автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Языковая модель поликультурного мира: интерлингвокультурный аспект

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковая модель поликультурного мира: интерлингвокультурный аспект"

На правах рукописи

ТАМЕРЬЯН ТАТЬЯНА ЮЛЬЕВНА

ЯЗЫКОВАЯ МОДЕЛЬ ПОЛИКУЛЬТУРНОГО МИРА: ИНТЕРЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЙ АСПЕКТ

10.02.19 — теория языка

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Нальчик — 2004

Работа выполнена в Кабардино-Балкарском государственном университете имени X. М. Берберова.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Аликаев Рашид Султанович

Защита состоится « 17 » декабря 2004 года в 9.00 на заседании диссертационного совета Д. 212 076.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Кабардино-Балкарском государственном университете по адресу: 360004, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 173.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кабардино-Балкарского государственного университета.

Автореферат разослан « 16 » ноября 2004 года.

Ученый секретарь

доктор филологических наук, профессор Каражаев Юрий Деулетович доктор филологических наук, профессор Евсюкова Татьяна Всеволодовна

Ведущая организация: Ставропольский государственный педагогичес-

кий институт.

диссертационного совета

Г. Е. Щербань

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В России этнолингвистический аспект поликультурности наиболее ярко выражен в национальных республиках, где компактно проживают представители нескольких национальностей. Наряду с русским языком как языком межнационального общения, коммуникация осуществляется более чем на 160 языках.

В поликультурном этногеографическом пространстве значительная часть населения является двуязычной. Двуязычие, обогащенное наследием двух культур, создает благоприятные условия для овладения иностранным языком.

По официальным данным ООН и ЮНЕСКО, в качестве основной тенденции межкультурной коммуникации выступает многоязычие: владение, как минимум, двумя иностранными языками, одним из которых — активно. Кроме того, происходит смена акцентов с изучения традиционных европейских языков на изучение языков других зарубежных государств, с которыми поддерживаются культурно-экономические и политические контакты.

Среди языков — макропосредников международного и межнационального общения немаловажная роль отводится русскому языку, который является рабочим в различных органах и организациях СНГ, и государственным — в национальных республиках, краях и областях, входящих в состав России. Через его посредство осуществляется ознакомление с достижениями всемирной культуры.

Мировое культурно-экономическое пространство— относительно новое понятие, обозначающее взаимодействие и взаимовлияние в условиях интенсивной интернационализации разных сфер общественной жизни современного мира.

Новейшим этапом интернационализации стала глобализация — растущая взаимозависимость стран и народов, расширение контактов между людьми разных национальностей и формирование общих ценностей.

Идея так называемого «глобального общества» (Global society) или «глобальной деревни» (Global village) выступает в качестве доминанты мирного сосуществования разных стран, представителей разных этнических, языковых, религиозных и социокультурных групп.

В России на первое место по международной значимости выдвигается английский язык — он является основным языком кросс-культурного и кросс-континентального общения для многих народов. Однако глобализация обнаруживает также и серьезные негативные аспекты. Проникновение в Россию английского языка не только способствует приобщению к гуманитарно-глобальным ценностям, но сопровождается внедрением в сознание не самых лучших

образцов англо-американской культурь

.Крпмр тот няряпу г нпиыми ВОЗМОЖ-

ЙОС НАЦИОНАЛЬН .i

БИБЛИОТЕКА ] 3

си «э

nadinviEM I

ностями, идея глобализации создает и новые проблемы. Наиболее значимой из них является сохранение национальной культуры и языка

Проблемы взаимоотношения языка и культуры требуют сложного и многоаспектного подхода. Картина мира не только отражает в языке окружающую действительность, мораль, систему ценностей, менталитет, национальный характер, но и формирует язык и его носителей.

Существенные особенности языка и культуры вскрываются при контрастно-сопоставительном изучении в контексте их непосредственного и опосредованного историко-культурного взаимодействия.

Человек, воспитанный в условиях одной лингвокультуры, монокультурен и лингвоцентричен. Он обладает вербализованной картиной мира, сформированной в рамках родного языка. Монолингвальная модель представленности мира является наиболее распространенной и изученной в современном языкознании. Тем не менее необходимо учитывать реальное многообразие форм существования и смешения этносов, взаимодействие языков этнического, межнационального и международного общения, которое может быть представлено только полилингвальной моделью языковой картины мира.

Овладение другим языком включает человека в социокультурный контекст развития сознания — тем самым он овладевает и другой картиной мира, отраженной в языке. Формирование культурно-языкового пространства, погружение в которое происходит по принципу расширения круга культур, обеспечивает поликультурное и би/полилингвальное развитие языковой личности.

С. Г. Тер-Минасова полагает, что при изучении второго/иностранного языка возникает вторичная картина мира, не столько отражаемая языком, сколько создаваемая им. А взаимодействие первичной и вторичной картин мира представляет собой сложный психологический процесс, требующий отказа от собственного «я» и приспособления к другому видению мира1.

Мы разделяем точку зрения Ю.М. Лотмана, который считает, что пространство реальности не охватывается ни одним языком в отдельности, а только их совокупностью «Представление о возможности одного идеального языка как оптимального механизма для выражения реальности является иллюзией. Минимальной работающей структурой является наличие двух языков и их неспособность, каждого в отдельности, охватить внешний мир. Сама эта неспособность есть не недостаток, а условие существования, ибо именно она диктует необходимость другого (другой личности, другого языка, другой культуры)»2.

' Тер-Минасова С Г Язык и межкулиурная коммуникация — М Слово, 2000 — С 49—50

2 Лотман Ю М Культура и взрыв — М Гнозис, 1992 — С 9

Таким образом, при определении этапов исследования и постановки целей и задач мы отталкивались от следующей гипотезы: в условиях кросс-культурной и межнациональной коммуникации оптимальной моделью представления внеязыковой реальности является полилингвальная модель языковой картины мира, структурируемая из компонентов, дополняющих, расширяющих и углубляющих образ мира, отраженный в языках.

Разработка полилингвальной модели языковой картины мира, исследование содержания, структуры и особенностей би/полилингвального сознания осуществляется в условиях языковой ситуации в Республике Северная Осетия— Алания. Сравнительный анализ языкового сознания осетин, владеющих иронским диалектом/языком, русских и англичан позволяет установить национально-культурную специфику и универсальный характер языкового сознания. Исследование ментального лексикона осетин би/полилингвов дает возможность выявить его ядро и периферию и определить их составляющие. Анализ ключевых культурных концептов, рассматриваемых в ценностном измерении, позволяет выделить «центральную зону» культуры осетин. Эти факторы обусловливают актуальность настоящего исследования.

Новизна настоящего исследования заключается в том, что языковая модель полилингвального мира, в центре которой находится личность, обладающая многоязычной и поликультурной компетенцией, впервые становится предметом изучения.

Объектом исследования является полилингвальная модель языковой картины мира.

В качестве предмета исследования рассматриваются особенности вербализации картины мира осетин в условиях поликультурного мира.

Целью диссертационного исследования является выявление специфики структуры и содержания полилингвальной модели языковой картины мира осетин — би/полилингвов, в том числе в условиях учебного тршшнгвизма. В соответствии с целью были определены задачи исследования:

1) выявить структуры языкового сознания при би/полилингвизме; определить характер взаимодействия и взаимовлияния языковых систем в сознании и речевой деятельности индивида;

2) определить уровень владения языками и характер дву/многоязычия в Республике Северная Осетия — Алания;

3) выявить степень влияния русского языка на формирование языковой картины мира осетин — би/полилингвов;

4) выявить особенности осетинской ментальности;

5) выявить и описать национально-специфические концепты как основы мировидения и мировоззрения осетин;

6) выявить слова-стимулы для изучения языкового сознания осетин (ирон-ский диалект/язык);

7) выявить ядро и периферию языкового сознания осетин;

8) осуществить сравнительно-сопоставительный анализ ядра ментального лексикона осетин, русских и англичан.

В качестве материала для исследования были использованы данные свободных ассоциативных экспериментов, результаты опросов информантов, а также данные словарей исследуемых языков.

Методологической базой исследования послужили основные положения современной психолингвистики, когнитивной лингвистики и лингвокультуро-логии:

— деятельностиая онтология сознания, опирающаяся на деятельностный относительный принцип, деятельностную теорию сознания и общепсихологическую теорию деятельности. Языковое сознание рассматривается в рамках понятийной парадигмы «деятельность» —- «культура» — «сознание» — «личность»;

— развитие психики человека в онтогенезе представляет собой процесс взаимодействия способов представления знаний — семантического и фреймового. Структуры представления знаний организованы вокруг концептов и содержат основную, типологическую и потенциально важную информацию;

— психолингвистическая концепция слова (разработанная A.A. Залевс-кой), трактует слово как продукт переработки перцептивного, когнитивного и аффективного опыта, протекающего по закономерностям индивидуальной психической деятельности под контролем социально выработанных систем вербальных значений, отношений, норм и оценок. Слово рассматривается как средство доступа к единой информационной базе человека,

— язык трактуется как естественный субстрат культуры, который пронизывает все ее структуры и служит инструментом ментального упорядочивания мира и средством закрепления этнического мировидения.

Многоаспектность объекта исследования требует привлечения комплексного подхода, обеспечивающего наибольшую эффективность межъязыковых/ межкультурных и внутриязыковых/внутрикультурных сопоставлений с использованием следующих методов и приемов описания:

— экспериментальные методы (опрос информантов, тестирование, интроспекция, свободный ассоциативный эксперимент, лексико-семантический эксперимент);

— синхронно-сопоставительный и сравнительно-сопоставительный методы;

— метод концептуального анализа;

— анализ образа сознания по методике Ф.Е. Василюка;

— приемы интерпретации и статистической обработки полученных данных.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Целостная картина мира осетин-билингвов и русских монолингвов не является сугубо этнической, она представлена двумя зонами культуры (без уче-

та инокультурных влияний) — осетинской и русской. Языковая картина мира осетин-билингов получает двуязычное воплощение.

2. Знания о мире русско- и англоязычной культуры у осетин в условиях учебного трилингвизма не формируются в рамках родной (осетинской) культуры, поскольку образы сознания включают не только значение и смысл, но и чувственную ткань личного смысла. Структура образа языкового сознания не определяется набором значений, стоящих за данным словом в родном языке.

3. Влияние русского языка на формирование языковой картины мира осетин, обусловленное наличием общего политико-экономического, культурного и научного пространства, вызвало усиление коммуникативных взаимодействий, в том числе межкультурных, и привело к общности базовых знаний о мире. Русский язык явился не только средством и способом приобщения к новым знаниям, но также стимулом внутриязыкового развития.

4. Ядро языкового сознания осетин представлено наиболее частотными словами осетинского языка. Ведущее место в ядре лексикона осетин занимают существительные— 66.7% (в ядре языкового сознания русских— 70%, в ядре языкового сознания англичан —64%). Ядро языкового сознания осетин отражает этнокультурную картину мира более традиционную по сравнению с русскими и англичанами.

5. Ключевые культурные концепты фарн, куывд и авгьдау, покрывая центральную зону картины мира осетин, включают в себя другие базовые концепты этнокультурной модели. Ключевые культурные концепты отражают основы мировидения осетин, передают весь комплекс представлений, связанных с традициями, обычаями, обрядами, правовыми и морально-этическими нормами народа.

6. Языковое сознание би/иолилингва представляет собой гибридную структуру, вмещающую несколько знаковых систем. Более поздняя система встраивается в уже существующую, внедряясь в языковое сознание индивида. Языки не функционируют параллельно в языковом сознании осетин-билингвов, даже в условиях искусственного трилингвизма, поскольку речевые механизмы функционируют автономно.

7. Модель полилингвальной картины мира осетин в условиях дву/многоязычия состоит из центральной зоны и периферии. Интеграггивный характер модели как сложного, многоаспектного явления заключается в том, что она не сводима к совокупности компонентов, ее составляющих.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее теоретические положения могут быть использованы во многих областях современной лингвистики и лингводидактики. Данные ассоциативных экспериментов могут послужить основой для составления словарей ассоциативных норм осе-

тинского языка. Наиболее частотные слова осетинского языка (иронский диалект/язык), отобранные в качестве стимулов для первого этапа ассоциативного эксперимента, могут быть использованы для составления частотного словаря осетинского языка. Результаты межкультурных/межъязыковых сравнений могут быть применены при разработке вопросов межкультурной коммуникации. Приемы концептуального анализа могут быть использованы при описании других культурных концептов.

Практическая ценность работы заключается в том, что содержащиеся в ней выводы и языковой материал могут составить основу спецкурсов по психолингвистике, когнитивной лингвистике и лингвокультурологии. Положения и выводы диссертации могут способствовать совершенствованию описания ментального лексикона человека и языковых моделей полилингвального мира.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на международных и всероссийских конференциях «Актуальные проблемы психологии и психолингвистики» (Москва-Пенза), «Ана-ньевские чтения» (Санкт-Петербург), «III Гагкаевские чтения» (Владикавказ), «Язык и мышление: психологические и лингвистические аспекты» (Москва-Пенза), «Единое информационное пространство России: федеральный и региональный компоненты» (Москва-Краснодар), XX Всемирный философский конгресс (Бостон, США). По теме диссертации опубликовано 35 работ, в том числе монография.

Структура диссертации определяется ее исследовательскими целями и задачами. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка словарей и принятых сокращений и приложения.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении излагается актуальность темы исследования, формируются цели и задачи, указываются новизна, теоретическая и практическая ценность, характеризуются методы и материал исследования.

В первой главе «Ментальный мир человека» рассматривается концепция образа мира, его структура и составляющие, особенности функционирования би/полилингвального сознания, осуществляются кросс-культурные исследования национальной ментальности, а также изучается влияние русского языка на формирование языковой картины мира осетин.

Сознание человека существует в виде ментальных образов, доступных наблюдению в интроспекции только для субъекта сознания, и в овнешнениях этих ментальных образов — продуктах, результатах деятельности. Сознание существует в деятельной форме и в форме культурных предметов как внешняя

форма продуктов этой деятельности. Выделяют четыре формы сознания -— семиотическое, орудийно-предметное, кинетико-проксематическое и языковое/ речевое. Дифференцируют понятие «универсального» сознания и частные понятия языкового, когнитивного, знакового, метаязыкового сознания и т.д.

Языковое сознание рассматривается как совокупность всех структур сознания, связанных с языковыми знаками. Этот тип сознания существует прежде всего в форме значений, смыслов, в амодальном образе мира. Психолингвистическая специфика языкового и метаязыкового сознания непосредственно связана с процессами порождения, восприятия и понимания речи. Не существует жесткой грани, отделяющей язык от форм когнитивно-познавательной, целесмысловой активности субъекта.

