автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Венгерские рабочие на рубеже XIX-XX веков: исследование социокультурного развития (по материалам г. Будапешта)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Венгерские рабочие на рубеже XIX-XX веков: исследование социокультурного развития (по материалам г. Будапешта)"

российская академия наук

мгтс/т р.тут славяноведения и балканистики

РГ8 ОД

' На правах рукописи

ЛЙРЛИЕТОВ Лрутюн Ггргенович

ВЕНГЕРСКИЕ РАБОЧИЕ НА РУБЕЖЕ Х1Х-ХХ ВЕКОВ: ИССЛЕДОВАНИЕ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО РАЗВИТИЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ г. БУДАПЕШТА)

Специальность 07.00.03. - всеобщая история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москна 1997

Работа выполнена на кафедре всеобщей истории Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина.

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук В.Я. Гросул доктор исторических наук Б.Й. Желицки доктор исторических наук Ю.П.Мадор

Ведущая организация:

Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова

Защита диссертации состоится " Ш-ОНЛ^ 1997 г.

в часов на заседании диссертационного совета Д 002.97.02 по

присуждению ученой степени доктора исторических наук в Институте славяноведения и балканистики РАН (117334, Москва, Ленинский пр., 32А, корпус "В").

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института славяноведения и балканистики РАН.

Автореферат разослан " /3« (уСС&уД/_ 1997 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор исторических наук

Э.Г. Задорожнюк

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследовании. Изучение истории абочего класса в нашей стране сейчас почти замерло, что вязано с дсполитизацией российской историографии, [ереосмысливающсй многие устоявшиеся представления. "Застой" историческом рабочеведении во многом обусловлен [ротиворечивостью и неоднозначностью происходящих в >бществе процессов. На нынешнем этапе развития исторической [ауки в ряд актуальных исследовательских проблем, востребуемых >бществом, выдвигается тема "Человек в истории". Трименительно к социальном истории рабочих культурно-нтропологический подход предполагает смещение фокуса от радиционной истории рабочих организаций, экономических и юлитических выступлений пролетариата к изучению ювеедневного этоса рабочих, роли их ментальности в [юрмировании способа адаптации рабочих к политическим и жономическим изменениям. Меняющийся ракурс исследования «хватывает ту область действительности, которая представляет обой целостный сплав условий материальной жизни, быта, оциально-культурной практики, включающей экономическую и юлитическую борьбу, и миропредставлений рабочих. Воссозда-шемая "история снизу" убедительно свидетельствует, что, говоря ловами выдающегося английского историка Э.Томпсона, рабочий класс "создал" сам себя в той же мерс, в какой его создали" безличные структуры".

"Объектом" диссертационного исследования избраны фомышленные рабочие Венгрии, в стороне оставлены другие >тряды рабочих. География исследования ограничена главным >бразом пределами Будапешта, входившего в начале XX в. по [исленности населения в первую десятку европейских городов, "толичная индустрия на рубеже Х1Х-ХХ вв. переживала тремительный подъем. Численность промышленных предприя-ий Будапешта выросла в 1890-1900 гг. на 166,2% (в провинции -1а 40,1%, во всей Венгрии - на 45,2%) и составила 8,2% от всех федпрнятий страны. В последующее десятилетие "бум" в

национальной индустрии сменился "вялым" ростом1. В венгсрско1 столице было сконцентрировано более 80% машиностроении 1 почти вся полиграфическая индустрии. В Будапеште трудилас: примерно пятая часть рабочих крупных промышленны: предприятий и около четверти всех индустриальных рабочи: Венгрии2. В 1900 г. в столице насчитывалось примерно в 12 33 раза больше промышленных рабочих, чем в каждом и остальных 11 индустриальных городов Венгрии3. Таким образом индустриальные рабочие Будапешта составляли "репрезентатив ную" часть промышленного пролетариата Венгрии.

Оперирование понятием "рабочий класс" ("пролетариат") ] данном исследовании основывается на марксистском пониманш классов, берущем начало в экономических факторах, связанных < собственностью4. М.Вебер, признававший эвристическое значение марксистской концепции классов, дополнял ее статусно! классификацией. При этом, однако, он обращал внимание, чте соотношение между классовой и статусной классификацие! находится в прямой зависимости от типа ситуации. Любо1 технический переворот и экономические преобразования (; именно это наблюдалось в Венгрии в 1890-1914 гг. - А.А. выдвигают на первый план классовые признаки5. Марксистское определение классов разделяют и современные западны« исследователи различных научных направлений. Английски! социолог, профессор Кембриджского университета Э.Гиддснс 1 своей книге "Социология: учебник 90-х годов" (1989) относит I современному рабочему классу "синих воротничков", или заняты;

1 Laky D. Budapest szckesfó'város ncpessegenck fcjlodcse 1900-tó 1920-ig külonos tekintettel a fcjlodes gazdasagi rugóira. 1. resz. Bp., 1927. 78.o

2 Magyarország tortcnete 7(1). kot. Bp., 1983. 509.o.; Lacko M. A magya munkasosztály fejlodesenek Го vonasai a tokes korszakban (1867-1944) // Та nulmányok a munkasosztályrol. Bp., 1973. 13.o.

3 Подсчитано по: Horváth Z. Magyar századforduló. A második reform' nemzedek tortcnctc (1896-1914). Bp., 1961. 136.o.

4 См.: Маркс К. it Энгельс Ф. Сочинения. 2 изд. Т. 8. С. 207-208 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 39. С. 15.

5 Вебср М. Основные понятия стратификации // СОЦИС, 1994 № 5. С. 155.

ручным трудом6. Профессор университета Висконсин Э.О.Райт выделяет сходные с марксистскими классообразующие признаки7.

Степень изученности темы. Исследование социальной истории рабочего класса и предшествующим период сводилось, как правило, к анализу его численности и состава, экономической и политической борьбы, общественного сознания в его отрефлектированной, идеологической форме. Лишь в малой степени рассматривались проблемы образа жизни рабочих, их повседневного этоса, и только затронутыми оставались духовно-культурные и социально-психологические аспекты "рабочей истории". Отмеченные особенности присущи не только российской, но и венгерской марксистской историографии.

В российской историографии вопросы о положении и борьбе венгерских рабочих в конце XIX - начале XX в. рассматриваются в монографиях Т.М.Исламова и Б.Й.Желицки8. В зарубежной историографии изучение истории венгерского рабочего класса связано главным образом с научной активностью историков Венгрии. Материал по социальной истории венгерских рабочих содержится в общих социально-экономических трудах и в работах по истории промышленности9, в отраслевых и локальных исследованиях10. Специальные монографии, анализирующие

6 Гиддснс 3. Социология: учебник 'Ю-х годов // СОЦИС, 1992. № 9. С.И5.

7 Wright Е.О. Classes. L., 1985. Р. 283-285.

s Исламов Т.М. Политическая борьба в Всшрии в начале XX в. М., 1959; он же. Политическая борьба в Венгрии накануне первой мировой войны, 1906-1914. М., 1972; Жслкцки Б.Й. Социалистическое рабочее движение в Венгрии, 1873- 1S90. М., 1975; см. также: Краткая история Всшрии. С древнейших времен до наших дней. М., 1991.

9 Sandor V. Nagyipari fejlodes Magyarorezagon.l867-1900. Bp., 1954; Bcrcnd T.I., Ranki Gy. Magyarorczag gyaripara 1900-1914. Bp., 1955; idem. Gazdasag es tarsadalom. Bp., 1974.

10 Hanak P., Hanak К. A magyar pamutipar tortenetc, 1887-1962. Bp., 1964; Retí L. A textilipari munkásmozgalotn tortcnete az elsó' vilagháborúig Magyarorszagon. Bp., 1975; Vegh O. et al. A nyomtatott betu szabadságáert ; a nyomda, a papfripar, a sajto e's a konyvkiadás dolgozói szakszervezetenek tort-e'nete 1862-1987. Bp., 1987; A vegyiipari dolgozok osztályharcos kíízdelmei

социальную структуру венгерского , пролетариата в эпоху промышленного капитализма и социально-бытовое положение рабочих, вышли из-под пера М.Лацко и Г.Дьяни". Наиболее значительным представляется вклад венгерских историков Т.Эреньи, Ф.Мучи, Э.Ш.Винце, Л.Варга, Я.Кенде, ДЛитвана и других в изучение политической истории рабочего движения12.

Целью диссертационного исследования является рассмотрение социокультурного развития венгерских рабочих в 18901914 гг., в период индустриально-технической модернизации страны. В этой связи предполагается решение следующих исследовательских задач:

- проследить сдвиги в социальной структуре промышленного пролетариата, происходившие под воздействием индустриально-технической модернизации, установив численность рабочих, источники пополнения рабочих кадров, их распределение в зависимости от размера предприятий;

дать характеристику отраслевого, профессионально-квалификационного, половозрастного, национального, конфессионального состава индустриальных рабочих, а также их образовательного уровня;

- показать динамику изменений в условиях труда и быта рабочих, выявив социокультурные компоненты производственной деятельности, семейной и личной жизни рабочих;

- раскрыть содержание и эволюцию духовно-культурных потребностей рабочих, основываясь на изучении зрелищно-

1867-1948. Вр., 1972; Magyaroiszag tortciictc. 7. kot. Вр., 19X3; Budapest tortcnctc. 4. kot. Вр., 1978.

" Lacko M. Ipari munkassagnak ósszctclclcnek alakulása. 1867-1949. Üp., 1961; Gyani G. Bcrkaszamya es nyomortclep. A budapesti munkáslakás multja. Bp., 1992.

12 Ercnyi T. Szocializmus a szazadcló'n. Bp., 1979; Mucsi F. A Krislóffl-Garami paktum. Bp., 1970; S.Vincze E. A Magyarorszajgi szocialdctnokrata part megalakulása es tcvckenyscgcnck clso cvei (1890-1896). Bp., 1961; Varga L. A Magyarorszagi szoeiáldcmokrata párt cllenzcke e's tcvckenyscgc 19061911. Bp., 1973; Erenyi Т., Kcndc J., Varga L. Fel evszázad. A szocialdemok-racia tortencte Magyarorszagon 1868-1919. Bp., 1990; Litvan Gy. Szabó Ervin, a szocializmus moralisíája. Bp., 1993.

