автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Военная знать ранней Византии в послеюстиниановскую эпоху

Полный текст автореферата диссертации по теме "Военная знать ранней Византии в послеюстиниановскую эпоху"

На правах рукописи

БЕДА Роман Алексеевич

ВОЕННАЯ ЗНАТЬ РАННЕЙ ВИЗАНТИИ В ПОСЛЕЮСТИНИАНОВСКУЮ ЭПОХУ (565-641 гг.)

Специальность: 07.00.03 - всеобщая история (история древнего мира)

Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук

1 9 АВГ 7015

Белгород-2015

005561478

005561478

Работа выполнена в Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Алтайский государственный университет» (г. Барнаул)

Научный руководитель

Официальные оппоненты

Ведущая организация

Серов Вадим Валентинович

доктор исторических наук, профессор кафедры всеобщей истории и международных отношений ФГБОУ ВПО «Алтайский государственный университет» (г. Барнаул)

Мохов Антон Сергеевич

доктор исторических наук, доцент кафедры истории древнего мира и средних веков ФГАОУ ВПО «Уральский федеральный университет им. первого Президента России Б.Н. Ельцина» (г. Екатеринбург)

Денисова Ирина Викторовна

кандидат исторических наук, заведующая Музеем истории ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет»

ФГБОУ ВПО «Волгоградский государственный педагогический университет»

Защита состоится 01 октября 2015 г. в 14-00 часов на заседании Диссертационного совета Д 212.015.11 при ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» (НИУ «Бел-ГУ») по адресу: 308007, г. Белгород, ул. Студенческая, 14, зал заседаний Ученого совета, ауд. 260.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Национального исследовательского университета «БелГУ».

Текст автореферата размещен на официальном сайте ВАК РФ http://vak2.ed.gov.ru/ и на официальном сайте ФГАОУ ВПО «Белгородский государственный национальный исследовательский университет» http://www.bsu.edu.ru

Автореферат разослан «'¿¿» АЛ^аЯ— 2015 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук, доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. В истории ранней Византии период, последовавший после смерти Юстиниана I и заканчивающийся правлением Ираклия, выделяется как заключительный этап трансформации позднеантич-ного византийского государства в средневековую империю, когда множество позднеантичных элементов и структур окончательно исчезли. За годы правления Юстина II, Тиберия, Маврикия, Фоки и Ираклия (565-641 гг.) значительно изменился территориальный облик Империи: под натиском внешних врагов Византия потеряла огромную территорию и обрела новые границы. Наконец, произошло окончательное «огречение и оцерковление всей общественной жизни» Византии1. Отмирание диоклетиано-константиновой модели государственного устройства сопровождалось соответствующими изменениями в структуре византийского общества. Изучение византийской военной знати в указанный период позволяет проследить данные изменения на примере отдельной социальной группы, которой являлись военные в византийском обществе2.

Изучение знати как таковой в отечественной науке в настоящий момент является весьма актуальным по следующим причинам: 1) сравнительного недавнего начала изучения элит (ибо в эпоху господства марксистской методологии эта тема не получала достаточного освещения) и 2) тем, что интерес к элитам вызывается происходящими в России изменениями3. Обращаясь к изучению военной знати, мы касаемся социальных отношений, рассматриваем часть общества во взаимодействии с другими частями, а это само по себе остаётся одной из самых востребованных и насущных задач современных наук об обществе.

Научная новизна данного исследования заключается в том, что впервые в историографии ранневизантийская военная знать в указанный период была последовательно и обстоятельно изучена в следующих аспектах:

1) определен состав знати: круг лиц, относимых к военной знати, в него впервые обоснованно включены экзархи;

2) определены степень и сферы влияния военной знати на политическую жизнь империи,

3) проанализированы взаимоотношения военной знати с императорской властью;

4) исследована проблема смены моделей военной знати (появление фемной модели взамен магистратской);

5) обосновано существование определенного переходного периода в процессе смены вышеуказанных моделей.

1 Острогорский Г. История Византийского государства. М„ 2011. С. 157.

- Мохов А. С. Византийская армия в середине VIII - середине XI в.: развитие военно-административных структур: дис. ... д-ра ист. наук. Екатеринбург, 2013. С. 9.

3 Копаев К И. Правящая элита в системе общественных отношений // Вестник Оренбургского государственного университета. 2010. №7(113) июль. С. 57.

Позднеантичная военная знать ранее получила рассмотрение в фундаментальной монографии Е. П. Глушанина4, но в ней анализ знати был доведен лишь до 565 г., т.е. она хронологически непосредственно предшествует нашей работе. Военная знать была изучена Е. П. Глушаниным в рамках магистратской модели, и поэтому вполне логично его исследование остановилось там, где эта модель начала приходить в упадок и стала складываться знать нового типа.

Ранневизантийская военная знать после Юстиниана в историографии не затрагивалась. Возникает следующая проблема: с одной стороны, магистратская модель, по мнению Е. П. Глушанина, сошла с исторической сцены во второй половине VI в.5, с другой, образование знати нового типа - фемной знати - шло по мере складывания фемного строя и приобретения фемными стратегами широких полномочий.

Проблема смены типов военной знати обращает нас к проблеме изменения военно-административных структур, к вопросу появления первых фем, не получившему в науке однозначного ответа. Период «классической» фемы в современной историографии датируют серединой IX - серединой X вв.6, а начало фемного строя относят ко времени не ранее правления императора Ираклия. Следовательно, даже если брать самую раннюю границу начала фемного строя при Ираклии и считать, что новый тип знати сложился при его ближайших преемниках, то приходится признать: существовал некий переходный период между магистратским и фемным типами военной знати в ранней Византии, который может достигать как минимум полувека (первая половина VII в.). При этом проблема того, когда исчез институт военной магистратуры, и как это произошло, тесно переплетается с проблемой появления системы фем, время возникновения которых также дискуссионно.

В качестве объекта исследования выступит социально-политическая история раннесредневековой Византии.

Предметом исследования является роль военной знати в политической жизни Византии в послеюстиниановский период. Основное внимание будет приковано к военным магистрам и всем, на кого возлагалось командование крупными войсковыми подразделениями, на своеобразный «генералитет».

Хронологические рамки диссертации определяются периодом правления пяти императоров после Юстиниана I: от Юстина II до Ираклия, занимающим по длительности три четверти века, 565-641 гг.

Выбор начальной хронологической рамки обусловлен тем, что предыдущий период, заканчивающийся правлением Юстиниана, был рассмотрен в исследовании Е. П. Глушанина «Военная знать ранней Византии», в котором подробным образом охарактеризована военная знать магистратского типа. Настоящее диссертационное исследование можно назвать с некоторыми оговорками своеобразным продолжением изучения проблемы, поднятой в упо-

4 Г.тушанин Е. П. Военная знать ранней Византии. Барнаул, 1991.

5 Г.тушанин Е. П. Указ. соч. С. 238.

6 Мохов А. С. Указ. соч. С. 224-266.

мянутой монографии, с привлечением нового материала и определением дополнительных объектов изучения.

