автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Жанр повести в творчестве В.Г. Короленко в контексте эстетических исканий рубежа XIX-XX вв.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Жанр повести в творчестве В.Г. Короленко в контексте эстетических исканий рубежа XIX-XX вв."



с ^

Ч _< мое

^ имени М. В. ЛОМОНОСОВА

^ МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

V

Филологический факультет Кафедра истории русской литературы

На правах рукописи

БОЧАРОВА Светлана Николаевна

ЖАНР ПОВЕСТИ В ТВОРЧЕСТВЕ В. Г. КОРОЛЕНКО В КОНТЕКСТЕ ЭСТЕТИЧЕСКИХ ИСКАНИЙ РУБЕЖА XIX—XX ВВ.

Специальность 10.01.01 — русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 1994

Работа выполнена на кафедре истории русской литературы филологического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

Научный руководитель: профессор В. Б. КАТАЕВ

Официальные оппонепты: кандидат филологических наук М. Г. ПЕТРОВА, доктор филологических наук М. В. СТРОГОНОВ

Ведущая организации: Московский государственный открытый педагогический институт.

Защита диссертации состоится 23 сентября 1994 года на заседании специализированного совета при Москов-

ско.м государственном университете им. М. В. Ломоносова.

Адрес: 119899, Москва, В-234, Ленинские горы, МГУ им. Ломоносова, 1-ый корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке филологического факультета МГУ.

Автореферат разослан «............»........................1994 г.

Ученый секретарь специализированного совета, кандидат филологических паук Д. II. ИВИНСКИЙ

■ ) харшсгеристшса исследования.

Лтауалыюстъ диссертации определяется необходисостьо кзучэ-ипл панрового своеобразия повести В. Г. Короленко,. во-нерзих, в историка-литературном плане, а во-вторых, о плане теоретическом.

В задачу данной Работы входит анализ повестей В. Г. Короленко "В дур::он обгастпо" (18Я5 г.), "Вээ языка" (1895 г.), "Слепой »гузссш" (1898 г.), "Н-; страдное" (1903 г.), "С двух сторон" (1914 г.), с целью выяснения .чанровой структуры и выявления оспгпс черт повеет:! Фроленко. Их анализ осугрствляетсн яри по- • парном сопоставлении каждого из вышеназванных произведений с близкий:! г,н а ¡'днровои и идейной аспектах произведениями пкеате-дэй-совреиенников В. Г. Короленко ("Цветы запоэдаше" А. П.'Чехова, "Падепда Николаевна" а II Гяреина, "Хаджи-ЗДат" Л Е Толстого, "Рассказ неизвестного чедоб-ка" А. П. Чехова, "Три письма" Г. 11. Успенского). Такой сравнительный анализ позволяет значительно расширить контекст исследования данного вопроса, добавить новыо стряхн к картине литературных взаимодействуй рубегд XIX-XX вз.

Выбор объекта исследования обусловлен тем, что перечисление повести является достаточно репрезентативным:! образцами этого пира в творчестве В, Г. Короленко. Кроне того, на призере анализа (саздого конкретного произведения [-.о.хчо проследить проявлэ- . низ определенных гааровых особенностей поЕестп Короленко.

¡Ьвизна работы определяется том, что в ней осуглствдается не только ионографнчэошо описание «аира повести у Короленко, но п сопоставительный анализ повестей Короленко и ряда писателей -его современников, изучение целостной идейно-худогествешгой стру-

ктуры данного канра. Работа посвяцена объектам, в данном плане еср но исследованным, и теоретически! соприкасается с начавшийся . ь литературоведении изучением художественного Ш!ра писателя.

Изтодологичесютй основой исследования являются теор«тико-литературоведческие работы НЕ Бахтина, Г: Н. Поспелова, Д. С. Лихачева. Е В. Коюнюва, Л. Е Чэркец, А. Я Эсолнок и других ученых, отра-хаадиэ современный уровень изучен ил проблем тира.

Практическое значение работы состоит б том, что содергацлеся в ной материалы и наблюдения иогут быть использованы в лэкционных И практических курсах русской литературы, в спецкурсах и спецсеминарах, тематика которых связана с изучением творчества Короленко, литературы рубека Бегав, проблем канра, исторической поэтики повести.

Апробация работы. Отдельные полок?ния диссертации и результаты исследования сообщались на состоявшихся в МГУ в 1062-1993 годах конференциях молодых ученых и специалистов, на конференции Б Иркутской государственно« университете 1993 г., на заседаниях кафодры истории русской литературы ИГУ. Ш теке диссертации опубликованы четыре работы".

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, двух глав и в&ключешш.

Вэ введении обосновывается выбор темы, получают характеристику цеди исследования, его актуальность, научная новизна, аргу кэипфуюгея пути достижения поставленной цели.

В первой главе "Система хан ров Е Г. Короленко и жанровые искания рубежа веков в русской прозе" освещаются важнейшие пробл?т мы кэучения жанра в современном отечественном литературоведения.

- Б -

а тшс"э содорются обобщение попыток выделения основных ганрооб-paoycnsix факторов.

