автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Акциональность/неакциональность возвратных глаголов и категория субъекта

Полный текст автореферата диссертации по теме "Акциональность/неакциональность возвратных глаголов и категория субъекта"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ РУССКОГО ЯЗЫКА им. В.В. ВИНОГРАДОВА

На правах рукописи

НИКИТИНА Елена Николаевна

Акциональность/неакциональность возвратных глаголов и категория субъекта (к грамматической сущности категории залога)

Специальность 10.02.01 -10 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

003455115

Москва 2008

003455115

Работа выполнена в Отделе современного русского языка Института русского языка им. В.В. Виноградова РАН.

Научный руководитель: кандидат филологических наук

Надежда Константиновна Онипенко

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

Галина Николаевна Иванова-Лукьянова (МГЛУ)

кандидат филологических наук Виктория Евгеньевна Чумирина (МГУ им. М.В. Ломоносова)

Ведущая организация: ГОУ Московский педагогический

государственный университет, кафедра русского языка

Защита состоится « 16 » декабря 2008 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д.002.008.01 при Институте русского языка им. В.В. Виноградова РАН (119019 Москва, Волхонка, д. 18/2).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института русского языка им. В.В. Виноградова РАН (119019 Москва, Волхонка, д. 18/2).

Автореферат разослан «_» ноября 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

Б.Л. Иомдин

Проблема системно-языкового статуса и функционирования в тексте категории залога важна и для русистики, и для сопоставительного изучения языков. Категория залога является традиционным предметом изучения в русской грамматической науке. Она рассматривается во всех теоретических книгах по грамматике русского языка (см., например, грамматики М.В.Ломоносова, А.Х.Востокова, Ф.И.Буслаева, работы К.С.Аксакова, Г.Павского, труды А.А.Потебни, Ф.Ф.Фортунатова, АЛ.Шахматова, В.В.Виноградова, А.В.Исаченко и АГ-54, АГ-70, АГ-801). С начала XX в. категория залога обсуждается в связи с проблемой двух- или трехчленной залоговой оппозиции (А.М.Пешковский, Р.О.Якобсон, И.А.Мельчук, Е.В.Падучева, АГ-80, ТФГ2, Я.Г.Тестелец), омонимии словообразовательного и словоизменительного аффиксов, т.е. омонимии возвратной лексемы и словоформы (А.В.Исаченко, Н.В.Перцов), представленности валентностной модели глагола в залогово-немаркированном и залогово-маркированном предложении (Е.В.Падучева), «синтаксического нуля» субъекта действия (АЛ.Холодович, И.А.Мельчук, В.С.Храковский), синонимии активной и пассивной конструкции (Ю.ДЛпресян, К.И.Бабицкий, Е.В.Падучева), актуального членения и эмпатии (И.М.Кобозева, ВА.Плунгян), контролируемости/неконтролируемости действия (Н.ДЛрутюнова, В.И.Гаврилова), в рамках функционально-семантического поля (ТФГ), а также в связи с позицией говорящего (Коммуникативная грамматика -КГ). Постановка этих вопросов обнаруживает потребности 1) системного описания категории залога, 2) интерпретации текстов, 3) автоматического анализа текстов и машинного перевода.

Настоящая диссертационная работа посвящена интерпретации грамматической категории русского залога (в сфере спрягаемых форм глагола) как в языковой системе, так и в тексте.

1 АГ-52-60 - Грамматика русского языка. М, 1952-60; АГ-70 - Грамматика современного

русского литературного языка. М., 1970, АГ-80 - Русская грамматика. М., 1980. ТФГ - Теория функциональной грамматики

Актуальность темы диссертации состоит в ее антропоцентрической направленности, в том, что системно-языковой подход соединяется с текстово-интерпретационным, что категория залога исследуется с точки зрения индивидуальной/категориальной семантики глагола, во взаимодействии с синтаксической конструкцией, коммуникативным регистром и моделью субъектной перспективы текста.

Предметом диссертационного исследования являются возвратные глаголы, мотивированные переходными (.моется - моет, кусается -кусает, останавливается - останавливает, читается - читает, пьется - пьет и т.п.), в их текстовом употреблении.

Цель исследования - установить степень акциональности (способности выражать значение действия) возвратных глаголов по сравнению с мотивирующими переходными, а следовательно, и возможности синтаксической синонимии между активной и пассивной конструкцией; установить причины, влияющие на сохранение или потерю акциональности возвратными глаголами.

Сформулированная таким образом цель определила следующие исследовательские задачи:

• Установить, как индивидуальная/категориальная глагольная семантика влияет на прочтение возвратного глагола;

• Соотнести традиционные типы возвратных глаголов с категорией субъекта (диктального и модусного);

• Рассмотреть текстовые условия (коммуникативный регистр речи, субъектная перспектива, синтаксическая композиция) функционирования возвратных глаголов - тех, в которых контролером энергии является субъект диктума, и тех, в которых субъект или объект действия интерпретируется через субъекта модуса (инклюзивность или эксклюзивность говорящего);

• Установить синтаксические синонимы страдательно-возвратных предикатов и текстовые условия, ограничивающие

функционирование возвратных синтаксем со страдательным значением;

• Уточнить семантику именной субъектной синтаксемы Тв. беспредл. в предложениях с возвратно-страдательными предикатами;

• Установить условия прочтения семы Причина в предложениях с возвратными глаголами перемещения и деструкции;

• Рассмотреть модусно-обусловленные возвратные предикаты в рамках художественного текста и установить их роль в субъектной перспективе текста, как средства формирования «образа автора»;

• Рассмотреть средства перевода русских «декаузативов» на английский язык.

Новизна исследования состоит в том, что морфологическая категория залога исследуется в рамках текстово-интерпретационного подхода. Современные инструменты анализа текста (коммуникативный регистр речи, субъектная перспектива текста) соединяются с традиционным объектом - возвратными глаголами. Предложенная методика, в частности, позволила интерпретировать выбор языковых средств при переводе русских художественных текстов с возвратными глаголами на английский язык.

Теоретическая значимость заключается в том, что предложен единый объяснительный механизм для разных типов возвратности; выявлены условия прочтения страдательного и качественно-характеризующего значения в возвратном глаголе; предложены условия установления синонимических отношений возвратно-страдательных предикатов.

Практическая ценность диссертации заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы в практике преподавания теоретических курсов русской грамматики, в практических курсах для переводчиков, а также в преподавании РКИ.

Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на конференциях: 2003, ноябрь - МГЛУ, Международная конференция «Русский язык в диалоге культур» - «Категория залога в диалоге грамматических учений»; 2004, март - МГУ, II Международный конгресс исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность» - «Семантика «субъектного» творительного»; 2004, апрель - Эстония, Тарту, Мевдународная конференция молодых филологов - «Текстовые функции возвратных глаголов»; 2005, апрель -МГОУ им. М.А. Шолохова, Мевдународная конференция - «Внешняя точка зрения и возвратная форма глагола речи»; 2005, май - Зарайский Педагогический колледж, Виноградовские чтения - «Иерархия субъектов и страдательное значение возвратного глагола»; 2005, ноябрь - IX Виноградовские чтения «Актуальные вопросы филологии и проблемы столичного образования» - «Позиция субъекта сознания и значение возвратной формы глагола в предложении и тексте»; 2005, ноябрь - МГЛУ, Международная научно-практическая конференция «Функционирование русского языка в Российской Федерации и в зарубежных странах» - «К вопросу о декаузативах»; 2006, январь -МГУ, XXXVII Виноградовские чтения - «Категория залога и точка зрения говорящего»; 2006, февраль - ИРЯ РАН, 7-е Шмелевские чтения «Проблемы языковой нормы» - «Норма и возвратные глаголы совершенного вида»; 2007, март - МГУ, III Международный конгресс исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность» - «Соотношение возвратности и акциональности в семантике русского глагола»; 2007, август - Германия, Берлин - II Congress SLS (Slavic Linguistic Society) - «Russian reflexives in fiction translations».

Структура диссертации: Диссертация состоит из введения, двух теоретических, трех исследовательских глав, заключения и библиографии. Во Введении определены цели работы, отмечены новизна и актуальность исследования, показана его теоретическая и

практическая значимость. Первая глава представляет историю изучения категории залога в русистике и обсуждает терминологию и проблематику теории залога. Вторая глава содержит обзор работ по проблематике субъекта (в традиционной грамматике, стилистике, теоретической поэтике и текстово-функциональной лингвистике), а также обсуждает категориальное значение действия и интерпретацию разными лингвистическими школами и направлениями понятия «акциональность» (комплекс признаков, в которых проявляется категория действия). Третья глава посвящена русскому залогу в традиционном объеме, с единых позиций рассматриваются традиционные разряды возвратности (страдательное и не-страдательные значения). В четвертой главе рассматривается страдательное значение возвратных глаголов, обсуждаются способы прочтения страдательного значения в контексте - как ближайшем - глагольной лексемы, так и в текстовом окружении. В пятой главе предлагается интерпретация возвратных глаголов в субъектной перспективе художественного текста. Рассматриваются возвратные глаголы речи в связи с точкой зрения субъекта сознания в художественном пространстве Ф.М.Достоевского и Л.Н.Толстого, а также «декаузативы» в репродуктивном регистре (художественные тексты А.С.Пушкина, Н.В.Гоголя, Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого, Андрея Белого, М.А.Булгакова). Особый раздел пятой главы посвящен английским переводам русских «декаузативов». Заключение подводит итоги проведенному исследованию.

Содержание работы

В первой главе изложена история изучения залога в русистике начиная с XVIII века и в предшествующей грамматической традиции - в церковнославянских грамматиках Юго-Западной Руси (конец XVI -XVII вв.) - и до современных научных теорий (Ленинградская типологическая школа, МСШ, ТФГ, КГ).

В истории русской науки конца XIX - начала XX вв. обнаруживаются два направления в интерпретации залога -

общетипологическое, структурное, идущее от языковой формы, и частнолингвистическое (применительно к русскому залогу), исходным пунктом движения в котором является содержательная сторона языка. В работе отмечены тенденции: разница подходов проявляется (1) в определении залога: отношение субъекта к действию - в рамках первого подхода, отношения в триаде субъект/объект/действие - в рамках второго; (2) в делении глаголов на залоги: по морфологическому принципу - в рамках первого, по смысловому - в рамках второго и, как следствие, (3) в количестве залогов - 2 и 3 (и более) соответственно.

Развитие теории русского залога в русистике XX века характеризуется в работе в двух аспектах. С одной стороны, обнаруживается тенденция к сужению глагольного объема, обсуждаемого в связи с залоговой проблематикой: к началу XX в. от собственно залога отошла переходность/непереходность, ко 2-й половине XX в. - все значения возвратности, кроме страдательного (А.В.Исаченко, АГ-70, АГ-80, ТФГ) и, иногда, собственно-возвратного (И.А.Мельчук 1997) или некоторых других в рамках возвратного залога (АГ-52-60, Е.В. Падучева). С другой стороны, действует тенденция к расширению контекста, на фоне которого изучается категория залога, -от пары глагольных форм (актива и пассива) в парадигматически сопоставляемых изолированных предложениях (которые признаются синонимичными на базе пропозиционального (денотативного) тождества) до текста.

Категория залога в русистике оказалась перекрестком, на котором сошлись разные лингвистические идеологии (основанные на приоритете формы, теории или основанные на приоритете содержания, объекта), разные лингвистические дисциплины (морфология, лексика, словообразование, синтаксис), частная лингвистика и типологическая лингвистика, поэтому современная теория залога складывается из идей, которые сформировались не только в русистике, но и в рамках типологической лингвистики.

В главе дается обзор терминологии и основных проблем категории залога, традиционных для описательной грамматики («нулевая категория», омонимия словообразовательного и словоизменительного аффиксов, актантная структура, залог как суперкатегория и как квазиграммема, позиция «За кадром» и т.п.). Получает освещение и методология объяснительной грамматики (концепция Коммуникативной грамматики - Г.А. Золотова и др.), которая положена в основу настоящего исследования. КГ поставила вопросы о синонимии конструкций на базе не пропозиционального тождества, а единства категориального значения, о возможности взаимозаменяемости предложений с переходным (активным) и возвратным (страдательным) предикатом в тексте как условии синтаксической синонимии. Невозможность замены активной конструкции на пассивную в ряде контекстов заставляет 1) установить характерные признаки контекстов, «впускающих» или «не впускающих» пассивную конструкцию; 2) искать причины таких ограничений в грамматике текста - в способах прочтения глагольной и именной грамматики в контекстуальных условиях.

Во второй главе обсуждаются категория субъекта и категория действия.

Понятие субъекта рассматривалось в вербоцентрической грамматике применительно к субъекту диктальному: (1) в семантическом плане как одна из семантических ролей (участник ситуации - субъект действия (агенс), субъект состояния (экспериенцер)), (2) в линейном порядке как подлежащее, имя в Им.п., которое является воплощением одной из валентностей глагола. В современной объяснительной, антропоцентрической грамматике термин «субъект» применяется не только для интерпретации диктальных компонентов, но и для интерпретации говорящей личности, тем самым термин распространяется на модусную составляющую высказывания и текста.

Категория субъекта - диктального и модусного - получает в главе интерпретацию как понятие современной грамматики, рассматриваются филологические отрасли - источники, из которых современная грамматика черпала знания о субъекте: структурная поэтика, лингвистическая семантика и прагматика и традиционная стилистика.

В работе показано, как исследователи, принадлежащие к разным школам и направлениям, обнаруживают и интерпретируют категорию субъекта посредством разной терминологии: «образ автора», позиция/точка зрения говорящего, наблюдатель, личная сфера, фокус эмпатии, ипостаси говорящего, субъектная сфера в составе субъектной перспективы текста.

Особое внимание уделено терминам КГ: синтаксема (обусловленная), субъектная перспектива текста и коммуникативный регистр речи. Модель субъектной перспективы текста и коммуникативный регистр речи являются инструментами текстового анализа. Субъектная перспектива позволяет соединить в одном исследовании актантную структуру глагола и участников речевого акта, коммуникативный регистр являет собой растворенный в тексте модус. Если субъектная перспектива определяет, кому принадлежит модус, то в коммуникативном регистре воплощается семантика модусного предиката, тем самым два измерения (субъектное и модусно-предикатное) соединяются на уровне текста.

На уровне предложения категория субъекта (диктального, действующего) соединяется с категорией действия; эти категории воплощаются в субъекте и предикате предложения, получая характеристики «агентивность» (для субъекта) и «акциональность» (для предиката). Приводятся признаки, которые обсувдаются в лингвистической литературе в связи с понятием «акциональность» -воля, контроль над действием, динамика, целеполагание, наблюдаемость. В главе анализируются классификация глаголов действия Ю.С.Степанова, типология предикатов Т.В.Булыгиной, глагольная классификация Ю.Д.Апресяна.

Глава заканчивается обсуждением системного статуса возвратных глаголов, т.е. обоснованием их интерпретации как обусловленных синтаксем, значение которых прочитывается через функцию. Инструменты регистра и субъектной перспективы позволяют дать интерпретацию возвратному глаголу в рамках текстового фрагмента -тем самым выдвигается идея, что обусловленность возвратного глагола осуществляется не только на уровне предложения, но и на уровне текста. Возвратные глаголы предполагают взаимодействие семантики корня, типового значения предложения, категорий уровня текста.

В третьей главе предложена интерпретация разных типов возвратности с учетом взаимодействия субъектов диктума и субъектов модуса, что терминологически обозначено как инклюзивность/эксклюзивность говорящего3.

Рассматриваются значения возвратности, которые «уплотняют» диктальную часть субъектной перспективы (тождество объекта и субъекта действия): эти возвратные глаголы предикативно сопрягаются с личными субъектами, инициатива и энергия действия принадлежит предицируемому субъекту; именно такие возвратные глаголы адекватно интерпретируются через традиционные определения залога, которые учитывают только диктальную часть субъектной перспективы (отношения между действием и его субъектом и объектом). Это собственно- и взаимно-возвратность. Они сохраняют значение действия и располагают полной парадигмой по времени и лицу.

Показано, что некоторые из значений возвратных глаголов являются модусно-нагруженными:

1) Возвратность с «инкорпорированным» объектом. Показано различие между собственно-возвратным значением и возвратным с «инкорпорированным» объектом, которое является модусным

3 Термины «инклюзивность/эксклюзивность» в этой работе не соответствуют традиционному пониманию «Мы инклюзивное», «Мы эксклюзивное». Термины «инклюзивность/эксклюзивность» вслед за ГА Золотовой употребляются в значении совпадения/ несовпадения и сближения/отдаления субъекта модуса и субъекта диктума.

11

расширением собственно-возвратного и тем самым составляет его периферию. Речь идет о необоснованном расширении личной сферы субъектом речи, что и придает ненормативный характер примерам. (Нормально постфиксом закрывается та часть личной сферы, которая включает тело, лицо человека, его психо-эмоциональную сферу, а также социально значимый объект, но не обыденный отчленяемый объект, ср.: Иван строится (встроит дом) - ?Где у вас можно повеситься (=повесить одежду)?; ?Женщина, вы сами будете заворачиваться (= заворачивать покупку)?*

2) Активно-безобъектные возвратные глаголы {собака кусается, крапива жжется). Они дают качественное значение, которое характеризуется инклюзивностью субъекта речи в класс объектов действия. Это значение осмысливается уже на уровне синтаксемы, как и собственно-диктальные значения.

3-4) Страдательное и качественно-характеризующее значения. Они предполагают предицирование к объекту действия.

Страдательность зависит от корневой семантики и контекста, ср.: Одним словом, про них говорилось чрезвычайно много похвального. Но были и недоброжелатели. С ужасом говорилось о том, сколько книг они прочитали (Достоевский, Идиот). - В этом ящике прятался сахар от нас, детей (разговорная речь). Я говорящего прочитывается в страдательном значении эксклюзивно. Предложения с эксклюзивным Я часто используются для обозначения действий властной инстанции, ср.: Щерба отводится от лингвистики и приковывается к экспериментальной фонетике (из письма В.В. Виноградова к жене).

