автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Универсальная модель календаря в традиционной культуре народов мира

Полный текст автореферата диссертации по теме "Универсальная модель календаря в традиционной культуре народов мира"

На правах рукописи

КОЛЕСНИКОВА Светлана Юрьевна

УНИВЕРСАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ КАЛЕНДАРЯ В ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ НАРОДОВ МИРА

Специальность 24.00.01 - теория и история культуры

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора культурологии

Кемерово 2004

Работа выполнена на кафедре философии Сибирского государственного медицинского университета.

Официальные оппоненты:

доктор культурологии, профессор М.Б. Абсалямов

доктор исторических наук, профессор В.М. Кулемзин

доктор исторических наук, профессор А.В. Циркин

Ведущая ор! анимация:

Кемеровская государственная медицинская академия

Защита состоится 28 декабря 2004 г. в 15.00 часов на заседании диссертацион-ною совета Д 210.006.01 по защите диссертации на соискание ученой степени доктора культурологии в Кемеровской государственной академии культуры и искусств по адресу: 650029, г. Кемерово, ул. Ворошилова, 17 ауд. 218.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кемеровской государственной академии культуры и искусств.

Автореферат разослан ¿^"ноября 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук,

доцент

Г.Н. Миненко

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. XX и начало XXI века в истории человечества характеризуются обилием культурных, социальных, политических, экономических и др. процессов, которые в своем наличии противоречивы и порой антагонистичны, но тем не менее в этом своем качестве являют суть современного культурного и социального бытия. Необходимость совместного проживания разных народов на одной планете, а альтернативы этому нет, заставляет решать не только сегодняшние практические задачи, но и обращаться к истории народов, их культурам в поисках тех основ, осознание которых заставляет понять, сделать практические выводы в плане формирования единой планетарной культуры.

Исследование культур народов мира имеет глубокие традиции и давно привлекало внимание представителей - философии, истории, социологии, психологии, этнографии, археологии. Но только в середине XX века начинается реализация осознанной потребности в специальном межпредметном исследовании различных культур. Возникает новое исследовательское направление, оформившееся в единую науку - культурологию, объясняющую культурные и социально-исторические процессы развития общества и становления человеческой личности с широких мировоззренческих позиций. Следует отметить, что рост интереса к проблемам культуры достаточно характерен для всей мировой науки и связан с многочисленными историческими и социально-культурными причинами, а также с развитием методологии познания, со становлением мультикультурной постиндустриальной цивилизации, с разрушением многих основ традиционного жизненного уклада и картины мира людей, со сменой философских парадигм и со многими другими факторами.

Одним из научных направлений в рамках изучения различных культур является реконструкция культурной картины мира дописьменных народов. Своеобразие и богатство их культурного пласта является уникальным достоянием человечества и занимает значительное место в истории культуры. Важность указанного направления в науке бесспорна, так как оно способствует восстановлению утерянных элементов культуры дописьменных обществ. На протяжении многих лет многими исследователями обсуждались методологические аспекты, разрабатывались научные подходы и концепции реконструкции культур указанных народов. Данная работа ориентирована на разработку методологии проведения реконструкции культур.

Реконструкция культурной картины мира дописьменных обществ, ее результаты являются важнейшими компонентами в культурном наследии прошлых исторических эпох. Она может осуществляться различными способами и средствами по различным направлениям. Одним из таких способов является реконструкция с использованием мировоззренческих универсалий, к которым необходимо 01 нести категорию времени. Содержание данной категории обнаруживается через восстановление и изучение календарных

„ I РОС НАЦИОНАЛЬНАЯ

Г БИБЛИОТЬКА

{С Петербург 200 ^РК

представлений дописьменных народов. Тем самым вскрывается уникальный культурный характер мировоззренческих универсалий дописьменных народов - пространство, время, движение, количества, качества, человек, общество, добро, зло, справедливость, свобода и др. Их исследование обнаруживает глубинный потенциал культуры и социума, обращение к которому, несомненно, составляет основу разрешения целого спектра современных культурных и социальных проблем человеческого существования.

Степень разработанности проблемы. Существует достаточно большой массив философской, культурологической и специально-научной литературы, посвященной проблемам времени и календаря Для настоящего исследования основополагающей базой послужили работы большой группы отечественных и зарубежных исследователей. Весь исследовательский материал, проанализированный в процессе работы над проблемой диссертационной работы условно можно разделить на ряд блоков.

Первый блок составляют труды по общим вопросам социального и исторического времени. К ним можно отнести работы М.Б.Абсалямова, P.A. Аронова, М.Д Ахундова, А.Я. Гуревича, М. Пойо, Г.Е. Зборовского, Э. Кас-сирера, А.П. Левина, А.И. Осипова, В.К. Потемкина, А.Л. Симанова, А.Г. Спиркина, А.И. Уварова, Дж.Уитроу, В.Н. Ярской и др.

Второй блок составляют работы ученых, посвященные общим проблемам календаря - это работы Э. Алхелис, Э. Бикермана, A.B. Буткевич, В.Г. Власова, Н.В.Володомонова, H.JI. Жуковской, М.С. Зеликсона, Е.И. Камен-цевой, H.A. Климишина, Н.Д. Конакова, МП Ламош, Л. Нидерле, Р.Г. Полольного, Д. Прозоровского, С И. Селешникова, В Шаура, Я.И. Шур и др.

Третий, самый многочисленный блок литературы по теме диссертационного исследования включает работы по исследованию календарей различных народов мира Он включает, прежде всего, работы, посвященные исследованию календарей народов Северной Америки. Так, в работе Л Коуп рассматриваются календари народов Северной Америки. Автор классифицирует календари по трем типам, анализирует основания формирования календарей, а также единицы счисления времени (день, неделя, месяц, сезоны, год) и другие аспекты счета времени индейцев. Важной составляющей работы можно считать более 125 календарей разных групп индейцев (включая и примитивных земледельцев), которые явились результатом экспедиционных исследований таких ученых, как Ф. Боас, Дж. Мердок, Дж. Свэнтон, Э. Сэпир и др.

Далее, в него входят работы, посвященные изучению календарей народов Сибири, Севера и Дальнего Востока. В их число входят исследования как календарей отдельных народов, так и сравнительный анализ календарей отдельных народов

К первым относятся исследования календарей кетов. Соответствие определенных видов их хозяйственной деятельности тому или иному месяцу рассмотрены в работах Е.А. Алексеенко, А.Кастрена. К. Доннера. Особенности времяисчисления и календаря восточных хантов XIX - XX вв. проанагш-

зированы в монографии В.М. Кулемзина, Н.В. Лукиной «Васюгаиско - ваковские ханты». Авторы представили анализ времяисчисления трех групп хантов и их календарные названия и отметили, что ханты в течение года выделяли 12 периодов, названия которых в большинстве своем отражали явления природы и события хозяйственной жизни. З.П. Соколова проанализировала особенности календарей обских угров XIX - XX вв., отмечая, в частности, что их год был лунным и состоял раньше из 13 месяцев, а в основе наименований месяцев лежали в первую очередь хозяйственные занятия Названия месяцев у азиатских эскимосов, их связь с реалиями показаны известным ученым Г.А. Меновщиковым. Он провел сравнительный анализ календарных названий трех диалектных групп азиатских эскимосов (науканской, чаплинской, сиреникской). Кроме этого, он исследовал этимологии названий месяцев эскимосов А А Попов в своей работе охарактеризовал хозяйственный год нганасан, отметил его деление на два периода, описал особенности хозяйственной деятельности на протяжении года. Календарь айнов (Курильских островов) представлен в работе А. Шифнера. Некоторые календарные названия айнов о-ва Сахалина можно найти в его статье «Sakhalin Ainu time reckoning». Календарь эвенков описан в работе Г.М. Василевич «Эвенки». Автор представляет таблицу календарных названий 13-ти разных групп эвенков, характеризует календари в соответствии с хозяйственными занятиями эвенков. Он отмечает, что в рассматриваемых народных календарях отразились, в основном, преобладание охоты и летнего собирательства, в то время как оленеводство и рыболовство не нашли отражения в календарях. А П. Дульзон описал систему счета времени и календарные названия у чулымских татар (1950, 1952).

Ко вторым относятся сравнительные исследования календарей нескольких народов Сибири, Севера и Дальнего Востока, Сюда следует отнести сравнительное исследование календарных названий самодийцев, которое представлено в работе А.И. Кузнецовой «Календарные названия в самодийских языках». Автор отмечает, что между календарными названиями селькупского, ненецкого, энецкого и нганасанского языков наблюдается большая близость. Также подчеркивается, что внимательное прочтение календарных названий знакомит нас с жизнью народов, с их «видением мира». В.И. Васильев, A.B. Головнев проанализировали календари ненцев, энцев, нганасан, манси в тесной связи с хозяйственной деятельностью этих народов. Сравнительный анализ самодийских календарей дан в работе A.B. Головнева «Говорящие культуры». В работе Ю.Б Симченко, А.В Смоляк, З.П. Соколовой «Календари народов Сибири» представлена подробная сравнительная картина имеющихся исследований, посвященных календарным представлениям народов Сибири, обобщены выводы многих исследований, проведен компаративный анализ календарей различных народов. Кроме этого, в приложении можно найти записи 27 календарей народов Сибири, Севера и Дальнего Востока (селькупов, манси, хантов, кетов, эвенков, чулымских татар, шорцев, хакасов, тувинцев, нивхов и др.). Т.Н. Петрова представила в своем труде сравнитель-

ный материал по многим тунгусо-манчжурским народам, привлекая данные по времяисчислению народов Америки, Австралии и др., охарактеризовала схему развития календаря от примитивных форм до более высоких. Обобщению имеющихся исследований по календарям народов Сибири посвящена работа А. Шифнера, где автор представил более 20 календарей, собранные разными учеными и путешесгвенниками. М. Нильссон, исследуя большое количество календарей разных народов мира, охарактеризовал и календари нескольких народов Сибири (селькупов, хантов, вогулов, коряков, юкагиров и др.). Работа К.-Ф. Собанского представляет собой сравнительное изучение календарных названий самодийцев. Автор объясняет многообразие селькупских и ненецких названий месяцев, выявляет их мотивацию, привлекая кет-ские и другие календари. П.Третьяков в работе «Туруханский край» говорит о том, что год инородцев Туруханского края состоит, по большей части, из 13 месяцев, хотя немногие знают им полный счет. В работе можно найти перечни календарных названий остяков (кетов), тазовских остяков (селькупов), юраков (ненцев), карасинских самоедов (энцев), авамских самоедов (нганасан) и других народов бывшего Туруханского края.

Немаловажный интерес представляют работы, посвященные изучению календарей австралийцев, например, исследование А. Элькина «Австралийские аборигены». В данной работе представлены календарные названия и характеристика деятельности представителей некоторых групп австралийцев.

Анализируя вышеперечисленные работы, необходимо отметить следующее:

1) Специальных работ, посвященных исследованию календарей указанных народов, не очень много. Это неудивительно, так как культуры рассматриваемых народов относятся к дописьменным, сейчас они почти исчезли или находятся на стадии исчезновения, и их исследование, включая и фиксацию и изучение календаря, весьма проблематично.

2) Охарактеризованные научные труды, в основном, представляют перечни календарных названий и обозначают их связь с хозяйственной деятельностью этносов и природно-климатическими условиями проживания. Кроме этого, как правило, речь идет о наличии понятия «год», о начале года, о делении года на сезоны, о количестве месяцев в году.

3) Среди рассмотренных работ нет работы, которая представила бы более или менее четко схему формирования календаря.

Несмотря на определенную количественную ограниченность работ, недостаточную ширину проблематики научных исследований, они, тем не менее, явились достаточно богатым источником для проведения предлагаемой диссертационной работы и позволяют проблему исследования сформулировать следующим образом, а именно: с одной стороны, в упомянутых трудах представлена совокупность календарных названий в их обусловленности хозяйственной деятельностью этносов и природно-климатическими условиями их проживания. С другой стороны, культурные, социальные и природно-

климатические ритмы нормируют культурные процессы этносов, что мало исследовано. Разрешение этого противоречия с целью выявления основ мировоззрения дописьменных народов, общих и уникальных черт их культур, требует конструирования модели универсального календаря как средства исследования уникальности их культур, а тем самым определения их места и роли в общечеловеческой планетарной культуре

Объект исследования - традиционная культура дописьменных народов Предмет исследования - восприятие времени дописьменных народов. Целью исследования является анализ условий бытования устного календаря и его структуры в культуре дописьменных народов.

Исходя из поставленной цели, в работе предполагается решение следующих задач:

- систематизировать эмпирический материал по восприятию времени в культурах, сведения о котором не входили в корпус научного знания в указанном аспекте;

- исследовать возможности из методологического арсенала науки и произвести выбор адекватных теоретико-методологических средств исследования;

- проанализировать условия и факторы, приводящие восприятие временных ритмов в окружающем мире в их календарную форму фиксации;

- эксплицировать терминологический ряд устных календарей дописьменных обществ;

- сформулировать модельные представления для дописьменных обществ;

- провести анализ календарей обществ ранних земледельцев и скотоводов и раннеклассовых обществ для конкретизации универсальной модели традиционного устного календаря на разных этапах дописьменных обществ;

- выявить условия и границы применимости (адекватности) модели традиционного устного календаря для условно-реальных и реальных ситуаций в культурной жизнедеятельности дописьменных народов

Методологическая основа исследования включает в себя использование общенаучных и частно-научных методов.

К первым относятся: сравнительно-исторический - метод выявления путем сравнения общего и особенного в исторических явлениях; исторический - анализ предпосылок, процесса возникновения, этапов развития изучаемого целого; логический - метод выявление законов движения этого целого с учетом его основных фаз и этапов; диалектический метод, предполагающий интерпретировать культуру как развивающееся, внутренне-противоречивое, многостороннее явление, требующее конкретного изучения; системный - позволяющий рассматривать культуру как систему, элементы которой находятся в единстве и формируют своим взаимодействием целостность, в свете которой имеет смысл каждый элемент; компаративный метод - метод сравнения культур по какому-либо основанию, признаку; типологический метод -

предполагающий сравнение культур с целью обобщения характеристик культурных «организмов».

Ко вторым относится лингвистический метод в его семантическом аспекте.

На защиту выносятся следующие положения, содержащие научную новизну:

1. Впервые введен в научный оборот и проанализирован эмпирический материал по восприятию времени таких дописьменных культур, как кеты, селькупы, ханты.

2. Проанализирован терминологический ряд устных календарей дописьменных обществ, включающий в себя лексику народов Северной Америки -монтанье, сэлишей, уналитов, сиу-дакота и пр.; народов Сибири - кетов, юкагиров, нганасан, эскимосов и др.; караджери в Австралии. Установлено, что этот терминологический ряд обусловлен хозяйственной деятельностью.

3. Выявлены основы и на этой базе сконструирована универсальная модель календаря народов дописьменных культур, структура которого включает в себя следующие элементы, указывающие на их культурную специфику. Ее можно представить следующим образом:

- понятия о месяце, годе у охотников, собирателей, рыболовов, очевидно, не было;

- у охотников, собирателей, рыболовов не могло быть и понятий «лунный», «солнечный» и др. календарь (вернее, для исследователей культуры этих народов нет оснований вести речь о существовании таких понятий);

- основу структуры календаря составляют микросезоны - промежутки времени, представляющие собой совершенно специфическую систему временных промежутков. Они являются временными отрезками неопределенной длины (15-20 дней и более), без фиксированного начала и конца, и соответствуют каким - либо конкретным явлениям окружающей среды или хозяйственной деятельности,

- количество названий микросезонов в календарях рассматриваемых обществ- приблизительно 12-15;

- мотивация для формирования тех или иных микросезонов основана на хозяйственной деятельности этносов;

- обозначение того или иного вида хозяйственной деятельности осуществлялось двумя способами а)использовались «признаки-указатели», которые знаменовали собой наступление (завершение) какого-либо этапа деятельности. Эти названия - «указатели» и составили, в основном, именной ряд календарной системы; б)применялось обозначение непосредственно самого вида деятельности,

- названия календаря являлись описательными и представляли собой обозначения наиболее заметных природно-климатических факторов, типичных для территории проживания этноса, и фрагментов самой хозяйственной деятельности этноса

4. Проведен сравнительно-исторический анализ календарей дописьменных обществ, что позволило зафиксировать уникальность культур указанных обществ в различных регионах планеты.

5.Раскрыт эвристический потенциал универсальной модели календаря в методологическом (операциональном), мировоззренческом и социально-экономическом аспектах.

6. Выявлены, зафиксированы и разработаны основы реконструкции календарей дописьменных обществ и оценки качества указанных календарей.

7. Определена степень адекватности универсальной модели традиционного устного календаря в условно-реальных и реальных ситуациях культурной жизнедеятельности дописьменных народов, которая обусловлена, с одной стороны, эвристическим потенциалом сконструированной модели, а с другой стороны, разнообразием реальных культурных, социально-исторических и хозяйственных процессов в дописьменных культурах. Продемонстрировано также то, что для оценки степени адекватности большую роль играет уровень наличных знаний в культурологии и этнографии

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что от-рефлексированный эмпирический материал по восприятию времени в разных культурах конкретизирует и углубляет проблемное поле гуманитарных наук; разработана и применена модель традиционного устного календаря как эффективного средства реконструкции культуры дописьменных обществ, что позволяет расширить операциональный арсенал культурологи, истории, этнографии и археологии; конструирование модели традиционного устного календаря раскрывает возможности метода моделирования на материале истории и этнографии. Материалы диссертации расширяют панораму мировоззренческого горизонта для гуманитарных и естественных наук и вносят вклад в укрепление междисциплинарных связей современного научного знания.

