автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Языковая система как предмет философского анализа: онтологический и гносеологический аспекты

Полный текст автореферата диссертации по теме "Языковая система как предмет философского анализа: онтологический и гносеологический аспекты"

На правах рукописи

Чикинева Татьяна Васильевна

ЯЗЫКОВАЯ СИСТЕМА КАК ПРЕДМЕТ ФИЛОСОФСКОГО АНАЛИЗА: ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ И ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТЫ

09.00.01 - онтология и теория познания

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Самара - 2006

Работа выполнена в Самарском муниципальном университете Наяновой.

Научный руководитель: доктор философских наук,

профессор Таллер Роберт Израилевич

Официальные оппоненты: доктор философских наук,

профессор Лишаев Сергей Александрович

кандидат философских наук, доцент Шмелева Анна Викторовна

Ведущая организация: Самарский государственный

экономический универсшет

Защита состоится "/^" _2006 года в часов на

заседании диссертационного совета Д.212.218.05 при ГОУ ВПО «Самарский государственный университет» по адресу 443011, Самара, ул. Академика Павлова,!, зал заседаний.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Самарский государственный университет».

Автореферат разослан _2006 года

Ученый секретарь диссертационного совета

Л.Б.Четырова

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. В настоящее время обращение к выявлению сущностных характеристик языка является актуальной и неотъемлемой частью целостного исследования языковой системы. Рассматривая проблему человека с точки зрения ее «языковости», уделяя должное внимание истолкованию, мы открываем новые горизонты в понимании феномена человека.

Языковая система состоит из совокупности знаковых единиц (слов, словосочетаний, предложений), которые в системе взаимосвязаны и взаимно влияют друг на друга, составляя при этом единство и целостность. В ходе нашего философского анализа мы учитывали разнообразные исследовательские позиции, в том числе М. Хайдеггера и Х.-Г. Гадамера. Как известно, М. Хайдеггер наделяет язык онтологическим статусом, Х.-Г. Гадамер говорит, что тут-бытие этого мира есть бытие языковое. На основании этих позиций знаковая единица в данном исследовании также получает онтологический статус, поскольку является непременной составляющей языковой системы. Формирующаяся тем самым онтологическая знаковость человеческого существования представляется определяющим фактором для понимания познавательной деятельности. Познание осуществляется только внутри «человечески-языкового видения мира» (Л.А. Микешина), где мир - целое, с которым соотносится наш опыт, схематизированный с помощью языка. Признание этого не означает пребывание познающего лишь в одном языковом пространстве. Он в любой момент можем выйти в другие миры-языки, воспользовавшись переводами, анализируя, исследуя и интерпретируя. Настоящее исследование представляет субъекта, который смыслополагает и интерпретирует различные научные, философские и художественные тексты. Субъект, с нашей точки зрения, - понимающий, познающий, истолковывающий явные и скрытые смыслы. Сущность человека с позиции ее «языковости» раскрывается в его способности интерпретировать. Очевидно, что проблемы онтологии и гносеологии тесно переплетаются с проблемами и опытом герменевтики, ее когнитивной практики, имеющей дело с языком, текстами, значениями и смыслами, означающими и означаемыми.

Настоящая работа посвящена философскому анализу языковой системы с выявлением онтологического и гносеологического аспектов в познании её частей как элементов сложного целого, т.е. роли языковой единицы в языковой системе, где в центре находится человек интерпретирующий, субъект, бытийствующий в языковой реальности, который существует и познает за счет диалога и выстраивания отношений Я и Другой. В этом случае языковая система характеризуется своей субъектной принадлежностью.

Несмотря на общеизвестное положение о том, что сущность человека кроется в языке, что мы «существуем прежде всего в языке и при языке» (М. Хайдеггер), вместе с тем, мы далеки от языка, сводим его к отдельным функциям обозначения и говорения, а необходимо понятв^одр д^одтнэдо^Т

ЬИБ 'IИ0 [ ¡1 < \ I

С-П,г !

_О- ¿..»б,- , ЧЦ '

культурно-историческую, человеческую, онтологическую природу. Понимание и интерпретация языковых форм, прежде всего речевых актов, в которых заключена познавательная информация, есть субъективный акт. В результате такого подхода на передний план выдвигаются особые свойства языковой системы, связанные с внутренней деятельностью субъекта, где язык выступает не просто как средство для взаимопонимания, но как подлинный мир между субъектом и предметами, между субъектом и объектом. Вследствие чего онтологический и гносеологический аспекты языковой системы оказываются в центре философского анализа.

Актуальным в диссертации также является исследование онтологического и гносеологического аспектов языковой системы при переводе, которые имеют, безусловно, схожие фундаментальные аспекты, устанавливающиеся связи и установки. Одним из существенных вопросов философской интерпретации при переводе становится отношение к автору, понимание его роли в бытии философского или художественного текстов. Доверие автору, соблюдение по отношению к его тексту не только семантических, эпистемологических, но и моральных норм - условия корректности и обоснованности в работе интерпретатора. Актуальным представляется анализ приведенного в диссертации практического материала, где оба аспекта не «автономны» по отношению друг к другу в языковой системе, а пребывают в неразрывном диалектическом единстве.

Степень разработанности проблемы. Первые попытки осмысления феномена языка можно увидеть уже в античной философии — диалоги Платона и «логос» Гераклита, работы Аристотеля и «лектон» стоиков. За знаменитым спором средневековых номиналистов и реалистов стоит стремление разрешить вопрос об онтологической природе языка. Однако только в Новое время становится возможным исследование языка как феномена человеческой культуры. Впервые это удалось Вильгельму фон Гумбольдту, создателю деятельностно-энергетической концепции языка. Гумбольдт настаивает на взаимном влиянии языка и человека и говорит, что, овладевая другими языками, человек расширяет «диапазон человеческого существования» через «языковое мировидение», или картины мира другого народа.

В значительной мере, опираясь на трактовку Гумбольдта, М. Хайдеггер понимает метафизику языка не как абстрактную языковую концепцию, а как содержательную теорию бытийственности языка, проясняющую смысл и значение знаков и терминов и соотносимую с реальным миром. Такой взгляд на роль языка объединяет М. Хайдеггера с широким течением в западной философии и языковедении. Представители этого течения Э. Кассирер, Л. Витгенштейн, Э. Сепир, Б. Уорф также отмечают значимость и своеобразие родного языка. М. Хайдеггер в своей статье «Путь к языку» прописывает формулу онтологического статуса любой языковой системы: «дать слово языку как языку». В свою очередь эту идею продолжает Х.-Г. Гадамер, рассматривая языковую систему как горизонт герменевтической онтологии и опыт мира.

Герменевтический характер бытия трансцендентальной субъективности Э. Гуссерль и М. Шелер усматривают в ее «языковости».

Фр.-В. фон Херрманн в своей работе «Фундаментальная онтология языка» говорит о сокрытой сущности языка, обращение к которой позволяет вывести «искомую сущность к отчетливому себя-показыванию». О сущности языка размышлял английский философ Б. Рассел. Основы онтологического видения языка во многом базируются на достижениях экзистенциальной философии, на тех принципах, которые прослеживаются в трудах К. Ясперса и М. Хайдеггера.

Осознавая важность проблем онтологии для анализа языковой системы, У. Куайн превращает онтологию в формальную семантику Семантика, являясь одним из трех основных разделов семиотики (два других - синтактика и прагматика), играет существенную роль при постановке и решении проблем современной теории познания. Интерес к семантической стороне языка опирается на философское учение Э. Кассирера, который изучал язык в неразрывной связи с культурой конкретного народа, подчеркивая при этом активную роль языка в мышлении и познании.

Основные принципы семиотики впервые были сформулированы американским логиком и математиком Ч. Пирсом, впоследствии они были изложены и систематизированы философом Ч. Моррисом. Однако вопросы семиотики рассматривались еще с 20-х годов XX века представителями Львовско-варшавской школы. Важный вклад в развитие семиотики внесен с позиций кибернетики, информатики, общей теории систем Б.В. Бирюковым, Ю.А. Петровым, А.И. Уемовым и другими. Культурологический подход представлен Тартуской семиотической школой под руководством Ю.М. Лотмана. Многое было сделано в области исследования семиотики отечественными учеными: А.Ф. Лосевым, П.А. Флоренским, основоположником Казанской лингвистической школы И.А. Бодуэном де Куртенэ и другими. Синтактика и семантика подробно представлены в работах позитивистов и представителей аналитической философии, прагматика - в трудах Л. Витгенштейна, в когнитивной грамматике Р. Лангакера. Хорошо обоснованная научная теория знаков принадлежит итальянскому философу и писателю У. Эко.

Таким образом, языковая система достаточно детально исследовалась в онтологическом и гносеологическом аспектах. Однако ее целостный анализ не был освещен должным образом, а целостность, как внутренняя обусловленность объекта, в свою очередь, необходима при изучении языковой системы как предмета философского анализа для полного выявления ее специфики и уникальности.

Поскольку выявление онтологического и гносеологического аспектов языковой системы в настоящей работе представлено в первичной и вторичной номинации, следует также упомянуть о степени изученности феномена перевода в философском плане. Перевод, оставаясь до сегодняшнего момента приоритетом филологического знания, не получил должного представления как предмет философского анализа. Значимыми до сих пор остаются исследования

К.-О Лпеля с «трансцендентально-герменевтическим понятием языка», У. Куайна с гипотезой о неопределенности перевода (которая вызвала дискуссию среди философов языка и лингвистов таких как Г. Харман, Н Хомский, П. Цифф, Э. Стениус, Я. Хинтикка и др.; в советской научной литературе, как утверждает В. Ф. Самсонов, на гипотезу У. Куайна откликнулись лишь В. В. Целищев и В Н. Крупнов), Ж. Дерриды, обозначившего перевод не как перевод, а как интерпретацию, Ортега-и-Гассета, который утверждал, что каждое произведение неповторимо и перевод приближает лишь нас к нему и В. Вилсса об интуитивности перевода.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является язык, представляемый как динамическое системное образование, целостность которого предусматривает взаимную обусловленность и функциональную нерасторжимость элементов, процессов и связей.

Предметом данного исследования являются онтологический и гносеологический аспекты языковой системы, системный анализ которых позволит в определенной степени привести в соответствие практическую определенность с ее эксплицитными характеристиками специфической формы антропологически-экзистенциального осмысления целостности и полноты жизни.

Цели и задачи исследования. Цель исследования заключается в ступенчатом обосновании языка как динамической многомерной системы, функционирующей в соответствии со своей экзистенциальной

направленностью, в попытке представить анализ онтологического и гносеологического аспектов языковой системы, который репрезентирует существенные признаки, характеризующие языковую систему как таковую. Достижению поставленной цели способствует решение следующих задач:

1.Обосновать экзистенциально-онтологическую сущность языковой системы, что приблизит нас к решению вопроса о сущности человека, которая раскрывается посредством языка как «понимающая бытие экзистенция и вот-бытие» (Ф.-В. фон Херрманн).

2.Исследовать язык в деятельностных и когнитивных процессах, обосновав тем самым значимую роль языка в познавательной деятельности человека.

3.Рассмотреть феномен перевода с точки зрения тех нормативов, в соответствии с которыми он может быть квалифицирован в качестве одной из гносеологических форм, где, по сути, языковая система будет интерпретироваться как целенаправленное поведение человека, а сущность знаковой репрезентации будет сведена к «семиотическому процессу».

4.Выявить связь языка, культуры и сознания, формы и содержания, системы и среды, внешнего и внутреннего взаимодействия всех конституентов поля бытийности, что позволит проследить пре-бывание их в неразрывном диалектическом единстве и дать по возможности многогранно-полное представление языковой системы как таковой.

5 Верифицировать достигнутые результаты на практическом материале текстов (исходных и переводных) М. Хайдеггера и А. Солженицына.

Методологические и теоретические основы исследования. Понимание сущности языковой системы предполагает всестороннее ее исследование. Вследствие чего методологической основой работы явилось единство различных философских и лингвистических методов, где ведущую роль безусловно играет онтологический «принцип», подразумевающий экзистенциальную предопределенность языка в каждом из его проявлений и на каждой ступени иерархии языковых процессов и категорий. Принципы системного подхода в уяснении природы языковой системы (язык, речевые объекты в условиях их функционирования) также представлены в исследовании, поскольку они позволяют проследить заявленные отношения в контексте окружающей действительности и в рамках полноценной коммуникации. Таким образом, обнаруживается диалектическая связь языка, сознания и культуры.

Единство системного и функционального, синхронного и диахронического подходов к изучению языковой системы, применение материалистического принципа отражения, взаимоотношение философского и филологического критериев при интерпретации представленных в работе материалов активно используется автором в трактовке онтологического и гносеологического аспектов языковой системы.

Поскольку в работе исследуются онтологический и гносеологический аспекты языковых систем исходного и переводного текстов, автор использует сопоставительный метод. Соответствия между языками выявляются именно посредством сопоставления языковых единиц. В результате сопоставительного анализа выявляются многофункциональные соответствия, свидетельствующие о чрезвычайной сложности отношений между языками.

Поставленные в работе задачи обусловили использование определенных методов исследования, одним из которых является описательный, включающий наблюдение и интерпретацию лингвистического материала.

Интерпретационный подход, использованный нами на стыке лингвистики, литературоведения, герменевтики, аксиологии, также представлен в работе в одном из главном его направлении - герменевтическом толковании, которое, согласно Хайдеггеру, позволило выявить онтологические параметры человеческого бытия, т.е. те условия, благодаря которым человеческое существование может быть тем, что оно есть.

Научная новизна исследования заключается в том, что языковая система описывается как целостный экзистенциальный объект, подлежащий многостороннему исследованию. Для современной философии, когда экзистенциальная философия является одним из глубоких и влиятельных учений как западной, так и русской мысли прошлого и нынешнего столетия, всё более насущным и значимым становится стремление соотнести абстракции с

человеком - мыслящим, познающим, интерпретирующим, поскольку тенденция «изолировать» его уверенно отодвигается в прошлое.

Все более осознается, что присутствие человека значимо Это наделяет традиционную гносеологию экзистенциально-антропологическим осмыслением во главе с субъектом познающим.

Для диссертации характерно стремление рассмотреть онтологический и гносеологический аспекты языковой системы как самостоятельную проблему, найти им общее основание в их нерасторжимой связи с человеком, исследуя при этом исходный и переводной варианты. Перевод таит в себе многие новые проблемы познания языка, требующие более внимательного рассмотрения.

