автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: В.Ф. Кудрявцев

Полный текст автореферата диссертации по теме "В.Ф. Кудрявцев"

На правах рукописи

005552357 ^^^

Корнилова Ирина Валерьевна

В.Ф. КУДРЯВЦЕВ: ОПЫТ АНАЛИТИЧЕСКОЙ БИОГРАФИИ ИССЛЕДОВАТЕЛЯ РОССИЙСКОЙ ПРОВИНЦИИ

Специальность: 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ ДИССЕРТАЦИИ на соискание учёной степени доктора исторических наук

11 СЕН 2014

Уфа-2014

005552357

Работа выполнена на кафедре истории и методики ее преподавания Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Набережночелнинский институт социально-педагогических технологий и ресурсов»

Научный консультант: Валеев Эмиль Наильевич

доктор исторических наук, доцент, ФГКОУ ВПО «Московский университет МВД России», профессор кафедры истории государства и права

Официальные оппоненты: Иванов Ананнй Герасимович

доктор исторических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Марийский государственный университет», заведующий кафедрой отечественной истории

Судовиков Михаил Сергеевич

доктор исторических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Вятский государственный гуманитарный университет», заведующий кафедрой отечественной истории

Юсупов Рахимьян Галимьянович

доктор исторических наук, доцент, ФГБОУ ВПО «Башкирский государственный университет», профессор кафедры государственного права

Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Казанский

государственный университет культуры и искусств»

Защита состоится «3» октября 2014 года в 14.00 часов на заседании Диссертационного совета Д 212.013.01 при Башкирском государственном университете по адресу: 450076, Республика Башкортостан, г. Уфа, ул. Заки Валиди, д. 32, ауд. 400.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке и на сайте ФГБОУ ВПО «Башкирский государственный университет» www.bashedu.ru.

Текст автореферата размещен на сайте ФГБОУ ВПО «Башкирский государственный университет» www.bashedu.ru и на сайте Высшей аттестационной комиссии Министерства образования и науки Российской Федерации www.vak.ed.gov.ru.

Автореферат разослан «3» сентября 2014 года.

Ученый секретарь Диссертационного совета,

кандидат исторических наук " P.O. Багаутдинов

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Аюуальность и научная значимость исследования определяется потребностью осмысления роли и места российской интеллигенции разной генерации в исторических судьбах Российского государства. Внимание исследователей сфокусировано на второй половине XIX - начале XX в., как одной из переломных эпох в истории Российского государства. Яркую окраску этому периоду придают личности, определившие проблемное поле отечественной исторической науки на многие последующие десятилетия. Значительную часть российской интеллигенции составляли историки-любители, собиратели, публикаторы и исследователи российской провинции, считавшие одним из своих главных предназначений изучение истории местных краев и областей. Однако долгое время их научное творчество исследовалось в отрыве от процесса развития исторической науки в крупных университетских центрах, как следствие многие имена этих подвижников выпали из исторического контекста. Тем не менее, это не снижает их значимости на историческом небосклоне, как и их научно-исследовательская, просветительская, публицистическая деятельность, формировавшая любовь к русской истории, памятникам старины, географии и культуре, краю и народам, его населяющим.

Незаурядная личность Василия Филипповича Кудрявцева (1843-1910), историка, этнографа, архивиста, краеведа, подвижника просвещения и фольклориста, исследователя центральных и северных губерний Российской империи, до последнего времени не была широко известна научной общественности страны. Этот казусный факт объясняется трудностями поисков научно-биографических фактов для воссоздания аналитической биографии в целом, ибо в сюжетику его жизни входили многие областные центры Российской империи, деятельное участие в работе столичных научных обществ, губернских ученых комиссий и комитетов, провинциальных интеллектуальных сообществ. Он вошел в историческую науку как неутомимый исследователь российской провинции и местной старины, познание которых выходило за рамки узко локального научного знания. В.Ф. Кудрявцев являлся автором более 25 книг, многочисленных научных публикаций в общероссийской и областной прессе, в сборниках губернских статистических комитетов (ГСК), в «Трудах...» научных обществ и губернских ученых архивных комиссий (ГУАК). Его связывали продолжительные контакты с научными и просветительскими кругами Москвы, Санкт-Петербурга, Твери, Нижнего Новгорода, Перми и Вятки. Особо важной страницей в его творческой биографии явилось соучастие в делах Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при императорском Московском университете (ОЛЕАиЭ), Общества археологии, истории и этнографии при императорском Казанском университете (ОАИЭ) и деятельное сотрудничество с профессорами H.A. Поповым, Д.И. Иловайским, С.М. Шпилевским, И.Н. Смирновым, H.A. Толмачевым, Д.А. Корсаковым и др.

Историко-биографическое исследование о В.Ф. Кудрявцеве композиционно состоит из двух частей: первая часть содержит строго документированное изложение жизни персоналии, ее духовный портрет как человека, а вторая - динамичное исследование творческой судьбы исторической личности. Обе части находятся в диалектическом взаимодействии с хронологическим сюжетом. Исследование одно-

временно ориентировано на реконструкцию истории личности, на соединение воедино общественно-политической, религиозной, просветительской мысли исследователя как важнейших сегментов отечественной историко-культурной традиции.

«Персонификация» историко-познавательного процесса является отличительной чертой современных исторических исследований. Изучение жизни и деятельности историков минувших столетий помогает лучше понять и адекватно оценить современную историографическую действительность. Значимость исследования персонифицированного характера заключается не только в изучении исторического опыта, но и в его преумножении, в дальнейшем развитии духовных ценностей современного российского общества.

Актуальность и научная значимость диссертационной работы определяется также сформировавшимся устойчивым интересом российских историков к проблемам микроистории, интеллектуальной истории, персональной истории и социокультурной истории, как важнейших направлений современного исторического знания. Накопленный опыт аналогичных исследований в формате интеллектуальной истории позволит обобщить научно-историческое наследие историков российской провинции, определить его взаимосвязанный характер с трудами ученых столичных городов страны, актуализирует вопросы изучения российских регионов.

Степень изученности темы. Литература о В.Ф. Кудрявцеве и его творчестве классифицирована нами по проблемно-хронологическому принципу с условным выделением трех периодов в изучении темы: дооктябрьский (начало XX в. - 1917 г.); советский (до начала 1990-х гг.), в котором можно условно выделить: период «золотого десятилетия» в деятельности краеведов (1917 - конец 1920-х гг.); период забвения краеведческой тематики (конец 1920-х - середина 1950-х гг.); период возрождения интереса к краеведению (середина 1950-х- 1980-е гг.); современный (с начала 1990-х гг. по настоящее время). В рамках данной периодизации правомерно выделить три взаимосвязанных проблемно-тематических блока. Первый обусловлен вниманием к изучению исторического краеведения, как социокультурного явления в жизни российской провинции. Второй связан с эволюцией интереса ученых к изучению исторической личности «второго плана» и осмыслением ее жизни и научного наследия. Третий - оценки, которые даны жизни и трудам В.Ф.Кудрявцева, как одного из представителей областничества второй половины XIX- начала XX в.

Начало складывания историографии о жизни и деятельности В.Ф. Кудрявцева относится к дореволюционному периоду - времени расцвета провинциальной историографии, представленной небольшим и слабо изученным пластом работ, рассматривающих научно-исследовательскую деятельность историка. Среди них труды современников, изданные в 1900-1910-е гг. (Н.Г.Гусев, ЭЛ.Радлов, H.H. Блинов, И.И. Сатрапинский, А.И. Фирсов, Д.К. Зеленин1), предпринявших первые попытки осмыслить особенности воззрений В.Ф. Кудрявцева, дать оценку его вкладу

1 См.: Г. [Гусев Н.Г.] город Елабуга (заметка по поводу книги Н.И. Шишкина) // Приложение к Вятским губернским ведомостям. 1903. № 18. (11 февраля). С. 4; Отзыв о «Памятной книжке Вятской губернии и календаре на 1901 г.» Вятка, 1900 // Журнал Министерства Народного Просвещения. 1901. 4. 335 (май). С. 271; Блинов Н. Был ли Пугачев в Елабу-ге? // Вятские епархиальные ведомости. 1912. № 28. С. 762-763; Сатрапинский Ив. Достоверно ли народное сказание о нашествии Пугачева на Елабугу// Вятские епархиальные ведомости. 1913. № 13. С. 423-429; Фирсов А.И. По Каме // Исторический вестник. 1910. Ноябрь. Год 32-й. С. 709-732; Кама и Вятка Путеводитель и этнографическое описание Прикамского края / Сост. Д Зеленин. Юрьев, 1904. С. 46-47.

в исследование российской провинции. В сущности, эти работы являются неким полем для начала научной полемики в отношении его главного труда «Старина, памятники, предания и легенды Прикамского края» - на фоне мнений, критики и складывается общая картина творческой жизни исследователя.

После 1917 г. в период «золотого десятилетия» начавшаяся разработка теоретических проблем местной истории и детальное исследование истории повседневности усилили внимание к творчеству исследователей российской провинции, собирательской работе на местах и накоплению материала, ставшего источниковой базой для дальнейших изысканий. Отдельные упоминания ряда аспектов научного наследия В.Ф. Кудрявцева появляются в исторической и этнографической литературе 1920-х гг. Среди них работы известных ученых первой трети XX в. М.Г. Худякова, Г.С. Виноградова1. Интерес к научному наследию нашей персоналии проявился в рассматриваемый период и на региональном уровне (С.А. Ефремов, В.М. Егоров2).

В 1930-е гг. краеведческая деятельность на местах была сведена на нет, все региональные издания изъяты, а уцелевшие историки и краеведы опасались упоминать об участии в таких репрессированных изданиях. Тема провинциальной исторической науки надолго выпала из круга исследовательских интересов советских ученых.

Возможности для творческого самовыражения ученых расширились с середины 1950-х гг., со времени «хрущевской оттепели». Однако, авторы работ о жизни и творческой деятельности историков российской провинции отдавали предпочтение исследованию преимущественно творческой биографии своих персоналий, оставляя за пределами изучения вехи жизненного пути. В 1960-е гт. в ракурсе восстановления научного статуса краеведения история научного исследования регионов страны получила новый импульс. Все чаще на страницах научных трудов стала появляться информация, связанная с научной деятельностью исследователей российской провинции. Однако, по-прежнему, сама по себе личность «второго плана», ее творческая биография были вне поля зрения исследователей.

Интерес представляют диссертационные исследования, защищенные в 19701980-е гг., анализировавшие работы русских этнографов XIX в. В фокусе внимания ученых (А.Н. Мартынова, М.Ю. Новицкая) находились и колыбельные песни, собранные В.Ф. Кудрявцевым в Нижегородском крае. В 1989 г. А.Н. Мартынова опубликовала сборник материалов по детскому быту и фольклору в известных записях и публикациях Х1Х-ХХ вв.3. Эта работа активизировала внимание к изучению этнографического творчества В.Ф. Кудрявцева, как представителя фольклорно-этнографической школы XIX в.

Заметным исследованием 1980-х гг. стала монография вятского библиографа-краеведа Г.Ф. Чудовой4. В составленных ею так называемых «папках-персоналий» впервые появилась биографическая заметка о В.Ф. Кудрявцеве. При рассмотрении сюжетов истории Вятского края она попыталась показать историю через призму

1 См.: Худяков М.Г. Ананьинская культура // Казанский губернский музей за 25 лет: Юбил. сб. стат. Казань, 1923. С. 72126; Виноградов Г.С. Детская сатирическая лирика. Иркутск, 1925; Он же. Из наблюдений над детским потешным фольклором//Детский быт и фольклор: Сб. первый / Под ред. О.И. Капицы. Л., 1930. С. 13-21.

См.: Наш край: Сборник/ Сост. под ред. С.А. Ефремова. Елабуга, 1925-1929 [Машинопись]; Ефремов С.А. Торговая Елабуга. Елабуга. 1929 [Машинопись]; Егоров В.М. История Елабуги. Елабуга, 1941 [Машинопись].

3 См.: Потешки. Считалки. Небылицы / Сост. А 11 Мартынова М., 1989.

4 Чудова Г.Ф. В те далекие годы. Киров, 1981.

«человеческого измерения», разнообразив свои работы включением небольших биографий местных деятелей науки.

Библиографическая информация о В.Ф.Кудрявцеве с указанием рода и географии исследовательских интересов - этнограф-фольклорист Уральского и Прикамского края - содержится в фундаментальных библиографических трудах ученых-фольклорисгов, библиографов МЛ. Мельц и Т.Г. Ивановой1. К сожалению, не учтены его исторические работы и труды по православной тематике.

Таким образом, исторические, этнографические и археологические труды, созданные в дореволюционный период в российской провинции, оказались востребованными советской исторической наукой лишь фрагментарно. Поэтому В.Ф. Кудрявцев, как исследователь российской провинции, находился на периферии научного внимания, упоминался в работах по вятской истории в основном на региональном уровне. Большую популярность имели его фольклорно-этнографические работы Нижегородского и Прикамского края. Знания о его жизненном пути, общественной деятельности, научных взглядах были крайне скудны.

Важнейшим результатом сдвигов в развитии исторической науки после 1991 г., позволивших нивелировать границы и сущностные характеристики исследовательских полей историка, стала возможность свободно заниматься наряду с общероссийской историей изучением не только истории российской провинции, но и наконец-то вернуть из небытия многих тружеников провинциального краеведения дореволюционного периода, что имело самое непосредственное отношение к поиску информации о жизни и деятельности В.Ф. Кудрявцева.

Значимый вклад в изучение деятельности известных личностей Волго-Вятского края внес профессор Н.М. Валеев. Он дал емкую характеристику работе «Старина, памятники, предания и легенды Прикамского края», с явной симпатией отзывается и об авторе, называя его «талантливым историографом» края2. Одним из первых он обратил внимание на значимость трудов знатока местно-областной старины, достойно поднявших историю Прикамья.

В 1990-е гг. учеными внесен весомый вклад в историческую науку российской провинции по вопросам деятельности дореволюционных научных обществ и учреждений страны. Докторские диссертации В.П. Макарихина и В.А. Берлинских3, в числе многих рассматриваемых проблем изучения региональной истории, исследуют общие закономерности и процессы развития исторической науки в российской провинции через творческие интересы и судьбы историков местно-областной старины.

В целом, сдвиги, происходившие в развитии отечественной исторической науки в постсоветский период, способствовали полной реабилитации истории дореволюционной России как темы научного исследования, во многом

1 См.: Русский фольклор, 1901-1916/ Сост. М.Я Мельц; Под ред. С.П. Лугтпова, А.Д. Соймонова. Я, 1981; Русский фольклор: Библиографический указатель. 1881-1900/Сост. Т.Г. Иванова. СПб., 1990.

См.: Валеев Н.М. Выдающиеся люди на Елабужской земле. Историографы Елабуги // История и культура Елабужско-го крал: Тезисы докл. и сообщ. регион. науч.-практ. конф. Елабуга, 1997. С. 8; Он же. Гармония культур. Избранные труды. Казань, 2001; Краеведы Елабуги / Авт.-сост. Н.М. Валеев, И.В. Корнилова. Елабуга, 2007. С. 124-125.

3 См.: Макарихин В.П. Губернские ученые архивные комиссии России: дис. ... д-ра ист. наук. Н. Новгород, 1991; Берлинских В.А. Губернские статистические комитеты и русская провинциальная историография 1860-х - 1890-х годов: дис. ... д-ра ист. наук. Киров, 1994.

связанной с множеством разнотиповых и разномасштабных изданий, содержащих биографические сведения об историках XIX - начала XX в. Через анализ жизни и творческой деятельности конкретных исследователей российской провинции начинает решаться задача персонификации истории.

На современном этапе ряд исследователей проявляет интерес к личности В.Ф.Кудрявцева в контексте «своих» научных проблем, в центре внимания которых факты биографии деятелей провинциальной науки, а также их региональные исследования в области археологии. Так, Т.Н. Заднепровская и О.М. Мельникова1 включили в свои работы биографические сведения, данные о профессиональной деятельности, социальном статусе, общественном признании, библиографию научных сочинений деятелей, причастных к становлению и развитию провинциальной археологии. Среди имен виднейших ученых-археологов, встречаем имя В.Ф. Кудрявцева. На первый взгляд, его имя и труды не связаны с предметом археологии в его современном понимании, но учитывая его толкование в рассматриваемую эпоху (XIX в.), оно связано с весьма широкой трактовкой понятия «древности».

В последние годы объектом внимания со стороны исследователей -историков, филологов, культурологов, искусствоведов, педагогов - становится многообразное творческое наследие В.Ф. Кудрявцева. Некоторые его аспекты получили отражение в работах о детском фольклоре (С.А. Хазей, О.В. Бережнова, Д.Г. Тменова, A.A. Власова, М.А. Ключева, JI.B. Басенкова), о русской народной легенде (Ю.М. Шеваренкова), о традиционной культуре народов Поволжья (Г.Е. Шкалина), по истории русской православной культуры (H.A. Замятина), духовной жизни России конца XIX в. (Я.В. Губин, Г.Н. Хабибуллина). Авторы выражали свое мнение о В.Ф. Кудрявцеве как этнографе-исследователе, привлекали в качестве источниковой базы собранный и опубликованный им этнографический материал.

Значительный интерес к вехам жизненного пути и наследию В.Ф. Кудрявцева проявляют ученые Института мировой литературы им. A.M. Горького и Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН. Вышедший в 2010 г. пробный выпуск библиографического словаря2 актуализирует творческое наследие несправедливо забытых ученых, а также создает базу для дальнейших разысканий в области истории русской фольклористики. Мы также взяли на вооружение методику работы над биографиями краеведов-фольклористов, предложенную авторами Словаря.

Внимание к В.Ф. Кудрявцеву как историку и краеведу выросло в связи с активизацией изучения региональной тематики. Документальные материалы его исторических очерков использовались в работах историков и культурологов (Н.Г. Валеева, И.В. Есиева, Т.Ю. Шестова, АЛО. Тихонова, И.Р. Мустафин, H.A. Тицкий). Интерес к работам В.Ф. Кудрявцева со стороны современных исследователей свидетельствует о научной ценности его трудов и необходимости их целенаправленного изучения.

1 См.: Русская археологическая литература Библиографический указатель. 1900-1917/Сост. Т.Н. Заднепровская. СПб., 2003; Мельникова О.М. Провинциальное археологическое сообщество Вятской, Казанской, Пермской губерний (вторая половина XIX - начало XX вв.). Библиографический словарь-справочник Ижевск, 2007.

2 Русские фольклористы: Библиографический словарь. Проб. вып. / Отв. ред. Т.Г. Иванова и А.Л. Топорков. М., 2010.

Обзор историографии показал, что при всем богатстве собранной в процессе исследования отечественной литературы по рассматриваемой проблеме, жизнь и творческая деятельность В.Ф. Кудрявцева до сих пор основательно не изучены, что не позволяет в полном объеме оценить его роль в исторической науке. Несомненно, что В.Ф. Кудрявцев, как человек «второго ряда», не избалованный вниманием историографии, не должен оставаться в тени профессиональных ученых, а потому вполне заслуживает и представляет интерес для изучения в исторических и историографических исследованиях.

Источниковая база исследования. Для реализации намеченной цели и решения сформулированных задач потребовалось привлечение различных видов источников, как опубликованных, так и неопубликованных (архивных и рукописных). В исгочниковую базу исследования было включено более 220 дел из 25 архивных фондов. Поисковая работа осуществлялась в центральных и региональных архивохранилищах страны - Российском государственном архиве древних актов (РГАДА), Российском государственном историческом архиве (РГИА), Национальном архиве Республики Татарстан (НА РТ), Центральном архиве Нижегородской области (ЦА-НО), Государственном архиве Кировской области (ГАКО), Государственном архиве Пермского края (ГАПК), Государственном архиве Тверской области (ГАТО), а также в Научно-исследовательском Отделе рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ), в Отделе рукописей и редких книг Научной библиотеки им. H.H. Лобачевского Казанского (Приволжского) федерального университета, в краеведческих отделах Кировской ордена Почета государственной универсальной областной научной библиотеки им. А.И. Герцена и Нижегородской государственной областной универсальной научной библиотеки им. В.И. Ленина. Кроме того, было использовано более 330 опубликованных источников. Главным принципом подбора источников была комплексность, определяемая темой исследования.

Задачи исследования предопределили характер источниковой базы. Ее составили: научные труды В.Ф. Кудрявцева; документы личного происхождения; законодательные и нормативно-правовые материалы; делопроизводственная документация; материалы периодической печати; библиографические и справочные издания.

