автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Американская философия в контексте духовного наследия Л. Н. Толстого

Полный текст автореферата диссертации по теме "Американская философия в контексте духовного наследия Л. Н. Толстого"

0 Г П САЙЙТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

1 1 и УНИВЕРСИТЕТ

• ! л п

На правах рукописи

БЛЛЛЕВЛ Ирина Аполлоновна

АМЕРИКАНСКАЯ ФИЛОСОФИЯ В КОНТЕКСТЕ ДУХОВНОГО НАСЛЕДИЯ Л.Н. ТОЛСТОГО

Специальность 09.00.03 - история философии

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Санкт-Петербург 1995

Работа выполнена на философском факультете Санкт-Петербургскою государственного университета.

Научный руководитель - доктор философских наук, профессор В.С.Никоненко

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор А.И.Новиков;

доктор философских наук, профессор В. Г. Безносое

Ведущая организация - Санкт-Петербургский государственный технологический институт (Технический университет)

Защита состоится "3(Г ИлШкЛ 1995 г. вчас. на заседании диссертационного совета К.063.57.18 по присуждению ученой степени кандидата философских наук в Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, В.О., Менделеевская линия, д. 5, философский факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. А.М.Горького Саскт-Петербургского государственного

университета.

Автореферат разослан " О'^Г^Ы1995 Г-

Ученый секретарь диссертационного совета

к.ф.н. И.А.Тульпе

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. За последние сто лет отношение к философскому наследию Толстого претерпело значительную эволюцию, однако споры вокруг Толстого не утихают и поныне. Духовный кризис Толстого 70-х годов, его долгое молчание, отказ от художественного творчества и обращение к жанру религиозно-философской прозы породили концепцию "двух Толстых", противопоставлявшую художественное и философское наследие мыслителя. Превознося писательский талант Толстого, автора гениальных художественных произведений, русская критика конца XIX - начала XX века подвергла резким нападкам его собственно философское творчество. Церковное отлучение Толстого сменилось отлучением его от русской богоискательской интеллигенции. Однако часть интеллигенции, не приняв мировоззрение Толстого, отдавала при этом должное глубине и искренности его религиозной мысли. В советский период отношение к Толстому-мыслителю оставалось по-прежнему критическим, однако на прямо противоположный изменился угол зрения критики: с позиций церковного или мистического богоискательства она перешла на позиции воинствующего атеизма. В отличие от художественных произведений Толстого, печатавшихся в советский период часто и огромными тиражами, его философские произведения были напечатаны всего один раз, войдя в юбилейное, к 100-летию со дня рождения, 90-томное полное собрание сочинений. По-прежнему в советской научной литературе продолжала господствовать концепция "дсух Толстых". Публикация религиозно-философских произведений Толстого у нас в стране возобновилась только в начале 90.-х годов XX века. С этим во многом связана недостаточная изученность проблем философского наследия Толстого. Однако, в последнее время появился ряд статей, пересматривающих отношение к философии Толстого в целом. Это выразилось в работах В.Я.Лакшина, Ю.Н.Давыдова, Н.П.Семыкина, А.Н.Николюкина. Интересны в этом отношении статьи отца Александра Меня и академика А.М.Панченко, работы Л.З.Немировской. В ряде работ преодолевается противоречие "двух Толстых", увязывается в единую цепь творческой эволюции его докризисный и послехризисный периоды, показывается особая актуальность толстовской проповеди ненасилия в наше время. Такова судьба утопий, к коим причисляли долго и философию Толстого. Утопия, как известно, означает буквально "место, которого нет", но не означает "место, которого не будет". Утопия всегда ложится тяжким бременем на плечи того, кто ее создает. Общественное сознание толстовской эпохи не было готово к принятию его проповеди. Но утопизм, как некая "пассионарная" мыслительная единица, пронзает, преодолевает сопротивление

времени и выходит на поверхность подчас в далеком будущем. Сейчас мы по-иному оцениваем дело Толстого - в свершающейся вечно эволюции сознания настало время возвращения Толстого-мыслителя. Задачей же современной историко-философской науки является обращение к философскому наследию Толстого не с позиций критики, а с позиций сотворчества, объективного его анализа.

Данная работа представляет собой историко-философское исследование идейных взаимосвязей духовного наследия Толстого и американской философии. Выбор темы обусловлен малой разработанностью проблемы идейных источников философии Толстого, в ряду которых американская философия занимает одно из самых значительных мест.

Глубокая связь со всей мировой культурой - наиболее характерная черта философского творчества Толстого. Особенно ярко это выразилось в серии поздних его работ, таких как "Мысли мудрых людей", "Круг чтения", "На каждый день", "Путь жизни", которые, будучи по концепции и творческому целеполаганию глубоко оригинальными произведениями, изобилуют ссылками на различных авторов и идейные источники и по сути написаны в жанре сборников нравственных максим. Это дало повод некоторым критикам Толстого обвинять его чуть ли не в эпигонстве, отсутствии собственных мыслей. Однако, вышеупомянутые труды, созданные на закате дней мыслителя, явившиеся плодом всей его жизни', результатом мятежных исканий духа, имеют (и имели для самого Толстого) значение, далеко выходящее за рамки творчества одной личности. Книги эти как церковь, которую так и не принял Толстой: огромное множество людей - мыслителей, мудрецов - собраны зд^сь единым собором, вне разделения на эпохи, вероисповедания, этносы, классы, и каждый со своим пережитым стоит перед иконостасом вечных человеческих ценностей, сверяя по нему свою жизнь, ища в ней смысла и блага, побуждая к этому и нас, читающих. В одной из дневниковых записей Толстой писал: "Открываясь сам себе во времени, я вместе с тем ношу в себе всё то, что уже открылось тому кругу людей в прошедшем, который я могу обнять" (55, 168-169).' Мыслитель понимал мировую культуру как единый духовный континуум, в котором живет человечество. Главной же предпосылкой этого единства, по его мнению, является абсолютность - вневременность и внепространсгвенность - нравственного закона, этических ценностей. Именно это и стремился показать Толстой, объединяя в своих произведениях на первый взгляд совершенно различных авторов, отбирая в их учениях идейные зерна, которые, притягиваясь к стержню толстовского мировоззрения, получали в нем свое вновь-рождение.

