автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Античные мотивы и образы в поэзии Н.С. Гумилёва

Полный текст автореферата диссертации по теме "Античные мотивы и образы в поэзии Н.С. Гумилёва"

На правахр\кописи

Бакулина Юлия Борисовна

АНТИЧНЫЕ МОТИВЫ И ОБРАЗЫ В ПОЭЗИИ Н.С. ГУМИЛЁВА (Лирика и драма «Актеон»)

Специальность 10 01 01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

003468460

Работа выполнена на кафедре русской, зарубежной литературы и методики преподавания литературы ГОУ ВПО «Самарский государственный педагогический университет (СПТУ)»

Научный руководитель: кандидат филологических наук,

доцент

Буранок Наталия Аркадьевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор

Козубовская Галина Петровна

кандидат филологических наук, доцент

Перфилова Валентина Григорьевна

Ведущая организация:

Пензенский государственный педагогический университет

Защита состоится «28» мая 2009 г в 14 час 30 мин на заседании диссертационного совета КМ212 276 02 по присуждению ученой степени кандидата филологических наук при Ульяновском государственном педагогическом университете им И Н Ульянова по адресу 432700, г Ульяновск, пл 100-летия В И Ленина, 4

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ульяновского государственного педагогического университета им И Н Ульянова

2009 г

Учёный секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

Кузьмина М.Ю.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертация посвящена изучению античных мотивов и образов в поэзии Н С Гумилёва (в лирике и лирической драме «Актеон») В последнее время к анализу гумилевского творчества стал применяться комплексный подход, базирующийся на включении произведений автора в контекст культуры и искусства Этот подход является одним из наиболее перспективных, поскольку развивает представление о творчестве поэта как о феномене культуры

Проблема «античного» наследия Н С Гумилёва привлекла исследователей и литературных критиков сразу, как появились первые стихотворения поэта на тему культуры Древнего Рима и Греции История рецепции «античного» текста Н С Гумилёва, чье творчество активно изучалось не только в России, но и за рубежом, включает в себя четыре этапа 1) осмысление современниками Н С Гумилёва в 1905 - 1921-е гг «античного» творчества лирика, 2) 1920 - 1950-е гг, когда творчество НС Гумилева практически не исследуется, 3) осмысление в 1960 - 1980-е гг «античных» произведений поэта в контексте идей духовности, сатанизма или христианства, 4) современный этап в осмыслении античных мотивов и образов в прозе, лирике и драматургии поэта с позиции научного, комплексного подхода (1990 - 2000-е гг)

Первый из указанных периодов в истории восприятия творчества НС Гумилёва (1905 - 1921-е гг) ознаменован появлением статей В Я Брюсова, А Я Левинсона, Н Оцупа, ВМ Жирмунского К примеру, В Я Брюсов, указав в рецензиях на книги Н Гумилева «Путь конквистадоров» и «Жемчуга» на подражательный характер лирики своего современника, отметил, что «античная» поэзия Н С Гумилева зависима от творчества поэтов парнасской школы (ЖМ Эредиа, Ш Леконта де Лиля) и лейкистов (У Вордсворта, Р Саути) Но, несмотря на подражательность, В Я Брюсов констатировал тот факт, что античные персонажи акмеиста « как-то странно видоизменены, стали новыми, неузнаваемыми»1 Эти герои служат авторскими масками Сходную с брюсовской позицию заняли и другие (Н Оцуп, ВМ Жирмунский), отмечавшие следующие черты «античного» творчества

1 Брюсов В Я Н Гумилёв "Путь конквистадоров" //НС Гумилёв Pro et contra Личность и творчество Н Гумилёва в оценке р)сских мыслителей и исследователей антология - СПб Изд-воРХГИ,2000 -С 360

Н С Гумилева балладный или сонетный характер, наличие античных героев-масок, мифологизм и экзотичность, подражательность

Второй период изучения «античной» лирики Н.С Гумилева (1920 - 1950-е гт ) оказался вовсе не плодотворным имя поэта замалчивается, практически не публикуются стихотворения Н С Гумилёва, а тексты его произведений лишь изредка можно увидеть в антологиях и сборниках

1960 - 1980-е гг ознаменованы новым всплеском интереса к личности и творчеству НС Гумилева, публикуются сборники стихотворений поэта, выходит собрание сочинений Значительным явлением третьего этапа изучения античных мотивов и образов в творчестве поэта (1960 - 1980-е гг) является выход в свет записных книжек А А Ахматовой Она, не отрицая влияния французской литературы на Н С Гумилева, подчеркивала в статье «Самый непрочитанный поэт» духовную, визионерско-христианскую, а не подражательную основу творчества поэта « Г<умилев> - поэт еще не прочитанный и по какому-то странному недоразум<ению> оставшийся автором "Капитанов"(1909г), которых он сам - ненавидел»2 Визионерство НС Гумилева выразилось в приверженности христианству, пророческом даре предвидеть свою судьбу, недаром сама А А Ахматова назвала акмеиста «пророком, визионером»3 Она обратилась и к анализу «античных» произведений Н.С Гумилева Так, А А Ахматова считала поэмы сборника «Путь конквистадоров» близкими античным трагедиям, в которых важную роль играют рок и случайность, а герой попадает в сложную и практически безвыходную ситуацию Точка зрения А А Ахматовой была подхвачена В А Черных, И Делич, Ю В Зобниным И Делич и Ю В Зобнин говорили о том, что основой мироощущения поэта явилось православие с его вечными ценностями добра, гармонии, самопожертвования и гуманности

Другой подход к исследованию лирики и драматургии Н.С Гумилева в 1960 - 1980-е гг - изучение их в контексте сатанизма, которым увлекался поэт В противовес И Делич и Ю В Зобнину, для которого Н С Гумилев был «поэтом православия»4, С Л Слободнюк пишет о «дьяволах Н С Гумилева»5

2 Цит по Черных В А "Самый непрочитанный поэт" Заметки А Ахматовой о Н Гумилёве // Новый мир - 1990 - № 5 - С 223

3 Ахматова А А Стихи, статьи, заметки -М. Aero, 2006 - С 250

4 Зобнин Ю В Творчество НС Гумилёва и православие автореф дис доктора филол наук - СПб, 2001 - С 4

5 Слободнюк С JI "Дьяволы" НС Гумилёва II Слободнюк С Л "Дьяволы" "серебряного" века Древний гностицизм и русская литература 1890 - 1930-х гг - СПб Алетейя, 1988 -С 25

Многие античные герои НС Гумилева, по мнению литературоведа, -варианты личности, связанной с дьяволом, сильной, эгоистичной, несущей разрушение, зло и смерть Здесь необходимо разграничивать позицию автора и позицию его героев, выступающих воплощением дьявола, хотя ранний Н С Гумилев увлекался сатанизмом, и об этом свидетельствует В К Лукницкая, биограф поэта. Однако увлечение сатанизмом не исключает и интереса к православию, к осмыслению его как «основы» своего мироощущения

На взгляд автора реферируемой диссертации, при изучении «античной» лирики Н С Гумилева необходимо избежать крайностей поэт действительно проявлял интерес к теме дьявола, о чем свидетельствуют и заглавия ранних стихов (к примеру, «Возлюбленная дьявола», «Умный Дьявол»), однако этот образ исчезает в позднем творчестве В то же время образ Христа всегда присутствовал в поэзии НС Гумилева, для которого православие было родной «основой» При этом следует помнить, что мирочувствование поэта поликультурно, включает в себя отголоски буддизма, суфизма, католицизма и т д, а изучение художественного мира Н С Гумилева нельзя сводить лишь к исследованию только православных или сатанистских мотивов

Исследователи творчества поэта 1960 - 1980-х гг выделили основные мотивы и черты поэтики «античного» творчества Н С Гумилева наличие в нём героических мотивов и мотива духовного странничества, стилизаторство и ирония, слияние реального и мифологически-вымышленного и т д

С 1990-х гг начинается новый этап научного изучения «античной» поэзии НС Гумилева Выпускаются монографии, статьи, диссертации по творчеству поэта (М Баскер, А Бруно, А И Павловский, В В Бронгулеев, В И Шубинский, Е Ю Раскина, Т С Зорина) Так, целью кандидатской диссертации Т С Зориной «Поэзия Н С Гумилева и античность» (2002) является анализ цитаций и реминисценций из античной литературы в поэзии лирика

В настоящее время существует и две диссертационные работы по мифопоэтике Н С Гумилева кандидатская диссертация Е Ю Раскиной «Мифопоэтическое пространство поэзии Н С Гумилёва» (2000) и кандидатская диссертация ПВ Паздникова «Мифопоэтическая концепция слова и творчества в поэзии НС Гумилева» (2003), в которых исследуются античные и христианские реминисценции и аллюзии в лирике поэта Исследователи, анализируя «античные» тексты НС Гумилева, приходят к осознанию необходимости рассмотрения их на фоне не только мировой

литературы, но и философской мысли, искусства, тек выводу о важности разработки целостной концепции гумилевского творчества, базирующейся на синтезе духовного и телесного, аполлоновского (светлого, гармоничного в широком смысле) и дионисийского (темного, хаотичного) начал, реального и мифологически-вымышленного

Актуальность темы диссертации связана с интересом современного российского литературоведения к проблемам взаимодействия русской и зарубежной литератур и обусловлена перспективностью изучения особенностей заимствования и интерпретации античных мотивов и образов в русской поэзии серебряного века, в частности, в творчестве Н С Гумилева Актуальна и теоретически оправдана предпринятая в данном исследовании попытка изучения «античной» лирики и драматургии поэта как выражения диалектического закона борьбы и синтеза трех начал (духовного, телесного, героического) в гумилевской концепции античности

Материалом исследования послужили лирические стихотворения Н С Гумилева и его лирическая драма «Актеон»

Объектом исследования являются античные мотивы и образы в лирических стихотворениях и пьесе Н С Гумилева «Актеон»

Предмет исследования - концепция античности и ее выражение через античные образы и мотивы в лирике Н С Гумилева и его драме «Актеон»

Цель исследования - охарактеризовать особенности интерпретации античных мотивов и образов в лирике и драме «Актеон», что позволит выявить специфику концепции античности в поэтическом мире НС Гумилева Задачи:

1 Определить место в поэтическом мире Н С Гумилева античных мотивов и образов

2 Охарактеризовать концепцию античности в лирике Н С Гумилева и его драме «Актеон»

3 Рассмотреть «античные» стихотворения поэта в контексте русской и европейской литературы

4 Опираясь на современную теорию стихосложения, дать целостный анализ наиболее значительных лирических произведений Н С Гумилева и его драмы «Актеон»

Основные положения, выносимые на защиту:

1 Античные мотивы и образы в лирике НС Гумилёва и его драме «Актеон» - одна из значительных слагаемых художественного мира

поэта. В творчестве же более зрелого Н С Гумилева античность проявлена не через образы и мотивы, а как воплощение «прапамяти», гармонии духовного и телесного начал

2 Античность отражена в творчестве Н С Гумилева через призму диалектической борьбы и синтеза духовного, телесного и героического и выступает как символ «прасознания», источник вдохновения, но не эстетизации Романтическое мировосприятие поэта сказалось в наличии в его «античных» произведениях образа героя познающего, отвергающего земной мир во имя небесного

3 В лирике НС Гумилева и его пьесе «Актеон» функционируют три ключевых мотива (мотив земного мира, мотив духовного странничества, героические мотивы) и три ключевых образа (персонаж земного мира, духовный античный герой, героическая пичность) В указанной лирической драме три эти мотива и три образа вступают в диалог, напряжённую борьбу

4 Анализ «античных» произведений Н С Гумилева в контексте русской и европейской литературы на античные темы позволяет обнаружить как традиции поэтического прочтения «античности», так и особенности её гумилевской трактовки

Научная новизна исследования. Несмотря на неослабевающий интерес к поэзии серебряного века, недостаточно изученной остаётся проблема взаимовлияния в творчестве Н С Гумилева античной и русской традиций В работе была предпринята попытка показать, что гумилёвская «античность» -некий синтез, в результате которого возникает уникальное художественное целое Научная новизна заключается в комплексном анализе «античных» произведений НС Гумилева (лирики и драмы «Актеон»), содержание и поэтика которых явились художественным воплощением концепции античности, отразившей своеобразие его поэтичного мира Впервые античные мотивы и образы в поэзии НС Гумилёва рассмотрены в системе его историософии и сложного единства качественно разнородных художественных явлений - «мир земной», «духовное странничество» и «героизм» Представления о природе заимствований и влияний в произведениях НС Гумилёва уточняются как в зависимости от методов исследования, так и в результате усложнения и углубления общей концепции творчества поэта серебряного века

Методология диссертационного исследования основывается на значимых достижениях русской литературной науки и критики XX в, а также

современного литературоведения Теоретико-методологической основой работы являются труды по истории и теории литературы С С Аверинцева, М Л Гаспарова, М И Николы, В Н Топорова, И В Шталь, В М Жирмунского, Б В Томашевского, В Е Хализева, Б О Кормана, ГН Поспелова, БМ Зингермана, А И Павловского, НН Скатова, ГП Козубовской, ЮВ Зобнина.

Диссертация выполнена с опорой на сравнительно-исторический, типологический, мотивный, аналитический методы исследования В соответствии с предметом исследования закономерно использовались культурно-исторический, историко-генетический и историко-типологический подходы Воссоздание отдельных биографических реалий, нередко необходимое для объективного восприятия литературного текста, потребовало использования элементов социально-психологического метода. Необходимость развернутой литературоведческой интерпретации художественных текстов обусловила использование приемов комплексного, проблемного, мотивного, сопоставительного анализа Согласно принципу историзма, отдельные литературные факты и обстоятельства, характерные для «античной» поэзии НС Гумилева, рассмотрены во взаимосвязи с другими, а также с учетом историко-литературного и культурного опыта, в контексте проблематики и поэтики литературы серебряного века

Теоретическая значимость исследования состоит в уточнении восприятия и интерпретации Н С Гумилевым античных мотивов и образов, в расширении представлений об античности в лирике и драме «Актеон», в уточнении художественного метода поэта, особенностей поэтики «античных» произведений Н С Гумилева.

Практическое применение работы Результаты исследования ориентированы, в основном, на применение в вузовской практике и окажутся полезными при подготовке курсов лекций по истории русской литературы начала XX в, при разработке спецкурсов, спецсеминаров, дисциплин специализации, а также при историко-литературном, стилистическом, текстуальном, стиховедческом комментировании произведений Н С Гумилева Материалы диссертации могут быть учтены в исследованиях по истории русской поэзии, при изучении русско-античных и русско-европейских литературных связей и влияний

Апробация работы Материалы диссертации и результаты исследования апробированы в ходе выступлений на международных, всероссийских и межвузовских научно-практических конференциях «Православная

цивилизация» (Самара, 2006), «Культура и текст» (Барнаул, 2007), «Ознобишинские чтения» (Инза, 2007), «ХХХЬая Зональная конференция литературоведов Поволжья» (Елабуга, 2008), «Проблемы изучения русской литературы ХУШ-го века» (Самара, 2007), «Предромантизм и романтизм в мировой культуре» (Самара, 2008), на итоговых аспирантско-преподавательских конференциях Самарского госпедуниверситета (2007, 2008, 2009) По теме диссертации опубликовано 13 статей, из них 4 - в ведущих рецензируемых научных журналах, утвержденных ВАК РФ

Структура работы определяется целью и задачами кандидатской диссертации, стремлением её автора рассмотреть эволюцию трех ключевых мотивов и образов в поэзии НС Гумилева и его драме «Актеон» мотива духовного странничества, мотива земного мира и героических мотивов Исследование включает в себя две главы, введение, заключение, библиографию Во введении указываются цели, задачи, актуальность, новизна работы В первой главе предпринята попытка охарактеризовать два ключевых и противоположных мотива - мотив духовного поиска и мотив земного мира Вторая глава посвящена изучению героических мотивов в творчестве Н С Гумилева и содержит анализ образов античных героических личностей В заключении подводятся итоги исследования Объем диссертации -198 страниц (основной текст изложен на 165 страницах), библиография включает 326 наименований

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновываются актуальность и научная новизна темы диссертации, формулируются его цель и задачи, указываются методы исследования, его теоретическая и практическая значимость, излагаются основные положения, выносимые на защиту

Первая глава «Земное, духовное и героическое в «античных» произведениях Н.С. Гумилева: Поэтика мотивов - антитез» состоит из трех параграфов

В первом параграфе «Сущность, истоки, функции античных мотивов-антитез» рассмотрена культурологическая матрица, имеющая место в творчестве поэта серебряного века, определено место в ней античности, указаны источники и причины обращения Н С Гумилёва к античным мотивам и образам В структуре указанной матрицы, состоящей из четырёх компонентов античность (Древний Рим и Греция) - средние века - Восток -Россия, - античность, выступая символом «прасознания» и «прапамяти»,

занимает важное место, поскольку именно античные мотивы и образы являются ключом к осмыслению творческой личности Н С Гумилева Лирический персонаж поэта надевает маски наиболее близких ему духовно героев древности Антония, Персея, Геракла, Одиссея - и таким способом идентифицирует свою личность в галерее различных образов прошлого Лирический герой, подобно самому Н С Гумилеву, ощущает в своем сознании не столько антитезу прошлой и настоящей культур, сколько «околдованность» прошлым до такой степени, что невозможно «выйти» из мира культуры древности

Круг чтения молодого НС Гумилева свидетельствовал о его любви к архаической героике, о том, что поэт жил в ином измерен™, далеком от современности, - в мире книг НС Гумилев неоднократно обращался к произведениям Гомера, Сенеки, Петрония, Овидия Об этих литературных пристрастиях говорят дневниковые записи лирика Так, поэт отметил в письме 1905 г кАА Ахматовой «Я все читаю "Илиаду" удивительно подходящее чтенье У ахеян тоже были и окопы и заграждения и разведка »6 Именно «Илиада» поддерживала Н С Гумилева в трудные минуты жизни, а идеалы гомеровских героев оказались созвучны кодексу чести русского поэта Однако настоящее «знакомство» Н С Гумилева с античностью произошло в царскосельской гимназии, директором которой был И Ф Анненский, известный педагог, знаток культуры древности В дальнейшем увлечение лейкистами (У Вордсвортом, С Т Кольриджем, Р Саути), парнасцами (Ш Леконтом де Лилем, Ж -М Эредиа), русскими символистами В Я Брюсовым, Д С Мережковским, интересовавшимися античной культурой, являлось еще одной причиной обращения акмеиста к образам древности Так, литературоведы сравнивают и сопоставляют античных героев НС Гумилева и В Я Брюсова Античные персонажи обоих поэтов - не ведающие гармонии, «одержимые» познанием мира вечного странники Всех героев В Я Брюсова влечет к смерти, но ее они не боятся, а воспринимают как форму постижения инобытия Земные чувства (любовь, дружба) практически не властны над ними истинная цель жизни этих персонажей - постижение духовного начала, познание на грани жизни и смерти, добра и зла, страсти и абсолютной неподвижности, отрешенности от мира реального Античные герои В Я Брюсова и НС Гумилева постоянно ощущают противоположность духовного и земного начал, и осознание ими этой антитезы приводит к

6 Гумилев НС Избранное -М Просвещение, 1991 -С 297

мучительному внутреннему конфликту, поскольку персонажи обоих поэтов не могут не стремиться к постижению духа, Бога, неба и не могут навсегда отвергнуть землю как свою родную «основу», чтобы стать воплощением духа

«Античные» стихи НС Гумилева отражают синтетическое единство и борьбу духовного, телесного и героического, причем базой для такого положения является диалектизм художественного мышления самого поэта, для которого земля (тело) и душа (небо) являются антитезами, а как воплощение единства этих сущностей выступает героизм В реферируемой диссертации выделены три ключевых античных мотива в творчестве поэта мотив земного мира, мотив духовного поиска (странничества), героические мотивы Можно говорить и о наличии в лирике Н С Гумилева трех основных типов античных персонажей героя земного мира, духовного героя, героической личности

