автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Вербальная посредническая деятельность переводчика в межкультурной коммуникации: психолингвистический аспект

Полный текст автореферата диссертации по теме "Вербальная посредническая деятельность переводчика в межкультурной коммуникации: психолингвистический аспект"

На правах рукописи

Морозова Елена Алексеевна

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА НАСЕЛЕНИЯ: СИСТЕМНЫЙ ПОДХОД К АНАЛИЗУ И УПРАВЛЕНИЮ

Специальность 08.00.05 - Экономика и управление народным хозяйством:

экономика труда

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора экономических наук

Кемерово 2006

Работа выполнена на кафедре менеджмента Кемеровского государственного университета

Научный консультант: доктор экономических наук, профессор

Поварич Илья Прохорович

Официальные оппоненты: доктор экономических наук, профессор

Гага Владимир Антонович

доктор экономических наук, профессор Клещевский Юрий Николаевич

доктор экономических наук, профессор Миляева Лариса Григорьевна

Ведущая организация: Государственный университет управления

(г. Москва)

Защита состоится 12 мая 2006 г. в 14-00 на заседании регионального диссертационного совета ДМ 212.088.05 при Кемеровском государственном университете по адресу: Кемерово, ул. Ермака, 7.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кемеровского госуниверситета.

Автореферат разослан «16 » апреля 2006 г.

Отзывы на автореферат, заверенные печатью, просим направлять по адресу: 650043, г. Кемерово, ул. Красная, 6, КемГУ, экономический факультет, диссертационный совет.

Ученый секретарь

регионального диссертационного совета, ^ -

кандидат экономических наук, доцент ЕЛ. Варшавская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. В последние годы социально-экономическая ситуация в стране стала меняться к лучшему, но позитивные перемены пока коснулись далеко не всех сторон общественной жизни. В России остаются высокими показатели инфляции, безработицы, преступности, малообеспечен ности, производственного травматизма, заболеваемости, увеличивается разрыв в уровне доходов различных социальных групп, уровне развития регионов, растет естественная убыль населения, происходит его старение, снижается доступность системы образования, здравоохранения, обостряются некоторые другие проблемы. Все это обусловливает актуальность задач, связанных с социальной защитой населения.

В конце 2005 года Президент Российской Федерации В.В. Путин призвал вкладывать инвестиции в человека, серьезно усилить социальную направленность внутренней государственной политики, сконцентрировать внимание на таких сферах, как здравоохранение, образование, жилье, ЖКХ, АПК, приступить к реализации соответствующих национальных проектов, что позволит существенно улучшить условия жизни людей, повысить их социальную защищенность.

За последние годы российская система социальной защиты населения начала приобретать некоторые новые, рыночные черты, меняются ее экономические основы, источники и принципы финансирования. Прежде всего следует назвать переориентацию на страховые принципы социального обеспечения; ослабление патерналистских подходов; разгосударствление социальной сферы; регионализацию и муниципализацию социальной политики и социальной защиты; развитие социального законодательства и социального нормирования; формирование системы подготовки кадров для социальных служб, появление новых видов и форм социальных услуг и некоторое другое.

В то же время ряд проблем замедляет развитие системы социальной защиты: дефицит ресурсов; нецелевое использование выделяемых на решение социальных проблем средств; преимущественно компенсационный характер защитных мер; ослабление роли предприятий в защитных процесса*; большое число различных категорий льготников; неэффективный учет нуждаемости в социальной помощи; слабое участие граждан в защитных и самозащитных процессах, неразвитость гражданских инициатив и т.д.

В итоге современная система социальной защиты носит характер слабо согласованных и обоснованных мер, представляя собой некий гибрид из остатков социалистического прошлого, плохо адаптированных элементов западных образцов, недостаточно продуманных отечественных нововведений. Главной причиной низкой эффективности российской системы социальной защиты, на наш взгляд, является отсутствие единой государственной идеологии, методологической базы социальной политики и социальных преобразований в обществе в целом.

Для создания действенной системы социальной защиты населения необходима разработка ее методологических, методических и организационных

основ, однако соответствующая задача сопряжена с рядом сложностей. Специалисты утверждают, что социальная защита - сложный комплексный феномен, научное исследование которого предполагает анализ многообразных интересов, изучение функционирования различных государственных и общественных институтов и механизмов, что при рассмотрении социальной защиты как единого целого требуются применение довольно сложного методологического инструментария и достижений ряда научных дисциплин, использование развитой статистической базы и социологических оценок, что особенно сложно совмещать теорию, методологию и практические аспекты соответствующей аналитической работы1.

Степень изученности проблемы. Тема социальной защиты является междисциплинарной и высокодискуссионной, как в понимании ее сущности, форм, механизмов и других элементов, так и в теоретико-методологическом толковании ее основ. Ученые, исследующие проблемы социальной защиты, опираются на разные учения и концепции: на теорию экономического благосостояния (А. Смит, Д. Риккардо, А. Маршалл, В. Парето, А. Пигу, А. Бергсон и др.), на теорию человеческого капитала (Г. Беккер, Я. Минсер, Т.' Шульц и др.), на учения о социальном государстве или государстве всеобщего благоденствия (Дж. Гелбрейт, Г. Мюрдапь, Д.М. Кейнс, А. Бителман, Р. Харрорд, А. Сен и др.) и о социальном рыночном хозяйстве (А. Мюллер-Армак, Л. Эрхард и др.), на концепцию устойчивого развития (Д.Ж. Маркович, Г.Х. Брундланд, В.А. Коптюг, В.К. Левашов, А.Д. Урсул и др.), на учение о социальных рисках (Г. Аарон, Е.Д. Берковец, У. Беверидж, Т. Катлер, К.Е. Кларк, Д. А. Печман, Д. Хиггинс и др.) и иные концепции. Поэтому соответствующие работы можно отнести к базовому, теоретико-методологическому уровню проблематики социальной защиты.

К следующему уровню исследовательских направлений целесообразно причислить те работы, которые касаются вопросов социальной защиты как части более широких тем. Здесь, прежде всего, надо назвать имена ученых, которые внесли весомый вклад в развитие теории социального управления (Ю.П. Аверин, В.Г. Афанасьев, С.С. Андреев, Ю.Е. Булыгин, Ю.Е. Волков, В.И. Добреньков, В.Н. Иванов, А.И. Кравченко, Н.В. Мысин, A.M. Омаров, А.И. Пригожин, И.М. Слепенков,- O.A. Уржа, В.И. Франчук, Г.В. Щекин и др.); социальной политики: (Ф.М. Бородкин, H.A. Волгин, В.И. Жуков, А.Г. Здравомыслов, Е.Ш, Гонтмахер, К.И. Микульский, Н.Ф. Наумова, Л.С. Ржаницына, З.Х. Саралиева, В.Н. Смирнова-Ярская и др.); социальной сферы (Г.М. Кац, В.Н. Ковалев, В.Б. Медведев, Г.И. Осадчая, В.М. Рутгай-зер, С.А. Шавель, C.B. Шишкин и др.); социального неравенства (Э. Дюрк-гейм, М. Вебер, Т. Парсонс, И. Хабермас, Р. Мертон, Дж. Роулз, К. Маркс, П. Бергер, Н. Смелзер, П.А. Сорокин, О.И. Шкаратап, В.И. Ильин, М.Н. Рут-кевич, Т.И. Заславская, Р.И. Рывкина, З.Т. Голенкова, В.В. Радаев и др.). Не-

Кулнков В., Роик В., Шулус А. Новый капитальный научный пруд об альтернативе нынешнему курсу социальной политики И Российский экономический журнал, — 2003, — №5-6. — С. 81.

сомненную ценность для становления отечественной теории и практики социальной защиты имеют труды зарубежных исследователей, таких, как: X. Армстронг, Р. Баркер, Дж. Л. Галлагер, В.Д. Верф, К. Дитц, П. Дудкевич, П. Деккер, Т. Йеннисен, Д. Кларк, X. Кристофферсен, Ш. Рамон, Г. Роланд, Дж. Роулз, Б. Ричман, М. Хансен, X. Хилл, А. Чендлер, П. Эстер и др.

В научной литературе раскрываются вопросы, связанные с отдельными направлениями, механизмами социальной защиты, - социальной работой (С.И. Григорьев, Л.Г. Гуслякова, A.A. Козлов, В.В. Колков, А.И. Ляшенко, П.Д. Павленок, Т.С. Пантелеева, C.B. Тетерский, Л.В. Топчий, М.Ф. Фирсов, Е.И. Холостова, Г.А. Червякова и др.); социальным страхованием (A.M. Бабич, М.В. Баглай, К.С. Батыгин, E.H. Жильцова, Ю.А. Косарев В.Д. Роик,

A.К. Соловьева, Г.В, Чернова, С.ГО. Янова и др.); социальным обеспечением (В.П. Галаганов, М.Л. Захаров, Л.И. Пронина, Т.Н. Семенцова, Е.В. Соловьева, Г.В. Сулейманова, Э.Г. Тучкова, В.Ш. Шайхатдинов и др.). Некоторые ученые посвящают свои труды социальной защите отдельных категорий населения - пожилых, детей, женщин, инвалидов, бедных, работающих, семей и т.п. (И.А. Голосенко, А.Н. Демин, A.A. Дыскин, Т.З. Козлова, Н.В. Кузюткин,

B.Т. Лисовский, Н.К. Малярова, Р.Т. Насибуллин, М.Н. Несмеянова, Б.С. Павлов, Л. Певень, А.П. Платонова, A.A. Покручина, И.П. Попова, Л.С. Ржаницына, C.B. Ровбель, О.В. Ромашов, Г.Г. Силласте, В. Торлопов, И.В. Удалов, Б.Ю. Шапиро, Е.Р. Ярская-Смирнова и др.).

Ряд исследователей осуществляют попытки комплексного подхода к описанию социальной защиты и ее элементов (A.B. Вельмецкий, H.A. Горелов, E.H. Икингрин, Н.Г. Кобыляцкий, В.А. Кузьмина, Т.Н. Ларина, В.А. Лебедев, О.Т. Лебедев, И.С. Максимов, Ю.М. Остапенко, В.Н. Потемкин, Б.В. Ракитский, Н.М. Римашевская, В.Я. Саленко, Н.С. Сыроед, В.П. Фомина, И.Н. Шило, В.П. Юдин, С.А. Юшкова, С.А. Язвенко, Л.П. Якушев,

C.Ю. Янова и др.) Некоторые ученые делают упор на экономических и организационно-управленческих аспектах (C.B. Кадомцева, А. Ревайкин, И. Мас-лова, H.A. Евдокимова, В.И. Кравченко, Т.Г. Цыбиков, К.Н. Новикова, Е. А. Волосникова, Н.Э. Петрова и др.), другие - на правовых (Е.В. Агронов-ская, A.C. Андреев, Н.С. Бондарь, Б.А. Деготь, А.Ю. Кабалкин, Н.Г. Кобец, Г.А. Коробов, М.И. Левина, М.И. Лепихов, Е.А. Лукашева, Е.Е. Мачульская, С.Д. Соловьева, B.C. Туманов, И.И. Шубина, A.C. Юркевич, В.В. Ярков и др.). Региональным и муниципальным проблемам социальной защиты населения уделяют внимание B.C. Балаченков, Т.А. Васильева, Т.С. Дымнич, Г.С. Корепанов, A.B. Крестов, Г.А. Лифинцев, Л.Г. Манцурова, Л.Р. Петрова, В.М. Смирнов, Д.К. Танатова, В.А. Фролов, С.А. Шеденков и др.

Методологические, методические и организационные вопросы информационного обеспечения социальных процессов и социального управления представлены в трудах С.А. Айвазяна, В.Н. Бобкова, Т.Ю. Богомоловой, Н. Винера, Е.И. Головахи, Л.А. Гордона, М.К. Горшкова, И.И. Елисеевой, В.Н. Ковалева, М.С. Косолапова, Ю.А. Левады, О.М. Масловой, II.C. Мстиславского, Л.С. Онокой, Г.И. Осадчей, Н.В. Паниной, A.C. Ревайкина, О.М. Роя, И.В. Соколовой, С.Г. Спасибепко, B.C. Тапйлйпой, Ю.Н. Толсто-

вой, У. Уивера, JT.A. Хахулиной, К. Шеннона, Ф.Э. Шереги, В.А. Ядова и др. Некоторые исследователи делали попытки разработки методов измерения социальной защищенности, в том числе те, чьи имена уже упоминались (О.Н. Власова, Е.А. Волосникова, JI.C. Гуткин, E.H. Икингрин, Г.С. Корепа-нов, A.B. Крестов, II.В. Кузюткин, O.A. Платонов, C.B. Ровбель, Т.В. Феди-на, О.Б. Шевелева, С. А. Шеденков, В.Н. Юдин и др.).

Из далеко не полного перечня исследователей, которые тем или иным образом посвятили свои труды проблематике социальной защиты, видно, что данная тема волнует умы многих ученых. Однако, несмотря на достаточно активное ее обсуждение в научной литературе, социальная защита пока не получила целостного концептуального описания, что серьезно тормозит развитие теории и практики социально-защитной деятельности. Исходя из сказанного, основная проблема настоящего исследования, на наш взгляд, состоит в противоречии между объективной необходимостью комплексного осмысления вопросов социальной защиты, в частности ее теоретического и информационно-методического обеспечения, в целях совершенствования управления, с одной стороны, и отсутствием упорядоченных знаний о системе социальной защиты - с другой.

Все отмеченные обстоятельства определили выбор области научного исследования, темы диссертационной работы, ее цель и основные задачи, имеющие важное теоретические и практическое значение. Областью научного исследования является пункт 8.13 «Паспорта специальностей ВАК» специализации «Экономика труда» - проблемы социального обеспечения, социального страхования и социальной защиты населения, типы и формы обеспечения; пенсионная система и перспективы ее развития.

Целью диссертационного исследования является разработка теоретико-методических основ анализа и совершенствования управления социальной защитой населения на основе системного подхода.

Для достижения указанной цели в работе решались следующие задачи:

- обосновать необходимость системного подхода к анализу социальной защиты населения и управления ею, определить место'социальной защиты в системе научного знания и социально-экономических отношений;

- раскрыть содержание методологических основ управления социальной защитой населения, показать системную природу управления;

- дать определения социальной защищенности, социальной защиты и социального неравенства, выявить причины социального неравенства населения, являющиеся основанием для социальной защиты;

- описать систему социальной защиты населения как сложную разноуровневую совокупность взаимосвязанных элементов, выделить и охарактеризовать основные из них;

- определить критерий дифференциации видов социальной защиты, описать их содержание через направления и меры;

- раскрыть сущность механизмов социальной защиты, их основных составляющих и разновидностей, уточнить определения, описать и систематизировать существующие комплексные механизмы социальной защиты;

- проанализировать существующие методологические подходы и опыт эмпирического изучения социальной защищенности населения;

- обосновать целесообразность использования как методической основы измерения социальной защищенности теории и практики изучения уровня и качества жизни населения, раскрыть и уточнить их основные положения;

- разработать методику изучения социальной защищенности населения и оценки различных элементов системы социальной защиты, показать результаты ее реализации на практике;

- сформулировать предложения, направленные на совершенствование управления социалыю-защитной деятельностью в регионе, повышение социальной защищенности населения на основе системного подхода вообще и использования системной методики в частности.

Объектом исследования является социальная защита населения как система, предметом - сущность и содержание основных элементов системы социальной защиты населения, способы ее анализа и совершенствования управления.

Методологическая и теоретическая основы работы. Базовым методологическим принципом познания является системный подход, который используется как на теоретическом, так и на эмпирическом уровнях анализа объекта исследования. Основы системного подхода, в том числе при изучении социальных объектов, заложили Аристотель, Ш. Монтескье, И. Кант, Ф. Шеллинг, Г. Гегель, Г. Спенсер, О. Конт, К. Маркс, Э. Дюркгейм, Р. Мер-тон, Н. Луманн, Л. Берталанфи, Т. Парсонс, Ю. Хабермас, Э. Гидденс, A.A. Богданов, И. Миллер, развили В.Н. Садовский, А.И. Уемов, У.Р. Эшби,

A.Н. Аверьянов, Р. Акофф, В.Г. Афанасьев, И.В. Блауберг, Н.П. Бусленко,

B.П. Кузьмин, A.A. Малиновский, Э.Г. Юдин, Ф.И. Перегудов, Ф.П. Тара-сенко, Б.А. Кистяковский, Ю.М. Плотинский, С.А. Кузьмин, М.В: Удапьцова и др. Кроме системности, исследование опирается на такие общеметодологические принципы познания, как материализм, диалектика, причинность, функционализм, историзм, логичность. Теоретической основой исследования явились труды ведущих специалистов в области управления, социальной политики, институциональных форм социальной гармонии, таких как социальное государство, социальное рыночное хозяйство, устойчивое развитие, а также социального неравенства, уровня и качества жизни, теории информации.

Информационную базу исследования составили научные труды, публикации в средствах массовой информации, законы и другие нормативные акты, программные документы федеральных и региональных органов власти, статистические данные, результаты социологических исследований, в том числе проведенных под руководством автора («Социальная защита кузбас-совцев» в 1991, 1993, 1995, 1997, 1999, 2001, 2003, 2005 гг.; «Качество жизни» в 2003 и 2005 гг.; «Пенсионеры», «Льготы» в 2004 г.; «Монетизация льгот» в 2005 г.) и другие источники.

Научная новнзна исследования заключается в разработке теоретико-методических основ анализа и совершенствования управления социальной защитой населения на основе системного подхода и состоит в следующем:

1. Обоснована необходимость использования системного подхода при изучении социальной защиты населения и управлении ею. Определено место социальной ¡защиты населения в системе научного знания и социально-экономических отношений: социальная защита является частью, основным механизмом социальной политики, осуществляется с помощью социального управления и нацелена на гармонизацию социальных отношений. Исходя из этого, теоретико-методологическими основами исследования социальной защиты населения являются теории социальной политики, социального управления и социальной гармонии, которые формируют и базовый концептуальный аппарат социозащитной проблематики. Уточнены некоторые положения этих теорий. В частности, дана авторская трактовка социальной политики как концептуальных подходов и деятельности государства и других социальных институтов по регулированию социальной сферы общества и ее развития; разработана схема, отражающая структуру социальной политики.

2. Раскрыты методологические основы управления, социального управления, управления социальной сферой, управления социальной защитой населения. Показана системная природа социального управления, где наряду с такими элементами, как объекты, субъекты, принципы, функции, цели, задачи, механизмы, методы, важнейшая роль принадлежит информации. Под управлением системой социальной защиты предложено понимать организационное воздействие на весь комплекс защитной деятельности — от выработки концептуальных положений до конкретных практических мер. Инфраструктура социальной защиты трактуется как совокупность материально-вещественных и институциональных элементов, обеспечивающих условия нормального осуществления и рациональной организации деятельности по социальной защите населения.

3. Предложена схема анализа определений социальной защиты на основе рассмотрения элементов, которые в них включаются (базовая категория, объект, субъект, цель, функции, механизмы, условия, предмет защиты). Дано определение социальной защиты как комплекса мер, направленных на устранение или сглаживание социального неравенства, обеспечение всех членов общества определенным минимумом социальных благ. Обоснована целесообразность понимания в качестве предмета социальной защиты социального неравенства. Разработаны Две классификации причин социального неравенства - по происхождению и по содержанию. Показано, какие виды социальных неравенств являются основанием для социальной защиты, что отражено в соответствующем определении: социальное неравенство - это неодинаковые условия, позиции, права людей в обществе, определяемые их социально-демографическими характеристиками, материальным положением, а также здоровьем. Дана дефиниция социальной защищенности как степени гарантированное™ равного доступа граждан к определенному минимуму социальных благ.

4. Предложено под системой социальной защиты понимать совокупность разнообразных элементов (идеологических, материальных, экономических, организационно-управленческих и других), взаимосвязанных между собой и тем или иным образом участвующих в процессе обеспечения членов общества определенным минимумом социальных благ, сглаживания социального неравенства. В качестве основных элементов авторского представления системы социальной защиты населения названы: сама социальная защита как комплекс защитных мер, субъекты и объекты социальной защиты, механизмы и показатели, каждый из которых имеет собственную сложную структуру. При этом в системе социальной защиты выделено три взаимопроникающих уровня: теоретико-методологический, методический и практический. Описана сущность целей, задач, моделей социальной защиты, раскрыто содержание и приведены классификации функций, объектов и субъектов социальной защиты.

5. Разработана структура социальной защиты, в которой выделено семь видов социальной защиты - в зависимости от ее функций и сфер жизнедеятельности, в которых проявляется социальное неравенство: политическая защита, правовая, трудовая, потребительская, бытовая, морально-психологическая и личная безопасность. Раскрыто содержание всех видов социальной защиты через их направления, которые, в свою очередь, реализуются с помощью конкретных мер и действий. Показано, что внутреннее содержание социальной защиты, выделение ее видов и направлений, в конечном счете, обусловлено потребностями людей, прослежены соответствующие связи.

6. Обосновано понимание механизмов социальной защиты как совокупности экономических; организационных и правовых мер, направленных на сглаживание социального неравенства, рассмотрено содержание этих видов мер. Уточнены формулировки комплексных механизмов социальной защиты (социальная помощь, социальная поддержка, социальная работа, социальное обслуживание, социальное обеспечение, социальные услуги, социальное страхование), разработана схема, отражающая их соотношение. Предложены классификации механизмов социальной защиты по ряду оснований: rio масштабности объекта воздействия; по источникам финансирования; по уровню субъекта; по принципу финансового обеспечения; по степени охвата направлений социальной защиты; по степени обязательности; по форме; по времени действия; по уровню обеспечения социальными благами.

7. Раскрыты методологические основы информационного обеспечения процессов управления обществом и его подсистемами, в том числе социальной защитой. Дана классификация подходов (и соответствующих показателей) для эмпирического анализа социальных объектов: 1) на основе комплекса частных показателей; 2) на базе интегральных коэффициентов как резуль тата агрегирования частных показателей; 3) с помощью обобщающих показателей как широких характеристик объекта, зависящих от множества факторов. Выделены три вида показателей для достаточно глубокого и детального описания объектов: общеописательные, деятельностные и результирующие.

Обобщен опыт эмпирического изучения социальной защищенности, показан его ограниченный характер.

8. Обоснована целесообразность использования в качестве методологических ориентиров определения социальной защищенности теории и практики изучения уровня и качества жизни, предложены авторские трактовки последних. Уровень жизни - это степень материальной обеспеченности людей, позволяющая удовлетворять им разнообразные потребности. Качество жиз- , ни - комплексная характеристика уровня и условий жизнедеятельности людей, отражающая степень удовлетворения ими различных потребностей и субъективное восприятие жизни и ее отдельных аспектов. При этом под условиями жизни понимаются те обстоятельства, которые сопутствуют человеку (обществу) в процессе его жизнедеятельности и способствуют удовлетворению различных потребностей. Приведен вариант наиболее эффективных способов изучения уровня и качества жизни с помощью статистических показателей и разработана методика их социологического анализа. Показаны взаимосвязь и отличительные особенности понятий «качество жизни» и «социальная защищенность».

