автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Абсолют как небытие: опыт интерпретации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Абсолют как небытие: опыт интерпретации"

На правах рукописи

ШПЕКА Константин Александрович

АБСОЛЮТ КАК НЕБЫТИЕ: ОПЫТ ИНТЕРПРЕТАЦИИ

09.00.01 - онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Магнитогорск 2005

Работа выполнена на кафедре философии ГОУ ВПО «Магнитогорский государственный университет»

Научный руководитель: кандидат философских наук, профессор Топорков Андрей Анатольевич

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, доктор филологических наук,

профессор Слободшок Сергей Леонович

кандидат философских наук Хрипун Виктор Иванович

Ведущая организация:

Оренбургский государственный университет

Защита состоится « »_2005 года в часов на заседании диссертационного совета К 212.112.01 в Магнитогорском государственном университете по адресу: 455038, г. Магнитогорск, пр. Ленина, 114, ауд. 211.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Магнитогорского государственного университета.

Автореферат разослан « »_2005 года,

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат философских наук,

профессор

Дегтярев Е.В.

3

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Содержание данного диссертационного исследования представляет собой попытку детального, всестороннего рассмотрения соотношения категориальной связки бытие-небытие с понятием абсолюта.

Интерес к вопросу о соотношении бытия и небытия порождён прежде всего потребностью осмысления мировоззренческих инноваций, которые на сегодняшний день всё более отчётливо дают о себе знать в среде отечественных философов и учёных. Связаны эти инновационные процессы с постоянно растущим вниманием к категории «небытие», её компонентной включённости в бинарную систему «бытие-небытие» на правах приоритетности. Показателем полемических тенденций в этом отношении служит та дискуссионная волна, которая разворачивается на страницах научной печати.1

Возможно, что не последнюю роль в деле генерации полемических настроений по этому поводу играет не такой уж давний крах идеологического засилия диалектического материализма в отечественной философии. Происходит попытка переосмыслить проблему бытия заново. Таким образом, возникает ситуация, когда насущной становится потребность в создании новых авторитетов, на право именоваться которыми претендует чуть ли не каждый. Как нам представляется, подобное положение вещей весьма красноречиво характеризуют слова одного из героев Ф. М. Достоевского: «Если бога нет, значит всё можно».

Так или иначе, но факт кризиса в сознании современного человека обладает смыслом самоочевидности. Поэтому нет крайней необходимости разрабатывать систему доказательств его наличия. Потерянный в круговороте происходящих в нынешнем обществе деструктивных явлений, обусловленных разложением некогда устойчивых систем ценностей, человек оказался лицом к лицу с отсутствием новых мировоззренческих ориентиров. Исходя из этого, следует констатировать, что попытки философов объяснить мир, отталкиваясь от категории «небытие», приобретают само собой разумеющийся характер. Однако в императив нашего исследования не входит задача по выявлению причин подобных процессов в философии. Это в большей мере тема истории философии.

1 См., например: Воронков В. В. Слово как ничто и бытие (опыт феноменологического анализа внутренней структуры слова) // Философские науки. - 2002. -№3; Каган М. С. Метаморфозы бытия и небытия. К постановке вопроса // Вопросы философии. - 2001. - №6; Кутырев В. А. Явление нигитологии // Вопросы философии. - 2000. - №5; Солодухо Н. М. Философия небытия. - Казань, 2002; Ча-нышев А. Н. Трактат о небытии // АУМ. - 1990. - №4 и др.

В пользу актуальности нашего исследования говорит и наличие попыток пересмотра формулировок основного вопроса философии. Подобное осуществляется при подмене категорий материя и дух категориями бытие и небытие.2 Такая постановка вопроса не вызывает большого недоумения при учёте того, что в культуре 20-го века широкое распространение получила так называемая антропологическая парадигма философствования. Данный подход берёт начало с христианского предэкзистенциа-лизма С. Керкегора и в центр ставит человека во всей совокупности его характеристик (как рациональных, так и эмоциональных). Таким образом, если исходить из двухуровневого членения структуры мировоззрения (образно-представленческо-ассоциативно-эмоциональный и понятийно-категориально-логическо-рассудочный уровни), то появляются все основания утверждать, что проблема соотношения бытия и небытия, имеющая теоретический характер, с другой стороны приобретает лирический оттенок. В силу последнего во внимание принимается прежде всего краеугольный вопрос о взаимном переплетении жизни и смерти. Подобное в силу означенного выше мировоззренческого кризиса можно рассматривать как показатель закономерного перехода к следующей стадии в развитии философии, требующей качественно иной системы онтологических построений. Этим-то как раз и обусловлена потребность целостного осмысления содержания категории небытие в его соотношении с бытием и с абсолютом как наиболее прочной основой под явлениями действительности. Это необходимо провести в связи с определением корректности концепций, гласящих о первичности небытия по отношению к бытию.

Степень разработанности проблемы. Данное исследование является не свободным от той трудности, которая стоит на пути любого автора диссертационного сочинения. В дело вмешивается следующее обстоятельство объективного характера. Проблемное поле нашей работы включает, пожалуй, необозримый пласт фрагментарных публикаций и фундаментальных трудов, в которых так или иначе, в большей или меньшей степени затрагивается какой-либо аспект нашей проблемы. Разумеется, знакомство со всеми наличествующими источниками - задача наисложнейшая и, более того, попросту невыполнимая.

Следует сказать, что различные «модусы» проблемы соотношения бытия и небытия подспудно присутствуют практически на всех этапах истории философии. Для пояснения этого утверждения следует обратиться уже к античной мифологии в орфико-нифагорейской интерпретации с её образом первоначального хаоса, порождающего всё существующее. В последствии эта проблема даёт о себе знать как проблема всеобщего, уни-

2 Мсньчиков Г. П. Соотношение бытия-небытия - основной вопрос философии // Проблема соотношения бытия я небытия. Казань, 2004. С. 19-20.

версального основания в ионийской философии. Кроме того весьма важное место в этом ряду занимает восточная традиция философствования. Акцент на безосновном («небытийственном») моменте субстанции имеет, пожалуй, первостепенное значение в даосизме, что и нашло своё отражение в таком артефакте, как трактат «Дао дэ цзин».

Однозначно же теоретический характер означенная проблема приобретает во взглядах таких представителей античной философии, как Парменид (учение о неизменном бытии) и Демокрит (концепция двух начал: атомов и пустоты как физического аналога небытия). Кроме того, весьма большую ценность по данному поводу имеют труды Платона, Аристотеля, Секста Эмпирика, Плотина, Прокла, Диадоха Дамаския, Боэция. Нельзя в этой связи обойти стороной и космологические концепции гностицизма, которые дошли до наших дней в нескольких фрагментарно сохранившихся манускриптах.

Не менее важное значение в этом смысле имеет наследие христин-ско-богословской мысли, в особенности того её периода, который принято именовать патристикой. Решение проблемы соотношения бытия и небытия здесь приобретает более сильный мистический оттенок. Труды Августина Аврелия, Дионисия Ареопагита, Оригена, Иоанна Скота Эриуге-ны и др. так или иначе затрагивают вопрос о «сверхсущем», т. е. неком трансцендентном первоначале, каковым здесь выступает трёхипостасный Бог. Можно обнаружить, что в последствии вопрос о «свсрхсущем» претерпевает трансформацию, т. е. вырождается в проблему первопричины и становится объектом пристального внимания схоластических аристотели-ков Фомы Аквинского и Иоанна Дунса Скота.

В периоды возрождения и нового времени различные аспекты проблемы становятся предметом рассмотрения Н. Кузанского, Р. Декарта, Б. Спинозы, И. Канта, Г. Гегеля, С. Кьеркегора, А. Шопенгаура, Ф. Ницше, Г. Спенсера.

. В новейшее время к интересующей нас проблеме обращаются прежде всего представители экзистенциализма. Данный поворот в философских воззрениях осуществляется под лозунгом «забвения истинного смысла бытия» и поисков допонятийного основания сознания. К этой плеяде мыслителей следует отнести в первую очередь М. Хайдеггера с его концепцией, трактующей бытие как «сокрытость», «потаённость»(в особенности это отражено в статье позднего периода его творчества «Что такое метафизика»), что сближает его по смыслу с небытием, а также К. Ясперса, А. Камю, Ж-П. Сартра и др. Весьма показательным является само заглавие основного труда последнего из названных философов: «Бытие и ничто».

Однако наибольшую значимость и даже самодостаточность эта проблема обретает в относительно недавнее время, с момента появления трудов А. Н. Чанышева, П. Тиллиха и Н. М. Солодухо. Данные авторы уже не стесняются прямолинейного употребления термина «небытие» в качестве универсальной детерминанты. Нам представляется, что во взглядах первого из названных авторов прослеживаются своего рода реминисценции из даосизма. Это тем более не выглядит странным, посколько известно, что А. Н, Чанышев является широко признанным специалистом в области истории древней и, в частности, древневосточной, философии П. Тиллих, в свою очередь, оказывается напрямую связан той экзистенциальной традицией, согласно которой онтологические построения в первую очередь должны быть основаны на иррациональных категориях, каковыми выступают прежде всего человеческие переживания (страх, тоска и др.). Что касается взглядов Н. М. Солодухо, то, как нам, представляется, истоки его воззрений обнаруживаются в так называемом синергетическом постулате, согласно которому существует перманентная изменчивость во всех реально наличествующих системах и подсистемах. Таким образом, реальность у данного автора представляет собой не что иное, как бесконечный процесс «взаимной аннигиляции бытия и небытия».

Кроме того следует назвать ещё несколько имён отечественных мыслителей, которые так или иначе касаются проблемы бытия и небытия, причём подчас занимают диаметрально противоположные. Это В. В. Воронков, М. С. Каган, В.А. Кутырев, Л. А. Коган, А. Л. Доброхотов, А. В. Демичев, В. В. Кузнецова, В. Л. Щелоков, Е. Ю. Сиверцев, О. В. Харитонова, М. В. Шугуров Также ряд аспектов данной проблемы затрагивает в своих историко-философских работах П. П. Гайденко.

Можно ранжировать все имеющиеся по интересующей нас теме работы по концептуальным направлениям. Во-первых, богословско-религиозная группа. Во-вторых, так называемая, гносео-праксиологи-ческая. И, наконец, в-третьих, экзистенциальная.

К первой из названных групп стоит отнести представителей патристики и схоластики с разработанным ими апофатическим методом бого-познания. Вторая включает в себя тех мыслителей, которые так или иначе сходятся во мнении по поводу того, что понятие «небытие» зиждется на противопоставлении интеллектом в ходе познавательно-деятельного процесса различных понятий, отрицающих друг друга. В первую очередь данная группа реперзентует собой системы Г. Гегеля и Ф. Энгельса. С известной долей условности сюда можно включить Н. Кузанского, Р. Декарта, И. Канта. Третья группа представлена именами М. Хайдеггера и Ж-П. Сартра. Вполне возможно, что такая группировка концепций является

относительной и небесспорной. Однако она представляется нам наиболее адекватной проводимой в нашей работе логике.

