автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Творчество Ермолая-Еразма-писателя XVI века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Творчество Ермолая-Еразма-писателя XVI века"



эсковский Ордена Ленина., Ордена Октябрьской Революции и Ордена Трудового Красного Знамени Государственный З'ниверситет имени МВЛомоносова

Филологический факультет

На правах рукописи

Антонова Мария Владимировна

ТВОРЧЕСТВО ЕРМОЛАЯ-ЕРАЗМА— ПИСАТЕЛЯ ХУ1 ВЕКА.

Специальность 10.01.01 — Русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

МОСКВА --- 1989

\ • ■ \

Работа выполнена ка кафедре ист^ш русской литературы филологического фнсультета Московского государственного университета им. М.В, Ломоносова.

Научный руководитель - доктор филологических наук,

профессор В.Ъ. Кусков.

Официальные оппоненты - доктор филологических наук,

профессор Н.И. Прокофьев; канцедат филологических наук, доцент Г.Ю. Филипповский.

Ведущая организация - Калюшнсквйгосударственный

университет.

Защита диссертации состоится 990 г.

на заседании специализированного совета Д - (Jo3.06.II при Московском государственном университете им. М.В, Ломоносова.

Адрес ! 119899, Москва, ГСП, Ленинские горн, МГУ, 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке-

ЬГУ.

Автореферат разослан " ^ " г^^^Аэ^г.

Ученый секретарь специализированного совета А.А. Илюшин

доцент

л».

Г/-Бнтук^ее в исследованиях по древнерусской литературе мне-!е о "Втг-и^щерсональности, отсутствии авторского начала определи) сложившуюся традицию текстологического стилистического изуче-1Я отдельных памятников. Однако в русской литературе У. 1-77 вв. звестнн выдающиеся писатели, такие как митрополит Иларион, Ки-■шл Туровский, Владимир Мономах, Епифаний Премудрый, Пахомий зрб и др. Среди интересных писателей середины ХУ1 в. стоит имя рмолая-Еразма, творческое наследие которого в его цельности до (К пор не изучено, К настоящему моменту выявлены практически :е сохранившиеся произведения публициста и проведен их текстоло-ический анализ.

Несмотря за наличие ряда работ, посвященных творчеству Ер-олая-Еразыа/В.Ф. Ржиги, A.A. Зимина, А.И. Клибанова, Р.П. Дмит-иевой и др./, отмечается значительная неполнота наших представ-ений о его творчестве, которая возникает в связи с односторонно-тью подхода к художественному тексту. Избирая для сворх работ алеографические и текстологические или политические и социальные спекты, исследователи практически оставляют без внимания худо-ественныэ особенности произведений. Даже попытки воссоздать об-ественноа лицо публициста нельзя считать вполне удавшимися, так ак выводы делаются, во-первых, на основании некоторых произве-ений/в основном "Благохотящим царем правительница и землемерие"/, . во-вторых, без учета философских, богословско-догдатических оззрений, что не может быть признано правильным хотя бы потому, то "догматы церкви были одновременно и политическими аксиомами а на русской почве, несомненно, борьба идей в церковкой [итературе отражала непосредственную общественно-политическую юрьбу.

Энгельс ф. Крестьянская война в Германии//,Маркс К., Энгельс Ф. 1оч. - Т.УШ. - С.126.

Несмотря на обстоятельное текстологическое исследование Р,П. Дмитриевой "Повести о Петре и <1 евро ни»", остается открытым вопрос об авторстве повестей Муромского цикла, так как не проделана работа по сопоставлению идеологии и поэтики корпуса произведений Ерыолая-Еразма и "Повести о Петре и Совронии" и "Повести о рязанском епископе Басилии".

Выбор диссертационной теш обусловлен ее актуальностью, от-сутствией в современной медиевистике работ, посаценных целостному анализу мировоззрения и творчества Ермолая-Еразма.

Цель и задачи работы. Непосредственная задача работы заключается в определении характера мировоззрения Ерыолая-Еразма в контекста общественно-политической и идеологической борьбы середины ТЛв.} анализ поэтики корпуса произведений публициста /публицистика, Муромские повести, богословско-догматические труды/ позволяет составить целостное представление об особенностях творческой манеры писателя.

Методологической и теоретической основой работы являются марксистско-ленинские принципы историзма, диалектические идеи о развитии нравствонно-етического вдеала в зависимости от социально-экономической структуры общества и преобладающих духовных ценностей. В диссертации учтены достижения современного отечественного литературоведения, применяется историко-литературный метод анализа. С учетом специфики темы диссертации использованы работы дореволюционных медиевистов - Ф.И. Буслаева, А.Н. Веоелов-ского,С.Й. Платонова, Н. Серебрянского, В. Ниакина, А.И. Соболевского, И.А, Шляпкина, В.О. Ключевского и др., труды советских литературоведов - В.П. Адриановой-Перетц, И.У, Будовница, Н.К. Гудзия, Р.П. Дмитриевой, A.A. Зимина, A.C. Орлова,, А.И. Клибада-ва, Д.С. Лихачева, В.ф. Рхиги, М.О. Скрипиля и др.