Выбор конечной хронологической точки соотносится с одной из самых распространенных периодизаций истории Византийской империи: на Ираклии часто заканчивают ранневизантийскую, а иногда - и позднеантичную эпоху7, рассматривая его правление как начало коренных изменений в военном и административном устройстве Византии, связанных с появлением фемного строя8.

В мировой науке данный период входит в общепринятые рамки Поздней античности, включающие в себя всю эпоху Ранней Византии.

Территориально-географические рамки исследования. Магистратская модель военной знати ограничивает наше исследование теми районами, где существовали военные магистерии (презентальные, Иллирийский, Фракийский, Восточный, Армянский). Включение в состав знати экзархов расширяет географические рамки исследования за счёт Африки и Италии, где не были созданы военные магистерии, но где действовали командующие, которых следует относить к военной элите, поскольку данная элита в рассматриваемой период пополнялась не только военными магистрами.

Главной целью диссертации является исследование роли византийской военной знати в политической жизни Византии во второй половине VI -первой половине VII вв.

К задачам данного исследования относятся:

1) определение состава знати, т.е. круга лиц, которых следует относить к военной знати Византии в указанный период;

2) реконструкция карьеры отдельных представителей военной знати (происхождение, причины назначений и отставок, длительность пребывания на высших командных должностях);

3) характеристика состояния системы военных магистериев и реконструкция института военных магистров;

4) определение места и роли, которую играла военная знать в политической жизни страны, а также характеристика взаимоотношений военной знати и императорской власти.

Поскольку именно императоры формировали состав военной знати, кажется обоснованным провести разбиение по их периодам правления. Е. П. Глушанин в упомянутой работе о византийской военной знати в каждой главе объединял, как правило, время царствования двух императоров. Правление пяти рассматриваемых нами императоров сгруппировано в три главы: первая охватывает время Юстина II и Тиберия, вторая ¿- Маврикия, третья -Фоки и Ираклия. Выбор подобной структуры работы определяется во многом также и методологией.

7 См., например: Uanindale J. R. The Prosopography of the Later Roman Empire. T III. AD 527—641. Cambridge, 1992; Mitchell S. A History of the Later Roman Empire, AD 284-641. Blackwell, 2006.

8 Остро.-орский Г. История Византийского государства. M., 2011. С. 144 сл.

Источннковая база. Исторические источники, дошедшие до нас, можно разделить на следующие группы: нарративные и сфрагистические.

Среди нарративных источников наиболее распространенную категорию составляют исторические сочинения. Важные, подчас уникальные сведения о представителях военной знати при императорах Юстине II и Тиберии приводятся в труде Менандра Протиктора9. Автор являлся современником описываемых им событий, но, к сожалению, его труд сохранился лишь во фрагментах.

Единственным фрагментом дошёл до нашего времени труд Иоанна Епифанийского, повествующий о событиях 572-592 гг.10 На его сочинение опирались при написании своих работ Евагрий и Симокатта.

О представителях военной знати при ближайших преемниках Юстиниана Великого ряд ценных сведений даётся в «Церковной истории» Евагрия Схоластика (VI в.), доведенной до 593 г."

Написанная на сирийском языке «Церковная история» Иоанна Эфес-ского12 была доведена до 585 г. Наибольший интерес для нас представляют сведения Иоанна о военных магистрах Востока и Армении в период войны с персами, а также о событиях придворной жизни в правление Юстина II, Ти-берия и отчасти Маврикия.

«История» Феофилакта Симокатты, современника Маврикия, Фоки и Ираклия, является ценнейшим источником по реконструкции военных событий в правление Маврикия (и, частично, Тиберия II)13, а значит, и по функционированию системы военных магистериев.

Из источников, составленных другими современниками императора Ираклия, следует упомянуть Пасхальную хронику, охватывающую период от Адама до Ираклия (дошедший до нас текст обрывается на 628 г.)14. «История императора Иракла» армянского историка Себеоса, жившего в VII в., даёт важные сведения о военных магистрах Армении15.

Сведения, содержащиеся в «Хронике» Иоанна Никиусского (сохранившейся только в эфиопском переводе), подчас бесценны при реконструк-

9 Menandri Protectoris Historia // Fragmenta historicorum graecomm / Ed. С. Müller. T. IV. P., 1880. P. 200—269; Византийские историки: Дексипп, Эвнапий, Олимпиодор, Малх, Петр Магистр, Менандр, Кандид Исавр, Ногатос и Феофан Византиец / Пер. Г. С. Дестуниса. СПб., 1860.

10 Ioannes Epiphaniensis // Fragmenta historicorum graecomm. Bd. 4. Paris, 1851. P. 272-276. Из «Истории» Иоанна Епифанийского / пер. с греч. Д. Попова // История Льва Диакона... СПб., 1820. С. 167-172.

" Evagrius Scholasticus. Ecclesiastical History / Ed. by J. Bidez and L. Parmentier. London, 1898; Евагрий Схоластик. Церковная история / Перев. СПб. Духовной Академии, пересмотрен и исправлен В. В. Серповой; примеч.: А. Калинин М.: Экономическое образование, 1997; Евагрий Схоластик. Церковная история / Пер. И. В. Кривушина. СПб.: Изд. Олега Абышко, 2006.

12 Ioannes Ephesinus. Historia ecclesiastica pars tertia / Ed. E.W. Brooks. P., 1835; Из «Истории» Иоанна Ефес-ского / пер. Н.В. Пигулевской // Пигулевская Н. В. Арабы у границ Византии и Ирана в IV—VI вв. М.; Л., 1964. С. 287—313.

" Teophylacti Simocattae Historiarum libri VIII / Recognovit I. Bekkerus II Corpus Scriptorum Historiae Byzanti-nae. Vol. XLVI. Bonrae: Impensis Ed. Weberi, 1834; Феофилакт Симокатга. История / Пер. с греч. С П. Кондратьева. М., 1996.

14 Chronicon Paschale / Ree. L. Dindorf. Vol. I. Bonnae: Weber, 1832; Chronicon Paschale 284—628 AD / Translated with notes and introduction by Michael and Mary Whitby. Liverpool, 1989.

ls Себеос. История императора Иракла / Пер. с древнеармянского К. Патканьяна. СПб., 1862; Епископ Се-беос. История / Пер. С. Т. Малхасянц. Ереван, 1939.

ции правления Фоки и Ираклия16. Основное место в данном труде уделено событиям VII в. и прежде всего истории завоевания арабами Египта.

Полезные, хоть и краткие сведения о военных магистрах и других крупных военачальниках содержатся в «Хронографии» Феофана17. К сожалению, лаконичность сообщений Феофана не даёт возможности составить представление об институте военных магистров в период его упадка, но «Хронография» остаётся одним из важнейших источников по военной знати в эпоху императора Фоки, о которой сохранилось вообще очень мало сведений.

Весьма ценным источником о правлении Ираклия является «Бревиа-рий» патриарха Никифора18. «Бревиарий» начинается с момента свержения Фоки и содержит ценную информацию о процессе смены военной элиты в начале 610-х гг., о последнем этапе жизни военных магистров Приска и Филиппика и о более поздних полководцах Ираклия.

