автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Устойчивый изобразительный ряд поздней рукописной традиции

Полный текст автореферата диссертации по теме "Устойчивый изобразительный ряд поздней рукописной традиции"

На правах рукописи З^Щсесъ

ПАНИНА Нина Леонидовна

УСТОЙЧИВЫЙ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫЙ РЯД ПОЗДНЕЙ РУКОПИСНОЙ ТРАДИЦИИ

Специальность: 17.00.04 - изобразительное искусство, декоративно-прикладное искусство и архитектура

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора искусствоведения

5 ДЕК 2013

Барнаул-2013

005542108

005542108

Работа выполнена на кафедре истории культуры ФГБОУ ВПО «Новосибирский национальный исследовательский государственный университет»

Научный консультант:

Официальные оппоненты:

доктор искусствоведения, профессор Степанская Тамара Михайловна

Цыб Сергей Васильевич

доктор исторических наук, профессор ФГБОУ ВПО «Алтайский государственный университет», профессор кафедры археологии, этнографии и музеологии

Крейдун Юрий Александрович доктор искусствоведения, проректор по научной работе Барнаульской духовной семинарии

Ведущая организация:

Крутова Марина Семеновна

доктор филологических наук, профессор, Московская государственная художественно-промышленная академия им. С. Г. Строганова, профессор кафедры истории и теории декоративного искусства и дизайна

НИИ теории и истории изобразительных искусств Российской академии художеств

Защита состоится «24» декабря 2013 г. в 10.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.005.09 при ФГБОУ ВПО «Алтайский государственный университет» (656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Алтайский государственный университет».

Автореферат разослан «24» ноября 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат искусствоведения, доцент

Л. И. Нехвядович

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Вопросы изучения изобразительного ряда как актуализованной части сложного смыслового пространства литературного памятника приобретают особую актуальность на современном этапе изучения отечественного культурного наследия ХУИ-Х1Х в., значительную часть которого составляют лицевые рукописи. Огромный массив миниатюр, который содержится в этих рукописях, нуждается не только в детальном описании и изучении, но и в выработке общих подходов к его комплексному анализу, в определении его характеристик как особого явления отечественного искусства книги. Именно поздние рукописи дают материал для наблюдений за развитием устойчивого изобразительного ряда: десятков и сотен миниатюр, сопровождающих текст в рамках хронологически длительной традиции его воспроизведения, - традиции, которая проходит сквозь смену эпох и культурных парадигм. Важность изучения серий поздних миниатюр сегодня не подлежит сомнению. Для работы с лицевой рукописной традицией, зародившейся в переходный период от Средневековья к Новому времени, должны быть выработаны методы описания и анализа смыслового пространства лицевого памятника, возникшего в рамках древнерусской традиции на стыке эпох, и его интерпретации как в период возникновения, так и далее, в культуре Нового времени. Методы изучения миниатюр памятника, находящегося на переломе различных эпох и являющегося органичным сплавом словесного и изобразительного начал, должны разрабатываться на материале памятников, появившихся как изначально лицевые произведения на излете уходящей эпохи, когда новые поколения не могли принять их в авторском облике, подразумевавшем нераздельное единство текста и миниатюр. Синтетический, словесно-изобразительный характер таких памятников должен обязательно учитываться при анализе отдельных его сторон.

От лицевых редакций ранее неиллюстрированных текстов должны быть отделены группы литературных памятников, изначально создававшихся с миниатюрами. В этом случае текст не просто «обрастает» изображениями в процессе переписывания, а рождается с ними, и отношения текста и изображения можно определить как концептуальное единство. Через изменения в изобразительном ряде, которые прослеживаются по спискам такого памятника разного времени, описывается в том числе и динамика текста.

Но «литературное поле» смыслов не является единственно определяющим для книжной миниатюры. Важность анализа ее собственно изобразительного аспекта наиболее ярко и наглядно демонстрирует лицевая рукописная традиция чудотворной иконы. В отношении каждой из икон, являвшихся на Руси объектом поклонения, можно говорить об особом

комплексе смыслов, складывавшемся на протяжении веков и транслируемом через иконы с клеймами и лицевые рукописи. Важными формами трансляции выступали и выступают различные типы репрезентации сакрального образа средствами вербальной и невербальной коммуникации.

Традиционный приоритет, который исследователи отдают иллюстративной функции сюжетно-образного изображения в книге, на сегодняшний день составляет препятствие для исследования поздней лицевой традиции. Он заставляет смотреть на изображение в рукописи как на некий необязательный элемент, не оказывающий существенного влияния на жизнь текста и требующий независимого (игнорирующего текст) описания. Казалось само собой разумеющимся, что текст может быть без всякого ущерба для себя отделен от сопутствующих изображений, и, будет ли он далее существовать исключительно в виде словесного ряда или обрастет новыми изображениями, - смысл его не изменится. Так же было естественным изучать изображения в отрыве от текста. Развивающиеся в последние десятилетия визуальные исследования подготовили почву для пересмотра статуса изображения в поздней рукописной традиции в целом, - пересмотра, который скажется не только на глубине исследования этого явления, но и на его адекватной репрезентации в виртуальной среде, что сегодня является обязательным условием сохранения любого явления культуры.

Вербализация изображения в форме свободного описания (преимущественно с использованием понятийного аппарата искусствоведения) традиционно была и остается основным инструментом его научного анализа. С распространением информационно-поисковых систем возникает необходимость формализованного описания изображения как некоторой предметной области, подразумевающей специфические связи между элементами. Такое описание лежит в основе любой серьезной виртуальной репрезентации изображения, будь то образовательный ресурс широкого профиля или узкоспециализированная информационно-поисковая система.

Первые шаги в направлении формализованного описания были предприняты библиографами и стали естественным развитием принципов библиотечной каталогизации. Появились развитые информационно-поисковые системы по основным собраниям редкой книги. Для целей собственно научного поиска был разработан ряд тезаурусов, содержащих иерархически организованные дескрипторы - ключевые слова для отражения иконографических особенностей, атрибуции, материалов и техники каждого конкретного изображения в некоторой базе данных. Одновременно такой тезаурус является руководством для исследователя, который, пользуясь нужными ключевыми словами, формирует эффективный поисковый запрос. Однако служить инструментом комплексного научного исследования изобразительного ряда тезаурусы и словари описания не могут, так как они игнорируют многие важные характеристики изображения.

Общая претензия к информационно-поисковым системам со стороны хранителей и исследователей рукописного фонда заключается в том, что при формализации теряется огромное количество информации. Одним из путей борьбы с потерей информации при создании баз данных иконографического содержания представляется разработка инфологической схемы изображения как явления рукописной книжной традиции. В рамках этой масштабной задачи можно выделить формализованное описание изобразительного ряда в рукописной книге, которое, в свою очередь, невозможно без определения системы отношений, в которые вовлечено изображение, и разработки понятийного аппарата для выражения этих отношений.

Выяснить, с какими структурами связано изображение, определить характер этих связей - означает реконструировать по возможности все контексты, в которые изображение вовлечено. Именно поэтому в случае, когда мы имеем дело с рукописной традицией, следует вести речь не об отдельном изображении, а об изобразительном ряде - первичном контексте, без которого изображение невозможно понять.

Постановка проблемы

Изобразительный ряд рукописной книги имеет ряд общеизвестных особенностей в силу существенных отличий рукописной традиции от печатной книжной, таких, как тесная физиологическая связь с человеком (автором, владельцем, читателем и т. д.). Влияние этих особенностей на способы репрезентации объекта средствами изобразительного ряда до сих пор недооценивается. Одним из важных следствий физиологической природы рукописного изображения являются его тесная вовлеченность в социокультурную практику и в связи преемственности, определяющие специфику вариативности элементов внутри изобразительного ряда рукописной книги.

Общей особенностью изобразительного ряда иллюминованных рукописей позднего средневековья является чрезвычайное усложнение иерархии сюжетных изображений, их связей с текстом, которое развивается на фоне упрощения типологического состава изобразительного ряда. Далеко не все многообразие возможных изобразительных включений в организм рукописной книги актуально для источников XVII - XVIII вв. Типологический спектр изображений весьма ограничен, нет столь разветвленной иерархии инициалов, заставок, маргинальных изображений, как в более ранние периоды, но виды сюжетных изображений и их взаимоотношения, наоборот, становятся очень разнообразными.

Вербальный и изобразительный ряд лицевого памятника, изначально создаваемого с миниатюрами, формируются как креолизованный текст (неразрывное единство нескольких семиотических систем) под воздействием непосредственной перформативной практики. Одной из малоизученных на сегодняшний день рукописных традиций является лицевой текст

чудотворной иконы, выступающий продолжением практики почитания иконы в пространстве храма и вне его. Изначально смысловое пространство иконы имело перформативный характер и формировалось под воздействием аудиовизуального ряда: системы изображений, интерьера храма, хода богослужения, чтения, пения. Созданию и восприятию письменного текста предшествовал не только устойчивый комплекс образов, но, что очень важно, комплекс эмоциональных состояний, закрепленный в каноне. В перформативной репрезентации образа чудотворная функция иконы становится стержневой, она наделяет икону свойством реальности и напрямую связана с ее статусом реликвии. Без обращения к перформативно-му контексту невозможно объяснить присутствие в лицевой рукописной традиции разных типов репрезентации объекта повествования: интерпре-тативного (толкового: символическое, аллегорическое истолкование объекта) и нарративного (изображения события с участием объекта, описанного в тексте). В частности, история лицевого текста иконы с XVI в. является историей взаимоотношений интерпретативной и нарративной репрезентации образа в миниатюре. Эти отношения определяют генезис и развитие «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской», являющейся наиболее важным источником для изучения заявленной темы не только ввиду масштабов еео изобразительного ряда (в сохранившихся списках более 1500 миниатюр), но и ввиду включения изобразительного ряда в изначальную концепцию памятника. В ней работа с вербальным рядом строится в рамках стратегии компендиума: происходит сбор всей возможной информации, выстраивание вертикальной и горизонтальной событийных линий, соединение различных контекстов, поиск архетипической модели повествования. Также идет работа с параллельными повествовательными последовательностями различной знаковой природы, с вербальным и изобразительным рядами, формирование из них концептуального единства. Изобразительный ряд расширяется до сопоставимой с текстом нарра-тивности. Основное средство здесь — это проецирование на изображение вербального рассказа, событийный параллелизм. Событие дробится на максимально возможное число эпизодов (и миниатюр), происходит репликация изображения иконы, повтор его из миниатюры в миниатюру.

Описанные выше особенности изобразительного ряда могут быть объяснены только при условии обращения к формам репрезентации в миниатюре объекта повествования — в данном случае объекта сакрального, каким является чудотворная икона. Здесь же нужно искать ответ и на вопрос о причине массового присутствия в нарративной серии идентичных, повторяющихся композиций: в некоторых случаях отличия между двумя миниатюрами в серии из 30-40 изображений минимальны. Избыточное и несуразное с точки зрения иллюстративной функции, это явление становится частью концептуального объединения средств нарративной и интерпрета-

тивной репрезентации с точки зрения смыслообразующей функции миниатюры.

Объект исследования - лицевая рукописная традиция «Книги о иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской», представленная списками XVII-XIX вв.

Предмет исследования - репрезентация сакрального объекта (иконы) средствами изобразительного ряда, функционирующего в концептуальном единстве с вербальным рядом и социокультурным контекстом зарождения и бытования памятника. Репрезентация иконы понимается как комплекс смыслов, которыми наделяется сакральный объект на разных этапах существования традиции. Этот комплекс смыслов выражен в последовательности ментальных образов и их отношений, кодируемых текстом смешанной знаковой природы (органическим единством вербальной письменной, визуальной и аудиовизуальной систем, ни одна из которых не может быть отброшена без существенной потери смысла).

Цели и задачи исследования

Цель диссертационной работы формулируется как выявление концептуальной модели изобразительного ряда, определяющей средства репрезентации сакрального объекта (иконы) в поздней лицевой рукописной традиции, и выявление законов функционирования этой модели в рукописной традиции второй половины XVII - начала XIX в. и в виртуальном пространстве современной культуры.

В соответствии с целью исследования поставлены следующие задачи:

1) выявить основные функции изображения в поздней рукописной традиции

2) выявить основные типы репрезентации сакрального объекта (иконы) в поздней рукописной традиции

3) выявить структурные связи в рамках концептуальной модели изобразительного ряда;

4) описать динамику изменений изобразительного ряда в XVII в. (особенности литературных редакций и их влияние на иконографический канон);

5) описать динамику изменений изобразительного ряда в XVIII - начале XIX в. (характерные черты сохранения и разрушения канонов; творческие модификации);

6) обосновать концептуальную модель виртуальной репрезентации изобразительного ряда.

