Вербальные и невербальные формы репрезентации знания

Сысолятина, Ольга Николаевна

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Вербальные и невербальные формы репрезентации знания

Год: 2004
Автор научной работы: Сысолятина, Ольга Николаевна
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Киров
Код cпециальности ВАК: 09.00.01

Диссертация по философии на тему 'Вербальные и невербальные формы репрезентации знания'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Вербальные и невербальные формы репрезентации знания"

Сысолятина Ольга Николаевна

ВЕРБАЛЬНЫЕ И НЕВЕРБАЛЬНЫЕ ФОРМЫ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ЗНАНИЯ

Специальность 09.00.01 - Онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Сысолятина Ольга Николаевна

ВЕРБАЛЬНЫЕ И НЕВЕРБАЛЬНЫЕ ФОРМЫ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ЗНАНИЯ

Специальность 09.00.01 - Онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Работа выполнена на кафедре философии и социологии Вятского государственного гуманитарного университета

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Юлов Владимир Федорович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Шилков Юрий Михайлович

кандидат философских наук, доцент Попов Юрий Петрович

Ведущая организация:

Российский государственный гуманитарный университет

Защита состоится 24 декабря 2004 г. в 16 часов на заседании диссертационного совета К 212.041.02 при Вятском государственном гуманитарном университете по адресу: 610002, г. Киров, ул. Красноармейская, 26, ауд.104.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Вятского государственного гуманитарного университета

Автореферат разослан 23 ноября 2004г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Н.И. Поспелова

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. В настоящее время вопрос о знании и способах его репрезентации становится одним из ведущих не только в философии, но и в области когнитивных наук, ориентированных на изучение познавательных способностей человека. Знание оказалось предметом изучения психологии, лингвистики, семиотики, логики, информатики и многих других специальных дисциплин. В когнитивных науках знание исследуется по самым разным направлениям и в разных аспектах его существования и функционирования. Интерес, проявленный специалистами к данному феномену неслучаен, поскольку знание выступает абсолютным ресурсом становящегося информационного общества. В любом знании можно выделить его содержание и форму выражения или репрезентации. Последняя может стать специальным предметом исследования.

Необходимость выражения (фиксации) знания в языке диктуется потребностью его сохранения в социальной и индивидуальной памяти человека и его оптимального извлечения, а также использования. Исследование репрезентации знания предполагает рассмотрение того, в каких формах и в каких структурах знание представлено человеческому разуму, какие репрезентативные системы существуют и как они взаимодействуют между собой. Вплоть до XX века вопрос о репрезентации знания не был особо актуальным предметом научных споров, а потому и не вызывал такого количества мнений и даже целых теорий, что так характерно для современного положения дел. Более того, само понятие «репрезентация» возникло только в XX веке, о чем свидетельствует соответствующая литература по различным научным дисциплинам. Современные исследования феномена репрезентации стали причиной сближения различных наук (психологии, лингвистики, нейронаук, искусственного интеллекта и др.) в рамках единой когнитивной парадигмы знания. Вплоть до последнего времени идея репрезентации не получала системного развития и анализу подвергались лишь изолированные аспекты этого явления (символические модели мозга, коннекционистские модели, рассмотренные по отдельности и т.д.). В рамках современной эпистемологии могут быть пересмотрены взгляды на то, что представляют собой формы репрезентации и каковы структурные модели их организации.

Знание как результат когнитивного опыта человека существует в двух формах языка - вербальной и невербальной. Нам представляется, что оптимальным процесс репрезентации становится тогда, когда вербальный и невербальный языки дополняют друг друга и взаимодействуют в контексте целостной познавательной культуры. Именно эта идея стала основой настоящего исследования. Существует относительно большой массив работ российских и зарубежных исследователей, посвященных теме репрезентации знания. В задачи исследования входила выработка авторского отношения к

i рос национальная ) з i библиотека i

! ¿ГЗЩ/М

различным концепциям, что предполагало их критическую оценку, выявление положительных и проблемных аспектов.

Степень разработанности проблемы. В современных исследованиях по философии и целому ряду когнитивных наук тема репрезентации представлена относительно большим количеством работ российских и зарубежных специалистов. Однако при обилии точек зрения в них отсутствует целостное и обобщенное единство. Следует отметить, что нет монографических работ, уделяющих внимание исключительно теме репрезентации. Как правило, изучению подвергаются отдельные аспекты этого феномена в рамках конкретных научных дисциплин. Эти обстоятельства и определили выбор тематики исследования.

Субъективные характеристики феномена знания выявлены на основе сопоставления понятий «знание» и «информация». Это стало возможным благодаря работам следующих отечественных и зарубежных специалистов: И.Т. Касавина, Л.А. Микешиной, К. Нельсон, И. Нонаки, Н.Ф. Овчинникова, М.Ю. Опенкова, Р. Солсо, Р. Стернберга, X. Такойчи, Я. Хинтикки и др. Основные формы знания представлены посредством классификации форм познания, предложенной В.Ф. Юловым.

Исторический экскурс в тему репрезентации свидетельствует о том, что первый интерес к способам представления знания зародился уже в эпоху античности в творчестве софистов и Аристотеля. В средние века функция представления (выражения) становится ведущим аспектом лингвистических изысканий. Так, схоласты формируют идеи «номинализма» и «реализма». В теории познания И. Канта было разработано понятие «трансцендентальная схема», предполагающее связь чувственного и рационального компонентов рассудка. В дальнейшем, вплоть до XX века тема репрезентации выпала из активного поля исследования. Ситуация начала меняться в XX веке. Особым успехом стала пользоваться вербальная форма научного языка, попавшая в зону внимания логического позитивизма (Р. Карнап, М. Шлик) и аналитической философии (Л. Витгенштейн, Дж. Остин, Б. Рассел, Г. Райл, А. Уайгхед). Н. Хомский исследовал глубинные структуры обыденного вербального языка, а Ю. Хабермас создал теорию языка как гуманитарного дискурса. И вот на фоне экспансии вербальной парадигмы появились симптомы иной стратегии. Моделируя работу человеческого сознания, специалисты в области когнитивных наук вынуждены были обратить внимание на структуры эмпирического опыта, где тон задают невербальные способы репрезентации.

П. Моррис, Г. Рикхайт, Э. Рош, М. Смит, М.А. Халиди, А. Эллис. Трактовка ментальной модели представлена в работах П. Джонсон-Лэрда, А. Коллинза, Г. МакКуна, Р. Ратклиффа и др. Описание схемы как особой формы репрезентации отражено в исследованиях Дж. Андерсона, В. Бруэра, Дж. Таллинн, А. Ортони, Д. Румельхарта и др. Концепция «фрейма» представлена ее основоположником М. Минским, а также Г. Бейтсоном и

3. Гоффманом. Сущность «сценария» раскрыта Р. Абельсоном, Е. Ван дер Меером и Р. Шенком. Модели «системных» репрезентаций разработаны представителями современных философских школ: американской (Дж. Таунер), греческой (А. Деметриу и А. Эфклидес), австрийской (М. Пешль, Э. Оезер), российской (В.М. Розин и др.).

Вербальный язык признан ведущим средством репрезентации, что доказывают коммуникативная и репрезентативная функции, способные к интенсивному развитию. Первая выявлена и проанализирована через связь языка с культурой и обществом в работах В.Н. Агеева, К. Леви-Стросса, Б. Рассела, С.Г. Тер-Минасовой, О. Холмса. Вторая исследована в ходе становления семиотических концепций Э. Кассирера, Н.И. Конрада,

4. Осгуда, М. Пенкина, Ч.С. Пирса, В. Руднева, Г. Фреге, В. Хлебникова, Н. Хомского и др. Связь языка с познанием и мышлением представлена в работах Э. Бенвениста, Р. Джекендоффа, В. фон Гумбольдта, Б. Уорфа и др. Сущность метаязыка как особой внутренней разновидности вербального языка раскрыта в исследованиях Л. Стассена, Дж. Фодора и др.

Эпистемологическая трактовка феномена вербального языка дана рядом отечественных и зарубежных исследователей (К. Бюлер, Ф.М. Вукетич, Д. Кэмпбелл, С. Лангер, В.А. Лекторский, К. Лоренц, И.П. Меркулов, К. Поппер, Р. Ридль, В.Ф. Юлов, и др.). Семиотический аспект с позиции эволюционной эпистемологии прослеживается в работах Г. Бейтсона, И.А. Бесковой, А. Деспота де Траси и других авторов.

Основой для рассмотрения конституирующих этапов мыслительного процесса (проблема — метод — результат) послужила концепция В.Ф. Юлова. В прослеживании репрезентации актов мышления учитывались также концепции Дж. Бэрона, Дж. Дьюи, ЯЛ. Пономарева, СЛ. Рубинштейна. Разработке различных способов постановки проблемы уделяют внимание Э. де Боно, В.П. Зинченко, С. Клейнер, A.M. Матюшкин, А. Ньюэлл, X. Саймон, Р. Стернберг, O.K. Тихомиров и др. Некоторые варианты репрезентации проблемы представлены в работах Л. Барсалу, Л.М. Веккера, М. Вертгеймера, К. Таллинн, М. Дени, Р.Ш. Таненбаума и др. Важным моментом в процессе решения проблемных задач является выбор адекватного метода и его применение к проблеме. Инструментальное мышление образует ядро деятельности интеллекта («интеллект в действии»). Об активности последнего рассуждали Дж. Адлер, К. Блэйр, Г. Гарднер, Р.Грегори, М. Пресли, К. Рами, К. Фопель, Дж. Эванс и др. Способы репрезентации метода представлены в работах Ф. Бартлетта, М. Бунге,

М. Гарсиа, Р. Грегори, В. Келера, У. Куайна, У. Найссера, М. Робертса, К. Юнга и др. Что касается вариантов репрезентации результата, то, хотя исследований на эту тему вполне достаточно, автор все же предложил собственную версию.

Сущность невербального языка раскрыта сквозь призму основных способов невербальной коммуникации, относящихся к духовно-практической и научной сферам деятельности человека. Мифологическая коммуникация осмыслена в работах И.А. Герасимовой, Г.Н. Оботуровой, П. Рикера, Р. Шехнера, Э. Элиаде и др. Визуальная коммуникация получила развернутую интерпретацию в исследованиях Р. Бердвистела, Г.В. Бороздиной, М. Кроута, В.М. Липской, Ф. Ницше, М. Пей, Дж. Розенбаума, М. Спиллейн, Б.А. Успенского, П. Флоренского, Б.Яворского. Особенности художественной коммуникации отражены в работах В.Н. Агеева, В. Ван Гога, Н. Гудмена и др. Невербальный язык характерен также и для языка науки, о чем свидетельствуют исследования У. Куайна, Л.А. Микешиной, М.Ю. Опенкова, М. Полани, М.А. Розова, B.C. Степина, Г.П. Щедровицкого. Особенности субъективного восприятия процесса невербальной коммуникации раскрыты с учетом позиций Н. Гудмена и Ю.М. Шилкова.

В структуре знания существуют вербально-невербальные трансформации, что доказано в работах А. Бэделлея, Р. Ковардани, К. Ксапо, А. Пайвио, М. Роллинса, Р. Финке и др. Примечательным образцом сочетания вербального и невербального (образного) компонентов выступает ментальная модель, изучением которой много занимались Т. Альбрехт, Е. О'Брайен, П. Джонсон-Лэрд, В. Шнотц и др. Взаимодействие вербальных и невербальных форм языка играет важную роль в образовательном процессе. Это подтверждают работы В.Н. Агеева, Р. Арнхейма, Э. де Боно, М. Дени, В.П. Зинченко, Л. Зихельшмидта, Т. Натсуласа, Г. Рикхайта, М. Роллинса, В.Ф. Юлова и др.