Практическая значимость исследования определяется возможностью применения его результатов в учебном процессе: на этой базе могут быть созданы учебные пособия для студентов, аспирантов по специальностям культурология, история, этнография, а также на его основе возможно создание спецкурса для студентов гуманитарных и естественно-научных специальностей на тему: «Время, его исчисление и календари народов мира». Материалы диссертации также могут служить основой для формирования более тесных коммуникаций между разными народами в России и в других странах.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были представлены и обсуждались на следующих научных конференциях и семинарах: международной конференции ШивСО - XIII (Германия, г Гамбург, 1996 г.); международной научной конференции "Структура и развитие волжско-финских языков" (Йошкар - Ола, 1996 г), международной научной конференции (Москва, 18 - 19 ноября 1997 г), международных конференциях «Дульзоновские чтения» (г. Томск, 1997 г., 2000 г., 2002 г.); между -

народной девятой научной конференции по изучению дописьменных культур (Эдинбург, 2002 г.), I всероссийской научной конференции финно - угрове-дов (Йошкар-Ола, 1995), всероссийской научной конференции, посвященной 125-летию Томского государственного университета «Мировоззренческие реконструкции традиционного сознания в евроазиатском сообществе: стереотипы и трансформация» (Томск, 2003 г.).

Диссертация в полном объеме обсуждалась на кафедре философии Сибирского государственного медицинского университета, на кафедре музеологии Института искусств и культуры Томского государственного университета, на кафедре археологии и исторического краеведения Томского государственного университета.

Структура и объем диссертации. Работа состоит из введения, пяти глав, заключения, списка литературы и приложений.

Основное содержание работы

Введение содержит обоснование актуальности исследования, раскрывает проблематику и степень ее разработанности, указывает предмет и объект исследования, формулирует цель и задачи, характеризует методы исследования, освещает научную новизну, теоретическую и практическую значимость диссертации, подчеркивает объективность научных данных.

В первой главе «Теоретические основы исследования» рассматриваются научные тенденции, подходы исследования культур.

Актуализация проблемы сохранения духовности и культурных ценностей в конце XX столетия обусловила поворот целого ряда научных дисциплин к исследованию сущности и функционирования феномена культуры. Слово «культура» является одним из наиболее употребляемых в современном языке. Но это говорит скорее о его многозначности, чем об изученности и осмысленности скрывающихся за ним значений. Многообразие обыденного словоупотребления перекликается со множеством научных определений и свидетельствует прежде всего о многообразии самого феномена культуры.

Существует точка зрения, согласно которой явления культуры изучает множество конкретных наук - археология, этнография, история, философия и другие. Каждая из конкретных наук создает определенное представление о культуре как предмете своего исследования, и «образ культуры» в различных науках представлен по-разному. Поэтому явление культуры чрезвычайно богато и многообразно. Не случайно культурологи затрудняются дать ему определение. По некоторым оценкам, сейчас существует уже более 500 определений культуры. Однако теоретическая сложность данной проблемы не сводится к многозначности самого понятия «культура». Культура - это многогранная проблема науки и.философии.

В настоящее время понятие культура означает исторически определенный уровень развития общества, творческих сил и способностей человека,

выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях. Поэтому понять сущность культуры можно лишь через призму деятельности человека, народов, населяющих планету.

В главе характеризуются наиболее известные и значимые концепции изучения культур, лежащие в основе формирования многих научных теорий и методов исследования. Описываются основные черты эволюционистских теорий культур, диффузионистского, социологического, функционалистско-го, этнопсихологического направлений исследования культур, речь также идет о структурализме, американской школе исторической этнологии, характеризуются некоторые современные культурологические теории.

Что касается развития отечественной теоретической базы исследования культур, то в отечественной литературе имеется широкий спектр научных подходов к трактовке феномена «культура». Начиная с 60-х гг. и до сегодняшнего дня не прекращаются дебаты вокруг самой дефиниции культуры, ее логической структуры, сущности и форм проявления. Эти дискуссии, многие исследования отечественных авторов позволили достигнуть некоторой определенности по кардинальным вопросам. Для отечественной культурологии характерны такие исследовательские направления: как аксиологический и деятельностный. Прежде культура рассматривалась как совокупность материальных и духовных ценностей, созданных человеком. Обладая большой широтой, этот подход отличается неопределенностью, так как отсутствуют точные критерии того, что же считать ценностями культуры. Аксиологическая интерпретация культуры заключается в вычислении той сферы бытия человека, которую можно назвать миром ценностей. Именно к нему, к этому миру, с точки зрения сторонников данной концепции, и применимо понятие культуры. Оно предстает как величественный итог предшествующей деятельности человека, являющий собою сложную иерархию значимых для конкретного общественного организма духовных и материальных образований.

Сторонники деятельностной концепции усматривают в такой трактовке понятия культуры известную ограниченность. По их мнению, аксиологическая интерпретация замыкает культурные явления в относительно узкой сфере, тогда как культура - диалектически реализующийся процесс в единстве его объективных и субъективных моментов, предпосылок и результатов

Деятельностный подход к культуре конкретизируется по двум направлениям: одно рассматривает культуру в контексте личностного становления (Баллер, Злобин, Коган, Межуев и др.); другое - характеризует ее как универсальное свойство общественной жизни (Давидович, Жданов, Маркарян и др.).

Деятельностный и аксиологический подходы не исчерпывают собою всего многообразия взглядов на понятие культуры в современной философской литературе. В работах значительного числа авторов нашли отражение ос-

новные концепции западной культурологии: структурно-функциональная, семиотическая, концепция культурной антропологии и др.

Известный российский специалист по философской антропологии и философии культуры П.С. Гуревич рассматривает три подхода к трактовке культуры - философско - антропологический, философско-исторический (деятельностный), социологический. По словам автора, сторонники фило-софско-антропологического подхода рассматривают культуру как выражение человеческой природы и выводят феномен культуры из особенностей самого человека как особого рода сущего. Различные черты культурного процесса непосредственно вычитываются ими из человеческой натуры. С этой точки зрения культура интерпретируется как развернутая феноменология человека, хотя и не сводится к человеческой природе, поскольку в ней есть и нечто случайное, не зависящее от человека.

Философско-исторический подход (деятельностный) к культуре претендует на раскрытие механизмов порождения, возникновения самой человеческой истории. Такой подход сложился еще в недрах философской антропологии Например, А Гелен исходил из осмысления «действия», из понимания его как предусмотрительного, планирующего изменения действительности. При этом получалось, что «совокупность измененных таким образом или вновь созданных вместе с необходимыми для этого средствами - как «средствами представления» так и «вещными средствами» - должна называться культурой.

У сторонников социологического подхода к истолкованию феномена культуры, по словам П.С. Гуревича, проявляется желание сопоставить се с человеком, историей, социумом. С точки зрения социологического подхода исследователи предложили целый ряд определений культуры. Культура -это: «прочные верования, ценности и нормы поведения, которые организуют социальные связи и делают возможной общую интерпретацию жизненного опыта» (У. Бекет); «наследуемые изобретения, вещи, технические процессы, идеи, обычаи и ценности» (Б. Малиновский); «язык, верования, эстетические вкусы, знания, профессиональное мастерство и всякого рода обычаи» (А. Радклифф-Браун); «общий и принятый способ мышления» (К. Юнг).

Существует гакже рассмотрение аксиологической и антропологической трактовок культуры. Аксиологический подход к истолкованию содержания понятия «культура» исходит из того, что оно есть воплощение «истинной человечности», «подлинно человеческого бытия». Она призвана быть ареной духовного совершенствования людей, и поэтому к ней относится только то, что выражает достоинства человека и способствует их развитию. Культура должна пониматься как совокупность лучших творений человеческого духа, высших непреходящих духовных ценностей, созданных человеком». Аксиологический взгляд на культуру сужает ее сферу, относя к ней лишь ценности, то есть позитивные, «хорошие» результаты деятельности людей Сведение культуры только к ценностям ведет к исключению из нее таких явлений,

как преступность, рабство, социальное неравенство, наркомания и многое другое, что никак нельзя считать ценностью.

Антропологическое понимание культуры, в отличие от аксиологического, расширяет круг относящихся к нему явлений. Оно предполагает, что культура охватывает все, что отличает жизнь человеческого общества от жизни природы, все стороны человеческого бытия. В антропологическом понимании культура включает в себя, по сути дела, все, что создано людьми, и характеризует их жизнь в определенных исторических условиях. Понятие культуры вследствие такого расширения его содержания входит в поле зрения целого ряда наук об обществе, каждая из которых, однако, ставит задачей исследование не столько культуры в целом, сколько лишь некоторого отдельного ее аспекта. При этом главное внимание в них направляется не на теоретическое осмысление проблемы, а на эмпирическое изучение конкретного историко-культурного материала. В результате возникают различные частные научные представления о культуре (археологическое, этнографическое, этнопсихологическое, социологическое) Таким образом, эволюция антропологического подхода к трактовке культуры привела фактически к распаду общего содержания этого понятия на ряд частных представлений, отражающих лишь отдельные стороны и проявления культуры.

Обе рассмотренные трактовки культуры в настоящее время сосуществуют Однако они имеют феноменологический характер. Они лишь фиксируют различные проявления и стороны культуры, но не объясняют ее сущности Отсюда и проистекает их ограниченность: аксиологический подход высвечивает ценностный аспект явлений культуры, но игнорирует другие ее проявления. Антропологический подход, охватывая более широкий круг культурных феноменов, не в состоянии раскрыть связи между ними. Для того, чтобы раскрыть связь и взаимодействие различных проявлений культуры и понять ее как целостное социальное образование, необходим теоретический анализ и обобщение фактического материала.

Разработка теоретических взглядов на культуру идет в двух основных направлениях. Одно из них - адаптационизм - рассматривает культуру как специфически человеческий способ взаимодействия с окружающей средой. Центральное место в объяснении культурных явлений отводится здесь понятию деятельности.

В русле этого направления развивается функциональная концепция культуры, ведущая начало от Б Малиновского, который рассматривал культуру как порожденную обществом систему способов удовлетворения потребностей.

Другое направление - идеационизм - понимает культуру как область идеального, содержащую продукты духовного творчества человека. В конечном счете, средоточием культуры, ее определяющим и образующим началом оказывается лишь некоторая ограниченная сфера духовного творчества - главным образом наука и искусство (так называемая «высокая культура»). Имен-

но здесь создаются символы, ценности, в свете которых люди воспринимают и понимают действительность и строят свое бытие в мире.

Позиции адаптационизма и идеационизма в течение последнего времени постепенно сближаются. Почва, на которой происходит это сближение, является информационно-семиотическая концепция культуры. В основе этой концепции лежат культурологические идеи, выдвинутые в работах Э Касси-рера, Ю. Лотмана, Вяч. Иванова, B.C. Степина и других исследователей.

Опираясь на рассмотренные отечественные подходы в изучении культуры, можно констатировать, что в основе предлагаемого диссертационного исследования лежит деятельностный подход.

В данной главе также рассматривается интерпретация понятия «время» в контексте разных научных концепций. Время, и его восприятие в обществах, отличных от нашего, промышленно-развитого общества, безусловно, было иным. Категория времени как неизменная составляющая отдельной человеческой жизни и человечества в целом, имеет длительную историю своего формирования и развития. Поэтому вполне закономерно, что это понятие привлекало большое внимание ученых разных научных направлений, и исследованию понятия «время» посвящено огромное число работ.

В своих исследованиях многие авторы пытались проследить истоки и причины зарождения понятия о времени, сферы и особенности его функционирования, механизм развития и реализации в календарных представлениях. В частности, некоторые исследователи говоря о процессе зарождения категории времени (и пространства), отмечают, что известную роль в их становлении играли включенность человека как живого существа в онтологические связи природы и индивидуальная практическая орудийная деятельность. Источником же формирования категорий как общих форм осознания действительности являются коллективная форма деятельности и сфера социальных отношений. Мысль о том, что категории мышления, в том числе и время, воспроизводят практику социальных отношений, высказывалась основателем французской социологической школы Е. Дюркгеймом, который Считал, что идеи времени (как и пространства) могли зародиться в человеческом сознании только в условиях общественной жизни, а никак не через индивидуальный опыт человека. Эта же точка зрения высказывалась и другими исследователями.

Известный российский философ А.Г. Спиркин считает, что источником возникновения представления о времени в далеком прошлом являлось повседневное, основанное на практике чувственное восприятие непрерывной смены событий (перемещение животных, течение рек, бодрствование-сон, вдох-выдох, тепло-холод и т.д.). При этом необходимым условием познания реального времени были не только наблюдаемая человеком смена событий, но и прежде всего его практическое взаимодействие с действительностью.

О гом, что большинство временных понятий первоначально были пространственными, говорит А.Я Гуревич. М.И. Стеблин - Каменский полагает, что представления о времени всегда в какой-то мере основаны на представ-

лениях о пространстве, и всякая ориентация во времени в какой-то мере предполагает ориентацию в пространстве. Об этом пишут и другие ученые

Многие авторы обращали внимание на характерные черты восприятия и счета времени в древних бесписьменных обществах, к которым относятся, в частности, следующие:

время в сознании людей первобытного общества выступает не в виде нейтральной координаты, а в облике могущественной, таинственной силы, управляющей всеми вещами, жизнью людей и даже богов; отсутствие хронологической шкалы времени, подразделенной на равные единицы, соответствующие определенным физическим константам; отсутствие представлений об абстрактном времени и неразвитость его счета выражения времени (как и пространства) в абстрактных понятиях не существовало, не было исчисления времени (и пространства) в некоторых единицах;

время было конкретным понятием;

восприятие времени осуществлялось не как самостоятельною феномена, а как части явлений природы и социальной жизни; специфическое осознание прошлого, настоящего и будущего.

Своеобразное восприятие времени в древних бесписьменных обществах нашло свое выражение в архаичных методах и формах счета времени. Например, время могло измеряться:

с помощью астрономических и фенологических явлений окружающей среды и их изменений;

посредством событий социальной жизни; путем сравнения с известными периодами работ; с помощью исторических событий;

с помощью физиологических процессов человеческого организма; посредством сравнения с постоянными по времени и известными процессами;

В данной главе обосновывается используемая классификация кулыур Современное культурологическое знание представлено различными классификациями культур. Осуществлен выбор древних культур, опираясь на ис-торико-этнографическую типологию, сложившуюся в рамках эшографии Культурологическое научное направление, как известно, изначально базировалось на этнографии, поэтому использование в диссертации именно исто-рико-этнографической классификации как одной из исторически первых сложившихся классификаций культур вполне оправданно. Историко-этнографическая классификация включает в себя три разновидности этнографических типологических построений. Во-первых, выделяют антропологическую типологию культур (главным критерием которой является принадлежность к расам, физические признаки и территориальная общнос гь) Вторая разновидность историко-этнографической типологии культуры - хозяйственно-бытовая типология (главным объединяющим признаком которой выступает единый гип хозяйства, общие формы ор!анизаций хозяйственной

деятельности). Третья разновидность типологических построений в рамках этнографической классификации - этнолингвистическая (связывающая поиск принципа деления культур с общностью языка).

В диссертации используется хозяйственно-бытовая типология, которая подразумевает, что общность типа хозяйства и хозяйственной деятельности определяются приблизительно одним уровнем социально-экономического производственного развития в сходных естественно-географических условиях Именно зависимостью хозяйственной деятельности от физико-географических условий среды обитания объясняется в этом типе культуры общность занятий, приемов и орудий труда Эта типология рассмотрения культур базируется на классификации по хозяйственно-культурным типам (ХКТ) По мнению Н.Н Чебоксарова, И А Чебоксаровой. все ХКТ (до эпохи капитализма) могут быть разделены на три основные группы, отличающиеся друг от друга все более и более высокой производительностью труда: 1 группа - типы с преобладающей экономической ролью охоты, собирательства и отчасти рыболовства (так называемая культура охотников, собирателей, рыболовов); 2 группа - мотыжного (ручного) земледелия и животноводства (культура ранних земледельцев и скотоводов), 3 группа - плужного (пашенного) земледелия с использованием тягловой силы домашних животных (культура развитых земледельцев и скотоводов).

Итак, в основе предлагаемой диссертации лежит деятельностный подход. Согласно этому подходу, культура понимается как специфический способ человеческой деятельности, способ существования людей Изучение истории общества сквозь призму понятия «способ деятельности» акцентирует внимание на вполне определенном культурном срезе, элементами которого выступает комплекс внебиологически выработанных средств, благодаря которым действия людей особым образом стимулируются, программируются, воспроизводятся. К ним относятся социогенные потребности, знания, орудия труда, юридические установления, одежда, пища, жилища и множество других явлений Все они системно объединяются в единый структурный ряд благодаря тому, что выполняют общую функцию средств осуществления соответствующих звеньев человеческой деятельности. Этнические культуры представляют собой исторически выработанные способы деятельности, благодаря которым обеспечивалась и обеспечивается адаптация различных народов к условиям окружающей их природной и социальной среды.