С

Предметом исследования явилось творческое наследие Epi.ro-лая-Еразма в контексте русской литературы ХУТв. Поставленная в диссертации цель потребовала привлечения есох известных опубликованных сочинений публициста, введении в научный оборот русскими и советскими учеными Н.Костомаровым, арх. Леонидом/Каьзлшшы/; И,А. Шляпкшшм, В. Жмакиным, В.Ф. Р:кигой, А.И. Клибаношм. В диссертации также анализируются неопубликованные произведения Ер-молая-Ераэма на основании его сборников-автографов Сол.IP 267/ 307 и Coif. Ш 1296, хранящихся а Государственной Цубличной библиотеке им. М.Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде.

В диссертации впервые исследуется мировоззрение Ермолал-Кразма как единое целое с привлечением не только его публицистических произведений и богословских трактатов, но и !Дуромских повестей, раскрывается характер его философских, морально-этических, естественно-научных представлений, его понимание идеала нравственного человека и общества. Впервые изучается индивидуальная творчоская манера книжника-публициста, которая прослеживается на уровне поэтики вне зависимости от ланроЕо-стилистиче-спой принадлежности произведения; атрибутируется и вбодится в научный оборот сочинение Ермолая-Еразиа "Похвала святому Алексов" /на основании ркп. ГПБ. Пол. К? 237/307/. Этим и определяется новизна работы.

Полученные результаты позволяют говорить о проявлении индивидуальной творческой манеры в довольно разнообразном в жанро-во-стилистическом отношении корпусе произведений Ермолая-Еразма, а также о наличии и функционировании образа автора, что может дополнить существующие ь современной медиевистике теоретико-ли-тературше представления. :4атериад диссертации мокет быть практически использован в дальнейших исследованиях п/блицистики ;гУ1 в., типологии древнерусской нравоучительно-бытовой повести,

в курсах лекций и учебных пособиях то истории русской литературы ХЬХУПвв.

Апробация работа проведена в форме выступления на конферен ции молодых ученых в Университета Дружбы Народов иы. Л.Лумумбы в 1989г.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литератур! и приложения.

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность избранной теш, ог ределяются ее цели и задачи, дается обзор дореволюционных и сове ских исследований творчества Ермолая-Ера1„*а, перечисляются сочинения, входящие в корпус его трудов.

В первой главе "Характер мировоззрения Йрмолая-Еразма" ащ лизируотся общественно-политические, нравственно-этические, рел! гиозно-догматические взгляды публициста.

Формирование в ХУ1в. абсолютной ыгчархии в России накладывало свой отпечаток на идейные споры эгохи в области политики, социологии, философии. Ериолай-Ерази не остался в стороне от пр< блеы, волновавших его современников.

Опираясь на, так называемые, Большую и &лув трилогии, об] но не рассиатриваеше исследователями как чисто теологические, проводится анализ религиозно-философской основы мировоззрения Р ыолая-Ёраэма. Острие своей полемики публицист направляет против возникшей на рубеже ХУ-ХУХвв. ереси антйтринитариев/"кидоьствую щих"/, положения которой развивало "новое учение" Феодосия Косо го. Книжник не излагает, в отличие от Зиновия Отенского, позици «воих оппонентов, но ведет епор именно по вопросам, характерным для представителей этих еретических учений : отказ от признания троичной сущности бога, от почитания Христа, икон, отказ от обрядности, культа богородицы, святых таинств, отрицание воскреюе

шя из мертвнх. Для Ериолая-Еразма главной задачей является доказательство "умонепостигаеыого" положения о "троичестве и единот-а8п божества, то есть не только наличия трех ипостасей - Отца, <ика Слова и Святого Духа, но и их изначальной и вечной слито-1ти. Тщательно и последовательно излагая ветхо- и новозаветную историю, публицист обличает ложные представления еретиков.

Сам человек, сотворенный по образу и подобию бога, становится аргументом в теологическом споре : существо человеческое также, как и божественное, тривещественно, то есть состоит из ума, соответствующего Отцу в Троице, слова, соотносимого с Сыном Зловом, и души, что в Троице выражено Святым Духом. Человеческое триединство зрпечатлено в телесном сосуде и само по себе не "самовластно", не "самовольно" и не "самосильно", а находится во власти божией.

Главный борец против еретических учений первой половины в. Иосиф Волоцкий также разрабатнвал концепцию образа и подобия, но он категорически разделял эти понятия. Подобное богу в человеке, с его точки зрения, - это невидимое/душа, слово и дух/, образ же божи1? - "самовластное и обладательное", то есть его главенствующее положение на земле. Для Ермолая-Кразма не существует столь строгого разделения образа и подобия, это практически синонимичные понятия, причем и первое, и второе относятся к "бесплотному естеству". "Самовластностью" и "обладательностью" человек нэ наделен, наоборот, отрицается какая-либо возможность движения человеческой сущности и способность воздействия на окружающий мир, хотя и подчеркивается превосходство человека над другими ямвкми существами, ибо он создан богом "всех твареЗ земных честнейши", и необходимость к возможность приближения к христианскому идеалу.

Если Иосиф Волоцкий сделал :> своей доктрине акцент на

б

земном и человеческом в новозаветном пведании/божия существа невозможно познать ни ангелам, ни человеку, значит все наши знания о божественном суть знания человеческие о человеческом/,что привело к обмирщению теологии, то ЕрмолаЯ-Еразм, исходя из тек же посылок, приходит к выводу об абсолютной рациональной непостижимости бога и тем сашм оказывается ближе к мистицизму нестяжателей.

