автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Утрата социальной идентичности на примере нетрадиционных религиозных движений

Полный текст автореферата диссертации по теме "Утрата социальной идентичности на примере нетрадиционных религиозных движений"

На правах рукописи

БЛЯХЕР ПАВЕЛ ЛЕОНИДОВИЧ

УТРАТА СОЦИАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ НА ПРИМЕРЕ НЕТРАДИЦИОННЫХ РЕЛИГИОЗНЫХ ДВИЖЕНИЙ

22.00.04 — Социальная структура, социальные институты и процессы

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

О 5 СЕН 2013

005532600

Хабаровск — 2013

005532600

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Тихоокеанский государственный университет».

Научный руководитель: доктор политических наук, профессор

Ярулин Илдус Фанзрахмановнч

Официальные оппоненты: Дятлов Виктор Иннокентьевич

доктор исторических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Иркутский государственный университет», кафедра мировой истории и международных отношений, профессор

Лобода Оксана Витальевна

кандидат социологических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Владивостокский государственный университет экономики и сервиса», кафедра государственного и муниципального управления, доцент кафедры

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Комсомольский-на-Амуре

государственный технический университет» (ФГБОУ ВПО «КнАГТУ»)

Защита состоится «26» сентября 2013 года в 16-00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.294.04 при ФГБОУ ВПО «Тихоокеанский государственный университет» по адресу 680035, г. Хабаровск, ул. Тихоокеанская, 136, ауд. 315 л.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Тихоокеанского государственного университета.

Автореферат разослан «21 » 08 2013 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета — Гареева Ирина Анатольевна

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Проблема социальной адаптации различных групп населения к изменяющимся условиям реальности - одна из сложнейших проблем современной социологии. Ее актуализация связана с тем, что сама социальная реальность из стабильной и относительно неподвижной в новом тысячелетии все более превращается в постоянно изменяющуюся среду. Традиционные инструменты социальной адаптации (профессиональное образование, семейные и иные формы социализации, социальная работа) демонстрируют сегодня ограниченную успешность.

Вместе с тем, особенно остро эта проблема стоит перед теми социальными группами, где проблема социальной адаптации осложнена утратой социальной идентичности. К таким группам относятся лица в разное время входившие в нетрадиционные религиозные движения, но покинувшие их. Нетрадиционные религиозные движения (НРД) в постсоветские годы стали одни из заметных и социально значимых феноменов российской действительности. При всем том, что религиозно-мистический бум, приведший к массовому увлечению экзотическими учениями (начало - середина 90-х годов), в России в основном миновал, НРД продолжают оставаться достаточно массовым явлением.

По разным экспертным оценкам число участников НРД в России на сегодня составляет от 300 до 500 тысяч человек. Хотя, в силу специфики методик подсчета, они заведомо неточны. Дело в том, что официально фиксируется только число общин (приходов). При этом, численность каждого прихода не фиксируется. В результате мы, практически, ни по одной конфессии (включая РПЦ МП) не имеем абсолютно достоверных данных. Это тоже становится предметом многочисленных спекуляций. Так, РПЦ приводит численность участников НРД до 6 миллионов человек, но нам не удалось установить способ подсчета.

В Хабаровском крае официальное число участников НРД составляет более 9 тысяч человек1. Очевидно, что НРД достаточно многочисленное и, главное, социально неоднозначное явление. Мы далеки от мысли использовать «антикультовую» риторику, «разоблачая тоталитарные секты». Как правило, здесь единичный случай, типа терактов АУМ Сенрикё переносится на все НРД. В то же время значительная часть адептов нетрадиционных религиозных движений, практически, выпадают из социальной жизни, существуют в

1 Подсчитано нами на основании данных Статуправления по Хабаровскому краю. Методика расчета приводится в тексте работы.

«параллельном пространстве». Тем самым, из общества вырывается значительное число граждан.

В последние годы возникает еще одна социальная группа, инициированная как нетрадиционными религиозными движениями, так и противодействием им со стороны РПЦ и официальной пропаганды и остро нуждающаяся в изучении и социальной помощи. Это лица, по тем или иным причинам покинувшие НРД. Под действием активной пропаганды со стороны традиционных религий России, прежде всего РПЦ, негативным РЫ со стороны средств массовой информации и преследованием со стороны государственных структур значительное число людей покинуло лоно нетрадиционных религиозных движений и церквей.

По экспертным оценкам, здесь точные данные тоже оказались недоступны, в первое десятилетие XXI века НРД покинули до 70% адептов. Лишь меньшая часть из них нашли себя в лоне традиционных верований или убежденного атеизма. Большая часть из них остается в состоянии идеологического и социального вакуума, сильнейшей депривации. Более того, за время пребывания в НРД его адепты проходят этапы адаптации (посвящения) в жизнь культа, что чаще всего ведет к социальной дезадаптации.

Нарушаются социальные и профессиональные навыки, исчезает социальная сеть вне общины. Пребывая в растерянности и озлобленности, эти люди легко становятся жертвами суицида, участниками крайних асоциальных объединений. Вместе с тем, социальная работа с адептами НРД завершается в момент, когда они покидают движение.

Исследованию лиц, покинувших НРД, и посвящена настоящая диссертация. Этим определяется ее актуальность.

Степень разработанности проблемы. Решаемая в диссертационном исследовании проблема расположена на стыке нескольких проблемных полей и исследовательских традиций. Во-первых, конечно, эта традиция изучения религии в качестве социального института и, соответственно, религиозных организаций и их места в социальной структуре. Эту проблему мы находим уже в фундаментальных трудах И. Канта и Г.В. Гегеля. Активно обсуждалась она еще на заре социологии в трудах М. Вебера, П. Сорокина и Э. Дюркгейма2.

2 Вебер М. Работы М. Вебера по социологии, религии и культуре / АН СССР, ИНИОН, Всесоюз. межвед. центр наук о человеке при президиуме. Вып. 2. —М.: ИНИОН, 1991; Кризис нашего времени : социальный и культурный обзор = ТЬеатаэоГош^е/ Питирим Сорокин. — М.: ИСПИ РАН, 2009. — 384; Дюркгейм Э. О некоторых первобытных формах классификации. К исследованию коллективных представлений // Мосс М. Общества. Обмен. Личность. Труды по социальной антропологии. — М., 1996. -347.