В литературе, посвященной проблематике языкового сознания, нет единства в понимании его природы и структуры (П.Я.Гальперин. М.М. Гох-лернер, Г.В.Ейгер, И.А.Раппопорт, А. А. Залевская, Anderson, Gombert, Hawkins). В него включают, главным образом, сферу семантики, выделяя два уровня — сигнификативный и дифференциальный, или же определяют как лексико-семантическое поле языка (тезаурус) вместе с правилами ограничения (маркерами, ключами), обусловленными спецификой коммуникации. Наиболее адекватное представление о языковом сознании было выработано в рамках понятийной парадигмы — «деятельность» — «культура» — «сознание» — «личность».

Языковое сознание субъекта системно организовано и является результатом его предшествующего речевого опыта. Такая позиция соответствует де-ятельностному представлению о языке как нормативной системе, формирующей речевые программы. Ориентация субъекта в языковом мире есть результат сложившихся у него функциональных структур, присвоенных из социально-культурного опыта.

В языковом сознании, отражающем картины мира представителей различных лингвокультурных социумов, выявляются универсальные и этноспеци-фические или инвариантные и вариантные составляющие Универсальными в языковом сознании являются структурные и функциональные признаки семантической языковой системы как объективированные в языковых единицах логико-мыслительные компоненты концептуальной системы (субстантность, реляциональность, локальность, темпоральность, квалитативность, кванти-тативность) и их функциональные и модификационные признаки (субъективность, объективность, инструментальность; акциональность, посессивность; локативность, директивность и др.). Этноспецифическими в языковом сознании являются способы организации и форматизации семантических признаков, а также объективированные в языке особенности отражаемой действительности.

Феномен языкового сознания обнаруживается через следующие функции: отражательную, нормативную, ориентировочно-селективную, интерпретационную и регулятивно-управляющую.

Несмотря на то, что в общей и языковой картине мира отмечаются одинаковые для носителей разных языков значения, национальные языковые картины мира отличаются большой спецификой. При усвоении второго, и особенно иностранного языка, происходит интерференция картин мира — как общих, так и языковых. Иноязычный материал вписывается в смыслообразующий контекст родного языка, а сообщения на нем интерпретируются в точки зрения родной культуры.

Овладение неродным языком связано с перестройкой имплицитной картины мира субъекта: изменением коннотативного значения объектов за счет привязывания к нему новых эмоционально насыщенных образов; формированием общего эмоционального настроя мироощущения; категоризацией общих контуров выстраиваемого в сознании концептуального образа мира; перестройкой категориальной структуры индивидуального сознания, форм упорядочения и классификации объектов окружающей социальной действительности.

Изучение другого языка возможно лишь через призму национальной культуры, когда одновременно усваивается образ мира, присущий соответствующему народу.

При освоении второго и/или иностранного языка происходят изменения языкового сознания, сформированного на базе родного языка, в результате чего образуется некая гибридная структура, вмещающая в себя несколько знаковых систем. При этом более поздняя знаковая система как бы встраиваясь в уже существующую, внедряется в языковое сознание индивида. Кроме того, усвоение новой языковой системы влияет и на общую картину мира в когнитивной сфере.

Однако, на наш взгляд, оптимальной моделью представления внеязыковой реальности является не взаимоотношение двух и более картин мира, а поли-лингвальная модель картины мира, структурируемая из компонентов, дополняющих, расширяющих и углубляющих образ мира, отраженный в языках.

Внутренние ментальные образы, деятельность и ее предметные продукты фиксируются и описываются при помощи знаков. Одной из разновидностей знаковых фиксаций внутренних и внешних форм сознания являются речевые продукты.

В отечественной психологии функционирование образов сознания было описано А.Н. Леонтьевым, В. П. Зинченко, Ф.Е. Василюком и рядом других ученых, которые создали представление о структуре образа сознания. Образующие сознания выступают как элементы процесса реальной действительности неязыковой природы.

Образ сознания понимается как совокупность знаний личности о конкретном явлении реального мира. В образе сознания различают две части: чувственную и умственную. При этом умственный образ является важнейшим компонентом всего строя психической жизни.

Сознание человека него отдельные образы детерминируются внешним и внутренним миром человека, его культурой и языком, на котором он разговаривает (сознание людей, говорящих на одном языке, но принадлежащих к разным культурам, различается также как и сознание людей, живущих в одной культуре, но говорящих на разных языках).

Представления об образе сознания в рамках деятельностной теории, существенно доработанные Ф. Е. Василюком, представлены как модель образа сознания в виде психосемиотического тетраэдра. Составляющими образа сознания являются биодинамическая ткань движения и действия, чувственная ткань образа, значение и личностный смысл, которые образуют структуру индивидуального сознания.

Образ мира как достояние индивида многообразен, он является продуктом переработки перцептивного, когнитивного и аффективного опыта, функционирует на разных уровнях осознаваемости при обязательном сочетании знания и переживания и лишь в неполной мере поддается вербальному описанию.

В современной лингвистике проблема реконструкции целостной картины мира (образ мира поданным языка) становится задачей теоретической семантики, лексикографии, сравнительной лингвистики, лингвокультурологии (Ю.Д.Апресян, В.В.Воробьев, Ю.Н. Караулов, В. И. Карасик, О.А.Корнилов, М.М. Маковский, В.Н. Топоров, P.M. Фрумкина и др.).

Картина мира соотносима с содержанием сознания и описывается как система представлений человека об окружающей действительности, своего рода встроенный в сознание концептуальный каркас, включающий как невербальные, так и вербальные модели.

Картины мира, выработанные в различных формах сознания, представляют собой инварианты картины мира. Целостный образ мира создается человеком при участии всех форм сознания — религиозно-мифологического, обыденного, научного, философского и художественного. Общая картина мира является результатом всей духовной активности человека. Поскольку картина мира ценностно ориентирована, она является регулятивом взаимоотношений человека с миром и культурным транслятором.

Существует проблема соотношения всеобщего и национального в языковой репрезентации мира, поскольку языковое членение мира отличается у разных народов. В процессе деятельности в сознании человека возникает субъективное отражение существующего мира. Человек осваивает язык так же, как и окружающую действительность; при этом наряду с логической

(понятийной) картиной мира возникает и языковая, которая не противоречит логической, но и не тождественна ей. Иными словами, картина мира существует как модель, отражающая совокупность знаний и механизмы их получения и интерпретации.

Поиск этнокультурной специфики языкового сознания рассматривается как средство познания своей и чужой культуры в ее предметной деятельности и ментальной форме. Результаты подобных, в том числе кросс- (суб) культурных исследований проявляют основные методологические тенденции: от изучения внеязыковой реальности, прежде всего психологической, через ее описание и интерпретацию — к формированию представлений о языковом сознании.

Онтология межкультурного общения предполагает знание чужой культуры хотя бы одним из коммуникантов. Эта онтология создает благоприятные условия для анализа своего и чужого сознания, поскольку именно сопоставительный анализ двух и более национальных сознаний, изучение их «стыка» и взаимодействий, позволяет выявить то, что обычно скрыто или предстает в искаженном виде перед исследователем, работающим с гомогенным сознанием. Именно поэтому кросс-культурные исследования являются одним из наиболее эффективных инструментов изучения содержания сознания.

Сознание индивида как представителя определенной этнокультурной общности воспринимает и осмысливает окружающий мир соответственно сложившимся правилам, установкам, нормам, которые выполняют роль анализаторов, фильтрующих психику от чуждых ему элементов.

Этнокультурные стереотипы формируются как единица социально-перцептивной деятельности и выполняют важную функцию в воссоздании типичных этнокультурных характеристик. Определяющее место в системе стереотипов занимают модели мира, отражающие представления индивида об окружающем мире, его отношении с этим миром, и включающие все знания и убеждения, полученные индивидом в процессе социализации.

Носители разных языков могут понимать друг друга в той мере, в какой образы их сознаний совпадают, несовпадение этих образов служит причиной непонимания при межкультурном общении. Главной причиной непонимания при межкультурной коммуникации является не различие языков, а различие национальных сознаний коммуникантов.

В процессе межкультурной коммуникации представители разных этносов воспринимают «чужую» культуру через призму своей собственной, опосредуя понимание «чужого» сознания своим сознанием, следствием чего является различная степень непонимания специфических форм существования «чужой» культуры. Таким образом, диалог культур является не столько общением разных сознаний, сколько общением образов разных культур в рамках одного сознания.

Национальный менталитет проявляется как своеобразие видения личностью окружающего мира и специфика реагирования личности на этот мир. Относясь к когнитивной сфере личности, менталитет выражается в стереотипах поведения, типичных для данной культуры, стереотипах принятия решения, в традициях и обычаях.

Национальный характер, являясь, по существу, частью менталитета как интегральной характеристики психологических особенностей людей, принадлежит к определенной культуре и понимается как специфическое сочетание устойчивых личностных черт представителей конкретного этноса или как доминирующие в данном обществе ценности и установки.

В нашем исследовании сравнение черт характеров осетин, русских и англичан осуществляется по методу шкалирования. Уровень проявления качеств оценивается по шестибалльной шкале градаций (0 — 5), что позволяет обеспечить адекватность восприятия степени качества в отличие от его фактической констатации. Полученные данные представлены в процентных соотношениях. В эксперименте принимало участие 100 человек — 70 осетин и 30 русских.

Таблица I

Сравнение черт характера осетин, русских и англичан

Черты характера осетины русские англичане

Энергичность 70.0% 81.5% 67.0%

Гостеприимность 95.2% 79.7% 21.1%

Открытость, простота 52.4% 100% 29.3%

Надежность, верность 39.1% 86.1% 40.0%

Миролюбие 81.0% 95.1% 62.6%

Лень 100% 72.8% 51.2%

Рациональность 74.8% 51.4% 100%

Лицемерие, хитрость 92.2% 54.1% 61.4%

Терпеливость 61.6% 99.0% 95.5%

Скрытность 80.1% 34.6% 100%

Свободолюбие 86.8% 73.0% 60.1%

Воспитанность 65.9% 73.8% 95.3%

Непрактичность 52.0% 81.0% 39.1%

Зависть 98.4% 69.2% 55.5%

Безответственность 73.1% 83.1% 28.4%

Готовность прийти на помощь 65.7% 94.6% 50.0%

Религиозность 60.4% 80.3 % 94.1%

Чувство собственного достоинства 90.9% 58.2% 85.2%

Заносчивость 97.0% 56.1% 65.1%

Эгоистичность 92.6% 54.8% 98.0%

Почтительность по отношению к старшим 87.7% 58.3% 31.2%

Жестокость 44.0% 40.1% 65.2%

Трудолюбие 56.2% 64.6% 82.1%

Скупость 68.1% 46.1% 98.1%

Властолюбие 94.7% 58.4% 54.1%

Навязывание своих обычаев другим 68.0% 48.9% 65.4%

Выявленные в результате свободного эксперимента методом самооценки черты характера, наиболее свойственные осетинам, представлены в таблице 2.

Таблица 2

Черты характера осетин

Черты харак-

Черты характера Часто- Черты харак- Часто- тера, свойственные Часто-

мужчин та тера женщин та та

мужчинам и женщинам

1 .Вспыльчивость 84.5% 1 .Мудрость 84.3% 1 .Доброта 75.6%

2 .Темпераментно сть 79.2% 2.Сдержан- 2.Гостепри-

3.Горячность 68.1% ность 81.2% имство 100%

4.Дерзость 52.4% 3.Стесни- 3.Уважение

5.Необузданность 44.5% тельность 49.6% к старшим 91.2%

6.Властность 92.8% 4.Успупчи- 4.Соблюде-

7.0бщительность 68.9% вость 70.4% ние традиций 89.5%

8.Веселость 53.4% 5.Строгость 31.5%

9.Целеустремлен- б.Консерва-

ность 34.9% тизм 79.6%

10.Эмоциональность 49.2% 7.Сварли-

11 .Чувство собствен- вость 64.2%

ного достоинства 84.1% 8.Скрыт-ность 56.7%

Представления о стереотипах национального характера, входящих в языковую картину мира, отражают связанные со словами культурные представления и традиции. 14

Если концепция «национального характера» касается прежде всего взгляда на культуру со стороны внешнего наблюдателя, то «картина мира» изучает взгляд члена культуры на внешний мир.

Культурная (понятийная) карта специфична и различается у разных народов, что обусловлено географией, климатом, природными условиями, историей, социальным устройством, верованиями, традициями, образом жизни и т. п.

Культурные карты Республики Северная Осетия — Алания и России, полученные в результате экспериментов, проведенных со студентами филологического и юридического факультетов СОГУ, представлены следующим образом:

PCO — Алания Россия

К. Л. Хетагуров Кремль

Нартский эпос Большой театр

аланы А. С. Пушкин

ущелья былины, сказки

Цей Петр I

Ледник Колка русская душа

влажность матрешка

три пирога блины

Джеоргуба валенки

похищение невесты береза

гостеприимство Сибирь

просторы

холод

«Центральная зона» культуры (инвариантная ее часть), по мнению C.B. Лурье, а не все культурные проявления данного народа, является основой этнич-ности3. Заимствование из другой культуры осуществляется, если оно не приводит к культурной дисфункции.

Чаще заимствование проявляется в обновлении периферийных элементов при сохранении ядра культуры (ее ценностей) или же наполнении заимствованных форм старым содержанием. Возможно сопротивление культуры внутренне чуждым ей элементам. Более существенные изменения связаны с трансформацией элементов культуры народа, расширением ее центральной зоны или заменой некоторых ее элементов. Такие изменения являются проявлением социальной и культурно-исторической динамики. Корректируются стереотипы поведения, национальные традиции соблюдаются менее регламентировано. Основные причины инокультурных заимствований, как правило, связаны с экономическими, социально-политическими процессами, происхо-

1 Лурье С В Историческая этнология —M Аспект Пресс, 1997 —С 191—192

дящими в обществе, с глобализацией, расширением информационных потоков и межкультурными контактами.

Общеизвестно, что первоосновой любой культуры является логико-понятийный аппарат, поскольку разные народы осмысливают мир по-разному. Социализация у осетинского населения происходит на осетинском языке в сфере бытового общения и традиционной культуры, а в остальных функциональных сферах — на русском языке. В городе процент социализации на русском языке выше. Традиционно этническая языковая картина мира отражает вышеуказанные сферы общения, другая же часть картины мира получает экспликацию на русском языке, что характерно для многих младописьменных народов. При наложении этнической языковой картины мира на русскую языковую картину мира отдельные элементы дублируются, квази-понятия передаются средствами двух языков, но чаще объем понятий даже заимствованных, не совпадает. В силу социально-исторических условий социализация осетин в условиях осетинско-русского билингвизма осуществляется на двух языках. Двуязычное выражение получает и картина мира осетин.