Публициста волнуют проблемы нравственные, поэтому он концентрирует свое внимание в богословских трудах на морально-этических сторонах жизни человека, вовсе не касаясь, как например Иосиф ВолоцкиЙ, социально-политических. Именно поэтому постоянно возникает тема соотношения добра к зла в душе человека и милосердия и милости бога. Причем, если для Болоцкого зло является сущностной принадлежностью Троицы, та господь Е^молая-Еразма изначально милостив, и только прегрешения человека заставляют его прибегать в наказаниям. Боля творца и желание видеть человека праведным видна уже в ток, что он "почтил" его "трисолночным подобием*, но в свяви с етиы к нему предъявляются и высокие требования. И здесь публицист оказывается ближе к позиции нестяжателей, в частности к этическим воззрениям Артемия Троицкого, считавшего бога источником добра, который не может внести зло в человеческий мир, зло творит человек, уклоняясь от исполнения заповедей бога.

Близость к идэолсгии нестязателей проявляется у Ермолая-Еразма и в отношении я ксихазму, некоторые принципы которого были восприняты Нилом Сорским и его последователями. Главным в теологии исихазма оказывается "созерцание" божества, для чего требуются не размышление или интеллект, а обрядовое "самоуглубление", безмолвие. Вряд ли случайш в сочинениях публициста призывы научиться молчанию. Наиболее ярко эта черта воззрений

проявилась в "Поучении к споеи душе" :. "Научи же ся молчанию и сердечному ти унижению, а не лицемерному. Ащэ же в помыслех смущен будеши, не испусти изо уст слова и от сего не начинается дело*7ПВ.. Соф. ¡¡? 1296, л.204об./. Весьма своеобразным и противоречивым оказывается отношение публициста к слову и "словесности" человека.' С одной стороны, дар слова расценивается как показатель подобия богу. С другой жэ стороны, Ермолай призывает к молчанию, ибо слово человека "мертвзно" и с неверного слова начинается греховное дело ; "Мы же вс страстех мним греховныя мысли, яко веру, и аще мысль страстнаа неизречеся словом, убо несовершиея греховное дело"/Г1Б. Соф. «з 1296, л.205/.

Исихазм как таковой и его реализация ка русской почва не заключали в себе гуманистического мировоззрения. Логико-психологическая теория Нила Сорского, в принципе признавая рационализм, требовала аскетизации ума и ухода от мира.

Что касается Ермслая-Еразт, то следует признать, что основой его мировоззрения является гуманистическая позиция, выразившаяся в поисках любви и правды, естественно, в рамках христианских представлений. Практически во всех своих произведениях он разрабатывал систему нравственных отношений человека и общества, пытался создать облик идеального человека с целью положительного воздействия на читателя или слушателя. Смирение, нестяжание от чужих трудов, милосердие - основные теш страстных поучений публициста. Мировоззренческая позиция Ермолая-Еразма в том виде,как она представлена в его трудах, вовсе не отличается двойственностью или противоречивостью. Заключения ученых о непоследовательности систеда воззрений публициста проистекают из того, что еГо общественно-политические взгляды рассматриваются в отрыве от морально-этических представлений. На самом же ^еле общественно-политическая программа Ермолая-Еразма строго логи-

чески вытекает из пропагандируемых им морально-этических установок : I/ нестякание от чужих трудов; 2/. смирение; 3/ милосердие, ¡публицист не только обличает грешников, но и стремится создать идеальный облик праведника. Причем следует отметить, что он осознает себя существующим в мире, где господствует чинность, уряд-ство. Вероятно, Ермолай-Еразм понимал, что абстрактно гармоничного человека трудно воплотить, всякая личность, помня о своей душе и о конце света, должна стремиться к идеалу в зависимости от положения, занимаемого в общественной иерархии. Чем выше положение, тем строже морально-этические обязанности ; Т5е бо мно-эи зде сану доотигше, небеснаго же величиа не мнози улучиша. Аще будеши сановник не за едины домовныя своя грехи даси ответ, но за чшдиа, их же судиши. Не имущи же сану легчайши ответ, токмо бо о своих согрешениях отвещати; рече бо Господь : "Ему же дано боле, и взищется боле от него, и ему лее дано множайше, множайше и просят от него"/ГПБ. Соф. № 1296, лл. 208-208об./. Ермолай-Еразы, как видно из цитируемого "Поучения к своей душе", ни на йоту не отклонялся от хрис ианской морали, от Священного писанш Однако такая его позиция как нельзя лучше сох:ласуется с законом жизни древнерусского человека - чинностью, урядством, соответствием поведения сану, занимаемому положению. Фактически в социал! ном плане ложью оказывается только то, что "берется не по чину".

Осознав необходимость градации моральных норм, публицист, очевидно, задумался над гармоничным идеальным существованием иерархической системы, то есть от абстрактных морально-этическю проблем пришел к размышлениям о разумном государственном устройстве, к проблемам социально-политически«. Система взаимоотношений человека и государства, предложенная Ермолаем-^чзмом в тр-и тате "Благохотящим царем правительница и землемерие", зиждется "на двух китах" : I/ всякий чин приносит свою пользу обществу,

выполняя свои обязанности/трудясь/, значит на каждой ступени можно "стяжать" свой "блаженный труд в работе"; 2/ с приносимой пользой обществу должно соизмеряться и распределение материальных благ. Необходимо лишь подчеркнуть, что .доказательство "общественной пользы" у публициста имеет морально-этическую посылку, а уровень дохода всех частей иерархической системы строго рационально исчислен в зависимости от выполняемой функции. Замечательно, что четко определив размеры земельных владений различии* групп населения, относящихся к господствующему классу, Ермолай ни словом не обмолвился о крестьянских наделах. Не здесь ли кроется ответ на вопрос, был ли публицист идеологом дворянства или стоял на страже интересов крестьян?

