автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Язык песенного фольклора лакцев

Полный текст автореферата диссертации по теме "Язык песенного фольклора лакцев"

На правах рукописи

АВАЧАРАЕВА МАДИНА МУСАЕВНА

ЯЗЫК ПЕСЕННОГО ФОЛЬКЛОРА ЛАКЦЕВ

Специальность: 10.02.02 -- языки народов Российской Федерации: кавказские (лакский) языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

11 ДЕК 2013

005543920

Махачкала - 2013

005543920

Диссертация выполнена в отделе грамматических исследований ФГБУН «Институт языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы ДНЦ РАН»

Научный руководитель - кандидат филологических наук, проф.

Эльдарова Роза Гаджиевна

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, проф.

Абдуллаев Иса Халидович (ФГБУН «Институт языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы ДНЦ РАН»)

кандидат филологических наук, доц. Штанчаев Шамиль Магомедович (Дагестанский институт повышения квалификации педагогических кадров)

Ведущая организация - ГБУ «Адыгейский республиканский институт

гуманитарных исследований км. Т.М. Керашева» (г. Майкоп)

Защита состоится 24 декабря 2013 г., в 16.00 часов, на заседании диссертационного совета Д 002.128.01 по защите докторских и кандидатских при ФГБУН «Институт языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук»: 367032, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 45; т/ф. (8722) 67-59-03.

Объявление о защите и автореферат диссертации размещены на официальном сайте ВАК Минобрнауки РФ и на официальном сайте ИЯЛИ ДНЦ РАН (туи'ЛуаШпс.ги) «20» ноября 2013 г.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дагестанского научного центра Российской академии наук (г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 45).

Автореферат разослан «22» ноября 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор филологических наук А. Т. Акамов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования определяется отсутствием

фундаментальных работ по выявлению и анализу особенностей языка лакских фольклорных текстов разных жанров.

Объектом исследования является язык песенных жанров лакского фольклора - обрядовой поэзии, необрядовой лирики, эпической поэзии.

Предметом исследования являются особенности использования языковых средств в лексико-семантической и грамматической организации текстов песенных жанров лакского фольклора.

Целью исследования является системно-комплексный анализ лексико-семантическнх и морфолого-сннтаксических средств организации текстов песенного фольклора лакцев.

В соответствии с общей целью в работе ставятся следующие конкретные задачи:

- выявить и описать художественно-изобразительные средства языка календарной обрядовой поэзии;

- описать особенности лексико-семантической и грамматической организации свадебной обрядовой поэзии;

- проанализировать особенности языка похоронной обрядовой поэзии;

- определить особенности языка лирических жанров необрядовон поэзии лакцев;

- провести анализ языковых особенностей эпической поэзии лакцев (героических песен, исторических песен и баллад).

Материал и характер диссертационной работы определили методы, использованные при анализе языковых особенностей текстов песенного фольклора лакцев. В диссертации в основном используется описательный метод. Кроме того, использованы приемы и методика сопоставительных исследований, лингвофольклористики и лингвокультурологии.

Степень изученности темы. Данная диссертация является первой попыткой монографического системно-комплексного исследования языковых средств лексико-семантической и грамматической организации текстов песенного фольклора лакцев. Собственно лингвистических работ, посвященных исследованию особенностей языка лакских фольклорных текстов разных жанров, за исключением работы Н.С. Джидалаева «Поэтика лакских эпических песен. К истории формирования литературного языка» [2001], нет.

Научная новизна предлагаемого исследования состоит в том, что она представляет собой одно из первых исследований в дагестанской лингвофольклористике в области лингвистического и лингвокультурологического исследования песенного фольклора лакцев. Это первая попытка специального монографического системно-комплексного исследования языковых особенностей всего лакского песенного фольклора.

Диссертация построена на анализе языковых особенностей большого текстового материала, включающего в себя все песенные жанры фольклора,

охватывающего материалы календарно-обрядовой, свадебно-обрядовои, похоронно-обрядовой поэзии, лирических песен необрядовой поэзии, эпической поэзии с ее различными жанрами (героические песни, исторические песни, балладные песни).

Теоретическая значимость настоящего диссертационного исследования заключается в том, что оно в определенной мере может послужить эталоном для выполнения аналогичных работ по языку фольклора других дагестанских народов. Диссертация вносит конкретный вклад в теорию и практику дагестанской лингвофольклористики.

Полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы в пограничных с лингвистикой науках - лингвокультурологии, этнолингвистике, психолингвистике и социолингвистике.

Материал и результаты диссертационного исследования могут быть также использованы при сравнительно-сопоставительном анализе языковых особенностей текстов песенного фольклора дагестанских народов.

Практическая ценность диссертации сводится к тому, что основные положения и конкретные выводы могут быть использованы при разработке курса по дагестанской лингвофольклористике, в спецкурсах по языку и стилю песенных жанров лакского фольклора, в курсах по лингвокультурологии и этнической лингвистике.

Методологической и теоретической основой исследования послужили труды видных лингвистов, фольклористов, историков культуры. Изучение проблем языка фольклорных текстов велось в рамках сравнительно-исторического. типологического, аналитического и системного методов на базе работ Ф.И. Буслаева, И.П. Сахарова, П.И. Гильфердинга, В.А. Воскресенского, A.A. Потебни, А.Н. Веселовского, Вс. Миллера, В.В. Виноградова, В.Я. Проппа, H.A. Осовецкого, A.B. Десницкой, П.Г. Богатырева, М.А. Кумахова, З.Ю. Кумаховой и др.

Автор диссертации опирался также на труды дагестанских исследователей: Г.Г. Гамзатова, Н.С. Джидалаева, И.Х. Абдуллаева, Е.А. Бокарева, Г.Б. Муркелинского, С.М. Хайдакова, Л.И. Жиркова, В.М. Загирова, И.И. Керимова, Ш.И. Микаилова, М.-С. Мусаева, У.А. Мейлановой, Б.Б. Талибова, А.Г. Гюльмагомедова, М.И. Магомедова, З.Г. Абдуллаева, З.К. Тарланова и др.; фольклористов Х.М. Халилова, Г.А. Мудуновой, A.A. Аджиева, М.Р. Халидовой, М.М. Курбанова, Ф.О. Абакаровой, A.M. Ганиевой и др.

Материалом для настоящей работы послужили тексты песен различных жанров и жанровых разновидностей, записанные фольклористами, специалистами различных профессий - этнографами, лингвистами, историками, поэтами, студентами вузов.

Анализ фактического языкового материала, сформулированных теоретических предпосылок исследования, позволяет вынести на защиту следующие положения:

1. Имеют место общие языковые особенности, присущие текстам разных жанров песенного фольклора лакцев: употребление устаревшей

лексики; сравнительных конструкций, соотносящихся с разными кодами культуры; метафорических прилагательных-эпитетов; различного рода усилительных повторов; языковых символов; приемов гиперболизации; генитивных форм существительных, переносно употребленных в функции качественных прилагательных и т.д.

2. Текстам календарной обрядовой поэзии присущ свой набор лексико-семантических и морфолого-синтаксических языковых особенностей: сочетания семантически несовместимых слов; переносное употребление видо-временных форм глаголов; использование в благопожеланиях специфических глагольных императивных и запретительных форм; расширение валентностных свойств слов в новых синтаксических условиях; употребление различного рода аппозитивных пар; цепочечное употребление звукоподражательных слов и обращений к «очеловеченным» природным явлениям; использование языковых образов-символов мифологического характера.

3. В свадебных обрядовых песнях достаточно часто используются высокие эпитеты-прилагательные, оценивающе характеризующие жениха и невесту; приемы их гиперболизированного восхваления; различного рода афористичные выражения; императивы, выполняющие назидательные функции; восклицательные (при выражении пожеланий) и вопросительные (в вопросно-ответных конструкциях) предложения.

4. Похоронная обрядовая поэзия отличается специфическим набором языковых особенностей: употребление повторов и междометий, выражающих внутренние переживания, скорбь; обращений (к покойнику и силам природы); иносказаний, имеющих национально-культурный характер; эмоционально насыщенных эпитетов и компаративных структур с разными кодами культуры.

5. Особенности употребления тех или иных языковых средств в необрядовой поэзии определяются жанровой спецификой текстов песен: а) для любовной лирики: употребление ассоциативных цепочек слов; различных языковых символов тендерного характера; числовой символики; разнообразных уподоблений с причинной мотивировкой; растительной и зооморфной метафор и т.д.; б) для семейно-бытовых песен характерно употребление компаративных образов, характеризующих семейную жизнь; обращений-упреков; отрицательных по коннотации эпитетов (при оценочной характеристике нелюбимого мужа) и т.д.; в) в песнях-проклятиях употребляются конкретно адресованные проклятия с обозначением места локализации проклинаемого лица (или предмета); различные языковые символы; пожелания и проклятия, связанные с отношениями противопоставления; г) в песнях на социальные темы используются в основном негативные по коннотации прилагательные-эпитеты,

глаголы, ФЕ; сравнения-идентификации, сопровождающиеся гиперболизацией; д) в песнях отходников немало документированной лексики (названий населенных пунктов, городов, стран), обеспечивающей достоверность изображаемого; появляются темы переписки и ностальгии по родной земле, выраженные соответствующими языковыми средствами.

