автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Учение И. С. Эриугены о разделении природы в контексте раннесредневековой мысли

Полный текст автореферата диссертации по теме "Учение И. С. Эриугены о разделении природы в контексте раннесредневековой мысли"

Р1В ид

« П и«"«

1 и ыда

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

ТОЛСТЕНКО Андрей Михайлович

УЧЕНИЕ И. С. ЭРИУГЕНЫ О РАЗДЕЛЕНИИ ПРИРОДЫ В КОНТЕКСТЕ РАННЕСРЕДНЕВЕКОВОЙ МЫСЛИ

Специальность 09. 00. 03—История философии

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Санкт-Петербург 1993

Работа выполнена на кафедре истории философии философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

Научный руководитель—доктор философских наук, профессор Ю. Н. Солонин

Официальные оппоненты—доктор философских наук, профессор Я. А. Слишш, кандидат философских наук, доцент С. А. Чернов

Ведущая организация—Высшее художественно-промышленное училище имени В. И. Мухиной

Защита состоится « » С* 1993 г. в I£ часов

на заседании специализированного совета К 063. 57. 18 по присуждению ученой степени кандидата философских наук в Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, С.-Петербург, В-034, Менделеевская линия, д. 5, философский факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. А. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан « » СМЛ^Л^1993 г.

Ученый секретарь специализированного совета,

доцент И. А. Тульпе

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Средневековая философия вызывает повышенный интерес в современной историко-философской науке, а также в общей теории и истории науки, в которой она рассматривается как тот исток,из которого берут свое начало натурфилософские представления Нового и новейшего времени- В этой связи особое внимание вызывают те средневековые мыслители, в учениях которых получили свое выражение первые натурфилософские представления о сущности и структуре природы, се сущностных характеристиках и проделана первичная переработка античной натурфилософии и вместе с тем осуществлен ее синтез с основами христианского мировосприятия. Одним из таких мыслителей являлся Иоанн Скот Эрнугена. Именно Эриугена одним из первых обратился к осуществлению сложнейшей задачи указанного синтеза и в своем главном произведении «О разделении природы» пред-^ ставил первую структализапшо природно-духовных феноменов, открывающую возможность для развития натурфилософской (в противовес сшфптуалистической) интерпретации естественных явлений и процессов. Отсюда не меньший интерес и значение имеет вопрос о философских выводах Эриугены, обрисовавших такие захватывающие перспективы для ранней средневековой мысли и се последующего развития, что даже те ¡[следователи, которые впервые обратили внаманпе на Эриугену, долгое время находившегося в забвении, неожиданно увидели в его выводах предвосхищение результатов немецкой спекулятивной мысли, возникшей на основе философии Лейбница и Канта.

Сформулированные Эриугеной правила грамматической интерпретации «Книги природы», свидетельствующей о божественном логосе в природе, подобно тому как св. Писание учит о нем вообще, призваны наставлять верующее сознание, чтобы

оно могло грамотно воспринимать божественную истину мира как ens creatum- Тем самым Эриугена в известной степени положил начало традиции грамматического истолкования мира и бытия Бога (Ансельм Кентербернйский), а также способствовал логико-силлогистическому истолкованию христианского вероучения о Боге> мире и человеке (Фома Аквинс-кнй). В философии сочинениях Эриугены средневековая мысль Западной Европы продемонстрировала свою созревшую способность не только формулировать метафизические проблемы, по и исследовать их на высочайшем уровне философской абстракции. Разработанные Эриугеной категории в дальнейшем вошли в стандартный словарь метафизики и философии природы, например, Спинозы и Шеллинга-

Каким же образом могли появиться эти воззрения в IX столетни, когда стремление к глубокому и тщательному исследованию теологических и философских проблем почти пли вовсе отсутствовало, когда такого рода рассуждения не имели того весомого значения, которое они приобрели в период зрелой схоластики? Неудивительно, что многие исследователи полагали и до сих пор полагают, что появление учения Зриугены необъяснимо из условий того времени. Однако выдающиеся положение Эрнугены в истории средневековой мысли ныне уже бесспорно- Оно связано прежде всего с переработкой неоплатонических идей, в существенном обновлении их в рамках христианского вероучения, которое стремилось к разработке онкологической проблематики. Такое объяснение позволяет нам интерпретировать «чудо» появления Эриугены как событие, совершившееся на почве взаимной встречи западной традиции богословия, тяготеющего больше к риторическому дискурсу, связанного с повседневной проповеднической деятельностью (Августин), с традицией восточного церковного «гносиса», с его страстью к терминологическим спорам и чутким отношением к слову и нахождению онтологических оснований лингвистических дистиикций.

