автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Жанр новеллы в русской литературе первой трети XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Жанр новеллы в русской литературе первой трети XIX века"

На правах рукописи

БАРЫКИНА Алла Викторовна

ЖАНР НОВЕЛЛЫ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX века

10 01.01 — русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

ииЭОВ543Э

Волгоград — 2007

003065439

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный педагогический университет»

Научный руководитель —

доктор филологических наук, профессор Калениченко Ольга Николаевна

Официальные оппоненты доктор филологических наук,

профессор Исаев Геннадий Григорьевич,

кандидат филологических наук, доцент Воробьева Галина Васильевна

Ведущая организация — Педагогический институт

Саратовского государственного университета им НГ Чернышевского

Защита диссертации состоится 5 октября 2007 г в 12 00 час на заседании диссертационного совета Д 212 027 03 в Волгоградском государственном педагогическом университете по адресу 400131, г Волгоград, пр им В И Ленина, 27

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Волгоградского государственного педагогического университета

Автореферат разослан 4 сентября 2007 г

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, "V/ ч У

профессор (г^ О Н Калениченко

Р

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Новелла как жанр, достаточно популярный в мировой литературе, в России первой трети XIX в находился в процессе формирования К этому жанру активно обращались В Ф Одоевский, А А Мар-линский, М Н. Загоскин, О.М Сомов, А Ф Вельтман, А Погорельский, М.П Погодин, В.И Панаев и целый ряд других писателей

Исследователи по силе дарования и значимости творческих свершений, как правило, относят этих художников слова ко «второму» и «третьему» литературному плану Однако, с нашей точки зрения, в их ярком и самобытном творчестве выявляются тенденции, характерные для развития и бытования жанра новеллы в русской литературе указанного периода

В монографиях (Н М Ильченко, Е А Сурков и др ) и диссертациях (А В Александров, Е.В Балашова, В В Брио, Т В Грудкина, Н.М. Зудина, Е А. Ломова, Т.А Никольская и др), посвященных творчеству В Ф Одоевского, А.А. Марлинского, М Н Загоскина, О М Сомова, А.Ф Вельтмана, А Погорельского, М П Погодина и других писателей, новеллы как жанр практически не рассматривались Кроме того, многие новеллы первой трети XIX в исследователи анализируют как рассказы или повести

Таким образом, проблема углубленного изучения жанра новеллы в русской литературе первой трети XIX в остается актуальной для современного литературоведения

Объект исследования — малая проза русских писателей первой трети XIX в

Предмет исследования — жанр новеллы первой трети XIX в., его типы и модификации

Цель диссертации — выявить специфику развития жанра новеллы в русской литературе первой трети XIX в.

В соответствии с целью исследования формулируются следующие задачи работы

— определить характерные черты фантастических новелл этого периода, показать многообразие их типов и модификаций,

— осмыслить особенности проблематики и поэтики нефантастических новелл первой трети XIX в , проанализировать их типы и модификации,

— выявить место жанра новеллы в литературном процессе первой трети XIX в

Методологической основой диссертации послужили теоретические разработки ведущих отечественных ученых по проблемам поэтики

(И А Виноградов, Е М Мелетинский, Б Томашевский), жанра (В В Кожинов,ЕМ Мелетинский, М А Петровский, Т Н Поспелов и др) и художественного метода (ГА Бялый,ЕА Маймин,ЮВ Манн, В М Маркович, П А Николаев, М Тертерян, У Р Фохт, Г М Фрид-лендер)

В основу методики исследования положены принципы целостного анализа идейно-художественной структуры произведений под углом зрения их жанровой поэтики в сочетании с разными видами ис-торико-сопоставительного анализа (генетического и типологического)

Научная новизна работы обусловлена тем, что впервые дается развернутое исследование жанра новеллы первой трети XIX в В связи с этим в сферу анализа вовлекаются произведения, мало изученные или практически не прокомментированные в науке «Ольга», «Эротида» , «Иоланда» А Ф Вельтмана, «Посетитель магика» А. Погорельского, «Как аукнется, так и откликнется» М П Погодина, «Мартингал» В Ф. Одоевского и др

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что дана панорама бытования жанра новеллы в русской литературе первой трети XIX в , выявлены многочисленные типы и модификации новеллы, сделаны выводы о специфике развития жанра в этот период

Результаты исследования имеют практическое значение и могут найти применение в общих курсах истории русской литературы XIX в , в спецкурсах и спецсеминарах по творчеству В Ф Одоевского, А А Марлинского, М.П Загоскина, О М. Сомова, А Ф Вельтмана, А Погорельского, М П Погодина, Е А Баратынского и др писателей первой трети XIX в

Положения, выносимые на защиту

1 Среди фантастических новелл первой трети XIX в выявляются такие типы, как новеллы-сказки, новеллы-былички, готические новеллы, новелла-миф и их модификации В основе практически всех рассмотренных новелл лежит невероятное — сказочное, таинственное или сверхъестественное — событие В произведениях проявляется интерес писателей к мистике, к поведению человека при встрече с нечистой силой, мнимой или инфернальной

Новеллы этой группы сохраняют практически все компоненты жанра Для них характерны динамичный сюжет, однособытийность и форма повествования «рассказ в рассказе», а ретардация, осуществляясь посредством подробной детализации, лишь в некоторых случаях ослабляет жанровую специфику новеллы

2 Нефантастические новеллы первой трети XIX в представлены типами новеллы-анекдоты, святочные, психологические, лиро-эпические, таинственные новеллы В их основе, кроме анекдотических происшествий или ситуаций розыгрыша, часто лежат трагические сюжеты

В нефантастических новеллах наблюдается ослабление жанрового канона В психологических и лиро-эпических новеллах развертывание эпического сюжета сопровождается пристальным интересом автора к внутреннему миру героев и усилением роли лирического начала в художественной структуре произведений

В большей степени признаки жанра сохраняют новеллы-анекдоты, характеризующиеся краткостью, динамизмом развертываемых событий, наличием одной сюжетной линии, определяющей ролью случая в развитии сюжета, эмоциональной напряженностью, эффектом тайны и новеллистическим пуантом

3. Потенциальная гибкость жанра, многообразие типов и модификаций новелл в русской литературе первой трети XIX в , их стилевое разнообразие свидетельствуют о широком развитии и внутреннем преображении жанра новеллы в рассматриваемый период.

Апробация работы. Отдельные положения диссертационного исследования обсуждались на международных научных конференциях в Москве (2006), Владимире (2005), Волгограде (2005, 2007), на всероссийской конференции молодых ученых в Москве (2006); а также на межвузовской научно-практической конференции в Саратове (2005)

По результатам исследования опубликованы 10 статей и одни тезисы.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы (220 источников)

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность и научная новизна исследования, определяются его объект и предмет, формулируются цель и задачи, характеризуется теоретическая и практическая значимость результатов работы.

В главе 1 «Типы и модификации фантастических новелл первой трети XIX века» анализируются фантастические новеллы О М. Сомова, М Н Загоскина, А. Погорельского, В.Ф. Одоевского, И В. Киреевского, А А Марлинского, О Олина

К первому типу новелл относятся новеллы-сказки, контаминиру-ющие структурные черты новеллы и сказки как фольклорной, так и литературной Наиболее яркими образцами этого типа являются «Оборотень» (1829) и «Киевские ведьмы» (1833) О Сомова, «Лафер-товская маковница» (1825) А Погорельского, «Опал» (1834) И Киреевского Модификацией новеллы-сказки, самой близкой к народной традиции, мы считаем новеллу «Оборотень», в которой реконструируются народные поверья

В сомовской новелле проявляются практически все признаки жанра Уже с первых строк автор дает установку на необычайное происшествие Как новелла, «Оборотень» имеет одну сюжетную линию и сохраняет такие жанровые признаки, как краткость и динамичность В то же время композиция новеллы близка композиции волшебной сказки «Оборотень» начинается со сказочного зачина, и автор использует известные сказочные ходы желая угодить любимой девушке, Артем подглядывает за своим воспитателем-оборотнем и тоже превращается в волка

Герои новеллы многое берут от сказочных персонажей, колдун Ермолай легко оборачивается волком, Артем, его приемный сын, напоминает сказочного Ивана-дурака, крестьянка Акулина Тимофеевна — не только писаная красавица, но и большая умница, к которой за советами и помощью обращаются односельчане В то же время в их описании отсутствует схематичность, характерная для фольклорной сказки Скорее можно говорить о том, что Сомов пытается создать довольно сложные характеры Для произведения в целом характерно ироническое снижение образов героев Автор, с юмором описывая толстого и румяного «вислогубого красика» и лукавую красавицу Акулину Тимофеевну, подчеркивая в героине прагматическое начало, транспонирует сказочные образы в осовремененный контекст, что позволяет отнести их к героям новелл

Существенное место в новелле занимает мифопоэтический уровень Реконструируя колдовские обряды, Сомов во всех деталях расписывает превращение колдуна в волка-оборотня

«Киевские ведьмы» Сомова представляют собой трагический вариант новеллы-сказки, опирающийся на украинскую народную сказку «Ведьмы». Из сказки у Сомова главные действующие герои—ведьма и ее муж, который подглядывает за действиями жены и попадает на шабаш. Это максимально обобщенные образы Казак Федор Блис-кавка, несомненно, восходит к образу солдата в народных сказках, а Катруся — к сказочным красавицам В «Киевских ведьмах» выявляются и жанровые признаки литературной сказки Так, например, ге-

рои имеют имена и фамилии В отличие от народной сказки, где повествование сосредоточено главным образом на изложении сюжета, переданном в действиях персонажей, в произведении Сомова развитие сюжетной линии сопровождается различными описаниями и детализацией действия Характеры героев усложняются, автор приводит и анализирует мотивы их поведения

В произведении Сомова очевидны и признаки новеллы. Основной движущей силой развития сюжета в «Киевских ведьмах» является активность центрального персонажа, характерная для жанра. Своей инициативностью главный герой провоцирует судьбу и, в конце концов, губит себя и свою жену Финал «Киевских ведьм» выстроен на неожиданном повороте событий и трагичен, что существенно отличает новеллу Сомова от сказочной версии. Такой композиционный поворот способствует появлению в произведении элементов драматизма, что также относится к жанровым признакам новеллы. Важную роль в новелле играют мифопоэтические образы Сомов подробно описывает колдовские обряды ведьм и события, происходившие на Лысой горе, следуя народным представлениям

Оригинальным образцом новеллы-сказки нам представляется и «Лафертовская маковница» А Погорельского Писатель создает модификацию новеллы, которая в равной степени синтезирует жанровые признаки новеллы, народной и литературной сказки В произведении Погорельского отчетливо проявляются такие типичные для жанра новеллы признаки, как отсутствие развернутой экспозиции (автор сразу переходит к жизнеописанию семьи Онуфрича), необычность изображаемого; активность героини, удачное стечение обстоятельств; отчетливый и неожиданный поворот сюжета, после которого действие переходит к развязке (главная героиня Маша выбрасывает ключик и сама вершит свою судьбу), сопоставление начала и конца произведения.

В свою очередь, черты народной сказки проявляются уже в самом начале произведения Так, в экспозиции «Лафертовской маковницы» тетка Онуфрича предстает в трех своих обликах (сакральное число в сказках) маковница, продающая лепешки, гадалка на картах, зарабатывающая себе ночами на пропитание, и, по слухам, ведьма, которая летает по ночам и знается с нечистым духом

Нам представляется, что герои новеллы поддаются классификации по типу сказочных персонажей Функцию героя принимает на себя Маша, дарителя — ее бабушка, отправителя — мать Маши Ложный герой (черный кот) трансформируется в ложного жениха Некоторые персонажи совмещают несколько функций Так, например,

лафертовская маковница, напоминающая Бабу-ягу из русских народных сказок, совмещает функции дарителя (одаривает Машу ключиком и обещаниями открыть ей свое богатство), помощника и вредителя, собираясь отдать девушку нечистой силе В произведении Погорельского, синтезирующем черты сказки и новеллы, такого рода совмещение функций одним персонажем, в целом не свойственное народной сказке, выглядит естественно и уместно. Как и герой волшебной сказки, девушка подвергается двум испытаниям Маша одна приходит в дом старухи ночью и, пройдя первое испытание, получает от бабушки ключик, который должен принести богатство Основным же испытанием для девушки является правильный выбор жениха и, следовательно, своей судьбы

В «Лафертовской маковнице» выявляются и жанровые признаки литературной сказки Погорельский, повествуя о семье отставного почтальона Онуфрича, достаточно точно определяет пространственно-временные рамки действия новеллы, в то время как в народной сказке подчеркивается ее вневременной характер. Несомненна в новелле и индивидуализация каждого героя Так, например, автор сообщает читателям подробности жизни Онуфрича Герои фольклорной сказки не ведают душевной борьбы и любовного смятения, Погорельский же достаточно подробно рассказывает, что происходит в душе Маши. Выбрасывая ключик, девушка нарушает сказочные нормы поведения и справляется со своей проблемой без помощников; счастливый финал возникает за счет усилий самой героини Особая напряженность этого момента определяет кульминацию новеллы, ее неожиданный поворот, после которого действие завершается развязкой

«Опал» И.В Киреевского создан уже под влиянием восточных сказок, из которых в произведение перешли экзотический восточный колорит, связанный с необычным местом действия и героями — ка-тайским царем, дервишем и др В «Опале», как нам представляется, действуют сказочные персонажи- главный герой, протагонист—царь Нурредин, прекрасная принцесса — Музыка Солнца, антагонист героя — его смертельный враг катайский царь, вредитель — дервиш, читающий Черную книгу, делающий предсказания и выполняющий ту же роль, что и Баба-яга в русских сказках