Своеобразным элементом вышеупомянутого комплекса средств, благодаря которым действия людей особым образом стимулируются, программируются, воспроизводятся, можно считать время и его восприятие Анализируя различные мнения ученых на особенности понимания времени, можно сказать, что они, в основном, сводятся к двум положениям: в основе возникновения восприятия времени лежало осознание древними людьми ритмичности и повторяемости явлений и процессов; становление и развитие временных представлений могло осуществляться лишь в условиях социально-трудовой деятельности

Во второй главе «Исследование принципа построения традиционной календарной системы охотников, собирателей, рыболовов» освящается проблема исследования ранее бесписьменных этносов, характеризуются исследуемые общества, анализируется мотивация возникновения календарной системы и схема использования «признаков-указателей», рассматриваются особенности понятий «месяц», «год», «лунный (солнечный, лунно-солнечный) календарь» традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов.

Говоря о проблеме исследования ранее бесписьменных этносов, можно отметить, что часто сбор лингвистических, этнографических и других фактических экспедиционных материалов проводился и проводится с использованием не совсем адекватной системы проведения опроса информантов, что ведет к фиксации ложной информации. Позже, при теоретическом анализе имеющихся зафиксированных данных, не принимается во внимание возможность наличия ошибочного исходного фактического материала, обусловленного трудностями «полевого» этапа проведения исследования Все данные часто принимаются на веру как абсолютно точные, соответствующие определенному этносу, определенному временному периоду и т. д. На их основе формулируются теоретические выводы, создаются новые гипотезы. Естественно, что далеко не все такие выводы можно причислить к верным. Автор подчеркивает, что при теоретических исследованиях надо обязательно учитывать, что собранные в разные периоды фактические данные могут быть неточны. Единственно правильным способом анализа в этом случае является более «критический» подход к этим полевым материалам. Это касается, в частности, исследования календарей ранее бесписьменных народов. Большинство из них фиксировались учеными, миссионерами и др. уже после начала колонизации этих народов. Поэтому анализ календарей в данной работе необходимо осуществлять, учитывая такие проблемы, как наличие возможных погрешностей фактического материала и обобщений, созданных на его основе, ситуацию исчезновения ранее бесписьменных этносов и отсутствие хороших информантов.

Предметом исследования представленной работы являются традиционные устные календари охотников, собирателей, рыболовов. Автором проанализированы 150 календарей народов мира, однако для примера в диссертации представлены календари 17-ти народов с присваивающим типом хозяйства (народы Северной Америки: монтанье, слэйв - охотники и рыболовы таежной полосы, сиу-дакота - охотники и собиратели степей и полупустынь, сэ-лиши - рыболовы, охотники и собиратели умеренно-теплого пояса, уналиты - эскимосы Аляски - арктические охотники; народы Южной Америки: жители архипелага Огненная Земля - она. яганы - береговые собиратели и рыболовы умеренно теплого пояса; народы Сибири - кеты охотники и рыболовы таежной полосы, васюганско-ваховские ханты - охотники и рыболовы ia-ежной полосы, азиатские эскимосы - арктические охотники, нганасаны, долганы - охотники лесотундры и тундры, энцы - охотники, собиратели, рыбо-

ловы лесотундры и тундры, эвенки (сымские) - таежные оленеводы- охотники и рыболовы, юкагиры - охотники, озерные и речные рыболовы таежной зоны, айны (Курильских о-вов) - береговые собиратели и рыболовы умеренно теплого пояса; народы Австралии - Караджери - аборигены Северо-западной части Австралии (Лагрейндж) - охотники и собиратели степей и полупустынь) и даны описания особенностей хозяйства этих народов. Народы сгруппированы по географическому принципу, чтобы, по-возможности, представить разные регионы, отдаленные друг от друга территории, разные виды деятельности, для получения более объективных научных выводов.

При анализе мотивации появления календаря автором диссертации учтены точки зрения многих известных исследователей - философов, этнографов и др. Известно, что в недрах присваивающего типа хозяйства (охота, собирательство, рыболовство) главным и основным делом для человека были трудовые процессы. Материально-предметная деятельность являлась главным средством удовлетворения потребностей первобытного человека в пище, одежде, жилье и т п. Для ее осуществления человеку рассматриваемого нами периода приходилось выполнять множество трудоемких операций с предметами и орудиями из камня (скалывание, сверление, шлифовка и т.п ). Это требовало знания таких пространственно-временных характеристик, как форма, размеры, взаимное расположение предметов и орудий деятельности, способ их сочленения, продолжительность и последовательность операций и т.п. Это означает, что категория времени в первобытном сознании представлена в форме перцептуального времени.

В Н Ярская полагает, что человек переживал и оценивал время вначале интуитивно, далеко не сразу конкретно-чувственные образы времени трансформировались в абстрактно-логическое понятие времени. Вместе с эволюцией материально-практической деятельности развивались и темпоральные представления

Существует также мнение, что на раннем уровне своего развития человек еще не мог иметь отчлененных категориальных структур Пространственно-временные отношения вплетались непосредственно в процесс оперирования орудиями труда человеком далекого прошлого. На основе «технической» деятельности начинали постепенно формироваться общие представления о времени. Представляется, что «техническое» овладение временем (и пространством) возможно было на чисто инстинктивном, чувственном уровне. Развитие временных представлений определялось трудовой деятельностью человека. С развитием общества, с усложнением его социальной жизни, трудовой деятельности, материальной практики развивалось и представление о времени,

Совершая различные практические трудовые действия на протяжении сравнительно долгого периода времени, ориентировочно в пределах одной и той же территории расселения общества, его представители не могли не видеть, что конкретные окружающие их события, явления сменяются один другим Естественно, что были замечены такие явные события, как последова-

тельное появление и исчезновение солнца, луны, звезд. Восприятие смены событий и составляло основу возникновения представлений о времени. Дальнейшее развитие временных представлений определялось трудовой деятельностью человека и было связано с развитием материального производства (изготовление примитивного орудия, постройка жилья, изготовление одежды и пр). В связи с усложнением общественной практики, развитием земледелия, мореплавания и т.п. возникает потребность в более точном и более систематизированном исчислении времени. Опорные пункты в отсчете времени человек искал в небесных явлениях. Раз установив связь между движением небесных светил и временами года, осознав зависимость наступления тех или иных сезонов от различного положения Солнца относительно горизонта, люди стали более внимательно наблюдать за небом и в конечном счете пришли к тому, чего властно требовала жизнь - к созданию календаря. На определенном этапе становление первобытного общества стимулировало точное измерение все более протяженных отрезков времени и выработку основных средств для достижения поставленной цели. Естественным продолжением этого процесса стало создание календаря, подразделяемого по месяцам и сезонам года, в эпоху расцвета первобытного общества.

Календарь, который является элементом культуры, в котором объективируется категория времени, имеет в своей основе социально-практическую основу. Воспроизводство структур времени (последовательности, длительности и т.п.) было сопряжено с известными трудностями. Временные события неповторимы. Поэтому для фиксации временной последовательности и удержания ее требуется достаточно развитая память. А развитие памяти тесно связано с формами хозяйственной деятельности.

Основной предпосылкой для появления календаря явилось развитие у древних людей на почве первичных трудовых процессов, связанных с периодическими явлениями природы, абстрактного представления о времени и потребности его измерять.

Исследованные в диссертации материалы свидетельствуют о том, что возникновение потребности в создании календаря могло произойти лишь на основе достаточно интенсивной трудовой деятельности. Важные хозяйственные процессы, являвшие собой суть существования этносов, сменяли друг друга, повторялись с определенной периодичностью. Надо отметить, что именно неизменный характер деятельности того или иного общества, четкая последовательность этапов его хозяйственной деятельности привели к дифференциации, а затем и фиксации их в виде устного календаря. Календарь в этом смысле можно назвать «зеркалом» системы осуществления упорядоченного ряда действий. Помимо этого, по мнению известного исследователя Р. Дэвиса, ранние календари служили двум целям - ритуальным и сельскохозяйственным. Учитывая, что религиозная деятельность была существенной частью общей экономики древних обществ, можно обобщить и предположить, что цель ранних календарей заключалась в обслуживании производственного уклада.

При этом надо подчеркнуть, что если события, явления и этапы хозяйственной деятельности не отличаются друг от друга принципиальными отличиями, то не исключено, что в этом случае не было необходимости в их дифференциации, фиксации, и в конечном счете не было необходимости в создании календаря. В частности, ученый X. Хогбин отмечал, что на некоторых островах в Океании, в районах, где нет резких колебаний температуры и осадков в течение года, хозяйственный цикл не имеет четких граней. Например, на островах Онтонг-Ява (Меланезия) таро и кокосовые орехи растут круглый год. Рыба тоже ловится круглый год, смена ветров почти ничего не меняет. Нет необходимости в счете месяцев. Результат тот, что у туземцев нет никакого календаря.

Таким образом, вероятно, мотивацией возникновения традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов являлась их хозяйственная деятельность.

Исследуя механизм формирования календаря, можно предположить, что своеобразными регуляторами трудовой деятельности людей, и составляющими элементами их системы счета времени являлись так называемые «признаки-указатели», в качестве которых выступали: а)особенности природы и климата (например, опадение листьев, наступление жары (холода), цветение растений); б)яркие события и явления в животном мире (миграции птиц, животных, нерест рыб и другие явления); в) хорошо видимые для всех без исключения народов небесные объекты: солнце, луна, звезды.

Изначально учеными было отмечено, что яркие явления совпадали с какими-либо производственными процессами. Постепенно такие явления стали своеобразными «признаками-указателями», которые ассоциировались с разными фазами трудовых процессов. Со временем эти «признаки-указатели» стали знаменовать собой начало (окончание) того или иного вида деятельности. Наверное, это можно считать естественным процессом, так как охотники, собиратели, рыболовы сильно зависели от природной среды. В этой связи представляется верным утверждение известного исследователя древних обществ В.Р. Кабо о том, что чем примитивнее материально-техническая вооруженность общества, тем непосредственнее воздействие на общество географической среды. Осваивая новую экологическую среду, охотники и собиратели вынуждены приспосабливать к ней все свои социально-экономические и культурные механизмы.

Анализ работ, посвященных календарям охотников, собирателей, рыболовов, показал, что составляющими элементами календарей являются временные промежутки неопределенной длины (15-20 дней и более), без фиксированного начала и конца, соответствующие каким - либо конкретным явлениям окружающей среды или хозяйственной деятельности. В диссертации эти промежутки времени названы «микросезонами». Рассматриваемые отрезки времени представляют собой совершенно специфическую систему временных промежутков, не имеющую аналога в григорианском календаре. Поэтому встречающаяся в некоторых материалах интерпретация этих отрезков

времени как «месяц» («луна») совершенно неоправданна и может быть названа условной.

Анализ понятий «год», «лунный» («солнечный», «лунно-солнечный») календарь дает основания предположить, что перечисленные элементы, типичные, в частности, для григорианского календаря, не могли быть сформированы в недрах обществ с присваивающим типом хозяйства.

Таким образом, принцип построения традиционной календарной системы охотников, собирателей, рыболовов можно представить в виде следующих положений.

1 Мотивация появления календаря основана на хозяйственной деятельности этноса.

2. При формировании календаря отбираются «признаки-указатели» из числа заметных явлений окружающей среды, которые провозглашают и стимулируют тот или иной этап деятельности.

3. Для календаря охотников, собирателей, рыболовов было нетипичным наличие календарной единицы «месяц».

4 Основу структуры календаря составляют микросезоны - промежутки времени, из которых формируется календарь и которые часто называются «месяцами». Рассматриваемые отрезки времени - микросезоны - представляют собой совершенно специфическую систему временных промежутков, не имеющую аналога в григорианском календаре. Они являются временными отрезками неопределенной длины (15-20 дней и более), без фиксированного начала и конца, и соответствуют каким - либо конкретным явлениям окружающей среды или хозяйственной деятельности.

5 «Год» также не мог принадлежать к числу традиционных календарных понятий охотников, собирателей, рыболовов.

6. Рассматриваемое общество охотников, собирателей, рыболовов не имело понятий «лунный» («солнечный», «лунно-солнечный») календарь.

В третьей главе «Исследование механизма формирования календарных названий» обосновывается необходимость исследования календарных названий микросезонов для решения поставленных задач, исследуются количественный набор и анализ структуры календарных названий, мотивация возникновения именного ряда, проводится семантический анализ именного ряда календарной системы. Кроме этого, дается описание механизма формирования системы календарных названий, модели традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов

Известно, что словарный состав языка является наиболее "чувствительным" показателем культуры этноса, наиболее четко отражает физическое и социальное окружение его носителей. При этом связь лексики и окружающего мира, лексики и культуры носителей языка особенно отчетливо прослеживается в языках "примитивных народов". Любая сфера человеческой деятельности влечет за собой формирование соответствующего лексического комплекса. Этот лексический комплекс во многом является отражением общего содержания и частных особенностей деятельности членов любого

общества, включая и рассматриваемое общество охотников, собирателей, рыболовов. Понятно, что хозяйственная деятельность охотников, собирателей, рыболовов, как наиважнейшая составляющая их жизни, обслуживается соответствующим ей лексическим массивом, который аккумулирует в себе черты этой деятельности. Поэтому одним из этапов исследования являлся анализ названий временных отрезков календарей.

Проведенное исследование календарных названий позволяет говорить о том, что: в целом, названия рассмотренных автором календарей можно назвать однотипными; к исконным названиям можно отнести только описательные названия, отражающие 1)природно-климатические особенности региона проживания этноса, 2)какие-либо конкретные виды хозяйственной деятельности этноса.

Механизм номинации временных отрезков мог осуществляться двумя способами: первый способ - представители рассматриваемых обществ, осуществляя деятельность, замечали тесную связь между природно-климатическими явлениями и трудовыми процессами. Для охотников, собирателей, рыболовов не представляло труда соотнести очередной вид деятельности с природно-климатическим явлением, при этом яркое, заметное природно-климатическое явление являлось своеобразным «признаком-указателем» начала (окончания) определенного вида работы. Соответственно, название, использованное для обозначения этого природно-климатического явления, можно назвать названием-«указателем» для очередного хозяйственного этапа Как показывает проведенный анализ именного ряда календарей, календари, в основном, сформированы из таких названий - «указателей»; второй способ - для обозначения микросезона использовалось описание непосредственно самого вида хозяйственной деятельности.

Важной составляющей рассмотренных календарей являются названия, которые не относятся к числу исконных традиционных элементов календарей. Их можно разделить на семь групп (названия, в составе которых присутствуют слова «год», «лето», «зима», «осень», «весна» (и варианты), названия, отражающие совместную деятельность с пришлым населением или соседями, названия, перевод которых представляет собой григорианские названия месяцев и пр.). Такие названия явились результатом влияния на культуру и календарь рассматриваемых этносов обществ с более развитой экономической структурой.

Среди большого количества проанализированных календарных названий встречаются «непонятные», которые резко выделяются из общей системы обозначений. Часть из них можно объяснить, хоть и с малой долей вероятности. «Расшифровка» других очень сложна или невозможна.

Мотивация появления тех или иных обозначений микросезонов основана на мотивации появления календаря вообще, а именно, на хозяйственной деятельности этноса. Для того, чтобы отметить, выделить и в какой-то мере спрогнозировать тот или иной этап своей хозяйственной деятельности, для того, чтобы скоординировать свою деятельность с деятельностью других

членов группы, представители рассматриваемых обществ должны были зафиксировать его в виде обозначения, названия. Каждое общество формировало свои названия, в зависимости от территории проживания, от производственной деятельности.

В качестве мотивации появления и формирования элементов именного ряда может лежать также и религиозная деятельность. Однако, для охотников, собирателей, рыболовов религиозная сфера являлась существенной и немаловажной частью их общей деятельности. Учитывая нерасчлененность этих двух видов деятельности, можно говорить об единой хозяйственной мотивации появления того или иного названия календаря.

Итак, основываясь на проанализированных фактах и полученных выводах, обобщая выявленные принцип возникновения и механизм формирования названий календарной системы, можно констатировать, что под моделью традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов понимается способ счета времени, основанный на последовательности периодических событий и служащий для упорядоченного восприятия данных событий, мировоззренческими принципами и элементами которого являются следующие.

1.Отсутствие представлений о месяце, годе у охотников, собирателей, рыболовов.

2.У охотников, собирателей, рыболовов не могло быть и понятий «лунный», «солнечный» и др. календарь (вернее, для исследователей культуры этих народов нет оснований вести речь о существовании таких понятий). 3.Основу структуры календаря составляют микросезоны - промежутки времени, представляющие собой совершенно специфическую систему временных промежутков. Они являются временными отрезками неопределенной длины (15-20 дней и более), без фиксированного начала и конца, и соответствуют каким - либо конкретным явлениям окружающей среды или хозяйственной деятельности.

4.Количество названий микросезонов в календарях рассматриваемых обществ- приблизительно 12-15.

5.Мотивация для формирования тех или иных микросезонов основана на хозяйственной деятельности этносов.

