автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.22
диссертация на тему: Цветообозначение в шугнано-рушанской языковой группе в этнолингвистическом освещении

Полный текст автореферата диссертации по теме "Цветообозначение в шугнано-рушанской языковой группе в этнолингвистическом освещении"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

ЗООЛИШОЕВА ШАМШОД ФАРОСАТШОЕВНА

ЦВЕТООБОЗНАЧЕНИЕ В ШУГНАНО-РУШАНСКОЙ ЯЗЫКОВОЙ ГРУППЕ В ЭТНОЛИНГВИСТИЧЕСКОМ ОСВЕЩЕНИИ

Специальность: 10.02.22 - Языки народов зарубежных стран Европы, Азии и Африки, аборигенов Америки и Австралии, (стран Азии и Африки)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Санкт-Петербург 2005

Работа выполнена на кафедре иранской филологии Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного Университета Научный руководитель: доктор филологических наук, академик РАН,

профессор Иван Михайлович Стеблин-Каменский

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Владимир Аронович Ливщиц

кандидат исторических наук Виктория Юрьевна Крюкова

Ведущая организация: Институт лингвистических исследований

РАН (Санкт-Петербург).

Защита состоится «декабря 2005 г, в К часов на заседании Диссертационного совета Д 212.232.43 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, д. 11, ауд. 167 Восточного факультета.

С диссертацией можно ознакомится в библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета (199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, д. 7/9).

Автореферат разослан « 01 »_2005 г,

Ученый секретарь

Диссертационного совета -— Ю. В. Козлов

г 2Г5186

ТвТ^о

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы:

В последнее время в лингвистике все чаще уделяют внимание проблемам цветообозначения. По многим языкам существуют специальные труды, посвященные изучению лексем, обозначающих цвет.

В шугнано-рушанской группе памирских языков цветовая лексика отличается большим разнообразием и занимает важное место в повседневном обиходе. Этому способствует сама природа Западного Памира, где белоснежные вершины, яркая зелень и цветы альпийских лугов соседствуют с голубизной горных озер и разноцветней горных пород и минералов, окраска которых стала нарицательной: синий лазурит, алый бадахшанский лал, черная сурьма, серебряная руда и др. В то же время можно отметить отсутствие работ, посвященных цветообозначению в памирских языках, если не принимать во внимание отдельные замечания по цветовой лексике в общих лингвистических и этнографических трудах.

Предлагаемая диссертация является первой работой, исследующей цветообозначающую лексику в шугнано-рушанских и, шире, в памирских языках. Среди других иранских языков термины цветообозначения рассматривались только в немногих работах по среднеперсидскому, новоперсидскому и таджикскому языкам. В данной работе лексика цветообозначения исследуется не только в лингвистическом аспекте, но и в бытовых, обрядовых и мифологических представлениях. Анализу подвергаются не только лексемы, обозначающие цвет, но и тот круг представлений и ритуалов, который характеризует отношение к цвету в традиционной культуре носителей шугнано-рушанских языков.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в шугнано-рушанской языковой группе исследуется цветообозначающая лексика в этнолингвистическом освещение, анализируется грамматическая структура слов, обозначающих цвета и цветовые оттенки, рассматривается символика цвета в этой языковой группе.

Цель и задачи исследования. Основная цель настоящей работы заключается в детальном изучении лексики, обозначающей цвет, в шугнанском и рушанском языках. Ставятся следующие задачи:

1. Анализ грамматических особенностей цветообозначения в шугнано-рушанской языковой группе, в том числе словообразовательных моделей цветообозначения.

2. Анализ семантики основных цветов в шугнано-рушанской языковой группе.

3. Рассмотрение особенностей восприятия цвета в быту шугнанцев и рушанцев.

4. Анализ мифологических представлений шугнанцев и рушанцев, связанных с восприятием цветкрос. нациоилло»<.

| БИБЛИОТЕКА |

з! да;

5. Составление словаря, включающего лексемы, связанные с цветом, в

шугнано-рушанской группе.

Материалами для данного исследования послужили наименования цветов, а также связанных с ними поверий и ритуалов, которые были собраны автором в результате полевого анкетирования среди жителей города Хорога и Шугнанского района (от селения Сохчарв до Джелонди и Дарморахта), а также в Рошткалинском (от селения Хабост до Джавшангоза) и в Рушанском (от селения Вамар до Шипата) районах в период 1999-2005 гг.

В качестве сравнительного материала использованы также работы И.И. Зарубина, М.С. Андреева, А.К. Писарчик, Г. Моргенстиерне, B.C. Соколовой, Д. Карамшоева, A.JI. Грюнберга, Т.Н. Пахалиной, И.М. Стеблин-Каменского, Д.И. Эдельман и др.

Методы исследования. Основными являются методы этнолингвистического описания и сравнительно-исторического языкознания. Анализируются языковые, фольклорные и этнографические данные. В работе используется общепринятая международная иранская транскрипция на основе латинской графики.

Практическая значимость работы заключается в том, что некоторые ее выводы можно использовать в курсах лекций и в учебных пособиях по лексикологии, этнолингвистике, фольклору, а также в этнолингвистических словарях. Собранный и исследованный материал может быть полезен для тех, кто интересуется древними традициями памирцев. В практическом плане данная работа полезна тем, кто интересуется иранскими языками и, в особенности, памирскими языками.

Апробация работы. Результаты работы излагались на научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Школа молодого востоковеда - 2004», которая проводилась Восточным факультетом СПбГУ. Некоторые результаты исследования опубликованы в трех статьях в российских научных сборниках (список представлен в конце автореферата).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и трех приложений (словарь цветонаименваний шугнано-рушанской языковой группы, фотографии и схематическая карта).

Во Введении формулируется актуальность темы, определяются основные цели и задачи исследования; излагается теоретическая и практическая значимость работы.

Первая глава диссертации «Грамматические и лексико-семантические особенности терминов цветообозначения» состоит из нескольких разделов.

Во вступительном разделе излагаются грамматические особенности терминов цветообозначения в языках и диалектах шугнано-рушанской группы. Категория рода (мужской-женский) в шугнано-рушанской группе обладает специфическими особенностями и играет важную роль в грамматической и

лексикосемантической структурах. В процессе исторического развития прилагательные среднего рода перешли в категорию женского рода.

В шугнано-рушанской группе категория рода имен существительных прежде всего выражается в формах согласующихся с ними качественных прилагательных и непереходных глаголов прошедшего времени. При изменении прилагательных по родам важную роль играет внутренняя флексия - чередование корневых гласных (для слов мужского рода свойственны гласные и, 0, о; для женского рода - а, 3, о, б, ё, £, Г, ¡).

Второй раздел - «Противопоставление прилагательных, обозначающих цвет, по роду» - показывает, что качественные прилагательные, выражающие цветовое восприятие предметов, различаются по родовой принадлежности посредством внутренней флексии - изменения корневой гласной (табл. 1). Синтаксически (как и неизменяемые прилагательные) они непосредственно предшествуют связанному с ними имени существительному и уточняют его родовую принадлежность.

При этом для форм мужского рода характерны огласовки: ш., бдж. -и-, -0-, -Т-, р., хуф. -о (краткий), б., ршв. 5, а для женского рода идентичные для всех названных языков и диалектов огласовки -а, -а.

Подобного рода грамматические противопоставления выступают и при словообразовании (особенно в словосложениях) и, кроме основной функции цветообозначения посредством композит и фразеологизмов, .функционально равнозначных сложному • слову, соответствующие прилагательные могут иметь также переносное значение.

Родоразличающие простые прилагательные

Таблица!.

Значение Род ш.-бдж. р.-хуф. б.-ршв.

красный м. пШ го5г

ж. гбЗг га§г

рыжий, светло-рыжий м. ГОТУ ГОГУ

ж. ГбГУ гЗгу —•

пестрый, полосатый м. ащ Сйш £6\у

ж. 65^, еа\у — —

ярко-красный м. Й1их Шох Шбх

ж. Шах Шех Шех

ярко-белый, светлый м. Ярих &рох йрих

ж. Ярах &рах йрах

белоголовы й (ая) (о быке и корове) м. хтеХ хапоХ хапОХ

ж. хапаХ хта*

с белой отметиной на лбу (о козле и козе) м. —

ж.

белый (о баране и овце) м. рЦс рок """

ж. рак р9к рак

черноголов ый м. 1ёГ£01

ж. «г§а1

белобрюхий (о животных) м. цтит, цапиг Яатог Яатйг

ж. цатаг ЯатЗг ЧашЗг

Приведенные в табл. 1 прилагательные свидетельствуют о генетическом родстве носителей языков шугнано-рушанской группы не только с древними языками иранской группы, но и с другими индоевропейскими языками, прежде всего с индоарийскими. В шугнано-рушанской группе ряд унаследованных слов сохраняет древнее родовое

противопоставление, которое отражает историческую оппозицию мужского и женского родов: ш., р. rffiít 'красный' <*ruátya-, ш. rôSt, р. ráát ж.р. <* ruStyâ-(cp. и.- е. *reudh-, *rudh-so-, *reudh-s-to- 'красный', др.-инд. róhita-, ав. raoSita-, хот. rrusta-).

В третьем разделе - «Образование абстрактных существительных от родовых цветообозначающих прилагательных» рассматривается родовая принадлежность абстрактных имен существительных, образованных от подавляющего большинства обычных неродовых и родоразличающих прилагательных посредством заимствованного из таджикского языка суффикса -I (ш., бдж. -i, í, р. -ау, б., ршв. -I): ш., бдж. têri, tëray, têrî 'чернота'; zirdf, zlrday, zlrdï 'желтизна', safëdi, safëday, safëdl •белизна'.

В четвертом разделе - «Сложные формы терминов цветообозначения» - рассматриваются модели словосложения, в которых в качестве первого компонента сложного слова обычно выступает прилагательное, играющее роль определения по отношению ко второму компоненту: safëdrâng kurtâ 'беловатая сорочка', rüStráng Sol 'красноватая шаль'. Второй элемент сложного слова также может приобрести иную фонетическую форму. Так, ш., бдж. pic, р., б., ршв. рёс, хуф. рес 'лицо' при словообразовании приобретает форму blc, bec, т.е. начальный согласный р-озвончается и переходит в Ь- (см. табл. 2).

