автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: "Записки из подполья" Ф.М. Достоевского в контексте авторского мифа о богоборчестве

Полный текст автореферата диссертации по теме ""Записки из подполья" Ф.М. Достоевского в контексте авторского мифа о богоборчестве"

004610646

На правах рукописи

КУЛИБАНОВА Ольга Сергеевна

«ЗАПИСКИ ИЗ ПОДПОЛЬЯ» Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО В КОНТЕКСТЕ АВТОРСКОГО МИФА О БОГОБОРЧЕСТВЕ

Специальность: 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

21 окт гою

Нижний Новгород 2010

004610646

Работа выполнена на кафедре литературы филологического факультета Арзамасского государственного педагогического института им. А.П. Гайдара

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Кондратьев Борис Сергеевич. Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

Защита состоится 28 октября 2010 года в 13 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.166.02 в Нижегородском государственном университете им. Н.И. Лобачевского по адресу: Нижний Новгород, ул. Б.Покровская, 37, ауд. 312.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского по адресу: Нижний Новгород, пр. Гагарина, 23.

Конкина Лариса Семеновна;

кандидат филологических наук, доцент Легошина Лариса Леонидовна.

Ведущая организация - ГОУ ВПО «Марийский государственный

университет».

.» сентября 2010

г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доц.

Общая характеристика работы Актуальность исследования.

. Усилившийся в последние десятилетия интерес как со стороны исследователей, так и самого общества к фундаментальным аксиологическим феноменам культуры, духовно-православной сфере бытия человека неразрывно связан с доминирующей национальной тенденцией актуализации понимания религии как полноценной основы развития человеческого потенциала, его успешного политического, исторического, социального существования. Наше общество, успешно преодолев кризисное время религиозного негативизма, медленно движется в направлении обновления национальной культуры на основе христианского миропонимания. В этом контексте интерпретация православной семантики творчества Ф.М. Достоевского, толкование христианского смысла его произведений становится важным условием наметившегося осмысления дальнейшей духовно-нравственной эволюции русского национального сознания. Пророческий гений писателя не только весьма доказательно подтвердил необходимость развития русской нации в неразрывной связи с православной традицией, ко и, указав «болезни» нашего общества, идейные коллизии и идеологические заблуждения, наиболее полно раскрыл' сущность духовного национального идеала и феномен русского самосознания. К тому же акцентируемая в современном отечественном литературоведении проблема осмысления аксиологической составляющей литературного процесса и художественного творчества с точки зрения православной духовности просто немыслима без обращения к творчеству Ф.М. Достоевского - одного их самых христианских писателей XIX века.

Неслучаен в связи с этим и явно выраженный методологический интерес к использованию мифопоэтического подхода для интерпретации художественного наследий и культурной традиции. Ведь «миф проявляет

себя в каждой сфере культуры и в каждом культурном феномене»1. Художественная литература как особый вид духовной культуры генетически связана с мифологией. На протяжении долгого периода своего развития литература постоянно использовала мифологическую символику, сюжетику, тематику и образность для осуществления разнообразных художественных задач. Согласно мысли А.Н. Вессловского, в любом художественном произведении внутренне присутствует архаическая мифологическая структура, что говорит о проявлении своеобразной диахронической, архегипической и культурно-исторической памяти человечества.

Творчество Ф.М. Достоевского в категориях мифа и символа не только раскрывает подлинную сущность национальной мифологии в ее неразрывной связи с православной традицией, но и утверждает подлинный смысл человеческого существования, заключающийся в ответственности человека пе^ед всем миром, его сопричастности всему и всем. В «Братьях Карамазовых» мы находим следующую мысль писателя: «Все как океан, все течет и соприкасается, в одном месте тронешь - в другом конце мира отдается»2.

Православная традиция в творчестве Достоевского и ее мифологический контекст, оригинальная символическая наполненность до сих пор остаются одной из актуальных тем для исследования. Несмотря на существование достаточно большого количества работ, посвященных этой проблеме, мифологическая составляющая творчества писателя (в особенности, его ранних произведений) в полном объеме пока не освоена. Доминантой нашего исследования стало изучение творчества Ф.М. Достоевского в мифологическом аспекте, поэтому базовым методом нашего исследования стал мифопоэтический подход к анализу феноменов художественной литературы.

' Зубко Г.В. Миф: взгляд на Мироздание. - М.: Университетская книга, 2008. - С. 332.

2 Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений: в тридцати томах. Л., «Наука», 1972-19X9. Т. XIV. - С. 290.

Под мифопоэтикой мы понимаем «условное наименование целой серии подходов к литературным реалиям разного масштаба (от отдельного образа до литературного течения), предполагающих - в том или ином смысле - рассмотрение их под мифологическим углом зрения»'.

Кроме того, при интерпретации значения термина «.мифопоэтика» мы придерживаемся точки зрения Н.О. Осиповой, согласно которой «мифопоэтика - это творческая, личностная и жизнетворческая система художника, основанная на художественно мотивированном обращении к традиционным мифологическим схемам, моделям, сюжетно-образной системе н поэтике мифа и обряда, в том числе и созданию «неомифологических» текстов. Одновременно мифопоэтика представляет метод исследования таких явлений литературы, которые ориентированы на мифопоэтические модели с целью проследить их генезис, развитие и функции в создании целостной картины мира, трансформацию традиционных образов; что позволяет исследовать широкие интертекстуальные связи»2

Применение мифопоэтического подхода для интерпретации творчества Достоевского позволило нам раскрыть отдельные черты индивидуальной мифологии писателя, описать доминирующие элементы его личностного мифа. Следует также подчеркнуть еще одно из преимуществ выбранного нами метода исследования: «мифопоэтический подход позволяет значительно снизить степень исследовательского субъективизма, так как дает возможность взглянуть на предмет с точки зрения "мифического субъекта" (А.Ф. Лосев), ярко-индивидуального личностного сознания»3.

1 Поэтика: слов, актуал. терминов и понятий / [гл. науч. ред. Н.Д.Тамарченко]. - М.: Издательство Кулагиной; ¡Мгада, 2008. - С. 124.

" Осипова Н.О. Творчество М.И. Цветаевой в контексте культурной мифологии Серебряного века. - Киров, 2000. - С. 3-4,

3 Журина О.В. Роман «Воскресение» в контексте творчества позднего Л.Н. Толстого: модель мира и ее воплощение. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филолог, наук. С-Пб., 2003. - С. 4.

Осмысление индивидуальной мифологии Достоевского показало, что она построена по принципу бинарных оппозиций, доминирующими из которых являются следующие: космос-хаос, Бог-дьявол, Христос-Антихрист, вера-неверие, почитание бога-богоборчество, жизнь (личное бессмертие) - смерть (духовное уничтожение), дух-плоть. Каждый член оппозиции порождает своеобразный авторский миф или микромиф, совокупность всех индивидуальных мифов образует целостную мифологию писателя.

• В нашем исследовании особое внимание уделяется авторскому мифу о богоборчестве, который, на наш взгляд, не только является значимым компонентом мифологического сознания писателя, но и особым образом организует художественный мир произведений Достоевского, детерминирует православную семантику и проблематику его творчества.

Миф о богоборчестве рассматривается нами с нескольких позиций:

- как значимый компонент индивидуально-авторской мифологии писателя, феномен авторского мифотворчества;

- как специфический способ структурной и семантической организации литературного произведения (в частности, повести «Записки из подполья»);

- как важное явление социально-исторической и культурной жизни.

Научная новизна диссертации

Повесть Ф.М. Достоевского «Записки из подполья» достаточно основательно изучена в социально-историческом и философско-идеологическом аспектах: J1. Шестов, H.A. Бердяев, М. Горький, Л.П. Гроссман, В.В. Ермилов, Н.К. Михайловский, A.C. Долинин, B.JI. Комарович, М.С. Гус, В.Г. Одиноков, H.H. Наседкин, Ф. Бельтраме, К. Келер, К. Штедке, Л.П. Ельницкая и другие. Однако специальных работ, посвященных символико-мифологическому анализу этого произведения, практически нет. Нами впервые предпринята попытка рассмотреть повесть

«Записки из подполья» в контексте авторского мифа о богоборчестве с последующей типологией мифологем богоборческой семантики.

Кроме того, следует отметить, что научная новизна диссертации также обусловлена:

- постановкой и решением вопроса о структурообразующей роли мифа о богоборчестве в творчестве писателя;

- опытом системного анализа повести. «Записки из подполья» на мифопоэтическом- уровне.

. Объект исследования - повесть Ф.М. Достоевского «Записки из подполья», а также такие произведения писателя как «Двойник», «Господин Прохарчин», «Хозяйка», «Преступление и наказание», «Бесы», «Братья Карамазовы». Кроме того, в работе использованы материалы «Дневника писателя» и эпистолярного наследия автора.

Предметом исследования является художественное мифопоэтическое отражение религиозно-нравственных и философских проявлений богоборчества в произведениях Достоевского.

Цель: рассмотреть -феномен богоборчества как основополагающий компонент индивидуальной мифологии Достоевского, репрезентирующий собой один из доминирующих сюжетоорганизующих и семантически значимых элементов мифопоэтики писателя.

Данная цель обуславливает поставленные задачи:

1. Исследовать особенности художественного метода Ф.М. Достоевского как творческого выражения и реализации религиозно-нравственного мировоззрения и мифологического сознания писателя.

2. Осмыслить субъективно-эмоциональные рецепции богоборческого мифа в творческом сознании Ф.М. Достоевского, выявить структурные особенности мифа о богоборчестве как значимого компонента авторской религиозно-православной мифологии.

3. Рассмотреть семантическую структуру и фабулу повести «Записки из подполья» в контексте традиционных архаико-мифологических повествовательных схем и сюжетов.

4. Проанализировать авторский миф о богоборчестве как функционально-организующий элемент повести «Записки из подполья».

5. Построить типологию богоборческих мифологем и архетипов, выявить доминирующие образы-символы в повествовательной структуре «Записок из подполья». .

Методы и методология исследования. Избранный нами аспект исследования и поставленные задачи предполагают обращение к методу мифопоэтического анализа художественного произведения, который, согласно И.С. Приходько, «предполагает рассмотрение литературного произведения не только в культурно-мифологическом и литературном контексте, но в контексте собственного творчества писателя, его жизни, переживаний, разговоров, размышлений»'. Кроме того, в диссертации были использованы биографический, историко-генетический и структурно-типологический методы.

В своем методологическом аспекте учитывались труды М.М. Бахтина, А.Ф. Лосева, В.Н. Топорова, Ю.М. Лотмана, Е.М. Мелетинского. При использовании теории архетипов и символов для мифопоэтического анализа повести «Записки из подполья» принимались во внимание работы ученых психоаналитической школы (В. Вундт, 3. Фрейд, О. Ранк, К.Г. Юнг).

Для выявления мифологической и архетипической праосновы «Записок из подполья» частично использовался метод мифореставрации, предложенный С.М. Телегиным.

В основу интерпретации богоборческих мифологем в' повести «Записки из подполья» положены труды А.Н. Афанасьева, Е.М.

1 Приходько И.С. Художественный текст и культура-Ш. - Владимир, 1999. - С.193.

Мелетинского, В.Н. Топорова, В.И. Иванова, A.B. Гура, Н.И. Толстого, С.М. Толстой, Л.Н. Виноградовой, Э.В. Померанцевой.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что впервые повесть Достоевского «Записки из подполья» рассматривается в контексте авторского мифа ' о богоборчестве. Предложенная нами типология мифологем богоборческой семантики дополняет исследования, связанные с изучением особенностей мифологической картины мира писателя, его православного мировоззрения, мифологического сознания и мифотворчества.

Научпо-практическая значимость диссертации заключается в том, что ее результаты могут быть учтены в последующих научных разработках, исследующих специфику мифотворчества Ф.М. Достоевского. Конкретные наблюдения и основные положения работы могут найти применение в вузовской и школьной системе преподавания, при чтении лекционных курсов по истории русской литературы середины XIX - начала XX века. Материалы диссертации могут быть полезны при составлении учебно-методических пособий и соответствующих разделов вузовских учебников.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Мифологическое сознание Достоевского и особенности его художественного метода детерминированы православной традицией. Индивидуально-авторская мифология моделируется посредством бинарной оппозиции космогонического (божественного) и эсхатологического (богоборческого) мифов.

2. Миф о богоборчестве является одним из значимых и доминирующих компонентов мифопоэтической структуры следующих произведений писателя: «Записки из подполья», «Двойник», «Господин Прохарчин», «Хозяйка», «Преступление и наказание», «Бесы», «Братья Карамазовы» и функционально определяет сюжетно-композиционные,

идеологические особенности текстов Ф.М. Достоевского, их семантическую и символическую глубину и многозначность.

3. Повесть «Записки из подполья» обнаруживает в своей семантической структуре и символике устойчивую связь с традиционными архетипическими сюжетами, древними мифами и ритуалами. Образ главного героя произведения соотносится с образом мифологического антигероя - трикстера. Зооморфная самоидентификация «подпольного человека» (уподобление себя мыши) трактуется нами как проявление первобытного тотемизма или тотемного мифа. Сложные взаимоотношения главного героя и его слуги Аполлона во многом копируют связь бога Аполлона и мыши в древнегреческом мифе. Фабула «Записок из подполя» построена по принципу ритуальной инициации.

4. Наряду с традиционными мифологическими схемами и сюжетами в повести «Записки из подполья» реализуется индивидуально-авторская мифология. Миф о богоборчестве, выступающий в неотделимой связи с христианской православной традицией и библейской символикой, является значимым функционально-организующим компонентом повести. Богоборческий миф наиболее полно раскрывается посредством использования Достоевский многочисленных мифологем, обладающих негативной инфернальной семантикой (подполье, черт, бес, зверь, гад, змей, плевать, болезнь и другие).

Апробация диссертации. Основные положения диссертации отражены в публикациях и докладах на следующих научных конференциях: 1) Международная научная конференция «Запад и Восток: экзистенциальные проблемы в зарубежной литературе и искусстве». -Владивосток, 2-4 октября 2008 г.; 2) Вторая Всероссийская научно-практическая конференция «Православие и русская литература. Вузовский и школьный аспект изучения». - Арзамас, 25-27 мая 2006 г.; 3) Всероссийская научно-практическая конференция «Аркадий Гайдар и круг детского и юношеского чтения». - Арзамас, 30-31 октября 2008 г.; 4) VII

Межвузовская научно-практическая конференция «Смысловое пространство текста. Литературоведческие исследования». -Петропавловск-Камчатский, 2007.; 5) . VIII Межвузовская научно-практическая конференция «Смысловое пространство текста. Литературоведческие исследования». - Петропавловск-Камчатский, 2008.; 6) VIII Межвузовская конференция «Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании». - Москва, март, 2009. Основные положения исследования обсуждались на Нижегородской сессии молодых ученых (секция «Гуманитарные науки», Татинец, 2007), на кафедре литературы Арзамасского государственного педагогического института им. А.П. Гайдара, на кафедре русской и зарубежной литературы' Вятского государственного гуманитарного университета.

Основные положения диссертации изложены в 15 статьях, 2 из которых опубликованы в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии, насчитывающей 370 наименований.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы диссертационного исследования и ее научная новизна, определяются объект и предмет исследования, формулируются цели, основные задачи работы и комплекс выносимых на защиту положений, а также указывается методологическая база исследования, обозначается теоретическая и практическая значимость работы, описывается апробация диссертации и общая структура исследования.

Первая глава - «Богоборчество как феномен мифологического сознания Ф.М. Достоевского» - состоит из двух параграфов.

В первом параграфе - «Мифологическое сознание в творческом методе писателя» - творчество Ф.М. Достоевского рассматривается нами как своеобразный симбиоз художественного сознания писателя и мифологической константы. Проанализированные нами специфические черты и оригинальные свойства поэтики Достоевского свидетельствуют о художественном конструировании произведений писателя по принципу семантической организации мифа. О связи творчества писателя с поэтикой мифа, на наш взгляд, говорят следующие особенности его произведений: оппозиция космос - хаос; тема двойничества и ее последующая эволюция в творчестве писателя; особенности пространственно-временной категории (вневременность, цикличность, повторяемость); суггестивная энергетика художественного слова; частотное конструирование художественных форм изображения человека (герой, автор, читатель) по принципу произведений дорефлекторного традиционализма.