Основные положения, выносимые на защиту:

1 .Языковая система имеет экзистенциально-онтологическую сущность в представлении двух ее аспектов: онтологическом и гносеологическом. Бытие как таковое мыслится в горизонте сущности языка, и наоборот, сущность языка в горизонте бытия как такового; для знаковой единицы, как составляющей языковую систему, становится характерным то, что она служит познавательным целям, указывая на свойства предметов, причины процессов и т.п., репрезентируя, таким образом, основную ее функцию - познавательно -прагматическую.

2.Онтологический аспект утверждает сущность человека в языке, где язык в самом общем смысле являет собой мостик между бытием и мыслью. Онтологический аспект тесно переплетается с герменевтикой, поскольку именно она поставила проблему интерпретации как способа бытия, которое существует понимая, тем самым выводя интерпретацию на фундаментальный уровень бытия самого субъекта.

3.Гносеологический аспект в контексте языковой системы тесно связан с семиотикой, которая проясняет и конкретизирует проблемы теория познания. Гносеологический аспект постулирует знаковую природу исследуемой языковой системы. Одним из специфических свойств языковой системы как совокупности знаков является как результат то, что более емкий по объему и многомерный план содержания не имеет с учетом субъекта-интерпретирующего одно-значного соответствия плану выражения. Конституирующее значение знаковой единицы находится в зависимости от субъекта-интерпретирующего, данных уровнях чувственного познания и его эмпирического опыта.

4.Сущность перевода раскрывается в представлении его как одной из гносеологических форм, когда все факторы, конституирующие значение знака, поставлены в зависимость от субъекта, данных уровня чувственного познания и его эмпирического опыта. Знак в процессе функционирования подвергается определенному воздействию со стороны социально-культурных экстралингвистических факторов. Под влиянием социальных функций, которые он призван выполнять, знак также подвергается сознательному воздействию со стороны носителей языка (литературная обработка, нормирование и т.п.).

5.Исследование онтологического и гносеологического аспектов проводится на анализе первичной и вторичной языковых систем (оригинал и перевод). В качестве источников примеров в работе используются труды М. Хайдеггера и А.И. Солженицына, как наиболее яркие и само-бытные языковые системы. Пред-знание и пред-установки приобретают особую значимость. Именно познание и принятие этих начальных факторов приводит в дальнейшем к фундаментальным проблемам человеческого бытия-в-мире, где в знаковой единице улавливается значение бытия. В результате онтологический и гносеологический аспекты языковой системы характеризуются сложившимися пред-мнениями и пред-опытом.

Научная и практическая значимость исследования. Положения и выводы, полученные в ходе диссертационного исследования, могут быть использованы для харктеристики онтологического и гносеологического статуса языковой системы и для решения возникающих в связи с этим теоретических и методологических проблем. Материалы диссертации могут найти применение в лекционных курсах и спецкурсах по систематической философии (онтологии и гносеологии), спецкурсах по философии языка, в руководстве научно-исследовательской работой студентов.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре философии Самарского муниципального университета Наяновой, рецензировалась учеными кафедры философии Самарского муниципального университета Наяновой.

Основные положения исследования нашли отражение в докладах и сообщениях на международных конференциях (XXXVI Международная научная студенческая конференция «Студент и научно-технический прогресс»: Философия / Новосиб. Ун-т, Новосибирск, 1998; Международная научно-практическая конференция «Культура и язык». Самара, 2003; 2-я Международная научно-практическая конференция «Составляющие научно-технического прогресса». Тамбов, 2006), всероссийских конференциях (Российская научная конференция «Смысл «и» выражение»: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара, 2001; Всероссийская научно-практическая конференция «Человек: философская рефлексия». Барнаул, 2006), региональных и межвузовских конференциях (XXV Самарская областная студенческая научная конференция. Самара, 1999; Научная конференция СМУН. Самара, 2006).

Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы. Главы включают в себя разделы, которые делятся на параграфы. Первые две главы («Экзистенциально-онтологическая сущность языковой системы» и «Генезис гносеологической трактовки языковой системы») посвящены теоретическим предпосылкам создания общего представления и ее исходным положениям, глава 3 («Языковые системы М. Хайдеггера и А. Солженицына

как предмет философского анализа: онтологический и гносеологический аспекты») несет основную практически-содержательную нагрузку. Библиография включает 308 наименований.

Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность исследования, его научная новизна, характеризуется степень ее разработанности, излагаются теоретико-методологические основания исследования, формулируются цели и задачи, основные тезисы, выносимые на защиту, а также данные об их апробации и внедрении, описывается структура диссертации.

Первая глава «Экзистенциально-онтологическая сущность языковой системы» посвящена анализу онтологического аспекта языковой системы. Знакомый нам из говорения, слушания, письма и чтения язык лежит на поверхности. Его сущность, как отмечает Ф.-В. фон Херрманн в своей работе «Фундаментальная онтология языка», «о которой теперь следует спросить, себя не показывает». Обращение к языку, приведение к трансформации имеет характер отчетливого позволения видеть, выводя на первый план представление языковой системы неразрывно связанной с деятельностью субъекта. Видение В. фон Гумбольдта пути к языку через курс на человека поддерживают М. Хайдеггер, Х.-Г. Гадамер, размышляя при этом о том, что язык для человека не просто «оснастка», на нем основано и в нем выражается то, что есть мир. «Исконная человечность языка означает вместе с тем исконной языковой характер человеческого бытия-в-мире» (Х.-Г. Гадамер).

Если лингвистов в паре «человек - язык» больше интересует «человеческий язык», то философов - «языковое бытие», так как бытие, экзистенция подразумевает в первую очередь человеческое существование. Бытие может быть дано только в языке. Сущность языка кроется в его роли «инструментария» для приоткрытая бытия, для вхождения в момент бытийствующий, за которым бесспорно стоит человек, субъект интерпретирующий и познающий.

В первом параграфе первой главы «Понятие «языковая система» дается четкая дефиниция использовавшегося в исследовании термина «языковая система» в общефилософском плане. Языковая система есть структура со своей внутренней организацией, вне которой нельзя понять природу и значение языкового знака, который играет весомую роль в познании реальной действительности. При наличии множества знаков, всегда существует возможность определенных отношений между знаками. Совокупность отношений между ними образует структуру, а вместе они, следовательно, являются системой. Языковой знак или знаковая единица (Курдюмов В.А.), являясь неотъемлемым звеном в языковой системе, в своей совокупности составляет языковую картину мира, которая восходит к идеям В. фон Гумбольдта и неогумбольдтианцев (И.Л. Вайсгербер, Й. Трир, В. Порциг, Г. Ипсен, X Гюнтерт и др.) о внутренней форме языка, с одной стороны, и к

идеям американской этнолингвистики, в частности так называемой гипотезе лингвистической относительности Сепира - Уорфа, - с другой.

В данном параграфе делаются выводы о том, что языковая система, являясь исключительным атрибутом человека, неизбежно само-бытна. Развитие онтологической сущности языковой системы осуществляется через ее отражение в сознании, поскольку всякая языковая система существует прежде * всего в сознании конкретного человека, который воспринимает

действительность через свои ментальные представления Ментальные 1 представления, в свою очередь, могут изменяться под воздействием языковых и

культурных систем. Поскольку в конкретном языке и, шире, в конкретной культуре концентрируется исторический опыт их носителей, ментальные представления носителей различных языков могут не совпадать. Связь языка, культуры и сознания постулирует их диалектическое единство и позволяет такого рода комплексным подходом рассмотреть целостно языковую систему.

Второй параграф первой главы «Онтология внутритекстовой коммуникативности» рассматривает онтологический аспект в анализе языковой системы в ее графическом представлении, т.е. на письме, точнее в текстах, где происходит «онтологическая реализация» субъекта-интерпретирующего со всеми вследствие этого вытекающими многомерными связями и установками. Любой текст «настроен» на диалог с читателем, выстраивая тем самым коммуникативную цепочку понимания. Субстанция, в которой бытийствует текст, а значит там, где происходит его познание другими, протекает в круге. Этот круг, иначе герменевтический круг, носит онтологический характер. В параграфе представлен в связи с этим исторический ракурс понятия «герменевтики», интерпретации, где именно диалогическое искание смысла конструирует понимание. Признание диалогичности во многом упирается в декодировку текста, где есть сфера «Мы», в которой «Я» и «Другой» открыты друг другу не только как логические субъекты, но как «целостные индивидуальности» (М. Шелер), представленные через язык. Эти рассуждения подводят к феноменологической герменевтике М. Хайдеггера, который вслед за Э. Гуссерлем и М. Шелером переносит ее в онтологическую плоскость, усматривая герменевтический характер бытия трансцендентальной субъективности в ее «языковости». Онтология внутритекстовой коммуникативности призвана «при-открыть» нам момент бытийствующий в тексте.

При текстовой коммуникации, являющейся процессом обмена сообщениями, постоянно происходит воссоздание смыслов, так как они не совпадают даже у людей, говорящих на одном и том же языке, выросших в I одной и той же культуре. Само собой разумеется, что при наличии разных

культур и разных языков коммуникация осложняется настолько, что о полном понимании говорить можно крайне осторожно. Определенное расхождение целей оригинального и интерпретируемого текстов закономерно. Тем более оно закономерно при рассмотрении феномена перевода, изучение которого позволяет не только выявить новые аспекты проблемы познания языка, но и продолжить исследование интерпретации, а вместе с этим и изучение культуры

Мир дан нам не в ощущениях, а в сложным образом организованных интерпретациях этих ощущений. Интерпретационная модель и есть культура, где наше бытие представлено в качестве Ки1Штезеп. Пределы их расхождения определяются и регулируются принципом коммуникативной эквивалентности, предполагающей достижение инвариантности коммуникативной ценности текста при интерпретации. Самая серьезная проблема коммуникации заключена в переводе смыслов с одного языка на другой, каждый из которых имеет множество семантических и грамматических особенностей. В культурологии эта проблема эффективности культурного диалога как на «вертикали», т. е. между культурами разных эпох, так и по «горизонтали», т. е. диалога разных культур, существующих одновременно, между собой, осмысливается как проблема понимания. Термин «понимание» используется в двух смыслах: как фактор интеллектуальный, познавательный и как сопереживание, вчувствование. Сложность понимания обусловлена тем, что восприятие и поведение детерминированы стереотипами — идеологическими, национальными, сословными, половыми, сформированными у человека с детства. Понимание апперцептивно, т. е. новая информация ассимилируется путем соотнесения с тем, что уже известно, новое знание и новый опыт включаются в систему знания, уже имеющегося, на этой основе происходит отбор, обогащение и классификация материала.

Для полноценного и успешного функционирования процессов внутритекстовой коммуникации становится необходимо знание собственно символьной системы, в терминах которой происходит внутритекстовая коммуникация, знание об устройстве внешнего мира, которое состоит из личного опыта индивидуума, базовых, фундаментальных знаний о мире, имеющихся у всех людей и всех остальных знаний, которыми мы обладаем вследствие нашей принадлежности к различным национальным, этническим, социальным, религиозным, профессиональным и другим группам.

В третьем параграфе первой главы «Экзистенциальная роль реципиента - посредника» рассматривается значение и положение реципиента - посредника или интерпретатора в текстах исходных и переводных (роль переводчика). Поскольку каждый текст многозначен, в нем, помимо объективной, научно фиксируемой информации, заложены тайные субъективные смыслы, выражающие особенности видения мира автора текста, психологические мотивы его создания и т. д. Познание его своеобразия, носителем которой является автор текста, невозможно объективными методами. Оно достигается на основе герменевтических процедур «понимания». Герменевтика исходит из предпосылки, что никакая читательская интерпретация текста в принципе не может совпадать с авторской. И не только потому, что читатель, реципиент -посредник и автор — разные, неповторимые личности, существенное значение здесь имеет различие культурных контекстов, в которых воспроизводится данный текст. Текст, попадая в новый историко-культурный контекст, пополняется новым смыслом, отличным от того, какой он имел во время его создания. Таким образом, понимание произведения никогда не может быть окончательным, «единственно верным». Тексты живут в истории, и в диалоге с

ними новые поколения осмысливают их содержание заново в поисках ответа на вопросы, которые ставит перед ними жизнь. Благодаря объективации в текстах, по В. А. Лукину, культурные ценности не умирают, потому что они все время обогащаются новым смыслом.

При переосмыслении «условий возможности» познания с опорой на идеи герменевтики, прагматики и философии языка осознается значимость опыта 1 перевода-интерпретации и роли реципиента - посредника прежде всего потому,

что именно в этом случае реализуется принципиально иной подход к субъекту познания как интерпретирующему, а не отражающему. Создается возможность понять и показать, как познание осуществляется, будучи «объектом языка», неотторжимо от него, во взаимодействии с другими субъектами, в коммуникации и диалоге.

Глава вторая «Генезис гносеологической трактовки языковой системы» настаивает на утверждении о том, что человек познающий, существующий прежде всего, как было отмечено выше, в языке и при языке - не «отражающий», как это было свойственно традиционной эпистемологии, а интерпретирующий субъект.

Языковая система как предмет философского анализа - это, по сути, способ истолкования текстов, смыслонаделяющее «действие»; «анализ» перевода формальных символов и понятий на язык содержательного знания.

Рассматривая гносеологический аспект языковой системы, просто необходимо использовать опыт герменевтики, задача которой - понимание, интерпретация текстов, знаковых систем, символов, для постановки и решения проблемы языка в теории познания. Необходимо на общегносеологическом уровне опираться на смыслополагание, на постижение значения знаком -интерпретацию. На наш взгляд, гносеологический аспект должен характеризоваться диалогом «Я и Ты», «Я и Другой», и когнитивный опыт герменевтики призван как раз преодолеть абстракцию классического гносеологического субъекта. Такие гносеологические «факторы», как эвристические возможности знаковых средств, взаимосвязь семиотических объектов с формами познания, процесс материализации абстракций, проблема смысла, социальная преобразующая роль символики, взаимодействие языка и сознания, а также проблема истины и ее критериев начинают играть ведущую роль. Прагматические аспекты текста, обеспечивающие эффект воздействия текста на его получателя, также стоят в центре теоретико-познавательного знания.