Важнейшим корпусом источников, положенным в основу работы, явились научные труды В.Ф. Кудрявцева, как печатные, так и рукописные, которые можно условно поделить на: историко-этнографические, этнографические, фольклорные, исторические и работы по вопросам религии. При этом очевидный количественный перевес приходится на историко-этнографические изыскания - статьи в периодической печати, журнальные публикации, сообщения, доклады, зарисовки, очерки. Эта группа публикаций освещает начальный период деятельности В.Ф. Кудрявцева и отражает его интерес к народности, народным праздникам, повседневности, быту обычных людей. Они имеют огромное значение и для раскры-

1 См.: [Кудрявцев В.Ф.] Крестьянские свадьбы в Елабужском уезде // Вятские губернские ведомости (ВГВ). 1861. №2. С. 13-14; № 3. С. 25-26; № 4. С. 38-40; № 5. С. 4749; № 6. С. 57-59; Он же. Кулачные бои в купеческой Елабуге // ВГВ. 1863. № 5 (21 февраля). С. 51-52; Он же. Крестьянские святки в Елабужском уезде // ВГВ. 1864. №2(11 января). С. 9-10; №3(18 января). С. 15-17; Он же. Зимние народные увеселения в городе Василев// Нижегородский сборник/Под ред A.C. Гадиского. Н. Новгород, 1870. Т. III. С. 107-124.

тия роли православия в крестьянской семейной обрядности.

Собственно этнографические труды представлены серией работ, посвященных свадьбе, связанными с ней обычаями и обрядами Вятской, Нижегородской и Пермской губерний1.

К фольклорным исследованиям можно отнести материалы детского фольклора, собранные В.Ф. Кудрявцевым в Нижегородском крае. Среди них - записи песен, игр, а также подборка редких фольклорных материалов, бытовавших в сельской и городской местности. Труд «Детские игры и песенки в Нижегородской губернии: этнографические материалы»2 содержит в себе богатый и разнообразный этнографический материал, в нем также изложены взгляды и представления на проблемы обучения и воспитания детей.

Для раскрытия роли В.Ф. Кудрявцева в исследовании этнографии и фольклора Нижегородского края большое значение имеет доклад, прочитанный на заседаниях этнографического отдела ОЛЕАиЭ, и опубликованный в 1877 г. в «Трудах...» Общества3. Повестки заседаний Общества содержат перечень названий выступлений В.Ф. Кудрявцева.

Доминирующее место занимают исторические описания и очерки4, сопровождавшиеся источниковедческими и историографическими ссылками на документы и труды. Для них характерно применение новых подходов к изучению и использованию источников, овладение современной тому времени методикой историописания, самостоятельный выбор тематики и проблематики исследования, знакомство с научной литературой. Работа с материалами фонда Вятского ГСК (ф. 574) дала возможность выявить рукописные тексты очерков В.Ф. Кудрявцева5. При работе с опубликованным и рукописным материалом было выявлено, что черновики, хранящиеся в архиве, полнее, нежели более сглаженные чистовые варианты. Вычеркнутые фразы не изменяют смысла опубликованного текста в целом, зато внесенные дополнения более точно, на наш взгляд, раскрывают содержание исторических очерков.

Менее многочисленны работы религиозного содержания, относящиеся к последнему периоду жизни В.Ф.Кудрявцева, обусловленные его деятельностью в Тверской ГУАК6, а также неопубликованные доклады и рефераты.

В целом, публикации В.Ф. Кудрявцева отражают мировоззренческие установки, научные интересы, исторические взгляды, исследовательские принципы историка российской провинции (оценку трудов его коллег, отношение к предшествующей литературе, источниковую основу его исследований, методы обработки источни-

1 См.: [Кудрявцев В.Ф.] Крестьянские свадьбы в Елабужском уезде// ВГВ. 1861. №2. С. 13-14; №3. С. 25-26; №4.

С. 38-40; № 5. С. 47^9; № 6. С. 57-59; Он же. Зимние народные увеселения в городе Василе // Нижегородский сборник /

Под ред. A.C. Гациского. Н. Новгород, 1870. Т. III. С. 107-124; Он же. Свадебный обычай оплакивания едевьей красоты» в гор. Перми. СПб., 1873.

См.; Кудрявцев В.Ф. Детские игры и песенки в Нижегородской губернии: Этнографические материалы // Нижегородский сборник / Под ред A.C. Гациского. Н. Новгород, 1871. Т. ГУ. С. 167-238.

См.: Кудрявцев В.Ф. Обзор этнографических данных, помещенных в 5-та томах «Нижегородского сборника» // Известия ОЛЕАиЭ. М, 1877. Т. XXVIII. Кн. IV. С. 77-96.

См.: Кудрявцев В.Ф. Историческое описание города Василя Нижегородской губернии. Н. Новгород 1877; Он же. Старина, памятники, предания и легенды Прикамского края: Очерк: в 4 вып. Вятка, 1897-1905. ' См.: ГАКО. Ф. 574. Оп 8. Ед. хр. 73,80, 82. См.: Кудрявцев В.Ф. Об иконе Ровдества Богородицы по Тверскому подлиннику в сравнении с другими подлинниками и некоторыми старинными иконами Тверь, 1909; Он же. Старинная апокрифическая повесть о трех монахах, отыскавших пояс земной//Русский архив. 1909.№3. С.465^182.

ков), а их содержание дает возможность увидеть особенности его научного творчества (сочетание исследовательского уровня постановки проблемы и научно-публицистической формы ее изложения).

Документы личного происхождения позволяют уточнить многие факты биографии В.Ф. Кудрявцева, охарактеризовать его мировоззрение и личность, выявить важные детали, не нашедшие отражения в официальной документации, а также дополнить штрихи к портретам отдельных личностей, преподавателей, ученых, историков, общественных деятелей. Среди данной группы источников можно выделить две подгруппы: а) письма В.Ф. Кудрявцева; б) воспоминания его современников.

Незаменима при воссоздании жизненной позиции В.Ф. Кудрявцева его личная переписка с известными учеными, писателями, библиографами, исследователями местного края. Эта переписка не опубликована, разбросана по личным фондам и фондам историко-научных обществ и ученых учреждений многих архивов страны. Проведенная нами поисковая работа выявила письма, среди которых необходимо выделить письма к H.A. Попову1 и A.B. Половцеву2, отличающиеся информационной и тематической насыщенностью и отражающие характер взаимоотношений

B.Ф.Кудрявцева с представителями различных кругов российской науки. Эти письма относятся к сугубо деловой переписке, содержат главным образом сведения о профессиональной деятельности, хотя по ним можно уточнить и многие факты биографии. В.Ф. Кудрявцев вел активную переписку и с коллегами из других городов. Отчасти об этом свидетельствуют отдельные вкрапления в текстах его работ и сохранившееся в архиве Пермской ГУАК (ф. 297) его письмо, адресованное председателю комиссии B.C. Малченко о присылке своих изданий3. Ценность переписки заключается в том, что письма всегда сопровождали исследовательскую деятельность и были естественным средством продолжения диалога, открытого при личной встрече. В виду частых переездов В.Ф. Кудрявцева нам не удалось обнаружить его фонд. Поэтому частные письма, написанные им, в которых бы отражались вехи жизненного пути, педагогической и творческой деятельности, его научной жизни, до нас недошли. Не известны нам и какие-либо его дневниковые записи.

В то же время мы располагаем рядом воспоминаний современников В.Ф. Кудрявцева. Большая часть этих источников опубликована, меньшая - хранится в рукописном фонде Кировской научной библиотеки им. А.И. Герцена. Для нашего исследования важны воспоминания выпускников духовной школы XIX в. Это мемуары Я.И.Порфирьева, И.М.Красноперова, П.Н.Луппова, Н.Г.Помяловского,

C.И. Сычугова . Они позволяют взглянуть на жизнь и процесс обучения глазами самих учеников, которые непосредственно наблюдали положительное и негатив-

' См.: НИОР РГБ. Ф. 239. П. 11. № 44. 8 писем. 15 л.

2 См.: РГИА. Ф. 1654. Оп. 1. Д. 586.1 л.

3 См.: Г АПК Ф. 297. Оп. 4. Д 193.1 л

4 См.: Порфирьев ИЛ Краткая записка о моем роде-племени и о моем домашнем воспитании и учении в духовном училище, семинарии и академии Васильеве, 1886// Герценка: Вятские записки. Киров, 2006. Вып. 10. С. 150-198; Красноперое И.М. Воспоминания земского статистика (1872-1892)/ Подг. текста, предис. Ю.И. Соколова. М., 2008; Он же. Записки разночинца. М.; Л., 1929; Он же. Мои воспоминания//Мир божий. 1896. Кн. 9. С. 23-42; Кн. 10. С. 102-120; Он же. Мои воспоминания // Вестник Европы. 1905. Кн 12. С. 585-602; Он же. Мои воспоминания // Минувшие годы. 1908. Кн. 12. С. 69-80; Он же. Офывки го воспоминании (1850-1860 гг.)//Вятская речь. 1915. № 17(22 января). С. 2-3; № 18(23 января). С. 2; Луппов П.Н. В духовном училище. СПб., 1913; Он же. Автобиография. Киров, 1947. [Машинопись]; Помяловский Н.Г. Поли собр. соч. Варшава, 1913. Т. 2; Сычугов С. Записки бурсака. М.; Л., 1933.

ное в системе духовного обучения.

Малочисленным, но весьма специфичным источником являются месяцесловы, использовавшиеся духовенством как личные или семейные дневники, в которых фиксировались важнейшие события семейной жизни, а также отдельные сюжеты российской палитры. Нам удалось обнаружить два месяцеслова с ежедневными записями владельцев, принадлежащих семье и потомкам Кудрявцевых1. Ценность их в том, что они передают читателю только самый факт, отмеченный наблюдательным человеком, без всяких личных выводов.

В целом, в источниках личного происхождения, именно благодаря их субъективности, рассматриваемая личность предстает перед нами не изолированной, а взаимодействующей с другими, со своей социальной средой, с окружающим миром в самых разных его проявлениях, с культурными и интеллектуальными традициями. Благодаря названным эго-документам уточняются существенные вехи биографии В.Ф.Кудрявцева, круг его общения, черты мировоззрения, а также представляется атмосфера жизни духовных учебных заведений. Они дают возможность лучше понять историческую обстановку того времени и наполнить исследование «живым» материалом.

Обращение к законодательным н нормативно-правовым документам, которые в своем большинстве опубликованы, важно для понимания процесса создания и функционирования научных обществ и ученых учреждений, с работой которых связана общественно-научная деятельность В.Ф. Кудрявцева, а также для характеристики его учебной, педагогической и исследовательской деятельности.

В данный источниковый корпус вошли законодательные документы Российской империи, опубликованные в «Полном собрании законов Российской империи» и «Своде законов Российской империи»2. Привлекались постановления, а также разного рода правительственные распоряжения и узаконения по вопросам образования, опубликованные в различных сборниках.

Для нашего исследования важно было посредством сквозного прочтения законодательных документов рассмотреть процесс формирования исторической науки в провинции, выявить направления научных поисков членов ГСК и ГУАК, а также показать особенности процесса обучения в духовных учебных заведениях, проследить, как духовное образование повлияло на процесс формирования интереса В.Ф. Кудрявцева к изучению истории местно-областной старины.

Делопроизводственная документация представлена большой группой разнообразных источников, большая часть которых отложилась и хорошо сохранилась в фондах ЦАНО, ГАКО, ГАТО, НА РТ. Она в свою очередь делится на две подгруппы: официально-деловые материалы и материалы церковного делопроизводства.

Официально-деловые материачы включают в себя две группы документов: делопроизводственную документацию государственных учреждений и делопроизводственную документацию обгцественных организаций, с которыми связаны важ-

См.: Месяцеслов на 1848 год. [Б.м.]: [Б.и], [1848]. 260 е.; Месяцеслов всех святых, празднуемых Православною греко-восточного церковью, с показанием табельных и торжественных дней, и с присоблением алфавита имен всех святых. 6-е изд. М., 1861. 232 с.

2 См.: Полное собрание законов Российской империи. Собр. второе: в 55 т. СПб., 1860. Т. 35; Собр. третье: в 33 т. СПб., 1884. Т. 4; Свод законов Российской империи: в 16 т. СПб., 1912. Т. 2. Кн. 1.

ные вехи жизни и деятельности В.Ф. Кудрявцева.

Делопроизводственная документация государственных учреждений представлена документацией светских и духовных учебных заведений1. Это протоколы, журналы заседаний, отчеты, доклады, формулярные списки, официальная переписка отдельных лиц, ходатайства, прошения.

Важным источником для изучения преподавательского состава учебных заведений, где учился В.Ф. Кудрявцев, и собственно его педагогической деятельности являются формулярные списки о службе и личные дела преподавателей. Сведения, представленные в них, дают возможность увидеть конкретные лица учителей, их профессиональные качества, осветить многие стороны их жизни. В ЦАНО нам удалось обнаружить формулярные и краткие списки о службе нашей персоналии за 1865-1869 гт. . Послужные списки В.Ф. Кудрявцева дошли до нас не за все годы и не по всем местам его преподавательской деятельности. Следует заметить, что формулярные списки преподавателей3 для данного исследования имеют самостоятельное исгочни-ковое значение, т.к. сведения, содержащиеся в них, больше нигде не дублируются.

В собраниях делопроизводственной документации учебных заведений следует выделить документы учета учащихся - кондуитные списки, прошения учащихся и их родителей, сочинения, контрольные и экзаменационные работы учащихся, сохранившиеся далеко не в полном объеме4. Эти документы позволяют воссоздать школьную жизнь глазами учеников, их родителей, значительно дополняя представления о повседневной деятельности учебных заведений. Для создания более полной картины учебы В.Ф. Кудрявцева и его преподавательской деятельности потребовалось привлечение дополнительных источников: дел об открытии учебных заведений; ведомостей о состоянии учебных заведений, об учениках; отчетов о производстве внутренних испытаний и об экзаменах; воспоминаний; исторических записок по отдельным учебным заведениям .

Делопроизводственная документация учебных заведений позволяет составить представление об их функционировании, но не всегда полно характеризует их внутреннюю жизнь. Практически невозможно разыскать сведения обо всех годах обучения В.Ф. Кудрявцева в связи с тем, что архив духовных школ частично уничтожен в 1930-е гг., во время «макулатурной кампании». Материалы духовных учебных заведений, собранные в фонде Вятской духовной семинарии (ф. 215), несут в себе ценную информацию, но могут быть использованы только в совокупности с документами фондов Канцелярии директора народных училищ Вятской губернии (ф. 205), Вятской духовной консистории (ф. 237) и опубликованными источниками. Извлеченные материалы важны для понимания духовной атмосферы, в которой происходило становление личности В.Ф. Кудрявцева.

Необходимостью восстановить хронологическую канву жизни, научной и

1 ГАКО. Ф. 205. - Канцелярия дофекгора народных училищ Вятской губернии; ГАКО. Ф. 215. Вятская духовная семинария; ЦАНО. Ф. 505. - Канцелярия директора народных училищ Нижегородской губернии; ЦАНО. Ф. 554. - Василь-ское уездное училище Нижегородской губернии.

2 См.: ЦАНО. Ф. 505. Он 407. Ед хр. 1285; Ед хр. И17; Ф. 554. Оа 1. Ед хр. 19.

3 См. напр.: ГАКО. Ф. 205. Or 2. Ед хр. 1562 а; Оп 4. Ед хр. 3800; Ф. 215. On. 1. Ед хр. 701,1267.

4 См.: ГАКО. Ф. 215. On. 1. Ед хр. 1168; Ф. 1303. Оа 1. Ед хр. 7. Л. 2 об.

5 См.: ГАКО. Ф. 215. On. 1. Ед. хр. 609; Ф. 237. Оп. 153. Ед. хр. 964.

5 См • ЦАНО Ф. 505. Оп. 407. Ед хр. 1154; ГАКО. Ф. 215. On. 1. Ед хр. 991,1088,1100,1151.

творческой биографии В.Ф. Кудрявцева, степень его участия в деятельности ГСК и ГУАК, продиктовано привлечение большого количества делопроизводственной документный этих организаций. Практически полностью оказались востребованными фонды Вятского ГСК (ф. 574) и Вятской ГУАК (ф. 170), Нижегородского ГСК (ф. 61), Тверской ГУАК (ф. 103) и отчасти фонд Тверского ГСК (ф. 131). К данному виду источников относятся журналы и отчеты заседаний ГСК и ГУАК, которые заключают в себе целый пласт информации по научной деятельности, общей картине развития научно-исторических центров в губерниях, а также характеризуют общественно-просветительскую деятельность В.Ф. Кудрявцева. К их недостаткам можно отнести то, что в протоколах недостаточно полно отражены дискуссии, проходившие на заседаниях ГСК и ГУАК.

Для выявления сведений биографического характера о В.Ф. Кудрявцеве, а также для составления генеалогического древа и изучения истории его семьи использовались документы церковного делопроизводства, хранящиеся в фондах ГАКО1, НАРТ2 и ГАТО3. Их можно разделить на две подгруппы: источники церковного учета населения (клировые ведомости4, метрические книги5, исповедные ведомости сти или росписи6); документы индивидуального характера (ставленические дела7).

Важным источником для данной диссертации является периодическая печать - общероссийская и местная. Мы использовали преимущественно местные газетные издания - светские («Нижегородские губернские ведомости», «Вятские губернские ведомости») и церковные («Вятские епархиальные ведомости»). Они незаменимы для изучения повседневной и духовно-культурной жизни Вятского и Нижегородского края второй половины XIX - начала XX в. По содержанию исто-рико-краеведческих работ и нередко авторскому составу «Губернские» и «Епархиальные» ведомости близки друг к другу. Газетные публикации историко-этнографического содержания выступают и как источник, и как объект исследования. Важным и значительным оказался этот источник и для выяснения аспектов, связанных с исследованием сюжетов истории, этнографии и религии Прикамья в исторических очерках В.Ф. Кудрявцева. Из центральных изданий были привлечены «Московские губернские ведомости» (1838-1917) и «Русская газета», издавшаяся в Москве в 1877-1881 гг. Газеты довольно часто были первыми публикаторами различного рода неофициальных материалов, многие из которых в подлиннике не сохранились. Следует отметить и значительную роль периодической печати в консолидации регионального культурного сообщества.

При анализе отдельных публикаций современников В.Ф. Кудрявцева нами широко использовались журналы, в которых значительное место отводилось хронике и обозрениям современных событий, критике и библиографии, публицистике, публикации научных статей. Среди центральных периодических изданий привлекались исторические журналы «Исторический вестник» (1880-1917), «Русский архив»

1 ГАКО. Ф. 23 7. - Вятская духовная консистория.

НА РТ. Ф. 992. - Елабужское духовное правление Вятской духовной консистории.

ГАТО. Ф. 160.-Тверская духовная консистория.

4 См.: ГАКО. Ф. 237. Оа 70. Ед хр. 19, 35; НА РТ. Ф. 992. Оп. 1. Д 139, 174-175,230,234,244,252-255,258,261,274.

5 См.: ГАКО. Ф. 237. Оп. 75. Ед хр. 1466; НА РТ. Ф. 992. Оп 1. Д. 137,147,148, 150,152,176.

' См.: НА РТ. Ф. 992. Оп. 1. Д. 46,94,110,235.

' ГАКО. Ф. 237- Вятская духовная консистория. Оп. 16-69 И Ставленические дела (1739-1767,1777-1838 гг.).

(1863-1917) и «Русская старина» (1870-1918); литературно-политический журнал «Вестник Европы» (1866-1918); «Всемирный путешественник» (1867-1918), бесплатное приложение к журналу «Родина»; литературный и научно-популярный журнал «Мир Божий» (1897-1906); педагогический журнал «Журнал Министерства народного просвещения» (1834-1917). В областной прессе - «Циркулярах по КУО» сохранились сведения о педагогической деятельности В.Ф. Кудрявцева и его активном участии в совершенствовании процесса преподавания русского языка. Педагогическая деятельность в Москве является наименее исследованной. Были просмотрены «Циркуляры по МУО» с 1874 по 1890 гг.2, однако каких-либо данных, касающихся нашей персоналии, нами не было выявлено.

Изучение всей полноты исторического контекста обязало обратиться к повременным изданиям научных обществ - источникам, прочтение которых требует особой внимательности. «Известия...» научных обществ, «Труды...» ученых учреждений, «Памятные книжки», «Адрес-календари», «Сборники...» ГСК важны для понимания процесса формирования исторической науки в провинции и определения направлений научных изысканий членов этих учреждений, что делает их своеобразными краеведческими комплексами. Особый интерес представляют издававшиеся с 1866 г. при ОЛЕАиЭ «Известия...», выходившие бессрочными выпусками по отделам. Причем выпуски объединялись в тома, каждый отдел вел свой особый счет томов. Нами изучены все шесть томов «Трудов...» этнографического отдела , вышедших под редакцией Н.А. Попова.