Жанровые черты литературной сказки проявляются в индивидуализации образа главного героя, в том, что его характер представлен автором в развитии В начале новеллы царь Нурредин не стремится к простому житейскому счастью Он воин, и его интересуют лишь ратные подвиги, но по ходу действия стремления героя изменяются Влю-

бившись в Музыку Солнца, он забывает о воинской славе и мечтает навсегда остаться на волшебной планете, куда попадает с помощью перстня Кольцо с опалом, в котором заключена целая вселенная, играет в новелле важную роль Как и в фольклорной сказке, меньшее пространство включает в себя большее С одной стороны, опал — это символ власти, с другой стороны, кольцо обретает власть над Нурредином

Жанровые признаки новеллы в произведении Киреевского проявляются в сопоставлении начала и финала «Опала» В экспозиции новеллы Нурредин — всемогущий царь, не знающий покоя и живущий для новых побед, в конце новеллы он теряет все, но, несмотря на это, счастлив Очевиден резкий переход к концовке, являющийся одновременно новеллистическим пуантом новеллы,—девушка, а с нею и волшебная планета исчезают, герой возвращается в свой мир

Исследователи уже указывали на некоторые переклички «Опала» с поэмами Боярдо и Ариосто Подтверждая и развивая этот тезис, мы видим сходство поступков, чувств и поведения героев Ариосто и Киреевского

К следующему типу относятся новеллы-былички, в которых кон-таминируются жанровые признаки новеллы и былички Это такие произведения, как «Нежданные гости», «Концерт бесов» и «Две невестки» (1834) М Загоскина, «Странный бал» (1838) О Олина, «Орлах-ская крестьянка» (1836) В Одоевского

«Нежданные гости» М Загоскина и «Странный бал» О Олина представляют собой модификацию новелл-быличек, в которых воссоздаются фольклорные рассказы о встрече человека с нечистой силой В произведениях наблюдаются сюжетные переклички Обе новеллы основаны на традиционном для быличек мотиве искушения благочестивого человека нечистой силой в «Нежданных гостях» к батюшке рассказчика под видом казаков являются бесы и заставляют его плясать, в «Странном бале» отставного генерала искушает сатана в облике приятеля Вельского, приглашая генерала на бал нечистой силы

С одной стороны, писатели используют типичные для быличек композиционные приемы установку на достоверность (произведения носят характер свидетельского показания), спасение героя вследствие случайного жеста (в данном случае — крестного знамения и упоминания имени Господа в новелле «Странный бал») События в произведениях разворачиваются в плохую погоду, что традиционно для быличек Резкость, неожиданность поворотов сюжета маркируется постоянным использованием слова «вдруг» С другой стороны, неко-

торые жанровые признаки былички, такие, например, как краткость, однособытийность, необычность изображаемого, характерны и для жанра новеллы Они в полной мере проявляются и в «Странном бале», и в «Нежданных гостях»

Очевидно, что в произведениях можно выявить и другие жанровые признаки новеллы Главное в этих историях — не подробное раскрытие характеров героев, а сами изображаемые ситуации Именно на них, как в новелле, сконцентрирован авторский и читательский интерес Стремительное развитие сюжета, преобладание действия — все это черты новеллы. Неожиданный поворот событий связан в новелле Загоскина с моментом, когда батюшка приходит в себя после ночной попойки и узнает от слуг, что никаках гостей и не было; у Олина он более ярок — генерал чуть не убивает себя, не ведая этого Новеллы имеют благополучный финал и двойную мотивировку событий, т к. действие разворачивается на грани сна и яви у Загоскина, болезненного состояния и реальности — у Олина. В то же время у Загоскина повествование более динамично, а ретардация в новелле Олина осуществляется посредством подробного описания бала, внешности гостей и обстановки дома Автор вводит в новеллу и стандартные реплики слушателей, которые лишь замедляют действие

В «Концерте бесов» и «Двух невестках» М Загоскина воплощается мотив родства душ, настроенных «на один камертон». Писатель показывает, насколько сложным и взаимопроникающим может быть их душевное созвучие.

Обе новеллы повествуют о странном случае' в «Концерте бесов» возлюбленная Зорина итальянская певица Лауретта является к нему после смерти, чтобы дать свой последний концерт; в «Двух невестках» Казимира, казненная в революционном Париже, сообщает о своей смерти невестке, с которой была связана клятвой

От быличек произведения наследуют повествование о страшном событии (история, которую рассказывает Зорин, совершенно невероятна и даже кошмарна), зловещность обстановки, отсылающую читателя к атмосфере готических романов, трагический исход событий («Концерт бесов» заканчивается фатально для героя, который становится душевнобольным, а в «Двух невестках» автор намекает на скорую смерть Жозефины) В то же время в «Концерте бесов» и в «Двух невестках» очевидны такие жанровые признаки новеллы, как динамичность, эмоциональная напряженность повествования, новеллистический пуант

«Орлахская крестьянка» (1836) В.Ф. Одоевского представляет собой модификацию новеллы-былички, в которой в качестве нечистой силы выступают призраки из далекого прошлого.

Здесь вычленяются жанровые признаки былички Самым очевидным из них является установка на достоверность изложенного, которая проявляется уже в эпиграфе произведения. Правдивость рассказа подтверждается свидетельствами нескольких врачей и известных в Германии людей, документами, найденными учеными Рассказчик истории—граф Валкирин — постоянно подчеркивает ее истинность, хотя описывает невероятное событие — одержимость девушки призраком убийцы, который когда-то жил в ее доме и убил там свою жену и детей

Жанровые признаки новеллы в «Орлахской крестьянке», на наш взгляд, сведены к минимуму Драматизм ситуации и эмоциональная напряженность повествования позволяют отнести произведение к новеллам, однако многочисленные повторы ситуаций, подробности поведения «черного призрака», его разговоры с Энхен, исповеди «белой женщины» и ее убийцы, детальные описания физических мучений Энхен нарушают динамику действия, что ослабляет структуру жанра В «Орлахской крестьянке» нет и резкой, неожиданной концовки — девушка поступает согласно советам женщины в белом и излечивается, поэтому новеллистический пуант смещается на уровень повествования.

Многим обязаны фантастике и готические новеллы. На наш взгляд, они строятся по принципу готического романа, вбирая в себя его поэтику в концентрированном виде, но сохраняя при этом жанровые признаки новеллы Для готических новелл характерны готическая обстановка (старый замок или аббатство), напряженная атмосфера, трагические происшествия, сверхъестественные события

Одним из первых произведений, основанных на готической традиции, является «Мери, или служанка трактира» (1830) О М. Сомова Это произведение сыграло определенную роль в становлении русской готической новеллы Уже подзаголовок новеллы «Хроника одного местечка в Северной Англии» отсылает читателя к романам А Радклиф Сюжет произведения не совпадает с его фабулой- действие начинается с финала событий, а последующие эпизоды восстанавливают временной ход действия и разъясняют причины происходящего Очевидно, что такая перестановка интригует читателя, т к. новелла начинается с описания поведения девушки, ставшей безумной в результате страшного события В новелле фигурирует готический фон — старинное аббатство, выявляются готические мотивы — мотив суеверных слухов о призраке старого аббата, мотив явления духов. Трагический финал типичен для готических произведений, а явление призраков, как и в готических романах, объясняется с реалистической точки зрения

«Ночной поезд» (1834) М Н Загоскина является модификацией готической новеллы, в центре которой — образ готического злодея Это произведение имеет некоторые переклички с новеллой А Мар-линского «Замок Эйзен» («Кровь за кровь») (1825), которая является классическим образцом готической новеллы. При сопоставлении произведений становится очевидным, что тиран Глинский напоминает готического злодея из новеллы Марлинского, владельца замка барона Бруно фон Эйзена Глинский, как и барон Бруно, слывет чернокнижником Оба героя тиранят собственных жен и приводят их к гибели Кульминационным моментом произведений является свадьба, но приезд некоторых гостей нарушает ход церемонии и дает начало необычайным происшествиям, свойственным жанру новеллы

В фантастической новелле «Пан Твардовский» (1834) М Загоскина, ориентирующейся на готический канон, звучит мотив продажи души дьяволу, восходящий здесь к известной польской легенде о Пане Твардовском. Сюжет разворачивается по канонам готического романа Главный герой новеллы, русский офицер, попадает в полузаброшенный дом поляков, где, по слухам, обитает призрак Твардовского Готические мотивы выявляются в описании замка, его обстановки, погоды, в нагнетании напряжения Автор вводит в новеллу важные для готического романа детали, такие, например, как фамильный портрет, и элемент «френетической готики» — говорящую голову на блюде

Вместе с тем в произведении выявляются такие жанровые признаки новеллы, как невероятность происшедшего, динамичность, эмоциональная напряженность повествования Новеллистический пуант в «Пане Твардовском» выражен не столь ярко, как в других готических новеллах, — герой лишается чувств, а потом бежит из страшного дома

Заметим, что появление Пана Твардовского в новелле имеет тройную мотивировку. С одной стороны, происходящее могло случиться на самом деле, т. к граница сна и яви у Загоскина не проведена четко Однако вполне возможно, что все было лишь сном, который могли навеять события пережитого, весьма неспокойного дня В то же время невероятное событие сводится на нет слушателями, которые объясняют его обычным розыгрышем По их мнению, похороны колдуна инсценируются поляками для устрашения русского офицера Таким образом, налет тайны не снимается до конца, и читателю предложен выбор между ирреальным и реальным

В новелле «Привидение» (1838) В Ф Одоевского местом действия страшной истории является старинный замок (в готическом произве-

дении — символ преступлений и грехов его владельцев), а самим событиям придается характер достоверности Хронотоп произведения необычен автор использует прием ретроспекции Динамичная предыстория коротко рассказывает о событиях одного вечера из прошлого героев новеллы Драматичность повествования в «Привидении» связана с проклятием матери своей своевольной дочери Мальвины, которая вышла замуж за бедного, хотя и родовитого, молодого человека Проклятие распространяется и на ее будущего ребенка Несмотря на то, что старая графиня, раскаявшись, прощает дочь, отрекается от своих проклинающих слов и записывает отречение на бумаге, которую дочь постоянно носит в медальоне, проклятие сбывается Однако смерть Мальвины, в которую по ошибке стреляет сын, является ложным новеллистическим пуантом, и читателю предлагается иная интерпретация события герой стрелял не в человека, а в привидение Финал новеллы, таким образом, объясняется дважды, и оба раза но-веллистически

Особый тип фантастических новелл представляет собой новелла-миф «Посетитель магика» А Погорельского, в основу которого положена легенда об Агасфере Погорельский обращается к образу Агасфера на небольшом отрезке его жизни и создает свою версию мифа о Вечном страннике Он—романтический герой, вызывающий у окружающих негативные эмоции, странствующий на протяжении многих веков и мечтающий о смерти. Погорельский, вслед за своими литературными предшественниками, акцентирует такие романтические черты героя, как его исключительность и выдающиеся духовные силы Вместе с тем писатель углубляет мифологический образ. Агасфер сохраняет любовь к дочери и проделывает долгое путешествие к Агриппе, чтобы еще раз с помощью магических действий увидеть ее Это позволяет говорить о том, что наряду с романтико-героическим подходом к изображению героя в первой половине XIX в (Жуковский, Кюхельбекер) появляется и романтико-фантастический

В своей новелле Погорельский повествует о невероятном случае в жизни Генриха Корнелия Агриппы Неттесгеймского, к которому является странный посетитель. Интересно, что Агриппа отказывается от оплаты своих трудов и просит незнакомца раскрыть секрет, кто он на самом деле Признание Агасфера и является новеллистическим пуантом «Посетителя магика» В произведении легко выявляются и такие жанровые признаки новеллы, как краткость (это, на наш взгляд, одна из самых лаконичных новелл первой трети XIX в), драматичность, динамичность повествования.

Анализ русской новеллы первой трети XIX в (1819—1837 гг) позволил выявить ряд типов фантастических новелл (новелла-сказка, новелла-быличка, готическая новелла, новелла-миф) и их модификации

Фантастические новеллы строятся, как правило, на чудесном или сверхъестественном событии Они сохраняют практически все жанровые признаки новеллы Для них характерны одна сюжетная линия, динамичное изложение событий и активные герои, способные действовать самостоятельно В фантастических новеллах описываются лишь те персонажи, которые играют роль в развитии действия, хотя система персонажей довольно разветвлена и, помимо главных героев, включает множество действующих лиц, например, в «Киевских ведьмах» ОМ Сомова В большинстве случаев финал новелл довольно неожидан, чему способствует ярко выраженный новеллистический пуант

Новеллы-сказки, вырастая из контаминации жанровых признаков новеллы и сказки, в разной степени сочетают признаки сказки народной и литературной Герои новелл этого типа (ведьмы, колдуны, оборотни, цари) поддаются классификации в качестве сказочных персонажей, но в то же время они индивидуализированы часто имеют имя и фамилию, автор сообщает подробности их жизни, акцентирует внимание на чертах характера, важных для развития действия. В некоторых произведениях образы героев осовременены писателем («Оборотень» Сомова) Активные действия героев новелл-сказок (Артем, Акулина из «Оборотня» Сомова, Маша из «Лафертовской ма-ковницы» Погорельского) являются основной движущей силой развития сюжета Важную роль в новеллах-сказках играет мифопоэти-ческий уровень («Киевские ведьмы» и «Оборотень» О Сомова)

В новеллах-бьшичках конфликт основан на встрече человека с нечистой силой или представителями загробного мира В большинстве случаев для этого типа фантастических новелл характерен традиционный для быличек мотив искушения благочестивого человека нечистой силой, а действие происходит в ночную пору в плохую погоду Во многих произведениях сохраняется установка на повествование о страшном событии («Концерт бесов» Загоскина, «Орлахская крестянка» Одоевского, «Странный бал» Олина), но трагическая развязка заменяется благополучным финалом («Нежданные гости» Загоскина, «Странный бал» Олина, «Орлахская крестьянка» Одоевского).

