автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Участие властей провинции Хэйлунцзян в российско-китайском экономическом сотрудничестве

Полный текст автореферата диссертации по теме "Участие властей провинции Хэйлунцзян в российско-китайском экономическом сотрудничестве"

На правах рукописи

Иванов Сергей Александрович

УЧАСТИЕ ВЛАСТЕЙ ПРОВИНЦИИ ХЭЙЛУНЦЗЯН В РОССИЙСКО-КИТАЙСКОМ ЭКОНОМИЧЕСКОМ СОТРУДНИЧЕСТВЕ (1979-2009)

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история (Новая и новейшая история)

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук

12 ФсВ 2015

005558970

Иркутск - 2015

005558970

Работа выполнена в Отделе международных отношений и проблем безопасности Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН

Защита состоится 20 марта 2015 г. в 12.00 на заседании диссертационного совета Д 212. 074. 05 при ФГБОУ ВПО «Иркутский государственный университет» по адресу: 664003, Иркутск, ул. Карла Маркса, 1, к. 410

С диссертацией можно ознакомиться в региональной Научной библиотеке ФГБОУ ВПО «ИГУ» по адресу: Иркутск, бульвар Гагарина, 24 и на сайте www.isu.ru

Научный руководитель:

Ларин Виктор Лаврентьевич, доктор исторических наук, профессор

Официальные оппоненты:

Лукин Александр Владимирович, доктор исторических наук, доцент

Олейников Илья Васильевич, кандидат исторических наук, доцент

Ведущая организация:

Центр азиатско-тихоокеанских исследований Института мировой экономики и международных отношений РАН

2015 г.

Учёный секретарь диссертационного совета, кандидат исторических наук, доцент

' Г.В. Логунова

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Изучение истории участия властей провинции Хэйлунцзян в российско-китайском экономическом сотрудничестве в конце 1970-х - 2000-х гг. неотделимо от исследования двух комплексных проблем: интеграции Китая в мировое хозяйство и функционирования современного китайского государства.

Актуальность первой обусловлена мировой конъюнктурой последних десятилетий, когда экономические позиции КНР на международной арене стали стремительно укрепляться. Эта тенденция наряду с уникальностью количественных характеристик КНР - численностью населения, масштабом территории, потенциалом урбанизации и индустриализации, абсолютным богатством и одновременно относительной бедностью природными ресурсами — породила научный и социальный запрос на понимание внешнеэкономической политики китайского государства и её возможных последствий для других стран. В его удовлетворении преуспели упрощённые интерпретации, связанные с идеями китайской экономической угрозы или, наоборот, мирного возвышения. Междисциплинарный исторический анализ деятельности провинциальных властей во внешнеэкономической сфере КНР будет способствовать избавлению от таких редукций, позволяя более детально изучить историю международной интеграции КНР.

В России наличие общей границы с Китаем усиливает необходимость адекватного понимания деятельности китайских властей по регулированию внешнеэкономической сферы. Однако оно возможно лишь через анализ второй проблематики - особенностей функционирования китайского государства. Характерные для данного исследования узость предмета, изучение конкретных динамических ситуаций, возможность сопоставления данных, представляемых различными уровнями и органами власти, позволит глубже понять взаимоотношения Центра и регионов в КНР в период реформ, а также на примере внешнеэкономической сферы качественно оценить управляемость политико-административной системы страны.

Степень изученности проблемы. Историография по данной теме находится в стадии становления. К изучению проблем участия провинциальных властей во внешнеэкономической политике КНР первыми

обратились западные экономисты и международники 1 . Их интерес, появившийся в середине 1990-х гг., был во многом обусловлен поиском «бреши» в монолите китайской управленческой машины в области внешней политики и внешнеэкономической деятельности (ВЭД).

В свою очередь, китайские международники (Чэнь Чжиминь2, Су Чанхэ3, Цзянь Цзюньбо4) обратились к проблеме участия провинций в международных делах, реагируя на западные исследования5. Вместо поиска противоречий в политико-административной системе своей страны, они анализировали предпосылки и мотивацию участия китайских региональных властей в международных делах6, гипотетические каналы влияния на высшее руководство страны по вопросам внешнеэкономической политики7.

Из российских ученых лишь Потапов М.А. отмечал децентрализацию системы принятия решений в сфере ВЭД в качестве важной составляющей реформ Китая8.

Если рассматривать историографию в рамках более узкой, заявленной в диссертационном исследовании проблематики участия провинции Хэйлунцзян в российско-китайском экономическом сотрудничестве в период реформ, то она была частично отражена в трудах двух ученых - В.Л. Ларина9

1 Cheung P.T.Y. et al. The External Relations of China's Provinces // The Making of Chinese Foreign and Security Policy in the Era of Reform, 1978-2000 / ed. David M. Lampton. California: Stanford University Press, 2001. P. 91120; Jakobson L., Knox D. New Foreign Policy Actors in China // SIPR1 Policy Paper. Stockholm, 2010. No. 26. 49 p.; Segal G. China's Changing Shape // Foreign Affairs. New York, 1994. Vol. 73. No. 3. P. 43-58; Zheng Yongnian. De Facto Federalism in China; Reforms and Dynamics of Central-Local Relations. New Jersey et al.: World Scientific, 2008.460 p.

2 Chen Zhimin. Coastal Provinces and China's Foreign Policy-Making // China's Foreign Policy Making: Societal Force and Chinese American Policy / ed. Yufan Hao, Lin Su. London: Ashgate Publishing Limited, 2005. P. 187208.

3 Су Чанхэ. Чжунго вайцзяо нэнли фэньси: и тунчоу гонэн гоцзи лян гэ дацзюй вэй шицзяо = Анализ дипломатических возможностей Китая: взгляд на проблему с взаимной увязкой внутренней и международной обстановки // Вайцзяо пинлунь. Пекин, 2008. № 104. С. 7-13.

4 Chen Zhimin, Jian Junbo. Chinese Provinces as Foreign Policy Actors in Africa. [Johannesburg?]: SAIIA, 2009. № 22. 23 p..

5 На это непосредственно указывала одна из первых работ китайских ученых по проблеме участия регионов Китая в международном сотрудничестве. См.: Chen Zhimin. Coastal Provinces... P. 187.

6 Су Чанхэ. Чжунго дифан чжэнфу юй ци цюйюй хэцзо: дунли, синвэй цзи цзичжи = Местные правительства Китая и субрегиональное сотрудничество: мотивация, действия и механизмы // Шицзе цзинцзи юй чжэнчжи. Пекин, 2010. №5. С. 8-12

7 Chen Zhimin Coastal Provinces... P. 197-200.

8 Потапов M.A. Внешнеэкономическая политика Китая: проблемы и противоречия. М: Буква, 1998. С. 54-62.

9 Ларин В.Л. В тени проснувшегося дракона: российско-китайские отношения на рубеже XX — XXI веков. Владивосток: Дальнаука. 2006. 424 е.; Ларин В.Л. Китай и Дальний Восток России в первой половине 90-х: проблемы регионального взаимодействия. Владивосток: Дальнаука, 1998. 284 е.; Ларин В.Л. Российско-китайские отношения в региональных измерениях (80-е годы XX — начало XXI века). М.: Восток-Запад, 2005. 390 с.

