автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Язык и когнитивная структура профетических текстов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Язык и когнитивная структура профетических текстов"

На руавах рукописи

Мальцева Яна Александровна

ЯЗЫК И КОГНИТИВНАЯ СТРУКТУРА ПРОФЕТИЧЕСКИХ ТЕКСТОВ: АНТИЧНАЯ И РУССКАЯ ТРАДИЦИИ

10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 6 МАЙ 2011

Калининград 2011

4847788

Работа выполнена в ФГОУ ВПО «Балтийский федеральный университет имени Иммануила Канта»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор

Берестнев Геннадий Иванович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор

Новодранова Валентина Федоровна (Московский государственный медико-стоматологический университет)

кандидат филологических наук, доцент

Ермакович Светлана Петровна (Балтийская государственная академия рыбопромыслового флота)

Ведущая организация:

Воронежский государственный университет

Защита состоится 17 июня 2011 г. в 14:00 час. на заседании диссертационного совета К 212.084.04 при Балтийском федеральном университете имени Иммануила Канта (236022, г. Калининград, ул. Чернышевского, 56а, факультет филологии и журналистики, ауд. 231).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Балтийский федеральный университет имени Иммануила Канта».

Автореферат разослан

«К

» ^¿¿¿иД? 2011 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

О.Л. Кочеткова

В лингвистике последних десятилетий возрос интерес к изучению не столько описательных аспектов функционирования языкового знака и речи, сколько к разъяснению таких когнитивных процессов, которые связаны с языковой способностью человека. В частности это выражается в стремлении ученых обращаться к изучению глубинных структур человеческой ментальности [Кубрякова 2004].

Реферируемая диссертационная работа посвящена изучению когнитивных механизмов в текстах профетической природы, которые представляют собой устные сообщения о будущих событиях.

Актуальность предпринятого исследования обусловлена его обращенностью к механизмам мышления, которые относятся к глубинным уровням человеческой ментальности. В частности выявление моделей инференции в отношении профетических текстов позволяет систематизировать подход к изучению текстов такого рода на естественном языке, а также предсказаний, имеющих семиотическую природу. При этом особое внимание в работе уделено прагматической ориентированности предсказаний как явлений, имеющих религиозно-культурные основания.

Сопоставительный характер работы способствовал формулированию итоговых теоретических выводов более общего порядка. Определена универсальность некоторых когнитавных стратегий человеческого сознания в процессе семантического вывода при восприятии текстов, имеющих профетическую природу.

Объект настоящего исследования составляют профетаческие тексты и способы языковой репрезентации выражаемых в них идей. Предметом исследования являются когнитивные стратегии процесса инференции в отаошении профетических текстов.

Целью данной работы является описание когнитивной структуры профетических текстов, а также выявление глубинных механизмов мышления на основе изучения интерпретационных стратегий в особых дискурсивных условиях. При этом показывается, каким образом прагматический и языковой опыты адресата предсказания влияют на интерпретацию сообщения.

На достижение указанной цели направлено решение ряда конкретных задач, в числе которых следующие:

- анализ лингвистаческих концепций и формулирование теоретических оснований исследования, применяемых при описании когнитивных механизмов, которые обнаруживаются в профетизмах обеих указанных традиций;

- создание классификации когнитивных механизмов, наличие которых в текстах профетической природы влияет на стратегии инференции в отношении этих текстов;

- описание с позиций когнитивной лингвистики глубинного уровня мыслительных структур человеческой ментальности при интерпретации профегического текста;

- разработка аналитических стратегий, позволяющих сопоставлять содержания профетических текстов различных культурных традиций;

- выявление роли прагматического фактора и прагматических элементов, актуальных для процесса инференции в профетическом дискурсе.

Цели и задачи настоящей работы обусловили выбор следующих основных исследовательских методов:

- метод семантического анализа, направленный на выявление признаков содержательных единиц языка и позволивший обнаружить содержательные структуры рассмотренных в работе сложных семантических образований -профетических текстов;

- метод этимологического анализа, который способствовал установлению первоначальной семантики рассматриваемых слов, обнаружению их формальных соответствий в профетических текстах;

- сопоставительный метод, основанный на выявлении и описании закономерных семантических явлений в исследуемых объектах;

- описательный метод, который позволил показать семантические признаки в содержательной структуре текстов указанного рода;

- структурно-логический метод с использованием методик классификации и систематизации, позволивший обнаружить связи между элементами семантической структуры рассматриваемых объектов;

- метод контекстного анализа, с помощью которого были воссозданы признаковые структуры рассматриваемых содержательных объектов;

- метод когнитивного моделирования, на основании которого были реконструированы представления, принадлежащие глубинным уровням менгальности человека;

- метод лингвокультурологического анализа, который позволил воссоздать прагматическую семантику слов, представленную в тексте имплицитно, на ассоциативном уровне.

Материалом для исследования послужили профетические тексты античной (Геродот, Диоген Лаертский, Павсаний, Плутарх, Цицерон и др.) и русской православной традиции (Девятова 2009а,б; Девятова, Тульская 2008 и др.]).

В качестве методологической основы исследования в работе приняты базовые концепции когнитивной лингвистики (Е. С. Кубрякова, В. 3. Демьянков, Дж. Лакофф), базовые положения теории языка (Н. Д. Арутюнова, Ю.Д. Апресян) лингвокультурологические и семиотические концепции (Вяч.Вс. Иванов, В.Н. Топоров, В.Н. Телия, А. Вежбицкая, А.Д. Шмелев, Г.И. Берестнев и др.).

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые рассмотрены профетические тексты и разработан лингвистический подход к анализу их сложной семантической структуры.

Так, в настоящем исследовании показано, что лексическая семантика в текстах профетической природы с позиции адресата стремится к расширению, и это способствует их неоднозначному прочтению; определена основная когнитивная особенность профетических текстов - семантическая неопределенность, в основе которой лежит сдвиг в сфере референции. Впервые профетические тексты рассмотрены с точки зрения системных свойств языка и представлена классификация текстов с учетом функционирующих в них когнитивных механизмов. Также впервые разработаны основные принципы анализа профетических текстов с учетом методологических наработок современной

когнитивной лингвистики. В диссертации определены факторы, влияющие на процесс инференции в отношении текстов профетической природы.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что в ней развиваются основные положения когнитивной лингвистики применительно к понятиям семантического вывода и когнитивных механизмов человеческого сознания. Полученные результаты позволяют говорить об углублении знаний о функциональных свойствах языка в особом дискурсе.

В частности в ней введено понятие «референтного сдвига», указывающего на вариативность в области референтной отнесенности семантики текста, а также понятие «угла инференции», которое позволяет определить семантическую «дистанцию» между тем, что непосредственно сообщается, и тем, что в действительности имеется в виду.

Практическая значимость данной работы заключается в возможности применения ее выводов, положений и материалов в практике вузовского преподавания языковых дисциплин — при подготовке лекционных курсов и семинарских занятий по теории языка, лексикологии и лингвокультурологии. Кроме того, отдельные теоретические положения диссертации могут быть использованы в качестве оснований при исследовании иных текстов с неоднозначной семантикой.

В соответствии с поставленной целью в качестве основных положений, определяющих научную новизну й теоретическую значимость диссертационной работы, на защиту выносятся следующие:

1. Инференция в отношении профетических текстов связана с глубинными когнитивными процессами человеческой ментальное™, составляющими основу способов постижения и объяснения окружающей действительности.

2. «Референтный сдвиг» является основным когнитивным механизмом, который обусловливает неопределенность семантики профетических текстов, способствует закреплению за ними такой определяющей черты, как полисемантичность.

3. Осуществляемая классификация профетических текстов основана на выявлении и систематизации когнитивных механизмов, обнаруженных в семантике предсказаний.

4. Прагматический аспект инференции в отношении профетических текстов является основным. Данное обстоятельство во многом обусловлено природой профетических текстов, их отнесенностью к сакральной сфере. Семантика текстов указанного рода в подобных условиях во многом ориентирована на культурную традицию, в рамках которой они созданы.

5. Модели интерпретации предсказаний античной и православной традиций соотносятся с функционированием в них одних и тех же когнитивных механизмов, что указывает на универсальность стратегий мышления, При этом актуальны метафоры, метонимии, прагматические сдвиги, парономазии.

6. Глубинная познавательная природа профетических текстов раскрывает себя в анализе их языковых особенностей, но с учетом специфики культуры, которой они принадлежат.

7. Когнитивные процессы, проявляющиеся в профетических текстах в аспектах номинации и семантики, способны придавать этим текстам характер символов.

Апробация работы. Основные положения и результаты диссертационного исследования обсуждались на кафедре общего и русского языкознания РГУ им. И. Канта, были представлены на ежегодных научных семинарах аспирантов РГУ им. И. Канта (2008 - 2010 гг.), на международных научных конференциях «Логический анализ языка. Лингвофутуризм. Взгляд языка в будущее» (Москва,

2009), «Текст и подтекст: поэтика эксплицитного и имплицитного» (Москва, 2010), «Поэтика хронотопа: языковые механизмы и когнитивные основания» (Вильнюс,

2010), «Балтийский регион: миф в литературе и культуре» (Гданьск, 2010), «Андрей Рублев и мир русской культуры: к 650-летию со дня рождения» (Калининград, 2010).

Настоящая работа составила основу исследовательского проекта «Когнитивная структура профетических текстов в сопоставительном аспекте (античная и русская традиции)», РГНФ - грант № 10-04-00452а.

Структура и содержание работы. Диссертация включает в себя введение, три главы, заключение, список использованной научной литературы, словарей, энциклопедических изданий.

Во Введении обосновывается выбор темы данной работы, ее актуальность; определяется объект, предмет, цели и . задачи исследования, содержится характеристика фактического материала и методов его анализа; раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы; формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Теоретические основания исследования» описаны методологические основания работы, содержится аналитический обзор материалов по данной тематике, а также обосновывается реализуемый в диссертации подход к изучению текстов профетической природы.

В первом параграфе «Культурные условия функционирования профетических текстов: античная и русская православная традиции» предпринята попытка выявления специфических культурно-религиозных черт, которые некогда составили основу для возникновения уникальных форм одного и того же явления.

В частности отмечены следующие аспекты культурно-религиозных оснований двух традиций профетизма:

а) верховные жрецы и Пифии античной Греции жили среди золота в роскошных залах мраморного храма — старец проводил большую часть своей жизни в молениях в маленькой келье;

б) весь античный мир ждал седьмого дня месяца, приносил жертвы и дары, чтобы быть допущенным к процедуре предсказания — старец говорил с людьми на протяжении всей жизни в любое время;

в) внимания к себе Дельфийского оракула ждал весь древний мир — скромность и скрытность были неотъемлемыми атрибутами старческой миссии, часто о них узнавали спустя десятилетия;

Указанные формальные различия традиций некогда явились основой в формировании глубинных религиозных оснований явления профетизма.

Во втором параграфе «"Прозорливец", "провидец", "блаженный": утраченные концепты русского языкового сознания» осуществлейа семантическая реконструкция концептов, которые к настоящему времени утратили

свою значимость для языкового сознания людей, принадлежащих русской культуре. Выбор концептов был обусловлен узуальными особенностями текстов, представляющих фактический материал для исследования.

Важным дополнением к этимологическому, семантическому и лингвокультурологическому анализам концептов «прозорливец», «провидец», «блаженный» стало описание культурно-религиозных оснований концепта «судьба» в русской языковой ментальное™. Необходимость определения его возможных рефлексий связывается с признанием актуальности проблематики осмысления категории судьбы в процессе формирования системы мировосприятия.

Результатом анализа на данном этапе стало формулирование следующих выводов: 1) лексемы прозорливец, провидец, блаженный в рамках православной культурной парадигмы воспринимаются как эквиваленты, выражающие одни и те же качества человеческой личности - наличие способностей, «дарованных Богом»; 2) семантика лексемы прозорливец отражает процесс содержательного сближения в языковом сознании русского человека концептов «зрение» и «знание»; 3) лексемы прозорливец, провидец выражают характер отношений в пространстве и времени. Данные именования определились прежде всего в связи с семантикой такого временного континуума, который представляет собой непрерывное следование событий в жизни людей и с точки зрения обыденного сознания называется судьбой, а в философско-религиозном христианском дискурсе определяется как «воля Божия в вечности»; 4) поскольку христианская догматика определяет в самом широком смысле жизнь человека как диалог воль -Божественной и человеческой, предсказание, полученное человеком от старца, может приниматься как предупреждение, побуждение к действию.

В третьем параграфе «Когнитивные механизмы инференции» рассмотрены познавательные основания процесса инференции, отмечена актуальность учета ее факторов в особом дискурсе. В связи с тем, что профетические тексты обнаруживают своей яркой чертой недостаточный семантический потенциал, механизмы инференции представляют актуальный предмет научного анализа.

