автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Женский погребальный костюм эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана

Полный текст автореферата диссертации по теме "Женский погребальный костюм эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана"

На правах рукописи

Куприянова Елена Владиславовна

Женский погребальный костюм эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана (на материалах синташтинской, петровской и алакульской культур)

Исторические науки 07 00.06 - археология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

00348Б535

Казань 2009

003486535

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Челябинский государственный университет»

Научный руководитель доктор исторических наук, профессор

Корякова Людмила Николаевна

Официальные оппоненты- доктор исторических наук, профессор

Яценко Сергей Александрович кандидат исторических наук

Файзуллина Диана Фаридовна

Ведущая организация. Южно-Уральский государственный университет

Защита состоится «18» декабря 2009 года в 10 00 часов на заседании диссертационного совета Д 022 002 01 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата исторических наук при Институте истории им ШМарджани Академии наук Республики Татарстан по адресу 420014, Казань, Кремль, подъезд 5.

С диссертацией можно ознакомиться в библиогеке Института истории им. Ш Марджани АН РТ (Кремль, подъезд 5)

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте Института истории им Ш Марджани АН РТ Ыф-/Л\л\^.1а1агоуес1 ги.

Автореферат разослан «/3» ноября 2009 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета кандидат исторических наук

Р Р Хайрутдинов

Научная проблема и ее актуальность. Костюм доиндустриальных обществ является одним из важнейших элементов человеческой культуры, имеющим различные функции - социальные, биологические, сакральные, эстетические, ролевые1. В советской и постсоветской науке одним из самых распространенных был подход к костюму и одежде как к чисто утилитарному явлению, относящемуся, прежде всего, к сфере материальной культуры Однако в последнее время активно развиваются тенденции к изучению заложенной в костюме информации о духовной, социальной, культурной жизни общества, этнических и культурных связях, отразившихся в костюме. Как в западной, так и в российской науке все более популярным и актуальным становится подход к изучению костюма как «текста», который содержит информацию о различных аспектах жизни общества2. В смысловом поле костюма выделяется несколько уровней информации сенсуально-рационалистический, технологический, семиотический, исторический

Изучение женского костюма всегда имело большую популярность, чем мужского Исторически сложилось так, что одежда женщин более разнообразна- женский костюм в большинство исторических эпох был более насыщен украшениями и аксессуарами, воплощал в себе больше знаковых функций В последнее время изучение женского костюма приобрело новое значение в аспекте так называемого тендерного подхода, придающего особый смысл половозрастным различиям в социальном аспекте

Важную и интересную задачу представляет собой изучение костюма по археологическим остаткам (археологического костюма). В последние годы разработкой проблем и методов реконструкции археологического костюма занимается формирующаяся дисциплина - палеокостюмологш4 В ее рамках разрабатывается своя теоретическая база, терминология, система подходов и методов исследования. Изучение возможностей изучения древнего костюма на археологических материалах дает толчок к развитию методов археологии в целом

Женские украшения и остатки костюма являются одним из характерных признаков погребального обряда эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана, неоднократно привлекавшие к себе внимание исследователей (Е Е Кузьмина, Э Р. Усманова, Н Б Виноградов, В Н Логвин, В В Евдокимов, А А Ткачев, А В. Епимахов, МГ Епимахова; и др) в качестве источника реконструкции. Изучение костюма также способствует разработке вопросов социальной страти-

1 Яценко С.А Костюм ираноязычных народов древности и методы его историко-культурной реконструкции Автореф дисс на соисканиеуч ст д и.н -М,2002 -СЗ

См например SoiensenMLS Reading dress the construction of social categories and identities in Bronze Age Europe//Journal of Indo-European archaeology -1997 —N5 1, Доде З.В Костюм как репрезентация историко-культурной реальности к вопросу о методе исследования // Структурно-семиотические исследования в археологии -Т2 - Донецк, 2005

3 Доде З.В Костюм как репрезентация историко-культурной реальности

4 Яценко С А Костюм ираноязычных народов

фикации древнего общества, структуры возрастных классов, некоторых аспектов религиозных верований и обрядов, межкультурных связей и др.

Предмет и объект исследования. Предметом исследования являются украшения из металла, кости, камня, комплексы украшений и органические остатки одежды и обуви из женских погребений эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана Объектом исследования является женский погребальный костюм как целостный образ и как «текст», содержащий информацию о женщине и женской субкультуре эпохи бронзы, обрядах, связанных с костюмом и предметами одежды

Географические и хронологические рамки исследования, периодизация. Территория исследования охватывает обширный район Центральной Евразии и включает в себя Зауралье, Приуралье, степные и лесостепные районы Западного, Северного и Центрального Казахстана. С запада она ограничена восточными отрогами Уральских гор и р Урал, с востока - долиной р Иртыш Северная граница в целом совпадает с цограничьем современных лесостепной и степной зон, южная определяется Мугоджарами и возвышенностями Казахского мелкосопочника. По геоморфологическому районированию территория исследования входит в четыре страны зауральская холмистая возвышенная равнина (пенеплен), западносибирская низменная страна, урало-тургайское низкогорье, мелкосопочные возвышенности и горы Сары-Арки В природно-ландшафтном отношении это зоны степи и лесостепи

Система абсолютной хронологии и периодизация культур эпохи бронзы указанного географического пространства находятся в стадии становления, являются предметом новых разработок и дискуссий

Основные проблемы абсолютной хронологии обусловлены наличием двух разных систем датирования, традиционной (или «низкой») и, так называемой, «высокой», основанной на интерпретации калиброванных данных радиоуглеродного анализа В рамках обеих систем наблюдается устойчивая однонаправленная тенденция к омоложению дат. В традиционной системе на основе применения стратиграфического и сравнительно-типологического методов, а также не калиброванных дат по С14, к середине 1990-х гг было достигнуто омоложение синташтинской культуры до XVIII-XVI вв. до нэ Наиболее принятая датировка памятников петровской культуры в этой системе - ХУ11-ХУ1 вв до и э, нижняя дата «алакуля» опускается до XI Ув.

Наиболее востребованная на сегодня «высокая» хронология предполагает - для условного второго тысячелетия до н э - омоложение дат на 300-500 лет. Метод калибровки дат вызывает устойчивую критику (несоответствие историческим хронологиям Старого Света, ряду археологическим реалий, растяжение хроноинтервалов, и др) Общепризнанным он не явчяется' Тем не менее, основные перспективы, видимо, следует связывать именно с этим методом

5 Рындина Н В, Дегтярева А Д Энеолит и бронзовый век - М., 2002 - С 38-39

В рамках «высокой,) радиоуглеродной хронологии временные рамки данной работы - конец III тыс. - середина II тыс до нэ На основе современных разработок для культур Южного Зауралья рубежа средней -поздней бронзы предложены следующие датировки

- синташтинская культура- 2020 - 1750 гг до н э

- петровская культура 1940-1710 гг. до нэ

- алакульская культура 1925 - 1575 гг до н э6

Близкие хронологические интервалы должны иметь и соответствующие культурные образования в казахстанских степях По данным Е Н Черныха, памятники синташтинской культуры датируются 2200-1650 гг. до н.э (68,2 % вероятности) либо 3000-1500 гг до н? (95,4 %)7 Находки алакульскои керамики в оазисах Центральной Азии датируются 1900-1750 гг. до н э8

Предложенные датировки, безусловно, не являются окончательными и будут корректироваться по мере накопления новых данных. Сам термин «археологическая культура» является достаточно условным, фиксирующим жесткие границы оматерилизованных сущностей, не отражающим реальных пределов существования древних социумов Трансформации материальной культуры явно не были одномоментными процессами, проходящими на широких территориях Этим объясняется н существование археологических памятников, сочетающих в себе признаки разных культур, и наличие периодов сосуществования различных культурных типов

Указанные тенденции культурогенеза являются проблемными и в аспекте периодизации историко-культурного процесса

В историко-металлургической периодизации конец среднего бронзового (СБВ) в степной Евразии знаменуется распадом Циркумпонтийской металлургической провинции (ЦМП) На ее северо-восточной периферии формируются очаги новой - Евразийской - металлургической провинции (ЕАМП) С ЕАМП «в Евразии связывается реальный стандарт эпохи поздней бронзы»9 В системе «низкой» традиционной хронологии распад ЦМП датируется второй - третьей четвертями II тыс до н.э. «высокая» хронология относит период распада ЦМП и формирования ЕАМП, т.е рубеж СБВ и ПБВ, к концу III - началу II тыс донэ"

По мнению ЕН Черных, на роль непосредственных «наследников» традиций ЦМП. но уже в рамках ПБВ, претендуют носители абашевской и синташтинской культур1 При этом исследователями постоянно

6 Hanks В К, Epimakhov А V, Renfrew А С Towards a refined chronology for the Bronze Age of the southern Urals, Russia//Antiquity -2007.-Vol 81

I Черных E А Каргалы, том V Феномен и парадоксы развития - М, 2007 - Рис. 5 I

8 HiebertFT, ShishlmaNI Introduction //Antropology and archaeology of Eurasia Joum of translations -1996 - Spring

9 Черных E А Каргалы - С 7l

10 Рындина H В , Дегтярева А Д Энеолит и бронзовый век - С 151

II Черных Е А, Авилова JIИ, Орчешская Л Б Металлургические провинции и радиоуглеродная хронология - М,2000 -С 18-21, Черных Е А Каргалы - С71.

12ЧерныхЕ А Карггпы -С71

подчеркивается определенный «архаизм» абашевского и синташтинского металла, приверженность носителей этих культур старым - периода СБВ -стандартам металлических форм и технологии металлообработки13. К СБВ, по сути, восходят и некоторые другие типы инвентаря и культурные чергы (в частности, в погребальном обряде) По этой причине многие исследователи рассматривают (или рассматривали) синташтинские древности в рамках финальной стадии СБВ Такая позиция, опирающаяся, в частности, на разработки Е.Н Черныха рубежа 1970-х - 1980-х гг, отражена в серии диссертационных работ уральских археологов последнего десятилетия14 В любом случае необходимо признать «пограничный» характер синташтинской металлообработки, отметив при этом, что уже алакульская традиция полностью соответствует признакам ПБВ На взгляд автора, переход от СБВ к ПБВ в урало-казахстанском регионе нужно рассматривать, скорее, как «процесс», состоящий в накоплении новых признаков

Культурно-исторические рамки исследования. На рубеже перехода от СБВ к ПБВ ситуация в урало-казахстанском регионе определялась существованием и развитием трех генетически сопряженных культур синташтинской15, петровской16 и алакульской В их рамках в настоящее время исследователями выделяется целый ряд типов, вариантов, групп памятников. При этом автор считает, что тенденция к дискретному восприятию синташтинской, петровской и алакульской традиций («местнический» подход) ведет к неоправданному распылению культурных признаков, препятствуя тем самым формированию целостных взглядов на процесс культурогенеза рубежа СБВ - ПБВ в урало-казахстанском регионе.

Рубеж СБВ - ПБВ в урало-казахстанском регионе связан с памятниками синташтинской культуры, изучавшейся Г Б Здановичем,

Дегтярева АЛ, Кузьминых С В Результаты аналитического исследования металл могильника Кривое Озеро // Виноградов Н Б Могильник эпохи бронзы Кривое Озеро в Южном Зауралье - Челябинск, 2003 - С 285-309 Ткачев В В Степи Южного Приуралья , Черных Е Н Каргалы - С 71,75, и др

14 Диссертации А В Епимахова (1998), ДВ Нелина (1999), Г Б Здановича (2002), Д Г. Здановича (2005), Н Б Виноградов (2007)

15 Памятники синташтинского типа в другой терминологии В последнее время получило распространение сдвоенное наименование культуры синташтинско-аркаимская (Parpola A Aryan languages, archaeological cultures, and Sinkiang Where did Proto-Iranian come into being and how did it spread? // The Bronze Age and Early Iron Age peoples of Eastern Central Asia. Vol 1 Washington DC, 1998 P 114-147, Rubmson К S Surprise finds on the steppes// Archaeology 1999, November-December) или аркаимско-синташтинская (Иванов Вяч Be К вопросу о возможной лингвистической интерпретации открытия Аркаима и Синташты // Комплексные общества Центральной Евразии в III—I тыс до н э региональные особенности в свете универсальных моделей Челябинск, 1999), «культура типа Сшггашга-Аркаим» (Шишлина Н И, Хиеберт Ф Т Евразийские номады и земледельцы эпохи бронзы проблемы взаимодействия II Между Азией и Европой Кавказ в IV-I тыс до ил СПб, 1996) ПоЕН Черныху, «синташтинская культура» является составной частью «синташпшско-абашевской археологической общности» (Черных Е Н. Каргалы, том V)

16 Некоторые авторы не согласны с выделением петровской культуры, считая ее ранним этапом алакульской культуры (Н Б Виноградов, В В Ткачев, и др )

б

В.Ф Генингом, В В. Генингом, Н Б Виноградовым, Л Н Коряковой, ДГ Здановичем, А.В Епимаховым и другими исследователями Территориальная (а как следствие и культурообразующая) составляющая «синташты» по-разному трактуется исследователями Наиболее радикальную позицию занимает В В Отрощенко К синташтинской археологической культуре он относит памятники не только Урала, но и Среднего Поволжья (памятники потаповского типа)'7 Основная масса исследователей ограничивает синташтинскую культуру уральским регионом. При этом представляется необходимым выделить в рамках данной культуры два территориальных варианта:

- степное Зауралье, где «синташта» представлена всем комплексом признаков, включая укрепленные поселения В литературе ареал укреплешшх поселений эпох бронзы иногда усчовно обозначается как <\Страна городов»18,

- степное Приуралье, где синташтинская культура представлена только погребениями19

Начало эпохи поздней бронзы региона связан с памятниками петровской культуры, первично они были выделены на территории Среднего Приишимья (Г Б Зданович) Присутствуют в Южном Зауралье, наиболее исследованы в бассейне р Уй~° Выводы об относительной хронологии синташтинских и петровских культурных слоев базируются на многочисленных стратиграфических наблюдениях (Г Б Зданович, Д Г. Зданович, Н Б. Виноградов, В В Ткачев, и др). В Центральном Казахстане были выделены памятники нуртайского типа (А.Х Маргулан, А А Ткачев, и др), которые демонстрируют исключительную близость культурных признаков к петровской культуре и, по мнению автора, могут рассматриваться как «петровские»

Безусловно, позднебронзовыми следует считать памятники алакульской культуры В последнее врет усилился интерес к их локальным вариантам Только на территории Южного Зауралья выделяется три локальных варианта: два собственно алакульских - северо-восточный и «западно-алакульская группа» памятников, и смешанный срубно-

17 Огрощеько В В К вопросу о памятниках новокумакского типа //Проблемы изучения энеолита и бронзовое» века Южного Урала - Орск, 2000

18 Зданович Г Б, Батанина И М «Страна городов» - укрепленные поселения эпохи бронзы ХУШ-ХУ1 вв до н э на Южном Урале //Аркаич Исследования Поиски Открытия Челябинск, 1995

19 Ткачев В В. Степи Южного Приуралья и Западного Казахстана на рубеже эпох средней и поздней бронзы - Актобе, 2007

20 Виноградов НБ Могильник бронзового века Кривое Озеро в Южном Зауралье. Челябинск, 2003, Епимахов А В Южное Зауралье в эпоху средней бронзы Челябинск, 2002, Зданович Д Г, Куприянова Е В Из опыта исследования погребальных комплексов эпохи бронзы в Южном Зауралье- могильник Степное УП // XVII Уральское археологическое совещание мат-лы науч конф - Екатеринбург; Сургут, 2007.

алакульский21 Памятники северо-восточного варианта тяготеют к лесной зоне и обнаруживают существенную близость признаков к эпошшному памятнику - могильнику на оз. Алакуль Западно-алакульская культурная группа, основные признаки которой охарактеризованы В В Ткачевым22, локализована в степном Приуралье

Еще более сложная таксономическая ситуация формируется в археологии Центрального Казахстана Она отражена в диссертации и монографии А А Ткачева23 Атасусский тип памятников, на наш взгляд, в целом лежит в рамках алакулъской традиции Балыкгинский тип характеризуется неоднородной смешанной керамикой, по своим признакам близкой к керамике алакульско-федоровского типа При этом комплексы украшений из эпонимного памятника идентичны алакульским Полагаем, что памятники Центрального Казахстана следует рассматривать как локальные варианты основных культурных традиций урало-казахстанского региона эпох средней - поздней бронзы петровской, алакульской, федоровской Такой подход, реализованный в некоторых современных обобщающих работах казахстанских археологов (В В Евдокимов, В В Варфоломеев, К М Байпаков, Ж К Таймагамбетов), вполне удовлетворяет цели и задачам данного диссертационного исследования.

Указанные археологические культуры исследователи, как правило, связывают с ранними индоиранцами (В Ф Генинг, К Ф. Смирнов, Е.Е Кузьмина, Г Б Зданович, Д Г. Зданович, D W. Anthony, A Parpóla, И.В. Пьянков, С.А Григорьев и др.), либо подчеркивают роль индоиранского субстрата в их сложении (С С Каляева, В.Н Логвин, Вяч Вс. Иванов) В этих случаях обычно указывается, что, при исходном билингвизме населения, в начале эпохи средней бронзы (синташтинская культура) в этой части Центральной Евразии закрепился язык из группы индоиранских Следовательно, здесь должны были утвердиться и многие формы культурной жизни, свойственные ранним индоевропейцам (индоиранцам)

Цель и задачи исследования. Цель исследования - создание общей модели женского погребального костюма эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана и интерпретация его как источника, содержащего информацию о социальном статусе и положении женщины в древнем обществе, возрастных классах, обрядах и ритуалах, связанных с женским костюмом. Для осуществления поставленной цели необходимо решение следующих задач:

- изучение отдельных украшений и их комплектов, разработка типологии украшений,

- изучение эволюции различных типов украшений,

21 Алаева И П К проблеме выделения локального варианта алакульской культуры в степях Южного Зауралья Доклад на XVII Уральском археологическом совещании (ноябрь 2007 г, г Екатеринбург)

22 Ткачев В В Начальный этап позднего бронзового века .

23 Ткачев А А Центральный Казахстан в эпоху бронзы Ч 1-2 Тюмень, 2002

- выявление различий украшений и их типов в разных археологических культурах в исследуемых пространственно-исторических рамках,

- изучение органических остатков одежды и обуви,

- выявление корреляции различных типов украшений с зонами тела, деталями костюма, на базе чего должны определяться состав костюма, схема кроя, состав сырья для его изготовления и т п ,

- сопоставление данных об остатках костюмов из отдельных погребений с данными палеоантропологии (определения пола и возраста погребенных),

- определение общего облика костюма, его моделирование (графически и в эксперименте),

- выявление стилевых вариаций костюмов разных археологических культур,

- изучение нетрадиционных способов обращения с костюмом и его деталями в погребениях и исследование семантического значения костюма.