И еще одну проблему он обошел стороной : церковное землевладение. Если вспомнить "Слово к верным..то позиция умолчания становится понятной. Ермолай-Еразм был противником наделения монастырей землями с крестьянами, так как соприкосновение с мирянами развращающе действует на шоков. Выцветая моральную .фи-чину отказа от церковного землеачадения, он не отрицает накопления богатств. Добровольная милостыня, пожертвования в пользу церкви могут иметь только денежное вкраженив.Таким образом, священники как разряд господствукщего класса не могут войти в предлагаемую систему рационального землевладения в русском государства. Функции церкви иные. По трактату Ермолая-Еразма, нйвдый может получить только то, что полагается ему по чину, в том числе и царь. Предполагается, что задачу морального контроля за присвоением и выполнением различных общественных установлений выполняет церковь. Именно "священнический чин", выпадагаций из иерархической социальной системы, является той силой, которая может увещеваниями ли, молитвами ли добиться гармонии в человеческой дутое и обществе. "Но, Господи, умилосердися и дакдь царэвн нашему в

то

разумение..."- восклицает Ермолай-Егэзм, сводя в конечном счете государя до уровня простого смертного, нед душою которого всевластна церковь. Разумеется, такая позиция не ыогла понравиться Ивану £У, который, также полагая, что "святительская власть" и "царское правление" существенно различны, ставил царство выше священства. Опираясь на идею божественности самодержавия, он настаивал на абсолютной неприменимости к царю каких бы то ни было ограничений.

Социально-политические взгляды Ермолая-Еразма/вернее, их общий принцип/ с поправкой на религиозные установки оказывается ближе всего к позиции Федора Карпова, полагавшего, что все граждане должны быть равны перед "законоы"/[травом/ и подчинены ему как висшецу мерилу справедливости и истины. Таким "законоы"/эти-ческим регулятором/ у Ермслая-Еразма выступают общие христианские заповеди, яизнь человека осознается им не столько в социальном, сколько в религиозно-нравственном, мистическом аспекте, с которым связываются любые действия в "веке сем мертвенем? в миру.

Интерес Ермолая-Еразма к нравственно-этической проповеди реализуется не только в цублицистике и богословии, ко и в повестях %ромского цикла. Исследователи, отмечая текстуальную близость рассуздений о сущности "безстрастия" из вступления "Повести о Петре и Февронии" и "Слова преболшаго..." "Книги о Троице? но рассматривали водроо о соотношении идей, заложенных во вступлении, с нарративной,частью. Рассказ о (фромских святых оугь конкретный пример выполнения в жизни проповедуемых Крмолаем нравственно-этических норм, реализация теоретически сконструированного в публицистике идеала человека/идеал нравственного супружеского поведения, идеал праведного правителя/.

В богословских трактатах Ермолай-Еразм проявляет себя как незаурядный для своего времени философ. Разумеется, публицист

не ыог выйти за ражи теологических представлений, тем на менее в его концепции мироздания можно найти "рациональное зерно". С его точки зрения, если самым существенным качеством бога является "троичестоо и единство", то этот глобальный принцип должен претворяться и в явлениях материального тлф'а. Для доказательства единства в строении мира он начинает приводить свои примеры "триад" ! свет - сумрак - тыла, небо - аэр - земля, солнце - луна -звезды, дым - огонь - теплота и т.п. Искомый принцип проявляется и в человеке, и это связано не только с рассуждениями о наличии в нем ума, слова и духа, в соответствии с божественными ипостасями. Ермолай-Еразм привлекает свои познания из области анатомии и находит, что тело состоит из трех частей - голова, туловище, ноги, кадцая из которых толе трехчленна. Конечно, эти примеры и рассуждения элементарны и умозрительны. Почти все "триады" Ермо-лая-Еразма искусственны и не являют собой действительного единства. Кроме того он полностью оказывается во власти своих религиозные представлений, когда отыскивает в человеке, например, третье "невидимое око" или третий "невццикый душевный слух".

В размышлениях публициста можно обнаружить элементы идеи единства противоположностей. Конечно, здесь он исходит из обыденной человеческой практики, описывая, как скорбь сменяется радостью и наоборот, но пытается представить это в качестве доказательства "триединой" божественной гармоник мира.

Вторая глава "Поэтика произведений Ермолая-Еразма : жанр, композиция, образ автора, категория художественного времени" посвящена анализу особенностей поэтики публициста, его стиля, выражающихся в выборе ж гифа, приемах композиции, своеобразии речевых сре, ,ствг а также в способах и манере проявления личности ав- , тора, его индивидуальной позиции в контексте русской литературы ХУ1в. В этот период происходит расширение жанровой системы за

счет введения в нее жанров деловой письменности, большое распространение получает публицистика. Начинают развиваться индивидуальные особенности стиля писателя, что связано с широким вовлечением человека в общественную жизнь. В борьбе мнений сталкиваются различию идейные позиции. Публицистика активизирует авторское начало, и рядом с традиционными чертами облика автора проявляются индивидуальные, свойственные только данпоР личности особенности, что накладывает отпечаток на стиль. В творчество отдельного писателя этот процесс мог идти от освоения литературной традиции и творческого осмысления ее через яркую идейную тенденциозность к реализации авторского "я", вовсе не скованного рамками этикета.

