автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Зажиточное крестьянское хозяйство Томской губернии в системе аграрного производства и социальных отношений конца XIX - начала XX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Зажиточное крестьянское хозяйство Томской губернии в системе аграрного производства и социальных отношений конца XIX - начала XX вв."

На правах рукописи

•-■О

Скорлупин Георгий Николаевич

ЗАЖИТОЧНОЕ КРЕСТЬЯНСКОЕ ХОЗЯЙСТВО ТОМСКОЙ ГУБЕРНИИ В СИСТЕМЕ АГРАРНОГО ПРОИЗВОДСТВА И СОЦИАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX вв.

07.00.02 - Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук

Барнаул - 2005

Работа выполнена на кафедре отечественной истории Бийского педагогического государственного университета им. В.М. Шукшина

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Ивандова Надежда Фёдоровна

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Разгон Виктор Николаевич;

кандидат исторических наук, доцент \

Косачёв Виктор Григорьевич

Ведущая организация: Горно-Алтайский государственный университет

Защита состоится «19» октября 2005 года в 12 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.005.08 при Алтайском государственном университете по адресу 656049. г Барнаул, ул. Димитрова, 66, зал заседаний учёного совета.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Алтайского государственного университета. ...

Автореферат разослан г.

Ученый секретарь диссертационного совета-

доктор исторических наук, профессор Е.В. Демчик

№£1 17Ш

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Сельскохозяйственное производство в России в дореволюционный период развивалось в двух формах: помещичье и крестьянское хозяйство, причём на такой окраине страны, как Сибирь, повсеместно преобладало последнее.

Либеральные реформы, произошедшие в обществе за последние пятнадцать лет, заставили экономистов и историков обратиться к изучению и позитивного, и негативного опыта функционирования, эволюции крестьянского хозяйства, в том числе зажиточного, в период столыпинской реформации, чему была посвящена очередная сессия Аграрного симпозиума (2000 г.).

Особый интерес для исследователей представляет история крестьянского хозяйства восточных регионов России. Изучение особенностей хозяйствования в начале XX в. в таком развитом аграрном районе Западной Сибири, как Томская губерния, поможет и на современном этапе реформировании сельского хозяйства учесть специфику и определить оптимальные формы и методы его взаимодействия с рынком.

Утрата многих традиций русской деревни наряду с другими факторами привела к негативным явлениям, присущим современному селу. Поиск выхода из сложившейся ситуации всё чаще заставляет обращаться к анализу жизнедеятельности предыдущих поколений. В современном обществе, на наш взгляд, необходимо формировать интерес и уважение к семейному крестьянскому труду.

Необходимость обращения к историческому опыту вызвана кризисом в агропромышленном комплексе. В конце XIX - начале XX вв. правительство Российской империи довольно успешно решало задачи, что стоят и перед правительством Российской Федерации: устройство мигрантов, повышение интенсификации производства, проведение работ по землеустройству и, главное - создание земельного собственника.

Правдивая оценка взаимосвязи исторических событий с динамическим развитием сельского хозяйства представляется правомерной при обращении теоретиков-экономистов, политиков, хозяйственников к опыту царской России и. в частности, в вопросах организации крестьянского хозяйства. Слепое копирование фермерского хозяйствования западного образца без учёта опыта столыпинской реформы и российских реалий не приносит ожидаемых результатов.

Изучение процессов, связанных с развитием зажиточных крестьянских хозяйств на территории региона, позволит правильно определить основные причины и механизм той критической ситуации, которую переживает сейчас большинство деревенского населения России. Опыт предыдущих поколений может подсказать пути выхода из неё. г ■ .......,

РОС. национальная библиотека

Объектом исследования является зажиточное крестьянское хозяйство Томской губернии конца XIX - начала XX вв.

Предметом исследования - условия развития, динамика различных сторон жизни зажиточной части населения старожильческой, переселенческой, казачьей, немецкой деревни Томской губернии конца XIX - начала XX вв.

Хронологические рамки исследования охватывают 1897 - 1917 гг. -период реформации аграрной сферы царским и Временным правительствами. Для Западной Сибири конец 90-х гг. ознаменовался проведением ряда правительственных мероприятий, определивших вектор дальнейшего развития деревни. Заключительный год обусловлен свершившейся в ноябре 1917 г. Октябрьской революцией, одним из главных результатов которой была отмена института частной собственности и кардинальная перестройка отношений в аграрной сфере.

Территориальные рамки диссертации ограничены современными административными границами Алтайского края, Республики Алтай, Кемеровской, Новосибирской и Томской областей. В начале XX в. на данной территории располагались Барнаульский, Бийский, Кузнецкий, Мариинский, Томский и Змеиногорский уезды Томской губернии. Алтайский округ, преобразованный в 1917 г. в Алтайскую губернию, в составе Барнаульского, Бийского, Змеиногорского, Каменского уездов и Горного Алтая.

В историографии обозначенной проблемы можно выделить несколько этапов: дореволюционный и первая треть XX в.; середина 1930-х - первая половина 1980-х гг. (С 1930-х и до середины 1980-х гг. марксизм-ленинизм стал системообразующим началом отечественной исторической науки. Поэтому мы сочли необходимым объединить два периода, обычно выделяемых в отечественной историографии: 1) середина 1930-х - середина 1950-х гг. и 2) середина 1950-х - первая половина 1980-х гг. - в один. Тем более, что второй период является логичным продолжением первого и нам не представляется обоснованным их разделение); вторая половина 1980-х - начало XXI в.

Конец XIX - первая треть XX в. представляет интерес для нас не только с источниковедческой точки зрения. Многие ученые и государственные деятели того периода пытались осмыслить происходившие социально-экономические изменения и дать им свою оценку.

Дискуссионным вопросом в научной среде конца XIX - начала XX вв. был вопрос о перспективах распространения института частной собственности на землю, за введение которого выступало либеральное направление российской экономической мысли, виднейшим представителем которой был A.A. Кауфман. Основной причиной переселений крестьян большинство дореволюционных ученых видело в относительном малоземелье. Отдельные - в низком агротехническом уровне крестьянского хозяйства. Н.П. Огановский,

соглашаясь с тезисом об относительном малоземелье российского крестьянства, считал мелкотоварное крестьянское хозяйство более устойчивым и производительным, чем капиталистическое, и именно с ним связывал перспективы улучшения "производительности земли"'.

Советская историографическая наука до середины 80-х гг. базировалась, в основном, на трудах В.И. Ленина. Ленин не занимался специально исследованием экономических и социальных процессов сибирского, и, в частности, томского региона, но, тем не менее, в его работах содержится ряд замечаний и выводов, касающихся исследуемых проблем, в том числе и по Томской губернии.

В 20-е гг. начинается изучение проблем аграрно-капиталистического развития сибирской деревни. Ряд авторов, отметив рост крайних групп в деревне, сделали вывод о "более быстром и интенсивном процессе распада сибирского крестьянства на сельскохозяйственных предпринимателей и рабочих", в результате чего, по их мнению, резко "выделился коммерческий, торговый характер зажиточного крестьянства, рельефнее выпячивались два противоположных полюса деревни - кулак и бедняк". Впервые в литературе была высказана мысль о том, что для процесса развития капиталистических отношений в Сибири было характерно, мелкое и среднее капиталистическое, фермерского типа хозяйство".

В 20-30-е гг. историки и экономисты уделяли значительное внимание проблеме развития кооперации; многие из них сами являлись кооператорами. В кооперации им виделась возможность перехода через общинные начала к народному социализму, а также разрешение социальных проблем в деревне и улучшение благосостояния крестьянской массы.

Центральное место в исследованиях данного периода занимал вопрос о степени расслоения крестьянства. В ходе дискуссий в исторической и экономической науках по этой теме сформировались три взгляда на сложившуюся проблему.

A.B. Чаянов, А.Н. Челинцев, Н.Д. Кондратьев утверждали, что хозяйство российских крестьян в основной своей массе было трудовым и не подвергалось социальной дифференциации, невысокая степень которой, по их мнению, была обусловлена низким спросом на наёмный труд и непостоянством его использования. Н.Д. Кондратьев указал причины выживаемости мелких хозяйств, одной из которых он считал большую интенсивность малых хо-

' Огановский И.П. Откуда пошла крестьянская земельная нужда. М.. 1917. " Сластухин Ф . Чешихин Г., Засоление и процесс капитализации сельскою хозяйства Сибири // Северная Азия 1930. № 3-4. Ансон А. Классовое расслоеиие и классовая борьба в сибирской леревни до революции 1917 года// На ленинском пути. 1931 №3-4

зяйств и меньшую подверженность трудовых хозяйств экономическим кризисам.

Работы указанных авторов оказали значительное влияние и на исследовательские позиции их сибирских последователей, именовавшихся в советской историографии "кондратьевцами", которые отмечали трудовой характер сибирского крестьянского хозяйства.

Виднейший представитель марксистского направления Л.Н. Крицман настаивал на распространении в сельском хозяйстве дореволюционной России капиталистических отношений, делая основной акцент в своей теории на усиление классовой борьбы в деревне.

Представители фермерского направления, основоположником которого являлся Б.Д. Бруцкус, утверждали, что трудовое крестьянское хозяйство доминировало в сельском хозяйстве. Русское сельское хозяйство, по их мнению, имело преимущественно "мелкокрестьянскую организацию".

С 1930-х и до середины 1980-х гг. марксизм-ленинизм продолжал оставаться системообразующим началом в отечественной аграрно-исторической науке.

Обобщенную характеристику экономики Сибири периода капитализма, основанную на марксистско-ленинской методологии и опубликованных материалах, дал в 40-х гг. П.И. Лященко. Автор полагал, что крестьянское хозяйство Сибири было "в основной своей части типично мелкотоварным". Подчеркнув, что степень применения машин здесь была выше, чем в Европейской России, а товарность хлеба значительной, П.И. Лященко первый из исследователей сделал вывод, что мелкотоварное производство может гарантировать высокий уровень развития производительных сил.

В 50-е гг. появляются первые диссертационные исследования и монографии, в которых, в известной мере, подводятся итоги изучения социально-экономических вопросов и вводятся в оборот новые архивные документы. В работах А.К. Захаровой и М.К. Ветошкина впервые был сформулирован вывод о развитии сельского хозяйства Сибири по "американскому пути", что обосновывалось отсутствием в этом регионе помещиков и преобладанием среди крестьян категории "государственных", а также наличием большого колонизационного фонда, "обеспечивавшего условия для высокой зажиточности сибирских крестьян".

Вопросы развития сельскохозяйственного производства, экономики крестьянских хозяйств, аграрной политики и её последствий нашли отражение в многочисленных статьях и монографиях. Обсуждались проблемы, в решении которых выявились различные исследовательские подходы. Л.М. Горюшкин обратил внимание на то, что крестьянские земли в Сибири не были закреплены за крестьянством на праве частной собственности, и пришёл к выводу, что право распоряжаться землёй было у государства, а крестьяне,

уплачивая ему ренту как собственнику, имели лишь право владения и пользования землёй. Это мнение разделяли A.A. Храмков и Н.Я. Гущин.

В.Г. Тюкавкин настаивал на том, что сибирские крестьяне владели $ем-лёй де-факто по праву собственников, юридически ими не являясь.

П.И. Малахинов и Л.Ф. Скляров, признавая право собственности в Западной Сибири за государством и Кабинетом и существование общины в русских и инородческих селениях, акцентировали внимание на наличии, в особых случаях, индивидуально-крестьянской собственности, которая появлялась в результате приложения индивидуальных средств производства и семейного труда.

Вопрос о влиянии землеустроительной политики царизма на землепользование крестьян затрагивался в работах Л.Г. Сухотиной, Г.П. Жидкова, Л.Ф. Склярова, Е.И. Соловьевой. Они утверждали, чю землеустройство носило грабительский характер по отношению к старожильческому и инородческому населению. Умеренную позицию в определении итогов землеустройства, как весьма противоречивых, занимали A.A. Храмков и И.А. Асапханов.

Тезис о крахе столыпинской аграрной реформы в Сибири был практически доминирующим в советской историографии в течение долгих лет. Дискуссии о пути развития капитализма в сельском хозяйстве Западной Сибири достигли определённого накала в 60-70-е гг. XX в. Хотя данные ученых о количественном соотношении различных социальных групп в сибирской деревни разошлись (Л.М. Горюшкин и Н.Я. Слепцов находили, что беднота составляла 47 - 48%, кулаки 19 - 20%, середняки - 33 - 34%\ таково же было мнение Н.Я. Гущина4, Г.П. Жидков утверждал, что соотношение это было иным: 40%, 25%, 35% ), все единодушно заявляли о преобладании бедноты.

Вопрос о типе аграрной эволюции разделил ученых на две группы. П.И. Малахинов, Л.Ф. Скляров, Л.Г. Сухотина полагали, что вплоть до Октябрьской революции аграрно-капиталистическое развитие сельского хозяйства Сибири шло по прусскому пути.

Другая группа ученых (В.Г. Тюкавкин, Л.М. Горюшкин, Э.М. Щагин) заявила о преобладании в сельском хозяйстве Сибири черт американского типа. Г.П. Жидков, признавая что "на кабинетских землях происходил интенсивный переход патриархального крестьянина в буржуазного фермера", ука-

' I орюшкии Л.М. Социально-экономические предпосылки социалистической революции в сибирской деревне Новосибирск. 1962 С 99; Слепцов 1..Я. Применение математических методов при изучении разложении Сибирскою старожильческого крестьянства на кануне Октябрьской революции // Некоторые вопросы истории крестьянства Сибири Томск. 1976. С.61.

41 утип Н.Я. Сибирская деревня на пути к социализму. Новосибирск, 1973. С 35

''Жидков! П Кабинетское землевладение (1747 1917 т г.). Новосибирск. 1973. С. 139

зывал на то, что кабинетское землевладение, как таковое, было преградой на пути "крестьянско-фермерского" капитализма.

В 60-70-е гг. повысился интерес исследователей к проблемам кооперативного движения и участия в нём крестьянства. Практически всеми учеными форма организации дореволюционных сибирских кооперативов оценивалась как буржуазно-предпринимательская (акционерная), а социальный состав как кулацкий. В их трудах к кулацким хозяйствам были отнесены большие трудовые семьи, а в бедняцко-батрацкие слои деревни автоматически записывались молодые и переселенческие хозяйства.

П.И. Малахиновым был выдвинут тезис о "вымывании" среднего слоя крестьянства. О невысоком классовом расслоении в сибирской деревне писала Л.Г. Сухотина.

В конце 1970-х гг. появились работы A.B. Минжуренко и Е.Я. Слепцо- ^ ва, в которых рассматривались социальные процессы в среде старожилов и переселенцев.

В 80-е гг. В.И. Шишкин предложил вернуться к тезису о том, что в сибирской деревне накануне Февральской революции основной социальной силой был середняк.

В конце 80-ых гг. A.A. Храмков признаёт, что переселение способово-вало росту производительных сил сельского хозяйства Сибири. На примере алтайского региона в начале XX в., он отметил влияние переселения на ускорение темпов рос га торгового земледелия и скотоводства. В.А. Скубневский, подчеркнул, что переселенцы приносили с собой новые промыслы.

Признание советскими учеными развития капиталистических отношений в сибирской деревне ставило вопрос о характере арендных отношений. Основная масса исследователей: A.A. Храмков, Л.Ф. Скляров, Л.М. Горюш-кин настаивали на преобладании в Томской губернии в начале XX в. предпринимательской аренды, не отвергая, правда, и того, что для значительной части крестьян аренда всё же была продовольственной.

В 90-ые гг. Н.Ф. Иванцова выдвинула новые для того периода времени положения об эволюции западносибирского крестьянства, в том числе и томского: улучшение жизненного уровня переселенцев, по сравнению с местами » их выдворения; трудовом характере сибирского крестьянского хозяйства и его слабой дифференциации, потребительском характере аренды земли для большей части крестьянства; демократическом характере крестьянской кооперации; невысоком уровне применения наемного труда.

90-е гг. XX в. были отмечены выходом ряда работ, в которых столыпинская аграрная реформа рассматривалась с критических позиций6. Так,

6 Анфимов А М Тень Сюлыпина над Россией // Отечественная история 1991 А"> 4: Ко-вальченко И.Д. Столыпинская реформа// История СССР. 1991. К» 2.

А.Я. Аврех заявлял, что аграрная реформа не достигла ни экономических, ни политических целей. П.Н. Зырянов указал на кризис переселенческого дела как неудачу столыпинской аграрной реформы. В.Г. Тюкавкин заметил, что крестьянство отвергло идею частной собственности, землеустройство осталось незаконченным, а процент обратных переселений был велик.

В последних исследованиях ученый говорил о том, что влияние землепользования на переселения общинное распределение земли по работникам при существующем уровне производительных сил просто не позволяло в некоторых регионах крестьянству обеспечить себе прожиточный минимум.

Если в советское время критика практически всех действий царского правительства была устоявшимся правилом, то подходы современных исследователей отличаются более взвешенными оценками (хотя встречаются и обратные примеры представить государственную политику исключительно в радужных цветах).

В современной исторической литературе большое внимание уделяется вопросу о составе крестьянской семьи и использовании ею наёмного труда. Н.Ф. Иванцова указывает, что к использованию наёмного труда чаще прибегали хозяйства бедняков и середняков, в то время как зажиточные хозяйства крестьян Томской губернии обходились силами членов собственной семьи. Их ведение хозяйства носило семейно-трудовой характер, а доля труда наёмных работников была незначительной.

В современной исторической литературе доминирует взгляд на западносибирскую деревню начала XX в. как классово-неоднородную.

При изучении кооперативного движения исследователи 90-ых гг. перестали воспринимать кооперацию как некий хозяйственный механизм, предназначенный для эксплуатации одной части крестьянских хозяйств другими. На смену данному подходу приходит понимание кооперации как обычной рыночной структуры, предназначенной для повышения благосостояния людей, вне зависимости от их достатка.

Изменяется точка зрения в определении характера аренды. По мнению Н.Ф. Никулина, для бедняцких хозяйств была свойственна потребительская природа аренды, в хозяйствах зажиточных крестьян аренда носила явный предпринимательский характер. Аренда небольших земельных излишков среднесостоятельными крестьянами рассматривается автором как особый вид аренды - товарной. На сочетание предпринимательской и потребительской аренды в Томской губернии, в зависимости от сельскохозяйственного направления деятельности, указывает Н.Ф. Иванцова.