Первый параграф первой главы содержит анализ лирической драмы «Актеон», воплотившей синтез основных античных мотивов в творчестве НС Гумилева мотива духовного странничества, мотива земного мира, героических мотивов борьбы, подвига, выбора собственной смерти Указанное литературное произведение занимает важное место в творчестве лирика оно связано с рассмотрением двух проблем, имеющих первостепенное значение для поэзии серебряного века, - проблемы сверхчеловека и вопроса о потерянном рае Акмеизм, созданный НС Гумилёвым, есть мироощущение Адама в мире гармонии, в потерянном раю, до грехопадения Однако гармония не свойственна гумилевским персонажам-странникам, и поэт, ощущавший свою духовную близость символистам, обратился к сюжету, значимому для его старших современников, - сюжету о сверхчеловеке, или человеке, пытающемся стать воплощением духа, абсолютом, Богом Тема стремления смертного к богочеловечеству присутствует на рубеже веков не только у Н С Гумилёва, но и у И Ф Анненского (пьесы «Фамира-кифаред» и «Царь Иксион»), МИ Цветаевой (трагедия «Ариадна»), Вяч Иванова (произведения «Тантал», «Прометей») Истоки же этой темы можно обнаружить в античной литературе (у Эсхила, Еврипида, Сенеки, Овидия), если вспомнить, в частности, сюжеты об Актеоне, Прометее, Иксионе, Геракле

Лирическая драма Н С Гумилева «Актеон» представляет собой противоборство трех типов сознания духовного (Актеон), земного (Агава, Диана) и героического (Кадм) Сам сюжет об Актеоне как личности, стремящейся к богочеловечеству, имеет место у Овидия в поэме «Метаморфозы» Однако налицо и расхождения между мифом, изложенным

древним автором, и гумилевской пьесой на античный сюжет Ю В Бабичева, анализируя текст «Метаморфоз» Овидия, приходит к выводу, что у древнего автора нет и тени намека на вину героя, стремящегося стать Богом У Н.С Гумилева же в его драме об Актеоне имеют место две трактовки гибели героя-богоборца вина и ошибка, причем преобладает вина Актеон намеренно стремится к богочеловечеству («Я буду спать, не закрывая глаз, / И, может быть, проснусь на утро богом»), но путь к богочеловечеству требует труда, преодоления своих земных инстинктов Герой же избирает только созерцание, не приемлемое для НС Гумилева как личности Актеон не является героической личностью для поэта, а потому смерть персонажа не трагична, а только драматична Желая стать Богом, главный герой становится зверем (богиня Диана, которую Актеон увидел обнаженной, превращает гумилевского персонажа в оленя) Кадм, отец Актеона, также не способен стать героической личностью его помыслы обращены только к земному, он не сознаёт, что земное - только оболочка вечности, к постижению которой и нужно стремиться Цель субъекта познания, по Н С Гумилеву, - посредством длительной работы над собой синтезировать духовное и телесное в героическое

Жанровая сущность пьесы «Актеон» может быть определена не как трагедия, а как драма ЮВ Бабичева характеризует «Актеона» как «лиро-драматическую миниатюру»8 Действительно, пьесу отличают те черты поэтики, которые присущи именно лирической драме построение по типу монтажа, когда между отдельными сценами устанавливается скорее ассоциативная связь, нежели сюжетная, герои как выражение идей, а не реалистические типы, смыслообразующая функция и поэтическое звучание ремарок, наличие большого количества символов и метафор, полифонизм Гумилевская пьеса вполне гармонично вписывается в традицию лирической драмы Эта традиция восходит к произведениям Эсхила, Софокла, Еврипида и была продолжена в русской литературе АН Майковым, НФ Щербиной, А С Пушкиным, И Ф Анненским, А А Блоком, М И Цветаевой и т д

Во втором параграфе первой главы «Мотив духовного странничества и духовный античный герой в произведениях Н.С. Гумилева» рассмотрены эволюция мотива духовного странничества и образы духовных античных

7 Гумилев НС Собрание сочинений В4т -Т 3 -С 27

гБабичеваЮВ "Исторические" драмы Н С Гумилёва "Гондла" и "Отравленная туника // Русская драматургия и литературный процесс сб науч тр - СПб Институт русской литературы, Самара Самарский пединститут, 1991 -С 251

героев поэта Духовность - понятие христианской культуры При всей мозаичности взглядов и мышления Н С Гумилева основой его мироощущения было православие Даже античные герои для поэта являются не только постигающими субъектами, но и стремящимися к познанию Бога странниками Порыв к духовности вызывает в структуре человеческой личности отвержение своей изначальной «основы», то есть земного мира

Анализ эволюции мотива духовного странничества в «античных» стихотворениях Н С Гумилева позволил автору диссертации выявить основные «точки» развития этого странничества раннее увлечение поэта символизмом и восприятие души и тела как двух сторон одной медали (сборники «Путь конквистадоров» и «Романтические цветы»), интерес к символизации, к «сильной личности», усиление акмеистских элементов в зрелом творчестве Н С Гумилева, то есть живописного начала, детализации, тяготения к прямому значению слова, к гармонии души и тела (книги «Жемчуга» и «Чужое небо»), осознание своей духовной «основы» -православия («Шатер» и «Огненный столп») и новый всплеск истинно символистского интереса к неведомому

В связи с мотивом духовного странничества, в диссертации выделен духовный античный образ, то есть образ человека, стремящегося к познанию инобытия Для духовного античного героя интуиция и погружение в мир, пограничный между реальностью и сном, жизнью и смертью, является основным способом познания Духовные античные персонажи Н С Гумилева (Семирамида, Адонис, Одиссей) - выражение идеи амбивалентности человеческого бытия (единства жизни и смерти, мучительного познания и гармонии, спокойствия) или борьбы со смертью Если Семирамида, постигая мир мистического, лунного начала, обнаруживает неразрывную связь жизни и смерти, сама стремится к смерти, которая служит проводником в мир вечного, то Одиссей выбирает именно борьбу со смертью как возможность отстоять своё человеческое достоинство, свое «Я» В разработке мотива духовного поиска и образов духовных странников сказался гумилевский экзистенциализм Одиссей, к примеру, вполне отчетливо осознает, что познание истины возможно только на грани жизни и смерти, а существование на земле есть нечто иное, как «вопрошание бытия», подготовка к небесной жизни

Третий параграф первой главы «Мотив земного мира как антитеза мотива духовного странничества; герой земного мира» посвящен образам героев земного мира, которые в лирике НС Гумилева противопоставлены

духовным странникам Если духовного античного героя привлекает путь познания, то люди в мире земном отстранились от бытийных вопросов и живут по законам простой мудрости, стремясь во всем к «золотой середине» Период господства земного начала в структуре личности связан с отсутствием осознания душой себя как единицы, выделившейся из окружающего мира Герои этого мира в творчестве Н С Гумилева часто не подвергаются персонификации В период успокоения, обретения гармонии человек теряет «самость», но для персонажей земного бытия это не имеет значения, поскольку они обрели потерянный рай

Появление мотива земного мира обусловлено влиянием на гумилёвское мировосприятие античной культуры, которой свойственна гармония души и тела Однако подобная гармония, по мнению поэта, для человеческого духа смертоносна, и потому люди бытия земного стремятся отсюда вырваться, но это желание воспринимается, скорее, на уровне ощущения, а не сознания Рассматривая мотив земного мира в творчестве Н С Гумилёва, автор реферируемой диссертации приходит к выводу, что если в ранних сборниках земля (символ телесного) понимается как антитеза неба (символ духовности), то в последующих книгах стихов именно земное становится проводником в мир духовности

Проблема дешифровки образов героев земного мира выводит диссертанта на уровень символического их анализа Пан - мужское начало в природе, Сиринга - женское, Дионис - дионисийская, страстная, темная стихия, Аполлон - аполлоновская, гармоничная, светлая В своих стихотворениях о земном бытии Н С Гумилев представил один из вариантов космогонического мифа, согласно которому мир рождается из синтеза двух антитез - женской и мужской стихий Такой миф был заимствован поэтом из произведений мировой литературы (из индийской философии, из стихотворений АН Майкова, АС Пушкина и т д)

Стихи Н С Гумилева о земном мире отличаются следующими характерными чертами наличием образа потерянного рая, связанного с увлечением НС Гумилёва античной культурой и акмеизмом, тенденцией к плетению и синтезу антитез, склонностью к игре и шутке, преобладанием ямба или дольника над другими размерами, анакреонтической легкостью и ироничностью Поэтическое наследие Анакреонта, Сапфо, Овидия оказало значительное влияние на стихотворения Н С Гумилева о земном мире ирония, шутка, игра, мечта о рае, единстве души человека и природы - вот черты, сближающие указанных античных лириков и поэта серебряного века

Вторая глава диссертационного исследования «Героические мотивы как синтез мотивов духовного странничества и земного мира в художественных произведениях Н.С. Гумилёва» состоит из двух параграфов

В первом параграфе «Героические мотивы и сущность историософии Н.С. Гумилёва» выделена и обоснована важнейшая категория гумилевской поэзии - героизм - как художественное воплощение синтетического единства духовной и телесной субстанций Источниками героического в его произведениях могут служить особенности самой личности Н С Гумилева, с детства обнаружившего интерес к приключенческим романам, античному и средневековому героическому эпосу, героическим древнерусским повестям В К Лукницкая, биограф поэта, составила список любимых писателей поэта «Любимые его [Гумилева - Ю Б ] писатели Майн Рид, Жюлъ Верп, Фенимор Купер, Гюстав Эмар, любимые книги "Дети капитана Гранта", "Путешествие капитана Гаттерса"»9 Известно, что поэт и свою жизнь, и свою творческую деятельность старался превратить в приключенческий роман, в стилевой тональности которого ирония сочеталась бы с игрой, драматизмом и героизмом

Категория «героизм» в «античных» произведениях Н С Гумилева представлена в контексте ницшеанства, христианства и учения В С Соловьева о богочеловечестве Как верно пишет Т С Зорина, «в творчестве НС Гумилева тема героизма, осмысгяемая как категория вечная и метафизическая, была тесно связана с классическим культом героев и античным идеалом героического, воспринятыми, однако, через призму современных антропоюгических теорий ("Сверхчеловек" Ницше, "Богочеловек" В Соловьева)»10 Действительно, сатанизм и ницшеанство, христианство и учение В С Соловьева о богочеловеке, стоицизм Сенеки - вот круг интересов НС Гумилева, говорившего о героизме как об одной из основных форм бытия Христианство, в основе учения которого лежит представление о том, что земное существование - лишь череда испытаний, препятствий и подготовка к небесной жизни, оказало большое влияние на мироощущение поэта и нашло отражение в его произведениях Сторонники стоицизма и сатанизма проповедовали идею сильной личности, а эта идея

9 Лукницкая В К Н Гумилев Жизнь поэта по материалам домашнего архива семьи Лукницких - Л Лениздат, 1990 - С 20

10 ЗоринаТ С ПоэзияНС Гумилева и античность авгореф дис канд филол на) к -СПб,2002 -С 9

импонировала Н С Гумилеву, создававшему образы сильных героев античности (Антоний, Геракл, Персей) Положение В С Соловьева о возможности для каждого человека обрести венец богочеловечества близко мечте НС Гумилева о мессие, богочеловеке, поэте, жреце, готовом спасти мир, положить свою жизнь и свое творчество на алтарь искусства

Н С Гумилев в своих лирических произведениях реконструирует мозаику судеб античных героев и идентифицирует свою творческую личность посредством постижения духовной сущности этих персонажей Познание, по мнению поэта, - прохождение череды препятствий и осознание себя то Гераклом, то Ахиллом, то Одиссеем В итоге из всех этих личностей, подсознательно живущих в голове Н С Гумилева (и его лирического героя), необходимо сложить свою, истинную личность, свое внутреннее «Я» По мнению поэта, героическая личность может либо нести разрушение, либо способствовать созиданию, но ни разрушение, ни созидание, а именно выбор собственной смерти, гордое ее приятие, осознание связи с астральным, вечным миром могут дать возможность преодоления конечности человеческого бытия Эти идеи поэт и выразил в своих лирических сборниках, в том числе в историософском цикле «римских» стихов Рим Н С Гумилева воплощение мистической, темной, телесной стихии, арена, где люди вынуждены сражаться со смертью Такое осмысление поэтом «римской» темы вполне гармонично вплетается в традицию, проявленную в творчестве Л А Мея, СП Шевырева, А А Блока и др Если для И-В Гете Рим -воплощение гармоничного, гуманного, духовного начала, то для Л А Мея, С П Шевырева, Н С Гумилева, А А Блока «царственный город» - родина демонов, символ дьявольского, телесного, тёмного Человеческая жизнь в гумилевском Риме превращается в игру, а поскольку Рим - это мир, то и в обществе повсюду людьми, как шахматными фигурками, играет рок Только сильная личность способна выдержать сражение с судьбой, фатумом

Во втором параграфе «Античная героическая личность в поэтическом мире Н.С. Гумилёва» проанализированы образы античных героических личностей Существуют различия между персонажем земного мира, духовным героем и героической личностью Персонаж земного бытия живет бессознательно, своими телесными устремлениями, духовный герой хочет бессознательно познать вечный мир, героическая личность сознательно ощущает свою сопричастность бытию духовного, преодолевает страдания через подвиг, выделяет свое «Я» из окружающего мира В этом отношении героическая личность Н С Гумилева сходна с эпическим героем гомеровского

типа Понятие «эпический герой», обозначающее человека, воплощающего общину, племя, сильного духом и телом, генетически связано с эпосом, произведения же Н С Гумилева являются лирическими, поэтому диссертант считает более правильным употреблять по отношению к ним термин «героическая личность»

Одно из самых ранних гумилевских стихотворений, в которых присутствуют образы античных героев, относится к сборнику «Романтические цветы», - это «Ахилл и Одиссей» (1907) Поэт серебряного века ставит своего героя в ту же ситуацию, в какой персонаж оказался у Гомера в «Илиаде», где Ахилл является классическим примером эпического героя Гомеровская традиция рисует Ахилла как гневного сердцем героя Сущность конфликта между Агамемноном и Ахиллом (с этого момента и начинается «Илиада» Гомера) состоит в несовпадении интересов, жизненных принципов того и другого Агамемнон желает властвовать и пользоваться своей властью (согласно его статусу главного вождя), а потому и отнимает захваченную Ахиллом пленницу Ахилл воспринимает этот поступок как грубое умаление его чести со стороны Агамемнона Поэма Гомера начинается с эпизода столкновения интересов личности, осознавшей свою ценность, и обществом (племенем, которому личность должна была подчинять свои интересы) Но у Н С Гумилева в сюжете об Ахилле слово «гнев» вообще отсутствует, акцент сделан на раздвоенности персонажа, на роковых противоречиях его характера, и в этом сказывается влияние романтизма, проявившего интерес к образам раздвоенных, одиноких, противоречивых героев Ахилл поэта противопоставлен Одиссею, выступающему от лица всего племени и порицающему ахейца-отступника, углубившегося в свой внутренний мир тогда, когда идет война и льется греческая кровь Антитеза характеров подчёркивается противопоставлением деталей у Ахилла «черная» кровь, а у Одиссея «красная»", речь Одиссея взволнованна, Ахилл спокоен как человек, заранее знающий свою судьбу, сделавший выбор, ощущающий свою обреченность

Однако не романтический отступник Ахилл, а духовный странник Одиссей станет одним из центральных образов поэзии Н С Гумилева именно в образе последнего героя заявлен важнейший мотив всего творчества поэта серебряного века - мотив духовного поиска Восприятие НС Гумилевым образа Одиссея претерпело значительные изменения Если в стихотворении «Ахилл и Одиссей» (1907) указанный античный герой представлен как

"ГумилевНС Избранное -М Искусство, 2007 - С 38

17

защитник интересов всего войска, то в цикле стихотворений «Возвращение Одиссея» (1909) заглавный персонаж изображается человеком, выбирающим личную приверженность миру вечного бытия, познание на грани жизни и смерти, а не земное счастье Образ Одиссея оказался духовно близким лирическому герою Н С Гумилёва именно своим стремлением к бесконечному постижению Для поэта первостепенное место имеет трактовка образа Одиссея как человека, готового пожертвовать всем, даже жизнью, ради познания вечного Странствие героя бесконечно в поэме «Одиссея» Гомер говорит об этом, упоминая о необходимости отмолить грехи, а для этого герою, вернувшемуся на родину, нужно снова покинуть ее и пуститься в странствие Лирический цикл Н С Гумилева «Возвращение Одиссея» разбит на три стихотворения, первое из которых представляет собой монолог героя, раскрывающий его духовно-психологическую сущность, второе является обращением Одиссея к отцу, третье - речь к женихам Если первая сцена одиночная, вторая - парная, то третья - конклавная таким образом, Н С Гумилев хочет показать, что во имя познания вечного герой расстается с огромным числом людей Душа Одиссея - темная бездна, в которой нежность отца переплетена со злобой на женихов, воспринимающих жизнь как череду развлечений, а жажда познания - с ненавистью к богам, обрекающим героя на вечное странничество Поэт сопоставляет море во время шторма с душой Одиссея, который приходит к осознанию того, что его призвание - познание, вечное странничество, свобода на грани жизни и смерти Указанный античный герой НС Гумилева сходен с Одиссеем В Я Брюсова из лирического произведения «Одиссей» (1907) В стихотворении символиста герой попадает в плен к сиренам, символизирующим темные начала его души Страсть, которую познает Одиссей, услышавший пение сирен, толкает его в бездну, на смерть в морских пучинах, и он, заворожённый и покорный, вполне четко осознает это и бросается в мбре Страсть, жажда познания на грани жизни и смерти оказываются сильнее благоразумия

В гумилевском сборнике «Жемчуга» появляется образ Геракла как один из вариантов сверхчеловека Можно обнаружить у НС Гумилева модификацию этого персонажа от полного воплощения звериного, бессознательного, сатанинского, разрушающего начала (например, в стихотворении 1907 г «Немея» он назван «человекозверем»12) до героя, способного ради познания на преодоление инстинктов, готового на самоубийство во имя обретения истины (в лирическом произведении 1909 г

п Гумилёв НС "Когда я был влюблён " -М Школа-Пресс, 1994 -С 485-486

18

«В пустыне» он описан как «дивный»13 герой) H С Гумилев, как и Сенека и Софокл, рассматривая образ Геракла, усиливает экзистенциальность, одиночество героя и мысль о том, что главным подвигом указанного персонажа была борьба со смертью Гумилевский Геракл - сильная личность, подобная Одиссею, стремящемуся к познанию на грани жизни и смерти Но если для осмысления образа Одиссея важную роль играет мотив духовного странничества, то с образом Геракла у поэта> связан мотив выбора своей смерти Геракл раннего НС Гумилева - явная апелляция к сатанизму, бездуховная личность, несущая разрушение, Геракл в более зрелых стихотворениях («В пустыне», «Завещание») сам готов принять страдания и таким способом преодолеть конечность человеческого бытия, и здесь налицо влияние православия и учения В С Соловьева о богочеловечестве Для раскрытия образа Геракла H С Гумилев использует и портретную деталь, и монолог, драматизирующий лирический дискурс, передающий волнение героя, принимающего смерть на костре

В 1910-е гг в лирике НС Гумилева важную роль играет образ Персея В сборнике «Чужое небо» поэт и обращается к осмыслению судьбы Персея, античного персонажа, посвятившего свою жизнь сражениям и превратившего ее в сплошную битву Написанное в 1915 г, во время Первой мировой войны, стихотворение «Персей» обращает нас не только к проблеме культуры, но и к вопросу о смысле войны Персей должен выполнить миссию поэтического сознания - не разрушать, а созидать, творить гармонию из хаоса Указанный античный герой у лирика, хотя и светлый, юный мальчик, но в тоже время он - прямое воплощение идеала античного эпического персонажа, «гневного героя», несущего разрушение Персей прямолинеен настолько, что видит в противнике только воплощение зла, абстрагируясь от прекрасного тела, от души, которая может быть и страшной, и человечной одновременно Он до конца не заглянет в душу другого человека и в свою собственную, а между тем сам имеет прекрасное тело, которое, так же, как и плоть противника, смертно и может быть убито Итак, образ Персея находится посередине между сильной личностью, несущей разрушение и связанной с дьяволом, и прекрасным мальчиком, душа которого чиста и светла, а жизнь которого -игра (ср в одном из стихотворений НС Гумилева Иисус Христос назван ребенком)

В творчестве зрелого НС Гумилева античность проявлена уже не через мотивы и образы, а как воплощение «прапамяти», «прасознания», гармонии

13 Гумилев H С Собрание сочинений В 4т -Т 1 -М Терра, 1991 -С 271

19

духовного и телесного начал, христианские же персонажи займут в произведениях поэта первостепенное место достаточно вспомнить образ Христа, Богоматери и т д

В заключении реферируемой диссертации подводятся итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшего изучения заявленной темы

«Античные» произведения Н С Гумилёва синтезировали в себе как черты символизма, так и акмеизма Известно, что гумилевская лирика испытала влияние романтизма, которое проявилось в наличии в ней таких черт, как «отчуждение» от родной, земной «основы», романтическое одиночество, интерес к духовно богатым, живущим по своим законам личностям, духовный поиск, синтез антитез и тд Влияние эстетики акмеизма проявилось в стремлении поэта к гармонии души и тела, разума и страсти, в интересе к культу Адама до грехопадения, в наличии психологических деталей Черты символизма сказались в резком подчеркивании поэтом антитез, в наличии большого количества символов, размывании лексического значения слова.