Процесс развитии общественного сознания, художественного мдлэния, обусловленный избиением исторической обстановки, неизбежно отразился ш в усложнении эстетических представления,

и непосредственно в творчество писателеП реалистического направлена. J!nVepec к человеку, рассматривав!.»«/ как часть сложного, нестатичиого сира. л дннаникэ, п развитии, предопределяет aarueniyn черту литературы рубетэ веков - осиысление личности на Лоне времени,. художественное исследование проявления обцдх зако-поз бытия в лини каддого человека.

Швые представления о .~.ире и человеке, иовыЛ тип худогвст-* езнного прения некзбеяю отразились з яанровой системе литературы рубега веков. В работе анализируются причины смецэния интереса ведуглх писателей от {юнана к «алыы канрвм, ваглейаши среди |»торнх является невозможность отрагэния в яанре росанз "иеэ-пичест-оЗ" эпохи, потеря ронаниоП фабулы, основанной на событиях человеческой биографии. В литературу принта новьгэ писатели (Короле::!». Гартан, Чехов, Бунин, Андреев, Куприн и др.), прианао-с.э классический реалистический ршлзи формой не толысо трудной для овладения, по и во >зюгои условной, устаревсей.

Copian!, наиболее адекватна! эпохе, оказались средние и "аль-э ганри. lio и они претерпевают соответствуйте изменения, г.бо отражение нового иирооиуе^ния человека потребовало усложнения ' са»ях атих ганроио-родовых форм. D лнтс-ратуре п а искусстве в целок утверядается идея синтеза Одншм стремление к обновленка гянровоя систем не означало отказа от достиязниа литературы лрелгйствутего врч»яни и, в первуп очеридь, романа.

Длл литературы данного периода xüpaicrepna об::дя "нерошшь ориэвтшшя" при значительных достигших в средних к каик Сор иах эпоса. К данному вредони все ведукю, наиЗэдое ькачнтелыа-Рохлин русской литература fii-иш уг» написана В проао Гаркана, Г-оролоико, Чехова усилиГ'^ртоя лирическое родогоо y.'v, gQpíi^, к легенде, citaaito, адл<?гор;ш. Сортам;!, наиболее одег-катн^.-оиохе, огааапись очерк, этюд, оссо, расскал, ноьодгз, повесть. Коноц XÍK сена • ovo гохш:*е творчество писателей старЕэго по;. Дэпка - Г. Успенского, Л. Толстого. Г. Успенский из еьг.:?л аа росл' sysoi^!CTE2imo-04opj:oboí¡ лнт»-ратури, а Л Толстой обраслск к u¡ сдгсэстсэино i; x-aitpats рассказа к новости.

СгодукзШ раздел данной главы посввг^н расскотрош» гянр>: вой спеш'4'.oai повести, ее *ааросой структуры и другся факторов. предопределивших ее расцвет к раэвитко в этот период. Bazaeftc.:-сроки ахих «'.акторов является слеяугсще. Повесть - глнр. в виач «одькой t-'jpa cnocoönufi к реализации познавательной, аишаггичес icofi .кагератури. "Оперативность" хлира позволяет бистро отрази»-псроиакы ковш относэиет чэловека с действительностью ».

V. й. Еолое су^эпкиЛ, по сравнено с роиакои, объект худогзств!-кого сспоепял повести дает ьоо1;о:.:;ость изучить его со всех дег. д.;:., просхэ;;;;ть его становление, развитие. В канровой структу| пососте оОнаругаваотсв вовиэигость вктивпзаапи авторской пози л;;р:;ческого начала, самовыявления героя. Шконец, повеет хронксадыкл ко своей природе и поэтому, как правило, осваивав ■ КЗ дзйствиз, q врош, синенный поток, вследствие чего в она' • тельЕой степени способна отразить ироникалькость эпохи, теку чзсуь, дшаези вреюна н их воспрюткэ соврененнгасаш!.

Золишчбгояьиш разделы первой главы доят краткий обзор к '

ровой системы Е Г. Короленко. Жанровая система Е Г. Короленко представляет собой типичное для данной эпохи явление: публицистические статьи, приближающиеся к очерку, художественные очерки, близкие по организации материала к рассказу, рассказы, погранич-вые с повестью. Собственно жанр повести у Короленко представлен всего несколькими произведениями, три из них не завершены, вследствие чего об их жанровой природе приходился говорить с известной долей условности. Повести Короленко довольно разнородны по объему и охвату материала, временной и пространственной перспективе, построению свяета и шнере повествования. Обращение Короленко к средним и большим эпическим формам (повести и роман-цемуар "История моего современника") дало русской литературе ру-беаа веков ряд выдающихся произведений, знаменующих успепное развитие реалистического направления в данную эпоху.