и М.В. Александровой10. Действия провинциальных властей Китая они рассматривали в системе приграничного и межрегионального сотрудничества России и Китая, однако через призму разных дисциплин: первый ученый проводил исследование в историческом контексте, второй - в экономико-правовом. В своих работах Ларин B.JI. показал отсутствие в Китае какой-либо целенаправленной политики на центральном и местном уровнях по демографической и экономической экспансии в отношении восточных районов России11. Александрова М.В. в своей монографии о проблемах экономического сотрудничества приграничных регионов России и Китая глубоко проанализировала процесс формирования политики приграничной открытости.

При этом оба ученых не акцентировали внимание на двух вопросах. Во-первых, они практически не касались проблем взаимоотношений центра и регионов, возникавших в процессе реализации внешнеэкономической стратегии. Во-вторых, за рамками их анализа остались вопросы эффективности выполнения субнациональными властями задач центрального правительства или собственных установок в сфере экономического сотрудничества с Россией.

Международно-политические проблемы участия властей приграничных регионов Китая в российско-китайском экономическом сотрудничестве также интересовали западных учёных. К ним можно отнести Вишник Э. 12 и Розмана Г. 13 , которые проанализировали действия провинциальных властей Китая в инициировании и регулировании торгово-экономического сотрудничества с Россией в первой половине 1990-х гг.

В китайской историографии огромный пласт научных статей посвящен изучению стратегических целей и проблем в реализации приграничными провинциями внешнеэкономической политики на российском направлении14.

10 Александрова М.В. Экономическое взаимодействие регионов России и Китая в период реформ. М.: Издательство «ОГНИ», 2005. 262 с.

11 Ларин В.Л. В тени проснувшегося дракона... С. 217-233,256-257

12 Wishnick Е. Chinese Perspectives on Cross-Border Relations // Rapprochement or Rivalry? Russia-Chinese Relations in a Changing Asia / ed. by Garnett S. Washington: Carnegie Endowment for International Peace, 2000. P. 227-256.

13 Rozman G. Tuming Fortresses into Free Trade Zones // Rapprochement or Rivalry? Russia-Chinese Relations in a Changing Asia / ed. by Gamett S. Washington: Carnegie Endowment for International Peace, 2000. P. 177-202.

14 Перечислим лишь некоторые из них: Дун Фэн. Чжунго чжулю мэйти цюнь фан усулисыкэ хэцзо цюй = Группа журналистов ведущих средств массовой информации Китая посетила Уссурийскую зону сотрудничества // Шанпинь юй чжилян. Пекин, 2008. № 11. С. 11; Лян Дннфэн. 2008 нянь хэйлунцзян шэи цзыбэнь сянму вайхуэй шоучжи синши фэньси = Анализ движения валюты по капитальных счетам

5

Для всех подобных работ характерна следующая особенность: в аналитической части авторы изучали не деятельность властных структур, а либо проблемы межрегионального торгово-экономического сотрудничества с Россией, либо особенности функционирования внешнеэкономической системы Хэйлунцзяна на уровне бизнеса.

Наиболее противоречивое понимание деятельности китайских провинций в российско-китайском экономическом сотрудничестве сложилось у дальневосточных экономистов и правоведов: Быстрицкого С.П., Заусаева В.К.15, Ныровой H.H.16, Бабиной В.А.17, Тишутиной О.И.18, Черной И.П.19, Грибовой С.Н.20. В целом в их работах распространено убеждение о крайне высокой управляемости властной вертикали Китая в сфере внешнеэкономических связей 21 . Оно не было результатом изучения китайского опыта и не сопровождалось тщательным анализом статистических и прочих эмпирических данных. Можно предположить, что ученые приходили к таким выводам на основе сравнения результатов экономического развития приграничных территорий двух стран. Представление о жестком регулировании местными китайскими властями экономических потоков через границу приводило дальневосточных экономистов к выводам о необходимости проведения идентичной политики на российской стороне22.

провинции Хэйлунцзян в 2008 г. // Хэйлунцзян цзиньжун. Харбин, 2009. № 2. С. 74-76; Цзян Цзюань. Гуаньюй туйцзинь во шэн дунбу дицюй дуй э цзинмао чжаньлюе шэнцзи дэ сыкао юй цзяньи - Мысли и предложения по повышению уровня торгово-экономической стратегии восточных районов провинции в отношении России // Сиболия янъцзю. Харбин, 2003. № 5. С. 12-14.

15 Быстрицкий С.П., Заусаев В.К. Россия — Северо-Восточная Азия. Дальневосточный экономический мост на рубеже эпох. М.: ИЭПП, 2007.297 с.

16 Нырова H.H. Китайские компании приграничной торговли и их место в международной преступной деятельности//Проблемы Дальнего Востока. 2004. № 1.С. 87-114.

17 Бабина В.А. Управление интеграцией приграничных региональных экономических систем // Власть и управление на Востоке России. Хабаровск, 2009. №2. С. 178-185.

18 Тишутина О.И. Приграничное сотрудничество субъектов Российской Федерации и его роль в формировании доходной базы региональных бюджетов (на примере Дальнего Востока) // Экономические науки. 2007. №12. С. 347-351.

19 Черная И.П. Дальний Восток России и Китай в системе приграничного сотрудничества: особенности, проблемы и инструменты развития // Российский Дальний Восток в Азиатско-Тихоокеанском регионе на рубеже веков: политика, экономика, безопасность / под ред. М.Ю. Шинковского. Владивосток: Изд-во ВГУЭС, 2005. С. 140-169.

20 Грибова С.Н. Развитие приграничных регионов России: методология и практика: автореф. дисс. ... д-ра эконом.наук. Улан-Удэ, 2011.41с.

21 Быстрицкий С.П., Заусаев В.К. Россия - Северо-Восточная Азия... С. 224-253; Черная И.П. Дальний Восток России и Китай... С. 154-155.

— Быстрицкий С.П., Заусаев В.К. Россия - Северо-Восточная Азия... С. 259-262; Грибова С.Н. Перспективы структурной модернизации приграничного сотрудничества Забайкальского края // Социально-эколого-

В целом, проблема участия хэйлунцзянских властей в российско-китайском экономическом сотрудничестве лишь частично затрагивалась в исторических исследованиях. Западные ученые рассматривали ее через призму текущих центр-региональных отношений КНР. Китайские исследователи отождествляли работу властей с международной экономической деятельностью хозяйствующих субъектов. Российские ученые изучали проблему как часть системы межрегиональных и приграничных взаимодействий России и Китая. Историографический обзор позволяет заключить, что избранная тема относится к фрагментарно изученным и требует специального исторического исследования.

Цели и задачи исследования. Цель настоящей работы -реконструкция истории участия властей провинции Хэйлунцзян в российско-китайском экономическом сотрудничестве в период реформ (конец 1970-х -2000-е гг.).