Социализация русскоязычного населения — монолингвов или русских, слабо владеющих осетинским языком, в условиях Северной Осетии — Алании осуществляется на русском языке, тем не менее картина мира русских также представлена двумя зонами культуры — русской и осетинской (выраженной в большей или меньшей степени). Таким образом, целостная картина мира как осетин-билингвов, так и русских-монолингвов не является сугубо этнической, поскольку представлена как минимум двумя компонентами (без учета инокультурных влияний) в разных соотношениях — осетинской картиной мира и русской картиной мира. Кроме того, необходимо учитывать влияние инокультурных картин мира — в первую очередь европейской и американской. Если между осетинской и русской картинами мира происходит постоянное взаимодействие, то взаимодействие между осетинской и инокультурной картинами мира осуществляется как непосредственно, так и через русское посредство.

Поскольку овладение другим языком включает человека в социокультурный контекст развития сознания, тем самым он овладевает и другой картиной мира, отраженной в языке. Формирование поликультурного пространства, погружение в которое происходит по принципу расширения круга культур, обеспечивает межкультурное и би/полилингвальное развитие языковой личности.

Исторически сложившееся в России поликультурное пространство обусловливает появление новой коммуникативной парадигмы — поликультурной. Поликультурный социум представляет собой пространство, в котором проживают люди разной этнолингвистической, религиозной и социоэкономиче-ской принадлежности. В поликультурных регионах большая часть населения

является дву/многоязычной. Причем, кроме русского языка как средства межнационального общения, многие владеют языками «соседствующих» этносов или этносов компактного совместного проживания. Традиционно «диалог культур» и «диалог опытов» осуществляется в значительной степени благодаря знанию русского и иностранных языков.

Русский язык в силу внутриязыковых возможностей и внешнеполитических причин выполняет функцию языка межнационального общения. Он стал основным источником формирования общего лексического фонда народов России, в основе которого лежит процесс интернационализации.

В такой же степени, в какой английский язык как средство международного общения под влиянием процессов глобализации приобретает территориальные особенности, в такой же степени русский язык в качестве средства межнационального общения не идентичен родному языку монолингва, а предстает как национальный вариант русского языка. За период контактирования осетинского и русского народов осетинский язык обогатился тысячами заимствований, что характерно для младописьменных языков, которые нуждались в пополнении общеупотребительного и терминологического фондов из-за отсутствия богатых литературных традиций.

К общему лексическому фонду народов России относятся слова, воспринятые в основном из русского языка или через его посредство. Заимствования из русского языка в подавляющем большинстве являются единственными наименованиями понятий, явлений, процессов, признаков и предметов.

Осетины с древнейших времен находились в тесных отношениях со славянскими племенами. Исторические данные свидетельствуют о большом политическом и культурном влиянии Древней Руси на народы юга России и Кавказа. Монгольское нашествие временно прервало осетинско-русские контакты. Процесс заимствования из русского языка в осетинский начался, по-видимому, еще до монгольского нашествия. Слабый в начальный период, он стал более активным после присоединения Осетии к России.

В советский период в количественном отношении заимствования из русского языка превалировали над собственно неологизмами (кальками), образованными на базе ресурсов осетинского языка, в силу ряда причин: интенсивное развитие политической, экономической и культурной жизни республики было непосредственно связано с ролью России и русского языка как средства межнационального общения; бурный поток заимствований из русского языка был вызван необходимостью обозначить новые для осетинского народа явления, понятия и предметы; русский язык явился транслятором интернациональной лексики, новых термино- и словообразовательных элементов. Это был период становления осетинского литературного языка.

Заимствования из русского языка и через его посредство проходили двумя путями — устным (благодаря общению осетин с русскими) и письменным (в период после 1917 года). Не было практически ни одной области, где бы не отмечались заимствования из русского языка.

Под влиянием русского языка в осетинском происходит развитие и изменение значений слов, некоторых элементов структуры предложения. Словарный состав осетинского языка постоянно развивается и обогащается путем развертывания внутренних возможностей морфологического, синтаксического и семантического словообразования. При этом не происходит нарушения национальной специфики осетинского языка— заимствования оформляются согласно фонетическим и морфологическим нормам осетинского языка, таким образом его развитие осуществляется по своим внутренним законам. Заимствование/ калькирование из русского языка является стимулирующим фактором развития национальных лексических и структурно-грамматических средств.

Уже третье десятилетие обсуждается вопрос об употреблении в осетинском языке вежливой формы местоимения «ты» (сымах) и обращении по имени-отчеству, причем даже в русском оформлении (например, Къайтыхъо Къамболатович). Подобная форма обращения встречается не только в устной, но и в письменной речи.

Это обусловлено тем, что в соответствии с традиционным этикетом осетин практически отсутствовали ситуации общения старших и младших. В современном обществе в условиях развития функциональных стилей осетинской речи официально-деловая, научная, учебно-научная и т.д. коммуникация, даже в пределах этнического сообщества, требует соблюдения этикета (вербального и невербального), который регламентирует общение старшего и младшего (по возрасту, положению, должности, ученому званию). Показателями происходящих процессов являются вариативность способов обращения по имени-отчеству — Харум Алиханович, Харум Алиханы-фырт («сын»), Алиханы-фырт Харум — или же переход на русский язык для передачи конвенциональных речевых формул.

Стандарты речевого поведения осетин как этикетные, так и неэтикетные отражают стереотипные ситуации в сознании носителей языка. Представленный в этноречевых стандартах ментальный код, аккумулирует общекультурные понятия и кросс-культурные стереотипы, поскольку осетинское мировосприятие подвергается как русскому, так и инокультурному влиянию.

Во второй главе «Способы и формы представления знаний о мире» анализируется концепт как лингвокультурный феномен, рассматриваются его архитектоника и методы концептуального анализа, описываются осетин-

ские этнокультурные концепты по данным языковой картины мира, виды национально-специфической лексики как отражение особенностей этнического мышления, выявляются основы мироввдения осетин.

Развитие психики человека в онтогенезе представляет собой процесс взаимодействия способов представления знаний — семантического (системного, логического) и фреймового (динамико-ситуативного, событийного, сценарного). Семантический способ представления знаний топологичен, фреймовый — • метричен.

Структуры представления знаний организованы вокруг концептов и содержат основную, типичную и потенциально важную информацию. Фреймовые модели выступают по отношению к концепту как упорядочивающие конвенциональные структуры. Взаимоотношения между компонентами/уровнями фрейма строятся на базе ассоциативных связей.

Когнитивные модели строятся как представления о фрагментах действительности в сознании человека. Для моделирования различных событий, ситуаций, процессов, состояний, положений дел используются разные когнитивные модели в зависимости от характера моделируемого объекта и поставленных задач. Фрейм выступает как комплексный термин, являющийся одной из важнейших структур представления знаний.

Концепт изучается как продукт мысли и как лингвокультурологический феномен. Психолингвистическая теория концептов исходит из того, что мышление, сознание и язык представляют собой аспекты единого ментально-линг-вального комплекса. Культурологическое направление рассматривает концепт в рамках проблемы «язык — сознание — культура» с точки зрения его места в системе ценностей этноса, функциональной значимости вызываемых им ассоциаций и в историко-этимологическом аспектах.

Концепт как ментальное образование не имеет четкой структуры, что связано с его активной ролью в процессе мышления. Когнитивные слои отражают развитие концепта. Совокупность базового слоя с чувственно-образным ядром, дополнительными когнитивными признаками и когнитивными слоями составляют объем концепта и определяют его структуру. С позиции полевого подхода в структуре концепта выделяется ядро (наиболее актуальные для носителей языка образы и ассоциации) и периферия (менее значимые и более аб-, страстные признаки).

Культурные концепты понимаются как содержательные структуры национальной речемысли, как коллективное достояние духовной жизни народа, как сгусток смысла, несущий важную культурную информацию. Концепты могут быть реализованы вербальным и невербальным способом. В вербальной форме культурные концепты — ключевые слова данного языка и культуры.

В структуре лингвокультурного концепта выделяются три компонента: фактуальный (понятийный), образный (фреймовый) и ценностный.

Лингвокультурный концепт отличается от других ментальных единиц акцентуацией ценностного компонента — его центром является ценность, поскольку в основе культуры лежит именно ценностный принцип.

Характер концептуального анализа зависит от авторской трактовки и выбранного метода исследования, направленного на освещение различных сторон концепта. Как правило, он носит не только лингвистический, но и междисциплинарный характер.

Этническое мировоззрение включает в себя модель мира, иерархию потребностей, интересов и ценностей, а также этнопсихологические установки, стереотипы мышления и поведения. В картине мира практически всех народов мира присутствует осознание таких явлений и процессов, как происхождение мира, строение вселенной, пространство и время, родина, человек и его место в мире, добро и зло, законы мира и т. д.

Идея нерасчлененности мира прослеживается в организации многочисленного пантеона осетин. Божества осетин дифференцированы и функциональны. В этой множественности и функциональности божеств отражен реальный мир людей в органическом единстве, в нерасчленности с окружающим миром природы, организованном по образу и подобию мира людей.

Высшее божество осетины называли Хуыцау. Но культ единого бога был слишком отвлеченным, поскольку идеал единого бога вошел в духовный мир предков осетин с распространением христианства у алан. Отдельные божества носили личные и общие наименования и употреблялись во множественном числе — зждтаг жмэе дауджытж «боги и силы».

С появлением тенденции к единобожию молитвы начинались с обращения сначала к Хуыцау, а потом переходили в просьбах к остальным богам, которые в отличие от верховного бога, обитали и на небесах, и на земле.

Традиционное горское общество саморегулируется традициями и обычаями. Инструментом такой саморегуляции выступает ритуал куывд'а, отражающий бытующую у осетин модель мира. Анализ некоторых характеристик куывд'а (повод, процесс подготовки, жесткая регламентация праздничного «действа») указывают на то, что он является своеобразным пиком общественной жизни.

По содержанию, организации и оформлению куывд — это диалог с патроном, который ведут «старшие» (хистжртж) одного племени со «старшим» другого. Строгость правил застолья (порядок рассаживания участников, порядок следования тостов, их содержание) определяется тем, что куывд — ритуальное действо, жертвоприношение, которое стало традицией и обычаем.

Изучение картины мира предполагает особое внимание к категориям, в которых описывают свою культуру ее носители, иными словами, взгляд на культуру изнутри В каждой языковой картине мира существует совокупность се-

мантически нагруженных слов (культурные концепты, ключевые слова), называющих ее узловые точки.

Культурно-языковая картина мира как отражение сознанием взаимоотношений между явлениями действительности и их оценка, зафиксированные в языке, являются одним из объектов анализа при изучении менталитета.

В свободном ассоциативном эксперименте участвовало 200 информантов, которые в результате предварительного опроса и анкетирования выделили ключевые этноспецифические концепты языковой картины мира осетин — фарн, куывд и зегьдау.

В мировоззрении осетин идея «фарн'а» сохраняется до настоящего времени. «Фарн» — это комплексное понятие. Оно означает «благополучие», «преуспевание», «мир», «тишину», «небесную благодать».

Фарн «мир, спокойствие; обилие, счастье»4.

Позиция реакции Реакция на стимул фарн Перевод слова-реакции на русский язык

1 сабырдзинад мир, спокойствие

2 амонд счастье

3 дзагбагхдзинад благополучие

4 дзагбэех благополучный

5 цардамонд счастье в жизни

6 хорз благо

7 кад почет, уважение, слава

8 аргьуыцад уважение

9 бэеркад обилие; изобилие

10 куывд молитва

11 агхца деньги

12 къона очаг

13 хаедзар ДОМ

14 бинонтзг семья; домочадцы

15 чындзагхсагв свадьба

16 сывэеллон ребенок

17 уазагг гость

18 адагм люди

19 сылгоймаг женщина

Как показали результаты эксперимента, носители языка ассоциируют концепт фарн со следующими представлениями: цардамонд «счастье

4 ОРС — Осетинско-русский словарьЛПод ред А М Кесаева; 4-е изд Под ред Т А Гу-риева— Владикавказ СОИГИ, 1993

в личной жизни», дзжбаехдзинад «благополучие», кад «почет, уважение, слава».

Ситуации материализации языкового выражения концепта, поданным ассоциативного эксперимента, совпали с результатами предварительного анкетирования — они связаны с молитвой (куывд), свадьбой (чындзаехсзев) и приходом гостя (уазжг).

Куывд (семейное или общественное торжество) не обходится без заклания жертвенного животного в честь божеств, духов или святых. Перед принесением животного в жертву над ним совершается ритуальная молитва. Первые куски от жертвенного животного бросаются в огонь, туда же капают и содержимое первых молитвенных бокалов. В архаической древности молитва сопровождалась жертвоприношением. Молитвословие куывд возникло как словесное восхваление божеств в определенные моменты календарной и семейной обрядности.

Куывд «молитва; пир, пиршество, торжество; банкет, вечер; массовое гуляние; трапеза» [ОРС 1993:189-190]

Позиция реакции Реакция на стимул куывд Перевод слова-реакции на русский язык

1 цин радостное событие; радость

2 минас пир, пиршество

3 нывонд жертва; жертвенное животное

4 кусаерггаг животное, предназначенное для убоя по какому-либо случаю

5 куывддон место молитвы, жертвоприношения, где проходили куывды

6 дзуартгаг божества

7 дзуар святилище

8 баераегбон праздник, торжество

9 арфае благодарность; благословение

10 табу ин уаед нае дзуараен молиться

11 Хуыцау Большой, Верховный бог

12 хистагр старший; тамада

13 мыгтаг род; фамилия

14 аходын причащение ритуальной пищей

15 кувэгггаг первый бокал или рог с напитком

16 кувинаг праздничные пироги, шашлык, напитки и т. п.

17 эертае каердзыны три пирога (хлеба)

18 бирае адэем масса народа

19 лаег мужчина; человек

20 адаемтае люди

21 бадт сидение (действие)

22 арв небо

23 зарын пение

24 арахъхъ арака; водка

25 баегаены пиво

Результат анализа ассоциативного поля концепта куывд подтверждает сведения, полученные в результате опроса информантов. Куывд как образ этнокультурного сознания понимается носителями языка как благодарность богу, молитва; праздник, торжество, которое устраивается по случаю радостного события. Модель фрейма куывд состоит из нескольких скриптов, связанных с данными ситуациями: нывондкаенинаг «жертвоприношение», куывд «молитва», куывд «пир, пиршество, торжество», куывдаехайджитзе «участники кувда», кувинаг «ритуальная пища для куывд'а».

Концепт гегьдау понимается как кодекс норм социального регулирования и правовых обычаев, установленное традицией обязательное правило стереотипного поведения осетин в конкретной жизненной ситуации. Носителями этих норм являлись старейшины. Концепт гегьдау включает в себя «обычай», «норму поведения», «адат», «нрав», «нравственность». Он понимается как кодекс обычного права осетин.

Л£гъдау «закон; обычай; традиция; порядок; правило; дисциплина; поведение; приличие; нрав» [ОРС 1993:60].

