автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Анализ мифопоэтического мировосприятия

Полный текст автореферата диссертации по теме "Анализ мифопоэтического мировосприятия"

На правах рукописи

УЧРЕЖДЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ РАН

КОЗОЛУПЕНКО Дарья Павловна АНАЛИЗ МИФОПОЭТИЧЕСКОГО МИРОВОСПРИЯТИЯ

Специальность 09.00 01 - онтология и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

I А ( Г 1

Москва 2009

003469175

Диссертация выполнена в секторе теории познания Учреждения Российской Академии Наук Института философии РАН

Научный консультант: Лекторский В А,

доктор философских наук, академик РАН, профессор

Официальные оппоненты: Б Л Рабинович,

доктор философских наук, профессор

П Д Тищенко,

доктор философских наук, профессор В С Жидков,

доктор искусствознания, профессор

Ведущая организация: кафедра философии Московского педагогического государственного университета

Защита диссертации состоится 21 мая 2009 года в_ часов на заседании

Диссертационного совета по философским наукам при Учреждении Российской Академии Наук Институте философии РАН по адресу 119991, Москва, ул Волхонка, д 14, зал заседаний Ученого совета (к 524)

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Учреждения Российской Академии Наук Института философии РАН по адресу 119991, Москва, ул Волхонка, д 14, этаж 2, к 207

Текст автореферата диссертации вывешен на сайте Института философии РАН www íph ras ru

Автореферат разослан года

Ученый секретарь диссертационного совета В И Шалак ^—

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования.

Актуальность темы исследования обуславливается целым рядом как теоретических, так и практических причин На настоящий момент в обществе наблюдается заметное повышение, можно даже сказать - всплеск, теоретического интереса к мифологии и теории мифа, о чем свидетельствует проведение многочисленных конференций, семинаров, круглых столов и появление большого числа публикаций, так или иначе связанных с данной проблематикой или непосредственно ей посвященных Такой теоретический интерес к явлению, считавшемуся ранее всего лишь одной из форм культуры или даже одним из явлений одного из видов культуры, должен иметь под собой серьезное основание, которое до сих пор никем не было выявлено, и может и даже с неизбежностью должен привести к пересмотру роли мифа в культуре и в мировосприятии в целом, а также, как следствие - и к иному определению самого понятия мифа

На настоящий момент проведение исследования такого рода актуально также и потому, что при огромном интересе к данной области исследования и огромном числе исследований, проводимых в данной области, в исследовательской среде отмечается значительная терминологическая путаница, а порой и просто терминологическая неопределенность Такая неопределенность самого предмета исследования и множество разночтений в толкованиях позволяют искать миф (успешно или не очень) в самых различных сферах человеческой деятельности и зачастую приводят не только к мифологизации самого мифа, но и к мифологизации культуры в целом Сходясь во мнении, что миф как таковой - несомненно, явление древней культуры, для нее сугубо специфичное, авторы многочисленных работ, касающихся этого понятия, тем не менее, безбоязненно переносят его в литературу и в обыденное сознание других времен вплоть до сего дня, тогда как сам вопрос о правомерности такого перенесения остается на настоящий

момент открытым и в большой степени проблематичным В современной исследовательской среде с конца XX века воспринимается и отмечается уже как само собой разумеющееся, что "словесный знак "миф" кореллируется сегодня с взаимоисключающими значениями и употребляется не только как нечто многозначное, но и как весьма неопределенное" 1 Данная ситуация достаточно красноречиво свидетельствует о теоретической актуальности проводимого нами исследования, так как «центральное понятие социологии и теории культуры»2 никак не может быть понятием «неопределенным»

Актуальность данного исследования обуславливается также и специфическими характеристиками ситуации современности Исследование оснований человеческого мировосприятия, выделение определенных возможных доминантных типов его, исследование специфики того или иного типа является тем более необходимым, что в настоящее время мы находимся в стадии смены доминант мировосприятия, в точке бифуркации культуры, общества, самосознания. Одной из основных тенденций современного мира, также красноречиво свидетельствующих об актуальности поднятой нами темы, является начавшаяся в середине XX века и продолжающаяся по сей день экспансия мифологического в современном сознании и в современном обществе - тогда как ни современное сознание, ни современное общество, по сути своей, отнюдь не являются мифологическими Таким образом, исследование различных проявлений и аспектов мифопоэтического и аналитического типов мировосприятия, анализ их социальных и психологических оснований, различных социо-культурных характеристик позволяет осветить и некоторые проблемы современной культуры и современного мировосприятия, для которых характерен рост мифопоэтических составляющих

1 Мелетинский Е М Поэтика мифа М , Наука, 1976, с 262

2 Мелетинский Е М Поэтика мифа М , Наука, 1976, с 262

4

Степень разработанности проблемы

Различными исследователями рассматривался вопрос особенностей мифологической картины мира и проблем ее реконструкции Особенно характерна данная тема для работ "мифологов" В В Евсюкова, Ю М Лотмана, В Н Топорова и др , хотя, так или иначе, она затрагивается в большинстве философских концепций мифа (например, у Р Барта, Я Э Голосовкера, Э Кассирера, К Леви-Стросса, М А Лифшица, А Ф Лосева, Б Малиновского, М А Пятигорского, К Хюбнера, М Элиаде, К Г Юнга и пр ) Под влиянием Р Барта при помощи понятия «миф» проводятся исследования быта, повседневности, идеологии Миф используют для анализа и других частных явлений культуры (в статьях С Бойм, А Буровского, А Мещерякова, А Раппопорта, А Эткинда) У культуролога Ж Амери миф предстает в качестве "национальной идеи", определяющей умонастроение большинства и, соответственно, особенности культуры определенного исторического периода

Миф анализируют с самых различных позиций, лингвистики и палеорелигиоведения (Вяч Вс Иванов, В Н Топоров), философии и социологии (С Г Лупан, О Т Кирсанова, М А Лифшиц, П С Гуревич, А В Гулыга, Е Анчел, Ю С Осаченко, И П Меркулов), этнографии и фольклора (Б Н Путилов, С С Парамов, Н А Криничная, в частности, в этнографии весьма популярно представление о мифологии как о "первобытной религии" - В Вундт, Ф И Буслаев), психологии (А М Пятигорский), литературоведения и искусствознания (Н Ф Ветрова, / Е Г Яковлев) Работ по теории мифа, выполненных в рамках филологии, этнологии, культурологии и философии весьма немало

Достаточно подробный анализ большинства из этих теорий можно найти в книге Е М Мелетинского "Поэтика мифа", а также в работах В М.Пивоева "Мифологическое сознание как способ освоения мира" и К Хюбнера "Истина мифа"

Тем не менее, несмотря на многообразие работ, посвященных проблемам мифологии в различных областях исследования, можно сказать, что ни в одной из них не проводилось рассмотрение мифа как наиболее общей категории одновременно с выделением определенного вида мифа -мифопоэтики, и изучение последней как специфического типа мировосприятия человека, необходимо присутствующего в любом человеческом мировосприятии и доминирующего или вытесняющегося при определенных социально-психологических и культурных условиях

Миф являлся предметом изучения многих отдельных дисциплин и иногда даже становился предметом специального философского рассмотрения, однако междисциплинарного исследования мифа и тем более - исследования различных аспектов мифопоэтического и аналитического мировосприятий как основных доминантных типов человеческого мировосприятия в целом в их отношении к принципам причинности, представлениям о пространстве и времени, социальным и антропологическим принципам, проведенного на междисциплинарном уровне с привлечением данных психологии, психолингвистики, герменевтики, философии науки, философии жизни, социологии, культурологии, фольклористики, этнографии, философской антропологии и социальной философии, равно как и какого-либо иного философско-психологического анализа эпистемологических установок и социально-психологических функций мифа в представленных работах не предпринималось Таким образом, можно констатировать, что в данной сфере исследования на настоящий момент нет единой рабочей гипотезы и определения мифа, позволяющих непротиворечиво трактовать сам феномен мифа и говорить о существовании специфических черт и принципов функционирования мифопоэтического мировосприятия, однако назрела настоятельная потребность в выработке подобной гипотезы и накоплен огромный теоретический и практический материал, позволяющий вывести исследование не только самого мифа, но и мифопоэтического

мировосприятия и некоторых аспектов человеческого мировосприятия в целом на принципиально новый уровень, что и определило задачи представленного диссертационного исследования

Объект и предмет исследования Объектом диссертационного исследования является мифопоэтическое мировосприятие как один их основных типов человеческого мировосприятия, определенным образом структурирующих мир и предписывающих соответствующие правила поведения в этом мире, иными словами, предполагающих специфическую онтологию и аксиологию (а в некоторых случаях - и праксиологию), непосредственно связанных с гносеологическими и антропологическими установками, на которых данный тип мировосприятия базируется

Предмет исследования - проявление и причины доминирования мифопоэтического типа мировосприятия и сравнительный анализ основных типов мировосприятия, свойственных человеку и обществу в определенные периоды становления и развития и, соответственно, доминирующих в определенных культурах - аналитического и собственно мифопоэтического Понятие «мифопоэтического», вводимого в данной работе в качестве основного, разводится с понятием «мифа» по ряду оснований, о чем более подробно будет идти речь далее, и позволяет не только иначе трактовать сам феномен мифа, но и внести существенные изменения в наше представление о мировосприятии в целом

Материалом для диссертационного исследования, которое является междисциплинарным, послужили разнообразные теоретические и эмпирические источники, как философские, так и когнитологические, психологические, социологические, этнологические, культурологические и филологические труды зарубежных и отечественных исследователей, итоги социально-философских, культурологических, конкретно-социологических и этнографических исследований социо-культурных феноменов и процессов, характерных для мифопоэтических

обществ, а также корпус текстов древних мифов, называемых также в исследовательской литературе «мифами примитивных народов», и связанных с ними ритуалов, песен, поговорок, сказок, рисунков, нормативов и тд. и определенный корпус фольклорных текстов позднейших времен (в первую очередь - волшебных сказок и былин)

Цели и задачи исследования

Целью данного исследования является выявление специфических черт мифопоэтического типа мировосприятия и причин его доминирования в определенных типах культур и обществ, что обязывает нас к решению следующих задач

1 рассмотреть происхождение и природу мифопоэтического и выявить основные особенности организации мифопоэтической картины мира;

2 проанализировать специфику связи мифа как всякого базисного коллективного представления, лежащего в основании культуры, и мифопоэтики как специфического коллективного представления, принадлежащего, по большей части, «древним» культурам,

3 выявить социально-психологические функции мифа, определяющие его необходимое присутствие в любой культуре и в любом обществе,

4 обосновать необходимость присутствия в человеческом мировосприятии как аналитической, так и мифопоэтической компонент и продемонстрировать связь между доминированием одной из этих компонент и типом социальности, окружающим человека с данным типом мировосприятия,

5 исследовать специфику мировосприятия, характерную для доминантно-мифопоэтического типа мировосприятия, во всех

основных сферах ее проявления, восприятие мира, себя и другого - объяснив логику их взаимосвязи и продемонстрировав их существование на конкретном культурологическом материале

Теоретико-методологические основы исследования

Выбранная для исследования тема оказывается невероятно сложна уже хотя бы потому, что требует обращения сразу ко множеству различных областей философского и научного знания к философской антропологии, социальной философии, эпистемологии, психологии, этнологии, культурологи, лингвистике и др Исходя из поставленной цели и соответствующих ей задач исследования, в данной работе нас не интересует ни разбор «сюжета и жанра» наподобие того, каким занимается О М Фрейденберг3 и какой характерен для филологического подхода к мифологии, ни как таковая классификация и схематизация мифов, характерные для сравнительной мифологии вообще (а в особенности - для методов структурализма и формализма), ни анализ «архетипов», содержащихся в мифах и проявляющихся во снах и других «лакунах бессознательного» современных людей, каковым занимался психоанализ (в особенности 3 Фрейд и К Г Юнг) Ничего - или почти ничего - этого в данном исследовании не будет И причина тому проста- одной из основных установок (или рабочих гипотез) данной работы является то, что миф не есть просто текст или образ, принадлежащий определенной культуре (или определенному «слою» сознания или психики), - это не феномен культуры и даже не особый тип культуры, но одно из оснований культуры как таковой и одна из существенных составляющих человеческого мировосприятия в целом, тогда как мифопоэтическое мировосприятие - это определенный вид мировосприятия, структурирующий и культуру, и общество по своим, строго определенным законам, необходимо доминирующий в определенных типах

3 Фрейденберг О М Поэтика сюжета и жанра. М , «Лабиринт», 1997

культуры и общества и находящий соответственное отражение в «культурных следах», корпус которых называется нами непосредственно «мифопоэтикой»

Так как в основании исследования, помимо прочего, лежат представление о человеке, как об особом психо-социо-культурном единстве, уникальном, изменчивом и неделимом в своей целостности, а также представление о культуре и о мировосприятии как об особым образом организованных целостностях, которые непосредственным образом связаны с законами строения и развития общества, то основным подходом для изучения специфики человеческого мировосприятия должен быть системный подход, для последовательного проведения которого необходимо применение следующих методов

- метод культурного и исторического анализа

- метод сравнительного анализа, применяемый как в диахроническом, так и в синхроническом планах культуры

- метод системного анализа, учитывающий взаимозависимость и взаимодополнительность различных элементов культуры и определяющий роль мифопоэтического и аналитического типов мировосприятия в формировании определенной ментальности в рамках законов отношений части и целого, характерных для сложных систем

- метод текстологического анализа первоисточников и текстовой реконструкции

- метод этимологического анализа и выявление характерных для языка "потенциальных текстов", так или иначе связанных с мифопоэтическим или аналитическим типом мировосприятия

- метод социологического анализа, основанный на идее специфичности социальной реальности и принципе объяснения социальных фактов только социальными фактами (по Э Дюркгейму)

- метод психологического анализа и применение некоторых частных методов общей психологии для исследования психологических оснований мифопоэтического и аналитического типов мировосприятия и обоснования их связи с определенными формами социальности

- метод «социологического экспансизма», предполагающий распространение метода социального анализа на этнографию (по М Моссу)

- метод «следов», введенный в историографию школой «Анналов» и предполагающий необходимость и возможность реконструкции недоступного в настоящий момент для исследования целого (в данном случае - невозможность непосредственного обращения к основам человеческого мировосприятия) путем обращения к его проявлениям и «остаткам», сохранившемся в культуре

Предлагаемые методы и подходы в области культурно-исторических и социокультурных исследований соответствуют мировому уровню, а их сочетание с этимологическим и психологическим анализом, методом «следов» и методом «социологического экспансизма» является новаторским приемом, позволяющим более полно и многомерно исследовать человеческое мировосприятие, создать новое направление исследования, условно обозначенное нами как «психология культуры» и вывести исследование на метатеоретический уровень

Научная новизна результатов исследования

Вопрос о роли мифа в построении картины мира и тем более - в его связи с социальными формами не становился до сих пор предметом специального философского исследования Рассмотрение мифа как наиболее общей категории одновременно с выделением определенного вида мифа -мифопоэтики, и изучение последней как специфического типа мировосприятия человека, необходимо присутствующего в любом

человеческом мировосприятии и доминирующего или вытесняющегося при определенных социально-психологических и культурных условиях является новым как для отечественной, так и для мировой философской мысли Анализ различных аспектов мифопоэтического и аналитического мировосприятий как основных доминантных типов человеческого мировосприятия в целом в их отношении к принципам причинности, представлениям о пространстве и времени, социальным и антропологическим принципам, проведенное на междисциплинарном уровне с привлечением данных психологии, психолингвистики, герменевтики, философии науки, философии жизни, социологии, культурологии, фольклористики, этнографии, философской антропологии и социальной философии позволяет достаточно полно и детализированно исследовать не только аналитику или мифопоэтику как явление культуры, но человеческое мировосприятие в целом, частные проявления доминантных типов которого отражаются в «культурных следах» его деятельности Применительно к мифу существующие теории сходятся в одном: «понимали ли миф как аллегорию или как символ, как поэзию или как науку, как архетип или как структуру, фактически в мифе всегда находили только то, что вчитывап в него сам исследователь Между тем, для тех, кто создавал мифы, он был объективной действительностью и, следовательно, не мог быть ни аллегорией, ни символом, ни поэзией, ни наукой, ни архетипом, ни структурой»4 И, следовательно, изучать мифы с точки зрения их «скрытого значения» -аллегорического ли, символического, эвгемерического, натуралистического, архетипического или структурного - неправомерно и ненужно ни для выяснения природы самого мифа, ни для выявления его когнитивной роли Однако, можно - и нужно - исследовать мифы и с иной точки зрения, -антропологической или, иначе, социально-психологической а именно, полагая, что если человек создает мифы, следовательно, ему это зачем-то нужно - и, исследуя мифы, необходимо учитывать тот немаловажный факт,

' М И Стеблин-Каменский Миф Л, На>ка, 1976, с 29-30 12

что это был не просто некий текст, принадлежащий определенной культуре, но «толкование и объяснение мира, которое приобрело силу закона, указывающего, как должен жить человек»,5 и, соответственно, исследовать, каковы эпистемологические установки и социально-психологические функции, которые имеет миф Иными словами, какова эпистемология, социология и психология мифа, его внутреннее строение не как текста, а как антропологической установки, регулирующей и легитимирующей человеческую жизнь Именно из такой установки исходит представленное исследование, и ее последовательное проведение также является новым в подходе к мифу и мифопоэтическому в современной отечественной и мировой философской мысли

Кроме того, для определения же конкретных специфических черт того или иного типа мифа и соответствующего ему типа мировосприятия - а в данном случае интересующего нас мифопоэтического мировосприятия все существовавшие в истории теории и концепции происхождения и сущности мифа оказались практически бесполезны - так что для выявления данной специфики нам необходимо обратиться к текстологическому анализу мифопоэтического корпуса текстов, а также более внимательно ознакомиться с той социальной средой, в которой собственно может существовать и даже доминировать предмет нашего исследования Иными словами, обратиться к изучению того, где, как и почему мифопоэтическое мировосприятие проявляется наиболее ярко и доминирует над аналитическим и какие антропологические предпосылки и следствия имеет этот факт Ведь различные мифы специфически структурируют мир - в соответствии с тем типом социальности, в котором они существуют, адаптируя его к человеку данного общества и обеспечивая специфику мировосприятия, соответствующую данному типу социальности

В диссертации специально оговаривается, что мифопоэтика, являющаяся определенным типом мифа, требует для своего процветания,

5 Б Дэвидсон Африканцы Введение в историю культуры М, Наука, 1975, с 88

соответственно, и определенного типа социальности. И именно поэтому «социальная среда, в которой они [первобытные люди] живут, различается от нашей, и именно потому, что она отлична от нашей, внешний мир, воспринимаемый первобытными людьми, отличен от того мира, который воспринимаем мы»6 Соответственно, специального исследования заслуживает и вопрос о том, каковы же основные черты общества, в котором мифопоэтическое мировосприятие оказывается неизбежно доминирующим? Общества, где миф, сказка и былина действительно принимаются за Правду и сознание Народа, как определили их тосковавшие по «золотому веку» романтики Исследование подобного рода, проведенное с привлечением данных этнографии, сравнительной культурологи, социально-философских исследований, культурной антропологии и фольклористике, предпринятой в данной диссертации, ранее также не предпринималось

Положения, выносимые на защиту

1 Миф является обязательным и неизбежным основанием любой культуры и любого мировосприятия и одним из необходимых элементов познания. Он образует то, что философы и культурологи называют универсалиями культуры По своей природе он есть чувственно-интеллектуальное образование, соединяющее в себе осмысление реальности и продуцирование ценностных смыслов

2 Миф как таковой имеет две основные функции адаптивную и творческую Первая обеспечивает устойчивость культуры, общества и индивида, а вторая лежит в основе изменения как такового и постоянного распространения интереса человека за рамки существующего мировосприятия, чем способствует

6 Левн Брюль Л Первобытное мышление М , Атеист, 1930, с 25

14

гибкости общества и мировосприятия Прочие функции мифа (познавательная, коммуникативная, координационная, интегративная) оказываются производными от этих двух основных функций

3. Тип мифа, лежащий в основании некоторой культуры либо

определённого мировосприятия, соответствующим образом структурирует мир, задавая специфическую «сетку видения», то есть, фактически обуславливая представления о принципах причинности, пространства, времени, типе классификации, способе и типе идентификации в данном мировосприятии

4 Мифопоэтическое мировосприятие базируется на определенном типе мифа, основные черты и проявления которого можно обнаружить в корпусе так называемых «древних» мифов, характерных в настоящее время для народов Африки, Австралии и Океании, индейских племен и некоторых народов Севера, а также в корпусе фольклорных текстов, образуемых волшебными сказками и былинами

5 Мифопоэтическое мировосприятие обладает собственной спецификой построения образов и особыми типами закономерностей

6 Мифопоэтическое мировосприятие основывается на особом типе причинности, в центре которой находится «закон участного внимания» и закон «идеального равновесия», а также представление о мире как совокупности мест взаимодействия множества неповторимых и незаменимых живых существ, сопричастных как всему этому миру, так и друг другу и потому ответственных за этот мир и за все его проявления

7 Герой, являющийся динамическим центром мифопоэтического мира, неразрывно связан с его

пространством и временем, что накладывает соответствующие ограничения не только на восприятие пространства и времени, но и на мифопоэтический тип идентификации и принцип классификации, характерный для мифопоэтического мировосприятия в целом Причинность строится по принципу со-бытий или значимых взаимодействий героев Устойчивость и изменчивость как основные онтологические характеристики мифопоэтического мира выражаются в метафоричности присущего ему языка и проявляются в свойственной героям многоипостасности и оборачиваемости

В разные исторические периоды и в различных обществах мифопоэтическое мировосприятие может доминировать или практически вытесняться на периферию и продолжать лишь латентное существование в обществе Это связано с тем, что для поддержания различных типов социальности требуется активизация различных коллективных представлений, лежащих в основе того или иного типа мировосприятия Тип социальности, соответствующий мифопоэтическому мировосприятию, обладает рядом существенных особенностей, к числу которых относятся специфические характеристики обретения и удержания социального статуса, максимально развитой в мифопоэтических обществах «науке всеобщего контроля» и том, что регулирование социальных отношений между индивидами основывается по преимуществу на родстве, принимающем характер ближайшего благодаря введению принципа «эквивалентности братьев» Анализ "архаических обществ", для которых было наиболее характерно мифопоэтическое мировосприятие,

позволяет говорить о взаимозависимости мифопоэтического мировосприятия и "мифопоэтического" типа социальности.

10. Проявления доминирования мифопоэтического типа мировосприятия в период становления и слома общественной системы приводят к мысли, что, несмотря на кажущуюся традиционность и максимальную сопротивляемость инновациям, именно этот тип мировосприятия оказывается наиболее подходящим для моментов, когда общество находится в "точках бифуркации"

11 Специфическая роль мифопоэтического мировосприятия -обеспечение психологической устойчивости в "хаотические" общественные периоды - выполняется благодаря введению принципа изменчивости в мифопоэтическое представление о причинности и представлению о принципиальной неслучайности происходящего в силу наличия законов «идеального равновесия» и «участного внимания», а также благодаря тому, что в целом символичность мифа, исходящая из принципа личной вовлеченности и существующая благодаря методологии бриколлажа, оказывается основой его архетипичности и поддерживается представлениями о предначертании и невозможности «случайности» как таковой

12 Принципы идентификации, характерные для мифопоэтического типа мировосприятия, непосредственно связаны с типом классификации, характерным для мифопоэтического мировосприятия, и соответствуют его принципам причинности и принципам формирования социальных форм, что проявляется, в частности, в отказе от категории «Я» (вернее, в ее непоявлении) и в постулате аксиологического примата целого перед частным,

естественным образом вытекающим из закона «идеального равновесия»

Теоретическая и практическая значимость исследования

Теоретические и методологические результаты диссертационного исследования могут быть использованы для дальнейшей разработки актуальных проблем эпистемологии, социальной философии, философии культуры, теоретической философии и философской антропологии. В частности, несомненный интерес представлял бы анализ современного состояния общества с учетом связи проанализированного в диссертации мифопоэтического мировосприятия и соответствующих форм социальности, проведение специального философского и психологического исследования специфики детского мировосприятия в связи с доминированием в нем мифопоэтического типа мировосприятия и проблемы смены его на аналитическую доминанту в школьном возрасте, а также вопросов координирования с мировосприятием взрослого человека Также на основании проведенного в диссертационном исследовании анализа специфики мифопоэтического мировосприятия возможно подробное сравнительное исследование мифопоэтического и научного мировосприятия, их исторического изменения и возможного взаимовлияния в современности Новые аспекты получает также проблема латентного проявления мифа в культуре с явным доминированием немифологического типа мировосприятия, темы художественной и социальной мифологии, сознательно практически не затрагивавшиеся в данной работе

Многие положения диссертации могут применяться в учебно-педагогической работе при чтении курсов по эпистемологии, социальной философии, философии и истории культуры, философской антропологии, философии психологии, а также при чтении различных спецкурсов по данной проблематике

Апробация результатов работы

Основные положения и результаты диссертационного исследования были опубликованы в 2 авторских монографиях, 34 научных статьях (в том числе 17 из них опубликованы в периодических изданиях, рекомендованных ВАК для защиты докторских диссертаций 8 по философии и 9 по психологии, общий список публикаций прилагается), а также представлены в виде выступлений на 32 научных конференциях, семинарах и круглых столах на философском факультете МГУ имени М В Ломоносова, в Институте Философии РАН, в Санкт-Петербургском Научном Центре РАН (в Санкт-Петербургском отделении Института Культуры РАН), в Российской Академии Образования, на философском факультете СПбГУ, в Ярославском государственном педагогическом университете имени К Д Ушинского, в Институте Востоковедения РАН, Институте Искусствознания РАН и Институте Африки

Теоретические и методологические результаты диссертационного исследования были положены в основу 5 авторских спецкурсов, читаемых ДП Козолупенко на кафедре философской антропологии и проблем комплексного изучения человека философского факультета МГУ имени М В Ломоносова в 20002001, 2001-2002, 2002-2003, 2004-2005, 2005-2006, 2006-2007, 2007-2008 и 2008-2009 уч годах.