Общими особенностями поэтики «античных» произведений Н С Гумилева являются эпичность, совмещение нескольких жанровых структур в одном стихотворении, лирическое «Я» как точка «стечения» всех культурных концептов, наличие цитат и автоцитат, тяготение к чёткости образов, стройности композиции, к рационалистичности, «игра» со звуками, чередование мужской и женской рифм как основа стиховой гармонии, «воскрешение» древних жанров плачей, канцон, погребальных песен Перспективой дальнейшего изучения темы может стать исследование проявленности в творчестве НС Гумилева элементов культурологической матрицы, поскольку в настоящее время не была в полной мере предпринята попытка осмысления гумилевских произведений в контексте поликультурного дискурса

Осмысление особенностей «гумилевской античности» - один из ключей к выявлению основных черт лирического мироощущения и постижению способов его выражения в художественных текстах поэта

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях: 1. Бакулина Ю.Б. Концепция античности в творчестве Н.С. Гумилёва / Ю.Б. Бакулина // Известия Самарского научного центра Российской академии наук: Актуальные проблемы гуманитарных наук. - 2006. - № 3. -С. 22 - 28. - (Реестр ВАК).

2. Бакулина Ю.Б. Античный миф в лирике и драме Н.С. Гумилёва «Актеон»: Сущность, особешюсти восприятия, проблемы функционирования / Ю.Б. Бакулина // Известия Самарского научного центра РАН: «Психология и педагогика», «Искусствоведение и филология». - 2008. - № 1. - С. 200 - 204. - (Реестр ВАК).

3. Бакулина Ю.Б. Героические мотивы и образы в лирике Н.С. Гумилева / Ю.Б. Бакулина // Известия Самарского научного центра РАН: «Психология и педагогика», «Искусствоведение и филология». - 2009. -№ 2. - С. 26 - 29. - (Реестр ВАК).

4. Бакулина Ю.Б. Античные мотивы и образы в творчестве Н.С Гумилева / Ю.Б. Бакулина // Филология и человек. - 2009. - №1. -Барнаул: Изд-во Алтайского государственного университета, 2009. - С.147 -152. (Реестр ВАК).

5 Бакулина Ю Б Античность в драме Н С Гумилева «Актеон» / Ю Б Бакулина // «О вы, которых ожидает отечество » сб науч тр молодых ученых, аспирантов, студентов С ГПУ - Самара. Изд-во «НТЦ», 2006 - Вып 7 -С 27-33

6 Бакулина Ю Б Рецепция античности в лирике поэтов серебряного века НС Гумилев, В Я Брюсов / ЮБ Бакулина // Четвертые Ознобишинские чтения сб мат науч конф - Инза, Самара Изд-во «НТЦ», 2006 - С 95 -100

7 Бакулина Ю Б Концепция познания в лирике Н С Гумшева / Ю Б Бакулина // «О вы, которых ожидает отечество » сб науч тр - Самара Изд-во «НТЦ»,

2007 - Вып 8 -С 3-13

8 Бакулина Ю Б Трансформация античного мифа о Персее в русской поэзии ГР Державин, МА Кузмин, Н С Гумилев / Ю Б Бакулина // Телескоп науч альм -2007 - Вып 19 - С 127-134

9 Бакулина Ю Б Мотив духовного странничества в лирике НС Гумилева / ЮБ Бакулина // Проблемы образотворчества и смыслопорождения в словесном искусстве сб ст - Стерлитамак Стерлитамакская госпедакадемия,

2008 -С 52-63

10 Бакулина ЮБ Образ античного и раннехристианского Рима в поэтическом сознании серебряного века ДС Мережковский, В Я Брюсов, НС Гумилев / Ю Б Бакулина // Материалы XXXI-ой Зональной конференции литературоведов Поволжья В 2 ч - Елабуга ЕГГГУ, 2008 - Ч. 2 - С 36 - 44

11 Бакулина ЮБ Культура в поэтическом мире НС Гумилева / ЮБ Бакулина//Вестник БГПУ Сер Гуманитарные науки -2007 -Вып 7 -С 26-35

12 Бакулина ЮБ Особенности восприятия античного наследия в поэтическом мире Н С Гумилева и А А Ахматовой / Ю Б Бакулина // Пятые Ознобишинские чтения сб мат науч конф - Инза, Самара Изд-во «НТЦ», 2008 - С 21-26

13 Бакулина ЮБ Образ храма как романтический символ духовности в лирике поэтов серебряного века НС Гумилев, ОЭ Мандельштам / ЮБ Бакулина // Предромантизм и романтизм в мировой культуре мат конф В 2 т - Самара, 2008 - Т 2 - С 81 - 88

Автореферат диссертации

Лицензия ПД 70112 от 28 02 2001 Подписано в печать 16 04 2009 Бумага офсетная Формат 60x84 1/16 Гарнитура «Times New Roman» Печать оперативная Услпечл 1,5 Тираж 100 экз

Издательство «Научно-технический центр» член Ассоциации книгоиздателей России 443096, Самара, ул Мичурина, 58 E-mail ntc@samtel ru Web-sait www ntc-samara ш

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бакулина, Юлия Борисовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ЗЕМНОЕ, ДУХОВНОЕ И ГЕРОИЧЕСКОЕ В "АНТИЧНЫХ" ПРОИЗВЕДЕНИЯХ

H.С. ГУМИЛЁВА: ПОЭТИКА МОТИВОВ-АНТИТЕЗ.

I.1. СУЩНОСТЬ, ИСТОКИ, ФУНКЦИИ АНТИЧНЫХ МОТИВОВ-АНТИТЕЗ.

1.2. МОТИВ ДУХОВНОГО СТРАННИЧЕСТВА И ДУХОВНЫЙ АНТИЧНЫЙ ГЕРОЙ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Н.С. ГУМИЛЁВА.

1.3. МОТИВ ЗЕМНОГО МИРА КАК АНТИТЕЗА МОТИВА ДУХОВНОГО СТРАННИЧЕСТВА; ГЕРОЙ ЗЕМНОГО МИРА.

ГЛАВА II. ГЕРОИЧЕСКИЕ МОТИВЫ КАК СИНТЕЗ МОТИВОВ ДУХОВНОГО СТРАННИЧЕСТВА И ЗЕМНОГО МИРА В ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Н.С. ГУМИЛЁВА.

11.1. ГЕРОИЧЕСКИЕ МОТИВЫ И СУЩНОСТЬ ИСТОРИОСОФИИ Н.С. ГУМИЛЁВА.

11.2. АНТИЧНАЯ ГЕРОИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ В ПОЭТИЧЕСКОМ МИРЕ Н.С. ГУМИЛЁВА.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Бакулина, Юлия Борисовна

Данное диссертационное исследование посвящено изучению античных мотивов и образов в поэзии Н.С. Гумилёва.

История рецепции «античного» наследия Н.С. Гумилёва, чьё творчество активно изучалось не только в России, но и за рубежом, включает в себя четыре этапа: 1) осмысление современниками Н.С. Гумилёва в 1905 — 1921-е гг. «античного» творчества лирика; 2) 1920 - 1950-е гг., когда творчество Н.С. Гумилёва практически не исследуется; 3) осмысление в 1960 - 1980-е гг. «античных» произведений поэта в контексте идей духовности, православия и сатанизма; 4) современный этап в осмыслении античных мотивов и образов в прозе, лирике и драматургии поэта с позиции научного, комплексного подхода (1990-2000-е гг.).

1) Осмысление современниками Н.С. Гумилёва в 1905 — 1921-е гг. «античного» творчества лирика.

Этот период в истории восприятия творчества Н.С. Гумилёва ознаменован появлением статей В.Я. Брюсова, А.Я. Левинсона, Н. Оцупа, В.М. Жирмунского. В данных работах уже намечены связанные с творчеством Н.С. Гумилёва затруднения в решении проблемы «античного» творчества, лирического героя, художественного метода поэта. Так, В.Я. Брюсов в статье 1905 г. «Н. Гумилёв. Путь конквистадоров» указал на подражательный характер лирики своего современника: «.Его стихи только перепевы и подраэ/сания, далеко не всегда удачные»1. «Античная» лирика Н.С. Гумилёва, по В .Я. Брюсову, зависима от поэзии парнасской школы (Ж.М. Эредиа, Ш. Леконта де Лиля) и лейкистов (У. Вордсворта, Р. Саути). В рецензии, посвящённой книге стихов «Жемчуга», В.Я. Брюсов пишет о Н.С. Гумилёве: «Он немного napuaceij в своей поэзии, поэт типа Леконта де Лиля»2. Символист отметил сходство образной системы, сюжетов и черт поэтики «античных» произведений Н.С. Гумилёва и стихотворений парнасцев, а именно: желание создать свою неомифологию, склонность к сонетной или балладной форме, анималистической зарисовке, образ «сильной личности», сюжеты об Антонии и Клеопатре, Агамемноне, Геракле. И всё же, несмотря на подражательность, В.Я. Брюсов констатировал тот факт, что античные персонажи Н.С. Гумилёва «.как-то странно видоизменены, стали новыми, неузнаваемыми»3. Эти герои служат авторскими масками; более того, по мнению В.Я. Брюсова, лирического «Я» поэзия Н.С. Гумилёва лишена. Точка зрения символиста требует, на наш взгляд, уточнения: античные герои акмеиста во многом сходны с теми же персонажами у античных авторов, однако Н.С. Гумилёв семантически углубляет, а не изменяет трактовку образов героев древних поэтов и писателей, как будет показано в диссертации. Весьма спорным является и утверждение В.Я. Брюсова об отсутствии лирического «Я» в поэзии Н.С. Гумилёва. Так, Б.О. Корман характеризует лирического героя как «субъекта переэюивания и предмета изображения»4. Лирический герой отличается, по Б.О. Корману, единством биографии, духовного пути, личности, а все эти черты присущи тому, от лица которого говорит акмеист.

А.Я. Левинсон в статье 1909 г. «Гумилёв. Романтические цветы», в -основном, повторяет уже высказанные В.Я. Брюсовым идеи. Однако А.Я. Левинсон первым обратился к исследованию «римского» текста в творчестве Н.С. Гумилёва: «.Рим времён упадка горячо дышит в красивой лирической трилогии "Император Каракалла"; удачно отраэ!сено в средней части стихотворения преломление героической воли кесарей в призме эстетического мироощущения.»5. Литературовед считает, что хотя Ш. Леконт де Лиль и повлиял на «римские» стихи поэта, но указанный цикл по форме является весьма удачным и свежим произведением: «Если иметь в виду влияние французской поэзии, "Каракалла " лишь по характеру замысла связан с такилш явлениями, как, например, "Античные поэмы" Леконта де-Лиля.»6. Форма гумилёвских «римских» стихов действительно была новой, но содержание во многом зависело от «античных» творений парнасцев: те же темы, идеи, образы.

О связи «античных» произведений Н.С. Гумилёва с творчеством лейкистов писал Н. Оцуп в работе 1910-х гг. «Н. Гумилёв»-. «В С.Т. Кольридэ/се,

У. Вордсворте, Р. Саути, с их магическими э/суткгши балладами и особенно с их призывами вернуться к первобытным чувствами восхищения природой он п

Гумилёв. — Ю.Б.] нашёл братьев по духу» . Балладный характер (т.е. наличие сюжетности, драматизма и фантастики даже в глубоко субъективной лирике) «античного» творчества, интерес к первобытным чувствам древних людей сближают лейкистов и Н.С. Гумилёва.

Вопрос о методе Н.С. Гумилёва оказался актуальным в 1905 - 1921-е гг. Как преодоление символизма, в русле акмеизма, рассматривает лирику поэта В.М. Жирмунский в статье 1916 г. «Преодолевшие символизм»: «Для выраэюеиия своего настроения он [Гумилёв. — Ю.Б.] создаёт объективный мир зрительных образов., он вводит в свои стихи повествовательный элемент и придаёт им о характер полуэпический — балладную форму» . По мнению В.М. Жирмунского, возвращение к христианской морали, сюжетность, выведение хаоса за пределы искусства суть черты акмеизма Н.С. Гумилёва. Они нашли отражение и в «античной» лирике поэта.

Итак, уже в 1905 - 1921-е гг. исследователи отметили следующие черты «античного» творчества Н.С. Гумилёва: балладный характер; наличие античных героев-масок; мифологизм и экзотичность; подражательность.

2) 1920 — 1950-е гг., когда творчество Н.С. Гумилёва практически не исследуется.

Этот период оказался наименее плодотворным для изучения поэтического мира Н.С. Гумилёва. Тексты лирика практически не публикуются. Только в академических изданиях истории литературы можно обнаружить краткие характеристики творчества Н.С. Гумилёва. Так, в «Истории русской литературы» (1959) указывается, что «.поэзия Гумилёва является по сути романтической»9. Творчество Н.С. Гумилёва упрощается до воспевания романтики, подвига и экзотики. «Античная» лирика практически не исследуется, а если и изучается, то характеризуется парой слов: «экзотическая», «романтическая» и т.д. Однако уже в 1960 - 1980-е гг. начинается новый период «открытия» творчества поэта. 5

3) Осмысление в 1960 — 1980-е гг. «античных» произведений поэта в контексте идей духовности, православия и сатанизма.

Значительным явлением 1960-х гг. является публикация записных книжек

A.А. Ахматовой. В них она представила интересную характеристику «античной» лирики Н.С. Гумилёва. А.А. Ахматова, не отрицая влияния французской литературы на акмеиста, подчёркивала в статье «Самый непрочитанный поэт» духовную, визионерско-христианскую, а не подражательную основу творчества поэта: «,.Г<умилёв> — поэт ещё не прочитанный и по какому-то странному недоразум<ению> оставшийся автором "Капитанов" (1909 г.), которых он сам. — ненавидел»10. Визионерство Н.С. Гумилёва выразилось в приверженности христианству, пророческом даре (сама Анна Андреевна назвала акмеиста «пророком») предвидеть свою судьбу. А.А. Ахматова обратилась и к анализу «античных» произведений лирика. Так, она считала поэмы сборника «Путь конквистадоров» близкими античным трагедиям, в которых важную роль играет случайность, а герой попадает в практически безвыходную ситуацию.

В 1970 - 1980-е гг. точка зрения А.А. Ахматовой была подхвачена

B.А. Черных, активно употреблявшим слово «визионер» в применении к характеру поэтического дара Н.С. Гумилёва. Термин «визионер» во многом сходен с понятием «сновидец», которым оперирует и С. Чупринин в статье «Из твёрдого камня. Судьба и стихи Николая Гумилёва» (1989). Литературовед говорит о влиянии христианства на «античную» лирику поэта, для которого, подобно апологетам христианства, жизнь была только чередой страданий и тревог: «Он [Гумилёв. — Ю.Б.] —. единственный в своем роде "сновидец" и "снотворец" в русской поэзии XX века. Недаром Dice реальная жизнь так часто представляется ему дурным сном, а огонь поэзии высекается при столкновении "дневного" и "ночного" ликов бытия, "дневного" и "ночного" начала в человеке»11. Мы считаем такую характеристику довольно точной, поскольку (это мы покажем в дальнейшем на примере анализа «античного» стихотворения «Семирамида») процесс познания у Н.С. Гумилёва и начинается 6 со столкновения земного (дневного) и духовного (ночного) начал в человеке.

Эволюция мировоззрения и поэтики Н.С. Гумилёва мыслится С. Чуприниным

12 как движение от «снотворчества» к «мифотворчеству» , когда «."прекрасная ясность" лирического высказывания уступила место "высокому косноязычию", грозным. пророчествам»13. Это мифотворчество и связано с созданием своей мифологии, центральное место в которой занимает миф о пути души к Богу.

Литературоведческие выводы А.А. Ахматовой и С. Чупринина послужили осмыслению гумилёвского творчества как воплощения духовного поиска, основой которого явилось христианство. Многие античные герои, от лица которых говорит акмеист (Геракл, Лаэрт, Рем), действительно являются носителями христианских идей страдания, добра, человечности, самопожертвования.

Другой подход (осмысление поэтического наследия Н.С. Гумилёва в контексте сатанизма, которым увлекался поэт) отличает некоторые работы C.JI. Слободнюка. В противовес И. Делич и Ю.В. Зобнину, для которого Н.С. Гумилёв был «поэтом православия»14, С.Л. Слободнюк пишет о «дьяволах Н.С. Гумилёва»15. Многие античные герои, близкие Н.С. Гумилёву духовно, по мнению литературоведа, - варианты личности, связанной с дьяволом, «сильной», эгоистичной, несущей разрушение, зло и смерть.

В период с 1960-х по 1980-е гг. литературоведы обращаются и к идее В.Я. Брюсова о подражательности «античной» лирики Н.С. Гумилёва. Так, Л. Аллен в своей книге «У истоков поэтики Н.С. Гумилёва: Французская и западноевропейская литература» высказывает мнение о том, что для Н.С. Гумилёва наследие французских авторов (Ш. Леконта де Лиля и Ж.М. Эредиа) играло определяющую роль. Литературовед считает, что гумилёвская поэзия лишена лирического героя и имеет совокупность различных масок, навеянных мировой литературой. Анализируя стихотворение Н.С. Гумилёва «Заблудившийся трамвай», он пишет об обширной «системе реминисценций из А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского»16. Л. Аллен, 7 как и В.Я. Брюсов, эволюцию лирической системы Н.С. Гумилёва ставит в зависимость от изменения художественного метода поэта (ранняя лирика Н.С. Гумилёва символистская, поздняя — акмеистская).

В период с 1960-х по 1980-е гг. литературоведы рассматривали не только проблемы мировоззрения Н.С. Гумилёва (через призму духовности, христианства или сатанизма), не только мотивную структуру его «античных» произведений (мотив духовного странничества, героические мотивы), но и специфику стиля и метода Н.С. Гумилёва, его критическое наследие. Литературоведы 1960 — 1980-х гг. выделили основные мотивы и черты поэтики «античного» творчества Н.С. Гумилёва: наличие в нём героических мотивов и мотива духовного странничества; стилизаторство и ирония; слияние реального и мифологически-вымышленного и т.д.

4) Современный этап в осмыслении античных мотивов и образов в прозе, лирике и драматургии поэта с позиции научного, комплексного подхода (1990 — 2000-е гг.).

В современном литературоведении достаточно распространённой является теория о христианском характере «античного» творчества Н.С. Гумилёва. Это положение, как было уже сказано, восходит ещё к ахматовской статье «Самый непрочитанный поэт». Так, И. Делич в статье 1990-х гг. «Гумилёв» интерпретирует «античную» лирику поэта (например, цикл стихов «Возвращение Одиссея») в православном ракурсе. По мнению исследовательницы, всё творчество Н.С. Гумилёва представляет собой

17 духовное странничество, когда «.блудный сын возвращается в Отчий дом» .

И. Делич комментирует структурную матрицу идеи «вечного возвращения»:

Человек рождается (и возроэюдается), чтобы войти в земную действительность, которая временно моэ/сет удовлетворять его плотские э/селания, но никогда — дух. Человечество. — блудный сын, который найдёт

18 спасение, только вернувшись к собственному Отцу» . Эту структурную матрицу исследовательница заимствует из работы Е.М. Толтсона, говорящего о «воплощении вечного возвращения в лирике Н.С. Гумилёва на уровне мотива»1 J.