Исходя из всего сказанного мы определяем в качестве объекта исследования абсолют в его категориально-понятийных проявлениях.

Предметом анализа выступает категория «небытие» в соотношении с категорией «абсолют».

Целью диссертационного исследования является философский анализ соотношения категорий «небытие» и «абсолют» в логическом и онтологическом аспектах.

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:

1. Провести анализ логического и онтологического значения категории «абсолют».

2. Проанализировать логическое и онтологическое значение категории «небытие».

3. Вскрыть отрицательную составляющую категории «субстанция» в аспекте её соотношения с категорией «абсолют».

4. Обосновать рефлективный характер соотнесения противоположностей в свете исследуемой проблемы.

5. выявить онтологические и логические основания соотношения бытия и небытия в свете рассудочной деятельности сознания.

6. Вскрыть парадоксальность понимания бытия как небытия.

Положение выносимое на защиту. Без введения трансцендентного абсолюта невозможно обосновать диалектическое единство бытия и небытия.

Методологической основой диссертации выступают, в первую очередь, базовые законы и принципы диалектики: закон единства и борьбы противоположностей, закон отрицания отрицания, закон перехода количественных изменений в качественные, принцип восхождения от абстрактного к конкретному, принцип единства исторического и логического в познании и др. Наряду с названными в отдельных разделах работы применялся метод моделирования и принцип дополнительности.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

1. Обоснована необходимость разграничения между онтологическим и логическим значениями небытия, при определении его категориального статуса.

2. Предложена Оригинальная трактовка категории «небытие» как неполноты теоретического знания в виде постоянной проблематизации процесса познания.

3. Выявлен небытийный аспект опредмечивания идеальных образов.

4. Обоснована необходимость разграничения понятий «небытие» и «ничто» не только в категориальном, но и в аксиологическом аспекте.

5. Определены и проанализированы условия, источники, теоретические и экзистенциальные предпосылки онтологических конструктов, базирующихся на категории «небытие».

Во всех пунктах научной новизны исследования содержится либо оригинальная трактовка, либо собственная интерпретация соответствующих положений.

Теоретическая значимость исследования определяется основными результатами проделанного в работе анализа, позволяющими дополнить исследования в области соотношения бытия и небытия как в логико-гносеологическом, так и в онтологическом и логическом аспектах.

Практическая значимость исследования заключается возможности использования материалов работы при разработке базовых философских курсов по разделам «онтология» и «гносеология», а также соответствующих спецкурсов как для студентов философских, так и нефилософских специальностей.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на Всероссийской конференции «Проблема соотношения бытия и небытия» (Казань, 2004 г.), на внутривузовской конференции преподавателей и сотрудников Магнитогорского государственного университета (2005 г.). Обсуждение концептуальных моментов диссертации проходило на заседаниях научно-методологического семинара кафедры философии МаГУ (2003-2005 гг.), теоретического семинара аспирантов кафедры философии МаГУ. Содержание исследование нашло отражение в пяти публикациях, выполненных в научной периодике.

Структура работы. Исследование состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во «Введении» дано обоснование темы, проанализирована степень разработанности проблемы, определены цели и задачи исследования.

В первой главе - «Небытийный аспект понятия субстанция» -представлен комплексный анализ, определённой в названии проблемы.

Одной из главных целей работы, проведённой в нервом параграфе главы «Рефлективный характер соотнесения противоположностей», было выявление отрицательной компоненты понятия «субстанция», с её последующей интерпретацией в качества абсолюта.

Субстанция традиционно понимается, во-первых, как объективная реальность, рассматриваемая со стороны её внутреннего единства, безотносительно ко всем тем бесконечно многообразным видоизменениям, в которых и через которые она в действительности существует. Во-вторых, как материя в аспекте единства всех форм её движения, всех возникающих и исчезающих в этом движении различий и противоположностей.

В этом отношении для раскрытия содержания данного понятия диссертантом допущена корректность такого выражения, как «всё в целом». Исходя из этого, весьма правомерной становится постановка такого вопроса: не равнозначно ли содержание понятия «всё» содержанию понятия «ничто»?

Для ответа на него использован логический закон обратного отношения между объёмом и содержанием понятия, применённый к данной проблеме Г. Гегелем. Согласно данному правилу мышления, «чем шире объём понятия, тем уже его содержание, и наоборот».3 Говоря иначе, по своей абстрактности понятие «всё» очень тесно смыкается с понятием «ничто». Более того, если исходить из названного закона, то появляется необходимая «почва» для констатации того факта, что значения «всё» и «ничто» полностью идентичны. Это не должно вызывать особого недоумения, ведь «чем больше совокупность признаков (в пределе - всё), тем меньше предметов, включающих все эти признаки (в пределе это - ничто). И наоборот, чем меньше совокупность признаков (в пределе - ничто), тем больше предметов, имеющих эти признаки (в пределе это -всё)».4

Тогда из этого следует, что сущность субстанции не может быть простой совокупностью проявляемых ею свойств и определяется только отрицательно по отношению к ним. Данное обстоятельство продолжит сохранять краеугольное значение в независимости от того, наделяется ли субстанциальной значимостью дух как своеобразная ментальная скрепа многообразия феноменов действительности (идеализм) или же материя как условие объективности процессов окружающего мира (материализм).

И в том и в другом случае этот отсутствующий в действительности универсальный базис (в нашей интерпретации - субстанция равно абсолют), к которому сводится всё сущее, сам не является таковым, пребывая вне сущности, т. е. внекатегориален. По этой причине любой, прилагаемый к нему как к субъекту суждения предикат (логическое сказуемое, указывающее на свойство предмета) не способен в полной мере раскрыть его содержание или, выражаясь термином Аристотеля, его «чтойность». Поэтому любое наименование говорит о том, что данный базис не есть.

3Солодухо Н. М. Философия небытия. - Казань, 2002. С. 19-20.

4 Там же.

Кроме всего прочего в исследовании обращено внимание на то, что с другой стороны субстанция трактуется и как материя. Тем не менее, подобная трактовка не в состоянии ликвидировать тот самый отрицательный характер субстанции. Для существования материи не может быть никаких внешних, сверхъестественных причин, она является причиной самой себя и основанием всех своих проявлений. Подобное по смыслу отождествляет материю с понятием абсолют.

Ноуменальность, т. е. недоступность дискурсивному мышлению (равно рассудку, оперирующему понятиями с конкретным содержанием), подобных характеристик понятия субстанции в качестве материи подчеркивает то обстоятельство, что материя обладает внутренним единством противоположных свойств в виде своеобразной однородности.

Акцент же на процессуальное™ материи в качестве субстанции во главу угла ставит нескончаемое становление. Получается, что мир представляет собой постоянную гибель одних явлений и возникновение других (качественно иного уровня), сменяющих прежние.

Распадение на противоположности той синкретической однородности, каковой выступает абсолют, осуществляется посредством самодеятельности. Последняя же с необходимостью предполагает как свой условие жизнь. Но не всякое живое существо есть реализация абсолютом своего содержания. Им является только человек как существо мыслящее, Именно рефлексией достигается отрицание изначального единства. Человек, чтобы определить своё место в мире, может направить внимание на свой внутренний опыт не иначе, как отталкиваясь от своего отрицания, т. е. от того, чем он не является. Таким образом рефлексия предполагает наличие в мире разнопорядковых сущностей (иначе говоря, различие), которые ранжируются в самосознании. Ведь для того, что бы противоположности обладали смыслом таковых, они должны быть кем-то осмысленны таковыми. Посредством осознания своего иного, того, что не есть я, можно придти к себе в смысле обогащения своего содержания конкретностью. В связи с этим нужно говорить, что расщепление того первоначального единства есть условие, которое позволяет феноменологизиро-вать его собственное содержание посредством мышления, направленного на противоположные сущности. Именно внутренне присущая Абсолюту возможность стать полярным по отношению к себе делает принципиально возможной тотальную осуществимость его содержания в качестве наличности, реальной действительности.

Такая внутренняя полярность, осуществляемая посредством рефлексии, есть главная движущая сила в процессе становления. Следует заметить, что здесь для нас не имеет принципиальной важности решение вопроса о том, становление чего осуществляется в ходе развития проти-

и

ворсчия. Сознание размножает изначальную монолитность тождества мышления и бытия. Оно привносит в него различие благодаря своей нега-циошюй деятельности, основывающейся на противопоставлении явлений, отрицающих друг друга (это не есть то и т. д.), с целыо познания сущности каждого из них.

Становиться может дух - сродни мировому духу философии Г. Гегеля. Становиться, т. е. постоянно изменяться, может также и материя, выступающая в качестве процессов объективной реальности, отражаемых сознанием индивида как частью общественного бытия - высшей формой организации материи.

Итак, было выявлено обоюдное противопоставление акцентов в трактовке субстанциального характера абсолютного единства. В первом случае дух использует в качестве «строительного материала» природу (=материю) в целях конструктивного продуцирования собственного содержания в реальную действительность. Во втором случае, наоборот, материя, обладающая характеристиками Абсолюта, использует дух в тех же целях.

Проведённый анализ позволяет утверждений относительно как духа, так и материи в смысле субстанциальной сущности как аксиоматический. Ведь основа сущего безосновна по своему содержанию. Однако всё существующее обнаруживает свой смысл в чём-то другом, т. е. относительно. Получается, что всеобщим основанием может служить только нечто отсутствующее в действительности.

Во втором параграфе первой главы - «Тождество сущности в свете ноуменальных характеристик» - развивается взгляд, согласно которому сущность любого явления, зафиксированная рассудком имеет под собой внефактологический базис. В этих целях было обращено внимание к наследию античной философии.

Широко известно воззрение Парменида по поводу невозможности существования небытия в силу отсутствия у последнего предметного характера для мысли. Отдав приоритет бытию, предельно рационализировав онтологию, Парменид с необходимостью признаёт иллюзорность наших чувственных восприятий, их мнимость, и, как следствие, отвергает онтологическую значимость становления. Получается, что смысловая напол-неность элейского бытия, идущего в разрез со сферой эмпирического, приобретает характеристики, заставляющие уже его ускользать из сферы предметности мышления. Элейская трактовка уязвима вот в каком смысле. В рамках дискурса мыслимость какого-либо явления предполагает логическое наличие своей противоположности. Получается, что небытие вынуждено бытийствует хотя бы в смысле интенционального акта.