Язык направлен на действительность и на тот мир образов, который выстраивается между действительностью и человеком, выступая как множество 1 знаний, образующих в совокупности картину, или модель, мира. Эта картина

мира, локализованная в сознании, постоянно пополняемая и корректируемая, регулирует поведение человека. Язык не просто передает в актах коммуникации в виде высказываний сообщения, в которых содержатся те или иные знания о каких-то фрагментах мира. Он играет важную роль в накоплении знаний и их хранении в памяти, способствуя их упорядочению, систематизации, т.е.

участвуя в их обработке. Тем самым язык обеспечивает познавательную деятельность человека. В данном случае говорят о его когнитивной функции.

В первом параграфе второй главы «Установка на получателя в проблеме познания» рассматривается значимость принятия во внимание «усредненного рецептора», который условно обозначает типичного «среднего» представителя определенной культуры. Насколько правильно реципиент - посредник (переводчик) - отправитель оценил данные своего адресата, напрямую зависит успех коммуникации - то есть будет ли достигнута желаемая автором оригинала - отправителем реакция.

Второй параграф второй главы «Гносеологический «этюд» перевода» исследует перевод как один из способов представления проблемы языка и познания в трех эпистемологических парадигмах, о которых говорит Л.А. Микешина.

Гносеологический аспект интерпретации интерпретации усматривается в способности «передать» другой культуре, Другому субъекту-интерпретирующему эвристические возможности знаковых средств первичной интерпретации, в возможности расширить и обогатить ценностный опыт познания. Причем гносеологический аспект является самым главным из четырех взаимосвязанных аспектов по гипотезе о неопределенности перевода, выдвинутой американским логиком и философом У. Куайном в монографии "Слово и объект». Он связан с общефилософской позицией Куайна, с семиотическим аспектом, с проблемой истины и, соответственно, далеко идущими философскими следствиями, главное из которых - отрицание объективности истины.

В целом и первичная и вторичная интерпретации (исходный текст -перевод) оказываются тесно связанными с фундаментальными проблемами человеческого бытия-в-мире, тем, что тексты рассматриваются не просто как знаковые структуры, «инструменты» общения и передачи информации, но в первую очередь как формы представленности человеческого языка, через который «говорит» само бытие.

Возможность понимания выражений иной формы человеческого опыта при отсутствии общего предметного мира оказывается сомнительным при переводе. Вследствие чего подчеркивается значимость воздействия на понимание социально-культурных экстралингвистических факторов.

Третий параграф второй главы «Онтологическая и гносеологическая «знаковость» как философско-семиотическая концепция» посвящен роли семиотики в онтологии и гносеологии. Р. Карнап осознает важность проблем онтологии для анализа языковой системы, У. Куайн же превращает онтологию в формальную семантику. Семантика, являясь одним из трех основных разделов семиотики, играет значимую роль в решении гносеологических проблем и вопросов о сущности и функциях языка. В результате, онтологический и гносеологический аспекты сочетаются в неразрывном диалектическом единстве, сводя в некоторой степени сущность репрезентации языковой системы к «семиотическому процессу».

Семиотические исследования знаков и знаковых систем служат проявлением гуманизации философии, углубления ее культурно-исторического основания, изучения социокультурных, ценностных детерминант методологии науки, теории познания в целом.

Связь знаковых систем с человеческой деятельностью выражается в том, что они отражают действительное окружение, бытие и сами становятся его частью. Скрытое или явное присутствие знаковости следует обнаружить в любой форме человеческой жизни. При этом слово должно выступить не знаком оторванности от действительности, или частью действительности, а способом производства или выражения самой действительности. В этом смысле знак можно определить как общественно обусловленную метку на определенной части действительного окружения. В речи, в конкретном применении языкового знака - слова осуществляется осмысленно бытие; в речи слово предстает в его соединении с конкретной бытийственной реальностью. Акт образования слова — это постоянно осуществляющееся погружение сущности (вещи, предметной сущности) в разные пласты бытия.

В параграфе уделяется внимание историческому становлению понятия «прагматика», которая происходит из философских семиотических концепций для обозначения отношений между знаком и лицами, использующими знак в процессе общения ("знаковость").

Уточнение понятия смысла как раз и входит в прагматику, которая связана с употреблением знаков, т.е. с наличием цели, с деятельностью. Как отмечает М. Хайдеггер, знаки открывают человеку смысл бытия. «Бытие человека, т.е. его жизнь в социальной (человеческой, а не природной) реальности, есть не только существование (деяния, различная прагматика), но и понимание себя и смысла своего бытия («мирское познание»), поэтому социальность не только пронизана знаками, но сама имеет структуру знаковости» (В.А. Конев). Являясь неотъемлемой частью единого целого, знаки и социальность представляют, по В.А. Коневу, кольцо Мебиуса, свернутое из ленты, «две поверхности которой могут символически представлять существование человека (прагматика) - одна сторона, и понимание своего существования - другая сторона ленты». М. Хайдеггер в «Бытии и времени», определяя отличительную черту существования человека, говорит, «что человек существует способом понимания своего бытия, он озабочен своим существованием» (С.И. Голенков). «Существование способом понимания» как раз осуществляется посредством прагматики.

Третья глава «Языковые системы М. Хайдеггера и А. Солженицына как предмет философского анализа: онтологический и гносеологический аспекты». Здесь обосновывается выбор текстов этих двух мыслителей для исследования. Сделав вывод о том, что язык в выявлении сущности и познании самобытен, мы исследуем тексты М. Хайдеггера и А. Солженицына, которые, по сути, создали «новые» языки для выражения своих мыслей: «Heidegger Sprache» («хайдеггеровский язык») и «солженицынский язык». Интерпретация языковых систем Хайдеггера и Солженицына сложна как на первичном, так и на вторичном уровне. Условием «понимающего» чтения их текстов является

чтение их на языке оригинала. Слова, зачастую непосредственно созданные ими, наделены своим весомым смыслом, почти каждое из них обозначает самого себя со всей мыслимой определенностью. Для «другого» слово Хайдеггера и Солженицына есть наитончайший термин, «гнездо сцепленных между собой смыслов, гнездо, которое свито на почве реальности» (A.B. Михайлов) немецкого и русского языков в их многообразном употреблении -от высокой поэзии до повседневной речи.

Первый параграф третьей главы «Онтологический и гносеологический крен в понимании «хайдеггеровской» языковой системы» посвящен философии М. Хайдеггера, которая кроется целиком в языке. Это означает, что она следует известным указаниям, содержащимся в закрепленных греческим и немецким языками философских смыслах, в терминах с их движением и в других словах, отмеченных философским содержанием. М. Хайдеггер как бы слушается таких слов в их конкретном семантическом составе и в устроенности их семантики, а потому он, строго говоря, и непереводим на другие языки. В начале параграфа уделяется внимание интерпретациям хайдеггеровских текстов на первичном уровне (Ф.-В. фон Херрманн, В. Шульц, К.Ф. Гетман, П. Рикер, Х.-Г. Гадамер, Г. Фигаль, В.А. Подорога).

Смысл и значение языковых знаков проясняет «содержательная теория бытийственности языка» философа. Здесь мы пытаемся ответить на вопрос о том, что есть субстантивированное сказуемое Sein и сказуемое sein, как дефинировать на письме, герменевтически сделать понятным эти два знака, что такое «бытие» и глагольная бытийная связка «есть» по Хайдеггеру, как писать слово Sein, знак бытия. Хайдеггер ищет возможность вывести слово Sein на свет сущего, так, чтобы не потерять ничего из того, что составляет его сущность. Каков письменный статус знака бытия? М. Хайдеггер утверждает, между словом Sein и бытием, как оно есть, существует зазор, который должен быть преодолен, чтобы бытие (не слово Sein, а само бытие) смогло проявить себя в материи письма, не утратив уникального смысла. Хайдеггер преодолевает этот зазор тем, что вводит бытие в текст посредством операции крестообразного графического зачеркивания «kreuzweise Durchstreichung». Это понятие было определено В. А. Подорогой, на выводах которого основано наше небольшое исследование.

Sein переводится в бытийное измерение. Теперь графический знак получает особое измерение и перестает быть только знаком бытия, ибо само бытие больше не нуждается в слове Sein, чтобы засвидетельствовать себя в тексте. Графика крестообразного зачеркивания представляет собой пересечение двух параллелей, которое строится по модели сгиба, Zwiefalt. Иначе говоря, между словом Sem и бытием, как оно есть, существует промежуточная сила сгибания, открывающая нам топологические структуры бытия как четверицы (четверица - это мир). Крестообразное зачеркивание как топологическая операция замещается на письме Хайдеггера знаком дефиса. Черточка дефиса -не просто один из многих пунктуационных знаков, знаков вычитания или пропуска, оставляемых на бумаге в зависимости от обстоятельств. Знак дефиса - это топологический оператор, и является прямым свидетельством

присутствия бытия. На основании этого проводится небольшое исследование конструкций простых предложений в русском языке, в частности отсутствие глагола «есмъ» / sein. В результате чего делается вывод о том, что мы, русские, невольно используем ту систему графического зачеркивания, которую предложил нам М. Хайдеггер. В имени существительном свернуто бытийственное суждение Таким образом, в конкретном применении знака осуществляется осмысленное бытие, знак предстает в его соединении с конкретной бытийственной реальностью. Графическое зачеркивание в I интерпретационных вариантах русского языка работ Хайдеггера дает

возможность усидчивому получателю услышать бытие. Наличие общей духовной инстанции, понимание Другого приводит к пониманию себя.

Здесь также рассматриваются различные попытки выразить то, что обозначается Хайдеггером посредством употребления термина Dasein в русскоязычной литературе. Вопрос верности интерпретации знака Dasein / Dasein остро возникал уже при жизни М. Хайдеггера. На семинаре, посвященному Гераклиту, М. Хайдеггер в своем диалоге с участниками семинара говорит о том, что он не согласен с французским переводом слова Dasein être-là (так, как это есть у Сартра), что можно перевести как «быть тут, там». С этим теряется все то, что было раскрыто в «Бытие и времени». Dasein не означает по Хайдеггеру быть тут или там, как, например, стул. Он отмечает, что Dasein может быть лучше понято через его написание с дефисом как Da-sein, где Da -это просека (просвет) и откровенность (откровение), искренность сущего.

В русскоязычной литературе предпринимались различные попытки выразить специфику того, что обозначается Хайдеггером посредством употребления термина Dasein: вот-бытие, Dasein, «присутствие», «чело-век».

Онтологический аспект ярко представлен в языковой системе М. Хайдеггера, так как интерпретация, будь то первичная или вторичная тесно связана, как было отмечено, с проблемами человеческого бытия-в-мире. Мыслитель улавливает значения бытия и преобразует их в слово, где слово служит тем средством, которое вызывает представление о предметах во всех их связях и опосредствованиях; слово, которое наделяется онтологическим статусом.

Гносеологический аспект его языковой системы не так ярок, потому что он в большей степени стремится прояснить, нежели познать в человеке феноменологически определяемые бытийные характеристики, увидеть человеческое бытие таким, каким являет оно себя в «повседневном здесь-бытии». Изначальная данность здесь-бытия в том, что оно пребывает в мире, точнее сказать в языковом мире. Мы, подразумевая здесь и автора реципиента-t посредника и субъекта - интерпретирующего вторичной номинации,

погружены в языковые формы, художественные образы, в знаки и символы, придающие наличному бытию смысл и раскрывающие сущность.

Второй параграф третьей главы «Онтологические и гносеологические факторы в интерпретации рассказов А.И. Солженицына» посвящен онтологическому восприятию А. Солженицына реальности с выявлением в ней скрытых символических значений, которые осознаются «как выражение

высшей сверхсубъективной точки зрения - точки зрения Бога» (П.Е. Спиваковский), его замысла о мире. Воспринимая бытие принципиально шире и глубже, чем это доступно для позитивистского сознания, Солженицын открывает нам радикально иное восприятие жизни, где каждый человек, независимо от того, сознает он это или нет, постоянно находится в ситуации выбора между Богом и дьяволом, по собственной воле увеличивая или уменьшая в своей душе долю добра или долю зла. Познание сущего у Солженицына осуществляется через признание Бога.

В работе дан подробный анализ онтологического и гносеологического аспектов исходных и двух переводных текстов «Один день Ивана Денисовича» - А. Solschenizyn "Ein Tag des Iwan Denissowitsch" '98 (Deutsch von Christoph Meng) и A. Solschenizyn "Ein Tag im Leben des Iwan Denissowitsch" '99 (Gerda Kurz und Siglinde Summerer). Писатель посредством документальной символики обнаруживает глубинную метафизическую значимость самой жизненной реальности, которую он стремится воссоздать со скрупулезной точностью, а также «осуществляет» познание реального человека в системе его ценностей и смыслов. Колорит у такого писателя, как Солженицын, не только составляет основу его самобытной оригинальной стилистики, но и выражает определенные надтекстовые особенности произведения «Один день Ивана Денисовича». В художественно-переводческом единстве «исходный текст + переводный текст» можно отметить не только языковые соответствия и трансформации, взаимодействие эстетических принципов и социально-культурных традиций, но и взаимодействие коммуникативно-прагматических импликаций автора и реципиента - посредника. Рассматривая художественный текст как автономную «модель мира», естественно предположить, что эта модель строится не на дескриптивном, а на метафорическом, ассоциативном плане: полагаясь на ассоциативную силу художественного знака, автор сознательно или подсознательно рассчитывает на определенную интерпретацию при прочтении данного текста читателями. В условиях художественно-переводческой коммуникации канал прочтения увеличивается под воздействием вносимой в текст переводчиком дополнительной информации. Кроме этого, естественно теряется часть исходной информации, т.е. появляется дополнительный информационный «шум», преодоление которого требует от текста определенного запаса информационной прочности, т.е. допускаемых интерпретаций. Такие тексты (в нашем случае это рассказ А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича») отличаются большей сложностью для перевода в связи с тем, что ключевые художественные знаки в них опираются преимущественно на внетекстовые ассоциации. В таких случаях переводится не столько сама языковая единица, сколько условия возникновения возможных пресуппозиций, вследствие чего переводы рассказа «Один день Ивана Денисовича» обрастают примечаниями, пояснениями и описаниями в переводе.

