автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Военные деятели и гражданская служба на Дальнем Востоке России

Полный текст автореферата диссертации по теме "Военные деятели и гражданская служба на Дальнем Востоке России"

На правах рукописи

Титова Светлана Леонидовна

КАРТОГРАФИЧЕСКОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ МОНИТОРИНГА ЗЕМЕЛЬ, НАХОДЯЩИХСЯ В ЗОНЕ ВЛИЯНИЯ ГОРНОДОБЫВАЮЩИХ ПРОМЫШЛЕННЫХ КОМПЛЕКСОВ

25.00.26 — землеустройство, кадастр и мониторинг земель

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата географических наук

Воронеж - 2006

Диссертационная работа выполнена в отделе аэрокосмического картографирования земель и экосистем ЦЧФ ФГУП «Госземкадастрсъемка» - ВИСХАГИ

Научный руководитель: доктор географических наук, профессор

Русинов Павел Сергеевич

Официальные оппоненты: доктор географических наук, профессор

Умывакин Василий Митрофанович

доктор биологических наук, профессор Ахтырцев Анатолий Борисович

Ведущая организация: ОАО Белгородземпроект

Защита состоится «26» декабря 2006 г. в 13 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.036.02 при Воронежском государственном педагогическом университете по адресу: 394043, г. Воронеж, ул. Ленина, д.86, ауд. 408.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки Воронежского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан «21» ноября 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат географических наук, доцент

В.И. Шмыков

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы. На современном этапе земельный фонд значительной части территории Российской Федерации затронут различными негативными процессами. Результатом хозяйственной деятельности стало сокращение площадей сельскохозяйственных угодий и увеличение площадей нарушенных земель, обусловленное интенсивным развитием промышленного производства.

Интенсификация развития горнодобывающей промышленности на землях Белгородской области, в условиях практически полного отсутствия безотходных производств, привела к широкому развитию негативных процессов, основными из которых являются техногенное загрязнение земель и дегумификация, ведущих к неуклонному снижению плодородия почв в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов. Действенным механизмом, призванным осуществлять контроль за качественным состоянием и использованием земельного фонда, является мониторинг земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов, представляющий собой составную часть государственного мониторинга земель, ведение которого без картографического обеспечения не представляется возможным. В настоящее время обеспеченность территорий картографическими материалами, как отмечает П.Ф. Лойко (2006), неудовлетворительна. Карты устарели и, в целом, по России подлежат обновлению на 82 %. Разработка и оперативное обновление карт должны, прежде всего, основываться на использовании материалов дистанционного зондирования (космофотосъемки), поскольку наземные обследования требуют больших затрат времени и средств.

Космические снимки, обуславливая достоверность и объективность получения информации о состоянии и использовании земель, определяют методологическое единство работы в направлении системного подхода к комплексной оценке земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов.

Актуальность проблемы, состоящей в необходимости решения задач совершенствования картографического обеспечения мониторинга земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов, определила выбор темы, цели и задач исследования.

Целыо исследования является совершенствование методического подхода к картографическому обеспечению мониторинга земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов. Для достижения поставленной цели решались следующие задачи: 1. Рассмотреть информационную базу мониторинга земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающего промышленного комплекса

(ГДПД) и выявить с использованием дистанционного зондирования земли (ДЗЗ) источники и виды негативных воздействий.

2. Обосновать методический подход к картографическому обеспечению мониторинга исследуемых земель.

3. Разработать серию карт по природно-техногенному воздействию на земли Лебединско-Стойленского горнопромышленного узла (ЛСГПУ).

4. Разработать картографическую модель природно-техногенного каркаса рассматриваемой территории.

5. Дать рекомендации по охране земель и улучшению экологической обстановки исследуемого района, направленные на уменьшение воздействия горнодобывающего промышленного комплекса.

Объектом исследования являются земли, находящиеся в зоне влияния Лебединско-Стойленского горнодобывающего промышленного комплекса (ЛСГДПК) Белгородской области.

Предмет исследования — методический подход к картографическому обеспечению мониторинга исследуемых земель и проектирование тематических карт.

Теоретической и методологической основой исследования являются концептуальные теоретические, методологические и практические разработки вопросов создания информационного обеспечения и совершенствования системы мониторинга земель A.A. Жирова, А.Б. Беликова, A.C. Козлова, В.Я. Заплетина, Н.В. Комова, Л.Н. Кулешова, П.Ф. Лойко, Ю.А. Полякова, П.С. Русинова, У.Д. Самратова, В.В. Тишкина и других; принципы экодиагностики территории Б.И. Кочурова; теория и методология крупномасштабных экологических исследований И.И. Косиновой; разработка картографических материалов на основе дистанционного зондирования Земли Е.А. Востоковой, В.А. Сушеня, Ю.Г. Кельнера, В.Л. Андронникова, В.И. Кравцовой, Ю.Ф. Книжникова и других.

Исследования проводились с использованием методов дистанционного зондирования (ДЗ), ландшафтного дешифрирования космических снимков, картографического сравнительно-географического, анализа семантических и фондовых источников, компьютерного моделирования и прогноза.

Исходные материалы. В основу работы положены результаты исследований автора, проводившихся в 2000 - 2006 г.г., фондовые материалы Федерального агентства кадастра объектов недвижимости по Белгородской области, Территориального межрайонного отдела Староосколь-ского района, Территориального межрайонного отдела Губкинского района, ОАО «Лебединский ГОК», материалы ДЗ - космические снимки вы-

сокого и среднего уровня разрешения со стандартизованными характеристиками.

Научная новизна. Предлагается новый методический подход к мо- " ниторингу земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов; определен перечень карт, призванный охарактеризовать использование и состояние исследуемых земель, природно-хозяйственную организацию территории; разработан комплекс авторских карт с использованием ДЗЗ: использования земель, ландшафтно-типологическая, гипсометрическая, карта крутизны склонов, карта - модель природно-техногенного каркаса района исследований, влияния природных и техногенных объектов на состояние земель, карта типизации земель по устойчивости к техногенным загрязнениям, карта - схема зон загрязнения, обусловленного деятельностью ЛСГДПК, ландшафтный космофотопрофиль участка земель Губкинско-Старооскольского района территории разработки железных руд; поведена комплексная оценка земель, находящихся в зоне влияния ЛСГДПК; даны рекомендации по рациональному использованию и охране земель исследуемого района.

Достоверность результатов обеспечивается системным подходом к изучению земель природно-техногенных систем, современными методами исследований, объективностью используемой космофотоинформации с фиксированными параметрами и базируется на большом массиве собранных достоверных фактических, структурированных и систематизированных материалов. Компьютерная обработка и моделирование, картографирование, автоматизированный подсчет площадей земель и прочее производилось с помощью специализированных картографических программ, входящих в состав программно-аппаратных картоиздательских комплексов и программ общего назначения: GIS Panorama, AutoCAD, CorelDRAW, Adobe Photoshop CS.

Практическая значимость. Результаты исследований представляют практический интерес для Федерального агентства кадастра объектов недвижимости по Белгородской области, Территориальных межрайонных отделах Старооскольского и Губкинского районов и ОАО «Лебединский ГОК», в разработке мер по оптимизации использования земель, находящихся в зоне техногенного влияния и реального управления рисков возникновения экологических ситуаций. Методические и технологические разработки могут применяться на аналогичные природно-техногенные системы ЦЧР и использованы при составлении проектов горнодобывающих предприятий открытого типа с целью минимизации их воздействия на окружающую среду и разработке мер по рекультивации земель уже действующих горно-добывающих предприятий. Научные разра-

ботки используются в практической деятельности Управлением федерального агентства кадастра объектов недвижимости по Белгородской области. Теоретические и методические наработки используются в учебном курсе «Региональная экология», а также при проведении производственной и предквалификационной практик на естественно-географическом факультете Воронежского государственного педагогического университета.

Защищаемые положения:

1. Информационная база мониторинга земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающего промышленного комплекса.

2. Методический подход к картографическому обеспечению исследуемых земель.

3. Комплекс авторских карт по природно-техногенному воздействию на земли Стойленско-Лебединского горнопромышленного узла.

4. Картографическая модель природно-техногенного каркаса. рассматриваемой территории.

5. Рекомендации по охране земель и улучшению экологической обстановки исследуемого района.

Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались на конференции молодых ученых и специалистов факультета экологии и химической технологии Воронежской технологической академии (Воронеж, 2000); на II научно-практической конференции «Мониторинг земель в системе управления ресурсами регионов России (на примере Воронежской области) (Воронеж, 2003); на V межрегиональной научно-практической конференции «Региональный мониторинг и оценка земель. Опыт. Современные проблемы и пути решения» (Воронеж, 2005); на IX Всероссийской научно-практической конференции «Проблемы экологии и экологической безопасности Центрального Черноземья РФ» (Липецк, 2005); на VI Международной научно-практической конференции «Опыт и проблемы природопользования при реализации президентских программ в Центральном Черноземье России» (Воронеж, 2006).

Личный вклад автора заключается в сборе и анализе фактических данных, дешифрировании и компьютерной обработке космоснимков, в проектировании и разработке серии тематических карт (карта использования земель, ландшафтно-типологическая карта, гипсометрическая карта, карта крутизны склонов, карта природно-техногенного каркаса района исследований, карта влияния природных и техногенных объектов на состояние земель, карта типизации земель по устойчивости к техногенным загрязнениям, ландшафтный космофотопрофиль участка земель Губкин-ско-Старооскольского района территории разработки железных руд),

компьютерном моделировании, формулировании выводов работы, разработке рекомендаций по информационному обеспечению территориального землеустройства и мониторинга земель.

Структура и объем работы. Диссертация изложена на 175 страницах машинописного текста и состоит из введения, 4 глав, выводов и предложений, списка использованных литературных источников, включающего 132 наименования. Текст диссертации содержит 13 таблиц и 16 рисунков и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, формулируются цель и задачи исследования, определяются его научная новизна, предмет и объект исследования, положения, выносимые на защиту, раскрывается теоретическая и практическая значимость полученных результатов исследований.

В первой главе «Эколого-хозяйственные проблемы земель, возникающие в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов» рассмотрены вопросы, связанные с "реализацией задач по обеспечению мониторинга земель, находящихся в зоне влияния ГДПК, охарактеризованы земли промышленности (входящие по целевому назначению в категорию земель промышленности, энергетики, транспорта, связи, радиовещания, телевидения, информатики, земель для обеспечения космической деятельности, земель обороны, безопасности и земель иного специального назначения; далее по тексту — «земли промышленности») с позиции фактора риска возникновения экологических ситуаций, приведена структура природно-хозяйственной организации добычи железных руд в ЛСГПУ, особенности воздействия техногенных комплексов на состояние земель. Интенсификация использования земель и отсутствие безотходных промышленных производств привело к активизации в Белгородской области проявления на землях сельскохозяйственного назначения ряда негативных процессов: дегумификации, засоления, эрозии, загрязнения тяжелыми металлами, радионуклидами. Наиболее критическое состояние земель сельскохозяйственного назначения имеет место в соседстве с промышленными землями. Земли промышленности можно рассматривать как зоны экологического бедствия различной напряженности - сосредоточение протекания различных техногенных процессов, где имеет место воздействие на окружающее пространство как самого промышленного производства и связанного с ним строительства, вызывающих глубокие изменения в исходном ландшафте, так и воздействие автомобильного транспорта и другой инфраструктуры.

Земли вокруг промышленных площадей - это наименее комфортные территории, характеризующиеся повышенной экологической напряженностью, которая определяется такими факторами, как высокая транспортная нагрузка, густая сеть трубопроводов и линий электропередач различной мощности, «работа» промышленных комплексов, действие которых обуславливает постоянное наслоение загрязнения (площадное, очаговое, линейное).

По характеру антропогенного воздействия на природную среду в регионе, В.М. Смольянинов выделяет четыре основных типа техногенных узлов, влияющих на весь природный комплекс; с преимущественным воздействием на атмосферу, водные ресурсы и земную поверхность, определяющих коренное их преобразование. Дополнительно нами выделяются техногенно-узловые коридоры, воздействующие на земную поверхность по транспортным линиям дорог и других объектов инфраструктуры. Наиболее сильное преобразующее действие на окружающую среду оказывают узлы техногенного преобразования земной поверхности, связанные с добычей полезных ископаемых, значительно уменьшающие ресурсный потенциал территорий. При разработке полезных ископаемых, сопряженной с нарушением целостности лигогенной основы, формируются техногенные геохимические аномалии разной степени выраженности, определяющие изменение состояния почв, вод и растительности.

Наглядным примером наличия кризисной ситуации различной степени остроты являются земли в зоне влияния ЛСГДПК, радиус наиболее сильного загрязняющего влияния которого, по ранее проводимым исследованиям, равен 15 км. Анализ структуры хозяйственной организации добычи железных руд комбинатом (по данным ЛГОК) показал, что годовая производительность Лебединского карьера по горной массе составляет более 80 млн. т. Лебединский горнообогатительный комбинат перерабатывает 45,5 млн. т железной руды, производит более 19 млн. т железно-рудного концентрата, 9 млн. т окатышей и 1 млн. т горячебрикетирован-ного железа.

Во второй главе «Методический подход к картографическому обеспечению мониторинга земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов» изложены принципы, методы, методика и технология проведения исследований, разработки карт, характеризующих состояние земель, находящихся в зоне влияния ГДПК.

Сохранение природно-хозяйственной сбалансированности территории может быть достигнуто только посредством мониторинга земель и рационального землепользования, причем мониторинг земель определяет

благоприятность задействованных к использованию земель в направлении их экологической безопасности для сельскохозяйственного производства.

Картографическое обеспечение мониторинга земель, модельным выражением которого являются карты, характеризующие свойства земель. Картографическая оценка земель проводится в направлении определения степени пригодности (благоприятности) природно-ландшафтных условий для хозяйственной деятельности, включая установление природ-но-ландшафтной дифференциации земель; определение состояния ландшафтов и их компонентов; установление техногенного воздействия; выяснение потенциальных возможностей природных комплексов противостоять антропогенным нагрузкам; определение экологических сшуаций и оценку степени их остроты; разработку рекомендаций. Нами предложен перечень карт, призванных охарактеризовать использование и состояние земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов: карта использования земель, ландшафтно-типологическая карта, гипсометрическая карта, карта крутизны склонов, карта природно-техногенного каркаса района исследований, карта влияния природных и техногенных объектов на состояние земель, карта - схема зон загрязнения, обусловленного деятельностью ЛСГДПК, карта типизации земель по устойчивости к техногенному загрязнению.

При оценке загрязнения земель использован дифференцированный подход к анализу территории, где через картографические приемы отображения информации можно судить, как о самом загрязнении, так и о вкладе конкретных загрязнителей в ухудшение состояния земель. Отталкиваясь от картографической оценки территории, определен дифференцированный подход к оценке риска загрязнения земель.

Разработка карт производилась с использованием компьютерных технологий, обеспечивающих возможность оперировать достаточным объемом сведений о территории, что определило эффективность обработки различных баз данных и многовариантность тематического анализа состояния земель.

Базовой основой картографирования состояния и использования земель является космическая информация, позволяющая получить наиболее объективную оценку в плане определения хозяйственного использования земель. Космическая съемка, одномоментно фиксируя положение природных и техногенных объектов, дает возможность выявить сложившуюся современную дифференциацию земель одновременно на всей площади района исследований и горнопромышленного узла. В работе используется авторская методика выделения природно-хозяйственного каркаса терри-

тории по материалам космической съемки. Выявление вклада природных и техногенных объектов определяет основу методологического подхода в определении загрязнения земель.

В третьей главе «Картографическая оценка земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов» приведена физико-географическая характеристика и структура использования земель района исследований, анализ ландшафтной дифференциации земель и природно-хозяйственных особенностей, раскрывается содержание серии разработанных карт, дается картографическая оценка состояния земель.

