автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Звериный стиль в искусстве населения лесостепного Подонья в скифское время

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Гончарова, Любовь Юрьевна

Введение.

Глава I. Историография проблемы и вопросы методики исследования звериного стиля скифского времени.

1-1. История изучения памятников звериного стиля в лесостепном По донье.

1-2. Некоторые методические проблемы изучения звериного стиля.

Глава II. Типология образов звериного стиля лесостепного

По донья.

Глава III. Происхождение основных мотивов среднедонского звериного стиля.

Глава IV. Проблема локального своеобразия звериного стиля лесостепного По донья.

Введение диссертации2001 год, автореферат по истории, Гончарова, Любовь Юрьевна

Понятие "звериный стиль скифского времени" в научной литературе традиционно применяется по отношению к произведениям искусства народов, населявших обширные просторы евразийских степей в VII - начале III вв. до н.э. Многочисленные кочевые племена, объединенные одинаковым типом хозяйства и в связи с этим во многом сходным обликом материальной культуры, занимали в этот период всю степь и отчасти лесостепь Восточной Европы, Предкавказье, Южное Приуралье, Приаралье, некоторые районы Памира, Тянь-Шаня, Саяно-Алтая и ряд других областей Южной Сибири. Для обозначения этой огромной культурной совокупности отечественными учеными было предложено несколько различных терминов: "скифо-сибирское культурно-историческое единство" (Грязнов М.П., 1979; Мартынов А.И., 1980;), ".общность" (Матюшенко В.И., 1980), "скифский мир" (Яценко И.В., Раевский Д.С., 1980; Членова H.JL, 19936; Петренко В.Г., 1993), "культуры скифского круга" (Членова H.JL, 19936), "скифский евразийский мир" (Алексеев В.П., 1993), "евразийский культурный континуум скифской эпохи" (Раевский Д.С., 1993). Однако, вследствие того, что одни из этих определений не вполне корректно отражают суть самого явления, преувеличивая степень сходства рассматриваемых культур, а другие, очевидно, более точные, излишне длинны и фонетически сложны для повседневного использования, в научной литературе прочнее всего укрепился термин "скифо-сибирский мир" как наиболее нейтральный (Мартынов А.И., Алексеев В.П., 1986; Мошкова М.Г., 1993; Мелюко-ва А.И., 1993; Башилов В.А., 1993). Данный археологический феномен и историческое явление характеризуют разнообразные специфические признаки, одним из которых и является особое искусство звериного стиля. Оно представляет собой не просто художественное воспроизведение окружающего животного мира, свойственное многим народам и многим эпохам. По мнению многих исследователей, это - вполне стройная система, в которой изображались только определенные звери (главным образом, хищники, копытные, птицы и фантастические существа - грифоны), только определенным способом (в канонических позах, с преувеличенными глазами, ушами, когтями, клювами), воплощая определенные идеи, мировоззренческие представления, ценностные ориентации древних людей (Членова Н.Л., 1962, с.З; Хазанов A.M., Шкурко А.И., 1976, с.43; Переводчикова Е.В., 1994, с. 19-22).

Вместе с тем, скифо-сибирское искусство, единое в основных принципах своей изобразительной системы,, обладало в каждом отдельном регионе своего существования заметным художественным своеобразием. Изучение конкретных проявлений этого своеобразия актуально не только в стилистическом искусствоведческом плане. Исследование причин и механизмов возникновения в достаточно жесткой схеме раннего звериного стиля новых специфических элементов позволяет в конечном итоге глубже понять те историко-культурные процессы, которые проходили в скифскую эпоху на обширной территории Евразии. Таким образом, использование произведений звериного стиля как исторического источника требует прежде всего их археологического анализа (Богомолов В.Б., Томилов H.A., 1990, с. 150-153).

Настоящая работа посвящена изучению одного из локальных вариантов звериного стиля скифского времени - зооморфного искусства лесостепного Подонья VI - начала III вв. до н.э.

Пограничное географическое положение данного региона - между степной и лесной зонами - и его естественная природная открытость закономерно вели к тому, что обитавшее здесь население на протяжении различных исторических эпох развивалось в самом тесном взаимодействии с племенами и народами окружающих территорий (Медведев А.П., 1999, с.З; Разуваев Ю.Д., 1997, с.З): В раннем железном веке сложный синкретический облик местной культуры, ее особое место среди целого ряда других скифоидных образований Восточной Европы во многом определялись взаимопроникновением и смешением, порой в весьма причудливых сочетаниях, элементов лесостепного, степного скифского и, в меньшей степени, более северного лесного происхождения. Современное археологическое изучение рассматриваемой территории и реконструкция ее этнокультурной истории, несомненно, предполагают определение роли и места каждого из этих компонентов в системе культуры населения лесостепного Подонья скифского времени. Важным шагом на этом пути является анализ произведений местного звериного стиля, выявление источников его происхождения, раскрытие его сходства и различий с художественным творчеством смежных регионов.

Хорошо известно, что неповторимое своеобразие любого народа особенно отчетливо проявляется на уровне такого яркого культурного индикатора как изобразительное искусство. Даже поверхностное знакомство с произведениями звериного стиля лесостепного Подонья оставляет впечатление, что ряд местных изображений не соответствует полностью "классическому" скифскому кругу образов, да и по внешнему облику, стилистическим особенностям местные "звери" несколько отличаются от своих аналогов, известных на окружающих территориях. Предположение о некоторой специфике среднедонского зооморфного искусства логично проверить подробным и всесторонним анализом имеющегося фактического материала, сравнением его с данными других регионов. До настоящего времени было предпринято две таких попытки -П.Д.Либеровым и А.И.Шкурко - в рамках их диссертационных исследований (Либеров П.Д. Дис. 1971; Шкурко А.И. Дис. 1975). Целый ряд выводов ученых сохраняет свое значение и сегодня, однако следует заметить, что за время, прошедшее с момента написания этих работ, отечественной археологической наукой пройден большой путь. Разработаны новые теоретические и методические подходы к изучению проблемы звериного стиля в целом (Переводчикова Е.В., 1980; Раевский Д.С., 1985; Канторович А.Р., 1994), существенно уточнена хронология скифских памятников (Алексеев А.Ю., 1991; Монахов С.Ю, 1999). Наконец, в результате полевых исследований 1980-90-х гг. в лесостепном По-донье были обнаружены новые зооморфные предметы (Пряхин А.Д., Разуваев

Ю.Д., 1995; Гуляев В.И., Савченко Е.И., 1995; Гуляев В.И., 1998; Гуляев В.И., Савченко Е.И., 1998; Медведев А.П., 1999). Между тем, никто из ученых последующего периода - ни те, кто посвятил свои труды разработке различных аспектов истории и культуры населения лесостепного Подонья скифского времени (Медведев А.П., 1999; Березуцкий В.Д., 1997), ни исследователи проблем собственно скифо-сибирского искусства (Шкурко А.И., 1982; Переводчикова Е.В., 1994; Полидович Ю.Б., 1994; Королькова Е.Ф., 1996) - ко всей совокупности данных по среднедонскому звериному стилю не обращались. В результате, на фоне активно изучающихся в последние годы локальных вариантов: прику-банского, степного скифского, поволжского и приуральского и ряда других -зооморфное искусство лесостепного Подонья продолжает оставаться своего рода "белым пятном". При разработке ряда остродискуссионных проблем современной скифологии в целом материалы среднедонского звериного стиля исследователями также практически не привлекаются. Такое невнимание к изобразительному творчеству обитателей лесостепного Подонья представляется большим и незаслуженным упущением. Художественные произведения всегда несут отпечаток индивидуальности своих создателей. Определение и интерпретация проявлений этой индивидуальности в устоявшихся композиционных схемах, типовых "правилах" изображения того или иного персонажа звериного стиля как универсального искусства скифской эпохи могут иметь важное значение в решении сложных вопросов происхождения, этнической принадлежности и родства обитателей различных регионов скифо-сибирского мира, а также уровня их социокультурного развития. Все это создает объективные предпосылки и открывает новые возможности для сравнительного изучения средне-донской художественной традиции скифского времени.

Целью настоящей работы является всесторонний анализ звериного стиля лесостепного Подонья скифского времени как источника по истории создавшего его населения, выявление основных тенденций его развития и оценка его места в системе скифо-сибирского зооморфного искусства.

Основные задачи исследования заключаются в следующем.

1. Составить максимально полную сводку произведений звериного стиля лесостепного По донья, включая открытия 80-90-х гг. XX в.

2. Разработать принципы построения их общей типологической классификации и на этой основе систематизировать основной массив среднедонских зооморфных образов.

3. Осуществить стилистическое описание изображений.

4. Исследовать синхронные и диахронные связи данного локального варианта с зооморфным искусством других территорий, проследить эволюцию отдельных образов, найти их исходные прототипы, определить особенности их местной переработки, учитывая возможности заимствования мотива или импорта изделия.

5. Попытаться выявить некоторые закономерности восприятия местной традицией чужого изобразительного языка и специфику звериного стиля лесостепного Подонья как целостного культурного феномена в сравнении с искусством смежных регионов (лесостепное Приднепровье, Степная Скифия, При-кубанье, Нижний Дон, Прикамье, Поволжье и Приуралье).

6. Исторически интерпретировать выявленное локальное своеобразие, установить возможные факторы, способствовавшие его формированию.

Методологической базой исследования являются основные принципы отечественной археологии как исторической науки, изучающей общества прошлого по остаткам их предметного мира. Принципы систематизации изучаемого материала выработаны на основе критического анализа существующих в отечественной науке методик учета и классификации произведений звериного стиля скифского времени. Исследование зооморфных мотивов среднедонского искусства осуществлено с помощью традиционного типологического метода. Для выявления происхождения и локальной специфики звериного стиля лесостепного Подонья в системе скифо-сибирского художественного творчества также широко использовались сравнительный и статистические методы обработки археологического материала.

Географические рамки работы определены в соответствии с устоявшимся взглядом на лесостепное Подонье как на территорию, западной границей которой является р. Оскол, восточной - р. Хопер, а северной и южной - естественные рубежи природных зон (Мильков Ф.Н., 1950; Мильков Ф.Н., 1977; Медведев А.П., 1997; Березуцкий В.Д., 1997). Совокупность археологических памятников скифского времени, локализующаяся в данном регионе, вошла в науку под названием "среднедонская археологическая культура" (Либеров П.Д., 1969, с. 18-19). В последние десятилетия, наряду с традиционным, появились ее определения как среднедонского локального варианта лесостепной скифоидной культуры, среднедонской или воронежской группы памятников скифского времени (Степи, 1989, с.79; Березуцкий В.Д., 1996, с.4; Медведев А.П., 1999, с.53). Не пытаясь решить этот научный спор, здесь и далее в работе термин среднедонской звериный стиль мы употребляем в культурологическом смысле по отношению к изучаемому явлению как к искусству одной из групп древнего населения лесостепного Подонья, материальные свидетельства существования которого обнаружены на ряде местных городищ и курганных могильников скифской эпохи не только Среднего, но и отчасти Верхнего Дона.

Хронологические рамки исследования в основном охватывают период с VI по начало III вв. до н.э. - со времени появления наиболее ранних произведений звериного стиля на среднедонских городищах до полного исчезновения традиции данного искусства вместе с поселениями и погребальными памятниками скифоидной культуры лесостепного Подонья.

Источниковая база работы включает в себя археологические материалы, полученные в ходе раскопок 56 курганных комплексов с изделиями в зверином стиле из шести могильников скифского времени: Частые курганы, Мас-тюгино, Дуровка, Русская Тростянка, Староживотинное и Терновое I - Колбино I; находки с площади четырех городищ: Волошино I, Пекшевское, Семилукское и Чертовицкое III, а также случайные находки, происходящие из грабительских раскопок Мастюгинского и Староживотинного могильников. Привлеченные к диссертации коллекции хранятся в Государственном Эрмитаже, ГИ-Ме, Воронежском, Белгородском и Острогожском краеведческих музеях, Музее археологии ВГУ. Помимо публикаций, в работе также использованы научные отчеты о полевых исследованиях из архивов Института археологии РАН, Музея археологии ВГУ и Острогожского краеведческого музея.

Изучение локальной специфики среднедонского искусства невозможно без широкого сопоставления местных данных с материалами соседних регионов. С этой целью для написания диссертации проработаны известные главным образом по публикациям зооморфные находки с территории лесостепного Приднепровья, Степной Скифии, Прикубанья, Нижнего Дона, Прикамья, Поволжья и Приуралья, а также в ряде случаев - с более отдаленных территорий: с Алтая, из Восточной Сибири, Китая, Ирана, Фракии и северопричерноморских греческих городов.

Научная новизна работы. Проведенное исследование позволило по-новому осветить некоторые аспекты проблематики звериного стиля скифского времени в целом и его среднедонского локального варианта в частности. В теоретическом плане предложен метод классификации произведений звериного стиля с использованием универсальной археологической терминологии "категория " - "класс " - "тип " - "вариант ", в основу которой в качестве статистической и таксономической единицы положено исходное понятие "образ ". Все известные на данный момент произведения звериного стиля лесостепного Подонья впервые возможно полно включены в систему скифо-сибирского искусства, определено место значительной части среднедонских изображений в эволюционных цепочках зооморфных образов скифского времени. Изучение произведений звериного стиля лесостепного Подонья на столь широком фоне дало возможность значительно расширить и углубить наше представление о происхождении основных среднедонских зооморфных мотивов, о направлении и сущности контактов локальной художественной традиции с искусством смежных территорий, о той роли, которую сыграли в ее становлении и развитии инокультурные влияния, наконец, об элементах, составляющих ее качественное своеобразие. Предпринята также попытка привлечь полученные результаты к рассмотрению весьма спорных вопросов современной скифологии, в частности - о степени сходства материальной культуры различных регионов ски-фо-сибирского мира и возможном этническом родстве ее носителей.

Вывод о наличии в развитии звериного стиля лесостепного Подонья двух, резко отличных друг от друга этапов был сделан А.И.Шкурко еще в 70-е гг. (Шкурко А.И., 1975, Шкурко А.И., 1976, с.99-100). Единство стилистических форм и образов среднедонского искусства VI-V вв. до н.э. с синхронными памятниками днепровской Лесостепи и формирование в IV - начале III вв. до н.э. ярких специфических изобразительных черт - факты, у современных исследователей сомнений не вызывающие.

