автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Внешнеполитическая деятельность российского правительства в конце XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Внешнеполитическая деятельность российского правительства в конце XIX века"

На правах рукописи

0034Э 1 146 АГЕЕВ НИКОЛАЙ ДМИТРИЕВИЧ

Внешнеполитическая деятельность российского правительства в конце XIX века (на примере русско-абиссинских отношений).

Специальность 07 00 02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

2 8 ЯНЭ 2010

Москва 2009

003491146

Работа выполнена на кафедре истории в Российской экономической академии им Г В Плеханова

Научный руководитель доктор исторических наук, заслуженный деятель

науки Российской Федерации, профессор Устинов Виктор Михайлович

Официальные оппоненты доктор исторических наук, профессор

Тюрин Владимир Александрович кандидат исторических наук, Небываев Игорь Владимирович

Ведущая организация Институт стран Азии и Африки (МГУ им

МВ Ломоносова)

Защита состоится « а » февраля 2010 г в «15» часов на заседании диссертационного совета Д 212 196 09 в Российской экономической академии им Г В Плеханова по адресу 117997, г Москва, Стремянный пер, дом 36, корпус 3, ауд 543

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке РЭА им Г В Плеханова по адресу 117997, г Москва, Стремянный пер, дом 36

Автореферат разослан «¿2> января 2010 г

Ученый секретарь Диссертационного Совета

Доктор исторических наук, профессор /Купцов В П /

Актуальность темы исследования. Проблемы внешнеполитического планирования в условиях обостряющейся конкуренции между различными государствами в самых разных уголках земного шара, а также вопросы выстраивания в связи этим надежных, взаимовыгодных партнерских отношений со странами, являющимися, подобно Эфиопии, лидерами в своих регионах, всегда останутся актуальными, особенно для ведущих держав мира, к коим, бесспорно, следует отнести и Россию В этой связи полезным представляется обращение к историческому опыту, накопченному в результате внешнеполитической деятельности России на протяжении веков

Африканское направление внешней потитики, хоть и было явно второстепенным по сравнению с европейским и дальневосточным, все же занимало определенное место в построениях отечественной дипломатии, особенно ближе к концу XIX в, когда вопросы колониальной по штики, в том числе и в указанном регионе, начали оказывать значитетьное влияние гга отношения между европейскими державами в целом и па расстановку сит на других, более важных для России направлениях Однако вплоть до второй половины XIX века имевшиеся у русских сведения об африканских землях носили в некоторой степени полусказочный и полулегендарный характер Учитывая несклонность России к колониальной политике западного типа, неслучайным представляется тот факт, что в процессе расширения и накопления знаний об Африке русские дипломаты, ученые и церковные деятели проявляли интерес к Эфиопии - наиболее близкой, как долгое время считали в России, единоверной русским стране, сближение с которой рассматривалось, прежде всего, с религиозных и в гораздо меньшей степени тор] ово-экономических позиций Поэтому сложно согчаситься с английским историком Р Гринфилдом, включившем Россию в число стран, бросавших в конце XIX столетия «завистливые взгляды» на эфиопские территории' Следует отметить, что подобные мнения об агрессивной колониальной политике России получили весьма широкое распространение в настоящее время, особенно за рубежом В этой связи представляется актуальным на примере установ тения связей с Эфиопией показать некоторые существенные отличия принципов и методов российской колониальной политики

1 GreenfieldR Ethiopia A new political history -London, 1965 -С 187

В нынешнее время России приходится решать внешнеполитические задачи, во многом схожие по характеру с теми, что возникали перед отечественными дипломатами на исходе XIX в Это и необходимость, несмотря на риторику глобализации, определиться с конкретными стратегическими партнерами и союзниками в различных частях земного шара, и противодействие ущемляющим национальные интересы шагам гтавных конкурентов в разных регионах, и, наконец, выстраивание четких, понятных и взаимовыгодных отношений с развивающимися странами, в том числе и в Африке Таким образом, проведенное исследование, посвященное становлению межгосударственных отношений между Россией и Эфиопией в контексте общей внешнеполитической конъюнктуры того времени, явтяется актуальным и для сегодняшнего дня

Объектом исследования являются правительственные (по большей части, дипломатические), церковные и общественные круги в России, в той или иной степени проявлявшие во второй половине XIX в интерес к утверждению российского влияния на Бтижнем Востоке и в Северо-Восточной Африке и выдвигавшие в связи с этим проекты сближения с наиболее близкой к России страной этого региона -Эфиопией

Предметом исследования стали конкретные шаги российской дипломатии по установлению отношений с Эфиопией, принятые на основе, а зачастую и под давлением проб>дившегося в официальных и общественных кругах России интереса к эюй африканской стране, а также позволяющие проследить основные принципы проводимой русским правительством внешней политики

Целью настоящего исследования является раскрытие особенностей ведения Россией колониальной политики на этапе колониального раздета мира во второй половине XIX в на фоне более общих отношений с ведущими государствами Европы При этом в качестве примера выбрана Абиссиния - страна, с одной стороны, казалось бы, далекая от насущных интересов тогдашней российской внешней политики и неинтересная с экономической точки зрения, а с другой стороны, постоянно притягивавшая к себе внимание официальных и неофициальных кругов в России в силу отличных от колониальных держав Запада мотивов - идейных, религиозных и научных

Для достижения поставленной перед данной работой цели необходимо было решить следующие исследовательские задачи

во-первых, на основании источников осветить долгий подготовительный этап установления официальных русско-эфиопских отношений,

во-вторых, рассмотреть различные правительственные и частные инициативные проекты по установлению межгосударственных связей России и Эфиопии,

в-третьих, проанализировать конкретные шаги русской дипломатии в конце XIX в , направленные на > становление дипломатических отношений с Эфиопией,

в-четвертых, рассмотреть концепцию колониальной политики русского правительства в Африке с учетом международных противоречий, складывавшихся тогда в этом регионе

Хронологические рамки исследования охватывают отрезок времени с середины XIX в , когда со стороны России впервые начали предприниматься первые, п>сть поначалу теоретические, попытки выстраивания отношений с Абиссинией с целью занять свое место в расстановке сил в Северо-Восточной Африке, до конца XIX столетия, а точнее до 1897 г, когда полувековой путь нащупывания возможностей по проникновению в этот регион увенчался, наконец, посылкой первой русской правительственной миссии в Абиссинию, установившей дипломатические отношения между дв\ мя странами

Принципы исюризма, объективности и социального подхода сформировали методологическую основу данной диссертации, в которой комплексно использовались исторический, логический, хронологический и проблемно-хронологический методы исследования

Научная новизна проведенного исследования состоит в том, что оно является первой в отечественной историографии попыткой исследовать русско-эфиопские отношения в эпоху их становления на фоне общей внешнеполитической линии, проводимой Россией в то время, и в тесной связи с отношениями с ведущими европейскими державами, требовавшими от русского правительства координации африканской политики Кроме того, на примере установления связей с Эфиопией была предпринята попытка, по меньшей мере, контурно очертить концепцию колониальной политики царского правительства во второй половине XIX в , имевшую

существенные отличия от западноевропейской в смысле целей, задач и методов осуществления

Данное общее определение научной новизны диссертации является итоюм обобщения следующих основных наиболее значимых результатов выполненного исследования.

1 Подготовительный, иными словами, «накопительный» этап русско-абиссинских отношений оказался в сипу ряда субъективных и объективных факторов весьма длительным Однако он имет немаловажное значение для последующего поступательного движения русско-абиссинских связей, так как именно в это время была подготовлена необходимая почва, а также аккумулирован достаточный интерес российских правительственных, церковных и общественных кругов к установлению регулярных отношений с Абиссиниеи

2 Русское правительство в силу временного геополитического ослабления после поражения в Крымской войне было вынужденно сосредоточиться на решении более насущных межд> народных проблем (например, вопроса о проливах, балканской проблематики и др), и поэтому опасалось осложнений в отношениях с ведущими европейскими державами, не проявляя особенного энтузиазма в вопросе об установлении официачьных отношений с далекой Абиссинией В 1860-1880-х гг инициатива в этом вопросе перешла к отдельным деятелям и энтузиастам русско-абиссинского сближения (дипломатам, церковным деятелям, а также частным лицам), сделавшим в указанный период теоретические и практические шаги, направленные на > становление связей с Эфиопией Проекты Порфирия Успенского Лаговского, МА Хитрово, поездки Н Ашинова в Абиссинию при всех своих достоинствах и недостатках объективно способствовали формированию в официальной русской дипломатии убеждения о необходимости выстраивания четкой линии в африканской политике, в частности, в Абиссинии

3 Конкретные шаги, предпринимавшиеся русским правительством на эфиопском направлении вплоть до установления в 1897 г дипломатических отношений с этой страной, носили, в целом, непостоянный, зигзагообразный характер - во многом в силу опасений тогдашнего МИДа под руководством осторожного Н К Гирса вызвать негативную реакцию со стороны Англии, Италии, Германии и даже Франции Однако, несмотря на все котебания русской дипломатии, конкретные

мероприятия на эфиопском направлении способствовали дальнейшему русско-эфиопскому сближению Это было связано и с менявшейся международной конъюнктурой, заставлявшей Россию в силу обострявшейся на разных направлениях конкуренции с ведущими европейскими странами укреплять свои позиции в тех частях земного шара, которые ранее не входили в сферу интересов русской внешней политики Кроме того, оказываемая Россией Эфиопии дипломатическая и иная поддержка по своим целям совпадала со стремлением эфиопского народа и властей этой страны утвердиться в качестве независимого централизованного государства, что >скоряю процесс р>сско-абиссинского сближения

4 На основании исследования становления русско-абиссинских отношений в общем внешнеполитическом контексте того времени прослеживается своего рода концепция колониальной политики, проводимой в рассматриваемый период русским правительством Несвойственность для России вести колониальную политику по образцу западных стран, помноженная на необходимость действовать в СевероВосточной Африке со строжайшей оглядкой на международную конъюнктуру вошла в противоречие с задачами России по поддержанию и укреплению своих интересов в различных регионах мира, в том числе и в бассейне Красного моря Эти два разнонаправленных фактора привели к формированию своего рода концепции африканской политики России, суть которой заключалась в использовании сильного централизованного независимого абиссинского союзника для ослабления своих европейских конкурентов, имевших куда более существенные, чем Россия, интересы на сопредельных с Эфиопией африканских территориях При этом важной составляющей данной концепции, явилась установка отечественной дипломатии действовать в Эфиопии в тесном тандеме с Францией, чтобы согласием по колониальным вопросам укрепить все здание заключенного русско-французского союза

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в дальнейшем углублении и приращении знаний по таким сравнительно мало исследованным проблемам, как русско-абиссинские отношения в XIX в, а также в необходимости обращения к историческому опыту при построении взаимовыгодных партнерских отношений с развивающимися странами Африки, в том числе и с современной Эфиопией