9. Разработана методика измерения социальной защищенности населения, основанная на системном подходе. Системная методика позволяет определять удовлетворенность социальной защитой (субъективные показатели), личную защищенность (объективные показатели) и получать итоговую характеристику — степень социальной защищенности, как по отдельным видам социальной защиты, так и в целом. Предложенный инструментарий также выявляет отношение населения к объектам, субъектам, механизмам социальной защиты, социальным проблемам, информированность о системе социальной защиты, мнения о ее изменениях и перспективах. Проведен анализ данных, полученных в ходе использования системной методики измерения социальной защищенности в Кемеровской области с 1991 по 2005 годы с двухгодичной периодичностью.

10. На основе обобщения эмпирического материала разработан комплекс рекомендаций по совершенствованию управления системой социальной защиты и повышению социальной защищенности населения. Направления оптимизации социально-защитной деятельности дифференцированы в соответствии с предложенным автором видением системы социальной защиты - в разрезе ее теоретико-методологического, методического и практического уровней; видов социальной защиты; правовой, экономической и организационной составляющих механизмов.

Научная и нрнкгтнчсская значимость результатов исследования.

Теоретические выводы, сделанные в работе, позволяют определить место социальной защиты в системе научного знания и социально-экономических отношений и направления совершенствования управления ею; упорядочить терминологический аппарат проблематики, понять сущность, природу, цели, функции, принципы, формы социальной защиты и ее технологий. Дифференциация социальной защиты по видам и направлениям дает системное пред-

ставление о ней, показывает ее богатое содержание, сложность, разноуровне-вость структуры. Классификации многообразных объектов, субъектов, механизмов социальной защиты по разным основаниям устраняют путаницу и обеспечивают их более глубокое понимание. Системный подход к эмпирическому анализу социальной защищенности дает возможность получить конкретные показатели как о ее состоянии в целом, так и по отдельным частным аспектам.

Разработанные положения представляют интерес для руководителей, специалистов законодательных и исполнительных органов власти регионов, муниципалитетов и могут применяться при формировании концепций, программ, методических рекомендаций по социальной защите населения как в целом, так и для отдельных категорий. Социологический инструментарий изучения социальной защищенности дает богатые возможности для проведения разовых и мониторинговых наблюдений. Накопленные данные использования системной методики позволяют детально анализировать социальные проблемы населения Кемеровской области, уровень его защищенности в динамике, применять их в управленческой практике.

Выводы и положения диссертационного исследования могут широко использоваться в преподавательской практике как для студентов профессиональных учебных заведений, так и на различных курсах, факультетах переподготовки. Особенно полезны полученные данные для представителей управленческого звена регионального и муниципального уровней, работников социальной сферы. Материалы диссертации целесообразно использовать при написании учебных пособий.

Апробация результатов исследований прошла несколько ступеней. Основные результаты исследования докладывались и обсуждались на 24 научных конференциях и семинарах различного уровня, в том числе международных (в Барнауле - 1997 г.; Белгороде - 1995 г.; Кемерове - 1994, 1996, 1999, 2000 гт.; Москве - 1998 г.; Уфе - 1998, 2000 гг; Минске - 2005 г.); всероссийских (в Кемерове - 1996, 1999 гг.; Москве - 1998, 2002, 2003, 2004, 2005 гг.; Омске - 1997 г., Пензе - 2000, 2002 гг.; Самаре - 2000 г.; Санкт-Петербурге - 2000 г.; Твери - 2000 г.; Челябинске - 1998 г.) и других.

В 1993-1995 годах под руководством автора выполнялся проект «Разработка системы социальной защиты граждан в условиях становления рыночной экономики» (программа Кузбасского НОК). В этот же период осуществлялась госбюджетная тема «Разработка системы социальной защиты населения в регионе» (ПНИЛ КемГУ, з-н№99). В 1997-1999 гг. реализовывался проект, поддержанный РГНФ «Разработка концептуальных основ социальной защиты населения региона» (№ 97-03-04129). Некоторые аспекты исследования нашли отражение в грантах Министерства образования РФ в 20012003 годах, направленных на разработку системы финансовой помощи студентам, обучающимся на контрактной основе, которые выполнялись в Кемеровском госуниверситете с участием автора.

Ряд положений диссертационного исследования использовались при разработке региональных программ «Качество жизни» (1995 и 1996 гг.), Концепции качества жизни населения Кемеровской области на 2005-2008 годы. Результаты социологических исследований «Социальная защита кузбас-совцев», проводимые под руководством автора с 1991 года, предоставлялись в областные органы власти и имели широкое применение в управленческой практике.

Материалы диссертационной работы активно использовались в преподавательской деятельности: в курсе «Социология» для студентов экономического факультета КемГУ и слушателей СИБФОРМСа, в спецкурсе «Теоретические основы социальной защиты населения» для студентов социально-пси-хологнческого факультета КемГУ и слушателей факультета повышения квалификации социальных работников, для разовых лекций и выступлений в различных структурах.

По теме диссертационного исследования опубликовано 59 научных работ общим объемом 97,6 п.л., из которых 75,8 п.л. принадлежит лично автору.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографического списка и приложений. Логика исследования предопределила следующую структуру основной части работы:

ГЛАВА 1. Теоретико-методологические основы анализа и управления социальной защитой населения

1.1. Системный подход к аналнзу социальной защиты населения

1.2. Управление как основа функционирования и развития социальной защиты

ГЛАВА 2. Социальная защита населения: понятие и система

2.1. Социальная защита как научная категория

2.2. Система социальной защиты населения

ГЛАВА 3. Виды, направления и механизмы социальной защиты населения

3.1. Виды и направления социальной защиты

3.2. Механизмы социальной защиты населения

ГЛАВА 4. Теория и практика измерения социальной защищенности населения

4.1. Методология и опыт изучения социальной защищенности населения

4.2. Анализ уровня и качества жизни как теоретико-методическая основа измерения социальной защищенности

ГЛАВА 5. Совершенствование управления социальной защитой на основе системного подхода

5Л. Системная методика измерения социальной защищенности как источник управленческой информации

5.2. Основные направления совершенствования управления социальной защитой населения: системный аспект.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснована актуальность темы, отражена степень изученности, определены основная проблема, объект и предмет исследования, сформулированы цель и задачи работы, дана характеристика ее новизны, показано теоретическое и практическое значение.

В первой главе «Теоретико-методологические основы анализа и управления социальной защитой населения» раскрыто содержание системного подхода и обосновано его использование при изучении социальной защиты населения; рассмотрены управленческие основы функционирования и развития социальной защиты.

Социальная защита населения, являясь обязательным институтом современного государства, функционирующего на основе рыночных отношений, представляет собой сложный комплекс элементов и взаимодействий разного уровня, анализ и управление которым немыслимы без системного подхода. Последний предполагает изучение объекта в виде системы, то есть, с одной стороны, выделение в объекте составных частей, элементов, взаимосвязанных между собой и порождающих его новые интегральные свойства, а с другой - рассмотрение объекта познания как элемента более глобальных систем или внешней среды, которая также оказывает существенное влияние на его функционирование. Использование системного подхода в методологии познания ориентирует на раскрытие целостности объекта, на выявление многообразных типов связей в нем и сведение их в единую теоретическую картину. Системность крайне необходима при разработке концептуального аппарата любой науки, теории, который является важнейшей частью логически упорядоченного знания.

Социальная защита населения является социальной системой, понимаемой как определенное целостное образование, основными элементами которого являются люди, их отношения, институты, нормы, и как социальная система соответствует ее свойствам и характеристикам: устойчивости, иерархичности, гетерогенности, организационной латентности, стремлению к равновесию, информативности, целенаправленности, управляемости и самоуправляемости, синергичности, мультипликативности, целостности, адаптивности, совместимости, динамичности и другим.

Применение системного подхода для анализа социальной защиты и управления ею, в первую очередь, предполагает определение ее места во внешней среде — в системе научного знания, социально-экономических отношений, реальной практики. Наиболее оправданным и адекватным действительности видится следующее положение: социальная защита является составной частью, основным механизмом социальной политики; осуществляется с помощью социального управления; нацелена на совершенствование., гармонизацию социально-экономических отношений.

Исходя из данного видения позиции и роли социальной защиты во внешнем окружении, теоретико-методологические основания ее концепции лежат в учениях о социальной политике, социальном управлении и социаль-

ной гармонин. Именно эти учения подводят научную платформу под исследование социальной защиты, в том числе формируют базовый категориальный аппарат, упорядочивая его по трем соответствующим направлениям.

Понимание социальной защиты как части социальной политики разделяется большинством исследователей, хотя конкретные формы их взаимосвязи характеризуются по-разному. Весьма разнообразны мнения ученых и о конкретных трактовках социальной политики, включающих ее отдельные элементы и аспекты, важнейшими среди которых являются сущностная составляющая, объект, субъект и целевая установка. Исходя из этого, социальную политику предлагается толковать как концептуальные подходы и деятельность государства, других социальных институтов по регулированию социальной сферы общества и ее развития. Структура социальной политики включает множество и других составляющих (рис. 1). К концептуальным понятиям, связанным с социальной защитой, которые формирует теория социальной политики, относятся: социальная сфера, социальная жизнь, социальный процесс, социальное развитие, социальное пространство, социальная среда, среда обитания, социальная инфраструктура и другие.

Под социальной гармонией, как целью социальной защиты, понимается соответствие, упорядоченное, бесконфликтное сосуществование всех элементов социума, сочетание их интересов. Несмотря на то, что в абсолютной форме социальная гармония невозможна, она обозначается как идеал социально-экономического развития общества. В настоящее время в качестве наиболее оптимальных, прогрессивных форм общественной жизни называются гражданское общество, правовое государство, социальное государство (государство всеобщего благоденствия), социальная рыночная экономика, устойчивое развитие общества. По содержанию названные институциональные формы жизнедеятельности общества во многом пересекаются между собой, совпадают, дополняют друг друга, преследуют схожие цели, опираются на общие принципы существования, однако каждая из них делает упор на определенную сторону общественных отношений. При этом все названные формы способствуют социальной гармонии, предполагают развитую систему социальной защиты, гарантию определенного набора социальных благ, создание достойных, справедливых условий жизни.

Содержательная особенность понятий, которые объединяются категорией «социальная гармония» и соответствующими теориями и пополняют концептуальный аппарат тематики социальной защиты, состоит в том, что . они характеризуют качественное состояние общества и его развитие: социальная свобода, социальное равенство, социальная солидарность, социальное партнерство, социальная стабильность, социальная справедливость, социальная безопасность, социальная удовлетворенность, социальное равновесие, социальная интеграция, гуманизм, социальная зрелость, социальная аномия, социальная отчужденность, социальная конфликтность, социальная напряженность, социальный паразитизм, социальная дифференциация, социальное настроение, социальное самочувствие.

О Б Ъ Е К ТЫ

(социальная сфера)

Социальные отношения по поводу:

* положения и роли в обществе

* условий, образа жизни

* развития личности и общества социальные

* производства, интересы обмена и

потребления^, благ

потребности

ожидания

* здравоохранение * образование N * культура

*физическая культура индивиды и спорт

* транспортное, N. бытовое социальные группы N. обслуживание \ И т.д.

общество

стимулирование деятельности

Рис. 1. Структура социальной политики

Социальная защита самим фактом своей принадлежности к классу социальных систем предполагает управление, а точнее, социальное управление. Предметом теории социального управления в целом являются управленческие отношения и способы управленческой деятельности, их закономерности как особый вид взаимодействий и связей между людьми - субъектами этой деятельности, осуществляющими процесс социальной организации.

На наш взгляд, из широкого спектра трактовок социального управления более адаптированными в современных условиях являются: в широком смысле слова - органически присущее общественной системе явление, обеспечивающее сохранение ее целостности, качественной специфики, воспроизводство и развитие; в узком — осознанное, систематическое, специально организованное воздействие на общество по упорядочению и совершенствованию его социально-деятельностной структуры в процессе выработки и достижения цели2.

Теория социального управления включает в себя знания о сущности социального управления, о закономерностях функционирования и развития деятельности людей по организации жизни общественной системы и ее отдельных элементов. В соответствии с теорией социального управления, в основе существования общества и социальных общностей лежит многообразие взаимодействующих интересов, а предназначение социального управления состоит в устранении противоречий между индивидуальными, групповыми и общими интересами. Такой социальный аспект управленческих отношений присутствует везде, где осуществляется управленческая деятельность, возникает взаимодействие социальных субъектов. Поэтому теория социального управления является общей наукой, достижения которой используются другими управленческими науками с учетом специфики своей области исследования. Теория социального управления - интегральная наука, опирающаяся на достижения экономики, социологии, психологии, теории систем, кибернетики, теории информации, математических наук и т.п.

Социальное управление — это не только управление социальными системами, но и само есть система, так как требует в своем осуществлении системного подхода, который является общей методологией управления. К основным элементам системы социального управления, как правило, относят субъекты и объекты управления, управленческие отношения, законы, принципы, цели, задачи, функции, методы управления и другие элементы. Важнейшей составляющей системы социального управления, на наш взгляд, является информация, значение которой трудно переоценить. В последнее время все настоятельнее обосновывается необходимость и целесообразность использования в управлении социальными объектами таких форм информации, как социальные нормативы, стандарты; таких методов ее получения, как мо-ниторинги, основанные на статистических и социологических показателях.

Теория социального управления служит содержательным основанием

1 Социальное управление: Словарь / под ред. В.И. Добренькова, И.М. Слепенкова. - М: Изд-ао МГУ, 1904. -С. 169.

для выделения группы научных понятий, являющихся базовыми для концепции социальной защиты. Это такие понятия, как управление, социальное, социальное управление, социальная перспектива, социальная стратегия, социальная цель, социальная технология, социальная инженерия, социальный механизм, социальная реформа, социальные резервы и т.д.

Вторая глава «Социальная защита населения: понятие н система»

посвящена анализу трактовок, выявлению сущности социальной защиты, рассмотрению ее в качестве сложной системы, характеристике основных элементов - целей, функций, принципов, моделей, объектов и субъектов.

Термин «социальная защита» появился в 30-е годы прошлого века в США, получил широкое распространение на Западе, а с началом коренных социально-экономических преобразований и в России. Несмотря на его активное использование в научной, политической, повседневной жизни, он пока не имеет однозначного толкования. Для анализа трактовок социальной защиты целесообразно изучать их поэлементный состав, а именно: базовую категорию, объекты, субъекты, цели, функции, механизмы, дополнительные условия, предмет защиты. Однако включение всех перечисленных составляющих в определение его сильно перегрузит, поэтому необходимы некоторые ограничения. Под социальной защитой следует понимать комплекс мер, направленных на устранение или сглаживание социального неравенства, обеспечение всех членов общества определенным минимумом социальных благ.

Из определения социальной защиты вытекает, что ее предметом является социальное неравенство, что именно оно делает ущемленными одних людей по отношению к другим. Однако социальная защита борется не со всеми разновидностями социального неравенства, а с теми, в которых граждане «не виноваты», или в устранении которых заинтересовано общество. Чтобы выявить соответствующие виды неравенства, необходимо проанализировать его причины. В контексте социальной защиты предлагается рассматривать две классификации причин. В соответствии с первой, основанием которой служит происхождение, причины неравенства делятся на врожденные (первичные) и приобретенные (вторичные). Вторая классификация выделяет группы причин социального неравенства но содержанию: демографические, психофизиологические, экономические и узкосоциальные. Анализ причин социального неравенства в разрезе данных классификаций показал, какие из них являются основанием для социальной защиты, что отражено в соответствующем определении: социальное неравенство — это неодинаковые условия, позиции, права людей в обществе, определяемые их социально-демографическими характеристиками, материальным положением, а также здоровьем.

Результатом функционирования социально-защитной деятельности является определенный уровень социальной защищенности. Многие исследователи утверждают, что социальная защищенность есть показатель эффективности не только системы социальной защиты, но и социальной политики,

социальной сферы, социума в целом. Социальная защищенность - «явление неоднозначное, сложное: это и необходимый элемент функционирования любого достаточно развитого государства, и средство, обеспечивающее стабильность общества, и подсистема, непрерывно воспроизводящая субъектов социального процесса через условия их жизнедеятельности, и социальная, гуманистически ориентированная деятельность государства и так далее»3. Исходя из культивируемой в настоящей работе трактовки социальной защиты и ее предмета, под социальной защищенностью, на наш взгляд, следует понимать степень гарантированности равного доступа граждан к определенному минимуму социальных благ.

Признание социальной защиты системой характерно для большинства специалистов, но нх представления о входящих в нее элементах весьма разнообразны. Анализ различных подходов к системному видению социальной защиты показывает, что в ней можно выделить элементы по очень большому числу оснований: объекты защиты, субъекты, гарантии, виды, направления, формы, механизмы, институты, уровни, функции, принципы, нормы, меры, организационные и управленческие подходы, инфраструктура, основания, условия, критерии, финансовые источники, правовое закрепление, риски, программы, показатели. При этом исследователи зачастую по-разному понимают содержание перечисленных составляющих, не учитывают, что одни элементы включают в себя другие.

В целом систему социальной защиты следует толковать как совокупность разнообразных элементов (идеологических, материальных, экономических, организационно-управленческих и других), взаимосвязанных между собой и тем или иным образом участвующих в процессе обеспечения членов общества определенным минимумом социальных благ, сглаживании социального неравенства. На наш взгляд, полностью описать систему социальной защиты практически невозможно из-за ее многоплановости, сложности, наличия большого числа взаимосвязанных элементов, каждый из которых, в свою очередь, тоже представляет собой систему. Поэтому мы предлагаем выделить основные компоненты, составляющие систему социальной защиты - саму социальную защиту, ее субъекты, объекты, механизмы, показатели (рис. 2), а затем коротко описать их, показав внутреннее содержание.

В системе социальной защиты целесообразно выделить три взаимопроникающих уровня: теоретико-методологический, методический и практический. На теоретико-методологическом уровне конструируется теоретическая модель системы социальной защиты, показывается ее связь с внешним окружением, содержится смысл ее основных элементов, раскрываются общеметодологические составляющие, такие, как цель, задачи, принципы, функции, модели социальной защиты (на рис. 2 они не отражены, чтобы не перегружать схему). Методический уровень (уровень управления) рассматривает все элементы системы социальной защиты под углом зрения оптимальной

3 Лебедев В.А. Феномен социальной защиты человека: (Философский анализ): дис. ... канд. филос. наук: 09.00.11.-М., 2000. -С.18.

организации и использования технологий социальной защиты. Практический уровень отражает реальное положение дел - кто именно относится к объектам и субъектам социальной защиты, что является предметом защиты, какие конкретные механизмы и как используются при реализации целей и задач социальной защиты и т.п.

Субъекты социальной защиты

м В .. X А .. Н И 3 М Ы

СОЦИАЛЬНАЯ ЗАЩИТА

м Е ,, X А ,, Н И 1 3 М ЬТ

Объекты социальной защиты:

1 уровень - индивидуальный 2 уровень - групповой 3 уровень - общественный

Рис. 2. Система социальной защиты

Социальная защита, являясь социальной системой, обладает свойством целеполагания. Цель социальной защиты отражена в ее определении - сглаживание социального неравенства, обеспечение граждан определенным набором социальных благ. Цель конкретизируется через задачи, то есть некоторую совокупность подцелей, частей, этапов, реализация которых приводит к достижению цели. Следует подчеркнуть, что цели и задачи социальной защиты порой трудноразличимы, иногда авторы используют их как синонимы. Сложность добавляет тот факт, что специалисты часто отождествляют задачи с функциями, так как это очень близкие по смыслу понятия. Если задача -это то, что требуется исполнить, решить, то функция _ это роль, предназначение чего-либо. В контексте социальной защиты задачи и функции практически совпадают. Мы придерживаемся мнения, что задачами целесообразнее раскрывать практическую сторону функционирования системы социальной защиты. В данном случае задачи могут отличаться по объему и содержанию, дифференцироваться по многим признакам (объектам, субъектам, механизмам и т.д.).

Функции социальной защиты тоже классифицируются по разным основаниям. Целесообразно выделять реально-защитные функции (социальное

неравенство реально существует) и предупредительно-защитные (социальное неравенство может возникнуть); поддерживающие (оказание помощи ущемленным категориям населения) и поощрительные (как признание определенных заслуг, компенсацию прежней ущемленности). Основная же классификация функций (по содержанию) связана со сферами общественной жизни, в которых проявляется или может проявиться социальное неравенство: правовая, политическая, трудовая, потребительская, бытовая, морально-психологическая и жизнеохранительная.

Социальная защита населения осуществляется в соответствии с определенными принципами, многообразие которых обусловило их группировку на общесоциальные, экономические, организационно-управленческие и морально-этические (табл. 1).

Таблица 1

Принципы социальной защиты

Группы принципов Перечень принципов

Общесоциальные всеобщность, доступность, патернализм, зависимость системы социальной защиты от политико-экономической ситуации, единое социальное пространство, социальное партнерство и солидарность всех слоев населения и т.п.

Экономические адекватность защитных мер экономическим возможностям, поощрительность, экономическая эффективность, материальная ответственность, использование рыночных механизмов, материальная заинтересованность в самозащите, снижение издержек, ресурсная достаточность, субсидиарность, сочетание или выбор оптимальных подходов финансового обеспечения мер социальной защиты (страхование, «участие в издержках», попечительство, благотворительность и т.п.)

Организационно- управленческие (технологические) адресность, дифференцированный подход, динамизм, комплексность, многосубъектность, разграничение полномочий, постепенность, переходность, самоуправление, обратная связь, заявительность, доступность информации, многообразие форм, создание условий для самозащиты, законодательное обеспечение, целевой характер, специализация, поддержка гражданских инициатив, контроль, соответствие стандартам, гибкость, адаптивность, использование индивидуальных методик и др.

Морально-этические гуманность, справедливость, доброжелательность, взаимовыручка, конфиденциальность, паритетность, учет национально-исторических традиций, исключение иждивенчества, развитие инициативы, стремления к самозащите, к здоровому образу жизни и т.п.

Цели, задачи, функции, принципы, а также другие элементы системы социальной защиты зависят прежде всего от ее модели. Модель социальной защиты - это господствующая система общественных отношений в области обеспечения граждан определенным набором социальных благ, устранения социального неравенства. Модель социальной защиты определяется, в первую очередь, моделью социальной политики, принятой в государстве. Ученые, описывающие модели социальной защиты, зачастую практически повторяют модели социальной политики. Обычно в качестве основания для выделения тех или иных моделей (типов, стратегий) социальной защиты берется степень вмешательства государства в экономическую и социальную политику, хотя существуют и другие подходы для дифференциации моделей. Мы согласны с мнением, что к настоящему времени в мире сложились самые разнообразные модели социальной защиты населения, что каждое государство привносит свою специфику в собственную систему социальной защиты, что вряд ли стоит искать какую-то эталонную модель в западных странах, которую можно было бы «пересадить» на российскую почву, что для разработки государственной модели социальной защиты необходимо использовать свой собственный отечественный опыт и учитывать достоинства и недостатки различных зарубежных моделей4.

В качестве обязательных элементов системы социальной защиты населения можно назвать ее объекты и субъекты. Объектом социальной защиты являются люди, ради которых она осуществляется, которых обеспечивает минимумом социальных благ, сглаживая социальное неравенство, субъектом - институты, организующие, осуществляющие и контролирующие процесс социальной защиты. Объекты социальной защиты классифицируются по разным основаниям: по социально-демографическим характеристикам, по профессионально-трудовым, по территориально-поселенческим, по уровню доходов и условиям жизни, по состоянию здоровья, в зависимости от несчастного случая, по организационным признакам (по срокам и продолжительности социальной помощи, по субъектам поддержки, по видам, направлениям, механизмам, формам защиты, по степени нуждаемости и т.д.). Среди объектов целесообразно различать общественный уровень (объектом являются все члены общества), групповой (определенные группы, категории населения) и индивидуальный (отдельные индивиды). Субъекты социальной защиты прежде всего разделяются на формальные и неформальные. Формальные далее дифференцируются по комплексности защитных мер, по территориальному, отраслевому признакам, подчиненности, по видам, направлениям, формам, объектам социальной защиты. В некоторых случаях субъекты социальной защиты одновременно являются и объектами, образуя определенные области социальной защиты.