Позиция реакции Реакция на стимул гегьдау (на осетинском языке) Перевод слова-реакции на русский язык

1 фаетк правило; обычай; порядок

2 агфсарм совесть; честь; скромность; деликатность

3 аефсэерм стыд, стыдливость; вежливость

4 аегъдауджын воспитанный; дисцилинированный

5 чызг девочка; девушка; дочь

6 ног чывдз молодая невестка

7 чынзаехсаев свадьба

8 крон осетин, иронец

9 лэеппу мальчик; молодой человек

10 сабыр кроткий; смирный; безответный

И хи дарын вести себя; держаться

12 уагздан благородный; вежливый

13 хьэебагр жестокий

14 кад почет; уважение; слава

15 намыс честь; слава

16 кады хъуыддаг дело чести

17 баераегбон праздник; торжество

18 нэглгоймаг мужчина

19 лагг мужчина

20 хистагр старший; тамада

21 кад кэенын оказывать уважение

22 фынгы 'гьдау правила поведения за традиционным осетинским столом

23 сабаттаг поминки, устраиваемые в пятницу вечером родственниками умершего

24 аегад бесчестье; позор

25 худинаг позор, стыд

26 хъоды бойкот; отречение от кого-либо

27 фаглдыст посвященный мертвым

Как показал анализ слов-реакций, носители языка ассоциируют концепт аегьдау с представлениями о нравственности, с традиционной формой поведения осетин, с обычным правом осетин, а также с фаетк («правило, обычай, порядок»), с которым связана коннотация «жестокий, суровый». В современном осетинском обществе, по данным информантов, аегьдау понимается как традиционные формы поведения старших/младших, этикет: аегьдау «нрав, нравственность», аегьдау «нормы поведения».

Бьли выявлены скрипты, описывающие концепт аегьдау: свадьба (чындзаехсаев), поминки (сабаттаг) и праздничное мероприятие (баераегбон).

Осетинские этноспецифические концепты фарн, куывд и аегьдау вбирают в себя другие этнокультурные концепты. В них актуализируется часть неосознанных архитипических представлений и традиционные смыслы, репрезентируя культурно-языковую модель действительности.

Этнические особенности вербального отражения мира предопределяются спецификой национального склада мышления, природной сферой и материальной культурой. В связи с этим выделяются три вида национально-специ-

фической лексики: обозначения специфических реалий бытования народа; обозначения универсальных концептов, имеющих специфические прототипы; национально-специфическая лексика, обозначающая абстрактные понятия.

Реалии понимаются, с одной стороны, как предметы, понятия или явления, характерные для истории, культуры, уклада жизни того или иного народа и не встречающиеся у другого народа, с другой стороны, как языковые единицы, обозначающие явления, предметы и понятия, а также пословицы, афоризмы и фразеологизмы.

Слова и выражения, отражающие особенности фольклора осетин (с учетом элементов общекавказского слоя), названия персонажей сказок и нартского эпоса в большинстве случаев стали прецедентными: Уаестырджи «бог войны, покровитель мужчин, воинов, путников», Уацилла «бог хлебных злаков, покровитель грома и молнии», ¿Ефсати «бог охоты, покровитель диких животных», Куырдалжгон «покровитель кузнецов», Баерастыр «владыка загробного мира», Донбеттыр «владыка водного царства», Тутыр «покровитель волков», Фаелваера «покровитель местного рогатого скота», Уацамонгэе «волшебная чаша, которая выступает в преданиях в качестве арбитра в спорах», жфсургь «чудо-конь», Азау, Дайха, Ацырухс «красавица», Фэеныккуз (букв, «сидящий в золе») «мальчик-золушка», Уаеиг «циклоп» и т.д.

Реалии, относящиеся к обрядовой культуре и обычаям, могут быть представлены такими словами, как' багхфжлдисэен «посвящение коня покойнику», хъабахъ «стрельба в цель», стыр дугь «большие скачки», хуын «продуктовое подношение», нуазаен «почетный бокал», худ скъаефжн «похищение шапок», ираед «калым», аскьгефын «похищение невесты», зиу «общественная помощь кому-либо», фынг «невысокий столик на трех ножках, служивший когда-то для жертвоприношений», раехыс «надочажная цепь», галуан «боевая башня», ганаех «жилая башня», зэеппадз «склеповое сооружение», дзуар «языческое святилище», хаедзар «осетинский дом», къжрцгаенаен «трещотка», симд «массовый танец», Чепена «массовый танец», Цоппай «массовый танец», хонгаекафт «танец приглашения», тымбыл кафт «круглый танец».

В качестве экзотизмов выступают некоторые названия пищи: фыдджын «пирог с мясом», уаелибагх «пирог с сыром», картофджын «пирог с картофельным пюре», артхурон «большой пирог», бэегаены «осетинское пиво», аелутон «осетинское пиво высшего качества», дзыкка «каша из муки с сыром или сметаной».

Национально-специфические особенности структурирования людьми окружающей реальности, отражающие особенности этнического мышления, целиком детерминированы условиями исторического развития данного социума и сложившимися культурными традициями. Об особенностях условий жизни

горцев-осетин говорят слова, связанные с названием дорог: къахвэендаг «тропинка» (букв, «дорога ноги»), угердонваендаг «дорога для арбы», баехвзендаг «дорога для лошади» и т. д.

Третья глава «Взаимодействие языков в дву/многоязычном коммуникативном пространстве (осетинский — русский — английский языки)» посвящена систематизации основных направлений изучения дву/многоязычия, изучению степени владения языками и уровня их функциональной активности в условиях дву/многоязычия в Республике Северная Осетия — Алания, выявлению типологии осетинско-русского и русско-осетинского двуязычия, а также проблемам идентификации родного языка в сознании билингва.

Особое внимание к проблематике многоязычия в разных его проявлениях отмечается в последние десятилетия в отечественной и зарубежной литературе. Процесс взаимодействия языков и, как результат, явление дву/многоязычия невозможно исследовать без учета психологических, социальных, этнических и прочих факторов. Изучение этой междисциплинарной проблемы требует комплексного подхода.

Языковой контакт рассматривается в четырех плоскостях: в социологическом плане — как взаимодействие разноязычных социумов, в психологическом плане — как индивидуальное двуязычие и на лингвистическом уровне — как смешение, взаимопроникновение двух самостоятельных языковых систем, в лингвокультурологическом плане — как взаимовлияние культур (интерференция, конвергенция, дивергенция и конгруэнция).

При определении понятия «родной язык» учитывается влияние различных факторов — психологических, этнических, культурных, социально-исторических, коммуникативно-прагматических. Родной язык может совпадать с этническим или принадлежать другому этносу. Несовпадение родного языка и языка национальной принадлежности чаще всего объясняется внелингви-стическими факторами: неоднородностью национального состава республики, ролью изучаемого языка, смешанными браками.

Некоторые авторы приходят к заключению об относительности понятия родной язык, поскольку в многоязычном обществе часто с детства владеют двумя или тремя языками, или же хронологически второй язык может вытеснить первый по времени усвоения языка и стать «родным». Хотя возможны случаи, когда человек считает родным тот язык, на котором с трудом говорит. Тогда выявляются противоречия между навыками пользования и аспектами парадигматического статуса языка.

Необходимо дифференцировать понятия «первый язык» («first language») — «родной язык» («mother tongue»), «второй язык» («second language») — «неродной язык» и «иностранный язык» («foreign language»). «Первый язык»

и «второй язык» противопоставлены по порядку усвоения, а «родной язык», «неродной язык» и иностранный язык по принадлежности к определенному социуму.

Если неродной язык определяется как язык национально-языкового меньшинства, государственный или официальный (для тех, для кого он является » неродным), то обычно говорят о втором языке (second language). Если же но-

сителей данного языка в языковой среде нет или практически нет, то это иностранный язык (foreign language) Разграничение понятий второй и иностран-4 ный языки происходит также с учетом ситуации овладения.

В родном языке присутствуют два начала — этническое и межэтническое, а в неродном языке только одно начало, предстающее как код, средство общения.

Родной язык не является «врожденным», доминантным или функционально активным, его статус устанавливается личностью, а не приравнивается к государственному или официально принятому языку.

Поскольку в языковом сознании билингва существует единая модель языковой идентификации, мы предлагаем следующую процедуру идентификации родного языка: 1) осознать свою этническую принадлежность или идентифицировать себя как индивида, принадлежащего к двум или более этносам; 2) осознать общность психического склада с соответствующими нациями и народностями; 3) осознать общность культуры; 4) осознать общность миро-воззренческо-понятийного плана; 5) осознать/ощутить общность этнических языковых картин мира.

В России распространен национально-русский тип контактного двуязычия, который носит массовый характер. Неконтактное двуязычие предполагает пассивное владение вторым (третьим) или иностранным языком в условиях школы или вуза.

В современном мире при массовом стремлении к овладению другими языками, в том числе иностранными, возникает ситуация, когда второй (третий и т. д.) языки используют только в некоторых функциях. Активный билингвизм предполагает владение вторым языком в устной и письменной форме.

Языковая ситуация в Республике Северная Осетия — Алания определяется наличием всех видов продуктивного билингвизма (координативного, медиального и субординативного), распределенного по территориальному признаку.

Осетинско-русское двуязычие определяется как: 1) этническое, 2) контактное, 3) одностороннее, 4) массовое, 5) по степени родства языков — гетерогенное, 6) с точки зрения способа овладения — естественное, 7) по способу функционирования двух языков в речевой деятельности — преимущественно совмещенное, но при котором не происходит смешения языков в языковом сознании билингвов.

Русско-осетинское двуязычие главным образом: 1) приобретается в учебной (искусственной) ситуации; 2) носит пассивный характер; 3) является групповым, частичным, совмещенным и ненормативным. По тем же параметрам учебное трехъязычие определяется как- 1) групповое, 2) частичное, 3) искусственное, 4) пассивное.

Субстратные особенности двуязычия, в частности, национально-русского, причиной которых является интерференция речевых умений, относят к отрицательным факторам, а адстратные, такие как формирование лексико-семан-тической системы, терминологии, функциональных стилей и т. п.,— к положительным.

Отрицательное влияние интерференции на осетина-билингва проявляется: 1) в явной форме чаще всего на фонолого-фонетическом и семантическом уровнях; 2) в скрытой форме как ограниченное пользование ресурсами русского языка; 3) в виде транскаляции.

Отрицательное влияние интерференции на русского монолингва проявляется на фонолого-фонетическом уровне.

Отрицательное влияние интерференции на учебное трехъязычие проявляется на всех уровнях.

Понятие владение (овладение) языком включает в себя три составляющие — овладение родным языком (mother tongue acquisition), вторичное овладение родным языком, обычно связываемое с обучением в школе, и овладение тем или иным неродным языком (learning) Оно может быть спонтанным, как, например, в двуязычной семье или дву/многоязычной среде, или же специально спланированным, контролируемым и управляемым, как при овладении иностранным языком в школе или вузе.

Сложная природа коммуникативной компетенции определяется всей совокупностью социокультурных представлений индивида, наличие которых и позволяет ему соотносить употребление языковых форм с коммуникативным контекстом высказывания. Современная трактовка этого явления основывается не только на теории обучения иностранным языкам, но также и на теории межкультурной коммуникации. Межкультурная коммуникация понимается как совокупность процессов взаимодействия участников коммуникации, принадлежащих различным лингвоэтнокультурным сообществам. Таким образом, компетенция охватывает в основном онтологический аспект становления личности, а коммуникативная компетенция — ее языковые и речевые способности.

В условиях пристального внимания к национально-культурным ценностям народов России, расширения и качественного обновления социально-политических, экономических и культурных международных связей особую актуальность приобретает проблема овладения (владения) этническими, русским

и иностранным языками, реализуемая прежде всего в системе национальных общеобразовательных учреждений и вузов.

Специфика национальных школ в Республике Северная Осетия — Алания состоит в почти одновременном обучении русскому, осетинскому и иностранному языкам. Ситуация учебного трилингвизма характеризуется сложным взаимодействием в сознании обучаемых трех языковых систем при ведущей роли русского языка в учебно-речевой деятельности.

Поскольку русский, осетинский и английский языки чаще всего контактируют в школьном и вузовском учебном процессе, столь существенен вопрос о знании языков и владении ими монолингвами (этническими русскими) — осетинским и иностранным, и билингвами (этническими осетинами) — осетинским, русским и иностранными языками.

Степень владения языком зависит от множества субъективных и объективных факторов (возраст индивида, способности индивида, последовательность изучения, отношение к каждому из языков, значимость степени владения языком для продвижения в обществе, для конкретной коммуникативной сферы, общий уровень языковой и коммуникативной культуры двуязычного сообщества, система воспитания и образования и т.д.).

Функционально активным считается язык, который в силу социально-экономических, исторических, культурных, профессиональных и прочих причин стал повседневным средством общения для данного общества или отдельного индивида. Функционально более активным в условиях национально-русского билингвизма чаще всего становится не родной язык, а язык межнационального общения. Функциональный билингвизм в национальной республике означает использование в речевой практике своего родного языка и языка межнационального общения.

Осетинский язык функционально активен в двух сферах — «обычаи и традиции» и «фольклор и национальная культура». Включение сфер семейного, соседского и производственного общения, обиходно-разговорной речи, художественной литературы, средств массовой информации, печати и театра в функциональное поле осетинского языка происходит с учетом территориальных, социальных, возрастных и других характеристик.

Высокая степень знания русского языка связана не столько с его коммуникативной функцией как средства получения информации и общения, сколько с трансляционной функцией.

В последние десятилетия активизируется процесс развития общественных функций национальных языков — они употребляются во всех сферах человеческой деятельности, более широко используется родной язык и в профессиональной сфере.

Однако искусственное ускорение этого процесса приводит к появлению новообразований и изменений на разных структурных уровнях (главным образом, лексико-семантическом, синтаксическом и стилистическом) подчас не имеющих внутриязыковых потенций для того, чтобы закрепиться в узусе. Они воспринимаются носителями языка как ненормэтивные в силу ограниченных возможностей осетинского языка в ряде специальных и научно-технических сфер.

Вряд ли можно говорить об абсолютно равном знании и полномасштабном применении двух языков во всех функциональных сферах, не принимая во внимание длительность и интенсивность языковых контактов, языковую политику государства, степень развитости и употребительности языков и другие факторы.

В этой связи особенно актуальным становится вопрос о функциональной нагруженности второго, третьего и т.д. языков — о сферах их использования, о степени владения ими, распределении коммуникативных функций между контактирующими в каждом конкретном случае языками.

Ответы информантов-билингвов показали, что только 5% опрошенных владеют осетинским языком в полном объеме, 43 % — хорошо, 39 % — не очень хорошо (плохо) и 13%— не владеют. Эти цифры в определенной мере отражают степень языковой ассимиляции осетин.

В школьной и вузовской программе национальный, русский и иностранный языки выступают в качестве предмета обучения, а русский язык (в меньшей степени родной) — как средство обучения. Иностранный язык выполняет функцию межкультурной коммуникации и обмена информацией. Овладение вторым и иностранным языками предполагает не только создание новой языковой системы для отображения объективной реальности, но формирование новой концептуальной и языковой картин мира, представленных этими языками.

