автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Творчество С.В. Аникина в контексте формирования дооктябрьской мордовской литературы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Творчество С.В. Аникина в контексте формирования дооктябрьской мордовской литературы"

На правах рукописи

Вождаева Марта Николаевна

ТВОРЧЕСТВО С.В. АНИКИНА В КОНТЕКСТЕ ФОРМИРОВАНИЯ ДООКТЯБРЬСКОЙ МОРДОВСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Специальность 10.01.02 - Литература народов Российской Федерации (финно-угорская литература)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Саранск 2004

Работа выполнена в отделе филологии и финно-угроведения ГУ «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

В.И. Демин

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Л.И. Брыжинский

кандидат филологических наук, доцент A.B. Алешкин

Ведущая организация: Мордовский государственный педагогический

институт имени М.Е. Евсевьева

Защита диссертации состоится 23 апреля 2004 года в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212. 117. 09 по защите диссертаций в Мордовском государственном университете имени Н.П. Огарева.

Автореферат разослан 22 марта 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

А.М. Гребнева

аосу?-4

asb^H

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Сегодня, в условиях усиления внимания общества к национальным проблемам и судьбам конкретной нации, когда по-новому осмысливаются многие вопросы этнического и межэтнического бытия, мы все пристальнее вглядываемся в прошлое, стремясь найти в нем опору в настоящем, а еще в большей степени - в будущем. При этом, учитывая то, что понятие «национальное наследие», охватывая самые различные стороны российской действительности, очень емкое, необходимость его изучения особенно ощутима в тех областях культуры, в которых научные изыскания долгое время были детерминированы тоталитарной системой, лишены достаточных методологических обоснований, что нередко приводило к утрате многих художественно-эстетических ценностей, забвению имен, внесших достойный вклад в культурную сокровищницу своего народа. Время насущно требует с принципиально новых научных позиций оценки и переоценки многих процессов литературы, введения в научный оборот раннее «упущенного» материала, что позволит, в конечном счете, не только придать системе закономерностей формирования и развития той или иной литературы исторически верно упорядоченный характер, но и лучше понять особенности национального менталитета, жизнеспособности этноса. Тем более что чем глубже и научно достоверно будут проанализированы национальные культуры, тем богаче представляется отечественная эстетическая культура в целом, короче будет путь, ведущий народы к взаимопониманию.

К числу малоизученных или по-своему интерпретированных тенденций в мордовском литературоведении до сих пор остается исследование типологии и своеобразия исторического формирования национальной литературы, путей и форм ее движения от просветительства к реализму. Этот момент по-своему нашел отражение в трехтомной «Истории мордовской литературы» (1968-1974), в мордовских разделах б-томной «Истории советской многонациональной литературы» (1970-1974), 2-томной «Современной мордовской литературе» (1991-1993), в монографиях, посвященных общим проблемам литературного процесса или вопросам развития отдельных жанров, таких, как: «Мордовский советский роман» (1965) Б.Е. Кирюшкина, «В братском содружестве» (1969) и «Притоки» (1973) Н.И. Черапкина, «Поэзия - душа народа» (1973) В.В. Горбунова, «Начало пути» (1976) и «Обретение зрелости» (1984) В.М. Макушкина, «Единство традиций» (1978) и «Мокшэрзянь литературань антология: XVIII -XX векне» («Антология мордовской литературы: XVIII - XX века») (2003) A.B. Алешкина, «Годы и конфликты» (1981) Е.И. Чернова, «Мордовский рассказ» (1987) Г.С. Девяткина, «Современная мордовская проза» (1995) и «Процессы жанрового развития мордовской прозы (50-90-е годы)» (1995) А.И. Брыжинского, «Комическое в мордовской литературе (этапы эволюции)» (2001) В.И. Демина.

Положительное значение этих работ не вызывает сомнений, однако они только определили некоторые вопросы изучения данной проблемы, к тому же, не всегда однозначные и бесспорные.

Первым наиболее обстоятельным исследованием в этом направлении явилась диссертация Л.А. Тингаевой «Формирование дооктябрьской мордовской литературы» (1983), которая в 1989 году была издана в виде учебного пособия «Дооктябрьская мордовская литература». Однако и здесь предметом изучения явился не сам историко-литературный процесс, а анализ мордовско-русских литературных связей.

Следующая попытка обобщения особенностей становления словесного художественного творчества мордвы на письменной основе была предпринята в диссертационном исследовании С.А. Алешкиной «Формирование жанров и художественных традиций конца XIX - начала XX века» (1990), которое, к сожалению, до сих пор так и осталось на правах рукописи.

Недостаточное внимание исследователей к проблемам дореволюционной мордовской литературы объясняется тем, что до последнего времени в нашем литературоведении распространено представление, согласно которому мордва, как и многие другие народы России, до Октябрьской революции была бесписьменной, не имела своей печатной художественной литературы, Однако проведенные исследования свидетельствуют о почти 300-летней истории возникновения и развития мордовских письменно-литературных языков и созданных на этой основе образцов книжной культуры. К тому же, отсутствие массовой оригинальной литературы на родном языке, тем более реалистической, еще не означает отсутствие литературы вообще. Литература в широком смысле этого слова -это система самых различных разновидностей словесного творчества: оригинальной, переводной, учебно-просветительской, церковной, исторической, естественно-научной и т.д., не говоря уже о перешедших на страницы книг произведений устного народного творчества. Это во-первых. И, во-вторых, зарождение и формирование литературы неправомерно связывать с какой-то конкретной датой. Это всегда процесс, у разных народов неодинаковый по своей временной протяженности и характеризующийся в зависимости от исторических обстоятельств различными типами развития - непрерывным или прерванным, на языке данного народа или в иноязычной форме самоутверждения, ускоренным или замедленным.

У мордвы, в отличие от других народов поволжско-приуральского региона, зарождение литературного процесса происходило с проявлением некоторых специфических признаков. Если при возникновении, например, коми, чувашской и марийской литератур предпосылки формирования реализма наряду с традициями русской литературы послужили фольклор и зачатки дидактико-просветительской поэзии и прозы на родном языке, то реализм литературы мокши и эрзи утверждался в основном с помощью языка, литературно-эстетического и художественного опыта русского

народа. Первые представители литературной интеллигенции из мордвы (С. Аникин, В. Бажанов, М. Герасимов, 3. Дорофеев), творчество которых пришлось на конец XIX — начала XX века, выступали преемниками прогрессивных традиций русской культуры, преследуя благотворную цель просвещения родного народа и создания условий для возникновения национальной литературы. К тому же, дореволюционный период активного формирования национальной культуры по сравнению с другими литературами сходного типа развития оказался более замедленным и более длительным. Он пришелся на 80-е годы XIX столетия, хотя истоки становления традиций реализма и жанровой системы во временном отношении выпадают примерно на тот же период, что и у соседних народов, начиная с середины того же века.

Литературоведы Мордовии по-разному объясняют причины столь позднего возникновения традиций реализма и демократической направленности национальной литературы. Одни это связывают с затянувшимся на длительное время появлением профессиональных писателей, другие - слабым развитием книгоиздательского дела на родном языке и отсутствием на этом языке узаконенной письменности, в силу чего первые представители литературного дела мордовского народа начинали писать на русском языке и «растворялись» в русской литературе. Это находит объяснение и в том, что мокшане и эрзяне волею исторических судеб оказались разбросанными по всей России, и формирование национальных литературных кадров, из-за отсутствия единого литературно-организующего центра, происходило в русскоязычной среде. В таких условиях грамотный, образованный мордвин, добившийся определенных успехов в политической, педагогической или творческой деятельности, неизбежно оказывался втянутым в русскую общественно-политическую и литературную жизнь. Но русскоязычное творчество не отрывало таких писателей от корней и потребностей своей нации. Оно явилось для них закономерным, исторически обусловленным явлением в процессе формирования, становления и самоутверждения как национальных литераторов, позволяя аргументированно судить о национальной соотнесенности творческого двуязычия и, прежде всего, его русскоязычной формы, основными критериями которой, по утвердившемуся мнению, «должны быть следующие:

I/ национальное самосознание писателя - психологическое, духовное, чувственное ощущение им себя представителем данного народа;

2/ знание языка родного народа, которое проявляется либо активно, если писатель творит как на русском, так и на национальном, либо пассивно (если только на русском), но знать язык надо непременно;

3/ предмет творческих интересов и объект художественного отражения, коллизии данной национальной действительности, предполагающие знание глубинных процессов бытия, нравов, традиций, исторической эволюции народа.

При этом приоритетное значение в вопросе об этнохудожественной атрибутивности творчества двуязычного (русскоязычного) автора должно иметь национальное самосознание писателя» (Васильева Р.П. Художественный билингвизм в мордовской литературе и его национально-стилевая природа: Автореф. дисс... канд. филол. наук. - Саранск, 1991. -С.7).

И творчество Степана Васильевича Аникина (1868-1919) - наглядное тому подтверждение.

Это был самобытный писатель-реалист из мордвы, оставивший заметный след в истории развития национальной художнической мысли. Его творчество выступает живым социокультурным феноменом в литературной жизни конца XIX - начала XX века, оно созвучно сложным и напряженным социально-философским, нравственным и эстетическим исканиям эпохи и является ярким отражением закономерностей литературного процесса мордвы данного периода. Несмотря на это, роль и значение С. Аникина в вышеназванном процессе до сих пор еще не оценены должным образом, а творческое наследие только совсем недавно стало осознаваться как неотъемлемая часть дооктябрьской мордовской литературы. Если, к тому же, иметь в виду, что в какой-то мере это характерно и для других литератур так называемых младописьменных народов, поскольку ряд аспектов их литературного развития просто не изучается, то обращение к теме данного исследования приобретает, на наш взгляд, еще большую актуальность.

Цель диссертационной работы. На основе создания целостной системы эволюции идейно-эстепгических и художественных принципов C.B. Аникина представить более полную картину зарождения, формирования и становления дооктябрьской мордовской литературы. Реализация данной цели предопределила постановку следующих задач:

- определить тип и своеобразие исторического развития дооктябрьской мордовской литературы как составной части духовной культуры народа;

- проследить жизненный и творческий путь C.B. Аникина как важное условие восстановления реальной иерархии ценностей и воссоздания объективного хода процессов формирования национальной литературы в свете переориентирования современного литературоведения;

- показать роль C.B. Аникина в создании идейно-эстетической основы и жанровой структуры мордовской реалистической литературы с точки зрения особенностей ее складывания в непрерывно развивающийся процесс;

- на основе идейно-художественного анализа произведений писателя и изучения архивных материалов выделить присущие его творчеству художественные приемы и средства воссоздания и раскрытия национального характера и образа жизни, отражения многогранной российской действительности.

Научная новизна работы состоит в том, что она является первым монографическим исследованием творчества C.B. Аникина в контексте

формирования, становления и обретения дооктябрьской мордовской литературой возможностей для самостоятельного развития.