Однако более ясная разработка этой сложной проблемы философского синтеза дело будущего. Нашу же работу мы рассматриваем как элемент в ряду развертывающихся ныне исследовании по философской медиевистике. В з акл юченпе добавим, что даже тщательное прочтение и детальный комментарий к этому трудному и малоизвестному среди наших специалистов трактату представляется достаточным обоснованием актуальности исследования натурфилософии Эриугены.

Степень разработанности темы. В отечественной литерату-

ре проблемы, связанные с изучение богословских и философских представлений Эриугены. до сих пор не получили надлежащего освещсшш. Идейное наследие мыслителя попрежне-му остается малоизученным и недоступным для широкого круга исследователей в силу того обстоятельства, что средневековая богословская и философская мысль и ныне рассматривается как сугубо схоластическая и. в конечном итоге. как нечто нам чуждое или просто не имеющее для пас значения-

В духовной атмосфере IX века Эриугена представлял собой действительно одинокое явление. Изданные в XVII веке его сочинения вызвали удивление. В них увидели первый и даже вполне законченный опыт приведения важнейших истин христианства в строгую и логически связанную систему, попытку познать рациональным образом то, что раньше освящалось и принималось па основе сугубо церковного учения.

В XIX столетни появились исследования по интерпретации и оценке трудов Эриугены. Одна из наилучших и до сих пор имеющая значение оценок принадлежит И. Губеру. Гегель в своих лекциях по истории философии посвятил Зриугенс всего лишь несколько предложений. В отечественной литературе на творчество Эриугены обратили внимание в конце XIX века. Это прежде всего работы И- Татарского (1885), Г. Мещерского (1885), Л. Вертеловского (1886), Н. Страхова (1887). Наиболее фундаментальной по данной тематике следует считать монографию Л. Брнллиаптова, в которой проблематика восточного богословия соотносится с западной в лице Иоанна Скота Эриугены.

Зарубежная литература, посвященная Эрпугснс, достаточно обширна. Среди зарубежных исследований следует отмстить работы Ф. Штаудепмайера, Т- Кристлиба, П. Порта, Г. Дориза, Г. Бетта, М. Кагшуина, Д. О'Меары п др. При анализе западной литературы мы обнаруживаем, что в ней по сути не решена проблема ориентации Эриугены. В учении о природе он ориентируется в основном на восточное богословие (Григорий Нисский, Дионисий Арсопагит, Максим Исповедник), тогда как западное в лице Августина им просто учитывается. Данный момент, представляющийся нам фундаментальным, до сих пор не осмыслен надлежащим образом. Эриугена не только познакомил Запад с произведениями восточной богословской школы, по и создал как бы «лабораторию», в которой кристаллизовались принципы схоластики как таковой посредством перевода изощренной греческой терминологии на латинский язык.

з;

Трудно сказать, какое направление п какой вид приняло бы дальнешее развитие схоластики в Западной Европе, если бы в основу его не были положены те стремления, которые воодушевляли Эрнугсну, тс выводы, которых он достиг; иначе говоря, если бы на Западе в последующее время живо не сознавалась бы потребность обращаться через переводы Эрцуге-ны к «чистейшим и обильнейшим» источникам греческой мудрости, как это имело место у Ансельма Кентсрберийского, Фомы Аквинского, Бонавентуры. Отсюда необходимость в особом исследовательском внимании, которое смогло бы прояснить интерпретацию природного порядка как «грамматики» мира, пока остающейся весьма в зачаточном виде.

Общая цель и основные задачи исследования. Общая цель исследования заключается в том. чтобы раскрыть религиозно-метафизические основания учения Эриугены о природе, а также технику его «грамматического» выражения, заложившими основы правил чтения «Кинги природы», имевшего фундаментальное значение в истории средневековой мысли.

