автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.03
диссертация на тему: Антиутопический роман У. Голдинга "Повелитель мух": своеобразие жанра

Полный текст автореферата диссертации по теме "Антиутопический роман У. Голдинга "Повелитель мух": своеобразие жанра"

На правах рукописи

Кузнецова Алена Владимировна

Антиутопический роман У. Голдинга «Повелитель мух»: своеобразие жанра

Специальность 10.01.03 - Литературы народов стран зарубежья (западноевропейская литература)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Магнитогорск 2006

Работа выполнена на кафедре теории и истории мировой культуры и литературы Магнитогорского государственного университета

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Кожевников Михаил Васильевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Валерий Самуилович РАБИНОВИЧ

кандидат филологических наук, доцент Галина Ивановна ВАСИНА

Ведущая организация:

Орский гуманитарно-технологический институт (филиал) государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Оренбургский университет»

Защита состоится 28 апреля 2006 г. в 10 час. на заседании Диссертационного совета К 212.112.02 в Магнитогорском государственном университете по адресу: 455038, Магнитогорск, пр. Ленина, 114, ауд. 211.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Магнитогорского государственного университета Автореферат разослан Ж ъ LstE.&jL/fif^^ 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор - М. М. Полехина

¿оМД

В литературном процессе XX века жанр антиутопии занимает особое место. Классическим образцам этого жанра - романам О. Хаксли, Дж. Оруэлла - посвящено немало литературоведческих исследований. Однако роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух» (1954) как антиутопический роман, обладающий особой, некомичной пародийностью, не рассматривался ни отечественными, ни зарубежными литературоведами.

До сих пор «Повелитель мух» трактовался российскими учеными как философско-аллегорический роман, как фантастический роман, либо как роман-притча. В последние годы, однако, были предприняты попытки проанализировать сложность авторского мировоззрения, неоднозначность жанра и проявившиеся в романе формы реалистических и модернистских тенденций. К примеру, Н.П. Михальская считает, что философской основой творчества У. Голдинга является экзистенциализм, хотя и проявляющийся не так открыто, как у Камю и Сартра. Антиутопией называют книгу У. Голдинга некоторые отечественные исследователи (к примеру, В.А. Луков), но развернутых обоснований предлагаемого определения не приводят.

Роман «Повелитель мух» с момента своего появления породил на Западе целую литературно-критическую индустрию, полную разночтений и взаимоисключающих суждений. Нередко исследователи творчества У. Голдинга ограничиваются констатацией факта противоречивости взглядов и творческого метода романиста, излишне преувеличивая значимость критического пафоса в мировоззрении писателя и рассматривая последнего в роли разоблачителя рационалистического характера человечества. Учитывая разные идеологические установки аналитиков, мы выделяем следующие принципиально разнящиеся подходы к трактовке романа:

• роман трактуется как религиозное произведение, развивающее христианскую доктрину первородного греха и грехопадения (С. Хайнц, Ф. Кермуд);

• как воплощение экзистенциалистской философии (Ф. Карл, Т. Бойл);

• как иллюстрация к учениям 3. Фрейда и К. Юнга, ибо автора волнует вопрос о соотношении сознательного и бессознательного, индивидуального и коллективного в человеческом поведении (Е. Эпштейн, К. Розенфилд);

• роман рассматривается в связи с индивидуальным авторским мифотворчеством автора, связанным с античными традициями (Дж. Бейкер, Марк и Ян Грегор)1.

' Hynes S William Golding / S.Hynes // Critical Essays on William Golding. New York - London, Columbia umv. press, 1964 48 p; Kermode F. The Meaning of it all // Books and Bookmen. V. October 1959. 77 p., Epstein E.L. Notes on Lord of the Flies // Lord of the Flies. N.Y. 1959 250 p.; Rosen-field C. Men of a Smaller Growth: A Psychological Analysis of William Golding's "Lord of the Flies". Literature and Psychology, XI (Autumn, 1961) N Y. pp.83-101; Kinkead-Weekes, Mark, and Gregor Jan. William Golding: A critical study. London: Faber and Faber. 1967. 257p.; Baker, James R. William Golding. A Critical Study, tiew Verit. BtMartin'o Prem. IBif. 189 p.

РОС НАЦИОНАЛЬНАЯ| БИБЛИОТЕКА C.n«i«Dftr»r

о»

Актуальность нашего исследования определяется, с одной стороны, необходимостью уточнения закономерностей возникновения и эволюции жанра антиутопии, прежде всего - его художественной составляющей. С другой стороны, отмечаемым на сегодняшний день отсутствием аналитических работ, в которых данное произведение У. Голдинга рассматривалось бы как антиутопический роман, равно как и работ, в которых подвергалась бы анализу пародийная составляющая произведения.

Круг проблем, поднимаемых в антиутопическом романе Голдинга, сохраняет свою актуальность, ибо в нем предлагается авторское осмысление последствий социального и духовного регресса. Очень часто роман У. Голдинга рассматривался слишком узко. На наш взгляд, роман «Повелитель мух» позволяет обнаружить утопичность теории «золотого века» Т. Мора, ибо У. Голдинг переосмыслил влияние научно-технических достижений на ценностную ориентацию человека в мире. Важнейшей для Голдинга стала задача - понять дуальную природу человека, заставить его осознать в себе «зверя» и, осознав, бороться с ним.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что роман У. Голдинга «Повелитель мух» впервые рассматривается как антиугопиче-ский роман, как пародия на роман викторианской эпохи («Коралловый остров» P.M. Баллантайна). Новизна исследования также определяется предпринятой попыткой более глубокого осмысления структуры антиутопии, ее природы и функции, что позволило уточнить уже имеющиеся в литературе определения жанра антиутопии в связи с романом, находящимся в центре нашего внимания.

Объектом исследования является роман У. Голдинга «Повелитель

мух».

Предметом исследования - антиутопический мир, созданный У. Голдингом.

Цель работы заключается в выявлении специфических жанровых черт произведения У. Голдинга «Повелитель мух» как антиутопического романа.

Достижение поставленной цели предполагает решение ряда частных задач:

• рассмотреть общие истоки утопии и антиутопии как литературных жанров;

• проследить накопление в классической утопии (на материале «Утопии» Т. Мора) негативных характеристик, позже ставших жанрообразующи-ми признаками антиутопии;

• проследить эволюцию и выявить основные тенденции развития жанра антиутопии в английской литературе XX века;

• определить особенности изображения "мира детства" и детских образов в романе У. Голдинга;

• выявить особенности антиутопического мира в романе У. Голдинга «Повелитель мух» в целом и его пародийной составляющей в частности.

Методологическую основу исследования составил метод системного анализа, включающий в себя:

• метод контекста в сочетании с литературно-исторической реконструкцией;

• типологический метод;

• метод сравнительного анализа;

• метод текстологического анализа.