Основное защищаемое положение нашей диссертации заключается в обосновании тезиса о том, что к IV в. до н.э. в лесостепном Подонье сложилась своеобразная художественная традиция, создателем которой была особая группа среднедонского населения, если не этнически, то по крайней мере по своему мировоззрению и ценностным ориентациям существенно отличавшегося как от степных "геродотовых" скифов, так и от скифоидных племен Украинской Лесостепи.

Апробация результатов работы. Основные результаты исследования и отдельные сюжеты диссертации излагались автором в докладах на научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения С.Н.Замятнина (г. Воронеж, 1999 г.), научной историко-краеведческой конференции в г. Сумы (1999 г.), международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения И.В.Синицына (гг. Саратов-Энгельс, 2000 г.), отчетной научной конференции Воронежского госуниверситета (2000 г.), а также на заседании круглого стола молодых ученых по вопросам современного источниковедения, проводившемся при Воронежском госуниверситете в декабре 2000 г. Диссертационная работа обсуждена на кафедре археологии и истории древнего мира ВГУ.

Практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при написании обобщающих работ по древней истории и археологии Юга Восточной Европы, а также по проблематике собственно ски-фо-сибирского звериного стиля, при создании сводов археологических источников, подготовке учебников и пособий и разработке общих и специальных курсов по археологии, историческому краеведению, культурологии, теории и истории искусства.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка использованной литературы и источников, списка принятых сокращений и приложения. В главе I дается краткий обзор источниковой базы и историографии искусства среднедонского региона, излагаются некоторые теоретические и методические аспекты изучения звериного стиля скифского времени, обосновываются авторские принципы систематизации и анализа изучаемого материала. Глава II посвящена типологической классификации и стилистическому описанию зооморфных образов лесостепного Подонья. В главе III рассматривается происхождение основных мотивов местного искусства, осуществляется их сопоставление с изображениями на других территориях. Наконец, в главе IV предпринимается попытка синтеза полученных в ходе исследования конкретных данных с целью выявления сущности и причин локального своеобразия звериного стиля лесостепного Подонья и его места в системе изобразительного искусства народов скифо-сибирского мира. В заключении подводятся основные итоги. Приложение включают в себя каталог зооморфных образов скифского времени, известных на рассматриваемой территории, иллюстрации и подписи к ним, статистические таблицы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Звериный стиль в искусстве населения лесостепного Подонья в скифское время"

Результаты исследования показывают, что многие мотивы местного звериного стиля IV - начала III вв. до н.э., действительно, не просто имеют степное скифское происхождение, но и являются почти идентичными копиями скифских аналогов или, по крайней мере, весьма близкими им подражаниями.

Чаще всего это касается выполненных в античных мастерских изображений кошачьих хищников (рис.25, 26-29), оленей (рис.25, 66-71) и грифонов (рис.25, 72-73, 145-163) на парадном оружии и золотых нашивных бляшках^^Мода на золотые украшения в подобном стиле была широко распространена в Европейской Скифии IV в. до н.э. (Петренко В.Г., 1967, с.57). Данный факт, на наш взгляд, свидетельствует прежде всего о том, что ведущие представители среднедонского населения, погребавшего своих соплеменников в курганных могильниках, были активно включены в систему социокультурных отношений, свойственных скифскому обществу. Они должны были обладать достаточными средствами, чтобы подчеркивать свой особый социальный статус так же, как и степные скифские лидеры, пользуясь дорогим импортом. Для этой же цели могли привлекаться и местные производственные возможности - копирование в меру своих способностей скифо-греческих образцов.("Очевидно, местные лидеры, утвердив свое господствующее положение на вновь освоенной территории, желали ощутить себя теперь наравне со степной и лесостепной аристократией, и это стремление формировало жесткие рамки и для искусства звериного стиля - общим скифским стандартам, будь то парадная одежда или специальный погребальный реквизит - надо было следовать максимально точно. Однако, местная манера воспроизведения мотивов, украшавших рядовые предметы, необходимые в повседневном быту каждого воина-всадника, убеждает нас в том, что социально-престижные зооморфные предметы скифского образца были в лесостепном Подонье, по-видимому, лишь иноземной модой, не затрагивавшей глубинное внутреннее содержание локального искусства^ Вследствие этого они вряд ли могут быть надежным индикатором культурного и этнического родства среднедонского и степного, собственно скифского населения. Чужую моду можно копировать довольно точно, и не находясь в близком родстве с носителями оригинальных идей. Настоящая суть человека проявляется, скорее, в малозаметных иногда особенностях вещей, которыми он пользуется постоянно, которые для него обычны, удобны, просто нравятся. И тут мы наблюдаем крайне любопытную картину: практически ни один степной образец, помещенный на ? принадлежностях конской узды, не был воплощен в лесостепном Подонье без соответствующей переработки. Вместо непонятных рогатых зверей на скифских налобниках IV в. до н.э. (рис.25, 87) в лесостепном Подонье представлена морда животного, более похожая на коня (рис.25, 86), гиппокамп-"петушок"(рис.25, 90) превращен также в коня (рис.25, 88), традиционные скульптурные головы грифонов с рогами и клювами (рис.25, 166,181) в местной трактовке напоминают то зайца (рис.25,179 ) то "лося" (рис.25, 164). Чем не нравились эти степные фантастические звери "скифам" лесостепного Подонья по сравнению с грифонами на золотых бляшках? Почему последние воспроизводились почти в исходном виде, а в образах, украшавших конскую упряжь, среднедонские мастера реконструировали облик того или иного реального животного? И если обе эти территории были населены одними и теми же группами скифов-иранцев, то откуда это настойчивое стремление у древних обитателей бассейна Дона преобразовать исходный мотив, да так, как нигде в Европейской Скифии это больше не делалось?

Г-' Напрашивается вывод, что изготовление рядовых зооморфных предметов в Подонье не было так социально-психологически ограничено, вследствие чего население могло оформлять их по своему собственному вкусу. А вкусы эти в Степной Скифии и лесостепном Подонье, очевидно, все же были разные. Сторонники гипотезы о единстве культуры всех земель Европейской Скифии могут возразить, что они в первую очередь говорят о сходстве элитарных захоронений, то есть культуры аристократических верхов, а мы рассуждаем здесь о каких-то "рядовых" предметах. В связи § эт^еще раз подчеркнем, что эти вещи, отражающие местную специфику, названы нами рядовыми только по сфере их применения - в повседневном быту. Судя по тому, что они встречаются как в небогатых (может, просто разграбленных) погребениях, так и в комплексах с большим количеством социальнопрестижного инвентаря, в том числе и золотых зооморфных бляшек (как, например, в кургане 11 (ВУАК) группы Частых), можно заключить, что представители местной верхушки пользовались подобными предметами наравне с простыми воинами-дружинниками. Таким образом, этот элемент местной "аристократической культуры" прямых параллелей и убедительного объяснения в искусстве Европейской Скифии не находит. jA возвращаясь к зооморфной моде (или все же лучше говорить традиции?) IV - начала III вв. до н.э. добавим, что в самом лесостепном Подонье, безусловно, действовали и свои собственные строгие стандарты изготовления предметов в зверином стиле, причем, касавшиеся как парадных атрибутов одежды и погребального ритуала, так и принадлежностей конской узды и характерных поясных крючков-застежек. По отношению к искусству Степной Скифии стандарты эти были весьма специфичны.' В Подонье в массовом порядке украшали золотые нашивные бляшки нетипичными для Степи образами кабаньей головы (рис.25,^ 52), на уздечные бляшки и поясные крючки помещали восточные по происхождению изображения медведя (рис.25, 21), голов волка (рис.25 8), "фантастического хищника" (рис.25, 169), "ушастой" хишной птицы (рис.25, 137). Самое замечательное, что именно эти мотивы среднедонского звериного стиля отличает наибольшее количество воплощений^ Они встречаются во многих комплексах на протяжении всего второго этапа существования местного искусства, что свидетельствует об их устойчивой популярности, использовании многими людьми в течение длительного времени. Образцы скифо-греческого происхождения, при всей своей видимой многочисленности (например, 42 идентичных копии фигуры свернувшегося незамкнуто льва на золотых бляшках из кургана 11 (ВУАК) группы Частых (рис.25, 26) и 74 таких же копии шагающего грифона на бляшках из кургана 3 того же могильника (рис.25, 159)) представлены в лесостепном Подонье преимущественно по-другому: один мотив - один комплекс. За исключением фигур стоящих на задних лапах в геральдической композиции грифонов (рис.25, 156), происходящих из пяти курганов, остальные мотивы в других погребениях практически не повторяются. Все сказанное выше приводит нас к следующим заключениям. Факт тесных контактов зооморфного искусства лесостепного Подонья IV - начала III вв. до н.э. и художественных традиций Степной Скифии неоспорим. В среднедонском зверином стиле в этот период широко распространились степные мотивы как скифского, так и античного производства, а также предметы, опосредовано связывающие лесостепное Подонье даже с искусством отдаленной Фракии (рис.25, 88). С определенной долей вероятности можно говорить также об обратном влиянии, о проникновении среднедонских элементов в степную среду. Очевидно, именно под воздействием местных образцов были изготовлены поясные крючки-застежки с изображениями оленей из Александропольского (рис.25, 78) и золотые объемные головы"кабанчиков" из Мелитопольского (рис.25, 53) и Деева курганов. Однако, мотивы степного происхождения представляют собой лишь часть, и притом не самую многочисленную, образного состава среднедонского звериного стиля. Изображения грифонов, оленей и кошачьих хищников на золотых предметах были лишь однократными актами заимствования со стороны верхушки местного общества, вызванными, в первую очередь, соображениями социального престижа. Внутреннюю сущность художественной традиции лесостепного Подонья они практически не затронули и устойчивой популярностью среди местного населения, видимо, не пользовались. Что же касается проникших в среднедонской звериный стиль мотивов, украшавших в Степи конское убранство, то большая их часть была воплощена в Подонье лишь после определенного творческого переосмысления, что придало им ярко выраженную местную специфику. Таким образом, ситуация, сложившаяся в области зооморфного искусства двух территорий, отнюдь не укладывается в рамки гипотезы о близком культурном и этническом родстве населения, оставившего среднедонские курганы, с обитателями Степной Скифии.

Связи звериного стиля лесостепного Подонья с искусством днепровской

Лесостепи, имевшие, как доказано, решающее значение на первом этапе становления местной художественной традиции, в данный период

Г" характеризуются существенным ослаблением. По-видимому, применительно к зооморфному искусству, о факте "глубокого и принципиального сходства среднедонских древностей с памятниками лесостепного левобережного Приднепровья" (Гуляев В.И., 2000, с. 148) можно говорить лишь для конца VI -V вв. до н.э., когда вследствие транспортации ряд приднепровских предметов был просто принесен на новую территорию самими же их владельцами. В IV в. до н.э. перед нами предстает совершенно иная картина, и утверждение, что среднедонская культура V-IV вв. до н.э. по всем своим внешним показателям (курсив наш - Л.Г.) - неотъемлемая часть культуры лесостепного

I? левобережного Поднепровья (Гуляев В.И., 19996, с.111; Гуляев В.И., 1999в, I-с.44; Копылов В.П., 2000, с. 165) выглядит чрезмерно обобщенным. Наоборот, в то время как в Поднепровье в IV - начале III вв. до н.э. наблюдается практически полное исчезновение образов таких классов как волчий хищник, кабан, лошадь (Шкурко А.И., 1976, с.99), именно они получают особое распространение в лесостепном Подонье. Напротив, характерные для звериного стиля Приднепровья сильно схематизированные, декоративные мотивы "медвежьей лапы", "петушка", грифона на налобниках (Шкурко А.И., ^ qcaL ,

1976, с. 102, рис.4) в местном искусстве практически не представлены.!Здесь пока известно только по одному образу задней лапы хищника (рис.25, 49) и "петушка"-коня (рис.25, 88), имеющие, впрочем, не только приднепровские, но и степные аналоги (рис.25, 50,51,89,90). Единственными предметами, которые в этот период и в Подонье, и в Приднепровье в массовом порядке украшали близкие изображения оленей (рис.25, 66,67,69,70), грифонов (рис.25, 145,146,148,149,151,152, 159,160), рыбы (рис.25, 183,184), - были золотые престижные вещи. Но сходство между ними скорее объясняется не взаимными связями, а их зависимостью от общих степных греко-скифских образцов.