1 Здесь и далее в скобках ссылки на том и страницу полного собрания сочинений Л.Н.Толстого в 90 томах. М., 1928-Т958.

Здесь, в произведениях Толстого, замыкался вечный герменевтический круг - кольцо понимания, духовного диалога представителей различных эпох и народов, связующего прошлое, настоящее и будущее.

Одним из ярких примеров такого духовного единства различных народов и культур Толстой избрал американскую философскую мысль. Именно к этому пласту мировой культуры мыслитель обращался особенно много и охотно. В письме к В.Г.Черткову Толстой назвал Америку "самой сочувственной" ему страной (87, 4). Связи Толстого с американской философской мыслью, пока еще мало изученные в научной литературе, обширны и многосторонни. В вышеупомянутых трудах Толстого содержится весьма значительное количество цитат, восходящих к американским источникам. Ссылки на американских авторов содержатся и в других его философских произведениях, во многих статьях, переписке и дневниковых записях. Чтение трудов американцев вдохновило Толстого на создание одного из его центральных философских произведении "Царство Божие внутри вас", которое по опубликовании было названо "самой великой книгой всего нашего XIX века". Идеи целой плеяды замечательных американских мыслителей, таких как просветители-демократы Б.Франклин и Т.Джефферсон, трансценденталисты Р.У.Эмерсон и Г.Д.Торо, свободомыслящие пасторы У.Э.Чаннинг и Э.Баллу, борец за общественную справедливость У.Л.Гаррисон и многих других,1 нашли глубокое понимание русского мыслителя, были творчески развиты.им. Именно значению этих мыслителей в творчестве Толстого, как особо любимых и чтимых им, сыгравших большую роль в его философском творчестве, и посвящено данное исследование. Здесь следует подчеркнуть, что и сам Толстой сыграл в отношении к Америке особую роль: он был одним из первых, кто открыл не только России, но и миру молодую американскую культуру, выявил в ней те непреходящие ценности, которые большинством, в том числе и многими американцами, были осознаны много позднее. Со свойственной ему чуткостью восприятия феноменов культуры, он сумел увидеть в произведениях американских авторов философскую глубину осмысления явлений мира и высокую этику, неподвластную времени. Философию Толстого, равно как и американских мыслителей, к которым он обращался, характеризует ярко выраженная этическая направленность, острый интерес к нравственным проблемам, разработка которых в их доктринах получает первостепенное значение. Но, разумеется, не во всех вопросах взгляды русского и американских мыслителей совпадали. Эти различия, анализируемые, наряду со сходствами, в данном исследовании,

1 Только в "Круге чтения" Толстой ссылаете я на шестнадцать американских авторов.

касались как общих онтологических установок, так и взглядов на отдельные философские проблемы и определялись судьбой, индивидуальным мировосприятием мыслителей, их принадлежностью к различным культурным социумам.

Анализ связей Толстого с американской духовностью подразумевает не столько влияние вышеупомянутых авторов на Толстого, сколько идейное единство, созвучность американской философской мысли и духовного наследия русского мыслителя, который познакомился с трудами заокеанских собратьев по духу в период, когда вполне оформилось его собственное мировоззрение - в середине 1880-х годов. Чтобы глубоко и максимально адекватно понять сложное философское мировоззрение Толстого, представляется особенно интересным осмыслить его в процессе сравнительного исследования, которое бы позволило, в сопоставлении с другими доктринами, произвести историко-философскую реконструкцию учения Толстого, выявить его неповторимые черты. Это особенно уместно, учитывая большое число идейных источников его философских взглядов, среди которых американская философия является одним из наиболее значимых. Актуальность данной работы тем очевиднее, что в условиях недавно возникшего нового диалога между Россией и США эта работа, исследующая идейные взаимосвязи русской и американской культур, послужит сближению наших народов, а значит той главной' цели, которую ставил в своем творчестве Толстой.

Стспеиь раэработичностн темы. Связи Толстого с американской философией освещались фрагментарно в различных исследованиях, посвященных либо собственно американс! J¡i философии, либо в литературоведческих работах о культурных взаимосвязях Толстого с другими странами, а также в ряде статей об отношении Толстого к отдельным американским авторам. В отечественной науке об идейных связях Толстого с отдельными 'представителями американской философской мысли писали Н.К.Гудзий, Н.Е.Покровский, Г.В.Аникин, Э.Ф.Осипова, А.Н.Николюкин, С.Н.Синицын. Восприятие художественного творчества Толстого в США исследовала Г.Н.Сыздыкова. В американской науке этой теме посвящены публикации М.Каллаура, Д.Рэдферна, П.Рузвельт, А.Фодора. О взаимоотношениях философии Topo, Толстого и М.Ганди писал исследователь из Индии Пярелал. Однако исследования, достаточно полно и глубоко освещающего мировоззренческие основания идейной близости Толстого и американской философской мысли, не было.

Цель и задачи исследовании. Основной целью настоящей работы является исследование идейных взаимосвязей духовного наследия Толстого и американской философии. Исходя из этой цели, ставятся следующие задачи:

- выявить причины обращения Толстого в период позднего философского творчества к множеству идейных источников;

- на примере американской философии определить отношение духовного наследия Толстого к идейным источникам;

- проанализировать социокультурные и идейные предпосылки столь пристального внимания Толстого к американской философии;

- в процессе компаративного анализа проследить л обосновать идейную преемственность и особенности миропонимания Толстого и американских мыслителей;

- на основе проведенного исследования предпринять попытку историко-философской реконструкции как отдельных, мало исследованных проблем философского наследия Толстого, так и его учения в целом.