В четвертом параграфе «Роль прагматических знаний в понимании текста» обосновывается выбор прагматического подхода в отношении профетических текстов, показана важность изучения общего контекста коммуникативной ситуации, поскольку «взаимодействие речевого акта и контекста составляет основной стержень прагматических исследований» [Арутюнова, Падучева 1985: 7].

Принципиальная диалогичность коммуникации в профетических актах и функционирование этого диалога как фактора семантических неоднозначностей делает актуальным обращение к сформулированному Г.П. Грайсом принципу кооперации в диалогической ситуации [Грайс 1985: 222]. Вполне очевидно, что в профетических текстах этот принцип нарушается. В частности в них не соблюдается постулат количества, согласно которому высказывание в диалоге не должно содержать ни больше, ни меньше информации, чем требуется. Постулат отношения, предписывающий не отклоняться от темы, с точки зрения вопрошающего, выдерживается далеко не всегда. Он спрашивает об одном, но получает ответ, который в силу действия общепрагматического фактора заставляет его обратиться к принципиально иным референтным сферам. Однако в

абсолютной мере в профетизмах нарушается постулат способа, требующий выражаться ясно [Грайс 1985:223]. '

Полученные в данной части результаты показывают также, что семантический анализ профетических текстов составляют путь к осмыслению общих проблем языкового сознания его носителей.

В пятом параграфе «Исследовательские принципы современной лиигвокультурологии» рассматриваются особенности лингвокульТурологии как междисциплинарного направления. Обоснован выбор методологической базы данной области научного знания, где важнейшей единицей рассмотрения является человек в его взаимодействии с социумом и с культурой [Опарина 1999]!

Актуальность данной методологической установки в отношении объекта исследования признается в силу того, что предметом лиигвокультурологии являются «единицы языка и дискурса, обладающие культурно-значимым наполнением, являющиеся тем "каналом", по которому мы можем войти в культурно-исторический пласт ментально-лингвального комплекса» [Красных 2002:12].

В главе второй «Профетические тексты с точки зрения системных свойств языка» предпринята попытка классификации профетических текстов с учетом функционирования в них языковых механизмов, определена роль оценочных лексем в текстах указанного рода.

В первом параграфе «Коммуникативная структура профетического акта» показана неоднозначная коммуникативная структура профетического акта, которая может особым образом объединять в себе черты монолога, диалога и трилога. В разных культурах профетические ситуации имеют разные структуры, и это, как представляется, связано с характерным для этих культур глубинным пониманием отношений между человеком и Богом.

В отличие от Пророков Ветхого Завета, которые явились «свидетелями» монологичности провозглашения Божьей Воли, в античной традиции человек был вправе задавать божеству вопросы и получать на них ответы. Он общался с божеством, и внешне такое общение осуществлялось в особом диалоге, «в котором слово бога являлось непосредственным и незамедлительным ответом на заданный ему вопрос» [Цивьян 1999: 325], Профетическая традиция античного типа представляла форму реализации особого института оракулов, главную цель которого составляло двустороннее общение человека с божеством через заранее установленных «служащих ему» посредников - Пифий и жрецов, которые «переводили» сообщение божества на язык, понятный людям. Тем самым организовывалось как бы трехстороннее общение, которое в рамках работы рассматривается как трилог и связывается с неоднозначной коммуникативной структурой профетического акта. Однако известны случаи, когда диалог оказывался асимметричным в плане передачи информации - беседа человека с богом часто смещалась в сторону монолога.

Пример, иллюстрирующий указанные положения, таков. Легендарный спартанский законодатель Ликург пришел в Дельфы, чтобы спросить Оракул о принципах государственного устройства в Спарте. Но не успел он вступить в святилище, как Пифия изрекла следующее: Ты притек, о Ликург, к дарами обильному храму/Зевсу любезный и всем на Олимпе обитель имущим,/Смертный иль бог

ты?/Кому изрекать прорицапье должна я?/Богом скорее, Ликург, почитать тебя нужно бессмертным/Шкец, (I) Ликборуе, ецоу тшт\ тп'оуа

т) ое Оебу цстеиооцои п avдpь>7Юv'/a\X' ёп ка\ \iaXXov беду ЁХпо\1(Х1 и> Ликборуе [Геродот I, 65].

Несмотря на имеющиеся свидетельства относительно того, что Пифия во время предсказания находилась в трансе, она могла осознавать себя как участницу коммуникации между Богом и человеком. На данное обстоятельство указывает семантика оракула: Пифия как бы размышляет вслух. По сути, такой профетический диалог превращался в своеобразный «трилог»: человек - Пифия -божество.

Что же касается старческой традиции, то структура ирофетической коммуникации здесь только формально сходна с описанной античной. Старец выступал как бы связующим звеном между Богом и человеком. Православная процедура предсказания в большинстве случаев общения человека со старцем осуществлялась в виде диалога. Однако особую значимость в данной ситуации приобретают религиозные установки, составляющие прагматический аспект данного профетического акта. В соответствии с учением отцов Церкви и в связи с отражением их учения в православной религиозной культуре способности старца воспринимались как «Божий Дар» («Дары Святого Духа»). Данная установка в народе закрепилась в языковой формуле Все от Бога. Однако еще более глубокое осмысление «Божьего Промысла» во всем, и в частности, в миссии старца обнаруживает распространенное в религиозной среде языковая формула «по молитвам старца». Это показывает следующий пример:

Отец Виталий неоднократно предсказывал священство людям, которые даже и не помышляли об этом. Так, в Азове он подарил одному моряку кадило и ризу. А через несколько лет по благословению владыки Зиновия батюшка сам постриг его в монашество. В храме Святого Александра Невского в Тбилиси был певчий Вячеслав. Ему отец Виталий также сделал подобный подарок. Через несколько лет Господь по молитвам старца сподобил и его иерейского сана.

...Так что не миллиметр какой-то там меня спас, а Господь милосердный по молитвам церкви, но где врачам это понять? И еще, как потом я узнала, в тот момент, когда со мной все случилось, матушка Екатерина горячо молилась у себя дома — вот отчего миллиметр, поэтому и не убилась до смерти Несмотря на то, что участие Бога в профетическом акте не воспринималось людьми как непосредственное, старец все же осознавал себя частью «Божьего Промысла».

Во втором параграфе «Оценочная структура профетических текстов» рассматривается вопрос о функциональной нагрузке оценки и способах ее выражения в профетических текстах.

Оценка предполагает воздействие на адресата сообщения. В этом случае речь идет о собственно прагматическом аспекте подобной знаковой ситуации: «там, где перевешивает прагматическое содержание, необходимо не только понимание значения полученного сообщения, но и его интерпретация, расшифровка» [Апресян 1995: 184]. Можно говорить о возникновении особой функциональной связи между оценкой и целью высказывания.

Анализ профетических текстов показал, что наличие оценки в тексте предсказания связано с его общей семантикой. Возможна классификация таких

оценок, > которая основывается на двух парных характеристиках положительности/отрицательности и явности/скрытости.

Выявленная специфика свидетельствует о том, что в текстах античных предсказаний роль оценочной лексики может быть определена как структурообразующая. Особый интерес представляет проблема тех оценочных «индексов», которые в рамках текста играют смысло- и структурообразующую роль. Более того, их ключевая роль находится в непосредственной связи с их положением в тексте (в первой строке). В работе приводится ряд примеров, поясняющих данные теоретические положения.

Явная, отрицательная оценка. Война с персами несла поражение Крезу, индийскому царю. В то же самое время он отправился в Дельфы вопросить оракул о сыне, который был нем с детства. Ответ Пифии был такой: Многих народов властитель, о мидянин, Крез неразумный!/Не пожелай ты услышать вожделенного лепета сына/В доме твоем: лучше б на веки устам его быть тотверстымИВ оный ведь день, для тебя роковой, возгласит он впервые] И Лиое Ys'vog, noXkwv paoiAeu, цёуос v^iue Kpoioe,//(if) роиАеи тоАиеиктоу if|v ava 6шцат' aKooeiv//7tca6o<; фбеууоцеуои. To бе ooi тгоАи Aonov аОбт^сга yap ev

фап тгрштоу avdAPq) [Геродот, I, 85].

Данный пример содержит оценку, которая является ключевой по отношению ко всему профегическому тексту. Оракул обращается к Крезу, называя его, с одной стороны, властителем многих народов, а с другой, - неразумным, что особо привлекает внимание. Крез действительно был властителем одного из великих царств, однако в данном случае смысловой акцент смещается. Семантический анализ словосочетания |ieya v^iue показал, что лексема oviyruo«; в древнегреческом языке первоначально имела одно значение 'дитя, ребенок', но со временем границы ее употребления изменились. Такая детская черта, как неразумность, по-видимому, и в античном мире выделялась как весьма характерная для этого периода жизни человека. В результате употребление лексемы о vrjniog расширилось вплоть до закрепления за ней категориального значения «глупости» вообще по отношению к кому бы то ни было. Прилагательное цёуа (цёуа? (греч.) - 'большой') в данном словосочетании служит показателем степени выраженности признака. Таким образом, божество называет Креза весьма (очень) глупым.

Данная лексема имеет явно отрицательную коннотацию. Адресат, получивший такое прорицание, должен был понимать, что его ждут неприятности. При взятии акрополя один из персов бросился на Креза, чтобы убить. Увидев это, его сын от страха приобрел дар речи и произнес: «Человек, не убивай Креза!». Креза взяли в плен - таким стал его роковой день.

В православной традиции оценка не влияет на структуру предсказания, однако сохраняет за собой свойство «выражать отношение говорящего к содержанию высказывания» [Шведова 1980: 214]. В рамках исследования особое внимание было уделено способам языкового выражения оценки и ее роли в семантике предсказаний старцев.

Явная, положительная оценка. Лет в шестнадцать моей сестре довелось побывать у одного матушкиного сотаинника, прозорливого старца из Вышенской Пустыни о. Рафаила. Он на неё - живую смешливую девочку с красным бантом -

надел свою камилавку и восхищённо сказал: «Смотри, как тебе идёт» [Девятова, Тульская 2008: 53]. Действительно, вскоре та девушка стала монахиней и дала обет молчания. В общей сложности она молчала 12 лет.

Предсказание монашества для девушки было сделано старцем в форме намека. Следует отметить, что данная стратегия вообще характерна для православной профетической традиции. Однако особый интерес представляет семантика текста предсказания (Смотри, как тебе идёт) и средства выражения в нем оценки.

Прагматические условия данного акта коммуникации оказываются принципиально важными для понимания смысла провидческого текста. Старец надел на голову девушки камилавку. Камилавкой называют в Православной церкви головной убор фиолетового или чёрного цвета. Она также известна как наглавник, носимый монахами под клобуком. Однако камилавка, помимо своей прямого функции, имеет также и символическое значение. Она означает терновый венок Спасителя и умерщвление плоти. Являясь атрибутом монашествующего, она указывает на глубокую духовность его жизненного пути. Таким образом, прагматические данные становятся ключом к прочтению смысла провидческих слов.

Важно также, что слова старца «Смотри, как тебе идёт» имплицитно выражают и его положительное отношение к событиям будущего. В языковом сознании русского человека бытует такое устойчивое словосочетание идти/подходить кому-либо, чему-либо-, подойти 'оказаться соответствующим чему-л., годным, приемлемым для кого-, чего-л.' (MAC). Можно сделать вывод о том, что действия старца означали следующее: он предвидел будущее девушки, ее монашество, - данное обстоятельство виделось ему весьма благоприятным.

В обеих профетических традициях наличие в семантике текста оценки связано непосредственно с сущностными характеристиками событий, о которых предсказание сообщает.

В третьем параграфе «Метафорическая структура профетических текстов» проводится анализ профетических текстов с учетом функционирования в них метафоры. Показано, что центральное свойство метафоры - семантическая двойственность - обеспечивает закономерное нарушение семантического вывода в текстах указанного рода.

В качестве примера приводится следующая, описанная Геродотом ситуация. Перед очередным сражением с персами, во главе которых стоял Кир, обеспокоенный Крез, мидийский царь, спросил Пифию, долго ли будет существовать его держава, и получил ответ: Коль над мидянами мул царем когда-либо станет,/Ты, нежноногий лидиец, к обильному галькою Герму/Тут-то бежать торопись, не стыдясь ' малодушным казаться!'/AAA' oiav lim'ovo? PaoiAeiji; Mti6oioi y£vr|TCu,/Kai тбте, Au5e лобаРре, тоАифт^фгба иар'Ерц0У/феъуе1У |Л]5ё jxsveiv, цг|6' ai6eio0cu какод elvai [Геродот, I, 55]. Приняв оракул, предвещавший крах его войска, Крез' не смог понять текст верно и отправился воевать.