В четвертой главе «Экспериментальное исследование языкового сознания осетин в условиях дву/многоязычия» рассматриваются методы изучения языкового сознания, осуществляется сравнительно-сопоставительный анализ ядра языкового сознания осетин и сравнительное исследование его периферии, анализируются результаты свободного ассоциативного эксперимента, посвященного изучению ментального лексикона.

Свободный ассоциативный эксперимент является одной из наиболее разработанных и эффективных методик для анализа единиц ментального лексикона и принципов его организации. Ассоциативное значение понимается как потенциальное распределение реакций на некоторое слово-стимул. Совокупность множества ассоциативных реакций, полученная в массовом эксперименте, отражает разнообразные стратегии вербального ассоциирования. Реакции,

объединенные по разным основаниям в группы и подгруппы, демонстрируют существующие типы ассоциативной связи. Вербальные ассоциации имеют слабую зависимость от контекста, но в то же время фундаментально связаны со значением.

Свободный ассоциативный эксперимент позволяет выявить национально-культурную специфику образов мира носителей разных культур, поскольку ассоциативное поле слов-реакций на определенное слово-стимул представляет собой форму овнешнения значения, существующего в познании типичного носителя данной культуры. Кроме того, ассоциативный эксперимент представляет прекрасную возможность для межкультурного сравнения.

Ассоциативные поля исходных слов-стимулов рассматриваются как модель сознания, содержащая набор правил оперирования знаниями (вербальными и невербальными), принятый в определенной культуре. Полученные ассоциативные поля служат базой для анализа соедржания образов языкового сознания в рамках данной этнической культуры. Ассоциативная организация связей репрезентирует модель хранения знаний в памяти человека.

Лексикон естественного языка толкуется как более или менее объективированная таксономическая система, в основе которой, независимо от типа языка, лежит относительно последовательная классификация мира на предметно-событийные сущности. Лексикон — это сложное, динамическое, многоярусное, иерархичное образование, хранящее разнообразную информацию о предметах и явлениях, процессах окружающей действительности и отношениях между ними.

Слово признается единицей лексикона и средством доступа к информационной базе человека. Формальные (звуковые, графические), грамматические, семантические признаки, а также их комбинации служат параметрами для поиска слов в памяти.

Структура организации лексикона опирается на два общих принципа: логику упорядочения человеком знаний о мире и логику хранения знаний об особенностях оперирования словом в речи. Выделение ядра и периферии лексикона осуществляется по принципу частотности, с которой слово употребляется в качестве реакции на различные стимулы.

Ядро лексикона представлено высокочастотными лексическими единицами, преимущественно исконными, входящими в словарный запас детей до 6 лет включительно. Понятия, отражаемые этими словами, являются фундаментальными, понятиями, на которые опирается носитель любого языка в своей повседневной речедеятельности.

Ассоциативный эксперимент на материале осетинского языка проводился в Северо-Осетинском государственном университете в 2000-2004 годах.

В эксперименте участвовало 500 осетин-билингвов. Возраст испытуемых варьировался от 16 до 35 лет.

В качестве экспериментальной методики использовался свободный ассоциативный эксперимент с фиксацией первого ответа. Был предложен список слов-стимулов на родном (осетинском) языке.

Эксперимент проводился в письменной форме с группой испытуемых по 15-20 человек. Время эксперимента ограничивалось (50 слов — 50 минут). Эксперимент проходил в два этапа — реакции, полученные на стимулы по результатам первого этапа, послужили в качестве стимулов для второго этапа эксперимента.

В качестве стимулов для первого этапа эксперимента было предложено 200 наиболее частотных слов осетинского языка (иронский диалект/язык), отобранных методом сплошной выборки на материале текстов художественных произведений XX века.

Материалом для сравнения послужило ядро языкового сознания русских и ядро языкового сознания англичан, выявленные Н. В. Уфимцевой и А. А. За-левской.

В эксперименте, проведенном с осетинами-билингвами, было получено 14678 слов-реакций и 145 отказов. В 252 словах были допущены орфографические ошибки, что составляет 5.8% от всех полученных слов-реакций.

В ниже приведены первые 75 слов ядра осетинского языкового сознания, как имеющие наибольшее количество связей в ассоциативной вербальной сети. Цифры слева от слова обозначают ранг в ядре языкового сознания, цифры справа указывают число разных стимулов, вызвавших данное слово в качестве реакции по сумме двух этапов эксперимента.

Ядро языкового сознания осетин

Ранг Ассоциат Перевод ассоциата на русский язык Кол-во вызываемых его стимулов

1. зэггьын сказать 1131

2. лэеппу мальчик; молодой человек 712

3. чызг девочка; девушка; дочь 677

4. аез я 675

5. угевын быть 659

6. лаег мужчина; человек; муж 580

7. адэем люди 550

8. ды ты 512

9. бон день 458

10. хъагу село 420

11. ус женщина; жена 410

12. зэердаг сердце 382

13. хорз хороший 372

14. хаедзар ДОМ 324

15. раесугъд красивый 319

16. уарзон любимый 265

17. мах мы 257

18. фырт сын 249

19. эгхца деньги 237

20. зонын знать; уметь 226

21.5 рзестагг время 219

21.5 хур солнце 219

23. ныййарагг родитель 215

24. амонд счастье; судьба, доля 196

25. уарзондзинад любовь; приветливость 194

26.5 къах нога, стопа 186

26.5 заеронд старый 186

28. сывагллон ребенок 165

29. дзырд слово 155

30. тынг очень; сильно; крепко 151

31. кагнын делать 139

32. баелас дерево 136

33. загхх земля 127

34.5 хаехтэе горы 112

34.5 мад мать 112

36.5 дуар дверь 103

36.5 эгхсагв ночь 103

38. райсом утро 100

39. аз год 97

40. уыдон они 96

41. уынг "_улица- 95

РОС. НАЦИОНАЛЫ! БИБЛИОТЕКА СПстеувург 1 1

42.5 дзул хлеб 94

42.5 фыд отец 94

42.5 багет» страна; край 94

44. иннае другой; иной 88

45. цард жизнь 86

46. хистагр старший; старейшина, тамада 83

47. кусын работать; действовать 82

48. cay черный; траур 81

49. хъагуын быть нужным; недоставать 79

50. аегъдау закон, обычай, традиция; порядок, правило; дисциплина, поведение; приличие; нрав 77

51. бинонтае семейство; домочадцы 72

52. ног новый 71

53. худ шапка, папаха 68

54. знаг враг 66

55. даеу твой 64

56. маггуыр бедный 60

57.5 ныфс надежда 59

57.5 хаеринаг еда, пища 59

59. хабар новость 58

60.6 уазагг гость 57

60.5 зонд ум 57

62. хагст бой, битва, сражение; война 55

63. хъуыды мысль 51

64. кгесын смотреть; читать 45

65. зарын петь 44

66. хьаездыг богатый 41

67.5 Ирыстон Осетия 39

67.5 хо сестра 39

69. агфсымэгр брат 38

70. аевзжр плохой, дурной, скверный 37

71. бираг много 35

72. кад почет, уважение; слова 34

73. дзурын говорить 33

74. бадын сидеть 32

75. каестаер младший; молодой 31

Человек в ядре осетинского, русского языкового сознания и в ядре языкового сознания англичан определяется преимущественно как существо мужского пола: лаеппу, человек, man.

Традиционная осетинская семья, домочадцы составляют центральную зону семантической группы «Человек»: чынз «невестка», фырт «сын», ныййараег «родитель», сываеллон «ребенок», мад «мать», фыд «отец», хистжр «старейшина», бинонтае «домочадцы», хо «сестра», аефсымаер «брат». Формирование этнических осетин происходит под влиянием старших, рода, коллектива, сквозь призму родовых норм поведения, изначально сложившихся под воздействием среды обитания, мира, окружающего человека.

Сравнительный анализ ядра языкового сознания осетин, русских и англичан позволил выявить национально-культурную специфику и универсальный характер ядра языкового сознания. Национально-культурная специфика проявляется на уровне отдельных слов — именно на этом уровне обнаруживаются максимальные различия между языками. В то же время обнаруживается универсальный характер по линии концептуального сравнения в разных языках. Ядро языкового сознания осетин отражает этнокультурную картину мира, более традиционную по сравнению с русскими и англичанами.

Анализ содержательной стороны ядра лексикона осуществляется от «внешней» системы понятий к структурированию концептуальной картины мира. При структурировании всей области значений, покрываемой единицами ядра лексикона носителей осетинского языка, в центре схемы находится семантическое поле «Человек».

ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА. УСЛОВИЯ ЖИЗНИ

ЧЕЛОВЕК. СЕМЬЯ

СИСТЕМА ЦЕННОСТЕЙ И ОЦЕНОК

Для сравнительного анализа фрагментов периферии языкового сознания осетин-билингвов, изучающих английский язык на юридическом факультете Северо-Осетинского государственного университета, нами были выбраны следующие слова-стимулы: закъон, фыдракаенд, аефхаерд, закон, преступление, наказание, law, crime, punishment. Данные общеупотребительные

правовые термины являются обозначениями явлений, идентичных явлениям наивной картины мира В свободном ассоциативном эксперименте участвовало 100 студентов.

Вопрос о толковании значений и их интерпретации для системы современного права является жизненно важным. Специфика правовой и наивной картин мира проявляется в различных аксиологических трактовках явлений действительности. Взаимодействие наивной и специальной (правовой) картин мира приводит к изменениям семантики слов и словарного состава языка. Общепринято, что в области своей специальности человек обладает системными знаниями, а в остальных областях ассоциации носят локальный характер.

Язык права представляет собой неоднородное явление. Многие правовые термины, принадлежа литературному языку, занимают промежуточное положение между терминами и не-терминами, т. е. одновременно входят в состав терминологической и общеупотребительной лексики.

Терминосистемы являются специфическими фрагментами картины мира в силу относительной закрытости терминологического поля как определенной сферы человеческой деятельности. Изменяющиеся общественные отношения, социально-экономические условия и морально-этические воззрения, модифицируя правовую картину мира, оказывают непосредственное воздействие на наивную карггину мира.

Языком науки, обучения и делового общения в республике является русский язык, поскольку терминологический фонд осетинского языка находится на этапе становления. Кроме того, студенты-юристы, участвовавшие в эксперименте, обучались профессиональной коммуникации на английском языке. Все вышеупомянутые факторы объясняют тот факт, что периферия языкового сознания осетин-билингвов представлена тремя знаковыми системами: русской языковой картиной мира (основная зона), английской языковой картиной мира (в рамках приобретенной компетенции) и осетинской языковой картиной мира (фрагментарно).

Соотношение количества и видов реакций на стимулы в русском, английском и осетинском языках

Количество Количество Количество

Слово-стимул разных слов- парадигмати- синтагматиче-

реакций ческих реакций ских реакций

закон 56 1882 846

преступление 39 2132 228

наказание 30 1012 —

1а\у 37 1583 318

crime 27 1509 120

punishment 18 865 230

закъон 9 451 125

фыдракгенд 18 744 186

эефхагрд 10 226 242

Всего 244 10404 2295

Среди синтагматических реакций преобладали конструкции «существительное + прилагательное», «существительное + существительное», «существительное + глагол», а также отмечались устойчивые словосочетания.

Наблюдались разные стратегии реагирования — обобщение, уподобление, определение качества, оценка, синонимия, противопоставление, импликация, аллюзия. Случаи переводной стратегии, т. е. идентификации значения слова с помощью перевода не зафиксированы. Это подтверждают полученные в результате опроса данные о том, что языки не функционируют параллельно в языковом сознании осетин-билингвов, даже при искусственном трилингвиз-ме, поскольку речевые механизмы функционируют автономно. Перенос образов-реакций из одного языка в другой не наблюдался. Более того, ассоциирование осуществлялось в рамках национально-культурной компетенции: «Преступление и наказание», Раскольников, тайга; «Law and Order», police, policeman; аегьдау, «/ЗЕфхаердты Хаесанзе». Выбор стратегии ассоциирования и его основные типы не зависели от того является ли язык эксперимента родным, вторым или он усваивается в учебных условиях.

В реакциях на все слова-стимулы обнаружены компоненты эмоциональности и оценки, не зафиксированные в словарных статьях, но получившие лексическое наполнение в секторе ассоциативного поля слова. Отмечалась различная степень актуализации значений полисемантических слов-стимулов в языковом сознании испытуемых — происходило перераспределение лекси-ко-семантических вариантов по степени их коммуникативной значимости.

Межъязыковое сопоставление позволило выявить не только универсалии процессов ассоциирования и их результатов, но и национально-культурную специфику: аегьдау (ЗАКЪОН), аегад (ФЫДРАК/ЕНД), «/Ефхаердты Хаесанае» (ЖФХЖРД).

Таким образом, в условиях дву/могоязычия формирование семантических сетей и их экстериоризация через единицы разных языков осуществляется в пределах наработанного индивидом социокультурного опыта.

Обработка ассоциативных реакций по методике Ф.Е. Василюка подтвердила, что лидирующее положение при качественной характеристике элементов ассоциативного поля занимают предметные образы, что закономерно, поскольку предметность является универсальным свойством человеческого мышления.

Типологизация ассоциативных образов

Слово-стимул Полюса структуры об раза

полюс предмета полюс значения полюс чувственной ткани значения полюс личного смысла полюс чувственной ткани личного смысла полюс слова

закон 1682 392 167 - 68 -

преступление 1956 475 78 66 34 -

наказание 1012 119 - 80 50 -

law 1395 319 - - 132 -

crime 1150 323 - 4 32 -

punishment 771 281 - 62 133 -

закъон 388 - - - 188 -

фыдракагнд 672 - - 2 105 -

агфхзерд 337 243 - - 16 2

Всего 9427 2151 245 214 658 2

В% 74% 16.91% 1.9% 1.7% 5.2% 0.02%

Ассоциативное поле слов-реакций на определенное слово-стимул представляет собой своеобразную форму овнешнения значения, существующего в сознании носителя данной культуры. Поскольку значение языковых единиц не только антропоцентрично, но и этноцентрично, ориентировано на данный этнос, оно в полной мере раскрывает содержание, заложенное в слове, помогает понять фрагмент действительности, стоящий за словом, выявить особенности национальной культуры и специфику функционирования слова в языке. Значения слов, являясь культурными феноменами, «присваиваются» человеком по мере овладения культурой и языком, передаются из поколения в поколение в результате совместной деятельности.

Наше исследование показало, что знания о мире русской и англоязычной культур в условиях учебного трилингвизма не формируются в рамках родной (осетинской) культуры, поскольку образы сознания включают не только значение и смысл, но и чувственную ткань смысла. Структура образа языкового сознания не определяется набором значений, стоящих за данным словом в родном языке.