Вопрос о достоверности привлеченных материалов периодической печати решался путем сравнения их с данными по тем же вопросам, имеющимися в архивных источниках. С другой стороны, в журналах имеется много ценных материалов, которые нельзя найти в других источниках.

В качестве источника необходимой справочной информации использовались разнообразные справочные издания: словари, указатели, энциклопедии, справочные книги, каталоги. Этот вид источников также можно подразделить на два направления: общероссийские и региональные.

Среди словарей серьезный научный интерес представляют универсальные научные издания В.И. Межова, С.А. Венгерова, Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона . Важный биографический материал содержится в «Русском провинциальном некрополе»- своде сведений о захоронениях на кладбищах Москвы, Петербурга и северных губерний России5. Включение В.Ф. Кудрявцева в подобные общероссийские справочники - показатель если не признания, то, по меньшей мере, знания о

1 См.: Протокол заседания педагогического совета Нижегородской гимназии 13 и 26 марш и 3 апреля 1869 г. // Циркуляр по КУО. 1869. №11(1 июня). С. 91-110; № 12 (15 июня). С. 103-110; Съезд учителей русского языка уездных училищ Нижегородской дирекции в Нижнем Новгороде в августе 1869 г. // Циркуляр по КУО. 1870. № 2 (15 января). С. 916; № 3 (1 февраля). С. 17-24; № 4 (15 февраля). С. 25-32; № 5 (1 марта). С. 33-М; №6(15 марта). С. 45-52; №7 (1 апреля). С. 57-64; № 8 (15 апреля). С. 74-75.

2 См.: Алфавитный указатель циркуляров по МУО за 1871-1901 гг. / Сост. И. Розанов. М„ 1902.

3 Ивановский А. А Издания общества с 15 октября 1863 по 1 августа 1894 г. Библиографический указатель И Известия ОЛЕАиЭ. Т. ЬХХХ1Х. М„ 1894.

4 См.: Межов В.И. Русская историческая библиография за 1865-1876 вкл.: в 8 т. СПб., 1884. Т. 4; Венгеров С.А. Криги-ко-библиографический словарь русских писателей и ученых (от начала русской образованности до наших дней). Изд. 2-е. Пг„ 1915. Т. 1. Вып. 1-3; Брокгауз Ф.А., Ефрон НА. Энциклопедический словарь. Современная версия. М„ 2005.

1 См.: Великий князь Николай Михайлович. Русский провинциальный некрополь. Т. 1. М., 1914.

нем на уровне всей страны.

В процессе работы над выявлением списка трудов В.Ф. Кудрявцева в области этнографии большую помощь оказали составленные в конце XIX - начале XX в. библиографические указатели этнографической литературы Д.К. Зеленина1.

Среди справочников заслуживают особого внимания уникальные справочные издания - «Адрес-календари» или «Губернские памятные книжки»2, издававшиеся местной администрацией почти во всех российских губерниях. Они представляли собой сборники справочных сведений и научных текстов. В частности, данные «Адрес-календарей» помогли уточнить должности и чины действительных членов Вятского и Нижегородского ГСК и Тверской ГУАК, среди которых личность В.Ф. Кудрявцева и его окружение.

Таким образом, характеристика разнообразного по происхождению и структуре источникового комплекса показала, что тема диссертационного исследования имеет достаточно обширную базу. Критическая оценка совокупности опубликованных и неопубликованных источников, установление степени достоверности содержащейся в них информации осуществлялась путем сопоставления и всестороннего их рассмотрения, строилась на изучении природы источника и его целевого назначения, выявления его адекватности отражаемой действительности. В то же время классификация источников позволила рассмотреть вопрос о значимости каждой видовой группы в изучении заявленной проблемы, выяснить насколько полно представлены источники по исследуемому вопросу.

Вся совокупность выявленных текстов работ В.Ф. Кудрявцева, составляющих основную группу источников, условно ранжирована нами по смысловому содержанию в группы, анализ которых дал возможность показать особенность его научного подхода к осмыслению местной исторической проблематики, к трактовке многих событий отечественной истории. С учетом существенных отличий в современном понимании терминов «историк», «этнограф», «фольклорист», «археолог» и общепринятого их толкования в XIX в., анализ текстов работ позволил соотнести деятельность В.Ф. Кудрявцева и в этих отраслях науки.

Источниковедческий анализ показал, что среди источников, обладающих высокой степенью достоверности извлеченной информации, являются законодательные и нормативно-правовые материалы, делопроизводственная документация, библиографические и справочные издания. Посредством сквозного прочтения законодательных документов, в которых отражена официальная политика российского государства, рассмотрен процесс формирования и становления исторической науки в российской провинции, а также выявлены исторические условия, события и явления общественной, научной и культурной жизни России пореформенного периода, предопределившие формирование научного интереса В.Ф. Кудрявцева к изучению истории местно-областной старины. Анализ делопроизводственной документации показал, что во второй половине XIX - начале XX в. происходит увеличение удель-

1 См.: Зеленин Д.К. Библиографический указатель русской этнографической литературы о внешнем быте народов России. 1700-1910 гг. СПб., 1913; Он же. Описание рукописей Ученого архива Императорского Русского географического общества. Вып. 3. Пг., 1916.

2 См. напр.: Адрес-каленазрь Нижегородской губернии на 1876 г. Н. Новгород, 1876; Адрес-калевдзрь Тверской губернии на 1898 г. Тверь, 1898; Календарь и Памятная книжка Вятской губернии на 1896 г./Под ред. Н. Спасского. Вяпса, 1895.

ного веса источников, изначально предназначенных к публикации, обнаруживают тенденцию к унификации многих видов источников. Среди многообразия этой видовой группы важное место отведено делопроизводственным документам организаций, которые содержат ценную информацию по развитию научно-исторических учреждений в российской провинции, а также характеризуют общественно-просветительскую деятельность В.Ф. Кудрявцева. Мы определили степень достоверности для каждой подгруппы, установив недостатки такого рода источников. Материалы, извлеченные из словарей и справочных изданий, позволили выявить, установить и уточнить фактографические сведения о нашей персоналии.

Критической оценке исследователя подвергнуты источники личного происхождения и материалы периодической печати, требующие критического подхода в виду известной доли субъективизма и использования только в комплексе с другими видами документов, что позволило создать объективную картину его жизни и деятельности. Среди документов личного происхождения выделены также источники, не имеющие прямого отношения к нашей персоналии, но принципиально значимые для осмысления среды, в условиях которой происходило формирование его личности и мировоззрения. Особенность использования материалов периодической печати заключалась в том, что на ее страницах осуществлялась первичная публикация произведений В.Ф. Кудрявцева, а также содержались сведения, важные для реконструкции культурного контекста его жизни и деятельности. Аналитическое осмысление всей совокупности источников свидетельствует о репрезентативности выявленных материалов и их соответствии исследовательским целям, убеждает в возможности их интерпретации и позволяет с достаточной полнотой создать объективную и всестороннюю картину жизни и деятельности В.Ф. Кудрявцева, что в совокупности обеспечивает объективность и научность результатов выполненного диссертационного исследования.

Объектом диссертационной работы является многогранная личность и научное наследие исследователя российской провинции.

Предмет исследования - исторические условия, события и явления общественной, научной и культурной жизни России второй половины XIX - начала XX века, предопределившие формирование интереса В.Ф. Кудрявцева к научно-исследовательской деятельности.

Территориальные рамки исследования обусловлены географией жительства, а также объектом исследовательской деятельности В.Ф. Кудрявцева и охватывают Вятско-Камский регион (Вятская и Пермская губернии), Нижегородский и Тверской край, Москву и Санкт-Петербург.

Хронологические рамки работы определены годами жизни и деятельности В.Ф.Кудрявцева - 1843-1910 гг. Жизненный путь Василия Филипповича, представителя поколения «шестидесятников», охватывает вторую половину XIX и начало XX столетия, то есть целую эпоху в истории Российского государства. Это был особый период в исторической науке, центральным событием которого стали либеральные преобразования 1860-х гг., сформировавшие интеллектуальное поле российской провинции, в пределах которого значима деятельность организованных научных обществ и ученых учреждений страны в лице исследователей прошлого - современников одной эпохи. Следовательно, жизненное пространство

В.Ф. Кудрявцева вобрало в себя всю противоречивость, непоследовательность и незавершенность эпохи преобразований, а затем и революционных потрясений российского общества, ускоривших рост самосознания российской провинции.

Цель диссертационного исследования - посредством реконструкции аналитической биографии и историко-культурной среды В.Ф. Кудрявцева выявить вклад представителей провинциальной интеллигенции в развитие исследования российских регионов второй половины XIX - начала XX в.

Данная цель предполагает решить следующие задачи:

1. На обширной базе исторических источников провести реконструкцию аналитической биографии В.Ф. Кудрявцева, предложить ее периодизацию, выделив и охарактеризовав основные этапы жизненного и творческого пути в контексте историко-культурного развития России.

2. Воссоздать социальный портрет В.Ф. Кудрявцева, вобравшего в себя черты воспитанника традиционной среды православного духовенства и интеллектуального окружения; выявить круг людей, оказавших влияние на формирование личностных качеств и интересов к изучению местного края будущего исследователя российской провинции.

3. В ракурсе формирования просветительских взглядов поколения 1860-х гг. дать характеристику педагогическим воззрениям и общественно-педагогической деятельности В.Ф. Кудрявцева, обозначить ее краеведческую направленность, показать его роль как исследователя детского творчества, одного из первых собирателей и издателей детского фольклора в XIX в.

4. Очертить круг исследовательских интересов В.Ф. Кудрявцева в отечественной истории, археологии, этнографии и фольклористике, показать его очевидные успехи в этих областях как феномен участия историков российской провинции в научной жизни страны и как пример бескорыстного служения краю.

5. Воссоздать интеллектуальный контекст эпохи, обозначить роль и место В.Ф. Кудрявцева в историко-культурной жизни российской провинции, в частности его вклад в деятельность столичных научных обществ и региональных научных учреждений как пример интеграции академической науки с местными историками.

6. С позиции сочетания микро- и макроистории обобщить индивидуальный опыт в изучении российской провинции в тесном взаимодействии с исторической эпохой и историографической ситуацией.

Можно констатировать, что задачи исследования сконцентрированы в трех основных плоскостях: воссоздание основных вех биографии В.Ф. Кудрявцева, изучение историко-культурной среды, в которой проходило его духовно-интеллектуальное становление, и анализ его творческого наследия.

Теоретико-методологическая основа исследования. Для выработки собственной концепции изучения биографии исследователя российской провинции, важным является определение концептуальных подходов к изучению проблемы. Современное методологическое пространство не исключает параллельного сосуществования самых разных стратегий освоения прошлого. В исторической науке на первый план выходит изучение индивидуального, уникального, и можно даже сказать случайного, нежели общего, типичного и закономерного, доминирующего на протяжении нескольких десятилетий XX в. в советской историографии. Объективной

критике подвергается в настоящее время «обезличивающий» подход в исторических трудах, стереотипность в выборе объектов и предметов исследования, исключительный интерес только к выдающимся представителям отечественной исторической науки, превалирование канонических традиций и отсутствие внимания к «малым жизненным мирам», в центре которых расположен отдельный человек.

Новые исследовательские направления и возможности гуманитарной науки, открывшиеся в конце 1980-х гг., связаны со становлением целого ряда новых векторов современного исторического знания, позволяющих отойти от упрощенных линейных схем советской историографии. Среди них - микроистория, «новая локальная история», интеллектуальная история, «новая биографическая история» или «персональная история», ставящие во главу угла не только мелкие и мельчайшие объекты истории, но и стремящиеся по-новому взглянуть на историю, показать ее через призму жизни и деятельности отдельного человека, через воссоздание жизни «маленьких людей», одного из «незнаменитых» и в то же время в чем-то нетривиальных представителей того или иного социального слоя.

Персональная история напрямую связана с микроисторией, сторонники которой (К. Гинзбург, Дж. Леви, М.М. Кром, Л.П. Репина и др.) считают персональную историю человека важным средством изучения исторических явлений и процессов. Дж. Леви акцентировал внимание на том, что речь идет не о масштабности изучения проблемы, а, напротив, о преломлении общих процессов «в определенной точке реальной жизни»1.

Сторонники «новой локальной» или «региональной истории» (Дж. Маршал, С .А. Гомаюнов, И.Б. Орлов, ТА. Булыгина, С.И. Маловичко и др.), занимающиеся локально-историческими исследованиями, считают необходимым возвращение в историю индивида, выпавшего из поля зрения исследователей, увлекшихся анализом макропроцессов. Ч. Фитьян-Адамс считал, что локально-исторические исследования должны иллюстрировать многовариативность национальных процессов2. Неполнота и неадекватность макроисторических выводов также предполагают переход на микроуровень3. Следует заметить, что региональный подход превалирует в большинстве современных исследований.

Персональная история как направление микроисгории начала формироваться в России только к началу XXI в., в период очередного всплеска интереса к локальной и региональной истории. ЮЛ. Бессмертный, Л.П. Репина и др. свидетельствуют не только о рождении персональной истории, как нового направления со специфическими исследовательскими задачами и процедурами, но и формулируют объект и предмет ее исследования, а также общую установку этого направления: «...реконструкция личной жизни и неповторимых судеб отдельных исторических индивидов, изучение формирования и развития их внутреннего мира, всех сохранившихся "следов" их деятельности», что одновременно является вполне «адекват-

1 См.: Levi G. On Microhistory // New Perspectives on Historical Writing / Ed. by Peter Burke. University Park (Pennsylvania), 1992. P. 93-111.

2 См.: Phythian-Adams Ch. Local History and National History: The Quest for the People of England// Rural History. 1991. V. 2. № 1. P. 1-23.

3 См.: Орлов И.Б. Микроистория: «атомюация» исторической реальности или ее иной образ? // Национальные образы прошлого. Этническая доминанта в историографии и философии истории. Самара, 2008. С. 7; Репина Л.П. Теоретические новации в современной историографии // Харьгавський ¡сторюграфпшш зб1рник. 2010. Вип. 10. С. 21.

ным средством познания того исторического социума, в котором они жили и творили, радовались и страдали, мыслили и действовали»1.

В трудах О.Б. Кох синонимом персональной истории выступает историческая биография или биографический метод в истории. По ее мнению, персональная история, как направление микроистории, является своеобразной попыткой отказа от социальной истории, а биография в данном случае яатяется методом исторического исследования. Персонализация истории «расширила возможности применения биографии как метода исторических дисциплин - биографии "простых", "рядовых" людей, интерес к которым очевиден в настоящее время особенно в западной историографии. Жизненный путь отдельного человека рассматривается в качестве исторического источника, который может пролить свет на неизученные институты прошлого.. .»2.

В последней четверти XX в. расширилось пространство применения биографического метода, изменилась его конфигурация: «...наряду с размахом коллективных биографий растет число индивидуальных жизнеописаний людей, которых никак не назовешь выдающимися историческими деятелями. В большей мере это объясняется общим изменением отношения к человеческой индивидуальности и тенденцией к персонализации предмета истории. Но при этом также обнаруживается, что биографии, казалось бы, ничем не примечательных людей могут, при наличии достаточно богатой документальной базы, пролить свет на неизученные аспекты прошлого»3. Мысль о необходимости изучения помимо «жизни замечательных людей» и «жизни незамечательных людей» нашла отражение в трудах Ю.М. Лот-мана, рассматривающего биографию как культурологический метод. Его тезис о том, что «далеко не каждый реально живущий в данном обществе человек имеет право на биографию. Каждый тип культуры вырабатывает свои модели «людей без биографии» и «людей с биографией»4, вызвал многочисленные споры и дискуссии, продолжающиеся вплоть до последнего времени.

Жанровые трактовки определения понятия «историческая биография» представлены С.Л. Утченко, Т.А. Павловой, Л.П. Репиной, О.Б. Кох и др. Т.А. Павлова под исторической биографией понимает жизнеописание, где «в центре внимания находится развитие неповторимой человеческой личности, раскрытие ее внутреннего мира, - разумеется, в тесной связи с эпохой и делом, которому эта личность себя посвятила»5. Историческая биография, по мнению Л.П. Репиной, представляет собой историческое исследование: «...это сама история, показанная через историческую личность»6.

Принципы построения и методологии биографических изучений, приемы и подходы в изучении персональной истории выработаны в ходе дискуссий о

1 Репина Л.П. История исторического знания: пособие для вузов / Л.П. Репина, В.В. Зверева, М.Ю. Парамонова. 2-е изд., стереотип. М., 2006. С. 189.

2 Кох О.Б. Проблемно-историографический очерк биографики // М.И. Семевский: опыт аналитической биографии: дне. ... д-ра ист. наук СПб., 2005. С. 30-31.

3 Репина Л.П. История исторического знания: пособие для вузов. 2-е изд., стереотип. М., 2006. С. 188-189.

4 Лотман Ю.М. Литературная биография в историко-культурном контексте (к типологическому соотношению текста и личности автора) II Ученые записки Тартуского государственного университета Вып. 683. Тарту, 1986. С. 106.

5 Павлова Т.А. Психологическое и социальное в исторической биографии // Политическая история на пороге XXI века: традиции и новации М., 1995. С. 87.

6 Репина Л.П. Историческая наука на рубеже ХХ-ХХ1 вв.: социальные теории и историографическая практика- М., 2011. С. 288.

направлениях обновления приемов биографического исследования. Огромная заслуга в этом принадлежит специалистам по теории биографического жанра Г.Е. Померанцевой, АЛ.Валевскому, М.М.Крому, Ю.Н.Девятовой, О.Б.Кох, А.Б. Петриной, Л.П. Репиной, С.Н. Иконниковой, ДА. Жуйкову и др. Биографический жанр нашел отражение и в трудах историков уфимской и казанской школ (И.Г. Акманов, Р.Г. Буканова, М.М. Кульшарипов, P.M. Валеев, АЛ. Литвин, A.A. Литвин, A.A. Сальникова, Е.Г. Чиглинцев, КА. Руденко, А.Ю. Хабутдинов и др.).

В последние десятилетия активное обращение историков к проблемам изучения человека «второго плана» в истории открыло более обширное исследовательское поле - «интеллектуальную историю», имеющую большой потенциал для ученых. Своеобразной методологической «энциклопедией» стала монография Л.П. Репиной «Историческая наука на рубеже XX-XXI вв.: социальные теории и историографическая практика» (2011). Выработанный ею методологический инструментарий создал условия для плодотворной работы с накопленным историческим материалом, включая труды профессиональных историков и исследователей российской провинции в социокультурном контексте.

На необходимости обновления историографического знания, актуальности для историографических исследований таких областей историко-культурного знания как интеллектуальная история, персональная история, историческая антропология, история памяти и др. настаивают исследователи В.П. Корзун, В.Г. Рыженко, Н.Н.Алеврас и др., оперируя такими понятиями как «новые образы историографии», «историографический быт», «мир историка». Таким образом, внешняя форма историко-биографических исследований в контексте современных микроисторических подходов наполнилась новым содержанием.

Существенно продвинул исследования проблематики «персональной истории» в современной российской историографии исследовательский и издательский проект «Человек второго плана в истории», начатый в 2003 г. В русле обозначенных положений большинство исследователей уходят от изучения выдающихся личностей и концентрируют внимание на изучении человека «второго плана», который в предшествующий период, как правило, рассматривался исследователями без полноценного учета его места в истории исторической науки в целом.

