автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Языковая игра как средство формирования семантики и прагматики дискурса

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковая игра как средство формирования семантики и прагматики дискурса"

На правах рукописи

Ковыляева Надежда Евгеньевна

ЯЗЫКОВАЯ ИГРА КАК СРЕДСТВО ФОРМИРОВАНИЯ СЕМАНТИКИ И ПРАГМАТИКИ ДИСКУРСА (на материале текстов различных функциональных стилей)

10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 3 СЕН 2015

Нальчик - 2015

005562488

005562488

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. ХМ. Бербекова»

Научный руководитель -

Геляева Арнука Ибрагимовна, доктор филологических наук профессор, профессор кафедры русского языка и общего языкознания ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им.

Х.М.Бербекова»

Официальные оппоненты:

Бредихин Сергей Николаевич, доктор филологических наук доцент, профессор кафедры теории и практики перевода ФГАОУ ВПО «Северо-Кавказский федеральный университет»

Джаубаева Фаина Ибрагимовна, доктор филологических наук доцент, профессор кафедры русского языка ФГБОУ ВПО «Карачаево-Черкесский государственный

университет им. У.Д. Алиева»

Ведущая организация -

ФГБОУ ВПО «Дагестанский государственный университет»

Защита состоится 10 ноября 2015 г. в 13:00 на заседании диссертационного совета Д.212.076.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени при ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова» по адресу: г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173. Факс: +7(495) 3379955, e-mail: bsk@kbsu.ru.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова», на сайте КБГУ: http://www.kbsii.ru

Автореферат диссертации разослан « 2015 г.

Ученый секретарь днссертацнонного совета

Чепракова Татьяна Александровна

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Как известно, проблема языковой игры (ЯИ) интересует лингвистов, психологов и философов с давних пор. В понятие «языковая игра» в разное время вкладывалось неоднозначное содержание - от бытийного окружения человека, в которое включен он и вся его деятельность (философское определение), до простого каламбура, остроты, шутки, основанных на нарушениях правил языка (см., например: Э. Берн, Л. Витгенштейн, Г Гегель, 3. Фрейд, Н.Д. Голев, Т.А. Гридина, H.H. Вольская, A.B. Зеленин, Е.А. Земская, В.Г. Костомаров, Б.Ю. Норман, В.З. Санников,М.Н. Эпштейн и др.).

Эпоха постмодерна, в которой бытует современное общество, привнесла в её определение свои коррективы. Под ЯИ стали понимать не просто шутку, а выражение свободы духа, поиск своего стиля, отказ от традиционных стереотипов и «идолов» модернистского общества, от массовой культуры, репрезентацию собственного «я» (И.П. Ильин, И.С. Скоропанова, Б.Ю. Норман, Э.М. Береговская, В. Вельш и др.). Теоретики постмодерна полагают, что в ЯИ выражается стремление человеческого духа освободиться от связывающих его правил, шаблонов, авторитетов прежней культуры, желание создать язык двух- или трехуровневой системы кодирования. ЯИ - прекрасное средство реализации иронии и самоиронии, благодаря игре авторский замысел находит свое наиболее полное и адекватное выражение.

В различных типах дискурса авторы в той или иной степени применяют элементы ЯИ. Это касается не только публицистики, но и науки. Безусловно, в научном дискурсе использование игровых элементов имеет свои особенности, так как существуют определенные законы жанра, нарушение которых приводит к отходу от тех стандартов, на которых зиждется научный стиль. Однако наука не может находиться в стороне от современного миропонимания. Поэтому научный дискурс сегодня характеризуется не только традиционно принятыми для данного стиля нормами, устойчивыми стереотипными чертами, но и «широким диапазоном возможных вариаций и отклонений от эталона данного стиля» и всё больше приобретает «личную форму повествования» [Гергокаева 2008: 93]. В ткани научных произведений часто встречаются элементы, которые говорят об определенных метаморфозах. Как отмечают некоторые исследователи, «зачастую иностилевые элементы в научном дискурсе используются для выражения авторских оценок предмета речи и их качеств, что совершенно не свойственно научной речи» [Аликаева 2009: 169].

Следует отметить, что исследование такого сложного и многогранного явления, как ЯИ, в гуманитарной науке^ ведется в разных аспектах: философском (Л.Витгепштейн, С.Н.Бредихин, Ф.Лиотар, Й.Хёйзинга и др.), лингвокультурологическом (М.М.Бахтин, В.Г. Костомаров, Г.Г. Молчанов, В.Г. Борботько. И.В. Зеленин, К. С. Ахаминова и др.)' психологическом (Э.Берн, Й. Хёйзинга, В.Г. Костомаров и др.) и собственно лингвистическом (Т.А.Гридина, В.З.Санников, Н.Н.Вольская, Е.А.Земская, Ю.Д.Апресян. Н.Д. Арутюнова, H.H. Вольская, Е.М. Галкина-Федорук, Б.Ю. Норман, Г.Г. Молчанова, Г.В. Матвеева и др.).

Имеется также достаточно большое количество работ, посвященных исследованию людической функции языка в отдельных стилях (О.Б. Адаева, И.Б. Александрова, Т.А. Букирева, H.H. Вольская, В.П. Григорьев, А.И. Ефимов, Д.А. Завельская. В.П. Ковалёв, О.В. Лисоченко, В.Э. Морозов, Р.Ю. Намитокова и др.) без сравнительного анализа по отношению к другим функциональным стилям. Однако проблема использования ЯИ в научном дискурсе не была предметом специального исследования и в настоящей работе ставится впервые. Традиционно считается, что основными характеристиками научного стиля являются отсутствие эмоциональности, отвлеченность, безличность, логичность изложения (Е.С. Троянская, P.C. Аликаев. O.A. Крылова и др.), поэтому естественно

допущение, что в нём нет места элементам ЯИ. Силой традиции объясняется и тот факт, что вопрос о репрезентации субъективного в научном дискурсе не относится к числу активно разрабатываемых (Д.Д- Гергокаева). Но время диктует новые правила построения научных произведений, формируется своеобразный научный дискурс, рамки которого не столь жёстки, поэтому авторское «я», которое присутствует в художественном, публицистическом и разговорном стилях, начинает проявлять себя и в научном стиле, запрет на его манифестацию постепенно снимается (см., например:О.Б. Адаева, М.Р. Аликаева, A.A. Болдырева, Д.Д. Гергокаева, В.А. Гуреев, ДС.Кажарова и др.). В научном дискурсе, как и в любом другом типе текста, автор представляет результаты своей деятельности, своего отношения к предмету анализа. Не вызывает сомнения тот факт, что «авторское отношение» принимает в различных типах дискурса многообразные формы, в том числе и игровые. Между тем, проблема определения способов и приёмов экспликации авторского отношения в текстах различного стиля, жанра и типа в аспекте выявления степени и форм его проявления относится к числу недостаточно разработанных.

Итак, несмотря на огромный интерес к людической функции языка в указанных областях знания, в лингвистике нет работ, посвященных определению того, какому стилю речи в большей степени присуще использование ЯИ. Стили по количеству и «качеству» (т.е. разнообразию, эмоциональной и содержательной насыщенности, по формальному выражению и т.д.) использованных в них примеров ЯИ не сопоставлялись друг с другом. Таким образом, необходимость выявления и описания разноуровневых средств языка и приёмов, используемых для создания эффекта ЯИ в художественном, публицистическом, разговорно-бытовом и научном стилях, а также определение степени их представленности в указанных стилистических пластах обусловливают актуальность данного исследования.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что в нём впервые осуществляется комплексный анализ языковых средств и приёмов, используемых для экспликации языковой эксцентрики в дискурсе разной функциональной направленности; определяются способы, приёмы, степень реализации, а также функции ЯИ в различных типах дискурса; выявляются факторы, обусловливающие различную степень экспликации ЯИ в художественном, публицистическом, разговорно-бытовом и научном стилях речи; определяется роль данного лингвистического феномена в формировании прагматики и семантики дискурса. В данной работе впервые вводится понятие «дискурсивная языковая игра», основной характеристикой которого признаётся достижение игрового эффекта использованием контраста стилей в дискурсе. Кроме того, в настоящей работе впервые в лингвистике научный дискурс рассматривается в плане определения в нём элементов ЯИ и их функций.

Объектом исследования является язык, рассматриваемый в его людической функции, то есть анализу подвергаются те средства языковой системы, которые могут быть использованы в качестве базы для создания «людизмов» - особых морфем, словоформ, словосочетаний, предложений или текстов, реализующих людическую функцию языка.

Предметом исследования выступают способы и средства языковой репрезентации различных моделей игрового, сознательного нарушения языковых и/или коммуникативных правил, которые вследствие особой формальной и содержательной маркированности воспринимаются реципиентом не как ошибки, нарушения, а как особые смыслонесушие единицы.

В основу диссертационного исследования положена следующая гипотеза:

ЯИ является важным элементом антропоцентрической парадигмы мышления культуры постмодерна, продуктом лингвокреативной деятельности особого типа языковой личности - Homo Ludens, который использует «людизмы» в текстах разной

функциональной отнесенности с разной степенью частоты и в определенных прагматических целях; она играет особую роль в формировании прагматики и семантики дискурса, влияет на коммуникативное поведение общающихся и способствует соответствующему адекватному толкованию заданных языковых единиц.