Активным использованием примет времени, реалий, оценочных фразеологизмов, устойчивых словосочетаний автор приближает нас к постижению реальности во всей ее сложности и глубине (в частности, метафизической). Солженицын принципиально расширяет границы

художественности, заставляя нас видеть в документально точном повествовании огромный религиозно-онтологический пласт

Рассказ «Один день Ивана Денисовича» раскрывает социальные и политические реалии истории, представляет историческое бытие через образ человека, что подчеркивает гносеологическую характеристику текста.

При переводе рассказа А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» • часть исторических реалий оказывается не воспроизведенной в обоих

переводах. В результате часть бытийного пласта исторической ситуации, 1 сложившейся в те годы, остается сокрытой; примета подлинно жизненной

реальности не приходит к «себя-показыванию». «Опущение» информации в контексте не только философского, но и лингвистического анализа представляет собой знаковое опустошение, безликость.

Таким образом, переводчик как посредник - участник коммуникативно-познавательного процесса должен в любом случае сохранять прагматику оригинала. Наш анализ языковой системы А И. Солженицына во вторичной интерпретации показал, что онтологический и гносеологический аспекты оригинального текста реализованы в обоих переводах, хотя порой и с некоторыми ограничениями с точки зрения формы и содержания.

Произведения «Красное колесо» и «Матренин двор» не менее значимы и достойны детального исследования для целостного философского анализа языковой системы А. Солженицына. «Красное колесо», в частности, наполено глубинным смыслом исторической реальности, что дает возможность познать посредством знаков и символов и привести к «себя-показыванию» тогдашнее бытие (например, в четвертом томе «Красного колеса» Солженицын стремится показать скрытые метафизические истоки революции, которая, по словам, писателя, «приоткрывает нам <...> и такие глубины бытия, которые сомнительно назвать просто физическими»). «Матрёнин двор» буквально пронизан документально-онтологической символикой (например, мотив руки).

В параграфе мы делаем вывод о том, что желательны разные подходы к анализу произведений А. Солженицына, поскольку лишь таким образом мы сможем приблизиться к постижению многомерного смысла солженицынского рассказа во всей его глубинной сущности и сложности.

В Заключении подводится итог проведенному исследованию. Онтологический и гносеологический аспекты языковой системы рассмотрены в качестве самостоятельной проблемы, что только и позволило обнаружить их неразрывное диалектическое единство. Комплексный подход к изучению языковой системы строился с учетом субъекта-интерпретирующего.

Анализ первичной и вторичной интерпретации показал, что они тесно , связаны с фундаментальными проблемами человеческого бытия-в-мире, тем,

что тексты представляют собой не просто набор знаков, но в первую очередь формы представленности человеческого языка, через который «говорит» само бытие.

Трудность в анализе языковой системы исходного и переводного текстов - максимально верно понять, какие идентифицируемые знания и субъективные уверенности присутствуют в контексте и подтексте, выявить эти неявные

»1° 0 5 1 7

компоненты как условие для понимания и придания смысла. В процессе коммуникации пресуппозиции и предпосылки автора должны правильно идентифицироваться субъектом понимания, в нашем случае реципиентом -посредником, чтобы затем найти свое отображение во вторичной интерпретации. Однако одно-значного соответствия, как мы могли убедиться, с учетом субъекта-интерпретирующего в полной мере быть не может.

Интерпретационная деятельность человека, которая кроется в истолковании, неотъемлема от его бытия. Потребность в истолковании вызвана не только различными позициями в отношении субъекта к миру, но и бесконечной изменчивостью самого мира. Для понимания природы интерпретационной деятельности значимо то, что человек не выходит к миру непосредственно, но через символизм, знаковые, в особенности языковые факторы, т.е. посредством символических моментов, отражающих бытие, требующих истолкования при осуществлении познания. Это приводит в свою очередь нас к тому, что суть философского анализа языковой системы выходит в сферу фундаментальных основ бытия и познания.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Мирошникова Т.В. Прагматические аспекты философии бытия Мартина Хайдеггера и воспроизведение их в переводах. // Смысл «и выражение»: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. - Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001. -с.235-239. - 0,4 п.л.

2. Мирошникова Т.В. Прагматика оригинала и перевода как неотъемлемая часть внутритекстовой коммуникации. // Культура и язык: Материалы международной научно-практической конференции. 11-12 марта 2003 года. - Самара, 2003. - с.98-103. - 0,4 п.л.

3. Чикинева Т.В. Гносеологический «этюд» перевода. // Наука. Творчество: Материалы межвузовской конференции. СМУН. 2006. - Самара, 2006. -с.94-97. - 0,3 п.л.

4. Чикинева Т.В. Субъект-интерпретирующий в языковой системе (преодоление междисциплинарного отчуждения). // Составляющие научно-технического прогресса: Сборник научных статей 2-й Международной научно-практической конференции. - Тамбов: Першина, 2006. -с.259-261.- 0,2 п.л.

Подписано в печать 28 апреля 2006 г. Формат 60х84/16. Бумага офсетная. Печать оперативная. Объем 1 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № Л 7б 443011 г. Самара, ул. Академика Павлова, 1 Отпечатано ООО «Универс-групп»

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Чикинева, Татьяна Васильевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Экзистенциально-онтологическая сущность языковой системы.

§1.Понятие «языковая система».

§2. Онтология внутритекстовой коммуникативности.

§3. Экзистенциальная роль реципиента - посредника.

ГЛАВА 2. Генезис гносеологической трактовки языковой системы.

§1. Установка на получателя в проблеме познания.

§2. Гносеологический «этюд» перевода.

§3. Онтологическая и гносеологическая «знаковость» как философско-семиотическая концепция.

ГЛАВА 3. Языковые системы М. Хайдеггера и А. Солженицына как предмет философского анализа: онтологический и гносеологический аспекты.

§1. Онтологический и гносеологический крен в понимании «хайдеггеровской» языковой системы.

§2. Онтологические и гносеологические факторы в интерпретации рассказов А. Солженицына.

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Чикинева, Татьяна Васильевна

Актуальность исследования

В настоящее время обращение к выявлению сущностных характеристик языка является актуальной и неотъемлемой частью целостного исследования языковой системы. Рассматривая проблему человека с точки зрения ее «языковости», уделяя должное внимание истолкованию, мы открываем новые горизонты в понимании феномена человека.

Языковая система состоит из совокупности знаковых единиц (слов, словосочетаний, предложений), которые в системе взаимосвязаны и взаимно влияют друг на друга, составляя при этом единство и целостность. В ходе нашего философского анализа мы учитывали разнообразные исследовательские позиции, в том числе М. Хайдеггера и Х.-Г. Гадамера. Как известно, М. Хайдеггер наделяет язык онтологическим статусом, Х.-Г. Гадамер говорит, что тут-бытие этого мира есть бытие языковое. На основании этих позиций знаковая единица в данном исследовании также получает онтологический статус, поскольку является непременной составляющей языковой системы. Формирующаяся тем самым онтологическая знаковость человеческого существования представляется определяющим фактором для понимания познавательной деятельности. . Познание осуществляется только внутри «человечески-языкового видения мира» (Л.А. Микешина), где мир - целое, с которым соотносится наш опыт, схематизированный с помощью языка. Признание этого не означает пребывание познающего лишь в одном языковом пространстве. Он в любой момент можем выйти в другие миры-языки, воспользовавшись переводами, анализируя, исследуя и интерпретируя. Настоящее исследование представляет субъекта, который смыслополагает и интерпретирует различные научные, философские и художественные тексты. Субъект, с нашей точки зрения, - понимающий, познающий, истолковывающий явные и скрытые смыслы. Сущность человека с позиции ее «языковости» раскрывается в его способности интерпретировать. Очевидно, что проблемы онтологии и гносеологии тесно переплетаются с проблемами и опытом герменевтики, ее когнитивной практики, имеющей дело с языком, текстами, значениями и смыслами, означающими и означаемыми.

Настоящая работа посвящена философскому анализу языковой системы с выявлением онтологического и гносеологического аспектов в познании её частей как элементов сложного целого, т.е. роли языковой единицы в языковой системе, где в центре находится человек интерпретирующий, субъект, бытийствующий в языковой реальности, который существует и познает за счет диалога и выстраивания отношений Я и Другой. В этом случае языковая система характеризуется своей субъектной принадлежностью.

Несмотря на общеизвестное положение о том, что сущность человека кроется в языке, что мы «существуем прежде всего в языке и при языке» (М. Хайдеггер), вместе с тем, мы далеки от языка, сводим его к отдельным функциям обозначения и говорения, а необходимо понять его целостную, культурно-историческую, человеческую, онтологическую природу. Понимание и интерпретация языковых форм, прежде всего речевых актов, в которых заключена познавательная информация, есть субъективный акт. В результате такого подхода на передний план выдвигаются особые свойства языковой системы, связанные с внутренней деятельностью субъекта, где язык выступает не просто как средство для взаимопонимания, но как подлинный мир между субъектом и предметами, между субъектом и объектом. Вследствие чего онтологический и гносеологический аспекты языковой системы оказываются в центре философского анализа.

Актуальным в диссертации также является исследование онтологического и гносеологического аспектов языковой системы при переводе, которые имеют, безусловно, схожие фундаментальные аспекты, устанавливающиеся связи и установки. Одним из существенных вопросов философской интерпретации при переводе становится отношение к автору, понимание его роли в бытии философского или художественного текстов. Доверие автору, соблюдение по отношению к его тексту не только семантических, эпистемологических, но и моральных норм - условия корректности и обоснованности в работе интерпретатора. Актуальным представляется анализ приведенного в диссертации практического материала, где оба аспекта не «автономны» по отношению друг к другу в языковой системе, а пребывают в неразрывном диалектическом единстве.

Степень разработанности проблемы

Первые попытки осмысления феномена языка можно увидеть уже в античной философии — диалоги Платона и «логос» Гераклита, работы Аристотеля и «лектон» стоиков. За знаменитым спором средневековых номиналистов и реалистов стоит стремление разрешить вопрос об онтологической природе языка. Однако только в Новое время становится возможным исследование языка как феномена человеческой культуры. Впервые это удалось Вильгельму фон Гумбольдту, создателю деятельностно-энергетической концепции языка. Гумбольдт настаивает на взаимном влиянии языка и человека и говорит, что, овладевая другими языками, человек расширяет «диапазон человеческого существования» через «языковое мировидение», или картины мира другого народа.

В значительной мере, опираясь на трактовку Гумбольдта, М. Хайдеггер понимает метафизику языка не как абстрактную языковую концепцию, а как содержательную теорию бытийственности языка, проясняющую смысл и значение знаков и терминов и соотносимую с реальным миром. Такой взгляд на роль языка объединяет М. Хайдеггера с широким течением в западной философии и языковедении. Представители этого течения Э. Кассирер, Л. Витгенштейн, Э. Сепир, Б. Уорф также отмечают значимость и своеобразие родного языка. М. Хайдеггер в своей статье «Путь к языку» прописывает формулу онтологического статуса любой языковой системы: «дать слово языку как языку». В свою очередь эту идею продолжает Х.-Г. Гадамер, рассматривая языковую систему как горизонт герменевтической онтологии и опыт мира.

Герменевтический характер бытия трансцендентальной субъективности Э. Гуссерль и М. Шелер усматривают в ее «языковости».

Фр.-В. фон Херрманн в своей работе «Фундаментальная онтология языка» говорит о сокрытой сущности языка, обращение к которой позволяет вывести «искомую сущность к отчетливому себя-показыванию». О сущности языка размышлял английский философ Б. Рассел. Основы онтологического видения языка во многом базируются на достижениях экзистенциальной философии, на тех принципах, которые прослеживаются в трудах К. Ясперса и М. Хайдеггера.

Осознавая важность проблем онтологии для анализа языковой системы, У. Куайн превращает онтологию в формальную семантику. Семантика, являясь одним из трех основных разделов семиотики (два других - синтактика и прагматика), играет существенную роль при постановке и решении проблем современной теории познания. Интерес к семантической стороне языка опирается на философское учение Э. Кассирера, который изучал язык в неразрывной связи с культурой конкретного народа, подчеркивая при этом активную роль языка в мышлении и познании.

Основные принципы семиотики впервые были сформулированы американским логиком и математиком Ч. Пирсом, впоследствии они были изложены и систематизированы философом Ч. Моррисом. Однако вопросы семиотики рассматривались еще с 20-х годов XX века представителями Львовско-варшавской школы. Важный вклад в развитие семиотики внесен с позиций кибернетики, информатики, общей теории систем Б.В. Бирюковым, Ю.А. Петровым, А.И. Уемовым и другими. Культурологический подход представлен Тартуской семиотической школой под руководством Ю.М. Лотмана. Многое было сделано в области исследования семиотики отечественными учеными: А.Ф. Лосевым, П.А. Флоренским, основоположником Казанской лингвистической школы И.А. Бодуэном де Куртенэ и другими. Синтактика и семантика подробно представлены в работах позитивистов и представителей аналитической философии, прагматика - в трудах Л. Витгенштейна, в когнитивной грамматике Р. Лангакера. Хорошо обоснованная научная теория знаков принадлежит итальянскому философу и писателю У. Эко.

Таким образом, языковая система достаточно детально исследовалась в онтологическом и гносеологическом аспектах. Однако ее целостный анализ не был освещен должным образом, а целостность, как внутренняя обусловленность объекта, в свою очередь, необходима при изучении языковой системы как предмета философского анализа для полного выявления ее специфики и уникальности.

Поскольку выявление онтологического и гносеологического аспектов языковой системы в настоящей работе представлено в первичной и вторичной номинации, следует также упомянуть о степени изученности феномена перевода в философском плане. Перевод, оставаясь до сегодняшнего момента приоритетом филологического знания, не получил должного представления как предмет философского анализа. Значимыми до сих пор остаются исследования К.-О. Апеля с «трансцендентально-герменевтическим понятием языка», У. Куайна с гипотезой о неопределенности перевода (которая вызвала дискуссию среди философов языка и лингвистов таких как Г. Харман, Н. Хомский, П. Цифф, Э. Стениус, Я. Хинтикка и др.; в советской научной литературе, как утверждает В. Ф. Самсонов, на гипотезу У. Куайна откликнулись лишь В. В. Целищев и В. Н. Крупнов), Ж. Дерриды, обозначившего перевод не как перевод, а как интерпретацию, Ортега-и-Гассета, который утверждал, что каждое произведение неповторимо и перевод приближает лишь нас к нему и В. Вилсса об интуитивности перевода.