Стремление вписать «античное» творчество Н.С. Гумилёва в духовно-христианский контекст свойственно и работам Ю.В. Зобнина, в частности его диссертациям (кандидатской 1992 г. «Философские основы творчества Н.С. Гумилёва» и докторской 2001 г. «Творчество Н.С. Гумилёва и православие»). В статьях « "Заблудившийся трамвай" Н. С. Гумилёва (К проблеме дешифровки идейно-философского содержания текста)» (1994) и «Странник духа» (2000) Ю.В. Зобнин раскрывает христианский смысл гумилёвских текстов. В первой работе указывается, что главным мотивом лирики поэта был мотив странничества, итогом которого явилось постижение гармонии идей истины и красоты: «Великая миссия, выполненная Гумилёвым., заключалась в том, что он "аючеистичностъю" своего творчества вновь утвердил Красоту в Истине, согласовал формальную "эстетическую " правду а I/ "7Q декадентского искусства с "этической правдой".»" . Слияние этического и эстетического в лирике поэта произошло, по мнению исследователя, когда первый вернулся к христианству и продолжил в литературе христианскую линию, заложенную русскими классиками. Ю.В. Зобнин обращается к анализу римских» стихов поэта. Герои «римских» произведений «зависят в своих поступках от тяготеющего над ними "исторического фатума",

21 обусловившего их миссию в жизни человечества» . Отсюда следует, что «мудрый» (по Н.С. Гумилёву) император Каракалла, понимая тщетность человеческих попыток отстоять в борьбе с судьбой свою свободу, предпочитает познание вечного героическим подвигам. Во второй статье литературовед высказывает ряд предположений по поводу идейного содержания стихотворения «Заблудившийся трамвай». Это произведение вызвало большой интерес литературоведов. Анализ стихотворения «Заблудившийся трамвай» показал необходимость разработки целостной концепции гумилёвской творчества, т.е. важность его включения в контекст мировой литературы, искусства, философской мысли. Так, в статье К.А. Жукова и М.Ю. Жуковой «Польско-французская тематика в стихотворении Н.С. Гумилёва "Заблудившийся трсьмвай"» прослеживаются связи поэзии Н.С. Гумилёва с историей мировой культуры. По мнению литературоведов, «.Машенька в "Заблудившемся трамвае" — это Мария Валевская, полька — возлюбленная

9 О

Бонапарта., символ Польши.»" . Наличие польской тематики авторы объясняют не только всеобщим увлечением польско-католическим мессианством, распространённым в среде поэтов и писателей серебряного века, но и реминисценциями из произведений со сходной тематикой («Полтава» А.С. Пушкина, «Страшная месть» Н.В. Гоголя). А Р.Д. Тименчик в статье «К символике ' трамвая в русской поэзии» пытается вписать стихотворение «Заблудившийся трамвай» в контекст мифа о трамвае, который в русской литературе приобрёл семиотико-культурологический смысл движения. ЮЛ. Кроль в статье «Об одном необычном трамвайном маршруте ("Заблудившийся трамвай" Н.С. Гумилёва)» выявляет сходство между событиями жизни поэта и событиями в стихотворении. Он настаивает на аналогии биографического и художественного времён, а это далеко не всегда верно. IO.JI. Кроль пишет: «"Заблудившийся трамвай" повествует о путешествии поэта на своеобразной "машине времени " в своё прошлое, в пору любви к "Машеньке", наделённой чертами А.А. Ахматовой»" . Для Ю.Л. Кроля А.А. Ахматова - прообраз Машеньки, а история любви лирического героя и Машеньки есть история взаимоотношений Н.С. Гумилёва и А.А. Ахматовой. 77. Спиваковский в статье 1997 г. «"Индия духа" и "Машенька": "Заблудившийся трамвай" Н.С. Гумилёва как символистско-акмеистическое видение» анализирует поэтику стихотворения через призму учений Е.П. Блаватской, Р. Штейнера. П. Спиваковский считает, что Н.С. Гумилёв представил читателю нетрадиционную трактовку реинкарнации, «.когда физическая неизменность тела, в которое "вселяются" разные души, противопоставляется "традиционной" реинкарнации, где единая душа (атман) "вселяется" в разные тела» . Цель реинкарнации, по П. Спиваковскому, — «.познание своих "прежних э/сизней" и достиэ/сение личного счастья.»25. П. Спиваковский характеризует мироощущение поэта через идею синтеза оккультизма и христианства.

Таким образом, полемика вокруг «Заблудившегося трамвая» послужила толчком к созданию целостной концепции творчества Н.С. Гумилёва. Эта синтетическая концепция должна учитывать и духовные воззрения самого поэта, и его философию, и его культурологические пристрастия.

Ю.В. Зобнин, анализируя стихотворение «Заблудившийся трамвай», призывает к использованию духовной трактовки. Литературовед пишет: «.Система автоотсылок, распололсенных. в соответствии с "обратной" хронологией, предполагает, что речь идёт о пройденном духовном, а не "биографическом" пути.»26. Значит, не биографически, а философски пытается постичь указанный текст Ю.В. Зобнин. Погружение в символизм было для поэта (и его лирического героя) словно «нисхождение в ад», а спасением явилось, по мнению Ю.В. Зобнина, признание Н.С. Гумилёвым христианства как своей духовной «основы».

В период с 1990-х по 2000-е гг. были созданы и некоторые работы С.Л. Слободнюка. В них литературовед весьма продуктивно решает некоторые вопросы поэтики Н.С. Гумилёва. Так, в статье «Н. Гумилёв: Модель мира (К вопросу о поэтике образа)», монографии «Н. Гумилёв: Проблемы мировоззрения и поэтики» литературовед исходит из тезиса, что единство эпического и лирического — особенность произведений Н.С. Гумилёва. Литературовед пишет: «"Синтез, а не распад" —. главенствующий принцип поэтики "отца акмеизма", заложенный ещё в "Жемчугах"»" . По мнению С.Л. Слободнюка, акмеизм и символизм, с которыми связано творчество Н.С. Гумилёва, были близки друг другу в идейно-содержательном смысле, поскольку при всей оппозиционности символизму акмеизм опирался на его достижения. Следовательно, нет смысла находить самые точные критерии разграничения акмеизма и символизма. С.Л. Слободнюк обращается и к понятию «лирический герой». Он, в отличие от В.Я. Брюсова, считает, что гумилёвским произведениям присущ именно лирический герой, а не совокупность масок: «Эти многочисленные "я" [маски автора — Ю.Б.] объединены одним: они действуют и существуют в необычных, зачастую

11 экзотических обстоятельствах, но их действия почти одинаковы»28. Мы придерживаемся той же точки зрения, что и C.JI. Слободнюк; доказательством нашей позиции может послужить соответствие лирического «Я» Н.С. Гумилёва критериям, отличающим лирического героя. Литературовед исследует взаимосвязи древнеиндийской культуры с «античными» произведениями поэта. На примере анализа произведения «Дитя Аллаха» С.Л. Слободнюк показывает соединение в нём «концепции парсийского дуализма, манихеев. с пантеизмом суфиев»29. Таким образом, можно говорить о синкретичности гумилёвского мироощущения и внимании поэта и к западной (европейской) культуре, и к восточной (индийской). Источником вдохновения для поэта послужили романтические романы об Африке М. Рида (особенно «В лесах и степях Южной Африки», «Охотники за э/сирафами»), Р. Хаггарда, Р. Стивенсона.

Литературовед Ю.Н. Верховский, в статье 1990-х гг. «Путь поэта. О поэзии Н. С. Гумилёва» рассматривая эволюцию лирической системы Н.С. Гумилёва как движение от балладного к элегически-песенному строю, считает источниками вдохновения поэта не только стихотворения лейкистов и «проклятых», но и драматургию французского классицизма: «Прямому восприятию античности Гумилёв мог учиться у него [Анненского. — Ю.Б.],

30 утонченному восприятию парнасцев и проклятых — тоже» . Действительно, в «античном» творчестве Н.С. Гумилёва присутствует немало черт, восходящих к поэтике парнасской школы: тенденция к эпичности, любовь к зарисовкам, подражание античным авторам.

Одной из проблем литературоведения 1980 - 1990-х гг. стала проблема гумилёвского героизма, проявленного в «античных» произведениях поэта. Источники этого героизма исследователи находят то в христианском вероучении, то в сатанизме, проповедовавшем теорию «сильной» личности, то в произведениях античных авторов Эсхила, Софокла, Сенеки. Так, Р. Плетнёв в статье 1980-х гг. «Н.С. Гумилёв. С открытым забралом» считает, что героизм лирического героя поэта близок героизму античных людей, знавших свою трагическую судьбу, но гордо принимавших её вызов: «Герой же. кончает

12 трагично и возвышенно прекрасно, ибо героизм — нечто сверхземное. Шаг Судьбы нам, обычным людям, не слышен, но дух поэта ощущает эти шаги —

31 события будущего» . Мы в определённой мере разделяем позицию Р. Плетнёва, но считаем необходимым уточнить, что героизм не есть нечто сверхземное (сверхземное - сущность, героизм — стремление к её познанию), а есть кратковременное единение души и тела в порыве к познанию внеземного. Доказательством нашей точки зрения может служить мысль поэта, выраженная устами его лирического героя: «.Благословлю я золотую / Дорогу к солнцу от

32 червя» (I, 161) . Дорога к солнцу (воплощение всего самого возвышенного) и открывается в процессе постижения внеземного, а земная жизнь - один из этапов к познанию инобытия (христианская мысль о земном существовании как подготовке к миру вечному).

Другой литературовед — В.В. Бронгулеев — в своей книге «Посредине странствия земного» (1995) обращается к анализу «римского» цикла стихов Н.С. Гумилёва, в котором героические мотивы играют важную роль: «Стихи римского цикла не столько историчны, как обращены к некоему абстрактному образу властителя, наделённого поэтом далёкими от реальности чертами,

33 создающими вокруг него ореол величественности, драматизма и силы» . Такое осмысление образа Каракаллы противостоит традиционному представлению об императоре как о деспотичном правителе.

Решение некоторых вопросов гумилёвской поэтики связано с некоторыми статьями Д.И. Золотницкого. В статье «Гумилёв-переводчик» литературовед говорит, как и В.Я. Брюсов, о подражательном характере «античного» творчества акмеиста. Д.И. Золотницкий отмечает интерес Н.С. Гумилёва к поэтам «озёрной школы», в частности к У. Вордсворту и Р. Саути; лирикам, близким парнасцам (например, Т. Готье); французским и русским живописцам. По мнению литературоведа, Н.С. Гумилёв всегда создавал статьи о тех личностях, которые были ему близки духовно. Д.И. Золотницкий пишет: «И посвягцённая темам морских блуэ/сданий и опасностей, э/сизни и смерти "Поэма о старом моряке" С.Т. Кольридэюа, и эпические по своему складу баллады Р. Саути были созвучны характеру дарования самого Гумилёва.»34. Литературовед отмечает, что поэт соотносил свою судьбу с жизнью С.Т. Кольриджа и Р. Саути. Не менее интересны статьи самого Н.С. Гумилёва об изобразительном искусстве: они дают нам богатый материал не только для изучения художественных пристрастий поэта, но и для выявления источника живописного начала в его «античной» лирике. Д.И. Золотницкий считает таким источником творчество П. Гогена, которое сам поэт сравнивает с живописью Н.К. Рериха: «Оба они полюбили мир первобытных людей с его неслоэ/сными, но 35 могучими красками, линиями, удивляющшш почти грубой простотой.» . Эта первобытная простота и станет основой «античного» текста Н.С. Гумилёва.

О. Клинг в статье 1995 г. «Стилевое становление акмеизма: Н. Гумилёв и символизм» коснулся вопроса о методе поэта. Н.С. Гумилёв, по мнению О. Клинга, не мог быть не связан с символизмом (и романтизмом), но в то же время являлся «неоклассицистом», поскольку «уэ/ce в самом символизме — особенно конца 1900-х гг. — было заложено два начала: ориентагщя на "неоклассицизм" (.Вяч. Иванов, В. Брюсов, С. Соловьёв) и авангард, точнее, предавангард (А. Белый)» . В то же время в творчестве Н.С. Гумилёва имеют место черты акмеизма. Особенностями «античных» произведений поэта являются, по мнению О. Клинга, «.стилизаторство, сознательная литературность и романтическая ирония.»37, соединение эпического (повествовательного) и лирического (описания переживаний).

Вопрос о взаимосвязи символизма и акмеизма в «античном» творчестве Н.С. Гумилёва является недостаточно разрешённым. Большинство исследователей находят в творчестве Н.С. Гумилёва черты и символизма, и акмеизма, причём акмеистом поэт был только в 1911 - 1914 гг. К примеру, А.И. Павловский полагает, что лирическая система Н.С. Гумилёва содержит черты и акмеизма, и символизма: «В "Романтических цветах" Гумилёв yoice поставил перед собой задачу постепенно, но неуклонно свести поэзию по золотой лестнице символизма на землю, насытить слово. предметностью,

3R плотью и твёрдым смыслом» . Слияние эпичности и лиризма, семантическая полнозначность - особенности гумилёвского акмеизма, по А.И. Павловскому. А главным автором, повлиявшим на творчество Н.С. Гумилёва, был, по мнению литературоведа, Гомер.

Отметим, что в современном литературоведении не найдены точные критерии, отделяющие акмеизм от символизма. Так, пластичность, моносемантичность, которые В.М. Жирмунский называет чертами акмеизма, не могут считаться таковыми, так как имели место и в реализме. Отсюда возникает вполне правомерный вопрос: каковы критерии выделения акмеизма? Е. Русинко видит основанием для выделения акмеизма бергсонианство, в котором «.акмеисты обрели. своего рода философскую санкцию на смешение

39 идеализма и материализма в рамках немистической доктрины» . А.В. Вейдле истоки акмеизма усматривает в таком явлении, как петербургская поэтика, которая тре бовала «.предметности, а вместе с нею и большей точности, более строгой взвешенности.»40. Но такая простота и конкретность присутствуют и в реализме. Н.А. Бодрова справедливо полагает, что «.по мировосприятию Гумилёв был прежде всего романтиком, по мировоззрению — символистом, а худоэ/сественная его система представляет сплав символизма и акмеизма»4'. Мы не можем не согласиться с данным высказыванием, поскольку символизм и акмеизм по своей сути являются романтическими художественными явлениями.

Вопросу о взаимосвязи символизма и акмеизма посвящена и работа Н.Ю. Грякаловой «Н.С. Гумилёв и проблемы эстетического самоопределения акмеизма» (1994). Литературовед считает, что средством преодоления символизма в зрелом творчестве поэта послужило введение объективности (описательно-изобразительного элемента) в стихотворную речь: «В духе заветов парнасской эстетики II С. Гумилёв осознанно стремился к усилению

42 описательно-изобразительных элементов поэтики.» . Н.Ю. Грякалова отметила слияние в гумилёвской лирике (в том числе и «античной») описательности и экзотичности.

Особенностям стиха «античной» лирики Н.С. Гумилёва посвящена статья 1990-х гг. B.C. Баевского «Н. Гумилёв — мастер стиха». Литературовед обнаружил, что поэт «расшатал» привычную силлабо-тоническую систему, используя ритм дольника, верлибра. Новаторски подошёл Н.С. Гумилёв и к рифмовке. B.C. Баевский, определяя гумилёвскую эстетику как переходную от ratio к motio, пишет: «В противовес точной рифме Гумилёв высоко оценивает ассонанс — совпадение гласных, стоящих под ударением, при несовпадении ряда

43 согласных и безударных гласных.» . Обращаясь к анализу стихотворений Н.С. Гумилёва об античности, B.C. Баевский отмечает их формальные особенности: «Третье стихотворение, "Что ты видишь во взоре моём. ", написано трёхстопным анапестом, область которого, по Гумилёву, стремительность. Смертоносный эрос овеществлён в корабле, со всею командой пошедшем ко дну.»44. B.C. Баевский базируется на высказывании самого поэта об особом значении ритма, размера: так, анапест привносит в стихотворение элемент напряжённости, стремительности.

Одна из последних монографий по творчеству Н.С. Гумилёва — книга В.И. Шубинского «Николай Гумилёв. Жизнь поэта», в которой автор исследует, в первую очередь, биографию, а не творчество лирика. В.И. Шубинский использует точные характеристики для осмысления стиля и метода «античных» произведений Н.С. Гумилёва. Так, исследователь определяет стилистику позднего поэта как «.сочетание э/сёсткой риторической конструкции текста, внятности изложения с фантастическим, бредовым, сновидческим основным образом»45. По мнению В.И. Шубинского, зрелая лирика поэта характеризуется риторичностью слова и фантастичностью.

К анализу «античной» драматургии Н.С. Гумилёва применяется идея о гумилёвской подражательности. Пьеса «Актеон», которую мы исследуем в настоящей работе, до сих пор вызывает большое количество вопросов. Так, Д.И. Золотницкий в статье 1990-х гг. «Театр поэта» определяет характерные черты «античного» театра Н.С. Гумилёва: слияние вымысла и реальности, синтез лиризма и драматичности, наличие главного героя-мечтателя, стилизация. Д.И. Золотницкий пишет: «Драматургия Гумилёва начиналась. как пародия на таковую, как беззаботная игра в антитеатр»46. Итак, романтическая ирония, игровое начало суть черты гумилёвской «античной» драматургии. По мнению Д.И. Золотницкого, в драме «Актеон» воплотилась философская борьба акмеизма и символизма. Если Кадм, по словам литературоведа, показан как акмеист (проповедует идею плотского мира, естественность первобытных чувств), то Актеон - символист (верит в мир символов, в интуитивное познание). Мы считаем необходимым уточнить позицию литературоведа: Кадм и Актеон не просто полные противоположности, они похожи (недаром они отец и сын, а не внук и дед, как в мифе), поэтому духовно близки друг другу. Цель стремлений и того, и другого - стать богочеловеком. И Кадм, и Актеон — две стороны личности гумилёвского типа, устремлённой к познанию духа (Актеон) и в то же время готовой ради постижения на труд, преодоление своего страха, боли, отчаяния (Кадм).

Точка зрения Д. Золотницкого близка мнению М. Баскера об «Актеоне» v 47 как о «подробно сформулированной программе акмеизма» : акмеист — Кадм, символист - Актеон. Акмеистичность воззрений Кадма М. Баскер объясняет совпадением некоторых деталей текста пьесы, в том числе желания указанного героя добыть камни для храма, и деталей произведений акмеистов (например, название сборника стихов О.Э. Мандельштама «Камень»). М. Баскер упрекает Н.С. Гумилёва в недостаточном мастерстве в построении интриги, которая неполно раскрывает характер заглавного героя. Другими словами, «.акмеистской пьесе Гумилёва. недостаёт. "равновесия всех частей", на

48 которое делало такую большую ставку это направление» . Мы считаем этот упрёк не вполне правомерным: характер Актеона завершён. Герой проповедует путь познания не через страдание, труд, а через созерцание. Для Н.С. Гумилёва это неприемлемо, поэт иронически относится к персонажу. В то же время герой не может полностью презреть землю, а такая ситуация драматична. В слиянии драматизма и иронии состоит своеобразие пьесы. Более того, процесс познания, описанный в ней, бесконечен: он не завершается с окончанием пьесы. И в этом случае упрёк в незавершённости драмы неправомерен. х

Другой позиции по поводу «Актеона» придерживается Э.Д. Сампсон, который считает, что «Актеон воплощает трагическую судьбу поэта, зажатого между двумя уровнями жизни»49. Герой хочет стать Богом и не способен до конца слиться с божеством, ведь он человек, и в то же время Актеон не готов жить только земной жизнью, поскольку сознаёт своё превосходство над другими.

Необходимо отметить и вклад компаративистики в изучение «античного» творчества Н.С. Гумилёва. В 1990 - 2000-е гг. появились работы В.А. Кошелева «Гумилёв и северянинщина. Две маски», И. Винокуровой «Гумилёв и Мандельштам. Комментарии к диалогу» и т.д. В первой работе выявляются особенности мировидения и взаимоотношений двух лириков, во втором — только переклички на уровне поэтики. Так, в статье 1993 г. «Гумилёв и северянинщина» В.А. Кошелев отмечает противоположность литературных масок двух поэтов: «Гумилёв сам намечает противопоставление собственного поэтического "я " — "я " северянинскому. Он сам — носитель лирического облика "человека книги". Северянин же — наиболее явственное и значимое выражение "человека газеты"»50. И. Винокурова в названной нами работе 1994 г., рассматривая поэзию О.Э. Мандельштама, приходит к выводу, что О.Э. Мандельштаму присуща «.удивительная внутренняя сила, почерпнутая. из муэ/сественных строк Гумилёва.»51. Именно духовное мужество, смелость и непреклонность, п о мнению исследовательницы, сближают античных г ероев Н.С. Гумилёва и О.Э. Мандельштама.