Источники исследования

Основными источниками исследования послужили выявленные на сегодняшний день в отечественных собраниях списки лицевых рукописей цикла Сказаний о Тихвинской иконе ХУН-Х1Х вв., подавляющее число которых оформлено в виде «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тих-

винской». 16 списков содержат не менее одного полного цикла сказания, не менее одного полного цикла миниатюр, соответствующих поставленным задачам исследования изобразительного ряда. За несколькими исключениями, каждый из этих списков содержит все известные циклы сказаний об иконе. В общей сложности в рассматриваемых списках насчитывается более полутора тысяч миниатюр. Списки «Книги об иконе Тихвинской», на которых основано исследование, хранятся в библиотеках и архивах Москвы, Санкт-Петербурга, Новосибирска и Твери. К исследованию также привлекаются лицевые списки других памятников, являющихся частью определенной литературной и иконографической традиции: Сказания о Владимирской иконе Богоматери, Жития Николая Мирликийского и Жития Александра Невского, Сказания об иконе Богоматери Знамение.

Проблемы виртуализации изобразительного ряда исследуются на материале отечественных и зарубежных интернет-ресурсов, включающих авторитетные сайты (опубликованные базы данных и инструментальные системы по описанию изображений, образовательные и музейные ресурсы), а также свободные сайты (блоги, тематические любительские сайты).

Степень разработанности проблемы

Поставленная в настоящей работе проблема как таковая не рассматривалась в научной литературе, однако некоторые ее аспекты неоднократно становились предметом изучения отечественных и зарубежных исследователей. Так, общеметодологические проблемы комплексного анализа произведения искусства как объекта интермедиальной и социальной природы, вопросы соотношения его имманентных черт и характеристик культурного поля разрабатывались X. Бельтингом, П. Бурдье, Л. М. Беляковой, Ю. Я. Барабаш, В. А. Барабанщиковым, Т. В. Баргесян, Г. К. Вагнером, П. Вирильо, В. Г. Власовым, Б. М. Танеевым, А. Д. Гончаровым, О. А. Кривцуном, В. А. Сафоновой, Т. Ю. Сериковой и др.

Специфика визуального подхода определена в работах Р. Арнхейма, Е. В. Борщ, А. Ю. Зенковой, В. В. Колодия, Л. А. Мардиевой, Е. В. Пер-венцевой, О. Л. Поляковой, Н. В. Прокопцевой, А. Р. Усмановой, Д. Эл-кинса. Методология интермедиального анализа очерчена в работах И. Е. Борисовой, Э. В. Седых, Н. В. Тишуниной, В. О. Чуканцовой. Вопросам экфрасиса посвящены работы Е. С. Аникеевой, С. С. Ванеяна, Н. Н. Воронцовой, Л. М. Геллер, Л. В. Гришковой, И. А. Есаулова, М. И. Николы, И. В. Самсоновой, Е. Н. Третьякова, М. Г. Уртминцевой.

Проблемы креолизованного и поликодового текста разрабатывлись М. Б. Ворошиловой, Ю. Г. Алесеевым, A.B. Беленко, Л. С. Большаковой, И. В. Вашуниной, Е. Е. Ведьмановой, А. М. Волоскович, Е, В. Воробьевой, В. П. Воронько, Л. В. Дубовицкой, Е. А. Елиной, М. А. Ищук, Г. Крессом, Н. А. Кудриной, Т. А.Ленковой, О. В. Лутовиновой, В. И. Любиной,

О. И. Максименко, Е. А. Нежурой, Ю. В. Ресницкой, А. Г. Сониным, О. В. Сподарик, Н. А. Цурцилиной, и др.

Проблема комплексного подхода к анализу текста и миниатюр лицевой рукописи поставлена Д. С. Лихачевым и разрабатывалась О. А. Белобровой, А. А. Амосовым, И. И. Гумницким, Л. Б. Сукиной. О. И. Подобе-дова обосновала подход к книжной миниатюре как произведению изобразительного искусства, продукту определенного стиля. Изображение выступает как часть системы книги в различных ее аспектах рассматривается Ю.Я. Герчуком, О. В. Корытовым, В. Н. Ляховым, А. А. Сидоровым и др.

Проблемам анализа текста как явления культуры посвящены работы Н. А. Болотновой, Н. Н. Бочеговой, Г. Д. Ахметовой, О. Г. Лазареску, Е. В. Павловой, Ю. В. Погребняка. Проблема номинаций поставлена в работах М. С. Крутовой, И. В. Бугаевой. Концептуальный аппарат древнерусской художественной практики определен в работах Н. А. Замятиной. Методы анализа литературно-иконографической традиции на стыке эпох были предложены Е. И. Дергачевой-Скоп и В. Н. Алексеевым. Отдельные аспекты книжной миниатюры исследованы Д. И. Антоновым, А. В. Арци-ховским.

Проблемы иконологии, очерченной в качестве метода Э. Панофски и Э. Гомбрихом, в настоящее время разрабатываются С. С. Ванеяном, И. П. Давыдовым, В. Д. Дажиной, С. В. Курасова, И. М. Леонтьевой, Т. М. Никольской, М. В. Никольским, Н. Н. Рубцовым, М. С. Трубачевой, Н. В. Ушаковой. Проблемы иконографии поднимаются в работах А. Грабара, Ю. Дамиша, В. Я. Ивановой, О. В. Морозовой, М. А. Ходакова, О. А. Чуворкиной. Иеротопический подход предложен А. М. Лидовым. Реляционный подход к иконографическому анализу обоснован Ж. Баше, Ж.-К. Бонном и Ж.-К. Шмидтом. Модульный анализ иконографических схем, нацеленный на выявление образца содержится в работах Г. В. Мар-келова, Е. К. Братчиковой, Ю. А. Грибова, С. Г. Бармина.

Методы формального описания книжной миниатюры разрабатывались составителями каталогов и описаний рукописных собраний Г. И. Вздорно-вым, Н. Ю. Бубновым, Е. В. Крушельницкой, С. Р. Мухидиновым, Ю. А. Неволиным, В. Г. Подковыровой, разработчиками информационно-поисковых систем и тезаурусов Ф. Гарнье, Е. С. Кузьминой, К. А. Мееро-вым, М. Мендосой. Некоторые вопросы виртуального представления рукописного памятника поднимаются в работах Г. Бессера, В. Н. Марусовой, О. Г. Степиной. Общие проблемы терминологического обеспечения, концепции и принципов создания виртуальных музеев поднимаются Д. И. Бе-лаковским, Р. Р. Биктагировым, Н. Н. Божко, Б. А. Барсуковским, М. В. Боти, М. А. Бурмистровой, С. Гизелли, А. В. Гриф, С. Гудалл, М. Грубером, Т. Н. Дмитриевой, И. А. Дюминой, А. А. Зарубиным, Д. В. Земляковым, В. Г. Клюевой, Ю. Л. Колесниковым, А. С. Кормильчи-

ком, М. А. Коротковым, Е. С. Котенко, А. К. Лукьянцевым, Н. А. Ляпуновой, Т. Е. Максимовой, К. Б. Назаренко, А. С. Панченко, Ю. А. Петровой, Д. Пикоком, Ю. Е. Поляк, А. А. Сытник, С. В. Третьяковой, Ю. Е. Шаба-линой. Специфика электронных ресурсов очерчена в работах М. А. Анто-шинцевой, Е. В. Барановой, Н. Ф. Богдановой, Л. И. Бородкина, С. В. Горбуновой, В. Деведжича, Л. К. Жеребчука, А. А. Зубрилина, Н. В. Ильиной, В. В. Канищева, Т. С. Куст, Е. Лабинской, И. В. Тявкина. Требования к электронным копиям лицевых книг разрабатывались Е. И. Дергачевой-Скоп, А. Ю. Бородихиным, А. Ф. Шабановым и др.

Вопросам литературных, иконографических и других аспектов чудотворной иконы посвящены работы Д. Н. Белова, Л. А. Беляева, Т. С. Борисовой, Ю. В. Бродовой, Г. Д. Булгаевой, И. Л. Бусевой-Давыдовой, Т. Вел-манс, Ж. Гарнетт, Ш. Герстеля, И. Н. Гордеевой, В. П. Гребенюка, Е. Б. Громовой, Л. И. Гучковой, С. Дер Нерсессиана, А. Дэрюмо, Л. А. Дмитриева, Э. Н. Добрыниной, Л. И. Жучковой, В. К. Зиборова, В. Я. Ивановой, Н. С. Каримовой, С. С. Катковой, Н. В. Квливлидзе, И. А. Кочеткова, А. В. Кубасова, В. В. Лепахина, В. Н. Лугового, М,-Ф. Озэпи, А. С. Петрова, Г. Д. Петровой, Г. М. Прохорова, В. Г. Пуцко, Е. А. Рыбко, А. В. Рындиной, Д. В. Сарабьянова, Н. С. Серегиной, Г. В. Сидоренко, И. А. Тульпе, И. В. Тюлькина, М. Угло, А. Фролова, М. Эммануэля. Анализ отдельной лицевой рукописной традиции того или иного жанра осуществлен Л. И. Антоновой, Н. В. Ануфриевой, А. П. Богдановым, Е. И. Серебряковой, В. В. Морозовым, О. Г. Ульянова.

Иконографический канон иконы Богоматери Одигитрии, ее история и иконология, отдельные изводы и конкретные воплощения образа исследованы Е. А. Бандиленко, Г. Бабича, М. Баччи, И. Бенчевым, Н. Бэйнс, Э. К. Гусевой, Л. В. Гущиной, Н. Н. Зериной, Д. Кляйна, Б. Пентчевой, М. Б. Плюхановой, И. М. Соколовой, Г. Холландера, Л. А. Щенниковой, А. Эббинхауса, А. Яаскинен.

Краеведческий и этнографический контексты бытования традиции, затронутые краеведами XIX в. Я. Бередниковым и И. П. Мордвиновым, в настоящее время получил новое освещение в рамках регионального подхода в работе Е. В. Платонова. Тема историко-архитектурных реалий Тихвинских монастырей и их отражения в миниатюрах и на иконах нашла свое отражения в исследованиях М. И. Мильчика, И. Н. Шургина. Художественный контекст деятельности иконописцев Тихвинского Успенского монастыря исследован Л. А. Колесниковой и И. А. Шалиной. Перформа-тивный контекст исследуемой традиции очерчен в работах X. Бельтинга, Г. Викана, Н. Г. Грибуниной, Н. Гуссона, Н. Ю. Раевской, И. А. Стерлиговой, И. А. Шалиной, К. Фелми. Историко-культурный, литературный, художественный и стилистический контексты исследуемой традиции затрагивается в работах Н. В. Ассонова, Ю. С. Белянкина, А. В. Бородина,

Э. Веллеша, Б.-М. Вольтера, Г. Вольфа, А. В. Вознесенского, И. Л. Галин-ской, М. Г. Гальченко, Э. А. Гордиенко, А. Ю. Григоренко, Ю.Н.Дмитриева, Л. М. Довги, О. Ю. Жуковец, А. Ф. Замалеева, И. А. Ивановой, Д. И. Иловайского, С. А. Кирьяновой, М. С. Киселевой, Е. И. Кобзаревой, И. В. Ковтыревой, Е. В. Кравца, Н. Н. Кротовой, О. А. Курбатова, М. Н. Лобановой, С. А. Мельниковой, В. И. Нечаева, Н. В. Пивоваровой, А. В. Пигина, Г. В. Попова, О. С. Поповой, А. С. Преображенского, Я. Н. Рабиновича, Н. Н. Розановой, Н. Н. Розова, Е. М. Са-енковой, Э. П. Саликовой, А. А. Селина, К. Н. Сербиной, Э. С. Смирновой, Ю. А. Тарасова, Т. П. Тимофеевой, С. Г. Фархутдиновой, Б. Л. Фонкича, А. А. Чуркина, Е. М. Юхименко.

К творчеству отдельных авторов, фигурирующих в настоящем исследовании, обращались Д. Ю. Арапов, А. А. Гусева, Т. А. Джумантаева, Л.У. Звонарева, М. Д. Карманова, М. И. Мильчик, Л. Пушкарев, М. А. Робинсон, Л. И. Сазонова, В. Ю. Сидорин, И. А. Шалина. Е. И. Серебряковой были поставлены вопросы типологии исследуемой лицевой традиции и задан общий вектор ее исследования в единстве текста и миниатюр. Текстологической и культурологической базой изучения поздней лицевой традиции Тихвинской иконы стали работы В.М. Кириллина, также исследовавшего общие жанровые особенности сказаний о чудотворных иконах. Отдельные списки «Книги о Тихвинской иконе Богоматери» изучались и были описаны В. К. Братчиковой, Е. А. Емельяновой, Г.П. Ениным, Е. В. Крушельницкой, Е. И. Серебряковой, Л.М. Спириной.