Состояние изученности. История изучения костюма в Росси базируется на этнографических исследованиях костюмов русского и других народов, входивших в состав Российской империи и, в последующем, в СССР. В советское и постсоветское время отечественными этнографами были достигнуты значительные результаты в плане разработки классификации и описания элементов одежды (Н И Гаген-Торн, Н.Ф Прыткова, О А Сухарев, и др), головных уборов и украшений (Г П Васильева, Д К Зеленин, И П Засецкая, Ю М Лессман, А И Савинов и др ) На археологическом материале наибольшие успехи были достигнуты при изучении костюма кочевых народов раннего железного' века -средневековья (скифов, сарматов, аланов, гуннов и пр ), так как параллельно с археологическими материалами существовала возможность использования данных изобразительных и письменных источников (Т Д Равдоникас, А А Иерусалимская, Л Б Гмыря и др) Хорошие результаты были получены при изучении костюма пазырыкской культуры (Н В Полосьмак), так как, при почти идеальной сохранности материалов в условиях вечной мерзлоты, речь шла скорее не о реконструкции и построении моделей, а о восстановлении и реставрации одежды, аксессуаров и украшений

Попытки реконструкции женского костюма эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана предпринимались неоднократно, начиная с 1920-х гг. (МП Грязнов, К В Сальников, О А. Кривцова-Гракова, ЕЕ Кузьмина, Т М Потемкина, Н А Аванесова, Н Б Виноградов, Э.Р Усманова, А В. Епимахов, и др) На ранних этапах исследования недостаточная информативность источников (археологического материала), низкий в целом уровень развития тафономических исследований и методики изучения палеокостюмных комплексов делали эти реконструкции в большей степени умозрительными, заставляя авторов при попытках создания моделей ссылаться на этнографические параллели

Начиная с 1980-х гг, в научный оборот было введено большое количество новых источников, делающих возможными более взвешенные,

детальные реконструкции, разработку типологии элементов костюма Большое значение имеют разработки ЭР Усмановой и ее коллег по типологии накосных украшений и головных уборов эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана, работа Н Б Виноградова по изучению остатков женских костюмов могильника Кулевчи 6 Благодаря исследованиям указанных авторов наиболее разработанной (и в то же время очень дискуссионной) темой в изучении женского костюма является типология украшений головного убора Проблемы реконструкции других составляющих костюма затрагивались в работах исследователей лишь эпизодически По-прежнему слабо разработанными остаются вопросы типологии украшений, изучения костюма ках источника информации с выходом на социальные, духовные реконструкции Научные исследования, целостно охватывающие проблематику женского костюма эпохи бронзы Урало-Казахстанского региона, отсутствуют

Источники. Источниковую базу работы составляют материалы 56 могильников эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана, включающие в себя погребения синташтинской, петровской и алакульской археологических культур, смешанные срубно-алакульские и алакульско-федоровские комплексы

Материалы могильников и отдельных погребений неравнозначны по степени сохранности материала и качеству публикаций В старых (до 1980-х гг) отчетах и публикациях при описании иногда отсутствуют прорисовки украшения, указанных на чертежах, нет крупномасштабных планов и фотографий скоплений украшений, а также данных об исследовании органических составляющих костюма Большую проблему для изучения археологического костюма представляет собой обряд «ограбления» могил, широко распространенный в эпоху бронзы

' С указанных могильников проанализировано около 400 погребений, содержащих украшения и/или остатки костюмов Эти материалы составили базу для статистических исследований, создания типологии и изучения эволюции различных типов украшений Всего было учтено более 800 отдельных украшений. При создании типологии сложных комплексов украшений (накосников, лицевых подвесок) было изучено и учтено около 40 комплексов

Для реконструкции целостного образа костюма, воссоздания общей модели и схем сочетания в костюме различных украшений основную базу исследования составляли не ограбленные либо лишь частично разрушенные погребения. В этих целях было изучено 42 женских погребения из 8 могильников синташтинской культуры и 69 погребений из 18 могильников петровской и алакульской культур Первостепенную роль в изучении женского погребального костюма сыграли авторские материалы, полученные в ходе раскопок могильника Степное 7 и материалы раскопок Д Г. Здановича (могильники Исиней 1, Чекатай, Большекараганский, к. 25). В ходе раскопок данных памятников изучение остатков костюма, органики, сложных комплексов украшений проводилось целенаправленно, с применением

различных методик, что позволило получить детальную информацию о женском костюме Много информации получено также и с тех памятников, авторы раскопок и публикаций которых уделяли большое внимание изучению именно костюма. Среди наиболее значимых и интересных памятников необходимо отметить могильники Лисаковский (раскопки Э Р. Усмановой), Кулевчи 6 (раскопки Н Б Виноградова), Алакульский (раскопки С Н. Шилова)

В качестве дополнительных источников были привлечены данные по 7 могильникам Поволжья, Приуралья, Западной Сибири, содержащие материалы хронологически и генетически бчизких археологических культур (срубная КИО, памятники потаповского типа)

Работа с археологическими коллекциями проводилась в фондах УНЦ изучения проблем природы и человека ЧеЛГУ, Заповедника «Аркаим» и Северо-Казахс ганского областного музея (Республика Казахстан)

Научная новизна. Женский костюм эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана впервые является предметом специального исследования В диссертационной работе собран и проанализирован обширный спектр источников и археологических материалов го данной теме Использованы авторские материалы и неопубликованные материалы, предоставленные другими исследователями (мог Степное 7, Степное, Исиней 1, Чекатай) Впервые предложена комплексная типология украшений синташтинской, петровской и алакульской культур Проанализирован состав костюма, на базе уникальных материалов восстановлены детали кроя кожаной обуви, изучены общие схемы костюмов различных культур, сделана попытка стилевого анализа костюмных комплексов изучаемой эпохи. Для материалов эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана при реконструкции и моделировании костюма впервые применены комплексный подход к источнику, метод репрезентации, предложенный 3 В Доде24 и другое новейшие методы. Базируясь на материалах реконструкции женских костюмов, исследованы некоторые аспекты социо-возрастной структуры общества эпохи бронзы, предложена - в качестве гипотезы - реконструкция элементов религиозных представлений племен эпохи бронзы, установлены обрядовые формы использования костюма, его деталей и аксессуаров, исследованы нетрадиционные способы использования женского костюма в погребальном обряде

Практическая значимость. Результаты диссертационной работы могут быть использованы при разработке спецкурсов и обобщающих трудов по истории древних культур урало-казахстанского региона и степной Евразии в целом (направления «археология», «древняя история», «краеведение»)

Разработки по стилевым вариациям костюма и реконструкции эстетических представлений племен эпохи бронзы могут быть использованы учеными-исхусствоведами в исследованиях по древнему искусству

24 Доде 3 В Костюм как репрезентация историко-культурной реальности

Практическое значение имеет опыт реставрации древних украшений и комплексов украшений, отраженный в диссертации В настоящее время, как в регионе, так и в России практически отсутствуют восстановленные сложные комплексы древних украшений (накосные украшения, лицевые подвески) Полученный на практике опыт изъятия из погребений, реставрации, консервации и восстановления таких комплексов может быть полезным, как для археологов, так и для художников-реставраторов

Представленная работа имеет значение в сфере музейного дела В настоящее время материалы автора (реставрированные украшения и их комплексы, реконструкции, модели-эксперименты, фотоматериалы) используются в экспозициях Музея археологии и этнографии ЧелГУ и Музея природы и человека заповедника «Аркаим» При создании антропологической реконструкции женского лица по черепу из мог Большекараганский, выполненной А Нечвалодой (г Уфа, Музей естественной истории) и представленной в музее заповедника «Аркаим», для воссоздания элементов костюма также были использованы разработки автора диссертации

Апробация результатов исследования осуществлена в научных докладах, представленных на региональных конференциях «Этнические взаимодействия на Южном Урале» (Челябинск, 2006) и «XVII Уральское археологическое совещание» (Екатеринбург, 2007), а также на одном из ежегодных коллоквиумов «Памятники археологии и художественное творчество» (Омск, 2007) По теме диссертационного исследования неоднократно зачитывались научные доклады на заседаниях сектора археологии и этнографии УНЦ изучения проблем природы и человека ЧелГУ Основные итоги исследования отражены в монографии25, 10 научных статьях и тезисных публикациях научных докладов, а также в научно-популярных публикациях.

В рамках темы исследования в течении двух лет проводились работы по гранту РГНФ (проект №06-01-85116а/У) «Роль женщины в религиозных представлениях, культурной и социальной жизни племен эпохи бронзы Южного Зауралья» (руководитель Е В. Куприянова) В процессе подготовки диссертации автор прошла стажировку по реставрации древних металлических украшений и других изделий из металла в Центральных реставрационных мастерских Областного краеведческого музея г. Екатеринбурга (руководитель О П Ченченкова)

Структура работы. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения и двух приложений (статистические таблицы и иллюстрации) Иллюстративное приложение содержит археологические чертежи, фотографии, графические иллюстрации и диаграммы

и Куприянова Е В Тень женщины Женский костюм эпохи бронзы как «текст» (по материалам некрополей Южного Зауралья и Казахстана) Челябинск, 2008

Основное содержание работы Во введении обосновывается актуальность темы, формулируются цель и задачи исследования, характеризуются его территориальные, хронологические и культурно-исторические рамки Здесь же рассмотрены степень изученности и современное состояние вопроса, представлены источники

Глава 1 посвящена описанию методологии и методов исследования. В основу общенаучной методологии работы по исследованию погребального костюма женщины эпохи бронзы Южного Зауралья положены контекстуальный, комплексный и гендерный подходы

Контекстуальный подход предполагает исследование объекта в его взаимодействии с субъектом в окружающей их среде26 В рамках данного подхода в современной науке развивается концепция «открытой рациональности» Эта концепция приводит «к новому рассмотрению субъекта и объекта познания, которые уже не выступают внеположенными друг другу, а предстают лишь относительно автономными компонентами особой целостной, исторически развивающейся системы, встроенной в мир В этом подходе рациональность характеризуется открытостью, рефлексивной экспликацией ценностно-смысловых структур, включаемых в механизмы и результаты объективно-истинного постижения мира»27

Под комплексным подходом подразумевается согласованное (программное) применение к объекту исследования набора методов и методик - а, следовательно, подходов и «взглядов» - нескольких дисциплин с целью формирования максимально информативного образа и модели объекта исследования28

Гендерный подход проявляется в изучении костюма не только как предмета материальной культуры, но как источника информации о социальном статусе и положении женщины в обществе эпохи бронзы Использование тендерного подхода требует от исследователя привлечения информации как о конкретных погребениях с украшениями и остатками одежды, так и об их положении в контексте погребальных комплексов, анализа дополнительной информации о поле, возрасте погребенных, составе погребального инвентаря и пр Семантические аспекты существования костюма в погребальной обрядности позволяют раскрыть ряд моментов, касающихся женской субкультуры в целом, ее соприкосновения с мужской и детской субкультурами, существования возрастных классов и социальных групп

26 Чешков М А «Новая наука», постмодернизм и целостность современного мира // Вопр философии - 1995,№4 -С24-34

СтепинВС Философия науки Общие проб темы -М,2007 -С 360-361

28 Зданович ДГ, Жертвоприношения животных в погребальном обряде населення степного Зауралья эпохи средней бронзы Автореф дис канд ист наук - Челябинск, 2005

На уровне конкретных научных методик в исследовании использованы методы археологии, археологической тафономии, реставрации, антропологии, этноархеологии

Методы археологии представлены стратиграфическим, планиграфическим и типологическим методами Использование этих методов актуально при исследовании конкретных составляющих костюма (украшений и их комплексов, остатков одежды - ее материала, кроя и др, позиций украшений в составе костюма, а также создания типологий украшений и построения хронологической схемы эволюции типов украшений в рамках исследуемых культур

Археологическая тафономия исследует те разнообразные трансформации, которые претерпевают материалы, объекгы и артефакты, входящие в археологический комплекс, в процессе их превращения в археологический источник В частности, это это касается археологизированных остатков одержды, сложносоставных комплексов украшений, и др

Этноархеология - метод расширения контекста археологического источника путем сбора информации «за пределами раскопа» В отличие от метода этнографических параллелей, этноархеологический подход имеет моделирующий характер, расширяя гипотетические возможности реконструкции археологических феноменов. В последние годы многие исследователи уделяют большое внимание методике реконструкции палеокостюмных комплексов (И В Кузнецов, С А Яценко. 3 В Доде, и др) 3 В Доде выделяет три вида реконструкций. 1) аутентичная, 2) аподиктическая, 3) гипотетическая В целом, принимая подобную классификацию, считаем, что создаваемую в рамках данного исследования реконструкцию эпохи бронзы следует считать гипотетической моделью, хотя и с некоторыми оговорками Археологические источники эпохи бронзы предоставляют мало информации об органической составляющей костюма -одежде Тем не менее, необходимость графической реконструкции «археологического» костюма обоснованна тем обстоятельством, что «костюм является визуальным объектом, создаваемым человеком для зрительного восприятия»29 В рамках проводимых по теме диссертации исследований были созданы также графические реконструкции и натуральная модель женского костюма С применением полученной информации о крое/силуэте костюма, ткацком сырье, способах плетения ткани, красителях, технологических приемах изготовления украшений и способах их компоновки в костюмах, а также с использованием информации о традиционных для степной Евразии методов конструирования костюмов, изготовлена экспериментальная модель костюма, наглядно демонстрирующая его вероятный внешний облик

Завершающий этап изучения костюмных комплексов эпохи бронзы саязан с исследованием дискурса, отраженного в костюме. На этом этапе

29 Доде З.В Костюм как репрезентация историко-культурной реальности . С 307.

особенное значение приобретает комплексный подход к исследованию. Важным моментом является целостная переработка информации, полученной при использовании как указанных методов археологии, археотафономии, так и сопоставление с данными этноархеологии и т д Еще одними применяемыми на данном этапе методами являются методы антропологии Использование полученной при антропологических исследованиях информации о поле, возрасте, физическом состоянии погребенных индивидов, сопоставление ее с данными костюмологии, позволяет получить информацию о социальном статусе, положении женщины, девушки в обществе, относительно как конкретных индивидов, так и женской субкультурп в целом В диссертации представлена попытка рассмотрения костюма не только как объекта формализированного описания, но и как источника, отражающего отдельные модусы действительности или их элементы, названные основателем феноменологии Эдмундом Гуссерлем «жизненным миром»30

В ходе использования указанных методов в работе применены следующие методические процедуры дедуктивный и индуктивный методы анализа, статистический анализ, реконструкция и моделирование, эксперимент

В главе 2 предложена типология металлических украшений синташтинской, петровской и алакульской культур, исследуется эволюция типов украшений и проблема межкультурныч связей, а также рассмотрены аспекты технологии изготовления некоторых видов металлических украшений. Выделено девять основных видов металлических украшений, гривны (2 типа), браслеты (2 типа, 6 подтипов), перстни (2 типа), подвески (4 категории), височные кольца, бляхи (4 категории), обоймы, пронизи, бусы. Среди прочих украшений основную массу составляют пастовые и каменные бусы, пронизи, амулеты из зубов и костей животных

Выделенные виды украшений различаются по способу функционирования в костюме выделяются украшения самодостаточные (браслеггы, гривны, перстни) и украшения, комбинирующиеся в костюме с другими видами украшений, составляя их комплексы (подвески, обоймы, бусины, пронизи, бтахи, височные кольца) Изучение распределения украшений по культурному признаку показало, прежде всего, очень небольшое в процентном соотношении количество украшений в синташтинской культуре по сравнению с петровской и алакульской В синташте отсутствуют также некоторые виды и типы украшений, характерные для петровской и алакульской культур, гривны, крестовидные и очковидные подвески, желобчатые браслеты со спиральными окончаниями и пр Вместе с тем, нельзя сказать, что синташтинские комплексы коренным образом отличаются от петровских и алакульских Прослеживается эволюционное развитие комплексов украшений, проявляющееся как в увеличении количества украшений, так и в увеличении разнообразия типов,

30 Там же С 306

появлении новых видов украшений Наибольшее разнообразие комплексов украшений демонстрируют петровские комплексы, в которых отмечаются не только привычные виды, но и оригинальные, уникальные украшения В алакульских памятниках, при большом количестве украшений, их наборы более стандартизированы

Говоря о контексте, в котором существуют исследуемые в данной работе культуры, нельзя не согласиться, что наиболее близкие параллели комплексам украшений демонстрирует абашевская культура Связь и определенная преемственность комплексов украшений эпохи средней -начала поздней бронзы Зауралья и Казахстана и абашевских комплексов видна не только в сходстве основных видов украшений, но и в технологиях изготовления, способах комбинации отдельных элементов

До сих пор дискуссионным вопросом остается связь федоровских комплексов с алакульскими Сопоставление украшений обоих культур показало, что федоровские украшения отличны по стилю и технологии изготовления от алакульских, а некоторым внешним сходством обязаны элементам «подражания», использованным при их изготовлении В данном случае, как нам кажется, речь может идти не о генетически связанных культурах, а о соседствующих и тесно взаимодействующих общностях, имеющих разное происхождение

Изучение технологии изготовления украшений и проведение ряда технологических экспериментов позволило предложить реконструкции способов изготовления некоторых видов украшений В частности, различаются способы изготовления объемных украшений, имеющих желобки и выпуклости Украшения из тонкой металлической фольги формировались выпуклыми инструментами на основе мягких материалов - кожи (подвески в 1,5 оборота) или вокруг органической основы - деревянного прута (височные кольца) Украшения из более толстого металлического листа (браслеты), по всей вероятности, изготавливались при помощи специальных форм Изучены способы нанесения чеканных узоров на украшения, реконструированы некоторые формы инструментов для чеканки

Глава 3 посвящена реконструкции костюма и входящих в него элементов

В качестве основного типа головного убора для исследуемых культур реконструируется венчик (начельная повязка), часто расшитый мелкими украшениями (бусинами, пронизями) с прикрепленными височными украшениями (подвески в 1,5 оборота, кольца и пр.) Для синташтинской культуры этот вид головного убора практически универсален В петровской и алакульской культурах головной убор часто включает в себя другие сложные элементы, накосники, лицевые подвески

Накосные украшения в соответствии со схемой, предложенной ЭР.Усмановой с соавторами, делятся на два типа 1 тип - накосное украшение в ввде двух низок бусин или обойм, заканчивающееся листовидными подвесками, 2 тип - накосное украшение в виде двух или нескольких низок бусин, которые заканчивались сложносоставной

комбинацией из пластин, обойм, бусин и подвесок Первый тип, в свою очередь, разделяется нами на два подтипа 1 Парные низки бус, свободно свисающие и не скрепленные между собой, заканчивающиеся листовидными подвесками (вариант косоплетки); 2 Парные низки бронзовых обойм или (реже) бус, расположенные параллельно друг другу, заканчивающиеся листовидными подвесками, скрепленные между собой перемычками из пронизок, трубочек или накладок Кроме того, отмечено несколько накосных украшений, находящихся по своей структуре вне определенного типа или подтипа Как вариант накосного украшения выделяются также косоплетки, состоящие из тесьмы или лент с прикрепленными к концам подвесками или амулетами

Лицевая подвеска представляет собой сложное и оригинальное украшение с особой структурой прикрепленные на кожаную основу металлические бляхи, перемежающиеся мелкими украшениями (бусами, обоймами) Подвеска крепилась на венчик в области висков и обрамляла лицо женщины

В качестве основного вида погребальной плечевой одежды реконструируется туникообразная рубаха, изготовленная из ткани с полотняным переплетением Ткань производилась из растительною или шерстяного сырья и иногда окрашивалась в красный цвет. По расположению мелких украшений, нашитых на подол и рукава, реконструируется стандартная длина рубахи — до колен, и длина рукавов - до запястья. В качестве важного элемента костюма использовались браслеты, функционировавшие как зажимы для рукавов, и нагрудные украшения, состоявшие из кожаной основы с нашитыми на нее мелкими украшениями, маскирующие разрез ворота рубахи.