Весьма любопытно выглядит картина контактов в области звериного стиля между среднедонским и нижнедонским регионами на фоне отстаиваемой некоторыми современными исследователями точки зрения о культурном и этническом родстве обитателей Среднего и Нижнего Дона У-1У вв. до н.э., будь это скифы (Гуляев В.И., 19996; Гуляев В.И., 2000) или савроматы и сирматы (Максименко В.Е., 2000). По сути дела, на уровне зооморфного искусства это "культурное и этническое родство" заключается лишь в находке в комплексе 1У-П1 вв. до н.э. у Кащеевки на Нижнем Дону двух бронзовых поясных крючков с изображениями хищников, стоящих на прямых когтистых лапах с опущенной головой в профиль (рис.25, 23), близких среднедонским медведям (рис.25, 21). Нижне^онские крючки изготовлены, скорее всего, под непосредственным влиянием искусства лесостепного Подонья, поскольку именно здесь известна целая серия подобных предметов, насчитывающая сейчас уже шесть экземпляров. В остальном, звериный стиль Нижнего Дона прямых параллелей со среднедонским не демонстрирует. Для этого региона вообще показательна малочисленность зооморфных произведений, отдельные находки разрознены и не представляют единой системы. Некоторые мотивы (рис.25, 59,105), по-видимому, могли проникнуть сюда в V в. до н.э. так же, как и в лесостепное Подонье - в результате миграции отдельных групп населения из днепровской Лесостепи (Копылов В.П., 2000, с. 162,165, рис.5). Другие распространились из Прикамья (рис.25, 171), третьи - позднее из Степной Скифии (рис.25, 74,168) и, вероятно, Прикубанья (Максименко В.Е., 1983, с. 166, рис.12, 8). Однако в целом, доля зооморфных изображений среди предметов нижнедонской материальной культуры чрезвычайно незначительна. В частности, звериный стиль содержали всего 3% раскопанных комплексов Елизаветовского могильника, и это несмотря на то, что регион Нижнего Дона буквально "зажат" между изобилующими зооморфными находками территориями лесостепного Подонья на севере (более 40% погребений),

Степной Скифии и лесостепного Приднепровья на западе и Прикубанья на юге* (Медведев А.П., 1999, с. 119, табл.9). Напрашивается естественный вывод, что на Нижнем Дону в скифское время проживал какой-то иной, особый массив населения, для которого искусство звериного стиля в принципе было не столь характерно. Если судить по этому весьма яркому культурному показателю, то едва ли можно говорить о родстве между ним и среднедонскими племенами. Более того, отношения между этими группами людей были, видимо, весьма прохладными. По крайней мере, их изобразительные традиции существовали словно бы "мимо" друг друга, почти не пересекаясь и не стремясь наладить взаимосвязь. А иначе как понять то, что весьма плодотворные контакты звериного стиля лесостепного Подонья с искусством еще одного региона -Прикубанья - развивались в IV - начале III вв до н.э., абсолютно не затрагивая промежуточную территорию Нижнего Донгу

Пожалуй, впервые тему о наличии определенных аналогий среднедонским образам звериного стиля в прикубанском искусстве затронул в своей диссертации А.И.Шкурко (Шкурко А.И., Дис. 1975, с.53,170). Его наблюдение не то, что развито, а даже услышано учеными как следует не было. В результате в современных исследованиях иногда приходится встречать высказывания, что лишь работы последних лет (1985-86 гг.) на могильнике Дуровка в Белгородской области, давшие несколько находок вещей, явно привнесенных с Кубани, позволяют говорить о ранее не зафиксированном (курсив наш - Л.Г.) направлении связей среднедонского населения - с племенами синдо-меотов Прикубанья (Пузикова А.И., 1995, с.8; Пузикова А.И., 1999, с.277). А между тем, на примере не менее чем десятка местных зооморфных образов, многие из которых известны еще из раскопок начала XX Точная процентная доля погребений, содержащих предметы в зверином стиле, на территории Степи, днепровской Лесостепи и Прикубанья нам неизвестна, однако можно указать, что общее количество зооморфных образов в искусстве Степной Скифии и Прикубанья насчитывает на данный момент 606 и 695 экземпляров соответственно (Канторович А.Р., 1994; Переводчикова Е.В., 1980), а на территории лесостепной Скифии в., в лесостепном Подонье прослеживается сильное культурное влияние прикубанского искусства, связанного, в свою очередь, с художественными традициями ахеменидского Ирана и Китая. Часто сложные, с большим количеством декоративных деталей иконографические схемы звериного стиля Прикубанья воспроизводились на Среднем Дону в виде, опять-таки более приближенном к реальному облику животного. Прикубанское происхождение с большой степенью вероятности устанавливается для весьма необычных, не встреченных пока ни в Степи, ни в прочих районах Лесостепи местных мотивов свернувшегося в кольцо волка (рис.25, 4,5), одного из вариантов волчьей головы (рис.25, 15,16), идущего оленя в рубчатом круге (рис.25, 82,83), двух лошадиных голов с огромными круглыми глазами (рис.25, 92-95), птицы, "клюющей добычу" в кольце с веревочным орнаментом (рис.25, 119,120), головы водоплавающей (?) птицы (рис.25, 143,144). Наверное, не будет большой ошибкой отнести в этот ряд исходные композиционные схемы протомы кошачьего хищника (рис.25, 32,35) и, особенно, синкретического существа с лапами хищного зверя и "хоботообразным" отростком на морде (рис.25, 175,176). Еще для одного оригинального среднедонского мотива -копытного, лежащего на подогнутых ногах с головой назад и держащего во рту непонятный рифленый вырост (рис.18, 16), прикубанская аналогия не найдена, зато установлены иконографические параллели с китайскими изображениями драконов на поясных пряжках из собрания С.Т.Ьоо (рис.18, 15). Манера изображения голов этих драконов, восходящая к ахеменидской традиции, напрямую перекликается как с прикубанскими головами и протомами рогатых грифонов (рис.25, 93,95), так и с производными от них среднедонскими головками коня, "миролюбивыми, наивными и беспомощными" (рис.25, 92,94; Шкурко А.И., 1976, с. 100). Как говорилось в главе III, направление художественного влияния в этом случае со всей определенностью позволяют включая район лесостепного Подонья) известно 2317 оригинальных изображений вместе с копиями (Шкурко А.И., 2000, с.305, табл.1). установить специфические стилистические приемы, в частности манера оформления пастей животных. Лотосовидная трактовка пасти - характерная черта иранского искусства. Очевидно, вначале она должна была проявиться в регионе, сильнее подверженном ориентализации, а именно - в Прикубанье.

Описанной выше весьма сложной картине путей и направлений взаимодействия искусства звериного стиля лесостепного Подонья и смежных регионов, в целом, не противоречит и реконструируемая на основе комплексного анализа других источников этнокультурная и экономическая ситуация, сложившаяся в этом районе в IV в. до н.э. Как известно, к этому времени захват балтоязычными юхновскими племенами Посеймья, отрезал лесостепное Подонье от территории днепровского Левобережья. Усиление влияния "савроматского" Юго-Востока и Причерноморской Скифии, активизация функционирования торговых путей из Ольвии в Приуралье и с Елизаветовского городища вверх по Дону, проходивших через донскую лесостепь, способствовали интенсивным контактам среднедонского населения с жителями Степи, Южного Приуралья, Прикубанья и Прикамья. Наконец, появление местных производственных центров также могло стать одним из факторов успешного развития локальной художественной традиции (Медведев А.П., 1999, с. 127).

В свете всего вышесказанного возникает закономерный вопрос: а имеем ли мы право говорить о каком-либо локальном варианте звериного стиля в лесостепном Подонье? В нашем исследовании так часто и так настойчиво звучат слова о местной специфике, о феномене среднедонского зооморфного искусства, о том, что ничего подобного ни в одном смежном регионе в этот период известно не было. На каком основании строятся подобные заключения, если столь многие составляющие элементы звериного стиля лесостепного Подонья находят себе параллели на весьма обширной территории? Очевидно, сейчас необходимо попытаться суммировать все полученные данные и наиболее ярко выделить проявления именно местного своеобразия, сформулировать ряд особенностей среднедонского искусства как изобразительной системы и социокультурного феномена.

Звериный стиль лесостепного Подонья IV - начала III вв. до н.э., по нашему мнению, безусловно представляет собой оригинальный локальный вариант в грандиозной системе скифо-сибирского искусства. Дело в том, что подавляющее большинство его образов, даже таких, для которых мы вполне можем определить их исходные инокультурные прототипы, является в этот период не просто заимствованиями, результатами переноса с одной территории на другую, как это было в конце VI -V вв. до н.э. Это даже не сплав элементов различного происхождения, "цитат", привлекавшихся с целью создания собственного изобразительного языка для общения с соседними художественными традициями, в чем исследователи часто видят специфику звериного стиля У-1У вв. до н.э. того или иного региона (Переводчикова Е.В., 19876, с.54; Переводчикова Е.В., 1994, с. 182). Местное искусство на данном этапе дает нам замечательный пример творческого подхода к воплощению зооморфных образов, причем в этом подходе просматривается одна любопытная тенденция, явно отражающая установку именно местной художественной школы. Эту тенденцию мы много раз наблюдали и определили ее как восстановление черт реально существующих животных в заимствованных образах, изначально ничего общего с реальным живым миром не имеющих. Давайте еще раз посмотрим на среднедонское изображение волка, свернувшегося в кольцо (рис.25, 4) и его прикубанский аналог (рис.25, 5), местную голову волка (рис.25, 15) и протому хищника из того же Прикубанья (рис.25, 16), коня на скульптурном налобнике из Частых курганов (рис.25, 86) и чертомлыцкого рогатого зверя (рис.25, 87), голову коня из Дуровки (рис.25, 88) и абстрактных скифо-греко-фракийских гиппокампов-"петушков" (рис.25, 8991), другие головки коня из Русской Тростянки (рис.25, 92) и Мастюгино (рис.25, 94) и прикубанских рогатых грифончиков ахеменидского типа (рис.25, 93,95), головы водоплавающих (?) птиц на длинной шее (рис.25, 143) и прикубанских существ с острыми клювами и зубчатыми гребнями (рис.21, 9,12; 25, 144), местное оленевидное животное с лапами хищника (рис.25, 175) и прикубанскую "голову синкретического существа" (рис.25, 176), наконец, головы зайца (рис.25, 179) и грифона-"лося" (рис. 25, 164) на среднедонских налобниках и их степных и лесостепных прототипов с длинными ушами и острыми клювами (рис. 25, 165-168,180-182). Разве не демонстрируют эти примеры вполне определенную закономерность в передаче местной художественной традицией заимствованных образов, а именно: нереальные, непонятные, фантастические черты исходных прототипов не просто деградировали или воспроизведены нечетко или упрощенно. Они целенаправленно сняты, удалены и заменены чертами более близких и знакомых животных тех зоологических видов, что существовали в окружающей природе. В результате такой операции прикубанские грифоны лишились рогов и хищной лапы и превратились в местных "коней" скифо-фракийский гиппокамп - морской конек с веерными плавниками - также в "коня", скифский фантастический рогатый зверь - скорее опять же в "коня", степной грифон, лишенный острого клюва - в "зайца". У свернувшегося в кольцо прикубанского хищника убраны огромный нереальный глаз и лотосовидная пасть, то же самое произошло с круглым глазом и сердцевидным ухом и несвойственным хищнику копытом протомы прикубанского зверя. Таким образом, местные мастера вполне осознанно перерабатывали чужеродные мотивы, вычленяя из них облик более привычного животного и убирая те черты, которые затрудняли бы восприятие этого нового "имиджа". Причем, что интересно, они не отказывались от общей схемы изображения, не создавали принципиально новый образ, а лишь чуть-чуть подправляли старый, но этого было достаточно, чтобы совершенно изменить картину. В изображении теперь можно было легче узнать знакомое животное.

Указанная закономерность представляется нам определяющей в процессе взаимодействия среднедонского искусства IV - начала III вв. до н.э. с иными художественными традициями, прежде всего южных и юго-западных территорий, и несомненно свидетельствует о существовании самобытной местной школы звериного стиля. Попытаемся обозначить ряд моментов, составляющих, на наш взгляд, ее качественное своеобразие.

1. Прежде всего, искусство лесостепного Подонья на данном этапе предстает перед нами как активная творческая сила, имеющая свою собственную логику развития. Одной из характерных черт местного звериного стиля является своего рода реализм его образов (Гончарова Л.Ю., 2000). 1 "7 Термин был изначально взят нами в кавычки, поскольку он был применен не в буквальном смысле, как правдивое, объективное отражение действительности, а лишь в сравнении со схематизмом собственно скифского искусства того же периода. Однако, теоретические изыскания в области искусствоведческой терминологии позволяют нам сейчас по отношению к среднедонскому звериному стилю использовать данное понятие даже без кавычек. Многие исследователи едины во мнении, что реализм в искусстве - не есть лишь простое отображение жизни, пассивно фиксирующее реальные объекты. Реализм - это мировоззрение (Фаворский В.А., 1986, с.63), сущность понимания действительности (Королькова Е.Ф., 1996, с.32), художественная интерпретация воспроизводимого объекта, направленная на передачу существенных его сторон (Соколов А.Н., 1968, с. 106). С этих позиций трудно другим словом определить явное стремление местной художественной традиции воплощать образы зверей так, чтобы в их облике можно было распознать черты животного того или иного зоологического вида. Разве это не проявление специфического мировоззрения, целенаправленной интерпретации, передачи существенных в местной среде сторон объектов? Подобный феномен ярко характеризует то особое положение, которое среднедонское искусство I 1

Ч; занимало в системе скифо-сибирского звериного стиля. Оно действительно, ,1м противостоит присущей иным его локальным вариантам тенденции к нарастанию декоративности и орнаментализма изображений, распаду традиционных форм, появлению большого количества образов отдельных частей животных, причем таких, в которых едва ли можно определить что-то конкретное: ушей, когтей, крыльев, рогов, крайне схематизированных конечностей. Так, например, в искусстве Степной Скифии образ задней лапы составляет 21,7% от общего количества образов хищников IV в. до н.э., а в лесостепном Подонье - всего 2,7%; образ оленьих рогов в Прикубанье и на Среднем Дону - 58,2% и 0% образов копытных соответственно.

2. Сохраняет свое значение тезис П.Д.Либерова о том, что большинство образов звериного стиля лесостепного Подонья отражают местную фауну (Либеров П.Д., 1976, с. 141). Хочется еще раз особо подчеркнуть механизм сложения данного явления. Большинство, если не все образы представителей локальной фауны - волка, медведя, лошади, зайца - являются не первичным творчеством местного мастера, создававшего новые произведения, используя природные оригиналы, "живо и непосредственно" воспринимая облики животных (Шкурко А.И., 1976, с. 100), а как бы вторичной реконструкцией из соответствующих заимствованных образцов.

3. Весьма любопытно, что данный вывод применим не только к тем мотивам, которые были заимствованы в мало измененном, уже приближенном к реальности виде (голова волка, медведь), но и к таким, что изначально являли облик разнообразных фантастических существ и воплощались в местном искусстве с существенной переработкой. Видимо, сознанию среднедонского населения традиционные скифо-греческие или переднеазиатские мотивы синкретических существ, прежде всего грифонов, были глубоко чужды. Как подчеркивалось не раз, многочисленные изображения этого класса на золотых нашивных бляшках отражали, скорее, стремление высших слоев среднедонского общества не отстать от общескифской моды. Собственно местная изобразительная традиция не понимала, не принимала и словно бы избегала воспроизводить фантастических животных. Если зооморфный образ предназначался для украшения предметов повседневного использования, то исходные грифоньи черты всячески переделывались, в результате чего на среднедонских конских налобниках появились заяц и грифон-лось. И это на фоне чрезвычайного обилия скульптурных головок собственно грифонов в искусстве Степи и днепровской Лесостепи! Если посмотреть на любую сводную таблицу с предметами конской упряжи из степных и лесостепных курганов IV в. до н.э. (Петренко В.Г., 1967, с. 165, табл.29; Шкурко А.И., 1976, с. 102, рис.4; Барцева Т.Б, 1980, с.29, рис.1; Манцевич А.П., 1987, с.113, кат. №№ 117-119), у нас буквально зарябит в глазах от всевозможных скульптурных грифончиков с острыми загнутыми или закрученными в спираль клювами, хохолками, ушами, зубчатыми гребешками. В одной только насыпи кургана Чертомлык таких предметов найдено около трех десятков (Алексеев А.Ю., Мурзин В.Ю., Ролле Р., 1991, с 84, рис. 55).