В готических новеллах действуют готические злодеи («Замок Эй-зен» Марлинского, «Ночной поезд» Загоскина), привидения и призраки («Пан Твардовский» Загоскина, «Привидение» Одоевского)

Необходимым составляющим элементом художественного целого является готическая атрибутика — наличие необитаемой комнаты, длинные переходы, фамильный портрет В новеллах этого типа писатели используют прием прерыва повествования в кульминационный момент произведения, прием ретроспекции («Мери, или служанка трактира» Сомова, «Привидение» Одоевского) и двойной новеллистический пуант («Привидение» Одоевского) Для некоторых новелл характерен трагический финал, но инфернальные силы оказываются мнимыми («Мери, или служанка трактира» Сомова, «Замок Эйзен» Марлинского) или же допускается возможность реалистического толкования событий («Пан Твардовский» Загоскина, «Привидение» Одоевского)

Новелла-миф, на наш взгляд, представлена в литературе первой трети XIX в единственным произведением А. Погорельского «Посетитель магика», что позволяет говорить о первой попытке создания новелл подобного рода

Во второй главе исследования «Типология нефантастических новелл» отмечается, что нефантастические новеллы первой трети XIX в подразделяются на новеллы-анекдоты, святочные, психологические, лиро-эпические и таинственные новеллы

К первому типу относятся новеллы-анекдоты и их модификации

В основу «Белого привидения» М Загоскина (1834) и «Приказа с того света» О Сомова (1827) положен популярный в литературе анекдот о ловких влюбленных, который был обыгран еще в новеллах Бок-каччо и произведениях Россини Новеллы имеют ряд перекличек В обоих произведениях реализуется необычайная, характерная для жанра новеллы ситуация в домах появляются привидения и вмешиваются в жизнь семей, помогая, таким образом, молодым людям устроить личную судьбу Герои новелл-анекдотов активны и изобретательны Молодые люди разыгрывают целые спектакли, чтобы быть вместе Однако рассказчики истории — Заруцкий в «Белом привидении» и путешественник в «Приказе с того света» ■— догадываются о том, что странные истории с призраками инсценированы Заруцкий, имея некоторые догадки, отправляется караулить привидение и решает сам напугать «нечистую силу», чтобы получить флигель, предназначенный для его проживания Таким образом, плутовству в «Белом привидении» противостоит контрплутовство, что типично для новелл-анекдотов В «Приказе с того света» рассказчик истории, понимая, что трактирщика разыграли, сохраняет чужой секрет в тайне.

«Белое привидение» М Загоскина сохраняет светлый юмор, свойственный анекдоту Писатель юмористически обыгрывает готи-

ческую атмосферу, описывая загадочное «высокое белое привидение с фонарем в руках» В «Приказе с того света» автор иронизирует над стремлением трактирщика выдать себя за ветвь потомка великого рода и над его стереотипным мышлением, не позволяющим разглядеть очевидное. В то же время оба произведения сохраняют признаки новеллы — необычность ситуации, динамизм действия, эффект тайны, который поддерживается вплоть до финала (и все же догадливый читатель может предвосхитить разгадку «мистических» событий) Для обеих новелл характерно вполне объяснимое отсутствие новеллистического пуанта препятствия на пути влюбленных исчезают

Сопоставительный анализ «Белого привидения» М. Загоскина с «Приказом с того света» О Сомова показывает, что если по жанро-во-структурным особенностям произведения сближаются, то по характеру они различны в первой новелле ощущается налет сентиментализма с вкраплением готики, во второй представлены уже романтические штампы, а готические элементы звучат более ярко

Интересна и модификация новелл-анекдотов, основанных на ситуации неузнавания, к каким можно отнести «Отеческое наказание» (1819) В. Н Панаева и «Прихоть» (1835) А. П Степанова. Сюжет новеллы «Отеческое наказание» заставляет припомнить античный миф о скульпторе Пигмалионе и его творении — мраморной скульптуре Галатее Современному читателю этот сюжет знаком прежде всего по пьесе Бернарда Шоу «Пигмалион» В новелле Панаева отец главного героя Калиста, узнав о необдуманной женитьбе сына на простой крестьянке, начинает воспитывать, развивать вновь обретенную невестку. Девушка, чрезвычайно одаренная, как и героиня Шоу, изменяется буквально на глазах.

Установка на новеллистическую ситуацию в «Отеческом наказании» дается автором уже в экспозиции произведения, что подготавливает соответствующее читательское восприятие новеллы Панаев не останавливается подробно на характерах своих героев — ему важно в первую очередь обыграть необычность исходной ситуации Здесь сильны элементы драматизма, что характеризует новеллу как жанр. Эмоциональная напряженность достигает высшей степени в момент признания Калиста в неблаговидном поступке. Новеллистический пуант «Отеческого наказания» довольно своеобразен и не типичен для новелл первой трети XIX в финал неожидан для героев, но не для читателя, который все знает с самого начала истории.

В новелле А П. Степанова «Прихоть» (1835), относящейся к той же модификации, возникает похожая анекдотическая ситуация — супруги встречаются через несколько лет разлуки, и жена, не узнав сразу

своего спутника жизни, заново влюбляется в него Главная героиня новеллы, вдова Любовь Александровна Чарова, молода, прекрасна, богата, окружена многочисленными поклонниками Она долгое время остается верна памяти погибшего мужа, но открывает своей подруге, что любит странного француза Рюселье Необычен и образ Рю-селье, безобразного внешне, но сумевшего покорить сердце незаурядной женщины. В произведении, таким образом, очевиден эффект тайны, характерный для жанра новеллы автор до самого финала интригует читателя, остающегося в неведении относительно того, кем на самом деле является отставной капитан гвардии мосье Рюселье Финал произведения новеллистически неожидан во время свадьбы Рюселье и Чаровой священник отказывается от венчания супругов, Чарова падает в обморок, а странный француз Рюселье признается, что он ее муж, который чудом выжил на войне

Новелла-анекдот О Н. Сенковского «Висящий гость» (1834) является пародией на новеллу ужасов Сенковский воспроизводит известную литературную ситуацию —разбойник врывается в дом, где находится девушка, пытается ограбить его — и иронически обыгрывает этот «разбойничий сюжет».

История, рассказанная в «Висящем госте», опосредованно отсылает читателя к русским народным сказкам, когда Баба-яга или ее дочь пытаются зажарить свою жертву, но сами попадают в печь Однако у Сенковского героиня (жертва разбойника) выпутывается из сложившейся ситуации не за счет собственного ума или особой хитрости — ее спасает случайность, что характерно уже для новеллы В «Висящем госте» случай дважды становится новеллистическим пуантом Со случайностью связан поворотный пункт сюжета — разбойник, пытаясь повесить Дуню и проверяя крепость веревки, сам попадает в петлю Случайно же он произносит слова, которые возвращают девушке ум и память, и она выскакивает в окно

Очевидно, что «Висящий гость» — новелла, поскольку в основу повествования ложится необыкновенный случай из жизни героини, способствующий яркому новеллистическому пуанту Драматизированная форма повествования позволяет читателю сопереживать героине Сенковский не раскрывает характеры своих персонажей и не показывает их в развитии, т к , создавая новеллу, ставит перед собой иную задачу, описать саму ситуацию, неожиданный поворот событий, выстроить остроумный обмен репликами между главными героями

К следующему типу нефантастических новелл относятся святочные новеллы, которые строятся на пересечении жанровых признаков новеллы и святочного рассказа, в свою очередь «выросшего» из бы-

лички Это такие произведения, как «Страшное гадание» (1832) А Марлинского, «Приключение в маскараде» (1820) В. И Панаева и «Нечаянная свадьба» (1834) А А Шаховского

«Страшное гадание» представляет собой модификацию психологической святочной новеллы, в основе которой лежит сон-прозрение. С одной стороны, Марлинский стремится передать атмосферу празднования святок, реконструируя святочные гадания и показывая внутренний мир человека, его чувства и эмоции накануне святок, когда, по представлению народа, активизируется, начинает вредить людям нечистая сила.

В то же время поэтика «Страшного гадания» во многом новелли-стична. Уже в эпиграфе говорится о «чудном», что делает произведение близким жанру новеллы Необычен и сам сюжет молодой офицер, безумно влюбленный в светскую замужнюю красавицу Полину, несмотря на данный себе обет не видеть молодую женщину, отправляется под Новый год на бал, где должна быть и его пассия, но, заблудившись, попадает на деревенские посиделки и встречает таинственного незнакомца, который фактически является представителем нечистой силы

Случай определяет все основные повороты сюжетного развития случайно герой узнает, что на бал приезжает Полина, неожиданно для себя оказывается на деревенском празднике и встречает незнакомца, случайно решается на страшное гадание Новелла Марлинского строится на противоречии ожидаемого финала, вытекающего из всего хода развития сюжета, и неожиданной, непредсказуемой развязки Автор показывает не только противоречивые чувства и эмоции героя, но и его духовное перерождение- решив погадать с одним из участников вечеринки, сняв образ и крестик и лишившись, таким образом, оберегов, офицер видит сон, раскрывающий неприглядность его поведения в реальной жизни и содержащий моральную оценку его поступков. Этот сон становится толчком для духовного возрождения героя и новеллистическим пуантом произведения

Обращает на себя внимание форма повествования от лица героя-рассказчика, которая уничтожает дистанцию между повествователем и читателем Напомним, что для святочной новеллы не характерно повествование от первого лица, поэтому святочная новелла Марлинского носит экспериментальный характер. В то же время вставные былички о встрече с нечистой силой, элементы гадания, новогодние песни ит п тормозят динамику новеллы

В основе святочной новеллы «Приключение в маскараде» (1820) В. И. Панаева лежит розыгрыш ветреной вдове на святочном маска-

раде является друг ее покойного мужа, Вельский, в карнавальном наряде и представляется выходцем из загробного мира, чем доводит ее до глубокого обморока и болезни Развертывание ситуации идет у Панаева в сторону психологизации повествования и включения элементов драматизма — Евгения верит, что муж восстал из гроба, чтобы наказать ее, и падает в обморок Разгадка странной истории и объяснения Вельского являются новеллистическим пуантом «Приключения в маскараде» Отметим, что финал новеллы характерен для святочного произведения, т к происходит нравственное возрождение героини после выздоровления поведение молодой женщины совершенно изменяется, и она забывает про светскую жизнь.

«Нечаянная свадьба» (1834) А. А Шаховского представляет собой модификацию святочной новеллы, в основе которой лежит удачное стечение обстоятельств Шаховской рассказывает семейную легенду о женитьбе своего предка, адъютанта генерала князя Б , на его дочери Марье Юрьевне Автор точно воссоздает атмосферу святок Большую роль в произведении играет мотив святочного гадания Случайно или нет, но все вопрошения судьбы, на которые решается княжна Мария Юрьевна, называют имя Владимира, адъютанта ее отца Отметим и сакральное число три по количеству гаданий Именно третье гадание является кульминационным моментом новеллы. Во время него молодой человек невольно подсматривает за действиями любимой девушки, и этот случай становится поворотным моментом в судьбе дочери генерала и Владимира. Как это типично для новеллы, случай определяет в произведении основной поворот сюжетного развития. В то же время подобная ситуация не является оригинальной. В новелле обыгрывается известный штамп — в кульминационный момент гадания появляется герой, случайно оказавшийся в том же самом месте.