Цель данной работы состоит в выявлении разноуровневых единиц, а также приёмов, используемых для реализации людической функции языка, определении степени проявления «людизмов» в различных стилях речи, описании их функций в формировании прагматики и семантики текста.

В соответствии с поставленной целью предполагается решение следующих задач:

1) на основе критического анализа существующих дефиниций выведение собственного определения понятия «языковая игра»;

2) установление функций ЯИ в различных функциональных стилях;

3Определение разноуровневых средств языка, а также приёмов, используемых для реализации людической функции в различных функциональных стилях;

4) определение степени реализации ЯИ в текстах разной функциональной отнесенности;

6) проведение сравнительного качественно-количественного анализа игровых элементов и выявление форм реализации языковой эксцентрики в различных стилях речи;

7) описание Homo Ludens как особого типа языковой личности, использующего «людизмы» в своей речевой деятельности;

8) выявление роли языковой игры в формировании прагматики дискурса;

9) описание языковой эксцентрики как средства выражения экспрессивности дискурса.

Комплексный подход к изучению такого сложного феномена, как ЯИ, осуществлялся на основе применения следующих методов и приёмов исследования: общенаучных (анализ, синтез, классификация, дедукция, индукция), общефилологических (компонентный анализ, аналитико-описательный метод, контекстуальный, дистрибутивный и дискурсивный анализы), эмпирических (опрос, непосредственное наблюдение за речью информантов), а также статистического анализа.

Методологическую и теоретическую базу данного исследования составили труды отечественных и зарубежных лингвистов, философов, психологов, культурологов, таких, как O.A. Аксенова, Р. С. Аликаев, М.Р.Аликаева, Ю.Д.Апресян, И.В. Арнольд, Н.д' Арутюнова, ММ. Бахтин, С.К. Башиева, Э. Бенвенист, Э.М. Береговская, И.Е. Берлянд, Э.Берн, З.Х. Бижева, A.A. Болдырева, В.Г. Борботько, С.Н. Бредихин, В.Вельш, Т.И. Вендина, JI.Витгенштейн, Н.Н.Вольская, З.М. Габуниа, Е.М. Галкина-Федорук,' А.И. Геляева, Д.Д. Гергокаева, Т.А.Гридина, Е.А.Земская, В.Г. Костомаров, В.А. Маслова, Г.В. Матвеева, Г.Г. Молчанова, В.Э. Морозов, Б.Ю. Норман, В. В.Одинцов, В.З.Санников, И.А. Скоропанова, Й.Хёйзинга, Г.Е. Щербань, М.Н. Эпштейн, VV. Sobkowiak, D.Crystal и др.

Эмпирической базой исследования послужили тексты художественных и научных произведений отечественных авторов, теле- и радиопередачи, блоги, форумы, соцсети («Кривое зеркало», «Хорошие шутки», «Новости НТВ», «Аншлаг», «Уральские пельмени», «Смеяться разрешается», «Юмор FM», «Новости», «Пусть говорят», «BabyBlog.ni» и др.), газеты и журналы («Аргументы и Факты», «Московский комсомолец», «Тёщин язык», «Вокруг смеха», «Жизнь», «SMS-приколы», «Караван историй», «Кроссворды и сканворды» и др.), а также непосредственные наблюдения автора за речью носителей русского языка.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что оно вносит определенный вклад в изучение людической функции языка, уточняя и дополняя некоторые вопросы её реализации в текстах разной функциональной

отнесенности с использованием разноуровневых языковых средств, а также приёмов; в нём определяются факторы, обусловливающие степень выражения и цели использования языковой эксцентрики в текстах разной функциональной направленности, рассматривается роль ЯИ в формировании прагматического содержания текста, делаются выводы о причинах распространенности данного феномена на страницах современных произведений.

Практическая ценность работы определяется возможностью использования полученных результатов в лекционных курсах и спецкурсах по теории языка, лингвокультурологии, психолингвистике, межкультурной коммуникации, а также литературоведению и культурологии.

На защиту выносятся следующие положения:

1. ЯИ - это одна из форм семиотической лингвокреативной деятельности особого типа языковой личности (Homo Ludens), проявляющаяся в сознательном нарушении лингвистических и/или коммуникативных норм и нацеленная на соответствующую ответную реакцию со стороны адресата. Основными отличительными чертами ЯИ являются: намеренность допущения ошибки с определенной прагматической целью, использование языковых единиц в необычной форме и в необычном контексте, получение эстетического удовольствия от факта виртуозного владения языком и от созданных в процессе игры языковых форм.

2. ЯИ в дискурсе реализуется с помощью различных языковых средств: фонетических, морфологических, словообразовательных, лексикологических, синтаксических, степень представленности которых в тексте зависит от типа речи (устный, письменный), стиля (художественный, публицистический, разговорно-бытовой, научный), а также содержательных особенностей дискурса и индивидуально-личностных характеристик автора. Самыми продуктивными для реализации людической функции языка являются единицы лексического уровня, непродуктивными - единицы синтаксического.

3. Языковая эксцентрика проявляется в таких функциональных стилях, как художественный, публицистический, разговорно-бьгговой (а также Интернет-коммуникация) и научный, и выполняет в них множество функций (функция развлечения, иронии, шутки, маскировки, функция разрушения шаблонных моделей восприятия, языкотворческая функция, функция эстетического воздействия и др.).

4. Степень реализации ЯИ в функциональных стилях разная и зависит как от рамок жанра произведения, так и от индивидуально-личностных характеристик автора дискурса, который данным приёмом стремится донести до читателя свое отношение к излагаемому.

5. ЯИ - важная семантико-прагматическая категория, реализующая коммуникативные и экспрессивные интенции Homo Ludens, его стремление отказаться от традиционных массовых стереотипов, поиск индивидуального стиля.

6. ЯИ является особым типом «выдвижения», т.к. позволяет задерживать внимание на определенных участках текста, тем самым усиливая их значимость в целом.

7. Причиной распространенности ЯИ в современном дискурсе является влияние эстетики постмодерна, разрушающей прежние представления о природе вещей и провозглашающей творческую свободу самовыражения, а также актуализация антропоцентрической парадигмы мышления, ставящей в центр Человека.

Диссертационная работа получила апробацию в теоретическом и практическом направлении. Основные положения работы, а также проблематика, связанная с темой диссертации, были обсуждены на заседаниях кафедры русского языка и общего языкознания Института филологии ФГБОУ ВПО «Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова», представлены на Международных научно-практических конференциях: «Перспектива - 2008», «Перспектива - 2009»,

«Перспектива - 2011», «Перспектива - 2012» (г. Нальчик, 2008, 2009, 2011, 2012 гг.), «Проблемы и перспективы современных наук» (г. Екатеринбург, 2011 г.), «Язык] культура, этикет в современном полиэтническом пространстве» (г. Нальчик, 2011 г.), «Научная дискуссия: вопросы филологии, искусствоведения и культуры» (г. Москва, 2012 г.), «Гуманитарные науки и современность» (г. Москва, 2014 г.). По материалам исследования опубликовано 10 научных статей, три из которых - в ведущих рецензируемых журналах, рекомендованных ВАК МОН РФ для публикации результатов диссертаций на соискание ученых степеней кандидата и доктора наук.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии, списка словарей и энциклопедий и источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении определены цель, задачи, предмет и объект исследования, обоснованы актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, представлены методологическая, теоретическая и эмпирическая базы исследования] сформулированы положения, выносимые на защиту.

В первой главе - «Философские, культурологические, психологические и лингвистические основания исследования людической функции языка» - содержатся основные теоретические и методологические положения, послужившие основой диссертационного исследования. Первая глава состоит из двух параграфов. В первом из них - «Феномен языковой игры: аспекты изучения» - раскрывается многогранная природа такой лингвистической категории, как языковая эксцентрика, рассматриваются различные аспекты её исследования, отмечается необходимость рассмотрения людической функции как особого средства эстетического воздействия на слушателя/читателя, наряду с тропами и стилистическими фигурами речи.

С позиции культурологии, «игра - это... деятельность непродуктивная, не имеющая результатов, содержащая цель в себе самой. В ней выражается избыток сил и веселость духа. Для игры характерна атмосфера легкости, неозабоченности, беспечности» [Хализев URL: http://lib.rus.ec/b/213084/read]. По мнению философа, вся человеческая культура возникла из игры. Г.Гегель также отмечал, что все человеческое искусство есть игра, М. Эпштейн называл лирику, поэзию игрой в сфере слова, а человека он сравнивал с игрушкой.

A.B. Зеленин считает, что игровые переделки языка - это своеобразная карнавализация, принижение высокого и сакрального, это смешение значительного и малого, черного и белого. Карнавализация жизни неизбежно ведег к изменениям в языке. Таким образом, культура и некоторые социологические факторы («кризисные моменты») непосредственным образом влияют на язык, способствуют появлению языковых новообразований (слов, словосочетаний и т.д.), многие из которых являются ЯИ. Необходимо также подчеркнуть, что культура и в некоторой степени идеология налагают ограничения на употребление определенных слов, словосочетаний, выводят их за пределы коммуникации. Язык находит окольные пути для обозначения подобных «предметов», использует все доступные средства для описания запретного, изощряясь в образности и метафоричности. На помощь приходит и ЯИ, которой (так как она несерьёзна, что сразу отмечается говорящим и слушающим) позволительно затрагивать и недозволенные темы - ведь невозможно слишком строго относится к шутке.