4. И все же значительная часть отмеченных трансформаций привела к созданию в лесостепном Подонье образов другого класса - лошади. Это наблюдение, а также тот факт, что ни в одном другом синхронном варианте звериного стиля общая доля образов этого класса не была так относительно велика - более 5% против 0% в лесостепном Поднепровье, 0% в Прикубанье, 0,6% в степной Скифии, - заставляет нас предположить, что лошадь, скорее всего, играла какую-то особую роль в жизни местного населения скифского времени, и это нашло свое отражения даже в строгих рамках искусства звериного стиля. Такое предположение любопытным образом совпадает с данными о сравнительном составе мясной заупокойной пищи из среднедонских, скифских, савроматских и лесостепных днепровских курганов. Нигде показатель использования для этих целей конины не является таким высоким, как в лесостепном Подонье - 48,6%) против 41,7% у степных скифов, 22,9%) у носителей савроматской археологической культуры и 19,5% у населения днепровской Лесостепи (Медведев А.П., 1999, c.l 11, табл.8).

5. Своеобразным местным атрибутом звериного стиля, применявшимся, наряду с заимствованными степными образцами, для украшения одежды и погребального реквизита, являются многочисленные объемные изображения кабаньих голов, одиночные или парные, помещенные на штампованные золотые бляшки (рис.4, 4-7, 9,10). Отдельные находки, отдаленно напоминающие среднедонские, известны в Степи и Южном Приуралье, однако они выглядят весьма бледно на фоне представительной серии из лесостепного Подонья: девять образов из девяти комплексов, более сотни экземпляров самих бляшек.

6. Для звериного стиля лесостепного Подонья, в целом, несвойственны ¿¿^ композиции - не просто сочетания нескольких изображений на одном -v, предмете: поясном крючке, рукояти меча или обкладке гребня, - а имеющие какую-либо внутреннюю связь между входящими в них зооморфными образами. Если в Северном Причерноморье и Приднепровье изображения льва, грифона и оленя в сценах терзания, передаваемые в чисто греческой или греко-скифской манере, обнаружены в массовом количестве (Шкурко А.И., 1976, с.99), а исследовательница прикубанского искусства Е.В. Переводчикова посвятила композициям даже отдельную главу своей диссертации (Переводчикова Е.В., 1980), то в лесостепном Подонье подражание античной сцене терзания встречено всего однажды (рис.25, 75).

7. В качестве одной из особых черт местного зооморфного искусства следует назвать крайне низкую степень распространения одного из "важнейших признаков искусства звериного стиля скифо-сибирского мира", своего рода "знака этой общности" (Канторович А.Р., 1999, с. 118) -характерного приема зооморфных превращений. Для IV - начала III вв. до н.э. он отмечен всего в 2-х случаях (для V в. до н.э. - в 5-ти), тогда как в степной Скифии V-IV вв до н.э. были временем его расцвета (Канторович А.Р., 1999, с. 117). Возможно, среднедонские мастера избегали зооморфных трансформаций, поскольку последние нагружали образы излишними деталями, затруднявшими восприятие облика самого изображенного животного.

Вспомним, что передача именно этого облика была существенно важна для многих образов звериного стиля лесостепного По донья.

8. Среди характерных местных стилистических приемов прежде всего следует назвать меньшую степень искажения, намеренного преувеличения органов поражения и чувств, преобладание мягкой моделировки тела животного и способа акцентирования лопатки и бедра спиральным завитком. Эти особенности были правильно подмечены А.И.Шкурко (Шкурко А.И., Дис. 1975, с. 179; Шкурко А.И., 1976, с. 100). Безусловно, они также являются важными показателями специфичной среднедонской изобразительной манеры. Последние два элемента встречаются в образах лесостепного Подонья чрезвычайно часто и независимо от вида изображаемого зверя, будь то волк (рис.25, 4), медведь (рис.25, 21), олень (рис.25, 77), птица (рис.25, 119) или синкретическое существо (рис.25, 175). Эти признаки столь очевидны, и выделить их можно, что называется, с первого взгляда. Традиция подчеркивать лопатку и бедро животного завитком из всех смежных со среднедонским регионов неменьшей популярностью пользовалась лишь в Прикамье и, с учетом не так давно открытых изображений из Филипповского кургана, в Южном Приуралье. Очевидно, оттуда она и была заимствована. Проникнув в искусство лесостепного Подонья, она настолько здесь укоренилась, что нашла отражение даже на таких стандартизированных предметах, как изображения на золотых бляшках (рис.8, 9,13,14,18,19). А вот мягкая, "натуральная" моделировка тела среднедонских зверей - признак исключительно местный. В искусстве окружающих регионов в тот период господствовали иные разновидности: низкий рельеф, декоративная разработка отдельных частей, плоская моделировка с гравировкой (Переводчикова Е.В., 1995, с. 104, табл.1). Все это нисколько не удивительно, если вспомнить, что в скифо-сибирском зверином стиле IV - начала III вв. до н.э. преобладали тенденции орнаментализма и декоративности, а в лесостепном Подонье в полном расцвете был оригинальный местный реализм.

9. Обращает на себя внимание также широкое применение для воплощения среднедонских зооморфных образов кости и рога в тот период когда "косторезное дело у скифов всюду переживало период деградации, костяные изделия с успехом заменяются железными" (Пузикова А.И., 1995, с.11). В зверином стиле лесостепного Подонья для IV - начала III вв. до н.э. нами выявлено 12 изображений из кости и рога, что составляет 8,7% от общего количества образов второго этапа (табл.4). Примечательно, что значительная часть этих изображений сугубо специфична и точные аналогии им пока не обнаружены.

10. Самостоятельность локальной изобразительной традиции проявилась и в создании здесь ряда оригинальных мотивов, не имеющих сколь-нибудь близких иконографических аналогий в искусстве окружающих регионов. К таковым относятся изображения волка, припавшего на лапы с головой вперед (рис.1, 3) и назад (рис.1, 5) и стоящего (рис.1, 4), некоторых волчьих голов (рис.1, 7,11), лежащего на подогнутых под туловище ногах "гепарда" (рис.3, 3), вытянутой головы кабана на поясном крючке (рис.4, 2), "летящего" оленя (рис.5, 5,7), неопределенного копытного, лежащего с головой вперед и назад (рис.6, 1,2). Каждый из этих образов построен по тем или иным общим принципам звериного стиля, но все они свидетельствуют, что мастера, их изготовившие, чувствовали себя довольно свободными в своем творчестве, способными развивать и определенные собственные идеи.

И тут необходимо вновь вернуться к причинам складывания местного своеобразия и задать себе еще один, последний и, наверное, самый трудный вопрос: почему приднепровская художественная традиция, будучи принесенной в лесостепное Подонье, оказалась столь гибкой и способной к трансформации, сумела приспособиться к новым условиям, ответить на "вызов" окружающей среды, так органично воспринять внешние влияния и развить столько самобытных элементов, в то время как в самом лесостепном Приднепровье, да и во всей Европейской Скифии, в IV - начале III вв. до н.э. активно шли процессы схематизации и распада классических зооморфных форм? Одно только воздействие внешнего фактора - творческого искусства "савроматов" и ананьинцев - наверное, все же не смогло бы вызвать такие быстрые и глубокие перемены. На наш взгляд, лзсе эти локальные явления ' трудно объяснить каким-либо образом, кроме как предположив, что привнесенная изобразительная традиция звериного стиля наложилась в лесостепном Подонье на иной этнокультурный субстрат. Безусловно, не следует вслед за П.Д.Либеровым полагать, что этим субстратом была другая, сугубо местная художественная традиция, уходящая своими корнями в творчество населения лесостепного Подонья эпохи бронзы (Либеров П.Д., 1971, с.29-37). Чтобы опровергнуть эту гипотезу, можно даже не приводить аргумент об отсутствии каких-либо зооморфных прототипов на данной территории на протяжении практически всей первой половины I тыс. до н.э. Достаточно еще раз повторить, что почти все элементы среднедонского звериного стиля по отдельности - образный состав и иконография - так или иначе, находят себе параллели именно в скифо-сибирском искусстве, они - его неотъемлемая часть и ни из какой местной художественной традиции взяться не могли, поскольку ее здесь с конца эпохи бронзы вплоть до VI-V вв. до н.э., очевидно, вовсе не существовало. Сущность местной специфики, как мы видели, заключается не столько в конкретных выразительных средствах, сколько в самом содержании выражаемых образов-понятий, и иной "субстрат" искусства лесостепного Подонья в нашем понимании - это само местное население, потомки проникших сюда из лесостепного Приднепровья групп номадов, подвергшиеся культурной дифференциации и, вероятно, смешавшиеся в какой-то мере с обитателями среднедонских городищ. Люди, создававшие местные образы IV - начала III вв. до н.э., по сравнению с носителями звериного стиля конца VI - V вв. до н.э., были уже явно другими, с иным менталитетом и ценностными ориентациями. Видимо, именно они и привнесли в традиционные образы звериного стиля значительную долю своего специфического мировосприятия. Именно они, кем бы они не были, должны были видеть в порой абстрактных и фантастических очертаниях скифо-сибирских зверей то, что часто намеренно игнорировалось в прочих регионах -черты реально существовавших зверей. Передача образов именно этих, привычных и знакомых, животных была для них по каким-то причинам важна и стала "определяющим направлением" всей среднедонской "школы" звериного стиля скифского времени. Ни в синхронном искусстве Степи, ни в других районах Лесостепи, не ощущается в такой мере значимость связи зооморфного образа с обликом реального животного. Наличие такой связи можно констатировать для искусства восточных регионов, но применительно к лесостепному Подонью речь идет не о простом наличии, а именно о значимости, какой-то особой ее существенности. Д.С.Раевским, одним из исследователей, пристально занимающихся проблемами семантики, смыслового содержания зооморфного искусства скифского времени, был выдвинут и обоснован тезис о том, что символический, конвенциональный характер знаковой природы образов звериного стиля в целом "предполагает по существу безразличие к степени сходства с тем натуральным объектом, который выступает в роли означающего (курсив наш - Л.Г.). Важно лишь сходство с теми изображениями этого объекта, которые уже выступали в роли знака, то есть с непосредственными образцами. Это создает предпосылки для "иероглифизации" образов звериного стиля, для все большего отхода их от достоверного воспроизведения реальных животных" (Раевский Д.С., 1985а, с.32). В зверином стиле лесостепного Подонья мы наблюдаем как раз обратную картину. Более того, в местном искусстве "сходство с натуральным объектом" было несколько раз намеренно реконструировано из этих самых непосредственных образцов!

Таким образом, в пределах общих формальных принципов скифо-сибирского искусства звериный стиль лесостепного Подонья IV - начала III вв. до н.э. предстает перед нами как система с несколько иным внутренним содержанием. Очевидно, он теснейшим образом был связан с особой эстетикой и идеологией ведущих слоев местного общества, погребавших в этот период своих соплеменников в среднедонских курганах. Проведенное исследование наводит на мысль, что зооморфные образы использовались в местной среде подобно тому, как народ, не имевший собственной письменности, вкладывает слова своего языка в заимствованную у другого народа буквенную форму.

I— ~т

Внешняя оболочка похожа, смысл - совершенно другой. Первоначальная волна 1 миграции из лесостепного Приднепровья дала местному зооморфному искусству лишь исходный толчок, но дальше оно развивалось уже по своим собственным законам. Его носители в IV - начале III вв. до н.э. по своим вкусам и складу мышления явно отличались как от своих предшественников конца VI -V вв. до н.э., так и от современников - обитателей Степной Скифии и лесостепного Приднепровья. И если образы скифского звериного стиля, действительно, являлись своего рода знаками, фиксировавшими различные мировоззренческие моменты, мифологические структуры древних ираноязычных кочевников (Раевский Д.С., 1985а, с.29), то возникают определенные сомнения в том, что кодовый язык искусства скифов-иранцев вообще был понятен людям, оставившем среднедонские курганные могильники. В близости местного мировоззрения традиционному скифскому, в том, что с помощью сходных зооморфных образов "в Скифии и на Среднем Дону выражались одни и те же идеи" (курсив наш - Л.Г.) уверены даже те ученые, которые отстаивают точку зрения о нескифской этнической принадлежности среднедонского населения (Медведев А.П., 1999, с. 142). Между тем, настоящее исследование убеждает нас, что в основе местного подхода к созданию и восприятию зооморфных образов лежали не какие-либо иранские мифологемы и космогонические концепции (Раевский Д.С., 1985в, с. 111) или традиционные идеалы воинственного всадничества (Шкурко А.И., 1975, с. 16), а, с одной стороны, общескифская мода на престижные вещи, с другой - реалии местной среднедонской жизни, t Именно они в широком понимании, как особенности местного природного и этнического окружения, собственного образа жизни и мировосприятия, и обусловили в конечном итоге, проявления локальной специфики звериного стиля лесостепного Подонья IV -начала III вв. до н.э. Его внешний план - план выражения - представляет собой в этот период творческий синтез элементов различных художественных традиций. Внутренний - план содержания - более близок искусству "савроматов" и ананьинцев, однако, отнюдь ему не тождественен. Рамки традиционного скифского звериного стиля для жителей лесостепного Подонья явно были узки. Они их всячески деформировали, пытались слегка растянуть и расширить, однако, до существенного их изменения все же не поднялись. Очевидно, полное обособление и слом скифо-сибирских изобразительных канонов в задачу носителей среднедонского искусства в принципе входить не могли. Они вполне были удовлетворены тем языком самовыражения, который получили в итоге, гармонично приспособив "каркас" скифского звериного стиля для воплощения собственных понятий, ценностей и идей.

Изложенный взгляд на сущность локального своеобразия звериного стиля лесостепного Подонья, без сомнения, является лишь одной из возможных интерпретаций имеющегося фактического материала. Сложность и неоднозначность содержащейся в нем информации уже сами по себе являются предпосылками к появлению различных версий и гипотез, и наша работа -лишь одна из них. Однако, впервые предпринятое сравнительное изучение произведений среднедонского звериного стиля на столь широком культурном фоне все же, как представляется, дает возможность значительно углубить и расширить наше представление о том особом месте, которое художественное творчество древних обитателей лесостепного Подонья занимало в системе зооморфного искусства скифского времени.