Послания Ермолая-Еразма /"Послание царскому книгчию Кир-Софронию" и "Моление к царю"/ могут служить примером развития индивидуального авторского начала в пределах одного или сходного лянровых образований, требовавших определенного единства стиля. Для ХУТв. характерно наполнение послания общественным содержанием, в связи с чем в этом жанре явственно прослеживаются тенденции превращения личного письма в огчрнтое послание, универсализация жмфа и денвдивкдуаяиэация здресата/Филофей, Федор Карпов, Максим Грек, Иосиф Волоцкий, переписка Ивана Грозного и Андрея Курбского/. Зачастую "открытое письмо", теряя формальные жанровые признаки, в зависимости от прэобладащего содержательного аспекта превращается в произведение иного жанра /сочинения .'&ксима Грека, челобитные Ивана Пересветова/. Послания Ермолал-Ерпэма не подверглись влиянию этих процессов, они имеют не публицистический, а личный характер.

При общем сохранении,ряда черт письменного этикета/сснлки нч Священное писание, краткость свмантеми, уничижительные самохарактеристики, неумеренная похвала адресату, традиционная топика/

послания Ермолая-Еразма нарушают традиция. Оба произведения модифицирован]! в лавровом отношении, так как вводят последующие сочинения и являются своеобразными предисловиями к далее приводишм в сборниках текстам/ТТослание к Кир-Софронию" к "Зрячей пасхалии", "Мэление к царю" к произведениям, поданным для прочтения Ивану 1У/. Следовательно, клаузула несет дополнительную нагрузку. В "Молении к царю" нарушаются правила эпистолярного "хорошего тона", предписанные ¡уЬкарьевским письмовником - в нем нет "красивого" и "ученого" восхваления адресата, автор более занят своими горестями и обидами. В связи с этим изменяется характер облика автора : он предстает перед читателем/несмотря на самоопределения "прегрешнуй Ермолакц","хужеГптай рабп/ как проповедник, борец, личность яркая и активная. В большой степени все указанное изменения происходят в ""Дзлении к царю".

Особенности поучения выявляются в основном на композиционном уровне, К этому :канру в публицистике Ерма.тая-Еразма отнесены четыре произведения : "Слово о разсужении любви и правде и о побежден™ зражде и лже...","Слово к верши, иже христиапя словом нарицаются...","Поучение к своей душе "Главы о увещании утеши-телнем царем, аще хощеши и велмож", ценовой их композиционного строения становится сочетание притчи с цитированием и нравоучением. Поучения в творчестве Ермолая-Еразш, естественно, не являются произведениями объединяющего жанра в том смысле, какой вкладывает в этот термин Д.С. Лихачев. Однако, притча, молитва, нравоучительные рассуждения в состава поучений книжника могут рассматриваться в качестве регулярных компонентой композиции. Строение анализируемте произведений лишний раз доказывает "много-слойность" яанра древнерусской литератур.' вообще.

Например, "Слово о разеужении любви..." в композиционном отношении строится как последовательное, строго логичное илложа-

нив принципов христианского поведения по схеме : цитаты, рассуждения, притча/повторяется триады/, затем заключительное высоко эмоциональное рассуядение-нравоучение, насыщенное различными художественными приемами и пересыпанное ссылками на авторитетные источники. "Олово к верным..." строится на регулярной чередовании риторических вопросов, рассуждений, притч. Б "Поучении к своей дуие", как наиболее позднем сочинении, публицист разумно, художественно значимо соединяет цитацию, рассуждения и притчу, в нем очень тонко и точно сплавлены все излюбленные Ермолаеы-Еразыом композиционные приемы.

Обращают на себя внимание изменения, которые в поучениях публициста происходят с притчей как компонентом композиции. Стремление к эмоциональному изложению мыслей заставляет автора вводить в притчеобразные нарративные отрдвки риторические вопросы, афористические сентенции и т.п. Теряя сюжетность, притча по существу становится развернутым метафорическим сравнением, но сохраняет содержательный аспект, например, в "Поучении к своей душе": tie есть подобно сему, яко бо некий тат украд един великий злат-ник и даст десят малых медниц в милостыню, иже тма их не сравняются единому элатнику, и речет : се единою грех сотворих, десяти-цею же спасение. И вменит ли ся за сим грех милостиш его ?"/ГПБ, Соф. № 1296, л.209/.

"Главы..." строятся по иному принципу. Это набор кратаиг нравоучений на все случаи жизни монарха и его окружения, что, во-первых, в жанрово-композиционном отношении традиционно/такая форма бнла широко распространена/, а во-вторых, соответствует общему стремлению Ермолая-Еразма к цикличнос-ш и созданию объединяющего жанра в своем творчестве. Бее главки имеют, кроме того, единый внутренний принцип композиции : похвала богу и пояснение стела его премудрости, нравоучительное обращение к читателю, заклю-

чительная фраза-рефрон : "Бог мира да буди с тобою, государей, вовеки".