Методологические основы и источники исследовании.

Методологически исследование строится на сочетании историко-философского и культурно-сравнительного анализа, а также системного подхода к творчеству мыслителей. С целью выявления фундаментальных, герменевтико-смысловых сходств и различий философии Толстого и американских мыслителей применяется компаративный метод, находящий в последнее время все большее применение в современной философской науке. В качестве общефилософской и методологической основы исследования использованы труды современных отечественных авторов. Объектом анализа выступает парадигма мировоззрения Толстого в ее сопоставлении с типологически сходными понятиями просветительской традиции США ХУШ - XIX вв., американской философии трансцендентализма и непротивления. Источниками исследования служа" сочинения Л.Н.Толстого, труды американских мыслителей, работы отечественных и зарубежных историков философии и культуры, публикации в специализированной периодике, мемуары и архивные материалы.

Научная новшна диссертационного исследования связана, прежде всего, с инновационным характером постановки проблемы философского наследия Толстого, которое анализируется не само по себе, а в сопоставлении его с концепциями американских авторов на фоне общекультурных характеристик России и США. Научная новизна конкретизирована в следующих полученных результатах:

- впервые достаточно полно исследована роль американской философии в духовном наследии Толстого;

- проведен историко-философский и сравнительный анализ философского творчества Толстого, показано эволюционное единство так называемого "докризисного" и позднего его творчества, подвергнута критике концепция "двух Толстых";

- сделан вывод о том, что миссионерский смысл привлечения

Толстым в свои труды большого числа идейных источников, порой несхожих между собой и с мировоззрением самого автора, был обусловлен главной задачей всего его позднего творчества - выявить общность нравственных постулатов человечества, единство абсолютного добра у всех людей, у всех народов мира, независимо от эпохи, национальности, культурного своеобразия. Показано, что именно это "единое на потребу" искал и находил Толстой в произведениях американских авторов;

- выявлены причины пристального внимания Толстого к американской культуре;

констатирована генетическая связь и преемственность фундаментальных идей нравственной философии Толстого с идеями американских мыслителей, обусловленная общностью их исходной парадигмы;

- всесторонне освещены не только сходства в концепциях Толстого и американских авторов, но и их различия, особенности миропонимания мыслителей;

пока .нш оригинальность и устойчивость философского мировоззрения Толстого по отношению к идейным источникам, входящим в состав его произведений, в том числе и к американской философии.

Научно-практическаи значимость работы. Содержательную' и аналитическую части работы можно использовать при подготовке общих и специальных университетских курсов по истории философии и культуры, а такж^ при написании соответствующих разделов учебных пособий. Теоретические положения и выводы могут быть полезны для дальнейшего исследования духовного наследия Толстого, взаимосвязей его с другими культурами.

Апробация работы. Материалы темы были включены в курсы лекций по культурологии, которые читались автором в Санкт-Петербургском университет*- экономики и финансов, использовались на семинарских занятиях по философии в том же вузе, а также на уроках по авторской программе "Философские беседы" в лицее и гимназии.

Диссертационное исследование прошло обсуждение на кафедре истории русской философии философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета. Ряд положений данной работы был изложен на научных конференциях профессорско-преподавательского состава Санкт-Петербургского университета экономики и финансов. Тезисы докладов опубликованы.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, выявляется степень ее разработанности, ставятся цель и задачи исследования, определяются его методологические основы и источники, раскрывается научная новизна и практическая значимость диссертационной работы.

Первая глава "Толстой и американский трансцендентализм" посвящена восприятию Толстым такого экстраординарного явления американской и мировой духовной культуры, как трансцендентальная философия, которая раньше других американских идейных течений привлекла внимание Толстого; выявляются основы общности философии Толстого к трансцендентализма.

Идеи американских трансценденталистов сразу вызвали горячий отклик Толстого. Многие их положения были созвучны тем взглядам, которые сложились у него к середине 1880-х годов. Это было время активного философского творчества Толстого. 1880-е годы пришлись на ту пору его жизни, когда вполне сложилось его философское мировоззрение, уже были написаны "Исповедь" и трактат "В чем моя вера". Но одновременно со всей очевидностью обнаружилось, что взгляды Толстого на христианство, церковь, государство, его представление о сущности человеческой жизни, смысле ее не находят понимания ни в обществе в целом, ни даже в среде близких ему, за редким исключением, людей. Постоянно сносивший нападки критики, преследуемый церковью, правительством, цензурой, Толстой, по сути, находился в духовном одиночестве, и узнать, что за океаном, в далекой ему Америке, есть люди, очень близкие ему идейно, родственные во взгляде на многие проблемы человеческого существования, было для пего крайне важно. "Как радостно видеть и знать, - писал он, познакомившись с трудами одного из американских авторов, своему другу Д.А.Хилкову, - что ты не один ни в пространстве, ни во времени, и что огонь, который Христос низвел на землю, загорается и з;'".ватывает все больше и больше людей" (64, 278). С трансценденталистами Толстого объединяла убежденность в том, что толысо нравственным совершенствованием и ненасильственным гражданским протестом возможно достижение общественного идеала, религиозный, гражданский и личный нон-конформизм, понимание ручного труда на лоне природы как нравственной категории, протест против наступления индустриального общества, духовный анархизм и "общественный индивидуализм", т.е. сочетание индивидуализма как способа становления личности и стремления к единению со всеми людьми, любовное к ним отношение.