Теоретическая база исследования. Подходы, ставшие для отечественной науки классическими, базируются на признании системообразующей роли вербального ряда в формировании изобразительного ряда рукописной книги. Соответственно, они ориентированы на описание зависимости изображения от текста. Связи изображения и текста традиционно изучались с двух исходных позиций: от текста к изображению и от изображения к тексту. Однако вторая из этих позиций на самом деле не отличалась существенно от первой: в обоих случаях первичным источником смысло-образования признавался текст. Визуальные исследования настаивают на равноправии текста и изображения как агентов смыслообразования и на возможности рассматривать изображение как источник первичный. В качестве обоснования выдвигается тезис о первичности визуальной информации в процессе коммуникации. Развивающийся в настоящее время интермедиальный подход предоставляет инструменты для анализа как влияния изображения на текст, так и более сложных взаимозависимостей вербального и визуального ряда.

Противоречие между интуитивно осознаваемой важностью изучения изображения и его малой эстетической ценностью, актуальное для позд-несредневековой традиции и значимое для отечественного искусствоведе-

ния XX в., также снимается в рамках визуальных исследований, подходы которых все же должны быть некоторым образом скорректированы: они слишком резко порывают с классическим искусствознанием, полностью уходя в изучение социальных практик, связанных с созданием и восприятием изображения. Разрыв подчеркивается отказом от самого понятия «искусство», заменой его термином «медиа», претендующим на нейтральность и безоценочность.

Социокультурный аспект функционирования изображения сегодня признан важным объектом изучения. Связи текста и изображения становятся взаимодействием агентов социального (культурного) поля, занимающих определенные позиции и вступающие в отношения борьбы за реальную и символическую власть. Фактически предлагается выстроить систему авторитетов, в которую будет вписан конкретный памятник. Применительно к этапу создания, концептуального замысла памятника культурное поле определяет характер связей внутри него, применительно к каждому конкретному этапу бытования - характер модификации этих связей в процессе их восприятия.

Новые возможности для изучения отдельной миниатюры, изобразительного ряда отдельного списка, изобразительного ряда памятника в целом открывает развитие коммуникативных исследований, рассматривающих вербальный текст, сопровождаемый изображениями, как текст крео-лизованный. Рукопись с развитым изобразительным рядом определяется как частично креолизованный текст, который не теряет основного смысла при удалении изобразительного ряда, но приобретает совершенно иное звучание, утрачивая смыслообразующие подтексты.

Исследование оснований поликодового принципа построения репрезентации культового образа осуществляется с позиций мультимодального подхода. Принципиально важной является разработка методов описания изобразительного, возникшего на стыке эпох позднего средневековья и Нового времени (рубеж ХУН-ХУШ в.), и имевшего основной целью конструирование концептуально обусловленного смыслового пространства культового образа.

Методология исследования. Методика исследования изобразительного ряда памятника в единстве вербального и иконического компонентов его концептуальной модели опирается на инструментарий искусствоведческого, филологического, типологического и историко-функционального методов. Системный подход к изучению поставленных проблем обеспечивается комплексом методов историко-функционального, иконографического, текстологического, типологического и искусствоведческого анализа. Важность изучения иконографии как средства выражения смыслообра-зующей функции изобразительного ряда обусловила применение в исследовании методов искусствоведческого анализа. Применение историко-

функционального и текстологического методов позволило зафиксировать изменения структурных отношений изобразительного ряда и повествовательного пространства. На методах типологического анализа основано выявление сюжетных соответствий, интермедиальных и интертекстуальных связей, а также решение некоторых генетических проблем.

Классическим методом искусствоведения является иконографический метод и связанный с ним интепретационный подход к произведению искусства. Современные модификации иконографического метода исходят от французской школы Анналов. В работах Ж. Баше, Ж.-К. Шмидта и Ж,-К. Бонна вводится понятие «образа-объекта», раскрывающего двойственную природу образа, образуемую соединением в его средневековом понимании физического предмета и собственно образа. Функцией образа-объекта является не только репродукция и репрезентация, но наделение смыслом конкретных исторических ситуаций. Исследователи настаивают на важности религиозной практики, формирующей пространство, в котором функционируют средневековые изображения - «образа-места» по терминологии Ж. Баше. Для анализа «образа-места» и «образа-объекта» в нем вводится понятие реляционной иконографии, учитывающей и внутренние, и внешние связи образа, в том числе его связи с присутствующими рядом с ним или отсутствующими изображениями. Метод отвергает разграничение иконографии и иконологии как описательного и интерпретационного этапов анализа изображения. Целью реляционной иконографии выступает анализ характера связи элементов целого, их положения в пространстве и роли в конкретных практиках.

Методы структурного и семиотического анализа, разработанные в исторической и филологической науке, используются для фиксации модификаций объекта исследования на разных временных срезах, их позиций в центре или на периферии культурного поля эпохи, их принадлежности к магистральным или маргинальным культурным практикам, авторских стратегий, применявшихся к объекту исследования и определивших его динамику.

Задача виртуального (гипертекстового) представления динамики изобразительного ряда решается с привлечением методов баз данных, концептуального моделирования информационных систем и элементов онтологического описания предметной области.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования

Изложены аргументы в пользу нового подхода к определению основных функций изображения в поздней рукописной книге, а также новый подход к изучению рукописной традиции, содержащей устойчивый изобразительный ряд: изобразительный и словесный ряды в ней описаны с точки зрения их концептуального единства и роли в репрезентации объекта повествования. Комплекс изображений в лицевой рукописи при этом

рассматривается как смысловое поле, в котором проявляются контексты, являющиеся прообразующими по отношению к рассматриваемому произведению.

Использованы методы, обеспечивающие изучение произведений, имеющих развитую иконографическую традицию и сохранившихся в значимом количестве лицевых списков. Исследование изобразительного ряда такого произведения предлагаемыми методами дает новую информацию об условиях его создания и принципах функционирования в культурном процессе различных эпох. Анализ разных этапов истории изобразительного ряда позволяет реконструировать законы его динамизации, выявить основные модификации и описать их особенности.

Разработаны ключевые элементы структуры виртуального представления рукописной традиции с развитым устойчивым изобразительным рядом, в том числе к разработке структуры виртуального отображения нарративного и интерпретативного пространства сакрального объекта, сформированного средствами такой рукописной традиции. Подход основан на формализации структурных и функциональных особенностей изобразительного ряда.

В результате исследования:

определены основные функции изображения в поздней лицевой рукописной традиции - функция смыслообразующая и функция модификации нарративного пространства;

описаны особенности изобразительного ряда поздних рукописей в его исторической и культурной динамике;

выявлена концептуальная модель репрезентации сакрального объекта с участием изобразительного ряда;

разработана типология репрезентации сакрального объекта средствами поздней лицевой рукописной традиции;

осуществлен детальный анализ иконографического канона и его модификаций;

исследованы изменения внутреннего контекста изобразительного ряда в конце XVIII - начале XIX в.; доказано, что они являются следствием утраты понимания изначальной концепции;

зафиксированы приемы обновления изобразительного ряда, маркеры разрушения топологического взаимодействия текста и миниатюр;

определены особенности интерпретации поздневредневековой традиции художником новой эпохи;

предложены принципы формализованного описания устойчивого изобразительного ряда в рамках поздней рукописной традиции;

выработаны подходы к виртуальному представлению изобразительного ряда;

аргументирована структура виртуального отображения изобразительного ряда.

Достоверность результатов опирается на анализ большого объема неопубликованных материалов, осуществленный с опорой на новейшие теоретические разработки отечественных и зарубежных исследователей.

Практическая значимость исследования. Материалы диссертации для практических целей могут быть использованы в научных исследованиях по истории древнерусского искусства и культуры, теории искусства, в общих и специальных курсах и учебных пособиях по истории русской культуры, истории русского искусства, методике анализа иллюминованного текста древнерусской традиции. Методика и результаты исследования используются при разработке автоматизированных информационных систем, ориентированных на исследовательские и образовательные цели: «Средневековое книжное искусство» (грант Института Открытое общество, 1999-2000: «Искусство книги в Древней Руси»), «Древнерусская книжная миниатюра и её культурный контекст» (грант РГНФ № 03-04-12042 -

2004-2005 гг.) и др. Исследование принципов построения изобразительного ряда иллюминированной рукописи осуществлялось в рамках проекта «Древнерусская книжная миниатюра и ее культурный контекст», грант РГНФ № 03-04-12042 в, 2003-2004 гг. (малая золотая медаль выставки УЧСИБ-2006 за виртуальный архив «Древнерусская книжная миниатюра и ее культурный контекст»); работы по описанию изобразительного ряда иллюминированных списков велись в рамках ряда научных проектов

2005-2013 гг.; диссертация подготовлена при финансовой поддержке ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг., соглашение № 14.В37.21.0532. Теоретическое и методологическое оформление исследования проведено в рамках ГК №П484 и ГК №2374 ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2012 гг.; «Культурное наследие и его научное исследование как объект визуальной репрезентации» № 14.В37.21.0532 (2012-2013 г.) Созданные виртуальные ресурсы имеют важное значение для решения проблемы дистанционного образования в гуманитарных науках, а также используются в специальных курсах по названной проблематике в рамках гуманитарных дисциплин.

Апробация исследования. Основные положения и результаты докладывались на ряде международных и всероссийских конференций, в том числе на XXXIII Международной конференции «Студент и научно-технический прогресс», Новосибирск, НГУ, 1-5 мая 1995 г.; Международной научно-практической конференции «Новые информационные технологии в университетском образовании», 17-19 марта 1999, Новосибирск; Международной научно-практической конференции «Новые информационные технологии в университетском образовании», 17-19 марта 2001,

Новосибирск; VIII Международной конференции по электронным публикациям «El-Pub 2003», Новосибирск, 8-10 октября 2003 г.; VI Международной конференции EVA-2003 «Сохранение цифрового наследия», Москва, 1-5 декабря 2003 г.; XIV Богословской конференции ПСТБИ, Москва, 21-24 января 2004 г.; Международной научной конференции «Древнерусское духовное наследие в Сибири. Научное изучение памятников традиционной русской книги на востоке России», Новосибирск, 1-5 декабря 2005 г.; XIV Международных образовательных Рождественских чтениях, Москва, 1-3 февраля 2006 г.; Международном симпозиуме «Музеология, музеи в меняющемся мире», Барнаул, 2008 г.; Всероссийской научной конференции с международным участием «Академические и вузовские музеи: роль и место в научно-образовательном процессе», Томск, 7-10 декабря 2008 г.; 12-й международная конференции EVA 2009; Всероссийской научной конференции «Актуальные вопросы деятельности академических естественно-научных музеев», Иркутск, 3-7 февраля 2010 г.; Всероссийской научно-методической конференции «Телематика'2011», 20-23 июня 2011 г., Санкт-Петербург; International Conference «The World is Made of Stories», Вильнюс, Литва, 11-13 сентября 2012 г., ряде ежегодных международных конференций «Метаморфозы культуры на рубеже тысячелетий», 20112013 г., Новосибирск и др.

Важные аспекты исследования представлены в научных отчетах к грантам 2004-2013 гг. Под руководством автора в 2012-2013 гг. реализован проект «Культурное наследие и его научное изучение как объект визуальной репрезентации», поддержанный Минобрнауки РФ (соглашение № 14.В37.21.0532).

Материалы диссертации лежат в основе курсов «Визуальное поле художественного текста», «Всеобщая история искусств», «История культуры», разработанных для студентов Новосибирского государственного университета, поддержанных серией электронных учебных пособий. Теоретические положения диссертации апробированы в разработке модели данных и выходных форм виртуальных музеев в ходе внедрения в практику 11 электронных ресурсов при участии и под руководством соискателя. Разработка ресурса «Древнерусская книжная миниатюра и её культурный контекст» отмечена золотой медалью выставки УЧСИБ-2006: автором разработана модель данных электронного ресурса, основанная на анализе структуры лицевой рукописной книги.

Положения, выносимые на защиту:

1. Основной функцией сюжетно-образного изображения в поздней рукописной традиции культового образа является смыслообразующая, а не иллюстративная функция.

2. В поздней отечественной лицевой рукописной книге выделяются два основных вида репрезентации объекта повествования: нарративный

(изображается серия событий, описанных в тексте) и интерпретативный (изобразительный ряд дает его символическое, аллегорическое истолкование).

3. Структурная модель нарративной репрезентации сакрального объекта (иконы) формируется на основе его акафистного прославления.

4. Структурная модель интерпретативной репрезентации репрезентации сакрального объекта (иконы) формируется на основе унаследованного ритуала обретения, перенесения положения и почитания реликвии.

5. Разработка принципов отображения изобразительного ряда, учитывающая его структурные особенности как средства репрезентации объекта повествования, выводит на качественно новый уровень представления информации виртуальный музей книги.