Австрийский философ Людвиг Витгенштейн, который и ввёл понятие «языковая игра», считает её формой самой жизни. Для него языковая игра - не шутка и не развлечение. Весь язык, вся жизнь - это языковая игра. Любая речевая деятельность представляет собой языковую игру. С.Н. Бредихин отмечает, что, «размышляя над «тайной» речевых значений, Л.Витгенштейн пришел к выводу: постоянно стоит

задумываться над тем, при каких обстоятельствах мы научились применять то или иное слово, выражение, как учат фразам детей и как они их усваивают на деле» [Бредихин 2003: 18-19]. Таким образом, языковые игры Витгенштейна можно понимать как образец работы языка, языка не в статике, а в действии, в динамике. Вся человеческая жизнь, таким образом, совокупность языковых игр.

С точки зрения психологов (И.Н. Горелов, К.Ф. Седов), языковая игра является отклонением от утверждённых стереотипов, т.е. человек, зная о существовании определенных канонов, все же идет на их нарушение для того, чтобы утвердиться в мысли, что именно Он, человек, является творцом языка (жизни), а не язык (жизнь) диктует ему правила поведения. Это освобождение от давления власти, своего рода дерзость, вызов, пусть даже и неосознанный. Умение преодолеть стандарт (т.е. некую силу) вызывает радость, поднимает самооценку, утверждает во мнении о собственных возможностях. По мнению психологов, игра является также протестом против обыденности и привычности, игра - это радость творчества и новизны, это психологическая разрядка, позволяющая отрешиться от рутины повседневности.

Во втором параграфе первой главы - «Различные подходы к толкованию языковой игры» - представлен анализ имеющихся трактовок языковой игры, а также дано авторское определение языковой эксцентрики. Так, по мнению лингвистов (H.H. Вольская, В.З. Санников, Т.А. Гридина и др.), языковая игра - это нарушение правил употребления языковой единицы, но нарушение, осознаваемое говорящим и слушающим (воспринимающим).

Грязнова В.М. считает, что языковая игра - это свободное отношение к форме речи, Т.А. Гридина же называет её формой лингвокреативной деятельности, сознательно допущенной языковой неправильностью. Б.Ю. Норман характеризует ЯИ как объемный, сложный, многоплановый феномен, выявляющий творческий потенциал носителя языка. В.И. Шаховский говорит, что ЯИ - не «злокачественное» нарушение лингвистических правил, а творческое их переосмысление. Н.Д. Арутюнова полагает, что людическая функция языка призвана не просто веселить и удивлять, но, прежле всего, указывать на те возможности, которые заложены в языке и могут быть использованы его носителями.

Исследователи отмечают, что «среди назначений идеи игры -... доведение до сознания читателей необычного многообразия инструментов языка (типов слов, предложений и др.) и способов их применения, что должно расшатать укорененное в сознании представление о том, что язык всегда работает одинаково и служит одной и той же цели» [Бредихин 2003:5]. По мнению Л.В.Лисоченко и О.В.Лисоченко, ЯИ - это речетворческая семиотическая деятельность.

ЯИ - важный элемент искусства постмодерна, позволяющий, по словам И.А. Добриницыной, вовлекать и автора, и читателя в игровую ситуацию. Таким образом, сфера ЯИ - это не только сфера развлечения, шутки. Языковую игру Б.Ю. Норман считает творчеством в языке.

На основе анализа существующих трактовок языковой игры мы предлагаем следующее определение данного понятия: ЯИ - это одна из форм семиотической лингвокреативной деятельности особого типа языковой личности (Homo Ludens), проявляющаяся в намеренно необычном использовании языковых средств в определенном типе дискурса; это сознательное нарушение языковых и коммуникативных норм с какой-либо прагматической целью, это оригинальное и нестандартное использование экспрессивно маркированных языковых средств в дискурсе, отражающее стремление Homo Ludens к экспликации собственной компетенции в реализации потенциальных возможностей языка.

Таким образом, ЯИ характеризуется как особое языковое и бытийное пространство, она помогает строить свой неповторимый мир, выражать чувства и эмоции, причем, не

прямо, а имплицитно, намеками. Игра нацелена на соответствующую ответную реакцию со стороны адресата - распознание, понимание, декодирование, без чего она будет воспринята как банальная ошибка.

ЯИ используется не просто ради «красного словца», а для ведения глубокой беседы с читателем, для создания особого, доверительного тона. ЯИ - это вид творчества, это показатель освобождения сознания от стереотипов, показатель того, что культура переживает эпоху, которая не боится карнавализации и иронии. ЯИ - это способ придания выразительности и необычности сообщаемым фактам.

Вторая глава - «Возможности реализации людической функции единицами разных уровней языка» - посвящена анализу различных уровней языка с точки зрения выражения языковой эксцентрики в них. Здесь рассматриваются примеры реализации людической функции фонетическими, морфологическими, словообразовательными, лексическими, синтаксическими средствами, делается вывод о том, что разноуровневые языковые единицы отличаются разными возможностями реализации игровой функции. Эмпирическим материалом для данной главы послужили: непосредственное наблюдения за речью, произведения художественной литературы XIX - XXI вв., различные теле- и радиопередачи, тексты газет и журналов, а также чатовое общение в сети Интернет.

В первом параграфе второй главы - «Единицы фонетического уровня в людической функции» - дан анализ фонетических средств языковой системы, которые могут быть использованы для реализации ЯИ. Так, часто используется коверканье, выворачивании звуковой оболочки слова. К числу наиболее распространенных фонетических приёмов реализации ЯИ относятся метатеза, протеза, нарушение законов чередования согласных, замена одних звуков другими, перенос ударения, смешение литературного и диалектного произношения, аллитерация, ассонанс (И сколько рюбелей это стоит? [http: www.anekdotov.net ]; Как-то напала икОта на кОта...[Смульф http: www.httn://wvvAv.Iiveintemet.ru/cotnmunitv/1681723 ] и др.).

Однако нельзя забывать, что не всякое использование ассонансов и аллитераций является ЯИ. Здесь важную роль играет авторская интенция - если автор дискурса намеренно усиливает нагнетание звуков, если с помощью этого приёма подчеркивает какую-то мысль, то это приём ЯИ. Но если это случайное стечение консонантов или ассонантов, вряд ли можно говорить о реализации людической функции.

Во втором параграфе - «Реализация языковой игры единицами морфологического уровня» - описываются те морфологические средства языковой системы, которые могуч быть использованы в игровом контексте. Единицы морфологического уровня отличаются гораздо более широкими возможностями применения в людической функции. ЯИ на морфологическом уровне создаётся благодаря: приписыванию иноязычным словам морфологических свойств русских слов (Сейчас я сяду за ииашшу* (пианино) и сыграю вам ронд\{роило);*Одного / называют/ красным Байроном, / другого - самым красным ГсГ///е.ч[Маяковский 1984: 114]); расширению парадигмы {Не бойся этих собак, я тебя защищу; * Наверное, с течением дней/Я стану еще о<Зней[Евтушенко 1989:143]).отступлению от литературной нормы (Знакомьтесь: Петя. Мой сосед./Ему уже двенадцать лет./flo говорит он до сих пор/Не «коридор», а «колидор»./«Дилектор сходит в кабинет... »/«Закрыт магазин на обед... »/«Хозяйка моет стаканы... »/«Секёт свеклу...»/«Пскёт блины...»Тимянский

http://4vww.liveiiiternet.ni/cominiinitv/l681723/l): обыгрыванию категории рода или числа, смешению категорий одушевленностн-иеодушевленности^о всех квартирах пекли пироги, варили студень, жарили индеек (а где не достали индеек, жарили кого-нибудь другого)... [Рязанов «Ирония судьбы, или С легким паром»]) и др.

В третьем параграфе - «Единицы словообразовательного уровня в игровом контексте» - рассматриваются возможности словообразовательной системы языка в

реализации людичеекой функции. На словообразовательном уровне ЯИ создаётся путем: переосмысления словообразовательной структуры существительных (Люди отчаянно изголодались/По некрысинности./Неубиванью!/ Изголодались/До невероятия/ По некастратии,/ Небюрократии'./Как ненавидят свою голодуху/Изголодавшиеся/По духу\ [Евтушенко 1989: 88],Газет - читай: клевет/Газет - читай: растрат, / Что ни столбец - навет,/ Что ни абзац - отврат... [Цветаева 1984: 76]); переосмысления словообразовательной структуры прилагательных^ что нам за дело, что вы казенные; мы чай еще казеннее вас [Толстая 2007: 65]; И, устремляясь все ненадежней /К несуществующему Эн>>... [Евтушенко 1989: 430]),«обратного» словообразования (красота моя сусветная*); контаминации (Осторожно:/Злая перепёлка./Берегитесь все -/Она грозна./Мы ее прозвали: /Свирепёлка /До того свирепая она!...[Белорусец tittp://www.liveinternet.ru/communitv/1681723/post2598996631);a66peBHauHH и

дезаббревиации (ХАКЕР: Хулиганом Атакованный Компьютер Еле Работает; УЗИ -Ужасно Загадочная История); полной или частичной редупликации (Марьина-ишарьина РощаУУлицы, словно овраги [Евтушенко 1989: 236]).