Цель исследования диктует осуществление следующих задач:

—экспликация понятия «онтологической грамматики«, или правильного чтения «Книги природы«, в учении Эриугены о разделении природы и дальнейшее уточнение этого понятия через сопоставление с греческим постижением сущего;

—осмысление идейного наследия восточного богословия в латинской транскрипции Эриугены;

—выяснение специфики латинских переводов Эриугены греческой терминологии, покоящихся в переводе к божественной и спасительной истине пришедшего к речи в греческих терминах;

—анализ «грамматики познания» природного мира, имеющего свое метафизическое обоснование в эриугеновом «разделении натуры» (divisio naturae);

—рассмотрение концепции онто-теологнческой схематики в учении Эриугены о Боге, мире и человеке;

—анализ «теологической грамматики» Эриугены, в которой исходным становится понятие «усни», или сущности, пронизывающей весь порядок сотворенного Богом универсума и раздвигающей существо всякого пребывания ens creatum в ■божественной природе-

Методология и источники исследования. Методология исследования строится на диалектике преемственности идей, соотношении исторического и логического в историко-философ-

ских исследованиях. Использовались также процедуры контекстуального и герменевтического анализа, получившие свое выражение в работах С. С. Аверипцева, М. М. Б ахтина, В. В. Бибихииа, А. Ф- Лосева, М. М. Мамардашвилп. В содержательном и методологическом плане важную значимость в раскрытии данной темы имеют работы X. Г. Гада.мера, Р. Гвардини, Э. Кассирера, М. Хандеггера, М. Фуко- Использовался также опыт анализа новоевропейской философии в русскоязычной, англо и франкоязычной литературе. Источником служили научные издания текстов философского наследия как на русском, так и на английском и латинском языках.

Новизна работы. Суть научной новизны исследования мы усматриваем в последовательном использовании ряда фундаментальных философских абстра кии и, поз вол я ющих вести структурно-тематический анализ учения Эриугсны: античный космоцентризм, средневековый теоцентризм, антропоцентризм в ренессансной модели. Применяются .такие понятия, как «грамматика мышления», «риторическое отношение к слову« и др., с цслыо нетрадиционно тсматизпровать и выяснить оригинальные смыслы казалось бы давно установленных фактов историко-философского и научно-познавательного процессов-Основные положения, полученные в ходе исследования и выносимые автором на защиту:

1) разработан вопрос о «грамматике предопределения» Эриугсны;

2) проведен анализ онтологических предпосылок его «теологической грамматики»;

3) раскрыта связь концепции Эриугсны с восточно-патрис-тическнмн учениями о бытип и онто-тсологической схематике мира;

4) сделана попытка определить место метафизики природы Эриугены в перспективе средневековых теорий бытия и философских постулатов Нового времени;

5) раскрыта сущность учения Эриугены о предопределении и показана его специфика в сопоставлении с античными и пат-ристичсскнмп учениями;

6) сформулированы положения, обосновывающие натурфилософию Эриугены как источник пантеистической тенденции в поздпесредиевсковой и ренессансной философии;

7) доказывается, что универсальное учение о «грамматике бытия» Эриугены выступает одновременно в функции «грамматики» познания, мышления, предопределения, теологии.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

.Материалы диссертации, разработанные в ней методологические подходы и полученные результаты позволят расширить понимание специфики историко-философского процесса в период Средневековья. Выясняется диалектика преемственности логико-философских идеи и последующее развитие средневековой схоластики (Лнссльм Кеитсрберийскнй), философия Ренессанса (Н. Кузанскнн), философии природы Нового времени (Декарт, Лейбниц, Кант, Гегель). В научном обороте воеста-11 а влив а стс я целостная интерпретация религиозно-философского учения Эриугены, осуществленная не по вторичным пли фрггмечтгрным источникам, а на о*.(спе обращения к всему корпусу сочинений этого выдающегося мыслителя.

Материалы исследования могут быть использованы при чтении лекционных курсов по истории философии и науки, логики н культурологии, в спецкурсах по историко-философским и исторпко-научным разделам, включая лекции по истории современной богословской мысли.

Апробация работы. По диссертационной тематике с 1990 года по настоящег: время проводятся семинарские занятия на философском факультете Санкт-Петербургского уи;:верснтс.та, а также читаются курсы легший на других факультетах- По материалам днееертанип были представлены тезисы на республиканских и региональных конференциях. Диссертация обсуждалась ча кафедре истории философии Санкт-Петербургского университета. Основное ее содержание изложено в трех пубпикпц??'-::. оГ'Т ---мом 1,2 п. л.