Развивается это направление и в отношении краеведения, местной истории, местных историков и краеведов, позволяющих выявить новые факты региональной и общероссийской истории, и понять насколько многомерен исторический процесс. Современная методология региональной истории разрабатывается в трудах Т.О. Размустовой, CA. Гомаюнова, В А. Берлинских, А.М. Пашкова, историков Центра «Новой локальной истории»1 и др. Миссии местного историка, изучающего

1 РазмустоваТ.О. Исторические модели краеведения в России// Современное состояние и перспективы развили краеведения в регионах России: Материалы Всерос. науч.-пракг. конф. / Отв. ред C.O. Шмидт. М., 1999. С. 94-101; Гомаю-нов С.А. Местная история: проблемы методологии// Вопросы истории. 1996. №9. С. 158-163; Он же. Проблемы методологии местной истории. Киров, 1996; Берлинских В. А. Русская провинциальная историография второй половины XIX века М., Киров, 1995; Он же. Уездные историки: русская провинциальная историография. М., 2003; Он же. Историки Вятского края. Киров, 2007; Пашков A.M. Историческое краеведение Русского Севера в контексте развития российской историографии и культуры конца XVIII - начала XX в. // Вестник РГГУ. 2009. № 17. С. 191-200; Он же. Историческое краеведение и историческое регионоведение России на рубеже XX-XXI в. // Гуманитарные науки в регионах

статичное местное начало в поисках путей вхождения в местную реальность, в исследовании прошлого и формировании настоящего, уделено особое место в концепции С.А. Гомаюнова. По его мнению, местный историк «не только цитирует, но и сам становится цитатой местной истории»1. Ряд ключевых исследовательских сюжетов в плане изучения человека «второго плана» наметил казанский ученый К.А. Руденко2. О значимости персонажей «второго плана» в изучении российской провинции говорит в своих трудах вятский ученый В.А. Берлинских, акцентируя внимание на необходимости изучения отдельно взятого историка, представляющего собой «большой мир, лишь в очень малой мере отлившийся в формах своих книг и статей, сборниках документов и преподавании. Не менее, а порой и более ценен его личный опыт, тип личности, стиль мысли, мир внутренних чувств»3.

Научный ракурс проблемы предусматривает рассмотрение вопросов миссии исследователей российской провинции или местных историков, значимости их вклада в российскую историю и соотношения целесообразности изучения в контекстуальном поле персональной истории. С.О. Шмидт, акцентируя внимание на превалирование широкоаспектного интереса в мировой науке к конкретике социокультурной истории, причем на стыке наук, актуализировал внимание ученых на обращение к опыту российских краеведов. О возрастании во всем мире внимания к такой научной проблематике свидетельствует, в частности, проведенная в 2000 г. по инициативе и за счет Парижского университета Сорбонна Международной научной конференции «Краеведение в России: истоки, проблемы, возрождение (1890-1990)».

Развитие исторической мысли в российской провинции, а также определение типологических характеристик ее отдельных персоналий, начинают исследоваться в конце XX - начале XXI в. В этом плане значимы труды В.А. Берлинских, В.И. Первушкина, В.В. Боярченкова, В.В. Митрофанова, А.М. Пашкова4 и др.

Современных исследователей привлекает и биографическое повествование в истории с целью ее персонификации. По-прежнему, приоритетным направлением исследований являются работы, посвященные жизни и деятельности историков общероссийского уровня. Это диссертационные работы И.Г.Воробьевой, JI.M. Искры, Г.С. Криницкой, О.Б. Кох, В.И. Порох, В.В. Митрофанова и др.5. Все чаще

России: состояние, проблемы, перспективы: материалы Всерос. науч. конф., поев. 15-летию РГНФ. Петрозаводск, 2009. С. 84-88; Маловичко С.И., Бусыгина Т.И. Современная историческая наука и изучение локальной истории // Новая локальная история. Вып. 1. Ставрополь, 2003. С. 6-22; Румянцева М.Ф. Субъект исторического действия: к вопросу о предмете новой локальной истории // Новая локальная история. Вып. 1. Ставрополь, 2003. С. 196-204.

1 Гомаюнов С. А. Местная история в контексте россиеведения // Общественные науки и современность. 1996. № 1. С. 63.

2 См.: Руденко К.А. Казанские археологи во второй половине 1940-х - начале 1950-х гг.: личности, научное творчество и модели поведения (к постановке проблемы) // История и историки в пространстве национальной и мировой культуры XVHI - начала XXI вв.: Сб. ст. Челябинск: Энциклопедия, 2011. С. 97; Он же. Археология XX века: две жизни - две судьбы: О.С. Хованская и A.M. Ефимова Казань, 2010. С. 154-157.

Берлинских В.А. Вятские истории. Ремесло истории в России. Киров, 2007. С. 116.

См.: Берлинских В.А. Губернские статистические комитеты и русская провинциальная историография 1860-х- 1890-х годов: дис. ... д-ра ист. наук Киров, 1994; Первушкин В.И. Становление и развитие провинциального краеведения в России во второй трети XIX - начале XX века (на примере Пензенской, Тамбовской и Саратовской губерний): дис. ... д-ра ист. наук. Саранск, 2008; Боярченков В.В. Историческая наука в России в 1830-1870-х гг.: поиск новой концепции русской истории: дис. ... д-ра ист. наук Нижний Новгород, 2009; Мшрофанов В.В. Роль С.Ф. Платонова в развитии российской историографии конца XIX - первой трети XX в.: связи с научно-историческими обществами цетра и провинции: Автореф. дис.... д-ра ист. наук. Воронеж, 2011; Пашков AM. Историческое краеведение Карелии конца XVIII - начала XX века как социокультурное и историографическое явление: Автореф. дис.... д-ра ист. наук М., 2012 и др.

5 См.: Воробьева И.Г. Славянство в научно-педагогической и общественной деятельности H.A. Попова: дис. ... д-ра

становятся предметом исследований и провинциальные историки, такие как Е.Д. Фелицын, исследователь Кубани; A.B. Смирнов - Владимирской губернии; Г.В. Ксенофонтов - бурят и эвенков; М.Г. Худяков - Поволжья; М.К. Корбут -Казанского края; А.П. Смирнов - Волго-Уралья.

Следует заметить, что многие масштабные фигуры провинциальных исследователей по-прежнему остаются в тени научных изысканий, несмотря на то, что они внесли значительную лепту в изучение российской истории на региональном уровне. В том перечне исследователи местного края: пермяки В.Н. Шишонко и H.H. Новокрещенных; вятичи H.A. Спасский и A.C. Верещагин; нижегородец A.C. Гациский; симбирцы ПЛ. Мартынов и В.Н. Поливанов; тверич А.К. Жизневский; тамбовец А.Н. Минх и многие др. Традиционная оценка деятельности такого рода исследователей исключительно как собирателей, популяризаторов и публикаторов не является объективной. В большинстве случаев сохранившиеся работы в области истории провинции, представляющие собой синтез разных наук, позволяют сделать вывод о талантах историков на исследовательском поприще и о сложившейся научной концепции региональной истории.

В целом, персональный подход в изучении истории в настоящее время представляет собой своеобразную экспериментальную площадку для решения ряда сложных теоретических проблем, которые ставит перед исследователем современная историографическая ситуация, и дает возможность сформулировать научный ракурс рассматриваемой темы в проблемном поле новой биографической и интеллектуальной истории. Исторические исследования в форме биографий дают возможность через микроисторию проникнуть в макроисторию, т.е. изучить личность в контексте рассматриваемой эпохи. Уникальность каждой отдельной личности дает возможность раскрыть уникальность того временного промежутка, в котором проявились индивидуальное сознание и самосознание, а также деятельность индивида. Не случайно, «анализ индивидуального сознания и индивидуальной деятельности стал важнейшей составляющей микроисторических исследований, максимально приближенных и непосредственно обращенных к человеку, к его персональной истории»1.

Концептуальный остов, на основе которого построена современная интерпретация проблемы реконструкции биографии индивида, представлен теоретическими и методологическими разработками микроистории, интеллектуальной истории, новой локальной или региональной истории, новой биографической и персональной истории, которые поставили задачу расширения и углубления исследования на уровне индивидуального сознания, опыта, деятельности.

Микроисгория решает эту проблему посредством укрупнения масштаба исследования подробным изучением локального, кратковременного и сугубо инди-

ист. наук Тверь, 1999; Искра Л.М. Политические и исторические взгляды Б.Н.Чичерина: дис. ... д-ра ист. наук. Воронеж, 1996; Криницкая Г.С. Историческая концепция Б.Н. Чичерина: дис. ... д-ра ист. наук. Томск, 2006; Кох О Б. М.И. Семевский: опыт аналитической биографии: дис. ... д-ра ист. наук СПб., 2005; Порох В.И. М.И. Семевский в общественной жизни России в 60-е - начале 90-х гг. XIX в.: дис. ... д-ра ист. наук Саратов, 1999; Митрофанов В В. Роль С.Ф. Платонова в развитии российской историографии конца XIX - первой трети XX в.: связи с научно-историческими обществами центра и провинции: Автореф. дис.... д-ра ист. наук Воронеж, 2011.

1 Репина Л П. Историческая наука на рубеже ХХ-ХХ1 вв.: социальные теории и историографическая практика. М„ 2011. С. 314.

видуального в их исторической конкретности. Новая локальная или региональная история акцентирует внимание на изучении «микросообщества», т.е. совокупности людей, осуществляющих определенную историческую деятельность. Именно в ракурсе локальной истории исследователь получает возможность разглядеть лица простых людей, которые творят историю, и зафиксировать те конкретные условия, в которых они это делают. Внимание современной исторической науки к Человеку, переориентация на изучение его внутреннего мира, частного и общественного поведения, а также его повседневной жизни, привели к вычленению из рамок микроистории персональной истории с биографией как средством исторического познания личности в контексте рассматриваемой эпохи. Интеллектуальная история в данном ракурсе исследует продукты мыслительной деятельности известных и забытых деятелей местной истории, в нашем случае исследователей российской провинции, и предполагает изучение их трудов. Биографическое изучение истории особенно важно, полезно и плодотворно, ибо в больших хронологических рамках дает возможность проследить влияние исторической среды на процесс становления и развития человеческой личности. Посредством биографического метода возможно изучение большого пласта истории.

В целом местный историк или исследователь российской провинции, как предмет изучения в пограничном пространстве истории и истории науки с преобладанием исторической составляющей, не укладывается в рамки какого-либо одного подхода, а потому предполагает применение и синтез самых разных концептуальных и методологических подходов, а также различных методов современной социогуманитаристики.

Методология исследования. Главными методологическими основаниями явились диалектический, цивилизационный и культурологический подходы к анализу исторического процесса, признание причинно-следственных связей событий и явлений, важной роли субъективного фактора и личности в историческом процессе.

Методологическая основа диссертационного исследования базируется на традиционных общенаучных принципах историзма, системности и объективности, требующих всестороннего учета социально-политической, идейно-духовной и культурной обстановки, в которой происходило становление личности, и осуществлялись ее начинания в различных областях общественной и духовно-культурной жизни. Принцип историзма позволяет рассмотреть объект исследования в контексте исторической эпохи, в хронологической последовательности и с учетом причинно-следственных связей. Принцип системности предполагает рассмотрение объекта исследования как сложноорганизованной системы взаимодействия историко-культурной среды, научного познания, процесса исследовательской деятельности, определение места исследователя в научном сообществе. Принцип объективности подразумевает критический подход к изучению широкого корпуса источников и литературы, объективное рассмотрение содержащейся в них информации, выявление и сравнение выдвинутых по данной проблеме точек зрения.

Из числа общеисторических методов в диссертационном исследовании нашли применение следующие. Метод историко-биографической реконструкции, являясь приоритетным при изучении жизнедеятельности личности, дал возможность очертить пространственно-временные параметры основных вех биографии

В.Ф. Кудрявцева. Историко-геиетический метод позволил изучить личность исследователя в процессе ее становления и развития, последовательно выявить те изменения качественного характера, которые происходили в процессе ее формирования, выраженные в эволюции взглядов и мировоззрения. Историко-антропологический метод представляется необходимым в связи с тем, что посредством взаимосвязи педагогической и исследовательской деятельности В.Ф. Кудрявцева происходило воздействие на духовный мир человека, прежде всего на формирование внутреннего мира детей. Историко-сравнительный или компаративистский метод дал возможность сравнения событий на разных этапах жизни В.Ф. Кудрявцева, выявить своеобразие его воззрений, а также взглядов различных людей, повлиявших на формирование его мировоззрения. Это позволило обнаружить динамику творческого развития личности, встроить ее в общероссийский контекст, выявить ее индивидуальную специфику. Историко-типологический метод, необходимый для выявления типичного и специфического во взглядах, оценках, мнениях В.Ф. Кудрявцева, осуществлялся посредством анализа авторских текстов, документов личного происхождения, отражающих индивидуальный опыт личности. Этот метод также был использован для классификации его научного наследия. Историко-системный метод способствовал выявлению взаимосвязи между разными направлениями деятельности В.Ф. Кудрявцева, разнообразных связей между ним и окружающими его людьми и средой, содействуя объективности исследования. Метод бихевиоризма дал возможность проникнуть во внутренний мир нашей персоналии путем моделирования процесса мотивации поступков.

Из источниковедческих методов в работе использовались метод критического аначиза источников по теме диссертации; метод конкретности, определивший отбор источников для изучения нашей темы; герменевтический метод, способствующий уяснению смысла источников; метод окончательного установления и проверки полноты, достоверности и точности информации, предполагающий выявление условий ее возникновения в источнике, логический смысловой анализ источников на основе изучения конкретной исторической обстановки путем сопоставления анализируемых данных со сведениями из других источников. Все методы использовались в комплексе, так как ни один из них не является универсальным и абсолютным для решения исследовательских задач.

Данное исследование находится на стыке биографической и интеллектуальной истории, поэтому исследование жизни и деятельности В.Ф.Кудрявцева основывалось на активно использующемся в современной исторической науке комплексном сочетании методов микро- и макроисторического анализа, позволяющем через изучение жизни и деятельности личности (микроисторию) отразить исследуемую эпоху (макроисторию). В рамках микроисторической парадигмы наиболее приемлемой для данного исследования представляется методология контекстуальной биографии, согласно которой исследователь реконструирует жизнь человека в историко-культурном контексте эпохи, в котором реализует себя личность, и осуществляются ее творческие достижения1. Биографическое исследование выходит за рамки уни-

1 Иконникова С.Н. Биография как социокультурное измерение истории// Культурологический журнал. 2011. №4. С. 5; Она же. Биография как часть исторической культурологии// Вестник Санкт-Петербургского университета культуры и искусств. 2012.№2. С. 6-10.

кальной жизни и превращается в многофакторный процесс, приобретая черты полноценного микроисторического исследования. В данном контексте изучение жизни и деятельности исторической личности «второго плана» открывает более широкие перспективы, чем личность «первого плана», в большей степени выражая в себе единство индивидуального и массового, человека и общественной среды своего времени.

Научная новизна диссертационного исследования выразилась в том, что в нем впервые была предпринята попытка преодолеть устоявшиеся стереотипы восприятия российской гуманитарной науки в провинции, а также исследователей региональной истории посредством комплексного и объективного осмысления жизни и творческой деятельности В.Ф. Кудрявцева, вплетенной в общую канву событий общероссийской истории.

В научный оборот вводятся разнообразные архивные и рукописные материалы, в числе которых многие неизвестные ранее труды исследователя региональной истории, а также большой корпус делопроизводственной документации. Диссертантом проанализированы архивные комплексы, хранящиеся в центральных (Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород) и региональных архивах (Тверь, Казань, Киров, Пермь). В работе проанализированы источники, выявленные в семи архивохранилищах и восьми отделах рукописей и редких книг научных библиотек. В ходе исследовательского поиска были выявлены и комплексы документов личного происхождения, среди которых наибольшую ценность представляют впервые вводимые в научный оборот эпистолярные источники (переписка В.Ф. Кудрявцева с H.A. Поповым, В.А. Половцевым, B.C. Малченко).

Новация работы заключается в следующем:

1. Впервые в историографии исследована биография В.Ф. Кудрявцева в контексте историко-культурных и социально-политических реалий второй половины XIX - начала XX в., что позволило с большей степенью приближения воссоздать его образ как самостоятельного исторического персонажа с уникальной судьбой.

2. Дана оценка жизненного пути и многообразной деятельности В.Ф. Кудрявцева, установлены основные этапы его наукотворчества, определено исследовательское поле историка.

3. Установлено, что в образовательном сегменте своей деятельности В.Ф. Кудрявцев придерживался модернизаторских моделей педагогического знания, восприняв весьма популярные после отмены крепостного права идеи просветительства, суть которых сводилась к краеведческой направленности педагогической деятельности. Введение элементов краеведения в учебный процесс в равной степени отвечало как реформаторским настроениям общества, так и охранительным тенденциям правительственной политики.

4. Впервые всесторонне исследована деятельность В.Ф. Кудрявцева в собирании и исследовании детского фольклора, как ценного пласта традиционной культуры народов, показан его вклад в разработку классификации этой обширной области устного народного творчества, дана его характеристика как высокоинтеллектуального человека, стремящегося сохранить уникальность детской региональной культуры и стоявшего у истоков формирования фольклорно-этнографической школы XIX в.

5. Создана наиболее полная библиография трудов В.Ф.Кудрявцева, предложена систематизация его научного наследия: исторические, историко-этнографические, этнографические, фольклорные исследования и историко-религиозные работы. Впервые описаны и проанализированы выявленные диссертантом ранее неизвестные работы В.Ф. Кудрявцева и подвергнуты историографическому анализу.

6. Впервые проведен всесторонний анализ обобщенного исследования В.Ф. Кудрявцева, типичного для провинциальных историописателей -исторических очерков «Старина, памятники, предания и легенды Прикамского края», в том числе их рукописных вариантов в фондах ГАКО, что дало возможность проникнуть в творческую лабораторию историка, глубже понять процесс его работы над текстом, проследить становление его мысли.

7. Воссоздана по смысловой спирали творческая биография В.Ф. Кудрявцева, состоящая из нескольких сюжетных уровней: учебная, педагогическая и просветительская деятельность; научные изыскания и достижения; определена его роль как просветителя, историка, исследователя в сохранении исторического прошлого страны и формировании провинциальной исторической мысли, его вклад в изучение российской провинции и отечественной истории.

8. Контекстуально-биографический подход к исследованию биографии индивида на общем историко-культурном фоне позволил понять человеческую составляющую исторического процесса, которая в целом ряде исследований как бы скрыта за ширмой макроистории с ее вниманием к социальным и политическим процессам, вскрыть персональный опыт в тесной взаимосвязи с эпохой, взглянуть на проблему с позиции «ближайшего контекста», рамки которого позволяют полно и разносторонне раскрыть личность и осветить ряд по сей день неизученных аспектов эпохи, осуществить синтез макро- и микроисторических исследований.

9. Реализация поставленных задач позволила определить типологические признаки историка российской провинции XIX в. (или историка «второго ряда»), конкретизировать модель изучения персонифицированной исторической науки в российской провинции рассматриваемого периода в других регионах.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. В жизни и деятельности В.Ф. Кудрявцева правомерно выделить четыре периода: 1843-1865 гг.-вятский; 1865-1873 гг. - нижегородский; 1873-1890-е гг. - московский; 1897-1910 гг. - тверской. Каждый из периодов характеризует определенную веху его творческой биографии и научного наследия. Критерием данной периодизации является, прежде всего, географический фактор. Смена места жительства, изменение сферы деятельности, новый круг общения и сотрудничества оказывали самое непосредственное воздействие на трансформацию интеллектуального и педагогического опыта В.Ф. Кудрявцева. Эволюция общественно-политической жизни страны пореформенного времени, изменение духовной атмосферы и социальных реалий осмысливались и преломлялись в его нравственно-духовном восприятии, а в конечном итоге изменяли научные пристрастия исследователя региональной истории. Имеющийся в нашем распоряжении материал позволил воссоздать в целом его жизнь и творчество на фоне общего развития исторической науки второй половины XIX -

начала XX в. в историко-культурном контексте.

2. Исследование жизненного пути В.Ф. Кудрявцева свидетельствует о том, что основными сферами его деятельности были научно-исследовательская, духовно-культурная, общественно-педагогическая и просветительская. Повседневный быт, преподавательские и научно-общественные будни являлись тем фоном, на котором происходило его профессиональное и личностное становление, формирование определенного стиля жизни и научного творчества, характерного для рассматриваемого периода. Главными приоритетами были стремление к профессионализму и индивидуальной творческой деятельности, насыщенному научному общению. Такой образ жизни формировал у исследователей российской провинции чувство собственного достоинства, самоуважения и значимости своего профессионального выбора.

3. Мировоззрение В.Ф. Кудрявцева сформировалось под влиянием православных семейных традиций и среды духовных учебных заведений, в том числе первых летописцев Елабужского края, преподавателей Вятской духовной семинарии, идейных воззрений и нравственных установок поколения «шестидесятников», а также исторической эпохи и интеллектуального окружения в лице столичных ученых-историков, писателей, библиографов, сообщества историописателей.

4. Уникальность истории российских регионов обусловлена своеобразием исторических, этнографических, археологических и культурных традиций. Интерес к ней вызван реформами 1860-х гг., привлекшими внимание к разнообразным темам народной жизни, осознанием культурных ценностей национальных традиций, уходящих своими корнями в прошлое. Нацеленность на этнографическое и конкретно-историческое изучение прошлого и настоящего отдельного региона наряду с общими закономерностями исторического развития России, была характерна для широких кругов провинциальной интеллигенции.