Однако расцвет подобных исследований приходится на вторую половину XX века, особенно на его окончание. Здесь необходимо указать работы Э.Паина, А. Мак-Грю, Д. Хелда, С.Черняховскго, Р.Робертсона, Ф.Месснера и др3. Причина интереса к феномену религии и религиозных организаций в общественной структуре стал рост религиозной нетерпимости и экстремизма, казалось невозможный еще в начале прошлого столетия. Отсюда и интерес к особенности социальной идентификации участников религиозных организаций, влиянию членства в религиозной организации на социальное поведение и повседневность ее участников. Здесь необходимо упомянуть труды Ж.Т.Тощенко, В.И.Гараджи, М.П.Мчедлова, Д.Е. Фурмана, A.B. Логинова, А.А.Красикова, P.A. Лопаткина, Ю.Ю.Синелиной, Н.Н.Поташинской, Е.Н.Руткевич, И.НЛблокова4.

Еще более тесно проблема социальной самоидентификации в религиозных организациях анализируется в трудах П.Хилса, Ж.Казанова, П.Бергера, П. Капель, Б. Дюрье, Д. Сюро, Ж.-П. Виллиам, М. Орлова, Н. Н. Поташинской, О.В.Четвериковой, С.Лебедева и др5.

Огромное значение для нашего исследования имеют работы М. Бурдо, Р. Лункина, Ю. Синелиной и С. Филатова6, содержащие важнейший и крайне

3Паин Э.А. Волновая природа подъема традиционализма на рубеже XX-XXI веков // Общественные науки и современность. 2011. № 2. С. 43-56; Хелл Д. А. Макгрю Глобальные трансформации: политика, экономика, культура. М.: Праксис, 2004.-387: Messner S.F. Political Restraint of the Market and Levels of Criminal Homicide: A Cross-National Application of. Institutional-AnomieTheory/ - Alabama, 1999. - p. 34-39; ЧерняховскийС.Ф. МеладуМиромПолдняиГрадомОбреченным. Они могли стать богами, но убоялись и стали животными // Политический класс.м.:2009, № 6.

4Тощенко Ж.Т. Этнократия: история и современность. М.:РОСПЭН, 2003. - 432 с; Религия в самосознании народа : религиозный фактор в идентификационных процессах : [монография] / [Мчедлов М. П. и др.; отв. ред.: Мчедлов М. П.] ; Российская акад. наук, Ин-т социологии. — М.: Ин-т социологии РАН, 2008. — 413; Фурман Д. Е., Каариайнен К. Религиозность в России в 90-е годы XX — начала XXI века. М.: ОГНИ ТД, 2006; Логинов A.B. Индивидуализация веры как опасность // Татьянин день. Православное интернет-издание МГУ http://www.tadav.ru/text/l 153200.html: Синелина Ю.Ю. Православные и мусульмане: сравнительный анализ религиозного поведения и ценностных ориентации // Социологические исследования. 2009. № 4. С. 89-95; Красиков A.A. Глобализация и православие //Религия и глобализация на просторах Евразии. М., 2005; Поташинская H H. Христианские ценности и межрелигиозные отношения в XXI веке // Берегиня • 777 • Сова. Научныйжурнал /. - Воронеж: ГУЛВО «Воронежскаяобластнаятипография», 2012, № 1 (12), с. 114-125.

3Heelas P. Detraditionalizing The Stady of Religion // The Future of Study of Religion. Boston, 2000 - P. 46-53; Casanova J. Public Religion in the Modern World. Chicago University of Chicago Press, 1994; Capelle, P. Dieuet la cité: le statutcontemporain du théoiogico-politique. - Paris : les Éditions du Cerf, 2008. 320 p; Duriez, В., Mabille, F., Rousselet, K. Les ONG confessionnelles: religions et action internationale. - Paris: l'Harmattan, 2007.282 p.; Berger P.L. The desecularization of the world: A global overview // Thedesecularization of the world: Resurgent religion and world politics / Ed. by P.L. Berger. Michigan: William B. EerdmansPublishingCompany, 1999. Лебедев С.Д. Парадоксы религиозности в мире позднего модерна// Социологические исследования. 2010. Ка 12; Четверикова О.Н .Религия и политика в современой Европе. - М., 2005.

'Лункин Р. «Русские» регионы России: степень православности и политические ориентации/ / http://www.portal-credo.ru/site/index.ptro?act=lib&icl=2135: 17. Синелина Ю.Ю. 2012. Церковь и интеллигенция: мифы и реальность//Ю.Ю. Синелина. Мониторинг общественного мнения, № 4, - С. 65-

тщательно собранный эмпирический материал во Всероссийском масштабе. Именно он дал нам возможность выделить типичные моменты при анализе собственной проблемы, описать своеобразие ситуации в городе Хабаровске и Хабаровском крае.

Определенное значение имеют работы, ориентированные непосредственно на исследования «культов», противодействие им. Здесь можно упомянуть работы А.И. Будова, В.Ф. Гажоса, А.И. Демьянова, А.Н. Ипагова, В.В. Коника, Г.С, Лялиной, И.А. Малаховой, А.Т. Москаленко, Д.М. Угриновича, П.Л. Яроцкого, Д.Г. Коновалова и некоторых других. При всем том, что работы эти носят достаточно ангажированный характер, они содержат важные фактические данные, результаты интервьюирования и анкетирования членов сект и данные об отношении к ним со стороны внешнего окружения.

Определенное методологическое значение в работе имеют труды П. Бурдье и М. Фуко, посвященные языку и полям власти, поскольку религиозный дискурс по отношению к адепту именно, как дискурс власти. Эти работы позволили нам точнее описать процесс вхождения в НРД, ущерб, возникающий у индивида, вследствие покидания НРД.

И, конечно, огромное значение имеют для нас работы посвященные процессу социальной идентификации. 3. Баумана, Г. Блумера, П. Бергера, П. Бурдье, И. Гофмана, Ю. Давыдова и многих других7.

Все эти работы позволили нам четче сформулировать собственные исследовательские позиции, определить предмет и объект исследования.

Таким образом, объектом исследования выступают нетрадиционные религиозные движения.