Цикличность и "многосоставность" характерна и для трактата "Благохотящим царем правительница и землемерие*". В композиционном отношении он делится на две неравные части : I/ собственно пространные рассуждения о разумном наделении землей и взимании налогов с различных групп населения; 2/ обличение корчемных дворов и вреда "пьянственного пития". Связывает и уравновешивает обе части общая посылка - моральные обязанности царя в отношении подданных.

В жанровой отношении "Правительница" представляет собой сложное образование, соединяющее в себе землеустроительный трактат, элементы социальной утопии, традиции полемического обличительного слова .

Проблема жан?а и композиции повестей ¡{уромского цикла. Нз-типичность "Повести о Петра и Шевронии" как жития отмечают все исследователи. Связано это, с одной стороны, с использованием фольклорного материала в повествовательной ее части. С другой стороны, с появлением в произведении героя ноеоро типа : описываются личные, семейные отношения персонажей, черты их характеров, психологические особенности раскрывается на бытовой материале. "Повесть...'1 начинает собою новую жанровую традицию, которая будет продолжена в ХУПв. житиями, трансформировавшимися в нравоучительно-бытовую повесть/"Поввоть о Пяиании Лазаревской", "Повесть о Марфа и Марии"/.

В "Повести о Петре и Февронии", не отступая в целом от традиции "анфиладного" построения сочинений в древнерусской литературе, публицист смало "скрещивает" различные жанрн, объединяя разнородный материал п единоз художественное полотно. Так, богословское вступление близко к пэлемичэским слонам, заварстащагт

часть повести включает в себя традиционную житийную похвалу. Основная же часть состоит из четырех новелл, обладающих завершенной композицией/зачин, завязка, узел, развязка, концовка/ и объединенных друг с другом как цельное повествование о взаимоотноше -ниях героев на протяжении всей их гг.изни.

"Повесть о рязанском епископе Ьасилии" в жанровом отношении традичионна, если не считать того, что рассказ об изгнании обычно являлся частью более крупного повествования /например, в "Житии Иоанна Новгородского"/. В основу памятника также положен легендарный материал. Композиция "Повести..." интересна своей трех-членностью : расширенное "историческое" вступление, повествовательная часть и заключение.

Фольклорно-беллетристическая основа анализируемых памятников в определенной степени противоречит стилю Ермолая-Еразыа, богослова и публициста, который в своих проповеднических произведениях никогда не использовал русский материал для доказательства своих тезисов, избегал пространных нарративных отрывков. Однако стремление к модификации жанра, выразившееся в беллетризации материала и внесении новеллистических приемов повествования, "многосложность" жанра и "анфиладный" принцип композиции вполне соответствуют творческой манере Ермолая-Еразма.

Мэжно говорить о наличии образа автора в произведениях Ер-молая-Еразма, который предстает перед читателем, подобно двуликому Янусу, кающимся грешником и яростным проповедником. С одной стороны, пто традиционный образ древнерусского книжника, "литературная маска"/термин употреблен условно/ "прегрешного Ермолая", которая возникает в произведения»: публициста при его столкновении с "великим" или "вечикм" и становится художественном приемом, подчеркивающим тозвкшенность изображаемого .С другой стороны, сторон-', что муярй поспорь и обличитель грехов, который, впрочем,

и в себе, отыскивает изъяны и стремится их изжить. Поучения Ермо-лая-Еразма теснейшим образом связаны с читателем, адресатом. Практика проповедника, привыкшего видеть паству перед собой,подсказала ему художественный прием создания "ситуации общения" за счет прямых обращений к читателю, форм повелительного наклонения и т.п. Следует заметить, что публицист принципиально не отделяет себя от читателя, не возносится над толпой. Вышесказанное касается поучений и богословско-догматических полемических слов в составе трилогий,

В "Правительнице" Ермолай-Еразм не нуждается в "маске" и игре. Он здесь полностью раскрывает себя как личность. Он мудрец, размьтшлягаций о правилах управления государством, социальных функциях населения. Но автор не причисляет себя ни к одному из уровней социально-иерархической системы. Для церкви и церковных да -ятеле? нет места в проекте мирских реформ, их сфера - нравственная сторона жизни человека, его душа. Поэтому публицист, никогда не отделявший себя от паствы, занимает позицию "взгляда сверху". Он поучает, наставляет, что и как "достоит" делать.

В повестях .'Муромского цикла присутствует авторская установка на рассказ, общение с читателем или слушателем. Эту особенность Р.П. Дмитриева назвала "непосредственностью, с какой автор обращается к своим читателям по ходу изложения событий"! Следует подчеркнуть, что в большей степени это касается "богословских" чаете?» произведения. Там, где менее всего проявляется устно-поэтическое начало, возникают типичные для Ермолая-Ераэма форыы создания "ситуации общения"/грамматические/. Что касается беллетристической части "Повести о Петре и Февронии", то автор явно проявляет себя в изложении собственного толкования, собствен-

А Повесть о Петре и Февронии : Подготовка текстов и исследование Р.П. Дмитриевой. - Л.,1579. - С.92-93.

ного взгляда на побудительные причины поведения персонала. Причем облик автора яхромских повестей "двоится", как и в публицистике Ермолая-Еразма. С одной стороны, он создатель, демиург, все знающий о своих героях, а с другой, он традиционно рядится в "маску" "прегреаиого списатеия".