5. Формирование интереса к развитию исторической мысли в российской провинции было обусловлено объективными и субъективными факторами: профессионализацией в исторической науке XIX в., появлением наряду с университетской наукой разветвленной системы провинциальных научных учреждений; ростом самосознания российской провинции; ощущением исторической значимости недавнего прошлого, а также запросами общества, традиционно заставляющими в переломные моменты страны обращаться к истории России. Центр и окраина, столица и периферия принимали участие в едином процессе развития российской истории второй половины XIX - начала XX в.

6. На примере жизни и деятельности В.Ф. Кудрявцева прослеживается одна из специфических черт историков российской провинции - персонифициро-ванность их исследовательской деятельности. Хотя иногда была свойственна и коллегиальная деятельность. Безусловно, каждый из них всегда имел ярко выраженную индивидуальную составляющую, которая складывается из его субъективных личных способностей и исследовательских талантов. Чем талантливее и незауряднее личность местного историка, тем заметнее были результаты его труда.

7. Основными составляющими творческой лаборатории историка являлись: самостоятельный выбор тематики исследований; применение приемов и методов,

адекватных современной В.Ф. Кудрявцеву методологии; своеобразные знания, навыки и секреты индивидуального мастерства; первоначальная апробация найденных и обработанных материалов на страницах периодической печати и в виде докладов; зыбкая грань между историей, этнографией и публицистикой; пути формирования мышления, процесс становление мысли, развитие или упадок творческой активности в зависимости от общественно-политической ситуации в стране.

8. В организации и развитии исторической мысли в российской провинции ведущую роль сыграли столичные научные общества и региональные научные учреждения. Они способствовали популяризации интереса к собирательской, публикаторской и исследовательской деятельности в провинции, формированию «культурных гнезд» в развитии исторической науки.

9. В.Ф. Кудрявцев оставил большое научное наследие, весьма разнообразное и широкое по проблемно-хронологическому охвату изучаемых явлений; отличающееся своеобразным подходом к трактовке многих событий отечественной истории. Его прижизненные сочинения издавались в столичных городах и губернских центрах, публиковались на страницах ведущих российских исторических журналов, в «Трудах...» научных обществ и ученых архивных комиссий. Необходимо особо выделить его усилия, направленные на выявление, описание и публикацию фольклорных и этнографических материалов, что являлось немаловажным для сохранения уникальных культурных традиций, многих сторон жизни и быта крестьян и городских слоев Нижегородского и Вятско-Камского края.

10. Исследование жизни и деятельности В.Ф. Кудрявцева выходит далеко за рамки краеведческой или чисто биографической тематики и поднимается до изучения вопроса о месте, которое должно быть отведено провинциальной интеллигенции в отечественной истории рассматриваемого периода. На примере ее научной деятельности показаны достижения, особенности и пути развития исторической науки в российской провинции.

11. Изучение вклада и роли в исторической науке провинциальных исследователей (историков «второго плана»), научное наследие которых, бесспорно, вошло в «золотой фонд» российской науки, определяется не только выдающимися научными исследованиями, но и рядовыми работами в области изучения истории российской провинции, типичными для рассматриваемой эпохи. Деятельность подобного рода историков представляет уникальную ценность в плане подготовки фактологического материала концептуальных научных достижений, которые совершают ученые, по праву становящиеся историками «первого ряда».

Теоретическое и научно-практическое значение диссертационного исследования заключается в определении значимости В.Ф.Кудрявцева, как исследователя российской провинции в отечественной исторической науке. Содержание, материалы, выводы и результаты диссертационного исследования существенно обогащают знания и представления по истории и культуре отдельных российских регионов, и могут использоваться при подготовке обобщающих трудов по истории российской провинции XIX - начала XX в., для подготовки учебных курсов по краеведению, спецкурсов, семинаров, при написании обобщающих работ по истории региональных научных учреждений.

Проведенный анализ исследования жизни и деятельности отдельной личности

регионального уровня, внесшей значительный вклад в общероссийскую историю, позволяет разрабатывать научно-методические рекомендации по дальнейшему изучению истории, методологии и практики становления историко-культурных процессов в отдельно взятых регионах.

Апробация. Основные положения и выводы диссертации отражены в монографиях и статьях, опубликованных в научных журналах «Вопросы истории», «Исторический архив», «Вестник архивиста», «Библиотековедение», «Россия и современный мир», «Ученые записки Казанского университета», «Былые годы. Российский исторический журнал» и др. Результаты исследования изложены в докладах, представленных на международных научных конференциях: «Сословия, классы, страты Российского общества: история и современность» (СПб., 2002), Стахеевские чтения (Елабуга, 2003, 2007), «Бехтеревские чтения на Вятке» (СПб.; Киров, 2007), «Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании» (Уфа, 2009), «Тюрко-славянский диалог культур и цивилизаций: история и современность» (Казань, 2009), «Церковь в истории и культуре России» (Киров, 2010), «Культурное наследие России и современный мир» (Дубай, 2010, 2011; Лондон, 2012), «Власть и общество-2011» (Тбилиси, 2011), «Актуальные проблемы науки и образования» (Варадеро, 2012). Общее количество публикаций по теме исследования - 60, из них 20 опубликованы в изданиях, входящих в перечень ВАК, 2 статьи входят в международную базу данных журналов Web of Science, 1 - в Scopus. Общий объем опубликованных по теме работ превышает 120 пл.

Диссертационная работа на каждом этапе исследования обсуждалась на научно-методических семинарах кафедры истории и методики ее преподавания и лаборатории развивающего образования Набережночелнинского института социально-педагогических технологий и ресурсов (2012-2014). Исследование выполнялось в рамках двух ведущих научных направлений института - «Исследование отечественных историко-педагогических и этнокультурных проблем» и «Социально-философские и исторические аспекты развития общества». Материалы работы нашли отражение в отчетах по выполнению Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы, проект «Развитие этнического самосознания и российской идентичности: философские и социокультурные аспекты» (2012-2013).

Структура диссертационного исследования обусловлена поставленной целью и задачами и состоит из введения, четырех глав, заключения, списка сокращений, списка использованных источников и литературы.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении дано обоснование актуальности избранной темы, основной исследовательской проблематики, реконструирована историография проблемы, показаны особенности выявленного корпуса источников, определены объект, предмет, территориальные и хронологические рамки диссертации, сформулированы цель и задачи исследования, концептуальные основания темы, методологические основы работы, раскрыта научная новизна и практическая значимость работы, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Вехи биографии и духовно-интеплектуачьное становление В.Ф. Кудрявцева» реконструированы особенности его жизненного пути и мировоззрение в контексте духовно-культурного развития России второй половины XIX - начала XX в.

В.Ф. Кудрявцев — представитель старинного священнического рода, ведущего свое начало от казанской ветви священнослужителей. В процессе проникновения русского населения вглубь Прикамья одна из ветвей казанских священнослужителей Кудрявцевых обосновалась в XVII в. в Елабужском крае. Изученные нами представители пяти поколений династии с XVIII по конец XIX в. в интеграции с генеалогическими представлениями рода, позволили установить степень родства с известными вятскими династиями священнослужителей Кулыгинских, Огневых, Ардашевых, прославившихся своими краеведческими изысканиями в изучении ме-стно-областной истории. Духовное родство сформировало окружение семьи Кудрявцевых. Изучение истории родов, династий, в том числе священнослужительских, способствует глубинному пониманию и осмыслению фактов и исторических событий, происходивших в российской провинции. Духовенство, выступая создателем и вдохновителем достижений, выходящих по значимости за пределы региона, взяло на себя функции духовно-творческой элиты по распространению знания, культуры, высокой нравственности в российском обществе, заложило основы разностороннего научного и творческого поиска. Российское духовенство стало первым в ряду тех подвижников науки, кто положил начало историко-краеведческой деятельности. Именно священнослужители, свободно ориентирующиеся в прошлом, благодаря существованию церковных архивов, ведению метрических и исповедных книг, составлению клировых ведомостей, в прямом смысле этих слов писали историю. Археология и этнография, история и литература, топонимика и география - таков был диапазон культурно-научной деятельности интеллектуальных представителей духовенства. Лучшие православные традиции органично продолжали и светские выходцы из династий духовенства, в числе которых В. Кудрявцев, вобравший в себя черты воспитанника традиционной среды православного духовенства.

Годы обучения и становления мировоззрения В. Кудрявцева совпали с началом оживления общественной мысли в период реализации либеральных реформ правительством Александра II, которые во многом изменили облик России. Сословное происхождение, семейные традиции, духовная школа и окружение оказали влияние на формирование личностных качеств и интересов будущего исследователя. В семинарии он преуспевал в истории, церковной живописи и архитектуре, изучении татарского языка. Вполне очевидным является, что он не исключал в будущем возможности заняться активной миссионерской деятельностью. Среди семинарских учителей выделялись люди новой генерации, выпускники столичных университетов, вузов, люди талантливые, умеющие возбудить и поддержать любознательность в молодом поколении. Они не насаждали либеральных взглядов, но будили мысль, разбирая литературные произведения или сочинения воспитанников. Семинаристы, в свою очередь, предпринимали попытки анализировать их суждения, делали свои умозаключения, стремясь расширить скудные школьные познания, читать не только нормативные учебные тексты по семинарской программе, а намного шире и больше. Заметную роль в судьбе семинариста В. Кудрявцева сыграл преподаватель русской словесности, профессор АА. Красовский, вокруг которого сложился кружок наибо-

лее талантливых учеников. Во время каникул они наблюдали и изучали крестьянскую жизнь, писали сочинения на темы из народной жизни, многие из которых были опубликованы в местных губернских ведомостях. Огромное влияние на становление научных интересов молодого В. Кудрявцева оказал и преподаватель логики, психологии и латинского языка A.C. Верещагин, активный исследователь вятской старины, прививавший своим воспитанникам любовь не только к знаниям, но и к изучению прошлого родного края. Преподаватели Вятской семинарии внесли большой вклад в развитие культуры на Вятской земле и далеко за ее пределами, в первую очередь, развивая умственные таланты своих воспитанников, прививая им высокие общественные ценности и идеалы. Условия обучения в духовной семинарии формировали у учащихся компетенцию самостоятельного извлечения информации из гражданской литературы на основе упорядочивающей ее схемы, сообщаемой преподавателями. Большинство выпускников продолжили начинания своих учителей -распространение знаний, нравственных ценностей, просветительская работа и исследовательская деятельность в области изучения местного края. Они, несомненно, способствовали складыванию нового социального слоя, который в 1860-е гг. еще находился в процессе своего становления. Истоки воззрений В. Кудрявцева были заложены в процессе получения им духовного образования. П.Н. Кулыгинский, A.C. Верещагин, A.A. Красовский во многом повлияли на становление и развитие В. Кудрявцева как этнографа, привили ему навыки и умения работы с фольклорным материалом. В начале 1860-х гг. губернские ведомости уже начали печатать его историко-этнографические работы. Приобретенный в годы обучения в семинарии опыт во многом предопределил выбор им будущей профессии. Он стал не священником, а исследователем, изучавшим этнографию, местно-областную старину, историю религии. Ему интересно было наблюдать за жизнью, культурой, бытом местного населения, вслушиваться в его речь, окрашенную оттенками местного диалекта. Эта юношеская наблюдательность вылилась со временем в практическую деятельность, направленную на изучение этнографических и нравственных особенностей народов, населяющих различные губернии Российской империи.

Не окончив полного курса Вятской духовной семинарии, В. Кудрявцев в августе 1863 г. по прошению перешел из духовного звания в светское и избрал для себя труд учителя, преподавал в Вятской и Нижегородской губерниях, Москве, Твери. К работе учителя относился с большой любовью, к преподаванию русского языка подходил творчески, настойчиво искал пути улучшения постановки этого предмета в уездных училищах. Разрабатывая свой курс, он, прежде всего, стремился к составлению такой программы обучения, которая способствовала бы развитию умственных способностей учеников и дала бы определенную систему знаний учащимся. Известно, что он был секретарем педагогического совета Васильского уездного училища и неоднократно выступал на его заседаниях по вопросу улучшения преподавания русского языка. Важным этапом в его педагогических исканиях стало участие в работе съезда учителей уездных училищ Нижегородской губернии в 1869 г., заседания которого он использовал для распространения своих взглядов в целом на процесс преподавания. На основе собственного опыта он предложил свою систему преподавания русского языка, считая, что для пробуждения самостоятельности мысли ученика, необходимо употреблять все средства, доступные школе. Он счи-

тал важным не только коренным образом изменить характер преподавания русского языка, литературы, отечественной истории, но и широко использовать в преподавании местный этнографический и краеведческий материал.

В 1860-е гг. новшеством, еще не опробованным на практике в России, явилась внешкольная деятельность в системе народного образования. В Васильском уездном училище, ставшем в известной степени его творческой лабораторией, он много внимания уделял и процессу воспитания детей. В этом плане он внимательно изучал пути и формы проведения экскурсий и разнообразных видов внеклассной работы, развивающей, прежде всего детское творчество. В процессе воспитания детей В.Ф. Кудрявцев уделял большое внимание игровой деятельности, обращая внимание на то, что игры можно организовать в целую воспитательную систему. При этом он считал, что в играх заложен большой педагогический потенциал, указывал на важность дифференциации игр различных народов, которые столь разнообразны в каждой местности. Педагогический процесс должен учитывать и сложившиеся культурные традиции городского и сельского населения. В целом, учительская практика сформировала у него твердые представления о задачах и назначении образования, которые не претерпели изменений в будущем. Педагогическая деятельность В.Ф. Кудрявцева сыграла важную роль в процессе становления его как личности. Даже эти первые шаги выявили в будущем историке неординарную личность. Совершенно ясно, что молодой преподаватель не хотел идти стандартным и привычным путем, а стремился внести что-то новое в преподавание русского языка, уйти от традиционности, быть вдохновителем инновационных преобразований в педагогике. Изучение судьбы В.Ф. Кудрявцева, вовлеченного в водоворот дидактических поисков в пореформенный период, когда педагогический фронт был одним из передовых рубежей Великих реформ, а сама педагогическая наука находилась в процессе бурного развития, позволяет вскрыть и рад общих закономерностей формирования просветительских воззрений поколения 1860-х гг. В педагогической среде сформировался корпус учителей, совмещавших в своей учительской практике идеи единства образования и всестороннего исследования местного края. Локализация обучения представляла собой общий метод педагогической работы с детьми, согласно которому преподавание всех школьных предметов, особенно в начальной школе, нужно было вести на основе местного материала, более близкого ребенку. Другой, не менее важный фактор активности учителей заключался в общем состоянии интеллигенции, вызванном бурными событиями российской истории второй половины XIX в., перекликавшимися с процессами, происходившими в социокультурной сфере. В.Ф. Кудрявцев был в числе педагогов, воспринявших весьма популярные после отмены крепостного права идеи просветительства, суть которых сводилась к познанию народа, как объекта просвещения. С особой силой проявлялось стремление учительской интеллигенции самоотверженно служить народу, его интересам, сопровождавшееся поисками всех возможных путей для максимальной реализации своего творческого потенциала. Как и другие представители демократической интеллигенции, В.Ф.Кудрявцев видел перспективу России не в изменении внешних условий жизни людей, а в воспитании, нравственном совершенствовании, культурном росте основной массы населения. Он принадлежал к той когорте людей, которым присуще местное самосознание, наполненное гордостью за свою малую ро-

дину, тревогой за судьбу культурных ценностей страны, за национальное достояние России. Поэтому так притягательна для него была краеведческая направленность педагогической деятельности. Следует заметить, что введение элементов краеведения в учебный процесс в равной степени отвечало как реформаторским настроениям общества, так и охранительным тенденциям правительственной политики.

Проведенное исследование показало, что повседневный быт и преподавательские будни В.Ф. Кудрявцева явились тем фоном, на котором происходило его профессиональное и личностное становление. Они формировали определенный стиль жизни и исследовательской деятельности, характерный для рассматриваемого периода. Главными приоритетами в нем были стремление к профессионализму в своей педагогической работе и индивидуальной творческой деятельности. Накопленные знания в области русского языкознания будут применены им при написании исторических работ1, в которых он предпримет попытку изучения истории отдельных слов в области русской топонимики и этимологии. Становление и эволюция педагогических взглядов, их анализ важны для раскрытия не только профессиональных педагогических, но и его научных воззрений.

Во второй главе «Формирование исследовательской традиции изучения российской провинции» анализируется эволюция его творческих поисков в области истории и этнографии.

Исследование показало, что уже в ранних работах2, опубликованных в ВГВ, можно четко уловить его исследовательский почерк - изучение особенностей повседневной жизни российской провинции. Итогом библиографических изысканий явилось выявление еще одной этнографической работы В.Ф. Кудрявцева «Крестьянские свадьбы в Елабужском уезде», доселе неизвестной ученым-историкам. Она была опубликована без авторства на страницах ВГВ в 1861 г. Долгое время ее приписывали И.М. Красноперову, автору статьи с аналогичным названием, опубликованной в 1860 г. В процессе исследования, нами была обнаружена рукопись этой работы в фондах ГАКО. Тщательное изучение рукописи путем сличения стиля написания, подачи материала и почерка дало возможность сделать вывод о ее принадлежности перу В.Ф. Кудрявцева. Материалами для статьи послужили личные наблюдения и зарисовки автора крестьянской свадьбы в с. Икское Устье, оформленные первоначально в качестве сочинения, заданного на каникулы в семинарии. Помимо самого свадебного обряда, он привел любопытные зарисовки некоторых сюжетов, сопровождающих обрядовые действия, множество примет и обычаев, по которым судили о дальнейшей жизни молодых. Ценность опубликованного материала подтверждается и тем, что в 1900 г. он был перепечатан в сборнике3 известного российского этнографа П.В. Шейна.

В целом, интерес к этнографии, быту крестьянства, чуткое понимание жизни народа, мощной древнерусской струи в обыденности было характерно для исследователей поколения 1860-х гг. Именно из этой среды и вышел В.Ф. Кудрявцев. Его

1 См.: Кудрявцев В.Ф. Историческое описание города Василя Нижегородской губернии. Н. Новгород, 1877; Он же. Старина, памятники, предания и легенды Прикамского края: Очерк: в 4 выл. Вятка, 1897-1905.

2 См.: Кудрявцев В.Ф. Кулачные бои в купеческой Елабуге// ВГВ. 1863. № 5 (21 февраля). С. 51-52; Он же. Крестьянские святки в Елабужском уезде // ВГВ. 1864. №2(11 января). С. 9-10; № 3 (18 января). С. 15-17.

Шейн П.В. Великорусе в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, сказках, легендах и т.п. СПб., 1900. Т. 1. Вып. 2. С. 459^(69.

рукописи свидетельствуют о том, что он довольно рано, но всерьез и надолго начал заниматься историей и этнографией родного края. Обращение к такого рода занятиям было социально обусловленным явлением рассматриваемого периода. Это и наличие краеведческого центра в Вятке в виде ГСК, краеведческая направленность публикуемых материалов местных ведомостей, демократические взгляды семинарских учителей новой генерации, знакомство с передовой литературой, а самое главное - стремление к личностной реализации. Преобладание этнографических работ в тематике раннего творчества В.Ф. Кудрявцева было обусловлено влиянием традиций казанского и вятского краеведения, приоритетным направлением которых были историко-этнографические исследования. Первые работы отличаются тем, что в них он выступал в большей степени наблюдателем повседневной жизни крестьян и старательным фиксатором всех сторон быта, осознавая культурную ценность народных традиций, уходящих в прошлое, которые надо было, прежде всего, зафиксировать. В этом он находил своеобразный выход нереализованной в процессе обучения в семинарии творческой инициативы. В последующем юношеская увлеченность собиранием памятников народного творчества сменилась глубоким интересом к их теоретическому осмыслению, к изучению вопросов, тесно связанных с культурной историей местного края.

Оказавшись в Нижегородской губернии, он активно включился в историко-культурную жизнь края. Занимаясь этнографическими исследованиями, В.Ф. Кудрявцев обратил внимание на праздничную обрядность провинциальных горожан. В работе «Зимние народные увеселения в городе Василе» (1870) он рассмотрел святочные праздники в ином ракурсе, нежели в предыдущей статье, концентрируя внимание на молодежных развлечениях: песни и пляски; игры ряженых, катания с гор и на лошадях и др. Исследуя зимние развлечения васильчан, он вышел на уровень концептуальных обобщений, которые отличались свежим взглядом и знанием народного быта, выраженных им простым общедоступным языком. Беспристрастное историческое изучение разнообразных документальных источников повышает степень объективности, а, следовательно, научности выводов, сделанных автором. Они являют собой образец многоаспектного изучения местной истории.