В качестве теоретической базы диссертационного исследования нами рассматривались работы отечественных ученых A.M. Зверева, М.М. Зинде, В.В. Ивашевой, Б.А. Ланина, А.Ф. Лосева, Н.П. Михальской, B.C. Рабиновича, И.О. Шайтанова. При анализе также учитывались результаты исследований С.С. Аверинцева, Л .Я. Гинзбург, Ю.И. Кагарлицкого, С.Л. Кошелева, В.А. Лукова, Б.А. Минц. В настоящее время жанр антиутопии является объектом рассмотрения в рамках различных научных дисциплин, в связи с этим важными для нас стали труды зарубежных философов и культурологов, посвященные исследованию утопического и антиутопического сознания, таких, как: Г. Маркузе, 3. Фрейда, Э Фромма, М. Хайдеггера, Е. Шацкого.

Научно-практическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использования его материалов и результатов в лекционных курсах по истории английской литературы, а также при разработке спецкурсов, спецсеминаров по проблемам утопической и антиутопической литературы и при разработке тематики курсовых и дипломных работ.

Положения, выносимые на защиту. Проведенный историко-литературный анализ антиутопического романа У. Голдинга «Повелитель мух», а также критический обзор литературоведческих работ, посвященных творчеству писателя, позволяет сформулировать ряд концептуально значимых положений:

1. В утопических произведениях эпохи Возрождения (Т. Мор «Утопия», Ф. Бэкон «Новая Атлантида») мы наблюдаем, кроме позитивных утопических элементов, накопление элементов негативных, ведущих к появлению в XX веке нового литературного жанра - антиутопии: в «Утопии» Т. Мора реализована идея обобществления средств производства, а также идеи господства коммунистического труда и распределения по потребностям; наряду с этим появляется такая антиутопическая черта, как отсутствие семьи, основанной на кровном родстве. Жанры утопии и антиутопии тесно связаны друг с другом. Утопические труды Платона, Т. Мора, Ф. Бэкона и их мно-

гочисленных последователей послужили моделью для формирования жанра антиутопии, так как провозглашенный в них идеал сопровождался отказом от традиционных гуманистических и демократических ценностей.

2. Жанр утопии эволюционировал от описаний совершенного общественного строя, восходящих к легендам о «золотом веке», «земном рае» и «блаженных островах», обнаруженных мореплавателями в эпоху великих географических открытий XV - XVIII веков. Современный утопизм отличается от утопизма эпохи Возрождения, поскольку название этого жанра служит для обозначения всех сочинений, содержащих нереальные планы радикального переустройства общества. Возрождение жанра утопии происходит в XX веке, в период интенсивного пополнения собственно научных знаний о социуме, но при этом утопия утрачивает свою познавательную роль. Технический прогресс и социальные катаклизмы становятся причиной рождения жанра антиутопии, роль которой определяется стремлением защитить традиционные гуманистические и демократические ценности от рационализированной технократической цивилизации. Исторически антиутопия восходит к сатирическим традициям Рабле и Свифта, а также к романам-предостережениям Дж. Лондона и Г. Уэллса. Яркими примерами антиутопий являются произведения О. Хаксли «О дивный новый мир» и Дж. Оруэлла «1984».

3. В антиутопическом романе «Повелитель мух» У. Голдинг ставит своего рода литературный эксперимент, имеющий целью доказать, что человеку в отрыве от цивилизации угрожает социальный и нравственный регресс; автор пытается выявить условия, при которых разрушительные инстинкты обостряются. В рамках проведенного исследования доказывается, что общество несет на себе отпечаток человеческой природы.

4. Роман У. Голдинга «Повелитель мух» является отражением антиутопического сознания. К антиутопическим жанрообразующим признакам романа можно отнести обнаруживаемую негативную эволюцию художественного мира, при общем скудном материальном и духовном мире. Бездуховность героев ведет к их деградации. Однополость, отсутствие семьи, незнание своих фамилий предполагает унификацию субъектов в антиутопическом обществе. Нежелание нести личную ответственность приводит к снятию чувства вины, эволюционирует личная несвобода. В романе противопоставляются тоталитарный и естественный миры, причем мир естественный постепенно поглощается миром тоталитарным.

Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на заседании кафедры теории и истории мировой культуры и литературы Магнитогорского государственного университета (МаГУ). Материалы ис-

следования нашли отражение в докладах на внутривузовской конференции МаГУ в 2004 г., международной конференции "Пуришевские чтения" (Москва, 2004г., 2005г.), международной конференции преподавателей английской литературы (Рязань, 2005г.). Основные положения работы изложены в десяти публикациях.

Круг задач, решаемых в исследовании, определяет структуру работы. Основной текст диссертации изложен на 173 страницах. Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения и Библиографии, включающей 252 источника, из них на иностранных языках - 96.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении представлен краткий обзор исследовательской литературы по избранной проблеме, прослеживается «история вопроса», что позволило обосновать актуальность и научную новизну темы диссертации, сформулировать цели и задачи работы.

Особое внимание уделяется определениям утопии и антиутопии как литературных жанров; рассмотрены их общие черты, определены функции и место, занимаемое названными жанрами в английской литературе.

В качестве основных черт, характеризующих антиутопию как литературный жанр, отмечаются следующие: «Структурный стержень антиутопии - псевдокарнавал. Принципиальная разница между классическим карнавалом, описанным М.М. Бахтиным, и псевдокарнавалом, порожденным тоталитарной эпохой, в том, что основа карнавала - амбивалентный смех (то есть смех, содержащий в себе как экзистенциальный страх, так и освобождение от страха посредством его осмеяния - А.К.), основа псевдокарнавала - абсолютный страх»2. Наиболее приемлемым в этой связи нам представляется понимание "антиутопии" как пародии на жанр утопии либо на утопическую идею в целом3.

Пародируемым произведением является утопическая робинзонада P.M. Баллантайна, которой У. Голдинг противопоставляет созданную им анти-робинзонаду. Автор создает свою модель «больного» мира, в котором местом действия становится остров - микромир цивилизации. Используя форму притчи и обращаясь к приему аллегории, которая представляет собой иносказательно-обобщенное воплощение свойств действительности, У. Голдинг делает свой роман-предупреждение антиутопичным по сути.

Первая глава - «От «Утопии» Т. Мора к антиутопии У. Голдинга: генезис и эволюция жанра антиутопии в английской литературе» — носит преимущественно обзорно-аналитический характер. Она необходима как точка отсчета в изучении основных закономерностей, определяющих возникновение и развитие утопического жанра.

2 Ланин Б.А. Антиутопия // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н.

Николюкина М., 2001. С. 38-39 ] Там же, с 38

В параграфе «Утопия» Т. Мора как исходная модель для формирования жанров утопии и антиутопии» предпринята попытка на примере классической утопии Томаса Мора, позже ставшей основой для рождения антиутопического жанра, рассмотреть процесс накопления в утопическом романе негативных моментов.

Черты жанра антиутопии появляются одновременно с жанром утопии. Архетипические признаки этих литературных жанров мы находим уже в произведениях Платона «Государство» и «Законы» Классическим образцом утопии, давшим название самому жанру и ставшим исходной моделью для формирования утопического и антиутопического жанров, стала «Утопия» Томаса Мора (1516). В ходе исследования нам удалось установить, что точкой отсчета, ведущей к построению всей повествовательной конструкции в произведениях названных жанров, является сам факт признания права на существование утверждения, что счастье отдельного индивидуума может и должно быть реализовано принудительно.