Районом исследований является территория, охватывающая Губкин-ский и Старооскольский административные районы Белгородской области, земли которых находятся в зоне ЛСГПУ. Особенности природных условий района исследований предопределены географическим положением его в лесостепной провинции Среднерусской возвышенности и крайне высокой ресурсной обеспеченностью территории, характеризующейся, с одной стороны, наличием высокоплодородных почв, с другой - залежей высококачественных железных руд, что определило и нашло свое отражение в хозяйственном устройстве территории аграрное направление хозяйственного использования земель и развитие горнодобывающей промышленности.

В связи с развитием в районе промышленности, связанной с освоением рудных месторождений КМА и, следовательно, ростом городского населения, в структуре посевных площадей произошли изменения в сторону развития овощеводства, садоводства и увеличения кормовой базы животноводства. Разработка полезных ископаемых привела к отчуждению для нужд промышленности значительных площадей земель, представляющих собой единый массив, расположенный на правобережье реки Осколец (бассейн реки Оскол) и ограниченный на западе г. Губкин, на востоке - г. Старый Оскол. Открытая разработка недр привлекла к коренному изменению состояния и использования земель. Анализ снимков показал, что основной фонд преобразованных земель составляют: карьеры, отвалы, хвостохранилища, промплощадки, транспортные коммуникации, рекультивируемые земли. В составе земель, отведенных под эксплуатацию месторождения, находятся и сельскохозяйственные, и лесные земли, наличие которых здесь связано как с рекультивацией, так и с резервированием земель (земли запаса) для перспективного использования под промышленное освоение.

В целом, вся природно-хозяйственная организация территории оценена через серию карт, составленных по материалам космических съемок

и обработке топографической основы местности, с применением компьютерных технологий. Базовой основой является карта использования земель, приведенная на рисунке 1. ;

Исследованиями определено площадное соотношение категорий земельки основных природных комплексов в районе исследований. Так, общая площадь земель сельскохозяйственного назначения составляет 53,2 % от площади района исследований, земель промышленности — 10,4 .%, земель лесного фонда - 17,5 %, водного фонда — 2;8 %. Площадь овраж-но-балочного комплекса занимает 0,3,% территории. В ландшафтном отношении основное распространение получил плакорный тип местности, занимающий 54 % 'территории, склоновый — 32 %, надпойменно-террасовый — 6,7 %, пойменный — 7,3 %. В отношение распределения гипсометрических высот преобладают топоповерхности с абсолютными высотами 175-225 м (50 %), отдельные высоты составляют 237 м. По распределению земель по уклонам определяется следующее соотношение: до 1° - 41%, 1-3° - 38 %, 3-5° - 17%, более 5° - 4 %.."

Хозяйственное т?^пользование территории района исследований определило развитие поселений, транспортной и другой инфраструктуры, размежевание географической оболочки на природную и техногенную составляющие системы. Вся поверхность земли абстрагировано пронизана природно-техногенным каркасом, состоящим из природного, техногенного и атехногенного звеньев. . "

Природный каркас определяют лесные земли, нераспаханные участки неудобий и других неиспользуемых в сельскохозяйственном произ во-дстве земель (водосборы и поймы рек, овраги и балки, земли водного фонда и другое), которые образовали из совокупного множества ; ппков систему саморегулируемых островных ландшафтов, важнейшим экологическим звеном, которой, является заповедник Ямская степь. Однако, небольшая площадь заповедной территории (2131 га) не обеспечивает, в целом, экологически ориентированные условия устойчивости ее средовос-производящих функций. Ядром же природного каркаса являются территории речных долин и овражно-балочных комплексов, сохранность которых I печена тем, что они являются, с точки зрения сельскохозяйственного использования, неудобьями, где сильная расчлененность территории получила значительное площадное распространение..

-хиогенный каркас представляет собой совокупность природохо-зяйственных комплексов, получивших развитие на территории, вследствие сельскохозяйственного освоения земель (или сопутствующие этому освоению), длительность и устойчивость функционирования которых оп-

Масштаб 1:200 000 Рис. 1. Карта использования земель

Условные обозначения

Земли сельскохозяйственного Земли промышленности, транспорта

и иного назначения

назначения Виды сельскохозяйственных угодий

| Пашня Пастбища Сенокосы Сады

Лесные массивы

Леса

Земли водного фонда

Водохранилища, пруды, озера

Реки Поймы

Овражно-балочный комплекс

Железные дороги = Автомагистрали

Шоссе с усовершенствованным покрытием

Проселочные дороги Линии электропередач Водопровод подземный Промышленные предприятия Терриконы и отвалы Карьеры

Плотины проезжие Отстойники

Населенные пункты

ределяется хозяйственной направленностью их использования. Каркас объединяет в своем составе природохозяйственные комплексы, где преобразование земель сохраняет некоторые условия для существования биоценозов. Звеньями атехногенного каркаса являются массивы пахотных земель и земли, занятые под грудами, водохранилищами и садами, характеризующиеся высокой степенью преобразованности. Наибольшая площадь земель используется под пашню. Особенность данной организации территории заключается в том, что в пахотных массивах планировка территории, механическая и химическая обработка почв, внесение органических удобрений привели к изменению гидрохимического, и водного режимов почв, частичной стерилизации, химическому загрязнению, замене естественной растительности на культурную, снижению уровня устойчивости и плодородия почв, и деградации земель

Техногенный каркас, имеет в своей основе: промышленные комплексы, населенные пункты, транспортные коммуникации, линии электропе-

редач, газопроводы и другие техноструктурные сети. Уровень техногенного обустройства, с одной стороны, определяется процессом индустриализации, с.другой урбанизацией территории. Освоение минерально-сырьевых ресурсов внесло существенные изменения в территориальную структуру хозяйства и расселение населения района исследования. Строительство объектов черной металлургии и промышленности строительных материалов привело как к росту существующих городов, так и появлению рабочих поселков.

Наиболее землеемкой отраслью хозяйства на территории района исследований является горнодобывающая промышленность, требующая отчуждения и изъятия земель под площадь горного отвода и сопутствующую площадь для размещения инфраструктуры, обеспечивающей развитие производства: жилые поселки, ЛЭП, трубопроводы, подъездные пути и другие инженерные коммуникации. В процессе производства работ появляется необходимость в отводе земель под отвалы и сточные воды. Таким образом, горнорудная промышленность, при, казалось бы, точечном локальном освоении ресурсов недр, для обеспечения своего развития и функционирования определяет изъятие больших массивов земель.

В целом, рассматриваемый промышленный узел — это организованная пространственно ограниченная искусственная среда, функционирующая за счет материально-энергетических возможностей природной среды, при инженерном сопровождении человека, в которой особым образом сконцентрированы техногенные комплексы, обеспечивающие добычу руды и ее вывоз. В результате деятельности промышленного комплекса происходит, с одной стороны, добыча железорудного сырья, с другой — концентрация в узком пространстве территории железных и автомобильных дорог, электролиний, трубопроводов, зданий и нагромождения отвалов и терриконов, выемок, хвостохранилищ, лишенных поч-венно-растительного покрова и активно вступающих во взаимодействие с экзогенными процессами. Открытая разработка недр полностью нарушает сложившийся природный ландшафт. Смена типа хозяйственной деятельности привела к образованию неоландшафтов, где карьерно-отвальные пустоши с промышленной инфраструктурой определяют основу фона преобразования территории. Компьютерная обработка космических снимков позволила составить карту природно-техногенного каркаса района исследований (рис. 2).

По анализу данных вклада элементов природно-техногенного каркаса в загрязнение земель разработана карта влияния природных и техногенных объектов на состояние земель (рис. 3). При оценке территории учитывалось загрязняющее воздействие железных и автомобильных до-

рог, автозаправочных станций, городских и сельских поселений, линий электропередач, выходов железных руд на докембрийскую поверхность и прочее. Степень влияния определяется градацией: значительная, высокая, умеренная, в пределах нормы, показателем являются значения загрязняющих веществ (ПДК). Исходя из степени влияния техногенных и природных объектов на состояние земель, были определены зоны экологического риска землепользования: кризисная, критическая, напряженная и условно удовлетворительная.

Противостояние загрязнению оказывает не только человек, путем ' организационно-хозяйственных мероприятий и принятия мер по нормированию выбросов загрязняющих веществ, но и сама природная система, рассеивающая их за счет своей большой поглотительной емкости, выно-■ сящая, посредством стока за пределы мест осаждения загрязняющих веществ, или частичным абсорбированием почвой. Почва, как буферная природная система, при воздействии на нее обладает уникальной способностью - стремлением к стабильности, самоочищению и самовосстановлению, выступая буфером между источнико'м загрязнения и грунтовыми водами. Вертикальная миграция токсинов является показателем выполнения почвой защитной функции в экосистеме и важным механизмом ее очистки. Устойчивость почв к загрязнению обусловлена их сорбционной способностью и свойством микроорганизмов осуществлять трансформацию подавляющего большинства химических элементов. Основой оценки потенциальной сорбционной способности почв является анализ почвенных свойств, контролирующих процессы трансформации, выноса и накопления веществ в почвенной толще, а также степень подвижности токсичных соединений (содержание и состав органического вещества, емкость катионного обмена, содержание обменных оснований, степень насыщенности основаниями, содержание карбонатов, минералогический состав, рН и другое). Подвижность техногенных веществ, особенно тяжелых металлов, определяется в основном кислотно-щелочными свойствами и содержанием гумуса, поэтому именно эти параметры почв используются для оценки их сорбционной способности [Е.Г. Суворов, 2003].

Исходя из развитых на территории района исследований почв, рассчитан соответствующий уровень устойчивости каждой отдельной почвенной разности. Расчеты устойчивости почв к загрязнению, их картографическая оценка показали, что в районе исследований 55,0 % земель имеют пониженную по отношению к группе устойчивых почв способность саморегуляции, 26,6 % - высокую устойчивость, 18,4 % - не имеют достаточных условий саморегуляции.

Масштаб 1:200 ООО

Характеристик» структуры ириродно-техногенного каркаса территории

Условный знак Наименование каркаса Степень преобразовали ости территории Компоненты каркаса

п Природный Неизмененная (условно) Заповедные территории, водоохранные зоны: Рек. водохранилищ леса, лесопосадки, овражно -балочный нэмплекс

о Атехногенный Измененная Водохранилища, пруды,сады, пашня

п Техногенный Сильно измененная Населенные пумкпы, объекты горнопромышленного комплекса промышленные объекта, линии электропередач водопроводы газопроводы автодороги, железные дороги

Прочие условные обозначения Граница горно-промышленного узла

ГУБКИН Основные населенные пункты

ТРОИЦКИЙ Гаровищя

р. ОСКОЛ Названия основных водных объектов

Рис. 2. Карта природно-техногеиного каркаса района исследования

Масштаб 1:200 ООО

Дифференциация объектов гряродно-техногегаюй инфраструктуры по степени влияния на сосгояюв земель

Влияние на территорию ЗюяеннеЩЦС Зоны экологического

Техногенной инфраструктуры я природных объектов Горно-промышленного узла риска землепользования

Значительная >5 Кризисная

Высокая 3-5 Критическая

НИШ Умгретвя 1-3 Наряженная

В пределах нормы <1 Условно-удовлетворительная

[. 1 Положительное влияние на состояние территории

, Леса | ) Пашня }•■ • ''•] Лесополосы

сады [¿Щ Озера Реки

— | Линии электропередач | ф | Электростлнцюг | У | Бензоколонки

Железные дорога

— Автомагистрали

[СИ Водохранилища и пруды

|-1 Территория горно-

I_1 промышленного узла

ГГнГГП Граница заповедника —Границы городов

I-------1 Шоссе с

г усовершенствованным

* ■ 1 ' покрытием

|—'—| Границы поселеов городского типа

|---1 Границы поселсов сельского типа

— —| Граница горно-промышленного ума ] Границы зон загрязнения территории горно-промышленным комплексом

_ Выходы железных руд ! —3 Проселочные дороги

на докембрнйскую 1-1

'-' поверхность

Рис. 3. Карта влияния природных и техногенных объектов на состояние земель

В четвертой главе «Использование и охрана земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов» рассматриваются вопросы адаптивной системы землепользования и жизнио-беспечения, мониторинга земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающего промышленного комплекса, в направлении обеспечения землепользователей актуализированной информацией о состоянии и использовании земель и меры по улучшению экологической ситуации и охране земель.

Характерной особенностью земель, находящихся в зоне влияния природно-техногенных комплексов, является то, что они используются в единой системе, а производство сельскохозяйственной продукции осуществляется без учёта соседства с техногенными объектами. Если в других случаях хозяйственное поступление загрязняющих веществ можно ограничивать посредством усовершенствования технологических циклов производств, путём фильтрации выбросов и других мер, то проведение природоохранных мероприятий в зоне влияния ГДПК замыкается в основном на процессе рекультивации земель. Рациональная организация землепользования в соседстве с природно-техногенными системами может осуществляться только через адаптивную систему землепользования и жизнеобеспечения к измененным экологическим условиям на основе оптимальных организационных, технических решений и ограничений использования земель, определяемых с учетом уровня их загрязнения.

Интенсивность и широкий ареал техногенного воздействия комплекса объектов, связанных с горнодобывающей промышленностью, обуславливает необходимость постоянно действующего мониторинга земель природно-территориальных систем, с формированием банка данных для отслеживания экологического состояния, прогнозирования ситуации и принятия конкретных мер. Рациональное использования земельного фонда может быть организовано лишь на основе анализа оперативной информации, получение которой должно осуществляться в рамках мониторинга земель, направленного на выявление современного состояния и использования земель, находящихся в зоне влияния ГДПК, динамики развития негативных процессов. Практическим выходом детального мониторинга земель может служить экологический паспорт каждого конкретного земельного участка, гарантирующий неизменность установленных границ и прозрачность информации о качественном состоянии земель, и обеспечивающий заинтересованность землепользователя в экологической сертификации землевладения, а потребителя — в высококачественной сельскохозяйственной продукции.

Определяющим условием улучшения экологической ситуации в районах открытой разработки полезных ископаемых является рекультивация земель. Ее проведение необходимо начинать на стадии разработки карьера, с одновременным высаживанием специальных лесополос, состоящих из наиболее устойчивых к определенным химическим элементам и веществам фитоценозов. Они позволят значительно сокращать ареал и концентрацию вредных выбросов и могут служить индикаторами экологического воздействия техногенных объектов.

Полученные нами результаты позволяют сформулировать следующие основные выводы и предложения:

1. Имеющиеся информационные базы мониторинга земель, находящихся в зоне влияния горнодобывающих промышленных комплексов, не достаточно обоснованы. Предложено картографическое обеспечение мониторинга исследуемых земель, которое базируется на современных методах дистанционного зондирования, обеспечивающих оперативность, объективность и достоверность определения источников и видов негативных воздействий на земли.

2. Для изучения сложных природно-техногенных систем (как, например, Лебединско-Стойленский горнопромышленный узел) крайне необходимо применять материалы космических съемок, обеспечивающих высокую степень генерализации сведений.

3. Методический подход к картографическому обеспечению исследуемых земель на основе разновременных материалов космической съемки обоснован преимуществом одномоментного формирования облика состояния и количественно-качественного изменения земель изучаемой территории. При этом, основными показателями мониторинга исследуемых земель являются: водная эрозия, загрязнение, захламление земель и водных объектов, деградация ландшафтов, потеря плодородного слоя почв.

4. Разработана тематическая серия карт: использования земель; ландшафтно-типологическая; гипсометрическая; карта крутизны склонов; природно-техногенного каркаса района исследований; влияния природных и техногенных объектов на состояние земель; типизации земель по устойчивости к техногенным загрязнениям; карта - схема зон загрязнения, обусловленного деятельностью Лебединско-Стойленского горнодобывающего промышленного комплекса и ландшафтный космофотопро-филь участка земель Губкинско-Старооскольского района территории разработки железных руд. Прогнозирование и создание этих карт обеспечило картографическую сопряженную основу для мониторинга земель в зоне влияния горнопромышленных узлов, которая может быть использо-

вана в целях формирования автоматизированной системы мониторинга земель промышленности, энергетики, транспорта, связи, радиовещания, телевидения, информатики, земель для обеспечения космической деятельности, земель обороны, безопасности и земель иного специального назначения.