Текст диссертации обсуждался на заседании сектора теории познания Учреждения Российской Академии Наук Института Философии РАН и по результатам обсуждения был рекомендован к защите

Структура диссертации

Диссертационное исследование состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографии Содержание изложено на 399 страницах. Библиография включает '^'^наименований

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обоснована актуальность темы диссертационного исследования, определена степень ее научной разработанности, сформулированы объект, предмет, цель и задачи диссертации, охарактеризованы методологические основы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, структура и логика работы Представлена гипотеза исследования и основные положения, которые выносятся на защиту, а также приведены сведения о способах и формах апробации результатов исследования

Тема диссертационного исследования - «анализ мифопоэтического мировосприятия» - достаточно сложна, многогранна, обязывает к проведению сложного междисциплинарного исследования и в принципе выглядит несколько неожиданно в такой сфере как философия и тем более в такой области исследования, как онтология и теория познания. Выбор данной темы исследования - «мифопоэтическое мировосприятие» - в рамках указанного направления - «теория познания», да и вообще в рамках философского исследования может вызвать некоторое недоумение Почему «мифопоэтика» - и «философия»'' Оправдано ли это7 Все мы привыкли, что миф и исследование мифа - это скорее культурология или филология, ну, в крайнем случае этнология или психоанализ, - но никак не философия Однако применительно к выбранной теме - «мифопоэтическое мировосприятие» - такое представление абсолютно неверно, ибо сам предмет нашего исследования - не миф, а мировосприятие, мифопоэтическое мировосприятие как один из типов человеческого мировосприятия. И оно может быть исследовано только с общетеоретической точки зрения (философской, философско-психологической или социально-философской), а получить свое осмысление - только с точки зрения философской, связывающей воедино проблемы теории познания, философской антропологии, социальной философии и философии культуры

Требование изучать миф изнутри оказывается естественным следствием понимания того, что миф не является «выдумкой» - он является чем-то гораздо большим, ибо это он довлеет над человеком, а не человек создаёт его по своему усмотрению7 бессознательная и коллективная природа мифа указывает на невозможность иного отношения человека к мифу, как подчинение (если это миф его культуры) или неприятие, выражающееся иногда в абсолютном непонимании, иногда - просто в отторжении (если это «чужой» миф)8 Но если миф в какой-то момент нашей жизни довлеет над нами, значит, это необходимо нам, ибо всё, что существует в человеческой культуре, имеет свой антропологический смысл, свои, строго определенные, социально-психологические функции

Предмет исследования, как видно из названия работы, мифопоэтическое мировосприятие Выделение данной предметной области предполагает, что существует несколько разновидностей мировосприятия, характерных для человека, определенным образом структурирующих мир и предписывающих соответствующие правила поведения в этом мире, иными словами, предполагающих специфическую онтологию и аксиологию (а в некоторых случаях - и праксиологию), непосредственно связанных с гносеологическими и антропологическими установками, на которых данный тип мировосприятия базируется В данной работе выделяются два основных типа мировосприятия, свойственных человеку и обществу в определенные периоды становления и развития и, соответственно, доминирующие в определенных культурах - аналитический и собственно мифопоэтический, анализу и выявлению специфики которого и посвящено диссертационное исследование Понятие «мифопоэтического», вводимого в данной работе в качестве основного, разводится с понятием «мифа» по ряду оснований, и позволяет не только иначе трактовать сам феномен мифа, но и внести существенные изменения в наше представление о мировосприятии в целом

7 имеется в виду отношение конкретного отдельного человека и существующего в его обществе мифа

8 соответственно, в ситуации исследования мифологии «примитивных обществ» исследуемый всегда будет находиться в состоянии «подчинения» мифу - и потому не проблематизирует и не объясняет его, а исследователь - в состоянии отторжения (непонимания, неприятия) мифа,

Миф, трактуемый нами как базисное коллективное представление, лежащее в основании культуры, присущ абсолютно любой безо всякого исключения культуре в качестве ее основного элемента, в качестве того, что обычно называют «универсалиями культуры» По своей гносеологической сути миф в такой его трактовке оказывается достаточно близок понятию «трансцендентальной схемы» И Канта9 как некое чувственно-интеллектуальное образование, относящее нас одновременно и к сфере эмпирического (которое, однако, вовсе не является его базисом, что лишний раз подтверждает абсолютная нечувствительность мифа к фактам) и к сфере чистого умозрения (на что указывает нам способность продуктивного воображения, выраженная в мифе наиболее полным образом) По своей же функциональной роли феномен мифа весьма близок к тому, что в терминологии П Флоренского именуется «культом» - в том смысле, в котором он трактует это понятие в своем комментарии к сравнительному разбору позиций Платона и Канта, то есть не только как «деятельность совмещения смысла и реальности»10 - что опять же вполне созвучно понятию «трансцендентальной схемы», - но и как личностное основание, как «смысл, около которого кристаллизуется и вся личность»", если речь идет о конкретном человеке и о личностном мировосприятии либо же может трактоваться как основание культуры в целом (на чем, собственно, и делается акцент в данной работе) - если речь идет об определенном типе мировосприятии и о его доминировании в определенном обществе и в определенной культуре

Более подробный разбор понятия мифа, в том числе и применительно к данным трактовкам и сравнениям, будет проведен нами в первой главе диссертационного исследования На данном же этапе, предвидя вполне обоснованные возражения и вопросы о том, что же будет, в таком случае, отличать собственно миф от иных явлений культуры (науки, религии и т д),

'см Кант И Критика чистого разума М, «Мысль», 1994, с 123-128 '"Флоренский П Философия культа М , «Мысль», 2004, с 137 "Флоренский П Философия культа М, «Мысль», 2004, с 102

22

если мы предполагаем миф лежащим в основании абсолютно любой культуры и, соответственно, абсолютно любого культурного явления, а также является ли мифом любое базисное либо неверифицируемое положение, и не сводим ли мы тогда к понятию мифа такие явления, как аксиомы или положения здравого смысла, сделаем лишь краткое замечание, что миф, наука и религия являются тремя различными и равноправными явлениями, демаркационная линия между которыми лежит в плоскости их отношения к соотношению веры и знания и принципу отработки «неудобных» с точки зрения изначального образа (теории, догмата) факта

Что касается соотнесения мифа и здравого смысла, а также мифа и аксиомы, то здесь разграничительная линия будет ещё более очевидной, так как миф всегда будет отсылать нас к способности воображения и, соответственно, выражен в образе, тогда как положения здравого смысла и аксиомы всегда являются суждениями и находятся в ведении иной познавательной способности, а именно - способности суждения или же, по словам И Канта, к тем «умственным способностям, которые все вместе называются рассудком вообще в широком смысле этого слова»12 Соответственно, ни аксиомы, ни положения здравого смысла, ни какие-либо непроблематизируемые конструкты, лежащие в основании того или иного теоретического знания, мифами отнюдь не являются

Непроблематизиреумость в принципе является лишь одним из свойств мифа, причем, как нам кажется, свойством вторичного типа, то есть непосредственным следствием его глубинных свойств, качеств и характеристик, в связи с чем относить что-либо к сфере мифа на основании непробематизируемости представляется не вполне правомерным Другое дело, что само по себе наличие непроблематизируемых компонент в склонных к проблематизации и анализу областях знания и восприятия в целом может являться следствием того, что за ними (в качестве их

12 Кант И Критика чистого разума М, «Мысль», 1994, с 119

собственного основания) стоит собственно миф - притом, что сами они вовсе не будут являться мифами

Положение же о том, что миф представляет собой явление, лежащее в основании культуры и мировосприятия как такового, и, соответственно, присущ абсолютно любой безо всякого исключения культуре, естественным образом выводится из самого нашего определения мифа В самом деле, культура, по сути своей - россыпь совершенно разнородных и несопоставимых друг с другом явлений и предметов «Это-все, решительно все, производимое человечеством Тут - мирная Гаагская конференция, но тут и удушающие газы, тут Красный крест, но тут и обдавание друг друга струями горящей жидкости Все это равно есть в культуре, и в пределах самой культуры нет критериев выбора, критериев различения одного от другого нельзя, оставаясь верным культуре, одобрять одно и не одобрять другого, принимать одно и отвергать другое в своем роде, то есть для достижения своих целей, Маркиз де Сад, вероятно, не хуже преподобного Андрея Критского» 13 Однако же, мы воспринимаем культуру как целое и притом как вполне структурированное и даже иерархизированное целое. За счет чего же7 Вероятно, за счет того, что трансцендентно самой культуре и что является основанием человеческого мировосприятия как такового - ибо если культура есть все, что так или иначе производится человеком, то целостность культуры, очевидно, должна обеспечиваться целостностью человеческого мировосприятия и того, что лежит в самом его основании и обеспечивает, тем самым, его собственную целостность

Именно таким «основанием основания» и является, с нашей точки зрения, миф Доказательства обоснованности такой точки зрения просты. Специфика человеческого мировосприятия предполагает, с одной стороны, наличие в нем, помимо прочих компонентов, так называемых «трансцендентальных схем», соединяющих в себе эмпирическую и умозрительную стороны - что вполне соответствует мифу, который, по

13 Флоренский П Философия культа М, Мысль, 2004, с 110-111

24

единодушному мнению исследователей, в качестве одной из своих основных характеристик имеет нераздельность эмоционально-чувственной, интеллектуально-понятийной и практически-действенной сфер С другой стороны, человеческое мировосприятие отличает не только присутствие в нем чисто умозрительной составляющей и даже не только возможность ее специфического соединения с чувственной или эмпирической составляющей, но и в не меньшей мере - способность находить в этом совмещении некое личностное основание, то есть привносить в познание не только собственно знание (информацию о реальности), но и смысл Миф же как «деятельность совмещения смысла и реальности»14 замечательно соответствует и этой, второй, сущностной характеристике человеческого мировосприятия.

Однако коль скоро миф как специфический феномен является основанием любой культуры и лежит в основе любого типа мировосприятия, то для определения специфики того, что ранее традиционно называлось «древними мифами» либо же просто «мифами», очевидно, требуется введение некоего нового термина Таким термином стал в нашей работе термин мифопоэтика. Само введение понятия «мифопоэтическое

мировосприятие», положенное в основу данной диссертации, предполагает, что, несмотря на неустранимость и базисность мифа, как для личностного мировосприятия, так и для любой культуры и любого общества в целом, в силу самой природы мифа как базисного коллективного представления основополагающего «смысла», вокруг которого центрируется и сообразно которому структурируется то или иное мировосприятие в целом, мировосприятие, однако, может быть не только мифопоэтическим, но и каким-то иным В противном случае словосочетание «мифопоэтическое мировосприятие» воспринималось бы нами как простая тавтология и удвоение смысла и не могло бы быть центральным рабочим понятием исследования.

''Флоренский П Философия культа М, «Мысль», 2004, с 137

Таким образом, мы подходим к мысли о том, что мифопоэтика суть явление отнюдь не синонимичное мифу, хотя и непосредственно с ним связанное В самом сжатом виде можно определить мифопоэтику как определенную совокупность культурных следов - отражение доминирования мифопоэтического мировосприятия, то есть мировосприятия, базирующегося на традиционном типе мифа, что становится очевидно при проведении сравнительного анализа принципов причинности, представлений о пространстве и времени, способах классификации и идентификации, существующих в аналитическом и мифопоэтическом мировосприятии В предметном плане мифопоэтика может быть представлена как корпус собственно древних мифов, называемых также в исследовательской литературе «мифами примитивных народов»15 (и связанных с ними ритуалов, песен, поговорок, сказок, рисунков, нормативов и тд) и определенный корпус фольклорных текстов позднейших времен (в первую очередь -волшебных сказок и былин) Подробнее об обоснованности такого выделения и о понятии мифопоэтики в целом речь будет идти во второй главе данной диссертации

Глава 1 диссертационного исследования посвящена исследованию мифа как специфически человеческого способа совмещения осмысления реальности с полаганием ценностных смыслов В данной главе автором исследования обсуждаются проблемы сходства и разграничения мифа, науки и религии (параграф 1), критически исследуются наиболее распространенные трактовки мифа в современных исследованиях и современном обыденном сознании (параграф 2) и определяются основные социально-психологические функции мифа (параграф 3)

11 слдует отметить, однако, что оба эти определения являются весьма неточными, так как мифы, называемые «древними», характерны не только для давнейших исторических времён, но бытуют и по сей день среди многих народов Африки, и, как минимум, были весьма широко распространенны менее двух веков назад в среде индейских племён, народов Севера, африканских и австралийских племён и народов, в обществах Полинезии и Новой Зеландии и в ряде иных регионов Что касается «дикости» упомянутых народов и племён, то и здесь следует сделать весьма существенную оговорку, так как большинство, если не все, мифопоэтические общества имеют строгую социальную систему, сложную и развёрнутую космогонию и космологию, сложный этический комплекс установок, собственную антропологию и весьма богатые знания по ряду областей (в особенности выделяются медицина, физика и математика), а также отмечаются необыкновенным развитием памяти и удивительным богатством языка.

26

В первом параграфе данной главы автор приходит к выводу, что и в науке, и в религии присутствуют своеобразные «следы» мифа - в виде моментов «склейки» и оснований самих основ Однако, отождествлять друг с другом какие-либо из этих образований было бы некорректно, так как миф, наука и религия принципиально отличаются друг от друга по специфике собственных оснований, в частности, по принципам отношения к проблемам веры и знания Так, термин «вера» в свете проведенного исследования представляется правомерным применять только к вере догматического (религиозного) толка, тогда как относительно веры корректнее говорить не о «вере», а о «принятии» (в результате которого и происходит фактическое приравнивание веры двух указанных типов к знанию) - и о соответствующих основаниях принятия, которые будут радикально отличаться от оснований принятия в религиозной вере В мифе таким основанием принятия будет являться очевидность, так как «согласно архаичным эпистемологическим представлениям, познать что-либо для древнего человека означало быть очевидцем, иметь непосредственный сенсорный контакт с познаваемым объектом или событием»16 В результате такой эпистемологической позиции в мифе в принципе не возникает проблемы выделения веры и знания в качестве отдельных познавательных процедур, так как усмотрение очевидности предполагает слияние того и другого в самом акте усмотрения Соответственно, применительно к мифу наиболее подходящим представляется не термин «вера» или «знание», а термин «очевидность», соединяющий в себе момент «усмотрения» с моментом «данности» Именно в силу такой установки на очевидность, предполагающей присутствие и принятие одновременно, миф оказывается нечувствителен к вопросам правдоподобия и доказательности В науке же, напротив, понятия правдоподобия и доказательности играют столь решающую роль, что именно правдоподобие является основанием для принятия положений, относящихся к сфере гносеологической веры, тогда как доказательность - основанием для

16 Меркулов И П Эпистемология (когнитивно-эволюционный подход) СПб, РХТИ, 2003, с 42

включения данных положений в дальнейшем в структуру знания или фактического их превращения в знание как таковое Наука предполагает в своей основе стремление к реальности - такой, как она есть «на самом деле», как если бы реальность, данная науке (и, соответственно, нам, выполняющим в науке роль познающего субъекта), находилась в ситуации «частичного присутствия», когда объекты даны - но не полностью, в результате чего оставшееся «за гранью видения» приходится додумывать в соответствии с «уже данным» Миф же, находясь в ситуации всегда и полного присутствия, предполагает, что реальность нам уже дана и иной, чем «на самом деле» она не может быть дана, а потому больше заботится о наполнении ее смыслом, чем о собственно достоверности В религии, напротив, знание оказывается невозможным, а ситуация присутствия, характерная для мифа, заменяется на ситуацию принципиального отсутствия, требующую, в свою очередь, отношения веры - и исключающую отношение знания

Во втором параграфе главы 1 диссертанткой критически исследуются наиболее распространенные трактовки мифа в современных исследованиях и современном обыденном сознании, начиная с этимологического исследования, проходя через изучение наиболее распространенных в наше время (то есть в XX- XXI вв ) взглядов на миф в научной и обывательской среде, представленное на примере критического анализа классификации определений мифа у В М Пивоева17 с признанием того, что все приведенные в ней определения мифа являются неудовлетворительными, поскольку именно проведение подробного анализа данной классификации приводит нас к выводу, что, рассмотрев различные характеристики мифа и различные попытки определить его содержательно или исторически, мы можем с полной убежденностью согласиться с утверждением Р Барта о том, что «определяющим для мифа является не предмет его сообщения, а способ, которым оно высказывается, у мифа

17 см Пивоев В М Мифологическое сознание как способ освоения мира. Петрозаводск, Карелия, 1991, с 14 28

имеются формальные границы, но нет субстанциальных»18 - а потому попытки определить миф, исходя из его содержания, пространственной распространенности или времени возникновения, обречены на неудачу Выявление сущности мифа следует искать совершенно в иной сфере -задавая вопросы не субстанционального, но формообразующего характера И в данном случае отправной точкой проводимого исследования можно считать два наиболее существенных, с нашей точки зрения, свойства мифа: то, что миф является соединением стремления к постижению реальности и полагания ценностных смыслов, и то, что миф всегда отсылает нас к базисным коллективным представлениям, лежащим в основании культуры Оба свойства являются неотъемлемыми характеристиками мифа, и оба они непосредственным образом связаны с социально-психологическими функциями мифа

Соответственно, в третьем параграфе главы 1 мы обнаруживаем подробный анализ социально-психологических функций мифа, среди которых выделяются две основных - адаптивная и творческая - и ряд производных

познавательную, причем такую, что позволяет создать цельный образ мира, включающий в себя не только мир "внешний", но и "я" познающего со всей нераздельностью его внутреннего мира Миф задает определенную "сетку видения" мира, определенный способ восприятия его и, соответственно, определенную схему должного взаимодействия с этим миром, которая будет меняться при смене мифа,

- коммуникативную "миф служит связи индивида и его субъективного познания с остальным человечеством через общественное сознание -непрерывный поток обмена информацией, коммуникации и координации"19,

- координационную как архетип социального опыта миф передает в сжатой форме восприятие "места и роли" различных обитателей этого мира и возможные линии поведения в нем,

" Барт Р Мифологии М, Изд-во имени Сабашниковых, 2000, с 233

"Полосин В М, Миф, религия, государство М, 1999, с 42

- интегрирующую, так как миф является коллективным представлением и, в то же время, личностно переживается каждым человеком, включенным в его культуру, благодаря этой особенности мифа и становится возможным осуществить "сплочение коллектива", о котором писал Дюркгейм Таким образом, интегрирующая функция мифа играет двоякую роль, способствуя одновременно и устойчивости общества (в силу его "сплочения" и "единомыслия"), и психологической защищенности отдельных его представителей (как средство преодоления чувства отчужденности)

После проведения исследования социально-психологических функций мифа, становится совершенно очевидно, что миф должен необходимо присутствовать в любой культуре, так как потребность в мифе является одной из базисных человеческих потребностей, обуславливающих возможность самосохранения человека как вида (функция психологической адаптации) и возможность сохранения человеком собственной (человеческой) сущности ( творческая функция «оправдания смыслом») Следовательно, рабочее определение мифа, введенное непосредственно во введении в определении предмета исследования, можно считать вполне удовлетворительным, соответствующим всем выявленным нами социально-психологическим функциям мифа и не требующим дальнейшего уточнения Однако, в таком случае, представляется необходимым поставить другой вопрос о существовании различных типов мифов, лежащих в основании различных типов мировосприятия и проявляющихся в соответствующих типах культур, и, в частности, - о специфике так называемых «древних» мифов и определении предметной области и специфики того, что было обозначено нами ранее как «мифопоэтика»

Исследованию данного круга проблем посвящена глава 2 предлагаемого исследования, озаглавленная автором как «Мифопоэтика», и включающая в себя определение собственной мифопоэтической предметной области и изучение особенностей и сходств мифа и фольклора (параграф 1) и исследование специфики мифов, лежащих в основании мифопоэтического

типа мировосприятия, известных в исследовательской литературе как «древние мифы» или «собственно мифы» (параграф 2)

В параграфе 1 представленной главы автор обосновывает полномочность применения таких терминов как «мифопоэтика» и «мировосприятия» в свете заданной исследовательской парадигмы и определяет предметную область мифопоэтики, обнаруживая непосредственные следы доминирования мифопоэтического мировосприятия (в виде отображения представлений о причинности, пространстве, времени, идентификации, характерных для мифопоэтического типа мировосприятия) в корпусе текстов волшебных сказок, былин и «примитивных» мифов Причинность, восприятие пространства и времени, роль и восприятие героя в фольклоре весьма сходны с теми, что можно обнаружить непосредственно в мифологии В частности, это довольно четко проявляется при проводимом автором сравнительном анализе русских мифа, сказки и былины - настолько четко, что позволяет говорить об общих, "мифопоэтических" чертах мировосприятия Именно этот корпус текстов позволяет нам заметить особые черты того, что мы позволили себе назвать «мифопоэтическим мировосприятием» особую организацию пространства и времени, специфические принципы причинности, характерное отношение к герою и к Другому, отличительные черты организации языка и способов сбора, сохранения и передачи информации в целом

Во втором параграфе главы 2 диссертантка предпринимает попытку выяснить суть того, что было названо мифопоэтикой, сузив сферу собственного исследования и обратившись непосредственно к существовавшим в истории мифологии определениям, концепциям и теориям мифов, связанным только и исключительно с теми образованиями, которые традиционно определяются как «древние» мифы и которые, как правило, и считаются в обыденном сознании «чистыми» мифами - теми, что дали рождение самому этому термину и позволили говорить обо всех прочих «мифах» и специфика которых, как это было показано в предыдущем

параграфе, весьма родственна специфике фольклора, отраженной в корпусе волшебных сказок и былин Планомерно и критически исследуя различные трактовки такого рода мифа, начиная с исторически первых их толкований греческими философами (среди которых выделяется аллегорическое, эвгемерическое и символическое толкование), обнаруживая различные вариации трех типов греческих определений мифа в более поздние исторические периоды (вплоть до современности) и сравнивая их с выделенными ранее (в первой главе диссертации) основными характеристиками мифа, диссертантка приходит к выводу о том, что все они страдают одним и тем же недостатком, они принципиально интерпретативны, что применительно к мифу оказывается совершенно недопустимым приемом Постулируя, что для того чтобы уяснить себе, что же такое миф как особое явление нашей жизни, нашей культуры и нашей психики, и что такое мифопоэтическое мировосприятие, следом и проявлением которого в культуре является миф, необходимо посмотреть на миф «изнутри», то есть попытаться осознать его собственную логику, автор переходит к разбору тех концепций мифа, которые пытались выявить его собственную логику Среди таковых выделяются структурализм и различные варианты социально-психологического подхода к мифу, каждому из которых уделяется особое внимание Также специального рассмотрения в параграфе удостаивается специфика взаимодействия мифа, архетипа, первообраза и символа

Глава 3 диссертационного исследования посвящена изучению специфики мифопоэтического мировосприятия и включает в себя сравнительное исследование специфики и форм взаимозависимости типов коллективной памяти, принципов причинности и временной организации, доминирующих, соответственно, в мифопоэтическом и аналитическом мировосприятии (параграф 1), и сравнительное изучение базисных принципов отношения к Другому в мифопоэтическом и аналитическом типах

мировосприятия и преломление проблемы свободы и ответственности в аспекте отношения к Другому в каждом из них (параграф 2)

В результате проведенного в параграфе 1 исследования автор приходит к выводу о том, что тип причинности и тип коллективной памяти, доминирующие в обществе, дополняют друг друга, отвечая одновременно и за сохранение порядка (коллективная память с ей опорой на ритуал и архетип

- в мифопоэтике, принципы причинности и представление о закономерности

- в аналитике) и за естественную изменчивость, присущую миру (соответственно, мифопоэтические принципы причинности и аналитическая коллективная память, те письмо) - сохраняя тем самым возможность психологической адаптации человека в любой ситуации - как стабильной, так и нестабильной. Сознание и бессознательное играют здесь компенсаторную роль по отношению друг к другу если представления о причинности основаны на представлении о порядке, как это происходит в аналитике, то коллективная память, соответственно, предполагает в первую очередь фиксацию исключений и требует развития письменности Если же представления о причинности связаны с понятием исключительности (что характерно для мифопоэтики), то коллективная память, напротив, будет предполагать фиксацию однородного (временных циклов, пространственной организации, типажей и архетипов поведения и тд) и основываться на устной традиции В качестве одного из следствий введенного различения выявляется принципиальное расхождение в понимании проблем свободы и ответственности и в отношении к Другому в целом в мифопоэтическом и аналитическом типах мировосприятия

Подробному исследованию данного аспекта специфики мифопоэтического мировосприятия посвящен параграф 2 главы 3, где на основании анализа отношения в мифопоэтическом мировосприятии к цели как таковой и изучении специфики основных черт мифопоэтического героя, обращающих на себя внимание при анализе корпуса мифопоэтических текстов, специального анализа основных характеристик мифопоэтического

восприятия пространства, а также существенной роли принципа «уникальной изменчивости», автор приходит к выводу о специфичности для мифопоэтического мировосприятия антропологической позиции ответственного поступка, или же, говоря иначе, к позиции «ответственности за свободу», совмещающей в себе одновременно осознание человеком собственной неповторимости (а значит, и невозможности «переложить» свои действия и свой выбор на кого-то другого) и удержание момента со-бытия как того, что неизбежно влияет на изменение мира любым твоим поступком Однако, коль скоро речь заходит об ответственности, то очевидно, что здесь мы уже непосредственно затрагиваем другую важную тему, а именно проблему отношения к другому и специфику данного типа отношения, характерную для мифопоэтического типа мировосприятия, более детальному рассмотрению которой посвящена глава 4 представленной работы

В главе 4 выявляется связь типа социальности с типом мировосприятия и исследуется специфика социальных форм мифопоэтических обществ и особенности восприятия Другого в мифопоэтическом а аналитическом типах мировосприятия

Параграф 1 данной главы изучает принцип направленности на Другого как одну из доминант мифопоэтического типа мировосприятия и вопрос о социальной природе человека в аналитическом и мифопоэтическом мировосприятии В целом относительно мифопоэтического мировосприятия можно сказать, что оно, с одной стороны, целиком и полностью согласуется с присутствующим в нем героем или взаимо-действующим у-частником и строится по принципу включенности, с другой же стороны - оно всегда принципиально направлено на другого, то есть фактически изначально предполагает человеческую социальность и как бы не обращает внимания на человеческую (да и иную другую) фактичность, сосредотачивая свое внимание лишь на личностных качествах и на их соответствии событию, месту и окружению О направленности на Другого и особой ценности всего,