Диссертация может представлять научно-практический интерес ввиду возможности использования ее материалов различными профильными специалистами, занимающимися международными отношениями, - историками, экономистами, юристами, политологами и др Кроме того, положения диссертации могут быть задействованы в процессе преподавания исторических дисциплин в высших учебных заведениях, в рамках спецкурсов и семинаров по отечественной и всеобщей истории

Достоверность диссертационного исследования подтверждается совокупностью многочисленных источников, на которых базируются выводы и обобщения диссертации, введением в научный оборот новых ранее неизвестных, недостаточно изученных и не изученных архивных документальных материалов

Апробация диссертации проведена в публикациях автора по исследуемой проблематике, а также в рамках обсуждения работы на заседаниях кафедры истории РЭА им Г В Плеханова и в ходе проведения студенческих семинарских занятий

Структура диссертации соответствует выбранной теме и задачам, поставленными перед исследованием Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и причожений

Во введении обоснована актуальность темы, проанализирована историография и источниковая база, определены цель и задачи, объект, предмет, хронологические рамки и методы исследования

Историография проблемы Эфиопия с ее древней историей и богатыми культурными традициями всегда вызывала глубокий исследовательский интерес Вопросы борьбы западных держав за преобладание в Эфиопии в ключевой дтя формирования последней в качестве независимого централизованного государства период 2-й потовины XIX столетия, равно как и разчичные пробтемы взаимоотношений Эфиопии с иностранными государствами, в том числе и с Россией, в указанный отрезок времени нашли отражение как в отечественной, так и в зарубежной историографии

Отечественные дореволюционные исследования по теме носили, в основном, информативный и описательный характер К ним относятся, в частности, очерк генерального консула России в Палермо А С Троянского, посвященный истории взаимоотношений Италии с ее эритрейскими колониями и содержащий в себе немало

ценных сведений фактического и статистического характера1, обзорный труд русского публициста К Скальковского2, а также работу НА Орлова, подробно анализирующую военно-техническ>ю составляющую вооруженной борьбы абиссинцев против итальянцев3

В первые десятилетия советской власти отечественные историки находились под особым идеологическим прессингом Тем не менее, им удавалось публиковать труды по различным аспектам эфиопской истории4 Среди них стоит выделить работу Д Чевычелова, подробно и с опорой на ценные архивные материалы разбирающую политические и идеологические предпосылки, ход и развязку неудачной экспедиции казака Н Ашинова в Абиссинию в 1888-1889 гг 5

После Второй мировой войны интерес отечественных исследователей к Эфиопии усилился Не в последнюю очередь это было связано с повышенным политическим интересом, проявляемым СССР в период «холодной войны» к так называемым странам «третьего мира», в том числе и к Эфиопии

М В Райт подчеркивает особую роль различных официальных и частных русских путешествий и экспедиций в Абиссинию в процессе налаживания русско-эфиопских связей6 ДР Вобликов отмечает существенный вклад не столько правительственных, сколько общественных кругов России в дело поддержки эфиопского народа в его борьбе против итальянских завоевателей в 1890-х гг7 Более решительную по сравнению с союзной Францией русскую дипломатическую поддержку антиитальянских и антабританских инициатив Менелика в 1880-х-1890-х гг отмечает историк В А Трофимов8 Важность дипломатической и военной помощи

1 ТроянскииА С Эритрейская колония Италии -СПб, 1893

2 Скачьковскии К Внешняя политика России и положение иностранных держав -СПб, 1897

ъОрювНА Итальянцы в Абиссинии 1870- 1896 гг (стратегический очерк) -СПб,1897

4 См , например Александров Б ЗусмаиовичА Абиссиния - М , 1936, Лукнщикий К Н Борьба империалистических держав за Абиссинию (до 1914 г)//Абиссиния (Эфиопия) Сборник статей -М-Л, 1936

* Чееычелов Д Африканская авантюра царизма (1888-1889 гг) //Борьба классов № 3, 1936 - М , 1936 - С 105-115

6 Раит М В Русские экспедиции в Эфиопии в середине XIX - начале XX вв и их этнографические материалы // Африканский этнографический сборник, вып 1 -М,1956

7 ВобшковДР Эфиопия в борьбе за сохранение независимости 1860-1960 -М,1961

8 Трофимов В А Псжтика Англии и Италии в Северо-Восточной Африке во 2-й половине XIX в -М, 1962 -С 187-188

Эфиопии со стороны царского правительства в годы противостояния итальянской агрессии выделяет историк Д А Макеев1

И И Васин в качестве основного двигателя русско-абиссинских контактов в тот период выделяет англо-русский антагонизм на Ближнем Востоке и на Балканах, косвенно экстраполировавшийся на взаимоотношения Лондона и Петербурга в северо-восточной Африке, помещая благожелательную позицию России в отношении Эфиопии в ряд важнейших факторов, позволивших последней отстоять свою национальную независимость в сложнейший период агрессивной европейской колониальной экспансии в регионе2 Особенностью оценки русско-эфиопских отношений в конце XIX в Г В Цыпкиным является признание основным двигателем российской активности в северо-восточной части Африки желания русской дипломатии путем противодействия Италии помешать общему укреплению позиций Тройственного союза, а не необходимости предотвратить чрезмерное колониальное усиление основного на тот момент для России противника - Англии3 В совместной монографии Г В Цыпкина и В С Ягьи высказывается тезис о преемственности и стабильности политики России в отношении Эфиопии на протяжении последних десятилетий XIX в независимо от конъюнктурных соображений4

Объемные труды по истории российско-абиссинских отношений продолжали публиковаться отечественными учеными и в последние два десятилетия Следует выделить, прежде всего, монографию А В Хренкова, посвященную истории становления и развития дипломатических связей России и Эфиопии, в которой авгор, называя отношения с Эфиопией в конце XIX в «антибританским экспериментом царской дипломатии», а Абиссинию «нейтральным полем межимпериалистического соперничества с Великобританией», указывает на неколониальность политики Петербурга в отношении как Эфиопии, так и всей Африки5 Н В Малыгина анализирует, помимо дипломатических, культурные и научные связи России и Абиссинии на рубеже Х1Х-ХХ вв, отмечая высокую зависимость интенсивности

1 Макеев Д А Становление советско-эфиопских межгосударственных отношений // Международные отношения на Ближнем Востоке и Северо-Востоке Африки в новейшее время -Владимир, 1985 -С 28—45

2Тамже Васин И И Политика капиталистических держав в Эфиопии (80-90-е годы XIX века) -М, 1974 -С 154-157,216

3 Цыпкин Г В Эфиопия в антиколониальных войнах - М , 1988 - С 164

4 Цыпкин Г В Ягья В С История Эфиопии в новое и новейшее время - М , 1989 - С 111

s Хренков 4 В Россия и Эфиопия развитие двусторонних связей (от первых контактов до 1917 года) -М,1992 -С 176-177

русско-абиссинских контактов от внешней конъюнктуры1 Историк Е В Морозов констатирует тот факт, что русские и французские интересы, особенно в 1890-е гг, тесно координировались, в том числе и по колониальным вопросам, включая эфиопский2 Положения, доказывающие объективную необходимость как можно более тесной кооперации России и Франции в колониальной сфере на исходе ХЕХ в , можно найти в трудах советских историков, напрямую не посвященных эфиопской пробтематике3

Необходимо также упомянуть, что, помимо фундаментальных монографий и диссертаций по рассматриваемой пробтематике, отечественная историография накопи та ряд менее объемных работ, посвященных истории Эфиопии, а также различным аспектам русско-абиссинских отношений4 В одной из них Е Г Етобаева, хоть и критически относится к утверждению об отсутствии у царского правительства колониальных целей в отношении Абиссинии, все же признает, что прямая русская финансовая, военная и гуманитарная помощь Эфиопии в 1895-1896 гг была сознательно оказана «в качестве противовеса откровенно экспансионистской политике военной интервенции Италии»5

Таким образом, отечественная историческая наука уделила немало внимания истории станов тения русско-абиссинских отношений Однако следует признать, что недостаточно освещенным остается развитие отношений между Россией и Эфиопией в общем внешнеполитическом контексте того времени, что вкупе с недостаточной изученностью доступных архивных материалов позволяет сделать вывод о том, что

1 Малыгина И В Российско-эфиопские дитоматические и кучьт^рные связи в конце XIX - начале XX веков -Владимир, 2005 - С 145

2 Морозов Е В Путь к Антанте Анпо-франц>зское коюниальное соперничество в конце XIX-начале XX вв -СПб, 2008 -С 111, 120

3 См , например Антюхина-Московчвнко В И Третья респ\блика во Франции 1870-1918 -М.1986,Манфред А 3 Внешняя политика Франции в 1871 - 1891 гг - М , 1952, МанфредА 3 Образование русско-французского союза - М 1975, Нерсесов ГА Дипломатическая история египетского кризиса 1881 - 1882 гг (в свете русских архивных материалов) -М , 1979

4 См , например Ваганова ТА Отношения России со странами Азии и Африки в материалах отдела рукописей // Восточный сборник Вып 5 -СПб, 1993, Виноградова К В Архимандрит Порфирий Успенский (1804 - 1885) и его план установления российско эфиопских связей // Голос минувшего Кубанский исторический журнал № 1-2, 2002 - Краснодар, 2002, Егорышева И В, Синиуына К Ф Помощь Российского общества Красного Креста народу Эфиопии (1896-1897 гг )// Советское здравоохранение 1978 № \ \,Кацнеяьсон И С Гусар А К Булатович - военный советник негуса Эфиопии, землепроходец, иеромонах II Военно-исторический журнал -М, 2002, № 7, Литвинов А В Кистории появ1ения системы современного образования в Эфиопии (конец XIX-начало XX вв ) // Вопросы истории и обществознания Материалы конференции «Чтения Ушинского» исторического факучьтета.- Ярославль, 2004, Лиску нова А П Абиссинец на учебе в России Из жизни видного государственного деятеля Эфиопии Тэкле Хауариата // Восточный архив - М , 2008, № 17

5 Етобаева Е Г Из истории русско-эфиопских отношений в конце XIX в // Взаимоотношения народов России, Сибири и стран Востока история и современность -М -Иркутск-Тэгу, 1997 Кн 1 -С 172

почноценное исследование русско-абиссинских отношений рассматриваемого периода еще далеко от завершения

Зарубежные историки в силу большей вовлеченности западных держав в колониальную борьбу на Африканском Роге в целом почнее и подробнее рассматривали различные аспекты взаимоотношений Эфиопии с иностранными государствами в исследуемый период, причем основная часть научных трудов зарубежных ученых анализирует проблемы русско-абиссинских отношений «по касательной», в качестве вспомогательной составляющей для освещения деятельности в регионе бочее заинтересованных европейских держав