Во втором параграфе - «Генезис «богоборчества» в мифологическом сознании автора» - мы обращаемся к феномену богоборчества и его семантике. Мы стремимся понять это явление во всем многообразии его форм и проявлений, поэтому приводим его различные толкования, сложившиеся в светской и духовной терминологической традиции. В результате становится очевидным, что слово «богоборчество» образует большое количество производных лексем, обладает массой коннотативных значений и широким комплексом ассоциативных связей, имеющих отрицательно-оценочное значение. В семантике слова «богоборчество» заложен скрытый глубинный смысл, символизирующий греховное, злое, разрушительное, дьявольское начало, противостоящее Божественному космосу.

Далее, мы рассматриваем личностный миф Достоевского о богоборчестве, который, на наш взгляд, сложился под влиянием факторов, как внутренних, индивидуальных (личностная переоценка ценностей, изменение мировоззрения, богатый жизненный опыт писателя и т.п.), так и

внешних, социальных (общественные противоречия, поиск позитивных путей дальнейшего развития страны, социальное расслоение и т.п.). Мы полагаем, что доминирующую роль в формировании и эволюции авторского богоборческого мифа играет христианская традиция и ее символика, книги Священного Писания (в особенности, «Откровение» Иоанна Богослова), житийная литература. Именно благодаря этим источникам в сознании писателя формируется крайне негативное отношение к богоборчеству как греху великой гордыни, человеческого своеволия, как символу эсхатологического дьявольского начала.

Для наиболее полного раскрытия и освещения сущности авторского мифа о богоборчестве мы условно разделяем его на три уровня: 1. личностный (богоборчество отдельно взятого человека); 2. социальный, национальный (богоборчество отдельных социальных групп, классов); 3. вселенский (богоборчество, охватившее целые народы, нации). Каждый из уровней представляет собой микромиф о богоборчестве, но в различных своих модификациях. Выделенные нами микромифы составляют единый многоуровневый авторский миф о богоборчестве.

Предпринятое нами многоуровневое членение мифа о богоборчестве (микромифы) вытекает из многоплановой семантической составляющей произведений писателя и подтверждает нашу мысль о том, что мифологическое сознание Достоевского глубоко проникает в ткань художественного произведения и реализуется в каждом элементе повествовательной структуры.

В процессе работы мы приходим к выводу о том, что индивидуально-авторская мифология Достоевского состоит из двух фундаментальных мифов: эсхатологического мифа о богоборчестве и космогонического мифа о духовном возрождении человечества и наступлении «Золотого века». Истоки этих мифов, на наш взгляд, следует искать в двух древнейших христианских традициях: апокалиптической и милленаристской.

Вторая глава диссертации - «Миф о богоборчестве как функционально-организующий компонент повести «Записки из подполья» Ф.М. Достоевского» - состоит из трех параграфов. В этой главе феномен богоборчества рассматривается нами с двух позиций: с точки зрения его генетической причастности к архаичным формам мифосознания и мифотворчества, и в контексте индивидуально-авторской мифологии писателя.

Первый параграф - «Структура повести в контексте традиционных архаико-мифологических сюжетов» - посвящен выявлению в семантике «Записок из подполья» устойчивых мифологических сюжетных линий, универсальных мифообразов и архетипов. Главный герой повести - «подпольный человек» - воплощает собой антагониста духовно упорядоченного начала и космического (гармоничного, красивого, правильного) мироустройства, поэтому он, безусловно, является носителем богоборческого мифа. В связи с этим образ «подпольного человека» легко соотносится с образом мифологического антигероя - трикстером, который традиционно рассматривается как непримиримый противник культурного героя и Космоса.

Следующей особенностью «Записок из подполья» является частотное упоминание в тексте произведения образа мыши и сопутствующей ей атрибутики. Этот феномен объясняется нами с двух позиций.

С одной стороны, зооморфную самоидентификацию героя (отождествление себя с мышью), на наш взгляд, допустимо интерпретировать как бессознательное проявление одной из форм первобытных верований - тотемизма, который реализуется в мифах творения, анимистической мифологии, а впоследствии переходит в фольклорную традицию и воплощается в сказках о животных и явлениях природы.

С другой стороны, анализ образов «подпольного героя» и его слуги Аполлона позволяет обнаружить в мифологическом контексте произведения скрытую аллюзию на древнегреческий миф о таинственном союзе величественного, бога Аполлона и маленькой мыши. В «Записках из подполья» слуга Аполлон также как и одноименный бог выступает в качестве носителя вневременного трансцендентного начала, тогда как «подпольный человек», неверующий в Бога и в высший мир, практически лишает себя духовного бессмертия и символизирует собой мышь, бегущую в никуда. Поэтому в произведении образ мыши нам видится важным' символом, передающим внутреннее беспокойство «подпольного человека», суетность и ничтожность его жизни, лишенной понятий вечности, космоса, гармонии, Бога.

Во вторам параграфе - «Авторский миф о богоборчестве как семантическая основа повести» - исследовательская задача сводилась к тому, чтобы показать,' каким образом в тексте произведения осуществляется авторское переосмысление традиционных мифологических сюжетов и образов, происходит их художественная трансформация в контексте христианской традиции. Кроме того, наше внимание было сконцентрировано на объяснении роли авторского мифа о богоборчестве в структуре повести.

В результате произведенного анализа текста «Записок из подполья» мы пришли к следующим заключениям:

1) В повести происходит своеобразная интеграция мифологической архаики и православной семантики: мифологический антигерой преобразуется в черта, дьявола, искусителя, борьба между космосом и хаосом модифицируется в библейское противостояние Бога и сатаны;

2) Авторский миф о богоборчестве реализуется Достоевским в образе главного героя повести - «подпольного человека», становится своеобразным семантическим центром произведения и проявляет себя на всех уровнях: личностном (богоборчество героя как суть его экзистенции),

социальном (общественная изоляция героя, трагические последствия личностного богоборчества), вселенском (богоборчество как результат приоритета научного знания (разума, ratio) над эмоционально-духовной и чувственной сферой человеческой жизни; как разлад между чувством и разумом, религиозно-мифологический контекст которого восходит к первородному греху Адама и Евы, вкусивших запретный плод от древа познания добра и зла);

3) Противопоставление и борьба богоборческого мифа, носителем которого является «подпольный человек», и духовно-божественного мифа, представленного Лизой, выражает основой конфликт повести и выявляет религиозно-философский характер проблематики, исследуемого произведения.

Третий параграф - «Ритуал инициаиии как способ организации фабулы произведения». Анализ фабулы «Записок из подполья» показал, что развитие действия • в произведении происходит по принципу первобытного ритуала посвящения или инициации. Однако древнейший ритуал посвящения и ритуал инициации, сформировавшийся в сознании Достоевского, отнюдь нетождественны друг другу. Дело в том, что писатель не только значительно трансформировал мифологические сюжеты и образы под влиянием православной традиции, но и даже сама суть ритуальных действий претерпела значительные изменения.

Согласно христианской традиции, заботиться нужно, в первую очередь, о душе, духе, а не о плоти и теле. Дух всегда первичен по отношению к плоти. Видимо, под влиянием этого христианского положения, первобытный ритуал инициации как физического испытания в сознании Достоевского трансформируется в инициацию духовную как испытание стойкости духа, совести и религиозной веры героев его произведений. Писатель как бы испытывает своих героев духом, проверяет их духовную силу.

В «Записках из подполья» реализуются две версии ритуала инициации: успешно пройденного испытания, связанного с образом главной героини (Лизы) как носительницы духовного начала, и неудачной, незавершенной инициации, соотносящейся с образом «подпольного человека», богоборчество которого лишает его как духовных сил, так и возможности личного самосовершенствования.

Третья глава исследования носит название «Типология богоборческих мифологем в повести "Записки из подполья"» и состоит из четырех параграфов. Основная задача этой главы сводилась к тому, чтобы построить типологию богоборческих мифологем и архетипов, выявить доминирующие образы-символы в повествовательной структуре «Записок из подполья».

Первый параграф - «Мифологема «подполье» как основа авторского мифа о богоборчестве». Мы полагаем, что мифологема «подполье» является ядром, организующим центром богоборческого мифа. Она представляется нам доминирующим образом-символом «Записок из подполья», олицетворяет собой особую метафизическую и фантастическую реальность, а также является символом бесовского, хтонического, разрушительного начала человеческой сущности. Благодаря многообразию возможных толкований и интерпретаций, мифологема «подполье» образует своеобразное семантическое поле, где взаимно дополняя друг друга, «сосуществует» большое количество образов-символов, ассоциативно восходящих к образу черта, беса, низовому началу и дьявольскому перевернутому порядку вещей.

Мифологемы повести, обладающие богоборческой инфернальной семантикой, мы разделили на три группы в зависимости от их художественных функций, свойств, текстуального употребления: 1) мифологема «черт» и сопутствующие ей образы-символы нечистого духа; 2) пространственно-временные мифологемы бесовской семантики; 3) цвето-звуковые мифологемы, определяющие инфернальный мир

произведения. Все выделенные нами мифологемы семантически и ассоциативно восходят к мифологеме «подполье» и ею обусловлены. Анализу каждой группы мифологем посвящен отдельный параграф главы.

Во втором параграфе - «Мифологема «черт» и сопутствующие ей образы-символы» - мы говорим о мифологеме «черт», а также рассматриваем целый ряд семантически и ассоциативно связанных с ней образов-символов нечистого духа.

В «Записках из подполья» обилие слов, фразеологизмов и словосочетаний «чертовой» семантики, на наш взгляд, может свидетельствовать о том, что в мифологическом сознании Достоевского сформировалось понимание богоборчества как следствия отпадения человека от Бога и его подчинения греху, а, следовательно, и нечистой силе. Поэтому в мифологическом контексте богоборчество главного героя можно понимать как проявление бесовства, одержимости злым духом, бесом.

Кроме того, в ходе анализа инфернальных мифологем мы пришли к следующему заключению: все из рассматриваемых нами образов-символов произведения ассоциативно восходят к мифологеме «подполье» таким образом, что не только углубляют ее значение, но и расширяют границы интерпретации богоборческого демонического мира произведения. Перечислим выявленные нами мифологемы: мифологема «черт», мифологема «зверь», мифологема «бес», мифологема «плевать», мифологема «вихрь», мифологема «болезнь», мифологема «пьяный», мифологема «гад», мифологема «змей», мифологема «мышь», мифологема «муха».

В третьем параграфе - «Пространственно-временные мифологемы богоборческой семантики» - мы рассматриваем пространственно-временные мифологемы, которые особым образом организуют хронотоп произведения, обозначают лжепорядок богоборческого мира и бесовство главного героя.

Отметим, что согласно христианской традиции, человек существует в конечном времени и пространстве, тогда как Бог и сакральный мир (мир священный, являющийся обителью Бога) олицетворяют собой бесконечность, беспредельность и вневременность. «Подпольный герой» находится между «миром божественным» и «миром человеческим». Он выпадает как из общего (профанного) времени, присущего всем людям, так и не может приобщиться к священному (сакральному) пространству и времени с помощью молитвы, религиозного обряда, покаяния.

«Идея» героя «уводит» его в «подполье», изолирует его от общества. Утратив Бога в своей душе, герой попадает в тупик, пространство и время замыкается в одной неподвижной точке - подполье.

Мы считаем, что общее мифологическое пространство произведения можно разделить на два противоположных друг другу, более частных пространства: открытое и закрытое (замкнутое).

Открытое пространство, расположенное за пределами «подполья» и подпольного мира, недоступно главному герою. Это пространство «живой жизни», страдания и искупления, причастности божественному бытию.

Замкнутое пространство организовано инфернальной силой, поэтому для него характерно отсутствие гармонии, перевертывание и нарушение обычного порядка вещей и хода событий. Герой произведения находится именно в таком пространстве. Причем его неспособность духовно устремиться вверх, к Богу лишает его возможности вырваться за пределы этого демонического низового мира и преодолеть границы «подполья», «футляра», «скорлупы», в которой он живет. Поэтому демонические образы-символы становятся центральными и неотъемлемыми свойствами богоборческого мира, хаоса и рассматриваются нами как пространственно-временные мифологемы.

К этой группе мифологем мы относим следующие: мифологема «ночь», мифологема «угол», мифологема «кабак», мифологема «лестница», мифологема «вода», мифологема «болото».

В четвертом параграфе - «Мифологемы цвета и звука как имманентные символы богоборческого инфернального начала» - мы

анализируем цвето-звуковые мифологемы, которые дополняют и углубляют инфернальный мифологический контекст произведения. Цветозвуковые мифологемы (в большинстве своем) в «Записках из подполья» выступают как своеобразные определители или маркеры бесовского мира. Они не только репрезентируют свойства предметного, вещественного окружения героев, но и могут восприниматься как живая субстанция, указывать на наличие невидимой потусторонней силы в окружающем человека мире.

' Анализ колорита «Записок из подполья» показал, что красочная палитра повести достаточно бедна. Главный герой настолько отошел от «живой жизни» во всем ее разнообразии красок, буйстве цвета и оттенков, настолько замкнулся в себе самом, что красота мира, сотворенного Богом, стала ему недоступной. «Подпольный герой» не видит света, он «забился в угол», «живет в подполье», блуждает по темным улицам Петербурга во мгле, тумане, снежной измороси, поэтому цвета в произведении размыты, растушеваны, неясны. Только два цвета можно отчетливо выделить: это желтый и черный, которые акцентируют зависимость героя от темных, разрушительных сил. В связи с этим мы выделяем только две цветовые мифологемы, обладающие богоборческой семантикой, - это мифологема «желтый» и мифологема «черный».

Выявление звуковых мифологем показало, что в повести они представлены во всем своем разнообразии. Однако в нашей работе мы ограничились описанием лишь наиболее значимых и интересных, на наш взгляд, мифологем: мифологема «смех», мифологема «хохот», мифологема «шипеть» («хрипеть»), мифологема «хрип и звон часов».

Особо хочется подчеркнуть то, что в произведении одна из основных функций звука заключается не только в том, чтобы изображать и адекватно описывать поведение, характер и реакции героев, но и предупреждать их о

существовании таинственного и неизвестного мира рядом с ними. Примечательно, что звуки, приписываемые предметному миру (например, звон часов), зооморфны по своей сути. Поэтому создается впечатление, что вещественный мир не мертвый и искусственный, но живой, наделенный магической пророческой силой, он может выступать как атрибут доброго начала, так и злого.

Заключение содержит основные выводы диссертационного исследования. Итоговыми становятся положения о том, что в поэтике Ф.М. Достоевского мифология богоборчества, воплощаясь в разнообразных сюжетных схемах, превращается в глубинный символический контекст произведений и восходит к единому авторскому мифу о противостоянии Бога и дьявола. Крайне негативно оценивая любое действие, лишенное духовной основы и мысли о Боге, Достоевский посредством использования основных богоборческих микромифов (личностного, социального, вселенского) психологически четко раскрывает трагизм человеческого существования, утратившего религиозную веру. В «Записках из подполья» проанализированные нами мифологемы богоборческой семантики выполняют функцию текстообразующих и смысловых элементов и представляются нам ключевыми словами - символами мифологической картины мира Ф.М. Достоевского.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Кулибанова О.С. Миф как способ художественной организации произведений Ф.М. Достоевского // Вестник ВятГГУ. 2009. - №4. Том 2. Филология и искусствоведение. - С. 108-111. (0,5 п.л.).

2. Кулибанова О.С. Мотив своеволия в «Записках из подполья» Ф.М. Достоевского II Мир науки, культуры, образования. - Горно-Алтайск, 2009. № 7 (19). - С. 86-88. (0,3 п.л.).