Выводы, сделанные учеными-аграрниками организационно-производственной школы в 20-е гг., современные авторы пытаются использовать при пересмотре советской концепции социального развития деревни. В частности, они предлагают следующую классификацию крестьянских хо-

зяйсте: капиталистические, полукапиталистические-полутрудовые, зажиточные семейно-трудовые, середняцкие семейные, полупролетарские и пролетарские. В.Н. Шайдуров, предлагает выделить семь социальных групп: сельский пролетариат, тяготеющие к пролетариату, тяготеющие к середнякам, середняки, тяготеющие к середнякам, тяготеющие к сельской буржуазии, сельская буржуазия.

В 90-ые гг. XX в. - начале XXI в. историки обратились к изучению проблемы зажиточного крестьянства. В 2001 г. обсуждению данной проблемы была посвящена XXVH сессия симпозиума по аграрной истории Восточной Европы.

Интересны подходы исследователей к определению критериев зажиточности крестьянского хозяйства. A.M. Анфимов, считал, что к капиталистическим можно отнести только те дворы, у которых основной доход давал наемный труд, И.Д. Ковальченко полагал, что к таковым можно отнести те из них, которые получали чистую прибыль. В.Г. Тюкавкин предлагал к зажиточным отнести все те трудовые крестьянские хозяйства, которые используют не столько наемный труд, сколько технику.

Н.Ф. Иванцова, определяя тенденцию в развитии зажиточного крестьянства Западной Сибири к 1917 г., пришла к выводу, что численность последних в общей массе хозяйств уменьшалась, но крестьянство данной группы становилось более состоятельным. Зажиточность двора, по мнению Н.Ф. Иванцо-вой, определялась, как правило, численностью семьи и наличием трудоспособных ее членов.

Цель исследования состоит в том, чтобы на основе анализа архивных материалов и теоретического осмысления рассматриваемых процессов выявить общее и особенное в развитии зажиточного крестьянского хозяйства Томской губернии в период 1897 - 1917 гг. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач;

- раскрыть условия, особенности, определить уровень сельскохозяйственного производства Томской губернии в конце XIX - начале XX вв.;

- проанализировать позитивные и негативные факторы, особенности, степень воздействия аграрной политики и аграрных преобразований царского и Временного правительств на изменение внутриобщинных отношений и внутреннего строя зажиточного крестьянского хозяйства;

- охарактеризовать экономику зажиточного крестьянского хозяйства, выявить направление его эволюции, степень капитализации;

- проанализировать культурно-бытовые традиции, общественно-политические позиции зажиточного крестьянства Томской губернии в период реформ и революции 1917 г.

Методологической основой диссертационного исследования является принцип историзма и системный подход обеспечивающие объективное осве-

щение различных законов и тенденций, фактов и событий. Для раскрытия поставленных задач исследования были использованы следующие методы: системный метод, использовавшийся для выявления взаимосвязи и взаимозависимости между отдельными сторонами жизни зажиточного крестьянского хозяйства; индуктивный и дедуктивные методы, использованные для выявления общего и особенного в организации и динамике развития крестьянского зажиточного хозяйства хронологический метод, использовавшийся при систематизации материала и др.

Источниковая база.

Переосмысление многих вопросов в истории крестьянства в последнее десятилетие вызывает необходимость обращаться к таким архивным материалам, которые содержат не опубликованные ранее факты. Достаточно полно аграрная история Томской ¡убернии и входившего в неё Алтайского округа отражена в фондах Государственного архива Томской области (ГАТО) и Центра хранения архивных фондов Алтайского края (ЦХАФ АК). В фондах Томского губернского управления, Статистического комитета губернского управления, Губернской казённой палаты (ГАТО) и Главного управления Алтайского округа (ЦХАФ АК) представлены документы по земельной политике царского правительства. Полученные сведения не подтверждают теорию о том, что переселенцы направлялись в самые недоступные и малообжитые районы Западной Сибири. В Томской губернии в первую очередь заселялся Барнаульский уезд, который к началу XX в. был наиболее освоенным в Алтайском округе. Материалы фондов дают возможность проследить процесс передачи земель под колонизацию, порядок взаимоотношений внутри крестьянской общины и между сельскими обществами. В результате анализа архивных данных о работе землеустроительных комиссий подвергнуто сомнению положение о имевшем месте малоземелье алтайских крестьян. Данные ЦХАФ АК Ф. 181 (Нижне-Чарышское волостное правление) и Ф. 182 (Волостные правления Томской губернии, 1897-1919 гг.) дают возможность определить структуру крестьянского самоуправления. В Ф. 233 (Алтайская губернская земская управа, 1917-1919 гг.) собраны учетные карточки Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г., позволившие нам провести анализ процесса дифференциации крестьянства Алтая. В фондах Губернской казённой палаты и Статистического комитета губернского управления (ГАТО) содержатся сведения об объёме оборотного капитала в кооперативах, а также о количестве зерна и зернопродуктов в ежегодных торговых оборотах по уездам Томской губернии и ярмарочной торговле зерном, проводимой сезонно.

Данные, отложившиеся в фондах центральных архивов, зачастую дублируют региональные архивы. Тем не менее, автором просмотрены соответствующие фонды РГИА и ГА РФ. Полученная информация сопоставлена с материалами местных архивохранилищ. В Ф. 391 и Ф. 395 РГИА имеются

обширные данные о переселенческом движении и землеустройстве на Алтае до 1917. Использование Ф.1973 ГАРФ позволило проследить динамику развития кооперативного движения в деревнях Томской губернии в 1910-х гг.

Особые группы материалов составляют различные экономико-статистические сборники. В материалах В.Я. Нагнибеды достаточно полно отражено положение старожильческих и переселенческих хозяйств в Западной Сибири, в том числе и отдельных районов Алтая.

На основе опубликованных данных Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г. были прослежены основные показатели развития крестьянского хозяйства Алтая: состав семьи, насыщенность сельскохозяйственным инвентарем, размеры посевов, поголовья скота, применение наемного труда, аренда земли.

Опираясь на материал годовых отчётов окружных властей, можно проследить динамику изменений в сельскохозяйственном производстве, кооперативной деятельности и пр.

Научная новизна исследования определяется тем, что на основе введения в оборот нового круга источников и апробации метода подоходной группировки хозяйств С.Г. Струмилина при подсчёте переписных бланков Всероссийских переписи 1917 г., предпринимается первая в сибиреведении попытка анализа, систематизации, обобщения материала по эволюции зажиточного крестьянского хозяйства Томской губернии конца XIX - начала XX вв. Комплексно исследуется влияние социально-экономических и этнопо-литических факторов на динамику крестьянского хозяйства, делается попытка выявить общее и особенное в модернизации последнего в предреволюционный период. В диссертации впервые рассматриваются проблемы отношения томского крестьянства к столыпинской аграрной реформе и политике Временного правительства, трудопотребительный характер экономики зажиточного крестьянского хозяйства, степень его капитализации.

Научно-практическая значимость диссертации. Основные результаты исследования могут быть использованы при разработке научных и учебно-методических пособий по истории юга Западной Сибири. Материалы и выводы диссертации будут полезны для дальнейшего изучения аграрной проблематики, демографических и социальных аспектов истории крестьянства России.

Апробация исследования. Положения диссертационной работы изложены в семи научных публикациях, докладах на научных конференциях и методических семинарах.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний, списка использованных источников и литературы, приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, анализируется историография проблемы, формулируется цель и задачи диссертации, определяется объект и предмет исследования, проводится обоснование хронологических рамок и территориальных границ, раскрывается методология работы, даётся характеристика источниковой базы работы.

Первая глава "Сельскохозяйственное производство Томской губернии в конце XIX - начале XX вв. (1897 - 1917 гг.)" состоит из трёх разделов. Первый раздел "Землевладение, землепользование, система ведения хозяйства" посвящён общей характеристике Томской губернии: географическому положению, природно-климатическим условиям, национальному составу. Отмечается, что население Томской губернии росло быстрее, чем в других губерниях страны, а с открытием Транссибирской магистрали в 90-х гг. XIX в. приток населения в губернию из Европейской части России увеличился.

Собственниками земель Томской губернии в исследуемый период выступали государство. Кабинет и Сибирское казачье войско. Около 40% всей земли принадлежало крестьянам, которые пользовались ею, не являясь юридическими собственниками. Землепользование было общинным, не затрагивающим государственную монополию на землю.

В традиционных взглядах на мирскую землю у старожилов и новосёлов были разногласия, не игравшие, впрочем, определяющей роли в эволюции форм землепользования. Политика правительства по замене общинного землепользования на подворное образование хуторов и отрубов в Западной Сибири не увенчалась успехом. Из общины вышло не более 3 % домохозяев. У немецкого населения, более других тяготеющего к частной собственности, в общине находилось около 63 % земель. К концу XIX в. повсеместно в Томской губернии преобладала однодеревенская уравнительно-передельная община великорусского типа.

Посевная площадь губернии в начале XX в. составляла 5 % территории. Основными очагами земледелия были: Кулунда в Алтайском округе, Томский, Кузнецкий и Мариинские уезды. Интенсивность полеводства характерна для зажиточных хозяйств русского населения: старожилов, переселенцев, казаков и немецких колонистов. Основной возделываемой культурой являлась пшеница. Агрономическая деятельность была мелкомасштабной, реальную помощь сельскому хозяйству Томской губернии малочисленные агрономы оказать не могли. Оживление агрономической деятельности началось здесь лишь с 1908 г.

Сельскохозяйственных машин в Западной Сибири было, в расчёте на одно хозяйство, больше, чем в Европейской России. Сельхозтехника, главным образом, использовалась зажиточной частью деревни. Довольно невысокой

была культура животноводства. Продуктивность стада, несмотря на организованные в начале XX в. три опытных лаборатории молочного хозяйства, была низкой.

Во втором разделе "Аграрные преобразования царского правительства в начале XX в. и томское крестьянство" анализируются основные направления правительственной аграрной политики. Отмечается, что она была достаточно гибкой и зависела от общего курса российского самодержавия и широко развивающихся капиталистических отношений, как в центре, так и на окраине страны. Одним из средств, стимулирующих процессы капитализации сельскохозяйственного производства стала переселенческая политика.

Проведение аграрной реформы усилило переселенческое движение, которое до середины 80-х гг. имело форму свободной народной колонизации. Вся Томская губерния была разбита на переселенческие районы, увеличены ассигнования на обустройство переселенцев. На постоянное жительство в губернии обосновалось около 1,5 млн. человек - около 85 % от всего числа людей, охваченных переселенческим движением с 1897 по 1917 гг. Большинство новосёлов смогли создать на новых землях крепкое хозяйство. Переселенческое хозяйство в подавляющей своей массе оставалось трудовым, мелкотоварным. Наёмный труд использовали менее 7% всех хозяйств.

Одновременно с переселением и устройством переселенцев правительство проводило в губернии и землеустройство местного населения. Это было вызвано, с одной стороны, серьёзными сдвигами в экономической жизни сибирской деревни, с другой - общими, как экономическими, гак и политическими задачами, стоявшими перед государством. В частности, в условиях широкою переселенческого движения нужно было создать колонизационный фонд. Правительство предполагало значительно увеличить доходы Кабинета за счёт создания оброчных статей и замены подушного обложения поземельным. Многие сельские общества шли на обман официальных властей: фактическое владение земельным участком было в полтора - два раза выше официальной (15 дес.).

В третьем разделе "Экономика крестьянского хозяйства Томской губернии в дооктябрьский период" выявляется динамика роста тор| ово! о зернового хозяйства губернии, особенности развития скотоводства, промыслов. Рост переселения, новое землеустройство сделали Томскую губернию в 1897 - 1917 гг. неотъемлемой составной частью внутреннего рынка России. Посевные площади здесь увеличились к 1917 г. почти в 2,7 раза (в Европейской России - на 3,5 %). Алтайский округ стал крупнейшим производителем зерна и масла, производство которою почти целиком имело товарный характер. Развивалось сыроваренное производство. В 1915 г. в Алтайско-Томской части Западной Сибири насчитывалось 159 заводов по производству сыра. Все уезды. кроме Нарымского края, не только обеспечивали себя хлебом, но и имели

значительные его излишки. В 1917 г. в Алтайском округе надушу населения производилось 580 кг хлеба (во всей России - только 455 кг). В начале XX в. сложились 6 крупных центров по торговле хлебом, и отправляющих на продажу более 16 млн. пудов зерна ежегодно. Развивалась мукомольная промышленность. В 1916 г. в Томской губернии и Алтайском округе в 90 % селений действовало 9744 мельницы.

Томская губерния в начале XX в. была районом развитого скотоводства, которое начинало перестраиваться на товарный лад. В Горном Алтае разводили торговый скот, байские хозяйства создавали племенные заводы. Поголовье скота с 1913 по 1917 гг. в Томской губернии увеличилось на 21,6 %, численность лошадей в 1912 - 1916 гг. возросла на 12,7 %.

Парк сельскохозяйственной техники крестьянских хозяйств по количеству жаток, веялок, молотилок и сортировок соответствовал нормам. Но аренда сельхозмашин не получила широкого распространения. Её использовали, включая и транспорт, 33 % хозяйств.

Важным занятием крестьян Томской губернии были промыслы. В На-рымском крае промысловые хозяйства составляли 95 % от всех хозяйств. Здесь доход от промыслов был на 70 % выше, чем в земледельческих районах губернии. В Горном Алтае доходы от промыслов и скотоводства были равными. Широко была распространена в Томской губернии такая подсобная отрасль сельского хозяйства как пчеловодство.

Кооперация Томской губернии начала зарождаться в начале XX в. и в период массовых переселений получила широкое развитие. В 76.3 % случаев создания кооперативов инициатива принадлежала местным крестьянам, 86,8 % в них было крестьян, в том числе и зажиточных; на казачье и промысловое население приходилось менее 9 %. Кооперация явилась эффективным механизмом регулирования рыночных отношений. Уровень её развития в Томской губернии был высок, она охватывала многие стороны крестьянского хозяйства, а её влияние на жизнь деревни было всеобъемлющим.

Вторая глава "Зажиточное крестьянское хозяйство Томской губернии в 1897-1917 гг." состоит из трёх параграфов.

В первом разделе "Социальные процессы в томской деревне в конце XIX - начале XX вв. и место в них зажиточного крестьянского хозяйства" анализируются уровни доходов семей крестьян в Европейской России и Западной Сибири. При сравнении данных, полученных с использованием методики С.Г. Струмилина, находим, что степень зажиточности крестьян Томской губернии была выше, чем в губерниях Европейской России. В Центрально-Европейской части России к зажиточным относились хозяйства с доходом свыше 550 руб. в год, в Томской губернии крестьянское хозяйство с годовым доходом в 840 руб. В 1917 г. в губернии население включало: 32,3% -малосостоятельных, 24,9 % - среднесостоятельных, 42,7 % - состоятельных

хозяйств. Томский середняк по хозяйственному обеспечению и применению машин был близок к зажиточному крестьянину центральных губерний.

Переселение крестьян благотворно сказалось на экономике Томской губернии. Расширились площади посевов зерновых культур, на новых землях собирали с 1 дес. в 1,5 раза больше урожая, пшеницы высевалось до 70 % от общего зернового клина против 30 % в центральных губерниях. Доход от 1 дес. составлял до 50 руб. (в европейской части - 30 руб. 55 коп.). Динамично развивалось маслоделие. Уже в 1909 - 1913 гг. из губернии вывозили до 16 % мирового экспорта масла или 60 % - российского.

Правительство уделяло большое внимание мероприятиям по устройству переселенцев, были значительно увеличены ассигнования на землеустройство и приобретение сельхозмашин и орудий. До 77 % томских переселенцев уже на второй год водворения стали жить лучше, чем на прежней родине, а переход у переселенцев из низшей в среднюю и высшую группы состоятельности шёл быстрее, чем у старожильческого населения губернии.

Зажиточные хозяйства крестьян Томской губернии были по размерам крупнее их аналогов в Европейской России, большей была имущественная разница. Принадлежность к тому или иному социальному слою во многом определялась демографическим фактором: увеличение числа членов семьи приводило к увеличению её состоятельности и в дальнейшем - к переходу в более высокую социальную группу. С 1912 по 1917 гг. крестьянское хозяйство эволюционировало в высшие имущественные группы. В эти годы происходила адаптация переселенцев к новым условиям жизни, повышалась состоятельность новосёлов.

Крестьянские хозяйства отличались по размеру и составу семьи, и это отличие играло важную роль в том, каким количеством обрабатываемой земли, рабочего и продуктивного скота, инвентаря и пр. они располагали. Малолюдное хозяйство, как правило, являлось маломощным, а многолюдное - более зажиточным. При этом семейное дворохозяйство крестьян проходило ряд этапов развития. Молодая семья (муж, жена и малолетние дети) была относительно бедной. По мере взросления детей и вовлечения их в трудовую деятельность происходило наращивание её состоятельности. Женитьба сыновей и появление нескольких молодых женщин в составе материнского хозяйства чаще всего приводило к его превращению в зажиточное. При разделе возникали новые, гораздо менее состоятельные хозяйства.

Восходящий (переход хозяйств по мере увеличения семей в более высокие имущественные группы) и нисходящий (переход в более низкие группы после разделов) потоки социальной динамики редко взаимно уравновешивали друг друга. Чащи они выходили из равновесия: под влиянием конъюнктуры, крупномасштабных политических событий (войн и революций), природно-экологических катаклизмов (неурожаев, массовых падений скота). Если при

этом число разделов увеличивалось, а рост состоятельности молодых семей задерживался, то число зажиточных хозяйств уменьшалось в процентном соотношении, так как увеличивалось количество малообеспеченных во всей деревне. И наоборот, ускорение хозяйственного роста, уменьшение числа разделов семей способствовало переходу крестьянских хозяйств в число зажиточных

Дифференциация крестьянства в условиях капитализма создала разнообразные комбинации хозяйственной обеспеченности крестьянских хозяйств. В Томской губернии нередко встречались зажиточные крестьяне, не имевшие посевов и рабочего скота, но которые активно занимались торговлей, ростовщичеством или владели какими-либо предприятиями. Встречались и такие зажиточные хозяйства, которые не имели большого посева, но держали много лошадей и занимались извозом; не имели посева и лошадей, но разводили коров, занимались маслоделием; имели небольшой посев, но владели сельхозмашинами, которые сдавали крестьянам в пользование за плату. В таком случае крестьянин с большим посевом обычно получал меньше дохода, чем зажиточный крестьянин с небольшим посевом, но имеющий машины и много скота.