В первом параграфе "Философское творчество Толстого и новая духовная традиция американской философии 18-19 вв." показана

идейная связь Толстого с предтечами трансцендентализма -представителями американского Просвещения и религиозного свободомыслия конца ХУШ - начала XIX века: Б.Франклином (17061790), Т.Джефферсоном (1743-1826), Т.Пейном (1737-1809), У.Э.Чаннингом (1780-1842); исследуется значение этих авторов в духовном наследии Толстого. Делается вывод о том, что все вышеупомянутые авторы, равно как трансценденталисты, принадлежали к единой духовной традиции американской культуры, получившей впоследствии в литературе название новоанглийского возрождения. В мировоззрении этих мыслителей Толстого привлекали, прежде всего, гуманизм, этический кодекс, сочувствие к трудящимся массам, стремление найти безболезненные ненасильственные пути к улучшению общественного устройства, религиозное свободомыслие. Будучи последовательным критиком государства, Толстой крайне неприязненно относился ко всему, что связано с государственным управлением, политической борьбой партий, сменой правительств, законодательством и т.п. Однако, в творчестве гаких государственных мужей, как Джефферсон и Франклин, Толстой обнаружил то, что искал у каждого автора, с которым знакомился, по чему его оценивал: высокое моральное чувство человека, требующее открыто и активно бороться против всего, что связано с насилием над человеческой природой, ущемлением естественных прав личности.

Свящеиник-унитарианец Уильям Эллери Чашшнг-старший, "крестный отец" тра^цендеитапизма, был также одним из наиболее любимых американских авторов Толстого. Их объединяла глубокая вера в божественную природу и нравственные возможности человека, а также сходное понимание религии - не как идолопоклонства абстрактному грозному Богу, а как "поклонения добру". Близка была Толстому и проповедь Чаннингом_ "доверия к себе " - идеи, впоследствии развитой трансценденталистами в этическую концепцию, которая была столь созвучна толстовскому представлению о нравственном самораскрытии человека.

Во втором параграфе "Идейная преемственность нравственной философии и особенности миропонимания у Толстого и Р.У.Эмерсона" анализируются мировоззренческие основы духовного единства русского и американского мыслителей. К творчеству Эмерсона (1803-1882) Толстой обращался чаще, чем к другим американским авторам, он неизменно ставил его имя в ряду величайших представителей человечества и немало способствовал распространению взглядов Эмерсона в России.

Исследование проводится на основе подробного компаративного анализа нравственных доктрин Толстого и Эмерсона, а также их понимания отдельных философских проблем, таких как взгляд на

законы развития мира, на человека, государство, политические институты, церковь, религию, науку, интеллектуальный и ручной труд; выявляются не только сходства, но и различия в концепциях мыслителей. Сравниваются принцип "доверия к себе" Эмерсона как нон-конформисгское кредо личности, отстаивающей врожденное право на собственное нравственное видение мира и герменевтически адекватная максима Толстого "жить по собственной совести". Учение о "доверии к себе" Эмерсона было наиболее созвучно взглядам Толстого и нашло у него горячий отклик. Нет сомнения, что его оригинальная статья "Верьте себе", обращенная к современной ему молодежи, вдохновлена во многом эссе Эмерсона "О доверии к себе", в котором американский мыслитель призывал человека следовать своему внутреннему голосу, инстинктивным движениям души, возвещающим высшую мудрость. Именно эту любовь и доверие к собственному духовному существу проповедовал в своей статье и Толстой. Однако не во всем нравственные учения Толстого и Эмерсона совпадали. В работе исследуется различное отношение Эмерсона и Толстого к таким нравственным категориям, как жалость, милосердие и сострадание. Выявляется общность пантеистических представлении мыслителей о соотношении человека и мира, человека и Бога и вытекающего из этих представлений сходного понимания смысла жизни. Как и Эмерсон, утверждавший, что "нравственный закон находится в центре природы, и его излучения достигают всех уголков ее царства", 1 Толстой верил в Высшую Волю, царящую в мире и раскрываемую в его развитии: "Все в мире стремится к благу, и потому человек, чтобы исполнять закон мира, должен стремиться к благу всех"(55,168).

Но если в понимании нравственного кредо личности, в истолковании сущности жизни и феномена человека у Эмерсона и Толстого есть несомненные сходства, то философское представление о всеобщих законах развития мира было у них различно. Будучи сторонником органической теории, Эмерсон полагал, что мир движется по пути прогрессивной эволюции. В своих воззрениях на природу и историю Эмерсон был близок к идеям, которые впоследствии разделяли социальные дарвинисты. Он подошел к признанию, биологической концепции жизни, согласно которой основным законом природы и общества является борьба за выживание. Отсюда его особое внимание к таким факторам, как биологическая детерминированность, генетический код, наследственность, темперамент, которые могут способствовать, а могут и ограничивать развитие личности. Толстой был хорошо знаком с этими новыми в XIX веке учениями, однако не только не разделял,

1 Эмерсон Р. Эссе. Topo Г. Уолден, или жизнь в лесу. М., 1986. C.2D1.

но резко отвергал их. Трактовка социальными дарвинистами общественных конфликтов как "естественных", вечных и неустранимых, не могла найти его поддержки. Для него движение мира во времени, эволюция природы, движение общества, смена цивилизации, формаций, новые веяния - это модусы неизменной божественной сущности, которая раскрывается в движении мира. Также критически Толстой был настроен против новых, научных теорий, подтверждавших теорию Дарвина, в частности против теории наследственности: в духе христианского учения он оставлял за каждым человеком, вне зависимости от его прошлого, от генетического кода, заложенного в его теле, право быть и состояться как духовному существу, раскрыть, преобразить его в себе, ибо дух Божий в каждом, и люди равны перед Богом и друг перед другом от рождения. В отношении Толстого и Эмерсона к современной научной мысли сказалось одно из основных несходств, обусловивших отличие их мировоззрений. Если Эмерсон в данном вопросе выступал как позитивист, то Толстой - как критик позитивизма.