Объект и предмет исследования

Объектом исследования является язык, представляемый как динамическое системное образование, целостность которого предусматривает взаимную обусловленность и функциональную нерасторжимость элементов, процессов и связей.

Предметом данного исследования являются онтологический и гносеологический аспекты языковой системы, системный анализ которых позволит в определенной степени привести в соответствие практическую определенность с ее эксплицитными характеристиками специфической формы антропологически-экзистенциального осмысления целостности и полноты жизни.

Цели и задачи исследования

Цель исследования заключается в ступенчатом обосновании языка как многомерной системы, функционирующей в соответствии со своей экзистенциальной направленностью, в попытке представить анализ онтологического и гносеологического аспектов языковой системы, который репрезентирует все существенные признаки, характеризующие языковую систему как таковую. Достижению поставленной цели способствует решение следующих задач:

1.Обосновать экзистенциально-онтологическую сущность языковой системы, что приблизит нас к решению вопроса о сущности человека, которая раскрывается посредством языка как «понимающая бытие экзистенция и вот-бытие» (Ф.-В. фон Херрманн).

2.Исследовать язык в деятельностных и когнитивных процессах, обосновав тем самым значимую роль языка в познавательной деятельности человека.

3.Рассмотреть феномен перевода с точки зрения тех нормативов, в соответствии с которыми он может быть квалифицирован в качестве одной из гносеологических форм, где, по сути, языковая система будет интерпретироваться как целенаправленное поведение человека, а сущность знаковой репрезентации будет сведена к «семиотическому процессу».

4.Выявить связь языка, культуры и сознания, формы и содержания, системы и среды, внешнего и внутреннего взаимодействия всех конституентов поля бытийности, что позволит проследить пре-бывание их в неразрывном диалектическом единстве и дать по возможности многогранно-полное представление языковой системы как таковой.

5.Верифицировать достигнутые результаты на практическом материале текстов (исходных и переводных) М. Хайдеггера и А. Солженицына.

Методологические и теоретические основы исследования

Понимание сущности языковой системы предполагает всестороннее ее исследование. Вследствие чего методологической основой работы явилось единство различных философских и лингвистических методов, где ведущую роль безусловно играет онтологический «принцип», подразумевающий экзистенциальную предопределенность языка в каждом из его проявлений и на каждой ступени иерархии языковых процессов и категорий. Принципы системного подхода в уяснении природы языковой системы (язык, речевые объекты в условиях их функционирования) также представлены в исследовании, поскольку они позволяют проследить заявленные отношения в контексте окружающей действительности и в рамках полноценной коммуникации. Таким образом, обнаруживается диалектическая связь языковых и внеязыковых явлений языка, сознания и культуры.

Единство системного и функционального, синхронного и диахронического подходов к изучению языковой системы, применение материалистического принципа отражения, взаимоотношение философского и филологического критериев при интерпретации представленных в работе материалов активно используется автором в трактовке онтологического и гносеологического аспектов языковой системы.

Поскольку в работе исследуются онтологический и гносеологический аспекты языковых систем исходного и переводного текстов, автором используется сопоставительный метод. Соответствия между языками выявляются именно посредством сопоставления языковых единиц. В результате сопоставительного анализа выявляются многофункциональные соответствия, свидетельствующие о чрезвычайной сложности отношений между языками.

Поставленные в работе задачи обусловили использование определенных методов исследования, одним из которых является описательный, включающий наблюдение и интерпретацию лингвистического материала.

Интерпретационный подход, использованный нами на стыке лингвистики, литературоведения, герменевтики, аксиологии, также представлен в работе в одном из главном его направлении — герменевтическом толковании, которое, согласно Хайдеггеру, позволило выявить онтологические параметры человеческого бытия, т.е. те условия, благодаря которым человеческое существование может быть тем, что оно есть.

Научная новизна исследования

Научная новизна исследования заключается в том, что языковая система описывается как целостный экзистенциальный объект, подлежащий многостороннему исследованию. Для современной философии, когда экзистенциальная философия является одним из наиболее глубоких и влиятельных учений как западной, так и русской мысли прошлого и нынешнего столетия, всё более насущным и значимым становится стремление соотнести абстракции, категории, систему рассуждений и обоснований с самим человеком - мыслящим, познающим, интерпретирующим, поскольку, тенденция «изолировать» его уверенно отодвигается в прошлое.

Все более осознается, что присутствие человека значимо. Это наделяет традиционную гносеологию экзистенциально-антропологическим осмыслением во главе с субъектом познающим.

Для диссертации характерно стремление рассмотреть онтологический и гносеологический аспекты языковой системы как самостоятельную проблему, найти им общее основание в их нерасторжимой связи с человеком, исследуя при этом исходный и переводной варианты. Перевод таит в себе многие новые проблемы познания языка, требующие более внимательного рассмотрения.

Основные положения, выносимые на защиту

Указание цели, задач, методов и материала исследования делает возможным сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:

1 .В соответствии с задачей исследования языковой системы как предмета философского анализа выявляется ее экзистенциально-онтологическая сущность в представлении двух ее аспектов: онтологического и гносеологического. Бытие как таковое мыслится в горизонте сущности языка, и наоборот, сущность языка в горизонте бытия как такового; для знаковой единицы, как составляющей языковую систему, становится характерным то, что она служит познавательным целям, указывая на свойства предметов, причины процессов и т.п., репрезентируя, таким образом, основную ее функцию — познавательно - прагматическую.

2,Онтологический аспект подразумевает сущность человека в языке, где язык в самом общем смысле являет собой мостик между бытием и мыслью. Онтологический аспект тесно переплетается с герменевтикой, поскольку именно она поставила проблему интерпретации как способа бытия, которое существует понимая, тем самым выводя интерпретацию на фундаментальный уровень бытия самого субъекта.

3.Гносеологический аспект в контексте языковой системы тесно связан с семиотикой, которая проясняет и конкретизирует проблемы теория познания. Гносеологический аспект постулирует знаковую природу исследуемой языковой системы. Одним из специфических свойств языковой системы как совокупности знаков является как результат то, что более ёмкий по объёму и многомерный план содержания не имеет с учетом субъекта-интерпретирующего одно-значного соответствия плану выражения. Конституирующее значение знаковой единицы находится в зависимости от субъекта-интерпретирующего, данных уровня чувственного познания и его эмпирического опыта.

4.Сущность перевода раскрывается в представлении его как одной из гносеологических форм, когда все факторы, конституирующие значение знака, поставлены в зависимость от субъекта, данных уровня чувственного познания и его эмпирического опыта. Знак в процессе функционирования подвергается определенному воздействию со стороны социально-культурных экстралингвистических факторов. Под влиянием социальных функций, которые он призван выполнять, знак также подвергается сознательному воздействию со стороны носителей языка (литературная обработка, нормирование и т.п.).

5.Исследование онтологического и гносеологического аспектов проводится на анализе вторичной языковой системы по отношению к исходному тексту, то есть вариант перевода. В качестве источников примеров в работе используются труды М. Хайдеггера и А.И. Солженицына, как наиболее яркие и само-бытные языковые системы. Пред-знания и пред-установки приобретают особую значимость. Именно познание и принятие этих начальных факторов приводит в дальнейшем к фундаментальным проблемам человеческого бытия-в-мире, где в знаковой единице улавливается значение бытия. В результате онтологический и гносеологический аспекты языковой системы характеризуются сложившимися пред-мнениями и пред-опытом.

Практическая значимость исследования

Положения и выводы, полученные в ходе диссертационного исследования, могут быть использованы для характеристики онтологического и гносеологического статуса языковой системы и для решения возникающих в связи с этим теоретических и методологических проблем. Материалы диссертации могут найти применение в лекционных курсах и спецкурсах по систематической философии (онтологии и гносеологии), спецкурсах по философии языка, в руководстве научно-исследовательской работой студентов.

Апробация результатов исследования

Диссертация обсуждалась на кафедре философии Самарского муниципального университета Наяновой, рецензировалась учеными кафедры философии Самарского муниципального университета Наяновой.

Основные положения исследования нашли отражение в докладах и сообщениях на международных конференциях (XXXVI Международная научная студенческая конференция «Студент и научно-технический прогресс»: Философия / Новосиб. Ун-т, Новосибирск, 1998; Международная научно-практическая конференция «Культура и язык». Самара, 2003; 2-я Международная научно-практическая конференция «Составляющие научно-технического прогресса». Тамбов, 2006), всероссийских конференциях (Российская научная конференция «Смысл «и» выражение»: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара, 2001; Всероссийская научно-практическая конференция «Человек: философская рефлексия». Барнаул, 2006), региональных и межвузовских конференциях (XXV Самарская областная студенческая научная конференция. Самара, 1999; Научная конференция СМУН. Самара, 2006).

Краткое описание структуры диссертационной работы

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы. Главы включают в себя разделы, которые делятся на параграфы. Первые две главы («Экзистенциально-онтологическая сущность языковой системы» и «Генезис гносеологической трактовки языковой системы») посвящены теоретическим предпосылкам создания общего представления и ее исходным положениям, глава 3 («Языковые системы М. Хайдеггера и А. Солженицына как предмет философского анализа: онтологический и гносеологический аспекты») несет основную практически-содержательную нагрузку. Библиография включает 308 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Языковая система как предмет философского анализа: онтологический и гносеологический аспекты"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключении проведенного нами исследования мы можем сделать вывод о том, что сущность языковой системы кроется в ее экзистенциально-онтологическом статусе и строится не на отвлечении от человека, как это принято в теоретизированном мире рационалистической и сенсуалистской гносеологии, но на основе доверия человеку как целостному субъекту познания. Объектом современной эпистемологии в этом случае становится познание в целом, а не только его теоретизированная модель, познание превращается в поступок ответственно мыслящего участного сознания и предстает как заинтересованное понимание, неотъемлемое от результата -истины. То, от чего с необходимостью отвлекались в теоретизме, -«ответственно поступающий мыслью» - здесь становится «условием возможности» познания, и в этом суть антропологической традиции в понимании познания субъекта, истины, собственное видение которой предлагал Бахтин.

Мы рассмотрели языковую систему как самостоятельную проблему, представив целостный философский анализ с верификацией полученных выводов на практическом материале с выявлением онтологического и гносеологического аспектов.- Гносеологический аспект в языковой системе выступает, можно предположить, как своего рода дополнение, «вхождение» в онтологический аспект, посредством чего происходит расширение и обогащение подхода к познанию, «перевода» традиционной гносеологии в философию познания, где найдет свое место синтез разных подходов -лингвистических, ментальных, социально-коммуникативных. Вместо частичного гносеологического субъекта на первый план выходит целостный человек познающий, интерпретирующий и соответствующая ему целостная философия познания. Это субъект, который не столь отражает, сколько интерпретирует различные феномены, в том числе и тексты. Однако понимание и интерпретация языковых форм, в которых заключена познавательная информация, не есть чисто субъективный акт, т.е. акт приписывания тексту определенного содержания в зависимости от установки одного субъекта, но акт интерпретации содержания текста разными лицами, и построение, таким образом, такой концептуальной системы, которая определялась бы многими чисто индивидуальными особенностями носителей языка. Интерпретация текста в конечном итоге, независимо от особенностей субъекта, личностных интересов, должна быть адекватной именно фрагменту мира, а не настроению личности.

Все чаще последнее время в понятие «гносеологический аспект» мы вкладываем понятие текста, смысла, значения, понимания и интерпретации, а также интенциональности, интерсубъективности и коммуникации, жизненного мира и жизни в ее небиологическом значении, тем самым выявляя связь языка, культуры и сознания, формы и содержания, системы и среды, внешнего и внутреннего взаимодействия всех конституентов поля бытийности. Обращение к жизни как феномену культуры и истории обусловлено, во-первых, необходимостью постижения изначального опыта восприятия реальности и выявления непосредственного, дорефлексивного знания, предшествующего разделению на субъект и объект, во-вторых, осознанием недостаточности, неполноты абстракции чистого сознания - логической конструкции, в конечном счете лишающей человека познающего тех связей, которые соединяют его с реальным миром. Введение понятия «жизнь» означает признание значимости эмпирического субъекта как наделенного жизнью индивида. Единичное-всеобщее в таком случае предстает как живое бытие реальности, обладающей темпоральностью, связностью и целостностью. Обращение к феномену жизни предполагает расширение сферы рационального, введение новых его типов и, соответственно, понятий и средств концептуализации, а также принципов перехода иррационального в рациональное, порождение новых форм иррационального, что осуществляется постоянно в любом познании и должно быть также признано законной процедурой в научном познании в целом.

В этой ситуации на передний план выдвигаются герменевтические функции, когда познавательная модель на основе субъектно-объектных отношений, ориентированная на восприятие предметов, сменяется идеей познания, опосредованной языком и соотнесенной с действием, но главное -принимающая во внимание взаимосвязь повседневной практики и коммуникаций с их познавательными результатами, достигаемыми интерсубъективно. Эта взаимосвязь может быть представлена как форма жизни или жизненный мир, как практика, диалог, традиции, языковые игры. Язык начинает служить познавательным целям, указывая на свойства предметов, причины процессов и т.п., репрезентируя, таким образом, основную её функцию - познавательно-прагматическую.

Онтологический аспект подразумевает сущность человека в языке. Человек «полагает перспективу» (Ницше), т.е. конструирует мир, меряет его своей силой, формирует, оценивает посредством языка; само разумное мышление предстает как «интерпретирование по схеме, от которой мы не можем освободиться», и ценность мира оказывается укорененной в нашей интерпретации. Мир - он бесконечно изменчивый, становящийся. Всегда возможно предложить новые смыслы, «перспективы», т.е. сама действительность открыта для бесконечных интерпретаций. Таким образом, мы на первое место выдвигаем интерпретативное, «перспективное» отношение субъекта к самому бесконечному изменчивому миру, существенно расширяя всю проблематику и переводя ее в сферу онтологии субъективности.

Для философского понимания природы интерпретации важен еще один момент. В обращении «К русским читателям» Гадамер писал о повороте, совершенном Гуссерлем и Хайдеггером, как о «переходе от мира науки к жизни». После такого шага за теорией познания в целом, за интерпретацией в частности, стоит уже «не факт науки и его философское оправдание», но нечто другое, что ожидает от философии «жизненного мира» всей широты жизненного опыта, его оправдания и прояснения. Теперь стоит задача «отыскивать и оправдывать, соразмеряясь с искусством и историей, новый масштаб истины», ввести в философскую мысль новую цель, «преодолевая поставленные наукой границы как жизненного опыта, так и познания истины»164. Соответственно изменилось и философское понимание интерпретации, выяснены не только ее логико-методологические функции, но и онтологические и герменевтические основания и смыслы, ее универсальный характер в деятельности человека и культуре.