Одними из позднейших источников, достойных упоминания, является «Хроника» Михаила Сирийца (XII в.) и анонимная хроника 1234 г.19 Среди источников первой хроники называется Иоанн Эфесский и (для периода с 582 г.) Дионисий Телльмахрский, труд которого не сохранился. Обе хроники дают ряд полезных сведений по отдельным военным магистрам затронутого нами периода и для реконструкции процесса смены военной элиты в начале правления Фоки.

Другая группа нарративных источников в нашей работе представлена «Стратегиконом», приписываемым императору Маврикию, который даёт важные сведения по военной организации Византийской армии, в частности, по вопросу о букеллариях.

Для реконструкции правления императоров рассматриваемого периода важны и императорские акты, но их известно всего 25 (8 дошли до нас от времени Юстина II, 11 - от Тиберия, 3 - от Маврикия и 3 - от Ираклия), при этом текст не всех новелл сохранился полностью20. В законодательных источниках такого рода обычно содержатся сведения по экономической жизни, но иногда можно обнаружить и данные о военной организации.

Огромный сфрагистический материал, накопленный к настоящему времени, остаётся в известной степени несистематизированным и частично

>" Chronique de Jean, évêque de Nikiou / texte éthiopien publié et traduit par H. Zotenberg. Paris, 1883; The Chronicle of John, Bishop ofNikiu/transi. by RH. Charles. London: Williams & Morgate, 1916.

17 Theophanis Chronographia / ex recensione Ioannis Classeni. Vol. 1-2. Bonnae: Impensis E. Weberi, 1839-1841; Феофан. Летопись / пер. с греч. В. И. Оболенского и Ф. А. Терновского. М., 1884.

Nikephoros, patriarch of Constantinople short history / Text, transi., and comment, by C. Mango // CFHB. Vol. XIII. Washington, DC.: Dumbarton Oaks Center for Byzantine Studies, 1990; Никифора, патриарха Константинопольского, Краткая история со времени после царствования Маврикия / пер. с греч. и коммент. Е. Э. Липшиц II Византийский временник. Т. 3. 1950. С. 349-387.

" Chronique de Michel le Grand, patriarche des Syriens Jacobites, traduite par Victor Langlois. Venice, 1868; Chronique de Michel le Syrien, Patriarche Jacobite d'Antioche (1166-1199): Éditée pour la première fois et traduite en français par J.-B. Chabot. 4 t. Paris, 1899-1910; Из анонимной сирийской хроники 1234 г. / пер. II В. Пигу-левской И Пигулевская H. Н. Византия и Иран на рубеже V1-VII веков. М. 1946. С. 252-289.

Jus graeco-romanum / Ed. С.Е. Zachariae von Lingenthal. Lipsiae: Т. O. Weigel. T. III: Novellae constitutiones imperatomm post Justinianum quae supersunt collatae et ordine chronologico digestae. 1857. XXXIV, 748 p.

даже неопубликованным, что, конечно, затрудняет эффективное использование данного источника. На данный момент вышло довольно много публикаций отдельных коллекций и собраний21. Печати важны для нас тем, что они отражают титулатуру своих владельцев; правда, соотнесение «стратилатов» и «военных магистров» из печатей с упоминаемыми в литературных источниках представителями военной элиты рассматриваемого нами периода составляет известную проблему.

К источниковой базе также можно отнести с известными оговорками и просопографическне базы. Основным таким источником для нашего исследования является третий том «Просопографии Поздней Римской империи», изданный в 1992 г. под редакцией Джона Роберта Мартиндейла и посвященный периоду 527-641 гг.

В целом, имеющиеся в наличии источники делают попытку рассмотрения военной элиты Византии в указанный период не только возможной, но и чрезвычайно плодотворной.

Методологическое основание исследования. Исследуя знать как часть общества, мы рассматриваем последнее в рамках системного подхода. Системный взгляд на византийское общество означает наличие у него соответствующих признаков: целостность, структурность, иерархичность и т.д.

Обращаясь к такой категории как военная знать, полезно выяснить, по каким критериям определяли знатность сами византийцы. Как показала в своих работах о представлениях о знатности в Византии IV-VI вв. А. А. Че-калова, несмотря на то что «категория родовитости продолжала существовать, наибольшей знатностью даже со стороны культурной элиты общества наделялись те, кто занимал высшие посты в военно-административном аппарате империи»22. Вот почему византийская военная знать была изучена именно в рамках властного подхода: если А. Демандт рассматривал в качестве критериев знатности происхождение, богатство, наличие частных войск, то Е. П. Глушанин связал знатность со службой, обосновав магистратскую модель, согласно которой к военной элите относились те, кто возглавлял какой-либо военный магистерий23. Эта модель прекрасно отвечала тому периоду, который был выбран отечественным историком для исследования. Но для послеюстиниановского ранневизантийского периода, если следовать магистратской модели, из категории военной знати Византии выпадают те, кто получал экстраординарные командования, возглавлял крупные военные силы, не обладая званием военного магистра. Речь идёт в первую очередь о применяемой Юстинианом I практике стратигий-автократий24, которая продолжилась при его преемниках, а также об экзархах. К стратигам-

21 Напр.: Catalogue of Byzantine seals at Dumbarton Oaks and in the Fogg Museum of Art / Ed. by N. Oikonomides, J. Nesbitt. Washington, D.C., 1991-2009. Vol. 1-6; Степанова E. В. Печати с латинскими и греко-латинскими надписями VI-VIII вв. из собрания Эрмитажа. СПб., 2006.

22 *{екалова А. А. Эволюция представлений о знатности в Византии второй половины V - VI в. // Византийский временник. Т. 52. 1991. С. 69.

23 Глушанин Е. П. Указ. соч. С. 15.

24 Подробнее о сущности стратигий-автократий см.: Глушанин Е. П. Указ. соч. С. 186-189.

автократорам стоит отнести остававшегося в Италии Нарзеса и отправленного для войны против аваров Тиберия при Юстине II, Бадуария, назначенного Тиберием II для войны против лангобардов, Юстиниана - против персов, и т.д. Особую категорию знати составляли экзархи, появившиеся при императоре Маврикии в двух отдаленных областях Империи - Африки и Италии. Экзархи, как принято считать, сосредоточили в своих руках гражданскую и военную власть. Поскольку не сохранилось ни единого документа об учреждении экзархатов, а также в силу сохранения при экзархах должности префекта претория25, остаётся неизвестным и точный объём полномочий первых маврикиевых экзархов и их сменщиков при Фоке и Ираклии. Как считалось в историографии, экзарх пришёл на смену военному магистру, титул которого теперь стали носить командующие более низкого ранга, и был поставлен над местным префектом претория, полномочия которого он стал охватывать26. Поскольку появление экзархатов связывается с внешней угрозой (мавры в Африке и лангобарды в Италии), экзархам приходилось выступать в качестве полководцев. Не исключено, что многие из них к моменту назначения уже имели военный опыт, как это было в случае с африканским экзархом Геннадием. Исходя из вышесказанного, было бы неправильно не затронуть в данном исследовании экзархов как представителей византийской военной верхушки, которые по своему правовому положению приближались к будущей фемной знати и имели родовое сходство со стратигами-автократорами.