Исходя из поставленной цели, решаются следующие задачи:

1. Определить условия и особенности формирования центральной властью Китая внешнеэкономической политики в период реформ;

2. Рассмотреть процесс формирования центр-региональных отношений в области государственного управления внешнеэкономической деятельностью;

3. Рассмотреть особенности политики центральных властей КНР в сфере торгово-экономического сотрудничества с СССР/РФ;

4. Проследить динамику проблем экономического сотрудничества с Россией в хэйлунцзянском официальном дискурсе23, а также выявить соотношение дискурса с характером организационных решений местных властей;

экономические проблемы приграничных регионов России-Китая-Монголии: Материалы науч.-праю-. конф. Чита: «Экспресс-издательство», 2010. С. 120;

23 В работе под дискурсом понимается исторически динамичная совокупность высказываний и умолчаний, производство которой контролируется, подвергается селекции, организуется и перераспределяется в обществе посредством ограниченного числа процедур, задающих условия возможности этих высказываний и умолчаний. Мы использовали это понятие в интерпретации М. Фуко, во многом, чтобы уйти от таких понятий как доктрина, планы, политика (как набор идей) и курс, которые более конкретны, но одновременно связаны с формальными представлениями социальных агентов и не затрагивают вопросы исторических предпосылок и законов языка, в которых эти представления были произведены. Соответственно под «официальным дискурсом» подразумевается совокупность высказываний и умолчаний представителей власти и бюрократического аппарата государства. См.: Фуко, М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет. Пер. с франц. М.: Касталь, 1996. С. 51-52.

5. Проанализировать эффективность реализации властями Хэйлунцзяна задач внешнеэкономической политики КНР и провинциальных планов в экономическом сотрудничестве с Россией;

6. Изучить характер контроля местных властей за процессом проникновения хэйлунцзянского капитала в Россию.

Объект настоящего исследования: власти провинции Хэйлунцзян как элемент управления внешнеэкономической деятельностью в Китае.

Предмет исследования: процесс участия властей провинции Хэйлунцзян во внешнеэкономической политике КНР и российско-китайском экономическом сотрудничестве в период реформ.

Хронологические рамки исследования ограничены временным отрезком с 1979 г. по 2009 г. С 1979 г, в КНР были начаты экономические и политико-административные реформы, одной из составляющих которых стали децентрализация и постепенное включение властей провинций во внешнеэкономическую систему государства. На вторую половину 1990-х гг. и первое десятилетие XXI в. пришлись процессы рецентрализации административных и фискальных ресурсов, а также либерализации внешнеэкономической деятельности. К концу 2000-х гг. они были в основном завершены, и в 2009 г. центральное правительство под влиянием мирового финансового кризиса стало проводить политику по стабилизации национальной экономики, включая внешнеэкономическую сферу. В связи с этим мы остановимся на 2009 г. как на верхней временной границе исследования, не затрагивая подробно антикризисную программу Пекина и участие в ней региональных властей.

Пространственные границы исследования охватывают провинцию Хэйлунцзян КНР. На нее приходится основная часть российско-китайской границы и пунктов пропуска, что с географической точки зрения обеспечивало благоприятные возможности для развития приграничного и межрегионального сотрудничества.

Методология исследования. В основе диссертационного исследования лежит историко-системный подход. Внешнеэкономическая сфера Китая на уровне провинции рассматривается в качестве системы, состоящей из разных уровней власти и местного бизнеса, связанных отношениями обмена и торга по поводу распределения фискальных,

финансовых, материальных, символических, административных и других видов ресурсов в их различном сочетании. Такой подход позволяет рассматривать деятельность бюрократии Хэйлунцзяна не через призму личностных пристрастий провинциальных руководителей и не посредством редукции управленческой машины Китая до неделимой единицы, а через призму системных условий, которые определяли модель поведения региональных властей по вопросам организации торговли и инвестиционного сотрудничества с Россией.

В то же время выделенная нами внешнеэкономическая система иерархически подчинялась более масштабным общественным конструкциям, структурно-функциональное своеобразие двух из которых - системы международных экономических связей Китая и системы центр-региональных отношений в стране - частично описано нами в диссертации. Взаимная увязка исторических процессов, протекавших на каждом уровне иерархии, осуществлялась на основе принципа историзма.

Эмпирическое наполнение процессов трансформации внутрисистемных связей властных взаимодействий в Китае по поводу внешнеэкономической политики в целом и ее российского вектора в частности основывалось на историко-генетическом методе. Он также позволил на примере динамики развития конкретных проектов, компаний и экономических зон создать эмпирический базис для дальнейшей оценки результатов деятельности властей провинции Хэйлунцзян.

Историко-сравнительный метод использовался для определения сущностных характеристик участия властей провинции Хэйлунцзян в реализации внешнеэкономической политики КНР на различных этапах ее развития. Через сопоставление заявляемых местными правительствами целей сотрудничества с Россией и фактических действий нам удалось обозначить места их расхождения. Изучение причин этих несоответствий дало возможность выявить внутриполитические задачи, которые позволяла решать активная репрезентация провинциальным руководством высокой значимости Хэйлунцзяна в налаживании торгово-экономических контактов с СССР/РФ.

Статистический метод применялся для анализа динамики различных аспектов внешнеэкономической политики на национальном и

субнациональном уровнях, а также в целях изучения значительного массива данных, характеризующих результаты действий властей провинции Хэйлунцзяна по развитию сотрудничества с Россией.

Теоретическая основа диссертации определяется спецификой избранного объекта исследования и особенностями рассматриваемого хронологического периода. К концу 1970-х гг. в КНР была выстроена достаточно развитая бюрократическая система, которая монополизировала не только политическую сферу, но и другие области общественной жизни на местах, включая экономическую. В связи с этим исследование деятельности властей провинции Хэйлунцзян должно опираться на аналитическую модель, позволяющую проследить динамику позиций провинциальной бюрократии во властной вертикали и системы мотивов ее действий, направленных на реализацию внешнеэкономической политики.

Для выполнения вышеуказанной задачи мы взяли за основу анализа теоретические положения М. Вебера и П. Бурдье о государстве и бюрократии. М. Вебер отмечал дуальность позиций бюрократии в обществе, вызванную одновременным выполнением управленческих задач, поставленных правителем, и аккумуляцией собственной власти24. Последняя проистекает от злоупотреблений своими базовыми функциями: профессиональными знаниями вопросов, в которых правитель объективно является дилетантом, и монополией на официальную информацию, поступающую исключительно по административным каналам25.

Мотивы концентрации власти бюрократией не стали предметом отдельного изучения М. Вебером. Этот пробел был восполнен П. Бурдье, который в рамках своей собственной теории социального пространства синтезировал идеи ведущих социологов о природе власти. Продолжая анализ М. Вебера, П. Бурдье считал, что бюрократия вынуждена осуществлять самостоятельную власть через контроль различных ресурсов общества, во-первых, для самовоспроизводства и, во-вторых, для перманентной борьбы с различными агентами административного аппарата и другими ключевыми

24 Weber M. Economy and Society: An Outline of Interpretive Sociology. Berkeley: University of California Press, 1978. P. 217-223,956-963,973-978.

25 Weber M. Economy and Society... P. 991-994, 1418, 1456.

группами общества26. При этом объяснение ее действий в противостоянии за ресурсы нельзя сводить к экономизму или объективизму, т.к. социальные агенты постоянно борются не за объективные ценности или только экономический капитал, а в первую очередь за возможность навязать другим свои субъективные представления о социальном мире27.