Феномен метафоры издавна привлекал внимание многих философов: Аристотеля, Т. Гоббса, Э. Кассирера, Дж. Локка, Ф. Ницше, X. Ортеги-и-Гассета, П. Рикера и др. Рассмотрение метафоры как универсального явления прослеживается в работах Г.С. Баранова, Ф. Bere^pa, В.Г. Гака, СЮ. Деменского, Э. Джордана, Г.Г. Кулиева,

A.А. Потебни, B.C. Ротенберга и др. Важную роль метафоры в познании выявили М. Джонсон и Б. Индрукхья. Дополнительность вербального и невербального компонентов установлена в структурах особых видов метафор: обыденно-практических, научных и философских. Это освещено в работах Дж. Боно, П. Вейнгарта, С. Маасен, С. ОЙлвин, Г.Г. Почепцова,

М. Минского, А. Ричардса. Психологический аспект функционирования метафоры осмыслен в исследованиях М. Бунге, С. Левина, П. Рикера и др. Интересные варианты метафорической интерпретации имеются в работах Н. Гудмена, С.С.Гусева, Д. Дэвидсона, Ю.М. Романенко, Дж. Серля, Г.Л. Тульчинского, О.А. Чулкова и др.

Объектом диссертационного исследования является процесс репрезентации знания, его основные формы и результаты.

Предмет исследования — репрезентативные структуры знания, где типичными являются вербальные и невербальные формы, присущие практике, науке и мировоззрению.

Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является системная характеристика процесса репрезентации знания в контексте философии и ряда когнитивных наук, анализ основных форм репрезентации, а также установление взаимосвязи между ними. Отсюда вытекает ряд соответствующих задач:

- рассмотреть знание как особое субъективное образование и представить его основные виды;

- дать аналитическую оценку современным концепциям репрезентации и проследить развитие ведущих моделей репрезентации;

- выявить многообразие структурных форм вербальной и невербальной репрезентации, а также оценить современные концепции системной репрезентации;

- исследовать формы вербального языка на основе современных эпистемологических подходов;

- установить основные этапы процесса мышления и соотнести с ними специфические формы репрезентации;

- представить феномен невербального языка, его основные формы и выявить их оптимальные связи с формами вербального языка;

- рассмотреть метафору как вербально-невербальную форму репрезентации знания.

Методология исследования. Для достижения цели и решения задач использовалась комплексная стратегия. Ее основными элементами стали следующие философские, общенаучные принципы и концепции: современный системный подход, эволюционная эпистемология, инструментально-технологическая концепция сознания, семиотические принципы и идея единства форм языка.

Теоретическая новизна исследования.

1. Дана аналитическая оценка всех основных форм репрезентации знания и выявлены специфические достоинства «системной репрезентации» на основе изучения отечественных и современных зарубежных концепций.

2. Представлена модель полноактного мыслительного процесса (проблема — метод — результат), где каждый этап предполагает определенный способ репрезентации.

3. Проведен теоретико-познавательный анализ взаимодействия вербальной и невербальной форм языка в процессе репрезентации знания.

4. Разработана интерпретация метафоры как такой структуры, где находят взаимосвязь специфические процессы психики и интеллекта, получающие вербальное и невербальное оформление.

Научно-практическая значимость исследования. Основные положения и выводы проведенного исследования могут быть использованы в самых различных областях современной деятельности. Особую важность они имеют для практики преподавания во всех видах школы. Если взять высшую школу, то можно разработать особую методику создания наглядных схем по любой учебной дисциплине, независимо от уровня ее теоретической абстрактности. Здесь можно выделить философские дисциплины, включая курсы онтологии и теории познания, философии искусства, а также когнитивную психологию, лингвистику, семиотику и т.д.

Апробация диссертационного исследования. Основные положения и результаты исследования докладывались автором на Российско-Белорусской научно-теоретической конференции «Становление сознания специалиста: междисциплинарный диалог» (г. Киров, 2-4 апреля 2003 года) и на международной конференции «Рациональность и вымысел» (г. Санкт-Петербург, 12-14 ноября 2003 года).

Положения, выносимые на защиту:

1. Хотя во всех процессах человеческого познания осуществляется взаимодействие вербальных и невербальных форм репрезентации знания, в эмпирическом опыте доминирует невербальное представление.

2. В структуре полного процесса мышления сочетание вербальных и невербальных форм языка получают все основные акты: постановка проблемы, поиск и применение метода, фиксация результата. Но при всем этом превалируют словесные формы.

3. Специфическое единство вербальной и невербальной форм репрезентации демонстрируют все основные виды метафоры: обыденно-практические, научные и философские.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих 10 параграфов, заключения, библиографического списка и приложения. Объем диссертации ¿¿^страниц, список литературы включает 245 источников.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, степень ее разработанности. Формулируется цель и задачи диссертационного исследования, отмечается новизна и специфика подхода к данной теме.

В первой главе «Феномен знания и способы его репрезентации» знание рассматривается как субъективное образование, развитие и утверждение которого напрямую зависит от способов репрезентации.

В первом параграфе «Субъективные измерения знания» определяются субъективные основания знания путем сопоставления понятий «знание» и «информация». Одной из наиболее распространенных и общепринятых трактовок понятия «знание», используемых в современной российской и зарубежной научной литературе по когнитивистике, выступает знание как синоним организованной информации, которую можно использовать специфическим образом (X. Гейвин, РЛ. Солсо и др.). Нам представляется, что эти концепты требуют разграничения, поскольку одно из них - «информация» весьма широко, неопределенно и чаще всего выражает объективные сведения, в то время как «знание» всегда существует в деятельности субъекта. Л.А. Микешина и М.Ю. Опенков предложили перспективную дифференциацию понятий «знание» и «информация». Их различие можно свести к следующей метафорической формуле: «информация - это знание минус человек». Такая интерпретация признаег объективный способ бытия информации и субъективный способ существования знания. Эта позиция может быть дополнена целым рядом российских и зарубежных версий. Так, Я. Хинтикка полагает, что информация - это даже еще менее глубокое слово, чем «мнение». Если мнение можно рассматривать как принятую информацию, то знание как информацию, принятие которой оправдано. Автор точно намечает границу между понятиями «мнение» и «информация», где первое обладает большей глубиной именно в силу того, что исходит от субъекта. Знание можно рассматривать на двух уровнях: эмпирический опыт в форме ощущений и восприятий человека, и теоретическое мышление в форме различных теорий и концепций. Такое различение знания на эмпирическое и теоретическое разделяют многие зарубежные исследователи (К. Нельсон, Р. Стернберг и др.). В рассуждениях современных японских специалистов И. Нонаки и X. Такойчи прослеживаются следующие важные субъективные характеристики знания. Во-первых, знанию присуща общая активность, поскольку оно находится в процессе постоянного развития. Во-вторых, знание всегда интенционально. Под интенциональностью понимается внутренняя направленность субъекта на постижение объективного мира. В-третьих, с одной стороны, знание как результат познавательной деятельности субъекта основано на вере и представлено в форме убеждений; с другой стороны, развитие знания невозможно без сомнения. Вера и сомнение в процессе познания попеременно сосуществуют, сменяя друг друга, и эта сменяемость является особо важной, поскольку именно она стимулирует направленность познавательной деятельности субъекта. Познание человека многогранно и реализуется на нескольких уровнях в зависимости от способа жизнедеятельности самого человека. На основе

классификации видов познания, предложенной В.Ф. Юловым, мы выделяем три вида знания: 1) практическое; 2) мировоззренческое; 3) научное.

Во втором параграфе «Репрезентация знания: история и современность» развитие теории репрезентации рассмотрено в историческом контексте. Первоначальный интерес к способам представления знания зародился уже в эпоху античности в творчестве софистов и Аристотеля. В средние века представление (выражение) становится ведущей проблемой тематики языка. Так, схоласты активно обсуждают идеи «номинализма» и «реализма». Важным этапом стала теория познания И. Канта, где было разработано понятие «трансцендентальная схема», предполагающая связь чувственного и рационального компонентов. Высказывая убеждение о том, что «мысли без содержания пусты», а «созерцания без понятий слепы», он показал, что «материал» чувственности с необходимостью осмысливается при помощи априорных форм рассудка. После Канта тема репрезентации ушла на периферию интереса и начинает возрождаться в начале XX века в виде вербальной парадигмы. Этот период развития теорий репрезентации связан с такими философскими направлениями первой половины XX века как логический позитивизм (Р. Карнап М. Шлик и др.) и аналитическая философия (Л. Витгенштейн, Дж. Остин, Г. Райл, Б. Рассел, А. Уайтхед и др.). Если для неопозитивистов ключевым стал поиск логической упорядоченности языковых структур науки в их отношении к структурам внешнего мира, то метод аналитической философии предполагает, что индивид, живущий в языковом сообществе, обязательно обладает неявным знанием правил осмысленной языковой деятельности (без такого знания языковое сообщество невозможно). В силу данного обстоятельства лингвисты и философы прибегали к самым разным методам, пытаясь вывести необходимые правила путем включения вербальных единиц языка в лингвистический дискурс, в языковые игры и т.п.

Если в первой половине XX века внимание большинства исследователей было приковано к природе вербального языка, как основному способу репрезентации, то позднее, в связи с исследованиями искусственного интеллекта, в поле внимания попали формы невербальной репрезентации. Вплоть до последнего времени идея репрезентации не получала адекватного освещения по причине того, что рассмотрению подвергались лишь изолированные аспекты этого феномена. Ученые заинтересовались тем, как человек познает в эмпирическом опыте и каким образом это можно моделировать. Тем самым тема репрезентации кроме словесного языка расширилась за счет чувственных знаков ощущений и восприятий. А это означало, что должны быть пересмотрены взгляды на то, что такое репрезентация.

В третьем параграфе «Репрезентация невербальная и вербальная: многообразие структурных форм» представлены типичные трактовки понятия «репрезентация» как российскими специалистами

(А.В. Брушлинский, Е.А. Сергиенко), так и зарубежными (Ф. Дрецке). Чаще всего она рассматривается как «представленность», «изображение», «отображение одного в другом или на другое». В истории развития когнитивных наук обсуждение вопроса о том, в какой форме существуют репрезентации и о каких типах репрезентации может идти речь при их описании, всегда отличалось особой полемикой. Если первоначально репрезентация была представлена как имеющая дело исключительно с вербальными структурами, то признание репрезентаций другого типа — образных - связано с именем А. Пайвио, в работе которого была выдвинута идея двойного кодирования мира. По его мнению, все репрезентации могут быть классифицированы на языкоподобные (вербальные) и картиноподобные (образные). Репрезентация реализуется в виде разнообразных структурных форм (понятий, ментальных моделей, схем, фреймов, сценариев и т.д.). Каждая форма предполагает как вербальный, так и невербальный способ выражения. Так, понятия - это не обязательно только вербальные образования; они вполне могут быть и невербальными, о чем свидетельствуют многочисленные исследования, проведенные Дж. Брунером с коллегами. В отличие от невербальных концептов вербальные понятия известны как «неясные» в смысле истинности, ибо их границы подвижны. Образные же понятия почти всегда наглядны, статичны, а потому они истинны. Остальные формы репрезентации (схемы, фреймы, сценарии и т.д.) также демонстрируют дополнительность вербального и невербального представления.