Методы. Формирование целостной картины политического положения военной знати на основе изучения биографий её отдельных представителей было бы невозможно без метода индукции. Также данный метод, в целом, позволяет реконструировать функционирование системы магистериев.

Поскольку внимание в настоящем исследовании приковано к карьерам отдельных представителей военной знати, весьма целесообразным кажется применение просопографического метода изучения соответствующего материала. Он характеризуется как коллективная биография группы, «обладающей определенным числом общих черт, - биографии, составляемой путем сбора и анализа данных по всем членам группы»27. Конечной целью просопо-графии считается сбор информации о событиях, определяющих жизнь человека, в нашем случае - о факторах, влияющих на карьеру представителей военной знати; стандартными предметами исследования выступают социальная стратификация, социальная мобильность, процесс принятия решений, функционирование институтов28. Применение данного подхода тем более оправдано в условиях недостаточно полной информации (как в нашем случае), когда систематизация нескольких биографий позволяет получить некое новое

25 Бородин О. /'. Равеннский экзархат. Византийцы в Италии. СПб., 2001. С. 90.

26 Grosse R. Е. Römische Militärgeschichte von Gallienus bis zum Beginn der byzantinischen Themenverfassung. Berlin, 1920. S. 298-299.

27 Дюма Ж. Об изучении элит в современной историографии // Французский ежегодник 2001. М., 2001: [сайт]. URL: http://annuaire-fr.narod.ru/statji/Duma-2001.html (дата обращения: 23.04.2014)

2* Просопография: [сайт]. URL: http://teachers-1930.narod.iu'prosopography.html (дата обращения: 23.04.2014)

знание29. Польза просопографического метода применительно к теме нашего исследования состоит в том, что он помогает раскрыть суть «нормальной» карьеры военного магистра рассматриваемого периода30.

Историография. Как уже было заявлено выше, ранневизантийская военная знать указанного периода не получала специального внимания исследователей, что послужило одним из мотивов написания данной диссертации. Отсутствие работ, непосредственно затрагивающих предмет нашего исследования, вынуждает нас обратиться к тем научным трудам, которые в той или иной мере касаются проблематики византийской военной знати вообще и указанного периода в частности.

Первым подходом, в рамках которого была изучена позднеримская военная знать, следует назвать, пользуясь терминологией Е. П. Глушанина, фа-мильно-династийную модель А. Демандта. Автор говорил о доминировании личных связей над государственными структурами, достижении военной знатью наследственного политического влияния, монополизации военными магистрами сферы военного управления, складывании у них значительных имуществ31.

В противовес этому, Е. П. Глушаниным была выдвинута и обоснована магистратская модель военной знати. Историк показал, что позднеримских военных магистров можно отнести к магистратской административной системе. Как видно уже из самого названия, военный магистр рассматривался историком как магистрат, исполнитель магистратуры32. Если власть магистрата в эпоху Республики основывалась на институтах ¡трепит и ро1е$1а5, то в период Империи сам магистратский империй был сильно ограничен, так что магистраты стали обладать фактически только ро1е51аБ, превратившись при принципате в служилую применительно к императору знать. При этом их власть ограничивалась и определенным сроком, что сохранилось и в поздне-римскую эпоху33. В законах IV в. магистры войск нередко относились к категории магистратов34.

Как показал Е. П. Глушанин в своём исследовании о военной знати ранней Византии, в качестве альтернативы магистратской модели военной знати со второй половины V в. постепенно формировалась фамильно-династийная модель; обе эти модели сосуществовали вплоть до административных реформ Юстиниана, в результате которых был нарушен один из принципов преобразований Диоклетиана и Константина Великого - разделение гражданской и военной властей; постепенное размывание этого принци-

29 Там же.

30 Там же.

31 Demand1 А. Der spätrömische Militäradel // Chiron. Bd. 10. 1980. S. 609—636; Глушанин E. П. Указ. соч. С. 79.

32 Хотим подчеркнуть, что правильное название рассматриваемого типа знати - именно магистратский, не магистерский, т.е. подчеркивается правовое положение магистров войск, а не указание на их должность. Ведь и А. Демандг относил к военной знати именно военных магистров, но рассматривал их в рамках фа-мильно-династийной модели (см.: Глушанин Е. П. Указ. соч. С. 15).

33 Глушанин Е. П. Указ. соч. С. 18-24.

34 Там же. С. 23.

па означало уход в прошлое военной знати магистратского типа35. После-юстиниановский период Евгений Павлович обозначил как длительную переходную эпоху формирования новой исторической формы военной знати. Своё исследование историк остановил у начала переходной эпохи к фемному строю, «в течение которой долгое время сосуществовали разные типы высших командных институтов»36.

К сожалению, после работ А. Демандта и Е. П. Глушанина военная знать ранней Византии второй половины VI - начала VII вв. более не рассматривалась в рамках специального исследования. Тем не менее, стоит отметить работы, которые затрагивали военную элиту в правление того или иного императора.

Так, взаимоотношения Маврикия и его полководцев были затронуты в диссертации Ф.Е. Шлоссер, на основе которой позже была выпущена монография37. Диссертация была посвящена военному и гражданскому управлению при Маврикии, отдельная глава затрагивала экзархаты в Африке и в Италии. Автор коснулась многих интересующих нас проблем, таких как попытка реформировать снабжение армии и судьба института букеллариев. Отдельно, хотя и очень кратко, была охарактеризована военная элита. По мнению автора, правление Маврикия «известно своими скверно подобранными управленцами». Приводя в качестве примеров маврикиева фаворитизма и непотизма магистров Петра и Коментиола, Ф. Е. Шлоссер отмечает, что такие успешные командующие, как Нарзес, Приск, Ираклий и Роман или не пользовались доверием, или назначались в отдаленные от центра места, чтобы не иметь никакого непосредственного влияния при дворе38.

Военную элиту в правление Фоки и Ираклия частично рассматривал и У.Э. Кэги в ряде своих работ.39 Автор неоднократно говорил о конкуренции и даже личной ненависти между отдельными представителями военной элиты при Маврикии, которая сохранялась и при последующих императорах.40 В биографии Ираклия У. Э. Кэги несколько раз обращался к вопросу о взаимоотношениях военной элиты и данного императора. Сам способ прихода к власти Ираклия давал пример для подражания другим военачальникам, и император установил жесткий контроль над своими войсками. Но даже если Ираклий предполагал, что войска и их командующие находятся в его распоряжении, отказ полководца в Нумидии Петра прибыть в Египет дал императору понять, что его власть не безгранична. В правление Ираклия также не произошло появления новых выдающихся полководцев, поскольку импера-

35 Глуишпин Е. П. Военная знать ранней Византии: автореферат дис. ... д-ра истор. наук. Екатеринбург 1991 С. 34.