Таким образом, говоря о природе внешнеэкономической политики и роли в ней бюрократии, мы исходили из следующей аналитической схемы. В любой исторический период существует объективная реальность мировой экономической системы, в которой хозяйство государства занимает определенную позицию. Высшее руководство государства в зависимости от располагаемых ресурсов в рамках управляемого общества и силы внешнего воздействия формирует субъективные представления о характере взаимодействия национального хозяйства с мировым, необходимом для дальнейшего укрепления своей легитимности внутри и вне страны. Расхождение между объективной и желаемой реальностью интерпретируется верховной властью в качестве вызовов или угроз, для преодоления которых в государстве формируется внешнеэкономическая политика. Местная бюрократия обязана внедрить эту политику в локальное хозяйство, однако постоянное стремление воспроизвести и усилить позиции в политико-административной системе формирует у нее собственное видение реализации приказов сверху. Это, во-первых, приводит к постоянным попыткам бюрократии внести свои изменения во внешнеэкономическую политику при взаимодействии с экономическими субъектами на подведомственной территории, и, во-вторых, порождает желание навязать высшему руководству более выгодное для себя видение государственной стратегии.

Источниковая база исследования включает исключительно опубликованные документы в силу закрытости архивных материалов, касающихся сферы внутриполитических и международных отношений КНР на всем протяжении рассматриваемого нами периода. Например, архив МИД КНР на данный момент частично раскрыл документы до 1965 г., а материалы по внутриполитическому развитию в коммунистическую эпоху не доступны до сих пор. Тем не менее, в последние годы в Китае библиотечные

26 Бурдье П. Социология социального пространства / Пер. с франц.; отв. ред. перевода H.A. Шматко. М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2007. С. 174-178,206-213,221-286.

27 Бурдье П. Социология социального пространства... С. 14-48.

11

организации открывают документы для служебного пользования, издаются хроники, основанные на архивных материалах, формируются официальные электронные базы делопроизводственных и законодательных данных28, поэтому многие источники, используемые в диссертации, не были доступны учёным еще несколько лет назад.

Используемые в диссертации источники можно разделить на несколько групп по видовому принципу: законодательные документы, актовый материал, статистический материал, делопроизводственные документы, тексты выступлений и речей, мемуарная литература, материалы периодической печати, хроники, ежегодники. Каждая группа источников играла свою роль в выстроенной нами аналитической модели.

На уровне анализа решений власти и действий бюрократии по их реализации нами использовались законодательные документы и актовый материал.

Делопроизводственные документы оказались ценны для задачи исследования центр-региональных отношений и представлены в диссертации уведомлениями, решениями, ответными письмами Госсовета и министерств, прошениями и предложениями провинциальных органов власти, отчетами правительственных структур о результатах и планах работы.

Выступления и интервью официальных лиц позволили углубить понимание расхождений представлений центральной власти и хэйлунцзянской бюрократии. Анализ этих видов источников требовал учета места, времени и условий произнесения речи или написание того или иного материала.

Исследование представлений китайской элиты о мировой экономической системе, внешнеэкономической политике и взаимоотношениях с СССР/РФ дополнялось изучением мемуаров и публицистики на русском и китайском языках, в частности председателя КНР Чжао Цзыяна, вице-премьера Тянь Цзиюня, министра внешней торговли

28 Мы использовали исключительно правительственные базы законодательных и делопроизводственных материалов, опубликованных на правовом портале Министерства коммерции КНР «Цюаньцю фалюй» fpolicv.mofcom.gov.cn: запущен в 2004 г.), разделе открытой правительственной информации Канцелярии Госсовета КНР fwww.gov.cn/xxgk/pub/govpublic). сайтах Центрального народного правительства КНР (www.gov.cnV Министерства финансов КНР (www.mof.gov.cn). Главного таможенного управления (www.customs- gov.cn). Главного государственного налогового управления (www.chinatax.gov.cn). Народного правительства провинции Хэйлунцзян (www.hIj.gov.cn), Департамента коммерции провинции Хэйлунцзян (www.hIiswt.gov.cn) и т.д.

и экономического сотрудничества Ли Ланьцина, министра иностранных дел Цянь Цичэня, директора Института реформ структурной экономики КНР Чэнь Ицзы, начальника отдела пропаганды ЦК КПК Дэн Лицюня.

Материалы периодической печати использовались нами как вторичный источник информации о восприятии и репрезентации органами власти Китая проблем и перспектив внешнеэкономической политики в целом и ее российской проекции в частности. Они представлены государственными и партийными СМИ Китая (сетевые издания «Жэньминь», «Синьхуа», «Чжэньсин дунбэй») и информационно-аналитическими агентствами России центрального и регионального уровней.

При анализе динамики позиций Китая в международной экономической системе, перераспределения ресурсов между центральной и провинциальными властями, результатов деятельности правительственных структур, характеристик товарных и финансовых потоков, а также других явлений были использованы статистические материалы, экономические

- 29

отчеты и описания международных организации , центральных, провинциальных и уездных органов власти Китая, опубликованные на страницах статистических сборников, на официальных сайтах международных межправительственных организаций и в официальном пространстве китайского Интернета. Данный вид источников позволил количественно измерить развитие различных процессов.

Особенностью КНР в период реформ стала публикация официальных хроник и ежегодников, которые были использованы на самых разных стадиях исследования от анализа развития политико-административной системы Китая до изучения результатов действий хэйлунцзянской бюрократии по исполнению решений высшей власти. Несмотря на сухость содержащейся в них информации, стандартизированная форма этих изданий обеспечила однотипность данных по исследуемым проблемам за различные годы.

Положения, выносимые на защиту:

1. Характер участия провинции Хэйлунцзян в российско-китайском экономическом сотрудничестве был сформирован под воздействием трех процессов: динамики внешнеэкономической стратегии Китая, динамики

29 В исследовании использованы электронные базы данных Статистического отдела ООН (Ъпр://сотЦ^е.ип.оге). Всемирного банка (http://databank.worldbank.org). Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД, http://unctadstat.unctad.org).

двусторонних отношений РФ и КНР и динамики центр-региональных отношений в Китае.

2. Пространственная неравномерность и непоследовательность процесса распространения фискальных и административных полномочий в сфере внешнеэкономической деятельности КНР в 1980-х гг. создали жесткую конкурентную среду за преференции между регионами. Для их получения власти провинции Хэйлунцзян должны были демонстрировать высокий потенциал и активность провинции в деле развития международных экономических связей, в том числе с Россией. С централизацией экономических ресурсов в государстве в первой половине 1990-х гг. провинциальная бюрократия продолжила использовать тему сотрудничества с Россией для получения прямого финансирования и в меньшей степени преференций из Центра.

3. Взаимоотношения центральных и местных властей в Китае в рассматриваемый период носили сложный и противоречивый характер, проявляющийся в систематическом невыполнении последними невыгодных для себя требований Пекина и усиливающегося лоббизма локальных интересов. Центральное правительство в Китае не всегда было в состоянии контролировать ситуацию на местах.