Анализ данного примера с точки зрения функционирования в нем языковых механизмов позволяет понять, что мулом был назван Кир, так как он происходил от двух разных народов. Мать его была мидянкой, дочерью мидийского царя

Астиага, а отец - перс; подвластный мидянам. Основанием метафоризации здесь служит сходство по признаку смешанности крови.

Метафорический перенос актуален также и для православной традиции. Иллюстрацией этому может послужить следующий пример: В1933 году был голод, и родственники звали нас переехать в другой город. Отец сказал: «Пока не получу благословения от блаженной Анны Васильевны, никуда не поеду». Он пошел к Анне Васильевне, а она ему навстречу: «Санюрка, не продавай дом. Все скоро поедут в Самару, -привезут кирпичики» (тогда хлеб первый раз начали печь кирпичиками - авт.) [Девятова 20096: 202]. Осмысление слов старицы произошло только после свершения предсказанных событий по причине отсутствия у мужчины прагматического опыта: хлеб ранее не пекли в форме кирпичиков. Основанием метафоризации в данном случае стало внешнее сходство объектов.

В работе отмечена принципиальная роль метафоры как одного из фундаментальных механизмов языка. Очевидно, что интерпретация профетических текстов, в основе семантики которых лежит метафорический образ, связана таюке с привлечением прагматических данных той культурно-религиозной среды, в рамках которой этот текст был создан. Не менее важным следует считать и личный когнитивный опыт адресата провидения, имеющиеся у него фоновые знания. Таковы в данном случае факторы семантического вывода по инферентному типу.

В четвертом параграфе «Метонимические сдвиги в профетических текстах» показано, что метонимический перенос в семантике текстов профетической природы имеет окказиональный характер. По этой причине инференция тесно связывается с наличием у адресата предсказания некоторого прагматического знания, о котором сообщает адресант.

В этой связи в диссертации приводится следующий пример. Псевдо-Аполлодор описывает такую ситуацию: царю Аргоса Адрасту было предсказание о том, что он должен запрячь в (свадебное) ярмо на свадьбу своим дочерям кабана и льва. Однажды некий Полиник ввязался в драку с Тидеем, прятавшимся из-за совершенного им убийства во дворце Адраста. Услышавший крики Адраст, вбежал в залы и увидел у дерущихся на щитах изображения льва и кабана. Он разнял их и принял как женихов. А вскоре женил их на своих дочерях [Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека, 3.6. 1]

Царь увидел изображения животных на щитах дерущихся. Эти обстоятельства следует считать тем прагматическим опытом, который был необходим для понимания предсказания. Основанием для метонимического переноса здесь стала смежность объектов в пространстве: именования животных на щитах перешли на владельцев щитов.

Пример, в основе которого лежит метонимический перенос, был обнаружен в корпусе предсказаний православных старцев: Зинаида Владимировна Жданова, близко общавшаяся с блаженной Матроной Московской, вспоминала, что осенью 1941г. она оказалась в крайне бедственном положении. Война, Москва опустела, отца арестовали, мать больна, работать негде. А Матрона сказала ей: «Работу не ищи, она сама к тебе придет». И действительно, к Ждановой через некоторое время зашел знакомый и взял ее секретарем в свою контору [О жизни и чудесах... 2000: 45]

Метонимический перенос в данном случае имеет окказиональную природу. Только личный опыт женщины помог понять предсказание. Механизм переноса состоял в том, что «работой» был назван человек, который впоследствии и взял женщину на работу. Признаковая наполненность образа была обусловлена наделением присущими человеку характеристиками («придет») абстрактного объекта (работа). Грамматический и лексический потенциал естественного языка позволил избежать логических нарушений в семантике предсказания.

Приведенные примеры еще раз позволяют убедиться в том, что одной из главных функций метонимического переноса является референциалыия [Лакофф, Джонсон 2004: 62].

В пятом параграфе «Роль прагматических расширений в профетических текстах» рассматриваются предсказания, в семантике которых принципиальную роль играют прагматические ассоциации. В текстах такого типа непосредственно говорится о неких культурных реалиях, а имеется в виду нечто иное, связанное с упомянутыми реалиями культурно-историческими или идейными отношениями. Инференция здесь напрямую связана с прагматическим опытом адресата предсказания.

У Плутарха находим следующее изречение, которое оракул послал кому-то якобы перед началом битвы: Ты Фермодонтского боя дождись, черноперая птица!/Там человеческой плотью насытишься ты в изобилъеЛ xf|v ô' êtù Эеррыбоуа nâxT|v péve, тсаццеЛау ôpw/trivei toi кре'а 7toAÀà яареооетоа àvOpûrceia [Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Демосфен, 19].

Культурные ассоциации в данном случае имеют принципиальное значение. Оракул как бы обращается не к людям, а к птице. При этом наличествуют косвенные указания на то, что эта птица питается мертвечиной (человеческой плотью насытишься ты в изобилье). У человека, принадлежащего данной культуре, эти факты, вероятно, связываются в сознании с неким родом птиц, которые питаются падалью, — например, вороной. Однако указание на изобилие человеческой плоти для пропитания, по сути, явилось предсказанием кровопролитного сражения.

В корпусе православной традиции отмечается следующий пример такого рода. Перед смертью Патриарха Тихона старица Марфа говорила людям; «Скоро колокола будут звонить. Скоро колокола будут звонить». Смысл этих слое стал всем ясен лишь 25марта/7 апреля 1925 г. После его смерти повсюду звонили колокола [Девятова 20096: 297]. Известно, что во многих культурах звон колокола связывается с традицией оповещения народа, призыва его к какому-либо совместному действию. В данном же случае понимание смысла предсказания было осложнено отсутствием в тексте указания на реально значимое событие, послужившее причиной колокольного звона. Вместе с тем учет прагматического знания позволяет заключить, что сказанное старицей не может быть воспринято адресатом провидения как некое безотносительное высказывание: старица предупреждала о каком-то важном событии.

В шестом параграфе «Парономазийные сближения» рассматривается явления парономазии в текстах профетической природы. Основанные на частичном звуковом сходстве при полном или частичном семантическом различии парономазии могут таким образом влиять на процесс интерпретации. В случае,

когда речь идет о профетических текстах, возникающая в этой связи семантическая двойственность способна влиять на инференцию.

Геродотом описывается следующая история правителя Коринфа Эетиона. Оракул, который был ему адресован, неявно (метафорически) указывал на крах его правления и на рождение человека, который станет орудием возмездия: В скалах примет во чреве орел, но льва породит он/Мощного и сыроядца: сокрушит он многим колени./Крепко сие разочтите, коринфяне, те, чья обитель/Славной Пирены вокруг и твердыни высокой Коринфа.//AieTÖq ev netp^oi Kuei, xe^ei 6e AeovTa/KapTepöv cbnr|OTiiv jtoAAojv ö'ütcö youvata Auaei./Taüxa vuv eu фраСеобе, Kopivöioi, oi тар1 каЯ^уЯкгрт^ут^у oiKsixe каг офриоЕУта Kopivöov [Геродот, V, 92].

Метафорический образ занимает центральное место в семантике оракула. Однако, по мнению исследователей, «скрытая» семантика текста содержит еще один уровень интерпретации. Считается, что в нем было зашифровано и имя родителя этого «льва», известного в то время человека [Parke, Wormell 1956: xxiv]. Дело в том, что aietos в переводе с ионийского диалекта древнегреческого языка означает 'орел'. С другой стороны, ионийский вариант имени Heriuv в дорийском диалекте звучит как Aetiuv. Другими словами, наличие одного и того же корня в имени собственном и нарицательном, обнаружились в оракуле в виде своеобразной парономазийной игры.

Глава третья «Профетические тексты с точки зрения когнитивной лингвистики» посвящена изучению когнитивных оснований инференции в отношении текстов профетической природы. В ней предпринята попытка классификации профетических текстов с точки зрения когнитивных механизмов, работающих в них.

В первом параграфе «Животная символика в античных оракулах» рассмотрены образы животных, наиболее отчетливо представленных в античной профетической традиции (лев, орел, змея, лиса, бык).

Выявление глубинной семантики текстов указанного рода позволило прийти к выводам о культурной ориентированности используемых в оракулах образов животных. Было также установлено, что для античной культуры в целом и для профетической традиции, в частности, характерно использование образов животных в качестве символов.

В этой связи в диссертации описан следующий пример. Однажды в условиях военного положения одной из сторон был дан оракул: С дротом идя на волков, берегись краев пограничных/И орхалидских высот, где лиса в засаде таится JfF,oyar.\av лефиАа^о Аикои? ксфйкеосл SoKEÜwv/tccn Аофоу Opxcdi6t|v, öv аХшиц? оСтоте Аи'г.а [Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Лисандр, 29].

Понять смысл этого оракула людям, получившим его, удалось не сразу. Помимо центральных образов-символов, в тексте содержались указания неясного географического положения будущих сражений. Не случаен в этом оракуле и образ волка. Известно, что волк, в античной культуре являлся олицетворением диких сил. Наряду с другими дикими животными он выражал идею зла. А значит, противник, названный волком, мог вызывать серьезные опасения.

Что же касается семантики образа лисы, то, согласно общим представлениям, «во многих народных традициях это животное, символизирующее злобные

лукавство и коварство» [Бидерманн 1996: 150]. Исключением не стала и античная традиция, где лиса имела отрицательную семантику именно по той причине, что хитрость и коварство не считались атрибутом достойного социального поведения. В исторических описаниях имеются свидетельства того, что лиса в культурном сознании древних греков противопоставлялась льву. Если лев был символом мужества, отваги, прямолинейности, то лиса ассоциировалась только с противоположными качествами.

Во втором параграфе «Угол инференции в профетических текстах» затрагивается тема обусловленности смысла языковых единиц ситуативным контекстом и фоновыми знаниями человека о мире. И в этой связи осуществлена попытка введения в научный оборот нового понятия «угол инференции».

В работах Е. С. Кубряковой указывается необходимость извлечения из текстов «сверхтекстовой или затекстовой информации» [Кубрякова 2004: 411], то есть осуществления таких методологических действий, которые в науке получили название «инференции». Это связано с тем, что многообразие дискурсов порождает в свою очередь неисчислимое множество вариантов функционирования одной и той же языковой единицы.

Такая яркая черта профетических текстов, как их неоднозначная семантика, подтверждает положение о существовании некой условной семантической дистанции между тем, что в тексте представлено непосредственно, и тем, что в нем подразумевается,

Разнообразие инферентных смыслов в тексте, а также разная степень их отличия от непосредственно выражаемых содержаний позволяют считать целесообразным введение в научный оборот понятия «угла инференции». «Углом инференции» предлагается называть семантическую дистанцию между непосредственно выражаемыми содержаниями и тем, что действительно имеется в виду. «Угол инференции» может быть большим или маленьким в зависимости от степени влияния на инференцию прагматического фактора, а также от наличия языковых механизмов, работающих в тексте.

Обратимся к следующим примерам, иллюстрирующим данные положения. Аристодем (житель Мессении) обратился к Оракулу с вопросом, что ожидает его в предстоящих сражениях и как ему действовать. Он получил ответ, в котором описывались события, предвещающие беду. Главные же слова находились в конце пророчества и указывали на время его исполнения: .. .Знай: этот день не раньше увидит свое исполненье,/Чем измененная станет природа в образе прежнем [Павсаний, Описание Эллады, 4.ХИ.4]. Никому не удалось понять этих слов, но через годы все открылось. Так случилось, что Офионей, известный Аристодему житель Мессении, - тот, который от рождения был слепым, — неожиданно прозрел. Все были удивлены, но особого значения этому не придавали. Однако со временем военные действия стали приносить одни убытки. По словам Павсания, последовали божественные знамения о скорой гибели Мессении. Аристодем уже совсем отчаялся, а в это же время кто-то принес ему известие о том, что Офионей снова внезапно стал слепым, каким и был с рождения. Тогда он сообразил, что слова Пифии о природе, которая «станет в образе прежнем», касались этих событий.

В данном примере «угол инференции» принципиально велик, поскольку в семантике текста не содержалось указания на какой-либо конкретный референт. Это обусловлено тем, что количество объектов, которые могут быть названы «природой» на том основании, что они являются ее частью, неограничено. Оракул назвал «природой» такое состояние человека, которое было дано ему от рождения.

Отсутствие зрения по природе —> прозрение —» возвращение к прежнему, «природному» состоянию, - та череда событий, которая составила инферентное содержание пророческого текста.

Наличие семантической «дистанции» в профетических текстах православной традиции также является определяющим фактором выбора когнитивных стратегий интерпретатором.

«Некая N. зашла однажды к старцу Георгию (Болящий инок Георгий (19352002)) попросить помолиться о ней. Она сильно торопилась на поезд. А он ей говорит: - Завтра едешь, завтра. Она протестовала: - Тороплюсь очень, сегодня еду, сейчас.