6. Эпическая поэзия (героические песни, исторические песни, баллады) также отличается специфическими языковыми средствами художественного изображения: употребление устаревших слов; номинаций оружия и военных событий; различного характера преувеличений; количественных сравнений с национально-культурным компонентом; элементов иносказательности; цепочек однородных членов-глаголов усилительного характера; ФЕ с телесным и зооморфным кодами культуры; в балладах часто употребляются вопросно-ответные формы; усилительные повторы; гиперболы, выраженные различными языковыми средствами.

Апробация работы. Диссертационная работа обсуждалась на заседаниях отделов грамматических исследований и фольклора Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра РАН, кафедры английского языка Дагестанского государственного педагогического университета.

Основные положения диссертации докладывались на итоговых научно-теоретических конференциях профессорско-преподавательского состава Дагестанского государственного педагогического университета (2006-2013 гг.), на Международной научно-практической конференции (Махачкала, 2728 мая 2009г.).

Структура работы определяется поставленными целями и задачами диссертационного исследования и отражает основные этапы и логику его развития. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и словарей, а также списка источников цитированных примеров.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении представлена общая проблематика диссертации, ее актуальность, отмечены новизна, теоретическая и практическая значимость, определены цели и задачи, объект и предмет исследования, указаны теоретическая база, материал и методы, используемые в работе, формулируются положения, выносимые на защиту, содержатся сведения об апробации диссертации.

В нерпой главе «Особенности языка обрядовой поэзии» выявляются языковые особенности календарной обрядовой поэзии, исследуется лексико-грамматическая организация языка свадебно-обрядовой поэзии, подвергаются анализу особенности языка похоронной обрядовой поэзии.

1.1. Особенности языка календарной обрядовой поэзии. Как

показывает материал исследования, календарно-обрядовая поэзия отличается своими специфическими языковыми особенностями.

Наступление Нового года у земледельческих народов ассоциировалось с весной. Готовясь к празднику Иитнил хьхьу («Ночь весны») помимо других обрядовых действий, на годеканах, на высоких местах, на холмах, священных горах зажигались костры, поэтому в текстах песен часто встречаются слова связанные с обозначением огня. Главная формула заклинания прыгающего через костёр - Ттул ц1уц1аву - ц1арахьхьун, ц/уллуишву - чурххахьхьун! («Моя болезнь - огню, здоровье - телу!») отличается лаконизмом, отсутствие в ней глагола делает формулу более категоричной: прыгающий не обращается к кому-либо с просьбой, мольбой, а как бы сам вручает огню, бросает в огонь свои болезни и забирает у огня силу и здоровье. В ритуальных формулах сохранились архаизмы как лексические {уруч «праща», т1урщи «ядро для пращи»), так и грамматические: несемантизируемый формант -рашав «да пусть будет», редко встречающийся в современной речи. Мальчики-подростки метали в небо горящие т1урщив, приговаривая: Уруннашав\ Т1урщирашав\ «Да будет урун! Да будет т!урщи!».

Только в ритуальной песне-похвальбе встречается предикативно употреблённое слово Мяш! ( ~ «Вот! Полюбуйтесь!»), которая исполнялась девочками, которые выносили на улицу ритуальные хлебные изделия барша и похвалялись ими. В песне упоминаются предметы быта: хъурзилтту «сапетки», гьиссилтту «вилки», ч1атлу «метла»; хозяйственные реалии: хъуни хъурду «большие пашни», ччант1у «копна из снопова», кьаму « скирда из снопов», и т.д.

Одним из главных праздников был праздник первой борозды -Хъурдаккаву, который сопровождался песнями-пожеланиями о благоприятном для земледельца и животновода годе. Обращает внимание ёмкость фраз, точность формул: Лухччинул ч1ан дуцИшнав, хъунил бак1 дуц1иннав! « Пусть у луга низ будет полным, пусть у нивы верх будет полным» ( = «пусть трава будет густая, пусть колос будет тяжёлым»). Мечта крестьянина - чтобы не было ни засухи, ни затяжных дождей, града. Засуха связана с понятием баргъ «солнце», баргъ бичин, баргъ бичаву — фразеологизм, связанный с обозначением засухи. Гьарал «дождь» встречается в варианте гъарагъи , возможно, с оттенком ласкательности. Понятие о летней погоде, от которой зависит результат трудов земледельца, обозначено композитом баргъ-гъарагъи. Обе эти стихии должны быть в согласии, поэтому главное пожелание в начале сельскохозяйственного года — Баргъ-гъарагъи дакьиннав\, т.е. чтобы между этими стихиями было согласие ( дакьин «быть в пору», «быть в норме»). То же значение вкладывается и в понятие даркъусса шин «благоприятный год (для урожая)».

Ритуал вызывания дождя (гъарах буккаву «шествие ради дождя») тоже сопровождался обращениями к верховному божеству Залу ( в которое впоследствии вкладывалось значение «бог. Всевышний»), Просьба о

ниспослании дождя сопровождается описанием бедственного положения всего живого, упоминаются дети, которых кормить будет нечем, если не будет дождя:

Ца кьунттулу к 1 ива шатта, Шатлун щин щил дулуви? Чччат1 була т1ий оьрч!рубури, Булунсса ччат! жул бакъари. Ини була т 1 ий душру бури, Булун ини жул бакъари.

Под одним камнем две змеи, Кто напоит этих змей? Мальчики просят хлеба, Им дать хлеба у нас нет. Девочки просят толокна Им дать толокна у нас нет.

В песне отражены и тендерные отношения: мальчики (мужчины) едят пшеничный хлеб (которого на всех не хватает), а девочки (женщины) обходятся толокном.

Начало всех сельскохозяйственных работ сопровождалось ритуальными обрядами, которые впоследствии, с укреплением ислама, заменялись обычными для мусульман словами «Бисмшлагьи рак ¡мани рах!им» («Во имя Аллаха милостивого и милосердного») и соответствующими случаю обращениями к богу с пожеланиями. Однако в зачин работы включались и обрядовые формулы, отражающие веру в магию слов. Образные слова настраивали на спорую работу, создавали хороший настрой. Например, в начале прополки произносилась формула:

Бюрххул ликкурттай, Ххюнк1лул хъаттирдай, Дух 1 и янил ляп 1 андарай, К1яла канил хъапандарай, Я бияннин, ка дияннав.

На ногах зайца, На крыльях перепелки, За (один) миг чёрного глаза За (один) захват белой руки, Пусть рука дойдёт раньше глаза.

Представления о быстроте связаны с зооморфными образами (заяц, перепёлка) и соматическими впечатлениями ( мигание глаза, хватательное движение руки). Необычен способ образования производного слова от звукоподражательных основ: ляп/ (учин) «мигнуть» > ляп1-андарай; хъап (учин) «хватануть» > хъап-андарай. Обычно от таких основ косвенные основы существительных образуются посредством интерфикса -ли- : ляп1-лий, хъап-лий. Начальной формой используемых в обряде слов должно быть ляп1анну, хъапанну. суффикс -анну в современном языке является непродуктивным.

1.2. Лексико-грамматическая организация языка свадебной обрядовой поэзии.

В свадебной обрядовой поэзии актуализирована, прежде всего, лексика, обозначающая родство и свойство, семейные отношения, главных персонажей свадебных обрядов. Исконно лакскими среди них являются бава «мать», бутта «отец», лас «муж», гцар «жена», гьалмагъай, буцай оьрчI

«жених», гьалмахщар, буцай душ «невеста», ссурахъал «двоюродные братья», ляхыш, мачча-гъан «родня»; буттал къатта «родной дом», ласкъатта «дом мужа» и др. Однако в лексике свадебных обрядов отмечается и значительный тюркский элемент; жалки «невеста, новобрачная», наврузбаг «жених, новобрачный», тямада «тамада, главный распорядитель свадьбы», ясавур «помощник тамады» и др.

Лексика свадебной обрядовой песни полна высоких в стилистическом плане прилагательных-эпитетов, гиперболических восхвалений, торжественных афористических выражений.

В песне исполняемой, когда приходят за невестой, упоминаются: аьрава «арба», чу «конь», чай арцул к1или «на коне серебряное седло» и др.