Второй раздел "Хозяйственно-экономическое положение зажиточного крестьянского хозяйства Томской губернии в условиях реформации" посвящен исследованию экономики крестьянского хозяйства, анализу участия зажиточных крестьян в кооперативном движении. Выявляются тенденции развития зажиточных казацких хозяйств и хозяйств немецких переселенцев.

В губернии в начале XX в. значительные земельные площади находились в распоряжении казачьего войска, что давало казакам возможность заниматься разнообразной хозяйственной деятельностью, где главной отраслью являлось животноводство. Характер службы казаков и весь их жизненный уклад на первое место поставил разведение лошадей. По количеству лошадей и КРС казачий двор превосходил крестьянский, в среднем, в 2 раза.

Кроме разведения лошадей и крупного рогатого скота, казаки занимались овцеводством, разводили коз и свиней. Эти животные занимали в казачьих хозяйствах существенное место. Наибольшее внимание уделялось овцеводству. На каждый казачий двор приходилось три-четыре овцы, а в некоторых станицах и посёлках этот показатель был заметно выше - 6-8 овец. Всё это позволяет говорить о казацком хозяйстве как о зажиточном.

Земельных наделов казакам вполне хватало для выращивания зерновых культур, льна и конопли. Дополнительный доход приносили охота и рыбная ловля. Серьёзной статьёй дохода в казачьих хозяйствах являлось пчеловодство. Оно было развито в казачьих хозяйствах настолько, что они являлись основными поставщиками мёда и воска в Европейскую Россию, а пасеки держали во всех казачьих станицах и посёлках.

Немецкие колонисты, переселившиеся в Томскую губернию в 18971917 гг.. в основном заселили территорию Алтайского округа. Анклав объе-

динил около 140 населённых пунктов. Подворное землевладение в немецких посёлках чаще всего было выражено отрубами, размер которых ино!да доходил до 60 дес. В поселениях колонистов широко практиковалась сдача-аренда земли, практически половину земельных угодий занимала пашня. Посевы зерновых занимали до 98 % всей площади, земледелие здесь было более важным, чем скотоводство. Тем не менее, удельный вес КРС в немецких хозяйствах позволил организовать сеть маслодельческих артелей.

За короткий срок уровень благосостояния немецких переселенцев существенно увеличился. Процент зажиточных немецких хозяйств особенно возрос в 1912 - 1917 гг. за счёт переселившихся на Алтай немцев-меннонитов, где число зажиточных крестьян колонистов достигало 79 %. Важным фактором высокого уровня состоятельности немцев была большая степень обеспеченности сельхозмашинами и инвентарём. В немецких посёлках получили широкое распространение различные формы кооперации, немецкая деревня в числе первых встала на путь развития капиталистических отношений.

Состоятельное крестьянство занимало ведущие позиции и в кооперативном движении, являвшемся важным фактором социально-экономического развития деревни.

Периодом широкого развития различного вида кооперации стали годы столыпинской реформы. Только на Алтае в 1905-1915 гг. было создано 1972 кооператива, которые обслуживали до 40 % населения губернии. В их числе: 275 кредитных, 803 - потребительских, 865 - по сбыту и переработке продуктов, 29 - прочих.

Доминировали хозяйства состоятельных крестьян не только в производственной, но и в кредитной кооперации. Основным источником формирования денежных средств здесь являлись взносы состоятельных крестьян и торгово-посреднические операции с их хозяйствами.

В комплексе проблем, связанных с изучением крестьянского зажиточного хозяйства, одно из важных мест занимает вопрос о социально-экономической природе аренды.

Аренда земли представляла процесс отделения земли как условие сельскохозяйственного производства от земельной собственности и подчинения её капиталистическому способу производства и, значит, являлась формой рыночной мобилизации земли. Определялась она потребностью товарно-капиталистического производства, функционировавшего в условиях развитой земельной собственности и формирования монополии на землю как объекта хозяйства. Указанные обстоятельства в Западной Сибири конца XIX - начала XX вв. для этого имелись. Существовала собственность на землю Казны и Кабинета, происходил процесс становления хозяйственной монополии на землю, обусловленны буржуазной эволюцией крестьянского хозяйства региона. Всё это привело к возникновению относительной земельной тесноты. В

Томской губернии к 1917 г. господствовала денежная форма аренды. Исследования, проведённые на основе сельскохозяйственной переписи 1917 г. по Томской губернии, свидетельствует о том, что лишь в хозяйствах зажиточных крестьян (с посевом от 10 дес.) аренда носила черты предпринимательства.

Состоятельное крестьянское хозяйство Томской губернии к революционному периоду ещё не достигло капиталистической стадии развития. В начале XX в. предпринимательство было лишь частью социально-экономической эволюции. Это отражалось и на арендных отношениях, которые носили черты предпринимательства только в зажиточных хозяйствах. Но именно эта группа хозяйств господствовала в аренде земли во всей Томской губернии, определяя тем самым весь строй арендных отношений.

В третьем разделе "Культурно-бытовые традиции зажиточного крестьянства Томской губернии в начале XX в. Образование, религиозные и политические убеждения" рассматриваются жилищно-бытовые условия зажиточной части томского крестьянства, особенности его характера, культурно-религиозные традиции, образование, политические симпатии.

Доходы зажиточной части томского крестьянства, обилие строевого леса позволяли обустраивать свои жилища и подворье на более высоком уровне, чем у зажиточных крестьян Европейской России. Число таких строений увеличивалось с каждым годом до начала Первой мировой войны вместе с ростом числа зажиточных крестьянских хозяйств Томской губернии.

Зажиточные крестьяне были владельцами так называемых крестовых или «круглых» домов. Это был наиболее совершенный в технологическом и санитарном смысле тип жилой постройки. Две перпендикулярные друг другу стены разделяли их площадь на четыре части. Под жильё занимали обычно 23 комнаты (кухня, столовая, горница). Оставшиеся помещения использовались как вспомогательные и поэтому отапливались нерегулярно. Обычный крестовый дом имел до 60 кв. метров жилой площади.

Среди сибиряков - старожилов Томской губернии в конце XIX в. число владельцев шестистенных, крестовых и двухэтажных домов было в 2 раза, а в начале XX в. - более чем в 3,5 раза больше, чем у новосёлов - переселенцев. Следует отметить, что зажиточные крестьяне из числа переселенцев-неславян возводили свои жилища, отличавшиеся от местных построек и архитектурно, и в санитарно-бытовом плане. Этнические, конфессиональные и территориальные группы мигрантов вносили свои изменения в сложившиеся нормы жилищного строительства.

Сибирская деревня до начала XX в. оставалась носителем традиционной русской культуры. Производство было аграрным, социальная структура -крестьянской, регулирование отношений - обычно-правовым. Основу духовной жизни села составляло православие. Ревностное соблюдение традиций, настороженное отношение к новому отвечали потребностям самосохранения

и воспроизводства традиционной системы отношений. Носителем крестьянских традиций выступала община, определяющая содержание практически всех сторон сельской повседневности. Однако условия проживания в таком суровом краю, каким являлась Сибирь, накладывали свой отпечаток на формирование характера здешних крестьян.

Особенностями состоятельного крестьянства были такие черты характера как независимость, воля, высокоразвитое чувство собственного достоинства. Можно сравнить зажиточного крестьянина Томской губернии с представителями среднего класса центральных областей России. Тяга его к культуре была сильнее, чем у крестьян европейских губерний, а стиль жизни (одежда, обувь, мебель) был качественно выше. Эмоциональная составляющая характера зажиточного крестьянина Томской губернии уступала место рационализму, практицизму, трезвому расчёту.

Вероисповедание подавляющей части зажиточного крестьянства Томской губернии было православным. Этой веры придерживались те, кто имел славянские корни: русские, украинцы, белорусы. В 1881 - 1917 гг. происходит процесс формирования сибирского католического населения. Особое место занимали в губернии староверы-кержаки - 80 тыс. человек, не признающих официальной церкви.

Изменения в экономическом строе крестьянского хозяйства вызвали потребность в значительном количестве грамотных землевладельцев. Рост зернового производства, увеличение поголовья скота, развитие маслоделия и мукомольной промышленности требовали, чтобы этими отраслями сельской экономики занимались специалисты своего дела и безусловно грамотные люди. Для повышения эффективности производства требовалось широкое применение машин. (По уровню механизации сельского хозяйства Томская губерния опережала Европейскую Россию). Экономические преобразования потребовали преобразований в сфере просвещения: строительства новых школ, подготовки учительских кадров, создания условий для получения специального образования, вызванного требованиями времени, массовости и доступности образования для любого жителя Западной Сибири.

Важным фактором, оказавшим влияние на рост образовательных учреждений, явилось резкое увеличение численности жителей Томской губернии за счёт массового переселения в ходе аграрной реформы. Жители новых переселенческих поселений на своих сходах постоянно выносили "приговор" об открытии школ.

В сельских общинах видели пользу, приносимую образованием. В семьях крестьян, принадлежавших к зажиточной группе, получение их детьми образования считалось непременным условием для дальнейшего роста благосостояния семьи. Хозяин, занимавшийся товарным производством с целью

полумения прибыли, был обязан разбираться в различного рода документации, долговых обязательствах, знать основы бухгалтерии и пр.

В годы аграрной реформы были построены многие сельские школы, созданы новые типы низших и средних училищ, подготовлены преподавательские кадры. Из зажиточных семей отдавали на учёбу в сельские школы, в основном, сыновей. Это было обусловлено многовековым укладом жизни российского крестьянства, где женщине отводилась второстепенная роль. Немаловажным было и так называемое «право на льготу 4-го разряда», по которой юноши, успешно закончившие курс обучения в начальной школе, имели право на сокращение срока военной службы. Последнее было весомой причиной, по которой крестьяне из зажиточных групп отправляли на учёбу сыновей: рабочих рук, так необходимых для ведения хозяйства, если и лишались, то ненадолго. Но с каждым годом количество девочек, получивших начальное образование, увеличивалось. Однако среднее специальное образование дети зажиточных крестьян, несмотря на общее улучшение в системе образования, получали всё-таки реже их сверстников из Центральных губерний.

В трудах исследователей политических убеждений зажиточного томского крестьянства нет общего мнения. Одни считают их лояльными к Временному правительству, другие - что после Февраля зажиточные крестьяне пребывали в оппозиции новой власти. Документальная база позволяет утверждать, что крестьянство Томской губернии восприняло свержение царизма как ожидаемую закономерность, а начавшиеся после Февраля 1917 г. события по формированию новых властных структур втянули в этот процесс большинство состоятельных хозяев, заинтересованных в твёрдом центральном управлении. Наибольшей популярностью пользовалась партия эсеров, влияние большевиков в среде зажиточных крестьян было весьма слабым.

В заключении сформулированы итоги исследования.

Развитие сельскохозяйственного производства в Томской губернии в конце XIX - начале XX вв. осуществлялось на экстенсивной основе, однако на функционирование различных его типов (старожилов, переселенцев, немцев, казаков) в обозначенном периоде оказывала влияние политика модернизации, новые реалии деревенской жизни в условиях развития аграрного рынка.

Правительственная политика перевода крестьян в разряд частных собственников не имела в томской деревне успеха (из общины вышло около 3% домохозяев, а частновладельческие земли к периоду революций составляли менее десятой части всех земель). Переселения, пополнившие численность сельского населения на 1,5 млн., и приведение в порядок в ходе землеустройства крестьянского землепользования дали импульс развития деревенской экономики. Посевные площади губернии выросли в 2,7 раза, она стала крупнейшим производителем зерна и масла, целиком предназначенного для продажи. По производству хлеба и наличию скота на душу населения центр зернового производства Сибири - Алтай занимал первое место в мире.

Динамичный рост экономики зажиточного крестьянского хозяйства Томской губернии в начале XX в. обеспечивался и широким внедрением в крестьянское производство технических и технологических достижений, чему в немалой степени способствовала западносибирская кооперация, объединившая в 1917 г. до 80% сельского населения. Парк сельскохозяйственной техники состоятельных крестьянских хозяйств Томской губернии к началу войны в целом соответствовал производственным нормам. Нехватка его в отдельных районах дополнялась арендой с кооперативных складов. Кооперация, ставшая эффективным механизмом регулирования отношений томского крестьянства и рынка, способствовала его повороту к интенсификации производства.

Зажиточные крестьянские хозяйства Томской губернии в конце XIX -начале XX вв., составлявшие, исходя из общероссийских критериев, до двух пятых всех хозяйств, давали до 80% товарной продукции. К зажиточным крестьянским хозяйствам Томской губернии в 1917 г. можно отнести подавляющую часть казачьих, немецких, старожильческих хозяйств, причём отдельные из них, не имея посева и скота, активно занимались торговлей, ростовщичеством, предпринимательством. Принадлежность томского крестьянства к более высокой категории по состоятельности определялось, как правило, демографическим фактором. Чем многолюднее была семья, тем зажиточней хозяйство. В целом, они лучше были обеспечены техникой, активнее применяли новые технологии, участвовали в новых кооперативных формах организации производства. Источником благосостояния зажиточных хозяйств в начале XX в. продолжал оставаться собственный (семейный) труд. Наёмные работники использовались в редких случаях (в страду, в урожайные годы).

Зажиточная группа крестьянских хозяйств по внутреннему социально-экономическому строю была предпринимательской. В повышении доходности указанной социальной группы наличие материального достатка должно было дополняться умением вести хозяйство, способностью преодолевать в хозяйственном плане традиционные устои патриархальной жизни, являвшиеся тормозом на пути его развития.

Доминирующее положение зажиточного крестьянства в экономике Томской губернии определяло его общественный статус. В общей массе оно было более образовано, чем было принято считать в советской историографии. Развитое чувство собственного достоинства, свойственный ему рационализм, практицизм предопределяли его роль руководителя не только производственными, но и социально-культурными процессами в деревне. В 1917 г. именно состоятельные крестьяне были востребованы новыми властными структурами, они оказались в руководстве общественными крестьянскими организациями. На Алтае в мартовско-октябрьские дни 1917 года они стали во главе крестьянских выступлений.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Скорлупин Г.Н. Вопросы социального развития западносибирской деревни конца XIX в. - 1917 г. в российской историографии // Четвёртые востоковедческие чтения памяти С.Г. Лившица: Материалы IV региональной конференции (Барнаул, 26 апреля 2002 г.). Барнаул, 2002. С. 156 - 162.

2. Скорлупин Г.Н. Основные тенденции развития зажиточного крестьянского хозяйства Томской губернии в годы первой мировой войны // Материалы и методические рекомендации по истории (в помощь студентам исторического факультета). Барнаул, 2002. С. 69 - 72.

3. Скорлупин Г.Н. Проблема динамики социальных процессов на Алтае в годы аграрных преобразований в начале XX в. в работах сибирских историков // Россия и Сибирь в контексте мировой истории: Материалы Всероссийской научной конференции. Бийск 17-19 октября 2002 г. Бийск, 2002. С. 210 -215.

4. Скорлупин Г.Н. Социальный облик крестьянских хозяйств Томской губернии в начале XX века // Северо-Запад в аграрной истории России. Калининград, 2003. С. 154 - 158.

5. Скорлупин Г.Н. К вопросу о дифференциации крестьянства в Томской губернии в начале XX века // Вестник алтайской науки. Вып. 2. Барнаул,

2003. С. 98-103.

6. Скорлупин Г.Н. Политические симпатии зажиточного крестьянства в период марта-ноября 1917 г. // Человек, культура и образование. Барнаул,

2004. С. 77 - 83.

7. Скорлупин Г.Н. Формирование культурно-бытовых особенностей жизни крестьян Томской губернии в конце XIX - начале XX вв. // Материалы по всеобщей, отечественной истории и методике преподавания. Вып. 8. (В помощь учителям и студентам исторического факультета). Барнаул, 2005. С. 61 -63.

Подписано в печать 09 09.2005 г Объем 1,4уч-издл Формат 60x84/16 Бумага офсегная. Тираж 100 жз Заказ№121 Гарнитура Тайме. Отпечатано в издательстве БГГ1У. 656031. Барнаул, ул Молодежная, 55. т 38-88-46.38-88^7

№ 1 7 О 6 2

РНБ Русский фонд

2006-4 11606

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Скорлупин, Георгий Николаевич

Введение 3

Глава I. Сельскохозяйственное производство Томской губернии в конце XIX - начале XX вв. (1897 - 1917 гг.).

§ 1. Землевладение, землепользование, система ведения хозяйства. 32

§ 2. Аграрные преобразования царского правительства в начале XX в. и томское крестьянство. 70

§ 3. Экономика крестьянского хозяйства Томской губернии в дооктябрьский период. 77

Глава И. Зажиточное крестьянское хозяйство Томской губернии в 1897 -1917 гг.

§ 1. Социальные процессы в Томской деревне в конце XIX - начале XX вв. и место в них зажиточного крестьянского хозяйства. 98

§ 2. Хозяйственно-экономическое положение зажиточного крестьянского хозяйства Томской губернии в условиях реформации 116

§ 3.Культурно-бытовые традиции, религиозные и политические убеждения зажиточного крестьянства Томской губернии в начале XX в., образование. 141

Введение диссертации2005 год, автореферат по истории, Скорлупин, Георгий Николаевич

Сельскохозяйственное производство в России в дореволюционный период развивалось в двух формах: помещичье и крестьянское хозяйство, причём на такой окраине страны, как Сибирь, повсеместно преобладало последнее.

Начало XX в. ознаменовалось поиском путей реформирования аграрного сектора экономики и его основы - крестьянского хозяйства. Власть сделала ставку на его индивидуализацию и повышение зажиточности, состоятельности. В условиях либеральной реформации последних пятнадцати лет экономисты, историки обратились к изучению и позитивного, и негативного опыта функционирования, эволюции крестьянского хозяйства, в том числе зажиточного в период столыпинской реформации, чему была посвящена очередная сессия Аграрного симпозиума (2000 г.).

Особый интерес для исследователей представляет история крестьянского хозяйства восточных регионов России. Изучение особенностей хозяйствования в начале XX в. в таком развитом аграрном регионе, как Томская губерния поможет и на современном этапе реформировании сельского хозяйства учесть специфику и определить оптимальные формы и методы его врастания в рынок.