Качественное значение возникает на базе страдательного, являясь результатом инклюзивного прочтения субъекта действия, т.е. оно всегда контекстно обусловлено, ср.: Знак лауреата носится на левой стороне груди5 (страдательное значение, эксклюзивное Я). - Немецкая обувь долго носится (качественное значение, инклюзивное Я).

4 Примеры из разговорной речи - из доклада С.С. Сая.

5 Пример B.C. Храковского.

Страдательное значение (эксклюзивное Я) может иметь долженствовательную семантику, качественное (инклюзивное Я) -потенциальную.

В главе также обсуждается грамматическая семантика возвратных глаголов совершенного вида, предицирующих объект действия. Возвратные предикаты совершенного вида сужают сферу субъекта действия (от инклюзивного Я к только-//), сигнализируют о потере субъектом действия контроля над действием и об обладании результатом (ср.: текст читается - текст пропитался).

Модусно-нагруженные значения, являясь интерпретирующими предикатами, не употребляются в репродуктивном регистре - даже глаголы с корневой семантикой конкретно-физического действия (кусаться, жечься), располагают неполной парадигмой по лицу: это Они Оно-предикаты, т.е. их акциональность ниже, чем у соответственных переходных глаголов.

В четвертой главе обсуждается страдательное значение возвратности и способы его прочтения в контексте. Страдательность соотносится в работе с такими признаками, как полисубъектность (наличие внешнего личного, целеполагающего каузатора и объекта, на который направлено действие) и акциональность.

I. В первом разделе страдательное значение рассматривается с точки зрения отношения семантики синтаксемы возвратного глагола и семантики контекста.

Страдательное значение прочитывается (1) на уровне синтаксемы (изолированно) и (2) в контексте предложения и текстового фрагмента. Эти два варианта получения синтаксемой возвратного глагола страдательного значения представляют собой два полюса и соответствуют двум глагольным группам с разным категориальным значением: первая содержит глаголы принципиально полисубъекгные {пишется), вторая - потенциально моно-/ полисубъектные возвратные глаголы (открывается).

К группе (1) относятся возвратные глаголы с категориальным значением интеллектуальной, речевой, социальной деятельности (писаться, говориться, наказываться, арестовываться и т.п.), всегда предполагающие целеполагание (т.е. человеческую деятельность в своей основе).

К группе (2) относятся глаголы переместительной6 и деструктивной семантики (открываться, литься, разрушаться). Перемещение и разрушение (изменение) может быть обусловлено как действием природной силы (ветер, солнце, сила тяжести и т.п.), так и человеческой волей. Наличие внешней причины, выраженной в предложении Тв. беспр., было для А.А.Шахматова и В.В.Виноградова маркером страдательности, ср. у Е.В.Падучевой: возвратный глагол типа открываться в отсутствие Тв. признается декаузативом. В работе предлагается уточнить смысл термина «декаузатив»: это не отсутствие каузации у ситуации, а интерпретация говорящим непричастности к каузации и контролю над действием либо самого говорящего (Дверь открылась, и вошла Наташа), либо класса всех людей (Земля вращается).

В работе выдвигаются грамматические факторы, указывающие на обусловленность ситуации внешней целеполагающей деятельностью (не субъекта в подлежащем):

1) Иерархия субъектов (Власти утверждают, что супруга Ивлева не задерживалась; С поля удаляется Петров). Субъекты предложений прочитываются как объекты действия: инициатива действия принадлежит не им, а неназванному субъекту. Учет в содержании предложений субъекта высшего ранга позволяет уточнить классификацию субъектов по Ю.С.Степанову: между Я как высшей ступенью индивидности и Он располагается неиндивидный субъект -властная инстанция. Максимальной степенью индивидности Я

6 Здесь не имеются в виду глаголы движения типа идти/ходить; в соответствии с традицией В.В. Виноградова сюда относятся глаголы изменения положения в пространстве (Русский язык 1947, с. 632).

7 Речь идет о возвратных глаголах в несов.в.

объясняется некорректность предложений с ^-субъектом: в отношении Я не выстраивается субъект более высокого ранга. Это может использоваться в художественном тексте - для характеристики косноязычия героя либо указания на его униженность: Я вызываюсь в Сибирь (Лебядкин - Достоевский); Я постоянно обхамливаюсь (Трифонов).

Иное распределение ролей (и, соответственно, иное соотношение акциональных признаков - цели, инициативы и исполнения) представлено собственно-возвратным значением: Она одевается у Юдашкина, стрижется у другого мастера, где инициатива и целеполагание принадлежит действующему субъекту-подлежащему, а осуществление - специалисту-исполнителю (ср. у A.B. Исаченко и в ТФГ, где решающим признаком при квалификации таких предложений признается именно полисубъектность, а не то, кому принадлежит воля и цель).

g

2) Наличие дестинативных синтаксем или наречий, обнаруживающих целеполагание:

Меж тем, для пользы и красы,

На бесконечные усы

Лились восточны ароматы... (Пушкин)

Синтаксема возвратного глагола лились может прочитываться «декаузативно» в условиях репродуктивного регистра и через действие личного субъекта - при учете дестинативной синтаксемы (для пользы и красы) - в информативном регистре. Ср. также: Старуха его работала в санитарной больнице, и поэтому спирт у них никогда не переводился и никогда не переводился зря (Саша Соколов)9.

На периферии рассмотренных групп находятся глаголы той же категориальной семантики, что и в ядре, но с другим поведением: на периферии первой - (1а) глаголы, которые могут получить

8 Подобное наблюдение см. также в работе В.И.Гавриловой с примером Армия разлагается, и весьма искусно.

9 Пример Е М. Лазуткиной.

моносубъектное прочтение в контексте, на периферии второй - (2а) глаголы, которые удерживают внеконтекстную полисубъектность. «Периферийные» глаголы ведут себя так же, как глаголы противоположной группы-полюса, что является результатом наложения индивидуальной (или более частной категориальной) семантики на общую семантику группы.

(1а) Моносубъектное прочтение могут получать те глаголы группы (1), которые имеют своей целью «благо субъекта» (учиться, лечиться, выписываться (из больницы), увольняться и т.д.), тогда действие может замыкаться в одной субъектной сфере - ср. с традиционно выделяемой семантикой среднего залога: «заинтересованность» субъекта в действии» (Э. Бенвенист); напротив, глаголы репрессивной семантики (:наказываться, арестовываться) всегда осмысляются через две несовпадающие субъектные сферы - субъекта воздействующего и субъекта испытывающего.

Степень агентивности имени в подлежащем, накладываясь на семантику глагола, позволяет прочитывать значение предиката через одну субъектную сферу (в которой совпали субъект и объект действия) или через внешнего каузатора, ср.: Баскетболисты <?Собаки> тренируются, (чтобы выступить на соревнованиях). Тестом становится способность субъекта в подлежащем к целеполаганию. Недостаточный для соотнесенности с целеполаганием агентивный статус имени приводит к комическому эффекту.

(2а) Полисубъектными (каузативными) являются некоторые глаголы с семантикой перемещения: Весна! выставляется первая рама, Ив комнату шум ворвался, И благовест ближнего храма, И говор народа, и стук колеса (А. Майков). В сов. виде появляется возможность двойной интерпретации (выставиться): Тощая баба выносила по порядку залежалое платье и развешивала его на протянутой веревке выветривать. Скоро старый

мундир с изношенными обшлагами протянул на воздухе рукава и обнимал парчовую кофту, за ним высунулся дворянский... Наконец, одно к одному, выставилась шпага... Потом завертелись фалды чего-то похожего на кафтан... Из-за фалд выглянул жилет... Все, мешаясь вместе, составляло для Ивана Ивановича очень занимательное зрелище... (Гоголь). Возвратный глагол выставилась (шпага) может осмысляться через агенса (бабу) и через динамику объекта; определяющим, однако, является контекст, указывающий на высокую степень агентивности, самостоятельности предметов вещного мира.

II. Во втором разделе рассматриваются условия синонимии действительной и страдательной конструкции.

Показано, что в страдательно-возвратных предложениях происходит не только сужение лексической и грамматической семантики субъекта действия, но и ограничение по линии времени (узуальное, повторяющееся), тем самым возвратность, соединенная с модусной обусловленностью (в частности страдательностью), является средством обобщения ситуации, способом передачи языковыми средствами внеязыковой закономерности.

Обнаруживается и ограничение по линии лица: возвратно-страдательные предикаты являются Он-, Оно-предикатами (по классификации Ю.С.Степанова). Грамматическая семантика обобщения по линии синтаксического времени предполагает ограничение и по лексической семантике: страдательное значение с трудом принимают глаголы конкретного физического действия, их возвратные синтаксемы скорее прочитываются на уровне диктальных субъектов - в собственно-и взаимно-возвратном значениях, которые употребительны и в наблюдаемых контекстах, ср.: мыть - мыться, рубить - рубиться, бить - биться. Тем самым подтверждается идея о снижении акциональности в возвратно-страдательных предложениях, синонимия между активом и пассивом проявляется не на всем глагольном спектре, а на его ограниченной части.

Следствием ограниченности возвратно-страдательных предикатов по глагольным категориям времени и лица является их регистровая ограниченность - принадлежность в основном информативному и волюнтивному регистрам. Ср. также в условиях репродуктивного регистра (что встречается редко) повторяемость, многократность: У Агабекова были гости. В громадной гостиной - Ляля таких больших комнат никогда и не видела, метров сорок - за столом под люстрой, как в театре, сидели несколько мужчин и женщин, ужин был в разгаре, еды много, отборной и, сразу видно, не домашнего приготовления, а из ресторана... Поднимались тосты, произносились речи (Трифонов). Еще одно следствие - функционально-стилистическая предназначенность: возвратно-страдательные предложения востребованы в прескриптивных текстах, в мемуарах - в условиях удаления по линии времени (в мемуарах) и субъекта (в прескриптивных текстах) от Я говорящего.

Рассматривается вопрос о синонимии страдательно-возвратных и неопределенно-личных предложений в связи с регистровой принадлежностью и эксклюзивностью говорящего.

Если эксклюзивность Я в неопределенно-личных предложениях абсолютна, то эксклюзивность говорящего в страдательно-возвратных предложениях - это эксклюзивность по отношению к Я момента речи, что допускает прочтение в нулевом субъекте Я в другой временной инстанции (например, Я прошлого в мемуарах: И новогодние подарки с елок. В больших пластиковых зайчиках, медведиках, лисичках, снежинках. Подарок вытряхивался и старательно перебирался, конфеты пересчитывались. А на кремлевской елке давали конфеты в красных кремлях), ср. также в публичной, научной речи: Как уже говорилось выше... - для повторного ввода собственного слова («как я уже говорил») - наблюдение Т.В. Булыгиной, сравнивавшей Как здесь говорилось - Как здесь было сказано - Как здесь говорили (устное выступление на одном из заседаний семинара «Логический анализ языка» в ИЯз РАН).

При синонимии неопределенно-личных и возвратно-страдательных предложений между ними обнаруживается разница: первые обладают большими функциональными возможностями по категории времени (они предназначены для употребления в репродуктивном и информативном регистре), вторые - по категории лица.

III. Во третьем разделе главы обсувдается грамматическая и лексическая семантика субъектных синтаксем Тв. беспредл., >н-Род. ( а также от+Род., через+Вин.).

Показано, что синтаксема Тв. часто организуется неиндивидными именами, представляющими исполнителей; индивидные имена, как правило, некорректны в таких контекстах, ср.: 1Корабль управляется Иваном (пример Т.П. Ломтева) - Корабль управляется капитаном первого ранга. Тем самым эта синтаксема сближается с инструментальной. Категориальная семантика имени в Тв. ограничивается, в референциальном плане - это «общие имена» (Ю.С. Степанов), или имена классов, находящиеся на «семантическом стыке» предметных и признаковых имен. Таким образом, обнаруживается «семантическое согласование» элементов разных уровней языковой системы, которыми и образуется конструктивно-обусловленная «субъектная» синтаксема Тв.: орудийная грамматическая семантика Тв. накладывается на орудийно-исполнительскую категориальную семантику имени (имена должности), а субъектная синтаксема Тв. сближается с инструментальной синтаксемой Тв. (Диалектный материал показывает, что в говорах обусловленная синтаксема Тв. от неиндивидных имен, сближающаяся с инструментальной, получила большее развитие, чем в литературном языке, и употребляется также при переходных глаголах: Колодец выкопали жопками, Раньше детей попом крестили-примеры С.К. Пожарицкой) Ср. также у К. Симонова: есть чем воевать, есть кем воевать.

У+Род., употребляясь наряду с Тв. и осмысливаясь на фоне предиката, обнаруживает собственную специфику: 1) формируется обычно именами индивидными, собственными, 2) обозначает границы

пространства личного субъекта, в рамках которого осуществляется глагольный признак, 3) имеет значение, наряду с пространственным, субъекта - контролера пространства. Синтаксема у+Род., будучи связана с пространством, т.е. статическим параметром, гасит динамику, задает менее акциональное прочтение возвратных глаголов по сравнению с Тв., который осмысляется через динамику процесса (восходит к инструментальному значению) и способствует более акциональному прочтению возвратного предиката. Ср.: У портного мастера Шшинга, который живет по Казанской улице..., продаются за дешевую цену новомодные волосяные и стальные парики.

В пятой главе предлагается интерпретация предложений с возвратными глаголами на фоне субъектной перспективы текста.

Возвратность в тексте обнаруживает модусно-ориентированный характер, является средством субъективации текста, способом обнаружения позиции говорящего и построения «образа автора». В главе обсуждается идея о том, что предложения с возвратными глаголами в художественном тексте выполняют особую функцию -соединяют фрагмент изображаемой действительности с определенной точкой зрения, или с конкретным типом модуса, и позволяют соотнести позицию автора и героя не только в пространственно-временном плане, но и в плане психологии и идеологии (в терминологии Б.А. Успенского).

Рассматриваются возвратные глаголы с семантикой перемещения. Для анализа были выбраны фрагменты из текстов русской художественной литературы, содержащие предикативные единицы, организованные статическим (предметным) субъектом и динамическим предикатом, функционирующие в условиях репродуктивного регистра (например, Дверь открылась).

«Декаузативы» от глаголов перемещения в репродуктивном регистре функционируют как средство создания (1) крупного кадра и (2) общего плана - центр тяжести смещается с изображения диктальной

картинки в сторону характеристики позиции модусного субъекта. Возвратность не уничтожает сему причины (она обнаруживается в тексте рядом), а выполняет роль оптического прибора, позволяющего приближать изображение к субъекту сознания, в грамматических терминах - это удаление действия от субъекта действия и приближение его к субъекту наблюдения. Возвратный предикат, таким образом, указывает на то, что субъект действия не входит в поле зрения - в силу особенностей пространственной позиции наблюдателя (субъект действия не виден) или же в силу особенностей его психологического состояния (взгляд сосредоточен на объекте).

Общий план: ...все эти разговоры теперь не занимали Петю; он сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. ...Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы ... Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад (Л.Н. Толстой).

Крупный кадр: Она отклонилась от него, выпростала, наконец, крючок из вязанья, и быстро, с помощью указательного пальца, стали накидываться одна за другой петли белой, блестевшей под светом лампы шерсти, и быстро, нервически стала поворачиваться тонкая кисть в шитом рукавчике (Л.Н. Толстой).

Психология наблюдателя: Волк вынул из кармана черный, смазанный машинным маслом браунинг и направил его на Василису. Ванда тихонько вскрикнула: "Ай". Лоснящийся от машинного масла кольт, длинный и стремительный, оказался в руке изуродованного. Василиса согнул колени и немного присел, став меньше ростом. Электричество почему-то вспыхнуло ярко-бело и радостно. ...Гигант тотчас тряхнул сундук, как коробку, а изуродованный шмыгнул к печке. Револьверы спрятались. Изуродованный кулаками постучал по стене,

со стуком открыл заслонку, из черной дверцы ударило скуповатым теплом (Булгаков).

В случаях, когда в пределах изображаемого пространства-времени не обнаруживается личный претендент на выполнение роли субъекта действия, сознание субъекта, находящегося в фокусе эмпатии, может объяснять происходящее действием неличной силы: Когда, неся под мышкой шпагу и рапиру, спутники проходили подворотню, Маргарита заметила томящегося в ней человека в кепке и высоких сапогах, вероятно, кого-то поджидавшего. Как ни были легки шаги Азазелло и Маргариты, одинокий человек их услыхал и беспокойно дернулся, не понимая, кто их производит. <...> Второго, до удивительности похожего на первого, человека встретили у шестого подъезда. И опять повторилась та же история. Шаги... Человек беспокойно обернулся и нахмурился. Когда же дверь открылась и закрылась, кинулся в подъезд, но ничего, конечно, не увидел (Булгаков).

Другой объект исследования в главе - возвратные глаголы речи, которые рассматриваются в связи с точкой зрения субъекта сознания в многомерном романном пространстве. Возвратные предикаты речи указывают на дистанцированность субъекта сознания от субъекта речи и от содержания речи (пространственный и идеологический план по Б.А. Успенскому). См., например: Мало-помалу и распространившиеся было по городу слухи успели покрыться мраком неизвестности. Рассказывалось, правда, о каком-то князьке и дурачке (никто не мог назвать верно имени), получившем вдруг огромнейшее наследство и женившемся на одной заезжей француженке, известной канканерке в Шато-де-Флер в Париже (Достоевский); Левин стоял в маленькой зале, где курили и закусывали, подле группы своих, прислушиваясь к тому, что говорили, и тщетно напрягая свои умственные силы, чтобы понять, что говорилось (Л.Н. Толстой).