Структура работы, в соответствии с целями и задачами исследования, включает введение, шесть глав, заключение, список использованной литературы, насчитывающий 835 наименований. В приложениях представлены: 1) таблицы: соответствие глав основных редакций «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской», иконография сюжетов миниатюр с вариантами, схемы расположения миниатюр на развороте; 2) описание и воспроизведение наиболее значимых миниатюр из 16 списков «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской» ХУП-Х1Х в.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обоснована актуальность темы, рассмотрена степень ее изученности, определены цели и задачи, объект и предмет исследования, обозначен круг источников, послуживший корпусом исследования (рукописные материалы отечественных хранилищ, сайты отечественных и зарубежных музеев и библиотек), дан обзор проблематики исследования и состояния ее изучения в узкоспециальных и междисциплинарных работах, представлена методологическая база исследования, обоснована научная новизна, теоретическая и практическая значимость, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

Гпава 1 «Проблемы изучения устойчивого изобразительного ряда поздней рукописной традиции и «Книга о иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской» содержит постановку проблемы изобразительного ряда как актуализованной части сложного смыслового пространства литературного памятника и введение в анализ одной из наиболее значимых в контексте этой проблемы рукописных традиций.

Анализируется явление изобразительного ряда в рукописной традиции и магистральные направления в анализе изображения, тесно связанного с текстом. Рукописи с миниатюрами, принадлежащие к позднейшей традиции (XVII - XIX в.), расматриваются как база источников для теоретической рефлексии по поводу возможных форм взаимодействия вербального и визуального начал в книге. Дается определение изобразительного ряда

как умеренно варьирующейся последовательности миниатюр, устойчиво сопровождающих текст в рамках хронологически длительной рукописной традиции.

Рассматриваются два направления описания зависимости изображения от текста: непосредственно от текста к изображению и от анализа самого изображения к объяснению его с помощью текста. Оба подхода различаются лишь последовательностью этапов анализа. В качестве содержательной классификации в обоих случаях выступает деление всех изображений рукописи на основании их функции по отношению к тексту. Эти подходы, ставшие для отечественной науки классическими, базируются на признании системообразующей роли вербального ряда в формировании изобразительного ряда рукописной книги. Соответственно, они ориентированы на описание зависимости изображения от текста. Визуальные исследования настаивают на равноправии текста и изображения как агентов смысло-образования и на возможности рассматривать изображение как источник первичный. В качестве обоснования выдвигается тезис о первичности визуальной информации в процессе коммуникации, что подводит нас к новому взгляду на изображение в книге. Последнее отнюдь не является иллюстрацией в традиционном значении этого понятия, не переводит сообщение текста на язык рисунка, а содержит собственное сообщение, которое находится в концептуальном единстве с комплексом вербальных сообщений (основной текст, вкрапления текста в изображении, надписи, подписи и заглавия и т. д.).

Раскрывается важность анализа текста для исследования изображения в лицевой рукописи, где связь изображения и текста настолько тесна, что трудно четко определить, где текст формирует изображение, а где изображение формирует текст. 1960-70-е гг. стали периодом массового применения лингвистических понятий к области анализа изобразительных искусств. В основу этого процесса легло убеждение, что любая репрезентация является системой знаков и любое созерцание фигуративной репрезентации есть чтение. Однако в целом исследование повествовательных изображений велось с позиций культурологического подхода и было направлено на выявление универсальных типологических признаков, свойственных средневековой культуре. Наличие глобальных категорий, таких как пространство и время, событие и оценка, диалогичность и участники общения столь же справедливо для изобразительного ряда, как и для текста. Одной из наиболее важных для построения изобразительного ряда является категория адресованности, анализ которой подразумевает выделение образов адресата и адресующего и средств выражения этих образов. Роль образа адресата как категории, пронизывающей текст и определяющей его структуру, вытекает из коммуникативной природы текста. Не менее важную роль образ адресата играет в построении изобразительного ряда. Оп-

ределение образного строя является частью анализа содержания произведения, который осуществляется с опорой на максимально широкий историко-литературный, богослужебный, иконографический контекст.

Формальный анализ источников и их первичная интерпретация производятся на основе применяемого в филологических науках текстологического анализа литературных памятников, в сочетании с интерпретацией иконографических расхождений в трактовке одних и тех же сюжетов, которые могут быть названы иконографическими разночтениями (вариантами). Имеются в виду не индивидуальные особенности стиля, которые широко варьируются даже в рамках отдельного списка, а значимые отличия в иконографических схемах миниатюр.

Рассматриваются принципы классификации, понятия и определения, в которых описывается изобразительный ряд рукописной книги позднего средневековья в отечественной и зарубежной практике, включая работы исследователей-филологов, искусствоведов, специалистов по библиографированию книжной иллюстрации и разработке автоматических информационных систем и электронных каталогов. Изобразительный ряд рассматривается как подсистема книжного организма, все элементы которой имеют графическую природу, но не являются письмом (за исключением вязи заглавий и инициалов).

Описание изобразительного ряда рукописной книги позднего средневековья предлагается начинать с выявления формальных связей изображения и текста: соотношение количества глав и миниатюр, расположение выходных миниатюр относительно частей книги, расположение иллюстраций относительно соответствующей главы, взаимоотношения текста и миниатюры в рамках книжного разворота. Далее следует выявление содержательных связей: сюжетных, образных, ритмических, параллельно с которым осуществляется выявление направления цитирования: от текста к «малому изображению» (миниатюре, изображению иконы на листе рукописи) и от «большого» изображения (иконы) к миниатюре и тексту.

Рассматривается история создания и изучения «Книги об иконе Тихвинской», дается характеристика привлеченных к исследованию 16 списков XVII и XVIII в.: РГБ, фонд Егорова, № 885, XVII в.: 23 миниатюры; ГИМ, фонд Уварова, № 804, конец XVII в.: 117 миниатюр; РГАДА, фонд 221 (Оболенского), № 112, конец XVII в.: 45 миниатюр; РНБ, фонд Буслаева №731, 1747 г.: 43 миниатюры; РНБ, фонд Титова, № 2053, вторая половина XVIII в.: 124 миниатюры; РГАДА, фонд 196 (Мазурина), № 1709, вторая половина XVIII в.: 98 миниатюр; ГИМ, Музейское собрание, № 739, 60-е гг. XVIII в.: 133 миниатюры; ГИМ, фонд Щукина, № 449, 90-е гг. XVIII в.: 123 миниатюры; ГИМ, фонд Барсова, № 905, XVIII в.: 95 миниатюр; ГИМ, фонд Барсова, № 2784, XVIII в.: фрагмент, 3 миниатюры; ГПНТБ, фонд Тихомирова, № 26, вторая половина XVIII в.: 135 миниатюр;

ГАТО, фонд редкой книги, фонд № 1409, дело № 1026, XVII в., 40 миниатюр; НБГЭ, инв. № 24064, 1761-1762 гг., 123 миниатюры; БАН, собрание Бурцева, 1.5.92, XVIII в., 96 миниатюр; РНБ, собрание ОЛДП, Р.38, XVIII в., 121 миниатюра; РНБ, собрание П.П. Вяземского, Р.63, XVIII в., 3 миниатюры, пустые рамки еще для 31 миниатюры.

Первоначальная структура «Книги» представляет собой компиляцию ряда Сказаний, посвященных иконе Богоматери Тихвинской. Это «Повесть о иконном изображении». Сказание о иконе Одигитрии Тихвинской, явлении иконы на Тихвине и устроении монастыря; Сказание о защите Тихвинского монастыря от шведов в 1613 г., чудеса от иконы, сюжет о её по-новлении Герасимом, игуменом Тихвинского монастыря, затем архиепископом Сибирским (1641-1650). Изобразительный ряд «Книги» обеспечивает все эти, на первый взгляд, разнородные сюжеты концептуальным единством.

Глава 2 «Репрезентация чудотворной иконы в древнерусском искусстве» содержит обзор основных принципов трактовки темы богородичных икон в древнерусской литературной и иконографической традиции.

Рассматривается чрезвычайно важное для понимания принципов репрезентации чудотворной иконы явление восприятия последней как реликвии. Как показывают исследования зарубежных и отечественных историков искусства, срастание функций икон и реликвий было длительным и постепенным. С конца X в. чудотворные иконы наряду с реликвиями начинают широко участвовать в процессиях, становятся военными и духовными палладиумами Константинополя. Икона наделена чудотворной и целительной силой мощей и реликвий, телесно соприкасавшихся с Богоматерью, Христом или святыми, - икона, как и эти реликвии, наделена реальностью.

Перформативная репрезентация чудотворной иконы в греческом культе включает ее обретение, торжественное перенесение, встречу, положение в специально выстроенный для нее храм или специально отведенное ей место в храме, установление праздника в этот день, совершение чудес, сопровождающееся видением небесного протагониста иконы.

Известный византийский прообраз процессии с участием чудотворной иконы связан с образом Одигитрии Константинопольской. Эта процессия, еженедельно совершавшаяся по вторникам, начиналась выносом иконы из храма и следовала по городу. Икону заносили в храмы, где ей совершались службы, на пути происходили чудеса исцелений. Этот ритуал был зафиксирован в иконографии и включен в изобразительные циклы Акафиста. К XV в. паломнические тексты и комплекс переводных византийских сочинений, связанных с Акафистом эпоху формирования культа чудотворных икон на Руси (Повести о Неседальном, Сказания об иконе Богоматери Римляныни), сделали широко известным на Руси почитание образа Оди-

гитрии в Константинополе. По мнению ряда исследователей, репрезентация чудотворной иконы в русской традиции до конца XV в. преимущественно существовала в двух раздельных формах: иконографической (циклы Акафиста на иконах и фресках) и текстуальной (сказания о чудотворных иконах, слова в защиту почитания икон). При этом отмечаются существенные изменения в заимствованной из Византии модели обретения и перенесения реликвии (иконы). Так, финальная фаза - постановка иконы в пространстве храма или положение реликвии в храме, слабо представленная в византийской иконографии, в русской получает небывалое развитие и оказывается наиболее важной.

Показана формообразующая роль Акафиста Богоматери - одного из основных мариологических произведений византийской гимнографии, и комплекса переводных акафистных текстов, читавшихся в пятую субботу поста. В древнерусской книжности отмечены значительные циклы Сказаний о русских иконах Богоматери (Новгородская Богоматерь Знамение, Владимирская и др.), имеющие свою традицию иллюстрирования. Это градозащитные иконы, среди которых Богоматерь Тихвинская занимает видное место. Однако, единственное иллюстрированное повествование, посвященное иконам, которое может быть расценено как определенное предшествование «Книге об иконе Тихвинской» - это «Сказание о Владимирской иконе Богоматери». Последняя связана еще некоторыми сюжетами-архетипами с «Книгой», отметим среди них - Сказание о иконе Бого-мате-ри Римляныни, «О чести святых икон и о поклоннении» (Иоанна Да-маски-на) и др. Они использованы в циклах о происхождении Владимирской и Тихвинской икон. Сказание о Владимирской иконе не имеет цикла чудес бытового характера, которые несет в своем повествовании и в изобразительном ряду «Книга об иконе Тихвинской». К тексту «Сказания об иконе Владимирской Богоматери» обращается Симеон Полоцкий (1671 г.), в связи с работой над своей версией «Книги об иконе Тихвинской», находя в них явно созвучные мотивы, о чем свидетельствует черновая рукопись, озаглавленная «Книга, вначале об иконе Пресвятыя Богородицы, зовомо Владимирская и о иных».

Выявляется градозащитная модель постановки иконы в текстах и в изображениях, прославляющих чудотворные иконы Богоматери Знамение, Владимирскую и Тихвинскую. Ключевые моменты градозащитной акафистной модели встроены в ситуацию осады и включают последовательно варварство осаждающих; всеобщий молебен осажденных; вынос иконы на стены города; смятение и бегство осаждающих; всеобщий благодарственный молебен; установление праздника в честь чудотворной иконы; строительство храмов и монастырей. Каждый из этих моментов соответствует крупным структурным членениям отдельных литературных произведений, компилятивных сводов, изобразительных рядов икон с клеймами и руко-

писей с миниатюрами, посвященных чудотворным иконам не только Богоматери, но и наиболее чтимых святых, таких как Николай Мирликий-ский.

Выявленная акафистная модель и архетипические сюжеты, которые лежат в основе легенды чудотворного образа Тихвинской Богоматери, а также в текстах и изобразительном ряде «Книги об иконе Тихвинской», связываются с рядом переводных византийских сочинений. Это рано появившаяся в русской литературной традиции «Память о Великом Акафисте» («Повесть о неседальном») и сочинения, представленные «Книгой избранных слов святых отец о поклонении и чести святых икон» (издана в начале 40-х гг. XVII в.). «Книга избранных слов» содержит подборку антииконоборческих сочинений, среди которых произведения папы Римского Григория II (две Епистолии императору Льву Исавру о «честных иконах»); патриарха Константинопольского Германа I («Слово о Кресте и о святых и пречестных иконах»), Иоанна Дамаскина («О чести святых икон и о поклонении»), «Многосложный свиток», полная редакция «Сказания о Богородице Римляныни» и др.