С этой стороны интерес представляют воззрения Горгия. Он отделяет слово, т. е. мысль, от объекта, о котором слово высказывается и которое находится в уме человека. Получается, что с одной стороны выступает объективный мир, не зависящий от субъекта, с другой — мыслящий субъект, и между ними мысль субъекта об объекте, фрагментарно раскрывающая содержание объективного мира. В постмодернистской философии эта онтологическая схематика скептического характера сохраняется в виде концепции скользящего смысла. Последняя отвергает доктрину целостности субъекта как ту «призму», в которой многообразные свойства феноменального мира сводятся в одно целое, адекватно репрезентирующее собой содержание объективной реальности.

Тем не менее следует констатировать тот, факт, что без наличия чего-либо устойчивого (равно тождественного самому себе и неизменному сродни элейскому бытию) невозможно познание, т. к. мысль теряет фиксацию по отношению к предмету своего приложения. Однако познание не возможно и без негационной деятельности сознания, расщепляющей единство на взаимно противоположные части.

Благодаря этому единое с необходимостью становится сущим. Единое раскрывается в своей противоположности - многом, или ином по отношению к единому. Это — мир во всех своих проявлениях, во всей своей полноте Следовательно, утверждение о структурности мира способно снять противоречие между абсолютной абстракцией и реальной действительностью.

Как видим, единое (само бытие) выступает в качестве субстанциальной подкладки под всё многообразие реальной действительности, однако при этом следует иметь в виду, что сущность самого единого ускользает от строгой рассудочной фиксации сознанием в качестве наличной единичности

Согласно логике неоплатоников и поздних академиков, речь о едином следует вести в двух смыслах: во-первых, единое как единичность, индивидуальность явления в сфере эмпирической наличности. Оно обладает формой временности. Оно также доступно субъективному мышлению в сумме своих свойств, Во-вторых, это единство имеет под собой ещё большее единство как субстанцию, связующая собой все явления и процессы, протекающие во времени. Но в то же время субстанция не зависит от своих признаков. Получается, что по своей сути второй вид единого оказывается тождественным абсолюту. Последнее в свою очередь, обладает необходимым количеством характеристик, позволяющих отрицать факт его существования в реальной действительности.

В таком ходе мысли есть неоспоримая справедливость. Сущность какого-либо явления может обладать онтологическим статусом только в

противопоставлении тому, чем оно не является, или. иначе говоря, тому, что оно не-есть. В таком случае иное по отношению к чему-либо есть его небытие, которое можно трактовать как инобытие некой отдельно взятой сущности. Другими словами, помыслить единство в качестве существующего можно лишь как тотальную совокупность отдельных сущностей Таким образом, тождество, т. е. А есть А, предполагает своим необходимым условием нетождество, т. е. А не есть В, (при этом и то. и другое вынужденно существуют). Движение же мысли есть динамичность рефлексивного мышления с целью обретения самосознания, которое должно опереться на то, что оно не есть, дабы вычленить себя в структуре многообразной действительности.

Всё вышеизложенное содержание данного параграфа позволяет сделать следующие выводы. Небытие в качестве логической категории с неизбежностью обладает интенциональным характером. В эмпирической плоскости небытие необходимо должно сопутствовать сущему как условие всяческого изменения (пространственно-временной демаркации), естественной процессуальности реальной действительности. Сущность какого-либо явления может обладать онтологическим статусом только в пршивопоставлснии тому, чел» оно не является, или, иначе говоря, тому, что оно не-есть. В таком случае иное по отношению к какой-либо определённости есть её небытие, которое можно трактовать как инобытие некой отдельно взятой сущности. Другими словами, помыслить единство в качестве существующего можно лишь как тотальную совокупность отдельных сущностей

Таким образом, тождество сущности в изолированности от своего иного, (что выражается формулой А есть А), является совершенно ноуменальной, непознаваемой. Данная формула предполагает своим необходимым условием нетождество, т. е. А не есть В. На этом взаимном противопоставлении тождества и нетождества зиждется существование.

Во второй главе - «Единство бытия и небытия как абсолют» -

представляет собой рассмотрение главного вопроса исследования с целью обоснования трактовки бытия и небытия как различных взаимно дополняющих друг друга граней одной сущности.

В первом параграфе - «Парадоксальность понимания бытия как небытия» - центральное место занимает рассмотрение тождественности содержания этих диаметральных категорий с последующим анализом онтологического и логического их истолкования.

Может показаться, что вести речь о содержании категории «небытие» вообще не имеет никакого смысла в силу отсутствия у небытия предметного характера Конечно, с логической точки зрения разговор о

небытии представляется бесплодным. Ведь мысль имеет интенциональ-ный характер, т. е. должна быть направлена на нечто сущее, пусть даже не обладающее реальной значимостью, т. е. фактичностью в форме э.мпири-ческого. Однако попытка проигнорировать вопрос о небытии невозможна как раз таки в силу предметного, интенционального характера сознания: как можно вести речь о том, чего нет? Тем не менее, мы ведь заговариваем о нём. С другой стороны, неправомерным оказывается сведение небытия к предмету мысли в том плане, что в таком случае небытие становится чем-то, обладающим предикатом существования. Совершенно очевидно, что любая из возможных попыток рациональной фиксации понятия «небытие» оказывается втянутой в противоречие.

В то же время само бытие предстаёт перед нами не иначе как простое полагание существования в виде сущности, имеющейся в действительности. Но, не смотря на это, бытие ускользает от сущего, оставляя как приманку только одну связку «есть», характеризующуюся отсутствием строго фиксированных эмпирических признаков, каковые наличествуют в случае простого природного феномена. В таком случае бытие предстаёт как совершенно неопределённое нечто, что оказывается правомерным и по отношению к небытию.

Таким образом, мы приходим к выводу, что следует понимать небытие в двояком смысле: логическом (можно его назвать и гносеологическим) и онтологическом (данный же аспект может именоваться экзистенциальным). В первом смысле данное понятие тесно смыкается по своему содержанию с логическим отрицанием, возникающем при сопоставлении смыслов тех или иных явлений. Иначе говоря, в этом аспекте небытие предстаёт как разграничение содержания понятий.

Однако, находясь на ступени столь абстрактного содержания, осознание необходимого характера противопоставления и, как следствие, отрицания, основывающегося на нём, не носит чётко оформленного характера. Другими словами, эти предельно отвлечённые понятия не соотносятся с некими реальными нечто. Поэтому речь следует вести только о чистом отрицании, нсгации, не касающейся существенных признаков явления. По большому счёту это происходит потому, что таких признаков просто нет. логическое отрицание представляет собой не что иное, как реальное различие сущностей в форме рационального.

Однако, если подвергнуть логическое отрицание субстанциапиза-ции, то мы обнаружим вот что. Субстанция не есть совокупность своих признаков, хотя существованием она обязана именно им. Сама по себе субстанция представляет полнейшую нерасчленённость, монолитность, лишённую какого-либо противопоставления по отношению к себе, иначе говоря, абсолютную тождественность. На языке системы объективного

идеализма Г. Гегеля, подобный факт нашего сознания называется «в себе бытием». Отрицание возникает в момент расчленения внутри исходного единства. И первым шагом этого расчленения как процесса является распадение на наиболее отвлечённые стороны противоречия: бытие-небытие. Сказать о них в таком случае можно только, что они взаимно отрицательны по отношению друг к другу. И посему, на наш взгляд, наиболее корректной формулировкой при экспликации их смысла будет следующая. Бытие это отрицание небытия, а небытие это отрицание бытия.

Другой аспект понимания «небытия», так называемый онтологический момент, во главу угла ставит конечность, временность существования. В связи с этим следует отметить, что страх смерти, мучительное переживание своей конечности - явление исключительно человеческое.

На основании всего сказанного, можно заключить, что небытие в онтологическом смысле тссно связано с небытием в логическом смысле, как основание и следствие. Первое манфестирует себя как временность явлений, чго проявляется в сознании уже в его дологической форме в виде наглядного образа смерти как кончины. Второе обнаруживается как логическое отрицание, базирующее на себе принцип различия, детерминирующий всё многообразие явлений реальной действительности.

По своей же максимальной отвлечённости эти два, казалось бы, совершенно полярных понятия (бытие небытие), обнаруживают одинаковое содержание, точнее будет сказать, отсутствие всякого содержания, конкретности, т. е. пустоту, которая в этом смысле становится равной полноте. В попытке найти всеобщую основу сущего, рассудок со своего рода фатальной неизбежностью натыкается на то обстоятельство, что ни одно из явлений, обнаруженное в сфере этого сущего, не способно обладать свойством фундаментального пилона действительности. Ведь нельзя всё многообразие конкретного воплощения бытия свести, скажем, к спичечному коробку, и сказать, что в основе всех явлений лежит спичечный коробок.

Получается, что искомое здесь бытие оказывается запредельным по отношению к некому сущему, превращается в некую тайну.. Иначе говоря, на деле-то подобная трансфеноменальность самого феномена бытия (как не парадоксальной может показаться такая формулировка) представляет собой не что иное, как ту самую оппозиционную по своему характеру вторую сторону противоположности - небытие.

Изначальное отсутствие представляет собой исходную точку всякой структурности бытия. Оно знаменует собой, если можно так выразиться, бесконечное полисемантическое пространство языка, хаос, смысловую бездну

Эта схема оказывается сродни терминологии Николая Кузанского. Потенциальная бесконечность (бог, символизирующий собой полнейшее отсутствие всего действительного по причине своей монолитности, единства всех противоположностей, совпадения «минимума и максимума») разворачивается в актуальную бесконечность посредством рассудочного мышления с его принципом различения сущностей (вселенная во всей своей бесконечности). Рациональное познание явлений актуальной бесконечности обнаруживает перед собой каждый раз новую проблему в виде пробела между тем знанием, что имеется о какой-то определённой части бесконечной действительности, и тем незнанием субстанциального единства, что остаётся сокрытым под актуальной бесконечностью проявленности. В гносеологическом аспекте позволительно говорить о ненапиче-ствующем основании действительности в силу характера процессуалыю-сти познания, в ходе которого одна относительно вседовлеющая идея исчезает в другой, более полной. Таким образом,, происходит переодическое возникновение и исчезновение теоретических концептов, образно выражаясь, ментальное умервщление: низшее, менее совершенное, уже не существует, но содержится в снятой форме в высшем; высшее в свою очередь исчезает в более высшем, превращаясь в несуществующее.

Всё это заставляет делать предположение, что между бытием и небытием пролегает некая сущность, атрибутами которой они являются.

Развыитие данного тезиса находит отражение во втором параграфе - «Рационально-волевая обусловленность принципа различия».