Первый раздел второй главы "Повести Е Г, Короленко в соотнесении с повестями А. П. Чехова, ЕЕГаршина, Л Толстого, Г. Успенского" посвяврн сопоставительному аналиау ганрово-поэтической систем повести Короленко "В дурном обществе" и повести Чехова "Цветы запоздалые". "В дурном обдестве" и "Цветы вапоздадые" одинаково относятся к раннему периоду творчества Короленко и Чехова. Главное, что сближает их - это ярко выраженное лирическое начало, которое неоднократно отмечалось их критиками и исследователями. Лирическое начало - немаловажный фактор для уяснения ванровой природы произведения. Ведь под ним подразумевается прежде всего ясно звучащий авторский голоо, то, что объединяет изображаемое, не давая ему распасться па цепочку бессвязный эпизодов, разнокалиберных и не имепних дальности и обв»й структура

Ц>и определении жанровой природы повести это более чем важно, потому что в ней автор, повествователь, рассказчик играет как бы самостоятельную роль, придавая изображаемому большую объективность. Обе повести, посвященные любви, постоянству, смерти, напоминают читателям, что в втой скоропреходящей жизни человеческие привязанности - единственное, всегда остаппееся самым ценным. В повести Короленко, устоявшиеся,казалось бы,' иерархические нормы ломаются из-еа чисто сердечного участия, привязанности, возникшей между детьми, стоящими на разных ступенях общественной и социальной лестницы. Чехов дает пунктирную картину новой социальной ситуации, еще неустоявшейся, осложненной отживающими сословными предрассудками. Статус главных героев по мере развития действия контрастно меняется: постепенному, но неизбежному разорению княгей Приклонских сопутствует возвьеюнио процветапаэго "медного доктора" Топоркова. Кульминационные моменты обоих произведений внаменуют некое сближение -судьи о сыном, врача с пациенткой, меж тем как все предыдущие попытки такого рода кончались досадой и болью. Некое событие неожиданно дает толчок, оЬлегчахвдий взаимопонимание. Смерть одного - всегда трансформация отношений между другими. Перед лицом чушй смерти человеку свойственно переоценивать своп жизнь, от-поаеяие к другим людям. Некий моральный итог у Чехова и Королек-го в данном случае общий: опоздали спасти человеческую жизнь. Но, вдумываясь в ее условия, приходится признать, что спасение т мэгло ве «ять запоздалым.

У Чвюва повествователь безличен, У Короленко повествование

ведется от лица главного героя, отделенного значительной временной дистанцией от описываемых им событий, участником которых ему довелось быть. На в обоих случая* повествователю присуща некое романтическое всеведение в рамках единого микрокосма, что создает своеобразный эффект единства, внутренней взаимосвязи всего, о чем он повествует.

Другая характерная для жанра повести особенность, присутствующая в рассматриваемых произведениях, - отсутствие сложного напряженного сюжетного узла, - неторопливость, спокойствие повествования, акцент, делаемый не на действия* героев как ташшх, а на описаниях окружающей их обстановки.

В повести Чехова вначительный отрезок времени разделен ка ряд боле$ конкретных отрезков, в центре каждого - эпизод или группа эпизодов, сопровождаемые развернутым авторским комментарием о прошедшем в ш интервалах; но время каждый раз как бы "сиюминутно", призвано запечатлеть, поведение героини и ее окружения в каждом новом отрезке ее жизни. В повести Короленко мы находим развернутый рассказ о случае из детства повествователя, отмеченный особым динамизмом, новеллистичностью за счет "двойной жизни", которую ведет «аленький герой.

Главное в обеих повестях - не действие, а освоение бытия главными героями, их знакомство в окружающим миром и изменения во взглядах на жизнь по мере ее постижения. Короленко и Чехов, вникая в психологию своих героев, приходят к близкому выводу: дети и очень молодые люди, более пенскуяеиные, менее опытные, все же ближе к истинному пониманию сути вещей, чем умудренные жизненным опытом люди. Герои вместе о новым знакомством открыва-

то новый для себя мир, и его детальное рассмотрение (сквозь их восприятие и вире, путей суммарных обобщений от имени повествователя) - вот тот стержень, на котором держится повествование.

При сопоставлении повести Е Г. Короленко "В дурном обществе" и повести А. П. Чехова "Цветы запоздалые" можно выявить, таким образом, следующие черты, общие для жанровой природы данных произведений.

При сравнительно небольшом объеме и охвате материала затронуты "вечные" темы любви, смерти, сложности человеческих взаимоотношений. дан глубокий социальный анализ общества 80-х годов на примере выбранного авторами микрокосма. Собственно действие, поступки героев не являются сюжетообразующим началом. Чехову и Короленко важно показать данный пласт бытия в определенном времен-сом отревке в восприятии данных героев, причем их взгляды тоже социально обусловлены, и в то же время отличаются гипертрофированном«), выявляющей общественные контрасты с предельной отчетливостью. Роль повествователя, как организующее начало изложения, не просто велика: автор-повествователь у Чехова и герой-повествователь у Короленко выступают как самостоятельные образы, всеведущие и сочувствующие происходящему, аадающие повествованию особый лирический настрой. Но специфика организующего начала повествования у Короленко, резко отличавшая его от организации повествования Чеховым, и заключающаяся в своеобразной "раздвоенности" главного действующего лица (маленький Вася - главный герой ■ взрослый Вася - повествователь, с подчас неуловимой гранью между тем я другим) дает нам новое представление о возможностях паровой природы повести - сложной диалюгизации текста и новел-

диетической заостренности входящие в него эпизодов.