что поддерживает существование общества (а не отдельной личности, что стало цениться гораздо позднее) говорят и фольклорные тексты, и социальные практики тех обществ, где мифопоэтическое мышление еще доминирует Социальность как «участность» - таково первичное требование, закрепленное в мифопоэтическом типе мировосприятия, являющемся исторически первым типом человеческого мировосприятия При этом социальные нормы и ценности, характерные для мифопоэтического общества и, соответственно, возникающие у человека прежде других (то есть опять же исторически первые) также настаивают на социальной обусловленности человека, на примате значимости социального над биологическим в человеческой жизни Социальная организация «мифопоэтического» общества устроена таким образом, что поддерживает и подпитывает чувство зависимости и участности, психологически необходимое человеку, и как бы институционально оправдывает и примат социального над биологическим, и примат общественного над индивидуальным, и саму установку «направленности на Другого», лежащую в основании мифопоэтического мировосприятия В связи с данными особенностями в дальнейших параграфах диссертации автор с необходимость приходит к подробному исследованию специфики социальных форм и характеристик мифопоэтического общества и их эпистемологических аспектов

Так, в параграфе 2 главы 4 выявляется соответствие доминирующего типа мировосприятия типу хозяйства (земледелие), типу временной организации (историчность), типу пространственной организации (город) и типу отношения к другому (включение-отчуждение), изучается социально-экономическая среда мифопоэтического типа мировосприятия и анализируются особенности отношения к другому в мифопоэтическом мировосприятии и некоторые специфические проблемы, связанные с типом отношения к другому в аналитическом мировосприятии (в частности, проблемы целостности и глобализации) и делается вывод о том, что смена доминирующего типа мировосприятия неизбежно сопровождается сменой

типа хозяйствования и типа доминирующих социальных форм и отношений, и наоборот

Такой вывод, в свою очередь, заставляет обратиться к более детальному исследованию специфики социальных отношений и социальной структуры мифопоэтических обществ, которое и проводится диссертанткой в параграфе 3 главы 4 При исследовании специфики социальных отношений и социальной структуры мифопоэтических обществ можно заметить, что, несмотря на коллективный характер хозяйства, существующий в мифопоэтических обществах, нельзя назвать эти общества социально однородными Существование старейшин, жрецов и вождей племени или старейшин деревни и очевидная выделенность их социального положения уже говорит о существовании определенной социальной структуры. Поэтому вряд ли можно говорить о делении обществ - мифопоэтичеких и не-мифопоэтичеких - по признаку простого наличия или отсутствия в них социальной стратификации В обоих типах обществ есть своя - и весьма устойчивая - сетка социальных отношений и своя социальная иерархия Главным качественным отличием представляется то, что при построении общественной системы и в основе классификации как таковой (как социальной, так и общей) в обществах мифопоэтического типа ключевую роль играет система родства, при изучении которой явственно выделяются две особенности. С одной стороны, это огромное влияние существовавшей в мифопоэтических обществах с древнейших времен системы смешанных браков, что приводило, помимо тех биологических преимуществ, ради которых эта система и была создана, к определенной размытости границ между «своим и чужим» (внутри данного сообщества) и к созданию ощущения «всеобщего родства» человека с существами окружающего его мира С другой же стороны, в обществах данного типа, как нигде была развита система норм родственных отношений, регулирующих отношения даже самых дальнейших родственников между собой При этом вся структура мифопоэтического общества может быть представлена как

структура родственных отношений, так как в некотором роде все члены общества являются родственниками друг друга и отношения между ними регулируются строгими и сложными правилами родственным отношений, в результате чего мифопоэтическое общество в целом состоит из «ближайших родственников», что осуществляется за счет повсеместного введения принципа «эквивалентности братьев» В результате такой «минимизации» категорий «дальних» родственников в обществах мифопоэтического типа становится возможным общее отношение «доверия» к миру, во многом выражающееся в принципе «небезразличия» и практически совершенно исключенное для аналитического типа мировосприятия, построенного на отношениях «дальности» и принципах отчужденности (как определенного гаранта объективности и даже истинности) и, соответственно, безучастности Поскольку же мифопоэтическое мировосприятие в целом строится по принципу социальных отношений, и для мифопоэтического мировосприятия характерна безусловная связь социального и природного, то в системе родства мы наблюдаем не что иное, как свернутую модель мифопоэтического отношения человека к миру в целом, что можно наблюдать, в частности, при анализе тотемов, поскольку они распределяют не только человечество, но и всю Вселенную на различные родовые категории

Последняя, пятая глава диссертационного исследования посвящена проблеме восприятия себя в мифопоэтическом и аналитическом типах мировосприятия и изучению специфики мифопоэтическая идентификации и самоидентификации

В параграфе 1 главы 5 рассматривается становление индивидуальной и коллективной идентичности в обществах различного типа, в частности, вопрос особенностей обретения социального статуса и вопрос выбора как такового в мифопоэтических и аналитических обществах Мифопоэтические общества добивались максимальной устойчивости существующей социальной системы и ограждения данной системы от посягательств «недостойных» с помощью различных проявлений двух основных

принципов во-первых, принципа максимальной социализации всех членов общества, начиная с раннего детства, в результате которой индивидуальная идентичность человека данного общества воспринималась как проявление социальной идентичности, и во-вторых - принципа максимальной демократизации власти, который поддерживал и предельно усиливал первый принцип и находил свое выражение в самом требовании постоянного подтверждения обоснованности власти, принципе рассредоточения власти, контроле над властью со стороны общества и системе возрастных ограничений При этом для человека с доминированием мифопоэтического типа мировосприятия ситуация выбора фактически заменяется ситуацией избрания Для мифопоэтического мировосприятия ситуация выбора как таковая расценивается не только как неестественная для человека, но и как опасная, ибо «состояние выбора означает отказ от обычая, утвержденной веками роли Он связывается или с семантикой нарушения утвержденного порядка, то есть с колдовством, или с такими отрицательными качествами, как двойственность и нерешительность»20 Во многом такое отношение связано с существовавшими в мифопоэтическом мировосприятии представлениями об «идеальном равновесии» Тип связи личностного, общественного и внеличностного выбора оказывается в непосредственной зависимости от типа причинности и типа коллективной памяти и оказывает непосредственное влияние на складывание определенного типа коллективной и индивидуальной идентичности Отношение человека к ситуации выбора также может служить своеобразным маркером для определения типа индивидуальной и коллективной идентичности, характерной для представителя того или иного типа мировосприятия Вместо «накопления» (как в аналитике) в мифопоэтике в плане индивидуальной идентификации происходит «прохождение» или даже «превосхождение» одного вида коллективной идентичности другим Вместо «недостаточности» (когда я «немножко врач, немножко ученый, немножко ученик»), характерной для

20 Лотман Ю М Внутри мыслящих миров , с 350

38

соотношения индивидуальной и коллективной идентичности в аналитическом мировосприятии, в мифопоэтическом мировосприятии эти два вида идентичности работают по принципу «переполнения» (то есть когда человек настолько совершенно воспринимает один из видов коллективной идентичности, что уже почти превосходит ее, он оказывается готов к посвящению, то есть к переходу к освоению нового вида коллективной идентичности, в который он также должен начать погружаться с самого начала и воспринять его весь без остатка - и без остатка им наполнившись) Естественно, что в такой ситуации выбор - сама ситуация выбора -оказывается неправомерен и невозможен, так как ситуация выбора как таковая предполагает наличие нескольких возможных образцов, тогда как при данном типе индивидуальной идентичности образец возможен всегда и только один

В параграфе 2 главы 5 задаются сами условия возможности идентификации и самоидентификации и вводятся определенные характеристики идентификации и идентичности, поскольку в результате научных изысканий предыдущего параграфа исследование оказывается перед проблемой неопределенности и одновременно максимальной актуальности вопросов идентичности в аналитическом мировосприятии, доминирующем в современном обществе - с одной стороны, и перед вопросом о применимости данного термина (при условии его определения) в мифопоэтическому мировосприятию вообще - с другой стороны

Параграф 3 главы 5 выявляет особенности восприятия себя в мифопоэтике на примере мифопоэтического взаимодействия индивидуальной и коллективной идентичности, логически приходя к выводу о том, что в мифопоэтике идентификация становится возможна как некоторый непрерывный, но не предзаданный процесс В целом можно охарактеризовать мифопоэтическое мировосприятие как систему становящейся идентификации, ибо принцип оборачивания и принцип всевозможности заставляют каждый раз «переопределять и

переопределяться» в зависимости от ситуации и со-бытия При этом сложность имен и однозначность соответствия имени и сущности уже на языковом уровне как бы гарантируют незаменимость каждого из участников события и стабильность этого постоянно меняющегося мира, являющуюся основой всякой идентификации При этом в своем возникновении и формировании индивидуальная идентичность непосредственно зависит от "значимого другого" и складывается в результате множества "значимых встреч" или социальных взаимодействий. Данное положение наиболее ярко и наглядно иллюстрируется на примере исследования мифопоэтического мировосприятия и, соответственно, особенностей индивидуальной и коллективной идентичности людей, у которых данный тип мировосприятия является доминирующим

Существенным аспектом мифопоэтического мировосприятия является его социологизированность, так как основной установкой этого типа мировосприятия является "обращенность к другому" при признании статуса "живого другого" за всеми без исключения объектами окружающего мира В противоположность утверждениям Э Гуссерля о «жизненном мире», заданном трансцендентальным субъектом, а также в противопопложность утверждениям Фихте об изначальности человеческого сознания как самосознания, человеческая субъективность всегда определяется опытом с другим и другими - что особенно отмечается в мифопоэтическом мировосприятии, где наиболее важное значение имеет тот факт, что человек не существует сам и что даже в структуре его души всегда присутствуют другие - а уж его отношения с миром, в том числе и те, что относятся к процессам идентификации, и подавно задаются сеткой отношений с другими. Второй существенной чертой мифопоэтического мировосприятия является очень высокая степень дифференциации и классификации объектов при высочайшей же и абсолютно всепронизывающей степени родства В то же время в мифопоэтической системе мировосприятия максимально точным определением человека будет считаться определение максимально общее, то

есть максимально удаленное от его конкретной специфики Фактически, в этом отношении можно заметить, что при складывании индивидуальной идентичности у человека с доминантно-аналитическим типом мировосприятия, к которому в большинстве своем относятся все наши "цивилизованные" современники, и у человека с доминантно-мифопоэтическим типом мировосприятия, к которому относятся представители мифопоэтических обществ, часто называемых в специальной литературе "примитивными", мысль идет как бы во встречном направлении У нас идентификация предшествует классификации, тогда как в мифопоэтике возможен только обратный ход, когда классификация является основанием для идентификации Мы вписываем себя в мир (предполагая знание о себе данным до знания о мире), они - находят себя в нем (предполагая данным мир и необходимость его познания до самопознания) При огромной степени социологизированности представлений мифопоэтического человека о мире данная установка дает очень интересную картину, проявляющуюся, в частности, в высочайшей степени зависимости индивидуальной идентификации от коллективной и в несомненном примате второй над первой в общественной системе ценностей

В заключении подводятся итоги исследования и предлагаются варианты дальнейшего развития представленной темы и связанных с ней проблем и аспектов человеческого мировосприятия

СПИСОК ОСНОВНЫХ ПУБЛИКАЦИЙ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Монографии

1. Козолупенко ДП Миф на гранях культуры (системный и междисциплинарный анализ мифа в его различных аспектах естественнонаучная, психологическая, культурно-поэтическая, философская и социальная грани мифа как комплексного явления культуры) Монография. -М КАНОН+, 2005 -212с -11,34 пл

2 Козолупенко ДП Мифопоэтическое мировосприятие ) Монография -М КАНОН+, 2009 - 416с - 20 п л

Публикации в периодических изданиях, рекомендованных ВАК для защиты докторских диссертаций по философии:

1 Пашинина Д П21 Оборотничество и оборачивание \\ ж "Логос" - 1999.-№6 - 1п л

2 Козолупенко ДП Неопределимость мифа и особенности организации мифопоэтической картины мира \\ Вестник Московского Университета Сер VII Философия - 2001 - №6.- 1 пл

3 Козолупенко Д П Коллективная и индивидуальная идентичность в мифопоэтике \\ Журнал «Традиционная культура» - 2008 - №1 - 1 п л

4 Козолупенко ДП Миф, наука, религия - линии родства и принципы разграничения \\ж «Знание Понимание Умение» - 2009 - № 1. - 0,7 пл.

5 Козолупенко Д П Социально-психологические функции мифа \\ Вестник

21 Работы Козолупенко Д П 1994-2001 годов опубликованы под девичьей фамилией - Пашинина

42

Воронежского Университета Серия Философия - 2009 - Nsl - 0,7 п п

6. Козолупенко Д П Мифопоэтический нарратив как одно из оснований преемственности мировосприятия \\ ж «Философские науки» - 2009 - № 3 - 0,7 п л

7. Козолупенко Д П. Мифопоэтическое мировосприятие и миф принципы взаимодействия и проявления в культуре \\ ж «Вопросы культурологии» -2009 -№3 - 1 пл

8 Козолупенко Д П Анализ мифопоэтического мировосприятия \\ ж «Эпистемология и философия науки» - 2009 - № 2 - 0,5 п л

9 Козолупенко Д П Становление индивидуальной и коллективной идентичности в мифопоэтическом обществе особенности обретения социального статуса \\ Вестник Московского Университета Сер VII Философия 2009, №1,1п л

Публикации в других периодических изданиях, рекомендованных ВАК для защиты докторских диссертаций (по психологии):

1 Пашинина Д П Особенности мифопоэтического мировосприятия и «закон участного внимания» как проявления причинности взаимодействия героев мифа \\ ж «Мир психологии» - 2000 - №3 - 1 п л

2 Козолупенко Д П Миф как основание и феномен культуры \\ ж «Мир психологии» - 2003 - №3 - 0,5 п л

3. Козолупенко Д П Проблема идентификации в философии и мифопоэтике \\ ж «Мир психологии» - 2004. - №2 - 1 пл

4 Козолупенко Д П Человек в эпоху постмодерна проблема и мифопоэтика целостности \\ ж «Мир психологии» - 2004 - №4 - 0,8 п л

5 Козолупенко Д П Немотивированный конфликт или скрытая

мифопоэтическая мотивация7 \\ ж «Мир психологии» - 2005 - №2 - 1,5

п л

6 Козолупенко Д П Некоторые доказательства социальной природы человека с точки зрения мифопоэтики \\ ж «Мир психологии» - 2005 - №4 -1,5 п л

7. Козолупенко Д П Мифы сознания \\ ж «Мир психологии» - 2006 - №2 -1,5 п л

8 Козолупенко Д П Мифопоэтика свободы и воли анализ трех возможных положений \\ ж «Мир психологии» - 2007.- №3-1,5пл

9 Козолупенко Д П Мифопоэтическое восприятие пространства \\ ж «Мир психологии» - 2009 - №1 - 0,7 п л

Другие публикации (статьи в научных сборниках, материалы коллективных изданий и конференций):

1 Неопределимость мифа или а-логичная логика верочувствования \\ Ж «Вераи разум Философско-богословскийжурнал» Харьков - 2001 - №2 -

1 п л

2 Детский лепет исследование речи ребенка как показателя специфики детского мировосприятия \\ ж «Психология и психотехника» -2009.- 1пл

3 15 оригинальных статей в научных сборниках общим объемом 11,1 п л ;

4 тезисы докладов на 9 научных конференциях, конгрессах и симпозиумах общим объемом 1,6 п л

Подписано в печать 01 04 2009 г. Формат 60x84/16. Печ. л 3. Тираж 150 экз Заказ 2804.

Издательство «Тровант» JIP 071961 от 01.09.1999 г

Отпечатано с готового оригинал-макета в типографии издательства «Тровант». 142191, г Троицк Московской обл, м-н «В», д 52 Тел (495) 775-43-35, (4967) 50-21-81 E-mail tro\ant@trtk ru. http //www trovant tu/

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Козолупенко, Дарья Павловна

Введение

Глава 1. Миф

§ 1. Миф, наука, религия разграничения. линии родства и принципы

§ 2. Наиболее распространённые трактовки мифа в современных ледованиях ивременном обыденномзнании

§ 3. Социально-хологичие функции мифа

Глава 2. Мифопоэтикас.

§ 1. Предметная обль мифопоэтики. Миф и фольклор

§ 2. ледованиеецифики «древних мифов», лежащих в овании мифопоэтичого типа мировриятия

Глава 3. Специфика мифопоэтического мировосприятияс. 145 {

§ 1. Формы коллективной памяти, принципы причинности и временной организациис.

§ 2. Восприятие Другого: отношение к проблеме свободыс.

Глава 4. Связь типа социальности с типом мировосприятия. Особенности восприятия Другого в мифопоэтическом а аналитическом типах мировриятия

§ 1. Направленность на Другого как одна из доминант мифопоэтического типа мировосприятия и вопрос о социальной природе человека в аналитическом и мифопоэтическом мировосприятиис.

§ 2. Соответствие доминирующего типа мировосприятия типу хозяйства, типу временной и пространственной организации и типу отношения к

Другому

§ 3. Социальнаяруктура мифопоэтичих общв. Спецификациальных отношений в общвахдоминированием мифопоэтичого типа мировриятия

Глава 5. Восприятие себя и восприятие Другого: специфика идентификации и самоидентификации в мифопоэтическом и аналитическом типах мировриятия

§ 1. Становление индивидуальной и коллективной идентичности в обществах различного типа: обретение социального статуса и отношение к вопросу выбора как такового в мифопоэтических и аналитических обществах.

§ 2. Условия возможности идентификации и самоидентификации.

Идентификация и идентичнь

§ 3 Индивидуальная и коллективная идентичнь. бенни вриятиябя в мифопоэтике

Введение диссертации2009 год, автореферат по философии, Козолупенко, Дарья Павловна

Тема диссертационного исследования - «анализ мифопоэтического мировосприятия» - достаточно сложна, многогранна, обязывает к проведению сложного междисциплинарного исследования и в принципе выглядит несколько неожиданно в такой сфере как философия и тем более в такой области исследования, как онтология и теория познания. Выбор данной темы исследования - «мифопоэтическое* мировосприятие» - в рамках указанного направления - «теория познания», да и вообще в рамках философского исследования может вызвать некоторое недоумение. Почему «мифопоэтика» - и «философия»? Оправдано ли это? Все мы привыкли, что миф и исследование-мифа — это скорее культурология или. филология, ну, в крайнем' случае, этнология или психоанализ, - но никак не философия. Однако применительно:;к выбранной теме - «мифопоэтическое мировосприятие» - такое представление абсолютно неверно, ибо сам предмет нашего исследования - не4 миф, а мировосприятие, мифопоэтическое мировосприятие как один из типов человеческого мировосприятия. И оно может быть исследовано только с общетеоретической точки зрения (философской, философско-психологической или социально-философской), а получить своё осмысление — только с точки зрения философской, связывающей воедино проблемы теории познания, философской антропологии, социальной философии и философии культуры.

Объект и предмет исследования

Объектом диссертационного исследования является мифопоэтическое мировосприятие как один их основных типов человеческого мировосприятия, определённым образом структурирующих мир и предписывающих , соответствующие правила поведения в этом мире, иными словами, предполагающих специфическую онтологию и аксиологию (а в некоторых случаях - и праксиологию), непосредственно связанных с гносеологическими и антропологическими установками, на которых данный тип мировосприятия базируется.

Предмет исследования — проявление и причины доминирования мифопоэтическош типа мировосприятия и сравнительный анализ основных типов мировосприятия, свойственных человеку и обществу в определённые периоды становления и развития и, соответственно, доминирующих в определённых культурах — аналитического и собственно мифопоэтического. Понятие «мифопоэтического», вводимого в данной работе в качестве основного, разводится с понятием «мифа» по ряду оснований, о чём более подробно будет идти речь далее, и позволяет не только иначе трактовать сам феномен мифа, но и внести существенные изменения в наше представление о мировосприятии в целом.

Материалом для диссертационного исследования, которое является междисциплинарным, послужили разнообразные теоретические и .эмпирические источники, как философские, так и когнитолошческие, психологические, социологические, этнологические, культурологические и филологические: труды зарубежных и отечественных исследователей, итоги социально-философских, культурологических, конкретно-социологических и этнографических исследований социо-культурных феноменов и процессов, характерных для мифопоэтических обществ, а также корпус текстов древних мифов, называемых также в исследовательской литературе «мифами примитивных народов», и связанных с ними ритуалов, песен, поговорок, сказок, рисунков, нормативов и т.д. и определённый корпус фольклорных текстов позднейших времён (в первую очередь - волшебных сказок и былин)

Выделение данной предметной области предполагает, что существует несколько разновидностей' мировосприятия, характерных для человека, определённым образом структурирующих мир и предписывающих соответствующие правила поведения в этом мире, иными словами, предполагающих специфическую онтологию и аксиологию (а в некоторых случаях - и праксиологию), непосредственно связанных с гносеологическими и антропологическими установками, на которых данный тип мировосприятия базируется. В данной работе выделяются два основных типа мировосприятия, свойственных человеку и обществу в определённые периоды становления и развития и, соответственно, доминирующие в определённых культурах — аналитический и собственно мифопоэтический, анализу и выявлению специфики которого и посвящено диссертационное исследование. Понятие «мифопоэтического», вводимого в данной работе, в качестве основного, разводится с понятием «мифа» по ряду оснований, о чём более подробно будет идти речь далее, и позволяет не только иначе трактовать сам феномен мифа, но и внести существенные изменения в наше представление о мировосприятии в целом.

Миф, трактуемый нами как базисное коллективное представление, лежащее в основании культуры, присущ абсолютно любой безо всякого исключения культуре в качестве её основного элемента. По своей гносеологической сути миф в такой его трактовке оказывается достаточно близок понятию «трансцендентальной схемы» И.Канта1 как некое чувственно-, интеллектуальное образование, относящее нас одновременно и к сфере эмпирического (которое, однако, вовсе не является его базисом, что лишний раз подтверждает абсолютная нечувствительность мифа к фактам) и к сфере чистого умозрения (на что указывает нам способность продуктивного воображения, выраженная в мифе наиболее полным образом). По своей же функциональной роли феномен мифа весьма близок к тому, что в терминологии П.Флоренского именуется «культом» - в том смысле, в котором он трактует это понятие в своём комментарии к сравнительному разбору позиций Платона и Канта, то есть не только как «деятельность совмещения смысла и реальности»2 - что опять же вполне созвучно понятию «трансцендентальной схемы», - но и как личностное основание, как «смысл, около которого кристаллизуется и вся

1 см. Кант И. Критика чистого разума. М., «Мысль», 1994, с.123-128

2Флоренский П. Философия культа. М., «Мысль», 2004, с.137 личность»3, если речь идёт о- конкретном человеке и о личностном мировосприятии либо же может трактоваться как основание культуры в целом (на чём, собственно, и делается акцент в данной работе) - если речь идёт об определённом типе мировосприятии и о его доминировании в определённом обществе и в определённой культуре.

Более подробный разбор понятия мифа, в том числе и применительно к данным трактовкам и сравнениям, будет проведён нами в первой главе диссертационного исследования- На данном же этапе, предвидя вполне обоснованные возражения и вопросы о том, что же будет, в таком случае, отличать собственно миф от иных явлений культуры (науки, религии и т.д.), если мы предполагаем миф лежащим в основании абсолютно любой культуры и, соответственно, абсолютно любого культурного явлёния, а также является ли мифом любое базисное либо неверифицируемое положение, и не сводим ли мы тогда к понятию мифа такие явления, как аксиомы или положения здравого смысла, сделаем лишь краткое замечание, что миф, наука и религия являются тремя различными и равноправными явлениями, демаркационная линия между которыми лежит в плоскости их отношения к соотношению веры и знания и принципу отработки «неудобных» с точки зрения изначального образа (теории, догмата) факта.

Что касается соотнесения мифа и здравого смысла, а также мифа и аксиомы, то здесь разграничительная линия будет ещё более очевидной, так как миф всегда будет отсылать нас к способности воображения и, соответственно, выражен в образе, тогда как положения здравого смысла и аксиомы всегда являются суждениями и находятся в ведении иной познавательной способности, а именно - способности суждения или же, по словам И.Канта, к тем «умственным способностям, которые все вместе называются рассудком вообще в широком смысле этого слова».4 Соответственно, ни аксиомы, ни положения здравого смысла, ни какие-либо непроблематизируемые

3Флоренский П. Философия культа М., «Мысль», 2004, с. 102

4 Кант И. Критика чистого разума М., «Мысль», 1994, с. 119 конструкты, лежащие в основании того или иного теоретического знания, мифами отнюдь не являются.

Непроблематизиреумость в принципе является лишь одним из свойств мифа, причём, как нам кажется свойством вторичного типа, то есть непосредственным следствием его глубинных свойств, качеств и характеристик, в связи с чем относить что-либо к сфере мифа на основании непробематизируемости представляется не вполне правомерным. Другое дело, что само по себе наличие непроблематизируемых компонент в склонных к проблематизации и анализу областях знания и восприятия в целом может являться следствием того, что за ними (в качестве их собственного основания) стоит собственно миф — притом, что сами они вовсе не будут являться мифами.

Положение же о том, что миф представляет собой явление, лежащее в основании культуры и мировосприятия как такового, и, соответственно, присущ абсолютно любой безо всякого исключения культуре, естественным образом выводится из самого нашего определения мифа. В самом деле, культура, по сути своей — россыпь совершенно разнородных и несопоставимых друг с другом явлений и предметов. «Это-всё,- решительно всё, производимое человечеством. Тут - мирная Гаагская конференция, но тут и удушающие газы; тут Красный крест, но тут и обдавание друг друга струями горящей жидкости.-. Всё это равно есть в культуре, и в пределах самой культуры нет критериев выбора, критериев различения одного от другого: нельзя, оставаясь верным культуре, одобрять одно и не одобрять другого, принимать одно и отвергать другое: в своём роде, то есть для достижения своих целей, Маркиз де Сад, вероятно, не хуже преподобного Андрея Критского».5 Однако же, мы воспринимаем культуру как целое и притом как вполне структурированное и даже иерархизированное целое. За счёт чего же? Вероятно, за счёт того, что трансцендентно самой культуре и что является основанием человеческого мировосприятия как такового — ибо если культура есть всё, что так или* иначе производится человеком; то целостность культуры, очевидно; должна обеспечиваться целостностью человеческого мировосприятия и того, что лежит в самом его основании и обеспечивает, тем самым, его собственную целостность.