Идейное единство двух жанров - утопии и антиутопии - определяется, с нашей точки зрения, следующими чертами: строгая регламентация общественной и личной жизни; внешнее принуждение и самопринуждение; семья, основанная не на кровном родстве, но на принципе занятости одним ремеслом. Не менее значимыми оказываются и допущение возможности насильственного преодоления противоположности между городом и деревней, а также предлагаемые принципы выбора правителей, принципы распределения общественных благ и допускаемые способы свободного времяпрепровождения.

В «Утопии» Т. Мора реализуются следующие положения, впоследствии оказавшиеся присущими утопическому жанру как таковому:

• во-первых, изображаемое утопическое общество всегда статично, ибо ни один автор не предпринял попытки изобразить изобретенный им мир в динамике, в процессе перехода от одного состояния к другому;

• во-вторых, изображаемое общество отличает полное отсутствие каких-либо конфликтов;

• в-третьих, все процессы, происходящие в обществе, протекают по раз и навсегда установленному образцу;

• в-четвертых, изображаемое общество является замкнутым пространством, оно полностью отгорожено от внешнего мира.

В истории литературы существует огромное количество идей, игравших роль утопий. Общим для всех утопий явилось отношение к реальности, которое объективируется в резком противопоставлении действительности и идеала. Однако идеал формируется в разных условиях и, следовательно, представление об идеале у разных людей разнится: в то время как автор утопии стремится продемонстрировать нам идеал, автор антиутопии демонстрирует нам антиидеал.

Для антиутопии в принципе неприемлема пророческая антиисторическая тенденция утопического жанра. Обращение к душе человека, к тем

силам, которые толкают людей на деструктивные поступки, часто присутствует и в утопических произведениях, и в антиутопических. На наш взгляд, в утопии доминирующим является желание автора показать новый, прекрасный, совершенный мир, что, однако, не исключает возможности появления критических и иронических замечаний по поводу совершенного устройства общества и свободной личности.

Утопия как литературный жанр служит описанию вымышленной страны, призванной выполнять роль образца общественного строя; в более широком смысле, утопия представляет практически нереальные планы социальных преобразований. Названная тенденция проявляется и в антиутопии, назначение которой состоит в том, чтобы изобразить социальные идеалы в заведомо пугающем или карикатурном виде. Так, например, в «Утопии» Т. Мора «счастливая жизнь» утопийцев подчинена суровому порядку и дисциплине, в общественной и личной жизни господствует симметрия и всеобщая гармонизация, в антиутопическом мире эти черты переродятся в деперсонификацию личности.

В итоге, вера во всесилие и непобедимость разума, с помощью которого человек стремится построить гармоничное общество, способное обеспечить материальные потребности всех и, в конечном итоге, осчастливить каждого, превращается в утопию. История развития человечества такова, что социальная несправедливость была и остается характерной чертой любого общественного устройства, что способствует развитию литературы, диаметрально противоположной утопической - литературы антиутопической.

Анализируя классификацию утопий и антиутопий прошлого столетия в параграфе «Эволюция жанров утопии и антиутопии в английской литературе XX века», мы приходим к выводу, что утопия XX века представляет собой контробраз реальности, она является «позитивным отпечатком с реального негатива». Классические утопии чаще всего представляли собой так называемые утопии места: они описывали города, острова и страны. Современная утопия в первую очередь обращает внимание на внутреннего человека. Происходит своеобразная «психологизация» жанра.

Подводя итоги анализа эволюции жанра утопии, мы отмечаем, что уже с момента зарождения жанра в утопии присутствуют негативные черты (вопрос об уравнивании всех членов общества, об исполнении тяжелой и «грязной» работы, об экономическом обеспечении материального благоденствия, о подчинении всех единой воле и т.п.). Эти черты не являются для утопии принципиальными, иначе говоря, они отодвинуты на задний план и по-разному решаются авторами, но, постепенно накапливаясь, они со временем разрушают гармонию утопического мира.

Утопия и антиутопия - жанры родственные и по предмету изображения (социальные образования, созданные по воле человека), и по средствам и способам изображения. Для того чтобы определить границу между жанрами, необходимо, с одной стороны, видеть и знать намерения автора,

с другой стороны, внимательно изучать контекст, в котором существуют предлагаемые идеи.

Антиутопия пародийно, полемически направлена против утопии и утопического сознания в целом. Это особая, некомическая пародийность, является одним из жанрообразующих признаков антиутопии. Используя приемы художественной репрезентации, свойственные утопии, антиутопия осмысливает мир под иным углом зрения и приводит читателя к противоположным выводам.

Характерной чертой антиутопического романа является проблема экзистенциального выбора, стоящая перед главным героем.

В реферируемой главе мы рассмотрели в сопоставительном ключе утопии Платона, Т. Мора, Августина Блаженного с целью выявить и проследить накопление негативных моментов, впоследствии ставших жанро-образующими признаками антиутопии. Автор утопии строит счастливое общество путем жесткого регламентирования как жизни социума в целом, так и жизни индивидуума, причем свобода и в том и в другом случае сводится на «нет». Это является основанием художественного мира утопии и одновременно предпосылкой его антиутопического пародирования.

Объектом сопоставительного анализа стали и антиутопические миры О. Хаксли и Дж. Оруэлла, в рамках которых окружающий человека материальный мир эволюционирует от изобильного, хотя и достаточно однообразного, но вполне приемлемого у Хаксли, через серый, безрадостный, удовлетворяющий лишь самые насущные потребности у Оруэлла, к минималистскому (полное отсутствие материальных благ) у Голдинга. Духовный мир человека также регрессирует: от простых физических удовольствий, регламентируемых государством у Хаксли, через переписывание истории и запрещение чтения у Оруэлла, к полной бездуховности героев антиутопического романа Голдинга.

XX век ознаменовался бурным развитием британской утопической мысли. Интенсификация научно-технического прогресса и влияние научных достижений на качество жизни породили у масс иллюзию возможности неограниченного совершенствования материальной стороны существования людей. Общественным сознанием овладела «научная эйфория»; цивилизованное человечество решило, что, используя единый образец совершенной машины, вполне возможно научно преобразовать природу и общественное устройство.

Эволюция жанра антиутопии, наблюдаемая на протяжении последнего столетия, отражает основное направление многовековой эволюции утопии: от изображения общества к изображению внутреннего мира человека, к психологии личности. Эта тенденция нашла свое полное и яркое воплощение в романе-антиутопии У. Голдинга «Повелитель мух», который является объектом анализа во второй главе диссертации - «Особенности антиутопического мира в романе У Голдинга «Повелитель мух».

У. Голдинг смоделировал ситуацию, в которой за внешне простым сюжетом скрывается одна из самых значимых проблем современности -проблема человеческой жестокости. В одном из своих интервью У. Голдинг подчеркивал, что книгу вызвали к жизни те идеи, к которым он пришел после второй мировой войны: «На протяжении моей жизни я не раз бывал потрясен и оглушен, узнавая, что мы, люди,-можем проделывать друг с другом. О многом происходившем во время войны я стараюсь не думать, иначе я ощущаю физическую боль»4.