6. Обозначение того или иного вида хозяйственной деятельности осуществлялось двумя способами: воспользовались «признаки-указатели», которые знаменовали собой наступление (завершение) какого-либо этапа деятельности. Эти названия - «указатели» и составили, в основном, именной ряд календарной системы; б)применялось обозначение непосредственно самого вида деятельности.

7 Как следствие выше упомянутых способов номинации микросезонов, названия являлись «описательными» и представляли собой обозначения наиболее заметных природно-климатических факторов, типичных для территории проживания этноса, и фрагментов самой хозяйственной деятельности этноса.

В четвертой главе «Анализ традиционных устных календарей ранних земледельцев и скотоводов и календарей раннеклассовых обществ» рассматриваются традиционные устные календари обществ с производящим типом хозяйства и календари раннеклассовых обществ для уточнения и коррекции выводов, полученных в предыдущих главах.

Для анализа были рассмотрены календари ранних земледельцев и скотоводов Северной Америки, Сибири, Африки, Океании. В качестве рабочего материала использованы календари ирокезов, навахо (земледельцев Северной Америки), инков (земледельцев Южной Америки), нуэров, масаев, готтентотов (африканских племен скотоводов), мальгашей - земледельцев Мадагаскара, самоанцев-мотыжных земледельцев о-ва Самоа, ненцев, чукчей -оленеводов тундры и лесотундры Северной Азии.

Во многих работах, посвященных анализу календарей указанных народов, говорится о том, что у них могли быть понятия «месяц», «год», и о том, что нужды земледельческо-скотоводческого хозяйства обусловили необходимость создания солнечного и лунно-солнечного календарей. Например, о наличии двенадцатимесячного года у меланезийцев Тробрианских островов говорит Л. Остен. А. Авени отмечал наличие солнечного года у земледельцев хопи-навахо Аризоны. Однако некоторые исследователи также отмечали, что члены рассматриваемых обществ, вероятнее всего, не могли оперировать такими точными категориями, как «месяц», «год», не могли создать солнечный и лунно-солнечный календари. В частности, Э. Лич оспаривает точку зрения Л. Остена по поводу наличия у меланезийцев Тробрианских островов категорий «год», «лунный месяц», утверждая, что трудно себе представить, что меланезийцы обладали умениями согласовывать лунный год с солнечным годом. Они не могли иметь понятия ни о природе солнечного года, ни о числе лунных месяцев в году. Б. Малиновский полагал, что вся схема счета времени тробриандов - это не деление года на количество лун, а довольно специфический способ счета лун, особенно полных лун, необходимый для регулирования жизнедеятельности племени, которая включает в себя ишересные и драматичные периоды года», цикл года не определен и не отмечен ни положением солнца, звезд ни количеством лун. У племени таланси (Север Золотого Берега Африки) отмечены 12 периодов времени, которые не соответствуют ни месяцам, ни лунам, но хорошо известны всем членам общества. Эти периоды времени зависят от периодов выпадения дождя, которые весьма нерегулярны. По мнению М. Нильссона, меланезийцы не имели концепции года как определенного периода времени.

Таким образом, имеющиеся в распоряжении автора материалы демонстрируют, что нет единой аргументированной точки зрения по вопросу наличия (отсутствия) года и месяца в обществах с присваивающим типом хозяйства. Однако, вероятнее всего, на этом этапе развития хозяйства представления о годе, месяце должны были начать формироваться. Данное предположение основано на том, что зарождение производящего хозяйства, по мнению А.И. Осипова, требовало знания конструктивной идеи вещи, умения от-

делять эту идею от самой веши для того, чтобы человек мог сознательно, планомерно и активно создавать эту вещь. Операционные возможности и функции категорий пространства и времени значительно расширяются, так как расширяется спектр трудовых операций и возрастает их сложность, целе-полагание становится более развитым и перспективным. Растет степень упорядоченности и освоенности человеком окружающего его пространства и времени. Человек начинает «нащупывать» общие, устойчивые, существенные пространственно-временные свойства объектов, вовлекаемых в человеческую деятельность, начинают зарождаться представления о порядке. Многие авторы писали о том, что переход от собирательства и охоты к производящему хозяйству (мелкое земледелие и скотоводство) был огромным прогрессивным шагом вперед в развитии человечества, который привел к существенным социально - экономическим сдвигам, обусловившим и более совершенный счет времени.

Однако, несмотря на упомянутый социально-экономический прогресс общества и на развитие пространственно-временных понятий у представителей земледельческих и скотоводческих обществ, это не является бесспорным доказательством того, что понятия «год», «месяц» были сформированы именно на стадии примитивного земледелия и скотоводства. Вполне возможно, что определять сроки сельскохозяйственных работ с совершенной определенностью, более точно, было типичным не для анализируемых ранних земледельцев и скотоводов, а для развитых земледельцев или членов раннеклассовых обществ. А для ранних земледельцев и скотоводов было более характерным, так же как и для охотников, собирателей, рыболовов, отсутствие понятий «год», «месяц».

Анализ календарей ранних земледельцев и скотоводов, продемонстрировал также, что календарные системы возникли из потребностей хозяйственной деятельности носителей культуры и существовали как орудие регулирования трудовых процессов; названия временных промежутков (месяцев, микросезонов) календарей мотивированы, в основном, хозяйственной деятельностью и обозначают в большинстве своем особенности природно-климатических факторов и фрагментов хозяйственной деятельности.

Сравнивая календарные системы этносов - рыболовов, собирателей, охотников и этносов - ранних земледельцев и скотоводов, можно отметить следующее.

1) Календарная система охотников, собирателей, рыболовов, вероятно, отличалась от календаря ранних земледельцев и скотоводов тем, что у вторых могли быть месяц и год;

2) Механизм обозначения важных хозяйственных процессов охотников, собирателей, рыболовов идентичен тому, который зафиксирован у ранних земледельцев и скотоводов.

Сходство календарей разных народов мира уже отмечалось некоторыми исследователями. В частности, существует мнение, что очень похожие календари народов Сибири являются результатом конвергентного развития от

какой-го более архаической общей системы, обусловленной, в первую очередь, природными условиями. Ф.К. Гинцель, который взял на себя труд ввести в оборот новые календарные сведения, обратил внимание на сходство в счислении времени у разных народов. По его мнению, это свидетельствовало прежде всего о создании календарных систем во времена весьма отдаленные и, возможно, о наличии некоего общего истока.

Автор диссертации, опираясь на сравнительное рассмотрение календарных систем народов с присваивающим типом хозяйства, ранних земледельцев и скотоводов, а также раннеклассовых обществ (Древнего Египта, Древней Месопотамии, Древней Греции, Древнего Китая, Доколумбовой Америки, Индии) предполагает, что определяющей основой для формирования единой системы календарных названий является тип хозяйственного уклада. Моноукладная экономика обслуживается одной системой названий,- основанных на конкретных занятиях людей. Полиу клади ость экономики приводит к созданию нескольких календарей, каждый из которых соотносится с определенной (одной из нескольких), значимой сферой деятельности членов общества. Все охотники, собиратели, рыболовы и ранние земледельцы и скотоводы имели моноукладную экономику, поэтому принцип формирования именного ряда их календарей одинаков.

Проанализировав календари охотников, собирателей, рыболовов и ранних земледельцев и скотоводов, живших на больших расстояниях друг от друга, но в сходных климатических условиях (охотники, собиратели, рыболовы тайги Сибири и Северной Америки; скотоводы степей и полупустынь Африки (нуэры)- мотыжные земледельцы жаркого пояса Самоа; огнеземельцы, сэлиши и айны - береговые рыболовы и собиратели умеренно теплого пояса; сиу-дакота и австралийцы - охотники и собиратели степей и полупустынь), можно констатировать, что названия их календарей еще более похожи тем, что в них фиксируются почти идентичные виды деятельности или одинаковые явления природы. Например, названия, отражающие холод, мороз, появление льда, часто встречаются в календарях народов зоны тайги Сибири и Северной Америки (и не типичны для жарко! о пояса); календари же охотников, собирателей, рыболовов и земледельцев жаркого пояса содержат названия, связанные с жарой, созреванием фруктов и пр. Поэтому причиной схожести лексической составляющей названий месяцев (микросезонов) календарей выше рассмотренных народов можно считать конвергентные процессы в развитии культур.

Таким образом, можно считать, что причиной сходства календарей разных народов мира являются не архаическая общая система, и не конвергентные процессы. Определяющей основой для единой системы формирования названий, возможно, является тип хозяйственного уклада этносов. Конвер-гентность при этом играет второстепенное значение и обусловливает лишь идентичность лексического наполнения названий.

Пятая глава «Применение разработанной модели традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов» посвящена описа-

нию схемы проведения и осуществлению проверки универсальной модели традиционного устного календаря в условно-реальных ситуациях, выявлению степени погрешности применения модели. Для проверки эффективности разработанной модели календарной системы охотников, собирателей, рыболовов использовалась следующая схема:

1) Зная особенности хозяйства этноса и природно-климатические особенности региона проживания этноса, реконструирован его традиционный устный календарь. Для этого рассматривался один из этносов с указанным ХКТ. Предположим, что календарь данного этноса нам неизвестен. При этом важно, чтобы сам рассматриваемый этнос был сравнительно хорошо изучен (особенности его хозяйственного уклада, природно-климатические факторы, общественные отношения, территория проживания, соседствующие этносы и т.д.). Располагая перечисленной информацией об этносе и его культуре, попытаемся реконструировать его календарь. Основополагающей базой для реконструкции календаря послужит созданная универсальная модель календаря охотников, собирателей, рыболовов.

Далее - сравним реконструированный календарь с фактически имеющимся календарем данного этноса. Установим, насколько реконструированный календарь соответствует реально зафиксированному. Определим степень погрешности, имеющей место при реконструкции календаря с помощью модели.

2) Имея в распоряжении зафиксированный традиционный устный календарь, попробуем реконструировать особенности хозяйственной деятельности этноса. С этой целью проанализируем известный хорошо зафиксированный календарь какого-либо этноса с указанным ХКТ. По названиям микросезонов, опираясь на модель, попытаемся реконструировать особенности хозяйственной деятельности этого этноса. Сравним, насколько реконструированный хозяйственный уклад соответствует реально сложившейся хозяйственной деятельности этноса. Определим степень погрешности.

3) Констататируем погрешности применения модели. Выясненные степени погрешности позволят судить о том, насколько «жизнеспособна» созданная модель календарной системы охотников, собирателей, рыболовов.

С помощью указанной схемы проверки модели была предпринята попытка реконструировать условно неизвестные календари охотников, собирателей, рыболовов, основываясь на их известной хозяйственной деятельности. Выявленная погрешность реконструкции календаря селькупов р. Кети составила 20 %, календаря ительменов - 40%, календаря ульчей - 58%.

Реконструкция с помощью модели условно неизвестной хозяйственной деятельности рассматриваемых этносов на основе зафиксированных календарей была осуществлена с потрешностью 8% (селькупы), 25% (тлинкиты), 48% (сымские эвенки).

В целом, разработанная и проверенная в условно-реальных ситуациях модель традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов вполне может позволить (судя по погрешности) проводить исследовате-

лям- а) реконструкцию неизвестных (или забытых) календарей этносов с присваивающим типом хозяйства, опираясь на относительно неплохо зафиксированную хозяйственную деятельность того или иного этноса и на природно-климатические условия проживания; б) реконструкцию неизвестных видов хозяйственной деятельности этих этносов, основываясь на их зафиксированном календаре. Кроме того, предложенная модель традиционного устного календаря позволит также провести оценку имеющихся календарей (насколько они соответствуют рассматриваемому обществу, насколько они корректно зафиксированы) и их коррекцию (если необходимо).

В данной главе также описывается область и методика применения разработанной модели и осуществляется использование созданной модели в реальных условиях.

Модель традиционного устного календаря может быть применена в четырех вариантах реальной ситуации:

1 ситуация. Нам известна хозяйственная деятельность этноса и природно-климатические особенности проживания, но мы не имеем зафиксированного календаря этого этноса. Цель применения модели - реконструировать календарь этого этноса.

2 ситуация. Когда мы рассматриваем имеющееся известное описание хозяйственной деятельности того или иного общества охотников, собирателей, рыболовов (см. 1 ситуацию), то мы, кай правило, имеем дело с этнографическими материалами, которые собирались исследователями уже после начала ассимиляции этих обществ другими (с более высоким уровнем развития хозяйства). Очевидно, что зафиксированные особенности хозяйственной деятельности, которые лежат в основе нашего исследования вообще и проверки модели, в частности, не всегда и не все характерны именно для охотников, собирателей, рыболовов. Понятно, что данный факт неизбежен и что он ведет к снижению уровня объективности желаемых и получаемых результатов. Для того, чтобы достичь более достоверных результатов, предлагается за основу применения модели взять не этнографические данные, а археологическое описание культуры охотников, собирателей, рыболовов с целью реконструкции календаря этой культуры.

3 ситуация. Мы имеем зафиксированный календарь одного из рассматриваемых этносов, но не знаем особенностей его хозяйственного уклада. Цель применения модели - описание хозяйственной деятельности этого этноса.

4 ситуация. Имеется известный зафиксированный календарь охотников, собирателей, рыболовов. Однако он, скорее всего, был зафиксирован исследователями в тот период, когда общество уже утеряло свою традиционную культуру (в том числе и календарь). В таком случае зафиксированный календарь уже нельзя рассматривать как календарь именно охотников, собирателей, рыболовов. Цель применения реконструированной модели традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов - оценить, насколько соответствует имеющийся календарь рассматриваемому обществу, и в случае необходимости скорректировать его.

Методика использования реконструированной модели включает в себя четыре схемы применения модели, соответствующие четырем описанным

ситуация^

Схема № 1 применения модели (для 1 ситуации):

а)обозначаем этнос с хорошо исследованными природно-климатическими условиями проживания и хозяйственной деятельностью

б)описываем эти природно-климатические факторы и особенности деятельности как можно подробнее и точнее (используя этнографические данные и др.)

в)опираясь на модель, описываем общий принцип построения календаря этноса

Сформируем именной ряд следующим способом:

-так как часть названий микросезонов должна обозначать особенности хозяйственной деятельности, то мы опираемся на ее описание -вторая часть названий должна отражать важные яркие природно-климатические явления, поэтому мы использует их характеристики. Схема № 2 применения модели (для 2 ситуации):

а)выбираем культуру охотников, собирателей, рыболовов, основываясь на археологических данных

б)описываем хозяйственные занятия охотников, собирателей, рыболовов на основе археологических материалов

в)опираясь на модель, демонстрируем общий принцип построения календаря рассматриваемой культуры

г) формируем календарный ряд следующим способом:

-так как часть названий микросезонов должна обозначать особенности хозяйственной деятельности, то мы опираемся на данное описание; -вторая часть названий должна отражать важные яркие природно-климатические явления, поэтому мы использует их характеристики. Схема № 3 применения модели (для 3 ситуации):

а)представляем общество, календарь которого известен, и сам календарь

б)анализируем имеющееся описание календаря охотников, собирателей, рыболовов (количество микросезонов, их названия) опираясь на модель.

в)описываем неизвестную хозяйственную деятельность Схема № 4 применения модели (для 4 ситуации):

а)представляем этнос и его зафиксированный календарь

б)анализируем зафиксированный календарь, сравнивая его с моделью, выделяя в имеющемся календаре элементы, не соответствующие модели. Первый этап исследования заключается в анализе принципа построения календарной системы. Второй этап заключается в анализе названий микросезонов.

Следует уточнить особенности процедуры проведения анализа названий. Ее можно проводить по двум направлениям. Первое направление характеризуется тем, что исследуются имеющиеся переводы названий календаря. Однако эти переводы (сделанные либо самим информантом, либо исследователем) не всегда могут быть верными (либо информант забыл их

29

телем) не всегда могут быть верными (либо информант забыл их перевод, либо исследователь неверно записал и т.д.). В случае избежания анализа неточных переводов, было бы целесообразно использовать второе направление исследования: сделать собственный перевод зафиксированных названий микросезонов. Этот вариант пригоден только для тех случаев, когда хорошо изучен язык народа, календарь которого исследуется. Но календари могут быть зафиксированы и в обществах, язык которых мало изучен или неизвестен. В такой ситуации второе направление применить невозможно и следует ограничиться первым вариантом исследования. в)Проводим оценку истинности анализируемого календаря

Итак, в данной главе была проверена эффективность созданной модели в условно-реальных ситуациях. Выявленные погрешности, а, соответственно, и эффективность использования разработанной модели, вполне позволяют применять исследования с помощью модели в реальных условиях. В связи с этим в главе определены четыре варианта реальной ситуации, в которых возможно практическое использование разработанной модели традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов. Описывается и применяется методика применения созданной модели для каждой из четырех ситуаций. В результате применения модели была осуществлена реконструкция неизвестного календаря пигмеев, календаря релкинцев. Кроме этого, применение созданной модели традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов позволило на основе зафиксированного календаря австралийского племени дьоан реконструировать их хозяйственную деятельность. И, наконец, с помощью указанной модели была проведена оценка качества зафиксированного в 1912 г. календаря кетов.

В заключении формулируются выводы, полученные в результате проведенного анализа.