В четвертом параграфе «Модели системных репрезентаций» обсуждаются некоторые структурные схематичные модели, демонстрирующие то, каким образом происходит отражение объективного мира в сознании человека. В качестве примеров таких «системных» репрезентаций представлено несколько версий современных зарубежных и российских специалистов. Наиболее простая и доступная концепция разработана американским физиком Дж. Таунером в его работе «Архитектура знания» (1980). Автор выделяет три типа реальности: 1) физическая реальность; 2) поведенческая реальность; 3) идеальная реальность. Хотя наивысшей ступенью репрезентации знаний автор признает научные теории, он не выходит на признание дополнительности вербальной и невербальной форм языка, применительно к поведенческой реальности. Интересную систему репрезентации разработали представители современной греческой философской школы А. Деметриу и А. Эфклидес. Ученые выделяют пять принципов когнитивной организации, основанных на внутреннем взаимодействии приобретенных знаний, репрезентаций и схем для обработки информации, включенные в более обширные и эффективные функциональные системы саморегуляции. Представителя австрийской философской школы М. Пешля интересует проблема эпистемологических отношений между внешним миром и его репрезентацией. Знание выступает

водоразделом между репрезентативными структурами живых организмов и окружающим миром. В процессе совместного развития («со-развития») реализуется обмен сигналами/информацией, благодаря чему осуществляется взаимовлияние внутренней (когнитивной) и внешней сфер.

Во второй главе «Доминирующая роль вербальной репрезентации знания» исследован феномен вербального языка в контексте современных подходов (семиотического и эпистемологического), а также представлены основные способы репрезентации на этапах мыслительного процесса.

В первом параграфе «Феномен вербального языка» выявлены и проанализированы две основные функции вербального языка: коммуникативная и репрезентативная функции. В соответствии с общепринятой трактовкой язык является основным средством (орудием) общения. В развитии коммуникативных способностей человека специалисты обычно выделяют несколько важных периодов. В.Н. Агеев предлагает такую периодизацию: довербальный период — период устного общения — период появления письменности - эпоха книгопечатания - современный период. Развитие коммуникации невозможно вне общества и вне культуры. Так, К. Леви-Стросс оценил язык как условие культуры. Эту мысль помогает истолковать метафора С.Г. Тер-Минасовой, где язык подобен зеркалу культуры, в котором отражается реальный мир и все измерения человека. Второй важнейшей функцией вербального языка является его репрезентативность (функция выражения). Во все времена человек мыслил, познавал окружающий мир и выражал результаты своего когнитивного опыта в языковых знаках. Все результаты человеческого познания имеют те или иные формы языка: «язык понятия - орудие науки, язык образов — художественной литературы, язык символов - мифа» (Н.И. Конрад). Осмысленная жизнь человека — это всегда семиотическая жизнь. Познавая окружающий мир, человек наделяет смыслом (о-смысливает) каждое явление действительности и затем кодирует результаты своей деятельности посредством чувственных языковых знаков. Семиотики Г. Фреге и Ч.С. Пирс разработали широкие концепции знаков. Первый полагал, что всякий знак имеет план выражения (материальный смысл) и план содержания (нематериальный смысл). Пирс выделил иконические, конвенциональные и индексальные знаки. В процессе познания язык выступает необходимым посредником между чувственным познанием (эмпирическим опытом), где информация о мире представлена человеку в виде ощущений и восприятий, и интеллектуальными операциями (мышлением), придающими эмпирическим продуктам завершенную форму в виде определенного концепта. Можно назвать язык условным посредником, так как он не автономен от мышления; именно вкупе с мышлением он выводит эмпирические структуры на понятийный уровень. Мыслительные операции, независимо от того, носят ли они абстрактный или конкретный характер, всегда получают выражение в определенных формах языка. Язык структурирует мысль, придает форму ее

содержанию и, тем самым, репрезентирует ее. Вербальный язык может быть представлен в двух формах: внешней (устное/письменное выражение) и внутренней (метаязык, оперирующий ментальными репрезентациями). Итак, из двух функций вербального языка базисной является репрезентативная, ибо репрезентация — это орудие коммуникации.

Во втором параграфе «Эпистемологический подход в изучении вербального языка» разработана интерпретация вербального языка с позиции ведущих идей эволюционной эпистемологии и, в частности, идеи сопоставления языка человека и языка животных. Ученые находят весомые аргументы, позволяющие утверждать, что вербальный язык человека получил свое развитие на основе невербального языка животных. Как и речь человека, коммуникативное поведение животных содержит богатую экспрессию. Но если человек способен выразить свои эмоции вербально, при помощи слов, словосочетаний, предложений, то животные не наделены такой способностью. Это дает основание В.А. Лекторскому утверждать, что у животных можно обнаружить лишь «что-то подобное языку». Такой тезис можно оспорить. Основу коммуникации животных составляют сигналы и знаки. Но в отличие от животных, которым знаки необходимы для того, чтобы лишь указать на значимые для них объекты, использование знаков у человека обусловлено потребностью к репрезентации данных объектов. В таком контексте знак выступает в качестве носителя определенного смысла, своеобразной «этикеткой идеи» (А. Дестют де Траси). Вербальный язык позволил человеку делать знания внутренним предметом, что и стало основой всех форм теоретического мышления и рефлексии. Для животных доступны лишь их ощущения и восприятия, но как формы знания они «прозрачны», незаметны, ибо их функция — вписывать организмы во внешнюю среду. Многие зарубежные и российские авторы (К. Бюлер, С. Лангер, К. Лоренц, Ч.С. Пирс, И.А. Бескова, В.А. Лекторский, И.П. Меркулов и др.) связывают развитие языка человека с процессом постепенного накопления и разработки вербальных символов. Переход от сигнально-знаковой функции языка к его символической функции совершался постепенно, в результате социальной организации живых существ. В ходе развития языка «вся модель человеческого поведения испытала огромное изменение, перестав быть простой биологической схемой, и его ментальность расширилась до такой степени, что стала совершенно несравнимой с разумом животных» (С. Лангер). Итак, язык человека возник из языка животных, а изобретение вербальных форм сделало их доминирующими. Это положение словесных конструкций стало возможным благодаря наличию дескриптивной и аргументативной функций, которые позволили человеку репрезентировать знания.

В третьем параграфе «Репрезентативная структура основных актов мышления» представлена детальная характеристика основных этапов полноактного мыслительного процесса, а также различные способы их

репрезентации. Современная психология имеет множество различных моделей деятельностных трактовок мышления (Дж. Дьюи, Дж. Бэрона, С.Л. Рубинштейна, Я.А. Пономарева и др.). Фундаментальной основой для настоящего исследования послужила инструментальная концепция мыслительного процесса, предложенная В.Ф. Юловым: 1) постановка проблемы; 2) формирование метода; 3) инструментальное применение метода к проблеме; 4) оценка результата.

Началом всякого мышления является проблема. Э. де Боно определяет проблему как разницу между действительным и желаемым и оценивает постановку и решение проблем как главное содержание мышления. Его поддерживает Р. Стернберг, полагая, что сущность интеллекта состоит в способности индивида решать проблемы, а для этого необходимо осознание того, что проблема существует, и что ее нужно решить. Когда проблема выявлена, человек оказывается в проблемной ситуации, суть которой заключается в осознании того, что отсутствует необходимая для решения проблемы информация. Такой дефицит является исходным пунктом как познавательной, так и поведенческой активности субъекта. Постоянное погружение человека в область проблемных ситуаций постепенно формирует у него навыки культуры проблематизации. А. Ньюэлл и X. Саймон (1972) подразделяют все проблемы на «определяемые», шаги решения которых выявлены в опыте самим решающим, и «трудноопределяемые», шаги решения которых невозможно четко определить опытным путём. Когда содержание проблемы определено, ее необходимо чем-то представить. Репрезентация проблемы возможна не только на уровне мышления; иногда проблема возникает и в эмпирическом опыте («перцептивная задача» В.П. Зинченко). Существует два способа репрезентации невербальной «перцепгивной» задачи: 1) репрезентация задачи посредством собственных ощущений, выраженных в форме чувств; 2) репрезентация задачи посредством наглядных образов. Теоретическая проблема может быть репрезентирована двумя способами: 1) в форме сформулированного вопроса; 2) в виде дескриптивного описания.

Когда проблема определена, для ее решения необходимо выбрать адекватный метод. Формирование метода немыслимо без участия активной деятельности интеллекта, поэтому мышление и определяют как «интеллект в действии». В когнитивных исследованиях встречаются различные интерпретации понятия интеллект. Но большинство специалистов разделяют единую позицию и определяют интеллект как способность человека к решению проблемных задач. Так, К. Рами и К. Блэйр (Великобритания) под интеллектом понимают совокупность компонентов и координированных когнитивных процессов, позволяющих индивидам размышлять над проблемными задачами и достигать специфических целей. Формирование метода и его выбор реализуется в рамках особого вида мыслительной деятельности - стратегического мышления. Понятие «стратегия» определяет

сущность мыслительных процессов, которые целенаправлены, систематичны и находятся под внешним контролем сознания (Дж. Эванс). Достаточно часто стратегии формируются под воздействием метода «проб и ошибок», когда для того, чтобы выбрать подходящий для решения метод, необходимо совершить целый ряд действий. Э. де Боно принадлежит концепция о двух видах мышления: «вертикальном» мышлении (ВМ) и «латеральном» мышлении (ЛМ), где ВМ представляет собой разновидность стратегического мышления. Его отличительным свойством выступает избирательность. Такое мышление движется в четко заданном направлении к решению проблемы так, что субъект может абсолютно уверенно сказать: «Я знаю, что я ищу».

Существует два основных способа репрезентации метода: вербальный и невербальный. Вербальное представление метода может осуществляться как посредством естественного языка, так и на внутреннем языке мысли (метаязыке). Невербальная репрезентация реализуется наглядно в виде наглядных образов, схем и т.д. После того, как необходимый для решения метод выбран и репрезентирован, наступает этап воздействия данного метода на проблемную задачу. Решение проблемной задачи осуществляется разными способами и одним из них является использование схемы. Можно выделить две разновидности схем — решение при помощи наглядной схемы (модели) и решение посредством «концептуальной» схемы. Успешное снятие проблемы психически переживается субъектом в виде «инсайта» или «озарения», когда он внезапно понимает то, что ранее казалось ему неизвестным. Часто этот процесс называют еще интуицией. Она необходима нам для того, чтобы освободиться от плена традиционных понятий и привлечь идеи из новых ресурсов. Существуют различные трактовки этого сложного для познания феномена. Так, К. Юнг определял интуицию как открытость возможностям, как способность усмотреть целое в частном. М. Бунге рассматривает интуицию как восприятие, предполагающее быстрое распознавание, ясное понимание и способность к интерпретации. Мышление посредством «инсайта» можно сопоставить с феноменом «латерального мышления» Э. де Боно. Цель ЛМ - помочь человеку уйти с наезженной колеи мышления и идти вразрез с устоявшимися стереотипами. Обращаясь к такому мышлению, человек осознанно «расчленяет» старую монолитную схему на части, одна из которых оказывается решением, что вызывает эффект инсайта.