игровых, художественно-эстетических и образовательных аспектов освоения ими социокультурных ценностей;

- выделить особенности и определить характер социальных и политических представлений рабочих, их национальной самоидентификации и исторической памяти; в связи с анализом партийно-политической ориентации венгерских рабочих реконструировать посредством историко-социологического изучения коллективный портрет социал-демократической элиты;

- выяснить, какое влияние оказывали социальный опыт, образовательный уровень, культура мышления рядовых рабочих и их лидеров на восприятие социалистического идеала.

Источниковая база диссертации. Задачи исследования социокультурной истории венгерских рабочих потребовали от нас привлечения источников разнообразного характера, касающихся практически всех сфер жизни рабочих. Материалы, хранящиеся в Архиве Института политической истории при Венгерской социалистической партии и Будапештском городском архиве, позволяют проникнуться атмосферой рабочих кружков и объединений, профсоюзных организаций, воссоздать социальный портрет рабочей элиты, взглянуть на рабочих глазами власти предержащих. Богатая коллекция печатных источников (прессы, периодических изданий, научно-популярных, литературно-художественных и песснно-музыкальных произведений, статистических материалов, со цио графических исследований, памфлетной, агитационно-пропагандистской и публицистической литературы, информационно-библиографических изданий, стенографических отчетов и протоколов съездов профсоюзов и Социал-демократической партии Венгрии, ежегодников и бюллетеней, издаваемых предпринимательскими объединениями, отчетов о деятельности будапештской полиции, документов личного происхождения - мемуаров, переписки и др.) была изучена нами в библиотеке Института политической истории, Национальной библиотеке им. Ф.Сечени, городской библиотеке им. Э.Сабо. Аналогичного характера источники (но в значительно меньшем наборе и количестве), хранящиеся в книгохранилищах Москвы, также были привлечены нами в ходе исследования. При "прочтении" источников сделана попытка взглянуть на бытие и сознание рабочих не столько "извне" (как это делалось прежде),

сколько "изнутри", раскрывая мир мыслей и ощущении, надежд I ожиданий рабочих.

Методологическую доминанту диссертационного исследования составил принцип историзма, предполагающий изучение социокультурной эволюции венгерских рабочих во взаимосвязи с общеисторическими переменами конца XIX -начала XX в. и в контексте общей социокультурной динамики той эпохи. Рассмотрение различных сфер жизни рабочих через призму их миропредставлений и ценностных установок диктовала использование не только традиционной описательно-аналитической методики освещения источников, но и применения междисциплинарных подходов, разработанных в смежных социально-гуманитарных науках (социологии, социальной психологии, политологии, культурологии).

Научная новизна предпринятого исследования заключается в том, что впервые в отечественной и зарубежной историографии осуществляется целостный анализ реалий материальной жизни, социально-культурной деятельности и массового сознания рабочих Венгрии и условиях модернизационной трансформации общества на рубеже Х1Х-ХХ вв.

В диссертации переосмысливаются прежние, идеологизированные оценки материального и социального положения венгерских рабочих, реального содержания их социальных, политических и духовно-культурных представлений, свидетельствовавших о противоречивом процессе "вхождения" рабочих в индустриальное общество, пребывавшее в Венгрии в стадии становления. Историко-политическая интерпретация венгерской социалистической мысли, носившая ранее заметный отпечаток партийной ангажированности, уточняется в диссертации на основе рассмотрения идейной эволюции венгерской социал-демократии как социокультурного феномена, своеобразно отразившего жизненные императивы времени.

Новизна диссертационного исследования связана и с привлечением значительной части источников, еще не введенных в научный оборот отечественными историками.

На защиту выносятся следующие основные положения:

- На рубеже Х1Х-ХХ вв. промышленные рабочие Венгрии образуют крупную социально-классовую группу, играющую все более заметную роль и экономическом и социокультурном становлении венгерского индустриального общества. Динамика развития индустриального сектора венгерской экономики не дает основания говорить о линейном процессе возрастания роли крупной промышленности и прогрессирующем упадке малой индустрии, обнаружившей высокую степень адаптации к меняющейся экономической среде. Концентрация промышленных рабочих достигала наиболее высокого уровня в отраслях, обслуживающих потребности индустриально-технической модернизации и динамичной урбанизации. При этом, однако, умеренным было увеличение численности рабочих в машиностроительном комплексе. Выраженной тенденцией был рост доли обученных рабочих.

- Изменения в демографической структуре промышленного пролетариата были связаны с некоторым увеличением среднего возраста рабочих. Опережающими темпами (по сравнению с рабочими-мужчинами) росла численность рабочих-женщин, хотя венгерский индустриальной пролетариат до первой мировой войны оставался в своем подавляющем большинстве "мужским классом".

- Сдвиги в национальном составе промышленных рабочих отмечены выраженной тенденцией роста численности венгров. Вместе с тем сохранение значительного числа рабочих других национальностей и билингвизма в пролетарской среде составляло объективную основу осознания рабочими межнациональной общности их социальных л политических интересов, формирования интернационалистских убеждений.

- Меняющийся социальный статус промышленных рабочих характеризовался наряду с сокращением рабочего дня уменьшением доли низкооплачиваемой категории рабочих при одновременном росте численности среднеоплачиваемой прослойки. Тенденция снижения относительной бедности укрепилась и благодаря тому, что все большее пространство на рынке труда занимала высокооплачиваемая прослойка рабочих. Тем не менее дефицит средств и экономия на всем были

существенными компонентами коллективного жизненного опыта венгерских рабочих. Практика организации труда, состояние социальной сферы едва отвечали минимальным потребностям большинства рабочих.

- Духовно-культурный мир венгерских рабочих был задан такими ценностными ориентирами, как личное достоинство и свобода, самообразование, социальная' эмансипация, общественный прогресс. Изменения, происходившие в духовных запросах рабочих, вопреки инерции привычек и влиянию традиций, раздвигали горизонты их мировидсния, трансформируя хронотоп.

- Большинству рабочих венгерской национальности были чужды идеи национальной исключительности, особых прав венгерского этноса. Отстаивание принципа равноправия рабочих независимо от национально»! принадлежности соединялось в представлениях рабочих с приверженностью идее единства и неделимости венгерского государства, гарантирующего культурно-языковую самобытность гражданам невенгерской национальности.

Историческая память рабочих основывалась на мифологизированном восприятии прошлого, заложенном школьным историческим образованием и поддерживаемом официальной пропагандой. Новые "историографические" стереотипы, вносимые в сознание рабочих социал-демократическим просвещением, "соседствовали" с закрепившимися историческими образами и мифами.

- Анализ социальных представлений рабочих обнаруживает отчетливо выраженную у них потребность в личностном самоутверждении, которая, в свою очередь, побуждала рабочих к осмысливанию их специфических социальных интересов. Массовое сознание рабочих оказывалось весьма восприимчивым к дихотомическому видению социальной структуры общества. Примечательно, однако, что "обоснование" такой "картины мира" не оставалось неизменным, трансформируясь под воздействием научных знаний. Эволюция социальных представлений рабочих отражала переход в их сознании от провиденциалистского миропонимания к рационалистическому восприятию действительности. Образ рабочего-специалиста, носителя корпоративных интересов, сменялся (или, во всяком случае, дополнялся) осознанием своей принадлежности к большой

социальной группе, связанной общностью экономических, политических и социокультурных потребностей.

- Массовое политическое сознание рабочих, испытавшее известное влияние либерально!! идеологии, уже с конца 90-х годов XIX в. в значительной степени обретает социал-демократическую идейную окраску. Преломление социал-демократической доктрины в массовом рабочем сознании нашло свое суммарное выражение в лозунге народного государства как альтернативы олигархической демократии финансово-промышленной буржуазии и крупных аграриев. С влиянием идеологии "аграрного социализма" связаны уравнительно-эгалитарные элементы социально-политического сознания рабочих.

- Идеал социализма ассоциировался в массовом рабочем сознании с социальным равновесием и стабильностью, гарантированными свободами и правовой защищенностью всех граждан, или всем тем, чего заметно недоставало венгерскому обществу на рубеже двух веков. Венгерская социалистическая мысль только приступала к углубленному изучению особенностей современного ей этапа исторического развития страны, что не могло не сказаться на соотношении утопического и научно-реалистического в видении перспектив эволюции венгерского общества.

Практическая значимость диссертации определяется тем, что содержащиеся в ней материалы и выводы могут быть включены в исследовательскую базу данных формирующегося направления отечественной историографии - социокультурной истории Нового времени. Полученные результаты могут быть использованы при чтении и публикации спецкурсов по истории культуры, исторической антропологии, социальной истории.

Апробация результатов исследования. Основные идеи диссертации отражены в публикациях автора. Изданные монографии получили положительные оценки российских и венгерских ученых. Позитивный отклик вызвали доклады и сообщения автора на международных, российских, региональных конференциях, семинарах и симпозиумах в Москве (1985, 1991, 1993, 1996 гг.), Брянске (1993 г.), Тамбове (1993, 1994, 1995,

1996 гг.), Будапеште (1994 г.). Диссертация обсуждена на кафедре всеобщей истории ТГУ имени Г.Р.Державина, в Центре по изучению истории Австрии и Венгрии Института славяноведения и балканистики РАН и рекомендована к защите.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, примечаний и списка использованных источников и литературы, включающего 634 наименования.

Основное содержание работы

Во введении обоснована актуальность темы диссертации, показана степень изученности социокультурной истории венгерских рабочих, изложены цели и задачи исследования, дана характеристика источниковой базы, методологических принципов анализа, определена научная новизна работы, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе "Индустриально-техническая модернизация венгерской экономики и сдвиги в социальной структуре промышленного пролетариата" характеризуются особенности промышленного развития Венгрии в 1890-1914 гг. и прослеживаются изменения в составе индустриального самодеятельного населения венгерской столицы, в особенности его пролетарской прослойки.