Отдельный параграф посвящен английским переводам русских «декаузативов», где прослеживаются разные переводческие тактики в выборе глагольной формы в связи с категориальной семантикой глагола,

референциальным статусом субъекта действия и типом объекта. Возвратный глагол перемещения может переводиться как страдательное причастие, как переходный глагол (с объектом), как непереходный глагол (без объекта).

Исследование показывает, что

страдательный предикат (причастие - предикат с тождественным количеством актантов, однако с потерей динамики оригинала) выбирается в переводе в случае нереферентного, множественного субъекта действия: опять снялись шапки с голов (JI.H. Толстой) - caps were again raised...;

выбирается переходный предикат и восстанавливается актантный набор, в том числе субъект действия, в случае референтного, конкретно-индивидного субъекта действия: Турбин нарисовал ручкой молотка на грудиу больного знак вопроса. Белый знак превратился в красный.< ...>

- Ничего особенно святого я в своем труде не вижу. Беру я за курс, как все. Если будете лечиться у меня, оставьте задаток.

- Очень хорошо.

Френч расстегнулся (=Пациент расстегнул френч, чтобы достать деньги) (Булгаков).

'Look; why do you keep using the word "sacred"?J. see nothing particularly sacred in my work 1 charge the same for a course of treatment as every other doctor. If you want me to treat you, leave a deposit.'

'Very well.'

He unbuttoned his tunic.

В разделе также обсуждаются переводы предложений с предикатами «стандартного» движения предметов (дверь открылась, порох сыплется, лифт поднимается). Здесь обнаруживается как сходство, так и различие между русской и английской грамматикой: с одной стороны, для изображения движения и личных, и неличных субъектов в обоих языках используется непереходный глагол, с другой -в русском он морфологически маркирован (возвратностью), в английском - не маркирован (непереходность синтаксична -

устанавливается отсутствием объекта). Ср.: Пей! - сказал палач, и пропитанная водою губка на конце копья поднялась к губам Иешуа (Булгаков). - 'Drink!' said the executioner, and a water-soaked sponge on the tip of a spear rose to Yeshua's lips.

При переводе русских художественных текстов на английский язык выбор языковых средств может вести (1) к объективации содержания -как за счет глагольной грамматики (восстановление субъекта действия), так и за счет выбора именных синтаксем, что изменяет субъектную перспективу фрагмента: из нее изымается сфера личностного (внутреннего, сюжетного) субъекта сознания; (2) к статичности изображения в сцене - за счет выбора причастного предиката.

Текст диссертации завершается Заключением, в котором подводятся итоги исследования. Наиболее важными из них являются следующие:

1) Интерпретация разных типов возвратности может быть представлена на основании действия одного и того же грамматического механизма - в связи с перенаправлением энергии переходного/непереходного глагола в возвратном глаголе, индивидуальной и категориальной семантикой глагола и категорией субъекта - диктального и модусного. Различаются два варианта перенаправления энергии - (1) субъектом диктума (.мальчик моется) и (2) субъектом модуса, где в «объективное положение дел» «вмешивается» субъект модуса - говорящий.

2) Возвратность представляет собой способ встраивания предложения в определенную субъектную перспективу: это не только и не столько результат зачеркивания одной из валентностей глагола и не простое изменение актантной структуры глагольной лексемы, сколько создание «места» для субъекта модуса. С дистанцированностью субъекта речи (сознания) связана, в частности, интерпретация «декаузативов».

3) Возвратно-страдательные предикаты взаимодействуют с неиндивидными (нереферентными) субъектами -исполнителями, что

является сигналом снижения агентивности и акциональности по сравнению с активной конструкцией.

4) Сфера функционирования возвратно-страдательных предикатов задается в основном информативным регистром (узуальное время, повторяемость событий) и дистанцированным субъектом модуса. Свидетельством снижения акциональности возвратно-страдательных предикатов является ограниченность взаимодействия с перцептивным модусом.

5) В субъектной перспективе художественного текста возвратные глаголы выступают как средство обнаружения субъекта сознания: наблюдателя в репродуктивном регистре, субъекта знания и мнения в информативном регистре.

6) Залог является точкой взаимодействия лексической, морфологической, синтаксической семантики и текстовых категорий «образа автора» и коммуникативного регистра речи.

Содержание работы отражено в следующих публикациях:

1. Об одной грамматической примете субъекта повествования в романах Достоевского // Новые подходы к интерпретации текста: Материалы межвуз. конф. С-Пб., 2002. - С. 98-101.

2. Возвратность с точки зрения коммуникативной грамматики // Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы: Материалы международной научной конференции (Москва, 8-10 июня 2002). М., 2003.-С. 64-68.

3. Семантика творительного «субъектного» при возвратной форме глагола (тезисы) // II Международный конгресс исследователей русского языка (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, филологический факультет, 18-21 марта 2007 г.). М., 2004. - С. 233-234.

4. Семантика творительного «субъектного» при возвратном глаголе // Русская филология. 16: Сборник научных работ молодых филологов. Тарту, 2005. - С. 239-246.

5. Внешняя точка зрения и возвратная форма глагола речи в высказывании и тексте // Текст. Структура и семантика: Доклады X Юбилейной международной конференции. Т. 2. М., 2005. - С. 249 - 256.

6. Взгляды В.В. Виноградова на залог и русистика второй половины 20 века // Восьмые международные Виноградовские чтения. Русский язык: уровни и аспекты изучения: Сборник научных трудов. М., 2005.-С. 70-80.

7. Страдательное значение возвратной формы глагола в контексте грамматических идей В.В. Виноградова // Виноградовские чтения: Материалы научно-практической конференции, посвященной 110-летию акад. В.В. Виноградова, 12 мая 2005 г. Коломна - Зарайск, 2005. - С. 97 -106.

8. Норма и возвратные глаголы в совершенном виде // Русский язык сегодня. Вып. 4. Проблемы языковой нормы. Сб. статей / Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова РАН. М.: 2006. - С. 412-422.

9. О соотношении возвратности и акциональности в семантике русского глагола // Русский язык: исторические судьбы и современность: III Международный конгресс исследователей русского языка (Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова, филологический факультет, 20-23 марта 2007 г.). М., 2007.-С. 199-200.

10. Возвратные глаголы как модусная категория // Виноградовские чтения: Материалы научно-практической конференции. 3 октября 2007 года. Москва, Зарайск, 2007. - С. 69 - 80.

11. Русские возвратные глаголы на фоне субъектной перспективы текста // Электронный журнал "Исследовано в России", 100, стр. 10991109,2008 г. http://zhurnal.ape.relarn.ru/articles/2008/100.pdf

Сдано в набор: 02.11.2008 г. Подписано в печать 07.11.2008 г. Заказ 135. Тираж 100 экз.

Отпечатано в ООО "ФЭД+", Москва, ул. Кедрова, д. 15, офис 21 Формат 60x90/18. Печать офсетная Обьем 1,3 п. л.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Никитина, Елена Николаевна

Введение

Глава 1. Категория русского залога как объект грамматической науки

§1. Залоги в первых славянских грамматиках —

§2. Категория залога в грамматических сочинениях ХУШ-Х1Хвв. —

§3. Проблема системного статуса залога и терминология теории залога—

§4. Определения и классификации залогов в описательной русистике конца XIX —XX веков —

4.1. Определения залога —

4.2. Глагольный объем, изучаемый в рамках залога —

§5. Залог и вид: категориальные различия и сходство лингвистических интерпретаций. Понятие «нулевой категории» в теории залога —

§6. Структурно-типологические теории залога 2-й половины XX века. ТФГ

§7. Описательные и объяснительные теории залога. Коммуникативная грамматика — 57 Выводы

Глава 2. Тип субъекта и акциональность/неакциональность предиката как семантические категории в науках о языке и тексте

§1. Грамматика о субъекте модуса -

§2. Образ говорящего в науке о тексте

§3. Статус понятия «Наблюдатель» в современных лингвистических теориях —

§4. Акциональностъ глагола и агентивность субъекта —

§5. Трехмерность значимых языковых единиц. Функциональные возможности именных и глагольных синтаксемы —

§6. Глагольные сиитаксемы на фоне функциональной типологии. Их обусловленный характер, проблема соотношения значения и функции —

§7. Именные субъектные синтаксемы при интерпретации залога —

§8. Именные позиции и «синтаксический нуль» — 115 Выводы

Глава 3. Семантика возвратных глаголов: между акциональностью и неакциональностью

§1. Научная гипотеза и рабочие понятия —

§2. Значения возвратных глаголов: соотношение глагольной семантики и позиции субъекта модуса —

§3. Дикталъные (моносубъектные) значения возвратности: ядро и периферия

§4. Модусная моносубъектностъ (возвратно-инволюнтивное значение)

§5. Модусные (полисубъектные) значения. Качественность как производное значение на базе страдательного и взаимно-возвратного —

§6. Качественно-возвратные глаголы и прилагательные на -мый: между глагольностью и качественностью —

§7. Сужение обобщенно-личной субъектной сферы и вопрос о субъектной синтаксеме —

§8. Поле акциональности возвратных глаголов —

§9. Совершенный вид возвратного глагола и неконтролируемость —

Выводы

Глава 4. Акциональность возвратно-страдательных предикатов и тип субъекта

Раздел I. Признаки акциональности в лексической семантике глагола и в контексте

§1. Глаголы социальной и переместителыюй семантики —

§2. Степени ащиональности

§3. Проблема каузации и каузатора—

§4. Потенциальная полисубъектностъ. Указание на целеполагающего каузатора. Синтаксемы пространственно-временной локализованности —

§5. Иерархия субъектов. Шкала агентивности — 206 Раздел II. Вопрос о синтаксической синонимии действительных и страдательных предложений

§6. Проблема синонимии актива-пассива с точки зрения вербоцентрической грамматики и КГ —

§7. Возвратно-страдательные предикаты: временная локализованностъ и контролируемость

§8. Возвратно-страдательные предикаты и модус воли (прескриптивный текст) —

§9. Возвратно-страдательные предикаты и узуальное прошедшее время (мемуарный жанр)

§10. Эксклюзивность субъекта речи —

§11. Нулевой субъект в возвратно-страдательных и неопределенно-личных предложениях —

§12. Возвратно-страдательные предикаты и перцептивный модус —

Раздел III. Семантика субъектных синтаксем и акциональность возвратно-страдательных предикатов —

§13. Творительный субъекта в страдательных конструкциях — 250 £ 14. Субъектные синтаксемы у+Род., от+Род., через+Вин. — 256 Выводы

Глава 5. Возвратные глаголы в субъектной перспективе ' художественного текста 1. «Декаузативы» в репродуктивном регистре речи — 263 $ 2. Текстовые функции каузативно-перг\ептивных глаголов —

§ 3. Текстовые функции возвратно-страдательных предикатов от глаголов речи, мнения и мысли —

§ 4. Русские «декаузативы» в английских переводах —

Выводы-313 Заключение- 315 Библиография - 319 Принятые сокращения

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Никитина, Елена Николаевна

Категория залога в трудах русских грамматистов (начиная с XVIII века) и предшествующих им сочинениях — памятниках славянской грамматической традиции (Юго-Западная Русь, конец XVI -XVII вв.) вплоть до современных отечественных научных и учебных изданий находит свое отражение как обязательная часть русской глагольной грамматики. Если первоначально (в грамматиках Лаврентия Зизания и Мелетия Смотрицкого и у М.В. Ломоносова) категория носила «отраженный» характер — в какой-то части была данью древним и западноевропейским образцам, по которым создавались грамматические сочинения, то с развитием лингвистической рефлексии в русской науке накапливалось ощущение, что образуется разрыв между образцом и реальным бытием категории в грамматической системе русского глагола, ощущение, которое достигло предела в середине XIX века и связалось с философско-филологической деятельностью славянофилов.

Это касается интерпретации и объема объекта, и определения, и системного статуса категории (морфология/ словообразование/ синтаксис). В понимании русского залога на протяжении истории его изучения встречаются полярные точки зрения — от отрицания категории в грамматической системе русского языка как таковой до утверждения о единстве устройства категории залога в разных индоевропейских языках. Ср. у Э. Бенвениста: «Различие актива и пассива может служить примером глагольной категории, способной привести в смущение наше привычное мышление: она представляется необходимой, а многие языки ее не знают; простой — а мы сталкиваемся с большими трудностями при ее интерпретации; симметричной — а она изобилует непоследовательностью выражения. В наших языках это различие очевидно навязывается говорящим как фундаментальное свойство мышления, и вместе с тем оно столь мало существенно для глагольной системы индоевропейских языков, что мы наблюдаем, как оно складывается в ходе истории, далеко не такой уж древней» [Бенвенист 2002: 184].

При всей разности понимания исследователи, признающие категорию залога в русском глаголе, сходятся в том, что залог — один из труднейших пунктов грамматики; ср.: «Категория залога (если пользоваться этим термином для обозначения целого клубка разнородных лексико-грамматических явлений) в системе современного русского языка ярко обнаруживает свою сложную природу. В категории залога скрестились пути развития разных грамматических и лексических явлений в области глагола» [Виноградов 1947: 639]. Особенно четко это осознание проявляется со 2-й половины XX века, с того времени, когда выработанные в уровневой лингвистике «правила лингвистической игры» пересеклись с сущностной сложностью языкового объекта. «Несмотря на сравнительную прозрачность примеров. залог в целом является одной из самых сложных глагольных категорий: в отношении количества посвященных ему работ и противоречивости высказывавшихся точек зрения залог можно, пожалуй, сравнить только с глагольным видом» [Плунгян 2000: 192], а также: «Постоянные поиски надежных критериев для определения того, что следует считать «залогами», показывают, что, по-видимому, сама грамматическая сущность этой глагольной категории не может быть определена столь же однозначно, как, скажем, грамматическая сущность времени» [Исаченко 2003: 349].

Противоречивость залога как предмета грамматики заключается и в том, что, с одной стороны, залог — один из самых традиционных объектов описания; с другой стороны, знаменательное исключение составляет школьная грамматика: залог не изучается в школе, эта тема не входит в программу обучения, что является серьезным свидетельством того, что залог в спрягаемом глаголе, имея солидный срок существования в русской грамматической традиции и являясь предметом научных штудий, не нашел удовлетворительного грамматического освещения.

Проблема системно-языкового статуса и функционирования в тексте категории залога важна и для русистики, и для сопоставительного изучения языков. В русской грамматической науке она рассматривается во всех теоретических книгах (см., например, грамматики М.В. Ломоносова, А.Х. Востокова, Ф.И. Буслаева, работы К.С. Аксакова, Г. Павского, труды A.A. Потебни, Ф.Ф. Фортунатова, A.A. Шахматова, В.В. Виноградова, A.B. Исаченко и АГ-52-60, АГ-70, АГ-80). С начала XX в. категория залога обсуждается в связи с проблемой двух- или трехчленной залоговой оппозиции (A.M. Пешковский, P.O. Якобсон, И.А. Мельчук, Е.В. Падучева, АГ-80, ТФГ, Я.Г. Тестелец), омонимии словообразовательного и словоизменительного аффиксов, т.е. омонимии возвратной лексемы и словоформы (A.B. Исаченко, Н.В. Перцов), представленности валентностной модели глагола в залогово-немаркированном и залогово-маркированном предложении (Е.В. Падучева), «синтаксического нуля» субъекта действия (A.A. Холодович, И.А. Мельчук, B.C. Храковский), синонимии активной и пассивной конструкции (Ю.Д. Апресян, К.И. Бабицкий, Е.В. Падучева), эмпатии (В.А. Плунгян), актуального членения (И.М. Кобозева), контролируемости/ неконтролируемости действия (Н.Д. Арутюнова, В.И. Гаврилова), в рамках функционально-семантического поля (ТФГ), а также в связи с позицией говорящего (КГ). Постановка этих вопросов обнаруживает потребности 1) системного описания категории залога, 2) интерпретации текстов, 3) автоматического анализа текстов и машинного перевода.

Настоящая диссертационная работа посвящена интерпретации грамматической категории русского залога как в языковой системе, так и в тексте. В данной работе нас будет интересовать проблематика залога на базе спрягаемого глагола, т.е. то системно-грамматическое пространство, где пересекаются категории залога и возвратности. Термин «залог» будет пониматься как синоним возвратности1 (если не оговаривается отдельно) — проблема залога на неспрягаемых формах глагола здесь не обсуждается.

Актуальность темы диссертации состоит в ее антропоцентрической направленности, в том, что системно-языковой подход соединяется с текстово-интерпретационным, что категория залога исследуется с точки зрения индивидуальной/ категориальной семантики глагола, во взаимодействии с синтаксической конструкцией, коммуникативным регистром и моделью субъектной перспективы текста.

Предметом диссертационного исследования являются возвратные глаголы, мотивированные переходными (моется - моет, кусается - кусает, останавливается - останавливает, читается - читает, пьется — пьет и т.п.), в их текстовом употреблении.

Цель исследования — установить степень акциональности (способности выражать значение действия) возвратных глаголов по сравнению с мотивирующими переходными, а следовательно, и возможности синтаксической синонимии между активной и пассивной конструкцией; установить причины, влияющие на сохранение или потерю акциональности возвратными глаголами.