Таблица 2.

Язык Муж. род Жен. род Значения форма м. рода

ш.-бдж. rOSt-bîc rôSt-bïc краснолицый

X. rüSt-Ьгес rô5t-basc (ш., бдж. -bic

р- ro5t-bëc râàt-bëc <pïc,

б.- ршв roSt-bêc râSt- bêc p., x., б., ршв.

b£c <рёс, x.

baec <рсес

'лицо'м. р.)

Сложные родоразличающие слова могут образовываться из двух прилагательных с фонетическими изменениями второго компонента: ш.

бдж. гШ-Зиж, р. гоЙ-Зйад, б., ршв. гб§-3б\у 'полосатый', ж.р. ш. гой-Щ, бдж. гоЙ-}а\у, р. га&-3а\у 'полосатая' (ш. £йу, бдж.Cuw, р., хуф. Cйw, б., ршв. C&w 'пестрый ', ж.р. р. СЛуу 'пестрая').

В пятом разделе - «Образование степеней сравнения прилагательных, обозначающих цвет» показано, что в языках шугнано-рушанской группы,

качественные прилагательные, обозначающие цвет, имеют степени сравнения: положительную, сравнительную и превосходную.

Положительная степень характеризуется нулевым показателем: ш., р. rûSt 'красный', ш. têr, p. ter 'черный', ш. zird, p. zïrd 'желтый'.

Сравнительная степень образуется при помощи суффиксов -di (<*-tara), -zôr (<*-£âra), -ak, a также аналитическим способом. Если суффикс -di присоединяется к качественным прилагательным, они не утрачивают родовой оппозиции: ш. riiSt-di (м.р.) - rôSt-di (ж. p.), p. ro5t-di, râSt-di (ж. р.) 'краснее'. В конструкциях с формой сравнительной степени прилагательного обычно используется предлог as: mà8 gulen-en as dev rOSt-di "Эти цветы намного краснее, чем те".

С суффиксом -di все основные наименования цвета способны образовывать простую степень сравнения. Например: ш., p. rflSt - красный ш., p. rast-di - краснее

ш. zird, p. zird - желтый ш. zird-di, p. zTrd-di - желтее

ш., p. sâV3 - зеленый ш., p. sâv3-d( - зеленее

ш. nili, р. пШу - синий ш. nili-df, p. nïiây-di - синее

ш. têr, p. tër - черный ш. têr-di, p. tër-di - чернее

ш., р. ЯТп— серый ш., p. ffin-di - серее

ш., p. safêd - белый ш., safëd-di - белее

ш. vûr, p. vur - коричневый ш. vûr-df, p. vur-di - коричневев

При обозначении более интенсивного качественного признака выступает удвоение суффикса -di: ш., p. -didi, -dardi <*-tara+tara, см.: ш. dev kûyên râng-iid-ard vûr-didf qalam ze (p. duf kuyën rang-6ig-re vûr-diday qalam ziz) "возьмите карандаш покоричневее, чтобы нарисовать горы".

Полифункциональный суффикс -zôr также выступает при выражении превосходной степени качественных прилагательных, обозначающих цвет. Например: rûSti-z6r 'слишком красный*, Xînf-z6r 'слишком серый'.

Слабая интенсивность проявления признака у прилагательных, обозначающих цвет, выражается при помощи суффикса -ak. Следует отметить, что вспомогательное слово rang 'цвет* может иметь при себе также суффикс -ak, указывающий на уменьшение качественного признака (Файзов, 1966, с.39): wâm yâcbicând zird-r5ng-ak kurtâ vud "y маленькой девочки было желтоватое платье".

Посредством редупликации основы и суффикса -ak образуются также прилагательные типа têr-têr-ak 'черноватый', xol-xol-ak 'пятнистый'. Вспомогательное слово rang «цвет», как правило, используется в качестве второго элемента при прилагательных, выражающих слабое проявление соответствующего признака: safSd-rSng 'беловатый', 2inîj-r3ng 'снежный юга снегоподобный', xuvd-r5ng 'молочный'.

Слабое проявление признака обозначается также при помощи слов fîlQx 'светлый, беловатый', xipux 'яркий', выступающих в качестве первого элемента сложной формы: filûx-râng kola 'ткань беловатого цвета'. Ту же

элемента сложной формы: fïlûx-râng kola 'ткань беловатого цвета'. Ту же функцию выполняет продуктивный в шугнано-рушанской языковой группе суффикс -ёз (-I3): ш. têrëz, p. terî3 'чернота'; ш. zirdëz, p. zïrdT3 'желтизна'. Имена с этим суффиксом могут выступать в сочетании с глаголом Cidow (kin, Cud) 'делать': ш. dis ха£ 2inij 5o8J-edi zamûnâ safëdëz kiXt "так много выпало снега, что земля вокруг побелела".

Высшая степень проявления качественного признак выражается аналитически, посредством слов и элементов словосочетания: lâp 'много', sof 'совсем', sar (sof) lap 'слишком', as fuk 'самый' - букв, «из всех»: sar safëd // sar-safëd-di 'самый белый', as fuk riïSt // as fuk rflSt-di 'самый красный'.

В шестом разделе - «Синтаксические функции прилагательных, обозначающих цвет» - рассматриваются субстантивированные прилагательные, обозначающие цвет, которые посредством суффикса множественного числа -en легко субстантивируются и переходят в категорию существительных: rûSt 'красный', rûSten 'красные', safëd 'белый', safëden 'белые'.

В седьмом разделе - «Собственные имена в составе цветообозначающих прилагательных» - анализируются слова, используемые для цветообозначения, которые составляют основу антропонимов - личных мужских и женских имен. Подобное явление характерно как для собственно исконных, так и заимствованных прилагательных, легших в основу личных имен.

В восьмом разделе рассматриваются атрибутивные и предикативные функции прилагательных, обозначающих цвета и оттенки.

В атрибутивной функции прилагательное стоит перед определяемым словом и согласуется с ним в роде: ш. у5 têr markabi balelâ wi wïz tiïd "та черная ослица с большим трудом таскала груз" (markab 'ослица' ж. р.).

В предикативной функции, когда прилагательное выступают в качестве именной части сказуемого, оно согласуется в роде с подлежащим: ш. yu nâla у5 as xafagi safedi zor vad, warn rang parrast Cud "он сказал: она от горя сильно побледнела, была вся с белым лицом".

Во второй главе - «Этнолингвистический анализ терминов, связанных с цветом» - исследуются древние корни и основы названий цветов. В результате анализа данного материала выделены базисные цветообозначающие термины: ш., p. ru5t 'красный', ш. zird, p. zïrd 'желтый', ш., p. sâv3 'зеленый', ш. nili, p. nilay 'синий', ш. vûr, p. vur 'коричневый', ш. têr, p. tër 'черный', ш., p. safëd 'белый', ш., р. Яп 'серый'. Приведены некоторые сведения о роли и символике цвета в быту памирцев.

Красный (ru St) относится к хроматическим цветам, входящим в состав спектральных цветов.

По мнению Г. Моргенстиерне, rflSt заимствовано из перс. ruSt 'светлый', ср. Хорезм, raxt 'красный', др.-инд. rakta- 'окрашенный', 'красный', ш., p. rflSt, p. râSt, cap. n>i§t, язг. ruSt 'красный'. Здесь прослеживается

соответствие и.-е. *u иранским гласным о u ü (ж.р. roSt - м.р. rü§t). Общеиндоевропейский корень *rudh-(*reudh-, *roudh-) 'красный' известен в древних языках: и.-е. <*rü§tya- ш. roSt ж.р. <*ruStya - и.-е. *reudh-,*rudh-, *rudh-so-, *reudh-s-to- 'красный', ав. raoSita-, хот. rrusta- 'красный'; ср. p. roSt м.р. r3St ж.р. <*rü§a.

Красный цвет (rüSt) символизирует радость, веселье, счастье.

Желтый цвет (ш. zird, p. zlrd), ср. ав. zairita-, от *zar- 'желтый, огненного цвета', ср. также ав. zaranya- 'золотой', является символом ясности солнечного света, веселья, но также ассоциируется с печалью, болезнью и разлукой.

Зеленый цвет обозначается словом s5v3 в шугнанском, в рушанском -§5r8ob, но само слово sSvj - общеиранского происхождения (ср. тадж., перс, sabz 'зеленый'), символизирует молодость, процветание.

Синий (ш. nilí, p. nilay) сопоставляется с древнеиндийским nila- и воспринимается как символ правды, ясности, а также является цветом, охраняющим от злых духов.

Коричневый цвет (ш. vür, p. vur) восходит к древнеиранскому * barv-, ср. перс, bür, ягн. vur, мдж. vür, язг. bar, р. vür. vür, по мнению некоторых исследователей соответствует рус. бурый. В.И. Абаев отмечал: «Это слово восходит к старому субстратному евроазиатскому слову, представленному в различных языковых группах: в герм. * brQn 'коричневый', * Ьего 'медведь', в тюрко-монгольских: монг. boro, тюрк, bora, boro, boz. Слово, несомненно, бытовало в скифском: Bopuq - собственное имя, Вораояод - собственное имя (Танаида), bor-asp «имеющий буланых коней» (Абаев, 1973, с.271). Этот цвет у памирцев символизирует мудрость и спокойствие.

Слово 'белый' (saféd из тадж. (sipe - устарелое)) восходит к др.-иран. ♦spita-, *spaita- 'белый', известны и производные собственные имена - Spitaka, ав. Spitama-.Слово saféd заимствовано из таджикского языка. Щугнано-таджикское двуязычие могла повлиять на то, что унаследованное sipe практически вышло из употребления, хотя его еще можно услышать в разговорной речи пожилых людей, например: aro waSen sipe-dadama5 pi cow toyd "они ни свет, ни заря ушли на сенокос". В некоторых селениях сохранились местности и летовки, чьи названия связаны с этим исконным обозначением белого цвета. Например: sipe-yel "Белая летовка" - название селения в долине Шах дары; ср. также словосочетания sipe Sum 'белохвостый' и sipe 8ust 'белоногий (о скоте)'. Белый цвет символизирует чистоту и терпение.