5. Получена картографическая модель природно-техногенного каркаса изучаемой территории. По анализу вклада элементов природно-техногенного каркаса в загрязнение, определена степень влияния их на состояние земель. Районирование по уровню загрязнения позволило определить на изучаемой территории зоны со значительным, высоким, умеренным, в пределах нормы показателями загрязняющих веществ; исходя из степени влияния техногенных и природных объектов на состояние земель, определены зоны экологического риска землепользования: кризисная, критическая, напряженная и условно удовлетворительная.

6. Расчеты устойчивости почв к загрязнению, их картографическая оценка показали, что в районе исследований 55,0 % земель имеют пониженную, по отношению к группе устойчивых почв, способность саморегуляции, 26,6 % - высокую устойчивость, 18,4 % - не имеют достаточных условий саморегуляции.

7. Предложен практический выход локального мониторинга земель, который заключается в разработке экологического паспорта каждого конкретного земельного участка, гарантирующего неизменность установленных границ и прозрачность информации о качественном состоянии земель, и обеспечивающего заинтересованность землепользователя в экологической сертификации землевладения, а потребителя — в высококачественной сельскохозяйственной продукции.

8.Рекультивацию земель необходимо начинать на стадии разработки карьера, с одновременной закладкой лесополос, состоящих из наиболее устойчивых к определенным загрязняющим веществам пород, которые значительно сократят ареал и концентрацию вредных выбросов, сравнение параметров рекультивируемых и нарушенных земель позволит аргументировано обосновать показатели, сроки и методы мониторинга рекультивируемых земель.

9. В целях очистки поверхностных стоков и улучшения качества почв рекомендуется применение габионных конструкций при добыче железных руд, заполненных местными природными сорбентами - цеолитами, являющимися сопутствующим сырьем их добычи, что позволит значительно снизить стоимость проводимых работ, сократив при этом площади земель, занятые под отвалами.

10. Предлагаемая адаптивная система землепользования на основе оптимальных организационных, технических решений и ограничений использования земель, определяемых с учетом уровня их загрязнения, уменьшить деградацию земель и частично вернуть их в сельскохозяйственный оборот. Это даст возможность усовершенствовать процессы, технологии территориального землеустройства.

Список опубликованных работ:

1. Серебрякова С.Л. [Титова С.Л.] Применение цеолитов в очистке сточных вод / С.Л. Серебрякова [С.Л. Титова] // Материалы студенческой научной конференции / Воронеж, гос. технол. акад. — Воронеж, 2001. -С.87-89.

2. Русинов П.С. Экологическое состояние земель в зоне влияния автомагистрали «Дон - 1» на территории Воронежской области / П.С. Русинов, Т.Ю. Евтушенко, С.Л. Титова // Мониторинг земель в системе управления ресурсами регионов России (на примере Воронежской области): сб. статей. - Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. аграр. ун-та, 2003. - С. 44 - 53.

3. Русинов П.С. Методологические основы оценки экологического состояния ландшафтов / П.С. Русинов, А.Д. Бакланов, С.Л. Титова // Региональный мониторинг и оценка земель. Опыт. Современные проблемы и пути решения: сб. статей. - Воронеж: Изд-во Истоки, 2005. - С. 231-236.

4. Русинов П.С. К вопросу оценки экологического потенциала ландшафтов / П.С. Русинов, С.Л. Титова // Региональный мониторинг и оценка земель. Опыт. Современные проблемы и пути решения: сб. статей. - Воронеж: Изд-во Истоки, 2005. - С. 236 - 240.

5. Бакланов А.Д. Экологическое районирование территорий природ-но-техногенных систем Центрального Черноземья / А.Д. Бакланов, С.Л. Титова, Н.А. Прибыткова // Экология Центрально-Черноземной области Российской Федерации. - Липецк. - 2006. - № 1 (16). - С. 78 - 80.

6. Русинов П.С. Основы стратегии реставрации экосистем Черноземного региона / П.С. Русинов, Л.В. Чалмаев, С.Л. Титова // Опыт и проблемы природопользования при реализации президентских программ в Центральном Черноземье России: материалы VI Междунар. науч.-практич. конф. 26 декабря 2005 г. - Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. аграр. ун-т, 2005. - Ч. 1. - С. 82 - 89.

7. Титова С.Л. К вопросу картографического обеспечения мониторинга земель, находящихся в зоне влияния горно-добывающих промышленных комплексов / С.Л. Титова // Опыт и проблемы природопользования при реализации президентских программ в Центральном Черноземье России: материалы VI Междунар. науч.-практич. конф. - Воронеж: Изд-во Истоки, 2006. - Ч. 2. - С. 121 - 129.

8. Титова С.Л. О результатах картографической оценки земель, находящихся в зоне влияния Лебединско-Стойленского горнодобывающего промышленного комплекса / С.Л. Титова // Опыт и проблемы природопользования при реализации президентских программ в Центральном Черноземье России: материалы VI Междунар. науч.-практич. конф. - Воронеж: Изд-во Истоки, 2006. - Ч. 2. - С. 130 - 141.

9. Титова С.Л. // Региональная организация рационального землепользования в эрозионно-опасных зонах Центрального Черноземья России / Под ред. П.С. Русинова. - Воронеж: Изд-во Истоки, 2006. - С. 20, 23, 37, 47, 120, 128, 133, 136.

Подписано в печать 20.11.2006. Формат 60x80/16. Гарнитура «Тайме». Усл. печ. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ № 318.

Отпечатано с готового оригинал-макета в типографии «Истоки». 394087, г. Воронеж, ул. Мичурина, 1.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Павлов, Юрий Анатольевич

Введение.

Глава 1. Офицерский корпус, система управления и гражданская служба на Дальнем Востоке России во второй половине XIX - начале XX в.

1.1. Офицеры и гражданская служба в Российской империи: общая характеристика.

1.2. Система управления и гражданская служба на Дальнем Вое i оке России.

1.3. Благосостояние и быт офицеров на Дальнем Востоке. Причины их перехода на гражданскую службу.

Глава 2. Военные деятели в составе высшей администрации на Дальнем Востоке России.

2.1. Общая характеристика военных деятелей в составе высшей администрации.

2.2. Социокультурные группы и основные типы карьеры среди военных деятелей в составе высшей администрации.

Глава 3. Военные деятели в администрации среднего звена на Дальнем Востоке России.

3.1. Общая характеристика военных деятелей в администрации среднего звена.

3.2. Социокультурные группы и основные типы карьеры среди военных деятелей в составе администрации среднего звена.

Глава 4. Военные деятели и низшие должности администрации на Дальнем Востоке России.

4.1. Общая характеристика военных деятелей в администрации низшего звена.

4.2. Социокультурные группы и основные типы карьеры среди военных деятелей в составе администрации низшего звена.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Павлов, Юрий Анатольевич

Актуальность исследования. Военная тематика традиционно занимает почетное место в структуре исторических исследований отечественных и зарубежных специалистов. На сегодняшний день накоплен большой объем публикаций, посвященных военной истории. Однако, несмотря на устойчивый интерес и многочисленные усилия по разработке этой темы, ее исследование нельзя считать завершенным. Неизменный интерес к ней связан с пересмотром места и роли силовых структур в общественно политической жизни современной России.

Реформирование всех сфер государственного устройства, 01каз от прежних целей и идеалов потребовали от ученых обоснования новых концептуальных подходов к изучению прошлого, комплексного переосмысления mhoihx страниц нашей истории. Понимание значшельной роли регионов стало одной из причин обращения к местной истории. Это обстоятельство связано с тем, что объективная картина исторического процесса может быть воссоздана путем глубокого изучения не только центра, но и окраин страны.

Несмотря на то, что армия является силовой структурой, ее роль не исчерпывается функциями принуждения и насилия. Она способна принять на себя и конструктивные обязанности, участвовать в формировании, развитии и укреплении общественно-политического порядка, вести подготовку специалистов в области управления.

В дореволюционной России привлечение профессиональных военных к гражданской службе получило повсеместное применение и зачастую являлось особым способом освоения окраинных территорий. Со времен первоначальной колонизации Дальнего Востока вооруженные силы, расположенные на его территории (в первую очередь офицерский корпус) использовались помимо своего прямого назначения в самых разнообразных целях, в том числе для организации и осуществления процесса управления. Влиятельные представители военного и морского ведомства не только тесно контактировали с местной администрацией, дополняли, а порой и заменяли ее. Поэтому изучение роли военных дея гелей в системе 1ражданского управления на российском Дальнем Востоке во второй половине XIX -начале XX в. является актуальной темой. Постановка данной проблемы позволит по-новому взглянуть на многие вопросы региональной истории и продвинуть вперед изучение истории гражданской службы и мзешого управления.

Историография проблемы. В историографии вопроса можно выделить несколько основных подходов или тематических направлений. Во-первых, это изучение административного устройства, структуры, звеньев системы гражданского управления, в гом числе и на Дальнем Востоке. Во-вторых, направление, связанное с изучением влияния военного факюра на окраинную политику Российской империи и с осмыслением роли армии и флота в становлении, укреплении государственности и развитии там аппарата управления. В-третьих, исследование вооруженных сил и важной их составляющей - офицерского корпуса в контексте социально-политических изменений в указанный период. По этим трем направлениям рассмотрим имеющуюся историческую литературу, сначала дореволюционную, затем советского, постсоветского периодов и зарубежную.

Дореволюционная историография. Дореволюционные историки и правоведы Б.Н. Чичерин, В.М. Гессен, А.Д. Градовский, Н.М. Коркунов и др. внесли значительный вклад в исследование органов гражданского управления, в их трудах было систематизировано и глубоко проанализировано законодательство, определявшее деятельность местного управления в дореформенной и пореформенной России; выявлены специфические черты управления окраинами; отмечено большое значение личностного фактора в административной практике; намечены основные проблемы в организации и функционировании всей системы управления1.

Положение армии в контексте общегосударственной истории нашло отражение в работах 1енерала Р.А. Фадеева «Вооруженные силы России»

1868 г.), «Русское общество в настоящем и будущем (Чем нам быть?)» (1874 г.). Он пришел к справедливому выводу о взаимовлиянии сосюяния нации и ее военной системы, то есть провозглашал вопрос о военной системе вопросом внутриполитическим, и следовательно, решаемым всей нацией. Исходя из этого, Фадеев требовал повышения внимания русскою общества к своим вооруженным силам. Одним из первых он обратил внимание на падение престижа военной службы. Фадеев связывал этот феномен с сокращением финансирования вооруженных сил, допуском в офицерский корпус недворянского элемента, преобладанием штабного и канцелярского элементов над строевым и постепенным падением уровня блаюсосюяния офицеров относительно других профессиональных групп2.

Крупным достижением стало появление в 1910 г. трехтомного труда генерала А.Н. Куропаткина «Задачи русской армии» (переиздана в 2002 г.), в котором им дается своеобразная трактовка исторических путей России и будущих задач русской армии. Русскую армию он рассматривал как неотъемлемую часть общества. Причины кризиса армии ему виделись в упадке земледельческой деятельности крестьянства, увлечении отвлеченными западными идеями во всех отраслях управления (военного и гражданского). А ослабление влияния России на Дальнем Востоке Куропаткин видел в нехватке финансирования, излишней централизации власти и в отсутствии на месте единой администрации, объединяющей гражданскую и военную власть3.

Генерал A.M. Зайончковский в своем двухтомном исследовании «Восточная война в связи с современной ей политической обстановкой», вышедшем в 1908-1913 гг. (переиздана в 2002), значительную часть первого тома посвятил особенностям внутренней и внешней политики Николая I, организации русской армии и флота накануне и в годы Крымской войны 1853-1856 гг., в том числе положению на Дальнем Востоке4.

Уже в то время исследователей привлекали фигуры крупных государственных и военных деятелей, таких как Н.Н. Муравьев-Амурский,

Н.П. Синельников и др. Крупнейшим достижением стало появление фундаментальной и до сих пор самой полной биографии Н.Н. Муравьева-Амурского, созданной И.П. Барсуковым. В первом томе автор в хронологическом порядке излагает факты биографии своего героя, рассказывает о его основных деяниях, обильно цигируя или подробно и близко к тексту пересказывая многочисленные документы, письма и воспоминания. Во втором томе опубликовано 160 документов, относящихся главным образом к сибирскому периоду жизни Муравьева5.

П.П. Суворов посвятил Н.П. Синельникову несколько работ, как традиционного биографического жанра, так и проблемного характера, опубликованных в журнале «Исторический вестник», в которых характеризуются особенности его управления, описывается административная политика генерал-губернатора, вскрываются причины конфликтов как с центральной властью, так и с отдельными подчиненными ему губернаторами6.

Во второй половине XIX - начале XX в. вышел ряд работ, авторами которых являлись непосредственные участники многих важных событий в жизни Дальнего Востока. Ценные сведения о географических открытиях и политическом положении России в Приамурье, Приуссурье и на о. Сахалине в середине XIX в. содержатся в работе Г.И. Невельского «Подвиги русских морских офицеров на крайнем Востоке России»7. Военные и |ражданские деятели - А.Ф. Рагоза, П.Ф. Унтербергер, Д.И. Субогич, В.А. Калинин, Н.П. Матвеев, А.И. Попов и A.M. Бодиско - в своих работах повествуют о роли армии и флота в процессе колонизации и хозяйственном обустройстве территории, формировании вооруженных сил на Дальнем Востоке России от первых казачьих частей XVII в. до создания в 1884 г. Приамурского военною округа, особенностях внутренней политики России на Дальнем Востоке, функционирования местной администрации8.

В дореволюционной историографии проблема управления азиатскими окраинами рассматривалась в двух аспектах: формально-юридическом, в контексте работ по юсударственному и административному праву, а также как часть колонизационной политики правительства. Многие работы дореволюционных авторов носили очерковый и мемуарно-исследовательский характер. Они отличались как по стилю и яркости изложения, так и по глубине анализа и обобщения исторических событий. Авторы трудов не имели специальной подготовки для проведения исторических исследований. Следует учитывать и отсутствие временной дистанции, необходимой им для осмысления прошедших исторических явлений. Тем не менее, они внося! заметный вклад в создание целостной картины системы управления на российском Дальнем Востоке.

Советская историография. Отечественная историография советского периода долгое время вообще не обращалась к проблемам местного управления и чиновничества XIX в. Важнейшим событием в историографии стало появление классического труда Г1.А. Зайопчковского «Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в.», в котором подчеркивалась необходимость изучения личного состава государственного аппарата и то принципиальное положение, что «наряду с расстановкой общественных сил, определенной политической сиаемой» на внутреннюю политику «оказывают немалое влияние и люди, стоящие во главе администрации»9.

Г1.А. Зайончковским рассмотрены условия службы и состав (сословность, образование, имущественное положение) чиновничества, в том числе высшего и губернского звеньев бюрократии, прослежена эволюция состояния чиновничества в целом и указанных его групп в XIX в. Офомное значение имеют не только теоретические положения и конкретно-исторические выводы, но и предложенная П.А. Зайончковским методика их изучения, основанная на комплексном использовании законодательных актов, формулярных списков, донесений жандармских губернских штаб-офицеров и источников мемуарного характера. Такая методика позволила ученому выявить количественные характеристики бюрократии высших, ценфальных и губернских учреждений, используемые с тех пор историками.

Существенно продвинули изучение структуры и функционирования аппарата управления работы, посвященные внутренней поли гике самодержавия XIX - начала XX в., особенно труды Н.П. Ерошкина, В.Г.

Чернухи, И.В. Оржеховского, А.П. Корелина. Особо хотелось бы выделить признанного специалиста в области истории государственной службы 11.П.

Ерошкина, который в ряде работ дал классификацию системы государственного управления дореволюционной России, выделил ее основные элементы на общегосударственном и региональном уровне,

10 показал их взаимодеиствие в пространстве и эволюцию во времени .

Отношение к проблеме изучения офицерского корпуса в Советском Союзе было далеко не однозначным. В советской военной историографии социальная проблематика или полностью отсутствовала, или занимала скромное место. Историки в основном изучали различные военно-технические аспекты армии и флота, эволюцию военного искусства, революционное движение в армии и на флоте, отдельных военачальников, «безупречных» с точки зрения существовавшей тогда идеоло1 ии.