В.Ф. Кудрявцев занимался исследованием фолыслорно-этнографических особенностей и Пермского края. На сегодняшний день известна только одна его работа из архива РГО - «Свадебный обычай оплакивания "девьей красоты" в гор. Перми», продолжающая серию работ о свадебных обычаях и обрядах.

В научной копилке В.Ф. Кудрявцева есть работа и по детскому фольклору -«Детские игры и песенки в Нижегородской губернии: этнографические материалы». Материал 42-х детских игр и 103-х песенок оказался довольно разнообразным, великолепно и компетентно подобранным. Обращение к детскому фольклору, как к художественно-воспитательному потенциалу, было связано с проблемами народного образования, которые встали перед обществом в связи с эпохой Великих преобразований и общим подъемом национального самосознания. Именно педагогика пробудила интерес к поэтическому творчеству ребенка. Изучение детских игр он связывал с педагогическими проблемами и рассматривал их как вернейшее отражение социальной жизни. В числе первых этнографов-фольклористов ученый попытался ранжировать детское народное творчество, выделив в нем разные фор-

мы бытования игрового (уличные, комнатные и школьные игры) и песенного фольклора (речитативы, речитативы комического свойства; речитативы, имеющие некоторое отношение к природе; речитативы сказочного свойства; песенки воспитательного характера). В.Ф. Кудрявцев выделил игровые прелюдии - жеребьевые приговорки или считалки, а также обратил внимание на сечки, как на сольную декламацию, необходимую для того, чтобы чувствовать музыку речи. Представленные в сборнике игры сохраняют местный говор, порядок игры, последовательность действий, причем описаны они, как общественные явления с разъяснениями некоторых «провинциализмов» и терминов игры.

Исследование показало, что изучение детского фольклора еще не оформилось в отдельную дисциплину, а представляло собой составную часть этнографии. Начиная со второй половины XIX в. Русское географическое общество, Этнографический отдел ОЛЕАиЭ, ряд ГСК собирали и изучали произведения детского фольклора, положив начало изучению этнографии детства, особенно в части сбора ценных фольклорных материалов. Большинство работ имело описательный характер, и лишь немногим, в числе которых труд В.Ф. Кудрявцева, были присущи элементы анализа. Значимость собирательской и публикаторской работы состояла в том, что он впервые предпринял попытку зафиксировать местный игровой репертуар, заложив источниковую базу для дальнейших научных исследований.

В процессе исследования выявлено, что сборник В.Ф. Кудрявцева представляет ценность с фольклористической точки зрения, прежде всею сохранением народной терминологии. Осознание значимости собирания и сохранения детского фольклора, как ценного пласта традиционной культуры народов, характеризуют его как высокоинтеллектуального человека, стремящегося сохранить уникальность детской региональной культуры. Высокую оценку данному этнографическому материалу дали современники (О.В Бережнова, ЛА. Шевелева, Л.В. Басенкова, Э.С. Абашева и др.). Исследование В.Ф. Кудрявцева «Детские игры и песенки Нижегородского края» по научному уровню стоит в одном ряду среди наиболее значимых работ по русской традиционной культуре в целом и детскому фольклору в частности.

Первые научные изыскания В.Ф. Кудрявцева представляют собой солидный вклад в историю Среднего Поволжья и Прикамья, уникальны по содержанию, по изложенным новым фактам общественной жизни Нижегородского края. Беспристрастное историческое изучение разнообразных документальных источников повышает степень объективности, а, следовательно, научности выводов, сделанных автором. Они являют собой образец многоаспектного изучения местной истории. Еще при жизни автора его труды издавались небольшими тиражами, что сделало их библиографической редкостью, малоизвестными широкой научной общественности. Вместе с тем они обладают особой силой, ибо проникнуты глубокой любовью к своей малой Родине. Своим творчеством он обеспечил сохранение преемственности в развитии краеведения, расширил научно-исследовательские горизонты исторической науки. Для современных ученых-исследователей они незаменимы при изучении повседневности, быта политеистических народов Среднего Поволжья и Прикамья.

В третьей главе «Научно-общественная деятельность В. Ф. Кудрявцева» прослеживается его участие в работе столичных научных обществ и провинциаль-

ных научных учреждений страны, выясняется степень воздействия исследовательских разысканий на формирование позитивистских взглядов на историю.

Исследовательская деятельность В.Ф. Кудрявцева как представителя фольк-лорно-этнографической школы XIX в. была связана с его работой членом-сотрудником этнографического отдела ОЛЕАиЭ при императорском Московском университете. В столице открылось необъятное поле для реализации его творческих начинаний, и появилась возможность «живого» общения со столичными учеными и исследователями из разных российских регионов в многочисленных научных обществах, функционирующих при университете.

Этнографический отдел ОЛЕАиЭ стал своего рода микросоциумом, в котором происходило первичное приобщение исследователей российской провинции к духу науки, знакомство и втягивание в практику исследовательской деятельности. Действительно, общение В.Ф. Кудрявцева с учеными-историками, этнографами, археологами, антропологами, посещение их публичных лекций, дает возможность предположить, что он получил своеобразное серьезное дополнительное образование, равное циклу лекций профессоров Московского университета. По возможности он присутствовал в качестве слушателя и на их лекционных занятиях среди студенчества, что также имело немаловажное значение для расширения его мировоззрения и кругозора. Его взгляды в области истории возникли и развивались в постоянном контакте с аудиторией ученых, работавших и сотрудничавших с ОЛЕАиЭ. Научное общение завязывалось и на заседаниях общества, в ходе которых учеными и интересующимися соответствующей проблематикой любителями обсуждались актуальные вопросы изучения истории края.

В Москве он встретился с профессором H.A. Поповым. О дружеских отношениях между ними свидетельствует сохранившаяся переписка и совместная работа в рамках этнографического отдела ОЛЕАиЭ, в котором H.A. Попов председательствовал свыше 10 лет. Протоколы заседаний носят следы участия В.Ф. Кудрявцева в трудах Отдела, выразившиеся в том, что, будучи с весны 1874 г. членом-сотрудником этнографического отдела, он делал доклады по проблемам этнографии Нижегородского края, выбранного им в качестве предмета научных изысканий в Обществе. Итогом первого года его плодотворной деятельности было выступление с докладом на тему: «Обзор этнографических данных, содержащихся в сборниках, издаваемых Нижегородским статистическим комитетом» на двух заседаниях в мае 1875 г. и апреле 1876 г. в присутствии профессоров Московского университета (H.A. Попова, Г.Е. Щуровского, Н.С. Тихонравова, А.П. Богданова, В.О. Ключевского, Д.И. Иловайского). Свое выступление В.Ф. Кудрявцев построил на основе анализа фольклорно-этнографического материала, помещенного в пяти томах Нижегородского сборника, ранжировав его по тематическим рубрикам, включающим в себя сведения, касающиеся всех сфер народной жизни, быта и традиций. Наиболее интересным в его обзоре был анализ материалов о свадебных, похоронных и календарно-хозяйственных обрядах, народных праздниках, развлечениях, играх, песнях, он уделил внимание и детскому фольклору. Обычно-правовая сторона жизни представлена такими важными составляющими народного быта, как крестьянская семья и взаимные отношения ее членов, наследование, разделы, положение женщины, опека и попечительство, приобретение и отчуждение собственности, т.е.

те явления, которые наиболее всего характеризуют быт народа и находятся в тесной связи с его экономическим положением. Познакомив с особенностями материальной культуры жителей Нижегородской губернии, он с восхищением описал песни и пляски, рассказал о поверьях, легендах и сказках. Особенно подробно он остановился на песенном творчестве нижегородцев, выделив песни свадебные, игорные, детские, причитанья и песни обыкновенные. В 1877 г. обзорная работа В.Ф. Кудрявцева была опубликована в «Трудах...» ОЛЕАиЭ.

Бесспорно, большую роль на формирование взглядов В.Ф. Кудрявцева в области истории оказал Н.А. Попов, лекции которого сформировали методологические основы исследовательской деятельности, прежде всего методы и приемы описания исторического прошлого страны, познакомили с существующими мнениями историков разной генерации, научили давать оценку их трудам и высказывать самостоятельные суждения. Межличностные коммуникации давали возможность В.Ф. Кудрявцеву, как начинающему исследователю, усваивать профессиональные нормы, повышая, таким образом, свою квалификацию. Выступление с докладами в Этнографическом отделе в присутствии ученых Московского университета, общение с ними, обмен мнениями, дискуссии по различным проблемам - во многом солидная научная стажировка для исследователя, уже получившего серьезные знания при посещении лекций и заседаний. С другой стороны - это одновременно и ознакомление с исторической наукой в провинции столичных ученых, в ходе дискуссий с которыми оттачивалось профессиональное мастерство нашей персоналии.

В целом, интеллектуальная среда благоприятствовала становлению В.Ф. Кудрявцева как исследователя. В 1870-1880-е гг., одновременно с работой в Этнографическом отделе ОЛЕАиЭ, он занимался преподавательской деятельностью, работал в московских библиотеках и архивах, писал статьи для газет и журналов, публиковал научные разыскания. Парадоксально, но, несмотря на работу в Этнографическом отделе, с конца 1870-х гг. им не было опубликовано ни одной работы, имевшей исключительно этнографическую направленность. Несомненно, его участие в работе ОЛЕАиЭ имело серьезное значение для становления и развития не только его этнографических, но и исторических знаний. Если для ранних работ В.Ф. Кудрявцева было характерно собирание, накопление и публикация первичного материала, то полученный опыт работы в рамках этнографического отдела выработал у него умение анализировать полученные данные. Показателен в этом отношении его труд «Историческое описание города Василя» (1877), основанный на фактологическом документальном материале, собранном в архиве Министерства юстиции. Именно в Москве завершился период становления В.Ф. Кудрявцева как историка, начался новый этап в его научной биографии, заложивший основу его исследований региональной российской истории.

В развитии исторической науки в российской провинции в конце XIX- начале XX в. столичные научные общества сотрудничали с деятельностью ученых учреждений страны - ГСК и ГУАК, своеобразными «культурными гнездами» в развитии исторической науки в России второй половины XIX - начала XX в.1.

Нижегородский ГСК в 1870-е гг. представлял собой корпорацию подвижников

' Шмидт C.O. Обзор изданий Статистических комитетов // Археографический ежегодник за 1989 г. M., 1990. С. 268.

нижегородской истории, большинство из которых не имели базового исторического образования, зато были преисполнены патриотизмом и любовью к местной истории. В когорту молодых начинающих краеведов, избранных в 1875 г. в число действительных членов комитета по совокупности исследований по истории и этнографии Нижегородского края, входил В.Ф. Кудрявцев. Основные его работы опубликованы в Нижегородском сборнике, издававшимся ГСК. В рабочих журналах заседаний ГСК сохранились рукописи его неопубликованных работ по истории края. Среди них очерки по истории Хмелевской церкви, иконе Покровского собора, Цепели, Чертова городища. Секретарь ГСК A.C. Гациский дал высокую оценку краеведческим трудам В.Ф.Кудрявцева, считая, что они восполняют заметный пробел по историческим материалам, публикуемым в Нижегородском сборнике.

Сотрудничество В.Ф. Кудрявцева с Вятским ГСК, начавшееся еще в 1860-е гг. с публикации нескольких статей в ВГВ, продолжилось в 1890-е гг. Необходимо отметить не прекращавшуюся творческую дружбу с A.C. Верещагиным, учеником А.П. Щапова, известного русского историка, признанного родоначальника теории краеведения, разработавшего концепцию «областничества». Местная или областная история объявлялась не просто предметом, достойным изучения, а предметом, важнейшим в русской истории. Созданная А.П. Щаповым концепция «областничества» стала теоретическим обоснованием для занятий местной историей многих историков, в числе которых был В.Ф. Кудрявцев. Центром притяжения вятских краеведов и историков Вятского края, проживавших за его пределами, был НА. Спасский, руководитель Вятского ГСК в 1879-1917 гт. Вклад В.Ф. Кудрявцева в развитие этих организаций заключался в тесном сотрудничестве в плане издательской деятельности историко-краеведческих изысканий. Необходимо отметить усилия В.Ф. Кудрявцева, направленные на выявление, описание и публикацию источников, что являлось немаловажным для сохранения архивного материала, в том числе и по истории Нижегородского и Вятского края.

Исследование показало, что большая часть краеведов-исследователей, совершенствовавшихся в течение многих лет в своей научной работе, была тесно связана с деятельностью ГСК. Краеведческая деятельность ГСК характеризовалась привлечением местной интеллигенции, значительная часть которой была увлечена демократическими идеями. Поэтому в деятельности ГСК своеобразно переплетались информативно-бюрократическое назначение, интересы капиталистического предпринимательства и растущая активность творческих сил провинции. Лучшие представители из их среды превращались в профессиональных историков в большей степени не по роду основной службы, а по причине личной увлеченности, одаренности и многолетнего самообразования, посвящая все свое свободное время краеведческим исследованиям. Являясь энтузиастами краеведения, они собрали и обобщили огромный пласт источникового материала, сохранив для исторической науки ценнейшие

1 См.: Кудрявцев В.Ф. Зимние народные увеселения в городе Василе// Нижегородский сборник/ Под ред. A.C. Гациского. Нижний Новгород 1870. Т. III. С. 107-124; Он же. Детские игры и песенки в Нижегородской губернии: Этнографические материалы// Нижегородский сборник/ Под ред A.C. Гациского. Нижний Новгород 1871. т. IV. С. 167-238; Он же. Историческое описание города Василя Нижегородской губернии / Нижегородский сборник/Под ред. A.C. Гациского. Нижний Новгород. 1877. Т. VI. С. 1-100.

исторические документы. Более того, они предприняли первые попытки теоретического осмысления собранного материала. Однако огромный массив созданных и опубликованных этнографических, исторических, археологических исследований членов ГСК остался в основном невостребованным в исторической науке XX - начала XXI в.

В 1897 г., В.Ф. Кудрявцев, будучи в отставке, поселился в Твери, где и занялся обработкой накопленного документального материала по истории, археологии и этнографии Прикамья. Кропотливая работа над фундаментальным исследованием отнимала значительную часть времени, однако и она не стала препятствием для продолжения активной общественной, историко-культурной и исследовательской деятельности. Продолжившееся сотрудничество с провинциальными научными обществами пробудили у него интерес к местному историческому обществу в лице Тверской ГУАК, деятельность которой по праву ассоциируется с духовной жизнью России конца XIX- начала XX в.

В Твери он занимался изучением церковной истории местного края и собиранием исчезающих памятников тверской старины. В 1897 г. он был избран действительным членом Тверской ГУАК, подвижническая деятельность в которой требовала большой самоотдачи, высокого уровня знаний в области истории, археологии, архивоведения. В.Ф. Кудрявцев принимал самое деятельное участие в работе 40 заседаний ГУАК (с 67-го по 107-е) в 1898-1910 гг., неоднократно выступая с сообщениями и докладами, в основном на религиозную тематику, участвуя в экскурсиях и выездных заседаниях комиссии. Доклады, которые он делал по иконографии и некоторым рукописям Тверского музея, по отзывам членов архивной комиссии, отличались полнотою и широким изучением предмета, вызывали живейшие обсуждения. Традиционно после такой предварительной научной апробации считалось возможным публиковать доклады в виде статей и даже целых монографий. Свидетельством признания плодотворной исследовательской деятельности В.Ф.Кудрявцева является публикация его работ духовно-нравственного содержания в «Трудах...» Тверской ГУАК, а также на страницах научного журнала «Русский архив».

В Твери В.Ф. Кудрявцев тесно сотрудничал со многими известными учеными - членами комиссии, в частности с П.И. Бартеневым, историком, основателем, издателем и редактором журнала «Русский архив»; А.Н. Неустроевым, известным библиографом и коллекционером; А.В. Половцевым, писателем, историком, архивистом; ДА. Корсаковым, историком, профессором императорского Казанского университета и др. При рассмотрении сотрудничества ученых-историков с представителями различных групп интеллигенции, необходимо учитывать, что обмен идеями между ними происходил путем межличностного контакта. При такой форме общения имелась возможность непосредственно обсуждать с учеными общероссийской известности, корифеями исторической науки того времени новейшие проблемы, получать информацию из первых рук и самое главное - быть соучастниками научно-информационных процессов, происходивших в исторической науке.

Сохранившиеся в отделе редких книг Научной библиотеки К(П)ФУ работы В.Ф. Кудрявцева по религиозной истории Тверского края вместе с бесценными дарственными надписями автора на титульных страницах, свидетельствуют о том, что он сотрудничал с одним из самых известных научных обществ второй полови-

ны XIX - начала XX в. - ОАИЭ при императорском Казанском университете, учрежденным в 1878 г. для изучения различных народностей и расширения научной деятельности по изучению местно-областной старины.

Проведенное исследование выявило, что деятельное участие В.Ф. Кудрявцева в Тверской ГУАК пришлось на конец XIX - начало XX в. - переломный период в истории российскою общества, заполненный напряженными социально-политическими и идейными противоречиями, базисными изменениями в традиционном укладе социума Обращение к религиозной истории в рамках деятельности Тверской ГУАК убеяедает в том, что он достаточно чутко реагировал на появление новых тенденций в развитии российского общества в начале XX в., вызвавших потерю духовных основ. Поэтому так велико его внимание к духовному миру людей, их представлениям об окружающем мире, роли культуры в жизни общества. Тверская земля во все эпохи была важным историко-культурным и духовным центром России. Следует учитывать и атмосферу творческой увлеченности членов Тверской ГУАК, ядро которой составляли представители церковной интеллигенции. Отсюда и превалирование религиозной проблематики исследований комиссии, катализирующей творческий потенциал ее членов. Деятельность В.Ф.Кудрявцева в Тверской ГУАК стала завершающим этапом научного творчества, подтверждающим широкий диапазон его исследовательских интересов. Именно в Твери он смог реализовать свой потенциал в области исследования памятников церковной старины, обусловленный также пристальным вниманием историков - знатоков русской иконы к эпиграфике. Не будучи равнозначными по объему и содержанию, его работы по религиозной истории все же стали примечательным фактом российской историографии.

В Твери В.Ф. Кудрявцев вышел на уровень широчайших научных контактов, его уже знали и признавали в научно-общественной среде разных регионов России. Отдельные черты характера, его мировоззренческие установки, жизненный опыт, профессиональный рост оказали заметное влияние на его исторические взгляды, талант и увлеченность региональной проблематикой, придали им значительный индивидуальный оттенок.

В четвертой главе «В. Ф. Кудрявцев как исследователь российской провинции» последовательно рассмотрены и проанализированы интересы и взгляды исследователя по истории, археологии, этнографии, экономической и бытовой жизни Прикамья, а также в области православной религии.

Поиски рукописных материалов в архивах Москвы послужили своеобразным толчком к тому, чтобы поделиться опытом своей многолетней работы по изучению истории родного края с молодыми исследователями, прежде всего уроженцами Вятского края, привлечь их внимание к дальнейшему поиску и обработке архивных материалов. Многочисленные сноски на архивные документы свидетельствуют о его плодотворной поисковой работе, направленной на разыскание документов и материалов по истории родного края. Фактически, московский архив стал для него своего рода «университетом», так как сотрудничество с образованнейшими людьми, составлявшими «костяк» исторической науки, уже, само по себе, накладывало отпечаток и на круг общения и на его интересы.

В 1897-1905 гт. на страницах литературного отдела «Календарей Вятской гу-

бернии» был опубликован труд В.Ф. Кудрявцева «Старина, памятники, предания и легенды Прикамского края». Жанр произведения был определен как исторические очерки, содержащие воспоминания самого автора, исследования прошлого края, очерки о современниках, народные сказания, предания и легенды, сохранившиеся в устном народном творчестве, свои историографические наблюдения. Для России второй половины XIX в. было характерно написание очерковых произведений, как свободной формы, способной синтезировать в себе элементы разных жанровых форм. Главной жанрообразующей чертой очерков являлась документальность, обогащающая очерки новыми историческими фактами и данными. Основополагающей чертой очерков считалась также достоверность описываемых событий.