В §1 "Численность рабочих, источники пополнения рабочих кадров" отмечается, что социальная группа промышленных рабочих Будапешта в конце XIX и первом десятилетии XX в. увеличивалась темпами, опережавшими динамику роста всего столичного, в том числе самодеятельного, населения, достигнув в 1910 г. 167893 человек против 49665 в 1880 г. Доля промышленных рабочих в общей численности самодеятельного населения выросла с 25,3 % в 1890 г. до 34,0 % в'1910 г.

Весомый "вклад" в пополнение быстро растущей социальной группы вносила венгерская провинция. В то же время (по сравнению с предыдущими десятилетиями) возможности Будапешта, равно как и роль других регионов Австро-Венгрии и

заграницы, в воспроизводстве рабочих кадров заметно сузились. Тем не менее более трети промышленных рабочих Будапешта были уроженцами города (по преимуществу выходцами из комитатских центров), уже в силу этого открытыми индустриально-урбанизационным веяниям.

В §2 "Распределение рабочих в зависимости от размера предприятий, отраслевой, профессионально-квалификационной состав" анализируются процессы концентрации рабочей силы, прослеживается динамика специализации рабочих кадров. На протяжении всего рассматриваемого периода неизменно высокой оставалась относительная численность рабочих, занятых на предприятиях с числом от 3 до 20 наемных работников. С другой стороны, в крупной промышленности лидирующие позиции по численности заняли рабочие предприятий-гигантов (свыше ЮОО человек на каждом), за которыми следовал отряд рабочих, занятых на предприятиях от 21 до 50 человек. Если в 18901900 гт. средние показатели концентрации промышленных рабочих на крупных предприятиях выросли на 8 единиц, то в мало)! индустрии, напротив, наблюдалась понижающая динамика, сменившаяся, однако,в следующем десятилетии подъемом, тогда как концентрация на крупных предприятиях сократилась, став даже меньше показателя 1890 г. В целом же за 20 лет темпы концентрации на крупных предприятиях превысили аналогичный показатель в малой индустрии примерно в 17 раз.

Таким образом, в конце XIX - начале XX в. Будапешт в промышленном отношении являл собой исторически своеобразное переплетение ("соседство") разномасштабных производственных организмов, в которых складывался неодинаковый социокультурный микроклимат, сказывавшийся на формировании общественного сознания рабочих.

На фоне высокой динамики занятости в металлообрабатывающей, электротехнической промышленности, строй-индустрии умеренным был рост числа рабочих в машиностроительном комплексе.

Высокого уровня как в группе крупных, так и малых предприятий концентрация промышленных рабочих достигала в отраслях, испытывавших непосредственное воздействие индустриальной модернизации и динамичной урбанизации: в стекольной, пищевой, химической, полиграфической.

Венгерская статистика приводит общий перечень профессий и подотраслей промышленности, что затрудняет точное определение специальности рабочих. Речь может идти, таким образом, либо о профессиональной принадлежности рабочих, либо о роде их занятий. Следует также отмстить, что сложно установить динамику профессиональной занятости рабочих за все двадцать лет, ибо мы не располагаем данными за 1890 год. Приходится ограничиться характеристикой изменении профессиональных гругш в первое десятилетие XX в.

В профессиях, связанных с металлообработкой, наиболее массовой среди столичных рабочих оставалась специальность слесаря. Заметно выросло число литейщиков, и лишь у кузнецов отмечено сокращение. Вторая волна промышленном революции конца XIX - начала XX в., связанная с использованием электрической энергии, обусловила рост занятости в производстве электротехнических изделий. С модернизацией городской инфраструктуры, переменами в образе жизни горожан связано более чем двукратное увеличение численности газо - и водопроводчиков. Самом массовой профессией в стройиндустрии оставалась специальность столяра. Численность будапештских каменщиков испытывала заметные колебания в зависимости от конъюнктурной ситуации. Расширявшийся информационный поток, повышавший спрос населения на типографскую продукцию, обусловливал увеличение численности рабочих, занятых в полиграфической промышленности.

В составе фабрично-заводского пролетариата росла доля обученных рабочих, не превысившая, однако, 15% (в машиностроении она составила 17%). Устойчиво высоким был процент квалифицированных рабочих. В машиностроении их доля была в 2,5 раза выше удельного веса обученных рабочих.

В §3 первой главы прослеживаются изменения в половозрастном, национальном и конфессиональном составе рабочих. Показана также дифференциация в уровне грамот"остм и профессиональном подготовки индустриальных рабочих.

Если в 1890 г. на ЮОО рабочих-мужчин приходилось 213 рабочих-женщин, то к 1910 г. это соотношение изменилось незначительно, составив 237 женщин на 1000 мужчин. Рабочие-женщины оставались аутсавдерами структурных сдвигов в промышленности, в основном концентрируясь в обслуживающих

отраслях экономики (швейной, пищевой, бумажной, полиграфической).

Самую многочисленную возрастную группу (более 50 %) составляли рабочие от 20 до 39 лет. Но при этом большинство квалифицированных рабочих входило в возрастную группу 4059 лет, составлявшую около 16% от общей численности промышленных рабочих. Молодежь 18-19 лет образовывала большинство в группе малолетних, подростков и рабочих юношеского возраста. Данные статистики дополняются в диссертации материалами локального социографнческого исследования, проведенного в 1911 г.

Характеризуя национальный состав промышленных рабочих Будапешта, отметим прежде всего, что в официальных документах критерием национальной принадлежности служил родной язык. В отношении граждан еврейской национальности подобным критерием выступало иудаистскос вероисповедание. Сравнительно полные данные о национальном составе промышленных рабочих относятся к 19 Ю г. В целом они корреспондируются с динамикой изменений национальной структуры всего населения венгерской столицы.

Доминирование венгерского этноса во всех группах индустриального населения (собственников, служащих, рабочих) было результатом миграционных сдвигов, а также процесса мадьярнзацин. Вместе с тем среди рабочих других национальностей заметным оставалось представительство немцев (9,5%), словаков (3,9%). На долю румын, поляков, сербов, хорватов, итальянцев и других приходилось 4,8% от общей численности промышленных рабочих Будапешта.

Показателем ассимиляционных процессов, протекавших в этнонациональной сфере, было знание венгерского языка. В 19Ю г. большинство промышленных рабочих Будапешта (75,2%) говорили по-венгерски. С другой стороны, 44,9% рабочих-венгров, помимо родного языка, знали другие языки. Полилингвнзм (главным образом - билингвизм) был своеобразной чертой социокультурного облика промышленных рабочих многонационального Будапешта.

Изменения в конфессиональной структуре рабочего населения венгерской столицы выразились в том, что римско-католическая конфессиональная грУппа' оставаясь численно

доминирующей, была "потеснена" другими конфессиями. В частности, отмечен динамичный рост численности и удельного веса сторонников реформатской (кальвинистской) церкви. Одновременно сократилась доля приверженцев лютеранского (евангелического) вероисповедания.

Индустриально-техническая модернизация и прогресс в образовании повлекли за собой пополнение рядов промышленных рабочих слоем грамотных (умеющих читать и писать) мужчин и женщин. Они, в своей основной массе окончившие начальную школу, обладали минимальным уровнем знаний. В 1900 г. этот слой составлял 91,5% среди рабочих-мужчин и 85,4% у рабочих-женщин. Спустя десятилетие указанный уровень достиг соответственно 95,5 и 91,7 процента. Лишь 5,9% рабочих обоего пола окончили полную или неполную среднюю школу (данные за 19Ю г.)

Анализ численности и состава ученической прослойки промышленного пролетариата дает представление о приоритетах в подготовке кадровых рабочих. Общая численность учеников выросла в 1900-19Ю гг. с 14671 до 19785, или на 34,9%. Динамика изменений в ученической прослойке показывает далее, что среди учеников мужского пола опережающими темпами росла численность будущих машиностроителей, вагоностроителей, ювелиров, изготовителей электротехнических товаров, портных и др. Темпами, близкими к усредненным, возрастал резерв специалистов среди слесарей, жестянщиков. Понижающая динамика отмечена в профессиях токарей, печатников. Практически отсутствовал резерв в промышленности стройматериалов и дорожном строительстве, а также в химической индустрии.

О качестве подготовки рабочих-специалистов на машиностроительных предприятиях красноречиво говорит тот факт, что от 60 до 70% учеников после окончания учебы на родине уезжали за гран,ту Для совершенствования производственных навыков. В начале 1910-х годов венгерские промышленники подчеркивали, что вопросы качества подготовки рабочего резерва становятся в новых экономических условиях приоритетной задачей.

Глава II "Образ жизни рабочих" посвящена исследованию повседневных реалий производственной деятельности и быта рабочих. Наряду с детерминирующим влиянием условии и характера труда рабочих на их образ жизни рассматриваются также обще культур нос воздействие городской среды и роль традиций в формировании их жизненных потребностей. Среди факторов трудовой деятельности, ставших предметов анализа в §1 второй главы, особое место занимает заработная плата, поскольку в ней сфокусирована связь между экономическим положением рабочих и их социальным самочувствием. В 90-е годы XIX и в начале XX в. отмечен рост номинальной заработной платы промышленных рабочих. Что касается рс;1ЛЬНой заработной платы, то в первое десятилетие XX в. произошло ее некоторое снижение, что в решающей степени было следствием инфляции. В 19 Ю г. наиболее высокий размер заработной платы отмечен в отраслях промышленности, обеспечивавших технико-экономический и социокультурный прогресс общества ч металлургической и металлообрабатывающей, машиностроительной и полиграфической. В 2 - 2,5 раза меньше был среднегодовой заработок рабочих текстильной (преимущественно "женской") промышленности. Близкими к нему по размерам были личные доходы рабочих глиноасбестоиой и стекольной промышленности. Промежуточное положение занимали (по заработкам) рабочие деревообрабатывающей, бумажной, пищевой, швейной, кожевенной и химической промышленности. Динамика заработной платы показывает, что ее среднегодовой уровень колебался, хотя и незначительно, в зависимости от масштабов безработицы.