Скепсис и неприятие Толстым теорий Дарвина, Маркса и других совремеь плх ему научных учений был связан с его взглядом на науку в целом. В работе сопоставляется отношение Эмерсона и Толстого к науке как к феномену культуры. В ходе исследования опровергается широко распространенное мнение, что Толстой был противником науки и искусства. Прекрасно понимая роль последних в истории человечества, Толстой полагал, что не всякая наука и не всякое искусство служат благу людей. Одним из первых в новейшей истории он обозначил проолему, которая непонаслышке дала о себе знать только во второй половине XX века - проблему соотношения науки и нравственности, приоритета нравственных ценностей в развитии научного познания, проблему этики творчества вообще. Этика науки, по Толстому, предполагает, прежде всего, сочетание в личности ученого таланта и религиозности, тождественной истинной нравственности. УченыГ', нравственно, религиозно неразвитый, порождает безнравственное творчество, последствия которого "для людей нетрудно предсказать. Миросозерцание Толстого выражало общий кризис ■ европейского рационализма, кризис той науки и философии, все бесчисленные достижения которой не сделали счастливее ни отдельного человека, ни общество в целом.1

Различаясь с Толстым как в отношении к новейшим научным направлениям XIX века, так и к науке в целом, признавая ее безусловную полезность и необходимость, Эмерсон однако, как и

1 Здесь необходимо пояснить, что в литературе философию Толстого часто называют рационализмом в том значении, что он игнорировал в христианстве его иррациональный, эзотерический смысл, призывал к религии, основанной, на разуме.

Толстой, связывает гносеологическую проблему с проблемой этической. Задача познающего ума, по Эмерсону, в том и состоит, чтобы связать вещи, увидеть в них единую природу, понять, что явления природы не находятся в хаосе, что они не чужды одно другому, а подчинены закону, который одновременно является и законом человеческого ума - закону нравственному. Пантеистическое толкование соотношения природы и познающего разума, коим является ученый, приводит Эмерсона к диалектическому выводу: "В конечном итоге призыв древних "Познай самого себя" и призыв современности "Изучи природу" становятся тождественными по смыслу"1 , что выражает в системе Эмерсона, так же как и в системе Толстого, тождество гносеологического и этического, так как познание самого себя (того, что есть "я") - всегда есть познание нравственное. И Толстой, и Эмерсон выступали против схоластической, оторванной от жизни "профессорской" науки, науки "книжных червей", которая не обеспечивает никакого прогресса, ибо лишена в себе самой творческого созидательного духа. Оба мыслителя труд интеллектуальный не мыслили вне труда ручного, который обретал в их доктринах статус нравственной категории.

При сопоставлении социальной философии Толстого и Эмерсона особое внимание уделено их отношению к двум важнейшим общественным институтам - церкви и государства. Будучи глубоко религиозными мыслителями, оба они критически, "вольтерьянски", относились к официальному богословию. Критика официального богословия у Эмерсон 1 вытекала из его учения о нон-конформизме. Конформизм толпы, слепое следование догме, по его мнению, убивает личность. Неважно, где он проявляется - в политике, философии, религии, обыденном сознании: всякий конформизм, и религиозный в том числе, это духовная слепота, ведущая, по мнению философа, общество и отдельную личность к гибели. При этом церковь Эмерсон критиковал с позиций умеренного либерализма. Толстой же, напротив, известен своими радикальными взглядами по отношению к церкви, которая существует, по его мнению, лишь для того, чтобы, выполняя определенный, соответствующий времени и месту властный заказ, все более и более вводить людей в заблуждение, в сущности отдаляя их от Бога, от понимания смысла собственной жизни. Истинная же религия, по мнению Толстого, мистична, индивидуальна, как мистичен и неповторим, выстрадан собственной жизнью путь каждого человека к Богу. В защиту христианских нравственных идеалов, но с критикой церкви как политического и догматического института выступали и Эмерсон и Толстой, равно как и многие свободомыслящие люди их времени.

* Эмерсон Р. Указ. соч. С.70

Различным философским темпераментом - подвижника-бунтаря против социальной несправедливости и созерцателя-эволюциониста -окрашено, при всем сходстве позиций в данном вопросе, и отношение Толстого и Эмерсона к государству. Эмерсон выступил с критикой государства за его подавляющую роль в отношении к отдельной личности, на которую возлагал основные надежды. Однако, усвоив принцип Гегеля о разумности существующего, он полагал, что государство как стабилизирующее, консервативное начало, связывающее людей с их прошлым, является пока еще необходимым на данном этапе общественного прогресса институтом, и хотя оно несет в себе зло, но зло это неизбежное, уменьшить которое можно, лишь сводя власть государства до минимума и постоянно контролируя ее. В будущем же государство станет ненужным, постепенно изживет себя по мере движения человечества к идеалу - обществу мудрых и совершенных людей. В отличие от Эмерсона, Толстой, последовательный антигосударственник, настаивал на необходимости упразднения государства, как машины насилия, стоящей непроходимой преградой на пути к достижению христианского идеала Царства Божьего на Земле. Но делать это нужно, по Толстому, не насильственным путем, как предлагали революционеры всех родов, в том числе и классические анархисты, а с помощью личного гражданского протеста, неповиновения властям. Анархизм Тостого, если таковой имел место, не выходил за рамки революции духа. Толстого с Эмерсоном в их взгляде на государство объединяет, с одной стороны, критика тон негативной подавляющей роли, которую государство играет в отношении к отдельной личности, и глубокое убеждение, что только ненасильственным путем возможно достижение каких-либо положительных изменений в общественном устройстве.