Объективная необходимость философского анализа языковой системы коренится в многозначности, в существовании скрытых довербальных и дорефлексивных феноменов. Субъект-интерпретирующий, находящийся в центре языковой системы, погружен в языковые формы, художественные образы, мифические символы, другие знаки и символы, придающие наличному бытию определенные значения и смыслы. Задача реципиента-посредника донести их сущность до субъекта-интерпретирующего вторичной интерпретации.

В ходе нашего исследования феномен перевода был рассмотрен с точки зрения тех нормативов, в соответствии с которыми он может быть квалифицирован в качестве одной из гносеологических форм, где языковая система интерпретируется как целенаправленное поведение человека, а сущность знаковой репрезентации сводится к «семиотическому процессу». В целом и первичная и вторичная интерпретации оказываются тесно связанными с фундаментальными проблемами человеческого бытия-в-мире, тем, что тексты рассматриваются не просто как знаковые структуры, «инструменты» общения и передачи информации, но в первую очередь как формы представленности человеческого языка, через который «говорит» само бытие.

Прагматика оригинала составляет важнейшую часть его содержания, и ее воспроизведение является важнейшим условием достижения эквивалентности перевода. Прагматика перевода подразумевает под собой своего рода совокупность отношений между участниками межъязыковой коммуникации (отправитель — переводчик - получатель). Очень важно в данном контексте

164 Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М., 1991, с.7. реципиенту - посреднику установить коммуникацию между обоими мирами; ухватить предметное содержание смысла, применяя традицию к себе и к своей ситуации. Переводчик, учитывая фактор адресата и фактор отправителя, выбирает при переводе такие средства ПЯ, которые обеспечили бы прагматическую эквивалентность оригинала и перевода, а также такие способы и приемы, с помощью которых достигается коммуникативно-прагматический эффект тождественный или аналогичный тому, на который рассчитывал автор оригинала.

Все это требует от реципиентов - посредников ознакомиться с «предысторией» подлинника и всем творчеством автора оригинала; на предпереводческом этапе переводчик знакомится с историей, культурой определенной страны, «выявляет» приметы времени, реалии, нашедшие отражение в переводимом произведении. Реципиент - посредник, приступая к вторичной интерпретации, должен осознавать, что ценностная информация, являя собой структуру, не просто упорядочивает языковые средства в произведении, но и несет важный социальный смысл. Эта работа необходима для того, чтобы передача всех особенностей оригинала осуществлялась в тексте ПЯ в полном объеме, чтобы заложенная информация автором текста ИЯ была донесена без значительных потерь до получателя ПЯ. Таким образом, установка на отправителя, актуализация факторов, которые повлияли каким-то образом на создание определенного произведения, являются одним из важных моментов, определяющих процесс перевода.

Непременным условием при воспроизведении в переводе прагматического содержания оригинала является также и верно выбранная установка на получателя текста ПЯ. Анализ материала позволил нам убедиться в том, что на уровне вторичной коммуникации, при переводе, должно происходить выравнивание коммуникативной компетенции получателей ИЯ и ПЯ, выравнивание преинформационного запаса адресата текста на ПЯ. Только с учетом этих требований переводчик может рассчитывать на аналогичный коммуникативно-прагматический эффект, поскольку перевод - это уровень вторичной коммуникации, и получатель текста на ПЯ является адресат с несколько иным уровнем коммуникативной компетенции, которая отличается от коммуникативной компетенции получателя оригинала. Для выравнивания КК получателей ИЯ и ПЯ и оптимизации коммуникативного процесса, переводчиками используются различные способы и приемы. Реальная трудность в анализе языковой системы вторичной номинации — максимально верно понять, какие идентифицируемые знания и субъективные уверенности присутствуют в контексте и подтексте, выявить эти неявные компоненты как условие для понимания и придания смысла. В процессе коммуникации пресуппозиции и предпосылки автора должны правильно идентифицироваться субъектом понимания, в нашем случае реципиентом - посредником, чтобы затем найти свое отображение во вторичной интерпретации. Проблема существенно усложняется, если такого совпадения нет. Это имеет ряд следствий, одно из которых - нарушение коммуникации, а соответственно и утрата возможностей адекватного понимания эксплицитных форм и структур.

Как следствие вышеописанного - возникновение своего рода разрыва в контексте (подтексте) - так называемые межкультурные (или межязыковые) лакуны, о которых мы упоминали в ходе настоящего исследования. Они могут отражать несовпадение субъективных достоверностей, способов действий, например, в сфере решения мыслительных задач, или различия национального, этнографического характера. Лакуны возможны и в рамках одной культуры в ходе ее развития в связи с изменениями психологического, политического и экономического характера.

Особые сложности возникают при интерпретации философских и исторических текстов; пример этому, как мы могли убедиться, тексты Мартина Хайдеггера и рассказы Александра Солженицына, которые наполнены историчностью, описанием подлинно реальной действительности. Необходимо выявить и эксплицировать действительные пресуппозиции и предпосылки автора текста, не приписывать ему свои субъективные уверенности, сомнения, а главное - принадлежащие данной культуре, социуму, иному научному сообществу неявные знания, верования и т.п.

Сложность анализа языковой системы состоит также в парадоксе внутритекстовой коммуникативности, в том, что содержательное сообщение заключает в себе три смысла (к такому заключению пришли исследователи при разработке проблем автоматической переработки текстов в инженерной лингвистике): «независимый от коммуникантов универсальный смысл, авторский смысл и, наиболее важный с точки зрения целей коммуникации, перцептивный смысл, извлекаемый из сообщения самим адресатом»165. Различие всех трех смыслов сообщения будет обусловлено в значительной степени тем, что в основе анализа языковой системы лежат отличающиеся системы субъективных мнений, позиций, а не только общие для коммуникантов знания и информация. Еще Кассирер подчеркивал, что мир создается субъектом самостоятельно из самобытных знаков и образов, что он противостоит тому, что мы называем объективной действительностью, и главенствует над ней.

Интерпретационная деятельность человека неотъемлема от его бытия, которая кроется в истолковании. Потребность в истолковании вызвана не только различными позициями в отношении субъекта к миру, но и бесконечной изменчивостью самого мира. Для понимания природы интерпретационной деятельности значимо то, что человек не выходит к миру непосредственно, но через символизм, знаковые, в особенности языковые факторы, т.е. посредством символических моментов, отражающих бытие, требующих истолкования при осуществлении познания. Это приводит в свою очередь нас к тому, что суть философского анализа языковой системы выходит в сферу фундаментальных основ бытия и познания.

165 Пиотровский Р.Г. Лингвистические уроки машинного перевода // Вопросы языкознания, 1985, №4, с.7.

Список научной литературыЧикинева, Татьяна Васильевна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Абрамян Л.А. Гносеологические проблемы теории знаков. Ереван, 1965.

2. Аверинцев С.С. Мы и наши иерархи вчера и сегодня // Новая Европа. - М., 1992. - №1. - с.39-55.

3. Аветян Э.Г. Природа лингвистического знака. Ереван, 1968.

4. Акопова А. Образ и художественный перевод. Ереван: Изд-во Академии наук Армянской ССР, 1985.

5. Арутюнова Н.Д. Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики. // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985, вып. 16.

6. Архипов А.Ф. Самоучитель перевода с немецкого языка на русский. М.:Высш. шк, 1991.

7. Афанасьевский В.Л. Другой в феноменологии Э. Гуссерля. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с.176-183.

8. Афанасьевский В.Л. Интерпретация Хайдеггером древнегреческой философии (методологический аспект). Философия культуры 2001: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 2001, с.68-76.

9. Бажутина Н.С. Методологические проблемы структурной организации смыслов в тексте. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Новосибирск, 2003. 123с.

10. Ю.Базылев В.Н. Поиск смысла в практике переводчика. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знанйя: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с.233-235.

11. П.Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989.

12. Барт Р. Основы семиологии // Структурализм: «за» и «против». М., 1975.

13. Барченков A.A. Прагматическое содержание текста и его передача при переводе //Общие и частные проблемы перевода. М.: МГПИИЯ,1989, вып. 342, с.9-12.

14. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров; Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках; К методологии гуманитарных наук // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

15. Бахтин М.М. Проблема текста // Бахтин М.М. Собр.соч. В 5-ти т. Т.5. М.,1996.

16. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979.

17. Бахтинология: Исследования, переводы, публикации. К столетию рождения Мих. Мих. Бахтина (1895-1995). Сост., ред. К.Г. Исупов. СПб.: «Алетейя», 1995.

18. Бахтинский сборник. Выпуск 3. Отв. ред. B.JI. Махлин. М.: «Лабиринт»,1997.

19. Безлепкин Н.И. Философия языка в России: К истории русской лингвофилософии. Санкт-Петербург: «Издательство-СПб», 2001. - 392 с.

20. Безруков В.И. К проблеме знака. Тюмень, 1975.

21. Белинков А. Почему был напечатан «Один день Ивана Денисовича»? // Звезда, 1991, №9, с.156-165.

22. Бельгер Т.К. С пользой осмыслить опыт переводчиков // Теория и практика переводчиков. М., 1988, вып. 15, с.53-63.

23. Бибихин В.В. Язык философии. М., 1993.

24. Бимель, Вальтер. Мартин Хайдеггер. Пер. с нем. Верникова А. Урал: LTD,1998.-287 с.

25. Боборыкина Т. А. Коммуникативно-прагматический аспект номинации чувств и специфический их перевод // Коммуникативно-прагматические аспекты перевода. Пермь, 1991, с.55-64.

26. Богатырева Е.А. М.М. Бахтин: этическая онтология и философия языка. // Вопросы философии. М.: Наука, 1993, №1, с.51-59.

27. Болыиая Советская Энциклопедия (в 30 т-х). Гл. ред. A.M. Прохоров. Изд-ние 3-е. М.: Совет. Энц-дия, 1975, т.20, 23.

28. Брагина A.A. Личность автора, личность переводчика, личность читателя — три перевода одного сонета. // Язык, поэтика, перевод. М.: МГЛУ, 1996, вып.426, с. 7-15.

29. Брандес М.П. Прагматика языка как переводческая проблема. Т.п. 1979, №16, с.65-71.

30. Брандес M.R Стиль и перевод. М.,1988.31 .Брудный A.A. К анализу процесса понимания текстов. // Знак и общение -Сб. Акад. наук Киргизской ССР. Фрунзе: Изд-во «Илим», 1974, с.3-11.

31. Будагов P.A. К проблеме устойчивых и подвижных элементов в лексике. М.: Изд. АН СССР, 1953, Т.Х, Вып.2.

32. Буданова Е.А. Проблема когнитивно-лингвистических моделей переводных эквивалентов в условиях диалога культур // Актуальные проблемы межкультурной коммуникации. М.: МГЛУ, 1999, вып. 444, с. 15-24.

33. Быстрицкий Е.К. Познание и миропониамние. В кн.: Мировоззренческое содержание категорий и законов материалистической диалектики / Отв. ред. В.И.Шинкарук, А.И.Яценко. — Киев, 1981. — С.317-336.

34. Ванников Ю.В. Проблемы адекватности перевода. Типы адекватности, виды перевода и переводческой деятельности. В кн.: Текст и перевод. М.: Наука, 1988, с.34-40.

35. Вартазарян С.Р. От знака к образу. Ереван, 1973.

36. Вартаньян Н. Путешествие в слово. М., 1982.

37. Васильев Л.Г. Человеческий фактор и адекватность перевода // Перевод как процесс и как результат: язык, культура, психология. Калинин: Калининский Гос. Ун-т, 1989, с.63-67.

38. Вине Ж.-П., Дарбельне Ж. Технические способы перевода // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М.: Межд. отн-ния, 1978, с.157-168.

39. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М., 1952.

40. Витгенштейн JI. Философские работы. Часть 1. М.: Издательство «Гнозис», 1994.

41. Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе. М.: Высш. шк.,1980.43 .Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе. М.: Высш. шк.,1986.

42. Вознесенская Т. Лагерный мир А. Солженицына: тема, жанр, смысл // Литературное обозрение, 1999, №1, с.20-24.

43. Волков А.Г. Язык как система знаков. М., 1966.

44. Волков А.Г., Хабаров И.А. К вопросу о природе языкового знака. // Вопросы философии. М.: Наука, 1958, №11, с.44-59.

45. Габитова P.M. Человек и общество в немецком экзистенциализме. М.: Наука, 1972.

46. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991, с.177-187.

47. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики: Пер. с нем./Общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова.— М.: Прогресс, 1988.-704 с.

48. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. М.: Республика, 1997. 495 с. - (Философия на пороге нового тысячелетия).

49. Гайденко П.П. Экзистенциализм и проблема культуры. М., Высш. шк., 1963.

50. Галеева Н.Л. Переводимость и некоторые принципы достижения адекватности перевода // Перевод как процесс и как результат: язык, культура, психология. Калинин: Калининский Гос. Ун-т, 1989, с.81-88.

51. Галеева Н.Л. Понимание текста оригинала как компонент деятельности переводчика художественной литературы. Л., 1991.

52. Галкина-Федорчук Е.М. О знаковой природе языка. Берлин, 1961.

53. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Наука, 1981.

54. Гальперин И.Р. Информативность единиц языка. М.: Высш. шк., 1974.

55. Ганеев П.Т. Семантические и прагматические аспекты парадоксальных высказываний // Семантика и прагматика единиц языка в тексте. Ленинград, 1988, с.34-40.

56. Глюксман, Андре. Хайдеггер и Солженицын. // Континент. М., 1994, №57. С. 223-224.

57. Голенков С.И. Бытие культуры и смысл. Философия культуры' 96: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 1996, с.114-123.

58. Голенков С.И. Культура, смысл, сознание. Монография. Самара: Изд. «Самарский университет», 1996. 120с.

59. Голенков С.И. Отношение и смысл: к истоку совместности. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с. 14-20.

60. Голенков С.И. Проблема Другого в экзистенциальной аналитике М. Хайдеггера. Философия культуры 2001: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 2001, с.76-92.