Структура дгкеертецьи. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка исиользопа ¡г:их источников и литературы (па русском и др. языках—120 нанменоиаш-н).

ОСНОВЬ'ОС содержание диссертации

Во вЕсаснки обосновывается актуальность темы, рассматривается состояние разработанности се, определяются цель и задачи исслегоааьик, отмечается научная новизна, теоретическая и практическая значимость проведенной работы; фор..!} лируютсь общие соображения замысла исследования в целом.

Б первом гласе—«Творческое наследие И. С. Эриугены как историко-философская проблема» представлен материал, ряд принципиальных исходных .мотивов философии Эриугены-

В первом параграфе представлена экспозиция его произведений с краткой проблемной характеристикой главнейших из

них. Личность Эрнугены в истории теологии и философии Средних веков отмечена значительной степенью загадочности. О нем сохранилось чрезвычайно -мало достоверных фактов, даже не определены годы его жизни и происхождение.

Этимологически многозначны имена, под которыми он вошел в историю культуры. В их смыслах угадывается стремление как самого Эрнугены, так и писавших позже о нем соот-пестись с сокровенной философской и мистико-религиозной традицией, восходящей к восточной патристике и античному неоплатонизму. Но скудость биографических данных и символических характер имен, которыми наделялись средневековые мыслители,—обстоятельства вполне обычные для средневековой теологии н философии. Интерес к Эриугеис заключается в иной сфере- Доныне остается нерешенной историко-культурная проблема: каким образом па общем фоне умственного запустения в Западной Европе, которое не смогло преодолеть и Каролингское возрождение, возник такой утонченный и сложный в своей фплософско-богословской конструкции феномен, каким явилось творчество Эрнугены?

Мы выделяем в нем три группы сочинении: оригинальные философско-религиозные, переводы п прочие, среди которых посвятительные письма и поэтические опыты. При всем том, Творчество Эрнугены представляет собой целостность, которая давно, со времен патристики IV—V веков, не встречалась у европейских мыслителей. Оригинальные сочннепния, известнейшее из которых «О разделении природы», создавались одновременно с интенсивной работой над трудом необычайной сложности—переводом на латинский язык корпуса ареопагнтичес-ких сочинений. Эрнугеиа к своей задаче переводчика относился с необычайной значительностью, поскольку понимал се не как техническую работу, имеющую целыо дать приемлемую иноязычную версию некоторых сочинений. Перед ним встал ряд принципиальных вопросов, которые, по нашему убеждению, были им осознаны во всей их важности. Греческая философия и вообще восточно-патрпстнчсская литература к IX веку находилась на несравненно более высоком уровне, чем современная ей западноевропейская- Она продолжала сохранять живительную связь с эллинистическими неоплатоннст-скимн корнями, питаться богатыми источниками античной философии. Философский и богословский язык византийской литературы был исключителен по богатству смысловых проработок и нюансов, поскольку его исторические этимологии уходили в толщу языка древнегреческой философском мысли. Особенно

сложная структура философского языка представлена была в той линии, к которой относились ареопагитические сочинения. Доныне их автор ставит перед исследователями трудноразрешимые интерпретационные проблемы. Причем, речь идет не о формально-лингвистических сложностях. Язык неоплатонизма принципиально онтологичен. В основе его категориальной структуры лежит идея о ее соответствии структуре бытия, согласованной с тем мистическим планом, по которомг произведено все сущее, и, следовательно, с Логосом, божественным законом. При учете этого важнейшего факта, перевод указанных сочинений только и мог пониматься ие как создание ла-тиноязычной версии некоторого философского трактата, а как построение философского языка, а вместе с этим и особой онтологии средствами, которые до того не были известны лингвистической практике западной философии и теологии.