Содержание языкового сознания би/полилингва только в условиях естественной аккультурации может приблизиться, но не достигнуть полного совпадения со структурой образов языкового сознания носителя другого языка.

В заключении приводятся основные выводы, полученные в ходе исследования:

1. Каждый тип культуры вырабатывает свой символический язык, свой образ мира. Культура непосредственно связана с этническим мировидением. Однако

в поликультурном этногеографическом пространстве, когда существенная часть населения является двуязычной, а также в связи с вхождением России в мировое сообщество, поликультурный и полилингвальный образ мира стал реальностью.

2. Языковая ситуация в Республике Северная Осетия — Алания является несбалансированной и характеризуется наличием всех видов продуктивного билингвизма. Осетинско-русское двуязычие определяется как одностороннее, этническое, контактное и массовое. Русско-осетинское двуязычие предстает преимущественно как учебное (искусственное) и пассивное.

Несмотря на активизацию общественных функций национальных языков, нельзя говорить о равной функциональной нагруженности осетинского и русского языков. Высокий уровень владения русским языком обусловлен не столько его коммуникативной, сколько трансляционной функцией.

Специальный опрос информантов-билингвов показал, что только 5 % опрошенных владеют осетинским языком в полном объеме, 43 % — хорошо, 39% — не очень хорошо (плохо) и 13 % — не владеют. Такова степень языковой ассимиляции осетин.

3. Процесс становления дву/многоязычия сопровождается сложным взаимовлиянием и взаимодействием в сознании и речевой деятельности индивида двух или нескольких языковых систем.

Языковое сознание би/полилингва представляет собой гибридную структуру, совмещающую несколько знаковых систем. Более поздняя система встраивается в уже существующую, внедряясь в языковое сознание индивида. При формировании би/полилингвального сознания оптимальной моделью представления внеязыковой реальности является полилингвальная модель языковой картины мира, структурируемая из компонентов, дополняющих, расширяющих и углубляющих образ мира, отраженный в языках.

В языковом сознании би/полилингва существует единая модель языковой идентификации, опирающаяся на полилингвальную модель представленности мира.

Статус родного языка устанавливается личностью. Процедура идентификации родного языка в сознании би/полилингва осуществляется путем осознания этнической, культурной, языковой, мировоззренческо-понятийной принадлежности и общности психического склада.

Диалог культур в сознании би/полилингвов представляет собой общение образов сознаний разных культур в рамках одного сознания. Целостная картина мира как осетин-билингвов, так и русских-монолингвов не является сугубо этнической, она представлена двумя зонами культуры (без учета инокультур-ных влияний) — осетинской и русской. Языковая картина мира осетин-билингвов получает двуязычное воплощение.

Языки не функционируют параллельно в языковом сознании осетин би/полилингвов, даже в условиях искусственного трилингвизма, поскольку речевые механизмы функционируют автономно.

4. Инвариантное ядро культуры, проявляющееся в архетипах «коллективного бессознательного» этносов, является основой этнического мировидения.

В религиозном сознании древних осетин-язычников сложился религиозный дуализм, предполагавший почитание двух противоположных начал — добра и зла, мира естественного и сверхъестественного, реального и загробного. Семантическая триада «жизнь — смерть — жизнь» являлась доминантой мироощущения осетин.

В космологических представлениях осетин прослеживается нерасчлен-ность мировосприятия, отразившаяся в сознании многочисленного пантеона богов. Верховный бог Хуыцау — это поздний образ эпохи средневековья, возникший с появлением тенденции к единобожию.

Древняя структура вертикального членения мира представлена тремя космологическими сферами — верхней, средней и нижней, что отражает религиозно-мифологические представления о трехчленном строении мироздания.

Нерасчленность сфер экономической, политической и духовной жизни была главной характеристикой традиционного горского общества. Единственным «следом» этой нерасчленности в рамках традиционных верований осетин является куывд, выступающий регулятором взаимоотношений людей с окружающей средой.

5. Для нашего исследования существенно различение универсальных концептов, отражающих особое мировидение народа, и этноспецифических концептов, отражающих понятия, явления и предметы, характерные только для определенной культуры, и выражаемые безэквивалентными лексическими единицами.

Ключевые культурные концепты фарн, куывд и аегъдау, покрывая центральную зону языковой картины мира осетин, включают в себя другие базовые концепты этнокультурной модели. Результаты свободного ассоциативного эксперимента по выявлению содержания образов языкового сознания осетин подтвердили, что ключевые этнокультурные концепты, отражая основы мировидения осетин, передают весь комплекс представлений, связанных с традициями, обычаями, обрядами, правовыми и морально-этическими нормами народа. Поликультурная картина мира кристаллизуется вокруг «центральной зоны», содержащей этнические константы, а также ценности и верования данного общества в свернутом виде.

6. Влияние русскоязычной культуры на формирование языковой картины мира осетин обусловлено наличием общего политико-экономического, культурного и научного пространства. Это вызвало усиление коммуникативных взаимодействий, в том числе межкультурных, и привело к общности базовых знаний о мире. Возросла плотность информационных потоков, поступающих по русскоязычному каналу В результате этих процессов русский язык стал не только средством и способом приобщения к новым знаниям, но также стимулом внутриязыкового развития.

В языковой картине мира осетин отсутствовали лексемы не связанные с условиями жизни и быта народа. Позднее они были заимствованы из русского языка. В то же время в осетинском языке имеется много слов, обозначающих понятия не характерные для русского бытования.

Наиболее очевидные изменения в лексике осетинского языка происходят не только за счет заимствований, главным образом из русского языка, но также за счет развертывания собственных потенциальных возможностей — переосмысления значений осетинских слов, создания неологизмов на базе оригинальных лексических и словообразовательных средств.

7. Ядро языкового сознания осетин-би/полилингвов представлено наиболее частотными словами осетинского языка. Ведущее место в ядре лексикона осетин занимают существительные— 66 7% (в ядре языкового сознания русских— 70%, в ядре языкового сознания англичан— 64%). Понятия, отражаемые этими словами, являются фундаментальными, обыденными понятиями, на которые опирается носитель языка в своей повседневной речедеятельности

Межъязыковые сравнения ассоциатов, полученных в результате эксперимента, позволили выявить универсальное и этноспецифическое в языковых картинах мира осетин, русских и англичан. Было подтверждено наличие некоторых универсальных моделей связей в лексиконе, а также выявлена национально-культурная специфика их реализации Ядро языкового сознания осетин отражает этнокультурную картину мира более традиционную, по сравнению с русскими и англичанами.

Независимо от принадлежности тому или иному этносу, ядро лексикона в различных языках образуют слова, выражающие универсальные понятия.

Полилингвальная модель языковой картины мира осетин включает центральную зону и периферию. Центральная зона представлена этноязыковой картиной мира (ядро ментального лексикона осетин, этнокультурные концепты как ключевые слова языка и культуры и «культурная» лексика, отражающая специфические для данного народа реалии), причем отдельные элементы центральной зоны дублируются, а квази-понятия передаются средствами осетинского и русского языков, но чаще объем понятий, даже заимствованных, не совпадает Периферия полилингвальной модели языковой картины мира осетин-билингвов состоит из компонентов русской языковой картины мира (основная зона), англоязычной/иноязычной картины мира (в рамках приобретенной компетенции) и осетинской языковой картины мира (фрагментарно).

Структура компонентов данной полилингвальной модели соотносится с функциональной активностью указанных языков: осетинский язык используется в сфере бытового общения и традиционной культуры (в меньшей степени — русский), а русский и иностранный языки — в официально-деловой, общественно-политической и научной сферах, при межкультурной коммуникации.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1. Некоторые вопросы словообразовательной активности иноязычной лексики// Вопросы индоевропейского словообразования и классической филологии. — Томск: ТГУ, 1997, —0.4 п. л.

2. Культура речи: к вопросу о нормах современного литературного произноше-ния//Информационное общество: культурологические аспекты и проблемы. — Краснодар-Москва: МАИ, РАО, МК РФ и КГИКиИ, 1997. — 0.2 п. л.

3. Аранжировка стилистических нюансов в контексте драматургического про-изведения//Проблемы грамматической стилистики. Вып. И. — Ростов-на-Дону: РГУ, 1997, —0.2 п. л.

4. Механизмы речевого действия в аспекте анализа драматургического произве-дения//Функционирование языка в различных языковых жанрах. Вып. IV. — Ростов-на-Дону: РГУ, 1998. — 0.2 п. л.

5. Неомифология и художественный образ в искусстве XX века//Труды XX всемирного философского конгресса. Ч. III. — США, Бостон, 1998. — 0 6 п. л.

6. Механизмы речевого действия в свете лингвистических теорий// Семантика языковых единиц. М.: Ин-т языкознания, 1998. — 0.6 п. л.

7. Принципы вербальной коммуникации//Человек— Коммуникация— Текст. Вып. II. Ч. II. — Барнаул: АГУ, 1998. — 0,2 п. л.

8. Проблема точности в художественном переводе//Философия и журналистика в контексте культуры. Вып. ГУ. — Ростов-на-Дону: РГУ, 1998. — 0.2 п. л.

9. Каналы и механизмы коммуникации//Сборник трудов лингвистического семинара. УФА: БГУ, 1998. — 0.2 п. л.

10. Из истории становления христианства в Осетии//Вестник СОГУ. Вып. II. — Владикавказ: СОГУ, 2000. — 1.0 п. л.

11. Словесное действие в условиях вторичного речевого жанра//Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. Вып. I. — Владикавказ: СОГУ, 2000. —0.6 п. л.

12. Монолог как экстериоризация внутренней речи//Актуальные проблемы психологии и лингвистики. — Москва-Пенза: Ин-т языкознания РАН, Ин-т психологии РАН, ПГПУ, 2000. — 0.2 п. л.

13. Ритмический образ оригинала и перевод//Филология и педагогика: вопросы взаимодействия. Вып. II. — Владикавказ: СОГУ, 2001. — 0.6 п. л.

14. Мифологические и религиозные верования осетин//Йстория и философия культуры: актуальные проблемы. Вып. V. — Владикавказ: СОГУ, 2001. — 0.8 п. л.

15. Пословицы и поговорки как средство народного воспитания// Актуальные проблемы истории, культуры, образования. Вып. IV.— Владикавказ: СОГУ, 2001.— 0.6 п. л.

16. Структурирование иноязычного пространства как инновационный подход к обучению коммуникации//Сборник тезисов научно-практической конференции «Ана-ньевские чтения». — СПб.: СПбГУ, 2002. — 0.2 п. л.

17. Лингво-коммуникативные параметры английской литературно-разговорной речи в рамках учебного дискурса//Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. Вып. III. — Владикавказ: СОГУ, 2002. — 0.6 п. л.

18. Модель мира как этнокультурная репрезентация концептуальной системы//

Вестник СОГУ 2002 — I 0 п л

19 Религия как культурная традиция прошлого//Сборник тезисов научно-практической конференции «Ананьевские чтения». — СПб.: СПбГУ, 2003. — 0.2 п. л

20. Язык в соприкосновении культур/ЛИ Гагкаевские чтения — Владикавказ: СОГУ, 2003, —0.2 п. л.

21. Язык и образ мира в общей теории языка//Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики Вып IV — Владикавказ- СОГУ. 2003 — 1 0 п. л

22 Речевая деятельность- стратегия и механизмы обучения//История и философия культуры актуальные проблемы Вып. VI — Владикавказ: СОГУ, 2003. — 0.5 п. л.

23 О видах интерференции и формах ее проявления в контексте лингводидак-тики//Педагогический процесс проблемы и перспективы Вып V — М • МПА-Пресс, 2004, —0.8 п л.

24. Знание языка и владение языком//Человек, государство, общество: традиционные проблемы и новые аспекты — Владикавказ: ВГИУ, 2004. — 0.2 п л.

25 Проблемы идентификации родного языка в сознании билингва// Актуальные проблемы коммуникации и культуры — Пятигорск: ПГЛУ, 2004. — 0.4 п. л

26 Национально-культурная специфика сознания осетин//Национальные филологические школы и общая теория языка Вып. VI. — Владикавказ: СОГУ, 2004 — 2.0 п. л.

27 Концепция образа мира//История и философия культуры: актуальные проблемы. Вып. VII — Владикавказ: СОГУ, 2004. — 0.6 п. л.

28 Языковое сознание: содержание и функционирование//Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. Вып V — Владикавказ: СОГУ, 2004. — 0 8 п. л.

29 Сознание' его структура и составляющие//Национальные филологические школы и общая теория языка Вып VI — Владикавказ' СОГУ 2004. — 1 0 п. л

30. Диалог культур — диалог сознаний//Язык и мышление: психологические и лингвистические аспекты. — Москва-Пенза: Ин-т психологии РАН, Ин-т языкознания РАН, ПГПУ, 2004. — 0.2 п. л.

31. Язык и межкультурная коммуникация//Единое информационное пространство России, федеральный и региональный компоненты. — Москва-Краснодар: МАИ, РАО, МК РФ, КГУКиИ, 2004. — 0.2 п. л.

32. Степень владения языками при многоязычии//Известия высших учебных заведений Северо-Кавказский регион. Приложение. 2004 №4. — 0,8 п. л

33 Основы религиозного мировидения осетин//Научная мысль Кавказа. Приложение. 2004. № 8. — 0.8 п. л.

34. Вопросы типологии при осетинско-русском двуязычии//Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. 2004. № 4. — 0,8 п. л.

35 Модель мира в языке: проблемы двуязычного пространства. — Владикавказ' СОГУ, 2004. — 13.4 п. л.

»2592 0

РНБ Русский фонд

2006-4 3662

Подписано в печать 04.10.2004г. Усл. п. л. 2,5. Заказ № 118. Тираж 150 экз.

Полиграфический центр Северо-Осетинского государственного университета им. К.Л.Хетагурова, 362025, г.Владикавказ, ул.Ватутина, 46.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Тамерьян, Татьяна Юльевна

Введение.5 —

Глава I. Ментальный мир человека.14—

1.1. Сознание как самостоятельная категория.14

1.2. Структура образа сознания.18

1.3. Составляющие образа сознания.24

1.4. Кросс-культурные исследования национальной ментальности.

1.5. Билингвальное сознание: содержание и функционирование

1.6. Концепция образа мира. 71

1.7. Язык и образ мира в общей теории языка. 79

1.8. Картина мира как ядро мировидения и мировоззрения.

1.9. Взаимодействие и взаимовлияние концептуальной и языковой картин мира.

1.10. Влияние русскоязычной культуры на формирование языковой картины мира осетин.

Выводы. 137

Глава II. Способы и формы представления знаний о мире . 144

2.1. Структуры представления знаний.144

2.2. Концепт как лингвокультурологический феномен. 171

2.3. Архитектоника концепта.186

2.4. Методы концептуального анализа языка.193

2.5. Основы мировидения осетин.204

2.6. Осетинские этнокультурные концепты по данным языковой картины мира.