Нещгтерые особенности поэтической- речи в публицистике Ермо-лая-Ераома. На основании анализа использования публицистом ряда приемов риторики/обращения, риторические вопросы и восклицания, синтаксически параллельные фразы и предложения/ вводится рабочее понятие "синтаксического ритма" и рассматривается функционирование этого приема в поучениях Ермолая-Еразма.

Поэтическим приемок у книжника становится наличие в произведении слова или нескольких слов, внражаэдих определенные понятия, которые составляют, с одной стороны, идеологическую доминанту, а с другой,стилистический центр/любовь, вражда, ложь, правда в ''Слове о разсужении любви...", слова с корнем "твор-" в Ч5ловв к верным..."/.

Бинарность мышления средневекового человека определяет художественный мир публицистики Ермолая-Еразма. В любом конкретном проявлении человеческой жизни видит он"образ", то есть второй, символический смысл, имеющий отношение к духовной жизни,к нравственным христианским понятиям. В произведениях Ермолая-Еразма выделяется несколько традиционных: уровней этой символики. Во-первьк, ветхозаветные события рассматриваются как прообраз жизни Христа. А во-вторых, в основном через притчу и развернутое метафорическое сравнение земное "прообразует* небесное. Например, подобно тому, как портрет царя представляет его внешний облик, но не может совершать действия царя, человек, сотворенный по образу и подобию бога, не совершает действия, свойственные божеству. В данном рассуждении автора из Тниги о Троице" есть не-

сколько уровней символа : человек - образ бога, так как он совмв -щавт в себе ум, слово и душу, подобно Троице, в этой символическое значение человеческого существа. А символическое выражение отношения человеческой сущности и божеотвенной заключено в соотношении "земнаго коего царя" и "царского образа".

Итак, показательными для творческой манеры Ермолая-Еразма оказываются приемы риторики, позволяющие создать "синтаксический ритм", ключевые слова и символический параллелизм, совмацанций "чувственное" и "мыслимое", земное и небесное.

Атрибуция "Похвалы святому Алексею". Данный вопрос . ставится впервые в исследовательской литературе. "Похвала святоцу Алев-: сею", представленная в сборнике-автографе Ермолая-Еразма Сол. В? 287/307 й записанная его рукой, не имеет текстуальных совпадений с известными пятью редакциями "Жития митрополита Алексея". Текстуальные совпадения и сходство мотивов отмечается в рассказе из похвалы о "званном свыше" святом Еразые и тропаре "священомученику Еразму", видимо, также составленному книжникои/в состава Соф. » 1296/.

Творческая манера автора "Похвалы святому Алексею" близка Ермолаю-Еразму. Отмечается сложность композиционной структуры: вступление/богословское обоснование тзда/, краткое житие, внутри которого находится перечень "Сшшезванных" святых,, собственно похвала. Жанр произведения оказывается "многослойным". Целостное сочинение включает в себя разнородный в жанровом отношении материал.

Характерная для творческой манеры Зрмолая-Еразш. "ситуация общения" создается и в "Похвале..." Как и в публицистике, автор включает читателя в художественную систему произведения, объединяя себя с ним - мы приносим хвалу, "ш тому благодарение во здание вопием"/ГПБ, Сол, Р 287/307, л.Кбоб./.

Принципы циклизации в творчестве Ермолая-Еразма. Особенностью творчества Ермолая-Еразма является его стремление к расшатыванию жанрового канона за счет "многослойноети" произведения/то есть гармоничного сочетания в одном сочинении частей с выраженными признаками различных жанров/, к циклизации и в связи с этим к созданию объединяющего жанра сборника-автографа.

Первой ступенью этого процесаа можно считать написание отдельного произведения, которое состоит из разножанровых частей /и в публицистике, и в богословии, и в беллетристике/, Следущий шаг - создание циклов : Большая трилогия, Малая трилогия, Зрячая пасхалия, произведения, поданные для прочтения Ивану 1У/"Иоление к царю","Правительница","Повесть о Петре и Февронии","Повесть о рязанском епископе Василии","Похвала святому Алевсею"/. И,наконец, последний этап - сборник —автограф как объединяющий жанр.

Нужно, впрочем, оговориться, что формирование жанра трилогии и жанра-сборника шли параллельно и были тесно связаны в творческом сознании автора. Так что выделение стадий данного процесса может быть сделано лишь условно.

Сборники-автографы представляют собой отражение религиозных, морально-этических и общественно-политических представлений Ермолая-Еразма в определений период. Сол. Р 287/307 составлен до опалы и постижения в монахи. Его инфраструктура еще не подчинена единой идее, но произведения объединены по определенному композиционному принципу : I. Богословские труда; 2. Нравоучительные сочинения /поучения/; 3. Произведения, в которых реализуется теоретически сконструированный идеал/"Правительница","Похвала святому Алексею", повести /(тройского цикла/; 4. Зрячая пасхалия. Софийский сборник, созданный в монашеский период,логичнее, строже и полнее отражает религиозно-философскую систему воззрений Ермолая-Еразма. Идеологическим стержнем-его становится "тро-

ичество и единство". Не случайно сборнику придается общее название "Книга о Троице". Инфраструктуру его можно представить следупцим образом. I. Богословие/Большая и Малая трилогии, во-просо-ответная беседа/. 2. Нравственно-этическая публицистика /три поучения/. 3. Социально-политический трактат/"Правительни-ца"/. 4.Пос.ледние произведения можно рассматривать как некую } --ловную единицу композиции, которая в некотором роде "вкратце" повторяет структуру сборника в целом : богословское/Зрячая пасхалия/ - религиозно-нравственное/тропари и коццаки/ - социально-нравстьенное/'Тлавы..."/.