Глава 3 «Концептуальный замысел «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской» содержит анализ изначально заложенной структурной модели репрезентации культового образа в этом памятнике. Изобразительный ряд списков XVII в. рассматривается как источник для реконструкции изначальной авторской концепции художника, поставленного перед задачей создания лицевого свода иконы, а также как источник для выявления особенностей редактирования этого свода, предпринятой писателем, не заинтересованным в изобразительной составляющей памятника.

Рассматривается первая редакция «Книги об иконе Тихвинской», создание которой связывается с именем Родиона Сергиева, ведущего иконописца Успенского Большого Тихвинского монастыря, на протяжении 4080-х годов XVII в. возглавлявшего монастырскую иконописную мастерскую. Свод текстов изначально был задуман с миниатюрами. Изобразительный ряд разрабатывался иконописцем, имевшим большой опыт создания икон Тихвинской Богоматери с клеймами бытия и чудес, и был планомерным воплощением акафистного прославления Богоматери.

Осуществленный в предыдущей главе обзор основных принципов трактовки темы богородичных икон в древнерусской литературной и иконографической традиции показывает формообразующая роль в этой традиции Акафиста Богоматери - одного из основных мариологических произведений византийской гимнографии, и «Повести о неседальном», читавшихся в пятую субботу поста. Можно выявить четкую модель постановки иконы в текстах и в изображениях, пославляющих чудотворные иконы Богоматери Знамение, Владимирскую и Тихвинскую. Ключевые моменты этой градозащитной акафистной модели встроены в ситуацию

осады и включают последовательно варварство осаждающих; всеобщий молебен осажденных; вынос иконы на стены города; смятение и бегство осаждающих; всеобщий благодарственный молебен; установление праздника в честь чудотворной иконы; строительство храмов и монастырей. Каждый из этих моментов соответствует крупным структурным членениям отдельных литературных произведений, компилятивных сводов, изобразительных рядов икон с клеймами и рукописей с миниатюрами, посвященных чудотворным иконам Богоматери.

От акафистной модели отталкиваются создатели, редакторы и переписчики «Книги об иконе Тихвинской» в XVII в. Акафистная модель в редакции Родиона Сергиева воплощается как в композиции компиляции в целом, так и в каждом из составляющих ее произведений. Это службы иконам Богоматери Одигитрии и Тихвинской, в которых не раз цитируются тексты акафистного комплекса. Один из них, «Сказание о иконе Богоматери Римляныни», пересказывается в следующей за Службами «Повести об иконном изображении». Тема Константинопольской иконы Одигитрии появляется вновь в главах, посвященных истории Тихвинской иконы. Кульминацией и логическим завершением этой темы выступает «Сказание об осаде Тихвинского монастыря шведами», где освещено заступничество иконы русским православным, подобное тому, что прославляется в Акафисте.

Составитель «Книги об иконе Тихвинской» следовал акафистной модели на трех уровнях: на уровне текста (вербализация иконы «Похвала Богоматери с Акафистом» в тексте «Повести об иконном изображении», акцентация ключевых моментов в заглавиях, предисловиях и текстах глав); на уровне изобразительного ряда (участие иконы во всех сценах осады; мультипликация сцен предстояния в интерьере храма; акцентация ритма изобразительных циклов); на уровне конструкции рукописи (миниатюра и текст образуют разворот; миниатюра и заглавие занимают оборот листа целиком; акцентирован ритм изобразительных циклов).

Глава 4 «Вторая редакция и лицевые списки «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской» в XVII веке» содержит характеристику второй редакции свода, которая принадлежит известному литературному деятелю второй половины XVII в. Симеону Полоцкому. Прослеживаются принципы, которыми руководствовался Симеон Полоцкий при работе над текстами богородичных икон. Носителем акафистной модели в редакции Симеона Полоцкого выступают стихотворное прославление Богоматери, в значительной степени навеянное образами Акафиста, главы об истории Тихвинской иконы и «Сказание об осаде» Тихвинского монастыря. Правка текста и дополнения свидетельствуют о совершенно сознательной адаптации имевшейся в его распоряжении воинской повести к акафистной модели. Написанные им предисловия ко многим главам содержат цитаты и кос-

венные отсылки к тексту Акафиста. Цикл из двух-трех глав или даже отдельная глава зачастую включают все основные этапы акафистной модели.

Происходит вмешательство в текст, рамочная переработка структуры свода в русле поэтики барокко, поэтическая разработка темы (вирши), укрупнение цитат из источников, которыми пользовался и Родион Сергиев (Сказание об иконе Римляныни, Повесть Константинопольского патриарха, тексты «о иконном писании» и др.). Текст Великого Акафиста предстает генетически исходной точкой литературного сюжета для обеих редакций, поэтому разработанный в середине XVII в. изобразительный ряд не потребовал в дальнейшем существенных иконографических поновлений.

Проведен сравнительный анализ редакций Родиона Сергиева и Симеона Полоцкого. Собственного, специально разработанного, изобразительного ряда в рукописной традиции Симеоновской редакции не имеется, в чем нас убеждает не только сохранившийся черновик автора, но и иконографические особенности миниатюр симеоновской редакции (только в ней дошли до нас лицевые списки XVII в.). В них нет принципиальных отличий от миниатюр рукописей родионовской редакции, разница же в составе циклов определяется разным количеством глав в двух компиляциях. То, что обе редакции на уровне текста оказались едины в стремлении следовать схеме и образному строю Акафиста, облегчило адаптацию изобразительного ряда, который Родион Сергиев разработал для своей рукописи, к более поздней по времени редакции Симеона Полоцкого.

Непосредственно из текста, сформированного сообразно традиции акафистных сказаний, вычитываются иконографические решения нарративной последовательности миниатюр. Воспроизведение событий текста разворачивается в рамках нескольких общих иконографических схем, частью разработанных в иконописной традиции Тихвинской Богоматери с клеймами чудес, частью, видимо, созданных специально для «Книги».

Содержание интерпретативных включений в нарративные серии и чисто интерпретативных последовательностей (циклов чудес) не может быть просто вычитано из «Книги». Собственно, их иконографические решения никак не связаны с буквальным прочтением текста, что позднее стало причиной серьезных модификаций изобразительного ряда: при смене культурного контекста смысл и значение интерпретативных композиций XVII в. были утрачены. Модель интерпретативной последовательности миниатюр на уровне свода в целом может быть определена как переход от демонстрации образа к его фиксации в реликварии и далее к серии подтверждений его чудотворного статуса.

«Книга об иконе Тихвинской» XVII в. явилась одним из последних произведений традиционного искусства лицевой рукописи, в которых изобразительный ряд входил в повествовательное пространство рукописи как её актуализованная часть. Дальнейшее функционирование «Книги» в но-

вой литературе позволяет увидеть принципы её адаптации в иной культурной среде, выявить проблемы восприятия неподготовленным читателем средневекового по своей сути памятника, - восприятия, с одной стороны облегченного наличием изобразительного ряда, с другой стороны осложненного тем же самым фактором.

Глава 5 «Книга о иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской в

XVIII веке и позднейшая трактовка изобразительного ряда» описывает изменения в миниатюрах, видимые в списках ХУШ-ХІХ в. и свидетельствующие о происходящих в этот период изменениях в понимании концепции изобразительного ряда и памятника в целом. Динамика изобразительного ряда рассматривается как источник для реконструкции модификаций структурной модели в процессе бытования памятника в XVII - начале

XIX в.

Среди лицевых списков XVIII в. выделяются три стилистические группы, в которых представлены обе редакции и их компиляции.

Первая группа характеризуется преобладанием в миниатюрах очеркового рисунка, вторая и третья - преобладанием полной раскраски деталей изображения, при этом во второй группе мы имеем дело с очень сильно измененным форматом миниатюры, в третьей - с сохранением формата XVII в. В этом разделении стиль оказывается маркером существенных модификаций изобразительного ряда в целом: представителям выделенных групп свойственны разные принципы его трактовки.

Анализируются характеристики изобразительного ряда в группе списков XVIII в., выполненных предположительно в старообрядческих мастерских и обнаруживающих типологическое сходство оформленій: почерк (крупный полуустав), принципы архитектоники кодекса (сплошное чередование текста глав и миниатюр), особенности номинативного комплекса (киноварное заглавие следует за миниатюрой без учета ее расположения на развороте), стилистические особенности миниатюр (очерковый рисунок, притенение цветом по контуру, выделение зеленого и красного цветов на фоне очень сдержанной гаммы). Модификации изобразительного ряда в этой группе при неизменности словесного ряда свидетельствуют о постепенной утрате сюжетно-жанровой моделью памятника ее актуальности. Это влечет за собой отклонение от изначальной концепции построения повествовательного пространства «Книги» и утрату единства словесного и изобразительного ряда. Миниатюры лишаются канонического акафистного подтекста, теряют традиционные связи с текстом, приближаются функционально к усложненной сюжетной заставке. Изобразительный ряд ряда рукописей XVIII в. представляет собой следствие утраты традиции и одновременного стремления ее сохранить, когда точно копируется текст, но остается непонятой значительная часть повествовательной структуры памятника, в том числе ее изобразительный ряд. Создатели рукописей ста-

раются перенести миниатюры с оригиналов в силу уважения к традиции, но миниатюры все чаще становятся элементом оформления: как следствие забвения акафистного значения памятника упрощается композиция изображений, исчезают многие важные сцены, в то время как графическое, орнаментальное начало усиливается, и миниатюра плотно укореняется в столбце текста.

Анализируется другая группа списков, происхождение которых напрямую не связано со старообрядческой традицией. Рукописи с разнообразными принципами исполнения изобразительного ряда и оформления кодекса в целом объединены в группу на основании предполагаемой цели их изготовления — вклада в монастырь или храм. Эта цель определяет подчеркнуто зрелищный и торжественный стиль оформления, а в ряде случаев и большой формат рукописи. Очерковый рисунок является редкостью в этой группе списков, преобладает полная раскраска миниатюры с обводкой по контуру рисунка, используются яркие цвета и смелые контрасты. Создатели этих рукописей более внимательны к акафистному значению памятника, чем переписчики и иллюстраторы предыдущей группы списков. То же самое можно сказать о нарративной стороне миниатюр: она не консервируется, а развивается, традиционные схемы насыщаются новыми деталями. Можно выделить иконографические модули, за счет введения которых художник приспосабливает канонические схемы к новым задачам. Одной из таких задач была композиционная: новый формат кодекса заставлял миниатюру расширяться и вытягиваться в высоту, и верность старым схемам влекла за собой пустоты, которые надо было заполнить. Укрупнение формата и необходимость разработки новых композиций были следствием вкладного предназначения этой группы рукописей и становились причинами существенных модификаций изобразительного ряда.

Миниатюры списков третьей группы являют то же упрощение изобразительного ряда, которое наблюдается в списках первой группы. На фоне сохранения формата образцов и верности основным иконографическим решениям XVII в. это упрощение становится еще более наглядным. В исполнении миниатюр заметны две стилистические манеры: близкая к иконописи и более светлая по колориту соответствует циклу явлений иконы, более свободная и более яркая по колориту соответствует всем остальным циклам.

Список Тихомировского собрания ГПНТБ СО РАН ранее по филигра-ням бумаги датировался 1780-1784 гг., но по результатам анализа миниатюр может быть передатирован. На фоне списков XVIII в. выделяется крайне необычной для традиции содержательной трактовкой изобразительного ряда. Отличия миниатюр этого списка по характеру их связи с текстом и месту в организме рукописи заставляют отнести их к более позднему времени, возможно, к началу XIX в. Настораживают не только

необычное расположение и смелая трактовка сюжетов. В композициях искусного художника заметно влияние миниатюры XVI в. Встречаются композиции из нескольких эпизодов, характерные именно для этой эпохи книжного искусства. В архитектурных фонах художник обнаруживает знакомство с Лицевым сводом XVI в. и иконами, из которых он брал византийские формы. Эти моменты, также как и очень близкое следование тексту в миниатюрах, буквальное изображение различных деталей, которые упоминаются в названии или тексте главы, живость сцен, разыгрывающихся между персонажами, совершенно нехарактерны для «Книг» даже позднего XVIII в. Существенные сюжетные модификации изобразительного ряда на том же фоне неизменности словесного ряда, уже носящие творческий характер и идущие вразрез с каноном, являются следствием интерпретации литературного сюжета-архетипа художником новой эпохи, авторской актуализацией изобразительного ряда с позиций XIX в. Четкая сюжетно-жанровая модель памятника художнику этого времени уже непонятна, но ему понятна необходимость концептуального единства словесного и изобразительного ряда, которого он пытается достичь упрочением сюжетного соответствия миниатюры тексту, буквальным его воспроизведением.