Во втором разделе данной главы сопоставляются повесть Е Г. Короленко "Слепой музыкант" и повесть К М. Гардина "Надежда Николаевна". Обо повести стшани тесны;« родством проОле?/,-гтк:-г,! (зло ¡сак явление социальное и чисто психологическое, траланоз становление человека, побеждающего неблагоприятные услогпя путем познания и дутзевиого очищения, искусство как незыблемая ценность а одновременно - орудие обостренной борьба). &С!.ю?рл на значительное различив в построении, эти два проведения егот в том, что целиком обращены к эмоциям, а не к у?г/, интеллекту 'вггателя. С концепцияш писателей шяно спорить, но с\т глубоко аатрагива-вт чувство изображением духовной эволп?;:} Героев. Еаярогуз искания Короленко и Гаршина были связаны в д&чзюм случае с одинаковой необходимостью "заразить" читателя своими взглядами на затронутые кмн те!.'и.

йздзагодовок "Слепого музыканта" - "этвд" - термин не литературный, а из области музыки или гивопнеи. В самой сбег Я фор«э он означает: произведение, призванное продемонстрировать, доказать некую авторскую установку. Здесь задача писателя такова: показать, воплотить худог-еотвенно его личное убеждение, что неотъемлемое ощущение слепых - стремление постичь та недоступное, т. е. видеть. В более вяроиом поникании задачеп Короленко пз.-ло считать убедить читателя в том, что человек всегда грустит о не- • достккимоы и продолжает струниться к пему.. • Объясняя психология слепого, писатель следует »э популярньагл в его врет биологическими теориями, интересуясь чтим вопросом в русла научных достигая иЯ. и Нядевда НИ<-олй*ряз у Геретнп - гота своеобразное

"исключение из правила": "падкая Еэнаина" кз светского обшэства, образованная, тонко и глубоко чувствующая. Выясняя, возможно ли для нее "возрождение", Гаршш также разбирает генетические теории о предрасположенности к "легкому" образу жизни, о нормальности такого класса людей, против чего и восстает писатель в своей повести.

Короленко и Гарвин одинаково делают акцент на жизненных явлениях в их оттенках, а не на собственно действии. Благодаря этому выявляется ряд отчетливых параллелей в судьбах главных героев (Петра Попельского и Надежды Николаевны, Петра и Лопатина).

В повести Короленко немало изста уделено разговорам героев о музыке, пире - о назначении искусства; в повести Гаршина герои спорят о акачеиии яшописи. Выводы их во многом совпадают: дапе-кое проалое может стать актуальный для настоящего, не говоря уже о самостоятельной ценности произведения (музыкальных и живописных) как художественно воплощенной памяти человечества. Важна не только своя, но и чужая история, как опыт всечеловеческий, наднациональный. Встает общий вопрос о пользе искусства, о его силе, о том, каким оно должно быть. Что делать человеку искусства в современном мире? Ответ в том, что в любое время можно найти, с чем бороться, но нужно найти свои, индивидуальные формы борьбы. Искусство способно воздействовать на ладей, если добиться того, чтобы тема, исполнение затронули в людях глубины чувства.

Короленко и Гаршин в сопоставляемых произведениях поднимали не просто схожие, но сами по себе сложные, неоднозначные проблемы, к эта сложность проблематики в обойх случаях предельно загрузила простой по замыслу сюжет. У Короленко мы находим и вну-

тренний шр слепого (как худолсэственный эксперииеня);,, № шр. ьг/-8Ь0С1 с его эстетической и собственной значимость*^ № троиатегь-ньй роман слепого музыканта и есо подруги Эвелины, № рознь отцоа и детей с тягой молодея! "в народ'*, и своеобразную трактовку семьи, значения родственных связей. В повести Гаршина есть к духовный, творческий поиск художников, и "роковая" любовь с подобием двух любовных треугольников, и проблема спасения "падшей" пзнвишы, сложно пересекаюшдеся встречи и расставания, двойное убийство в финале, подводящее к физической гибели человета, терзаемого муками совести.

Общее в организации повествования столь неоднородного мате-

v

риала у Короленко и Гаршина'в данном случае - это стремление к хроникальному, последовательному изложению, с тмсим&лыюЯ детализацией. Изложение тяготеет к жизнеописании главного героя' (Петра Пэпельского, Лопатина). Но на этом сходство вавершаетса. Короленко предлагает читателю эпический рассказ от лица автора -повествователя о значительной по охвату времени полосе жизни героя. Гаршин организует повествование как записки, адресованные главным героем повести кругу близких людей. Чередование двух дневников в тексте (дневник Лопатина и дневник Бессонова) дает объективную картину двух противоположных воззрений, жизненных установок, и их скрещивание на поверхности событий влечет за собой неизбежное взаиноуничтокение.

На примере сопоставления повестей "Слепой музыкант" и "Надежда Николаевна" модно увидеть, как Короленко и Гарвня решали сложную задачу единого охвата разнородного и многопланового 1&-териала, усложнившего спадет более, чем это (в среднем) харак-

терно для повести. Располагая излож-ние в хроникальной последовательности. они использовали различные композиционные приемы. Если Гаршин передал свой голос главному герою как повествователи, используя, для большего освещения характеров, прием "расслоенной" вставки текста в текст (дневник Бессонова, как Си помнет ведома Лопатина, чередуется с его собственными записками), то Короленко, последовательно развивая свою концепцию в образных формах, значительную роль отвел собственно повествователю, который выступает в роли не только психолога, но и философа-мыслителя, декшдего субстанционально значимые выводы из опыта одной человеческой кизнк, взятой во всех ее основных проявлениях.