В четвертом параграфе - «Языковая игра, выраженная единицами лексического уровня» - описываются разнообразные лексические средства, используемые в игровой функции. Многие исследователи (В.З. Санников, Т.А. Гридина, H.H. Вольская и др.) отмечают, что наиболее широкими возможностями для образования языковых шуток обладает лексика. ЯИ на лексическом уровне создаётся благодаря: обыгрыванию компонентов значения слова и синонимов (Я свободно разговариваю на русском, английском, французском... да и на других уроках тоже [http://www.babyBlog.ru/smeshnyesovety.ru]); обыгрыванию многозначных слов (Обиделась. Расстроилась. Захотела выброситься из окна. Но постояла на подоконнике, подумаю и решила, что хорошие люди на улице не валяются [http://www.babyBlog.ru1);oMQHHMHn (Представляем Вашему вниманию новый спортивно-оздоровительный клуб «Тарас Бульба». «Тарас Бульба» - мы боремся с ляхами! [http://www.topkvadrat.ru/jokes]);napoHiiMHH, омографии (Дракон сначала/всех пережЕвал./А после/Целый час пережИвал

[Beaopvceuhttp://YV4vw.liveintemet.m/communitv/16817231; Видя всемирный крысизм пожирающийУВидя утопленные утопии... [Евтушенко 1990: 87]; обыгрыванию фразеологизмов и устойчивых сочетаний (Лучше синица в руке, чем с козлом по жизни [Шоу «Уральские пельмени», эфир от 23.03.2014г]); «заумному языку» (Крыльиикуя золотописьмом/ Тончайших жил, / Кузнечик в кузов пуза уложил/ Прибрежных много трав и вер.../ Пинь-пингь-пинь,- тарарахнул зинзиверУ О лебедиво'У О озари! [цит. по: Большой справочник. Литература 1999: 415]); тавтологии и оксюморонов (...его, как гусака,/Такой же ночью длинными ножами/ Прирежет многорукая рука [Евтушенко 1989: 97];Конец хороший'./Я бедным был. Я им остался./Какаяроскошь! [там же: 90]).

В пятом параграфе второй главы - «Единицы синтаксического уровня в игровой функции» - отмечается, что единицы синтаксического уровня языка не столь продуктивны в выполнении людичеекой функции, так как синтаксические конструкции (прежде всего, предложение и текст) являются слишком громоздкими для игры. Однако для игры могут быть использованы: нарцелляция(Л мы тут напились все. Компота!*)-, нарушение норм управления и согласования (Да-а-а, ехать на этой машина - одно «удовольствие»;*Нет, спасибо, я это не ешь*)\ синтаксическая омонимия(Лгньше мы гулят сами по себе, а теперь будем гулять... по бабушке [Остер http://ostrovmagic.ru/pLsateli-skazochniki/erigoriS-oster/6-babvshka-vdava'?showall=&start= 111).

В третьей главе - «ЯИ в текстах различных функциональных стилей» - нами рассматриваются различные функционально-стилистические пласты с точки зрения

степени реализации людической функции в них, определяется, какую функцию выполняет языковая и фа в каждом конкретном стиле речи, выявляются причины широкого распространения языковой игры на страницах современных произведений, даётся сравнительный анализ стилей с точки зрения интенсивности проявления людической функции. Отмечается, что публицистический стиль речи отличается самой высокой степенью использования ЯИ, особенно в заголовках, что можно объяснить желанием привлечь читателя/слушателя. В художественном стиле речи также встречается достаточное количество примеров ЯИ, однако игра здесь виртуозна, семантически насыщенна и оказывает глубокое эстетическое воздействие, что не всегда можно соотнести с публицистическим стилем, в котором людичиское нередко вульгаризируется.

Несмотря на строгие каноны стиля, ЯИ встречается также и в научном стиле речи. Авторы стремятся маркировать своё присутствие, выразить ироничное отношение к чему-либо, сомнение в правильности каких-либо доводов. ЯИ помогает учёным устанавливать более тесный контакт с читателем, разбавляет сухость и лаконичность, присущие научному изложению. Благодаря игровым элементам автор научного произведения имеет возможность заявить о себе как об индивидуальности, а не как об абстрактном представителе определенной области человеческого знания.

В первом параграфе третьей главы - «Системное представление функций языковой игры в дискурсе» - нами описаны функции, которые выполняет языковая игра в текстах разной функционально-стилистической направленности. Во-первых, с помощью языковой игры можно дискредитировать описываемое, снизить его; однако не следует считать, что целью в данном случае всегда будет являться демонстрация негативного отношения к тому, о чем говорится. Сюда можно отнести дружелюбное подтрунивание и подшучивание, которые допустимы только при достаточно большой степени взаимопонимания и привязанности и не вызывают чувства обиды:

- Вчера на рыбалке мы стооолько рыбы наловили! Еще и змею нечаянно подцепили.

- Ага. только не змею, а змия.

- Какого змия, в смысле?!

- Ну как - зеленого змия!*

Во-вторых, данный лингвистический приём позволяет выявлять тончайшие грани смыслов. У субъекта, которому удалась подобная «игра», возникает чувство удовлетворенности собой, самолюбования (пусть даже бессознательно), от подобной игры как создающий ее, так и воспринимающий получают эстетическое удовольствие.

В-третьих, «языковая игра - один из путей обогащения языка» [Санников 1999: 261, она пополняет его новыми формами и значениями, развивает речь, мышление. Нередко случается так, что найденное слово, выражение закрепляется как необычный способ выражения мысли («кысь», «скунс мордюк». «облика .vopaie», «вышло по еёному». «люди! Человеки!» и т.д.).

В-четвертых, ЯИ имеет маскировочную функцию, она позволяет обойти запреты, которые накладываются культурой, менталитетом, теологией, политикой. Говорящий будто бы прячется за язык. Как правило, маскируется нечто неприличное, запрещенное или тривиальное (о чем всем надоело слышать, но что является несомненной истиной, например: « Так кричаi на митингах, что ак охр... Ну да, совсем охрип»).

В-пятых, ЯИ (чаще с шутливым оттенком) как бы заранее оправдывает человека, которому принадлежит высказывание, даже если это высказывание странно и необычно: Мысль пришла лосю не вся./ Мысль пришла лосю частями./Очень трудными путями/ходят мысли до лося [Смульф http://u\vvv.liveintemet.ru/community/1681723 ].

В-шестых, игра является защитной реакцией человека, когда он встречается с чем-то незнакомым, пугающим, подавляющим или же до сухости официальным; она разряжает атмосферу, снимает напряжение, что сразу стабилизирует психологическое состояние

коммуникантов. Так, например, всем хорошо известная аббревиатура «ГИБДД» может быть расшифрована следующим образом: Гони инспектору бабки - двигай дальше [http://vseanekdoti.ru].

В-седьмых, ЯИ является средством эстетического воздействия на читателя, слушателя, она делает язык экспрессивным, необычным. При этом ЯИ может носить как шутливый, так и «серьёзный» характер:Сеет добываем'./Свет добываем'./Семьям и школам./И сельсовету/И всему свету'./И всему свету! [Твардовский 1984:143].

Во втором параграфе данной главы - «Языковая игра - приём выражения экспрессивности в художественном дискурсе» - описываются особенности проявления ЯИ на страницах художественных произведений, выявляются причины её широкого распространения. В художественном дискурсе автор создаёт свой стиль - яркий и выразительный, для этого он использует все богатства языка, все возможности, которые предоставляет языковая система. Неудивительно поэтому, что ЯИ нередко используется в художественном дискурсе, ведь именно этот приём является одним из ярких средств выражения экспрессии и образности. С помощью ЯИ передаётся субъективная оценка автора произведения, ярко очерчиваются образы. Игра как нетривиальное видение мира позволяет разрушать шаблонные модели восприятия и мышления. Говоря о произведениях современного периода, нельзя не отметить, что в них «людизмы» отличаются большей частотностью, чем в произведениях XX века, что говорит о демократизации языка и обусловленной этим субъективации, карнавализации речи.

Немаловажную роль в приобретении ЯИ особой функциональной активности сыграл постмодернизм, который привел к не ограниченной практически ничем свободе творчества, позволяя смешивать понятия высокого и низкого, прекрасного и безобразного, что обусловило появление странных и привлекающих внимание образований, в том числе и языковых. Так, например, у Т.Толстой встречаем: клел г; [Толстая 2007: 5], .глебеда [там же: 14], червырь[там же: 19], вышло по-еёному[там же: 21], «курь-о-курь» [там же: 36], А еще будто там должен быть мужик каменный, аграмадный и сам ДАВИД. А у нас тут есть кому нас давить, лишний-то нам без надобности... [там же: 38] и т.д.