Следует сказать, что в поисках всеобщего основания человек неминуемо вынужден догадываться, или точнее, предполагать, что в основе всего лежит нечто универсальное, всеобщее. Однако обнаружить такого рода «скрепу» моментов в процессах действительности (это «нечто универсальное») в пределах сущности, т. е. смысла конкретного явления -невозможно. И невозможно это как раз таки в силу универсальности этой «скрепы». Данный вне-фактологичный базис лишь допускается как необходимое условие единства объективной реальности.

Может показаться, что такое положение принципиальным образом не обладает правомочностью, если подходить к нему с позиций процессу-альности познавательной деятельности, т. е. её длительности во времени. Исходя из этого, понятен ряд тезисов постмодернизма, трактующих познание реальности как нескончаемую череду интерпретаций, каждая из которых обладает своей специфичностью. Но при этом мир сам по себе вуалируется языком по отношению к сознанию человека, и представляет собой вещь-в-себе. Бытие само по себе как предельно отвлечённое рациональное понятие представляет своеобразный аналог мистической тайны (иррационального). Эта самая онтически «отсутствующе-

присутствующая» тайна бытия (вполне резонно могущая быть отождествлённой с небытием) транслирует для себя собственное содержание посредством сознания человека. Происходит своего рода зауживание бесконечного полисемантического поля тайны в бесконечном течении времени. По данный процесс носит фрагментарный, а не абсолютный характер, в силу трансцендентности того самого онтологического абсолюта.

Процесс познания (расширение онтологического горизонта у М. Хайдеггсра или бесконечный поток интерпретаци в постмодернистской философии), выражающий диалектику абсолюта, бесконечен так же, как и бесконечен сам абсолют.

Следует заметить, что такая онто-гносеологическая модель двояка. Двоякость её следует понимать вот в каком смысле. Один уровень данной системы обладает первоначальным характером доонтологичсского костяка в форме конечности субъекта как биологического существа. В данном случае есть все основания согласиться с трактовкой этого уровня в качестве онтичекого остова. На втором же уровне этот онтический костяк «обрастает» своеобразной метафизической оболочкой. Оболочка есть не что иное, как концепция неполноты (или, иначе говоря, «эпохальности») наше! о знания о мире. Оболочка - бесконечный процесс расширения онтологического горизонта, который выполняет функцию своеобразного экранирования «эпохального свершения бытия».

Универсальность того единства, цементирующего все явления действительности, которое человек стремится обнаружить «за кулисами» феноменальности, носит преходящий характер. Это универсальное единство представляет собой не что иное, как ментальную «скрепу», обладающую как главенствующим в сё характеристике свойством относительной устойчивости. Это объясняется тем, что подобная «скрепа» сама имеет под собой вне-фактологический базис в форме абсолюта. Его вне-фактологичность объясняется как раз таки нескончаемым постоянством собственных трансформаций в виде рационального знания.

Возникновение мира, т. е. распадение изначальной индифферентности возможно, прежде всего, за счёт волевого рационального действия, мыслительного акта. Помыслив мир, можно тем самым сотворить его в смысле привнесения в него различия. Первой бинарной связкой в таком случае выступает соотношение категорий бытие и небытие как наиболее фундаментальных.

Таким образом, первая причина есть совершенное совпадение бытия и мышления, не нуждающееся в рецептивной мотивации, служащей первым импульсом познания, т. е совпадение такое, которому чуждо всяческое различие и основанное на нём сопоставительное сравнение сущностей.

В силу этого обстоятельства, существование представляет собой спекулятивную экспликацию собственного содержания индифферентного абсолюта посредством соотнесения противоположностей каковыми являются сознаваемые родовые и видовые сущности реальной действительности. Весьма интересным, как мы уже отметили, представляется в этом контексте осмысление библейского догмата о сотворении мира из ничего.

Проведённый в данном параграфе анализ позволяет говорить, что выявление собственного содержания субстанции, основанного на ментальном сопоставлении разнопорядковых сущностей, привносит в изначальный безжизненный монолит мира, каковым является абсолютное совпадение бытия и сознания, момент различия. Таким образом, действительности как бытию логически предшествует полнейшая индифферентность как небытие, т. е. отрицание целокупности бытия в качестве его границы. Однако наряду с этим следует заключить, что противопоставление таких абстрактных категорий, как бытие и небытие, отрицающих друг друга в рамках негационной деятельности сознания, носит исключительно рациональный, теоретический характер и обретает смысл фундаментального только с момента различения.

В заключении представлены основные выводы, обобщающие результаты работы, проделанной в ходе исследования.

По теме диссертационного исследования опубликованы следующие работы

1. Августин Блаженный о сотворении мира в трактате «О книге Бытия» // Проблемы истории, филологии, культуры. Выпуск XIII. - Москва-Магнитогорск, 2003, с. 280-285.

2. Неоплатоническая эманация и философия небытия // Проблема соотношения бытия и небытия. - Казань, 2004, с. 31-39.

3. Преемственность онто-гносеологических построений кантианства в философии Гегеля // Наука. Вуз. Школа. - Магнитогорск, 2004, с. 235-240.

4. Два аспекта понимания категории «небытие» (в печати).

5. Смерть как начало философии (в печати).

t

сгор-р-ч

»20774

Регистрационный помер К» 1348 от 09.03.2004 г. Подписано в печать 02.11.2005 г. Формат 60x84J/[6. Бумага тип № I. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,0. Уч. - изд. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ № 553. Бесплатно.

Издательство Магнитогорского государственного университета 455038, Магнитогорск, пр. Ленина, 114 Типография МаГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Шпека, Константин Александрович

Введение

Глава 1. Небытийный ект понятия анция»

1. 1. Рефлевный характеротношения противоположней

1. 2. Тождвощни вете ноуменальных характерик

Глава 2. Едиво бытия и небытия как алют

2. 1. Парадольнь понимания бытия как небытия

3. 2. Рационально-волевая обовленнь принципа различия

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Шпека, Константин Александрович

Актуальность темы исследования. Содержание данного диссертационного исследования представляет собой попытку детального, всестороннего рассмотрения соотношения категориальной связки бытие-небытие с понятием абсолюта.

Интерес к вопросу о соотношении бытия и небытия порождён потребностью осмысления мировоззренческих инноваций, которые на сегодняшний день всё более отчётливо дают о себе знать в среде отечественных философов и учёных. Связаны эти инновационные процессы с постоянно растущим вниманием к категории «небытие», её компонентной включённости в бинарную систему «бытие-небытие» на правах приоритетности. Показателем полемических тенденций в этом отношении служит та дискуссионная волна, которая разворачивается на страницах научной печати.1

Возможно, что не последнюю роль в деле генерации полемических настроений по этому поводу играет не такой уж давний крах идеологического засилья диалектического материализма в отечественной философии. Происходит попытка переосмыслить проблему бытия заново. Таким образом, возникает ситуация, когда насущной становится потребность в создании новых авторитетов, на право именоваться которыми претендует чуть ли не каждый. Как нам представляется, подобное положение вещей весьма красноречиво характеризуют слова одного из героев Ф. М. Достоевского: «Если бога нет, значит всё можно».

Налицо явные попытки со стороны отдельных представителей философии заново решить проблему, связанную с экспликацией содержания категории «бытие». Подобное же обстоятельство как следствие влечёт за

1 См., например: Воронков В. В. Слово как ничто и бытие (опыт феноменологического анализа внутренней структуры слова) // Философские науки. -2002. - №3; Каган М. С. Метаморфозы бытия и небытия. К постановке вопроса // Вопросы философии. - 2001. - №6; Кутырев В. А. Оправдание бытия (явление нигитологии и его критика) // Вопросы философии. - 2000. - №5; Солодухо Н. М. Философия небытия. -Казань, 2002; Чанышев А. Н. Трактат о небытии // АУМ. - 1990. - №4. собой внимание к категории «небытие», в целях её сопоставления с «бытием» для выявления смысла последнего. Весьма показательна и злободневна точка зрения, высказанная по этому поводу В. А. Кутырёвым: «Пока идейная жизнь российского общества определялась марксизмом и материализмом, проблема бытия перед нашей философией не стояла <.> Материализм - это «усиленный онтологизм». Бытийность мира в нём <. .> вытекает из самого понятия материи, и они вместе принимаются на веру, - в качестве догмы».2

Попытки подвергнуть конструктивной критике положения онтологии, не вызывавшие сомнений в прошлом, являются симптоматичным отражением модификационных процессов, протекающих в обществе. Говоря иначе, рассмотрение общепринятого мировоззрения в качестве предмета для теоретического осмысления - показатель коренной трансформации общественного сознания. Исходя из такого рода причин, следует согласиться во мнении с учёными, отстаивающими социогенный характер возникновения и изменения философии. Солидарность с ними следует проявить в том смысле, что: «когда трещины в мировоззренческом сознании, о наличии которых говорит затронутость этого сознания сомнениями, углубляются и расширяются до такой степени, что можно говорить о наличии в общественном сознании мировоззренческого разлома, нужда в обосновании может касаться самих основ всего определённого мировоззрения в целом».3

Так или иначе, но факт кризиса в сознании современного человека обладает статусом самоочевидности. Поэтому нет крайней необходимости разрабатывать систему доказательств его наличия. Хотя в целях избежания возможного упрёка в излишней спекулятивности, можно обратиться к результатам конкретных социологических исследований. Результаты многочисленных опросов способны красноречиво свидетельствовать о

2 Кутырев В. А. Оправадание бытия (явление нигитологии и его критика) // Вопросы философии. - 2000. - №5. С. 15. бурных трансформациях в российском обществе на настоящем этапе истории. Предельно чётко масштабный характер социальной реконструкции констатируется В. Э Бойковвым. Данный исследователь не без оснований отмечает, что наряду со своеобразной идеологической терпимостью в ментальности общества, «следует обратить внимание на то, что в последние годы в ней прочно укоренилось чувство тревоги, ощущение угрозы наступающего будущего».4 При этом сделан весьма ощутимый акцент на том обстоятельстве, что сознание современного российского гражданина подвержено крайнему сомнению по отношению и к органам политической власти, а «возможность ущемления права на политическое волеизъявление избирателей воспринимается как норма».5 Эти и подобные им наблюдения в общей совокупности позволяют говорить, что налицо своеобразное стремление человека к автаркии, порождённое крепнущей уверенностью в угрозе своему существованию со стороны объективных процессов социального бытия.

Не на последнем месте в деле иллюстрации кризисных явлений в современном российском обществе является качественное расхождение между различными системами ценностей, культивируемых СМИ, и традиционными представлениями граждан. Совершенно отчётлива установка на пропаганду западных либеральных ценностей, перерождающихся на отечественной почве в хвалебную оду крайнему индивидуализму, часто граничащему с циничным эгоизмом. Между тем, большое количество населения «считает коллективизм одной из ведущих норм регулирования взаимоотношений в обществе».6

3 Горан В. П. Философия. Что это такое? // Философия науки. 1996. № 1(2). [Электронная книга].