Исследование тенденций развития зажиточного крестьянского хозяйства Томской губернии начала XX в. поможет определить основы его трансформации, выявить механизм его взаимодействия с другими секторами экономики, властью. На современном этапе даст возможность избежать ошибок, допущенных дореволюционным правительством.

Утрата многих традиций русской деревни привела ко многим негативным явлениям, присущим современному селу - бесхозяйственность, упадок трудовой дисциплины, пьянство и прочих типичных составляющих существования многих современных крестьянских хозяйств. Поиск выхода из сложившейся ситуации всё чаще заставляет обращаться к анализу жизнедеятельности предыдущих поколений. Для большинства россиян начала XX в. земледелие было важнейшим занятием. Семейное хозяйствование на земле обеспечивало, в первую очередь, финансовую независимость и этим определялось уважение к людям труда, к самому себе, способность человека к самостоятельным действиям, наличию собственного мнения. В современном обществе, на наш взгляд, необходимо заново формировать интерес и уважение к семейному крестьянскому труду.

Необходимость обращения к историческому опыту вызвана кризисом в агропромышленном комплексе. В конце XIX - начале XX вв. правительство Российской империи довольно успешно решало задачи, что стоят и перед правительством Российской Федерации: устройство мигрантов, преодоление экономического кризиса, повышение интенсификации производства, проведение работ по землеустройству и, главное - воспитание земельного собственника.

Изучение и анализ социальных процессов и экономической жизни дореволюционной деревни, когда между властью и крестьянством складывались пусть и не всегда идиллические, но взаимовыгодные отношения, весьма актуальны в определении путей развития современной России. Взаимосвязи таких исторически значимых событий как революция 1905 - 1907 гг., столыпинская аграрная реформа, война 1914 - 1917 гг., динамическое развитие сельского хозяйства представляется правомерной в обращении теоретиков-экономистов, политиков, хозяйственников к опыту царской России и, в частности, в части организации крестьянского хозяйства. Слепое копирование фермерского хозяйствования западного образца без учёта опыта столыпинской аграрной реформы и российских реалий до сих пор не приносит ожидаемых результатов.

Российскому обществу XXI в. ещё предстоит долгая и кропотливая работа по созданию такого аграрного хозяйственного механизма, который бы дал возможность развиваться всем отраслям страны в гармоничном и эффективном взаимодействии - сельскому хозяйству, промышленной индустрии, транспорту, торговле и пр. Изучение процессов, связанных с развитием зажиточных крестьянских хозяйств на территории региона, позволит правильно определить основные причины и механизм (основываясь на опыте и уроках предыдущих поколений) той критической ситуации, которую переживает сейчас большинство деревенского населения России. И, возможно, найти оптимальные пути по выходу из неё.

Научная новизна исследования определяется тем, что автор, на основе введения в оборот нового круга источников и апробации новой методики подсчета переписных бланков Всероссийских переписи 1916 - 1917 гг. предпринимает первую в сибиреведении попытку анализа, систематизации, обобщения материала по эволюции крестьянского хозяйства, в том числе зажиточного, Томской губернии конца XIX - начала XX вв. Автор впервые комплексно исследует влияние социально-экономических и этнополитических факторов на динамику зажиточного крестьянского хозяйства, предпринимает попытку выявить общее и особенное в модернизации последнего в предреволюционный период. Многие вопросы темы пока не заинтересовали исследователей. К таковым относятся: проблемы отношения томского крестьянства к столыпинской аграрной реформе и политике Временного правительства, трудопотребительный характер и экономика зажиточного крестьянского хозяйства, степень его капитализации.

Практическая значимость работы состоит в том, что основные результаты исследования могут быть использованы при разработке учебных и методических пособий по истории Алтая, Томской области, Сибири, России.

Территориальные рамки диссертационного исследования включают в себя современные Алтайский край и Республику Алтай, Кемеровскую, Новосибирскую и Томскую области. В начале XX в. на данной территории располагались Барнаульский, Бийский, Кузнецкий, Мариинский, Томский, Змеиногорский уезды Томской губернии. Также был идентичен до 1917 г. понятию «Алтай» и Алтайский округ. В 1917 г. на этой территории была образована Алтайская губерния, в составе которой находились Барнаульский, Бийский, Змеиногорский, Каменский уезды.

На территории региона в исследуемое время подавляющее большинство работоспособного населения было занято в производстве сельскохозяйственных продуктов. Крестьянство Томской губернии обладало рядом преимуществ перед крестьянами центрально-европейской части России: благоприятные природно-климатические условия, относительно хорошо развитая транспортная система (железные дороги и судоходные реки), близость по сравнению с восточносибирскими районами к потребляющим регионам Европейской России и Западной Европы. Южная часть территории губернии - Алтай - считался «житницей Сибири», что было обусловлено местными благоприятными условиями для ведения зернового хозяйства. Алтай в первую очередь и в большей мере, чем другие районы Сибири, в период конца XIX - начала XX вв. испытал на себе аграрные мероприятия различных правительств. Территориальные рамки данного исследования позволят выявить особенности и закономерности развития крестьянского хозяйства на окраинах России. *

Хронологические рамки исследования охватывают период 1897 - 1917 гг. Точка отсчета обусловлена тем, что российский крестьянин конца XIX в. в обеспечении землёй оказался в худшем положении, чем его предшественники до 1861 г. Сельское хозяйство, ведущееся экстенсивными методами, не обеспечивало благополучного существования крестьянина. Общинное землевладение и существовавшее землепользование вступили в противоречия с требованиями времени. Отношение в Российском правительстве к общине стало отрицательным, что в дальнейшем привело к аграрному переустройству на государственном уровне, получившему название «столыпинская реформа». Заключительный год обусловлен свершившейся в 1917 г. Октябрьской революцией, одним из главных результатов которой была отмена института частной собственности. Выбор указанных рамок обусловлен и тем, что в данный период проводимая модернизация не привела к ликвидации методов и приемов экстенсивного хозяйствования на земле, но поставила перед крестьянским хозяйством вполне выполнимые задачи интенсификации земледелия. История не отвела достаточно времени для дальнейшего развития крестьянского хозяйства в обозначенных условиях и рамках. Выявление положительного и отрицательного опыта может помочь в понимании происходящих процессов в современном сибирском, российском селе, с вновь возрождающейся системой семейной организации труда и с сохранившимися в качестве основных направлений производства зерноводством и молочно-мясным животноводством.

Объектом исследования является зажиточное крестьянское хозяйство Томской губернии конца XIX - начала XX вв.

Предметом исследования - условия, динамика различных сторон жизни зажиточной части населения старожильческой, переселенческой, казачьей, немецкой деревни Томской губернии конца XIX - начала XX вв.

Цель исследования состоит в том, чтобы на основе анализа, систематизации архивных материалов и теоретического осмысления выявить общее и особенное в развитии зажиточного крестьянского хозяйства Томской губернии в период 1897 - 1917 гг. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- раскрыть условия, особенности, определить уровень развития сельскохозяйственного производства Томской губернии в конце XIX -начале XX вв.

- проанализировать позитивные и негативные факторы, особенности, степень влияния и воздействия аграрной политики и аграрных преобразований царского и Временного правительств на изменение внутриобщинных отношений и внутреннего строя зажиточного крестьянского хозяйства.

- охарактеризовать экономику зажиточного крестьянского хозяйства, выявить направление его эволюции, степень капитализации.

- проанализировать культурно-бытовые традиции, общественно-политические позиции зажиточного крестьянства Томской губернии в период реформ и революции 1917 г.

Методологической основой диссертационного исследования являются принципы историзма и причинности, системный подход обеспечивающие объективное освещение различных законов и тенденций, фактов и событий. Для раскрытия поставленных задач исследования были использованы следующие методы: системный метод, использовавшийся для выявления взаимосвязи и взаимозависимости между отдельными сторонами жизни зажиточного крестьянского хозяйства; индуктивный и дедуктивные методы использованные для выявления общего и особенного в организации и динамике развития крестьянского зажиточного хозяйства хронологический метод, использовавшийся при систематизации материала и др.

Историографический обзор.

В историографии обозначенной проблемы можно выделить несколько этапов.

Конец XIX - первая треть XX в. представляет интерес для нас не только с историковедческой точки зрения.

Многие ученые и государственные деятели дореволюционной России пытались осмыслить происходившие социально-экономические изменения и дать им свою оценку1.

Для поддержки проводимого аграрного курса, правительство также выпускало большое количество ведомственных изданий, в которых освещалась государственная политика в отношении сибирского региона2. Апофеозом стал выпуск 3-х томного издания «Азиатская Россия» к 300-летию династии Романовых3.

Важным дискуссионным вопросом в научной среде этого периода был вопрос о перспективах распространения института частной собственности на землю. Либеральное направление российской экономической мысли, виднейшим представителем которой был А.А. Кауфман, выступало за необходимость введения частной собственности4. Защитники общинного землепользования говорили об отрицательных сторонах насаждения частной собственности, а также хуторов и отрубов, постоянных перемежеваний, подрывавших, по их мнению, стабильность крестьянского землепользования и земледелия5.

Основную причину переселений крестьян большинство дореволюционных ученых видело не в абсолютном, а в относительном малоземелье6. А.А. Кауфман причиной перенаселенности центральных губерний считал не наличие помещичьих хозяйств, а низкий агротехнический уровень крестьянских хозяйств7. Ещё в 1906 г. он показал невозможность разрешить вопрос аграрного перенаселения в Центральной России теми методами, которыми проводило царское правительство. Во-первых, он обратил внимание на то, что для решения аграрно-хозяйственного вопроса в средней полосе России необходимо увеличить переселение в десятки раз и буквально в несколько лет выселить десятки миллионов крестьян, а во-вторых, по мнению А.А. Кауфмана, Сибирь и Степной край при том уровне развития земледельческой культуры были просто не в состоянии принять такое количество переселенцев8.

Н.П. Огановский соглашался с тезисом об относительном малоземелье российского крестьянства, приводя данные о том, что, если средняя урожайность зерновых на крестьянских землях увеличилась бы до 80 пуд. с 1 дес., это бы прибавило фактически к крестьянскому землепользованию еще

70 млн. дес., при трехпольной системе земледелия9. Признавая низкий агротехнический уровень крестьянского земледелия, Н.П. Огановский, тем не менее, считал мелкотоварное крестьянское хозяйство более устойчивым и производительным, чем капиталистическое, и именно с ним связывал ю перспективы улучшения производительности земли .

Исследователям дореволюционного периода свойственно было определение сибирского крестьянства как социально-однородного в своей общей массе, а также отрицание развития сельского хозяйства Сибири по капиталистическому пути11.

Для понимания сущности позиции советских ученых в отношении аграрно-крестьянского вопроса, в частности развития крестьянского хозяйства, необходимо обратиться к работам В.И. Ленина, в которых были изложены основные положения, ставшие методологической и теоретической основой советской историографии. В.И. Ленин не занимался специально исследованием экономических и социальных процессов сибирского, и в частности томского региона, но, тем не менее, в его работах содержится большое количество замечаний и выводов, касающихся исследуемого нами района. Оценивая переселение крестьян в Сибирь как в принципе положительное явление, В.И. Ленин отмечал крепостнический характер переселенческой политики царизма12. Крах переселенческой политики, по мнению В.И. Ленина, проявился в большом количестве вернувшихся

1 "Я обратно . В.И. Ленин указывал на заинтересованность крестьян сибирских губерний в уничтожении помещичьего землевладения в центре России, которое служило, по его мнению, тормозом свободной колонизации Сибири14.

Раскрывая сущность столыпинской реформы, В.И. Ленин показал положение переселенцев, в частности на Алтае, общее ухудшение состояния в результате переселения старожильческого населения Сибири15. Он положил начало изучению влияния переселенчества на развитие капиталистических отношений в сибирской деревне, подчеркивая в своих работах, что в условиях массовой аграрной колонизации «капитализм рос не столько «вглубь», сколько «вширь»»16.

Еще в 20-е гг. начинается изучение проблем аграрно-капиталистического развития сибирской деревни. Первые исследования советских историков представляют интерес как работы, в которых обосновывается степень и тип развития капитализма. Ряд авторов, отметив рост крайних групп в деревне, во-первых, сделали вывод о «более быстром и интенсивном процессе распада сибирского крестьянства на сельскохозяйственных предпринимателей и рабочих», в результате чего, по их мнению, резко «выделился коммерческий торговый характер зажиточного крестьянства, рельефнее выпячивались два противоположных полюса деревни - кулак и бедняк», во-вторых, впервые в литературе была высказана мысль о том, что для процесса развития капиталистических отношений в Сибири было характерно, скорее, мелкое и среднее капиталистическое, фермерского типа хозяйство17.

С приходом большевиков к власти в исторической науке главенствующее положение заняла марксистко-ленинская методология. Однако в первые годы в науке вместе с ней сосуществовали и другие направления дореволюционных исследователей, что и позволяет нам объединить эти два периода (дореволюционный и 1920-х - первой половины 1930-х гг.) вместе.

В 1920-х гт. выходило много работ, так называемых «буржуазных и ► мелкобуржуазных» авторов. Среди этих изданий были книги с анализом прошедшей столыпинской реформы, в частности переселенческого вопроса, в которых давалась в целом положительная оценка результатов реформы18. Одновременно появились работы, в которых столыпинская аграрная реформа рассматривалась с критической, марксистской позиции19.

В 20 - 30-е гг. историки и экономисты уделяли большое внимание проблеме развития кооперации, тем более, что многие из них сами являлись * кооператорами. В кооперации им виделась возможность перехода через общинные начала к народному социализму, а также разрешения социальных проблем в деревне и улучшения благосостояния крестьянской массы20.

Пожалуй, центральное место в российской науке данного периода занимал вопрос о степени расслоения крестьянства. В 20-е гг. XX в. дискуссии по этому поводу достигли своего апогея. В исторической и экономической науках сформировались три взгляда на сложившуюся проблему:

- так называемое «организационно-производственное направление».

Выдающимися представителями данной школы были А.В. Чаянов, А.Н.

Челинцев, Н.Д. Кондратьев. В работах исследователей утверждалось, что хозяйства российских крестьян в основной своей массе были трудовыми и не

01 подверглись социальной дифференциации . Невысокая социальная дифференциация была, как они считали, обусловлена низким спросом на наемный труд и непостоянством в его использовании22. Не отрицая проявления социальной дифференциации, представители организационно-производственной школы обращали внимание на невозможность капиталистического развития в сельском хозяйстве России, по крайней мере, в первой трети XX в.

А.В. Чаянов, в частности, отмечал, что: «вертикальная форма (финансы вкладываются не в создание крупных капиталистических хозяйств, а в создание ирригационных систем, банков, элеваторов и т.п.) сельскохозяйственного производства свойственна почти всем молодым земледельческим странам, ведущим массовое производство однотипных продуктов на далекие, по преимуществу экспортные рынки». Иногда эта вертикальная концентрация, сообразно сложившейся народно-хозяйственной обстановке, по его мнению, принимает не «капиталистические, а кооперативные и смешанные формы» .

Н.Д. Кондратьев указал и причины выживаемости мелких хозяйств. Во-первых, по его мнению, большие размеры хозяйства не всегда дают решающий перевес в ведении хозяйства; во-вторых, малые хозяйства более интенсивны; и в целом, трудовые хозяйства менее подвержены экономическим кризисам24.

Работы указанных авторов оказали значительное влияние и на исследовательские позиции их сибирских последователей, именовавшихся в советской историографии «кондратьевцами», которые отмечали трудовой характер сибирского крестьянского хозяйства25.

- марксистское направление. JI.H. Крицман, являвшийся виднейшим представителем данного течения, настаивал на распространении капиталистических отношений в сельском хозяйстве дореволюционной

России. «Феодальное дворянское землевладение, - писал он, перерождалось в буржуазное дворянское землевладение. Росло купеческое и

26 крупнокрестьянское землевладение» .

Он признавал ослабление и значительный спад классовых противоречий в начале 1920-х гг., но, тем не менее, утверждал, что использование живого и мертвого инвентаря неизбежно вело к классовому расслоению . При этом, при определении социальной дифференциации советской деревни JT.H. Крицман отвергал, статистические данные, свидетельствовавшие о низком уровне применения наемного труда (например, в Сибири около 3%, на Украине - 0,6%), заявляя, что реальные цифры эксплуатации в аграрной сфере выше в десятки раз28.

Основным положением теории JI.H. Крицмана являлся вывод о неизбежности усиления классовой борьбы между капиталистическими и пролетарскими слоями деревни. Однако, в целом, в марксистской историографии 20-х гг. тезис о том, что основной фигурой в сибирской деревне 1920-х гг. был середняк, считался основным29.

- фермерское направление. Б.Д. Бруцкус, основоположник данной аграрной школы, признавал, что трудовое крестьянское хозяйство доминировало в сельском хозяйстве. «Русское сельское хозяйство имело преимущественно мелкокрестьянскую организацию», - отмечал он30.

Представители фермерской школы говорили лишь о тенденциях в капитализации сельского хозяйства. Б.Д. Бруцкус лишь ставил вопрос о желательности развития фермерских хозяйств, ориентированных, в частности, на производство товарной продукции, связывая трудности с получением зерна от крестьянства с превращением крестьянских хозяйств в

Ч1 натуральные, накапливающие хлеб в запас .

Работы первой трети XX в. представляют интерес в первую очередь тем, что их авторы были непосредственными свидетелями происходящих событий, зачастую участвуя в работе различных государственных и кооперативных органах. Установление государственного контроля за развитием научной мысли на десятилетия приостановило разработку многих интересных теорий и концепций развития крестьянского хозяйства России и, в том числе, Сибири первой трети XX в.

С 1930-х и до середины 1980-х гг. марксизм-ленинизм являлся системообразующим началом в отечественной исторической науке. Поэтому мы сочли необходимым объединить два периода, обычно выделяемых в отечественной историографии: 1) середина 1930-х - середина 1950-х гг. и 2) середина 1950-х - середина 1980-х гг. - в один. Тем более, что второй период является логичным продолжением первого и нам не представляется обоснованным их разделение.

Обобщенную характеристику экономики Сибири периода капитализма, основанную на опубликованных материалах, дал в 40-х гг. П.И. Лященко. Автор рассматривал Сибирь как земледельческую колонию и полагал, что крестьянское хозяйство здесь было «в основной своей части типично мелкотоварным». Подчеркнув, что степень применения машин в Сибири была выше, чем в Европейской России, а товарность хлеба значительной, П.И. Лященко первый из исследователей сделал вывод о том^ что мелкотоварное производство может гарантировать высокий уровень развития производительных сил32.