Именно таким «основанием'основания» и является, с нашей точки зрения, миф. Доказательства? обоснованности такой точки, зрения просты. Специфика человеческого мировосприятия предполагает, с одной стороны; наличие в нём, помимо прочих компонентов, так называемых «трансцендентальных схем», соединяющих в себе эмпирическую и умозрительную стороны — что вполне соответствует мифу, который^ по единодушному мнению исследователей, в качестве одной из. своих основных характеристик имеет нераздельность эмоционально-чувственной; интеллектуально-понятийной' и практически-действенной сфер. С другой стороны, человеческое: мировосприятие; отличает не только присутствие в нём чисто умозрительной, составляющей' и даже не только возможность её специфического соединения, с чувственной; или эмпирической составляющей; но и в не меньшей мере — способность находить в этом совмещении некое личностное основание, то есть привносить в познание не только собственно знание (информацию о реальности); но и смысл. Миф же как «деятельность совмещения- смысла и реальности»6 -замечательно соответствует и этой, второй, сущностной характеристике человеческого мировосприятия.

Однако коль скоро миф как специфический феномен - является основанием любой культуры и лежит в основе любого типа мировосприятия, то для определения специфики того, что ранее традиционно называлось «древними мифами» либо же просто «мифами», очевидно, требуется введение некоего нового термина. Таким термином стал в нашей работе термин мифопоэтика. Само введение понятия «мифопоэтическое мировосприятие», положенное в основу данной'диссертации; предполагает, что, несмотря на неустранимость и базисность мифа, как для личностного мировосприятия, так и для любой культуры и любого общества в целом, в силу самой природы мифа как базисного коллективного представления основополагающего «смысла», вокруг которого центрируется и сообразно которому структурируется то или иное мировосприятие в целом, мировосприятие, однако, может быть не только мифопоэтическим, но и каким-то иным. В противном случае словосочетание «мифопоэтическое мировосприятие» воспринималось бы нами как простая тавтология и удвоение смысла и не могло бы быть центральным рабочим понятием исследования.

Таким образом, мы подходим к мысли о том, что мифопоэтика суть явление отнюдь не синонимичное мифу, хотя и непосредственно с ним связанное. В самом сжатом виде можно определить мифопоэтику как определённую совокупность культурных следов — отражение доминирования мифопоэтического мировосприятия, то есть мировосприятия, базирующегося на традиционном типе мифа, что становится очевидно при проведении сравнительного анализа принципов причинности, представлений о пространстве и времени, способах классификации и идентификации, существующих в аналитическом и мифопоэтическом мировосприятии. В предметном плане мифопоэтика может быть представлена - как корпус собственно древних мифов, называемых также в исследовательской литературе «мифами примитивных народов»7 (и связанных с ними ритуалов, песен, поговорок, сказок, рисунков, нормативов и т.д.) и определённый корпус фольклорных текстов позднейших времён (в первую очередь — волшебных 7 слдует отметить, однако, что оба эти определения являются весьма неточными, так как мифы, называемые «древними», характерны не только для давнейших исторических времён, но бытуют и по сей день среди многих народов Африки, и, как минимум, были весьма широко распространенны менее двух веков назад в среде индейских племён, народов Севера, африканских и австралийских племён и народов, в обществах Полинезии и Новой Зеландии и в ряде иных регионов. Что касается «дикости» упомянутых народов и племён, то и здесь следует сделать весьма существенную оговорку, так как большинство, если не все, мифопоэтические общества имеют строгую социальную систму, сложную и развёрнутую космогонию и космологию, сложный этический комплекс установок, собствнную антропологию и весьма богатые знания по ряду областей (в особенности выделяются медицина, физика и математика), а также отмечаются необыкновенным развитием памяти и удивительным богатством языка. сказок и былин). Подробнее об обоснованности такого выделения и о понятии мифопоэтики в целом речь будет идти во второй главе данной диссертации.

Положения, выносимые на защиту

1. Миф является обязательным и неизбежным основанием любой культуры и любого мировосприятия и одним из необходимых / элементов познания. Он образует то, что философы и культурологи называют универсалиями культуры. По своей природе он есть чувственно-интеллектуальное образование, соединяющее в себе осмысление реальности и продуцирование ценностных смыслов.

2. Миф как таковой имеет две основные функции: адаптивную и творческую. Первая обеспечивает устойчивость культуры, общества и индивида, а вторая лежит в основе изменения как такового и постоянного распространения интереса человека за рамки существующего мировосприятия, чем способствует гибкости общества и мировосприятия. Прочие функции мифа (познавательная, коммуникативная, координационная, интегративная) оказываются производными от этих двух основных функций.

3. Тип мифа, лежащий в основании некоторой культуры либо определённого мировосприятия, соответствующим образом структурирует мир, задавая специфическую «сетку видения», то есть, фактически обуславливая представления о принципах причинности, пространства, времени, типе классификации, способе и типе идентификации в данном мировосприятии.

4. Мифопоэтическое мировосприятие базируется на определённом типе мифа, основные черты и проявления которого можно обнаружить в корпусе так называемых «древних» мифов, характерных в настоящее время для народов Африки, и

Австралии и Океании, индейских племён и некоторых народов Севера, а также в корпусе фольклорных текстов, образуемых волшебными сказками и былинами.

5. Мифопоэтическое мировосприятие обладает собственной спецификой построения образов и особыми типами закономерностей.

6. Мифопоэтическое мировосприятие основывается на особом типе причинности, в центре которой находится «закон участного внимания» и закон «идеального равновесия», а также представление о мире как совокупности мест взаимодействия множества неповторимых и незаменимых живых существ, сопричастных как всему этому миру, так и друг другу и потому ответственных за этот мир и за все его проявления.

7. Герой, являющийся динамическим центром мифопоэтического мира, неразрывно связан с его пространством и временем, что накладывает соответствующие ограничения не только на восприятие пространства и времени, но и на мифопоэтический тип идентификации и принцип классификации, характерный для мифопоэтического мировосприятия в целом. Причинность строится по принципу со-бытий или значимых взаимо-действий героев. Устойчивость и изменчивость как основные онтологические характеристики мифопоэтического мира выражаются в метафоричности присущего ему языка и проявляются в свойственной героям многоипостасности и оборачиваемости.

8. В разные исторические периоды и в различных обществах мифопоэтическое мировосприятие может доминировать или практически вытесняться на периферию и продолжать лишь латентное существование в обществе. Это связано с тем, что для поддержания различных типов социальности требуется активизация различных коллективных представлений, лежащих в основе того или иного типа мировосприятия.

9. Тип социальности, соответствующий мифопоэтическому мировосприятию, обладает рядом существенных особенностей, к числу которых относятся специфические характеристики обретения и удержания социального статуса, максимально развитой в мифопоэтических обществах «науке всеобщего контроля» и том, что регулирование социальных отношений между индивидами основывается по преимуществу на родстве, принимающем характер ближайшего благодаря введению принципа «эквивалентности братьев». Анализ "архаических обществ", для которых было наиболее характерно мифопоэтическое мировосприятие, позволяет f говорить о взаимозависимости мифопоэтического мировосприятия и "мифопоэтического" типа социальности.

10. Проявления доминирования мифопоэтического типа мировосприятия в период становления и слома общественной системы приводят к мысли, что, несмотря на кажущуюся традиционность и максимальную сопротивляемость инновациям, именно этот тип мировосприятия оказывается наиболее подходящим для моментов, когда общество находится в "точках бифуркации".

11. Специфическая роль мифопоэтического мировосприятия -обеспечение психологической устойчивости в "хаотические" общественные периоды - выполняется благодаря введению принципа изменчивости в мифопоэтическое представление о причинности и представлению о принципиальной неслучайности происходящего в силу наличия законов идеального равновесия» и «участного внимания», а также благодаря тому, что в целом символичность мифа, исходящая из принципа- личной вовлечённости и существующая благодаря методологии бриколлажа, оказывается основой его архетипичности и поддерживается представлениями о предначертании и невозможности «случайности» как таковой.

12. Принципы идентификации, характерные для мифопоэтического типа мировосприятия, непосредственно связаны с типом классификации, характерным для мифопоэтического мировосприятия, и соответствуют его принципам причинности и принципам формирования социальных форм, что проявляется, в частности, в отказе от категории. «Я» (вернее, в её • непоявлении) и в постулате аксиологического примата целого перед частным, естественным образом вытекающим из закона «идеального равновесия».

Актуальность темы исследования обуславливается целым рядом как теоретических, так и практических причин.

На настоящий момент в обществе наблюдается две параллельных тенденции, начало которых можно проследить в средине XX века* бурный рост которых начинается с 90-х годов теперь уже прошлого, XX века, и продолжается по сей день.

Одной из этих тенденций является заметное повышение, можно даже сказать — всплеск, теоретического интереса к мифологии и теории мифа, о чём свидетельствует проведение многочисленных конференций, семинаров, круглых столов и появление большого числа публикаций, так или иначе связанных с данной проблематикой или непосредственно ей посвящённых. Иногда это переиздания трудов известных филологов и этнологов конца XIX -начала XX вв., иногда - попытки создания чего-то вроде новой теории или религии, называемой её авторами неоязычеством, иногда - работы, связанные скорее не с анализом мифа, а с анализом современной' ситуации или же ситуации недалёкого прошлого в социальной сфере, сфере искусства или науки. Выходят в свет "Мифология досуга" Н.А.Хренова и "Мифы потрясённого сознания" Е.Анчел, сочинения по «новой и новейшей мифологии».

Ситуация современности будто специально подтверждает и усиливает сделанное ещё в 1976 году высказывание Е.М.Мелетинского, о том, что миф в двадцатом (и, можем добавить мы от себя, тем более — в двадцать первом) веке g стал одним из центральных понятий социологии и теории культуры" . Говорить о культуре, не упоминая при этом о мифе, создавать культурологическую конференцию, не выделяя в ней специальной секции по мифологии, кажется теперь почти что неприличным.

Такой теоретический интерес к явлению, считавшемуся ранее всего лишь одной из форм- культуры или даже одним из явлений одного из видов культуры, должен иметь под собой-серьёзное основание, которое'до^ сих пор никем не было выявлено, и может и даже с неизбежностью должен* привести к пересмотру роли мифа в культуре и в мировосприятии1 в целом, а также, как следствие — и к иному определению самого понятия мифа.

На настоящий момент проведение исследования такого рода актуально также и потому, что при огромном интересе к данной области исследования» и огромном числе исследований, проводимых в данной области, в исследовательской среде отмечается значительная терминологическая путаница, а порой'и просто терминологическая неопределённость. Несмотря на всё богатство палитры суждений о мифе - а может быть, во многом как раз благодаря этому богатству - многие из теорий мифа оказываются сами по себе достаточно противоречивыми и смутными, так что их по праву можно назвать мифологическими, (если не мифическими), другие же, на первый взгляд куда более определённые, оставляют по себе не столько ответов, сколько вопросов, повисающих в воздухе - ибо для их разрешения, нужно создавать уже новую теорию, и так до бесконечности.

С другой стороны, такая неопределённость самого предмета исследования и множество разночтений в толкованиях позволяют искать миф (успешно или не очень) в самых различных сферах человеческой деятельности и зачастую приводят не только к мифологизации самого мифа, но и к мифологизации культуры в целом. В связи с этим возникает вопрос: что же всё-таки представляет собой это загадочное образование - миф - и с чем может быть связан столь стойкий интерес к нему в течение' столетий и особенное обострение этого интереса и всяческих рассуждений на тему мифологии в последнее время?

Сходясь во мнении, что миф «как таковой - несомненно, явление древней культуры, для неё сугубо специфичное, авторы многочисленных работ, касающихся этого понятия, тем не менее, безбоязненно переносят его в литературу и в обыденное сознание других времён вплоть до сего дня, как правило, вовсе не делая при этом каких-либо специальных оговорок о правомерности такого перенесения и нимало не смущаясь складывающимся -при этом противоречием. Даже в самых серьёзных монографиях, специально посвящённых теории мифа, написанных лучшими исследователями нашего отечества и мира, как, например, в классическом теперь уже труде Е.М.Мелетинского «Поэтика мифа», - наиболее глубоком из всех имеющихся на данный момент в отечественных и зарубежных исследованиях на эту тему -нет единого определения такого «основного понятия» как «миф».

В результате в современной исследовательской среде с конца XX века воспринимается и отмечается уже как само собой разумеющееся, что "словесный знак "миф" кореллируется сегодня с взаимоисключающими значениями и употребляется не только как нечто многозначное, но и как весьма неопределённое".9 Данная ситуация достаточно красноречиво свидетельствует

9 Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М., Наука, 1976, с.262 о теоретической актуальности проводимого нами исследования, так как «центральное понятие социологии и теории культуры»10 никак не может быть понятием «неопределённым».

Другая явная тенденция современного мира, также красноречиво свидетельствующая об актуальности поднятой нами темы, связана с начавшейся в середине XX века и продолжающейся по сей день экспансией мифологического в современном сознании и в современном обществе, которые, по сути своей, отнюдь не являются мифологическими. Исследование различных проявлений и аспектов мифопоэтического и аналитического типов мировосприятия, анализ их социальных и психологических оснований, различных социо-культурных характеристик позволит осветить некоторые проблемы современной культуры и современного мировосприятия, для которых характерен рост мифопоэтических составляющих.

Кроме того, если мы исследуем миф как основание культуры и как одну из существеннейших составляющих человеческого мировосприятия, то актуальность исследования в данной сфере становится очевидной и для философии и психологии в целом, исходя из необходимости определения их собственного базиса.

Действительно, и для понимания человека как такового (чем, собственно, занимается в наиболее широком плане философская антропология), и для самопонимания (что необходимо любому "рядовому человеку" и что пытаются дать ему в совокупности своих достижений психология, философия и искусство) и для выработки правил и стратегий нашей практической деятельности в этом мире (во всех её аспектах) понимание основ нашего мировосприятия, постоянное критическое и рефлексивное отношение к данным основам является ключевым и обязательным условием.

Актуальность данного исследования обуславливается также и специфическими характеристиками ситуации современности. Исследование оснований человеческого мировосприятия, выделение определённых возможных доминантных типов его, исследование специфики того или иного типа является на настоящий момент тем более необходимым, что в настоящее время мы находимся как раз в стадии смены доминант мировосприятия, в точке бифуркации культуры, общества, самосознания. Именно и только фундаментальное и междисциплинарное, метатеоретическое направление исследования способно решить те проблемы и вопросы, которые вытекают из самой сути человека как психо-социо-культурного существа и не поддаются анализу при помощи традиционных, более частных методов исследования

Цель и задачи исследования. Целью данного исследования является выявление специфических черт мифопоэтического типа мировосприятия и причин его доминирования в определённых типах культур и обществ, что обязывает нас к решению следующих задач: ; •

1. рассмотреть происхождение и природу мифопоэтического и выявить основные особенности организации мифопоэтической картины мира;

2. проанализировать специфику связи мифа как всякого базисного коллективного представления, лежащего в основании культуры, и мифопоэтики как специфического коллективного представления, принадлежащего, по большей части, «древним» культурам;

3. выявить социально-психологические функции мифа, определяющие его необходимое присутствие в любой культуре и в любом обществе;

4. обосновать необходимость присутствия в человеческом мировосприятии как аналитической, так и мифопоэтической компонент и продемонстрировать связь между доминированием одной из этих компонент и типом социальности, окружающим человека с данным типом мировосприятия;

5. исследовать специфику мировосприятия, характерную для доминантно-мифопоэтического типа мировосприятия, во всех основных сферах её проявления: восприятие мира, себя и другого - объяснив логику их взаимосвязи и продемонстрировав их существование на конкретном культурологическом материале.

Методологическая и теоретическая база исследования

Выбранная для исследования тема оказывается невероятно сложна уже хотя бы потому, что требует обращения сразу ко множеству различных областей философского и научного знания: к философской антропологии, социальной философии; эпистемологии, психологии, этнологии, культурологи, лингвистике и др. Исходя из поставленной цели и соответствующих ей задач исследования, в данной работе нас не интересует ни разбор «сюжета и жанра» наподобие того, каким занимается О.М.Фрейденберг11 и какой характерен для филологического подхода к мифологии, ни как таковая классификация и схематизация мифов, характерные для сравнительной мифологий- вообще (а в особенности - для методов структурализма и формализма), ни анализ «архетипов», содержащихся в мифах и проявляющихся во снах и других «лакунах бессознательного» современных людей, каковым занимался психоанализ (в особенности З.Фрейд и К.Г.Юнг). Ничего - или почти ничего -этого в данном исследовании не будет. И причина тому проста: одной из основных установок (или рабочих гипотез) данной работы является то, что миф не есть просто текст или образ, принадлежащий определённой культуре (или определённому «слою» сознания или психики), - это не феномен культуры и даже не особый тип культуры, но одно из оснований культуры как таковой и одна из существенных составляющих человеческого мировосприятия в целом, тогда как мифопоэтическое мировосприятие — это определённый вид мировосприятия, структурирующий и культуру, и общество по своим, строго определённым законам, необходимо доминирующий в определённых типах культуры и общества и находящий соответственное отражение в «культурных следах», корпус которых называется нами непосредственно «мифопоэтикой».

Так как в основании исследования, помимо прочего, лежат представление о человеке, как об особом психо-социо-культурном единстве, уникальном, изменчивом и неделимом в своей целостности, а также представление о культуре и о мировосприятии как об особым образом организованных целостностях, которые непосредственным образом связаны с законами строения и развития общества, то основным подходом для изучения специфики человеческого мировосприятия должен быть системный подход, для последовательного проведения которого необходимо, применение следующих методов:

- метод культурного и исторического анализа

- метод сравнительного анализа, применяемый как в диахроническом, так и в синхроническом планах культуры

- метод системного анализа, учитывающий взаимозависимость -и взаимодополнительность различных элементов культуры и определяющий роль мифопоэтического и аналитического типов мировосприятия в формировании определённой ментальности в рамках законов отношений части и целого, характерных для сложных систем

- метод текстологического анализа первоисточников и текстовой реконструкции

- метод этимологического анализа, и выявление характерных для языка "потенциальных. текстов", так или иначе связанных с мифопоэтическим или аналитическим типом мировосприятия»

- метод социологического анализа, основанный на идее специфичности социальной реальности и принципе объяснения социальных фактов только социальными фактами (по Э.Дюркгейму)

- метод психологического анализа и применение некоторых частных методов общей психологии для исследования психологических оснований мифопоэтического и аналитического типов мировосприятия и обоснования их связи с определёнными формами социальности

- метод «социологического экспансизма», предполагающий распространение метода социального анализа на этнографию (по М.Моссу)

- метод «следов», введённый в историографию школой «Анналов» и предполагающий необходимость и возможность реконструкции недоступного в настоящий момент для исследования целого (в данном случае - невозможность непосредственного обращения к основам человеческого мировосприятия) путём обращения к его проявлениям и «остаткам», сохранившемся в культуре.

Предлагаемые методы и подходы в области культурно-исторических и социокультурных исследований соответствуют мировому уровню, а их сочетание с этимологическим и психологическим анализом, методом «следов» и методом «социологического экспансизма» является новаторским приёмом, позволяющим более полно и многомерно исследовать человеческое мировосприятие, создать новое направление исследования, условно обозначенное нами как «психология культуры» и вывести исследование на метатеоретический уровень.

Степень разработанности проблемы

Различными исследователями рассматривался вопрос особенностей мифологической картины мира и проблем её реконструкции. Особенно характерна данная тема для работ "мифологов": В.В.Евскжова, Ю.М.Лотмана, В.Н.Топорова и др., хотя, так или иначе, она затрагивается в большинстве философских концепций мифа (например, у Р.Барта, Я.Э.Голосовкера, Э.Кассирера, К.Леви-Стросса, М.А.Лифшица, А.Ф.Лосева, Б.Малиновского, М.А.Пятигорского, К.Хюбнера, М.Элиаде, К.Г.Юнга и пр.). Под влиянием Р.Барта при помощи мифа проводятся исследования быта, повседневности, идеологии. Миф используют для анализа и других частных явлений культуры (в статьях С.Бойм, А.Буровского, А.Мещерякова, А.Раппопорта, А.Эткинда). У культуролога Ж.Амери миф предстаёт в качестве "национальной идеи", определяющей умонастроение большинства и, соответственно, особенности культуры определённого исторического периода.

Миф анализируют с самых различных позиций: лингвистики и палеорелигиоведения (Вяч.Вс. Иванов, В.Н.Топоров), философии и социологии (С.Г.Лупан, О.Т.Кирсанова, М.А.Лифшиц, П.С.Гуревич, А.В.Гулыга, Е.Анчел); этнографии и фольклора (Б.Н.Путилов, С.С.Парамов, Н.А.Криничная; в частности, в этнографии весьма популярно представление о мифологии как о "первобытной религии" - В.Вундт, Ф.И.Буслаев), психологии (А.М.Пятигорский), литературоведения и искусствознания (Н.Ф.Ветрова, Е.Г.Яковлев). Работ по теории мифа, выполненных в рамках филологии, этнологии, культурологии и философии весьма немало.

Достаточно подробный анализ большинства из этих теорий можно найти в книге Е.М.Мелетинского "Поэтика мифа", а также в работах В.М.Пивоева "Мифологическое сознание как способ освоения мира" и К.Хюбнера "Истина мифа".

Тем не менее, несмотря на многообразие работ, посвящённых проблемам мифологии в различных областях исследования, можно сказать, что ни в одной из них не проводилось рассмотрение мифа как наиболее общей категории одновременно с выделением определённого вида мифа - мифопоэтики, и изучение последней как специфического типа мировосприятия человека, необходимо присутствующего в любом человеческом мировосприятии и доминирующего или вытесняющегося при определённых социально-психологических и культурных условиях.

Миф являлся предметом изучения многих отдельных дисциплин и иногда даже становился предметом специального философского рассмотрения, однако междисциплинарного исследования мифа и тем более — исследования . различных аспектов мифопоэтического и аналитического мировосприятий как основных доминантных типов человеческого мировосприятия в целом в их отношении к принципам причинности, представлениям о пространстве и времени, социальным и антропологическим принципам, проведённого на междисциплинарном уровне с привлечением данных психологии, психолингвистики, герменевтики, философии науки, философии жизни, социологии, культурологии, фольклористики, этнографии, философской антропологии и социальной философии, равно как и какого-либо иного философско-психологического анализа эпистемологических установок и социально-психологических функций мифа в представленных работах не предпринималось. Таким образом, можно констатировать, что в данной сфере г исследования на настоящий момент нет единой рабочей гипотезы и определения мифа, позволяющих непротиворечиво трактовать гсам феномен мифа и говорить о существовании специфических черт и принципов функционирования мифопоэтического мировосприятия, однако назрела настоятельная потребность в выработке подобной гипотезы и накоплен огромный теоретический и практический материал, позволяющий вывести исследование не только самого мифа, но и мифопоэтического мировосприятия и некоторых аспектов человеческого мировосприятия в целом на принципиально новый уровень, что и определило задачи представленного диссертационного исследования.

Научная новизна исследования

Вопрос о роли мифа в построении картины мира и тем более - в его связи с социальными формами не становился до сих пор предметом специального философского исследования. Рассмотрение мифа как наиболее общей категории одновременно с выделением определённого вида мифа — мифопоэтики, и изучение последней как специфического типа мировосприятия человека, необходимо присутствующего в любом человеческом мировосприятии и доминирующего или вытесняющегося при определённых социально-психологических и культурных условиях является новым как для отечественной, так и для мировой философской мысли. Анализ различных аспектов мифопоэтического и аналитического мировосприятий как основных доминантных типов человеческого мировосприятия в целом в их отношении к принципам причинности, представлениям о пространстве и времени, социальным и антропологическим принципам, проведённое на междисциплинарном уровне с привлечением данных психологии, психолингвистики, герменевтики, философии науки, философии жизни, социологии, культурологии, фольклористики, этнографии, философской антропологии и социальной философии позволяет достаточно полно и детализированно исследовать не только аналитику или мифопоэтику как явление культуры, но человеческое мировосприятие в целом, частные проявления доминантных типов которого отражаются в «культурных следах» его деятельности. Применительно к мифу существующие теории сходятся в одном: «понимали ли миф как аллегорию или как символ, как поэзию или как науку, как архетип или как структуру, фактически в мифе всегда находили только то, что вчитывал в него сам исследователь. Между тем, для тех, кто создавал мифы, он был объективной действительностью и, следовательно, не мог быть ни аллегорией, ни символом, ни поэзией, ни наукой, ни архетипом, ни 1 ^ структурой» И, следовательно, изучать мифы с точки зрения их «скрытого

12 М.И.Стеблин-Каменский. Миф. Л., Наука, 1976, с.29-30 значения» - аллегорического ли, символического, эвгемерического, натуралистического, архетипического или структурного — неправомерно и ненужно ни для выяснения природы самого мифа, ни для выявления его когнитивной роли. Однако, можно — и нужно - исследовать мифы и с иной точки зрения, - антропологической или, иначе, социально-психологической: а именно, полагая, что если человек создаёт мифы, следовательно, ему это зачем-то нужно - и, исследуя мифы, необходимо учитывать тот немаловажный факт, что это был не просто некий текст, принадлежащий определённой культуре, но «толкование и объяснение мира, которое приобрело силу закона, указывающего, как должен жить человек»,13 и, соответственно, исследовать, каковы эпистемологические установки и социально-психологические функции, которые имеет миф. Иными словами, какова эпистемология, социология и психология мифа, его внутреннее строение не как текста, а как антропологической установки, регулирующей и легитимирующей человеческую жизнь. Именно из такой установки исходит представленное исследование, и её последовательное проведение также является новым в подходе к мифу и мифопоэтическому в современной отечественной и мировой философской мысли.

Кроме того, для определения же конкретных специфических черт того или иного типа мифа и соответствующего ему типа мировосприятия — а в данном случае интересующего нас мифопоэтического мировосприятия все существовавшие в истории теории и концепции происхождения и сущности мифа оказались практически бесполезны — так что для выявления данной специфики нам необходимо обратиться к текстологическому анализу мифопоэтического корпуса текстов, а также более внимательно ознакомиться-с той социальной средой, в которой собственно может существовать и даже доминировать предмет нашего исследования. Иными словами, обратиться к изучению того, где, как и почему мифопоэтическое мировосприятие проявляется наиболее ярко и доминирует над аналитическим и какие антропологические предпосылки и следствия имеет этот факт. Ведь различные мифы специфически структурируют мир — в соответствии с тем типом социальности, в котором они существуют, адаптируя его к человеку данного общества и обеспечивая специфику мировосприятия, соответствующую данному типу социальности.