Инок спросил ее о ключах и несколько раз повторил свой вопрос. Ирина не поняла, причем тут ключи. Вышла от него и стала проверять, все ли взяла с собой, и не нашла ключей! Поехала домой и обнаружила незакрытую дверь, лежащие ira столе ключи и оставленный на горящей газовой плите раскаленный чайник с уже выкипевшей водой. Так поездка и отложилась до завтра.

«Угол инференции» в данном профетическом тексте является небольшим, поскольку семантическое наполнение слов старца не способствует увеличению «дистанции» на пути к пониманию текста адресатом предсказания: то, что было выражено, то и имелось в виду. В данном случае интерпретация была осложнена лишь незначительными прагматическими факторами. В частности, психологическими установками женщины и ее осведомленность в некоторых реалиях.

В третьем параграфе «Механизмы инференции в профетических текстах» проводится исследование когнитивных механизмов инференции в отношении предсказаний. Изложены основные способы анализа текстов профетической природы с использованием методологических наработок современной когнитивной лингвистики. Представлена классификация предсказаний с точки зрения функционирующих в них когнитивных механизмов. Отмечены факторы, влияющие на процесс инференции в отношении текстов профетической природы.

В частности, определены глубинные познавательные структуры текстов, в основе которых лежит метафорический перенос, Плутарх свидетельствует о следующем. Один из правителей Афин, Солон, прославившийся огромным количеством проведенных под его руководством социальных реформ, однажды почувствовал нетвердость своего политического положения. Он вопросил оракул и услышал в ответ: «Смело средину заняв корабля, управляй им спокойно./Верных помощников в том ты найдёшь среди многих афинян».//т|оо \icor\v кат vfja, KuPepvrixiipiov ëpyov/ei)0ûv<i>v ttoAIoi toi ASrivaûov ётикоиро! [Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Солон, 14].

Солон принял оракул и стал готовиться к перемене своего политического курса. Актантная структура данного текста такова:

{Q, е [S & (Р.-Р,') & (Oi—>0|') & (P^Pj1)]} —»Q2

В данной структуре обозначен как исходный контекстуальный образ, так и интерпретационный образ, осмысленный через метафорические переносы. Так, (2| - описываемая оракулом ситуация в целом, О1 - непосредственно представленный объект (корабль), (V - метафорический представляемый объект (политика государства), Р[ - непосредственно описываемые действия в отношении объекта (занять середину корабля), Р^ - метафорически представляемое действие в отношение объектов (занять нейтральную позицию в политической системе государства), Р2 - непосредственно описываемые действия в отношении объекта (управлять кораблем), Рг' - метафорически представляемое действие в отношение объекта (управлять государством), в - субъект действия (Солон), (Зг -метафорически представляемая ситуация.

Интерпретация данного оракула предполагает поиск культурных оснований для создания метафорического образа. Мореплавание являлось важной частью жизни развитых античных государств. Море для греков было важным средством связи, и они достигли огромных успехов в навигации/Порядок на корабле греков представлял собой образец организованной системы управления, а морское дело считалось искусством. В древнегреческом языке оно получило название - т| киргрУ7]оц, кибернетика; того, кто управлял кораблем, называли т] киРеруфг!«;, то есть кормчий, управляющий. Однако' термин «кибернетика» употреблялся не только в прямом смысле, но и в переносном, обозначая искусное управление государством. Таким образом, государственная власть ассоциировалась с управлением кораблем.

В профетических текстах,' принадлежащих русской православной традиции, механизмы метафоризации обнаружили свою специфику. В этой связи показателен следующий пример. Монахини Гефсиманского скита рассказывали, что перед войной блаженная старица Елена (1866- 1947 гг.) часто ходила в соседнее село и выметала крылечки во всех домах. В войну всю ту деревню выселили, а потом она сгорела - так блаженная предсказывала приближавшуюся беду [Девятова, , Тульская 2008: 103].

Действия старицы в итоге были расценены свидетелями ее прозорливости как знак ситуации, которая сложилась через годы, в войну. То, что на собственно языковом уровне было означено как «выметание крылечек», на метаязыковом уровне определилось как выселение, изгнание людей из домов.

Метаязыковая функция естественного языка расширяет когнитивное поле восприятия содержаний. Таким образом, некоторый элемент действительности в его непосредственном функционировании может быть осмыслен метафорически. Механизм так называемой предметной метафоры состоит именно в том, что средством репрезентации определенного действия (в нашем случае - «выметать», «выгонять») выступает сам предмет (метла). Отмечено, что «предметные метафоры первичны по отношению к метафорам языковым, и, судя псИ всему, они складывались как "реальные" разновидности когнитивных метафор, помогающие человеку концептуально осваивать окружающий его мир» [Берестнев 2007:63].

Следует также отметить, что верному восприятию монахинями данного метафорического образа способствовал' прагматический контекст ситуации -причастность действа к некоторому пространству действительности. Буквально это можно описать так: крыльцо начинается за порогом дома и в сознании людей

определяется как переходное пространство между пространством дома и пространством улицы. Исследователями отмечается особенность человеческого сознания, для которой характерно деление физического мироздания на «свое» и «чужое». При этом «"свое" пространство отделено от "чужого" материальными вертикальными и горизонтальными. границами. ... Дверь, порог и окно - это границы с внешним миром» [Потураева 2009]. Таким образом, перемещение с крыльца на улицу означает смену пространственных отношений. Люди, как и указывала старица, оказались на улице.

В рамках данного параграфа было также показано, что важной когнитивной стратегией в текстах оракулов является метонимический перенос. Геродотом приводится оракул, в котором описание битвы названо при использовании переноса наименования на основе смежности: медь будет с медью сходиться. Вполне очевидно, что на самом деле речь идет о воинах, облаченных в медные доспехи. Этот оракул - яркий пример того, что «метонимические концепты дают возможность осмыслять некоторую сущность в рамках ее связей с другими сущностями» [Лакофф, Джонсон 2004:66].

Еще одним важным результатом изучения глубинных механизмов инференции в отношении профетических текстов стало обнаружение таких примеров, в которых культурно-ассоциативная семантика определяет стратегии понимания предсказания адресатом. Пример оракула, содержащего в себе культурно-ассоциативную семантику, содержится у Геродота. Он повествует о том, что некогда афиняне получили оракул, в котором были такие слова: ...призвать на помощь своего зятя [Геродот, История, VII, 189].

Здесь следует иметь в виду прагматические содержания, связанные с мифологическими представлениями. По эллинскому преданию, супругой бога северного ветра Борея была аттическая женщина Орифия. В силу этого родства афиняне считали Борея своим зятем. Когда афиняне стояли на якоре у Халкиды на Евбее и заметили, что поднимается буря, то стали приносить жертвы и призывать Борея и Орифию помочь им. В итоге божество помогло им преодолеть трудности, а афиняне воздвигли Борею храм на реке Илиссе.

В православной традиции находим следующий пример такого рода: к Павлу Плиханкову, когда он был еще мальчиком, подошел в парке незнакомый старец и сказал его опщу: «Помни, отец, что дитя в свое время будет таскать души из ада». Павлу суждено было стать монахом. Ныне этот человек известен нам как преподобный старец Варсофоний Оптинский [Дсвятова 2009а: 120].

Понимание данного предсказания невозможно без привлечения опытных знаний, а также осмысления его культурно-религиозного контекста. В соответствии с христианской догматикой продолжением греховной жизни на земле должны стать мучения души в аду. Данные прагматические обстоятельства дают основания для следующей интерпретации указанного предсказания. Помощь старца людям, которая в реальности выражалась в наставлении человека по жизни, указании на греховные помыслы и поступки и т. д., в широком смысле ограждение от греха, в предсказании была обозначена в виде формулы «таскать души из ада». Буквально это означало следующее: будучи старцем, Павел будет помогать людям жить вне греха, тем самым избавляя их души от будущих мучений. При этом важными семантическими признаками лексемы таскать являются

неоднократность действия, а также приложение к нему определенных усилий. Все это сообщало о предстоящем трудном старческом пути Павла Плиханкова.

Приведенные примеры вновь подтверждают положения о наличии познавательных структур в человеческом сознании, которые складываются на основании культурного опыта носителя языка.

Практические и теоретические результаты третьей главы, следует считать наиболее значимыми для всей работы в целом, поскольку в них указана единая природа неоднозначной семантики профетичсских текстов. Лексическая семантика в текстах профетической природы с позиции адресата стремится к расширению и в большинстве случаев провоцирует их неоднозначное прочтение. Данное явление в рамках исследования было обозначено как «референтный сдвиг».

Важно отметить, что в когнитивном опыте человека центральное место занимают процессы референции. А важную когнитивную особенность профетических текстов составляет именно ориентированность на референтную сферу и сдвиги в референции. Нарушения интерпретационных стратегий адресата предсказания во многом связаны с явлением полиреферентности, которая в свою очередь в языковом сознании носителей языка опирается на полисе,мию.

В диссертации разработана типологическая классификация подобных референтных сдвигов, а в связи с этим осуществлена и типологизация профетических текстов в зависимости от действующих в них когнитивных механизмов.

Для античной профетической традиции характерны следующие типы референтных сдвигов: а) референтные сдвиги, связанные с общей семиотической полифункциональностью лексемы; б) референтные сдвиги, вызванные межъязыковыми параллелями; в) референтные сдвиги, вызванные широким значением эпитета; г) полисемия в «сильной» семантике; д) референтные сдвиги, вызванный тождеством географических названий (омонимия собственных имен).

В русской православной традиции прослеживается своя типологизации референтных сдвигов в семантике профетического текста: а) референтные сдвиги, основанные на полисемии лексемы; б) референтные сдвиги на уровне фрейма; в) референтные сдвиги, вызванные широким значением эпитета.

Так, опора на сильную семантику отмечена в следующем примере оракула. Некий Пармениск из Мерапонта однажды спустился в пещеру Трифония (Пещера Трифония - место, где пришедший, после определенных процедур, получал прорицание, посланное ему от божества), а когда поднялся, больше не мог смеяться. Обеспокоившись, он решил спросить совета у оракула, и вот что сказала Пифия: Ты вопрошаешь меня о ласковом смехе, угрюмец:/Мать тебе дома вернет, ее почитай непомерно'. [Книга оракулов, 2002: 173]. Он принял оракул и отправился домой в надежде вновь обрести способность смеяться. Но не получив ожидаемого, 011 решил, что его обманули. Спустя некоторое время Пармениск прибыл на Делос. Привлеченный красотой храма богини Лето, он зашел внутрь посмотреть на статую матери Аполлона. Увидев, что статуя представляет собой бесформенное бревно, Пармениск нечаянно засмеялся. Тогда он понял оракул и почтил богиню великолепными дарами. Референтный сдвиг в данном случае вызван полисемией лексем как на внутриязыковом семантическом уровне, так и на внеязыковом. Соответственно полисемия на уровне «слабой» семантики связана с тем, что

лексема 6 66|ios в древнегреческом языке, с одной стороны, имеет значение 'здание, жилище, дом', а с другой - 'храм, святилище' [Дворецкий 1958: 420; Liddell, Scott 1966: 444]. Полисемии в «сильной» семантике связывается с лексемой г| цт]тг|р, которая как в древнегреческом языке, так и в русском, определяет не только единичный объект, но и категории) объектов. Мать является родительницей для каждого человека. Поэтому каждый человек, с одной стороны, определяет в своем сознании единичный объект - свою мать, с другой стороны -множество других матерей. В данном случае понимание семантики лексемы было осложнено тем, что объекты «дом» и «мать» в сознании человека определяются в одной ситуационной модели.

Действие механизма референтного сдвига, вызванного широким значением эпитета, поясняется следующим примером из античной традиции. Рыбаки Милета выловили в море треножник, и граждане этого города стали спорить, кому он должен принадлежать. Треножник как предмет священный должен был попасть к достойнейшему, считали они, но этот достойнейший никак не находился. Наконец они послали человека в Дельфы к оракулу за советом, и Аполлон дал такое вещание: «Отпрыск Милета, меня ты спросил о треножнике Феба?/Вот мой ответ: треножник - тому, кто в мудрости первый!//екуо\'е МЦ^тои, трСттобод nepi <J>oißov Ёритад^и'? oo<piri toxvtojv irpÜTot;, тсштои Tpinoö' айб<Ь [Диоген Лаертский 1979 (1. 28. 5)j.

За этим последовали следующие события: треножник принесли Фалесу, которого сочли среди людей первым из мудрейших, он передал его другому мудрецу, тот - третьему и так далее до Солона. Солон же заявил, что первый в мудрости - Бог, и отослал треножник в Дельфы. Так пророчество исполнилось.