Повторы императивов базу, бизу, бтупа; букку, букку выражают семантику не только просьбы, увещевания, но и предопределяют дальнейшее содержание строк с целевым значением: букку: вич бущи-ххуллу ххал банну «выходи: [чтобы] твою походку-дорогу посмотреть (букв, «посмотрим»)

В песне выхода невесты рефреном звучит трехкратный повтор эмоционально употребленного междометного слова «гьали»

Вай гьали, гьали, гьалилай, Ва гьали, гьали, гьалилай.

С.М. Хайдаков называет гьалилай «свадебной мелодией» [1962:89]. У кумыков также имеется свадебная мелодия халипай - идентичное лакскому гьали(пей). Возможно, в прошлом слово гьали означало «девушка, выходящая замуж» (ср. гьалилай - звательная форма от гьали).

В тексте песен употребляются отдельные слова с затемненной этимологией, устаревшие и устаревающие слова. Например, буцу'р ~ полка у стены, прикрытая занавесом, куда складывались ковры и постельные принадлежности, элемент убранства сакли. Встречаются сложные слова, выразительность которых связано с парным употреблением синонимов: мачча-гъанми «родственники-близкие», барча-давран «счастье-богатство», бущи-ххуллу «походка», оьрму-давлат «жизнь-богатство», шагь-тамада «шах-тамада», нину-пну «мать-отец, родители», арцу-мусил (гунгуми) «серебряный-золотой (кувшин)»; последний представляет собой постоянный эпитет, употребляемый в фольклорных текстах.

В песне употреблены разные слова и словосочетания, которые характеризуют жениха и невесту в плане материального состояния. Интересно в связи с этим упоминание обычного места локализации этих предметов: илхъилуву «в табуне» (хъахъи чу конь желтой масти»), газулуву «в стаде» {ттуру оьл «рыжая корова»), мюрай «на г возде» (марц1 арцул ярагъ «из чистого серебра оружие») и т.д. Такая конкретизация места нахождения богатств невесты и жениха делает перечисление предметов материального благополучия очевидным, а не предполагаемым.

Приподнятость, эмоциональность таких песен создается употреблением слов, семантически связанных со светом, яркостью: ххяххабаргь «восходящее

солнце», лагабаргъ «заходящее солнце», бургъи-зурул к1ива оьрчI «солнца-луны двое детей (=жених и невеста).

Анализ свадебной поэзии в лингвистическом аспекте свидетельствует о том, что здесь преобладают прилагательные-эпитеты: серебряный (двери, седло, кувшины и т.д.), золотой (монеты, пол, одежда), желтый (сундук, конь), любимый (брат, сестра) и т.д.

Из сравнений в свадебных песнях преобладают компаративные: походка невесты сравнивается с походкой куропатки, сноровка невесты сравнивается со сноровкой синицы.

Из синтаксических особенностей языка свадебной поэзии надо отметить и употребление повествовательных простых предложений с формами глаголов настоящего времени: майданнив аьрава дур «на равнине арба находится», чай арцуп к!илигу дур «на коне и седло серебряное находится» и т.д.

В большинстве случаев величальные свадебные песни - это обращение к невесте, или обращение невесты к близким, родным, подружкам. Такая адресатносгь предопределяет и употребление соответствующих обращений: ссувсш «сестра» (обращение к невесте), гьсишагъайл бавай «мать жениха», ч/ахху душру «девушки-соседки» (обращение невесты к подругам). Соответственно при таких обращениях употребляются императивные формы глагола, содержащие просьбу-пожелание: т1айлабац1у учара «удачи пожелайте» (букв, «скажите») — просьба к девушкам-соседкам и т.д.

В целом система (комплекс) пожеланий строится на конкретных обращениях к конкретным действующим лицам свадебного действия. Использование обращений разного типа - характерная особенность фольклорных произведений разных народов.

1.3. Язык- похоронной обрядовой поэзии.

Плачи — один из древних и наиболее немиграционных жанров устной поэзии. В поэзии скорби - в похоронных плачах - с помощью различных языковых средств отражены элементы древних обычаев, верований, культов, своеобразное народное мышление, специфическая система образов и характер символики.

Жанр причитаний лакцы называют словом зума «причитание по покойнику». Данное слово и другое слово зума «рот» выступают в качестве омографов (различаются долготой и краткостью конечной гласной). Самое большое количество опубликованных лакских плачей составляют плачи матери по сыну. Они записаны в разных аулах и содержат особенности говоров этих аулов. В плачах встречаются как устаревшие, так и современные лексические единицы. Мать, обращаясь к умершему сыну, говорит: Чарххичинал ликри х1урх1а дуккан маикГара, аре! «Не дай ногам единоборца ослабиться, сын!» В современном лакском языке чарххичи является устаревшим словом.

Покойник нигде не назван по имени. Мать называет его сыном - аре, сестра - уссай (брат). Маленького умершего сына мать называет «мамин

любимец», «свег глаз» (ниттип ххирай, ян ил чаний) путем определительного употребления генитива.

Чаще всего достоинства оплакиваемого называются

характеризующими определениями, выраженными причастными конструкциями, в которых употребляются причастия повторного вида: къапипа- къушлий марц1шису дай ссуоай «соблюдавшая чистоту в доме сестра!», гулавати накьич дишай, ссувай! «искусные узоры вышивавшая сестра моя !» и т.д.

В текстах плачеи представлены разные формы вопросительного наклонения глаголов: Вил яру лакышмавагу уссияв, аре «Было ли хоть кому закрыть твои глаза, сын?» (общий вопрос); Аман, ттул оьрч1ру ятинтал паи бое'? «Ох, за\[см_ слелал моих детей сиротами?» (частный вопрос); Щшш леххаву учшпЛ « Кого позвать на помощь?»(впрос в потенциальном наклонении); Гьарай, чув лчвч!рнвавли'? «Гьарай, где же остался?» (вопрос в дубитативном наклонении) и т.д.

Встречаются случаи фокусного выделения вопросительного слова: предикативный аффикс переходит к вопросительному слову, а финитная форма глагола заменяется причастием. Ср.: Му ци къелли нна дайсса? «Что же это ты наделал?» (<--Ина ци къел дав!)', Щипли утпш жуп ччатI булунт!исса? «Кто же теперь даст нам хлеба? ( <— Щил булунт1иссар утти лсун ччатП).

Жанр плача тесно связан с разговорным стилем языка. Тексты зачастую создавались и создаются спонтанно, поэтому включают в себя элементы разговорного стиля: модальные частицы, междометия, глагольные формы, сохранившиеся только в разговорном стиле, употребление форм одних наклонений в значении других. Например, в тексте встретилась отрицательная форма ирреального потенциалиса в значении запретительного наклонения: Къадавияв л/у къел, аре, вал баба дирч1а «Не совершил бы (ты) этот поступок, сын, да умрёт твоя мать». Собственно ирреальный прохибитив (запретительное наклонение) имеет форму на —ния (с долгим гласным на конце): къадурния . Ирреальный императив и прохибитив имеют значение упрёка, в этом же значении употреблён и ирреальный потенциапис («не совершить бы (тебе) этого поступка»). В той же строке мы видим и употребление императива в значении оптатива: вил баба дирч1а «умри твоя мать» (вместо дирч1 квуй).

В синтаксическом отношении в текстах плача широко представлены конструкции с именными сказуемыми характеризующего типа. Морфологически такие сказумые выражаются и именами и

прилагательными, и сравнительными конструкциями: Чаяргу дирисса ияв, аре. чару личингу уеттар ияв, ч1 ун арх1ал дустураву ссавний баргъ куна ияв. аре «Быстрее коня был (ты), сын, и в кидании камня был мастер, и среди ровесников был как солнце на небе, сын».

Характерно для разговорного стиля и преобладание простых предложений, которые могут быть соединены в сложные бессоюзной связью: Чуртту зана хьунни, цува зана къавхьунни «Носилки (погребальные)

вернулись, сам не вернулся>>; Итпяра тту.ч аре ттуч/ава, мунахпу пара гьешиа х ! атталлпв «Оставьте моего сына со мной, вместо него сама пойду на кладбище». Сложноподчинённые предложения встречаются редко: Уссай, ссу О! 1вч Iивуп, къурувгу къабукканна. вил чурххан лархьхьусса кьярти ххал къахьун «Братец, да умрёт твоя сестра, не выйду в поле, чтобы не увидеть стебля, подобного твоему стану»; Рай ччаннай бац1ан бешнин, нара бат хьунссара «Пока их (детей) поставлю на ноги, сама, наверно, умру».

Таким образом, обрядовая поэзия свидетельствует о художественно-изобразнтельных возможностях языковых (лексических, морфологических, синтаксических) средств лакского языка.