В'диссертации специально оговаривается, что мифопоэтика, являющаяся определённым типом мифа, требует для своего процветания, соответственно, и определённого типа социальности. И именно поэтому «социальная среда, в которой они [первобытные люди] живут, различается от нашей, и именно потому, что она отлична от нашей, внешний мир, воспринимаемый ■ первобытными людьми, отличен от того мира, который воспринимаем мы».14 Соответственно, специального исследования заслуживает и вопрос о том, каковы же основные черты общества, в котором мифопоэтическое мировосприятие оказывается неизбежно доминирующим? Общества; где миф, сказка и былина действительно принимаются за Правду и сознание Народа, как определили их тосковавшие по «золотому веку» романтики. Исследование подобного рода, проведённое с привлечением данных этнографии, сравнительной культурологи, социально-философских исследований, культурной антропологии и фольклористике, предпринятой в данной диссертации, ранее также не предпринималось.

Теоретическая и практическая значимость исследования

Теоретические и методологические результаты диссертационного исследования могут быть использованы для дальнейшей разработки актуальных проблем эпистемологии, социальной философии, философии культуры, теоретической философии и философской антропологии. В частности, несомненный интерес представлял бы анализ современного состояния общества с учётом связи проанализированного в диссертации мифопоэтического мировосприятия- и соответствующих форм социальности, проведение специального философского и психологического исследования специфики детского мировосприятия в связи с доминированием в нём мифопоэтического типа мировосприятия и проблемы смены его на аналитическую доминанту в школьном возрасте, а также вопросов, координирования с мировосприятием взрослого человека. Также на основании проведённого в диссертационном исследовании анализа специфики мифопоэтического мировосприятия возможно подробное сравнительное исследование мифопоэтического и научного мировосприятия, их исторического изменения и возможного взаимовлияния в современности. Новые аспекты получает также проблема латентного проявления мифа в культуре с явным доминированием немифологического типа мировосприятия, темы художественной и социальной мифологии, сознательно практически не затрагивавшиеся в данной работе.

Многие положения диссертации могут применяться в учебно-педагогической работе при чтении курсов по эпистемологии, социальной философии, философии и истории культуры, философской антропологии, философии психологии, а также при чтении различных спецкурсов по данной проблематике.

Апробация и основные характеристики работы

Основные положения и результаты диссертационного исследования были опубликованы в 2 авторских монографиях, 34 научных статьях (в том числе 17 из них опубликованы в периодических изданиях, рекомендованных ВАК для защиты докторских диссертаций: 8 по философии и 9 по психологии; общий список публикаций прилагается), а также представлены в виде выступлений на 32 научных конференциях, семинарах и круглых столах на философском факультете МГУ имени М1В.Ломоносова, в Институте Философии РАН, в

Санкт-Петербургском Научном Центре РАН (в Санкт-Петербургском отделении Института Культуры РАН), в Российской Академии Образования, на философском факультете СПбГУ, в Ярославском государственном педагогическом университете имени К.Д.Ушинского, в Институте Востоковедения РАН, Институте Искусствознания РАН и Институте Африки.

Теоретические и методологические результаты диссертационного исследования были положены в основу 5 авторских спецкурсов, читаемых ДЛТКозолупенко на кафедре философской антропологии и проблем комплексного изучения человека философского факультета МГУ имени М.В.Ломоносова в 2000-2001, 2001-2002,2002-2003,2004-2005,2005-2006,2006-2007,2007-2008 и 2008-2009 уч. годах.

Текст диссертации обсуждался на заседании сектора теории познания Учреждения Российской Академии Наук Института Философии РАН и по результатам обсуждения был рекомендован к защите.

Диссертационное исследование состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографии. Содержание изложено на 382 страницах. Библиография включает 605 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Анализ мифопоэтического мировосприятия"

Заключение.

Проведённое нами исследование с очевидностью показывает непосредственную связь мифа с типом мировосприятия — и одновременно — с типом социальности, необходимость существования в основе того или иного мировосприятия вполне определённого типа- мифа и наличие чёткой взаимозависимости между специфическими характеристиками; данного типа мировосприятия, определяемыми лежащим, в его основании мифом, и спецификой социальных форм, характерных для общества, к котором мы наблюдаем доминирование такого типа мировосприятия.

Воспринимать лоскутное одеяло мифа можно только в широком социальном контексте. Миф - это не самозначимая духовная реальность,, каковой является, к примеру, литература, а духовная реальность, которая при; помощи определённых ритуалов; обслуживает социальный,, порядок: санкционирует одни и запрещает другие способы взаимоотношений людей друг с другом; а также; способы, взаимоотношений людей с миром окружающей природы».589 Миф зачастую рассматривается как "архетип социального опыта" вообще, и в рамках проведённого исследования мифа и мифопоэтики это утверждение кажется вполне оправданным, и хотя оно, безусловно оказывается, недостаточным для определения всей специфики мифа, но, отажает, тем не менее, дону из его наиболее существенных черт.

Действительно, "нет ровным счётом ничего сколько-нибудь, значительного в окружающем человека мире, что не было бы отражено и укоренено в мифологии. Любые навыки, любые умения, любые способности человеческого рода - всё получает отображение в мифе".590 Однако же миф не просто транслирует данный опыт, но и организует его, задавая нам ту или иную «сетку видения» благодаря свойственной ему функции совмещения стремления

589 Лобок А.М, Антропология мифа. Екатеринбург, 1997, с.278

590 Лобок A.M. Антропология мифа. Екатеринбург, 1997, с.279 к смыслу и стремления к реальности и собственно благодаря введению смысла как центрирующего элемента любого опыта.

В.Полосин, проводя исследование "объективности и необходимости мифа", выделяет три причины, позволяющие, с его точки зрения, существовать мифу "даже в эру расцвета рационализма".

Первая вводимая В.Полосиным психологическая функция мифа фактически является одним из вариантов выделенной нами ранее591 в качестве основной социально-психологической функции мифа - адаптивной, а также непосредственно связана со второй основной его социально-психологической -творческой — функцией или функцией оправдания смыслом. Каждая из этих функций основана на базисных потребностях человека и на специфике человеческого мировосприятия в целом и потому присутствие мифаф j оказывается необходимым в человеческом мировосприятии независимо от типа последнего.

По свидетельству В.Полосина, проявление данной функции можно обнаружить, в частности, в том, что «пока у человека при всей его погружённости в актуальные проблемы быта существует желание выйти за пределы собственной актуальности - желание некоей постоянной и даже абсолютной стабильности бытия - вечности, - даже у самого последовательного рационалиста остаются, по меньшей мере в подсознании, элементы мифологического сознания: иррациональные, образные, чувственные представления о всеобщей смысловой цельности бытия как условии абсолютной стабильности. Желание вечности неразрывно связано с ответом на вопрос о конечном смысле собственного существования, и эта постоянная внутренняя потребность, усиливаемая каждым напоминанием о собственной смертности, рождает в подсознаниии образы- символы, иносказательно дающие

1 ^ 592 ответ на главный вопрос или как-то трактующие его.»

591 а именно в третьем параграфе главы 1 данной диссертации

592 Полосин В. Миф.Религия.Государство. М., Ладомир, 1999, с.40-41

Таким образом, потребность в смысле и постребность в стабильности, свойственные человеку, обе находят в мифе возможность своей реализации, что ещё раз подтверждает неустранимость мифа для человеческого мировосприятия и значимость присутствия мифа для человеческой личности. Ибо вводя возможность соединение смысла и реальности, чувственного и умозрительного, миф тем самым одновременно позволяет «придать осмысленность и относительную стабильность настоящему и перебросить мостик в абсолютно стабильное будущее»593. При этом «потребность и ощущение абсолютной стабильности проецируется и на обычные житейские ситуации, рождая потребность и ощущение- относительной, временной стабильности, социального и личного комфорта - как прообраза и залога абсолютной стабильности. Миф, тем самым, кодирует не только представления, связанные с Абсолютом, но и в-принципе весь опыт личности и общества в его соотнесённости с абсолютным^ целым».594 Выполняя свою, адаптивную, функцию, создавая нам комфорт и приемлемость окружающего нас бытия, миф', одновременно и очеловечивает его, ибо это движение обживания оказывпается-единственным возможным способом психологической адаптации, в силу чего адаптивная функция мифа оказывается неразрывно связана с функцией творческой, с движением к смыслу и движением смысла.

Миф, говорящий о мире, на само деле всегда есть «слово о личности,

595 слово, принадлежащее личности, выражающее и выявляющее личность», тогда как восприятие себя и соответственно миф о личности всегда будет являтся одновременно и отражением определённого восприятия мира, словом о мире, поскольку «условие личности всегда есть единство трансцендентного с имманентным, умного и, чувственного»596 и для сохранения целостности личности, для, сохранения в человеке человечности как таковой необходимо совмещение стремления, к реальности и стремления к смыслу, второе из

593 Полосин В. Миф.Религия.Государство. M., Ладомир, 1999, с.41

594 Полосин В. Миф.Религия.Государство. М:, Ладомир, 1999, с.41-42

595 Лосев А.Ф. Диалектика мифа. //Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М., Мысль, 1994, с. 196

596 Флоренски П. Философия культа, с. 110 которых центрируется в человеке и свойственно только ему, тогда как второе всегда выводит его за пределы собственного и обращает к миру.

На уровне чувств эта потребность человека в мифе, это подсознательное желание соединения двух наиболее существенных для- человека стремлений, выражается в ощущении обретения (в мифопоэтическом типе мировосприятия) или утраты (в аналитическом типе мировосприятия) некой «вечной, абсолютной цельности и в стремлении к её возвращению».597

Не менее важным для психологической функции мифа является и тот факт, что миф отсылает нас к сфере коллективного бессознательного, что также является решающим для поддержания психологического комфорта (адаптивной функции мифа) и возможности «оправдания смыслом» (так как смысл всегда превосходит личность). «В мифе осуществляется непосредственная живая связь личного опыта с коллективным опытом и служит, тем самым, средством

598 преодоления ощущения, собственного одиночества». Позиция со-, причастности и со-участия, характерная для* мифа, является непременным условием возможности человеческой идентификации и сохранения целостности человеческой чилности, а потому миф служит связи человека не только с миром, но и более конкретно — с обществом, в котором он может получить признание, поддержку и своеобразное оправдание собственных - ценностей. «Да, миф - это лоскутное одеяло разрозненных и связанных совершенно случайным образом событий599. Но это лоскутное одеяло. оказывается психологически уютным и информационно надёжным: ведь эти лоскутки содержат в себе огрормные объёмы информации безусловно полезной в повседневной жизни и деятельности первобытного человека».600 Таким образом, интегрирующая функция мифа, являющаяся производной от его

597 Полосин В. Миф.Религия.Государство. M., Ладомир, 1999, с.41

598 Полосин В. Миф.Религия.Государство. М., Ладомир, 1999, с.42

599 Однако, "случайным", как показало предыдущее исследование причинности и пространственно-временных представлений в мифопоэтике, только с точки зрения "стороннего наблюдателя", несущего с собой собственную логику, несовместимую с "логикой мифа". Само по себе построение и связь событий в мифопоэтике оказывается не менее закономерным, чем логическое построение или естественная причинно-следственная связь - только в основании этой мифопоэтической закономерности лежать иные, специфические для неё, законы и принципы.

600 Лобок A.M. Антропология мифа. Екатеринбург, 1997, с.278 основной психо-социальной адаптативной функции, играет двоякую роль, способствуя одновременно и устойчивости общества (в силу его "сплочения" и "единомыслия"), и психологической защищённости отдельных его представителей (как средство преодоления чувства отчуждённости).

Вторая выделяемая В.Полосиным функция мифа - онтологическая. Обоснование данной функции и её неустранимости для любого типа сознания и мировосприятия, включая и то, что доминирует в «эру расцвета рационализма»,601 таково. «Рациональное познание сосредоточивает все усилия на исследовании настоящего в проекции' на будущее, но весьма убого интерпретирует прошлое, видя в нём всегда совокупность несовершенств, недоразвитости, ошибок и нелепостей. Между тем прошлое как таковое уже не существует само по себе, вне актуального сознания; его бытие - в (под)сознании человека и общества, оно - компонент настоящего, содержащий' трактовку жизненно важного опыта, выстроенного* по схеме "если., то.". Совокупный опыт человечества. оказывается необходимым компонентом целостности взгляда на мир. Миф - уникальное средство синтеза в познании*, без которого результаты анализа теряют свою конечную ценность».602 Оставим на совести автора достаточно радикальное суждение относительно трактовки прошлого в рациональном познании. Заметим лишь, что на наш взгляд, аналитическое мировосприятие, напротив, центрировано прошлым, о чём мы даже специально говорили в первом параграфе третьей главы нашего исследования, и как минимум уделяет ему самое пристальнее внимание — в отличие от мифопоэтического, заинтересованный взгляд которого устремлён в будущее, тогда как прошлое остаётся бережно хранимым и отдаётся в ведение коллективной памяти.

Однако в целом выделение онтологической функции мифа представляется нам вполне оправданным. Дело в том, что независимо от того, доминирует ли в каком-либо типе мировосприятия направленность на прошлое

601 Полосин В. Миф.Религия.Государство. М., Ладомир, 1999, с.40

602 Полосин В. Миф. Религия. Государство. M., Ладомир, 1999, с.42 или направленность на будущее, именно миф отвечает за удержание целостности нашего представления о мире, соединяя наши представления о причинности и наш тип коллективной памяти по принципу дополнительности таким образом, что они как бы дополняют друг друга, отвечая одновременно и за сохранение порядка (коллективная память с её опорой на ритуал и архетип — в мифопоэтике, принципы причинности и представление о закономерности - в аналитике) и за естественную изменчивость, присущую миру (соответственно, мифопоэтические принципы причинности и аналитическая коллективная память, т.е. письмо).

Тем самым сохраняется не только возможность психологической адаптации человека в любой ситуации — как стабильной, так и нестабильной, но и целостность, представления о мире, так как в него вводится понятие изменчивости наряду с понятием устойчивости и- критерии соединения того и другого, равно как и критерии соединения чего-либо в принципе, заложенные как в доминирующих принципах причинности, так и в- специфике отбора, классификации-и хранения информации.

Сознание и бессознательное играют здесь как бы компенсаторную роль по отношению друг к другу: если представления о причинности основаны на представлении о порядке, как это происходит в аналитике, то коллективная память, соответственно, предполагает в первую очередь фиксацию исключений и требует развития письменности. Если же представления о причинности связаны с понятием исключительности (что характерно для мифопоэтики), то коллективная память, напротив, будет предполагать' фиксацию однородного (временных циклов, пространственной организации, типажей и архетипов поведения и т.д.) и основываться на устной традиции.

Наконец, третьей, специально выделяемой В.Полосиным функцией мифа является функция социальная, выражающаяся, в, частности, в том, что «миф оказывается необходимым, объективным и уникальным средством хранения и использования совокупного общественного опыта, становится подсознанием общественного сознания»603 - с одной стороны, тогда как с другой стороны оказывается, что различный тип мировосприятия и, в частности, - различное понимание рациональности, различные представления о принциах причинности, пространственно-временной организации и тем более принципы отношения к другому не только различным образом структурируют мир, но и «существенно влияют также и на формулирование социально-политических

604 идеалов и на представление о возможности и средствах их осуществления» и в целом на возможность существования в обществе тех или иных социальных форм. Подтверждение данного тезиса было приведено нами в 3,4 и 5 главах диссертационного исследования при анализе социальных форм мифопоэтических обществ и их связи с доминирующим мифопоэтическим типом мировосприятия.

Однако нам кажется, что особый интерес представляет не просто подтверждение или опровержение того или иного тезиса, касающегося природы и функций мифа как такового, а, скорее, его конкретизация, а именно: выяснение того, архетипом какого именно социального опыта является традиционный миф и что в мифопоэтике позволяет ей существовать и поддерживать существование определённого типа социальности в некоторые исторические эпохи. Задумаемся же теперь над следующим вопросом: почему в рассмотренных нами выше типах обществ, названных нами «мифопоэтическими», неизбежно доминирует именно мифопоэтический тип мировосприятия и что, собственно, его доминирование даёт человеку?

Если "логический" миф, на котором основываются культура и само не-мифопоэтическое общество, даёт человечеству возможность структурирования как таковую, возможность науки и системного исследования, возможность развитой социальной стратификации и социальной мобильности, то что же даёт

603 Полосин В. Миф. Религия. Государство. М., Ладомир, 1999, с.42-43

604 Лекторский В.А эпистемология классическая и неклассическая, М., УРСС, 2006, c.l 1 так называемый "традиционный" миф, лежащий в основании культуры, и строения мифопоэтического общества?

Основные черты мифопоэтического мировосприятия, если пытаться охарактеризовать его коротко, сводятся к следующему: вероятностность и вариативность (частным проявлением которой являются многоипостасность и оборачивание героев мифопоэтики, а также, в силу тесной связи героя и события, в котором он участвует, - изменчивость самих событий, образов и топосов в зависимости от их связи с тем или иным героем); на языковом уровне это проявляется как метафоричность и символичность, множественность имён и наименований, в мифопоэтике (о которой уже говорилось в связи с проблемой героя), вариативность повествования (и миф, и сказка всегда отличаются в каждом новом пересказе для каждого нового слушателя) и др. Вариации и контаминации, составляющие проблему для исследователя-фольклориста или мифолога, пытающегося каким-то образом-систематизировать мифопоэтические тексты, являются не следствием ошибок рассказчика, но естественным проявлением основных принципов мифопоэтического мировосприятия, покоящегося на законе участного< внимания и принципе повышенного значения особенного и требующего в силу этого соответствующего построения нарратива, а именно: метафоричности, многоимённости, вариативности и контаминативности текстов; синкретичность, проявляющаяся и как невыделенность человека из природы и из общества, и как нераздельность эмоциональной, образной и действенной сфер; архетипичность, обеспечивающая устойчивость мифа и постоянное "возрождение" мифопоэтических образцов в различных временах и культурах; принцип личностной вовлечённости в со-бытие мира и чувство необходимости каждого его участника и равной ответственности за него (как психологическое проявление закона участного внимания).

Заметим, что доминирование ' мифопоэтического мировосприятия возникает в определённые исторические моменты, которые можно назвать своеобразными "точками бифуркации" человеческого общества, а именно: в период, предшествовавший возникновению сложноструктурированной и иерархизированной общественной системы (т.н. "примитивные" или собственное "мифологические"605 общества), и в момент слома этой системы (т.н. "переходный период" в жизни общества или же собственно "слом", как именуют современное состояние нашего общества). По всей видимости, обеспечение психологического комфорта и даже более того - психологической устойчивости в "хаотические" общественные периоды - основная и специфическая роль мифопоэтического мировосприятия.

Первая черта, которая явственно связывает между собой специфику мифопоэтического мировосприятия и специфику тех жизненных условий, при которых такое мировосприятие неизбежно начинает доминировать - это именно. вариативность и вероятностнрсть. Период становления и- период слома - это то время; когда "проигрываются" и "примеряются" различные ориентиры и варианты развития мира, общества, человека. Когда устойчивой схемы выбранного за "правильный" образца ещё не существует или уже не существует. Период всевозможности - с одной стороны, и период величайших-страхов "всеневозможности" - с другой. Период, когда человек оказывается подобен ребёнку в том, что "не только каждый день, но и каждый час он приобретает опыт, совершенно до того незнакомый. И оттого он вынужден непрерывно подстраиваться под будущее, причём под то будущее,. которого ещё нет. И в этом смысле сетка мифологического606 мышления оказывается чрезвычайно удобной именно потому, что она - вероятностная сетка.

605 в том смысле, в каком это понятие было введено в начале данной работы

606 здесь и далее в текстах цитат и комментарев к ним термин «мифологическое» используется в смысле «мифопоэтического», а понятие «миф» фактически заменяет понятие «мифопоэтическое мировосприятие» либо «мифопоэтика». Данное уточнение является необходимым во избежание терминологической путаницы — с одной стороны, и сохранение оригинального текста цитат первоисточников (в которых речь идёт о «традиционных» мифах, то есть фактически проявлениях мифопоэтического мировосприятия, но используются для их обозначения традиционные термины «миф» и «мифологическое») - с другой стороны.

1 376

Ведь миф принципиально исходит не из того, ,что есть, а из того, что может быть. А это и значит, что структура мифа может быть охарактеризована как вероятностная. В мифе человек исходит не из логики факта, а из странной логики, согласно которой всё может быть. И это именно та логика, которая позволяет сохранять принципиальную открытость будущему, причём ; открытость любому будущему".607

Такой принцип "всевозможности" мифа отмечался различными исследователями мифологии и фольклора. Так, А.Ф.Лосев называл его законом "универсального оборотничества" (или, в свете приводимого выше различения этих понятий, лучше сказать - оборачивания), замечая, что в мифопоэтике ". ни в какой вещи человек не находит ничего устойчивого, ничего твёрдо определённого. Каждая вещь для такого сознания может превращаться в любую другую вещь, и каждая вещь может иметь свойства и особенности другой вещи". Об этом же свойстве мифопоэтичекого мировосприятия пишет-и К.Леви-Стросс: "В мифе всё может быть; кажется, что последовательность событий в нём не подчиняется правилам логики и нарушает закон причинности. Любой субъект может иметь здесь любые предикаты, любые мыслимые связи возможны",609 а Ю.М.Лотман и Б.А.Успенский замечают в своём исследовании, что в мифопоэтике всякий "объект может утрачивать связь со своим> предшествующим состоянием и становиться другим объектом".610

А.М.Лобок пишет об этом свойстве мифа ещё более конкретно: "Нельзя не заметить, что универсальное оборотничество мифа является почти буквальным слепком с той Вселенной возможностей, которые оказываются заключены в любом конкретном предмете окружающего человека мира в контексте его культурно-преобразующей деятельности. А это и означает, что миф имеет в виду не мир сам по себе, а мир в человеческом контексте. Он имеет в виду то, что человек в своей деятельности нарушает естественный

607 Лобок А.М.Антропология мифа. Екатеринбург, 1997, с.127

603 Лосев А.ф. Античная мифология в её историческом развитии. M., 1957, с.12-13

609 Леви-Стросс К. Структурная антропология. M., 1983, с.184-185

610 Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Миф-имя-культура.// Теория знаковых систем. Вып. VI, 1973, с.63 порядок мира и вводит этот мир в состояние фундаментальной неустойчивости.

Он имеет в виду то, что человек в своей культурной деятельности создаёт новый фундамент этого мира, и этим фундаментом становится как раз абсолютная подвижность, абсолютная взаимопревращаемость, навязываемая миру человеческой деятельностью.611

Методология бриколлажа оказывается > наиболее действенной в постоянно меняющемся или слишком резко- меняющемся мире, ибо сохраняет что-либо не по принципу однозначного соответствия (которое запросто может исчезнуть после изменения), а, скорее, "на всякий случай" (так как случай и впрямь может оказаться "всяким", покуда ситуация не стабилизировалась и не создано каких-либо более-менее устойчивых прогностических теорий).

Интересно, что таким образом мифопоэтическое мышление, точнее, мифопоэтический способ сбора информации, бриколлаж, как бы возвращает t нас к принципам детского мышления. "По-видимому, работа памяти, организованной мифологическим образом, весьма похожа на то, как работает память ребёнка-дошкольника. Любой» ребёнок-дошкольник с удивительной лёгкостью запоминает огромные объёмы случайной информации, которую он вычерпывает из окружающего его мира, начиная с момента своего рождения. И самое поразительное заключается в том, что "методологией" этого детского познания оказывается принципиальная бессистемность, абсурд, хаос - то, что было охарактеризовано как вероятностный характер детского мышления.

Ребёнок набирает информацию об окружающем мире как попало, как придётся, в совершенно произвольной и не продуманной заранее последовательности; но всякий раз - из соображений личного ситуативного интереса. С точки зрения объёмов осваиваемой информации этот путь оказывается весьма эффективным, гораздо более эффективным, нежели тот, который предлагает любое систематическое образование. И это есть не что иное, как мифологическое

Г р познание в чистом виде". ~

611 Лобок A.M. Антропология мифа. Екатеринбург, 1997, с.69

612 Лобок A.M. Антропология мифа. Екатеринбург, 1997, с.279-280

Думается, сходство методов познания в данном случае отнюдь не случайно. В некотором смысле можно сказать, что каждый ребёнок оказывается в той же ситуации, что и человек "мифологического общества", а именно: в ситуации становления, вероятностности и неустойчивости всех возможных систем. В ситуации, описанной выше как "всевозможность" и "всеобщее оборотничество" и ассоциирующейся с "точкой бифуркации" - моментом, когда дальнейшее развитие системы оказывается практически непредсказуемым и зависит от малейшего "случайного" воздействия. Восприятие, характерное для мифопоэтики, таким образом как бы амортизирует силу воздействия неожиданных и непредсказуемых изменений, введя сам фактор непредсказуемости в психологическую картину мира.

Но, таким образом, миф как бы предуготавливает такую встречу человека с миром, в которой мир выступал бы не как объективная среда, а как сфера творческой самореализации личности. Миф, предуготавливает такую встречу человека с миром, в которой человек мог бы себя почувствовать хозяином и* демиургом этого мира, имеющим право создавать из этого мира всё новые и новые формы качественной определённости.

И это есть механизм, благодаря которому человек оказывается предохранён' от потенциального сумасшествия в той ситуации, когда происходит встреча человека со всевозможностным миром, когда бесконечное число биологически нейтральных явлений и предметов попадает в сферу жизненных интересов человека, и когда каждый, попадающий в поле его внимания предмет, открывается как потенциально бесконечная Вселенная возможностей".613

Именно такая сущность мифа как "всевозможности", зависящей от самого включенного в мифопоэтический мир "действующего лица", со-бытийствующего в нём с другими "действующими лицами", оказывается наиболее востребованной в периоды становления и слома общественной и ценностной систем. В ситуации, когда старые ориентиры не действуют, а новые ещё не выкристаллизовались и не устоялись в обществе, человеку оказывается невозможно опереться на что-либо внешнее ему й одновременно как бы осязаемо устойчивое - сродни закону - так как в эти периоды социальной бифуркации всё, что могло бы казаться устойчивым, ставится под сомнение и тем самым теряет свою устойчивость. В результате человек и общество в целом оказываются в той самой ситуации "встречи со всевозможным миром", которую и предусматривает мифопоэтическое мировосприятие, предлагая правила восприятия этого мира и правила поведения именно в.таком мире.