'* Гендиер Г.Х., Гильдингерш М.Г., Дорохин Д.Г. Возможности использование зарубежного опыта при формировании российской модели социальной защиты населения // Труд за рубежом, — 1998. — № 2. — С. 41-42.

В третьей главе «Виды, направления и механизмы социальной защиты населения» показано емкое внутреннее содержание социальной защиты через ее виды и направления, рассмотрено общее понимание механизмов социальной защиты, ее уровней и составляющих, а также сущность и взаимосвязь комплексных механизмов: социального обеспечения, социального страхования, социальной помощи, социальной поддержки, социального обслуживания, социальной работы.

Центральное место в системе социальной защиты принадлежит самой социальной защите как комплексу мер по сглаживанию социального неравенства и обеспечению граждан определенным минимумом социальных благ. При этом следует отличать систему социальной защиты и социальную защиту и одновременно понимать их логическую взаимосвязь. Социальная защита имеет достаточно сложную структуру и должна рассматриваться как система. Поэтому речь идет о различии, с одной стороны, системы социальной защиты, а с другой — социальной защиты как ее подсистемы. Для анализа внутреннего содержания социальной защиты ученые используют разные подходы, вычленяя в ней либо формы, либо механизмы, либо виды, либо направления, либо функции и т.д. Однако то, что одни называют формами, другие обозначают как виды или механизмы и т.д.

На наш взгляд, социальная защита граждан, социальных групп необходима там, где есть неравенство (или возможность неравенства), где существует потребность обеспечения социальными гарантиями, приближения? к социальному равенству. Сферы жизнедеятельности, в которых проявляется социальное неравенство, обусловили вычленение семи функций социальной защиты, предопределяющих ее деление на семь соответствующих видов, каждый из которых разбивается наряд направлений, реализуемых посредством конкретных защитных мер (табл. 2).

Политическая зашита призвана обеспечивать политические права и свободы граждан, регулировать вопросы равенства-неравенства в политической сфере жизнедеятельности общества, а ее направления соответствуют основным политическим правам и свободам граждан.

Правовая защита предполагает борьбу с неравенством в области юриспруденции, правовых норм и включает в себя судебную защиту, адвокатскую защиту, прокурорский надзор, следственную работу, нотариальное обеспечение, право на законодательную информацию и инициативу.

Личная безопасность как вид социальной защиты направлен на сохранение, поддержание жизни и здоровья человека - самого дорогого, чем он располагает. Важнейшими направлениями данного вида являются охрана здоровья, борьба с преступностью, защита от стихийных бедствий, несчастных случаев, экологическая защита.

Трудовая защита несет на себе нагрузку регулирования равенства и справедливости в сфере труда и занятости. В качестве ее основных направлений можно выделить: получение образования, профессии; трудоусгройство в соответствии со своими желаниями и способностями; достойная, справедливая оплата труда; охрана и безопасность труда; помощь безработным и т.д.

Социальная защита как система

Таблица 2

Социальная защита

Виды Направления

ПОЛИТИЧЕСКАЯ обеспечение права на политическую информацию

обеспечение права на объединения и проведение публичных мероприятий

обеспечение свободы мысли и слова, совести и вероисповедания

участие в управлении делами государства

регулирование избирательного права

ПРАПОПАЯ судебная защита

адвокатская защита

прокурорский надзор'

следственная работа

нотариальное обеспечение

право на законодательную инициативу и информацию

ЛИЧНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ защита от стихийных бедствий

здравоохранение

борьба с преступностью

экологическая защита

ТРУАОПАЯ обеспечение возможностей для получений образования, профессии

трудоустройство

справедливая оплата труда

охрана и безопасность труда

регулирование режима труда и отдыха

участие в управлении трудом

разрешение трудовых споров, конфликтов

развитие профсоюзов

ПОТРЕБИТЕЛЬСКАЯ обеспечение населения товарами

достижение определенного уровня потребления

развитие торговли

регулирование потребительских цен

обеспечение права на личную безопасность

создание условий для сбережения и накопления средств

обеспечение условий для удовлетворения потребительских запросов нетрудоспособных граждан

БИТОВАЯ обеспечение жильём

создание благоприятных бытовых условии

облегчение домашнего труда

развитие службы быта

развитие телефонных, транспортных коммуникаций

обеспечение детскими дошкольными учреждениями

сплочение общества

регулирование национальных, религиозных отношений

развитие культуры и искусства

МОРАЛЬНО' информационное обеспечение

ПСИХОЛОГИ- поддержка семьи и брака

ЧЕСКАЯ помощь одиноким

борьба с асоциальными явлениями

воспитание подрастающего поколения

создание условий для полноценного досуга, восстановления душевных сил

Потребительская защита включает в свой состав те направления и действия, которые защищают человека как потребителя: обеспечение населения необходимыми и качественными продовольственными и промышленными товарами; достижение определенного уровня их потребления; развитие торговой, банковской систем, страхования и т.д.

Бытовая защита должна создавать условия для удовлетворения жизненных потребностей человека. Направления бытовой защиты достаточно многообразны — от учета природных факторов и защиты от их негативного воздействия — до обеспечения человека необходимыми бытовыми мелочами.

Морально-психологическая защита имеет своим предназначением создание благоприятного морально-психологического окружения, самочувствия каждому члену общества. Спектр направлений морально-психологической защиты достаточно широк - от формирования общенациональной объединяющей идеи, соответствующей системы ценностей — до борьбы с асоциальными явлениями.

Содержание социальной защиты, выделение ее видов и направлений в конечном счете обусловлено потребностями людей, через которые выражается объективная необходимость поддержания и воспроизводства определенных условий жизни человека. Другими словами, человек нуждается в тех благах, которые призвана обеспечить ему система социальной защиты, выравнивая его стартовые позиции с другими. При этом люди испытывают потребности и в самом социальном равенстве, и в социальной защите.

Важнейшими элементами системы социальной защиты являются ее механизмы (на рис. 2 они обозначены стрелками), с помощью которых осуществляется процесс социальной защиты, которые связывают между собой субъекты и объекты защиты. Механизмы социальной защиты призваны реа-лизовывать намечаемые защитные мероприятия и носят весьма разнообразный характер. В них целесообразно выделять общеметодологический и практический уровни. В целом под механизмами социальной защиты понимается совокупность экономических, организационных и правовых мер, направленных на сглаживание социального неравенства. Следует подчеркнуть, что любой механизм социальной защиты содержит в себе три названные составляющие, но их представительность, удельный вес может быть различным.

Суть правовой составляющей заключается в том, что социально-защитная деятельность предполагает законодательное установление социальных обязательств государства и их строгую нормативную регламентацию, что система социальной защиты не может эффективно действовать без нормативного обеспечения. Отрасль права, регулирующая социальную защиту, пока не получила однозначного термина. Одни называют ее правом социального обеспечения, другие — правом социальной защиты, третьи - социальным правом. На наш взгляд, последняя формулировка, хотя пока не является общепризнанной, более адекватна широкому пониманию социальной защиты. Следует выделять различные уровни социального права: международный, федеральный, региональный, муниципальный, уровень предприятия или организации. '

Любая защитная деятельность требует материальных, финансовых затрат, экономического обеспечения. В общем, источниками финансирования социальной защиты могут быть средства государства, предприятий и населения, чьи доли и роль зависят от многих обстоятельств: принятой в стране экономической модели, принципиальных подходов к реализации социальной политики государства, уровня благосостояния населения, от национальных особенностей, традиций и т.д. Ученые, как правило, выделяют три основных принципа формирования финансовых ресурсов социальной защиты: принцип страхования (финансирование за счет взносов), принцип обеспечения (финансирование за счет налогов) и принцип попечительства (финансирование из специальных фондов).

Даже при наличии совершенной нормативно-правовой базы и богатых экономических ресурсов система социальной защиты не будет функционировать, если не обеспечить ее эффективную организацию. В целом она представляет собой комплекс действий по конкретному осуществлению мер социальной защиты и включает в себя управление, поддержку функционирования инфраструктуры социальной защиты, кадровое, организационное, информационное и прочее обеспечение защитных мер, их непосредственное осуществление. При этом управление системой социальной защиты трактуется как организационное воздействие на весь комплекс защитной деятельности, от выработки концептуальных положений до конкретных практических мер, направленных на сглаживание социгшьного неравенство в обществе. Инфраструктура социальной защиты — это совокупность материально-вещественных и институциональных элементов, обеспечивающих условия нормального осуществления и рациональной организации деятельности по социальной защите населения.

Механизмы социальной защиты классифицируются по ряду оснований: по масштабности объекта воздействия - индивидуальные, групповые и общественные; по источникам финансирования — государственные и негосударственные; по уровню субъекта — международные; федеральные; региональные; муниципальные; уровень предприятий, организаций и частный уровень; по принципу финансового обеспечения -- страховые и в форме прямой помощи; по степени охвата направлений социальной защиты - комплексные, узконаправленные, а также косвенные; по степени обязательности - обязательные и необязательные; по форме - материальные и услуги; по времени действия - постоянные; временные (периодические) и разовые; по уровню обеспечения социальными благами - обеспечивающие физическое выживание; обеспечивающие уровень прожиточного! минимума; обеспечивающие средний уровень жизни в обществе; обеспечивающий уровень жизни выше среднего.

Базовые механизмы социальной защиты (социальная помощь, социальная поддержка, социальная работа, социальное обслуживание, социальное обеспечение, социальное страхование и другие) и их расположение относительно друг друга понимаются в научных кругах весьма разнообразно. Предлагается различать общесмысловую нагрузку данных терминов и их значение

как специальных категорий, которые задаются прежде всего нормативными документами. Такой подход позволяет уточнить их формулировки, развести данные понятия.

Социальное страхование - механизм социальной защиты экономически активных граждан (и членов их семей) от риска наступления событий, связанных с ухудшением материального положения, потерей трудоспособности, иных непредвиденных обстоятельств за счет денежных фондов, формируемых из страховых взносов.

Социальная помощь - совокупность разнообразных мер, направленных на повышение уровня жизни и доступа к социальным услугам наиболее уязвимым категориям населения или лицам, попавшим в трудную жизненную ситуацию, за счет государства, общественных организаций или частных лиц. Социальные услуги — действия по отношению к гражданам, нуждающимся в социальной помощи, направленные на улучшение условий их жизни, удовлетворение потребностей, выхода из кризисных ситуаций.

Социальная поддержка как разновидность социальной помощи представляет собой краткосрочные меры по оказанию материальной и иной помощи людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию, в основном за счет специально предназначенных для этого средств.

Социальное обеспечение - комплексный механизм социальной защиты, который направлен на удовлетворение жизненно важных потребностей людей в условиях и обстоятельствах, влекущих за собой утрату (снижение) доходов или повышение расходов, и обеспечивающий приемлемый уровень жизни за счет страховых, бюджетных, благотворительных средств.

Социальное обслуживание представляет собой деятельность социальных служб по социальной поддержке, оказанию социально-бытовых, социально-медицинских, психолого-педагогических, социально-правовых услуг и материальной помощи, проведению социальной адаптации и реабилитации граждан, находящихся в трудной жизненной ситуации5.

Социальная работа — особый вид деятельности, направленной на решение социальных проблем отдельных личностей и групп, на создание условий, благоприятствующих восстановлению способностей людей к социальному функционированию6.

Сложность, пересекаемость комплексных механизмов социальной защиты, каждый из которых является предметом многих научных исследований, делает задачу четкого их разграничения очень сложной. На рис. 3 представлена попытка схематичного изображения соотнесенности данных механизмов, но следует уточнить, что схема в определенной степени условна. Верхний слой символизирует систему социального обеспечения, которая включает в себя три блока-социальное страхование, полное государствен-

5 Об основах социального обслуживания в Российской Федерации. Федеральный закон от 10.12.95 г. Л' 195-ФЗ. Свод законов РФ. 1995. № 50. Ст. 4872.

й Социальные технологии: Толковый словарь / отв. ред. В.Н. Иванов. — Москва; Белгород: Луч; Центр социальных технологий, 1995. -С. 179.

ш =г ш

и

ш ш

о о

-О <

и

социальное страхование

обязательное / добровольное

т

Ф

го

У

о 01

X 3 и о

<и X X

о X 1— X

ас 1— о И)

и о V© т

X го <0 1-

X о. 8 и

=г и 0)

о а> X 3"

ч: X ю X

о (- г г

5 о о ■ х

о

о

X

о. X

I—

о.

ч:

I-

о

полное государственное обеспечение некоторых категорий

социальная помощь

государственная / негосударственная

5 ! - - 1. 1

5 'социа ЛЬНАЯ ! Ш

5 ! 1 ±

£ IПОДДЕ РЖКА '

§ ! ^ > ' 3 5

ф

,х.

(О

а х

X >»

с; и УО

о

<и о

X

л ^

га з: =г о и

социальная работа

Рис. 3. Базовые механизмы социальной защиты населения

ное обеспечение ряда категорий и социальную помощь (в том числе социальную поддержку). Он в большей мере отражает сложившуюся систему обеспечения граждан приемлемым в обществе уровнем и условиями жизни и несет преимущественно нормативно-методологическую нагрузку. Второй слой, по большей части содержательно совпадая с первым, отражает систему социальной работы, включая в себя подсистему социального обслуживания. Этот срез представляет собой плоскость практических форм осуществления социального обеспечения, реализации защитных технологий, характеризует прежде всего деятельностно-методические подходы, хотя имеет под собой и теоретико-методологическое обоснование.

В четвертой главе «Теория и практика измерения социальной защищенности населения» описана методологическая база и опыт эмпирического изучения социальной защищенности населения, рассмотрена научная основа анализа уровня и качества жизни, обоснована целесообразность ее использования в качестве теоретико-методической основы измерения социальной защищенности.

Полноценное функционирование системы социальной защиты невозможно без соответствующего информационного обеспечения, которое является важнейшим условием и ресурсом управления. Основные положения информационного обеспечения познавательной, управленческой деятельности заложены в общей теории информации, информационной теории управления, информатике, социальной информатике и некоторых других науках. Под информацией понимают передачу сообщений между передающей и принимающей системами, что ведет к изменению разнообразия состояний последней. Информация обладает определенными характеристиками и свойствами, делится на различные виды.

Особое место занимает социальная информация как совокупность знаний, сведений, данных и сообщений, которые формируются и воспроизводятся в обществе и используются социальными субъектами для регулирования социально-экономических отношений. Социальная информация отличается большим разнообразием по формам и содержанию и выполняет ряд функций (управленческую, организационную, идеологическую, воспитательную, коммуникативную, отражательную и др.).

Состояние социальной информации во многом зависит от степени, полноты и адекватности используемых показателей. Социальные показатели — это качественные и количественные характеристики отдельных свойств и состояний социальных объектов и процессов, совокупность которых отражает их сущностные признаки. Систему социальных показателей, описывающую тот или иной объект, считают своеобразной операциональной моделью, позволяющей фиксировать его состояние и тенденции. При этом показатели нельзя отождествлять с критериями и индикаторами, хотя они являются родственными понятиями. Конкретные значения показателей и индикаторов, оценки их соответствия критериям получают в ходе измерения. Когда измеряются социальные объекты и процессы, речь идет о социальном измерении.

Социальные показатели делят на разные виды и типы, среди которых важно различать общие или описательные показатели (в целом характеризуют состояние объекта, его отдельных частей); деятелыюстные (отражают ресурсы, усилия, затраты на поддержание и развитие объекта) и результирующие (показывают полученный от воздействия на объект эффект).

Все подходы информационного обеспечения, социального измерения, используемые для описания социальных объектов (и соответствующие показатели), целесообразно разделить на три группы: перечни, совокупности частных показателей, которые описывают различные элементы, стороны, аспекты социальных объектов; интегральные или синтетические показатели, которые рассчитываются путем агрегирования частных показателей; обобщающие показатели, которые отражают определенное состояние объекта или процесса, являющееся результатом влияния многих факторов. Эти подходы характерны как для объективных, так и для субъективных показателей, могут использоваться и по одному, и в сочетании друг с другом.

Для получения социальной информации, формирования показателей используют различные источники, основными среди которых являются статистические и социологические исследования. Они служат информационному обеспечению процессов управления, и чем полнее, объективнее, детальнее получаемые с их помощью сведения, тем адекватнее управленческие решения. В наибольшей степени соответствующим требованиям отвечает мониторинг, под которым понимается систематическое слежение, изучение состояния явлений и процессов, сопоставление результатов постоянных наблюдений для получения обоснованных представлений об их действительном положении, тенденциях развития.

Особой разновидностью социальных показателей, в том числе и мониторинговых, являются социальные нормы или стандарты, роль и значение которых в практике регулирования социально-экономических процессов трудно переоценить. Социальные нормы — это научно обоснованные количественные и качественные характеристики оптимального состояния социальных процессов и явлений, полученные на основе учета объективных закономерностей общественного развития и служащие в качестве эталона социальной деятельности, политики, удовлетворения потребностей, реализации интересов. Практика использования социальных стандартов в социозащитной деятельности требует значительного расширения и совершенствования.

При разработке подходов для эмпирического изучения социальной защищенности необходимо учитывать, что в данной категории отражаются экономические, правовые, политические, социально-психологические аспекты; объективная и субъективная стороны. Объективные характеристики социальной защищенности фиксируются соответствующими объективными показателями, которые, как правило, предоставляет статистика, а субъективные показатели получают в ходе социологических исследований, которые способны обогатить информационную базу о социальных процессах и явлениях и объективными показателями, что повышает их ценность.

Опыт эмпирического изучения социальной защищенности пока носит ограниченный, фрагментарный характер, что обусловливает необходимость разработки методологических и инструментальных основ ее измерения. В качестве научно-методических ориентиров определения социальной защищенности целесообразно использовать теорию и практику изучения уровня и качества жизни, которые имеют более богатую историю, хотя и далеки от единодушия в трактовках своих основных положений.

Понятия уровня и качество жизни трактуются весьма неоднозначно, что во многом определяется разными методологическими подходами. Большинство ученых определяют уровень и качество жизни через степень удовлетворения потребностей, а также обеспеченность населения необходимыми благами и услугами. Исходя из этого, потребности считаются базовой категорией для понимания уровня и качества жизни. Что касается перечня потребностей, удовлетворение которых характеризуют уровень и качество жизни, то он видится авторам по-разному.

Широта охвата потребностей зачастую обусловливает и широту подходов к трактовкам уровня и качества жизни. Некоторые авторы фактически отождествляют понятия «уровень жизни» и «качество жизни», но большинство справедливо утверждает, что качество жизни — более емкое понятие по отношению к уровню жизни и включает в себя не только уровень потребления материальных благ и услуг, но и реализацию духовных потребностей, условия среды обитания человека, морально-психологическую удовлетворенность существованием и т.п. Многие ученые подчеркивают субъективность качества жизни, а некоторые полностью сводят его к чувствам, ощущениям, восприятию людьми уровня и условий своего существования.

Анализ различных трактовок уровня и качества жизни позволил уточнить соответствующие определения. Под уровнем жизни предлагается понимать степень материальной обеспеченности людей, позволяющей им удовлетворять разнообразные потребности. Качество жизни - комплексная характеристика уровня и условий жизнедеятельности людей, отражающая степень удовлетворения ими различных потребностей и субъективное восприятие жизни и ее отдельных аспектов. А условия жизни следует трактовать как те обстоятельства, которые сопутствуют человеку (обществу) в процессе его жизнедеятельности и способствуют удовлетворению различных потребностей.

С вопросами теоретического объяснения уровня и качества жизни тесно связаны проблемы их эмпирического измерения, взгляды исследователей на которые весьма разнообразны. Оценку уровня и качества жизни можно производить с помощью разных подходов: набора индикаторов; интегральных коэффициентов или индексов; обобщающих показателей. Эти варианты не являются взаимоисключающими, а их применение во многом определяется целями и задачами исследований.

Для эмпирической оценки качества жизни, как агрегатной характеристики уровня и условий жизни, рациональным видится такой вариант: оценка уровня жизни с помощью системы статистических показателей плюс получе-

ние на их основе интегрального коэффициента; оценка условий жизни с помощью статистических показателей (отдельно по группам условий и по всем условиям); оценка качества жизни на основе оценок уровня и условий жизни по статистическим показателям; оценка качества жизни на основе социологических исследований, в том числе с выделением частных показателей уровня и условий жизни (по отдельным направлениям и в целом). При этом социологические и статистические показатели должны соответствовать друг другу по содержанию. Целесообразно применение и обобщающих показателей как наиболее наглядных индикаторов. В результате такого варианта будет реализован комплексный, системный подход для анализа качества жизни, использующий разные способы оценки и учитывающий и объективные, и субъективные стороны изучаемых процессов.

Аналогичный подход необходим и для измерения социальной защищенности, однако последнюю не следует отождествлять с качеством жизни, хотя эти характеристики тесно связаны между собой. С одной стороны, социальная защищенность отражает качество жизни и может служить соответствующим критерием, с другой - наоборот, качество жизни есть индикатор социальной защищенности. Грань между этими понятиями провести очень трудно, но она имеется и лежит прежде всего в их содержательном осмыслении. Качество жизни характеризует имеющийся уровень и условия существования людей, а социальная защищенность — степень гарантированности их доступа к социальным благам. Обе анализируемые категории отражают меру удовлетворенности человеческих потребностей, но социальная защищенность при этом должна определять и степень равенства людей по отношению к некоторому набору социальных ценностей, услуг. И качество жизни, и социальная защищенность имеют очень значимый субъективный аспект, но с сущностной точки зрения субъективные составляющие данных категорий отличаются: качество жизни в большей степени показывает удовлетворенность условиями существования, а социальная защищенность — уверенность в социальном благополучии, в социальной поддержке, помощи со стороны общества, если таковые понадобятся.

В пятой главе «Совершенствование управления социальной защитой на основе системного подхода» представлена системная методика измерения социальной защищенности, результаты ее применения в Кемеровской области, предложения по совершенствованию управления системой социальной защиты на основе системного подхода в целом и использования системной методики в частности.

Для анализа и управления сложными объектами, к которым относится социальная защита населения, желательно использовать системы показателей, сочетающие статистические и социологические подходы. По в условиях ограничения возможностей двухуровневого анализа социальной защищенности, на наш взгляд, более предпочтительным видится социологический, так как, во-первых, статистический вариант измерения социальной защищенности практически совпадет с показателями качества жизни, а также другими

социальными характеристиками; во-вторых, статистические методы грешат рядом недостатков, таких, как неточность многих сведений, запоздалость информации, ограниченность определенным набором показателей, их трудная сопоставимость и т.п.; в-третьих, статистика не фиксирует субъективные оценки, мнения, представления людей, которые очень важны для анализа социальной защищенности (социологические же приемы сбора данных способны получить не только субъективные, но и объективные показатели); в-четвертых, социолог ические методы сбора и обработки данных обеспечивают возможность относительно свободного агрегирования данных; в-пятых, социологические исследования позволяют широко использовать методы корреляционного, регрессионного и других видов анализа, получать глубокую и детальную информацию по различным аспектам жизни людей, в разрезе отдельных групп, слоев населения.