Интересным типом жанра являются психологические новеллы. В первой трети XIX в психологизм еще не обнаруживает себя в полной мере, но писатели уже акцентируют внимание на сложности и противоречивости внутреннего мира своих героев. Яркий образец психологической новеллы — «Как аукнется, так и откликнется» М. П Погодина Это произведение уже нельзя отнести к романтическим, т к автор опускает действие на бытовую почву. В новелле не кипят страсти, а действует трезвый расчет

В основе новеллы лежит любовно-психологическая коллизия, связанная с необычной историей взаимоотношений Софьи и Пронско-го Автор сохраняет такие важные жанровые признаки новеллы, как краткость, эмоциональная напряженность, яркий новеллистический

пуант героиня становится жертвой розыгрыша со стороны своего поклонника, но в финале реабилитирует себя, да таким образом, что ухажер сам чувствует себя отвергнутым События новеллы развертываются достаточно динамично, хотя Погодин вводит в произведение и лирические отступления, и подробные описания В то же время писатель создает психологическую новеллу, используя различные формы психологического анализа Это и анализ душевного состояния «извне», когда автор описывает хитрости, на которые идет Прон-ский, чтобы завоевать сердце Софьи, и прямые авторские размышления о психологии незамужних женщин, и скрытый психологизм Подтекст является важным элементом новеллы Под общепринятыми фразами, которыми обмениваются Софья и Пронский, часто скрывается смысл, понимаемый лишь ими

Обратим внимание на то, что автор создает характеры, опираясь на известные литературные образцы. Соответственно в новелле выявляются аллюзии и реминисценции, которые помогают раскрытию характеров Софьи и Пронского Писатель вносит определенный вклад в бытование сюжета о строптивой невесте, но его Софья является более сложным образом, чем героини фольклора, басни Крылова и пьесы Шекспира Сюжет о строптивой невесте одновременно накладывается у Погодина на сюжет о разборчивой невесте Автор как бы играет с текстом, загадывая ребус внимательному читателю

К следующей модификации психологической новеллы относится «Мартингал» (1846) В Ф Одоевского, в основе которого лежит таинственный случай Создавая новеллу с динамичным сюжетом и неожиданной концовкой, писатель на примере своих героев довольно точно описывает психологию игроков XIX в , верно передает их душевное состояние во время игры и отчаяние в результате проигрыша Произведение Одоевского динамично, эмоциональная напряженность чувствуется на протяжении всего повествования, находя свое разрешение в неожиданной концовке Общий колорит «Мартингала» заставляет припомнить атмосферу таинственных новелл, в которых таинственность создается с первых же строк и настраивает читателя на ожидание необычайных, жутких событий. Это настроение поддерживается с помощью разнообразных композиционно-повествовательных средств- описания необычного вида и поведения персонажей, неожиданных происшествий и т. п Все это мы обнаруживаем и в «Мартингале». Так, из четырех персонажей новеллы трое безымянны, а неординарное поведение посетителей, желающих купить два гроба, создает атмосферу загадочности с самого начала новеллы и сохраняется до финала

Увлекшись риском, главный герой «Мартингала» проигрывает огромную сумму денег, не имея ее, и приходит за помощью к дяде Одоевский обращается к скрытому психологизму, создавая напряженные диалоги героев, описывая их странное поведение, что позволяет судить о характерах и психологическом состоянии персонажей Писатель противопоставляет поведение дяди и племянника старший родственник спокоен, младший нервничает, речь дяди суха и скупа, фразы племянника отрывисты и эмоциональны Во время решающей игры Одоевский прерывает повествование и держит читателей в напряжении до последнего абзаца новеллы В то же время, благодаря эффекту единства впечатления, представление о сложных психологических состояниях героев отчасти передается читателям

Финал новеллы неоднозначно трактуется писателем Возможен и иной вариант прочтения «Мартингала» Дядюшка решает все подстроить, чтобы проучить племянника предстоящее самоубийство, напряженную карточную игру в кругу таких же шулеров, как и он сам, и спасение юноши благодаря удаче и мастерству дяди

Наиболее распространенным среди нефантастических является тип лиро-эпической новеллы Нами проанализированы такие новеллы этого типа, как «Эротида» (1835) и «Ольга» (1837) А Ф Вельтмана, «Именины» (1835) Н Ф Павлова, «Перстень» (1831) Е А Баратынского

«Эротида» представляет собой оригинальную модификацию лиро-эпической новеллы, эпический план которой основан на истории жизни и любви Эротиды Лирический план в произведении автором намечен, но еще не развернут Для новеллы Вельтмана характерны лирические отступления, большой эмоциональной выразительностью обладают письмо Эротиды, диалоги между девушкой и ее возлюбленным. Отметим, что произведение Вельтмана отходит от классической новеллы, т к имеет сложную структуру оно многоэпизодно и, на наш взгляд, намечает романную перспективу. Это подтверждает и деление новеллы на части и главы Из «Эротиды» уходят краткость и динамичность, в произведении преобладают описания и диалоги. В то же время эффект тайны, эмоциональная напряженность, яркий новеллистический пуант—убитый на дуэли молодой человек, Эмилия и Эротида оказываются одним лицом — позволяет считать произведение Вельтмана новеллой

Система персонажей новеллы и отдельные сюжетные ходы заставляют «припомнить» ряд произведений А С. Пушкина Так, отец Эротиды наделен чертами, сближающими его со старшим Берестовым из «Барышни-крестьянки», саму девушку можно отнести к тем

уездным барышням, которых описывал Пушкин в той же новелле; портрет и черты характера ее избранника перекликаются с Владимиром из «Метели» Пушкина. В «Барышне-крестьянке» и в «Эротиде», несомненно, важную роль играет эпизод с лошадью, понесшей седока, т. к после него кардинально меняется ситуация — у девушки происходит объяснение с поручиком Г ъ, а в новелле Пушкина — примирение враждующих семей Эротида, как и пушкинская Лиза в новелле «Барышня-крестьянка», переодевается с целью не быть узнанной возлюбленным, однако мотив маскарада носит у Пушкина игровой, водевильный характер, а в новелле Вельтмана он приобретает трагическое звучание Вместе с тем можно говорить не о подражательности и вторичности новеллы «Эротида», а об оригинальном и самостоятельном произведении, которое органично усвоило опыт великого современника

Новелла «Ольга» А.Ф Вельтмана представляет собой модификацию лиро-эпической новеллы, где лирический план представлен более интересно. Эффект тайны возникает с самого начала новеллы, девушка, которая росла у приемных родителей и получила достойное образование, вдруг решает убежать из дома. Новеллистический пуант в этом произведении двойной — сперва раскрывается причина, по которой Ольга ушла из дома — домогательства воспитателя — и повествование обрывается, а затем следует еще один неожиданный поворот событий — спаситель Ольги оказывается приемным сыном помещика, о чем он, впрочем, сам не подозревал

Лирический план новеллы возникает в силу того, что автор целенаправленно делает акцент не на самом событии, а на переживаниях и размышлениях, вызванных им Вельтман ярко раскрывает душевные муки Ольги И все же девушку, которая ни с кем не делится своими мыслями и чувствами, окружает ореол таинственности В ее образе собраны черты романтических и сентиментальных героинь. Так, описывая внешность девушки, писатель прибегает к выразительным возможностям сентиментализма, а своим загадочным поведением Ольга близка романтическим персонажам В то же время она не только пассивная созерцательница, замкнутая в своем внутреннем мире, а наделена духовной цельностью и решительностью и все-таки находит в себе силы принять решение покинуть дом, в котором была воспитана Лирическим тоном в новелле окрашены комментарии автора-рассказчика

Новелла Н Ф Павлова «Именины» (1835), на наш взгляд, принадлежит к лучшим образцам лиро-эпической новеллы первой трети XIX в Павлов создает модификацию лиро-эпической новеллы с эле-

ментами психологического анализа, в которой, с одной стороны, возникает запутанность эпического сюжета, а с другой, глубоко раскрыт внутренний мир талантливого крепостного человека

К наиболее ярким жанровым признакам новеллы в «Именинах» можно отнести роль случая, который определяет судьбы героев, а также эмоциональную напряженность повествования — трагическую историю любви крепостного музыканта Изображение большого количества случайностей потребовало от писателя особой композиции и совмещения нескольких временных пластов, поэтому новелла представляет собой тройной «рассказ в рассказе» Финал произведения новеллистически неожидан, как этого требует жанр жена помещика узнает в спутнике мужа своего бывшего возлюбленного

Лирическая окрашенность новеллы проявляется в глубоком психологическом анализе внутреннего мира главного героя, в умении автора вызвать читателя на сопереживание Основная форма психологического изображения в новелле — исповедь героя, представленная, в основном, в виде монолога Музыкант рассказывает случайному попутчику свою жизнь и историю любви Психологизм произведения также создается за счет свойственного герою постоянного самоанализа. Лирическую струю в произведение, помимо описаний переживаний героя, вносят и картины природы

Иной тип представляет собой таинственная новелла Этот тип новеллы еще не характерен для литературы первой трети XIX в , и Вельтман одним из первых предпринимает попытку его создания В основе жанровой структуры новелл такого типа лежит принцип единства впечатления Первые же строки новеллы настраивают читателя на ожидание необычайных событий, т к действие происходит в средневековой Испании В центре внимания писателя оказывается вера в колдовство, связанная с искусством церопластики На эти средневековые представления накладывается пунктиром трагическая любовная история Иоланды и Раймонда, высокородного капитула Девушка пронзает кинжалом восковую фигуру своей соперницы Санции, и Иоланду приговаривают к сожжению на костре

«Иоланда» содержит много загадок, и подобный авторский замысел порождает эффект тайны, эмоциональную напряженность, что характерно для новеллы Особенность новеллистического пуанта произведения состоит в том, что даже он не все проясняет Нагнетание таинственности в «Иоланде» соседствует с фрагментарностью композиции новеллы Именно в недосказанности некоторых эпизодов заключается ее своеобразие Текст делится автором на шесть частей, и каждая часть представляет собой отдельные эпизоды сцены в

мастерской Гюи Бертрана, в комнате, где Иоланда оказывается с соперницей, в суде, где оглашается приговор Иоланде, как бы не связаны друг с другом и даже не имеют логического перехода

Атмосфера тайны на уровне образов и сюжета, явная недосказанность, «недописанность» некоторых эпизодов, но в то же время опора на литературные традиции позволяют считать «Иоланду» довольно успешным экспериментом писателя в создании нового типа новеллы

Переходным явлением между фантастической и нефантастической новеллой можно считать произведение В Ф Одоевского «Сильфида» (1837), которое балансирует на грани сверхъестественного и реального. В этом произведении находит свое отражение один из главных принципов романтизма — двоемирие

«Сильфида», на наш взгляд, является новеллой, в которой ослаблены признаки жанра. С главным героем Михаилом Платоновичем происходят невероятные события, в произведении наблюдается одна сюжетная линия. «Сильфида» динамична и драматична, но в то же время в новелле представлены и размышления Михаила Платонови-ча, и описания его опытов и видений, и демонстрация его психологического состояния В связи с этим уходит эмоциональная напряженность повествования, а новеллистическим пуантом является постепенное «выздоровление» героя

Анализ показывает, что в русской литературе первой трети XIX в также довольно разнообразно представлены типы нефантастических новелл Выявлены новеллы-анекдоты, святочные, психологические, лиро-эпические новеллы и их модификации, таинственная новелла

Для новелл-анекдотов характерны активные и изобретательные герои, восходящие к героям-трикстерам В новеллах этого типа, как правило, складывается ситуация, которая многих не устраивает. Герои находят выход из тупика, но решение всегда основано на обмане («Белое привидение» Загоскина, «Приказ с того света» Сомова, «Отеческое наказание» Панаева, «Прихоть» Степанова)

Святочная новелла многое берет от святочного рассказа Действие этого типа новелл происходит на святках, когда люди ожидают чего-то необычного В это время решается судьба героев, происходит нравственное перерождение персонажей. В то же время писателей интересуют не только судьбы героев, но и внутренний мир человека накануне святок

Для психологических новелл характерно усиление элементов психологического анализа (скрытый психологизм в «Как аукнется, так и откликнется» Погодина, анализ «извне», авторские размышления в

«Мартингале» Одоевского) Вместе с тем создается оригинальная модификация психологической новеллы, в основе которой лежит таинственный случай («Мартингал» Одоевского)

Лиро-эпические новеллы включают эпический и лирический планы В центре авторского внимания в лиро-эпических новеллах находятся судьбы молодых людей, а сами герои являются неординарными личностями Для лиро-эпических новелл характерен социальный конфликт («Именины» Павлова, «Ольга» Вельтмана) Новеллы имеют ярко выраженный новеллистический пуант и, как правило, заканчиваются трагически («Эротида» Вельтмана, «Именины» Павлова)

Таинственная новелла представлена «Иоландой» Вельтмана Таинственность сохраняется до конца произведения, и даже новеллистический пуант не вносит окончательной ясности

В 40—50-х годах XIX в меняется общественная ситуация в стране, и на смену романтизму приходит натуральная школа с интересом к быту, к миру простого человека На смену малым жанрам — повести, рассказу и новелле — физиологический очерк, который, в свою очередь, подготавливает почву для возникновения реалистического романа С развитием романа жанр новеллы уходит на периферию и вновь начинает активно функционировать лишь на рубеже XIX— XX вв

В заключении диссертации подводятся итоги исследования, делается вывод о том, что русская новелла первой трети XIX в сохраняет практически все признаки жанра Многообразие типов и модификаций новеллы, выявленных в диссертации, позволяет говорить о востребованности и широком развитии жанра новеллы в литературе первой трети XIX в

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Статьи в журналах, входящих в список ВАК

1 Барыкина, А В Русская фантастическая новелла первой трети XIX века опыт типологии / А.В Барыкина // Изв Волгогр гос пед ун-та. Сер . Филологические науки — Волгоград Изд-во ВГПУ «Перемена» 2007 —№2(20) —С 124—128 (0,3п л)

Статьи и тезисы в сборниках материалов научных конференций

2 Барыкина, А В Эмоциональное и рациональное в творчестве А. Ф Вельтмана / А Б Барыкина II Диалектика рационального и

эмоционального в искусстве слова сб науч ст. — Волгоград Панорама, 2005 — С 130—133 (0,3 п л).

3 Барыкина, А В Своеобразие новеллы А Погорельского «Посетитель магика» / А В Барыкина // Художественный текст и культура. материалы Шестой Международной научной конференции — Владимир: Владимир гос пед. ун-т, 2006. — С 21—25 (0,3 п. л )

4 Барыкина, А В Мифопоэтический аспект в новелле M П Загоскина «Пан Твардовский» / А В Барыкина // Филологическая наука в XXI веке, взгляд молодых, материалы V Всерос конф молодых ученых/под ред. АД. Дейкиной,СА Леонова —M —Ярославль Ремдер, 2006 —С 72—76 (0,3 п л)

5. Барыкина, А.В Стилистические особенности новеллы M П Погодина «Как аукнется, так и откликнется» / А В. Барыкина // Междисциплинарные связи при изучении литературы, сб. науч. тр.— Саратов: Науч книга, 2006 — Вып. 2 — С. 349—352 (0,3 п. л.).