Таким образом, мифопоэтика оказывается не только лекарством от "потенциального сумасшествия" в ситуации социальной неустойчивости, но и своеобразным "творческим стимулом", позволяющим строить новые социальные системы, исходя из самой данности такой ситуации и из принципа "всевозможности". Сам принцип вероятностности и вариативности, на котором строится мифопоэтическое мировосприятие и которое определяет мифопоэтическую методологию бриколлажа, оказывается, тем самым, связан с социо-культурной ситуацией неопределённости и неустойчивости. Санкционируя такую ситуацию точки "социальной бифуркации", миф одновременно адаптирует её для человеческой психики, давая ориентиры восприятия и поведения в постоянно и непредсказуемо меняющемся мире.

Поскольку бриколлаж оказывается методологией исключительно ситуативной, основанной на личностном переживании некоего события и события (в результате чего у каждого оказывается как бы свой бриколлажный набор образов - парадокс "разности информации", о котором писали как применительно к "мифологическим обществам", так и применительно к детскому восприятию мира), то, соответственно, возникает второй существенный признак мифопоэтического мировосприятия - принцип личностной вовлечённости в со-бытие мира и чувство необходимости каждого его участника и равной ответственности за него.

Если принцип вариативности оказывается необходим в условиях нестабильности как методология познания и деятельности в определённом мире, в определённой социо-культурной и личностной ситуации, то принцип личностной вовлечённости и своеобразное ощущение само-необходимости оказывается определяющим для начала всякой познавательной деятельности вообще, особенно актуальным в мифопоэтической ситуации, где познанию уделяется весьма существенная роль. Эгоцентризм сменяется в мифе своеобразным полицентризмом, базирующемся на уверенности не только в собственной необходимости, но в необходимости и значимости каждого, находящегося в данном мире и потому заслуживающем самого пристального внимания. Принцип личностной вовлечённости, являющийся своеобразным психологическим проявлением основного закона мифопоэтического мировосприятия - закона у частного внимания - оказывается сильнейшим информационно-познавательным стимулом, позволяющим аккумулировать ту огромную познавательную энергию, которая оказывается необходима для методологии бриколлажа.

Соответственно, если речь идёт о личностной вовлечённости, личностном соединении различных "кусочков опыта", то естественным проявлением-такого подхода оказывается синкретизм или нераздельность эмциональ'но-образно-действенной компоненты в мифопоэтическом мировосприятии, так как само понятие личностной вовлечённости включает в себя представление о собственном отношении к образу и ситуативности его возникновения и использования.

Матрёшечное" вложение множества смыслов в каждый образ или "многофункциональность" каждого образа, используемого бриколлером, позволяет говорить одновременно и об архетипичности, и о символичности мифопоэтического мировосприятия, которые в данном случае обосновывают друг друга. Именно благодаря тому, что каждый образ множественен и мерцающ, то есть несёт в себе отголоски сотен других образов, ситуаций, эмоций и действий, он оказывается устойчив и единственен для различных культур и обществ в разные исторические периоды: поскольку каждый раз каждое общество может "вытащить" из этого первообраза то его проявление и тот смысл, который соответствует социокультурной ситуации, в которой находится данное общество.

Таким образом, символичность мифопоэтики, исходящая всё из того же принципа личной вовлечённости и существующая благодаря методологии бриколлажа, оказывается основой его архетипичности. В связи с этим можно также заметить, что мифопоэтика — это способ встраивания невозможного в структуру данного, что было замечательно продемонстрировано Платоном614 и что подтверждается такой функцией! мифопоэтического мировосприятия, как создание «мира* всевозможности». Аналитика же всегда имеет дело только с конечным и данным. В этом плане весьма показательно название одной из частей работы М.Фуко: «Аналитика конечного человеческого бытия», ибо-г аналитика вообще имеет дело только с конечным и данным, то есть с определённым во времени и в пространстве. Данное положение косвенно подтверждает и тот факт, что аналитическое мировосприятие испытывает существенные трудности при попытках обратиться к проблемам бесконечности. Так, к примеру, «вывести утверждения о бесконечности из простых высказываний формальной логики оказалось невозможным. оперирование математической бесконечностью ведёт к парадоксам (неразрешимым противоречиям)»,615 в результате чего «приходится отказаться при оперировании с бесконечностью от одного из основных логических законов: закона исключённого третьего».616 Подробное исследование оснований и следствий такого отношения к проблеме конечного и бесконечного в различных типах мировосприятия не входит, к сожалению, в s рамки данной работы, однако является интереснейшей темой'для отдельного

614 См. миф о человеке как кукле богов- Платон, Сочинения, T.3, М., 1972, с.596

615 Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. С.208

616 Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. С.209 исследования и своеобразной «точкой роста» исследованной нами проблемы специфики мифопоэтического мировосприятия в дальнейшем.

На настоящий же момент кажется вполне логичным заключить, что и мифопоэтика, и аналитика как различные типы человеческого мировосприятия равно необходимы человеку, так как функцией аналитического мировосприятия является поддержание человеческого бытия как такового, тогда как функцией мифопоэтики является сделать это бытие собственно человеческим. Перефразируя и определённым образом уточняя это положение можно сказать, что аналитика имеет дело с человеческим существованием (и является его основанием) и отвечает за вопросы, связанные со стремлением человека к реальности, тогда как мифопоэтика обосновывает и поддерживает человеческое бытие, отвечая за весь круг вопросов, связанных со стремлением человека к смыслу и с возможностью его совмещения со стремлением к реальности.

Список научной литературыКозолупенко, Дарья Павловна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Agamben G. 1.fancy and history: the destrction of experience. - Verso, 1993

2. Barnard M. The mythmakers.-Athens: Ohio Univ. press, 1966. 213p.

3. Benedict R. Patterns of Culture. Boston, 1934

4. Bloor D. Durcgaeim and Mauss revisited: Classification and the sociology of knowledge // Studies in History and Philosophy of Science. Spec, issue. The Sociology of Knowledge: Cases and Debates. 1982. - vol.3. - № 4. - pp.268-299

5. Boas F. General Antropology. New York, 1938

6. Caillois R. Le Myth et Г Homme. P., 1938

7. Campbell J. The flight of the wild gander. Exploration in the mythological dimension. -New York: Viking, 1969 248 p.

8. Cassirer E. Symbol, Myth and Culture. Essays and Lectures of E.Cassirer, 1935-1945 / Ed. by D.Ph.Verene. New Haven, London: Yale Univ. Press, 1979. XII. 304 p.

9. Clark A., Karmiloff-Smith A. The Cognizer's Innards: A Psychological and

10. Philosophical Perspective on the Development of Thougth // Mind and Language.1993.- v.8.-pp.487-519

11. Charbonneau B. La paradoxe de la Culture. P., 1965

12. Cohen P.S. Theories of myth. // Man. 1969.- v.4. - №3.- pp.337-357

13. Cox G.W. An introduction to the science of comparative mythology and folklore. -Washington: Singing tree press, 1968 380 p.

14. Douglas M. Symbolic orders in the Use of Domestic Space // Man, Settlement and Urbanism. Cambridge (Mass.). - 1972. — pp.513-521

15. Dumezil G. Myth et epopee. V. 1 L" ideologie des troi fonctions dans les epopee indo-europeens. P.: Gallimard, 1993 - 663 p.

16. Dumezil G. Myth et epopee. V. 2. Types epiques indo-europeens: un heros, un sorrier, un roi. P.: Gallimard, 1993 - 412 p.

17. Durkheim E. Le probleme religieux et la dualite de la nature humaine // Bulletin de la Societe Francaise de la philosophie. — 13eme annee. — 1913. № 3. - pp.63-75

18. Fernandez J.W. Symbolic Consensus in a Fang Reformative Cult // American anthropologist. 1965. - vol.67. - pp.902-929

19. Fernandez J.W. The mission of Metaphor in Expressive Culture // Current Antropology. 1974.-vol.15.-pp.119-145

20. Firth R. Social Organization and Social Change// Journal, of Royal Anthropological Institute. 1954. - vol.84. - pp.1-20

21. Firth R. Contemporary British Social Anthropology // American Antropologist. 1951. -vol.LV.-pp.353-361

22. Gusdorf G. Myth et Metaphysique. P., 1953

23. Hamburg C.H. Symbol and Reality: Studies in the Philosophy of Cassirer. The Hague: Martinus Nijhoff, 1956 - 172 p.

24. Henderson J.L. Ancient myths and modern man // Man and his symbols. New York, 1968. - pp.95-196

25. Individuation and identity in Early Modem Philosophy. New York, 1994.

26. Kirk G.S. Myth, its meaning and functions in ancient and other cultures. Cambridge, 1970

27. Leach E.R. Magical Hair // Journal of the Royal Anthropological Institute. 1958. -vol.88.-p.147-164

28. L6vy-Bruhl L. Pas de mentalitc "prelogique" // Les carnets de Lucien Levy-Bruhl, 14 et 17 juillet 1938 //Presses Universitaires de France, 1949. pp.62-70

29. Moss D., Keen E. The Nature of Conciousness, The Existential-Phenomonological Approach // The Methaphors of Conciousness. New York; London: Plenum-Press, 1981.-pp.107-120

30. Piaget P. La representation du monde chez l'enfent. Paris, 1926

31. The anthropologist looks at myth. Сотр. by Melville Jacobs. Austin-London: Univ. of Texas press, 1966 - 323 p.

32. The Idea of Culture in the Social Sciences. Cambridge, 1971

33. The Methaphors of Conciousness. New York; London: Plenum-Press, 1981. - 521p.

34. Thompson S. Myth and Folk-Tale // Journal of American Folklore. 1955. - Vol.68. -№ 270.

35. Абрамян JI.A. Первобытный праздник и мифология. Ереван: изд-во АН Арм.ССР, 1983 - 232 с.

36. Аверинцев С.С. Аналитическая психология К.-Г.Юнга и закономерности творческой фантазии // Вопросы литературы. 1970. - № 3. - с.113-143

37. Аверинцев С.С., Алексеев А.П., Ардзинба В.Г. и др. Древние цивилизации. М.: Мысль, 1989.-479с.

38. Аверинцев С.С. Заметки к будущей классификации типов символа // Проблемы изучения культурного наследия. — М.: Наука, 1985. — с.297-303

39. Аверкиева Ю.П. Индейцы Северной Америки. М.: Наука, 1974. - 348с.

40. Автономова Н.С. Миф: хаос и логос // Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. М.: Политиздат, 1990. — с.30-58

41. Агамбен Дж. Детство: игра сказка - история. \\ Независимая газета - 1999 - 14 января.

42. Аникин В.П. Теория фольклора. М.: изд-во МГУ, 1996 - 408 с.

43. Анисимов А. Ф. Духовная жизнь первобытного общества. M.-JL: Наука, 1976 -243с.

44. Анисимов А. Ф. Исторические особенности первобытного мышления. JL: Наука, 1971 - 137 с.

45. Арон Р. Избранное: Измерения исторического сознания. — М.: РОССПЭН, 2004. — 528с.

46. Арский Ф.Н. В стране мифов. М.: Молодая гвардия, 1965 - 183 с.

47. Архаический ритуал в фольклорных и раннелитературных памятниках М.: Наука, 1988.-339с.

48. Архаическое общество: узловые проблемы социологии развития. — Вып.1. — М.: ОИАН СССР, 1990.-216с.

49. Архаическое общество: узловые проблемы социологии развития. — Вып.2. — М.: ОИАН СССР, 1990.- 108с.г50. аршинов В.И. Синергетика как феномен постнеклассической науки. — М.: изд-во ИФ РАН, 1999.-203с.

50. Аскин Я.Ф. Время и причинность // Вопросы философии. 1966. - №5. — с.74-84

51. Аскин Я.Ф. Детерменизм, развитие, время // Философские основания естественных наук. М.: Наука, 1976. - 341с.

52. Аскин Я.Ф. К вопросу о сущности времени // Вопросы философии. — 1961. №3. -с.50-62

53. Аскин Я.Ф. Проблема времени. Её философское истолкование. М.: Мысль, 1966. -200с.

54. Асмолов А.Г. На перекрёстке путей к изучению психики человека: бессознательное, установка, деятельность // Бессознательное: природа, функции, методы иисследования. Том 4. Тбилиси, Мацниереба, 1985 - 461 с.

55. Асов А. Златая цепь. Мифы и легенды древних славян. — М.: Наука и религия, 1998-320с.

56. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов. В трёх томах. Т.1. - М.: Современный писатель, 1995.-416с.

57. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов. В трёх томах. Т.2. - М.: Современный писатель, 1995.-400с.

58. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов. В трёх томах. Т.З. - М.: Современный писатель, 1995.-416с.

59. Афанасьев А.Н. Сказка и миф // Афанасьев А.Н. Народ-художник: Миф. Фольклор. Литература. М.: Советская Россия, 1986. — с.142-196

60. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Происхождение мифа, метод и средства его изучения (о сравнительной мифологии). // Абелюк Е.С. Миф или сказка? М.: МИРОС, 1995. - с.106-140

61. Ахундов М.Д. Генезис представлений о пространстве и времени // Философские науки. 1976. - №4. - с.62-70

62. Ахундов М.Д. Картина мира: от мифа к науке // Природа. 1987. - № 12. - с. 5870

63. Ахундов М.Д. Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы. М.: Наука, 1982. - 222с.

64. Ахундов М.Д. Пространство и время в физическом познании. М.: Мысль, 1982. -253с.

65. Ахундов М.Д. Пространство и время: от мифа к науке // Природа, 1985, № 8, с.53-64

66. Багрова Н.Д. Фактор времени в восприятии человеком. JL: Наука, 1980. - 96с.

67. Байбурин А.К. Семиотический статус вещей и мифология // Материальная культура и мифология. Л.: Наука, 1981. - с.215-226 "

68. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1989. — 616с.

69. Барт Р. Мифологии / пер. с фр., вступ ст. и коммент. С.Н. Зенкина. М.: изд-во им.Сабашниковых, 2000. - 320 с.

70. Барт Р. Нулевая степень письма // Семиотика: Антология / сост. Ю.С.Степанов. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. — с.327-371

71. Бартминьский Е. Языковой образ мира: очерки по этнолингвистике / перевод с польского. М.: «Индрик», 2005. - 528с.

72. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. - 424с.

73. Белов А. Поклонение Перуну // Мифы и магия индоевропейцев. М., 1997. -вып.2. - с.29-42

74. Белый А. Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. — 528с.

75. Бергер П., Луман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии зания М.: Academia-Центр; Медиум, 1991. - 324с.

76. Бергсон А. Собрание сочинений в 4-х тт. Т. 1. - М.: Московский клуб, 1992. -336с.

77. Бердяев Н.А. Самопознание. М.: Междунар.отношения, 1990. — 336с.

78. Бердяев Н.А. О назначении человека. М.: Республика, 1993. - 383с.

79. Бердяев Н.А. Философия свободного духа. М.: Республика, 1994 - 480с.

80. Бескова И. А. Эволюция и сознание (когнитивно-символический анализ). М.: ЦОП ИФ РАН, 2001. - 268с.

81. Бестужев-Лада И.В. Развитие представлений о будущем: первые шаги. (Презентатизм первобытного мышления) // Советская этнография. 1968. - №5. -с.123-133

82. Бибихин В.В. Внутренняя форма слова. СПб.: Наука, 2008. — 420с.

83. Бибихин В. В. Слово и событие. -М.: Эдиториал УРСС, 2001. 280 с.

84. Библер B.C. Мышление как творчество: Введение в логику мысленного диалога. -М.: Политиздат, 1975. -399с.

85. Библер B.C. На гранях логики культуры. Книга избранных очерков — М.: Русское феноменологическое общество, 1997. — 440с.

86. Бирлайн Дж.Ф. Параллельная мифология / Пер. с англ. А.Блейз. М.: КРОН-ПРЕСС, 1997.-336с.

87. Бланшо М. Отсутсвие книги // Комментарии. 1997. - № 11. - с.123-138

88. Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода. М.: Наука, 1973.-270с.

89. Блок М. Апология истории. М.: Наука, 1986 - 254 с.

90. Боас Ф. Ум первобытного человека. M.-JL: Логос, 1926 - 153 с.

91. Боголюбова Е.В. Культура и общество. М.: изд-во Московского Университета, 1978,- 232с

92. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. — М.: Добросвет, 200. 387с.

93. Бородай Ю. Миф и культура // Опыты. Литературно-философский сборник. / Сост. А.В.Гулыга. М.: Советский писатель, 1990. - с. 175-210

94. Брагина Н.Н., Доброхотова Т. А. Функциональная асимметрия человека. М.: Медицина, 1981. - 288с.

95. Бубер М. Два образа веры. М.: ACT, 1995. - 592с.

96. Бультман Р. Избранное: Вера и понимание. Т. 1-2. - М.: РОССПЭН, 2004. - 752с.

97. Бунге М. Пространство и время в современной науке // Вопросы философии. — 1970. -№7.-с.81-92

98. Бурдье П. Начала. Choses dites. М.: Socio-Logos, 1994. - 228с.

99. Буслаев Ф.И. Следы русского богатырского эпоса в мифических преданиях индоевропейских народов // Буслаев Ф.И. Русский богатырский эпос. Русский народный эпос. Воронеж, 1987

100. Буслаев Ф.И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1861, т.1

101. Буслаев Ф.И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1861, т.2

102. Булгаков С.Н. Философия имени. СПб.: Наука, 1998. - 448с.

103. Былины / Сост., вступит.ст., вводные тексты В.И.Калугина. М.: Современник, 1991 - 767 с.

104. Бюлер К. Духовное развитие ребёнка. — М., 1924. — 556с.

105. Ваганов А.Г. Мифологическое мышление и сетевые коммуникационные технологии // Мир психологии. 2003. - №3 (35). - с.62-75

106. Вайнгартнер П. Сходство и различие между научной и религиозной верой. // Вопросы философии. 1996.- №5

107. Вальденфельс Б. Повседневность как плавильный тигль рациональности. // Социологос. Вып.1. - М.: Прогресс, 1991. - с.39-51

108. Вальденфельс Б. Своя культура и чужая культура. Парадокс науки о «Чужом» // Логос. 1994. - №6. - с.77-95

109. Ван Геннеп А. Обряды перехода. М.: Восточная литература, 1999. - 198с.

110. Вандт Л.Э., Муратова А.С. Насколько реальна мифологическая реальность? // Мир психологии. 2003. - №3 (35). - с.47-57

111. Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем. — СП.: Лань, 1999.-480с.

112. Василькова В.В. Синергетика и архетипические коды социальной самоорганизации // Синергетическая парадигма: Многообразие поисков и подходов. М.: Прогресс-Традиция, 2002. - с.247-262"

113. Вебер М. Избранные произведения. М., Прогресс, 1990 - 808 с.

114. Веденова Е.Г. Архетипы коллективного бессознательного и формирование теоретической науки. // Синергетическая парадигма: Многообразие поисков и подходов. М.: Прогресс-Традиция, 2002. — с.263-272

115. Вейман. Р. История литературы и мифологии. М., Прогресс, 1975 - 344 с.

116. Велихов Е.П., Зинченко В.П., Лекторский В.А. Сознание: опыт междисциплинарного подхода // Вопросы философии. — 1988. № 11. — с.3-30

117. Веселовский А.Н. Сравнительная мифология и её метод // Абелюк Е.С. Миф или сказка? М.: МИРОС, 1995. - с. 140-148

118. Веселовский А.Н. Миф и символ // Русский фольклор. Л.: Наука, 1979, T.X1X

119. Веселовский А.Н. Статьи о сказке // А.Н.Веселовский. Собр.соч. М.;Л., 1938.- г. 16

120. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М.: Высшая школа, 1989 - 406с.

121. Вико Дж. Основание новой науки об общей природе наций. М., 1994

122. Волошина Т.А., Астапов С.Н. Языческая мифология славян. Ростов-на Дону: Феникс, 1996

123. Волшебный цветок. Сказки восточной Африки. / Пер. с англ., амхарского. Сост., вступит, статья М.Вольпе. — М.: Худ.лиг., 1987. 415с.

124. Воскобойник Е.С. Миф как способ формирования смыслового поля культуры // Слишком человеческоеб диалекты философии. Вып. 1. - М.: Современные теради, 2006. - с.201 -208

125. Восточнославянские волшебные сказки. Составитель Т.В.Зуева. М.: Просвещение, 1992 - 447 с.

126. Вундт В. Миф и религия. СПб.: Брокгауз; Ефрон, 1913-416 с.

127. Выготский JI.C. Исторический смысл психологического кризиса // Выготский Л.С. Психология развития человека. М.: изд-во Смысл; изд-во Эксмо, 2004. -с.41-191

128. Выгосткий Л.С. История развития высших психических функций // Выготский Л.С. Психология развития человека. М.: изд-во Смысл; изд-во Эксмо, 2004.с.208-548

129. Выготский Л.С. Лекции по психологии // Выготский Л.С. Психология развития человека. М.: изд-во Смысл; изд-во Эксмо, 2004. — с.564-664

130. Выготский Л.С. Конкретная психология человека // Выготский Л.С. Психология развития человека. М.: изд-во Смысл; изд-во Эксмо, 2004. - с. 10201039

131. Выготский Л.С. Мышление и речь. М.: Лабиринт, 1999. - 352с.

132. Выготский Л. Проблема речи и мышления в учении Ж.Пиаже. Критическое исследование. // Пиаже Ж. Речь и мышление ребёнка. М. Педагогика-пресс, 1999. — с.403-463

133. Выготский Л.С. Психология. М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. - 1008с.

134. Выготский Л.С. Психология развития человека. М.: изд-во Смысл; изд-во Эксмо, 2004.- 1136с.

135. Выготский Л.С. Сознание как проблема психологии поведения \\ Выготский Л.С. Психология развития человека. М.: изд-во Смысл; изд-во Эксмо, 2004. — с.18-41

136. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1992 - 367с.

137. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988.-704с.

138. Гамкрелидзе Т.В., Иванов Вяч.Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы: Реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры. — Тбилиси: ТГУ, 1984. т. 1,2 - 1316 с.

139. Гачев Г.Д. Вещают вещи. Мыслят образы. М.: Академический проект, 2000. - 496с.

140. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Часть третья. Философия духа. / Сочинения. Т.З. - - М.:Политиздат, 1956. - 372с.

141. Геде А. Миф и философское знание // Философские науки. 1968. - № 6. -с.114-126

142. Гейзенберг В. Избранные философские работы: Шаги за горизонт. Часть и целое / Пер. А.В.Ахутина, В.В.Бибихина. СПб.: Наука, 2005. - 527с.

143. Гейзенберг В. Картина природы в современном мире // Природа. 1987. - №6. — с.86-96

144. Генон Р. Очерки о традиции и метафизике. СПб.: Азбука, 2000. - 320с.

145. Гиренок Ф.И. Антропологические конфигурации философии. // Философия науки. — Вып.8: Синергетика человекомериой реальности. — М.: ИФРАН, 2002. — с.408-377

146. Гиренок Ф.И. Патология русского ума. Картография дословности. М.: Аграф, 1998.-416с.

147. Гиренок Ф.И. Философский манифест археоавангарда // Философия хозяйства. -2001. №2. - с.163-164

148. Гирц К. Интерпретация культур. М.: РОССПЭН, 2004. - 560с.

149. Гой еси вы, добры молодцы. Русское народно-поэтическое творчество / Сост. П.С.Выходцев и Е.П.Холодова. М.: Молодая гвардия, 1979. - 399с.

150. Голан А. Миф и символ. М.: Русслит, 1993. - 375с.

151. Голосовкер Я.Э. Логика мифа. М.: Наука, 1987 - 218 с.

152. Гольц Г.А. К вопросу о природе глобальных мифов и потенциальной роли надсознания в действовании человека // Мир психологии. 2003. - №3 (35). -с.221-231

153. Горский Д.П. О процессе идеализации и его значении в научном познании // вопросы философии. 1963. - №2. - С.50-60

154. Грамши А. Формирование человека. М.: Педагогика, 1983. - 224 с.

155. Гуревич А.Я. Время как проблема истории культуры // вопросы философии. -1969 -№3.-с.105-116

156. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1981. - 352 с.

157. Гуревич П.С. Социальная мифология. М.: Мысль, 1983. - 175 с.

158. Гуревич П.С. Философия культуры. М.: Аспект-Пресс, 1994. - 317с.

159. Гуревич П.С. Эрнст Кассирер: феноменология мифа // Философские науки. -1991.- №7,- с.91-97

160. Гуревич П.С., Султанова М.А. Первооткрыватель философии символизма // Философские науки. 1993. - №4-6. - с. 100-116

161. Гусев С.С., Пушканский Б.Я. Обыденное мировоззрение. Структура и способы организации. СПб.: Наука, 1994. - 88 с.

162. Гуссерль Э. Амстердамские доклады. Феноменологическая психология // Логос. 1992. - №3. - с.62-82

163. Гуссерль Э. Картезианские размышления / Пер. с нем. СПб.: Наука, 2001. -320 с.

164. Гутнер Г.В. Антропологический смысл декартовского аргумента // Философия науки. — Вып.8: Синергетика человекомерной реальности. — М.: ИФРАН, 2002. -с.220-239

165. Дандес А. Фольклор: семиотика и/или психоанализ: Сб.ст. / Алан Дандес: Пер. с англ.; Сост. А.С.Архипова. М.: Вост.лит., 2003. - 279с.

166. Данилевский И.В. Структуры коллективного бессознательного: квантоподобная социальная реальность. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: КомКнига, 2005.-376с.

167. Декарт Р. Сочинения в 2 тт. / Пер. с лат. и франц. Т.1 М.:Мысль, 1989. — 654с.

168. Декарт Р. Сочинения в 2 тт. / Пер. с лат. и франц. Т.2 М.:Мысль, 1994. — 633с.

169. Делез Ж. Различие и повторение. -М.: Петрополис, 1998. — 384с.

170. Деннет Дэниел С. Виды психики: на пути к пониманию сознания / Пер. с англ. А.Веретенникова. под общ.ред. Л.Б.Макеевой. -М.: Идея-пресс, 2004. 184с.