Французский исследователь Ж Дорес полагает, что интересы России, защищавшей Эфиопию на дипломатическом уровне во время борьбы последней за отмену двусмысленных положений пресювутого Уччиачьского договора, были сосредоточены лишь в религиозной сфере1 Религиозная близость с абиссинцами использовалась русским правительством лишь как орудие по продвижению в Эфиопии своих более приземленных интересов - такое мнение высказывает французский автор М Бароли, отмечая при этом важность совместной русско-французской дипломатическои поддержки Абиссинии накануне и во время ее военного столкновения с Италией 1895-1896 гг2 Французский историк Пьер-Алип, превознося роль французского правительства в отстаивании эфиопской независимости в конце XIX в , вскользь упоминает и о поддержке России, оказанной Абиссинии совместно с Францией на Берлинской конференции 1889 г3 Ею соотечественник Ж -Б Кульбо отмечает важную роль, сыгранную экспедициями Н Ашинова, В Машкова и Н Леонтьева в деле проникновения русского влияния в Абиссинию4 Почти не упоминает о России в своем историческом обзоре Абиссиния и французский историк А Дави5 В целом пассивную роль царской России в Эфиопии отмечает в своем труде и его соотечественник М Лашан6

Подобное игнорирование реальной роли России в событиях международной политики, происходивших на Африканском Роге в конце XIX в, характерно и для

1 DoresseJ Histoire de l'Ethiopie -Paris, 1970 -C 97

2TaM>Ke BarohM L'Ethiopie - Pans, 1969 -C 78,96

3 Pierre-Alype L'Empire des Négus De la reine de Saba à la Société des Nations - Paris, 1925 - C 75

*CoulbeauxJB Histoire politique et religieuse de l'Abyssinie T 2 -Paris, 1929 -C 471

sDavyA Ethiopie d hier et d'aujourd'hui -Paris, 1970

6 LachmM, WelliachewD L'Ethiopie et son destin -Paria, 1935 -C 26-27

труда британских историков А Джоунса и Э Монро1 По мнению английского исследователя Д Мэтью, попытавшись утвердиться в Эфиопии, Россия, «выступая в качестве некоторой поддержки для французов», лишь нарушала устанавливавшийся на Африканском Роге баланс интересов европейских держав2 Торговлей оружием и посылкой военных инструкторов ограничивалось участие России в абиссинских делах, по мнению английского исследователя Д Ф -X Берклея3

Польские исследователи А Бартницкий и И Мантель-Нечко в своем объемном тр>де лишь эпизодически упоминают о складывавшихся в конце XIX в русско-эфиопских отношениях, придавая роли России в Эфиопии лишь сугубо вспомогательное и второстепенное значение, при этом справедливо отмечая русско-английский антагонизм в качестве одного из основных мотивов, побудивших русское правительство сочувственно отнестись к Эфиопии в непростое для нее время (18801890-е гг), но, как кажется, несколько преуменьшая фактор русско-французского сотрудничества в регионе, ограничиваясь предположением, что русское правительство лишь «восприняло бы благосклонно расширение французского влияния в бассейне Нила за счет Великобритании»4

Более объективное освещение роли России в эфиопской внутренней и внешней политике во второй половине XIX в дано в фундаментальной монографии английского ученого Р Панкхерста по экономической истории Эфиопии, показывающей, в частности, что российское влияние в Эфиопии в то время находилось на достаточно высоком для незаинтересованной в колониальных приобретениях державы уровне, причем русская активность приходилась, в основном, на военно-техническое сотрудничество с негусом, а также помощь Эфиопии в сфере образования и медицины5 Американский автор X Г Маркус отмечает важность моральной и политической поддержки России для Эфиопии, а также желание России утвердиться на Красном море и в Египте и обзавестись угольной станцией для заправки судов своего океанского флота6 Интересными

1 См , например Jones А Н М, Monroe Е A History of Abyssinia - Oxford, 1935, Jones A H K4, Monroe E A History of Ethiopia - Oxford, 1955

2 Mathew D Ethiopia. The stud) ofapolity 1540-1935 -London, 1947 -C 239

! BerkeleyG F-H The campaign of Adowa and the rise of Menelik -New York, 1969

A Бартницкий A, Мантечъ-Нечко И История Эфиопии -М , 1976 -С 381

5 PankhurstR Economic History of Ethiopia 1800-1935 -Addis Ababa, 1968

6 Marcus H С The life and times of Menelik II Ethiopia 1844-1913 -Oxford, 1975 -C 115-116

представляются также упоминания Маркусом России в контексте англо-французских или франко-итальянских противоречий в Африке, доказывающие тот факт, что происходившее как раз в то время русско-французское сближение имело место не только в вопросах европейской политики1

Определенным исключением выглядит ряд работ чешского историка Ч Джесмана, непосредственно посвященных российско-абиссинским контактам в рассматриваемый период2 В них Джесман приходит к выводу, что Россия в конце позапрошлого столетия не вела никакой собственной по читаки в Эфиопии из-за опасений вызвать осложнения в отношениях с другими, более заинтересованными в африканских территориях европейскими державами Интерес России к Эфиопии был, по выражению автора, чисто «функциональным, но не органическим», а те шаги по установлению отношений с Эфиопией, которые все-таки предпринимались в этот период, были обусловлены славянофильскими настроениями, царящими в российском обществе и заставлявшими правительство распространять инерцию «имперской экспансии» на политически и экономически малоинтересную Эфиопию3

Достаточно часто и подробно останавчивается на роли России в Эфиопии американская исследовательница К Праути признавая при этом, что, возможно, излишняя активность и авантюризм отдельных деятелей русско-эфиопского сближения, особенно Н С Леонтьева явились для русского правительства дополнительными стимулами к признанию абиссинско1 о вопроса периферийным для внешней политики России и к сосредоточению основного внимания на европейском и дальневосточном направлениях4

Отдельно следует упомянуть масштабное исстедование американского историка Э Уичсона, в котором проводится сравнение методов и принципов отечественной дипломатии по отношению к Африке до и после революции 1917 г и развивается тезис о так называемом «превентивном империализме» царского правительства в вопросах, касающихся Африки, важной для России лишь как плацдарм для упреждающих действий по отношению к европейским державам,

1 Там же С 157-158

г См , например Jesman Ch. The Russians in Ethiopia An essay in futility - London, 1958, С Jesman. The early Russian contacts with Ethiopia// 3d International Conference of Ethiopian studies - Addis Ababa, 1966

3 Jesman Ch The Russians in Ethiopia An essay in futility -London, 1958 -C 126-133

4 ProutyC Empress Taytu and Menelik II Fthiopia 1883-1910 - Trenton, 1986 -C 130

имевшим здесь гораздо более насущные интересы1 Желание России выстраивать официальные отношения с Эфиопией и вообще вести осмысленную политику в северо-восточной Африке на начальном этапе (до конца 1880-х гг) диктовалось необходимостью противодействия Англии, а затем (в 1880-x-l 890-х гт) было подкреплено совпавшими антиангтийскими же мотивами русско-французского союза2 Уилсон высказывает, помимо прочего, любопытную мысль о преемственности принципов политики по отношению к странам Африки в царской и советской России3

Как видно из рассмотрения зарубежной историографии темы, российская роль в событиях на африканском континенте во второй половине XIX в в некоторой степени умалялась и замалчивалась, несмотря на то, что отдельные историки публиковали труды, непосредственно посвященные политике России в отношении Абиссинии Однако данные работы являются, скорее, исключением из правила и в целом зарубежной исторической науке не хватает исследований, полно и объективно отражающих роль и место России в колониальном противостоянии держав в северовосточной Африке, а также в судьбе независимого эфиопского государства

Источники исследования В качестве источников при написании данной работы были использованы материалы Архива внешней политики Российской империи (АВПРИ), опубликованные материалы, мемуарная литература, а также отечественная и зарубежная периодическая печать конца XIX в

7 фондов, изученных в ходе написания данной работы в АВПРИ, содержат множество материалов, позволяющих проследить становление и развитие российской внешнеполитической линии в отношении Абиссинии в контексте более глобальных международных противоречий, существовавших на тот момент между Россией и другими ведущими европейскими державами При этом ряд материалов и документов по теме, хранящихся в АВПРИ, был впервые введен нами в научный оборот4

Большинство исследованных дет АВПРИ содержится в фонде № 151 «Политархив» Среди них ряд писем эфиопского негуса Менетика П на амхарском языке к императорам Александру III и Николаю II, а также проекты высочайших

1 Wilson Е Russia and Black Africa before World War II - New York-London, 1974 -C 270-273

2 Там же С 23,34

3 Там же С 3

'Например АВПРИ,ф №151 «По1итархив»,оп 482,д 1649

ответов на эти послания Кроме того, материалы фонда содержат инструкции, данные МИДом В Ф Машкову, П М Власову и некоторым другим деятелям русско-абиссинского сближения, направлявшимся в Абисинию Среди документов фонда содержатся также различные депеши, ноты и записки, телеграммы и запросы, пись»«а и отношения, а также иная дипломатическая и межведомственная переписка по вопросам, касающимся внешнеполитической деятельности русского правительства вообще и на абиссинском направлении в частности Следует также выделить хранящиеся в материалах данного фонда донесения руских дипломатов А И Нелидова и А И Кояндера, содержащие в себе ряд стратегических концептуальных предложений касательно политики России на Африканском Роге, а также планы и проекты идеологов русско-эфиопского сближения архимандрита Порфирия Успенского, М А Хитрово, В Ф Машкова, Н С Леонтьева и др

Мотивы конкретных решений и действий, принимаемых российской дипломатией, в том числс и в отношении Абиссинии, в контексте глобальной внешнеполитической лиши России разъясняются в ежеюдных отчетах министра иностранных дел царю, содержащихся в фонде № 137 «Отчеты МИД» АВПРИ Важные сведения фактического характера относительно деятельности миссии Российского Общества Красного Креста в Абиссинии в 1896 г содержатся в материалах фонда № 133 «Канцелярия министра иностранных дел» Эфиопская проблематика встречается также в делах фонда № 317 «Дипломатическое агентство и генеральное консульство в Einnre» Документы, иллюстрирующие русско-эфиопское сотрудничество в сфере образования, были обнаружены в материалах фонда № 165/1 «Миссия в Аддис-Абебе» Информация о посылке русского оружия в Абиссинию фигурирует в документах фонда № 149 «Турецкий стол (новый)» Некоторые сведения о самых ранних русско-абиссинских контактах в XVIII в содержит фонд «Турецкие дела»

В ходе подготовки данной работы широко использовались и опубликованные источники К ним относятся как публикации (зарубежные и отечественные) документов касательно политики европейских держав, в том числе и России, непосредственно в Абиссинии1, так и более общие сборники, посвященные,

1 Материалы Архива внешней политики России Некоторые новые документы о русско-эфиопских отношениях (конец XIX - начало XX века) // Проблемы востоковедения 1960 № 1, Российско-эфиопские отношения в XIX