Судя по длине рубах и некоторым тафономическим особенностям расположения украшений, в костюм входили также штаны Женская обувь реконструируется по сохранившимся остаткам как двойная невысокий кожаный сапожок с разрезом спереди на голенище, и короткая обувь с подвязками на щиколотках, иногда украшенными низками бусин.

Было проведено изучение стилевых вариаций женского костюма, выделяемых по взаимосочетаемости различных категорий украшений (выделено пять основных категорий украшения рук, ног, головы, шеи, прочие украшения) В синтапгтинском костюме выделено 13 вариантов сочетания категорий украшений В большинстве исследованных синташтинских костюмов представлено сочетание 1-2 категорий украшений. Самые популярные зоны расположения украшений - голова, руки, шея.

Петровский и алакульский костюм сходны между собой по сочетанию украшений. Выделено 15 вариантов сочетания в костюме различных категорий Более 70% костюмов сочетают в себе 3 и более категорий Наиболее популярные зоны расположения украшений - голова и руки

Стилевой анализ женского костюма показал, что эволюция костюма в конце средней - начале поздней бронзы шла по пути роста количества видов украшений и вариантов их сочетаемости. В целом, по сравнению со средней

бронзой, в поздней бронзе фиксируется явная тенденция к увеличению пышности костюма. Одним из интересных выводов является выявление существования моды на украшения, как локального явления, ограниченного в рамках одного памятника, либо нескольких близко расположенных памятников В качестве проявления тенденций моды можно указать оригинальные комплексы украшений обнаруженные в нескольких случаях в погребениях различных индивидов

В главе 4 рассмотрена проблема возможности определения тех или иных аспектов социального положения женщин по материалам археологического женского костюма эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана, а также представлена попытка социокультурной интерпретации данных, полученных при изучении костюма в сопоставлении с другими источниками

К проблеме выделения возрастных и социальных градаций по материалам костюма неоднократно обращались многие исследователи, однако делать конкретные выводы по этому вопросу очень сложно Наиболее полный вариант костюма с украшениями встречается в погребальном обряде у девушек, начиная с 10-11-летнего возраста в синташтинской культуре и с 67-летнего - в петровской и алакульской Этот возраст, видимо, следует считать возрастом социализации женщины в эпоху бронзы Верхняя возрастная граница для женщин, погребенных в парадных костюмах - 35-50 лет Этими границами маркируется Еозраст фертильности и наибольшей сексуальной привлекательности женщины - собственно период, когда она считалась женщиной (не ребенком или старухой) в глазах древнего общества Внутри же этого возрастного отрезка выделение групп для эпохи бронзы весьма проблематично.

По материалам погребального обряда и собственно костюма также не представляется возможным говорить о существовании имущественного расслоения внутри общества эпохи бронзы Отсутствует зависимость между центральным/периферийным положением погребений и богатством костюма, в одном погребении могут быть похоронены женщины, имеющие наборы украшений, различные по степени богатства Скорее всего, погребения женщин в пышных костюмах следует интерпретировать исходя из религиозных представлений. Часто такие погребения имеют специфические наборы погребального инвентаря, явно относящиеся к культовой сфере (булавы, наборы астрагалов, камешков и пр), многие из них относятся к специфическому виду захоронений бронзового века - захоронения в «позе объятия». В синташтинских и петровских памятниках этот вид захоронений имеет особый статус и высокое символическое значение Скорее всего, все эти явления следует связывать с существованием у населения исследуемых археологических культур сильного культа женского божества и института женщин-жриц Погребения в «позе объятия» можно интерпретировать как прообраз ритуала «священного брака», тесно связанного по данным мифологии с культом Богини и культами плодородия К этой же сфере относится и такое нетрадиционное использование женского костюма и его

элементов в погребальном обряде, как погребения мужчин в женском костюме либо с женскими украшешгями. На различных памятниках синташтинско-петровского круга выявлено несколько подобных погребений Как свидетельствует обширный этнографический и мифологический материал, явления травестизма в древних и традиционных культурах тесно связаны с институтом жречества, культом женского божества, гаданиями и прорицаниями

В погребальном обряде алакульской культуры описанных явлений зафиксировано не было Погребения в «позе объятия» на этом этапе утрачивают срой сакральный статус, становясь массовой формой обряда Все это может свидетельствовать либо о вытеснении культа Богини культом других божеств, либо о перенесении его проявлений из сферы погребальной обрядности в «сферу жизни».

Кроме перечисленных аспектов интерпретации костюма были зафиксированы нетрадиционные способы обращения с украшениями и элементами костюма в погребальном обряде Неоднократно установлено ассиметричное расположение украшений на теле погребенных, различное для разных частей тела Одним из интересных фактов является помещение во вторичные погребения поломанных украшений, что в данном случае означает символическое единство тела человека и его костюма/украшений (иелостность украшений нарушена также как и целостность тела) Зафиксированное в нескольких случаях помещение в погребения дополнительных наборов украшений в различных емкостях (сумках, туесках) восходит к мифологическим представлениям о «чудесной емкости» и ее связи с женским началом

В заключении подведены итоги исследования, а также намечены перспективы дальнейшей научной разработки темы диссертации. В результате проведенного исследования

- представлена типология украшений синташтинской, петровской и алакульской культур,

- выявлена схема распространения типов и эволюции некоторых форм украшений н£> протяжении периода средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана,

- дополнена и скорректирована типология женских головных уборов, предложенная ранее исследователями (Э Р Усманова , А А Ткачев, В Н Логвин),

- реконструирован состав погребального костюма и выделены различные способы компоновки украшений в костюме,

- исследовано отражение на составе костюма социо-возрастных градаций общества эпохи бронзы,

- рассмотрены некоторые аспекты семантики костюма и отражение в нем мифологических представлений и других элементов духовной культуры социума, использование костюма и его элементов в погребальных обрядах и ритуалах

По теме диссертации опубликованы следующие работы

а) Публикации в ведущих рецензируемых научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ

1. Стиль и проявление тенденций моды в женской одежде эпохи средней бронзы Южного Зауралья и Казахстана /ЕВ Куприянова // Вестник Челяб гос. ун-та - История - №3(81) - Челябинск, 2007. - С 94-103.

б) Публикации в иных изданиях

2. Отпечатки ногтей на древней керамике как исторический источник / Е В. Куприянова // Древняя керамика проблемы и перспективы комплексного подхода - Челябинск Юж -Урал кн изд-во, 2003. - С 62-70.

3. Миры синташтинской культуры мужчины, женщины, дети /ЕВ Куприянова // Аркаим По страницам древней истории Южного Урала -Челябинск: Крокус, 2004 - С 117-126

4 Аркаим костюм и украшения женщин эпохи бронзы Урало-Казахстанских степей : буклет / Е Куприянова. - Челябинск Крокус, 2006 -6 с.

5 Детали женского костюма в погребальном обряде и проблема ритуальной травестии в эпоху бронзы /ЕВ Куприянова // II Северный археологический конгресс тез докл - Екатеринбург; Ханты-Мансийск ЧАРОИД, 2006. - С 212-213.

6. Женские головные уборы срубной культурно-исторической общности в контексте синташтинско-андроновской традиции / ЕВ Куприянова // Этнические взаимодействия на Южном Урале мат-лы III per нгуч -практ конф. — Челябинск- Челяб гос. ун-т, 2006 - С. 52-55.

7. Женский костюм эпохи бронзы . проблемы реконструкции и моделирования / Е. В. Куприянова // XVII Уральское археологическое совещание: мат-лы науч конф. - Екатеринбург, Сургут: Магеллан, 2007. - С. 155-157.

8 Из опыта исследования погребальных комплексов эпохи бронзы в Южном Зауралье ' могильник Степное VII / Д Г Зданович, Е В Куприянова // XVII Уральское археологическое совещание мат-лы науч конф -Екатеринбург; Сургут. Магеллан, 2007 - С 141-143

9. Нетрадиционные способы обращения с украшениями в погребальном обряде эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана /ЕВ Куприянова // Памятники археологии

и художественное творчество мат-лы осеннего коллоквиума - Вып4 -Омск Издат дом «Наука», 2007 - С 40-44.

10. Тень женщины : Женский костюм эпохи бронзы как «текст» . (по материалам некрополей Южного Зауралья и Казахстана) моногр /ЕВ Куприянова, науч. ред. Д Г. Зданович - Челябинск ООО «АвтоГраф», 2008 -244 с :ил.

11. Погребения с украшениями из могильников бронзового века Северного Казахстана / Г. Б Зданович, Е В. Куприянова // Куприянова Е В Тень женщины Женский костюм эпохи бронзы как «текст» (по материалам

некрополей Южного Зауралья и Казахстана) - Челябинск АвтоГраф, 2008. -С 186-203

12. Раскопки курганного могильника «Худолазские курганы» на Южном Урале в 2008 г / Т С Малютина, Е В Куприянова, М Р. Рафикова // Этнические взаимодействия на Южном Урале • мат-лы IV per (с междунар участитием) науч -практ конф - Челябинск Издат. центр ЮУрГУ, 2009 - С 26-31

Подписано в печать 09 11 09. Формат 60x84 1/16 Бумага офсетная Печать офсетная. Уел печ л 1,3 Уч-изд л. 1,3 Тираж 120 экз Заказ 279. Бесплатно

ГОУ ВПО «Челябинский государственный университет» 454001 Челябинск, ул Братьев Кашириных, 129

Издательство Челябинского государственного университета 454021 Челябинск, ул Молодогвардейцев, 57-6

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Куприянова, Елена Владиславовна

Введение

Глава 1. Методология и методы исследования

1.1. Методология и общая характеристика исследования костюмных комплексов

1.2. Методы исследования

Глава 2. Женские украшения: типология, эволюция, технология из*ч)товления и функциональность

2.1. Описание основных видов, типов и категорий украшений

2.2. Стиль и эволюция комплексов украшений

2.3. Технология изготовления украшений

Глава 3. Женский костюм как объект реконструкции

3.1. Головные уборы и накосные украшения

3.2. Одежда и обувь

3.3. Стиль и мода женского костюма

Глава 4. Социо-культурные и семантические аспекты интерпретации женского костюма и его составляющих

4.1. Проблема выделения возрастных и социальных градаций по материалам костюма

4.2. Этнокультурные параллели женскому костюму и украшениям: к проблеме возможности определения этнической принадлежности носителей синташтинской, петровской и алакульской археологических культур

4.3. Семантические функции костюма, семантика украшений в погребальном обряде

4.4. Проблема интерпретации «богатых» женских захоронений (погребения в «позе объятий») и роли женщины в обществах эпохи бронзы

4.5. Атрибуты женского костюма в погребениях и проблема ритуального травестизма

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Куприянова, Елена Владиславовна

Научная проблема и ее актуальность. Костюм доиндустриальных обществ является важнейшим элементом человеческой культуры, имеющим различные функции - социальные, биологические, сакральные, эстетические, ролевые [253, с.З]. В советской и постсоветской науке одним из самых распространенных был подход к костюму и одежде как к чисто утилитарному явлению, относящемуся, прежде всего, к сфере "материальной культуры. Однако в последнее время активно развиваются тенденции к изучению заложенной в костюме информации о духовной, социальной, культурной жизни общества, этнических и культурных связях, отразившихся в костюме. Как в западной, так и в российской науке все более популярным и актуальным становится подход к изучению костюма как «текста» [55; 280].

Изучение женского костюма всегда имело большую популярность, чем мужского, поскольку исторически сложилось так, что одежда женщин более разнообразна, чем одежда мужчин: женский костюм в большинство исторических эпох был более насыщен украшениями и аксессуарами, воплощал в себе больше знаковых функций. Женщина в глазах общества всегда являлась объектом эстетического восприятия в большей степени, чем мужчина. В последнее время изучение женского костюма приобрело новое значение в аспекте так называемого тендерного подхода, придающего особый смысл половозрастным различиям в социальном аспекте. Изучение роли женщины в истории, и, как один из аспектов, изучение женского костюма играет большую роль в тендерных исследованиях, получивших распространение в российской науке в ходе последних лет.

Интересную задачу представляет собой изучение костюма по археологическим остаткам (археологического костюма). В последние годы разработкой проблем и методов реконструкции археологического костюма занимается формирующаяся дисциплина — Ъалеокостюмология [253, с.З]. Изучение возможностей реконструкции древнего костюма на археологических материалах дает толчок к развитию методов археологии в целом. Женские украшения и остатки костюма являются одним из характерных признаков погребального обряда эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана. В своем ярком своеобразии украшения, фиксируемые в данных погребениях, выделяют исследуемые археологические культуры (синташтинскую, петровскую и алакульскую) из других культурных образований этого времени.

Оригинальные.,- комплексы украшений неоднократно привлекали внимание исследователей в качестве источника реконструкции женского костюма [27; 57; 63;

122; 226; 227; 228]. Изучение женского погребального костюма эпохи средней начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана не только как объекта материальной культуры, но и как источника информации о социальной структуре, духовной жизни общества, положения в нем женщины особенно актуально, так как, судя по материальным остаткам, можно констатировать существование различий в социальной структуре групп населения, относящихся к различным археологическим культурам. Этой проблематике до настоящего времени не уделялось достаточного внимания в исследованиях. Изучение костюма отчасти способствует разработке t вопросов о социальной стратификации древнего общества, структуре возрастных классов, некоторых аспектах религиозных верований и обрядов, межкультурных связей и пр.

Предмет и объект исследования. Предметом исследования являются украшения из металла, кости, камня, комплексы украшений и органические остатки одежды и обуви из женских погребений эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана. Объектом исследования является женский погребальный костюм как целостный образ и как «текст», содержащий информацию о женщине и женской субкультуре эпохи бронзы, обрядах связанных с костюмом и предметами одежды.

Географические и хронологические рамки исследования, периодизация. Территория исследования охватывает обширный район Центральной Евразии и включает в себя Зауралье, Приуралье, степные и лесостепные районы Западного, Северного и Центрального Казахстана. С запада она ограничена восточными отрогами Уральских гор и р. Урал, с востока - долиной р. Иртыш. Северная граница в целом совпадает с пограничьем современных лесостепной и степной зон, южная определяется Мугоджарами и возвышенностями Казахского мелкосопочника. По геоморфологическому районированию территория исследования входит в четыре страны: зауральская холмистая возвышенная равнина (пенеплен), западносибирская низменная страна, урало-тургайское низкогорье, мелкосопочные возвышенности и горы Сары-Арки. В природно-ландшафтном отношении это зоны степи и лесостепи.

Система абсолютной хронологии и периодизация культур эпохи бронзы указанного географического пространства находятся в стадии становления, являются предметом новых разработок и дискуссий.

Основные проблемы абсолютной хронологии обусловлены наличием двух разных систем датирования: традиционной (или «низкой») и, так называемой, «высокой», основанной на интерпретации калиброванных данных радиоуглеродного анализа. В рамках обеих систем наблюдается устойчивая однонаправленная тенденция к омоложению дат. В традиционной системе на основе применения стратиграфического и сравнительно-типологического методов, а также не калиброванных дат по С14, к середине 1990-х гг. было достигнуто омоложение синташтинской культуры до XVIII-XVI вв. до н.э. Наиболее принятая датировка памятников петровской культуры в этой системе - XVII-XVI вв. до н.э., нижняя дата «алакуля» опускается до XIVb.

Наиболее востребованная на сегодня «высокая» хронология предполагает — для условного второго тысячелетия до н.э. - омоложение дат на 300-500 лет. Метод калибровки дат вызывает устойчивую критику (несоответствие историческим хронологиям Старого Света, ряду археологическим реалий, растяжение хроноинтервалов, и др.). Общепризнанным он не является [187, с.38-39]. Тем не менее, основные перспективы, видимо, следует связывать именно с этим методом.

В рамках «высокой» радиоуглеродной хронологии временные рамки данной работы - конец III тыс. - середина II тыс. до н.э. На основе современных разработок для культур Южного Зауралья рубежа средней - поздней бронзы предложены следующие датировки:

- синташтинская культура: 2020 - 1750 гг. до н.э.

- петровская культура: 1940 - 1710 гг. до н.э.

- алакульская культура: 1925 - 1575 гг. до н.э. [265].

Близкие хронологические интервалы должны иметь и соответствующие культурные образования в казахстанских степях. По данным Е.Н. Черныха, памятники синташтинской культуры датируются 2200-1650 гг. до н.э. (68,2 % вероятности) либо 3000-1500 гг. до н.э. (95,4 %) [241, рис.5.1]. Находки алакульской керамики в оазисах Центральной Азии датируются 1900-1750 гг. до н.э. [266]. С этими датировками согласны большинство исследователей [29, с.37; 270, с. 12-19] t

Предложенные датировки, безусловно, не являются окончательными и будут корректироваться по мере накопления новых данных. Сам термин «археологическая культура» является достаточно условным, фиксирующим жесткие границы оматерилизованных сущностей, не отражающим реальных пределов существования древних социумов. Трансформации материальной культуры явно не были одномоментными процессами, проходящими на широких территориях. Этим объясняется и существование археологических памятников, сочетающих в себе признаки разных культур, и наличие периодов сосуществования различных культурных типов.