4 Бойков В. Э. Ценности и ориентиры общественного сознания россиян // Социс. -2004. - №7. С. 46.

5 Там же. С. 47.

6 Бойков В. Э. Ценности и ориентиры общественного сознания россиян // Социс. -2004.-№7. С. 51.

Исходя из этого, следует расценивать как полностью приемлемую в данном контексте традиционную социологическую точку зрения. Под последней мы склонны понимать воззрение, согласно которому «периоды резких, революционных преобразований сопровождаются существенными изменениями в массовом сознании, замещением одних ценностных доминант другими».7 Кроме того, сегодня уже не вызывает сомнений, что краеугольные изменения в политической и экономических сферах жизни нуждаются прежде всего в своём аксиологическом обосновании. Следует также заметить, что ранжирование ценностей, имеющих мировоззренческое значение, может становиться как форсирующим, так и стагнирующим фактором в ходе развития. Различные новаторские введения становятся эффективными, только когда они вовлечены в прочную схематику единой системы ценностей, имеющей хождение на всех уровнях социальной структуры. В связи с этим совершенно справедливы высказывания, гласящие, что «процесс посткоммунистической трансформации оказывает сильное влияние на массовое сознание россиян <.> [изменения] обусловили сдвиги в системе ценностных ориентаций населения <.> Важнейшими факторами трансформации общественного сознания остаются экономическая и политическая нестабильность <.> это усиливает неуверенность в завтрашнем дне, апатию».8

Потерянный в круговороте происходящих в нынешнем обществе деструктивных явлений, обусловленных разложением некогда устойчивых систем ценностей, человек оказался лицом к лицу с отсутствием новых мировоззренческих ориентиров. Исходя из этого, следует констатировать, что попытки философов объяснить мир, отталкиваясь от категории «небытие», приобретают само собой разумеющийся характер. Однако в императив нашего исследования не входит задача по выявлению причин

7 Башкирова Е. И. Трансформация ценностей российского общества // Полис. - 2000. - №6. С. 51.

8 Там же. С. 64. подобных процессов в философии. Это в большей мере тема истории философии.

Также весьма красноречиво в деле апологии актуальности нашего исследования выступает наличие попыток сменить акцент в формулировке основного вопроса философии. Подобное осуществляется при подмене категорий материя и дух категориями бытие и небытие.9 Трактовка основной проблемы всяческого философствования приобретает довольно нетривиальную постановку: «<.> существует ли само бытие? <.> или оно нам только кажется, и сутью всего является Ничто? Бытие - это небытие?».

Такой поворот событий не вызывает большого недоумения при учёте того, что в культуре 20-го века широкое распространение получила, так называемая, антропологическая парадигма философствования. Данный подход берёт начало с христианского предэкзистенциализма С. Керкегора и в центр ставит человека во всей совокупности его характеристик (как рациональных, так и эмоциональных). Таким образом, если исходить из двухуровневого членения структуры мировоззрения (образно-представленческо-ассоциативно-эмоциональный и понятийно-категориально-логическо-рассудочный уровни), то появляются все основания утверждать следующее. Проблема соотношения бытия и небытия, в одном смысле имеющая теоретический характер, с другой стороны приобретает лирический оттенок. В силу последнего во внимание принимается прежде всего краеугольный вопрос о взаимном переплетении жизни и смерти. Подобное в силу названной причины в виде мировоззренческого кризиса можно рассматривать как показатель закономерного перехода к следующей стадии в развитии философии, требующей качественно иной системы онтологических построений. Этим-то как раз и обусловлена потребность целостного осмысления содержания категории небытие в его соотношении с бытием и с абсолютом, как наиболее прочной основой под явлениями действительности.

9 Меньчиков Г. П. Соотношение бытия-небытия - основной вопрос философии // Проблема соотношения бытия и небытия. Казань, 2004. С. 19-20.

Это необходимо провести в связи с определением корректности концепций, гласящих о первичности небытия по отношению к бытию.

Степень разработанности проблемы. Данное исследование является не свободным от той трудности, которая стоит на пути любого автора диссертационного сочинения. В дело вмешивается следующее обстоятельство объективного характера. Проблемное поле нашей работы включает, пожалуй, необозримый пласт как разрозненных фрагментарных публикаций, так и фундаментальных трудов, в которых так или иначе, в большей или меньшей степени затрагивается какой-либо аспект нашей проблемы. Разумеется, знакомство со всеми наличествующими источниками - задача наисложнейшая и, более того, попросту не выполнимая.

Следует сказать, что различные «модусы» проблемы соотношения бытия и небытия подспудно присутствуют практически на всех этапах истории философии. Для пояснения этого утверждения следует обратиться уже к античной мифологии в орфико-пифагорейской интерпретации с её образом первоначального хаоса, порождающего всё существующее. Впоследствии эта проблема даёт о себе знать как проблема всеобщего, универсального основания в ионийской философии. Кроме того, весьма важное место в этом ряду занимает восточная традиция философствования. Акцент на безосновном («небытийственном») моменте субстанции имеет, пожалуй, первостепенное значение в даосизме. Это и нашло своё отражение в таком артефакте, как трактат «Дао дэ цзин».

Однозначно же теоретический характер означенная проблема приобретает во взглядах таких представителей античной философии, как Парменид (учение о неизменном бытии) и Демокрит (концепция двух начал: атомов и пустоты как физического аналога небытия). Кроме того, весьма большую ценность по данному поводу имеют труды Платона, Аристотеля, Секста Эмпирика, Плотина, Прокла, Диадоха Дамаския, Боэция. Нельзя в этой связи обойти стороной и космологические концепции гностицизма, которые дошли до наших дней в нескольких фрагментарно сохранившихся манускриптах.

Не менее важное значение в этом смысле имеет наследие христинско-богословской мысли, в особенности того её периода, который принято именовать патристикой. Решение проблемы соотношения бытия и небытия здесь приобретает более сильный мистический оттенок. Не в последнюю очередь большой интерес представляет экзегетика «отцов церкви». Ценными в этом отношении представляются интерпретации библейского догмата о сотворении мира из ничего. Кроме всего прочего, труды Августина Аврелия, Дионисия Ареопагита, Оригена, Иоанна Скота Эриугены и др. так или иначе затрагивают вопрос о «сверхсущем», т. е. неком трансцендентном первоначале, каковым здесь выступает трёхипостасный бог. Можно обнаружить, что впоследствии вопрос о «сверхсущем» претерпевает трансформацию, т. е. вырождается в проблему первопричины и становится объектом пристального внимания схоластических аристотеликов Фомы Аквинского, Иоанна Дунса Скота и др.

В последующие периоды развития философии (возрождение, новое и новейшее время) различные аспекты проблемы становятся предметом рассмотрения Н. Кузанского, Р. Декарта, Б. Спинозы, И. Канта, Г. Гегеля. Вопрос о небытии в трактовке названных философов остаётся в рамках «сократической» традиции. Иначе говоря, небытие преимущественно трактуется как несоответствие между логическим и онтологическим, т. е. между объективным миром и объяснением этого мира. Несколько особняком в этом ряду стоит фигура Г. Гегеля. Им было уделено особенно пристальное внимание данной проблеме. Нужно сказать, что её решение получает у него намного более многогранный характер. В его фундаментальном труде «Наука логики» немалое количество страниц отведено исследованию соотношения бытия и небытия, с противопоставления которых, собственно, и начинается построение его философской системы. Следует заметить, что многое из того, что содержится в размышлениях представителя немецкой классической философии по этому поводу, продолжает сохранять эвристический потенциал и поныне.

Так или иначе, но отголоски данной проблематики обнаруживаются также в воззрениях иррационалистов: С. Кьеркегора, А. Шопенгаура, Ф. Ницше.

В новейший период к проблеме резко обращаются взоры представителей экзистенциализма. Данный поворот в философских воззрениях осуществляется под лозунгом «забвения истинного смысла бытия» и поисков допонятийного основания сознания. К этой плеяде мыслителей следует отнести в первую очередь М. Хайдеггера с его концепцией, трактующей бытие как «сокрытость», «потаённость» (в особенности это отражено в статье позднего периода его творчества «Что такое метафизика»), что тесно сближает его по смыслу с небытием. Также нужно отметить К. Ясперса, А. Камю, Ж-П. Сартра и др. Весьма показательным является само заглавие основного труда последнего из названных философов: «Бытие и ничто».

Однако наибольшую значимость и даже самодостаточность эта проблема обретает в относительно недавнее время, с момента появления трудов А. Н. Чанышева, П. Тиллиха и Н. М. Солодухо. Данные авторы уже не стесняются прямолинейного употребления термина «небытие» в качестве универсальной детерминанты. Нам представляется, что во взглядах первого из названных авторов прослеживаются своего рода реминисценции из даосизма. Это тем более не выглядит странным, поскольку известно, что А. Н. Чанышев является широко признанным специалистом в области истории древней и, в частности древневосточной, философии. П. Тиллих, в свою очередь, оказывается напрямую связан с той экзистенциальной традицией, согласно которой онтологические построения в первую очередь должны быть основаны на иррациональных категориях, каковыми выступают прежде всего человеческие переживания (страх, тоска и др.). Подобные положения, как нетрудно заметить, восходят в качестве своих корней к философии жизни.

Последняя же ратует за упразднение метафизики, т. к. в логических построениях теряется человек во всей совокупности своих характеристик. В связи с этим проблема небытия преломляется сквозь призму человеческой индивидуальности и эксплицируется как «онтическая подоплёка» метафизики, что уже было отмечено выше. «Тревога судьбы и смерти -наиболее основополагающая, наиболее универсальная и неотвратимая».10

Что касается взглядов Н. М. Солодухо, то, как нам представляется, истоки его воззрений обнаруживаются в синергетическом постулате, согласно которому существует перманентная изменчивость во всех реально наличествующих системах и подсистемах. Таким образом, реальность у данного автора представляет собой не что иное, как бесконечный процесс «взаимной аннигиляции бытия и небытия».

Кроме того, следует назвать ещё несколько имён отечественных мыслителей, которые так или иначе касаются проблемы бытия и небытия, причём подчас занимают диаметрально противоположные позиции. Это В. В. Воронков, М. С. Каган, В.А. Кутырев, JL А. Коган, A. JI. Доброхотов, А. В. Демичев, В. В. Кузнецова, В. JI. Щелоков, Е. Ю. Сиверцев, О. В. Харитонова, М. В. Шугуров Также ряд аспектов данной проблемы затрагивает в своих историко-философских работах П. П. Гайденко.