Серый цвет (ш., р. Яп) восходит к древнеиранской основе *axSaina- ' темный, несветлый', ср. ав. axSaéna- 'темный', хот. asseina 'голубой', при отражении *5 как X: ш., р., хуф., б. ХТп (из более раннего Хёп) 'серый, синий, сизый', cap. Хеуп 'голубой', 'серый', язг. Sin, афг. Sin, apM.Sin, осет. Sin 'темно-серый'. Серый цвет символизирует нечто нехорошее, дурное, грубое.

Черный цвет (ш. tér, p. tér) восходит к древнеиранскому, ср. ав. ta9rya-, и содержит индоевропейский корень *tem- 'темный', ср. перс, tar, táñk 'темный; мрачный', tM 'темнота, мрак', ср.-перс. tarTg 'темный'. Черный цвет символизирует несчастье, смерть, мрак и неудачу.

Следует отметить, что основные цвета имеют множество оттенков, которые выражают степень насыщенности.

В разделе «Семантика функционирования терминов цветообозначения в шугнано-рушанских языках» рассмотрено употребление цветообозначений, связанных, прежде всего, с восприятием окружающей человека природной среды и таких ее явлений, как цвет неба и земли, цвет солнца и воды, окраска растений и минералов и масти животных.

osmün - 'небо' в ясные дни бывает голубого цвета. На небе обычно собираются saféd 'белые', йй 'серые', tér 'черные' облака, а во время заката и рассвета можно увидеть rü§tr5ng 'розовые' тучи.

Горы, которые имеют vúr 'коричневый' цвет, богаты растениями и минералами различной окраски. Так, драгоценные камни: 181 'благородная шпинель' или 'бадахшанский лал', имеет нежно розовый или красный цвет, в цветообозначающей лексике выступают слова lSlrang 'красно-розовый цвет'; lojwar 'лазурит' - камень голубого цвета; Circat-bunj 'графит, каменная палочка'.

Металлы tillo (из тадж.) 'золото' - желтый цвет, nuqrá (тадж.) 'серебро' - белый или серебристо-белый цвет, jiray 'красная глина'. Для обозначения качества воды используются композиты tér-Xac 'черная вода', roSt-íac 'красная вода', saféd-Xac 'белая, чистая вода'.

В этом разделе приведены также топонимы, производные от терминов цветообозначения.

Растительный мир отличается разнообразием форм, качеств, используемых человеком в лечебных и магических целях, а также для окрашивания шерсти и ткани.

Масти животных в шугнано-рушанской языковой группе обозначаются множеством специальных терминов. Цветовые различия животного мира, в том числе масти домашних животных, являются одним из показательных признаков разнообразия цветообозначений.

Третья глава - «Символика цвета у шугнанцев и рушанцев (обряды, приметы и ритуалы)» - состоит из четырех разделов. В них приведены сведения о роли и символике цвета в быту щугнано-рушанского населения, в частности, о символике цвета в обрядах и поверьях.

В первом разделе - «Рождение ребенка» - приводятся сведения о символике цвета в связи с рождением. Это событие отмечается торжественно, особенно при появлении на свет первого ребенка. В обрядах, сопровождающих этот процесс, велика роль белого цвета; после обмывания, новорожденного пеленают в чистые белые пеленки, чтобы дальнейшая его

жизнь была светлой и счастливой. Для колыбели готовят pocvaX 'свивальник' - шнурки, сплетенные из ниток основных цветов. Это символизирует, что младенец в будущем должен быть готов преодолеть все трудности в жизни. Иногда родители для того, чтобы уберечь ребенка от всяких бед и сглаза, одевают на ручку ребенка в виде браслета или привешивают к верхней перекладине колыбели nilí sifcen 'голубые бусы', именуемые Xdj-bün 'оберег'.

Во втором разделе - «Свадебная обрядность» - показано, что цветовая символика играет большую роль во всех этапах свадебного обряда. Можно заметить, что особенно ярко прослеживается роль красного цвета. Считается, что красный цвет принесет счастье и благополучие в дальнейшей жизни молодых, но в некоторых случаях используют и белый цвет как символ чистоты, и желтый цвет как символ теплоты и ясности.

Третйй раздел - «Похоронная обрядность». Главным цветом в похоронном обряде является черный, который считается символом траура и мрака. Родственники и близкие покойника одеваются в одежду черного цвета. Белый цвет используется для савана (kafan), он является символом чистоты и терпения, надежды на то, что покойник попадет в рай. Женщины, идущие на поминки, должны надевать на голову белые платки. Считается, что этим цветом они призывают всех близких покойника к терпению.

В четвертом разделе - «Основные праздники» речь идет о символике цвета в празднованиях xidirayüm 'Новый год' и qurbüní-ayüm 'Курбан-байрам': xidirayüm ассоциируется с зеленым цветом - цветом процветания и плодородия, а красный цвет, является символом радости и веселья.

Для праздновании qurboní-ayüm главным символом является белый цвет. Во время ритуала жертвоприношения в жертву приносят трехлетнего барана белой масти.

Пятый раздел - «Поверья связанные с цветом» - посвящен приметам и поверьям, которые существуют до сегодняшнего дня среди шугнано-рушанского населения. В основном они связаны с птицами, домашними и дикими животными. Сорока (ш. kiíepc, р. karíopc) из-за своего черно-белого оперения имеет неоднозначную репутацию. Если она стрекочет рано утром и ночью, то приносит хорошую весть, а если днем и во время заката, то это к несчастью, и в ответ ей обязательно нужно крикнуть: xuS xabar alwo tu pe yev "Добрая весть, халва тебе в рот". По поверьям сорока способна нести и хорошие, и плохие вести, поэтому она имеет два цвета.

Ворона (ш., р. zoy или же xurn) из-за черноты цвета относится к группе птиц с плохими качествами. Когда ворона каркает, она всегда приносит плохие вести. Петух (ш., р. м.р. Cuí) и курица (ж.р. СаХ) бывают разных цветов. К петуху относятся с осторожностью. Считается, что он на ступень выше других птиц, о чем свидетельствует его гребешок (toj - заимствовано из тадж.), который является знаком благородства и почтения. Именно петух рано утром будит всех, призывая на утреннюю молитву. Считается, что он вызывает солнце, чтобы оно согревало людей и природу.

Раньше женщины клали яйца в разноцветные джурабы (чулки), чтобы цыплята, повзрослев, приобрели пестрое оперение, как у петуха.

Удод (abubak, также ш. babub, p. hudhud - заимствованы из тадж.) -считается птицей пророка Сулеймана, его цвет богат желтыми, черными и белыми точками. Он считается одной из величайших птиц и несет всегда хорошие вести. Он бывает желтого цвета. Жители долины Бартанга считают, что за преданность богу его одарили цветом солнца, теплоты и ясности.

Черная кошка (ш. ter piä, p. ter pi§), как и черный ворон, воспринимается негативно. Если кто-то собрался в далекий путь и повстречал черную кошку, это плохое предзнаменование.

Считается, что если кто-нибудь встретит лису белого цвета (ш. safëd rûpcak, p. safëd rüpcak), его вдет хорошее будущее.

Белая змея (ш. safëd divusk, p. safëd divâsk) считалась xuSxosiyat, букв, «имеющей хорошее свойство». Встретить белую змею очень трудно, но, встретив, надо покрыть ев чистой белой тканью. Когда она уползет, под тканью обнаружатся бусы желтовато-белого цвета, которые можно использовать в качестве оберега или для лечения болезни. Черная змея

(ш. têr divusk, p. tër divâsk) олицетворяется со злыми силами. Если человек во сне увидит черйую змею, говорят, что его ждет тяжелая болезнь.

Считается, что если человек во сне сражается с быком черной масти (ш. têr Xîj, p. ter XoJ), то его ждет большая неприятность.

Если зеленый кузнечик (ш., р. sävj 2idi5k) сядет на голову человека, то это хороший знак, человек станет счастливым, так как зеленый цвет означает процветание.

Собаку желтого цвета (ш. zird kud) раньше считали неверным другом человека, в отличие от черной или белой. Считали, что злой дух навсегда вселился в собаку с этим цветом. Собака такого цвета может набрасываться на своих хозяев.

Прочие приметы. Если у человека дергается веко, то он должен положить на него красную нитку, чтобы все прошло.

Если молодая девочка во сне увидит, что ей дарят бусы розового шш красноватого (rüSt-rängak или rügt) цвета, это значит, что в скором времени она выйдет замуж.

Если ребенок Cil suSj 'заболел рахитом', знахари привязывали ему к кистям рук красные бантики, а живот обвязывали белым бантиком, чтобы ему стало легче.

Раньше для того, чтобы предохранять роженицу от злых сил, в доме, где спала роженица, от одного столба к другому привязывали пеструю нить, скрученную из двух нитей - белой и черной. Считали, что если мимо дома, где есть роженица, кто-нибудь проедет верхом на лошади, и лошадь заржет, то ребенок заболеет болезнью keli sûd - разбухание языка и горла. Для того, чтобы избежать этой болезни, отец выдергивал из хвоста белого коня несколько волосков и обвязывали ими шею ребенка.

Если у младенца глаза были слишком светлые (ХТп-^ет), то мать

несколько раз брызгала в них своим молоком, чтобы глаза стали черными.

Каждую главу этой работы завершают соответствующие выводы.

В итоговом Заключении обобщены основные результаты

исследования:

1. Исследованный языковой материал, отражающий преимущественно данные полевого обследования, охватывает термины цветообозначения в шугнано-рушанской языковой группе, а также особенности восприятия цвета в традиционной культуре памирских народов.