например, африканской политике в целом1, а также ряд собраний дипломатических документов общеполитического характера, содержащих сведения, помогающие пролить свет на некоторые решения российского внешнеполитического ведомства во 2-й половине XIX стотетия2

Среди источников, использованных при написании данной работы, немаловажное место занимают различного рода мемуары, дневниковые записи и составленные на основе пребывания в Эфиопии описания путешествий, совершенных западными и российскими частными лицами и правительственными агентами на протяжении второй потовины XIX в, среди которых особенно интересными представ тяготея труд швейцарского миссионера С Гобата, посещавшего Эфиопию в 1830-х гг и косвенно подтверждающего возможное проникновение уже в то время подданных Российской Империи на территорию Абиссинии3, а также произведение одного из мтадших современников и последоватетей С Гобата ангтичанина ДМ Фтада. находившегося в Абиссинии в составе миссии во времена императора Теодроса II в 1860-х тт4 Во второй поювине XIX стотетия Эфиопию впервые стали посещать и русские подданные, публикуя по возвращении на родину свои потитическис, экономические и научные наблюдения5

Интересные описания различных перипетий эфиопской внутренней и внешней потитики с участием российских деятелей можно найти в дневниках, мемуарах и отчетах западных диптоматов - например, британского дипчомата А Б Уайтда6, а также главы первой американской торговой миссии в Аддис Абебе Р Скиннера7 Помимо описания собственно военных действий, ряд замечаний касательно

-начале XX в Сборник документов - M , 1998, Correspondence respecting Ab\ssinia 1848-1868 -London, 1868

' Россия и Африка. Документы и материалы XVIII в - 1960 г T 1 XVIII в -1917 г - M , 1999, История Африки в документах 1870-2000 T 1 1870- 1918 -М.2005 : Documents diplomatiques français (1871-1900), 1 serie.t V XI, XII 'S Gobât Journal d'un séjour en Abjssirac -Paris-Gene\e, 1834

4 Fiad J M Zvvolf Jahre in Abessinien oder Geschichte des Königs Theodoras II und der Mission unter seiner Regierung - Basel, 1869

5 См , например Артамонов Л К Через Эфиопию к берегам Белого Нила - M, 1979, Ефрем Архимандрит (ММ Цветаев) Поездка в Абиссинию Душеполезное чтение 1897 № 2, Машков В Путешествие в стран) черных христиан в 1891-1892 годах //Новое время 1893 20 января, с 2-3,27 января, с 2-3, 16 февраля, с 23, 23 февраля, с 2-3, Машков В Доклад о путешествии в Абиссинию It Известия Императорского Русского Географического Общества 1897 Т 33 Вып 5, НикааевЛ Абиссинская миссия архимандрита Паисия и H И Ашинова (Рассказ участника экспедиции Л Николаева) - Одесса, 1889, Путешествие во внутреннюю Африку -СПб, 1849

6 WyldeA В Modern Ab; ssinia -London, 1901

7 Skinner R Abyssinia of today

международной политики того времени содержится в мемуарах командующего итальянской армией во время итало-абиссинской войны 1895-1896 гг генерала О Баратьери' Изобилующие конкретными деталями воспоминания о поездке в Абиссинию в 1897 г оставил принц Генрих Орлеанский — па ьх страницах можно встретить таких деятелей русско-эфиопского сближения, как Н С Леонтьев, офицер К С Булатович, полковник Максимов, генерал Н К Шведов и др 2 Секретарь первого официального французского посольства в Абиссинии в 1896-1897 гг С Винера также неоднократно упоминает русских неофициальных и полуофициальных агентов (Н С Леонтьева, капитана Гудзенко) на страницах своих дневниковых записей3 Наблюдения касательно международной политики рассматриваемого периода содержатся также в воспоминаниях иностранных дипломатов, непосредственно не связанных с «абиссинским вопросом», - например, британского посла в Петербурге Д Бьюкенена4

Что касается отечественной мемуарной литературы, то здесь стоит выделить опубликованные в советское время дневниковые записи графа В Н Ламздорфа, бывшего в рассматриваемый период советником министра иностранных дел России и оставившего на страницах своих дневников ряд интересных подробностей международных отношений того времени, в том числе и по «эфиопскому вопросу»5 Некоторые основные тенденции внешней политики России того времени содержатся в дневниках ее верховного руководителя - последнего русского императора Николая II6 Множество малоизвестных деталей относительно хода итало-абиссинской войны 1895-1896 гг содержится в походных дневниках ее непосредственного участника -одного из военных консультантов негуса Менелика -НС Леонтьева, обработанных и изданных журналистом Ю Ельцом7

Ценным подспорьем при написании работы послужили материалы отечественной и зарубежной периодической печати. В статьях корреспондентов «Биржевых ведомостей», «Московских ведомостей», «Нового времени», «Русских

1 Вагаиеп О Mémoires d Afrique(1892-1896) -Pans, 1897

2 Henri d Orléans Prince Une visite à l'Empereur Ménéhck - Paris, 1897

3 VignerasS Une mission française en Abyssmie -Pans, 1897 -C 119,201

4 Buchanan G My mission to Russia and other diplomatic memories - London, 1923 Vol 1

s Ламздорф В H Дневник (1886-1890) - M -Л , 1926, Ламздорф В H Дневник (1891-1892) -М-Л, 1934

6 Дневники Николая И - M , 1991

7 Елец ЮЛ Император Менелик и его война с Италией (по документам и походным дневникам H С Леонтьева) - СПб, 1898

ведомостей», а также в официальных сообщениях «Правительственного вестника» за 1880—1890-е гг содержатся данные статистического и аналитического характера, позволяющие полнее представить себе развитие «абиссинского вопроса» в общем контексте русской внешней политики Некоторые интересные факты, иллюстрирующие отношение западноевропейских правительств и общественности к российской активности на эфиопском направлении, были почерпнуты из британской газеты « Гаймс»

Глава 1. Истоки возникновення ч > становления дипломатических отношений между Россией и Эфиопией В этой главе рассматривается начальный этап русско-эфиопских отношений, занявший, по сути, более двухсот лет, но явившийся в то же самое время необходимым фундаментом их практического становления - уже в конце XIX века

Параграф 1 «Российско-эфиопские контакты - от первых сведений до теоретического обоснования» показывает, что, несмотря на проявляемый с обеих сторон интерес, вплоть до середины XIX в не была предпринято практических шагов по установлению российско-эфиопских отношений - в основном, это было время накопления сведений об Абиссинии И только в 1860-х гг появился первый осмысленный проект установления с Абиссинией регулярных связей на государственном уровне Бывший глава русской духовной миссии в Палестине архимандрит Порфирий Успенский направил в правительство записку под названием «Соображения об участии, какое может принять Россия в судьбе Абиссинии»', в которой, полагая религиозное сближение с Эфиопией основой будущих двусторонних отношений, он призывал подкрепить его политическим союзом с этой страной Признавая сложившийся момент удачным для установления отношений с негусом Теодросом II, Порфирий Успенский призывал русское правительство последовать примеру иностранных держав и начать активные действия на северо-востоке Африки Однако российская дипломатия в то время опасалась каких бы то ни было активных действий вследствие тяжелого положения, в котором оказалась Россия после поражения в Крымской войне - необходимо было сосредоточиться на решении насущных задач, например, отмене унизительных положений Парижского мирного

'АВПРИ ф Почитархив, оп 482, д 1999, 1 57-68об

договора касательно Черного моря, а также возвращении себе доминирующего положения на Балканах Эфиопские проекты, таким образом, неизбежно оказывались положенными под сукно

Кроме Порфирия Успенского в указанный период предчоженич по сближению с Эфиопией выдвигали и другие деятели, однако следует признать, что до 80-х гг XIX в конструктивная инициатива установления контактов с Эфиопией принадлежала, в основном, церковным кругам Мнения и высказывания русских дипломатов различного ранга по эфиопскому вопросу являлись лишь реакцией на предложения церковных иерархов, а также на робкие попытки эфиопских властей установить отношения с Россией Причем эта реакция была сдержанной и предостерегала русское правительство от активных действий по отношению к Абиссинии Подобная робкая эфиопская политика официального Петербурга привела к началу 1880-х гг к тому, что Россия рисковала и вовсе остаться в стороне от какого бы то ни было участия в судьбе Абиссинии, общественный запрос на которое был весьма сильным как в российском, так и в эфиопском обществе А это не только больно ударило бы по самолюбию российского руководства, но и лишило бы Россию одного из потенциальных рычагов влияния на политику европейских стран Надо полагать, именно эти факторы привели к середине 1880-х гг к определенной активизации России на североафриканском направлении, а точнее сказать, к осознанию необходимости и неизбежности этой активизации

Параграф 2 «Первые практические попытки проникновения русских в Эфиопию» рассматривает период 1880-х гг, когда русское правительство вследствие обострявшейся конкуренции с европейскими державами в различных регионах начало понимать необходимость выстраивания определенной внешнеполитической линии в отношении Абиссинии, приобретшей к тому времени особенное значение в колониальной борьбе западных государств между собой

Официальные лица отечественной дипломатии стали в этот период также проявлять интерес к Абиссинии как к сфере приложения Россией своих внешнеполитических интересов Дипломатический агент в Египте МА Хитрово подал в 1885 г в МИД записку1, доказывающую полезность красноморских бухт как

'АВПРИ,ф Политархив, оп 482, д 1999, л 86-91

места для стоянки русских военных судов дальнего плавания - России необходимы были надежные коммуникации на пути в тихоокеанские гавани Вместе с тем Хитрово впервые высказывает тезис, которым впоследствии и будет руководствоваться русская дипломатия в своих отношениях с Эфиопией и согласно которому Эфиопия могла играть лишь вспомогатетьную роль в интересах российской внешней политики, так как именно через Эфиопию можно и нужно было оказывать давление на другие европейские державы, чтобы склонить их к уступкам на других, более важных для России направлениях

Вскоре после подачи М А Хитрово своей записки произошло событие, переведшее процесс русско-эфиопского сближения в практическое русло - пусть и во многом вопреки в целом инертной линии русского МИДа Атаман вольного казачества Н Ашинов предпринят попытку основать поселение на берегу Красного моря с целью закрепления в Абиссинии русского влияния Проведя массированную пропагандистскую работу в России, получив поддержку со стороны Синода и морского министерства он снарядил «русскую миссию» и в 1888 г отправился во главе ее в Абиссинию Не будучи, однако, официально поддержанной русским МИДом, миссия Ашинова потерпела потное фиаско - французские колониальные власти Обока посчитали основание ею поселения на красноморском побережье незаконным и силой заставили ашиновцев покинуть пределы колонии Данное событие, вошедшее в историю как «сагалльский инцидент» показало русскому правительству необходимость выстраивать официальную линию в отношении Абиссинии, не полагаясь при этом на инициативы авантюристов ашиновского типа Вместе с тем осложнения, возникшие на этой почве в отношениях с Францией, скорее, укрепили российские правящие крути в решимости идти на стратегический союз с Францией в европейских де их и поддерживать интересы союзника в колониях Отныне всякий шаг в Абиссинии Россия предпочитала согласовывать с французским правительством