Можно ранжировать все имеющиеся по интересующей нас теме работы по концептуальным направлениям. Во-первых, богословско-религиозная группа. Во-вторых, так называемая, гносео-праксиологическая. И, наконец, в-третьих, экзистенциальная.

К первой из названных групп стоит отнести представителей патристики и схоластики с разработанным ими апофатическим методом богопознания. Вторая включает в себя тех мыслителей, которые так или иначе сходятся во мнении по поводу того, что понятие «небытие» зиждется на противопоставлении интеллектом в ходе познавательно-деятельного процесса различных понятий, отрицающих друг друга. В первую очередь

10 Тиллих П. Мужество быть [Электронная книга]. данная группа реперзентует собой системы Г. Гегеля и Ф. Энгельса. С известной долей условности сюда можно включить Н. Кузанского, Р. Декарта, И. Канта. Третья группа представлена именами М. Хайдеггера и Ж-П. Сартра. Вполне возможно, что такая группировка концепций является относительной и небесспорной. Однако она представляется нам наиболее адекватной проводимой в нашей работе логике.

Исходя из всего сказанного, мы определяем в качестве объекта исследования абсолют в его категориально-понятийных проявлениях.

Предметом анализа выступает категория «небытие» в соотношении с категорией «абсолют».

Целью диссертационного исследования является философский анализ соотношения категорий «небытие» и «абсолют» в логическом, онтологическом и аксиологическом аспектах.

Для достижения поставленной цели предполагается решение следующих задач:

1. Вскрыть отрицательную составляющую категории «субстанция» в аспекте её соотношения с категорией «абсолют».

2. Обосновать рефлективный характер соотнесения противоположностей в свете исследуемой проблемы.

3. Проанализировать логическое и онтологическое значение категории «небытие».

4. Проанализировать содержание категории «небытие» в качестве одного из компонентов процесса познания.

5. Выявить онтологические и логические основания соотношения бытия и небытия в свете рассудочной деятельности сознания.

6. Вскрыть парадоксальность понимания бытия как небытия. Положение, выносимое на защиту. Без введения трансцендентного абсолюта невозможно обосновать диалектическое единство бытия и небытия.

Методологической основой диссертации выступают, в первую очередь, законы и принципы диалектики: закон единства и борьбы противоположностей, закон отрицания отрицания, закон перехода количественных изменений в качественные, принцип восхождения от абстрактного к конкретному, принцип единства исторического и логического в познании и др. Наряду с названными в отдельных разделах работы применялся метод моделирования и принцип дополнительности.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

1. Обоснована необходимость разграничения между онтологическим и логическим значениями небытия при определении его категориального статуса.

2. Предложена авторская трактовка категории «небытие» как неполноты теоретического знания в виде постоянной проблематизации процесса познания.

3. Выявлен небытийный аспект опредмечивания идеальных образов.

4. Обоснована необходимость разграничения понятий «небытие» и «ничто» не только в категориальном, но и в аксиологическом аспекте.

5. Определены и проанализированы условия, источники, теоретические и экзистенциальные предпосылки онтологических конструктов, базирующихся на категории «небытие».

Во всех пунктах научной новизны исследования содержится либо нетривиальная трактовка, либо собственная интерпретация соответствующих положений.

Теоретическая значимость исследования определяется основными результатами проделанного в работе анализа. Они позволяют дополнить исследования в области соотношения бытия и небытия как в логико-гносеологическом, так и в онтологическом и логическом аспектах.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования материалов работы при разработке базовых философских курсов по разделам «онтология» и «гносеология», а также соответствующих спецкурсов как для студентов философских, так и нефилософских специальностей.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на Всероссийской конференции «Проблема соотношения бытия и небытия» (Казань, 2004 г.), на внутривузовской конференции преподавателей и сотрудников Магнитогорского государственного университета (2005 г.). Обсуждение концептуальных моментов диссертации проходило на заседаниях научно-методологического семинара кафедры философии МаГУ (2003-2005 гг.), теоретического семинара аспирантов кафедры философии МаГУ. Содержание исследования нашло отражение в ряде публикаций, осуществлённых в научной периодике.

1. Августин Блаженный о сотворении мира в трактате «О книге Бытия» // Проблемы истории, филологии, культуры. Выпуск XIII. - Москва - Магнитогорск: МаГУ, 2003. - с. 280-285.

2. Два аспекта понимания категории «небытие» // Наука. Вуз. Школа. - Магнитогорск: МаГУ, 2005. - Вып. 10. - с. 251-256.

3. Небытийный аспект понятия «субстанция» // Ценности интеллигибельного мира: сб. статей Всероссийской научной конференции: в 2-х т. / Под ред. А. М. Арзамасцева. -Магнитогорск: МГТУ, 2006. - Вып. 3. - Т. 1. - с. 245-250.

4. Неоплатоническая эманация и философия небытия // Проблема соотношения бытия и небытия. - Казань: КГТУ, 2004.-с. 31-39.

5. Преемственность о нто-гносеологических построений кантианства в философии Гегеля // Вуз. Наука. Школа. -Магнитогорск: МаГУ, 2004. - с. 235-240.

Структура работы. Исследование состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Абсолют как небытие: опыт интерпретации"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Переходя к заключительной части данного исследования, мы оказываемся перед необходимостью подведения итогов. На основании проведённого анализа исходного материала у нас появляется возможность констатировать следующие положения.

Нужно отметить, что и дух, и материя, рассматриваемые в качестве субстанций, представляют собой нечто, отсутствующее в действительности. Несмотря на то, что обе эти сущности фундаментальным значением для построения философской системы (прежде всего в рамках классической онтологии), нужно обратить внимание вот на что. Внефактичный характер субстанции означает, что она может быть определена только отрицательно, или апофатически, если прибегнуть к богословской терминологии. Иначе говоря, определение субстанции всегда будет иметь перед собой отрицательную частицу «не». Под фактичностью же здесь понимается некое реальное существование в отличие от порождения фантазии, т. е. своеобразный эмпирический аналог мыслимого. В этой связи на ум сами собой приходят библейские строки: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неизмеримы пути Его!».161

Данный отрицательный характер заключается прежде всего в том, что ни одно из свойств субстанции не способно адекватно раскрывать сущность того, что лежит в её основе. Под свойством здесь можно понимать характеристику, представляющую собой один из элементов какой-либо системы или подсистемы. Кроме всего прочего, есть достаточно оснований говорить о том, что употребление самого термина «сущность» является не совсем корректным для экспликации содержания понятия «субстанция». Это обозначение - «сущность» - допускается в качестве правомерного только применительно к конкретно-наличному предмету. Причём в этом смысле не имеет принципиального значения, в какой сфере пребывает этот предмет: в

161 Новый завет// Библия. «Русское библейское общество», США - Швеция, 1991. С. сфере умопостигаемого, идеального или же в сфере материально-эмпирического, опытного. И в том, и в другом случае предмет остаётся наполнен определённым содержанием, обладает сущностью (или, выражаясь словами Аристотеля, чтойностью).

Таким образом, не будет обладать излишне спекулятивным характером попытка интерпретации понятия «субстанция» при усиленном акценте на «небытийнном» аспекте в её понимании. Говоря другими словами, субстанция лишь фрагментарно объективирует себя в качестве предмета познания для познающего субъекта. «Субстанция - такое отношение, которое не имеет в себе ничего определённого, и в то же время в ней в форме возможного есть всё».162 Подобное положение вещей заставляет вести речь о том, что понятие субстанция по своему содержанию очень тесно смыкается с понятием абсолюта.

Последнее обстоятельство позволяет трактовать основание (онтологический базис всего сущего) как отсутствующее в действительности. Всё это в совокупности вынуждает заявить, что содержание таких понятий, как материя и дух, положенных в основу той или иной философской системы в качестве субстанции, по существу обладают аксиоматическим характером. Этим и следует объяснять их трансцендентный характер. В связи с изложенным выше, их следует интерпретировать как отсутствующие в действительности, но в то же время выступающие исходным пунктом всего существующего в целом. А это в свою очередь означает, что в данном контексте осуществляется своеобразная подмена абсолюта понятиями «материя» и «дух». Последние от этого не теряют своеобразного мистического оттенка, так как обретают статус сверхъестественного, надприродного образования, не сводимого ни к одной из форм своего проявления.

162 Проблема первоначала мира в науке и теологии. Материалы международного семинара. - СПб., 1991. С. 6

Всё сказанное справедливо не только относительно монистических концепций, кладущих в основание какую-либо одну субстанцию. Данные рассуждения правомерны и в рамках дуалистических построений. В этом случае субстанция поглощает в себе характеристики того и другого компонента бинарной структуры бытия. Это позволяет ещё раз отождествить субстанцию с понятием «абсолют», который представляет собой не что иное, как единство всех противоположностей. Подобного рода характеристика призвана подчеркнуть трансцендентный характер абсолюта.

Трактовка, уравнивающая субстанцию и абсолют, позволяет провести параллели с небытием (полное несуществование). Однако небытие как предмет мысли обладает интенциональным характером, т. е. предполагает соотношение с реальным нечто. Это позволяет говорить о логическом аспекте небытия (относительное несуществование). Последнее означает, что какое-либо явление обладает определённой сущностью, только противопоставляясь другому явлению. В таком случае одна сущность не есть другая сущность. Получается, что иное по отношению к какой-либо определённости есть её небытие, которое можно трактовать как её инобытие (бытие в другом).

По этой причине следует констатировать относительность категории «небытие». Относительна она уже хотя бы в силу своей включённости в полярную систему взаимодействий (бытие-небытие).

Таким образом, небытие выступает в качестве своеобразного «дифференциала»: бытие «этим» уже подразумевает собой небытие «тем». В таком случае небытие выступает как ничто, т. е. простое отрицание одной сущности (что) другой (ничто). Посему наиболее корректное определением небытия будет следующее утверждение: небытие - это отрицание бытия. То же самое правомерно и по отношению к бытию.

По причине своей относительности, выражаемой диалектическим взаимопроникновением, небытие не может являться фундаментальной детерминантой под всеми явлениями действительности. Поэтому возникает необходимость введения более абстрактного понятия - абсолют, который призван символизировать собой своего рода диалектическое единство бытия и небытия.

Первоначальное абсолютное единство, занимающее трансфеноменальный статус в качестве субстанции, представляет собой не что иное, как границу феноменального мира в силу своей трансцендентности, под которой следует понимать его изолированность от сферы сущего. Первопричина представляет собой совпадение всех возможных противоположностей (необходимо обладающих рационально-категориальным характером) в том числе таких фундаментальных, как бытие и небытие.