Сформулированная таким образом цель определила следующие исследовательские задачи:

• Установить, как индивидуальная/ категориальная глагольная семантика влияет на прочтение возвратного глагола;

• Соотнести традиционные типы возвратных глаголов с категорией субъекта (диктального и модусного);

• Рассмотреть текстовые условия (коммуникативный регистр речи, субъектная перспектива, синтаксическая композиция)

1 Более точно: залог — как грамматическая категория, возвратность — как способ выражения категории. Подробно см. в Главе 3. функционирования возвратных глаголов — тех, в которых контролером энергии является субъект диктума, и тех, в которых субъект или объект действия интерпретируется через субъекта модуса (инклюзивность или эксклюзивность говорящего);

• Установить синтаксические синонимы страдательно-возвратных предикатов и текстовые условия, ограничивающие функционирование возвратных синтаксем со страдательным значением;

• Уточнить семантику именной субъектной синтаксемы Тв. беспредл. в предложениях с возвратно-страдательными предикатами;

• Установить условия прочтения семы Причина в предложениях с возвратными глаголами перемещения и деструкции;

• Рассмотреть модусно-обусловленные возвратные предикаты в рамках художественного текста и установить их роль в субъектной перспективе текста, как средства формирования «образа автора»;

• Рассмотреть средства перевода русских «декаузативов» на английский язык.

Новизна исследования состоит в том, что морфологическая категория залога исследуется в рамках текстово-интерпретационного подхода. Современные инструменты анализа текста (коммуникативный регистр речи, субъектная перспектива текста) соединяются с традиционным объектом — возвратными глаголами. Данная методика, в частности, позволила интерпретировать выбор языковых средств при переводе русских художественных текстов с возвратными глаголами на английский язык.

Теоретическая значимость заключается в том, что предложен единый объяснительный механизм для разных типов возвратности; выявлены условия прочтения страдательного и качественно-характеризующего значения в возвратном глаголе; предложены условия установления синонимических отношений возвратно-страдательных предикатов.

Практическая ценность диссертации заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы в практике преподавания теоретических курсов русской грамматики, в практических курсах для переводчиков, а также в преподавании РКИ.

Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на конференциях: 2003, ноябрь - МГЛУ, Международная конференция «Русский язык в диалоге культур» — «Категория залога в диалоге грамматических учений»; 2004, март — МГУ, II Международный конгресс исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность» - «Семантика «субъектного» творительного»; 2004, апрель — Эстония, Тарту, Международная конференция молодых филологов -«Текстовые функции возвратных глаголов»; 2005, апрель - МГОУ им. М.А. Шолохова, Международная конференция - «Внешняя точка зрения и возвратная форма глагола речи»; 2005, май — Зарайский Педагогический колледж, Виноградовские чтения - «Иерархия субъектов и страдательное значение возвратного глагола»; 2005, ноябрь — IX Виноградовские чтения «Актуальные вопросы филологии и проблемы столичного образования» — «Позиция субъекта сознания и значение возвратной формы глагола в предложении и тексте»; 2005, ноябрь - МГЛУ, Международная научно-практическая конференция «Функционирование русского языка в Российской Федерации и в зарубежных странах» — «К вопросу о декаузативах»; 2006, январь - МГУ, XXXVII Виноградовские чтения -«Категория залога и точка зрения говорящего»; 2006, февраль - ИРЯ РАН, 7-е Шмелевские чтения «Проблемы языковой нормы» — «Норма и возвратные глаголы совершенного вида»; 2007, март - МГУ, III Международный конгресс исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность» - «Соотношение возвратности и акциональности в семантике русского глагола»; 2007, август - Германия, Берлин - II Congress SLS (Slavic Linguistic Society) - «Russian reflexives in fiction translations».

Структура диссертации: Диссертация состоит из введения, двух теоретических, трех исследовательских глав, заключения и библиографии. Во Введении определены цели настоящей работы, отмечены новизна и актуальность исследования, показана его теоретическая и практическая значимость. Первая глава представляет историю изучения категории залога в русистике и обсуждает терминологию и проблематику теории залога. Вторая глава содержит обзор работ по проблематике субъекта (в традиционной грамматике, стилистике, теоретической поэтике и текстово-функциональной лингвистике), а также обсуждает категориальное значение действия и -интерпретацию разными лингвистическими школами и направлениями понятия «акциональность» (комплекс признаков, в которых проявляется категория действия). Третья глава посвящена русскому залогу в традиционном объеме, с единых позиций рассматриваются традиционные разряды возвратности (страдательное и не-страдательные значения). В четвертой главе обсуждается страдательное значение возвратных глаголов и способы прочтения страдательного значения в контексте — как ближайшем — глагольной лексемы, так и в текстовом окружении. В пятой главе предлагается интерпретация возвратных глаголов в субъектной перспективе художественного текста. Рассматриваются возвратные глаголы речи в связи с точкой зрения субъекта сознания в романном пространстве Ф.М.Достоевского и Л.Н.Толстого, а также «декаузативы» от глаголов перемещения в репродуктивном регистре (художественные тексты А.С.Пушкина, Н.В.Гоголя, Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого, Андрея Белого, М.А.Булгакова). Особый раздел пятой главы посвящен английским переводам русских «декаузативов». Заключение подводит итоги проведенному исследованию.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Акциональность/неакциональность возвратных глаголов и категория субъекта"

Выводы:

1. В исследовании обнаружена закономерность: чем конкретнее в плане пространства-времени контекст (в пределе - репродуктивный регистр в рамках художественного текста), тем больше возможностей для обнаружения в контексте каузатора. Закон репродуктивного регистра (совпадение времени и места диктума и модуса) требует обнаружения фигуры наблюдателя в художественном пространстве. Возвратные глаголы-«декаузативы» задают позицию наблюдателя тем, что субъективируют изображение, исключая из картинки субъекта действия и тем самым приближая изображаемое к субъекту восприятия, т.е. они создают «место» наблюдателя, актуализируют субъектную сферу БЗ. Постфикс —ся, закрывая позицию актанта (81), открывает позицию субъекта модуса.

2. Возвратные глаголы с семантикой физического перемещения, изменения положения в пространстве (и некоторые другие) в репродуктивном регистре являются изобразительным средством, приближающим действие к говорящему (наблюдающему) и удаляющим действие от его производителя — в случае статики субъекта сознания, и средством, указывающим на позицию говорящего как причину динамики внешнего мира — в случае динамики говорящего. В пространстве художественного текста они задают условия сближения позиции автора (как субъекта речи и наблюдения) и героя (чьими глазами видит повествователь); герой занимает позицию внешнюю по отношению к действию, внутреннюю по отношению к повествователю (автору); в случае отсутствия в хронотопе претендента на роль наблюдателя из состава субъектов диктума обнаруживается пространственно-временная позиция повествователя.

3. Использование возвратных глаголов речи создает особую субъектную перспективу - с субъектом сознания, эксклюзивным по отношению к действию, инклюзивным по отношению к автору.

4. Существуют художественные системы, в которых востребованы возвратные глаголы — как интерпретационное средство, средство экспрессивного синтаксиса. Они соединяют план грамматики, речевых тактик с авторским замыслом, получая прочтение не на уровне предложения, а на уровне текстового фрагмента и в связи с категорией «образа автора».

Заключение

Категория залога — семантико-синтаксическая категория, которая функционирует на пересечении глагольной и именной грамматики, давая разные варианты соединения грамматической семантики субъекта и предиката.

Познание грамматической сущности категории залога требует интегрального подхода, который соединяет семантику лексемы, семантику грамматической формы, синтаксической конструкции и смысл текста.

Проведенное исследование показало, что возвратные глаголы - это конструктивно обусловленные глагольные синтаксемы, семантика которых прочитывается в синтаксических конструкциях во взаимодействии с субъектными синтаксемами.

В работе был предложен вариант системного описания возвратных синтаксем с учетом нескольких признаков: лексическая семантика глагола, семантика вытесняемого возвратностью актанта, направление предикации (предикация к субъекту или объекту действия), наличие/ отсутствие модусной маркированности, эксклюзивность/ инклюзивность субъекта модуса по отношению к субъекту или объекту диктума.

В результате многоаспектного исследования (с учетом нескольких семантических признаков) удалось выстроить шкалу акциональности для возвратных глаголов. Эта шкала акциональности соотнесена, с одной стороны, с разграничением диктума и модуса, и с другой - с типологией субъектов. В свою очередь, типология субъектов была предъявлена в виде шкалы агентивности, высшую ступень которой занимает абсолютно индивидное Я. Вопрос о сущности залога решался соотнесением шкалы агентивности и шкалы акциональности.

В работе обосновывалась гипотеза о том, что возвратные глаголы могут снижать степень акциональности глагольного предиката. Исследование показало, что возвратность работает между двумя полюсами — акциональностью и инволюнтивностью, соответственно акциональность сохраняется до тех пор, пока субъект сохраняет способность направлять свою энергию на осуществление действия (в роли инициатора или исполнителя, т.е. одного из субъектов диктума); по мере наступления модуса акциональность снижается. В возвратно-инволюнтивных предложениях на первый план выступает субъект сознания - воспринимающее Я.

Снижение степени акциональности проявляется в глагольной парадигматике - возможности/невозможности парадигм по виду, времени и лицу. В верхней части шкалы акциональности находятся глаголы, имеющие полную парадигму по лицу, в средней — предикаты третьего лица (Он-предикаты), в нижней части - эгоцентрические предикаты, обнаруживающие близость или совпадение субъекта действия и субъекта сознания.

Я говорящего вмешивается в диктум и устанавливает отношения между собой и действием (и его участниками).

Отождествительные отношения между субъектом действия и субъектом речи (они как Я) в полной мере сохраняют значение действия (акциональности) - это собственно- и взаимно-возвратное значения.

Эксклюзивные отношения (не-Л) сохраняют значение действия частично: в рамках модуса знания (узуального времени) и не-первого лица — это страдательное значение.

Инклюзивные отношения (все, и Я в том числе) разрушают значение действия (акциональность уходит) за счет привнесения семантики потенциальности и приводят к смене категориального значения предиката — качественно-характеризующее и активно-безобъектное значения.

Замыкание действия на только-^ также уничтожает значение действия и дает предикату типовое значение состояния - возвратно-инволюнтивное.

Постфикс -ся позволяет удалить действие от Я говорящего: либо сохранив значение действия при эксклюзивности субъекта речи, либо соединить возвратный предикат с ^-субъектом, устранив значение действия (заменив его на качество или состояние).

Выдвинутый М. Сибатани Принцип Максимизации Контраста, проявляющийся в том, что внутри грамматической категории значения поляризуются, объясняет формирование пассива, противопоставленного активу, из среднего залога древних языков. Исследование показало, что пассив - это крайняя точка в передаче возвратностью значения действия, которое начинает терять некоторые существенные признаки акциональности — наблюдаемость, часто целеполагание, сохраняя за собой исполнение действия. Снижение акциональности соотносится и со снижением агентивности субъекта — Тв. субъектный связан с семантикой инструментально-исполнительской и заполняется именами неиндивидными, коллективными.

Действие Принципа Максимизации Контраста, очевидно, должно проявляться и в том, что контраст должен выходить за рамки категории, сближаясь с некоторой другой категорией. Соседняя с пассивом «зона» действия - это неопределенно-личность, сближающаяся с ним по типу субъекта (не-Я). Если страдательность хоть в какой-то мере связана с Я говорящего, то неопределенность-личность — это полный разрыв с Я (абсолютная эксклюзиность Я).

Действие принципа контраста, распространяемое в противоположную сторону - от актива и далее, приводит к максимальной степени индивидности субъекта (только-^) и новому значению предиката (состояние).

Таким образом, пассив (обнаруживаемый и изучаемый всеми исследователями залога и представленный в ТФГ как ядро поля залоговости) занимает среднее, промежуточное, центральное место на шкале, соединяющей тип субъекта (с точки зрения индивидности) и тип предиката (с точки зрения акциональности/ неакциональности).

Постфикс —ся позволяет удалить действие от Я говорящего: либо сохранив значение действия при эксклюзивности субъекта речи, либо соединить возвратный предикат с ^-субъектом, устранив значение действия (заменив его на состояние).

Интерпретация модусно-обусловленных возвратно-страдательных предикатов (с пониженной степенью акциональности) в условиях текста показала их регистровую обусловленность (информативный регистр речи) и жанровую предназначенность. В работе анализировались прескриптивные и мемуарные тексты.

Исследование функций возвратных глаголов в художественном тексте показало, что в условиях репродуктивного регистра возвратные глаголы обнаруживают фигуру наблюдателя, приближают изображаемые события к субъекту сознания.

Существуют художественные системы, в которых возвратные глаголы оказываются востребованными и прочитываются не только на уровне предложения или в рамках регистрового композитива, но и в связи с художественной стратегией автора (Н.В. Гоголь, Андрей Белый, М. Булгаков).

Проведенное исследование доказывает, что понятие категории залога соединяет целый комплекс грамматических механизмов и что определяющим в этом комплексе является категория субъекта.

Список научной литературыНикитина, Елена Николаевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. 40 лет Санкт-Петербургской типологической школе: Сб. ст. М.: Знак, 2004. - 536 с.

2. Авилова Н.С. Вид глагола и семантика глагольного слова. М.: Наука, 1976.-328 с.

3. П. Адамец. К вопросу о «незамещенных позициях» в русских высказываниях. // Русистика. № 1, Берлин, 1990, с. 45-56.

4. Адамец П. Образование предложений из пропозиций в современном русском языке. Praha, 1978. (Acta Universitates Carolinae Philologica, Monographia, 69). 160 c.

5. Адамец П. Адамец, П. Очерк функционально-трансформационного синтаксиса современного русского языка, 1 — Однобазовые предложения. Praha: Statni pedagogike nakladatelstvi. 1973. 136 с.

6. Адамец П. Субъектность и возвратность // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста: Сб. ст. посвященный юбилею Г.А.Золотовой. М., 2001. - С. 59-63.

7. Азарова Н.М. «Причастие причастием» (формы на -ем-/ -им- в философских и поэтических текстах XX XXI вв.) // Лингвистика и лингвопоэтика. 2007. - с.279 - 290.

8. Аксаков К.С. О русских глаголах // Соч. Константина Аксакова. Москва: тип. Л. Степановой , 1855. 47 с.

9. Аксаков К. С. Опыт русской грамматики// Полн. собр. соч. Т. 3, ч. 2. М.: Унив. тип., 1880. 667 с.

10. Алисова Т.Б. Дополнительные отношения модуса и диктума // Вопросы языкознания. М., 1971. № 1. С. 54 64

11. Алисова Т.Б. К вопросу о так называемых «стативных» предикатах // Всесоюзная научная конференция по теоретическим вопросам языкознания. М., 1974.-С. 55-60.

12. Апресян Ю.Д. Взаимодействие лексики и грамматики: лексикографический аспект // Русский язык в научном освещении. 2002. №1(3).-С. 10-29.

13. Апресян Ю.Д. Выглядеть и казаться: заметки о словах // Язык: изменчивость и постоянство. Сборник в честь Л.Л. Касаткина М.: ИРЯ РАН, 1998.

14. Апресян Ю.Д. Глаголы моментального действия и перформативы в русском языке // Русистика сегодня. Язык: система и ее функционирование. М.: Наука, 1988.-С. 57-78.

15. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. 766 с.

16. Апресян Ю.Д. Типы неоднозначности в языке и речи // Избранные труды. Т. I. Лексическая семантика: 2-е изд., испр. и доп. М.: Школа «Языки русской культуры». 1995. С. 176-187.

17. Апресян Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Семиотика и информатика. Вып. 28. М.: ВИНИТИ, 1986. С. 5- 33.

18. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и толковый словарь. // Вопросы языкознания. М. 1986. № 2. С. 57-70.

19. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. 367 с.

20. Апресян Ю.Д. Лингвистическая терминология словаря / Апресян Ю.Д. и др. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Третий выпуск. М.: Языки славянской культуры, 2003. - С. Вып. 3. — С. ХУШ-ХЫХ.

21. Апресян Ю.Д. Нетривиальные семантические признаки и правила выбора значений// Восприятие языкового значения. Калининград: Калинингр. гос. ун-т, 1980. — С. 27-49.

22. Апресян Ю.Д. О структуре значений языковых единиц // Тек^ I гс1аше. \Varszawa, 1983.- С. 313-339.

23. Апресян Ю.Д. О толковом словаре управлений и сочетаемости русского глагола // Словарь, грамматика, текст: Сб. в честь Н.Ю. Шведовой. М., 1996.-С. 13-43.

24. Апресян Ю.Д. Об интегральном словаре русского языка // Семиотика и информатика. Вып. 32. М., 1991. С. 3-16.

25. Апресян Ю.Д. Об одной закономерности устройства семантических систем // Проблема семантического анализа лексики. Тезисы докладов Международной конференции. 5-ые Шмелевские чтения 23-25 февраля 2002 г. М., 2002.

26. Апресян Ю.Д. Об одном правиле сложения значений // Проблемы структурной лингвистики 1971. М.: Наука, 1972. С.439-458.

27. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Апресян Ю.Д. Избранные труды: В 2 т. Т. 2. М., 1995.-С. 348-388.

28. Апресян Ю.Д. Отечественная теоретическая семантика в конце XX столетия // Известия АН. Сер. лит. и яз. 1999. Т.58, №4. С. 39-53.

29. Апресян Ю.Д. Принципы организации центра и периферии в лексике и грамматике// Типологические обоснования в грамматике. К 70-летию проф. B.C. Храковского. М.: Знак, 2004. — С. 20-35.

30. Апресян Ю.Д. Принципы семантического описания единиц языка // Семантика и представление знаний. Труды по искусственному интеллекту. II Ученые записки Тартуского государственного университета. Вып.519. Тарту, 1980.

31. Апресян Ю.Д. Принципы системной лексикографии и толковый словарь // Поэтика. История литературы. Лингвистика. К 70-летию Вячеслава Всеволодовича Иванова. М., 1999. С. 434-450.

32. Апресян Ю.Д. Типы информации для поверхностно-семантического компонента модели "Смысл <=> Текст" // Wiener Slawistischer Almanach. Sonderband 1. Wien, 1980. 119 с.

33. Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. М., 1967. — 251 с.

34. Апресян Ю.Д. Языковые аномалии: типы и функции // RES PHILOLOGICA Филологические исследования: Памяти ак. Г.В. Степанова 1919 1986. М. - Л.: Наука, 1990. - С.50 - 71.