Л.Г. Бескровный в ряде своих работ рассмотрел положение армии и флота в XVIII - начале XX в., уделив большое внимание военно-технической стороне вопроса: организационной структуре, особенностям вооруженных сил и военному искусству. Из-за негласного запрета темы, многие социальные вопросы русской армии и флота им или вовсе не рассматривались или подавались фрагментарно. В схожем исследовательском русле работал К.Ф. Шацилло11. В 1950-1980-е гг. большими тиражами были опубликованы мемуары А.А. Брусилова, А.А. Игнатьева, Б.М. Шапошникова и др. бывших генералов и офицеров царской армии, перешедших на сторону советской власти12.

Своеобразным первооткрывателем темы социальной истории офицерского корпуса в советской историографии стал П.А. Зайончковский.

Он исследовал армию как субъект и объект внутренней политики государства, впервые предприняв обработку такою ценного массовой) источника как списки чинов по старшинству и послужные списки офицеров. Это дало новые и неожиданные выводы о российском офицерском корпусе. Российская армия предстала перед читателями как сложное соче1ание прогрессивного и реакционного элементов13.

Усилиями сибирских историков Л.М. Дамешека, В.Н. Никулина, А.Г. Топчего, J1.C. Клер в 1970-1980-х гг. были достигнуты серьезные успехи в изучении эволюции правительственной политики и 01дельных ее направлений (управление крестьянами, казаками, инородцами, ссыльнокаторжными, горнорудной промышленностью)". В монографии Г.Ф. Быкони прослежен процесс изменений административно-1ерриюриалыюго деления и системы местного управления в Восточной Сибири XVIII - начала XIX в., проанализирован состав чиновничества и офицерства регулярных войск, приведены краткие биографические сведения о наиболее известных представителях этих профессиональных групп15.

В дальневосточной советской историографии развитие системы управления и гражданской службы не стали предметом специального изучения, а деятельность местной администрации затрагивалась попутно при исследовании колонизации Дальнего Востока, развития промышленности и сельского хозяйства, транспорта и связи, изучения рабочего и революционного движения16.

Одним из первых исследователей, который начал рассматривать проблему эволюции административно-территориального устройства Дальнего Востока в дореволюционный период, был А.И. Крушапов. В его работах с классовых позиций проанализирована структура военно-бюрократическою управления Приамурского генерал-губернаторства, а также нашли отражение общие вопросы социально-экономического и социально-политического развития дальневосточного региона17.

В re же годы историками были написаны биофафические очерки об отдельных профессивных представителях офицерства, совершивших ряд научных экспедиций на Дальнем Востоке и участвовавших в Крымской (1853-1856) и русско-японской (1904-1905) войнах. Как правило, это были довольно известные персонажи: B.C. Завойко, Н.М. Пржевальский, В.К. Арсеньев, С.О. Макаров, Р.И. Кондратенко и др. Через призму данных биофафий исследователями давался и фрагментарный анализ особенностей офицерского корпуса царской армии и флота на разных этапах его существования18.

Еще одно направление, в рамках которого немало сделано для изучения состава и деятельности офицерского корпуса - история освоения Дальнего Востока. Это касается, прежде всего, работ А.И. Алексеева и Б.Н. Болгурцева, посвященных изучению роли морских офицеров действовавших на Амуре в середине XIX в. под руководством Г.И. Невельского. Однако они носили своеобразный «геофафический» оттенок и были локализованы во времени и пространстве19. В 1950-1980-е гг. дальневосточными книжными издательствами были переизданы воспоминания многих офицеров, участвовавших в процессе открытия и освоения Дальнего Востока" .

Действия Н.П. Муравьева и его сподвижников освещались в трудах по истории внешней политики России на Дальнем Востоке, посвященных русско-китайским отношениям. В работах П.И. Кабанова, ЕЛ. Беспрозванных прослеживаются дипломатические усилия России и, в частности, действия Н.Н. Муравьева в 1850-е гг., характеризуются Айгунский и Пекинский русско-китайские договоры, отмечается их значение21.

В развитии дальневосточных исследований значительным этапом стала подготовка и издание в 1991 г. коллективной монофафии «История Дальнею Востока СССР в эпоху феодализма и капитализма». Хотя система управления была освещена очень сжато, а характеристика деятельности региональной администрации по объективным причинам практически отсутствует, но анализ основных социально-экономических процессов и описание многих событий общесмвенно-политической жизни края дали толчок для дальнейшего изучения системы управления22.

К концу 1980 - началу 1990-х гг. усилиями дальневосточных исследователей к немногочисленному списку «разрешенных» имен военных деятелей добавился целый ряд новых: H.1I. Муравьев-Амурский, М.П. Тихменев, И.Г. Баранов, И.П. Надаров, Н.И. Гродеков, П.Ф. Унтербергер, A.II. Сильницкий и др., но для полноценного изучения социального состава и деятельности офицеров, в том числе и на гражданской службе, этого оказалось явно недостаточно23. Таким образом, в советский период историо1 рафии в оборот было введено много новых документов и материалов, но исследования по-прежнему велись в рамках господствующих теоретических концепций, а выводы подчинялись идеологическим и политическим установкам.

Постсоветская историография. С начала 1990-х гг. ситуация изменилась коренным образом. Смена общественно-политического строя в нашей с фане привела к открытию многих фондов архивов и библиотек. Появилась возможность исследовать ранее «закрытые» темы. Постсоветский период был отмечен отказом многих историков от идеологии прошлых лет. Трансформировалась и методология исторических исследований. В качестве инструментария научного познания ученые сегодня широко используют теорию цивилизационного развития, которая позволяет выяснить влияние таких факторов, как менталитет российского общества, национальный характер, культурные, религиозные, территориально-географические и другие особенности. От политической и экономической истории исследователи все чаще стали обращаться к истории социальной, поставив целью «вернуть человека в историю».

В последние годы появились новые историографические подходы в изучении истории государственного управления и гражданской службы. Возникла необходимость по-новому осветить многие этапы их исторического развития, прежде всего в региональном измерении. Поэтому в постсоветский период стала активно развиваться региональная историческая наука. Это было связано как с ограничением доступа к центральным архивам России, гак и открьпием многих рассекреченных фондов краевых и областных архивов.

Особый интерес для историков представляет фундаментальный труд Н.Н. Миронова «Социальная история России периода империи», где он, взяв за основу методологии концепцию модернизации, раскрывает эволюцию государственного строя России и приводит целый ряд доказательств, показывающих, что Россия в период XVIII - начала XX в. совершила путь к гражданскому обществу и буржуазному правовому государству24.

В целом ряде работ отечественных историков продолжено начатое П.А. Зайончковским изучение социального облика чиновничества и офицерства. В этих исследованиях, основанных главным образом на анализе формулярных и послужных списков, были выявлены количественные характеристики, определяющие социальный портрет правящей бюрократии по таким критериям, как ранг чина, происхождение, образование, имущественное положение, вероисповедание, возраст25.

В монографии М.М. Шумилова исследование правового положения губернатора, ею отношений с центральными органами власти и их местными учреждениями сочетается с анализом губернаторского и вице-губернаторского корпусов по состоянию на

1879 г.-° Значение личных качеств государственных деятелей, как и возможностей чиновников среднего звена влиять на работу государственного аппарата, было отмечено в монографии Л.Е. Шепелева «Чиновный мир России. XVIII - начало XX в.». В отдельных ее главах нашли отражение численность, правовое и материальное положение чиновничества и офицерства . Ряд работ был посвящен истории государственной службы в целом28.

Предметом специального рассмотрения стала управленческая деятельность как отдельных генерал-губернаторов и губернаторов

Европейской России и Сибири, так и местной администрации в целом29. Работы выполнены в традиционном биографическом жанре и представляют собой галерею исторических портретов сменяющих друг друга сановников. Однако исследователями преимущественно рассматриваются верхние эгажи военной и административной иерархии, а изучение среднего и низшего уровней региональной власти в сравнении с началом 1990-х ir. практически не продвинулось.

Важное место в изучении поставленной проблематики имеют исследования Н.П. Матхановой. Она проанализировала кадровый состав высшей администрации Восточной Сибири середины XIX в. с использованием как официальных (чин, должность), так и неофициальных (реальный объем властных полномочий) критериев, проследила динамику изменений возрастных, имущественных, сословных и прочих характеристик в период 1830-1860-х гг., значительную часть работ посвятив изучению персоналий: генерал-губернаторов, губернаторов и чиновников среднего уровня30.

В 1990-е гг. в России активно прорабатывается имперская тематика - в особенности институты генерал-губернаторства, губернаторства и наместничества, жандармерии и политической полиции, а также вопросы формирования и развития системы управления национальными окраинами. Главным мотивом ее изучения для многих историков стал вопрос: что обеспечивало Российской империи устойчивость, какие механизмы позволяли ей долго и относительно стабильно существовать, охватывая своими границами огромную территорию, населенную разными народами, имевшими конфессиональные, социокультурные, экономические и политические отличия?31

Так, например, А.В. Ремнев в ряде работ анализирует проблемы взаимоотношений центра и региона (прежде всего Сибири и Дальнею Востока), показывает эволюцию правительственной политики по отношению к этим территориям в XIX - начале XX в. Особенностью его работ является попытка взглянуть на историю управления этими регионами как бы из Петербурга, сместить исследовательский акцент с управления в Сибири и на Дальнем Востоке на управление Сибирью и Дальним Востоком. Основное содержание административной политики центра по отношению к ним можно свести, по мнению А.В. Ремнева, к стремлению унифицировать MeciHoe административное устройство по образцу общероссийского, ликвидировав специфику территорий, что, по замыслу властей, должно было повысить управляемость окраинами из центра32.

Ряд исследователей затрагивает вопрос о влиянии военною фактора на окраинную полишку Российской империи, анализируя роль армии и флота в становлении, укреплении государственности и развитии там аппарата управления33. И.В. Волкова на большом фактическом материале рассматривает роль армии на переломных рубежах: в преддверии преобразований Петра I, на этапе великих реформ Александра II и во время углублявшегося кризиса общественных и властных структур начала XX в. Она справедливо отмечает, что в «мощном потоке» литературы по военной тематике «практически полностью отсутствуют исследовательские проекты, развивающиеся на стыке военной и гражданской истории», а «освещаемые сюжетные линии военно-гражданского взаимодействия выборочпы и немногочисленны»34.

Центральным объектом ее исследования является военный корпус, рассматриваемый в разных ипостасях и как «базовый конструкт системы национальной защиты и внешней безопасности государства» и как «средоточие мноюобразных функций на "внутреннем фронте"», что позволило И.В. Волковой проследить деятельность вооруженных сил «как многомерный процесс, разворачивавшийся не только собственно в военной, но и социальной плоскости»35. По ее словам, «в непрерывном воспроизводстве военизированной бюрократии следует видеть выражение долгосрочного социального запроса», который рождался «в процессе управленческих алгоритмов, адекватных имперскому государству, с ею территориальным размахом и большим разбросом в показателях региональною развития»36.

Произошли позитивные изменения в изучении офицерского корпуса. В 1990-е гг. начали широко публиковаться многие документы и воспоминания о царской армии и флоте. При содействии Инсгшута военной истории Министерства обороны РФ в серии «Российский военный сборник» было издано несколько выпусков, касающихся дореволюционного офицерства. В них собраны труды лучших представителей военной общественности преимущественно второй половины XIX - начала XX в. и теоретиков российской военной эмиграции.

Помещенные в сборниках материалы публиковались лишь в ряде дореволюционных журналов или эмигрантских изданий, выходивших небольшим тиражом, которые в настоящее время представляют собой библиографическую редкость. В них впервые представлены свидетельства не только руководителей военных структур императорской России, но и ее рядовых представителей. Это позволяет наглядно представить обстановку и атмосферу того времени, психологию и духовный облик дореволюционного

37 офицерства .

Последние годы ознаменовались выходом в свет новых работ, затрагивающих вопросы развития военного образования, деятельности военной авиации и органов контрразведки в начале XX в, военных реформ 1905-1914 гг., а также механизмов внутриведомственного финансового контроля в армии и исполнение ею полицейских функций .

На Дальнем Востоке основные усилия историков также были обращены на изучение эволюции системы управления и гражданской службы39. Исследователями Н.И. Дубининой, Н.А. Троицкой, Т.А. Константиновой, А.И. Петровым, А.И. Костановым, В.М. Латышевым, А.Ю. Мальцевым, В.И. Калининым, Н.Б. Аюшин, А.В. Милежиком, нарисованы выразительные портреты как отдельных представителей высшей администрации Приамурского края, так и генерал-губернаторского и губернаторскою корпуса в целом с анализом их кадрового состава, материального положения и условий службы, раскрыта роль властных структур в укреплении безопасности, освоении и обустройстве дальневосточной окраины, показано участие в культурно-просветительской деятельности1".

Лучше дру1их изучена проблема отношения администрации Дальнею Востока к пребыванию иностранных мигрантов в крае, в том числе политике управления ими41. Отношение представителей высшей администрации Дальнего Востока к «еврейскому вопросу» рассмотрено в mohoi рафии В.В. Романовой. Вопросы формирования системы местного самоуправления на Дальнем Востоке, а также взаимоотношения ее органов с представителями государственной власти рассмотрены в коллективной монографии О.И. Сергеева, С.И. Лазаревой и Г.Я. Тригуба42.

Становлению и развитию административно-полицейской системы на Дальнем Востоке посвящены диссертационные исследования Я.Л. Салогуб и Е.В. Гамермана, а также коллективная монография A.M. Буякова, В.О. Шелудько, В.А. Черномаза. Отличительной чертой последней являются обширные приложения (биографии военных губернаторов, окружных начальников, полицмейстеров), среди которых было значшельное число военных деятелей41.

В последние годы появились публикации о дальневосючном чиновничестве41. Численность, сословный, образовательный состав, экономическое положение дальневосточного чиновничества, условия его службы, взаимоотношения с местным населением во второй половине XIX в. были рассмотрены в ряде работ Ю.Н. Поповичевой, которые получили дальнейшее отражение в диссертационном исследовании. Однако она изучила преимущественно гражданское чиновничество. Офицерский корпус как один из источников пополнения мест в администрации ею специально не рассматривался45.

Общей черюй разных по предмету исследования, объему и характеру монографий и статей последнего времени стало стремление авторов объективно проанализировать методы деятельности дальневосточных администраторов, ее положительные и отрицательные результаты, характер отношений с центральными органами власти, местным обществом и подчиненными, проследить влияние личных качеств на стиль и методы управления.

Исследования по военной тематике на Дальнем Востоке, в основном сводились к изучению «традиционных» вопросов: истории войн и военных кампаний, военною искусства, развития военной техники и т.п. Численноеib, структура армейских и флотских подразделений, их роль в хозяйственном освоении Дальнего Востока, укреплении обороны границ во время боксерского восстания, русско-японской и Первой мировой войны были рассмотрены в ходе выступлений на юбилейных конференциях посвященных 300-летию российского флота, 100-летию восстания ихэтуаней и русско-японской войны, 90-легию Первой мировой войны и в ряде иных публикаций46.

В современной отечественной историографии (в том числе и региональной), занимающейся проблемами военной истории, преобладаюi три основных направления: 1. «Баталистское» (изучение истории войн, кампаний, сражений); 2. «Униформистское» (изучение военного костюма); 3. «Политико-дипломатическое» (рассмотрение роли вооруженных сил в решении глобальных геополитических вопросов). При этом практически полностью отсутствуют работы социологического и социокультурного плана (о быте русских солдат и офицеров, их имущественном положении, проблемах снабжения и санитарно-гигиенического сосюяния войск, об армейской преступности и т.п.). Такой избирательный подход значительно обедняет отечественную историческую науку.