Жанр антиутопии как литературное явление и как проявление определенного типа сознания мы считаем продуктом XX века. Связано это как с расцветом утопического сознания, в споре с которым рождалась антиутопия, так и с приходящимися в этот временной промежуток активными попытками воплощения утопии в жизнь, с приведением в движение тех социальных механизмов, благодаря которым массовое духовное порабощение на основе современных научных достижений стало реальностью.

Антиутопия предполагает не просто негативно окрашенное описание потенциально возможного будущего, но спор с утопией, а именно: изображение общества, претендующего на совершенство, под иным углом зрения. Антиутопический микромир цивилизации подробно исследуется в параграфе «Мир детства» в романе У. Голдинга: по ту сторону цивилизации».

Определяя базовые черты антиутопического жанра, нашедшие свое преломление в романе У. Голдинга «Повелитель мух», мы опираемся на точку зрения В.Г. Браунинга5; к числу таких базовых черт жанра относятся:

• проекция на воображаемое общество тех черт современного автору реально существующего общества, которые вызывают наибольшее неприятие;

• пространственная или временная удаленность антиутопического мира;

• описание характерных для антиутопического общества негативных черт таким образом, чтобы возникало ощущение кошмара.

Проблема несовершенства человеческой натуры, оказывающего воздействие на самые различные сферы деятельности человека и, в конечном счете, - на плоды этой деятельности, становится в творчестве Голдинга одной из ведущих проблем. По его глубокому убеждению, давно настало время открыть и во всеуслышание объявить, что западный мир поражен болезнью, а наиболее распространенные на Западе философские представления о природе общества и человека не способствуют ни диагностике заболевания, ни его кардинальному лечению. У. Голдинг проводит западную культуру через своеобразный тест, перенося своих героев в экзотические

'Беседы Уильяма Голдинга Пер с англ. и вступ Левидовой И // Иностранная литература 1973, №10, С.211.

5 Browning W G. Toward a Sel of Standards for Anti-Utopian Fiction // Cithara. 1070 №10. P 20

условия существования, ставя их в прямую зависимость от собственной силы воли и внутренних ценностей.

Среди английских писателей XX столетия существует своего рода традиция устанавливать отношения зависимости между развитием научно-технического прогресса и дегуманизацией общества. Эта традиция восходит к одному источнику вдохновения, каковым является «Путешествия Гулливера» Дж. Свифта, где вполне отчетливо была сформулирована мысль о том что, в современном человеке варварство и жадность тщательно замаскированы цивилизацией.

В романе «Повелитель мух» У. Голдинг доказывает, что стремление к власти и разрушению заложено в человеке с самого рождения и для проявления этих стремлений необходимы лишь «благоприятные» внешние условия. Автор выявляет, насколько возможен социальный и нравственный регресс человека вдали от цивилизации, причем проблема рассматривается сквозь призму психологии личности, что является особенностью антиутопического сознания XX века.

Своеобразие антиутопического сознания особенно ярко раскрывается в сопоставлении с сознанием утопическим. Результаты данного аспекта исследования отражены в параграфе «Художественный мир романа «Повелитель мух» как отражение антиутопического сознания», где проводится сопоставительный анализ романа У. Голдинга «Повелитель мух» и романа P.M. Баллантайна «Коралловый остров».

У. Голдинг, взяв за основу сюжет «Кораллового острова», ввел новые элементы и изменил главные эпизоды. Как и Баллантайн, Голдинг изолирует группу английских мальчиков на коралловом острове с неисчислимым количеством фруктов, который кажется воплощением мечты о земном рае. Однако отношение Голдинга к красоте неоднозначно: в его описаниях очень красивое всегда соседствует с неприятным, отталкивающим; дети не обращают внимания на красоту острова, на восхитительные полуденные миражи и падающие звезды; детальное описание красот острова противопоставлено описанию трагических сторон жизни (смерти) человека (эпизод с телом погибшего парашютиста).

В мире, созданном Голдингом, искусство не востребовано - отрицание высокой культуры является характерной чертой антиутопии: певчие хора не пропели ни единой ноты, из всего объема мировой художественной литературы герои вспомнили несколько приключенческих книг. И это не случайно, ибо антиутопия - это тотальное несогласие с существующим миром, в ней нет места Шекспиру и Достоевскому.

Баллантайн создал идеализированную картину жизни английских мальчиков на острове, напоминающем рай. Голдинг как автор антиутопии-ческого романа разоблачает райскую жизнь на тропическом острове не только посредством описания внешне опустившихся мальчиков, но и демонстрацией несостоятельности межличностных отношений, основанных на взаимной поддержке. Голдинг акцентирует внимание на биологической

природе человека, на «звере», сидящем в каждом индивидууме; цель автора - найти пути преодоления зла.

«Пасторальная» жизнь на тропическом острове, описанная P.M. Баллантайном, контрастирует с изображаемыми Голдингом ритуальными танцами дикарей, с пролитой на землю кровью убитой свиньи и охотой на своих бывших товарищей.

Жизнь английских мальчиков Голдинга с момента их появления на острове стала развиваться в двух направлениях. Первый путь - цивилизованный, рациональный, с парламентскими дискуссиями по общим проблемам, другими словами, путь, основанный на имитации того общества, в котором родились мальчики. Второй путь - дикарский, с ритуальными танцами и принесением людей в жертву идолу. Преобладающим оказывается второй путь, в то время как первый уходит в небытие вместе с Ральфом, преследуемым группой разукрашенных мальчишек.

Герои Баллантайна в ходе развития сюжета не меняются ни внешне, ни внутренне, они статичны. Роли, которые играют главные герои, это отражение викторианской морали эпохи. Джек - лидер, он принимает решения, Петеркин Гэй - охотник на свиней, а рассказчиком является уравновешенный Ральф, хороший исполнитель указаний. Сопоставление романов Баллантайна и Голдинга позволяет точнее определить место и роль «Повелителя мух» в литературном процессе Англии, делает понимание романа более полным и богатым. Чтобы понять, каким может быть результат прочтения «Повелителя мух», достаточно обратиться к его французской версии, где мальчики сравниваются не с героями Баллантайна (как в оригинале), а с Робинзоном Д. Дефо6. Конец романа «Повелитель мух» достаточно символичен, ибо офицер-освободитель сам вовлечен в мировую войну, ведущуюся дикарскими средствами и способами взрослым населением.

Антиутопичность романа У. Голдинга проявляется не только в пространственной изоляции героев на выдуманном острове, который является своего рода «застенком», ибо связь с внешним миром практически отсутствует. Значимой оказывается и изоляция духовная, проявляющаяся в отсутствии потребности в знании, в науке (нелепая смерть Хрюши) и в провозглашении ненужности людей нравственно чистых (смерть Саймона). В конечном итоге все составляющие общественных и межличностных отношений, складывающихся между мальчиками, базируются на страхе. Единственным способом защититься от враждебного мира для детей становится деструктивное поведение, основанное на экзистенциальном страхе. Гол-динг проверяет героев через их отношение к злу и через избираемые ими способы преодоления зла.