Использование деятельностного подхода к исследованию культуры, общей теоретической базы, общенаучных методов, лингвистического метода, а также отдельных методических приемов автора позволило решить поставленные задачи исследования и сделать следующие выводы: 1. Разработанная в результате проведенного исследования универсальная модель традиционного устного календаря дает основания утверждать, что анализ временных представлений дописьменных обществ является одним из возможных способов реконструкции традиционных элементов культуры охотников, рыболовов, собирателей. При этом представленная модель является полифункциональной системой, суть которой заключается в следующем:

а) Созданная модель позволяет нам приблизиться к пониманию отдельного фрагмента культурной картины мира охотников, собирателей, рыболовов, а именно фрагмента, имеющего отношение к восприятию времени, к времяисчислению. В определенной степени модель приоткрывает завесу над некоторыми элементами мировосприятия членов упомянутых обществ. Как сам процесс анализа, так и его результаты помогают обратить внимание на воз-

можные противоречия, спорные моменты, явные и завуалированные особенности понимания времени и его счета, типичные для рассматриваемых обществ.

б) Созданная модель и ее применение продемонстрировали, что календарь может расцениваться, в свою очередь, как способ реконструкции отдельных фрагментов культуры (материальной и духовной) дописьменных обществ. В частности, применение модели позволяет реконструировать неизвестные календарь, хозяйственную деятельность обществ охотников, собирателей, рыболовов. Несмотря на то, что применение модели не может обеспечить большой доли вероятности реконструкции точных данных, тем не менее, методику применения модели можно считать хоть незначительным, но возможным методом проведения реконструкции календаря и особенностей хозяйства упомянутых обществ.

Возможность проведения реконструкций с помощью календаря отмечалась В.Е. Гусевым. Анализируя праславянский календарь, В.Е. Гусев пришел к выводу, что календарь может быть существенным источником изучения этногенеза славянских народов.

Использование календаря в качестве источника и средства проведения реконструкций может явиться существенным вкладом в решение проблем проведения первобытно-исторических реконструкций в целом. На сегодняшний день существует много разработанных методов и методик реконструкции картины мира представителей дописьменных обществ. Для осуществления реконструкций широко используется междисциплинарный подход, применяются по отдельности археологические, лингвистические, этнологические и многие другие методы. В рамках этих методов разработаны и применяются отдельные методики, позволяющие проводить первобытно-исторические реконструкции. Например, хорошо известен метод "этнографических аналогов" как частная методика сравнительно-исторического метода. Он заключается в том, что "при сходном уровне приобретения "жизненных средств", сходной экологии, принадлежности к одному хозяйственно - культурному типу можно сопоставлять однотипные общества независимо от их пространственного расположения и культурной приемственности". В качестве образца можно привести общество австралийских аборигенов, часто применяемое как своего рода эталон первобытной культуры для проведения реконструкций элементов культуры других дописьменных обществ. Однако хорошо известны и погрешности и слабые стороны этого метода.

К сожалению, большинство имеющихся в настоящее время методов и методик, как и метод, описанный выше, не обеспечивают добротных первобытно-исторических реконструкций. Причины несовершенства методологического аппарата понятны и во многом естественны.

Учитывая эту ситуацию, представляется верным, что даже малейшая возможность проведения реконструкции хотя бы небольшого культурного фрагмента дописьменных обществ поможет дополнить имеющуюся картину мира этих обществ. Календарь в таком случае вполне может решить частную

задачу по восстановлению утраченных культурных особенностей допись-менных обществ.

в) Модель позволяет скорректировать имеющийся фактический материал, относящийся к проблеме счета времени охотниками, рыболовами, собирателями. В частности, с ее помощью можно осуществить проверку и коррекцию календарей, которые были сформированы в недрах рассматриваемых обществ, но по ряду причин были значительно трансформированы.

2. Необходимо также отметить, что разработанная модель традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов, предлагаемая методика применения модели, фактические материалы, используемые в процессе ее применения, сам механизм осуществления анализа весьма гипотетичны, основаны не только на точных данных, но и на предположениях. Однако это можно считать естественным и объективным фактом, так как предлагаемая научная работа посвящена исследованию культуры охотников, собирателей, рыболовов - неизвестных исчезнувших (почти исчезнувших) или стремительно исчезающих обществ.

3. Полагаем, что разработанная модель (с некоторой коррекцией) календаря типична и для обществ ранних земледельцев и скотоводов, и предложенная методика проведения реконструкций, может быть применена и к этим обществам. Однако этого нельзя утверждать в полном объеме, так как особенности экономики, мировоззрения, а также календари указанных обществ нуждаются в более детальном исследовании.

4. Особенности временных представлений народов мира и их календари являются бесспорным и неиссякаемым источником познания и реконструкции многогранной и уникальной общечеловеческой культурной картины мира.

Приложение 1 представляет собой перечень традиционных устных календарей охотников, собирателей, рыболовов

Приложение 2 включает в себя традиционные устные календари ранних земледельцев и скотоводов.

Приложение 3 содержит карты, демонстрирующие хозяйственно-культурные типы и территорию расселения анализируемых народов.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Календари в культуре народов мира: Монография. - Томск: Печатная мануфактура, 2004. - 200 с.

2. Календарные системы в древних цивилизациях // Вестник Томского государственного университета. Серия: Философия. Культурология. Филология. -№ 282. - Июнь 2004 г. - С. 142 -149

3. К проблеме формирования календарных названий охотников, собирателей, рыболовов // Вестник ТГПУ, 2004. - Вып.4 (41). - Серия: Гуманитарные науки (история, археология, этнология). - С. 98 -103

4. Структурные модели названий месяцев в селькупском языке // Субъекты Российской Федерации в условиях реформ. - Томск: ТПУ, 1995. - С. 91

5. Материалы к описанию селькупского календаря // Языки народов Сибири. -Томск, 1995. - С. 146 -153

6 Отражение понимания времени селькупами в календарной лексике // Языки народов Сибири. - Томск, 1995. - С. 167 -171

7. Проблемы самодийской лексикологии // Узловые проблемы современного финно - угроведения. Материалы I Всероссийской научной конференции финно - угроведов. - Йошкар-Ола, 1995. - С. 336 - 337 (в соавторстве).

8. К вопросу о путях формирования поля календарных названий в селькупском языке (на примере "Орлиного месяца" календаря Северных селькупов) // Материалы и исследования культурно-исторических проблем народов Сибири. - Томск: ТГУ, 1996. - С. 213 - 216

9. Zum Problem der Zeitvorstellungen der Sölkupen unter lexikalischem Aspekt

// Vorträge der XIII Internationalen Finnougristik-Studenten-Konferenz. - Hamburg, 24. - 28. April 1996. - Finnisch-Ugrisches Seminar, Universität Hamburg, 1997. - S. 16 - 21

10. Названия календарных сезонов в селькупском языке // Этносы Сибири: язык и культура. Материалы международной конференции. - Томск, 1997. -4.1.-С. 41 -42

11. Лексика селькупов как источник реконструкции исконной культуры этноса // Деятельность Андрея Ильича Чудоякова и духовное возрождение шорского народа. - Доклады научно-практической конференции 26-27 ноября 1998 г. - Новокузнецк, 1998. - С. 75 - 78

12. Понятие "месяц" в системе восприятия времени селькупов // Молодежь и наука: проблемы и перспективы. - Т. II. - Томск, 1999. - С. 96 - 98

13. К проблеме исследования исчезающих языков и культур // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Преподавание иностранных и национальных языков. Материалы международной конференции 25-27 июня 2002 года. Часть II. - Томск, 2002. - С. 63 - 68

14. Hunters-Gatherers: problems of the culture research (by the example of the notion "year" of Siberian peoples)" // CD-disk: "Ninth International Conference on Hunting and Gathering Societies: Hunter-Gatherer Studies and the Reshaping of Anthropology". Edinburgh Conference Centre, Heriot-Watt University, Edinburgh, September 9-13, 2002. The CD was produced in 2002 by Lodestar Event Technologies.

15. К проблеме времяисчисления селькупов и истоков формирования календарной лексики селькупского календаря // Тезисы докладов международной научной конференции "Структура и развитие волжско-финских языков". -Йошкар - Ола, 1996. - С. 47 - 49

16. К проблеме взаимодействия культур и языков (на примере анализа слов со значением "год" у селькупов) // Перспективные направления развития в современном финно-угроведении. - Тезисы международной научной конференции, 18- 19 ноября 1997 г. - М.: Диалог МГУ, 1997.-С. 41 -43

Отпечатано в лаборатории оперативной полиграфии СГМУ Заказ № 43? Тираж Щ экз.

РНБ Русский фонд

2007-4 992

г

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора культурологии Колесникова, Светлана Юрьевна

Введение.

Глава 1. Теоретические основы исследования.

1.1. Характеристика научных подходов изучения культур.

1.2. Понятие «время» в контексте научных концепций.

1.3. Практическое восприятие категории времени: архаичные методы и формы счета времени.

1.4. Классификации древних обществ и культур.

Глава 2. Исследование принципа построения традиционной календарной системы охотников, собирателей, рыболовов.

2.1. Проблема исследования ранее бесписьменных этносов.

2.2. Характеристика исследуемых обществ.

2.3. Исследование мотивации возникновения календарной системы.

2.4. Схема использования «признаков-указателей».

2.5. Понятие «месяц».

2.6. Понятие «год». ; 2.7. Понятия «лунный» («солнечный», «лунно-солнечный») календарь.

Глава 3. Исследование механизма формирования календарных названий.

3.1. Отражение календарных представлений в лексическом комплексе охотников, собирателей, рыболовов.

3.2. Исследование количественного набора системы календарных названий.

3.3. Анализ именного ряда календарной системы.

3.3.1. Проблема исследования календарных названий.

3.3.2. Анализ структуры названий.

3.3.3. Семантический анализ календарных названий.

3.4. Мотивация возникновения именного ряда традиционного устного календаря.

3.5. Механизм формирования системы календарных названий.

Глава 4. Анализ традиционных устных календарей ранних земледельцев и скотоводов и календарей раннеклассовых обществ.

4.1. Характеристика ранних земледельцев и скотоводов.

4.2. Анализ традиционных устных календарей ранних земледельцев и скотоводов.

4.2.1. Понятия «год», «месяц» в календарной системе ранних земледельцев и скотоводов.

4.2.2. Характеристика именного ряда календарей ранних земледельцев и скотоводов.

4.2.3. Сравнительная характеристика календарей обществ с первым и вторым хозяйственно-культурным типом.

4.3. Анализ календарей раннеклассовых обществ.

Глава 5. Применение разработанной модели традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов.

5.1. Проверка модели в условно-реальных ситуациях.

5.1.1. Схема проведения проверки.

5.1.2. Проверка модели.

5.2. Применение модели в реальных ситуациях.

5.2.1. Область применения модели.

5.2.2. Описание методики применения созданной модели.

5.2.3. Применение созданной модели.

Введение диссертации2004 год, автореферат по культурологии, Колесникова, Светлана Юрьевна

XX и начало XXI века в истории человечества характеризуются обилием культурных, социальных, политических, экономических и др. процессов, которые в своем наличии противоречивы и порой антагонистичны, но тем не менее в этом своем качестве являют суть современного культурного и социального бытия. Необходимость совместного проживания разных народов на одной планете, а альтернативы этому нет, заставляет решать не только сегодняшние практические задачи, но и обращаться к истории народов, их культурам в поисках тех основ, осознание которых заставляет понять, сделать практические выводы в плане формирования единой планетарной культуры.

Исследование культур народов мира имеет глубокие традиции и давно привлекало внимание представителей - философии, истории, социологии, психологии, этнографии, археологии. Но только в середине XX века начинается реализация осознанной потребности в специальном межпредметном исследовании различных культур. Возникает новое исследовательское направление, оформившееся в единую науку — культурологию, объясняющую культурные и социально-исторические процессы развития общества и становления человеческой личности с широких мировоззренческих позиций. Следует отметить, что рост интереса к проблемам культуры достаточно характерен для всей мировой науки и связан с многочисленными историческими и социально-культурными причинами, а также с развитием методологии познания, со становлением мультикультурной постиндустриальной цивилизации, с разрушением многих основ традиционного жизненного уклада и картины мира людей, со сменой философских парадигм и со многими другими факторами.

Одним из научных направлений в рамках изучения различных культур является реконструкция культурной картины мира дописьменных народов.

Своеобразие и богатство их культурного пласта является уникальным достоянием человечества и занимает значительное место в истории культуры. Важность указанного направления в науке бесспорна, так как оно способствует восстановлению утерянных элементов культуры дописьменных обществ. На протяжении многих лет многими исследователями обсуждались методологические аспекты, разрабатывались научные подходы и концепции реконструкции культур указанных народов. Данная работа ориентирована на разработку методологии проведения реконструкции культур.

Реконструкция культурной картины мира дописьменных обществ, ее результаты являются важнейшими компонентами в культурном наследии прошлых исторических эпох. Она может осуществляться различными способами и средствами по различным направлениям. Одним из таких способов является реконструкция с использованием мировоззренческих Ш универсалий, к которым необходимо отнести категорию времени.

Содержание данной категории обнаруживается через восстановление и изучения календарных представлений дописьменных народов. Тем самым вскрывается уникальный культурный характер мировоззренческих универсалий дописьменных народов - пространство, время, движение, количества, качества, человек, общество, добро, зло, справедливость, свобода и др. Их исследование обнаруживает глубинный потенциал культуры и социума, обращение к которому, несомненно, составляет основу разрешения целого спектра современных культурных и социальных проблем человеческого существования. ^ Степень разработанности проблемы.

Существует достаточно большой массив философской, культурологической и специально-научной литературы, посвященной проблемам времени и календаря. Для настоящего исследования основополагающей базой послужили работы большой группы отечественных г. и зарубежных исследователей. Весь исследовательский материал, проанализированный в процессе работы над проблемой диссертационной работы, условно можно разделить на ряд блоков.

Первый блок составляют труды по общим вопросам социального и исторического времени. К ним можно отнести работы М.Б.Абсалямова, P.A. Аронова, М.Д Ахундова, А.Я. Гуревича, М. Гюйо, Г.Е. Зборовского, Э. Кассирера, А.П. Левича, А.И. Осипова, В.К. Потемкина, А.Л. Симанова,

A.Г. Спиркина, А.И. Уварова, Дж.Уитроу, В.Н. Ярской и др.

Второй блок составляют работы ученых, посвященные общим проблемам календаря - это работы Э. Алхелис, Э. Бикермана, A.B. Буткевич,

B.Г. Власова, Н.В.Володомонова, Н.Л. Жуковской, М.С. Зеликсона, Е.И. Каменцевой, И.А. Климишина, Н.Д. Конакова, М.Н. Ламош, Л. Нидерле, Р.Г. Подольного, Д. Прозоровского, С.И. Селешникова, В. Шаура, Я.И. Шур и др.

Третий, самый многочисленный блок литературы по теме диссертационного исследования включает работы по исследованию календарей различных народов мира. Он включает, прежде всего, работы, посвященные исследованию календарей народов Северной Америки. Так, в работе Л. Коуп рассматриваются календари народов Северной Америки. Автор классифицирует календари по трем типам, анализирует основания формирования календарей, а также единицы счисления времени (день, неделя, месяц, сезоны, год) и другие аспекты счета времени индейцев. Важной составляющей работы можно считать более 125 календарей разных групп индейцев (включая и примитивных земледельцев), которые явились результатом экспедиционных исследований таких ученых, как Ф. Боас, Дж. Мердок, Дж. Свэнтон, Э. Сэпир и др.

Далее, в него входят работы, посвященные изучению календарей народов Сибири, Севера и Дальнего Востока. В их число входят исследования как календарей отдельных народов, так и сравнительный анализ календарей отдельных народов.

К первым относятся исследования календарей кетов. Соответствие определенных видов их хозяйственной деятельности тому или иному месяцу рассмотрены в работах Е.А. Алексеенко, А.Кастрена, К. Доннера. Особенности времяисчисления и календаря восточных хантов XIX - XX вв. проанализированы в монографии В.М. Кулемзина, Н.В. Лукиной «Васюганско - ваховские ханты». Авторы представили анализ времяисчисления трех групп хантов и их календарные названия и отметили, что ханты в течение года выделяли 12 периодов, названия которых в большинстве своем отражали явления природы и события хозяйственной жизни. З.П. Соколова проанализировала особенности календарей обских угров XIX - XX вв., отмечая, в частности, что их год был лунным и состоял раньше из 13 месяцев, а в основе наименований месяцев лежали в первую очередь хозяйственные занятия. Названия месяцев у азиатских эскимосов, их связь с реалиями показаны известным ученым Г.А. Меновщиковым. Он провел сравнительный анализ календарных названий трех диалектных групп азиатских эскимосов (науканской, чаплинской, сиреникской). Кроме этого, он исследовал этимологии названий месяцев эскимосов. A.A. Попов в своей работе охарактеризовал хозяйственный год нганасан, отметил его деление на два периода, описал особенности хозяйственной деятельности на протяжении года. Календарь айнов (Курильских островов) представлен в работе А. Шифнера. Некоторые календарные названия айнов о-ва Сахалина можно найти в его статье «Sakhalin Ainu time reckoning». Календарь эвенков описан в работе Г.М. Василевич «Эвенки». Автор представляет таблицу календарных названий 13-ти разных групп эвенков, характеризует календари в соответствии с хозяйственными занятиями эвенков. Он отмечает, что в рассматриваемых народных календарях отразились, в основном, преобладание охоты и летнего собирательства, в то время как оленеводство и рыболовство не нашли отражения в календарях. А.П. Дульзон описал систему счета времени и календарные названия у чулымских татар (1950, 1952).