Глава 2. Официальные контакты 2 государств в условиях колониального соперничества европейских стран

Данная глава рассматривает полуофициальные и официальные контакты двух стран в период конца 1880-х-1890-х гг, приведшие в итоге к установлению в 18971898 гг дипломатических отношений между Россией и Эфиопией Во

внешнеполитическом плане это был во многом решающий период как для России, которая окончательно перешла к стратегической ориентации на союз Францией, так и для Эфиопии, боровшейся в то время за внутреннюю централизацию и сопротивлявшейся колониальной агрессии Италии

Параграф 1 «Эфиопия как объект колониального соперничества ведущих европейских стран на исходе XIX века» анализирует международную ситуацию, сложившуюся к 1890-м гг вокруг Абиссинии Именно в это время территории на Африканском Роге, включая и исконно эфиопские земли, сделались предметом ожесточенных колониальных противоречий трех европейских держав - Англии, Италии и Франции По словам французско1 о историка Ж Дореса, Эфиопия, «вдруг вырванная из античной изоляции, обнаружила себя окруженной европейскими державами, проявлявшими после открытия в 1869 году Суэцкого канала живой интерес как к побережью Красного моря, так и к территориям Верхнего Нила»1

Поначалу основным игроком па Северо-востоке Африки была Англия Главной целью англичан при этом было извлечение экономической выгоды от контроля за абиссинской торговлей В политическом плане Англия стремилась не допустить укрепления Эфиопии как независимого государства, одновременно с этим используя ее вооруженные силы для борьбы с махдистским Суданом Важной составляющей английской политики в регионе была поддержка амбициозной Италии, могущей оказать Лондону помощь в борьбе с махдистами, однако вместе с тем стремившейся превратить Эфиопию в свою колонию

Правительство молодого итальянского государства во главе с экспансионистски настроенным Криспи проявляло отчаянную активность в закреплении за собой колониальных владений в бассейне Красного моря В 1882 г Италия объявила бухту Ассаб своей колонией, а в 1885 г произвела оккупацию важнейшего порта Массауа, который эфиопы традиционно считали своим До 1889 г итальянцам безболезненно удавалось играть на внутриэфиопских противоречиях, сделав ставку на правителя области Шоа Менелика, обеспечив ему титул негуса и заключив с ним в 1889 г Уччиальский договор о дружбе и торговле Однако нежелание Италии видеть в Эфиопии сильное централизованное государство привело сначала к длительной

1 Doresse J Au pays de la reine de Saba L'Ethiopie antique et moderne - Paris, 1956 - C 137

дипломатической конфронтации, поставившей Эфиопию на грань международной изоляции, а затем и к вооруженному столкновению 1895-1896 гг, победа в котором позволила Менетику утвердить свое государство в числе полноправных субъектов международных отношений

Определенную поддержку стремлению Эфиопии к объединению и сохранению независимости на протяжении этого периода оказывала Франция, которая не могла смириться с английским контролем над Египтом и которой необходимо было иметь возможность влиять на египетские дета через Восточный Судан, что было возможно лишь имея в союзниках боелее и пи менее дееспособную Эфиопию Французы изначально избрали тактику мирного проникновения в Абиссинию, используя, в основном, экономические методы Немаловажным фактором, предопределившим успех французской диптоматии в Эфиопии было острое колониальное соперничество Франции с паиботее опасным противниками Эфиопии - Италией и Англией

Анализ ситуации стожившейся вокруг Эфиопии к началу 1890-х гг , показывает, что Эфиопии крайне важна была поддержка со стороны крупной европейской державы, не заинтересованной при этом в приобретении колоний в Африке Такой державой, способной хотя бы в дипломатическом плане оказать умеряющее влияние на аппетиты Ангтии, Италии и Франции, мопа быть только Россия

Параграф 2 «Подключение официальных российских властей к практическим инициативам по установлению отношений с Эфиопией» посвящен участию русского правительства в организации двух экспедиций поручика В Машкова в Абиссинию - в 1889 и в 1891-1892 гг

Записка офицера В Ф Машкова к военному министру1 призывала российскую дипчоматию перекчючиться с проблемы проливов и Балкан, стоившей России стишком дорого, на другие направления, в том числе и Абиссинию, откуда можно быто гораздо более эффективно втиять на политику своих европейских конкурентов - прежде всего, Анпии При этом впервые была упомянута возможность экономического освоения Эфиопии как рынка дтя сбыта товаров русской промышленности

'АВПРИ.ф Политарчив,д 2003,лт 4-9

Военное министерство, Синод и МИД в итоге дали согласие на отправку Машкова в Эфиопию с целью установления контактов с эфиопскими властями Первая поездка Машкова в Абиссинию в 1889 г носила разведывательный характер, однако имела важное значение для межгосударственных отношений - поручик привез пксвмо Менелика Александру III с просьбой о военно-технической помощи Следующая экспедиция Машкова, официально шедшая под эгидой Русского Географического Общества, имела своей целью передачу ответного послания царя эфиопскому негусу, а также установления церковного сотрудничества Этой поездке, состоявшейся в ¡891-1892 гг предшествовали длительные колебания МИДа под руководством сверхосторожного Н К Гирса, а также активная межведомственная переписка последнего с военным министром П С Ванновским Поддержку машковским инициативам оказали также влиятельные дипломаты - посол в Турции А И Нелидов, а также дипломатический агент в Египте А И Кояндер В итоге разрешение на поездку дал сам император Александр III, взяв ее под личный контроль Несмотря на вынужденный более ранний отъезд из Аддис-Абебы, Машкову во время второго пребывания при дворе Менелика удалось завязать полезные контакты в эфиопских политических и духовных крутах, а также разобраться в хитросплетениях политики европейских держав в регионе

Хотя заслуги Машкова и не были сразу же оценены по достоинству, значение его поездок не стоит недооценивать - благодаря ему начался регулярный обмен письмами между главами двух стран, завязалось сотрудничество России и Эфиопии в сфере образования Российская дипломатия, несмотря на все свои опасения и продолжавшуюся оглядку на союзную Францию, вплотную подошла к решению об установлении официальных отношений с Эфиопией

Параграф 3 «Экспедиция А.В Елисеева и Н.С. Леонтьева и эфиопское посольство в Петербург в контексте русско-французских союзных отношений» посвящен дальнейшему развитию русско-эфиопских связей, оказавшихся под влиянием противоречий между Россией и основными европейскими конкурентами Россия не признавала провозглашенный Италией в одностороннем порядке протекторат над Эфиопией, что постоянно служило предметом дипломатических неурядиц с итальянскими представителями России нужна была сильная и независимая Эфиопия, могущая осложнять жизнь как Англии, так и Италии как члену

недружественного России Тройственного союза Подобная решительная поддержка эфиопской независимости в 1890-х 1г была связана и с произошедшими переменами в российском внешнеполитическом руководстве - в 1894 г на престол вступил молодой и амбициозный Николай И, а МИД после смерти сверхосторожного НК Гирса возглавил М Б Лобанов-Ростовский

Именно в этих изменившихся условиях в Эфиопию в 1894-1895 гг отправилась очередная миссия под руководством А В Елисеева и Н С Леонтьева Склонность последнего к авантюрным замыслам сыграла в данном случае положительную роль для развития русско-эфиопских отношений, так как под влиянием обещаний и посулов Леонтьева неугс Менелик решился отправить в Петербург официальную миссию во главе с сановником Дамте, снабдив ее письмом к российскому императору с просьбой о дипломатической и военной поддержке в надвигавшейся войне с Италией Эфиопы, хоть и не добились желанной военной помощи от России, все же уехали удовлетворенные так как получили заверения в неизменности российской дипломатической линии па признание независимости и единства эфиопского государства Немаловажным фактором стало также то, что неоднократно подчеркивался своеобразный русско-франц>зский тандем в Северо-Восточной Африке, что давало Эфиопии дополните льнуло надежду на прорыв международной изоляции

Параграф 4 «Дипломатическая поддержка Эфиопии со стороны России в условиях борьбы эфиопского народа с итальянским вторжением 1895-1896 гг »

рассматривает события, связанные с итало-абиссинской войной 1895-1896 гг, в контексте установления между Россией и Эфиопией официальных дипломатических отношений

Неожиданный >спех войск Менелика в войне с итальянцами вызвал огромное воодушевление в российских общественных кругах, а также окончательно подвиг российскую дипломатию на установление дипломатических отношений с доказавшей свое право на независимость Эфиопией В 1896 г в Аддис-Абебу был послан отряд Российского Красного Креста, деятельность которого в Эфиопии оказалась полезной не только с медицинской точки зрения, но и оказала значительное влияние на укрепление престижа России среди различных слоев эфиопского народа При этом разнообразная деятельность главы миссии генерала НК Шведова во время

пребывания в Аддис-Абебе включала в себя и сбор важнейших данных об эфиопской внутренней и внешней политике

Поднявшийся престиж России в Эфиопии и возросшее влияние Петербурга на африканские дела доказываете0 те\:, что ниус Менелик обратился за посредничеством русского императора в деле заключения мирного договора с Италией, причем итальянская сторона также была склонна видеть в России приемлемого посредника Именно в честь коронации Николая II в 1896 г Менелик согласился на жест доброй воли - отпуск на волю 50 итальянских военнопленных Кроме того, даже бельгийский король Леопольд II в том же 1896 г предпочел воспользоваться услугами российских дипломатов для передачи своего ответа на письмо негуса Менелика

В письме Менелика Николаю П, доставленном в Россию в 1896 г содержится просьба о помощи Эфиопии в приобретении участка красноморского побережья В обмен на это России предлагалась бухта Рахэйта как стоянка для судов дальнего плавания, а также в качестве порта для торговых связей с Абиссинией1 И хотя эта идея не нашла отклика в российских правящих кругах, сам факт подобного предложения доказывает возросшее влияние России - ведь именно с русской помощью Менелик рассчитывал добиться своей стратегической цели - выхода к Красному морю

Необходимо отметить, что вследствие благожелательной по отношению к Эфиопии позиции, занимаемой в ходе итало-абиссинской войны Россией и Францией, укрепился и своего рода русско-французский тандем в Северо-Восточной Африке Менелик возлагал большие надежды на сотрудничество двух держав в регионе и неизменно подчеркивал особое отношение к русским и французам в ходе разного рода дипломатических мероприятий Таким образом, здание русско-французского союза, оформленного в 1894 г, дополнительно подкреплялось возможностью взаимовыгодного сотрудничества вдалеке от европейских границ обоих государств