Своевременность издания исторических очерков о Прикамье была очевидной в виду того, что в конце XIX- начале XX в. остро ощущался недостаток исторических научных трудов, представляющих целостную картину истории Прикамского края для широкого круга людей, в том числе и неискушенных в русской истории. Важность обращения к истории Прикамья - уникального во всех отношениях региона России, представляющего собой особый культурно-исторический тип, - обусловлена разнообразием естественно-географических условий, многонациональным и поликонфессиональным составом населения, традицией изучения региона, осмыслением многообразного опыта исторического познания. Обращаясь к отдельным сюжетам и вопросам, разработанным В.Ф. Кудрявцевым, прослеживается его талант историка и сложившаяся научная позиция. Следует заметить, что он не был просто популяризатором исторических знаний, для него характерно внимание к мелочи, конкретному историческому факту и документу местной истории. Приступая к написанию обобщающей научной работы, им исследован широкий комплекс критически проверенных источников и достоверных фактов по истории Вятского края, в том числе устные памятники (предания и легенды), являющиеся с позиций сегодняшнего дня довольно значительным видом источников.

Работа представлена четырьмя очерками, вышедшими отдельными выпусками. Очерки в свою очередь подразделяются на главы, в каждой из которых выделены основные тематические блоки, намечены, таким образом, пути дальнейшего исследования. Главы очерка не равноценны по объему, глубине исследования, обобщения, по приводимым сведениям и фактам. Схематичность повествования можно объяснить отсутствием необходимых исторических источников, в которых бы предельно объективно воспроизводились события ушедшей эпохи. А потому исследователем использовались народные предания, сказания, сочинения местных историков (П.Н. Кулыгинского, Г.Е. Верещагина, М.С. Елабужского, И.В. Шишкина и др.). В.Ф. Кудрявцев не только опирался на труды своих предшественников, но и попытался провести аналитическую обработку исторических фактов.

Композиционно исторические очерки представляют собой своеобразную ступенчатую пирамиду, центральное место в которой, ее смысловое ядро, составляют второй и четвертый выпуски, которые и по объему, и по смысловой нагрузке на них в тексте работы доминируют во всем повествовании. В них преобладает описание истории Елабужского края, памятников старины, тогда как в первом и третьем выпусках в большей мере уделено внимание процессам, захватывающим территорию всего Прикамья. В то же время в очерках прослеживается разнообразный круг ин-

тересов автора - краеведение и история, этнография и фольклористика, топонимика и география, статистика и археология. Для всех выпусков характерно сообщение сведений, выходящих далеко за пределы Прикамского края.

Во втором выпуске очерков внимание сосредоточено на истории Елабужского края. В.Ф. Кудрявцев излагает известные ему легенды и предания, обращая внимание на ошибочность взглядов и выводов П.Н. Кулыгинского о поездке Ивана Грозного по Каме и об основании им Покровской церкви, подвергнув критике данное предание, как необоснованное и не подкрепленное историческими данными. Аргументировано обоснованная В.Ф. Кудрявцевым дата основания г. Елабуги (1570 г.) и версия о происхождении его названия основана на летописных источниках и сведениях историков XVIII-XIX вв. Данная версия имеет свое место в исторической науке, поскольку она соединяет в себе синтез русской топонимии, финской и тюркской этимологии. Упрекать В.Ф. Кудрявцева в непоследовательности нельзя, так как он, как историк, имел право на собственную точку зрения. Даже сегодня отсутствует градация событий и фактов, служащих точкой отсчета истории города вообще.

Внимание российских исследователей еще с XVIII в. привлекали памятники отечественной истории. На территории Елабужского края наиболее известным было Елабужское городище, известное среди населения под названием «Чертово», время функционирования которого современными археологами (Е.П.Казаков, Ф.Ш. Хузин, А.З. Нигамаев) датируется VI в. до н.э. - XVIII в. (булгарский период - X-XI - до середины XVI в.)1. Данное городище, на котором сохранились руини-рованные останки белокаменного сооружения, собрало вокруг себя множество легенд и преданий, и издавна притягивало к себе внимание ученых, путешественников, которые оставили в своих дневниках впечатления от увиденного.

Для археографического описания городища он обращался к трудам авторитетных ученых России и Европы (К.И. Невоструева, С.М. Шпилевского, Ф.И. Эрдмана, П.И. Кёппена, A.A. Спицына), не упускал ни одной возможности познакомить читателей со сложными и пока не решенными в науке вопросами и проблемами относительно сохранившихся исторических древностей. Будучи заинтересован историей Елабужского городища, В.Ф. Кудрявцев не только исследовал сохранившиеся в народе предания и сказания о нем, но и изучил всю имеющуюся об этом памятнике литературу и источники, в том числе две татарские летописи - елабужскую и мамадышскую. Интересна на страницах очерков полемика с казанским профессором С.М. Шпилевским по вопросам существования на территории городища древнего г. Бряхимова и вообще следов народности и культуры Булгарского государства. Ссылаясь на работы К.И. Невоструева и АЛ. Спицына, В.Ф. Кудрявцев не согласился с contra доводами С.М. Шпилевского, ограничившего границы Булгарского государства только территорией Казанской губернии, считая их намного шире. Следует заметить, что в трактовке отдельных вопросов, связанных с историей городища, есть много ошибок и заблуждений, свойственных в целом для дореволюционной исторической науки. Однако, ряд положений, высказанных учеными, не потеряли свое значения и в настоящее время. Заслуга В.Ф. Кудрявцева, на наш

' См.: Древняя Алабуга и проблемы ее возникновения// Древняя Алабуга: Сборник/ Под ред.: P.P. Хайрутдинова, Ф.Ш. Хузина. Елабуга, 2000.

взгляд, состоит в том, что он изложил известные ему точки зрения по вопросам, связанным с историей городища, и обратил внимание на необходимость изучения булгаро-татарского (т.е. золотоордынского) периода истории Елабужского края.

Другой не менее известный памятник Елабужского края, описанный В.Ф. Кудрявцевым - всемирно известный Ананьинский курганный могильник (VI -начало V в. до н.э.). Тщательно изучив материалы археологических съездов, имеющиеся опубликованные работы и сохранившиеся коллекции найденных в могильнике вещей в Московском историческом музее, автор очерков представил археографическое описание памятника и проанализировал повседневный быт жителей эпохи раннего железа. Особенно пристальное внимание уделил найденным в могильнике женским украшениям, позволяющим сделать вывод о степени развития культуры ананьинцев. Внимание В.Ф. Кудрявцева привлекла орнаментация вещей неизвестного назначения. Изложив точки зрения археологов, проводивших раскопки могильника (П.И.Лерх, К.И. Невоструев, Й.Р. Аспелин, Н.А.Толмачев, П.Д. Шестаков, П.А. Пономарев, Н.П.Лихачев, A.A. Спицын, Ф.Д.Нефедов), он высказал и свои предположения, что ананьинцы питали любовь к украшениям, как самих себя, так и вещей, которые они носили.

При описании современного состояния Елабуги В.Ф. Кудрявцев размышлял как типичный гуманист-шестидесятник. Для него важным было не промышленное благосостояние города, а его духовная составляющая. Исторические персоналии Прикамского края, включенные в очерки, представлены зарисовками известных современников и людей прошлого, как известных, так и незаслуженно забытых, чьи имена так или иначе связаны с Прикамским краем (И.В. Шишкин, Ф.Г. Чернов, Д.И. Стахеев, H.A. Дурова, И.И. Шишкин и др.). Сведения о своих земляках он скрупулезно выискивал в публикациях периодической печати, книжных изданиях, собирал воспоминания людей, знавших их лично, знакомился с их творчеством, описывал их деятельность на фоне современной им общественной и культурной жизни. Степень достоверности и объективности описываемых событий достаточно велика, так как в основу работы положены наблюдения и воспоминания автора.

Существенным своеобразием Прикамья является его многонациональный состав, обусловленный тесным переплетением разных народностей — русских, татар, чувашей, удмуртов, марийцев и др. Общение с местным населением, наблюдение за бытом, традициями и внешним обликом, позволили В.Ф. Кудрявцеву собрать интересные и любопытные сведения о людях отдаленных эпох и о повседневной жизни того времени, которые были включены в очерки. Первичными источниками представлений о прошлом являлись не только труды ученых-историков, но и произведения художественной литературы и искусства, а также фольклорные материалы.

В историческое повествование о коренных жителях Прикамья вплетены этнографические сведения об удмуртах. По многочисленным народным легендам и сказаниям, сохранившимся в Прикамье, отчетливо прослеживается тесное переплетение фольклорных традиций русских и удмуртов. Он описал антропологический тип и характеры, занятия и быт, традиции и верования удмуртов для воссоздания общей исторической картины развития Прикамского края. В.Ф.Кудрявцев выступил не как исследователь устной традиции этого народа, а как ученый-этнограф, который строил свои умозаключения, основываясь на известных в научных кругах сообще-

ниях исследователей, опубликованных в «Известиях» научных обществ, научных журналах и местной печати. В отличие от историков, изучавших быт удмуртов на основе их верований и воззрений, он считал, что удмуртов как народ, может обрисовать их народная словесность. Изучив образцы изустной словесности удмуртов, приведенные этнографами Б.Г. Гавриловым, B.C. Кошурниковым, Н.Г. Первухиным и Г.Е. Верещагиным, он пришел к интересным выводам, которым мы уделили внимание на страницах диссертации.

Продолжая свои этнографические изыскания, он не обошел вниманием календарные праздники и обряды русского населения Прикамья, отражающие хозяйственную, бытовую, фольклорную, мифопоэтическую и этнолингвистическую традицию народа Среди множества праздников он выделил исключительно вятский народный праздник, имеющий этнографическое значение - Свистопляску. В.Ф. Кудрявцева заинтересовал не сам по себе праздник, а его происхождение. Сообщение об этом факте не упоминается ни в одной из русских летописей, поэтому он причислил его к области преданий. Одним из первых в XIX в. высказал мнение о том, что Свистопляска похожа на Семик, который праздновался и в Москве.

Из важнейших обрядов жизненного цикла автор очерков описал погребальный обычай, существовавший в VI-V вв. до н.э. Обращение к этому обычаю было обусловлено изучением бытовой истории ананьинского населения. История Прикамья теснейшим образом связана с этнографическими сюжетами, которыми В.Ф. Кудрявцев так самозабвенно занимался в Этнографическом отделе. При описании этнографических сюжетов Прикамья он опирался на идеи профессоров Московского университета (К.Д.Кавелина, Н.И.Костомарова, H.A.Попова и др.), уделявших большое внимание в своих исторических концепциях этнографическому фактору в истории.

Исследование показало, что одной из черт региональной исторической концепции В.Ф. Кудрявцева, развивавшейся в русле концепции русской истории, является внимание к этнографическому элементу в исследовании Прикамского края посредством применения одного из распространенных приемов - сравнение прошлого с настоящим. Рассматривая историю через призму изучения «бытовой стороны» жителей, он предпринял попытку показать духовное взаимодействие культур народов Прикамья, определить особенности взаимовлияния миропредставлений при-камских этносов через отражение их мировоззрения в различных духовных традициях на примере фольклора, произведений литературы и искусства, религиозно-обрядовой жизни и культуры. Он стремился найти и выделить в местной жизни неповторимые, только ей присущие черты и особенности, накапливая, таким образом, банк конкретных этнографических данных по Прикамскому региону.

В очерках прослеживаются интересы и взгляды исследователя в области православной религии. Многие религиозные вопросы местной истории рассматриваются в историческом контексте той эпохи, когда наблюдался безусловный приоритет православия в многонациональной Российской империи. В силу целого ряда исторических причин сохранившиеся предания и легенды испытывали достаточно жесткое влияние со стороны христианского типа мышления. Особенности коренного населения, исповедовавшего язычество и ислам, привели к необходимости неканонического закрепления норм христианства. Поэтому наиболее распространенными темами сюжетного состава преданий и легенд были: об исцеляющих иконах, об явленных иконах и хра-

мах, о явлении Крестителя, о чудесной помощи святого человеку. Частота таких сюжетов свидетельствовала о том, что потребность в них диктовалась необходимостью закрепления догматов православной веры в Прикамском регионе.

Мысль об обязательной включенности икон в идеологию и быт жителей прослеживается в очерках посредством исследования иконографических сюжетов, сохранивших элементы местных пейзажей, антропологические типы населения, этнографические элементы одевды и убранства жилищ. Излюбленным и самым известным иконографическим сюжетом Вятского края 61,1л Николай Великорецкий и связанный с ним Великорецкий крестный ход, позволяющий выявить исключительно местные особенности русского православия, более полно представить менталитет вятских жителей, отличающихся, по мнению В.Ф. Кудрявцева, своею набожностью. Многие сюжеты иконографии иллюстрируются на примерах еще не введенных в оборот памятников культовой живописи. Положительно оценивая интерес В.Ф. Кудрявцева к историческим иконографическим надписям, прежде всего летописным, и их использование в очерках, отметим, что он применял прием использования надписи на иконах с целью уточнения датировки исторического события. Благодаря своему образованию, общей культуре, приверженности к православию, а также в связи с изменением парадигмы православно-миссионерского просвещения нерусских народов, в своей работе он одним из главных предназначений считал необходимость заинтересовать читателей православием, показать все его преимущества перед другими религиями.

Исторические очерки позволяют проникнуть в творческую лабораторию историка, познакомиться с приемами его исследования, путями формирования его мышления, включающими аргументацию, тематику исследования, работу с источниками и литературой, проследить становление его мысли.

Отличительной чертой его научной методики была работа с источниками, он обширно цитировал тексты документов, хотя не всегда их анализировал, что было присуще многим историческим работам второй половины XIX в., да и многим более поздним работам. Весьма большое значение он придавал собранным фольклорным памятникам (преданиям и легендам), находил им документальные подтверждения. Важно отметить еще одну важную научную составляющую работы, которая не всегда присутствовала в трудах историков российской провинции рассматриваемого периода- это ссылки на источники и использованные работы. Не имея профессионального исторического образования, он стал истинным ученььм-историком, освоил и в совершенстве владел навыками работы с историческими источниками и литературой. Литература использована автором почти с исчерпывающей полнотой. Работа даже перегружена отступлениями и цитатами, дополняющими материал, изложенный в главах. Для большей убедительности он иногда приводил обширные цитаты, иногда полный текст, ссылаясь на источник. Следует отметить в работе многочисленные точные ссылки с приводимыми цитатами из первоисточников. Причем В.Ф. Кудрявцев по-разному пользовался своими ссылками на источники. Наиболее простой способ, это когда он считал необходимым подтвердить ссылкой какой-либо факт своего повествования. Однако этим только он не ограничивался, прибегал и к более сложным приемам работы с источниками - их сопоставлению, критике известий о них.

Редакционные примечания, являющиеся важной информационной частью авторского текста, содержат обстоятельные авторские комментарии к тексту очерков, в

них выделены ключевые слова и фразы, даны пояснения. В приведенных примечаниях использовал традиционные для того времени методы исследования (сопоставление и выборочное использование информации, прием структурирования текста примечаний), что позволило целостно представить научные подходы к исследованию документов и собственно научные взгляды В.Ф. Кудрявцева, а также, что не менее важно, информационную и просветительскую направленность редакционных текстов. В этом его несомненная и большая заслуга перед провинциальной историографией.

Одной из отличительных черт творческой лаборатории В.Ф. Кудрявцева являлась первоначальная апробация найденных и обработанных материалов по местно-областной старине на страницах периодической печати, а также в виде докладов. Как и всякий исследователь, он стремился как можно быстрее обнародовать подготовительные публикации, не оставляя их под спудом для своих будущих обобщающих работ. Этот метод вполне оправдан, так как дает возможность постоянно совершенствовать достигнутое, дополнять исследование новыми найденными сведениями, фактами и заключениями.

Историческое мышление В.Ф. Кудрявцева, как и других исследователей русской провинции конца XIX- начала XX в., было основано на применении позитивистской методологии с ее описательностью, интересом к бытовым вопросам и стремлением систематизации исторических фактов. Следуя позитивистской традиции, исследовательский процесс он начинал с отыскания документов, затем в том же духе позитивистской парадигмы группировал выявленные ранее факты и излагал свои результаты исследования, следуя принципу описания.

Нами отмечены и недостатки, присущие работам В.Ф. Кудрявцева, свойственные вообще многим материалам, опубликованным в рассматриваемый период: отсутствие навыков профессионального ученого, зависимость в идейном отношении от ведущих научных обществ, не всегда присутствие сообщения сведений о самой рукописи, содержащей приводимый им источник. Иногда прослеживается зависимость в выводах от взглядов авторов, например, от концепций Н.М. Карамзина, К.И. Невос-труева и др. Следует отметить и незрелость некоторых выводов В.Ф. Кудрявцева как историка, причина которых видится нами в том, что он сначала собирал факты, которые анализировал и обобщал значительно позднее. Недостаток академичности был свойственен всем провинциальным деятелям рассматриваемого периода

В.Ф. Кудрявцев не выдвинул собственной оригинальной концепции истории, его исследовательская деятельность развивалась в русле концепции общероссийской истории. В известной степени это можно объяснить общей историографической ситуацией в отечественной исторической науке конца XIX - начала XX в., в которой продолжался процесс интенсивного накопления и осмысления фактического материала, частью которого была деятельность историков российской провинции. Однако мы можем сказать, что им была предпринята попытка создания собственной концепции исторического развития Прикамья.

Исторические очерки написаны в распространенном в рассматриваемый период научно-популярном жанре, как правило, не предполагающем характеристики исгочниковой основы работы, принципов отбора и проверки источников, что в свою очередь не дает возможности сделать выводы о методах исторического исследования В.Ф. Кудрявцева. Для исторических очерков было характерно применение

комплексного подхода, одновременного наличия исторических, этнографических, археологических, географических и других сведений. Разнообразный материал, содержащийся в них, дает возможность воссоздать историческое прошлое региона, и увидеть сам процесс «создания» исторической науки в провинции.

В заключении обобщены основные выводы исследования. В российской провинции конца XIX в. сформировалась плеяда историков-исследователей, занимавшихся изучением региональной российской истории. В числе историков местного края выделялась яркая личность В.Ф. Кудрявцева, деятельность которого во благо Отечества до настоящего времени оставалась малоизученной. Заслуги его перед историей определяются, прежде всего, исследованиями в области местной истории, этнографии, фольклора, археологии, религиозной истории. Выбор многоплановой проблематики был не случайным. Он вырос в окружении православного духовенства, которое благодаря существованию церковных архивов свободно ориентировалось в прошлом и стояло первым в ряду тех, кто заложил основы разностороннего творческого поиска и положил начало историко-краеведческой деятельности.

Обращение к творческому наследию и биографическому фактажу В.Ф. Кудрявцева интересно тем, что оно рельефно отражает многие черты и особенности развития российского общества и культуры современной ему эпохи. Его жизнь и творческая деятельность совпала со становлением новых научных реалий и широким интересом российского общества к истории местного края. К сожалению, сохранилось не так много документальных свидетельств его жизни и деятельности. Сложность поиска материалов объясняется широтой его жизненного пространства и обширной географией исследований, которые вышли далеко за пределы родного Вятского края, и включали в себя Нижегородский, Пермский, Московский и Тверской край. Творческие следы В.Ф. Кудрявцева приходилось собирать по крупицам, иногда чисто интуитивно. Однако дефицит фактов его биографии не стал препятствием для проведения исследования, ограниченного только основными вехами жизни, а вынудил прибегнуть к заполнению существующих пробелов за счет моделирования образа историка, краеведа, этнографа, фольклориста, педагога.

В жизни и деятельности В.Ф. Кудрявцева правомерно выделить четыре периода (вятский, нижегородский, московский и тверской), каждый из которых характеризует определенную веху его жизненного и творческого пути. Изучение творческой биографии В.Ф. Кудрявцева позволяет говорить об условиях формирования и эволюции его мировоззрения, формах и методах его профессиональной и общественной деятельности, его роли в духовной жизни России второй половины XIX- начала XX в.

Временем первого жизненного опыта В.Ф. Кудрявцева был период Великих реформ, характеризующийся политическими метаморфозами общественного мнения. Поколение «шестидесятников», к которому он принадлежал, положило начало новой традиции в образовании, науке и культуре. В основной своей массе они не примкнули к народникам, а посвятили свою жизнь трудам на ниве просвещения российского общества и делу сохранения преемственности исторической традиции. Просветительские представления, определявшие модель повседневного поведения и целевые установки педагогической и общественной деятельности стали определяющим звеном его мировоззрения. Для В.Ф. Кудрявцева, как и для многих деятелей рассматриваемой эпохи, было характерно сочетание педагогической деятельно-

ста и колоссального трудолюбия в научно-исследовательской области, в которой он нашел выход своей творческой инициативы.

Формирование интересов В.Ф. Кудрявцева и начало его научной деятельности пришлись на тот период, когда такие научные дисциплины, как история и археология, этнография и фольклористика переживали этап организации и становления. Они находились в самом тесном контакте, оказывая друг на друга влияние в постановке и решении многих научных и методологических проблем. Поэтому неудивительно, что его научные интересы охватывали одновременно несколько крупных областей знаний и нашли отражение в составе его публикаций.