Эта проблема, тесно связанная с общими тенденциями культурно-исторического развития народов России, в таком аспекте еще не становилась предметом серьезного научного изучения. В силу недостаточной выявленное™ фактологической основы дооктябрьской мордовской литературы представление о процессах утверждения в ней традиций и жанровых форм, как и оценки их видов и разновидностей, потребовали не только расширения и углубления существующих об этом выводов, но и корректировки их с точки зрения культурно-исторической и художественно-эстетической. Результаты исследования выразились в следующем:

- впервые в мордовском литературоведении проведен комплексный научный анализ зарождения, формирования и становления художественной системы С. Аникина в контексте состояния литературно-эстетической мысли мордвы конца XIX - начала XX века;

- выявлены основные этапы и закономерности мировоззренческой и творческой эволюции писателя как отражение его художественных поисков на раннем этапе развития национальной литературы в идейно-тематическом и жанрово-стилевом отношении;

- показано своеобразие развития повествовательных форм прозы С. Аникина как художественно состоявшегося явления в его единстве и целостности;

- рассмотрены основные темы, идеи, конфликты, характеры рассказов и очерков писателя, а также художественные приемы и средства их воплощения;

- на основе философии «черноземной жизни» в прозе С. Аникина для теоретического осмысления в работе выдвинут тезис о складывании в дооктябрьской мордовской литературе традиций демократизма, их социально-философских основ и нравственно-эстетических начал;

- определены роль и значение художественно-эстетического наследия С. Аникина в общей системе национальной литературной жизни, обобщен вклад писателя в развитие социально-философской и эстетической мысли народов России.

Теоретическую и методологическую основу исследования составляет учение о диалектическом развитии общества, принцип объективности и историзма в изучении культурного опыта народа, необходимость с принципиально новых позиций осмыслить досоветский период развития отечественной литературы.

В работе использованы разноплановые подходы к анализу художественного наследия С. Аникина в диалектическом соотношении общего и особенного. Главными методами анализа являются конкретно-исторический, позволивший рассмотреть творчество писателя в контексте функционирования национальной литературной мысли данного периода в целом; историко-теоретический, способствовавший выявлению

художественной сущности анализируемого материала; структурно-аналитический и лексико-семантический, давшие возможность через изучение идейно-тематических, жанрово-стилевых и художественно-эстетических аспектов произведений писателя прийти к пониманию своеобразия творческого мышления С. Аникина.

При этом мы опирались на современные концепции развития культурологических процессов в России, а также на научно-теоретические положения, выдвинутые в трудах отечественных и мордовских литературоведов, критиков и историков.

Предметом исследования явились рассказы, очерки, сказки, статьи писателя, опубликованные в периодической печати, хранящиеся в архивах России, выходившие коллективными и отдельными сборниками.

В процессе работы были привлечены и прокомментированы статьи, рецензии, отзывы, посвященные творчеству С. Аникина, материалы его личного архива, письма и воспоминания современников, близких и родственников писателя.

Научно-практическая ценность исследования. Работа направлена на укрепление исторического сознания и культурной памяти мордовского народа. Результаты исследования могут быть использованы при изучении путей развития как национальной, так и российской литератур, при подготовке учебных и методических пособий, программ, учебников, хрестоматий, обзорных работ по мордовской литературе для вузов и общеобразовательных школ, при исследовании взаимосвязей и взаимовлияния культур народов нашей страны.

Апробация диссертации. Материалы работы обсуждались в отделе филологии и финно-угроведения ГУ «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия». По результатам исследований были сделаны доклады на заседаниях отдела. Основные положения диссертации изложены в тезисах и статьях научных изданий.

Структура и объем работы продиктованы логикой раскрытия темы и решения поставленных проблем. Она состоит из общей характеристики исследования, трех глав, заключения и библиографии. Общий объем диссертации составляет 163 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы диссертации, ее актуальность, научная новизна, теоретические и методологические основы, формируются цели и задачи исследования.

В первой главе «Истоки и особенности складывания дооктябрьской мордовской литературы как системы» анализируются так называемые «промежуточные стадии» перехода от фольклора к литературе, когда происходит складывание жанровых образований, в которых в нераздельном

единстве содержатся как родовые начала фольклора, так и отчетливо выраженные следы иноязычной книжной культуры, а также рассматриваются первые формы профессионального литературного творчества

Этот процесс восходит своими корнями к началу XVIII века и неразрывно связан с государственно-идеологическим обустройством России той поры, в частности, с тенденциями усиления христианизации народов Поволжья, что, в свою очередь, вызвало появление у них первых памятников книжной словесности. Это была в основном церковно-религиозная литература с некоторыми «вкраплениями» образцов светской литературы. Конечно, подобного рода «творениям» ранней мордовской книжной словесности необходимо подходить, прежде всего, с позиций идеологического «заказа» того времени и их лишь условно можно назвать художественными произведениями, однако роль их как своеобразного начала формирования национальной литературной системы не вызывает сомнений. Безусловно, эту роль нельзя сравнивать с той ролью, которую позднее сыграли публикации образцов народного творчества и их литературных обработок, а также первые попытки индивидуального авторского творчества, но и принижать ее лишь вследствие того, что эти образцы не являются прямыми путепрокладчиками реалистической литературы, будет неправомерно, тем более что всякое большое, по образному выражению, невозможно без начального малого.

Это «малое» явилось той основой, на которой, начиная с конца XIX века, начинают складываться традиции так называемой крестьянской литературы, под которой понимаются произведения, записанные со слов жителей эрзянских сел их грамотными представителями или русскими и зарубежными исследователями устно-поэтического творчества мордвы. Эти произведения привели мордовскую словесность к переходу от фолыслорно-художественной стадии к литературно-художественной, другими словами -к началу активного формирования национального историко-культурного процесса. Этот процесс характеризуется появлением различных «жизнеописаний», «воспоминаний», «историй», «рассказов», зарисовок бытового характера, яркими представителями которых являются Р.Ф. Учаев, И.А. Цыбин, B.C. Саюшкин, Т.Е. Завражнов, С.А. Ларионов, И.Т. Зорин и другие. С историко-литературной точки зрения специфика их творчества состоит в том, что оно есть одна из ступеней трансформации устно-поэтической традиции в письменную. Генетически, равно как и функционально, оно еще во многом связанно с фольклором, но в то же время отличается от него. Крестьянские писатели были уже не сказателями в традиционном понимании этого слова, а людьми, в той или иной мере приобщившимися к грамоте и сознающими свое литературное авторство.

Наиболее полное представление памятники крестьянской литературы получили в «Мордовском этнографическом сборнике» (1910) известного русского ученого A.A. Шахматова. Обладая бесспорным историко-литературным значением, эти произведения, представленные в не имеющем

аналогов ни в русской, ни иностранной литературе сборнике объемом 848 страниц на мордовском-эрзя и русском языках, близки между собою не только своей реалистической содержательностью, но и средствами выразительной изобразительности, среди которых - и не только вследствие социально-критического отношения рассказчиков к действительности, но и самой природной веселости, жизнелюбия и оптимизма мордвина, -преобладают комические приемы и элементы, придающие им своеобразную стилистическую окраску и позволяющие говорить об их определенной исторической и художественно-эстетической значимости.

Своеобразным рубежом перехода дооктябрьской мордовской словесности от фольклорно-художественной стадии к литературно-художественной в конце XIX - начале XX века явилась «Мордовская свадьба» М.Е. Евсевьева - результат, по образному выражению, огранки природного алмаза ювелиром, после которой она стала шедевром национального словесного искусства, реалистической формой передачи народной жизни. В дальнейшем эту роль взяли на себя европеизированные формы профессионального творчества на русском языке, запечатленные в целом ряде оригинальных произведений, историческая роль которых в мордовской науке о литературе в должной мере все еще не оценены с точки зрения их значимости в зарождении и формировании профессиональной литературной культуры мордовского народа. При их анализе приходишь к однозначному выводу о синтезе двух типов художественного мышления: народно-поэтического и рационалистического как результата воздействия традиций реализма русской классической литературы.

Наиболее ярко это проявилось в творчестве Владимира Васильевича Бажанова, Михаила Прокофьевича Герасимова, Захара Федоровича Дорофеева и, конечно же, Степана Васильевича Аникина - писателя, публициста и общественного деятеля - депутата первой Государственной думы, чье имя и литературное наследие до недавнего времени были незаслуженно забытыми.

Во второй главе прослеживается формирование и развитие мировоззренческих и художественно-эстетических принципов C.B. Аникина.

Рубеж конца XIX - начала XX века характеризуется активным вовлечением первых представителей мордовской интеллигенции в общественно-политический и литературный процесс России. Неудовлетворенность тяжелым положением своего народа приводила их к неудовлетворенности всем существующим строем, а в конечном итоге - к критическому выражению своего отношения к российской действительности как в публичной деятельности, так и в литературно-художественной словесности.

Одним из самых значительных личностей из мордвы, кто наиболее ярко проявил себя в этот период, стал Степан Васильевич Аникин. «Все грамотные люди, читающие газеты, знают С. Аникина, - писала газета «Киевский голос» в номере от 17 декабря 1906 года. - В течение 72-х дней

существования 1-ой Государственной думы Аникин приковывал к себе взоры не только друзей и соратников, но и противников, ибо это была, без сомнения, самая видная и внушительная фигура». Это же отмечали многие крупнейшие деятели России рубежа XIX и XX веков.

Отсюда возникает закономерный вопрос: откуда в нем, уроженце далекой мордовской окраины, все это - и масштабность общественно значимой фигуры, и сила художественного таланта? Тем более что без уяснения основных этапов формирования и развития мировоззренческих взглядов писателя, его философско-эстетических и художественных представлений о народной, в частности, крестьянской жизни, той активной жизненной позиции, которую он занимал в общественно-политической борьбе своего времени, нельзя понять в полной мере ни социальное звучание его произведений, ни их художественный мир, то есть самой сути творчества С. Аникина.

Формирование и развитие С. Аникина как художника слова и общественного деятеля происходили на всем протяжении его жизненного пути. Выросший в мордовской многодетной патриархальной семье, где царили дух честности, сплоченности, милосердия, взаимопомощи и доброты, граничащей с самоотвержением, а также высокая тяга к знаниям, Степан Васильевич рано пристрастился к книгам, ставшим для него источником размышления над несправедливостями жизни, приобщения к общественно-политической деятельности и литературному творчеству. Несмотря на то, что ранние опыты писателя нередко несли на себе печать ученичества, они имели немало достоинств, заключавшихся, прежде всего, в отражении характерных моментов той эпохи, в достаточно четко определившейся тематике и идейной направленности авторской мысли, своеобразии писательской манеры. Они не отличаются богатой событийностью; С. Аникину, в первую очередь, интересен сам человек, его мысли, чувства, переживания, душевные порывы и мечтания, то есть самые разные проявления той самой крестьянской психологии, необходимость постижения которой он считал своей важнейшей задачей как писателя и постоянно разрабатывал ее в художественных образах и идеях.

Первое произведение С. Аникина - рассказ «Бездорожье» - было опубликовано в 1903 году в газете «Саратовский дневник». В нем писатель в противовес народническому мифу о «цельности» деревенского мира, о непоколебимости его традиций, основанных якобы на огромной нравственной силе «власти земли», «поэзии сельскохозяйственного труда», воспетых еще Г. Успенским, показывает, что эти традиции и устои в условиях современной ему России превратились в средство подавления и нравственного растления личности, в своеобразный тормоз экономического, социального и духовного развития общества. (В декабре 1905 года это произведение в переработанном виде вышло в журнале «Русская мысль» под названием «Своей дорогой». В нем отразились те изменения в деревне, которые произошли в ней под влиянием первой русской революции. Если в «Бездорожье» разоблачительная речь главного героя в адрес

существующего строя была воспринята сельским сходом просто как «ошеломляющее зрелище», то теперь крестьяне не только поддерживают выступающего, но и освобождают его из-под стражи.)

Вслед за рассказом «Бездорожье» в том же 1903 году С. Аникин публикует рассказ «Жить надо», в котором на примере многодетной татарской семьи, блуждающей по России в поисках пропитания, показывается разорение и обнищание крестьян в результате столыпинской реформы.

В рассказе «По общественным делам» (1905) описывается деревня, где царят косность, темнота и суеверия. Интересен финал, где словно таится вопрос, требующий ответа, разрешения: «Деревушка убогая, грязная, придавленная нуждой, черным вопросительным знаком расползлась по бесконечной снежной равнине».