171. Депперт В. Мифические формы мышления в науке на примере понятийпространства, времени и закона природы // Разум и экзистенция: анализ научныхи вненаучных форм мышления. СПб.: РХГИ, 1999. - с. 187-204

172. ДерридаЖ. Диссеминация. — Екатеринбург: У-Фактория, 2007. — 608с.

173. ДерридаЖ. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000. - 512с.

174. Деррида Ж. Письмо и различие. СПб.: академический проект, 2000. - 432с.

175. Джеймс У. Воля к вере. М.: Республика, 1997. - 431с.

176. Дискуссия Поля Рикёра с российскими исследователями //Рикёр П. Герменевтика. Этика. Политика. М.: AKADEMIA, 1995. - с.92-113

177. Достоевский Ф.М. Записки из подполья // Достоевский Ф.М. Собрание сочинений в 15-ти тт. Т.4. - М.: Наука, 1989. - с.452-551

178. Дубровский В.Н., Молчанов Ю.Б. Эволюционирует ли время, пространство и причинность? // Вопросы философии. — 1986. №6. - с.с.137-144

179. Дьюи Д. Реконструкция в философии. Проблемы человека. М.: Республика, 2003.-494с.

180. Дьюи Д. Психология и педагогика мышления. (Как мы мыслим.) / пер. с англ. Н.М.Никольской. Редакция Ю.С.Рассказова. М.: Лабиринт, 1999.- 192с.

181. Дьяконов И.М. Архаические мифы Востока и Запада. М.: Наука, 1990 - 246 с.

182. Дэвидсон Б. Африканцы. Введение в историю культуры. М.: Наука, 1975 — 280с.

183. Дюмезиль Ж. Верховные боги индоевропейцев. М.: Наука, 1986.-234 с.

184. Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология. — М.: наука, 1976. — 276с.

185. Дюркгейм Э., Мосс М. О некоторых первобытных формах классификации. К исследованию коллективных представлений // М.Мосс. Общества. Обмен. Личность. Труды по социальной антропологии. М.: «Восточная литература», 1996.-с. 6-74

186. Елсуков А.Н. Познание и миф. Минск, изд-во БГУ, 1984 151 с.

187. Жидков B.C., Соколов К.Б. Искусство и картина мира. СПб.: Алетейя, 2003. - 464с.

188. Жидков B.C., Соколов К.Б. Десять веков российской ментальности. СПб.: Алетейя, 2001.-640с.

189. Жинкин Н.И. Язык. Речь. Творчество. М.: Лабиринт, 1998. - 368 с.

190. Жирар Ж. Насилие и священное. М.: Новое литературное обозрение, 2000. -400с.

191. Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. — М.: Политиздат, 1990. 464с.

192. Зеленин Д.К. Великорусские сказки Пермской губернии. СПб.: изд-во "Дмитрий Буланин", 1997. - 584с.

193. Зеленин Д.К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре. 1901-1913. — М.: изд-во «Индрик», 1994. 400с.

194. Зиновьев А.А. Основы логической теории научных знаний. М.: наука, 1967. -261с.

195. Зинченко В.П., Мамардашвили М.К. Изучение высших психических функций и категория бессознательного//Вопросы философии. 1991.- №10.- с.34-41

196. Золотарёв A.M. Родовой строй и первобытная мифология. М.: Наука, 1964. -328 с.

197. Зубко Г.В. Миф в мировосприятии человека и в духовной культуре человечества // Мир психологии. 2003. - №3 (35). - с.24-42

198. Иванов В.В. Заметки о типологическом и сравнительно-историческом исследовании римской и индоевропейской мифологии // Теория знаковых систем. -1969. вып IV. - с.44-75

199. Иванов В.И. Родное и вселенское. М.: Республика, 1994. - 428с.

200. Ильин И. Путь к очевидности. М.: Республика, 1993. - 431с.

201. Ильин И.А. Кризис идеи субъекта в наукоучепии Фихте старшего.// Вопросы философии и психологии 1912. - кн. 12.

202. Иорданский В.Б. Звери, люди, боги. Очерки африканской мифологии. М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1991. - 319с.

203. Иорданский В.Б. Исследование развития познавательной деятельности. М.: Педагогика, 1971. 392с.

204. Иорданский В.Б. Хаос и гармония. М.: Наука, 1982. - 343с.

205. История первобытного общества. Общие вопросы. Проблемы антропосоциогенеза. М.: Наука, 1983. - 576 с.

206. История философии и вопросы культуры. М.: Наука, 1975 - 320 с.

207. Каган М.С. Философия культуры. СПб.: Петрополис, 1996 - 415 с.

208. Каган М.С. Опыт культурологического анализа познавательной деятельности // Философские науки. — 1987. №7. — с.46-55

209. Каган М.С. О структуре мифологического сознания // Смыслы мифа: мифология в истории и культуре. Сборник в честь 90:летия профессора М.И.Шахновича. Серия «Мыслители». вып. 8. - СПб.: изд-во Санкт-Петербургского Философского Общества, 2001. - с.52-54

210. Казютинский В.В., Балашов Ю.А. Антропный принцип: история и современность//Природа. 1989.- №1.- с.23-32

211. Кайуа Р. Миф и человек. Человек и сакральное. М.: ОГИ, 2003. - 296с.

212. Канетти Э. Превращение // Проблема человека в западной философии. — М.: Прогресс, 1988. — с.483-504

213. Кант И. Антропология с прагматической точки зрения. — СПб.: Наука, 1999. — 471с.

214. Кант И. Критика чистого разума. М.: Мысль, 1994. - 591с.

215. Карнап Р. Философские основания физики. М.: Прогресс, 1971. - 390с.

216. Касавин И.Т., Щавелев С.П. Анализ повседневности. М.: Канон+, 2004. — 432с.

217. Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998 - 784 с.

218. Кассирер Э. Избранное: Индивид и космос. М.; СПб.: Университетская книга, 2000. - 654с.

219. Кассирер Э. Лекции по философии и культуре // Культурология XX века. М.: Юристъ, 1995-703с.

220. Кассирер Э. Логика наук о культуре // Избранное. Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998. - с.7-155

221. Кассирер Э. Опыт о человеке: Введение в философию человеческой культуры // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. - с.3-31

222. Кассирер Э. Понятийная форма в мифическом мышлении // Избранное. Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998. - с.183-252

223. Кассирер Э. Сущность и действие символического понятия // Кассирер Э. Избранное: Индивид и космос. — М.; СПб.: Университетская книга, 2000. с.271-437

224. Кассирер Э. Философия символических форм. — Т.2. Мифологическое мышление. М.; СПб.: Университетская книга, 2002. - 280с.

225. Кессиди Ф.Х. От мифа к логосу. М.: Мысль, 1972. - 312 с.

226. Киященко Л.П. Мифопоэзис научного дискурса // Философия науки. — Вып.8: Синергетика человекомерной реальности. М.: ИФРАН, 2002. - с.355-377

227. Клике Ф. Пробуждающееся мышление. У истоков человеческого интеллекта. -М.: Прогресс, 1983. 304 с.

228. Козолупенко Д. П. Мифопоэтика как автопоэзис // Международные чтения по теории, истории и философии культуры. Вып. 15. Творение - творчество -репродукция: философский и религиозный опыт. — СПб.: Эйдос, 2003. — с.307-321

229. Козолупенко (Пашинина)Д.П. Проблема идентификации в философии и мифопоэтике//Мир психологии. 2004. - №2(38).- с.54-67

230. Козолупенко Д.П. Философия и миф — «и» или «или»: возможность «человеческого взгляда» в философии // Антропологические конфигурации современной философии: Материалы научной конференции. — М.: Современные тетради, 2004. с. 108-110

231. Козолупенко Д.П. Человек в эпоху постмодерна: проблема и мифопоэтика целостности // мир психологии. 2004. - №4 (40). - с.79-86

232. Козолупенко Д.П. Миф. На гранях культуры. М.: Канон+, 2005. - 212с.

233. Козолупенко Д.П. Немотивированный конфликт или скрытая мифопоэтическая мотивация? // Мир психологии. 2005. - №2 (42). - с.119-130

234. Козолупенко Д.П. О социальной природе человека с точки зрения мифопоэтического мировосприятия//Мир психологии. —2005.- №4(44).- с.144-154

235. Козолупенко Д.П. Мифопоэтическое мировосприятие // Первый Российский Культурологический Конгресс. Тезисы докладов. СПб.: Эйдос, 2006. — с. 121-122

236. Козолупенко Д.П. Мифы сознания // Мир психологии. 2006. - №2 (46). - с.49-62

237. Козолупенко Д.П. Мифопоэтика свободы и воли: анализ трёх возможных положений // Мир психологии. 2007.- №3 (51). - с.62-70.

238. Козолупенко Д.П. Мифопоэтическое мировосприятие. М.: КАНОН+, 2009. -432с.

239. Козолупенко Д.П. Принцип всевозможности: мифопоэтическое мировосприятие в современном мире // Философия и культура. 2009. - №1. -с.81-87

240. Козолупенко Д.П. Детский лепет: исследование речи ребёнка как показателя специфики детского мировосприятия // Психология и психотехника. 2009. - № 1(4). — с.63-70

241. Косарев А. Философия мифа: Мифология и её эвристическая значимость. -М.: ПЭР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2000 304 с.

242. Косарев А.Ф. Основные факторы этнодемографических и этносоциальных изменений в древнее и настоящее время // Смена культур и миграции в Западной Сибири.-Томск, 1987. с.126-129

243. Косарев М.Ф. Западная Сибирь в древности. М.: Наука, 1984. - 246с.

244. Косарев М.Ф. Миропонимание язычников мифы, обряды, ритуалы // Природа, 1994, № 7, с.79-89

245. Косвен М.О. Очерки истории первобытной культуры. М., изд-во АН СССР, 1957-240 с.

246. Куайн У. Слово и объект. — М.: Логос, 2000. 386с.

247. Кули Ч. Человеческая природа и социальный порядок. — М.: Дом интеллектуальной книги, 2000. 320с.

248. Культурология XX века. М.: Юристь, 1995. — 703с.

249. Куценков П.А. Психология первобытного и традиционного искусства. М.: Прогресс-Традиция, 2007. - 232с.

250. Кэмпбелл Дж. Тысячеликий герой. М.: "Рефл-бук", ACT; К.: "Ваклер", 1997. - 384 с.

251. Лангер С. Философия в новом ключе: исследование символики разума, ритуала и искусства: Пер. с англ. С.П.Евтушепко / Общ. ред. и послесловие В.П.Шестакова. М.: Республика, 2000. - 287с.

252. Лапкина Н.А. Миф и ритуал в самоопределении и структурировании -традиционных обществ // Мир психологии. 2003. - №3(35). - с.с.131-134

253. Леббок Д. Начало цивилизации: Умственное и общественное состояние дикарей / Пер.с англ. СПб.: изд-во журнала «Знание», 1876. - 350с.

254. Лебедев В.П. Научные принципы и современные мифы. М.: Знание, 1981. -63с.

255. Лебедев В.П., Стёпин B.C. Гносеологический аспект понятия времени // Вопросы философии. 1970. - № 10. - е.49-59

256. Левинас Э. Избранное: Тотальность и бесконечное. М.; СПб.: Университетская книга, 2000. - 416с.

257. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М.: ОГИЗ, 1937. -446 с.

258. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М.: Атеист, 1930. - 337с.

259. Леви-Стросс К. Мифологики. В 4-х тт. Т.1. Сырое и приготовленное. - М.; СПб.: Университетская книга, 1999.— 406с.

260. Леви-Стросс К. Мифологики. В 4-х тт. Т.2. От мёда к пеплу. - М.; СПб.: Университетская книга, 2000. — 442с.

261. Леви-Стросс К. Мифологики. В 4-х тт. Т.З. Происхождение застольных обычаев. - М.; СПб.: Университетская книга, 2000. — 461с.

262. Леви-Стросс К. Неприрученная мысль // Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М.: Терра; Республика, 1999 - с. 126-130

263. Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М.: Терра; Республика, 1999 - 392 с.

264. Леви-Стросс К.Печальные тропики. М.: «Аст»; Львов: «Инициатива»; 1999. - 576с.

265. Леви-Стросс К. Пути развития этнографии // Леви-Стросс К. Первобытное мышление. М.: Терра; Республика, 1999 - с.29-37

266. Леви-Стросс К. Путь масок. М., Республика, 2000 399 с.

267. Леви-Стросс К. Руссо отец антропологии // Леви-Стросс К. Первобытное мышление. - М.: Терра; Республика, 1999 - с. 19-29

268. Леви-Стросс К. Структура мифов // Вопросы философии. 1970. - № 7. -с. 152-164 г

269. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: Наука, 1983. - 536 с.

270. Левин А.Е. Миф, технология, наука // Природа. 1977. - №3. - с.87-101

271. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и пеклассическая. Изд.2-е, стереотипное. М.: УРСС, 2006. - 256с.

272. Леонтьев А.Н. Философия психологии: из научного наследия / Под ред.

273. А. А Леонтьева и Д.А Леонтьева. М.: изд-во Московского Университета, 1994 -228с.

274. Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна/Пер.с фр. Н.А.Шматко. — М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 1998. 160с.

275. Лифшиц М. Критические заметки к современной теории мифа // Вопросы философии, 1973,- №8.- с.143-153

276. Лифшиц М. Критические заметки к современной теории мифа // Вопросы философии. 1973,- №10.- с.139-159

277. Лифшиц М. Мифология древняя и современная. -М.: Искусство, 1980. - 582 с.

278. Лич Э. Культура и коммуникация: Логика взаимосвязи символов. К использованию структурного анализа в социальной антропологии. Пер.с англ. -М.: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001. 142с.

279. Лобок A.M. Антропология мифа. Екатеринбург, Банк культурной информации, 1997-688 с.

280. Лоренц К. Агрессия (так называемое зло). М.: Амфора, 2001. - 349с.

281. Лосев А.Ф. Античная мифология в её историческом развитии. М.: Учпедгиз, 1957.-467с.

282. Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Лосев А.Ф. Миф. Число.Сущность. М.: Мысль, 1994. - с.5-217

283. Лосев А.Ф. Знак. Символ.Миф: Труды по языкознанию. М.: изд-во МГУ, 1982.-479с.

284. Лосев А.Ф. Миф- развёрнутое магическое имя // Лосев А.Ф. Миф. Число Сущность. М.: Мысль, 1994. - с.217-233

285. Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность. М.: Мысль, 1994. - 919с.

286. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991 - 525 с.

287. Лосева Н.П. Миф и религия в отношении к рациональному познанию // Вопросы философии. — 1992. №7. - с.64-76

288. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семиосфера -история. - М.: Языки русской культуры, 1999 - 464 с.

289. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М.: Прогресс, 1992. - 270 с.

290. Лотман Ю.М. Статьи по типологии культуры. Тарту, изд-во Тартусского Университета, 1973 - 95 с.

291. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. Миф имя - культура // Теория знаковых систем. - Вып. VI. - 1973. - с.282-305

292. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов. М.: Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС, 1996. - 416с.

293. Малиновский Б. Избранное: Динамика культуры. М.: РОССПЭН, 2004. -959с.

294. Малиновский Б. Магия, наука и религия. М.: Рефл-бук, 1998. — 304с.

295. Малиновский Б. Магия, наука и религия // Магический кристалл: магия глазами учёных и чародеев. — М.: Политиздат, 1992. с.84-127

296. Малиновский Б. Матрилинейный комплекс и миф // Малиновский Б. Магия, наука и религия. М.: Рефл-бук, 1998.- с.255-275

297. Малиновский Б. Миф в примитивной психологии // Малиновский Б. Магия, наука и религия. М.: Рефл-бук, 1998. - с.92-145

298. Малиновский Б. Миф как драматическое развитие догмы // Малиновский Б. Магия, наука и религия. М.: Рефл-бук, 1998. - с.275-289

299. Малиновский Б. Научная теория культуры. М.: ОГИ, 2005. — 184с.

300. Мамардашвили М.К. Кантианские вариации. М.: Аграф, 2000. - 320с.

301. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М.: Прогресс; Культура, 1993.-352с.

302. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. М.: Лабиринт, 1994. - 92с.

303. Мамардашвили М.К., Пятигорский A.M. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символе и языке. М., Школа "Языки русской культуры", 1997-224 с.

304. Манин Ю.И. "Мифологический плут" по данным психологии и кльтуры»// Природа. 1987. - № 7. - с.42-52.

305. Марков В. Мир человека и человек в мире (антропоморфный универсум). -Рига: изд-во Института Философии и Социологии Латвийской Академии^Наук, 1995.-292с.

306. Маршалл А. Люди незапамятных времён. М., Госполитиздат, 1958 - 155 с.

307. Масон В.М. Первые цивилизации. -Ленинград: Наука, 1989.-274с. •

308. Межуев В.М. Культура и история. М.: Политиздат, 1977. - 199 с.

309. Мелетинсткий Е.М. Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов// Вопросы философии. 1991- №10.- с. 41-47

310. Мелетинсткий Е.М. Миф и историческая поэтика фольклора. М., 1977 -220с.

311. Мелетинсткий Е.М. Мифологические теории XX в. на Западе // Вопросы философии. 1971. - № 7. - с.163-171

312. Мелетинский Е.М. Миф и двадцатый век // Мелетцнский Е.М. Избранные статьи. Воспоминания. М.: РГГУ, 1998. - с.419-429 •

313. Мелетинский Е.М. Миф и сказка // Мелетинский Е.М. Избранные статьи. Воспоминания. М.: РГГУ, 1998. - с.284-286

314. Мелетинский Е.М. Мифы древнего мира в сравнительном изучении // Типология и взаимосвязи литератур Древнего мира. М.: Наука, 1971. - с.68-134

315. Мелетинский Е.М. От мифа к литературе. М. : РГГУ, 2000. - 170с.

316. Мелетинсткий Е.М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. - 407 с.

317. Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса: Ранние формы и архаические памятники / Е.М.Мелетинский. 2-е изд., испр. - М.: Восточная литература, 2004. - 462с.

318. Мердок Дж. Социальная структура. М.: ОГИ, 2003. - 608с.

319. Меркулов И.П. Эпистемология (когнитивно-эволюционный подход). В 2-х тт. Т.1. - СПб, РХТИ, 2003. - 472с.

320. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. СПб.: Ювента; Наука, 1999. -608с.

321. Мерло-Попти М. Феноменология языка // Логос. -1994. - №6. - с. 179-194

322. Миллер А.Д. Проблемы первобытного мышления'// Психология 1929. - т.2, в. 1. - с.140-147

323. Миллс Ч.Р. Социологическое воображение. — М.: Стратегия, 1998. — 487с.

324. Мириманов В. Искусство и миф. Центральный образ картины мира. М., Согласиие, 1997 328 с.

325. Миф, мечта, реальность: постнеклассические измерения пространства культуры / Под ред. И.В. Мелик-Гайказян. М.: Научный мир, 2005. — 256с.

326. Миф фольклор - литература. Л., Наука, 1978 - 250 с.

327. Мифологический словарь / Гл.ред. Е.М.Мелетинский. — М.: Большая Рос. Энциклопедия, 1992.-736с.л

328. Мифология древнего мира. М., Наука, 1977 456 с.I

329. Мифы Древней Волги. Саратов: Надежда, 1996 - 688 с.

330. Мифы и легенды Америки / Сост. В.И.Вардугин. Саратов: Надежда, 1996. -394с.

331. Мифы индейцев Южной Америки. СПб.: изд-во Европ.Дома, 1994. - 318с.

332. Мифы и предания папуасов маринд-аним. М.: Наука, 1981.- 350с.

333. Мифы и сказки бушменов. М.: Наука, 1983. - 318с.

334. Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2 томах. / гл.ред. С.А.Токарев. — т. 1. — М.: Советская Энциклопедия, 1980. — 672с.

335. Мифы народов мира. Энциклопедия. В 2 томах. / гл.ред. С.А.Токарев. т.2. -М.: Советская Энциклопедия, 1982. — 720с.

336. Мифы, предания и легенды Острова Пасхи. М.: Наука, 1978. - 382с.

337. Мишучков А.А. Мифологическое мышление (обзор состояния проблемы) // Credo. 1997. - №4.

338. Моисеева Н.И. Восприятие времени человеческим сознанием // Хронобиология и хрономедицина: Руководство. М.: Медицина, 1989. - с.261-277

339. Мокшицкий Э. Между эпистемологией и социологией знания // Социологос. -Вып.1.-М.: Прогресс, 1991. с.109-125

340. Молчанов Ю.Б. Классическая и релятивистская концепции времени и отношение одновременности // Вопросы философии. — 1970 № 12. — с.93-104

341. Молчанов Ю.Б. Четыре концепции времени в философии и физике. -М.: наука, 1977.- 192с.

342. Морган Л. Первобытное общество. СПб., Пантелеев, 1900 545 с.

343. Мосс М. Об одной категории человеческого духа: понятие личности, понятие «Я».\\ Мосс М. Общества. Обмен. Личность. Труды по социальной антропологии. М.: Восточная литература, 1996. - с. 264-293

344. Мосс М. Общества. Обмен. Личность: Труды по социальной антропологии. -М.: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1996. 360с.

345. Мосс М. социальные функции священного. СПб.: Евразия, 2000. - 448с.

346. Мостепаненко A.M. Проблема универсальности основных свойств г пространства и времени. Л.: наука, 1969. - 229с.

347. Мюллер М., Вундт В. От слова к вере. Миф и религия. М.: Эксмо; СПб.: terra fantastick, 2002. - 864с.

348. Мюллер М. Философия мифологии // Знаки. 1873. -№ 6. - 2-ая пач. - с.86-108

349. Нанси Ж.-Л. Бытие единичное множественное: Пер.с фр. В.В.Фурс под ред. Т.В.Щитцовой. Мн.: Логвинов, 2004. - 272с.

350. Народные русские сказки. Из сборника А.Н.Афанасьева / Тексты отобраны В.П.Аникиным. Вступит, статья и словарь малоупотребительных и областных слов В.П.Аникина. М.: Худ.лит., 1982. - 319с.

351. Народные русские сказки А.Н.Афанасьева. В трёх томах. тт.1-3. - М.: Гослитиздат, 1958.

352. Народы Австралии и Океании. М.: Наука, 1956. — 852с.

353. Николин В.В. Волшебная сказка: исследование воспроизводства культуры. -Екатеринбург: Старт, 2000. 327с.г

354. Николис Г., Пригожин И. Познание сложного. Введение. М.: Мир, 1990. -344с.

355. Новик Е.С. Обряд и фольклор в сибирском шаманизме. Опыт сопоставления структур. М.: Наука, 1984. - 304с.

356. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.: Русский язык, 1990. - 917с.

357. Оля Б. Боги тропической Африки. М.: Наука, 1976. — 286с.

358. Онежские былины, записанные А.Ф.Гильфердингом летом 1871 г. 4-е изд. -T.I M;JI ,1949

359. Онежские былины, записанные А.Ф.Гильфердингом летом 1871 г. 4-е изд. Т. II. - М; Л, 1950

360. Онежские былины, записанные А.Ф.Гильфердингом летом 1871 г. 4-е изд. -T.III- М;Л. 1951

361. Ончуков Н.Е. Северные сказки. Кн.1 СПб.: Тропа Троянова, 1998 - 476 с.

362. Ончуков Н.Е. Северные сказки. Кн.2 СПб.: Тропа Троянова, 1998 - 348 с.

363. Ортега -и- Гассет X. Избранные труды. М.: Весь мир, 1997. - 704с.

364. Ортега-и-Гассет X. Что такое философия?-М.: Наука, 1991.-408с.

365. Осаченко Ю.С., Дмитриева Л.В. Введение в философию мифа. М.: Интерпакс, 1994 - 175 с.

366. Осаченко Ю.С. Миф как конфигурация опыта сознания возможности экзистенциально-феноменологической тематизации // Эпистемология и философия науки. - 2006. - т. VIII. - № 2. - с. 120-140 *

367. Очерки истории естественнонаучных знаний древности. М.: Наука, 1982. -277с.

368. Пашинина Д.П. Оборотничество и оборачивание // Логос. 1999. - №6. - с.83-94

369. Пашинина Д.П. Число и счёт в древнерусской фольклорно-мифологической и книжной традиции // Книговедение: новые имена: Сб.науч.ст. / Ред.кол.: Р.А.Симонов, А.Н.Воропаев, Н.А.Соболев. М.: МГУП, 1999. - с.3-10

370. Пашинина Д.П. Особенности мифопоэтического мировосприятия и «закон участного внимания» как проявления причинности взаимодействия героев мифа // Мир психологии. 2000. - №3 (23). - с.99-113

371. Пашинина Д.П. Неопределимость мифа или а-логичная логика верочувствования // Bipa i розум. Богословсько-фшософський журнал. — 2001. — №2. -с. 139-153

372. Пашинина Д.П. Мифопоэтика как необходимый и специфический феномен культуры // Культура в эпоху цивилизационного слома. Материалы международной научной конференции. М.: Научный совет по истории мировой культуры РАН, 2001. - с.553-558

373. Пашинина Д.П. Неопределённость мифа и особенности организации мифопоэтической картины мира // Вестник Московского Университета. Серия 7. Философия. 2001. - №6. - с.88-108

374. Пашинина Д.П. Книжно-письменная традиция и мифопоэтика: две картины мира // Книжное дело: новые имена: Сб.науч.ст. / Ред.кол.: Р.А.Симонов, Л.В.Соколова, Н.А.Соболев, Н.С.Грачёва. М.: МГУП, 2002. - с.54-60

375. Пашинина Д.П. Влекомые языком // Философия науки. — Вып.8: Синергетика человекомерной реальности. М.: ИФРАН, 2002. - с.377-408

376. Пашинина Д.П. Полилог событий в мифопоэтическом мире // Международные чтения по теории, истории и философии культуры. Вып. 13. Онтология диалога: философский и художественный опыт. - СПб.: Эйдос, 2002. - с.291-308

377. Пашинина Д.П. Миф как основание и феномен культуры (миф-совокупность базисных бессознательных коллективных представлений) // Мир психологии. -2003. №3 (35). - с.57-62

378. Пелипенко А.А. Городской миф в художественном сознании: аспекты диалога // Социокультурное пространство диалога. М.: Наука, 1999. - с. 191-216

379. Пелипенко А.А. Время и пространство и восприятии человека // Мир психологии. 1999. - №4(20). - с.29-36

380. Песни, собранные П.Н.Рыбниковым. В трёх томах. 2-е изд. Т.1-3 - М., 19091910.