207

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проделанная работа по систематизации зооморфных произведений лесостепного Подонья, изучению их происхождения, сравнению с искусством других регионов указывает на безусловное существование локального своеобразия среднедонского звериного стиля, в полной мере проявившегося в IV - начале III вв. до н.э. На первом этапе своего существования, в VI - V вв. до н.э., звериный стиль лесостепного Подонья представлял собой весьма немногочисленный набор образов, большая часть из которых так или иначе копировала зооморфные изображения других регионов, прежде всего лесостепного Приднепровья, а также в единичных случаях Прикамья и Южного Приуралья. Полное отсутствие на нашей территории каких-либо художественных прототипов в предшествующую эпоху бронзы и поразительная близость ранних среднедонских зооморфных экземпляров аналогичным изображеням из лесостепного Приднепровья позволяет заключить, что истоки искусства звериного стиля, его основные принципы как изобразительной системы, были принесены в лесостепное Подонье извне, вместе с пришедшим сюда в VI-V вв. до н.э. населением.

Наше исследование показало, что в конце V - начале IV вв. до н.э. в искусстве лесостепного Подонья происходят заметные количественные и, главное, качественные трансформации, результатом которых стало появление в IV - начале III вв. до н.э. особого локального варианта звериного стиля, существенно отличного как от местных изобразительных памятников раннего этапа, так и от синхронных произведений, известных на окружающих территориях. Исходными составляющими, позволившими местной художественной традиции совершить резкий качественный скачок, стало, на наш взгляд, совпадение нескольких факторов: внутреннего, обусловленного тем, что среднедонским искусством к этому времени уже были освоены основные принципы изображения животного в системе звериного стиля, и внешнего, связанного с усилением влияния художественного творчества восточных регионов (Южного Приуралья, Поволжья и Прикамья), которое наглядно продемонстрировало, как можно по-новому эти принципы использовать. Весьма существенную роль сыграло и то, что носителем среднедонской зооморфной традиции IV - начала III вв. до н.э. являлся, как нам представляется, несколько иной по сравнению с предшествующим периодом этнокультурный компонент - потомки проникших в лесостепное Подонье из Приднепровья групп номадов, подвергшиеся культурной дифференциации и, очевидно, смешавшиеся в к этому времени какой-то мере с обитателями среднедонских городищ. В ходе этих процессов у скифоидного населения лесостепного Подонья сформировался свой особый менталитет и ценностные ориентации, что в той или иной мере закономерно нашло отражение в произведениях среднедонского искусства^

В зверином стиле лесостепного Подонья IV - начала III вв. до н.э. прослеживаются многообразные внешние культурные влияния. В первую очередь, ближайших соседей среднедонских племен - жителей Степной Скифии, днепровской Лесостепи, Прикубанья, носителей ананьинской и савроматской археологических культур, а также опосредовано - более отдаленных регионов: античной Греции и Фракии через Скифию; ахеменидского Ирана через Прикубанье. Однако, местная художественная традиция выступает в этот период не как пассивная воспринимающая сторона, а как активная творческая сила, имеющая самостоятельную логику развития, собственный арсенал композиционных схем и стилистических приемов, а также избирающая в искусстве окружающих регионов образы и мотивы и воспроизводящая их в переосмысленном виде. Главную закономерность этого переосмысления мы видим в намеренном восстановлении местными мастерами облика реально существующих животных в заимствованных изображениях всевозможных фантастических существ, позволявшей, с одной стороны, сохранить внешний "каркас" изображения, с другой - вложить в него совершенно иное содержание. В то же время для скифо-сибирского звериного стиля в целом, по мнению многих исследователей, сходство образа с натуральным объектом было безразлично, важным являлось лишь воспроизведение изображений, подобных уже существовавшим образам-символам (Раевский Д.С., 1985, с.32; Переводчикова Е.В., 1994, с.19-27; Королькова Е.Ф., 1996, с.26-30). Такой подход к изобразительному творчеству скифского времени способствовал схематизации, "иероглифизации" образов звериного стиля, все большему их отходу от реальности. В искусстве лесостепного Подонья, напротив, до самого конца его существования тенденции к нарастанию декоративных элементов, схематизма, орнаментализма так и не проявилось.

Данные наблюдения позволяют предположить, что символика среднедонского звериного стиля IV - начала III вв. до н.э. была несколько иной по сравнению с рядом других регионов скифо-сибирского мира. В сознании местного населения зооморфные образы напрямую связывались с реальными животными конкретного зоологического вида. Видимо, изображение в зверином стиле приобретало свое значение для обитателей лесостепного Подонья только тогда, когда они могли увидеть в нем понятное, хорошо знакомое и по тем или иным причинам важное для себя животное, а не просто f абстрактный зооморфный знак. Поскольку нигде более в искусстве Степной Лесостепной Скифии IV - начала III вв. до н.э. подобный феномен не установлен, можно усомниться в отстаиваемом сейчас некоторыми учеными тезисе о полном совпадении и единстве культуры аристократических верхов всех земель, входивши^ в состав скифского государства и о близком культурном и этническом родстве обитателей лесостепного Подонья и степной и лесостепной зон Северного Причерноморья с одной стороны и территории Нижнего Дона - с другой (Гуляев В.И., 19996; Гуляев В.И., 2000, с. 151; Копылов В.П., 2000, с. 165; Максименко В.Е., 2000, с. 182). Очевидно, гипотеза о том, что в среднедонских курганах скифского времени хоронила своих соплеменников какая-то особая группа населения, иной, нежели непосредственно скифской, этнической принадлежности (Медведев А.П., 1999, с. 129-145) больше отвечает совокупности конкретных фактических данных, по крайней мере, насколько об этом можно судить на основе материалов местного искусства звериного стиля^

Безусловно, проведенное исследование позволяет определить преимущественно внешние проявления локальной специфики зооморфного творчества в системе скифо-сибирского звериного стиля. Однако, это лишь одна сторона проблемы, только первый шаг на пути изучения такой сложной по составу и изменчивой во времени реальности, какую представляет собой среднедонская изобразительная традиция скифского времени. О ее особом внутреннем содержании - о том, каким смыслом наделялись те или иные образы в сознании людей, как зафиксированные трансформации облика животного отражали мировоззренческие представления народа - можно говорить пока лишь в самых общих чертах. Вопрос об идейно-художественной сущности звериного стиля в целом уже много десятилетий занимает умы исследователей, заставляет их создавать различные системы доказательств (Граков Б.Н., 1971, с.80-88; Либеров П.Д., 1976; Кузьмина Е.Е., 1976; Хазанов A.M., Шкурко А.И., 1976; Раевский Д.С., 1985в; Кореняко В.А., 1998, с.72). Тем не менее, проблема, по-прежнему, во многом остается открытой, что, впрочем, совсем не удивительно. Сами по себе скифские изображения зверей для человека нашего времени являются лишь некой "загадочной картинкой", поскольку, в силу особого символизма мышления древних народов, семантическая нагрузка звериных образов была понятна только тем, кто владел "языком" этих символов, в чьем сознании они рождали соответствующие ассоциативные связи. Современные исследователи, люди с совершенно иной системой мышления, пытаясь интерпретировать зооморфные изображения скифского искусства, должны прежде всего воссоздать эти утраченные связи, что является задачей чрезвычайно трудной и едва ли в полной мере

211 выполнимой. Все наши догадки в этой области всегда будут в большей или меньшей степени ограничены и гипотетичны. Однако, невозможность достижения абсолютной истины никогда еще не останавливала научного поиска. Проведенное исследование позволило нам, пока с осторожностью, "нащупать" особое внутреннее содержание звериного стиля лесостепного Подонья по сравнению с "классическим" зооморфным искусством ряда других территорий. Чтобы постараться хотя бы немного глубже в него проникнуть, необходим анализ целого спектра дополнительных источников, данных ряда других дисциплин, но прежде всего - сравнительное изучение звериного стиля в системе всей культуры того или иного региона скифо-сибирского мира. Такая постановка проблемы требует специальной разработки и открывает обширное поле для дальнейших исследований.

Список научной литературыГончарова, Любовь Юрьевна, диссертация по теме "Археология"

1. Архивные материалы

2. Гуляев В.И. Отчет о работах Потуданской археологической экспедиции ИА РАН в 1992 г. на территории Острогожского района Воронежской области // Архив ИА РАН. Р-1. № 17130.

3. Гуляев В.И. Отчет о работах Потуданской археологической экспедиции ИА РАН в 1994 г. на территории Острогожского района Воронежской области \ альбомы // Архив ИА РАН. Р-1. № 18991, 18992, 18993.

4. Гуляев В.И. Отчет о работах Потуданской археологической экспедиции ИА РАН в 1995 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 19197, 191'98.

5. Канторович А.Р. Звериный стиль степной Скифии VII-III вв. до н.э. Дис. канд. ист. наук. М., 1994. - 628 с. + Прил. (144 е.: ил) // Российская государственная библиотека.

6. Корепанов К.И. Звериный стиль в искусстве племен Среднего Поволжья и Прикамья в VII III вв. до н.э. Дис. канд. ист. наук. - М., 1980. - 343 л. // Российская государственная библиотека.

7. Королькова Е.Ф. Искусство племен Нижнего Поволжья и Южного Приуралья в скифскую эпоху. Дис. канд. искусствоведения. СПб., 1997. -389 е.: ил. // Российская государственная библиотека.

8. Либеров П.Д. Отчет о раскопках "Частых курганов" Воронежской археологической экспедицией ИИМК АН СССР в 1954 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 1024, 1024а.

9. Либеров П.Д. Отчет о раскопках курганов в группе "Частые курганы" в 1955 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 1202.

10. Либеров П.Д. Отчет о работе Воронежского отряда Донской экспедиции ИИМК АН СССР за 1956 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 1275, 1276.

11. Либеров П.Д. Отчет о работе Воронежского отряда Лесостепной экспедиции ИИМК АН СССР в 1957 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 1460, 1461.

12. Либеров П.Д. Отчет о работе Воронежского отряда Лесостепной экспедиции ИИМК АН СССР в 1958 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 1726, 1726а.

13. Либеров П.Д. Отчет о работе Воронежского отряда Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1959 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 1871, 1871а.

14. Либеров П.Д. Отчет о работе Воронежского отряда Скифской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР за 1960 г. \ альбомы // Архив ИА РАН. -Р-1.№2118,2118а,21186.

15. Либеров П.Д. Отчет о работе Воронежской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1971 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 4549, 4549а.

16. Либеров П.Д. Древняя история населения Подонья. Дис. докт. ист. наук. М., 1971. - Ч.И. - 687 л. // Российская государственная библиотека.

17. Либеров П.Д. Отчет о работе Воронежской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1974 г. \ альбом // Архив Острогожского областного краеведческого музея.

18. Либеров П.Д. Пузикова А.И. Отчет о работе Воронежской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1961 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 2258,2258а.

19. Либеров П.Д. Пузикова А.И. Отчет о работе Воронежской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1962 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 2489, 2489а.

20. Либеров П.Д., Пузикова А.И. Отчет о работе Воронежской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1963 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 2689, 2689а.

21. Либеров П.Д., Пузикова А.И. Отчет о работе Воронежской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1964 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 2680, 2680а.

22. Либеров П.Д., Пузикова А.И. Отчет о работе Воронежской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1965 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 3126, 3126а.

23. Либеров П.Д., Пузикова А.И. Отчет о работе Воронежской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1966 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 3334, 3334а.

24. Либеров П.Д., Пузикова А.И. Отчет о работе Воронежской Лесостепной экспедиции ИА АН СССР в 1967 г. \ альбом // Архив ИА РАН. Р-1. № 3432, 3432а.

25. Матвеев Ю.П. Отчет о раскопках могильника "Частые курганы" в 1981 г. // Архив Музея археологии ВГУ. Р-1. № 40.

26. Медведев А.П. Отчет скифо-сарматского отряда археологической экспедиции Воронежского университета за 1985 г. // Архив Музея археологии ВГУ.-Р-1. №59.

27. Медведев А.П. Отчет скифо-сарматского отряда археологической экспедиции Воронежского университета о раскопках Пекшевского городища в 1986 г. // Архив Музея археологии ВГУ. Р-1. № 69.

28. Медведев А.П. Отчет скифо-сарматского отряда археологической экспедиции Воронежского университета о работах в 1987 г. // Архив Музея археологии ВГУ. Р-1. № 84.215

29. Медведев А.П. Отчет скифо-сарматского отряда археологической экспедиции Воронежского университета о работах в 1991 г. // Архив ИА РАН. -Р-1.№ 16734.

30. Медведев А.П. Отчет о раскопках курганного могильника скифского времени у с. Староживотинное Рамонского района Воронежской области в 1995 г. // Архив Музея археологии ВГУ. Р-1. № 128.

31. Переводчикова Е.В. Прикубанский вариант скифского звериного стиля. Дис. канд. ист. наук. М., 1980. - 190 л. + Альбом (146 л.: ил.) // Российская государственная библиотека.

32. Пряхин А.Д. Отчет об исследованиях Семилукского городища в 1985 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 10877.

33. Пузикова А.И. Отчет о работе Курской экспедиции в 1985 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 9353.

34. Пузикова А.И. Отчет о работе Курской экспедиции в 1986 г. // Архив ИА РАН. Р-1. № 11290.

35. Шкур ко А.И. Звериный стиль в искусстве и культуре Лесостепной Скифии VII III вв. до н.э. Дис. канд. ист. наук. - М., 1975. - 240 л. + Альбом (40 л.: ил.) // Российская государственная библиотека.2. Специальная литература

36. Агеев Б.Б., Сунгатов Ф.А., Вильданов A.A., 1998. Могильник Биш-Уба I // Уфимский археологический вестник: Сб. науч. статей. -Вып.1. -Уфа: Народный музей республики Башкортостан. С.97-115.

37. Алексеев А.Ю., 1991. Хронология и хронография Причерноморской Скифии V в. до н.э. // АСГЭ. Вып.31. - С.44-56.

38. Алексеев А.Ю., 1993. Великая Скифия или две Скифии (тенденции исторического развития Северного Причерноморья в VII-IV вв. до н.э.) // Скифия и Боспор. Новочеркасск. - С.28-38.