3. Кулибанова О.С. Социально-психологический аспект «двойничества» в произведениях Ф.М. Достоевского и Э.Т.А Гофмана // Вестник научного студенческого общества (НСО) АГПИ им. А.П. Гайдара.

Сборник научных трудов студентов. Выпуск четвертый. - Арзамас: АГПИ, 2005. - С. 199:200 (0,13 пл.);

4. Кулибанова О. С. Мотив богоборчества в «Записках из подполья» Ф.М. Достоевского // Православие в контексте отечественной и мировой литературы; Сборник статей / Под ред. Г.А. Пучковой; АГПИ им. А.П. Гайдара, Всемирный Русский Народный Собор, СП Россия. -Арзамас: АГПИ, 2006. - С. 391-396. (0,4 пл.);

5. Кулибанова ОС. Проблема веры и безверия в творчестве Ф.М. Достоевского // Вестник научного студенческого общества. Сборник научных трудов студентов. Выпуск пятый/ Науч. ред. Р.В. Кабешев; АГПИ им. А.П. Гайдара. - Арзамас: АГПИ, 2007. - С. 33-36. (0,25 пл.);

6. Кулибанова О.С. Национальная идея в мировоззрении Ф.М. Достоевского // Карповские чтения: сборник статей / Под ред. Е.П. Титкова, Ю.А. Курдина, И.В. Кудряшова; АГПИ им. А.П. Гайдара. -Арзамас: АГПИ, 2007. - С. 284-290. (0,4 пл.);

7. Кулибанова О.С. Миф о русском скитальце в творчестве Ф.М. Достоевского // Нижегородская сессия молодых ученых. Гуманитарные науки (12;2007)/0тв. за вып. Зверева И.А. -Н.Новгород: Гладкова О.В., 2007. - С. 135-136. (0,13 пл.)

8. Кулибанова О.С. Мифопоэтический способ интерпретации художественного наследия Ф.М. Достоевского // Смысловое пространство текста. Литературоведческие исследования. Выпуск VII / материалы межвузовской научно-практической конференции 2007 г. - Петропавловск - Камчатский.: Изд-во КамГУ им. Витуса Беринга. -2007.-С. 114-119. (0,4пл.);

9. Кулибанова О.С. Возрождение России в контексте духовно-нравственной православной идеи Ф.М. Достоевского // Внедрение православного компонента в учебно-воспитательный процесс: Сборник научных и методических статей по проблемам православного, духовно-нравственного и патриотического воспитания и образования \ АПГ, АГПИ им.А.П. Гайдара. - Арзамас: АГПИ, 2008. -С. 31-34. (0,25 пл.);

10. Кулибанова О.С. Повесть Ф. М. Достоевского «Записки из подполья» в контексте идей западноевропейской экзистенциальной литературы XX века (А. Камю, Ж.-П. Сартр) // Запад и Восток: Экзистенциальные проблемы в зарубежной литературе и искусстве: Тезисы международной научной конференции - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 20D8. - С. 39-40. (0,13 пл.);

11. Кулибанова О.С. Мифологическое сознание как имманентное начало творчества // Смысловое пространство текста. Литературоведческие исследования. Выпуск VIII / материалы межвузовской научно-практической конференции 2008 г. - Петропавловск-Камчатский: Изд-во КамГУ им. Витуса-Беринга. - 2008. - С. 207-213 (0,4 п.л);

12. Кулибанова О.С. Формирование личности в контексте религиозно-нравственной идеи Ф.М. Достоевского // Аркадий Гайдар и круг детского и юношеского чтения: Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Аркадий Гайдар и круг детского и юношеского чтения». Арзамас. 30-31 октября 2008 года. - Арзамас: АГПИ, 2009 г. - С. 77-80. (0,25 п.л.);

13. Кулибанова О.С. Мир глазами ребенка через призму художественного сознания Ф.М. Достоевского и А.П. Гайдара // Аркадий Гайдар и круг детского и юношеского чтения: Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Аркадий Гайдар и круг детского и юношеского чтения». Арзамас. 30-31 октября 2008 года. - Арзамас: АГПИ, 2009 г. - С. 153 - 157. (0,3 п.л.);

14. Кулибанова О.С. Повесть Ф.М.Достоевского «Записки из подполья» в контексте идей западноевропейской экзистенциальной литературы XX века (А.Камю, Ж.П.Сартр) И Запад и Восток: экзистенциальные проблемы в зарубежной литературе и искусстве: материалы международной научной конференции. - Владивосток: Мор. гос. ун-т им. адм. Г.И. Невельского, 2009. - С. 302-306. (0,3 п.л.).

15. Кулибанова О.С. Феномен категорий автора и читателя как следствие мифогенетического контекста произведений Ф.М. Достоевского // Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании. Сб. науч. статей. Вып. 8. Т. 1. - М.: МГПИ, 2009. - С. 149 -152. (0,25 п.л.).

Научное издание КУЛИБАНОВА Ольга Сергеевна «Записки из подполья» Ф.М. Достоевского в контексте авторского мифа о богоборчестве Автореферат

Подписано к печати 20.09.2010. Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 1,2. Тираж 100 экз. Заказ № 32/10 Участок оперативной печати АГПИ 607220 г. Арзамас Нижегородской обл., ул. К. Маркса, 36

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кулибанова, Ольга Сергеевна

Введение.

Глава I. Богоборчество как феномен мифологического сознания Ф.М. Достоевского

1.1. Мифологическое сознание в творческом методе писателя.

1.2. Генезис «богоборчества» в мифологическом сознании автора.

Выводы по главе.'.

Глава П. Миф о богоборчестве как функционально-организующий компонент повести «Записки из подполья» Ф.М. Достоевского

2.1. Структура повести в контексте традиционных архаико-мифологических сюжетов.

2.2. Авторский миф о богоборчестве как семантическая основа повести.

2.3. Ритуал инициации как способ организации фабулы произведения.

Выводы по главе.

Глава Ш. Типология богоборческих мифологем в повести «Записки из подполья»

3.1. Мифологема «подполье» как основа авторского мифа о богоборчестве.

3.2. Мифологема «черт» и сопутствующие ей образы-символы.

3.3. Пространственно-временные мифологемы богоборческой семантики.

3.4. Мифологемы цвета и звука как имманентные символы богоборческого инфернального начала.

Выводы по главе.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Кулибанова, Ольга Сергеевна

Актуальность исследования.

Усилившийся в последние десятилетия интерес как со стороны исследователей, так и самого общества к фундаментальным аксиологическим феноменам культуры, духовно-православной сфере бытия человека неразрывно связан с доминирующей национальной тенденцией актуализации понимания религии как полноценной основы развития человеческого потенциала, его успешного политического, исторического, социального существования. История развития русской нации является прямым свидетельством ценности и огромной значимости церкви, религиозной веры в сохранении' специфической русской духовной ментальности. Наше общество, успешно преодолев кризисное время религиозного негативизма, медленно- движется в направлении обновления национальной культуры на4 основе христианского миропонимания. Пророчески предвидя будущее духовное преображение русской нации, И.А. Ильин еще в первой четверти XX века говорил о том, что « <.> современное человечество <.> увидит перед собой поистине великий и величавый простор, открытый ему для создания христианской культуры. Перед ним встанет целый ряд великих заданий <.>. Он начнет создавать христианскую науку, христианское искусство, христианское воспитание, христианское правосознание <.> — не отвергая доселе созданное, но творчески^ преображая его из свободной глубины преображенного духа. Светская культура не погибнет в этом, но преобразиться в направлении духовности, в свободном созерцании, в духе любви, в духе органической, искренней формы, в воле к объективному совершенству»1. Думается, что для России как раз наступило это

1 Ильин, И. Основы христианской культуры. О сопротивлении злу силою/ Иван Ильин. — М.: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007. - С. 63. предначертанное, предсказанное время перемен, и наша основная задача-заключается в принятии и осознании этого нового пути.

В этом контексте интерпретация православной семантики творчества:. Ф.М. Достоевского, толкование христианского смысла его произведений становится важным условием наметившегося осмысления дальнейшей духовно-нравственной эволюции русского национального сознания. Пророческий гений писателя не. только весьма доказательно подтвердил необходимость .развития русской нации в неразрывной связи с православной традицией, но и, указав «болезни» нашего общества, идейные коллизии и идеологические заблуждения^ наиболее полно раскрыл сущность духовного' национального идеала № феномен- русского самосознания. К тому же акцентируемая в современном отечественном литературоведении, проблемам осмысления аксиологической? составляющей литературного процесса и художественного творчества с точки зрения православной духовности просто < немыслима без обращения к творчеству Ф.М. Достоевского - одного их самых христианских писателей XIX века.

Неслучаен в связи с этим и явно выраженный* методологический интерес к использованию мифопоэтического подхода* для интерпретации художественного наследия, и: культурной традиции: Ведь «миф проявляет себя в каждой сфере культуры и в каждом культурном феномене»1. «Миф и культура — единое, нерасторжимое целое, в котором миф являет собой его неотъемлемую часть»2. Художественная литература как особый вид духовной культуры генетически связана с мифологией; и собственно мифом. На протяжении долгого периода своего развития^ литература постоянно использовала мифологическую символику, сюжетику, тематику и образность для решения разнообразных художественных задач. Согласно мысли А.Н.

1 Зубко Г.В. Миф: взгляд на Мироздание. — М.: Университетская книга, 2008. — С. 332.

2 Там же. -С. 7.

Веселовского, в любом художественном произведении внутренне присутствует архаическая мифологическая структура, что говорит о проявлении своеобразной диахронической, архетипической и культурно-исторической памяти человечества. А.Н. Веселовский задается следующим вопросом: «Не ограничено ли поэтическое творчество известными определенными формулами, устойчивыми мотивами, которые одно поколение приняло от предыдущего, а это от третьего, которых первообразы мы неизбежно встретим в эпической' старине и далее, на степени мифа, в конкретных определениях первобытного слова? Каждая новая поэтическая эпоха не работает ли над исстари завещанными образами, обязательно* вращаясь в их границах, позволяя себе лишь новые комбинации старых и только наполняя их тем новым пониманием жизни, которое собственно и составляет ее прогресс перед прошлым?»1.

Творчество Ф.М. Достоевского в категориях мифа и символа не только раскрывает подлинную сущность национальной мифологии в ее неразрывной^ связи с православной традицией, но и утверждает подлинный смысл человеческого существования, заключающийся в ответственности человека перед всем миром, его сопричастности всему и всем. В «Братьях Карамазовых» мы находим следующую мысль писателя: «Все как океан, все течет и соприкасается, в одном месте тронешь - в другом конце мира отдается»2.

Православная традиция в творчестве Достоевского и ее мифологический контекст, оригинальная символическая и архетипическая наполненность до сих пор остаются одной из актуальных тем для исследования. Несмотря на существование достаточно большого количества работ, посвященных этой проблеме, мифологическая составляющая

1 Веселовский А.Н. Историческая поэтика. — Л., 1940. — С. 51.

2 Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений: в тридцати томах. - Л.: Наука, 1972-1989. Т. , XIV. - С. 290. творчества писателя (в особенности, его ранних произведений) в полном объеме пока не освоена. Доминантой нашего исследования стало изучение творчества Ф.М. Достоевского в мифологическом аспекте, поэтому базовым методом нашего исследования стал мифопоэтический подход к анализу феноменов художественной литературы.

Под мифопоэтикой мы понимаем «условное наименование целой серии подходов к литературным реалиям разного масштаба (от отдельного образа до литературного течения), предполагающих — в том или ином смысле рассмотрение их под мифологическим углом зрения»1. «Еще одна, линия-мифопоэтики берет начало в философии и эстетике немецкого романтизма, который выдвинул идею новой — творчески созданной — мифологии, строящейся по типу мифологии древней и наследующей главный ее признак. универсальность. По словам Шеллинга, "всякий великий поэт призван превратить в нечто целое открывшуюся ему часть мира и из его материала 2 создать собственную мифологию"» .

Кроме того, при интерпретации значения термина «мифопоэтика» мы придерживаемся точки зрения Н.О. Осиповой, согласно которой мифопоэтика - это, творческая, личностная и жизнетворческая система художника, основанная на художественно мотивированном обращении к» традиционным мифологическим схемам, моделям, сюжетно-образной системе и поэтике мифа и обряда, в том числе и созданию неомифологических" текстов. Одновременно* мифопоэтика представляет метод исследования таких явлений литературы, которые ориентированы на мифопоэтические модели с целью проследить их генезис, развитие и функции в создании целостной картины мира, трансформацию

1 Поэтика: слов, актуал. терминов и понятий / [гл. науч. ред. Н.Д. Тамарченко]. — М.: Издательство Кулагиной; 1Штас1а, 2008. — С. 124.

2 Там же.- С. 124. традиционных образов, что позволяет исследовать широкие интертекстуальные связи»1.

Применение мифопоэтического подхода для интерпретации творчества Достоевского позволило нам раскрыть отдельные черты индивидуальной мифологии писателя, описать доминирующие элементы его личностного мифа, который понимается нами как «взгляд вообще на все бытие, на мир, на любую вещь, на Божество, <.> на мельчайший атом повседневной жизни»2.

Следует также подчеркнуть еще одно из преимуществ выбранного нами метода исследования: «мифопоэтический подход позволяет ' значительно снизить степень исследовательского субъективизма, так как дает возможность взглянуть на предмет с точки зрения "мифического субъекта" (А.Ф. Лосев), ярко-индивидуальноголичностного сознания» .

Осмысление индивидуальной мифологии Достоевского показало, что она построена по принципу бинарных оппозиций, доминирующими из которых являются следующие: космос-хаос, Бог-дьявол, Христос-Антихрист, вера-неверие, почитание бога-богоборчество, жизнь (личное бессмертие) — смерть (духовное уничтожение), дух-плоть. Каждый член оппозиции порождает своеобразный авторский миф или микромиф, совокупность всех индивидуальных мифов образует целостную, мифологию писателя.

В* нашем исследовании особое внимание уделяется авторскому мифу о богоборчестве, который, на наш взгляд, не только является значимым компонентом мифологического, сознания писателя, но и особым образом

1 Осипова Н.О. Творчество М.И. Цветаевой в контексте культурной мифологии Серебряного века. - Киров, 2000. - С. 3-4.

2 Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. — М., 1991. - С. 70.

3 Журина О.В. Роман «Воскресение» в контексте творчества позднего Л.Н. Толстого: модель мира и ее воплощение. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филолог, наук. - С-Пб.: 2003. - С. 4. организует художественный мир произведений Достоевского, детерминирует православную семантику и проблематику его творчества.

В процессе изучения индивидуально-авторского богоборческого мифа мы не могли не затронуть такой важной, на наш взгляд, проблемы, как отпадение человека от веры, и не могли не обратить внимания на негативные последствия этого отпадения.

Согласно мнению большинства ученых, кризисное состояние современной цивилизации вызвано или расшатыванием, или полным уничтожением духовно-нравственных ценностей, морали, религиозной веры. «Современный кризис цивилизации, отмеченный Х.Г. Гадамером, Френсисом Фукуямой или Джорджем Соросом, проявляется в сфере правовых установок, в попытках разрушить шкалу подлинных ценностей и заменить их ценностями или антиценностями других типов, как-то: технический и экономический прогресс как цель в себе, успех, субкультура <.>, законы, идущие против человеческой натуры и пр.»1. В связи с создавшейся кризисной^ ситуацией, охватившей практически все социальные институты, многоплановая проблематика творчества Достоевского не утрачивает своей значимости и жизненности. Мы солидарны с мыслью А. Ковача о том, что «борьба великого русского писателя за подлинные ценности на основе понимания человеческой натуры как природно-духовно-социальной не потеряла своей актуальности. Больше того, его наследие как никогда остро необходимо сегодня человеку и человечеству<. .>» .