6 Барыкина, А В «Иоланда» А. Ф. Вельтмана как таинственная новелла / А В Барыкина // Филологический поиск- сб науч тр — Волгоград Перемена, 2006. — Вып 5 — С 112—116 (0,3 п л.)

7 Барыкина, А В. «Мартингал» В Ф. Одоевского как таинственная новелла / А В Барыкина // Русское литературоведение на современном этапе материалы V Междунар. науч. конф. — M , 2006 — Т. 1 — С. 83—86 (0,3 п л.)

8. Барыкина, А В Новелла-анекдот первой трети XIX века («Белое привидение» M Загоскина и «Приказ с того света» О Сомова) / А В. Барыкина // Альманах современной науки и образования Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии: межвуз. сб. науч тр. —Тамбов Грамота, 2007 — Ч. 1 — С. 30—33(0,3п л)

9 Барыкина, А В Пушкинские мотивы в «Эротиде» А Вельтмана / А В Барыкина // Альманах современной науки и образования. Языкознание и литературоведение в синхронии и диахронии и методика преподавания языка и литературы, научно-теоретический и прикладной журнал широкого профиля —Тамбов- Грамота, 2007 — № 3 (3) — С 25—27 (0,2 п. л )

10. Барыкина, А В. Новелла-сказка в творчестве А. Погорельского / А В Барыкина // Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов, материалы Второй Междунар науч конф. — Волгоград. Изд-во Волгогр гос. ун-та, 2007 — Т 2 — С. 112—116(0,3п л).

11. Барыкина, А В «Страшное гадание» А Марлинского как святочная новелла / А В. Барыкина // X региональная конференция молодых исследователей Волгоградской области тез. докл. — Волгоград: Перемена, 2006. — С 5—6 (0,1 п. л.)

БАРЫКИНА Алла Викторовна

ЖАНР НОВЕЛЛЫ В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX ВЕКА

Автореферат

Подписано к печати 29 08 2007 г Формат 60x84/16 Печать офс Бум Гарнитура Times Усп печ л 1,4 Уч-изд. л. ¡,5 Тираж 110 экз Заказ

ВГПУ Издательство «Перемена» Типография издательства «Перемена» 400131, Волгоград, пр им В И Ленина, 27

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Барыкина, Алла Викторовна

Введение

Глава I. Типы и модификации фантастических новелл первой трети XIX века

Глава II. Типология нефантастических новелл

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Барыкина, Алла Викторовна

Литература первой трети XIX века привлекает внимание исследователей своим многообразием. В изящной словесности этого периода складывается особая ситуация, когда, помимо звёзд первой величины, к которым, конечно же, относятся такие авторы, как А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, М. Ю. Лермонтов, в литературу приходит целая плеяда писателей не столь значительных, но, безусловно, заслуживающих особого внимания. Здесь можно назвать имена В. Ф. Одоевского, Е. А. Баратынского, А. Погорельского, О. М. Сомова, М. Н. Загоскина, А. А. Марлинского и многих других. Произведения этих авторов ярки и самобытны; они несут на себе печать своей эпохи, но в то же время и в некоторых аспектах предвосхищают художественные открытия писателей следующих поколений.

В. Г. Белинский в обозрении «Русская литература в 1842 году» писал: «И что бы, вы думали, убило наш добрый и невинный романтизм, что заставило этого юношу скоропостижно скончаться во цвете лет? - Проза! Да, проза, проза, проза. » [Белинский 1955: 523]. Исследователи, однако, отмечают, что Белинский был не совсем прав, так как «проза 30-х годов XIX века почти вся - за небольшим исключением - была по своему характеру романтической» [История 1979: 108]. В целом в русле романтизма создают свои художественные творения и писатели «второго» плана, о которых шла речь выше, несмотря на то, что в отдельных их произведениях отчётливо прослеживается влияние иных литературных направлений, в частности, сентиментализма и классицизма. Произведения некоторых авторов, как, например, А. Ф. Вельтмана, создаются в духе бидермайера, который занимает своего рода промежуточное положение «между романтизмом и реализмом»: поздний романтизм соседствует здесь с формами позднего классицизма, зарождающийся реализм - со стилями Просвещения [Литературная 2003: 88].

В малой прозе первой трети XIX века начинает развиваться жанр новеллы, что представляется процессом совершенно закономерным. Е. А. Сурков, выявляя социально-исторические и эстетические предпосылки обращения писателей-романтиков к новелле, утверждает, что «романтическая I эстетика и поэтика, строившаяся на двоемирии, легко находила опору в структуре новеллы, художественным принципом которой была антиномичность начала и конца, высокого и низкого, нового и старого» [Сурков, 1991:42].

Известно, что новелла привлекала внимание писателей на протяжении многих веков. В то же время до сих пор в литературоведении не существует единого понимания новеллы. Более того, некоторые исследователи считают несущественным жанровое разграничение рассказа и новеллы.

Так, например, Е. Мелетинский в своей работе «Историческая поэтика новеллы»• пишет: «.отличие новеллы от рассказа не представляется мне принципиальным» [Мелетинский 1990: 5].

Г. Поспелов, напротив, считает такое разграничение возможным, выделяя новеллу и рассказ. По его мнению, «.рассказ рисует в коротких сценах повседневную жизнь. В новелле писатель хочет показать необычное в жизни героев» [Поспелов 1940: 139].

М. Н. Эпштейн уточняет, что новелла отличается от рассказа «острым центростремительным сюжетом, нередко пародоксальным, отсутствием описательности и композиционной строгостью» [Литературный 1987: 248].

• Для- нашей работы тезис о принципиальном различии новеллы и рассказа является основополагающим. Прежде чем обозначить сущностные признаки новеллы в нашем понимании, остановимся на некоторых авторитетных определениях этого жанра.

Б. М. Эйхенбаум в своей работе «О. Генри и теория новеллы» отмечает: «Новелла должна строиться на основе какого-нибудь противоречия, несовпадения, ошибки, контраста и т. д. Но этого мало. По самому своему существу новелла, как и анекдот, накопляет весь свой вес к концу. Как метательный снаряд, брошенный с аэроплана, она должна стремительно лететь к низу, чтобы со всей силой ударить своим острием в нужную точку» [Эйхенбаум www.].

Б. С. Мейлах полагает, что «характерными признаками новеллы считаются острота психологической ситуации, известная парадоксальность сюжетного развития и такое композиционное построение, в котором сюжет и фабула не совпадают» [Русская 1973: 8].

Е. М. Мелетинский приходит к выводу о том, что «.нет и, по-видимому, не может быть единого и исчерпывающего определения новеллы». В то же время исследователь дает такую характеристику новеллы: «Совершенно очевидно, что сама краткость является существенным признаком новеллы. Краткость отделяет новеллу от больших эпических жанров, в частности от романа и повести, но объединяет ее со сказкой, быличкой, басней, анекдотом. Краткость коррелирует с однособытийностью и структурной интенсивностью, концентрацией различных ассоциаций, использованием символов и т. д. Все это, в принципе, ведет и к ярко выраженной кульминации в виде поворотного пункта композиционной «кривой». С краткостью косвенно связана и тенденция к преобладанию действия над рефлексией, психологическим анализом. Краткость, концентрированность, важность композиционного «поворота» способствуют появлению в рамках новеллы элементов драматизма [Мелетинский 1990: 45].

Исследователями отмечено, что наличие новеллистического поворота является одной из самых важных характеристик жанра новеллы. Учитывая всё обозначенное ранее, в новелле «сжатость концовки не требует особых объяснений» [Виноградов 1872: 287].

Все указанные признаки не исключительно принадлежат новелле, но их внутренняя связная совокупность характерна для этого жанра», - отмечает Е. М. Мелетинский [Мелетинский 1990: 5].

С учётом вышесказанного наметим определение, которого будем придерживаться в процессе анализа конкретных произведений. В нашем понимании новелла - это повествование о необычном пройсшествии в жизни г героев, для которого характерны краткость, динамизм развертываемых событий, наличие одной сюжетной линии, определяющей роли случая в развитии сюжета, эмоциональной напряженности, эффекта тайны и новеллистического пуанта.

Исследователями было отмечено, что в новеллистике первой трети XIX века происходит ослабление, а временами и разрушение традиционных параметров новеллистического жанра. В новеллах этого периода «одно неслыханное происшествие разбавлялось рассуждениями, описаниями и излияниями, столь чуждыми новеллистической лапидарности; вносились и дополнительные новеллистические эпизоды» и, таким образом, границы жанра размывались [Мелетинский 1990: 194]. В нашей работе, предлагая типологию русской новеллы первой трети XIX века, мы, в частности, останавливаемся на новеллах психологических и лиро-эпических, в которых отражается стремление писателя осуществить вдумчивый и точный анализ сложной, во многом противоречивой душевной жизни героев; лирический план в этих новеллах ярок и развёрнут.

Русская новелла первой трети XIX века и по сей день не вполне исследована. Отечественные литературоведы (Н. Я. Берковский, М. Н. Бент, Е. М. Мелетинский), анализируя поэтику новеллы, интересовались прежде всего новеллами писателей Германии, Англии, Франции, Америки, практически не обращаясь к произведениям русских авторов. Существуют работы, посвященные русской новелле, но они, к сожалению, немногочисленны.

В исследованиях Н. Н. Петруниной, Е. М. Мелетинского, Ю. В. Манна, В. Шмидта и других ученых рассматривается, в основном; новеллистика писателей «первого» ряда, прежде всего А. С. Пушкина. В работе «Русская новелла: Проблемы истории и теории» внимание уделяется как вопросам теории жанра новеллы, так и отдельным произведениям, например, новеллам из цикла «Повести Белкина». В отдельных монографиях и диссертациях литературоведы обращались к малой прозе писателей «второго плана». Не сделав особых художественных открытий, эти авторы, тем не менее, вызывают объективный научный интерес: в их творчестве тенденции, характерные для русской литературы первой трети XIX века, нашли своё чёткое, рельефное отражение.

Исследование Н.М. Ильченко посвящено творчеству писателей, биографически связанных с Германией (А. А. Марлинский, М. Н. Загоскин, В. Ф. Одоевский, Е. А. Баратынский и другие), и касается лишь отдельных аспектов поэтики произведений, например, определенных мотивов (мотив белой женщины, мотив договора человека с дьяволом, мотив проклятого места). Произведения русских авторов представлены в сравнении с новеллами немецких романтиков.

В диссертационной работе А. В. Александрова «Русский романтический рассказ 1820-1830 годов XIX века» рассмотрена малая проза А. А. Марлинского, А. Ф. Вельтмана и М. Н. Загоскина. Оставляя за пределами исследования анализ произведений с точки зрения жанра новеллы, А.В. Александров лишь в небольшом отрывке работы говорит о новелле как о самостоятельном жанре и упоминает о немногочисленных попытках создания русской 'романтической новеллы, которая, на его взгляд, явилась художественным экспериментом.

Е. А. Ломова в диссертационной работе «Структура и типология повествовательных форм в романтической прозе 20 - 30-х годов XIX века» изучает авторскую позицию в новеллах В. Ф. Одоевского, О. М. Сомова, М. П. Погодина и Н. Ф. Павлова в связи с проблемой повествования, повествовательной формой и способами ее выражения в художественном контексте.

Существуют и работы, посвященные творчеству отдельных авторов, 1 как, например, диссертация Т. А. Никольской, в которой она. рассматривает жанровую систему произведений А. А. Марлинского, но при этом анализирует новеллы писателя как повести.

JI. А. Капитанова, исследуя творчество М. П. Погодина, выявляет жанровое своеобразие прозаических произведений писателя, особенности конфликта и героев, но, с ее точки зрения, малая проза Погодина представлена лишь повестью и рассказами.

Е. В. Балашова в диссертационном исследовании останавливается на прозе Вельтмана, как явлении переходной эпохи. Автор определяет синтетическое начало жанровых форм в творчестве писателя, прослеживает влияние бидермайера на художественный мир романов Вельтмана, но оставляет за рамками исследования жанр новеллы.

Таким образом, несмотря на выход монографий, диссертационных работ, целого ряда обзорных и критических статей, в современном литературоведении не осуществлен глубокий, целостный анализ функционирования жанра новеллы в русской литературе первой трети XIX века; отсутствует типология новелл этого периода. Очевидно, что проблема углубленного изучения жанра новеллы в настоящее время продолжает оставаться актуальной.

Объектом исследования является малая проза русских писателей первой трети XIX века.

Предмет исследования - жанр новеллы первой трети XIX века, его типы и модификации.

Материалом для исследования послужили наиболее репрезентативные новеллы писателей первой трети XIX века, выявляющие весь круг возможных модификаций жанра: «Отеческое наказание» (1819) и «Приключение в маскараде» (1820) В. И. Панаева; «Лафертовская маковница» (1925) и «Посетитель магика» (1829) А. Погорельского, «Замок Эйзен» («Кровь за кровь») (1825) и «Страшное гадание» (1832) А. А. Марлинского, «Приказ с того света» (1827), «Оборотень» (1929), «Мери, или служанка трактира» (1830) и «Киевские ведьмы» (1933) О. М. Сомова, «Перстень» (1831)

Е. А. Баратынского, «Опал» (1934 И. В. Киреевского, «Нежданные гости» (1834), «Концерт бесов» (1934), «Две невестки» (1934), «Ночной поезд»

1834), «Пан Твардовский» (1834), «Белое привидение» (1834) М. Н. Загоскина, «Нечаянная свадьба» (1834) А. А. Шаховского, «Висящий f гость» (1834) О. Сенковского, «Именины» (1835) Н. Ф. Павлова, «Прихоть»

1835) А. П. Степанова, «Эротида» (1835), «Ольга» (1837) и «Иоланда» (1837)

A. Ф. Вельтмана, «Орлахская крестьянка» (1836), «Сильфида» (1837) и »

Мартингал» (1846) В. Ф. Одоевского, «Странный бал» (1838) О. Олина, «Как аукнется, так и откликнется» (1825) М. П. Погодина.