Глава 5 «Виртуальное отображение изобразительного ряда поздней рукописной традиции» содержит анализ проблем виртуального представления рукописной традиции с развитым, динамически изменяющимся изобразительным рядом.

Аргументируется важность нескольких параметров характеристик для комплексного описания изображения, учитывающего особенности книжной миниатюры как части изобразительного ряда конкретного списка и рукописной традиции памятника в целом. Предложены следующие блоки атрибутов описания изображения: палеографические особенности изображения как части рукописи; иконографические особенности; структурные особенности изобразительного ряда; функциональные особенности изображения в целом и отдельных его элементов. Каждый из перечисленных выше блоков информации об изобразительном ряде отдельного списка при сопоставлении всех списков традиции должен представить динамическую картину изменений структурных, функциональных, стилистических, которые позволят провести комплексный анализ изобразительного ряда определенной рукописной традиции как культурного явления. Каждый из блоков распадается на соответствующие атрибуты. В базе данных изобразительного ряда отдельной рукописной традиции с помощью этих атрибутов составляется описание каждого изображения, изображения в свою очередь группируются по спискам. На основе базы данных могут создаваться информационно-поисковые системы различной степени сложности и различной ориентации: поддержка научного исследования, публикация научной

коллекции по результатам исследования, популяризация культурного наследия, обучающие цели. Формой информационно-поисковой системы, которая позволяет реализовывать сразу несколько из перечисленных задач, является виртуальный музей.

Рассматриваются возможные формы виртуального представления книжной миниатюры как части конкретного литературного памятника и его лицевой рукописной традиции. Для понятия расширенной электронной копии книги предложено название виртуальной копии книжного памятника. Концепция виртуальной копии книжного памятника строится на представлении книги в виде информационной системы - сложного гипермедиа пространства, отражающего визуальные аспекты книги и структуру ее внутренних связей. Задачи виртуального копирования отличаются от задач, которые ставятся при электронной каталогизации библиотечных фондов и описании рукописной и старопечатной книги

Так, лист рукописи/старопечатной книги обладает видимой структурой, которая в значительной степени поддается формализации. В нем могут быть выделены составляющие повествовательные и условно декоративные. К первым относится основной фрагмент текста, который часто проиллюстрирован миниатюрой\гравюрой. Лист может содержать также и другие тексты, помимо основного: записи на полях, дополнения, различные пометы. К повествовательным элементам в поле листа относятся и сюжетные изображения. Помимо основной иллюстрации текста, это исто-ризованый инициал, маргиналии, бордюр, заставка и другие декоративные изображения, включающие объекты повествования текста. Представляя в информационной системе сюжетную миниатюру\гравюру как основное невербальное воплощение текста книжного памятника, мы не должны отделять ее от несюжетных изображений, находящихся на том же листе или развороте.

Место повествовательных элементов на визуальном поле листа, их связи с другими элементами книги могут быть определены с достаточной степенью точности. Связи с культурными процессами соответствующей эпохи - гораздо менее явные. Тем не менее, они видны, в первую очередь, через цитаты (иконографические цитаты), для отображения которых электронная информационная система предоставляет богатые возможности. Так, сюжетное изображение может быть представлено как продукт визуального поля эпохи, куда входят принципы изображения, авторитеты и образцы, на которые ориентируется художник, совокупность эстетических принципов, принципов иллюстрации текста и т. д.

Анализируются виртуальные музеи книги, которые сегодня находятся в стадии поиска собственной формы. Идея виртуального музея при условии определенного ее развития представляется чрезвычайно перспективной в плане многофункциональности: она обладает потенциалом для фор-

мирования источниковой базы научного исследования, для представления результатов такого исследования, для включения их в образовательный процесс, для популяризации изучаемых объектов культурного наследия.

Описывается модель многофункционального виртуального музея, разработанная совместно с учеными-информатиками ИВТЦ НГУ и включающая несколько блоков, образованных вокруг одной из основных сущностей, соответствующих типовым направлениям деятельности реального музея. Фондовая работа обусловила наличие блока фондов, в котором есть возможность работы с единицами музейного хранения — экземплярами сущности «музейный предмет». В этом блоке размещаются научные коллекции, уже ставшие или только предназначенные стать материалом исследования. Библиотечный блок предназначен для работы с сущностью «публикация» и обеспечивает полнотекстовое представление результатов научного исследования. Экспозиционный блок предназначен для репрезентации отдельных предметов из научных коллекций в образовательных и просветительских целях. В этом блоке музейный предмет становится «экспонатом» стенда на выставке, приобретая новые характеристики (название, краткое описание, параметры цифрового изображения) в соответствии с концепцией стенда. Лекционный блок дает возможность размещать в ресурсе авторские лекции (экскурсии) - траектории освоения материала научных коллекций и выставок в сопровождении достаточно больших текстовых блоков. Справочный блок образован вокруг сущности «справочная статья» и дает возможность создавать любые словари. Система гиперссылок связывает все блоки представления в единый информационный ресурс.

В Заключении охарактеризованы выявленные основные функции изображения в поздней рукописной традиции культового образа, основные типы репрезентации культового образа в поздней рукописной традиции, структурные связи в рамках концептуальной модели изобразительного ряда, посвященного иконе, динамика изменений этой модели в XVII - начале XIX в., концептуальная модель виртуальной репрезентации изобразительного ряда иконы:

1. Основной функцией сюжетно-образного изображения в поздней рукописной традиции культового образа является смыслообразующая, а не иллюстративная функция. Изобразительный ряд рассматриваемой традиции является средством репрезентации культового образа, зародившимся в рамках практики почитания реликвии и наследует структурные особенности этой практики.

2. В русской лицевой рукописной книге выделены два основных вида изобразительной репрезентации культового образа: толковый (изобразительный ряд дает символическое, аллегорическое истолкование текста) и нарративный (изображается серия событий, описанных в тексте). Струк-

турная модель нарративной репрезентации, развитая преимущественно в рукописной традиции, формируется на основе Акафиста Богоматери и комплекса связанных с ним византийских текстов. Структурная модель интерпретативной репрезентации, разработанная в иконописи и получившая дальнейшее развитие в рукописной традиции, формируется на основе унаследованного из Византии ритуала обретения, перенесения, положения и почитания реликвии.

3. Акафистная модель построения нарративного пространства иконы в текстах и изображениях XVII в. была продолжением и развитием многовековой традиции. Показательно, что авторы двух различных редакций «Книги об иконе Тихвинской».собственными путями, в значительной мере независимо друг от друга, добиваются акафистного звучания этого памятника. Однако конец XVII в. оказался последним этапом акафистного развития сюжетов богородичной иконы в памятниках литературы и иконографии государственного значения. Во вкладных рукописях XVIII в. эта традиция либо консервируется, либо получает новую стилистическую обработку в русле живописных приемов нового времени. В старообрядческой традиции изобразительный ряд «Книги об иконе Тихвинской», приобретая дополнительные интерпретативные подтексты, утрачивает свой акафистный смысл. Усиливается иллюстративная функция изображения. При утрате ритмической акафистной основы сохраняется разделительная функция миниатюр, они превращаются усложненную сюжетную заставку. Новый всплеск популярности Акафиста Богоматери и расцвет акафистного творчества в самых широких слоях населения наблюдается в России к середине XIX в. С этим явлением можно связать интерес к «Книге об иконе Тихвинской» в XIX в. и немалый труд, затраченный иллюстратором списка Тихомирова 26. Разумеется, в этот период возможна и попытка подделки с целью удовлетворения запросов антикварного рынка. Но таким целям противоречит глубокое и явно излишнее для утилитарно-коммерческих целей осмысление текста и иконографической традиции, которое прослеживается в каждом нововведении, которым художник XIX в. обогатил изобразительный ряд «Книги об иконе Тихвинской».

4. Ритуал почитанга реликвии лежит в основе интерпретативной репрезентации иконы в изображении (иконном клейме, книжной миниатюре). Ключевые моменты ритуала были закреплены в иконографических схемах, вокруг которых строилась интерпретативная репрезентация: композиция демонстрации иконы явилась стержневой для цикла явлений, композиции выноса, перенесения, сретения задали основной вектор цикла осады Тихвинского монастыря, композиция литии составила иконографическую схему практически каждой миниатюры из обширного цикла чудес. Формы интерпретативной репрезентации, выраженные в этих схемах, в XVII в. находились в концептуальном единстве с формами нарративной

репрезентации, не позволяя чисто событийным изображениям размыть акафистное «звучание» изобразительного ряда и памятника в целом. Это единство разрушается в ряде списков XVIII в., свидетельствуя об утрате понимания первоосновы изначального замысла памятника.

5. Тема исследования находится в русле одного из актуальных направлений визуальных исследований, которое может быть сформулировано как поиск оптимальных форм визуальной репрезентации объектов культурного наследия и результатов их научного исследования. В рамках подходов визуальных исследований произведение изобразительного искусства рассматривается в его вербальных контекстах как объект социальной, интермедиальной и интертекстуальной природы, современное виртуальное бытование (как обязательное условие для сохранения объекта культурного наследия) которого самым непосредственным образом определяется его внутренней структурой. Выявление концептуальной модели объекта культурного наследия позволяет выработать принципы эффективного виртуального представления, оформленные в концептуальной модели данных информационно-поисковой системы. Оптимальной формой такой системы, интегрирующей различные задачи, является виртуальный музей и такая его перспективная сегодня разновидность, как музей книги. В основе представления динамики изобразительного ряда в виртуальном музее книги лежит расширенное формализованное описание отдельного изображения в конкретном списке памятника.

Основные научные положения диссертации отражены в 37 публикациях (в том числе в 15 статьях в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных Высшей аттестационной комиссией и базе данных, имеющей свидетельство о государственной регистрации) общим объемом более 35 печ. л.

Список публикаций автора по теме диссертации

Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства науки и образования РФ

1. Панина Н. Л. Изобразительные источники в гуманитарном образовании / Н. Л. Панина, Н. К. Тимофеева // Вестн. Новосибирского гос. унта. Серия: История, Филология. 2004. Т. 3. Вып.1: Филология. С. 126-130.

2. Панина Н. Л. Миниатюры списков «Книги об иконе Тихвинской» XVII-XVIII вв. и Акафист Богоматери / Н.Л. Панина // Вестн. Новосибирского гос. ун-та. Серия: История. Филология. 2010. Т. 9. Вып.2: Филология. С. 119-124.

3. Панина Н. Л. К датировке миниатюр «Книги об иконе Тихвинской» из фондов ГПНТБ СО РАН / Н.Л. Панина // Сибирский филологический журнал. 2010. № 1. С. 139-145.

4. Панина Н.Л. Виртуальный музей А. А. Ляпунова: основные технологические решения / Н. А. Ляпунова, А. М. Федотов, Я. И. Фет, Б.

Н. Пищик, В. Г. Казаков, Т. Е. Алексеева, Н. Л. Панина, Ю. JI. Попович // Вестн. Новосибирского гос. ун-та. Серия: Информационные технологии. 2010. Т. 8. Вып. 4. С. 97-105.

5. Панина Н. JI. Виртуальный музей «Наследие основателя отечественной кибернетики и программирования Алексея Андреевича Ляпунова» / А. М. Федотов, Я. И. Фет, Б. Н. Пищик, В. Г. Казаков, Н. Л. Панина, Т. Е. Алексеева, В. В. Казаков. Свидетельство о гос. регистрации базы данных №2012620450 от 21 мая 2012 г.

6. Панина Н. Л. Разработка подхода к публикации в интернете малых музеев и научных баз данных на основе специализированного инструментального портала / Казаков В. В., Верещагина А. В., Пищик Б. Н., Панина Н. Л. // Вестн. Новосибирского гос. ун-та. Серия: Информационные технологии. 2012. Т. 10. Вып. 4. С. 46-50.

7. Панина Н. Л. Виртуальная музеефикация объектов ранних периодов становления и развития искусства в информационной системе «Первобытная культура и искусство Северной Азии» (концепция нового образовательного ресурса) / Л. В. Лбова, Н. Л. Панина, В. В. Казаков Е. Н. Бочарова, А. А. Арзамасова // Вестн. Новосибирского гос. ун-та. Серия: История. Филология. 2013. Т. 12. № 3. С. 97-105.

8. Панина Н. Л. Виртуальный музей в учебном процессе / Н. Л. Панина, Н. Ю. Бартош, В. В. Казаков, А. В. Верещагина // Вестн. Новосибирского гос. ун-та. Серия Информационные технологии. 2013. Т. 11. Вып. 1.С. 105-112.