4. Оценка эффективности деятельности властей провинции Хэйлунцзян в сфере экономического сотрудничества с Россией говорит о качественном несоответствии полученных результатов заявляемым планам. Тем не менее, сама категория эффективности второстепенна как критерий оценки в силу того, что изначально многие проекты создавались не столько для их реализации, сколько для получения под них ресурсов в ходе торга с Пекином.

Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые в мировой практике проведено историческое исследование вопросов участия региональной бюрократии во внешнеэкономической политике КНР в период реформ. Автором на основе изучения статистических материалов и документации предложена новая оценка способности властей Хэйлунцзяна трансформировать выгоды торгово-экономического сотрудничества с Россией во внутреннее развитие провинции. Впервые комплексно изучены

вопросы продвижения хэйлунцзянского капитала на российский рынок и регулирования этого процесса властями с конца 1980-х гг. по 2009 г.

Практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы были использованы в шести исследовательских проектах, включая один индивидуальный:

1. Грант РГНФ «Интерференция внешней и региональной политики Российской Федерации», № 11-33-00361.

2. Грант РГНФ «Государство и китайский капитал на юге Дальнего Востока России (1987-2013 гг.)», № 14-31-01253.

3. Грант ДВО РАН «Социально-экономическое развитие СевероВосточного Китая в контексте интеграционных процессов на российско-китайских трансграничных территориях», проект № 11-III-B-11-241.

4. Грант РНФ «Дальневосточный ресурс интеграции России в АТР: опыт и потенциал регионального и приграничного взаимодействия», № 1418-00161

5. Грант ДВО РАН «Взаимодействие власти и капитала в Китае при осуществлении приграничного сотрудничества с Россией (1990-2000-е гг.)», проект № 12-Ш-В-11-206

6. Грант ДВО РАН «Азиатский фактор в социально-экономическом и политическом развитии Дальнего Востока России в свете гуманитарного взаимодействия народов сопредельных стран Северо-Восточной Азии (КНР, Япония, Республика Корея, КНДР)», проект № 12-Ш-А-11-217.

Результаты исследования могут быть использованы для более глубокого понимания реформаторских процессов, протекавших в Китае на рубеже XX-XXI вв., и комплексного изучения проблем участия провинциальной бюрократии Китая в международных отношениях, а также в преподавательской деятельности по курсу «Новейшая история КНР». Выводы о развитии приграничных территорий Китая в ходе сотрудничества с Россией, имеющие в диссертации подчиненный характер по отношению к основным задачам исследования, тем не менее, могут стать важным дополнением к углубленному изучению влияния двустороннего экономического обмена на развитие китайского приграничья в рамках исторической и экономической наук. Результаты исследования могут иметь

практическую значимость для формирования политики приграничного сотрудничества органами российской власти.

Апробация работы. Результаты исследования представлены на десяти международных конференциях, проходивших в гг. Пекине, Харбине, Маньчжоули, Москве, Иркутске, Владивостоке, Благовещенске, включая XVIII Международную научную конференцию «Китай, китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы» (Москва, 21-23 октября 2009 г.), Международную научную конференцию «Европа и страны Азиатско-Тихоокеанского региона: проблемы взаимодействия» (Иркутск, 30 сентября - 1 октября 2013 г.), Форум молодых ученых по гуманитарным и общественным наукам Китая и России (Пекин, 15 сентября 2014 г.), а также на 15 всероссийских и региональных конференциях и круглых столах, проходивших в гт. Владивосток и Благовещенск в 2008-2014 гг., и в 15 публикациях, в том числе 9 работах в журналах, входящих в список ВАК, включая «Вестник Дальневосточного отделения Российской академии наук», «Россия и АТР», «Известия Иркутского государственного университета». По теме исследования опубликован раздел объемом 1,1 п.л. в англоязычной коллективной монографии.

Работы, написанные в рамках диссертационного исследования автора, занимали призовые места на всероссийских и региональных конкурсах научных работ России:

1. Статья «Деятельность субнациональных правительств в приграничном сотрудничестве России и Китая: системные ограничители и проблема мотивации» («Россия и АТР». 2011. №2) одержала победу во всероссийском конкурсе Российского совета по международным делам «Глобальные перспективы 2011» в номинации «Лучшая статья»;

2. Работа «Эффективность государства как проблема новейшей истории России и Китая: сравнительный анализ» («Россия и АТР». 2012. №1; совместно с к.и.н. Савченко А.Е.) заняла второе место в конкурсе статей молодых учёных Дальнего Востока «Перспективные направления гуманитарных и общественных наук на Дальнем Востоке - 2011».

Структура работы построена в соответствии с целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, шести

параграфов, заключения, раздела примечаний, списка источников и литературы, 31 приложения.

Основное содержание работы. Во Введении обосновывается актуальность, научная новизна, практическая значимость исследования. Определяются цели и задачи, хронологические и территориальные рамки. Рассмотрены степень изученности проблемы источниковая база, методология и теоретическая основа диссертационной работы.

Структура глав и параграфов обеспечивает системное изучение заявленной проблематики. В первой главе рассматриваются исторические условия, определявшие возможности, ограничители и стимулы для участия властей провинции Хэйлунцзян в налаживании торгово-экономического сотрудничества с Россией. Вторая глава посвящена региональному уровню. Здесь рассматриваются дискурс, административно-правовая деятельность хэйлунцзянских властей и ее результаты.

Первая глава «Системные условия участия провинциальных властей в российском векторе внешнеэкономической политики Китая в 1979-2009 гг.» состоит из трех параграфов.

В параграфе 1.1. «Внешнеэкономическая политика КНР в период реформ: идеологическая основа и динамика развития» определяется исторический контекст деятельности центральной власти Китая по встраиванию народного хозяйства в мировую экономическую систему. Рассматривается динамика курса внешнеэкономической политики в КНР с конца 1970-х гг., когда государство отказалось от автаркии. Трансформацию и дальнейшее развитие курса определяла внутриполитическая борьба, провоцируемая дефицитом экономических ресурсов государства и геополитическими изменениями. Сторонники умеренно-либеральной идеологии, которая предполагала открытие национальной экономики, постепенно взяли власть в свои руки, но до начала 1990-х гг. не обладали монополией на принятие решений. Отсутствие четкого консенсуса по внешнеэкономической политике предопределило осторожное внедрение институтов интеграции в мировую экономическую систему (особые экономические зоны, давальческая и компенсационная торговля, совместное и иностранное предпринимательство). До начала 1990-х гг. их применение распространялось на отдельные территории, отрасли и предприятия с

иностранным участием, что позволило начать экспортоориентированную индустриализацию. Основой внешнеэкономической политики государства, тем не менее, оставались практики ограничения влияния мировой экономики на национальное хозяйство. Стратегии импортозамещения и протекционизма позволили создать отрасли с высокой добавленной стоимостью, а также не допустить иностранный капитал в финансовый и другие ключевые сектора народного хозяйства страны.