В первое десятилетие XX в. основной фигурой среди промышленных рабочих Венгрии становится среднеоплачиваемый рабочий, чья номинальная заработная плата колебалась в пределах 14-30 крон в неделю. По своему удельному весу эта рабочая прослойка оттесняла низкооплачиваемую группу, что указывало на тенденцию сокращения относительной бедности среди индустриальных рабочих. Важно также отметить, что росла доля высокооплачиваемой прослойки рабочих-специалистов. В диссертации делаются дополнения и уточнения, касающиеся социального статуса высокооплачиваемых рабочих. В начале XX в., по оценке современного венгерского историка МЛацко,

заработная плата 5-6% промышленных рабочих Венгрии была и 3 раза выше средней в фабрично-заводской индустрии и в 4-5 раз выше минимального уровня. И.Беренд и Д.Ранки, приводя тс же цифры, включали в "элитную" группу не только высокооплачиваемых рабочих, но и "профбюрократию". Прослеживая динамику заработной платы, мы установили, что в 1901 г. примерно 3%, но не 5-6% промышленных рабочих Венгрии относились к высокооплачиваемой категории. В 19 Ю г. личные доходы 5-6% высокооплачиваемых рабочих Венгрии превышали среднюю зарплату промышленных рабочих не в 3, а в 2,4 раза. В 19Ю г. прослойка высокооплачиваемых рабочих в Будапеште была гораздо более значительная, чем по стране в целом, составляя около 17%. Заработок высокооплачиваемых рабочих сопоставим со среднегодовым окладом низших служащих и производственно-технических руководителей (старших рабочих, мастеров).

До недавнего времени исследователи-марксисты рассматривали положение высокооплачиваемых рабочих в связи с проблемой "рабочей аристократии". В диссертации эта проблема рассматривается с учетом как марксистского, так и иных, в прошлом отвергавшихся отечественной историографией, научных подходов. В частности, эвристически продуктивным представляется предложенный М.Вебером статусный критерий социальной стратификации. Исследуемый на основе классового деления общества статус связан с различными стилями (образом) жизни социальных групп, в том числе внутри классов. Анализ внутриклассовой дифференциации по признаку квалификации и статуса позволяет рассматривать "рабочую аристократию" как составную часть рабочего класса.

К концу первого десятилетия XX в. в большинстве отраслей венгерской промышленности дневной заработок женщин составлял в среднем более половины заработка мужчин. Следует заметить, что аналогичное соотношение зафиксировано в индустриально-развитых странах Запада. С другой стороны, в отраслях венгерской промышленности, по характеру труда преимущественно "мужских" - металлургия и металлообработка, машиностроение, полиграфия - указанный показатель был ниже 50%.

В диссертации использованы материмы социографического исследования К.Мехея, проведенного в 1912-1914 гг. среди рабочих машиностроительных предприятий Будапешта. На примере этой профессионально-отраслевой группы прослеживается корреляционная связь между размером заработной платы и возрастом рабочих. Максимальный размер заработной платы зафиксирован в возрастной группе "30-34 года", охватывавшей 15,8% общей численности рабочих. Заработная плата половины рабочих , достигала среднего уровня. Квалифицированные рабочие от 30 до 40 лет получали больше, чем низшие служащие этого же возраста. В дальнейшем, однако, зарплата рабочих старших возрастов сокращалась, между тем как жалование служащих увеличивалось. В итоге безбедная старость рабочих могла быть обеспечена лишь теми накоплениями, которые они в состоянии были сделать в молодом возрасте.

Оценка трудового вклада рабочих определяется, помимо размеров заработной платы, формой о платы труда, регулярностью выдачи зарплаты, уровнем организации труда на предприятиях, мерами по охране здоровья и жизни рабочих. Эти аспекты производственной деятельности рабочих также освещены в §1 второй главы. В частности, лишь в 1907 г., согласно принятому закону, страхованием от несчастных случаен были охвачены рабочие всех крупных промышленных предприятий. Однако закон не устанавливал пособий по старости и инвалидности.

Опыт организации и регламентации труда промышленных рабочих Венгрии отражал противоречивый процесс складывания основных компонентов индустриальной системы в стране "догоняющей капиталистической модернизации". В концентрированном виде этот опыт проиллюстрирован на примере проекта правил внутреннего распорядка, разработанного накануне первой мировой войны Венгерским союзом предпринимателей металлургической, металлообрабатывающей и машиностроительной промышленности. Во главу угла был положен принцип авторитарного управления на предприятии. Проект предусматривал регулирование взаимоотношений между рабочим и предпринимателем посредством индивидуального трудового соглашения. При этом, однако, объем прав и обязанностей рабочего и предпринимателя был трудно сопоставим. Лишь в одном параграфе правил обе стороны были

формально уравнены-.- и праве расторгнуть в любой момент трудовой контракт.

Социальная политика венгерского государства в 90 -с годы XIX в. и в первое десятилетие XX в. практически не затрагив;1ла проблемы безработицы. На пути к основанному на здравом смысле регулированию занятости необходимо было преодолеть устойчивые социально-психологические • стереотипы

("безработный - лентяй и бродяга" и т.п.). В диссертации на основе данных репрезентативного опроса, проведенного в феврале 1913 г. Венгерским Советом профсоюзов, реконструируется коллективный портрет будапештских безработных.Венгерские профсоюзы принимали энергичные меры по трудоустройству своих членов, ставших безработными. В целом, однако, большинство безработных, не являвшихся членами профсоюза, оставались вне сферы профсоюзного посредничества.

Изучение вопроса о продолжительности рабочего дня в венгерской промышленности показало, что, во-первых, достигавший в начале 90-х годов XIX в. физического максимума рабочий день не оставлял практически возможности для сколько-нибудь нормального отдыха, истошая и подрывая силы рабочих, их трудоспособность, во-вторых, оптимизация рабочего времени не могла быть достигнута путем лишь торга с отдельными капиталистами, добиться основательного решения этого вопроса можно было только посредством коллективных действий и установления определенных общих норм, санкционированных законодательством, в-третьих, и это, пожалуй, главное - рабочие воспринимали сокращение рабочего дня как абсолютный и долговременный выигрыш, тогда как повышение заработной платы могло быть легко сведено на нет колебаниями конъюнктуры и цен.

В первое десятилетие XX в. наметилась тенденция к сокращению рабочего дня. По продолжительности рабочей недели отрасли венгерской промышленности, игравшие ключевую роль в модернизации экономики, достигли западноевропейского "стандарта" - 60 часов. Более половины • промышленных предприятий (64% в, 1906 г.) работали одинаковое время в течение всего года. Под давлением рабочих организации и либеральной общественности в 1911 г. был принят закон, ограничивавший женский труд в ночные часы максимального 60

днями в году и устанавливавший 9-ти часовом рабочий день для подростков 14-16 лет. В то же время у основной массы рабочих (66,3%) сохранялся Ю-12-часовой рабочий день, тогда как, к примеру, в Германии только 2% рабочих работали более Ю час. в сутки.

Образ жизни рабочих в значительно!! степени был задан социально-бытовой микросредой, исследуемой в §2 второй главы. Рассматриваются вопросы о размерах жилой площади, квартирной платы будапештских рабочих, которые сравниваются с аналогичными показателями в других европейских столицах. Если одинокие рабочие, как правило, жили в качестве квартирантов, то семейные рабочие сдавали в своих квартирах "углы", Перенаселенность квартир, при которой интимная жизнь становилась иллюзорной, оказывала влияние на характер и формы отдыха рабочих, отдававших предпочтение внедомашним сферам досуга. Расширявшееся государственное и муниципальное жилищное строительство удовлетворяло потребности весьма незначительной части рабочих (около 10%).

Распространенным типом рабочей квартиры была комната, совмещенная с кухней (в начале XX в. примерно 60%). Этот факт был показателем не только материального положения большинства рабочих. Он свидетельствовал также о влиянии крестьянской культурно-бытовой традиции на уклад жизни промышленных рабочих. Основная масса квалифицированных рабочих проживала в начале XX в. в квартирах, состоявших из комнаты и кухни. О степени комфортабельности подобных квартир и бытовых привычках рабочих можно составить представление на основе социографических исследований венгерских музееведов.

Дороговизна жилья стала, как показывает анализ статистических материалов, в начале XX в. наиболее острой социально-бытовой проблемой в Будапеште. Характерно, что со стороны рабочих гораздо чаще раздавались жалобы не на перенаселенность жилья, которая воспринималась ими как привычный атрибут существования, а на высокую квартирную плату. Если в западноевропейских столицах квартплата составляла в среднем от 1/10 до 1/4 заработка рабочих, то в Будапеште - от 1/5 до 1/2.

Наряду с увеличением квартирной платы наиболее зримым показателем роста стоимости жизни у будапештских рабочих стало повышение цен на продукты питания. Индекс цен на продовольственные товары вырос в 1900-1905 гг. по сравнению с 1885-1895 гг. на 140 %, а в 1913 г. еще на 60%. Возможности рационально питаться; как видно из приводимых данных, были для основной массы рабочих крайне ограниченными. Структура питания рабочих во многом была схожа с повседневным крестьянским рационом. , У отдельных категорий рабочих складывались вместе с тем новые потребности, способствовавшие восприятию городской культуры питания.

Анализ статистических и других документальных материалов указывает, что константой повседневной жизни многих рабочих была дефицитность семейного или личного бюджета. Возможности удовлетворения основных потребностей рабочих не покрывались их личными доходами.

Быт рабочих существенным образом сказывался на их здоровье. Перенаселенные квартиры, выходившие окнами во двор и плохо освещаемые, нередко сырые, служили своего рода рассадником острых респираторных и легочных заболеваний. В числе факторов, заметным образом влиявших на здоровье рабочих, был алкоголизм. Социальные причины распространенности этого явления в рабочей среде были связаны с травмирующим их психику "опытом бедности". В 1900-х годах в среднем около 15% недельного заработка рабочих тратилось на алкогольные напитки. Разумеется, за усредненной цифрой стояла более конкретная "картина", дифференцирующая расходы рабочих на спиртные напитки и отражающая их неодинаковое отношение к подобного рода "релаксации".