Социологическая методика измерения социальной защищенности населения, основанная на системном подходе и получившая соответствующее название, позволяет определять удовлетворенность социальной защитой (субъективные показатели), личную защищенность (объективные показатели) и получать итоговую характеристику - степень социальной защищенности как по отдельным видам социальной защиты, так и в целом. Инструментарий также выявляет отношение населения к объектам, субъектам, механизмам социальной защиты, социальным проблемам, информированность о системе социальной защиты, мнения о ее изменениях и перспективах. Использование системной методики в режиме мониторинга определяет тенденции, формирующиеся в процессе жизнедеятельности регионального сообщества, в социально-защитной практике и ее результативности.

Системная методика измерения социальной защищенности прошла многолетнюю апробацию в Кемеровской области, где, начиная с 199) года, с двухгодичной периодичностью проводятся соответствующие исследования. Измерение степени социальной защищенности в Кузбассе показало, что во все годы самые низкие оценки (по пятибалльной шкале) получал такой вид социальной защиты, как личная безопасность. Ниже двух баллов всегда были оценки и потребительской защиты. Наиболее благополучно обстояли и обстоят дела с морально-психологической защитой (табл. 3).

Таблица 3

Степень социальной защищенности, баллы

Виды СЗ / Годы 1991 1993 1995 1997 1999 2001 2003 2005

политическая 2,41 2,57 2,56 2,78 2,60 2,74 2,66 2,70

правовая 2,56 2,55 2,56 2,55 2,38 2,58 2,39 2,54

личная безопасность - - 1,75 1,68 1,62 1,70 1,68 1,75

трудовая 2,88 2,63 2,33 2,17 2,02 2,20 2,04 2,17

бытовая - - 2,28 2,29 2,30 2,30 2,34 2,37

потребительская • 1,74 1,81 1,82 1,72 1,86 1,85 1,98

морально-психолог. - - 2,78 2,78 2,78 2,81 2,99 3,04

ССЗ 2,29 2,29 2,20 2,зг 2,28 2,36

Анализ данных в динамике демонстрирует падение оценок по большинству видов социальной защиты и общего показателя степени социальной защищенности в послекризисном 1999 году. Лишь оценки бытовой и морально-психологической защищенности не изменились по сравнению с предыдущими замерами. Но в 2001 году кузбассовцам удалось преодолеть последствия дефолта. А в 2005 году зафиксирован ощутимый рост показателей практически по всем направлениям анализа. Наиболее непостоянные оценки характерны для политической и правовой защищенности, а оценки бытовой и личной безопасности, наоборот, отличаются максимальной стабильностью. В целом же за годы измерений степень социальной защищенности изменилась незначительно (за исключением 2005 года), хотя по отдельным видам динамика достаточно заметна: по трудовому оценки ухудшаются, а по потребительскому и морально-психологическому - постепенно улучшаются.

Население Кемеровской области достаточно высоко оценивает усилия региональных властей в деле оказания социальной поддержки слабозащи-щенным слоям населения - с 1995 по 2005 годы доля отмечающих положительную динамику в постановке социозащитной деятельности возросла в три раза (с 11 до 35 процентов), а фиксирующих отрицательные изменения -уменьшилась в семь раз (с 23 до 3 процентов). Вырос и уровень положительных ожиданий жителей по поводу социальной защищенности: если в 1995 году оптимистов было в два раза меньше, чем пессимистов, то в 2005 году оптимистов стало больше, чем пессимистов в 4,5 раза.

Массив информации по проблемам социальной защиты, получаемый с помощью системной методики, важен не только с познавательной точки зрения, но и с практической. Управление социальной защитой, направленное на ее оптимизацию на основе системного подхода, в том числе использования созданной системной методики, позволяет разработать многочисленные рекомендации, которые упорядочиваются в соответствии с предложенным видением системы социальной защиты - в разрезе ее теоретико-методологического, методического и практического уровней; видов и направлений социальной защиты; правовой, экономической и организационной составляющих ее механизмов.

Первостепенной задачей управления и совершенствования системы социальной защиты населения на теоретико-эмпирическом уровне является разработка соответствующей концепции, основными элементами которой должны стать: обоснование роли социальной защиты населения в функционировании и совершенствовании общественной жизни, цель, задачи, принципы, функции, приоритеты социальной защиты и вытекающая из них модель. Здесь же должен приводиться понятийный аппарат проблематики, исключающий разнотолки, категориальную несогласованность, фиксироваться субъекты и объекты социальной защиты, основные правила и формы их взаимодействия, перечисляться базовые защитные механизмы, способы их правового, экономического и организационного обеспечения. Все методологические положения должны соответствовать общегосударственным подходам социально-экономического развития.

Методико-управленческий уровень предполагает разработку предложений по совершенствованию системы социальной защиты более конкретного характера, поэтому перечень предложений в данном случае весьма широк и требует детальной дифференциации. На этом уровне целесообразно сгруппировать возможные пути оптимизации защитных мер в разрезе главных элементов системы социальной защиты: субъектов, объектов, видов, направлений, механизмов, их экономической, правовой и организационной составляющих. Каждая из названных групп предполагает выделение еще более детальных мер, которые, в свою очередь, могут дробиться далее. В данном случае не только целесообразен, но и необходим метод декомпозиции целей и задач, программных мероприятий.

Практический уровень системы социальной защиты населения отличается максимально прикладным характером, поэтому предложения по совершенствованию управления им следует формировать, в первую очередь, в соответствии с отраслевой направленностью предполагаемых действий, используя все тот же принцип соподчиненности. Емкость мер по совершенствованию системы социальной защиты на прикладном уровне обусловливает целесообразность формирования направлений оптимизации защитных мер по отдельным профилям, видам, направлениям деятельности узкими специалистами — медиками,.юристами, психологами, социальными работниками, социальными педагогами и т.д. с последующим согласованием их наработок.

Ряд конкретных управленческих рекомендаций но повышению социальной защищенности населения сформулирован на базе анализа данных, полученных в ходе использования системной методики в Кемеровской области. Среди них: создание условий для общественно-политической активности граждан, повышения их правовой грамотности и информированности; развитие нормативно-правовой базы социальной защиты; формирование сети адвокатских служб; повышение доступности медицинской помощи, в частности, регулирование формальных и неформальных платежей в здравоохранении; усиление профилактической, воспитательной работы правоохранительными органами; борьба со всеми проявлениями коррупции; развитие службы спасения; усиление техники безопасности на производстве и в быту; снижение безработицы за счет открытия новых рабочих мест; устранение теневых форм, задержек заработной платы, повышение ее уровня; обеспечение высокой мотивации к труду, профессиональному совершенствованию; развитие системы общего и профессионального образования, прежде всего в направлении повышения качества обучения; совершенствование механизмов социальной поддержки студенчества; решение жилищных проблем населения за счет формирования эффективной ипотеки, предоставления ссуд; переселение людей из ветхого и аварийного жилья; поиск оптимальных форм помощи малообеспеченным семьям при оплате услуг ЖКХ; развитие службы быта, в том числе под патронажем муниципалитетов для уязвимых категорий граждан, селян; создание условий для самозарабатывания, вторичной занятости, самозащиты; массированная помощь самым бедным слоям, неспособным самостоятельно справляться с трудными жизненными обстоятельствами; ста-

новление надежных финансовых институтов, позволяющих не только сохранять, но и накапливать денежные средства населения; усиление контроля за качеством товаров, особенно продовольственных; формирование комфортной среды обитания, отдыха; сплочение людей вокруг общей идеи, цели; развитие благотворительности, волонтерства; использование в социально-защитной деятельности конкурсного подхода, принципа многосубъектности, системности социальной поддержки; разработка эффективного механизма определения нуждаемости в помощи; обмен передовым опытом по социальной защите на базе экспериментальных площадок; формирование мобильных групп по оказанию экстренной социальной помощи.

Исходя из сказанного, социальная защита нуждается в оптимизации управления как в плане обновления принципиальных подходов, так и в деле совершенствования конкретных механизмов и защитных приемов. Ждут своего решения проблемы, влияющие на социальную защищенность и связанные с недостаточно эффективным реформированием системы образования, здравоохранения, жилищно-коммунального хозяйства, правоохранительных органов, пенсионного обеспечения, страхования и многого другого. Успешное продолжение начатых преобразований возможно лишь в условиях системного подхода как в деле социальной защиты населения, так и в других сферах социально-экономического развития общества.

В заключении работы сформулированы основные выводы по диссертационному исследованию в целом.

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ 1. Монографии

1. Морозова Е.А. Социологическое обеспечение проекта: «Привлечение средств из различных источников для получения профессионального образования» (Методология и перспективы) / Е.А. Морозова, Т.А. Бельчик. - Кемерово, 2002. - 60 с. (3,8/1,9).

2. Образовательное страхование и вексель в системе профессионального образования / Ю.А. Захаров, М.В. Курбатова, Н.П. Дудченко, B.C. Долганов, М.И Кабенюк, Е.А. Морозова, Е.Я. Пастухова, Ю.В, Чеботаревский. - Кемерово, 2003. - 171 с. (10,7/1,3).

3. Морозова Е.А. Социальная политика в Кузбассе: Теоретические основы. Региональная практика. Обратная связь / Е.А. Морозова. - Кемерово: Куз-бассвузиздат, 2005. - 564 с. (35,3).

4. Лузгарева О.И. Социологическое изучение здоровья и здорового образа жизни в образовательных учреждениях / О.И. Лузгарева, Е.А. Морозова, Т.В. Яворовская. - Кемерово, 2005. - 140 с. (8,8 / 2,9).

5. Морозова Е.А. Социальная защита населения: системное изучение / Е.А. Морозова. - Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2006. (17,0).

2. Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК

1. Морозова Е.А. Социальная защита - анализ современных трактовок / Е.А. Морозова // Социальная политика и социология. - 2004. - № 1.

- С. 22-29 (0,5).

2. Новые финансовые инструменты в высшем образовании / Ю.А. Захаров, М.В. Курбатова, B.C. Долганов, Е.А. Морозова // Университетское управление: практика и анализ. - 2004. - № 1. - С. 77-89 (0,8 / 0,2).

3. Бельчик Т. Системная оценка функционирования вуза как фактор гармонизации спроса на молодых специалистов и их предложения / Т. Бельчик, Е. Морозова, И. Поварич // Человек и труд, - 2004. - № 2. - С. 49-51 (0,3/0,1).

4. Морозова Е.А. Социальная защита в сфере труда / Е.А. Морозова, И.П. Поварич // Человек и труд. - 2005. - № 8. - С. 20-22 (0,2 / 0,1).

5. Морозова Е.А. Система социальной защиты населения: исследовательский подход / Е.А. Морозова И Регион: экономика и социология. - 2005. - № 4. -С. 120-130(0,7).

6. Морозова Е.А. Уровень жизни, качество жизни, социальная защищенность

- общее и особенное / Е.А. Морозова, В.А. Шабашев // Вестник Кузбасского государственного технического университета. — 2005. — № 6. — С. 103-109 (0,8 / 0,4).

7. Морозова Е.А. Социальная защищенность: сущность и методы изучения / Е.А. Морозова // Социальная политика й социология. - 2006. - № 1. -С. 109-122(0,7).

3. Статьи в сборниках трудов и журналах

1. Морозова Е.А. Проблемы социальной защищенности населения / Е.А. Морозова, С.М. Кириллова. 55 с. Деп. в ИНИОН, 18.10.94, №49675 (3,4 / 1,7).

2. Морозова Е.А. Органы социальной поддержки в системе социальной защиты / Е.А. Морозова // Технологии социального управления: материалы Международной научно-практической конференции в г. Белгороде 21-22 апреля 1995 г. - М.; Белгород, 1995. - С. 128-130 (0,2).

3. Морозова Е.А. Система социальной защиты как механизм гармонизации общественных отношений / Е.А. Морозова // Социальное взаимодействие и политические процессы в регионе / отв. ред. д-р. социол. наук, проф. Л.Л. Шпак; КемГУ. - Кемерово, 1995. - 273 с. Деп. в ИНИОН РАН, 10.12.96, №52130, 5 с. (0,3).

4. Морозова Е.А. Рабочая программа. Экономическая защищенность населения в регионе в условиях становления рыночной экономики / Е.А. Морозова // Там же. - 10 с. (0,6). ,

5. Лузгарева О.И. Охрана здоровья — важнейшее направление социальной защиты населения / О.И. Лузгарева, Е.А. Морозова// Современные проблемы гуманитарных дисциплин: сборник статей молодых ученых Кузбасса. Кемерово: Кузбассвузиздаг, 1996. - Вып. 2. - С. 47-52 (0,4 / 0,2).

6. Морозова Е.А. Человек в системе социальной защиты / Е.А. Морозова // Становление человека как субъекта социального творчества: материалы философской секции научно-практической конференции «Общество. Экономика. Труд. Культура. Человек». - Омск: Диалог-Сибирь, 1997. - С. 173-74 (0,1).

7. Морозова Е.А. Роль и место социальной защиты в управлении реструктуризацией экономики / Е.А. Морозова // Управление-98: материалы Международной научно-практической конференции «Управление реструктуризацией экономики». - М., 1998. - Вып. 2. - С. 54-56 (0,2).

8. Морозова Е.А. Место человека в системе социальной защиты / Е.А. Морозова // Проблема человека: мультидисциплинарный подход: материалы научной конференции. - Москва, 22-23 октября 1998 г. - М., 1998. - С. 99-101 (0,2).

9. Морозова Е.А. Социальная защита студентов / Е.А. Морозова // Социологический ежегодник КемГУ (1998-1999 учебный год): сборник отчетов по результатам внутривузовских социологических исследований. - Кемерово, 1999. КемГУ. - С. 135-174 (2,5).

10. Морозова Е.А. Политическая защита - часть социальной защиты населения / Е.А. Морозова /I Социально-политическое взаимодействие на территории: механизмы, трансформации, регулирование: материалы Республиканской научной конференции / отв. ред. Л Л. Шпак, - Кемерово: Кузбассвузиз-дат, 1999. - С. 208-211 (0,3).

11. Морозова Е.А. Социальная политика и проблемы защиты бедных / Е.А. Морозова, Е.Я. Пастухова // Там же. -С. 367-371 (0,4 / 0,2).

12. Морозова Е.А. К вопросу об управлении социальной защитой / Е.А. Морозова, А.Ю. Добрынина// Социально-экономические преобразования в России: сб. науч. трудов, посвященный 25-летию экономического факультета КемГУ / под ред. В.А.. Шабашева. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 1999. — С. 311-315(0,4/0,2).

13. Винокурова O.E. Дети как объект социальной защиты / O.E. Винокурова, Е.А. Морозова // Там же. - С. 324-327 (0,2 / 0,1).

14. Морозова Е.А. Социальное неравенство как первопричина социальной защиты / Е.А. Морозова // Там же. - С. 315-319 (0,3).

15. Морозова Е.А. Место социальной защиты студентов в гуманитарной среде вуза / Е.А. Морозова // Гуманитарная среда вуза: ее сущность, функции и факторы: материалы Всероссийской научно-методической конференции / ред. Н.М. Кулагин, Г.В. Галевский, Л.Б. Подгорных и др.; .Сибирский государственный индустриальный университет. - Новокузнецк, 1999. - С. 123125 (0,2).

16. Морозова Е.А. Динамика социальной защищенности студентов I Е.А. Морозова, О.П. Смирнова// Образование на рубеже тысячелетий: материалы Всероссийской научной заочной конференции, 15 мая 2000 г. / ТГТУ. - Тверь: ЧуДо, 2000. -Вып. 1. - С. 31-32 (0,2/0,1).

17. Морозова Е.А. Социальная защита и социальная технология I Е.А. Морозова // Проблемы разработки и реализации социальных технологий

в регионах: материалы Всероссийской научно-практической конференции. 14-15 декабря 2000 года / Самарская гос. экон. акад. и др. - Самара, 2000. — С. 238-240 (0,2).

18. Морозова Е.А. Правовое обеспечение механизмов социальной защиты преподавателей вуза (на примере КемГУ) / Е.А. Морозова, Н.Ф. Козлова // Уровень жизни населения и социальная политика в регионах: сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза, 2000. -С. 178-180(0,2/0,1).

19. Морозова Е.А. К вопросу о научном определении социальной защиты / Е.А. Морозова // Социально-экономическое преобразование в России: сборник научных трудов / под. ред. проф. В. А. Шабашева. - Кемерово: Кузбасс-вузиздат, 2001. - Вып. 2. - С. 253-256 (0,3).

20. Морозова Е.А. Социальная защита - механизм социальной политики / Е.А. Морозова // Качество жизни населения и социальная политика в регионах: сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции. - Пенза, 2002. - С. 24-25 (0,2).

21. Морозова Е.А. Система социальной защиты и социальная защита как система / Е.А. Морозова // Вестник Кемеровского государственного университета. Серия: Экономика, 2002. - Вып. 1(9). - С. 303-309 (0,4).

22. Морозова Е.А. Как в Кузбассе измеряют социальную защищённость населения / Е.А. Морозова // Образование и социальное развитие региона. -Барнаул, 2001,- №3-4. - С.110-116 (0,4).

23. Морозова Е.А. Современные проблемы кузбассовцев / Е.А. Морозова // Социальная работа в Сибири: сборник научных трудов. - Кемерово: Кузбасс-вузиздат, 2004. - С. .158-164 (0,4).

24. Морозова Е.А. Социальная защита населения и её социологическое изучение/ Е.А. Морозова// Социально-экономические преобразования в России: сборник научных трудов / отв. ред. проф. В,А. Шабашев. - Кемерово: Куз-бассвузиздат, 2004. - Вып. 3. - С. 456-461 (0,4).

25. Лузгарева О.И. Система показателей в управлении здравоохранением Кемеровской области / О.И. Лузгарева, Е.А. Морозова // Там же. - С. 479-485 (0,4 / 0,2).

26. Морозова Е.А. Морально-психологическая защита студентов и ее правовое обеспечение / Е.А. Морозова, О. П. Смирнова // Проблема реализации личностного потенциала молодежи в современных условиях: труды Всероссийской научно-практической конференции, Томск, 2-3 ноября 2004 года. — Томск: Изд-во Томского политехнического университета, 2004. - С. 57-58 (0,2/0,1).

27. Морозова Е.А. Качество жизни - региональное исследование / Е.А. Морозова // Социально-экономические проблемы развития предприятий и регионов: сборник статей И Международной научно-практической конференции. — Пенза, 2004. - С.31-33 (0,2).

28. Morosova Е. Sociological Meazurement of Protectedness / E. Morosova // Methodology of Sociological Análisis of Social Sphere: Collection of Short Arti-

clis and Abstracts/ Ed. By G. Ossadchaya, E. Meshkova. - Moscow-Amsterdam, 2004.-p. 96-100 (0,3).

29. Морозова Е.А. К определению социальной политики и социальной защиты / Е.А. Морозова // Доклады П Всероссийского социологического конгресса «Российское общество и социология в XXI: социальные вызовы и альтернативы»: в 2 т. - М.: Альфа-М, 2004. - Т. 2. - С. 256-263 (0,5).

30. Morosova Е. Social Inequality as a Subject of Social Protection / E. Morosova // Российская социология: изменения и проблемы (на английском языке) / Отв. ред. В.А. Мансуров. - М.: Реглант, 2005. - С. 78-82 (0,3).

31. Морозова Е.А. Бизнес и социальная защита / Е.А. Морозова // Психология и социология в бизнесе: актуальные проблемы современности: материалы Первого международного конгресса, 16—17 декабря 2005 года, Лицей БГУ, г. Минск. - Минск: Бестпринт, 2005. - С. 46-47 (0,2).

Подписано к печати 27.03.2006. Формат б0х84;Лб. Бумага офсетная № 1. Печать офсетная. Усл. печ. л. 2,5. Уч.-изд. л. 2,5. Тираж 120 экз. Заказ № 38/244

ГОУ ВПО «Кемеровский госуниверситет». 650043, г. Кемерово, ул. Красная, б. Отпечатано в типографии издательства «Кузбассвузиздат». 650043, г. Кемерово, ул. Ермака, 7.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Пшёнкина, Татьяна Геннадьевна

Введение.

Глава 1. Динамика подходов к переводу культурноспецифического. Эволюция взглядов на роль переводчика в этом процессе.

1.1. Подходы к проблеме исследования культурноспецифического на разных этапах становления долингвистической теории перевода.

1.2. Постановка и решение проблемы культурноспецифического в лингвистических моделях перевода.

1.3. Проблема культурноспецифического и потенциал психолингвистических переводческих моделей для её решения.

1.4. Потенциал когнитивной лингвистики в решении проблем культурной специфики в процессе перевода

Выводы.

Глава 2. Взаимообусловленность типологии языковых знаков и языкового сознания коммуникантов в вербальной посреднической деятельности переводчика.

2.1. Культура как среда мышления.

2.2. Семиотические и когнитивные характеристики языковых знаков, маркирующих культурноспецифическую информацию.

2.2.1. Различные подходы к пониманию знака.

2.2.2. Локализация культурноспецифической информации как результата процесса познания и способы её объективации в языке.

2.2.3. Типология языковых знаков и её отражение в межъязыковом переводе.

2.2.3.1 .Иконическое в природе знака и его реализация в переводе.

2.2.3.2.Индексальное в природе знака и его реализация в переводе.

2.3. Перевод и межкультурная коммуникация: аспекты взаимодействия.

2.4. Ориентация переводчика в межкультурном пространстве.

2.5. Языковое сознание переводчика и вербализация культурноспецифической нформации.

2.5.1. Языковое сознание: подходы, содержание, определение.

2.5.2. Этническое языковое сознание и языковая картина мира: взаимодействие в процессе перевода.

2.5.3. Некоторые особенности языкового сознания переводчика, обусловленные спецификой его профессиональной деятельности.

Выводы.

Глава 3. Посредническая деятельность переводчика: мотивационное и концептуально-смысловое моделирование.

3.1 . Переводческая личность как функциональный орган.

3.2. Взаимосвязь освоенности языковой единицы переводчиком и её передачи на язык перевода.

3.3 Реализация деятельностных стратегий в процессе перевода.

4.4. Некоторые особенности вербального представления ментального содержания в переводческом посредническом процессе.

Выводы.

Глава 4. Экспериментально-аналитическое исследование посреднической деятельности переводчика.

4.1 Цель, задачи и сфера привлечения экспериментальных данных.

4.2. Формирование интегративных структур концептов, актуализированных коррелируемыми словами-стимулами двух языков.

4.2.1. Ассоциативное значение и формирование когнитивных структур.

Выводы.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Пшёнкина, Татьяна Геннадьевна

В представленном диссертационном исследовании изучается круг вопросов, связанных с речемыслительной посреднической деятельностью переводчика. На основе интегративного подхода, синтезирующего данные психолингвистики, семиотики, когнитивной лингвистики и межкультурной коммуникации, предлагается концепция вербальной посреднической (медиативной) деятельности переводчика в процессе межкультурной коммуникации, в которой языковая личность и, в частности, её языковая способность выступают главными системообразующими факторами перевода.