Весьма продуктивным способом решения выступает гипотетическое мышление, в процессе которого осуществляется перебор возможных вариантов искомого элемента. Гипотеза представляет собой одну из форм перехода от старых знаний к новым. С ее помощью ученый устанавливает определенные связи между наблюдаемыми и ненаблюдаемыми явлениями. Здесь важная роль отводится воображению, которое выступает в союзе с творческим мышлением и помогает познающему субъекту использовать определенное знание в форме метода для приложения его к новой сфере. Гипотеза может быть репрезентирована не только вербально, но и

невербально. Так, Р. Грегори уверен, что любое уравнение является гипотезой, включающей абстрактные понятия и служащей для репрезентации чего-то, что находится на более глубоком уровне и непропозиционально по форме.

Репрезентация результата осуществляется в разных формах. В ходе представления продукта решения возможен ряд трансформаций. Если задача изначально являлась «перцептивной», она может быть репрезентирована невербально и вербально. Если проблема была поставлена вербально, результат ее решения можно также представить как вербально, так и невербально. Нам представляется, что такое сочетание особо важно в обучении культуры мышления. Если преподаватель представит результат мышления посредством невербального образа (наглядной модели, схемы, рисунка и т.д.), который всегда конкретен и исключает вариативные интерпретации, то он обречен на методический успех.

В третьей главе «Взаимосвязь вербального и невербального языков» рассмотрены особенности невербального языка с позиции его коммуникативных видов, представлены варианты вербалыю-невербальных трансформаций в структуре знания.

В первом параграфе «Невербальный язык и способы невербальной коммуникации» невербальный язык представлен как эмпирическое образование, основанное на чувственном восприятии мира. Как и язык вербальный, он является знаковой системой. Если знаками словесного языка являются преимущественно вербальные пропозиции, то знаковую систему невербального языка составляют образы (художественные, графические, скульптурные), поведенческая атрибутика (жесты, мимика, визуальные контакты), язык научных моделей (схем, формул, графиков, диаграмм) и т.д. К невербальному языку также относится и скрытая сфера «неявного» знания, описанная М. Полани. Невербальный язык предшествует истории словесного языка и связан он с духовно-практической деятельностью первобытного человека. На данном этапе мифологическая коммуникация являлась основным способом представления духовно-практического знания. Особую роль в мифическом мышлении играют невербальные изобразительные средства, а исходными формами бытия мифа являются жест, ритуал, действо. И.А. Герасимова утверждает, что мифическое мышление обладает яркой кинестезичностью, т.е. проявлением особых аспектов сознания, связанных с ролью пластических средств выражения в познании, общении и трансформации знания. Отголоски мифической интерпретации действительности присутствуют и в некоторых видах современного искусства, например, в «перформансе». С возникновением и развитием вербального языка появляется и феномен вербального общения, где важная роль отводится эмоциям, манерам человека, его жестам, мимике, визуальному контакту, а также визуальному облику человека. Визуальная коммуникация может стать значимой составляющей художественной

коммуникации, в основе которой лежит невербально-образная, протяженная в пространстве, система чувственных знаков. Создавая художественное произведение (картину, скульптуру и т.д.)» художник в форме несловесных знаков выражает свои субъективные образы и замыслы, делая свой внутренний мир общезначимым. Природа невербального языка не ограничивается сферой духовно-практической деятельности человека. Он широко используется и в научном познании, где часть знаний ученого выражена на языке схем, формул, диаграмм, графиков, таблиц и т.д. Несловесный язык науки представлен не только наглядными моделями, но и молчаливым феноменом «неявного» знания (М. Полани). Существенную роль в невербальном языке играет коммуникативный аспект. Любой коммуникативный акт предполагает наличие двух сторон: «репрезентанта» или источника знания и «интерпретатора» или субъекта, который воспринимает транслируемое знание с позиции личного опыта. Процесс интерпретации детально исследуется герменевтикой.

Во втором параграфе «Вербально-невербальные трансформации в структуре знания» репрезентация интерпретирована в виде особого процесса. В ходе активной когнитивной деятельности субъекта вербально выраженное знание достаточно быстро может быть трансформировано в невербальный образ, а знание, представленное невербально (образно), может быть переведено в разряд вербальной дескрипции. На основе классификации, предложенной шведским ученым Р. Ковардани, мы выделяем два вида репрезентации: вербально ориентированная репрезентация и визуально ориентированная репрезентация. Оба вида репрезентаций функционируют по принципу «песочных часов», не прекращающих отсчет времени. Взаимосвязь вербального и невербального языков была проницательно замечена еще И. Кантом: «понятия без наглядных представлений пусты, а представления без понятий - слепы». Развернутое обоснование союза вербальной и невербальной форм языка проведено в работе А. Пайвио о двух способах кодирования информации. Особо важное значение имеет взаимодействие вербальной и невербальной форм языка в образовательном процессе. Здесь визуализация, выступая в союзе с вербальным повествованием, является одним из наиболее эффективных приемов в обучении. Использование во время учебных занятий наглядных образов позволяет не только рационально расходовать учебное время, но и осуществлять формирование широкой и гибкой мыслительной культуры учащихся.

В третьем параграфе «Метафора как вербально-невербальная форма репрезентации знания» метафора рассмотрена в единстве вербальных и невербальных форм. Анализ проведен на таких видах как: обыденно-практические, научные и философские метафоры. История метафоры сопоставима с историей философии, над ее природой размышляли: Аристотель, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ф. Ницше, Э. Кассирер, X. Ортега-и-Гассет,

П. Рикер и др. Универсальный характер метафоры раскрыт через ее особую связь с языком. «Метафора — универсальное явление в языке. Ее универсальность проявляется в пространстве и во времени, в структуре языка и в функционировании. Она присуща всем языкам и во все эпохи; она охвагывает разные аспекты языка и обнаруживается во всех его функциональных разновидностях» (В.Г. Гак). Лингвистический анализ метафоры выявил следующие характеристики: продуктивность, динамика развития, способность к самозамене. Универсальность метафоры в языке видится еще и в том, что она выступает принципом «экономии мышления». В процессе познания человеком окружающего мира метафора является не только результатом его когнитивной деятельности, но также и способом ее структурирования. Очень часто ей отводится роль «связующего моста», соединяющего чувственное (эмпирический опыт) и рациональное (мышление) начала, а потому ее структура включает как вербальные, так и невербальные компоненты. Деление метафор на вербальные и невербальные возможно, но с определенной долей условности. Метафора, выступая посредником между эмпирическим опытом и мышлением, синтезирует в себе как понятия, так и образы. Ее структура отличается гибкостью, а потому в метафорическом акте возможны обратные трансформации: от образа к понятию и от понятия к образу. Трансформационный характер метафоры можно объяснить вызванной у субъекта потребностью к ее интерпретации. «Своеобразие метафорической мысли заключается в том, что она является формой взаимодействия двух автономных типов мышления -концептуального и визуального» (Г.С. Баранов). Единство вербальных и невербальных форм демонстрируют основные виды метафоры: практические, научные и философские.

Установление сходства, аналогий, ассоциаций как особых приемов формирования метафоры невозможно без участия активной когнитивной деятельности субъекта. В процессе производства метафор находят взаимосвязь специфические процессы психики и интеллекта, получающие как вербальное, так и невербальное оформление. Одним из основных актов формирования метафор выступает воображение. Определение воображения как самостоятельного познающего феномена представляется невозможным, поскольку оно выступает составляющим компонентом восприятий, представлений и мышления. Успех метафоризации зависит также и от интуитивных способностей субъекта. Интуиция в языке необходима, она нужна нам для того, чтобы освободиться от плена традиционных понятий и осуществить их проверку опытным путем. Интуиция возникает там, где не хватает готовых понятий и требуются новые идеи. Поэтому она тесно связана с метафорой, всегда являющей собой некую гипотетическую идею, ориентированную для дальнейшего поиска. В теории метафоры сложилось два традиционных подхода: буквальный и фигуративный (переносный). На самом деле, понимание феномена метафоры не сводится исключительно к

этим трактовками. Вместе с тем, существуют и другие оригинальные версии интерпретации - метафора как конструкт связки «как если бы» (С.С. Гусев и Г.Л. Тульчинский).

В заключении подводятся итоги и намечаются перспективы дальнейшей работы над данной темой.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Культурная ориентация языка и ее роль в процессе пополнения словарного запаса современного английского языка // Идеи, гипотезы, поиск...: Сборник научных статей студентов. Киров: Изд-во ВятГГУ, 2002. -С. 134-135.

2. Семиотический аспект формирования интеллектуальной культуры специалиста // Профессиональное сознание специалиста: методологические, идеологические, психолого-педагогические факторы формирования: Материалы Российско-белорусской научно-практической конференции (Киров, 2-4 апреля 2003г.). - Киров: Изд-во ВятГГУ, 2003. - С. 99-104.

3. Воображение в контексте научного мышления // Рациональность и вымысел. Тезисы науч. конф. (Санкт-Петербург, 12-14 ноября 2003 г.). -СПб., 2003. С. 138-140.

4. Стратегия визуализации в образовании // Профессиональное сознание специалиста: методологические, идеологические, психолого-педагогические факторы формирования: Материалы Российско-Белорусской науч.-практ. конф. (Минск, 21-23 апреля 2004 г.). Мн.: РИВШ БГУ, 2004. -С. 153-158.

5. Метафора в контексте культуры познания // Вестник культурологии: Сборник научных материалов студентов и аспирантов. Киров: Изд-во ВятГГУ, 2004. - С. 65-71.

6. Эпистемологический подход в изучении вербального языка. // Сознание - мировоззрение - мышление: Сборник научных статей. - Вьш.9. - -Киров, 2004 (в печати).

Подписано в печать 22.11.2004. Формат 60x84 1/16. Объем 1,25 п.л. Тираж 100 экз. Заказ №758/04

Отпечатано в типографии «Старая Вятка» г. Киров, ул. Р. Люксембург, д. 30

»25 4 9g

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Сысолятина, Ольга Николаевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ФЕНОМЕН ЗНАНИЯ И СПОСОБЫ ЕГО РЕПРЕЗЕНТАЦИИ

1.1. Субъективные измерения знания

1.2. Репрезентация знания: история и современность .—.

1.3. Репрезентация невербальная и вербальная: ф многообразие структурных форм

1.4. Модели системных репрезентаций

ГЛАВА 2. ДОМИНИРУЮЩАЯ РОЛЬ ВЕРБАЛЬНОЙ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ЗНАНИЯ

2.1. Феномен вербального языка

2.2. Эпистемологический подход в изучении вербального языка f 2.3. Репрезентативная структура основных актов мышления

2.3.1. Схемы процесса мышления

2.3.2. Акт проблематизации

2.3.3. Опыт и мышление как две формы деятельности интеллекта

2.3.4. Акт поиска и применения метода. щ 2.3.5. Акт репрезентации результата..

ГЛАВА 3. ВЗАИМОСВЯЗЬ ВЕРБАЛЬНОГО И НЕВЕРБАЛЬНОГО ЯЗЫКОВ

3.1. Невербальный язык и способы невербальной коммуникации

3.2. Вербально-невербальные трансформации в структуре знания.

3.3. Метафора как вербально-невербальная форма репрезентации знания

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Сысолятина, Ольга Николаевна

М.Ю. Опенкова, Р. Солсо, Р. Стернберга, X. Такойчи, Я. Хинтикки и др. Основные формы знания представлены посредством классификации форм познания, предложенной В.Ф. Юловым.