35. Апресян, 1994 Апресян Ю.Д. О языке толкований и семантических примитивах // ИРЯ АН Сер. лит. и яз. 1994. № 4. С.27-41.

36. Аристотель. Категории / Аристотель: Пер. с древнегреч. Соч. в 4-, х томах. Т.2. М.: Мысль, 1978. С.51-90.

37. Арутюнова Н. Д. Лингвистические проблемы референции // Новое в зарубежной лингвистике: Пер.с англ. Вып. XIII: Логика и лингвистика (Проблемы референции) / Сост., ред.и вступ.ст. Н.Д.Арутюновой. М.: Радуга, 1982. - С. 5-40.

38. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. 2. изд., испр. М. : Яз. рус. культуры, 1999. - 895 с.

39. Арутюнова Н.Д. Семантическая структура и функции субъекта // Известия АН СССР / Серия литературы и языка- 1979. Т. 38. - № 4.- С. 323-334.

40. Арутюнова Н.Д. "Полагать" и "видеть" (к проблеме смешанных пропозициональных установок) // Логический анализ языка. Проблема интенсиональных и прагматических контекстов. Вып. 2. М., 1989. С. 7-31.

41. Арутюнова Н.Д. Диалогическая цитация (К проблеме чужой речи) // Вопросы языкознания. М. 1986. № 1. С. 50 - 64.

42. Арутюнова Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения // Аспекты семантических исследований. М., 1980. — С. 156-249.

43. Арутюнова Н.Д. Некоторые типы диалогических реакций и «почему»-реплики в русском языке // Филологические науки. М., 1970. № 3. С. 44-58.

44. Арутюнова Н.Д. О синтаксических типах художественной прозы // Общее и романское языкознание. М: Наука, 1972. С. 188-199.

45. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы / АН СССР. Ин-т языкознания. М.: Наука, 1976. — 383 с.

46. Арутюнова Н.Д. Референция имени и структура предложения // Вопросы языкознания. М., 1970. № 2. — С. 24-35.

47. Арутюнова Н.Д. Стиль Достоевского в рамке русской картины мира // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. М.: Наука, 1996. — С. 61-90.

48. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. М.: Наука, 1988.-339 с.

49. Арутюнова Н.Д. Тождество или подобие? // Проблемы структурной лингвистики 1981. М.: Наука, 1983. — С. 3-22.

50. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. М., 1981. т.40. № 4 С.356-364.

51. Арутюнова Н.Д. Язык цели // Логический анализ языка. Модели действия. М., 1992.-С. 14-23.

52. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - С.3-42.

53. Арутюнова Н.Д., Ширяев E.H. Русское предложение. Бытийный тип (структура и значение). М.: Русский язык, 1983. 198 с.

54. Бабенко Л.Г. Взаимодействие лексики и грамматики под парадигматическим углом зрения (вместо введения) // Русская глагольная лексика: Пересекаемость парадигм. Екатеринбург, 1997. — С. 18-30.

55. Бабенко Л.Г. Функциональный анализ глаголов говорения, интеллектуальной и эмоциональной деятельности: (на материале худож. речи

56. А. Платонова) : Автореф. дис. . канд. филол. наук / Ростов, гос. ун-т. — Ростов н/Д, 1980. — 25 с.

57. Бабицкий К.И. О синтаксической синонимии предложений в естественных языках // Машинный перевод. Научно-техническая информация. М. № 6 . 1965. — С. 29-34.

58. Байков В.Г. Антропоцентризм языка и поэтика точки зрения // Общая стилистика: теоретические и прикладные аспекты. Калинин, 1990. — С. 4-24.

59. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Пер. с третьего французского издания Е.В. и Т. В. Вентцель, ред., вступ. статья и примеч. P.A. Будагова). М.: Иностранная литература, 1955. 416 с.

60. Балли Ш. Французская стилистика. М., 1961. 393 с.

61. Баранов А.Н., Плунгян В.А., Рахилина Е.В. Путеводитель по дискурсивным словам русского языка. Помовский и партнеры, 1993. 208 с.

62. Барт Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX XX веков. М., 1987.-С. 387-422.

63. Барт Р. Лингвистика текста // Новое в зарубежной лингвистике, вып. VII. Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. С. 442-449.

64. Бахтин М. М. Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М. М. Работы 20-х годов. Киев, 1994. С. 69-255.

65. Бахтин М. М. Работы 20-х годов. Киев, 1994. 384 с.

66. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров//Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. С. 237-280.

67. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа// Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. - С.281-307.

68. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М . 1972. - 470с.

69. Бахтин М.М. Слово в романе // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. — М.: Художественная литература, 1975. С. 72-233.

70. Бахтин М.М. Формы времени и хронотопа в романе // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. — М.: Художественная литература, 1975. С. 408 - 446.

71. А. Белый. На рубеже двух столетий. Воспоминания. В 3 томах. Т. 1. Серия: Литературные мемуары. М.: Художественная литература, 1989.

72. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист; Общ. ред., вступ. ст. и коммент. Ю.С. Степанова. Пер. с фр. Ю.Н. Караулова и др.. — 2. изд., стер. М.: УРСС , 2002. 446 с.

73. Богородицкий В. А. Общий курс русской грамматики (Из университетских чтений). Изд. 5-е, переработ. М.-Л., Соцэкгиз, 1935. -356 с.

74. Богуславская О.Ю. Пространство и перемещение // Язык. Культура. Гуманитарное знание. М., 1999. С. 173-182.

75. Богуславский И.М. Исследования по синтаксической семантике. Сферы действия логических слов. М.: Наука, 1985. 176 с. Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц. М.: Яз. рус. культуры, 1996. - 460 с.

76. Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц. М.: «Языки русской культуры», 1996. - 460 С.

77. Бондарко A.B. Основы функциональной грамматики: Языковая интерпретация идеи времени / А. В. Бондарко; С.-Петерб. гос. ун-т СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та , 2001. 260 с.

78. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола: (Значение и употребление). М.: Просвещение, 1971. 239 с.

79. Бондарко A.B. Грамматическое значение и смысл / Отв. ред. Б.А. Серебренников. Л.: Наука, 1978. 175 с.

80. Бондарко A.B. Интерпретационные аспекты семантики длительности в русском языке // Язык: система и функционирование / Отв. ред. Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1988. С. 35-44.

81. Бондарко A.B. Теория морфологических категорий. Л.: Наука, 1976.-255 с.

82. Борщев В.Б., Парти Б.Х. О семантике бытийных предложений // Семиотика и информатика. Вып.37. М., 2002. С.59-77.

83. Буланин Л.Л. Категория залога в современном русском языке: Учеб. пособие / Л. Л. Буланин. Л.: ЛГУ, 1986. 88 с.

84. Буланин Л.Л. О некоторых проблемах залога в русском языке/ Л.Л. Буланин// Уч. зап. ЛГУ. 1963. Т. 6. № 332. Вып. 68. С. 20-31.

85. Буланин Л.Л. Трудные вопросы морфологии. М.: Просвещение, 1976.-207 с.

86. Булаховский Л.А. История русского литературного языка. 1-я треть 19 века. М., 1954.

87. Булаховский Л. А. Курс русского литературного языка. Т. 2. (Исторический комментарий). Изд. 4-е, испр. и доп. Учебн. пособие для студентов филол. фак-тов ун-тов и фак-тов языка и лит-ры пед. ин-тов УССР. Киев, "Радянська школа", 1953. 426 с.

88. Булаховский Л. А. Русский литературный язык первой половины XIX века. Пособие для студентов филол. фактов ун-тов и фак-тов языка и лит-ры пед. ин-тов. Т. 1-2. Киев, "Радянська школа", 1941-1948. Т. 1. Лексика и общие замечания о слоге. 1941. 452 с.

89. Булаховский Л.А. Русский литературный язык первой половины XIX века: Фонетика. Морфология. Ударение. Синтаксис. М.: Учпедгиз, 1954. 468 с.

90. Булыгина T.B. Грамматические и семантические категории и их связи // Аспекты семантических исследований. М.:Наука, 1980. С. 320-355.

91. Булыгина Т.В. К построению типологии предикатов в русском языке // Семантические типы предикатов. М.: Наука, 1982. С. 7-85.

92. Булыгина Т.В. Я, ты и другие в русской грамматике // RES PHILOLOGICA. Филологические исследования: Памяти ак. Г.В. Степанова 1919—1986,-М.-Л.: Наука, 1990.-С. 111-126.

93. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Диалогические функции некоторых типов вопросительных предложений // Известия АН СССР / Серия лит. и языка. Т. 41. 1982. № 4. С. 314-326.

94. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Пространственно-временная локализованное^ как суперкатегория предложения // Вопр. языкознания. М., 1989.N3.-C. 51-61.

95. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Референциальные характеристики синтаксических нулевых элементов // Михайлов А.И. (ред.) Семиотические аспекты формализации интеллектуальной деятельности. М.: ВИНИТИ, 1985.

96. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Яз. рус. культуры, 1997. — 576 с.

97. Буслаев Ф.И. Учебник русской грамматики, сближенной с церковнославянскою, с приложением образцов грамматического разбора. М., 1913.

98. Вайс Д. Об одном предлоге, сделавшем блестящую карьеру (Вопрос о возможном агентивном значении модели «у+имярод.») // Типология и теория языка: От описания к объяснению. К 60-летию А.Е. Кибрика. М., 1999. С. 173 186.

99. Вардуль И.Ф. Основные описательной лингвистики (синтаксис и супрасинтаксис). М.: Наука, 1977. - 351 С.

100. Васильев Л.М. Семантика русского глагола: Уч. пособ. для слушателей фак. повыш. квалиф./ Л.М. Васильев. М.: Высш. школа, 1981 — 184 с.

101. Вежбицка А. Речевые жанры // Жанры речи. Саратов, 1997. С. 99-111.

102. Вежбицка А. Из книги «Семантические примитивы». Введение // Семиотика. М., 1983. С. 137-50.

103. Вежбицка А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX: Лингвистика текста. — М.: Прогресс, 1978. С. 172206.

104. Вежбицка А. Речевые акты// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVI. М.: Прогресс, 1985. С. 255-276.

105. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / Пер. с англ. А.Д.Шмелева под ред. Т.В.Булыгиной. М.: Языки русской культуры, 1999. I-XII, 780 с.

106. Вежбицкая А. Возвратность и переходность // Семантические универсалии и описание языков / Пер. с англ. А.Д.Шмелева под ред. Т.В.Булыгиной. М.: Языки русской культуры, 1999.

107. Вежбицкая А. Семантика грамматики / РАН. ИНИОН. М., 1992.-31 с.

108. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М.: Языки славянской культуры, 2001.- 272 с.

109. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996.-416 с.

110. Википедия. Свободная энциклопедия, http://ru.wikipedia.org/wik

111. Виноградов В.В. Стиль Пушкина. М.: Гослитиздат, 1941. 6201. С.

112. Виноградов В. В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Вопросы грамматического строя. М.: Изд-во АН СССР, 1955.-482с

113. Виноградов В. В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). Учебн. пособие для высш. учебн. заведений. М.-Л., Учпедгиз, 1947. —784 с.

114. Виноградов B.B. Стиль «Пиковой дамы» // Избранные труды. О языке художественной прозы / В.В. Виноградов; Отв. ред. А.П. Чудаков; Инт русского языка им В.В. Виноградова. М.: Наука, 1980. — С. 176-139.

115. Виноградов В.В. Из истории изучения русского синтаксиса (от Ломоносова до Потебни и Фортунатова). М.: Издательство МГУ, 1958400 с.

116. Виноградов В.В. Избранные труды. Язык литературно-художественного произведения // О языке художественной прозы. М.: Наука, 1980.-360 с.

117. Виноградов В.В. История русских лингвистических учений. М.: Высшая школа, 2005. 559 с.

118. Виноградов В.В. О теории художественной речи: Учеб. Пособие /Академик В.В. Виноградов. 2-е изд., испр, -М.: Высшая школа, 2005. - 287 с.

119. Виноградов В.В. О языке Толстого (50 60 гг.)// Литературное наследство. Т. 35 - 36. Л.Н. Толстой. М., 1939. с. 116 - 220.

120. Виноградов В.В. Проблемы морфематической структуры слова и явление омонимии в славянских языках. // Славянское языкознание. VI Международный съезд славистов (Прага, август 1968 г.): Доклады советской делегации. М.: Наука, 1968. С. 53-120.

121. Винокур Г.О. Собрание трудов. Том 2. Статьи о Пушкине. М.: Лабиринт, 1999. 256 с.

122. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка. Л.: Прибой, 1929.- 188 с.

123. Вопросы глагольного вида. М., 1962.

124. Воронина Д.Д. О функции и значении семантического субъекта в строе русского предложения. Дисс. уч. ст. канд. филол. наук. М., 1976.

125. Востоков А.Х. Русская грамматика Александра Востокова, по начертанию его же Сокращенной грамматики, полнее изложенная 6-е изд., испр. Санкт-Петербург: тип. Имп. Рос. акад., 1838. —356 с.

126. Гаврилова В.И. Возвратные глаголы совершенного вида как средство выражения стихийных процессов и их место в залоговой системе //Русский язык: исторические судьбы и современность. Труды и материалы. М., 2001. С. 162-163.

127. Гаврилова В.И. Квазипассивная конструкция в системе залоговых противопоставлений русского языка// Вопросы кибернетики. Язык логики и логика языка. М., 1990. С. 26 - 40.

128. Гаврилова В.И. Квазипассивное значение русских возвратных глаголов как отражение закономерного, извечно данного порядка вещей // Логический анализ языка. Космос и хаос: Концепт, поля порядка и беспорядка. М., 2003. С. 256-285.

129. Гаврилова В.И. Краткое причастие на -н/-т как форма статального вида страдательного залога // Типология вида: проблемы, поиски, решения. М., 1998. С. 99 - 114.

130. Гаврилова В.И. Семантика предиката и ролевая характеристика агенса// Семантический анализ единиц языка и речи: процессы концептуализации и структура значения. Первые чтения памяти Ольги Николаевны Селиверстовой. М., 2004. С. 46-61.

131. Гаврилова В.И. Сознательные действия, стихийные процессы и ситуация создания и снятия преграды // Логический анализ языка: Языки динамического мира. Дубна, 1999. С. 153 - 174.

132. Гаврилова В.И. Характеризующе-качественное значение глагола в русском и английском языках// Семантический анализ единиц языка и речи: процессы концептуализации и структура значения. Вторые чтения памяти О.Н. Селиверстовой. М., 2006. с. 86 109.

133. Гайсина Р'.М. К семантической типологии глаголов русского языка // Семантические классы русских глаголов. Свердловск, 1982. С. 1521.

134. Гак В.Г. Высказывание и ситуация // Проблемы структурной лингвистики 1972. М., 1973. С. 325 - 372.

135. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики / В.Г.Гак // Проблемы структурной лингвистики 1971. М.: Наука,1972. С.367-395.

136. Гак В.Г. Номинация действия// Логический анализ языка. Модели действия. М., 1992. С. 77-84.

137. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка: Учеб. для студентов вузов / В.Г. Гак. М.: Добросвет, 2004. — 860 с.

138. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. 768 с.

139. Гвоздев A.H. Современный русский литературный язык. Часть II: Синтаксис. М., 1973.

140. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики. М.: Прогресс, 1992.-224 с.

141. Гин Я.И. Проблемы поэтики грамматических категорий. СПб.: академический проект, 1996. -224 с.

142. Глагол в системе языка и речевой деятельности: Материалы научной лингвистической конференции / Редкол.: Бабенко Л.Г. (отв. ред.) и др.; Урал. гос. ун-т им. А.М.Горького. — Свердловск, 1990. -164 с.

143. Гловинская М.Я. Видовая и залоговая парадигма у глаголов, обозначающих речевые действия // Грамматические категории: иерархии,связи, взаимодействие: Материалы международной научной конференции, СПб., 22-24 сентября 2003г. СПб., 2003. -С. 40-45.

144. Гловинская М.Я. Две загадки praesens historicum // Русистика. Славистика. Индоевропеистика. Сборник к 60-летию A.A. Зализняка. М., 1996.-С. 451-457.

145. Гловинская М.Я. Многозначность и синонимия в видо-временной системе русского глагола. М., 2001. 320 с.

146. Гловинская М.Я. Русские речевые акты и вид глагола // Логический анализ языка. Модели действия. Вып. 5: М., 1992.- С. 123-130.

147. Гловинская М.Я. Семантика глаголов речи с точки зрения теории речевых актов// Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект, кн.1. М.: Наука, 1993. -С. 158-218.

148. Гловинская М.Я. Семантические типы видовых противопоставлений русского глагола. М.: Наука, 1982. 155 с.

149. Гловинская М.Я. Теоретические проблемы видо-временной семантики русского глагола. Авторефер. доктора филол.наук. М., 1986.

150. Грайс Г.В. Логика и речевое общение //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М., 1985. С.217-237.

151. Грамматика русского языка. Том I. Фонетика и морфология. — М.: Изд. АН СССР, 1952. 720 с.

152. Грамматика русского языка: В 2 т. / Под ред. В.В. Виноградова. -М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1954. Т. 2. 4.1. 704 с.

153. Грамматика современного русского литературного языка. Изд-во: Наука, 1970.- 768 с.

154. Грамматики Лаврентия Зизания и Мелетия Смотрицкого/ Сост. Е.А. Кузьминовой. М.: Филологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, 2000. 528 с.

155. Гребенкина И.И. Проблема многозначности в сфере модальности: На материале английского модального глагола should. Дисс. уч. ст. канд. филол. наук. М., 1995. - 169 с.

156. Греймас А.-Ж. Структурная семантика: поиск метода / Альгидрайс-Ж. Греймас,- М.: Академический Проект, 2004. 366 с.