В 1907 году в мартовском сборнике «Русского богатства» выходит рассказ С. Аникина «Гараська-диктатор», явившийся наиболее значительным произведением в творчестве писателя этого периода. В нем автор в числе первых среди литераторов России выступил с объективным художественным анализом событий 1905-1907 гг. в деревне, предвосхитив тем самым появление реалистических полотен М. Горького, А. Серафимовича, С. Подъячева и других.

В эти же годы ярко проявился талант Аникина-публициста. Он писал корреспонденции, статьи и фельетоны, публиковавшиеся в столичных и саратовских изданиях. В 1908 году Степан Васильевич становится негласным редактором журнала «Бодрое слово». Название издания ярко противопоставляло его идейную направленность пессимистической литературе России того периода. На страницах «Бодрого слова» был опубликован аникинский цикл из 12 очерков под общим названием «В глубине России», в которых автор, умело сочетая элементы художественной зарисовки с документальными сценками из жизни, один за другим вскрывает многочисленные картины неустройства российской жизни, представил широкую панораму экономического, политического и нравственного разложения самодержавия.

Широкий общественный резонанс вызвала в свое время и сатирическая сказка С. Аникина «Либеральная кукушка» (1907), в которой в образе кукушек автор высмеял кадетов и других либералов за их наивную веру в то, что Дума способна ограничить самодержавие и улучшить экономическое положение и общественно-политическую обстановку в России.

Надо сказать, что С. Аникин вообще был неравнодушен к жанру сказки, особенно в устном творчестве мордвы. Еще в юности он начал собирать фольклор своего народа. И как только представилась возможность, в конце декабря 1908 года в Санкт-Петербургском издательстве «Родной мир» выпустил сборник «Мордовские народные сказки» со своим послесловием, явившемся своеобразным историко-этнографическим очерком о мордве. В нем С. Аникин через русский язык знакомит читателей

разных национальностей с жизнью, историей своего народа, его этногенетическими, лингвистическими, фольклорно-мифологическими представлениями и традициями. Послесловие к сказкам дает самые разнообразные сведения о быте, верованиях эрзянского и мокшанского народов, их мировоззрении и миропонимании, нравственно-этических и эстетических представлениях и идеалах.

В это же время С. Аникин много и серьезно работает над рассказом «Стена глухая», который был напечатан в октябре 1910 года в журнале «Вестник Европы». С этого произведения, в основу которого положен реальный факт - убийство ребенка часовым в вологодской тюрьме, начинает отсчет второй (эмигрантский) период творчества С. Аникина, оказавшийся, кстати, весьма плодотворным. Несмотря на вынужденную меру покинуть родину из-за преследований со стороны царской охранки и материальные трудности, получив, однако, возможность целиком посвятить себя писательской деятельности, он создает свои лучшие художественные произведения. В 1911 году они вышли в Петербурге отдельным сборником под названием «Деревенские рассказы. Среди них - «Странник», «Соль земли», которые были направлены на разоблачение реакционной сущности духовенства; «На Чардыме», «Холерный год», «Молотьба», оживляющие далекие страницы детства. В них явственно проступает острое чувство Родины, ее природы, людей, языка. Когда в 1914 году представилась возможность, Степан Васильевич тотчас вернулся в Россию, успев написать до этого рассказы «Фельдфебель», «Молотьба», «Плодная осень», повесть «Безземельный», начать работу над романом «Зов родины», который, к сожалению, из-за преждевременной смерти автора так и остался незаконченным.

В третьей главе исследуется проблематика и поэтика «малой прозы» С. Аникина, явившиеся своеобразным отражением отношения авторского «я» к российской действительности конца XIX - начала XX века.

Выходец из крестьянской семьи, Степан Васильевич Аникин принадлежал к тому поколению российских писателей-реалистов, чьи идейные помыслы и творческие устремления в условиях демократического подъема в России на рубеже XIX - начала XX века были направлены на коренное изменение экономического и социального положения крестьянства. Обращая свои произведения деревенскому читателю, С. Аникин не просто проводит художественное исследование современного ему села. Он стремится пробудить в мужике желание изменить свою не легкую долю, вселить в него надежду на лучшее будущее, понимание того, что никто - «ни бог, ни царь и ни герой» - не принесут ему избавления от нужды; оно возможно только при наличии веры в свои силы. Отсюда вытекает бесспорное своеобразие творчества мордовского автора: в своих очерках и рассказах он представляет деревню не как метафизическое явление, раз и навсегда застывшее в дикости, мраке и нищете, а как деятельный и живой организм, стремящийся к изменению существующих порядков, традиций и устоев. При этом С. Аникин выступает, прежде всего,

как душеписатель крестьянства, хотя его произведения и содержат реалистически точно переданный богатый исторический и бытовой материал.

Свой очерк «За праведной землей» С. В. Аникин посвятил памяти народника Ивана Максимовича Игошина, который искал правду мужицкую, но так и не нашел ее. Герой умирает, но «мертвые срама не имут»! - вот пафос этого произведения. С. Аникин приходит в нем к выводу: если бы жизнь дала простор таким людям, если бы их силы не угасали преждевременно в борьбе за право быть самим собой, если бы это упорство благородной мысли не разбивалось о гранит «внешних препятствий», насколько светлей и радостней сделалась бы жизнь российской деревни1.

Конечно, в этих представлениях о «крестьянском грамотее» в немалой степени отразились идеи русского народничества второй половины XIX века, но нельзя не видеть и другое: разработка теории «такого человека» -это уже приближение к пониманию личности нового человека, человека, вышедшего из народных низов и осознавшего цену и значимость всех тех «запасов знаний», которых выработало человечество. По сути дела, С. Аникин и сам был «таким человеком». Это наглядно проявилось в его творчестве.

Для произведений С. Аникина свойственна и прямая постановка общественно значимых вопросов, и отражение острейших конфликтов и противоречий своего времени, и обобщение действительности в типических образах. Так, в цикле очерков «В глубине России» («Оскудение»), актуальных и сегодня, писатель прямо указывает, что истинным разрушителем культуры является сложившаяся система власти. Острой критике подвергает С. Аникин и лицемерную политику самодержавия в области народного образования. В то же время во многих произведениях («Своей дорогой», «По общественным делам», «Холерный год», «Крамола», «Безземельный» и др.) писатель с глубокой любовью и симпатией представляет образы народных учителей, которые в нелегких условиях самодержавно-крепостнической России посвятили свою жизнь борьбе с нищетой и невежеством российской деревни, улучшению экономического и социального положения крестьянства, повышению его образовательного и культурного уровня, утверждению норм человечности и добра.

Совершенно иной тип героя - тупого, разнузданного, упоенного бесконтрольной властью - создает С. Аникин в рассказе «Гараська-диктатор». В центре произведения - образ деревенского стражника Гараськи. Это собирательный портрет тех, чьими руками реакционные силы уничтожили первые ростки демократического движения. Автор показывает, как, получив право распоряжаться судьбами людей, эти недалекие и жалкие личности, упоенные свалившейся на них вседозволенностью, становятся врагами всего светлого, носителями настоящего мракобесия. На наш взгляд, именно в этом произведении с наибольшей силой отразилось неприязненное отношение С. Аникина к власти, которая существует для него в виде бюрократической рати, мешающей крестьянину работать на земле.

Тревога же автора и боль его с особой силой звучат об обездоленных людях, со слепой покорностью судьбе бредущих по пыльным дорогам и весям России в поисках куска хлеба. Именно такую мимолетную встречу с нищей татарской семьей описывает он в поразительно точном по интонации и по речевой характеристике персонажей рассказе «Жить надо» (1903). То, что для другого писателя могло бы послужить лишь материалом для бытового наброска, С. Аникин доводит здесь до высокого художественного обобщения. Он связал свое повествование с важнейшим политическим вопросом, широко обсуждавшимся тогда в печати: что дала крестьянам столыпинская земельная реформа? Слова нищей татарки о том, что его муж «крестьянын-собственнык», означают: именно реформа, подтолкнувшая мужиков на отделение из крестьянской общины и продажу своего земельного надела, вынудила их пойти по миру. Трагизмом и болью за несчастные судьбы и невозможностью чем-либо помочь им наполнена картина этой встречи в промозглый осенний день, и от этой промозглости, холода и сырости впечатление увиденного приобретает еще большую трагичность.

По форме это произведение близко к путевому очерку.

Надо сказать, что почти все рассказы С. Аникина отличаются документальной достоверностью. Стремление исследовать тот или иной участок общественной жизни, заострить внимание читателей на острых социальных проблемах придало им публицистическую направленность. В то же время публицистичность, почти документальная конкретность сочетаются в них с образным отражением действительности, вымыслом, выразительностью и эмоциональностью.

Это наглядно проявилось и в следующем произведении писателя -рассказе «Холерный год». В нем нет главных персонажей, героев со всей судьбой и жизненной историей. Рассказ населен множеством крестьян, каждый из которых интересен не столько сам по себе, сколько как частица единого деревенского мира, но частица настолько конкретная, что создает впечатление реального и конкретного человека. В отличие от многих других произведений отечественной литературы, посвященных голодному и холерному 1892 году («В голодный год» В. Короленко, «Без дороги» В. Вересаева и т.д.), это - наполовину документальная проза, написанная на автобиографическом материале и, несмотря на свое мрачноватое название, проникнутая бодрящим духом. Молодому деревенскому парню, пожившему и поучившемуся в городе, с возвращением в родную деревню открывается «второе зрение». Он находит здесь себя и свое место, он тут свой, понятный и нужный неграмотным, попавшим в беду землякам.

В рассказе привлекает простая, лаконичная, «скульптурная» манера повествования. И какое-то спокойное достоинство, мужество в отношении автора к изображаемому.

И еще одна проблема, тесно связанная с экономическим, социальным и духовным обустройством села, волновала Аникина-писателя. Это - отрыв крестьянина от земли, его уход в город на службу власти, которая

вследствие своей основной функции подавления проглатывает его, обрекает на неуверенность, смятение в душе, двойственность. Образ именно такого человека выводит С. Аникин в одном из самых лучших своих рассказов с многозначительным названием «Стена глухая», который тематически близок к «Гараське-диктатору». Однако психологическая структура образа главного героя, стражника Макарушкина, здесь иная. Если Гараська -тупица от рождения, выдвинувшийся «в люди» на пене народных волнений, то тюремный охранник Макарушкин, убийца невинного ребенка, — мужик достаточно умный, добродушный, заботливый и ласковый отец семейства. Изменив психологическую структуру образа, писатель заставляет задуматься об ответственности каждого человека за зло, творимое в этом мире, ибо оно сильно тем, что в большинстве случаев совершается руками именно таких Макарушкиных - простых «нормальных людей», существующих в замкнутом мирке личного благополучия и бездумно выполняющих чужую волю ради обеспечения этого благополучия. Тюремный режим и приказы начальства развивают в них низменные, звериные инстинкты и такой же механизм исполнения, который необходим для сохранения самодержавного строя. И в этом - символичность названия рассказа, всего его замысла.

К проблеме ухода крестьянина от земли С. Аникин обращается и в рассказе «Фельдфебель». Однако в отличие от «Стены глухой», в котором вчерашний земледелец Макарушкин становится надзирателем тюрьмы, или «Бездорожья», где Антон Бунтов уходит в город в поисках правды, здесь главный герой - бывший фельдфебель Веденей Веденеев бежит из деревни из-за дьявольской «власти денег», насаждающей индивидуализм, разрушающей крестьянскую общину, нравственные основы человеческих отношений.