В начале 1990-х гг. сторонники умеренно-либеральных идей одержали окончательную победу во внутриполитической борьбе, что привело к очередной трансформации экономического курса государства и его внешнеэкономической составляющей в частности. Центральное правительство стало отказываться от широкого применения стратегий протекционизма и импортозамещения. Одновременно стратегии поощрения международной экономической интеграции Китая были распространены на большую часть национального хозяйства. Отрасли с высокой добавленной стоимостью, созданные и укрепленные предыдущими практиками протекционизма, в основном устояли в международной конкуренции, а производства экспортной продукции получили дальнейшее развитие благодаря открытию новых рынков сбыта.

В параграфе также исследуется вопрос несоответствия реальных действий властей в прошлом и представлений о них в настоящем. Отмечается, что под влиянием либеральной идеологии официальный дискурс Китая о внешнеэкономической политике в 1980-2000-е гг. постепенно стал включать в себя только те положения, которые рассказывают о поощрительных практиках международной экономической интеграции и исключительной важности проведения «открытой» политики.

В параграфе 1.2. «Политико-правовые основы участия субнациональных органов власти в регулировании внешнеэкономической деятельности в КНР» рассмотрены процессы включения региональной бюрократии в систему регулирования ВЭД. С начала 1980-х гг. центральная власть передала на места прямой контроль над экспортно-импортными агентскими госкомпаниями и процессом привлечения малых и средних иностранных инвесторов, тем самым региональная власть приобрела полномочия в решении оперативных

вопросов международного сотрудничества. Приведённые в диссертационном исследовании конкретные примеры разногласий в отношениях Пекина и региональной бюрократии, показали, что субнациональная власть не являлась простым исполнителем решений Центра, а действовала так, чтобы максимизировать экономические или политические выгоды от своего участия. Неравномерное распространение внешнеэкономических преференций в 1980-е - начале 1990-х гг. вызывало недовольство местных правительств, подведомственные территории которых не были включены в перечень приоритетных для интеграции в мировую экономику, и усиливало соответствующий лоббизм в Пекине.

В исследовании подробно анализируются процессы передачи полномочий на места в сферах внешней торговли, приграничного сотрудничества и зарубежной инвестиционной деятельности. Децентрализация полномочий по регулированию ВЭД протекала наиболее динамично в сфере внешней торговли. С самого начала 1980-х гг. региональные власти получили право выдавать лицензии на экспорт и затем импорт продукции, а с середины 1980-х гг. утверждать создание местных внешнеторговых компаний. В 2004 г. административный контроль местных властей над внешнеторговым бизнесом был ослаблен с упрощением процедуры утверждения и контроля предприятий.

В середине 1980-х гг. центральное правительство ввело институт приграничной торговли, который в дальнейшем позволил провинциальным и уездным властям периферийных территорий получить дополнительный ресурс пополнения местных бюджетов и активизации международного сотрудничества. Более того, отмену преференций в рамках приграничной торговли в конце 2000-х гг. центральное правительство компенсировало трансфертами из центрального бюджета в адрес муниципальных бюджетов, часть которых местные власти могли направлять на поощрение внешнеторговой деятельности предприятий на подведомственной территории.

В сфере зарубежного инвестирования административная децентрализация протекала медленно в силу необходимости ограничивать вывод капитала вплоть до конца 1990-х гг. В 1985 г. провинциальные власти получили возможность самостоятельно утверждать малые зарубежные

проекты, но в 1992 г. руководство страны опять централизовало процедуру выдачи разрешений. Лишь в начале 2000-х гг. инвестиционная деятельность в других странах была выведена из-под жесткого контроля Пекина, и провинциальные власти стали одним из ключевых звеньев лицензирования новых компаний и проектов за рубежом вплоть до конца рассматриваемого периода.

Параграф 1.3. «Политика центральных властей КНР в сфере торгово-экономического сотрудничества с СССР/РФ» является продолжением анализа исторического контекста внешнеэкономической политики Китая, но с преломлением на взаимодействия с Россией. На рубеже 1970-1980-х гт. экономическое сотрудничество КНР и СССР/РФ сдерживалось жёсткими политическими ограничениями, вызванными взаимной идеологической и геополитической напряжённостью. Когда они были постепенно сняты в 1980-е гг., то оказалось, что в силу особенности структурных позиций обеих стран в международной экономической системе распускающаяся пружина экономических взаимодействий не могла вывести СССР и затем РФ на ключевые позиции в ранжире партнеров КНР, хотя китайские лидеры допускали возможность участия СССР в модернизации своей промышленности. Даже когда в начале 1990-х гг. последние искусственные ограничения в двустороннем экономическом обмене -государственный монополизм, протекционизм (он снижался постепенно в КНР и стремительно в РФ) и взаимная политическая напряженность - были максимально ослаблены, а китайское государство ввело временные поощрительные меры, результатом стал лишь скоротечный рост объема торговли и ограниченная диверсификация связей с их минимальными качественными улучшениями.

Сближение РФ и КНР по проблемам мировой политики с начала 1990-х гг. сопровождалось формированием со стороны руководства и бюрократического аппарата обеих стран представлений о возможности улучшить экономическое сотрудничество административными мерами. Политический диалог способствовал развитию экономических обменов только в тех сферах, которые непосредственно контролировались государством и в РФ и в КНР. Продажа российских вооружений и

энергоносителей — товаров, в которых объективно нуждался Китай — стали одними из ключевых пунктов сотрудничества на высшем уровне.

Исходя из репрезентаций российской политической и интеллектуальной элиты, китайская власть и госкорпорации были жесткими переговорщиками при обсуждении конкретных вопросов поставок российской нефти, газа и электричества. Это было связано не с особенностями китайской власти как таковой, а достаточно прочными энергетическими позициями народного хозяйства КНР, что давало китайской стороне пространство для маневра.

С середины 1990-х гг. в большинстве сфер внешнеэкономической деятельности, включая зарубежное инвестирование и торговлю основными товарами, центральные власти КНР не создавали каких-либо значимых ограничительных или поощрительных механизмов на российском направлении. Китайское государство (как и российское) столкнулось с проблемой контроля экономических обменов, когда власти не могли остановить поток некачественных товаров в Россию и облагать его налогами. Меры государственных органов КНР по регулированию этого потока были малоэффективными. В основном проблема управления двусторонними экономическими обменами была характерна для межрегиональных и приграничных связей, в которых важное место занимала провинция Хэйлунцзян.

Вторая глава «Деятельность властей провинции Хэйлунцзян по развитию и регулированию экономического сотрудничества с СССР/РФ в 1979-2009 гг.» состоит из трех параграфов.

В параграфе 2.1. «Вопросы экономического сотрудничества с Россией в официальном дискурсе и политико-правовой деятельности властей провинции Хэйлунцзян» анализируется эволюция представлений хэйлунцзянской бюрократии о своем месте в российско-китайских экономических отношениях, процесс взаимодействия с Пекином и административная работа по развитию торговли и хозяйственной кооперации с регионами СССР/РФ.