2. Названия основных цветов включают следующие термины: ш.,р. rü§t 'красный', ш. zird, p. zlrd 'желтый', ш., p. savj 'зеленый', ш. nilí, p. nilay 'синий', ш. vür, р. vur 'коричневый', ш. tér, р. tér 'черный', ш., p. safed 'белый', ш., р. На 'серый'.

3. В число основных цветов входят цвета черный, белый и серый, которые относят к ахроматической группе, а также смешанный коричневый цвет. Тона, соответствующие русским названиям оранжевого, голубого и фиолетового цветов, в шугнано-рушанской языковой группе распределены, соответственно, среди оттенков красного и синего цвета. Они имеют свои обозначения, но не относятся к основным цветам.

4. Все основные цвета имеют несколько оттенков, которые отличаются большей или меньшей насыщенностью

5. Как и в других памирских языках, в шугнано-рушанской группе высшая степень качества предмета по цвету выражается аналитически, посредством слов lap 'слишком', sar 'самый', сочетания bar fuk (as) 'самый' - букв, «из всех». Слабая степень, которая указывает на уменьшение интенсивности тона, образуется от слова rang 'цвет' с прибавлением уменьшительного суффикса -ак.

6. Имеются словосочетания, которые указывают на сходство того или иного цвета с окраской какого-либо предмета-эталона: xün jinow rOSt 'красный как кровь', Xuvd jinow safed 'белый как молоко' и т.п.

7. В некоторых качественных прилагательных сохранилась категория рода. При изменении цветообозначающих прилагательных по родам важную роль играет перегласовка - для мужского рода характерны гласные и, й, о, а для женского рода а, а, о, б, ё, é, I, i. Например: ш., р. м.р. rüát, ш. ж.р. rOSt, p. raSt 'красный, красная', ш. м.р. Cuy, р. Cüw, щ. ж.р. Cay, p. Caw 'пестрый, пестрая'.

8. Выявлены и разъяснены древние корни и основы, давшие названия основных цветов.

9. Цветообозначающая лексика в процессе своего развития пополняется за счет различных источников. Наиболее продуктивным источником образования прилагательных, обозначающих цвет, являются названия растений, минералов, масти животных.

Приведены сведения о роли и символике цвета в быту шугнано-рушанского населения, в частности, о символике цвета в обрядах и поверьях. В свадебном обряде среди жителей Шугнана и Рушана велика роль красного цвета, он символизирует счастье и благополучие. В некоторых моментах свадебного обряда используют белый цвет, который является символом ясности. Главным цветом в похоронном обряде является черный, который считается символом траура и мрака. В одежду черного цвета одеваются близкие и родственники покойника. Для покойника готовят саван из белого (чистота и ясность) материала, чтобы он попал в рай. Кроме этих двух цветов используют также материю красного цвета, которой покрывают носилки с покойником. Важна роль цвета во время праздников х5сПгауйт 'Навруз', 'Новый год' и яигЬйт'-ауйш 'Курбан-байрам'. Во время празднования Нового года главным является красный цвет. Празднование Курбан-байрама сопровождается жертвоприношением животного белой масти. В приметах и поверьях также противопоставлены группы благоприятных и неблагоприятных цветов: красный, белый и зеленый как положительные цвета, черный, серый и желтый (рыжий) как отрицательные.

Список сокращений

ав. - авестийский

арм. - армянский

афг. - афганский

б. - бартангский

бдж. - баджувский

вах. - ваханский

герм. - германский

др. -инд. - древнеиндийский

др. -ир. - древнеиранский

и. -е. - индоевропейский

мдж. - мунджанский

монг. - монгольский

осет. - осетинский

рус. - русский

ршв. - рошорвский

р. - рушанский

cap. - сарыкольский

ср. -перс. - среднеперсидский

тадж. - таджикский

тюрк. - тюркский

Хорезм. - хорезмский

хот. - хотаносакский

хуф. - хуфский

ш. - шугнанский

ягн. - ягнобский

язг. - язгулямский

перс. - персидский

Основные положения диссертации отражены в публикациях:

1. Зоолишоева Ш.Ф. Семантика красного цвета в шугнанском языке // Школа молодого востоковеда - 2004: Материалы научной конференции (26-29 февраля 2004г.), СПб., 2004. С.27-29.

* 2. Зоолишоева Ш.Ф. Символика цвета в шугнано-рушанской национальной одежде // Языки и этнография «Крыша мира». - СПб., 2005, с. 38-45.

3.Зоолишоева Ш.Ф. Образование собственных имен на почве цветообозначающих слов в языках шугнано-рушанской группы. // Языки и этнография «Крыша мира». - СПб., 2005, с. 46-49.

Лицензия ЛП № 00156 от 27.04.99 г.

Подписано в печать 21.11.05 г. Формат 60x84 1/18 Авт. л. 0,75. Уч. Изд. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ № 135

Восточный факультет СПбГУ 199034, С.-Петербург, Университетская наб., 11

ОНУТ Филологического ф-та СПбГУ 199034, С.-Петербург, Университетская наб., 11.

№25134

РЫБ Русский фонд

2006-4 28520

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Зоолишоева, Шамшод Фаросатшоевна

Введение

Глава I. Грамматические и лексико-семантические особенности терминов цветообозначения

1.1. Выражение категории рода

1.2. Противопоставление прилагательных, обозначающих цвет, по роду

1.2.1. Словообразующий потенциал родовых форм

1.2.2. Образование абстрактных существительных от родовых цветообозаначающих прилагательных

1.2.3. Сложные формы терминов цветообозначения

1.3. Степени сравнения прилагательных, обозначающих цвет, и оценка его интенсивности

1.3.1. Положительная и сравнительная степени

1.3.2. Слабая степень проявления признака

1.3.3. Превосходная степень

1.4. Синтаксическая функция прилагательных обозначающих цвет

1.4.1. Собственные имена на основе цветообозначающих прилагательных

1.4.2. Другие функции прилагательных, обозначающих цвет

1.5. Фразеологические единицы с цветообозначающими прилагательными в шугнано-рушанской языковой группе.

Выводы

Глава II. Этнолингвистический анализ терминов, связанных с цветом

2.1. Семантика цветообозначений

2.2. Основные цвета хроматического и ахроматического рядов

2.2.1. Красный цвет

2.2.1.1. Оттенки красного цвета

2.2.1.2. Символика красного цвета

2.2.2. Желтый цвет 56 2.2.2.1. Оттенки желтого цвета 57 2.2.2.2 Символика желтого цвета

2.2.3. Зеленый цвет

2.2.3.1. Оттенки зеленого цвета

2.2.3.2. Символика зеленого цвета

2.2.4. Синий цвет

2.2.4.1. Оттенки синего цвета

2.2.4.2. Символика синего цвета

2.2.5. Коричневый цвет

2.2.5.1. Оттенки коричневого цвета

2.2.5.2. Символика коричневого цвета

2.2.6. Белый цвет

2.2.6.1. Оттенки белого цвета

2.2.6.2. Символика белого цвета

2.2.7. Серый цвет и его сиволика

2.2.8. Черный цвет 67 2.2.8.1 Оттенки черного цвета 68 2.2.8.2. Символика черного цвета

2.3. Особенности функционирования терминов цветообозначения в шугнано-рушанских языках

2.3.1. Явления природы

2.3.2. Драгоценные камни, металлы и минералы

2.3.3. Растительный мир

2.3.4. Мир животных

2.4. Топонимы, производные от терминов цветообозначения

2.5. Цвет в национальной одежде

2.5.1. Окрашивание нитей и ткани

2.5.2. Вышивка

Выводы

Глава П1. Символика цвета у шугнанцев и рушанцев (обряды, приметы и ритуалы)

3.1. Рождение ребенка

3.2. Свадебная обрядность

3.2.1. Сговоры

3.2.2. Сватовство

3.2.3.Подготовка к свадьбе

3.2.4. Бракосочетание

3.2.5. Приданое невесты

3.2.6. Встреча молодых в доме жениха

3.3. Похоронная обрядность

3.3.1. Приготовления к похоронам

3.3.2. Вынос тела и погребение

3.3.3. Траур

3.4. Основные праздники

3.4.1. Новый год (Навруз)

3.4.2. Курбан-байрам

3.5. Поверья и приметы, связанные с цветом

3.5.1. Птицы

3.5.2. Домашние и дикие животные

3.5.3. Прочие приметы 113 Выводы 114 Заключение 115 Список сокращений

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Зоолишоева, Шамшод Фаросатшоевна

Жизнь каждого народа всегда была связана с определенными представлениями о природе вещей, а так как люди объединялись и формировали свои культурные традиции в пределах конкретной территории, то и отношение к разным предметам и понятиям в различных традициях оказалось крайне разнообразным, хотя по мере культурных контактов и межъязыковой интерференции некоторые идиоэтнические особенности со временем могли видоизменяться. Заметное разнообразие наблюдается, когда обращаются к лексике цветообозначения, которая варьирует от языка к языку даже применительно к основным цветам, несмотря на то, что нормальный человеческий глаз повсюду воспринимает красочное разнообразие мира одинаковым образом. Подобного рода расхождения в оценке цветовых качеств различных предметов вызваны не физиологическими особенностями зрительного восприятия (такие патологические случаи, как, например, дальтонизм, для темы этого исследования не показательны), а именно идиоэтнической спецификой языков, которая является основным объектом внимания этнолингвистических исследований. Речь может идти о разной группировке основных цветов (и их оттенков), а также о различной практической значимости этого качества предметов в языковой и культурной традиции каждого народа. Если иметь в виду язык, такое практическое отношение к оценке тех или иных цветовых качеств предмета (тона, его интенсивности, особенностей окрашенной поверхности, символики цвета и т. д.) проявляется не только на уровне общенациональной лексики, но может прослеживаться и при обращении к различного рода разновидностям языка - в его территориальных диалектах и профессиональных жаргонах (например, в речи скотоводов, когда речь идет о масти животных, ковровщиц, использующих более конкретные обозначения цветов, чем обычно употребляемые в языке, и т.п.).