Одним из проявлений социокультурной эволюции венгерских рабочих стало изменение их внешнего облика. Некоторые современники указывали даже на появление некоего нового типа кадрового рабочего, .который выделялся статной фигурой и развившимися вкусами в отношении одежды. Однако бюджеты большинства рабочих, не покрывавшие их "потребностей в предметах первой необходимости, вынуждали их экономить на всем, включая одежду.

Важнейшим компонентом образа жизни рабочих были их брачно-семейные отношения. Они имели свои особенности,

обнаруживая вместе с тем общекультурное влияние городской среды и сохраняя черты традиционно-патриархального семейного этоса: достаточно раннее (в сравнении с представителями городских, средних и высших слоев) вступление в брак, высокий процент рабочих,не состоявших в браке - около 60% в первое десятилетие XX в., получившая распространение и в рабочих семьях установка на "простое воспроизводство" нового поколения, исторически унаследованный "культ" мужа.

Пристальное внимание уделено в диссертации раскрытию духовно-культурного мира рабочих. Этому посвящена третья глава, в которой исследуются досуговые, художественно-эстетические и научно-образовательные ценности рабочих, имеющие (как и другие духовные феномены) ментально-психологическую основу.

Праздники и развлечения будапештских рабочих, рассматриваемые как социокультурный феномен в §1, сохраняя связь с народной традицией, сочетали в себе общие для городских жителей виды досуга и специфические, несущие отпечаток партийной пропаганды, формы отдыха. Досуг рабочих различался также в зависимости от профессионального состава и культурно-образовательного уровня его участников. Опыт "рабочих казино" дает представление о "респектабельном" культурном отдыхе малочисленной группы будапештских рабочих.

Значительная часть рабочих ограничивалась (особенно в 90-е годы XIX в.) предельно упрошенными видами отдыха, типичным примером коих являлись "синие понедельники", отличавшиеся буйством, пьянками и драками.

Массовостью и организованностью выделялись культурно-развлекательные мероприятия, устроителями которых выступали профсоюзные организации. О предпочтении, которое рабочая масса отдавала развлекательно-увсселительным видам досуга, можно судить по ряду свидетельств: высокой посещаемости подобного рода мероприятий в сравнении с малочисленными аудиториями, которые собирали торжественные собрания, а также по динамике финансирования этой сферы деятельности профсоюзных организаций. Культурно-психологический смысл празднеств заключался, как отмечал венгерский этнолог К.Ксреньи, в возможности "выключения из обыденной жизни".

Мечта о новом социальном устройстве и справедливых порядках находила своеобразное воплощение в ритуалах пролетарских и революционно-демократических праздников (1 Мая, годовщина Парижской коммуны, день 15 марта, отмечаемый как начало демократической революции 1848 года в Венгрии).

В §2 "Художественно-эстетическое восприятие мира" исследуются культурно-регулятивная и идейно-воспитательная функции песни, занимавшей заметное место в досуге рабочих, прослеживается менявшееся отношение рабочих к художественной и научно-популярной литературе.

Роль песни виделась самим рабочим в том, что она могла воздействовать на ум и сердце там, где отступала магическая сила устного и печатного слова. С конца 90-х годов происходили изменения в тематике и жанровых формах песни, исполняемой в рабочих хорах: от серенад и романсов - к народным и собственно пролетарским песням. В сложном процессе становления рабочей песенной субкультуры прослеживаются народные истоки, заимствования зарубежных мелодий и текстов, вклад национальных венгерских музыкантов и поэтов.

Песни, которые знали и пели рабочие, раскрывали их внутренний мир, характерное для них восприятие жизни. Так, свои представления о личном счастье рабочие решительно не связывали с богатством и роскошью. Песни протеста и солидарности, пронизанные мотивом отречения от "старого мира" и верой в скорое установление справедливого и свободного общества, усиливали контркультурную (альтернативную господствующей системе ценностей) составляющую общественного сознания рабочих. Им были также близки песни, которые передавали сложную гамму чувств человека, адаптирующегося в большом городе к новой социокультурной среде.

Отношение рабочих к литературе формировалось в обстановке наплыва на книжный рынок произведений религиозно-клерикального, национально-апологетического, сентиментально-морализаторского характера и продукции "массовой культуры" (бульварных романов и т.д.). Социал-демократические активисты стремились оградить рядовых рабочих от такого рода "ядовитого чтива", открывая профсоюзные библиотеки, в которых читателям предлагалась художественная классика и "пролетарская

литература". Однако вплоть до второй половины 90-х годов эти усилия имели слабую отдачу, что было связано с особенностями массового досуга рабочих, в котором увеселительные мероприятия пользовались приоритетом, а также с своеобразием общекультурной атмосферы венгерского города конца XIX в.

Подбор произведений в профсоюзных библиотеках, включавший венгерскую и мировую прозу, поэзию и драматургию XVIII - XX веков, был обусловлен идеологическими критериями, предопределяемыми социал-демократической доктриной. Вместе с тем процесс комплектования литературы в определенной степени испытывал воздействие эволюционировавших общественных настроений, вкусов и читательских предпочтений -от романтического мировосприятия, с которым связано массовое (включая рабочих) увлечение фантастико-приключенческими романами Ж.Верна в 80-е - начале 90-х годов XIX в. к социально-критическому взгляду на окружающую действительность в первое десятилетие XX в., когда рабочим рекомендуют для чтения произведения И.Гете, Ф.Шиллера, Н.В.Гоголя, О.Бальзака, В.Гюго, Э.Золя, Л.Н.Толстого, А.Франса, А.П.Чехова, Г.Гауптмана, Г.Ибсена, А.М.Горького. Значительное место в фондах профсоюзных библиотек занимала научно-просветительская, историческая и обществен но-пол итичсская литература, отражая как заметно усилившееся в первое десятилетие XX в. внимание общества к социальным проблемам, так и эволюцию читательских интересов и запросов: от увлечения описаниями географических открытий и путешествий - к изучению проблем происхождения человека, общества, религии (в интерпретации Ч.Дарвина, Г.Спенсера).

Отмечаемое в источниках влияние художественно-литературной классики коснулось, однако, лишь узкого круга рабочих. Массовым спросом пользовались детективы, эротические и приключенческие романы. Зачастую решающую роль в выборе книг играл случайный фактор - названия произведений. Вместе с тем в духовных запросах рабочих происходили изменения, отражавшие сдвиги в их социокультурных представлениях. Явственно об этом свидетельствовал рост интереса к литературе социально-обличительного и историко-революционного характера.

Исследование произведений "пролетарской литературы", выходивших из-лоД пера представителей интеллигенции и образованных рабочих, позволяет дополнить и уточнить научную картину эволюции миропредставлений рабочих. От изображения убогого быта и нищенского существования рабочих, их бесправного положения в обществе, служившего фоном для раскрытия фаталистической стороны мирочувствования рабочих до описания проявлений солидарности, борьбы рабочих, преисполненных чувством исторического оптимизма - таков вектор идейно-художественных _ исканий "пролетарской литературы". ' '

Широкой популярностью среди рабочих пользовались календари, ежегодники и еженедельные альманахи, издававшиеся социал-демократической партией Венгрии и профсоюзами. Календари выполняли самостоятельную социокультурную функцию, раздвигая горизонты мировидения рабочих и трансформируя их хронотоп. Время переставало восприниматься как лишь циклические изменения или как предустановленный Богом и церковью ход событий. Передаваемый посредством календарей социальный и культурный опыт народов мира содействовал закреплению в сознании рабочих таких духовных ценностей, как идея прогресса и вера в возможность обновления своей жизни. Ознакомление с краткими сведениями о странах мира, языках и религиях народов позволяло рабочим мысленно вырваться из узких рамок культурного провинциализма.

Произведения "пролетарской драматургии", не будучи художественно-литературными шедеврами, находили отклик у рабочих, позволяя им мысленно сверить с позицией героев пьес свои ценностные и поведенческие установки.

В §3 третьей главы "Идеал нового человека и альтернативное образование" внимание сфокусировано на усилиях профсоюзных организаций, Социал-демократической партии Венгрии, радикальных кругов интеллигенции, направленных на создание образовательно-просветительной сети с целью восполнить пробелы в школьных знаниях рабочих. Альтернативный характер такого образования состоял в том, что его организаторы стремились противопоставить догматическим концепциям официальной педагогической науки и методики обучения творческую и демократическую атмосферу занятий, включение в

учебный процесс элементов, развивающих способности рабочих, их любознательность, умение сопоставлять факты и т.д. Из устной и печатной агитации венгерским рабочим был известен девиз ВЛибкнехта, перефразировавшего афоризм Ф.Бэкона - "В знании - сила". В образованных рабочих видели новый тип человека. Такие рабочие, осознав свои интересы, сделаются независимыми от остальных классов. Рабочее просвещение претерпело в 18901914 гг. известную эволюцию, пройдя ряд этапов. На первом этапе (до конца 90-х годов) акцент был сделан на пропаганду "рабочего вопроса". Основным содержанием второго этапа (конец 90-х годов - 1908-1909 гг.) стало освоение рабочими профессионально-тсхннчсскнх знаний, сведений из разных областей естественных и социально-гуманитарных наук. В диссертации освещается деятельность рабочих курсов 19021903 гг., Свободной школы социальных наук (1906 - 1912 гг.), "Кружка Галилея" (1908 - 1913 гг.). На основе отчетов дирекции Свободной школы представлен собирательный социокультурный портрет рабочего, слушателя курсов. Статистика посещаемости лекций и их тематика дают представление об иерархии духовно-познавательных запросов рабочих. Бросается в глаза приоритет знаний по экономическим и правовым вопросам. Инстру-мснталпстский подход к знаниям как способу осмысления и преобразования существующих порядков не вытеснил, однако, из круга духовных потребностей рабочих их интереса к художественно-эстетическому постижению мира. Это свидетельствовало о сохранявшейся в их сознании ориентации на нормативно-духовные образцы поведения (его регулятором выступал девиз "Жить достойно").