157. Греч Н.И. Практическая русская грамматика. М., 1834.

158. Гухман М.М. Развитие залоговых противопоставлений в германских языках. М., 1964.

159. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. / Под ред. И.А. Бодуэна де Куртенэ. Репринтное воспроизведение издания 1903-1909 гг. М., 2000.

160. Демьянков В.З. "Субъект", "тема", "топик" в американской лингвистике последних лет// // Известия АН СССР / Серия литературы и языка.- 1979. Т. 38. - № 4. - С. 368-380.

161. Демьянков В.З. Конвенции, правила и стратегии общения (интерпретирующий подход к аргументации) // Известия АН СССР. СЛЯ. 1982. Т. 41. № 4. С. 327 337.

162. Демьянков В.З. Прагматические основы интерпретации высказывания // Известия АН СССР / Серия литературы и языка- 1981. Т. 40.-№4.-С. 368—377.

163. Дерюгин A.A., Лукьянова Л.М. Латинский язык. М.: Высшая школа, 1986.-295 с.

164. Диатезы и залоги. Л.: ЛО ИЯ АН СССР, 1975.

165. Дозорец Ж.А., Гуревич В.В. К вопросу о детерминантах // Современный русский язык / Актуальные вопросы лексики и грамматики. -М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1975. С. 39 - 61.

166. Драгой О. В. Разрешение синтаксической неоднозначности: правила и вероятности// Вопросы языкознания. М.: «Наука». 2006. № 6. С. 44-61.

167. Дрейзин Ф.А. Синтаксическая омонимия (к постановке вопроса) // Машинный перевод и прикладная лингвистика. М. № 9. 1966. С. 38-43.

168. Дрожащих A.B. Семантика и функции английских пассивных конструкций в текстах научных документов. Автореферат на соискание ученой степени кандидата филологических наук. СПб., 1991. 16 с.

169. Дымарский М.Я. Дейктический модус текста и единицы текстообразования (на материале русского языка) // Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб.: Изд-во Наука, 2000. С. 258-280.

170. Дручинина Г.П. Локативные синтаксемы в современном русском языке. Дисс. . канд. филол. наук. М., 1987. 171 с.

171. Елисеева А.Г. Семантический анализ языковых единиц, противопоставленных по признаку «действие-состояние». М., 1978.

172. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Иностранная литература, 1958. 200 с.

173. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка: Толково-словообразовательный. М.: Дрофа, 2000. —1209 с.

174. Женетт Ж. Залог // Женетт Ж. Фигуры. Работы по поэтике. В 2-х тт. М.: Издательство имени Сабашниковых, 1998. Т. 1. — 472 с. Т. 2. 472 с.

175. Журинская M.A. О выражении значения неотторжимости в русском языке// Семантическое и формальное варьирование. М., 1979. С. 295-345.

176. Заичкова И. Дательный беспредложный падеж в современном русском литературном языке. UNIVERSITA KARLOVA. PRAHA. 1972. -91с.

177. Зализняк A.A. Грамматический словарь русского языка. Словоизменение. Около 100 000 слов М.: Русский язык, 1977. — 880 с.

178. Зализняк A.A. Русское именное словоизменение. М.: Наука, 1967. 370 с.

179. Зализняк Анна А. Контролируемость ситуации в языке и в жизни // Логический анализ языка. Модели действия. М., 1992. С. 138-145.

180. Зализняк Анна А. Многозначность в языке и способы ее представления. М.: Языки славянских культур, 2006. - 672 С. (Studia philologica)

181. Зализняк Анна А., Шмелев А.Д. Введение в русскую аспектологию. М.: Языки русской культуры, 2000. — 226 с.

182. Залоговые конструкции в разноструктурных языках. Л.: Наука, 1981.-286 с.

183. Зельдович Г.М. Русское предикативное имя: согласованная форма, творительный падеж // Вопросы языкознания. М., 2005. N 4. — С. 2138.

184. Земская Е.А. Русская разговорная речь // Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М.: Наука. 1981. 276 с.

185. Золотова Г.А. Аспектологические проблемы с точки зрения структуры текста // Труды аспектологического семинара филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1997. Т. 1. - С. 91-101.

186. Золотова Г.А. Глагольный вид с точки зрения текста // Семантика и структура славянского вида, I. Krakow, 1995а.

187. Золотова Г.А. Говорящее лицо и структура текста // Язык -система. Язык текст. Язык - способность. М., 1995. — С. 120-132.

188. Золотова Г.А. Грамматика как наука о человеке // Рус. яз. в науч. освещении. М., 20016. N 1. С. 107-113.

189. Золотова Г.А. К развитию предложно-падежных конструкций // Развитие синтаксиса современного русского языка. М., 1966. — С. 147 — 173.

190. Золотова Г.А. Категории времени и вида с точки зрения текста // Вопросы языкознания. 2002. N 3. — С. 8-29.

191. Болотова 2001 — Золотова Г.А. Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М., (1982) 2001. 368 с.

192. Золотова Г.А. Лексические значения и видо-временные функции глаголов // Семантика и структура славянского вида, II. Krakow, 1997а.

193. Золотова Г.А. О конститутивной синтаксической единице // Известия АН СССР / Серия литературы и языка. 1981. Т. 40. № 6. - С. 496 -508.

194. Золотова Г.А. О структуре простого предложения в русском языке// Вопросы языкознания. 1967. № 6. С. 90-101.

195. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М., 1973.-352 с.

196. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка: Автореф. дис. д-ра филол. наук. М., 1971. 42 с.

197. Золотова Г.А. Проблемы грамматики русского глагола // Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы. М., 2003. с. 40 43.

198. Золотова Г.А. Синтаксические основания коммуникативной лингвистики // Вопросы языкознания. 1988. N 4. С. 52-58.

199. Золотова 2001а Золотова Г.А. Синтаксический словарь: Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса. Изд. 2-е, исправленное. М.: Эдиториал УРСС, 2001а. - 440 с.

200. Золотова Г.А. Соучастие лексики, морфологии и синтаксиса в осуществлении видо-временных функций глагола // Семантика и структура славянского вида, III. Ckonje, 1998.

201. Золотова Г.А. Теоретические ресурсы русской грамматической науки // Русский язык: исторические судьбы и современность. М., 2004.

202. Золотова Г.А., Дручинина Г.П., Онипенко Н.К. Русский язык: от системы к тексту. М.: Дрофа, 2002. — 320 с.

203. Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1998; 2-е изд.: / РАН. Ин-т рус. яз. им. В.В.Виноградова, МГУ им. М.В. Ломоносова. Филол. фак. М., 2004. 541 с.

204. Иванчикова Е.А. Двусубьектное повествование в романе "Идиот" и формы его синтаксического изображения // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. М., 1990. N 2. С. 62-71.

205. Иванчикова Е.А. Синтаксис текстов, организованных авторской точкой зрения // Языковые процессы современной русской художественной литературы. Проза. М, 1977.

206. Иванчикова Е.А. Синтаксис художественной прозы Достоевского.-М.: Наука, 1979.— 288с.

207. Ивин A.A., Никифоров A.JI. Словарь по логике М.: Туманит, изд. центр ВЛАДОС, 1997. - 384 с.

208. Ильенко С.Г. Русистика: Избр. тр. СПб., 2003. - 674 с.

209. Ильина В.Ф. Категория залога русского глагола в многомерном пространстве языка // III Международный конгресс исследователей русского языка «Русский язык: исторические судьбы и современность» : сб. тез. М., 2007.-С. 181.

210. Иорданская Л.Н. Автоматический синтаксический анализ. Том II. Межсегментный синтаксический анализ. Под общей редакцией A.A. Ляпунова и О. С. Кулагиной. Изд-во «Наука». Сибирское отделение. Новосибирск 1967 - 231 с.

211. Иорданская Л.Н. Синтаксическая омонимия в русском языке с точки зрения автоматического анализа и синтеза.//Информационный анализ. Научно-техническая информация. М. № 5 . 1967. — С. 9-17.

212. Иорданская Л.Н., Мельчук И.А. Смысл и сочетаемость в словаре. М., 2007. 672 с.

213. Исаченко A.B. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким: Морфология. 2-е изд. М.: Языки славянской культуры, 2003. 880 с.

214. Исследования по общей теории грамматики. М.: Наука, 1968.296 с.

215. Исследования по семантике: Лексическая и грамматическая семантика /Отв. ред. Васильев Л.М.; Башкирск. гос. ун-т. Уфа, 1980. - Вып. 6. - 234 с.

216. Ицкович В.А. Очерки синтаксической нормы. М.: Наука, 1982 —199 с.

217. Йенсен П.А. Некоторые наблюдения над стихотворением Пушкина «Что в имени тебе моем?» // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста / Сб. ст., поев, юбилею Г.А. Золотовой. — М.: Эдиториал УРСС, 2002. С. 354 - 360.

218. Йокояма О.Б. Когнитивная модель дискурса и русский порядок слов. М.: Языки славянской культуры, 2005 424с.

219. К вопросу о перцептивности // Сокровенные смыслы: Слово. Текст. Культура: Сб. статей в честь Н.Д. Арутюновой / Отв. ред. Ю.Д. Апресян. — М.: Языки славянской культуры, 2004. С. 276 — 282.

220. Караулов Ю.Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка.- М.: Наука, 1981. — 366 с.

221. Караулов Ю.Н. Словарь как компонент описания языка // Принципы описания языков мира. М., 1976. С.313-314.

222. Карцевский С.О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака //Звегинцев В.А. История языкознания XIX—XX вв. в очерках и извлечениях. М.: Просвещение. 1965. Ч. 2. Изд.З-е., доп. —С. 85 - 90.

223. Категории глагола и структура предложения: Конструкции с предикатными актантами. // Касевич В.Б., Харковский B.C. и др. Л.: Наука, 1983.-259 с.

224. Категория залога. Материалы конференции. 25—29 марта 1970., Л.: Наука, 1970.

225. Кацнельсон С.Д. Категории языка и мышления: Из науч. наследия. М.: Яз. слав, культуры, 2001. 863 с.

226. Кацнельсон С.Д. О грамматической категории // Вестник ЛГУ. 1948. N2.-С. 132.

227. Кацнельсон С.Д. Типология речи и языковое мышление. Изд. «Наука» Ленинградское отделение, Л. 1972 216 с.

228. Кибардина С.М. Категория субъекта и объекта и теория валентности / на материале немецкого языка // Категория субъекта и объекта в языках различных типов. Л.: Наука, 1982. - С. 23 - 44.

229. Кибрик A.A. Когнитивные исследования по дискурсу // Вопросы языкознания. М., 1994. N 5. С. 126-139.

230. Кибрик А.Е. Подлежащее и проблема универсальной типологии языка // Известия АН СССР / Серия лит. и языка. 1979.Т.38. № 4. С. 309 -317.

231. Китайгородская М.В. Чужая речь в коммуникативном аспекте // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект, кн.1. М., 1993.

232. Клобуков Е.В. Семантика падежных форм в современном русском литературном языке: Введение в методику позиционного анализа. — М.: Изд. «Московского университета». 1986. — 119 с.

233. Князев Ю.П. Акциональность и статальность: их соотношение в русских конструкциях с причастиями на -н, -т. // Specimena Philologicae Slavicae. Bd 81. München, 1989. 271 с.

234. Князев Ю.П. Акциональные и статальные значения конструкций с причастиями на -н, -т: Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Л., 1986. — 22 с.

235. Князев Ю.П. Заметки о перфекте статива в русском языке // Лингвистические исследования 1981. Грамматическая и лексическая семантика. М.: Институт языкознания АН СССР, 1981. С. 120-123.

236. Князев Ю.П. Результатив, пассив и перфект в русском языке // Типология результативных конструкций. Л., 1983. -С. 149-160.

237. Князев Ю.П. Фазы действия и метонимические сдвиги в значении видо-временных форм // Логический анализ языка: Семантика начала и конца. М., 2002. С. 225-236.

238. Кобозева И.М. Лексическая семантика. Учебник. Изд. 2-е. М.: Эдиториал УРСС, 2004. 352 с.

239. Кобозева И.М. "Теория речевых актов" как один из вариантов теории речевой деятельности // Новое в зарубежной лингвистике, Вып.17. М., 1986.-С. 7-21.

240. Ковтунова И.И. Поэтический синтаксис / Отв. ред. Шведова Н.Ю.; АН СССР.Ин-т рус.яз. М.: Наука, 1986. 206 с.

241. Ковтунова И.И. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения. М.: Просвещение, 1976. 239 с.

242. Кокорина С.И. О семантическом субъекте и особенностях его выражения в русском языке. М., МГУ, 1979. 77 с.

243. Колшанский Г.В. Коммуникативная грамматика и лингвистическая интерпретация категорий субъекта и предиката // Известия АН СССР / Серия литературы и языка.- 1979. Т. 38. № 4. С. 318 - 322.

244. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М., 1975. 231 с.

245. Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста / Сборник статей, посвященный юбилею Г.А. Золотовой. М.: Едиториал УРСС, 2002.-512 с.

246. Коновалова Н.И. К вопросу о статальном пассиве // Вопросы формирования грамматического строя языка. Казань, 1978.

247. Коновалова Н.И. Формы акционального и статального пассива в трехчленных конструкциях // Вопросы формирования грамматического строя языка. Казань, 1978а.

248. Кравченко А.В. Когнитивные структуры пространства и времени в естественном языке // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. М., 1996. Т. 55, N3.-0. 324.

249. Красильникова Е.В. Морфология // Русская разговорная речь / отв.ред. Е.А. Земская. М., 1973. -С. 151-216.

250. Красильникова Е.В. О соотношении монолога и диалога // Поэтика. Стилистика. Язык и культура. М., 1996. С. 138- 142.

251. Краткая русская грамматика / отв. ред. Н.Ю.Шведова, В.В. Лопатин.- М.: Рус. яз., 1989.- 639 с.

252. Кронгауз М.А. Приставки и глаголы в русском языке: семантическая грамматика. — М.: Языки, рус. культуры, 1998. 286 с.

253. Крылов С.А. Диатеза и смежные понятия: некоторые соображения об их соотношении// Типологические обоснования в грамматике. К 70-летию проф. B.C. Храковского. М.: Знак, 2004. — С. 259267.

254. Крылов С.А. О различиях между трактовками залога в русском языке// Русский язык: исторические судьбы и современность: III Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. М.: МАКС Пресс, 2007. С. 182.

255. Крылов С.А. Субъект // krugosvet.ru

256. Крылов С.А., Падучева Е.В. Общие вопросы дейксиса // Человеческий фактор в языке: коммуникация, модальность, дейксис. М.: Наука, 1992.-С. 154-194.

257. Крысько В. Б. Очерки по истории русского языка. М.: Гнозис, 2007. 424 с.

258. Крысько В. Исторический синтаксис русского языка: Переходность и объект. М.: Издательский центр «Азбуковник», 2006. 486 с.

259. Кузнецова Э.В. Лексико-семантические группы русских глаголов: Учебный словарь-справочник. Свердловск, 1988. -152 с.

260. Кузьмина И.Б. Еще раз о конструкциях типа картошка выкопано, кони запряжено, пол помыто в русских говорах // Русские говоры: К изучению фонетики, грамматики, лексики. М.: Наука, 1975. — С. 202-234.

261. Кузьмина И.Б. Синтаксис русских говоров в лингвогеографическом аспекте. — М.: Наука, 1993. 224 с.

262. Курилович Е. Проблемы классификации падежей (1949) (с. 175203) // Очерки по лингвистике. Сборник статей. М.: Изд-во иностранной литературы. 1962 . - 456 с.

263. Кустова Г.И. Глаголы изменения: процесс и наблюдатель // НТИ / ВИНИТИ. Сер. 2, Информ. процессы и системы. М., 1994. N 6. - С. 16-32.

264. Кустова Г.И. Изображение и выражение (К особенностям семиотических предикатов) // Логический анализ языка. Языки эстетики. М., 2003.

265. Кустова Г.И. Некоторые проблемы анализа действия в терминах контроля // Логический анализ языка. М., 1992. - С. 145-150.

266. Кустова Г.И., Падучева Е.В. Словарь как лексическая база данных // Вопросы языкознания. М., 1994. N 4. С. 96-106

267. Кустова Г.И., Падучева Е.В., Розина Р.И. и др. Словарь как лексическая база данных: об экспертной системе «Лексикограф» // Научно-техническая информация, серия 2. 1993, №11. С. 18-20.

268. Лавров A.B. Мемуарная трилогия и мемуарный жанр у Андрея Белого // Белый А. На рубеже двух столетий / Вступ. ст., подгот. текста и коммент. А.В.Лаврова. М., 1989. С.5-32

269. Лазуткина Е.М. Семантико-синтаксический анализ глаголов локально направленного действия: Диссертация . канд. филол. наук. М., 1984.-216 с.

270. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. Пер. с англ. М.: Прогресс, 1978.-543 с.

271. Лекант П.А. Что такое подлежащее? // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста / Сб. ст., поев, юбилею Г.А. Золотовой. М.: Эдиториал УРСС, 2002. - С. 135-139

272. Лённгрен Л. Употребление краткой формы страдательного причастия прошедшего времени в современном русском языке. Uppsala, 1970 (Acta Universitatis Upsaliensis. Studia Slavica Upsaliensia. 8) -132 c.

273. Лингвистика и поэтика в начале третьего тысячелетия. Материалы международной научной конференции (Москва, 24-28 мая 2007 г.). — М.: ИРЯ РАН, 2007. — 531 с.

274. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева, М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.

275. Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. Смех как мировоззрение. С-Пб.: Изд-во: Алетейя, 1999. - 600с.

276. Логический анализ языка. Космос и хаос: Концепт поля порядка и беспорядка / РАН. Ин-т языкознания; Сост. и отв. ред. Арутюнова Н.Д. М.: Индрик, 2003. 637 с.