36 Глушанин Е. П. Военная знать ранней Византии. С. 236.

37 Shlosser F. Е. Military and civil Administration under the Emperor Maurice, 582-602: a Reassessment / Thesis (Ph. D.). McGill University, 1980; Shlosser F. E. The Reign of the Emperor Maurikios (582—602): A Reassessment. Athens, 1994.

3> Shlosser F. E. The Reign of the Emperor Maurikios (582—602): A Reassessment. Athens, 1994. P. 90.

39 1) Heraclius: Emperor of Byzantium. Cambridge, 2003; 2) Byzantine Military Unrest 471-843. An Interpretation. Amsterdam, 1981; 3) Byzantium and the Early Islamic Conquests. Cambridge, 1992.

40 Kaegi W. E. Byzantine Military Unrest. Amsterdam, 1981. P. 123, 125.

торская фамилия не хотела этого допустить. Проведя чистку военной знати, сформировавшейся в правление Фоки, Ираклий должен был искать новых командующих, но в итоге лично принял командование41.

Помимо данных трудов, военная элита в затронутый нами период в целом более не рассматривалась, и следует признать, что изучение ранневизан-тийской военной знати в послеюстиниановский период носит случайный, несистематизированный характер. Изучение военной верхушки в правление того или иного императора происходит по инициативе отдельных исследователей, затрагивающих более общие темы. К сожалению, ни о какой специальной методологии, как у А. Демандта или Е. П. Глушанина, в данных исследованиях речь не идёт.

Проблемы исчезновения военной знати магистратского типа и генезиса фемной знати были косвенно затронуты в ходе дискуссии о происхождении фем. Но далеко не все историки, касавшиеся проблемы появления первых фемных стратигов, обращались к рассмотрению смежного вопроса - об исчезновении военных магистров. Примечательно, что те исследователи, кто уделял внимание этому позднеантичному институту, как правило, говорили об эволюционном характере становления фем (Ш. Диль, Р.-И. Лили, А. Пер-тузи, Дж. Хэлдон). В противовес этому, сторонники появления фем при Ираклии, как кажется, рассматривали данного императора в качестве реформатора наподобие Диоклетиана или Константина, который положил начало новому административному устройству и решительно порвал со старым (т.е. с позднеантичной системой управления). Отличие концепции Г. Острогорского от позиции того же А. Пертузи заключалось в том, отмечается в современной историографии, что она «...устанавливала жесткие хронологические и даже территориальные рамки «фемной реформы», эту концепцию необходимо было либо принимать, либо полностью отвергать»42.

На основании имеющегося в распоряжении современной науки источ-никового материала проблема исчезновения военных магистров не может найти однозначного решения. Разумеется, появление новых источников позволило бы взглянуть на данную проблему в новом свете, но не стоит отказываться и от возможностей, которые предоставляются новой методикой исследования, уже прошедшей в известной мере апробацию.

Практическая значимость. Фактический материал, методика исследования и полученные соискателем результаты могут быть использованы при подготовке специальных курсов и семинаров по ранневизантийской военно-политической и социальной истории, а также при составлении учебных пособий по истории Византии.

Основные положения, выносимые на защиту:

1) состав византийской военной элиты для рассматриваемого периода уже не ограничивался только военными магистрами, а включал в себя также экзархов и стратигов-автократоров, ставших постоянными должностями.

41 Kaegi W. Е. Heraclius: Emperor of Byzantium. Cambridge, 2003. P. 75, 94, 97.

,2МоховЛ. С. Указ. соч. С. 94.

2) институт военных магистериев прекратил своё существование не вдруг, а в ходе военных потрясений первой половины VII в.; так же постепенно, но ещё более продолжительное время, происходило формирование фем как институциональной основы нового типа военной знати.

3) для византийской военной элиты рассматриваемого периода характерны неоднородность состава и его постоянное обновление, сравнительно скромная роль в политической жизни страны, отсутствие рычагов влияния на государственную политику.

4) поскольку византийские императоры совершенно самостоятельно назначали военных магистров и экзархов, они целиком формировали состав военной элиты.

5) в силу последнего обстоятельства в рассматриваемый период сохранялась практика назначения на ответственные командные посты людей из ближайшего окружения императора, в т.ч. родственников.

Специальность диссертации соответствует шифру специальности 07.00.03 - всеобщая история (история древнего мира) согласно паспорту специальности, соответственно областям исследования: 2. История Древнего мира (история Античности); 13. Власть в истории. История государства и его институтов. Государство и общество. Сфера политики и политических отношений. История политической культуры. Государство, политика и человек; 17. Мир и война в истории. Военная история, история вооруженных сил.

Апробация материалов исследования. Некоторые из результатов настоящего исследования были представлены на XXXIX научной конференции студентов, магистрантов, аспирантов и учащихся (АлтГУ, 2012), I региональной молодежной конференции «Мой выбор — НАУКА!» (АлтГУ, 2014), XX Всероссийской сессии византинистов (Москва, 2013).

Положения и основные результаты исследования отражены в четырех научных публикациях (все — статьи), в том числе три изданы в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных ВАК.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении формулируются цель, задачи, объект и предмет исследования, обосновывается актуальность и научная значимость работы, приводятся источниковый и историографический разборы, определяются территориальные и хронологические рамки исследования, а также методологические подходы к изучению проблемы.

В первой главе «Военная знать при Юстине II и Тиберии Константине» рассматривается положение военной знати при двух ближайших преемниках Юстиниана I.

В первом параграфе «Институт военных магистров к 565 г.» речь идёт о состоянии системы военных магистериев к моменту восшествия на престол Юстина II. Делается вывод о том, что к тем шести военным магисте-риям, существование которых не вызывает споров в историографии (Иллирийский, Фракийский, два презентальных, Восточный и Армянский), не следует добавлять Африканский и Италийский магистерии. В Африке и Италии, несмотря на существование здесь префектур, военные магистерии так и не были созданы43.

Отдельное внимание в параграфе уделено тому, как в грекоязычных источниках передавался латинский термин «военный магистр». Анализ терминов, которые использовали Малала, Прокопий, Агафий, Феофан, Феофи-лакт Симокатта, позволяет говорить о том, что специального эквивалента для передачи термина «военный магистр» не было, каждый автор использовал разные варианты передачи.

Сохранившиеся до нас печати, на которых эквивалентом военного магистра выступает греческое слово «стратилат», также не могут однозначно прояснить картины, так как не ясно, имелся ли ввиду военный магистр определенного магистерия или военачальник более мелкого ранга (так называемый вакантный магистр).

Во втором параграфе «Роль военной знати в интронизации Юстина II и Тиберия» предпринята попытка проследить роль представителей военной элиты при восшествии на престол Юстина II и Тиберия.