Ко вторым относятся сравнительные исследования календарей нескольких народов Сибири, Севера и Дальнего Востока. Сюда следует отнести сравнительное исследование календарных названий самодийцев, которое представлено в работе А.И. Кузнецовой «Календарные названия в самодийских языках». Автор отмечает, что между календарными названиями селькупского, ненецкого, энецкого и нганасанского языков наблюдается большая близость. Также подчеркивается, что внимательное прочтение календарных названий знакомит нас с жизнью народов, с их «видением мира». В.И. Васильев, A.B. Головнев проанализировали календари ненцев, энцев, нганасан, манси в тесной связи с хозяйственной деятельностью этих народов. Сравнительный анализ самодийских календарей дан в работе A.B. Головнева «Говорящие культуры». В работе Ю.Б Симченко, А.В Смоляк, З.П. Соколовой «Календари народов Сибири» представлена подробная сравнительная картина имеющихся исследований, посвященных календарным представлениям народов Сибири, обобщены выводы многих исследований, проведен компаративный анализ календарей различных народов. Кроме этого, в приложении можно найти записи 27 календарей народов Сибири, Севера и Дальнего Востока (селькупов, манси, хантов, кетов, эвенков, чулымских татар, шорцев, хакасов, тувинцев, нивхов и др.). Т.И. Петрова представила в своем труде сравнительный материал по многим тунгусо-манчжурским народам, привлекая данные по времяисчислению народов Америки, Австралии и др., охарактеризовала схему развития календаря от примитивных форм до более высоких. Обобщению имеющихся исследований по календарям народов Сибири посвящена работа А. Шифнера, где автор представил более 20 календарей, собранные разными учеными и путешественниками. М. Нильссон, исследуя большое количество календарей разных народов мира, охарактеризовал и календари нескольких народов Сибири (селькупов, хантов, вогулов, коряков, юкагиров и др.). Работа К.-Ф. Собанского представляет собой сравнительное изучение календарных названий самодийцев. Автор объясняет многообразие селькупских и ненецких названий месяцев, выявляет их мотивацию, привлекая кетские и другие календари. П.Третьяков в работе «Туруханский край» говорит о том, что год инородцев Туруханского края состоит, по большей части, из 13 месяцев, хотя немногие знают им полный счет. В работе можно найти перечни календарных названий остяков (кетов), тазовских остяков (селькупов), юраков (ненцев), карасинских самоедов (энцев), авамских самоедов (нганасан) и других народов бывшего Туруханского края.

Немаловажный интерес представляют работы, посвященные изучению календарей австралийцев, например, исследование А. Элькина «Австралийские аборигены». В данной работе представлены календарные названия и характеристика деятельности представителей некоторых групп австралийцев.

Анализируя вышеперечисленные работы, необходимо отметить следующее:

1) Специальных работ, посвященных исследованию календарей указанных народов, не очень много. Это неудивительно, так как культуры рассматриваемых народов относятся к дописьменным, сейчас они почти исчезли или находятся на стадии исчезновения, и их исследование, включая и фиксацию и изучение календаря, весьма проблематично.

2) Охарактеризованные научные труды, в основном, представляют перечни календарных названий и обозначают их связь с хозяйственной деятельностью этносов и природно-климатическими условиями проживания. Кроме этого, как правило, речь идет о наличии понятия «год», о начале года, о делении года на сезоны, о количестве месяцев в году.

3) Среди рассмотренных работ нет работы, которая представила бы более или менее четко схему формирования календаря.

Несмотря на определенную количественную ограниченность работ, недостаточную ширину проблематики научных исследований, они, тем не менее, явились достаточно богатым источником для проведения предлагаемой диссертационной работы и позволяют проблему исследования сформулировать следующим образом, а именно: с одной стороны, в упомянутых трудах представлена совокупность календарных названий в их обусловленности хозяйственной деятельностью этносов и природно-климатическими условиями их проживания. С другой стороны, культурные, социальные и природно-климатические ритмы нормируют культурные процессы этносов, что мало исследовано. Разрешение этого противоречия с целью выявления основ мировоззрения дописьменных народов, общих и уникальных черт их культур, требует конструирования модели универсального календаря как средства исследования уникальности их культур, а тем самым определения их места и роли в общечеловеческой планетарной культуре.

Объект исследования - традиционная культура дописьменных народов.

Предмет исследования - восприятие времени дописьменных народов.

Целью исследования является анализ условий бытования устного календаря и его структуры в культуре дописьменных народов.

Исходя из поставленной цели, в работе предполагается решение следующих задач:

- систематизировать эмпирический материал по восприятию времени в культурах, сведения о котором не входили в корпус научного знания в указанном аспекте;

- исследовать возможности из методологического арсенала науки и произвести выбор адекватных теоретико-методологических средств исследования;

- проанализировать условия и факторы, приводящие восприятие временных ритмов в окружающем мире в их календарную форму фиксации; эксплицировать терминологический ряд устных календарей дописьменных обществ;

- сформулировать модельные представления для дописьменных обществ;

- провести анализ календарей обществ ранних земледельцев и скотоводов и раннеклассовых обществ для конкретизации универсальной модели традиционного устного календаря на разных этапах дописьменных обществ;

- выявить условия и границы применимости (адекватности) модели традиционного устного календаря для условно-реальных и реальных ситуаций в культурной жизнедеятельности дописьменных народов.

Методологическая основа исследования включает в себя использование общенаучных и частно-научных методов.

К первым относятся: сравнительно-исторический — метод выявления путем сравнения общего и особенного в исторических явлениях; исторический - анализ предпосылок, процесса возникновения, этапов развития изучаемого целого; логический — метод выявление законов движения этого целого с учетом его основных фаз и этапов; диалектический метод, предполагающий интерпретировать культуру как развивающееся, внутренне-противоречивое, многостороннее явление, требующее конкретного изучения; системный - позволяющий рассматривать культуру как систему, элементы которой находятся в единстве и формируют своим взаимодействием целостность, в свете которой имеет смысл каждый элемент; компаративный метод - метод сравнения культур по какому-либо основанию, признаку; типологический метод — предполагающий сравнение культур с целью обобщения характеристик культурных «организмов».

Ко вторым относится лингвистический метод в его семантическом аспекте.

На защиту выносятся следующие положения, содержащие научную новизну:

1. Впервые введен в научный оборот и проанализирован эмпирический материал по восприятию времени таких дописьменных культур, как кеты, селькупы, ханты.

2. Проанализирован терминологический ряд устных календарей дописьменных обществ, включающий в себя лексику народов Северной Америки - монтанье, сэлишей, уналитов, сиу-дакота и пр.; народов Сибири -кетов, юкагиров, нганасан, эскимосов и др.; караджери в Австралии. Установлено, что этот терминологический ряд обусловлен хозяйственной деятельностью.

3. Выявлены основы и на этой базе сконструирована универсальная модель календаря народов дописьменных культур, структура которого включает в себя следующие элементы, указывающие на их культурную специфику. Ее можно представить следующим образом:

- понятия о месяце, годе у охотников, собирателей, рыболовов, очевидно, не было;

- у охотников, собирателей, рыболовов не могло быть и понятий «лунный», «солнечный» и др. календарь (вернее, для исследователей культуры этих народов нет оснований вести речь о существовании таких понятий);

- основу структуры календаря составляют микросезоны - промежутки времени, представляющие собой совершенно специфическую систему временных промежутков. Они являются временными отрезками неопределенной длины (15-20 дней и более), без фиксированного начала и конца, и соответствуют каким - либо конкретным явлениям окружающей среды или хозяйственной деятельности;

- количество названий микросезонов в календарях рассматриваемых обществ

- приблизительно 12-15;

- мотивация для формирования тех или иных микросезонов основана на хозяйственной деятельности этносов; обозначение того или иного вида хозяйственной деятельности осуществлялось двумя способами: а)использовались «признаки-указатели», которые знаменовали собой наступление (завершение) какого-либо этапа деятельности. Эти названия — «указатели» и составили, в основном, именной ряд календарной системы; б)применялось обозначение непосредственно самого вида деятельности;

- названия календаря являлись описательными и представляли собой обозначения наиболее заметных природно-климатических факторов, типичных для территории проживания этноса, и фрагментов самой хозяйственной деятельности этноса.

4. Проведен сравнительно-исторический анализ календарей дописьменных обществ, что позволило зафиксировать уникальность культур указанных обществ в различных регионах планеты.

5. Раскрыт эвристический потенциал универсальной модели календаря в методологическом (операциональном), мировоззренческом и социально-экономическом аспектах.

6. Выявлены, зафиксированы и разработаны основы реконструкции календарей дописьменных обществ и оценки качества указанных календарей.

7. Определена степень адекватности универсальной модели традиционного устного календаря в условно-реальных и реальных ситуациях культурной жизнедеятельности дописьменных народов, которая обусловлена, с одной стороны, эвристическим потенциалом сконструированной модели, а с другой стороны, разнообразием реальных культурных, социально-исторических и хозяйственных процессов в дописьменных культурах. Продемонстрировано также то, что для оценки степени адекватности большую роль играет уровень наличных знаний в культурологии и этнографии.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что отрефлексированный эмпирический материал по восприятию времени в разных культурах конкретизирует и углубляет проблемное поле гуманитарных наук; разработана и применена модель традиционного устного календаря как эффективного средства реконструкции культуры дописьменных обществ, что позволяет расширить операциональный арсенал культурологи, истории, этнографии и археологии; конструирование модели традиционного устного календаря раскрывает возможности метода моделирования на материале истории и этнографии. Материалы диссертации расширяют панораму мировоззренческого горизонта для гуманитарных и естественных наук и вносят вклад в укрепление междисциплинарных связей современного научного знания.

Практическая значимость исследования определяется возможностью применения его результатов в учебном процессе: на этой базе могут быть созданы учебные пособия для студентов, аспирантов по специальностям культурология, история, этнография, а также на его основе возможно создание спецкурса для студентов гуманитарных и естественно-научных специальностей на тему: «Время, его исчисление и календари народов мира». Материалы диссертации также могут служить основой для формирования более тесных коммуникаций между разными народами в России и в других странах.

Апробация работы.

Основные положения диссертационного исследования были изложены в шестнадцати опубликованных работах и обсуждались на следующих научных конференциях и семинарах: международной конференции ШиБСО - XIII (Германия, г. Гамбург, 1996 г.); международной научной конференции "Структура и развитие волжско-финских языков" (Йошкар - Ола, 1996 г.); международной научной конференции (Москва, 18 - 19 ноября 1997 г.); международных конференциях «Дульзоновские чтения» (г. Томск, 1997 г., 2000 г., 2002 г.); международной девятой научной конференции по изучению дописьменных культур (Эдинбург, 2002 г.); I всероссийской научной конференции финно - угроведов (Йошкар-Ола, 1995); всероссийской научной конференции, посвященной 125-летию Томского государственного университета «Мировоззренческие реконструкции традиционного сознания в евроазиатском сообществе: стереотипы и трансформация» (Томск, 2003 г.).

Диссертация в полном объеме обсуждалась на кафедре философии Сибирского государственного медицинского университета, на кафедре музеологии Института искусств и культуры Томского государственного университета, на кафедре археологии и исторического краеведения Томского государственного университета.

Структура и объем диссертации. Работа состоит из введения, пяти глав, заключения, списка литературы и трех приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Универсальная модель календаря в традиционной культуре народов мира"

Заключение

В предложенной работе представлен анализ восприятия времени и календарных систем обществ с присваивающим типом хозяйства -охотников, рыболовов, собирателей. Использование деятельностного подхода к исследованию культуры, общей теоретической базы, общенаучных методов и лингвистического метода позволило решить поставленные задачи исследования и сделать следующие выводы: 1. Принцип построения традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов можно представить так:

-Мотивация появления календаря основана на хозяйственной деятельности этноса.

-При формировании календаря отбираются «признаки-указатели» из числа заметных явлений окружающей среды, которые провозглашают и стимулируют тот или иной этап деятельности.

- Для календаря охотников, собирателей, рыболовов было нетипичным наличие календарной единицы «месяц».

- Основу структуры календаря составляют микросезоны - промежутки времени, из которых формируется календарь и которые часто называются «месяцами». Рассматриваемые отрезки времени — микросезоны представляют собой совершенно специфическую систему временных промежутков, не имеющую аналога в григорианском календаре. Они являются временными отрезками неопределенной длины (15-20 дней и более), без фиксированного начала и конца, и соответствуют каким - либо конкретным явлениям окружающей среды или хозяйственной деятельности.

- «Год» также не мог принадлежать к числу традиционных календарных понятий охотников, собирателей, рыболовов.

- Рассматриваемое общество охотников, собирателей, рыболовов не имело понятий «лунный» («солнечный», «лунно-солнечный») календарь.

2. Механизм формирования названий календарной системы можно описать так:

-Основополагающей мотивацией появления того или иного названия традиционного устного календаря можно считать хозяйственную деятельность (включая и религиозную) этноса. Можно предположить также и то, что в системе календарных названий нашли отражение только самые значимые явления и события.

- Фиксация какого-либо этапа хозяйственной деятельности, периода ее наступления, течения или окончания, природно-климатического явления представителями рассматриваемых обществ осуществлялась описательным способом: простым называнием этого периода, исходя из его содержания. Например: ловим рыбу, листья падают. Их можно условно назвать описательными. Представляется верным, что именно они были исконно-первичными названиями календарей народов.

Все остальные названия, имеющие в своей структуре слова «месяц», «луна», «время», «период» - привнесенные из иных, более сложных календарных систем.

- Представителями рассматриваемого этноса для обозначения того или иного значимого вида хозяйственной деятельности применялись два способа : а)использовались «признаки-указатели», которые знаменовали собой наступление (завершение) какого-либо этапа деятельности. При этом важным является именно вид хозяйственной деятельности, а обозначение выбранного признака выполняло роль своеобразного названия-«указателя», названия-«стимулятора» для реализации очередного вида деятельности. Эти названия - «указатели» и стали лексической составляющей календарной системы. Таких названий - большинство. Например: листья падают. Данный признак символизирует начало, например, охоты. Соответственно, название «листья падают» появляется в календаре как название - «указатель» для начала этого вида деятельности. б)применялось обозначение непосредственно самого вида деятельности. Например: название «идем рыбачить» говорит о начале рыбной ловли. - Реальное количество названий микросезонов календарной системы охотников, собирателей, рыболовов - 12-15.

3. Реконструированная модель календаря включает в себя совокупность принципа построения календарной системы и механизма формирования названий календарной системы и может быть представлена так: модель традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов - это способ счета времени, основанный на последовательности периодических событий и служащий для упорядоченного восприятия данных событий, мировоззренческими принципами и элементами которого являются следующие:

1 )Понятия о месяце, годе у охотников, собирателей, рыболовов, очевидно, не было.

2)У охотников, собирателей, рыболовов не могло быть и понятий «лунный», «солнечный» и др. календарь (вернее, для исследователей культуры этих народов нет оснований вести речь о существовании таких понятий).

3)Основу структуры календаря составляют микросезоны - промежутки времени, представляющие собой совершенно специфическую систему временных промежутков. Они являются временными отрезками неопределенной длины (15-20 дней и более), без фиксированного начала и конца, и соответствуют каким - либо конкретным явлениям окружающей среды или хозяйственной деятельности.

4)Количество названий микросезонов в календарях рассматриваемых обществ-приблизительно 12-15.

5)Мотивация для формирования тех или иных микросезонов основана на хозяйственной деятельности этносов.

6)Обозначение того или иного вида хозяйственной деятельности осуществлялось двумя способами: а)использовались «признаки-указатели», которые знаменовали собой наступление (завершение) какого-либо этапа деятельности. При этом важным являлся именно вид хозяйственной деятельности, а обозначение выбранного признака выполняло роль своеобразного названия-«указателя», названия-«стимулятора» для реализации очередного вида деятельности. Эти названия - «указатели» и составили именной ряд календарной системы. б)применялось обозначение непосредственно самого вида деятельности.

7) Как следствие выше упомянутых способов номинации микросезонов, названия являлись «описательными» и представляли собой обозначения наиболее заметных природно-климатических факторов, типичных для территории проживания этноса, и фрагментов самой хозяйственной деятельности этноса.

4. Проверка разработанной модели традиционного календаря устного охотников, собирателей, рыболовов показала, что использование модели может позволить проводить исследователям:

A) реконструкцию неизвестных (или забытых) календарей этносов с присваивающим типом хозяйства, опираясь на относительно неплохо зафиксированную хозяйственную деятельность того или иного этноса и на природно-климатические условия проживания;

Б) реконструкцию неизвестных видов хозяйственной деятельности этих этносов, основываясь на их зафиксированном календаре;

B) оценку имеющихся зафиксированных календарей (насколько они соответствует рассматриваемому обществу, насколько корректно зафиксированы и т.д.).