Исторический экскурс в тему репрезентации свидетельствует о том, что первый интерес к способам представления знания зародился уже в эпоху античности в творчестве софистов и Аристотеля. В средние века функция представления (выражения) становится ведущим аспектом лингвистических изысканий. Так, схоласты формируют идеи «номинализма» и «реализма». В теории познания И. Канта было разработано понятие «трансцендентальная схема», предполагающее связь чувственного и рационального компонентов рассудка. В дальнейшем, вплоть до XX века, тема репрезентации выпала из активного поля исследования. Ситуация начала меняться в XX веке. Особым успехом стала пользоваться вербальная форма научного языка, попавшая в зону внимания логического позитивизма (Р. Карнап, М. Шпик) и аналитической философии (Л. Витгенштейн, Дж. Остин, Б. Рассел, Г. Райл, А. Уайтхед). Н. Хомский исследовал глубинные структуры обыденного вербального языка, а Ю. Хабермас создал теорию языка как гуманитарного дискурса. И вот на фоне экспансии вербальной парадигмы появились симптомы иной стратегии. Моделируя работу человеческого сознания, специалисты в области когнитивных наук вынуждены были обратить внимание на структуры эмпирического опыта, где тон задают невербальные способы репрезентации.

Когнитивисты выяснили, что репрезентация реализуется посредством разнообразных структурных форм (понятий, ментальных моделей, схем, фреймов, сценариев и т.д.). Каждая единица предполагает как вербальную, так и невербальную репрезентацию. Все структуры достаточно подробно представлены в работах зарубежных авторов. Так, природу понятий исследовали Дж. Брунер, X. Гейвин, Л. Зихельшмидт, К. Кесслер, Д. Медин, П. Моррис, Г. Рикхайт, Э. Рош, М. Смит, М.А. Халиди, А. Эллис. Трактовка ментальной модели представлена в работах П. Джонсон-Лэрда, А. Коллинза, Г. МакКуна, Р. Ратклиффа и др. Описание схемы как особой формы репрезентации отражено в исследованиях Дж. Андерсона, В. Бруэра, Дж. Галлини, А. Ортони, Д. Румельхарта и др. Концепция «фрейма» представлена ее основоположником М. Минским, а также Г. Бейтсоном,

Эпистемологическая трактовка феномена вербального языка дана рядом отечественных и зарубежных исследователей (К. Бюлер, Ф.М. Вукетич, Д. Кэмпбелл, С. Лангер, В.А. Лекторский, К. Лоренц, И.П. Меркулов, К. Поппер, Р. Ридль, В.Ф. Юлов и др.). Семиотический аспект с позиции эволюционной эпистемологии прослеживается в работах Г. Бейтсона, И.А. Бесковой, А. Дестюта де Траси и других авторов.

Основой для рассмотрения конституирующих этапов мыслительного процесса (проблема - метод - результат) послужила концепция В.Ф. Юлова.

В прослеживании репрезентации актов мышления учитывались также концепции Дж. Бэрона, Дж. Дьюи, Я.А. Пономарева, C.JI. Рубинштейна. Разработке различных способов постановки проблемы уделяют внимание Э. де Боно, В.П. Зинченко, С. Клейнер, A.M. Матюшкин, А. Ньюэлл, X. Саймон, Р. Стернберг, O.K. Тихомиров и др. Некоторые варианты репрезентации проблемы представлены в работах JI. Барсалу, JI.M. Веккера, М. Вертгеймера, К. Галлини, М. Дени, Р.Ш. Таненбаума и др. Важным моментом в процессе решения проблемных задач является выбор адекватного метода и его применение к проблеме. Инструментальное мышление образует ядро деятельности интеллекта («интеллект в действии»). Об активности последнего рассуждали Дж. Адлер, К. Блэйр, Г. Гарднер, Р. Грегори, М. Пресли, К. Рами, К. Фопель, Дж. Эванс и др. Способы репрезентации метода представлены в работах Ф. Бартлетта, М. Бунге, М. Гарсиа, Р. Грегори, В. Келера, У. Куайна, У. Найссера, М. Робертса, К. Юнга и др. Что касается вариантов репрезентации результата, то, хотя исследований на эту тему вполне достаточно, автор все же предложил собственную версию.

Сущность невербального языка раскрыта сквозь призму основных способов невербальной коммуникации, относящихся к духовно-практической и научной сфер деятельности человека. Мифологическая коммуникация осмыслена в работах И.А. Герасимовой, Г.Н. Оботуровой, П. Рикера, Р. Шехнера, М. Элиаде и др. Визуальная коммуникация получила развернутую интерпретацию в исследованиях Р. Бердвистела, Г.В. Бороздиной, М. Кроута, В.М. Липской, Ф. Ницше, М. Пей, Дж. Розенбаума, М. Спиллейн, Б.А. Успенского, П. Флоренского, Б. Яворского. Особенности художественной коммуникации отражены в работах В.Н. Агеева, В. Ван Гога, Н. Гудмена и др. Невербальный язык характерен также и для языка науки, о чем свидетельствуют исследования У. Куайна, JI.A. Микешиной, М.Ю. Опенкова, М. Полани, М.А. Розова,

B.C. Степина, Г.П. Щедровицкого. Особенности субъективного восприятия процесса невербальной коммуникации раскрыты с учетом позиций Н. Гудмена и Ю.М. Шилкова.

В структуре знания существуют вербально-невербальные трансформации, что доказано в работах А. Бэделлея, Р. Ковардани, К. Ксапо, А. Пайвио, М. Роллинса, Р. Финке и др. Примечательным образцом сочетания вербального и невербального (образного) компонентов выступает ментальная модель, изучением которой много занимались Т. Альбрехт, Е. О'Брайен, П. Джонсон-Лэрд, В. Шнотц и др. Взаимодействие вербальных и невербальных форм языка играет важную роль в образовательном процессе. Это подтверждают работы В.Н. Агеева, Р. Арнхейма, Э. де Боно, М. Дени, В.П. Зинченко, J1. Зихельшмидта, Т. Натсуласа, Г. Рикхайта, М. Роллинса, В.Ф. Юлова и др.

Феномен метафоры издавна привлекал внимание многих философов: Аристотеля, Т. Гоббса, Э. Кассирера, Дж. Локка, Ф. Ницше, X. Ортеги-и-Гассета, П. Рикера и др. Рассмотрение метафоры как универсального явления прослеживается в работах Г.С. Баранова, Ф. Вегенера, В.Г. Гака, С.Ю. Деменского, Э. Джордана, Г.Г. Кулиева,

B.Ф. Юлова и др. «Схема концептуальной интеграции», объясняющая механизм образования метафоры, предложена американскими исследователями Дж. Фоконье и М. Тернером. Основные способы формирования метафоры изучены в работах М. Блэка, Дж. Миллера, М. Минского, А. Ричардса. Психологический аспект функционирования метафоры осмыслен в исследованиях М. Бунге, С. Левина, П. Рикера и др.

Интересные варианты метафорической интерпретации имеются в работах Н. Гудмена, С.С. Гусева, Д. Дэвидсона, Ю.М. Романенко, Дж. Серля, Г.Л. Тульчинского, О.А. Чулкова и др.

- рассмотреть знание как особое субъективное образование и представить его основные виды;

- исследовать формы вербального языка на основе современных эпистемологических подходов;

- установить основные этапы процесса мышления и соотнести с ними специфические формы репрезентации;

- рассмотреть метафору как вербально-невербальную форму репрезентации знания.

Теоретическая новизна исследования.

2. Представлена модель полноактного мыслительного процесса (проблема - метод - результат), где каждый этап предполагает определенный способ репрезентации.

Апробация диссертационного исследования. Основные положения и результаты исследования докладывались автором на Российско-белорусской научно-теоретической конференции «Становление сознания специалиста: междисциплинарный диалог» (г. Киров, 2-4 апреля 2003 года) и на международной конференции «Рациональность и вымысел» (г. Санкт-Петербург, 12-14 ноября 2003 года).

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора: и

1. Культурная ориентация языка и ее роль в процессе пополнения словарного запаса современного английского языка // Идеи, гипотезы, поиск.: Сб. науч. статей студентов. - Киров: Изд-во ВятГГУ, 2002,-С. 134-135.

2. Семиотический аспект формирования интеллектуальной культуры специалиста // Профессиональное сознание специалиста: методологические, идеологические, психолого-педагогические факторы формирования: М-лы Российско-белорусской науч.-практ. конф. (Киров, 2-4 апреля 2003г.). -Киров: Изд-во ВятГГУ, 2003. - С. 99-104.

3. Воображение в контексте научного мышления // Рациональность и вымысел. Тезисы науч. конф. (Санкт-Петербург, 12-14 ноября 2003 г.). -СПб., 2003.-С. 138-140.

4. Стратегия визуализации в образовании // Профессиональное сознание специалиста: методологические, идеологические, психолого-педагогические факторы формирования: М-лы Российско-Белорусской науч.-практ. конф. (Минск, 21-23 апреля 2004 г.). - Мн.: РИВШ БГУ, 2004. -С. 153-158.

5. Метафора в контексте культуры познания // Вестник культурологии: Сб. науч. м-лов студентов и аспирантов. - Киров: Изд-во ВятГГУ, 2004.-С. 65-71.

6. Эпистемологический подход в изучении вербального языка // Сознание - мировоззрение - мышление: Сб. науч. статей. - Вып.9. - Киров, 2004 (в печати).

Струетура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих 10 параграфов, заключения, библиографического списка и трех приложений. Объем диссертации 188 страниц, список литературы включает 245 источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Вербальные и невербальные формы репрезентации знания"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ft

Знание как результат когнитивного опыта человека существует в двух формах языка - вербальной и невербальной. Если первоначально внимание большинства исследователей было приковано к природе вербального языка, то позднее в поле внимания попадают формы невербальной репрезентации. Это объясняется стремительно развивающейся информатизацией общества, когда человеку необходимо воспринять и занести в хранилище собственной памяти хотя бы малую часть информации, поступающей из внешних источников. При таких условиях использование только вербального языка ф зачастую оказывается малоэффективным способом, поэтому необходимы дополнительные возможности организации информации, одной из которых является несловесный язык во всех его видах и формах.

Предмет исследования был дифференцирован на две ведущие формы - вербальные и невербальные репрезентации.

Рассмотрение основных функций вербального языка (коммуникативной и репрезентативной) показал, что базисной является репрезентативная функция, ибо репрезентация - это орудие коммуникации. Вербальный язык структурирует мысль, придает форму ее содержанию и, ф таким образом, репрезентирует ее. Как знаковое представление знания, репрезентация стала предметом детального семиотического анализа.

Использование эпистемологической стратегии позволило выявить существенные различия между вербальным языком человека и невербальным языком животных, что способствовало реализации интерпретации одного языка в контексте другого. Если содержанием невербального языка животных являются сигналы и знаки, то основу вербального языка человека составляют естественные знаки и искусственные символы. Общим для них ф является функция репрезентации.

Несмотря на «молчаливый» характер невербального языка ему также присущи функции коммуникации и репрезентации. Выявлено несколько видов невербальной коммуникации: мифологическая, визуальная, ф художественная, предполагающие особые пространственно-образные формы выражения. Если знаками вербального языка являются словесные пропозиции, то невербальная репрезентация осуществляется посредством образов (художественные, графические, скульптурные), поведенческой атрибутики (жесты, мимика, визуальные контакты), языка научных моделей (схем, формул, диаграмм), сферы «неявного» знания и т.д.