Эта своего рода универсальная детерминанта, должна обладать непреходящим характером и быть свободной от изменения. Наряду с этим следует остерегаться называть эту предельную причину существующей. О неправомерности предикатирования или, иначе говоря, определения её как существующей, позволяет говорить временность, смертность, гибельность всяческого существования (а иначе говоря, его относительность, ограниченность) которое представляет собой своеобразную оптическую почву актуализации проблемы трансцендентности абсолюта в виде рационализации проблемы, т. е. вычленения в предметной области познания такой бинарной категориальной связки, как бытие-небытие.

Распадение на противоположные элементы той синкретической однородности, каковой выступает абсолют, осуществляется посредством деятельности. Последняя же с необходимостью предполагает как своё условие жизнь. Но не всякое живое существо есть реализация абсолютом своего содержания. Им является только человек как существо мыслящее, как обладатель сознания и как существо, формирующее своё самосознание.

Своеобразная объективация абсолюта (обнаружение полярности элементов в реальной действительности) осуществляется преимущественно за счёт рефлексии. Однако рефлексия имеет под собой дологическую основу в форме представления. Поэтому есть резон переиначить известный тезис Ж-П. Сартра, и говорить, что жизнь предшествует мышлению, в качестве своеобразного «костяка», нуждающегося в метафизической «оболочке». Сходя из этого необходимо провести различие между так называемыми онтологическими и логическими аспектами небытия. Первое носит сильный экзистенциальный оттенок и характеризуется острым переживанием человеком своей уязвимости в форме временности существования. Отрицание в форме представления - смерть. «Страх смерти вносит элемент тревоги в любой другой вид страха. Тревога, на которую не повлиял страх перед конкретным объектом, тревога во всей своей наготе -это всегда тревога предельного небытия».163 Второй аспект подразумевает прежде всего логическое противопоставление одной сущности другой в ходе познавательного процесса.

Абсолют, распавшийся на противоположные элементы, есть не что иное как жизнь, а иначе нескончаемый поток становления. Нескончаемый по той причине, что в основе своей имеет бесконечность в виде абсолюта. Становление основано на взаимном противоборстве противоположных сторон. Таким образом, жизнь предполагает крайнее напряжение между бытием и небытием в виде деятельности, что подразумевает постоянное изменение в действительности. Этот процесс может трактоваться как применительно к закрытым системам (ницшеанство), так и к открытым (марксизм, синергетическая прадигма).

Напряжение между бытием и небытием, символизирующее внутреннюю полярность абсолюта, просматривается во многих сферах жизнедеятельности. К примеру, в практической области оно выражено в постоянном материальном опредмечивании идеальных замыслов. Вновь возникающий идеальный замысел представляет собой попытку превращения

1 f/\

Тиллих П. Мужество быть. [Электронная книга]. существующих материальных объектов в небытие, что обусловлено их модификацией в качественно новые объекты.

В плане оценочной деятельности небытие подразумевается как возможность принятия в ходе выбора той или иной ценности, которая отрицает остальные, проигнорированные.

В гносеологическом же аспекте позволительно говорить о неналичествующем основании действительности в силу характера процессуальное™ познания. В ходе названного процесса одна относительно полная идея исчезает в другой, более полной. Происходит перманентное возникновение и исчезновение теоретических концептов, образно выражаясь, ментальное умервщление: низшее, менее совершенное, уже не существует, но содержится в снятой форме в высшем; высшее в свою очередь исчезает в более высшем, превращаясь в несуществующее.

В данном аспекте разграничение между бытием и небытием представляется как неполнота позитивного знания о фактической наличности объективно существующего, что отражается в характере динамичной проблематизации, обнаруживающейся в диалектическом характере теоретического познания.

Всё это позволяет заключить, что противопоставление таких абстрактных категорий, как бытие и небытие, отрицающих друг друга в рамках рассудочной деятельности сознания, носит исключительно рациональный, теоретический характер. Но, наряду с этим обстоятельством смысл фундаментального оно приобретает только с момента объективации абсолюта.

117

Список научной литературыШпека, Константин Александрович, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Абрамова И. Т. Являются ли несловесные акты мышлением // Вопросы философии. - 2001. - №6.

2. Абсолют // Философский словарь. М., 1980.

3. Абсолют // Философский энциклопедический словарь. М., 1983.

4. Августин Блаженный. О Книге Бытия // Августин Блаженный. Об истинной религии. Теологический тракт. Минск, 1999.

5. Августин Блаженный. О порядке // Августин Блаженный. Об истинной религии. Теологический тракт. Минск, 1999.

6. Августин Блаженный. Об истинной религии // Августин Блаженный. Об истинной религии. Теологический тракт. Минск, 1999.

7. Акулов В. Л. Материалистический монизм: сущность и методологическое значение. Минск, 1988.

8. Антипин Н. А. К проблеме истолкования гегелевского понимания «Абсолютной Идеи» как субстанции // Современная философия как феномен культуры. Материалы научной конференции. СПб., 2001

9. Апокриф Иоанна // Апокрифы древних христиан: Исследование, тексты, комментарии. М., 1989.

10. Ю.Аристотель. Метафизика. Ростов-на-Дону, 1999.

11. Н.Арлычев А. И. Об иррационализме как философии изменчивости // Вопросы философии. 1998. - №6.

12. Асмус В.Ф. Платон. -М., 1975.

13. Балашов Л. Е. Жизнь, смерть, бессмертие. М., 1996.

14. Башкирова Е. И. Трансформация ценностей российского общества // Полис. 2000. - №6

15. Беркли Дж. Сочинения. М., 2000.

16. Бибихин В. В. Мир. Томск, 1995.

17. Блаженный Иоанн Дуне Скот. Трактат о Первоначале. М., 2001.

18. Богомяков В. Г. Сокровенное как принцип бытия. Екатеринбург, 1999.

19. Бойков В. Э. Ценности и ориентиры общественного сознания россиян // Социс. 2004. - №7

20. Болотов В. В. Лекции по истории древней церкви. Т. 4. М., 1994.

21. Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. -М., 1996.

22. Быкова М. Ф. Мистерия логики и тайна субъективности: О замысле феноменологии и логики у Гегеля. М., 1996.

23. Быкова М. Ф., Кричевский А. В. Абсолютная идея и абсолютный дух в философии Гегеля. М., 1993.

24. Бытие: Коллективная монография / Ответ. Ред. А. Ф. Кудряшёв. Уфа, 2001.

25. Вебер А. История западной философии. Киев. 1882.

26. Визгин В. П. Взаимосвязь онтологии и физики в атомизме Демокрита // Философия природы в античности и средние века. М., 2000.

27. Виллер Э. А. Учение о Едином в античности и средневековье. СПб., 2002.

28. Владиславлев М. Философия Плотина основателя новоплатоновской школы. СПб., 1868.

29. Власов А. Д. Словарь по философии Гегеля: В 2-х т. Т. 2. М., 2000.

30. Воробьёв Основные формы социального небытия, диссертация на соискание учёной степени кандидата философских наук. Нижний Новгород, 1996.

31. Воронков В. В. Слово как ничто и бытие (опыт феноменологического анализа внутренней структуры слова) // Философские науки. 2002. -№3.

32. Гайденко П. П. Искушение диалектикой: пантеистические и гностические мотивы у Гегеля и Вл. Соловьёва // Вопросы философии. 1998.-№4.

33. Гайденко П. П. Метафизика конкретного всеединства или Абсолютный реализм С. Л. Франка // Вопросы философии. 1999. - №5.

34. Гайденко П. П. Обоснование научного знания в философии Платона // Платон и его эпоха. М., 1979.

35. Гайденко П. П. Онтологический горизонт натурфилософии Аристотеля // Философия природы в античности и в средние века. М., 2000.

36. Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному. М., 1997.

37. Гайденко П. П. Смерть // Философский энциклопедический словарь. -М., 1983.

38. Гегель Г. В. Ф. Лекции по истории философии. Т. 2. СПб., 1994.

39. Гегель Г. В. Ф. Лекции по истории философии. Т. 3. СПб., 1994.

40. Гегель Г. В. Ф. Наука логики. СПб., 2002.

41. Гегель Г. В. Ф. Феноменология духа. СПб., 2002.

42. Гегель Г. В. Ф. Философия религии. Т. 2. М., 1977.

43. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики. -М., 1975.

44. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 2. Философия природы. -М, 1975.

45. Горшков А. А. Проблема человека в «Феноменологии духа» Гегеля. Кандидатская диссертация. Екатеринбург, 1996.

46. Гром. Совершенный Ум // Апокрифы древних христиан: Исследование, тексты, комментарии. М., 1989.

47. Губин В. Д. Жизнь как метафора бытия.- М., 2003.

48. Губин В. Д. Онтология: Проблема бытия в современной европейской философии. М., 1998.

49. Дамасский Диадох. О первых началах. СПб., 2000.

50. Дао: гармония мира. М., Харьков, 1999.

51. Декарт Р. Разыскание истины. СПб., 2000.

52. Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии. СПб., 199753.Досократики. Мн., 1999.

53. Евангелие от Фомы // Апокрифы древних христиан: Исследование, тексты, комментарии. -М., 1989.

54. Жульев В. К. Бытие. М., 1994.56.3айцева 3. Н. Мартин Хайдеггер: язык и время // Хайдеггер М. Разговор на просёлочной дороге. М., 1991.

55. Ильин И. П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. М., 1998.

56. История античной диалектики. М., 1972.

57. Йонас Г. Гностицизм (гностическая религия). СПб., 1998

58. Каган М. С. Бытие и время в культурологическом контексте (не по М. Хайдеггеру) // Miscellanea humanitarian philosophiae. Очерки по философии и культуре. СПб., 2001

59. Каган М. С. Метаморфозы бытия и небытия. К постановке вопроса // Вопросы философии. 2001. - №6.

60. Каган М. С. Метаморфозы бытия и небытия. К постановке вопроса // Вопросы философии. 2001. - №6.

61. Камю А. Бунтующий человек. М., 1990.

62. Кант И. Критика чистого разума. Ростов-на-Дону, 1999.

63. Карсавин JI. П. Святые отцы и учители Церкви (раскрытие Православия в их творениях). М., 1994.

64. Килис Ю. А. Абсолютное и человеческое. Омск, 1999.

65. Коган JI. А. Закон сохранения бытия // Вопросы философии. 2001. -№4.

66. Кожев А. Идея смерти в философии Гегеля. М., 1998.

67. Конев В. А. Ничто // Онтология культуры. Самара, 1998.

68. Кричевский А. В. Претензии и ограниченность спекулятивного разума // Вопросы философии. 2001. - №471 .Кубицкий А. Учение Плотина о мысли и бытии // Вопросы философии и психологии, кн. 98 (3), 1909.

69. Куликова JI. С. Философия и искусство модернизма. М., 1980.