5. Автором были определены четыре варианта реальной ситуации, в которых возможно практическое использование реконструированной модели традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов. Первая ситуация заключается в реконструкции календаря этноса на основе известных этнографических данных о хозяйственной деятельности и природно-климатических особенностях проживания этого этноса. Вторая ситуация предполагает реконструкцию неизвестной календарной системы культуры, базируясь на археологических материалах об экономике, типичной для этой культуры. Третья ситуация характеризуется тем, что зафиксированный календарь одного из рассматриваемых этносов может послужить основой для реконструкции хозяйственной деятельности этого этноса. Суть четвертой ситуации в том, что разработанную модель традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов можно использовать для оценки качества любого зафиксированного календаря рассматриваемого общества.

Автором была описана методика применения разработанной модели традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов для каждой из четырех ситуаций.

В результате применения модели удалось осуществить реконструкцию неизвестного календаря африканского племени пигмеев и календаря релкинской культуры. Кроме этого, применение созданной модели традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов позволило на основе зафиксированного календаря австралийского племени Ц^аиап реконструировать их хозяйственную деятельность. И, наконец, с помощью указанной модели удалось оценить качество зафиксированного в 1912 г. календаря кетов.

6. Созданная в результате проведенного исследования универсальная модель традиционного устного календаря позволяет утверждать, что анализ временных представлений дописьменных обществ действительно является одним из возможных способов реконструкции традиционных элементов культуры охотников, рыболовов, собирателей.

При этом представленная модель является полифункциональной системой. Полифункциональность состоит в следующем:

1) Созданная модель позволяет нам приблизиться к пониманию отдельного фрагмента культурной картины мира охотников, собирателей, рыболовов, а именно фрагмента, имеющего отношение к восприятию времени, к времяисчислению. В определенной степени модель приоткрывает завесу над некоторыми элементами мировосприятия членов упомянутых обществ. Как сам процесс анализа, так и его результаты помогут обратить внимание на возможные противоречия, спорные моменты, явные и завуалированные особенности понимания времени и его счета, типичные для рассматриваемых обществ.

2) Созданная модель и методика ее применения продемонстрировали, что календарь может расцениваться, в свою очередь, как способ реконструкции отдельных фрагментов культуры (материальной и духовной) дописьменных обществ. В частности, как говорилось выше, применение модели позволяет реконструировать неизвестные календарь, хозяйственную деятельность обществ охотников, собирателей, рыболовов. Несмотря на то, что применение модели не может обеспечить большой доли вероятности реконструкции точных данных, тем не менее, методику применения модели можно считать хоть незначительным, но возможным методом проведения реконструкции календаря и особенностей хозяйства упомянутых обществ.

Возможность проведения реконструкций с помощью календаря отмечалась В.Е. Гусевым. Анализируя праславянский календарь, В.Е. Гусев пришел к выводу, что календарь может быть существенным источником изучения этногенеза славянских народов (Гусев, 1978 : 132, 143).

Возможность использования календаря в качестве источника и средства проведения реконструкций может явиться существенным вкладом в решение проблем проведения первобытно-исторических реконструкций в целом. На сегодняшний день существует много разработанных методов и методик реконструкции картины мира представителей дописьменных обществ. Для осуществления реконструкций широко используется междисциплинарный подход, применяются по отдельности археологические, лингвистические, этнологические и многие другие методы. В рамках этих методов разработаны и применяются отдельные методики, позволяющие проводить первобытно-исторические реконструкции. Например, хорошо известен метод "этнографических аналогов" как частная методика сравнительно-исторического метода. Он заключается в том, что "при сходном уровне приобретения "жизненных средств", сходной экологии, принадлежности к одному хозяйственно - культурному типу можно сопоставлять однотипные общества независимо от их пространственного расположения и культурной приемственности" (Файнберг, 1981 : 42; Першиц, 1979 : 26 - 42; Кабо, 1979 : 60 - 107). В качестве образца можно привести общество австралийских аборигенов, часто применяемое как своего рода эталон первобытной культуры для проведения реконструкций элементов культуры других дописьменных обществ. Однако хорошо известны и погрешности и слабые стороны этого метода (см. Алексеев, Першиц, 1999 : 21 -22; Роуз, 1989 : 6, 35).

К сожалению, большинство имеющихся в настоящее время методов и методик, как и метод, описанный выше, не обеспечивают добротных первобытно-исторических реконструкций. Причины несовершенства методологического аппарата понятны и во многом естественны.

Учитывая, эту ситуацию, представляется верным, что даже малейшая возможность проведения реконструкции хотя бы небольшого культурного фрагмента дописьменных обществ поможет дополнить имеющуюся картину мира этих обществ. Календарь в таком случае вполне может решить частную задачу по восстановлению утраченных культурных особенностей дописьменных обществ.

3) Модель позволит скорректировать имеющийся фактический материал, относящийся к проблеме счета времени охотниками, рыболовами, собирателями. В частности, с ее помощью можно осуществить проверку и коррекцию календарей, которые были сформированы в недрах рассматриваемых обществ, но по ряду причин были значительно трансформированы.

7. Необходимо отметить, что разработанная автором модель традиционного устного календаря охотников, собирателей, рыболовов, предлагаемая методика применения модели, фактические материалы, используемые в процессе ее применения, сам механизм осуществления анализа весьма гипотетичны, основаны не только на точных данных, но и (во многом) на предположениях. Однако это можно считать естественным и объективным, так как предлагаемая научная работа посвящена исследованию культуры охотников, собирателей, рыболовов - неизвестных исчезнувших (почти исчезнувших) или стремительно исчезающих обществ.

8. Возможно, что разработанная модель (с некоторой коррекцией) календаря типична и для обществ ранних земледельцев и скотоводов, и методика проведения реконструкций (прогнозирования), по-видимому, могут быть применены и к этим обществам. Однако это нельзя пока утверждать, так как особенности экономики, мировоззрения, а также календари указанных обществ нуждаются в более детальном исследовании.

9. Итак, мы пришли к общему выводу, что особенности временных представлений народов мира и их календари являются бесспорным и неиссякаемым источником познания многогранной и уникальной общечеловеческой культурной картины мира.

Список научной литературыКолесникова, Светлана Юрьевна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Алексеев В.П., Першиц А.И. История первобытного общества. М.: Высшая школа, 1999. -318 с.

2. Алексеенко Е.А. Материалы по культуре и быту курейских кетов /СЭС. т. IV.-1962

3. Алексеенко Е.А. Кеты. Историко-этнографические очерки. Л.: Наука, 1967.-264 с.

4. Алексеенко Е.А. Представления кетов о мире /Человек и природа в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. Л.: Наука, 1976. -С. 67-105

5. Альбедиль М.Ф. Протоиндийское "колесо времени" /Календарь в культуре народов мира. М.: Наука, 1993. - С. 70 - 101

6. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии. М.: Учпедгиз, 1957.-295 с.

7. Ахундов М.Д. Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы. М.: Наука, 1982. - 222 с.

8. Бикерман Э. Хронология древнего мира. Ближний Восток и античность. -М.: Наука, 1975.-336 с.

9. Богораз Тан В.Г. Чукчи. - JL: изд-во института народов Севера ЦИК СССР, тип. «Коминтерн», 1934. - Ч. 1.

10. Больдт Е.П. Именное словообразование нганасанского языка. -Новосибирск: Наука, 1989. 94 с.

11. Бродянский Д.Л. Многообразие древних календарей /Вестник СО РАН. -1997.-№ 1.-С. 61 -70

12. Буткевич A.B., Зеликсон М. Вечные календари. М.: Наука, 1984. - 206 с. Василевич Г.М. Эвенки. - Ленинград, Ленинградское отделение изд-ва «Наука», 1969.- 302 с.

13. Васильев А.Д. Семантика слова в истории русского языка. Красноярск, КГПИ, 1993. - 148 с.

14. Вернер Г.К. Слова темпоральной семантики в енисейских языках /Языки народов Сибири. Томск, 1995. - С. 96 - 104

15. Виноградов В.В. Русский язык. М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

16. Власов В.Г. Формирование календаря славян. Ранний период /Календарь вкультуре народов мира. М.: Наука, 1993. - С. 102 - 144

17. Вуд Дж. Луна и древние камни. М.: Мир, 1981. - 268 с.

18. Выгодский Л.С., Лурия А.Р. Этюды по истории поведения. М.:

19. Педагогика Пресс, 1993. - 221 с.

20. Гишев Н.Т. Взаимосвязь языка и культуры (на материале адыгейского языка) /Социолингвистические проблемы в разных регионах мира. Материалы Международной конференции. 22-25 октября 1996, М., 1996. -С. 133 - 135

21. Головнев A.B. Модель в культурологии /Модель в культурологии Сибири и Севера. Сборник научных трудов. Екатеринбург: УрО РАН, 1992. С. 142 -169

22. Головнев A.B. Говорящие культуры. Екатеринбург: УрО РАН, 1995. - 607 с.

23. Гринев A.B. Индейцы тлинкиты в период Русской Америки (1741 1867гг.). Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1991. - 320 с.

24. Гумилев Л.Н. Этнос и категория времени /Доклады Географическогообщества, отдел "Этнография". Л., 1970. - В. 15. - С. 143 - 157

25. Гурвич И.С. Юкагиры /Этническая история народов Севера. — М.: Наука,1982.-С. 168- 180

26. Гурвич И.С. Северные якуты и долганы /Этническая история народов Севера. М.: Наука, 1982. - С. 180 - 197

27. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972. — 318с.

28. Гуревич П.С. Культурология. Элементарный курс. М.: Гардарики, 2001. -336 с.

29. Гуревич П.С. Культурология. М.: Проект, 2003. - 336 с.

30. Гусев В.Е. О реконструкции праславянского календаря. СЭ. - № 6. - 1978.-С. 132- 143

31. Гюйо М. 1899 Происхождение времени. С-Петербург: Народная польза, 1899.- 80 с.

32. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М.: Прогресс, 1994.-Т. 2.

33. Доброва Ядринцева Л.Н. Туземцы Туруханского края. - Новониколаевск, 1925. - 81 с.

34. Долгих Б.О. О некоторых этногенетических процессах (переселениях народов и распространении языков) в Северной Евразии /СЭ. № 1. — 1952. -с. 51 -59

35. Долгих Б.О. Родовой и племенной состав народов Сибири в XVII в. /ТИЭ, новая серия. — Т. ЬУ. 1960

36. Дульзон А.П. Система счета времени у чулымских татар /КСИЭ. 1950. -Т.Х. - С. 60 - 63

37. Дульзон А.П. Чулымские татары и их язык /Ученые записки ТГПИ. Т. IX. - 1952

38. Дульзон А.П. Названия месяцев года у селькупов Кети как исторический источник /Программа и тезисы докладов 18 научной конференции. -Томск, 1953. С. 59-61

39. Жуковская Н.Л. Календарная система монголов /Календарь в культуре народов мира. М.: Наука, 1993 - С. 189 - 200

40. Илиаде М. Космос и история. М.: Прогресс, 1987. - 312 с.

41. Индейцы Америки М.: изд-во АН СССР, 1955. 263 с.

42. История и культура ительменов. Историко этнографические очерки.

43. Ленинград: Наука, Ленинградское отделение, 1990. 208 с.

44. История и культура коряков. — Санкт Петербург: Наука, 1993. — 237 с.

45. История и культура ульчей в XVII XX вв. Историко - этнографическиеочерки. Санкт-Петербург: Наука, 1994. - 177 с.

46. История Китая с древнейших времен до наших дней М.: Наука, 1974. -534 с.

47. История Сибири Ленинград: Наука, Ленинградское отделение, 1968. т.1, 1968.- 454 с.

48. История Сибири. Ленинград: Наука, Ленинградское отделение, 1968. - т. 2.-538 с.

49. История Сибири. Ленинград: Наука, Ленинградское отделение , 1969. - т. 5.-471 с.

50. Кабо В.Р. Тасманийцы и тасманийская проблема. М.: Наука, 1975. - 199 с. Кабо В.Р. Теоретические проблемы реконструкции первобытности / Этнография как источник реконструкции истории первобытного общества. -М.: Наука, 1979.-С. 60- 107

51. Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. М.: Наука, 1989. - 360 с.

52. Календарные обычаи и обряды народов Юго-Восточной Азии. Годовой цикл. М.: Наука. Издательская фирма «Восточная литература», 1993. — 448 с.

53. Каменцсва Е.И. Хронология. М.: Аспект Пресс, 2003. - 159 с. Кармин A.C. Культурология. СПб: изд-во «Лань», 2001. - 832 с. Кассирер Э. Человеческий мир пространства и времени /Философская и социологическая мысль. - № 5. - 1991. - с. 65 -86

54. Кацюба Д.В., Николаев Р.В. Этнография народов Сибири. Учебное пособие. Кемерово, 1994.-202 с.

55. Кинжалов Р.В. Культура древних майя. Л.: Наука, 1971. - 364 с.

56. Кирей Н.И. Этнография народов Африки. Учебное пособие. Краснодар: издво Кубанского университета, 1983. 110 с.

57. Климишин И.А. Календарь и хронология. М.: Наука, Главная редакция физико-математической литературы, 1990. - 480 с.

58. Колесникова С.Ю. Отражение понимания времени селькупами в календарной лексике /Языки народов Сибири. Томск: ТГПИ, 1995. - С. 167 - 172

59. Колесникова С.Ю. Календарная система в традиционной культуре селькупов. Дисс. .к.и.н. Томск, 2000.- 179 с.

60. Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление. М.: Прогресс, 1977. 262 с. Крейнович Е.А. Юкагирский язык. - М-Д.: изд-во АН СССР, 1958. - 288 с. Кузнецова А.И. Календарные названия в самодийских языках /Языки и топонимия. - Томск, 1976. - С. 45 - 49

61. Кузнецова и др. Кузнецова А.И., Хелимский Е.А., Грушкина Е.В. Очерки по селькупскому языку. Тазовский диалект. Т.1. М.: изд - во Московского университета, 1980. - 408 с.

62. Кузьмина А.И. К этимологиям названий месяцев, сторон света, звезд и созвездий в селькупском языке /Языки и топонимия. вып.4. - Томск, 1977. -С. 71-86

63. Кулемзин В.М., Лукина Н.М. Васюганско ваховские ханты 19 - 20 вв. -Томск: изд-во ТГУ, 1977. - 225 с.

64. Культурология п/р Н.Г. Багдасарьяна. Учебник для студентов технических Вузов.-М.: В/Ш, 2001.-511 с.

65. Культурология в вопросах и ответах (п/р проф. Г.В. Драча). Ростов-на-Дону: Феникс, 2001. - 416 с.

66. Ларичев В.Е. Колесо времени. Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1986.- 176 с.

67. Леви Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. - М.: Педагогика - Пресс, 1994. - 605 с.

68. Леви-Строс К. Первобытное мышление. М.: Республика, 1994. - 384 с.

69. Левин А.П., Владимиров Ю.С., Аристов B.B. Конструкция времени в естествознании: на пути к пониманию феномена времени. Ч. 1. — М.: изд-во Московского университета, 1996. - 303 с.

70. Локвуд Д. Австралийское племя пинтуби. М.: Знание, 1984. - 48 с. Лурье C.B. Историческая этнология: учебное пособие для вузов. М.: Аспект Пресс, 1997.- 448 с.

71. Львова Э.С. Этнография Африки. М.: изд-во Московского университета, 1984.-248 с.

72. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1990. - 682 с.

73. Малолетко A.M. Древние народы Сибири. Этнический состав по данным топонимики. Том 1. Предыстория человека и языка. Уральцы. - Томск: Изд-во Том. Ун-та, 1999. - 281 с.

74. Мартынова Е.П. Взаимодействие южных хантов с русским населением Западной Сибири в XIX начале XX в. /Congressus Septimus Internationalis Fenno-Ugristarum Summaria Dissertationum. - Debrecen, 1990. - 27.VII -2.IX.1990

75. Николаева Г.Х. Национальная школа: изучаем кетский язык. Русско-кетский разговорник. М., Институт национальных проблем образования, 1994.-40 с.

76. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.: Русский язык, 1988. - 650 с. Орлова A.C. Африканские народы. Культура, хозяйство, быт. - М.: Изд-во восточной литературы, 1958. - 100 с.

77. Осипов А.И. Пространство и время как категории мировоззрения и регуляторы практической деятельности. Минск: Наука и техника, 1989. -219 с.

78. Очерки общей этнографии. М.: издательство АН СССР, 1957. 343 с. Панфилов В.З. Философские проблемы языкознания. - М.: Наука, 1977. -287 с.

79. Пелих Г.И. Условия возникновения территориальной общины юрты у селькупов Нарымского края /Ученые записки ТГПИ. - Т. XIV. - 1955. - С. 251 -283

80. Пелих Г.И. Происхождение селькупов. Томск: изд - во ТГУ, 1972. - С. 379 Пелих Г.И. Таксономическая характеристика селькупского этноса / Проблемы этногенеза народов Сибири и Дальнего Востока. - Новосибирск, 1973.-С. 115 - 116

81. Пелих Г.И. Материалы по селькупскому шаманству /Этнография Северной Азии. Новосибирск: Наука, 1980. - С. 5 - 70

82. Плотников А.О. Нарымский край /Зап. РГО по отделению статистики. -Т.Х.-В. l.-SPb, 1901

83. Подольный Р.Г. Освоение времени. М.: изд-во политической литературы, 1989.- 142 с.