Ко второй глава «Особенности языка лирических жанров необрядовой поэзии» исследуются особенности языка любовной лирики, семейно-бытовых песен, выявляются лингвистические особенности песен-проклятий и песен на темы социальной жизни, подвергается анализу язык песен о неволе и язык песен отходников.

2.1. Особенности языка любовной лирики. Г! лакских любовных песнях использованы различные языковые средства изображения человеческих чувств.

В любовных песнях чувства юноши (девушки) сопоставлены с миром природы. Соответственно природе происходят изменения и в душе, в чувствах юноши или девушки:

Ваи жул хьхы!ч1сса вай сунну Цал щюлли шай, цал кьакьай. Нагу бура му х[аллай, Цал мик! лач!лай, цал баслай ...

Эти склоны гор перед нами То зеленью покрываются, то высыхают. Я тоже в таком состоянии -То замерзаю, то таю ...

Символами возлюбленного являются: хъунк1улт1ут1и «роза, цветок шиповника», банавиш «фиалка», бявкъу щаращи «родник холодной воды», яруннил жавгьар «зрачок глаз», ят1ул муси «красное золото», лачин «сокол», къиргъу «ястреб», к/яла хьхьи «белый голубь», аьзизсса ц[уку «любимая звезда» и др. Многие из таких выражений имеют тендерный характер, гак как связаны с характеристикой отдельно девушки и отдельно юноши, соответственно различаются женские и мужские символы любви.

Комплимент красоте возлюбленной может быть облечён в форму заботы-совета. В своём красивом наряде любимая так хороша, что влюбленный боится, как бы её не потерять её. Предостережение выражено запретительным наклонением глагола:

К1яла лачакгу дуртун, Накинув белый платок,

Зунк/уллсш мабац1ларда. Не стой на каменных плитках стены,

Бурп.и-5урул оьрч1ра т1ий Приняв за дитя солнца

Ттуруллул ласарача Как бы туча не унесла.

В текстах таких песен могут быть использованы названия национально-культурных реалии. В данном случае использовано слово зунк1уллив- плоские каменные плиты по краям плоской крыши для защиты стен от дождя.

Немало песен, в которых выражена высокая самооценка девушки.

На душвараву шагьра, Я среди девушек шахиня,

Шагьрурдай итаргура. В городах я коршун.

Ца хъинсса виричунан Одному хорошему храбрецу

Хъаралу муснл сся гра. (Я) золотые часы на цепочке.

Бугъан к!улнал бугьарча, Если возьмёт достойный,

На мусил гунгумира. Для него я золотой кувшин.

Къак1улманал бугьарча, Если возьмет недостойный,

ЦГун дакьа кыонарира [Для него] я глиняный кувшин без носика.

Самохарактеристика образа (от имени самой девушки) достигается употреблением уподобительных названий с антропным, зооморфным и вещным кодами культуры: на - шагьра «я - шахиня», итаргура «коршун», мусил ссятра «золотые часы», мусиа гунгумира «золотой кувшин», ц1ун дакьа кыонарира «не имеющий носика глиняный кувшин» [для того, кто не умеет держать кувшин].

Интересно и необычно противопоставление сочетаний мусил гумгумира «золотой кувшин», ц1ун дакьа кыонарира «носика не имеющий кувшин». Но все становится ясным из контекста: в первом случае - золотой кумган (для того, кто умеет его держать, кто знает цену такому кувшину), а "во втором случае и кувшин глиняный (къюнари) - безносый сосуд для тех, кто с ним не умеет обращаться. И кумган, и къюнари являются сосудами для совершения ритуального омовения. Только кумган используется при омовении перед намазом, къюнари носят в отхожее место для подмывания. Тем самым эти слова приобретают статусное значение не только по материалу, из которого они сделаны (металл в первом случае и глина во втором), но и по назначению.

2.2. Семснно-бытовые песни и их языковые особенности. В семейно-быговых песнях образы сада (багъ), гнезда на дереве (мурхьирай кюру). родниковой холодной воды (дяркъу щипал щаращи) символизируют семейную жизнь. Жизнь женщины без мужа уподобляется могиле: Ва дуниялгу гьаери, лас акъа курч/у щарнин «Этот мир могила для женщины, у которой нет мужа, разведена», а красавице-девушке, не имеющей возлюбленного, и синее небо становится могильной плитой (Няк1сса ccaeav бурк1нари, ччисса акъа ххуй душнин). Однако ожидания женщины чаще не оправдываются, и судьба женщины в семье мужа чаще представлена в тёмных красках. Своего мужа она называет бурым медведем (оьру цуша) а совместная жизнь с ним - бедой (мусиват). Всё пропало, жизнь не удалась:

Ят1ул мусийгу зия, Пропало и красное золото,

К [яла арцугу зия, Пропало и белое серебро,

Зия ггул мусил оьрму, Пропала моя золотая жизнь,

Агьсса чу в, вил хъаралу! Бесчестный муж, рядом с тобой!

Связанная основа зия в словаре представлена как краткая форма прилагательного зиясса. Однако в полной форме прилагательное не встречается. В сочетании со вспомогательными глаголами образуются сложные глаголы зия хьун «стать» эта основа формирует понятие «испортиться, осрамиться, опозориться»; зия гьан /лаган «зря пропасть, напрасно пропасть». В песне, как и в разговорной речи, данная основа употреблена в предикативной функции. В такой же функции основа зия встречается и в пословицах: Завугу зия, духхалагу рат1ух «пропал и груд, и усталость пошла насмарку».

2.3. Язык песен-проклнтнй. Для обозначения жанра проклятий лакцы используют термин «зайрду». Зай - это жанр, гендерно характеризованный, их сочиняют в основном женщины и обращены они чаще всего к неверному возлюбленному или мужу, объявившему развод.

Сочинительница песни-проклятия сама верила и внушала другим, что сказанное в песне и неоднократно повторенное должно сбыться.

С лингвистической точки зрения такие проклятия интересны тем, что в них обозначается не только то, что должно произойти: хъаралу^ щар аирч/ив\'й (о жене) «пусть умрет», лякьяуя оьрч1 кьакьивуй (о ребенке) «пусть высохнет», вилаххав ц1у лещивуй «в очаге да угаснет огонь», но и конкретно называлось место локализации того, на что обращено проклятие: хъаралу «у плеча» (о жене), лякьлуя «в утробе» (о ребенке), вилаххав «в очаге» и т.д.

Часто структурной особенностью таких песен является

синтаксический параллелизм. Контрастно противопоставленные отношения в форме попарного соединения благопожеланпя и проклятия

актуализируют смысл «потерять то, что имеешь, больнее, чем не иметь». Ещё хуже, если имея всё, хозяин умирает, не сумев порадоваться приобретённому: дидавсса чу хьуннав «боевой конь да будет!» - т1унулии чат'р хьуннав «в стойле пусть сдохнет»; чаннасса ярагъ хьуннав «светлое оружие пусть будет!» - мюрай сситтул букканнав «на гвозде пусть заржавеет!».

2.4. Языковые особенности песен на темы социальной жизни. Песни' о любви и семейно-бытовые в той или иной мере отражали социальное неравенство, образно изображали не только семейную жизнь, но и социальные отношения, сложившиеся в общественной жизни. Однако социальные противоречия жизни ярче проявились в песнях, созданных специально на темы о социальном неравенстве, что отразилось и на

лексическом составе этих песен.

Отношение бедняка к жизни выражалось в словосочетаниях оь дуниял «злой мир, нехороший мир», зири завал замана «проклятое время»: негативное отношение ко времени выражено отрицательными по коннотации эпитетами.

Ина оьттун лиевуй Ва ци оь дуниялли, Кув х1асратрай аьт1исса, Кув х [азрай балай г Iисса?

Чтоб ты пропал в крови Что что за злой мир,

Г де одни в горе плачут, Другие в радости поют.

Бедняк проклинает такое время, где одни «в горе плачут» (кув х1асратрай аьт/исса), а другие «в радости поют» (кув х1азрай балай т Г исса): социальное неравенство отражено антонимическим противопоставлением глаголов балай т1ун «петь» - аып/ун «плакать» и существительных х1аз «удовольствие» -х/асрат «горе».

В тексте анализируемых песен одновременно могут быть использованы слова соотносящиеся с разными кодами культуры: ттул дак[ «мое сердце, яру «глаза» (телесный код культуры), ттурлу «облако» (природный код культуры), бяр «озеро» (слез) и др. Такие символы используются в компаративных (по существу) структурах, выражающих идею «человек и природа» (направление движения мысли от природы к человеку и наоборот).