В своем трагическом неприятии капитализации деревни еще дальше пошел герой повести «Безземельный» Иван Петров. Не в силах перенести потерю своего земельного надела, он кончает жизнь самоубийством. В этом трагическом и противобогоугодном акте - бунт героя, его нравственная победа над индивидуализмом, стяжательством, реакционной сущностью реформ, окончательно расслаивавших деревню. Автор глубоко убежден, что только коллективное крестьянское сознание способно к поиску оптимальных путей для экономического, социального, духовного и нравственного потенциала деревни.

Все эти рассказы писателя имеют ярко выраженную социальную направленность. Они выделяются почти полным отсутствием присущей С. Аникину эмоциональности и лиризма. Их сюжеты связаны с общественными конфликтами и противоречиями. Все внимание автора сосредоточено на действиях и поступках героев, через которые раскрывается социальный характер. Однако и при таком подходе писателя герои остаются достаточно убедительными, не оказываются глашатаями публицистических идей. Это характерно также для рассказов «Крамола», «Странник», «На Чардыме» и некоторых других, прославляющих светлое и

чистое в человеческих отношениях, рассматриваемых через призму чувства любви. Соответственно несколько меняется и их тональность. Наряду с глубиной конфликтов и противоречий, увлекательной событийностью в них наблюдается постоянное стремление писателя к всестороннему раскрытию характеров - невидимых постороннему глазу чувств, эмоций, душевных порывов и т.д., - и это пристальное внимание в сочетании с особым внутренним настроем, эмоциональным отношением к разнообразным проявлениям естественной человеческой сущности является характерной чертой произведений С. Аникина, делая их яркими и запоминающимися. Внутреннему миру героев соответствует и их портретная характеристика, благодаря чему каждый из них - неповторим, самобытен, ярок, и встретишься с ним на страницах произведения, возможно, только раз -останется в памяти надолго, как живой. С еще большей художественной силой предстают образы главных героев. Это при том, что писатель прекрасно владеет также искусством создания коллективного портрета крестьянской массы, и портрет у него динамичный, меняющийся в соответствии с обстоятельствами.

Одним из наиболее распространенных способов индивидуально-изобразительной манеры С. Аникина чаще всего выступают диалоги, которые, на первый взгляд, не являются ни средством развития сюжета, ни речевой характеристикой героев. Эти внешне нейтральные к сюжету диалоги своей художественной задачей имеют другую цель - показать героя через его внутреннее самораскрытие. На это направлены также отдельные реплики персонажей. Наряду с диалогами они зримо раскрывают ситуацию и создают тот особый эмоциональный настрой, который заставляет рассказ «звучать» сильно, впечатляюще.

Особо следует сказать о мастерстве Аникина-пейзажиста. Удивительно остро, по-крестьянски, чувствует писатель природу и тонко умеет подобрать интересные образы, передать разнообразие ее состояний: прелесть летнего дождя, буйство половодья, сочность и яркость красок осени. Природа в его понимании - могучая основа бытия, она живет собственной самостоятельной жизнью, неотрывной, однако, от бытия человеческого. Особую поэтичность и лиризм рассказам С. Аникина придает то обстоятельство, что природа у него никогда не оказывается обыкновенным местом действия или просто фоном; она всегда передается в восприятии и ощущении человека, это как бы «очеловеченная» среда.

Наряду с этим у писателя есть рассказы, отличающиеся от выше рассмотренных и характером, и принципами сюжетостроения. Они составляют третью стилистическую линию в творчестве С. Аникина -подчеркнуто эмоциональную. Сюда входят «Молотьба» и «Плодная осень». Конечно, эти рассказы также имеют свой сюжетный стержень, но событию в них отведена совершенно незначительная роль. Это радостная поэтизация сельского труда, многокрасочное изображение сердцу милой природы родного края в нераздельном единстве с крестьянским бытием. С этой точки зрения «Молотьба» и «Плодная осень» есть свидетельство поисков

писателем новых форм и новых ракурсов раскрытия своих представлений о народной жизни.

В заключении подводятся краткие итоги исследования, которые сводятся к следующему:

- возникнув в результате усилившегося в начале XVIII века приобщения мордовского народа к христианской идеологии, книжная словесность мордвы процесс своего формирования проходила неравномерно. Начавшись с разного рода переводов произведений церковно-миссионерской направленности с некоторыми «вкраплениями» духовно-светской литературы, а также с публикаций определенных образцов фольклора, серьезного влияния на процесс формирования мордовской литературы она не оказала. И поэтому главным итогом почти двухвекового формирования традиций мордовской книжности явилось само приобщение мордовского народа к письменности;

- с появлением в 80-е годы XIX века крестьянской литературы начинается складывание собственно литературных основ мордовской художественной словесности. Яркими представителями этой литературы являются М.Е. Евсевьев, А.Ф. Юртов, Н.Д. Барсов, Р.Ф. Учаев, И.А. Цыбин, B.C. Саюшкин, Т.Е. Завражнов, С.А. Ларионов, И.Т. Зорин и другие. Их творчество есть свидетельство перехода мордовской книжной словесности от фольклорно-художественной (синкретической) стадии к литературно-художественной;

- в дальнейшем данный процесс получил развитие в европеизированных формах профессиональной литературы, выразителями которых явились C.B. Аникин, В.В. Бажанов, М.П. Герасимов, З.Ф. Дорофеев. В силу различных причин их литературное самоутверждение, в основном, происходило за пределами мордовского края на русском языке, что, с одной стороны, не всегда позволяло всесторонне раскрыть эстетические и художественные возможности национального мировосприятия, а с другой - содействовало более успешному и более ускоренному подключению эрзянских и мокшанских авторов в русло традиций демократической литературы критического реализма;

- одним из самых значительных основоположников идейно-эстетических основ демократизма в реализме мордовской литературы является Степан Васильевич Аникин, роль и значение которого в развитии национальной художественной словесности до сих пор еще в должной мере не оценены;

- художественное творчество писателя условно можно разделить на два этапа. Первый (российский) охватывает период с 1903 по 1909 гг.), второй (эмигрантский) - с 1909 по 1914 с некоторым продолжением в России. Каждый из них является свидетельством незаурядности его таланта и мастерства как в постановке проблематики, так и средствах ее художественного воплощения;

- из рассказов C.B. Аникина колоритно встает деревенская Русь конца XIX - начала XX века. Она рисуется им с разных сторон - в горестях и

радостях, трагическом и светлом, в трудных исканиях и надеждах - на основе исследования сельского мужика, его внутреннего мира, психологии, характера. И в этом отношении С. Аникин выступает продолжателем лучших реалистических традиций писателей-демократов XIX века.

- отличительным свойством художественного стиля С. Аникина является эмоциональная выразительность. Тяготение к эмоциональности определяет все особенности его индивидуальной художественной манеры: и характер сюжетного повествования, и способы раскрытия образов героев, и принципы изображения человека как выразителя тех или иных общественно-идеологических интересов;

- исходя из индивидуально-стилевой манеры писателя, все его произведения условно можно разделить на три группы: рассказы с подчеркнутой эмоциональностью; сочетающие в себе эмоциональность с социально-аналитическими моментами изобразительности; рассказы с ярко выраженной социальной направленностью;

- своеобразие поэтики прозы С. Аникина как оригинального мастера реалистической прозы - это результат взаимооплодотворения традиций русской литературы и полумифилогизированной поэтической миросозерцательности, воспринятой писателем из эстетики фольклора родного народа.

Основные положения диссертации получили отражение в следующих публикациях:

1. Лемензэ стувтокшнызь...(Имя его было забыто...) // Сятко. - 1999. - №8.- С. 103- 106.

2. C.B. Аникинэнь стувтозь очеркензэ (Забытые очерки C.B. Аникина) //Сятко. - 2001. - №6.- С. 68-69.

3. Пурнынзе Степан Аникин (Собрал Степан Аникин) // Сятко. -2001. - № 10. - С. 79-80.

4. Очерк C.B. Аникина «Праведная земля» // Рябовы: pro et contra: Сб. материалов Рябовских научных чтений. - Саранск, 2002. - С. 193 - 195.

5. C.B. Аникин как один из зачинателей мордовской литературы //Проблемы и перспективы развития восточных финно-угорских языков: Материалы научно-практической конференции «Функционирование языков и состояние этнокультуры восточных финно-угорских языков: проблемы и перспективы (4-7 июня 2003 г., г. Саранск). - Саранск, 2003. - С. 304 -308.

РНБ Русский фонд

2007-4 18307

Подписано в печать 17.03.04 Бумага офсетная. Формат 60x84 1/16. Гарнитура Тайме. Печать способом рнзографии. Усл. печ. л. 1,16. Уч. -изд. п. 1,6. Тираж 100 экз. Заказ № 036.

Отпечатано с оригинала-макета заказчика в копи-цеитре «Референт». ИП Тнмошкина Л.В. 430000, г. Саранск, ул. Полежаева, 49.

1 5 АПР 2004

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Вождаева, Марта Николаевна

ВВЕДЕНИЕ.3

ГЛАВА 1. Истоки и особенности складывания дооктябрьской мордовской литературы как системы.13

ГЛАВА 2. Формирование и развитие мировоззренческих и художественно-эстетических принципов С.В. Аникина.42

ГЛАВА 3. Проблематика и поэтика «малой прозы» С.В.Аникина как отражение отношения авторского «я» к российской действительности конца XIX - начала XX века.78

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Вождаева, Марта Николаевна

Актуальность исследования. Сегодня, в условиях усиления внимания общества к национальным проблемам и судьбам конкретной нации, когда по-новому осмысливаются многие вопросы этнического и межэтнического бытия, мы все пристальнее вглядываемся в прошлое, стремясь найти в нем опору в настоящем, а еще в большей степени — в будущем. При этом, учитывая то, что понятие «национальное наследие», охватывая самые различные стороны российской действительности, очень емкое, необходимость его изучения особенно ощутима в тех областях культуры, в которых научные изыскания долгое время были детерминированы тоталитарной системой, лишены достаточных методологических обоснований, что нередко приводило к утрате многих художественно-эстетических ценностей, забвению имен, внесших достойный вклад в культурную сокровищницу своего народа. Время насущно требует с принципиально новых научных позиций оценки и переоценки многих процессов литературы, введения в научный оборот раннее «упущенного» материала, что позволит9 в конечном счете,не только придать системе закономерностей формирования и развития той или иной литературы исторически верно упорядоченный характер, но и лучше понять особенности национального менталитета, жизнеспособности этноса. Тем более, что чем глубже и научно достоверно будут проанализированы национальные культуры, тем богаче представляется отечественная эстетическая культура в целом, короче будет путь, ведущий народы к взаимопониманию.

К числу малоизученных или по-своему интерпретированных тенденций в мордовском литературоведении до сих пор остается исследование типологии и своеобразия исторического формирования национальной литературы, путей и форм ее движения от просветительства к реализму. Этот момент по-своему нашел отражение в трехтомной «Истории мордовской литературы» (1968-1974), в мордовских разделах 6-ти томной «Истории советской многонациональной литературы» (1970-1974), двухтомной «Современной мордовской литературе» (1991-1993), в монографиях, посвященных общими проблемам литературного процесса или вопросам развития отдельных жанров, таких, как: «Мордовский советский роман» (1965) Б.Е. Кирюшкина, «В братском содружестве» (1969) и «Притоки» (1973) Н.И. Черапкина, «Поэзия - душа народа» (1973) В.В. Горбунова,

Начало пути» (1976) и «Обретение зрелости» (1984) В.М. Макушкина, «Единство традиций» (1978) и «Мокшэрзянь литературань антология: XVIII -XX векне» («Антология мордовской литературы: XVIII —XX века») (2003) А.В. Алешкина, «Годы и конфликты» (1981) Е.И. Чернова, «Мордовский рассказ» (1987) Г.С. Девяткина, «Современная мордовская проза» (1995) и «Процессы жанрового развития мордовской прозы (5090-е годы)» (1995) А.И. Брыжинского, «Комическое в мордовской литературе (этапы эволюции)» (2001) В.И. Демина. Положительное значение этих работ не вызывает сомнений, однако они только определили некоторые вопросы изучения данной проблемы, к тому же не всегда однозначные и бесспорные.