С осени 1908 г. в организации рабочего просвещения наметился новый, третий, этап, когда (как и на первом этапе) в одной связке оказались агитация, пропаганда и обучение. Тематика лекций и бесед была максимально сопряжена с идеями социализма и классовой борьбы. Одновременно кардинально обновился преподавательский состав, объединивший теперь представителей социал-демократическом интеллигенции и опытных руководителей-практиков рабочего движения.

В целом система рабочего просвещения способствовала возвышению духовно-культурных потребностей рабочих, интеллектуальной подготовке рабочей элиты.

В четвертой главе "Общественно-политический мир рабочих" исследуется широкий спектр проблем преломления реалий общественных отношений в массовом сознании.

В §1 "Национальные отношения в восприятии рабочих. Их историческая память" раскрываются особенности национальной самоцдентификации рабочих. В представлениях квалифицированных рабочих - венгров национальная • идея сливалась с романтизированным патриотизмом, скрепленным благоговейной памятью об исторических событиях 1848-1849 гг. в Венгрии. Большинству рабочих были чужды идеи национальной исключительности, особых прав венгерского этноса. Вместе с тем определенная часть рабочих, преломляя национальную идею через призму социальных проблем, интерпретировала ее по схеме "свой - чужой" или "мы - они".

Динамично протекавшие на рубеже XIX - XX вв. процессы ассимиляции и мадьяризации способствовали социальной консолидации рабочих Венгрии. Но, как видно из источников, языковой барьер продолжал разделять рабочих разных национальностей. Вопрос о коммуникативной роли венгерского языка периодически становился предметом дискуссий на партийных и профсоюзных форумах. При всей важности, социолингвистического аспекта языковой фактор был напрямую связан с национально-идеологическими и политическими сферами общественного сознания рабочих. "Можно ли быть полноправным гражданином Венгрии без знания венгерского языка?" - по существу, в такой плоскости рассматривались рабочими национально-языковые отношения. Социал-демократы венгерской и других национальностей придерживались общей точки зрения, что незнание венгерского языка не может быть основанием для ущемления гражданских прав и свобод. При этом, однако, венгерские социал-демократы считали желательным, чтобы "каждый житель страны знал венгерский язык". Одновременно социал-демократы выступали за предоставление всем народам, проживавшим в Венгрии, реальных возможностей для получения на их языках образования, ведения судопроизводства, развития культуры.

Любовь к родине и национальная гордость диссонировали в представлениях рабочих-венгров с сознанием своей социальной ущемленности и политического бесправия. Близкой их

социальному идеалу была трактовка патриотизма "как последовательной борьбы за благосостояние народа, за широкие социальные и политические права простых граждан".

Фольклор, школьный курс истории способствовали формированию в сознании рабочих мифологизированного восприятия прошлого, компонентами которого были героизация, морализирование, символизация. Историческое сознание рабочих в послсшкольныс годы их жизни испытывало воздействие как официальной пропаганды, созвучной национально-патриотической (теологии школьных учебников, так и альтернативных исторических концепций, разрабатываемых в русле социал-демократической доктрины. В массовом сознании рабочих новые ценностные стереотипы (в частности, демократический образ революции 1848 года) "соседствовали" со старыми историографическими мифами.

В §2 четвертой главы "Особенности и характер социальной самоидентификации рабочих" прослеживается динамика изменений в социально-групповом самосознании рабочих. В 90-е годы XIX в. приоритетное внимание рабочих, включая даже их пассивную часть, к личностному аспекту социально-трудовых отношений (вежливое обращение со стороны производственно-тсхнических руководителей,' запрещение рукоприкладства и словесных оскорблений) соединялось с обостренным чувством социальной обделенностп в условиях небрежения к "рабочему вопросу" со стороны венгерского государства и предпринимательских кругов. Даже требование о повышении заработной платы имело социокультурное обоснование. В реализации этого требования рабочие видели необходимое условие, обеспечивающее им и их семьям достойную человека жизнь.

В диссертации раскрывается механизм становления социально-группового самосознания рабочих, в котором роль "первотолчка" играли чаще всего событие, жизненный факт, радикальные лозунги (расправа над участниками стачки, требование 8-часового рабочего дня п т.д.). Производя сильное впечатление на рабочих, они способствовали расшатыванию прежних социально-психологических стереотипов и складыванию новых ценностных представлений.

Существенным компонентом социальной самоидентификации рабочих была их оценка своей трудовой деятельности.В их представлениях наемный физический труд имел весьма низкий рейтинг как наименее престижный вид оплачиваемой деятельности .Опыт бедности, угроза безработицы формировали у рабочих уравнительский подход к определению меры труда и цены рабочей силы. Труд, понимаемый как простое расходование физических сил, оценивался рабочими без учета' его производительности и вне связи с рентабельностью производства. В 90-е годы XIX в. в экономических представлениях немалой части рабочих прослеживается влияние Психологии самостоятельных мелких промышленников и ремесленников, которые, подобно будапештским мастерам-токарям, мыслями были обращены во вчерашний день, испытывая ностальгию по "добрым, старым временам". То была одновременно рефлексия труженика ремесленного типа на обезличивающий характер новых индустриальных отношений.

В массовом сознании рабочих устойчивым было преломление общественных отношений в рамках дихотомической . модели. Главными субъектами этих отношений выступали старший рабочий, мастер, начальник цеха, прораб, директор, реже предприниматель-промышленник, с одной стороны, рабочий, подмастерье - с другой. Эмоционально-ценностную окраску приобретали в представлениях большинства рабочих слова "эксплуатация", "буржуазия" и т.д. Вместе с тем в экономическом мышлении отдельных рабочих обнаруживается тенденция к рациональной, политэкономической интерпретации проблем распределения доходов.

Постепенно менявшееся экономическое сознание рабочих способствовало складыванию у них "психологии сопротивления". Она находила проявление в различных формах социального протеста рабочих: уход от мастера, призыв к товарищам не наниматься к "мастерам-обманщикам и эксплуататорам", забастовки.

Источники не содержат свидетельств того, что в 90-е годы XIX в. рядовым рабочим было свойственно осознание классовой общности. В массовом сознании, скорее наоборот, имела •широкое распространение профессионально-партикулярпстская психология.

Начало XX в. характеризовалось изменениями в формах социального поведения рабочих. Протест их отдельных немногочисленных групп уступает место массовым формам выражения социальной позиции рабочих (стачки, митинга, демонстрации). В ходе стачек расшатывалось квиетистское мирочувствование, росла вера рабочих в себя и свои силы. Анализ стачечного движения будапештских рабочих позволил выявить иерархию значимых для них сфер жизнедеятельности. Преобладание социоэкономических требований, определявших основные жизненные параметры трудовой деятельности и стандарт жизни рабочих, свидетельствовало о том, что удовлетворение первичных потребностей являлось приоритетной социокультурной задачей. В представлениях многих рабочих успех в стачечной борьбе не расценивался как уступка предпринимателя во благо рабочего. Вполне отчетливым было понимание, что стачка - это торг, в ходе которого капиталист стремится купить по дешевой цене рабочую силу. На базе общих социоэкономических требований у рабочих складывалось осознание своей принадлежности к одной социально-классовой группе.

Эволюция социальных представлений венгерских рабочих имела наряду с общими чертами специфические особенности, обусловленные их профессиональной принадлежностью. В диссертации анализируются социальное положение и своеобразие ценностных ориентации будапештских металлистов, столяров, обувщиков, строительных рабочих.

Индикатором уровня социальной самоидснтификации рабочих становится в начале XX в. их отношение к профсоюзам. Основной акцент в историографии делался прежде на политические аспекты юнионизации рабочего движения, характере взаимодействия профсоюзов с Социал-демократической партией. Между тем проблема соотношения тред-юнионистского и социал-демократического сознания рабочих предполагает, по нашему мнению, анализ не только идеологических, но и социально-психологических аспектов индустриального

юнионизма.

В продолжение 90-х годов основным мотивом вступления рабочих в профсоюз служил протест против ухудшения их материального положения. В представлениях рабочих профсоюзная организация выступала конкретным воплощением

их коллективной воли, посредством которой только и можно защитить свои интересы. ^

С конца 90-х годов в отдельных профсоюзных организациях складываются очаги нового социокультурного бытия и по-особому воспринимаемой рабочими морально-психологической атмосферы подлинного равенства и искренности человеческих взаимоотношений.

В отличие от 90-х годов XIX в:, когда в требованиях организованных рабочих речь преимущественно шла о гарантированном физиологическом минимуме средств, в начале XX в. их основополагающей социокультурной ценностью становится потребность в гуманизации всего образа жизни, включающей в себя правовую и социальную защищенность. Реализация социальных ожиданий рабочих связывалась в их сознании с деятельностью многофункциональных организаций, каковыми стремились стать венгерские профсоюзы.

Массовое политическое сознание рабочих исследуется в §3 четвертой главы через призму влияния на него идей либерализма, социал-демократизма и "аграрного социализма". Для основной массы промышленных рабочих Будапешта политика оставалась объектом обывательского интереса. Источником политической информации дли фамотных рабочих служила пресса. С середины 90-х годов массовые собрания становятся регулярной формой политического общения рабочих. Анализ повесток дня и выступлений на этих собраниях указывает на восприятие рабочими ценностей либеральной политической системы (фажданских свобод, разделения исполнительной и законодательной власти). Политические настроения рабочей массы выявляются на основе анализа поведения рабочих во время демонстраций, собраний, митингов. Индикатором их политической культуры, показателем вовлеченности в политическую жизнь служат отклики рабочих-слушателей на речи ораторов, спонтанные, эмоционально окрашенные возгласы из толпы.

Нежелание венгерских правительств ввести всеобщее избирательное право при тайном голосовании, непоследовательная тактика в этом вопросе оппозиционных депутатов парламента вызывали к ним со стороны рабочих растущее недоверие. Репрессии властей против участников акций

фотсста формировали у сознательных рабочих понимание (собходимости стойкого противостояния. Подмена права силой 1ласти предержащими вместе с тем толкала рабочих к ¡асильственным действиям.