9. Панина Н. Л. Виртуальный музей рукописной книги в преподавании гуманитарных дисциплин / Н. Л. Панина // Вестн. Рос. ун-та дружбы народов. Серия: Информатизация образования. 2013. № 4. С. 37-42.

10. Панина Н. Л. Изображение в поздней рукописной традиции. Проблемы описания / Н. Л. Панина // Мир науки, культуры, образования. 2013. № 5 (42). С. 288-291.

11. Панина Н. Л. Исследование способов построения специализированной системы управления учебными материалами мультимедиа лекции / В. В. Казаков, Н. Л. Панина, А. В. Верещагина, Г. Д. Безматерных // Вестн. Новосибирского гос. ун-та. Серия: Информационные технологии. 2013. Т. 11. Вып. 2. С.111—117.

12. Панина Н. Л. К вопросу о составе лицевых списков «Книги о иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской» / Н. Л. Панина // Известия Уральского федеральн. ун-та. Серия: Гуманитарные науки. 2013. № 4. С. 140-150.

13. Панина Н. Л. Книга об иконе Тихвинской: нарративное пространство авторитетного текста/ Н. Л. Панина // Сибирский филологический журнал. 2013. № 1. С. 19-23.

14. Панина Н. Л. К проблеме изучения изображения в поздней рукописной традиции/ Н. Л. Панина // Идеи и идеалы. 2013. № 1. Т.1. С.139-149.

15. Панина Н. Л. К вопросу о номинативном комплексе лицевого памятника / Н. Л. Панина // Сибирский филологический журнал. 2013. № 3. С. 21-24.

16. Панина Н. Л. Репрезентация культового образа в русской лицевой рукописной традиции // Идеи и идеалы. 2013. № 4. Т. 2. С.139-149.

Монография

17. Панина Н.Л. Изобразительный ряд «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской». Рукописная традиция XVII-XIX вв. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2012. Ч. 1. XVII в. 264 с.

Публикации в других научных изданиях

18. Панина Н. Л. Виртуальное музейное пространство СО РАН: принципы и подходы / В. Г. Казаков, Н. Л. Панина, О. Н. Шелегина // ICOFOM Study Series. Музеология, музеи в меняющемся мире: сборник материалов международного симпозиума. Барнаул, 2008. С. 69-70.

19. Панина Н. Л. Виртуальные копии книжных памятников / Н. Л. Панина, А. В. Аникеева, В. Г. Казаков // Докл. VI Международ, конф. EVA-2003 «Сохранение цифрового наследия», Москва, 1-5 декабря 2003 г. URL: http://www.evarussia.ru/EVA2003/russian/sod 904.html Дата обращения: 27.12.2012 г.

20. Панина Н. Л. Виртуальный музей Новосибирского государственного университета / Н. Л. Панина, Л. Н. Воробцова // Академические и вузовские музеи: роль и место в научно-образовательном процессе: Материалы Всероссийской научной конференции с международным участием. Томск, 7-10 декабря 2008 г. Томск: Изд-во Томского ун-та, 2009. С. 296300.

21. Панина Н. Л. Икона в миниатюрах «Жития Николая Чудотворца» XVIb. / Н.Л. Панина // Правило веры и образ кротости. Образ свт. Николая, архиепископа Мирликийского, в византийской и славянской агиографии, гимнографии и иконографии. М.: Изд-во ПСТБИ, 2004. С.477^192.

22. Панина Н. Л. Иллюстрированная рукопись как объект многоцелевой информационной системы / Н. Л. Панина, Л. Г. Панин // Язык. История. Культура. Кемерово: Изд-во Кемеровского гос. ун-та, 2004. С. 21-25.

23. Панина Н. Л. «Книга об иконе Тихвинской» из фондов ГПНТБ СО РАН / Н. Л. Панина // Тёхрл ураццсткт|. Новосибирск, 2006. Вып.2. С. 363-377.

24. Панина Н. Л. «Книга об иконе Тихвинской»: работа иконописца с миниатюрой и текстом / Н. Л. Панина // Древнерусское духовное наследие в Сибири: Научное изучение памятников традиционной русской книжно-

сти на востоке России (1965-2005): В 2 т. Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та, 2008. Т. 2. С. 201-211.

25. Панина Н. Л. Медиа-обработка рукописи с точки зрения технологий реинжиниринга / Н. Л. Панина, П. Г. Емельянов // Téxuri ураццапкт). Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та, 2004. Вып. 1. Сб. науч. тр. в честь 90-летия проф. К. А. Тимофеева. С. 139-150.

26. Панина Н. Л. Музеи Сибири в Интернет / В. Г. Казаков, Н. Л. Панина, О. Н. Шелегина // Научно-исторический и культурно-образовательный потенциал сибирских музеев. Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та, 2010. С. 161-168.

27. Панина Н. Л. Некоторые вопросы формализованного описания лицевой рукописи / Н. Л. Панина, А. Дебер // Духовно-нравственные основы российской культуры и образования: Материалы новосибирских Кирилло-Мефодиевских чтений (2007 - 2013 гг.). / Отв. ред. М. И. Стрельцова. Новосибирск: Изд. Новосибирского гос. пед. ун-та, 2013. С. 188-194.

28. Панина Н. Л. О некоторых научных и методологических аспектах развития и внедрения электронных образовательных ресурсов / Т. Е. Алексеева, Н. Г. Горелова, В. Г. Казаков, Л. М. Хаславская, Н. Л. Панина,

A. М. Задорожный // Новые информационные технологии в университетском образовании. Материалы Международной научно-практической конференции, 17-19 марта 2001. Новосибирск, 2001. С. 93-95.

29. Панина Н. Л. Опыт дистанционного чтения мультимедиа лекций /

B. В. Казаков, Н. Л. Панина, Г. Д. Безматерных, Б. Н. Пищик // Труды XVIII Всероссийской научно-методической конференции «Телемати-ка'2011». 20-23 июня 2011 г., Санкт-Петербург. СПб., 2001. Т. 1. Секция А. С.136-137.

30. Панина Н. Л. Перспективы взаимодействия академических музеев в Портале музеев СО РАН / Н. Л. Панина, Т. Е. Алексеева // Актуальные вопросы деятельности академических естественно-научных музеев: сборник материалов международной конференции, Иркутск, 3-7 февраля 2010 г. Иркутск, 2010.

31. Панина Н. Л. Построение виртуальных копий книжных памятников / Н. Л. Панина, А. В. Аникеева, В. Г. Казаков, В. В. Казаков // Сборник трудов VIII Междунар. конф. по электронным публикациям «El-Pub 2003». ИВТ СО РАН, Новосибирск, 2003. URL: http://www.ict.nsc.ru/ws/ show_abstract.dhtml?ru+76+6110. Дата обращения: 27.12.2010 г.

32. Панина Н. Л. Портал музеев СО РАН / Н. Л. Панина, П. Г. Емельянов, О. Н. Шелегина // Материалы конференции EVA 2009 - XII. Международная конференция «Информационное общество культура образование». URL: http://conf.cpic.ru/eva2009/rus/reports/report_1813.html. Дата обращения: 27.12.2010 г.

33. Панина Н. JI. Трактовка исторического события в русской миниатюре XIV-XVI вв. и во французской миниатюре XIII-XV вв. / Н. JI. Панина // Материалы XXXIII Международной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Серия «История». Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та, 1995. С. 5-9.

34. Панина Н. Л. Учебно-исследовательская гипермедиа система по истории книги / Н. Л. Панина, П. Г. Емельянов, В. Г. Казаков, И. А. Лебедев // Новые информационные технологии в университетском образовании. Материалы Международ, науч.-практ. конф. Новосибирск, 17-19 марта 1999 г. Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та, 1999. С. 70-71.

35. Kazakov, V., Panina, N., Shelegina, О. Virtual Space of Siberian Museums: Principles and Approaches. ICOFOM Study Series. Museology, Museums in a Changing World: compendium of the international symposium, Barnaul, 2008. P. 147-148.

36. Panina, N., Kazakov, V., Bartosh, N„ Emelyanov, P. Virtual Museum in Teaching Subjects in the Area of Culture. Societal Studies. 2013. № 5 (2). P. 501-514.

37. Panina, N. Narrative Space of the Closed Text. Proceedings of the International Scientific Conference "The World is Composed of Stories. The Relationship between Discourses and their Transformations" (13-16 September, 2012, Vilnius, Lithuania). Vilnius: Mykolas Romeris University, 2012. P. 8889.

Реализованные проекты

38. «Виртуальная экспозиция Музея СО РАН». Режим доступа: http://sbras.nsu.ru/dеfauIt.aspx?db=museum soran2&int=VlEW&class=ROOT &templ=VIEW

39. «Родная история». Режим доступа: http://mmedia.nsu.ru/historv/ DAT A/obi 171 /I2.htm

40. «Древнерусская книжная миниатюра и ей культурный контекст». CD-ROM.

41. «История культуры Западной Европы XX века». Режим доступа: http://euculture.vixpo.nsu.ru/

42. «Культура жизнеобеспечения населения Сибири в XVII-XX вв.». Режим доступа: http://kions.vixpo.nsu.ru/

43. «Музей А. А. Ляпунова». Режим доступа: http://lyapunov.vixpo. nsu.ru/

44. «Музей истории НГУ». Режим доступа: http://museum.nsu.ru/

45. Сибирь XVII века глазами современника. С.У. Ремезов и его «История Сибирская». Режим доступа: http://mmedia.nsu.ru/remezov/vbook/ obi 8/ title.htm

46. «Средневековое книжное искусство России и Франции: История миниатюры - История в миниатюре». Режим доступа:

http://asp.mmc.nsu.ru/default.aspx?db=ART&int=VTEW&el-1077&ternpl= CONTENT

47. «Православная культура». Режим доступа: http://mmedia.nsu.ru/ culture/

48. «Портал виртуальных музеев и научных коллекций». Режим доступа: http://vixpo.nsu.ru/

49. «Портал музеев СО РАН». Режим доступа: http://sbras.mmc.nsu.ru

Подписано в печать 20.11.2013 г. Формат 60x84/16. Уч.-изд. л. 2,25. Усл. печ. л. 2. Тираж 100 экз. Заказ № 282

Редакционно-издательский центр НГУ. 630090, г. Новосибирск, ул. Пирогова 2.

Текст диссертации на тему "Устойчивый изобразительный ряд поздней рукописной традиции"

На правах рукописи

05201450417

Панина Нина Леонидовна

УСТОЙЧИВЫЙ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫЙ РЯД ПОЗДНЕЙ РУКОПИСНОЙ ТРАДИЦИИ

Диссертация на соискание ученой степени доктора искусствоведения

Специальность: 17.00.04 - изобразительное искусство, декоративно-прикладное искусство и архитектура

Барнаул - 2013

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ...........................................................................................................3

ГЛАВА 1. ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ УСТОЙЧИВОГО ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО РЯДА ПОЗДНЕЙ РУКОПИСНОЙ ТРАДИЦИИ И «КНИГА О ИКОНЕ БОГОМАТЕРИ ОДИГИТРИИ ТИХВИНСКОЙ»

.......................................................................................................30

ГЛАВА 2. РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ ЧУДОТВОРНОЙ ИКОНЫ В ДРЕВНЕРУССКОМ ИСКУССТВЕ...............................................................77

ГЛАВА 3. КОНЦЕПТУАЛЬНЫЙ ЗАМЫСЕЛ «КНИГИ О ИКОНЕ БОГОМАТЕРИ ОДИГИТРИИ ТИХВИНСКОЙ»....................................108

ГЛАВА 4. ВТОРАЯ РЕДАКЦИЯ И ЛИЦЕВЫЕ СПИСКИ «КНИГИ О ИКОНЕ ТИХВИНСКОЙ БОГОМАТЕРИ» В XVII ВЕКЕ......................136

ГЛАВА 5. КНИГА О ИКОНЕ БОГОМАТЕРИ ОДИГИТРИИ ТИХВИНСКОЙ В XVIII ВЕКЕ И ПОЗДНЕЙШАЯ ТРАКТОВКА ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОГО РЯДА....................................................................172

ГЛАВА 6. ВИРТУАЛЬНЫЙ МУЗЕЙ ЛИЦЕВОЙ РУКОПИСИ: ПОДХОДЫ К РАЗРАБОТКЕ ПОЛЬЗОВАТЕЛЬСКОЙ МОДЕЛИ ДАННЫХ .....................................................................................................208

ЗАКЛЮЧЕНИЕ...............................................................................................238

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ...........................................................................253

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ... 255

НАУЧНАЯ И СПРАВОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА.........................................256

СПИСОК РИСУНКОВ...................................................................................323

ПРИЛОЖЕНИЕ А. ТАБЛИЦЫ...................................................................342

ПРИЛОЖЕНИЕ Б. МИНИАТЮРЫ...........................................................380

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы.