Иоанн Скот Эриугепа—виднейший представитель средневекового христианизированного неоплатонизма. Но эта характеристика требует существенного уточнения. Эриугепа одновременно включается в линию развития средневекового номинализма, следовательно, связан с развитием формально-грамматических и логико-языковых теории действительности, восходящих к Аристотелю (М. Грабман, А. Ф- Лосев). По замечанию Лосева, уже у Эриугепы намечено преодоление однозначного онтологизма, как своего рода безусловного объективизма, и тенденция утверждения активности сознания, изъявляющейся в стремлении воспринимать действительность сквозь логико-грамматическне структуры1. Диалектика начинает пониматься как теория (и техник ,) построения рассуждений (конструктивно-грамматически; подход—А. Ф. Лосев), независимая от онтологии и предварг.п.цая любые исследования. т. с. в известном смысле субъективно. В итоге этот«грам-магизм» Эрнугены сказывается как конструктивный принцип п в его богословских рассуждениях и в учении о разделении природы- В § 2. §3 данной главы предложена трактовка «теологической грамматики» Эриугепы. Она оценивается как особый вид рационализма, па основе которого им развивается собственное религиозно-философское учение. Его спекуляции в этой сфере обладают существенными чертами схоластики, окончательно утвердившимися в средневековой теологии XII — XIII веков. В то же время, в ней наличествуют спекулятивные

1 Лосев А. Ф. Зарождение номиналистической диалектики средневековья, Эригена и Абеляр. //Историко-философский ежегодник 88. М., 1988. С. 57—71.

моменты, предвосхищающие и связующие Эриугеиу с рационалистической теологией Нового времени. Насколько необычны были идеи и подходы Эрпугены свидетельствует тот факт, что, несмотря па восхищение, какое вызывали его труды у последующих ученых мужей Средневековья, его теология подверглась церковному осуждению. Но не только спекулятивный рационализм оказался тому причиной. Исследователи давно обратили внимание на ее двойственный характер: в ней спекулятивный пантеизм сочетался с христианским теизмом. Именно пантеизм нередко оказывается более выраженным п органичным в его учении, нежели ортодоксально христианские положения. Двойственный характер богословских воззрений Эрнугены создал большие трудности при интерпретации его взглядов. Поэтому в диссертации уделено внимаппе анализу литературы, отражающей сложную историю рецепции Эрнугены в европейской философии.

Оценка воззрений Эрнугены даже в плоскости его богословских размышлений не может быть адекватной при отвлечении от его личности. Как и всякий мыслитель рапнесредне-векового периода, т. е- до того времени, когда ученость приобрела характер профессионализма и, следоватслно, отлилась в канонические формы и сама стала обладать чертами абстрактного сухого формализма, он в своих воззрениях выразил собственные живые искания- Этот «личностный момент» фиксируется нами не только в отношении учения о Сущем или Истине, по и в отношении учения о предопределении, относящемся к раннему периоду его творчества. Проблема предопределения относилась к кругу стандартных тем средневековой философии и теологии, начиная с патристики. Сам Эриугена продолжает в ее решении линшо Августина и формально пишет сочинение как ответ на заказ ученых кругов каролингского двора. Но личностный момент, привнесенный в этот труд таков, что не позволяет оценивать его как отстраненное ученое упражнение на «заданную тему». Самого Эриугеиу глубоко тревожит проблема человеческого предназначения, согласия личного жизненного выбора с божественным Промыслом. Он встревожен тем, что возможность забвения божественных основ жизни, коему подвержен человек, лишает его существа определенности и смысла. Фактически, его трактат рассматривает не столько сущность предопределения, сколько смысл человеческого деяния и его отношение к предука-зующнм силам высшего Начала. В известной степени, это учение насыщено антропологическими чертами и является своего

рода теологической этикой. Эриугена, впрочем, и тут проявляет себя существенно схоластическим мыслителем. Божественный Логос обладает своей внутренней таинственной грамматикой и логикой. Постигая волю Творца, человек овладевает «грамматикой предопределения» как мироустрояющим законом, указующей всякому творению его место в структуре совершенного бытия. Таким образом, в учении о предопределении значительное место отводится вопросу о способе, коим человек. преодолевая самомнения и заблуждения, основанные на поверхностных и ложных заключениях, приобретает истинное знание о своем предназначении. Истинное знание достигается посредством овладения тем совершенным языком, той высшей грамматикой, посредством которых человеку даны его истинные именования н, в силу этого, указано его положение в бытии и его Пстннпая природа. Человек, таким образом, посредством этого языка вступает в диалог (коммуникацию) с божественным Началом. Но этот язык не представлен в своей непосредственной данности, ибо божественный язык явлен нам в переносных метафорических смыслах. Учение о языке и сущности коммуникации, несмотря па теологизнрованную форму изложения, затрагивает важные антропологические проблемы и нмеог существенно современное звучание- Эриугена проводит различие между обыденным языком, артикулирующим внешние, поверхностные явленпостп бытия, и языком Откровения (божественной грамматикой), возможным прообразом идеи идеального языка в философии Нового времени. Именование посредством его ведет к преображению человеческого естества, ибо тем самым Истина мира пробрасывается человеку, ее хранителю. Истинное слово, означая через именование сущсе, назначает- его к бытию.