Итак, в 1990 - 2000-е гг. литературоведы, продолжая идею В.Я. Брюсова о подражательном и полуэпическом характере «античного» творчества Н.С. Гумилёва, выдвинули мысль о преобладании в этом творчестве христианского (Ю.В. Зобнин) или дьявольского начал (C.JI. Слободнюк). На наш взгляд, при изучении «античной» лирики поэта необходимо избежать крайностей: Н.С. Гумилёв действительно проявлял интерес к теме дьявола, о чём свидетельствуют и заглавия ранних стихов (к примеру, «Возлюбленная дьявола», «Умный Дьявол»), однако этот образ исчезает в поздней лирике. В то же время образ Христа всегда наличествовал в лирике поэта, для которого православие было родной «основой». Нельзя, однако, сводить анализ творчества Н.С. Гумилёва только к изучению христианских мотивов, даже если эти мотивы являются одними из ключевых. Н.С. Гумилёв не есть поэт, проповедующий только православие. Православие было его духовной основой, но оно не является ортодоксальным. Мирочувствование поэта поликультурно, включает в себя отголоски буддизма, суфизма, католицизма и т.д.

В настоящее время появился ряд диссертаций об «античном» творчестве Н.С. Гумилёва, и базируются они, в основном, то на восприятии лирики поэта как проявления духовного странничества, то на положении о христианском характере творчества Н.С. Гумилёва или его подражательности. Однако новизна этих работ несомненна: литературоведы стали сопоставлять и сравнивать не только и не столько произведения Н.С. Гумилёва и стихотворения парнасцев, лейкистов, но и стихи поэта серебряного века и творчество античных авторов (Гомера, Сенеки), что, конечно, важнее.

На положении о христианской основе «античного» творчества Н.С. Гумилёва базируется кандидатская диссертация М.В. Смеловой «Онтологические проблемы творчества Н.С. Гумилёва» (1998). Автор полагает, что онтологическим основанием для гумилёвской картины мира должна стать «.концепция христианского восприятия мира, которая позволила Гумилёву противостоять разрушающим силам века.»52. Определяя характер творчества поэта, М.В. Смелова употребляет понятие «неомифологизм», которое означает, что Н.С. Гумилёв строит свою вселенную, создаёт свой основной миф — миф о познании Бога.

Анализируя кандидатские диссертации, мы обнаружили наиболее близкую нам по теме — диссертацию Т.С. Зориной «Поэзия Н.С. Гумилёва и античность» (2002). Исследовательница попыталась преодолеть наметившуюся в литературоведении тенденцию сопоставлять и сравнивать античные тексты

Н.С. Гумилёва не с первоисточниками (произведениями древних авторов), а с «античными» творениями лейкистов, парнасцев, через посредство которых Н.С. Гумилёв воспринял античную литературу. Т.С. Зорина обратилась к рассмотрению античных аллюзий в лирике поэта. Увлечение Н.С. Гумилёва античностью Т.С. Зорина объясняет захлестнувшим аристократические слои русского общества рубежа XIX —XX веков интересом к возрождению античной культуры. Исследовательница считает, что «аполлонические "добродетели" брюсовской поэзии (культ формы, благородная простота, стройность, ясность.) заложат основу эстетической програлшы журнала "Аполлон", войдут в платформу "Цеха поэтов", а затем акмеизма» . Как видно из цитаты, аполлоновская стихия преобладает в лирике Н.С. Гумилёва, для которого и античность была воплощением аполлоновского. На наш взгляд, это не совсем точно, поскольку поэт проявил интерес не только и не столько к культурам с преобладающим аполлоновским началом, сколько к культурам, в которых имеет место баланс между аполлоновским и дионисийским или доминирование дионисийского. Согласно диссертации А. Бруно, «.к гармонии мелсду аполлоновским и дионисийским началами, разумом и интуицией v/ v/ 54 стрелшлся Н. С. Гумилёв, каждый раз понимая эфемерность этой гармонии» . Дионисийское, тёмное, первобытное, по А. Бруно, отчасти импонировало поэту, объявившему о наличии «немного звериного» в структуре личности акмеиста.

Мы в своей работе исследуем не только цитации из античной литературы в поэзии Н.С. Гумилёва (включая и лирическую пьесу «Актеон»), но и ключевые античные мотивы и образы, выявляем их специфику, особенности эволюции. Мы пытаемся выработать целостную концепцию борьбы и единства в лирике поэта трёх начал: духовного, телесного и героического.

В настоящее время существует две диссертационные работы по мифопоэтике Н.С. Гумилёва: кандидатская диссертация Е.Ю. Раскиной «Мифопоэтическое пространство поэзии Н.С. Гумилёва» (2000) и кандидатская диссертация П.В. Паздникова «Мифопоэтическая концепция

20 слова и творчества» (2003). Понятие «мифология» более широкое, нежели «античность», на котором сосредоточимся мы. Диссертации этих литературоведов посвящены исследованию античных и христианских реминисценций и аллюзий в лирике Н.С. Гумилёва. Анализируя основные мифы в лирике поэта, Е.Ю. Раскина отмечает ключевую роль мифов о юге, о севере, о России и т.д. К примеру, литературовед так интерпретирует «абиссинский миф» в текстах Н.С. Гумилёва: «Абиссиния. из мусульманского государства трансформировалась в страну "древнего благочестия", "второй Израиль", могущественную христианскую дерэ/саву.»55. По мнению Е.Ю. Раскиной, Н.С. Гумилёв говорит о Востоке как о мире эзотерического христианства. Здесь налицо положение о поликультурности мироощущения поэта, о синтезе в его произведениях христианских, мусульманских, буддийских тенденций. Мы в своей диссертации ставим одной из задач необходимость прокомментировать именно античные реалии, мотивы и образы, учитывая поликультурность Н.С. Гумилёва. Творение различного рода мифов — прерогатива не только Бога, но и поэта-жизнестроителя, создающего неомифологию. Образ такого поэта, восходящий к традиции Горация, Овидия, свойственен и произведениям Н.С. Гумилёва. Другая сторона этого образа — христианское смирение, благочестие, умиротворённость - рассмотрена Е.Ю. Раскиной в статье «Мотив "благочестивого творчества" ("смиренного знания") в худоэ!сественной программе акмеизма». Кандидатская диссертация П.В. Паздникова также обращена к анализу мифологических источников образа поэта-мага в лирике Н.С. Гумилёва. Литературовед рассматривает синтез аполлоновского и дионисийского, акмеизма и символизма, лирического и эпического в лирике поэта. П.В. Паздников пишет: «К концу "странствия земного " Гумилёв реализовывает в интегральной поэтике "Огненного столпа " синтетическую концепцию слова, включающую мифотворческие (в том числе, христианские) и мистериально-магические интенции»56. Исследователь считает, что посредством своей синтетической поэтики Н.С. Гумилёв стремился вернуться к изначальному «Слову-Логосу», используя мифотворческие и магические интенции.

Анализу мотивной структуры сборника «Костёр» посвящена кадидатская диссертация О.В. Щеголъковой «Структурообразующая роль мотива в книге стихов Н.С. Гумилёва "Костёр"» (2003). Исследователь анализирует такие мотивы гумилёвского творчества, как мотив странничества, библейские и любовные мотивы, мотив судьбы, жизни и смерти. О.В. Щеголькова считает: «.Он [Н.С. Гумилёв. — Ю.Б.] не создаёт собственную мифологию, а, прибегая к коннотациям и реминисценциям, использует традиционную, соединяя её с

57 современной жизнью.» . Следует уточнить, что, используя традиционные мотивы, символы, метафоры, Н.С. Гумилёв тем не менее всё же создаёт свою вселенную, поскольку любой новый текст творится из цитат старых текстов.

Рассмотрение драматургии поэта, её мотивов, образов, связей с мифологией - одна из основных задач кандидатской диссертации Т.И. Акимовой «Драматургия Н.С. Гумилёва в контексте культуры серебряного века» (2003). Исследовательница раскрывает специфику драматических произведений поэта, используя сквозные понятия работ В.Я. Брюсова и М.М. Бахтина — маска и путь (творческий, духовный). Т.И. Акимова пишет: «В этом театре [театре Н.С. Гумилёва. - Ю.Б.] действуют не личности, помегцённые в конкретном пространстве, что w v/ 58 свойственно классической драматургии XIX — XXвеков, а лирические идеи.» . Таким образом, Т.И. Акимова предлагает считать персонажей «античных» гумилёвских произведений не реалистическими типами, а условными масками, выражающими различного рода идеи (литературовед выделяет маски учителя, ученика, шута, старухи, судьи и т.д.).

К исследованию специфики метрической системы гумилёвской (и «античной», в частности) лирики обратились А.Г. Грибков в кандидатской диссертации «Метрика и строфика Н. С. Гумилёва как художественно-выразительное единство» (2005) и Н.Н. Уралов в диссертации «Стих Н.С. Гумилёва» (2003). Анализируя поэтические особенности пьесы «Актеон» и лирики Н.С. Гумилёва, А.Г. Грибков отмечает: «Несмотря на большое разнообразие и динамику изменений в метрике, а также более редкие новаторские опыты в строфике, стих Гумилёва всегда отличали уверенность и упругость ритма, строгость композиционно-строфической организации.»59. Автор исследования раскрывает специфику гумилёвского стиха, а состоит она, по мнению А.Г. Грибкова, в уверенности, упругости ритма.

В кандидатской диссертации 2006 г. «Философско-эстетическая концепция и её интертекстуальная реализация в прозе Н. Гумилёва: Сборник рассказов "Тень от пальмы"»Д.С. Грачёва, основываясь на высказанной в монографии С. Колосовой «"И воин, и всадник": Николай Гумилёв. Прозаик и поэт» (2004) идее «синтеза лирики и прозы в творчестве Н.С. Гумилёва»60, обращается к исследованию прозы поэта и рассматривает три её ключевых мотива: мотив «земной любви», мотив творчества, мотив смерти. Для нас интересны восприятие земного начала и концепция «земной любви», предложенная Д.С. Грачёвой. Исследовательница пишет: «В тексте [в новелле "Радости земной любви", равно как и во всём творчестве Н.С. Гумилёва. — Ю.Б.] представлены разные проявления любви.: это возвышенная неземная любовь., возвышенная земная любовь. и приземлённая земная "любовь"-воэ/сделение.»61. Таким образом, земная любовь с её дионисийскими, тёмными страстями оказывается полной противоположностью аполлоновской, духовной. К синтезу же аполлоновского и дионисийского стремился Н.С. Гумилёв, по мнению Д.С. Грачёвой.

В своей кандидатской диссертации «Религиозный символизм Н.С. Гумилёва» (2007) Е.А. Аброчнова обращается к анализу некоторых «античных» произведений Н.С. Гумилёва. Она рассматривает эволюцию метода и мировоззрения поэта от «магического» символизма через религиозный к осмыслению религии как «достоверности». Исследовательница считает, что «античный» цикл стихов «Возвращение Одиссея» является поворотным от «магического» символизма к религиозному, ведь фигура Лаэрта сакральна, как «.предчувствие библейского Отца»62. Е.А. Аброчнова отмечает: «Одиссей — человек, являющийся проводником обеих стихий, как дионисийской, так и

63 аполлоническои» , воплощающий синтез двух начал.

Таким образом, «античное» творчество Н.С. Гумилёва на диссертационном уровне воспринимается как проявление духовного поиска, порыва к постижению вечного, Бога. Исследователи, анализируя «античные» тексты поэта, приходят к выводу о необходимости рассмотрения их на фоне не только мировой литературы, но и философской мысли, искусства, т.е. к выводу о важности разработки целостной концепции гумилёвского творчества, базирующейся на синтезе аполлоновского и дионисийского начал, реального и мифологического. Недостаточно же исследованной остаётся проблема восприятия Н.С. Гумилёвым того или иного античного образа и мотива.

Мы, вслед за Н.А. Богомоловым, Н.Н. Ураловым и А.Г. Грибковым, предлагаем рассматривать эволюцию образной системы творчества поэта в связи с динамикой его гносеологической концепции: на первом этапе творчества господствовал духовный герой и стиль символизма, выдвинувший этого духовного героя (1903 - 1910 гг.); на втором - стиль акмеизма и человек мира земного (1911 — 1915 гг.); на третьем - диалектическое единство и борьба того и другого стилей и, соответственно, типов персонажей (1916-1921 гг.).

Актуальность темы диссертации связана с интересом современного российского литературоведения к проблемам взаимодействия русской и зарубежной литератур и обусловлена перспективностью изучения особенностей заимствования и интерпретации античных мотивов и образов в русской поэзии серебряного века, в частности, в творчестве Н.С. Гумилёва. Актуальна и теоретически оправдана предпринятая в данном исследовании попытка изучения «античной» лирики и драматургии поэта как выражения синтеза трёх начал (духовного, телесного, героического) в гумилёвской концепции античности.

Объектом исследования служат античные мотивы и образы в лирических стихотворениях и пьесе Н.С. Гумилёва «Актеон».

Предмет исследования — концепция античности и её выражение через античные образы и мотивы в лирике Н.С. Гумилёва и его драме «Актеон».

Цель исследования — охарактеризовать особенности интерпретации античных мотивов и образов в лирике и драме «Актеон» Н.С. Гумилёва, что позволит выявить специфику концепции античности в его поэтическом мире. Задачи:

1. Определить место в поэтическом мире Н.С. Гумилёва античных мотивов и образов.

2. Охарактеризовать концепцию античности в лирике Н.С. Гумилёва и его драме «Актеон».

3. Рассмотреть «античные» стихотворения поэта в контексте русской и европейской литературы.

4. Опираясь на современную теорию стихосложения, дать целостный анализ наиболее значительных лирических произведений Н.С. Гумилёва и его драмы «Актеон».

Материалом исследования послужили гумилёвские тексты с античной тематикой, с античными мотивами и образами, а именно: лирические стихотворения и лирическая драма «Актеон».

Принципы отбора текстов: анализируя «античные» произведения поэта, мы ориентируемся и на хронологический, и на идейно-тематический принцип. Мы отобрали наиболее репрезентативные тексты, то есть те, в которых античный код подвергнут вербализации. Не все отобранные нами тексты есть в четырёхтомном издании произведений Н.С. Гумилёва (при цитировании этого издания том и страницы указываются в тексте), поэтому часть из них мы цитируем по следующим изданиям: Гумилёв Н.С.: Pro et contra. Личность и творчество Николая Гумилёва в оценке русских мыслителей и исследователей: антология / сост., вступ. ст. и прим. Ю.В. Зобнина. — СПб.: Изд-eo РХГИ, 2000. — 671 е.; Гумилёв Н.С. «Когдая был влюблён.». — М: Школа-Пресс, 1994. - 622 с.

Пояснения к терминологии. Поскольку наша работа получила название «Античные мотивы и образы в поэзии Н.С. Гумилёва», то необходимо, в первую очередь, оговориться по поводу того, что мы подразумеваем под понятием «образ», а затем определить семантический объём термина «мотив». Понятия же гумилёвской эстетики, например, «духовный герой», «герой земного мира», «героическая личность», «мотив духовного странничества», «мотив земного мира», «героический мотив», мы объясним в главах диссертации.

Понятие «образ» функционирует уже в эстетике Аристотеля, который в «Поэтике» говорит о средствах и способах подражания: «.Яразумею различия между искусствами относительно средства, которым производится подраэюание»64. Таким образом, Аристотель один из первых дал определение понятию «образ». Образ, по мнению древнегреческого автора, и есть средство подражания природе в искусстве. Мы же придерживаемся трактовки понятия «образ» в трудах В.Е. Хализева, В.В. Кожинова, И.Б. Роднянской.

Образы, по мнению В.Е. Хализева, «.не просто воспроизводят единичные факты, но сгущают, концентрируют существенные для автора стороны Э1сизни во имя её оценивающего осмысления»65. Литературовед выделяет один из ключевых признаков образа — единство типичного и индивидуального. И.Б. Роднянская и В.В. Кожинов считают, что художественный образ — «всеобщая категория художественного творчества, специфический для него способ и форма освоения жизни, "язык" искусства и вместе с тем его "высказывание" »66. Согласно И.Б. Роднянской и В.В. Кожинову, образ — понятие, обладающее следующими признаками: многозначностью и самодвижением, единством субъективного и объективного, эмоционального и рационального.

Следующая категория — мотив. «Понятие мотива как простейшей повествовательной единицы было впервые теоретически обосновано в "Поэтике сюжетов" А.Н. Веселовского. Его интересовала по преимуществу повторяемость мотивов в повествовательных жанрах разных народов»67.

26

Представитель сравнительно-исторической школы применил категорию «мотив» только к древней литературе (что, конечно, неверно). А.Н. Веселовский выявил основной признак мотива как литературоведческой категории - повторяемость. Впоследствии к термину «мотив» обратился В.Я. Пропп. Он писал: «В лирическом произведении мотив — прежде всего повторяющийся комплекс 68 чувств и идей, выраженных в художественной речи.» . В .Я. Пропп, как и

A.Н. Веселовский, говорит о повторяемости мотива и определяет его как комплекс чувств и идей. Б.В. Томашевский определяет термин «мотив» через категорию «тема»: «Понятие темы есть понятие суммирующее, объединяющее словесный материал произведения. Путём такого разлоэ/сения произведения на тематические части мы, наконец, доходим до неразлагаемых. тематических

-69 гл. частей» . Эта неразложимая часть темы произведения трактуется Б.В. Томашевским как мотив. Наиболее полно названы признаки и составные части мотива в книге И.В. Силантьева «Поэтика мотива». Исследователь, выделяя структуру мотива (семантика, т.е. смысл; синтактика, или описание препозиции и постпозиции того или иного мотива; прагматика, иначе говоря, роль мотива в сюжетной схеме произведения) отметил связь мотива с событием, переживанием в лирике: «Лирическое событие — это не внешнее и объективированное фабулой событие происшествия или действия, а

70 внутреннее и субъективированное событие переживания.» . Далее И.В. Силантьев отмечает: «Мотив в лирике характеризует наиболее полно авторскую концепцию. Это семантически "сильные" единицы словесной

7 / структуры стихотворения» . Мотив заключает в себе идейное содержание лирического произведения и служит выражением авторской позиции.

Ещё одно ключевое понятие нашей работы — метод. В определении этого термина мы ориентируемся на работы В.Е. Хализева и С.И. Кормилова.

B.Е. Хализев отмечает: «На протяэюении ряда десятилетий. на авансцену нашего литературоведения выдвигается термин творческий метод в качестве характеристики литературы как познания (освоения) социальной жизни»72. По мнению С.И. Кормилова, «метод — определяющий принцип творчества художника, закрепляемый в закономерностях содержания его произведения, у Э художественная "логика".» . Именно метод влияет на все элементы произведения: на тему, идею, проблему, образы героев, язык. Художественный метод, по В.Е. Хализеву, — подход писателя к действительности, тип её освоения: если мы говорим о воссоздании реальности, то перед нами реалистическое произведение; если "речь идёт о пересоздании, то мы анализируем романтическое произведение.

Метод Н.С. Гумилёва - романтический, поэт творит свою собственную вселенную. Н.С. Гумилёв теоретически обосновал положения литературного течения акмеизм. Тем не менее он до конца не порвал с символизмом, отсюда — абсолютизация роли поэта, восприятие символа как знак вечного, интуитивное познание мира и т.д. Кроме того, в своих драмах Н.С. Гумилёв не забывает и о классицистическом триединстве и критериях правдоподобности и разумности. Разрабатывая эстетику акмеизма, поэт серебряного века ориентировался на И. Канта, писавшего: «Я должен был уничтожить знание, чтобы освободить

74 место вере» . Немецкий философ полагал, что веру нельзя проверить разумным путём: вера и разум - разные понятия, по И.В. Канту. Ю.В. Зобнин справедливо отмечает: «Теоретики акмеизма трактовали попытки символистов познать "всё" не только как сомнительные с точки зрения

75 практического результата, но и как духовно порочные.» . Акмеисты действительно говорили о необходимости вернуться к детски-неведующему Адаму, готовому на воссоединение с Богом в новом гармоничном мире.

Идея гармонии, популярная в акмеизме, нашла отражение и в статье М.А. Кузмина «О прекрасной ясности». Он охарактеризовал художника новой эры как человека с «.зорким глазом, верной рукой и ясным чувством

76 планомерности» , а новую литературу связывал с аполлоновским (в широком смысле уравновешенным, светлым) взглядом на мир. М.А. Кузмин отмечает: «Мы считаем непреложным, что творения. писателя подчинены законам v 77 ясной гармонии и архитектоники» . Акмеизм, по мнению М.А. Кузмина, связан с аполлоновским началом.