Предмет исследования - социальная адаптация лиц, покинувших НРД или собирающихся покинуть его.

Цель исследования - выявить и описать оптимальные условия и организационные формы, позволяющие реализовать «светскую» модель социальной адаптации лиц, покинувших НРД или собирающихся это сделать.

71.; Современная религиозная жизнь России. Опыт систематического описания. Справочник. 2006./ под ред. М. Бурдо, С. Филатов. - М.: «Логос», - 469с.

Бауман 3. Мы и они /3. Бауман//Мыслить социологически. М.: Аспект-Пресс, 19%; Блумер Г. Коллективное поведение/Г. Блумер//Американская социологическая мысль: Тексты/Под ред. В.И. Добренькова. М.: Издание Международного Университет Бизнеса и Управления, 1996. С. 166-212; Бергер П., Бергер Б. Социология: Биографический подход/ П.Л. Бергер, Б. Бергер. Личностно-ориентированная социология. М.: Академический проект, 2004; Гофман И. Стигма: Заметки об управлении испорченной идентичностью./И. Гофман/Пер. М.С. Добряковой.

ЦК_Ь:ЬКр .•//myw.ereaditig.org.ua/bookreader.php/145155/во^ап : История теоретической социологии. Стабилизационное сознание и социологическая теория в век кризиса/Под ред. Ю.Н. Давыдова. М.: Академический Проект; ГАУДЕАМУС, 2010.

Задачи исследования:

• Проанализировать причины и проявления роста численности религиозных организаций и числа их участников в конце XX столетии.

• Выявить социально-демографический состав участников НРД в России.

• Выявить и описать причины, по которым человек обращается к нетрадиционным религиозным культам и движениям.

• Описать социальные последствия участия в НРД и социально-психологическое состояние человека, покинувшего НРД.

• Описать существующие подходы (РПЦ, общественные организации) к социальной адаптации лиц, попавшим в НРД, и покинувшим его.

• Предложить и описать механизм социальной адаптации исследуемой социальной группы в рамках государственной социальной политики.

Методология исследования состоит в использовании общенаучных и специальных научных методов. В число общенаучных методов, использованных в работе, вошли исторический метод, метод восхождения от абстрактного к конкретному, метод научной экстраполяции. В качестве частнонаучных методов использован метод социально-психологической реконструкции, когнитивные аналитические методы, позволяющие реконструировать мировоззренческие установки социального агента.

Теоретическим основанием работы выступает представления социального конструктивизма, применительно к нашей проблеме изложенные в работахС.И. Каспэ и, в ином отношении, С.Б. Филатовым.8 Согласно этим положениям, религиозные представления формируют онтологический уровень человеческого мировоззрения, детерминируют разделение мира на «своих» и «чужих». Тем самым, они задают тип социального поведения и направление социальной идентификации личности.

Эмпирическая база исследования:

• Данные Всероссийских опросов (ВЦИОМ - 1996; 2010; ФОМ -

2009);

8Каспэ С. И. Центры и иерархии. Пространственные метафоры власти и западная политическая форма. М.: МШГШ, 2008; Религия и общество. Очерки религиозной жизни современной России. /Отв. ред. С.Б.Филатов. — М.-СПб., Летний сад, 2002.

• Вторичные данные исследований религиозной ситуации в России, изложенные в фундаментальном исследовании «Религия и общество. Очерки современной религиозной жизни России»;

• Данные органов государственной статистики, связанные с численностью НРД и его членов;

• Мониторинг социального самочувствия населения Хабаровского края, проводимый ДВСПИ под руководством И.Ф. Ярулина;

• Данные формализованного опроса (целеориентированная выборка -респондент участник (бывший участник) НРД, проживающий в г. Хабаровске, п = 200 человек, 2011 г.).

• Серия экспертных интервью с участниками НРД, специалистами по религиоведению, государственными и муниципальными служащими (п =27).

Новизна исследования:

• Дано описание механизма «светской» социальной адаптации лиц, покинувших НРД или собирающихся сделать это в рамках государственной социальной политики.

• Показана роль идеологического воздействия при организации социальной работы с этим кругом лиц.

• Выявлены и описаны особенности социальной идентификации человека в рамках нетрадиционных религиозных организаций.

• Введен в научный оборот новый массив эмпирического материала.

Положения, выносимые на защиту:

• В результате мировоззренческого кризиса, связанного с распадом СССР в России начинается массовое увлечение нетрадиционными религиозными движениями и культами.

• Отчасти, эти культы были укоренены еще во времена СССР и имели ореол «мучеников большевизма»; ряд культов был занесен из за рубежа и имел имидж сторонников и провозвестников демократических и приватных ценностей.

• В первой половине 90-х годов в СМИ и обществе господствовало позитивное отношение к этим культам, но в следующее десятилетие начинается активное противодействие им со стороны РПЦ, других «традиционных» религий, усиление негативного освещения деятельности НРД в СМИ.

• В результате более 70% участников НРД выходят из состава движений, но лишь минимальная часть из них оказывается в лоне традиционных

религий. Большая часть прибывает в состоянии растерянности и социальной дезатаптации.

• На сегодня социальную работу с этими людьми осуществляют только представители РПЦ (с целью воцерковления) или общественных организаций, связанных с РПЦ. Эта направленность социальной работы наряду с явно позитивными моментами, нарушает конституционное положение о свободе совести, ведет к усилению клерикальных тенденций в обществе.

• В диссертации предложена и обоснована светская модель социальной адаптации этой социальной группой в рамках государственных и муниципальных органов социальной работы с населением, позволяющая не только профессионально адаптировать бывших участников НРД, но и восстановить их социальную идентификацию.

Теоретическая значимость исследования. Теоретическая значимость исследования состоит в расширении наших представлений о причинах вхождения человека в нетрадиционные религиозные движения, социальных изменениях, происходящих в процессе его участия в НРД, социальных последствиях его выхода из НРД. Важным элементом теоретической значимости работы выступает анализ кризисных форм социальной идентификации, возможности социальной адаптации лиц, чья идентичность подверглась большему или меньшему разрушению.