Антиутопия середины XX века далеко выходит за рамки пародийного романа. Она проходит процесс психологизации и выходит на качественно новый уровень: точкой отсчета становится свобода нравственного вы-

6 «Islands», review of reprint editions of Swiss Family Robinson and Treasure Island, the Spectator, June 10, 1960, P. 844.

бора человека и возможные способы оказания давления на него. Роман У. Голдинга - антиутопия, в которой социальные проблемы рассматриваются сквозь призму психологии личности.

Типичной чертой многих английских писателей 50-х годов XX века является неуверенность в общечеловеческих ценностях, фундаментальное сомнение в том, что жизнь человеческая имеет смысл. Голдинг, используя прием контраста, описывает дружбу, вину, боль и ужас, отчетливо осознавая, насколько глубоки могут быть эти чувства у ребенка.

Описание ужасного пожара на острове, в котором гибнет ребенок, панического страха, испытываемого Ральфом в момент преследования его раскрашенными воинами Джека, смертельного падения Хрюши со скалы -всё это призвано привести к пониманию мысли автора о том, что в каждом поступке озверевших детей имеются «животные корни».

За раскрашенными лицами-масками дети чувствуют себя в безопасности, они утрачивают осознание личной ответственности за зло, которое причиняют. Ни один из героев романа не обладает в полной мере качествами цельной личности: умением убеждать и руководить, бьггь сильным и последовательным. Они все в равной степени не готовы к познанию и действию. Антиутопическому восприятию мира, характерному для У. Голдинга, свойственно признание факта, что все беды человечества происходят, оттого что к власти приходят личности с неустойчивой психикой, и уже только от общества зависит, насколько долго такой лидер пробудет у власти. Тоталитарная власть основана на страхе и поддерживается страхом ~ мифическим или реальным.

В антиутопическом мире Годдинга духовный мир сведен на «нет»: общечеловеческие понятия добра, милосердия, совести практически отсутствуют. Не находят места в антиутопическом мире логика и научное мышление, так как и они не являются неотъемлемым атрибутом построения нового общества. Воображаемое новое общество становится пародией на реально существующее, поскольку жизнь по его законам приводит к деградации личности. Происходит постепенная утрата представлений о социальном порядке вплоть до достижения нового равновесного состояния, основанного уже на более низком уровне системности и целостности сообщества. Герои романа оказываются в сюрреалистической ситуации замкнутой системы, которая не имеет контакта с внешним миром. Социальные связи и отношения, устанавливающиеся между обитателями острова, выступают урезанной, частичной, бледной мини-проекцией нашего современного общества, происходит деструкция «робинзонов».

Место У. Голдинга среди представителей своего поколения уникально. Его романы-изоляции - вневременные. В них автор не придерживается правил какой-либо определенной литературной школы, он создает свою школу, в рамках которой авторская ирония переплетается с интеллектуальными запросами читателей.

Антиутопический мир Голдинга - мир, в котором обитатели лишены возможности ориентироваться на высшие духовные запросы: в результате такие извечные человеческие ценности как истина, добро, красота отсутствуют. Они подавлены деспотией физических потребностей, так сказать субъективными (витальными) ценностями.

В антиутопическом обществе Голдинга подлинное нравственное сознание оказывается невозможным, поскольку человек, социализированный лишь внешне, легко утрачивает способность к свободному нравственному выбору и, следовательно, не может нести личной нравственной ответственности за происходящее.

Жанровое своеобразие антиутопического романа «Повелитель мух» тесно связано с этической программой У. Голдинга: с его представлением об обществе и человеке, с его толкованием таких понятий, как добро, зло, страх. Мир Голдинга воспринимается как страшная, но спасительная альтернатива полному уничтожению цивилизации через уничтожение человеческих начал в ребенке, разрушающем самого себя. Человек, оказавшийся в условиях изоляции (дети на острове) не может воспользоваться своим «счастьем» (теплый, благоприятный климат, пресная вода, фрукты, в изобилии растущие на деревьях, полное отсутствие взрослых, отдаленность военных действий - атрибуты райского острова Томаса Мора), так как привычные для него формы социальной жизни оказываются непригодными в новых условиях. Диалектика развития общества такова, что если нужно кого-то осчастливить, то его прежде нужно в корне переделать. Создавая модель мини-общества на острове, автор делает акцент на том, что центральной проблемой антиутопического общества является способ установления тоталитарного режима, приемы и методы его поддержания. Для этого героям достаточно предоставить иллюзию свободы.

Действие классической антиутопии разворачивается на фоне войны или завершается ею. Роман Голдинга не исключение. Война выступает как машина разрушения цивилизации, уничтожения значительной части населения с неизбежной последующей деградацией оставшейся части.

В своем антиутопическом романе У. Голдинг прослеживает путь социального и нравственного регресса личности в отрыве от цивилизации, исследует условия, ведущие к пробуждению разрушительных инстинктов. Мальчики, чей возраст составляет от 6 до 12 лет (мы считаем тендерный подход, реализованный автором в выборе героев, не случайным), лишены возможности ориентироваться на высшие духовные ценности по той причине, что они прошли лишь первичную социализацию в обществе. Обитатели антиутопического острова, на котором Джек символизирует власть при тоталитарном режиме, Ральф - демократические выборы, свободу или несвободу нравственного выбора, Хрюша - бесполезную науку и «слепой» рационализм, Роджер - растущие при тоталитарном режиме темные силы, обеспечивающие личную безопасность, легко утрачивают способность к

нравственному выбору и не могут нести личной ответственности за развивающиеся в ускоренном темпе трагические события.

Очередность смертей значимых героев несет в себе символичный смысл. Она отражает процесс утраты в тоталитарном обществе общечеловеческих ценностей, отраженный антиутопическим сознанием и воплотившийся в художественной символической форме. Сначала гибнет Саймон, являющий собой совесть и постигающий страшную тайну мифического Зверя, осознающий, что Зверь находится в душе самих мальчиков. Затем гибнет Хрюша - знаток идей технического прогресса, не способный реализовать их в практической деятельности. Далее очередь за Ральфом. Охота за ним - это попытка уничтожить самостоятельность мышления и личную независимость.

Избавляясь с помощью грубой силы и страха от оппонентов, Джек и его приспешники пытаются установить на острове диктаторскую власть. «Повелитель мух» наглядно демонстрирует социально-этические и политические формы проявления антиутопического конфликта. По мнению писателя, изначальная дисгармония человеческой природы, трагически усугубленная развитием цивилизации, порождает такие явления, как тоталитаризм. В романе представления о власти ассоциируются с подавлением и уничтожением инакомыслящих (охотники во главе с Джеком). Трагическая двойственность человеческой природы, приводит к слабости, обреченности, отсутствию взаимопонимания (Ральф, Хрюша, Саймон).