Первым наиболее обстоятельным исследованием в этом направлении явилась диссертация JI.A. Тингаевой «Формирование дооктябрьской мордовской литературы» (1983), которая в 1989 году была издана в виде учебного пособия «Дооктябрьская мордовская литература». Однако и здесь предметом изучения явился не сам историко-литературный процесс, а анализ мордовско-русских литературных связей.

Следующая попытка обобщения особенностей становления словесного художественного творчества мордвы на письменной основе была предпринята в диссертационном исследовании С.А. Алешкиной «Формирование жанров и художественных традиций конца XIX- начала XX века» (1990), которое , к сожалению, до сих пор так и осталось на правах рукописи.

Недостаточное внимание исследователей к проблемам дореволюционной мордовской литературы объясняется тем, что до последнего времени в нашем литературоведении существует представление, согласно которому «мордва, как и многие другие народы, до Великой Октябрьской социалистической революции была бесписьменной, не имела своей печатной художественной литературы» (24, с. 314). Поэтому и поныне не изжита точка зрения, относящая рождение мордовской литературы и к 1917 г. (44, с. 14), и 20-м гг. XX столетия (77, с. 18), и периоду общероссийской революции 1905-1907 гг. (107, с. 175) и т.д. Однако проведенные исследования свидетельствуют об ошибочности подобных утверждений, они свидетельствуют о почти 300-летней истории мордовских письменно-литературных языков и созданных на этой основе образцов книжной культуры. По подсчетам А.П. Феоктистова, до 1917 г. на эрзянском и мокшанском языках было издано порядка пятидесяти мордовских книг и брошюр. Кроме того, мордовские языковые материалы разного объема и содержания были опубликованы в десятках изданий, выпущенных в свет на русском и западноевропейских языках (102, с. 158). К тому же, отсутствие массовой оригинальной литературы на родном языке, тем более реалистической, еще не означает отсутствие литературы вообще. Литература в широком смысле этого слова - это система самых различных разновидностей словесного творчества: оригинальной, переводной, учебнопросветительской, церковной, исторической, естественно-научной и т.д., не говоря уже о перешедших на страницы книг произведений устного народного творчества. Это, во-первых. И, во-вторых: зарождение и формирование литературы неправомерно связывать с какой-то конкретной датой. Это всегда процесс, у разных народов не одинаковый по своей временной протяженности и характеризующийся в зависимости от исторических обстоятельств различными типами развития -непрерывным или прерванным, на языке данного народа или в иноязычной форме самоутверждения, ускоренным или замедленным (72, с. 247).

У мордвы, в отличие от других народов поволжско-приуральского региона, зарождение литературного процесса происходило с проявлением некоторых специфических признаков. Это является еще одним подтверждением того, что становление и развитие литературы -процесс очень сложный, многообразный. «Следует опасаться, — писал Н.И. Конрад, - произвольного сужения понятия «литература», предположения, что она всегда слагалась из поэзии, повествовательной прозы и драмы: были целые эпохи, когда литература, притом художественная, слагалась из совершенно других элементов» (50, с. 383). Если при возникновении, например, коми, чувашской и марийской литератур предпосылки формирования реализма наряду с традициями народности русской литературы послужили фольклор и зачатки дидактико-просветительской поэзии и прозы на родном языке, то реализм литературы мокши и эрзи утверждался, в основном, с помощью языка, литературно-эстетического и художественного опыта братского русского народа.

Первые представители литературной интеллигенции из мордвы (С. Аникин, В. Бажанов, М. Герасимов, 3. Дорофеев), творчество которых пришлось на конец XIX-начало XX века, выступили преемниками прогрессивных традиций русской культуры, преследуя благотворную цель просвещения широких народных масс и создания условий для возникновения национальной литературы. К тому же, дореволюционный период ее активного формирования, по сравнению с другими литературами сходного типа развития, оказался более замедленным и более длительным. Он пришелся на 80-е годы XIX столетия, хотя истоки становления традиций реализма и его жанров во временном отношении выпадают примерно на тот же период, что и у соседних народов, начиная с середины того же века. Литературоведы Мордовии по-разному объясняют причины столь позднего возникновения традиций реализма и демократической направленности национальной литературы. Одни это связывают с затянувшимся на длительное время появлением профессиональных писателей, другие -со слабым развитием книгоиздательского дела на родном языке и отсутствием на этом языке узаконенной письменности, в силу чего первые представители литературного дела мордовского народа начинали писать на русском языке и «растворялись» в русской литературе. Это находит объяснение и в том, что мокшане и эрзяне волею исторических судеб оказались разбросанными по всей России, и формирование национальных литературных кадров, из-за отсутствия единого литературно-организующего центра, происходило в русскоязычной среде. В таких условиях грамотный, образованный мордвин, добившийся определенных успехов в политической, в педагогической или творческой деятельности, неизбежно оказывался втянутым в русскую общественно-политическую и литературную жизнь. Но русскоязычное творчество не отрывало таких писателей от корней и потребностей своей нации. Оно явилось для них закономерным, исторически обусловленным явлением в процессе формирования, становления и самоутверждения как национальных литераторов. И творчество Степана Васильевича Аникина (1868-1919) -наглядное тому подтверждение.

Это был самобытный писатель-реалист из мордвы, оставивший заметный след в истории развития национальной художнической мысли. Его творчество выступает живым социокультурным феноменом в литературной жизни конца XIX - начала XX века, оно созвучно сложным и напряженным социально-философским, нравственным и эстетическим исканиям эпохи и является ярким отражением закономерностей литературного процесса мордвы данного периода. Несмотря на это, роль и значение С. Аникина в вышеназванном процессе до сих пор еще не оценены должным образом, а творческое наследие только совсем недавно стало осозноваться как неотъемлемая часть дооктябрьской мордовской литературы. Если, к тому же, иметь в виду, что в какой-то мере это характерно и для других литератур так называемых младописьменных народов, поскольку ряд аспектов их литературного развития «просто не изучается: литературный процесс и его национально-историческое русло, литературный процесс в контексте национального уклада и культуры, творческая индивидуальность как выражение национальной характеристики, становления и эволюции наций» (132, с. 26), то обращение к теме данного исследования приобретает, на наш взгляд, еще большую актуальность.

Цель диссертационной работы. На основе создания целостной системы эволюции идейно-эстетических и художественных принципов С.В. Аникина представить более полную картину зарождения, формирования и становления дооктябрьской мордовской литературы. Реализация данной цели предопределила постановку следующих задач:

- определить тип и своеобразие исторического развития дооктябрьской мордовской литературы как составной части духовной культуры народа;

- проследить жизненный и творческий путь С.В. Аникина как важное условие восстановления реальной иерархии ценностей и воссоздания объективного хода процессов формирования национальной литературы в свете аксиологического переориентирования современного литературоведения;

- показать роль С.В. Аникина в создании идейно-эстетического фундамента и жанровой структуры мордовской реалистической литературы с точки зрения особенностей ее складывания в непрерывно развивающийся процесс;

- на основе идейно-художественного анализа произведений писателя и изучения архивных материалов выделить присущие его творчеству художественные приемы и средства воссоздания и раскрытия национального характера и образа жизни, отражения многогранной российской действительности.

Научная новизна работы состоит в том, что она является первым монографическим исследованием творчества С.В. Аникина в контексте формирования, становления и обретения дооктябрьской мордовской литературой возможностей для самостоятельного развития.

Эта проблема, тесно связанная с общими тенденциями культурно-исторического развития народов России, в таком аспекте еще не становилась предметом серьезного научного изучения. В силу недостаточной выявленное™ фактологической основы дооктябрьской мордовской литературы представление о процессах утверждения в ней традиций и жанровых форм, как и оценки их видов и разновидностей, потребовали не только расширения и углубления существующих об этом выводов, но и корректировки их с культурно-исторической и художественно-эстетической точки зрения. Результаты исследования выразились в следующем:

- впервые в мордовском литературоведении проведен комплексный научный анализ зарождения, формирования и становления художественной системы С. Аникина в контексте состояния литературно-эстетической мысли мордвы конца XIX - начала XX века;

- выявлены основные этапы и закономерности мировоззренческой и творческой эволюции писателя как отражение его художественных поисков на раннем этапе развития национальной литературы в идейно-тематическом и жанрово-стилевом отношении;

- показано своеобразие развития повествовательных форм прозы С. Аникина как художественно состоявшегося явления в его единстве и целостности;

- рассмотрены основные темы, идеи, конфликты, характеры новеллистики писателя, а также художественные приемы и средства их воплощения;

- на основе философии «черноземной жизни» в прозе С. Аникина для теоретического осмысления в работе выдвинут тезис о складывании в дооктябрьской мордовской литературе традиций демократизма, их социально-философских основ и нравственно-эстетических начал;

- определены роль и значение художественно-эстетического наследия С. Аникина в общей системе национальной литературной жизни, обобщен вклад писателя в развитие социально-философской и эстетической мысли народов России.

Теоретическую и методологическую основу исследования составляют учение о диалектическом развитии общества, принцип объективности и историзма в изучении культурного опыта народа, ю необходимость с принципиально новых позиций осмыслить досоветский период развития отечественной литературы.

В работе использованы разноплановые подходы к анализу художественного наследия С. Аникина в диалектическом соотношении общего и особенного. Главными методами анализа являются конкретно-исторический, позволивший рассмотреть творчество писателя в контексте функционирования национальной литературной мысли данного периода в целом; историко-теоретический, способствовавший выявлению художественной сущности анализируемого материала; структурно-аналитический и лексико-семантический, давшие возможность через изучение идейно-тематических, жанрово-стилевых и художественно-эстетических аспектов произведений писателя прийти к пониманию своеобразия творческого мышления С. Аникина.

При этом мы опирались на современные концепции развития культурологических процессов в России, а также на . научно-теоретические положения, выдвинутые в трудах отечественных и мордовских литературоведов, критиков и историков.

Предметом исследования явились рассказы, очерки, сказки писателя, выходившие коллективными и отдельными сборниками, сохранившиеся на страницах периодической печати, а также хранящиеся в архивах России.

В процессе работы были привлечены и прокомментированы статьи, рецензии, отзывы, посвященные творчеству С. Аникина, материалы его личного архива, письма и воспоминания современников, близких и родственников писателя.

Научно-практическая ценность исследования. Работа направлена на укрепление исторического сознания и культурной памяти мордовского народа. и

Результаты исследования могут быть использованы при изучении исторического развития как национальной, так и российской литератур, при подготовке учебных и методических пособий, программ, учебников, хрестоматий, обзорных работ по мордовской литературе для вузов и общеобразовательных школ, при исследовании взаимосвязей и взаимовлияния культур народов нашей страны.

Апробация диссертации. Материалы работы обсуждались в отделе филологии и финно-угроведения ГУ «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия». По результатам исследований были сделаны доклады на заседаниях отдела. Основные положения диссертации изложены в тезисах и статьях научных изданий.