Термины цветообозначения в шугнано-рушанской языковой группе еще не становились объектом специального исследования. С лингвистической и этнографической точки зрения они рассматриваются впервые.

В литературе, посвященной цветообозначениям, нет единого мнения по составу и семантике названий даже так называемых основных цветов (хроматических и ахроматических), выделяемых носителями разных языков. Ф.Н. Шемякин отмечает: «количество цветов, которые человеческий глаз способен различать в предметах, определяется разными исследователями в пределах примерно от пятисот тысяч до двух с половиной миллионов» (Шемякин, 1960, с. 5). Понятно, что только малая часть этого потенциального «количества цветов» представлена в языке специальными терминами, известными всем носителям данного языка. Ряд цветообозначений известен только специалистам, которым приходится употреблять их в процессе своей производственной деятельности, например, при изготовлении ковров, окраске ткани, аппликации изделий, изготовляемых из шерсти животных и т. п. В таких случаях часто для обозначения нужного цвета (нужного оттенка) используются названия красителей или же название какого-либо образца, то есть эталонного для представления какого-то определенного цвета предмета, который окрашен соответствующим образом.

Действительно, человеческий глаз способен различать в природе множество разнообразных цветовых оттенков, которые назвать однозначным термином практически невозможно, и для носителя языка намного проще и привычнее обозначать цвета по качеству предмета-эталона. Количество цветов намного больше, чем количество их названий: «ни один язык не мог бы создать количества названий, даже приблизительно равного количеству цветов, никакая человеческая память не могла бы удержать их, а мышление - оперировать ими» (Шемякин, 1960, с. 6).

Известно, что обычно люди различают и обозначают многие цвета только в связи с конкретными признаками предмета, имеющими для него практическое значение, и следовательно, обобщенное название цвета соотносится с каким-то качеством предмета-эталона, типичным и для данного предмета. Такие слова как, например, vin-rang, olboli-rang 'вишневый', рассматриваются в качестве единичных и характерных названий для красного цвета, xuvd-rang 'молочный', gac-rang 'меловой' — как названия для белого цвета, osmun-rang 'небесный' — как название для голубого цвета и т. д. Подобные слова, имеющие в виду характерную окраску определенных предметов, которые служат для эталонного обозначения того или иного цвета (или какого-то его оттенка), называют также «предметными» или «производными». Вместе с тем целый ряд цветообозначений как бы абстрагирован от своей предметной основы. Это относится и к хроматическим цветам (красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый), и к ахроматическим (белый, серый, черный). С этнолингвистической точки зрения обращает на себя внимание, во-первых, различия между языками в обозначении основных цветов хроматического и ахроматического рядов. Во-вторых, значимым оказывается отношение носителей данного языка к тому или другому цвету, то есть как бы усредненное его восприятие и участие в формировании соответствующих представлений, связанных с народными обычаями, поверьями и ритуалами.

Во многих языках могут отсутствовать названия для тех или иных цветов, имеющиеся в других языках. При «переводе» таких специфических цветообозначений на «свой» язык используют возможности словообразования, суффиксы, сложные описательные наименования и т. п. Установлено, что воспринимаемый нами цвет в его интенсивной и чистой форме - это цвет солнечного спектра, рассматриваемого в спектроскопе. Некоторые исследователи утверждают, что существуют три основных цвета: красный, зеленый, и синий. Так, например, еще 1756 году

М.В. Ломоносовым была выдвинута теория «тройственного числа» основных цветов.

Одним из природных спектров является радуга: наблюдая ее, человек мог видеть сочетания естественной цветовой гаммы. Со времен Ньютона принято различать в солнечном спектре 7 основных «цветов радуги»: фиолетовый, синий, голубой, зеленый, желтый, оранжевый, красный. Однако носители различных языков, исходя из особенностей своего языка, определяют «цвета радуги» по-своему, так как глаз различает множество переходных цветов и оттенков, которые могут быть сгруппированы между собой по-разному.

Важным для системы цветообозначения является оценочно-эмоциональное восприятие как ахроматических, так и хроматических цветов. Например, цвета, относящиеся к хроматическому ряду, дополнительно подразделяются на холодные или теплые. Обычно к «теплым» относят цвета от чисто желтого, оранжевого, красного до красно-пурпурного, а к «холодным» — все цвета от зеленоватого, зелено-голубого, синего до сине-пурпурного тона (Цойгнер, 1971, с. 104). На практике (например, в живописи) как «холодный» или «теплый» могут восприниматься оттенки любого цвета: в зависимости от насыщенности его тона и свойств окрашенной поверхности, которая может, как поглощать, так и отражать световые лучи, что создает впечатление «тепла» или «холода»1.

Ш.М. Шукуров, рассматривая употребление прилагательных, обозначающих цвет, в «Шах-наме» Абулкасима Фирдоуси, отмечает разделение соответствующих цветов на теплые и холодные, активные и пассивные, высокие и низкие. При этом «теплые» цвета (красный, желтый) связываются в тексте «Шах-наме» с верхом, то есть с положительным началом и наступлением дня, а «холодные» цвета (голубой, синий,

1 В некоторых языках, например в латинском и арабском, различались 'белый (матовый)' (лат. albus) или 'белый насыщенный' (араб, ayaqaq) и 'ослепительно белый' (лат. candidus), 'белый блестящий' (араб, liah), см.: Сухачев, 2001, с. 122-123. зеленый) - с низом, то есть с отрицательным началом и царством ночи (Шукуров, 1983, с. 11).

Однако следует отметить, что автор рассматривает только те закономерности цветообозначений, которые одновременно прослеживаются в тексте «Шах-наме» и по ранним иллюстрациям к поэме, где проявляется своеобразная «автономность» цвета, относительная его независимость от слова. Другими словами, обозначения цвета в литературном и живописном «текстах» оказывается элементами различных систем его отображения и эмоциональной оценки. Особенности такого субъективного восприятия охарактеризованы, например, в четверостишии Абдурахмана Джами:

Все идеи - это разноцветные стекла, На которые упал луч солнца бытия; Если стекло красное, желтое или синее, Такого же цвета кажется в нем и солнце. Бертельс, 1965, с. 466) Для персидской средневековой культуры представляют также интерес главы 4 и 10 книги «Ахлок-ул мухсини (Этика мухсина)» Хусайна Воиза Кошифи, которые посвящены восприятию цвета и его обозначениям. В четвертой главе, например, речь идет о том, как цвет определяет характер человека: «Если спросят, к какой группе относится черный цвет, отвечай, черный цвет — цвет ночи и цвет человеческого глаза, и относится к тем людям, у которых сердца являются кладом тайны, которые способны держать все в тайне и, как человеческий глаз, все видят и не должны быть высокого мнения о себе» (Кошифи, 1991, с. 63).

История изучения. Возросший в последние годы интерес к изучению шугнано-рушанских языков в этнолингвистическом аспекте, побуждает не только иранистов, но и более широкий круг языковедов обращаться к данным этих языков. Шугнано-рушанская группа памирских языков относится к восточной ветви иранских языков. Сходство этих языков и степень взаимопонимаемости между их носителями позволяет считать их диалектами единой языковой общности. На этих языках сегодня разговаривают жители Шугнанского, Рушанского и Рошткалинского районов Республики Таджикистан, а также жители левобережья реки Пянджа, то есть афганского Бадахшана.

Памир является своеобразным этнолингвистическим музеем. До сегодняшнего дня здесь сохранились уникальные языки со своими диалектами, чьи древние традиции позволяют открывать новые страницы истории и лингвистам, и этнографам. Следует отметить, что некоторые иранские языки (персидский и таджикский) со своей богатейшей литературой и письменностью давно уже пользуются постоянным интересом языковедов.

В последние десятилетия памирские языки, которые считаются бесписьменными, все чаще привлекают внимание и интерес ученых со всего мира.

Исследователи стали интересоваться Памиром и памирскими языками начиная с XIX века. Первым, среди них был английский ориенталист Р. Шоу (Shaw, 1876), а из русских ученых - академик К.Г. Залеман (Залеман, 1895). Глубокими и оригинальными являются также работы И.И. Зарубина, который является основоположником изучения памирских языков. Многие труды таких известных иранистов, как A.JL Грюнберг, Р.Х. Додыхудоев, Г. Моргенстиерне, Т.Н. Пахалина, B.C. Соколова, И.М. Стеблин-Каменский, Д.И. Эдельман,

JI.X. Додыхудоева, посвящены сравнительно-историческому изучению лексики памирских языков.

Свой вклад в изучение памирских языков и культурных традиций внесли таджикские исследователи. Следует особо отметить 3-х томный «Шугнанско-русский словарь» профессора Д. Карамшоева, который включает лексикографический анализ данного языка (Карамшоев, 1979;

1991; 2000). В лингвистическом аспекте выполнены работы М. Файзова, Т. Бахтибекова, Ш. Юсуфбекова, А. Мирбобоева, И. Рахими, Б. Лашкарбекова, М. Аламшоева.

Актуальность темы. В настоящее время можно отметить отсутствие этнолингвистических работ посвященных цветообозначению в памирских языках. Следует подчеркнуть, что хотя таджикский язык является вторым языком для носителей памирских языков, столь же немногочисленны работы посвященные изучению цвета на таджикском языке в лингвистическом и этнографическом аспектах. Имеются работы сопоставительного характера, в которых рассматриваются некоторые актуальные вопросы соответствия и различий лексики цветообозначения в таджикском языке (Атоева, 1988). В работе X. Г. Газанфар для сравнения были взяты цветообозначающие прилагательные современного русского и персидского языков - слова, обозначающие цвет в языке дари (Газанфар, 1988). Исследование Т.Т. Пашалишвили посвящено классификации и систематизации лексики, обозначающей цвет, в персидском языке (Пашалишвили, 1991).