Практическая значимость исследования. Практическая значимость исследования состоит в классификации методов работы с лицами, участвующими в НРД и лицами, покинувшими НРД, разработке модели «светской» социальной работы с этой категорией граждан в рамках государственной социальной политики. Положения диссертации могут быть использованы государственными и муниципальными органами социальной защиты, а так же в образовательной практике при чтении различных курсов по социальной адаптации для студентов направления «социальная работа».

Апробация. Основные результаты диссертационного исследования были доложены на межвузовских научных конференциях (Иркутск, 2010; Биробиджан, 2011) и «Школе молодого автора» (Южно-Сахалинск, 2009). Результаты диссертационного исследования опубликованы в четырех научных работах, в том числе в трех работах, опубликованных в изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры социологии, политологии и регионоведения Тихоокеанского государственного университета.

Структура диссертационного исследования определяется особенностями темы, подхода и логикой подачи материала. Диссертация состоит из введения, основной части, включающей в себя 3 главы, разделенных на 8 параграфов, заключения, библиографии и приложений.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, анализируется степень ее разработанность в специальной литературе, выдвигается основная гипотеза, формулируется объект, предмет, цель и задачи исследования. В этом же разделе определяются теоретико-методологические основания исследования, базирующиеся на положениях социального конструктивизма, эмпирическая база, раскрывается новизна, теоретическая и практическая значимость исследования; формулируются положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Нетрадиционные религиозные движения как социальный феномен» состоит из трех параграфов «Понятие «нетрадиционные религиозные движения» и особенности развития этого явления», «Типология Нетрадиционных религиозных движений», «Нетрадиционные религиозные движения в России».

В первой главе диссертации мы попытались проанализировать, что представляет из себя новые религиозные движения, особенности развития этого явления.

Под нетрадиционными религиозными движениями в настоящей работе мы понимаем религиозные группы и учения, лежащие в их основе, не имеющие в прошлом существенного числа адептов на территории страны, сложившиеся во второй половине XIX — XX веках. Как правило, то различные разновидности христианского и исламского вероучения, но в целом, их спекггр намного шире9.

Необходимо понимание отличия традиционных религий, в первую очередь мировых религий, от НДР, понимание самого феномена религиозности. Этому и посвящено дальнейшее содержание первой главы. Отправным пунктом нашего рассуждения стало определение феномена НДР в рамках смыслового концепта «религия». К нему и обратимся.

9 Диалог цивилизаций и партнерство цивилизаций: межконфессиональное и кросскультурное измерения/ под.общ.ред.Колобова.О.А. - М. —Бейрут - Н.Новгород: Изд.дом Медина.,2010.

Религия является интегрирующей силой внутри общества, когда последнее находиться в состоянии стабильности. В этот момент господствующая форма религии выполняет функцию центра общества - объединяя большую группу людей в единый коллектив, связанный единой идеологией, целью и ожиданиями10.

Ведь несомненной, данной нам в ощущениях социальной реальностью выступает лишь малая группа 11 . Для того, чтобы возникли социальные организованности более высокого порядка необходимо включение социального воображаемого12. Здесь религиозные институции и выступают основанием для поддержания этих воображаемых конструктов. Т.е. конструкты уже возникли, символически осмыслены. Церковная организация здесь поддерживает их. Но иначе складывается ситуация, когда воображаемые сообщества оказываются «под вопросом», или если воображаемые сообщества строятся на иной онтологической основе.

В случае аномии общества религия выполняет интегрирующую функцию в рамках малой группы, при этом препятствуя формированию больших групп, коллективного воображаемого 13 . В последнем случае конкуренцию «официальной религии» составляют малые формы религии - секты. Чаще всего, они непосредственно отвечают насущным потребностям паствы. Создают соразмерные личности «малые социальные формы», чувство защищенности и взаимоподдержки. В условиях, когда социальное целое распадается, они и выступают основой выживания индивидов, теми ячейками, из которых в будущем возникнет общество. Однако в условиях, когда социальное целое (народ, общество) вполне живы и могут восстановить утраченную стабильность институциональных форм, такие образования начинают препятствовать восстановлению. Становятся дезинтеграторами14.

На данный момент нет единого подхода к типологии нетрадиционных религиозных движений. Тем не менее, существует ряд классификаций НРД, отражающий один или несколько факторов15.

Чаще всего используются следующие системы классификации:

10Каспэ С. Центры и иерархии. - М.: ГУ-ВШЭ, 2007.

11Ю. Л. Качанов, Н. А. Шматко Проблема реальности в социологии: как возможна социальная группа? // Социологические исследования". 1996. № 12, с. 90-105.

^Anderson В. Imagined Communities. — New. — London, New York: Verso, 2006.

13 Андерсон Б. Воображаемые сообщества/ Размышления об истоках и распространении национализма. -М.: Канон-пресс, 2001.

14Асеев О.В.Славянское неоязычество в современной России // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 1999. № 1.

15 Григорьева, Л. И. Религии «Нового века». — Красноярск: Наука, 2002.

• классификация по внешним, феноменологическим проявлениям нетрадиционных религий;

• классификация, по внутреннему устройству, культурно-исторической традиции, влиянии в обществе;

• классификация по стадии развития;

• классификация новых религиозных движений по времени возникновения (важно в данной классификации отметить, что автор подчеркивает разницу между нетрадиционными религиями — религиями не характерными для данного общества в конкретный момент времени, и новые религиозные движения - движения, сформировавшиеся относительно недавно, в 19-20 вв.);

• классификация, к которой апеллирует антикультистское движение (не являясь строго научной, тем не менее она достаточно популярна в непрофессиональной, околонаучной среди и СМИ);

Нетрадиционные религиозные движения и организации выступают своеобразной формой социального протеста. Однако, в отличие от традиционных протестных форм, религиозные движения данной формы (возникшие 19-20 века) ориентированы не столько на изменения реальности, сколько на уход от нее. Их массовый расцвет приходится на 60-е годы XX века, когда молодежные бунты подняли на щит своеобразную интерпретацию протестантизма и экзотических восточных учений. В тот момент НРД становились не столько религией, хотя этот элемент сохранялся, сколько протестной идеологией, позволяющей придать бунту вид осмысленного и сакрального действа.