Трудность его интерпретации состояла в том, чтобы из множества возможных референтов, которые соответствуют значению эпитета лрыто; 'первый', выделить единственно правильный. При этом реальная его семантика была задана контекстом «тому, кто в мудрости первый», в котором очевидное ключевое слово имеет значение 'лучший из всех в каком-н. отношении, отличный, хороший', 'optimus', но принципиально важной является и другой его элемент. Вопрошающий должен был догадаться, что превосходной степенью любого положительного качества и прежде всего мудрости обладает только Бог. Впоследствии эта концепция приобрела доктринальиый характер в Христианстве и других религиях.

Так, Дионисий Ареопагит отметил многоименность Бога, и в ряду прочих такие Его имена, как Мудрый - cracpöv, Премудрость - croipiav, Сведущий -yvcoarnv, Обладающий заранее всеми сокровищами всякого знания - просунута toxvtoq тойд ÖTiaaupoüc; aicaari; yvcoaEO«; [Дионисий Ареопагит 1995: 37, 39];

К ошибочной интерпретации текста данного оракула подтолкнула милетцев и естественная прагматическая модель: тот или иной предмет может быть передан во владение только реально существующему лицу, но божество таковым не является. По сути, это и определило направление интерпретации данного текста. Вопрошающими в связи со словами оракула мыслилась референтная сфера только одного уровня - человеческого. Солон же, благодаря своей мудрости, смог правильно понять пророчество, связав два уровня референции - человеческий и божественный - и осуществив познавательный переход от одного к другому.

Профетический текст православной традиции, в основе семантики которого лежит референтный сдвиг на уровне фрейма, таков: Блаженная старица Елена (1866-1947) сестре как-то сказала одной из монахинь: «Умрешь, тебе и «Святый Боже» не пропоют...», - монахиня очень расстроилась [Девятова, Тульская 2008: 101]. Здесь важна прагматика коммуникативного акта. В сознании человека, который всецело посвятил свою жизнь служению Богу, подобные провидческие слова связываются не с чем иным, как с недостойностью жизни. Объяснение подобным когнитивным стратегиям содержатся в описании религиозного ритуала отпевания и его символического наполнения. Отпевание совершается обычно в храме после заупокойной литургии. Одним из главных элементов обряда считается омовение тела. Этот ритуал символизирует «чистоту и непорочность праведников в Царстве Небесном». При омовении читается молитва «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас».

Поскольку омовение совершается в первую очередь перед отпеванием и является подготовкой к нему, можно предположить, что монахиня восприняла слова старицы как предсказание погребения без отпевания. На самом деле причиной того, что после смерти монахини не была прочитана молитва «Святый боже», стали такие обстоятельства: умерла она на Пасху, и по уставу при ее отпевании пели пасхальные песнопения.

Неверная интерпретация данного профетического текста была вызвана референтным сдвигом в его фреймовой семантике. Особое внимание в этом случае следует уделять способности сценарного фрейма сообщать о результатах и конечных состояниях. Один из вариантов такой когнитивной стратегии: «не отпевают - значит, не достоин».

Механизмы референтных сдвигов в текстах предсказаний основаны на функциональных свойствах естественного языка. Особую роль в процессе распознавания таких сдвигов играет процесс соотнесения языковых знаковых единиц с реальной действительностью и со знаниями людей об этой действительности. Все это приводит к выводам о том, что «язык не только в известном смысле отражает действительность или же воздействует на это отражение, - он является "окном" в сознание человека» [Кубрякова 2004: 12].

Данное наблюдение касается обеих профетических традиций и приводит к выводам об универсальной природе семантических структур профетизмов, с одной стороны, и об универсальности механизмов инференции в человеческом сознании - с другой.

В четвертом параграфе «"Предсказания без слое" как типологическая черта русской православной традиции» рассмотрены невербальные предсказания старцев. При этом отмечено, что данный способ коммуникации старца и обычного человека является типологически значимой чертой русской профетической традиции.

Было установлено, что сами предсказания без слов могут быть типологизированы. В зависимости от способа указания на будущие события выделяются следующие группы: а) предметные предсказания; б) предсказания-действия; в) предсказания, связанные с чудотворением. В подобных ситуациях старец указывал на некоторые реалии (или совершал действия), осмысление признаковой наполненности которых должно было выйти за рамки обычных

дискурсивных фоновых знаний человека. По сути, данный процесс смены дискурсивного уровня и лежит в основе образования символа, а предсказание в случаях такого рода оказывается неким «посланием в символах».

Однако, как свидетельствуют дошедшие до нас примеры, неподготовленному человеку понять такое послание было трудно. Часто это было связано с тем, что указанные прозорливцем символические реалии или действия в обыденной жизни не соотносились с семантическими уровнями более общего порядка, а напротив, вводилась в структуру привычных бытовых фреймов.

Предметное предсказание. Пюхтицкая блаженная старица Елена однажды дала схимонахине Сергии ржавую вилку, держа ее вверх оставшимися двумя зубцами, и сказала: «Бери, бери, тебе пригодится!». Очень скоро ту сестру перевели со скотного двора и назначили регентом. Сергия тут же вспомнила, что вилка та напоминала по виду камертон, и поняла: старица Елена предсказала ей регентство [Девятова, Тульская 2008: 101].

Прозорливец, как правило, не указывает точного времени свершения Божественной Воли. Иными словами, исполнение предсказания часто оказывается для человека неожиданным. В этом случае предсказания-знаки приобретают свою актуальность только в соответствующих прагматических условиях, необходимых для узнавания человеком данного ему знака. С точки зрения семантики образа вилка с двумя зубцами метафорически представляла камертон, который, как и вилка, окажется в руках схимонахини. Старица Елена, предвидя дальнейшую судьбу схимонахини, своим «подарком» как бы описала следующие прагматические условия: с одной стороны, регент может использовать камертон, с другой - он сам оказывается как бы камертоном в составе хора и руководит им (метафора).

Предсказание-действие. Однажды, когда отец Иоанн (Кронштадсткий) служил литургию в церкви московского военного учреждения, в алтарь вошел молодой офицер Павел Плиханков, отец Иоанн неожиданно подошел к офицеру, поцеловал его руку, не сказав ни слова, вернулся к престолу. Присутствующие при этом решили, что молодой человек будет священником [Девятова 2009а: 144]. Через несколько лет Павел ушел в Оптину пустынь.

В дошедших до нас свидетельствах указано, что смысл произошедшего был понятен многим людям, присутствующим на той литургии. А значит, можно говорить о наличии некоторого общего прагматического знания, присущего данной культуре. Прагматический аспект описанной ситуации обнаруживает такие составляющие данного действа: священник целует руку другого священника в случае, если тот более высок по чину.

Анализ корпуса предсказаний без слов, с одной стороны, позволил сделать вывод о том, что их понимание во многом ориентировано на прагматическую составляющую ситуации профетического действа, лежащую в основе создания семиотического образа. С другой стороны, можно еще раз убедиться в том, что мышление объективируется в языке. Об этом же свидетельствует метаописательная функция естественного языка, к которой обращался адресат предсказания.

В Заключении работы обобщаются полученные в ходе исследования

результаты, формулируются дополнительные выводы, намечаются перспективы

дальнейших исследований в направлении, намеченном в диссертации.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях общих объемом 5.1 п.л.

1. Мальцева Я. А. Роль эпитетов в античных оракулах // «Язык и дискурс в статике и динамике». Материалы Международной научной конференции. Минск, 2008. С. 185 -186 (0,3 п.л.)

2. Мальцева Я. А. Профетические тексты как объект лингвистических исследований // Семантические процессы в языке и речи: Сб. науч. тр. аспирантов. - Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2008. - С. 95 - 102 (0,3пл.)

3. Мальцева Я. А. Пророчества как культурный феномен: древнегреческая и русская традиции в сопоставительном аспекте // Балтийский филологический курьер. - Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2009. № 7. - С. 357 - 372 (1,0 п.л.)

4. Мальцева Я. А. Животная символика в античных оракулах (лев, орел, лиса) // Non multum, sed multa: Немного о много. У когнитивных истоков современной терминологии: Сб. науч. тр. в честь В. Ф. Новодрановой. М.: Изд-во Авторская академия, 2010. - С. 527 - 536 (0,6)

Статьи в ведущих рецензируемых научных изданиях, включенных в

перечень ВАК:

5. Мальцева Я.А. Референтные сдвиги в профетических текстах // Филологические науки. 2009. № 5. С. 66 - 75 (0,8 п.л)

6. Мальцева Я. А. Оценочная структура античных оракулов // Вестник Калининградского юридического института, 2009. N° 2 (18). С. 161 -165. (0,3 п.л.)

7. Мальцева Я. А. Когнитивные основания референтных сдвигов в античных оракулах // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Вып. 571. Когнитивная лингвистика: традиции и инновации в работах молодых ученых. Часть И. ИПК МГЛУ «Рема», 2009. С. 262 - 273 (1,0 п.л)

8. Берестнев Г. И., Мальцева Я. А. О коммуникативных и семантических особенностях профетических текстов // Филологические науки. 2010. № 5. С. 15 - 24 (0,8 п.л.)

Мальцева Яна Александровна

ЯЗЫК И КОГНИТИВНАЯ СТРУКТУРА ПРОФЕТИЧЕСКИХ ТЕКСТОВ: АНТИЧНАЯ И РУССКАЯ ТРАДИЦИИ

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 28.04.2011 г. Бумага для множительных аппаратов. Формат 60x90 '/i6-Гарнитура «Тайме». Ризограф. Усл. печ. л. 1,5. Уч,-изд. л. 1,3. Тираж 90 экз. Заказ Ш .

Издательство Балтийского федерального университета им. Иммануила Канта 236041, г. Калининград, ул. А. Невского, 14

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Мальцева, Яна Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава первая. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ

1. Культурные условия функционирования профетических текстов: античная и русская православная традиции.

2. «Прозорливец», «провидец», «блаженный»: утраченные концепт русского языкового сознания.

2.1 «Прозорливец».

2.2 «Провидец».

2.3 «Блаженный».

2.4 Судьба: категория бытия.

3. Когнитивные механизмы инференции.

4. Роль прагматических знаний в понимании текста.

5. Исследовательские принципы современной лингвокультурологии.

Выводы.

Глава вторая. ПРОФЕТИЧЕСКЕ ТЕКСТЫ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СИСТЕМНЫХ СВОЙСТВ ЯЗЫКА

1. Коммуникативная структура профетического акта.

1.1. Античная традиция.

1.2. Русская православная традиция.

2. Оценочная структура профетических текстов

2.1. Функция оценки в античных оракулах

2.2. Способы языкового выражения оценки в предсказаниях старцев.

3.1. Метафоры в античных оракулах.

3.2. Метафоры в предсказаниях старцев.

4. Метонимические сдвиги в профетических текстах.

4.1. Метонимии в античных оракулах.

4.2. Метонимии в предсказаниях старцев.

5. Роль прагматических расширений в профетических текстах.

5.1. Античные оракулы.

5.2. Предсказания старцев.

6. Парономазийные сближения.

6.1. Явление парономазии.

6.2. Парономазии в античных оракулах.

Выводы.

Глава третья. ПРОФЕТИЧЕСКИЕ ТЕКСТЫ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ когнитивной лингвистики

1. Животная символика в античных оракулах.

2. Угол инференции в профетических текстах.

2.1. Античные оракулы.

2.2. Предсказания православных старцев.

3. Механизмы инференции в профетических текстах.

3.1. Метафорические переносы.

3.1.1. Античная традиция.

3.1.2. Русская православная традиция.

3.2. Метонимические сдвиги.

3.2.1 Античная традиция.

3.2.1 Русская православная традиция.

3.3. Преобразования содержаний на прагматической основе.

3.3.1. Античная традиция.

3.3.2. Русская православная традиция.

3.4. Сдвиги в референции

3.4.1. Античная традиция

3.4.2. Русская православная традиция 159 4. «Предсказания без слов» как типологическая черта русской православной традиции.

Выводы.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Мальцева, Яна Александровна

В лингвистической науке последних десятилетий возрос интерес к изучению не столько описательных аспектов функционирования языкового знака и речи, сколько к разъяснению таких когнитивных процессов, которые выражены в языковой способности человека [Выготский 1982; Иванов Вяч. Вс. 2004; Уфимцева 1988; Вежбицкая 1993]. Данная установка позволяет исследователям анализировать языковые формы, как формы мышления, способ освоения поступающей извне информации, ее обработки и использования.

Такая парадигмальная черта современной когнитивной лингвистики, как экспанионизм [Кубрякова 1995: 432; Арнольд 1991], во многом определила методы научного исследования, позволила ученым обращаться к смежным дисциплинам, тем самым обеспечивая многоаспектное изучение объекта.

Объектом пристального внимания в этой связи стали различные когнитивные структуры человеческого сознания. Процессы языкового освоения окружающей действительности явились едва ли не самой главной областью научного интереса. Антропоцентризм, присущий современной науке, способствовал сосредоточению внимания ученых на центральной инстанции порождения и восприятия речи - человеке.