Указанные тенденции культурогенеза являются проблемными и в аспекте периодизации историко-культурного процесса.

В историко-металлургической периодизации конец среднего бронзового (СБВ) в степной Евразии знаменуется распадом Циркумпонтийской металлургической провинции (ЦМП). На ее северо-восточной периферии формируются очаги новой — Евразийской - металлургической провинции (ЕАМП). С ЕАМП «в Евразии связывается реальный стандарт эпохи поздней бронзы» [241, с.71]. В системе «низкой» традиционной хронологии распад ЦМП датируется второй - третьей четвертями II тыс. до н.э. [187, с. 151], «высокая» хронология относит период распада ЦМП и формирования ЕАМП, т.е. рубеж СБВ и ПБВ, к концу III - началу II тыс. до н.э. [240, с. 18-21; 241, с.71].

По мнению Е.Н. Черных, на роль непосредственных «наследников» традиций ЦМП, но уже в рамках ПБВ, претендуют носители абашевской и синташтинской культур [241, с.71]. При этом исследователями постоянно подчеркивается определенный «архаизм» абашевского и синташтинского металла, приверженность носителей этих культур старым - периода СБВ - стандартам металлических форм и технологии металлообработки [53; 220; 241, с.71, 75]. К СБВ, по сути, восходят и некоторые другие типы инвентаря и культурные черты (в частности, в погребальном обряде). По этой причине многие исследователи рассматривают (или рассматривали) синташтинские древности в рамках финальной стадии СБВ. Такая позиция, опирающаяся, в частности, на разработки Е.Н. Черныха рубежа 1970-х - 1980-х гг., отражена в серии диссертационных работ уральских археологов последнего десятилетия1. В любом случае необходимо признать «пограничный» характер синташтинской металлообработки, отметив при этом, что уже алакульская традиция полностью соответствует признакам ПБВ. На взгляд автора, переход от СБВ к ПБВ в урало-казахстанском регионе нужно рассматривать, скорее, как «процесс», состоящий в накоплении новых признаков. Культурно-исторические рамки исследования. На рубеже перехода от средней к поздней бронзе ситуация в урало-казахстанском регионе определялась существованием и развитием трех генетически сопряженных культур: синташтинской, петровской и алакульской. В их рамках в настоящее время исследователями выделяется целый ряд типов, вариантов, групп памятников. Во многих случаях такой подход представляется вполне оправданным. При этом автор считает, что преувеличенная тенденция к дискретному восприятию синташтинской, петровской и алакульской традиций ведет к неоправданному распылению культурных признаков, препятствуя тем самым формированию целостных взглядов на процесс

•I культурогенеза рубежа СБВ - ПБВ в урало-казахстанском регионе.

Становление эпохи средней бронзы в регионе связано с памятниками синташтинской культуры [26; 28; 40; 72; 73; 74; 75; и др.]. Территориальная (а как следствие и культурообразующая) составляющая «синташты» по-разному трактуется исследователями. Наиболее радикальную позицию занимает В.В. Отрощенко. К синташтинской археологической культуре он относит памятники не только Урала, но и Среднего Поволжья (памятники потаповского типа) [171; 172]. Основная масса исследователей ограничивает синташтинскую культуру уральским регионом. Даже в этом случае представляется необходимым выделить в рамках данной культуры два территориальных варианта:

- степное Зауралье, где «синташта» представлена всем комплексом признаков, включая укрепленные поселения. Выявлено 20 укрепленных поселений, при л Диссертации А.В. Епимахова (1998), Д.В. Нелина (1999), Г.Б. Здановича (2002), Д.Г. Здановича (2005), Н.Б. Виноградова (2007).

2 Некоторые авторы не согласны с выделением петровской культуры, считая ее ранним этапом алакульской культуры. Наиболее последовательную позицию в этом вопросе занимает Н.Б. Виноградов [29]. На наш взгляд, такой подход, восходящий к позиции Г.Б. Здановича периода 1970-х гг., является устаревшим.

3 Памятники синташтинского типа в другой терминологии. В последнее время получило распространение сдвоенное наименование культуры: синташтинско-аркаимская [278; 279] или аркаимско-синташтинская [96, с.45] , «культура типа Синташта-Аркаим» [248; 266]. Н.Б. Виноградов [29] приписывает выделение «синташтинско-аркаимской культуры» Г.Б. и Д.Г. Здановичам. большинстве из которых есть могильники4, отдельные местонахождения, курганы и захоронения, мелкие селища [76]. В литературе ареал укрепленных поселений эпох бронзы иногда условно обозначается как «Страна городов»;

- степное Приуралье, где синташтинская культура представлена только погребениями [220].

Синташтинская культура принадлежит кругу посткатакомбных культур Евразии. Определенную роль в культурогенезе населения Зауралья эпохи средней бронзы нужно отвести абашевскому субстрату. При этом абашевское и синташтинское' население, по-видимому, какое-то время обитало на смежных территориях, что, в частности, прослеживается в бассейне р. Уй в Зауралье [62; 74].

Рубеж эпох средней - поздней бронзы урало-казахстанского региона связан с памятниками петровской культуры, первично они были выделены на территории

Среднего Приишимья [69; 71; 72]. Присутствуют в Южном Зауралье, наиболее исследованы в бассейне р. Уй [28; 62; 89]. Выводы об относительной хронологии синташтинских и петровских культурных слоев базируются на многочисленных стратиграфических наблюдениях [26; 28; 29; 74; 217; и др.]. В Центральном

Казахстане были выделены памятники нуртайского типа [155; 215; 216], которые демонстрируют исключительную близость культурных признаков к памятникам t

•« • t петровской культуры и, по мнению автора, могут рассматриваться именно как «петровские».

Безусловно, позднебронзовыми следует считать памятники алакульской культуры. В последнее время усилился интерес к их локальным вариантам. Только на территории Южного Зауралья выделяется три локальных варианта: два собственно алакульских - северо-восточный и «западно-алакульская группа» памятников, и с ' смешанный срубно-алакульский . Памятники СВ варианта тяготеют к лесной зоне и обнаруживают существенную близость признаков к эпонимному памятнику -могильнику на оз. Алакуль. Западно-алакульская культурная группа, основные признаки которой охарактеризованы В.В. Ткачевым [218], локализована в степном Приуралье.

4 Практика археологических раскопок показывает, что эти могильники большей частью разновременные. Документально установлено наличие синташтинских погребальных комплексов при шести укрепленных поселениях.

5 Алаева И.П. К проблеме выделения локального варианта алакульской культуры в степях Южного Зауралья. Доклад на XVII Уральском археологическом совещании (ноябрь 2007 г., г. Екатеринбург).

Еще более сложная таксономическая ситуация формируется в археологии Центрального Казахстана. Она отражена в диссертации и монографии А.А. Ткачева [215; 216]. Атасусский тип памятников, на наш взгляд, в целом лежит в рамках алакульской традиции. Балыктинский тип характеризуется неоднородной смешанной керамикой, по своим признакам близкой к керамике алакульско-федоровского типа. При этом комплексы украшений из эпонимного памятника идентичны алакульским. Полагаем, что памятники Центрального Казахстана следует рассматривать как локальные варианты основных культурных традиций урало-казахстанского региона эпох средней — поздней бронзы: петровской, алакульской, федоровской. Такой подход, реализованный в некоторых современных обобщающих работах казахстанских археологов [7; 58], вполне удовлетворяет цели и задачам данного диссертационного исследования.

Указанные археологические культуры исследователи, как правило, связывают с ранними индоиранцами [39; 40; 47; 72; 78; 122; 180; 201; 256; 269; 278; и др.], либо подчеркивают роль индоиранского субстрата в их сложении [95; 101; 150]. В этих случаях обычно указывается, что, при исходном билингвизме населения [124, с.8], в начале эпохи средней бронзы (синташтинская культура) в этой части Центральной Евразии закрепился язык из группы индоиранских [150, с.95]. Следовательно, здесь должны были утвердиться и многие формы культурной жизни, свойственные ранним индоевропейцам (индоиранцам).

Терминология. При описании украшений и костюма в работе используется ряд основных понятий.

Следует" подчеркнуть различие терминов «костюм» и «одежда». «Одежда» определяется «Толковым словарем» как «совокупность предметов (из ткани, меха и т.п.), которыми покрывают, облекают тело [204, с.443]. Под термином «костюм» в данном исследовании понимается совокупность предметов одежды, украшений, аксессуаров, как сочетающихся в комплексе в облачении отдельного индивида, так и характерная для какой-либо культуры или этноса в целом. Термин «погребальный костюм», означенный в заглавии работы, призван объяснить, что, базируясь на материалах погребальных памятников, корректно говорить о воссоздании костюма, используемого в погребальном обряде, хотя, с нашей точки зрения, погребальный костюм вряд ,ли кардинально отличается от костюма повседневного. Данные этнографии свидетельствуют о том, что у большинства народов в погребальном обряде использовался костюм праздничный (ритуальный, свадебный), отличающийся от повседневного лишь большей пышностью.

К «аксессуарам», на наш взгляд, следует отнести дополнительные, вспомогательные предметы, использующиеся в костюме — пояса, сумки и пр.

Под термином «украшение» в работе подразумеваются отдельные цельные артефакты - таксономические единицы (категории украшений), использующиеся для декорирования костюмов (подвески, бляхи, браслеты, бусы и пр.).

Термин «комплекты украшений» употребляется применительно к тем случаям, когда" отдельные украшения, используясь в сочетании с другими подобными элементами, образуют комплексы, которые вкупе с их органической основой могут выступать самостоятельными элементами костюма (накосные украшения, лицевые подвески, нагрудники), иногда образуют декор отдельных его частей (обшивка платья, обуви и т.д.).

ТД,ель и задачи исследования. Цель исследования - воссоздание общей модели женского погребального костюма эпохи средней — начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана и интерпретация его как источника, содержащего информацию о социальном статусе и положении женщины в древнем обществе, возрастных классах, обрядах и ритуалах, связанных с женским костюмом. Для осуществления поставленной цели необходимо решение следующих задач:

- изучение отдельных украшений и их комплектов, разработка типологии украшений;

- изучение эволюции различных типов украшений;

- выявление различий украшений и их типов в разных археологических культурах в исследуемых пространственно-исторических рамках;

- изучение органических остатков одежды и обуви;

- выявление корреляции различных типов украшений с зонами тела, деталями костюма, на базе чего должны определяться состав костюма, схема кроя, состав сырья для его изготовления и т.п.;

- сопоставление данных об остатках костюмов из отдельных погребений с данными палеоантропологии (определения пола и возраста погребенных);

- определение общего облика костюма, его моделирование (графически и в эксперименте);'

- выявление стилевых вариаций костюмов разных археологических культур;

- изучение нетрадиционных способов обращения с костюмом и его деталями в погре&ениях и исследование семантического значения костюма.

Состояние изученности. История изучения костюма в России базируется на этнографических исследованиях костюмов русского и других народов, входивших в состав Российской империи и, в последующем, СССР. В советское и постсоветское время отечественными этнографами были достигнуты значительные результаты в плане .разработки классификации и описания элементов одежды [32; 179; 213; 161; и др.], головных уборов и украшений [23; 31; 93; 68; 148; и др.]. t

Попытки реконструкции древних костюмов народов, проживавших на территории бывшего СССР, по данным археологии также предпринимались неоднократно. Однако невысокое качество источников (археологического материала), низкий уровень развития методики исследования палеокостюмных комплексов делали их в большей степени умозрительными, заставляя авторов при попытках создания моделей ссылаться на этнографические параллели [2; 50; 112; 222; и др.]. Наибольшего успеха в этом плане достигло изучение костюма кочевых народов раннего железного века — средневековья (скифов, сарматов, аланов, гуннов и пр.), так как параллельно с археологическими материалами существовала возможность использования (данных изобразительных и письменных источников [44; 98; 182; и др.]. Хорошие результаты были получены при изучении костюма пазырыкской культуры, так как, при практически идеальной сохранности материалов в условиях вечной мерзлоты, речь шла скорее не о реконструкции и построении моделей, а о восстановлении и реставрации одежды, аксессуаров и украшений [174]. Большую роль здесь сыграло изучение сходных по идеальной сохранности материалов родственного пазырыкскому этноса тахарской культуры, полученных с территории Северо-Западного Китая.

В последнее время исследования археологического костюма складываются в отдельную дисциплину - палеокостюмологию, разрабатывающую свою теоретическую' базу, терминологию, систему подходов и методов исследования. Среди самых ярких работ в этой области можно назвать труды С.А.Яценко [253; 254],

З.В.Доде [55]. Одной из основополагающих идей нового подхода к исследованию костюма является отношение к нему не только как явлению материальной культуры, но как к «тексту», содержащему информацию о различных аспектах жизни создавшего его общества. В смысловом поле костюма выделяется несколько уровней информации: сенсуально-рационалистический, технологический, семиотический, исторический [-55, с.312-319]. Подобное отношение к костюму получает все большее распространение в науке [139; 145; 195].

Что касается изучения собственно женского костюма эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана, попытки его реконструкции предпринимались неоднократно с самого начала археологических исследований на данной территории и продолжаются по сей день [2; 27; 50; 57; 63; 112; 144; 145; 177; 226; 227; 228; и др.]. Как говорилось, в ранних работах, при отсутствии либо плохой сохранности органического материала, создание моделей-реконструкций в большинстве работ делалось умозрительно, очень редко анализировались принципы соотношения и компоновки элементов костюма. В последние десятилетия в научный оборот было введено большое количество новых источников, делающих возможными более взвешенные, детальные реконструкции, разработку типологии элементов костюма. Большой интерес представляют работы Э.Р. Усмановой и ее коллег по типологии накосных украшений и головных уборов эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана, работа Н.Б.Виноградова по изучению остатков женских костюмов могильника Кулевчи 6. Благодаря исследованиям указанных авторов наиболее разработанной (и в то же время очень дискуссионной) темой в изучении женского костюма является типология украшений головного убора. Реконструкция других составляющих костюма затронута лишь эпизодически. По-прежнему слабо остаются разработаны вопросы типологии украшений, изучения костюма как источника информации с выходом на социальные, духовные реконструкции.

Источники. Источниковую базу работы составляют материалы 56 могильников эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана, включающие погребения синташтинской, петровской и алакульской археологических культур, смешанные срубно-алакульские и алакульско-федоровские материалы. Для того, чтобы не перегружать текст диссертации ссылками на публикации материалов, в конце текста приведен «Список памятников», где указаны данные о публикациях и источниках для каждого археологического памятника. Большинство памятников опубликованы, кроме могильников Степное 7 (раскопки Е.В. Куприяновой и Д.Г. Здановича), Степное, Исиней 1 и Чекатай (раскопки Д.Г. Здановича), Солончанка 16 (раскопки Т.С.Малютиной), материалы которых представлены отчетами.

В качестве дополнительных источников привлекались данные 7 могильников Поволжья, Приуралья, Западной Сибири, содержавших материалы хронологически и генетически близких археологических культур (срубная КИО, памятники потаповского типа).

Материалы могильников и отдельных погребений неравнозначны по степени сохранности материала и качеству публикаций. В старых отчетах и публикациях (до 1980-х гг.) при описании иногда отсутствуют украшения, указанные на чертежах, не хватает прорисовок украшений, отсутствуют крупномасштабные планы скоплений украшений, практически не проводилось изучения органических остатков одежды. Большую проблему для изучения археологического костюма представляет собой обряд ограбления могил, широко распространенный в эпоху бронзы. Часто либо весь костяк, либо основная его часть оказываются нарушенными в древности, что делает невозможным целостные реконструкции костюма. Основная масса изученных материалов могильников представлена именно разрушенными погребениям.

С указанных памятников синташтинской, петровской и алакульской культур проанализировано около 400 погребений, содержащих украшения, остатки костюмов. Эти материалы составили базу для статистических исследований, создания типологии и изучения эволюции различных типов украшений. Всего было учтено более 800 отдельных украшений. При создании типологии сложных комплексов украшений (накосников, лицевых подвесок) было изучено и учтено около 40 подобных комплексов.

Для реконструкции целостного образа костюма, воссоздания общей модели и схем сочетания в костюме различных украшений основную базу исследования составляли не ограбленные и частично разрушенные погребения. Было изучено 42 целых и частично целых женских погребения из 8 могильников синташтинской г культуры (Приложение 1, таблица 4) и 69 погребений из 18 могильников петровской и алакульской культур (Приложение 1, таблица 5). Материалы синташтинской культуры, даже в погребальных памятниках, содержащих смешанные комплексы, в целом-хорошо дифференцируются от инокультурных. Что касается петровских и алакульских материалов, очень часто они сочетаются в пределах одного комплекса или одного погребения, поэтому их дифференциация представляет собой более сложную проблему. Данная ситуация особенно характерна для могильников, содержавших большое количество материалов по женскому костюму и поэтому являвшихся базовыми при выполнении данного исследования (могильники Степное 7, Кулевчи 6, Алакульский, Нуртай, Бозенген и пр.). В связи с этим петровские и алакульские материалы анализировались суммарно.

Первостепенную роль в изучении женского погребального костюма играли авторские материалы, полученные в ходе раскопок могильника Степное 7 и материалы раскопок Д.Г. Здановича (могильники Исиней 1, Чекатай, Болыиекараганский, к.25). В ходе раскопок данных памятников изучение остатков костюма, органики, сложных комплексов украшений проводилось целенаправленно, с применением различных методик, что позволило получить детальную информацию о женском костюме. Много информации получено также с тех памятников, авторы раскопок и публикаций которых уделяли большое внимание изучению именно костюма. Среди наиболее значимых и интересных памятников необходимо отметить могильники Лисаковский (раскопки Э.Р.Усмановой), Кулевчи 6 (раскопки Н.Б.Виноградова), Алакульский (раскопки С.Н.Шилова).

Работа с археологическими коллекциями проводилась в фондах УНЦ изучения проблем природы и человека ЧеЛГУ, Заповедника «Аркаим» и СевероКазахстанского областного музея (Республика Казахстан).

Научная новизна. В предложенном диссертационном исследовании впервые собран и проанализирован обширный спектр источников и археологических материалов по реконструкции женского погребального костюма эпохи средней -начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана. В работе использованы уникальные авторские материалы и неопубликованные материалы, предоставленные другими исследователями, впервые введенные в научный оборот (мог. Степное 7, Степное, Исиней 1, Чекатай и др.). Впервые предложена типология украшений синташтинской, петровской и алакульской культур, разработанная на базе 56 могильников данных культур. Проанализирован состав костюма, на базе уникальных материалов восстановлены детали кроя кожаной обуви, изучены общие схемы костюмов различных культур, сделана попытка стилевого анализа костюмных комплексов изучаемой эпохи. Для материалов эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана при реконструкции и моделировании костюма впервые применены комплексный подход к источнику, метод репрезентации, предложенный З.В.Доде [55] и другие новейшие методы. Базируясь на материалах реконструкции женских костюмов, исследованы некоторые аспекты социо-возрастной структуры общества эпохи бронзы, предложена в качестве гипотезы реконструкция некоторых элементов религиозных представлений племен эпохи бронзы (культы Великой Богини, прообразы ритуалов «священного брака»), установлены некоторые обрядовые формы использования костюма, его деталей и аксессуаров, исследованы нетрадиционные способы использования женского костюма в погребальном обряде (ритуальная травестия).