Однако по мере того, как протестное движение сходило на нет, сами религиозные учения все сильнее дифференцировались на два класса. Одни все больше маргинализировались, теряли сторонников, превращались в замкнутые группы, в основном эсхатологической направленности. Собственно, постепенно они исчезали из информационного поля, всплывая лишь в случаях коллективных самоубийств или еще каких-то действий, выходящих за пределы разумного. Их влияние оказывалось минимальным.

Другие учения, вместе с их лидерами все полнее входили в социальную и экономическую жизнь. Постепенно их асоциальный заряд оказался максимально нейтрализован, а их адепты оказались не просто включенными в общество, но вошли в его истеблишмент. Тем самым, проблема НРД всплывала лишь эпизодически. Иначе складывалась ситуация в России.

Распад СССР был отнюдь не только политическим или экономическим актом. Советский народ для огромного большинства населения был реальностью, основой социальной идентификации. Это основание и исчезает. Кризис коммунистической идеологии породил и поиск альтернативы. В качестве подобной альтернативы еще в поздние советские годы рассматривалась религия. Чтение Священных книг, увлечение буддизмом и тому подобные действия были крайне распространены среди интеллигенции. Однако в последние годы религиозные организации в стране отнюдь не процветали. Священнослужителей было мало, хотя их число и пополнилось преподавателями научного коммунизма и лекторами обкомов. В образовавшуюся лакуну и хлынули представители нетрадиционных религиозных организаций.

Почва оказалось благодатной. Тем более, что сами организации эти базировались в тех самых «цивилизованных странах», в число которых и предполагалось «входить». Чуть позже стали возникать сходные учения на местной почве, педалировавшие интерес к отечественной истории, культуре. Несмотря на то, что официально поддержкой пользовались именно традиционные религиозные конфессии, НРД были намного активнее, ярче и привлекательнее. Они сразу обеспечивали неофиту обретение локальной поддержки от единоверцев, да и трансцендентальную легитимацию, спасение.

В 90-е годы официальные конфессии явно проигрывали конкуренцию с НРД. Правда, теракты, организованные рядом религиозных группировок облегчили их положение, поскольку «секты» теперь можно было объявить экстремистскими. Но в целом, ситуация была не в их пользу. В следующий период ситуация начинает меняться. Официальные власти все активнее продвигают традиционные конфессии в ущерб НРД. Да и сами конфессии начинают вести все более активную миссионерскую работу. Постепенно рост числа адептов НРД останавливается, а позже начинает уменьшаться.

В этот момент и формируется группа, которую мы сделали объектом своего исследовательского интереса. Интерес этот связан не столько с типичностью этих агентов, сколько с их уникальностью. Как мы попробуем продемонстрировать в третьей главе работы, именно у них сильнейшим образом разрушена социальная идентификация. Именно в этой среде наибольшая тяга к искусственному (наркотики, алкоголизм) выходу из социального тупика, наибольший процент суицида.

Особенно остро эти процессы протекают в удаленном от центра Дальневосточном регионе. Здесь в кратчайший исторический период из

одобряемого и, во всяком случае, не осуждаемого явления, которое активно спонсировало культурные мероприятия, фестивали и т.д., НРД превратилось в осуждаемое и гонимое. Это привело, с одной стороны, к существенному сокращению участников НРД, с другой - к наиболее сильно проявляемой депривации.

Все эти особенности региона и того состояния, в котором оказались адепты НРД, покинувшие свои движения, мы и попытаемся показать.

Вторая глава работы «Нетрадиционные религиозные движения в Хабаровском крае» состоит из двух параграфов «НРД как малая социальная группа (на материале эмпирического исследования) особенности социальной идентичности», «Динамика распространения НРД в Хабаровском крае и опыт организации социальной работы с участниками НРД».

Как показано в главе, появление НРД в Хабаровском крае, хотя по времени и совпадает с общероссийским, но по интенсивности существенно превосходит его. Во многом это было связано со специфической ситуацией в регионе после распада СССР.

Дальний Восток, как, по-видимому, и «дальний запад» России, специфичен в отношении механизма заселения. В период, когда у страны появляются ресурсы, стабилизируется международной и внутриполитическое положение на бесконечно далекую окраину текут переселенческие потоки, львиную долю которых составляют потоки организованные государством. Люди направляются на добычу вполне конкретного блага, в котором сегодня заинтересовано государство. В XVII столетии — это пушнина. Позже — серебро, еще позже — золото. Сегодня — возможность выхода на азиатские рынки вместо традиционной европейской ориентации страны. Но истощение искомого блага или появление «проблем» у родимого отечества мгновенно вызывало прекращение государственного датирования и массовый отток населения.

Такой, двухтактовый механизм развития региона приводил к тому, что «местное» население не формировалось, а для находящихся здесь людей регион представлял собой место временного проживания. В результате население региона составили разные и осознающие свою разность люди и группы. Основой организации коммуникации здесь выступали не столько те или иные идеологемы, сколько повседневность. Совместная охота и рыбалка, застолье и баня структурировали коммуникацию, делая властный дискурс излишним. Точнее, он использовался больше для «внешнего общения». Не случайно,

культовым персонажем в «народном восприятии» был не реформатор и просветитель губернатор П.Ф. Унтербергер, а его предшественник барон А.Н. Корф, который «сам жил и другим жить давал». Соответственно, любая «сильная идеология», в том числе религия не способствовала, но препятствовала организации коммуникации, сужая круг потенциальных контрагентов.

В результате возникала специфическая дискурсивная двойственность. Официальный дискурс одомашнивался. Он превращался в приватный, лишался целостности. Точнее, целостным оставался «приватный» (действительный, подлинный) дискурс и формы его бытия. Публичные же элементы заимствовались лишь для того, чтобы эту, подлинную, реальность представить в понятном для власти языке. Причем, под «властью» по большей части понимался центральный аппарат, а не местные органы управления.