2.5, Язык песен о неволе. В этих песнях противопоставлена жизнь узника до тюрьмы и его жизнь в неволе. Идеализирована жизнь узника до лишения свободы. В вольной жизни он носил оружие чистого серебра (.марц/ арцул ярагъ), серебряный шлем, (арчул такыш) одет был в золотой панцирь (мусил х!урни), был в русских сапогах (оьрус чакмарду). Использование историзмов (шлем, панцирь) и возвышающих эпитетов служит опоэтизации, героизации жизни на воле.

В песнях представлен и образ возлюбленной узника, которая восклицает: «всему я предпочла бы угол твоего дома; всем героям аула я предпочла бы клок косматой твоей папахи» (Ва щстлара щарнияр, вил къатлул мурц1у ччива, щарнилва виртталнияр, вил кьяпул чурчи ччива).

Параллельное использование утвердительных и отрицательных конструкций (вторые в коммуникативном плане представляются более важными), приводит к усилению изображаемого, его актуализации.

Топонимы, встречающиеся в песнях о неволе (Ттуплис «Тифлис» , Кур «Кура», Варшавул «Варшава») говорят о том, что предприимчивым лакцам приходилось сиживать в разных местах Российской империи. Однако узник не сообщает, за что попал в темницу.

На текст и художественные особенности анонимных авторов песен о неволе, возможно, оказали влияние песни ссыльных участников восстания 1877 г.

2.6. Язык песен отходников. В лакском языке понятие х1сшт1ухъан ооозначает целое сословие, появившееся в основном после присоединения Дагестана к России и обозначавшее слой людей, которые временно (зимой) покидали родину в поисках заработка, сейчас их назвали бы трудовыми мигрантами. В истории за ними закрепилось понятие «отходники». Слова х1алт1и и х1ат1ухъан являются заимствованиями из аварского языка (соответственно «работа», «работник»). Главным мотивом работы

отходников на чужбине является заработок, гю-лакски хъус пякъин. Вот, например, как об этом сказано к одной из песен:

Хъус - ёмкое понятие, обозначающее и «деньги», и «имущество», и «богатство». Оно входит в такие сочетания, как хъус дусса, хъус ч1ярусса «богатый», льус махъ дишин «накопить богатство» (букв, сзади, впрок положить) и г.д. Характерен и глагол лякъин «найти, достать», в котором способ приобретения достатка не обозначен.

Как и в песнях о неволе, главным мотивом песен отходников является разлука с любимым, родным человеком, с родителями, родственниками. Они интересны тем. что в них названы сёла, откуда ушел отходник и его ремесло, называются страны и города, куда устремлялись кустари-отходники. В этом цикле немало песен, лирическим героем которых является невеста или молодая жена отходника, в тоске ожидающая возвращения любимого.

Обобщая материал этой главы, можно сказать, что лакская лирическая песня достаточно выразительна в художественном отношении и поэтична. В ней выражены самые возвышенные, глубокие чувства простого горца-труженика, его любовь к родине, семье, детям, верность в дружбе, уважение к труду, отно шение к возлюбленной. «Внешний» и «внутренний» человек здесь предстнег в различных языковых формах, отчасти ставших традиционными символами и соотносящихся с различными кодами культуры.

В третьей главе «Языковые особенности эпическом поэзии лакцев» описываются лексические и лингвостилистические особенности языка героических песен, выявляются особенности языка исторических песен,

исследуется язык балладных песен.

3.1. Язык героических песен. Язык эпических произведений лакцев до последнего времени не был объектом изучения исследователей, если не считать незначительных публикаций, в которых затрагивается вопрос о некоторых аспектах языка эпической поэзии.

К циклу героических песен относятся «Пат1у Пат1има» («Парту Патима»), «Гьухъаллалл Къардар» («Ухалинский Кайдар»), «Хан-Муртазаали». В них отразились разные этапы истории лакского народа. Достоверность текста песни о Парту Патиме, отражающей события XIV в., нашествие на Дагестан войск Тимура, вызывает сомнения у некоторых литературоведов и лингвистов. Поэтому основное внимание мы уделяем анализу языка песни об «Ухалинском Кайдаре». Несколько вариантов этой песни, относящейся к XVI в., периоду распада Кази-Кумухского шамхальсгва, было собрано в 30-е годы прошлого века Алп Каяевым.

Х1алт1илу.\ун на лавгра, Гьалмахщарнпн хъус лякьин, Бавал буттукьравусса, Аьщун диял кьархьуну.

На заработки я поехал. Чтобы заработать для невесте.!. Того, что было в сундуке матери, Не хватило ей на подарки.

В языке данной песни можно отметить наличие большого количества ономастической лексики: топонимов и антропонимов. В топонимике упоминаются ойконимы (Кышади, Гьухьал, Гьунч1укъат1 и, Бах1ик1ул), отмечена микротопонимика села Гьухъал (впоследствии названного Табахлу): Къичил ккурч1а «Годекан Кичи», Ардаралу, Мазу-къур (названия местностей). Упоминаются имена исторических лиц: Лахьи Сурхай (прозвище шамхала Сурхая-Мирзы), Къара Магьди (претендент на шамхальский титул), беки (Мсшаш-баг, Х1айдар-баг) и др. персонажи. Встречается терминология различных тематических групп:

1) социальная: баг «бек», гшчак «молочный брат», «приближённый хана», гьапмахтап «товарищи», вирттал «воины, герои», иичи «посол»;

2) военная: кьала «крепость», ч1юй «башня», ч1ат!арак1 «стрела», ккуртта-ч I ат I арак! «лук и стрелы, ккулла «пуля», янсав «порох», кулла-янсав «боеприпасы», ч1ут1и «свинец», чила «газырь», «патрон», къирии мажар (разгювидность огнестрельного оружия), гьужум «приступ», «атака». См. в тексте:

Аман, янсаврал чила. ч!ут!ул ккулла ялувсса...

«Был бы (у меня) газырь пороха со свинцовой пулей наверху»

Лмаи, ккуртта ч1ат1арак1. чаннаннил ч/али бусса..

«Был бы (у меня) лук и стрела со стальным наконечником»

3) названия метрических единиц: дят1ал «мера веса, 2,5 -3 кг», ссалу «мера веса сыпучих предметов, около 8 кг». См.:

Цадят!ап ч!ут!улхьурдай, ссалу янсавралхьурдай, Лахъи-Сурхъайл вирттавран на ца ссувх1ат бавияв «Был бы рагал свинца, был бы салу пороха, Устроил бы героям Длинного Сурхая пляски».

Некоторые из этих слов ( имчак, дят1ал, ссалу, ч1ат1арак1) в современном лакском языке относятся к устаревшим словам, историзмам вышедшим из употребления вместе с предметами и понятиями, которые они обозначали. Среди архаизмов можно отметить слово ч!авк1 {ч1авк1лал ч1ат1арак1 «стрела из чавка), обозначающий материал, из которого сделана стрела. Данный корень встречается в сложном слове мурч1и-ч1авк1 ан «ослепить и оглушить», образующим сложносоставной глагол в сочетании со вспомогательными глаголами бан «сделать» и хьун «стать».

Интересно в песне упоминание о тюрьме - яме. Кайдар зовет ухалинского Абдуразака на помощь к себе. А Абдуразак отвечает ему:

На вич!ан учГавияв, Я бы пришел к тебе (на помощь)

Увгьунна муххал къат[ул, Я захвачен железным капканом

Ина ттуй аьй мадара, Ты не вини меня,

Агьунна к!аланнувун Я упал в яму.

В тексте встречаются и семантические архаизмы. Так, например, у слова ч!али в Лакско-русском словаре С.М.Хайдакова (ЛРС) указано одно значение «колос», в тексте это слово употреблено в значении «наконечник стрелы» - перенос значения на основе метафоры (сходство формы). У глагола къуртал хьун отмечается 3 значения: 1) «закончиться», 2) «умереть», 3) «избавиться». Последнее значение является конструктивно связанным и требует исходного падежа, например, балсшлуща къуртси хьун «спастись от беды». Однако в тексте песни глагол употреблён без зависимого исходного падежа:

Шанзивулийхгу ххявххун, урч1амур ччангу гьавгьун, Ца сусул хъувгу увххун, къуртал шавай уссияв. «Спрыгнув с третьего яруса, сломав правую ногу, Скрывшись в ржаном поле, чуть было не спасся».

Значение «направить» глагола т1айла бан ( Чупалавл чу буллури, арх1аллш ткпЪа бУври «Чупалав дал коня, направил помощников») в современном языке встречается реже, чаще в этом значении употребляется т1айла буккан.

Уместно использует автор синонимию: ч1ат1рак1ру духларгуп, ккулларду къуртал хьуну «истратились стрелы, кончились пули», кьабапчаллагь. Х1айдар-баг, нааьна вин, Мамаш-баг «нет тебе благодарности. Хайдар-баг, позор тебе, Мамаш-баг».