Практическая значимость. Результаты, представленные в данной работе, имеют непосредственное практическое значение для исследователей в различных дисциплинах и могут быть использованы в различных областях деятельности:

-Результаты диссертационной работы могут быть использованы при разработке спецкурсов и обобщающих трудов по истории древних культур урало-казахстанского региона и степной Евразии в целом (направления «археология», «древняя история», «краеведение»).

Разработки по стилевым вариациям костюма и реконструкции эстетических представлений племен эпохи бронзы могут быть использованы учеными-искусствоведами в исследованиях по древнему искусству.

Практическое значение имеет опыт реставрации древних украшений и комплексов украшений, отраженный в диссертации. В настоящее время, как в регионе, так и в России практически отсутствуют восстановленные сложные комплексы древних украшений (накосные украшения, лицевые подвески). Полученный на практике опыт изъятия из погребений, реставрации, консервации и восстановления таких комплексов может быть полезным, как для археологов, так и для художников-реставраторов.

Представленная работа имеет значение в сфере музейного дела. В настоящее время" материалы автора (реставрированные украшения и их комплексы, реконструкции, модели-эксперименты, фотоматериалы) используются в экспозициях

Музея археологии и этнографии ЧелГУ и Музея природы и человека заповедника «Аркаим». При создании антропологической реконструкции женского лица по черепу из мог. Болыиекараганский, выполненной А. Нечвалодой (г. Уфа, Музей естественной истории) (рис. 2) и представленной в музее заповедника «Аркаим», для воссоздания элементов костюма также были использованы разработки автора диссертации.

Апробация результатов исследования осуществлена в научных докладах, представленных на региональных конференциях «Этнические взаимодействия на Южном Урале» (2006), проводившейся в г. Челябинске и «XVII Уральское археологическое совещание» (2007), проводившейся в г. Екатеринбурге, ежегодном коллоквиуме «Памятники археологии и художественное творчество» (г. Омск, 2007). По теме диссертационного исследования неоднократно зачитывались научные доклады на заседаниях сектора археологии и этнографии УНЦ изучения проблем природы и челрвека ЧелГУ. Основные итоги исследования отражены в монографии [145], 10 научных статьях и тезисных публикациях научных докладов [77; 89; 134; 137; 139; 140; 141; 142; 143; 154], а также в научно-популярных публикациях [138; 146].

В рамках темы исследования в течении двух лет проводились работы по гранту РГНФ (проект №06-01-85116а/У) «Роль женщины в религиозных представлениях, культурной и социальной жизни племен эпохи бронзы Южного Зауралья», руководитель Е.В. Куприянова.

Благодарности. Автор выражает свою признательность Д.Г. Здановичу, совместно с которым в течение многих лет проводились совместные исследования палеокостюмных комплексов эпохи бронзы. Выражаю благодарность также Г.Б. Здановичу, Т.С. Малютиной, И.Э. Любчанскому (г.Челябинск), предоставившим для исследования неопубликованные материалы, О.П. Ченченковой, реставратору реставрационных мастерских Свердловского областного краеведческого музея (г.Екатеринбург), руководившей стажировкой автора по изучению методов реставрации археологического металла.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Женский погребальный костюм эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана"

Основные выводы

В главе рассмотрена проблема возможности определения тех или иных аспектов социального положения женщин по материалам археологического женского костюма эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана, а также представлена попытка социо-культурной интерпретации данных, полученных при изучении костюма в сопоставлении с другими источниками.

К проблеме выделения возрастных и социальных градаций по материалам костюма неоднократно обращались многие исследователи, однако делать конкретные выводы по этому вопросу очень сложно. Наиболее полный вариант костюма с украшениями встречается в погребальном обряде у девушек, начиная с 10-11-летнего возраста в синташтинской культуре и с 6-7-летнего - в петровской и алакульской. Этот возраст, видимо, следует считать возрастом социализации женщины в эпоху бронзы. Верхняя возрастная граница для женщин, погребенных в парадных костюмах

45 Оставим за автором интерпретацию этого ритуального действа, но хочется отметить, как схож этот обряд по внешнему виду с погребениями «в позе объятия» эпохи бронзы евразийских степей.

- 35-50 лет. Этими границами маркируется возраст фертильности и наибольшей сексуальной привлекательности женщины - собственно период, когда она считалась женщиной (не ребенком или старухой) в глазах древнего общества. Внутри же этого возрастного отрезка выделение групп для эпохи бронзы весьма проблематично. Попытка выделения групп по материалам головных уборов, предпринятая Э.Р.Усмановой с соавторами, весьма спорна, т.к. с накоплением нового материала стало очевидно, что различные типы накосных украшений следует относить к различным культурам: 1 тип более тяготеет к алакульской, 2 — к петровской.

По материалам погребального обряда и собственно костюма также не представляется возможным говорить о существовании имущественного расслоения внутри общества эпохи бронзы. Отсутствует зависимость между центральным/периферийным положением погребений и богатством костюма, в одном погребении могут быть похоронены женщины, имеющие наборы украшений, различные по степени богатства. Скорее всего, погребения женщин в пышных костюмах следует интерпретировать исходя из религиозных представлений. Часто такие погребения имеют специфические наборы погребального инвентаря, явно относящиеся к культовой сфере (булавы, наборы астрагалов, камешков и пр.), многие из них относятся к специфическому виду захоронений бронзового века — захоронения в «позе объятия». В синташтинских и петровских памятниках этот вид захоронений имеет особый статус и высокое символическое значение. Скорее всего, все эти явления следует связывать с существованием у населения исследуемых археологических культур сильного культа женского божества и института женщин-жриц. Погребения в «позе объятия» можно интерпретировать как прообраз ритуала «священного брака», тесно связанного по данным мифологии с культом Богини и культами плодородия. К этой же сфере относится и такое нетрадиционное использование женского костюма и его элементов в погребальном обряде, как погребения мужчин в женском костюме либо с женскими украшениями. На различных памятниках синташтинско-петровского круга выявлено несколько подобных погребений. Как свидетельствует обширный этнографический и мифологический материал, явления травестизма в древних и традиционных культурах * тесно связаны" с институтом жречества, культом женского божества, гаданиями и прорицаниями.

В погребальном обряде алакульской культуры описанных явлений зафиксировано не было. Погребения в «позе объятия» на этом этапе утрачивают свой сакральный статус, становясь массовой формой обряда. Все это может свидетельствовать либо о вытеснении культа Богини культом других божеств, либо о перенесении его проявлений из сферы погребальной обрядности в «сферу жизни».

Кроме перечисленных аспектов интерпретации костюма были зафиксированы нетрадиционные способы обращения с украшениями и элементами костюма в погребальном обряде. Неоднократно установлено ассиметричное расположение украшений на теле погребенных, различное для разных частей тела. Одним из интересных фактов является помещение во вторичные погребения поломанных украшений, что в данном случае означает символическое единство тела человека и его костюма/украшений (целостность украшений нарушена также как и целостность тела). Зафиксированное в нескольких случаях помещение в погребения дополнительных наборов украшений в различных емкостях (сумках, туесках) восходит к мифологическим представлениям о «чудесной емкости» и ее связи с женским началЬм.

Заключение

Женский погребальный костюм эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана не только является сам по себе интересным объектом изучения и реконструкций, по и представляет собой важный источник информации о духовной, социальной и религиозной жизни древнего общества. В современной археологической науке палеокостюмология активно развивается как самостоятельная дисциплина, со своими специфическими методами и подходами. В последние годы появились объемные и глубокие исследования костюмов древних народов. Между тем, широкие и систематизированные исследования костюмных комплексов эпохи бронзы данного региона до настоящего момента отсутствовали.

В предложенной работе был собран и обработан большой объем материалов по археологическим остаткам древнего костюма указанной эпохи. Сам женский костюм рассматривался как в аспекте материальной культуры, так и в попытке прочтения его как «текста», заключающего в себе информацию о положении женщины в обществе, некоторых чертах религии, социума эпохи бронзы. В основе решения поставленных задач лежали комплексный, контекстуальный и тендерный подходы к исследованию. В соответствии с этими подходами для изучения археологических остатков костюма и его реконструкции был применен ряд специальных методов, описанных в главе 1, таких как археологическая тафономия, реставрация, репрезентация и др. В соответствии с заявленным планом, исследование проводилось в несколько этапов, начиная от изучения отдельных элементов и заканчивая общими реконструкциями.

В главе 2 рассматривались мелкие украшения, как отдельные таксономические единицы. Была предложена типология металлических украшений синташтинской, петровской и алакульской культур и рассмотрены украшения из иных материалов: камня, кости, пасты. Выделяется девять основных видов металлических украшений: гривны (2 типа), браслеты (2 типа, 6 подтипов), перстни (2 типа), подвески (4 категории), височные кольца, бляхи (4 категории), обоймы, пронизи, бусы. Прочие украшения представлены бусами, пронизями, амулетами из зубов и костей животных.

Проведейные исследования мелких украшений кроме создания типологии позволили сделать ряд выводов об их функциональности, путях эволюции и связях с украшениями других археологических культур. Выделенные виды украшений

разделяются по способу функционирования в костюме на самодостаточные (браслеты, гривны, перстни) и комбинирующиеся в костюме с другими видами украшений. Комбинирующиеся украшения могли использоваться в декоре одежды в качестве обшивки, либо составлять комплекты украшений как отдельные элементы костюма (голобные уборы, нагрудники).

Изучение распределения украшений по культурному признаку показало очень небольшое в процентном соотношении количество украшений в синташтинской культуре по сравнению с петровской и алакульской. В синташтинском наборе отсутствуют также виды и типы украшений, характерные для петровской и алакульской культур, такие как гривны, крестовидные и очковидные подвески, желобчатые браслеты со спиральными окончаниями и пр. Вместе с тем, прослеживается эволюционное развитие набора украшений, проявляющееся как в увеличении количества, так и в увеличении разнообразия типов, появлении новых видов украшений. Наибольшее разнообразие украшений демонстрируют петровские комплексы, в которых отмечаются не только привычные виды, но и оригинальные, уникальные украшения. В алакульских памятниках, при большом количестве украшений, их наборы более стандартизированы. Самым распространенным видом украшений для всех исследованных типов памятников являются браслеты. Многие виды-.мелких украшений не так распространены, из чего можно' сделать предположение о том, что металлоемкость и экономичность не играли решающую роль в популярности того или иного вида украшений.

Соотнесение набора украшений синташтинской, петровской и алакульской культур с украшениями других археологических культур, территориально и хронологически близких изучаемым памятникам, позволяет говорить о том, что наиболее близкие параллели комплексам украшений демонстрирует' абашевская культура. С абашевской культуры в Урало-Поволжском регионе берет начало традиция богатого украшениями женского костюма, продолжающаяся в синташтинской, петровской и алакульской культурах. Определенная преемственность видна-не только в сходстве основных видов украшений, но и в технологиях изготовления, способах комбинации отдельных элементов. Сопоставление наборов украшений изучаемых культур с другими культурами региона показало, в частности, что федоровские украшения сходного облика отличны по стилю и технологии изготовления, а внешним сходством обязаны элементам «подражания» использованным при их изготовлении. То же можно сказать и о наборе украшений срубной КИО. В данном случае, как нам кажется, речь может идти не о генетической связи культур, а о соседствующих и тесно взаимодействующих общностях, имеющих разное происхождение.

В главе 3 представлена попытка воссоздания общего облика женского погребального костюма на базе изучения его остатков и реконструкции отдельных элементов, в него входящих — головных уборов, одежды, обуви, комплектов украшений. Срязь большинства комбинирующихся украшений непосредственно с одеждой и элементами костюма позволяет восстановить некоторые детали кроя одежды, внешний вид некоторых элементов костюма.

Головной убор — наиболее яркий и оригинальный элемент женского погребального костюма. Его изучение позволило сделать ряд выводов и предположений. В качестве основного типа головного убора для исследуемых культур реконструируется венчик (начельная повязка), часто декорируемый мелкими украшениями. Для синташтинской культуры этот вид головного убора практически универсален. В петровской и алакульской культурах головной убор часто включает в себя другие сложные элементы: накосники, лицевые подвески.

Накосные украшения в соответствии со схемой, предложенной Э.Р.Усмановой с соавторами [226; 227] образуют два типа: 1- накосное украшение в виде двух низок бусин или обойм, заканчивающееся листовидными подвесками; 2— накосное украшение в виде двух или нескольких низок бусин, которые заканчивались сложносоставной комбинацией из пластин, обойм, бусин и подвесок. Первый тип, в свою очередь, разделяется нами на два подтипа: 1) парные низки бус, свободно свисающие и не скрепленные между собой, заканчивающиеся листовидными подвесками (этот подтип накосника, скорее всего, функционировал как косоплетка); 2) парные низки бронзовых обойм или бус, расположенные параллельно друг другу, заканчивающиеся листовидными подвесками, скрепленные между собой * ч\ перемычками из пронизок, трубочек или накладок. Отмечено также несколько накосных украшений, находящихся по своей структуре вне определенного типа или подтипа. Как вариант накосного украшения существовали, скорее всего, также косоплетки, состоящие из тесьмы или лент с прикрепленными к концам подвесками или амулетами. Предположение Э.Р.Усмановой с соавторами считать выделенные типы накосных украшений маркерами определенного социо-возрастного статуса женщины с введением в научный оборот новых материалов не оправдалось. На 0 данный момент очевидно, что различие типов обусловлено их различной культурной принадлежностью: тип 1 имеет большее распространение в памятниках алакульской культуры, тип 2 - в памятниках петровской культуры.

Лицевая подвеска как отдельный вид украшения, реконструируемая по авторским материалам и материалам других исследователей, представляет собой сложное и оригинальное украшение с особой структурой: прикрепленные на кожаную основу металлические бляхи, перемежающиеся мелкими украшениями (бусами, обоймами). Подвеска крепилась на венчик в области висков и обрамляла лицо женщины.

Изучение остатков одежды и обуви, а также украшений, связанных непосредственно с одеждой, при сопоставлении материалов различных погребений позволяет реконструировать общую модель женского погребального костюма. В качестве основного вида погребальной плечевой одежды нами реконструируется туникообразная рубаха, изготовленная из шерстяной либо растительной ткани с полотняным переплетением, иногда окрашенной в красный цвет. По расположению мелких украшений, нашитых на подол и рукава, реконструируется стандартная длина рубахи - до колен, и длина рукавов - до запястья. В качестве важного элемента костюма использовались браслеты, функционировавшие как зажимы для рукавов, и украшения груди - гривны, ожерелья, нагрудинки, состоявшие из кожаной (?) основы с нашитыми на-нее мелкими украшениями.

Судя по морфологии костюма, в его состав, скорее всего, входили штаны. В редких случаях штаны также, как и рубахи расшивались мелкими украшениями. Женская обувь реконструируется по сохранившимся остаткам как двойная, состоящая из невысокого кожаного сапожка с разрезом спереди на голенище и короткой верхней обуви с подвязками, затягивающимися на щиколотках, часто украшенными низками бусин.

На основе анализа взаимосочетаемости различных категорий украшений было проведено изучение вариаций состава женского костюма (выделяется пять основных категорий украшений: украшения рук, ног, головы, шеи, прочие * с* украшения). При изучении еинташтинского костюма выделено 13 вариантов сочетания категорий украшений. В большинстве исследованных синташтинских костюмов представлено сочетание 1-2 категорий украшений. Самые популярные зоны расположения украшений - голова, руки, шея. Петровский и алакульский костюм, сходные между собой по сочетанию украшений, анализировались вместе. Выделено 15 вариантов сочетания в костюме различных категорий. Более 70% костюмов сочетают в себе 3 и более категорий. Наиболее популярные зоны расположения украшений - гдлова и руки.

Стилевой анализ женского костюма показал, что эволюция костюма в эпоху средней — начала поздней бронзы шла по пути роста количества видов украшений и вариантов их сочетаемости, фиксируется явная тенденция к увеличению пышности костюма. Было высказано мнение о существовании моды на украшения, как локального явления, ограниченного в рамках узкого региона. В качестве проявления тенденций моды можно указать оригинальные комплексы украшений обнаруженные в нескольких случаях в погребениях различных индивидов.

В главе 4 рассмотрены проблемы социо-культурной интерпретации женского погребального костюма эпохи средней - начала поздней бронзы Южного Зауралья и Казахстана. Сделанные в данной главе выводы не являются окончательными и могут дополняться, корректироваться с расширением круга источников, появлением новых методов анализа материала. Проблема выделения возрастных и социальных градаций на основе материалов костюма на сегодняшний день не может быть решена однозначно. Наиболее полный вариант костюма с украшениями встречается в погребальном обряде у девушек, начиная с 10-11-летнего возраста в синташтинской культуре и с 6-7-летнего - в петровской и алакульской. Этот возраст, видимо, следует считать возрастом социализации женщины в эпоху бронзы. Верхняя возрастная граница для женщин, погребенных в парадных костюмах - 35-50 лет. Этими границами маркируется возраст фертильности и наибольшей сексуальной ч\ привлекательности женщины - собственно период, когда она считалась женщиной (не ребенком и не старухой) в глазах древнего общества. Внутри же этого возрастного отрезка выделение групп для эпохи бронзы весьма проблематично. Попытка выделения групп по материалам головных уборов, предпринятая Э.Р.Усмановой с соавторами, весьма спорна, т.к. с накоплением нового материала стало очевидно, что различные типы накосных украшений имеют распространение в разных культурах.