Кроме того, современное состояние общества приводит нас к мысли о потере всеохватывающего единого и, что надо особо отметить, позитивно направленного, заслуживающего полного доверия, истинного мифа как

1 Ковач А. Достоевский: QUO VADIS HOMO. // XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества. - М., 2002. Материалы Международной конференции, состоявшейся в Университете Тиба (Япония) 22-25 августа. — С. 527

2Там же. С. 527. универсальной модели правильного человеческого существования. Ведь одно из характерных свойств мифа заключается в его умении «встраиваться в существующую структуру сознания», управлять «поведением человека» и поддерживать структуру общества, «путем воспроизводства <.> мифа не просто как знания, но и как модели поведения»1. К сожалению, бытующие в современном мире мифологии* и мифы в большинстве своем являются антимифами, мифами негативистскими, направленными на деструкцию, уничтожение, а не на созидание и приумножение.

Достоевский, предчувствуя вероятность потери истинного, «живого» мифа, виной всему ставит отход от религиозной веры,' заключающей в себе подлинные этические, эстетические и онтологические ценности человечества. Следствием этого-отпадения является богоборческий характер мысли, трагическое разобщение людей в социуме, расшатывание нравственных ценностей, потеря человеком «самого себя». Преодолеть сложившуюся ситуацию поможет возобновление подлинного мифа, который обнаруживает себя не только в православной традиции, но и воспроизводится в творчестве писателей «духовного реализма», к которым, безусловно, можно причислить и Ф.М. Достоевского. Отметим, что под «духовным реализмом» мы понимаем «воплощение в художественном произведении неразрывной связи Земли и Неба, устремленность писателя к Абсолюту и глубокий интерес к делам земным, к образу воцерковленного человека, к его жизни и духовным исканиям, к историческим судьбам Родины»2.

Таким образом, миф о богоборчестве рассматривается нами с нескольких позиций:

1 Шинкаренко В.Д. Смысловая структура социокультурного пространства: Миф и сказка. — М • КомКнига, 2005.-С. 136.

2 Черников А.П. Проза И.С. Шмелева: Концепция мира и человека.- Калуга, 1995. - С. 97.

- как значимый компонент индивидуально-авторской мифологии Достоевского, феномен авторского мифотворчества;

- как специфический способ структурной и семантической организации литературного произведения (в частности, повести «Записки из подполья»);

- как важное явление социально-исторической и культурной жизни.

Следующее, на чем нам хотелось бы остановиться, — это вопрос о терминологической номинации феномена «миф». В связи с тем, что наше исследование сконцентрировано на изучении мифологического контекста творчества Достоевского, понятие «миф» является одним из ключевых- и часто используемых в нашей работе. По этой причине, на наш взгляд, целесообразно уточнить, что собственно мы понимаем под «мифом» и как объясняем это явление.

Однако прежде чем обозначить нашу позицию в данном вопросе, мы в качестве иллюстрации приведем отдельные примеры бытующих в гуманитарной науке интерпретаций мифа.

1) Миф понимается как «возникающее на ранних этапах повествование, в котором явление природы или культуры предстает в одухотворенной или* олицетворенной форме»1. Сюда же следует отнести и восприятие мифа как явления противоположного и обратного рациональному знанию, логике, разуму. Иначе говоря, в данном контексте миф. рассматривается как вымысел, неправда, сказка. «Подобным же образом и при акценте на вымышленности рассказанного определен миф в «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля: это область

1 Гуревич П.С. Современный гуманитарный словарь-справочник. - М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство ACT», 1999. - С.238. баснословного, небывалого, сказочного; мифология определяется как баснословие»1.

Здесь, на наш взгляд, необходимо отметить, что приведенное выше толкование мифа в определенной степени изжило себя и многими современными учеными воспринимается критично или, по крайней мере, приобрело массу дополнительных коннотаций и используется с существенными оговорками.

2) Следующее определение мифа хронологически восходит к эпохе Нового времени. Миф понимается как «исторически обусловленная л разновидность общественного сознания» . В таком контексте миф — это не вымысел или фантазия, облеченная* в- повествовательную форму, но своеобразное наследие далеких исторических эпох, относительно достоверное и фактически проверяемое повествование о древних героях, царях, чьи могущество и заслуги были столь велики, что в общественном сознании все эти великие полководцы, правители, воины и пр. приобрели статус богов.

3) Миф трактуется как значимый компонент человеческого сознания; как некое универсальное и общечеловеческое знание о мире; как особая ментальная и психическая структура, сохраняющая и непрерывно воспроизводящая человеческий опыт, культуру {здесь, культура — совокупность образцов поведения, понятий и ценностей) и технологию. «<.>Мифология мыслится как надэпохальная, трансисторическая, бытующая в жизни народов на протяжении всей их истории форма общественного сознания, которая связана с особым родом мышления.

Хализев В.Е. Теория литературы: Учебник/ В.Е. Хализев. - 4-е изд., испр. и доп. - М.: Высш. ппс., 2007. -С.115.

2 Гуревип П.С. Современный гуманитарный словарь-справочник. - М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство ACT», 1999. - С.238.

Мифология в таком ее понимании - это одна из констант человечества, феномен, наличествующий всегда и везде»1.

Обозначенные нами взгляды на природу и сущность мифа являются лишь фрагментом того масштабного корпуса разнообразных определений и интерпретаций этого феномена. Более того, дать конкретное и исчерпывающее объяснение понятию «миф», на наш взгляд, довольно непросто. Дело в том, что, несмотря на достаточно большое и разнообразное количество исследований, обращенных к мифологическому дискурсу и собственно мифу, в настоящее время не только не существует однозначной унифицированной точки зрения на этот вопрос, но миф как бы ускользает от универсального определения. О. Кривцун отмечает, что «чем большее число исследователей разрабатывают историю и теорию мифа, тем более неоднозначное толкование приобретает сам миф» . К тому же здесь следует отметить, что миф изучается не только мифологией как научной дисциплиной, но и рассматривается- другими многочисленными научными дисциплинами, что,, на наш взгляд, только умножает количество подходов в изучении и интерпретации мифа. К примеру, миф представляет собой объект исследования1 следующих научных дисциплин: философии (Платон, Аристотель, Сократ, Эвгемер, Ф: Ницше, А. Бергсон, А. Камю, Э. Кассирер, А.Ф. Лосев, Г.Г. Гадамер и др.), психологии (В. Вундт, 3. Фрейд, О: Ранк, К.Г. Юнг), структурализма (К. Леви:Стросс, Р. Барт), семиотики, (Вяч.Вс. Иванов, В.Н. Топоров, В.А. Успенский, Ю.М. Лотман, Б.М. Гаспаров и др.), социокультурных теорий в этнографии, филологии, культурологии (английская антропологическая школа - Э. Тайлор, Э. Лэнг и др.; Д.Д. Фрейзер, положивший начало ритуализма; «кембриджская школа»

1 Хализев В.Е. Теория литературы: Учебник/ В.Е. Хализев. — 4-е изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк.,2007. -С.116.

2 Кривцун О. Эстетика. // Глава 16. Универсалии в искусстве. http://www.gunier.info/bibliotekBuks/Culture/Krivcyn/16.php классической филологии - Джейн Харрисон, Ф.М. Корнфорд, А.Б. Кук; Б. Малиновский - основатель функциональной школы в этнологии; Э. Дюркгейм, Л. Леви-Брюль — представители французской социологической школы). Отдельно здесь следует выделить ритуально-мифологическую школу в литературоведении (Н. Фрай, М. Бодкин, X. Уотте, Ф. Ферпосон).

Теперь после предпринятого нами краткого экскурса в историю интерпретации мифа, следует прояснить и нашу позицию в понимании феномена мифа и природы мифологического мироосмысления.

Миф определяется нами как универсальная форма человеческого сознания, существующая на границе внешнего чувственно воспринимаемого и внутреннего знаково-смыслового пространства, которое мыслится неделимым целым. Ведь «между внешним и внутренним миром еще не пролегла граница их разделения на самостоятельные миры, каждый из которых может существовать независимо от других»1.

Представляя собой уникальный и всеобъемлющий способ дотеоретического, нерефликсивного, надрациоанального постижения действительности, миф присутствует в различных сферах духовно-практического освоения реальности, являясь ее основополагающим элементом. Например, можно выделить мифы массового сознания, гносеологические мифы в структуре научного знания, разнообразные идейные и идеологические мифы. Миф обладает способностью обобщать эмпирический опыт, дополнять его ограниченность, объяснять сущность того, что недоступно для логики и разума. Миф несет в себе тайну первоначал бытия, некую абсолютную истину, информационный код жизни человечества.

1 Шинкаренко В.Д. Смысловая структура социокультурного пространства: Миф и сказка. - М.: КомКнига,

2005.— С. 191.

Кроме того, «миф представляет собой личностное состояние, восприятие жизни конкретным субъектом. По мнению Лосева, все вещи и события повседневной жизни мифичны (например, представление о праздничных и непраздничных предметах и цветах). Каждый человек в своем восприятии окружающего мира создает мифы. Сам принцип мифосоздания, согласно философу, остается неизменным и неизбежным для всех людей, хотя и может осуществляться по-разному. Практически каждый может найти в своем восприятии маленькие мифы. И каждый раз миф возникает как маленькое чудо, каковым и является по определению Лосева»1 (Выделено нами — O.K.). По мнению А.Ф. Лосева; с которым мы полностью солидарны, «миф — необходимейшая <.> категория мысли и жизни; и в нем нет ровно ничего случайного, ненужного, произвольного или фантастического. Это — подлинная и максимально конкретная реальность»2.

Кроме понятия «миф», в нашей работе фигурируют еще и такие термины, как «архетип» и «мифологема», которым, на наш взгляд, также необходимо дать соответствующее определение и обозначить нашу позицию в их понимании.

Архетип и мифологема — это взаимосвязанные, но нетождественные понятия. Они репрезентируют собой основные компоненты мифологического1 сознания и мифотворчества.

Понятие «архетип» первоначально использовалось в аналитической психологии в связи с исследованиями, связанными с изучением особенностей индивидуального и коллективного бессознательного начала, а затем это понятие успешно адаптировалось и прижилось в литературоведении. К.Г. Юнг, понимая «архетип» как феномен коллективного бессознательного,

1 Учебно-методический комплекс по дисциплине «История религий» для студентов очного отделения историко-политологического факультета/ Сост. канд. филос. наук. C.B. Рязанова. Пермь, 2005. - С. 12-13 // htlp-//biserov.ru/blog/wp-content/themes/mimbo2.2/iniages/istrel doc

2 Лосев А.Ф. Из ранних произведений. - M.: Правда, 1990. — С. 397. обладающий кумулятивным свойством обобщения и сохранения предшествующего опыта поколений, видел в нем основу человеческой мыслительной деятельности, а также объяснение глубинных процессов аффективных состояний. Юнг был убежден в том, что «человеческий разум обладает собственной историей, а психика сохраняет много следов от предыдущих стадий своего развития. Более того, содержимое подсознания оказывает формирующее воздействие на психику. Сознательно мы можем его игнорировать, но подсознательно мы реагируем на него и на ту символическую оболочку, <.> в которой это содержимое преподносится»1.

Следовательно, архетип — это, в первую^ очередь, специфический производный компонент человеческой психики, которому необходима форма для своего вербального воплощения. Этой формой и является мифологема.

Мифологема — это воплощение архетипа, образная форма- его реализации и существования; содержательный потенциал архетипа воплощается каждый раз в новых формах (мифологемах), полностью не совпадающих друг с другом. Мифологемы порождаются факторами как психологического, так и социального характера. Они также представляют собой органическое концептуальное единство, идеологический комплекс, пучок ассоциаций, врожденный или неявно навязанный культурой. Формой существования мифологем является Имя, наименование, слово-образ. <.>

Отношения между архетипом, мифологемой и художественным образом — это процесс превращения, перехода одного феномена в другой, причем на отдельных стадиях архетип и мифологема, мифологема и художественный образ являют собой нечто единое (подобно медали с аверсом и реверсом). Мифологема выступает как воплощение архетипа в художественном тексте, одновременно составляя энергетический потенциал

1 Юнг Карл Густав, фон Франц М. — Л., Хендерсон Дж. Л., Якоби И., Яффе А. Человек и его символы/ Пер. Сиренко И.Н.; Сиренко С.Н.; Сиренко Н.А. - М.: Медков С.Б., «Серебряные нити», 2008. - С. 106. развертывания художественного образа, его содержательное ядро. Графически этот процесс можно изобразить следующим образом:

Архетип —►архетип/мифологема —► мифологема —► мифологема/ художественный образ —► художественный образ. Причем комплекс архетип/мифологема существует в сфере психики человека, а мифологема/художественный образ — в структуре художественного текста. Так называемые "чистые" стадии этого процесса являются, умозрительными, гипотетически сконструированными моделями;* их реальные манифестации существуют только в "смешанном" виде»1.

Таким образом, обобщая вышесказанное, мы еще раз хотим» подчеркнуть мысль о том, что миф как воплощение особого типа сознания является некой незыблемой основой' всякой культуры, сохраняет диахроническую память поколений, несет в себе дух национальных традиций, активно проявляя свою сущность и потенцию через любую деятельность человека, но особо, и это стоит отметить, обнаруживает и* являет себя в творческой сущности человека. Любой писатель, художник, человек, креативной деятельности, чья работа состоит в неизменном соприкосновении с миром фантазии, воображения, творческого экстаза, постоянно контактирует с областью мифологического, вечного, бытийного, выходящего за рамки времени и настоящей фактической реальности. Поэтому, безусловно, мифологическое сознание творца наиболее активно проявляет себя в процессе творческого акта, реализует неразрывную связь человека с архетипическими образцами и идеальными сущностями бытия.

Обнаружение архетипических тотальных элементов в структуре литературного произведения позволяет не только реконструировать мифологическую праоснову текста и выявить существенные черты

1 Пономоренко О.В. Мифологемы в структуре жанра бытия. // Ф<'лософ1я мови та культури у простор! художнього тексту. Вшник ХДАДМ № 3/ 2007. - С.211-212. мифологического сознания автора, его мировоззренческую позицию, но и дает все основания трактовать художественное произведение как неотъемлемую часть культурно-исторического развития человечества, отражающую универсальные и жизненно необходимые основы бытия и гармоничные начала мироустройства.

Научная новизна диссертации

Повесть Ф.М. Достоевского «Записки из подполья» достаточно основательно изучена в социально-историческом и философско-идеологическом аспектах: JI. Шестов, H.A. Бердяев, М. Горький, Л.П. Гроссман, В.В. Ермилов, Н.К. Михайловский, A.C. Долинин; B.JI. Комарович, М.С. Гус, ВТ. Одиноков, H.H. Наседкин, Ф. Бельтраме, К. Келер, К. Штедке, Л.П. Ельницкая и другие. Однако специальных работ, посвященных символико-мифологическому анализу этого произведения, практически нет. Нами впервые предпринята попытка рассмотреть повесть «Записки из подполья» в контексте авторского мифа о богоборчестве с последующей типологией мифологем богоборческой семантики.

Кроме того, следует отметить, что научная новизна диссертации также-обусловлена:

- постановкой и решением вопроса о структурообразующей роли мифа о богоборчестве в творчестве писателя;

- опытом системного анализа повести «Записки из подполья» на мифопоэтическом уровне.

Объект исследования - повесть Ф.М. Достоевского «Записки из подполья», а также такие произведения писателя, как «Двойник», «Господин Прохарчин», «Хозяйка», «Преступление и наказание», «Бесы», «Братья Карамазовы». Кроме того, в работе использованы материалы «Дневника писателя» и эпистолярного наследия автора.

Предметом исследования является художественное мифопоэтическое отражение религиозно-нравственных и философских проявлений богоборчества в произведениях Достоевского.

Цель: рассмотреть феномен богоборчества как основополагающий; компонент индивидуальной мифологии Достоевского, репрезентирующий собой один из доминирующих сюжетоорганизующих и семантически значимых элементов мифопоэтики писателя.

Данная цель обуславливает поставленные задачи:

1. Исследовать особенности художественного метода Ф.МЬ Достоевского как творческого выражения и реализации религиозно-нравственного мировоззрения и мифологического сознания: писателя.