В 1913 г. в журнале «Аполлон» появилась работа Н.С. Гумилёва «Наследие символизма и акмеизм». Вместо бодлеровской «теории соответствия», поиска миров на полюсе realia и realiora, своеобразного «зыбкого слога», популярных в символистской эстетике, акмеисты, по Н.С. Гумилёву, «.стремятсяразбивать оковы метра пропуском слогов, более, чем когда-либо, вольной перестановкой ударений.» (IV, 172), выдвигают как требования к литературным произведениям чёткий слог, преобладание живописного начала, детализацию и моносемантичность. Поэт назвал своих духовных «учителей»: «Шекспир показал нам внутренний мир человека; Рабле — тело и его радости, мудрую физиологичноетъ; Виллон поведал нам о жизни, нимало не сомневающейся в самой себе, хотя знающей всё, — и Бога, и порок, и смерть, и бессмертие; Теофиль Готье для этой жизни нашёл в искусстве достойные одежды безупречных форм» (IV, 176). Н.С. Гумилёв стремился придать своему литературному течению единство духовного (внутренний мир прекрасно показан в произведениях В. Шекспира) и телесного (стихия его отражена в творениях Ф. Рабле), гармонию формы (этому нужно учиться у Т. Готье) и , содержания (например, стихи Ф. Вийона). Н.С. Гумилёв определяет * миросозерцание акмеиста, исходя из категории божественного: «Здесь Бог становится Богом живым, потому что человек почувствовал себя достойным такого Бога. Как адамисты, мы немного лесные звери и во всяком случае не отдадим того, что в нас есть звериного, в обмен на неврастению» (IV, 174). Это «немного звериное» начало присуще и гумилёвским античным персонажам, гордо принимавшим удары судьбы и презиравшим смерть.

Несмотря на осознание негативных сторон символизма, ранний Н.С. Гумилёв обратился к символистской рецепции категорий Бога и дьявола как двух сторон одной медали, к воссозданию дионисийского миросозерцания. В последних сборниках мы так же обнаружим черты символизма, в частности, мучительный интерес к неведомому и жажду к его познанию. Таким образом, творчество Н.С. Гумилёва нельзя категорично отнести только к акмеизму, поскольку поэт, как и любая ключевая литературная фигура начала XX в.,

29 транслирует духовный опыт различных культурных эпох (классицизма, символизма, акмеизма). В более широком смысле произведения Н.С. Гумилёва следует рассматривать как ролшнтические, так как им свойственны черты этого направления: антитетизм, «отчуждённость» от привычной среды, духовный поиск и романтическое одиночество.

Методология диссертационного исследования основывается на значимых достижениях русской литературной науки и критики XX в., а также современного литературоведения. Теоретико-методологической основой работы являются труды по теории и истории литературы С.С. Аверинцева, Ю.В. Бабичевой, M.JI. Гаспарова, В.М. Жирмунского, Б.М. Зингермана, Ю.В. Зобнина, Г.П. Козубовской, Б.О. Кормана, М.И. Николы,

A.И. Павловского, Г.Н. Поспелова, Н.Н. Скатова, Б.В. Томашевского,

B.Н. Топорова, В.Е. Хализева, И.В. Шталь.

Диссертация выполнена с опорой на сравнительно-исторический, типологический, мотивный, аналитический методы исследования. В соответствии с предметом исследования закономерно использовались культурно-исторический, историко-генетический и историко-типологический подходы. Воссоздание отдельных биографических реалий, нередко необходимое для объективного восприятия литературного текста, потребовало использования элементов социально-психологического метода. Необходимость развёрнутой литературоведческой интерпретации художественных текстов обусловила использование приёмов комплексного, проблемного, мотивного, сопоставительного анализа. Согласно принципу историзма, отдельные литературные факты и обстоятельства, характерные для «античной» поэзии

H.С. Гумилёва, рассмотрены во взаимосвязи с другими, а также с учётом историко-литературного и культурного опыта, в контексте проблематики и поэтики литературы серебряного века.

Положения, выносимые на защиту:

I. Античные мотивы и образы в лирике Н.С. Гумилёва и его драме «Актеон» — одна из значительных слагаемых художественного мира поэта. В

30 творчестве же более зрелого Н.С. Гумилёва античность проявлена не через образы и мотивы, а как воплощение «прапамяти», гармонии духовного и телесного начал.

2. Античность отражена в творчестве Н.С. Гумилёва через призму диалектической борьбы и синтеза духовного, телесного и героического и выступает как символ «прасознания», источник вдохновения, но не эстетизации. Романтическое мировосприятие поэта сказалось в наличии в его «античных» произведениях образа героя познающего, отвергающего земной мир во имя небесного.

3. В лирике Н.С. Гумилёва и его пьесе «Актеон» функционируют три ключевых мотива {мотив земного мира, мотив духовного странничества, героические мотивы) и три ключевых образа (персонаж земного мира, духовный античный герой, героическая личность). В указанной лирической драме три эти мотива и три образа вступают в диалог, напряжённую борьбу.

4. Анализ «античных» произведений Н.С. Гумилёва в контексте русской и европейской литературы на античные темы позволяет обнаружить как традиции поэтического прочтения «античности», так и особенности её гумилёвской трактовки.

Научная новизна исследования. Несмотря на неослабевающий интерес к поэзии серебряного века, недостаточно изученной остаётся проблема взаимовлияния античной и русской традиций в творчестве Н.С. Гумилёва. В работе была предпринята попытка показать, что гумилёвская античность -некий синтез, в результате которого возникает уникальное художественное целое. Впервые античные мотивы и образы в поэзии Н.С. Гумилёва рассмотрены в системе его историософии и сложного единства качественно разнородных художественных явлений — «мир земной», «духовное странничество» и «героизм». Научная новизна заключается в комплексном анализе «античных» произведений Н.С. Гумилёва (лирики и драмы «Актеон»), содержание и поэтика которых явились художественным воплощением

31 концепции античности, отразившей своеобразие его поэтического мира. Представления о природе заимствований и влияний в произведениях Н.С. Гумилёва уточняются как в зависимости от методов исследования, так и в результате усложнения и углубления общей концепции творчества поэта серебряного века.

Структура работы определяется целью и задачами диссертации и стремлением автора рассмотреть эволюцию трёх ключевых мотивов и образов в поэзии Н.С. Гумилёва, его драме «Актеон». Исследование включает в себя две главы, введение, заключение, библиографию. Во введении указываются цель, задачи, структура, актуальность работы. В первой главе предпринята попытка охарактеризовать концепцию гумилёвской античности, базирующейся на синтезе духовного, земного и героического начал, рассмотреть два ключевых и противоположных мотива «античных» произведений поэта - мотив духовного поиска и мотив земного мира. Вторая глава посвящена изучению героических мотивов в творчестве Н.С. Гумилёва и содержит анализ образов античных героических личностей. В заключении подводятся итоги исследования и раскрываются перспективы изучения заявленной темы. Объём диссертации — 198 страниц (основной текст изложен на 165 страницах), библиография включает 326 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Античные мотивы и образы в поэзии Н.С. Гумилёва"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Историко-литературный феномен Н.С. Гумилёва нельзя постичь без обращения к анализу античности, которая для поэта есть аналог «прасознания», «прапамяти». Античные мотивы и образы занимают одно из важнейших мест в поэзии Н.С. Гумилёва (в его лирике и лирической драме «Актеон»), являются путём к осмыслению творческой личности поэта. Лирический герой Н.С. Гумилёва ощущает в своём сознании не антитезу прошлой и настоящей культур, а «околдованность» прошлым до такой степени, что невозможно «выйти» из мира культуры. Поэт не ищет экзотики, а обращается к прасознанию, в том числе к мифологизму.

В культурологической матрице, проявленной в творчестве Н.С. Гумилёва и состоящей из русской, восточной, античной, средневековой культур, античность выступает как источник поэтического вдохновения, но не эстетизации. К примеру, эпоха Возрождения связана у Н.С. Гумилёва с концепцией красоты и веры, а Восток и Россия — с поиском своей, родной «основы».

Источниками «античного» текста у Н.С. Гумилёва могли послужить и рассказы отца, и влияние И.Ф. Анненского, знатока античности и древних языков, В.Я. Брюсова, на которого ориентировался поэт и в творчестве которого античные реалии занимают важнейшее место, лейкистов, поэтов парнасской школы, «проклятых», и тип личности самого Н.С. Гумилёва, склонного к игре, приключениям, к перевоплощению в различных античных героев. Поэт серебряного века неоднократно обращался к текстам древних авторов (к произведениям Гомера, Сенеки, Еврипида, Анакреонта). Этот момент был, однако, обойдён вниманием исследователей, диссертации которых посвящались образу античности в лирике и драматургии Н.С. Гумилёва.

Следует принимать во внимание влияние не только поэтов и прозаиков на произведения Н.С. Гумилёва, но и философов (Плотина, Ф. Ницше, А. Шопенгауэра, С. Кьеркегора и др.), скульпторов (например, А. Кановы), художников (Н.К. Рериха). Именно связь с изобразительным искусством и скульптурой является причиной появления живописного начала в художественной практике акмеистов, обращавшихся к античным мотивам и образам.

Основу «античных» произведений Н.С. Гумилёва составляют диалектическая борьба и единство трёх начал: земного, духовного, героического. В «античном» творчестве поэта присутствуют три основных мотива: мотив земного мира, мотив духовного странничества, героические мотивы как синтез двух предыдущих, наличествуют три типа античных персонажей: герой земного мира, духовный герой, героическая личность.

Античные» произведения Н.С. Гумилёва синтезировали в себе как черты символизма, так и акмеизма. Известно, что гумилёвская лирика испытала влияние романтизма, которое проявилось в наличии в ней таких черт, как «отчуждение» от родной основы, романтическое одиночество, интерес к духовно богатым, живущим по своим законам личностям, духовный поиск, плетение и синтез антитез и т.д. Гумилёвские произведения представляют собой синтез акмеизма и символизма. Влияние эстетики акмеизма проявилось в стремлении поэта к гармонии души и тела, разума и страсти, в интересе к культу Адама до грехопадения, в наличии психологических деталей. Черты символизма сказались в резком подчёркивании поэтом антитез, в наличии большого количества символов, размывании лексического значения слова.

Общими особенностями поэтики «античных» произведений Н.С. Гумилёва являются эпичность, совмещение нескольких жанровых структур в одном стихотворении, лирическое «Я» как точка «стечения» всех культурных концептов, наличие цитат и автоцитат, тяготение к чёткости образов, стройности композиции, к рационалистичности, «игра» со звуками, плетение контрастов и антитез и их стечение в узловых моментах, фиксируемых эпитетом или ключевым словом, чередование мужской и женской рифм как основа стиховой гармонии, «воскрешение» древних жанров: плачей, канцон, погребальных песен.

Духовность, ставшая объектом нашей интенции в первой главе, не свойственная, казалось бы, античным персонажам и появившаяся в эпоху христианства, для Н.С. Гумилёва есть стихийное осознание того, что существует «иной» мир, по которому тоскует душа, и отвержение в связи с этим стремлением своей «основы», то есть земного бытия. Мотив духовного странничества связан с поиском мира вечного познающими героями Н.С. Гумилёва и самим лирическим субъектом. Духовные античные персонажи пытаются постичь бесконечное интуитивно, впадая в состояние, пограничное между жизнью и смертью, сном и реальностью. Эти герои одержимы идеей познания, и во имя него способны даже на самоубийство и убийство. Так, Семирамида из одноимённого гумилёвского стихотворения, сознавая свою греховность и невозможность слиться воедино с миром вечным, бросается вниз, в пропасть, в бездну.

Эволюция мотива духовного странничества в гумилёвском творчестве непосредственно связана с изменениями метода поэта, от символизма через 1 акмеизм к синтезу обоих течений. Если в ранних произведениях Н.С. Гумилёва мы обнаружим образ сильной личности, подобной дьяволу, «сверхчеловеку» Плотина или Ф. Ницше и готовой во имя постижения вечного на преодоление грани между добром и злом, телесным и духовным началами, то в более поздних произведениях поэта можно увидеть тенденцию к усилению христианских мотивов, христианской тональности.

Мотив земного мира организует пространство «земных» стихов Н.С. Гумилёва и связан с воссозданием гармонии окружающей действительности. Герои земного мира живут бессознательно, стараясь достичь простой человеческой мудрости и не думая о вечном. Однако, как подчёркивает Н.С. Гумилёв, гармония — утопия, лишь временное состояние; духовный же поиск — цель жизни каждого, кто осознал стремление к абсолютному. Древесная нимфа дриада, стремясь к любви обжигающей, мучительной, страстной, покидает родное пространство земного мира, но это не приносит ей счастья. Земля и небо становятся у поэта серебряного века символами земного и духовного начал соответственно. Если в ранних произведениях Н.С. Гумилёва земля воспринимается как полная противоположность неба, как бренная оболочка вселенной, то позднее лирический герой поэта приходит к осознанию того, что в земном нужно увидеть зародыш вечного.

Героическое для Н.С. Гумилёва представляет собой возможность единения духовного и телесного в порыве к обретению своего внутреннего «Я» в процессе совершения подвигов. Героические мотивы в творчестве поэта можно классифицировать следующим образом: мотив подвига, борьбы со смертью, выбора «собственной смерти. Преодоление смерти для Н.С. Гумилёва — это и есть спокойное, гордое приятие её. Античные героические личности (Ахилл, Одиссей, Агамемнон, Персей и т.д.) — борцы со смертью, воплотившие для Н.С. Гумилёва идею сильной личности. Если Ахилл выступает у, поэта серебряного века романтическим отступником, мучительно переживающим душевные конфликты, то Одиссей — это духовный странник, готовый принять смерть гордо, с чувством собственного достоинства. В связи с этим можно сопоставить образы указанных героев у Н.С. Гумилёва и В Л. Брюсова, для которого Ахилл был воплощением романтического начала, а Одиссей — героической личностью, познающей вечное на грани жизни и смерти, добра и зла, ненависти и любви. Геракл же Н.С. Гумилёва, подобно Гераклу Ж.М. Эредиа, - сильный духом и телом человекозверь, главным подвигом которого является преодоление смерти.

Гумилёвская историософия базируется на возможности преодоления смерти посредством усилий воли сильной личности. Историософская концепция поэта полна мистицизма и фатализма: так, Рим для Н.С. Гумилёва -воплощение мистического, дионисийского, тёмного, страстного начала, а человек в этом городе, как и в мире вообще, фатально обречён. Единственное спасение для человека — возможность почувствовать себя личностью, испив с чувством собственного достоинства чашу своих страданий.

Лирической драме «Актеон» присущи черты «новой драмы» рубежа XIX — XX вв. (лиризм сливается с драматизмом, гибридный жанр лирико

164 драматической миниатюры, отсутствие членения драм на акты и явления, герой как носитель идеи, разностилие как форма выражения разных идей, стилизация под античный драматизм).

Лирическая драма «Актеон», недостаточно изученная в современном литературоведении, являет собой единство трёх мотивов: мотива земного мира, духовного поиска (странничества) и героического мотива — и трёх типов античных образов: античный духовный герой, персонаж телесного мира, героическая личность. Так, Актеон — духовный герой, воплощение сферы духовного начала; Агава, трое юношей (друзей Актеона) - герои земного мира; Кадм — воплощение героического, человек подвига.

В «античных» стихотворениях Н.С. Гумилёва присутствуют многочисленные реминисценции из русской и зарубежной культур, потому необходимо учитывать особенности интертекстуального подхода к литературному произведению. В последнее время к феномену гумилёвского творчества стал применяться комплексный подход, базирующийся на включении произведений любого автора в контекст культуры и искусства. Этот подход является одним из наиболее перспективных, поскольку развивает представление о творчестве писателя, поэта, драматурга как о феномене культуры. К примеру, исследование проявленности в творчестве Н.С. Гумилёва элементов культурологической матрицы может стать дальнейшей перспективой работы, поскольку в настоящее время не была предпринята попытка осмысления в полной мере гумилёвских произведений в контексте поликультурного дискурса.

Осмысление особенностей «гумилёвской античности» — один из ключей к выявлению основных черт лирического мироощущения и постижению способов его выражения в художественных текстах поэта.

Список научной литературыБакулина, Юлия Борисовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Анненков ЮЛ. Дневник моих встреч. М.: Захаров, 2001. — 510 с.

2. Анненский И.Ф. Избранные произведения. — Л.: Художественная литература, 1988.-736 с.

3. Анненский И.Ф. Стихотворения, трагедии. — М.: Рипод классик, 1998. 478 с.

4. Античная лирика: Греческие поэты / сост., вступ. статья, примеч.

5. В.Е. Витковского. — М.: Рипод классик, 2001. 958 с.

6. Батюшков К.Н. Стихотворения: В 2 т. Т. 1. — М.: Художественная литература, 1988. - 319 с.

7. Брюсов В.Я. Собрание сочинений: В 7 т. — Т. 1. — М.: Художественнаялитература, 1973. 672 с.

8. Брюсов В.Я. Собрание сочинений: В 7 т. — Т. 5. М.: Художественная литература, 1975. - 668 с.

9. Брюсов В.Я. Стихотворения. Письма. — М.: Транзиткнига, 2006. — 678 с.

10. Вакхилид, Пиндар. Оды. — М.: Аст-Пресс, 2008. — 213 с.

11. Вергилий. Энеида / в пер. С. Ошерова. — М.: Транзиткнига, 2006. — 426 с. 11 .Волошин М.А. История моей души. — М.: Аграф, 1999. 477с. \2.Волошин М.А. Собрание сочинений: В 3 т. — Т. 1. — М.: Эллис Лак, 2000. —606 с.

12. Геродот. История. М.: Ладомир, Аст, 1999. - 739 с.

13. Гомер. Илиада / в пер. Н.И. Гнедича. —М.: Дюна, 1993. 430 с.

14. Гомер. Одиссея / в пер. В.А. Жуковского. — М.: Просвещение, 1987. 398 с. \6.Гумилёв Н.С. «Когдая был влюблён.». — М.: Школа-Пресс, 1994. - 622 с. 17.Гумилёв Н.С. Драматические произведения. - М.: Ассоциация, 1999. — 690 с.

15. Гумилёв Н.С. Драматические произведения. — М.: Высшая школа, 2007. —355 с.

16. Гумилёв Н.С. Драматические произведения. Переводы. Статьи. JL: Искусство, 1990. — 404 с.

17. Гумилёв НС. Избранная лирика. М.: Агния, 2007. — 451 с.21 .Гумилёв Н.С. Избранное. М.: Просвещение, 1991. — 382 с.

18. Гумилёв Н.С. Проза. — М.: Современник, 1990. — 126 с.2Ъ.Гумилёв Н.С. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 1. — М.: Терра, 1991. - 416 с.

19. Гумилёв Н. С. Собрание сочинений: В 4 т. — Т. 2.—М.: Терра, 1991. — 416 с.

20. ГумилёвН.С. Собрание сочинений: В 4 т. — Т. 3. 400 с.

21. Гумилёв Н. С. Собрание сочинений: В 4 т. — Т. 4. — М.: Терра, 1991. — 416с.

22. Гумилёв Н.С. Сочинения. — М.: Аст-Пресс, 2007. 450 с.

23. ГумилёвН.С. Стихи. Переводы. Проза. — М.: Эксмо, 2005. — 476 с.

24. Гумилёв.Н.С. Стихотворения. — М.: Искусство, 2006. — 431 с.30,Данте Алигъери. Божественная комедия. М.: Московский рабочий, 1986. — 576 с.31,Державин Г.Р. Стихотворения. — Л.: Советский писатель, 1957. — 468 с.

25. Ъ2.Еврипид. Трагедии: В 2 Т. Т. 1. - М.: Аст-Пресс, 2007. - 504 с.

26. Иванов В.И. Стихотворения, поэмы, трагедия. — СПб.: Академический проект, 1995.-475 с.

27. ЗА.Кант И. Сочинения. — М.: Высшая школа, 2006. — 712 с.

28. ЪЪ.Кузмин М.А. Стихотворения. — СПб.: Художественная литература, 2000. -831 с.3в.Кузмин М.А. Эссеистика. Критика: В 3 т. Т. 3. - Киров: Аграф, 2000. - 763 с.

29. Майков А.Н. Сочинения: В 2 т. Т. 1. - М.: Правда, 1984. - 575 с.

30. Мережковский Д.С. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 1. - М.: Правда, 1990. -454 с.

31. Мережковский Д.С. Собрание сочинений: В 4 т. — Т. 4. — М.: Правда, 1990. — 671 с.