Цель диссертации - выявить специфику развития жанра новеллы в русской литературе первой трети XIX века

В соответствии с целью исследования формулируются следующие задачи работы:

- определить характерные черты фантастических новелл этого периода, показать многообразие их типов и модификаций;

- проследить особенности проблематики и поэтики нефантастических новелл первой трети XIX века, проанализировать их типы и модификации;

- выявить место жанра новеллы в литературном процессе первой трети XIX века.

Методологической основой диссертации послужили теоретические разработки ведущих отечественных ученых по проблемам поэтики (И. А. Виноградов, Е. М. Мелетинский, Б. В. Томашевский), жанра (В. В. Кожинов, Е. М. Мелетинский, М. А. Петровский, Т. Н. Поспелов и др.) и художественного метода (Г. А. Бялый, Е. А. Маймин, Ю. В. Манн,

B. М. Маркович, П. А. Николаев, М. Тертерян, У. Р. Фохт, 1

Г. М. Фридлендер).

В основу методики исследования положены принципы целостного анализа идейно-художественной структуры произведений в аспекте их жанровой поэтики в сочетании с разными видами историко-сопоставительного анализа (генетического и типологического).

1 Научная новизна работы обусловлена тем, что впервые дается развернутое исследование жанра новеллы первой трети XIX века. В связи с этим в сферу анализа вовлекаются произведения, мало изученные или практически не прокомментированные в науке: «Ольга», «Эротида», I «Иоланда» А. Ф. Вельтмана, «Посетитель магика» А. Погорельского, «Как аукнется, так и откликнется» М. П. Погодина, «Мартингал» В. Ф. Одоевского и др.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что дана панорама бытования жанра новеллы в русской литературе первой трети XIX века, выявлены многочисленные типы и модификации новеллы, сделаны выводы о специфике развития жанра в этот период.

Результаты исследования имеют практическое значение и могут найти применение в общих курсах истории русской литературы XIX века, в спецкурсах и спецсеминарах по творчеству В. Ф. Одоевского, А. А. Марлинского, М. П. Загоскина, О. М. Сомова, А. Ф. Вельтмана, А. Погорельского, М. П. Погодина, Е. А. Баратынского и других писателей первой трети XIX века.

Положения, выносимые на защиту:

1. Среди фантастических новелл обозначенного периода выявляются такие типы, как новеллы-сказки, новеллы-былички, готические новеллы, новелла-миф и их модификации.

В основе практически всех рассмотренных новелл лежит невероятное -сказочное, таинственное или сверхъестественное - событие. В произведениях проявляется интерес писателей к мистике, к поведению человека при встрече с нечистой силой, мнимой или инфернальной.

Новеллы этой группы сохраняют практически все компоненты жанра. Для них характерны динамичный сюжет, однособытийность и форма повествования «рассказ в рассказе», а ретардация, осуществляясь посредством подробной детализации, лишь в некоторых случаях ослабляет жанровую специфику новеллы.

2. Нефантастические новеллы первой трети XIX века представлены типами: новеллы-анекдоты, святочные, психологические, лиро-эпические, таинственные новеллы.

В основе нефантастических новелл, кроме анекдотических происшествий или ситуаций розыгрыша, часто лежат трагические сюжеты.

В нефантастических новеллах наблюдается ослабление жанрового канона. В большей степени признаки жанра сохраняют новеллы-анекдоты, характеризующиеся краткостью, динамизмом развертываемых событий, наличием одной сюжетной линии, определяющей ролью случая в развитии сюжета, эмоциональной напряженностью, эффектом тайны и новеллистическим пуантом.

В то же время в психологических и лиро-эпических новеллах развёртывание эпического сюжета сопровождается пристальным интересом автора к внутреннему миру своих героев и усилением роли лирического начала в художественной структуре произведений.

3. Потенциальная гибкость жанра, многообразие типов и модификаций новелл в русской литературе первой трети XIX века, их стилевое разнообразие свидетельствуют о широком развитии и внутреннем преображении жанра новеллы в рассматриваемый период.

Апробация работы. Отдельные положения диссертационного исследования обсуждались на международных конференциях в Москве (2006), Владимире (2005), Волгограде (2005, 2007); на всероссийской конференции молодых ученых в Москве (2006); а также на межвузовской научно-практической конференции в Саратове (2005).

По результатам исследования опубликованы 10 статей и 1 тезисы.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы (215 источников).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Жанр новеллы в русской литературе первой трети XIX века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ русской новеллы первой трети XIX века (1819-1837 гг.) позволил' выявить ряд типов фантастических новелл (новелла-сказка, новелла-быличка, готическая новелла, новелла-миф) и их модификации.

Новеллы-сказки, вырастая из контаминации жанровых признаков новеллы и сказки, в разной степени сочетают признаки сказки народной и литературной. В новеллах этого типа действуют сказочные герои - ведьмы, колдуны, оборотни, цари. Они поддаются классификации в качестве сказочных персонажей, но в то же время индивидуализированы: часто имеют имя и фамилию, автор сообщает подробности их жизни, акцентирует внимание на чертах характера, важных для развития действия. В некоторых произведениях образы героев осовременены писателем . («Оборотень» О. М. Сомова).

Активные герои новелл-сказок (Артем, Акулина из «Оборотня» О. М. Сомова, Маша из «Лафертовской маковницы» А. Погорельского) являются основной движущей силой развития сюжета и добиваются желаемого, полагаясь лишь на собственные силы. Важную роль в новеллах-сказках играет мифопоэтический уровень («Киевские ведьмы» и «Оборотень» О. М. Сомова).

В новеллах-быличках конфликт основывается на встрече человека с нечистой ' силой или представителями загробного мира. В большинстве случаев для этого типа фантастических новелл характерен традиционный для быличек мотив искушения благочестивого человека нечистой силой, а действие происходит в ночную пору в плохую погоду. Во многих произведениях этого типа сохраняется установка на повествование о страшном событии («Концерт бесов» М. Н. Загоскина, «Орлахская крестянка» В. Ф. Одоевского, «Странный бал» О. Олина), но трагическая развязка заменяется благополучным финалом («Нежданные гости»

М. Н. Загоскина, «Странный бал» О. Олина, «Орлахская крестьянка» В. Ф. Одоевского).

Готические новеллы, сохраняя жанровые признаки новеллы, строятся по принципу готического романа, вбирая в себя элементы его поэтики в концентрированном виде. В готических новеллах действуют готические злодеи («Замок Эйзен» А. А. Марлинского, «Ночной поезд» М. Н. Загоскина), привидения и призраки («Пан Твардовский» М. Н. Загоскина, «Привидение» В. Ф. Одоевского). Необходимым составляющим элементом художественного целого является готическая атрибутика - наличие необитаемой комнаты, длинные переходы, фамильный портрет.

В новеллах этого типа писатели используют прием прерыва повествования в кульминационный момент произведения, прием ретроспекции («Мери, или служанка трактира» О. М. Сомова, «Привидение» В. Ф. Одоевского) и двойной новеллистический пуант («Привидение» В. Ф. Одоевского). Для некоторых новелл характерен трагический финал, но инфернальные силы оказываются мнимыми («Мери, или служанка трактира» О. М. Сомова, «Замок Эйзен» А. А. Марлинского) или же допускается возможность реалистического толкования событий («Пан Твардовский» М. Н. Загоскина, «Привидение» В. Ф. Одоевского).

Новелла-миф, на наш взгляд, представлена в литературе первой трети XIX века единственным произведением А. Погорельского «Посетитель магика», что позволяет говорить о первой попытке создания новелл подобного рода.

Типы нефантастических новелл также представлены довольно разнообразно. Выявлены новеллы-анекдоты, святочные, психологические, лиро-эпические новеллы и их модификации, таинственная новелла.

Для новелл-анекдотов характерны активные и изобретательные герои, восходящие к героям-трикстерам. В новеллах этого типа, как правило, складывается ситуация, которая многих не устраивает. Герои находят выход из тупика, но решение всегда основано на обмане («Белое привидение»

М. Н. Загоскина, «Приказ с того света» О. М. Сомова, «Отеческое наказание» В. И. Панаева, «Прихоть» А. П. Степанова).

Святочная новелла многое берет от святочного рассказа. Действие этого типа новелл происходит на святках, когда люди ожидают чего-то необычного. В это время решается судьба героев: происходит нравственное перерождение персонажей либо после сна-прозрения («Страшное гадание» А. А. Марлинского), либо после встречи с «покойным супругом» («Приключение в маскараде» В. И. Панаева). В то же время писателей интересуют не только судьбы героев, но и внутренний мир человека накануне святок.

Для психологических новелл характерно усиление элементов психологического анализа (скрытый психологизм в «Как аукнется, так и откликнется» М. П. Погодина; анализ «извне», авторские размышления в «Мартингале» В. Ф. Одоевского). Вместе с тем создается оригинальная модификация психологической новеллы, в основе которой лежит таинственный случай («Мартингал» В. Ф. Одоевского).

Лиро-эпические новеллы включают эпический и лирический планы. В центре лйро-эпических новелл находятся судьбы молодых. людей. Герои являются неординарными личностями. Для лиро-эпических новелл характерен социальный конфликт («Именины» Н. Ф. Павлова, «Ольга» А. Ф. Вельтмна). Новеллы имеют ярко выраженный новеллистический пуант и, как правило, заканчиваются трагически («Эротида» А. Ф. Вельтмана, «Именины» Н. Ф. Павлова).

Таинственная новелла представлена «Иоландой» А. Ф. Вельтмана. Таинственность сохраняется до конца произведения, и даже новеллистический пуант не вносит окончательной ясности.

Таким образом, русская новелла первой трети XIX века сохраняет практически все признаки жанра в своих различных типах. В ряде новелл можно выявить дидактичность и описательность.

Большую роль в новеллах первой трети XIX века играют литературные традиции., В «Пане Твардовском» М. Н. Загоскина, «Как аукнется, так и откликнется» М. П. Погодина, «Эротиде» А. Ф. Вельтмана, «Опале» И. В. Киреевского и другцх новеллах просматриваются переклички с известными произведениями, выявляются аллюзии и реминисценции, отсылающие читателя к русской и мировой литературе.

В 40-50-х годах XIX века меняется общественная ситуация в стране и на смену романтизму приходит натуральная школа с интересом к быту, к миру простого человека. На смену малым жанрам - повести, рассказу и новелле - физиологический очерк, который, в свою очередь, подготавливает почву для реалистического романа.

С развитием романа жанр новеллы уходит на периферию и вновь начинает активно функционировать лишь на рубеже XIX-XX века.

Итак, очевидно, что жанр новеллы активно развивается в литературе первой трети XIX века. Однако динамика развития жанра новеллы в этот период требует своего дальнейшего исследования.

Список научной литературыБарыкина, Алла Викторовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Материалы и источники1. . Бесстужев-Марлинский, А.А. Ночь на корабле. Повести и рассказы / А.А. Марлинский. М.: Художественная литература, 1988.

2. Бомонт и Флетчер. Пьесы. Собр. соч.: В 2 т. / Бомонт и Флетчер. -М., Л.: Искусство, 1965. 2 т.

3. Ариосто, Л. Неистовый Роланд / Л. Ариосто // Европейские поэты Возрождения. М.: Художественная литература, 1974.

4. Вельтман, А.Ф. Повести и рассказы / А.Ф. Вельтман. М.: Советская Россия, 1979.

5. Грибоедов, А.С. Сочинения / А.С. Грибоедов. М.: Художественная литература, 1988.

6. Жуковский, В.А. Соч. В 3 т. Т. 2. Баллады. Поэмы. Повести и сцены в стихах / В.А. Жуковский. М.: Художественная литература, 1980.

7. Загоскин, М.Н. Избранное / М.Н. Загоскин. М.: Правда, 1988.

8. Крылов, И.А. Сочинения: В 2 т. Т. 1. / И. А. Крылов. М.: Правда,1956.

9. Кюхельбекер, В.Н. Избранные произведения: В 2 т. Т. 2. / В.Н. Кюхельбекер. М.-Л.: Советский писатель, 1967.

10. Мицкевич, А. Стихотворения. Поэмы / А. Мицкевич. М.: Художественная литература, 1979.

11. Нечаянная свадьба. Русская новелла конца XVIII начала XIX века / Сост., авт. предисл., очерков и коммент. Е. Дмитриева и С. Сапожков. -М.: Детская литература, 1991.

12. Одоевский, В.Ф. Повести и рассказы / В.Ф. Одоевский. М.: Художественная литература, 1988.

13. Олин, В.Н. Рассказы на станции: сочинения. / В.Н. Олин. СПб, 1839.

14. По дорогам сказки: сказки писателей разных стран., М.: Детская литература, 1989.

15. Погодин, М.П. Повести. Драма / М.П. Погодин. М.: Советская Россия, 1984.

16. Погорельский, А. Избранное / А. Погорельский. М.: Советская Россия, 1985.

17. Пушкин, А.С. Полное собрание сочинений: В 17т./ А.С. Пушкин. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1937-1959. Т. 6. Евгений Онегин. Роман в стихах. М., 1937. Т. 8. Романы и повести, путешествия, 1948.