84. Поликарпов B.C. Лекции по культурологии. М.: Гардарика, Экспертное бюро, 1997.-344 с.

85. Попов A.A. Енисейские ненцы (юраки) /Известия Всероссийскогогеографического общества, 1944. — т. 76. в. 2 - 3

86. Попов A.A. Нганасаны. М - Л: изд-во АН СССР, 1948. - 149 с.

87. Попов A.A. Охота и рыболовство у долган /Сборник памяти Богораза В. М-Л., 1937.-С. 147- 206

88. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека /Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. — М.: Наука, 1988. С. 8-69

89. Прокофьев Г.Н. Церемония оживления бубна у остяко самоедов / Известия Ленинградского государственного университета, 1930. - Т. 2. - С. 365 -373

90. Прокофьева Е.Д. Костюм селькупского шамана /СМАЭ. Т. XI. - М. - Л., 1949.-С. 335 -375

91. Прокофьева Е.Д. К вопросу о социальной организации селькупов /СЭС. -М. Л., 1952.-T.I-C. 88- 108

92. Прокофьева Е.Д. Селькупы /Народы Сибири. М.-Л.: Изд-во АН СССР. -1956.- С. 665 -686

93. Пронштейн А.П., Кияшко В.Я. Хронология. М.: Высшая школа, 1981. — 191 с.

94. Пространство, время, движение. М.: Наука, 1971.- 624 с.

95. Пространство и время. Киев: Наукова Думка, 1984. -295 с.

96. Равдоникас В.И. История первобытного общества. Ленинград: изд-во

97. Ленинградского университета, 1947. ч.2. - 392 с.

98. Радугин A.A. Культурология. М.: Центр, 2001. - 304 с.

99. Розен Е.В. Немецкая лексика: история и современность. М.: Высшаяшкола, 1991. 96 с.

100. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993. - 655 с.

101. Симченко Ю.Б. и др. Симченко Ю.Б., Смоляк A.B., Соколова З.П. Календари народов Сибири /Календарь в культуре народов мира. М.: Наука, 1993.- С. 201 - 253

102. Сова Л.З. Космогоническая лексика у народов тропической Африки / Этнические контакты и языковые изменения. Санкт - Петербург: Наука, 1995.-С. 203 -232

103. Стеблин Каменский М.И. Миф. - JI: Наука, 1976. - 103 с. Степин B.C. Мировоззренческие универсалии как основание культуры /Универсалии восточных культур. - М.: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001. - С. 14 - 41

104. Стоун Дж.У. Ван Этноисторические исследования на Аляске: обзор /Традиционные культуры Северной Сибири и Северной Америки. М.: Наука, 1981.-С. 212-228

105. Таксами Ч.М., Косарев В.Д. Кто вы, айны? М.: Мысль, 1990. - 319 с. Терещенко Н.М. Нганасанский язык. - Л.: Наука, 1979. - 322 с. Токарев С.А. История зарубежной этнографии. — М.: Высшая школа, 1978. — 352 с.

106. Третьяков, 1869 Третьяков П. Туруханский край /Зап. РГО по общей географии. - Т.2. - 1869. - С. 215 - 530

107. Туголуков В.А. Следопыты верхом на оленях. М.: Наука, 1969. - 214 с. Тучков А.Г. История и культура народов Сибири: Учебное пособие. -Томск: Томский межвузовский центр дистанционного образования, 2002. -190 с.

108. Тэйлор Э.Б. Первобытная культура. М.: государственное социально-экономическое издательство, 1939. -567 с.

109. Тюрки таежного Причулымья. Популяция и этнос /Э.Л. Львова, В.А. Дремов, Г.А. Аксянова и др. Томск: изд-во Томского университета, 1991. — 246 с.

110. Уваров А.И. Философские и методологические проблемы исторического познания. М.: ИНИОН, 1982. - 71 с.

111. Уитроу Дж. Естественная философия времени. М.: Прогресс, 1964. - 431 с. Ураев, 1994

112. Файнберг Л.А. Представления о времени в первобытном обществе /СЭ. -1977.-N 1.-С. 128- 136

113. Федорова И.К. Жизнь и быт самоанцев /Культура народов Индонезии и Океании. М.: Наука, 1984. - С. 78 - 98

114. Флиер А.Я. Культурология для культурологов. М.: Академический Проект, Екатеринбург: Деловая книга, 2002. - 492 с.

115. Фролов Б.А. Происхождение календаря /Календарь в культуре народов мира. М.: Наука, 1993. С. 7 - 37

116. Хелимский Е.А. Самодийская мифология /Мифы народов мира. М.: 1983. -С. 398-401

117. Хомич JI.B. Некоторые особенности хозяйства и культуры лесных ненцев / Охотники, собиратели, рыболовы. JT.: Наука, 1972. - С. 199 - 203 Чебоксаров H.H., Чебоксарова И.А. Народы. Расы. Культуры. М.: Наука, 1985.-271 с.

118. Чеснов Я.В. О социально-экономических и природных условиях возникновения хозяйственно-культурных типов. /СЭ. № 6. - 1970. - С. 15 -26

119. Чиндина Л.А. История Среднего Приобья в эпоху раннего средневековья (релкинская культура). Томск: изд-во Томского университета, 1991. — 184 с. Чупрына О.Г. Temporum opinion в древнем языке и сознании /ВЯ. - № 5. -1999.-С. 87- 100

120. Шаур В. К вопросу о реконструкции праславянских названий месяцев /Этимология. 1971.-М., 1973.-С.

121. Шахнович М.И. Первобытная мифология и философия. Л.: Наука, 1971. -240 с.

122. Шерер В.Э. О выражении пространственных отношений в кетском языке / ВЯ.-Ы5.- 1979.-С. 103 108

123. Шостакович Б. Промыслы Нарымского края /Зап. ЗСО РГО. T.V - Омск, 1882

124. Шпринцин Н.Г. Индейцы сирионо /Сборник памяти Богораза В. М - Л., 1937.-С. 227- 156

125. Штейнен К. Среди диких народов Бразилии. М. - Л.: Молодая гвардия, 1930.- 182 с.

126. Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии. — Ленинград:изд-во института народов Севера ЦИК СССР, 1936. 582 с.

127. Шур Я.И. Рассказы о календаре. М.: Госполитиздат, 1962. - 216 с.

128. Эванс-Притчард Э.Э. Нуэры М.: Наука, 1985. - 236 с.

129. Ярская В.Н. Развитие понятия времени /Вопр. философии, 1981. № 3. - с.157.160

130. Ярская В.Н. Время в эволюции культуры: философские очерки. Саратов: изд-во Саратовского ун -та, 1989. - 152 с.

131. Литература на иностранных языках. Andrews E.F. Territoriality and Land Use Among the Akulmiut of Western Alaska /Key Issues in Hunter-Gatherer Research. Oxford/Providence, 1994. - P. 65-93

132. Austen L. The seasonal gardening calendar of Kiriwina, Trobriand islands. /Oceania. Vol. IX. - № 3. - 1939. - pp. 237 - 253

133. Aveni A.F. Old and new world naked-eye astronomy /Astronomy of the ancient. — The MIT Press, Cambridge, London. 1980. - pp. 61 - 89 Bedini S.A. The Trail of Time. - Cambridge: Cambridge university Press, 1994. -343 p.

134. Bcnichou H. Fêtes et calendriers, Mercvre de France, 1922. 222 p.

135. Blanc A. L'Homme emprisonne le temps les Calendriers . Paris: Les bellesletters, 1986.- 109 p.

136. Boas F. The mind of primitive man. The Free Press, New York; Collier-Macmillan limited, London, 1963. - 254 p.

137. Boas F. Relations between North-West America and North-East Asia /The Ameriacan Aborigines Their origin and antiquity. - Edited by D. Jenness, 1933. - The University of Toronto Press. - P. 355 - 370

138. Castrén A.M. Wörterverzeichnisse aus den Samojedischen Sprachen. SPb, 1855.-404 S.

139. Castrén A.M. Versuch einer Jenissei ostjakischen und Kottischen Sprachlehre. -SPb, 1858.-264 S.

140. Chantepie F. Realité maya. CID Edition, 1987. - 140 p.

141. Clark G. Space, time and man. Cambridge: Cambridge University Press, 1992. - 166 p.

142. Cope L. Calendars of the indians North of Mexico /University of California Publication in American Archaeology and Ethnology. 1919. - Vol. 16. - No 4. -pp. 119- 176

143. Davis R. The Northern Thai Calendar and Its Uses /Anthropos. Druck und Verlag: Schweiz. - Vol. 71. - 1976. - pp. 3 - 32

144. Dieter M., Herbich I. Living on Luo time: reckoning sequence, duration, history and biography in a rural African society /World Archaeology. -Vol. 25. -№ 1.- 1993.-pp. 248 -260

145. Donner K. Samojedische Wörterverzeichnisse /SUS, T.LXIV. Helsinki, 1932. -307 S.

146. Donner K. Ethnological Notes about the Yenisey ostyak (in the Turukhansk -region). - Helsinki, 1933. - 104 P.

147. Donner K. Kamassisches Worterbuch nebst Sprachproben und Hauptzugen der

148. Grammatik (hrsb. vonJ. Joki)/SUS. Helsinki, 1944. - 216 P.

149. Drucker Brown S. Calendar and Ritual: The Mamprusi Case /Systèmes def rpensée en Afrique noire. Cahier 7. - Ecole pratique des Hautes Etudes, 1984. -pp. 57-86

150. Dunin-Gorkavic A.A. Русско-остяцко-самоедский практический словарь наиболее употребительных слов /Donner К. Samojedische Wörterverzeichnisse, 1932.-S. 150- 164

151. Duranti A. Linguistic anthropology. Cambridge University Press, 1997. - 398 P.

152. Elkin A.P. Les aborigines australiens. Gallimard, 1967. - 451 P. Evans-Pritchard E.E. Nuer Time-reckoning /Africa 12, № 1, 1939, pp. 189 -216

153. Evans-Pritchard E.E. The Nuer. Oxford, Clarendon Press, 1940.

154. Favre H. Les Incas /Que sais-je ? Paris: Presses universitaires de France, 1972.-pp. 91 -94

155. Feit H.A. The Enduring Pursuit: Land, Time and Social Relationships in Anthropological Models of Hunter-Gatherers and in Subarctic Hunters' Images. /Key Issues in Hunter-Gatherer Research. Oxford/Providence, 1994. - pp. 421 -439

156. Galloway B. A Grammar of Upriver Halkomelem. 1984.

157. Gell A. The anthropology of Time. Oxford/Providence, 1992. - 341 p.

158. Gibbs S. The first scientific instruments /Astronomy of the ancient. The MIT

159. Press, Cambridge, London. 1980. - PP. 39 - 59

160. Gingerich O. The basic astronomy of Stonehenge /Astronomy of the ancient. -The MIT Press, Cambridge, London. 1980. - PP. 117 - 132 Givens G.R. An analysis of Navajo Temporality. - University Press of America, 1979.-51 p.

161. Gosden C. Social being and time. Oxford UK, Cambridge USA: Blackwell, 1994.-217 p.

162. Gourevitch A.Y. Le temps comme problème d'histoire culturelle /Les cultures et le temps. Paris: Les Presses de l'UNESCO, 1975. pp. 257 - 275

163. Gulliver P.H. The conservative commitment in northern Tanzania: the Arusha and Masai, 1969/Society-Masaihttp://lucy.ukc.ac.uk/EthnoAtlas/Hmar/Cultdir/Culture.7860

164. Hailey L. Native administration in the British African territories, 1950http://lucy.ukc.ac.uk/EthnoAtlas/Hmar/Cultdir/Culture.7860

165. Hallowell A. I. Temporal orientation in western civilization and in a preliteratesociety /American anthropologist. V. 39. - 1937. - pp. 647 - 670

166. Hallowell A. I. Culture and Experience. New York, 1955. - 434 p.

167. Hassig R. Time, History and Belief in Aztec and colonial Mexico. University of

168. Texas Press, Austin, 2001. 200 p.

169. Henson H. Early British Anthropologists and Language /Social Anthropology and Language. London, New York, Sydney, Toronto, 1971. - pp. 3 - 33 Izard M. Temps /Dictionnaire de l'Ethnologie et de l'Athropologie, 1995. -pp. 702 - 703

170. Kagame A. Aperception empirique du temps et conception de l'histoire dans la pensée Bantu / Les cultures et le temps. Paris: Les Presses de l'UNESCO, 1975. -pp. 103 133

171. Klein H.E.M. The future precedes the past: Time in Toba /Word Journal of the international linguistic Association. Vol. 38. - N 3. - December, 1987. - pp. 173 - 185

172. Maitz D.N. Primitive time-reckoning as a symbolic system /Cornell Journal of social relations. Vol. 3. - № 2. - 1968. - Cornell University, Jthaka, New York.-pp. 85 - 112.

173. Maiseis C.K. Early civilizations of the old world. London - New York, 1999. -479 P.

174. Müller W. Raum und Zeit in Sprachen und Kalendern Nordamerikas und Alteuropas /Anthropos, 57. St. Augustin. - 1962. - S. 568 - 590 Nilsson M. P. Primitive Time-reckoning. - Lund. London-Paris-Oxford-Leipzig, 1920.-381 P.

175. Ohnuki-Tierney E. Sakhalin Ainu time reckoning /Man. Vol. 8. - 1973. - pp. 285 - 299

176. Panikkar R. Temps et histoire dans la tradition de l'Inde /Les cultures et le temps. Paris: Les Presses de l'UNESCO, 1975. PP. 73 - 101

177. Philips S.U. Warm Spring 'Indian Time': how the regulation of participation affects the progression of events. Cambridge: Cambridge University Press, 1989. -501 p.

178. Radcliffe-Brown A.B. The Andaman Islanders. Free Press of Glencoe, 1922. -512 p.

179. Saggs H.W.F. Civilization before Greece and Rome. B.T. Batsford LTd -London, 1989. -322 p.

180. Sapir E. Selected Writings of Edward Sapir in Language, Culture and Personality, Ed. by D.G. Mandelbaum. Berkeley and Los Angeles. University of California Press. 1958. - 617 p. ■

181. Schiefner A. Das dreizehnmonatliche Jahr und die Monatsnamen der sibirischen Völker /Bulletin de la classe des sciences historiques, philologiques et politiques. — Tome XIV.-№ 14, 15.-SPb, 1856.-39 S.

182. Schmidt M. The primitive Races of mankind. A study of Ethnology. London -Calcutta - Sydney. - 1971. - 360 p.

183. Schrenk A.G. Reise nach dem Nordosten des europaischen Russlands, durch die

184. Tundren der Samojeden, zum Arktischen Uralgebirge /Donner K. Samojedische

185. Wörterverzeichnisse. Helsinki, 1932. - S. 58 - 119

186. Service E. The Hunters. Engelwood Cliffs, New Jersey, 1966. - 118 p.

187. Smith M.E. The Aztecs. Blackwell Publishers, UK, 1996.-361 p.

188. Sobanski K.-F. Untersuchung der Monatsnamen samojedischer Sprachen.

189. Wissenschaftliche Hausarbeit zur Erlangung des akademischen Grades eines

190. Magister Artium der Universität Hamburg. Hamburg, 1995. - 165 S.

191. Spenser B. Native Tribes of Central Australia. New York: Dover publications,1.C, 1968.-682 p.

192. Spenser R.F. The Native Americans: Prehistory and ethnology of the North American Indians. New York, Evanston, London: Hamper and Row, 1965. — 540 p.

193. The native Races of America. Percy Lund Humphries CO LTD, 12 Bedford Square, London, WGI, 1939. - 351 p.

194. Vasicek Z. L'archeologie, l'histoire, le passé. Charitres sur la presentation, l'epistemologie et l'ontologie du temps perdu. - Grand — angle Kronos Editions. — B.Y., 1994.-255 p.

195. Whitrow G. Time in history. Oxford, New York: Oxford University Press, 1989.- 217 p.

196. Wierzbicka A. Semantics, Primes and Uni versais. Oxford University Press, 1996.- 500 p.

197. Wierzbicka A. Understanding Cultures Through Their Key Words. New York, Oxford, Oxford University Press, 1997. - 317 p.

198. Zvelebil M. Concept of Time and «Presencing» the mesolithic /Archaeological Review from Cambridge. V. 12:2. - 1993. - pp. 51-70

199. Zvelebil M. Hunter-gatherer ritual landscapes: spatial organization, social structure and ideology among hunter-gatherers of northern Europe and western Siberia /Analesta Praehistorica Leidensia 29. Leiden university, 1997. - p. 33 -48

200. Сокращения библиографических источников

201. АЭС Астрономический энциклопедический словарь БСЭ - Большая советская энциклопедия ВЯ - Вопросы языкознания Зап.- записки

202. ЗСО РГО Западно - Сибирское отделение Российского географического общества

203. КСИЭ Краткие сообщения института этнографии

204. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь

205. НАО Народы Австралии и Океании

206. РГО Российское географическое общество

207. ССИС современный словарь иностранных слов1. СЭ Советская этнография

208. СЭС Сибирский этнографический сборник

209. ТИЭ Труды института этнографии