Одной из антиутопических черт романа Голдинга является то, что в нем противопоставлены два мира - тоталитарный и естественный. Свободный мир постепенно сужается, тоталитарный мир поглощает его.

Повелителем мух представлена голова убитой свиньи, посаженная на кол и облепленная мухами. Иное имя «Повелителя мух» — Сатана. Именно он является символом примитивной страсти, которая живет, по мнению У. Голдинга, в душе каждого человека.

Психологизм является одной из отличительных особенностей антиутопического романа У. Голдинга. Попытка построить на острове общество, живущее по законам цивилизации, означает необходимость осуществления рационального контроля. Этот контроль расширяется за счет осознанного или бессознательного приписывания объектам окружающего мира некой символической ценности: в романе это раковина-рог и очки Хрюши, с одной стороны, и палки, заостренные с обоих концов - с другой стороны

Антиутопии как литературному жанру, с одной стороны, и как особому мировоззрению, с другой стороны, свойственно выполнение ряда специфических функций, которые нашли свое преломление в романе «Повелитель мух»:

• критическая функция по отношению к миру, окружающему человека; эта функция направлена против чрезмерных ожиданий, против иррациональных проявлений социализации;

• пародийная функция, когда исполнение пародийного замысла значительно перерастает первоначальный план; Голдинг полемически переосмыслил традицию английской утопии, в частности, роман Баллантай-на «Коралловый остров», результатом этого переосмысления стало рождение новой жанровой формы - антиутопии;

• нормативная функция присуща антиутопии в меньшей степени, чем утопии, и она проявляется в отрицательной форме;

• социально-конструктивная функция антиутопии проявляется в негативной форме;

• когнитивная функция антиутопии, которую мир открыл для себя после установления тоталитарных режимов Муссолини, Гитлера и Сталина;

• генерализирующая функция предостережения, с помощью которой наше мы внимание фиксируется на реальных или мнимых аспектах социально-исторической перспективы, которых следует избегать; это предупреждение о том, к чему, с точки зрения антиутописта, может привести попытка реализовать утопический идеал.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования, делается вывод о том, что роман У. Голдинга «Повелитель мух» является антиутопическим романом, имеющим непреходящее значение для английской и мировой литературы. Великий английский писатель считает несостоятельными традиционные рационально-гуманистические концепции человека и общества, которые в английской литературе нашли отражение в «Коралловом острове» Баллантайна, символизирующем модель Англии XIX века. Роман У. Голдинга далеко выходит за рамки пародийно-полемического романа. Это антиутопический роман, в котором социальные проблемы рассматриваются сквозь призму психологии личности

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Кузнецова, A.B. Анатомия человеческой деструктивности в романе У. Голдинга «Повелитель мух» // Вестник Челябинского агроинженер-ного университета. Том 24. - Челябинск, 1998. - С.У10-1 12.

2. Кузнецова, A.B. Рождение утопии как особого взгляда на мир и как литературного жанра в эпоху Возрождения (к истории вопроса) // Актуальные проблемы лингвистики и межкультурной коммуникации. Межвузовский сборник научных трудов - Магнитогорск, 2003. - С. 155-158.

3. Кузнецова, A.B. Антиутопические идеи У. Голдинга в романе «Повелитель мух» // XVI Пуришевские чтения Всемирная литература в контексте культуры. Сборник статей и материалов международной конференции. - М.: МПГУ, 2004. - С. 95.

4. Кузнецова, A.B .Особенности перевода романа У. Голдинга «Повелителе мух» как антиутопии // Социолингвистические и культурологический проблемы изучения русского языка и русской литературы в контексте диалога культур. Сборник материалов региональной научно-методической конференции. - Магнитогорск, 2004. - С. 78-79.

5. Кузнецова, A.B. Антиутопия как литературный жанр в литературе XX века // Сборник научных трудов молодых исследователей. Вып. 9. -Магнитогорск: МаГУ, 2004. - С. 311-313.

6. Кузнецова, A.B. Негативные и позитивные утопии в литературном контексте // Актуальные проблемы лингвистики и межкультурной коммуникации. Сборник научных трудов. - Магнитогорск: МаГУ, 2004. -С. 98-103.

7. Кузнецова, A.B. Концепт странствия в утопии XIV-XV веков // XVII Пуришевские чтения Концепт странствия в мировой литературе. Сборник статей и материалов международной конференции. - М.: МПГУ, 2005.-С. 111-112.

8. Кузнецова, A.B. К истории вопроса о рождении утопии как особого взгляда на мир и как литературного жанра в эпоху Возрождения // Литература в современном культурном мире. Сборник научных трудов Курганского государственного университета. - Курган, 2005. - С. 107110.

9. Кузнецова, A.B. Роман У. Голдинга «Повелитель мух» как антиутопия // Английская литература в контексте мирового литературного процесса. Тезисы докладов Международной научной конференции и XV съезда англистов. - Рязань: РГПУ, 2005. - С. 66-67.

Ю.Кузнецова, A.B. Особенности антиутопического мировоззрения в контексте культуры XX века // Актуальные проблемы лингвистики и межкультурной коммуникации. Сборник научных трудов. - Магнитогорск: МаГУ, 2006. - С. 122-125.

р-689?

Регистрационный № 1348 от 09 03 2004 г Подписано в печать 22.03.2006 г Формат 60x84'/Бумага тип № 1. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,00. Уч.-изд. л. 1,00. Тираж 100 экз Заказ № 192. Бесплатно.

Издательство Магнитогорского государственного университета 455038, Магнитогорск, пр Ленина, 114 Типография МаГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кузнецова, Алена Владимировна

Введение

Глава

От «Утопии» Т. Мора к антиутопии У. Голдинга «Повелитель мух»: генезис и эволюция жанра антиутопии в английской литературе

1.1. «Утопия» Т. Мора как исходная модель для формирования жанров утопии и антиутопии

1.2. Эволюция жанров утопии и антиутопии в английской литературе XX века

Глава

Особенности антиутопического мира в романе У. Голдинга «Повелитель мух»

2.1. «Мир детства» в романе У. Голдинга: по туорону цивилизации

2.2. Художественный мир романа «Повелитель мух» как отражение антиутопическогознания

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Кузнецова, Алена Владимировна

Литературный жанр антиутопии сформировался в XX веке - в период бурных социально-политических и культурных катаклизмов. Становление жанра приходится, с одной стороны, на время мировых войн и тоталитарных режимов, с другой стороны, на период, отмеченный интенсивным развитием науки и техники. Выражаемая в различных социальных слоях настороженность по отношению к техническому прогрессу и росту промышленности, способствующим созданию потребительского деперсони-фицированного общества, сопровождается разочарованием в социалистической утопии, практически реализованной в СССР, и в демократическом государственном строе, обнаружившем свою неспособность быть подлинно гуманным.

Антиутопия XX века представлена литературами многих стран: самые известные романы-антиутопии принадлежат английским авторам О. Хаксли «О дивный новый мир» (1932), Д. Оруэллу «1984» (1949); в России дань жанру отдал Е. Замятин («Мы», 1923), в Америке - Р. Брэдбери («451° по Фаренгейту», 1953). Особым типом антиутопического романа стала книга Уильяма Голдинга «Повелитель мух» (1954).