18. Русская романтическая новелла / сост., подгот. текста, вступ. ст. и примеч. А. Немзера. М.: Художественная литература, 1989.

19. Русская романтическая повесть. М.: Советская Россия, 1980.

20. Русская романтическая повесть / сост., общ. ред., вступ. ст. и коммент. В.А. Грихина. -. М.: Изд-во Московского ун-та, 1983.

21. Русская фантастическая повесть эпохи романтизма / сост, вступ. ст. и примеч. В.И. Коровина. М.: Советская Россия, 1987.

22. Русская фантастическая проза эпохи романтизма (1820-1840 гг.) / сост. и авторы коммент. А.А. Карпов, Р.В. Иезуитова, М.А. Турьян и др. JL: Изд-во Ленинградского ун-та, 1991.

23. Русские народные сказки. В 3 т. Т. 1. Сказки о животных. Волшебные сказки. М.: Советская Россия. 1992.

24. Русские повести XIX века 20-х 30-х годов: в 2-х т. - Л.: Художественная литература, 1950.

25. Сомов, О.М. Были и небылицы / О.М. Сомов. М.: Совтская Россия, 1984.

26. Тургенев, И.С. Полное собр. соч.: В 30 т. Т. 8. Повести и рассказы 1868-1872 / И.С. Тургенев. М.: Художественная литература, 1956.

27. Шекспир, У. Трагедии. Комедии. Сонеты / У. Шекспир. М.: Эксмо-пресс, 1999.

28. Шоу, Б. Избранные произведения / Б. Шоу. М.: Панорама, 1993.

29. Критика и литературоведение

30. Азбелев, С.Н. Отношение предания, легенды и сказки к действительности / С.Н. Азбелев // Славянский фольклор и историческая действительность. М.; JL, 1965. - С. 247-266.

31. Александров, А.В. Русский романтический рассказ 1820-30 гг.: автореф. дис. канд. филол. наук/А.В. Александров. Киев, 1985.

32. Алексеев, М.П. Сравнительное литературоведение / М.П. Алексеев. JL: Наука, 1983.32. ' Аникин, В.П. Русская народная сказка / В.Н. Аникин. М.: Художественная литература, 1984.

33. Афанасьев, А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. / А.Н. Афанасьев. М.: Советский писатель, 1995. - 3 т.

34. Балашова, Е.А. Проза Вельтмана как явление переходной эпохи: автореф. дис. канд. филол. наук / Е.А. Балашова. Елец, 2001.

35. Барокко в славянских культурах. Сб. ст. М.: Наука, 1982.

36. Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет / М.М. Бахтин. М.: Художественная литература, 1975.37. ' Белинский, В.Г. Взгляд на русскую литературу / В.Г. Белинский. М.: Современник, 1988.

37. Бент, М.Н. Немецкая романтическая новелла. Генезис. Эволюция. Типология: автореф. дис. докт. филол. наук /М.Н. Бент. М., 1988.

38. Берковский, Н.Я. Романтизм в Германии / Н.Я. Берковский. -СПб.: Азбука-классика, 2001.

39. Брауде, Л.Ю. К истории понятия «литературная сказка» / Л.Ю. Брауде // Известия АН СССР. Серия лит. и яз. 1977. - Т. 36, №3. - С. 226-234.

40. Брио, В.В. Творчество А. Погорельского: к истории русской романтической прозы: автореф. дис. . канд. филол. наук / В.В. Брио. М., 1990.

41. Ванслов, В.В. Эстетика романтизма / В.В. Ванслов. М.: Искусство, 1966.

42. Вацуро, В.Э. Готический роман в России / В.Э. Вацуро. М.: Новое литературное обозрение, 2002.

43. Весел овский, А.Н. Историческая поэтика / А.Н. Веселовский. Л.: Высшая школа, 1989.

44. Виноградов, И.А. О теории новеллы / И.А. Виноградов // Вопросы марксистской поэтики. М.: Советский писатель, 1972. - С. 240-311.

45. Виноградова, Л.Н. Народная демонология и мифокультурная традиция славян / Л. Н. Виноградова. М.: Индрик, 2000.

46. Гинзбург, Л.Я. О лирике / Л.Я. Гинзбург. Л.: Советский писатель, 1974.

47. Гинзбург, Л.Я. О литературном герое / Л.Я. Гинзбург. Л.: Советский писатель, 1977.

48. Гинзбург, Л.Я. О психологической прозе / Л.Я. Гинзбург. Л.: Советский писатель, 1971.

49. Гиршман, М.М. Литературное произведение: теория и практика анализа / М.М. Гиршман. М.: Высшая школа, 1991.

50. Грекова, Е.В. Герой русской романтической литературы: проблемы генезиса и типологии: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е.В. Грекова. Тверь, 1997.

51. Грихин, В.А. Русская романтическая повесть первой трети XIX века / Русская романтическая повесть. М.: Изд-во Московского ун-та, 1983.

52. Грудкина, Т.В. Феномен двойничества в русской литературе XIX (В.Ф. Одоевский, А.П. Чехов): автореф. дис. . канд. филог. наук / Т.В. Грудкина. Шуя, 2004.

53. Гуковский, Г.А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М.: Гослитиздат, 1957.57. ' Даль, В.И. О поверьях, суевериях и предрассудках славянского народа / В.И. Даль. М.: ЭКСМО, 2003.

54. Дмитриева, Е. «Случившееся неслыханное происшествие» / Е. Дмитриева, С. Спожков // Нечаянная свадьба: русская новелла конца XVIII начала XIX века. - М.: Детская литература, 1991. - С. 3-14.

55. Душечкина, Е.В. Русский святочный рассказ: становление жанра7 Е. В. Душечкина. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1995.

56. Есин, , А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения / А.Б. Есин. М.: Флинта: Наука, 2005.61. ' Есин, А.Б. Психологизм русской классической литературы / А.Б. Есин. М.: Флинта, 2003.

57. Жирмунский, В.М. Немецкий романтизм и современная мистика / В.М. Жирмунский. СПб.: Axioma, 1996.

58. Жорникова, М.Н. Поэтика портрета в русской романтической повести 1830-х гг.: автореф. дис. . канд. филол. наук / М.Н. Жорникова. -Улан-Удэ, 2004.

59. Званцева, Е. П. Жанр литературной сказки в творчестве Погорельского / Е. П. Званцева // Проблема эстетики и творчества романтиков. Калинин, 1982.

60. Зиновьев, В.П. Жанровые особенности быличек / В.П. Зиновьев. -Иркутск, 1974.

61. Зудина, Н.М. Н.Ф. Павлов в историко-литературном процессе 30 60-х годов XIX века: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.М. Зудина. -М., 1988.

62. Ильченко, Н.М. Русско-немецкие литературные связи в отечественной романтической прозе 30-х годов XIX века: автореф. дис. . докт. филол. наук / Н.М. Ильченко. М., 2002.

63. История романтизма в русской литературе: возникновение и утверждение романтизма в русской литературе (1790 1825). - М.: Наука, 1979.

64. История романтизма в русской литературе: романтизм в русской литературе 20-30-х годов XIX века (1825 1840)/ под ред. С.Е.I

65. Шаталова. М.: Наука, 1979.

66. История русской литературы: В 4-х т. / под ред. Е.Н. Купреянова. -Л.: Наука, 1981.

67. История русской литературы X-XVII веков / под ред. Д.С. Лихачева. М.: Просвещение, 1980.

68. Калениченко, О.Н. Малая проза Ф.М.Достоевского, А.П.Чехова и писателей рубежа веков (новелла, святочный рассказ, притча): учебн. пособие по спецкурсу / О.Н. Калениченко. Волгоград: Перемена, 1997.

69. Калениченко, О.Н. Судьбы малых жанров в русской литературе конца XIX начала XX века (святочные и пасхальные рассказы, модернистская новелла) / О.Н. Калениченко. - Волгоград: Перемена, 2000.

70. Канунова, Ф.З. Эстетика русской романтической повести / Ф.З. Канунова. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1973.

71. Капитанова, Л.А. Жанр повести в творчестве Погодина: автореф. дисс. канд. филол. наук/Л.А. Капитанова. М., 1981.

72. Капитанова, Л.А. Русская романтическая повесть первой трети XIX века: специфика повествования: автореф. дис. докт. филол. наук / Л.А. Капитанова. М., 1996.

73. Карпов, А.А. Комментарии / А.А. Карпов // Русская фантастическая проза эпохи романтизма. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1991.

74. Кожинов, В.В. К проблеме литературных родов и жанров / В.В. Кожйнов // Теория литературы. В 3 кн. Кн. 2. Основные проблемы в историческом освещении: роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964.

75. Коровин, В.И. О русской фантастической повести // Русская фантастическая повесть эпохи романтизма. М.: Советская Россия, 1987. - С. 5-22.

76. Короткова, C.JI. Загоскин М.Н. и Гоголь Н.В.: биография и художественно-творческие параллели: автореф. дис. канд. филол. наук / C.JI. Короткова. Саратов, 1999.

77. Китанина, Т.А. «Двойник» А. Погорельского в литературном контексте'1810-1820-х гг.: автореф. дис. канд. филол. наук / Т.А. Китанина. СПб, 2000.

78. Крекнина, Л.И. Жанровое своеобразие прозы Вельтмана 1830-40 гг. XIX века: автореф. дис. . канд. филол. наук / Л. И. Крекнина. Томск, 1985.

79. Крекнина, Л.И. Христианско-мифологическая радиция в русской литературе 30-40-х годов XIX века: автореф. дис. . докт. филол. наук / Л.И. Крекнина. Тюмень, 1997.

80. Криничная, Н.А. Русская мифология: мир образов фольклора / Н.А. Криничная. М.: Гаудеамус, 2004.

81. Кун, Н.А. Легенды и мифы Древней Греции / Н.А. Кун. М.: ВИКА-пресс: Арктос, 1992.

82. Курганов, Е. «У нас была и есть устная литература» / Е. Курганов // Русский литературный анекдот конца XVIII начала XIX вв. М.: Художественная литература, 1990. - С. 3-6.

83. Ларионова, Е.О. «Гроб юноши». «Гусар». / Е.О. Ларионова // Звезда. 1999. - №8. - С. 236-237.

84. Левитан, Л.С. Сюжет и идея / Л.С. Левитан, Л.М. Цилевич. Рига,1977.'

85. Левкиевская, Е. Мифы русского народа / Е. Левкиевская. М.: Астрель, ACT, 2000.

86. Леонова, Т.Г. / Русская литературная сказка XIX века в ее отношении к народной сказке / Т.Г. Леонова. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1982.

87. Лепина, Л. Е. Циклизация в русской литературе XIX века: автореф. дис. канд. филол. наук / Л. Е. Лепина. СПб, 1999.

88. Липовецкий, М.Н. Поэтика литературной сказки / М.Н. Липовецкий. Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1992.

89. Литературная сказка: история, теория, поэтика: сборник статей. -М., 1996.

90. Лихачев, Д.С. Внутренний мир художественного произведения / Д.С. Лихачев // Вопр. лит. 1968. - № 8. - С. 74-87.

91. Ломова, Е.А. Структура и типология повествовательных форм в романтической прозе 20 30-х годов XIX века (на материале повестей В. Одоевского, О. Сомова, М. Погодина и Н. Павлова): / автореф. дис. . канд. филол. наук / Е.А. Ломова. - Томск, 1990.

92. Лотман, Ю.М. Беседы о русской культуре / Ю.М. Лотман. СПб.: Искусство, 1994.

93. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М. Лотман. М.: Искусство, 1970.

94. Лужановский, А.В. Рассказ в русской литературе 1820-1850 гг. Становление жанра: автореф. дис. . канд. филол. наук / А.В. Лужановский. -Иваново, 1996.

95. Лупанова, Н.П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века / Н.П. Лупанова. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского гос. ун-та, 1959.

96. Любыцына, Н.В. Своеобразие русской фантастической повести 1820-30-х гг.: автореф. дис. канд. филол. наук / Н. В. Любыцына. М., 1991.

97. Маймин, Е.А. Владимир Одоевский и его роман «Русские ночи» / Е.А. Маймин // Одоевский Е.Ф. «Русские ночи» / В.Ф. Одоевский. М.: Наука, 1975. - С. 247-266.

98. Маймин, Е.А. О русском романтизме / Е.А. Маймин. М.: Просвещение, 1975.

99. Максимов, С.В. Нечистая, неведомая и крестная сила / С.В. Максимов.-СПб., 1903.

100. Манн, Ю.В. Поэтика русского романтизма / Ю.В. Манн. М.: Наука, 1976.

101. Маркович, В.М. Балладный мир Жуковского и русская фантастическая повесть эпохи романтизма / В.М. Маркович // Жуковский и русская культура. М.: Наука, 1987. - С. 138-166.

102. Медриш, Д.Н. Литература и фольклорная традиция: вопросы поэтики / Д.Н. Медриш. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1980.

103. Медриш, Д.Н. Путешествие в Лукоморье. Сказки Пушкина и народная культура / Д.Н. Медриш. Волгоград: Перемена, 1992.

104. Мейлах, Б. Русская повесть 20 30-х годов XIX века// Русские повести XIX века 20-х - 30-х годов. - М.; Л.: Художественная литература, 1950. - С . 5- 35.

105. Мелетинский, Е.М. Историческая поэтика новеллы / Е.М. Мелетинский. М.: Наука, 1990.

106. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский. М.: Наука, 1976.

107. Никольская, Т.А. Жанровая система Бесстужева-Марлинского: автореф. дис. канд. филол. наук / Т.А. Никольская. Самара, 2002.