Зарубежная историография. В то время как в отечественной историографии делались лишь робкие попытки в исследовании дореволюционного офицерства и чиновничества, за рубежом историки плодотворно работали над изучением этих тем. Американский исследователь

II. Кенез писал, что «советские историки не опубликовали ничего о социальном составе офицерского корпуса, несмотря на то, ч/о их архивы содержат бо1агый материал по эюму вопросу»47. Причина крылась в методологии исторических исследований, практиковавшейся в советской исторической науке, и чрезмерной политизированности исследований. Изучение социального облика армии и бюрократии дореволюционной России тормозилось из-за возможных «неожиданных» выводов, которые могли привести к противоречиям между реальностью и заданными идеологическими штампами. Американский историк Э. Глисон ынужден был отметить, чю «марксистская школа совершенно ясно была настроена против изучения ретроградных, «непрогрессивных» исторических явлений. Считалось, что в подобных исследованиях не было ничего актуального, 1ак как нельзя почерпнуть ничего практически ценного, исследуя такие явления как неудачные попытки феодальных и полуфеодальных институтов реформироваться»48.

Особого внимания заслуживают иностранные груды, написанные на стыке военной и гражданской истории, прежде всего исследования Дж. Кипа, В. Фуллера, Д. Байрау, Дж. Бушнелла. Ни один из этих авюров не занимается военной историей в традиционном смысле, и не изучает сражения и военные кампании. Сознательный упор на социально-экономических и социально-политических особенностях российских вооруженных сил придает этим работам несомненную ценность.

Джон Кип на большом фактическом материале анализирует роль армии в государственной и общественной жизни России. По его глубокому убеждению, дореформенная Россия являлась милитаристским государством. Историк приводит классические признаки милитаризованной политической системы, которые присутствовали в жизни России: 1) доминирование военных церемоний и ритуалов; 2) государственная идеология, подкреплявшая милитаристские идеалы; 3) распространение этих идеалов через систему просвещения; 4) готовность платить дань военному могуществу империи в виде больших людских потерь в войнах; 5) опора на вооруженные силы в разрешении внутренних и внешних конфликтов; 6) государственный контроль над общественной жизнью в военных целях. Дж. Кип полагает, что и пореформенная Россия во многом сохранила свой милитаристский облик, несмотря на заметное снижение доли военных представителей в правящей элите49.

Вильям Фуллер в своей работе «Гражданско-военный конфликт в императорской России» исследует три аспекта: 1) борьбу между военным министерством и гражданскими ведомствами за финансовые потоки внутри государства; 2) использование армии в качестве политической силы для поддержания государственного строя и общественного порядка; 3) политические воззрения военных и гражданских служащих, их различия и причины социальной конфронтации50. По его словам, все эти факторы являлись причиной затяжного военно-гражданского конфликта в последние годы существования императорской России.

Примерно в таком же ракурсе применительно к XIX в. рассматривали вооруженные силы западные историки-слависты: Дитрих Байрау, Питер Кенез, Джон Бушнелл. Они проанализировали социальный состав и материальное положение солдат и офицеров, вопросы идеологии и профессионально подготовки вооруженных сил51.

Социальный состав и деятельность членов Государственною совета в период с 1894 по 1914 г. исследует историк Доминик Ливен. Используя методику, сходную с той, что применял П.А. Зайончковский, он детально рассмотрел правительственную политику в области формирования бюрократии, условия службы, материальное положение членов Государственного совета. Кроме того, им были выделены различные социокультурные группы в правящей бюрократии и нарисованы выразительные порфегы отдельных представителей этих групп52. Схожее исследование на губернаторском уровне предпринял Ричард Рсббинс. Он подробно рассматривает положение, круг действий, отношения с центральной властью, подчиненными и местным обществом российских губернаторов конца XIX - начала XX в.53

Однако все это - исследования в общероссийском масштабе. Единственная обобщающая работа по истории российского Дальнего Востока, автором которой является Дж. Стефан, в большей аепени может быть отнесена к так называемому классу популяризованной истории, где в обобщенном варианте представлены различные аспекты местной истории. Военная проблематика, к тому же в контексте системы гражданскою управления Дж. Стефаном специально не рассматривалась54.

Характерной чертой историографической ситуации последнего времени стало сближение подходов отечественных и зарубежных исюриков. Существовавшее ранее подчеркнутое разделение историографии на отечественную и зарубежную несло определенную идеологическую нагрузку. В современных условиях при господстве плюрализма мнений и политических позиций это жесткое разделение постепенно преодолевается55.

Внимание современных исследователей по большей части было сосредоточено на бюрократии центральных и высших органов власти. Вместе с тем провинциальные деятели России XIX - начала XX в. изучены недостаточно. Если управленческая деятельность и карьера отдельных генерал-губернаторов и губернаторов Европейской России, Сибири и Дальнего Востока стала предметом специального рассмотрения, то о военных деятелях в составе среднего и низшего звена администрации мало что известно. До сих пор не создано и обобщающего исследования о роли военных деятелей в системе гражданского управления на российском Дальнем Востоке. Проведенный анализ историографии позволяет сделать вывод о том, что указанная выше проблематика нашла косвенное отражение в литературе, однако она никогда не становилась предметом специального изучения. Все это говорит о значимости проводимого диссертационного исследования.

Целью pa6oibi является изучение роли военных деятелей в системе фажданского управления на российском Дальнем Востоке во второй половине XIX - начале XX в.

В соответствии с указанной целью автор ставит перед собой следующие задачи:

- проследить процесс формирования и развития системы гражданскою управления на Дальнем Востоке в контексте проблемы привлечения в нее офицеров;

- проанализировать уровень материального положения офицеров служивших в регионе, выявить причины их перехода на гражданскую службу;

- рассмотреть деятельность военных в составе высшего, среднего и низшего звена фажданского управления на Дальнем Востоке, с учетом их социальных характеристик (происхождение, образование, возраст и т.п.);

- определить в составе военных деятелей, находившихся в системе управления, различные подгруппы, отличающиеся по формальным и неформальным признакам, а также особенностями социокулыурного характера.

Объектом исследования являются военные деятели и гражданская служба. В категорию «военные деятели» нами включаются лица, имевшие специально-военную подготовку (образование) и персонально присвоенные офицерские звания. К общему реестру офицерского корпуса были оi несены лица как сохранившие военные звания, так и запасные, отставные и переименованные в фажданские чины, а в период 1850-1870-х гг. и многие офицеры милитаризованных корпусов (лесничих, горных инженеров, путей сообщения и др.), что было специфической чертой эпохи.

Под фажданской службой понимается особая сфера профессиональной деятельности лиц на должностях государственной гражданской службы по обеспечению полномочий центральных и региональных органов государственного управления Российской империи, отличавшаяся иерархическим, ведомственным разделением функций и сложившейся системой чинопроизводства, основанной на сословном происхождении, выслуге, заслуге и образовании.

Предметом исследования являются деятельность офицеров на гражданской службе и их социокультурные характеристики.

Хронологические рамки исследования охватывают период второй половины XIX - начала XX в. Нижняя граница определяется присоединением к России Приамурья и Приморья и их первоначальным заселением, подписанием Айгунского (1858) и Пекинского (1860) договоров, образованием Камчатской (1851), Забайкальской (1851), Приморской (1856) и Амурской (1858) областей. Верхняя ограничивается Февральской буржуазной революцией 1917 г. и связана с ликвидацией монархического строя в России.

Территориальные рамки исследования охватывают Приамурское генерал-губернаторство в административных границах 1884 г. (Забайкальская, Амурская, Приморская области, о. Сахалин).

Методологическая основа работы. Диссертационное исследование написано в контексте социальной истории. Современная ее интерпретация включает в себя различные теории и модели исторического развишя. Создать целостную картину исторической реальности можно, используя цивилизационный подход в сочетании с социокультурным, социально-экономическим, социально-политическим и др. Главный ориентир социально-исторических исследований - желание антрополо! изировать историю, максимально насытить ее человеческим содержанием. Полноправным субъектом исторического процесса признается каждый человек, не как представитель массы, класса, партии, а как человек, со свойственным только ему и именно в данный момент исторического действия образом и стилем жизни, семантикой жилища и одежды, отношением к браку и семье, верхнему и нижнему миру. При таком условии реальное человеческое содержание истории становится и основным предметом, и «ключом», способом исторического анализа.

В основе используемой в диссертации методики лежит сочетание анализа основных социальных характеристик отдельной группы дея гелей (в данном случае военных), впервые примененного П.А. Зайончковским и просопографического подхода, сущность которого заключается в рассмотрении индивидуальных биографий с целью выявления общих характеристик, присущих определенным социальным группам. Кроме тою, нашла применение уже достаточно известная среди отечественных и зарубежных специалистов методика работы с различными социокультурными группами. При проведении исследования использовались методы: проблемно-хронологический, статистического анализа, культурно-нормативной стратификации, приемы сравнительного анализа с использованием различных источников и литературы. При работе над диссертацией автор опирался на принципы объективности и историзма.

Источниковую базу исследования составили опубликованные и неопубликованные документы и материалы. Их условно можно разделить на несколько групп. Опубликованные источники представлены нормативно-правовыми актами, правительственными постановлениями, инструкциями различных ведомств, статистическими сборниками, материалами периодической печати.

Первую группу источников составили нормативно-правовые акты, опубликованные в Своде законов Российской империи, в особенности «Устав о службе гражданской» (в изданиях 1857 и 1876 г.), в котором содержатся основные правила, определявшие правовое положение офицеров перешедших на фажданскую службу (принципы занятия должностей, материальное положение, условия службы, различные социальные гарантии).

Необходимо отметить плодотворную археографическую работу, проводимую сотрудниками Российского государственного исторического архива Дальнего Востока. Ими были изданы несколько сборников документов по истории Дальнего Востока, в том числе по истории системы управления. Особого внимания заслуживает начавшаяся с 2002 г. публикация законодательных актов по освоению дальневосточного региона, представленных в Полном своде законов Российской империи. В свет вышли уже четыре сборника, которые хронологически охватывают период 18561889 гг. С их выходом источниковая база исследований по истории системы управления и 1ражданской службы на российском Дальнем Востоке существенно обогатилась. Информационная ценность данной группы источников заключается в том, что в них нашли отражение изменения в административно-территориальном делении России и внесение изменений в штаты гражданского управления56.

Вторую группу источников составляют справочные издания, содержащие общие сведения об аппарате управления на российском Дальнем Востоке. Определенную ценность имеют адрес-календари, торгово-промышленные календари, путеводители, памятные книжки по областям. В них содержится подробное описание дальневосточных областей с показанием численности и состава аппарата управления, информация о назначениях, перемещениях и увольнениях чиновников и офицеров, экономическом состоянии, административном устройстве территорий, общественной жизни населения .

Третью группу составляют источники личного происхождения (дневники, мемуары, письма). Они содержат ценные сведения о неформальных отношениях, взглядах, настроениях и предпочтениях деятелей администрации, об их поступках в конкретных ситуациях и общей линии поведения отдельных лиц и целых групп. По своему происхождению они принадлежат перу высшей администрации58, средним слоям чиновничества59, казакам60, купцам61, офицерам62, ученым-пугешественникам6\ иностранцам64.

Большую помощь при проведении исследовании оказали сборники материалов «Граф Н.Н. Муравьев-Амурский в воспоминаниях современников» и «Мемуары сибиряков. XIX век». Вышедшие в серии

История Сибири. Первоисточники», составленные сибирскими историками и архивистами (под общей редакцией академика РАН П.П.Покровского), они значительно обогатили исгочниковую базу многих исследователей, занимающихся изучением администрации Сибири и Дальнего Востока середины и второй половины XIX века.

Опубликованные в двух сборниках воспоминания образуют комплекс-различных по объему, форме, идейной направленности и информативности источников. Среди авторов представители разных слоев сибирского общества - чиновничества, купечества, казачества, офицерства. Описываемые события происходят в Сибири и на Дальнем Востоке в XIX - начале XX в. Особое место уделено «муравьевской эпохе». Собранные воедино воспоминания различных по социальному статусу, профессии, образовательному уровню людей позволяют полнее воссоздать атмосферу ушедшей эпохи и более рельефно и разносторонне ее охарактеризовать.

Четвертую группу источников составляет периодическая печать (центральные и местные журналы). Из центральных изданий это «Русская старина», «Русский вестник», «Исторический вестник», «Русский архив», из региональных - «Сибирский архив». Содержание прессы за рассматриваемый период было разноплановым. В ней описывались различные административные порядки и местные нравы, назначения и перемещения чиновников и офицеров, криминальная хроника, что служило дополнительным иллюстративным источником.

Приоритетное место как основной компонент источниковой базы при исследовании указанной темы имеют архивные документы. Автором изучены и обобщены материалы семи архивов: Российского государственного исторического архива Дальнего Востока (РГИА ДВ), Национальною архива Республики Бурятия (НАРБ), Государственного архива Иркутской области (ГАИО), Государственного архива Читинской области (ГАЧО), Государственного архива Амурской области (ГААО),

Государственного архива Хабаровского края (ГАХК), Государственного архива Приморского края (ГАПК).

В конгекае указанной проблемы большое значение имеют форму шрные списки и личные дача деятелей администрации, и посчужные списки офицеров, служивших на Дальнем Востоке. Наибольшее их количество содержится в РГИА ДВ: Ф. 1 - Приморское областное правление; Ф. 702 -Канцелярия Приамурского генерал-губернатора; Ф. 704 - Канцелярия военного губернатора Амурской области; в ГАЧО: Ф. 1 - Забайкальское областное правление; в ГАИО: Ф. 24 - Главное управление Восточной Сибири; Ф. 712 - Горное отделение Главного управления Восточной Сибири. Формулярные и послужные списки содержат сведения о возрасте, образовании, происхождении, вероисповедании, об основных вехах карьеры, наградах, семейном и имущественном положении. Наличие однотипной, формализованной информации дает широкие возможности для соответствующих обобщений. Всего было обнаружено около 200 формулярных и послужных списков военных деятелей, служивших в составе высшего, среднего и низшего звеньев дальневосточной администрации. При их отсутствии сведения об офицерах были частично почерпнуты из прошений о приняши на гражданскую службу, которые направлялись на имя губернатора или генерал-губернатора. Зачастую к прошениям прилагался и аттестат, содержащий сведения о службе просимого лица и основных вехах ею карьеры, что является важным информативным источником.

Кроме того, в основу исследования положены массовые источники, различные по количеству и качеству информации. В первую очередь это отчетная документация (отчеты генерал-губернаторов, губернаторов, градоначальников, командиров Владивостокского порта, горных исправников, чиновников по особым поручениям, отчеты региональных отделений центральных управлений и ведомств). Они содержат ценную информацию о взглядах и намерениях представителей дальневосточной администрации, а также целый комплекс сведений о положении отдельных областей и всего дальневосточного региона, его социально-экономическом и социально-полишчсском развиши за тот или иной период.

Следующую группу источников составляю! материалы официачышго делопроизводства, которые содержат переписку местных чиновников с центральными учреждениями, циркулярные предписания, приказы, правила, распоряжения, секретные донесения, результаты инспектирования различных региональных учреждений. Журналы заседаний, совещаний, официальная переписка чиновников министерств с местными учреждениями, ходатайава, рапорты и записки различных чиновников с мест к вышестоящим инсшщиям даюг представление о результатах деятельности дальневосточной администрации и позволяют проследить взаимоотношения между всеми уровнями власти.

Значительный массив вторичных источников составили монографии и статьи отечественных и зарубежных ученых.

Таким образом, рассмотренные источники содержат ценную информацию для данного исторического исследования. В значительной степени они дополняют друг друга. Разнообразие их видов, несомненно, повышают ценность информационною поля, создаваемого ими и позволяв! полнее и конкретнее рассмотреть исследуемую тему. Все это дает широкие возможности для изучения затронутой в диссертации проблематики и позволяет решить поставленные задачи.

Научная новизна заключается в рассмотрении профессиональных военных в непривычной для них сфере деятельности - гражданской службе. Данное исследование является первой попыткой создания комплексной характеристики состава и деятельности профессиональных военных среди высшего, среднего и низшего звеньев администрации Дальнего Востока России во второй половине XIX - начале XX в. Анализ значительного количеава неопубликованных материалов (прежде всего личных дел, формулярных и послужных списков) позволил выявить и систематизировать сведения о военных деятелях, проходивших службу в различных отраслях гражданскою управления на Дальнем Востоке и обнаружить в их составе различные социокультурные группы, отличающиеся по формальным и неформальным признакам.