После смерти Юстиниана Великого на престол претендовали два Юстина: один из них сделал блестящую придворную карьеру и уже к 565 г. был куропалатом, второй прославился на военном поприще. По свидетельству одного из источников, между ними было даже заключено соглашение о том, что тот из них, кто взойдет на престол, сделает другого вторым человеком в государстве. Провозглашение в 565 г. куропалата Юстина, племянника Юстиниана, императором произошло во дворце в присутствии одного сената. Его соперник Юстин был отозван с дунайской границы, у него были отобраны телохранители, а сам он был назначен префектом-августалом Египта и был в итоге казнен по подозрению в заговоре. Политическое поражение Юс-тина-полководца означало и неуспех военной знати как таковой в борьбе за престол, а его казнь означала удар по военной верхушке империи, свидетельствовала о слабости её политического веса и влияния.

Приход к власти Тиберия Константина также состоялся без какого-либо участия военной знати (и армии вообще). Сам Тиберий был комитом эскувитов и доместиков. В качестве альтернативного претендента на престол из числа военной элиты на этот раз выступил Юстиниан, брат казненного при Юстине II Юстина, и, как отмечается в некоторых источниках, имели место даже попытки поддержать его возведение на трон. Но позиции Тиберия были

45 Глуишнин Е. П. Указ. соч. С. 190, 209.

неизмеримо сильнее, поэтому «партия» военных и на этот раз не смогла провести своего ставленника.

В третьем параграфе «Военные магистры Востока и Армении при Юстине II и Тиберии» предпринята попытка определения лиц, возглавлявших военный магистерий, и реконструкции их военной карьеры.

Первым относительно достоверно установленным военным магистром Востока в царствование Юстина II можно назвать Маркиана, начавшего военную карьеру ещё при Юстиниане I. Юстин II, таким образом, доверил важнейший военный пост своему родственнику. Однако, Маркиан был снят тем же Юстином с занимаемой должности, как кажется, в силу излишней осторожности при осаде Нисибиса.

Вероятными преемниками Маркиана на этой должности были Акакий, Архелай и Феодор Цир, но о них сохранилось слишком мало сведений. Первым военным назначенцем на Востоке при Тиберии II стал Юстиниан, брат казненного при Юстине II полководца Юстина. Сообщения источников позволяют полагать, что ввиду серьезности ситуации на восточной границе Юстиниан был не «простым» военным магистром, а стратигом-автократором. Следующим стратигом-автократором стал комит эскувитов Маврикий, начинавший карьеру нотарием и выдвинувшийся благодаря знакомству с Тибери-ем. Маврикий не имел к моменту своего назначения никакого военного опыта, но сумел справиться с возложенными на него задачами и прославил себя организаторскими способностями.

В качестве военных магистров Армении в указанный период можно назвать лишь два имени - уже упомянутого выше Юстиниана, и Иоанна.

В четвертом параграфе «Военные магистры балканских магистериев в 565-582 гг.» предпринята попытка установить лиц, возглавлявших иллирийский и фракийский магистерии в указанный период. Следует сказать, что в силу определенных причин, связанных с завоевательной политикой Юстиниана на западе, Византия не была в состоянии постоянно обеспечивать оба ма-гистерия необходимыми силами. Фракийский магистерий при Юстине и Тиберии, как кажется, не восстанавливался после событий 550-560-х гг. Иллирийский магистерий постепенно приходил в упадок44. Предполагаемыми военными магистрами данной области могли быть Бон, Иоанн и Феогнид, о карьере которых нет сведений.

В пятом параграфе «Военные магистры без военных магистериев: Африка и Италия в 565-582 гг.» рассматриваются командующие областей, на которых военные магистерии так и не были образованы. На момент восшествия на престол Юстина II в Италии в качестве стратига-автократора находился Нарзес. В первые годы правления Юстина II он оставался своеобразным наместником Италии, но в 568 г. получил приказ вернуться в Константинополь. Это была опала: император Юстин лишил прославленного полководца юстиниановской эпохи звания препозита и патрикия, послав ему

44 Наше мнение опирается на выводы Е. П. Глушанина по фракийскому и иллирийскому магистериями при Юстиниане (см.: Глушапин Е. П. Указ. соч. С. 204-206).

на смену префекта претория Лонгина. При Тиберии в Италию был направлен Бадуарий, зять императора Юстина, который мог быть снабжен полномочиями стратига-автократора.

В Африке в числе крупных полководцев в источниках упоминаются Феоктист, Амабилис и Геннадий, но лишь последнего, ставшего впоследствии экзархом, следует отнести к представителям военной знати.

Вторая глава «Военная знать Византии в период правления императора Маврикия» состоит из пяти параграфов.

В первом параграфе «Стратиг Герман как соперник Маврикия» речь идёт об одном из политических конкурентов Маврикия из числа военной знати. Как явствует из некоторых источников, Тиберий провозгласил кесарем не только Маврикия, но и стратига Германа, за которого также выдал замуж одну из своих дочерей. Таким образом, вновь, как и при восшествии на престол Юстина II и Тиберия, в числе претендентов на престол выступает один из представителей военной знати (Германа следует отнести именно к знати, хотя сведений о его военной карьере не сохранилось).

Во втором параграфе «Военные магистры Востока и Армению> выявляются командующие восточными магистериями при Маврикии. Первым военным магистром Востока стал Иоанн Мистакон, возглавлявший до этого армянский магистерий. Но после первой же неудачи Мистакон был заменен Маврикием на своего зятя, Филиппика, не имевшего военного опыта. Впрочем, Иоанн Мистакон в дальнейшем привлекался императором к командованию на Балканах. Филиппику Маврикий доверил проведение в жизнь своего указа об анноне (смысл этого указа остаётся дискуссионным), но Филиппик отказался от его исполнения. Тогда Маврикий заменил Филиппика на Прис-ка, которому пришлось столкнуться с солдатским мятежом. Попытка маври-киевой реформы снабжения войска провалилась. Идя навстречу настроениям войск, Маврикий снимает Приска и возвращает Филиппика. Вторая магистратура Филиппика заканчивается с первой же серьезной военной неудачей в борьбе с персами. Во главе Восточного магистерия на этот раз ставится опытный военный Коментиол, зарекомендовавший себя в войнах с аварами. Отставка Коментиола объясняется в источниках жалобами на него со стороны персидского царя, ставшего союзником Византии. Император меняет Коментиола на Нарзеса, возможно, того самого, кто был ипостратигом Маврикия в его бытность военным магистром Востока.

Военными магистрами Армении при Маврикии были уже упомянутый Мистакон, Иоанн, Иракл и Сурен. Спустя несколько лет после отставки с поста военного магистра Востока Маврикий вновь привлёк Иоанна Мистакона к командованию хорошо знакомым тому армянским магистерием. Одним из его сменщиков был Ираклий, отец будущего одноименного императора, хорошо зарекомендовавший себя в войнах с персами при Маврикии.