Понятия «языковое посредничество», «языковой посредник», введённые немецким переводоведом О. Каде в коние прошлого века, в самом общем плане раскрываются при обращении к процессу общения разноязычных коммуникантов с помощью третьей стороны - посредника. В отдельных видах языкового посредничества - пересказе, реферате, сокращённом переводе, «проектировании» текста, отвечающего заданной цели, - посредник априори берёт на себя ответственность вносить определённые изменения в формальную и содержательную стороны текста. При этом вторичная текстовая деятельность может сопровождаться компрессией, расширением, перегруппировкой, комментированием, пародированием, созданием нового текста, а посредник, таким образом, становится соавтором нового текста.

Перевод, являясь одним из видов посредничества, признаётся особым и самым совершенным из них (см. [Латышев, Семёнов 2003, с. 11]). Переводчик стремится соотнести языковые коды и специфику мировидения коммуникантов, достичь максимально адекватного речесмысловосприятия на исходном языке (ИЯ) и встречного речесмыслопорождения на основе понятого на переводящем языке (ПЯ) для эффективного общения, приближая его по результативности и воздействию к одноязычной коммуникации.

Косвенная номинация переводчика в обоих языках с помощью «живой» внутренней формы (ср. рус.: по-сред-н-ик; англ.: a go-between; a man (woman) in the middle) актуализирует его центральную статусную позицию, акцентирует его «местоположение» в коммуникативном процессе. Но посредничество возлагает и определённые функции на участвующего в миссии. В словаре этот термин определяется следующим образом: посредничество - содействие соглашению, сделке или примирению между сторонами [БТС]. Следовательно, переводчик - это не просто «человек посередине», а «посредик», «mediator - a peacemaker between opposing sides» [ELAC] - «миротворец меж двух «противоборствующих» сторон». Его медиативная функция всегда разворачивается, перефразируя мысль М.М. Бахтина, на рубеже двух сознаний, двух субъектов, двух языков, двух культур, реализуясь, однако, в одном сознании - переводчика, направленном на успешное осуществление коммуникации.

При этом переводчик испытывает на себе влияние того, кого он переводит, и ориентируется на потребности того, для кого он это делает. Это не может не сказаться на динамических преобразованиях характера его речевой деятельности, и в целом языковой личности, тем более что, по мнению психологов, «личность возникает в результате иерархизации системы деятельностей, это не данность, а качество» [Леонтьев 2000, с. 8]. Естественно предположить, что в процессе медиативной деятельности это качество задаётся и формируется, изменяется и совершенствуется. Иерархизация мотивов посреднической деятельности, постоянно происходящие в сознании/мышлении переводчика обмены информацией (смыслом), энергией (эмоциями), веществом (телами знаков) со средой (концептуальными системами продуцента и реципиета) способствуют переструктурированию концептуальной системы и языковой способности переводчика, наделяя его как языковую личность чертами функциональной (синергетической) системы. Обязательным компонентом модели поведения любой системы является цель, которая мобилизует, «приспосабливает» процессы различной природы внутри системы для достижения.

Актуальность проведённого исследования определяется тем, что оно обращено к главному вопросу многих гуманитарно-естественных наук -взаимоотношению языка и сознания, мышления и речи. Представления об этих отношениях всегда носили дискуссионный характер, и их исход определялся приоритетными для того или иного времени философско-гносеологическими парадигмами, в том числе и принимаемой научным сообществом точкой зрения на язык. Антропоцентризм современного языкознания обозначил новый подход к языку как средству доступа к ментальным процессам, что предопределяет стремление исследователей обнаружить верифицируемые корреляции между оперативными единицами сознания и объективирующими их языковыми знаками. Это требует дальнейшей разработки подходов к переводу не только как к методу изучения языковых явлений, благодаря которому отчётливее высвечиваются их латентные свойства, но и как к одному из проявлений общечеловеческой способности к словесному выражению, что и осуществляется в данной работе. Перевод здесь трактуется прежде всего как явление человеческого языка, «а не человеческого разноязычия» [Бибихин 1973, с. 8]. Система смыслов, представленная в текстах на исходном и переводящем языках, для переводчика, интерпретирующего субъекта, является отражением основных способов познания коммуникантами окружающей действительности, что позволяет квалифицировать перевод как речемыслительный процесс. Следовательно, любые пути анализа этого процесса дают дополнительную информацию о сущностных особенностях речевой деятельности в целом. При этом все переводческие операции со смыслом получают обязательную материальную фиксацию в тексте перевода, в своеобразном «метатексте» осуществлённого понимания [Пшеницын 1999, с. 25]. Таким образом, перевод становится естественным способом получения объективных данных о работе человеческого мышления.

Антропоцентрическая доминанта общелингвистических направлений совпадает с переводческими приоритетами. Однако среди последних недостаточно изученными остаются аспекты речемыслительной деятельности переводчика как индивида, занимающего центральную позицию в вербальном посредническом процессе. Отсутствуют объяснительные основания, помогающие приблизиться к осознанию того, как язык отражает человеческий опыт, представленный в различных этнических сознаниях. В частности, нет объяснительной модели соотношения значения и смысла, не определено само понятие «вербальная посредническая деятельность». Требуют дальнейшей разработки семиотические аспекты перевода, обусловленные развитостью языковой личности переводящего, особенностями его языковой способности, предопределяющими его креативные способности порождать интегративные когнитивные структуры в сознании владеющих исходным и переводящим языками.

Представители лингвистических теорий перевода сознательно не обращались к вопросам речевого мышления на том основании, что такая деятельность не подлежит непосредственному наблюдению. В работах психолингвистичекого направления речемыслительные процессы получили широкое освещение, однако посреднический аспект представлен в них пока фрагментарно. Он лишь опосредованно включается, например, в вопросы комплексного моделирования переводческой деятельности [Галеева 1997; Герман, Пищальникова 1999; Крюков 1989, 1996; Леонтьев 1969; Миньяр-Белоручев 1980; Чернов 1978; Ширяев 1979 и др.]. Этот аспект косвенно входит в сферу интересов психолингвистов, изучающих психотипические характеристики переводчика, соотнесение его деятельности с гетерогенными фрагментами опыта - этноментального или семиотического [Белянин 1988;

Клюканов 1998, 1999; Сорокин 1997, 1998, 2003; Фесенко 1999а, 2002]. Он затрагивается в исследованиях этнокультурной специфики языкового сознания, предметной области этнопсихолингвистики, методологическая база которой была предложена и сформирована в рамках психолингвистики [Митамура 1999; Сорокин 1994, 1998; Тарасов 1996, 1998, 2000, Уфимцева 1996, 1998, 2000 и др.]. Интерес к субъективным характеристикам участников переводческого процесса стал конструктивным моментом в ряде когнитивно ориентированных исследований лишвистического и лингводидактического направлений [Воскобойник 2004; Перевод как когнитивная деятельность 2003; Фесенко 1999а; 2002; Хайруллин 1995; Халеева 1999; Bell 1997; Kussmaul 1995; Snell-Hornby 1995 и др.]. С недавних пор в фокусе интересов отечественных учёных - исследования когнитивной сферы переводческой психики (вопросы языковой способности и коммуникативной компетенции, переводческих стратегий и операций) [Гусев 2003; Залевская, Медведева 2002; Каплуненко 1999; Пищальникова 2004; Подольская 1998; Шевчук 2003 и др.].

Таким образом, речемыслительная деятельность переводчика всё чаще привлекает внимание лингвистов, расширяется объём и ракурсы её исследования, однако собственно посредническая составляющая вербальной деятельности переводчика всё ещё не получила широкого и комплексного рассмотрения.

Актуальность диссертации определяется и тем, что заявленная в ней проблема языкового посредничества и предлагаемые подходы к её решению, выводят исследование на междисциплинарный уровень. Обращение к интегративной парадигме в сочетании с деятельностным подходом обусловлены современным пониманием межкультурной коммуникации. Она предстаёт специфическим видом речевой деятельности, в которой интерпретирующий субъект занимает центральное положение и активизирует коммуникативно-когнитивую деятельность её участников, пользующихся разными языковыми и культурными кодами. В переводе как творческом деятельностном процессе переводчик никогда не замыкается только на данных языка. Смысл, становящийся катализатором для генерируемого доминантного смысла, может попасть в концептуальную систему переводчика благодаря разностороннему чувственному, вещному или телесному опыту, благодаря работе памяти и воображения, фантазии и образам обыденного сознания. В этой связи психологи, когнитологи и психолингвисты говорят о новых сторонах языка, выявившихся благодаря когнитивным наукам, и приходят к заключению, что конвенциональная система языка не обладает «достаточной ёмкостью», что язык - это лишь одна из сторон психики субъекта, а языковая способность должна рассматриваться в одном ряду с другими когнитивными способностями человека [Веккер 1998, Демьянков 1994, Залевская 1999, 2003; Кубрякова 2004, Пищальникова 2001, 2003; Chafe 1994, Lakoff 1990].

Объектом исследования в диссертации является переводческая деятельность, сопряжённая с передачей культурноспецифической информации, что требует от переводчика переключения из операционального режима в деятельностный.

Предмет исследования - процесс переводческого посредничества, направленный на понимание и представление смысла переводимого текста.

Цель диссертационного исследования - разработать интегративную концепцию вербальной посреднической деятельности переводчика, отражающую характер взаимоотношения язык :: сознание (когнитивно -семиотический аспект) и мышление :: речь (речемыслительный аспект) в процессе межкультурной коммуникации.

В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:

1) определить объём содержания, соотносимого с понятием «культурноспецифическое» в различных моделях перевода;

2) провести сопоставительный анализ динамики подходов к переводу культурноспецифического и эволюции взглядов на роль переводчика в этом процессе;

3) выявить и описать когнитивно-семиотические принципы, детерминирующие характер взаимоотношения концептуальных систем участников переводческого процесса (адресанта - переводчика - адресата);

4) определить специфику типологической характеристики знаков, вовлечённых в передачу культурноспецифической информации;

5) обосновать правомерность наделения переводчика функцией наблюдателя в смысловом пространстве межъязыкового перевода;

6) выявить некоторые специфические характеристики профессионального языкового сознания билингва;

7) разработать и представить доказательную базу, позволяющую трактовать языковую личность переводчика как «функциональный орган», оптимизирующий переводческую деятельность;

8) представить и обосновать модель «когнитивного круга» переводческой личности;

9) провести экспериментально-аналитическое исследование, верифицирующее выдвинутые теоретические положения.

Методологической основой диссертационного исследования послужили идеи антропологической философии, в частности, положение Ортеги-и-Гассета о том, что мир - не просто объект познавательной деятельности, а составная часть особого способа бытия - бытия человека. Данное утверждение логично сочетается с ракурсом изучения языка, речи, речевой деятельности как достояния индивида, который предлагается отечественной психолингвистикой.

Теоретической базой работы являются положения отечественных и зарубежных исследователей в области перевода, семиотики, семантической структуры слова, теории речевой деятельности, когнитивной лингвистики, межкультурной коммуникации.

Перевод рассматривается как речемыслительный познавательный процесс, осуществляемый и координируемый индивидом [Крюков 1989; Леонтьев 1969; Миньяр-Белоручев 1980; Ширяев 1981 и др.]. Посредническая деятельности переводчика базируется на концептуальном анализе переводимого и направлена на реконструирование доминантного смысла. В современной когнитивной семантике, семиотике и психолингвистике доминантный смысл понимается как интегративный, включающий различные данные, связанные с памятью, эмоциями, ассоциациями, с разнообразным и разноплановым опытом, вербальным и невербальным [Залевская 2001, 2003; Крюков 1989, 1996; Кубрякова 2004; Пищальникова 1999, 2001; Шахнарович 2001; Chafe 1994; Есо 2001; Lakoff 1990]. Реальный процесс межкультурного общения, в котором принимает участие переводчик, может происходить только в форме общения сознаний, которые формируются у индивида в определённой культуре/среде. Последняя, предопределяя пути, которыми осуществляется процесс познания, обеспечивает познающего необходимыми для этого элементами опыта, приобретаемого в результате локально и темпорально востребованных видов и способов деятельности [Выготский 1996/1934; Клюканов 1999; Сорокин, Марковина 1988; Тарасов 1996 - 2003; Уфимцева 1996, 1998; Bennett 1998; Larsen 1984; Malinowski 1998/1935; Nelson 1998]. Кроме этого, теоретическую базу работы составили лингвистические, психологические и психофизиологические концепции, сформулированные в разное время А.А. Потебнёй, Л.С. Выготским, А.А. Ухтомским, П.К. Анохиным, А.Н. Леонтьевым, А.А. Леонтьевым. Теории представленных учёных объединяет тезис о том, что мышление индивида осуществляется по принципу функциональной системы, в которой ведущие и производные мотивы в процессе деятельности мо1ут изменяться.

Методы исследования избирались в зависимости от поставленных задач. В работе широко используется метод семантической интерпретации лингвистических фактов. Эта интерпретация основывывается на элементах компонентного анализа в его дефиниционной разновидности и контекстуального анализа. Применяются методы сравнительно-сопоставительного и сопоставительно-переводческого анализа материала, концептуальный и когнитивный анализ ментальной деятельности представителей разных лингвокультурных сообществ. Одним из способов изучения специфики этнического сознания служит свободный ассоциативный эксперимент, сопровождаемый элементами статистического анализа при обработке полученных данных. Метод моделирования используется для структурной характеристики системы переводческой личности. В работе также учитываются данные интроспективных наблюдений.

Материалом исследования послужили примеры из британской, американской и русской литературы (поэзия, проза, научная и публицистическая литература) и их параллельные переводы, выполненные профессиональными и/или начинающими переводчиками (около 3500 контекстов), картотека переводов текстов и текстовых фрагментов, сделанных начинающими переводчиками (2700 единиц), материалы словарей и результаты ассоциативных экспериментов.

Научная новизна работы заключается в проведении комплексного исследования по изучению вербальной посреднической деятельности переводчика, включающего изучение характера взаимоотношения языка и сознания, т. е. языковых единиц и стабильных, дискретированных языком, ставших фактом сознания структур знаний, а также речевой деятельности и мышления, т.е. осмысленного и целенаправленного процесса переработки, изменения и дополнения знаний в концептуальной системе переводчика. В работе вербальный посреднический аспект деятельности переводчика в межкультурной коммуникации рассмотрен в качестве самостоятельного предмета исследования. Данные психолингвистики, семиотики, когнитивной лингвистики и межкультурной коммуникации интегрированы с целью исследования вербальной посреднической переводческой деятельности. Это дало возможность: 1) выявить взаимообусловленность, синергийность информационных потенциалов интерпретатора и знака, концептуальной системы переводчика и типа знака, включённого в межъязыковой коммуникативный процесс; 2) обосновать целесообразность адаптации для посреднической деятельности переводчика понятия «языковое сознание»; 3) предложить подход к переводческой личности как особому «функциональному органу» - модели, в которой трёхкомпонентный механизм вербализации ментального содержания предстаёт главным структурообразующим фактором перевода. В диссертации систематизированы взгляды на то, как в различных моделях перевода представлена природа культурноспецифического и какова роль переводчика в передаче этого феномена.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что в ней получил теоретико-экспериментальное освещение ещё один аспект переводческой деятельности - посреднический. Его изучение вносит новые данные в общую разработку положений теории речевой деятельности, в её характеристику как принципиально нестабильного образования, организованного по принципу функциональной системы.

Результаты работы имеют значимость для общей теории языка, в частности, для расширения трактовки принципа иконичности, в котором своеобразно преломляются отношения между языком, мышлением и культурой. Проведённое исследование представляет интерес для теории межкультурной коммуникации и когнитивного переводоведения, так как оно выявляет стратегии и механизмы создания интегративных когнитивных структур в сознании представителей разных лингвокультурных сообществ.

Практическая ценность работы состоит в том, что предложенные в ней составляющие медиативной деятельности - ориентация переводчика в пространстве смысла в межкультурной коммуникации, модель перехода от значения к смыслу - имеют прикладной характер и могут служить основой для моделирования процесса перехода от текста на исходном языке (ИЯ) к тексту на переводящем языке (ПЯ) в письменном переводе. Теоретические положения, выдвинутые в диссертации, могут найти применение в лекционных курсах по теории языка, переводу, психолингвистике, межкультурной коммуникации, а также использовался студентами при написании научно-исследовательских работ. Способы и приёмы изучения фактического материала, представленные в работе, иллюстрируют возможные пути и направления переводческого анализа речевых произведений, содержащих культурноспецифическую информацию.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Перевод как посреднический речемыслительный процесс базируется на формировании интегративных когнитивных структур и моделей, координирующих этнические сознания участников межкультурной коммуникации. Актуализация ментального содержания, подлежащего переводу, обеспечивается языковыми функциональными опорами, выводящими на соответствующие познавательные структуры коммуникантов.

2. В переводе, являющемся формой бытования семиотического опыта, осуществляется синергетическое взаимодействие информационных потенциалов посредника и знака, концептуальной системы переводчика и типа знака, включённого в межъязыковой коммуникативный процесс.

3. Особенностью знаков, задействованных в процессе перевода как форме межкультурной коммуникации, является их константная синкретичность - сопряжённость символического, иконического и индексального аспектов. Соотношение типологических характеристик в знаках обусловлено их культурной маркированностью в лингвокультурном сообществе и позволяет им оптимально осуществлять коммуникацию и познание в рамках определённой культуры.

4. Переводчик, выполняя функцию наблюдателя, выходит из семантического пространства одного языка в многомерный и разнонаправленный коммуникативный универсум двух языков. Степень маркированности знаков, их равновесие в коммуникативном универсуме, смещение этого равновесия, его степень и последующее возвращение в равновесное состояние могут быть выявлены и скорректированы только с позиции наблюдателя.

5. Наиболее эффективным инструментом анализа деятельности переводчика в процессе посредничества является обращение к феномену «языковое сознание». Это позволяет расширить информационное пространство при анализе воспринимаемых и продуцируемых переводчиком текстов, соотнести коррелируемые ментальные пространства участников коммуникации с разными этническими сознаниями путём формирования в них интегративных когнитивных структур, исследовать специфику сознания переводчика-билингва.

6. В языковом сознании переводчика-билингва преобладает или находится в состоянии динамического становления конструктивный тип синкретизма, детерминированный профессиональной деятельностью индивида и оптимизирующий её.

7. Ментальные процессы, происходящие в переводе, предопределены конструктивной деятельностью языковой личности переводчика. Иерархизация мотивов личности способствует самоорганизации последней для создания оптимизирующих стратегий по операциям с информацией, по увеличению ёмкости ментального лексикона, по совершенствованию языковой способности. Таким образом, переводческая личность может быть представлена как особый функциональный орган.

8. Работа такого функционального органа, в свою очередь, обеспечивается механизмом вербализации ментального содержания, представленного моделью «когнитивного круга», объединяющего три взаимодействующих компонента: ментальный лексикон, когнитивную компетенцию и языковую способность переводчика.

Апробация работы. Основные положения диссертации отражены в 35 публикациях, в том числе в авторской монографии (15 п. л.), в одной главе коллективной моно[рафии, а также в статьях и тезисах конференций различных уровней. Общий объём опубликованного материала - 29,25 п.л.

Результаты работы обсуждались на заседаниях семинара по психолингвистическим проблемам языка в Алтайском государственном университете, на кафедре общего и исторического языкознания Алтайского государственного университета. Некоторые аспекты исследования легли в основу спецкурса «Культурологические лакуны и способы их элиминирования в процессе перевода», предлагаемо! о студентам 4-го курса Лингвистического института Барнаульского государственного педагогического университета. Положения, вынесенные на защиту, докладывались на научных и научно-практических конференциях разных уровней: международных (Барнаул 1994, 1996, 1998, 2001, 2003, 2005; Махачкала - Пятигорск 2000; Москва 2002, 2003; Новосибирск 1999; Тамбов 2002), всероссийских (Барнаул 2000, 2004; Иркутск 1998; Новосибирск 1999), региональных (Барнаул 1996; Иркутск 2000; Махачкала 2002; Уфа 1999), межвузовских (Барнаул 1995,2000).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения, библиографического списка цитируемых источников, включающего 386 работ, списка справочных изданий и списка иллюстративного материала.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Вербальная посредническая деятельность переводчика в межкультурной коммуникации: психолингвистический аспект"

Выводы по главе

Сказанное позволяет заключить, перевод - одна из форм межкультурной коммуникации. Центральную позицию в ней занимает переводчик, организуя и выстраивая двуаспектную деятельность понимания и смыслопорождения. Присутствие различий в сознании общающихся является

2ь4 нормой межкультурной коммуникации, что и должен учитывать переводчик, определяя стратегии свей деятельности. Эти стратегии обусловлены соотношением концептуальных систем коммуникантов, результатами рефлексии над сопоставлением интериоризированных переводчиком познавательных (когнитивных) структур значения разных языков, преломлением их в конкретном акте коммуникации.

Перевод является сложной системой отношений, в которой место каждого компонента детерминировано его значимостью в контексте ситуации, текста, культуры, опыта. Поэтому переводчик находится в состоянии постоянного выбора, принятия решений, от которых зависит «встретятся, состыкуются» ли образы мира в сознании коммуникантов, а значит осуществится ли вообще процесс коммуникации.

Инструментом «диалога сознания» людей, принадлежащих к разным лингвокультурным сообществам, являются познавательные (когнитивные) структуры. Отсюда, приоритетные стратегии при переводе направлены на поиски способов целесообразного обмена такими структурами или на их создание. Формирование и обмен структурами может осуществиться посредством: а) ориентации переводчика в коммуникативном пространстве определённого сообщества в направлении etic - emic - etic; б) осуществления переводческой рефлексии, позволяющей предопределить зоны несовпадения концептуальных систем (сознаний) коммуникантов (зоны текстового напряжения) и наметить пути интерпретационного процесса, руководствуясь когнитивной моделью соотношения значения и смысла.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Данная работа представляет собой исследование одного из видов речемыслительной деятельности - переводческого. Общие направления в эволюции теории перевода последовательно совпадали со сменой парадигм в языкознании, демонстрируя изменения в своём объекте от лингвостатического (текст) до психодинамического (процесс перевода) и позже - до вполне логического их взаимодействия. Проведённый в работе критический анализ предметно-объектных предпочтений в различных моделях перевода показал, что возможность обращения к посредническому (медиативному) аспекту перевода, избранному в качестве объекта проведённого исследования, могла возникнуть только в связи с современными подходами к языку. В их основе лежат суждения о том, что язык не обладает статусом самодостаточной сущности, а является одним из психических процессов человека. Отсюда следует, что языковые явления служат досгупом к более общим принципам и механизмам человеческого познания. Предлагаемая в работе интегративная концепция, соединяющая в себе ключевые положения психолингвистики, семиотики, когнитивной лингвистики и теории межкультурной коммуникации, позволила выделить в переводческой деятельности особый параметр - личность переводчика, акцентировать специфику его сознания и мышления.

Результаты проведённого исследования позволили констатировать, что иерархизация мотивов посреднической деятельности, постоянно происходящие в сознании/мышлении переводчика информационные, семиотические и эмоциональные обмены со средой (концептуальными системами продуцента и реципиента) способствуют переструктурированию языкового сознания и языковой способности переводчика. В результате вербального посредничества языковая переводческая личность приобретает качества особого «функционального органа», способного обеспечивать координацию и оптимизацию общения в процессе межкультурной коммуникации.