Вопросы изучения изобразительного ряда как актуализованной части сложного смыслового пространства литературного памятника приобретают особую актуальность на современном этапе изучения отечественного культурного наследия XVII - XIX в., значительную часть которого составляют лицевые рукописи. Огромный массив миниатюр, который содержится в этих рукописях, нуждается не только в детальном описании и изучении, но и в выработке общих подходов к его комплексному анализу, в определении его характеристик как особого явления отечественного искусства книги. Лицевая рукописная традиция на стыке эпох, в первую очередь житийная, не раз становилась предметом исследования искусствоведов и филологов, показавших, что миниатюры рукописных книг выполняются в русле средневековой традиции и в середине XIX в. Лицевые списки произведений самых разнообразных жанров не раз становились источником для различных аспектов изучения книжной миниатюры, которые на данном этапе должны быть объединены в рамках комплексного изучения такого явления, как устойчивый изобразительный ряд.

Именно поздние рукописи дают материал для наблюдений за развитием развитого изобразительного ряда: десятков и сотен миниатюр, устойчиво сопровождающих текст в рамках хронологически длительной традиции его воспроизведения, - традиции, которая проходит сквозь смену эпох и культурных парадигм. Важность изучения серий поздних миниатюр сегодня не подлежит сомнению. Для работы с лицевой рукописной традицией, зародившейся в переходный период от Средневековья к Новому времени, должны быть выработаны методы описания и анализа смыслового пространства лицевого памятника, возникшего в рамках древнерусской традиции на стыке эпох, и его интерпретации как в период возникновения,

так и далее, в культуре Нового времени. Методы изучения миниатюр памятника, находящегося на переломе различных эпох и являющегося органичным сплавом словесного и изобразительного начал, должны разрабатываться на материале памятников, появившихся как изначально лицевые произведения на излете уходящей эпохи, когда новые поколения не могли принять их в авторском облике, подразумевавшем нераздельное единство текста и миниатюр. Синтетический, словесно-изобразительный характер таких памятников должен обязательно учитываться при анализе отдельных его сторон.

От лицевых редакций ранее неиллюстрированных текстов должны быть отделены группы литературных памятников, изначально создававшихся с миниатюрами. В этом случае текст не просто «обрастает» изображениями в процессе переписывания, а рождается с ними, и отношения текста и изображения можно определить как концептуальное единство. Через изменения в изобразительном ряде, которые прослеживаются по спискам такого памятника разного времени, описывается в том числе и динамика текста. В процессе бытования литературного памятника текст подвергается различным модификациям, что, как правило, влечет за собой появление новых редакций изобразительного ряда. Скрытые смыслы текста актуализируются в новых визуальных интерпретациях. При этом изменяется повествовательное пространство произведения в целом.

Но «литературное поле» смыслов не является единственно определяющим для книжной миниатюры. Важность анализа ее собственно изобразительного аспекта наиболее ярко и наглядно демонстрирует лицевая рукописная традиция чудотворной иконы. В отношении каждой из икон, являвшихся на Руси объектом поклонения, можно говорить об особом комплексе смыслов, складывавшемся на протяжении веков и транслируемом через иконы с клеймами и лицевые рукописи. Важными формами трансляции выступали и выступают различные типы репрезентации

культового образа средствами вербальной и невербальной коммуникации. За каждым сказанием, за каждой иконой, за каждой миниатюрой стоят вековые традиции церковных служб, праздников, всего комплекса обрядов почитания и прославления иконы. Рассматривая лицевой список сказания о чудотворной иконе, мы в первую очередь сталкиваемся с последовательностью именно таких образов - с органическим единством вербальной письменной, визуальной и аудиовизуальной систем, ни одна из которых не может быть отброшена без существенной потери смысла.

Традиционный приоритет, который исследователи отдают иллюстративной функции сюжетно-образного изображения в книге, на сегодняшний день составляет препятствие для исследования поздней лицевой традиции. Он заставляет смотреть на изображение в рукописи как на некий необязательный элемент, не оказывающий существенного влияния на жизнь текста и требующий независимого (игнорирующего текст) описания. Казалось само собой разумеющимся, что текст может быть без всякого ущерба для себя отделен от сопутствующих изображений, и, будет ли он далее существовать исключительно в виде словесного ряда или обрастет новыми изображениями, - смысл его не изменится. Так же было естественным изучать изображения в отрыве от текста.

Развивающиеся в последние десятилетия визуальные исследования подготовили почву для пересмотра статуса изображения в поздней рукописной традиции в целом, - пересмотра, который скажется не только на глубине исследования этого явления, но и на его адекватной репрезентации в виртуальной среде, что сегодня является обязательным условием сохранения любого явления культуры.

Вербализация изображения в форме свободного описания (преимущественно с использованием понятийного аппарата искусствоведения) традиционно была и остается основным инструментом его научного анализа. С распространением информационно-поисковых систем

возникает необходимость формализованного описания изображения как некоторой предметной области, подразумевающей специфические связи между элементами. Такое описание лежит в основе любой серьезной виртуальной репрезентации изображения, будь то образовательный ресурс широкого профиля или узкоспециализированная информационно-поисковая система.

Первые шаги в направлении формализованного описания были предприняты библиографами и стали естественным развитием принципов библиотечной каталогизации. Появились развитые информационно-поисковые системы по основным собраниям редкой книги. Для целей собственно научного поиска был разработан ряд тезаурусов, содержащих иерархически организованные дескрипторы - ключевые слова для отражения иконографических особенностей, атрибуции, материалов и техники каждого конкретного изображения в некоторой базе данных. Одновременно такой тезаурус является руководством для исследователя, который, пользуясь нужными ключевыми словами, формирует эффективный поисковый запрос. Однако служить инструментом комплексного научного исследования изобразительного ряда тезаурусы и словари описания не могут, так как они игнорируют многие важные характеристики изображения.

Общая претензия к информационно-поисковым системам со стороны хранителей и исследователей рукописного фонда заключается в том, что при формализации теряется огромное количество информации. Одним из путей борьбы с потерей информации при создании баз данных иконографического содержания представляется разработка инфологической схемы изображения как явления рукописной книжной традиции. В рамках этой масштабной задачи можно выделить формализованное описание изобразительного ряда в рукописной книге, которое, в свою очередь, невозможно без определения системы отношений, в которые вовлечено изображение, и разработки понятийного аппарата для выражения этих отношений.

Выяснить, с какими структурами связано изображение, определить характер этих связей - означает реконструировать по возможности все контексты, в которые изображение вовлечено. Именно поэтому в случае, когда мы имеем дело с рукописной традицией, следует вести речь не об отдельном изображении, а об изобразительном ряде - первичном контексте, без которого изображение невозможно понять. Постановка проблемы

Изобразительный ряд рукописной книги имеет ряд общеизвестных особенностей в силу существенных отличий рукописной традиции от печатной книжной, таких, как тесная физиологическая связь с человеком (автором, владельцем, читателем и т.д.). Влияние этих особенностей на способы репрезентации объекта средствами изобразительного ряда до сих пор недооценивается. Одним из важных следствий физиологической природы рукописного изображения являются его тесная вовлеченность в социокультурную практику и в связи преемственности, определяющие специфику вариативности элементов внутри изобразительного ряда рукописной книги.

Общей особенностью изобразительного ряда иллюминованных рукописей позднего средневековья является чрезвычайное усложнение иерархии сюжетных изображений, их связей с текстом, которое развивается на фоне упрощения типологического состава изобразительного ряда. Далеко не все многообразие возможных изобразительных включений в организм рукописной книги актуально для источников XVII - XVIII вв. Типологический спектр изображений весьма ограничен, нет столь разветвленной иерархии инициалов, заставок, маргинальных изображений, как в более ранние периоды, но виды сюжетных изображений и их взаимоотношения, наоборот, становятся очень разнообразными.

Вербальный и изобразительный ряд лицевого памятника, изначально создаваемого с миниатюрами, формируются как креолизованный текст

(неразрывное единство нескольких семиотических систем) под воздействием непосредственной перформативной практики. Одной из малоизученных на сегодняшний день рукописных традиций является лицевой текст чудотворной иконы, выступающий продолжением практики почитания иконы в пространстве храма и вне его. Изначально смысловое пространство

иконы имело перформативный характер и формировалось под воздействием-----

аудиовизуального ряда: системы изображений, интерьера храма, хода богослужения, чтения, пения. Созданию и восприятию письменного текста предшествовал не только устойчивый комплекс образов, но, что очень важно, комплекс эмоциональных состояний, закрепленный в каноне.

В перформативной репрезентации образа чудотворная функция иконы становится стержневой, она наделяет икону свойством реальности и напрямую связана с ее статусом реликвии. В византийском православии имело место длительное и постепенное срастание функций икон и реликвий. С конца X века чудотворные иконы наряду с реликвиями начинают широко участвовать в процессиях, становятся военными и духовными палладиумами Константинополя. Икона наделяется чудотворной и целительной силой мощей и реликвий, телесно соприкасавшихся с Богоматерью, Христом или святыми. Тем самым икона, как и эти реликвии, наделяется неоспоримой реальностью.

Перформативная репрезентация чудотворной иконы в греческом культе включает ее обретение, торжественное перенесение, встречу, положение в специально выстроенный для нее храм или специально отведенное ей место в храме, установление праздника в этот день, совершение чудес, сопровождающееся видением небесного протагониста иконы. Процедура перенесения, первоначально установленная для реликвий (IV - VII в.), затем для икон (к IX в.), восходит к античному ритуалу прибытия и вступления в город императора. Византийская иконография обретения, перенесения и положения иконы (реликвии), воспринятая на Руси с существенной сменой

акцентов, включает триумфальную встречу реликвий в момент их прибытия в город, процессию-сопровождение их через город, и торжественное положение реликвий в приготовленный реликварий.

На примере русской лицевой рукописной традиции, посвященной иконе, выделяются два основных типа репрезентации объекта повествования: интерпретативный (толковый: символическое, аллегорическое истолкование объекта) и нарративный (изображение события с участием объекта, описанного в тексте). При формировании этих типов играли свою роль различные аспекты перформативной репрезентации, такие, как статус иконы как реликвии, ее постановка в пространстве храма и в процессии рядом с другими иконами и реликвиями, ее взаимоотношения с ними. Это также практика местного почитания святынь, их участие в мифологическом освоении места, придании реальному физическому пространству чудесного измерения. Это культивируемый во всех этих практиках спектр эмоциональных состояний, связанных с иконой, и т.д.

История лицевого текста иконы с XVI в. является историей взаимоотношений интерпретативной и нарративной репрезентации образа в миниатюре. Процесс усложнения символической нагрузки изображения в столичном книжном искусстве середины XVI в. обусловил преимущественно интерпретативный (в ущерб нарративности) тип многих больших изобразительных серий того времени. Продвижение нарративной программы в книжной миниатюре связано с моментом создания Лицевого летописного свода. Явное возвращение к интерпретативному принципу происходит в XVII в., когда он не просто объединяется с нарративным в рамках одного изображения, но задает форму и ритм нарративной серии миниатюр. Дальнейшее его развитие происходит в старообрядческой и антикварной практике, основанных на знакомстве с древнейшими образцами книжного искусства и установкой на осторожную творческую переработку этих образцов.

Принцип максимальной фрагментации события, выработанный в лицевой рукописной книге в конце XVI - начале XVII веков, начинает действовать как системообразующий при конструировании новых повествований наряду с общими принципами сведения всех известных событий в одно целое на основе общей концепции. Так зарождается лицевая ^рукописная, традиция «Книги об иконе Богоматери Одигитрии Тихвинской»^-памятника, включающего обширный изобразительный ряд, принципиально отличающийся от повествований о чудотворных иконах в Лицевом своде. В ней работа с вербальным рядом строится в рамках стратегии компендиума: происходит сбор всей возможной информации, выстраивание вертикальной и горизонтальной событийных линий, соединение различных контекстов, поиск архетипической модели повествования. Также идет работа с параллельными повествовательными последовательностями различной знаковой природы, с вербальным и изобразительным рядами, формирование из них концептуального единства. Изобразительный ряд расширяется до сопоставимой с текстом нарративности. Основное средство здесь - это проецирование на изображение вербального рассказа, событийный параллелизм. Событие дробится на максимально возможное число эпизодов (и миниатюр), происходит репликация изображения иконы, повтор его из миниатюры в миниатюру.

Описанные выше особенности изобразительного ряда могут быть объяснены только при условии обращения к формам репрезентации в миниатюре объекта повествования - в данном случае объекта сакрального, каким является чудотворная икона. Здесь же нужно искать ответ и на вопрос о причине массового присутствия в нарративной серии идентичных, пов