Настоящая диссертационная работа выполнена на стыке таких важнейших дисциплинарных направлений современной лингвистики, как когнитивная лингвистика и лингвокультурология, и посвящена изучению когнитивных механизмов в текстах профетической природы двух культурных традиций, античной и русской православной.

Актуальность предпринятого исследования обусловлена его обращенностью к рассмотрению таких механизмов человеческого мышления, которые относятся к глубинным уровням когнитивных процессов психики. В частности выявление моделей инференции в отношении профетических текстов позволяет систематизировать подход к изучению текстов такого рода на естественном языке, роль которого признается едва ли не первостепенной в процессах мышления [Серебренников 1988, Жинкин 1998].

При этом особое внимание уделяется культурной ориентированности предсказаний как текстов, имеющих прежде всего религиозно-культурные основания. Действительно, прагматический аспект данной речевой ситуации, профетического акта, видится фактором, обусловливающим принципиальное сосредоточение внимания исследователей на тех культурно-исторических обстоятельствах, в рамках которых он был порожден.

Актуальность исследования состоит также в том, что именно сопоставительный метод позволяет делать такие теоретические выводы, на основании которых признается универсальность некоторых когнитивных стратегий человеческого сознания в процессе семантического вывода при восприятии текстов профетической природы.

Объект настоящего исследования составил язык профетических текстов и собственно способы языковой репрезентации, выражаемые в профетических текстах двух культурных традиций. В качестве предмета исследования определены когнитивные стратегии процесса инференции в отношении профетических текстов. В рамках исследования демонстрируется, каким образом прагматический и языковой опыт адресата предсказания влияет на интерпретацию семантики текста профетической природы.

Целью данной работы является изучение когнитивной структуры профетических текстов, а также выявление глубинных механизмов мышления на основе изучения интерпретационных стратегий в особых дискурсивных условиях.

На достижение указанной цели направлено решение ряда конкретных задач, в числе которых следующие:

- анализ лингвистических концепций и формулирование теоретических оснований исследования, применяемых при описании когнитивных механизмов, которые обнаруживаются в профетизмах обеих указанных традиций;

- создание классификации когнитивных механизмов, наличие которых в текстах профетической природы влияет на стратегии инференции в отношении этих текстов;

- описание с позиций когнитивной лингвистики глубинного уровня мыслительных структур человеческой ментальности при интерпретации профетического текста; разработка аналитических стратегий, позволяющих сопоставлять содержания профетических текстов различных культурных традиций;

- выявление роли прагматического фактора и таких прагматических элементов, которые актуальны в процессе инференции в профетическом дискурсе.

Цели и задачи настоящей работы обусловили выбор следующих основных методов исследования:

- метод семантического анализа, направленный на выявление признаков содержательных единиц языка и позволивший обнаружить содержательные структуры рассмотренных в работе сложных семантических образований - профетических текстов;

- метод этимологического анализа, который способствовал установлению первоначальной семантики рассматриваемых слов, обнаружению их формальных соответствий в профетических текстах;

- сопоставительный метод, основанный на выявлении и описании закономерных семантических явлений в исследуемых объектах;

- описательный метод, который позволил показать семантические признаки в содержательной структуре текстов указанного рода;

- структурно-логический метод с использованием методик классификации и систематизации, позволивший обнаружить связи между элементами семантической структуры рассматриваемых объектов;

- метод контекстного анализа, с помощью которого были воссозданы признаковые структуры рассматриваемых содержательных объектов;

- метод когнитивного моделирования, на основании которого были реконструированы представления, принадлежащие глубинным уровням ментальности человека;

- метод лингвокультурологического анализа, который позволил воссоздать прагматическую семантику слов, представленную в тексте имплицитно, на ассоциативном уровне.

Материалом для исследования послужили профетические тексты античной [Геродот, Диоген Лаертский, Павсаний, Плутарх, Цицерон и др.] и русской православной традиции [Девятова 2009а,б; Девятова, Тульская 2008 и др.].

В качестве методологической основы исследования в работе приняты базовые концепции когнитивной лингвистики (Е. С. Кубрякова, В. 3. Демьянков, Дж. Лакофф), базовые положения теории языка (Н. Д. Арутюнова, Ю.Д. Апресян) лингвокультурологические концепции и семиотические концепции (Вяч.Вс.Иванов, В.Н. Топоров, В.Н. Телия, А. Вежбицкая, А.Д. Шмелев, Г.И. Берестнев и др.).

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые разработан лингвистический подход к анализу текстов сложной семантической структуры — к профетическим текстам.

В частности в настоящем исследовании впервые:

- показано, что лексическая семантика в текстах профетической природы с позиции адресата стремится к расширению, что способствует их неоднозначному прочтению;

- определена яркая когнитивная особенность профетических текстов -ориентированность на референтную сферу и сдвиги в референции;

- представлена классификация профетических текстов с точки зрения функционирующих в них когнитивных механизмов;

- профетические тексты рассмотрены с точки зрения системных свойств языка;

- определена коммуникативная структура профетического акта и ее элементы, при этом выявлена диалектическая природа профетической коммуникации;

- определены факторы, влияющие на процесс инференции в отношении текстов профетической природы;

- изложены основные способы анализа профетических текстов с использованием методологических наработок современной когнитивной лингвистики;

- определена значимость лингвокультурологических методов в отношении изучения текстов указанного рода;

Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней впервые рассмотрены профетические тексты; и разработан лингвистический подход к анализу их сложной семантической структуры.

В работе также представлены результаты исследования, способствующие уточнению некоторых глубинных; процессов человеческой ментальное™. В частности введено понятие «референтного сдвига», указывающего на вариативность в области референтной отнесенности семантики текста, а также понятие «угла инференции», которое позволяет определить семантическую «дистанцию» между тем, что непосредственно сообщается, и тем, что в;" действительности имеется в виду.

Таким образом, диссертация развивает основные положения когнитивной лингвистики применительно к понятиям семантического вывода и когнитивных механизмов человеческого сознания.

Практическая значимость данной работы заключается в возможности применения ее выводов, положений и материалов в практике вузовского преподавания; языковых дисциплин - при подготовке лекционных курсов и семинарских занятий по теории языка, лексикологии и лингвокультурологии. Кроме того, отдельные теоретические положения диссертации могут быть использованы в качестве оснований для исследования иных текстов с неоднозначной семантикой.

В соответствии с поставленной целью в качестве основных положений, определяющих научную новизну и теоретическую значимость диссертационной работы, на защиту выносятся следующие: 1. Инференция в отношении профетических текстов основывается на глубинных когнитивных процессах человеческого сознания, составляющих основу способов постижения и объяснения окружающей действительности.

2. Явление «референтного сдвига» является основным когнитивным механизмом, который обеспечивает расширение семантики профетических текстов в процессе инференции, способствует закреплению за ними такой типологической черты, как полисемантичность.

3. Классификация; профетических текстов осуществляется на базе современной когнитивной теории— с учетом когнитивных механизмов^ выполняющих в профетических текстах смыслообразующую роль.

4. Прагматический аспект инференции в; отношении профетических текстов является основным; Данное обстоятельство во многом обусловлено природой профетических текстов, которые прежде всего относятся^ к сакральной; сфере жизнедеятельности человека; Семантика текстов указанного рода в подобных условиях во многом ориентирована на мировоззренческий аспект культуры, в рамках которой они созданы.

5. Универсальность механизмов мышления обеспечивается? функционированием в профетических текстах античной и русской православной традиции одних и тех же когнитивных механизмов несходных когнитивных стратегий интерпретации текстов адресатами. При этом актуальны метафоры^ метонимии, прагматические сдвиги, парономазии.

6. Глубинная познавательная природа профетических текстов раскрывает себя в анализе их языковых особенностей, но с учетом специфики культуры, которой они принадлежат.

7. Когнитивные процессы, проявляющиеся в профетических текстах в аспектах номинации и семантики, способны придавать данным текстам характер символов.

Апробация работы. Основные положения и результаты: диссертационного исследования^ обсуждались на кафедре общего и русского языкознания РЕУ им; И; Канта, былишредставлены на ежегодных научных семинарах аспирантов РГУ им. И. Канта (2008 - 2010 гг.), на международных научных конференциях «Логический анализ языка. Лингвофутуризм. Взгляд языка в будущее» (Москва,

2009), «Текст и подтекст: поэтика; эксплицитного и имплицитного» (Москва,

2010), «Поэтика хронотопа: языковые механизмы и когнитивные основания»

Вильнюс, 2010), «Балтийский регион: миф в литературе и культуре» (Гданьск, 2010), «Андрей Рублев и мир русской культуры: к 650-летию со дня рождения» (Калининград, 2010).

Настоящая работа составила основу исследовательского проекта «Когнитивная структура профетических текстов в сопоставительном аспекте (античная и русская традиции)», РГНФ — грант № 10-04-00452а.

Структура и содержание работы. Диссертация включает в себя введение, три главы, заключение, список использованной научной литературы, словарей, энциклопедических изданий.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Язык и когнитивная структура профетических текстов"

ВЫВОДЫ

Исследования, проведенные в рамках третьей главы, показали, что основным методом изучения лингвистики профетических текстов следует избрать наработки когнитивной науки. Такие методологические основания исследования, как систематизация и классификация объекта, определение семантических признаков в содержательной структуре текстов, лингвокультурологический анализ концептов, позволяют прийти к выводам об универсальной природе семантических структур предсказаний, с одной стороны, и об универсальных механизмах инференции в человеческом сознании - с другой.

Известно, что в когнитивном опыте человека центральное место занимают процессы референции [Арутюнова 1982: 5 -40; Стронсон 1982: 55 - 86; Линский 1982: 161 — 178; Серл 1982: 179 - 201], в своей основе опирающиеся на глубинные механизмы категоризации и концептуализации. В этой связи, необходимо отметить самую важную и яркую когнитивную особенность профетических текстов - ориентированность на референтную сферу и сдвиги в референции. Нарушения интерпретационных стратегий адресата предсказания во многом связаны с явлением полиреферентности, которая в свою очередь в языковом сознании носителей языка опирается на полисемию.

Особое место в структуре профетических текстов занимают такие образы, природу которых можно охарактеризовать как символическую. При этом они в наибольшей степени взывают адресата к обращению к фоновым знаниям культурно-религиозного характера. Механизмы символизации представляют собой универсальное явление для многих культур, что также свидетельствует об ориентированности предсказаний на глубинные когнитивные стратегии мышления человека [Элиаде 2000].

Корпус профетических текстов православной традиции обнаружил специфическое явление «предсказаний без слов». Анализ данного явления привел к выводам, имеющим обобщенный характер: механизмы инференции в отношении предсказания указанного типа ярким образом подтверждают процесс объективации мышления в языке. Об этом же свидетельствует метаописательная функция естественного языка, к которой обращался адресат предсказания.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Своеобразие культурной ментальности находит своё отражение в естественном языке людей, принадлежащих к той или иной культуре. В этой связи исследователями большое внимание уделяется средствам объективации сознания данной группы носителей языка. Слово как единица хранения знаний о мире функционирует прежде всего в роли средства коммуникации, тем самым выполняя и свою репрезентативную функцию. В этом смысле язык становится самым главным и универсальным описательным аппаратом, а языковое сознание - центральным объектом исследования.

Тенденции современной науки о языке свидетельствуют о том, что глубокий анализ языкового сознания невозможен без интеграции различных сфер гуманитарного научного знания, а также без использования понятийного и методологического аппарата смежных наук. Подобно тому, как человек объединил вокруг себя целый ряд направлений гуманитарных исследований, так и когнитивная наука, центральным объектом изучения которой является человек и его сознание, стала неким синтезированным научным методом в области изучения процессов когнитивной деятельности людей.

Механизмы мыслительной деятельности человека, помимо их собственно психологической природы и глубинных процессов категоризации и концетуализации, во многом ориентированы на ту среду, в рамках которой они существуют. Данное обстоятельство позволяет интерпретировать естественный язык в самом широком смысле как зеркальное отображение естественной и искусственной среды жизнедеятельности человека. В этом состоят и методологические основания прагматизма. Именно в случае рассмотрения естественного языка через призму социо-культурных оснований его функционирования мы можем говорить об объективации языкового сознания, а значит, и о принадлежности ему определенных лингвокультурологических концептов.

С прагматикой связывают и исследования речевых актов. Данная теория в основе своей сосредоточена на процессе функционирования естественного языка в каком-либо коммуникативном пространстве.

Действительно, речь, как проявление языка, оказывается сильным инструментом воздействия на коммуниканта. Она «призывает» сознание к оживлению когнитивных способностей, к осуществлению мыслительных операций, которые в научном дискурсе были определены как «инференция». Принципиальное значение в этом случае отводится; наличию в тексте, как в семиотической структуре, неких «маячков», направляющие процесс инференции, в числе которых входят и коммуникативные обстоятельства.