Занятия под руководством семинарских преподавателей дали хорошую исто-рико-этнографическую практику. Выезжая на летние каникулы, он уже осмысленно и целенаправленно наблюдал за традициями и обычаями горожан и сельского населения, собирал полевой этнографический материал, облекал его в историко-этнографические зарисовки, являющиеся ценнейшим источником для изучения повседневной и бытовой истории Вятского края второй половины XIX в. Значимость их как документального первоисточника возрастает в связи с тем, что написаны были они очевидцем событий, использовавшим прием фиксации устных рассказов.

Активная педагогическая деятельность в Нижегородском крае послужила отправной точкой к изучению детского фольклора, пробудив интерес к поэтическому творчеству ребенка. Индивидуальные научные заслуги В.Ф. Кудрявцева, стоявшего первым в ряду исследователей детского фольклора, дали свои позитивные результаты. Изданные фольклорные материалы представляют особую ценность и до настоящего времени сохраняют свою научную значимость. Ученые-фольклористы и этнографы по сей день изучают собранные им материалы, исследуют его труды по этнографии Нижегородского края, обогащая свои представления и знания по русской традиционной культуре XIX в. в целом и детскому фольклору в частности.

Стимуляторами исследовательской деятельности выступали различные столичные научные общества и провинциальные ученые учреждения - интеллектуальные центры российской провинции, где зарождались и формировались передовые научные знания в области русской и региональной истории. Именно они являлись одним из важных способов единения ученых различных сфер исторической науки - естествознания, антропологии, этнографии, археологии, фольклора, краеведения и др. Коммуникативная функция научных обществ и ученых учреждений способствовала сплочению коллег-единомышленников, выработке мировоззренческих основ изучения истории. Работа В.Ф. Кудрявцева членом-сотрудником этнографического отдела ОЛЕАиЭ при Московском университете, представлявшем собой своеобразный научный центр по изучению российских регионов, способствовала оживлению научного интереса к историческому прошлому, дала возможность окунуться в научную среду, заняться не только и не столько собирательской, публикаторской и исследовательской деятельностью в целях сохранения исторической памяти, а стать у истоков становления и быть непосредственным участником формирования российской этнографической школы.

В то же время общение с известными представителями российской исторической науки и культуры, историками-профессионалами (НА. Попов, Д.И. Иловайский, AB. Половцев, А.Н. Неусгроев, H.H. Ардашев, С.М. Шпилевский и др.) и представителями

провинциальной исторической науки (А.К. Жизневский, A.C. Гациский, A.C. Верещагин, НЛ. Спасский, B.C. Малченко и др.) пробудили у В.Ф. Кудрявцева интерес к истории, занятие которой стало одним из его главных жизненных приоритетов. Он воспринял от них позитивистский подход к пониманию истории, исходя из которого придерживался традиционного метода изложения событий и фактов - исторических очерков. Работа в ОЛЕАиЭ, московских архивах и библиотеках, требовавшая огромных усилий, способствовала приобретению навыков историка-архивиста, прежде всего, самостоятельного тщательного анализа доступных источников, систематизации фактов, изучения историографии, что в конечном итоге сформировало систему личностных исторических воззрений.

Научно-общественная деятельность В.Ф. Кудрявцева проявилась в работе Нижегородского и Вятского ГСК, Тверской ГУАК, благотворительных обществах. Тематика его публикаций отражала направление исследовательских интересов провинциальных научных учреждений, связанных не только собственно с историей, но и с археологией, этнографией, церковной историей, обусловленной самобытностью местной проблематики. Такая комплексность изучения вопросов давала положительные результаты, свидетельствовала об эрудиции и обширных познаниях исследователя. В целом, региональные научные общества стали фундаментом формирования интеллектуального пространства российской провинции.

В.Ф. Кудрявцев, всецело опираясь на традиционную для второй половины XIX в. позитивистскую методологическую парадигму', дал возможность последующим поколениям историков не воспринимать результаты своего исследования как постулат, а иметь возможность размышлять и формулировать собственные выводы, давать оценки созданного исторического нарратива, так как само поле исследования, эпистемологическая ситуация исследования проблем человеческой истории едины. В целом, позитивистский подход исследователей истории российской провинции определял интеллектуальную ситуацию второй половины XIX - начала XX в.

Кризис начала XX в., обострение социальных противоречий, стремительная ломка общественного сознания, а затем и первые революционные потрясения общества, обусловили своеобразную политическую индифферентность В.Ф. Кудрявцева. Не случайно в последние годы своей жизни он обратился к религиозной тематике, о чем свидетельствует направленность его исследовательской деятельности в рамках работы Тверской ГУАК и публикации в журнале «Русский архив», придерживающегося в этот период интересов консервативных кругов общества.

Исследование истории местного края, а также познание духовной жизни русской провинции стало делом всей жизни В.Ф. Кудрявцева. Его научные интересы были широки, но сквозной темой работы в течение всей жизни являлось изучение истории, этнографии, археологии и культуры Камско-Вятского края. Известность в крае он получил как автор исторического очерка «Старина, памятники, предания и легенды Прикамского края». Труд этот совершенно оригинальный, не имеющий предшественников в Прикамье ни по своему общему внутреннему содержанию, ни по хронологии описываемых событий. Его работа - плод самостоятельной переработки бытующих в исторической науке взглядов, мнений, представлений.

Исследование показало, что В.Ф. Кудрявцев принял участие в создании новой трактовки региональной истории Прикамского края. Его научно-творческая дея-

тельность, как и любого исследователя второй половины XIX - начала XX в. должна быть оценена в соответствии с критериями рассматриваемой эпохи. Безусловно, ему не удалось избежать заблуждений и ошибок, свойственных любому исследователю, носителю ментальное™ своего времени, деятельность которого постоянно сопряжена с осмыслением происшедшего в прошлом. Тем не менее, ценность этой работы заключается в том, что автор предпринял попытку с научной точки зрения определить уровень и характер исторических знаний, имевшихся у людей с различным образовательным потенциалом. Сочетание научных достижений с популяризаторской деятельностью служило идее распространения в обществе исторических знаний, преследовало цель сохранения и спасения памятников старины, развития уважения и любви к родной истории. Эти характерные черты русского историко-просветительского движения нашли отражение в судьбах многих его участников, среди которых яркая судьба В.Ф. Кудрявцева была не исключительной, а скорее типичной для второй половины XIX- начала XX в.

Следуя герменевтико-феноменологической традиции в биографике, нами раскрыты такие важнейшие черты В.Ф. Кудрявцева, историка и человека, как энцик-лопедичность и глубина научного знания, высокий дар анализа и концептуального обобщения, наблюдательность, проницательность, интуитивная проникновенность, опирающаяся на обширную эрудицию и оригинальность стиля его сочинений. Его труды обогатили историческую науку знанием общественной и социальной жизни российского провинциального общества второй половины XIX - начала XX в., как одной из переломных эпох в истории России, его социальных классов, психологии многонациональных народов Вятско-Камского края. Процесс ускоренного реформаторства во всех областях общественной жизни вызвал бурный расцвет науки, просвещения и культуры, предопределил основные векторы развития российской провинции, страны в целом.

Проведенное диссертационное исследование показало, что в проблемном поле интеллектуальной истории изучение жизни и творческой деятельности конкретного провинциального историка в области накопления и распространения исторического знания, сквозь призму которой прослеживается культурная жизнь российской провинции XIX- начала XX в., неразрывно связано с историей страны. Именно провинция в рассматриваемый период показала пример в накоплении и существенном приращении исторических знаний, сохранении традиций и умении творить культуру. Интеллектуальная элита провинции, находящаяся в непрерывном диалоге со столичными учеными, своим творчеством доказала универсализм провинциальной интеллигенции, ставшей своеобразным культурным потенциалом, на основе которого развивались столичные новации в последующем. Именно культурный потенциал провинции сыграл ключевую роль в сохранении и преумножении историко-культурных ценностей страны, оставив глубокий след в изучении российской провинции.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

В ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ: 1. Василий Филиппович Кудрявцев: Этнограф и просветитель // Россия и современный мир.

2009. №2. С. 212-221.

2. В.Ф. Кудрявцев и деятельность Тверской губернской ученой архивной комиссии // Известия Самарского научного центра РАН. 2009. Т. 11. № 6. С. 96-102.

3. Летописец местного края: штрихи к портрету В.Ф. Кудрявцева// Библиотековедение 2010 №2. С. 74-79.

4. «Могу уверить Вас в истинном удовольствии...» Письмо архивариуса Московского архива Министерства юстиции H.H. Ардашева председателю Тверской ученой архивной комиссии А.К. Жшневскому. 1891 год// Исторический архив. 2010. № 3. С. 207-209.

5. «Российскому купечеству - благодарные потомки»: штрихи к творческой биографии профессора Н.М. Валеева (в соавторстве с Д.В. Кондраппшым)// Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. 2010. Т. 3. № 1. С. 116-119.

6. Елабужское земство в 1906-1908 гг. (в соавторстве с Н.Г. Валеевой)// Ученые записки Казанского универаггета Серия: Гуманитарные науки. 2010. Т. 152. № 3-2. С. 39-48.

7. В.Ф.Кудрявцев: вклад в исследование отечественной церковной истории// Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 10. С. 149-154.

8. Ренессанс елабужского краеведения // В мире научных открытий. 2011. Т. 16. № 4. С. 120-124.

9. В.Ф. Кудрявцев - педагог и этнограф Нижегородского края // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2011. № 4-3. С. 60-64.

10. Русская провинция XIX века в ранних работах В.Ф.Кудрявцева// Вопросы истории. 2011 № 10. С. 149-156 (Web of Science).

11. Священнический род Кудрявцевых в Вятском крае: опыт семейного портрета // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2011. № 7-3. С. 93-97.

12. Средняя профессиональная школа Казани в конце XIX - начале XX века [Рецензия]// Вопросы истории. 2011. № 12. С. 163-164 (Web of Science).

13. Письма братьев Ардашевых в Вятскую ученую архивную комиссию// Вестник архивиста 2012. № 1.С. 220-228.

14. Бехтеревы в призме персонифицированной микроистории (в соавторстве с Т.А. Магсумовым) // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. № 8-2. С. 105-107.

15. Труды В.Ф. Кудрявцева как источники по истории русской провинции. Вторая половши XIX - начало XX в. // Вестник архивиста 2013. № 1. С. 49-64.

16. История дореволюционной российской провинции на страницах журнала «В мире научных открытий»// Современные исследования социальных проблем (электронный научный журнал). Modern Research of Social Problems 2013. № 6 (26). С. 22 / www.sisp.nkras.ru.

17. Мир дореволюционной провинции в фокусе локальной истории: по страницам работ сочинских краеведов // В мире научных открытий. 2013. № 11. С. 126-132.

18. Письма В.Ф. Кудрявцева к H.A. Попову: аспекты общественно-педагогической деятельности (в соавторстве с Ю.Н. Валеевой) // В мире научных открытий. 2013. № 11. С. 119-125.

19. Историко-педагогическое исследование профессиональной школы дореволюционной Башкирии (в соавторстве с Ф.З. Мустафиной, Т.А. Магсумовым) // В мире научных открытий. 2014. № 1 (49). С. 23-31.

20. Женское лицо российского образования: Ф.Х. Мустафина (в соавторстве с Ф.З. Мустафиной, Т.А. Магсумовым) // В мире научных открытий. 2014. № 5 (53). С. 18-24.

В отдельных изданиях:

21. В.Ф.Кудрявцев как исследователь истории российской провинции. М.: Перо, 2012. 544 с. (34 пл.).

Рец.: Магсумов Т.А. М.В. Корнилова. В.Ф. Кудрявцев как исследователь истории российской провинции//Вопросы истории. 2012. Ks 11. С. 173-175.

22. Василий Филиппович Кудрявцев: творческая биография и научное наследие. Saarbrücken: LAP, 2011.408 с. (25,5 п.л.).

23. Краеведы Елабуги/ Авт.-сост. Н.М. Ванеев, И.В. Корнилова. Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2007. 436 е.: 40 с. ил. (54,5 п.л./27,25 пл.).

Рец.: Магсумов Т.А. «Земли родной минувшая судьба»: страницы истории Елабуги в работах краеведов [Рец. на кн.: Краеведы Елабуги/ Авт.-сост. Н.М. Валеев, И.В.Корнилова. Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2007. 436 е.] //Вопросы гуманитарных наук. 2010. № 6. С. 22-24.

24. Подготовка педагогов в Казанской губернии в дореволюционный период. Saarbmcken: LAP, 2012.253 с. (15,8 пл.).

Рец.: Гайфутдинов А.М., Магсумов Т.А., Литвин А.А.. Титова С.В. Как готовили учителей в дореволюционной России [Рецензия]//Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2012. Na 6-2. С. 49-50. Статьи в зарубежных журналах:

25. Сюжеты истории православной церкви в работе В.Ф. Кудрявцева «Старина, памятники, предан™ и легенды Прикамского края»: Материалы Межд. научно-пракгич. конф. «Власть и общество - 2011»// Власть и общество: история, теория и npaKnnca=Xelisufleba da sazogadoeba: istona, teoría, praqtika=Authority and society: history, theory, practice. 2011. Т. 20. № 4-1. С. 73-81.

26. Учебно-делопроизводственная документация как источник по истории российской средней профессиональной школы рубежа XIX-XX вв. (в соавторстве с А.А. Литвиным, Т.А. Магсумовым) // HayKOBi студи. 2012. Вип. 1-В. С. 344-359.

Статьи в журналах международной базы данных Scopus:

27. В.Ф. Кудрявцев - член-сотрудник этнографического отдела Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете 11 Былые годы. Российский исторический журнал. 2013. № 1 (27). С. 102-110 (Scopus).

Статьи в реферируемых и рецензируемых журналах:

28. Ровесница Казани/И.В. Корнилова//Татарстан. 2005. №7-8. С. 120-122.

29. Православное духовенство Елабуги в исследовании истории Вятского края XIX века: П.Н. Кулыгинсклй // Исторические науки. 2009. № 5. С. 22-25.

30. «Жизнь и творчество ученого - это не только написанные им книги»: штрихи к научной биографии Н.Н. Ардашева// В мире научных открытий. 2010. № 1-1. С. 105-109.

31. Н.Н. Ардашев и Вятская ученая архивная комиссия// Исторические науки. 2010. № 1. С. 21-25.

32. «Символ эпохи капитализма» [Рецензия] (в соавторстве с Т.А. Магсумовым)// В мире научных открытий. 2010. № 3-3. С. 94-96.

33. Михаил Ардашев - этнограф русской глубинки// Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. 2010. № 7. С. 56-59.

34. Литературные вечера в уездных училищах Вятской губернии в 1860-е гг. // Современные наукоемкие технологии. 2010. № 11. С. 72-73.

35. Книжные коллекции династии священнослужителей Кудрявцевых // Современные наукоемкие технологии. 2010. № 11. С. 73-75.

36. Эшография детства в традиционной русской культуре: на материалах «Детских игр и песенок в Нижегородской губернии» В.Ф. Кудрявцева// Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2011.№3. С. 13-16.

37. «Статусная фигура» провинциальной жизни XIX века: благочинный С.Ф. Кудрявцев // Мир современной науки. 2011. № 3. С. 30-33.

38. Съезд учителей русского языка Нижегородской губернии 1869 г. (в соавторстве с Т.А. Магсумовым) // Международный журнал экспериментального образования. 2011. № 11. С. 115-116.

39. Елабужское духовенство в Отечественной войне 1812 г. // Международный журнал экспериментального образования. 2011. № 11. С. 116-117.

40. Циркуляры попечителей учебных округов как исторический источник (в соавторстве с Т.А. Магсумовым) // Международный журнал экспериментального образования. 2011. № 11. С. 117.

41. «Блюдите да не презриги единого от малых сих»: Елабужское уездное духовное училище в 1850-е гг. (историческая зарисовка)// Православный собеседник: Альманах Казанской духовной семинарии. 2011. Вып. 1 (21). С. 77-84.

42. Краеведческая работа в русской провинции: В.Ф. Кудрявцев и Нижегородский губернский

статкомшет//Науки современности. Гуманитарные науки. 2012. № 1. С. 2-5.

43. Отражение жизни многонационального этноса Прикамья в работе В.Ф. Кудрявцева «Старина, памятники, предания и легенды Прикамского края» // Вестник Северо-Кавказского гуманитарного института. 2012. № 1. С. 140-146.

44. Месяцеслов как исторический источник // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2012. №4. С. 71-72.

45. Принципы на века [Рецензия] (в соавторстве с Т.А. Магсумовым) // Приволжский научный вестник. 2012. № 3. С. 72-74.

46. «Культурные гнезда» в развитии исторической науки конца XIX - начала XX века:

B.Ф. Кудрявцев и Вятский губернский статкомшет// Приволжский научный вестник. 2012. №6.

C. 20-24.

47. «Утро России»: преподаватели Вятской духовной семинарии в конце 1850-х - начале 1860-х гг. (историческая зарисовка)// Современная наука: Актуальные проблемы теории и практики. 2012. №4-5. С. 45-49.

48. Материалы церковного делопроизводства как источники по генеалогии православного духовенства Прикамья (на примере семьи Кудрявцевых) // Альманах современной на}™ и образования. 2012. №8. С. 78-81.

49. Воспоминания учащихся духовных учебных заведений как исторический источник // Успехи современного естествознания. 2012. № 11. С. 67-69.

50. Традиции изучения географии, истории и культуры Прикамского края (в соавторстве с Т.А. Магсумовым)// Приволжский научный вестник. 2013. № 6 (22). С. 57-61.

В научных сборниках, изданиях и материалах международных и всероссийских конференций:

51. Социальный состав учащихся средних женских учебных заведений в Казанской губершш во второй половине XIX - начале XX веков // Сословия, классы, страты Российского общества история и современность: Труды Межд. науч.-теорет. конф. СПб., 2002. С. 127.

52. Историко-краеведческие исследования православных священнослужителей Елабуги во второй половине XIX - начале XX вв. // Православие на Вятской земле: Материалы науч. конф., посвященной 350-летию Вятской епархии. Киров, 2007. С. 127-131.

53. Воспоминания В.Ф. Кудрявцева как источник по истории благотворительности елабужского купечества XIX века // Третьи Сгахеевские чтения: Материалы Межд. науч. конф. Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2008. С. 244-247.

54. Проникновение русского населения в Среднее Поволжье: основание города Василя (по материалам краеведа В.Ф. Кудрявцева) // Камский торговый путь: Материалы Всероссийской науч.-пракг. конф. Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2008. С. 106-109.

55. Проекты организации высшего педагогического образования и их реализация в Казанской губернии (последняя четверть XIX - начато XX века)// Ученые записки ЕГПУ/ Под ред. Н.Г. Валеевой. Елабуга: Изд-во ЕГПУ, 2008. Т. 16. Серия «Общественные науки». С. 111-146.

56. Традиционные народные праздники Вятской губернии XIX века в историко-этнографических исследованиях В.Ф. Кудрявцева // Краеведение в развитии провинциальной культуры России: Материалы 2 науч. конф. Киров, 2009. С. 103-109.

57. Из истории русской этнической культуры в Елабужском крае во второй половине XIX века (по воспоминаниям В.Ф.Кудрявцева)// Тюрко-славянский диалог культур и цивилизаций: история и современность: Материалы Межд. науч. конгресса, посвященного 40-летию КГУКИ: В 2 ч. Казань: Изд-во КГУКИ, 2009. Ч. П. С. 124-127.

58. Этнографические исследования В.Ф. Кудрявцева Крестьянские святки в Елабужском уезде// Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании: Материалы Межд. науч.-пракг. конф. Уфа Изд-во БГПУ, 2009. Т. 3. С. 98-101.

59. Вятская ученая архивная комиссия: штрихи к научным портретам братьев Ардашевых// Десятые Петряевские чтения: Материалы Всерос. науч. конф. Киров, 2010. С. 236-243.

60. Исгорико-этнографические исследования православного духовенства Елабуги в первой половине XIX века// Церковь в истории и культуре России: Материалы Межд. науч. конф., посвященной памяти Трифона Вятского. Вятка (Киров), 2010. С. 151-153.

Подписано в печать: 03.07.2014. Формат 60x841/16 Тираж: 100 экз. Заказ № 278

Отпечатано в типографии Печатный Двор, ООО «ЕлТИК» 423600, Республика Татарстан, г. Елабуга, пр. Нефтяников, д. 92, тел. (85557) 7-09-19