Эта ситуация стала еще более явной в 90-е годы XX века, в период очередного «откатного» такта. Катастрофический распад СССР и, почти полное «блокирование» западной части страны привели к массовому оттоку населения. Подобные ситуации регион переживал не раз. Как правило, это вызывало стремительную архаизацию и экономики и образа жизни. На смену золотодобыче и оборонной промышленности, приходили лесозаготовка, охота и рыболовство. Но в 90-е годы положение сложилось иное. Теперь не из бесконечно далекого «запада», а с близкого «юга» в регион потекли инновации. Вблизи от дальневосточных границ России сложились центры агрессивной постиндустриальной экономики, остро нуждающиеся в дальневосточных ресурсах и готовые за них платить. В результате вместо архаизации начинается стремительное втягивание региона в ближайшие центры АТР, позволяющее Дальнему востоку не только выживать, но и развиваться. Впервые за годы существования в регионе начинает формироваться социальная инфраструктура, а жители сопредельных стран все в меньшей степени осознавались, как «чужие». Здесь же, в АТР, где соседствуют (и взаимодействуют) страны и народы с абсолютно разной историей, религией и политическим строем от монархии до демократической республики и коммунистического режима, вопросы религии и политики просто выводятся за скобки. В рамках международных «клубов», которые принимают решения и определяют правила игры, эти вопросы не задаются. Отходит от этих вопросов и региональная элита, а за ней и население.

Но в «нулевые» годы ситуация вновь меняется. Взлет цен, стабилизация внутриполитического положения приводит к возвращению «власти» (чужой, центральной) на Дальний Восток. Рискованные транзакции в рамках экономики

ATP сменяются гарантированными и невероятно щедрыми федеральными ресурсными и финансовыми потоками. Вместе с федеральным финансированием, ужесточением соблюдения законодательства, распадом прежней хозяйственной системы в регион приходит и религиозный дискурс, как элемент властного дискурса. Показательно, что за 90-е годы в Хабаровске было построено 6 крупных протестантских культовых объектов и... ни одного православного. Тогда как в следующий период были возведены 3 крупных храмовых комплекса, восстановлено 2 часовни, открыта семинария и 2 монастыря.

В результате возникает специфическая картинка «религиозной жизни» региона, точнее, дискурса, в который она оформляется. Как дань близости с АТР и продолжающемуся активному взаимодействию с ним сохраняется значительное, пока численно преобладающее число протестантских общин, а так же крайне холодное отношение населения к термину «тоталитарная секта». Так, приезд в Хабаровск, центр ДФО, главного борца с сектами A.JI. Дворкина прошел при пустых залах и крайне настороженном отношении местной власти. По инерции сохраняется и значительная часть атеистов, особенно среди той (значительной) части населения региона, которая не связана с «золотым дождем», идущим из федерального центра.

В результате НРД в Крае и регионе оказались достаточно многочисленными. Попадание в них, как правило, связано с возрастным кризисом, жизненными обстоятельствами (потеря работы, смерть близких, болезнь). Как показали результаты эмпирического исследования вступление в НРД как и в любую закрытую группу, ведет к разрыву или, по крайней мере, сокращению социальных контактов с внешним миром, утрате многих важных социальных навыков, порой, утрате работы.

Взамен, адепт получает поддержку группы, взаимовыручку и статус группы, которая, чаще всего, осмысляет себя, как избранная, обладающая единственным истинным знанием. Сама группа является достаточно сложно организованным образованием, четко разделяющимся на «ядро», где полное слияние личности и группы произошло, и периферию. Здесь социализация еще протекает и не перешла в бесспорное приятие ценностей группы, как своих собственных.

Большая часть наших респондентов относились именно к периферии. Именно здесь формировался слой, который при усилении внешнего давления покидал нетрадиционные религиозные организации. Однако, как показывают

интервью, при этом их проблемы не заканчивались, но лишь еще более обострялись.

Ведь вступление в группу изменяло всю картину их существования, круг общения и виды деятельности, существенно трансформировало ценностные параметры. Выйдя из группы, они оказываются в социальном и ценностном вакууме.

Третья глава работы «Вышедшие из НРД: утрата социальной идентичности и специфика социальной адаптации» состоит из трех параграфов «Описание социально-психологического состояния адептов НРД», «Лица, покинувшие нетрадиционные религиозные движения, как особая группа населения: проблема адаптации», «Формы социальной адаптации лиц, вышедших из НРД».

В современной России новые религиозные движения стали частью социальной реальности общества. Несмотря на то, что по своей природе они, как и любое закрытое сообщество, противостоят обществу, они плотно укоренились в социальной реальности, став своего рода способом социального эскапизма. Начиная с молодежных бунтов 60-х годов, эти движения стали и во многом остаются формой ухода от реальности, обретения смысла в обессмысленном мире.

Тем временем, в обществе не утихает дискуссия о НРД - несут ли они опасность для государства, общества, культуры и личности человека или являются наравне с традиционными религиями полноправными представителями религиозных движений. Полемика ведется в рамках СМИ, в виде «информационной войны» в интернете, в распространяемых листовках. Волны этой «войны» периодически докатываются до кабинетов судей, в Думу. Более или менее явные гонения на членов новых (нетрадиционных) религиозных движений и организаций становятся все более частыми, а их зарубежные партнеры, все менее желанными гостями в стране. И хотя на Дальнем Востоке число НРД, причем официально зарегистрированных, превосходит число православных приходов, тенденция ощутима.

Результат - сотни уголовных дел, как против представителей НРД, так и их рьяных противников, периодически возникающие изменения и дополнения к закону о «свободе совести и религиозных организаций». В рамках последнего, относительно недавно было создано два государственных органа, отвечающие за контроль и работу с НРД - «государственный реестр религиозных движений» и

«экспертная комиссия по религиозным организациям при Министерстве Юстиций».

Однако, стоит отметить, что за названием религиозных доктрин, ритуалов и пр. в религиозных движениях стоят простые люди, чаще всего глубоко несчастные. Прямой обязанностью государства является через органы социальной защиты оказывать помощь нуждающимся гражданам, но до сих пор не было создано государственного института, ставящего своей задачей помощь адептам НРД. Ведь, как мы постарались показать в работе, обращение к нетрадиционным религиозным учениям связано, прежде всего, с утратой идентичности, с невозможностью «обрести себя» в рамках существующих социальных реалий. Ведь число молодых (а их большинство) участников НРД существенно превосходит число участников молодежных организаций. Иными словами, мы имеем дело с болезненной социальной ситуацией, когда молодые люди не могут найти себя в обществе, в официальной религии.

Но если сами адепты НРД субъективно в силу приверженности религиозной доктрине не так сильно нуждаются в помощи со стороны социальных служб, то существует группа людей, покинувших религиозные движения. Это наиболее уязвимая группа населения, находящаяся в состоянии глубочайшего психологического кризиса, социально дезадаптированного. Именно с этой категорией населения является наиболее приоритетной для социальных служб.