108. Николюкин, А.Н. К типологии романтической повести. / А.Н. Николюкин // К истории русского романтизма. М.: Наука, 1973. - С. 259-282.

109. Новикова, Е.Г. О некоторых особенностях дифференциации и взаимодействия малых и средних прозаических жанров: к постановке вопроса / Е.Г. Новикова // Проблемы метода и жанра. Томск: Изд-во Томского ун-та, 1983.-Вып. 10.-С. 123-134.

110. Осанкина, В.А. Библейско-евангельская традиция в эстетике и поэзии русского романтизма: автореф. дис. . докт. филол. наук / В.А. Осанкина. Екатеринбург, 2001.

111. Остапцева, В.Н. Лиризм русской прозы 30-х гг. XIX века: автореф. дис. канд. филол. наук / В.Н. Остапцева. М., 2004

112. Петрунина, Н.Н. Проза Пушкина (Пути эволюции) / Н.Н. Петрунина. Л.: Наука, 1987.

113. Полевой, Н. Русская литература / Н. Полевой // Московский телеграф. 1833. - №2. - С. 328-341.

114. Померанцева, Э.В. Русская устная проза / Э.В. Померанцева. М.: Просвещение, 1985.

115. Померанцева, Э.В. Мифологические персонажи в русском фольклоре / Э.В. Померанцева. М.: Наука, 1975.

116. Поспелов, Т.Н. Теория литературы / Т.Н. Поспелов. М.: Учпедгиз, 1940.

117. Проблемы жанра в истории русской литературы: сб. ст. Л.: Изд-во ЛГПИ, 1972.

118. Проблемы жанрового развития в русской литературе XIX века: сб. ст. Рязань: Изд-во РПИ, 1972.

119. Проблемы романтизма. М.: Искусство, 1967. - Вып. 1.

120. Проблемы романтизма. М.: Искусство, 1971. - Вып. 2.

121. Пронин, В.А. Теория литературных жанров: учебное пособие / В.А. Пронин. М.: Изд-во МГУП, 1999.• 128." Пропп, В.Я. Исторические корни волшебной сказки / В.Я. Пропп. М.: Лабиринт, 2000.

122. Пропп, В.Я. Морфология сказки / В.Я. Пропп. СПб.: Наука,1995.

123. Пропп, В.Я. Русская сказка: собр. трудов / В.Я. Пропп. М.: Лабиринт, 2000.

124. Пропп, В.Я. Фольклор и действительность / В.Я. Пропп. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1989.

125. Пропп, В.Я. Фольклор. Литература. История. М.: Лабиринт,2002.

126. Проскурин, О.А. «Малая проза» Михаила Загоскина / О.А. Проскурин // Загоскин, М. Н. Избранное. М.: Правда, 1988. - С. 5-14

127. Русская новелла. Проблемы теории и истории. СПб, 1993.

128. Русская повесть XIX века: история и проблематика жанра. Л.: Наука, 1973.

129. Русская сентиментальная повесть. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1979.

130. Русский литературный анекдот конца XVIII начала XIX века. -М., 1990.•138.' Русский романтизм. Л.: Наука, 1978.

131. Сакулин, П.Н. Из истории русского идеализма. Князь В. Ф. Одоевский. Мыслитель-писатель / П.Н. Сакулин. М., 1913.

132. Саламова, Л.Б. Повести А. Ф. Вельтмана. Проблематика, жанр, стиль: автореф. дис. канд. филол. наук / Л.Б. Саламова. М., 1983.

133. Сахаров, В.И. Страницы русского романтизма / В.И. Сахаров. -М.: Советская Россия, 1988.

134. Сахаров, В.И. Форма времени / В.И. Сахаров // Русская романтическая повесть писателей 20 30-х годов XIX века / В.И. Сахаров -М.: Пресса, 1992. - С. 5-30.

135. Сильман, Т.И. Заметки о лирике / Т.И. Сильман. Л.: Советский писатель, 1977.

136. Стенник, Ю.В. Система жанров в историко-литературном процессе / Ю.В. Стенник // Историко-литературный процесс: проблемы и методы изучения. Л., 1974. - С. 168-202.

137. Сурков, Е.А. Русская повесть первой трети XIX века: генезис и поэтика жанра: автореф. дис. . докт. филол. наук / Е.А.Сурков. Кемерово, 1991.

138. Теоретическая поэтика: понятия и определения: хрестоматия / авт.- сост. Н.Д. Тамарченко. М., 2002.

139. Тертерян, М. Романтизм как целостное явление / М. Тертерян // Вопр. лит. 1983.-№4.-С. 151-181.

140. Тодоров, Ц. / Введение в фантастическую литературу. Ц. Тодоров.- М.: Дом интеллектуальной книги, 1999.

141. Томашевский, Б. Теория литературы. Поэтика / Б. Томашевский. -М.: Аспект Пресс, 1996.

142. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: избранное / В.Н. Топоров. М.: Прогресс -Культура, 1995.

143. Троицкий, В.Ю. Русская романтическая проза 20-30 годов XIX века: автореф. дис. докт. филол. наук / В.Ю. Троицкий. М., 1987.

144. Тураев, С.В. От Просвещения к романтизму / С.В. Тураев. М.:1. Наука, 1983. , *

145. Турьян, М.А. Странная моя судьба. О жизни Владимира Федоровича Одоевского / М.А. Турьян. М.: Книга, 1991.

146. Тюпа, В.И. Аналитика художественного / В.И. Тюпа. М.: Лабиринт, РГГУ, 2001.

147. Уздеева, Т.М. Типология эпических жанров в творчестве М. Н. Загоскина: автореф. дис. канд. филол. наук / Т. М. Уздеева. М., 1992.

148. Утехин, Н.П. Жанры эпической прозы / Н.П. Утехин. Л.: Наука,1982.

149. Федоров, Ф.П. Романтический художественный мир: пространство и время / Ф.П. Федоров. Рига, 1988.

150. Хализев, В.Е. Цикл А.С. Пушкина «Повести Белкина» / В. Е. Хализев. М.: Высшая школа, 1989.

151. Хейзинга, Й. Homo ludens / Й. Хейзинга. М.: Издательская группа «Прогресс», 1992.

152. Ходанен, Л.А. Миф в творчестве русских романтиков: автореф. дис. докт. филол. наук / Л.А. Ходанен. Томск, 2000.

153. Художественный мир Э.Т.А. Гофмана. М.: Наука, 1982.

154. Художественные открытия русской романтической прозы 20-30 г. XIX века. М.: Наука, 1985.

155. Чебанюк, Т.А. Типы повествования в фантастической повести 2040 гг. XIX века // Проблема жанров в русской литературе / Т.А. Чебанюк. -М.: Изд-во Московского ун-та, 1980. С.67-78.

156. Чернец, Л.В. Литературные жанры (проблемы типологии и поэтики) / Л.В. Чернец. М.: Изд-во Московского гос. ун-та, 1982.

157. Чернышева, Т.А. Природа фантастики / Т.А. Чернышева. -Иркутск, 1984.

158. Чернышева, Е.Г. Проблема поэтики русской фантастической прозы 20-40-х годов XIX века: автореф. дис. . канд. филол. наук /1. Е.Г.Чернышева. М., 2000.

159. Чистов, К.В. Фольклор. Текст. Традиция: сб. ст. / К.В. Чистов. -М.: Изд-во ОГИ, 2000.

160. Щетер, И. Романтизм. Предыстория и периодизация / И. Шетер // Европейский романтизм. М., 1973. - С. 51 г89.

161. Шкловский, В.Б. О теории прозы / В.Б. Шкловский. М.: Советский писатель, 1983.

162. Шпренгер, Я. Молот ведьм / Я. Шпренглер, Г. Инститорис. М.: Интербук, 1990.

163. Шумкова, Т.П. Зарубежная и русская литература XIX века. Романтизм: учебное пособие / Т.Д. Шумкова. М.: Флинта: Наука, 2002.

164. Эпштейн, М. Философия возможного. Модальности в мышлении и культуре / М. Эпштейн. СПб.: Алтея, 2001.

165. Словари, энциклопедии и справочники

166. Бауэр, В. Энциклопедия символов / В.Бауэр, И. Дюмоти, С." Головин. М.: Крон-Пресс, 2000.

167. Бидерманн, Г. Энциклопедия символов / Г. Бидерманн. М.: Республика, 1996.

168. Мифология: большой энциклопедический словарь / гл. ред. Мелетинский. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998.

169. Ботвинник, М.Н. Мифологический словарь / М.Н.Ботвинник, М.А. Коган, М.Б. Рабинович, Б.П. Селецкий. М.: Янтарный сказ, 2001.

170. Краткая литературная энциклопедия: В 8 т. / гл. ред. А.А. Сурков. М.: Советская энциклопедия, 1972. - 8 т.

171. Краткая энциклопедия славянской мифологии / Н.С. Шапарова. -М.: ООО Издательство ACT: ООО Издательство Астрель: ООО Русские словари, 2003.

172. Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А.Н. Николюкина. М.: НПК «Интелвак», 2003.

173. Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. М.: Советская энциклопедия, 1987.

174. Мифы народов мира: энциклопедия: В 2 т. М.: Советская энциклопедия, 1981. - 2 т.

175. Мифологический словарь / гл. ред. Е.М. Мелетинский. М.: Советская энциклопедия, 1991.

176. Мифология: всемирная энциклопедия. Минск, 2004.

177. Мифология: энциклопедия / гл. ред. Е. М. Мелетинский. М.: Российская энциклопедия, 2003.

178. Мифология славян / авт.- сост. А.Н. Соболев. СПб.: Лань, 1999.

179. Музыкальная энциклопедия. В 5 т. Т. 2. Г-К / гл. ред. Ю.В. Келдыш. М.: Советская энциклопедия, 1974.

180. Русский демонологический словарь / авт.-сост. Т.А. Новичкова. -СПб.: Петербургский писатель, 1995.I

181. Русская мифология: энциклопедия / сост. Мадлевская. М., 2005.

182. Символы, знаки, эмблемы: энциклопедия / авт.-сост. В. Андреева и др. М.: ООО Изд-во Астрель: ООО Изд-во ACT, 2004.

183. Славянская мифология: энциклопедический словарь. М.: Международные отношения, 1995.

184. Христианство: энциклопедический словарь. В 3-х т. / гл. ред. С.С. Аверинцев. М.: Большая российская энциклопедия, 1993 - 1995. - 3 т.

185. Шейнина, Е.Я. Энциклопедия символов / Е.Я.Шейнина. М.: ООО Издательство ACT, Харьков: Торсинг, 2003.

186. Энциклопедия литературных героев. М.: Аграф, 1997.

187. Энциклопедия православия: В 2 т. М.: Ценртполиграф, 1997. - 2т.

188. Энциклопедия русской жизни: роман и повесть в России второй половины XVIII начала XX века: рек. библиогр. справочник. - М.: Книжная палата, 1988.

189. Энциклопедия сверхъестественных существ. М.: Локид-Миф,1997.

190. Эстетика: словарь / под общ. ред. А.А. Беляева и др. М.: Политиздат, 1989.

191. Литература на иностранных языках.

192. Aust, Hugo. Novelle. Stuttgart. Weimar.: Verlag J. B. Metzler, 1999.

193. Wie interpretiert man eine Novelle und eine Kurzgeschichte? Stuttgart,1993.'

194. Список электронных источников

195. Беседы о церковном ювелирном искусстве Электронный ресурс.- электрон, дан. . - Режим доступа: / http://www.feodorov.ru/public02.htm.- Загл. с экрана.

196. Даль, В.И. О поверьях, суевериях и предрассудках славянского народа Электронный ресурс. / В.И.Даль электрон, дан. - . - Режим доступа: http://paganism.msk.ru/liter/dal08.htm. - Загл. с экрана.

197. Орлов, М. История сношений человека с дьяволом Электронный ресурс. / М. Орлов. электрон, дан. - . - Режим доступа:http//www.gumer.info/bibliotekBuks/History/Orlov/Index.php. Загл. с экрана.

198. Православная энциклопедия Электронный ресурс. электрон, дан. - . - Режим доступа: / www//days.pravoslavie.ru/Life/life6654.htm. -Загл. с экрана.

199. Славянская слобода Электронный ресурс. электрон, дан. - . -Режим доступа: / http://slavyans.narod.ru/nechist/domovoy.html. - Загл. с экрана.

200. Славянская слобода Электронный ресурс. электрон, дан. - . -Режим доступа: / http://slavyans.narod.ru/nechist/vodyanov.html. - Загл. с экрана.

201. Славянская слобода Электронный ресурс. электрон, дан. - . -Режим доступа: / http://slavyans.narod.ru/nechist/leshiy-lesovik.html. - Загл. с экрана.

202. Тарновски, Вольфганг. Ведьмы. Издание Tessloff Vertag, Nurnberg, 1962 Электронный ресурс. / В. Тарновски электрон, дан. - . -Режим доступа: / http://smallbay.ru/magic4.html#m2. - Загл. с экрана.

203. Украинские народные сказки Электронный ресурс. / электрон, дан. - . - Режим доступа:http://teremok.pp.ru/narodn skazki/Ukrainskie skazki/Vedmi.htm. Загл. с экрана.

204. Шабаш Электронный ресурс. электрон, дан. - . - Режим доступа: / http://gella.dem.ru/shabash.htm. - Загл. с экрана.

205. Эйхенбаум, Б. М. О. Генри и теория новеллы Электронный ресурс. / Б. М. Эйхенбаум электрон, дан. - . - Режим доступа: / http://www.opoiaz.ru/ohenry/ohenry intro.html. - Загл. с экрана.