Эриугена утверждает предопределенность истинного человека к добру, благу. Но эмпирический человек творит и пребывает во зле. Можно ли заключить из этого о двойном предопределении людей? Эриугена решительно выступает против учения о двойном предопределении: «не может быть двоякого предопределения; одна н та же причина не может производить противоположное: добро и зло. блаженство и страдание». Но человек сотворен со свободной волей и злоупотребление ею— его роковая беда- Эриугена склоняется к тому, что верное следование предопределению, устроение человека в согласии со своим предназначением возможно па основе знания. Человек в познании поднимается выше прпродности, постигая Истину, становится духовным. Истина же заключается в усмотрении

южествспиол грамматики как сущностного принципа, по ко-орому Логос конституирует бытие. Учение Эрпугены о пред-)нредслснии, выводящее на горизонт утверждения разумное качало как норматив, организующий человеческое существование п обеспечивающий самопознание, вызвало отрицательно реакцию в клерикальной среде того времени. Этот аспект исологическнх дискуссий также представлен как сущестпеи-1ый фрагмент диссертации.

Во второй главе «Основания натурфилософии Эриугены^ решается проблема структурной экспликации тон части фнло-:o;j;v ко-тсологического учения этого философа, которую мы определяем как натурфилософию. При этом учитывается, что применительно к Зрнугене именование его натурфилософом не вполне согласуется с общим духом его миросозерцания. Адекватно этот термин применим к мыслителям высокого и позднего Средневековья—XIII—XIV веков. Но без того, что сделано им в отношении истолкования структуры бытия, его оснований и онтологических характеристик, последующее вычленение природностн как самостоятельного объекта рационализации едва ли было бы возможно- Помимо чисто теологического и неоплатоннстского в духе ареопагитизма понимания мира, в его учении содержатся п существенно рациональные конструкции относительно сущности природы, се творческих и динамических сил, категоризация всего сущего и его качественно-количественная определенность, учения о единичной встнчости и универсальной сущности, прпчпчнеп обусловленности, случайности и безусловности бытия и т. д., предвосхищающие позднейший средневековый спекулятивный сциентизм. Спекулятивный—потому что он еще не только не знает, но и не предполагает эмпирических предпосылок познания. Но Эриугепа не только предшественник в определенном смысле ¡•а:;, рфп.юсофского рационализма позднейшего периода. Он явился, в то же время, еще одним опосредующим звеном между Средневековьем и античной философией. В его произведениях видны и те русла, по которым она вливается в новую интеллект альпую структуру, и те границы, которыми они разделены. Поэт

о мv прсдетлн ил ос ь необходимым рассмотреть специально вопрос об Эрпугене как мыслителе повой формации в его отношении к античной метафизике (§1).

Влияние античной философии в той или иной степени испытали все мыслители Средневековья- Но характер этого влияния, как и последствия, которые они имели, были разными в зависимости от того, в какой историко-философской ситуации

п

жили философы. Философы XII—XIV веков находились структуре уже сформировавшейся традиции и парадигмы, которой действовали в качестве обязательных определеннь интерпретационные механизмы, а философский дискурс бы опосредован двумя важными факторами: 1) каноничным ti пом профессионализма, основанном на общепризнанной фо| муле образования и фиксированном источниковедческом ropi зонте, и 2) разработанным универсальным философским язь ком, позволяющим адекватно воспроизвести, весь уппверсу' проблем и их решении. При этих условиях интеллектуально деятельности включение античной философии было составно частью профессионализма, но подчинялось определенным нор мам п требованиям. Отработанная техника интерпретации, ав торптет цитаты, четко фиксированный круг источников созда вали жесткую конструкцию, за которой исчезал живой ми античной мысли и становилось невозможным свободное отно шенпе к тексту.