Объективную потребность в дальнейшей демократизации ¡с н гс рекой парламенте ко-предстанитсльной системы рабочее ознание интерпретировало в категориях "классовый и народный трламент", сложившихся под влиянием социал-демократической фопаганды. Иде;ш народного парламента, первоначально 'вязываемый в сознании рабочих с сохранением монархии как аранта единства страны, в 1910-х год;« сопрягается уже с ребованисм установления республики.

В ходе массовых акций протеста у рабочих формировались |увства гражданского долга и политической ответственности. В их шсьмах и воспоминаниях, в газетных отчетах проступает )тношенне к участию в демонстрациях и других политических нсциях как к своего рода празднеству, реальному воплощению :вободы. В диссертации дается социально-психологическая ттерпретация крупнейших политических выступлений ¡снгсрских рабочих 15 сентября 1905 г. и 23 мая 1912 г., зтчетливо показавших, что в стране сложилась новая социально-политическая сила, претендующая на участие во властных :труктурах.

Общественно-политическое сознание будапештских рабочих, основная масса которых, как отмечалось, переселялась в столицу 13 аграрной венгерской провинции, своеобразно "синтезировало" психологию и идеологию "аграрного социализма" с социал-демократической доктриной. Чувство возмущения

:ельскохозяйственного рабочего сохранявшимися в аграрном ;екгоре формами неоплачиваемого труда в пользу крупных юмлевладельцев, по-видимому, передавалось промышленному забочему, протестовавшему против несправедливых вычетов из ¡арплаты и прочих злоупотреблений со стороны предпринимателей. Антигосударственный протест был присущ збоим социальным движениям. Однако на этой общей идейно-психологической основе выстраивались разные модели идеальной политической системы. Негативное отношение к государственной масти в среде крестьян и сельскохозяйственных рабочих несло на ;ебе отпечаток бунтарско-анархическцх настроений. Иное

социально-психологическое отношение к институт государственной власти формировал социокультурный ми| большого города. В общественном сознании индустриальные рабочих Будапешта находила отклик идея народного государств; парламентского типа.

Изучению вопроса о партийно-политической ориентацш рабочих и историко-социологичсской характеристике социал-демократической элиты посвящен §4 четвертой главы Исследование первой части вопроса усложнено ввиду того, чте наиболее влиятельная среди рабочих Социал-демократическая партия в рассматриваемый период не имела своегс парламентского представительства, и мы не располагаем данными о численности и составе ее электората. В источниках нет и точных сведений о членском составе самой партии. СДПЕ завоевывала авторитет в массах в значительной степени благодаря; энергичной деятельности ее лидеров, с личностями которы> рабочие ассоциировали свои политические интересы.

Историко-социологическнй анализ "активного меньшинства' венгерской социал-демократической партии и находившихся под се влиянием профсоюзных организаций проведен в диссертации по нескольким направлениям: а) изучение состава "руководящих кадров" и активистов рабочего движения, б) выяснение и типологизация мотивов проявления лидерских качеств, в) воссоздание "исторических портретов" отдельных рабочих лидеров (Э.Тарами, К.Тесарс, Ж.Кунфи). По основным параметрам (возраст, пол, место рождения, период пребывания и Будапеште, национальность, социальное происхождение, профессия, образовательный уровень, общественно-политическая карьера) обобщены сведения о 129 персоналиях, дополнительно учитывались неполные данные, касающиеся 105 участников рабочего движения.

Особое внимание уделено характеристике лидеров родившихся в 1870-1880-х годах, ибо они своей деятельностью сформировали в общественном сознании современников, а позднее в историографии образ венгерской социал-демократии начала XX в.

Рабочие-активисты в 17-20 лет вступали в профсоюз, многие из них одновременно становились членами СДПВ. В дальнейшем одна часть выдвигалась на руководящие посты в профсоюзах, в

страховой больничной кассе, союзе потребительских сооперативов, органа городского самоуправления. Другая группа эабочих-активнстов переходила на партийную работу в редакцию, типографию или экспедицию газеты "Непсава", в секретариат ЗДПВ, возглавляла районные партийные организации Будапешта.

В обеих группах были как руководители с широким кругозором, умевшие видеть перспективу, так и безупречные 1сполнители-аппаратчики. Лидеры, отличавшиеся незаурядными эрглннзаторскнми способностями, энергией, сильной волей, харом суггестии, избирались в состав Правления СДПВ.

Среди представителей социал-демократической интел-шгенции можно также выделить две группы. Первую образуют те, сто вступил в СДПВ в студенческие годы и проводил широкую пропагандистскую и публицистическую работу в пролетарской :реде. Сюда же входят те, кто выполнял исполнительские функции в секретариате СДПВ, в редакции и издательстве 'Непсава", в аппарате женского и молодежного рабочего движения. Представители другой группы социал-демократической интеллигенции, не порывая с основным местом службы, вступали в СДПВ и оказывали ей разностороннюю поддержку (юридические консультации, лекторская, журналистско-публицистнчсская и литературная работа). Анализ мотивов, побуждавших представителей интеллигенции присоединиться к рабочему движению, основывается на типологии "человек науки" и "человек сильных, идущих от внутренней энергии чувств", предложенной Р.Михсльсом.

Исследование общественного сознания венгерских рабочих завершается в диссертации анализом их представлений о социальном идеале. В §1 пятой главы "Венгерская социалистическая мысль на рубеже Х1Х-ХХ вв.: между теоретическим поиском и идеологическими догмами" прослеживается эволюция взглядов идеологов венгерской социал-демократии на социалистический общественный строй и пути перехода к нему.

Господством авторитарного режима в Венгрии, неразвитостью институтов демократии можно объяснить то особое место, которое занимает в социал-демократической литературе 90-х годов XIX в. государствоведческая проблематика. За

терминологическим спором вокруг понятий "огосударствление" и "обобществление", по существу, стоят попытки интерпретации фундаментальной проблемы политической философии - о взаимоотношениях государства и гражданского общества. Она нашла теоретическое оформление в декларировании тезиса о примате гражданского общества, ограничивающего властные прерогативы государства. '

Диагноз исторической ситуации конца XIX в. выдержан в социал-демократической литературе 90-х годов в апокалиптическом духе, что было зримым проявлением социально-мифологических черт общественного сознания рабочих и их идеологов. В поисках альтернатив господствующей системе ценностей внимание фокусировалось на проблеме распределения. Венгерские социал-демократы заимствовали лассалевскую идею о "неурезанном трудовом доходе", негативно оценивая при этом так называемый "железный закон зарплаты". Переход к социализму как обществу массового благосостояния мыслился не как одномоментный переворот с применением насилия, а как результат цивилизованной политической борьбы. За контурами идеального бесконфликтного социалистического общества стояли конкретные требования политического равенства всех граждан и, социальной демократии, отстаивались ценности материального и духовного прогресса, социальной защищенности трудящихся. Без всего этого переход к социализму считался нереальным.

Ускорение в начале XX в. хода всемирной истории, нарастание на фоне эволюционно-консенсусных процессов революционно-конфронтационных тенденций выводили социалистическую мысль на сложный комплекс проблем, стержневой из которых оказывалась диалектика реформы и революции. Будучи сторонниками реформаторской модели движения к правовому венгерскому государству, лидеры СДПВ (Э.Тарами, Я.Вельтнер, Ж.Кунфи и др.) не рассматривали, однако, демократизированную политическую систему в качестве самоценности, поскольку она, по их убеждению, не устранит угнетения и эксплуатации. Модернизация политического режима представлялась необходимым условием для ведения классовой борьбы "культурными методами". Несомненно, такая постановка вопроса, предполагавшая содействие формированию более высокого уровня политической культуры масс, сама по себе была

$ условиях Венгрии отнюдь не тактическим приемом, а иасштабной стратегической задаче!!. Левые венгерские социал-демЬкраты' во главе с Э.Сабо выбрали из двух сторон дихотомии 'реформа-революции" в качестве приоритетной, с точки зрения теоретической разработки и практической реализации, проблему 'приближения" революционной перспективы. В диссертации дастся обстоятельный анализ социоэкономических и политико-социологических взглядов Э.Тарами, Ж.Кунфи, Э.Сабо.

В §2 пятой главы "Образ социализма в массовом и элитарном сознании" раскрываются особенности преломления социалистических идей в сознании рядовых рабочих и радикально-демократической интеллигенции Венгрии. Анализ конкретного исторического материала показывает, что в сознании рабочих установление социализма как высшей формы всечеловеческого счастья имело сакральную окраску, ассоциируясь с актом их "возрождения" и кардинального обновления всего общества.

Венгерские реалии 90-х годов XIX в. сообщали сильный импульс узкоэкономичсской трактовке понятия "социализм", которое воспринималось главным образом как движение трудящихся за улучшение своего материального положения. Одновременно в условиях усиления конфронтационной тенденции в сфере трудовых отношений промышленники и рабочие ассоциировали социализм с насильственным ниспровержением существующих порядков.

В диссертации рассматриваются формы приобщения рабочих к социалистическим идеям, интерес к которым рождался, как правило, спонтанно, под влиянием живого примера. Препятствием для основной массы рабочих на пути книжного, аналитического осмысления социалистических идей выступала свойственная их мышлению традиционалистская, народно-религиозная логическая культура.

Идеальны!! образ социализма, выполняя в психологическом плане компенсаторную функцию, имел вместе с тем в начале XX в. реально осязаемую "ипостась". В условиях, когда формула "социализм через всеобщее избирательное право" стала своего рода "альфой и омегой" социал-демократической пропаганды, рабочие видели в ней "волшебное средство" для решения соцнальн ых проблем.

Проблема рецепции социалистических идей в элитарно! сознании рассматривается в диссертации, помимо анализ идеологии венгерской социал-демократии, через призм концепции "интегрального социализма", разработанной представителями радикально-демократической интеллигенцш (О.Яси и др.)