При всех особенностях и отлйчиях миропонимания, бескомпромиссный бунт против зла Толстого и крити .ески окрашенная созерцательность Эмерсона полностью сходились в ключевом положении их этических учений: любое движение к совершенству отдельной личности, любая социальная революция зарождаются, по убеждению обоих "мыслителей, сначала в сознании отдельного человека, ¡поэтому главный путь к личному и общественному преобразованию - это путь изнутри, естественный ненасильственный путь нравственного совершенствования и самораскрытия человека.

В третьем параграфе "Общественный индивидуализм как гражданское кредо Толстого и Г.Д. Topo (1817-1862)" исследуются идейные связи русского мыслителя с другим крупнейшим представителем американского трансцендентализма.

Среди американских мыслителей, идеи которых были близки Толстому, исследователи больше других упоминали Topo, однако

ограничились при этом либо отдельными замечаниями по поводу идейной связи двух мыслителей, либо общей характеристикой сходств их мировоззрений. Как подчеркивал в монографии о Topo Н.Е.Покровский, "идейная близость Толстого и Topo - предмет-большого и самостоятельного исследования".1 В данном параграфе освещаются сходства и различия в концепциях обоих мыслителей, выявляются общефилософские основы их мировоззрении, которые эти сходства и различия обусловили. Толстой открыл для себя Topo в середине 1880-х годов. Он был солидарен со многими его идеями, включал его мысли в свои произведения. Статья Topo "О гражданском неповиновении" произвела на Толстого особенно большое впечатление (равно как и на его идейного единомышленника М.Ганди, который воплотил позднее принципы Topo в реальной практике политической борьбы). По инициативе Толстого в 1903 г. издательство "Посредник" выпустило книгу избранных мыслей Topo "Философия естественной жизни". Интерес Толстого к творчеству американского мыслителя не ослабевал до последних дней его жизни.

Толстой задолго до многих соотечественников Тор о отвел ему значительное и почетное место в истории мировой культуры. В "Круге чтения", содержащем более тридцати изречений Topo, Толстой привел следующее его высказывание: "Как удивительно то, что мир терпит и воспринимает из высших откровений истины только самые древние и теперь уже - несовременные, но всякое прямое откровение, всякую самобытную мысль считает ничтожною и большей частью старательно отвергает" (42, 154). Именно эту "самобытную мысль" одним из первых обнаружил Толстой в творчестве своего старшего современника.

Тем не менее, можно говорить лишь о близости многих идейных заключений Topo и Толстого. Различными были социальные и личные условия их творчества, а философское мировоззрение каждого отразило, прежде всего, неповторимые оттенки индивидуальности творца. Если эволюция сознания Topo проходила от ненасилия и отстраненного созерцания происходящего к признанию необходимости ограниченного насилия для достижения общественной справедливости, от одиночества на Уолденском озере к активному участию в борьбе против войны, рабства, всяческого социального зла, то Толстой с годами всё более уходил в свое духовное уединение, и разящий глагол 80-90-х годов сменялся христианским идеалом ненасилия даже в слове, проповедью единой всеохватывающей истины, приложимой к жизни - христианской любая и всепрощения.

В работе сравнивается понимание Толстым и Topo предмета философии. Главным вопросом философского размышления для обоих

1 Покровский Н.Е. Генри Topo. М., 1983. С.169-170.

мыслителей был поиск смысла жизни, в основе которого не рациональное познание мира, а непосредственное переживание самой жизни: философия призвана объяснить человеку разнообразные явления его конкретной судьбы. И Толстой, и Topo были противниками так называемой университетской, академической философии, обвиняли ее в бесполезности, оторван тости от жизни человека. В их понимании философия - это, прежде всего, образ жизни. Каждый из них не только проповедовал определенные идеалы, но и сам в собственной жизни по мере возможности старался следовать им, соблюдать единство слова и дела. Наука, искусство, философия, по мнению обоих мыслителей, должны быть гуманизированы, помогать человеку в его судьбе, а не служить некой абстрактной идее. Сам Topo являлся достаточно известным для своего времени натуралистом и естествоиспытателем. Однако в своей гносеологии он большее место отводил не столько эмпирическому и рациональному методу познания, сколько эмоционально-волевым актам, интуиции: его книга "Уолден, или жизнь в лесу" - яркий тому пример. Для него любой фермер, индеец, охотник были в большей степени натуралисты и знатоки мира, нежели самый маститый ученый. Именно их, простых людей, живущих среди природы, Topo приравнивал к истинным философам. Подобным было и отношение Толстого к патриархальному крестьянству, которое он идеализировал • именно за умение жить в единении со всей природой, всем мирозданием, точно зная свое место в ней. И Topo, и Толстой призывали к единству человека и мира, предупреждали о негативных последствиях научно-технического прогресса, в основе которого лежит стремление человека к рационалистической победе над миром.