2; Осмыслить субъективно-эмоциональные рецепции5 богоборческого мифа в творческом сознании Ф.М. Достоевского, выявить структурные особенности мифа о богоборчестве как значимого компонента авторской религиозно-православной мифологии.

3. Рассмотреть семантическую структуру и фабулу повести «Записки из подполья» в контексте традиционных архаико-мифологических повествовательных схемой сюжетов;

4. Проанализировать авторский миф о богоборчестве как функционально-организующий элемент повести «Записки из подполья».

5. Построить типологию богоборческих мифологем и архетипов^ выявить доминирующие образы-символы в повествовательной? структуре «Записок из подполья».

Методы и методология исследования.

Избранный нами аспект исследования и поставленные задачи предполагают обращение к методу мифопоэтического анализа художественного произведения, который, согласно И. С. Приходько, «предполагает рассмотрение литературного произведения не только в культурно-мифологическом и литературном контексте, но в контексте собственного творчества писателя, его жизни, переживаний, разговоров, размышлений»1.

Кроме того, в диссертации были использованы биографический, историко-генетический и структурно-типологический методы.

В своем методологическом аспекте учитывались труды М.М. Бахтина, А.Ф. Лосева, В.Н. Топорова, Ю.М. Лотмана, Е.М. Мелетинского. При использовании теории архетипов и символов для мифопоэтического анализа повести «Записки из подполья» принимались во внимание работы ученых психоаналитической школы (В. Вундт, 3. Фрейд, О. Ранк, К.Г. Юнг).

Для выявления мифологической и архетипической праосновы «Записок из подполья» частично использовался метод мифореставрации, предложенный С.М. Телегиным.'

Анализируя фабулу «Записок из подполья» с точки зрения ритуала инициации, мы опирались на работу В.И. Тюпа «Анализ художественного* текста»2, а также обращались к исследованиям, посвященным проблемам* соотношения мифа и ритуала (обряда)* Д.Д. Фрейзера, М. Элиаде, А.Н. Веселовского, В. Проппа; учитывались результаты» исследований представителей ритуально-мифологической школы в литературоведении: Н. Фрайя, М. Бодкина, X. Уоттса, Ф. Ферпосона.

В основу интерпретации богоборческих мифологем в повести «Записки из подполья» положены труды А.Н. Афанасьева, Е.М. Мелетинского, В.Н. Топорова, В.И. Иванова^ A.B. Гура, Н.И. Толстого, С.М. Толстой, Л:Н. Виноградовой, Э.В. Померанцевой.

1 Приходько И.С. Художественный текст и культура-Ш. - Владимир, 1999. - С. 193.

2 Тюпа В.И. Анализ художественного текста: учеб. пособие для студ. филол. фак. высш. учеб заведений / В.И.Тюпа. — 2-е изд., стер. - М.: Академия, 2008.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что впервые повесть Достоевского «Записки из подполья» рассматривается в контексте авторского мифа о богоборчестве. Предложенная нами типология мифологем богоборческой семантики дополняет исследования, связанные с изучением особенностей мифологической картины мира писателя, его православного мировоззрения, мифологического сознания и мифотворчества.

Научно-практическая значимость диссертации заключается^ в том, что ее результаты мо1уг быть учтены в последующих научных разработках, исследующих специфику мифотворчества Ф.М. Достоевского. Конкретные наблюдения и основные положения работы могут найти применение в вузовской и школьной системе преподавания, при чтении лекционных курсов по истории русской литературы середины XIX — начала XX века: Материалы диссертации могут быть полезны при составлении учебно-методических пособий и соответствующих разделов вузовских учебников.

На.защиту выносятся следующие положения:

1. Мифологическое сознание Достоевского и особенности его художественного метода детерминированы, православной» традицией: Индивидуально-авторская мифология, моделируется^ посредством бинарной оппозиции космогонического (божественного) и эсхатологического (богоборческого) мифов.

2. Миф о богоборчестве является одним из значимых и доминирующих компонентов мифопоэтической структуры следующих произведений писателя: «Записки* из подполья», «Двойник», «Господин Прохарчин», «Хозяйка»;, «Преступление и наказание», «Бесы», «Братья Карамазовы» и функционально определяет сюжетно-композиционные, идеологические особенности текстов Ф.М. Достоевского, их семантическую и символическую глубину и многозначность.

3. Повесть «Записки из подполья» обнаруживает в своей семантической структуре и символике устойчивую связь с традиционными архетипическими сюжетами, древними мифами и ритуалами. Образ главного героя произведения соотносится с образом мифологического антигероя -трикстера. Зооморфная самоидентификация «подпольного человека» (уподобление себя мыши) трактуется нами как проявление первобытного тотемизма или тотемного мифа. Сложные взаимоотношения главного героя и его слуги Аполлона во многом копируют связь бога .Аполлона и мыши в древнегреческом мифе. Фабула «Записок из подполья» построена по принципу ритуальной инициации.

4. Наряду с традиционными мифологическими схемами и сюжетами в повести «Записки из подполья» реализуется индивидуально-авторская мифология. Миф о. богоборчестве, выступающий в неотделимой связи с христианской православной традицией и библейской символикой, является значимым функционально-организующим компонентом повести. Богоборческий миф наиболее полно раскрывается посредством использования Достоевским многочисленных мифологем, обладающих негативной инфернальной семантикой (подполье, черт, бес, зверь, гад, змей, плевать, болезнь и другие).

Апробация диссертации. Основные положения диссертации отражены в публикациях и докладах на следующих научных конференциях: 1) Международная научная конференция «Запад и Восток: экзистенциальные проблемы в зарубежной литературе и искусстве». — Владивосток, 2-4 октября 2008 г.; 2) Вторая Всероссийская научно-практическая конференция «Православие и русская литература. Вузовский и школьный аспект изучения». — Арзамас, 25-27 мая 2006 г.; 3) Всероссийская научно-практическая конференция «Аркадий Гайдар и круг детского и юношеского чтения» — Арзамас, 30-31 октября 2008 г.; 4) УП Межвузовская научнопрактическая конференция «Смысловое пространство текста. Литературоведческие исследования». — Петропавловск-Камчатский, 2007.; 5) VIII Межвузовская научно-практическая конференция «Смысловое пространство текста. Литературоведческие исследования». — Петропавловск-Камчатский, 2008.; 6) VIII Межвузовская конференция «Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании». -Москва, март, 2009. Основные положения исследования обсуждались на Нижегородской сессии молодых ученых (секция «Гуманитарные науки», Татинец, 2007), на кафедре литературы Арзамасского государственного педагогического института им. А.П. Гайдара, на кафедре русской и зарубежной литературы Вятского государственного гуманитарного университета.

Основные положения диссертации изложены в 15 статьях, 2 из которых опубликованы в рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии, насчитывающей 370 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему ""Записки из подполья" Ф.М. Достоевского в контексте авторского мифа о богоборчестве"

Выводы по главе

Миф о богоборчестве наиболее полно раскрывается посредством использования автором разнообразных мифологем, обладающих негативной инфернальной семантикой. Дцром, энергийно-потенциальным организующим центром богоборческого мифа является мифологема «подполье», которая представляет собой доминирующий образ-символ «Записок из подполья», олицетворяет собой особую метафизическую и фантастическую реальность, а также является символом бесовского, хтонического, разрушительного начала человеческой сущности. Благодаря многообразию возможных толкований и интерпретаций, мифологема «подполье» образует своеобразное семантическое поле, где взаимодополняя друг друга, «сосуществует» большое количество образов-символов, ассоциативно восходящих к образу черта, беса, низовому началу и дьявольскому перевернутому порядку вещей.

Изучив устойчивые образы-символы повести, а также опираясь на работы исследователей (Б.С. Кондратьев, Г. С. Сырица, Н.В. Суздальцева) о мифологической составляющей романов Достоевского, включая регулярно-повторяющиеся метафоры и символы в творчестве писателя, нам представилось возможным создать определенную типологию мифологем богоборческой семантики в «Записках из подполья». При составлении типологии мифологем нами не только учитывалась авторская религиозно-православная мифология, но и был привлечен обширный материал славянской мифологии, фольклорной и библейской традиции.

Мифологемы повести разделены нами на три группы в зависимости от их художественных функций, свойств, текстуального употребления. Первая группа представляет собой мифологему «черта» и сопутствующие ей многочисленные атрибутивные характеристики нечистого духа. Вторая — включает пространственно-временные мифологемы, организующие хронотоп произведения и олицетворяющие лжепорядок богоборческого мира и бесовство главного героя. Третья группа состоит из цвето-звуковых мифологем, которые дополняют и углубляют инфернальный мифологический контекст «Записок из подполья». Все перечисленные нами образы-символы семантически и ассоциативно восходят к мифологеме «подполье» и ею обусловлены.

Результат созданной классификации мифологем и обнаруженных между ними причинно-следственных и символических отношений, мы реализовали в виде схемы, которая условно может репрезентировать структуру авторского мифа о богоборчестве (См. Рис.2.).

Рис. 2. Структура мифа о богоборчестве.

Заключение

Мифотворчество являет собой символический язык, в терминах которого индивид интерпретирует мир- и самого себя. Миф - это и универсальное знание о мире, о фундаментальных категориях человеческого мышления и мироздания, это и знак, который помогает человеку сделать правильный выбор между двумя полюсами: правым и левым, добром и злом, светом и тьмой, Богом и дьяволом, священным и скверным^ и т.Д;

Одним из основополагающих сюжетов мифа является вечная борьба двух противоположных начал. Эта борьба извечна, ею пронизан каждый атом вселенной; каждая?/ частица бытия. Это и есть, вечная борьба противоположностей: она во всём и всё в ней.

В мифе целое и часть, «одиш и всё» сливаются в одно целое, они неразделимы и нерасчленимые Внутренний и внешний миры; находятся, в постоянном соприкосновении; взаимовлияниши взаимопроникновении. «Все как океан, все течет и соприкасается; в одном месте тронешь — в другом конце мира отдается»1 — писал Ф.М. Достоевский.

Миф н мыслит человека как« частичку бескрайнего>»и одухотворенного космоса, но и сам человек вмещает в себе целые миры, он и сам( есть микрокосм: Все; что вершится в космосе, автоматически повторяется и внутри человека. «Все, что: происходит с самим человеком;, происходит и с миром вокруг него: падение человека вызывает падение мира, кривое, косое, безобразное в; человеке находит отражение в мире вещей; его окружающих. Это; мир; готовый в каждую минуту рухнуть, погибнуть;, ¿[ одновременно воскреснуть»?. Извечная вселенская борьба противоположностей — это фундаментальное свойство микро- и макрокосмоса, человека и Вселенной.

1 Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений: в тридцати томах. Л., «Наука», 1972-1989. Т. XIV.-С. 290.

2 Сырица Г.С. Поэтика портрета в романах Ф.М*. Достоевского: Монография.— М.: Гнознс, 2007. — С.389. l Человек соткан из противоположностей и противоречий — это не раз доказывал Достоевский своим творчеством. Для писателя человек t представляет собой» великую тайну антагонистичностей: смертного и бессмертного, духа и плоти, Бога и дьявола, добра и зла. И, бесспорно, эти противоположности не могут сосуществовать мирно, каждый претендует на первенство, поэтому борьба неизбежна. Вот почему «битва за человека и в человеке идет непрестанно. <.>Достоевский "призван был в конце новой истории, у порога какой-то новой мировой эпохи раскрыть в человеке борьбу начал богочеловеческих и человекобожеских, христовых и антихристовых, неведомую прежним эпохам". Детское, чистое, невинное и грязное, пошлое, звериное, сосуществование двух начал в человеке, их взаимодействие, их борьба занимают Достоевского»1 (Выделено.нами - O.K.).

Структура индивидуально-личностного мифа нам представляется двухкомпонентной, состоящей из так называемого базиса (фундамента) и надстройки: Основу мифа (миф как форма сознания человека) составляет некое универсальное- изначальное знание о мире, о причине и следствии, о том, почему этот-мир и эта реальность именно> такие, какими я их вижу. Это знание является неким общим фондом всего человечества: оно закреплено в традиции, в культуре, в, архетипах коллективного бессознательного и т.п. Иначе говоря, это некий общий универсальный и единый для всех Миф. «Мифологическая культура в любом из своих вариантов функционирует по единому принципу, называемому исследователями АРХЕ. Это некий идеальный образец, возникший

1 Сырица Г.С. Поэтика портрета в романах Ф.М. Достоевского: Монография,— M.: Гнозис, 2007. -С. 11. изначально и определяющий протекание всех событий и существование всех вещей»1.

Однако наряду , с существованием универсального Мифа, существует неисчислимое количество рецепций этого Мифа, которые и составляют суть индивидуального субъективного мировидения и миропонимания каждого человеческого существа. Собственно говоря, из этого положения вытекает тезис об уникальности и неповторимости каждой человеческой личности. Как в природе не существует двух полностью идентичных биологических особей; так и не существует двух людей, с идентичными взглядами на мир, хоть в чем-то, но они будут различны.

Таким образом, миф отдельно взятого человека состоит из универсального и общечеловеческого Мифа (это базис, фундамент)- и индивидуальных, личностных рецепций этого Мифа (надстройка); которые образуют неповторимый' уникальный личностный миф* индивида, его личностную мифологическую картину мира. Поэтому специфика мифа заключается в том; что он одновременно универсален, то есть един и понятен всем; и одновременно уникален и субъективен; так как каждый человек интерпретирует этот мир и самого себя по-своему. •

В данною работе мы постарались восстановить, смоделировать и описать один из личностных мифов Достоевского — миф о богоборчестве. В' результате проведенного исследования мы выяснили; что этот миф вмещает в себя компоненты единого общечеловеческого Мифа и состоит из многочисленных и разнообразных авторских рецепций, субъективных восприятий, коннотаций и т.п. , .

1 Учебно-методический комплекс по дисциплине «История религий» для студентов очного отделения историко-политологического факультета/ Сост. канд. филос. наук. С.В. Рязанова. Пермь, 2005. — С. 15. // Ьйр:/Л55егоу.ги/Ыо§/\лф-соп1еп1/и1ете5/ш1тЬо2.2/1та£е8/151ге1.ёос

Авторский миф о богоборчестве — это сложная открытая структура. Христианская традиция, культура, агиография (универсальный Миф) понимают богоборчество как страшный грех, как восстание против Бога и созданного им упорядоченного, духовного космоса, как явление дьявольское, разрушительное и т.п.

Личностный богоборческий миф Достоевского не только вмещает в себя все перечисленные выше черты, но и субъективно дополняет их и переосмысливает. Богоборчество мыслится Достоевским как имманентное свойство каждого человека, поскольку внутри человека идет постоянная и непрерывная борьба двух противоположных начал: божественного и дьявольского. Богоборчество может в любую минуту заявить о себе, если человек духовно слаб. Богоборчество — это одно из воздействий дьявола на слабую человеческую сущность, это искушение нечистого духа:

Кроме того, богоборчество воспринимается писателем как явление опасное, нечто вроде «заразной» болезни». Богоборец, по мнению Достоевского, — это, прежде всего, человек духовно больной и глубоко несчастный. Завладев внутренней сущностью человека, богоборчество незамедлительно начнет просачиваться во внешний мир с целью изменить его, разрушить, переделать. Вот откуда возникает это страстное желание всех богоборцев переустроить мир согласно своей воле, своему желанию или капризу. Богоборец - это человек, в котором происходит не только внутренняя борьба между добром и. злом, Богом и дьявол, но и он сал1 противостоит всему миру, не принимая и не понимая его.

Список научной литературыКулибанова, Ольга Сергеевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Аверинцев С.С. Введение: Древнегреческая поэтика и мировая литература//Поэтика древнегреческой литературы. -М., 1981.

2. Аверинцев С.С., Андреев М.Л., Гаспаров М.Л., Гринцер П.А., Михайлов A.B. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М.: Наследие, 1994. - С. 3-38.