Совершенно в другой ситуации находился Эрпугеиа. Хот: патристика заложила основы средневекового философской канона (Г. Майоров), по к VIII—IX веку он не приобрел euv обязательного характера и живая мысль спорадически врыва лась в узкий интеллектуальный горизонт западного средневе ковья, требуя от него творческих усилий, в итоге менявши: весь строй мышления. Так случилось, когда в ученый и рели гиозный мир поздпекаролиигской Европы вошел ареонагптп ческий философско-богословский корпус- Восприятие его иде] потребовало существенного изменения логпко-грамматическо го инструментария, т. с. техники дискурса. Единственным ис точником, из которого можно было извлечь необходимый ни теллектуальный материал, была платоно-арнстотелевская ло гика н категориальная грамматика. Основную работу по pea лнзацни возникшей научной программы выполнил И. С. Зриу гена. Именно в этом смысле он является основателем рацио налпстической традиции, связанной с творческой адаптацне! аристотелевской категориальной грамматики (логики) с с онтологическими основами.

В § 2 диссертации рассматриваются принципы и процеду ры, какими Эриугена осуществил трансформацию аристоте левского учения о категориях, применительно к основным тео лого-онтологпчеекпм постулатам христианского мнросозсрца нпя, создав свою «грамматику мышления». В ее основе конк рстпо, лежит учение о категориях, восходящее к аристотелев скому трактату «О категориях», который был им максималь

| использован как инструмент выявления структгры бытия, язей и отношений между его уровнями и проч. Онтологически статус категорий па основе аристотелевской метафизики [евндно был неприемлем. Будучи распознаваемы в мире чув-■венных н интеллигибельных вещей, они не могут пи в каком 1ысле, кроме метафорического, отнесены к Богу. Ибо кате->рии относятся к миру сотворенного. Его трансцендентная ричина, именно в силу своей вне- и надмирности не подда-гся никакой категоризации.

Категоризация сотворенного бытия на основе аристотелев-кого учения потребовала особого внимания к языку. В дис-ертации обобщаются представления о сущности и функции лова, разработанные в восточной и западной патристике, одчеркивается несомненно большее уклонение западноевро-ейских мыслителей к риторической и грамматической экспли-анни слова. Последнее особенно выражено у Эриугены, а озже у Ансельма Кентерберийского. Хотя присущие им грам-ттичеекпе разработки еще далеки от формально-фнлологн-еских установок, еще тесно связаны с теологическими пред-осылками и базируются на логико-категориальном попима-пи единства слова, мысли и бытия, однако свидетельствуют начале тенденции, утверждающей активность мыслительно-зыкового аспекта- Проводя анализ слова и расчленение пред-¡ожений, Эриугена соотносит получаемые результаты с прн-одностыо, подразумевая тем самым соответствие граммати-еских расчленений делению природы. Таким образом, работа

сфере языка стимулировала развитие натурфилософского шшления. Особенностью позиции Эриугены явилось уклоне-[не его в пантеистическую направленность при решении воп-юса об отношении между Богом и миром.

Онтологическая семантика Эриугены, т. е. представление о •ом, что смысл слова прямо представляет сущностные харак-еристикн бытия, родственна тем воззрениям, которые укоре-шлись еще в эпоху ранней патристики и выразились в мисти-;о-теологнческом истолковании сущности именования. Осо-)енно ярко последний подход демонстрирует история дискус-:ий по поводу истолкования мистической природы лиц Тронет и отношений между ними. В § 3 данной главы представле-¡а история дискуссий вокруг терминов «сущность», «единое», юбраз», «единосущный» и др. По сути дела формировалась терминология христианского богословия и догматов па осно-!е рецепции логико-философских учений о соответствующих жтологических категориях. В известном смысле, деятельность

1.3

Эриугены по натурфилософской экспликации логико-граыма тических конструкций оказалась в формальном отношенш родственной указанным теологическим дискуссиям. Но пс своему характеру она вела к иным результатам- создавал;, предпосылки для. становления рациональной натурфилософии Поскольку она не могла еще основываться па каких-либо эмпирических предпосылках и теоретической традиции иной, чем платоно-аристотелевское учение о природе и бытии, то естественно, что первые теоретические шаги были сделаны в направлении построения родо-видовой разделенное™ природы на основе категориальной структуры языка (грамматика природы), в главном заимствованной из античности. Такая исторически неизбежная (по не единственно возможная) позиция привела к развитию специфических представлении о строении знания, согласно которым риторика, грамматика, логика (диалектика) занимают первые места как дисциплины, вводящие в понятия об условиях, определениях и разделениях природы. Взгляды Эрпугсны на указанные вопросы и понимание им сущности рационального знания, его видов и форм, изложены в §4.