В данной работе мы создали проект социальной службы, способной решить проблемы этой группы населения. Что важно — созданный нами проект вполне осуществим на практике, в рамках тех условий, которые сложились в современной России.

Для обоснования данного проекта нами было проанализирован ряд аспектов, непосредственно связанных с НРД - история становления НРД, причины, заставляющие человека вступать и оставаться в составе религиозного движения.

Конечно, работа нуждается в серьезном продолжении. В качестве продолжения данной работы можно усилить проработанность внутреннего строения и функционирования НРД. Причина дискретный характер новых религиозных движений. Практически невозможно отразить и проанализировать более полно даже наиболее крупные организации нетрадиционного религиозного движения в рамках данной работы. Поэтому была создана модель усредненного учения, отражающего основные критерии НРД.

Необходим и подробный анализ законодательной базы, связанной с изучаемой сферой. Однако весь законодательный массив по этой области состоит из нескольких законодательных актов: ФЗ №125-ФЗ от 26.09.1997 г. «О свободе совести и религиозных объединениях» (последняя редакция от 23.07.2008), Приказ Министерства юстиции России от 18.02.2009 г. №53 «О государственной религиоведческой экспертизе», Обращение Государственной Думы РФ к президенту от 15.12.1996 г. Обращение Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 15.12.1996 к Президенту РФ «Об опасных последствиях воздействия некоторых религиозных организация на здоровье общества, семьи и граждан РФ», Конституция РФ (ст. №13, 14). Этого количества законных актов явно не хватает для нормального регулирования существования религиозных движений и регламентирования их взаимоотношений с внешними государственными и общественными структурами. Кроме того, существующие законы имеют свои значительные недостатки. Так закон №125-ФЗ предъявляет требование к религиозной организации в том, что она обязана просуществовать на данной территории более 15 лет. Т.е. до истечения этого времени организация не сможет получить официального признания. Помимо этого есть еще существенные недостатки. В распоряжении Минюста о создании религиоведческой экспертизе был совершен крупный просчет уже не де-юре, а де-факто — в качестве экспертов были приглашены заведомо предвзятые деятели - Дворкин А.Л., КузьминА. В. Поэтому нами не была проведена особо глубинная работа по анализу законодательных актов, лишь упомянуты основные законы и законные акты.

Основной причинной, способствующей вступлению человека в НРД выступает поиск малой социальной группы, в которой возможно построение «доверительных отношений».

Проведенное нами опрос показал, что среди последователей новых религиозных движений можно выделить две достаточно большие возрастные группы. Это молодые люди от 17 до 25 лет, и лица от 45 до 60.

Причиной этого мы видим в том, что представители этих возрастных групп в силу объективных причин оказываются выпавшими из привычной социальной сети. Не случайным здесь является линейное распределение ответов на следующий вопрос.

Таблица 1.

До вступления в Учение кого бы Вы могли бы назвать своим другом?

Никого 14% Одного-Двух наиболее близких мне человек 42%

Большую часть своих одноклассников (сокурсников, коллег) 26% Достаточно большую группу людей 18%

В случае с молодыми людьми - это окончание школы, вступление в новую социальную группы. Вместе с этим часто происходит выпадение из социальных сети семьи, школьных друзей, и как следствие утрата идентичности в малой группе.

Во второй группе происходят схожие процессы. Но только в данном случае это связано с выходом на пенсию (выпадение из социальной сети «коллеге), завершение цикла семьи, уход детей. В последнем случае не индивид выпадает из группы, а рушится один из основополагающий образов, обеспечивающий единство в данной сети — «родитель-ребенок».

Как бы не воспринимали окружающие, неофит, субъективно получил желаемое — возможность построение сетей доверия внутри конкретной группы. Поэтому член секты не нуждается в помощи со стороны общества.

Многие неофиты вынуждены существовать как в рамках религиозного учения, так и в рамках общества (хотя бы что бы заработать на существование). Это является огромной проблемой для сектанта, и часто приводит к необходимости разорвать отношения с учением. Здесь показательно отношение семьи к участию в религиозном движении.

Таблица 2.

Как Ваша семья относиться к Вашим взглядам?

Положительно 4% скорее положительно 18%

Безразлично 12% скорее отрицательно 28%

Отрицательно 38%

Внутри религиозного движения лежит набор неких мощных эмоциональных образов. Идентифицируя себя с группой индивид перенимает эти образы для себя, и на основе них строит свое мировоззрение. Однако выходя

в общество неофиту приходится менять образы мышления усвоенные в секте на принятые в обществе. В противном случае он рискует лишится работы. Чаще всего в рамках повседневного члену НРД относительно легко удается осуществлять коммуникацию с «нормальными» членами общества. Однако нестыковки неизбежно проявятся. Это приводит или к пересмотру отношения к обществу (уход глубже в веру), или к учению.

Если в результате внутреннего конфликт человек в индивидуальном порядке утрачивает доверие к социальной группе, или он оказывается «исключенным» в результате внутригрупповой социальной гигиены, рушится сложившиеся система самоидентификации. Индивид оказывается в состоянии аномии. Часто оказывается проблематичным найти новую социальную сеть, где можно было бы встроиться в сети доверия.

Индивид в таком положении уже может быть объектом опеки со стороны общества.

Разработанная нами система включает три этапа работы с бывшими адептами НРД:

1. Работа с социальным окружением. Поиск причин, по которым человек так и не смог найти необходимый уровень поддержки в рамках общества.

2. Работа с бывшим адептом. Поиск подходов к решению его проблем. Выстраивание предположений, касательно того, где бы человек мог применить себя.

3 Реабилитация. Данный этап включает в себя работу групп взаимопомощи, социальный патронаж., внедрение в социальные сети, где бы индивид мог бы восстановить прежний, или хотя бы приемлемый уровень доверия.