2.7. Виды национально-специфической лексики как отражение особенностей этнического мышления

235

Выводы. 256

Глава III. Взаимодействие языков в дву/многоязычном коммуникативном пространстве (осетинский - 261-314 русский - английский языки).

3.1. Основные направления изучения дву/многоязычия:

261 — современное состояние проблемы.

3.2. Проблемы идентификации родного языка в сознании билингва.

3.3. Вопросы типологии дву/многоязычия. 271 —

3.4. Виды интерференции и формы ее проявления. 281

3.5. Языковая способность: структура и содержание. 289

3.6. Знание языка и владение языком. 297

3.7. Степень владения языком в условиях дву/многоязычия.

Выводы. 311

Глава IV. Экспериментальное исследование языкового сознания осетин в условиях дву/многоязычия.

4.1. Методы изучения языкового сознания. 315

4.2. Сравнительно-сопоставительный анализ ядра языкового сознания осетин.

4.3. Сравнительное исследование фрагментов периферии языкового сознания осетин.

Выводы. 371

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Тамерьян, Татьяна Юльевна

В России этнолингвистический аспект поликультурности наиболее ярко выражен в национальных республиках, где компактно проживают представители нескольких национальностей. Наряду с русским языком как языком межнационального общения, коммуникация осуществляется более чем на 160 языках.

В поликультурном этногеографическом пространстве значительная часть населения является двуязычной. Двуязычие, обогащенное наследием двух культур, создает благоприятные условия для овладения иностранным языком.

По официальным данным ООН и ЮНЕСКО, в качестве основной тенденции межкультурной коммуникации выступает многоязычие: владение, как минимум, двумя иностранными языками, одним из которых — активно. Кроме того, происходит смена акцентов с изучения традиционных г европейских языков на изучение языков других зарубежных государств, с которыми поддерживаются культурно-экономические и политические контакты.

Среди языков-макропосредников международного и межнационального общения немаловажная роль отводится русскому языку, который является рабочим в различных органах и организациях СНГ, и государственным — в национальных республиках, краях и областях, входящих в состав России. Через его посредство осуществляется ознакомление с достижениями всемирной культуры.

Мировое культурно-экономическое пространство - относительно новое понятие, обозначающее взаимодействие и взаимовлияние в условиях интенсивной интернационализации разных сфер общественной жизни современного мира.

Новейшим этапом интернационализации стала глобализация — растущая взаимозависимость стран и народов, расширение контактов между людьми разных национальностей и формирование общих ценностей.

Идея так называемого «глобального общества» (Global society) или «глобальной деревни» (Global village) выступает в качестве доминанты мирного сосуществования разных стран, представителей разных этнических, языковых, религиозных и социокультурных групп.

В России на первое место по международной значимости выдвигается английский язык - он является основным языком кросс-культурного и кросс-континентального общения для многих народов. Однако глобализация обнаруживает также и серьезные негативные аспекты. Проникновение в Россию английского языка не только способствует приобщению к гуманитарно-глобальным ценностям, но сопровождается внедрением в сознание не самых лучших образцов англо-амёриканской культуры. Кроме того, наряду с новыми возможностями, идея глобализации создает и новые проблемы. Наиболее значимой из них является сохранение национального языка и культуры.

Проблемы взаимоотношения языка и культуры требуют сложного и многоаспектного подхода. Картина мира не только отражает в языке окружающую действительность, мораль, систему ценностей, менталитет, национальный характер, но и формирует язык и его носителей.

Существенные особенности языков и культур вскрываются при контрастно-сопоставительном изучении в контексте их непосредственного и опосредованного историко-культурного взаимодействия.

Человек, воспитанный в условиях одной лингвокультуры, монокультурен и лингвоцентричен. Он обладает вербализованной картиной мира, сформированной в рамках родного языка. Монолингвальная модель представленности мира является наиболее распространенной и изученной в современном языкознании. Тем не менее необходимо учитывать реальное многообразие форм существования и смешения этносов, взаимодействия языков этнического, межнационального и международного общения, которое может быть представлено только полилингвальной моделью языковой картины мира.

Овладение другим языком включает человека в социокультурный контекст развития сознания - тем самым он овладевает и другой картиной мира, отраженной в языке. Формирование культурно-языкового пространства, погружение в которое происходит по принципу расширения круга культур, обеспечивает поликультурное и би/полилингвальное развитие языковой личности.

С.Г.Тер-Минасова полагает, что при изучении второго/иностранного языка возникает вторичная картина мира, не столько отражаемая языком, сколько создаваемая им. А взаимодействие первичной и вторичной картин мира представляет собой сложный психологический процесс, требующий отказа от собственного «я» и приспособления к другому видению мира [Тер-Минасова 2000:49-50].

Мы разделяем точку зрения Ю.М.Лотмана, который считает, что пространство реальности не охватывается ни одним языком в отдельности, а только их совокупностью. «Представление о возможности одного идеального языка как оптимального механизма для выражения реальности является иллюзией. Минимальной работающей структурой является наличие двух языков и их неспособность, каждого в отдельности, охватить внешний мир. Сама эта неспособность есть не недостаток, а условие существования, ибо именно она диктует необходимость другого (другой личности, другого языка, другой культуры)» [Лотман 1992:9].

Таким образом, при определении этапов исследования и постановки целей и задач мы отталкивались от следующей гипотезы: в условиях кросс-культурной и межнациональной коммуникации оптимальной моделью представления внеязыковой реальности является полилингвальная модель языковой картины мира, структурируемая из компонентов, дополняющих, расширяющих и углубляющих образ мира, отраженный в языках.

Разработка полилингвальной модели языковой картины мира, исследование содержания, структуры и особенностей би/полилингвального сознания осуществляется в условиях языковой ситуации в Республике Северная Осетия - Алания. Сравнительный анализ языкового сознания осетин, владеющих иронским диалектом/языком, русских и англичан позволяет установить национально-культурную специфику и универсальный характер языкового сознания. Исследование ментального лексикона осетин би/полилингвов дает возможность выявить его ядро и периферию и определить их составляющие. Анализ ключевых культурных концептов, рассматриваемых в ценностном измерении, позволяет выделить «центральную зону» культуры осетин. Эти факторы обуславливают актуальность настоящего исследования.

Новизна настоящего исследования заключается в том, что языковая модель поликультурного мира, в центре которой находится личность, обладающая многоязычной и поликультурной компетенцией, впервые становится предметом изучения.

Объектом исследования является полилингвальная модель языковой картины мира.

В качестве предмета исследования рассматриваются особенности вербализации картины мира осетин в условиях поликультурного мира.

Целью диссертационного исследования является выявление специфики структуры и содержания полилингвальной модели языковой картины мира осетин-би/полилингвов, в том числе в условиях учебного трилингвизма. В соответствии с целью были определены задачи исследования:

1) выявить структуры языкового сознания при би/полилингвизме; определить характер взаимодействия и взаимовлияния языковых систем в сознании и речевой деятельности индивида;

2) определить уровнь владения языками и характер дву/многоязычия в Республике Северная Осетия — Алания;

3) выявить степень влияния русского языка на формирование языковой картины мира осетин-би/полилингвов;

4) выявить особенности осетинской ментальности;

5) выявить и описать национально-специфические концепты как основу мировидения и мировоззрения осетин;

6) выявить слова-стимулы для изучения языкового сознания осетин (иронский диалект/язык);

7) выявить ядро и периферию языкового сознания осетин;

8) осуществить сравнительно-сопоставительный анализ ядра ментального лексикона осетин, русских и англичан.

В качестве материала для исследования были использованы данные свободных ассоциативных экспериментов, результаты опросов информантов, а также данные словарей исследуемых языков.

Методологической базой исследования послужили основные положения современной психолингвистики, когнитивной лингвистики и л ингвокультурологии:

- деятельностная онтология сознания, опирающаяся на деятельностный относительный принцип, деятельностную теорию сознания и общепсихологическую теорию деятельности. Языковое сознание рассматривается в рамках понятийной парадигмы «деятельность» -«культура» - «сознание» - «личность»;

- развитие психики человека в онтогенезе представляет собой процесс взаимодействия способов представления знаний - семантического и фреймового. Структуры представления знаний организованы вокруг концептов и содержат основную, типологическую и потенциально важную информацию; психолингвистическая концепция слова (разработанная А.А.Залевской), трактует слово как продукт переработки перцептивного, когнитивного и аффективного опыта, протекающего по закономерностям индивидуальной психической деятельности под контролем социально выработанных систем вербальных значений, отношений, норм и оценок. Слово рассматривается как средство доступа к единой информационной базе человека;

- язык трактуется как естественный субстрат культуры, который пронизывает все ее структуры и служит инструментом ментального упорядочивания мира и средством закрепления этнического мировидения.

Многоаспектность объекта исследования требует привлечения комплексного подхода, обеспечивающего наибольшую эффективность межъязыковых/межкультурных и внутриязыковых/внутрикультурных сопоставлений с использованием следующих методов и приемов описания:

- экспериментальные методы (опрос информантов, тестирование, интроспекция, свободный ассоциативный эксперимент, лексико-семантический эксперимент, лингвистическое моделирование);

- сопоставительный метод;

- методы концептуального анализа;

- анализ образа сознания по методике Ф.Е.Василюка;

- приемы интерпретации и статистической обработки полученных данных.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Модель полилингвальной картины мира осетин в условиях дву/многоязычия включает центральную зону и периферию. Интегративный характер модели как сложного, многоаспектного явления заключается в том, что она не сводима к совокупности компонентов, ее составляющих.

2. Целостная картина мира осетин-билингвов и русских монолингвов не является сугубо этнической, она представлена двумя зонами культуры (без учета инокультурных влияний) - осетинской и русской. Языковая картина мира осетин получает двуязычное воплощение.

3. Знания о мире русско- и англоязычной культуры (в условиях учебного трилингвизма) у осетин-би/полилингвов не формируются в рамках родной (осетинской) культуры, как показывает анализ образов сознания, которые включают не только значение и смысл, но и чувственную ткань личного смысла. Структура образа языкового сознания не определяется набором значений, стоящих за данным словом в родном языке.

4. Влияние русского языка на формирование языковой картины мира осетин, обусловленное наличием общего политико-экономического, культурного и научного пространства, вызвало усиление коммуникативных взаимодействий, в том числе межкультурных, и привело к общности базовых знаний о мире. Русский язык явился не только средством и способом приобщения к новым знаниям, но также стимулом внутриязыкового развития.

5. Языковое сознание би/полилингва представляет собой гибридную структуру, вмещающую несколько знаковых систем. Языки не функционируют параллельно в языковом сознании осетин, даже в условиях искусственного трилингвизма, поскольку речевые механизмы функционируют автономно.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее теоретические положения могут быть использованы во многих областях современной лингвистики и лингводидактики. Данные ассоциативных экспериментов могут послужить основой для составления словарей ассоциативных норм осетинского языка. Наиболее частотные слова осетинского языка (иронский диалект/язык), отобранные в качестве стимулов для первого этапа ассоциативного эксперимента, могут быть использованы для составления частотного словаря осетинского языка. Результаты межкультурных/межъязыковых сравнений могут быть применены при разработке вопросов межкультурной коммуникации. Приемы концептуального анализа могут быть использованы при описании других культурных концептов.

Практическая ценность работы заключается в том, что содержащиеся в ней выводы и языковой материал могут составить основу спецкурсов по психолингвистике, социолингвистике, когнитивной лингвистике и лингвокультурологии. Положения и выводы диссертации могут способствовать совершенствованию описания ментального лексикона человека и языковых моделей поликультурного мира.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на международных и всероссийских конференциях «Актуальные проблемы психологии и психолингвистики» (Москва-Пенза), «Ананьевские чтения» (Санкт-Петербург), «III Гагкаевские чтения» (Владикавказ), «Язык и мышление: психологические и лингвистические аспекты» (Москва-Пенза), «Единое информационное пространство России: федеральный и региональный компоненты» (Москва-Краснодар), XX Всемирный философский конгресс (Бостон, США). По теме диссертации опубликовано 35 работ, в том числе монография.

Структура диссертации определяется ее исследовательскими целями и задачами. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка словарей и принятых сокращений и двух приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Языковая модель поликультурного мира: интерлингвокультурный аспект"

ВЫВОДЫ

1. Свободный ассоциативный эксперимент является одной из наиболее разработанных и эффективных методик анализа единиц ментального лексикона и принципов его организации. Ассоциативное значение понимается как потенциальное распределение реакций на некоторое слово-стимул. Совокупность множества ассоциативных реакций, полученная в массовом эксперименте, отражает разнообразные стратегии вербального ассоциирования. Реакции, объединенные по разным основаниям в группы и подгруппы, демонстрируют существующие типы ассоциативной связи. Вербальные ассоциации имеют слабую зависимость от контекста, но в то же время фундаментально связаны со значением.

2. Свободный ассоциативный эксперимент позволяет выявить национально-культурную специфику образов мира носителей разных культур, поскольку ассоциативное поле слов-реакций на определенное слово-стимул представляет собой форму овнешнения значения, существующего в сознании типичного носителя данной культуры. Кроме того, ассоциативный эксперимент представляет прекрасную возможность для межкультурного сравнения.

3. Ассоциативные поля исходных слов-стимулов рассматриваются как модель сознания, содержащая набор правил оперирования знаниями (вербальными и невербальными), принятый в определенной культуре. Полученные ассоциативные поля служат базой для анализа соедржания образов языкового сознания в рамках данной этнической культуры. Ассоциативная организация связей репрезентирует модель хранения знаний в памяти человека.

4. Лексикон естественного языка толкуется как более или менее объективированная таксономическая система, в основе которой, независимо от типа языка, лежит относительно последовательная классификация мира на предметно-событийные сущности. Лексикон - это сложное, динамическое, многоярусное, иерархичное образование, хранящее разнообразную информацию о предметах и явлениях, процессах окружающей действительности и отношениях между ними.

Слово признается единицей лексикона и средством доступа к информационной базе человека. Формальные (звуковые, графические), грамматические, семантические признаки, а также их комбинации служат параметрами для поиска слов в памяти.

5. Структура организации лексикона опирается на два общих принципа: логику упорядочения человеком знаний о мире и логику хранения знаний об особенностях оперирования словом в речи. Выделение ядра и периферии лексикона осуществляются по принципу частотности, с которой слово употребляется в качестве реакции на различные стимулы.

Ядро лексикона представлено высокочастотными лексическими единицами, преимущественно исконными, входящими в словарный запас детей до 6 лет включительно. Понятия, отражаемые этими словами, являются фундаментальными понятиями, на которые опирается носитель любого языка в своей повседневной речедеятельности. Независимо от принадлежности к тому или иному этносу, ядро лексикона в различных языках образуют слова, выражающие универсальные в своей сущности понятия.

Ядро языкового сознания осетин представлено наиболее частотными словами осетинского языка. Ведущее место в ядре лексикона осетин занимают существительные - 66.7% (в ядре языкового сознания русских — 70%, в ядре языкового сознания англичан — 64%).