Отдельной группой можно выделить ЯИ, основанную на смешении стилей. Суть её заключается в том, что в однообразное стилевое пространство, для которого характерны определённые лексические единицы, синтаксические конструкции, тон, «врываются» единицы из другого стилевого пространства, нарушая монотонность и внося некую дисгармонию, которая, однако, в целом не сказывается на произведении отрицательно. Например, в современном тексте встречаются архаизмы или в высокопарной речи -бранные и грубые выражения: Глядишь, через тыщу- другую лет вы наконец вступите на цивилизованный путь развития, язви вас в душу, свет знания развеет беспробудную тьму вашего невежества, о народ жестоковыйный, и бальзам просвещения прольётся на заскорузлые ваши нравы, пути и привычки [Толстая 2007: 28].

ЯИ - важное средство воздействия на читателя/слушателя, она делает текст экспрессивным и живым, поэтому многие поэты, драматурги, прозаики используют этот приём в своем творчестве. Так, на страницах произведений братьев Стругацких мы встречаем следующие примеры: Вы, извиняюсь, это... хам-мункулс [Стругацкие 2008:99];...г« озера поднялась рука, мозолистая и своя [там же:121];/7>сть... пеняют на себя. Янус согласился пенять на себя. Федор тоже [там же: 149];У них таи в звездолете всякие животные бывают. И кошки, и обезьяны, и дети... [там же:287] и др..

ЯИ в произведениях художественной литературы несёт на себе заряд шуточной и ироничной интенции, ярко характеризует персонажей, показывает подлинное отношение авторов к тому, о чем они говорят, усиливает прагматический потенциал текста. Кроме

того, ЯИ служит ярким средством выражения авторской иронии и сарказма, является важным средством передачи дополнительных денотативных и коннотативных смыслов: Она литик,/а он лютик./Да-да, лютик!/А еще он котик /и немного нытик./-Да нет! /Он колог,/а она конда'./Такая же конда/и он, да!/- Какая она конда./вай?!/Она Томия!/А он Васия'./Они харошия./- Они смирные./они мирные,/они мичные,/скучные,/тучные оба/они кдотичные./- Они мели./они мечились./Мечилисъ, мечились,/пока не отмучились [Левин Ьир://\у\у\у.1еуш. rinet.ru/l-

Для ЯИ используют различные лингвистические приёмы (каламбур, неоднородное перечисление, фоническая перекличка и т.д.), однако самым распространенным является ироничное цитирование, переходящее в пародирование. Интертекст, пастиш и всевозможные аллюзии буквально пронизывают произведения: Пользование механическим транспортом...за свой счет. Подпись... начальник

канцелярии...Ха...Эм...Вий [Стругацкие 2008: 33], Помни, Веничка, об этих часах. В самые восторженные, в самые искрометные дни своей жизни - помни о них. В минуты блаженства и упоений не забывай о нгсх [Ерофеев http://kniikv.ru/books/moskva-petushkil. Подобным цитированием, подобной игрой создаётся уникальный и неповторимый мир с новым кодом, по форме напоминающий старый, но наполненный совершенно новым смыслом, для разгадывания которого не подойдут «ключи» прежней семантики, нужен поиск, к которому побуждают читателя авторы благодаря использованию ЯИ. Таким образом, игра на страницах постмодернистской литературы - не редкость. Она служит украшением речи и является способом создания особого, неповторимого языка (мегаязыка постмодерна), с помощью которого строится новая реальность, не соотносимая с прежними представлениями о мире. ЯИ - одна из важнейших категорий современного искусства, позволяющая выводить его за рамки обыденного и тривиального, того, что не укладывается в привычные схемы.

Было установлено, что ЯИ в художественном дискурсе - довольно часто используемый приём. На 12 печатных листах художественного дискурса («Новь», «Дым» И. Тургенева, «Понедельник начинается в субботу» А. и Б. Стругацких, «Гонец из Пизы» М. Веллера, романы Б. Акунина, «Двенадцать стульев» И.Ильфа и Е. Петрова, «Вредные советы» Г. Остера, стихи и поэмы Е. Евтушенко, поэмы А. Твардовского, «Москва-Петушки» В. Ерофеева и др.) встречается в среднем 85 примеров языковой игры. Благодаря ЯИ достигается необычайная экспрессивность; игра передаёт различные эмоции и является важным средством выражения прагматического содержания всего текста.

Анализ причин распространенности языковой игры в газетах, журналах, на теле- и радиопередачах даётся в третьем параграфе - «Языковая игра как один из основных приёмов воздействия на адресата впублицистическом дискурсе». ЯИ - это

излюбленный приём данного стиля, особенно часто её используют в заголовках. Цель языковой игры здесь - привлечение внимания слушающего и читающего: Живите Как Хотите. Цены на газ снова поднялись [«Аргументы и факты», январь 2011], Спорнография [http://drfraus.Hvejoumal.com/l8046l2.html], Читать не вредно. Вредно не читать [«Кабардино-Балкарская правда», сентябрь 2011], Как правило, даже врачи соглашаются: само лечение опасно для Вашего здоровья [«Аргументы и факты», июль 2011], ПозвАЛЛА за собой [об А. Пугачевой, «Жизнь», сентябрь 2011 ], Грипп в России -это состояние гаи БОБ-тояние?{ч Караван», август 2012], ГШЗть заплатят [«Аргументы и факты», август 2012].Наличие достаточно большого количества примеров ЯИ в СМИ объясняется, в первую очередь, стремлением к экспрессии речи. На наш взгляд, это также можно объяснить всеобщей демократизацией общества и, соответственно, речи. Самое главное для автора публицистического дискурса (статьи, репортажа, Интернет-заметки) - это обратить внимание читателя/слушателя. ЯИ, как ни

один другой лингвистический приём, способствует этому. Примененные в заголовке, каламбуры, игры слов привлекают внимание читателя и могут гарантировать то, что воспринимающий субъект заинтересуется содержанием данных работ. ЯИ - это характерная черта современных СМИ. Языковая игра все больше и больше вторгается в нашу жизнь посредством масс-медиа, причем, встречается даже в тех программах (например, «Воскресное ВРЕМЯ» на «Первом Канале»), дикторы которых до недавнего времени не могли позволить себе её употребление. Статистический анализ примеров ЯИ с точки зрения частотности их использования в публицистическом дискурсе («Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Жизнь», «Горянка», «Караван историй», «7 дней», «Вокруг смеха», «Лиза» и др.) вьшвляет следующую картину: на 12 печатных листах встречается в среднем 127 примеров различного рода сознательных «нарушений». ЯИ в публицистическом дискурсе - важное средство воздействия на читателя и слушателя.

Случаи применения ЯИ в живой разговорной речи рассмотрены в параграфе «Языковая игра в разговорно-бытовом стиле речи и в Интернет-коммуникации (чат)». В разговорно-бытовом стиле речи с помощью ЯИ говорящий чаще всего показывает, что у него веселый настрой (и он желал бы этим настроем поделиться с окружающими), что он хочет развеселить своего собеседника, показать, насколько хорошо владеет языком. В разговоре нет времени на долгие паузы и раздумывания, поэтому здесь не встретить обилия языковой эксцентрики. В Интернет-коммуникации использование ЯИ продиктовано желанием выделиться из огромного числа общающихся. Чаще всего это - трансформация формы литературных слов, нарушение их сочетаемости:Осинь-на кушать хочица\Не выпендрёвывайся больно уж<...>Возьми бтлку. Этим ? (вопросом) займуся потом. Не забудь поделиться $, Все хор :-)) Дасыс гут.

Широкое распространение в Интернет-коммуникации получили такие приёмы ЯИ как сочетание гаплологии и контаминации: Гденьги(где + деньги?), гал5аса<го(колбаса + сало). В целом можно констатировать, что ЯИ, в первую очередь, в её смеховой увеселительной функции, - не столь редкое (хотя и не слишком частое) явление для чата' ЯИ важна с прагматической точки зрения: она, как, возможно, ни один другой стилистический приём, воздействует на адресата, передаёт всю гамму эмоций, которые испытывают общающиеся, делает более ясной интенцию говорящего (пишущего).

ЯИ в живой разговорной речи - явление не редкое, несмотря даже на то что времени на обдумывание ответов практически нет - общающимся важна последовательность разговора, которая может прерваться при длительном отсутствии реакции. Нами выделены следующие приёмы ЯИ в разговорно-бытовом стиле речи-перестановка звуков, добавление лишних, замена одного звука другим (Её положит в нервологию), переворачивание слов «наизнанку» (Смотри. акабос бежит (собака);намеренное искажение ударения (вот. кстати, наши коты-обормоты')■ создание слов из словосочетаний, смешение паронимов, омонимов, омофонов, созвучных слов (Этот кот здесь питается. По крайней мере, пытается); обыгрывание многозначных слов (Эта газета стаю цветная. Скоро и наша местная расцветёт); контаминация (Не пережёвывай ты так, всё будет хорошо); неоднородное перечисление (Я очень люолю манты, хичины, домашнюю сметану и Алёну) и др.