В морфологии можно отметить употребление архаического аориста (оьвкури «позвал», буллури «дал»), но параллельно употребляется и новый аорист, образованный от деепричастной основы: къалачува оьвкуна «позвали из крепости», ч1юй лекьлан байбивхьуна «башня стала рушиться» и т.д. Семантически эти формы не различаются.

В диалогической и монологической речи песни использовано всё богатство глагольных форм, разнообразие синтаксических конструкций, которые свойственны и современному лакскому языку.

Многие из отмеченных особенностей свойственны и другим

героическим песням.

3.2. Особенности языка исторических песен. Целые циклы песен откликаются на важнейшие исторические события, оставившие глубокий след в народном сознании. К циклу песен о русско-кавказской войне, в которой значительную роль играл Кази-Кумухский хан Сурхай П Хъунбутта («Большой отец») относятся «Къурагьиял къалд»(«Курахская крепость»), Шагьдил ханлугъ ласаву» («Захват Мехтулинского ханства»), Хъусрал сангар

(«Хосрехские укрепления») и др.

Для всех лакских исторических песен характерна большая конкретность, порою точное соответствие историческим фактам, отражение реальных событий, имевших место в исторической жизни народа. Например, в песне «Захват Мехтулинского ханства» упоминаются названия населенных пунктов, жители которых воевали, но села были захвачены царскими

войсками: Кулецма (Ххюлищш), Охли (Оьх1ли), Аракани (Гьарак1ан, Гьарк1асси), Джунгутай (Жунгутай) и т.д. Упоминаются исторические лица-Ярмул-паша (генерал Ермолов), армани Мадатов и противостоящие им дагестанские ханы - Сурхай-хан Кази-Кумухский, Ахмедхан Аварский, Гасанхан Мехтулинский и др.

Повествование ведётся как бы от лица очевидца событий. Для описания событий используются формы архаического аориста. Например, в песне «Курахская крепость» читаем: Къуваллава кьув кури. Кьалакьайн ттурлу ищи «Из Кубы грянул гром, на Калаки спустилась туча»; Къалагу левкьун лавгри, Чупангу ххявххун лавгри «И крепость обрушилась, и Чу пан спрыгнул». Однако встречается и новый аорист: Янсавлул хьхем диртунди Маччайннал оьрч I-вирттаврайх «Пороховой росой покрылись

Маччайминские герои». Интересными представляются и формы левкьун лавгри (лекьан «обрушиться»), ххявххун лавгри (ххяххан «спрыгнуть, кинуться»). Сочетания деепричастия совершенного вида {левкьун, ххявххун) с глаголом гьан /лаган в личной форме образует интенсивный способ глагольного действия.

В лакском фольклоре встречаются странные с точки зрения носителей другой культуры эпитеты, описывающиеся красоту, силу, и другие положительные качества человека. Например, «сердце» - из мяса, из плот» (дик/ул дак1), «глаза» - т воды (щинап яру) и т.д. Оплакивая гибель героя Чупана, автор восклицает:

Ца азарва тга бивххун, ц1у майлуя був вил чурх

Х1айп дакъаявла, Чупан, шан нак! аьрщарал бугьан!

Ца азарва тта ттивзун, ц1у нисирал дур хъач1ру

Х1айп дакьаявлв, Чупан, няк! чаннан турлил дуг1ин.

Тело Чупана, «сделанное из свежего сала тысячи зарезанных овец» жаль, что будет зарыто в землю в три аршина; плечи Чупана, «сделанные из сыра тысячи подоенных овец», жаль, что изрублены синими стальными саблями.

В исторических песнях нашли отражение и события войны под предводительством Шамиля. Причём в одних из них восхваляется наиб Шамиля («Бюкь-Мах1аммад») а в других мюриды, напавшие на Кумух и выгнанные из пределов ханства Аглар-ханом, представлены в ироническом свете:

Экьи личлан бивк1ри Хъярбахь мажарду,

Пурх т 1 и буллан бивк1ри инил кьуцуртту.

«Стали выбрасывать харбукские маджары,

Стало высыпаться толокно из мешочков».

В исторических песнях сохранились лакские варианты дагестанской топонимики, имена реальных исторических лиц, основные события и их участники, сохранились особенности языка эпохи - устаревающая лексика и

грамматические формы, новые слова и новые грамматические формы. В целом же язык мало отличается от современного лакского языка. Это может объясняться тем фактором, что тексты письменно не фиксировались, а в устной речи отражалась современная исполнителю разговорная речь.

3.3. Язык балладных песен. В плане языковых особенностей интерес представляют так называемые народные баллады. Ведущие темы баллад порождены типичными социально-бытовыми и семейно-бытовыми коллизиями исторической эпохи.

Некоторые образы, темы, повествовательные мотивы, сохранившиеся в балладах, имеют весьма древнее происхождение. Таковы мотивы превращения умершего человека в дерево, в цветок в балладе «Юноша из Кумуха и деву шка из Дзайни». В этой балладе интересна форма диалога сына и матери: вопросно-ответная форма построения отличается драматизмом, напряженностью, так как вопрос-разрешение сопровождается причинно обоснованным запретом со стороны матери: например, не ходи [так как азайнинские женщины коварны].

Интересны эпитеты-прилагательные, употребляемые сыном по отношению к матери: хъунна бавай «старая (в значении «почитаемая, мудрая») мать» и матерью по отношению к сыну: ххира аре «любимый сын». Оба эпитета имеют краткую форму, употребленную в препозитивно-определительной функции.

В песне-балладе «Черноглазая Ашура» обращают на себя внимание языковые средства, изображающие поведение матери в двух разных ситуациях.

В песне встречаются прилагательные-эпитеты: лух1и яру «черные глаза», дарайлул янна «шелковые одежды», мусш къери «золотой тюль», бюхттуп зунтту «высокая гора» и т.д.

Эпитеты имеют разную форму: 1) форму генитива: паммалул шану «ваты (хлопковый) матрац», къувлул к!арапу «пуховая (букв.«пуха») подушка»; 2) краткую форму прилагательного, достаточно характерную для произведений устного народного творчества: ххуй душ «красивая девушка»; 3) форму препозитивного существительного в определительной функции: качар чурх «сахарное тело». Часть эпитетов имеет метафорическую основу: ср. оъттул макь «кровавые слезы», качар чурх «сахарное тело» и др.

Таким образом, в языке лакских эпических песен встречаются названия аулов, местностей, собственные имена, характерные лакцам; изобразительно-выразительные средства: различные по форме и семантике эпитеты, сравнения, метафоры и др. В композиционном отношении в одних эпических песнях преобладают монологические формы, в других диалогические формы

построения произведения

Языку эпических песен характерны также устаревшие слова, диалектные формы. Нередко грамматическая семантика сложных предложений отличается многослойной модальностью.

Приведенные эпитеты разнообразны по форме, среди них встречаются: I) характерные для устного народного творчества краткие прилагательные

типа ч1ава чу «молодой конь», лух/и чу «черный конь»; 2) полные прилагательные (употребляются реже) в собственно определительной и предикативно характеризующей функции: щюллисса къур «зеленая пашня», бюхттулсса барзунттив «высокие горы»; 3) уподобительные отсубсгантивные прилагательные: майдансса (.майдан «равнина») арду «широкая равнина»; 4) генитивные формы существительных, употребляемые в лакском и других дагестанских языках в функции относительных прилагательных (в прямых и переносных значениях): буттап (бутта «отец») ишравапу «отцовское село»; препозитивные субстантивы, выполняющие определительные функции: карч! ккаччи «щенок собаки».

Все перечисленные языковые средства, используемые в балладах, создают их специфику, определяют поэтический строй, национально-культурные особенности.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейшего изучения исследуемых проблем в этой области.

Проведенный анализ языковых особенностей текстов лакского песенного фольклора разных жанров позволяет сформулировать ряд обобщающих выводов.

1. Многие характеризуемые в диссертационном исследовании языковые особенности объясняются жанровым своеобразием песенных произведений устно-поэтического творчества.

2. Определенным набором языковых средств и особенностей их употребления отличаются тексты обрядовой поэзии.

3. Отличается языковыми особенностями и необрядовая поэзия. Употребление тех или иных средств языка и их особенности определяются жанровой спецификой текстов необрядовой поэзии (любовная лирика, семейно-бытовые песни, песни-проклятия, песни отходников, песни на темы социальной жизни).

4. Своими языковыми особенностями отличается и эпическая поэзия (героические песни, исторические песни, баллады).

В героических песнях в разных семантико-стилистических целях используются устаревшие слова, средства гиперболизации, слова с количественным значением, различного рода сравнения с разными кодами культуры и т.д.

Исторические песни лишены мифологической фантастики. В балладах имеет место драматическая напряженность.