Но как показывает настоящее исследование, оптимальным процесс репрезентации лишь становится тогда, когда вербальный и невербальный языки дополняют друг друга и взаимодействуют в контексте целостной ф познавательной культуры. Процесс репрезентации представляется нам весьма гибким. В ходе активной когнитивной деятельности субъекта вербально выраженное знание может быть трансформировано в невербальный образ (визуально ориентированная репрезентация), а знание, представленное образно, может перейти в разряд невербальной дескрипции (вербально ориентированная репрезентация). Оба вида репрезентаций функционируют по принципу «песочных часов», не прекращающих отсчет времени. Развернутое обоснование союза вербальной и невербальной форм языка проведено в работе А. Пайвио о двух способах кодирования ф информации, где была выдвинута «гипотеза двойного кодирования».

Репрезентация реализуется в виде разнообразных структурных форм (понятий, ментальных моделей, схем, фреймов, сценариев и т.д.). Каждая из форм демонстрирует дополнительность вербального и невербального представления.

Структура полного цикла мышления предполагает постановку проблемы, формирование метода, применение метода к проблеме, предстайление результата. Анализ показывает, что представление результата на каждом этапе может получить как вербальное, так и невербальное оформление. Здесь возможны и варианты репрезентации, когда вербально выраженный результат может быть заменен невербальной репрезентацией.

Взаимодействие вербальной и невербальной форм языка приобретает ф особо важное значение в образовательном процессе. Визуализация, выступая в союзе с вербальным повествованием, является одним из наиболее продуктивных приемов в обучении. Использование во время учебных занятий наглядных образов позволяет не только рационально расходовать учебное время, но и осуществлять формирование широкой и гибкой мыслительной культуры учащихся.

Феномен метафоры рассмотрен в единстве вербальной и невербальной форм репрезентации, представленных на примере ее основных видов (обыденно-практических, научных и философских). Деление метафор ф на вербальные и невербальные, конечно, возможно, но с определенной долей условности. Метафора, выступая посредником между эмпирическим опытом и мышлением, синтезирует в себе как понятия, так и образы. Ее структура отличается особой гибкостью, а потому в метафорическом акте возможны обратные трансформации: от образа к понятию и от понятия к образу. В процессе производства метафор находят взаимосвязь специфические процессы психики и интеллекта, получающие как вербальное, так и невербальное оформление.

Таким образом, исследование темы репрезентации показывает, что за ф последнее время были пересмотрены традиционные взгляды на способы репрезентации, утверждающие преобладание вербальной, либо невербальной форм представления знания. В современной науке и практике информационного общества намечается тенденция диалога между двумя основными типами репрезентации. И в будущем этот процесс потребует философского осмысления.

Список научной литературыСысолятина, Ольга Николаевна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Агеев В.Н. Семиотика. М.: Весь мир, 2002. — 256с.

2. Аристотель. Сочинения: в 4-х т. Т.2. М.: Мысль, 1978. - 687с.

3. Баранов Г.С. Роль метафоры в теоретическом познании и репрезентация социальной реальности: Автореф. дис. доктора филос. наук. -Новосибирск, 1994.

4. Бейтсон Г. Экология разума: Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии. — М.: Смысл, 2000. — 477с.

5. Бенвенист Э. Общая лингвистика: Пер. с фр. / Под общ. ред., с вступит, статьей и коммент. Ю.С, Степанова. М.: Прогресс, 1974. - 447с.

6. Бескова И.А. Язык символов как эпистемологический феномен // Эволюция. Язык. Познание. -М., 2000. С. 134-162.

7. Блэк М. Метафора / Пер. с англ. М.А. Дмитровской // Теория метафоры. М., 1990. - С. 153-172.

8. Бонди Г. Гипотезы и мифы в физической теории / Пер. с англ. В.А. Угарова. М.: Мир, 1972. - 204с.

9. Бороздина Г.В. Психология делового общения. М.: Инфра-М, 2001.-295с.

10. Бранский В.П. Искусство и философия: Роль философии в формировании и восприятии художественного произведения на примере истории живописи. Калининград: Янтарный сказ, 1999. - 704с.

11. Брушлинский А.В. Субъект: мышление, учение, воображение. М.: Изд-во «Институт практич. психологии»; Воронеж: НПО «Модэк» 1996. -392с.

12. Бюлер К. Теория языка.-М.: Прогресс, 2000.-528с.

13. Ван Гог В. Письма / Пер. П.В. Мелковой. М.; Л.: Искусство, 1966. -602с., ил.

14. Введение в культурологию: Учеб. пособие для вузов / Под ред. Е.В. Попова. М.: Владос, 1996. - 336с.

15. Веккер JI.M. Психика и реальность: единая теория психических процессов. М.: Смысл, 1998. - 685с.

16. Визуальные методы дешифрования / Т.В. Верещака, А.Т. Зверева, С.А. Сладкопевцева, С.С. Судакова. -М: Недра, 1990. 340с.

17. Витгенштейн JI. Философские исследования / Языки как образ мира. М.; СПб., 2003. С.220-549.

18. Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическое // Метафора в языке и тексте. -М., 1988. С.11-25.

19. Гейвин X. Когнитивная психология. М.; Спб.: Питер, 2003. - 272с.

20. Герасимова И.А. Философское понимание танца // Вопросы философии. 1998. - №4. - С.50-64.

21. Горохов В.Г., Розов М.А., Степин B.C. Философия науки и техники: Учеб. пособие для вузов. -М.: Наука, 1996. — 400с.

22. Гудмен Н. Способы создания миров. М.: Праксис, 2001. - 376с.

23. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию: Пер. с нем. / Под ред. Г.В. Рамишвили. 2-е изд. - М.: Прогресс, 2000. - 400с.

24. Гусев С.С., Тульчинский Г.Л. Проблема понимания в философии: философско-гносеологический анализ. М.: Политиздат, 1985. - 192с.

25. Де Боно Э. Шесть шляп мышления. СПб.: Питер, 1997. - 244с.

26. Деменский С.Ю. Научность метафоры и метафоричность науки. -Омск: Изд-во ОмГТУ, 2000. 116с.

27. Деспот де Траси Антуан. Элементы идеологии (Главы о языке и дискурсе) // Метафизические исследования. 1999. - Вып.11: Язык. - С. 171199.

28. Дьюи Д. Психология и педагогика мышления: Как мы мыслим / Пер.с англ. Н.М. Никольской. М.: Лабиринт, 1997. - 192с.

29. Дэвидсон Д. Что означают метафоры / Пер с англ. М.А. Дмитровской // Теория метафоры. М., 1990. - С. 173-193.

30. Дэвидсон Д. Исследования истины и интерпретации. М.: Праксис, 2003.-448с.

31. Евлампиев И.И. Два измерения интерпретации // Метафизические исследования. 1997. - Вып. 1: Понимание. - С. 138-152.

32. Ермак В.Д. Как научиться понимать людей: Соционика новый метод познания человека. - М.: Астрель, 2003. - 523с.

33. Зинченко В.П. Работа понимания // Психологическая наука и образование. 1997. - №3. - С. 42-52.

34. Зинченко В.П. Современные проблемы образования и воспитания // Вопросы философии. -1973. № 11. - С.42-47.

35. Иванов В.В. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т.1: Знаковые системы. Кино Поэтика. М.: «Языки русской культуры», 1999.-912с.

36. Ирина В.Р., Новиков А.А. В мире научной интуиции: Интуиция и разум. М.: Наука, 1978. - 191с.

37. Канке В.Н. Основные философские направления и концепции науки: Итоги XX столетия. М.: Логос, 2000. - 320с.

38. Касавин И.Т. Понятие знания в социальной гносеологии // Познание в социальном контексте. М., 1994. - С.6-37.

39. Касавин И.Т. Традиции и интерпретации: Фрагменты исторической эпистемологии. СПб.: Изд-во РХГИ, 2000. - 320с.

40. Кассирер Э. Избранное: Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998. -784с.

41. Кассирер Э. Понятие символической формы в структуре наук о духе // Философия культуры. М., 1998.

42. Кассирер Э. Сила метафоры / Пер. с нем. Т.В. Топоровой // Теория метафоры. М., 1990. - С. 33-43.

43. В. Келер. Исследование интеллекта человекоподобных обезьян // Келер В. Исследование интеллекта человекоподобных обезьян; Коффка К. Основы психического развития. М., 1998. - С.З9-268.

44. Клике Ф. Пробуждающееся мышление: У истоков человеческого интеллекта. М.: Прогресс, 1983. - 302с.

45. Конрад Н.И. Избранные труды: История / Отв. ред. Е.М. Жуков. -М.: Наука, 1974.-471с.

46. Куайн У. Слово и объект: Пер с англ. М.: Логос; Праксис, 2000. -386с.

47. Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия. — 2-е изд., испр. и доп. М.: Высш. шк., 2003. - 438с.

48. Кулиев Г.Г. Метафора и научное познание. Баку: Азернешр, 1987.

49. Кэмпбелл Д. Эволюционная эпистемология // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук. М., 2000. - С.92-146.

50. Лакофф Дж. Женщины, Огонь и опасные вещи. Что категории языка говорят нам о мышлении. М., 2004.

51. Лангер С. Философия в новом ключе: Исследование символики разума, ритуала и искусства / Пер. с англ. С.П. Евтушенко. М.: Республика, 2000.-287с.

52. Леви-Стросс К. Структурная антропология: Пер с нем. М., 1983. — 526с., ил.

53. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. -М.: Эдиториал УРСС, 2001. 256с.

54. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. М.: Смысл; СПб.: Лань, 2003.-287с.

55. Липская В.М. Костюм как эхо // Рациональность и вымысел: Тезисы науч. конф. СПб., 2003. - С. 154-156.

56. Логика как семиотика: теория знаков // Метафизические исследования. 1999. - Вып.11: Язык. - С. 199-218.

57. Лоренц К. Оборотная сторона зеркала: Пер. с нем. / Под ред. А.В. Гладкого. М.: Республика, 1998. - 393с.

58. Маккормак Э. Когнитивная теория метафоры / Пер. с англ. А.Д. Шмелева // Теория метафоры. М., 1990. - С.358-386.

59. Малиновский Л.Г. Модельно-конструктивное мышление. М.: Наука, 2003. - 656с.

60. Матюшкин A.M. Проблемные ситуации в мышлении и обучении. -М.: Педагогика, 1972. 208с.

61. Ментальная репрезентация: динамика и структура. М.: Ин-т психологии РАН, 1998. - 319с.

62. Меркулов И.П. Эпистемология (когнитивно — эволюционный подход). СПб.: Рус. Христиан, гуманит. ин-т, 2003. - 472с.

63. Меркулов И.П. Когнитивная эволюция. М.: РОССПЭН, 1999. -310с.

64. Микешина JI.A. Философия познания: Полемические главы. М.: Прогресс - Традиция, 2002. — 624с.

65. Микешина Л.А., Опенков М.Ю. Новые образы познания и реальности. М.: РОССПЭН, 1997. - 240с.

66. Миллер Дж. Образы и модели, уподобления и метафоры / Пер. с англ. В.В. Туровского // Теория метафоры. М., 1990. - С. 236-283.

67. Минский М. Остроумие и логика когнитивного бессознательного // Новое в зарубежной лингвистике. 1988. - Вып. XXIII: Когнитивные аспекты языка. - С. 281-310.