Практическая значимость работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы при подютовке обобщающих работ по истории Дальнего Востока России, а также общих учебных курсов и спецкурсов по военной истории XIX- начала XX в.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, 4 глав, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Военные деятели и гражданская служба на Дальнем Востоке России"

Заключение

По своей природе, выполняемым функциям в обществе и государстве армия традиционно относится к числу наиболее значимых социальных институгов. Этой исключительностью она обязана трем преимуществам: превосходству в организации, высокому символическому статусу и монополии на вооружение. При этом армия является частью государственного аппарата и направляет свою мощь на выполнение гадач, стоящих перед правительством. Таким образом, она изначально встроена в систему государственной власти1.

С первых десятилетий существования российской регулярной армии и практически во все периоды ее истории исполнение офицерами обязанностей гражданской службы было нередким явлением. Причина предпочтения, которое отдавало центральное правительство войсковому командованию в делах управления, была проста: ставка на армейский потенциал позволяла максимально приблизить высший слой управляющих к управляемым, вне зависимости от разделявшей их географической и социальной дистанции. В некотором роде на вооруженные силы ложилась нагрузка коммутатора, соединявшего по линиям дисциплинарной связи удаленные точки подведомственного пространства с главным «диспетчерским пунктом», расположенным в центре. А военнослужащий - наладчик линии этой связи -обретал дополнительное качество агента централизации2.

Принцип дисциплинарной субординации стал важнейшим механизмом государственной организации и энергично применялся ко всему аппарагу управления. В милитаризме самодержавие искало и находило не только наиболее надежную опору, но также недостижимый и все-гаки желанный образец общественного порядка.

Не стал исключением и Дальний Восток, система управления которым изначально формировалась как военизированная. Высшие должностные лица местного управления были встроены в военную иерархию и оказывались в соподчиненном положении не только по линии административных отношений, но и по линии воинской субординации. Вплоть до начала XX в. генерал-губернаторская и губернаторская должности на Дальнем Восюке носили подчеркнуто военный характер. Назначение военных деятелей в новые пограничные области (Забайкальскую, Амурскую, Приморскую) во многом было обусловлено тем, что колонизация герриюрий, вновь присоединенных к России, осуществлялась военно-административными методами.

На этапе становления системы управления наличие офицеров на гражданских должностях было вполне органичным явлением, так как первыми в необжитых и только что занятых районах Дальнего Востока оказались представители вооруженных сил. Именно на них была возложена задача по созданию основ первичной управленческой структуры, из них же происходило рекрутирование кадров на вновь открывшиеся административные вакансии в крае.

Широкое использование военных деятелей на гражданских должностях в дальневосточном регионе в начале исследуемого периода объяснялось, во-первых, общей милитаризованностью управления в Российской империи при Николае I, а во-вторых, было связано с тем, что до 1876 г. не был четко регламентирован перечень гражданских должностей, которые разрешалось занимать военным деятелям. Между редакциями «Устава о службе гражданской» 1857 г. и 1876 г. были некоторые разночтения. Если в издании 1857 г. еще действовали многие законоположения времен Николая I, то в 1876 г. они уже были опущены.

Суровые климатические условия, близость границ с азиатскими государствами, недостаточность средств и путей сообщения, наличие каторги, отсутствие земства и объединенного дворянства и другие негативные факторы накладывали отпечаток и на гражданскую службу, превращая ее в довольно специфичное явление и затрудняя подбор соответствующих кадров. Мало кто из чиновников изъявлял желание здесь служить. Это обстоятельство снижало их политический вес в глазах правящей элиты и укрепляло позиции профессиональных военных, делая их более предпочтительными при организации имперского пространства.

Личный состав воинских частей непосредственно взаимодействовал с местной администрацией и нередко выступал основным инарументом I осударственной политики в регионе. Временами офицеры регулярных и казачьих частей, даже не замещая гражданских должностей, оставались единственными представителями власти на огромных просторах Дальнего Востока и были первой инстанцией, куда обращались местные жители. Все это делало военных надежным партнером региональной администрации.

Замещение гражданских должностей офицерами во второй половине XIX - начале XX в. стало на Дальнем Востоке постоянной практикой. Присутствие военных деятелей на некоторых гражданских должностях (генерал-губернатор, военный губернатор, полицмейстер и др.) выглядело вполне закономерным явлением, а на других (советник областного правления, лесной ревизор, агроном, окружной казначей, податной инспектор и др.) было скорее исключением из правил. Что неудивительно, так как по роду занятий последние были специализированными должностями, для занятия которых требовались особая подготовка и соответствующий опыт работы, чего у офицеров быть не могло.

Военные деятели, входившие в состав дальневосточной администрации, преимущественно были заняты в сфере общего, а не в профессионально-технического управления. Анализ сохранившихся послужных списков свидетельствует, что 90% от их общего количества приходилось на должности ведомства внутренних дел и юстиции, особенно с переводом туда в 1895 г. Главного тюремного управления. Кроме того, соответствующие статьи «Устава о службе гражданской» (ст. 169, 209) зачастую сужали спектр потенциальных гражданских должностей для военных деятелей Министерством внутренних дел. В период 1860-1917 гг. удельный вес офицеров в узкоспециализированных ведомствах (финансовом, государственных имуществ, путей сообщения и др.) снизился, в связи с их демилитаризацией в 1860-е гг. Вместе с тем в МВД он был традиционно высок на протяжении всею исследуемою периода.

В конце XIX - начале XX в. на Дальнем Востоке происходил процесс вторичной милитаризации системы управления, который напрямую зависел от смены внешнеполитических приоритетов и устремления России в Азиатско-Тихоокеанский регион. На приток офицеров на гражданские должности повлияли два обстоятельства. Во-первых, образование в 1884 г. Приамурского генерал-губернаторства и Приамурского военною округа привело к открытию новых штатных единиц и увеличению войск на Дальнем Востоке. Во-вторых, закон 13 июня 1886 г. о привилегиях гражданской службы снизил степень ее привлекательности и способствовал оттоку гражданских служащих в другие районы. Освободившиеся вакансии постепенно заполняли офицеры. Обострение отношений с Китаем и Японией заставляло местные власти прибегать к услугам не просто образованных людей, но получивших специфическую подготовку. Не случайно, например, в начале XX в. почти все пограничные комиссары на Дальнем Востоке были офицерами Генерального штаба, а среди уездных начальников доля лиц с военным образованием и военной подготовкой составляла 40%.

Пограничное положение территории, фактическое доминирование в крае военного контингента в течение длительного периода в связи с юридичгски закрепленным за некоторыми должностями статусом «военных», нехватка гражданских специалистов в значительной степени предопределили милитаризованный характер регионально управления. Военизированная вертикаль власти была следствием нескольких причин: 1) отсутствием социальных резервов, из которых могла бы пополняться гражданская бюрократия; 2) нежеланием российского правительства нести финансовые затраты, связанные с расширением штатов гражданского управления в дальневосточном регионе; 3) принудительного, насильственною характера большинства проектов власти, которые требовали исполнителей с соответствующей подготовкой и внутренней предрасположенностью; 4) значительного числа запасных и отставных офицеров, которые пользовались преимуществами при поступлении на гражданскую службу и содействовали сохранению ее военизированного облика

К этим причинам следует отнести и падение престижа строевой военной службы. Во второй половине XIX - начале XX в. продвижение по служебной лестнице в вооруженных силах совершалось медленнее, чем в гражданской службе. Весьма болезненной, как и в современной России, оставалась проблема денежного содержания офицеров. Увеличившись в абсолютных цифрах, жалованье стало обеспечивать офицерству лишь весьма скромное место среди других профессиональных и социальных групп. Рост цен не сопровождался адекватным увеличением офицерского содержания. Все эю привело к ухудшению имущественного положения среднестатистического офицера и сказалось на падении престижа военной службы в российском обществе. При такой обстановке офицеры стремились покинуть строй и перейти в военные штабы, канцелярии или на гражданскую службу, где денежное содержание было гораздо выше, а условия службы более приемлемыми. Многие из них не блистали социальным происхождением. Полому гражданская служба оставалась для таких лиц единственной возможностью достичь высокого положения в обществе.

Сопоставим характеристики военных деятелей в высшем, среднем и низшем звене администрации, для удобства изложения обозначенные как-1-я, 2-я и 3-я группы3. В составе трех групп - более половины дворян, совсем мало помещиков, что было общим следствием опока из офицерского корпуса во второй половине XIX - начале XX в. класса земельных собственников. В 1-й группе заметно больше образованных людей. Как правило, они имели высшее образование, представители 2-й и 3-й групп -среднее, причем у них высока доля лиц, окончивших окружные юнкерские училища. Такое образование было характерным не только для офицеров из разночинцев и податных сословий, но и дворян.

С таким багажом знаний проблематично было сделать успешную карьеру в армии. 11оэюму многие офицеры сознательно шли на гражданскую службу, в особенности на должности по административно-полицейскому управлению (уездные начальники, полицмейстеры, горные исправники, чиновники особых поручений). Например, только среди военных деятелей в составе среднего звена удельный вес перешедших на гражданскую службу в обер-офицерских чинах (от прапорщика до капитана) составлял 75%.

В 1-й группе было больше лиц среднего и пожилого возраста. Неудивительно, чтобы занять высшие должности, надо было иметь значительный военный, административный, дипломатический опыт и отличиться ранее на каком-то служебном поприще. В основном это были люди в высоких чинах III-VI класса. Назначение на Дальний Восток было для многих из них закатом удачной карьеры, пропуском к гарантированной пенсии и обеспеченной старости. Во 2-й и 3-й группе заметно больше начинающих служащих, для которых гражданские занятия на Дальнем Востоке были началом карьерного роста. Среди них встре1штись и офицеры в возрасте 40-45 лет с опытом гражданской службы, полученным в других районах России.

Представители 2-й и 3-й групп во многом были похожи. Некоторые из военных деятелей, оказавшихся в составе среднего звена администрации, вышли из ее низов. Благодаря своей целеустремленности и должной активности они смогли продвинуться наверх и сделать довольно успешную карьеру. Другие «не сумев понравиться начальству», так и остались на нижних этажах иерархической лестницы. Многие из них делали это сознательно, в ущерб чинам и должностям занимаясь темными поборами с населения. Срок гражданской службы на Дальнем Востоке между 1-й и 2-й группами по продолжительности распределялся примерно поровну. По пять лет и более в 1-й группе прослужили 45,2% и во 2-й группе 48% лиц соответственно.

Используя формальные и неформальные критерии, автором были выделены различные социокультурные группы среди военных деягелей в составе высшего, среднего и низшего звена дальневосточной администрации. Входившие в них люди отличались своим происхождением, образовательным уровнем, поведением в быту и на службе, системой ценностей и направлением профессиональной деятельности. Среди них были лица как вполне заурядные, иногда случайно попавшие на гражданские должности, так и выдающиеся, даже талантливые администраторы. Основная же заслуга военных деятелей заключалась в том, что они восполнили недостаток гражданских специалистов, способствовали становлению и развитию системы управления и тем самым внесли значительный вклад в укрепление стратегических позиций России на Дальнем Восюке.

1 Вятр П. Социология политических отношений. М., 1979. С. 367-368; Hner S.T. 1 he man on the Horseback. The role of the Military in Politics. Boulder, Colorado, 1988. P. 5.

2 Волкова И.В. Русская армия в русской исюрии. М., 2005. С. 193.

Список научной литературыПавлов, Юрий Анатольевич, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Ф. 28. Владивостокская городская управа1. Он. 1. Д. 28.

2. Ф. 701. Главное управление Восточной Сибири Оп. 1.Д. 56, 103.

3. Ф. 702. Канцелярия Приамурского генерал-губернатора

4. Ф. 704. Канцелярия военного губернатора Амурской облас1и On. 1. Д. 255.

5. Оп. 8. Д. 25, 28, 96, 143, 340, 343, 375, 407, 418, 469, 495, 518, 529, 534, 554, 583, 609, 632.

6. Ф. 1336. Амурский пеший казачий полубатальон Оп. 2. Д. 3.

7. Ф. 1381. Начальник Камчатской казачьей команды On. 1. Д. 6.

8. Национальный архив Республики Бурятия

9. Ф. 80. Крестьянский начальник 3-го участка Селенгинского уезда On. 1. Д. 2.

10. Ф. 89. Забайкальский городовой казачий полк On. 1. Д. 317,359, 362,372, 374, 563. Ф. 92. Канцелярия Кяхтинского градоначальника On. 1. Д. 166,370, 1181.

11. Государственный архив Иркутской области Ф. 24. Главное управление Восточной Сибири On. 1. (к. 1471). Д. 330, (к. 1957). Д. 191.

12. Оп. 9. (к. 1901). Д. 94, (к. 2034). Д. 78, (к. 2042). Д. 227, (к. 2044). Д. 277. Оп. 10. (к. 2009). Д. 34, (к. 2100). Д. 40, (к. 2102). Д. 61, (к. 2102). Д. 91. Ф. 162. В.И. Вагин Оп.1. Д. 82.

13. Ф. 712. Горное отделение Главного управления Восточной Сибири Оп. 1.Д. 46, 63,97, 177,219, 220,307,351,386,389,414,493,509.

14. Государственный архив Читинской области Ф. 1.Забайкальское областное правление

15. Государственный архив Амурской области

16. Ф. 15-И. Канцелярия военного губернатора Амурской области On. 1. Д. 112, 132. Оп. 2. Д. 5.

17. Государственный архив Хабаровского края

18. Ф. 831. Особый огдел Биньцзянского штаба общества Кио-Ва-Кай Оп. 2. Д. 31.

19. Ф. 849. В.И. Чернышева Оп. 1.Д.4.

20. Ф. Р-768. Документы по истории армии на Дальнем Востоке (коллекция): 1886-1976 гг.1. Оп. 2. Д. 5.

21. Государственный архив Приморского края

22. Ф. 1. Заведующий переселенческим делом Приморского района Оп. 1.Д. 25.

23. Ф. 12.12-й Сибирский стрелковый Наследника Цесаревича полк1. On. 1. Д. 2, 5.2. Опубликованные источники

24. Автобиография А.О. Дюгамеля // Русский архив, 1885. № 7-10.

25. Амурский народный календарь на 1900 год. Благовещенск, 1900.- 243 с.

26. Базедов, Г. Путевые впечатления о военной России / Г. Базедов // Быт русской армии XVIII начала XX в. М.: Воениздат, 1999. с. 272-291.

27. Богданов, Р.К. Воспоминания амурского казака о прошлом. / Р.К. Богданов. -Хабаровск, 1900.- 109 с.

28. Бодиско, A.M. Из жизни Хабаровска. / A.M. Бодиско. Хабаровск, 1913. -285 с.

29. Бурачек, Е.С. Воспоминания заамурского моряка. До и после Владивосюка. / Е.С. Бурачек, В.В. Бурачек. Владивосток: ОИАК, 1999. - 242 с.

30. Венюков, М.И. Путешествие по Приамурью, Китаю и Японии. / М.И. Ве-нюков. Хабаровск: Дальгиз, 1952. - 304 с.

31. Владивосток: Сборник исторических документов (1860-1907 гг.). Владивосток: Примор. книжн. изд-во, 1960. 220 с.

32. Воспоминания генерал-фельдмаршала Д.А. Милютина. 1860-1862. М.: Российский архив, 1999. 560 с.

33. Всеподданнейшая записка военного губернатора о состоянии Амурской области за 1909-1910 гг. Б.м., б.г. 10 с.

34. Всеподданнейший отчет военного губернатора Амурской области за 1905 г. Б.м., б.г.-22 с.

35. Всеподданнейший отчет военного губернатора Приморской области генг-рал-лейтенанта Чичагова за 1900 г. Б.м., б.г. 102 с.

36. Всеподданнейший отчет военного губернатора Приморской области за 1907-1908 гг. Б.м., б.г. 14 с.

37. Всеподданнейший отчет о состоянии Приморской области за 1905 год. Б.м., б.г. 19 с.

38. Всеподданнейший отчет Приамурского генерал-губернаюра генерал-лейтенанта Духовского за 1893, 1894 и 1895 годы. СПб., 1895. 172 с.

39. Всеподданнейший отчет Приамурского генерал-губернатора генерал-лейтенанта Духовского за 1896-1897 годы. СПб., 1898. 95 с.