Вербальная посредническая деятельность переводчика, осуществляемая в широком контексте культуры, реализуется с помощью знаков и репрезентируемых ими моделей. Обращение к семиотическому аспекту в переводческом ракурсе позволило переосмыслить соотношение типологических свойств знаков и их культурной маркированности в лингвокультурном сообществе. Известное утверждение о том, что в знаке могут присутствовать черты всех трёх типов - символического, иконического и индексального, - получило в работе конкретное уточнение. В знаках, передающих культурноспецифическую информацию, этот конгломерат носит постоянный, эксплицитный характер. На фоне константно присутствующей символичности иконичность таких знаков проявляется в диаграмматическом варианте, количественно отражая соотношение между языковой и ментальной структурами в текстах на исходном и переводящем языках, что находит отражение во внутренней и внешней адаптации текста. Индексальность описываемых знаков обусловливает их относительный характер, обязательное соотношение с кодом культуры, в рамках которой они функционируют, выводной характер их содержания.

Одним из основных результатов настоящей работы является выявление специфики формирования интегративных когнитивных структур, активизирующих коррелирующие познавательные пространства индивидов с разным этническим сознанием. С этой целью выявлены и проанализированы механизмы, стратегии и средства построения таких структур, а также связанные с ними адаптивные изменения в мотивационной и когнитивной сфере переводчика, в его языковом сознании.

В работе предлагается расширить статус наблюдателя в посредническом коммуникативном процессе и наделить этой функцией переводчика, что необходимо для определения вектора направления и степени смещения в значении знаков, подлежащих переводу.

В настоящем исследовании предпринята попытка теоретически обосновать и продемонстрировать на конкретном материале, что оптимальной интегрирующей моделью, с помощью которой осуществляется медиативная деятельность переводчика, создаются интегративные когнитивные структуры, является концепт/ языковое сознание. Он позволяет максимально расширить пространство, служащее источником информации при анализе воспринимаемых и продуцируемых речевых произведений. Такая информация - результат вовлечения всех составляющих сознания индивида: значения, эмоций и переживаний, ассоциаций и оценок, воспоминаний и фантазий.

Обращение к понятию языковое сознание переводчика позволило выявить специфические изменения в когнитивных, эмоциональных и поведенческих реакциях искусственного, или профессионального билингва, основанных на неизбежном синкретизме двух языков и культур в его сознании. Из выделяемых исследователями двух типов синкретизма -конструктивного и неконструктивного - мы полагаем, что в языковом сознании переводчика-билингва преобладает или находится в состоянии динамического становления конструктивный тип. В качестве доказательства высказанного утверждения приводятся два аргумента, которые связаны: 1) с принципом функциональности системы переводческой деятельности, её подчинением средовым обстоятельствам; 2) с особенностью репрезентации слов второго языка в ментальном лексиконе билингва. Конструктивный тип синкретизма переводчика-билингва, с одной стороны, детерминирован его профессиональной деятельностью, а с друг ой - способствует оптимизации этой деятельности.

Один из выводов проведённого исследования связан с положением о том, что главенствующим структурообразующим фактором перевода выступает языковая способность переводчика билингва. В предлагаемой нами модели языковой личности переводчика эта величина выступает постоянно развивающимся механизмом вербализации ментального содержания. В исследовательских целях она может быть представлена тремя взаимодействующими и взаимодополняющими компонентами: ментальным лексиконом, когнитивной компетенцией и собственно языковой способностью. В процессе профессиональной посреднической деятельности все психические функции переводчика организуются для создания оптимизирующих стратегий по операциям с информацией, для доступа к сложным комплексам ментального лексикона, для совершенствования его языковой способности. В такой ситуации переводческая личность и предстаёт особым «функциональным органом», сочетанием сил, призванным снять «избыток недостатка».

В рамках данного направления имеются следующие перспективные линии дальнейших исследований:

1. Расширение сферы и представленности языковых явлений, которые могут быть опознаны как культурноспецифические. Культурная специфика проявляется не только в значении слов, но и в грамматических формах и конструкциях (статический аспект). Культурноспецифическими могут оказаться стратегии организации языковых единиц, принятые в отдельном лингвокультурном сообществе в зависимости от типа дискурса, в котором они употребляются (динамический аспект).

2. Выявление психологической реальности механизма, обеспечивающего вербализацию ментального содержания в представленной в третьей главе модели «когнитивного круга», может внести уточнения в специфику выявленных компонентов модели.

Список научной литературыПшёнкина, Татьяна Геннадьевна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Адмони В.Г. Основы теории грамматики. М.-Л.: Наука, 1964. - 105 с.

2. Алпатов В.М. История лингвистических учений: Учеб. пособие. 3-е изд. -М.: Языки славянской культуры, 2001. - 368 с.

3. Анохин П.К. Узловые вопросы теории функциональной системы. М.: Изд-воМГУ, 1980.-197 с.

4. Анохин П.К. Философские аспекты теории функциональных систем. М.: Наука, 1978.-399 с.

5. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография // Избранные труды. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. - Т.2. - 767 с.

6. Багринцева Н.В. Культурно-детерминированные факторы в теории и практике перевода (на материале художественных англо-русских текстов): Автореф. дис . канд. филол. наук. М., 2001. - 24 с.

7. Базылев В.Н. Новая метафора языка (семиотико-синергетический аспект): Автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 1999. - 53 с.

8. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику: Учебное пособие. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 360 с.

9. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Постулаты когнитивной семантики // Известия А11. Серия литературы и языка. 1977. - Т. 56. - № 1. - С. 11-21.

10. Бардина Н.В. Конфигуративно-энергиальные единицы речевого потока // Семантика языковых единиц: Доклады V Междунар. конференции. М.: ИЯ РАН, 1996.-Т. I.-C.3-5.

11. Бархударов J1.С. Язык и перевод. Вопросы частной и общей теории перевода. М.: Международные отношения, 1975. - 240 с.

12. Бахтин Н.М. Разговор о переводах. Из жизни идей. М.: Лабиринт, 1995. -С. 53-56.

13. Бейтс Е. Интенции, концепции и символы // Психолингвистика: Сб. статей. М.: Прогресс, 1981. - С. 5-102.

14. Белянин В.П. Психолингвистические аспекты художественного текста. М.: Изд-во МГУ, 1988.-120 с.

15. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Под ред. Ю.С. Степанова. М.: Прогресс, 1974.-447 с.

16. Березин Ф.М. О парадигмах в истории языкознания XX в. // Лингвистические исследования в конце XX в.: Сб. обзоров. М.: ИНИОН РАН, 2000.-С. 9-21.

17. Бибихин В.В. О проблеме определения сущности перевода // Тетради переводчика. М.: ИМО, 1973. - Вып. 10. - С. 3-14.

18. Блох М.Я., Семёнова Т.Н. Имена личные в парадигматике, синтагматике и прагматике М.: Готика, 2001. - 193 с.

19. Богин Г.И. Типология понимания текста: Учебное пособие // Психолингвистика: Хрестоматия / Сост. В.А. Пищальникова и др. Москва; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. - С. 29-74.

20. Богин Г.И. Значащее переживание как необходимая часть системы смыслов //Лингвосинергетика: проблемы и перспективы: Материалы второй школы-семинара 2 июля 2001 г. / Отв. ред. В.А. Пищальникова. Барнаул, 2001. -С. 5-22.

21. Богин Г.И. Субстанциональная сторона понимания речи. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1993.- 137 с.

22. Богин Г.И. Схемы действия читателя при понимании текста. Калинин, 1989.-69 с.

23. Богин Г.И. Филологическая герменевтика. Калинин, 1982. - 86 с.

24. Бондарко А.В. Телеологическая основа и каузальный аспект функций языковых средств // С любовью к языку: Сб. научных трудов. Посвящается Е.С. Кубряковой. Москва-Воронеж, ИЯ РАН, Воронеж, гос. ун-т, 2002. - С. 20-28.

25. Бреус Е.В.Основы теории и практики перевода с русского языка на английский: Учебное пособие. М.: Изд-во УРАО, 1998. - 208 с.

26. Брутян Г.А. Гипотеза Сепира-Уорфа. Ереван: Изд-во АН Арм. ССР, 1968. -66 с.

27. Брушлинский А.В. Деятельность субъекта и психическая деятельность // Деятельность: теория, методология, проблемы. М.: Наука, 1990. - С. 129142.

28. Бурукина О.А. Проблема культурно-детерминированной коннотации в переводе: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1998.- 24 с.

29. Бутакова JI.O. Авторское сознание в поэзии и прозе: когнитивное моделирование: Монография. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. - 283 с.

30. Бутакова JI.O. Авторское сознание как базовая категория текста: когнитивный аспект: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Барнаул, 2001. - 40 с.

31. Быкова Г.В. Лакунарность как категория лексической системологии: Автореф. дис. д-ра. филол. наук. Воронеж, 1999. - 32 с.

32. Валгина Н.С. Теория текста. М.: Логос, 2003. -280 с.

33. Вартофский М. Модели. Репрезентация и научное понимание: Пер. с англ. / Общ ред. и послесл. И.В. Новика, В.Н. Садовского. М.: Прогресс, 1988.-507 с.

34. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 288 с.

35. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / Пер. с англ. А.Д. Шмелёва под ред. Т.В. Булыгиной. М.: Языки русской культуры, 1999. - 780 с.

36. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997. - 411 с.

37. Веккер JT.M. Психика и реальность: единая теория психических процессов. -М.: Смысл, 1998.-685 с.

38. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. 3-е изд. - М.: Русский язык, 1983.-269 с.

39. Виноградов B.C. Перевод. Общие и лексические вопросы. М.: КДУ, 2004. - 240 с.

40. Витренко А.Г. Декодирование прозаического художественного текста при переводе // Перевод как когнитивная деятельность. М., 2003. - С. 54-83. (Тр. МГЛУ. - Вып. 480).

41. Власенко С.В. Факторы лакунизации текста (на основе анализа англоамериканских и русских текстов разного коммуникативного статуса): Автореф. дис. канд. филол. наук. М.: ИЯ РАН, 1996. - 44 с.

42. Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе. М.: Международные отношения, 1980. - 342 с.

43. Воскобойник Г.Д. Лингвофилософские основания общей когнитивной теории перевода: Автореф. дис. д-ра филол. наук. М, 2004. - 40 с.

44. Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Лабиринт, 1996. - 414 с.

45. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988.-704 с.

46. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. - 366 с.

47. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Языки русской культуры, 1998. -768 с.

48. Гак В.Г. Язык как форма самовыражения народа // Язык как средство трансляции культуры. М.: Наука, 2000. - С. 54-68.

49. Танеева H.J1. Основы деятельностной теории перевода. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1997.- 79 с.

50. Галь Н. Слово живое и мёртвое. М.: София, 2003. - 608 с.

51. Гальперин И.Я. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981.- 139 с.

52. Гарбовский Н.К. Теория перевода: Учебник. М.: МГУ, 2004. - 544 с.

53. Гачечиладзе Г.Р. Художественный перевод и литературные взаимосвязи. -М.: Советский писатель, 1972. 253 с.

54. Герман И.А., Пищальникова В.А. Введение в лингвосинергетику. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999. - 127 с.

55. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. М.: Прогресс, 1992.

56. Горошко Е.И. Интегративная модель свободного ассоциативного эксперимента. Харьков; Москва: РА - Каравелла, 2001. - 320 с.

57. Губернаторова Э.В. Метафора как компрессированный компонент перевода: деятельностный аспект: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Барнаул, 2003. 21 с.

58. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры: Пер. с нем. языка. М.: Прогресс, 1985. - 465 с.

59. Гумбольдт В. фон. Избранные фуды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. - 397 с.

60. Гумбольдт В. фон. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческою рода // В.А. Звегинцев. Историяязыкознания XIX XX вв. в очерках и извлечениях. - М.: Просвещение, 1964.-4.1.-С. 85-104.

61. Гуревич В.В. О «субъективном» компоненте языковой семантики // Вопросы языкознания. 1998. -№ 1. - С. 27-35.

62. Гусев В.В. Эмпатическая модель в формировании стратегии перевода // Перевод как когнитивная деятельность. М., 2003. - С.26-41. (Тр. МГЛУ. -Вып. № 480).

63. Гусев В.В. Некоторые особенности осмысления текста в устном последовательном переводе // Перевод и дискурс. М., 2002. - С. 26-43. (Тр. МГЛУ. - Вып.№. 463).

64. Демурова Н.М. О переводе сказок Кэрролла // 11риключения Алисы в стране чудес. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье / 2-е стереот. изд. М.: Наука, 1991. - С. 315-336.

65. Демьянков В. 3. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. - № 4. - С. 1433.

66. Денисова Г.В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М.: Азбуковник, 2003. - 298 с.

67. Дмитриева Н.Л. Конвенциональный стереотип как средство регуляции восприятия вербализованного содержания: Дис. . канд. филол. наук,-Барнаул, 1996.- 145 с.

68. Добровольский Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии // Вопросы языкознания. 1997. - № 6. - С. 37-48.

69. Елизарова Г.В. Культурологическая лингвистика. Опыт исследования понятия в методических целях. СПб.: Бельведер, 2000. - 140 с.

70. Ермолович Д.И. Имена собственные на стыке языков и культур. М.: Р. Валент, 2001.-200 с.

71. Жельвис В.И. К вопросу о характере русских и английских лакун // Национально-культурная специфика речевого поведения. М.: ИЯ РАН 1977.-С. 136-146.

72. Жених ЕЛ. Особенности природы немецкой безэквивалентной лексики и её влияние на перевод (с немецкого языка на русский): Автореф. дис. канд. филол наук. - М., 2000. - 20 с.

73. Жинкин Н.И. Язык Речь - Творчество. - М.: Лабиринт, 1998. - 368 с.

74. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации / Предисл. Р.Г. Котова, А.И. Новикова. М.: Наука, 1982. - 159 с.

75. Жулидов С.Б. О роли типологических и этнокультурологических межъязыковых расхождений в художественном переводе // Вестник Иркут. гос. лингв, ун-та. Серия лингвистики. 2001. -№3. - С. 132-140.

76. Залевская А.А. «Чувствующий мозг» в трактовке А. Дамазио // Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. научых трудов / Под общ. ред. А.А. Залевской. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2005. - Вып. 4. - С. 41-55.

77. Залевская А.А. Телесность / корпореальность и значение слова // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты: Сб. статей / Под общ. ред. В.А. Пищальниковой. Барнаул: Изд-во Алт. унта, 2004. - С. 57-64.

78. Залевская А.А. Языковое сознание и описательная модель языка // Методология современной психолингвистики: Сб. статей. Москва; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2003. - С. 35-49.

79. Залевская А.А., Медведева И.Л. Психолингвистические проблемы учебного двуязычия: Учебное, пособие. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. - 194 с.

80. Залевская А.А. Текст и его понимание: Монография. Тверь: Твер. гос. унт, 2001.- 177 с.

81. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1999.-382 с.

82. Залевская А.А. Значение слова и возможности его описания // Языковое сознание: формирование и функционирование: Сб.статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М.: ИЯ РАН 1998. - С. 35-54.

83. Зимняя И. А. Лингвопсихология речевой деятельности. М.: Московский психолого-социальный институт. - Воронеж: НПО «МОДЭК», 2001. - 432 с.

84. Зимняя И.А. Психология обучения неродному языку М.: Рус.язык, 1989. -219 с.

85. Зинченко В.П. Размышления о душе и её воспитании (час души) // Вопросы философии. 2002. - №2. - С. 119-136.

86. Зинченко В.Г1. Психологическая теория деятельности («воспоминания о будущем») // Вопросы философии. 2001. - №2. - С. 66-88.

87. Зинченко В.П. Психологическая педагогика: Материалы к курсу лекций. -4.1. Живое знание. Самара: Самарский Дом печати, 1998. - 213 с.

88. Зинченко В.П. Проблема образующих сознания в деятельностной теории психики // Вестник МГУ. Серия 14. Психология. 1988. - №3. - С. 25-34.

89. Зубкова Л.Г. Античные теории языкового знака // Методология современной лингвистики: проблемы, поиски, перспективы: Сб. статей / Под общ. редакцией Л.М. Босовой. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2000. - С. 83-90.

90. Зубкова Л.Г. Языковое содержание и языковая картина мира (к истории вопроса) // Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты: Мат-лы междунар. научно-практич. конференции. Бийск: НИЦ БиГПИ, 1998. - Т. 1. - С. 205-210.

91. Имедадзе Н. В. Экспериментально-психологические исследования овладения вторым языком: Дис. . д-ра филол. наук. Тбилиси, 1978. - 365 с.

92. Калинин И.В. Современное переводоведение Франции и Канады (концептуально-историческое исследование): Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1999.-23 с.

93. Культурные концепты. Волгоград; Архангельск, 1996. - С. 3-15.

94. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. Изд. 2-е, стереотипное. -М.: Едиториал УРСС, 2002. 264 с.

95. Караулов Ю.Н. Показатели национального менталитета в ассоциативно-вербальной сети // Языковое сознание и образ мира: Сборник статей. М.: ИЯ РАН, 2000.-С. 191-206.

96. Караулов Ю.Н. Активная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть. М.: ИРЯ РАН, 1999.- 180 с.

97. Караулов Ю.Н. Русский ассоциативный словарь. М.: РАН, кн.1., 1994. -224 с.

98. Карпухина В.Н. Аксиологические стратегии текстопорождения и интерпретация текста (на материале стихотворений Р. Киплинга и их переводов на русский язык: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 2001.- 17 с.

99. Кацнельсон С.Д. Язык и мышление // Категории языка и мышления: Из научного наследия. М.: Языки славянской культуры, 2001. - С. 23-551.

100. Кашкин И.А. Вопросы перевода // Перевод средство взаимного сближения народов: Худож. публицистика / Сост. А.А. Клышко. - М.: Прогресс, 1987. - С. 327-358.

101. Кибрик А. А., Плунгян В. А. Функционализм // Фундаментальные направления американской лингвистики / Под ред. А.А. Кибрика, И.М. Кобозевой и др. М.: Изд-во МГУ, 1997. - С. 276-339.

102. Климов Е.А. Введение в психологию труда. М.: МГУ, 1988. - 157 с.

103. Климова Г.В. Общение и перевод // Перевод и дискурс. М., 2002. - С. 43 -51. (Тр. МГЛУ.-Вып. 463).

104. Клюканов И. Э. К вопросу о языковом фетишизме // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты: Сб. статей. / Под общ. ред. В.А. Пищальниковой. М.; Барнаул, 2003. - С. 113125.

105. Клюканов Н.Э. Динамика межкультурного общения: к построению нового концептуального аппарата: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Саратов, 1999.-42 с.

106. Клюканов Н.Э. Динамика межкультурного общения. Системно-семиотическое исследование. Тверь: 'Гвер. гос. ун-т, 1998. - 99 с.

107. Клюканов Н.Э. Психолингвистические проблемы перевода. Калинин, Калининский гос. ун-т, 1989. - 74 с.

108. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М.: Эдиториал УРСС, 2000. -352 с.

109. Ковшова М.Л. Культурно-национальная специфика фразеологических единиц (когнитивные аспекты): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М, 1996.-22 с.

110. Козлова Л.А. Специфика языкового сознания билингвов и её манифестация в их речевой деятельности // Мир языка и межкультурная коммуникация: Мат-лы междунар. научно-практич. конференции. -Барнаул, 2001.-4.1.-С. 140-145.

111. Козлова Jl.А. Лингвокультурный аспект в обучении грамматике (на материале английскою языка) // Методология обучения иностранным языкам в ВУЗах. Новосибирск: НГУ, 1999. - С. 63-66.

112. Колобаев В.К. Факторы, влияющие на восприятие и понимание иноязычного текста // Понимание и интерпретация текста: Сб. научных трудов / Отв. ред. Г.И. Богин. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1994. - С. 160-168.

113. Комиссаров В.Н. Современное переводоведение: Учебное пособие. М.: ЭТС, 2002. - 242 с.

114. Комиссаров В.Н. Переводческие аспекты межкультурной коммуникации // Актуальные вопросы межкультурной коммуникации: Сб. научых трудов / Под ред. И.И. Халеевой. М., 1999. - С. 75-87. (Тр. МГЛУ. - Вып. 444).

115. Комиссаров В.Н. Переводоведение в XX веке: некоторые итоги // Тетради переводчика. Научно-теоретический сборник. Вып. 24 / Под ред. С.Ф. Гончаренко. - М.: - МГЛУ, 1999а. - С. 4-20.

116. Комиссаров В.Н. Общая теория перевода. Проблемы переводоведения в освещении зарубежных учёных. М.: ЧеРо, 19996. - 136 с.

117. Комиссаров В.Н. Коммуникативные проблемы перевода: современные парадигмы // Перевод и коммуникация. М.: ИЯ РАН, 1997. - С. 7-16.

118. Комиссаров В.Н. Интуитивность перевода и объективность переводоведения // Язык. Поэтика. Перевод. М., 1996. С. 91-99. (Тр. МГЛУ. - Вып. 426).

119. Комиссаров В.Н., Ольховиков Б.А. Краткий словарь переводческих терминов 1. Концептуальная основа «Энциклопедия перевода». Проспект проекта // Материалы второй международной конференции ЮНЕСКО Евролингвауни, Москва 29-31 мая. МГЛУ, 1995. - С. 307-311.

120. Комиссаров В.Н. Когнитивные аспекты перевода // Перевод и лингвистика текста. М.: Всероссийский центр переводов, 1994. - С. 7-22.

121. Комиссаров В.Н. Лингвистика перевода. М.: Междунар. отношения, 1980.- 166 с.

122. Комиссаров В.Н. Слово о переводе (Очерк лингвистического учения о переводе). М.: ИМО, 1973. - 215 с.

123. Копанёв П.И. Вопросы истории и теории художественного перевода. -Минск, 1972.-С. 105-174.

124. Корнилов О.А. Языковая картина мира как отражение национальных менталитетов: Автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 2000. - 45 с.

125. Кравченко А.В. Знак, значение, знание. Очерк когнитивной философии языка. Иркутск: Издание ОГУП, 2001. - 261 с.131. .Кравченко А.В. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1996. - 160 с.

126. Кравченко А.В. Классификация знаков и проблема взаимосвязи языка и знания // Вопросы языкознания. 1999. - №6. - С. 3-13.

127. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация): Монография. М.: Диалог-МГУ, 1998. -352 с.

128. Кремнёва А.В. Функционирование библейского мифа как прецедентного текста (на материале произведений Джона Стейнбека): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 1999. - 16 с.

129. Крюков А.Н. Антиномии в теории перевода и их разрешение // Язык. Поэтика. Перевод. М., 1996. - С. 100-111. (Тр. МГЛУ. - Вып. 426).

130. Крюков А.Н. Методологические основы интерпретативной концепции перевода: Автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 1989. - 42 с.

131. Крюков А.Н. Фоновые знания и языковая коммуникация // Этнопсихолингвистика/ Отв. ред. Ю.А. Сорокин. М., 1988. - С. 19-34.

132. Кубрякова Е.С. Язык и знание. На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. М.: Языки славянской культуры, 2004. - 506 с.

133. Кубрякова Е.С. Об актуальных задачах теории словообразования (на рубеже веков) // Материалы международной конференции, посвящённойнаучному наследию профессора М.Д. Степановой и его дальнейшему развитию. М.: МГЛУ, 2001. - С. 11 -18.

134. Кубрякова Е.С. О связях когнитивной науки с семиотикой (опредление интерпретанты знака) // Язык и культура. Факты и ценности. К 70-летию Ю.С. Степанова. М.: Языки славянской культуры, 2001. - С.283-291.