Структура и объем работы продиктованы логикой раскрытия темы и решения поставленных проблем. Она состоит из общей характеристики исследования, трех глав, заключения и библиографии. Общий объем диссертации составляет 163 страницы

Заключение научной работыдиссертация на тему "Творчество С.В. Аникина в контексте формирования дооктябрьской мордовской литературы"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Общий аналитический взгляд на мордовскую литературу как непрерывно развивающуюся сферу духовной культуры народа показывает, что она прошла большой и сложный путь эволюции, накопила значительные художественно-эстетические ценности, выработала свою поэтику, методы и принципы стилизации характерных явлений жизни. В то же время «в историко-культурном смысле эстетические и художественные начала мордовской литературы однотипны и типологически сходны с особенностями и традициями всего комплекса» (117) литератур близкого типа развития.

Одна из этих особенностей заключается в одноструктурности этих литератур, то есть в отсутствии в их истории древнего и древнейшего периодов. «Процесс мужания этих литератур, - отмечал в связи с этим мордовский литературовед Н.И. Черапкин, - правомерно характеризуется как скачок из одного, подчас примитивно-эмбрионального состояния образного мышления к высшим формам художественного развития» (108. С. 9-10).

Возникнув в результате усилившегося в начале XVIII века приобщения мордовского народа к христианской идеологии, книжная словесность на мокша -и эрзя-языках процесс своего формирования и становления проходила неравномерно. Начавшись с различного рода словарей и учебных пособий, она складывалась в виде церковно-богослужебной литературы. Эта литература серьезного влияния на процесс формирования мордовской литературы не оказала. И поэтому главным итогом почти двухвекового накопления традиций мордовской книжности явилось само приобщение мордовского народа к письменности.

С появлением в 80-е годы XIX века крестьянской литературы начинается складывание собственно литературных основ мордовской художественной словесности. Яркими представителями этой литературы являются М.Е. Евсевьев, А.Ф. Юртов, Н. Д. Барсов, Р.Ф. Учаев, И. А. Цыбин, B.C. Саюшкин, Т.Е. Завражнов, С. А. Ларионов, И.Т. Зорин и другие. Их «жизнеописания», «воспоминания», «истории», «рассказы», «поэмы», зарисовки бытового характера, буквари, переводы, являясь одной из ступеней трансформации устно-поэтической традиции в письменную, характеризуются разнообразием художественных красок. Большинство из них носят в основном сатирико-юмористический характер, что объяснялось не столько субъективными качествами таланта, сколько социально-критическим взглядом писателей на российскую действительность. Эти произведения предтечей мордовской профессиональной литературы обладают бесспорным историко-литературным значением, как и «Мордовский этнографический сборник» (1910) академика А.А. Шахматова, который не имеет аналогов ни в русской, ни в иностранной литературе. Они проложили путь к постепенному «вычленению» национальной словесности из общероссийского историко-литературного процесса как такового. Это время перехода мордовской книжной словесности от фольклорно-художественной (синкретической) стадии к литературно-художественной.

В дальнейшем данный процесс получил развитие в европеизированных формах профессиональной литературы, выразителями которых явились С.В. Аникин, З.Ф. Дорофеев, В.В. Бажанов, А. И. Дорогойченко, А.И. Завалишин, М.П. Герасимов. Их творчество во многом помогло сократить путь от фольклорных традиций к оригинальной литературе. В силу неразвитости художественных традиций на родном языке и отсутствия собственного национального центра их литературное самоутверждение в основном происходило за пределами мордовского края на русском языке. При этом необходимо отметить, что русскоязычная форма творческого развития первых мордовских писателей-реалистов - явление неоднозначное. С одной стороны, она далеко не всегда позволяла всесторонне раскрыть эстетические и художественные возможности национального мировосприятия, а с другой — содействовала более успешному и более ускоренному подключению эрзянских и мокшанских авторов в русло традиций демократической литературы критического реализма, в сферу разработки межнациональной и общечеловеческой проблематики, идей народности, гуманизма и свободолюбия.

Одним из самых значительных основоположников идейно-эстетических основ демократизма в реализме мордовской профессиональной литературы является Степан Васильевич Аникин, роль и значение которого в развитии национальной художественной словесности до сих пор еще в должной мере не оценены.

С. Аникин пришел в литературу в период революционных событий начала XX века, которые отразили общие процессы активизации социального, национального и культурного самосознания средневолжских народов. «Из глубин трудящихся масс выходит первое поколение национальной интеллигенции, с началом деятельности которой состоялась историческая встреча труда и культуры» (115, с. 151). Если иметь в виду, что в то время Россия была страной патриархально-крестьянской и большую часть ее населения составляли крестьяне, две трети которых были бедняки, естественно, что пристальное внимание писателя приковано к жизни деревни, ее настоящему и будущему, а героем его рассказов является сельский мужик с его внутренним миром, психологией, характером. Тем более, что и сам С. Аникин был неотъемлемой частью этого народа, человеком из «российской глубинки», хорошо знавшим настроения деревни во все времена, поэтому жизнь этой деревни воссоздается в его произведениях убедительно, ярко и многогранно - в разных поворотах и разрезах, социальном, бытовом и психологическом пластах. И везде - глубинное, самобытное видение, точность, острота характеристик и оценок. Деревня в рассказах С. Аникина страждет, покоряется, молится, негодует, верит, бурлит, а порою и клокочет - стихийно, но грозно. Читая произведения писателя, ясно ощущаешь единственную и поглощающую автора тему: русская деревня начала XX века, с одной стороны, неграмотная, суеверная, озлобленная и запуганная «начальством», и вместе с тем - понимающая невозможность жить по-старому, стихийно рвущаяся к счастью, проникнутая предгрозовым революционным брожением. При этом изображение жизни крестьянства царской России лишено у автора искусственной нарочитости, которой грешат многие писатели «деревенской тематики». Ему удалось преодолеть и приторную сентиментальность Г. Златоврацкого, и беспощадность Г. Успенского - те крайности, которые были свойственны народнической литературе. Жизнь мужика предстает в его произведениях с разных сторон: и хорошее в них, и плохое, и радость, и горе, и разочарования, и искания. - именно в этой полнокровности бытия крестьянина корень философского взгляда С. Аникина на «деревенский мир» и связанного с ним поиска «такого человека», который был бы духовно близок этому миру, понимал его и вел за собой. Так, картины беспросветной нужды («Жить надо»), бесконечных тяжких испытаний, которые выпадают на долю крестьян («Бунт», «Холерный год», «Гараська-диктатор»), не только приводят их к болезням, к вымиранию, но и, как настойчиво и последовательно показывает С. Аникин, рождает, в первую очередь, в крестьянской молодежи протест, порой короткий, быстро погасающий, но сильный, как вспышка молнии, развивает в них способность мыслить на общественные темы, зарождает и усиливает в них тягу к знаниям, свету, борьбе за иную, лучшую жизнь. Рассказывая об этом, С. Аникин стремился вызвать в мужике желание изменить свое тяжелое положение, вселить в него веру в свои силы и лучшее будущее.

В еще большей степени поиск «такого человека», просвещенного, целеустремленного, проявился в очерке «За праведной землей», в рассказах «Стена глухая», «Странник». Они, как и другие произведения С. Аникина, не отличаются богатой событийностью. Писателю интересен, прежде всего, сам человек, его внутренний мир, чувства, душевные порывы и мечты, т.е. самые разнообразные проявления натуры человеческой, его психологии и характера. Наиболее близки же для него люди, «живущие от земли физически й духовно, вкладывающие в нее силу, ум, душу, цветущие ее расцветом, сохнущие ее засухой, наслаждающиеся ее красотой» («За праведной землей»). А если эта связь нарушается, как произошло это с героями повести «Безземельный», рассказов «Гараська-диктатор» и «Холерный год», человек лишается нравственной опоры, теряет смысл жизни и погибает физически или же деградирует духовно. Физическая и духовная слитность с землей — вот, по С. Аникину, первооснова гармоничной и полнокровной жизни крестьянина. В рассказах «На Чардыме», «Молотьба», «Плодная осень» и других эта философия в сущности своей приобретает смысл нравственного идеала, понимаемого писателем как «власть земли», как «надежда на то хорошее, чему никогда не будет конца» («На Чардыме»).

Эта творческая задача обусловила использование С. Аникиным особого метода максимально полного приближения художественной «правдоподобности» к жизненной правде. Его рассказам свойственна почти документальная достоверность, связанная с социальными конфликтами в российской деревне («Гараська-диктатор», «Жить надо», «Стена глухая», «Бунт»), а в связи со стремлением писателя заострить на них читательское внимание - публицистическая направленность («По общественным делам», «Своей дорогой», «Бездорожье»).

В то же время прямая постановка общественно значимых вопросов не является единственной характеристикой творчества С. Аникина. Творческую индивидуальность писателя составляет особый эмоциональный настрой произведений, который делает их яркими и запоминающимися. Структура словесного материала, свежесть красок художественной палитры создает впечатление непосредственно льющегося рассказа, впечатление легкости, незатейливости и простоты выражения. Несомненно, в них он предстает социальным критиком, обличающим не всеобщее абстрактное Зло, а конкретное зло российское и жестокость существующих нравов. В первую очередь, именно эта сторона его творчества оставляла наиболее сильное впечатление у читателей в ту мрачную эпоху. Сказалось подлинное знание писателем русской деревни, ее нравов, традиций, народных характеров и природы. Без глубокой и естественной близости к описываемому быту не могли бы родиться страницы, наполненные удивительно свежих и ярких картин природы, настоящих «мужицких» характеров, в их стихийной и жадной тяге к истине, справедливости, стремлении к счастью.

Особо обращают на себя внимание аникинские пейзажи, полные буйства красок и звуков. В них нет ничего перерисованного с натуры и они всегда связаны с восприятием и ощущением человека.

Нельзя не отметить и язык рассказов, сочный и насыщенный образами, точными и яркими эпитетами. Самое большое достоинство его — чувство соразмерности, внутренней гармонии и присутствие тонкого вкуса мастера. Словесная ткань рассказов не перегружена употреблением простонародных выражений, диалектизмов и местных наречий, что, безусловно, снизило бы ценность и художественное достоинство прозы. Язык произведений отличает отсутствие нарочитой, намеренной украшенности слога, расцвеченности стиля за счет сниженного просторечия и семантически ограниченных слов. Чрезмерное смешение разностильных элементов лексики и сочетание фразеологических единств (идиом) в народном духе не способствовало бы четкой передаче смысла и внутреннего достоинства мысли, а проза, ограниченная в употреблении узким (в основном, крестьянским) кругом, утратила бы связь со своим читателем.

С. Аникин никогда не теряет меры в этом отношении, что заставляет еще полнее оценить его художественное дарование и языковое чутье. Приятна на слуховое чтение (почти рассчитанная на него) умелая и тонкая ассимиляция редких диалектизмов и сочных народных выражений в речи персонажей, обусловленная и строго мотивированная их речевыми характеристиками. Усвоение форм народного языка (ярче всего проявляющееся в диалогах, прекрасно построенных, с подхватом реплик) отразилось и в авторском повествовании.

Рассказы С. Аникина очень динамичны (во многом за счет преобладания глагольных и наречных форм), строги в композиционном отношении. Сюжетная канва хорошо продумана и постоянно держит читателя в естественном-напряжении, вызывая неподдельный интерес ко всему ходу повествования. Сюжет не приносится в жертву публицистической направленности произведений: всегда чувствуется ядро рассказа, от которого кругами расходятся сцепления конкретных элементов сюжета, переплетения отдельных фабульных подробностей, цепь авторских (или «под автора») размышлений-отступлений. Все это свидетельствует о четкой, упругой структуре композиции, умелом построении сюжетных линий, мастерской организации и использовании словесного материала, позволяя говорить о поэтике прозы С. Аникина как о симбиозе двух типов художественного мышления и мировосприятия — русского с его реалистическими свойствами и мордовского, идущего от полумифологизированной поэтической миросозерцательности родного народа. На этой основе вслед за С. Алешкиной все литературное наследие С. Аникина можно разделить на три группы: произведения с подчеркнутой эмоциональностью («Молотьба», «Плодная осень»); сочетающие в себе эмоциональность и социально-аналитические моменты изобразительности («Холерный год», «Стена глухая», «Крамола», «Странник», «На Чардыме») и с ярко выраженной социально-критической направленностью («За праведной землей», «В глубине России», «Своей дорогой», «Бездорожье», «Жить надо», «Гараська-диктатор», «Фельдфебель», «Бунт», «Безземельный»).