68. Найссер У. Познание и реальность: Смысл и принципы когнитивной психологии / Пер. с англ. В.В. Лучкова. М.: Прогресс, 1981. - 230с., ил.

69. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла // Ницше Ф. Сочинения: В 2-х т.- Т.2. М., 1990. - С.23 8-406.

70. Оботурова Г.Н. Миф как невербальная и неявная форма знания // Личность. Познание. Культура: К 70-летию Л.А. Микешиной. М., 2002. -С.551-556.

71. Овчинников Н.Ф. Знание болевой нерв философской мысли (к истории концепции знания от Платона до Поппера) // Вопросы философии.- 2001. -№1. С.83-113.

72. Пенкин М. Искусство и наука: Проблемы, парадоксы, поиски. 2-е изд. -М.: Современник, 1982. - 302с.

73. Пирс Ч.С. Избранные философские произведения. М.: Логос, 2000. * -448с.

74. Платон. Государство // Платон. Сочинения: В 3-х т. Т.З. 4.1. - М.: 1971.-С. 238-406.

75. Полани М. Личностное знание: На пути к посткритичной философии. М.: Прогресс, 1985. - 344с.

76. Пономарев Я.А. Основные звенья психологического механизма творчества // Интуиция, логика, творчество. М., 1987. - С. 5-23.

77. Пономарев Я.А. Психика и интуиция. М.: Политиздат, 1967. - 255с.

78. Поппер К. Эволюционная эпистемология // Эволюционная ф эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики. М.,2000. С.57-75.

79. Поппер К. Объективное знание: Эволюционный подход / Пер. с англ. Д.Г. Лахути. М.: Эдиториал УРСС, 2002. - 384с.

80. Потебня А.А. Собрание трудов: Мысль и язык. М.: Лабиринт, 1999.- 200с.

81. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. - 614с.

82. Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М.: «Рефл-бук»; Киев: «Ваклер», 2001. - 656с.ф 83. Райл Г. Понятие сознания. М.: Идея-Пресс: Дом интеллектуальнойкниги, 1999.-408с.

83. Рассел Б. Человеческое познание: его сфера и границы. М.: ТЕРРА- Книжный клуб; Республика, 2000. 464с.

84. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней: В 2-х т. Т.2. Средневековье. - СПб.: ТОО ПС «Петрополис», 1995. -368с.

85. Рикер П. Живая метафора / Пер. с фр. А.А. Зализняк // Теория 4 метафоры. М., 1990. - С. 435-455.

86. Рикер П. Метафорический процесс как познание, воображение и ф ощущение / Пер. с англ. М.М. Бурас и М.А. Кронгауза // Теория метафоры.1. М., 1990.-С. 416-436.

87. Ричарде А. Философия риторики / Пер с англ. Р.И. Розиной // Теория метафоры. М., 1990. - С. 44-67.

88. Розов М.А. Знание как объект исследования. Воспоминания о работе новосибирского семинара (1963-1980) // Вопросы философии. 1998. - №1. -С.89-109.

89. Розов М.А. Проблемы эмпирического анализа научного знания. -Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1986. 222с.ф 91.Романенко Ю.М., Чулков О.А. Метафора и символ в культурномобращении // Метафорические исследования. 1997. - Вып. 5: Культура. -С. 46-59.

90. Ротенберг B.C. Слово и образ: проблема контекста // Вопросы философии. 1980. - № 4. - С. 152-155.

91. Рубинштейн C.J1. Основы общей психологии: В 2-х т. Т.1. - М.: Педагогика, 1989.-486с.

92. Руднев В. Прочь от реальности: Исследования по философии текста.- М.: «Аграф», 2000. 432с.ф 95. Руднев В.П. Энциклопедический словарь культуры XX века. М.:1. Аграф», 2001.-608с.

93. Семиотика: Антология / Под ред. Ю.С. Степанова. 2-е испр. и доп.- М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. 702с.

94. Скирбекк Г., Гилье Н. История философии / Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М.: ВЛАДОС, 2003. - 800с.

95. Солсо Р.Л. Когнитивная психология. М.: Либерея; Тривола, 1996. -600с. ил.ф 99. Спиллейн М. Создайте свой имидж. Руководство для женщин. М.:

96. Лик Пресс, 1996. 158с., ил.

97. Степин B.C. Теоретическое знание: Структура, историческая ^ эволюция. М.: Прогресс - Традиция, 2000. - 743с.

98. Степин B.C., Горохов В.Г., Розов М.А. Философия науки и техники: Учеб. пособ. для вузов. М.: Наука, 1996.

99. Сусов И.П. История языкознания: Учеб. пособие для студентов старших курсов и аспирантов. Тверь, 1999.

100. Таненбаум Р.Ш. Руководство по обучению разговорному английскому языку посредством рисуночных задач. Вып.2. — JL, 1970.

101. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000. - 262с.

102. Тихомиров O.K. Психология мышления. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984.-272с.

103. Уайтхед А. Символизм, его смысл и воздействие. Томск, 1999.64с.

104. Успенский Б.A. Historia sub specie semioticae // Культурное наследие ^ древней Руси. М., 1976. - С. 286-291.

105. Философия о предмете и субъекте научного познания / Под. ред. Э.Ф. Караваева и Д.Н Разеева. СПб., 2002.

106. Флоренский П.А. Анализ пространства и времени в художественно-изобразительных произведениях. М.: Прогресс, 1993. - С.324с.

107. Фопель К. Эффективный воркшоп. Динамическое обучение. М.: Генезис, 2003. - 368с.

108. Фреге Г. Смысл и денотат // Семиотика и информатика. М., -ф 1977. — Вып.8.

109. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. -СПб.: Наука, 2000.-377с.

110. Хайдеггер М. Что значит мыслить? // Хайдеггер М. Разговор на ^ проселочной дороге. — М., 1991. С. 134-145.

111. Хинтикка Я. О подобающих (попперовских?) и неподобающих способах употребления понятия информации в эпистемологии // Эволюционная эпистемология и логика социальных наук: Карл Поппер и его критики.-М., 2000.-С. 191-197.

112. Хлебников В. Творения: Сборник. М.: Сов. писатель, 1986. 734с.

113. Холодная М.А. Психология интеллекта: парадоксы исследования. М.; Томск, 1997.

114. Цивьян Т.В. Семиотические путешествия. СПб., 2001.ф 119. Шилков Ю.М. О восприятии визуального сообщения //

115. Рациональность и вымысел: Тезисы науч. конф. СПб., 2003. - С. 24-27.

116. Шлик М.О. Поворот в философии // Аналитическая философия. Избр. тексты. М., 1993. - С. 28-33.

117. Щедровицкий Г.П. Проблема логики научного познания. М., 2004.

118. Щедровицкий Г.П. Процессы и структуры в мышлении. -М., 2003.

119. Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. М.; Киев, 1996.

120. Юлов В.Ф. Мышление в контексте сознания. — М., 2004 (в печати).

121. Юлов В.Ф. Погрешима ли эволюционная эпистемология ^ К. Поппера? // Фшософ1я, Культура, Життя. Вип.17. - Дншропетровськ,2002.-С. 235-250.

122. Юлов В.Ф. Философия: Проблемный курс лекций для вузов. -Киров: Изд-во ВятГПУ, 1998. 512с.

123. Яворский Б. Избранные труды. Т.П. Ч. 1. М., 1987.

124. Яхно Т.М. Средства представления и методы обработки знаний в интеллектуальных системах. — Новосибирск, 1997. — 30с.

125. Anderson R. John. The Architecture of cognition. London, 1983. щ, 132. Aylwin S. Structure in thought & feeling. - London; N.Y., 1985. - 274p.

126. Baddeley A.D. Human Memory: Theory and Practice. Hillsdale; N.J., 1990.

127. Baron J. Reflective thinking as a goal of education // Intelligence. -Vol. 5.- 1981.-P. 291-309.

128. Baron-Cohen S. Understanding other minds. Oxford, 1993.

129. Barsalou L. Perceptual symbol systems // Behavioral & Brain Science. -Vol. 22. 1999. - P. 557-660.

130. Believing and accepting / Ed. by P. Engel. Dordrecht, 2000. - 298p.

131. Biology as Society, Society as Biology: Metaphors / Ed. by S. Maasen,

132. E. Mendelsohn, P. Weingard. Dordrecht, 1995.

133. Bono J.J. "Metaphor & scientific change: from representational to performative understandings of metaphor & scientific practice", paper presented at the annual conference of the society for the Social Study of Science, October 1997.

134. Bono J.J. "Science, discourse, and literature: the role / rule of metaphor in science" // Literature and Science: Theory and Practice / Ed. by S. Peterfreund. Boston, 1990. - P. 59-89.

135. Bradie M. Assessing Evolutionary Epistemology // Biology & Philosophy. Vol. 1. - 1986.

136. Bratman M. Intention, Plans and Practical Reason. Cambridge; London, 1987.-200p.

137. Brewer W.F. Schemas versus mental models in human memory // Modeling Cognition / Ed. by P. Morris. Chichester, N.Y., 1987. - P. 187-199.

138. Bruner J., Goodnow J. & Austin G. A Study of Thinking. -N.Y., 1956.

139. Bunge M. Intuition and Science. Englewood Cliffs; N.J., 1962. - 145p.

140. Chomsky N. Reflections on language. Cambridge; Massachusetts, ft 1976.

141. Cognition in action / Ed. by M. Smith, P. Morris, P. Levy, A. Ellis. -London, 1987. 346p.

142. Cognitive technology: In search of a human interface / Ed. by щ, B. Gorayska, J.L. Mey. Amsterdam, 1996. - 420p.

143. Concise encyclopedia of philosophy of language / Ed by P. Lamarque. -London, 1997. 599p.

144. De Bono E. The Mechanism of Mind. London, 1969. - 304p.

145. De Bono E. Lateral Thinking: Creativity Step by Step. London; N.Y., 1973.-300p.

146. De Bono E. Wordpower: An Illustrated dictionary of vital words. -Harmondsworth, 1980.

147. Demetriou A., Efklides A., Platsidou M. Experiential structuralism: A ц frame for unifying cognitive developmental theories // Monographs of the Societyfor Research in Child development. Vol. 58. - No.234. - 1993.

148. Demetriou A. & Efklides A. The person's conception of the structures of developing intellect // Genetic, Social & General Psychology Monographs. — Vol.115.-1989.-P. 371-423.

149. Denis M. Imagery and Thinking // Imagery and Cognition / Ed. by C. Cornoldy & M.A. McDaniel. -N.Y., 1991.-P. 103-125.

150. Dialogues on the Psychology of Language & Thought: Conversations with N. Chomsky, Ch. Osgood, J. Piaget, U. Neisser & M. Kinsbourne / Ed. By

151. R.L. Rieber & G. Voyat. N.Y.; London, 1983. - 166p.

152. Dretske F. Knowledge and the flow of information. Cambridge, 1981. - 273p.

153. Ennals R. Artificial intelligence and human institutions. London, 1991.

154. Evans J. What Could and Could Not Be a Strategy in Reasoning // Deductive reasoning and strategies / Ed. by W. Schaecken et al. Mahwah; London, 2000.-P. 1-21.

155. Fauconnier, G and M. Turner. "Conceptual projection and middle ф spaces", UCSD Cognitive Science Technical Report, 1994.