3. Алексеев A.A. Юродское в героях Достоевского // Достоевский и современность: материалы IX Международных Старорусских чтений 1994 г. -Новгород, 1995.

4. Аллен Л. Достоевский и Бог 1981. / Пер. с фр. Е. Воробьевой. — СПб.: Филиал журнала «Юность»; Дюссельдорф: Голубой всадник, 1993. — 160 с.

5. Аллен Л. Ф.М. Достоевский: Поэтика Мироощущение. Богоискательство. СПб.: Logos, 1996. - 171 с.

6. Альми И.Л. О романтическом «пласте» в романе «Преступление и наказанеи» // Достоевский. Материалы и исследования. Т.9. Л., 1991. — с. 66.

7. Антихрист (Из истории отечественной духовности): Антология. — М.: Высш. шк., 1995.

8. Армстронг К. Краткая история мифа / Карен Армстронг; пер. с англ. А.Блейз. М.: Открытый мир, 2005.

9. Артемьева С. Апокалипсис у Достоевского. // Достоевский и мировая культура/ Альманах, №17. -М., 2003. с. 233-252.

10. Арутюнова Н.Д. Стиль Достоевского в рамке русской картины мира // Поэтика, стилистика, язык и культура. М.: Наука, 1996.

11. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. — М.: Языки русской культуры, 1999.

12. Афанасьев Л.Н. Мифология Древней Руси. — М.: Эксмо, 2007.

13. Ашимбаева Н1 Достоевский. Контекст творчества и времени. СПб.: Серебряный век, 2005. 288 с.

14. Бальмонт К.Д. О Достоевском // Русские эмигранты о Достоевском. — СПб.: Андреев и сыновья, 1994. с. 20-24.

15. Барпгг К.А. О внутренней «почве» Ф.М. Достоевского. К проблеме типологии персонажей Достоевского // Достоевский и современность: Материалы« XXI мсждунар. Старорусских чтений 2006 года. Великий Новгород, 2007.

16. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. — М.: Художественная литература, 1975;

17. Бахтин М.М: Проблемы творчества Достоевского // Бахтин, М.М. Собр. соч.: В 7 т. Г.2. М.: Русские словари, 2000.

18. Бахтин М.М. Эпос и роман (О; методологии исследования романа) // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. — М.: Художественная литература, 1975.

19. Белик А.П: Художественные образы Достоевского: Эстетические облики. — М;, 1974.

20. Белов С.В. Вокруг. Достоевского: Статьи, находки и встречи за тридцать пять лет. — СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 2001. -448 с.

21. Белов С.В. «Меня спасла каторга»: Повесть о Достоевском и петрашевцах. — СПб.: Изд-во С.-петерб. ун-та, 2000. 148 с.

22. Белов C.B. Христианское решение бунта Ивана Карамазова // Традиция в контексте русской культуры: Сб. ст. и матер. Череповец, 1993. — с. 36-38.

23. Беловолов (Украинский) Г.В. Старец Зосима и епископ Игнатий Брянчанинов // Достоевский. Материалы и исследования. — Л., 1991. Т.9. — с. 167.

24. Белопольский В.Н. Достоевский и православие: К постановке проблемы // Филологический вестник Ростовского государственного университета, № 3, 1998.

25. Белопольский В.Н. Достоевский и философская мысль его эпохи: Концепция человека / Отв. ред. В.В.Курилов: Рост. гос. ун-т им. М.А.Суслова. Ростов н/Д: Изд-во Рост, ун-та, 1987. - 206 с.

26. Бельтраме Ф: О парадоксальном мышлении «подпольного человека» // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 18. — СПб.: Наука РАН, 2007. — с. 135-142.

27. Бердяев H.A. Самосознание: Сочинения. М.: Эксмо; Харьков: Фолио, 2006.

28. Бердяев H.A. Миросозерцание Достоевского // Достоевский Ф. Post Scriptum. Сборник/Федор Достоевский. -М.: Эксмо, 2007.

29. Бирлайн Д.Ф. Параллельная мифология: — M., 1997.

30. Бобков К.В., Шевцов Е.В. Символ и духовный опыт православия. — М., 1996.

31. Боград Г. Мифотворчество Достоевского (К теме Апокалипсиса в романе «Идиот») // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 16. СПб.: Наука РАН, 2001. - с. 342-351.

32. Бражников И. Внутри и снаружи. Истинный миропорядок в романе «Преступление и наказание» // Достоевский и мировая культура. Альманах № 17.- М., 2003.-С. 17-43.

33. Буданова НФ. Ф.М. Достоевский и святые Древней Руси (Феодосий Печерский, Сергей Радонежский и Нил Сорский) // Троице-Сергиева лавра в истории, культуре и духовной, жизни России: Материалы II т^еждунар. конфер. 4-6 октября 2000г. — Сергиев Посад, 2002.

34. Бузина Т. Православие и проповедь истинной веры: Достоевский, Шатов и духовные стихи // Достоевский и мировая культура. Альманах № 17.- М., 2003. -С.110-124.

35. Буланов A.M. «Ум» и «сердце» в русской классике. Соотношение рационального и* эмоционального в творчестве А.И: Гончарова, Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого. Изд. Саратовского университета, 1992.

36. М.: Современник, 1994. Печ. по изд. 1912г.,

37. Буянова В.Г. Романы Достоевского: В помощь преподавателям, старшеклассникам и абитуриентам. — М.: Изд-во МГУ, 1997. — 104 с.

38. Введение в литературоведение: Учеб. для вузов / Н.Л. Вершинина, Е.В. Волкова. A.A. Илюшин и др.; Под общ. ред. JI.M. Крупчанова. — 3-изд., испр.

39. М.: Издательство Оникс, 2009: — 416 с.

40. Вейдле В.В. Четвертое измерение. Из тетради' о Достоевском. // Русские эмигранты о Достоевском. — СПб.: Андреев и сыновья, 1994. — с. 191195.

41. Вересаев* В.В. Живая жизнь: О Достоевском и Л.Толстом: Аполлон и Дионис (о Ницше). — М.: Политиздат, 1991.

42. Всселовский Л.Н. Историческая поэтика. — Л.,1940.

43. Ветловская В.Е. «Хождение души по мытарствам» в «Преступлении и наказании» Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 16. — СПб.: Наука РАН, 2001. с. 97-117.

44. Ветловская В.Е. «Хождение души по мытарствам» в «Преступлении и наказании» Достоевского (Статья вторая) // Достоевский: Материалы; и исследования; Т. 18. СПб.: Наука РАН, 2007. - с. 143-160.

45. Волгин И.Л. Последний^ год Достоевского:: Исторические записки. М.: Советский писатель, 1991.

46. Волынский Аким: Достоевский / Вступит, статья^ подготовка текста В.А.Котельникова; Комментарии В.А.Котельникова, Л.Н.Мурзенковой. — СПб.: Академический проект. Издательство ДНК, 2007. .

47. Галкин А. Пространство и время в произведениях Ф.М.Достоевского // Вопросы литературы. № 1, 1996. — с. 316-323.

48. Галкин А. Смерть или бессмертие? (Достоевский против Толстого) // Вопросы литературы, №1, 1993.-е. 157-172.

49. Гаричева Е.А. Пушкинские традиции в произведениях Достоевского и Чехова // Литература в школе, № 6, 1997. — с. 102-107.

50. Гарин И.И. Многоликий Достоевский. М.: ТЕРРА. 1997.

51. Гачев Г.Д. Космос Достоевского // Проблемы поэтики и истории литературы: Сб. ст. Саранск: Изд-во Мордовск. гос. ун-та им. Н.П.Огарева, 1973. - с. 110-124.

52. Гачев Г.Д. Национальные образы мира: Курс лекций. М.: Академия, 1998.-432 с.

53. Гачева А. Ф.М. Достоевский и Н.Ф. Федоров. Встречи в русской культуре. М., ИМЛИ РАН, 2008. - 576 с.

54. Гачева А. «Приди на помощь моему неверью!.» (Вопрос о «современном человеке» у Ф.М. Достоевского и Ф.И. Тютчева) // Достоевский и мировая культура. Альманах № 17. М.: 2003. - с. 268-340.

55. Гогина Л.П. Христианская нравственность как альтернатива нигилизму в романе Ф.М. Достоевского «Бесы». Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филолог, наук. — М., 2007.

56. Голан А. Миф и символ. — М., 1993.

57. Голосовкер Я.Э. Логика мифа. М.: Наука, 1987. - 218 с.

58. Горнфельд А.Г. Боевые отклики на мирные темы. — Л.,1924.

59. Горячкина М.С. Некоторые особенности психологизма Достоевского и Щедрина // Русская литература. 1972. №1.

60. Громова Н.А. Достоевский. Воспоминания. Письма. Дневники. М.: Аграф, 2000. - 240 с.

61. Гроссман Л.П. Достоевский. М., 1965. - 544 с.

62. Гус Мл С. Идеи и образы Достоевского. М., 1971.

63. Дамаскин Иоанн, преподобный. Точное изложение православной веры. -М.: ДАРЪ, 2007.

64. Делюмо Ж. Идентификация ужаса / Жан Делюмо, Джеймс Джордж Фрезер; пер. с фр. А. Александрова, Н. Епифаецевой, И. Иткина, С. Фокина; пер. с англ. М. Рыклина. М.: Алгоритм, 2009.

65. Джеймс Сканлан. Достоевский как мыслитель / Пер. с английского Д: Васильева и Н: Киреевой -СПб:: Академический проект, 2006. — 256 с.

66. Джексон P.JI. Проблема веры и добродетели в «Братьях Карамазовых» // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1991. Т.9. - с. 124.

67. Джексон Р.Л. Сон Дмитрия Карамазова про «дитё»: прорыв / Пер. с англ. // Континент, № 3, 1999. с. 318-327.

68. Дилакторская О.Г. Формула сказки в «Хозяйке» Ф.М. Достоевского // Русская речь. 1996, №5.

69. Долинин А.С. Достоевский и.другие: Статьи и исследования о русской классической литературе. Л., 1989.—480 с.

70. Димитров Е. «Демонология Достоевского» (к проблеме зла у Достоевского) // Достоевский и современность: тезисы выступлений на «Старорусских чтениях» Ч: И- Новгород, 1991. — с. 40-47.

71. Достоевский без глянца; сост., предисл. TI. Фокина. — СПб.: Амфора. ГИД Амфора, 2007.

72. Достоевский А.М. Воспоминания: — М.: Аграф. 1999. 432 с.

73. Достоевский ФМ. в русской критике. Сборник статей.-М:, 1956:

74. Дрыжакова Е.Н. Достоевский и нигилистический роман 1860-х годов// Достоевский: Материалы и- исследования: Т.17. — СПб:: Наука РАН, 2005.,— с. 3-29:

75. Дунаев М.М. Православие и русская литература. В 5-ти частях!. Часть III.-М., 1972. . .

76. Евзлин М. Космогония и ритуал / Нредисл. В .Н.Топорова. М.: Радикс, 1993.-344 с.

77. Елизаренкова Т.Я., Топоров В.Н. Древнеиндийская поэтика и ее индоевропейские истоки // Литература и культура древней и средневековой; Индии. М.,1979. .

78. Ельницкая Л.П. Исповедь антигероя1 («Записки* из подполья» Ф.М. Достоевского и «Распад атома» Г. Иванова) // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 18. СПб.: Наука РАН, 2007. - с. 227-241.

79. Ермаков М.Я. Традиции Достоевского в русской прозе. — М., 1990.

80. Ермилов В.В. Ф.М. Достоевский. — М., 1956.

81. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. — Петрозаводск, 1995.

82. Есаулов И.А. Пасхальность русской словесности. — М.: Круг, 2004.

83. Есаулов И. Родное и вселенское в романе «Идиот» // XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества. Материалы Международной конференции, состоявшейся в Университете Тиба (Япония) 22-25 августа» 2000 года. М.: Грааль, 2002. - с. 117-128.

84. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: учеб.- пособие / А.Б: Есин; -9-е изд. — М^: Флинта: Наука^ 2008. 248-с.

85. Живов В.М. Разыскания, в области истории и предыстории русской культуры. — М.: Языки славянской культуры, 2002.

86. Живолупова Н. Внутренняя форма покаянного псалма в структуре исповеди антигероя Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах № 10, 1998.-е. 99-106.

87. Жирмунский В.М. Введение в литературоведение: Курс лекций / Под ред. З.И. Плавскина, В.В. Жирмунской; Вступ. ст. З.И. Плавскина. Изд. 3-е. — М.: ЛИБРОКОМ, 2009. 464 с.

88. Жожикашвили С. Заметки о современном достоевсковедении // Вопросы литературы, 1997, № 4.

89. Журина О.В. Роман «Воскресение» в контексте творчества позднего JI.H. Толстого: модель мира и ее воплощение. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филолог, наук. С-Пб., 2003.

90. Закржкевский А. Карамазовщина. Психологические параллели: Достоевский, В. Брюсов, В.Розанов, Арцыбашев. — Киев, 1912.

91. Захаров В.Н. Канонический текст Достоевского // Новые аспекты изучения Достоевского. Петрозаводск, 1994.

92. Захаров В.Н. Проблемы изучения Достоевского: Учеб. пособие по спецкурсу. Петрозаводск: Изд-во 111 У, 1978. - 110 с.

93. Захаров В.Н. Система-жанров-Достоевского: Типология и поэтика. JL: Изд-во ЛГУ, 1985. - 209 с.

94. Звозников A.A. Достоевский в его отношении к православию (К уточнению вопроса) // Достоевский и современность: материалы VIII Международных «Старорусских чтений»,1993 г. — Новгород, 1994. — с. 135143.

95. Зеньковский В.В. Проблема красоты в миросозерцании Достоевского // Зеньковский В.В. Русские мыслители и Европа. М.: Республика. 2005.

96. Зубко Г.В. Миф: взгляд на Мироздание. М.: Университетская книга, 2008.-360 с.

97. Иванов В.И. Достоевский и роман-трагедия И Иванов В.И. Родное и вселенское. — М.: Республика, 1994.

98. Иванов В.В. Безобразие красоты. Достоевский и русское юродство. -Петразаводск, 1993.

99. Иванов В:В., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей / Лексические и фразеологические вопросы реконструкции текстов. М., 1974. - 341 с.

100. Иванчикова Е.А. Автор в повествовательной структуре исповеди и мемуаров (на материале произведений Достоевского) // Язык как творчество: Сб. ст. к 70-летию В.П. Григорьева. М.: ИРЯ РАН, 1996. - с. 250-255.

101. Игнатов А.И. Мировосприятие, картина мира и мировоззрение. — М*., 1974.-48 с.

102. Ильин, И. Основы христианской культуры. О сопротивлении злу силою/ Иван Ильин. М.: ACT: ACT МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007.

103. Ильин И.А. Путь к очевидности. — М.: Республика, 1993.

104. Исупов К.Г. Читатель и автор в текстах Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 16. — СПб.: Наука РАН, 2001.

105. Исупов К.Г. Введение в метафизику Достоевского (Статья первая) // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 18. — СПб.: Наука РАН, 2007. с. 27-61.

106. КайуаРоже. Миф и человек. Человек и сакральное. М.: ОГИ, 2003.

107. Казак В. Достоевский глазами немецких писателей. К вопросу об истоках европейской культуры // Вопросы философии. 1991. № 9-10.

108. Кайсаров A.C., Глинка Г.А., Рыбаков Б.А. Мифы древних славян. Велесова книга. // Сост. А.И.Баженова, В.И. Вардугин. — Саратов: Надежда, 1993.-320 с.

109. Карасев Л.В. Как был устроен «заклад» Раскольникова // Достоевский и мировая культура. Альманах № 4. Общество Достоевского. — М., 1995. — с. 54-70.

110. Карасев Л.В. О символах Достоевского // Вопросы философии, № 10, 1994. — с. 90-111.

111. Карякин Ю.Ф. Достоевский и канун XXI века. — М.: Советский писатель, 1989. 656 с.

112. Касаткина Т. Горизонтальный храм: «Поэма романа» «Идиот» // Достоевский и мировая культура. Альманах №Д4. 2001. с. 8-26.