40. Всеподданнейший отчет Приамурского генерал-губернатора генерала oi инфантерии Гродековаза 1898-1900 годы. Хабаровск, 1901.- 148 с.

41. Всеподданнейший отчет Приамурского генерал-губернаюра генерала от инфантерии Гродекова. 1901-1902 годы. Б.м., б.г. 72 с.

42. Второй съезд губернаторов и др. представителей в Хабаровске. Владивосток, 1886.-79 с.

43. Герцен, А.И. Собр. соч. в 8 т. / А.И. Герцен. М.: изд-во «Правда», 1975. Т. 3. - 544 с.

44. Герцен, А.И. Былое и думы. / А.И. Герцен. М.: Захаров, 2003. - 976 с.

45. Гершельман, Ф.К. Генералами рождаются. Воспоминания русских военачальников XIX начала XX в. / Ф.К. Гершельман, Д.И. Гурко. - М.: Русское слово, 2002. - 472 с.

46. Граф Н.Н. Муравьев-Амурский в воспоминаниях современников. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1998. 412 с.

47. Грум-Гржимайло, Г.Е. Описание Амурской обласш. / Г.Е. Грум-Гржимайло. СПб., 1894. - 647 с.

48. Дальний Восток глазами начальника жандармского управления // Отечественные архивы. М., 1993.№ I.e. 88-100.

49. Дальний Восток России: из истории системы управления. Документы и материалы. К 115-летию образования Приамурскою генерал-губернаторства. Владивосток: РГИА ДВ, 1999. 233 с.

50. Дальний Восток России в материалах законодательства. 1856-1861 гг. Владивосток: РГИА ДВ, 2002. 234 с.

51. Дальний Восток России в материалах законодательства. 1862-1870 гг. Владивосток: РГИА ДВ, 2004. 224 с.

52. Дальний Восток России в материалах законодательства. 1871-1880 гг. Владивосток: РГИА ДВ, 2004. 404 с.

53. Дальний Восток России в материалах законодательства. 1881-1889 гг. Владивосток: РГИА ДВ, 2005. 260 с.

54. Достоевский, Ф.М. Собр. соч. в 15 т. / Ф.М. Достоевский. М.: Наука, 1990. Т. 7.-848 с.

55. Залесский, П.И. Грехи старой России и ее армии / П.И. Залесский // Философия войны. М.: Анкил-воин, 1995. с. 153-208.

56. Записки сенатора Н.П. Синельникова// Исторический вестник, 1895. № 6-7.

57. Из воспоминаний М.И. Венюкова. Кн. I. 1832-1867. Амаердам, 1895. -417с.

58. Из воспоминаний М.И. Венюкова. Кн. 2. 1867-1876 гг. Амстердам, 1895. -285 с.

59. Из истории колонизации Приамурья. Дневник П.В. Белокопытова // Сибирский архив. 1914. № 1. с. 1-11.

60. Исторический очерк деятельности Корпуса военных топографов. 18221872. СПб., 1872.- 616 с.

61. Калинин, В.А. Краткий исторический очерк города Никольска-Уссурийского. / В.А. Калинин. Никольск-Уссурийский, 1913. - 86 с.

62. КВЖД. Исторический обзор. 1896-1923. Сост. Е.Х. Нилус. Харбин, 1923. -690 с.

63. Кейзерлинг, А.Г. Воспоминания о русской службе. / А.Г. Кейзерлинг. М.: Академкнига, 2001. - 447 с.

64. Краснов, П.Н. Атаман: Воспоминания. / П.Н. Краснов. М.: Вагриус, 2006. - 650 с.

65. Краткий исторический очерк Владивостока. 1860-1910. Сост. II.II. MaiBe-ев. Владивосток, 1910. 192 с.

66. Краткий очерк 50-летней службы генерал-лейтенанта Синельникова. Иркутск, 1873. 31 с.

67. Кропоткин, П.А. Дневники разных лет. / П.А. Кропоткин. М.: Советская Россия, 1992.-464 с.

68. Курлов, П.Г. Гибель императорской России. / Г1.Г. Курлов. М.: Захаров, 2002. - 302 с.

69. Куропаткин, А.Н. Русско-японская война 1904-1905: Итоги войны. / А.Н. Куропаткин. СПб.: изд-во Полигон, 2002. - 525 с.

70. Куропаткин, А.Н. Русская армия. / А.Н. Куропаткин. СПб.: изд-во Полигон, 2003. - 590 с.

71. Лухманов, Д.А. На капитанском мостике. / Д.А. Лухманов. Хабаровск: Дальгиз, 1941.- 159 с.

72. Максимов, С.В. На Востоке. Поездка на Амур. Дорожные заметки и воспоминания. / С.В. Максимов. СПб., 1871.- 594 с.

73. Мартынов, Е.И. Из печального опыта русско-японской войны. / Е.И. Мартынов.-СПб., 1906.-174 с.

74. Мемуары сибиряков. XIX век. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2003. 346 с.

75. Меньшиков, М.О. Из писем к ближним. / М.О. Меньшиков. М.: Воепиз-дат, 1991.-224 с.

76. Миролюбов, И.П. Восемь лет на Сахалине / И.П. Миролюбов // Исторический вестник, 1900. № 1. с. 267-301.

77. Невельской, Г.И. Подвиги русских морских офицеров на крайнем Востоке России. / Г.И. Невельской. Хабаровск: книжн. изд-во, 1969. - 420 с.

78. Никитенко, А.В. Записки и дневник: в 3 т. / А.В. Никитенко. М.: Захаров, 2005. Т. 1.-640 с.

79. Никольск-Уссурийский: страницы истории. Документы и материалы. Владивосток: РГИА ДВ, 2003. 180 с.

80. Обзор деятельности пограничного комиссара Амурской области в период 1913-1914 гг. Б.м., б.г. 27 л.

81. Офицерский корпус русской армии. Опыт самопознания. Российский военный сборник. М.: Русский путь, 2000. 640 с.

82. Палеолог, С.Н. Около власти. Очерки пережитого. / С.Н. Палеолог. М.: Айрис-пресс, 2004. - 352 с.

83. Памятная книжка Забайкальской области на 1893 год. Чита, 1893.- 111с.

84. Памятная книжка Забайкальской области на 1895 год. Чита, 1895,- 103 с.

85. Памятная книжка Забайкальской области на 1896 юд. Чита, 1896.- 121с.

86. Петров, А.И. Амурский щит: Записки первостроигеля Николаевска-на-Амуре. / А.И. Петров. Хабаровск: книжн. изд-во, 1974. - 416 с.

87. Пилсудский, Б. «Дорогой Лев Яковлевич.» (Письма Л.Я. Штернбергу. 1893-1917 гг.). / Б. Пилсудский. Южно-Сахалинск: Сахалин, обл. краеведческий музей, 1996. - 336 с.

88. Поездка и пребывание на Камчатке в 1851-1855 гг. К. фон Дитмара. Исторический отчет по его путевым дневникам. Ч. 1. СПб., 1901.- 756 с.

89. Полководцы, военачальники и военные деятели России в «Военной энциклопедии» Сытина. СПб.: Экополис, 1995. Т. 1-3.

90. Постановления по денежному довольствию военнослужащих. Издание неофициальное. Сост. Ан. Яценко. СПб., 1897. 427 с.

91. Приказы по Владивостокской крепости и 4-му Сибирскому армейскому корпусу за 1912 г. Б.м., б.г.

92. Приказы по войскам Приамурского военного округа за 1885-1916 гг. Б.м., б.г.

93. Рагоза, А.Ф. Краткий очерк занятия Амурского края и развития боевых сил Приамурского военного округа. / А.Ф. Рагоза. Хабаровка, 1891. - 217 с.

94. Римский-Корсаков, В.А. Балтика-Амур: Повествование в письмах о плаваниях, приключениях и размышлениях командира шхуны «Восток». / В.А. Римский-Корсаков. Хабаровск: книж. изд-во, 1980. - 446 с.

95. Савич, Г.Г. Законы об управлении областей Дальнего Востока. / Г.Г. Са-вич. СПб., 1904.-221 с.

96. Сахалинский календарь. Сахалин, 1897.- 234 с.

97. Сборник главнейших официальных документов по управлению Восточной Сибирью: в 8 т. Иркутск, 1884. т. 1-8.

98. Свод законов Российской империи. Т. 3. (Устав о службе гражданской). Изд. 1857, 1876 гг. СПб., 1857, 1876.

99. Современная военная психология: Хрестоматия. / Сост. А.А. Урбанович. -Минск: Харвест, 2003. 576 с.

100. Струве, Б.В. Воспоминания о Сибири / Б.В. Струве // Русский вестник, 1888, №4-6, 10-11.

101. Суботич, Д.И. Задачи России на Дальнем Востоке. / Д.И. Субогич. Ревель, 1908.-53 с.

102. Сухомлинов, В.А. Воспоминания. / В.А. Сухомлинов. Минск: Харвест, 2005. - 624 с.

103. Токовинин, А.А. Памятная книжка Амурской области. / А.А. Токовинин. -Благовещенск, 1914. 356 с.

104. Унтербертер, П.Ф. Приморская облааь. 1856-1898. / П.Ф. Ушербергер. -СПб., 1900.-324 с.

105. Унтербергер, П.Ф. Приамурский край. 1906-1910. / П.Ф. Унтербертер. -СПб., 1912.-428 с.

106. Фадеев, Р.А. Кавказская война: / Р.А. Фадеев. М.: Эксмо, 2003. - 640 с.

107. Феоктистов, Е.М. За кулисами политики и литературы. 1848-1896. / Е.М. Феоктистов. М.: изд-во Новости, 1991. - 464 с.

108. Хоуз, Ч.Г. На Восточной окраине. Отчет о научных исследованиях среди коренных народностей и каторжников Сахалина и заметки о путешествиях в Корею, Сибирь и Маньчжурию. / Ч.Г. Хоуз. Южно-Сахалинск: Сахалин, книжн. изд-во, 2003. - 356 с.

109. Шапошников, Б.М. Воспоминания. Военно-научные труды. / Б.М. Шапошников. М.: Воениздат, 1974. - 574 с.

110. Шумахер, П.В. К истории приобретения Амура. Сношения с Китаем с 1848 по 1860 год. / П.В. Шумахер // Русский архив, 1878. № 11. с. 257-342.

111. Щеглов, И.В. Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири: 1032-1882. (Иркутск, 1883) / И.В. Щеглов. Репринт Сургуi: Северный дом, 1993.-463 с.3. Периодическая печать

112. Исторический вестник (Санкт-Петербург) 1894. № 4; 1895. № 6-7; 1899. № 1; 1900. № 2.32. Русский архив (Москва)1878. № II; 1885 №7-10; 1913. №7.

113. Русский вестник (Москва) 1888. №4-6, 10-11.

114. Сибирский архив (Минусинск) 1914. № 1-2.2184. Лшература

115. Алексеев, А.И. Н.К. Бошняк и открытие Советской Гавани. Исюрический очерк. / А.И. Алексеев. Хабаровск: книжн. изд-во, 1955. - 136 с.

116. Алексеев, А.И. Охотск колыбель русского Тихоокеанского (juioia. / А.И. Алексеев. Хабаровск: книж. изд-во, 1958. - 158 с.

117. Алексеев, А.И. Сподвижники Г.И. Невельского. / А.И. Алексеев. Южно-Сахалинск: книжн. изд-во, 1967. - 144 с.

118. Алексеев, А.И. Амурская экспедиция 1849-1855 гг. / А.И. Алексеев. М.: Мысль, 1974.- 191 с.

119. Алексеев, А.И. Освоение русскими людьми Русской Америки до конца XIXв. / А.И. Алексеев. М.: Наука, 1982. - 288 с.

120. Алексеев, А.И. Г.И. Невельской. / А.И. Алексеев. М.: Наука, 1984. - 192 с.

121. Алексеев, А.И. Как начинался Владивосток. / А.И. Алексеев. Владивосток: Дальневосточное книж. изд-во, 1985. - 224 с.

122. Алексеев, А.И. Освоение русскими Дальнего Востока. Конец XIX в. 1917г. / А.И. Алексеев, Б.Н. Морозов. М.: Наука, 1989. - 224 с.

123. Анисимов, А.Л. Отношение властей Восточной Сибири к проблеме нелегального пребывания американцев на Дальнем Востоке России в середине XIX в. / А.Л. Анисимов // Архивы Дальнего Востока России на пути в новое тысячелетие. Владивосток, 1998. с. 127-136.

124. Архипова, Т.Г. История государственной службы в России. XVIII-XX в. / Т.Г. Архипова, М.Ф. Румянцева, А.С. Сенин. М.: иад-во РГГУ, 2000. - 230 с.

125. Базалийская, О.Т. Иркутские правители в воспоминаниях современника / О.Т. Базалийская // Земля Иркутская, 1997. № 8. с. 30-34.

126. Байков, Н.М. Кадровый ресурс региональной власти: специфика и уроки исторического опыта / Н.М. Байков // Третьи Гродековские чтения. Материалы региональной науч.-практич. конфер. Ч. 1. Хабаровск, 2001. с. 34-38.

127. Барсуков, И.П. Граф Н.Н. Муравьев-Амурский по его письмам, официальным документам, рассказам современников и печатным источникам. / И.П. Барсуков. Хабаровск: Приамурское географическое общество, 1999.- 704 с.

128. Бескровный, Л.Г. Русская армия и флог в XIX веке. Военно-экономический потенциал России./Л.Г. Бескровный. М.: Наука, 1973. - 616 с.

129. Бескровный, Л.Г. Армия и флот России в начале XX в. Очерки военно-экономического потенциала. / Л.Г. Бескровный.- М.: Наука, 1986.-237 с.

130. Беспрозванных, Е.Л. Приамурье в системе русско-кигайских отношений. XVII середина XIX в. / Е.Л. Беспрозванных. - М.: Наука, 1983. - 206 с.

131. Болгурцев, Б.Н. К неизведанным берегам: биографические очерки о морских офицерах-новгородцах, участниках освоения Дальнего Востока и северных морей. XVIII-X1X в. / Б.Н. Болгурцев. Л.: Лениздат, 1980. - 189 с.

132. Болгурцев, Б.Н. Рядом с Невельским: Историко-биографические очерки о морских офицерах-участниках Амурской экспедиции 1849-1855 гг. / Б.Н. Болгурцев. Л.: ЛИО Редактор, 1990. - 93 с.

133. Болгурцев, Б.Н. Русский флот на Дальнем Востоке (1860-1861): Пекинский договор и Цусимский инцидент. / Б.Н. Болгурцев. Владивосток: Даль-наука, 1996.- 132 с.

134. Бучко, Н.П. Роль военно-административной элиты в укреплении российской государственности в Приамурском регионе в конце XIX начале XX в. / Н.П. Бучко // Записки Гродековского музея. Хабаровск, 2003. Вып. 5. с. 49-56.

135. Волков, С.В. Русский офицерский корпус. / С.В. Волков. М.: Центргголи-граф, 2003.-414 с.

136. Волкова, И.В. Русская армия в русской истории. / И.В. Волкова. М.: Яуза, Эксмо, 2005. - 640 с.

137. Востриков, Л.А. Хабаровск и хабаровчане: очерки о прошлом. / Л.А. Вос-триков, З.В. Востоков. Хабаровск: Хабар, книжн. изд-во, 1991. - 256 с.

138. Высокое, М.С. Очерки истории связи на Дальнем Востоке (30-е гг. XVIII -начало XX в.). / М.С. Высоков. Южно-Сахалинск: ИМГИГ, 1985. - 85 с.

139. Вятр, Е. Социология политических отношений. / Ежи Вятр. М.: Прогресс, 1979.-463 с.

140. Галлямова, Л.И. Дальневосточные рабочие во вюрой половине XIX начале XX века. / Л.И. Галлямова. - Владивосток: Дальнаука, 2000. - 222 с.

141. Гессен, В.М. Вопросы местною управления. / В.М. Гессен. СПб., 1904. -235 с.

142. Глисон, Э. Великие реформы в послевоенной историографии / Э. Глисон // Великие реформы в России. 1856-1874: Сборник. М., 1992. с. 8-23.