В заключении отмечается, что нами выполнены поставленные в начале работы задачи. Самое существенное, что до сих пор не сложилось механизма «светской» социальной адаптации бывших участников НРД. Большая часть этой работы проводится религиозными организациями. Но даже если их цель достигнута и человек покинул НРД, придя к одной из традиционных религий, он привносит в нее те же черты предвзятости и агрессивности, с которыми, по всей видимости, и предполагали «бороться» деятели, ориентированные на традиционные религии. Прозелитизм, агрессию, но не мир привносят они с собой. По существу, их верования получают только иное имя, не меняясь, по сути, не вступая в согласие с социальной реальностью. Причина такого подхода, прежде всего, в отсутствии проработки механизма социальной адаптации этой

группы в рамках государственной социальной политики и государственных органов социального обеспечения. Именно такую модель мы и постарались представить в нашей работе. Степень ее реализуемости покажет самое ближайшее будущее.

Основные публикации по теме исследования:

1. Бляхер, П.Л. Нетрадиционное религиозное движение как малая социальная группа // П.Л. Бляхер / Вестник Тихоокеанского государственного университета. — 2012. — № 1 (24). — С. 261 - 266.

2. Бляхер, П.Л. Религиозные общины на Дальнем Востоке России // П.Л. Бляхер / Вестник Тихоокеанского государственного университета. — 2013. — № 1 (28). — С. 321 - 324.

3. Бляхер, П.Л. Региональная ситуация и клерикализация дискурса власти// П.Л. Бляхер / Полития. Журнал политической философии и социологической политики. — 2013. — № 1(28). — С.80 — 92.

4. Бляхер, П.Л. «Двухслойные» структуры в истории политического пространства России // П.Л. Бляхер / Социально-политические процессы на Дальнем Востоке России: анализ, регулирование прогноз: сб. науч. тр. Хабаровск: Изд-во Тихоокеан. гос. ун-та. — 2009. - Вып. VI. — С. 18-31.

Бляхер Павел Леонидович

УТРАТА СОЦИАЛЬНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ НА ПРИМЕРЕ НЕТРАДИЦИОННЫХ РЕЛИГИОЗНЫХ ДВИЖЕНИЙ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук

Подписано в печать 15.08.13. Формат 60x84 '/16-Бумага писчая. Гарнитура «Тайме». Печать цифровая. Усл. печ. л. 1,28. Тираж 100 экз. Заказ 170.

Отдел оперативной полиграфии издательства Тихоокеанского государственного университета. 680035, Хабаровск, ул. Тихоокеанская, 136.

Текст диссертации на тему "Утрата социальной идентичности на примере нетрадиционных религиозных движений"

духовная связь между участниками группы и начинается процесс их возвращение в общество. Продолжительность этапа та же. На четвертом этапе при содействии служб занятости и отдела при центре социальной защиты осуществляется трудоустройство участников группы. Вполне понятно, что обеспечить всем бывшим кришнаитам места в совете директоров «Газпрома» затруднительно, однако, крайне важно (причину этого мы объясним немного позднее), чтобы их рабочие места не были маргинальными (не престижными). Это может быть та же служба занятости, социального обеспечения, социального презрения и др. Важно отметить, что созданная при центре социальной защиты общественная организация, осуществляющая психолого-просветительскую помощь, ни на каком этапе не прекращает своей деятельности. Участники группы могут на некоторое время прервать посещение ее собраний. Позже, испытав потребность в общении или рецидив кризиса вновь начать их посещать.

Однако существенные затраты на социальную адаптацию 15-20 человек будут неоправданным разбазаривание государственных средств, если не совместить этот проект с медиа-проектом. Все этапы деятельности группы должны освещаться и пропагандироваться в СМИ. О существовании, работе и успехах группы и ее участников должен узнать как можно более широкий круг лиц. Тем самым, первая группа выступит своеобразным образцом успешной социальной адаптации для бывших членов НРД, для лиц, собирающихся покинуть НРД.

Предполагается, что после реализации социального проекта и его медиа сопровождения число звонков на телефон доверия возрастет многократно, поскольку здесь речь пойдет не об абстрактных истинах, а о «простых людях», которые смогли, преодолели кризисную ситуацию. Поскольку в качестве одной из потенциальных сфер занятости для участников первой группы выступает социальная работа, то и все, что будут говорить они, будет особенно убедительным для новых участников группы

6.1 Никого 6.2 Одного-Двух наиболее близких мне человек

6.3 Большую часть своих одноклассников (сокурсников, коллег) 6.4 Достаточно большую группу людей

7. Что привлекало Вас в этих людях?

7.1 Личные качества 7.2 Общие духовные интересы

7.3 Общие интересы 7.4 Общее дело

7.5 Другое:

8. Сейчас большинство Ваших друзей находятся «вне» или «внутри» Учения?

8.1 Все мои друзья в Учении 8.2 Большинство моих друзей находиться «внутри» Учения

8.3 Примерно равное количество друзей «вне» и «внутри» учения 8.4 Большинство моих друзей находиться «вне» Учения

9. Как часто Вы видитесь (поддерживаете контакты) со своим друзьями «вне» Учения?

9.1 Несколько раз за неделю 9.2 Несколько раз за месяц

9.3 Несколько раз в полгода 9.4 Редко (не раньше раза в год)

ПРИЛОЖЕНИЕ Б

Результаты Всероссийского опроса ВЦИОМ «Религиозные ориентации населения России»

«Относите ли вы себя к какому-либо вероисповеданию?

Если да, то к какому именно?»

Варианты 1991 1994 2001 2004 2007

ответа

Православие 31 38 50 57 56

Ислам 1 2 4 4 3

Католицизм <1 <1 <1 <1

Протестантизм _* <1 <1 <1 <1

Иудаизм _* <1 <1 <1 <1

Другая 1 <1 2 1 1

религия

Не считаю 61 58 37 32 33

себя

верующим

человеком

Затруднились 6 1 7 6 6

ответить

*- вариант ответа отсутствовал.

«ПОСЕЩАЕТЕ ЛИ ВЫ РЕЛИГИОЗНЫЕ СЛУЖБЫ? ЕСЛИ ДА, ТО КАК ЧАСТО?»

Варианты 1991 1996 2001 2004 2007

ответа

Не 67 60 63 60 59

посещаю

Один раз 1 3 2 2 2

в неделю

Один раз 4 4 3 4 4

в месяц

Несколько 10 17 17 19 19

раз в году

Раз в год 8 16 15 15 16

и реже