В первые годы политики реформ и открытости провинциальная бюрократия в силу объективных условий была исключена из процесса распределения экономических благ в рамках внешнеэкономической системы

государства. Во второй половине 1980-х гг., с нормализацией межгосударственных отношений, тема приграничного сотрудничества с СССР стала тем спасательным кругом, который позволил провинции вклиниться в этот процесс. Необходимость доказать притязания на особый статус во внешнеэкономической системе страны подтолкнула провинциальные власти переориентировать к началу 1990-х гг. всю внешнеэкономическую стратегию на сотрудничество СССР/РФ. Репрезентации провинциального руководства полностью повторяли взгляды центрального правительства. Во-первых, они строились на схожих идеях о максимальном использовании международных экономических ресурсов для внутреннего развития территории, включая создание экспортоориентированного хозяйства, налаживание производственной кооперации, экспорт трудовых ресурсов и т.д. Во-вторых, хэйлунцзянская элита позиционировала внешнеэкономические связи с СССР/РФ как одно из ключевых преимуществ провинции.

В меньшей степени активность провинциальной бюрократии и в большей системное развитие процессов децентрализации и внешнеэкономической политики государства привели к тому, что к середине 1990-х гг. центральная власть создала в Хэйлунцзяне несколько особых экономических зон и институт приграничной торговли, а также предоставила особые привилегии пограничным муниципалитетам в сфере ВЭД. Громкие инициативы провинциального руководства в сфере сотрудничества с СССР/РФ не сопровождались попытками обеспечить четкую организацию ВЭД в Хэйлунцзяне: власти поощряли рост объемов торговли в ущерб ее управляемости. Показная активность и погоня за количественными показателями в сфере ВЭД были крайне важны для бюрократии: они стали основой репрезентации провинции в качестве наиболее мощной площадки для развития российско-китайских экономических обменов. Эта особенность привела к значительному разрыву между представлениями бюрократии и реальным положением дел в сфере сотрудничества с СССР/РФ, который сохранился до конца изучаемого периода.

В середине 1990-х гг. представления политической элиты провинции претерпели изменения. Они были связаны с падением (в 1994 г.) и стагнацией объемов двусторонней торговли. Провинциальная элита

разочаровалась в потенциале приграничных взаимодействий и начала позиционировать себя в качестве связующего звена в сотрудничестве Китая со всей Россией и в перспективе со странами СВА. Одновременно вслед за усилением соответствующих требований центрального правительства хэйлунцзянская бюрократия начала подчеркивать необходимость качественных изменений в сфере ВЭД. Тем не менее каких-либо значимых действий по их осуществлению в провинции не предпринималось.

Будучи реакцией на изменения в региональной и внешнеэкономической политике государства, с середины 2000-х гг. акценты в диалоге с Пекином по поводу дальнейшего развития внешнеэкономического потенциала провинции были смещены на необходимость формирования отраслевых и комплексных программ развития, охватывающих всю или большую часть Хэйлунцзяна и предполагающих прямое финансирование из Центра. В 2005 г. местные власти впервые разработали официальную программу своих действий по сотрудничеству с РФ, подкрепив ее реализацию созданием специальных организационных и финансовых механизмов. Идейное наполнение этой программы во многом повторяло предыдущие заявления о необходимости развития экспортоориентированного хозяйства и производственной кооперации, основанной на вывозе ресурсов из РФ и их переработке на территории провинции. Новым стало лишь закрепление идей о необходимости создания зарубежных баз по разработке энергоресурсов и сырья. Как и на рубеже 1980-1990-х гг. во второе пятнадцатилетие периода реформ и открытости хэйлунцзянские власти продолжили использовать тезис об активном сотрудничестве с РФ в диалоге с центральными властями для получения различных административных, фискальных и финансовых ресурсов.

В параграфе 2.2. «Эффективность деятельности провинциальных властей по развитию экономического сотрудничества с СССР/РФ» дана оценка результатам деятельности властей Хэйлунцзяна по развитию сотрудничества с РФ в рассматриваемый период.

В диссертации последовательно оценивается успешность исторического развития зон приграничного экономического сотрудничества провинции Хэйлунцзян, экспортно-импортных перерабатывающих базах, ориентированных на Россию, приграничных городов и уездов, а также

изучаются возможности провинциальных властей управлять трансграничными взаимодействиями. На основе изучения динамических рядов статистики делается вывод о скромных результатах преобразования потенциала трансграничных взаимодействий в региональное развитие.

Провинциальные власти сохраняли связи с внешнеэкономическим бизнесом и даже пытались инкорпорировать его в свои политические структуры, однако это не означало высокую управляемость экономических взаимодействий с Россией. Даже в 1990-е гг. внешнеторговые компании, принадлежавшие хэйлунцзянскиморганам власти, нередко играли роль «вывески», под которой торговали частные фирмы. В параграфе на примере торговли лесом также исследован вопрос о консолидированности хэйлунцзянского бизнеса во взаимодействии с российскими контрагентами.

Особое внимание в работе уделено развитию приграничных городов и уездов провинции. Был произведен сравнительный анализ исторической динамики подушевых показателей капитальных инвестиций, бюджетных расходов, валового внутреннего/регионального продукта и объёма промышленного производства Китая в целом, провинции Хэйлунцзян, г. Суйфэньхэ, уезды Дуннин и Хулинь. Исследование показало, что преобразования, которые многие современники видели в приграничных городах и уездах Китая, в основном не были связаны с успешным использованием ресурсов, получаемых от торговли и технико-экономического сотрудничества с Россией, а в сущности являлись одним из примеров общенационального успеха реформ. Приграничные экономические обмены, безусловно, оказывали положительное влияние на развитие ограниченного количества муниципалитетов в виде ускоренного роста инвестиций в инфраструктуру, бюджетных расходов и экономики в целом, но не определяли саму динамику экономического развития.

В параграфе 2.3. «Участие провинциальных властей в контроле и организации деятельности хэйлунцзянского бизнеса в России» дается оценка возможностям управления деятельностью провинциального бизнеса в России.

До начала 2000-х гг. хэйлунцзянские компании, работавшие в России, в основном занимались торговлей и характеризовались малыми формами хозяйствования, поэтому не могли стать предметом жесткого контроля.

Самой массовой нишей проникновения хэйлунцзянских предпринимателей в Россию стали розничные и мелкооптовые рынки. В китайских и российских источниках можно найти единичные примеры превращения китайских компаний во флагманов определенных отраслей приграничных городов РФ: например, строительная компания «Хуафу» в Благовещенске.

Лишь в 2000-е гг., когда центральная власть начала поощрять зарубежное инвестирование, крупные хэйлунцзянские предприятия стали проникать в добывающий и перерабатывающий сектора РФ. Конкретно-исторический анализ деятельности четырех фирм, опыт работы которых в российской промышленности репрезентовался в провинции как успешный, показал, что важным инструментом реализации их проектов в РФ стала финансовая поддержка со стороны различных уровней власти (включая провинциальный) и льготные кредиты китайских госбанков. При этом компании, получавшие поддержку, действовали исходя из принципа максимизации прибыли, нередко с нарушением российского законодательства, и в их деятельности не прослеживалось стремление к поддержанию благоприятного имиджа Китая за рубежом или реализации каких-либо национальных интересов в ущерб экономической эффективности.