Одной из важнейших проблем в жизни и творчестве Topo и Толстого была древняя и вечная проблема одиночества человеческого духа, которая осмыслялась мудрецами многих времен, но именно начиная с XIX века она стала избранным предметом философского размышления, что выражало нарастающую тенденцию к дисгармонии человека не только с природой, но и с окружающим его родом людским. Topo провел в добровольном уединении более двух лет в построенной собственными руками хижине. Это был своего рода философский эксперимент, призванный доказать возможность осуществления па практике идейных принципов автора. Физическое, пространственное уединение от людей, по Topo, это первый шаг па пути к последующему высшему, духовному уединению. Трансценденталисты (и в их числе Topo) разграничивали понятия "одиночество" и "уединение": первое мыслилось ими как осознание своей имманентной оторванности от общества, асоциальной чуждости ему (синдром "степного волка", общественного аутсайдера), второе, которое практиковали Topo и другие трансценденталисты, есть

сознательное и необходимое условие становления личности на пути ее самосовершенствования. Так же как Topo, Толстой признавал, благотворность уединения для развития духа, становления, совершенствования человека, говорил о губительности для ума внешнего шума и суеты: "Чем уединеннее человек, тем слышнее ему всегда зовущий его голос Бога" (42, 107). Но если Topo намеренно создавал для себя условия уединения, которое носило у него характер романтического отшельничества, а Эмерсон подходил к проблеме одиночества сугубо рационально ("мы должны быть головой в одиночестве, а руками в обществе, ибо одиночество непрактично"), то для Толстого одиночество - это экзистенциально присущее человеческому бытию состояние: "В важных вопросах жизни, -цитирует он Амиеля в "Круге чтения", - мы всегда одни, и наша настоящая история почти никогда не может быть понята другими" (42, 107). Судьба Толстого последних лет и была судьбой трагического, мучительного духовного одиночества, усугублявшегося непониманием близких ему людей, что в итоге привело его к последнему шагу: Толстой пространственно оторвался от "общества", из ноуменального одиночества ушел в феноменальное, чтобы обрести духовное успокоение, но нашел его лишь в смерти.

Романтически-символическая картина мира, рисуемая Topo в "Уолдене" и других произведениях, не нашла особого отклика у Толстого, однако в онтологических основах их мировоззрений есть общее, в частности, представление о доминировании метафизического, трансцендентного мира над физическим, пантеистическое толкование единства материи и духа.

Гораздо более близким Толстому был социальный критицизм Topo, его отношение к властным институтам, насилующим природу человека, его здоровое нравственное чувство. В философии Topo Толстого привлекали ненасильственный гражданский протест против существующего социального зла, против глобальной индустриализации как пути развития цивилизации, вера в возможность улучшения общественного устройства с помощью нравственного совершенствования личности, идеализация. ручного, "хлебного" труда и поиски идеального общественного устройства в докапиталистических формах, общественный индивидуализм, критика государства и церкви. Критическим пафосом своих социальных учений Topo и американский аболиционист Гаррйсон, о котором речь во второй главе, были ближе всего Толстому среди американских мыслителей.

Во второй главе "Толстой и философия непротивления в США" исследуются идейные взаимосвязи русского мыслителя с мощным общественно-политическим движением США середины - конца XIX века - философией непротивления в лице основных ее представителей,

наиболее близких идейно Толстому.

В первом параграфе "Идейные взаимосвязи учения о непротивлении злу насилием Толстого и философии непротивления США" дается общая характеристика различных направлений американской философии непротивления, родственных миросозерцанию Толстого. После опубликования на английском языке трактата "В чем моя вера", где Толстой сформулировал свой главный этическии принцип -"непротивление злу насилием", он получил много откликов от единомышленников из США, где к тому времени существововала устойчивая традиция движения непротивления (non-resistance). Толстого поддержали американские квакеры и меннониты, сын известного аболициониста-непротивленца У.Л.Гаррисона, пастор Эдин Баллу. Присланные Толстому труды вышеупомянутых авторов вызвали в нем радостное сознание единомыслия с американскими непротивленцами и вдохновили его на написание "Царства Божия внутри вас" - одного из его наиболее значительных философских трактатов, в который вошло большое количество избранных отрывков из работ американцев.

Второй параграф "Непротивление как философия жизни и форма социального протеста у Толстого и Э.Баллу (1803-1890)" посвящен диалогу двух собратьев по духу. Толстой впервые узнал об американском пасторе-проповеднике летом 1889 г. и с огромным энтузиазмом воспринял его учение. Перечитывая однажды отрывок из книги Баллу "Учение о христианском непротивлении злу насилием", включенный в "Круг чтения", Толстой сказал: "Все мои сочинения не имеют одной десятой той силы, что эти три странички Баллу. Баллу остался неизвестен, а я, благодаря рекламе ...". 1 Короткая переписка, возникшая между Толстым и Баллу и прерванная смертью американского пастора, во многом проясняет принципиальные сходства и некоторые различия, которые имелись в учениях обоих мыслителей. Именно работа Баллу "Катехизис непротивления" явилась первым импульсом к написанию "Царства Б< жия внутри вас". В исследовании отмечается, что название учения Баллу и Толстого часто сводят к двум, а то и к одному слову: "непротивление злу" или просто "непротивление", что недопустимо, так как самое существенное в проповеди Толстого и Баллу - это не столько непротивление, сколько ненасилие. Подобно тому, как Баллу и Толстой выделили для себя из Нагорной проповеди Христа самый важный, ключбвой, по их мнению, пункт его учения - "не противься злому", так и в их учении о непротивлении основным моментом является понятие "ненасилия". "Непротивление злу насилием" по сути оборачивается у Толстого и Баллу противлением злу ненасилием,

1 Литературное наследство. Т.90. Кн.З. С.359.

подразумевающим активную, неравнодушную позицию личности по отношению к любому злу, но при этом исключительно ненасильственную.

В работе исследуются различия в некоторых позициях у Толстого и Баллу. Во-первых, Толстой был несогласен с Баллу, допускавшим ограниченное физическое воздействие в отношении психически ненормальных или находящихся в состоянии опьянения людей. Второй вопрос, вызвавший его возражения, касался собственности: колония Баллу в Хоупдейле практиковала обобществление собственности внутри нее. По Толстому, истинный христианин не только не может считать что-либо своим, но даже само понятие "собственности" не может иметь для него какое-либо значение. В-третьих, наиболее существенные разногласия Толстого и Баллу касались их отношения к государству, церкви, правительству. Толстой полагал, что эти понятия в принципе для христианина "не имеют никакого смысла", при том, что христианин понимает, какой смысл вкладывают в эти понятия другие люди. Баллу же, напротив, считал государство и церковь необходимой частью христианского мироустройства, а христианский идеал понимал именно как "воцерковление".