113. Касаткина Т. Об одном свойстве эпилогов пяти великих романов Достоевского // Достоевский в конце XX века: Сб. статей / Сост. К.А. Степанян. -М.: Классика плюс, 1996.

114. Касаткина Т. А. О творящей природе слова: Онтологичность слова в творчестве Ф.М. Достоевского как основа «реализма в высшем смысле». — М.: ИМЛИ РАН, 2004. 480 с.

115. Касаткина Т. Софиология Достоевского. // Достоевский и мировая культура. Альманах № 17. — М., 2003. с. 71-79.

116. Кассирер Э. Философия символических форм. Т.2. М.; СПб., 2002,

117. Като Д. «Связь с иными мирами» у Достоевского // XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества. Материалы Международной конференции, состоявшейся в Университете Тиба (Япония) 22-25 августа 2000 года. М.: Грааль, 2002. - с. 327-380.

118. Кашина Н.В. Человек в творчестве Достоевского. — М., 1986.г

119. Кашина Н.В. Эстетика Ф.М. Достоевского. 2-е изд., испр. и доп. М., 1989.

120. Келдыш В.А. Наследие Достоевского и русская мысль порубежной эпохи // Связь времен. Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX — начала XX в. — М.: Наследие, 1992.

121. Кесседи Ф.К. От мифа к логосу. М., 1972. - 312 с.

122. Кёлер К. Антигерой у Достоевского, Сэмюэля Беккета и Юджина* О'Нила (в сравнительном аспекте) Достоевский. Материалы и исследования. Т. 18. СПб.: Наука РАН, 2007. - с. 274-279.

123. Кириллова И.А. Христос в жизни и творчестве Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Т.Н. — СПб.: Наука РАН, 1999. -с. 17.

124. Кирпотин В.Я. Достоевский-художник. Этюды и исследования. — М., 1972.

125. Кирпотин В.Я. Разочарование и крушение Родиона Раскольникова (Книга о романе Достоевского «Преступление и наказание»). — М., 1986.

126. Кирпотин В.Я. Ф.М. Достоевский. Творческий путь (1821-1859). М., 1986.

127. Кирстен Рутсала. Картина и зеркало: Метамародия в «Бедных людях» и «Записках из подполья» // Достоевский и мировая культура. Альманах № 14. 2001.-с. 26-50.

128. Клейман Р.Я. Сквозные мотивы творчества Достоевского в историко-культурной перспективе. — Кишенев: Штиинца, 1985.

129. Книга загробных видений: антология. / [сост., предисл. П. Берснева, А. Галата; коммент. Р. Светлова, А. Галата, П. Берснева]. СПб.: Амфора. ТИД Амфора. 2006. - 344 с.

130. Книга об Антихристе: Антология. / [сост., вступ. ст., коммент. Б. Деревенского]. СПб.: Амфора, ТИД Амфора, 2007. — 653 с.

131. Ковач А. Достоевский: QUO VADIS HOMO. // XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества. М., 2002. Материалы Международной конференции, состоявшейся в Университете Тиба (Япония) 22-25 августа. — с. 517-528.

132. Ковач А. Поэтика Достоевского / Пер. с румынского Е. Логиновской. -М.: Водолей Publishers, 2008.

133. Коган Г. Вечное и текущее (Евангелие Достоевского и его значение в жизни и творчестве писателя) // Достоевский и мировая культура, № 3. — М., 1994.

134. Коган Г. Загадки в родословной Ф.М. Достоевского. Вопросы литературы, № 5, 2002.

135. Кондратьев Б.С. Мифопоэтика снов в творчестве Ф.М. Достоевского. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук. Волгоград; 2002.

136. Кондратьев Б.С., Суздальцева Н.В. Пушкин и Достоевский. Миф. Сон. Традиция. Арзамас, АГПИ. 2002. - 244 с.

137. Кондратьев Б.С. Сны в художественной системе Ф.М.Достоевского. Мифологический аспект. Арзамас: АГПИ, 2001. - 268 с.I

138. Корман, Б.О. Проблема автора в художественной прозе Ф.М.Достоевского // Slavia. R. XLIX. Прага, 1980.

139. Корман Б.О. Итоги и перспективы изучения проблемы автора // Страницы истории русской литературы: К 80-летию члена-корр. АН СССР Н.Ф. Бельчикова. -М.: Наука, 1971.

140. Котельников В.А. Средневековье Достоевского: // Достоевский. Материалы и.исследования. Т. 16. — СПб.: Наука РАН, 2001.

141. Кочетков Георгий, свящ. «В начале было слово»: Катехизис для просвещаемых. М., 2007. - 464 с.

142. Кроо К. «Творческое слово» Ф.М. Достоевского — герой, текст, интертекст. — СПб.: Академический проект, 2005. 288 с.

143. Кудрявцев Ю.Г. Три круга Достоевского. 2.е изд., доп. — М.: Изд-во МГУ, 1991.

144. Кузнецов Б. Образы Достоевского и идеи Эйнштейна // Вопросы литературы, № 3, 1968.

145. Кузьмина С.Ф. Тысячелетняя традиция восточнославянской книжной культуры: «Слово о Законе и Благодати» митрополита Иллариона и творчество Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 16. — СПб.: Наука РАН, 2001. с. 32-45.

146. Культовый обиход Православной Церкви. М.: Лепта Книга, Яуза-пресс, Эксмо, 2008. — 96 с.

147. Куплевацкая Л.А. Символика хронотопа и духовное движение героев в романе- Ф.М. Достоевского- «Братья- Карамазовы» // Достоевский и современность: тезисы выступлений на «Старорусских, чтениях». Ч. 1. -Новгород, 1991.-с. 103-108.

148. Курляндская Г.Б. Нравственный' идеал героев Л.Н. Толстого ю Ф.М. Достоевского. М., 1988.

149. Кэнноскэ Накамура. Чувство жизни и смерти у Достоевского. СПб.: Дмитрий Буланин, 1997. — 330 с.

150. Лаут Р. Философия Достоевского в систематическом изложении / Под ред. А.В: Гулыги; Пер. с нем. И.С. Андреевой. М., 1996.161:. Лебедева Т.Б. О символике цвета» в «Преступлении и наказании» // XXVII герценовские чтения: Литературоведение. Л., 1975.

151. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1985. — 556 с.

152. Леви-Стросс К. Первобытное мышление. — М., 1993.

153. Лепахин В. Икона в творчестве Достоевского («Братья Карамазовы», «Кроткая», «Бесы», «Подросток», «Идиот») // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 15. СПб.: Наука РАН, 2000. - с. 237 - 263.

154. Литературоведческий анализ лирического произведения: Учебное пособие / Авт.-сост. И.В. Кудряшов, С.Н. Пяткин. — Нижний Новгород: Вектор -ТиС, 2004.

155. Логвинов М.И: Художественная мотивация поведения героев Ф.М. Достоевского. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. — Волгоград, 2004.

156. Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М.: Правда, 1990.

157. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. — М., 1992.

158. Лосев А.Ф. Проблема художественного стиля. — К.: Collegium: Киевская Академия Евробизнеса, 1994. — 288 с.170: Лосский Н.О: Условие абсолютного добра: Основы этики; Характер русского народа. М., 1991.

159. Лосский Н.О. Достоевский и его христианское миропонимание / Лосский Н.О. Бог и мировое зло / Сост. А.П. Алексеев, А.А. Яковлев. М.: Республика, 1994.

160. Лотман Ю.М. О понятии географического пространства в русских средневековых текстах. // Ю.М. Лотман. Избранные статьи в 3-х тт. Таллин, 1993, т.2.

161. Лотман Ю.М. Символика Петербурга и проблемы семиотики города // Семиотика города и городской культуры. Петербург. Труды по знаковым системам, XVIII. Тарту, 1984. Вып. 664.

162. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек — текст — семиосфера история. - М., 1996. - 464 с.

163. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Миф — имя — культура // Учен. зап. / Тартуский ун-т. 1972. Вып. 308.

164. Лотман Ю.М. О семиотическом механизме культуры // Антология мифопоэтической мысли / Авт.-сост. С.П.Мамонтов, A.C. Мамонтов. — М.: Изд-во РОУ, 1996. 352 с.

165. Лотман Ю.М. Семиосфера. СПб, 2001.

166. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории. Аналитический минимум. 2-е изд., переработанное и доп. - М.: Ось-89, 2009. - 560 с.

167. Ляху В. О влиянии поэтики Библии на поэтику Ф.М. Достоевского // Вопросы литературы, № 7/8, 1998. с. 129-144.

168. Мамардашвили М.К., Пятигорский A.M. Символ и сознание. — М., 1997:

169. Мелетинский Е.М. Заметки о творчестве Достоевского. М.: РГТУ, 2001.-190 с.

170. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. 3-е изд., репринтное. — М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2000. — 407 с.

171. Мелетинский Е.М. О литературных архетипах / Российский государственный гуманитарный университет. — М.,1994.

172. Мелетинский Е.М. Поэтическое слово в архаике // Историко-этнографические исследования по фольклору: Сборник статей памяти Сергея Александровича Токарева. — Сост. В.Я. Петрухин. М., 1994. - 276 с.

173. Миллер Р.Ф. Притчи Достоевского: парадокс и сюжет. // Достоевский и мировая культура/ Альманах, №17. М., 2003. С.125-142.

174. Минералова И.Г Русская литература Серебряного века. Поэтика символизма: учеб.; пособие / И.Г. Минералова. — 5-е изд. — М;: Флинта: Наука; 2009. 272 с.

175. Миркина 3; Пушкин, Достоевский, Цветаева. — М.: Модерн-А, 2008. -296 с.

176. Плетнёв Р.В. Достоевский и Евангелие. // Русские эмигранты о Достоевском. СПб.: Андреев® сыновья; 1994.

177. Пис Р: Достоевский и Пушкин. // Достоевский и мировая культура. Альманах № 17. -М., 2003. С.255-267.

178. Полонский В.В. Мифопоэтика и динамика жанра в русской литературе конца XIX начала XX века / B.Bi Полонский; отв. ред. В;А. Келдыш.; Ин-т мировой лит. им; A.Mi Горького;РАН.-М.: Наука^ 20081

179. Померанц Г.С. Открытость бездне: Встречи с Достоевским. — М.: Советский писатель, 1990. 384 с.

180. Пономоренко O.B. Мифологемы в структуре жанра бытия. // Фшософ1я мови та культури у npocTopi художнього тексту. BicHHic ХДАДМ № 3/ 2007. — С.211-217.

181. Потебня A.A. Символ и миф в народной культуре. \ Сост., подг. текстов, статья, коммент. A.JI. Топоркова. — М.: Лабиринт, 2007. — 480 с.

182. Поэтика мифа: Современные аспекты / Отв. ред. С.Н. Зенкин. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2008. 100 с. (Чтения по истории и теории культуры. Вып. 56.).

183. Православный этикет. — М.: Яуза-пресс, Лепта Книга, Эксмо, 2008. — 96 с.

184. Приходько И.С. Художественный текст и культура-Ш. — Владимир, 1999. с. 193.

185. Пропп В.Я. Морфология волшебной сказки. / Составление, научная редакция, типологический комментарий И.В. Пешкова. — М.: Лабиринт, 2009. 128 с.

186. Пропп В.Я. Русские агарные праздники. Опыт историко-этнографического исследования. М.: Лабиринт, 2009. - 176 с.

187. Рак В.Д. Пушкин, Достоевский и другие: (Вопросы текстологии, материалы к комментариям): Сб. ст. — СПб.: Академ, проект, 2003. — 525 с.

188. Розанов В.В. Несовместимые контрасты жития. М.: Искусство, 1990. — 608 с.

189. Розенблюм Л. «Красота спасет мир»: О символе веры Ф.М. Достоевского // Вопросы литературы, № 11/12, 1991.-е. 142-180.

190. Рыкова К. Проблема художественного воплощения авторского идеала в эстетике Ф.М. Достоевского // Вестник МГУ. Серия 9. «Филология», №6, 2000.-е. 75-81.

191. Сараскина Л.И. «Бесы»: роман предупреждение. М.: Советский писатель, 1990.

192. Сараскина Л.И. Достоевский в созвучиях и притяжениях: (от Пушкина до Солженицына). М.: Русский путь, 2006.

193. Сараскина Л.И. Христос Достоевского в 1854 году. Исторический контекст // Достоевский и мировая культура. Альманах № 22,, 2007. — с. 85110.

194. Сараскина Л.И. Фёдор Достоевский. Одоление демонов. М.: Согласие, 1996.-462 с.

195. Свинцов В. Вера и неверие: Достоевский, Толстой, Чехов и другие // Вопросы литературы, № 9/10, 1998. с. 176-207.

196. Селезнев Ю.И. Достоевский. — 5-е изд. — М.: Молодая гвардия, 2007.

197. Семак О. «Человек из подполья» Достоевского как философ постмодернизма, или Искушение свободой // Достоевский и мировая культура. Альманах № 10, 1998. — с. 7-12.

198. Символика и устройство православного храма. — М.: Лепта Книга, Яуза-пресс, Эксмо, 2008. — 96 с.

199. Сизова И.И. Проблема богоборчества и ее художественное решение в, романе «Братья Карамазовы» Ф.М. Достоевского. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филолог, наук. — М., 2005.

200. Соколов Б.В. Расшифрованный Достоевский. Тайны романов о Христе. Преступление и наказание. Идиот. Бесы. Братья Карамазовы. М.: Яуза, Эксмо, 2007.-512 с.

201. Соколовская Ж. П. Картина мира в значениях слов («Семантические фантазии» или «катехизис семиотики»). — Таврия, 1993. — 231 с.

202. Соловьев B.C. Три речи в память Достоевского // Соловьев B.C. Сочинения. В 2 м. Т.2. -М.: Правда, 1968.

203. Соловьев С.М. Изобразительные средства в творчестве Ф.М. Достоевского. Очерки. — М.: Советский писатель, 1979.

204. Сумцов Н.Ф. Символика славянских обрядов. Избранные труды. М.: Восточная литература; 1996. — 296 с.

205. Строганов М.В. Литературоведение как человековедение: Работы разных лет. Тверь: Золотая буква, 2002.

206. Сырица Г.С. Поэтика портрета Ф.М.Достоевского: Монография. — М.: Гнозис, 2007.

207. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. — М.: Политиздат, 1989. — 573 с.

208. Тарасов Б.Н. Проблема личности и метафизика исторической памяти в мысли Достоевского // Достоевский и современность: материалы IX Международных Старорусских чтений 1994 г. — Новгород, 1995. с. 177-183.

209. Тарасов Ф.Б. К вопросу о евангельских основаниях «Братьев Карамазовых» // Достоевский и мировая культура: Альманах № 3. Общество Достоевского. М., 1994. - с. 62-71.

210. Текст как отображение картины,мира. Сборник научных трудов. Вып. 341 / Отв. ред. проф. Н.Г. Леонтьева. -М., 1989. 135 с.

211. Теория литературы: учеб. пособие для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений: в 2 т. / под ред. Н.Д. Тамарченко. — 2-е изд., испр. — М.: Академия, 2007.

212. Тверской Е. Пророчество Ф.М. Достоевского о злодеяниях русской революции и ее последствиях // Грани, № 174, 1994. — с. 229-241.

213. Телегин С.М. Миф и литература // Миф- литература -мифореставрация: Сб. ст. под общ. ред. М. Телегина. — М.; Рязань: Узорочье, 2000.-с. 3-15.

214. Телегин С.М. Миф, мифореставрация и трансцендентальная филология // Миф — литература мифореставрация: Сб. ст. под общ. ред. С.М. Телегина. -М.; Рязань: Узорочье, 2000. - с. 132-154.

215. Тернер В. У. Символ и ритуал. — М., 1983

216. Тодоров Цветан. Теории символа / Пер. с французского Б. Нарумова: — М.: Дом интеллектуальной книги. Русское феноменологическое общество, 1998.-408 с.