Специфичность проявления людической функции языка в научном стиле речи рассмотрена в пятом параграфе «Игровые элементы как показатель демократизации научного дискурса». Характерными чертами научного стиля речи признаются точность логичность, по возможности краткость изложения, отказ от стилистически окрашенных слов. Однако каждый текст, в том числе и научный, - это результат творческой деятельности, отражение авторской индивидуальности, поэтому даже в таком ограниченном рамками жанра тексте языковая личность стремится проявить себя Для

того, чтобы маркировать свое присутствие, автор научного дискурса использует особые способы и средства, к числу которых относится и ЯИ. Однако подобных вкраплений в научном тексте меньше, чем в других типах дискурса - ведь научный стиль, по мнению многих ученых, один из консервативных в плане использования средств субъективации дискурса (P.C. Аликаев 1999, Д.Д. Гергокаева 2008, А.И. Геляева, Дж.Дж. Хучинаева 2012 и др.). Автор научного произведения обязан следовать канонам стиля. Однако у ученого, как и у любого другого человека, имеется собственное видение той или иной проблемы, есть свое эмоциональное отношение к излагаемому, которое он не хочет скрывать. Выражение своего видения преподносится завуалированно, в виде особых вкраплений, проходящих фильтрацию стилем. К таким вкраплениям, «иноэлементам», т.е. особым знакам в научном стиле, которые в противовес безличности научного стиля манифистируют авторское присутствие, следует отнести и ЯИ. Именно с помощью ЯИ автор может передать, не выражая прямо, ту или иную мысль, позицию, отношение. То есть формируется своеобразный научный дискурс, рамки которого не столь жёстки, запрет на манифестацию авторского «я» постепенно снимается. «Скрывающийся под безликой маской «исследовательского коллективизма», «представителя научной общественности» автор научного текста склонен время от времени показывать свое истинное лицо, демонстрировать определенные качества собственной личности, и язык предоставляет ему эти средства» [Аликаева 2009: 160]. Также справедливо отмечено, что «вопреки расхожему мнению об объективности научного дискурса, в нём выражается как объективная, так и субъективная информация, представляющая субъект познания и процесс познания», что «субъективное не может не выражаться в научном тексте» [Кажарова 2006: 4; 6]. Для анализа нами были взяты монографии Ю.Е. Прохорова, С.Г. Тер-Минасовой, А. Вежбицкой, а также некоторые другие работы отечественных авторов. Нужно отметить, что не всегда авторы научных работ прибегают к использованию ЯИ, не всегда нарушают монолитность научного стиля - здесь многое зависит как от индивидуальности самого пишущего, так и от темы изложения. Так, в книге Ю.Е. Прохорова «В поисках концепта» встречаем следующие шуточные аллюзии, отсылки к прецедентным текстам: Кто не лингвостраноеед - тот не с нами [Прохоров 2008: 4]; Был Богом дан концепт [там же: 4]; Кто не разделяет наше мнение, тот против нас [там же: 4] и др. (Аллюзии можно встретить и у С.Г. Тер-Минасовой: «Союз нерушимый языков и культур. Враг не пройдет» [Тер-Минасова 2008: 143]). Нередким является и введение в высокий научный стиль просторечных слов и выражений, которые чужды этому дискурсу. Иногда автор, чувствуя явную принадлежность этих слов не к данной сфере, маркирует их кавычками: ...представлен «хуже некуда»... [Прохоров 2008:14]; Оба эти термина уже... «работают» ...[там же: 9]; ...эту терминологическую «вольницу» [там же:13]; ...это будут «перепевы» [там же: 28]; «...час от часу не легче» [там же: 43]; ...любой «кусок» языкового материала может получить бесконечное число переосмыслений [там же: 87] и др.

Итак, людическая функция языка - это прерогатива не только художественного или публицистического дискурса. Достаточное количество примеров ЯИ можно встретить и в научном дискурсе. Однако в данном типе дискурса примеры ЯИ отличаются большей продуманностью, уместностью. Они не такие явные, как в других типах дискурса, так как научный стиль речи не предполагает развлечения и несерьёзности.

Итак, ЯИ используется в научном стиле, хотя на первый взгляд она кажется весьма чужеродным для него элементом. Благодаря ЯИ поддерживается интерес читателя к произведению, значительно облегчается восприятие нового. Игрой автор показывает, что он - не абстрактное лицо, а конкретный человек со своими чувствами, мыслями, со своим мнением. Безусловно, правы те исследователи, которые отмечают, что «иностилевые элементы (в том числе и ЯИ - разрядка наша Н.К.), включенные в научный текст, не

разрушают, но дополняют строгую инвариантную модель классического научного произведения, «очеловечивают» его, уравновешивают интеллектуальное начало аффективным, позволяя реализовать (совместно с другими языковыми средствами) не только информативную, но и воздействующую функцию» [Адаева 2013: 20].Чем объясняются изменения, происходящие не только в художественном и публицистическом, но и научном стилях? На наш взгляд, это связано со всеобщим, тотальным влиянием на жизнь общества такого социально-культурного феномена, как постмодерн, а также переходом к новой парадигме мышления - антропоцентрической, которая ориентирована на человека. Постмодерн как направление, как - шире - мировоззрение ознаменовал собой переход на новую парадигму мышления, немодерновую парадигму, освобождение от норм, стереотипов и шаблонов привычной логики. По мнению И.С. Скоропановой, он заставил взглянуть на вещи по-новому, иронично, играючи, без «весомости» прежних авторитетов, отнял у многих сущностных, глубинных концептов их ценностное наполнение, т.е. как бы обнажил прежние семантику и семиотику, весомо заявив о том, что прежние системы взглядов изжили себя. ЯИ проникает даже в такую строгую,' устоявшуюся область человеческой деятельности, как научный стиль. «Необычный» дискурс с необычной манерой подачи материала объясняется тем, что невозможно существовать в контексте эпохи постмодерна и избежать его влияния. Эти удивительные метаморфозы, однако, ничуть не умаляют серьёзности и значимости работ, от этого они не становятся бесстильными и ненаучными. Как отмечает О.Б.Адаева, «автор подобного текста представляется нам мыслящей и чувствующей личностью, способной к гармонизирующему диалогу, хорошо владеющей языковыми ресурсами русского языка и воспринимающей Слово как эстетическую ценность» [Адаева 2013: 20].Чаще всего ЯИ в научном дискурсе выступает в виде вкраплений, «внедрений» в ткань произведения не характерных для данного стиля лексики, оборотов речи, выражению юмора, иронии, сарказма, «преднамеренного использования семантически, стилистически или коннотативно маркированного семантически ёмкого компонента в несвойственном ему окружении.... По характеру маркированности этот компонент не является принадлежностью... стиля, а поэтому оценивается читающим как семантически, стилистически или коннотативно инородное включение...» [Лисоченко, Лисоченко ЦЯЬ:ЬЦр:/АепеГа.rinct.ru/riis/lc/lisochenko iaee.htm]. Пресуппозиция научного стиля разрушается, а ее разрушение вызывает удивление, своего рода шок. Такая ЯИ - явление более высокого порядка, чем просто игра слов, каламбур. Она названа нами дискурсивной языковой игрой, суть которой заключается в нарушении научного дискурса, во внесении элементов, которые по правилам не должны употребляться в данном контексте. Подобный «неправильный» дискурс обладает гораздо большей выразительностью и экспрессивностью, нежели обычные научные тексты, построенные по определенным канонам: Так что автор также смело может позволять себе использовать в работе некоторые подозрительно русские слова типа «дискурс», «вербальный» и, извините, «когнитивность»... Ну не может он устоять перед желанием прислониться к высокому, пусть и в мокроступах! [Прохоров 2006:4]; А триколор нынешний не так удачен в языково-культурном плане: смесь французского с нижегородскими, а французский из моды вышел ныне... [Тер-Минасова 2008: 23].

Нередко в научный текст, в ткань научного произведения внедряется просторечная, разговорная лексика, что также разрушает существующий стереотип о научном стиле: ...литературного языка, давно переваривишго. «причесавшего» «лохматый» язык улицы... [Тер-Минасова 2008: 34]; «Реальная компетенция - смутно; «компетенция в действительности» - коряво [Прохоров 2006: 67]; Потом наши пошли вглубь (или вверх, или вширь?), потянуло когнитивностью[Прохоров 2008: 4]; И тут таксономическая ориентация буксовала [Николаева 2008: 14]; Женщина знает, какое средство ей

необходимо в данный момент, поэтому она ищет информацию, а не «завлекали» [Сердобинцева 2010: 158] и др.

В научном стиле встречается также игровое обращение к прецедентным текстам, пастишизация: В начале было слово. И это было хорошо. Из слов возникли тексты. И это было правильно. Потом выделили дискурс. И это было необходимо. Потом npuuuiu лингвисты и всё запутали.

Сб. «Новое в лингвистике »,П век до н.э. [Прохоров 2006: 9];

Очень часто обыгрывается форма и значение слова, а также некоторые шаблонные представления о постановке тех или иных языковых знаков -.Поэтому не корысти ради, а потребностей изучающих русский язык для, автор и вынужден обратиться к этой тематике [Прохоров 2006: 8]\Эта глава предназначена студентам и всем желающим. Все нежелающие могут ее пропустить [Тер-Минасова 2008: 11];...S это самое, тоже рекордно короткое, мгновение жаркого мира после «холодной войны»... [Тер-Минасова 2008: 97]; И в 1917г. с красным флагом прямо в точку попали с точки зрения культуры [Тер-Минасова 2008: 23]; «Неявный» (или всё-таки явный?) смысл этой главы...[Николаева 2008: 4].