277. Логический анализ языка. Семантика начала и конца / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. — М.: «Индрик», 2002. 648 с.

278. Логический анализ языка. Тождество и подобие, сравнение и идентификация / АН СССР. Ин-т языкознания. Пробл. группа "Логич. анализ яз."; Под ред. Н.Д. Арутюновой. М., 1990. - 226 с.

279. Логический анализ языка: Ментальные действия / РАН. Ин-т языковедения; Отв. ред.: Арутюнова Н.Д., Рябцева Н.К. М.: Наука, 1993. — 176 с.

280. Логический анализ языка: Модели действия. М., Наука, 1992,159 с.

281. Логический анализ языка: Языки динамического мира / РАН. Инт языкознания, Междунар. ун-т природы, о-ва и человека "Дубна"; Отв. ред.: Арутюнова Н.Д., Шатуновский И.Б. Дубна: Междунар. ун-т природы, о-ва и человека "Дубна", 1999. - 520 с.

282. Логический анализ языка: Языки пространств / РАН. Ин-т языкознания; Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Яз. рус. культуры, 2000. 448 с.

283. Ломоносов М.В. Российская грамматика // Ломоносов М.В. Полн.собр.соч.: В 11 т. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952. Т.7. С. 389-578.

284. Ломтев Т.П. Общее и русское языкознание. Избранные работы. М.: Наука. 1976.-382 с.

285. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Структура стиха Л.: Учпедгиз, 1972. 272 с.

286. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство.- 1970.-284 с.

287. Лукин В.А. Художественный текст: Основы лингв, теории и элементы анализа: Учебник. М.: Ось-89, 1999. — 191 с.

288. Лунд Карл-Хенрик. О так называемом "пассивно-качественном" значении глаголов на -ся // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста: Сб. ст., посвященный юбилею Г.А.Золотовой. М., 2001.- С. 64 73.

289. Майсак Т.А., Татевосов С.Г. Пространство говорящего в категориях грамматики: Или Чего нельзя сказать о себе самом // Вопр. языкознания. М., 2000. N 5. С. 68-80.

290. Манн Ю.В. Автор и повествование// Известия АН СССР, Сер. лит. и яз., 1991, №1, том 50. С. 3-19.

291. Манн Ю.В. Об эволюции повествовательных форм: (Вторая половина XIX в.) // Известия АН СССР, Сер. лит. и яз., 1992, №1, том 51. -С. 40-59.

292. Маслов Ю.С. Избранные труды: аспектология. Общее языкознание / Ю.С. Маслов. М.: Яз. славян, культуры, 2004. 840 с.

293. Маслов Ю.С. Вид и лексическое значение глагола в современном русском литературном языке // ИАН ОЛЯ, 1948, вып. 4, с. 303-316.

294. Маслов Ю.С. Вопросы глагольного вида. М.: ИЛИЯ, 1962. 437с.

295. Маслов Ю.С. Глагольный вид в современном болгарском литературном языке (значение и употребление) // Вопросы грамматики болгарского литературного языка / Отв. ред. С.Б. Бернштейн. М.: Изд-во АН СССР, 1959.-С. 157-312.

296. Маслов Ю.С. Очерки по аспектологии. JL: Изд-во ЛГУ, 1984.263 с.

297. Маслов Ю.С. Результатив, перфект и глагольный вид // Типология результативных конструкций. Л., 1983. -С. 41-54.

298. Маслов Ю.С. Система частных видовых значений и типы противопоставления совершенного и несовершенного вида // Маслов Ю.С. Избранные труды: Аспектология. Общее языкознание. М., 2004а. — С. 96 — 110.

299. Матвеева Ю.А. Субъектно-объектные отношения в деловом языке Южного Урала и Зауралья второй половины XVIII века. 2007.

300. Мельников Г.П. Системная типология языков: синтез морфологической классификации языков со стадиальной. М.: Изд-во РУДН 2000. 90 с.

301. Мельчук И. А. Курс общей морфологии. Т. 2. М.; Вена: Языки русской культуры; Wiener Slawistischer Almanach.Sonderband 38/2, 1997. —544 с.

302. Мельчук И.А. (1967) О понятии «большей/ меньшей смысловой сложности» при словообразовании // Известия Академии наук. СЛЯ 28.2, с. 126- 135.

303. Мельчук И.А. О синтаксическом нуле // Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги. Л., 1974. С. 343-361.

304. Мельчук И.А. Определение категории залога и исчисление возможных залогов: 30 лет спустя // 40 лет Санкт-Петербургской типологической школе: Сб. ст. М.: Знак, 2004. С. 286-314.

305. Мельчук И.А., Холодович A.A. К теории грамматического залога (определение, исчисление) // Народы Азии и Африки. 1970. №4. С. 111124.

306. Милославский И.Г. Морфология // Современный русский язык/ Под ред. В.А. Белошапковой. М.: Высшая школа, 1997. С. 442-605.

307. Митренина O.B. Проблемы неоднозначности синтаксического анализа: диссертация . канд. филол.наук: 10.02.21. СПб., 2005. - 133 с.

308. Муравьева Н.Ю. Категория перцептивности в семантике глагола и в тексте: диссертация . кандидата филологических наук: 10.02.01. М., 2008. 447 с.

309. Мустайоки А. Теория функционального синтаксиса, от семантических структур к языковым средствам, — М.: Языки славянской культуры, 2006. 512 С. - (Studia philologica)

310. Мухин A.M. Синтаксемный анализ и проблема уровней языка. JL: Наука, 1980.-303 с.

311. Мучник И.П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке. М.: Наука, 1971. — 297с.

312. Набоков В.В. Лекции по зарубежной литературе. М.: Независимая газета, 2000. 512 с.

313. Недялков В.П. Заметки по типологии рефлексивных деагентивных конструкций (опыт исчисления) // Проблемы теории грамматического залога. Л., 1978. с 28 37.

314. Недялков В.П., Яхонтов С.Е. Типология результативных конструкций // Типология результативных конструкций (результатив, статив, пассив, перфект). Л.: Наука, 1983. С. 5-41.

315. Некрасов Н.П. О значении форм русского глагола. СПб, 1865.

316. Нечаева O.A. Функционально-смысловые типы речи (описание, повествование, рассуждение). Улан-Удэ: Бурятское кн. изд-во, 1974. 258 с.

317. Николаева Т.М. Неопределенность реальной ситуации и лингвистические средства ее оформления в пушкинских текстах // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста / Сб. ст., поев, юбилею Г.А. Золотовой. М.: Эдиториал УРСС, 2002. С 372 - 381.

318. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы/ Т.М. Николаева // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1978. Вып. 8. - С.5 - 39.

319. Николина H.A. О способах передачи чужой речи в автобиографических произведениях // Композиционное членение и языковые особенности художественного произведения. М., 1987. С. 87-102.

320. Николина H.A. Синтаксические особенности повествования от 1-го лица (на материале автобиографической прозы 20 века) // Норма и функционирование языковых единиц: Межвуз. сб. науч. тр. / Горьков. гос. пед. ин-т им. М. Горького, 1989. 117 с.

321. Новиков JI.A. Семантика русского языка. М: Высшая школа, 1982.-272 с.

322. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистика текста. М., 1978.

323. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (Проблемы референции). М.: Радуга, 1982. — 432 с.

324. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. 501 с.

325. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Второй выпуск. М.: Языки русской культуры, 2000. — 488 с.

326. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Первый выпуск. М.: Языки русской культуры, 1997. — 552 с.

327. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Третий выпуск. М.: Языки славянской культуры, 2003. 624 с.

328. Норман Б.Ю. Грамматика говорящего. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1994. 228 с.

329. Обратный словарь русского языка. М.: Сов. энциклопедия, 1974. 944 с.

330. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка / Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. 4-е изд., доп. - М.: Азбуковник, (1982, 1992) 1999. - 944 с.

331. Онипенко Н.К. Об "эгоцентрическом измерении" в грамматике // Тр. по рус. и славян, филологии. Н.С., Лингвистика. Tartu, 2002. N 8. - С. 163-180.

332. Онипенко Н.К. Идея субъектной перспективы в грамматике// Русистика сегодня. М., 1994, № 3. С.74-83.

333. Онипенко Н.К. Модальность de re и модальность de dicto: способы выражения // Семантика языковых единиц. Доклады VI Международной конференции. Т.2. М., 1998. С. 139-142.

334. Онипенко Н.К. О взаимодействии каузации и авторизации // Каузальность и структуры рассуждений в русском языке. М., 1993. С. 120127.

335. Онипенко Н.К. О моно- и полисубьектных версиях причинности // Современный русский синтаксис: словосочетание и предложение. -Владимир, 1986. С. 79-90.

336. Онипенко Н.К. О роли модусных средств в жанре басни // Науч. докл. Филол. фак. МГУ. М., 2000. Вып. 4. С. 68-79.

337. Онипенко Н.К. О субъектной перспективе каузативных конструкции // Вопросы языкознания. М., 1985, № 2. — С. 123-132.

338. Онипенко Н.К. От текста к слову или от слова к тексту (Основные понятия "коммуникативной грамматики русского языка") // Исследования по славянским языкам, 2005, № 10, Корейская ассоциация славистов. С. 349-357.

339. Онипенко Н.К. Синтаксическое поле русского предложения и модель субъектной перспективы текста // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста: Сб. ст. посвященный юбилею Г. А.Золотовой. М., 2001. - С. 178-184.

340. Онипенко Н.К. Я говорящего в грамматике и тексте // Исследования по славянским языкам. Сеул, 2003. № 8.

341. Основные проблемы русской аспектологии. СПб: Наука, 2002. —208 с.

342. Остин Дж. JI. Слово как действие// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М., 1986. С. 22-129 (J.L. Austin. How to do things with words. Впервые опубликовано в 1962 г. В изд. «Oxford University Press»)

343. Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX в. Изменения в системе простого и осложненного предложения/ Под ред. академика В.В. Виноградова и д.ф.н. Н.Ю. Шведовой. М.: Наука, 1964.-303 с.

344. Павский Г.П. Филологические наблюдения протоиерея Г. Павского над составом русского языка: Третье рассуждение о глаголе. — Санкт-Петербург: тип. Росс, акад., 1842.

345. Падучева Е.В. В поисках наблюдателя: глаголы выглядеть и быть электронный ресурс. <http://www.lexicograph.ru/files/dialog-072.pdf> 2007.

346. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью: референциальные аспекты семантики местоимений. Изд. 4-е, стереот. М.: Эдиториал УРСС, 2004. - 288 с.

347. Падучева Е.В. Говорящий как наблюдатель: об одной возможности применения лингвистике в поэтике // Известия РАН. Сер. лит. и яз., т. 52. 1993, №3. с. 33-44.

348. Падучева Е.В. Говорящий: субъект речи и субъект сознания // Логический анализ языка. Культурные концепции. М.: Наука, 1991.-е. 164169.

349. Падучева 2004 Падучева Е.В. Диатеза как метонимический сдвиг// 40 лет Санкт-Петербургской типологической школе: Сб. ст. М.: Знак, 2004. - С. 424-444.

350. Падучева 2004а Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики. М.: Языки славянской культуры, 2004а. - 608 с.

351. Падучева Е.В. Каузативные глаголы и декаузативы в русском языке // Русский язык в научном освещении. М., 2001. — №1. - С. 52-79.

352. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса: материал к трансформационной грамматике русского языка. Изд. 1-е. М.,1974; Изд. 2-ое, испр. и доп. М.: КомКнига, (1974) 2007. - 296 с.

353. Падучева Е.В. Прагматические аспекты связности диалога // Известия АН СССР. СЛЯ. 1982. Т. 41. № 4. С. 305 - 313.

354. Падучева Е.В. Референциальные аспекты семантики предложения // Изв. АН СССР. СЛЯ.- 1984. № 4.- С. 291-303.

355. Падучева Е.В. Роли участников и диатезы глаголов эмоции// Типологические обоснования в грамматике. К 70-летию проф. B.C. Храковского. М.: Знак, 20046. С.379-389.

356. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 464 с.

357. Падучева Е.В. Семантические типы ситуаций и значение всегда П Семиотика и информатика. Вып. 24. М.: ВИНИТИ, 1985. С. 96-116.

358. Падучева Е.В. Таксономические категории глагола и семантика видового противопоставления // Семиотика и информатика, вып. 34. М., 1994.-С. 7-31.

359. Падучева Е.В. Фигура наблюдателя и понятие режима интерпретации. Доклад. Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН, 1 ноября 2005г.

360. Падучева Е.В. Успенский В.А. Подлежащее или Сказуемое?: Семантический критерий различения подлежащего и сказуемого в биноминативных предложениях// Известия АН СССР. СЛЯ. 1979. Т. 38. № 4. -С. 349-360.

361. Пахомова Е.А. Страдательный залог в немецком языке: Автореф.дис. . канд.филол.наук. М., 1990.

362. Пеньковекий А.Б. Загадки пушкинского текста и словаря: «Нет.ни балов, ни стихов» // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста / Сборник статей, посвященный юбилею Галины Александровны Золотовой. М.: Эдиториал УРСС, 2002. — С.360-372.

363. Пеньковекий А.Б. О семантической категории «чуждости» в русском языке // Проблемы структурной лингвистики 1985 1987. М., 1989. — С. 54 - 82.

364. Переверзев К.А. «Высказывание и ситуация» как проблема современной философии языка. Автореферат на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 1999. 24 с.

365. Перцов Н.В. Инварианты в русском словоизменении. М.: Языки славянской культуры, 2001. 280 с. (Studia philologica).

366. Перцов Н.В. Возвратные страдательные формы русского глагола в связи с проблемой существования в морфологии // Вопросы языкознания. 2004. №4. с. 43-71.

367. Петрухина Е.В. Аспектуальные категории глагола в русском языке в сопоставлении с чешским, словацким, польским и болгарским языками. М.: Изд-во Мое. ун-та, 2000. 254 с.

368. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении /

369. A.M. Пешковский. 8. изд., доп. М.: Яз. славян, культуры, 2001. 510 с.

370. Плунгян В.А. Общая морфология: Введение в проблематику /

371. B.А. Плунгян. М.: Эдиториал УРСС, 2000. 383 с.

372. Пожарицкая С.К. Особенности семантики и синтаксиса беспредложного творительного падежа в севернорусских говорах // Отцы и дети Московской лингвистической школы. Памяти В.Н. Сидорова. М., 2004. -С. 211-222.

373. Поспелова Е.Г. Семантико-синтаксические типы и текстовые функции вставных конструкций: дис. . кандидата филологических наук: 10.02.01, 2005.-134 с.

374. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. — Харьков, 1888. 535 с.

375. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Т.4. М. JL,1941.

376. Пражский лингвистический кружок. М.: Прогресс, 1967. — 559 с.

377. Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976.-379 с.

378. Проблема классификации глагольной лексики: (Глаголы физического действия) // Вопросы филологии и методики ее преподавания. Киров, 2000.- С. 5-13.

379. Проблемы лингвистической типологии и структуры языка: Сб. статей / АН СССР, Ин-т языкознания. — JI. : Наука, 1977. 192 с.

380. Проблемы теории грамматического залога. JL: Наука, 1978. 288с.

381. Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб.: Изд-во Наука, 2000. 346 с.

382. Протасова Е.Ю. Функциональная прагматика: вариант психолингвистики или общая теория языкознания? // Вопросы языкознания. М., 1999. N 1,-С. 142-155.

383. Пупынин Ю.А. О роли перцептора в функционировании грамматических категорий вида, залога и времени в русском языке// Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб.: Изд-во Наука, 2000. — С. 36-51.

384. Пупынин Ю.А. Субъектность и актуализационные категории предиката // Теория функциональной грамматики. Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/ неопределенность. СПб., 1992. С. 141- 188.

385. Пушкарева Н.В. Неопределенно-личные предложения как средство создания картины мира в художественном тексте// Текст. Структура и семантика. Т.1. М., 2005.

386. Распопов И.П. Что же такое структурная схема предложения? //Вопросы языкознания. 1976. № 2. С. 65 — 70.

387. Рассел Б. Человеческое познание, его сфера и границы. Киев: Ника-Центр, 1997. 560 с.

388. Рахилина Е.В. Собственно-возвратные глаголы в современном русском языке// Проблемы дериватологии: Тезисы докладов, вып.2. Пермь: ПТУ, 1981.

389. Ремчукова E.H. Креативный потенциал русской грамматики. М., 2005. 329 с.

390. Рикер П. Конфликт интерпретаций (Очерки о герменевтике). Пер. с фр. М., 1995.-415 с.

391. Розина Р.И. Устранение преграды: (Семантика и аспектуальное поведение группы русских глаголов) // Логический анализ языка: Языки пространств. М., 2000. С. 67-77.

392. Рословец Я.И. О второстепенных членах предложения и их синтаксических функциях // Вопросы языкознания. 1976. № 3. — С. 74 — 89.

393. Ружичка Р. Несколько соображений о теоретических понятиях «залог» и «диатеза» // Проблемы теории грамматического залога/ Р. Ружичка. Л.: Наука, 1978. С. 16-22.

394. Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы: материалы Международной научной конференции. М., 2003.

395. Русская глагольная лексика: пересекаемость парадигм: Памяти Эры Васильевны Кузнецовой / Под общ. ред. JI. Г. Бабенко. Екатеринбург. Изд-во Урал, ун-та, 1997. -518 с.

396. Русская грамматика: В 2 т. /Российская академия наук. ИРЯ РАН им. Виноградова. M., 1980.Т. I. - 783 е.; T. II. - 710 с.

397. Русская разговорная речь/ Отв. Ред.: Е. А. Земская, М.: Наука, 1973.-485 с.

398. Русский литературный язык: номинация, предикация, экспрессия: Межвуз. сб. науч. тр., посвящ. 70-летию проф. П.А. Леканта. М.: МАНПО, 2002.