135. Кубрякова Е.С. О формировании значения в актах семиозиса // Когнитивные аспекты языковой интеграции: Сб. научных статей. Рязань: РГПУ, 2000. - С.

136. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. М.: ИЯ РАН, 1997.-330 с.

137. Кубрякова Е.С. Понимание текста: инференция и области её действия // Семантика языковых единиц: Доклады V междунар. конференции. М., 1996.-Т. 1.-С. 20-23.

138. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX в. (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века: Сб. статей. М.: Рос. гос. гуманит. ун-г, 1995. - С. 144-238.

139. Кубрякова Е.С. Введение // Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи. М.: Наука, 1991. - С. 4-20.

140. Кузнецов A.M. Семантика лингвистическая и нелингвистическая, языковая и неязыковая (вместо введения) // Лингвистическая и экстралингвистическая семантика: Сб. обзоров. М.: ИНИОН, 1992. - С. 527.

141. Кэтфорд Дж. К. Лингвистическая теория перевода // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М.: Международные отношения, 1978.-С. 91-114.

142. Латышев Л.К., Семёнов А.Л. Перевод: теория, практика и методика преподавания. М.: Академия, 2003. - 192 с.

143. Лебедева Л.Б. Модальности восприятия и их отражение в языке // Логический анализ языка / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Шатуновский.

144. Дубна: Межд. ун-т природы, общества и человека «Дубна», 1999. С. 349360.

145. Лебедева Л.Б. Семантика ограничивающих слов // Логический анализ языка. Язык пространств / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 93-97.

146. Лебедева Н.М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. -М.: Ключ С, 1999.-224 с.

147. Лейчик В.М. Реальное и виртуальное в понятии «диалог культур» // Вестник МГУ. Серия. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. -2001. - №3. - С.73-79.

148. Леонтьев А.А. Личность, деятельность, образование // Языковое сознание и образ мира: Сб статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М.: ИЯ РАН, 2000. - С. 7-12.

149. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М.: Смысл, 1997. - 287 с.

150. Леонтьев А.А. Языковое сознание и образ мира // Язык и сознание: парадоксальная рациональность. М.: ИЯ РАН, 1993. - С. 16-22.

151. Леонтьев А.А. Эвристический принцип в восприятии, порождении и усвоении речи // Вопросы психологии. 1974. - № 5. - С. 53-62.

152. Леонтьев А.А. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания. М.: Наука, 1969. - 312 с.

153. Леонтьев А.Н. Философия психологии. М.: Изд-во МГУ, 1994. - 286 с.

154. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Из-во Политиздат, 1977.-304 с.

155. Лингвистические исследования в конце XX века // Сб. обзоров / Под ред. Ф.М. Березина. М.:ИНИОН РАН, 2000. - 216 с.

156. Лихачёв Д.С. Очерки по философии художественного творчества. СПб.: Блиц, 1996.-С. 139-156.

157. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семиосфера -история. - М.: Языки русской культуры, 1999. - 464 с.

158. Лукашевич Е.В. Моделирование концепта: психолингвистический аспект// Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты: Сб. статей / Под общ. ред. В.А. Пищальниковой. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004.-С. 126-136.

159. Лукашевич Е.В. Когнитивная семантика: эволюционно-прагматический аспект: Монография / Под ред. и с вступ. статьёй В.А.Пищальниковой. -Москва; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2002. 234 с.

160. Лурия А.Р. Основные проблемы нейролингвистики. М.: Изд-во МГУ, 1975.-252 с.

161. Лурия А.Р. Основы нейропсихологии. М.: Изд-во МГУ, 1973. - 374 с.

162. Маркарян Э.С. Очерки теории культуры. Ереван: Изд. АН Арм. ССР, 1969.-228 с.

163. Масленникова Е.М. О возможности сохранения этнокультурного мира текста // Слово и текст: психолингвистический подход: Сб. науч. трудов. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. Вып. 2. - С. 119-124.

164. Маслова В.А. Лингвокультурология: Учебое. пособие. М.: Академия, 2001.-208 с.

165. Матвеев Н. Примечаания к роману Дж. Голсуорси «Сага о Форсайтах» // Дж. Голсуорси «Сага о Форсайтах». М.: Художественная. Литература, 1973.-С. 844-857.

166. Медведева И.Л. Психолингвистические проблемы функционирования лексики неродного языка: Дис. д-ра филол. наук. Тверь, 1999. - 351 с.

167. Медведева И.Л. Функционирование иноязычной лексики в свете психолингвистической концепции слова // Функционирование слова влексиконе человека: Коллективная монография / Под общ. ред. А.А.Залевской. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1999. - С. 132-174.

168. Методология современной лингвистики: проблемы, поиски, перспективы // Сб. статей. / Под общ. ред. Л.М. Босовой. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та,2000.- 157 с.

169. Минский М. Остроумие и логика коллективного бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988.-С. 281-310.

170. Миньяр-Белоручев Р.К. Лингвистика перевода // Перевод и лингвистика текста. М.: Всесоюз. центр переводов, 1994. - С. 136-143.

171. Миньяр-Белоручев Р.К. Общая теория перевода и устный перевод. М.: Воениздат, 1980.-237 с.

172. Митамура М. Национально-культурные маркеры языкового сознания: японо-русские соматологические параллели (экспериментальное исследование): Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1999. - 27 с.

173. Молчанова Г. Г. Когнитивная стилистика и стилистическая типология // Вестник МГУ. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация.2001.-№.3.-С. 60-72.

174. Моррис Ч. Основания теории знаков // Семиотика. М.: Радуга. - С. 37-89.

175. Мощенникова С.В. Дискурсивно-прагматический потенциал категориальных и некатегориальных форм выражения пассивной перспективы высказывания и текста в современном английском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Барнаул, 2004. - 18 с.

176. Муравьёв В Л. Проблемы возникновения этнографических лакун (пособие по курсу типологии русского и французского языков). Владимир: ВГ11И им. П.И. Лебедева-Полянского, 1980. - 104 с.

177. Найда Ю. К науке переводить // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике: Сб. статей. М.: Международные отношения, 1978. - С. 128132.

178. Нелюбин J1.JI.; Хухуни Г.Т. История и теория перевода в России. М.: Моск. пед. ун-т, 1999. - 139 с.

179. Нелюбин Л.Л., Хухуни Г.Т. История и теория зарубежного перевода. М.: Сигнал, 1999.- 144 с.

180. Нестерова Н.М., Соболев В.Я. Трансляция текста в социокультурном пространстве // Россия Запад и Диалог культур. - М.: МГУ, 1998. - Вып. 6. - С. 239-248.

181. Никитин М.В. Основания когнитивной семантики: Учебное пособие. -СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2003. 277 с.

182. Николаева Т.М. От звука к тексту. М.: Языки русской культуры, 2000. -679 с.

183. Оболенская Ю.Л. Диалог культур и диалектика перевода. Судьбы произведений русских писателей XIX в. в Испании и Латинской Америке. -М.: МГУ, 1998.-316 с.

184. Ортега-и-Гассет. Нищета и блеск перевода // Что такое философия? М.: Наука, 1991.-С. 336-352.

185. Павилёнис Р.И. Проблема смысла. Современный логико-философский анализ языка. М.: Мысль, 1983. - 286 с.

186. Падучева Е.В. Акцентный статус как фактор лексического значения // Известия. АН Серия литературы и языка. 2003. - Т. 62. - №1. - С. 3-16.

187. Падучева Е.В. Феномен Анны Вежбицкой // Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1997. - С. 5-22.

188. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесённость с действительностью (референциальные аспекты семантики местоимений). М.: Наука, 1985. -271 с.

189. Паршин П.Б. Теоретические перевороты и методологический мятеж в лингвистике XX века // Вопросы языкознания. 1996. - №2. - С. 19-42.

190. Перевод как испытание культуры (материалы Круглого стола) // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. - 2000. - № 6. - С. 109-131.

191. Перевод как когнитивная деятельность. М., 2003. - 133 с. (Тр. МГЛУ. -Вып. 480).

192. Перевод средство взаимного сближения народов: Художественная публицистика / Сост. А.А. Клышко. - М.: Прогресс, 1987. - 640 с.

193. Петренко В.Ф. Основы психосемантики: Учебное пособие. Смоленск: Изд-во СГУ, 1997.-400 с.

194. Петров Ю.В. Антропологический образ философии. Томск: Изд во НТЛ, 1997.-448 с.

195. Пирс Ч. Начала прагматизма. СПб.: Лаборатория метафизических исследований философского фак-та СГ16ГУ; Алетейя, 2000. - 319 с.

196. Пирс Ч. Логические основания теории знаков. СПб.: Лаборатория метафизических исследований философского фак-та СПбГУ; Алетейя, 2000а. - 352 с.

197. Пищальникова В.А. К проблеме определения языковой способности // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты / Под ред. В.А. Пищальниковой. М.: МГЭИ, 2004. - Вып. 7. - С. 159-169.

198. Пищальникова В.А. Психолингвистика и современное языковедение // Методология современной лингвистики: Сб. статей. Москва; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2003. - С. 4-23.

199. Пищальникова В.А. Когнитивная лингвистика и межкультурная коммуникация // Реальность, язык, сознание: Междунар. межвуз. сб. науч. трудов / Отв. ред. Т.А. Фесенко. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 2002.-Вып. 2-С. 122-140.

200. Пищальникова В.А. Общее языкознание: Учебное пособие. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2001. - 240 с.

201. Пищальникова В.А. Значение слова как синергетическая система // Лингвосинергетика: проблемы и перспективы: Материалы второй школысеминара 2 июля 2001г. / Под общ. ред. В.А. Пищальниковой. Барнаул: Изд-во ААЭП, 2001а. - С. 71-85.

202. Пищальникова В.А., Герман И.А. Лингвосинергетика: тенденции развития // Лингвосинергетика: проблемы и перспективы: Материалы первой школы-семинара 1-2 июля 2000 г. / Под общ. ред. В.А.Пищальниковой. Барнаул: Изд-во Ал г. ун-та, 2000. - С. 5-19.

203. Пищальникова В.А. Психопоэтика: Монография. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1999.- 176 с.

204. Пищальникова В.А. Схема понимания: операциональные возможности и сфера применения // Человек коммуникация - текст. Вып 1. Человек в сфере его коммуникативного самоосуществления / Под ред. А.А. Чувакина.- Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1997. С. 19-27.

205. Подольская Н.И. Проблема описания процесса перевода (метод компьютерного моделирования): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1998.-25 с.

206. Полютова О.Н. Концептуально-историческое исследование переводоведения в США: Дис. канд. филол. наук. М, 1999. - 262 с.

207. Портнов А.Н. Структура языкового сознания: феноменологический и антрополагический аспекты проблемы // Языковое сознание: теоретические и прикладные аспекты: Сб статей / Под общ. ред. Н.В. Уфимцевой. -Москва; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. С. 18-28.

208. Потебня А.А. Слово и миф. М., 1989. - 623 с.

209. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике // История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. 4.1. - Москва: Просвещение, 1964. -С. 142-169.

210. Потебня А.А. Мысль и язык. Харьков, Типография Адольфа Дарре, 1892.- 228 с.

211. Привалова И.В. Построение типологии национально-маркированных языковых единиц// Вопросы психолингвистики. -2003. № 1. - С. 95-101.зов

212. Прохоров Ю.Н. Национальные социокультурные стереотипы речевого общения и их роль в преподавании русского языка как иностранного: Автореф. дис. . д-ра пед. наук / Ин-т русского языка им. А.С. Пушкина. -М., 1996.-36. с.

213. Психолингвистические проблемы функционирования слова в лексиконе человека: Коллективная монография / Под общ. ред. А.А .Залевской. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 1999 191 с.

214. Пшеницын СЛ. О смысловых различиях при переводе // Studia Linguistica. Вып.9. Коммуникативно-прагматические и художественные функции языка. - СПб., 2000. - С. 76-83.

215. Пшеницын C.JI. Культурологический подход к переводу: теоретическое значение // Studia Linguistica. Вып. 7. Языковая картина в зеркале семантики, прагматики, текста и перевода. - СПб, 1998. - С. 185-199.

216. Пшёнкина Т.Г. Иконическое в природе знака и его реализация в переводе // Коммуникативно-парадигматические аспекты исследования языковых единиц: Сб. статей к юбилею проф. М.Я. Блоха. Барнаул - Москва: Изд-во БГПУ, 2004.-Ч. 1.-С. 187-195.

217. Пшёнкина Т.Г. «Картинообразующая» функция языка и её реализация в переводе // Вестник НГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникации. - Новосибирск, 2003. - Т. 1. - Вып. 1. - С. 88-96.

218. Пшёнкина Т.Г. Культура как среда мышления // Языковое сознание: устоявшееся и спорное: Тезисы докладов XIV Междунар. симп-ма по психолингвистике и теории коммуникации / Под ред. Е.Ф. Тарасова. М., 2003.-С. 217-219.

219. Пшёнкина Т.Г. Роль переводчика в реализации диалога сознаний представителей разных национальных культур // Аспекты исследования картины мира / Под общ. ред. В.А. Пищальниковой и А.А. Стриженко. -Москва Барнаул: Изд-во Алт. ГТУ, 2003. - С. 212- 248.

220. Пшёнкина Т.Г. Становление общей теории перевода: общефилологический аспект // Вестник БГПУ: Гуманитарные науки. -Барнаул, 2001. № 1. - С. 22-30.

221. Рецкер.Я.И. Теория перевода и переводческая практика. Очерки лингвистической теории перевода. М.: Международные отношения, 1974. -216с.

222. Рогозина И.В. Медиа-картина мира: Когнитивно-семиотический аспект: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Барнаул, 2003. - 42 с.

223. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Отв. ред. акад. Б.А.Серебренников. М.: Наука, 1988. - 216 с.

224. Романова С.П., Коралова А.Л. Пособие по переводу с английского на русский. М.: КДУ, 2004. - 176 с.

225. Россомагина Н.И. Исследование перевода как вторичного порождения текста (на материале англо-русских переводов): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Одесса, 1987. - 22 с.

226. Рябов В.Н. Русские интраязыковые лакуны (формально-семантический аспект). Краснодар: Флер, 1997. - 200 с.

227. Рябцева Н.К. Лингвистическое моделирование естественного интеллекта и представление знаний // Scripta linguisticae applicatae. Проблемы прикладной лингвистики 2001 // Сб. статей / Отв. ред. А.И. Новиков. - М.: Азбуковник, 2001. - С. 228-253.

228. Рябцева Н.К. Теория и практика перевода: когнитивный аспект // Перевод и коммуникация. М.: ИЯ РАН, 1997. - С. 42-63.

229. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, 1993. - 655 с.

230. Синергетике 30 лет. Интервью с профессором Г. Хакеном // Вопросы философии. - 2000. - № 3. - С. 53-61.

231. Сонин А.Г. Модель концепта в психолингвистическом анализе комикса // Текст: структура и функционирование. Барнаул: Изд-во АГУ, 2000. - С. 43-48.

232. Сорокин Ю.А. Переводоведение: статус переводчика и психогерменевтические процедуры. М.: ИТДГК Гнозис, 2003. - 160 с.

233. Сорокин Ю.А. Интерпретативная или деятельностная теория перевода? // Языковое сознание и образ мира: Сб. статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. -М.: ИЯ РАН, 2000. С. 107-115.

234. Сорокин Ю.А. Введение в этнопсихолингвистику. Ульяновск: Ул.ГУ, 1998,- 138 с.

235. Сорокин Ю.А. Этническая конфликтология (Теоретические и экспериментальные фрагменты). Самара, Русский лицей, 1994. - 94 с.

236. Сорокин Ю.А., Марковина И.Ю. Психолингвистические аспекты перевода текста. // Текст и перевод. М.: Наука, 1988. - С. 78-84.

237. Сорокин Ю.А., Марковина И.Ю. Опыт систематизации лингвистических и культурологических лакун // Лексические единицы и организация структуры литературного текста. Калинин, 1983. - С. 35-52.

238. Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977. - 695 с.

239. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры: Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Академический проект, 2001. - 990 с.

240. Степанов Ю.С. Язык и метод. К современной философии языка. М.: Языки русской культуры, 1998. - 784 с.

241. Степанов Ю.С. Изменчивый «образ языка» в науке XX века // Язык и наука конца 20 века: Сб. статей. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1995. - С. 7-34.

242. Степанов Ю.С. Французская стилистика. М.: Высшая школа, 1965. - 355 с.

243. Степанова М А. Событийные имена и их роль в организации дискурса (на материале английского языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Барнаул, 2003.- 19 с.

244. Стернин И.А. Психолингвистика и виды сознания // Языковое бытие человека и этноса: психолингвистический и когнитивный аспекты: Сб. статей / Под общ. ред В.А. Пищальниковой. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004.-С. 141-159.

245. Стернин И.А. Коммуникативное поведение в структуре национальной культуры. // Этнокультурная специфика языкового сознания. / Отв. Ред. Н.В.Уфимцева. М.: ИЯ РАН, 1996. - С. 97-112.

246. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М.: Институт психологии РАН, Академический проект, 1999. - 320 с.

247. Сухачёв В.Ю. Послесловие, или Возвращение Чарльза Сандерса Пирса // Пирс Ч. Логические основания теории знаков. СПб.: Лаборатория метафизических исследований при филос. Факультете СПбГУ Алетейя, 2000а. - С. 342-349.

248. Тарасов А.Е. Национально-культурная специфика космической деятельности // Языковое сознание: формирование и функционирование. Сб. статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М.: ИЯ РАН, 1998. - С. 242-253.

249. Тарасов Е.Ф. Диалог культур в зеркале языка // Встречи этнических культур в зеркале языка (в сопоставит екльном лингвокультурном аспекте). -М.: Наука, 2002. С. 110-121.

250. Тарасов Е.Ф. Языковое сознание и ею познавательный статус // Проблемы психолингвистики: теория и эксперимент: Сб. науч. трудов. М.: ИЯ РАН, 2001.-С. 301-311.

251. Тарасов Е.Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания // Языковое сознание и образ мира: Сб. статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. -М.: И Я РАН, 2000. С. 24-32.

252. Тарасов Е.Ф. К построению теории межкультурного общения. // Языковое сознание: формирование и функционирование: Сб. статей / Отв. ред. Н.В.Уфимцева. М.: ИЯ РАН, 1998. - С. 30-35.

253. Тарасов Е.Ф. Межкультурное общение новая онтология анализа языкового сознания // Этнокультурная специфика языкового сознания. - М.: ИЯ РАН, 1996.-С. 7-22.

254. Тарасов Е.Ф. Философские проблемы психолингвистической семантики // Психолингвистические проблемы семантики. М.: Наука, 1983. - С. 20-45.

255. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологические аспекты. М.: Языки русской культуры, 1996. -288 с.

256. Телия В.Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999. -С. 13-25.

257. Тетради переводчика. М., 1963 - 1999. - Вып. 1-24.

258. Томахин Г.Д. Перевод как межкультурная коммуникация // Перевод и коммуникация. М.: ИЯ РАН, 1997. - С. 129-137.

259. Топёр П.М. Перевод в системе сравнительного литературоведения. М.: Наследие, 2000. - 254 с.

260. Убоженко И. В. Теоретические основы лингвистического переводоведения в Великобритании: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 2000. - 26 с.

261. Уфимцева Н.В. Языковое сознание как отображение этносоциокультурной реальности // Вопросы психолингвистики. 2003. - № 1. - С. 102-110.

262. Уфимцева Н.В. Языковое сознание и образ мира славян // Языковое сознание и образ мира. М.: ИЯ РАН, 2000. - С. 207-218.

263. Уфимцева Н.В. Сознание, слово, культура // Коммуникативная лингвистика и коммуникативно-деятельностный подход к обучению языкам: Памяти Г.В. Колшанского. М.: МГЛУ,: 2000. - С. 44-54.

264. Уфимцева Н.В. Русские: опыт ещё одного самопознания // Этнокультурная специфика языкового сознания / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М.: ИЯ РАН, 1996.-С. 139-162.

265. Ухтомский А.А. Доминанта. СПб.: Питер, 2002. - 448 с.

266. Ушакова Т.Н. Понятие языкового сознания и структура рече-мысле-языковой системы // Языковое сознание: теоретические и прикладнве аспекты: Сб. статей / Под общ. ред. Н.В. Уфимцевой. Москва; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2004. - С. 6-18.

267. Ушакова Т.Н. Языковое сознание и принципы его исследования // Языковое сознание и образ мира: Сб. статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. -М.:ИЯ РАН, 2000.-С. 13-23.

268. Фесенко Т.А. Принципы когнитивной транслятологии // Реальность, язык и сознание: Международный межвузовский сборник научных трудов / Отв. ред. Т.А. Фесенко. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2002. - Вып. 2.-С. 15-28.

269. Фесенко Т.А. Эмоциональные концепты в структуре вербальной модели менталитета // Филология и культура. Часть II. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 2001. - С. 23-26.

270. Фесенко Т.А. Этноментальный мир человека: опыт концептуального моделирования: Автореф. дис. д-ра филол наук. М., 1999а. - 52 с.

271. Фесенко Т.А. Реальный мир и ментальная реальность: парадигмы взаимоотношений: Монография. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1999.-247 с.

272. Фёдоров А.В. Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы). 4-е изд. М.: Высшая школа, 1983 - 303 с.

273. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. - М.: Прогресс, 1988.-С. 52-93.

274. Фрумкина P.M. Психолингвистика: Учебник для студ. высш. учеб. заведений. М.: Академия, 2001. - 320 с.

275. Фрумкина P.M. Культурная семантика в ракурсе эпистемологии.// Известия АН. Серия. Литературы и языка. - 1999. - Т. 58. - №1. - С. 3-10.

276. Хайруллин В.И. Культура в парадигме переводоведения // Тетради переводчика. Научно-теоретический сборник / Под ред. С.Ф. Гончаренко. -М.: МГЛУ, 1999. Вып. 24. - С. 38-45.

277. Хайруллин В.И. Лингвокультурологические и когнитивные аспекты перевода: Автореф. дис. д-ра. филол. наук. М., 1995. - 45 с.

278. Хайруллин В.И. Картина мира и структурирование знаний // Язык, сознание, этнос, культура:. XI Всерос. симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации. М., 1994. - С. 98-100.

279. Халеева И.И. Интеркультура третье измерене межкультурного взаимодействия? (Из опыта подготовки переводчиков) // Актуальные проблемы межкультурной коммуникации. - М., 1999. - С. 5-15 (Тр. МГЛУ. -Вып. 444).

280. Харченко Е.В. Языковое сознание профессионала как предмет психолингвистики // Языковое сознание и образ мира: Сб. статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М.: ИЯ РАН, 2000. - С. 176-183.

281. Хухуни Г.Т. Художественный текст как объект межкультурной и межъязыковой адаптации // Этнокультурная специфика языкового сознания: Сб. статей. М.: ИЯ РАН., 1996. - С. 206-212.

282. Цвиллинг М.Я. Когнитивные модели и перевод (к постановке проблемы) // Перевод как когнитивная деятельность. М., 2003. - С. 21-26. (Тр. МГЛУ. -Вып. 480).

283. Цвиллинг М.Я. Переводоведение как синтез знаний // Тетради переводчика / Под ред. С.Ф. Гончаренко. М.: МГЛУ, 1999. - Вып. № 24. -С. 32-37.