В заключении сформулированы основные выводы и обобщения проведенного исследования Основным из них является то, что у российской дипломатии к исходу

1 Российско-эфиопские отношения в XIX-начале XX в Сборник документов -М, 1998 -С 208-212

XIX в сформировалась концепция колониальной почитики в Африке, заключавшаяся в формировании из централизованного и независимого эфиопского государства своего рода подспорья для воздействия на существенные интересы европейских держав-конкурентов Значительная роль при этом отводилась африканскому сотрудничеству с Францией как составной части русско-французского союза

Основные положения диссертации опу откованы в следующих работах:

1 Агеев Н Д Россия и Эфиопия к истории неофициальных контактов накануне установления дипюматических отношений // Вестник РУДН - М , 2009, № 2" - 0,4 п л (из перечня ВАК)

2 Агеев Н Д Неудавшаяся экспедиция А Каргополова в Абиссинию русско-французское сближение в колониальной почитике на рубеже 1880—1890х гт // Власть - М, 2009, № 12 - 0,2 п л (из перечня ВАК)

3 Агеев Н Д Россия и Эфиопия дипчоматические связи на фоне отношений с европейскими государствами (конец XIX - начало XX вв) - М, РЭА им Г В Плеханова, 2009 г - 1,3 п л

Напечатано в типографии ГОУ ВПО «Российской экономической академии имени Г В. Плеханова» Тираж 100 экз Заказ № 151

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Агеев, Николай Дмитриевич

Введение/3/

ГЛАВА 1. Истоки возникновения и установления дипломатических отношений между Россией и Эфиопией /35/

§ 1. Российско-эфиопские контакты — от первых сведений до теоретического обоснования /35/

§ 2. Первые практические попытки проникновения русских в Эфиопию /53/

ГЛАВА 2. Официальные контакты 2 государств в условиях колониального соперничества европейских стран /88/

§ 1. Эфиопия как объект колониального соперничества ведущих европейских стран на исходе XIX века /88/

§ 2. Подключение официальных рйссийских властей к практическим инициативам по установлению отношений с Эфиопией /113/

§ 3. Экспедиция А.В. Елисеева и Н.С. Леонтьева и эфиопское посольство в Петербург в контексте русско-французских союзных отношений /176/

§ 4. Дипломатическая поддержка Эфиопии со стороны России , в условиях борьбы эфиопского народа с итальянским вторжением 18951896 гг. /195/

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Агеев, Николай Дмитриевич

Актуальность темы исследования. Проблемы внешнеполитического планирования в условиях обостряющейся конкуренции между различными государствами в самых разных уголках земного шара, а также вопросы выстраивания в связи этим надежных, взаимовыгодных партнерских отношений со странами, являющимися, подобно Эфиопии, лидерами в своих регионах, всегда останутся актуальными, особенно для ведущих держав мира, к коим, бесспорно, следует отнести и Россию. В этой связи крайне полезно обращение к историческому опыту, накопленному в результате внешнеполитической деятельности России на протяжении веков.

Африканское направление внешней политики, хоть и было явно второстепенным по сравнению с европейским и дальневосточным, все же занимало определенное место в построениях отечественной дипломатии, особенно ближе к концу XIX в., когда вопросы колониальной политики, в том числе и в указанном регионе, начали оказывать значительное влияние на отношения между европейскими державами в целом и на расстановку сил на других, более важных для России направлениях. Однако вплоть до второй половины XIX в. имевшиеся у русских сведения об африканских землях южнее Сахары носили в некоторой степени полусказочный и полулегендарный характер. Учитывая несклонность России к колониальной политике западного типа, неслучайным представляется тот факт, что в процессе расширения и накопления знаний об этом континенте русские дипломаты, - ученые и церковные деятели проявляли интерес к северозападной его оконечности, занимаемой Эфиопией - наиболее близкой, как долгое время считали в России, единоверной русским страной, проникновение и сближение с которой рассматривалось, прежде всего, с религиозных и политических и в гораздо меньшей степени торгово-экономических позиций. Поэтому сложно согласиться с английским историком Р. Гринфилдом, включившем Россию в число стран, бросавших в конце XIX столетия «завистливые взгляды» на эфиопские территории1. Следует отметить, что подобные мнения об агрессивной колониальной политике России получили весьма широкое распространение в настоящее время, особенно за рубежом. В этой связи представляется актуальным на примере установления связей с Эфиопией показать некоторые существенные отличия принципов и методов российской колониальной политики.

В нынешнее время России приходится решать внешнеполитические задачи, во многом схожие по характеру с теми, что возникали перед отечественными дипломатами на исходе позапрошлого столетия. Это и необходимость, несмотря на риторику глобализации, определиться с конкретными стратегическими партнерами и союзниками в различных частях земного шара, и противодействие ущемляющим национальные интересы шагам главных конкурентов в разных регионах, и, наконец, выстраивание четких, понятных и взаимовыгодных отношений с развивающимися странами, в том числе и в Африке. Таким образом, проведенное исследование, посвященное становлению межгосударственных отношений между Россией и Эфиопией в контексте общей внешнеполитической конъюнктуры того времени, является актуальным и для сегодняшнего дня.

Объектом исследования являются правительственные (по большей части, дипломатические), церковные и общественные круги в России, в той или иной степени проявлявшие во второй половине ХГХ в. интерес к утверждению российского влияния на Ближнем Востоке и в СевероВосточной Африке и выдвигавшие в связи с этим проекты сближения с наиболее близкой к России страной этого региона - Эфиопией.

Предметом исследования стали конкретные шаги российской дипломатии по установлению отношений с Эфиопией, принятые на основе, а зачастую и под давлением пробудившегося в официальных и общественных кругах России интереса к этой африканской стране, а также позволяющие

1 GreenfieldR. Ethiopia. A new political history. - London, 1965. - С. 187. проследить основные принципы проводимой русским правительством внешней политики.

Целью настоящего исследования является раскрытие особенностей ведения Россией колониальной политики на этапе колониального раздела мира во второй половине XIX в. на фоне более общих отношений с ведущими государствами Европы. При этом в качестве примера выбрана Абиссиния - страна, с одной стороны, казалось бы, далекая от насущных интересов тогдашней российской внешней политики и неинтересная с экономической точки зрения, а с другой стороны, постоянно притягивавшая к себе внимание официальных и неофициальных кругов в России в силу отличных от колониальных держав Запада мотивов — идейных, религиозных и научных.

Для достижения поставленной перед данной работой цели необходимо было решить следующие исследовательские задачи: во-первых, на основании источников осветить долгий подготовительный этап установления официальных русско-эфиопских отношений; во-вторых, рассмотреть различные правительственные и частные инициативные проекты по установлению межгосударственных связей России и Эфиопии; в-третьих, проанализировать конкретные шаги русской дипломатии в конце XIX в., направленные на установление дипломатических отношений с Эфиопией; в-четвертых, рассмотреть концепцию колониальной политики русского правительства в Африке с учетом международных противоречий, складывавшихся тогда в этом регионе.

Хронологические рамки исследования охватывают отрезок времени с середины XIX в., когда со стороны России впервые начали предприниматься первые, пусть поначалу теоретические, попытки выстраивания отношений с Абиссинией с целью занять свое место в расстановке сил в Северо-Восточной Африке, до конца XIX столетия, а точнее до 1897 г., когда полувековой путь нащупывания возможностей по проникновению в этот регион увенчался, наконец, посылкой первой русской правительственной миссии в Абиссинию, установившей дипломатические отношения между двумя странами.

Научная новизна проведенного исследования состоит в том, что оно является первой в отечественной историографии попыткой исследовать русско-эфиопские отношения в эпоху их становления на фоне общей внешнеполитической линии, проводимой Россией в то время, и в тесной связи с отношениями с ведущими европейскими державами, требовавшими от русского правительства координации африканской политики. Кроме того, на примере установления связей с Эфиопией была предпринята попытка, по меньшей мере, контурно очертить концепцию колониальной политики царского правительства во второй половине XIX в., имевшую существенные отличия от западноевропейской в смысле целей,- задач и методов осуществления. '

Данное общее определение научной новизны диссертации является итогом обобщения следующих основных наиболее значимых результатов выполненного исследования:

1. Предшествовавший сделанным во второй половине XIX в. реальным шагам по сближению с Абиссинией подготовительный, иными словами, «накопительный» этап русско-абиссинских отношений оказался в силу ряда субъективных и объективных факторов весьма длительным. Однако в то же самое время он имел немаловажное значение для последующего поступательного движения русско-абиссинских связей, так как именно в это время была подготовлена необходимая почва, а также аккумулирован достаточный интерес российских правительственных, церковных и общественных кругов к установлению регулярных отношений с Абиссинией.

2. Русское правительство в силу временного геополитического ослабления после поражения в Крымской войне было вынужденно сосредоточиться на решении более насущных международных проблем (например, вопроса о проливах, балканской проблематики и др.), и поэтому опасалось осложнений в отношениях с ведущими европейскими державами, не проявляя особенного энтузиазма в вопросе об установлении официальных отношений с далекой Абиссинией. В 1860—1880-х гг. инициатива в этом вопросе перешла к отдельным деятелям и энтузиастам русско-абиссинского сближения (дипломатам, церковным деятелям, а также частным лицам), сделавшим в указанный период теоретические и практические шаги, направленные на установление связей с Эфиопией. Проекты Порфирия Успенского, Лаговского, М.А. Хитрово, поездки Н. Ашинова в Абиссинию при всех своих достоинствах и недостатках объективно способствовали формированию в официальной русской дипломатии убеждения о необходимости выстраивания четкой линии в африканской политике, в частности, в Абиссинии.

3. Конкретные шаги, предпринимавшиеся русским правительством на эфиопском направлении вплоть до установления в 1897 г. дипломатических отношений с этой страной, носили, в целом, непостоянный, зигзагообразный характер — во многом в силу опасений тогдашнего МИДа под руководством осторожного Н.К. Гирса вызвать негативную реакцию со стороны Англии, Италии, Германии и даже Франции. Однако, несмотря на все колебания русской дипломатии, конкретные мероприятия на эфиопском направлении, предпринятые как непосредственно правительством, так и при той или иной степени правительственного контроля, способствовали дальнейшему, пусть и не всегда достаточно решительному русско-эфиопскому сближению. Это было связано и с менявшейся международной конъюнктурой, заставлявшей Россию в силу обострявшейся на разных направлениях конкуренции с ведущими европейскими странами укреплять свои позиции в тех частях земного шара, которые ранее не входили в сферу интересов русской внешней политики. Кроме того, оказываемая Россией Эфиопии дипломатическая и иная поддержка по своим целям совпадала со стремлением эфиопского народа и властей этой страны утвердиться в качестве независимого централизованного государства, что ускоряло процесс русско-абиссинского сближения, приведя, в конечном итоге, к установлению в 1897 г. официальных дипломатических отношений между двумя странами.