Исследование показало значительные пробелы в официальной статистике и отсутствие конкретики в бюрократических описаниях хэйлунцзянских инвестиций в России как в 1990-е, так и в 2000-е гг., что говорит о проблемах государственного учета деятельности предприятий за рубежом. Изучение кейсов работы в РФ конкретных компаний и сравнительный анализ статистики позволили выявить наличие значительных информационных издержек между хэйлунцзянской бюрократией и предпринимателями: первые не всегда адекватно описывали хозяйственную деятельность вторых, что проявлялось в систематическом завышении результатов экономической активности.

Проведенное исследование позволило прийти к следующим выводам:

Почти на всем протяжении рассматриваемого периода власти провинции Хэйлунцзян репрезентовали трансграничный потенциал региона как одно из важнейших преимуществ развития провинции и заявляли о своем стремлении его реализовать. Однако участие хэйлунцзянекого правительства

в российско-китайских экономических взаимодействиях сводилось не только к их всемерной поддержке, выходя далеко за пределы экономической сферы.

Системное развитие процессов децентрализации и динамика внешнеэкономической политики государства, сопровождаемые лоббизмом со стороны провинциальной бюрократии, позволили к началу 1990-х гг. встроить Хэйлунцзян в преференциальную систему ВЭД. На всем протяжении 1990-2000-х гг. необходимость соответствовать установкам Пекина и стремление получить новые ресурсы (административные или финансовые) в рамках государственной системы управления подталкивали власти провинции к показной активности, большим инициативам и погоне за количественными показателями в сотрудничестве с РФ. Они не сопровождались систематической работой по организации местной сферы ВЭД и не позволяли эффективно использовать потенциал экономических обменов во благо региональному развитию. На протяжении всего рассматриваемого периода власти шли по пути максимизации объемов товарооборота за счёт развития мало управляемой, в основном посреднической торговли. Демонстрация активности и управляемости привела к значительному разрыву между представлениями власти и реальным положением дел в сфере сотрудничества с СССР/РФ, который сохранился до конца изучаемого периода.

Настоящая работа, безусловно, не лишена изъянов и оставляет некоторые белые пятна в вопросах участиях властей Хэйлунцзяна в российско-китайском экономическом сотрудничестве. В системе взаимодействия центральной власти, региональной бюрократии и бизнеса мы сфокусировались на анализе вопросов взаимодействий Пекина и провинциального правительства по поводу организации экономического сотрудничества с СССР/РФ. Хэйлунцзянский бизнес в основном остался в стороне от нашего исследования и фактически рассматривался как пассивный агент вышеуказанной системы. Оправданием такого упущения в работе является лишь нехватка соответствующей эмпирики.

Более глубокое видение заявленной проблемы может быть достигнуто за счет кросс-провинциального сравнительного анализа. Не менее важным направлением дальнейших исследований является включение в нашу аналитическую модель уездных властей, активность которых в производстве

дискурса о сотрудничестве с СССР/РФ не уступала провинциальным правительственным структурам.

Список публикаций автора по теме диссертационного исследования.

Статьи, опубликованные в научных журналах и изданиях, которые включены в перечень российских рецензируемых научных журналов и изданий для опубликования основных научных результатов диссертаций:

1. Иванов, С.А. Воображаемое сотрудничество на российско-китайской границе / С.А. Иванов // Известия Иркутского государственного университета. Серия: Политология. Религиоведение. - 2014. - №2. - С. 11-18.

2. Иванов, С.А. Влияние государства на российско-китайские торгово-экономические взаимодействия / С.А. Иванов // Россия и АТР. -2013.-№4.-С. 59-72.

3. Иванов, С.А. Условия формирования и особенности пространственной организации внешнеэкономической деятельности на Северо-Востоке Китая / С.А. Иванов // Вестник Дальневосточного отделения Российской академии наук. - 2012. - №4. - С. 136-144.

4. Иванов, С.А. Распределение фискальных и административных ресурсов между центральной и местными властями КНР в период реформ / С.А. Иванов // Известия Иркутского государственного университета. Серия: Политология. Религиоведение. - 2012. - №2. - С. 41-48.

5. Иванов, С.А. Эффективность государства как проблема новейшей истории России и Китая: сравнительный анализ / С.А. Иванов, А.Е. Савченко // Россия и АТР. - 2012. - №1. - С. 155-165.

6. Иванов, С.А. Деятельность субнациональных правительств в приграничном сотрудничестве России и Китая: системные ограничители и проблема мотивации / С.А. Иванов // Россия и АТР. - 2011. - №2. - С. 143153.

7. Иванов, С.А. Восток России в пространственной организации внешней политики Китая / С.А. Иванов // Россия и АТР. - 2010. - №4. - С. 89-96.

8. Иванов, С.А. Корреляция программ развития Дальнего Востока России и возрождения Северо-Востока Китая: проблемы и перспективы / С.А. Иванов // Вестник Дальневосточного отделения Российской академии наук. — 2009,-№5.-С. 158-165.

Разделы коллективных монографий и статьи, опубликованные в сборниках научных трудов, материалах конференций и научных журналах:

9. Ivanov, S.A. Economic and Symbolic Capital at the Border of Globalizing China: the Case of Heilongjiang Province / S.A. Ivanov // Borders and Transborder Processes in Eurasia / edited by Sergei V. Sevastianov, Paul Richardson, and Anton A. Kireev. - Vladivostok: Dalnauka, 2013. - P. 188-203.

10. Ivanov, S.A. European Ideas of Cross-Border Cooperation on the Russian-Chinese Border in the late 1980s and 2000s / S.A. Ivanov // Europe and Asia-Pacific countries: Problems of Interaction: International Conference Abstracts / [eds. L.O. Igumnova, E.A. Matveeva]. - Irkutsk: ISU Publishing House, 2013 - P. 59-61.

11. Иванов, С.А. Формирование приграничного с Россией пояса открытости КНР / С.А. Иванов // Ойкумена. - 2009. - №3. - С. 52-59.

12. Иванов, С.А. Изучение проблем современного приграничного и межрегионального сотрудничества Востока России и Северо-Востока Китая (по материалам журнала «Сиболия яньцзю») / С.А. Иванов // Труды Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН. Серия Востоковедения. Том XV. «Проблемы истории Китая и международных отношений в трудах китайских исследователей». -Владивосток: Дальнаука, 2011. - С. 78-94.

13. Иванов, С.А. Политика властей провинции Хэйлунцзян в области сотрудничества с Россией как ресурс регионального экономического развития / С.А. Иванов // Тихоокеанское время России и мира: культура, история, политика: Х1П всерос. науч. конф. молодых ученых (с международным участием), Владивосток, 18-22 апреля 2012 г.: программа и тезисы. - Владивосток: Издательский дом Дальневост. федерал, ун-та, 2012. -с. 19-20.

14. Иванов, С.А. Эволюция геополитических интересов современного Китая: шансы и угрозы для российского Дальнего Востока /

С.А. Иванов // История и культура дальневосточной России и стран АТР. Программа и тезисы. - Владивосток: ИИАЭ ДВО РАН. - 2010. - С. 17-19.

Цля заметок

Отпечатано методом оперативной полиграфии в ИИАЭ ДВО РАН. 690001, г.Владивосток, ул.Пушкинская, 89 Подписано в печать 19.01.15. Заказ 2. Формат 60x84 1/16. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 120 экз.