Практическое отсутствие работ по теме нашего исследования является одним из пробелов в таджикском языкознании. Можно привести слова Дж. Мурватова и М. Джафарова: «.важная проблема — проблема цвета и цветообозначений, которая имеет теоретическое и практическое значение, была упущена из поля зрения в таджикском языкознании» (Джафаров, Мурватов, 1980, с. 78). Сказанное относится и к памирским языкам, так как проблема цветообозначения в памирских языках и, в частности, в шугнано-рушанской языковой группе до сих пор не разработана, если иметь в виду лингвистические и этнографические ее аспекты. Предпринятое нами диссертационное исследование является первой специальной работой в области цветообозначающей лексики в шугнано-рушанских языках. При этом цветообозначения рассматриваются нами на фоне бытовых, обрядовых и мифологических представлений носителей этих языков. Это означает, что анализу подвергается не только лексика, обозначающая основные цвета и их оттенки, но и тот круг представлений и ритуалов, который характеризует отношение к цвету в традиционной культуре шугнано-рушанских народностей.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые применительно к шугнано-рушанской языковой группе лексика цветообозначения исследуется в этнолингвистическом освещении; также впервые изучается морфологическая и синтаксическая структура соответствующих обозначений и рассматривается традиционная для носителей языков этой группы символика цвета.

Основная задача диссертационного исследования состояла в том, чтобы определить состав и особенности функционирования терминов цветообозначения в шугнано-рушанской языковой группе.

Цель исследования, соответственно, обусловлена следующими частными задачами:

1. Анализ грамматических особенностей цветообозначения в шугнано-рушанской языковой группе, в том числе словообразовательных моделей цветообозначения.

2. Анализ семантики основных цветов в шугнано-рушанской языковой группе.

3. Рассмотрение особенностей восприятия цвета в быту шугнанцев и рушанцев.

4. Анализ мифологических представлений шугнанцев и рушанцев, связанных с восприятием цвета.

5. Составление словаря, включающего лексемы, связанные с цветом, в шугнано-рушанской группе.

Материалом для данного исследования послужили языковые, фольклорные и этнографические данные (наименования основных цветов, а также связанная с ними бытовая символика, поверья и ритуалы), которые собраны в результате полевого анкетирования в период 1999 -2004 гг. среди жителей города Хорога и Шугнанского района (от селения Сохчарв до Джелонди и Дарморахта), а также в Рошткалинском районе (от селения Хабоста до Джавшангоза) и в Рушанском районе (от Вамара до Шипата).

В качестве дополнительных источников использованы: трехтомный словарь шугнанского языка (Карамшоев, 1988; 1991; 1999), шугнанские тексты и словарь (Зарубин, 1960), рушанские и хуфские тексты и словарь (Соколова, 1959), этимологический словарь ваханского языка (Стеблин-Каменский, 1999), русско-таджикский словарь (Асимов, 1985), персидско-русские и русско-персидские словари (Ю.А. Рубинчик, 1970).

Методы исследования. В диссертации использовался в основном метод этнолингвистического описания, а также сопоставительный и структурно-семантический анализ языковых, фольклорных и этнографических данных.

В работе с целью сравнительно-исторического анализа лексики используется общепринятая международная транскрипция на основе латинской графики (Эдельман, 1963).

Практическая значимость работы заключается в том, что изучение лексики цветообозначения на шугнано-рушанском языковом материале предпринято впервые, и оно дополняет существующие исследования по иранистике. Материалы диссертации могут быть использованы в курсах лекций и в учебных пособиях по лексикологии, этнолингвистике, фольклору, а также в лексикографической практике и исследованиях по иранским языкам.

Работа представляет особый интерес для всех тех, кто в научных и практических целях (например, в школьном обучении или по программе вуза) изучает языки и культуру памирских народов.

Апробация работы. Результаты работы излагались на научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Школа молодого востоковеда — 2004», которая проводилась Восточным факультетом СПбГУ. Некоторые результаты данного исследования опубликованы в трех статьях в российских научных сборниках (список представлен в конце автореферата).

Структура диссертации подчинена решению названных выше задач. Кроме введения, работа включает три главы, которые подразделены на ряд параграфов в соответствии с особенностями рассматриваемого материала. Глава I посвящена грамматическим и лексико-семантическим особенностям терминов цветообозначения; в главе II уточняется состав терминов цветообозначения и их семантика, в главе III осуществлен более подробный этнолингвистический анализ, связанный с функционированием рассматриваемой лексики и символикой цвета в культурной традиции шугнанцев и рушанцев. Каждую главу завершают некоторые частные выводы, а основные результаты исследования обобщены в заключении. В приложениях представлена схематическая карта и фотоматериалы, дополняющие этнолингвистические сведения, а также словарь цветообозначений в шугнано-рушанской языковой группе, отражающий материалы осуществленного нами полевого анкетирования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Цветообозначение в шугнано-рушанской языковой группе в этнолингвистическом освещении"

Выводы

Обобщая наблюдения над символикой цвета в традиционных обрядах и ритуалах шугнанцев и рушанцев можно отметить, следующее.

1. Хотя традиционная символика цвета еще прослеживается в обрядах памирских народов, ее хранителями в большей мере являются женщины, чем мужчины.

2. Заметны некоторые возрастные отличия в отношении к традиционным обычаям и обрядам, которые, однако, по мере перехода молодого поколения (особенно женщин) в другую возрастную группу, практически не сказываются на соблюдении ритуальной символики в целом, хотя отдельные ее элементы могут быть переосмыслены (см. например символику лука и стрелы в обряде снятия покрывала с невесты).

3. Если матери стараются, чтобы дети были одеты в яркие цвета, символизирующие счастье и удачу, молодежь предпочитает одежду черного или темно-серого цвета

4. В свадебном обряде преобладают хроматические тона светлой части спектра - красный и желтый, а из ахроматических - белый. По магическому правилу сходства и подобия, соответственно окрашенных предметов, они не только символизируют чистоту невесты и жениха, но и должны обеспечить светлую жизнь новой семьи в будущем.

5. Черный костюм жениха в современной свадебной обрядности, который воспринимается как признак его благополучия, по отношению к традиционно цветовой символике практически остается нейтральным, воплощая ту же семантику, что и благополучные белый и красный цвета.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Каждую главу этой работы завершают соответствующие выводы, и в данном Заключении обобщены только самые общие результаты нашего исследования:

1. Использованный нами языковой материал, отражающий преимущественно данные полевого обследования, охватывает термины цветообозначения в шугнано-рушанской языковой группе, а также особенности восприятия цвета в традиционной культуре памирских народов.

2. Названия основных цветов включают следующие термины: : ш., p. rust, 'красный', ш. zird, p. zlrd 'желтый', ш., p. sav3 'зеленый', ш. nili, р. nilay 'синий', ш. vur, p. vur 'коричневый', ш. ter, p. ter 'черный', ш., р. safed 'белый', ш., р. хТп 'серый'.

3. В число основных цветов входят цвета черный, белый и серый, которые относятся к ахроматической группе, а также смешанный коричневый цвет. Тона, соответствующие русским названиям оранжевого, голубого и фиолетового цветов, в шугнано-рушанской языковой группе распределены, соответственно, среди оттенков красного и синего цвета. Они имеют свои обозначения, но не относятся к основным цветам.

4. Все основные цвета имеют несколько оттенков, которые отличаются большей или меньшей светлотой или насыщенностью.

5. Как и в других языках, в шугнано-рушанской группе высшая степень качества предмета по цвету выражается аналитически, посредством слов lap- 'слишком', sar- 'самый, очень', сочетания bar fuk (as)- 'самый' - букв, «из всех». Слабая степень, которая указывает на уменьшение интенсивности тона, образуется от слова rang с прибавлением суффикса -ак.

6. Имеются словосочетания, которые указывают на сходство того или иного цвета с окраской какого-либо предмета-эталона: xun jinow rust "красный как кровь", xuvd Jinow safed "белый как молоко" и др.

7. В некоторых качественных прилагательных сохранилось категория рода. При изменении прилагательных по родам важную роль играет перегласовка - для мужского рода характерны гласные и, й, о, а для женского рода а, а, о, б, ё, с, I, i. Например: ш., р. м.р. rust, ш. ж.р. rost, p. rast 'красный, красная', ш. м.р. сй^, p. ciiw, ш. ж.р. са^, p. caw 'пестрый, пестрая'.

7. Выявлены и разъяснены древние корни и основы, давшие названия основных цветов.

8. Цветообозначающая лексика в процессе своего развития пополняется за счет различных источников. Наиболее продуктивным источником образования прилагательных, обозначающих цвет, являются названия растений, минералов, масти животных.

9. Приведены сведения о роли и символике цвета в быту шугнано-рушанского населения, в частности о символике цвета в обрядах и поверьях. В свадебном обряде среди жителей Шугнана и Рушана велика роль красного цвета, он символизирует счастье и благополучие. В некоторых моментах свадебного обряда используют белый цвет, который является символом ясности. Главным цветом в похоронном обряде является черный, который считается символом траура и мрака. В одежду черного цвета одеваются близкие и родственники покойника. Для покойника готовят саван из белого материала, чтобы он попал в рай. Кроме этих двух цветов используют также красный цвет, которым покрывают носилки с покойником. Важна роль цвета во время праздников Xidirayum 'Навруз', 'Новый год' и Qurbum-ayum 'Курбан-байрам'. Во время празднования Нового года главным является красный цвет. А празднование Курбан-Байрама сопровождается жертвоприношением животного белой масти. В приметах и поверьях также противопоставлены группы благоприятных и неблагоприятных цветов: красный, белый, и зеленый как положительные цвета; черный, серый и желтый (рыжий) как отрицательные.

Список научной литературыЗоолишоева, Шамшод Фаросатшоевна, диссертация по теме "Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии"

1. Абаев В.И. Историко-этнмологический словарь осетинского языка. Т. 1.

2. М.; Л., 1958, Т. 2. Л., 1973, Т. 3. Л., 1979, Т. 4. Л., 1989. Указ. М., 1995.

3. Аламшоев М.М. Система местоимений шугнанского языка (в сравнении с другими языками шугнано-рушанской группы памирских языков). Душанбе, 1994.