39. Алексеев А.Ю., 1996. О так называемых "нащитных эмблемах" скифской эпохи // Между Азией и Европой. Кавказ в IV-I тыс. до н.э. К 100-летию со дня рождения А.А.Иессена. СПб. - С.130-134.

40. Алексеев А.Ю., Мурзин В.Ю., Ролле Р., 1991. Чертомлык. Скифский царский курган IV в. до н.э. Киев: Наукова думка. - 416 с.

41. Алексеев В.П., 1993. Несколько слов о "скифском евразийском мире" // КСИА. Вып.207. - С.41-42.

42. Андриенко В.П., 1975. Земледельческие культы племен лесостепной Скифии (VII-V вв до н.э.). Автореферат дис. канд. ист. наук. Харьков. - 23 с.

43. Антонова Е.В., 1984. Очерки искусства древних земледельцев Передней и Средней Азии. Опыт реконструкции мировосприятия. М.: Наука. 262 с.

44. Артамонов М.И., 1966. Сокровища скифских курганов в собрании Государственного Эрмитажа. Прага-Ленинград. - 121 с.

45. Артамонов М.И., 1968. Происхождение скифского искусства // CA. -№ 4. С.27-45.

46. Артамонов М.И., 1971. Скифо-сибирское искусство звериного стиля (основные этапы и направления) // Проблемы скифской археологии (МИА). -№ 177.-С.24-35.

47. Артамонов М.И., 1973. Сокровища саков. Аму-Дарьинский клад. Алтайские курганы. Минусинские бронзы. Сибирское золото. М.:Искусство. -279 с.

48. Афанасьева В.К., 1979. Гильгамеш и Энкиду. М.: Наука. - 194 с.

49. Багаев М.Х., Козенкова В.И., 1979. Бронзовые бляхи из Гайлатинско-го могильника (Чечено-Ингушетия) // Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. М. - С. 108-111.

50. Бандуровский A.B., Черненко Е.В., 1999. Ахеменидские вещи из Лю-ботинского могильника // Проблемы скифо-сарматской археологии Северного Причерноморья. (К 100-летию Б.Н.Гракова). Запорожье. - С.27-30.

51. Баркова Л.Л., 1983. Изображения свернувшегося хищника на золотых пластинах из Майэмира // АСГЭ. Вып.24. - С.20-31.

52. Баркова Л.Л., 1984. Резные изображения животных на саркофаге из 2-го Башадарского кургана // АСГЭ. Вып.25. - С.83-89.

53. Баркова Л.Л., 1985. Изображения рогатых и крылатых тигров в искусстве древнего Алтая // АСГЭ. Вып.26. - С.30-44.

54. Барцева Т.Б., 1980. О химическом составе уздечных наборов, найденных в Посульских курганах//КСИА. Вып. 162. - С.28-31.

55. Башилов В.А., 1993. Можно ли считать скифо-сибирский мир "цивилизацией кочевников"? //КСИА. Вып.207. - С.36-37.

56. Березуцкий В.Д., 1995. Курганы скифского времени Лесостепного Дона (к реконструкции социальных отношений). Воронеж: Изд-во Воронежского педуниверситета. - 73 с.

57. Березуцкий В.Д., 1997. Погребальные обряды населения Лесостепного Дона в скифское время (V нач. III вв. до н.э.). Автореф. дис. канд. ист. наук. - Воронеж. - 24 с.

58. Бернштам Н.М., 1962. Историко-археологические очерки Центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алтая // МИА. № 26.

59. Бессонова С.С., 1983. Религиозные представления скифов. Киев: Наукова думка. - 138 с.

60. Бобров В.В., 1973. Олень в скифо-сибирском искусстве звериного стиля (татарская культура). Автореферат дис. канд. ист. наук. Новосибирск. -21 с.

61. Богомолов В.Б., Томилов H.A. Художественный стиль и археолого-этнографические исследования // Проблемы исторической интерпретации археологических и этнографических источников Западной Сибири. Томск, 1990. -С.150-153.

62. Васильев В.Н., 1998. К вопросу о сарматских каменных жертвенниках кочевников Южного Урала // Уфимский археологический вестник: Сб. науч. статей. Вып. 1. - Уфа: Народный музей республики Башкортостан. -С.25-43.

63. Вишневская O.A., 1973. Культура сакских племен Низовьев Сыр-Дарьи в VII-V вв. до н.э. По материалам Уйгарака. М.: Наука. - 160 с.

64. Вольная Г.Н., 1997. Прикладное искусство населения Притеречья середины I тыс. до н.э.: На материале скифо-сибирского звериного стиля. Автореферат дис. канд. ист. наук. СПб. - 21 с.

65. Вольная Г.Н., 1998. О переднеазиатских и закавказских влияниях в скифо-сибирском зверином стиле в памятниках Предкавказья // Античная цивилизация и варварский мир (материалы 6-го археологического семинара). 4.1. Краснодар. - С.34-36.

66. Вязьмитина М.И., 1963. Ранние памятники скифского звериного стиля//CA.-№ 2. С. 158-170.

67. Галанина JI.K., 1977. Скифские древности Поднепровья (Эрмитажная коллекция Н.Е.Бранденбурга) // САИ. Вып.Д1-33. - 68 с.

68. Городцов В.А., 1947. Раскопки "Частых курганов" близ Воронежа в 1927 Г.//СА. № IX. - С. 13-28.

69. Граков Б.Н., 1950. Скифский Геракл // КСИИМК. Bbin.XXXIV.

70. Граков Б.Н., 1965. Заметки по скифо-сарматской археологии // МИА. № 130.

71. Граков Б.Н., 1971. Скифы. М.: Изд-во Московского университета. -169 е.: ил.

72. Граков Б.Н., 1999. Памятники скифской культуры между Волгой и Уральскими горами // Евразийские древности. 100 лет Б.Н.Гракову: архивные материалы, публикации, статьи. М. - С.7-33.

73. Грязнов М.П., 1978. Саяно-алтайский олень. Этюд на тему скифо-сибирското звериного стиля // Проблемы археологии. JL: Изд-во Ленинградского университета. - С.222-232.

74. Грязнов М.П., 1979. Об едином процессе развития скифо-сибирских культур // Тезисы докладов Всесоюзной археологической конференции "Проблемы скифо-сибирского культурно-исторического единства". Кемерово - С.3-5.

75. Грязнов М.П., 1980. Аржан. Царский курган раннескифского времени.- Л.: Наука. Ленинградское отделение. 61 с.

76. Гуляев В.И., 1963. Зооморфная рукоять ножа со Старшего Каширского городища//КСИА. Вып.94. - С. 101-104.

77. Гуляев В.И., 1969. Зооморфные крючки скифского периода // Население Среднего Дона в скифское время (МИА). № 151. - С. 109-126.

78. Гуляев В.И., 1998а. О результатах раскопок курганов скифского времени на Среднем Дону в 1993-1997 гг. // Вестник РГНФ. № 1. - С. 168-178.

79. Гуляев В.И., 19986. "Золотой" курган скифского времени на Среднем Дону // Сибирь в панораме тысячелетий. Новосибирск. - Т.1. - С. 157-164.

80. Гуляев В.И., 19996. Нижний Дон и Воронежские курганы V-IV вв. до н.э. // Евразийская лесостепь в эпоху металла (Археология Восточноевропейской лесостепи). Вып. 13. - Воронеж: Изд-во Воронежского университета. - С. 108-112.

81. Гуляев В.И., 2000. Об этнокультурной принадлежности населения Среднего Дона в V-IV вв. до н.э. // Скифы и сарматы в VII III вв. до н.э. Палеоэкология, антропология и археология. Сборник статей - М.: Институт археологии РАН. - С.145-152.

82. Гуляев В.И., Козловская М.В., Савченко Е.И., 1997. О предварительных итогах работ Потуданской археологической экспедиции в 1993-1996 гг. // Археология восточноевропейской лесостепи. Вып. 10.- Воронеж: Изд-во Воронежского университета. - С. 105-109.

83. Гуляев В.И., Савченко Е.И., 1995. Терновое I новый скифский курганный могильник на Среднем Дону // РА. - № 4. - С.87-102.

84. Гуляев В.И., Савченко Е.И., 1998а. Роговой гребень скифского времени с территории Среднего Дона // РА. № 3. - С.145-148.

85. Гуляев В.И., Савченко Е.И., 19986. Новый могильник скифского времени на Среднем Дону (итоги исследований 1996-1997 гг.) // РА. № 4. -С.115-132.

86. Гуляев В.И., Савченко Е.И., 1999. К вопросу о роли золота в погребальном ритуале скифов // Евразийские древности. 100 лет Б.Н.Гракову: архивные материалы, публикации, статьи. М. - С. 151-160.

87. Дворниченко В.В., 2000. Новые поступления в составе Хошеутовско-го комплекса уздечных принадлежностей // Скифы и сарматы в VII III вв. до н.э. Палеоэкология, антропология и археология. Сборник статей - М.: Институт археологии РАН. - С. 153-156.

88. Дворниченко В.В., Плахов В.В., Очир-Горяева М.А., 1997. Погребения ранних кочевников из Нижнего Поволжья // РА. № 3. - С.127-141.

89. Евдокимов Г.Л., Фридман М.И., 1987. Скифские курганы у с. Перво-маевка на Херсонщине // Скифы Северного Причерноморья. Киев: Наукова думка. - С.85-115.

90. Замятнин С.Н., 1946. Скифский могильник "Частые курганы" под Воронежем // СА. № VIII. - С. 11-50.

91. Збруева А.В., 1952. История населения Прикамья в ананьинскую эпоху//МИА.-№ 30. 322 с.

92. Ильинская В.А., 1965. Некоторые мотивы раннескифского звериного стиля//СА. -№1. -С.86-107.

93. Ильинская В.А., 1968. Скифы днепровского Лесостепного Левобережья (курганы Посулья). Киев: Наукова думка. - 268 с.

94. Ильинская В.А., 1971. Образ кошачьего хищника в раннескифском искусстве // СА. № 2. - С.9-29.

95. Ильинская В.А., 1973. Скифская узда IV в. до н.э. // Скифские древности. Киев: Наукова думка. - С.42-63.

96. Ильинская В.А., 1976. Современное состояние проблемы скифского звериного стиля // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М.: Наука. - С.9-29.

97. Ильинская В.А., Тереножкин А.И., 1983. Скифия VII-IV вв. до н.э. -Киев: Наукова думка. 379 с.

98. Исмагилов Р.Б., 1987. Каменная стела и золотые олени из Гумарово // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск: Наука. -С.89-93.

99. Каменецкий И.С., Маршак Б.И., Шер Я.А., 1975. Анализ археологических источников (возможности формализованного подхода). М. 172 с.

100. Канторович А.Р., 1994а. Звериный стиль степной Скифии VII III вв. до н.э. Автореферат дис. канд. ист. наук. - М. - 21 с.

101. Канторович А.Р., 1995. Один из образов копытного животного в искусстве скифского звериного стиля // РА. №4. - С.45-55.

102. Канторович А.Р., 1996. "Летящие" и лежащие олени в искусстве звериного стиля Степной Скифии // Историко-археологический альманах Армавирского краеведческого музея. Вып.2. - Армавир - М. - С.46-57.

103. Канторович А.Р., 1997. К вопросу о скифо-греческом синтезе в рамках звериного стиля Степной Скифии // Памятники предскифского и скифского времени на юге Восточной Европы. Материалы и исследования по археологии России. Вып. 1. - М. - С.96-113.

104. Канторович А.Р., 1998. Изображения на скифских навершиях из кургана Слоновская Близница (стилистика и семантика)//РА. №4,- С.78-88.

105. Канторович А.Р., 1999. Зооморфные превращения в зверином стиле степной Скифии как изобразительный феномен // Проблемы скифосарматской археологии Северного Причерноморья. (К 100-летию Б.Н.Гракова). Запорожье. - С. 116-120.

106. Капошина С.И., 1950. Памятники звериного стиля из Ольвии // КСИ-ИМК. Вып.34. - С.42-52.

107. Капошина С.П., 1956. О скифских элементах в культуре Ольвии // МИА. № 50.

108. Каховский В.Ф., 1963. Чурачикский курган в Чувашии // СА. №3. -С. 69-177.

109. Килуновская М.Е., 1987. Интерпретация образа оленя в скифо-сибирском искусстве (по материалам петроглифов и оленных камней) // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск: Наука. -С.103-107.

110. Клейн JI.C., 1976. Сарматский тарандр и вопрос о происхождении сарматов // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве пародов Евразии. -М.: Наука.- С.228-234.

111. Клочко В.И., Скорый С.А., 1991. Курган Вакулина могила // Проблемы археологии Северного Причерноморья (материалы юбилейной конференции, посвященной 100-летию основания Херсонского музея древностей. -Херсон. С. 99-110.

112. Ковалев Н.В., Полин C.B., 1991. Скифские курганы у с. Корнеевка Запорожской области // Курганы Степной Скифии. Киев: Наукова думка. -С.33-53.

113. Ковпаненко Г.Т., Бессонова С.С., Скорый С.А., 1989. Памятники скифской эпохи днепровского лесостепного Левобережья (киево-черкасский регион. Киев: Наукова думка. - 336 с.

114. Копейкина Л.В., 1986. Золотые бляшки из кургана Куль-Оба // Античная торевтика. Л. - С.28-63.

115. Копылов В.П., 2000. Население дельты Дона в V-IV вв. до н.э.// Скифы и сарматы в VII-III вв. до н.э. Палеоэкология, антропология и археология. Сборник статей М.: Институт археологии РАН. - С.157-166.

116. Кореняко В.А., 1998. К проблеме происхождения скифо-сибирского звериного стиля // РА. № 4. - С.64-77.

117. Корепанов К.И., 1980а. Звериный стиль в искусстве племен Среднего Поволжья и Прикамья в VII III вв. до н.э. Автореферат дис. канд. ист. наук. -М.-23 с.

118. Корепанов К.И., 19806. Особенности генезиса звериного стиля в прикладном искусстве Среднего Поволжья и Прикамья в VII-III вв. до н.э. // Скифо-сибирское культурно-историческое единство. Кемерово: Кемеровский государственный университет. - С.295-303.

119. Корепанов К.И., 1987. О локальных различиях в искусстве "звериного" стиля Среднего Поволжья и Прикамья V1I-III вв. до н.э. // Ски-фо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск: Наука. - С.63-75.

120. Коровина А.К., 1957. К вопросу об изучении Семибратних курганов // CA. № 2. - С.174-188.