В третьем разделе сопоставляется повесть Е Г. Короленко "Бее пвыка" и повесть Л. Н. Толстого "Хаджи-Мурат". Обе повести объединены во шогои сходством замысла н воплощения.

Повествование у Короленко и Толстого одинаково ретроспективно и осложнено авторскими внутренними планами изложения. Но если для Короленко в данном случае ваяна подлинность, реальность пи рассказываемого, то у Толстого - нарочито многое от вообразили, что обусловлено творческой установкой писателя: нельви описывать только то, что бывает, надо и то, что должно быть.

Изображение украинского мира у Короленко и мира горцев у Толстого дано со вначительныш историческими экскурсами. Схок свзгтный прием: перемещение группы лиц (некоего "веера" характеров и темпераментов с главным героем в центре его) в чуадый им »¿яр, где они находятся, в силу сплетения различных обстоятельств, как бы добровольно-вынужденно.' Градации чукго обдества Толстой дает более дифференцированно, с рядом самзстеятельных

с уде 0 руссмздх персонажей, у Короле нга чуждый главны?.! героям аме-риканскнй «ир погашай суммарно. У Толстого образная система осложнена тем, что группа центральных героев представляет в повести микрокосм, входящий в широкую, более пунктирно намеченную образную систему: Россия - Восток, представленную цепочкой образов всей иерархической лестницы обоих оОпестз. Таким образов, повесть "Хаджи-Мурат" представляет цепочку эпизодов, примыкающих во времени, со значительной пространственной перспективой} эти эпизоды слабо связаны сюпатно, но построены по принципу их внут-' ренней контрастности и глубинной причинно-следственной связи событий. Впрочем, взаимосвязь явлений, пространственно удаленных друг от друга, прослеживается и в повести Короленко. Нэ многомерность времени и пространства у Короленко имеет другую смысловую нагрузку: для автора вагао показать, сохраняя историчность •' подхода, особенности восприятия чуждой пгани его герояшь проследить их внутренняя эволюцию по мэре знакомства с друПш-миром.

Главные герои повестей Короленко и Толстого - 1'лтвей Лэзин-ский и Хдоя-Мурат - сходив прежде всего в главном: в своей исторической обреченности. Если попытка бегства кончается для Хад-га-!.!урзта смертью, все разрепатадей, то Натвега сулдено пройти длительную трансфор1!ацию, в результате которой, 1сак Матвей сознает, оп теряет самого себя, и возвращение, ставшее возможным реально, на самом деле уте невозможно.

Основной смысловой пласт "Хздгш-Уурата" и "Без яои&" закреплен символически. У Короленко это г статуя Свободы в Ныо-(Ьрке (комплекс ассоциаций, вызываемый ею у героев) и океан,-как

"шре житейское", человеческих судеб и дуй. У Толстого -куст рглойшса, дикого, но кршййзого и жизнестойкого растения, ' описывая который, автор "от сеОа" задает ассоциативный поток. Символы эти, появляясь и исчезая в экспозиции и в финале, образуют кольцевую композицию, закрепленную в обоих случаях приемом возвращения героя к месту его первоначального появления (приезд в Нью-Йорк из Дебльтоуна преображенного Штвен Лозинского и поя-■ вление в крепости, откуда бежал Хадки-Мурат, его останков).

Объем и охват материала повести Короленко "Без языка" и повести' Толстого "Хадам-Ыурат" довольно велики, но для повести это не является существенным жанровым признаком. Действие героев от-иечены повышенной динамичностью. События присоединяется друг к другу в соответствии с хронотопом: герой в пути (у Короленко); по принципу внутренней их контрастности (у Толстого).

Сюжетный узел в обоих произведениях довольно сложен; он не имеет ваконченности у Короленко, хотя многие конфликты находятся на грани романных коллизий. Сложность сюжета у. Толстого подчинена задаче создать широкую панораму при изображении двух миров -' России я Кавказа.' Роль автора-повествователя более чем значите-• льиа как в повести "Без языка", так и в повести "Хаджи-Мурат". В "Хаджи-Мурате" автор, часто выступая как бы "от себя", поясняет значимость каждого образа, каждого пласта изображенного им бытия; автор-повествователь у Короленко, сливая периодически свой голос с голосами героев, создает особый сказовый стиль, подчи-• ценный задаче показать Америку так, как она представляется рус' скоку человеку из народа

Обе повести характерны, при васем различии идейных и твор-

ческих установок Короленко и Толстого, одним: авторы I/ них. как худоянтш-»«Услители, ставили, пытались репать.через судьбы-своих героев не только проблемы современности, злободневные, актуальные для своего времени вопросы, но и вечные- философские проблемы бытия, смерти, синода яизнн, значения религии. И в то ко время, обе повести прошпаяы соотнесенностью "извечных проблем""- о определенным временным и социальным. контекстом. И в этой соотнесенности извечных основ яизни с вопросами- те куем х дней, бтремлением оскиелить к решить сегодняшнее, повседневное с no!.»nj>ti категорий вечных - закономерная для рубеяа XIX-XX веков тенденция, Черта, • отличакззя не толы» двух расеютрпваекых авторов. Это особая "причета cpeismi", характерная в первую очередь для искусства данная or,от.