Характерно, что при формировании второго автографа не только били зафиксированы новые произведения, но и исключены Муромские повести и "Похвала святому Алексе:", которые нходили в состав Соловецкого сборника и могли бы послужить иллюстрациями к религиозно-философским и нравственно-втическим взглядам Ермолая-Ераз-ма. Вполне возможно, что в монашеский период своего творчества он поверил в свою творческую несостоятельность как агиографа или осознавал, что ати произведения недостаточно схоластичны, чтобы с достаточным на то основанием войти в сборник богословско-нраво-учительного содержания.

Категория художественного времени. Структура художественного времени в публицистике Зрмолая-Еразда базируется на его представлениях о течении времени. Настоящее существует как современный исторический момент, имеющий некую длительность. Вокруг этого отрезка времени располагаются недавнее прошлое и недалекое будущее, в которые включается жизнь отдельного индивида. Прошлое * и Будущее как "писание" и "предание" оуть эталон нравственного понодзния и составляют единство идеала. Анализ публицистики позволяет выделить аспекты "вечности" Прошлого и Будущего, 'Сотор^е своеобразно перекрещиваются в настоящем; время художественного

обобщения двух типов 5 притчевое и нравоучительное; и, наконец, непосредственно время прочтения произведения/время длительности его восприятия/.

Принципиально иной характер имеет художественное время "Моления к царю". Здесь художественной значимостью обладает лишь настоящее время - время написания письма, "произнесения" "моления?

Принцип совмещения Настоящего, Прошедшего и Будущего с "вет ным" и "вневременным" характерен и для Муроме к и> повестей /"временная неопределенность" по терминологии Р.П. Дмитриевой/, хотя для них был бы более естествен "историзм". Временная неопределенность проявляется в формах повествования/неконкретные формулы течения времени/, в условной вневременности/отсутствии точной исторической хронологии/, в выходах в "вечное"/богословское вступление, похвала в "Повести о Петре и Феврслши", "историческое" начало в "Повести р рязансклм епископе Василии"/, за счет чего беллетристическое замкнутое сюжетное время оказывается разомкнутым на уровне идеи.

Таким образом, следует подчеркнуть единство творческой манеры £рмолан-Еразма вне» зависимости от того, к какому жанру он обращается. И в публицистике, и в богословских сочинениях, и в повестях можно выделить характерные для этого автора художествен -вые способы и средства,

В заключении подводятся общие итоги исследования и определяется место Ермолая-Еразма в литературном и общественном процессе ХУ1в. Публицист оказывался весьма своеобразным мыслителем, который в своем мировоззрении и нравственной проповеди стремился гармонично совместить на религиозно-этической основе политически * и идеологически противоположные точки зрения, характерные для его времени. Как писатель он предстает в определенном смысле новатором. Если в публицистике и в богословии Ермолай-Еразм оста-

вался в основной в райках традиции, то Тройские помести ее разрушали, одновременно создавая новую. Впрочем, интерес к психологии героя, создание житийного героя иного типа являются следствием поиска щеальной, гармоничной личности в публицистике, осознавая дисгармонию реальности, Ермолай-Еразм своими утопическими проектами и идеальными образами праведников пытался воздействовать на окружащее, гармонизировать мир путем воспитания нравственного человека, на какой ступени сословно-иерархической пестни-цн он бы ни стоял.

Особая общественная и творческая позиция публициста обусловили его личную судьбу. Его взгляды не могли удовлетворить ни одну из борющихся политических группировок, а творческая шнера расходилась с традиционным литературным каноном. Не поддержанный ки церковью, ни государством Ермолай-Еразм впал в немилость и удалился в монастырь. Но и в этих условиях он не поступился своими принципами, не сложил орудия и в тиши кельи продолжал развивать свои идеи.

В Пршгоязгши помещены ранее не публиковавшиеся тексты произведений Ерыолая-Еразма : "Похвала святому Алексею"/по ГПБ, Сол. Р 287/307/, Вопросо-ответная беседа/по ГПБ, Соф. Р 1296/, "Олово на жццн,.." и "Слово на жиды и еретики..." из состава Малой трилогии/по ГПВ, Соф. Р 1296/, "Поучение к своей душе" и "О солнце и о луне и о 12 задеях, сиреч поясех"/по ГПБ, Соф. Р 1296 и Сол. К' 2Ь7/307/,

ПУБЛИКАЦИИ ПО ШЕ ДИССЕРТАЦИИ.

I. Антонова М.В. Образ автора в посланиях Ермолая-Еразма// &8стник ИГУ. - Сер. 9. Филология. - 1969. - Р2.-С.

2. Антонова М.В. Принципы циклизации в творчеств Ерыолая-Ераз-

ыа. - М.,1989. - 0,7 п.л. - Двп. в ИШОН АН СССР 14.07.89, Р 38816.

3. Антонова М.В. Категория художественного времени в публицистике Ермолая-Еразма. - М.,1989. - 0,6 п.л. - Деп. в ИШОН АН СССР 14.07,89, 0 3881?.

Отп. в отделе оперативной полипифии Орлоеск'ого областного упсевлвпия статистики. Тираж /ОО экэ. Заказ й </¿7