Одной из актуальных проблем современного литературоведения является создание типологии антиутопического романа XX века, в основу которой могут быть положены том числе и выявляемые специфические национальные разновидности последнего. Особый интерес представляет исследование разнообразных форм художественной условности, иносказания, отмечаемых в современном романе-антиутопии.

В произведениях антиутопической направленности выстраивается особый идейно-художественный универсум, в котором возможное выступает как данное, идея превращается в реальность, мечта человека - в действительность. Как верно замечает М. Мид, «. мечты одного человека -это кошмары другого»1.

Для понимания специфики антиутопии прежде всего необходимо выявить архетипические признаки утопии. Отдельные темы, приемы, присущие жанру антиутопии, мы встречаем в мировой утопической литературе предшествующих эпох. Этим обусловлено наше обращение к истории жанра утопии, в частности, к произведению Томаса Мора (More Thomas) «Золотая книга столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия», давшему название всему жанру. Уже в рамках этого произведения отмечены некоторые негативные черты утопии, которые сегодня могут быть названы антиутопическими. В ходе исторического развития общества, с одной стороны, и жанра утопии, с другой стороны, отмечается накопление негативных элементов в утопической литературе, что и приводит к их обособлению в рамках жанра антиутопии, ярким примером которого является роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух» (William Golding "Lord of the Flies", 1954).

В качестве основных черт, характеризующих антиутопию как литературный жанр, отмечаются следующие: «Структурный стержень антиутопии - псевдокарнавал. Принципиальная разница между классическим карнавалом, описанным М.М. Бахтиным, и псевдокарнавалом, порожденным тоталитарной эпохой, в том, что основа карнавала - амбивалентный смех (то есть смех, содержащий в себе как экзистенциальный страх, так и освобождение от страха посредством его осмеяния - А.К.), основа псевдокарнавала - абсолютный страх» . Наиболее приемлемым в этой связи нам представляется понимание "антиутопии" как пародии на жанр утопии либо на утопическую идею в целом3.

1 Mead М. Toward More Vivid Utopia / M. Mead // Kateb G.(red.). Utopia. P. 44.

2 Лаиин Б.А. Антиутопия // Литературная энциклопедия терминов и понятой / Под ред. А.Н. Николюкина. М., 2001. С. 38-39.

3 Там же, с. 38.

Вера в силу и непобедимость разума, руководствуясь которым человечество построит гармоничное общество, способное удовлетворить материальные потребности каждого и в конечном итоге осчастливить всех, превратилась в утопию. Социальная справедливость по-прежнему остается недостижимым идеалом, а неудачные социальные эксперименты лишь способствуют росту числа литературных произведений, диаметрально противоположных утопии, - росту литературы антиутопической, базирующейся на тех же основах, что и литература утопическая. Характеризуя жанровое своеобразие романа У. Голдинга, мы исходили из положения 10. Тынянова о том, что «каждый термин теории литературы должен быть конкретным следствием конкретных фактов»4.

Жанр антиутопии получает различное толкование, что определяется сложностью его идентификации. Наряду с термином "антиутопия" в работах отечественных и зарубежных литературоведов встречаются такие обозначения, как: "дистопия" - искаженная, перевернутая утопия; "какотопия" - «страна зла»5; "роман-предупреждение" - критика социальной действительности, жанр, к которому обращался в своем творчестве Г. Уэллс. Каждый из предлагаемых терминов связан с обозначением частных особенностей отдельных антиутопических произведений. Термин же "антиутопия", на наш взгляд, имеет наиболее общий характер, что позволяет объединить разнообразные антиутопические жанровые модификации. В своем исследовании мы будем использовать термин "антиутопия" в качестве рабочего.

Истоки жанра антиутопии восходят к жанру утопии, и все они были четко обозначены Томасом Мором; его роман «Утопия» явился прологом последующего развития антиутопии в XX веке. Общим в утопии Т. Мора и антиутопии У. Голдинга является убеждение этих авторов в том, что счастье может быть реализовано принудительно. Правда, в оценке этого факта

4 Тынянов Ю.Н. Литературный факт // Тынянов Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. Мм 1977.-С. 270.

5 Новая философская энциклопедия: В 4 тт. Т. 4. М., 2001. - С. 154. они существенно расходятся. Так, утописты считают таким образом достигаемое счастье не только допустимым, но и необходимым; авторы же антиутопий, как правило, кладут на одну чашу весов общее счастье, а на другую - свободу личности; общее счастье достигается за счет ущемления личных свобод, а значит, его необходимость является сомнительной. Две жанровые модели - утопия и антиутопия — оказываются антитетичными друг другу.

В идеальном государстве Мора тщательным образом описаны мельчайшие подробности: топография острова, способы обработки почвы, виды напитков и форма оборонительных сооружений, политическое устройство общества, развлечения и строительство, семейная жизнь и организация питания, награждение заслуженных граждан, религия утопийцев, торговля, наука, военное искусство. Всё подчинено строгому распорядку и дисциплине. Нормой считается аскетизм, напротив, роскошь и бездеятельность строго осуждаются и подлежат суровому наказанию. Господство симметрии и принудительная гармонизация - типичные свойства утопического сознания. Взаимоотношения граждан основываются не на выборе, не на свободном волеизъявлении, а на внешнем принуждении и самопринуждении, и это выдается за естественные условия стабильного счастья.

Утопия Мора представляла собой страну счастья, возможного на земле, но основанного на принципах, радикально отличающихся от христианских представлений о рае. Заселена эта страна счастья людьми, организованными исключительно рационально, даже прагматически.

Текст «Утопии» изобилует аллюзиями, которые с равной степенью вероятности могут стать как ключом к разъяснению отдельных частей текста, так и источником их неверного толкования. Мор сознательно разрушает иллюзию реальности. Ирония над элементарной логикой в применении к предложенной автором «Утопии» дилемме является свидетельством невозможности её разрешения, в противном случае предложенное описание придется признать бессмысленным и ошибочным.

Исходя из определения критериев литературного жанра утопии, «Утопию» Т. Мора можно назвать образцом жанра. Для утопии характерно выраженное стремление убедить читателя в правдивости сказанного, в утопии есть проводник, или рассказчик, и слушатель. Полностью вымышленным, призванным поощрять читателя к размышлению и спору, является в утопии место действия, не существующее или географически сомнительное, описанием которого обычно открывается утопическое сочинение. Характерны пространные рассуждения о природе, моральном долге, личности и религии.

Приемы, используемые авторами утопий и выступающие жанрооб-разующими признаками, следующие: замкнутость пространства, ограниченность места действия, дидактичность, акцентирование на общественном начале, а не на личном, обобщенность в структурировании реальности, претензии на научную обоснованность данного проекта.

В центре утопии - государственное устройство, в антиутопии - человек, этим устройством обезличенный. Направленная против тоталитарного государства в защиту человека, антиутопия анализирует искажения, которые претерпевает личность, подавленная технократией и тоталитарной властью. Деформация личности начинается с детства, с искажения человеческой природы.