399. Русский язык в его функционировании: коммуникативно-прагматический аспект / Отв. ред. Е.А. Земская и Д.Н. Шмелев. М.: Наука, 1993.-263 с.

400. Русский язык. Энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1979. 432 с.

401. Русский язык: исторические судьбы и современность: II Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. М.: Изд-во Московского университета, 2004. 680 с.

402. Русский язык: исторические судьбы и современность: I Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. М., 2001.

403. Русский язык: исторические судьбы и современность: III Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. М.: МАКС Пресс, 2007. 816 с.

404. Русский язык: проблемы художественной речи. Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1981.

405. Сай С.С. Прагматически обусловленные возвратные конструкции «опущенного объекта» в русском языке // Вопросы языкознания. 2007, №2, с. 75-92.

406. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М.: Языки русской культуры, 1999. — 544 с.

407. Селиверстова О.Н. Второй вариант классификационной сетки и описание некоторых предикативных типов русского языка // Семантические типы предикатов. М., 1982. С. 86-157.

408. Семантические типы предикатов. М., 1982.

409. Сёрль Дж.Р. Классификация иллокутивных актов//Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XVII. М., 1986. С. 221-239. (John R. Searle. What is a speech act? - In: «Philosoply in America», ed. Max Black, London, Allen and Unwin, 1965.)

410. Сибатани M. Переходность и залог в свете фактов японского языка // Типология и теория языка: От описания к объяснению. К 60-летию А.Е. Кибрика. М., 1999. С. 274 289.

411. Сидорова М.Ю. Грамматика перцептивных ситуаций в художественной прозе // Текст. Структура и семантика: Доклады VIII Международной конференции. Т. 1. М., 2001.

412. Сидорова М.Ю. Особенности репродуктивного плана в тексте романа М.А. Булгакова "Белая гвардия" // Русский язык сегодня. М., 2000. Вып. 1.-С. 562-572.

413. Сидорова М.Ю. Поле зрения и поле звука в репродуктивном пространстве текста // Вопросы русского языкознания. Вып. 8. Кафедра русского языка филологического факультета МГУ. М., 2000а.

414. Сильницкий Г.Г. Корреляционная типология глагольных систем индоевропейских и иноструктурных языков. Смоленск, 1999. — 316 с.

415. Скоумалова 3. Залоговые категории // Русская грамматика, т.1. Прага, 1979.

416. Смирницкий А.И. Лексическое и грамматическое в слове // Вопросы грамматического строя. М.: АН СССР, 1955, с. 11—53.

417. Соболева П.А. Словообразовательная структура слов и типология омонимов / Отв. ред. В.П.Григорьев. // Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука 1978.-317 с.

418. Соболевский С.И. Грамматика латинского языка. М.-Л., 1953. —431 с.

419. Соболевский С.И. Древнегреческий язык. Учебник для высших учебных заведений. М.: ИЛ, 1948. -614 с.

420. Современная русская устная научная речь / Общие свойства и фонетические особенности. Том I / Под общ. ред. O.A. Лаптевой. -Красноярск: Изд. красноярского университета, 1985. 334 С.

421. Современная русская устная научная речь / Синтаксические особенности. Т. II / Под общ. ред. O.A. Лаптевой, М. 1994. - 414 С.

422. Современная русская устная научная речь / Тексты. Т. IV, / Под общей редакцией O.A. Лаптевой. М.: Эдиториал УРСС, 1994. 375 с.

423. Современный русский литературный язык: Учебник / под ред. В.Г. Костомарова и В.И. Максимова. М.: Гардарики, 2003. 780с.

424. Современный русский язык /под ред. Розенталя Д.Е. М.: Высшая школа; Издание 4-е, испр. и доп., 1984. 736 с.

425. Современный русский язык: Учебник для филол. спец. Высших учебных заведений / под ред. В.А. Белошапковой. М.: Азбуковник, 1997. -928 с.

426. Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка: Семиот. проблемы лингвистики, философии, искусства / АН СССР. Ин-т языкознания; Отв. ред. В.П. Нерознак. М.: Наука, 1985. 335 с.

427. Степанов 1981 — Степанов Ю.С. В поисках прагматики: (Проблема субъекта)// Известия АН СССР. СЛЯ. 1981. Т. 40. № 4. С.325-332.

428. Степанов 1981а Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения / Ю.С. Степанов. М.: Наука, 1981. - 360 с.

429. Степанов Ю.С. Индоевропейское предложение. М.: Наука, 1989. -248 с.

430. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры: Опыт исслед. — М.: Языки рус. культуры, 1997. 824 с.

431. Степанов Ю.С., Проскурин С.Г. Концепт "действие" в контексте мировой культуры // Логический анализ языка. М., 1992. - С. 5-14.

432. Стрельцова М.И. О связи видо-временных и залоговых значений в причастиях на -м-, -н-, -т- в древнерусском языке (по памятникам XI-XIV вв) // Проблемы теории грамматического залога. Л., 1978.

433. Структура словарной статьи Словаря // Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Первый выпуск. М., 1997. V-VI.

434. Твердохлеб О.Г. Фокус интереса в тексте и «киновзгляд» // Текст. Структура и семантика: Доклады VIII Международной конференции. Т. 1. М., 2001.

435. Творительный падеж в славянских языках/ Под ред. С.Б. Бернштейна. М.: Издательство АН СССР. 380 с.

436. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса / Люсьен Теньер; Пер. с фр. И. М. Богуславского и др. М.: Прогресс, 1988. 653 с.

437. Теория функциональной грамматики. Локативность. Бытийность. Посессивность. Обусловленность. СПб.: Наука, 1996. —230 с.

438. Теория функциональной грамматики. Персональность. Залоговость / Отв. ред. A.B. Бондарко. АН СССР, Ин-т лингв, исслед. СПб.: Наука. 1991. -369.

439. Терентьева Е.В. Семантика перфектности в древнерусских формах прошедшего времени от глаголов действия, состояния, отношения: авторефер. дис. канд. филол.наук. Волгоград, 1999. 17 с.

440. Тестелец Я.Г. Введение в общий синтаксис / Ин-т "Открытое о-во", Рос. гос. гуманит. ун-т. М., 2001. — 797 с.

441. Типологические обоснования в грамматике. К 70-летию проф. B.C. Храковского. М.: Знак, 2004. 520 с. (Studia philologica).

442. Типология пассивных конструкций. Л., 1974.

443. Тодоров Цв. Грамматика повествовательного текста// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII: Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. - С.450-463.

444. Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М., 1994; М., 2006.

445. Топоров В.Н. Локатив в славянских языках. М.: Изд-во АН СССР. 1961.-380 с.

446. Трубинский В.И. Очерки русского диалектного синтаксиса. — Л.: Изд. Лениградского университета, 1984. 214 с.

447. Туниманова В.А. Рассказчик в "Бесах" Достоевского // Исследования по поэтике и стилистике, Л., 1972. -С. 87—162.

448. Тынянов Ю.Н. О сюжете и фабуле в кино// Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. С.324-325.

449. Успенский Б.А. История русского литературного языка (XI-XVII вв.) М.: Аспект-Пресс. 2001. 558 с.

450. Успенский Б.А. Первая русская грамматика на родном языке. М: Наука, 1975.-232с.

451. Успенский Б.А. Семиотика искусства, М.: Языки русской культуры, 1995. 360 с. (Язык. Семиотика. Культура).

452. Успенский Б.А. Поэтика композиции. — СПб.: Азбука, (1970) 2000.-352 с.

453. Федосюк М.Ю. Исследование средств речевого воздействия и теория жанров речи // Жанры речи. Саратов, 1997. С. 66-88.

454. Филлмор Ч. Дело о падеже открывается вновь (Перевод с английского Б.Ю. Городецкого) (С. 496 530) // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1981. вып. Х.-566 с.

455. Философский энциклопедический словарь. М.: Инфра-М, 1999.576 с.

456. Фортунатов Ф.Ф. О залогах русского глагола. «Известия Отд. русского языка и словесности АН», т. IV, кн. 4, 1899.

457. Фрайзе М. После изгнания автора: литературоведение в тупике?// Автор и текст. Сб. ст. Вып. 2. / Под ред. В.М. Марковича и В. Шмида. Спб., 1996.-С. 25-32.

458. Функциональная семантика: оценка, экспрессивность, модальность In memoriam Е.М.Вольф РАН. Ин-т языкознания; Ред.: Арутюнова Н.Д., Челышева И.И М. 1996 168 с.

459. Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1999. — 398с.

460. Химик В.В. Категория субъективности и ее выражение в русском языке / ЛГУ. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1990. — 181 с.

461. Холодович A.A. Залог. 1 : Определение. Исчисление // Холодович A.A. Проблемы грамматической теории. Л.: Наука. 1979.

462. Холодович A.A. Перфект-результатив // Холодович A.A. Проблемы грамматической теории. Л., 1979.

463. Храковский B.C. Грамматические категории глагола (опыт теории взаимодействия) // Межкатегориальные связи в грамматике /Отв. ред. А.В.Бондарко. СПб.: "Дмитрий Буланин", 1996. С. 22-42.

464. Храковский B.C. Залог и рефлексив // Проблемы теории грамматического залога. Л., 1978. С. 50-61.

465. Храковский B.C. Концепция диатез и залогов (исходные гипотезы — испытание временем) // 40 лет Санкт-Петербургской типологической школе: Сб. ст. М.: Знак, 2004. С. 505-519.

466. Храковский B.C. Пассивные конструкции // Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги. Л.: Наука, 1974. — С. 5-46.

467. Храковский B.C. Пассивные конструкции. Теоретическая концепция // Теория функциональной грамматики / Под ред. A.B. Бондарко. Т.З. Персональность. Залоговость. СПб., 1991. С. 141- 180.

468. Чейф У. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XI. М.: Прогресс, 1982. - С. 277-316.

469. Чейф У. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975. — 432 с.

470. Чейф У. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. XII. — М.: Прогресс, 1983. — С. 35-73.

471. Человеческий фактор в языке: коммуникация, модальность, дейксис. / Под ред. Т.В. Булыгиной. М.: Наука, 1992. 282 с.

472. Чернышев В.И. Правильность и чистота русской речи. Опыт русской стилистической грамматики. СПб., 1915.

473. Чудаков А.П. Поэтика Чехова. М.: Наука, 1971. 292 с.

474. Шатуновский И.Б. Настоящее динамическое НСВ в современном русском языке // Логический анализ языка. Языки динамического мира. Дубна, 1999.-С. 232-243.

475. Шатуновский И.Б. Пропозициональные установки: воля и желание // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М., 1989. — С. 155-185.

476. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка / Вступ. ст. проф.Е.В. Клобукова; ред. и коммент. проф. Е.С. Истриной. 3-е изд. М.: Эдиториал УРСС, 2001. — 624 с.

477. Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М.: Изд-во академии наук СССР, 1960. 377 с.

478. Шведова Н.Ю. Русский язык: Избранные работы / Росс. акад. наук; Отд-е историко-филолог. наук; Ин-т русского языка им. В. В. Виноградова. М.: Языки славянской культуры, 2005. — 640 с. (Studia Philologica).

479. Шелякин М.А. Справочник по русской грамматике. М.: Русский язык, 1993.-356 с.

480. Шкловский В.Б. О сказе и его сюжетном значении // Шкловский В.Б. Техника писательского мастерства. Л., 1927.

481. Шкловский В.Б. Заметки о прозе русских классиков. О произведениях Пушкина, Гоголя, Лермонтова, Тургенева, Толстого, Чехова. М., 1953.

482. Шкловский В.Б. Материал и стиль в романе Толстого «Война и мир». М., 1928.

483. Шмелев А.Д. Определенность — неопределенность в названиях лиц в русском языке: Авторефер. дисс. . канд.филол.наук. М., 1984.

484. Шмелев А.Д. Референциальные значения в поэтическом тексте//Поэтика и стилистика 1988-1990. М., 1991.

485. Шмелев А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность. М.: Языки славянской культуры, 2002. 496 с. (Язык. Семиотика. Культура).

486. Шмелев Д.Н. Избранные труды по русскому языку. М.: Языки славянской культуры, 2002. — 888 с.

487. Шмелев Д.Н. Синтаксическая членимость высказывания в современном русском языке. М., 1976. — 150 с.

488. Шмелева Т.В. Деепричастия на службе у модуса // Системный анализ значимых единиц языка. Синтаксические структуры: Межвуз. сб. Красноярск: Изд-во Красноярскогогос. ун-та, 1984. С. 64-70.

489. Шмелева Т.В. Диалогичность модуса // Вестник МГУ. Серия 9. 1995, №5.-С. 147-155.

490. Шмелева Т.В. Кодекс речевого поведения // Русский язык за рубежом. М., 1983, №1. С. 72-77.

491. Шмелева Т.В. Модель речевого жанра // Жанры речи. Саратов, 1997.- С. 88 -98.

492. Шмелева Т.В. Смысловая организация предложения и проблема модальности / Т.В.Шмелева // Актуальные проблемы русского синтаксиса. М., 1984. С.78-100.

493. Шубик С. А. Категория залога и поле залоговости в немецком языке. Л., 1989. 125 с.

494. Щерба Л.В. О второстепенных членах предложения // Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Т. 1. — Л., Изд-во Ленинградского университета, 1958.- 182 с.

495. Щерба Л.В. Опыты лингвистического толкования стихотворений: «Воспоминание» Пушкина //Л.В. Щерба. Избранные работы по русскому языку. М., 1957. С. 24-44.

496. Эйзенштейн С.М. Неравнодушная природа//Эйзенштейн С.М. Собр. соч. в 6 т. Т. 3, М., 1964.

497. Эйхенбаум Б.М. Как сделана "Шинель" Гоголя// Эйхенбаум Б. М. Сквозь литературу. JL, 1924. С. 171-175.

498. Эйхенбаум Б.М. О Льве Толстом// Эйхенбаум Б.М. Сквозь литературу. Л., 1924. С. 62-66.

499. Эпштейн М.Н. (Атланта, США) Есть ли будущее у причастий будущего времени? // Лингвистика и лингвопоэтика. 2007. С. 259 - 267.

500. Якобсон P.O. Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. 455 с.

501. Якобсон P.O. Лингвистика и поэтика // Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975. С. 193 - 203.

502. Якобсон P.O. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972. — С. 95-113.

503. Якобсон Р.Я. К общему учению о падеже // Избранные работы. / Пер. с нем. A.A. Холодовича. М.: Прогресс, 1985. С. 133 - 175.

504. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994.

505. Янко Т.Е. О понятиях коммуникативной структуры и коммуникативной стратегии (на материале русского языка) // Вопросы языкознания. М., 1999, №4. С. 28-55.

506. Янко-Триницкая H.A. Возвратные глаголы в русском языке. М.: Изд-во АН СССР, 1962. -247 с.

507. Янко-Триницкая H.A. Русская морфология. М.: Русск. яз., 1982.246 с.

508. Ярмоленко Г.Г., Сахнович А.Л. Коммуникативная направленность изображенной внутренней речи // Коммуникативная направленность текста и его перевод. Киев, 1988. - С. 20-27.

509. Яхонтов С.Е. Классы глаголов и падежные формы актантов //Проблемы теории грамматического залога. Л., 1978.-С. 102-108.

510. Caplan D. A note on the abstract readings of verbs of perception // Cognition. 1973. № 2. P. 269-277.

511. Fillmore Ch. Lexical Entries for Verbs. Foundations of language // International Journal of Language and Philosophy. 1968. Vol.4. №4.

512. Fillmore Ch. Types of lexical information // Semantics. Cambridge,1971.

513. Forstreuter К. Die deutsche Icherzählung (eine Studie zu ihrer Geschichte und Technik). Berlin, 1924.

514. Holthusen J. Erzähler und Raum des Erzählers in Bely's "Serebijanyj golubj'V/Russian literature, v. 4-4. Amsterdam, 1976.

515. Leech G.N. Meaning and the English Verb. L., 1975.

516. Rogers A. Three kinds of physical perception verbs // Papers from the 7th Regional Meeting of the Chicago Linguistic Society. 1971. P. 206-222.

517. Ruzicka R. On the borderline between grammar and pragmatics: the Russian epistemic verb kazat'sja // Слово в тексте и словаре: Сб. ст. к 70-летию академика Ю.Д. Апресяна / Отв. ред.: JI.JI. Иомдин, Л.П. Крысин. М., 2000.

518. Scherpe К. Beschreiben, nicht Erzählen! Beispiele zu einer ästehtischen Opposition// Zeitschrift für Germanistik. 1996, 6-2.

519. Scovel T.S. A look-see at some verbs of perception // Language Learning. 1972. Vol.21. P.75-84.

520. Stanzel F. Typische Formen des Romans. Göttingen, 1964.

521. Viberg A. The verb of perception: A typological study // Explanations for language universale / Eds. B.Buttervorth, B.Comrie, Ö.Dahl. Berlin, 1983. P.123-162.1. Принятые сокращения

522. АГ-52-60 — Грамматика русского языка. Т.1. М., 1952.

523. АГ-70 Грамматика современного русского литературного языка. М.,

524. АГ-80 Русская грамматика. Т. 1. М., 1980.

525. Грамматики 2000 Грамматики Лаврентия Зизания и Мелетия Смотрицкого/ Сост. Е.А. Кузьминовой. М., 2000.

526. КГ-Коммуникативная грамматика русского языка. М., (1998) 2004. НЗЛ- Новое в зарубежной лингвистике.

527. НОССРЯ Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Очерки 1964 - Очерки исторической грамматики русского языка XIXвека

528. СРЯ 1997 Современный русский язык: Учебник/ под ред. В.А. Белошапковой. М., 1997.

529. Творительный 1958 Творительный падеж в славянских языках. М.,1958.

530. ТФГ— Теория функциональной грамматики