В 50-е гг. появляются первые диссертационные исследования и монографии, в которых, в известной мере, подводятся итоги изучения социально-экономических вопросов и вводятся в оборот новые архивные документы. В работах А.К. Захаровой и М.К. Ветошкина впервые был сформулирован вывод о развитии сельского хозяйства Сибири по «американскому пути», что обосновывалось отсутствием в этом регионе помещиков и преобладанием среди крестьян категории «государственных», а также наличием большого колонизационного фонда, «обеспечивавшего условия для высокой зажиточности сибирских крестьян». Для А.К. Захаровой характерно полное отрицание влияния на социальноэкономическое развитие Западной Сибири остатков феодально-крепостнических пережитков33.

Эти монографии и исследования давали обобщающую характеристику развития Западной Сибири в период капитализма34. В 60 - начало 80-х гг. XX в. этот процесс усиливается, происходит формирование основных концепций, взглядов, направлений в исторической науке. Выходят работы, в которых исследуются вопросы социально-экономического развития Сибири в дореволюционный период35.

В конце 1960-х гг. вышел обобщающий плодотворную работу историков-сибиреведов 5-томный труд «История Сибири с древнейших времен до наших дней», в котором был освещен ряд проблем, относящихся к дореволюционному периоду развития сельского хозяйства Сибири .

Труды советских историков по экономике крестьянского хозяйства Западной Сибири нашли свое отражение не только в монографиях и сборниках, но и в научных статьях, перечислять которые, нам представляется, не имеет смысла, так как большая часть их представлена в историографических сборниках37.

1960-80-е гт. в сибирской историографии отмечены появлением документальных и тематических сборников по истории крестьянства Сибири, проведением конференций и симпозиумов, результаты которых были опубликованы .

В указанный период широко обсуждался вопрос о праве собственности на землю. Сложились две точки зрения на данную проблему. J1.M. Горюшкин обратил внимание на то, что крестьянские земли в Сибири не были закреплены за крестьянством на праве частной собственности. Исходя из этого, он пришел к выводу, что государству принадлежало право распоряжаться землей, а сельские общества имели лишь право владения и пользования ею. Право государства на землю подтверждалось уплатой ему крестьянством земельной ренты как собственнику и собственническими правами на недра. Таким образом, сибирские крестьяне, по мнению JI.M.

Горюшкина, выступали в качестве держателей земли39. Этого же мнения придерживались А.А. Храмков и Н.Я. Гущин40.

Против одностороннего подхода, при котором феодально-крепостнические пережитки в Сибири фактически игнорировались, выступил А.А. Храмков. В его диссертации была дана обстоятельная характеристика их отрицательного влияния на капиталистическое развитие сельского хозяйства и положение крестьянского хозяйства Томской губернии, причем подчеркивалось, что пережитки крепостничества в экономике сибирской деревни были не слабее, чем в надстройке, и крестьянство накануне 1917 года страдало, прежде всего, от крепостнической эксплуатации. А.А. Храмков присоединился к мнению Ф. Сластухина и Г. Чешихина в том, что Сибирь являлась краем мелкого и среднего фермерского типа хозяйств. Анализируя вопрос разложения крестьянства, исследователь пришел к выводу, что оно было слабее, чем в Европейской России. Бедняцкие хозяйства, по его мнению, составляли около 60%, а кулацкие - 15-20%41.

В.Г. Тюкавкин настаивал на том что, несмотря на юридическое право государства на землю, сибирские крестьяне фактически владели землей на праве собственности. Они захватывали свободные участки, пользовались ими пожизненно и передавали по наследству; существовали и факты купли-продажи земли; правительство же платило крестьянам деньги за земли, отводимые под шахты, рудники, железные дороги42.

П.И. Малахинов и Л.Ф. Скляров, признавая право собственности в Западной Сибири за государством и Кабинетом, и существование общины в русских и инородческих селениях, акцентировали внимание на наличие, в особых случаях, индивидуально-крестьянской собственности, которая появлялась в результате приложения индивидуальных средств производства и семейного труда. Как правило, к землям, находящимся в индивидуальной собственности, относились участки, подвергшиеся расчистке от леса и пр., то есть, потребовавшие больших трудозатрат при введении в эксплуатацию43.

Вопрос о влиянии землеустроительной политики царизма на землепользование крестьян затрагивался в работах Л.Г. Сухотиной, Г.П. Жидкова, Л.Ф. Склярова, Е.И. Соловьевой. Они утверждали, что землеустройство носило грабительский характер по отношению к старожильческому и инородческому населению44. Умеренную позицию в определении итогов землеустройства, как весьма противоречивых, занимали А.А. Храмков и И.А. Асалханов. Соглашаясь с тезисом об антикрестьянском характере землеустройства, последние, тем не менее, указывали на благоприятное влияние землеустройства на развитие сельского хозяйства и на незначительность влияния отрезков на фактическое землепользование крестьян45. У Л.Г. Сухотиной феодально-крепостнические пережитки усматриваются в податной системе, землепользовании, в землеустроительной политике правительства. По мнению автора, государственная земельная собственность сохраняла феодальный характер, а сибирское крестьянство «представляло собой феодально-зависимую категорию населения», находящуюся в подчинении у «полукрепостнического государства»46.

Тезис о крахе столыпинской аграрной реформы в Сибири был практически доминирующим в советской историографии. Историки, хотя и признавали некоторое положительное влияние столыпинской аграрной реформы на рост производительных сил в Сибири47, тем не менее, видя главную задачу переселений в том, чтобы ослабить «аграрный кризис» в Центральной России и, считая, что количество обратных переселенцев было чрезвычайно высоко, заявляли о полном провале столыпинской аграрной реформы в Сибири48.

Марксистско-ленинская школа, господствовавшая в советской историографии, хотя и признавала неоспоримым тезис о классовом расслоении досоветской деревни, тем не менее, не давала полного ответа на основной вопрос в истории Сибири начала XX в. о том, по какому пути шло развитие сельского хозяйства. Дискуссии по этому вопросу продолжались десятилетия. В 1951 г. Е.С. Карнаухова в своей работе «Размещение сельского хозяйства России в период империализма. (1860 - 1914 гг.)» заявила о безусловном преобладании черт американского развития в сельском хозяйстве на окраинах России49. В этом же году В.В. Покшишевский, с некоторыми оговорками, также признал, что в Сибири в аграрном секторе идет развитие по американскому пути50. В начале 1950-х гг. на американский путь развития капитализма в сельском хозяйстве Сибири указывали А.К. Захарова и М.К. Ветошкин51. Тезис об американском пути развития в Сибири в середине 1950-х гг. поддержал и А.А. Храмков, заявив, что «Сибирь должна быть отнесена к тем районам царской России, где черты американского типа эволюции преобладали над прусским типом». Однако, по мнению последнего, это не означало окончательной победы фермерского пути в Сибири . Соглашаясь с тем, что в Сибири преобладали черты американского типа развития сельского хозяйства, А.А. Храмков настаивает на том, что в условиях существования феодально-крепостнических пережитков и нарастания классовых противоречий движение в аграрном секторе по американскому пути развития было крайне затруднительно.

Дискуссия о пути развития капитализма в сельском хозяйстве Западной Сибири в 60-70-е гг. XX в. достигла определённого накала. Хотя данные ученых о количественном соотношении различных социальных групп в сибирской деревне разошлись (JI.M. Горюшкин и Е.Я. Слепцов находили, что беднота составляла 47 - 48%, кулаки 19 - 20%, середняки - 33 - 34% , таково же было мнение Н.Я. Гущина54, Г.П. Жидков утверждал, что соотношение это было иным: 40%, 25%, 35%55), все единодушно заявляли о преобладании бедноты.

Вопрос о типе аграрной эволюции разделил ученых на две группы. П.И. Малахинов, Л.Ф. Скляров, Л.Г. Сухотина полагали, что вплоть до Октябрьской революции аграрно-капиталистическое развитие сельского хозяйства Сибири шло по прусскому пути56.

П.И. Малахинов в работе «О двух типах аграрной эволюции в России», не отрицая наличие отдельных черт американского типа развития, в тоже время указывал на то, что сибирское село, в целом, развиваясь в общем русле российского аграрного сектора, то есть, испытывая гнет «крепостнического государства», не могло развиваться иначе как по прусскому пути57. Л.Г. Сухотина тоже указывала на то, что хоть в Сибири и преобладал прусский путь развития в сельском хозяйстве, но существование мелких крестьянских хозяйств и отсутствие помещичьего землевладения создавали предпосылки

58 для превращения аграрного сектора в американскии тип .

Другая группа ученых (В.Г. Тюкавкин, JI.M. Горюшкин, Э.М. Щагин) заявила о преобладании в сельском хозяйстве Сибири черт американского типа59. Г.П. Жидков, признавая что «на кабинетских землях происходил интенсивный переход патриархального крестьянина в буржуазного фермера», указывал на то, что кабинетское землевладение, как таковое, было преградой на пути крестьянско-фермерского капитализма60.

В 60-70-е гг. повысился интерес исследователей к проблемам % кооперативного движения и участия в нём крестьянства. Практически всеми учеными форма организации дореволюционных сибирских кооперативов оценивалась как буржуазно-предпринимательская (акционерная), а социальный состав их как кулацкий61.

На наш взгляд, это определение неубедительно по причине того, что оно проистекает из группировки хозяйств по количеству скота, а не по степени применения в этих хозяйствах наемного труда. Игнорирование этого * обстоятельства приводило к тому, что к кулацким хозяйствам были отнесены большие трудовые семьи, а молодые и переселенческие хозяйства автоматически записывались в бедняцко-батрацкие слои деревни. Данное заблуждение позволило говорить о нарастании противоречий в крестьянской массе, классовом расслоении крестьянства и усилении социальной войны в

62 деревне . , П.И. Малахиновым в начале 1960-х гг. был выдвинут тезис о вымывании» среднего крестьянства в сибирской деревне в досоветский период63. О невысоком классовом расслоении в сибирской деревне писала

Л.Г. Сухотина. По ее мнению, в Томской губернии в наиболее развитых районах капиталистические хозяйства составляли только лишь 2-6% в общей

64 крестьянской массе .

Л.М. Горюшкин определял соотношение социальных групп в сибирском крестьянстве в 45-50% бедняков, 35-40% середняков и 15-20% кулаков65. В отношении Алтая он приводил данные о 47-48% бедноты, 33-34% середняков и 19-20% кулаков66. Несколько большая дифференциация алтайского крестьянства была связана, по его мнению, с большим количеством переселенцев, вынужденных первое время батрачить на старожилов. В.Г. Тюкавкин утверждал, что доля бедняцких хозяйств в общей крестьянской массе Сибири составляла 40-50%, а доля кулацких хозяйств - 20-24% .

В конце 1970-х гг. появились работы, в которых рассматривалось классовое расслоение среди различных групп сибирского крестьянства

АЯ старожилов и переселенцев . А.В. Минжуренко обратил внимание на то что, \ переселенцы не были социально однородны, среди них также имелись различные по уровню состояния группы и таким образом «классовое разложение из Европейской России», как отмечал автор, переносилось в Сибирь69. Е.Я. Слепцов пришел к выводу о примерно равном соотношении социальных групп у старожилов и переселенцев, причем у старожилов, по его мнению, бедняки составляли 47,1% всех хозяйств, середняки - 32,8%, кулаки - 20,1%, у переселенцев, соответственно, -47,8%; 34,4%; 17,8%70. 1 Г.П. Жидков утверждал, что алтайское крестьянство к 1917 г. было классово дифференцированно, с высокой долей пролетарских хозяйств (до 14%). При этом доля кулацких крестьянских хозяйств превышала не только общероссийский уровень, но и общесибирский, того времени, составляя 25%

71 в общей массе .

В 80-е гг. В.И. Шишкин, отметив, что доля бедняцкого населения в общей массе населения была ниже, чем предполагали исследователи, опять вернулся к тезису о том, что в сибирской деревне накануне Февральской

72 революции основной социальной силой был середняк . А.А. Храмков, произведя классовую группировку алтайского села, также заявил о глубоком расслоении крестьянства. По его мнению, беднота на Алтае составляла 4748%, середняки - 33-34% и кулаки - 19-20%73.

Значительный интерес исследователей вызвал вопрос применения наемного труда в крестьянском хозяйстве Сибири, в частности Алтая. Л.М. Горюшкин определял численность сельского пролетариата в Западной Сибири в 185-190 тыс. человек74. М.М. Шорников считал, что количество наемных рабочих в сибирской деревне равнялось 500 тыс., В.Г. Тюкавкин определил армию сельскохозяйственных рабочих в 370-375 тыс. человек .

Признание советскими учеными развития капиталистических отношений в сибирской деревне ставило вопрос о характере арендных отношений. В советской историографии утвердилось мнение о предпринимательской сущности аренды в дореволюционной Сибири. Так, А.А. Храмков и Л.Ф. Скляров говорили о преобладании на Алтае в начале i XX в. предпринимательской аренды, не отвергая, правда, и того, что для значительной части аренда все же была продовольственной76. О предпринимательском характере аренды в Западной Сибири писал и Л.М. Горюшкин77.

В настоящее время исследователи получили возможность использовать в своих работах те научные данные, тот материал, который был собран и проанализирован, так называемыми, «немарксистскими» учеными. В связи с

I ~ этим в современной историческои науке вновь утверждаются такие положения как: относительная малоземельность, социальная однородность крестьянства, положительное влияние столыпинской аграрной реформы на развитие сибирского региона.

Современное состояние экономики России делает изучение опыта хозяйственного возрождения страны в период осуществления аграрной ^ реформы П.А. Столыпина, особо актуальным. Неизменным остаётся интерес ученых к истории дооктябрьской России. Они обращают внимание на то, что Россия не была отсталой страной, и большими темпами догоняла передовые западные капиталистические страны, которые раньше вышли на историческую арену78.

Весьма заметным явлением становится интерес исследователей к истории своего родного региона, и как следствие выход большого количества сборников по истории Западной Сибири в целом, а также истории отдельных

79 сел .

В начале 90-х гг. XX в. выходят две монографии Н.Ф. Иванцовой «Сибирское крестьянство в 1917 - начале 1918 гг.» и «Западно-сибирское крестьянство в 1917 - первой половине 1918 гг.», в которых выдвигаются новые для того периода времени положения относительно сибирского и алтайского крестьянства: улучшение жизненного уровня переселенцев, по сравнению с местами их выдворения; трудовой характер сибирского крестьянского хозяйства и его слабая дифференциация; значительные размеры землеустроительных работ; потребительский характер аренды земли ъ для большей части крестьянства; демократический состав кооперации; невысокий уровень применения наемного труда80.

Современные исследователи также, как и советские ученые, не пришли к однозначному решению в вопросе существования крестьянской собственности на землю.

А.А. Храмков и Н.Ф. Иванцова считают, что земля не являлась собственностью крестьян и общества. Она предоставлялась обществу в

V 81 бессрочное пользование .

Д.А. Глазунов утверждает, что крестьяне на Алтае не считались с юридическим положением Кабинета как собственника. Для них приоритетным являлся принцип трудового права, согласно которому человек мог владеть только тем, во что он сам или его предки вложили труд, ситуация же кардинально изменилась, по его мнению, лишь после завершения землеустроительных работ .

Некоторая корректировка позиций исследователей в анализе реформ, проводимых П.А. Столыпиным, произошла в конце 80-х гг. XX в. В настоящее время, в основном, рассматриваются экономические результаты реформ. А.А. Храмков в 50-е гг. заявлявший о том, что столыпинщина резко ухудшила положение основных масс сибирского крестьянства , в последующем признал, что переселение способствовало росту производительных сил сельского хозяйства Сибири. Исследуя состояние алтайского региона в начале XX в. он указал на влияние переселений на ускорение темпов роста торгового земледелия и скотоводства84. В.А. Скубневский в работе «Промышленность и торговля. Деятельность монополий. Рабочие в период империализма» указывает на то, что переселенцы приносили с собой новые промыслы85. Э.М. Щагин приводит данные о благотворном влиянии столыпинской аграрной реформы как на рост общих объемов сельскохозяйственного производства, так и на улучшение благосостояния крестьян - увеличение урожайности, оснащения сельскохозяйственным инвентарем, распространение многополья, вступление в кооперативы86.

Тем не менее, 90-е гг. XX в. были отмечены выходом ряда работ, в которых столыпинская аграрная реформа рассматривалась с критических позиций87. А.Я. Аврех пишет о том, что реформа не достигла- ни экономических, ни политических целей88. П.Н. Зырянов также говорит о кризисе переселенческого дела и об общей неудаче столыпинской аграрной реформы89. В.Г. Тюкавкин указывал на то, что несмотря на рост сельскохозяйственного производства, следует признать, что крестьянство отвергло идею частной собственности, землеустройство было незакончено, а процент обратных переселений был слишком велик90.

Если в 60-х гг. XX в. В.Г. Тюкавкин, причины подтолкнувшие крестьян к переселениям из Центральной России в Сибирь видел в классовом расслоении крестьянства и в захвате крестьянской земли помещиками91, то в ^ начале XXI в. ученый, признав преобладание мелкокрестьянских хозяйств в аграрном производстве, указывает влияние землепользования на переселения - общинное распределение земли по работникам при существующем уровне производительных сил просто не позволяло в некоторых регионах

О"? крестьянству обеспечить себе прожиточный минимум . Помимо этого, В.Г. Тюкавкин и A.M. Анфимов также уточняет причины, побудившие правительство к организации переселений, такие как загрузка Транссибирской железнодорожной магистрали и необходимость в наличии многочисленного населения за Уралом, для быстрой мобилизации в случае войны на Дальнем Востоке, на что, заметим, советские историки практически не обращали внимания93.

Обращаясь к вопросу о причинах переселений, современные ученые вновь выдвигают тезис об относительном малоземелье. О.Г. Вронский отмечает, что 30 млн. дес. крестьянских земель в условиях господства трехполья находилось под паром. Основной причиной переселений, по его мнению, было наличие общины, являвшейся первопричиной низкой агрокультуры94.

Если в советское время критика практически всех действий царского правительства была утвердившемся правилом, то современная историография, в противовес этому, отличается более взвешенной позицией (хотя и встречаются и обратные примеры представить государственную политику исключительно в радужных цветах).