4. Аламшоев М.М. Отраслевой словарь шугнанского языка (животноводство). СПб., 2002.

5. Аламшоев М.М. Шугнанская животноводческая лексика в этнолингвистическом и сравнительно-историческом освещении. Автореф. докт. дис. СПб., 2002.8-73

6. Андреев М.С. Вещие сны, несколько примет и детская игра «Сорока-Ворона» среди некоторых народов, главным образом Средней Азии //Известная Главного Средне-Азиатского музея. Вып II. Ташкент, 1923.

7. Андреев М.С. Таджики долины Хуф (Верховья Аму-Дарьи). Труды. АН Тадж ССР. Институт истории, археологии и этнографии. Материалы к изучению культуры и быта таджиков. -Сталинабад. Т .7, вып. 1, 1953; Т. LXI, вып. 2, 1958.

8. Антонова Е.В. Обряды и верования первобытных земледельцев Востока. М., 1990.

9. Атоева М.М. Лексика, обозначающая цвет в таджикском и русском языках. Автореф. канд. дис. Душанбе, 1988.

10. Байбурин А.К. Пояс (к семиотике вещей) //Из культурного наследия народов восточной Европы. Сборник музея антропологии и этнографии. XLV. СПб., 1992.

11. Бахилина Н.Б. История цветообозначений в русском языке. М., 1975.

12. Бахтибеков Т. Грамматика шугнанского языка. Автореф. канд. дис. М., 1974.

13. Бахтибеков Т. Грамматика шугнанского языка. Душанбе, 1979.

14. Бахтоваршоева JI. Саван // Костюм народов Средней Азии. Историко-этнографические очерки. М., 1979, с. 127-133.

15. Бертельс Е. Э. Суфизм и суфийская литература //Избранные труды. М., 1965.

16. Беруни Абу Райхан. Минералогия. Собрание сведений для познаниядрагоценностей // Перевод А. М. Беленицкого. М., 1963.

17. Бобринской А. А. Орнамент горных таджиков Дарваза (Нагорная Бухара). М., 1906.

18. Бобринской А. А. Горцы верховьев Пянджа (ваханцы, ишкашимцы). М., 1908.

19. Богордаева А.А. Цветовая символика в традиционной одежде Обскихугоров //Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень. Вып. 2,1999, с.98-104.

20. Василевич А.П. К методике сопоставительного исследования на примере лексики цветообозначений //Вопросы языкознания. М., 1983. №3. с. 103-110.

21. Вертоградова В.В. К интерпретации древнеиндийской и древнегреческой теории цвета //Исследования по истории и филологии центральной Азии. Улан-Удэ, 1976.

22. Гадло А.В., Верняев И.И., Егоров С.Б., Чистяков А.Ю. Этнография северо-запада России. СПб., 2004.

23. Газанфар Хусн Бану. Прилагательные цвета как лексико-семантическая группа. Автореф. канд. дис. Д., 1988.

24. Грановская JI.M. К истории некоторых имен прилагательных, обозначавших цвет в русском языке XVI-XVII вв. Вып 3. 1963.

25. Даржа В. Лошадь в традиционной практике тувинцев-кочевников. Кызыл, 2003.

26. Даунене З.П., Судавичене JI.B. О некоторых грамматических особенностях имен прилагательных, обозначающих цвет //Русский язык в школе. М., 1971. №1, с. 97-100.

27. Диброва Е.И. Современный русский язык //Теория. Анализ языковых единиц. Ч. II. М., 2001.

28. Додыхудоев Р.Х. Материалы по исторической фонетике шугнанского языка. Душанбе, 1962.

29. Додыхудоев Р.Х. К этимологии шугнанского топонима PorXinev //Языкознание и методика преподавания лингвистических дисциплин. Душанбе, 1976, с. 95-98.

30. Додыхудоев Р.Х. К семантическому анализу топонимии Памира. Термины цветообозначения //Памироведение. Вып. И. Душанбе, 1985, с.285-297.

31. Дубянский A.M. Семантика цвета в древнетамильской поэзии //Семантика образа в литературах Востока. М., 1998, с.48-69.

32. Дурново Г.А. Прилагательные цвета и физического признака в классическом арабском языке (с привлечением сравнительного материала семитских языков): Автореф. канд. дис. М., 2002.

33. Елизаренкова Т.Я. О цветовом коде Ариев Ригведы //Ригведа. Мандалы V-VIII. М., 1995 (Литературные памятники), с. 480-486.

34. Ефимов В.А. Категория рода //Опыт историко-типологического исследования иранских языков. ТII, М., 1975.

35. Ефимов В.А. Общие черты эволюции категории рода в иранских языках (на материале существительных и прилагательных) //Иранское языкознание. М., 1976, с. 23-34.

36. Залеман К.Г. Шугнанский словарь Д.Л. Иванова. Восточные заметки. Сб. факультета восточных языков. СПб., 1895.

37. Зарубин И.И. Обувь горных таджиков долины Бартанга. Петроград, 1915.

38. Зарубин И.И. Дополнения к статье Н.И.Веселовского «Роль стрелы в обрядах и ее символическое значение» //Зап. Коллегии Востоковедов при Азиатском музее Росийской Академии наук. Т. I. Л., 1925.

39. Зарубин И.И. Рождение шугнанского ребенка и его первые шаги //В. В.

40. Бартольду туркестанские друзья, ученики и почитатели. Ташкент, 1927, с. 361 -373.

41. Зарубин И.И. Орошорские тексты и словарь. Памирская экспедиция 1928. Лингвистика, вып. IV. Л., 1930.

42. Зарубин И.И. Бартангские и рушанские тексты и словарь. М.; Л., 1937.

43. Зарубин И.И. ИГугнанские тексты и словарь. М.; Л., 1960.

44. Ибрагим Т., Ефремова Н. Мусульманская священная история от Адама до Иисуса //Рассказы Корана о посланниках Божьих. М., 1996.

45. Исхаков Ф.С. Основные способы словообразования персидских имен прилагательных //Индийская и Иранская филология. М., 1971. с. 3-14.

46. Калакуцкая Л. П. Ономастика и норма. М., 1976.

47. Крамхудоев Н. Бартангский язык (фонетика и морфология). Душанбе, 1973.

48. Карамшоев Д. Баджувский диалект шугнанского языка. Душанбе, 1963.

49. Карамшоев Д. О специфике заимствованных слов в памирских языках (на материале шугнанского языка) //Памирские языики и фольклор, вып. I, Душанбе, 1972.

50. Карамшоев Д. Категория рода в памирских языках (шугнано-рушанская группа). Душанбе, вып. 1.1978; вып. II, 1986.

51. Карамшоев Д. Категория рода в памирских языках (сравнительный анализ). Автореф. докт. дис. М., 1979.

52. Карамшоев Д. Значение памирских языков для определения этногенеза древних иранцев //Этнические проблемы истории Центральной Азии в древности. М., 1981, с. 230-237.

53. Карамшоев Д. Шугнанско-русский словарь. Под ред. А. Л. Грюнберга. Т. I. М., 1988; Т. II. М., 1991; Т. III. М., 1999.

54. Кисляков Н.А. Свадебные лицевые занавески горных таджичек //Сб. Музея антропологии и этнографии. Т. XV. М.; Л; 1995. с.508-516.

55. Кисляков Н.А. Семья и брак таджиков. М., 1995.

56. Кисляков Н.А., Писарчик А.К. Таджики Каратегина и Дарваза. Вып. III. Душанбе, 1976.

57. Колесницкая И.М., Телегина Л.М. Коса и красота в свадебном фольклоре восточных славян //Фольклор и этнография. Л., 1977, с 112-122.

58. Колосова В. Б. Лексика и символика народной ботаники восточных славян (на общеславянском фоне): Автореф. канд. дис. М., 2003.

59. Коран. Перевод и комментарии И.Ю. Крачковского. М., 1963.

60. Косолапов А.И., Маршак Б.И. Стенная живопись Средней и Центральной Азии. СПб., 1999.

61. Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. М., 1977.

62. Кызласов И.Л. Камень Дыроватый (символика пещерных святилищ и культовой стрельбы из лука) //Этнографическое обозрение РАН. № 4. М., 1994, с.37-50.

63. Ливщиц В.А. Иранские языки народов Средней Азии. Народы Средней Азии и Казахстана. T.I. М., 1962, с. 131-158.

64. Литвинский Б.А. Древние кочевники «Крыша мира». М., 1972.

65. Мардонова А. Традиционные похоронно-поминальные обряды таджиков Гиссарской долины (конца XIX начала ХХ)вв. Душанбе, 1998.

66. Мейтарчиян М.Б. Сведения о погребальной практике иранских зороастрийцев в XVII-XXbb. //Этнографическое обозрение. 1996. № 1, с. 61-72.

67. Миронова JI.H. Цветоведение. Минск, 1984.

68. Михалевич Г.П. Магические, символические и лечебные свойства драгоценных камней по персидским минералогическим сочинениям XII-XVIIbb. цветообозначения

69. Памироведение. Вып. II. Душанбе, 1985, с.22-33.

70. Мэри Бойс. Зороастрийцы (верования и обычаи). М., 1988.

71. Наврузшоев Д., Мирзобеков М. Важнейшие лекарственные растения Бадахшана. СПб., 1998.

72. Наумкин В.В. Порхомовский В.Я. Цветообозначения //Очерки по этнолингвистике Сокотры. М., 1981, с. 25-30.

73. Негмати. А. Земледельческие и календарные праздники древних таджиков и их предков. Душанбе, 1989.

74. Ниязи Ш.Н. Словообразование имен существительных и прилагательных в современном таджикском и литературном языке. Автореф. канд. дис. М., 2002.

75. Норманская Ю.В. Историко-типологический анализ цветообозначений в древних индоевропейских языках. Автореф, канд. дис. М., 2002.

76. Нюберг Н. Измерение цвета и цветовые стандарты. М., 1933.

77. Оранский И. М. Иранские языки в историческом освещении. М., 1979.