По материалам погребального обряда и собственно костюма также не представляется возможным говорить о существовании имущественного расслоения внутри общества эпохи бронзы. Отсутствует зависимость между центральным/периферийным положением погребений и богатством костюма, в одном погребении могут быть похоронены женщины, имеющие наборы украшений, различные по степени богатства. Погребения женщин в пышных костюмах, вероятно, следует интерпретировать исходя из религиозных представлений. Часто такие погребения имеют специфические наборы погребального инвентаря, явно относящиеся к культовой сфере (булавы, наборы астрагалов, камешков и пр.), многие из них относятся к специфическому виду захоронений бронзового века - захоронения t в «позе объятия». В синташтинских и петровских памятниках этот вид захоронений имеет особый статус и высокое символическое значение. Скорее всего, все эти явления следует связывать с существованием у населения исследуемых археологических культур сильного культа женского божества и института женщин-жриц. Погребения в «позе объятия» можно интерпретировать как прообраз ритуала «священного брака», тесно связанного по данным мифологии с культом Богини и культами плодородия. К этой же сфере относится и такое нетрадиционное использование женского костюма и его элементов в погребальном обряде, как погребения мужчин в женском костюме либо с женскими украшениями. Как свидетельствует обширный этнографический и мифологический материал, явления травестизма в древних и традиционных культурах тесно связаны с институтом жречества, культом женского божества, гаданиями и прорицаниями. В погребальном обряде алакульской культуры описанных явлений зафиксировано не было. Погребения в «позе объятия» на этом этапе утрачивают свой сакральный статус, становясь массовой формой обряда. Все это может свидетельствовать либо о вытеснении культа Богини культом других божеств, либо о перенесении его проявлений из сферы погребальной обрядности в «сферу жизни».

Кроме перечисленных аспектов интерпретации костюма были зафиксированы нетрадиционные способы обращения с украшениями и элементами костюма в погребальном •«'обряде. Неоднократно установлено ассиметричное расположение украшений на теле погребенных, различное для разных частей тела. Одним из интересных фактов является помещение во вторичные погребения поломанных украшений, что в данном случае означает символическое единство тела человека и его костюма/украшений (целостность украшений нарушена также как и целостность тела). В нескольких случаях зафиксировано помещение в погребения дополнительных наборов украшений в различных емкостях (сумках, туесках), восходящее, по нашему мнению, к мифологическим представлениям о «чудесной емкости» и ее связи с женским началом.

Женский погребальный костюм является одним из наиболее ярких элементов культуры эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана. Продолжая существующую традицию изучения археологического костюма, настоящая диссертация является первым опытом всестороннего исследования погребального женского костюма эпохи бронзы Южного Зауралья и Казахстана. Выводы, сделанные в диссертации, позволяют раскрыть новые возможности изучения археологического костюма как источника, расширить представления о женщине и женской субкультуре эпохи бронзы. Однако данное исследование не претендует на завершенность. Многие положения были высказаны в качестве гипотез и, с накоплением нового материала, представления могут быть скорректированы. В настоящее время существует тенденция к повышению качества раскопок и обработки материала. Перспективы развития науки, введение новых наукоемких технологий внушают надежду, что в скором времени будет введен в оборот новый пласт археологических источников, в положительную сторону отличных от прежних по качеству и количеству получаемой информации. Дальнейшее изучение женского костюма как элемента женской субкультуры эпохи бронзы поможет расширить представления о социуме эпохи бронзы, контактах и миграциях населения, религиозной жизни степных племен.

Список научной литературыКуприянова, Елена Владиславовна, диссертация по теме "Археология"

1. Челябинской области) в 1997 году. Отчет. Фонды УНЦ изучения проблем природы и tчеловека ЧелГУ. Челябинск.

2. Зданович Д.Г. 1999. Могильник бронзового века Исиней 1 в Челябинской области. Отчет. Фонды УНЦ изучения проблем природы и человека ЧелГУ. Челябинск.

3. Зданович Д.Г. 1999. Раскопки могильника Чекатай (Варненский район Челябинской области) в 1998 году. Отчет. Фонды УНЦ изучения проблем природы и человека ЧелГУ. Челябинск.

4. Зданович Д.Г. 2001. Охранные археологические раскопки у села Степное (Челябинская область) в 2000 году (могильник Степное 7 и поселение Степное 8). Отчет. Фонды УНЦ изучения проблем природы и человека ЧелГУ. Челябинск.

5. Зданович Д.Г. 2002. Охранные археологические раскопки поселения Степное VIII и могильника Степное VII (Троицкий район Челябинской области) в 2001 году. Отчет. Фонды УНЦ изучения проблем природы и человека ЧелГУ. Челябинск.

6. Зданович Д.Г, 2009. Археологические раскопки могильника Степное (Пластовский район Челябинской области) в 2006 г. Отчет. Фонды УНЦ изучения проблем природы и человека ЧелГУ. Челябинск.

7. Куприянова Е.В. 2007. Охранные раскопки могильника Степное VII и поселения Степное VIII в Троицком районе Челябинской области в 2003 году. Отчет. Фонды УНЦ изучения проблем природы и человека ЧелГУ. Челябинск.

8. Малн5тина Т.С. 2000. Раскопки погребений эпохи бронзы в Северном Оренбуржье в 1999г (могильник Солончанка 16). Отчет. Фонды УНЦ изучения проблем природы и человека ЧелГУ. Челябинск.t1. Литература

9. Абрамян Л.А. Мир мужчин и мир женщин: расхождение и встреча / Л.А. Абрамян // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. — СПб.: Наука, 1991.-С. 109-131.

10. Аванесова Н.А. Культура пастушеских племен эпохи бронзы Азиатской части СССР (по металлическим изделиям) / Н.А. Аванесова. Ташкент: Изд-во «Фан» УзССР, 1991.-200 с.

11. Балонов Ф.Р. Скифские гадания: попытка реконструкции семантики и алгоритма / Ф<Р. Балонов // Реконструкция древних верований: источники, метод, цель.-СПб.: Изд. ГМИРа, 1991.-С. 136-139.

12. Байбурин А.К. Семиотический статус вещей и мифология / А.К. Байбурин // Материальная культура и мифология. М.: Наука, 1981. - С. 220-228.

13. Байбурин А.К. Обрядовые формы половой идентификации детей / А.К. Байбурин // Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб.: Наука. 1991.-С. 257-265.

14. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре / А.К. Байбурин. СПб.: ИИМК РАН, 1993.- 162 с.

15. Байпаков К.М. Археология Казахстана / К.М. Байпаков, Ж.К. Таймагамбетов. Алматы: Казак университет!, 2006. - 356 с.

16. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов / Э. Бенвенист. М.: Прогресс-Универс, 1995. - 456 с.

17. Берсенева Н.А. Погребальная обрядность населения Среднего Прииртышьяв эпоху раннего железа: социальные аспекты (по материалам саргатской культуры) /

18. Н.А. Берсенева. Автореф. дис. канд. ист. наук. Екатеринбург, 2005. -24 с. t

19. Бессонова С.С. Скифские погребальные комплексы как источник для реконструкции идеологических представлений / С.С. Бессонова // Обряды и верования древнего населения Украины. Киев: Наук, думка, 1990. - С. 17-40.

20. Богданов С.В. Парные погребения древнеямной культуры с расчлененными костяками / С.В. Богданов // Археология Волго-Уральских степей. Челябинск: ЧелГУ, 1990.-С. 48-60.

21. Большов С.В. Мировоззренческая модель мира средневолжских абашевцев (к вопросу о реконструкции и интерпретации) / С.В. Большов // Вопросы археологии Поволжья. — Самара: Науч.-технич. центр, 2006. — Вып. 4. — С. 258-263.

22. Боталов С.Г. Погребальные комплексы эпохи бронзы Большекараганского могильника (публикация результатов археологических раскопок 1988 года) / С.Г. Боталов, С.А. Григорьев, Г.Б. Зданович // Материалы по археологии и этнографии

23. Южного Урала. Челябинск: ТО «Каменный пояс», 1996. - С. 64-88. *

24. Ботвинник М.Н. Мифологический словарь / М.Н. Ботвинник, Б.М. Коган, М.Б. Рабинович. М: Просвещение, 1985. - 175 с.

25. Вардиман Е. Женщина в древнем мире / Е. Вардиман. М.: Наука, 1990. -335 с."

26. Васильев И.Б. Потаповский курганный могильник индоиранских племен на Волге / И.Б. Васильев, П.Ф. Кузнецов, А.П. Семенова. Самара: Изд-во Самар. ун-та, 1994.-208 с.

27. Васильев И.Б. Вольск-Лбище новая культурная группа эпохи средней бронзы в Волго-Уралье / И.Б. Васильев // Абашевская культурно-историческая общность: истоки, развитие, наследие. - Чебоксары: Институт археологии РАН; и др., 2003.-С. 107-115.

28. Васильев И.Б. Памятники Потаповского типа в лесостепном Поволжье / И.Б. Васильев, П.Ф. Кузнецов, А.П. Семенова // Древние индоиранские культуры Волго-Уралья (II тыс. до н. э.). Самара: СамГПУ, 1995. - С. 5-37

29. Васильева Г.П. Магические функции древних украшений у туркмен / Г.П. Васильева // Древние обряды, верования и культы народов Средней Азии. М.: Наука, 1986.-С. 182-195.

30. Васильева Г.П. Переносное жилище туркмен / Г.П. Васильева // Приаралье в древности и средневековье. К 60-летию Хорезмской археологической экспедиции. — М.: Издат. фирма «Вост. лит-ра» РАН, 1998. С. 276-288.

31. Виноградов Н.Б. Кулевчи VI новый алакульский могильник в лесостепях Южного Зауралья / Н.Б. Виноградов // СА. - 1984. - № 3. - С. 136-153.

32. Виноградов Н.Б. Хронология, содержание и культурная принадлежность памятников синташтинского типа бронзового века в Южном Зауралье / Н.Б. Виноградов // Вестн. Челяб. гос. пед. ун-та. Сер. историческая. - 1995. - № 1. - С. 16-26.

33. Виноградов Н.Б. Новые материалы для реконструкции облика алакульских женщин (по результатам изучения могильника Кулевчи VI) / Н.Б. Виноградов // Проблемы истории, филологии, культуры. Магнитогорск, 1998 - Вып. VI. - С. 186202.

34. Виноградов Н.Б. Могильник бронзового века Кривое Озеро в Южном Зауралье / Н.Б. Виноградов. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 2003. - 362 с.

35. Виноградов Н.Б. Культурно-исторические процессы в степях Южного Урала и Казахстана в начале II тыс. до н. э. (памятники синташтинского и петровского типов) / Н.Б. Виноградов. Авторсф. дисс. д-ра ист. наук. М., 2007. -46 с.

36. Воррингер В. Абстракция и одухотворение / В. Воррингер // Современная книга по эстетике: Антология. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1957. - С. 459-475.

37. Гаген-Торн Н.И. Магическое значение волос и головного убора в свадебных обрядах Восточной Европы / Н.И. Гаген-Торн // СЭ. 1933. - № 5-6. - 126 с.

38. Гаген-Торн Н.И. Женская одежда народов Поволжья / Н.И. Гаген-Торн. -Чебоксары: Чувашгосиздат, I960. 228 с.

39. Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики / Х.-Г. Гадамер. М: Прогресс, 1988. - 217 с.

40. Гайдученко Л.Л. Археологические параллели похоронному гимну Ригведы в Южном Зауралье / Л.Л. Гайдученко // Вестн. Челяб. гос. ун-та. Сер. 10. Евразийство. Востоковедение. Геополитика. - 2003. -№ 1. - С. 69-85.

41. Гамкрелидзе Т.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы. / Т.В. Гамкрелидзе, Вяч. Вс. Иванов. Тбилиси: Изд-во Тбилис. ун-та, 1984. - Т. I-II. - 1325 с.к

42. Генинг В.Ф. Хронологические комплексы XVI в. до н.э. (по материалам Синташтинского могильника) / В.Ф. Генинг // Новейшие открытия советских археологов (тез. докл. конф).- Киев: Наук, думка, 1975. Ч. I. - С. 94-95.

43. Генинг В.Ф. Могильник Синташта и проблема ранних индоиранских племен / В.Ф. Генинг // СА. 1977. - № 4. - С. 53-73.

44. Генинг В.Ф. Синташта: Археологические памятники арийских племен Урало-Казахстанских степей. / В.Ф. Генинг, Г.Б. Зданович, В.В. Генинг. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 1992. - Ч. 1. - 408 с.

45. Глушков И.Г. Социокультурный контекст археологической классификации керамики / И.Г. Глушков // Социальная организация и социогенез первобытных обществ: теория, методология, интерпретация. Кемерово: Кузбассвузиздат, 1997. -С. 24-28.

46. Глушков И.Г. Текстильная керамика как исторический источник / И.Г. Глушков, Т.Н. Глушкова. Тобольск: Изд-во Тобольск, пед. ин-та, 1992. - 130 с.

47. Глушкова Т.Н. Удельный вес ткачества в системе древнейших производств (по экспериментальным данным на петровской керамике) / Т.Н. Глушкова // Вторые историч. чтения памяти М.П. Грязнова. . Омск: Изд-во ОмГУ, 1992. - Ч. 1. - С. 118122.

48. Горбачева Л.М. Костюм средневекового Запада. От нательной рубахи до королевской мантии / Л.М. Горбачева. М.: ГИТИС, 2000. - 231 с.

49. Горбунов B.C. Курганы эпохи бронзы на правобережье р. Демы / B.C. Горбунов//СА.- 1977.-№ 1. С. 149-161.

50. Григорьев С.А. Древние индоевропейцы. Опыт исторической реконструкции / С.А. Григорьев. Челябинск: УрО РАН, Ин-т истории и археологии, 1999.-444 с.г»

51. Грушин С.П. Алтай в системе металлургических провинций энеолита и бронзового века / С.П. Грушин, Д.В. Папин, О.А. Позднякова, Е.А. Тюрина, А.С. Федорук, С.В. Хаврин. Барнаул: Изд-во Алтайск. гос. ун-та, 2009. - 160 с.

52. Грязнов М.П. Погребения эпохи бронзы в Западном Казакстане / М.П. Грязнов // Казаки. Антропологические очерки. Л.: Изд-во АН СССР. 1927. - Вып.2. -С. 17-2-221.

53. Грязнов М.П. Классификация, тип, культура / М.П. Грязнов // Теоретические основы советской археологии. Л.: Наука, 1969. - С. 18-22.

54. Даниленко Т.А. Костяной инвентарь поселения Ботай / Т.А. Даниленко // Энеолит и бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск: Изд. Башкирск. ун-та, 1985. - С. 34-47.

55. Дегтярева А. Д. Результаты аналитического исследования металл могильника Кривое Озеро / А.Д. Дегтярева, С.В. Кузьминых // Виноградов Н.Б. / Могильник бронзового века Кривое Озеро в Южном Зауралье. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 2003. - С. 285-309.

56. Джидалаев Н.-И.С. Заметки о двух древнебулгарских магических терминах / Н.-И.С. Джидалаев // Мифология народов Дагестана. Махачкала: Ин-т истории языка-и лит-ры им. Г. Царасы, 1984. - С. 149-159.

57. Доде З.В. Костюм как репрезентация историко-культурной реальности: к вопросу о методе исследования / З.В. Доде // Структурно-семиотические исследования в археологии. Донецк: ДонГУ, 2005. - Т.2. - С. 305-330.

58. Древности Урало-Казахстанских степей. Каталог выставки / Н.О. Иванова, ред. Челябинск: ЧПО «Книга», 1991. - 60 с.

59. Евдокимов В.В. Эпоха бронзы Центрального и Северного Казахстана / В.В. Евдокимов, В.В. Варфоломеев. Караганда: Изд-во КарГУ, 2002. - 138 с.

60. Евтюхова JI.A. Каменные изваяния Южной Сибири и Монголии / JI.A. Евиохова // МИА. Вып. 24. - 1952. - С. 72-120.

61. Епимахов А.В. Курганный могильник Солнце II некрополь укрепленного поселения Устье эпохи средней бронзы / А.В. Епимахов // Материалы по археологии и этнографии Южного Урала. - Челябинск: ТО «Каменный пояс», 1996. - С. 22-42.

62. Епимахов А.В. Южное Зауралье в эпоху средней бронзы / А.В. Епимахов. -Челябинск: Изд-во ЮурГУ, 2002. 170 с.

63. Епимахов А.В. Об абашевском «наследии» в культурах поздней бронзы Урала / А.В. Епимахов // Абашевская культурно-историческая общность: истоки, развитие, наследие. Чебоксары: Ин-т археологии РАН; и др., 2003. - С. 133-137.

64. Епимахов А.В. Новые материалы по алакульскому костюму / А.В. Епимахов, М.Г. Епимахова // Вестн. Челяб. гос. пед. ун-та. Сер. 1: Историч. науки. -2004.- №2.-С. 112-128.

65. Епимахов А.В. Ранние комплексные общества.севера Центральной Евразии (по материалам могильника Каменный Амбар-5) / А.В. Епимахов. Челябинск: ОАО «Челяб. дом печати», 2005. - Кн. 1. - 192 с.

66. Епимахов А.В. Радиоуглеродная хронология памятников бронзового века Зауралья / А.В. Епимахов, Б. Ханке, К. Ренфрю // РА. 2005. - № 4. - С. 92-102.

67. Жирмунский В.М. Вопросы теории литературы / В.М. Жирмундский. JL: Academia, 1928,-357 с.

68. Зайберт В.Ф. Энеолит Урало-Иртышского междуречья / В.Ф. Зайберт. -Петропавловск: Наука, Республика Казахстан, 1993. 244 с.

69. Зданович Г.Б. Керамика эпохи бронзы Северо-Казахстанской области / Г.Б. Зданович // ВАУ. Свердловск: УрГУ, 1973. - Вып. 12. - С. 21-43.

70. Зданович Г.Б. Могильник эпохи бронзы у с. Петровка / Г.Б. Зданович, С.Я. Зданович // CAi 1980. - № 3. - С. 183-193.

71. Зданович Г.Б. Основные характеристики петровских комплексов Урало-Казахстанских степей (к вопросу о выделении петровской культуры) / Г.Б. Зданович // Бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. Челябинск: Башкир, гос. ун-т, 1983. -С. 48-68.

72. Зданович Г.Б. Бронзовый век Урало-Казахстанских степей: (основы периодизации) / Г.Б. Зданович. Свердловск: УрГУ, 1988. - 177 с.

73. Зданович Г.Б. «Страна городов» укрепленные поселения эпохи бронзы XVIII-XVI вв. до н.э. на Южном Урале / Г.Б. Зданович, И.М. Батанина // Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия. - Челябинск: Каменный пояс, 1995. - С. 54-62.

74. Зданович Г.Б. Протогородская цивилизация («Страна городов») Южного Зауралья (опыт моделирующего отношения к древности) / Г.Б. Зданович, Д.Г. Зданович // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск: ЧелГУ, 1995. -Ч. V, кн. 1.-С. 48-62.

75. Зданович Г.Б. Урало-Казахстанские степи в эпоху средней бронзы / Г.Б. Зданович. Дис. в виде науч. доклада. д-ра ист. наук. Челябинск, 2002. - 55 с.