А.А. Храмков обращает внимание на факты, которые не были известны в советский период. В противовес теории о том, что «Челябинский таможенный перелом» практически закрывал доступ сибирскому хлебу на Запад, А.А. Храмков приводит фактический материал о росте вывоза зерна за пределы Сибири, о росте площадей под посевами, о повышении урожайности95. Он также защищает решения правительства об ограничении прав крестьян на пользование лесом, о запрете залога крестьянской земли, объясняя их заботой государства о развитии крестьянского хозяйства96.

Современная историография, будучи зачастую еще не в силах отказаться от привычных стереотипов советского периода о мелкобуржуазности сибирского крестьянства (его зависимости от рынка), все-таки вынуждена констатировать потребительский характер крестьянского хозяйства. Н.Ф. Никулин определяет стоимостную (денежную) часть бюджета крестьянской

Q7 семьи в размере не превышающего 40-45% . На потребительский характер переселенческого крестьянского хозяйства указывает и В.Г. Тюкавкин98.

Вследствие признания потребительского характера крестьянского хозяйства, совершенно естественным образом вытекает положение о семейно-трудовом характере крестьянского хозяйства, незначительности применения наемного труда и самодостаточности больших хозяйств99. Н.Ф. Иванцова указывает на значительную долю в общей массе применения наемного труда в Томской губернии бедняцкими и середняцкими хозяйствами и на трудовой в целом характер, в том числе и зажиточного крестьянского хозяйства в начале XX в.100.

По мере утверждения в современной аграрно-исторической науке тезиса о мелкокрестьянском характере хозяйства затихли дискуссии о прусском или » американском пути развития в сельском хозяйстве Сибири. На это прямо указывал A.M. Анфимов в своей последней работе «Столыпин и российское крестьянство». По его мнению, рассуждать о преобладании какого-либо пути развития невозможно просто по причине преобладания в селе бедняцкого и среднего крестьянства и малого применения наемного труда101. В.В. Кабанов отмечая, что помещичье хозяйство к 1917 г. утратило влияние в аграрном секторе, а после Октябрьской революции вообще прекратило 1 существование102.

Можно отметить, что в современной научной литературе существует научно обоснованный взгляд на западносибирскую деревню начала XX в. как классово-неоднородную103.

Большое внимание в современной исторической литературе уделяется анализу состава крестьянской семьи в Западной Сибири начала XX в., как ^ основе сельскохозяйственного производства. Большинство исследователей склонны считать, что большие крестьянские семьи, хотя и не были редкостью, перед коллективизацией, тем не менее, не составляли значительной доли в общем количестве, и существование таких крупных хозяйств обусловливалось конкретными хозяйственными задачами104.

Значительное внимание ученых привлекает изучение развития кооперативного движения, в дооктябрьский период. Кооперация перестает восприниматься как некий хозяйственный механизм, предназначенный для эксплуатации одной части крестьянских хозяйств другими, на смену данному подходу приходит объективное понимание кооперации как обычной рыночной структуры, предназначенной для повышения благосостояния последних, вне зависимости от их достатка105.

Характер арендных отношений также перестает восприниматься однозначно как предпринимательский. Н.Ф. Никулин определяет зависимость характера арендных отношений в Западной Сибири экономики крестьянского хозяйства. Для бедняцких хозяйств, по его мнению, была свойственна потребительская природа аренды, в хозяйствах зажиточных крестьян аренда носила явный предпринимательский характер. Аренда небольших земельных излишков среднесостоятельными крестьянами рассматривается автором как особый вид аренды - товарной106. На сочетание предпринимательской и потребительской аренды в Томской губернии, в зависимости от сельскохозяйственного направления деятельности, указывает Н.Ф. Иванцова107.

В настоящее время в исторической российской науке произошел отход от однозначной позиции в определении крестьянства России как социально-неоднородного, разделенного на разные антагонистические полюса. В исторических исследованиях количество сельскохозяйственных рабочих выявлялось, главным образом, для определения социальной базы пролетарской революции. Цифровые данные приводились за 1917 г., изменение в численности и составе наемных рабочих в течение военного времени не изучалось. Используемые сведения фрагментарны, немногочисленны, иллюстративны. А главное, они не дают представления о степени использования наемного труда в крестьянских хозяйствах и его доле в общей организации труда.

Основные выводы, сделанные учеными-аграрниками организационно-производственной школы еще в 20-е гг., современные авторы пытаются использовать и при пересмотре ленинской и советской концепции социального развития деревни. В частности, они предлагают следующую классификацию крестьянских хозяйств:

1.Капиталистические, то есть полностью основанные на наемном труде.

2.Полукапиталистические-полутрудовые, так называемые фермерские хозяйства.

3 Зажиточные семейно-трудовые хозяйства.

4.Середняцкие семейные хозяйства.

5.Полупролетарские хозяйства.

6.Пролетарские хозяйства108.

В.Н. Шайдуров, проанализировав на основе данных переписи 1917 г. социальные процессы в алтайской автохтонной, старожильческой, переселенческой, немецкой деревнях, предлагает выделить не 3 социальных группы, а семь:

1.Сельский пролетариат - бедняцкие хозяйства, которые не обладают собственной запашкой и тем или иным видом скота, вынужденный продавать свою рабочую силу более зажиточным односельчанам.

2.Тяготеющие к пролетариату хозяйства, имеющие более 4 дес. при отсутствии скота.

3.Тяготеющие к середнякам I - эти хозяйства занимают промежуточное положение между середняками и пролетариатом - это обладатели посева до 4 дес. при 1-2 головах скота.

4.Середняки - в данной группе рассматриваются дворы с посевом в 4 -10 дес. при поголовье скота в 1 - 4 единицы. В целом характеристика данной группы совпадает с классической.

5.Тяготеющие к середнякам II - от ранее указанной (3) группы она отличается тем, что занимает промежуточное положение между середняками и сельской буржуазией, но экономические показатели тяготеют к середняцким.

6.Тяготеющие к сельской буржуазии, отличие его от предыдущего заключается в доминировании признаков, которые «тянут» хозяйства к крупнокрепостническому типу.

7.Сельская буржуазия - в состав входят наиболее по обоим признакам

I1 посев и поголовье скота) крестьянские хозяйства109.

В настоящее время историки обратились к изучению проблемы зажиточного крестьянства. В 2001 г. обсуждению данной проблемы была посвящена XXVII сессия симпозиума по аграрной истории Восточной Европы.

Были опубликованы материалы симпозиума110.Интересны подходы $ исследователей к определению критериев зажиточности крестьянского хозяйства. В.Г. Тюкавкин в отличие от A.M. Анфимова, считавшего, что к капиталистическим можно отнести только те дворы, у которых основной доход давал наемный труд, или И.Д. Ковальченко, который полагал, что к таковым можно отнести те из них, которые получали чистую прибыль, предлагает к зажиточным отнести все и трудовые крестьянские хозяйства, использующие не столько наемный труд, сколько технику111. Н.Ф. Иванцова, определяя тенденцию в развитии зажиточного крестьянства Западной Сибири к 1917 г., пришла к выводу, что численность последних в общей массе хозяйств уменьшалась, но крестьянство данной группы становилось более состоятельным. Зажиточность двора, по мнению Н.Ф. Иванцовой, определялась, как правило, численностью семьи и наличием трудоспособных ее членов112.

Такой разброс во мнениях, наличие разных точек зрения у современных историков свидетельствует о недостаточной изученности проблемы.

Исследователи, не копируют друг у друга факты и примеры, вводят в научный оборот новые архивные материалы, упоминание и ссылки на которые ранее были невозможны по причине их несоответствия общей идеологии и политики.

Источниковая база.

Переосмысление многих вопросов в истории крестьянства в последнее десятилетие вызывает необходимость обращаться к таким архивным материалам, которые содержат не опубликованные ранее факты. Достаточно полно аграрная история Томской губернии и входившего в неё Алтайского

Л- О округа отражена в фондах Государственного Архива Томской Области

ГАТО) и Центра хранения архивных фондов Алтайского края (ЦХАФ АК).

Наибольшее количество фактического материала по дореволюционному периоду накоплено в ГАТО и ЦХАФ АК. ГАТО Ф.З (Томское губернское управление), Ф.234 (Статистический губернского управления), Ф.196

Губернская казённая палата) и ЦХАФ АК Ф.4 (Главное управление

Алтайского округа, 1896-1918 гг.). В данных фондах нашли отражение документы по земельной политике царского правительства. Полученные сведения развенчивают теорию о том, что переселенцы направлялись в самые недоступные и малообжитые районы. В Томской губернии в первую очередь заселялся Барнаульский уезд, который к началу XX в. был наиболее освоенным в Алтайском округе. Материалы фондов дают возможность проследить процесс передачи земель под колонизацию, порядок взаимоотношений внутри крестьянской общины и между сельскими обществами. В результате анализа данных о работе землеустроительных комиссий подвергнуто сомнению положение о якобы имевшем месте малоземелье алтайских крестьян. Данные ЦХАФ АК Ф.181 (Нижне

Чарышское волостное правление) и Ф.182 (Волостные правления Томской губернии, 1897-1919 гг.) позволяют определить структуру крестьянского самоуправления. В Ф. 233 (Алтайская губернская земская управа, 1917-1919 гг.) собраны учетные карточки Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г., позволившие нам провести анализ процесса дифференциации крестьянства Алтая. В данных, которые содержатся в ГАТО Ф.196 (Губернская казённая палата) и Ф.234. (Статистический комитет губернского управления) даются сведения об объёме оборотного капитала в кооперативах, а также о количестве зерна и зернопродуктов в ежегодных торговых оборотах по уездам Томской губернии и ярмарочной торговле зерном, проводимой сезонно.

Сведения, содержащиеся в фондах центральных архивов, зачастую дублируют региональные архивы, но, тем не менее, и в них содержится большое количество полезной информации. В Российском государственном историческом архиве (РГИА) в основном хранятся документы по дореволюционному периоду. В Ф. 391 и Ф. 395 имеются данные о переселенческом движении и землеустройстве на Алтае до 1917. В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) сосредоточены материалы периода начала XX в. Использование Ф.1973. позволило проследить динамику развития кооперативного движения в деревнях Томской губернии в 1910-х гг.

Большой материал сосредоточен в различных экономико-статистических сборниках .

В начале XX в. было проведено несколько исследований по состоянию крестьянских хозяйств114. В работах В.Я. Нагнибеды достаточно полно отражено, это признавала и советская историография, положение старожильческих и переселенческих хозяйств в Западной Сибири, в том числе и отдельных районов Алтая115.

На основе опубликованных данных Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г. можно проследить основные показатели развития крестьянского хозяйства Алтая: состав семьи, насыщенность сельскохозяйственным инвентарем, размеры посевов, поголовья скота, применение наемного труда, аренда земли116.

Попытки обобщить фактологический материал, предпринимались, в дальнейшем, как по отдельным сторонам жизни, так и по общему состоянию региона в начале XX в.117.

I'

Заключение научной работыдиссертация на тему "Зажиточное крестьянское хозяйство Томской губернии в системе аграрного производства и социальных отношений конца XIX - начала XX вв."

Заключение

Развитие сельскохозяйственного производства в Томской губернии в конце XIX - начале XX вв. осуществлялось на экстенсивной основе, однако на функционирование различных его типов (старожилов, переселенцев, инородцев, автохтонова населения и пр.) в обозначенном периоде, оказывала влияние политика модернизации, обусловленная новыми реалиями деревенской жизни в условиях развития аграрного рынка.

Хотя правительственная политика перевода крестьян в разряд частных собственников не имела в томской деревне успеха (из общины вышли около 3% домохозяев, а частновладельческие земли к периоду революций составляли менее десятой части всех земель), переселения, пополнившие численность сельского населения на 1,5 млн., и приведение в порядок в ходе землеустройства крестьянского землепользования дали импульс развития деревенской экономики. Посевные площади губернии выросли в 2,7 раза, она стала крупнейшим производителем зерна и масла, производство последнего целиком было товарным. По производству хлеба и наличию скота на душу населения центр зернового производства Сибири - Алтай - занимал первое место в мире.

Динамичный рост экономики крестьянского хозяйства обеспечивался и широким внедрением в крестьянское производство технических и технологических достижений, чему не в малой степени способствовала западносибирская кооперация, объединившая в 1917 г. до 80% сельского населения. Парк сельскохозяйственной техники крестьянских хозяйств Томской губернии к началу войны в целом соответствовал производственным нормам. Нехватка его в отдельных районах дополнялась арендой этой техники, взятой на кооперативных складах. Кооперация, ставшая эффективным механизмом регулирования отношений томского крестьянства и рынка, была инициатором внедрения новых технологий, способствуя повороту к интенсификации производства.

Зажиточные крестьянские хозяйства Томской губернии в конце XIX -начале XX вв., составлявшие, исходя из общероссийских критериев, до двух пятых всех хозяйств, давали до 80% товарной продукции. К зажиточным крестьянским хозяйствам Томской губернии в 1917 г. можно отнести подавляющую часть казачьих, немецких, старожильческих хозяйств, причём, отдельные из них, не имея посева и скота, активно занимались торговлей, ростовщичеством, предпринимательством. Принадлежность томского крестьянства к более высокой категории по состоятельности определялось, как правило, демографическим фактором. Чем многолюднее была семья, тем зажиточней хозяйство. В целом, они лучше были обеспечены техникой, активнее применяли новые технологии, участвовали в новых кооперативных формах организации производства. Источником благосостояния зажиточных хозяйств в начале XX в. продолжал оставаться собственный (семейный) труд. Наёмные работники использовались в редких случаях (в страду, в урожайные годы).

Зажиточная группа крестьянских хозяйств по внутреннему социально-экономическому строю была предпринимательской. Крестьянские состоятельные хозяйства Томской губернии в исследуемый период нельзя отнести к капитализированным. В повышении доходности указанной социальной группы наличие материального достатка должно было дополняться умением вести хозяйство, способностью преодолевать в хозяйственном плане традиционные устои патриархальной жизни, являвшиеся тормозом на пути его развития.

Доминирующее положение зажиточного крестьянства в экономике Томской губернии определяло и его и общественный статус. В общей массе он был более образован. Развитое чувство собственного достоинства, свойственный ему рационализм, практицизм предопределяли его роль руководителя не только производственными, но и социально-культурными процессами в деревне. В 1917 г. именно состоятельный крестьянин был востребован и новыми властными структурами, он оказался в руководстве общественными крестьянскими организациями, на Алтае в мартовско-октябрьские дни стал во главе крестьянских выступлений.

Список научной литературыСкорлупин, Георгий Николаевич, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Азиатская Россия. В 3 т. СПб., 1914.

2. Алтайский округ в сельскохозяйственном отношении и условия жизни переселенцев в нём. Харьков, 1908.

3. Алтайский сборник. Барнаул, 1907.

4. Алтайский сборник. Барнаул, 2000.

5. Алтайско-Томская часть Сибири по данным переписи 1916 г. Томск, 1927.

6. Атлас Алтайского края. М., 1991.s 7. Бийск. Союз потребительских обществ. Отчетный доклад правления третьему собранию уполномоченных Бийского Союза потребительских обществ. 10 января. 1926 г. Бийск, 1928.

7. Всеобщая перепись населения Российской империи, 1897 г. Т. 79. Томская губерния. СПб., 1904. С.Х.

8. Документы по истории церквей и вероисповеданий в Алтайском крае (XVII начало XX вв.). Барнаул. 1997.

9. Знамя революции (Томск). 1917 г. 22 июня, 1 июля; Голос свободы, 1917 г. 6 июля; Голос Сибири. 1917 г. 27 мая.

10. История Алтая в документах и материалах. Конец XVII начало XX вв. Барнаул, 1991.

11. Исторический ход развития системы земледелья в Западной Сибири. СПб., 1901.

12. Итоги переселенческого дела за Уралом. Пг., 1918.

13. Материалы переписи 1916 года по Томской губернии. Новосибирск, 1969.

14. Материалы анкетного обследования кустарно-ремесленной промышленности в Томской губернии. Томск, 1915.

15. Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири. Вып.VI. СПб., 1889.

16. Материалы по изучению переселенческого вопроса по подворным переписям 1897, 1901,1905. //Алтайский сборник. Барнаул, 1907. Т. VII.

17. Материалы по исследованию крестьянского и инородческого хозяйства в Томском округе. Т. 2. Вып. 1. Барнаул, 1898.

18. Материалы по земельному вопросу в Азиатской России // Колонизация тайги. Вып. VII. Пг., 1918.

19. Материалы по экономическому исследованию внутренних водных путей // Под ред. В.В. Никольского. Отд. 2. Т. 2. Пг., 1916.

20. Нарымский край. Томск, 1927.

21. Обзор деятельности округа за пятилетие (1911 1915 гг.). Барнаул, 1916.

22. Обзор мероприятий Правительства по переселенческому делу за 5 лет существования III Государственной Думы. СПб., 1912.

23. Обзор сельскохозяйственной жизни заселяемых районов Азиатской России за 1913 г. СПб., 1912.

24. Обзор Томской губернии за 1909 г. Томск, 1910.

25. Обзор Томской губернии за 1916 год в сельскохозяйственном отношении. Томск, 1921.

26. Отчёт союза сибирских маслодельных артелей за 1915 год. Курган, 1917.

27. Отчёт о деятельности зернохранилищ земского отдела МВД, находящихся в ведении Переселенческого управления за 1912 г. Омск, 1913.

28. Очерки Алтайского края. Барнаул, 1925.

29. Охота в Томской губернии //Научные очерки Томского края.Томск, 1898.

30. Памятная книжка Томской губернии на 1912 г. Томск, 1912.

31. Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. Томск, 1904.

32. Переселение в Алтайский | округ. Барнаул, 1912.

33. Первый сельскохозяйственный съезд в г. Тобольске 31 мая 12 июня 1913г. Тобольск, 1914.

34. Переселенцы, приселившиеся к старожилам, и старожилы Алтайско-Томской части Сибири: Материалы статистико-экономического исследования / Под ред. В.Я. Нагнибеды. Томск, 1927.

35. Погубернские итоги Всероссийской сельскохозяйственной и поземельной переписи 1917 года, по 52 губерниям и областям. М., 1923.

36. Политика царизма в Сибири. Иркутск, 1987.

37. Поуездные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи и поземельной переписи 1917 г., по 57 губерниям и областям. Т. 5. М., 1921.