156. Finke R. Principles of Mental Imagery. Cambridge; London, 1993. -179p.

157. Fodor J.A. The language of thought. -N.Y., 1975.

158. Forrai G. An Internal Realist Conception of Truth // Images and reality. -Miskolk, 1997.- 150p.

159. Gallini J.K. Schema-Based Strategies and Implications for Instructional Design in Strategy Training // Cognitive Strategy Research: From Basic Research to Educational Applications. London; N.Y., 1989. - P.

160. Garcia M. et al. Explicit and Implicit Strategies // Deductive Reasoning and Strategies / Ed. by W. Schaeken. Mahwah; London, 2000.

161. Garnham A. Representation, Mental // Concise Encyclopedia of Philosophy of Language / Ed. By P.V. Lamarque. N.Y., 1997. - P. 74-76.

162. Goodman N. Metaphor as moonlighting // "On Metaphor" / Ed. by S. Sacks. Chicago, 1978. - 194p.

163. Gregory R. Mind in science: A history of explanations in psychology and physics / Ed. by R. Gregory. London, 1988. - 64lp.

164. Handbook of cognition and emotion / Ed. by T. Dalgleich, M. Power. -Chichester, 1999. 843p.

165. Handbook of human intelligence / Ed. by R.J. Sternberg. Cambridge, 1982.- 1065p.

166. Helstrup Т., Anderson R.E. Imagery in mental construction and decomposition tasks // Mental images in human cognition. Amsterdam, 1991. -P. 229-240.

167. Hofstadter D. Metamagical Themas: Questioning for the Essence of Mind and Pattern. -N.Y., 1985. 852p.

168. Images and reality: Proc. of the 1996 Miskolc conf. / Ed. by Gabor Forrai. Miskolc, 1997. - 150p.

169. Indrukhya B. Metaphor and Cognition. Dordrecht, 1992. - 457p.

170. Intelligence, Mind and Reasoning: Structure and Development / Ed. by A. Demetriou & A. Efklides. Amsterdam; London; N.Y.; Tokyo, 1994. - 239p.

171. Jackendoff R. Consciousness and the computational mind. Cambridge, 1987.

172. Jackendoff R. Patterns in the mind: Language and Human Nature. -N.Y., 1994. -246p.

173. Johnson M. Some constraints on embodied analogical understanding. In: Analogical Reasoning: Perspectives of AI, Cognitive Science, and Philosophy / Ed. by D. Helman. Dordrecht, 1988. - P. 25-41.

174. Johnson M. The Body in the Mind: The Bodily Basis of Meaning, Imagination, and Reason. — Chicago, 1989.

175. Johnson-Laird P. Mental Models: Towards a Cognitive Science of Language, Inference and Consciousness. — Cambridge, 1983.

176. Jordan E. Essays in Criticism. Chicago, 1952.

177. Keller H. The Story of My Life. Garden City, 1936.

178. Khalidi M.A. Two concepts of concept // Mind & Language. NolO. -1995.-P. 402-422.

179. Kleiner S. The Logic of Discovery: A theory of the rationality of scientific research. Dordrecht, 1993. - 334p.

180. Knowledge and Representation / Ed. by B. de Gelder. London, 1982. -218p.

181. Koane M. Analogical problem solving. Chichester; N.Y., 1988. -151p.

182. Kosslyn S.M. Image and mind. Cambridge; London, 1980. - 500p.

183. Kosslyn S.M. Measuring the visual angle of the mind's eye // Cognitive Psychology. Vol.10. - 1978. - P. 356-389.

184. Kovordanyi R. Modeling and Simulating Inhibitory Mechanisms in Mental Image Reinterpretation: Towards Cooperative Human-Computer Creativity. Linkoping, 1999. - 280p.

185. Levin S. Metaphoric Worlds: Conceptions of a Romantic Nature. New Haven, 1988.

186. Lorenz K. On the way to conceptual and perceptual knowledge // Knowledge and Language / Ed. by F.R. Ankersmit and T.A. Mooij. Dordrecht, 1993.-P. 95-113.

187. Lycan W. Philosophy of language: A contemporary introduction. -London; N.Y., 2000. 243p.

188. Martin-Lof P. About models for intuitionistic type theories and the notion of definitional equality. Stockholm, 1972.

189. Mayer R.E. Thinking, problem solving, cognition. -N.Y., 1992.

190. McDaniel E., Lawrence Ch. Levels of cognitive complexity: An approach to the measurement of thinking. N.Y., 1990.

191. McKay D. The organization of perception and action: A theory for language and other cognitive skills. N.Y., 1987. - 233p.

192. McKoon G, R. Ratcliff. Inference during reading // Psychological Review. Vol. 99. - 1992. - P. 440-466.

193. McNamara Т., D.L. Miller & J.D. Bransford. Mental models and reading comprehension // Handbook of Reading Research. Erlbaum; Hillsdale. - Vol.2. -1991.-P. 490-511.

194. Medin D. Concepts and conceptual structures // American Psychologist. -Vol. 44.- 1989.-P. 1469-1481.

195. Medin D. & Shoben E. Context and structure in conceptual combination. // Cognitive Psychology, 20, 1988. P. 158-190.

196. Metaphors and the Dynamics of Knowledge / Ed. by S. Maasen and P. Weingart. London; N.Y., 2000. - 185p.

197. Miller A.I. Imagery in scientific thought: Creating 20th- century physics. -Boston, 1984.

198. Minsky M. "A Framework for Representing Knowledge". In: Mind, Design / Ed. by J. Haugeland. Cambridge, 1982.

199. Minsky M. The Society of Mind. London, 1988. - 302p.

200. Modelling cognition / Ed. by P. Morris. Chichester, 1985. - 309p.

201. Morris P., Hamson P. Imagery and consciousness. London, 1983. -341p.

202. Mueller-Vollmer K. Introduction // The hermeneutics render. N.Y., 1985.

203. Mullen D.C. Beyond subjectivity and representation: Perseption, expression and creation in Nietzsche, Heidegger and Merleau-Ponty. Lanham, 1999.- 161p.

204. Nelson K. Event Knowledge: Structure and function in development. -Hillsdale, New Jersey, 1986.

205. Nonaka I., H. Takeuchi. The knowledge creating company. New Japanese companies manage the dynamics of innovation. Oxford, 1995.

206. Paivio A., & Csapo, K. Picture superiority in free recall: Imagery or dual coding? // Cognitive Psychology. Vol. 5. - 1973. - P. 176-206.

207. Perceptual and cognitive development / Ed. by R. Gelman, T. Kit-Fong Au. San Diego, 1996. - 454p.

208. Peschl M.F. Structures and Diversity in (Everyday) Knowledge: From Reality Over Cognition to Knowledge and Back / Ed. by J. Gardner, R. Buber, L. Richards // Organizing knowledge, methods and case studies. Hampshire, 2003.-P.3-27.

209. Peschl M.F. Constructivism, Cognition, and Science: An Investigation of Its Links and Possible Shortcomings // Foundations of Science 6 (1). P. 125-161.

210. Pressley M. The relevance of the good strategy user model to the teaching of maths // Educational Psychologist. Vol.21. - 1986. - P. 139-161.

211. Ramey С., C. Blair Intellectual Development & the Role of Early Experience // Current Topics of Human Intelligence. Vol.5. - 1996.

212. Research directions in cognitive science: European perspectives / Ed. by A. Baddeley, N. Bernsen. Hove, 1989.

213. Rickheit G. & Sichelschmidt L. Mental Models in Discourse Processing and Reasoning. Amsterdam, 1999. - 419p.

214. Roberts M. Individual Differences in Deductive Reasoning Strategies // Deductive reasoning and strategies / Ed. by W. Schaeken et al. Mahwah, London, 2000.-P. 21-47.

215. Rohrer Tim. The cognitive science of metaphor from philosophy to neuropsychology / Theoria et Historia Scientarium. Vol. 6. - No.l. - 2001. -P. 27-42.

216. Rollins Mark. Mental Imagery: On the Limits of Cognitive Science. -Yale, 1989. 170p.

217. Rosch E. Cognitive representation of semantic categories // Journal of Experimental Psychology. Vol. 104. - 1975. - P. 192-233.

218. Rosenbaum J. Is your Volkswagen a sex symbol? N.Y., 1972.

219. Rumelhart D. & A. Ortony The representation of knowledge in memory // Schooling and the acquisition of knowledge. Hillsdale, 1977.

220. Russell B. Philosophy. N.Y., 1927.

221. Schank R. & Abelson R. Scripts, Plans, Goals, and Understanding. -New Jersey, 1977.

222. SchechnerR. Performance theory. -N.Y.; London, 1988.

223. Schiffman R. Sensation and perception: An integrated approach. N.Y., 1996. -581p.

224. Schone R. Creative visualization: How to use imagery and imagination for self-improvement. Wellingborough, N.Y., 1985. - 160p.

225. Schultz R. Unconventional Wisdom: Twelve Remarkable Innovators tell how intuition can revolutionize decision making. -N.Y., 1994. 212p.

226. Searle J. Metaphor // Metaphor & Thought. Cambridge, 1979.

227. Seung T. Intuition and construction: The foundation of normative theory. -NewHaven; London, 1993.

228. Stassen L. Comparison and universal grammar. N.Y., 1985.

229. Tamminga A.M. Belief dynamics: (Epistemo) logical investigations. -Amsterdam, 2001. 124p.

230. The psychology of imagination. London, 1978. - 234p.

231. Towner G. The Architecture of Knowledge. Washington, 1980. -273p.

232. Van der Meer E. Mental Representation of Events I I Knowledge Aided щ Information Processing / Ed. by E. Van der Meer and J. Hoffman. Amsterdam,1987.

233. Dtibeck G. Einbildungskraft und Aufklarung: Perspektiven der Philosophie, Antropologie und Asthetik um 1750. Tubingen, 1998. - 357s.

234. KesslerK., G. Rickheit. Dynamische Konzeptierung in konnektionischen Netzen // Kognitionswissenschaft. No.8. - 1999.

235. Ludwig P. Imagination: Sich selbst erflillende Vorstellungen zur Forderung von Lernprozessen. Opladen, 1999. - 415s.

236. Schnotz W. Textverstehen als Aufbau mentale Modelle // ф Wissenpsychologie. Miinchen, 1988. - S. 299-330.

237. Schnotz W. Mentale Reprasentationen beim Sprachverstehen // Zeitschrift fur Psychologie. -No.201. 1993. - S. 237-259.

238. Simons E. Das Expressive Denken Ernst Blochs: Kategorien und Logik ktinstlisher Produktion und Imagination. Freiburg; Miinchen, 1983. - 290s.

239. Wegener Ph. Untersuchungen uber die Grundfragen des Sprachlebens. -Halle/Saale, 1885.

240. Модель системной репрезентации Дж. Таунера (современная американская философская школа)1. Репрезентация1. Знание- -s1. Эмпирический опыт1. Мышление

241. Пространственно-образная ССС

242. Вербально-пропозициональная ССС Каузально-экспериментальная ССС Качественно-относительная ССС Качественно-аналитическая ССС1. Рис.2

243. Модель системной репрезентации Л. Демстриу и А. Эфклидес (современная греческая философская школа)1. ОБЛАСТЬ ЯВНОГО ЗНАНИЯ1. Сфера «видимых» явлений

244. Сфера первичных репрезентаций

245. Скрытая сфера область неявного знания1. Рис.3

246. Модель системной репрезентации М. Псшля (современная австрийская философская школа)