217. Токарев С.А. Религиозные верования восточнославянских народов 1920 вв. — М., 1957. 164 с.

218. Толстой Н.И. История и культура. Тезисы. М., 1991.

219. Толстой Н.И. Язык и народная культура (Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике). — М.: Серия «Традиционная духовная-культура славян». Издательство «Индрик», 1995. 511 с.

220. Томашевский Б.В. Краткий курс поэтики: учебное пособие. / Б.В.Томашевский; вступительная статья, примечания Л.В: Чернец. — 4-е изд. — М.: КДУ, 2007.-192 с.

221. Топорков А.Л. Теория мифа в русской филологической науке XIX века. Современные исследования. М., 1997. - 456 с. (Традиционная культура славян).

222. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. — М.: Прогресс Культура, 1995.

223. Топоров В.Н. Первобытные представления о мире (общий взгляд) // Очерки истории естественнонаучных знаний в древности. М., 1982 — С. 18.

224. Топоров В.Н. Заметки по реконструкции текста // Исследования по структуре текста / Отв. ред. к.ф.н. Т.В. Цивьян. М., 1987. - 302 с.

225. Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. Том* 1. Первый век христианства на Руси. — М.: Гнозис. Школа «Языки русской культуры», 1995. - 875 с.

226. Труайя А. Федор Достоевский. — М.: Эксмо, 2007. — 480 с.

227. Трубачев О.Н. Этногенез и культура древнейших славян. Лингвистические исследования. М.: Наука, 1991. — 271 с.

228. Трубецкой Н.С. История. Культура. Язык. — М., 1995. 800 с. (Филологи мира).

229. Туниманов В.А. Ф. М. Достоевский и русские писатели XX века. — Наука-СПб., 2004. 384 с.

230. Туниманов В. «Подполье» и «живая жизнь» // XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества. Материалы Международной конференции, состоявшейся в Университете Тиба (Япония) 22-25 августа 2000 года. М.: Грааль, 2002. - с. 11- 22.

231. Тюпа В.И. Анализ художественного текста: учеб. пособие для, студ. филол. фак. высш. учеб. заведений / В.И.Тюпа. — 2-е изд., стер. — М.: Академия; 2008.

232. Тяпугина Н.Ю. Поэтика Ф.М. Достоевского. Символико-мифологический аспект. Саратов, 1996.

233. Уотс Алан. Миф и ритуал в христианстве. Перев. с англ. К. Семенова. — К.: София; М.: София, 2003.

234. Федотов Г.П. Святые Древней Руси / Предисл. А. Меня. М.: ТЕРРА; «Книжная лавка - РТР», 1997.

235. Федотов Г. Статьи о культуре. О Святом Духе в природе и культуре // Вопросы литературы, 1990. № 2.

236. Фесенко Э.Я. Теория литературы: Учебное пособие. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Едиториал УРСС, 2005. - 336 с.

237. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. Т. 1. М.: Правда, 1990.

238. Ф.М. Достоевский и Православие. М.: Отчий дом, 1997.

239. Фомина O.A. Фантастика как конструктивный элемент прозы Ф.М.Достоевского. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Самара, 1999.

240. Фортунатов Н.М. Черты архитектоники Достоевского // ФортунатовФ.М. Пути исканий. О мастерстве писателя. — М., 1974.

241. Фрейд 3. Психология бессознательного: Сб. произведений / Сост. М.Г. Ярошевский. М., 1989:

242. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. — М., 1978. С. 497.

243. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. — 448 с.

244. Фридлендер Г.М. Достоевский в эпоху нового мышления // Достоевский. Материалы и исследования. — Л., 1991. Т.9. — с. 3.

245. Фридлендер Г. М. Достоевский и мировая литература. — Л., 1985.

246. Фридлендер Г. М. Реализм Достоевского / Отв. ред. М.П. Алексеева. — М.; Л., 1964.

247. Фридлендер Г.М. Человек в мире Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Т.18. СПб.: Наука РАН, 2007. - с. 422-233.

248. Фромм Э. Душа человека. Перевод. — М., 1992. — 430 с. (Мыслители XX века).

249. Фромм Э. Забытый язык: смысл снов, сказок и мифов // Тайны сознания и бессознательного. — Минск: Харвест, 1998.

250. Фрэзер Дж. Дж. Фольклор в Ветхом Завете: Пер. с англ., 2-е изд., испр. М.: Политиздат, 1989. - 542 с.

251. Фудель С.Й. Наследство Достоевского. М.: 1998.

252. Хализев В.Е. Иван* Карамазов как русский миф начала XX века // Русская словесность, №1; 19971 — с. 28-33.

253. Хоц« А.Н.' Пределы авторской оценочной активности в полифоническом «самосознании» героя Достоевского //' Достоевский: Материалы и исследования. Т. 9; — СПб, 1991. с. 22.

254. Хюбнер К. Истина мифа: Пер: с нем. -М;,1996.

255. Черева E.A. Мифопоэтика романной прозы И.А. Шмелева. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филог. наук. — Магнитогорск, 2006.282^ Черников А.П. Проза И.С. Шмелева: Концепция мира и человека. -Калуга, 1995;. . ; .

256. Чирков НМ; О стиле Достоевского. Проблематика; идеи, образы, — М.: Наука, 1967.-303 с.284; Чумакова Т.В. Православие. СПб.: Питер. 2007.

257. Шеллинг Ф.В. Философияискусства. М., 1966:

258. Шеллинг Ф. Система трансцендентального идеализма. — Л., 1936.

259. Шестов JI. Апофеоз беспочвенности: Опыт адогматического мышления. Авт. предисловия Н.Б. Иванов. - Л., 1991.

260. Шинкаренко В.Д. Смысловая структура социокультурного пространства: Миф и сказка. — М.: КомКнига, 2005.

261. Шкловский В.Б. За и против: Заметки о Достоевском. М.: Сов. писатель, 1957. - 259 с.

262. Щеблыкин И. Ф.М. Достоевский о «всемирной отзывчивости» русской души // Молодая гвардия, № 3, 1997.

263. Щенников Г.К. Достоевский и русский реализм. — Свердловск, 1987.

264. Щенников Г.К. Синтез русской и западноевропейской литературных традиций в характерологии Ф.М. Достоевского: Искусство синтеза. — Екатеринбург, 1991.

265. Щенников Г.К. Функция снов в романах Достоевского // Щенников Г.К. Художественное мышление Достоевского. Свердловск, 1978.

266. Щенников- Г.К. Художественное мышление" Достоевского. — Свердловск, 1978.

267. Экономцев Иоанн, игумен. Православие, Византия, Россия: Сборник статей. М.: Христианская литература, 1992.

268. Элиаде М. Аспекты мифа. М.: Академический проект, 2010. - 256 с.

269. Элиаде М. Космос и история. М.: Прогресс, 1987. - 312 с.

270. Элиаде Мирча. Священное и мирское / Пер с фр., предисловие и комментарии Н.К. Гарбовского. -М., 1994. 144 с.

271. Элиаде М. Мифы. Сновидения. Мистерии. — «Рефл-бук». «Ваклер». 1996.

272. Элиаде М. Миф о вечном возвращении. М.: Ладомир, 2000.

273. Энгельгардт Б.М. Идеологический роман Достоевского // Ф.М.Достоевский. Статьи и материалы / Под ред. А.С.Долинина. Сб.2. Л.-М.: Мысль, 1924.

274. Этов В.И. Достоевский. Очерк творчества. — М., 1968.

275. Юдип А.В. Русская народная духовная культура. Учебное пособие для студентов вузов. — М.: Высшая школа, 1999. — 331 с.

276. Юнг Карл Густав, фон Франц М. Л., Хендерсон Дж. Л., Якоби И., Яффе А. Человек и его символы/ Пер. Сиренко И.Н.; Сиренко С.Н.; Сиренко Н.А. -М.: Медков С.Б., «Серебряные нити», 2008.

277. Юнг К.Г. Архетип и символ. М., 1991. — 304 с. (Серия «Страницы мировой философии»).

278. Юнг К. Душа и миф: Шесть архетипов. — М., Киев: Совершенство -Порт-Рояль, 1997. 384 с.

279. Юнг К.Г. Сознание и бессознательное: Сборник / Пер. с англ. СПб, 1997308. Якубович И.Д. Поэтика ветхозаветной цитаты и аллюзии у Достоевского: бытование и контекст // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 17. - СПб.: Наука РАН, 2005. - с. 42-60.

280. Ananda Coomaraswamy,.Hinduism and Buddhism (New York, 1943).

281. J. Bortnes. The Function of Hagiography in Dostoevskij's Novels, Critical Essay on Dostoevsky, ed. R1 Feuer Miller, New York, 1986.

282. Gasparov B. The «Golden Age» and Its Role in the Cultural Mythology of Russian Modernism // Cultural Mythologies of Russian Modernism. From the Golden Age to the Silver Age. Berkeley; Los Angeles; Oxford, 1992.1. Источники

283. Бессонов П. Калеки перехожие. Москва, 1860-1864, часть I, вып.2, №92.

284. Бессонов П. Калеки перехожие. Москва, 1860-1864, часть II, вып.6, № 395.

285. Варенцов Г. Стихи духовные. — М., 1860.

286. Библия. Книги священного писания Ветхого и Нового Завета. Канонические. В русском переводе с параллельными местами и приложениями. Российское библейское общество. — М., 1998.

287. Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений: в тридцати томах. — JL: Наука, 1972-1989.

288. Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в двенадцати томах / под общей ред. Г.М. Фридлендера, М.Г. Храпченко. М.: Правда, 1982.

289. Достоевский Ф.М. Письма: в 4 томах / Под ред. А. Долинина. М., 1928.

290. Кун H.A. Легенды и мифы Древней Греции / H.A. Кун. М.: Вече, 2007. - 464 с.

291. Молитвослов. ОООП «Литературный Фонд России», Псков, 2008.

292. Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа. — Свято-Введенский монастырь Оптина Пустынь, 2006. — 1184 с.

293. Письма валаамского старца схиигумена Иоанна. М., 1997.

294. Пушкин A.C. Избранные сочинения. — М.: Художественная литература, 1990.

295. Стриндберг А. Избранные сочинения. В 2-х т. Т. 2. Пер. с фр. и швед./ Коммент. Е. Соловьевой. — М.: Художественная литература, 1986.

296. Ф.М. Достоевский. А.Г. Достоевская. Переписка. / Изд. Подгот. C.B.

297. Белов и В.А. Туниманов. Л.: Наука, 1976.

298. Шиллер Ф. Собр. соч.: В 7 т. М., 1955 - 1957. Т.7.1. Словари

299. Аверинцев С. София-Логос. Словарь. Собрание сочинений / Под ред. Н. П. Аверинцевой и К. Б. Сигова. К.: ДУХ1Л1ТЕРА, 2006. - 912 с.

300. Бидерман Г. Энциклопедия символовг Пер. с нем. / Общ. ред. и предисл. И.С1 Свенцицкой. М.: Республика, 1996.

301. Борев Ю.Б. Эстетика: Теория литературы: Энциклопедический словарь терминов / Ю.Б.Борев. М.: Астрель: ООО «Издательство ACT», 2003;

302. Бренда Роузен. Мифические существа. Все о персонажах мифов, легенд и сказок. / Пер. с англ. Е.З. Шакировош М.: Ютдезь-Букс, 2009.

303. Грушко Е.А., Медведев Ю.М. Словарь славянской мифологии. — ННовгород, 1995.

304. Гуревич П.С. Современный гуманитарный словарь-справочник. — М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство ACT», 1999.335: Даль В:И; Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1956. T.I:

305. Джеймс Холл. Словарь сюжетов и символов в искусстве / Пер. с англ. А.Е. Майкапара. -М:: Крон-Пресс, 1996.

306. Достоевский. Энциклопедия / Сост. Н.Н. Наседкин. М.: Алгоритм, Эксмо, Око, 2008. - 800с. - (Энциклопедия великих писателей):

307. Кирло X. Словарь символов. 1000 статей; о важнейших понятиях религии; литературы, архитектуры, истории / Пер. с англ. Ф.С. Капицы, Т.Н. Колядич. — М:: ЗАО Центрполиграф, 2007.

308. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. 2-е изд., доп. — М.: Рус. яз., 2000.

309. Лермонтовская энциклопедия. — М., 1999.

310. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов. М., 1996. - 416 с.342; Мифы народов мира. Энциклопедия в двух томах / Гл. ред. С.Н.Токарев. Т. 2. М., 1997. - 719 с.

311. Мифологический словарь / Гл. ред. Е.М. Мелетинский. М.: Большая Рос. энциклопедия, 1992. - 736 с.

312. Поэтика: слов, актуал. терминов и понятий / гл. науч. ред. Н.Д.Тамарченко. — М.: Издательство Кулагиной; 1п1;гас1а, 2008. 358 с.

313. Скляревская Г.Н. Словарь православной церковной культуры: более 2000 слов и сочетаний / Г.Н. Скляревская. 2-е изд., испр. - М.: Астрель: АСТ, 2008.

314. Словарь языка Достоевского: Лексический строй идиолекта. Вып. 1 / Российская академия наук; Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова; Гл. ред. Чл.-корр: РАН Ю.Н. Караулов-Мл Азбуковник, 2001.

315. Словарь языка Достоевского. Лексический строй идиолекта. Вып. 2 / Российская академия наук. Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова; Гл. ред. Чл.-корр. РАН Ю.Н. Караулов — М.: Азбуковник, 2002.

316. Словарь современного русского литературного языка: В 20 т. Изд. 2-е. М. 1991. ТТ.3511 Трессиддер Дж. Словарь символов / Дж. Трессиддер; Пер. С. Палько. — М.: ФАИР ПРЕСС, 1999.

317. Фоли Джон. Энциклопедия знаков и символов. — М.: Вече, 1997. 353; Христианство. Словарь / Под ред. Л!Н. Митрохина. — М., 1997. — 559 с. 354; Христианство. Энциклопедический словарь / Под ред. С. Аверинцева. Т. 1.-М., 1993.-863 с.f1. Интернет ресурсы

318. Азбука веры. Таинство покаяния (Исповедь), http://azbyka.ru/tserkov/duhovn ay ajzhizn/ semtserko vny htainstv/p okayanie/

319. Амонашвили Ш.А. Без сердца, что поймешь?// Развитие личности, № 3, 2004. с. 98-114. http://rl-online.rU/articles/3-04/459.html#l

320. Библейская энциклопедия // http ://slovari.yandex.ru/dict/biblic

321. Значение слова «исихазм» // http://st-jhouse.narod.ru/biblio/texts.htm'

322. Кривцун О. Эстетика. // Глава 16. Универсалии в искусстве. http://www.gumer.info/bibliotekBuks/Culture/Krivcyn/16.php

323. Священник Олег Стеняев. Человек перед лицом-соблазнов. Из-бесед на книгу Бытия. Грехопадение. (Понимание Спасения в православии). Древо познания добра и зла. //http://lib.eparhia-saratov.ni/books/17s/stenaev/sinfase/4.html

324. Символика цвета http://www.mironovacolor.org/theory/humansandcolor /symbolism

325. Словари yandex.ru. Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля. Значение слова «богоблагодатный» // http://slovari.yandex.ru/dict/dal/article/dal/03011/24400.htm

326. Словарь славянской и . русской языческой мифологии. http://www.pagan.ru/slowar

327. Толкование символа «змея» // http://www.gnozis.info/?q=node/2802

328. Толковый словарь ruLib.info. Значение слова «богоборчество» // http://www.ruIib.info/word/bogoborchestvo.html

329. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. -М., 1983. http: // slovari.by.ru/terminologies/toporov.htm.

330. Турышева О.Н. Образ превращения в творчестве Ф.М. Достоевского и Ф. Кафки // Гуманитарные науки. Выпуск 6, № 28 (2003). http ://proceedings.usu.ru.

331. Хоружий С.С. Духовная практика и духовная традиция. Концепт // http://www.polit.ru/lectures/2004/09/28/horuzhiy.html