Нередко используется такой приём, как «осуществление», субстантивация местоимений, предлогов, числительных, частей слова, причем в неожиданном - игровом -ракурсе: В Словаре...выделена «Компетенция экзистенциальная. См. экзистенциальная компетенция» - но именно этого «см.» в словаре нет [Прохоров 2006: 192]; Это «в-третьих» столь же объективно, сколь и лукаво [Прохоров 2008: 6]; Это настойчивое «тем более» призвано привлечь особое внимание к невидимости культурного барьера на уровне одной культуры [Тер-Минасова 2008: 48] и др.

Как видим, ЯИ очень органично вошла в структуру научных произведений, обогатила их новыми коннотациями, поменялапрагматический потенциал, сделала доступными для восприятия. Как отмечает академик В. Г. Костомаров, «этой прозе суждено стать ведущей в XXI столетии по жанровой специфике, стилю и языку» [Тер-Минасова 2008: 346]. Нельзя, конечно же, утверждать, что людическая функция языка в научном стиле речи проявляется столь же ярко и часто, как в публицистике. На 12 печатных листов научного дискурса приходится в среднем всего 17 примеров ЯИ. Это понятно, поскольку цель научного дискурса - донести новую научную информацию, а обилие ЯИ, её «пестрота» стали бы раздражать. Нельзя не учитывать и языковые предпочтения авторов, их манеру подачи мысли - каждая языковая личность индивидуальна, каждый автор вправе выбирать те или иные элементы и конструкции. Но, как показывает анализ, стандарт написания научных произведений будет видоизменяться, дополняться и расцвечиваться новыми красками.

В четвёртой, заключительной, главе диссертационного исследования «Семантическая и прагматическая функции языковой игры» рассматривается вопрос о роли ЯИ в формировании прагматики и семантики дискурса. Отмечается, что «людизмы», относящиеся к разным уровням языка, могут изменить не только прагматическую направленность высказываний, но также и их семантику. Без ЯИ дискурс не имеет той степени воздействия на реципиента, как при её наличии.

В первом параграфе - «Прагматика текста. Роль языковой игры в формировании прагматического содержания дискурса» - подчёркивается особая роль ЯИ в формировании прагматики и семантики текста (в художественном, публицистическом, научном и разговорном стилях речи). Отмечается, что ЯИ - такой элемент текста, который может выражать экспрессивность, а также содержать «имплицитную информацию» о тексте и о его создателе. Эксцентрика выявляет подлинный, подчас скрытый, не выставленный напоказ смысл, помогает лучше сориентироваться в том, что автор считает действительно важным, а что нет, над чем

смеется, и в связи с этим настраивает на соответствующую ответную реакцию (понимание, интерпретация, действие). Другими словами, языковая эксцентрика помогает расставить смысловые акценты, является средством выражения авторской интенции. Наряду с другими лингвистическими и паралингвистическими средствами (дейксис, перформативные глаголы, вставные конструкции, мимика, жесты, интонация, тембр голоса) ЯИ выявляет интенции автора и прагматический потенциал текста, по-иному выражая смысл. Иногда прагматическое значение может быть выведено лишь из всего контекста. Но очевидно, что ЯИ помогает эксплицировать скрытые смыслы, указывает, как реагировать на текст/высказывание. Текст с «людизмами» имеет совершенно иной иллокутивный (а также перлокутивный) эффект, чем просто текст без эксцентрики, вне зависимости от того, меняют ли они регистр, тональность речи или нет.

Во втором параграфе - «Языковая игра как способ самовыражения Homo Ludens» - рассматривается тип языковой личности, который склонен использовать ЯИ в своём творчестве. Мы исходим из определения языковой личности как совокупности способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), данного Ю.Н. Карауловым. Особое внимание в параграфе уделено языковой личности учёного - Homo Ludens. Чтобы раскрыть свой творческий потенциал, обратить внимание на то, о чем повествуется, заинтересовать читателя и привлечь его на свою сторону Homo Ludens использует нетривиальные способы, приёмы и средства передачи информации (например, Ю.Е. Прохоров, С.Г. Тер-Минасова). В рамках научного дискурса Homo Ludens создаёт особое бытийно'-текстовое пространство: Но все разумные доводы бессильны справиться с исследовательским зудом - если он охватил, то никакое чтение предшественников не поможет! И тянется рука к перу, перо - к бумаге...[Прохоров 2006: 7], На дискурсе сошлись вода и пламень. Огонь и, как всегда, единственно правильная точка зрения [Прохоров 2008: 4]; ...языковые ошибки прощаются главным образом иностранцам, ошибки культурные не прощаются никому особенно иностранцам [Тер-Минасова 2008: 94] и др. ЯИ выглядит совершенно необычной в контексте научного изложения, т.к. ее важные функции - развлечение, снижение серьёзности - являются более характерными для художественного или разговорного стилей. Но таков автор, такова языковая личность - Homo Ludens, такова ее установка, которая реализуется за счет определенным образом подобранных языковых средств. То есть, цель и мотив, интенция автора (прагматический уровень языковой личности), формируясь в более или менее упорядоченное видение, своеобразную «картину» (когнитивный уровень языковой личности), в итоге выражаются языковыми знаками, имеющими определенное значение (вербалыю-семантический уровень языковой личности). Так полностью реализует себя языковая личность (трехчастная, по мысли Ю. Н. Караулова), причем прагматическая ее составляющая выходит на первый план, т.е. доминирующее положение занимает намерение языковой личности проявить себя как можно ярче. Именно через желание выявить собственное «я», через интенцию привлечения читателя, языковая личность ученого и выбирает конкретные вербально-семантические единицы, т.е. выстраивает текст, сообразный прагматическим целям и задачам. Таким образом, мы видим, что прагматический уровень влияет на когнитивный, а также на вербально-семантический, ведь именно определенные цель, мотив, интенция диктуют языковой личности, какие средства использовать для достижения максимального воздействия на читателя, для раскрытия всех глубинных смыслов.

Таким образом, «иностилевые элементы в конкретном тексте свидетельствуют о ярком индивидуальном стиле конкретного ученого, а регулярно воспроизводимые в конкретном лингводидактическом дискурсе - составляют особенность дискурса» [Адаева

В третьем параграфе - «Языковая игра как особое средство выражения экспрессивности» - подчёркивается, что ЯИ - важное средство передачи оценок, эмоций и усиления выразительности. ЯИ (на всех уровнях языковой системы) является важным способом выражения экспрессивности, выявляет «эмотивное отношение говорящего к обозначаемому» [Телия 1985:85] и помогает передать прагматическое содержание текста/высказывания {Я хотел сесть в кресло развалившись, но оно меня опередило [Газета «Жизнь», март 2007], Сергею Лазареву совсем не БМАБН-но [Газета «Жизнь», апрель 2010] и др.). Сложно переоценить значение ЯИ в создании экспрессивности, ведь игра призвана, в первую очередь, усилить выразительность текста, передать авторское отношение к излагаемому, а также расположить реципиента воспринимать текст по-особому, через призму «не-нейтрального» отношения.

В четвёртом параграфе - «Языковая игра как тип «выдвижения» -рассматривается вопрос о соотношении понятий «языковая игра» и «выдвижение», отмечается, что главными чертами как выдвижения, так и ЯИ являются усиление выразительности, привлечение внимания к какому-либо участку текста, который важен для раскрытия смысла предложения или даже текста в целом. ЯИ признается одним из типов выдвижения, т.к. несомненно «задерживает внимание на определенных участках текста и тем помогает оценить их относительную значимость <...> и создаётэкспрессивность элементов» [Арнольд 1999: 11].Однако ЯИ и выдвижение не рассматриваются как синонимичные понятия. Существуют различные типы выдвижения, которые не представляют собой использование языка в людической функции. Таковы, например, заглавие, эпиграф, начало или конец текста - они не несут в себе ничего необычного или неожиданного, входят в перечень прагматически заданных (и потому -ожидаемых) форм текста.

Отмечается, что выдвижение не может быть типом ЯИ, т.к. оно является интегральным понятием и объединяет в себе достаточно разнородные по форме и семантике явления, тогда как ЯИ объединяет в себе - хотя также достаточно разнородные по форме - явления, имеющие лишь одну общую черту: необычное, выходящее за рамки норм употребление, неожиданное использование. ЯИ всегда является выдвижением, выдвижение не всегда является языковой игрой. По мнению И. Арнольд, выдвижение «охватывает либо весь текст, либо его <...> отрезки. Этим оно отличается от стилистических приёмов, радиус которых значительно меньше и которые входят в структуру выдвижения как составные части» [Арнольд 1981: 25].

Таким образом, можно заключить, что ЯИ - это особый тип выдвижения, который играет важную роль в формировании прагматики и семантики текста/высказывания и который необходимо учитывать ггри анализе языковых единиц для более полного и адекватного толкования.

В Заключении представлены основные результаты диссертационного исследования.