284. Ченки А. Современные когнитивные подходы к семантике // Вопросы языкознания. 1996. - №2. - С. 68-78.

285. Чернейко Л.О. Металингвистика: хаос и порядок // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. - 2001. - №5. - С. 39-52.

286. Чернейко Л.О. Гештальтная структура абстрактного имени // Филологические науки. -1995. №4. - С. 73-83.

287. Чернов Г.В. Основы синхронного перевода. М.: Высшая школа, 1987. -255 с.

288. Чернов Г.В. Теория и практика синхронного перевода. М.: ИМО, 1978. -367 с.

289. Чертов Л.Ф. Знаковость: опыт теоретического синтеза идей о знаковом способе информационной связи. СПб.: Изд-во СПб ун-та, 1993. - 388 с.

290. Чуковский К.И. Высокое искусство. М.: Советский писатель, 1964. - 508 с.

291. Шаклеин В.М. Этноязыковое видение мира как составляющая лингвокультурной ситуации // Вестник МГУ. Серия 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2000. - №1. - С. 73-88.

292. Шабес В.Я. Объективация этнокультурных моделей // Язык, сознание, этнос, культура: XI Всерос. симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации М., 1994.-С. 102-103.

293. ЗОЬШабес В.Я. Событие и текст: Монография. М.: Высшая школа, 1989. -175 с.

294. Шахнарович А. Избранные труды, воспоминания друзей, близких и учеников. М,: 2001. - 727 с.

295. Шахнарович. A.M. Семантический компонент языковой способности // Психолингвистические проблемы семантики / Отв. ред. А.А. Леонтьев и A.M. Шахнарович. М.: Наука, 1983. - С. 181-190.

296. Шахнарович A.M. Пути развития национально-русского двуязычия в нерусских школах РСФСР // Александр Шахнарович. Избранные труды, воспоминания друзей и учеников. М., 2001. - С. 158-189.

297. Шаховский В.И., Сорокин Ю.А., Томашева И.В. Текст и его коммуникативно-эмотивные метаморфозы (межкультурное понимание и лингвоэкология). Волгоград: Перемена, 1998. -.

298. Швейцер А.Д. Перевод как акт межкультурной коммуникации // Актуальные проблемы межкультурной коммуникации. М., 1999. - С. 180187. (Тр. МГЛУ. Вып. 444).

299. Швейцер А.Д. Междисциплинарный статус теории перевода // Тетради переводчика. / Под ред. С.Ф. Гончаренко. М.: МГЛУ,1999а. - Вып. 24. - С. 20-31.

300. Швейцер А.Д. Теория перевода: Статус, проблемы, аспекты. М.: Наука, 1988.-215 с.

301. Швейцер А.Д. Языковые и внеязыковые аспекты перевода // Методы сопоставительного изучения языков. М.: Наука, 1988а. - С. 59-66.

302. Швейцер А.Д. Перевод и лингвистика. (Газетно-информационный и военно-публицистический перевод). М.: Воениздат, 1973. - 280 с.

303. Шевчук В.Н. Исследование процесса перевода с помощью метода фиксации «мыслей вслух» // Перевод как когнитивная деятельность. М., 2003. - С. 41-54. (Тр. МГЛУ. - Вып. 480).

304. Ширяев А.Ф. Перевод как объект комплексного научного изучения // Лингвистические проблемы перевода: Сб. статей. М.: МГУ, 1981. - С. 6879.

305. Ширяев А.Ф. Синхронный перевод. М.: Международные отношения, 1979.314. Шлейермахер Фр. О различных методах перевода // Вестник МГУ. - Серия

306. Филология. 2000. - № 2. - С. 127-145.

307. Шляхова М.М. Концепт «образ действия» и средства его языковой репрезентации в современном английском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 2003. - 19 с.

308. Шмелёв А.Д. Русская языковая модель мира: Материалы к словарю. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 224 с.

309. Щерба Л.В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Языковая система и речевая деятельность. Ленинград: Наука., 1974.- С. 24-39.

310. Щерба Л.В. О понятии смешения языков // Языковая система и речевая деятельность. Ленинград: Наука, 1974. - С. 60-77.

311. Языковое сознание: устоявшееся и спорное: XIV Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации: Тезисы докладов. Москва, 29-31 мая 2003 г. / Ред Е.Ф. Тарасов. М., 2003. - 324 с.

312. Языковое сознание и образ мира: Сб. статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. -М.: ИЯ РАН, 2000. 320 с.

313. Языковое сознание: формирование и функционирование: Сб. статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева М.: ИЯ РАН, 1998. - 256 с.

314. Якобсон P.O. О лингвистических аспектах перевода // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М.: Международные отношения, 1978.-С. 16-24.

315. Яковченко Е.В. Экспериментальное исследование языковой способности в условиях учебного двуязычия: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Барнаул, 2003. 22 с.

316. Agar М. Language Shock: Understanding the Culture of Conversation. New York: William Morrow & Company Inc., 1994. - 184 p.

317. Adler, P.S. The Transition Experience: An Alternative View of Culture Shock // Journal of Humanistic Psychology, 15 (4), 1975. Pp. 13-23.

318. Baker C. Foundation of Bilingualism & Bilingual Education. Clevdon: Multilingual Matters, 1996.- 161 p.

319. Basic Concepts of Intercultural Communication: Selected Readings, ed. by M.J. Bennett, Intercultural Press, Inc., 1998. 270 p.

320. Bassnett S., Lefevere A. Constructing Cultures. Essays on Literary Translation. University of Chicago Press, 1998. 168 p.

321. Bell, R., Translation and Translating: Theory and Practice. Longman, London and New York, 1997. 298 p.

322. Bennett M.J. Toward Ethnorelativism: A Developmental Model of Cultural Sensitivity // R.M. Paige (Ed.) Education for the Intercultural Experience. -Yarmouth, ME: Intercultural Press, 1993. Pp. 21-72.

323. Bohannan L. Shakespeare in the Bush // Ants, Indians, and Little Dinosaurs, Ballantine, 1966.-Pp. 203-216.

324. Cassirer E. The Problem of «Representation» and the Structure of Consciousness // Phylosophy of Symbolic Forms. Vol. I. Transl. Ralph Mannheim. - New Haven: Yale University Press, 1953. - Pp. 93-104.

325. Catford, J. A. Linguistic Theory of Translation. London, London University Press, 1965.- 103 p.

326. Chafe W. Discourse, Consciousness and Time. The Flow and Displacement of Conscious Experience in Speaking and Writing. University of Chicago Press. -Chicago, London, 1994. - 327 p.

327. Carbaugh D. Comments on «Culture» in Communication Inquiry // Communication Reports. Vol. 1. # 1. - Winter 1988. - Pp. 38-41.

328. Condon, J., Yousef F. An Introduction to Intercultural Communication. The Bobbs-Merrill Company, Inc., Indianapolis, 1976 306 p.

329. Deedler, B. Indian Summer. http//www.crk.noaa.gov/dtx/i-summer.htm

330. Eco U. Experiencies in Translation. / Transl. By A. McEwen. University of Toronto Press Inc., 2001. - 132 p.

331. Ellis, R. Understanding Second Language Acquisition. Oxford University. Press, 1986.-327 p.

332. Encyclopedia on Translation Studies. Ed. by M. Baker. London, New York, Routladge, 1998.-654 p.

333. Festinger L. A Theory of Cognitive Dissonance. Stanford, USA: Stanford University Press, 1957. - 210 p.

334. Fillmore Ch. J. The Case for Case Reopened // Gramatical Relations. New York, 1977.-Pp. 59-81.

335. Geertz C. The Interpretation of Cultures. New York: Basic, 1973. - 470 p.

336. Grosjean F. The Bilingual's Language Modes. // One Mind, Two Languages: Bilingual Language Processing. Oxford, Blackwell, 2001. - Pp. 1-25.

337. Grosjean F. The Bilingual as a Competent but Specific Speaker-Hearer // Journal of Multilingual & Multicultural Development, 1985. # 6. - Pp. 467-477.

338. Grosjean F. Life with Two Languages. An Introduction to Bilingualism. -Harvard Univ. Press, Cambridge, Mass., 1982. 370 p.

339. Gudykunst W.B., Kim Y.Y. Communicating with Strangers: an Approach to Intercultural Communication. New York, McCRAW-HILL, 1992. - 304 p.

340. Haiman J. Iconic and Economic Motivation. // Language. 1983. - #. 59. -Pp.781-819.

341. Hakuta K., Ferdman D. & Diaz R. Bilingualism and Cognitive Development // Rosenberg S. (Ed.), Advances in Applied Linguistics. Cambridge: Cambridge University Press, 1987. - Pp. 284-314.

342. Hatim В., Mason I. Discourse and the Translation. Longman. London, New York, 1994.-258 p.

343. Herdina Ph., Jessner Ul. A Dinamic Model of Multilingualism Perspectives of Change in Psycholinguistics, Multiligual Matters, Ltd, Clevedon, 2002. - 182 p.

344. Hockett Ch. Chinese versus English: an Exploration of the Worfian Thesis / Language in Culture, ed. by H. Hoijer, Chicago: University of Chicago Press, 1954.-Pp. 106-123.

345. Hoffman E. Lost in Translation: A Life in a New Language, Penguin Books, 1990.-280 p.

346. Jackendoff R.S Languages of the Mind: Essays on Mental Representation. -London, Cambridge, Vs: Bradford. 1992. 200 p.

347. Jackendoff R. Semantics and Cognition. Cambridge, Mass., 1986. - 283 p.

348. Jiang, N., Forster, K.I. Cross-Language Priming Asymmetries in Lexical Decision and Episodic Recognition // Journal of Memory and Language. 2001. -#44.-Pp. 32-51.

349. Jiang, N. Lexical Representation and Development in a Second Language // Applied Linguistics 21/1. Oxford University Press, 2000. - Pp. 47-77.

350. Kim Y.Y., Ruben B.D. Intercultural Transformation : A System Theory // Y.Y.Kim and W.B. Gudykunst (Eds), Theories in Intercultural Communication. -Pp. 299-321.

351. Kussmaul P. Training the Translator. Amsterdam/Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1995. - 177 p.

352. Lakoff G. Women, Fire, and Dangerous Things. What Categories Reveal about the Mind. The University of Chicago Press. Chicago and London, 1990. - 614 P

353. Lakoff G., Johnson M. Metaphors We Live By. Univ. of Chicago Press, Chicago, 1980.-242 p.

354. Lambert J. The Cultural Component Reconsidered // Translation Study. An Interdiscipline. Ed. by Mary Snell-Hornby, Franz Pochhacker and Klaus Kaindr.- Amsterdam / Philadelphia, 1994. Pp. 17-25.

355. Langacker R., Foundation of Cognitive Grammar (Theoretical Prerequisites). Stanford University Press, Stanford, 1999. V.ll. - 589 p.

356. Larsen M. L Meaning-Based Translation. Lanham, New York, 1984.

357. Lieberman D.A. Culture, Problem Solving, and Pedagogical Style // L.A. Samovar & R.E. Porter (Eds), Intercultural Communicatio: A Reader, 8th Edition.- Belmont, CA: Wadsworth, 1997. Pp. 191-206.

358. Lustig M., Koester J. Intercultural Competence: Interpersonal Communication across Cultures, 3rd ed., Addison Wesley Longman, Inc. New York, Amsterdam, 1998.-401 p.

359. Malinowski B. The Translation of Intranslatable Words // Phylosophy of Language: the Big Questions. Ed. by Andrea Nye. Blackwell Publishers, 1998/1935.-Pp. 254-259.

360. Morain G.G. Kinesics and Cross-cultural Understanding // Culture Bound. Ed. by J. Valdes, Cambridge Univ. Press, 1996. Pp. 64-77.

361. Nash W. Our Experience of Language. St. Martin's Press, New York, 1971. -193 p.

362. Nelson K. Language in Cognitive Development. The Emergence of the Mediated Mind, Cambridge University Press, 1998. 415 p.

363. Nida, E.A., Taber, Ch.R. The Theory and Practice of Translation. Publ. for the United Bible Society, Leiden, Brill, 1969. 220 p.

364. Pike K.L. Etic and Emic Standpoints for the Description of Behavior // Communication and Culture: Readings in the Codes of Human Interaction / Ed. By S.M. Gass; J.Neu. New York, 1966. Pp. 152-163.

365. Pinker S. The Language Instinct. How the Mind Creates Language. New York: W. Morrow and Co., 1994. 494 p.

366. Savory Th. H. The Art of Translation. Lnd, Cape, 1957. 159 p.

367. Smith S. I., Paige R.M., Stegliz I. Theoretical Foundation of Intercultural Training and Applications to the Teaching of Culture. In print, University of Minnesota, Minneapolis, 1999. 43 p.

368. Sperber, D., Wilson, D. Relevance: Communication and Cognition. Ch.3, Oxford, 1986.-Pp. 118-171.

369. Snell-Hornby. Translation Studies: An Integrated Approach. Revised edition, 1995.-170 p.

370. Turner, M. and Fauconnier G. A Mechanism of Creativity // Poetics Today, vol. 20:3, Porter Institute for Poetics and Semiotics, Tel Aviv University, 1999. Pp. 397-418.

371. Turner, M., Fauconnier G. Conceptual Integration and Formal Expression // Journal of Metaphor and Symbolic Activity, 1995. Vol. 10. - # 3. - Pp. 183-204.

372. Ungerer F., Schmid Y-J. An Introduction to Cognitive Linguistics, Longman, London and New York, 1999. 306 p.

373. Venuti, L. Translation and the Formation of Cultural Identities // Cultural Functions in Translation, Clevendon, 1995. 344 p.

374. Vermeer H. Translation Today: Old and New Problems // Translation Studies. An Interdiscipline / Ed. By M. Snell-Hornby. -.Pp.3-17.

375. Wadensjo C. Interpreting as Interaction. Addison Wesley Longman Ltd. -London and New York, 1998. 312 p.

376. Wierzbicka A. Understanding Cultures through Their Key Words. English, Russian, Polish, German, and Japanese. Oxford University Press, 1997. 317 p.

377. СПРАВОЧНЫЕ ИЗДАНИЯ, СЛОВАРИ И ИХ СОКРАЩЕНИЯ, ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ В РАБОТЕ

378. Американа Англо-русский лингвострановедческий словарь / Под ред. и общ. рук-вом проф. Г.В. Чернова. М., «Полиграмма», 1996. - 1185 с.

379. АРФС Кунин А.В. Англо-русский фразеологический словарь. 4-е изд., перераб. и доп. - М., Рус.яз.,1984. - 944с.

380. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии. (Историко-этимологический справочник). Санкт-Петербург, Фолио Пресс, 1998. - 704 с.

381. БТС Большой толковый словарь русского языка / Гл. ред. С.А. Кузнецова. - СПб, «Норинт», 2003. - 1536 с.

382. ИЭС Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2-х т. - 4-е изд., М., Русский язык, 2001.

383. КСКТ Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г. и др. Краткий словарь когнитивных терминов / Под общ ред. Е.С. Кубряковой. - М., 1996.-245 с.

384. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь: языкознание / Под ред. В.Н. Ярцевой. - М.: «Советская энциклопедия», 1990. - 685 с.

385. MAC. Словарь русского языка: в 4-х т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. - М., Русский язык, 1985-1988.

386. МНС Палажченко П.Р. Мой несистематический словарь (Из записной книжки переводчика) - 3-е изд., стереотип. - М.: Р.Валент, 2003. - 304 с.

387. Морковкин В.В. Лексическая основа русского языка: Комплексный учебный словарь. М., 1984. 1167 с.

388. НБАРС Новый большой англо-русский словарь: в 3-х т. / Под общ. рук. Э.М. Медниковой и Ю.Д. Апресяна. - М.: Рус.яз., 1993.

389. Психология: Словарь. М.: Политиздат, 1990. - 494 с.

390. РАС Караулов Ю.Н., Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф. и др. Русский ассоциативный словарь в 6 книгах. М., РАН, 1994-1998.

391. РуссАС Русско-английский словарь / Под ред И.И. Пановой. - Минск: Харвест, М.: ACT, 2000. - 1088 с.

392. СИС Современный словарь иностранных слов. - М., Изд-во русс.яз., 2001.-740 с

393. Словарь практического психолога. Сост. С.Ю.Головин. Минск: Харвест, 1998.- 800 с.

394. СОШ Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Словарь русского языка. М., 1999.

395. СЭРЯ Гораевич К.С., Хабло Е.П. Словарь эпитетов русского литературного языка. - Ленинград, наука, 1970. - 567 с.

396. СЭС Советсткий энциклопедический словарь / Гл. ред. С.М. Ковалёв. -М.: «Советская энциклопедия», 1979. - 1600 с. - СЭС.

397. ТСРЯ Толковый словарь русского языка конца XX в. Языковые изменения / Под ред. Г.Н.Скляревской. - СПб, Фолио-пресс, 1998. - 700 с.

398. ФСРЯ Молотков А.И. Фразеологический словарь русского языка. М., 1967.

399. ФЭ Философская энциклопедия. - М., Советская энциклопедия», 1970. Т.5.

400. AHD .American Heritage Dictionary. Based on the New Second College Edition, Laurel, New York, 1989. - 880p.

401. DR Dictionary of Russia. Англо-английский словарь русской культурной терминологии. - СПб.: Союз, 2002. - 576 с.

402. ELAC Dictionary of English Language and Culture. Longman Group UK Limited, 1992-827 p.

403. HD Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English by A.S. Hornby. Oxford Univ. Press. - M. Изд-во «Русский язык», 1982.

404. SOD Shorter Oxford Dictionary: Oxford Clareadon Press, 1950, vol. I. -1306 p.

405. WND Webster's New Universal Unabridged Dictionary, Random House Dictionary, NY, 1989.- 1644p.

406. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА. ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА

407. Американская новелла XX века: Сборник / Сост. Г.В. Лапина. На англ. языке, с параллельным русским текстом. - М.: Радуга, 1989.

408. Булгаков М.А. Мастер и Маргарита // Собр. Сочинений. Т. 5. М.: Художественная литература, 1990.

409. Берггольц О. Бабье лето // Three Centuries of Russian Poetry. Progress Publishers, Moscow, 1980.

410. Генри О. Бабье лето Джонсона Сухого Лога. Пер. с англ. О. Холмской. // Избранные новеллы М.: Правда, 1985.

411. Гоголь Н.В. Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем // Н.В. Гоголь. Собрание сочинений. Т. 2. М.: Художественная литература, 1959.

412. Голсуорси Дж. Последнее лето Форсайта. Пер. с англ. М. Лорие. М.: Художественная, литература, 1973.

413. Голсуорси Дж. В петле. Пер. с англ. М. Богословской-Бобровой. М.: Художественная литература, 1973.8. 8.Гришем Дж. Камера. Пер. с англ. Ю.В. Бехтина, А.А.Ковалёва, Р.Н. Волошина. М.: Центрполиграф: 1994.

414. Гришем Дж. Фирма. М., 1993.10. 10 Маккаллерс К. Сердце одинокий охотник. Пер. с англ. Е.Голышевой. -М.: Молодая гвардия, 1969.

415. Салливан Ф. Свидетельские показания специалиста по штампам // Moscow News #28, July 19-25,2000.

416. Толкиен Дж. Р. Р. Властелин колец. Пер. с англ. В.Муравьёва, А. Кистяковского. М., 1994.

417. Толкиен Дж. P.P. Хоббит. Пер. с англ. Н. Рахманова. М., 1993.

418. Уилсон К. Паразиты сознания. Пер. с англ. А. Иорданского. Киев: София, 1994.

419. Уондор М. Очарование шестнадцати // Англия. 1989. - №3.

420. Хемингуэй Э. Рассказы // Собрание сочинений в 4-х томах, М.,1968. Т. 1.

421. Шоу И. Ночной портье. Пер. с англ. Г. Лев. М.: Дрофа, 1993.

422. Bergholtz О. Indian Summer. // Three Centuries of Russian Poetry. Progress Publishers, Moscow, 1980.

423. Brautighan R. Greyhound Tragedy // Interludes. New York, 1994.

424. Bulgakov M. The Master and Margarita. Transl. by Michael Glenny, L. 1993.

425. Bulgakov M. The Master and Margarita. Transl. by Diana Bergin and Katherine O'Connor, Ardis, 1995.

426. Gogol N. The Overcoat and Other Short Stories. Dover Thrift Editions, INC, New York, 1992

427. Grisham J. The Chamber. Doubleday, New York, London, Toronto, Auckland, 1994.

428. Grisham J. The Firm. Dell Book, New York, 1992.

429. Hemingway E. Selected Short Stories. Moscow, Progess Publishers, 1977.

430. Henry О. The Indian Summer of Dry Valley Johnson // J. Henry. Selected Short Stories, Moscow 1978.

431. McCullers C. The Heart Is a Lonely Hunter. The Riberside Press, Boston, 1940.

432. Shaw I. Nightwork, New York, Dell Book. 1976.

433. Sullivan F. The Cliche Expert Testifies on Love // Moscow News # 28, July 1925, 2000.

434. Tolkien J.R.R. The Fellowship of the Ring // The Lord of the Rings. New York, Ballantine Books, 1965

435. Turgenev I. Fathers and Sons. Transl. by R. Matlaw, W.W. Norton & Company, Inc, New York, 1966.

436. Willson C. The Mind Parasites. M.: Радуга, 1986.

437. Wandor M. Sweet Sixteen // Англия. 1989. - # 3.

438. НАУЧНАЯ И ПУБЛИЦИСТИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

439. Болдырев Н.Н. Когнигивная семан гика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов, 2001.2. . Кубрякова Е.С. Язык и знание. На пути получения знаний о языке. М.: Языки славянской культуры, 2004.

440. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М.: Смысл, 1997.

441. Паршин П.Б. Теоретические перевороты и методологический мятеж в лингвистике XX века. Вопросы языкознания. 1996. - №2. - С. 19-42.

442. Рахилина Е. В. О тенденциях в развитии когнитивной семантики // Известия АН. Серия литературы и языка. - 2000. - Т.59. - .№3.

443. Чужакин А., Петренко К. Мир перевода 5. - М.: Р. Валент, 2001. (МП-5).

444. Intercultural Communication Interest Section // TESOL. Vol. 3. - #2, Aug./Sept., 1999.

445. Locke J. Phases in the Child's Development of Language // American Scientist. Vol. 82, Sep.-Oct., 1994. - Pp. 436-445.

446. Look at London. London, 1968.

447. Malignancy and the Hemostatic System. New York, Raven Press, 1981.

448. Newsweek Extra Edition, 2001.

449. Pioneer Press October 16,1998.

450. The Chewonki Foundation Chronicle. Wiscasset, Maine, Spring/Fall, 2001; 2002, 2003.

451. Time Aug. 23,1992; June 12. 1994; Sept. 23, 1996; May 12, 1997; July 7, 1997, 2002-2005.

452. USA Today June 23, 2000; May 18,2001.

453. Welcome to Saint Louis, Gateway to the West // Saint Louis. Mississippi Trading Company, 1988.

454. СПИСОК ПРИНЯТЫХ СОКРАЩЕНИЙ1. ИС имя собственное

455. ИЯ исходный язык (язык оригинала)1. КС концептуальная система1. МО межкультурное общение

456. ПЯ переводящий язык (язык перевода)1. Я1 первый язык

457. Я2/ИЯ- второй язык (иностранный язык)