В третьем параграфе «Военные магистры Фракии и Иллирика. Пре-зенталыше магистры» определяются и описываются персоналии командующих походными группировками европейских магистериев. Как представля-

ется, в условиях постоянных войн на Востоке византийскому правительству было проблематично не только воссоздать армию Иллирика, но хотя бы довести до необходимой численности фракийскую группировку и презенталь-ную (резервную) армию45. То, что презентальная армия всё-таки существовала или хотя бы должна была существовать, явствует из сообщения о назначении Коментиола презентальным магистром (ТЬеорЬ. Бут. I 7.4). Фракийская группировка была восстановлена, возможно, только в начале 590-х гг., после окончания войны с персами. Первым командующим фракийским магистери-ем стал Приск; его неудачный опыт взаимодействия с войсками Восточного магистерия не помешал Маврикию дать полководцу второй шанс. Приск в целом провёл удачную кампанию, но был заменён на брата императора Петра. Император вновь попытался реформировать снабжение войск и вновь в качестве исполнителя выбрал своего родственника. Но и на этот раз затея императора провалилась и его указ даже не был зачитан войскам. Маврикий снова прибег к тасованию командного состава: Петра сменил тот же Приск, но в качестве командующих в следующие годы привлекались также Филип-пик и Коментиол. Наконец, в 601 г. император снова назначил Петра страти-гом.

В четвертом параграфе «Первые экзархи» речь идет о новых представителях византийской военной знати - италийских и африканских экзархах. Первым экзархом Италии можно назвать Смарагда, бывшего до этого препо-зитом священного дворца. Преемниками Смарагда были Роман и Каллиник. Первым африканским экзархом был Геннадий, назначенный военным магистром Африки ещё при Тиберии. Геннадий прослужил (вероятно, непрерывно) в разных должностях в Африке более двадцати лет (578-598 гг.). Следующим известным нам экзархом был Ираклий, долгое время воевавший на восточной границе Империи, хотя ни в одном из дошедших источников он не был охарактеризован именно как экзарх.

Пятый параграф «Проблема личных свит. Букелларии» касается вопроса существования больших личных свит у военных магистров в рассматриваемый период. Вынесение данной проблемы в отдельный параграф обусловлено тем, что в зарубежной историографии существует точка зрения о больших личных свитах у военных магистров и о предполагаемой реформе Маврикия по ликвидации «получастных» войск. Отсутствие у полководцев больших личных свит было доказано отечественным историком Е. П. Глуша-ниным для рассматриваемого им периода (до 565 г.)46. Анализ упоминаний в источниках о личных свитах и букеллариях в рассматриваемый нами период (565-641 гг.) также не говорит о существовании многочисленных «получастных» армий, а значит, предполагаемая реформа Маврикия не находит своего подтверждения.

45 Наше мнение оприается на выводы Е. П. Глушанина по фракийскому и иллирийскому магистериями при Юстиниане (см.: Глушанин /Г. Я. Указ. соч. С. 204-206) и Дж. Хэлдона (HaMon J. Byzantium in the Seventh Century. The Transformation of a Culture. Cambridge, 1993. P. 211).

46 Глушанин E. П. Указ. соч. С. 214-222.

В третьей главе «Военная знать при императорах Фоке и Ираклии. Исчезновение института военных магистров в первой половине VII в.»

затрагивается период, освещенный в дошедших до нас источниках сравнительно хуже, чем последняя треть VI в. Реконструкция функционирования системы военных магистериев при Фоке и Ираклии требует значительно большего количества догадок и допущений, чем в отношении трёх предыдущих правлений.

В первом параграфе «Военная знать в период правления Фоки» в качестве гипотезы выдвигается идея о более высоком военном чине Фоки к моменту его узурпации, чем это принято считать (простой сотник), а именно о том, что тот был иерархом. Устанавливается, что в возвышении Фоки мог большую роль сыграть Приск, у которого Фока был определенное время конюшим. Приход к власти Фоки привел к очередной и весьма радикальной смене состава военной знати. Часть представителей маврикиевой военной элиты приняла узурпатора (Приск) или попытались возобновить при нём карьеру (Филиппик), другие оказали вооруженное сопротивление новому императору (Нарзес). Освободившиеся в результате чистки командные должности Фока пополнил представителями своего семейства. Важно заметить, что во главе экзархатов Фока оставил маврикиевых назначенцев; таким образом, экзархи, по-видимому, признали Фоку в качестве императора.

Во втором параграфе «Военная знать в период правления императора Ираклия» предпринята попытка определить состав военной знати в один из самых сложных периодов византийской истории.

Приход к власти в 610 г. Ираклия означал победу представителя новой категории знати - экзархов (хотя, строго говоря, Африкой управлял отец Ираклия). Военную знать к тому моменту представляли родственники Фоки. В такой ситуации перед Ираклием встал вопрос о том, кого поставить на высшие командные должности. Привлечение им на службу Филиппика и Приска говорило об остром дефиците в Византии в тот период опытных военачальников. Впрочем, Ираклий в дальнейшем избавился от Приска (тот был пострижен в монахи) и объявил его букеллариям о переходе на государственную службу. Очевидно, в какой-то момент Приск стал неудобной для императора фигурой. Из тех, кто мог быть при Ираклии презентальным военным магистром, следует назвать патрикия Бона, который в отсутствие императора оборонял столицу от аваров. В качестве военных магистров Востока могли выступать брат императора Феодор, Феодор Трифурий и Ваанис. До нас дошли ещё несколько имен полководцев Ираклия в войнах с арабами, но их трудно отождествить с конкретным военным магистерием в силу скудных данных о состоянии системы военных магистериев в данный период, в том числе армянского. Нет, к сожалению, и точных указаний на то, кто именно управлял Африкой при Ираклии. Об италийских экзархах известно лучше: Иоанн, Элефтерий и Исаак, причем Элефтерий попытался узурпировать власть и провозгласить себя императором, т.е. повторить путь самого Ираклия. Но, в отличие от Ираклия, выступление Элефтерия не было поддержано

его собственными войсками. Примеры Ираклия и Элефтерия наглядно свидетельствуют о том, что поведение экзархов не было полностью подконтрольно императорам.

В третье параграфе «Проблема исчезновения военной знати магистратского типа и генезиса фемной знати» систематизированы последние упоминания в источниках о военных магистрах и военных магистериях. Последним из известных вероятным презентальным магистром является Бон, названный «магистром» в Пасхальной хронике под 626 г. О военных магистрах Армении не известно ничего определенного с начала правления Фоки, когда военным магистром должен был быть Сурен. Ираклиев полководец Феодор Трифурий является последним из известных военных магистров Востока (упомянут в источнике для 634 г.). Полководец Марин (упомянут в источнике для 640 г.) может считаться последним известным военным магистром Фракии. Последними военными магистрами Иллирика могли являться Бон, Иоанн или Феогнид в правление императора Тиберия.

Таким образом, отрывочные сведения о презентальном магистре или восточном стратиге свидетельствуют в пользу существования данного института при Ираклии. Кроме того, мы не располагаем никакими данными о сосуществовании военных магистериев и фем. Процесс ликвидации военных магистериев носил постепенный и конъюнктурный характер, и, аналогично, фемы не были образованы единовременно в нескольких регионах. Полное исчезновение института военных магистров следует относить к середине VII в. (после Ираклия они нигде не упоминаются).

В заключении приведены основные выводы данного исследования.