61. Голенков С.И. Проблема онтологических оснований со-бытия как основофеномена Dasein // Вестник Самарского государственного -университета. Самара, 2000, №3 (17).

62. Голенков С.И. Хайдеггер и проблема социального. Самара: Изд. «Самарский университет», 2002.

63. Горелова Т.С. Особенности функционирования локальных наречий в тексте // Прагматика и структура текста. М.: МГПИИЯ, 1983, вып. 209.

64. Горский Д.П. К вопросу об образовании и развитии понятий. // Вопросы философии. М.: Наука, 1952, №4, с. 13-21.

65. Гриб В.В. Проблема взаимосвязи образа и знака. Минск, 1978.

66. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984.

67. Гумбольдт В. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода. — В кн.: Звегинцев В. А. История языкознания XIX и XX веков, ч. 1. М., 1964.

68. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985.

69. Гурко Е. Деконструкция: тексты и интерпретация. Деррида Ж. Оставь это имя (Постскриптум), Как избежать разговора: денегации. Минск.: Экономпресс, 2001. 320 с.

70. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Т.1 / Пер. с нем. A.B. Михайлова. Вступительная статья В. Куренного М.: Дом интеллектуальной книги, 1999. - 336 с.

71. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4тт. Санкт-Петербург: Диамант, 1998.

72. Данилевский A.M., Двиняникова Г.С. Двусмысленность языковых единиц в английском языке в аспекте коммуникативно-прагматической проблемы перевода // Коммуникативно-прагматические аспекты перевода. Пермь, 1991, с.21-29.

73. Джейк Т.Ван. Вопросы прагматики текста. Новое в зарубежной лингвистике. М., 1978, Вып.8, с. 259-336.

74. Дридзе Т.М. Перевод как текстовая деятельность: основания и предметная область семиосоцио-психологической теории коммуникации // Язык, поэтика, перевод. М.: МГЛУ, 1996, вып.426, с. 54-66.

75. Дудорова Э.С. Прагматический аспект обособления // Семантика и прагматика единиц языка в тексте. Ленинград, 1988, с.53-58.

76. Егер Г. Коммуникативная и функциональная эквивалентность // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М.: Межд. отн-ния, 1978, с. 137157.

77. Еляков А.Д. Язык и проблема выражения значений. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с.78-81.

78. Ермолович Д.И. К вопросу о раскрытии содержательной структуры имен собственных в переводе. Т.п., 1981, вып. 18, С.64-77.

79. Ермолович Д.И. Психологические аспекты прагматики перевода // Прагматика языка и перевод. М.: МГПИИЯ, 1982, вып. 193, с.43-51.

80. Есперсен О. Философия грамматики. М., 1958.

81. Иванов В.В. Историческая грамматика русского языка. Уч-к для фил. фак-ов. М.: Наука, 1971г. 297с.93 .История России с древности до наших дней / Под ред. М.Н. Зуева. М.: Высшая школа, 1994.

82. Казакова Т.А. Коммуникативно-прагматические основы художественного перевода: Автореф. дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук. М., 1989.

83. Караулов Ю.Н. О способах достижения функциональной эквивалентности в переводе (два перевода одного сонета) // Язык, поэтика, перевод. М.: МГЛУ, 1996, вып.426, с. 76-91.

84. Кашкин И.А. Вопросы перевода // Перевод средство взаимного сближения народов / Сост. А.А.Клышко. М.: Прогресс, 1987, с. 327-357.

85. Клецкин М.В. Соотношение понятий «форма» и «смысл» в философии Ж. Деррида. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с. 187-190.

86. Коган О.В. Символические отношения: Проблемы актуальной интерпретации. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с.81-84.

87. Коган О.В. Феноменология символа: гносеологический и онтологический аспекты. Автореф. на соиск. уч. ст. к.ф.н. Самара, 2001.

88. ЮО.Козлова H.H. Прагматические аспекты выражения в «наивном письме». Сб. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания. Самара: Изд-во «Двадцать первый век», 2001, с.193-204.

89. Колшанский Г.В. Прагматика языка // Лингвистика и методика в высшей школе. М.: МГПИИЯ, 1979, вып. 151, с.3-9.

90. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / Отв. ред. A.M. Шахнарович. Предисл. С.И. Мельник и A.M. Шахнаровича. Изд. 3-е, стереотипное. М.: КомКнига, 2006. 128 с. (Лингвистическое наследие XX века.)

91. ЮЗ.Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. Серия "Лингвистическое наследие XX века". Изд-ние 2. М., 2005. -232 с.

92. Комиссаров В.Н. Интуитивность перевода и объективность переводоведения //Язык, поэтика, перевод. М.: МГЛУ, 1996, вып. 426, с.91-100.

93. Комиссаров В.Н. Лингвистика перевода. М., 1980.

94. Юб.Комиссаров В.Н. Общая теория перевода (проблемы переводоведения в освещении зарубежных ученых). М.: ЧеРО, 1999.

95. Комиссаров В.Н. Переводческие аспекты межкультурной коммуникации // Актуальные проблемы межкультурной коммуникации. М.: МГЛУ, 1999, вып. 444, с.75-87.

96. Комиссаров В.Н. Прагматические аспекты перевода // Прагматика языка и перевод. М.: МГПИИЯ, 1982, вып.193, с.3-14.

97. Комиссаров В.Н. Слово о переводе. М.: Межд. отн-я, 1973.

98. Ю.Комиссаров В.Н. Современное переводоведение. М.: Изд-во «ЭТС», 1999.111 .Коммуникации в культуре. Петрозаводск: Изд-во Петрозав-го Ун-та, 1996.

99. Кондратов A.M. Звуки и знаки. М., 1978.

100. З.Конев В.А. Знаки и социальность (Жиль Делез о знаках). Философия культуры 2001: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 2001, с.39-47.

101. Конев В.А. Знаковость социальности. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с. 10-14.

102. Конев В. А. Онтология культуры. Самара: Изд-во «Самарский университет», 1998.

103. Пб.Конев В.А. Социальное бытие искусства. Саратов: Изд. Саратовского ГУ, 1975.

104. Конев В.А. Философия бытия-события М. Бахтина // Российское сознание: психология, феноменология, культура. Самара: Изд. СамГПИ, 1994.

105. Конев В.А. Человек в мире культуры. Пособие по спецкурсу / Самара, 1996.-95с.

106. Коралова А.Л. Информативность образности в тексте и принципы передачи ее в переводе // Прагматика текста. М.: МГПИИЯ, 1986, вып.278, с.94-105.

107. Коралова A.JI. Передача образности в переводе как прагматическая проблема // Прагматика языка и перевод. М.: МГПИИЯ, 1982, вып. 193, с. 106121.

108. Коралова А.Л. Прагматические барьеры в передаче образности в переводе // Взаимодействие прагматических компонентов текста при переводе. М.: МГПИИЯ, 1983, вып.213, с.31-40.

109. Кошевая И.Т. К проблеме знака и значения в языке. М., 1976.

110. Куайн У. Слово и объект. Перев. с англ. Праксис. М., 2000. 387 с.

111. Кузнецов В.Г. Коммуникативная и прагматическая роль отношений противопоставления в тексте // Семантико-прагматические аспекты текста и перевода. М.: МГПИИЯ, 1987, вып.297, с.88-96.

112. Курелла А. Теория и практика перевода // Перевод средство взаимного сближения народов / Сост. A.A. Клышко. М.: Прогресс, 1987, с. 106-131.

113. Кухаренко В.А. Экспликация содержания текста в процессе перевода. В кн.: Текст и перевод. М.: Наука, 1988, с.40-51.

114. Латынина А Крушение идеократии (от «Одного дня Ивана Денисовича» к «Архипелагу ГУЛАГ» // Литературное обозрение, 1990, №4, с.3-8.

115. Латышев Л.К. Курс перевода/ эквивалентность перевода и способы его достижения. М.: Межд. отн-я,1981.

116. Латышев Л.К. Перевод: проблемы теории, практики и методики преподавания. М.: Просвещение, 1988.

117. Латышев Л.К. Технологии перевода. М.: НВИ Тезаурус, 2000

118. Лехциер В.Л. Текст и его легитимация. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с.66-74.

119. Лилова Л. Введение в общую теорию перевода. М.: Высш. шк., 1985.

120. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. Перев. с франц. H.A. Шматко. СПб., 1998.

121. Литвинова М.Н. передача прагматической информации метафоры в переводе // Коммуникативно-прагматические аспекты перевода. Пермь, 1991, с.43-55.

122. Лишаев С.А. А.П. Чехов: критика быта как репрезентация бытия (Образ Чехова в пространстве метафизики). Философия культуры' 96: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 1996, с.49-67.

123. Лишаев С.А История русской философии. Часть I: С древнейших времен до середины XIX века. Курс лекций: Учебное пособие. 2-е изд., испр. — Самара: Самар. гуманит. акад., 2004. - 274 с.

124. Лишаев С.А. Эстетика другого: Монография /Науч. ред. В.А. Конев. -Самара: Самар. гуманит. акад., 2000. 366с.

125. Лишаев С.А. Эстетика Другого: Эстетич. расположение и деятельность / С.А. Лишаев. Самара: Самар. гуманит. акад., 2003. - 296 с.

126. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. М., 1982.

127. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек текст - семиосфера -история. М., 1996.

128. Лотман Ю.М. Текст и структура аудитории // Труды по знаковым системам (ТЗС). Вып.9. Тарту, 1977.

129. НЗ.Маерова К Заметки о языке и стиле эпопеи А. Солженицына «Красное колесо» //Литературное обозрение, 1999, №1, с.55-57.

130. Макаров М.Л. Проблема прагматической интерференции и перевод. // Перевод как процесс и как результат: язык, культура, психология. Калинин: Калининский Гос. Ун-т, 1989, с.74-81.

131. Максимов В.Е. Год Солженицына: Анкета «ЛГ» // Лит. газ. М., 1991. - 20 марта. -№11.-с.10.

132. Мальцева O.A. Прагматический аспект словесного портрета персонажа в художественном произведении // Семантика и прагматика единиц языка в тексте. Ленинград, 1988, с.99-106.

133. Мальцева Д.Г. Страноведение через фразеологизмы. М.: Высш. Шк., 1991.

134. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М.: Прогресс, 1993.

135. Мамардашвили М.К. Стрела познания (набросок естественно-исторической гносеологии). М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. 304с.

136. Марковина И.Ю. Влияние лингвистических и экстралингвистических факторов на понимание текста: Автореф. дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук. М., 1982.

137. Медведев В.Б. Проблема интерпретации в переводе. В кн.: Экспрессивность текста и перевод. Казань: Изд-во Казан-го Ун-та, 1991, с.100-106.

138. Медведев П.Н. Формальный метод в литературоведении. Комментарии В. Махлина. М.: «Лабиринт», 1993.

139. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М.: Прогресс-Традиция, 2002. 624с.

140. Михайлов A.B. Мартин Хайдеггер: человек в мире. М.: Моск. рабочий, 1990.

141. Михеев A.B. Прагматические категории текста и некоторые вопросы их реализации при переводе // Прагматика текста. М.: МГПИИЯ, 1986, вып.278, с.82-94.

142. Мощинская Н.В. Проблемы отражения истории в художественных текстах. В кн.: Национальная культура и общение. М., 1977.

143. Муратова Ю.С. Проблемы воссоздания индивидуального своеобразия автора: Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук. Фрунзе, 1982.

144. Мурин Д.Н. Один час, один день, одна жизнь человека в рассказах А.И. Солженицына//Литература в школе, 1990, №5, с.103-109.

145. Муромский В.П. Из истории литературной полемики вокруг повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» // Литературное обозрение, 1994, №3, с.26-30.

146. Мусорин А. О философских основах традиционного языкознания. Материалы первой научной конференции преподавателей и студентов 16-17 марта 2000 г. Новосибирск: Новый сибирский университет, 2000, с. 106109.

147. Наер В.Л. Прагматика текста и ее составляющие // Прагматика и стилистика. М.: МГПИИЯ, 1985, вып.245, с.4-13.

148. Найда А К науке переводить. Принципы соответствий // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М.: Межд. отн-ния, 1978, с.114-137.

149. Нанси Ж.-Л. О со-бытии // Философия Мартина Хайдеггера и современность. М.: «Наука», 1991.

150. Национальный язык и национальная культура. М.: Наука, 1978.

151. Немецко-русский (основной) словарь: Ок.95 000 словарных статей 3-е изд., стереотип.- М., 1995.- 1040 с.

152. Ницше Ф. Сочинения в 2-х т. М., 1990.

153. Новикова М.А. Проблемы индивидуального стиля в теории художественного перевода: Автореф. дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук. Ленинград, 1980.

154. Новый словарь русского языка. Гл. ред. Т.Ф.Ефремовой. М.: «Русский язык», 2000.

155. Островский Г. Ковер для И. Денисовича // Волга, 1994, №9-10, с. 151-154.

156. Панов E.H. Знаки, символы, языки. М.: Знание, 1980.

157. Петрова H.H. О прагматическом аспекте структуры художественного хронотопа в поэтическом тексте // Семантика и прагматика единиц языка в тексте. Ленинград, 1988, с. 119-126.

158. Пинягин Ю.Н., Пленина Н.Е. Коммуникативно-прагматическая номинация переводчика как отражение установки на потребителя перевода // Коммуникативно-прагматические аспекты перевода. Пермь, 1991, с.4-14.

159. Пиотровский Р.Г. Лингвистические уроки машинного перевода // Вопросы языкознания, 1985, №4, с.7-12.

160. Плотников В.И. Онтология: Хрестоматия. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2004. - 832 с. - («Gaudeamus»).

161. Подорога В.А. Метафизика ландшафта. М., 1993.

162. Портнов А.Н. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы сознания в философии XIX-XX вв. Иваново, 1994. 367с.

163. Прокопович С.С. Адекватный перевод или интерпретация текста? —Т.п. 1980, №17, с. 37-48.

164. Прокопович С.С. Адекватный перевод художественной прозы: возможен ли он?-Т.п. 1978, №15, с. 75-82.

165. Проскурина Е.Я. Имплицитно-логические отношения между отрезками текста оригинала и перевода // Исследования по теории перевода. М.: МГЛУ, 1991, вып.373, с.17-22.

166. Пузиков B.C. Информация и научная картина мира. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Самара, 2005. -146с.