4. На основании исследования становления русско-абиссинских отношений в общем внешнеполитическом контексте того времени прослеживается своего рода концепция колониальной политики, проводимой в рассматриваемый период русским правительством. Несвойственность для России вести колониальную политику по образцу западных стран, помноженная на необходимость действовать в Северо-Восточной Африке не иначе как со строжайшей оглядкой на международную конъюнктуру, тем не менее, вошла в противоречие с задачами России по поддержанию и укреплению своих интересов в различных регионах мира, в том числе и в бассейне Красного моря. Эти два разнонаправленных фактора привели к формированию сбалансированной концепции африканской политики России, суть которой заключалась в использовании сильного централизованного независимого абиссинского союзника для ослабления своих европейских конкурентов, имевших куда более существенные, чем Россия, интересы на сопредельных с Эфиопией африканских территориях. Это позволяло России в спорах и конфликтах с этими державами-конкурентами более уверенно отстаивать свои интересы на более важных направлениях внешней политики. При этом важной составляющей данной концепции, отражающей к тому же и зависимость абиссинской политики русского правительства от турбулентной международной конъюнктуры, явилась установка отечественной дипломатии действовать в Эфиопии в тесном тандеме с Францией, чтобы согласием по колониальным вопросам укрепить все здание заключенного русско-французского союза.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в дальнейшем углублении и приращении знаний по таким сравнительно мало исследованным проблемам, как русско-абиссинские отношения в XIX в., а также в необходимости обращения к историческому опыту при построении взаимовыгодных партнерских отношений с развивающимися странами Африки, в том числе и с современной Эфиопией.

Диссертация может представлять научно-практический интерес ввиду возможности использования ее материалов различными профильными специалистами, занимающимися международными отношениями, -историками, экономистами, юристами, политологами и др. Кроме того, положения диссертации могут быть задействованы в процессе преподавания исторических дисциплин в высших учебных заведениях, в рамках спецкурсов и семинаров по отечественной и всеобщей истории.

Достоверность диссертационного исследования подтверждается совокупностью многочисленных источников, на которых базируются выводы и обобщения диссертации; введением в научный оборот новых ранее неизвестных, недостаточно изученных и не изученных архивных документальных материалов.

Апробация диссертации проведена в публикациях автора по исследуемой проблематике, а также в рамках обсуждения работы на заседаниях кафедры истории РЭА им. Г.В. Плеханова и в ходе проведения студенческих семинарских занятий.

Структура диссертации соответствует выбранной теме и задачам, поставленными перед исследованием. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложений. Объем диссертации составляет 227 страниц (не считая < ■ приложений).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Внешнеполитическая деятельность российского правительства в конце XIX века"

Заключение

Проведенное исследование истоков российско-эфиопских отношений в контексте общей внешнеполитической деятельности русского правительства в конце ХЕК в. позволило придти к ряду выводов, не отраженных в достаточной мере ни в отечественной ни в зарубежной историографии.

Во-первых, началу реальных практических шагов по сближению с Абиссинией предшествовал длительный подготовительный этап, обусловленный как объективными, так и субъективными факторами. К первым следует отнести географическую удаленность России и Абиссинии, а также весьма слабую практическую заинтересованность русского правительства в обретении надежного союзника, своего рода точки опоры в данном районе земного шара ввиду сравнительно небольшого значения красноморского бассейна для геополитических соображений Российской империи вплоть до прорытия в 1869 г. Суэцкого канала, открывавшего для русских, прежде всего, военных судов гораздо более удобный и короткий путь к дальневосточным рубежам страны, роль которых стремительно возрастала как раз во второй половине XIX века. Неслучайно все проекты сближения с Абиссинией, начиная с XVII в., либо, как предложения о русско-абиссинском союзе Иова Лудольфа или мадагаскарские планы Петра I, терпели фиаско ввиду заведомой невыполнимости, либо, подобно инициативам Порфирия Успенского и Кирилла Мелитопольского, сразу клались под сукно - русское правительство до определенного момента не видело реальной пользы в налаживании каких бы то ни было отношений со столь незнакомой и далекой страной, как Абиссиния.

Однако нельзя не признать, что данный подготовительный этап сыграл немаловажную роль в налаживании русско-абиссинских связей, так как в это время накапливались как знания об этой полузагадочной для России стране, так и интерес к сближению с ней на различных уровнях — правительственном, церковном и научном. В этой связи необходимо отметить колоссальную роль в этом процессе Порфирия Успенского, первым выступившего с конкретными теоретически обоснованными предложениями по закреплению русских церковных и политических интересов в СевероВосточной Африке и первым очертившего возможные выгоды для России от проникновения в Абиссинию. Таким образом, подготовительный, иными словами, накопительный этап установления русско-абиссинских отношений явился объективно необходимым основанием для дальнейшего продвижения вперед в этом вопросе.

Во-вторых, следует признать, что и после изменения международной конъюнктуры в 60-х гг. XIX в. и возрастания роли красноморского бассейна в мировой геополитике, русское правительство ввиду резкого ослабления геополитического потенциала России вследствие недавнего поражения в Крымской войне опасалось распространять свои интересы в столь непривычном направлении, а реальное продвижение русско-эфиоспкого сближения, пусть пока только в теоретическом плане, достигалось разработкой различными частными и государственными лицами проектов, доказывающих необходимость и полезность для России иметь в лице Абиссинии надежного союзника в Северо-Восточной Африке. В этой связи, помимо уже упомянутых проектов Порфирия Успенского и Кирилла Мелитопольского, стоит выделить предложения русских дипломатов В. Лаговского и М.А. Хитрово, сумевших на основе анализа глобальной международной обстановки и всего комплекса взаимоотношений России с другими европейскими державами доказать практическую значимость установления официальных отношений с Абиссинией. Кроме того, в 18601880-е гг. продолжался рост интереса к Абиссинии отечественных церковных и общественных кругов, что неминуемо должно было привести и официальные правительственные круги России к осознанию необходимости выстраивания, несмотря на возможное противодействие европейских государств-конкурентов, собственной политики на Северо-Востоке Африки в целом и в отношении Абиссинии в частности. Именно после ознакомления с предложениями М.А. Хитрово МИД впервые высказал определенное мнение по абиссинскому вопросу — Н.К. Гире указал, прежде всего, на недопустимость установления английского или итальянского контроля над Абиссинией и считал возможным осторожные контакты с эфиопскими властями с целью предостеречь их от необдуманных территориальных уступок Англии или Италии, которые в ущерб России усилили бы общие позиции названных держав.

В-третьих, можно сделать вывод о том, что конкретные шаги, предпринимаемые русской дипломатией по отношению к Абиссинии, хоть и носили непостоянный, зигзагообразный характер на протяжении всего периода до установления дипломатических отношений в 1897 г., все же способствовали постепенному налаживанию русско-абиссинских связей на правительственном уровне. Этому благоприятствовала и меняющаяся международная обстановка, диктовавшая России если и не стать полноправной колониальной державой в Африке, то хотя бы закрепить там определенную степень своего влияния, необходимую для поддержания баланса сил с европейскими странами в глобальном контексте.

Действительно, если в 1860-1880-х гг. официальный Петербург воздерживался от любых акций по абиссинскому вопросу. Это было, в первую очередь связано с временным ослаблением России вследствие неудачной Крымской войны и необходимостью, по выражению князя A.M. Горчакова, «сосредоточения» на решении более насущных проблем внешней политики, а именно на возвращении России ведущей роли в балканских делах, а также на ликвидации унизительных для русского правительства ограничений касательно Черного моря и режима проливов Босфор и Дарданеллы. Царь Александр II оставил без ответа послания абиссинского негуса Йоханныса IV, а МИД продолжал, по сути, «зажевывать», «затирать» предлагаемые различными деятелями, в том числе и профессиональными дипломатами, наподобие М.А. Хитрово, проекты по сближению с Абиссинией. Когда же в 1889 г. случился пресловутый «ашиновский инцидент», сверхосторожный и боязливый Н.К. Гире и вовсе дал российским дипломатам указание, по крайне мере, официально, отмежеваться от этого предприятия, которое, хоть и носило ярко выраженное печать авантюры, все же могло оказать свою долю положительного влияния на динамику русско-абиссинских связей.

Однако тот же «ашиновский конфуз» в то же самое время продемонстрировал русскому МИДу необходимость определиться в генеральном направлении своей африканской политики. Глядя на то, как ревниво и нервно Франция и другие задействованные в Африке державы отнеслись к сравнительно робкой попытке России проникнуть в Абиссинию, русское правительство поняло всю важность обладания крепкими и устойчивыми позициями в ставшем стратегически важным красноморском регионе. В связи с этим отечественная дипломатия пошла по пути дальнейшего, хоть и не всегда достаточно решительного, развития связей с Эфиопией, тем более, что и в самой Эфиопии к этому времени происходили решающие с точки зрения государственного строительства события, еще более, чем раньше, подталкивавшие абиссинские власти к поиску поддержки со стороны России. Путешествия, совершенные В.Ф. Машковым в 1889-1892 гг., экспедиция A.B. Елисеева и Н.С. Леонтьева в 1894 г., приведшая к прибытию в Россию первой официальной эфиопской миссии, хоть и зависели во многом от личной инициативы, энтузиазма, и иногда и откровенного авантюризма их руководителей, все же совершались с ведома и под надзором правительства, которое стремилось, контролируя их, достичь ряда своих целей в Абиссинии.

Дипломатическая поддержка, оказанная Россией Эфиопии в тяжелые годы противостояния итальянской агрессии 1895-1896 гг., а также последовавшая вслед за этим посылка миссии РОКК в Аддис-Абебу были, напротив, по большей части, правительственными мероприятиями, хотя и здесь нельзя недооценивать положительную роль, сыгранную русской общественностью. Официальный Петербург, тем самым, окончательно дал понять, что не собирается отдавать Абиссинию на откуп западноевропейским державам-конкурентам и что Россия намерена занять пусть не доминирующее, но, во всяком случае, подобающее ее статусу и интересам положение в Эфиопии. Данная решимость уже в самом скором времени привела и к конкретному и логичному итогу продолжавшегося десятилетия процесса русско-абиссинского сближения — в 1897 г. из Петербурга в Аддис-Абебу была послана первая официальная миссия под руководством П.М. Власова, что ознаменовало собой, наконец, установление дипломатических отношений между двумя странами.