Окидывая взглядом литературу прошлых лет, можно заметить одну, на первый взгляд, парадоксальную закономерность: произведения искусства, трактующие «вечные» темы и уже этим одним, казалось бы, заслуживающие бессмертие, по прошествии десятилетий кажутся старомодными и архаичными; а скромные и непритязательные рассказы, которые часто рождались как отклик на злободневные события, на растревожившие художника факты современной ему действительности, не старятся и продолжают вызывать к себе интерес на протяжении многих лет.

К таким произведениям относятся и рассказы малоизвестного, но талантливого писателя из мордвы Степана Васильевича Аникина, без творчества которого мы уже не можем представить историю формирования и развития современной национальной литературы как системы. Сегодня оно, пережив годы длительного умолчания, «пожинает дары плодной осени - поры не только национального, но и российского признания» (82, с. 69).

Список научной литературыВождаева, Марта Николаевна, диссертация по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)"

1. Алёшкин А.В. Единство традиций. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1978.- 190 с.

2. Алёшкин А.В. Эпическая поэзия младописьменных народов (дооктябрьский период). Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1983. — 84 с.

3. Алёшкин А.В. Эпос дружбы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1985. -184 с.

4. Алёшкин А.В. Арьсемат (Размышления). Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1989.- 198 с.

5. Алёшкин А.В. Мокшэрзянь литературань антология: XVIII XX векне (Антология мордовской литературы: XVIII - XX века). - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2003. - 480 с.

6. Аникин С.В. Мордовские народные сказки. СПб., 1909. - 102 с.

7. Аникин С.В. Деревенские рассказы. СПб., 1911.- 293 с.

8. Аникин С.В. На Чардыме: Рассказы. Саратов: Приволжск. кн. изд-во, 1969.-204 с.

9. Аникин С.В. Плодная осень: Рассказы, сказки. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1989.-256 с.

10. Ахметзянов Р.Г. Общая лексика духовной культуры народов Среднего Поволжья. М.: Наука, 1981. - 329 с.

11. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Сов. писатель, 1963. - 363 с.

12. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М.: Худож. лит-ра, 1965. - 527 с.

13. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худож. литра, 1985.-502 с.

14. Березкин Г.С. Творческая индивидуальность и развитие литератур. М.: Сов. писатель, 1984. - 375 с.

15. Бикмухаметов Р.Г. Орбиты взаимодействия. М.: Сов. писатель, 1963.-240 с.

16. Борисов А.Г. Художественный опыт народа и мордовская литература. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1977. - 189 с.

17. Брыжинский А.И. Процессы жанрового развития мордовской прозы (50-90-е годы). Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1995. - 192 с.

18. Брыжинский А.И. Современная мордовская проза (движение жанра). Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1995. - 232 с.

19. Бушмин А.С. Преемственность и новаторство в развитии литературы. JL: Худож. лит-ра, 1978. - 223 с.

20. Ванюшев В.М. Расцвет и сближение: О типологии соотношения национального и интернационального в удмуртской и других младописьменных литературах. Ижевск: Удмуртия, 1980. - 252 с.

21. Васин К.К. Просветительство и реализм: Историко-литературоведческие очерки. — Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1975. 246 с.

22. Вильданов А.Ф., Кунафин Г.С. Башкирские просветители-демократы XIX века. М.: Наука, 1981. - 255 с.

23. Владимиров Е.В. Обретение традиций. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1982.-272 с.

24. Воронин И.Д. Литературные деятели и литературные места в Мордовии. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1976. - 336 с.

25. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М.: Прогресс, 1995. —480 с.

26. Герасимов М.П. Стихотворения. М.: ГИХЛ, 1959. - 184 с.

27. Горбунов В.В., Черапкин Н.И. На пути роста. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1969. - 246 с.

28. Горбунов В.В. Поэзия душа народа. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1973. -294 с.

29. Горский С.П. Очерки по истории чувашского литературного языка дооктябрьского периода. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1959. -272 с.

30. Горький A.M. Собр. соч.: В 30 т. Т. 24. - М.: Гослитиздат, 1951.-520 с.

31. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Т. 4. - М.: Рус. язык, 1982. - 699 с.

32. Девяткин Г.С. Мордовский рассказ. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1987. - 216 с.

33. Дёмин В.И. Комическое в мордовской литературе (этапы эволюции). Саранск: Руз. печатник, 2001. - 260 с.

34. Домокош П. Формирование литератур малых уральских народов. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1993. - 288 с.

35. Дорофеев З.Ф. Песни и думы народного учителя. М., 1912.177 с.

36. Дорофеев З.Ф. Собр. соч.: В 2 т. Т. 1-2. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1964-1965.

37. Евсевьев М.Е. Избранные труды: В 5 т. Т. 1-5. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1964-1966.

38. Ермаков Ф.К. Путь удмуртской прозы. Ижевск: Удм. кн. изд-во, 1975. - 141 с.

39. Ермаков Ф.К. Творческие связи удмуртской литературы с русской и другими литературами. — Ижевск: Удм. кн. изд-во, 1981. — 194 с.

40. Жирмунский В.М. Эпическое творчество славянских народов и проблемы сравнительного изучения эпоса. М.: Изд-во АН СССР, 1958. — 145 с.

41. Журбина Е.И. Теория и практика художественно-публицистических жанров (Очерк. Фельетон). М.: Мысль, 1969. - 276 с.

42. Зелинский К.Л. Что дают русской литературе народы СССР. — М.: Знание, 1965.-32 с.

43. История марийской литературы. — Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1989.-432 с.

44. История мордовской советской литературы: В 3 т.- Т. 1. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1968. 383 с.

45. История советской многонациональной литературы: В 6 т. — Т. 1-6.-М.: Наука, 1971-1974.

46. История татарской советской литературы. М.: Наука, 1965.

47. Канюков В.Я. От фольклора к письменности: Ранняя чувашская литература и народное творчество (Очерк литературно-фольклорных отношений). Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1971. - 125 с.

48. Климович Л.И. Наследство и современность. М.: Сов. писатель, 1971.-384 с.

49. Комановский Б.Л. Самые молодые литературы: Фольклор и младописьменные литературы народов СССР. М.: Знание, 1973. - 144 с.

50. Конрад Н.И. Запад и Восток: Статьи. М.: Наука, 1986. - 519 с.

51. Кубанцев Т.И. Литература финно-угорских народов Поволжья и Приуралья. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1994. - 36 с.

52. Купреянова Е.Н., Макогоненко Г.П. Национальное своеобразие русской литературы: Очерки и характеристики. Л.: Наука, 1976. — 415 с.

53. Литература возрожденного народа: Сб. критич. статей о мордовской литературе. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1959. - 166 с.

54. Литературное наследство: В 4 т. Т. 2. - М.: Наука, 1979.

55. Литературные направления и стили: Сб. статей. М. Изд-во МГУ, 1976.-390 с.

56. Лихачев Д.С. Литература реальность - литература. - М.: Сов. писатель, 1984.-271 с.

57. Ломидзе Г.И. Единство и многообразие. М.: Современник, 1960.-527 с.

58. Майнов В.Г. Очерки юридического быта мордвы. СПб., 1985. -267 с.

59. Макушкин В.М. Начало пути. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1976.- 148 с.

60. Макушкин В.М. Обретение зрелости. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1984.-224 с.

61. Мартынов В.И. Роль русских писателей в формировании литературы коми. М.: Наука, 1974. - 172 с.

62. Мартынов В.И. Становление коми литературы: Идейно-эстетический аспект. М.: Наука, 1989. - 232 с.

63. Медриш Л.Н. Литература и фольклорная традиция: Вопросы поэтики. Саратов: Изд-во Саратов, ун-та, 1980. - 296 с.

64. Мельников-Печерский П.И. Очерки мордвы. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1981. 132 с.

65. Микушев А.К. Коми литература и народная поэзия. -Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1961. 128 с.

66. Миф. Фольклор. Литература: Сб. статей. Л.: Наука, 1978. - 250с.

67. Мишанин Ю.А. Этнокультура мордвы в журналистике России XIX начала XX века. - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2001. - 168 с.

68. Мокшин Н.Ф. Этническая история мордвы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1977. - 279 с.

69. Мордва: Историко-этнографический сборник. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1981.-336 с.

70. Надьярных Н.С. Типологические особенности реализма: Годы первой русской революции. М.: Наука, 1972. - 248 с.

71. Национальное и интернациональное в советской литературе. -М. Наука, 1971. -516 с.

72. Неупокоева Г.И. История всемирной литературы: Проблемы системного и сравнительного анализа. М.: Наука, 1976. - 359 с.

73. Николаев П.А. Историзм в художественном творчестве. — М.: Изд-во Москов. ун-та, 1983. 366 с.

74. Огнев А.В. Русский советский рассказ. М.: Просвещение, 1978. -208 с.

75. Овчаренко А.И. Горький и литературные искания XX столетия. -М.:Сов. писатель, 1978.-510 с.

76. Очерки истории марийской литературы: В 2 ч. Ч. 1. - Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1963. - 424 с.

77. Очерки истории мордовской советской литературы. Саранск: Мордов.кн. изд-во, 1956. - 226 с.

78. Паасонен X. Образцы мордовской народной литературы. -Гельсингфорс, 1981.- 154 с.

79. Пахомова М.Ф. Эпос молодых литератур. Л.: Наука, 1977. —106 с.

80. Петров В.Г. Взаимодействие традиций в младописьменных литературах: Национальный фольклор и русская классика. — Новосибирск: Наука, 1987. 338 с.

81. Поляков М.Я. Вопросы поэтики и художественной семантики. — М.: Сов. писатель, 1986. 480 с.

82. Потапов П.Ф. Журналистика и этнокультура народов Поволжья на рубеже XX XXI веков. - Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 2002. — 196 с.

83. Поспелов Г.Н. Проблемы литературного стиля. М.: Изд-во МГУ, 1970.-328 с.

84. Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы. — М.: Просвещение, 1972. -271 с.

85. Поспелов Г.Н. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1978.351 с.

86. Посошков И.Т. ■ Книга о скудности и богатстве и другие сочинения. М.: Изд-во АН СССР, 1951.-410 с.

87. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. М.: Наука, 1976. —325 с.

88. Русские писатели о мордовском народе. Саранска: Мордов. кн. изд-во, 1957.- 129 с.

89. Русское слово у колыбели мордовской литературы// Проблемы современной мордовской литературы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1980.-С. 40-120.

90. Саратовский этнографический сборник. Вып. 1. - Саратов: Приволж. кн. изд-во, 1922.

91. Сборник документов и статей по вопросу об образовании иностранцев. СПб., 1869. - С. 20.

92. Семенюта П.П. Первая Государственная Дума. Спб., 1907.

93. Сидельников В.М. Писатель и народная поэзия. — М.: Современник, 1974. 191 с.

94. Сироткин М.Я. Очерк истории чувашской советской литературы. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1956. - 350 с.

95. Скобелев В.П. Поэтика рассказа.- Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1982.- 155 с.

96. Словарь литературных терминов. М.: Просвещение, 1974.509 с.

97. Смирнов И.Н. Мордва: Историко-этнографический очерк. -Казань, 1895.-219 с.