Отмечается, что рассматриваемая проблема относится к числу глобальных лингвофилософских, так как она связана с такими основными функциями языка, как коммуникативная, когнитивная и эмоционально-экспрессивная. ЯИ - это особый лингвокультурный феномен, который знаменует собой, в первую очередь, переход на новую парадигму мышления - антропоцентрическую, в фокусе рассмотрения которой находится Человек творящий.

В своей работе мы, вслед за такими учеными, как Е. Земская, Б. Норман, В. Санников, Й. Хёйзинга, Н. Вольская, В. Вельш, Э.Берн. С.Бредихин и др., рассматриваем феномен игры с философских, психологических, лингвокультурных и лингвистических позиций. В тесном взаимодействии с понятием «игра» в диссертационном исследовании рассматривается и игра языковая, т.е. людическая функция языка, интерес к которой

проявляли еще лингвисты античности, полагая, что подобное украшение речи способствует более глубокому доведению мысли до слушателей.

ЯИ - это сложное и многоаспектное явление. Мы признаем, что ЯИ тесно связана: 1) с психологией, т.к. является продуктом когнитивной деятельности человека; 2) с культурой и социумом, поскольку выступает одним из средств ненейтральной экспликации социальных и культурных событий. Для нас важным явилось рассмотрение ЯИ как лингвистического феномена, её характеристики как креативной речевой деятельности, способа выражения интенций и проявления творческого потенциала языковой личности, средства формирования семантики и прагматики дискурса С точки зрения лингвистической, ЯИ - это сознательный эксперимент над языком, ниспровержение его законов, правил для придания высказыванию дополнительных оттенков смысла. Именно благодаря людической функции можно увидеть широту возможностей языковой системы.

В диссертационной работе применён комплексный подход к исследованию ЯИ. В принятой нами дефиниции ЯИ определяются основные характеристики данного лингвистического феномена, обусловленные особенностями его генезиса и соотнесенностью с антропоцентрической парадигмой мышления. Во-первых, ЯИ - это речевое поведение особого типа языковой личности Homo Ludens, направленное на достижение дополнительных эффектов воздействия (развлечение, забава, налаживание межличностных отношений, получение удовольствия от красоты и изящества формы и др.); во-вторых, ЯИ - это всякое сознательное нарушение правил языка, совершаемое для достижения определенных целей, для усиления прагматического потенциала текста/высказывания; в-третьих, благодаря ЯИ создаётся эффект необычности, что и оказывает воздействие на речевого партнера.

В исследовании представлено системное описание функций ЯИ, а также разноуровневых языковых единиц, выполняющих людическую функцию.

ЯИ рассматривается с точки зрения степени ее реализации в различных по функциональной отнесенности типах текстов. Выявлено, что каждый из стилей (каждый тип дискурса), с точки зрения реализации ЯИ в нём, имеет свои особенности: самое большее распространение ЯИ имеет в публицистическом стиле, что обусловлено тем, что прагматической целью автора дискурса является воздействие на адресата, привлечение его внимания.В художественном стиле речи ЯИ является и своего рода украшением, и головоломкой, и интеллектуальной задачей и отличается эстетической ценностью, выражая тончайшие оттенки смысла. Если для публицистического стиля ЯИ прежде всего является средством привлечения внимания, то для художественного - средством ооогащения речи, развития лингвистического мышления, особым видом языкового украшения. Но и в том и в другом случае ЯИ - важное средство, способное влиять как на прагматику, так и на семантику не только отдельного высказывания, но и текста в целом.

Установлено, что разговорно-бытовой стиль речи не отличается высокой частотностью употребления ЯИ, но здесь отмечаются весьма оригинальные случаи использования «людизмов», которые призваны привлечь внимание к человеку, создающему текст, а также развлечь окружающих.

Выявлено, что «иностилевые» элементы, в том числе и ЯИ, используются и в научном дискурсе, хотя и не отличаются частотностью. ЯИ здесь передаёт скрытую иронию автора по поводу каких-либо явлений, событий или же суждений и несёт некую информацию, которую автор, в силу ряда причин, не хочет или не может преподносить открыто.

В диссертации делается вывод о том, что ЯИ находит применение во всех функционально-стилистических пластах, кроме официально-делового.

Исследуя реализацию людической функции языка, мы пришли к выводу, что определенные рамки на выбор тех или иных средств выражения коннотативного и денотативного пласта содержания накладывает не только принадлежность текста к определенному функциональному стилю, но и установки, интенции, языковые предпочтения языковой личности, создающей текст. Так, Homo Ludens (человеком играющим) признается в работе языковая личность, для которой характерно частое применение ЯИ в создаваемом дискурсе в различных прагматических целях. Использовать (или не использовать) игровые элементы языка - это установка автора. Интенция, намерение автора (т.е. прагматический уровень языковой личности), формируясь в определенную упорядоченную картину действительности, в определенное структурированное видение (когнитивный уровень языковой личности), в итоге выражается языковыми знаками, в том числе «людизмами», передающими различные оттенки значений (вербально-семантический уровень языковой личности). Так реализует себя языковая личность, причем, прагматическая ее составляющая в результате игры выдвигается на первый план и определяет выбор средств и приёмов, наиболее эффективных для максимального воздействия на адресата. С указанной точки зрения и анализировались тексты не только художественного, публицистического, разговорно-бытового, но и научного стилей речи.

Исследуя реализацию людической функции разноуровневыми языковыми средствами (в различных функционально-стилистических пластах), мы пришли к выводу, что ЯИ - важная прагматическая категория, позволяющая передать подлинную, подчас скрытую информацию и выявить интенцию автора. ЯИ настраивает слушателя/читателя к соответствующему адекватному восприятию и к ответной реакции, эксплицирует скрытые смыслы. Языковая эксцентрика может поменять прагматическое значение не только отдельного высказывания, но и всего текста. Текст, в котором присутствует ЯИ, будет иметь совершенно иной иллокутивный и перлокутивный эффекты воздействия, нежели текст, в котором она не используется.

Отмечается, что ЯИ - важное средство выражения экспрессивности, которая, в свою очередь, является одним из основных условий реализации прагматической функции текста. Она усиливает степень воздействия текста на адресата. ЯИ делает текст эмоционально маркированным, передаёт авторское отношение к передаваемой информации, поэтому сложно переоценить ее роль в формировании семантики и

прагматики дискурса.

Поскольку ЯИ - это употребление единиц разных уровней языка в необычной для них форме, значении, позиции, то такая необычность и сознательная «неправильность» привлекают внимание читателя к определенному участку текста. Исходя из этой особенности, ЯИ в работе рассматривается и как тип выдвижения, который несёт как семантическую, так и коммуникативно-прагматическую нагрузку и выступает одним из ярких экспрессивных средств, делающих текст насыщенным, интересным и привлекательным.

Представляется, что данное исследование может иметь продолжение в разных направлениях. Перспективным может оказаться исследование специфики экспликации ЯИ в текстах разных лингвокультур.

Статьи, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации:

1. Ковыляева Н.Е. Игровая действительность постмодерна // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2013, №1(19). С. 101-104.

2. Ковыляева Н.Е. Языковая игра в разговорном стиле речи и в Интернет-общении // European Social Science Journal (Европейский журнал социальных наук) 2014 №6 (45),том 3. С. 246-252.

3. Ковыляева Н.Е. Метаморфозы научного стиля речи в эпоху постмодерна // В мире научных открытий. 2015, №3.7(63). С. 3365-3381.

Статьи, опубликованные в сборниках материалов научных конференций и других изданиях:

4. Ковыляева Н.Е. Языковая игра как способ создания образов в романе Т. Толстой «Кысь» // Материалы Международной научной конференции молодых ученых, аспирантов и студентов «Перспектива 2008». Том IV. - Нальчик, 2008. С. 77-79.

5. Ковыляева Н.Е. Языковая игра и чатовое общение // Материалы Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива 2009». Том I. - Нальчик, 2009. С. 110-113.

6. Ковыляева Н.Е. Языковая игра в научном стиле речи // Материалы Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива 2011». Том I. - Нальчик, 2011. С. 241-244.

7. Ковыляева Н.Е. Языковая игра как средство формирования прагматического содержания текста // Сборник научных трудов Международной научно-практической конференции «Проблемы и перспективы современных наук»-Екатеринбург, 2011. С. 56-57.

8. Ковыляева Н.Е. Языковая игра как тип «выдвижения» // Материалы Международной конференции «Язык, культура, этикет в современном полиэтническом пространстве»,- Нальчик, 2011. С. 135-138.

9. Ковыляева Н.Е. Языковая игра как средство выражения экспрессивности// Материалы Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива 2012». Том I. - Нальчик, 2012. С. 39-42.

10. Ковыляева Н.Е. Языковая игра как способ самопрезентации языковой личности//Материалы V Международной научно-практической конференции «На\чная дискуссия: вопросы филологии, искусствоведения и культу рологии». - Москва, 2012. С. 60-64.

Подписано к печати 05.09.2015г. Бумага типографская Формат 30 х42 Гарнитура «Times» Отпечатано на ризографе Усл.-п.л. 1 Тираж 100 экз. Заказ № 308.

Отпечатано в соответствии с качеством предоставленных макетов. Издательство И.П. «Полиграфия» 360005, г.Нальчик, пр. Ленина, 20