Наряду с имевшимися у Толстого и Баллу определенными разногласиями, которые сам Толстой считал незначительными, русский и американский проповедники едины были в понимании "краеугольного камня" христианского учения (как назвал его Баллу) -принципа "не противься злому", в учении о нравственном совершенствовании человека, о необходимости ненасилия и братской любви в отношении ко всем людям, как единственном способе искоренить зло и достигнуть общественной гармонии. Толстого с Баллу роднит не только гуманизм, но и дух высокого подвижничества людей, готовых жертвовать и жертвовавших собою ради осуществления блага других.

В третьем параграфе "Проблема общественной справедливости в наследии Толстого и У.Л.Гаррисона(1831-1879)" речь идет об идейных взаимосвязях русского мыслителя с другим крупнейшим представителем американской философии непротивления, которого Толстой называл "одним из величайших деятелей и двигателей истинного человеческого прогресса" (36, 99). Труды Гаррисона также дали Толстому мощный импульс для развития собственного творчества. В отличие от Баллу, Гаррисон был известнейшей личностью своего времени, первым среди "ратоборцев аболиционизма", мощного идейно-политического движения США середины ХГХ века, которое также естественно влилось в новоанглийское духовное возрождение, как унитариансгво и трансцендентализм. В работе дается краткая характеристика американского аболиционизма, его роли в общественной жизни США

Знакомство с идеями Гаррисона, который одним из первых в США, задолго до Толстого - младшего его современника, провозгласил принцип непротивления злу насилием, еще более укрепило уверенность русского мыслителя в истинности своего учения. Ведь большинство окружавших его людей, даже "самые передовые люди нашего круга", считали, что опасно отрицать право насилия и стараться заменить его убеждением. "Декларацию чувств" Гаррисона Толстой сам перевел и поместил со своими замечаниями в "Царство Божие внутри вас" и "Круг чтения". Толстого с Гаррисоном, кроме учения о непротивлении, роднило отношение к церкви, государству, правительству, убеждение в равенстве всех людей перед Богом. Объявив настоящую войну государству, Гаррисон со страниц своего издания "Либерейтор" призывал всех аболиционистов отделиться от аморального государства, потакающего насилию над человеком и узаконивающего рабовладение. Такой же беспощадной критике подверг Гаррисон и официальную церковь, за что был объявлен безбожником. Но противление злу Гаррисона и Толстого -ненасильственное, основанное на силе убеждения и красноречивой аргументированности доводов. Социальные взгляды Гаррисона, равно как н Толстого, можно назвать философией духовного анархизма, ломающего привычные стереотипы восприятий, имеющего целью защитить человека и достичь общественной справедливости.

Свободомыслие и активная общественная позиция американских непротивленцев не могли не привлечь Толстого, который остро переживал "ужасающие контрасты" российской действительности начального периода развития капитализма, напряженно искал способа помочь ввергнутым в бездну страданий миллионам русских людей. Единственный верный способ разрешения социальных противоречий и Толстой, и американские непротивленцы видели в революции духа и в отказе от, выражаясь уже языком XX века, перманентной револ.эции насилия.

В заключении диссертации подводится итог проведенного исследования. Делается общий вывод о том, что американская философия является одним из наиболее значимых идейных источников в философском наследии Тодстого. Исходный "антропный принцип" философии как Толстого, так и американцев имел своим следствием то, что и во взгляде на другие проблемы бытия американские и русский мыслители были во многом созвучий. Выбрав единую парадигму и логически ее развивая, Толстой и американские философы приходили к аналогичным выводам. Большинство американских авторов роднит с Толстым резкая критика различных социальных институтов, которые препятствуют развитию личности. Заключая личность в шоры писаных и неписаных правил, подчиняя его жизнь часто антигуманным законам, они "зомбируют" человека,

насилуют его божественную природу, уводят его от осознания своего предназначения, смысла собственной жизни. Этот пафос боли за человека звучит у всех близких Толстому американских мыслителей, которые проповедовали ненасилие, отказ от противления злу с помощью физической силы, но при этом призывали протестовать и сами протестовали силой слова, убеждения. Духовную родственность, единое понимание целей и ценностей, объединяющих наши народы, сумел увидеть Толстой в трудах заокеанских мыслителей, что является ярким свидетельством органической связи и идейной преемственности русской и американской культур.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. К вопросу об идейных источниках Л.Н.Толстого/ Тез. докл. на научной сессии профессорско-преподавательского состава СП б УЭФ. СПб., 1992. С.9.- 0,1 п.л.

2. Л.Н.Толстои и проблема бессмертия/ Тез. докл. на научной сессии профессорско-преподавательского состава СПб УЭФ. СПб, 1993. С.9. - 0,1 п.л.

3. Лев Толстой и Николай Бердяев/ Тез. докл. на научной сессии профессорско-преподавательского состава СПб УЭФ. СПб., 1994. С.11. -0,1 п.л.

4. Лев Толстой и Ральф У.Эмерсон/ Тез. докл. на ¡тучной сессии профессорско-преподавательского состава СПб УЭФ. СПб., 1995. С. 10, -0,1 п.л.

5. Учение о непротивлении злу насилием: Эдин Баллу и Лев Толстой/Тез. докл. на научн. сессии профессорско-преподавательского состава СПб УЭФ. СПб., 1995. С.11-0,1 п.л.

6. Лев Толстой и У.Э.Чаннинг// Тез. докл. на научной сессии профессорско-преподавательского состава СПб УЭФ. СПб., 1995. С. 12. -0,1 п.л.