В-четвертых, изучения процесса становления русско-абиссинских связей в контексте общей внешнеполитической деятельности русского правительства позволяет сделать вывод о существовании своего рода концепции — осознанной или неосознанной - русской колониальной политики. Россия, как показывает исторический процесс, традиционно не была склонна к ведению колониальной политики западного типа, однако в рассматриваемый период данная несклонность наложилась еще и на необходимость действовать со строжайшей оглядкой на сложную международную конъюнктуру того времени. Во второй половине XIX в. Петербург, особенно под дипломатическим руководством Н.К. Гирса, из-за опасений вызвать ответную реакцию ведущих европейских государств на более важных участках противостояния с ними боялся идти на активизацию экспансии в удаленных от России частях земного шара, даже несмотря на, казалось бы, очевидные выгоды политического и экономического характера. Это в полной мере можно отнести и к отношению русского МИДа к сближению с Абиссинией — разногласия с Англией в Средней Азии, на Дальнем Востоке и в Персии имели все шансы перерасти в полномасштабную войну, активизировавшаяся в Африке Италия была членом недружественного России Тройственного союза, да и с Францией союзные отношения только опробовывались. Вследствие этого, отечественная дипломатия предпочитала держаться в стороне от африканских колониальных противоречий, чтобы не осложнять себе жизнь на других направлениях — например, на Балканах или на Дальнем Востоке.

Однако такая гипертрофированно осторожная политика вскорости вошла в противоречие как со статусом России как великой державы, так и с объективной необходимостью путем утверждения своих позиций в красноморье обеспечить свои интересы в других районах — например, в Персии и на Дальнем Востоке. К тому же не следует забывать и о значительной роли, игравшейся российскими церковными и общественными кругами, подталкивавшими правительство к более четкой и решительной политики в отношении Абиссинии. Все это привело к формированию концепции русской политики по отношению к Абиссинии, согласно которой данная страна выступала в качестве подспорья для выполнения Россией задач ' на более важных направлениях. Независимая, централизованная Эфиопия Менелика II нужна была официальному Петербургу как эффективное средство давления на английских и итальянских конкурентов, могущее ослабить их в противостоянии с Россией по другим вопросам, например, в Европе. Неотъемлемой частью проводимой русским правительством в отношении Абиссинии линии стала ориентация на альянс с Францией как со своей главной европейской союзницей практически по всем г важным вопросам эфиопской политики. Поставив себя в заведомо подчиненное, вспомогательное по сравнению с Францией положение в Эфиопии, Россия, тем самым, укрепляла сотрудничеством по отдельным вопросам колониальной политики основное здание русско-французского союза.

Таким образом, проводимая Россией на исходе XIX в. по отношению к Эфиопии политика, объективно способствуя укреплению независимости эфиопского государства, была, с одной стороны нестабильной и непостоянной, подверженной влияниям постоянно меняющейся турбулентной международной конъюнктуры, отражая в своих конкретных действиях почти весь комплекс противоречий, встававших перед отечественными дипломатами в то время и требовавших одновременного лавирования между интересами различных держав-конкурентов и более четкого определения своей внешнеполитической ориентации в условиях надвигавшейся мировой войны. С другой стороны, ряд объективных факторов - например, повышенный интерес российского общества к Абиссинии, сочувствие, вызываемое в России испытаниями, выпадавшими в то время на долю эфиопского народа, а также религиозная близость, — предопределили в целом поступательное движение вперед навстречу установлению полноценных отношений между Россией и Эфиопией.

Список научной литературыАгеев, Николай Дмитриевич, диссертация по теме "Отечественная история"

1. АВПРИ, ф. Генеральное консульство в Египте, оп. 820, д. 121.

2. АВПРИ, ф. Канцелярия, оп. 470, д. 159.

3. АВПРИ, ф. Миссия в Аддис-Абебе, оп. 422, д. 15.4. ' АВПРИ, ф. № 137 «Отчеты МИД», оп. 475, д. 102.

4. АВПРИ, ф. № 137 «Отчеты МИД», оп. 475, д. 103.

5. АВПРИ, ф. № 137 «Отчеты МИД», оп. 475, д. 122.

6. АВПРИ, ф. № 137 «Отчеты МИД», оп. 475, д. 124. '

7. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 135.

8. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 136.

9. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 137.

10. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 138.

11. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 140.

12. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 833.

13. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 1649.

14. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 1998.

15. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 1999.

16. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2000.

17. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2003.

18. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2004.

19. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2005.

20. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2007.

21. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2008.

22. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2009.

23. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2010.

24. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2011.

25. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2013.

26. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2030/1.

27. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2030/2.

28. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2053.

29. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2067.

30. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2069.

31. АВПРИ, ф. Политархив, оп. 482, д. 2378.

32. АВПРИ, ф. Турецкие дела, д. 7.

33. АВПРИ, ф. Турецкий стол, оп. 502/2, д. 6147.

34. Опубликованные документы и материалы

35. История Африки в документах. 1870-2000. Т. 1 1870 1918. - М., 2005.

36. Материалы Архива внешней политики России. Некоторые новые документы о русско-эфиопских отношениях (конец XIX начало XX века). // Проблемы востоковедения. 1960. № 1. - С. 150-163.

37. Российско-эфиопские отношения в XIX начале XX в.: Сборник документов. - М., 1998.

38. Россия и Африка. Документы и материалы. XVIII в. — 1960 г. Т. 1. XVIII в. 1917 г. - М., 1999.

39. Correspondence respecting Abyssinia, 1848-1868.-London, 1868.

40. Documents diplomatiques français (1871-1900), 1 série, t. V.

41. Documents diplomatiques français (1871-1900), 1 série, t. XI.

42. Documents diplomatiques français (1871-1900), 1 série, t. XII.

43. Источники личного происхождения

44. Дневники Николая II. M., 1991.

45. Артамонов JI.K. Через Эфиопию к берегам Белого Нила. М., 1979.

46. Елец Ю.Л. Император Менелик и его война с Италией (по' документам и походным дневникам Н.С. Леонтьева). — СПб., 1898.

47. Ламздорф В.Н. Дневник. (1886-1890).-М.-Л., 1926.

48. Ламздорф В.Н. Дневник (1891-1892).-М.-Л., 1934.

49. Baratieri О. Mémoires d'Afrique (1892-1896). Paris, 1897.

50. Buchanan G. My mission to Russia and other diplomatic memories. — London, 1923. Vol. 1.

51. Flad J.M. Zwölf Jahre in Abessinien oder Geschichte des Königs Theodoros II. und der Mission unter seiner Regierung. Basel, 1869.

52. Henri d'Orléans, Prince. Une visite à l'Empereur Ménélick. Paris, 1897.

53. Skinner R. Abyssinia of today.

54. Vignéras S. Une mission française en Abyssinie. — Paris, 1897.

55. Encyclopedia of African History and Culture. Vol. 3. New York 2001.

56. Исследовательская литература

57. Абрамов A.C. Эфиопия страна, не вставшая на колени. - М., 1961.

58. Айрапетов O.P. Внешняя политика Российской Империи (1801-1914).-М., 2006.

59. Александров Б., Зусманович А. Абиссиния. М., 1936.

60. Антюхина-Московченко В.И. Третья республика во Франции. 1870-1918.-М., 1986.

61. Бартнгщкий А., Мантель-Нечко И. История Эфиопии. — М., 1976.

62. Ваганова Т.А. Отношения России со странами Азии и Африки в материалах отдела рукописей // Восточный сборник. Вып. 5. -СПб, 1993.

63. Васин И.И. Политика капиталистических держав в Эфиопии-(80-90-е годы XIX века). -М., 1974.

64. Виноградова КВ. Архимандрит Порфирий Успенский (1804 -1885) и его план установления российско-эфиопских связей // Голос минувшего. Кубанский исторический журнал. № 1-2, 2002. Краснодар.

65. Виноградова К.В. Деятельность Российского Общества Красного Креста в Абиссинии (Эфиопии) в конце XIX -начале XX вв. // Голос минувшего. Кубанский исторический журнал. № 3-4, 2001.

66. Воблыков Д.Р. Эфиопия в борьбе за сохранение независимости. 1860-1960.-М., 1961.

67. И. Егорышева КВ., Синицына К.Ф. Помощь Российского общества Красного Креста народу Эфиопии (1896-1897 гг.) // Советское здравоохранение. 1978. № 11.

68. Етобаева Е.Г. Из истории русско-эфиопских отношений в конце XIX в. // Взаимоотношения народов России, Сибири и стран Востока: история и современность. М. - Иркутск -Тэгу, 1997. Кн. 1.

69. Ефрем Архимандрит (М.М. Цветаев). Поездка в Абиссинию. Душеполезное чтение. 1897. № 2.

70. История внешней политики России. Вторая половина XIX века. — М., 1997.

71. Кацнельсон И.С. Гусар А.К. Булатович — военный советник негуса Эфиопии, землепроходец, иеромонах. // Военно-исторический журнал. М, 2002, № 7.

72. Кобищанов Ю.М., Райт М.В. Предисловие к русскому изданию // Барттщкий А., Мантелъ-Нечко И. История Эфиопии. -М., 1976.

73. Крачковский И.Ю. Введение в эфиопскую филологию. — JL, 1955.

74. Кузьмин Ю.М. Борьба западноевропейских держав вокруг строительства железной дороги Джибути Аддис-Абеба // Страны и народы Востока. Вып. XXVII. - М., 1991.

75. Литвинов A.B. К истории появления системы современного образования в Эфиопии (конец XIX начало XX вв.) // Вопросы истории и обществознания. Материалы конференции «Чтения Ушинского» исторического факультета. - Ярославль, 2004.

76. Макеев Д.А. Становление советско-эфиопских межгосударственных отношений // Международные отношения на Ближнем Востоке и Северо-Востоке Африки в новейшее время. — Владимир, 1985. — С. 28-45.

77. Малыгина Н.В. Российско-эфиопские дипломатические и культурные связи в конце XIX начале XX веков. — Владимир, 2005.

78. Манфред А.З. Внешняя политика Франции в 1871 — 1891 гг. — М., 1952.

79. Манфред А.З. Образование русско-французского союза. — М. 1975.

80. Машков В. Доклад о путешествии в Абиссинию // Известия Императорского Русского Географического Общества. 1897. Т. 33. Вып. 5.

81. Машков В. Путешествие в страну черных христиан в 1891— 1892 годах. // Новое время. 1893. 20 января, с. 2-3; 27 января, с. 2-3; 16 февраля, с. 2—3; 23 февраля, с. 2—3.

82. Морозов Е.В. Политика России в Северо-Восточной Африке в XIX начале XX вв. // V веков мировой истории. Альманах. Выпуск I. - СПб, 2007.

83. Морозов Е.В. Путь к Антанте. Англо-французское колониальное соперничество в конце XIX начале XX вв. -СПб, 2008.

84. Морозов Е.В. Российско-эфиопские отношения 1885 — 1898 годов. // Мир в новое время. СПб, 2003.

85. Нерсесов Г.А. Дипломатическая история египетского кризиса 1881 1882 гг. (в свете русских архивных материалов). - М., 1979.

86. Николаев Л. Абиссинская миссия архимандрита Паисия и Н.И. Ашинова (Рассказ участника экспедиции Л. Николаева). — Одесса, 1889.

87. Новая история колониальных и зависимых стран. — М., 1940. Т. 1.32,33,34,35