5. Тема диссертационного исследования имеет определенную перспективу дальнейшего исследования. Национально-культурная специфика средств языка может быть еще глубже проанализирована путем сопоставительного исследования русского и лакского (дагестанского) фольклора, что, помимо всего, имеет и межкультурное значение.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

Статьи, опубликованные в журналах, рекомендованных ВАК

Минобрнауки РФ:

1. Абачараева ММ. Архаизмы лакских эпических песен // Вестник-Дагестанского научного центра. Махачкала, 20П. № 43. С 113-116.

Статьи, опубликованные в других изданиях:

2. Абачараева ММ Язык героической лакской песни «Парту Патима» // Теоретические и методические проблемы национально - русского двуязычия: материалы Международной научно-практической конференции. Махачкала, 2009. С. 3-5.

3. Абачараева ММ. Наличие глагольных форм в героической песне «Парту Патима» // Кавказский лингвистический журнал. Махачкала, 2010. Вып. I - II. С. 3-6.

4. Абачараева МЛ/., Эльдарова Р.Г. Языковые особенности лакских исторических песен // Актуальные проблемы общей и компаративной лингвистики и современные лингводидактические технологии обучения иностранному и родному языкам: материалы Международной научно-практической конференции. Махачкала, 2013. С. 34-37.

5. Абачараева ММ. Языковые особенности лакских героических песен // Вестник Института языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы. Махачкала, 2013. № 4. С. 167-169.

Подписано в печать. Бумага офсетная. Печать офсетная. Формат 60*84 1/16. Усл. печ.л - 1,5 Заказ № 997. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии ООО "Радуга-1" г. Махачкала, ул. Коркмасова 11 "а"

Текст диссертации на тему "Язык песенного фольклора лакцев"

Учреждение Российской академии наук Институт языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы ДНЦ РАН

диссертационный совет Д 002.128.01

04201452786

ЯЗЫК ПЕСЕННОГО ФОЛЬКЛОРА ЛАКЦЕВ 10.02.02 - Языки народов Российской Федерации (лакский язык)

Абачараева Мадина Мусаевна

Научный руководитель:

I

кандидат филологических наук профессор Эльдарова Р. Г.

Махачкала -2013

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение....................................................................................3

Глава первая. Особенности языка обрядовой поэзии............................13

1.0. Особенности языка календарной обрядовой поэзии...................................13

1.1. Лексико-грамматическая организация языка свадебно-обрядовой поэзии ......29

1.2. Язык похоронной обрядовой поэзии........................................................43

Глава вторая. Особенности языка лирических жанров необрядовой поэзии.......................................................................................58

2.0. Нсобрядовая лирическая песня..............................................................58

2.1. Особенности языка любовной лирики.............................................59

2.2. Семейно-бытовые песни и их языковые особенности..............................65

2.3. Язык песен - проклятий...............................................71

2.4. Языковые особенности песен на темы социальной жизни..........................78

2.5. Язык песен о неволе............................................................................85

2.6. Язык песен отходников..............................................................91

Глава третья. Языковые особенности эпической поэзии......................100

3.0. Эпические песни и их классификация......................................................100

3.1. Язык героических песен......................................................................101

3.2. Особенности языка исторических песен...................................................109

3.3. Язык балладных песен..............................................................115

Заключение...............................................................................130

Список использованной литературы..............................................137

ВВЕДЕНИЕ

При изучении особенностей языка фольклора исследователи ставят и решают различные задачи: выявление и описание природы фольклорного языка в его сопоставлении с другими формами общенародного языка; определение генетических основ поэтики, характера взаимосвязи языка и поэтики на уровне фольклора; определение сущности фольклорной стилистики; рассмотрение проблем лингвопсихологического аспекта произведений разных жанров устного народного творчества; выявление общих и специфических особенностей языка разных жанров фольклора и т.д. Постановка всех обозначенных вопросов предполагает большую предварительную работу по сбору и систематизации произведений фольклора того или иного народа.

Начало работе по сбору произведений дагестанского, в том числе и лакского, фольклора положил выдающийся исследователь дагестанских языков П.К.Услар, который в своих лингвистических описаниях опирался на данные живого разговорного языка, в том числе и произведений устного народного творчества. Особенности языка этих произведений не остались без внимания исследователя. Так, в статье «Кое-что о словесных произведениях горцев» [Услар 1868] указывает на некоторые особенности языка фольклорных произведений: на эпитеты, сравнения, гиперболизацию, синтаксические параллелизмы.

Значительный вклад в дело выявления и сбора произведений устного народного творчества лакцев внёс А. Каяев в 20-30-ые годы XX в. Собранные им материалы хранились в рукописном фонде Дагестанского научного центра РАН и были опубликованы только в 2010 г. [Каяев 2010] . Отрывки из произведений устного народного творчества в качестве иллюстративного материала встречаются и в его энциклопедическом словаре «Лакку маз ва тарих» [Каяев 2006].

Дальнейшая работа по сбору и систематизации лакского фольклора связана с именем доктора филологических наук Х.М. Халилова. Малые фольклорные жанры - пословицы и поговорки - были собраны K.M. Кажлаевой (1975, 1991, 2000). Особенности языка лакских пословиц рассматривались также в статьях Ю.Г. Хайдакова.

Специально вопросы языка фольклора до середины прошлого века не разрабатывались. В 40 - 50-ые годы XX века первым, кто коснулся проблем лингвофольклористики, был исследователь даргинского языка Сайд Абдуллаев. В статье «Что дает фольклор для изучения языка», опубликованной в 1 выпуске сборника «Языки Дагестана» [Махачкала 1948], он поднял вопрос о том, что устное народное творчество и множество диалектов горских языков дают возможность познакомиться со многими архаическими, ныне вышедшими из употребления, древними формами языка. В лексике автор отмечает такие слова в даргинском языке, как: бидав «боевой конь», KbupamI «сказочный конь - волшебный конь», кагьлан «название коня», накъра «музыка», также - «барабанная дробь», сенгер//шинжир «оковы», гъунуц1 «птица», букьма «ветер», яйдахъ<яйла «горное пастбище», никьликули «налокотники», сшлимай «сказочный зверь», гуглах!яй «сказочная птица», зарбаб «парча», барсур барх1и «неделя», суд «муж», щункъар «птица», пигъала «чарка», бухъучакар «желтый сахар», х1уллумар «масть лошади», шалдай «утренняя заря», урчукъа «слуга», ашрапи «монета (золотая)» и т.д. Исследователь считает, что язык фольклора менее подвержен изменениям, в нем сохраняется много старых языковых элементов и форм, ныне вышедших из употребления [Абдуллаев 1948:147].

В работах фольклористов Х.М. Халилова «Лакский песенный фольклор» [1959], «Устное народное творчество лакцев» [2004], A.A. Ахлакова «Героико-исторические песни аварцев» [1969], A.M. Аджиева «Устное народное творчество кумыков» [2005], М.М. Курбанова «Душа и память народа» [1996], М.Р. Халидовой «Устное народное творчество аварцев» [2004], A.M. Ганиевой «Народная лирическая песня лезгин» [1976],

«Очерки устно-поэтического творчества лезгин» [2004], З.А.Магомедова «Даргинская народная лирика» [1983] и др. приводятся интересные наблюдения и замечания лингвистического характера.

Исследуя историю формирования литературного языка лакцев, Н.С. Джидалаев в работе «Поэтика лакских эпических песен» [2001] на основе сравнительного анализа языка эпических песен, письменных памятников ХУШ-Х1Х вв., а также диалектов лакского языка прослеживает историю формирования языка лакской эпической поэзии. В этой работе проведен системный анализ языковых особенностей лакской эпической поэзии как особой формы существования языка. Автор касается следующих вопросов: язык эпических песен как форма существования общелакского литературного языка; архаичность - как свойство языка эпических песен; язык эпических песен в его отношении к диалектам; язык письменных памятников, основные черты поэтики лакской устной поэзии. Обращается внимание на использование топонимов, этнонимов, антропонимов, на синонимию, особенности словосочетаний, устоявшихся формул. В синтаксисе обращается внимание на употребление апеллятивов, наличие избыточных членов предложения, повторы, однородные члены предложения, сложные предложения, явления инверсии и др.

Отмечая, что рассмотрению образов и языковых особенностей русского фольклора посвящено большое количество работ, З.К. Тарланов тем не менее подчёркивает: «Но совсем немного работ, в которых бы ставились задачи, связанные с тем, как соотносятся между собой такие важнейшие элементы фольклора, какими являются язык и образы устной народной поэзии, языковая специфика фольклорных жанров» [Тарланов 2005: 563]. Это замечание может быть отнесено и к изучению фольклора в дагестанском языкознании.