98. Соколов А.Г. История русской литературы конца XIX— начала XX века. М.: Высшая школа, 1979. - 396 с.-ч

99. Соколов А.Н. Теория стиля. М.: Искусство, 1968. - 223 с.

100. Творческие взаимосвязи марийской литературы. — Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1968.-216 с.

101. Тингаева JI.A. Дооктябрьская мордовская литература. -щ.- Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1989. 80 с.

102. Феоктистов А.П. Очерки по истории формирования мордовских письменно-литературных языков (ранний период). М.: Наука, 1976.-227 с.

103. Храпченко М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. М.: Худож. лит-ра, 1982. - 431 с.

104. Храпченко М.Б. Горизонты художественного образа. — М.: Худож. лит-ра, 1982. 431 с.

105. Художественный метод и творческая индивидуальность автора: Сб. статей. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1979. - 166 с.

106. Цитрон А. 72 дня первого русского парламента. СПб., 1906.166 с.

107. Черапкин Н.И. В братском содружестве. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1969. - 383 с.

108. Черапкин Н.И. Притоки. М.: Современник, 1973. - 195 с.

109. Шахматов А.А. Мордовский этнографический сборник. СПб, 1910.-848 с.

110. Этногенез мордовского народа. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1965.-440 с.2. Статьи

111. Абрамов В. Мы всегда были здесь // Лит. Россия. 1989. — 24 февр.

112. Абрамов В. Мордовская интеллигенция конца XIX- начала XX века // Абрамов В.К. По следу времени. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1991.-242-279 с.

113. Александровский А.Н. С.В. Аникин. Некролог // Киевский листок. Киев. - 1906. - 17 дек.

114. Алешкин А. Новое исследование по истории формирования мордовских письменно-литературных языков // Финно-угристика. -Саранск: Изд-во Мордов ун-та, 1978. Вып. 1. - С. 162-176.

115. Алешкин А. Поэтический эпос литератур, рожденных революционной эпохой // Проблемы современной мордовской литературы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1980. - С. 151-178.

116. Алешкин А. Книжные формы народного эпоса и их соотнесение с фольклорной традицией // Аспект-1989. Исследования по мордовской литературе. Труды МНИИЯЛИЭ. - Вып. 96. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1989. - С. 57-67.

117. Алешкин А. Реальность ускоренного развития и эстетический потенциал мордовской литературы // Там же. С. 4-16.

118. Алешкин А. Творческая индивидуальность писателя и накопление художественных ценностей // Современная мордовская литература: В 2 ч. Ч. 1. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1991. - С. 3-22.

119. Алешкин А. Захар Дорофеев 7/ Мокшэрзянь литературань антологиясь: XVIII-XX векне (Антология мордовской литературы: XVIII-XX века).- Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2003. 480 с.

120. Алешкина С. Из недр народа // Аникин С.В. Плодная осень. -Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1989. С. 5-17.

121. Алешкина С. Формирование дооктябрьского историко-литературного процесса и ранние формы мордовской книжной словесности // Аспект-1990. Исследования по мордовской литературе. -Труды МНИИЯЛИЭ. Вып. 102. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1991. -С. 3-60.

122. Амирханов Р. Об этапах развития свободомыслия // Из истории формирования и развития свободомыслия в дореволюционной Татарии. -Казань: ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова КФАН СССР, 1987.

123. Аникин С. Бездорожье // Саратовский дневник. 1903. - 5-14март.

124. Аникин С. По родным местам: Очерк // Русское богатство. -1905.-№ 11;- 1907.-№ 1.

125. Аникин С. Народный быт и верования мордвы в песнях и сказаниях//Саратовский листок. 1906. - 21 февр.

126. Аникин С. В глубине России: Очерк // Бодрое слово. 1908. -№ 1—6; — 1909.-№ 1, 3-6, 8, 11, 15.

127. Аникин С. // Приволжский край. 1909. — 13 авг.

128. Аникин С. Господа дворяне и культура: Статья // Вестник Европы. 1909.-№ 2, -С. 731-747.

129. Аникин С. Чего просит деревня: Очерк // Там же. С. 715-731.

130. Аникин С. О мордовском народе по поводу сказок // Мордовские народные сказки. СПб., 1909. - С. 97-102.

131. Аникин С. За праведной землей: Очерк // Вестник Европы. — Спб., 1910. С. 86-108.

132. Бикмухаметов Г. Представления и реальности // Вопр. лит-ры.- 1989.-№8.-С. 18-27.

133. Богораз В. (Тан). Мужики в Государственной Думе // Тан. Красное и черное: Очерки. М., 1907. - С. 259-316.

134. Буточкина JI. Живой отзвук бурной эпохи // Проблемы жанров современной мордовской литературы: Труды МНИИЯЛИЭ. Вып. 84. — Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1987.-С. 140-161.

135. Ванеев А. Реализм Куратова в связи с концепцией реализма в эстетике русских революционных демократов // Межнациональные связи коми фольклора и литературы: Сб. науч. тр. АН СССР. Коми филиал. -Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1979.

136. Васильева Р. Этностилевая функция фольклорных элементов в русскоязычном художественном произведении //Аспект 1989. Исследования по мордовской литературе. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1989.- 192 с.

137. Горбунов В. Литература, рожденная Октябрем // На пути роста: Сб. лит-критич. статей. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1976. - С. 3-36.

138. Дешериев Ю. Проблема двуязычия // Развитие национально-русского двуязычия: Сб. статей. М.: Наука, 1976. - С. 5-34.

139. Елпатьевский С. В Государственной Думе // Русское богатство.- 1906.-№7.-С. 92-117.

140. Залыгин С. Рассказ и рассказчики // Литературные заботы. -М.: Сов. писатель, 1972.

141. Зотов И.А. На путях к реализму: К вопросу о художественном методе чувашской литературы второй половины XIX века // Актуальные проблемы чувашской литературы. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1983. -С. 51-73.

142. Иванов Н. К спорам о творческом методе дооктябрьской чувашской литературы // Вопросы метода, жанра и стиля в чувашской литературе. Чебоксары: Чуваш, кн. изд-во, 1981. - С. 3-17.

143. Кавтаськин Л. Эпические и лиро-эпические песни мордовского народа // Устно-поэтическое творчество мордовского народа: В 11 т. Т. 1.-Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1963. - С. 5-18.

144. Каминский В.И. Основные идейно-художественные тенденции в русской литературе конца XIX века и их трактовка в современной науке // Современная советская историко-литературная наука: Актуальные вопросы.-Л.: Наука, 1975.-С. 272-319.

145. Карпов В. Совершенствование национальных отношений, перестройка и задачи литературы // Лит. газета. 1988. - 9 марта.

146. Книжные новости // Современное слово. 1911. - 23 сент.

147. Ковалевский М.М. Воспоминания // История СССР. 1969. — №4.-С. 59-79.

148. Кулешов В.И. Взаимодействие литератур и литературного процесса // Вопр. лит-ры. 1963. - № 8. - С. 144-154.

149. Кулешов В.И. Принципы построения общего курса русской литературы XIX века // Советское литературоведение за 50 лет. М.: Изд-во Москов. ун-та, 1967 - С. 385-434.

150. Литературный процесс // Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. Т. 9. - М.: Сов. энциклопедия, 1978. - С. 472.

151. Львов-Рогачевский В. О «Деревенских рассказах» С.В. Аникина // Современный мир. 1911. -№ 11. - С. 372-373.

152. Маковицкий Д. У Толстого. Яснополянские заметки // Литературное наследство: В 4 т. — Т. 2. — М.: Наука, 1979.

153. Минувшие годы. СПб. - 1918. -№ 2.

154. Новые книги // Русское богатство. 1912. -№ 12. - С. 163-164.

155. Национальный художественный опыт и мировой литературный процесс // Советская литература и мировой литературный процесс: Идейно-эстетические проблемы. М.: Наука, 1975. - С. 187-208.

156. Некролог // Кооперативная мысль. Саратов. - 1919. - № 10. —1. С. 6.

157. Оболенский В. Первая дума // Наука и жизнь. 1990. - № 8. -С. 101-106.

158. Пешонова В. Ученый, государственный деятель // Сов. Мордовия. 1965. - 9 февр.

159. Пронин В. Писатель и революционер // Сов. Мордовия. 1980. -12янв.

160. Репин И.Е. Письмо В.В. Стасову от 28 мая 1906 г.// И.Е. Репин и В.В. Стасов. Переписка: Т. 3. Письмо № 407. М.-Л.: Наука, 1950. - С. 122-123.

161. Русское богатство. 1906. - № 7. - С. 99, 108.

162. Самошкин А.Г. Поэтэсь-сказителесь Игнатий Зорин (Поэт-сказитель Игнатий Зорин) // Сятко. 1982. — № 3. - С. 73-78.

163. Свободная жизнь. 1906. -23 июля.

164. Тиванов А. Утрата: Памяти С.В. Аникина // Кооперативная мысль. Саратов, 1919. - № 10. - С. 6-7.

165. Филиппова Н. Самобытный художник слова // В мире книг. — 1970.-№6.-С. 26-27.

166. Цитируется по машинописному варианту, хранящемуся в архиве НИИГН при Правительстве Республики Мордовия. Книжный вариант очерка впервые был напечатан в мартовском номере журнала "Вестник Европы" за 1909 г.

167. Черапкин Н. Революцияда инголень мокшэрзянь литературась (Дореволюционная мордовская литература) // Мокша. — 1978. № 4. - С. 52-60.3. Авторефераты

168. Алешкина С.А. Формирование жанров и художественных традиций мордовской литературы конца XIX начала XX века: Автореф. дисс. канд. филол. наук. - Саранск, 1990. — 16 с.

169. Беляев Г.В. Проблемы современного развития молодых литератур: Литературы Поволжья и Приуралья: Автореф. дисс. канд. филол. наук.-М., 1978.-25 с.

170. Васильева Р.П. Художественный билингвизм в мордовской литературе и его национально-стилевая природа: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Саранск, 1991. - 19 с.

171. Добрынкина С.В. Творчество М. Сайгина (основная проблематика и ее художественное воплощение): Автореф. дисс. канд. филол. наук. Саранск, 2002. - 19 с.

172. Карпунов Г.В. Русско-мордовские литературные связи: Автореф. дисс. канд. филол. наук. — Саранск, 1998. 19 с.

173. Киреева Н.В. Проблемы истории и теории младописьменных литератур в научном наследии Н.И. Черапкина: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Саранск, 2001. - 17 с.

174. Кубанцев Т.И. Межнациональные связи мордовской советской литературы: Автореф. дисс. канд. филол. наук Саранск, 1984. - 17 с.

175. Мартынов В.И. Идейно-эстетическое становление коми литературы: Автореф. дисс. д-ра филол. наук. -М., 1989. -36 с.

176. Махмутов А.Г. Формирование и развитие литературно-эстетической мысли татарского народа в конце XIX начале XX веков: Автореф. дисс. д-ра филол. наук. - Казань, 1999. - 51 с.

177. Пахорукова В.В. Коми-пермяцкая проза в контексте пермских литератур: Автореф. дисс. д-ра филол. наук. Казань, 1997. - 42 с.

178. Тингаева Л.А. Формирование дооктябрьской мордовской литературы: Автореф. дисс. канд. филол. наук. Саранск, 1983. - 16 с.

179. Архивные материалы о жизни и творчестве С.В. Аникина

180. ГАПО, ф. 2403, on. 1, д. 53.180. ГАСО, ф. 403, ед.хр. 562.

181. ЦГАЛИ, ф. 2206, on. 1, ед. хр. 97.

182. ЦГАЛИ, ф. 2206, оп. 2, ед.хр. 29.