Ядро языкового сознания осетин отражает этнокультурную картину мира, более традиционную, по сравнению с русскими и англичанами.

Языки не функционируют параллельно в языковом сознании осетин-би/полилингвов, даже в условиях искусственного трилингвизма, поскольку речевые механизмы функционируют автономно. Перенос образов-реакций из одного языка в другой не наблюдался. Более того, ассоциирование осуществлялось в рамках национально-культурной компетенции.

6. Периферия языкового сознания осетин-билингвов представлена тремя знаковыми системами: русской языковой картиной мира (центральная зона), английской языковой картиной мира (в рамках приобретенной компетенции) и осетинской языковой картиной мира (фрагментарно).

7. Сравнительный анализ ядра языкового сознания осетин, русских и англичан позволил выявить национально-культурную специфику и универсальный характер ядра языкового сознания. Национально-культурная специфика проявляется на уровне отдельных слов - именно на этом уровне обнаруживаются максимальные различия между языками. В то же время обнаруживается универсальный характер по линии концептуального сравнения в разных языках. Ядро языкового сознания осетин отражает этнокультурную картину мира, более традиционную, по сравнению с русскими и англичанами.

8. Межъязыковое сравнение ассоциатов позволяет выявить универсальное и этноспецифическое. Было подтверждено наличие некоторых универсальных моделей связей в лексиконе, обнаружена национально-культурная специфика их реализации.

9. Среди синтагматических реакций преобладали конструкции «существительное+прилагательное», «существительное+существительное», «существительное+глагол», а также отмечались устойчивые словосочетания.

10. Наблюдались разные стратегии реагирования - обобщение, уподобление, определение качества, оценка, синонимия, противопоставление, импликация, аллюзия. Случаи переводной стратегии, т.е. идентификации значения слова с помощью перевода не зафиксированы. Это подтверждает полученные в результате опроса информантов данные о том, что языки не функционируют параллельно в языковом сознании осетин-би/полилингвов, даже условиях искусственного трилингвизма, поскольку речевые механизмы функционируют автономно. Перенос образов-реакций из одного языка в другой не наблюдался. Более того, ассоциирование осуществлялось в рамках национально-культурной компетенции. Выбор стратегии ассоциирования и его основные типы не зависели от того является ли язык эксперимента родным, вторым или он усваивается в учебных условиях.

11. Ассоциативное поле слов-реакций на определенное слово-стимул представляет собой своеобразную форму овнешнения значения, существующего в сознании носителя данной культуры. Значения слов, являясь культурными феноменами, «присваиваются» человеком по мере овладения языком и культурой, передаются из поколения в поколение в результате совместной деятельности.

Обработка данных подтвердила, что лидирующее положение при качественной характеристике элементов ассоциативного поля занимают предметные образы, что закономерно, поскольку предметность является универсальным свойством человеческого мышления.

12. Наше исследование показало, что знания о мире русско- и англоязычной культур (в условиях учебного трилингвизма) не формируются в рамках родной (осетинской) культуры, поскольку образы сознания включают не только значение и смысл, но и чувственную ткань личного смысла. Структура образа языкового сознания не определяется набором значений, стоящих за данным словом в родном языке.

Содержание языкового сознания полилингвов только в условиях естественной аккультурации может приблизиться, но не достигнуть полного совпадения со структурой образов языкового сознания носителя другого языка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Россия как полилингвоэтнокультурное государство ставит в качестве основных задач формирование межэтнической общности наряду с сохранением этнической идентичности народов. Такая языковая ситуация создает благоприятную базу для развития многоязычия. Овладение вторым/иностранным языком в контексте межкультурной парадигмы осуществляется с позиций интерлингвокультурного подхода.

Использование глобальных коммуникаций возможно только через посредство языков кросс-культурного и межконтинентального общения. Русский язык в рамках определенного географического пространства является не только языком межнационального, но и международного общения. Английский язык занимает ведущую позицию при осуществлении кросс-культурного общения.

В центре проблемы поликультурного общения находится личность, обладающая многоязычной и поликультурной компетенцией, т.е. межкультурной компетенцией, сформированной на базе не менее, чем трех языков и культур (родной и двух неродных).

В рамках настоящего исследования перед нами стояло несколько достаточно сложных проблем теоретического и практического характера: выявление структуры языкового сознания в условиях би/полилингвизма, моделирование полилингвальной картины мира осетин, определение основных «культурных зон» образа мира при сравнительно-сопоставительном анализе ментального лексикона осетин, русских и англичан, выявление основ осетинской ментальности.

Проведенное исследование позволило прийти к некоторым заключениям, которые могут быть сформулированы следующим образом:

1. Каждый тип культуры вырабатывает свой символический язык, свой образ мира. Культура непосредственно связана с этническим мировидением. Однако в поликультурном этногеографическом пространстве, когда существенная часть населения является двуязычной, а также в связи с вхождением России в мировое сообщество, поликультурный и полилингвальный образ мира стал реальностью.

2. Языковая ситуация в Республике Северная Осетия — Алания является несбалансированной и характеризуется наличием всех видов продуктивного билингвизма. Осетинско-русское двуязычие определяется как одностороннее, этническое, контактное и массовое. Русско-осетинское двуязычие предстает преимущественно как учебное (искусственное) и пассивное.

Несмотря на активизацию общественных функций национальных языков, нельзя говорить о равной функциональной нагруженности осетинского и русского языков. Высокий уровень владения русским языком обусловлен не столько его коммуникативной, сколько трансляционной функцией.

Специальный опрос информантов показал, что только 5% опрошенных владеют осетинским языком в полном объеме, 43% - хорошо, 39% - не очень хорошо (плохо) и 13% - не владеют осетинским языком. Такова степень языковой ассимиляции осетин.

3. Процесс становления дву/многоязычия сопровождается сложным взаимовлиянием и взаимодействием в сознании и речевой деятельности индивида двух или нескольких языковых систем.

Языковое сознание би/полилингва представляет собой гибридную структуру, совмещающую несколько знаковых систем. Более поздняя система встраивается в уже существующую, внедряясь в языковое сознание индивида. При формировании би/полилингвального сознания оптимальной моделью представления внеязыковой реальности является полилингвальная модель языковой картины мира, структурируемая из компонентов, дополняющих, расширяющих и углубляющих образ мира, отраженный в языках.

В языковом сознании би/полилингва существует единая модель языковой идентификации, опирающаяся на полингвальную модель представленности мира.

Статус родного языка устанавливается личностью. Процедура идентификации родного языка в сознании би/полилингва осуществляется путем осознания этнической, культурной, языковой, мировоззренческо-понятийной принадлежности и общности психического склада.

Диалог культур в сознании би/полилингвов представляет собой общение образов сознаний разных культур в рамках одного сознания. Целостная картина мира как осетин-билингвов, так и русских-монолингвов не является сугубо этнической, она представлена двумя зонами культуры (без учета инокультурных влияний) — осетинской и русской. Языковая картина мира осетин-билингвов получает двуязычное воплощение.

Языки не функционируют параллельно в языковом сознании осетин би/полилингвов, даже в условиях искусственного трилингвизма, поскольку речевые механизмы функционируют автономно.

4. Инвариантное ядро культуры, проявляющееся в архетиках «коллективного бессознательного» этносов, является основой этнического мировидения.

В религиозном сознании древних осетин-язычников сложился религиозный дуализм, предполагавший почитание двух противоположных начал - добра и зла, мира естественного и сверхъестественного, реального и загробного. Семантическая триада «жизнь - смерть - жизнь» являлась доминантой мироощущения осетин.

В космологических представлениях осетин прослеживается нерасчлененность мировосприятия, отразившаяся в создании пантеона богов. Верховный бог Хуыцау - это поздний образ эпохи средневековья, возникший с появлением тенденции к единобожию.

Древняя структура вертикального членения мира представлена тремя космологическими сферами - верхней, средней и нижней, что отражает религиозно-мифологические представления о трехчленном строении мироздания.

Нерасчлененность сфер экономической, политической и духовной жизни была главной характеристикой традиционного горского общества. Единственным «следом» этой нерасчлененности в рамках традиционных верований осетин является куывд, выступающий регулятором взаимоотношений людей с окружающей средой.

5. Для нашего исследования существенно различение универсальных концептов, отражающих особое мировидение народа, и этноспецифических концептов, отражающих понятия, явления и предметы, характерные только для определенной культуры, и выражаемые безэквивалентными лексическими единицами.

Ключевые культурные концепты фарн, куывд и аегъдау, покрывая центральную зону языковой картины мира осетин, включают в себя другие базовые концепты этнокультурной модели. Результаты свободного ассоциативного эксперимента по выявлению содержания образов языкового сознания осетин подтвердили, что ключевые этнокультурные концепты, отражая основы мировидения осетин, передают весь комплекс представлений, связанных с традициями, обычаями, обрядами, правовыми и морально-этическими нормами народа. Поликультурная картина мира кристаллизуется вокруг «центральной зоны», содержащей этнические константы, а также ценности и верования данного общества в свернутом виде.

6. Влияние русскоязычной культуры на формирование языковой картины мира осетин обусловлено наличием общего политико-экономического, культурного и научного пространства. Это вызвало усиление коммуникативных взаимодействий, в том числе межкультурных, и привело к общности базовых знаний о мире. Возросла плотность информационных потоков, поступающих по русскоязычному каналу. В результате этих процессов русский язык стал не только средством и способом приобщения к новым знаниям, но также стимулом внутриязыкового развития.

В языковой картине мира осетин отсутствовали лексемы не связанные с условиями жизни и быта народа. Позднее они были заимствованы из русского языка. В то же время в осетинском языке имеется много слов, обозначающих понятия не характерные для русского бытования.

Наиболее очевидные изменения в лексике осетинского языка происходят не только за счет заимствований, главным образом из русского языка, но также за счет развертывания собственных потенциальных возможностей - переосмысления значений осетинских слов, создания неологизмов на базе оригинальных лексических и словообразовательных средств.

7. Ядро языкового сознания осетин-би/полилингвов представлено наиболее частотными словами осетинского языка. Ведущее место в ядре лексикона осетин занимают существительные - 66.7% (в ядре языкового сознания русских - 70%, в ядре языкового сознания англичан — 64%). Понятия, отражаемые этими словами, являются фундаментальными, обыденными понятиями, на которые опирается носитель языка в своей повседневной речедеятельности.

Межъязыковые сравнения ассоциатов, полученных в результате эксперимента, позволили выявить универсальное и этноспецифическое в языковых картинах мира осетин, русских и англичан. Было подтверждено наличие некоторых универсальных моделей связей в лексиконе, а также выявлена национально-культурная специфика их реализации. Ядро языкового сознания осетин отражает этнокультурную картину мира более традиционную по сравнению с русскими и англичанами.

Независимо от принадлежности тому или иному этносу, ядро лексикона в различных языках образуют слова, выражающие универсальные понятия.

Полилингвальная модель языковой картины мира осетин включает центральную зону и периферию (см. приложение 2 рис. 3). Центральная зона представлена этноязыковой картиной мира (ядро ментального лексикона осетин, этнокультурные концепты как ключевые слова языка и культуры и «культурная» лексика, отражающая специфические для данного народа реалии). Отдельные элементы ядра и периферии дублируются, а квазипонятия передаются средствами осетинского и русского языков, но чаще объем понятий, даже заимствованных, не совпадает. Периферия полилингвальной модели языковой картины мира осетин состоит из компонентов русской языковой картины мира (основная зона), осетинской языковой картины мира (фрагментарно) и англоязычной/иноязычной картины мира (в рамках приобретенной компетенции).

Структура компонентов данной полилингвальной модели соотносится с функциональной активностью указанных языков: осетинский язык используется в сфере бытового общения и традиционной культуры (в меньшей степени - русский), а русский и иностранный языки — преимущественно в официально-деловой, общественно-политической, научной и других сферах, при межкультурной коммуникации (см. подробнее: приложение 2 рис. 4).

382

Список научной литературыТамерьян, Татьяна Юльевна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абаев В.И. Осетинский язык и фольклор. В 2-х т. ТЛ. - М.-Л.: АН СССР, 1949.-598 с.

2. Абаев В.И. Дохристианская религия алан//Избранные труды. Религия. Фольклор. Литература. Владикавказ: Ир, 1990. - С.102-114.

3. Абаев В.И. О языковом субстрате/ТИзбранные труды. Общее и сравнительное языкознание. В 2-х т. Владикавказ: Ир, 1995. - Т.2. — С.269-286.

4. Абдеев Р.Ф. Философия информационной цивилизации. М.: Владос. 1994.-336 с.

5. Аврорин В.А. Двуязычие и школаУ/Проблемы двуязычия и многоязычия. М.: Норма, 1972. - С.49-62.

6. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка (К вопросу о предмете социолингвистики). — Л.: Наука, 1975. 276 с.

7. Айзек Г.Ю. Интеллект: новый взгляд//Вопросы психологии. 1995. № 1. С.111-131.

8. Алпатов В.М. История лингвистических учений. М.: Русский язык, 1998.-367 с.

9. Анжиганова Л.В. Традиционное мировоззрение хакасов. Опыт реконструкции. Абакан: ХГУ, 1997. - 128 с.

10. Анжиганова Л.В. Эволюция мировоззрения этноса (на примере хакасского народа). Автореф. . докт.филос.наук. -М., 1999. — 46 с.

11. Анисимова Н.П. Проблема категоризации: Теория прототипов или модель необходимых и достаточных условий?//Семантика слова и текста: психолингвистические исследования. Тверь: ТГУ, 1998. — С.31-37.

12. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики. М.: Просвещение, 1966. - 302 с.

13. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974 1995. - 367 с.

14. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка//Вопросы языкознания. 1995(а). № 1. С.37-67.

15. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т.1. Лексическая семантика. 2-е изд. -М.: Языки русской литературы, Изд-во РАН, 1995(6). 767 с.

16. Апресян Ю.Д. Отечественная теоретическая семантика в конце XX столетия//Известия РАН. Сер. литературы и языка. Т.58. № 4. 1999. -С.39-53.

17. Арнольд И.В. Эквивалентность как лингвистическое понятие// Иностранный язык в школе. 1976. № 1.-С. 11-18.

18. Арнольдов А.И. Теория культуры и вопросы методологии//Культура, человека и картины мира. М.: Наука, 1987. - С.5-27.

19. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. -М.: Наука, 1988(а). 341 с.

20. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1988(6).-895 с.

21. Арутюнова Н.Д. Истина: фон и концепция//Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. - С.21-30.

22. Арутюнова Н.Д. Наивные размышления о наивной картине мира//Язык о языке. М.: Языки русской культуры, 2000. - С.7-19.

23. Ахвледиани Г. Сборник избранных работ по осетинскому языку. -Книга I. Тбилиси: ТГУ, 1960. - 238 с.25.26,27.28,29