121. Королькова Е.Ф., 1996. Теоретические проблемы искусствознания и "звериный стиль" скифской эпохи: К формированию глоссария основных терминов и понятий. СПб. - 78 е., 18 табл. ил.

122. Королькова Е.Ф., 1997. Искусство племен Нижнего Поволжья и Южного Приуралья в скифскую эпоху. Автореферат дис. канд. искусствоведения. СПб. - 23 с.

123. Королькова Е.Ф., 1998. Кубанский звериный стиль и его восточные аналоги///Скифы. Хазары. Славяне. Древняя Русь. К 100-летию со дня рождения М.И.Артамонова. СПб.: Изд-во Государственного Эрмитажа. - С.77-80.

124. Косиков В.А., 1994. Производство бронзовых художественных изделий в Скифии в УП-У вв. до н.э. Донецк: Аверс Ко ЛТД. - 208 с.

125. Краеведческая хроника, 1925. // Воронежский краеведческий сборник. Воронеж. - С. 104-106.

126. Крис Х.И., 1981. Предметы звериного стиля из дьяковских городищ // СА.-№ 1.-С.171-180.

127. Крис Х.И., 1995. Изобразительное творчество обитателей дьяковских городищ // РА. № 4. - С.56-67.

128. Крупное Е.И., 1960. Древняя история Северного Кавказа. М.: Изд-во Академии наук СССР. - 519 с.

129. Кубарев В.Д., 1987. О назначении зооморфных наверший из курганов Пазырыка и Уландрыка // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. -Новосибирск: Наука. С. 169-173.

130. Кузьмина Е.Е., 1976. Скифское искусство как отражение мировоззрения одной из групп индоиранцев // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М.: Наука. - С.52-63.

131. Кузьмина Е.Е., 1983. О "прочтении текста" изобразительных памятников искусства евразийских степей скифского времени // ВДИ. № 1. -С.95-105.

132. Курочкин Г.Н., 1992. Скифское искусство звериного стиля и художественные бронзы Луристана // РА. № 2. - С. 102-122.

133. Курочкин Г.Н., 1993. Свернувшийся в кольцо хищник и "летящий" олень // Античная цивилизация и варварский мир (материалы 3-го археологического семинара). 4.2. - Новочеркасск. - с.92-104.

134. Лаппо-Данилевский А., 1894. Курган Карагодеуашх // MAP. № 13. -С.1-120.

135. Левина Э.А., 1989. Новый памятник звериного стиля из Кошарского поселения // Тезисы докладов областной конференции "Проблемы скифо-сарматской археологии Северного Причерноморья", посвященной 90-летию со дня рождения Б.Н.Гракова. Запорожье. - С.75-76.

136. Лесков А., 1972. Новые сокровища курганов Украины. Л.: Изд-во "Аврора". 152 с.

137. Либеров П.Д., 1960. Мастюгинские курганы и Волошинские городища//СА.-№ 3.-С. 162-171.

138. Либеров П.Д., 1961. Мастюгинские курганы // СА. № 3. -С.153-165.

139. Либеров П.Д., 1962. Статуэтка собаки из кургана у с. Мастюгино // КСИА. Вып.89. - С.60-65.

140. Либеров П.Д., 1965. Памятники скифского времени на Среднем Дону //САИ.-Д1-31,- 112 с.

141. Либеров П.Д., 1969. Проблема будинов и гелонов в свете новых археологических данных // Население Среднего Дона в скифское время (МИА). -№ 151. -С.5-26.

142. Либеров П.Д., 1971а. Древняя история населения Подонья. Автореф. дис. докт. ист. наук. М. - 37 с.

143. Либеров П.Д., 19716. Этническая принадлежность населения Среднего Дона в скифское время // МИА. № 177. - С. 103-115.

144. Либеров П.Д., 1976. Локальные особенности звериного стиля средне-донской культуры и отражение связей с внешним миром // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М.: Наука. - С. 138-146.

145. Луконин В.Г., 1977. Искусство древнего Ирана. М.: Искусство. - 232с.

146. Лукьяшко С.И., 2000. К реконструкции событий конца IV начала III вв. до н.э. на Нижнем Дону // Скифы и сарматы в VII-III вв. до н.э. Палеоэкология, антропология и археология. Сборник статей. - М.: Институт археологии РАН. - С. 167-180.

147. Макаренко Н.Е., 1911. Археологические исследования 1907-1909 гг. //ИАК. № 43. - С. 1-130.

148. Максименко В.Е., 1983. Савроматы и сарматы на Нижнем Дону. -Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета. 224 с.

149. Максимов Е.К., 1976. Новые находки савроматского звериного стиля в Поволжье // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М.: Наука. - С.210-218.

150. Малахов В.А., 1987. Художественный образ как феномен культуры // Искусство в системе культуры. Л.: Наука. Ленинградское отделение. - С.75-80.

151. Манцевич А.П., 1966. Деревянные сосуды скифской эпохи // АСГЭ.1. Вып.8.

152. Манцевич А.П., 1973. Мастюгинские курганы. По материалам из собрания Государственного Эрмитажа// АСГЭ. Вып. 15. - С. 12-46.

153. Манцевич А.П., 1987. Курган Солоха. Публикация одной коллекции. Л.: Искусство. - 143 с.

154. Марсадолов Л.С., 1988. Дендрохронология больших курганов Саяно-Алтая I тысячелетия до н.э. // АСГЭ. Вып.29. - С.65-81.

155. Мартынов А.И., 1980. Скифо-сибирское единство как историческое явление // Скифо-сибирское культурно-историческое единство. Кемерово. -С.11-20.

156. Мартынов А.И., Алексеев В.П., 1986. История и антропология скифо-сибирского мира. Кемерово.

157. Маслов В.Е., Очир-Горяева М.А., 1997. Об общих элементах в культуре нижневолжских кочевников и населения Центрального и Восточного Предкавказья в конце VI начале IV вв. до н.э. // Степь и Кавказ (культурные традиции). Труды ГИМ. - Вып.97. - С.62-74.

158. Матюшенко В.И., 1980. К проблеме сибирских истоков скифо-сибирского единства//Скифо-сибирское единство. Кемерово. - С.37-40.

159. Медведев А.П., 1997. Ранний железный век лесостепного По донья, (археология и этнокультурная история). Автореферат дис. докт. ист. наук. -М. -35 с.

160. Медведев А.П., 1998а. К вопросу о происхождении среднедонской культуры скифского времени (по материалам городищ) // РА. № 2. - С.22-39.

161. Медведев А.П., 19986. Проблема этнической принадлежности населения Среднего Дона в скифское время // Исторические записки: Науч. труды ист. ф-та. Вып. 3. - Воронеж: Изд-во Воронежского государственного университета. - С. 170-185.

162. Медведев А.П., 1999. Ранний железный век лесостепного Подонья. Археология и этнокультурная история I тысячелетия до н.э. М.: Наука. -160 с.

163. Мелюкова А.И., 1976. К вопросу о взаимосвязях скифского и фракийского искусства // Скифо-сибирский мир в искусстве народов Евразии. -М.: Наука. С. 106-127.

164. Мелюкова А.И., 1979. Скифия и фракийский мир. М.: Наука. - 256 с.

165. Мелюкова А.И., 1981. Краснокутский курган. М.: Наука. - 111 с.

166. Мелюкова А.И., 1993. Взгляд из Скифии на скифо-сибирское единство // КСИА. Вып.207. - С.24-29.

167. Мильков Ф.Н., 1950. Лесостепь Русской равнины. М.

168. Мильков Ф.Н., 1977. Природные зоны СССР. М.: Мысль. - 295 с.

169. Минасян P.C., 1988. К вопросу о влиянии техники производства на происхождение некоторых особенностей скифо-сибирского звериного стиля // АСГЭ. Вып.29. - С.48-58.

170. Минасян P.C., 1990. Изображения свернувшегося хищника и лежащего оленя в творчестве скифо-сибирских племен // АСГЭ Вып.30. - С.65-76.

171. Мириманов В.Б., 1973. Первобытное и традиционное искусство // Малая история искусств. М.

172. Михайлова A.A., 1986. Художественный образ как динамическая целостность // Критерии и суждения в искусствознании. М.: Советский художник. - С.59-90.

173. Мозолевський Б.Н., 1979. Товста Могила. Кшв: Наукова думка. 252с.

174. Мозолевский Б.Н., 1980. Скифские курганы в окрестностях г. Орджоникидзе на Днепропетровщине (раскопки 1972-1975 гг.) // Скифия и Кавказ. Киев: Наукова думка. - С.70-153.

175. Монахов С.Ю., 1999. Греческие амфоры в Причерноморье. Комплексы керамической тары VII-II вв. до н.э. Саратов: Изд-во Саратовского университета. - 680 с.

176. Мордвинцева В.И., 1996. Фалары с изображением Беллерофонта из сарматского погребения у с. Володарка в Западном Казахстане // РА. № 4. -С.148-156.

177. Мордвинцева В.И., 1999. Так называемый "греко-бактрийский стиль" в эллинистической торевтике // Археология Волго-Уральского региона в эпоху раннего железного века и средневековья. Волгоград. - С. 102-122.

178. Мошкова М.Г., 1962. Ново-Кумакский курганный могильник близ г. Орска // Памятники скифо-сарматской культуры (МИА). №115. - С.206-241.

179. Мошкова М.Г., 1993. Спорные вопросы концепции "скифо-сибирского мира" // КСИА. Вып.207. - С. 18-24.

180. Мошкова М.Г., 2000. Назначение каменных "жертвенников" и "савроматская" археологическая культура//Скифы и сарматы в VII-III вв. до н.э. Палеоэкология, антропология и археология. Сборник статей. М.: Институт археологии РАН. - С.201-215.

181. Мурзин В.Ю., 1984. Скифская архаика Северного Причерноморья. -Киев: Наукова думка. 134 с.

182. Мурзин В.Ю., Ролле Р., Херц В., Махортых C.B., Белозер В.П., 1999. Исследования совместной Украинско-Немецкой археологической экспедиции в 1998 г. Киев. - 60 с.

183. Новичихин A.M., 1998. Новый памятник искусства звериного стиля с территории Азиатского Боспора // Историко-археологический альманах Армавирского краеведческого музея. Вып. 4. - Армавир - М. - С.27-28.1. OAK, 1905 г.-СПб, 1908.1. OAK, 1906г.-СПб, 1909.

184. Онайко H.A., 1970. Античный импорт в Приднепровье и Побужье в IV II вв. до н.э. // САН. - Д1 - 27. - 119 с. + 43 л.: ил.

185. Онайко H.A., 1977. Аполлон Гиперборейский // История и культура античного мира. М.: Наука. - С. 153-160.

186. Островерхов A.C., 1984. Образ птицы в искусстве ольвийской школы "звериного стиля" // Ранний железный век Северо-Западного Причерноморья. Киев: Наукова думка.

187. Переводчикова Е.В., 1979. Келермесская секира и формирование скифского звериного стиля // Проблемы истории античности и средних веков. М.: Изд-во МГУ. - С. 138-155.

188. Переводчикова Е.В., 1980а. О возможности исследования скифского звериного стиля как изобразительной системы // Проблемы истории античности и средних веков. М.: Изд-во МГУ. - С. 112-124.

189. Переводчикова Е.В., 19806. Прикубанский вариант скифского звериного стиля. Автореферат дис. канд. ист. наук. М. - 20 с.

190. Переводчикова Е.В., 1984. Характеристика предметов скифского звериного стиля // Археолого-этнографические исследования Северного Кавказа. Краснодар. - С.5-15.

191. Переводчикова Е.В., 1986. Воспроизведение вида животного в скифском зверином стиле // КСИА. Вып.186. - С.8-14.

192. Переводчикова Е.В., 1987а. К проблеме происхождения скифского звериного стиля // Исторические чтения памяти М.П.Грязнова. Тезисы докладов научной конференции. Омск. - С. 148-150.

193. Переводчикова Е.В., 19876. Локальные черты скифского звериного стиля Прикубанья // СА. № 4. - С.44-58.

194. Переводчикова Е.В., 1989. "Центры" и "периферия" в раннем скифском зверином стиле степей Евразии // Скифо-сибирский мир. -Кемерово. -С.30-33.

195. Переводчикова Е.В., 1994. Язык звериных образов. Очерки искусства евразийских степей скифской эпохи. М.: Издательская фирма "Восточная литература" РАН. - 206 с.

196. Переводчикова Е.В., 1995. Скифский звериный стиль как изобразительная система (по материалам Прикубанья) // Памятники Евразии скифо-сарматской эпохи. М. - С.98-114.

197. Петренко В.Г., 1962. Бронзовая бляха с головой грифона // КСИА. -№ 89. С.54-56.

198. Петренко В.Г., 1967. Правобережье Среднего Приднепровья в V-III вв. до н.э. // САИ. Вып.Д1-4. - 180 с.

199. Петренко В.Г., 1978. Украшения Скифии VII-III вв. до н.э. // САИ. -Вып.Д4-5. 144 с.

200. Петренко В.Г., 1993. Некоторые вопросы хронологии и черты сходства населения евразийских степей раннескифского времени // КСИА. -Вып.207. С.32-34.

201. Погребова М.Н., Раевский Д.С., 1992. Ранние скифы и Древний Восток. К истории становления скифской культуры. М.: Наука. - 260 с.

202. Погребова H.H., 1948. Грифон в искусстве Северного Причерноморья в эпоху архаики // КСИИМК. Вып. 22. - С.62-67.

203. Погребова H.H., 1950. К вопросу о скифском зверином стиле // КСИА. -№34. -С. 129-141.

204. Полидович Ю.Б., 1994. О мотиве свернувшегося хищника в скифском "зверином стиле" // РА. № 4. - С.63-78.

205. Полидович Ю.Б., 1998. Композиции с оленем из Куль-Обы // Проблемы археологии Юго-Восточной Европы (тезисы докладов VII Донской археологической конференции). Ростов-на-Дону. - С. 111-112.

206. Полин C.B., 1992. От Скифии к Сарматии. Киев. - 201 с.

207. Полин C.B., Кубышев А.И., 1997. Скифские курганы Утлюкского междуречья. Киев. - 88 с.

208. Полосьмак Н.В., 1987. Бараба в эпоху раннего железа. Новосибирск.- 144 с.