32. Мыслители Греции: От мифа к логике: Сочинения / под ред. В.В. Шкоды. -М.: Эксмо-Пресс; Харьков: Фолио, 1998. 832 с.41 .Ницше Ф. Сочинения: В 2 т. — Т. 1. — М.: Высшая школа, 2006. — 298 с.

33. Овидий Публий Назон. Любовные элегии. Метаморфозы. Скорбные элегии / пер. с латинского С.В. Шервинского. — М.: Художественная литература, 1983.-511 с.

34. A3.Плутарх. Избранные жизнеописания. — М.: Просвещение, 1980. — 303 с.

35. Пушкин А.С. Собрание сочинений: В 8 т. — Т. 1. — М.: Художественная литература, 1967. — 350 с.

36. Пушкин А.С. Собрание сочинений: В 8 т. — Т. 3. — М.: Художественная литература, 1967. 454 с.

37. Русская поэзия серебряного века. 1890 — 1917 гг.: антология. — М.: Наука, 1993.-784 с.

38. Сенека Луций Анней. Трагедии / в пер. С.А. Ошерова. М.: Наука, 1983. — 429 с.

39. Софокл. Трагедии / в пер. С.В. Шервинского. М.: Художественная литература, 1954. - 469 с.

40. Стендаль Ф. Сочинения. М.: Аст, 2006. - 789 с.

41. Тютчев Ф.И. Сочинения: В 2 т. Т.1. -М.: Аст-Пресс, 2006. - 444 с.

42. Ходасевич В.Ф. Некрополь. СПб.: Азбука-классика, 2001. - 320 с.

43. Цветаева М.И. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 2. - М.: Эллис Лак, 1994. -592 с.

44. Цветаева М.И. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 3. - М.: Эллис Лак, 1994. -814 с.

45. Цветаева М.И. Собрание сочинений: В 7 т. — Т. 4. М.: Эллис Лак, 1994. -688 с.

46. ЭредиаЖ.М. де. Трофеи. — М.: Наука, 1973. — 326 с.5в.Эсхил. Трагедии / в пер. С. Апта. — М.: Искусство, 1978. — 366 с.1. ИССЛЕДОВАНИЯ

47. Аброчнова Е.А. Религиозный символизм Н.С. Гумилёва: дис. . канд. филол. наук. М., 2007. - 223 с.

48. Аверинцев С.С. Две тысячи лет с Вергилием // Аверинцев С.С. Поэты. — М.: Языки русской культуры, 1996. С. 19-42.

49. Аверинцев С.С Образ античности. — СПб.: Азбука-классика, 2004. — 477 с.

50. Аверинцев С.С. Плутарх и античная биография: К вопросу о месте классика жанра в истории жанра. М.: Наука, 1973. — 276 с.61 .Агапов О.А. Лирика К.Д. Бальмонта в свете его религиозных исканий: автореф. дис . канд. филол. наук. — Самара: СГПУ, 2004. 16 с.

51. Айхенвальд Ю. Гумилёв // Айхенвалъд Ю. Силуэты русских писателей. — М.: Республика, 1994. С. 478 - 487.63 .Акимова Л. Античный мир: Вещь и миф // Вопросы искусствознания. 1994. -№2-3.-С. 53-93.

52. Акимова Т.И. Драматургия Н.С. Гумилёва в контексте культуры серебряного века: дис. канд. филол. наук. — Саранск, 2003. — 180 с.65 .Алексеев А.А. Эпический стиль «Тилемахиды» // Язык русских писателей XVIII в.: сб. ст. Л.: Наука, 1981. - С. 68 - 95.

53. Алексеева Л.Ф. А. Блок и русская поэзия 1910 — 1920 гг. М.: МПУ, 1996. — 109 с. ^^

54. Л.Алексеева Л.Ф., Бикулова НА., Малыгина Н.М. и др. История русской литературы. XX век: Серебряный век. — М.: Высшая школа, 1975. — 366 с.

55. Аллен Л. Избранные работы. — М.: Аст-Пресс, 2005. — 287 с.

56. Аллен Л. Этюды о русской литературе. — Л.: Наука, 1989. 260 с.

57. Анализ художественного произведения; сб. науч. тр. / отв. ред. К.Г. Бронников. Киров: КГПУ, 1993. - 253 с.

58. Анализ художественного текста: Лирическое произведение: хрест. / под ред. Д.М. Магометова, С.Н. Бройтмана. М.: РГГУ, 2005. - 334 с.

59. Аносова JT.B. Архитектоника и поэтика лирических циклов в книгах стихов М. Кузмина 1910-х годов: дис. канд. филол. наук. -М., 2008. — 170 с.

60. Античная поэтика: Риторическая теория и литературная практика / под ред. М.Л. Гаспарова. — М.: Наука, 1991. — 254 с.

61. Античность в контексте современности: сб. памяти А.Ф.Лосева.— М.: Изд-во МГУ, 1990.-250 с.

62. Античность в культуре и искусстве последующих веков: мат. науч. конф. 1982 г. М.: Советский художник, 1984. - 355 с.

63. Античность и русская культура серебряного века: ХП Лосевские чтения. М.: ФАИР, 2008. - 140 с.

64. Афиногенова А.Г. О поэзии Ж.М. Эредиа. Л.: Лениздат, 1974. - 121 с.

65. Ахматовские чтения: А. Ахматова, Н. Гумилёв и русская поэзия начала XX века: сб. науч. тр. Тверь: И У, 1995. — 80 с.

66. Бабичева Ю.В. «Исторические» драмы Н.С. Гумилёва «Гондла» и «Отравленная туника» // Русская драматургия и литературный процесс: сб. ст. — СПб.: Ин-т русской литературы; Самара: Самарский педин-т, 1991. — С. 249-269.

67. Бавин С.П., Семибратова И.В. Судьбы поэтов серебряного века. — М.:

68. Книжная палата, 1993. — 476 с. 81 .Багно В.Е. Русская поэзия серебряного века и романский мир. СПб.:

69. Гиперион, 2005. 228 с. %2.Баевский B.C. История русской литературы XX в.: Компендиум. - М.: Языки славянской культуры, 2003. — 448 с.

70. З.Баевский B.C. «У каждого метра есть своя душа»: Метрика Н. Гумилёва // Н.С. Гумилёв и Русский Парнас: сб. ст. — СПб.: Музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме, 1992. С. 67 - 74.

71. Барская АД. Особенности мышления гомеровского человека // Вестник МГУ: Серия 14: Психология. 1997. - № 2. - С. 23 - 32.

72. Бауер В., Дюмоц И., Головин С. Энциклопедия символов / пер. с немецкого Г.И. Гаева. -М.: Крон-Пресс, 1995. 512 с.

73. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1979. — 424 с.

74. Беккер К.Ф. Мифы древнего мира. — Саратов: Надежда, 1995. — 720 с.

75. Белобородова А.А. Книга стихов Н. Гумилёва как художественное целое: «Путь конквистадоров», «Романтические цветы», «Жемчуга»: автореф. дис. канд. филол. наук. Екатеринбург: УрГПУ, 2003. — 19 с.

76. Бердоносова С.Ю. Николай Гумилёв: Теософический путь поэта: дис. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2004. - 204 с.

77. Боннар А. Греческая цивилизация: В 2 т. Т. 1. - Ростов-на-Дону: Феникс, 1994.-448 с.

78. Борухович В.Г. Гораций: Поэзия и время. Саратов: СГУ, 1993. — 376 с.

79. Бройтман С.Н. Русская лирика XIX — начала XX вв. в свете исторической поэтики: Субъектно-образная структура. М.: РПГУ, 1997. — 240 с.

80. Введение в литературоведение: Литературное произведение: Основные понятия и термины: учебник / под ред. Л.В. Чернец. — М.: Высшая школа, 1999. 556 с.

81. Вейдле В. Петербургская поэтика // Гумилёв Н.С. Собрание сочинений: В 4 т. Т. 4. - М.: Терра, 1991. - С. V - XXXVI.

82. Вейлъ С. «Илиада», или Поэма о Силе / вступит, слово С.С.Аверинцева // Новый мир. 1990. - № 6. - С. 250 - 260.

83. Взаимосвязь и взаимовлияние жанров в развитии античной литературы: сб. ст. М.: Наука, 1989. - 276 с.

84. Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе: Проблемы теоретической и исторической поэтики: сб. ст. — Гродно: 11 У, 1998. — 250 с.

85. Вильк Е.А. Трагический космос В.А.Озерова // Русская стихотворная драма XVIH начала XX веков: сб. ст. - Самара: Изд-во СГПУ, 1996. - С. 18 - 28.

86. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. — М.: Наука, 1976. — 511 с.

87. Винокурова И. Гумилёв и Мандельштам: Комментарии к диалогу //Вопросы литературы. 1994. - № 5. - С. 293 - 302.

88. Гаспаров M.JI. Вергилий — поэт будущего // Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида / в пер. С. Ошерова. — М.: Транзиткнига, 2005. — С. 5 —34.

89. Гаспаров M.JI. Три подступа к поэзии Овидия // Овидий Публий Назон. Элегии и малые поэмы / в пер. С. Шервинского, С. Ошерова, М. Гаспарова и др. — М.: Художественная литература, 1973. С. 5 - 32.

90. Гаспаров МЛ. Об античной поэзии: Поэты. Поэтика. Риторика. СПб.: Азбука, 2000. - 480 с.

91. Гаспаров МЛ. О творчестве В .Я. Брюсова // Брюсов В.Я. Стихотворения. Письма. — М.: Транзиткнига, 2006. С. 5 — 47.

92. Гаспаров М.Л. Поэтика серебряного века // Русская поэзия серебряного века. 1890 1917: антология. - М.: Наука, 1993. - С. 3 - 44.

93. Гаспаров МЛ. Современный русский стих: Метрика и ритмика. — М.: Наука, 1974.-487 с.111 .ГинзбургЛ.Я. О лирике. JL: Советский писатель, 1974. — 408 с.

94. Голинкевич Н.Т. Читаем Гомера: Одиссея. Песнь первая: комм, с пер. и словарем. — М.: Высшая школа, 1996. 222 с.

95. ГолосовкерЯ.Э. Логика мифа. М.: Наука, 1987. -217 с.

96. Грабарь-Пассек М.Е. Античные сюжеты и формы в западноевропейской литературе. М.: Наука, 1966. — 319 с.

97. Грачёва Д.С. Философско-эстетическая концепция и её интертекстуальная реализация в прозе Н. Гумилёва: Сборник рассказов «Тень от пальмы»: дис. канд. филол. наук. — Воронеж, 2006. — 232 с.

98. Граматчикова Н.Б. Игровые стратегии в литературе серебряного века: М. Волошин, Н. Гумилёв, М. Кузмин: автореф. дис. . канд. филол. наук. — Екатеринбург: Уральский госун-т, 2004. 22 с.

99. Грибков А.Г. Метрика и строфика Н.С. Гумилёва как художественно-выразительное единство: автореф. дис. . канд. филол. наук. М.: Литературный ин-т им. A.M. Горького, 2005. - 16 с.

100. Громов П.А. Блок его предшественники и современники: монография. — Л.: Советский писатель, 1986. 600 с.

101. Грот Я.К. Жизнь Державина. — М.: Алгоритм, 1997. — 685 с.

102. Н.С. Гумилёв и русский Парнас: материалы науч. конф. СПб.: Музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме, 1992. — 137 с.

103. Гумилёв Н.С. в воспоминаниях современников / ред.-сост., авт. предисл. и комм. В. Крейд. — М.: Вся Москва, 1990. — 316 с.

104. Гумилёв Н.С.: Pro et contra: Личность и творчество Н. Гумилёва в оценке русских мыслителей и исследователей: антология. — СПб.: Изд-во РХГИ, 2000.-672 с.

105. Н. Гумилёв: Исследования и материалы. Библиография / сост. М.Д. Эльзон, Н.А. Грознова. СПб.: Наука, 1994. - 678 с.

106. Гумилёвские чтения: мат. междунар. конф. филологов-славистов. — СПб.:

107. Изд-во С.-Петерб. гуманит. ун-та профсоюзов, 1996. — 285 с.125 .Давидсон А.Б. Мир Н. Гумилёва, поэта, путешественника, воина. — М.: Русское слово, 2008. 316 с.

108. Давидсон А.Б. Муза странствий Н. Гумилёва. — М.: Наука, 1992. — 316 с.

109. Добрев Ч. Лирическая драма. — М.: Искусство, 1983. — 322 с.

110. Доронченков М.А. «Красавица, как полотно Брюллова»: О некоторых живописных мотивах в творчестве М. Кузмина // Русская литература. — 1993.-№4.-С. 158-176.

111. Древний Рим: История, быт, культура: Из книг современных учёных. — М.: Московский Лицей, 1997. 432 с.

112. Ъ2. Дуров B.C. История римской литературы. — СПб.: С.-Петерб. госун-т, 2000. 624 с.133 .Елина Е.Г. О соотношении понятий «литературный процесс» и «литературная жизнь» // Вопросы литературы. — 1998. — № 3. — С. 31 — 38.

113. Жизнь Н. Гумилёва: Воспоминания современников / сост., авт. комм. Ю.В. Зобнина и др. — JL: Изд-во Междунар. фонда истории науки, 1991. — 332 с.

114. Жирмунский В.М. Избранные статьи. — М.: Аст, 2000. — 231 с.

115. Жирмунский В.М. Теория литературы: Поэтика: Стилистика. — JL: Наука, 1977.-408 с.

116. Жуков К.А, Жукова М.Ю. Польско-французская тематика в стихотворении Н.С. Гумилёва "Заблудившийся трамвай" // Вестник СПбГУ: Сер. 2. — 1994. Вып. 3. - № 16. - С. 74 - 79.

117. Журчева О.В. Жанровые и стилевые тенденции в драматургии XX в. — Самара: Изд-во СГПУ, 2001. 184 с.

118. Журчева О.В. Проблемы становления жанра «лирическая драма» в русской драматургии XX в. // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2008. - № 1. - С. 222 - 229.

119. Заболотская А.Р. Идея прекрасного и её художественное выражение в творчестве B.C. Соловьёва: автореф. дис. . канд. филол. наук. — Казань: Изд-во КГУ, 2007. 26 с.

120. Зелинский Ф.Ф. Античный мир в поэзии А.Н. Майкова // Русский вестник. 1899. -№ 7. - С. 138 - 157.

121. Зингерман Б.М. Очерки истории драмы XX в. — М.: Наука, 1979. — 391 с.

122. Зобнин Ю.В. «Заблудившийся трамвай» Н.С. Гумилёва: К проблеме дешифровки идейно-философского содержания текста // Русская литература. 1993. - № 4. - С. 176 - 192.

123. Зобнин Ю.В. Н. Гумилёв — поэт православия: монография. СПб.: С.-Петерб. гуманит. ун-т профсоюзов, 2000. — 334 с.

124. ЗобнинЮ.В. Творчество Н.С. Гумилёва и православие: дис. докт. филол. наук. СПб., 2001. - 398 с.

125. Зорина Т.С. Поэзия Н.С. Гумилёва и античность: дис. . канд. филол. наук. СПб., 2002. - 23 8 с.

126. Зорина Т.С. Рим Н.С. Гумилёва // Гумилёвские чтения: материалы международной конференции филологов-славистов / под ред. Ю.В. Зобнина. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. гуманит. ун-та профсоюзов, 1996. -С. 157-170.

127. Иванов Вяч. Вс. Звёздная вспышка: Поэтический мир Н.С. Гумилёва // Гумилёв Н.С. Стихи. Письма о русской поэзии. М.: Художественная литература, 1990. - С. 5 - 32.

128. История русской литературы: XX в.: Серебряный век / под ред. Ж. Нива, И. Сермана, В. Страды, Е. Эткинда. — М.: Прогресс — Литера, 1995. — 704 с.

129. История русской литературы: В 3 т. — Т. 3 / под ред. М.И. Кирьянова. — М.: Просвещение, 1982. — 344 с.

130. ХЪЪ.Исупов К.Г. Философия и литература серебряного века: Сближения и перекрёстки // Русская литература рубежа веков. 1890-е начало 1920-х гг: кн. 1. - М.: ИМ ЛИ РАН, 2001. - С. 69 - 130.

131. Казанцева А.А. А. Ахматова — биограф и исследователь Н. Гумилёва: дис. . канд. филол. наук. — М., 2004. —169 с.

132. Казанцева А.А. А. Ахматова и Н. Гумилёв: Диалог двух поэтов. — СПб.: Росток, 2004. 336 с.

133. Казеева Е.А. Эстетика и поэтика символизма в лирике В.Я. Брюсова (1892 — 1909 гг.): автореф. дис. . канд. филол. наук. — Саранск: Изд-во Мордовского госун-та, 2003. — 18 с.

134. Капитонова НА. Поэтическая теодицея Н. Гумилёва в контексте культуры серебряного века: автореф. дис. . канд. культурологии. — Киров: Вятский гос. гуманит. ун-т, 2007. 19 с.

135. Корякин А.А. Драма как эстетическая проблема. М.: Наука, 1971. - 219 с.

136. Касаткина В.Н. Поэзия Ф.И.Тютчева. М.: Просвещение, 1978. — 176 с.

137. Кихней Л.Г. Акмеизм: Миропонимание и поэтика. — М.: Макс Пресс, 2001.-184 с.

138. Клейн Л.С. Бесплотные герои: Происхождение образов «Илиады». СПб.: Художественная литература, 1994. — 192 с.

139. Кленовский Д. Поэты царскосельской гимназии // Гумилёв Н.С. в воспоминаниях современников. — М.: Вся Москва, 1990. С. 25 - 33.

140. Климчукова В.Н. Лирическая поэзия Н.С. Гумилёва: Духовные основы, мифологические и литературные истоки: автореф. дис. . канд. филол. наук. М: Моск. гос. обл. ун-т, 2007. — 28 с.

141. Климчукова В.Н. О духовных основах поэзии Н.С. Гумилёва // Литература в школе. 2007. - № 5. - С. 48.165 .Клинг О. Стилевое становление акмеизма: Н. Гумилёв и символизм // Вопросы литературы. 1995. ~№ 5. - С. 101 - 125.

142. Кнабе Г.С. Русская античность. М.: РГТУ, 1999. - 240 с.

143. Козубовская Г.П. Лирический мир И.Ф. Анненского: Поэтика отражений и сцеплений // Русская литература. — 1995. — № 2. — С. 72 — 86.

144. Козубовская Г.П. Проблема мифологизма в русской поэзии конца XIX начала XX вв. - Самара: СГПУ; Барнаул: БГПУ, 1995. - 160 с.

145. Колосова С.Н. «И воин, и всадник»: Н. Гумилёв: Поэт и прозаик: монография. М., 2004. - 242 с.

146. ПО. Кононова А. С. Поэтика М.И. Цветаевой: дис. . канд. филол. наук. М., 2007.-234 с.

147. Ш.Концова Е.В. Своеобразие поэтического «Востока» в литературе серебряного века: К. Бальмонт, Н. Гумилёв, В Хлебников: дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 2003. - 196 с.

148. Корман Б. О. Изучение текста художественного произведения. — М.: Просвещение, 1972. — 110 с.

149. Корман Б.О. Литературоведческие работы. — М.: Аст-Пресс, 2005. 434 с.

150. ИА.Кормилов С.И. Сонеты Н.С. Гумилёва // Филологические науки. — 1999. —4.-С. 11-20.

151. Котельников В.А. О христианских мотивах у русских поэтов // Литература в школе. 1994. - № 3. - С. 3 - 7.17 в.Кошелев В.А. Гумилёв и северянинщина: Две маски // Русская литература. 1993. - № 1. - С. 165 - 170.

152. Кравчук А. Троянская война: Миф и история. — М.: Наука, 1991. — 218 с.

153. Краснов В.В. Мотив в структуре прозаического произведения // Вопросы сюжета и композиции: сб. ст. — Горький: I I У, 1980. — С. 69 81.

154. Кричевская Ю.Р. Модернизм в русской литературе: Эпоха серебряного века. М.: ТОО ИтелТех, 1994. - 398 с.

155. Кроль Ю.Л. Об одном необычном трамвайном маршруте: "Заблудившийся трамвай" Н.С. Гумилёва // Русская литература. — 1990. № 1. - С. 208 -218.

156. Кузнецова Е.Р. Музыкальный элемент как особенность сюжетостроения в русской лирической поэзии XIX — XX вв.: А.Н. Апухтин, ЯЛ. Полонский, А.А. Фет, Н.С. Гумилёв, Г.В. Иванов, эволюция музыкальности: дис. . канд. филол. наук. — Самара, 1999. — 193 с.