70. Куплетский М. А. Неоплатонизм и христианство. Вып. 1. Казань, 1881.

71. Курбанов Р. О. Рецензия на книгу Н. М. Солодухо. «Философия небытия» // Философские науки.

72. Кутырев В. А. Оправдание бытия (явление нигитологии и его критика) // Вопросы философии. 2000. - №5.

73. Кучевский В. Б. Философское учение о бытии и субстанции. М., 1993.

74. Кьеркегор Сёрен. Наслаждение и долг. Ростов-на-Дону, 1998.

75. Ланц Г. Момент спекулятивного трансцендентализма у Плотина // Журнал министерства народного просвещения. Январь, 1914.

76. Ленин В. И. К вопросу о диалектике // Избранные сочинения: В 10-ти т. Т. 5.4. 2.-М., 1985.

77. Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм // Избранные сочинения: В 10-ти т. Т. 5.4. 1.-М., 1985.

78. Лесков Л. В. Пять шагов за горизонт. М., 2003.

79. Литвинец Н. Предисловие // Рильке Р. М. Записки Мальте Лауридиса Бригге. М., 1988.

80. Лобанов С. Д. Бытие и реальность. М., 1999.

81. Лосев А. Ф. Историческое значение Ареопагитик // Вопросы философии. 2000. - №3.

82. Лосев А. Ф. История античной философии в конспективном изложении. М., 1998.

83. Лосев А. Ф. Самое само. -М., 1999.

84. Лосский В. Н. Очерк мистического богословия восточной церкви. Догматическое богословие. М., 1991.

85. Майстер Экхарт. Об отрешенности. М., 2001.

86. Макаров А. И., Мильков В. В., Смирнова А. А. Древнерусские ареопагитики / Памятники древнерусской мысли: исследования и тексты. Вып III (1). М., 2002.

87. Малинин В. А. Диалектика Гегеля и антигегельянство. М., 1983.

88. Мамардашвили М. Лекции по античной философии. М., 1999.

89. Маркс К. О различии между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 40.

90. Марксистско-ленинская философия. Диалектический материализм. -М., 1970.

91. Масленников Д. В. Тема смерти в философии Гегеля // Фигуры Танатоса. 1993. - №3.

92. Махабхарата. Рамаяна. М., 1974.

93. Меньчиков Г. П. Соотношение бытия-небытия основной вопрос философии // Проблема соотношения бытия и небытия. - Казань, 2004.

94. Монтень М. Опыты. Кн. 1. М., 1991.

95. Мудрагей Н. С. Очерки истории западноевропейского иррационализма. М., 2002.

96. Мшвидобадзе Т. А. Диалектическое целое. Тбилиси, 1990.

97. Мюллер М. Шесть систем индийской философии. М., 1985.

98. Николай Кузанский. Об учёном незнании. СПб., 2001.

99. Нуржанов Б. Г. Диалектика Гегеля. Бытие и свобода. Алма-Ата, 1992.

100. Огурцов А. П. Субстанция // Философский энциклопедический словарь. -М., 1983.

101. Ориген. О началах. Самара, 1993.

102. Осоков А. С. Взаимопереход бытия и небытия в процессе развития. Саратов, гос. ун-т. Саратов, 1984 / Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР №17742.

103. Падорога В. А. Метафизика ландшафта. М., 1993.

104. Платон. Парменид // Федон, Пир, Федр, Парменид. М., 1999.

105. Платон. Софист // Федон, Пир, Федр, Парменид. М., 1999.

106. Платон. Теэтет // Федон, Пир, Федр, Парменид. М., 1999.

107. Платон. Тимей // Платон. Филеб, Государство, Тимей, Критий. -М., 1999.

108. Платон. Федон // Федон, Пир, Федр, Парменид. М., 1999.

109. Плотин. Избранные трактаты. Минск; М. 2000.

110. ИЗ. Плотин. Космогония. М., 1995.

111. Проблема первоначала мира в науке и теологии. Материалы международного семинара. СПб., 1991.

112. Прокл. Первоосновы теологии. Гимны. М., 1993.

113. Рассел Б. Проблемы философии. Новосибирск, 2001.

114. Реале Д., Антисери Д. Западное мышление от истоков до наших дней. Т. 1 СПб.

115. Реутин М. Ю. Учение о форме у Майстера Экхарта: К вопросу о сходстве богословских учений Иоанна Экхарта и Григория Паламы. -М., 2004.

116. Рильке Р. М. Записки Мальте Лауридиса Бригге. М., 1988.

117. Рубене М. А. Онтология «Ничто» у М. Хайдеггера // Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига, 1988.

118. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии. М., 2000.

119. Светлов Р. В. Гнозис и экзегетика. СПб., 1998.

120. Секст Эмпирик. Сочинения в двух томах. Т. 1. М., 1976.

121. Сидоренко А. К. (протоиерей Алексий). Космология Блаженного Августина // Историко-философский ежегодник. Екатеринбург, 2002.

122. Ситников А. В. Философия Плотина и традиция христианской патристики. СПб., 2001.

123. Смирнов К. С. Понятие «ничто» в философской онтологии и современность. Кандидатская диссертация. Волгоград, 1999.

124. Соколов В. В. Средневековая философия. М., 1979.

125. Солодухо Н. М. Онтологическая неопределённость небытия // XXI век; Будущее России в философском измерении: Мавтериалы II Российского философского конгресса. Ч. 2. Екатеринбург, 1999.

126. Солодухо Н. М. Рассуждения о парадоксе существования небытия и несуществования бытия // Проблема соотношения бытия и небытия. Казань., 2004.

127. Солодухо Н. М. Философия небытия. Казань, 2002.

128. Спасский JI. История догматических движений в эпоху вселенских соборов (в связи с философскими учениями того времени). Т. 1. тринитарный вопрос (история учения о святой Троице). Сергиев Посад, 1914.

129. Ставцева О. И. В кругах сравнеия. Понятие «экзистенция» у Шеллинга, Кьеркегора, Хайдеггера // Размышления о философии на перекрёстке второго и третьего тысячелетий. СПб., 2002.

130. Суворов О. В. Сознание и Абсолют (философский трактат). М. 1999.

131. Султанов Ш. Плотин. М., 1996.

132. Тайсина Э. А. Хайдеггер и экзистенциальный супрематизм // Проблема соотношения бытия и небытия. Казань, 2004.

133. Тростников В. Апофатика основной метод науки XXI века // Сретенский альманах. Богословие и апологетика. - Издательство Сретенского монастыря, 2001.

134. Фейербах Л. Вопрос о бессмертии с точки зрения антропологии // Фейербах JI. Избранные философские произведения. Т. 1. -М., 1956.

135. Фейербах JI. Против дуализма тела и души, плоти и духа // Фейербах Л. Избранные философские произведения. Т. 1. -М., 1956.

136. Фихте И. Г. Факты сознания. М., Минск. 2000.

137. Фома Аквинский. Сумма теологии. Ч. 1 М., Киев, 2002.

138. Хайдеггер М. Время и бытие // Хайдеггер М. Время и бытие. -М., 1993.

139. Хайдеггер М. Закон тождества // Хайдеггер М. Разговор на просёлочной дороге. М., 1991.

140. Хайдеггер М. Послесловие к «Что такое метафизика?» // Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1993.

141. Хайдеггер М. Разговор на просёлочной дороге // Хайдеггер М. Разговор на просёлочной дороге. М., 1991.

142. Хайдеггер М. Что такое метафизика? // Хайдеггер М. Время и бытие.-М., 1993.

143. Харитонова О. В. Небытие определяет сознание // Фигуры Танатоса. Пятый выпуск. СПб., 1995.

144. Хосроев A. JI. Александрийское христианство по данным текстов из Наг Хаммади. М., 1991.

145. Хосроев А. Л. Из истории раннего христианства. М., 1997.

146. Чанышев А. Н. Курс лекций по древней философии. М., 1984.

147. Чанышев А. Н. Начало философии. М., 1982.

148. Чанышев А. Н. Трактат о небытии // АУМ. 1990. - №4.

149. Шопенгауэр А. Избранные произведения. М., 1993.

150. Шостьин А. Учение Платона о материи // Вера и разум. 1887. -№4.

151. Штёкль А. История средневековой философии. СПб., 1996.

152. Шугуров М. В. Усталость от культуры и судьба метафизического долга//Метафизические исследования. Выпуск 5. СПб., 1997.

153. Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20.

154. Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21.

155. Юнг К. Г. Попытка психологического истолкования догмата о Троице // Юнг К. Г. Ответ Иову. М., 1998

156. Kraft, William F. A psychology of nothingness. Philadelphia (Pa), 1974.

157. Schmitt. Gerhard. The concept of being in Hegel and Heidegger. -Bonn, 1977.

158. Seligman, Paul. Being and non-being. An introduction to Plato's "Sophist". The Hauge, Nijhoff, 1974.

159. Solodukho N. M. Starting philosophic problem // XX-th world congress of philosophy: Abstracts of invited and contributed papers. -Boston, USA, 19981. Электронные источники.

160. Материалы сайта кафедры антропологии СПбГУ (anthropology.ru):

161. Демичев А. В. Гармония жизни и смерти // Фигуры Танатоса. Философский альманах. Пятый специальный выпуск. СПб., 1995.

162. Евлампиев И. И. «Абстрактное» и «Феноменально обоснованное» понимание Бога: Семён Франк и Райнер Мария Рильке.

163. Кузнецова В. В. , Щелоков В. JL Причины страха смерти и ассиметрия времени // Фигуры Танатоса. Философский альманах. Пятый специальный выпуск. СПб., 1995.

164. Романенко Ю. М. Понятия «рефлексии» и «спекуляции» в античной философии // Человек. Природа. Общество. Актуальные проблемы. СПб, 2000.

165. Сиверцев Е. Ю. Биологический, религиозный и философский аспект понимания смерти // Философия о предмете и субъекте научного познания. СПб., 2002.

166. Сотникова Н. Н. Смерть как нравственный идеал в философии А. Шопенгауэра // Фигуры Танатоса. Философский альманах. Пятый специальный выпуск. СПб., 1995.

167. Материалы сайта Института философии РАН (philosophy.ru):

168. Горан В. П. Философия. Что это такое? // Философия науки. 1996. № 1(2).

169. Доброхотов A. JI. Категория бытия в классической западноевропейской философии. М., 1986.

170. Ильенков Э. В. Философия и культура. М., 1991.

171. Сагатовский. В.Н. М.С. Каган и будущее нашей философии // В диапазоне гуманитарного знания. Сборник к 80-летию профессора М.С. Кагана. Серия «Мыслители», выпуск 4. СПб., 2001.174. Тиллих П. Мужество быть.

172. Фома Аквинский. О сущем и сущности.