Одним из основных подходов к изучению языкового объекта в рамках данной работы стал когнитивно-языковой анализ функционирования лексических единиц в языковом сознании. Внимание было обращено к сопоставительному рассмотрению концептуального аппарата профетической области культуры в античной Греции и православной Руси (России).

Действительно, при анализе лингвистики профетических текстов особенно важным оказывается прагматический аспект рассмотрения данной семиотической структуры. Ведь именно поиск культурно-религиозных оснований семантизации является определяющим в процессе инференции: С этих позиций интеграция лингвистического знания со знанием культурологическим значительно расширяет не только методологический аппарат исследования, но прежде всего, его понятийную базу, а значит, способствует, многоаспектному изучению объекта; Прагматическими данными следует считать и личный опыт коммуниканта.(адресата предсказания), который во многом определяет стратегии инференции.

Метод семантического анализа, опирающийся на выявление природы языковых объектов, позволил обнаружить содержательные структуры рассмотренных в работе сложных семантических образований — профетических текстов; На основании проведенного исследования можно сделать вывод о том, что весьма продуктивным является изучение текстов профетической природы с точки зрения системных свойств естественного языка. Проведенный анализ показал, что в профетических текстах обеих традиций работают механизмы когнитивной природы. В частности было обнаружено, что значимыми здесь являются метафоры, метонимии, прагматические расширения и парономазийные сближения. В числе прочих свойств текстов указанного рода следует отметить наличие в их семантике оценочного компонента, который в большинстве случаев оказывает прямое влияние на их общие семантические свойства. В античной традиции свойства оценочных лексем находятся в тесной связи со структурой всего оракула.

Данные факты приводят нас выводам более общего характера о том, что глубинные механизмы мышления универсальны для- языкового сознания носителей обеих культур. Поэтому сходными оказываются и процессы семантического вывода.

На основании исследования лингвистической природы профетических текстов, а также когнитивных процессов инференции в их отношении* могут быть отмечены две взаимосвязанные тенденции. Первая касается наиболее яркой когнитивной особенности профетических текстов обеих традиций ориентированности на референтную сферу и сдвиги в референции. Вторая же касается нарушений интерпретационных стратегий адресата предсказания. Поскольку они во многом связаны с явлением полиреферентности, которая, в свою очередь, в языковом сознании носителей языка опирается на полисемию.

Описанные явления обнаруживают в своей основе сближения с процессами символизации. И поскольку механизмы символизации универсальны для многих культур и- вообще языкового сознания человека, то в этом сближении также обнаруживается свидетельство об ориентированности профетизмов на глубинные когнитивные стратегии мышления человека.

Символизации просматривается в таком специфическом явлении православной провидческой традиции, как «предсказания без слов». Анализ таких предсказаний привел к выводам о том, что механизмы инференции в отношении профетического текста указанного типа ярким образом подтверждают процесс объективации мышления в языке. Об этом же свидетельствует и метаописательная функция естественного языка, к которой обращался адресат предсказания.

Проведенное исследование позволило описать характер семантических структур профетических текстов, а также выявить модели инференции в отношении этих текстов.

Перспективы исследования такого рода заключаются в том, что интерпретация текстов с неопределенной семантикой позволяет, используя наработки когнитивной лингвистики, выходить за рамки собственно языковых знаний носителя языка в сферу его культурного сознания (более того, таким путем в орбиту исследовательского интереса лингвистов вовлекаются и факторы экстралингвистического порядка). Подобным образом, исследуя язык как внешнее проявление ментальности человека, можно объяснить также и когнитивную структуру модусов его ментальной деятельности в сфере культуры.

Список научной литературыМальцева, Яна Александровна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Августин Святитель, О блаженной жизни // Августин, Творения. СПб.: Алетейя — Киев: Уцимм-пресс. 1998. Т 1. // http://aleteia.narod.ru/august/beatavita.htm

2. Аверинцев С. С. Комментарии к Евангелию от Матфея // Аверинцев С. С. Собрание сочинений. К.: Дух и Лггера. 2007. Т.1. С. 200

3. Аверинцев С. Притча // Краткая литературная энциклопедия: В 8 т. Т.6. М.: Сов. энциклопедия. 1971. С. 19-20

4. Античные писатели. Словарь. СПб.: Лань, 1999 // http://www.infoliolib.info/flit/alkey/alkey.html

5. Апресян Ю. Д. Избранные труды т.Н, Интеграционное описание языка и системная лексикография, М.: Школа «Языки русской культуры», 1995 г., 767 с. С. 184

6. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика языка. Синонимические средства языка. М., 1974. 368 с.

7. Арнольд И.В. Семантическая структура слова в современном английском языке и методика её исследования. Л.: Просвещение, 1966. 187 с.

8. Арнольд И. В. Основы научных исследований в лингвистике. М.: Высшая школа, 1991.

9. Арутюнова Н. Д. Лингвистические проблемы референции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХШ. М.: Прогресс, 1982.

10. Арутюнова Н.Д. Аксиология в механизмах жизни и языка // Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука, 1984.

11. Арутюнова Н. Д. Падучева Е. В. Истоки, проблемы и категории прагматики//Новое в зарубежной лингвистике Вып. 16 М.: Прогресс. 1985. С. 25

12. Арутюнова Н. Д. Лингвистическая философия // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: СЭ, 1990а

13. Арутюнова Н. Д. Вступительная статья // Теория метафоры. М.: Прогресс. 19906

14. Арутюнова Н. Д. От редактора // Логический анализ языка. Язык и время. М. : Индрик, 1997. С. 9 (5 16)

15. Арутюнова НД. Язык и мир человека. М., 1998. 896 с.

16. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека // Н.Д.Арутюнова.- 2-е изд., испр.- М.: Языки русской культуры, 1999.- 1-ХУ, 896 с.

17. Бабенко Л. Г. Лексикология русского языка. Уч. пособие. Екатеринбург, 2008. С. 62

18. Берестнев Г. И. Семантика русского языка в когнитивном аспекте. Уч.пособие. Калининград, 2002.

19. Берестнев Г. И. Языковые подходы к проблеме архетипов коллективного бессознательного // Языкознание: Взгляд в будущее. Калининград, 20026. С. 171 и далее.

20. Берестнев Г. И. Происхождение символа // Слово в тексте и словаре: Сб-к статей/ Под ред. Бабенко Н. Г. Калининград: Изд-во КГУ, 2004.

21. Берестнев Г. И. Слово, язык и за их пределами: Монография. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2007.

22. Берестнев Г. И., Вертелова И. Ю. О двух ключевых концептах, утраченных русским языковым сознанием: «спорина» и «благо» // Структура текста и семантика языковых единиц, Сб. науч.тр. Калининград, Изд. РГУ им. И. Канта, 2007. Вып. 4.

23. Библейская энциклопедия Архимандрита Никифора (репринтное издание М.: 1891) Изд.: Свято-Троицко-Сергиевой Лавры. 1990

24. Болдырев Н. Н. Когнитивная семантика. Тамбов: Тамбовский гос. ун-т, 2000

25. Болдырева Е. П. Лингвокультурология: к становлению подхода. Формирование основного понятия «концепт» // http://wvvvv.seun.ru/facuIty/GF/KIYa/koni7boldireva.pdf

26. Брагина Н. Г. Имплицитная информация и стереотипы дискурса // Имплицитность в языке и речи. М.: Языки русской культуры, 1999.

27. БродУ. Дельфийский оракул. М.: Эксмо. 2007

28. Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Школа «Языки русской культуры», 1997.-576 с.

29. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка. М., 1993.

30. Вежбицкая А. Семантика, культура и познание: общечеловеческие понятия в культурноспецифичных контекстах // Thesis, 1993. Вып. 3

31. Вежбицкая А. Судьба и предопределение // Путь. Международный философский журнал. 1994. Х25 с. 82-150// http://ecsocman.edu.ru/data/2010/06/29/1213059486/Put хЬ95 1994 x28Sudba ipredopredeleniex2cstr.82-150x29.pdf

32. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996. 411с.

33. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М.: Языки русской культуры, 1999. 780 с.

34. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М.: Языки славянской культуры, 2001. 272 с.

35. Вейнрейх У. О семантической структуре языка // Новое в лингвистике. Вып. 5 М.: Прогресс. 1970. С. 209

36. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Лингвострановедческая теория слова. М. Русский язык, 1980

37. Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. Язык и культура. М.: Русский язык, 1990

38. Витгенштейн Л. Философские работы. М.: Гнозис, 1994

39. Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки, М.: Едиториал, УРСС, 2002.-280 с. С. 5

40. Воркачев С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. 2001. № 1.

41. Воробьев В. В. О статусе лингвокультурологии. Материалы IX Конгресса МАПРЯЛ. Доклады и сообщения российских ученых. Братислава, 1999

42. Выготский Л. С. Мышление и речь // Выготский Л. С. Собр.соч.в 6 томах. М.: Педагогика, 1982. Т.2

43. Гак В. Г. Судьба и мудрость // Понятие судьбы в контексте разных культур. Сборник. М., 1994.

44. Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры. Тбилиси, 1984.

45. Гиро П. Частная и общественная жизнь римлян, СПб.: Алетейя, 1995// http://www.centant.pu.ru/sno/lib/giro/index.htm

46. Грайс Г. П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. XVI. М.: Прогресс. 1985. С. 222

47. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М., 1985.

48. Даль В.И. Поверья, суеверия и предрассудки русского народа. М., 2003.

49. Древнегреческо-русский словарь. Составил И.Х. Дворецкий. Под редакцией С.И. Соболевского. Том 1. М., 1958.

50. Дейк ван Т. А. и Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике Вып. 23. М.: Прогресс. 1988// http ://www. classes .ru/grammar/164 .new-in-linguistics23/source/ worddocuments/i .htm

51. Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце XX века // Язык и наука конца 20 века. М.: Институт языкознания РАН, 1995. С.239-320. С. 285

52. Дионисий Ареопагит. О божественных именах. О мистическом богословии. СПб., 1995.

53. Елисеева В. В. Лексикология английского языка. СПб: СПбГУ, 2003// http://www.classes.ru/grammar/24.leksikologiya angliyskogoyazyka/

54. Жинкин Н. И. Язык. Речь. Творчество. М. : Лабиринт, 1998

55. Звегинцев В. А. Зарубежная лингвистическая семантика последнего десятилетия // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1981. Вып. X.

56. Зубов Л.В. О языковых средствах выражения категории оценки в современном английском языке. Автореф.дис.канд.филол.наук. М., 1974.

57. Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Кострома // Славянская мифология. М.: Эллис Лак, 1995. С. 231

58. Иванов Вяч. Вс. Лингвистика третьего тысячелетия. Вопросы к будущему. М.: Языки славянской культуры, 2004.

59. Иванов С. А. Византийское юродство. М., 1994 // ЬЦр://ес-с!е| avu.rU/i/Jurod.html

60. Иванов С. А. Блаженные похабы: Культурная история юродства // Рос.академия наук. Ин-т славяноведения, М.: Языки славянских культур, 2005. 448 с.

61. Ивин А. А. Основания логики оценок. М. 1970

62. Ивин А. А. Логика норм. Берлин. 1973

63. Карасик В. И. Культурные доминанты в языке // Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. С. 166-205//http://philologos.narod.ru/ling/karasik.h1ш

64. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1980

65. Караулов Ю. Н. Вступительная статья //Язык и личность. М. 1989. С. 3 8

66. Клименко Л. П. Лексика с корнем благ- и композиторы с компонентом благо- в старославянском языке Х-Х1 веков // Вестн. Нижегор. ун-та им. Н.И. Лобачевского. Сер.: Филология. Н. Новгород: Изд-во Нижегор. ун-та им. Н.И. Лобачевского, 2001. Вып 1 (3).

67. Кобозева И. М. Лингвистическая семантика. М.: Эдиториал УРСС, 2000. С. 258

68. Колесов В. В. «Судьба» и «счастье» в русской ментальности // Размышления о философии на перекрестке второго и третьего тысячелетий. Сборник к 75-летию профессора М.Я. Корнеева. Серия «Мыслители». Выпуск 11. СПб.:

69. Санкт-Петербургское философское общество, 2002. С.98-106 //http://anthropology.ru/ru/texts/kolesov/misl 1107 .html

70. Корнилов О. А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. М.: МГУ, 1999

71. Кравченко А. В. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации. Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1996. 159 с.

72. Красных В. В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: Курс лекций. М.: Гнозис, 2002. 284 с.

73. Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. М.: Филол. ф-т МГУ им. М.В.Ломоносова, 1996.

74. Кронгауз М. А. Семантика: Учебник для вузов. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2001. 399с.