38. Район железной дороги Томск-Енисейск в экономическом отношении. СПб., 1913.

39. Сборник статистико-экономических сведений. Год десятый. Пг., 1917.

40. Сборник статистических сведений об экономическом положении переселенцев в Сибири. Вып. 1. СПб., 1912.

41. Сборник статистических сведений об экономическом положении переселенцев в Томской губернии / Под ред. В.Я. Нагнибеды. Вып. 1. Томск, 1913.

42. Сборник статистических сведений об экономическом положении переселенцев в Томской губернии. Вып. II. Томск, 1913.

43. Сельское хозяйство России в XX в. // Сборник статистико-экономических сведений за 1901 1920 гг. под ред. Огановского Н.П. М.,1923.

44. Сельское хозяйство Сибирского края. Вып. 1. Новосибирск, 1926.

45. Сибирь и Великая Сибирская железная дорога. СПб., 1893.

46. Справочник по Бийску и Бийскому округу. Бийск, 1926.

47. Статистический ежегодник России. СПб., 1914.

48. Статистика Сибири. Вып. 2. Новосибирск, 1930.

49. Томская губерния. Статистический очерк. Томск, 1917.

50. Труды Главного земельного комитета; Сессия 2-я, 1917 г.; Засед. 1-2 июля 1917 г. Пг., 1917.

51. Труды Четвёртого Тобольского губернского агрономического совещания 25 января 9 февраля 1912 г. Ч.П. Журналы комиссии. Тобольск, 1913.

52. Цифровые данные по учёту сельского населения при поземельном устройстве Алтайского округа. Барнаул, 1916.

53. Экономическая география Сибири. Новосибирск, 1928.1.. Архивные документы

54. Государственный архив Российской федерации (ГАРФ):

55. Ф. 176. Совет Министров Российского Правительства: On. 1. Д. 243.

56. Ф.1973. Статистический отдел союза кооператоров: On. 1. Д. 433.

57. Российский государственный исторический архив (РГИА): Ф. 391. Переселенческое управление: Оп. 4. Д. 77.

58. Ф. 395. Отдел сельской экономии и сельскохозяйственной статистики: On. 1. Д. 2023.

59. Ф. 468. Комитет по землеустроительным делам: Оп. 23. Д. 2740., Оп. 27. Д. 706.1. ■

60. Ф. 67. Переселенческие подрайоны Томского переселенческого района: Оп. 2. Д. 8.

61. Ф. 132. Личный фонд Семьянова Порфирия Евгеньевича: On. 1. Д.2., Д. 19., Д. 25.

62. Ф.181. Нижнее-Чарышское волостное правление: On. 1. Д.46. Ф. 182. Волостные земские правления Томской губернии: On. 1. Д. 140. Ф. 229. Алтайский округ губернский земельный комитет Алтайского губернского комиссара: On. 1. Д. 4.

63. Ф. 233. Алтайская губернская земская управа: Оп. 1-а. Д. 52-54., Д. 280-283, Д. 307-310., Д. 518-520.; On. 1. Д.799-803., Д.805., Д. 827-828.; Оп. 3. Д. 175.

64. Государственный архив Томской области (ГАТО):

65. Ф. 3. Томское губернское управление: Оп. 19. Д. 1402.; Оп. 43. Д.865.; Оп. 71. Д. 1.

66. Ф.196. Губернская казённая палата: Оп. 42. Д. 1.

67. Ф. 234. Статистический комитет губернского управления: On. 1. Д.466, 467, 468.

68. Государственный архив'Новосибирской области (ГАНО): Ф. Р. 1328. Губернский совет народного хозяйства: On. 1. Д. 120.1.I. Исследования

69. Аврех А .Я. П.А. Столыпин и судьбы реформ в России. М., 1991. 286 с.

70. Алексеева В.К. К вопросу о развитии маслодельческой кооперации в Сибири // Из истории социально-экономического и политического развития Сибири в XVIII начале XX вв. Новосибирск, 1971. Вып. 2. Актуальные вопросы истории Сибири. Барнаул, 1998.

71. Актуальные вопросы истории Сибири. Вторые научные чтения памяти проф. А.П. Бородавкина. Барнаул, 2000.

72. Алтай в прошлом и настоящем. Барнаул, 1987.

73. Алтай в эпоху капитализма. Барнаул, 1986.

74. Алтайский край: География. История. Производство. Население. Образование. Культура. Органы власти. Избирательная система. Барнаул, 1996.

75. Алфёров М.С. Крестьянство в Сибири в 1917 г. Новосибирск, 1958.

76. Анашкин А.П. История потребительской кооперации Алтая. Барнаул, 1990.

77. Андреев С.М. Казаки-мусульмане в Сибирском казачьем войске (вторая половина XIX начало XX вв.). Омск, 1994.

78. Анфимов A.M. Земельная аренда в России в начале XX в. М., 1961.

79. Анфимов A.M. Тень Столыпина над Россией // Отечественная история. 1991. №4.

80. Анфимов A.M. Столыпин и российское крестьянство. М., 2002. 300 с.

81. Артемьева С.И. Иванцова Н. Ф. История России 1900 1917 гг. Социально-экономический аспект. Бийск, 2000.

82. Асалханов И.А. Сельское хозяйство Сибири конца XIX начала XX вв. Новосибирск, 1975.265 с.

83. Бабикова Е.Н. К истории создания народных собраний Томской губернии в 1917 году // Революционное движение в Сибири и на Дальнем Востоке. Томск, 1970. Вып.6.

84. Бабикова Е.Н. Сибирское крестьянство и выборы в земство.// Из истории социально экономической и политической жизни Сибири. Томск, 1980. П.Барнаулу 250 лет: Тезисы докладов и сообщений. Барнаул, 1980.

85. Безгин В.Б. Крестьянская повседневность (традиции конца XIX начала XX века). М.-Тамбов, 2004. 304 с.

86. Бочанова Т.А. Животноводство в Сибири конца XIX начала XX вв.: улучшение содержания и породности крупного рогатого скота // Опыт природопользования в Сибири в XIX-XX вв. / Под. ред. М.В. Шиловского. Новосибирск, 2001. С. 115-150.

87. Боженко Л.И. Соотношение классовых групп и классовая борьба в сибирской деревне. Томск, 1969. 210 с.

88. Большевики во главе трудящихся масс Сибири в трех Российских революциях. Новосибирск, 1986.

89. Большевики Сибири в трех революциях. Новосибирск, 1981.

90. В предгорьях Алтая. Очерки истории и культуры / Под ред. Т.К. Щегловой. Барнаул, 1998.

91. Вопросы аграрной истории Урала и Западной Сибири. Курган, 1971.

92. Вопросы истории дореволюционной Сибири. Томск, 1983.

93. Вопросы истории: Сборник материалов конференции, посвященной памяти профессора Р.А. Малькова. Бийск, 2000.

94. Бруль В.И. Немцы в Западной Сибири. Ч. 1. С. Топчиха, 1995. 191 с.

95. Бузанова В.А. Проблемы технической оснащённости сельского хозяйства Томской губернии в начале XX в.// Из истории Томской области. Томск, 1988.

96. Буторин. К вопросу о правильной постановке крестьянского хозяйства // Алтайский кооператор. 15 октября. Барнаул, 1923.

97. Васильев Н.С. Областное районирование Сибири // Жизнь в Сибири. № 23. Новониколаевск, 1923.

98. Введенский И. Частное землевладение в Западной Сибири. // Вопросы колонизации. 1912. №10. С. 70.

99. Берниковский А.К. Положение поземельного устройства в Сибири. Томск, Б.г. 87 с.

100. Вощинин В.П. Переселение // О земле. М., 1921. Вып. 1.

101. Вощинин В.П. Колонизация // О земле. М., 1922. Вып. 3.

102. Вощинин В.П., Ямзин И.П. Учение о колонизации и переселениях. М., 1926. 328 с.

103. Вронский О.Г. Крестьянство и власть (1900 1923 гг.). Тула, 1993. 138 с.

104. Вронский О.Г. Государственная власть России и крестьянская община в годы «великих потрясений» (1905 1917). М., 2000. 418 с.

105. Генделев А. Лен и конопля в Сибири // Жизнь в Сибири. Новониколаевск, 1925. №4.

106. Город и деревня Сибири в досоветский период // Бахрушинские чтения 1984 года. Новосибирск, 1984.

107. Город и деревня Сибири досоветского периода в их взаимосвязи. Новосибирск, 1988.

108. Демографическое и хозяйственное развитие Алтайской деревни во второй половине XIX начале XX вв. Сборник статей. Барнаул, 2002.

109. Историко-демократические проблемы Сибири. Барнаул, 1995.

110. Исторический опыт освоения Сибири. Новосибирск, 1986.

111. Глазунов Д.А. Правовая защита природных ресурсов Алтайского округа в конце XIX начале XX вв. // Экономика природопользования Алтайского региона: история, современность, перспективы / Под. ред. Ю.М. Винокурова. Барнаул, 2000. С. 67-73.

112. Глазунов Д.А., Тяпкин М.О. Защита кабинетских лесов Алтайского округа от самовольных порубок в административно-судебном порядке в конце XIX начале XX вв. // Алтайский сборник / Под. ред. В.А. Скубневского. Барнаул. 2000. С. 30-43.

113. Головачев П. Сибирь: Природа. Люди. Жизнь. М., 1905.

114. Горюшкин Л.М. Социально-экономические предпосылки социалистической революции в сибирской деревне. Новосибирск, 1962. 130с.

115. Горюшкин Л.М. Сельское хозяйство и крестьянство Западной Сибири в конце XIX начале XX вв.: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Томск, 1964. 25 с.

116. Горюшкин Л.М. Сибирское крестьянство на рубеже двух веков. Новосибирск, 1966.412 с.

117. Горюшкин Л.М. Аграрные отношения в Сибири периода империализма (1900-1917 гг.). Новосибирск, 1976. 343 с.

118. Горюшкин Л.М. Аренда земли в Сибири в годы Первой мировой войны // Барнаулу 250 лет. Барнаул, 1980. С. 126-129.

119. Горюшкин Л.М. Аграрная политика Временного правительства и ее влияние на крестьянское движение в период двоевластия (март-июнь 1917 г.) // Общественное сознание и классовые отношения в Сибири в XIX XX вв. / Новосибирск, 1980. С. 140-163.

120. Григорычев В.К. Поселенческая структура и традиционная крестьянская архитектура Усть-Пристанского района // Нижнее Причумышье: Очерки истории и культуры / Под. ред. Т.К. Щегловой. Барнаул, 1999. С. 56-59.

121. Дандамаева М.В., Иванцова Н.Ф. Западно-сибирская кооперация во времявойны и революций. (1914 первая пол. 1918 гг.). Бийск, 1999. 94 с.

122. Данилов В.П. Аграрная реформа и аграрная революция в России // Хрестоматия. М., 1992

123. Дочевский И.И. Охота в Томской губернии //Научные очерки Томского края Томск, 1898. 56 с.

124. Дубровский С.М. Столыпинская аграрная реформа. Д., 1925. 302 с.

125. Егоров В.К. Многоликая Россия: XX в. М., 1998. 440 с.

126. Жидков Г.П. Кабинетское землевладение (1747 1917 гг.): Автореф. дисс. . докт. ист. наук. Новосибирск, 1969. 69 с.

127. Жидков Г.П. Кабинетское землевладение (1747 1917 гг.). Новосибирск, 1973. 264 с.

128. Захарова А.К. Развитие капитализма в сельском хозяйстве Западной Сибири: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. М., 1952. 18 с.

129. Зверев В.А. Семейное крестьянское домохозяйство в Сибири эпохи капитализма (историко-демографический анализ). Новосибирск, 1991. 146 с.

130. Зверев В.А. Дети отцам замена. Воспроизводство сельского населения Сибири (1861 - 1917 гг.). Новосибирск, 1993.212 с.

131. Зверев В.А. Половозрастной состав населения Западной Сибири. 1897 -1917 гг. // Вопросы историографии, истории и археологии / Под. ред. В.Н. Худякова. Омск, 1996. С. 35-38.

132. Зверев В.А. Региональные условия воспроизводства крестьянских поколений в Сибири (1861 1917 гг.). Новосибирск, 1998. 119 с.

133. Зырянов П.Н. Столыпин без легенд. М., 1991. 64 с.

134. Зырянов П.Н. Петр Столыпин: политический портрет. М., 1992. 159 с.

135. Иванов Б.В.Сибирская кооперация в период Октябрьской революции и гражданской войны. Томск, 1976.

136. Иванцова Н.Ф. Сибирское крестьянство в 1917 начале 1918 гг. М., 1990. 167 с.

137. Иванцова Н.Ф. Западно-сибирское крестьянство в 1917 первой половине 1918 гт. М., 1992. 452 с.

138. Иванцова Н.Ф., Дандамаева М.В. К вопросу о позиции алтайской кооперации в период революций 1917 г. // Актуальные вопросы истории Сибири / Под. ред. Ю.Р. Кирюшина, В.А. Скубневского. Барнаул, 1998. С. 188-191.

139. Ивницкий Н.А. Сталинская «революция сверху» и крестьянство // Менталитет и аграрное развитие России (XIX XX вв.) / Под. ред. В.П. Данилова, J1.B. Милова. М., 1996. С. 247-259.

140. Ивонин А.Р. Колупаев. Казаки на Алтае в XVIII XIX столетиях (исторические очерки) Барнаул, 2003.

141. Илимский Д.И. Материалы к вопросу о производительных силах Сибири. Томск, 1917.

142. Илимский Д.И. Кооперативные союзы в Сибири. М., 1919. 102 с.

143. Ильиных В.А. Крестьянское хозяйство в Сибири (конец 1890-х начало 1940-х гг.): тенденции и этапы развития // Крестьянская семья и двор в Сибири в XX веке: проблемы изучения / Под. ред. В.А. Ильиных. Новосибирск, 1999. С. 33-75.

144. Историография Сибири дооктябрьского периода (конец XVI начало XX вв.) // Под ред. Л.М. Горюшкина, Н.А. Миненко. Новосибирск, 1984.

145. Кабанов В.В. Крестьянская община и кооперация России XX в. М., 1997. 155 с.

146. Каблуков Н. Об условиях развития крестьянского хозяйства в России: Очерки по экономии землевладения и земледелия. М., 1908. 457 с.

147. Казарезов В.В. Крестьянский вопрос в России (конец XIX первая четверть XX вв.). М., 2000. Т. 1. 470 с.

148. Кара-Мурза С.Г. Столыпин отец русской революции. М., 2002. 256 с.

149. Карнаухова Е.С. Размещение сельского хозяйства России в период империализма. (1860 1914 гг.). М., 1951. 210 с.

150. Карпов Н. Аграрная политика Столыпина. Л., 1925. 238 с.

151. Кауфман А.А. Переселение и колонизация. СПб., 1905. 439 с.

152. Кауфман. А А. Переселение. Мечты и действительность. М., 1906. 37 с.

153. Кауфман А.А. Земельный вопрос и переселение // Сибирь, ее современное состояние и ее нужды. СПб., 1908.

154. Кауфман А.А. Отзыв о сочинении Н.П. Огановского «Закономерность аграрной эволюции». Пг., 1915.

155. Кауфман А.А. Вопросы экономики и статистики крестьянского хозяйства. М., 1917. Вып. 1.332 с.

156. Кимсев В.М. Тропой миссионеров. Кемерово. 1995.

157. Ковальченко И.Д. Столыпинская реформа// История СССР. 1991. № 2.

158. Козьмин Н.Н. Очерки прошлого и настоящего Сибири. СПб., 1910. 266 с.

159. Кондрашенков А.А., Лапин Н.А. Некоторые проблемы истории западносибирского крестьянства в феодальную и капиталистическую эпохи. // Вопросы аграрной истории Урала и Западной Сибири. Свердловск, 1966. 188 с.

160. Кондратьев Н.Д. Мировой хлебный рынок и перспективы нашего хлебного экспорта. М., 1923. 53 с.

161. Коровушкин Д.Г. Орудия охоты русских крестьян Западной Сибири // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий / Под. ред. А.П. Деревянко, В.И. Молодина. Новосибирск, 1997. С. 370-373.

162. Королев A.M. Сибирская молочная кооперация. Л., 1926. 62 с.

163. Косачев В.Г. Накануне коллективизации. Поездка И.В. Сталина в Сибирь / Вопросы истории. 1998. № 5. С. 101-105.

164. Костенков П.П. Просвещение // энциклопедия Алтайского края. T.I. Барнаул, 1995.

165. Котович Л.В. Организация общинного самоуправления у крестьян Сибири в конце XIX начале XX вв. // Община и семья в сибирской деревне XVIII - XX вв. / Новосибирск, 1989.

166. Крестьянское движение в Сибири. 1907 1914 гг.: Хроника и историография // Под ред. Л.М. Горюшкина, Г.А. Ноздрина, А.П. Сагайдачного. Новосибирск, 1986.

167. Крестьянство Сибири в эпоху капитализма. Новосибирск, 1983.

168. Кузьмин В.П. Принцип системности в теории и методологии К. Маркса. 3-е изд. доп. М., 1966. 154 с.

169. Лаптев А.П. Итоги жилищно-бытового исследования селений Томского округа. // Сибирский мёд. 1928. №5. 78 с.

170. Ленин В.И. По поводу так называемого вопроса о рынках // Полн. собр. соч. Т.1

171. Ленин В.И. Новые хозяйственные движения в крестьянской жизни // Полн. Собр. Соч. Т.1.

172. Ленин В.И. Аграрный вопрос в России к концу XIX в. // Полн. собр. соч. Т.17.

173. Липинская В.Л. Русское население Алтайского края. Народные традиции в материальной культуре (XVIII XX вв.). М., 1987. 278 с.

174. Липинская В.А. Старожилы и переселенцы: Русские на Алтае. XVIII -начало XX вв. М., 1996. 267 с.

175. Макаров Н.П. Крестьянское кооперативное движение в Западной Сибири. М., 1918.204 с.

176. Макаров Н.П. Рыночное молочное хозяйство и кооперация. М., 1926. 223с.

177. Малахинов П. И. О двух типах аграрной эволюции в России. Улан-Удэ, 1962. 442 с.

178. Малиновский Л.В. Немцы в России и на Алтае. Барнаул. 1995. 182 с.