78. Пахалина Т.Н. Сарыкольский язык. М., 1966.

79. Пахалина Т.Н. Памирские языки. М., 1969.

80. Пахалина Т.Н. Сарыкольско-русский словарь. М., 1971.

81. Пахалина Т.Н. Сравнительно-историческая морфология памирских языков. М., 1989.

82. Пашалишвили Т.Т. Цветообозначающая лексика в персидском. Автореф, канд. дис. Тиблиси, 1991.

83. Пейсиков JI. С. Лексикология современного персидского языка. М., 1975.

84. Персидские народные сказки. Сост. М-Н.О.Османов; отв. ред. И. М. Стеблин-Каменский. М., 1987.

85. Писарчик А.К. История и этнография народов Средней Азии. Душанбе, 1981.

86. Писарчик А.К. Цвет и верования //Комсомолец Таджикистана 1-ноября 1985. № 132 (6299).

87. Писарчик А.К. Ива в новогодных и других весенних обрядах таджиков//Этнография в Таджикистане. Душанбе, 1985, с. 20-46.

88. Рабкин Е.Б. Атлас цветов и методика его применения. М., 1956.

89. Расторгуева B.C. Основы иранского языкознания. М., 1987

90. Ризвоншоева Н. Суеверия и народные поверья, связанные с одеждой у Бадахшанцев (на материале Шугнанского района) //Вопросы памироведения. Хорог, 2003, с. 191-198.

91. Розенфельд А. 3. Бадахшанские говоры таджикского языка. JL, 1971.

92. Розенфельд А. 3. Материалы по этнографии и пережиткам древних верований таджикоязычного населения Советского Бадахшана. Советская этнография. 1970, № 3, с. 114-119.

93. Розенфельд А.З. Таджикско-персидская терминология свадебных и других обрядов //Иранское языкознание. Ежегодник 1981. М., 1985, с. 126-132.

94. Рубинчик Ю.А. Персидско-русский словарь. Т I-II. М., 1983.

95. Русско-таджикский словарь //Под ред. А.П. Дехоти и Н.Н. Ершова. М.; Сталинабад, 1949.

96. Серов Н. В. Античный хроматизм. СПб. 1995.

97. Серов Н. В. Эстетика цвета. СПб. 1997.

98. Серов Н. В. Цвет культуры. СПб. 2004.

99. Смирнова И.А. Формы числа имени в иранских языках. Л., 1974.

100. Соколов С.Н. Язык Авесты (учебное пособие). JI., 1964.

101. Соколова B.C. Рушанские и хуфские тексты и словарь. М.; JL, 1959.

102. Соколова B.C. ИГугнано-рушанская языковая группа //Языки народов СССР. T.I. Индоевропейские языки. М., 1966, с. 362-397.

103. Соколова B.C. Генетические отношения язгулямского языка и шугнанской языковой группы. JI., 1967.

104. Соколова B.C. Генетические отношения мунджанского языка и шугнано-язгулямской группы. Л., 1973.

105. Стеблин-Каменский И.М. Фольклор Вахана //Фольклор и этнография. Л., 1970, с.212- 219.

106. Стеблин-Каменский И.М. Очерки по истории памирских языков. Названия культурных растений. М., 1982.

107. Стеблин-Каменский И.М. Памирские языки о мифологии древних иранцев //Этнические проблемы истории центральной Азии в древности (II тысячелетие до н. э.) М., 1981, с.238-241.

108. Стеблин-Каменский И.М. Этимологический словарь ваханского языка. СПб., 1999.

109. Сурина М.О. Цвет и символ в искусстве, дизайне и архитектуре. М., 2003.

110. Сурина М.О., Сурин А.А. История образования и цветодидактики (история систем и методов обучения цвету). М., 2003.

111. Сухарева О. А. История среднеазиатского костюма. М., 1982.

112. Сухачев Н.Л. Некоторые размышления о специфике цветообозначений в латинском и романских языках. СПб., 2001.

113. Сухачев Н.Л. О цветообозначениях в языковой традиции и этимологической реконструкции //Индоевропейское языкознание и классическая филология -VII. СПб., 2003. с. 202-204

114. Таджикско-русский словарь //Под общ. ред. Е.Н. Павловского, Е.Э.

115. Бертельса, Джалола Икроми и Рахима Джалила. Т. 1 (А -Н). Сталинабад; Ташкент, 1964.

116. Тресиддер Д. Словарь символов. М., 2001.

117. Туманович О.Б. Краткая грамматика шугнанского наречия. Ташкент, 1908.

118. Файзов М. Язык Рушанцев Советского Памира. Душанбе, 1966.

119. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. М., 1914.

120. Фрилинг Г., Ауэр К. Человек цвет - пространство (прикладная цветопсихология). М., 1973.

121. ФрумкинаР.М. Цвет, смысл, сходство. М., 1984.

122. Функ Д.А. Молочно-белые кони в сказаниях таежных охотников, рыболовов и собирателей //Этнографическое обозрение. 2003. № 3, с. 53-60.

123. Хайян Гао. Лингвострановедческий анализ русской лексики цветообозначения (на фоне китайского языка). Автореф. канд. дис. СПб., 1999.

124. Хетагуров Л.А. Категории рода в иранских языках //Уч. Записки ЛГУ. Л., 1939 //Сер. филол. наук//, вып. 20, с.69-73.

125. Худяков Ю.С. О символике стрел древних и средневековых кочевников Центральной Азии //Этнографическое обозрение. 2004, № 1, с. 102-111.

126. Хушенов С. В. О структурных типах фразеологических единиц шугнанского языка //Памирские языки и фольклор. Душанбе, 1972, с. 105-119.

127. Цойгнер Г. Учение о цвете. М., 1971.

128. Шанский Н. М. Фразеология русского языка. М,. 1963.

129. Шемякин Ф.Н. К вопросу об отношении слова и наглядного образа (цвет и его название). Изв. Акад. пед. наук РСФСР, вып. 113, М., 1960, с. 5-48.

130. Шилов Ю.А. Прародина ариев. История, обряды и мифы. Киев, 1995.

131. Широкова З.А. О некоторых особенностях вышитых платьев женщин Горного Таджикистана //Сб. статьей по истории, археологии, этнографии и искусству Средней Азии. Душанбе, 1980.

132. Шохуморов А. Памир страна Ариев. Душанбе, 1997.

133. Шукуров Ш.М. Система цветовых обозначений //«Шах-наме» Фирдоуси и ранняя иллюстративная традиция. М., 1983.

134. Щерцль В. И. Названия цветов и символическое значение их //Отдельный оттиск из журнала «Филологические записки». Воронеж, 1884.

135. Юсуфбекова 3. Семья и семейный быт шугнанцев (конец XIX начало ХХв). Душанбе, 2001.

136. Юсуфбекова 3. Некоторые особенности шугнанских погребальных обрядов //Краткое содержание докладов среднеазиатскио-кавказских чтений. Л., 1979, с. 11.

137. Юсуфбеков Ш.П. Сангличский язык //Языки мира. III Восточноиранские языки. М., 2000, с.186-195.

138. Эдельман Д. И. О единой научной транскрипции для иранских языков. М.; Л, 1963.

139. Эдельман Д. И. Сравнительная грамматика восточноиранских языков.

140. Фонология. М., 1986; Морфология. Элементы синтаксиса. М., 1990.

141. Эдельман Д. И., Ш.П. Юсуфбеков. Шугнано-рушанская группа //Языки мира. III Восточноиранские языки. М., 2000, с. 208-225.

142. Литература на таджикском языке

143. Баротов Р. Лаъли Бадахшон. Душанбе, 1976.

144. Додихудоев P. X. Лаълу лаъли Бадахшон //Памирские языки и фольклор.

145. Душанбе, 1972.С. 98-104. Каримов А. Намунахои фразеологизмхои соматикии забони Рушони //Памирские языки и фольклор. Душанбе, 1972, с. 119-127. Курбонхонова Н. Зог дар тасаввури мардум //Вопросы памироведения.

146. Душанбе, 2003. с. 99. Курбонхонова Н. Асотир ва ривоятх,о (Дар бораи хайвоноту паррандагон).

147. Чаъфаров М.; Ч. Мурватов. Тарзи ифодаи мафхуми ранг дар як асари тиббй //Забоншиносии точик. Душанбе, 1980.

148. Литература на европейских языках

149. Baile Н. W. Indo-Scythian Studies: Khotanese Texts. Vol. I, 1945; Vol. II, 1953; Vol. Ill, 1956; Vol. IV, 1960; Vol. V, 1963; Vol. VI: Prolexis to the Book of Zambasta, 1967. Cambridge.

150. Berlin B, Key P. Basic color terms: their universality and evolution. Berkeley and Los Angeles: University of California Press. 1966.

151. Frye R.N. The Heritage of Persia. Great Britain, 1962.

152. Mervis C.B. Roth E.B. The internal structure of basic and non basic color categories //Languge, v. 57, № 2, 1982

153. Modi J. J. The religious ceremonies and customs of the Parsees. Bombay, 1922.

154. Morgenstierne G. Etymological Vocabulary of the Shugni Group. Wiesbaden., 1974.

155. Morgenstierne G. Indo-Iranian frontier languages; Vol. I: Parachi and Ormuri; Vol. II: Iranian Pamir languages. Oslo, 1929-1973.

156. Omidsalar M. Childbirth in Modern Persian Folklore //Encyclopaedia Iranica. V.S. fascicle 4. L., 1991. P. 404-407.

157. Peddie W. Color vision. London, 1922.

158. Shaw R. On the Shighni (Ghalchah) Dialect //Journal of the Asiatic Societ of Bengal. Vol. 46, 1876. P. 97-125

159. Tomashek W. Centeralasiatische Studien II. Die Pamir Dialekte //Sitzungsberichte der Wiener Akademie der Wissenchaften. Bd. 96. Heft I-III. 1880. S. 735-900.

160. Turner R.L. A comparative dictionary of the Indo-Aryan languages. L., 1966.