В следующем разделе сопоставляется повести а Г. Короленко страшное" и повесть А. П. Чехова "Рассказ пеизвестного челове-. -f&". ССз писателя подчеркивают, что тематика заду),энного произведении необычна для них самих. Кзлоязяие событий в повестях

одинаково ретроспективно; у Короленко рассказчик повествует о

. *

произошедшем, которое под влиянием воспоютзяпй, всякого рода ассоциаций, разноречивых откликов слушателей его истории становится для него зримо-мастояплм; тот т эмоциональный "перенос" прошлого в настоящее делает повествователь, он яэ главный герой,; "неизвестный человек" у Чехова; но обращается он не к конкретным собеседникам, а к неведе!,гм ему предполагаемым читателям своих . записок. Во если у Чэхова главный- герой и повествователе слиты в одно лицо, сквозь призму восприятия которого мы узнаем обо всем, . то у Короленко- повествователь (корреспондент газеты) лишь бес-

пристрастный слуватедь другого йовествоватедя (учителя Падори-на), второстепенного' участника событий, ни излагаемых; характеры героев, иотиви их поступков даны иарочито расплывчато, мешаются .с иассой отвлеченных рассуадений, присусах р&ча Пздорина. Развитие собшМ, таким образом, идет парая&з&ьм выяснению личности цэнтральгюго героя (у Чехова), одного из центральных участников рассказываемой истории, Будникова (у ltopoW.no); намечается ряд параллейэй в их судьбах. .

Оба произведения отмечены значительностью временного промежутка,- в »»тором совершается ряд событий; при этом героям-повес-твователяи одинаково свойственно ошущзние путаницы при виде "безмятежаих" картин, мысль, что за ними скрывается -нечто страшное. Обе повести пронизывает штив уходясзго времени и сил, киз-ни, потраченной напрасно, прожитой не так, как мечталось, надви-гавдэгося конца Шред Героями встает одинаковый вопрос: как распорядиться собой и тем, что в их жизни егдз осталось? Ч^хов и Короленко одинаково показывают, что первоначальные расчеты, которыми руководствуется человек, могут не просто оказаться неосуществленными, но, (трансформируясь, приводят к своей противоположности.

В сюкете повестей "Не страшное" и "Рассказ неизвестного человека" дохно выделить другие сходные черта Галерея чиновников, окрукащих в повести Чехова Орлова, - параллель собирательной картине города у Короленко. Оба автора как будто задаются целью вывести ряд людей "со странностями", и в них - у каждого по-сво-Ьму - писатели находят своеобычность, привлекательность, то, чтр способно вызвать интерес как нечто неординарное. В обеих повес-

тях присутствует элемент внезапности, "метаморфозы" героев и их взаимоотношений (неожиданно расцветшая любовь Елены и Гаврилы, превращение лакея в героического революционера-подпольщика, так потрясшее Зинаиду Дедоровну).

Обе повести отмечены особо ровным, спокойным характером повествования, хотя речь идет о событиях, под трагических ••(убийство Будникова Гаврилой, самоубийство Зинаиды Федоровны). Авторы делают акцент на постижении героем окружающего мира, а не;на конкретных поступках. Особую роль играет детализация, накопление внешних примет - времени, м?ста, индивидуальности данного героя. Авторский голос у Короленко, не теряясь в диалогизированном тексте, выступает в момент "скрепянйя" различных голосов, точек зрения. .Автор в повести Чехова выступает как создатель цепочки контрастных, глубинно связанных эпизодов, проявляет себя в орга^' ниэации повествования- как таковой. При различии в способах передачи внутреннего мира героев авторы говорят об одном: о "всеобщ?й ответственности лгдей за свои поступки во взаимосвязанном мире.

В заключительном разделе второй главы сопоставляются повесть В. Г. Короленко "С двух сторон" и повесть Г. И. Успенского "Три письма". У главного героя повести Короленко - студента Потапова - нет сложной, развернуто данной личной биографии, но он сам осознает себя именно как представитель.своего поколения, . своей среды, и в этом для него заключается ценность его собственной жизни. Мир его увлечений, стремлений - действительно, мир всего его окружения. Ш этот герой, от имени которого ведется повествование, как бы раздваивается на^ "я" - "каким я был когда-

то" и "я" -. теперецнего, вспоминающего прошлое сквозь призму накопленного опыта. Так в атом постоянном пересечении двух воспри-" ятий героя появляется авторский голос. Известь "Три письма" . представляет редкий для Успенского пример отсутствия в произведении публицистического начала. Он дал обоим героям своей повести говорить "от себя"; впрочем, герою-повествователю Успенский придал некоторые, автобиографические черты, выразил в нем одну иа граней своего мировоззрения в юношеские года Герой-повестова-тель, начиная с рассказа собственно о себе, постепенно "переключается" на воспоминания о своем приятеле, и, включая в текст своих записок его письма, фактически дает нам развернутую и- прокомментированную биографию другого героя - учителя-"иностранца". При атом присутствует и явное, и подспудное сопоставление себя и другого, переходящее в прямое противопоставление.