179. Малютин Г.Г. К вопросу о классовом расслоении крестьянства Алтая накануне 1917 г. // Барнаулу 250 лет. Барнаул, 1980. С. 144-146.

180. Мальков Р.А. Переселенческие контингенты как социальный источник пролетариата (конец XIX начало XX вв.) // Из истории Западной Сибири. Новосибирск, 1971.

181. Маляревский Г.Я. Сведения о Союзе Сибирских маслодельных артелей. Курган, 1918. 11 с.

182. Маркс К. Капитал. Т.З.М., 1955. С. 630.

183. Марфин Н. Озимая пшеница в Сибири // Сибирский земледелец. 1908. №2.

184. Маттис А.Э. Основные формы землевладения и землепользования немецких колонистов в Сибири накануне Первой мировой войны // Сибирь на рубеже XIX-XX вв. / Под. ред. М.В. Шиловского. Новосибирск, 1997.

185. Махов В. Потребительские кооперативы в Сибири. Новониколаевск, 1923.34 с.

186. Медников В.П. Союз, закаленный в борьбе и труде. Барнаул. 1973. 312 с.

187. Меркулов А.В. Исторический очерк потребительской кооперации в России. М., 1917. 112 с.

188. Месяцев П.А. Производительные силы сибирской деревни // Земельный работник Сибири. 1926. № 7.

189. Милоголова И.Н. Крестьянка в русской пореформенной деревне // Вестник МГУ, 1998. №2.

190. Минжуренко А.В. Переселенческая деревня в Западной Сибири накануне первой мировой войны // Из истории социально-экономической и политической жизни Сибири. Конец XIX в. 1918 г. Томск, 1976.

191. Модоров Н.С., Паклин М.И. О месте пчеловодства и мараловодства в системе хозяйственных занятий крестьян Алтайского горного округа // Вопросы истории / Под ред. Н.Ф. Иванцовой. Бийск, 2000. Вып. 3.

192. Морозов Л.М. Алтайский округ в сельскохозяйственном отношении и условия жизни переселенцев в нем. Харьков, 1908. 73 с.

193. Московкин В.В. Восстание крестьян в Западной Сибири в 1921 г. / Вопросы истории. 1998. № 6. С. 46-64.

194. Мукаева Л.Н. Пчеловодство в Южном Алтае // Вопросы истории / Под ред. Н.Ф. Иванцовой. Бийск, 2000. Вып. 3.

195. Нагнибеда В.Я. Томская губерния. Томск, 1917. 31с.

196. Назаров Ф. Льноводство в Сибирском крае. // Статистика Сибири. Новосибирск, 1930. Вып. 2.

197. Насонов П. Экономика и направление развития сельского хозяйства Алтайской губернии // Жизнь в Сибири. Новониколаевск, 1924. № 7-9.

198. Никулин П.Ф. Рыночный фактор в функционировании крестьянского хозяйства Западной Сибири в начале XX в. // Исторический опыт хозяйственного освоения Сибири / Под. ред. В.П. Зиновьева. Томск, 1994. С. 107-120.

199. Новосёлов П.И. Севообороты Томской губернии // Сибирское сельское хозяйство. Томск, 1912. №4.

200. Новосёлов П.И. Краткий сельскохозяйственный очерк района с. Камень Барнаульскго уезда// Сибирское сельское хозяйство. Томск, 1913. №3.

201. Никулин П.Ф. О социально-экономической природе аренды в крестьянском хозяйстве Западной Сибири начала XX в. // Хозяйственное освоение Сибири: вопросы истории / Под. ред. В. П. Зиновьева. Томск, 1994. Вып. 2. С. 114-130.

202. Община и семья в сибирской деревне XVIII XX вв. Новосибирск, 1989.

203. Опыт природопользования в Сибири в XIX XX вв. Новосибирск, 2001.

204. Овчинников Н.К. вопросу о поземельном устройстве в Алтайском округе // Алтайский сборник / Барнаул, 1907. Т. 8.

205. Овчинников Н.Г. Очерки хозяйства казаков Сибирского войска. Омск, 1916.

206. Огановский Н.П. Индивидуализация крестьянского землевладения в

207. России и её последствия. М., 1914. 98 с.*

208. Огановский Н.П. Обновление земледельческой России и аграрная политика // Переселенческий вопрос / М., 1914 Т. 4., Вып. 1.

209. Огановский Н.П. С небес на землю. М., 1917. 118 с.

210. Огановский Н.П. Откуда пошла крестьянская земельная нужда. М., 1917. 140 с.

211. Огановский Н.П. Аграрный вопрос и кооперация. М., 1917.

212. Орлов А.А. Климат Алтая. СПб., 1907. 32 с.

213. Островский И.В. Административная реформа у местных народов Сибири в начале XX в. // Община и семья в сибирской деревне XVIII -начало XX вв. / Новосибирск, 1989.

214. Островский И.В. Аграрная политика царизма в Сибири периода империализма. Новосибирск, 1991.

215. Педагогическая энциклопедия. Т.Н. М., 1964.

216. Покшишевский В.В. Заселение Сибири (историко-географические очерки). Иркутск, 1951. 208 с.

217. Потанин Г.Н. Нужды Сибири // Сибирь, её современное состояние и ее нужды. СПб., 1906.

218. Прокопович С.Н. Кооперативное движение в России. Его теория и практика. М., 1918.456 с.

219. Пронин В.И. Земледельческие орудия и сельскохозяйственные машины в Сибири во 2-й половине XIX в. начале XX в. // Из истории крестьянства Сибири. Томск, 1978.

220. Пронин В.И. Скотоводство Сибири XIX начала XX вв. (К статистике вопроса) // Из истории Алтая. Томск, 1978.

221. Пронин В.И. Вывозная хлебная торговля Сибири в конце XIX начале XX вв. // Хозяйственное освоение Сибири. Вопросы истории / Под. ред. В.П. Зиновьева. Вып. 2. Томск, 1994. С. 71-89.

222. Пронин В.И. Землевладение и землепользование сибирских крестьян в начале XX в. в контексте аграрной политики царизма в регионе // Опыт природопользования в Сибири в XIX XX вв. / Под. ред. М.В. Шиловского. Новосибирск, 2001. С. 171-206.

223. Прудникова Т.П. Хозяйственное обзаведение переселенцев в Западной Сибири. // Материалы к научной конференции профессорско-преподавательского состава и научных работников НИСКТа. Новосибирск, 1966.

224. Рашин А.Р. Население России за 100 лет (1811 1913), статистическиеочерки. М, 1956.

225. Сагайдачный А.Н. Демографические процессы в Западной Сибири во второй половине XIX в. начале XX в.: Автореф. дисс. . докт. ист. наук. 38 с. Новосибирск, 2000.

226. Самосудов В.М. Революционное движение в Западной Сибири. Омск, 1970.

227. Самсонов В. Сибирь как источник продовольствия. Ново-Николаевск, 1921.56 с.

228. Сатлаев Ф.А. Земельная политика царизма в Горном Алтае в пореформенный период (1861-1913 гг.) // Проблемы истории Горного Алтая / Горно-Алтайск, 1987. С. 73-110.

229. Сидельников С.М. Аграрная реформа Столыпина // Сборник документов и материалов. М., 1973.

230. Скляров Л.Ф. Переселение и землеустройство в Сибири в годы столыпинской аграрной реформы. Л., 1962. 588 с.

231. Скубневский В. А. Промышленность и торговля. Деятельность монополий. Рабочие в период империализма // Алтай в эпоху капитализма / Под. ред. Р.П. Бородавкина. Барнаул, 1986. С. 134-168.

232. Скубневский В.А. К вопросу о торговой инфраструктуре сибирского города в начале XX в. // Предпринимательство в Сибири. Барнаул, 1994.

233. Славина Л.Н. Миграция населения на территории Сибири в годы восстановления народного хозяйства (1920 1926 гг.) // Проблемы истории советской сибирской деревни / Под. ред. Н.Я. Гущина. Новосибирск, 1977.

234. Слепцов Е.Я. Старожильческая деревня Западной Сибири (сер. 80-х гг. XIX в. 1917 г.): Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Томск, 1978. 18 с.

235. Соболева Т.П. Основные этапы лесоустройства в Колывано-Воскресенском (Алтайском) округе XIX начале XX вв. // Вопросы историографии, истории и археологии / Под. ред. В.Н. Худякова Омск, 1996. С. 49-52.

236. Соловьева Е.И. Переселение крестьян в Томскую губернию в период столыпинской аграрной реформы: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Томск, 1956. 17 с.

237. Соловьёва Е.И. Из истории становления переселенческих хозяйств Западной Сибири в период столыпинской реформы // Вопросы аграрной истории Урала и Западной Сибири. Свердловск, 1966. Учёные записки. Т.38.

238. Соловьёва Е.И. Характер переселенческих хозяйств Западной Сибири в период проведения столыпинской аграрной реформы // Предпосылки Октябрьской революции в Сибири. Новосибирск, 1964. 318 с.

239. Ставровский Я.В., Алексеев В.В. Переселение в Сибирь. СПб., 1906. 141с.

240. Станис В.Ф. Социалистическое преобразование сельского хозяйства. М., 1971.271 с.

241. Степаненко И.Ф., Комков М.П. Сибирское маслоделие. Новосибирск, 1928. 201 с.

242. Струмилин С.Г. Очерки экономической истории России. М.,1960. 387 с.

243. Сухотина Л.Г. Крестьянство Томской губернии в конце XIX начале XX вв.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. Томск, 1963. 17 с.

244. Сыщенко А.Г. Золотые годы Сибирской и Алтайской кооперации. Барнаул, 1998. 224 с.

245. Табаев Д.И. О некоторых особенностях перехода алтайцев на оседлость // Ленинская национальная политика в действии / Горно-Алтайск, 1972.

246. Трапезников С.П. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос. Изд. 2-е. Т. 2. М., 1974. 643 с.

247. Трегубов Н.М. Экономическое исследование маслоделия в Сибири. Харьков, 1906. 178 с.

248. Трегубов Н.М. Сибирское переселенческое село Чистюнька Барнаульской волости Барнаульского уезда. Материалы по изучению переселенческого вопроса по подворным переписям 1897, 1901, 1905. // Алтайский сборник. Барнаул, 1907. Т.VII.

249. Туган-Барановский М.И. Социальные основы кооперации. М., 1922. 584с.

250. Тюкавкин В.Г. Переселение крестьян в Восточную Сибирь в период столыпинской реформы: Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Иркутск, 1958. 16с.

251. Тюкавкин В.Г. Социально-экономическое развитие сибирской деревни в эпоху империализма: Автореф. дисс. . докт. ист. наук. М., 1966. 42 с.

252. Тюкавкин В.Г. Сибирская деревня накануне Октября. Иркутск, 1966. 470с.

253. Тюкавкин В.Г., Щагин Э.М. Крестьянство России в период трех революций. М., 1987. 208 с.

254. Тюкавкин В.Г. Типичные ошибки в освещении и преподавании столыпинской аграрной реформы // Дискуссионные вопросы российской истории. Арзамас, 1998.

255. Тюкавкин В.Г. Великорусское крестьянство и столыпинская аграрная реформа. М., 2001.304 с.

256. Тютькин В.М. Социально-экономические последствия землеустроительной политики царского правительства на Алтае в 1906 -1914 гг. // Барнаулу 250 лет. Барнаул, 1980. С. 141-144.

257. Тютькин В.М. Освоение переселенцами земель Алтая в 1907 1911 гг. // Алтай в прошлом и настоящем. Барнаул, 1987. С. 93-95.

258. Файн JI.E. Отечественная кооперация: исторический опыт. Иваново, 1994. 274 с.

259. Файн JI.E. Российская кооперация: историко-теоретический очерк. 1861 1930. Иваново, 2002. 600 с.

260. Хейсин M.JI. Очерки по истории кредитной кооперации в дооктябрьской России. Л., 1926.

261. Храмков А.А. Крестьянство Западной Сибири накануне февраля 1917 года (по материалам Томской губернии): Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Томск, 1956. 14 с.

262. Храмков А.А. К вопросу об итогах поземельно-устроительной реформы в Сибири (1896 1916 гг.) // Из истории Алтая / Под. ред. А.П. Бородавкина, А.А. Храмкова. Томск, 1978. С. 52-67.

263. Храмков А.А. Арендные поселки в Алтайском округе в начале XX в. // Барнаулу 250 лет. Барнаул, 1980. С. 138-141.

264. Храмков А.А. Развитие сельского хозяйства и социально-экономическое положение крестьянства // Алтай в эпоху капитализма / Под. ред. Р.П. Бородавкина. Барнаул, 1986. С. 114-133.

265. Храмков А.А. Сельское хозяйство и крестьянство // Очерки истории Алтайского края. Барнаул, 1987.

266. Храмков А.А. Вывоз сельскохозяйственной продукции из Западной Сибири в начале XX в. // Предпринимательство в Сибири / Под. ред. В.А. Скубневского. Барнаул, 1994.

267. Храмков А.А. Земельная реформа в Сибири (1896 1916 гг.) и ее влияние на положение крестьян. Барнаул, 1994.

268. Храмков А.А. Землеобеспечение арендных поселков в Алтайском 'округе в начале XX в. // Известия Алтайского 1 государственного I университета. Барнаул, 1999. № 4. С. 42-46.

269. Храмков А.А. Столыпинская земельная реформа в Сибири: общее и особенное // Актуальные вопросы истории Сибири / Под. ред. Ю.Ф. Кирюшина, В.А. Скубневского. Барнаул, 2000. С. 186-192.

270. Ханичев З.А. Сибирские ксендзы. Томск. 1992.

271. Храмков А.А. Село Ирбизино Чернокурьинской волости Барнаульского уезда в 1917 г. (по материалам Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 г.) // Алтайский сборник / Под. ред. В.А. Скубневского. Барнаул, 2000. С. 144-160.

272. Храмков А.А. Железнодорожные перевозки хлеба из Сибири // Предприниматели и предпринимательство в Сибири / Под. ред. В.А. Скубневского. Барнаул, 2001. С. 158-174.

273. Чайковский Н.В. Союз сибирских маслодельных артелей. Пг., 1914. 56 с.

274. Чаянов А.В. Организация крестьянского хозяйства. М., 1925. 215 с.

275. Чаянов А.В. Оптимальные размеры сельскохозяйственных предприятий. М., 1928. 92 с.

276. Чаянов А.В. Организация крестьянского хозяйства. Крестьянское хозяйство: Избранные труды / Под. ред. Н.К. Фигуровской. М., 1989.

277. Чедурова Е.М. Производственная кооперация Западной Сибири в 1900 -1917 гг. // Актуальные вопросы истории Сибири / Под. ред. Ю1Ф. Кирюшина, В.А. Скубневского. Барнаул, 1998. С. 186-188.

278. Челинцев А.Н. Теоретические основания организации крестьянского хозяйства. Харьков, 1919. 180 с.

279. Черневский В.А. Материалы по изучению кооперации в районах Алтайского союза кооперативов. Барнаул, 1919.

280. Чирков А.А. Организация общинного самоуправления у русского населения на Алтае в начале XX в. // Вопросы истории / Под ред. Н.Ф. Иванцовой. Бийск, 2001. Вып. 6.

281. Чирков А.А. Община и власть на Алтае 1906 июнь 1918 гг.: Дисс. . канд. ист. наук. Бийск, 2003. 215 с.

282. Чижикова JI.H. Сельские жилища в XVIII начале XX вв. // Русские. М., 1997. 294 с.

283. Шабаева М.Ф. Городские школы. // Педагогическая энциклопедия. T.I. М., 1964.

284. Шайдуров В.Н. Алтайские немцы накануне и в ходе Первой мировой войны // История и культура немцев Алтая / Под. ред. М.А. Демина, В.И. Матиса. Барнаул, 1996. С. 25-30.

285. Шайдуров В.Н. Первая мировая война и судьбы российских немцев // Алтайский сборник / Под. ред. В.А. Скубневского. Барнаул, 2000. С. 48-62.

286. Шамахов Ф.Ф. Церковно-приходские школы // Педагогическая энциклопедия. T.IV. М. 1968.

287. Шевцов С.П. Сибирь: кто в ней живёт и как живёт. Б.м., 1909. 97 с.

288. Шиловский М.В. Основные направления природоохранной деятельности в дореволюционной Сибири // Опыт природопользования в Сибири в XIX-XX вв. / Под. ред. В.М. Шиловского. Новосибирск, 2001. С. 102-114.

289. Шлейхер И.И. Пособие по истории российских немцев. Славгород, 1994.

290. Шорников М.М. Большевики Сибири в борьбе за победу Октябрьской революции. Новосибирск, 1972. 647 с.

291. Щагин Э.М. Октябрьская революция в деревне восточных окраин России. М., 1974.

292. Щагин Э.М. Землеустройство главное направление второго этапа столыпинской аграрной реформы // Формы сельскохозяйственного производства и государственное регулирование М., 1995.

293. Щагин Э.М. Спорные вопросы истории столыпинской реформы // Дискуссионные вопросы российской истории. Арзамас, 1996.

294. Щагин Э.М. К спорам о воздействии столыпинской реформы на темпы развития сельского хозяйства России // Динамика и темпы аграрного развития России: инфраструктура и структура. М., 2004.

295. Щеглова Т.К. Очерки по истории крестьянства, раскрестьянивания и традиций селообразований в XX в., по устным источникам // В предгорьях Алтая. Очерки истории и культуры / Под. ред. Т.К. Щегловой. Барнаул, 1998. С. 150-164.

296. Щеглова Т.К. Очерк торгово-предпринимательской деятельности в конце XIX начале XX вв. (Алтайская, Куяганская, Айская волости Бийского уезда) // В предгорьях Алтая. Очерки истории и культуры / Под. ред. Т.К. Щегловой Барнаул, 1998. С. 135-146.

297. Шелестов Д.К. Борьба за власть Советов на Алтае. М., 1959

298. Ядринцев Н.М. Сибирь как колония в географическом, этнографическом и историческом отношении. СПб., 1892.

299. Якимова И.А. Влияние переселенческого движения на эволюцию форм крестьянской общины в Алтайском горном округе во второй половине XIX в. // Историко-демократические проблемы Сибири. Барнаул, 1995.

300. Яровой И.В. Экономика сибирской деревни. Новосибирск, 1926. 64 с.

301. Яхонтов А.П. Переселения и колонизация. Харьков, 1925. 104 с.

302. Яхонтов А.П. Переселение за пределы Украины. М., 1926.64 с.