167. Пушкин В.Г. Философия Гегеля: абсолютное в человеке. СПб.: Издательство «Лань», 2000.

168. Радчук В.Д. Проблемы верности художественного перевода: Автореф. дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук. Киев, 1980.

169. Разговоры с Александром Солженицыным. // Комсомольская правда. 1996г., 23 апреля, с.3-4.

170. Разинов Ю.А. К интерпретации Mitsein как структуры превращений. Философия культуры — 2001: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 2001, с.92-98.

171. Разинов Ю.А. Проблема гносеологического статуса категории «Я». Философия культуры' 96: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 1996, с.3-12.

172. Райс К. Классификация текстов и методы перевода // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М.: Межд. отн-ния, 1978, с.202-228.

173. Рассел Б. Человеческое познание. Его сфера и границы. Киев, 1997.

174. Роганова З.Е. Перевод с русского языка на немецкий. М.: Высш. Шк., 1971.

175. Роганова З.Е. Пособие по переводу с немецкого на русский язык. М.: Высш. Шк, 1961.

176. Рымарь Н.Т., Скобелев В.П. Теория автора и проблема художественной деятельности. Воронеж, 1994.

177. Сазонова Е.Б. Метафора как средство выражения прагматической установки автора // Семантика и прагматика единиц языка в тексте. Ленинград, 1988, с.140-146.

178. Сальников Н.М. Язык культура - перевод (из практики перевода). // Язык, поэтика, перевод. М., МГПИИЯ им. М. Тореза, 1996, вып. №426, с. 151-154.

179. Самсонов В.Ф. К анализу гипотезы Куайна о неопределенности перевода. Тетради переводчика. Вып. 16. М., 1979. - С. 21-29.

180. Семиотика: Антология, сост. Ю.С. Степанов Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Академический Проект; Екатеренбург: Деловая книга, 2001.- 702 с.

181. Семиотика устной речи. Лингвистическая семантика и семиотика. Вып. 2. Тарту, 1979.

182. Сериков А.Е. Чистая длительность без других. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с. 119-125.

183. Сидоров Е.В. референция, экспрессия, когнитивность и коммуникативное назначение языка. В кн.: Знание языка и языкознание. М.: Наука, 1991, с.119-131.

184. Силичев, Д.А., Семиотика и искусство: анализ западных концепций. Москва: Знание, 1991. 64с.

185. Скибо В.Н. Композиция текста и перевод // Исследования по теории перевода. М.: МГЛУ, 1991, вып. 373, с.5-16.

186. Скибо В.Н. Прагматическая ориентированность текста и передача ее в переводе // Прагматика языка и перевод. М.: МГПИИЯ, 1982, вып. 193, с. 121135.

187. Снисаревский В. Д. Понимание исторических событий. Философия культуры — 2001: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 2001, с. 152-156.

188. Солженицын А.И. Красное Колесо: Повествованье в отмеренных сроках: В 10 т. М.: Воениздат, 1993-1997. - Т 1-10.

189. М.Солженицын А.И. Один день Ивана Денисовича. Санкт-Петербург: Азбука, 1999.

190. Солженицын А.И. Публицистика: в 3 т. Ярославль: Верхне-Волжск. кн. изд-во, 1995-1997.-Т.1-3.

191. Спиваковский П.Е. Феномен А.И. Солженицына (К 80-летию со дня рождения) / ИНИОН РАН. М, 1998. 135 с.

192. Ставцев С.Н. Введение в философию Хайдеггера Серия «Мир культуры, истории и философии». - СПб.: Издательство «Лань», 2000. - 192 с.

193. Старова В.М. Передача синтактико-семантико-стилистических функций атрибутивных словосочетаний при переводе с русского языка на английский // Исследования по теории перевода. М.: МГЛУ, 1991, вып. 373, с.68-75.

194. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М., 1985.- 335с.

195. Таривердиева М.А. Прагматика высказывания как проблемы перевода // Общие и частные проблемы перевода. М.: МГПИИЯ, 1989, вып. 342, с. 15-21.

196. Текст и перевод / Под ред. А.Д. Швейцера М.: Наука, 1988.

197. Текст как явление культуры / Г.А. Антипов и др. Новосибирск: Изд-во 2-е,1989.

198. Текст: семантика и структура. М., 1983.

199. Турабаева P.A. Прагматические вопросы художественного первода с английского языка на узбекский: Автореф. дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук. Ташкент, 1980.

200. Успенский Б.М. История и семиотика // Успенский Б.А. Избр. труды Т.2. Язык и культура. М., 1994.

201. Фангина И.В. Коммуникативная стратегия поведения: поиски новой рациональности. Материалы XXXVI Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Философия / Новосиб. Ун-т, Новосибирск, 1998, с.97-98.

202. Фаткуллин Ф.Х. Проблемы воспроизведения национального своеобразия подлинника в переводе: Автореф. дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук. Чимкент, 1973.

203. Федоров A.B. Основы общей теории перевода. М.: Высш. Шк.,1983.

204. Филатов T.B. Неопределенность и изменчивость прошлого. Философия культуры' 96: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 1996, с.103-114.

205. Филатов Т.В. Основное заблуждение диалектики. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с.141-147.

206. Философия языка / Ред.-сост. Дж. Р. Сёрл: Пер. с англ. М.: Едиториал УРСС, 2004.

207. Философский словарь. Под ред. М.М. Розенталя и П.Ф. Юдина. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Политиздат, 1968. 432 с.

208. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. 7-ое изд., перераб. и доп. - М.: Республика, 2001. - 719 с.

209. Флорин С. Реалии под микроскопом. Т.п. 1972, №9, с.57-64.241 .Хайдеггер М. Бытие и время. Пер. В.В. Бибихина. Санкт-Петербург: Наука, 2002.

210. Хайдеггер М. Путь к языку // Время и бытие. Статьи и выступления. М., 1993.

211. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. Пер. с нем. / Составл., переводы, вступ. статья, примеч. A.B. Михайлова. М., изд-во «Гнозис», 1993.

212. Хайдеггер М. Семинар в Ле Торе, 1969. // Вопросы философии. М.: Наука, 1993, №10, с.123-133.

213. Халеева И.И. Языковая политика: элемент или доминанта политики в области образования. В кн.: Знание языка и языкознание. М.: Наука, 1991, с.71-80.

214. Хантемирова К.З. Воссоздание национального своеобразия оригинала в художественном переводе: Автореф. дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук. М., 1970.

215. Херрманн Фр.-В. фон. Фундаментальная онтология языка/ Фр.-В. фон Херрманн; Пер. с нем. Мн.: ЕГУ; ЗАО «Пропилеи», 2001. - 168с.

216. Цвиллинг М.Я., Туровер Г.Я. О критериях оценки перевода. Т.п., 1978, №15, с.3-9.

217. Цомая М.Г. Виды текстовой имплицитности и ее передача в переводе. // Исследования по теории переводаю М.: МГЛУ, 1991, вып. 373, с.27-34.

218. Чаковская М.С. Текст как сообщение и воздействие. М.: Высш. шк., 1986.

219. Чепурных В.И. О коммуникативно-прагматическом подходе к исследованию графических стилистических средств в художественном тексте // Семантика и прагматика единиц языка в тексте. Ленинград, 1988, с.147-153.

220. Черняховская Л.А. Смысл текста и переводческий процесс // Прагматика языка и перевод. М.: МГПИИЯ, 1982, вып. 193, с.51-63.

221. Чиронова И.И. Проблема классификации лексических буквализмов // Исследования по теории перевода. М.: МГЛУ, 1991, вып. 373, с.52-64.

222. Чуракова H.A. От сознания к языку (Онтологические основания религиозного основания мира). Самара, 1998.

223. Чуракова H.A. Пространство жизни человека в новозаветной картине мира. Философия культуры' 96: Сборник научных статей. Самара: Издательство «Самарский университет», 1996, с. 12-26.

224. Шахалова О.И. Онтологический статус Другого в процессе межиндивидуальной коммуникации. Смысл «и» выражение: контроверзы современного гуманитарного знания: Сборник статей и выступлений. Самара: Издательство «Двадцать первый век», 2001, с. 108-111.

225. Швейцер А.Д. Пастернак переводчик: к вопросу о стратегии перевода // Язык, поэтика, перевод. М.: МГЛУ, 1996, вып.426, с.155-161.

226. Швейцер А.Д. Перевод как акт межкультурной коммуникации // Актуальные проблемы межкультурной коммуникации. М.: МГЛУ, 1999, вып. 444, с. 180-187.

227. Швейцер А.Д. Семантико-стилистические и прагматические аспекты перевода // Ин. языки в шк. М.,1971, №3, с.6-16.

228. Швейцер А.Д. Теория перевода /статус, проблемы, аспекты. М.: Высш. Шк.,1988.

229. Юрченко B.C. Философия языка и философия языкознания: Лингвофилософские очерки / Отв. ред. Э.П. Кадькалова. Вступ. ст. О.Б. Сиротининой, Э.П. Кадькаловой. Изд. 2-е. М.: КомКнига, 2005. - 368 с.

230. Якобсон Р. О лингвистических аспектах перевода // Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. М.: Межд. отн-ния, 1978, с. 16-24.

231. Ярцева В.Н. Развитие национального литературного языка. М.: Наука, 1969.

232. Яусс Г.-Р. К проблеме диалогического понимания. // Вопр. философ. -1994. — № 12.-С.97- 106.

233. Ammann, Hermann: Die menschliche Rede. Sprachphilosophische Untersuchungen. Teil I und II, Darmstadt 1962.

234. Apel, Karl-Otto: Sprache und Wahrheit in der gegenwärtigen Situation der Philosophie. In: Philos. Rundsch., 7, 1959, S. 161-184.

235. Appelhans, Jörg: Martin Heideggers ungeschriebene Poetologie. Tübingen 2002. 273 .Bock, Irmgard: Heideggers Sprachdenken. München 1965.

236. Fellmann, Ferdinand: Radikale Hermeneutik. Verstehen in der Erlebnisgesellschaft, in: Gudrun Kühne Bertram u.a. (Hg.): Kultur verstehen. Zur Geschichte u. Theorie des Geisteswissenschaften. Würzburg 2003, 97-116.

237. Fellmann, Ferdinand: Symbolischer Pragmatismus. Hermeneutik nach Dilthey. Reinbek 1991.

238. Figal, Günter: Des Sinn des Verstehens. Beiträge zu hermeneutischen Philosophie. Stuttgart 1996.

239. Forget, Philippe (Hg.): Text und Interpretation. München 1984.

240. Gerigk, Horst-Jürgen: Unterwegs zur Interpretation. Hinweise zu einer Theorie der Literatur in Auseinandersetzung mit Gadamers ,Wahrheit und Methode'. Hürtgenwald 1989.

241. Gethmann-Siefert, Annemarie, Pöggeler, Otto (Hg.): Heidegger u. die praktische Philosophie. Frankfurt 1988.

242. Heidegger, M.: Der Ursprung des Kunstwerkes / Mit einer Einfuhrung von Hans-Georg Gadamer. Philipp Reclam jun. Stuttgart 2001.

243. Heidegger, Martin Fink, Eugen. Heraklit - Seminar Wintersemester 1966/67/ Vittorio Klostermann - Frankfurt am Main, 1970.

244. Heidegger, M.: Gesamtausgabe II. Abteilung: Vorlesungen 1923-44. Grundfragen der Philosophie. Ausgewählte "Probleme" der "Logik". Vittorio Klostermann GmbH. Frankfurt am Main 1984, Band 45.

245. Heidegger, M. Sein und Zeit. Max Niemeyer Verlag Tübingen, 1977.

246. Heidegger M.: Was heist Denken? Vorlesung Wintersemester 1951/52/ Philipp Reclam jun. Stuttgart 2001.

247. Hermann F.-W. v.: Subjekt und Dasein. Interpretationen zu "Sein und Zeit". Frankfurt/M. 1985.

248. Latyshev L.K.: Übersetzungslehre in Wort und Beispiel. M.: Mok^. oth-hhh, 1981.

249. Lohmann, Johannes: M. Heideggers ontologische Differenz und die Sprache. In: Lexis 1/1948, S.49-106.

250. Morgenstern, Martin, Zimmer, Robert: Treffpunkt Philosophie. Grunderfahrungen und Grundfragen. Patmos Verlag Düsseldorf 1998.

251. Neunheuser, Karlheinz: Heidegger und die Sprache. In: Wirkendes Wort 8/1957, S.l-7.

252. Pfeiffer, Johannes Existenzphilosophie. Eine Einführung in Heidegger und Jaspers. Felix Meiner Verlag. Leipzig 1933.

253. Quine W. Word and Object. N. Y.; L., 1960.

254. Reiss K., Vermeer J.H.: Grundlegung einer allgemeinen Translationstheorie -Max Niemeyer Verlag. Tübingen 1991.

255. Schöfer, Erasmus: Die Sprache Heideggers. Diss. Phil. Bonn 1960.298.„Sein, das verstanden werden kann, ist Sprache." Hommage an Hans-Georg Gadamer. Frankfurt 2001 (edition suhrkamp; 2183).

256. Solschenizyn A. Das Rote Rad. Erster Knoten. August vierzehn. Piper München Zürich, 1983.

257. Solschenizyn A. Ein Tag des Iwan Denissowitsch. Deutscher Taschenbuch Verlag-München, 1998.

258. Solschenizyn A. Ein Tag im Leben des Iwan Denissowitsch. Th. Knaur. Nachf., München, 1999.

259. Stein D.: Theoretische Grundlagen der Übersetzungswissenschaft Gunter Narr Verlag. Tübingen 1980.303 .Übersetzung als Repräsentation fremder Kulturen // hrsg. Von Doris Bachmann Medick Erich Schmidt Verlag. Berlin 1997.

260. Vermeer J.H.: Die Welt, in der wir übersetzen (drei translatologische Überlegungen zu Realität, Vergleich und Prozess. Heidelberg 1996.305 .Vermeer J.H.: Übersetzen als Utopie TEXT con TEXT - Verlag. Heidelberg 1996.

261. Vietta E.: Die Seinsfrage bei Martin Heidegger. Stuttgart 1950.

262. Zimmer D.E.: Redensarten (über Trends und Tollheiten im neudeutschen Sprachgebrauch); Haffmans Verlag, 1986.

263. Zur Sache des Denkens von M. Heidegger. Max Niemeyer Verlag Tübingen 1969.