Развитие действия 'В обоих случаях призвано осветить искания молодого поколения в обстановке философского брожения. Одинаково встает вопрос:, к чему высокая идейность, если она рушит или обращает в нелепицу естественные человеческие чувства и отношения? Судьба учителя у Г. Успенского перекликается с судьбой Урманова у Короленко, ибо перед ними встает одна и та же проблема: допустимо ли лишить себя личной жизни во имя "идеи". Результаты служения деду и здесь, и там оказываются сомнительными.

Вопрос служения идее в обеих повестях отмечен некоторым скепсисок Е И. Каминский пишет по этому поводу 'следуйте: "Скептицизм как своеобразная идейно-творческая позиция характерен для 'многих писателей переходного времени (Г.Успенского, Гаршина, Чехова, Каренина-Штропавловского, Озиповича-Шводворского), но у

Короленко скептицизм уживался с порывами добра". (Каминский Е И. Романтика поисков в творчестве Короленко (К вопросу о своеобразии реализма "переходного периода")// Русская литература 1©б7. N 4. С. 84). Начало торжества добра связано в повести Короленко с линией студента Штапова. Важно его осознание, что жизнь есть ■ борьба, а не прекрасная поэма; какая-то доля счастья отпущена каждому, но всего, что сверх этого минимума, человек доляэн добиваться сам. Образы профессора Изборского, Тита и Лоси призваны дополнить искания Потапова; они не чужды "идеям", ро для них' • <• ^ идеи не июгут обернуться драмой, потому что эти герои ничего не . подавляют в себе во имя идеи. Меж тем жизни Урманова и учителя оказываются изломанным^: Урманов, переживая свой неудачный фиктивный брак "во имя идеи", решается на самоубийство, учитель у-Успенского, жертвуя собой ради спасения своих воспитанников, об-.' речен прожить всю оставшуюся жизнь мучительно и нелепо. Сложности жизни герой-повествователь у Короленко долго и мучительно осмысливает теоретически, "безнадежный" у Успенского просто отступает перед ними, удовольствовавшись буквальным приспособлением к закону о борьбе ва существование.

Появление и исчезновение у Короленко "девушки с Волги", ее письма, дошдиего до героя в финале, с большим интервалом между написанием и получением, несут почти символическую нагрузку. . Ведь впечатления опоздания письма нет, ибо оно прочитано в момент, когда сознание Штапова, его-мироощущение адекватно настроению девушки. Возникает'момент духовного слияния двух любящих людей, и их мечты, как им кажется,, совпадает с теми стремлениями народа, о которых рассказывает девупка в своем пионе. •

Другой, отчетливо.прослеживаемый в тексте символ - Ивановский грот в парке, поблизости от которого разворачиваются события; это трагическое напоминание о Нечаеве и его идейном авантюризме с полным отрицанием человеческой личности. Наконец, ключевой для всей повести символ - железная дорога как образ жизни в ее движении, жизненного пути каждого.

В,композиции "С двух сторон" - деление на две части - заложено основное смысловое- противопоставление, данное и в названии; но контрасты "двух сторон", целая градация контрастов, существу ет в тексте гораздо глубже, чем только на уровне мироощущения героя-повествователя. "Две стороны" - это не лвди или группы лю--дей, разделенных неким барьером, это две стороны жизни, "два на строения". Но настроение всегда субъективно» объективно же "дье стороны" понимаемы как дуализм любого вопроса, любого собыгия, которое не объяснить на уровне житейской морали. Любой факт, любую деталь »южно с точки ©рения умудренного героя-повествователя оценить "с двух сторон", если вести отсчет от элементарного нравственного чувства, на которое наслаиваются соображения личного, идейного, общефилософского порядка Такая же мысль о неоднознач-

г '

иости человеческих поступков и их результатов, возможности различных трактовок одного и того же вопроса заложена и в повести Успенского.

Ни Короленко, ни Г.Успенский не являлись писателями-психологами в традиционном понимании, между тем как "с двух сторон" и "Три письма" являются яркими образцами именно психологической повести. Действие в них, как бы оно ни развивалось, имеет зна«е-

г

ние в первую очередь как способ раскрытия внутреннего мира цент-

рзлшвс ropoan. рвмпчт я^строэпка, духошсй трлнсож-лиил двй з сОотакег'.ко S:i.toco?ot!f>ro Сро;пштя, излрягзягоп поисков но-poro 'лгросогпрзшм. В обппл повестях - сбр?~.эп!:е г: яспхолошчэс-:-с:1 с?,>гот» хпрг.гстероз, ко p.vjKpiS£5Tca с;:а гвтор?п по-разному. В погости Гсго'?!Пга гсг"?» О голо-оет;:) отогпестп•.летел с пбгос-