Как бы ни важны были грамматические построения Эриу-гены, однако они ориентированы на правильное понимание природы. Этой центральной проблеме посвящена следующая часть работы: «Онтологическая структура универсума в натурфилософии Эриугены» (гл. 3). Хотя он учитывал онтологические взгляды Платона и Аристотеля, однако в более существенном отношении на него влияли работы отцов восточной церкви (Григория Нисского идр-). Натурфилософия Эриугены изложена в его трактате «О разделении природы». Ее ключевым принципом является искусство разделений различений и установление родовых отличий: «нам следует, тщательно размышляя, отличать природу тел от природы мест, ибо их смешение является основной... причиной греха многих... Ведь ни один их тех, кто истинным образом размышляет и различает натуры вещей, не смешивает место и тело в одни род, по, разумно различия, их отделяет»—утверждает Эриугена. Поскольку же разделение касается бестелесных, чувственно невосприпимаемых сущностей, оно осуществляется средствами грамматики и категориального анализа частей речи, как словесных форм мыслимого. Такая установка апеллирует к мистико-теологической идее, что мир есть текст божественного Слова. Отсюда познание—это грамотное чтение текста. Назвать правильно место тела в структуре универсума—

значит найти имя его сущности. Особое внимание в учении Эриугсны уделяется категории места, понимаемого как природное определение сотворенного сущего.

•Из всех онтологических категорий Зриуген" выделяет тело, гак соединение материн и формы, а потому подверженное изменению и разрушению (§ 2). Со стороны величины оно соотносится с количественными характеристиками и включается во всеобщий процесс изменений, характеризующий эмпирический (чувственный) мир. Со стороны формы тело соприча-стпо неизменному бытию и включается в подлинную жизнь универсума. Уничтожение материальной определенности тела не влечет исчезновения его сущностной природы. Соотношение тела и сущности в концепции Эриугенны порождает проблемы иерархического устроения бытия, возможности и степени его познаваемости, соотношения вещи и существования и, наконец, учение о высших, чистых сущностях. Дальнейшие разделы натурфилософии связаны с рассмотрением категорий материн и формы, движения и неизменяемости. Заключается анализ выяснением морального измерения натурфилософии Эриугены. Оно видится в том, что учение о бытии не представляется абстрактно отстраненной кодификацией упорядоченности универсума и описанием соотношения и согласия его структурных частей. Природпость, по Эрпугене, предполагает определенную сопричастность благу, охватывающего все сотворенное Богом. Благо проявляется в удержании природы от исчезновения, зло—в стремлении к се разрушению. Но это не равносильные тенденции. Зло не обладает той же онтологической определенностью, что и благо. Зло введено в природпость для утверждения славы блага. Поскольку сущность природы неповреждаема, постольку благо абсолютно, зло же—нсбытии-ствснно, безосновательно-

В заключении подводятся итоги исследования; один из решающих состоит в том, что Эриугепа дает первую теорию природы, разработанную во всех основных частях согласно единому принципу, предвосхищающую рационализм позднего Средневековья и спекулятивную натурфилософию Нового времени.

По теме диссертации имеются следующие авторские публикации:

1. Философия «возвращения к разуму» как культурный феномен //Научная конференция «Русский космизм и ноосфера», Тезисы докл. М., 1989, Ч. 1. С. 214—216.

2. Священный и естественный языки в учении Иоанна Скота Эриугены //Научная конференция «Современная логика: проблемы теории, истории и применения в науке», Тезисы докл. Л„ 1990, Ч. II. С. 59—60.

3. К истолкованию натурфилософии Иоанна Скота Эриугены //Вестник ЛГУ, вып. 1, сер. 6, 1991, С. 18—26 (в соавт. с Ю. Н. Солониным).

Сдано в набор 9. 04. 93 г. Подп. к печати 15. 04. 93г.

Ззк. 35. Тираж 110. Объем 1 п. л. Бесплатно.

Типолаборатория факультета журналистики СПбГУ.