Отсутствие фундаментальных работ по исследованию особенностей языка лакских фольклорных текстов разных жанров определяет актуальность темы нашего исследования.

В связи с этим в настоящей диссертации исследованию подвергается большой пласт народного поэтического творчества - песенный фольклор лакцев, изучается язык многочисленных жанров народной песенной культуры, выявляются и анализируются языковые особенности обрядовой поэзии лакцев, анализируются художественные средства языка календарной обрядовой поэзии, лексико-грамматическая организация языка свадебной обрядовой поэзии, язык похоронной обрядовой поэзии.

В нашей работе исследуются также особенности языка лирических жанров необрядовой поэзии, выявляются лингвистические особенности жанров необрядовой поэзии: любовной поэзии, семейно-бытовых песен, жанров магической поэзии - благопожеланий и проклятий, песен на темы социальной жизни, песен о неволе и песен отходников. Определяются языковые особенности исторических песен, дается оценка так называемым песням о набегах, проводится классификация балладных песен, демонстрируются языковые особенности каждой классификационной группы.

Степень изученности темы. Данная диссертация является первой попыткой монографического системно-комплексного исследования языковых средств, лексико-семантической и грамматической организации текстов песенного фольклора лакцев. Собственно лингвистических работ, посвященных исследованию особенностей языка лакских фольклорных текстов разных жанров, за исключением указанной выше работы Н.С.Джидалаева «Поэтика лакских эпических песен. К истории формирования литературного языка» [2001], до настоящего времени не было.

Объектом исследования является функционирование лакского языка в связном тексте на материале песенных жанров лакского фольклора.

Предмет исследования - язык песенных жанров лакского фольклора - обрядовой поэзии, необрядовой лирики, эпической поэзии.

Цель исследования - системно-комплексный анализ лексико-семантических и морфолого-синтаксических средств организации текстов песенного фольклора лакцев.

Достижение данной цели предполагает решение следующих задач:

1) выявить и описать художественно-изобразительные средства языка календарной обрядовой поэзии;

2) описать особенности лексико-семантической и грамматической организации свадебной обрядовой поэзии;

3) проанализировать особенности языка похоронной обрядовой поэзии;

4) определить особенности языка лирических жанров необрядовой поэзии лакцев;

5) провести анализ языковых особенностей эпической поэзии лакцев (героических песен, исторических песен и баллад).

Материалом исследования послужили тексты песен различных жанров и жанровых разновидностей, записанные фольклористами, специалистами различных профессий - этнографами, лингвистами, историками, поэтами, студентами вузов и хранящиеся в рукописных фондах Института ЯЛИ ДНЦ РАН, НИИФЛИ им. А.Ф. Назаревича ДГУ, а также опубликованные в сборниках: «Лакские эпические песни» из серии «Песни народов Дагестана» (1969), «Лакские народные песни» (1971), «Лакрал назмурдал антология», т.1 (2006). Мы опирались также на материалы и сведения, отраженные в исследованиях Х.М. Халилова «Лакский песенный фольклор» (1959), «Устное народное творчество лакцев» (2004), «Лирика народов Дагестана: взаимосвязи, типология и этническая специфика» (2004), а также в статьях, опубликованных на лакском языке в журнале «Ц1убарз» («Новолуние»),

В диссертации впервые в научный оборот вводится значительный материал, собранный автором в полевых условиях в Лакском и Кулинском районах Республики Дагестан.

Методологической и теоретической основой диссертационного исследования послужили труды видных лингвистов, фольклористов, историков культуры. Изучение проблем языка фольклорных текстов велось в рамках сравнительно-исторического, типологического, аналитического и системного методов на базе работ Ф.И. Буслаева, И.П. Сахарова, П.И. Гильфердинга, В.А. Воскресенского, A.A. Потебни, А.Н. Веселовского, Вс. Миллера, В.В. Виноградова, В.Я. Проппа, И.А. Осовецкого, A.B. Десницкой, П.Г. Богатырева, М.А. Кумахова, З.Ю. Кумаховой и др.

Автор диссертации опирался также на труды дагестанских исследователей: Г.Г. Гамзатова, Н.С. Джидалаева, И.Х. Абдуллаева, Е.А. Бокарева, Г.Б. Муркелинского, С.М. Хайдакова, J1.H. Жиркова, В.М. Загирова, И.И. Керимова, Ш.И. Микаилова, М.-С. Мусаева, У.А. Мейлановой, Б.Б. Талибова, А.Г. Гюльмагомедова, М.И. Магомедова, З.Г. Абдуллаева, З.К. Тарланова и др.; фольклористов Х.М. Халилова, Г.А. Мудуновой, A.A. Аджиева, М.Р. Халидовой, М.М. Курбанова, Ф.О. Абакаровой, A.M. Ганиевой и др.

Материал и характер диссертационной работы определили методы, использованные при анализе языковых особенностей текстов песенного фольклора лакцев. В диссертации в основном используется описательный метод. Кроме того, использованы приемы и методика сопоставительных исследований, лингвофольклористики и лингвокультурологии.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Имеют место общие языковые особенности, присущие текстам разных жанров песенного фольклора лакцев: употребление устаревшей лексики, сравнительных конструкций, соотносящихся с разными кодами культуры, метафорических прилагательных - эпитетов, различного рода усилительных повторов, языковых символов, приемов гиперболизации, генитивных форм существительных, переносно употребленных в функции качественных прилагательных и т.д.

2. Текстам календарной обрядовой поэзии присущ свой набор лексико-семантических и морфолого-синтаксических языковых особенностей: сочетания семантически несовместимых слов, переносное употребление видо-временных форм глаголов, использование в благопожеланиях специфических глагольных императивных и запретительных форм, расширение валентностных свойств слов в новых синтаксических условиях, употребление различного рода аппозитивных пар, цепочечное употребление звукоподражательных слов и обращений к «очеловеченным» природным явлениям, использование языковых образов-символов мифологического характера.

3. В свадебных обрядовых песнях достаточно часто используются: высокие эпитеты - прилагательные, оценивающе характеризующие жениха и невесту, приемы их гиперболизованного восхваления, различного рода афористичные выражения, императивы, выполняющие назидательные функции, восклицательные (при выражении пожеланий) и вопросительные (в вопросно-ответных конструкциях) предложения.

4. Похоронная обрядовая поэзия отличается специфическим набором языковых особенностей: употребление повторов и междометий, выражающих внутренние переживания, скорбь, обращений (к покойнику и силам природы), иносказаний, имеющих национально-культурный характер, эмоционально насыщенных эпитетов и компаративных структур с разными кодами культуры.

5. Особенности употребления тех или иных языковых средств в необрядовой поэзии определяются жанровой спецификой текстов песен:

а) для любовной лирики: употребление ассоциативных цепочек слов, различных языковых символов тендерного характера, числовой символики, разнообразных уподоблений с причинной мотивировкой, растительной и зооморфной метафор и т.д.;

б) для семейно-бытовых песен характерно употребление компаративных образов, характеризующих семейную жизнь, обращений-

упреков, отрицательных по коннотации эпитетов (при оценочной характеристике нелюбимого мужа) и т.д.;

в) в песнях-проклятиях употребляются конкретно адресованные проклятия с обозначением места локализации проклинаемого лица (или предмета), различные языковые символы, пожелания и проклятия, связанные с отношениями противопоставления;

г) в песнях на социальные темы используются в основном негативные по коннотации прилагательные-эпитеты, глаголы, ФЕ; сравнения-идентификации, сопровождающиеся гиперболизацией;

д) в песнях отходников немало документированной лексики (названий населенных пунктов, городов, стран), обеспечивающей достоверность изображаемого, появляются темы переписки и ностальгии по родной земле, выраженные соответствующими языковыми средствами.

6. Эпическая поэзия (героические песни, исторические песни, баллады) также отличается специфическими языковыми средствами художественного изображения: употребление устаревших слов, номинаций оружия и военных событий, различного характера преувеличений, количественных сравнений с национально-культурным компонентом, элементов иносказательности, цепочек однородных членов-глаголов усилительного характера, ФЕ с телесным и зооморфным кодами культуры, в балладах часто употребляются вопросно-ответные формы, усилительные повторы, гиперболы, выраженные различными языковыми средствами.

Научная новизна работы состоит в том, что она представляет собой одно из первых исследований в дагестанской лингвофольклористике, в области лингвистического и лингвокультурологического исследования песенного фольклора лакцев. Это первая попытка специального монографического системно-комплексного исследования языковых особенностей всего лакского песенного фольклора.

Диссертация построена на анализе языковых особенностей большого текстового материала, включающего в себя все песенные жанры фольклора,

охватывающего материалы календарно-обрядовой, свадебно-обрядовой, похоронно-обрядовой поэзии, лирических песен необрядовой поэзии, эпической поэзии с ее различными жан