."EOiV^r-."'.*"?•« (n UP'V»-"> ГОДП); ."лэт оелл.'пл'! рлоскгз О Р'7ле .CCOf'ТПЛ

э оглсм -'сп, р ср^гтсс.-мгэ кобол-roa прсчгугск npeiorot. 7 Г. "сп-г::сто поглт-ота госпрптпл? олиг! герс?ч другого, спл'-л">л?. nj'-tgií гг<3сг.«?г.:п, г:»г?л":п ero глггпостл, norcü - с исогу) п:г*>огм''-. inn, noryi^í'^,1 ?TT,4!fT-\-;.;:r-? лр~' г.'Л'ЛЛ: лгл'лпл, ггг.\"с;гл

л juno*. г^з^орнут!""" писы"-г.кгепог?ГЛ»:Я. 't?pin "ЛОГО

.■от ¿гшггпьшп :;стрз«а горчи», почтя ояуыЪш- К?яь тгожгаП в слуг:10 |тр-?дстпслтггге";: пгссллллть Горглрола'г:~ полого 'т.рэглгзрзвгл, логсго ттап .ляплеотп - стрс'":г;:тосгт от-

дать спсз еСлгсггогло-пол"^::;;'7 г?.г/ ллл Оллга'сСгэстгп,

В c-r.jcrn'i?!;-::; пзл-игз'/сг. сс;:спл<л> гглзлл» г-сслздогпипл, под-содлт^я его итоги. В ¡гмше.п работе Онлт. попытка продстапптг-; позволю более rcnpiR.'ü.'-.rstrt скало norecreil В. Г. королем» - их проблекптп:*л, пеггккя, гпутрешгсА структур», авторских npnerbo воссоздания гсзшзипого потока, Посесть рассматривалась в теоретически аегтеете кл.:: ,\лтр средней "эпической форли, направлонпыЯ на освоение Cimrn, а не еоСотаекпо дэПствия. ЙШ вызваны сус?-ственнъэ .ланровш признаки повести: ео эпичность, хроникаль-ность, некоторая огарфность, установка на >.пшп.яльное приближение к пганенной правде, особенности временной и'пространственной организации (пргогз«шие события во вретни, интерес к нравоописательной стороне происходясего и интерес к события как таковог

uy). Основная особеирость повестей собственна Е Г. Короленко - их хронотоп, построенную на особой ролл рассказчика, его места в повествовать Автор-пойествоватещ, представляет собой всоводу-£ре, ективйо заинтересованное в судьбе героев лицо, выступающее то лирик, то наг. полемист, обобоя все происходят своим голосом и даваа оценку действуюдш Jisi«&Ji и собисшш.

В работе дан анализ литературной ситуации рубака XIX-XX ес-ков: перестройки ганровой системы, тяготения к мални и средним эпическим формам, обусловленного слояной социальной и культурней ситуацией в стране, tee возрастай^ концентрации духовной яда ни oOipciBa. Вздехзяи основный тенденции в творчестве данного перл ода тшаи вадаюедася беллетристов, как Чзхов, Гаршш, Л. Толстой, Г. Успенский. ■ Проведай сопоставительный анализ ведуща повестей Короленко с близки«! в кадровом отноизнии произведениями вшана-евшших авторов. Основная тенденция, сбдмгаизая повести Короленко с этими произведениями - акцент, который делается на этичес >tiiii проблемах, попытки этического раэраезнил глобалыш нравственных вопросов: «¿юла и цели человеческого Сытил, двбвн, смерти, роли человека.в гашненкоы процессе. Для всех этих авторов (Короленко в первув очередь) в цзнтро концепция: человек - мери БС0А васрП. Учаливая бесконечную слокзость каждого явления, писателе стремились в малом, элементарном отразить концепции бытия. В их творчества происходил определенный пересмотр кцзнь-нлш ценностей,- традиционные длл рус сет Л юасскческоп дшературн ant.-трюизм, сочувствие к "маленькому человеку" сочетались с утверждением "сильной личности", а представления о прекрасной неизОсд-но связывались с моральными категориями добра, справедливости,

По тенэ диссертации опубликованы следутнпэ работу

1. Рассказы "Страх" и "Не страгпое". (Идея абсурда У Чзхова и Короленко)// 1йлодыл исследователи Чехова. !'лтерихты и теЬксн конй^реншш. К. 1993

2. Идейное и художественное своеобразие рассказов Л. П. Чэхога.."Пэ делам службы" и Е Г. Короленко "№? страгстоо". (обпиость и рзз-от«!")// О поэтике Л. П. Ч? хор.?.. Тезисы докладов на пгдуязрод-пом Чехове!®« симпээкзп«? в Иркутске. Иркутск 1993 . „

3. Герой в чужом мире. (Повестг Е Г. Короленко'"Вея язктса" и по-гесть Д. Н. Толстого "Хаджн-1?трат")//С(5.:Язшс, лнторг\тут>я#куль~ •тураИ'грэдПтсш я шиюг-ТЕттт! - Н.., 1994 (п почата)

-1. Псвесть Е Г. Еоролего» "!?> страэтсе" и рзссюти А. П. Ч?;:о?з СЮ-к годов. (ОсОб'^нчостН проблематики г» поэтики)// Нэп. в гаС'ЛН М5 РФ. N 64912

/