381. Петров М.К. Язык, знак, культура. М.: Наука, 1991 - 328 с.

382. Пешков И.В. М.М.Бахтил: от философии поступка к риторике поступка. М.: «Лабиринт», 1996. - 176 с.

383. Пиаже Ж. Избранные психологические труды. М.: Просвещение, 1969. - 659 с.

384. Пиаже Ж. Речь и мышление ребёнка / Пер. с фр. и англ.; Сост., ком., ред. перевода В.А.Лукова, Вл.А.Лукова. М.: Педагогика-Пресс, 1999. - 528с.

385. Пиаже Ж. Психогенез знаний и его эпистемологическое значение // Семиотика: Антология / сост. Ю.С.Степанов. Изд. 2-е, испр. и доп. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. - с.98-111

386. Пивоев В.М. Мифологическое сознание как способ освоения мира. — Петрозаводск: Карелия, 1991- 111с.

387. Пирс Ч. Начала прагматизма. В 2-х тт. Т. 1 - СПб.: Алетейя, 2000. - 318с.

388. Пирс Ч. Начала прагматизма. В 2-х тт. Т.2 - СЩ.: Алетейя, 2000. - 352с.

389. Пирцио-Бироли Д. Культурная антропология Тропической Африки. — М.: Восточная литература, 2001. — 335с.

390. Платон. Собрание сочинений в 4-х томах. т. 1. - М.: Мысль, 1990. — 864с.

391. Платон. Собрание сочинений в 4-х томах. т.2. - М.: Мысль, 1993. — 528с.

392. Платон. Собрание сочинений в 4-х томах. — т.З. М.: Мысль, 1994. - 656с.

393. Плеснер X. Ступени органического и человек // Проблема человека в западной философии. М.: «Прогресс», 1988 - с.96-152

394. Полосин B.C. Миф, религия, государство. М.: Ладомир, 1999. - 440 с.

395. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. (Проблемы палео-психологии). -М.: Мысль, 1974. -487 с.t

396. Потебня А.А. Миф и слово // Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М.: Высшая школа, 1990 - с.300-311

397. Потебня А.А. Мысль и язык. М.: Лабиринт, 1999 - 300 с.

398. Потебня А.А. Мышление поэтическое и мифическое // Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М.: Высшая школа, 1990. - с.281-288.

399. Потебня А.А. Об участии языка в образовании мифов // Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М.: Высшая школа, 1990. - с.311-314

400. Потебня А.А. Символ и миф в народной культуре. М., Лабиринт, 2000 - 480 с.

401. Потебня А.А. Слово и миф. М.: Правда, 1989 - 623 с.

402. Потебня А.А. Характер мифического мышления // Потебня А.А. Теоретическая поэтика. М.: Высшая школа, 1990 - с.288-300

403. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986. — 432с.

404. Пригожин И. Философия нестабильности // Вопросы философии. 1991. - №6. - с.46-52

405. Проблема сознания в современной западной философии: критика некоторых концепций / В.А.Подорога, А.Б.Зыкова, А.С.Вдовина и др. М.: Наука, 1989. -256с.

406. Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988. - 552с.

407. Пропп В .Я. Исторические корни волшебной сказки. Л.: изд-во ЛГУ, 1986 -365с. ' v

408. Пропп В.Я. Морфология волшебной сказки. Исторические корни волшебной сказки. М: Лабиринт, 1998. - 521с.

409. Пропп В.Я. Поэтика фольклора. М.: Лабиринт, 1998 - 352 с.

410. Пропп В.Я. Русская сказка. М.: Лабиринт, 2000 - 416 с.

411. Пропп В.Я. Русский героический эпос. М.: Лабиринт, 1999. - 640с. ~

412. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. М.: Наука, 1976 - 325 с.

413. Пропп В.Я. Морфология сказки. М.: Наука, 1969 - 168 с.

414. Пуанкаре А. О науке. / Пер. с фр. / Под ред. Л.С.Понтрягина. М.: Наука, 1990.-736 с.

415. Путилов Б.Н. Эпическое сказительство. М.: Восточная литература, 1997-295с.

416. Путилов Б.Н. Экскурсы в теорию и историю славянского эпоса. — СПб.: Петербургское востоковедение, 1999. 288с.

417. Пятигорский A.M. Мифологические размышления. Лекции по феноменологии мифа. М.: Языки русской культуры, 1996 - 280 с.

418. Рабинович В.Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. М.: Наука, 1979.-390с.

419. Рабинович В.Л. Видеть просто или просто видеть?// Философия наивности. -М.: изд-во МГУ, 2001.- с.42-71427." Рабинович В.Л. До смерти хочется жить.// Социологические исследования. -1994. -№2.-с.67-60

420. Рабинович В.Л. Образ мира в зеркале алхимии: От стихий и атомов древних до элементов Бойля. — М.: Энергоиздат, 1981. 152с.

421. Рабинович В.Л. Человек в культуре. М.: Форум, 2008. - 336с.

422. Радин П. Трикстер. Исследование мифов североамериканских индейцев с комментариями К.Г.Юнга и К.К.Кереньи СПб.: Евразия, 1999. - 288с.

423. Разум и экзистенция: Анализ научных и вненаучных форм мышления. СПб.: РХГИ, 1999.-402с. '

424. Райков В.Л. Психологические истоки мифа и его эволюционный смысл // Мир психологии. 2003. - №3 (35). - с.42-47

425. Ранк О. Миф о рождении героя. — м.: Рефл-бук, 1997. 252с.

426. Режабек Е.Я. Мифомышление (когнитивный анализ). М.: Едиториал УРСС, 2003 - 304с.

427. Рикёр П. Время и рассказ Т.1 - М.; СПб.: Университетская книга, 1998. - 313 с.

428. Рикёр П. Время и рассказ Т.2 - М.; СПб.: Университетская книга, 2000. - 224 с.

429. Рикёр П. Герменевтика и метод социальных наук // Рикёр П. Герменевтика. Этика. Политика. М.: AKADEMIA, 1995. - с.3-19

430. Рикер П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. — М.: Медиум,1995. 416с.

431. Рикёр П. Повествовательная идентичность // Рикёр П. Герменевтика. Этика. Политика. М.: AKADEMIA, 1995. - с.19-38

432. Розеншток-Хюсси О. Избранное: Язык рода человеческого / Пер. с нем. и англ. М.-СПб.: Университетская книга, 2000. - 608с.

433. Розин В.М. Миф как понятие и реальность // Мир психологии. 2003. - №3 (35).-с. 12-42

434. Роуз С. Устройство памяти. От молекул к сознанию. М.: Мир, 1995. - 384с.

435. Рошияну Н. Традиционные формулы сказки. М.: Наука, 1974. - 216с.

436. Рубинштейн C.JI. Основы общей психологии. Спб.: Питер, 2000. - 720с.

437. Рубинштейн C.JI. О восприятии времени и пространства // Мир психологии. -1999. -№4(20).-с. 16-29

438. Русский фольклор / Сост. и примеч. В.Аникина. М.: Худ.лит., 1985. - 367с.

439. Русский фольклор. т. XXVIII. - Эпические традиции. Материалы и исследования. - СПб.: Наука, 1995. - 440с.

440. Русь земля богатырей. Былины. В двух томах. - т.1. - М.: Новь, 1998. - 224с.

441. Русь земля богатырей. Былины. В двух томах. - т. 1. - М.: Новь, 1998. — 208с.

442. Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М.: Наука, 1987. - 783 с.ф

443. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М.: Наука, 1981. - 608с.

444. Рэдклифф-Браун А.Р. Структура и функция в примитивном обществе. Очерки и лекции. / Пер.с англ. М.: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2001.-304с.

445. Сагалаев A.M. Алтай в зеркале мифа. — Новосибирск: Наука, 1992. 176с.

446. Сагалаев A.M. Урало-алтайская мифология. Символ и архетип. — Новосибирск: Наука, 1991,- 152с.

447. Садовская И.Г. Мифология. СПб.: Алетейя," 2000. - 318с.

448. Сайко Э.В. Введение. Феномен времени в человеческом измерении // Субъект во времени социального бытия: историческое выполнение социально-временногоконтинуума социальной эволюции / А.С.Ахиезер, а.В.Бездидько, З.Н.Галич,

449. И.В.Кондраков, Э.В.Сайко и др.; отв.ред. Э.В.Сайко. М.: Наука, 2006. - с.5-170

450. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: опыт феноменологической онтологии. — М.: ■ Республика, 2000. 639с.

451. Сартр Ж.-П. Воображаемое. Феноменологическая психология восприятия. -СПб.: Наука, 2002. 319с.

452. Сартр Ж.-П. Воображение. // Логос. 1992 - №3. -с.98-117

453. Сартр Ж.П. Экзистенциализм это гуманизм // Сумерки богов. — М.: Политиздат, 1989. - с.319-345

454. Свасьян К.А. Философия символических форм Э.Кассирера. Ереван: изд-во АН Арм.ССР, 1989 - 238 с.

455. Семиотика: Антология / сост. Ю.С.Степанов. Изд. 2-е, испр. и доп. — М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга'2001. 702с.

456. Сепир Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии. М.: Прогресс, Универс, 1993.-656с.

457. Серов Н.В. Хроматизм мифа. Л., Васильевский остров, 1990 352с.,

458. Серл Дж . Открывая сознание заново / Пер. с англ. А.Ф.Грязнова. М.: Идея-пресс, 2002. - 256с. '

459. Символ в системе культуры. Тарту: изд-во ТГУ, 1987. - 145с.

460. Синергетическая парадишма. Многообразие методов и подходов. — М.: Прогресс Традиция, 2000. - 536с.

461. Синявский А. Иван-дурак. Очерк русской народной веры. — Париж: Синтаксис, 1991,- 424с.

462. Сказки народов Африки, Австралии и Океании / Сост., вступл. и примеч. К.И.Позднякова, Б.Н.Путилова. // Сказки народов мира в 10 томах. т. VI. - М.: Дет.лит., 1990.-639с.

463. Словарь мифов под редакцией Питера Бентли / Пер. с англ. Ю.Бондарёва. — М.: ФИАР-ПРЕСС, 2000. 432с.

464. Смазнова О.Ф. Время и этос мифа. Диалектика мифотворчества в русской культуре Х1Х-ХХ веков. Великий Новгород: НовГУ им. .Ярослава Мудрого, 2007. - 324 с.

465. Смазнова О.Ф. Познание мифического как методологическая проблема // Эпистемология и философия науки. 2008. - t.XVII - №3. - с. 182-194

466. Соболев А.Н. Мифология славян. Загробный мир по древнерусским представлениям. СПб.: Лань, 2000. - 272 с.

467. Соколов Э.В. Культура и личность. Л.: Наука, 1972. - 228 с.

468. Сомалийские народные сказки / Пер. с сомали. Сост., предисл., глосс., примеч. и прилож. Г.Л.Капчица. -М.: Восточная литература, 1997. 159с.

469. Сорокин П. Социальная и культурная динамика. СПб.: РХГИ, 2000. — 1056с.

470. Соссюр Ф.де. Курс общей лингвистики // Ф. де Соссюр. Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977. - с.31-289

471. Спиркин А. Происхождение сознания. М.: Политиздат, 1960. - 471с.

472. Стеблин-Каменский М.И. Фольклор и литература // Известия Академии наук СССР. Серия "Литература и язык". 1972,- т.31.- вып.З. - с.248-254

473. Стеблин-Каменский М.И. Миф. Л.: Наука, 1976 - 104с.

474. Стёпин B.C., Кузнецова Л.Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цевилизации. -М.: изд-во ИФРАН, 1994. -274с.

475. Стёпин B.C. Эпоха перемен и сценарии будущего. Избранная социально-философская публицистика. М.: изд-во ИФ РАН, 1996. - 175с.

476. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. — М.: Аспект Пресс, 2003. 368с.

477. Субъект во времени социального бытия: историческое выполнение'социально-временного континуума социальной эволюции / А.С.Ахиезер, а.В.Бездидько, З.Н.Галич, И.В.Кондраков, Э.В.Сайко и др.; отв.ред. Э.В.Сайко. М.: Наука, 2006. - 598с.

478. Тайлор Э.Б. Миф и обряд в первобытной культуре / пер. с англ. Д.А.Коропчевского. Смоленск: Русич, 2000. - 624с.'

479. Тайлор Э.Б Первобытная культура. М: Политиздат, 1989. - 573с.

480. Тинберген Н. Социальное поведение животных. М.: Мир, 1993. - 152с.

481. Тищенко П.Д. Метафизические опыты с шарами мысли, клубком постмодернистских сюжетов из ниточки слов Льва Толстого, аутопсией текста и другие // Онтология и эпистемология синергетики. М.: изд-во ИФ РАН, 1997. -с.131-155

482. Тойнби А.Дж. Постижение истории. М.: Прогресс, 1991. - 736с.

483. Токарев С.А. Ранние формы религии. М.: Политиздат, 1990. - 622с.

484. Токарев С.А. Что такое мифология? // Вопросы истории религии и атеизма. -вып. 10. М.: наука, 1962. - с.338-375

485. Толкиен Дж. О волшебных сказках // Утопия и утопическое мышлениеЕ антология зарубежной литературы. / сост., общ. ред. и предисл. В.А.Чаликовой. — М.: Прогресс, 1991. с.277-300

486. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии иэтнолингвистике. М.: Индрик, 1995. - 512с.

487. Топорков A.JL. Теория мифа в русской филологической науке XIX века. М.: Индрик, 1997.-456 с.

488. Топоров В.Н. Первобытные представления о мире: общий взгляд // Очерки истории естественнонаучных знаний древности. — М.: Наука, 1982. с.8-40

489. Топоров В.Н. К реконструкции мифа о мировом яйце (на материале русских сказок) // Труды по знаковым системам. — Вып. III Тарту, 1967. — с.81-99

490. Топоров В.Н. К происхождению некоторых поэтических символов (палеолитическая эпоха) // Ранние формы искусства. — М.: Искусство, 1972. — с.77-104

491. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического. Избранное. М.: Прогресс, Культура, 1995 - 624 с. *

492. Топоров В.Н. Первобытные представления о мире; Общий взгляд // Очерк истории естествознания в древности. М.: Наука, 1982. - с.8-40

493. Топос. Философско-культурологический журнал. 2001г. - №1. гг

494. Тренчени Вальдапфель И. Мифология. - М.: ИЛ, 1959 - 470 с.

495. Тэйлор Э. Первобытная культура. М.: Соцэкгиз, 1939 - 570 с.

496. Тэрнер В. Символ и ритуал. М.: Наука, 1983 - 277 с.

497. Угринович Д.М. Сущность первобытной мифологии и тенденции её эволюции //Вопросы философии. 1980. - №9.-с. 135-147

498. Узнадзе Д.Н. Психологические исследования. М.: Наука, 1966 - 451 с.

499. Уитроу Дж. Естественная философия времени. М.: Прогресс, 1964. - 431с.

500. Уледов А.К. Структура общественного сознания. М.: Мысль, 1968 - 324 с.г

501. Уорнер У. Живые и мёртвые. — М.-СПб.: Университетская книга, 2000. — 671с.

502. Урманцев Ю.А. О формах постижения бытия // Вопросы философии. — 1993. -№4. с.89-105

503. Успенский П.Д. Психология возможной эволюции человека // Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания. — М.: Политиздат, 1990. — с.383-448

504. Файнберг JI.А. Представления о времени в первобытном обществе // Советская этнография. 1977. - №1. - с.128-136

505. Файнберг JI.A. У истоков социогенеза. М.: Наука, 1980. - 153с.

506. Фаминцын А.С. Божества древних славян. СПб.: Алетейя, 1995

507. Фейербах JI. Лекции о сущности религии // Фейербах Л. Избранные философские произведения. М.: Гос. Изд-во политической литературы, 1955. -с. 490-811

508. Фейербах Л. Сущность религии. // Фейербах Л. Избранные философские произведения. М.: Гос. Изд-во политической литературы, 1955. - с.421-490

509. Филиппов Ю.В., Кольцова И.Н. Сказка в процессе социализации детей // Мир психологии. -2003. №3(35). - с.160-174.

510. Философия и история культуры. М.: Наука, 1985. - 320 с.

511. Философия культуры. Становление и развитие. СПб.: Лань, 1998. - 448с.

512. Философия науки. — Вып.8: Синергетика человекомерной реальности. М.: ИФРАН, 2002. - 428с.

513. Фихте И. Назначение человека // Фихте И. Несколько лекций о назначении учёного. Назначение человека. Основные черты современной эпохи. Сборник. — Минск: ООО «Попурри», 1998. с.61-217

514. Фихте И. Основные черты современной эпохи. // Фихте И. Несколько лекций о назначении учёного. Назначение человека. Основные черты современной эпохи. Сборник. Минск: ООО «Попурри», 1998. - с.217-472

515. Флоренский П. Имена. // Опыты. Литературно-философский ежегодник. М.: Советский писатель, 1990. - с.351-412

516. Флоренский П. Обратная перспектива. // Труды по знаковым системам. — Тарту: Изд-во ТГУ, 1967. -т.З. с.381-416

517. Флоренский П. Оправдание космоса / сост., вступ.статья и примечания К.Г.Исупова- СПб.: РХГИ, 1994. 224с.

518. Флоренский П. Пределы гносеологии // Богословский вестник. -1913. — т. 1.-№1. — с.147-174

519. Флоренский П. Собрание сочинений. Философия культа. (Опыт православной антроподицеи) / Сост. Игумен Андроник (Трубачёв); ред. Игумен Андроник (Трубачёв). М.:Мысль, 2004. - 685с.

520. Флоренский П.А. У водоразделов мысли.: Черты конкретной метафизики. // Собрание сочинений в 2-х тт. Т.2. - М.: Правда, 1990. — 439с.

521. Франкл Дж. Археология ума. М.: ACT, Астрель, 2007. - 254с.

522. Франкфорт Г. и др. В преддверии философии. Духовные искания древнего человека / Франкфорт Г., Франкфорт Г.А., Уилсон Дж., Якобсен Т. / Пер.с англ. Т.Толстой СПб.: Амфора, 2001. - 314с.

523. Франц M.-JI. Фон. Происхождение и синхрония. СПб.: Б.С.К., 1998 - 170с.

524. Франц М.-Л. Фон. Психология сказки. СПб.: Б.С.К., 1998 - 360с.

525. Фрейд 3. Введение в пихоанализ: Лекции. — М.: Наука, 1991. 456с.

526. Фрейд 3. Психоанализ. Религия. Культура. / Сост. и вступ.ст. А.М.Руткевича. -М.: Ренессанс, 1991. 296с.

527. Фрейд 3. Психология бессознательного. М.: Просвещение, 1989. - 448с.

528. Фрейд 3. По ту сторону принципа удовольствия. М.: Прогресс, 1992. - 569с.

529. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М.: Наука, 1978- 605 с.

530. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. - 448с.

531. Фромм Э. Забытый язык. Введение в науку понимания снов, сказок и мифов. // Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. - с. 179-299I

532. Фромм Э. Душа человека. М.: Республика, 1992. — 430с.

533. Фроянов И.Я., Юдин Ю.И. Былинная история. СПб.: изд-во СПбГУ, 1997 -592с.

534. Фрэзер Дж. Золотая ветвь: исследование магии и религии. М.: Политиздат, 1980.-831с.

535. Фуко М. Герменевтика субъекта // Социологос. — вып.1 — М.: Прогресс, 1994.- с.284-315

536. Фуко М. Герменевтика субъекта. Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1981-1982 учебном году / Пер. с фр. А.Г.Погоняйло. СПб.: Наука, 2007.- 677с.

537. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad, 1994. -406с.

538. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: ACT, 2003. - 503с.

539. Хайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993. - 447с.

540. Хайдеггер М. Ясперс К. Переписка 1920-1963. М.: Ad Marginem, 2001. -416с.

541. Хайдеггер М. Положение об основании. Статьи и фрагменты. — СПб.: Лаборатория метафизических исследований философского факультета СПбГУ; Алетейя, 1999.-292с.

542. Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге / Под ред. А.Л.Доброхотова -М.: Высшая школа,1991. 192с.

543. Хайдеггер М. Цолликонеровские семинары // Логос. 1992. - №3. — с.82-98

544. Хасанов И.А. Время: природа, равномерность, измерение. М.: Прогресс -традиция, 2001. - 304 с.а

545. Хейзинга Й. Homo Ludens / Человек играющий. Статьи по истории культуры. -М.: Айрис-пресс, 2003. -496с.

546. Хесле В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности // Вопросы философии. 1994г.- №10 .

547. Хоружий С.С. К антропологической модели третьего тысячелетия // Философия науки. Вып.8: Синергетика человекомерной реальности. — М.: ИФРАН, 2002. - с. 108-138 '

548. Хук С. Мифология Ближнего Востока. М.: Наука, 1991. - 184с.

549. Хюбнер К. Истина мифа. М.: Республика, 1996. - 448 с. »

550. Чердынцев В.В. Где, когда и как возникла былина. М.: Эдиториал УРСС, 1998 -80с.

551. Черепанова И. Ю. Дом колдуньи. Язык творческого Бессознательного. М.: КСП+, 1999.-416с.

552. Черняк B.C. Мифологические истоки научной рациональности // Вопросы философии. 1994. - №9. - с.37-52

553. Шахнович М.И. Первобытная мифология и философия: предыстория философии. М.: Наука, 1971 - 240 с.м

554. Шелер М. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994. - 490с.

555. Шелер М. Положение человека в космосе // Шелер М. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994. - с. 129-195

556. Шелер М. Феноменология и теория познания. // Шелер М. Избранные произведения. М.: Гнозис, 1994. - с. 195-259.

557. Шеллинг Ф.В. Введение в философию мифологии // Шеллинг Ф.В. Сочинения. Т.2. - М.: Мысль, 1989,- с.159-374

558. Шеппинг Д.О. Мифы славянского язычества. М.: ТЕРРА, 1997 - 240 с.

559. Шинкаренко В.Д. Смысловая структура социокультурного пространства. Миф и сказка. М.: КомКнига, 2005. - 208с.

560. Шпет Г.Г. Мысль и слово. М.: РООПЭН, 2005. - 688с.

561. Шпет Г.Г. Психология социального бытия. м.: Институт практической психологии, 1996. - 492с.

562. Щуклин В. Мифы руского народа. Екатеринбург: Банк культурной информации, 1995 - 336 с.

563. Щуклин В.В. Русский мифологический словарь. Екатеринбург: Уральское издательство, 2001. - 384с.

564. Щюц А. Избранное: Мир, светящийся смыслом. М.: РОССПЭН, 2004. -1056с.

565. Эвапс-Причард Э. История антропологической мысли. — М.: Восточная литература, 2003. 358с.

566. Эванс-Причард Э. Колдовство, оракулы и магия у азанде // Магический кристалл. М.: Республика, 1992. - с.30-83

567. Эванс-Причард Э. Теории примитивной религии. — М.: ОГИ, 2004. — 142с.

568. Элиаде М. Аспекты мифа. М.: Инвест-Пресс, 1995. - 238с. .

569. Элиаде М. Космос и история. М.: Прогресс, 1987. - 312 с.

570. Элиаде М. Ностальгия по истокам. М.: Институт общегуманитарпыхаисследований, 2006. 216с.

571. Элиаде М. Священные тексты народов мира. М., КРОН ПРЕСС, 1998 - 624 с.

572. Элиаде М. Трактат по истории религий. Т.1 Спб., Алетейя, 1999 394 с.

573. Элиаде М. Трактат по истории религий. Т.2 Спб., Алетейя, 1999 416 с.

574. Элкин А.П. Австралийские аборигены // Магический кристалл. — М.: Республика, 1992.-с. 128-178

575. Элкин А.П. Коренное население Австралии. М.: ИЛ, 1952. - 248с.

576. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис / Пер. с англ. Общ. ред. и предисл. Толстых А.В. М.: Прогресс, 1996 - 344с.

577. Эфроимсон В.П. Гениальность и генетика. М.: Русский мир, 1998. -544с.

578. Эфроимсон В.П. Родословная альтруизма (Этика с позиций эволюционной генетики человека) // Эфроимсон В.П. Гениальность и генетика. М.: Русский мир, 1998. -с.435-467

579. Юнг К.Г. Архетип и символ. М.: Renaissance, 1991. - 304с.

580. Юнг К.Г. Душа и миф: шесть архетипов. Киев: Государственная библиотека Украины для юношества, 1996 - 384 с.

581. Юнг К.Г. К феноменологии духа в сказке//Юнг К!Г. Дух Меркурий. -М.: Канон, 1996 с. 199-253

582. Юнг К.Г. Поздние мысли // Юнг К.Г. Дух Меркурий. М.: Канон, 1996. -с.343-377

583. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М.: Прогресс; Универс, 1993.

584. Юнг К.Г. Структуры психики и процесс индивидуализации. М.: Наука, 1996.

585. Юнг К.Г. Тэвистокские лекции / Исследование процесса индивидуации. М.: Рефл - бук; К.:Ваклер, 1998. - 295с.

586. Юнг К.Г. и др. Человек и его символы / К.Г.Юнг, М--Л. Фон Франц, Дж.Л.Хендриксон, И.Якоби, А. Яффе. М.: Серебряные нити; Университетская книга, 1998-368с.599. язык африканского фольклора: Африканская сказка. II. М.: Восточная литература, 1997. - 407с.

587. Яковенко И.Г. Город в пространстве диалога культур и диалог города // сб. Социокультурное пространство диалога. М.: Наука, 1999. - с.90-101

588. Яковлев В.П. Социальное время. Ростов - на - Дону: РГУ, 1980. - 160с.

589. Яковлева A.M. Мифологические корни фольклорного мышления: пространство, время, существование // Вестн.МГУ серия 7. Философия. — 1981. -№6 - с.56-65

590. Ярская В.Н. Время в эволюции культуры. Саратов: изд-во Саратовского Университета, 1989 - 154 с.

591. Ясперс К. Духовная ситуация времени // Ясперс К. Смысл и назначение истории. 2-е изд. М.: Республика, 1994. - с.288-420

592. Ясперс К. Философская вера. // Ясперс К. Смысл и назначение истории. 2-е изд. М.: Республика, 1994. - с.420-509336с.-269с.