76. Зданович Г. Б. Аркаим «Страна городов»: Пространство и образы. (Аркаим: горизонты исследований) / Г.Б. Зданович, И.М. Батанина. - Челябинск: Крокус; Юж.-Урал. кн. изд-во, 2007. - 260 с.

77. Зданович Д.Г. Синташтинско-микенский культурно-хронологический горизонт: степи Евразии и элладский регион в XVIII-XVI вв. до н. э. / Д.Г. Зданович // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск: ЧелГУ, 1995. - Ч. V, кн. 1. -С. 63-65.t

78. Зданович Д.Г. Синташтииское общество: социальные основы «квазигородской» культуры Южного Зауралья / Д.Г. Зданович. Челябинск: СПЛИАЦ «Аркаим»; ЧелГУ, 1997. - 93 с.

79. Зданович Д.Г. Аркаим: древность, модерн, постмодерн / Д.Г. Зданович // Аркаим: 1987-1997: Библиогр. указ. Челябинск: Челяб. гос. ун-т: СПЛИАЦ «Аркаим», 1999.-С. 8-51.

80. Зданович Д.Г. Археология кургана 25 Болынекараганского могильника / Д.Г. Зданович // Аркаим: некрополь (по материалам кургана 25 Болынекараганского могильника). Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 2002. - Кн. 1. - С. 17-106.

81. Зданович Д.Г. Введение / Д.Г. Зданович // Аркаим: некрополь (по материалам кургана 25 Болынекараганского могильника). Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 2002. - Кн. 1. - С. 7-16.

82. Зданович Д.Г. Сосуд из могильника Чекатай: к исследованию «знаковых» орнаментальных композиций эпохи бронзы / Д.Г. Зданович // Древняя керамика: проблемы и перспективы комплексного подхода. — Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 2003. С. 85-98.

83. Зданович Д.Г., Всероссийская научная конференция «Человек в пространстве древних культур» (Музей-заповедник «Аркаим», 2003) / Д.Г. Зданович // РА. 2004. - № 4. - С. 171-174.

84. Зданович Д.Г., Жертвоприношения животных в погребальном обряде населения степного Зауралья эпохи средней бронзы / Д.Г. Зданович. Автореф. дис. канд. ист. наук. Челябинск, 2005. - 22 с.

85. Зданович Д.Г. Парные жертвоприношения лошадей в бронзовом веке

86. Центральной Евразии: археология, мифология и ритуал / Д.Г. Зданович, Е.В.

87. Куприянова // Происхождение и распространение колесничества. — Луганск: Глобус, t2008.-С. 188-197.

88. Зданович Д.Г. Некоторые аспекты хронологического и культурного отношения синташтинского феномена к культурам Запада (по материалам украшений) / Д.Г. Зданович. Рукопись.

89. Зеленин Д.К. Женские головные уборы восточных (русских) славян / Д.К. Зеленин // Slavia. 1926. - № 2. - С. 303-338.

90. Золотарев A.M. Родовой строй и первобытная мифология / A.M. Золотарев. -М.: Наука, 1964.-328 с.

91. Иванов В.В. Нечет и чет / В.В. Иванов // Избранные труды по семиотике и истории культуры. М.: Языки рус. культуры, 1999. - Т. 1 . - С. 381-602.

92. Кагаров Е.Г. Состав и происхождение свадебной обрядности / Е.Г. Кагаров // С МАЭ. Л.: Изд-во АН СССР, 1929. - Т.8. - С. 171-176.

93. Калиева С.С. Скотоводы Тургая в третьем тысячелетии до нашей эры / С.С. Калиева, В.Н. Логвин. — Кустанай: Мин-во науки АН РК, Ин-т• археологии, 1997.-180 с.

94. Калиева С.С. Могильник у поселения Бестамак (предварительное сообщение) / С.С. Калиева, В.Н. Логвин // Вестник археологии, антропологии и этнографии. Тюмень: Изд-во ИПОС СО РАН, 2008. - № 9. - С. 32-58.

95. Кернер В.Ф. Образ «чудесной емкости» в традиционной культуре народовX

96. Севера / В.Ф. Кернер // Урал, истор. вестник. Екатеринбург: УрО РАН, 2006. - № 14.-С. 51-63.

97. Клейн JI.C. Смысловая интерпретация совместных погребений в степных курганах бронзового века / Л.С. Клейн // Проблемы эпохи бронзы юга Восточной Европы: Тез.док.конф. Донецк: ДГУ, 1979. - С. 18-20.

98. Клейн Л.С. Археологическая типология / Л.С. Клейн. Л.: Изд-во АН1. СССР," 1991.- 448 с.t л

99. Клейн Л.С. Познанский труд по теории классификации и типологии / Л.С. Клейн // Археология Петербурга. СПб.: ИИМК РАН, 1999. - III /1998. - С. 28-32.

100. Комарова М.Н. Памятники андроновской культуры близ улуса Орак. / М.Н. Комарова // Эпоха бронзы и раннего железа Сибири и Средней Азии. АСГЭ. -Л.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 1961. - Вып. 3. - С. 32-73.

101. Коробкова Г.Ф. Каменные и костяные орудия из поселения Кулевчи III / Г.Ф. Коробкова, Н.Б. Виноградов // Вестн. Челяб. гос. пед. ун-та. Сер. 1: Историч. науки.-2004.-№2. -С. 57-87.

102. Косинцев П.А. Охота и скотоводство у населения лесостепного Зауралья в эпоху бронзы АП.А. Косинцев // Становление и развитие производящего хозяйства на Урале. Свердловск: УрО РАН СССР, 1989. - С. 84-104.

103. Костюков В.П. Новый памятник средней бронзы в Южном Зауралье / В.П. Костюков, А.В. Епимахов, Д.В. Нелин // Древние индоиранские культуры Волго-Уралья (И тыс. до н. э.). Самара: СамГПУ, 1995. - С. 156-207.

104. Котова Н.С. Мариупольская культурно-историческая область (Днепро-донское междуречье) / Н.С. Котова // Археолопчш пам'ятки та icTopiM стародавнього населения УкраУни. -Ковель, 1994.- С. 1-143.

105. Кривцова-Гракова О.А. Алексеевское поселение и могильник / О.А. Кривцова-Гракова // ТГИМ. М., 1947. - T.XVII. - С. 59-172.

106. Кривцова-Гракова О.А. Степное Поволжье и Причерноморье в эпоху поздней бронзы / О.А. Кривцова-Гракова. МИА. - М., 1955. - № 46. - 169 с.

107. Кузин-Лосев В.И. Область смыслов, знаков, символов катакомбной культурно-исторической общности / В.И. Кузин-Лосев // Структурно-семиотические исследования в археологии.- Донецк: ДонГУ, 2005. Т. 2. - С. 153-196.

108. Кузнецов И.В. Одежда армян Понта. Семиотика материальной культуры / И.В. Кузнецов. М: Издат. фирма «Вост. лит-ра РАН», 1995. - 293 с.

109. Кузнецов П.Ф. Нестандартный раннесрубный курганный комплекс Юга лесостепного Поволжья / П.Ф. Кузнецов, О.Д. Мочалов // Охрана и изучение памятников истории и культуры в Самарской области. Самара: Мин-во кул-ры Самар. обл., 1999.-Вып. 1.-С. 59-92.

110. Куз-Нецов П.Ф. Древности Нефтегорского района / П.Ф. Кузнецов, А.В. Плаксин. Самара: ФГУП «Изд-во «Самар. дом печати», 2004. - 176 с.

111. Кузьмина Е.Е. Купухта могильник андроновской знати / Е.Е. Кузьмина // КСИА.-М., 1963,- №93.-С. 96-105.

112. Кузьмина Е.Е. Андроновские могильники на р. Байту / Е.Е. Кузьмина // КСИА. М., 1964. - № 97. - С. 39-49.

113. Кузьмина Е.Е. Андроновское поселение и могильник Шандаша / Е.Е. Кузьмина//КСИА. М., 1964. - № 98. - С. 100-106.

114. Кузьмина Е.Е. Откуда пришли индоарии? / Е.Е. Кузьмина М.: Калина, 1994.-464 с.

115. Кузьмина Е.Е. Происхождение пастушества в степях Евразии / Е.Е. Кузьмина // Late prehistoric exploitation of the Eurasian steppe. Papers presented for the symposium to be held 12 Jan-16Jan 2000. Cambridge, 1999. - Vol. II. - P. 178-201. -Препринт.

116. Кузьмина Е.Е. Первая волна миграции индоиранцев на юг / Е.Е. Кузьмина // ВДИ, 2000. - № 4. - С. 3-20.

117. Кузьмина Е.Е. Роль царицы в обществе скифов / Е.Е. Кузьмина // Е.Е. Кузьмина Мифология и искусство скифов и бактрийцев. Культурологические очерки. М.: Мин-во культуры РФ, Рос. Ин-т культурологии, 2002. - С. 103-104.

118. Кузьмина Е.Е. Арии путь на юг / Е.Е. Кузьмина. - М.: Летний сад, 2008. -558 с.

119. Кузьмина О.В. Абашевская культура в лесостепном Волго-Уралье / О.В. Кузьмина. Самара: Самар. пед. ин-т, 1992. - 128 с.

120. Кузьмина О.В. Абашевская культура в системе культур бронзового века Восточной Европы / О.В. Кузьмина // Бронзовый век Восточной Европы: характеристика культур, хронология и периодизация: Мат-лы междунар. науч. конф. Самара: СамГУ, 2001. - С. 153-160.

121. Куприянова Е.В. Миры Аркаима: мужчины, женщины, дети / Е.В. Куприянова// Зданович Г.Б., Зданович Д.Г., Куприянова Е.В., Кириллов А.К. Аркаим и "Страна городов". Археологические очерки: (Материалы экскурсии). Челябинск: Крокус, 2003.-С. 41-48.

122. Куприянова Е.В. Отпечатки ногтей на древней керамике как исторический источник / Е.В. Куприянова // Древняя керамика: проблемы и перспективы комплексного родхода. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 2003. - С. 62-70.

123. Куприянова Е.В. Эстетика древней керамики (по материалам эпохи поздней бронзы Южного Зауралья) / Е.В. Куприянова // Человек в пространстве древних культур. Челябинск: ЧелГУ, 2003. - С. 120-125.

124. Куприянова Е.В. К вопросу о причинах детских коллективных захоронений в некрополях бронзового века Южного Зауралья / Е.В. Куприянова // Этнические взаимодействия на Южном Урале. Челябинск: ООО «Рифей», 2004. - С. 82-84Г

125. Куприянова Е.В. Миры синташтинской культуры: мужчины, женщины, дети / Е.В. Куприянова // Аркаим. По страницам древней истории Южного Урала. — Челябинск: Крокус, 2004. С. 117-126.

126. Куприянова Е. Аркаим: Костюм и украшения женщин эпохи бронзы Урало-Казахстанских степей / Е.В. Куприянова. Челябинск: Крокус, 2006. - 6 с.

127. Куприянова Е.В. Детали женского костюма в погребальном обряде и проблема ритуальной травестии в эпоху бронзы / Е.В. Куприянова // II Северный археологический конгресс: Тез. докл. Екатеринбург; Ханты-Мансийск: ЧАРОИД, 2006.-С. 212-213.

128. Куприянова Е.В. Женский костюм эпохи бронзы: проблемы реконструкции и моделирования / Е.В. Куприянова // XVII Уральское археологическое совещание: Мат-лы науч. конф. Екатеринбург: Магеллан, 2007. -С.155-157.

129. Куприянова Е.В. Стиль и проявление тенденций моды в женской одежде эпохи средней бронзы Южного Зауралья и Казахстана / Е.В. Куприянова // Вестн. Челяб. гос. ун-та. Сер.: История. - 2007. - № 3 (81). - С. 94-103.

130. Куприянова Е. В. Тень женщины: женский костюм эпохи бронзы как «текст» (по материалам некрополей Южного Зауралья и Казахстана) / Е.В. Куприянова. Челябинск: Авто Граф, 2008. - 244 с.

131. Куприянова Е.В. Украшения аркаимского времени: ритуальные и магические функции / Е.В. Куприянова // Аркаим: горизонты исследования. Сб. науч.-поп. статей. — Челябинск. — В печати.

132. Леви-Строс К. Структурная антропология / К. Леви-Строс. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001.-512 с.

133. Лесман Ю.М. Эволюция ювелирных изделий Древнего Новгорода / Ю.М. Лесман // Теория и методология архаики. Свои и чужие культуры. Сознание. Искусство. Образ.-СПб.: ИИМК РАН, 1998.-С. 106-115.

134. J49. Лич. Э. Культура и коммуникация. Логика взаимосвязи символов / Э.

135. Лич. -М.: Вост. лит-ра, 2001.- 142 с. *

136. Логвин В.Н. К проблеме становления синташтинско-петровских древностей / В.Н. Логвин // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Мат-лы конф. Челябинск: ЧелГУ, 1995. -Ч. V, кн. 1. - С. 88-95.

137. Лосев А.Ф. Теория художественного стиля / А.Ф. Лосев // Лосев А.Ф. / Проблемы художественного стиля. Киев: Collegium, 1994. - С. 169-277.

138. Максимов А.Н. Превращение пола / А.Н. Максимов // Максимов А.Н. / Избранные труды. М.: Издат. фирма «Вост. лит-ра» РАН, 1997. - С. 217-234.

139. Максимов А.Н. Ограничения отношений между одним из супругов и родственниками другого / А.Н. Максимов // Максимов А.Н. / Избранные труды. М.: Изд. фирма «Вост. лит-ра» РАН, 1997. - С. 159-216.л

140. Маргулан А.Х. Древняя культура Центрального Казахстана / А.Х. Маргулан, К. А. Акишев, М.К. Кадырбаев, A.M. Оразбаев. Алма-Ата: Наука КазССР, 1966.-435 с.

141. Марков С.С. Астрагалы в погребальной обрядности эпохи бронзы Южного Зауралья / С.С. Марков // Вестник Общества открытых исследований древности. — Челябинск: ООИД, 2002. Вып. 1. -С. 39-48.

142. Матвеев А.В. Первые андроновцы в лесах Зауралья / А.В. Матвеев. -Новосибирск: Наука, Сиб. предприятие РАН, 1998. 417 с.

143. Мерварт JT.A. Обрядовые уборы кашмирских брахманов / JI.A. Мерварт // СМАЭ. Л.: Изд-во АН СССР, 1927. -Т. VI. -С. 165-209.

144. Мид М. Мужское и женское. Исследование полового вопроса в меняющемся мире / М. Мид. М.: РОССПЭН, 2004. - 412 с.

145. Морозов Ю.А. Срубные памятники Приуралья (вопросы периодизации и хронологии) / Ю.А. Морозов // Приуралье в эпоху бронзы и раннего железа. Уфа: Б ФАН СССР, 1982. - С. 3-19.

146. Николаев В. Чувашский костюм от древности до современности / В. Николаев, Г. Иванов, В. Орлов. М.; Чебоксары; Оренбург: Фонд ист.-культурологич. исследований им. К.В. Иванова, 2002. - 416 с.

147. Никонорова Е.Е. Орнамент счетной вышивки башкир / Е.Е. Никонорова. -Уфа: Гилем, 2002.-236 с.

148. Обыденнова Г.Т. Акназаровский курганный могильник срубной культуры / Г.Т. Обыденнова, Н.Г. Рутто, Р.Б. Исмагилов // Бронзовый век Южного Приуралья. -Уфа: Башкир, пед. ин-т, 1985. С. 40-67.

149. Обыденное М.Ф. Древнее искусство Башкирии / М.Ф. Обыденнов, Ф.М. Маннигулова. Уфа: Башкир, кн. изд-во, 1985. - 136 с.

150. Обыденнов М.Ф. У истоков уральских народов: экономика, культура, искусство, этногенез / М.Ф. Обыденнов. Уфа: Вост. ун-т, 1997. — 202 с.

151. Оразбаев A.M. Северный Казахстан в эпоху бронзы / A.M. Оразбаев // Труды Института истории, археологии и этнографии. Алма-Ата, 1958. - Т. V. - С. 216-294.

152. Орфинская О.В. Комплексное экспериментальное исследование текстильных изделий эпохи бронзы Евразийских степей / О.В. Орфинская, В.П. Голиков, Н.И. Шишлина // Текстиль эпохи бронзы Евразийских степей. — ТГИМ. -М.:ГИМ, 1999.-Вып. 109.-С. 58-184.

153. Орфинская О.В. Головной убор из катакомбного погребения в могильнике Шахаевский 1 на реке Маныч /О.В. Орфинская, Н.И. Шишлина, В.П. Голиков // Вопросы археологии Поволжья. Самара: Изд-во СНЦ РАН, 2003. - Вып. 3. - С. 261267.

154. Отрощенко В.В. Идеологические воззрения племен эпохи бронзы на территории Украины (по материалам срубной культуры) /В.В. Отрощенко // Обряды и верования древнего населения Украины. Киев: Наук, думка, 1990. - С. 5-17.

155. Отрощенко В.В. К вопросу о доно-волжской абашевской культуре / В.В.t

156. Отрощенко // Археология восточноевропейской лесостепи. Доно-Донецкий регион в эпоху средней и поздней бронзы. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1998. -Вып. 11.-С. 52-59.

157. Отрощенко В.В. К вопросу о памятниках новокумакского типа / В.В. Отрощенко // Проблемы изучения энеолита и бронзового века Южного Урала. Орск: Ин-т евразийск. исследований, 2000. - С. 66-72.

158. Памятники срубной культуры. Вол го-Уральское междуречье. Свод археологических источников / Н.К. Качалова, ред. Саратов, 1993. - Вып. В1-10. -198 с.

159. Полосьмак Н.В. Текстиль из «замерзших» могил Горного Алтая IV-III вв.лдо №.-э. (опыт междисциплинарного исследования). / Н.В. Полосьмак. -Интеграционные проекты СО РАН. Новосибирск, 2006. - Вып. 5. - 256 с.

160. Постовалова В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека / В.И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. — М.: Наука, 1988.-С. 8-69.

161. Потемкина Т.М. Бронзовый век лесостепного Притоболья / Т.М. Потемкина. М.: Наука, 1985. - 375 с.

162. Потемкина Т.М. Система организации сакрального пространства могильников степной бронзы (по материалам раскопок Дашти-Козы в Средней Азии)

163. Т.М. Потемкина // Структурно-семиотические исследования в археологии. Донецк: ДонГУ, 2005. - Т. 2. - С. 109-142.

164. Прыткова Н.Ф. Одежда народов самодийской группы как исторический источник / Н.Ф. Прыткова // Одежда народов Сибири. JL: Наука, 1970. - С. 3-99.

165. Прыткова Н.Ф. Программа по изучению одежды народов Сибири / Н.Ф. Прыткова // Одежда народов Сибири. Д.: Наука, 1970. - С. 208-222.