209. Пряхин А.Д., Разуваев Ю.Д., 1995. Семилукское городище поздне-скифского времени на р. Дон (основные результаты раскопок 1984-1993 гг.) // Археологические памятники Среднего Поочья. Сборник научных трудов. -Вып.4. Рязань. - С.43-68.

210. Пузикова А.И., 1962. Курганный могильник скифского времени у с. Русская Тростянка // CA. № 4. - С.219-224.

211. Пузикова А.И., 1964. Два кургана скифского времени у с. Русская Тростянка // КСИА. Вып. 102. - С.24-33.

212. Пузикова А.И., 1966. Новые курганы скифского времени в Белгородской области // КСИА. Вып. 107. - С.80-91.

213. Пузикова А.И., 1969а. Поселения Среднего Дона // Население Среднего Дона в скифское время (МИА). № 151. - С.41 -81.

214. Пузикова А.И., 19696. Раскопки могильника скифского времени у с.Дуровка в 1965 г. // Население Среднего Дона в скифское время (МИА). -№ 151. С.82-95.

215. Пузшова A.I., 1980. Вуздечков1 набори з Воронезьких кургашв // Ар-хеолопя. Кшв. - № 35. - С.38-52.

216. Пузикова А.И., 1984. Акинак из с. Ключ Курской области // Древности Евразии в скифо-сарматское время. М.: Наука. - С.210-213.

217. Пузикова А.И., 1995. Скифы Среднего Дона (Белгородская и Воронежская области). М.: Изд-во "Практик-А". - 13 с. + 31 л.: ил.

218. Пузикова А.И., 1997. Уникальный комплекс из могильника скифского времени у деревни Дуровка (Среднее Подонье) // РА. № 2. - С.211-221.

219. Пузикова А.И., 1999. Торговые, экономические и этнокультурные связи среднедонских племен в раннем железном веке // Евразийские древности. 100 лет Б.Н.Гракову: архивные материалы, публикации, статьи. М. -С.275-281.

220. Пузикова А.И., 2000. Городища и курганные могильники Среднего Подонья: к вопросу об их этнокультурном единстве // Скифы и сарматы в VII-III вв. до н.э. Палеоэкология, антропология и археология. Сборник статей. М.: Институт археологии РАН. - С.258-267.

221. Путилов Б.Н., 1991. Мотив // Народные знания. Фольклор. Народное искусство. Свод этнографических понятий и терминов. М.: Наука. - С.83-85.

222. Пшеничнюк А.Х., 1983. Культура ранний кочевников Южного Урала. -М.: Наука.-200 с.

223. Раевский Д.С., 1985а. К характеристике основных тенденций в истории скифского искусства // Художественные памятники и проблемы культуры Востока. Л.: Искусство. - С. 27-35.

224. Раевский Д.С., 19856. От киммерийского орнамента к скифскому звериному стилю // Древности Евразии в скифо-сарматское время. М.: Наука. -С.213-217.

225. Раевский Д.С., 1985в. Модель мира скифской культуры. Проблемы мировоззрения ираноязычных народов евразийских степей I тыс. до н.э. -М.: Наука. 254 с.

226. Раевский Д.С., 1993. Культурно-историческое единство или культурный континуум? // КСИА. Вып.207. - С.30-32.

227. Разуваев Ю.Д., 1997. Поселения скифского времени в Правобережье Верхнего Дона. Автореферат дис. канд. ист. наук. Воронеж. - 23 с.

228. Ростовцев М.И., 1914. Воронежский серебряный сосуд // MAP.- Вып. № 34. С.79-93.

229. Ростовцев М.И., 1918. Эллинство и иранство на юге России. Петроград: Огни. - 189 с.

230. Ростовцев М.И., 1925. Скифия и Боспор. Л. - 621 с.

231. Ростовцев М.И., 1993. Срединная Азия, Россия, Китай и звериный стиль // XKY0IKA. Петербургский археологический вестник. № 5. - С.57-75.

232. Руденко С.И., 1960. Культура населения Центрального Алтая в скифское время. М.-Л. - 359 с. и 128 табл.

233. Руденко С.И., 1961. Искусство Алтая и Передней Азии (середина I тыс. до н.э.). М.: Изд-во восточной литературы. - 66 с. и 18 табл.

234. Руденко С.И., 1962. Сибирская коллекция Петра I // САИ. -Вып.ДЗ-9.- 51 с.

235. Савинов Д.Г., 1987. Изображения "висящего" оленя на ритоне из Ке-лермеса // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск: Наука.-С.112-117.

236. Сидоров В.В., Смирнов К.А., 1999. Зооморфная рукоять со Старшего Каширского городища//РА. № 1. - С. 165-167.

237. Силантьева Л.Ф., 1959. Некрополь Нимфея // Некрополи Боспорских городов (МИА). № 69. - С.3-107.

238. Симоненко A.B., 1982. О позднескифских налобниках // Древности Степной Скифии. Киев: Наукова думка. - С.237-245.

239. Смирнов К.Ф., 1964. Савроматы. Ранняя история и культура сарматов. М.: Наука. - 379 с.

240. Смирнов К.Ф., 1976. Савромато-сарматский звериный стиль // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М.: Наука. -С.74-89.

241. Смирнов К.Ф., Петренко В.Г., 1963. Савроматы Поволжья и Южного Приуралья // САИ. Вып. Д1-9. - 38с.

242. Соколов А.Н., 1968. Теория стиля. М. - 168 с.

243. Соловьев А.И., Мартынов Н.И., Требило Г.И., 1987. Меч скифского времени из Барабы // Скифо-сибирский мир. Искусство и идеология. Новосибирск: Наука. - С. 133-139.

244. Спицын A.A., 1918. Курганы скифов-пахарей // ИАК. Вып.65. -С.87-143.

245. Степи, 1989. Степи Европейской части СССР в скифо-сарматское время / /Археология СССР. М.: Наука. - 464 с.

246. Тереножкин А.И., 1976. Киммерийцы. Киев: Наукова думка. - 223 с.

247. Тереножкин А.И., Мозолевский Б.Н., 1988. Мелитопольский курган. -Киев: Наукова думка. 260 с.

248. Толстов С.П., Итина М.А., 1966. Саки низовьев Сыр-Дарьи (По материалам Тагискена) // CA. № 2. - С. 151-175.

249. Фаворский В.А., 1986. Об искусстве, о книге, о гравюре. М.: Книга.- 238 с.

250. Фармаковский Б.В., 1914. Архаический период в России // MAP. №34.

251. Фиалко Е.Е., 1991. Погребения женщин с оружием у скифов // Курганы степной скифии. Киев: Наукова думка. - С.4-18.

252. Фиалко Е.Е., 1994. Памятники скифской эпохи Приднепровской террасовой Лесостепи. Киев: HAH Украины. Институт Археологии. - 58 с.

253. Фиалко Е.Е., 1995. Фракийская узда из кургана Огуз // РА. № 1. -С.113-147.

254. Ф1алко О.С., 1996. Сюфсю вуздечки з зал1зними нахрапниками // Ар-хеолопя. Кшв. - № 4.

255. Фиалко Е.Е., 1998. Символика образа птицы на скифских деревянных чашах // Скифы. Хазары. Славяне. Древняя Русь. К 100-летию со дня рождения М.И.Артамонова. СПб.: Изд-во Государственного Эрмитажа. - С.82-83.

256. Фиалко Е.Е., 1999. Костяные гребни из скифских памятников // Проблемы скифо-сарматской археологии Северного Причерноморья (К 100-летию Б.Н.Гракова). Запорожье. - С.254-259.

257. Хазанов A.M., Шкурко А.И., 1976. Социальные и религиозные основы скифского искусства // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М.: Наука. - С.40-51.

258. Халиков А.Х., 1977. Волго-Камье в начале эпохи раннего железа (VIII- VI вв. до н.э.). М.: Наука. - 262 с.

259. Чежина Е.Ф., 1983. Художественные особенности звериного стиля Нижнего Поволжья и Южного Приуралья в скифскую эпоху // АСГЭ. -Вып.23. С. 16-29

260. Чежина Е.Ф., 1984. Изображения свернувшегося в кольцо хищника в искусстве Нижнего Поволжья и Южного Приуралья в скифскую эпоху // АСГЭ. Вып.25. - С.61-64.

261. Чежина Е.Ф., 1988. История и современное состояние проблемы "савроматского" звериного стиля // АСГЭ. Вып.29. - С.59-64.

262. Чежина Е.Ф., 1991. Орнаментированные кабаньи клыки и их имитации в скифскую эпоху // АСГЭ. Вып.31. - С.30-42.

263. Черников С.С., 1965. Загадка Золотого кургана. Где и когда зародилось "скифское искусство". М.: Наука. - 188 с.

264. Членова H.JI., 1962. Скифский олень//МИА. № 115. - С. 167-203.

265. Членова H.JL, 1967. Происхождение и ранняя история племен татарской культуры. М.: Наука. - 299 с.

266. Членова H.J1, 1984. Иранские прототипы "скифских оленей" // КСИА. Вып. 178. - С.3-11.

267. Членова H.JL, 1993а. О степени сходства компонентов материальной культуры в пределах "Скифского мира" // Петербургский археологический вестник. СПб. - № 7. - С.49-75.

268. Членова H.JL, 19936. Культуры скифского круга: черты сходства и различия. Саяно-алтайский регион в скифском мире // КСИА. Вып.207. -С.4-13.

269. Шедевры, 1987. Шедевры древнего искусства Кубани. Каталог выставки. М.: Внешторгиздат. - 188 с.

270. Шер Я.А., 1980. Ранний этап скифо-сибирского звериного стиля // Скифо-сибирское культурно-историческое единство. Кемерово: Кемеровский государственный университет. - С.338-347.

271. Шилов В.П., 1961. Раскопки Елизаветовского могильника в 1959 г. // CA.- № 1. С.150-168.

272. Шилов В.П., Очир-Горяева М.А., 1997. Курганы скифской эпохи из могильников Аксеновский-1-II // Памятники предскифского и скифского времени на юге Восточной Европы. Материалы и исследования по археологии России. Вып. 1. -М. - С. 127-152.

273. Шкурко А.И., 1969. Об изображении свернувшегося в кольцо хищника в искусстве Лесостепной Скифии // CA. № 1. - С.31-39.

274. Шкурко А.И., 1975. Звериный стиль в искусстве и культуре Лесостепной Скифии VII III вв. до н.э. Автореф. дис. канд. ист. наук. - М. - 24 с.

275. Шкурко А.И., 1976. О локальных различиях в искусстве Лесостепной Скифии // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. -М.: Наука.-С. 90-105.

276. Шкурко А.И., 1982. Фантастические существа в искусстве Лесостепной Скифии // Труды ГИМ. Вып.54. - С.3-8.

277. Шкурко А.И., 2000. Скифское искусство звериного стиля (по материалам Лесостепной Скифии) // Скифы и сарматы в VII III вв. до н.э. Палеоэкология, антропология и археология. Сборник статей. - М.: Институт археологии. - С.304-313.

278. Шоков А.Ф., 1950. Скифский период на Среднем Дону. Автореферат дис. канд. ист. наук. М.-Л. 16 с.

279. Шоков А.Ф., 1952. Скифы на Среднем Дону. Воронеж: Воронежское областное книгоиздательство. - 39 с.

280. Шрамко Б.А., 1971. К вопросу о значении культурно-хозяйственных особенностей Степной или Лесостепной Скифии // МИА. -Вып. 177. С.92-102.

281. Эдинг Д.Н., 1940. Резная скульптура Урала. Из истории звериного стиля // Труды ГИМ. Вып.5.

282. Яблонский Л.Т., 1993. Культуры сакского типа на территории Средней Азии и Казахстана: единство или многообразие // КСИА. Вып.207. -С.13-18.

283. Яковенко Э.В., 1969. Клыки с зооморфными изображениями // CA. -№ 4. С.200-207.

284. Яковенко Э.В., 1976а. Предметы звериного стиля в раннескифских памятниках Крыма // Скифо-сибирский звериный стиль в искусстве народов Евразии. М.: Наука. - С. 128-137.

285. Яковенко Э.В., 19766. Курган на Темир-Горе // CA. № 3.

286. Яценко И.В., Раевский Д.С., 1980. Некоторые аспекты состояния скифской проблемы // НАА. № 5.

287. Barnett R.D., 1962. Median Art // Iranica Antiqva. 1/1. - P.77-95.

288. Borovka G., 1928. Scythian Art. London.

289. Grakov В., 1928. Monuments de la culture scythique // ESA. III. - Helsinki. - S.25-62.

290. Roes A., 1952. Achaemenid Influence upon Egyptian and Nomad Art // Artibus Asiae. Vol. 15, 1/2.

291. Rostovtseff M., 1929. The Animal Style in South Russia and China. -Princeton.

292. Schefold K., 1938. Der scythische Tierstil im Sudrussland // ESA. XII. -Helsinki. - S.3-78.

293. Scyter och Sarmater, 1990. Scyter och Sarmater frän Don tili Ural. Nya upptäckter. Utgiven av Sovjetunionens Vetenckapsakademis Arkeologiska Institut Örebro Läns Museum och Örebro Kommun, 1990. - 52 s.

294. СПИСОК ПРИНЯТЫХ СОКРАЩЕНИЙ

295. АО Археологические открытия, М.

296. АСГЭ Археологический сборник Государственного Эрмитажа, JI.

297. ВГУ Воронежский Государственный университет

298. ВДИ Вестник древней истории, М.

299. ВУАК Воронежская ученая архивная комиссия

300. ГИМ Государственный исторический музей

301. ИА АН СССР (РАН) Институт археологии АН СССР (РАН) ИАК - Известия Археологической комиссии, СПб.

302. ИИМК Институт истории материальной культуры

303. КСИА Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Института археологии, М. КСИИМК Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Института истории материальной культуры, М. MAP Материалы по археологии России

304. МГУ Московский Государственный университет

305. МИА Материалы и исследования по археологии СССР, М.

306. НАА Народы Азии и Африки, М.

307. OAK Отчет Императорской Археологической комиссии,1. СПб.

308. РА Российская археология, М.

309. РАН Российская академия наук

310. РАНИОН Российская ассоциация научно-исследовательских институтов общественных наук РГНФ Российский гуманитарный научный фонд

311. CA Советская археология, М.

312. САИ Свод археологических источников, М.i I I I1. Прикубанье1. Нижний Дон1. Прикамье1. Нижнее Поволжье1. Южное Приуралье10