Для затронутого периода при рассмотрении военной знати оказалось недостаточно рамок одной только магистратской модели в силу начавшегося упадка данного позднеантичного института. Рассмотрение военной знати только в рамках магистратской модели привело бы к выпадению из поля зрения двух других категорий: экстраординарных командующих - стратигов-автократоров и экзархов. Включение двух этих категорий командующих в состав знати позволило существенно расширить объект исследования.

Если говорить об институте военных магистров, то его упадок выражался в полном прекращении существования или, по крайней мере, в длительном периодическом отсутствии походных группировок ряда военных магистериев, что вело к количественному сокращению самой военной знати магистратского типа, а также в увеличении продолжительности пребывания военных магистров на своём посту, что было в некоторой мере характерно и для предшествующей эпохи — правления Юстиниана I. Расширение практики стратигий-автократий и появление экзархатов свидетельствовало о том, что прежняя модель функционирования Империи, заложенная Диоклетианом и Константином, уже не отвечала в должной мере новым вызовам и реалиям второй половины VI в., когда для таких отдаленных территорий, как Африка и Италия, возникла потребность в сильном и авторитетном управленце, ка-

ким «обычный» военный магистр в рамках упомянутой модели быть, разумеется, не мог.

Касаясь роли военной элиты в политической жизни страны, следует отметить тот факт, что в приходе к власти всех рассмотренных нами императоров (от Юстина II до Ираклия) были задействованы разные политические силы, но ни в одном из этих случаев военная знать не сыграла определяющей роли. Успешная передача власти Юстином Тиберию и Тиберием Маврикию свидетельствовала о силе императорской власти в плане обеспечения престолонаследия в условиях отсутствия определенного порядка престолонаследия; восшествия на престол Юстина и Тиберия означали политическое поражение их соперников, представителей военной элиты (Юстина и Юстиниана соответственно); в приходе к власти Фоки и Ираклия военная знать также не стала решающей силой.

Участие военной знати в принятии каких-либо важных политических решений не прослеживается; лишь иногда мы наблюдаем отказ того или иного командующего провести в жизнь императорский указ или просто подчиниться (случаи с зятем Маврикия Филиппиком и братом Петром, дуксом Ну-мидии Петром). Политическая слабость военной знати магистратского типа наглядно вскрылась при восшествии Юстина II на престол (политическое поражение его соперника полководца Юстина), в неудачных попытках свергнуть императора Тиберия со стороны представителя военной знати Юстиниана, а также в печальной участи маврикиева магистра Нарзеса, который после прихода к власти Фоки организовал против него борьбу.

Причины политической слабости военной знати кроются в её ещё во многом магистратском характере, жестко задававшем рамки полномочий магистров и способствовавшем постоянному обновлению знати (согласно концепции Е.П. Глушанина), в отсутствии рычагов влияния в плане достаточной военной силы (личных войск), в разнородности её политических взглядов (что прослеживается, например, в разном отношении Приска и Нарзеса к узурпации власти Фокой).

В отличие от военной знати магистратского типа, экзархи изначально, в силу больших по сравнению с магистрами объемов полномочий, обладали соответственно большими возможностями влияния на политическую жизнь. Отдаленность экзархатов от столицы неминуемо вела к ослаблению контроля за ними со стороны императорской власти. В таких условиях осознание экзархами своего политического потенциала и их выступление в качестве политических игроков, вмешательство в политическую жизнь страны были вопросом времени. От момента образования Африканского экзархата до момента прихода к власти Ираклия прошло менее трёх десятков лет.

Анализ военных карьер представителей военной знати позволяет сделать вывод о развитии практики назначений императорами на ответственные посты своих родственников и людей из ближайшего окружения. Критерии военной компетентности и опытности отходили при этом на второй план. Логика подобной кадровой политики может быть объяснена желанием импе-

раторов доверить войска исключительно благонадежным лицам. Нельзя сказать, что такие командующие были начисто лишены военного дара и не могли справиться с возложенными на них задачами. Но востребованность опытных военных наступала в особо тяжелых ситуациях: так, например, Ираклий, пробуя в качестве военачальников своих родственников, счёл нужным привлечь также маврикиевых полководцев.

Карьера военного магистра или эказрха, как правило, ограничивалась временем правления одного императора: практика полного обновления военной элиты при каждом новом императоре, как уже было отмечено выше, осуществлялась в рассматриваемый период довольно стабильно. Военные карьеры, подобные тем, которые сделали Приск и Филиппик, являются в данном отношении нетипичными.

Функционирование института военных магистериев, несмотря на известные трудности в соотнесении упоминаемых в источниках командующих с определенным военным магистерием, прослеживается в источниках вплоть до начала правления Фоки. Периоды правления Фоки и Ираклия освещены в источниках неимоверно хуже сравнительно с последней третью VI в., поэтому до сих пор достаточно сложным является вопрос о времени появления фемной знати и окончательно отмирания военных магистериев. Можно утверждать, что исчезновение военной знати магистратского типа произошло в VII в.; это был постепенный процесс, связанный с изменениями в территориальной и военной структуре Империи.

В отличие от магистериев, образованные при Маврикии экзархаты пережили потрясения первой половины VI в. и вместе с зарождающимися фе-мами стали институциональной основой для появления нового типа знати.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Статьи в рецензируемых научных журналах, определенных ВАК:

1. Беда Р.А., Серов В.В. Военная знать ранней Византии: методологические подходы к изучению темы / Р.А. Беда и др. // Известия Алтайского государственного университета. 2012. № 4-1(76). С. 17-19 (авт. вклад 0,2 пл.).

2. Беда Р.А. Военные магистры Приск и Филиппик как представители военной элиты Византии второй половины VI - начала VII вв. / Р.А. Беда // Научные ведомости Белгородского государственного университета. 2013. № 22 (165). С. 42-49 (0,7 пл.).

3. Беда Р.А. «Стратиг Тиберий»: к вопросу о военном опыте императора Тиберия II / Р.А. Беда // Известия Алтайского государственного университета. 2013. № 4-2(80). С. 31-33 (0,3 пл.).

4. Беда Р.А., Серов В.В. Рецензия на: Feissel D. Documents, droit, diplomatique de l'Empire romain tardif. P.: Association des amis du Centred'histoire et civilisation de Byzance, 2010 [Bilans de Recherche, 7]. XIV + 594 p. / Р.А. Беда и др. // Византийский временник. Том 72(97). 2013. С. 317-322 (авт. вклад 0,3 пл.).

Другие научные публикации:

5. Беда P.A. Liparidirr|q, strator, атрагг|Хйтт1с;? К вопросу о карьере и статусе Фоки в 602 г. / P.A. Беда // Византия и византийское наследие в России и мире: тезисы докладов XX Всероссийской научной сессии византинистов / Под редакцией М.В. Грацианского, П.В. Кузенкова. М.: МГУ, 2013. С. 18-20 (0,3 п.л.).

Подписано к печати 22.07.2015. Формат 60 х 84/16. Объем 1,5 п.л. Тираж 110 экз. Заказ №237.

Типография Алтайского государственного университета: 656099, Барнаул, ул. Димитрова, 66