75. Кубрякова Е. С. Язык и знание. На пути получения знаний о мире: части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира/Рос. академия наук. Ин-т языкознания, М.: Языки славянской культуры, 2004. 500 е.,

76. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма. Лингвистика -психология когнитивная наука // Вопр. языкознания. М., 1994. № 4. С.34-37.

77. Кубрякова Е. О новых путях исследования значений (теория айсберга) Проблемы семантического описания единиц языка и речи. Материалы Международной научной конференции. Мн.: МГЛУ, 1998. ч.1. 241 с.

78. Кубрякова Е. С. Эволюция лингвистических идей во второй половине XX (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца XX века: Сб-к статей, М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1995.

79. Кусаинова A.M. Концепт судьба в русском языке и творчестве трехъязычного казахстанского писателя Герольда Бельгера // Вестник Челябинского государственного университета. Филология. Искусствоведение. Вып. 28. 2008//http://www.lib.csu.ru/vch/138/015.pdf

80. Лакофф Дж. Языковые гештальты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 10. М.: Прогресс, 1981. С. 350 369

81. Лакофф Дж. Когнитивное моделирование (Из книги «Женщины, огонь и опасные предметы») // Язык и интеллект. М.: Прогресс, 1995а

82. Лакофф Дж. Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1995

83. Латышев В. В. Очерк греческих древностей, СПб, 1997 (третье издание)// http:/Avwvv.centant.pu.ru/sno/lib/lat/index.htm

84. Лебединская C.B. Исследование транскоммуникативных процессов в рефлексивной метафоре С. 192http://sun.tsu.ru/mminfo/QQ0063105/320/image/320- 190.pdf

85. Линский Л. Референция и референты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIII. М.: Прогресс, 1982.

86. Лихачев Д. О. О филологии // Первые семьсот лет русской литературы. 1969.

87. Лосев А. Ф. Мифы народов мира: Энциклопедия в 2 тт. М.: Советская Энциклопедия. 1980. т. 1. С.125-128 // http://prvahi.indeep.ru/mythology/greek/afina.html

88. Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий, Л.: Просвещение, 1980. С. 113 -115, 196, 198;

89. Лухьенбрурс Д. Дискурсивный анализ и схематическая структура//Вопросы языкознания. 1996. № 2. С. 141 155

90. Мадлевская Е. Л. Подблюдные песни // http://www.ethnomuseum.ru/section62/2092/2088/3985.htm

91. Макаров М. Л. Основы теории дискурса. М.:ИТДГК «Гнозис», 2003. 280 с.

92. Мальцева Я. А. Профетические тексты как объект лингвистического исследования // Семантические процессы в языке и речи. Калининград, 2008. С. 95 102.

93. Мальцева Я. А. Референтные сдвиги в профетических текстах // Филологические науки, 2009, № 5

94. Маслова В. А. Лингвокультурология, М.: Издательский центр «Академия», 2004. 208с.

95. Медникова Э. М. Значение слова и методы его описания. М.: Высш. шк, 1974

96. Мень А. Вестники Царства Божия. М.: Фонд имени Александра Меня, 20026.

97. Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Сб. науч. тр. под ред. И. А. Стернина. Воронеж: Воронеж. МИОН: Воронеж, гос. ун-т, 2001.

98. Москвин В.П. Семантическая структура и парадигматические связи полисеманта (на примере слова судьба). Лексикографический аспект. Волгоград: Перемена, 1997.

99. Мурзин А. Где же обещанное пришествие Его? // Вера и жизнь, 2006, № 6 http://vws4v.lio.ru/archive/vera/06/06/article04.html

100. Никитин М.В. Заметки об оценке и оценочных значениях // Когнитивно-прагматические и художественные функции языка: Сб. статей Studia Lingüistica № 9. СПб. 2000

101. Новое в зарубежной лингвистике. Вып XVII. М.: Прогресс. 1986

102. Павилёнис Р. И. Понимание речи и философия языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17 М.: Прогресс. 1986. С. 381

103. О жизни и чудесах блаженной Матроны. М.: Даниловский благовестник, 2000.

104. Опарина Е. О. Язык и культура. М.: ИНИОН, 1999// http://vvww.classes.ru/ grammar/140.Qparina/source/worddocuments/3 .htm

105. Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. М.: Наука, 1985

106. Парахонский Б. А. Язык культуры и генезис знания: (ценностно-коммуникативный аспект). Киев, 1989

107. Петров В. В. Философия, семантика, прагматика // Новое в зарубежной лингвистике Вып. 16. М.: Прогресс. 1985. С. 471

108. Петрухина Е. В. Когнитивные модели времени в русской грамматике // Концептуальное пространство языка. Тамбов. 2005. С. 111-128

109. Пирогова Ю. К. Имплицитная информация как средство коммуникативного воздействия и манипулирования // Проблемы прикладной лингвистики. М.: Азбуковник, 2001

110. Писанова Т.В. Национально-культурные аспекты оценочной семантики: Эстетические и этические оценки. М., 1997.

111. Писарев Д. И. Базаров. «Отцы и дети», роман И. С. Тургенева // Писарев Д. И. Литературная критика в трех томах. Том 1. Статьи 1859-1864 гг. Л.: Художественная литература, 1981 // http://az.lib.ru/p/pisarew d/text 0220.shtml

112. Потураева Е.А. Образ дома в отражении русской языковой метафоры // Вестник Томского государственного университета. 2009, №318. С. 44-47 //http://sun.tsu.ru/mminfo/000063105/318/image/318-044.pdf

113. Проблемы интерпретационной лингвистики: Межвуз. сб. науч. тр. Под ред. Т. А. Трипольской. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2000.

114. Сгалл П. Значение, содержание, прагматика // Новое в зарубежной лингвистике Вып. 16. М.: Прогресс. 1985. С. 385

115. Селиванова Л. Л. Об источнике дельфийского вдохновения // Вестник древней истории, №2, 2007.

116. Серафим (Роуз) иером. Вкус истинного Православия. Блаженный Августин, епископ Иппонский. М. 1995 // http ://pravbeseda.ru/library/index.php?page::::::book&id= 100

117. Серебренников Б. А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и мышление. М. Наука, 1988

118. Серл Дж. Р. Референция как речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIII. М.: Прогресс, 1982.

119. Степанов Ю. С. «Слова», «понятия», «вещи». К новому синтезу в науке и культуре // Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М.: Прогресс-Универс., 1995.

120. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. М.: Языки русской культуры. 1997. 824 с.

121. Стронсон П. О референции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XIII. М.: Прогресс, 1982.

122. Сусов И. П. Лингвистическая прагматика. Тверь. 1980// http://homepages.tversu.ru/~ips/Pragmc.html

123. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М., 1986.

124. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М., 1996

125. Топоров В. Н. Из области теоретической топономастики // Вопросы языкознания. 1962. № 6.

126. Топоров В.Н. Об эктропическом пространстве поэзии (поэт и текст в их единстве) // От мифа к литературе. Сб. в честь семидесятипятилетия Е.М. Мелетинского. М., 1993.

127. Топоров В.Н. Судьба и случай // Понятие судьбы в контексте разных культур: Сборник. М., 1994. с. 38-65// http://philologos.narod.ru/concept/toporovfate.htm

128. Трипольская Т. А. Эмотивно-оценочная картина мира: признаки, функции, пути исследования/Ютражение русской картины мира в лексике и грамматике. Новосибирск: Изд-во НГПУ. 1999а.

129. Трипольская Т. А. Эмотивно-оценочный дискурс: когнитивный и прагматический аспекты. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 19996.

130. Тэйлор Э. Первобытная культура. М., 1939. *

131. Урысон Е. В. Языковая картина мира. Обиходные представления (модель восприятия в русском языке) // Вопросы языкознания. 1998. № 2

132. Успенский Б. А. «Заветные сказки» А. Н. Афанасьева // Успенский Б. А. Избранные труды, т. 2. Язык и культура. М., 1994. С. 129-147

133. Уфимцева А. А. Роль лексики в познании действительности и в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М,: Наука, 1988, с. 108 — 140

134. Филякова Е. Русские провидцы и предсказатели. М: РИПОЛ классик, 2007. 480 с.

135. Филюшин В. А. Аксиологические функции языка в социальном познании. Киев, 1990.

136. Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции. М., 1989. С. 96 98

137. Цивьян Т.В. Движение и путь в балканской модели мира. М., 1999.

138. Шведова Н. Ю. Русская грамматика: В 2т. Т.2. М.:Наука, 1980. С.214.

139. Шейгал Е.И., Буряковская В.А. Лингвокультурология: Языковая репрезентация этноса. Волгоград, 2002

140. Шелякин М.А. Функциональная грамматика русского языка. М., 2001. С. 94

141. Шмелев А. Д. Русская языковая модель мира: Материалы к словарю. М.: Языки славянской культуры, 2002.

142. Шмелев Д. Н. Проблемы семантического описания лексики (на материале русского языка). М.: Наука, 1969

143. Элиаде М. Избранные сочинения: Миф о вечном возвращении; Образы и символы; Священное и мирское. М.: Ладомир, 2000

144. Юрков С. Е. Православное юродство как антиповедение // Под знаком гротеска: антиповедение в русской культуре, СПб, 2003// http://ec-deiavu.ru/j/Jurod Panchenko.html

145. Языкова И.К. Богословие Иконы // http://pravosludm.narod.ru/lib/iazvkova/iazykova icon theology,htm\

146. Яффе А. Символизм в изобразительном искусстве // Человек и его символы. СПб.: Б.С.К., 1996.

147. Bowden H. Classical Athens and the Delphic Oracle. UK: Cambridge, 2005

148. Parke H. W., Wormell D. E. W. The Delphic oracle, Oxford, 1956.

149. Справочно-энциклопедические издания

150. Бидерманн Г. Энциклопедия символов: Пер. с нем. Общ. ред. и предисл. Свенцицкой И. С. М.: Республика, 1996. 335 с.

151. Бирих А. К., Мокиенко В. М., Степанова JI. И. Русская фразеология. Историко-этимологический словарь. М. 2005.

152. Вихлянцев В. П. Библейский словарь. М. 1998// http://www.otkrovenie.de/bible/slovar/vihlyancev.php

153. Гладкий В. Д. Древний мир: энциклопедический словарь. М.: Центрполиграф, 2001.

154. Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4т. 1999

155. Иванов Вяч. Вс., Топоров В. Н. Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1980.-Т.1.

156. Керлот X. Э. Словарь символов. М.: REFL-book, 1994.

157. Кубрякова Е. С. Концептуализация // Кубрякова Е. С., Демьянков В. 3., Панкрац Ю. Г. и др. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1997. С. 93

158. Мень А. Библиологический словарь. В 3 т. М.: Фонд имени Александра Меня, 2002а // http://krotov.info/spravki/temy/o/otkrovenie.html

159. Подольская Н. В. Собственное имя // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.

160. Рошаль В. М. Энциклопедия символов, М.: ACT, 2005// http://lib.rus.ec/b/l 66834

161. Славянские древности. Этнолингвистический словарь под ред. Н.И.Толстого. Т. 2. М., 1999, с. 616-618 (В. В. Усачева)

162. Топорков А.Л. Хлеб // Славянская мифология: Энциклопедический словарь: А-Я. М., 1995. С. 384-385.

163. Greek-english lexikon. Compilled by Henry George Liddell and Robert Scott. A new (ninth) edition, revised and augmented throughout by Sir Henry Stuart Jones, Oxford at the Clarendon Press. 1940. Reprinted 1966.1. Источники

164. Геродот. История. Л., 1972.

165. Девятова С., Тульская О. М. (сост.) Тамбовские и Пюхтицкие духовные светильники. М.: Артос-Медиа, 2008. 144 с.

166. Девятова С. Великие старцы XX века. М.: Артос-Медиа, 2009а

167. Девятова С. Православные подвижницы XX столетия. М.: Артос-Медиа. 20096

168. Диоген Лаертский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979.

169. Книга оракулов. Пророчества Пифий и Сивилл. М.: Эксмо, 2002.

170. Ксенофонт. AHa6acHc//http://www.xlegio.ru/sources/xenophon/anabasis01 .htm

171. Павсаний. Описание Эллады. В 2 т. М., 2002.

172. Платон, Государство, «Олигархия» // http://lib.rus.ec/b/l 77876/read

173. Платон, Государство, Книга III, «Роль поэзии в воспитании стражей» // http://lib.rus.ec/b/177876/read

174. Платон, Дилоги, «Теэтет» // http://lib.rus.ec/b/43098/read

175. Apollodorus. The Library. Translated by Sir James George Frazer. Loeb Classical Library Volumes 121 & 122. Cambridge, MA, Harvard University Press; London, William Heinemann Ltd. 1921.

176. Plutarch's Moráis, Book I. Boston: Little, Brown, and Company,1878.