166. Пьянков И.В. Аркаим и индоиранская вара / И.В. Пьянков // Комплексные сообщества Центральной Евразии в III—I тыс. до н.э.: региональные особенности в свете универсальных моделей. Челябинск: ЧелГУ, 1999. - С. 280-283.

167. Рабинович М.Г. Древнерусская одежда IX-XII вв. / М.Г. Рабинович // Древняя одежда народов Восточной Европы. М.: Наука, 1986. - С. 40-62

168. Равдоникас Т.Д. Очерки по истории одежды населения Северо-Западного Кавказа / Т.Д. Равдоникас. JL: Наука, 1990. - 139 с.

169. Родионов В.В. Новые погребальные памятники эпохи бронзы в Актюбинском Приуралье / В.В. Родионов, В.В. Ткачев // Вопросы археологии Западного Казахстана. Самара: Диалог, 1996. - Вып. 1. - С. 83-108.

170. Рузиева М. Посмертная и траурная одежда узбеков г. Ташкента / М. Рузиева// Костюм народов Средней Азии. -М.: Наука, 1979. С. 169-174.

171. Рыжакова С.И. «Третий пол» (hidjra) в индийской культуре / С.И. Рыжакова // Мифология и повседневность: тендерный подход в антропологических дисциплинах. СПб.: Алтейя, 2001. - С. 439-450.

172. Рындина Н.В. Энеолит и бронзовый век / Н.В. Рындина, А.Д. Дегтярева. -М.: Изд-во МГУ, 2002. 226 с.

173. Савинов А.И. Традиционные металлические украшения якутов Х1Х-начала XX вв. / А.И. Савинов. Новосибирск: Наука, 2001. - 167 с.

174. Сальников К.В. Бронзовый век Южного Зауралья. Андроновская культура /К.В. Сальников//-МИА.-М., 1951.-Вып. 21. С. 94-151.

175. Сальников К.В. Древнейшие памятники истории Урала / К.В. Сальников. -Свердловск: Свердл. обл. гос. изд-во, 1952. -159 с.

176. Сальников К.В. Курганы на озере Алакуль / К.В. Сальников // МИА. — Вып. 2.- 1952.-С. 51-71.

177. Сальников К.В. Очерки древней истории Южного Урала / К.В. Сальников. -М.: Наука, 1967.-408 с.

178. Самарина JI.B. Цвет в культуре карачаевцев и балкарцев (к истокам формирования традиции) / JI.B. Самарина // Карачаевцы и балкарцы: язык, этнография, археология и фольклор. -М.: Ин-т этнологии и антропологии РАН, 2001. С. 222-240.

179. Седов В.В. Одежда восточных славян VI-IX н.э. / В.В. Седов // Древняя одежда народов Восточной Европы. М.: Наука, 1986. - С. 30-39.

180. Семенова В.И. Костюм как пространственная модель человека / В.И. Семенова // II Северный археологический конгресс: Тез. докл. Екатеринбург; Ханты-Мансийск: ЧАРОИД, 2006. - С. 221-222.

181. Сериков Ю.Б. К вопросу о сакральном и функциональном назначении так называемых пряслиц / Ю.Б. Сериков // XIII Уральское археологическое совещание: Тез. докл. Уфа: Вост. ун-т, 1996. -Ч. 1. - С. 34-36.

182. Синицын И.В. Памятники предскифской эпохи в степях Нижнего Поволжья / И.В. Синицын // СА. 1948. - № X. - С. 147-160.

183. Синюк А.Т. Некоторые аспекты изучения абашевской культуры в бассейне Дона (по материалам погребений) / А.Т. Синюк, И.А. Козмирчук // Древние индоиранские культуры Волго-Уралья (II тыс. до н. э.). Самара: СамГПУ, 1995. - С. 37-72.

184. Синюк А.Т. Бронзовый век бассейна Дона / А.Т. Синюк. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та , 1996. - 232 с.

185. Скарбовенко В.А. Погребальный комплекс начала эпохи поздней бронзы Владимировка II / В.А. Скарбовенко // Вопросы археологии Поволжья. Самара: Науч.-технич. центр, 2006. - Вып. 4,- С. 286-293.

186. Смирнов К.Ф., Кузьмина Е.Е. Происхождение индоиранцев в свете новейших археологических открытий / К.Ф. Смирнов, Е.Е. Кузьмина. М: Наука, 1977.-84 с.

187. Смирнова Е.Ю. Одежда татар Среднего Прииртышья: этнокультурные связи и контакты / Е.Ю. Смирнова. Новосибирск: Изд-во Института археологии и этнографии СО РАН, 2004. - 110 с.

188. Смирнова О.П. Культ Весты в римском обществе: зеркало и модель / О.П. Смирнова // Адам и Ева: Альманах тендерной истории. М.: ИВИ РАН, 2003. - № 6. -С. 32-53.л

189. Современный толковый словарь русского языка. М.: Ридерз дайджест, 2004.-960 с.

190. Сорокин B.C. Могильник бронзовой эпохи Тасты-Бутак 1 в Западном Казахстане / B.C. Сорокин. М.: Изд-во АН СССР, 1962. - 262 с.

191. Сосновский Г.П. Древнейшие шерстяные ткани Сибири / Г.П. Сосновский // Проблемы истории докапиталистических обществ. — 1934. — № 2. — С. 33-46.

192. Степин B.C. Философия науки. Общие проблемы / B.C. Степин. М.: Гардарики, 2007. - 384 с.

193. Стефанов В.И. Урефты 1: зауральский памятник в андроновском контексте / В.И. Стефанов, О.Н. Корочкова. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2006. - 160 с.

194. Стоколос B.C. Культура населения бронзового века Южного Зауралья / B.C. Стоколос. -М.: Наука, 1972. 168 с.

195. Стоколос B.C. Кизильский курганный могильник эпохи поздней бронзы на реке Урал / B.C. Стоколос, Г.И. Стоколос // Вестн. Челяб. гос. пед. ун-та. Сер. 1:

196. Историч. науки. 2004. - № 2- С. 237-255. *

197. Сухарева О.А. Опыт анализа покроев традиционной «туникообразной» среднеазиатской одежды в плане их истории и эволюции / О.А. Сухарева // Костюм народов Средней Азии. М.: Наука, 1979. - С. 77-103.

198. Сухарева О.А. История среднеазиатского костюма. Самарканд (вторая половина XIX — начало XX в.) / О.А. Сухарева. М.: Наука, 1982. - 142 с.

199. Теплоухов С.А. Древние погребения в Минусинском крае / С.А. Теплоухов // Материалы по этнографии. Пг., 1927. - Т. III, вып. 2. - С. 57-112.

200. Ткачев А.А. Центральный Казахстан в эпоху бронзы / А.А. Ткачев. -Тюмень: ТюмГНГУ, 2002. Ч. 1. - 289 с.

201. Ткачев А.А. Центральный Казахстан в эпоху бронзы / А.А. Ткачев. -Тюмень: ТюмГНГУ, 2002. Ч. 2. - 243 с.

202. Ткачев В.В. О соотношении синташтинских и петровских погребальных комплексов в степном Приуралье / В.В. Ткачев // Россия и Восток: проблемы взаимодействия. Челябинск: ЧелГУ, 1995. - Ч. V, кн. 1. - С. 168-170.

203. Ткачев В.В. Начальный этап позднего бронзового века в степном Приуралье (западно-алакульская культурная группа) / В.В. Ткачев // Культурное наследие степей Северной Евразии.- Оренбург: Оренб. губерния, 2000. Вып. 1. - С. 29-43.

204. Ткачев В.В. Степное Приуралье на рубеже эпох средней и поздней бронзы / В.В. Ткачев. Челябинск: Рифей, 2006. - 137 с.

205. Ткачев В.В. Степи Южного Приуралья и Западного Казахстана на рубеже эпох средней и поздней бронзы / В.В. Ткачев. Актобе: Актюб. обл. центр истории, этнографии и археологии, 2007. - 384 с.

206. Толстов С.П. Новогодний праздник «Каландас» у хорезмийских христиан начала XI века (в связи с историей хорезмийско-хазарских отношений) / С.П. Толстов // СЭ. 1946. - № 2. - С. 87-108.

207. Травкин П.Н. Древний костюм Ивановского края / П.Н. Травкин. -f

208. Иваново: Ивановская газета, 1999. 112 с.

209. Трифонов В.А. К абсолютному датированию "микенского" орнамента эпохи развитой бронзы Евразии / В.А. Трифонов // Радиоуглерод и археология. -СПб.: ИИМКРАН, 1996.-Вып. 1.-С. 60-64.

210. Трифонов В.А. К абсолютной хронологии евро-азиатских контактов в эпоху бронзы / В.А. Трифонов // // Радиоуглерод и археология. СПб.: ИИМК РАН, 1997. -Вып. 2,-С. 94-97.

211. Тэрнер В. Символ и ритуал / В. Тэрнер. М.: Наука, 1983. - 277 с.

212. Усманова Э.Р. Головной убор и его статус в погребальном обряде (по материалам андроновских некрополей) / Э.Р. Усманова, А.А. Ткачев // ВДИ. 1993. -№2.-С. 75-83.

213. Усманова Э.Р. Женские накосные украшения Казахстана / Э.Р. Усманова,

214. B.Н. Логвин. Лисаковск: КарГУ, 1998. - 64 с.

215. Усманова Э.Р. Могильник Лисаковский. Факты и параллели / Э.Р. Усманова. Караганда; Лисаковск: КарГУ, 2005. - 232 с.

216. Файзулина Д.Ф. Украшения и предметы одежды маклашеевской культуры / Д.Ф. Файззулина, А.А. Чижевский // Уваровские чтения V. Муром, 2003. - С. 2228.

217. Федоров В.К. Березовский V курганный могильник эпохи бронзы в Южном Зауралье / В.К. Федоров, Я.В. Рафикова // Башкирский край. Уфа, 1995. -Вып. 6:-С. 49-71.

218. Федотов Г. Чеканка / Г. Федотов // Юный техник. 1978. - № 3. - С. 5259.

219. Хабдулина М.К. Алакульский курган на реке Аксу / М.К. Хабдулина // Изв. Мин-ва образования и науки РК, Нац. АН РК. Сер. обществ, наук. - 2000. - № 1.-С. 40-52.

220. Халиков А.Х. Памятники абашевской культуры в Марийской АССР / А,Х. Халиков // Абашевская культура в Среднем Поволжье. МИА. - М., 1961. - № 97.1. C. 60-78.

221. Халяпин М.В. Погребальные памятники эпохи бронзы с территории оренбургского Приуралья / М.В. Халяпин, С.В. Богданов // Археологические памятники Оренбуржья. Оренбург: Печат. дом «Димур», 1999. - Вып. 3. - С. 75-104.

222. Цивьян Т.В. Отношение к себе и к своему телу в русской модели мира / Т.В. Цивьян // ^ело в русской культуре. М.: Нов. лит. обозрение, 2005. - С. .38-50.

223. Цимиданов В.В. Веретено в обрядах населения срубной культуры / В.В. Цимиданов // Текстиль эпохи бронзы Евразийских степей. ТГИМ. - М.: ГИМ, 1999. -Вып. 109.-С. 224-227.

224. Цимиданов В.В. Социальная структура срубного общества / В.В. Цимиданов. Донецк: Ии-т археологии НАН Украины, 2004. - 204 с.

225. Чвырь Л.А. Отражение возрастных градаций в таджикских ювелирных украшениях / Л.А. Чвырь // СЭ. 1970. - № 4. - С. 115-121.

226. Чернай И.Л. Текстильное дело и керамика по материалам из памятников энеолита бронзы Южного Зауралья и Северного Казахстана / И.Л. Чернай // Энеолит и бронзовый век Урало-Иртышского междуречья. - Челябинск: Изд. Башкир, ун-та, 1985.-С. 93-110.

227. Черных Е.Н. Металлургические провинции и радиоуглеродная хронология / Е.Н. Черных, Л.И. Авилова, Л.Б. Орловская. М.: Ин-т археологии РАН, 2000. - 95 с.

228. Черных Е.Н. Каргалы. Т. V: феномен и парадоксы развития / Е.Н. Черных. М.: Языки сл^вянск. культуры, 2007. - 200 с.

229. Чешков М.А. «Новая наука», постмодернизм и целостность современного мира / М.А. Чешков // ВФ. 1995. - № 4. - С. 24-34.

230. Шарапова С.В. Социальная символика: система понятий и проблемы изучения / С.В. Шарапова, Н.А. Берсенева // Урал, историч. вестник. Екатеринбург: УрО РАН, 2006. - № 14. - С. 25-34.

231. Шилов С.Н. О реконструкции женского и детского костюмов эпохи средней бронзы (по материалам Алакульского могильника) / С.Н. Шилов, А.А. Богатенкова // Интеграция археологических и этнографических исследований. -Омск: Наука-Омск, 2003. С. 260-262.л

232. Шишлина Н.И. Евразийские номады и земледельцы эпохи бронзы: проблемы взаимодействия / Н.И. Шишлина, Ф.Т. Хиеберт // Между Азией и Европой: Кавказ в IV-I тыс. до н.э. СПб.: Гос. Эрмитаж, 1996. - С. 90-92.

233. Шишлина Н.И. Текстиль эпохи бронзы Прикаспийских степей / Н.И. Шишлина // Текстиль эпохи бронзы Евразийских степей. ТГИМ. - М.: ГИМ, 1999. -Вып. 109.-С. 7-57.

234. Шишлина Н.И. Головные уборы эпохи бронзы северо-западного Прикаспия / Н.И. Шишлина // Древности Евразии от ранней бронзы до раннего средневековья. М.: РАН, 2005. - С. 50-65.

235. Шлыгина Н.В. Архаические формы женской одежды води и ижоры / Н.В. Шлыгина // Древняя одежда народов Восточной Европы. М.: Наука, 1986. - С. 208228.

236. Эйзенштейн С.М. Чет-нечет. Раздвоение единого / С.М. Эйзенштейн // Восток Запад. - М.: Наука, 1988. - С. 234-278.

237. Яценко С.А. Аланская проблема и центральноазиатские элементы в культуре кочевников Сарматии рубежа 1-Й вв. н.э. / С.А. Яценко // Петербургский археологический вестник. СПб.: Фарн, 1993. - Вып. 3. - С. 60-69.

238. Яценко С.А. Костюм ираноязычных народов древности и методы его историко-культурной реконструкции / С.А. Яценко. Автореф. дисс.д-ра историч. наук. М., 2002.-48 с.

239. Яценко С.А. Костюм древней Евразии (ираноязычные народы) / С.А. Яценко. М.: Издат. фирма «Вост. лит-ра» РАН, 2006. - 664 с.

240. Ancient Goddesses: The myths and the evidence / Ed. by L.Goodison & Ch. Morris. London: British Museum Press, 1998. - 224 p.

241. Anthony D.W. Horse, wagon and chariot: Indo-European languages and archaeology / D.W. Anthony // Antiquity. 1995. - Vol. 69, № 264. - P. 554-565.

242. Anthony D.W. The birth of the chariot / D.W. Anthony, N.B. Vinogradov // Archaeology. 1996. - Vol. 48, March-April. - P. 36-41.

243. Barfield L. The Iceman reviewed / L. Barfield // Antiquity. 1994. - Vol. 68, № 258.-P. 10-26.

244. Barrett J. Fragments from antiquity. An archaeology of social life in Britain, 2900-Г200 ВС. / J. Barrett. Oxford: Blackwell, 1994. - 246 p.

245. Bednarik R.G. A taphonomy of paleoart / R.G. Bednarik // Antiquity. 1994. Vol. 68, №258.-P. 68-74.

246. Collins dictionary of archaeology / Ed. by P.Bahn. Glasgow: Harper Collins, 1992.-654 p.

247. Dickinson O. The Aegean Bronze Age / O. Dickinson. Cambridge: Cambridge University Press, 1994. - xvi+342 p.

248. European Association of Archaeologists 4 Annual Meeting. Abstracts Book / Ed. by A.C. Andersson, P. Cornell, H. Karlsson. Goteborg: Goteborgs Lanstryckeri AB, 1998.-202 p.

249. Hanks B.K. Towards a refined chronology for the Bronze Age of the southern Urals, Russia / B.K. Hanks, A.V. Epimakhov, A.C. Renfrew // Antiquity. 2007. - Vol. 81. - P. 1-15.

250. Hiebert F.T. Introduction / F.T. Hiebert, N.I. Shishlina // Antropology andarchaeology of Eurasia: Journ. of translation. 1996. - Spring. - P. 5-12. t

251. Hod'dinott R.F. The Tracians / R.F. Hoddinott. London: Thames and Hudson, 1981.- 192 p.

252. Koryakova L. The Urals and Western Siberia in the Bronze and Iron Ages / L. Koryakova, A. Epimakhov. Cambridge: Cambridge University Press, 2007. - 383 p.

253. Kroeber A.L. Three centuries of women's dress fashions: a quantitive analysis / A.L. Kroeber, J. Richardson // Anthropological records. Vol. 5, № 2. - 1940. - Bercley; Los Angeles. - 230 p.

254. LicHardus J. Karpatenbecken Sintasta - Mykene Ein Beitrag Zur Definition Der Brinztzeit Als Historischer Epoche / J. Lichardus, J. Vladar // Slovenska Archeologia. -1996. - T. XLIV-1. - P. 25-93.

255. Littaurer M.A. The origin of the true chariot / M.A. Littaurer, J.H. Crouwel // Antiquity. Vol. 70, № 270. - 1996. - P. 934-939.

256. Lucy S.J. Housewivers, warrior and slaves? Sex and gender in Anglo-Saxon burials / S.J. Lucy // Invisible People and Processes: Writing Gender and Childhood into European Archaeology. London; New York, 1997. - 246 p.

257. Lyman R.L. Vertebrate taphonomy. / R.L. Lyman. Cambridge: Cambridge University Press, 1994. - xxvi+524 p.

258. Parker Pearson M. The archaeology of death and burial. / M. Parker Pearson. -Stroud: Sutton Publishing Limited, 1999. vi+250 p.

259. Rubinson K.S. Surprise finds on the steppes / K.S. Rubinson // Archaeology. -1999.- November-December. P. 17.

260. Sorensen M.L.S. Reading dress: the construction of social categories and identities in Bronze Age Europe / M.L.S. Sorensen // Journal of Indo-European archaeology.- 1997.- №5.1.- P. 93-114.

261. The ancient corpses of Xinjiang. The peoples of ancient Xinjiang and their culture. Bejing: Bejing University, 2004. - 524 p.

262. Vermeule E. Aspects of death in early Greek art and poetry / E. Vermeule. -Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press, 1979. xvi+270 p.