157. Кузнецова О.А. Дискуссия о состоянии русского символизма в «Обществе ревнителей художественного слова» (Обсуждение доклада Вяч. Иванова) // Русская литература. 1990. - № 1. - С. 200 - 207.

158. Кузьмина Е.И. Неоклассицизм как литературно-эстетическое явление конца XVIII — начала XIX вв.: автореф. дис. . канд. филол. наук. Оренбург: ООО Агентство «Пресс», 2001. — 17 с.

159. Лебедева О.О. Критические отзывы современников Н.С. Гумилёва об его основных поэтических сборниках: 1905 — 1925 гг.: автореф. дис. . канд. филол. наук. М.: МГУ, 2006. - 25 с.

160. ЛевекП. Эллинистический мир. — М.: Наука, 1989. — 252 с.

161. Лизунова С.Л. «Римские» образы в лирике Н.С. Гумилёва: Проблемы концепции // Гумилёв Н.С. Стихотворения. Проза. Переводы. — М.: Искусство, 2007. С 18 - 34.

162. Лосев А.Ф. Гомер. — М.: Молодая гвардия, 1996. 400 с.

163. Лосев А.Ф. Избранные произведения. — М.: Транзиткнига, 2004. — 276 с.

164. Лосев А.Ф. Мифология греков и римлян. — М.: Мысль, 1996. 975 с.

165. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. — М.: Мысль, 1993.-959 с.191 .Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста: Структура стиха. — Л.: Просвещение, 1972.— 271 с.

166. Ляпина Л.Е. Лирические циклы К. Д. Бальмонта и циклические формы в искусстве серебряного века // Время Дягилева: Универсалии серебряного века: материалы Ш Дягилевских чтений. — 1993. — Вып. 1. — С. 88 — 97.

167. Магомедов Д.М. К специфике сюжета романтической баллады // Поэтика русской литературы. М.: РГГУ, 2002. — 363 с.

168. Максимов Д.Е. Идея пути в поэтическом мире А. Блока // Максимов Д.Е. Поэзия и проза Блока. — Л.: Советский писатель, 1981.-С. 6—151.

169. Малъчукова Т.Г. Античные и христианские традиции в поэзии А.С. Пушкина: В 2 кн. Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1997 -1998.-204 с.

170. Малъчукова Т.Г! Античные традиции в русской поэзии. — Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1990. 103 с.

171. Малъчукова ТТ. Пушкин и Гомер: К постановке проблемы // Малъчукова ТТ. Филология как наука и творчество. — Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1995. — С. 85 — 90.

172. Мандельштам А.И. Серебряный век: Русские судьбы. — СПб.: Предприниматель Громов А.А., 1996. — 320 с.

173. Мандельштам и античность: сб. ст. / под ред. О.А. Лекманова. М.: ТОО Радикс, 1995. - 207 с.

174. Маркиш C.TI. Гомер и его поэмы. -М.: Гослитиздат, 1962. — 126 с.203 .Мелетинский Е.М. От мифа к литературе. М.: РГГУ, 2001. — 165 с.

175. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. — М.: Языки русской культуры, 1995. -408 с.

176. Мелешко Т.А. Художественная концепция игры в поэзии Н.С. Гумилёва: «Романтические цветы», «Жемчуга», «Чужое небо», «Колчан»: дис. . канд. филол. наук. — Вологда, 1998. — 253 с.

177. Минералова И.Г. Русская литература серебряного века: Поэтика символизма. М.: Флинта, Наука, 2004. — 272 с.

178. Морозов Е.А. «Назвать, узнать, сорвать покровы.»: Адамизм в контексте гносеологических исканий акмеистов // Бытие — Истина — Человек: Актуальные проблемы гуманитарных наук: сб. ст. — Магнитогорск: МГУ, 2001.-С.9-14.

179. Мстиславская Е.П. Последний сборник Н.С. Гумилёва «Огненный столп» // Гумилёвские чтения. СПб.: С.-Петерб. гуманит. ун-т профсоюзов, Музей А. Ахматовой в Фонтанном Доме, 1996. - С. 178 — 186.

180. Мусатов В.В. Пушкинская традиция в поэзии XX в. М.: РГГУ, 1992. -210 с.

181. Никитин A.JI. Загадка последней книги Н. Гумилёва // Никитин A.JI. Неизвестный Н. Гумилёв: Исследования и публикации текстов. — М.: Интерграф сервис, 1996. С. 5 — 50.

182. Никитин A.JI. Неизвестный Николай Гумилёв: К изучению поэтического наследия // Вопросы литературы. — 1994. — № 1. — С. 32 — 56.

183. Никола М.И. Античная литература: Практикум: учебное пособие. — М.: Флинта, Наука, 2001. 368 с.

184. Обухова О. Ранняя проза Н. Гумилёва в свете поэтики акмеизма // Гумилёвские чтения: материалы международной конференции филологов-славистов / под ред. Ю.В. Зобнина. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. гуманит. ун-та профсоюзов, 1996. С. 120 — 125.

185. Ocunoea Н. Музыка в системе межвидовой поэтики Н. Гумилёва // Шестое чувство: Памяти П.В. Куприяновского: сб. наилучших ст. и мат. — Иваново: ОАО «Иваново», 2003. С. 100 - 112.

186. Оцуп Н.А. Н. Гумилёв // Гумилёв Н.С. Сочинения. — М.: Аст-Пресс, 2007. -С. 6-22.

187. Оцуп Н.А. Н. Гумилёв: Жизнь и творчество. СПб.: Logos, 1995. — 197 с.

188. Ошеров С. Лирика и эпос Овидия // Овидий. Метаморфозы. — М.: Художественная литература, 1983. С. 3 - 22.

189. Павловский А.И. Н. Гумилёв // Вопросы литературы. — 1986. — № 10. — С. 94 -131.

190. Павловский А.И. О творчестве Николая Гумилёва и проблемах его изучения // Н. Гумилёв: Исследования и материалы. Библиография. — СПб.: Наука, 1994.-С. 3-30.

191. Павловский А.И. Память и судьба: статьи и очерки. — JL: Лениздат, 1982. — 218 с.

192. Паздников П.В. Мифопоэтическая концепция слова и творчества в поэзии Н. Гумилёва: дис. канд. филол. наук. — Нерюнгри, 2003. — 174 с.

193. Панкеев И.А. Высокое косноязычье: Н. Гумилёв: Судьба, биография, творчество // Литература в школе. — 1990. — № 5. — С. 12 — 24.

194. ПанкеевИ.А. Н. Гумилёв. — М.: Просвещение, 1995. — 167 с.

195. Панкеев И.А. «Посредине странствия земного» // Гумилёв Н. Избранное. — М.: Просвещение, 1991. С. 5-41.

196. Панкратова О.В. Эволюция образов-символов в поэтическом наследии Н.С. Гумилёва: автореф. дис. . канд. филол. наук — М.: МПУ, 1997. — 20 с.

197. Полиевская А.С. Экзотический топос в творчестве Н.С. Гумилёва: автореф. дис. канд. филол. наук. — М.: Ml 11 У, 2006. — 16 с.

198. Полонская К.П. Поэмы Гомера. — М.: МГУ, 1961. — 56 с.

199. Поляков М.Я. Античность в поэзии Батюшкова, Гнедича и Пушкина // Поляков М.Я. Вопросы поэтики и художественной семантики. — М.: Советский писатель, 1978. С. 202 — 206.

200. Полякова СВ. «Метаморфозы», или «Золотой осёл» Апулея. М.: Наука, 1988.- 148 с.

201. Понятие судьбы в контексте разных культур: сб. ст. / отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1994. — 317 с.

202. Поспелов Г.Н. Лирика среди литературных родов. — М.: Изд-во Моск. унта, 1976.-208 с.

203. Поспелов Г.Н. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1978. - 352 с.

204. Прокофьева В.Ю. Русский поэтический локус в его лексическом представлении: На материале поэзии серебряного века. — СПб.: Изд-во РГТТУ им. А.И. Герцена, 2004. 153 с.

205. Пьяных М.Ф. Серебряный век русской поэзии // Серебряный век: Петербургская поэзия конца XIX — начала XX вв. — Л.: Лениздат, 1991. — С. 511-523.

206. Радциг С.И. История древнегреческой литературы. — М.: Лист Нью, 2004. — 544 с.

207. Раскина Е.Ю. Мифопоэтическое пространство поэзии Н.С. Гумилёва: дис. канд. филол. наук. СПб., 2000. - 166 с. ,

208. Раскина Е.Ю. Мотив «благочестивого творчества» («смиренного знания») в художественной программе акмеизма // Русская литература. — 1999. — № З.-С. 168-175.

209. Ронен О. Серебряный век как умысел и вымысел: мат. и исследования по истории русской культуры. Вып. 4. — М.: ОГИ, 2000. - 152 с.

210. Рубине М. Пластическая радость красоты: Экфразис в творчестве акмеистов и европейская традиция. — СПб.: Академический проект, 2003. — 324 с.

211. Русская литература рубежа веков. 1890-е — начало 1920-х гг. — М.: ИМЛИ РАН; Наследие, 2000. 960 с.

212. Саакянц А., Мнухин Л. Поэмы и театр Марины Цветаевой // Цветаева М.И. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 3 — М.: Эллис Лак, 1994. — С. 768 — 774.

213. Савельева ЛИ. Романтические тенденции в античной литературе. Казань: КГУ, 1973.-148 с.

214. Сахарный Н.Л. Гомеровский эпос. — М.: Художественная литература, 1976.-397 с.

215. Серебряный век: мемуары. — М.: Известия, 1990. — 672 с.

216. Серебряный век: Потаённая литература: сб. ст. — Иваново: ИвГУ, 1997. — 244 с.

217. Серебряный век: Философско-эстетические и художественные искания: межвуз. сб. науч. тр. — Кемерово: КемГУ, 1996. — 134 с.

218. Сечкарёв В.М. Театр поэта // Гумилёв Н.С. Драматические произведения. — М.: Высшая школа, 2007. — С. 7 — 17.

219. Силантьев ИВ. Поэтика мотива. — М.: Языки славянской культуры, 2004. -282 с.

220. Скатов Н.Н. О Н. Гумилёве и его поэзии // Гумилёв Н.С. Стихотворения и поэмы. — М.: Современник, 1989. С. 5 - 12.

221. Слободнюк С.Л. «Дьяволы» серебряного века: Древний гностицизм и русская литература 1890 — 1930-х гг. — СПб.: Алетейя, 1988. С. 425 с.

222. Слобонюк СЛ. Н.С. Гумилёв: Проблемы мировоззрения и поэтики. — Душанбе: Сино, 1992. 181 с.

223. Смелова М.В. Онтологические проблемы в творчестве Н.С. Гумилёва: дис. . канд. филол. наук. — Тверь, 1999. — 202 с.

224. Смелова М.В. Онтологические проблемы в творчестве Н.С. Гумилёва: монография. Тверь: ТГУ, 2004. — 126 с.

225. Смирнова А. А. «.Припомнить всю жестокую, милую жизнь.» // Гумилёв Н.С. Избранное. М.: Советская Россия, 1989. — С. 5 — 20.

226. Смирнова JI.H. Н. Гумилёв // Смирнова JI.H. Русская литература конца XIX начала XX вв. - М.: Просвещение, 1993. - С. 346 - 357.

227. Соколова Д.В. Лирический субъект и персонажи в стихотворениях Н.С. Гумилёва: дис. . канд. филол. наук. — М., 2006. — 199 с.

228. Спиваковский П. «Индия духа» и «Машенька» («Заблудившийся трамвай» Н.С. Гумилёва как символистско-акмеистическое видение) // Вопросы литературы. 1997. - № 5. - С. 39 - 54.

229. Тименчик Р.Д. И. Анненский и Н. Гумилёв // Вопросы литературы. 1987. - № 2. - С. 271 - 278.

230. Тименчик Р.Д Н. Гумилёв и Восток // Памир. 1987. - № 3. - С. 123 -136.

231. Томашевский В.В. Поэтика. — М.: Школа-Пресс, 2001. — 344 с.

232. Томашевский Б.В. Теория литературы: Поэтика. — М.: Аспект Пресс, 1999.-334 с.

233. Топоров В.Н. Эней — человек судьбы: Ч. 1. — М.: Радикс, 1993. — 208 с.

234. Тройский ИМ. История античной литературы: учебник. — М.: Высшая школа, 1983. 464 с.

235. ПХ.Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. — М.: Наука, 1977. -574 с.

236. Ушакова ТА. Символ и аллегория в поэзии Н. Гумилёва: Текст иконтексты: автореф. дис.канд. филол. наук. — Иваново: ИвГУ, 2003. — 17с.

237. Фарино Е. Введение в литературоведение. СПб.: Изд-во РПГУ им. А.И. Герцена, 2005. — 639 с.

238. Фёдоров А.А. И. Анненский: Личность и творчество. Л.: Художественная литература, 1984. — 256 с.

239. Фёдоров А.В. И. Анненский — лирик и драматург // Анненский И.Ф. Стихотворения и трагедии. — Л.: Советский писатель, 1990. — С. 20 — 50.

240. Флоренсов Н.А. Троянская война и поэмы Гомера. М.: Наука, 1991.-144 с.

241. Фоменко И.В. Лирический цикл: Становление жанра, поэтика. — Тверь: ТГУ, 1992.-124 с.

242. Фоменко ИВ. О поэтике лирического цикла. — Калинин: КГУ, 1984. 79 с.

243. Фоттелер С.Л. Традиции ранней русской драматургии в лирических драмах А.А. Блока («Балаганчик», «Король на площади», «Незнакомка»): автореф. дис. канд. филол. наук. — Самара: СГПУ, 2002. -16 с.

244. Фохт Т.П. «Поликсена» В.А. Озерова: Опыт психологической драмы // Русская драматургия XVIII XIX вв.: Жанровые особенности. Мотивы. Образы. Язык: сб. ст. — Куйбышев: К1 НИ им. В.В. Куйбышева, 1986. - С. 28-38.

245. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. -М.: Наука, 1978. 605 с.

246. Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. — М.: Лабиринт, 1997. 445 с.

247. Фридлендер Г.М. Батюшков и античность // Русская литература. — 1988. — № 1.-С. 44-49.

248. Фридлендер Г.М. Н.С. Гумилёв — критик и теоретик поэзии // Гумилёв Н.С. Письма о русской поэзии. М.: Современник, 1990. — 383 с.

249. Фридлендер Г.М. Пушкин. Достоевский. Серебряный век. — СПб.: Наука, 1995.-524 с.28в.Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1999. — 398 с.

250. Цивъян Т.В. Путешествие Одиссея движение по лабиринту // Славянский и балканский фольклор: Верования. Текст. Ритуал. - М.: Наука, 1994. - С. 306-323.

251. Червинская О. Акмеизм в контексте серебряного века и традиции. М.: ГИЦ ВЛАДОС, 2007. - 208 с.

252. Чернец JI.B. Литературные жанры: Проблемы типологии и поэтики. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982. 192 с.

253. Чупринин С. Из твёрдого камня: Судьба и стихи Н. Гумилёва // Октябрь. — 1989.-№3.-С. 196-202.

254. Шаповалов М.А. Валерий Брюсов. — М.: Просвещение, 1992. 159 с.

255. Шевчук Ю.В. Трагическое в лирике А.А. Ахматовой: автореф. дис. . канд. филол. наук. Уфа: РИО Баш. гос. ун-та, 2004. — 24 с.

256. Штпалъ И.В. «Одиссея» — героическая поэма странствий. — М.: Наука, 1978.-168 с.

257. Штпалъ И.В. Гомеровский эпос. — М.: Высшая школа, 1975. — 246 с.

258. Шталь И.В. Художественный мир гомеровского эпоса. — М.: Наука, 1983.-296 с.

259. Шубинский В.И. Н. Гумилёв: Жизнь поэта. — СПб.: Вита Нова, 2004. 734 с.

260. Щеголькова О.В. Структурообразующая роль мотива в книге стихов Н.С. Гумилёва «Костёр»: автореф. дис. . канд. филол. наук. — Самара: ООО «Инсома-пресс», 2003. 20 с.

261. Эткинд М.Г. Русская поэзия XX века как единый процесс // Вопросы литературы. 1988. - № 10. - С. 189 - 211.

262. Юнг К. Г. Архетип и символ. -М.: Ренессанс, 1991. — 304 с.

263. Ярхо В.Н. Проблема ответственности и внутренний мир гомеровского человека // Вестник древней истории. — 1963. — № 2. — С. 46 64.301 .Basker M. Gumilyov's «Akteon» // The Slavonic and East Europeen Review. 1985. - № 4. - P. 498 - 525.

264. Bruno A. La nouvelle: la these du docteur des sciences philologiques. — Paris, 2001.-556 p.303 .Kerenyi K. Die Mythologie der Griechen: die dissertation des doktors der philologischen Wissenschaften — Munchen: Alt, 1966. — 616 p.

265. Rusinko E. Lost in Space and Time: Gumilev's "Zabludivsijsja Tramvaj" // Slavic and European Journal. 1982. - № 4. - P. 383 - 402.9

266. Sampson E.D. Nikolay Gumilyov. — Boston: Itola, 1979. — 205 p.

267. Thompson E.M. Some Structural Patterns in the Poetry of Nicolaj Gumilev // Die Welt der Slaven. 1974. - № 1. - P. 1 - 20.1. СПРАВОЧНАЯ ЛИТЕРАТУРА

268. Авраменко А.П. Гумилёв Николай Степанович // Русские писатели: биобиблиографический словарь.— М.: Просвещение, 1990. С. 235 — 237.

269. Античная культура: словарь-справочник. — М.: Высшая школа, 1995. 383 с.

270. Буранок Н.А. Изучение античной литературы в педагогическом вузе: учебное пособие. — М.; Самара: Изд-во «НТЦ», 2002. — 128 с.

271. Воспоминания о серебряном веке: мемуары / сост., авт. предисл. и комм. В. Крейд. М.: Республика, 1993. - 559 с.

272. История русской литературы XDC — начала XX века: библиографический указатель / под ред. КЯ.Муратовой. СПб.: Наука, 1993. - 496 с.

273. Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. — Т. 9 / под ред. Х.Ш. Абдусаматова, А.А. Аникста и др. — М.: Советская энциклопедия, 1962-1978.-970 с.

274. Лермонтовская энциклопедия / под ред. В.А. Мануйлова. — М.:. Советская энциклопедия, 1981. — 784 с.

275. Литературная энциклопедия терминов и понятий / гл. ред. " А.Н. Николюкин. -М.: НПК Интелвак, 2003. 1600 стлб. ^

276. Литературные герои: Персонажи, прототипы, цитаты; критика, летопись жизни и творчества писателей-классиков XIX в. / авт.-сост. В.А. Широков. -317 с.

277. Мифологический словарь / под ред. Е.М. Мелетинского. — М.: Лада — Маком, 1992. 736 с.

278. Руднев В.П. Словарь культуры XX в. М.: Аграф, 1997. — 384 с.

279. Свиясов Е.В. Античная лирическая поэзия в русских переводах и подражаниях XVIII XX вв: О библиографии // Русская литература. — 1986.-№2.-С. 205-215.

280. Скатов Н.Н. «Мечту свою создам.»: Поэзия Н. Гумилёва // Русская литература. Советская литература: справочные материалы. — М.: Просвещение, 1989. С. 311 - 317.

281. Словарь русской литературы / под ред. М.Г. Уртминцевой. — Нижний Новгород: Три богатыря; Братья славяне, 1997. — 560 с.

282. Современный словарь-справочник по литературе / под ред. С.И. Кормилова. М.: Аст, 2000. - 699 с.

283. Словарь античности / сост. И. Ирмшер в сотрудничестве с Р. Ионе / пер. с нем. -М.: Эллис Лак; Прогресс, 1993. — 704 с.

284. Словарь литературоведческих терминов / ред.-сост. Л.И. Тимофеев, С.В. Тураев. М.: Просвещение, 1974. — 509 с.

285. Современный философский словарь / под ред. В.Е. Кемерова. Москва: Бишкек; Екатеринбург: Одиссей, 1996. — 608 с. |

286. Филологический словарь / под ред. И.И. Кожинова. — М.: Аст, 2006. — 786 i с.

287. Энциклопедия литературных героев / под ред. М.А. Абрамовой. — М.: Аграф, 1999.-495 с.