В заключении подводятся основные итоги исследования Динамично протекавший процесс индустриально-техничсско! модернизации создавал более однородный, болс< концентрированный слой фабрично-заводских рабочих Коллективный портрет венгерских промышленных рабочих вмест< с тем невозможно представить без многочисленного отряд: рабочих мелких и средних предприятий. С особенностям! концентрации и отраслевого распределения промышленной пролетариата связаны невысокий процент обученных рабочих I заметная удельная значимость квалифицированных кадров.

Изменения в демографической структуре промышленной: пролетариата выразились в некотором увеличении средне! продолжительности _ жизни рабочих, опережающем роете численности рабочих-женщин при сохранении подавляющей: большинства из числа рабочих-мужчин.

В результате процесса мадьяризации национальный соста! промышленных рабочих стал более однородным. Но сохранение все еще значительного числа (почти 20%) рабочих нсвенгсрског национальности и полилингвизма (главным образом билингвизма] в рабочей среде составляло объективную основу формирования интернационалистского сознания.

Минимум знаний, вынесенных большинством рабочих из начальной школы, не был достаточным для выработки адекватного "ответа" вызовам второй стадии промышленной революции конца XIX - начала XX в. с ее широким научно-информационным пластом.

Изучение быта промышленных рабочих в связи с их трудовой деятельностью показывает, что сокращение рабочего дня и увеличение свободного времени как бы расширяли возможности для саморазвития рабочего класса. Известное повышение уровня реальной заработной платы обеспечивало определенный минимум материальных предпосылок для этого. Жизнь в крупном

европейском городе вела к появлению потребностей, отличных от срсстьянскнх и ремесленных привычек. Но при этом сам "набор" ютрсбностсй и возможности их удовлетворения обусловливались :ак материальным положением, так и общекультурным уровнем >абочнх, разными вкусами и способностями восприятия моды. 1емократичный, нерафинированный образ жизни срсдне-и )Ысокооплачивасмых рабочих тяготел к удобству, простоте и уюту. 3 их стиле жизни чувствуется не только влияние сельских -радиций, но и подражание вкусам городских средних слоев. Нет, щнако, оснований говорить о том, что развитие потребностей >абочих в начале XX в. подчинялось "принципу догоняемости", характерному для индустриального общества. В силу социального 1 материального положения рабочие в массе своей не могли шссчитывать больше, чем на удовлетворение минимума :оциально-бытовых и культурных потребностей.

Основу духовно-культурного мира рабочих составляли такие ценностные ориентиры, как личностная и социальная эмансипация, самообразование, общественный прогресс. В юнимании рабочих эти понятия наполнялись своеобразным содержанием, отражая вместе с тем общий для индустриальной дивилизацин смысл. Избирательное отношение рабочих к духовно-культурным ценностям коррелирует со значимыми для чих сферами жизнедеятельности, касающимися условий их труда 1 быта, раскрывающими их понимание добра, справедливости, (сстности и т.д., отражающими их микрокосм (чувство социальной обдслснности, соединенное с критическим этношением к господствующим порядкам). Духовно-культурный мир, именуемый "рабочей культурой" рассматришстся в качестве субкультуры, развивавшейся в контексте культуры индустриально-¡сапиталистического общества. Наличие в обоих культурных пластах общих ценностных компонентов, образуя их единство, не исключало моментов особенного, а также альтернативного, т.е. тоявления "контрценностей", что, в свою очередь, служило инструментом культурно-цивилизационных сдвигов.

На рубеже Х1Х-ХХ вв. венгерские рабочие, оставаясь 'отверженным" классом, сохраняли чувство любви к отечеству, :крепленное благоговейной памятью об исторических событиях 1848-1849 гг. в Венгрии. Историческое сознание рабочих, эперируя конкретными фактами (или тем, что воспринималось

как факты), связывало их с такими социокультурным! ценностями, как патриотизм и верность традиция? самоопределения венгерского народа.

Анализ социальных представлений венгерских рабочи: обнаруживает превалирование в их сознании потребности индивидуально-личностной идентификации. Одновременж потребность в личностном самоутверждении побуждала рабочих ) осмысливанию их специфических социальных интересов. "Опы бедности" формировал у рабочих уравнительский подход 1 определению меры труда и цены рабочей силы. В массовол сознании рабочих устойчиво удерживалась дихотомическая модсл] социальной структуры общества.

В 90-е годы. XIX в. в рабочей среде имела широка распространение "партпкуляристская психология", разделявики рабочих разных профессий стеной равнодушия или высокомерно пренебрежительного отношения. Стремительно накапливавший^ в начале XX в. опыт массовых форм выражения социально! позиции рабочих (стачек, митингов, демонстраций воспринимался значительной частью рабочих уже через призм] общеклассовых интересов. О растущей социально! самоидентифнкации рабочих свидетельствовала и проявлении ими способность к созданию и защите собственны) институциональных структур (профсоюзных организаций).

Документы свидетельствуют не о том, что большинстве венгерских рабочих стали политически сознательными, а о том что ставшие таковыми демонстрирован готовность открытс выступить на стороне социал-демократии. И они делали это более впечатляюще, чем представители какой-либо другой социально!! группы в Венгрии » отношении какой-либо другой партии. Анализ типичных проявлений "социалистического сознания" венгерские рабочих указывает на переплетение в нем характерных черт мифологического и стихийно-рационального восприятия общественного идеала. ,

Культурно-историческую и философско-этическую основ) социал-демократического миропонимания составляли, с одной стороны, идеи преемственной связи социалистической доктрины с освободительно!! идеологией демократических движений прошлых эпох, с гуманистическими ценностями человечества, с другой - новое видение смысла жизни в современном мире.

:оторый, как представлялось социал-демократам, стоял в феддверии кардин;1льных перемен. Справедливое кцентирование внимания на одной из наиболее острых в то |ремя сторон общественных противоречий - антагонизме труда и ишитала - сопрягалось в социалистической доктрине с фокламированием мессианской идеи - о рабочем классе и оциал-демократии как о единственной силе, способной принести рудяшимся подлинную свободу и всеобщее благосостояние.

Реальное историческое содержание жизненных устремлений юнгерских рабочих в конце XIX - начале XX в. состояло в авоевании гарантий их социальной и правовой защищенности в сформируемом государстве и обновляемом гражданском ¡бществе, в которых рабочие перестали бы чувствовать себя отверженным" классом.

Социокультурны!! смысл освободительной борьбы фомышленных рабочих заключался в протесте против финиженного статуса труда в индустриально-капиталистическом >бществс, находившемся в Венгрии в стадии становления. То >ыла не сфера, в которой осуществляется самореализация :ущностных сил человека, а товарный мир. "Разорванное" юзнание рабочих, поставленное перед выбором между жесткими 1аконами рынка и гуманистическими ценностями достойной 1словска жизни, мучительно искало пути гармонизации юциальных отношений и достижения общественного консенсуса.

Основные положения диссертации изложены автором в :ледующих публикациях:

. Эрвин Сабо - пламенный революционер, социалист. М.: "Мысль", 1984. - 8,76 пл.

!. Вступая в индустриальный мир: венгерские рабочие на рубеже XIX - XX веков. Тамбов: ТГУ, 1997. - 13 пл.

I. Проблемы революций 1848-1849 гг. и рабочего движения в Венгрии в венгерской марксистской историографии 19301940-х годов // Проблемы историографии всеобщей истории (межвузовский сборник статей). Кемерово: КГУ, 1990. - 1 пл.

4. Буржуазно-радикальная и социал-демократическая концспци: национального вопроса в Венгрии начала XX века // Нация 1 национальный вопрос в странах Центральной и Юго восточной Европы во второй половине XIX - начале XX I (сборник статей). М.: Институт славяноведения ] балканистики АН СССР, 1991. - 0,5 п.л.

5. К проблематике массового сознания: изучение умонастроснш венгерских рабочих на рубеже Х1Х-ХХ вв. // Отечественная 1 всеобщая история: методология, источниковедение историография, (материалы международной научно! конференции). Брянск: БГПИ, 1993,- 0,2 п.л.

6. Жизненные ценности провинциальных венгерских рабочи; начала XX века // Общественно-политическая жизнь россий ской провинции. XX век (тезисы докладов и сообщешп межвузовской научной конференции). Тамбов: ТИХМ, 1993. 0,2 п.л.

7. Венгерский радикализм начала XX века: идеологически» аспекты // Из истории демократического движения 1 общественно-политической мысли конца XIX - второ! половины XX в. (Межвузовский сборник научных трудов) Брянск: БГПИ, 1994. - 0,5 п.л.

8. Духовно-культурный мир венгерских рабочих в 70-90-с годь XIX века // Тезисы докладов к научной конференцш преподавателей ТГПИ. Тамбов: ТГПИ, 1994. - С. 44-45.

9. Венгерская социал-демократическая элита на рубеже Х1Х-Х> вв.: опыт характеристики // Проблемы социально-политической истории и исторической науки (Межвузовски» сборник научных трудов). Брянск: БГПИ, 1995. - 0,75 п.л.

10. Исторические представления венгерских рабочих эпох! дуализма // Дсржавинскис чтения: материалы научно] конференции преподавателей. Тамбов: ТГУ, 1995. - С. 70-72.

11. Рабочая культура на рубеже XIX -XX веков // Всеобщая история (нерешенные проблемы, новые подходы). Тамбов ТИПКРО, 1996. - 1,5 п.л.

I. Австро-Венгрия: взгляд историков на реалии многонационального государства // Вестник Тамбовского государственного университета, 1996. № 3-4. - 0,7 пл.

5. Образ социализма в массовом и элитарном сознании (об особенностях социально-политических представлении венгерских рабочих и демократической интеллигенции на рубеже Х1Х-ХХ вв. - 0,75 п.л. (в печати).

4. Австро-Венгрия: проблемы многонационального государства в фокусе исторических исследований. - 1,1 п.л. (принята к печати в ж. "Новая н новейшая история").

5. Духовно-культурный мир будапештских рабочих на рубеже Х1Х-ХХ веков - 0,6 п.л. (в печати).