143. Градовский, А.Д. Собр. соч. в 8 т. / А.Д. Градовский. СПб., 1899. Т. 2. -492 с.

144. Губернаторы Сахалина / Под ред. А.И. Костанова. Южно-Сахалинск: Госархив Сахалинской области, 2000. 392 с.

145. Давыдов, М.А. Оппозиция его Величества. / A.M. Давыдов. М.: ЗебраЕ, 2005. - 350 с.

146. Дацышен, В.Г. Боксерская война. Военная кампания русской армии и флота в Китае в 1900-1901 гг. / В.Г. Дацышен. Красноярск: РИО КГПУ, 2001. -336 с.

147. Дамешек, Л.М. Внутренняя политика царизма и народы Сибири (XIX начало XX в.). / Л.М. Дамешек. - Иркутск: изд-во ИГУ, 1986. - 168 с.

148. Дубинина, Н.И. Самодержавие и Дальний Восток в начале XX в.: проблемы регионального управления / Н.И. Дубинина // Эволюция и революция: опыт и уроки мировой и отечественной истории. Материалы междунар. науч. конфер. Хабаровск, 1997. с. 52-54.

149. Дубинина, Н.И. Приамурский генерал-губернатор HJI. Гондатти. / Н.И. Дубинина. Хабаровск: Приамурское географическое общество, 1997,- 208 с.

150. Дубинина, Н.И. Приамурский генерал-губернатор Н.И. Гродеков. / II.И. Дубинина. Хабаровск: Приамурские ведомости, 2001. - 352 с.

151. Дубинина Н.И. Централизм и регионализм на российском Дальнем Востоке (1884-1922 гг.) / Н.И. Дубинина, Ю.Н. Ципкин // Третьи Гродековские чиения. Материалы ре1иональной науч.-практич. конфер. ч. 1. Хабаровск, 2001. с. 24-34.

152. Дубинина, Н.И. Корреспонденты П.Ф. Унтербергера (по материалам РГВИА) / Н.И. Дубинина//Известия РГИА ДВ. Владивосток, 2004. т. VIII.с. 105-116.

153. Елизарьев, В.Н. Русско-японская война 1904-1905 гг. и ее последствия для освоения и заселения о. Сахалина. / В.Н. Елизарьев. Южно-Сахалинск: Лукоморье, 2003. - 136 с.

154. Ерошкин, Н.П. Крепостническое самодержавие и его политические институты (Первая половина XIX в.). / Н.П. Ерошкин. М.: Мысль, 1981. - 252 с.

155. Ерошкин, Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. / Н.П. Ерошкин. М.: Высшая школа, 1983. - 352 с.

156. Жандармы России / Сост. B.C. Измозик. СПб.: Нева, 2002. 640 с.

157. Заблоцкий, Е. Первооткрыватель амурского золога: о первопроходнике и путешественнике Н.П. Аносове. 1834-1890 / Е. Заблоцкий // Дальний Восток, 1980. №6. с. 104-107.

158. Зайончковский, A.M. Восточная война, 1853-1856. В 2 т. / A.M. Зайончковский. СПб.: изд-во Полигон Т. 1., 2002. - 922 с.

159. Зайончковский, П.А. Военные реформы 1860-1870 годов в России. / П.А. Зайончковский. М.: изд-во Моск. ун-та, 1952. - 371 с.

160. Зайончковский, П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880-х годов. / П.А. Зайончковский. М.: изд-во Моск. ун-та, 1964. - 511 с.

161. Зайончковский, П.А. Российское самодержавие в конце XIX в. (Политическая реакция 80-х начала 90-х годов). / П.А. Зайончковский. - М.: Мысль, 1970.-444 с.

162. Зайончковский, П.А. Самодержавие и русская армия в конце XIX начале XX в. 1881-1903./П.А. Зайончковский. - М.: Мысль, 1973.-351 с.

163. Зайончковский, П.А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. / П.А. Зайончковский. М.: Мысль, 1978. - 288 с.

164. Зайончковский, П.А. Офицерский корпус русской армии перед Первой мировой войной / П.А. Зайончковский // Вопросы истории. 1981. № 4. с. 21-29.

165. П.А. Зайончковский (1904-1983): Статьи, публикации и воспоминания о нем. М.: РОССПЭН, 1998. 463 с.

166. Захарова, Л.Г. Самодержавие и отмена крепостного права в России. 18561861./ Л.Г. Захарова. М.: изд-во МГУ, 1984. - 254 с.

167. Зиммель, Г. Избранное: в 2 т. / Г. Зиммель. М., 1996. т. 1-2.

168. Зуев, В.Н. Русские сухопутные войска и их вклад в постройку Транссиба / В.Н. Зуев // VI Арсеньевские чтения. Материалы научной конференции. Уссурийск, 1992. с. 14-17.

169. Зуев, В.Н. Сухопутные силы России на Дальнем Востоке в канун Октября 1917 г.: структура, дислокация, численность / В.Н. Зуев // Гражданская война на Дальнем Востоке России: Итоги и уроки. Владивосток, 1992. с. 24-26.

170. Зуев, В.Н. Линейные батальоны фактор освоения Дальнего Востока России / В.Н. Зуев // Исторический опыт освоения Восточных районов России. Доклады и сообщения научной конференции. Владивосток, 1993. Кн. 2. с. 3840.

171. Иконникова, Т.Я. Дальневосточный тыл России в годы Первой мировой войны. / Т.Я. Иконникова. Хабаровск: ХГПУ, 1999. - 365 с.

172. Иконникова, Т.Я. С.М. Духовской и учреждение должности дипломатического чиновника при Приамурском генерал-губернаторе / Т.Я. Иконникова // Третьи Гродековские чтения. Материалы региональной науч.-практич. конфер. Ч. 1. Хабаровск, 2001. с. 38-42.

173. История государственных учреждений России до Великой Октябрьской социалистической революции / Ерошкин Н.П., Куликов Ю.В., Чернов А.В. / М.: МГИАИ, 1965.-418 с.

174. История Дальнего Востока СССР в эпоху феодализма и капитализма (XVII в.-февраль 1917 г.). М.: Наука, 1991.-471 с.

175. Кабанов, П.И. Амурский вопрос. / П.И. Кабанов. Благовещенск: Амур, книжн. изд-во, 1959. - 256 с.

176. Калинин, В.И. Губернатор (инженер-генерал П.Ф. Унтербер1ер) / В.И. Калинин, Н.Б. Аюшин //Россия и АТР. Владивосток, 2000. № 2. с. 112-121.

177. Керсновский, А.А. История русской армии. 1700-1881. / А.А. Керснов-ский. Смоленск: Русич, 2004. - 464 с.

178. Керсновский, А.А. История русской армии. 1881-1916. / А.А. Керсновский. Смоленск: Русич, 2004. - 512 с.

179. Ключевский, В.О. Русская история. Полный курс лекций: в 3-х кн. Кн. 2. / В.О. Ключевский. Ростов-на-Дону, 1998. - 608 с.

180. Константинова, Т.А. Губернаторы Забайкалья. 1851-1917 гг. / Т.А. Константинова. Чита: Госархив Читинской области, 2001.-91 с.

181. Корелин, А.П. Дворянство в пореформенной России. 1861-1904: Состав, численность, корпоративная организация. / А.П. Корелин. М.: Наука, 1979. -304 с.

182. Корф, С.А. Очерк исторического развития губернаторской должности в России/С. А. Корф//Вестник права. 1901. №9. с. 130-148.

183. Костанов, А.И. Этнографические исследования русских офицеров на Сахалине во второй половине XIX начале XX в. / А.И. Костанов // Этнографические исследования Сахалинского областного краеведческою музея. Южно-Сахалинск, 1984. с. 50-59.

184. Костанов, А.И. Русские солдаты пионеры освоения Сахалина / А.И. Костанов// Краеведы ведут поиск. Южно-Сахалинск, 1985. с. 50-54.

185. Костанов, А.И. Освоение Сахалина русскими людьми. / А.И. Коаанов. -Южно-Сахалинск: Дальневосточное книжн. изд-во, 1991. 152 с.

186. Крушанов, А.И. Административное устройство Дальнего Востока во вюрой половине XIX начале XX в. / А.И. Крушанов // Материалы по истории Владивостока. Кн. 1. 1860-1917. Владивосток, 1960. с. 37-43.

187. Крушанов, А.И. Октябрь на Дальнем Востоке. Ч. 1. Русский Дальний Восток в период империализма (1908 март 1917)./ А.И. Крушанов. - Владивосток: Дальневосточное книж. изд-во, 1968. - 135 с.

188. Крыжановский, В.О. О состоянии и изменениях высшего местного управления Восточной Сибири с 1822 по 1887 г. / В.О. Крыжановский // Русский архив, 1913. Кн. 2. с. 17-25.

189. Латышев, В.М. Муравьевский пост. 1853-1854. / В.М. Лагышев. Препринт. Южно-Сахалинск: Сахалинский обл. краевед, музей, 1986.- 32 с.

190. Макарин, А.В. Бюрократия в системе политической влас i и. / А.В. Мака-рин. СПб.: изд-во СПбГУ, 2000. - 156 с.

191. Матханова, Н.П. Генерал-губернаторы Восточной Сибири середины XIX века: В.Я. Руперт, Н.Н. Муравьев-Амурский, М.С. Корсаков. / Н.П. Матханова. Новосибирск: изд-во СО РАН, 1998. - 428 с.

192. Матханова, Н.П. Первый губернатор Амурской области Н.В. Буссе / Н.П. Матханова // Немецкий этнос в Сибири: Альманах гуманитарных исследований. Новосибирск, 2000. Вып. 2. с. 99-107.

193. Матханова, Н.П. Губернатор на фронтире. Первый губернатор Приморской области Восточной Сибири П.В.Казакевич / Н.П. Матханова // Фронтир в истории Сибири и Северной Америки в XVII XX в.: общее и особенное. Вып.2. Новосибирск, 2002. с. 63-76.

194. Матханова, Н.П. Высшая администрация Восточной Сибири в середине XIX в.: Проблемы социальной стратификации. / Н.П. Матханова. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2002. - 250 с.

195. Мадиевский, С.А. Методология и методика изучения социальных групп в исторической науке. / С.А. Мадиевский. Кишинев: изд-во «Штиинца», 1973. -64 с.

196. Милежик, А.В. Дальневосточное наместничество и Приамурское генерал-губернаторство: проблема взаимоотношений / А.В. Милежик // Третьи Гродоковские чтения. Материалы региональной научно-практической конференции. Хабаровск, 2001. с. 45-48.

197. Милежик, А.В. Наместник Дальнего Востока Е.И. Алексеев (1843-1918): штрихи к политическому портрету / А.В. Милежик // Четвертые Гродековские чтения. Материалы региональной научно-практической конференции. Хабаровск, 2004. с. 68-73.

198. Миллс, Р. Властвующая элита. / Р. Миллс. М.: изд-во иноаранной литературы, 1959. - 542 с.

199. Мироненко, С.В. Самодержавие и реформы. Политическая борьба в России в начале XIX в. / С.В. Мироненко. М.: Наука, 1989. - 238 с.

200. Миронов, Б.Н. Историк и социология. / Б.Н. Миронов. J1.: Наука, 1984. -174 с.

201. Миронов, Б.Н. Русский город в 1740-1860-е годы: демографическое, социальное и экономическое развитие. / Б.Н. Миронов. J1.: Наука, 1990. - 271 с.

202. Миронов, Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII начало XX века): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства: в 2 т. / Б.Н. Миронов. - СПб., 2000. Т. 1. -Т41л,566 с.

203. Мясников, B.C. Договорными статьями утвердили. (Дипломатическая история русско-китайской границы XVII XX в.). / B.C. Мясников. - Хабаровск: Приамурское географическое общество, 1997. - 544 с.

204. Нестерова, Е.И. Система управления иммигрантами на Дальнем Востоке (1860-1884) / Е.И. Нестерова // Россия и АТР. Владивосток, 2000. № 2. с. 58-67.

205. Нестерова, Е.И. Управление китайским населением в Приамурском генерал-губернаторстве (1884-1897 гг.) / Е.И. Нестерова // Весгник ДВО РАН. 2000. № 2. с. 40-50.

206. Нестерова, Е.И. Чиновник по дипломатической части при приамурском генерал-губернаторе А.Н. Грушецкий / Е.И. Нестерова // Четвертые Гродековские чтения. Материалы региональной науч.-практич. конфер. Ч. 1. Хабаровск, 2004. с. 73-77.

207. Оржеховский, И.В. Из истории внутренней политики самодержавия в 6070-х годах XIX века. / И.В. Оржеховский. Горький: Горьковский ун-т, 1974. -168 с.

208. Павлов, Ю.А. Воспоминания штабс-капитана В.М. Молчанова о русской армии накануне Первой мировой войны / Ю.А. Павлов // Россия и АТР. Владивосток, 2004. с. 148-154.

209. Петров, А.И. Военный губернатор Приморской области И.Г. Баранов / А.И. Петров // Вестник ДВО РАН. 2000, № 2. с. 51-60.

210. Петровский-Штерн, Й. Евреи в русской армии. 1827-1914. / Й. Петровский-Штерн. М.: Новое литературное обозрение, 2003. - 556 с.

211. Диссертации, авторефераты диссертаций

212. Бузмакова, О.Г. Судебная власть в Сибири в конце XIX начале XX в. Автореф. . канд. ист. наук. /О.Г. Бузмакова. - Томск, 2004. - 27 с.

213. Гамерман, Е.В. Правоохранительные органы Дальнего Востока России во второй половине XIX начале XX в. Автореф. . канд. ист. наук. /Е.В. Гамерман. - Владивосток, 2005. - 29 с.

214. Гридяева, М.В. Демографические процессы, административное развитие и становление социальной сферы на острове Сахалин в середине XIX начале XX века. Дис. канд. ист. наук. / М.В. Гридяева. - Владивосток, 2004. - 308 с.

215. Поповичева, Ю.Н. Дальневосточное чиновничество во второй половине XIX в. Дис. канд. ист. наук. / Ю.Н. Поповичева. Владивосток, 2003. - 262 с.

216. Салогуб, Я.Л. Становление и развитие системы административно-полицейского управления на Дальнем Востоке (50-е годы XIX начало XX в.). Автореф. канд. ист. наук. / Я.Л. Салогуб. - Владивосток: ДВГУ, 2005. - 29 с.

217. Энциклопедические словари, справочники

218. Власть в Сибири. XVI начало XX в.: Межархивный справочник. Новосибирск: Масс-Медиа-Центр, 2002. - 296 с.

219. Залесский, К.А. Первая мировая война: правители и военачальники. Биографический энциклопедический словарь. /К.А. Залесский. М.: Вече, 2000. -576 с.

220. Малый энциклопедический словарь: В 4-х т. / Репринтное воспроизведение издания Брокгауза Ефрона. М. 1997. Т. 1-4.7. Иностранная литература

221. Beyrau, Dietrich. Militar und Geselschaft im Vorrevolutionaren Russland. / Dietrich Beyrau. Koln: Bohlau, 1984. - 504 p.

222. Curtis, John S. The Russian army under Nicholas I: 1825-1855. / John S. Curtis. Durham: Duke University Press, 1965. - 386 p.

223. Fuller, William C. Civil-Military conflict in Imperial Russia. 1881-1914. / William C. Fuller. Princeton: Princeton University Press, 1985. - 295 p.

224. Keep, John L. Soldiers of the Tsar: Army and society in Russia: 1462-1874. / John L. Keep. Oxford: Oxford University Press, 1985. - 432 p.

225. Kenez, Peter. A Profile of the Pre-Revolutionary Officer Corps / Peter Kenez // California Slavic Studies. 1973. Vol. 7. p. 121-158.

226. Lieven, Dominic. Russia's Rulers under the Old Regime. / Dominic Lieven. -New Haven: Yale University Press, 1989. 407 p.

227. Robbins, Richard. The Tsars Viceroys. Russian Provincial Governors in the Last Years of the Empire. / Richard Robbins. Ithaca: Cornell University Press, 1987. -272 p.

228. Stephan, John. The Russian Far East. A History. / John Stephan. Stanford: Stanford University Press, 1994. - 481 p.