В целом, анализ утопического и антиутопического текста позволяет выделить объединяющие их черты:

• оригинальная экспозиция: читателю с первых строк представлено описание природы острова или страны, после чего он погружается в повседневную действительность утопического или антиутопического государства; это необходимый художественный прием, поскольку он предполагает создание особого мира или реальности;

• смешение различных стилей', в первой части «Утопии» Т. Мора автор рассказывает читателю о государстве, формах правления и жизни простых людей от первого лица, а во второй части представлено повествование от третьего лица, в роли которого выступает проводник - Рафаил Гитлодей. В антиутопии У. Голдинга «Повелитель мух» рассказчиками являются главные участники происходящего на острове; авторскую точку зрения на происходящее выявить трудно, что и привело к различным трактовкам и интерпретациям романа;

• использование исторических фактов и культурных ассоциаций: утопия претендует на изображение реально существующего государство; антиутопия имеет глубокие корни в реальности;

• парадоксальным является то, что в "идеальном" утопическом обществе жизнь является неприемлемой по моральным соображениям, а несовершенное, но реальное общество в антиутопии обладает рядом преимуществ.

В настоящее время жанр антиутопии является объектом рассмотрения в рамках различных научных дисциплин. В нашем исследовании учитываются философские и культурологические работы отечественных и зарубежных исследователей: А.Ф. Лосева, Г. Маркузе, 3. Фрейда, Э. Фромма, М. Хайдеггера, Е. Шацкого. Наш подход базируется на идеях, которые были высказаны в работах отечественных литературоведов: A.M. Зверева, М.М. Зинде, В.В. Ивашевой, Б.А. Ланина, Н.П. Михальской,

B.C. Рабиновича, И.О. Шайтанова; в анализе также учитываются исследования С.С. Аверинцева, Л .Я. Гинзбург, Ю.И. Кагарлицкого,

C.Л. Кошелева, В.А. Лукова, Б.А. Минц.

Роман породил на Западе целую литературно-критическую индустрию, полную разночтений и взаимоисключающих суждений, он и по сей день привлекает внимание зарубежных литературоведов. Необычайное разнообразие литературно-критических оценок и крайне противоречивое представление о первом романе Голдинга объясняется различными методологическими и философскими позициями исследователей. Учитывая разные идеологические установки авторов-аналитиков, мы выделяем следующие принципиально разнящиеся подходы к трактовке романа:

• роман трактуется как религиозное произведение, развивающее христианскую доктрину первородного греха и грехопадения (С. Хайнц, Ф. Кермуд);

• как воплощение экзистенциалистской философии (Ф. Карл, Т. Бойл);

• как иллюстрация к учениям 3. Фрейда и К. Юнга, ибо автора волнует вопрос о соотношении сознательного и бессознательного, индивидуального и коллективного в человеческом поведении (Е. Эпштейн, К. Розенфилд);

• роман рассматривают в связи с индивидуальным мифотворчеством автора, связанным с античными традициями (Дж. Бейкер, Марк и Ян Гре-гор)6.

До сих пор «Повелитель мух» рассматривался в отечественном литературоведении как философско-аллегорический роман , как фантастичео ский роман , либо как роман-притча. В этих работах сделаны попытки показать сложность авторских взглядов, выявить законы жанра, а также рассмотреть конкретные формы реалистических и модернистских тенденций.

6 Hynes S. William Golding / S.Hynes // Critical Essays on William Golding. New York -London, Columbia univ. press, 1964. 48 p.; Kermode F. The Meaning of it all // Books and Bookmen. V. October 1959. 77 p.; Epstein E.L. Notes on Lord of the Flies // Lord of the Flies. N.Y. 1959. 250 p.; Rosenfield C. Men of a Smaller Growth: A Psychological Analysis of William Golding's "Lord of the Flies". Literature and Psychology, XI (Autumn, 1961). N.Y. pp.83-101; Kinkead-Weekes, Mark, and Gregor Jan. William Golding: A critical study. London: Faber and Faber. 1967. 257p.; Baker, James R. William Golding: A Critical Study. New York. St.Martin's Press. 1965. 189 p.

7 Зинде M.M, Творчество Уильяма Голдинга. К проблеме философско-аллегорического романа: автореферат дис. . канд. филол. наук. М., 1979; Минц Б.А. Роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух» как образец английской философско-аллегорической прозы: дис. . канд. филол. наук. Jl.,1988.

8 Кошелев C.J1. Философская фантастика в современной английской литературе: (Романы Дж.Р.Р. Толкипа, У. Голдинга и К. Уилсона 50-х-60-х гг.): автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1983.

Нередко исследователи творчества У. Голдинга ограничиваются констатацией факта противоречивости взглядов и творческого метода романиста, преувеличивая критический пафос в мировоззрении писателя как разоблачителя рационалистического начала в человеке.

Н.П. Михальская считает, что философской основой творчества Голдинга является экзистенциализм, хотя и проявляющийся не так открыто, как у Камю и Сартра9. В диссертационной работе Б. Минц подробно рассматриваются причины глубокого пессимизма романов Голдинга, при этом исследователь говорит о влиянии на Голдинга экзистенциалистской философии и о натуралистическом методе, ибо во главу угла писателем ставится биологическая детерминированность человека10.

Как антиутопия роман Голдинга «Повелитель мух» в отечественном, да и в зарубежном, литературоведении еще не рассматривался. Тот факт, что роман написан в жанре антиутопии, лишь кратко упомянут в работе В.А. Лукова11; Н.П. Михальская и Г.В. Аникин относят данное произведеI ние к жанру философско-аллегорического романа , они же определяют его форму как роман-предупреждение.

Новизна нашего исследования определяется большим количеством жанровых дефиниций. Сам Голдинг отвергал упрощенные интерпретации своего романа, предлагаемые представителями различных течений английского литературоведения, а также философами и психологами. Собственные взгляды на трактовку романа он высказывает в статьях «Подвижная мишень» («А Moving Target»), «Утопии и антиутопии», а также в интервью

9 Михальская Н.П. Зарубежная литература. XX век / Под общ. ред. Н.П. Михальской. М., 2003.-464 с.

10 Мииц Б.А. Роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух» как образец английской фи-лософско-аллегорической прозы: автореф. канд. филол. паук. JI.,1988.

11 Луков В.А. История литературы. Зарубежная литература от истоков до наших дней. М., 2003. - С.434.

12 Михальская Н.П., Аникин Г.В. История английской литературы. М., 1998. - С.490. t д с Байлсом . Нам представляется целесообразным рассмотрение романа У. Голдинга «Повелитель мух» в рамках жанра антиутопии.

Актуальность нашего обращения к роману антиутопической направленности обусловлена тем, что антиутопия не стала объектом глубокого и системного анализа вследствие ряда объективных причин: произведения этого жанра стали доступны рядовому российскому читателю в 90-е годы XX века; основная масса критиков и литературоведов сосредоточила свое внимание на политической проблематике антиутопии, оставляя без внимания ее идейно-художественные особенности.

Объектом нашего исследования является роман У. Голдинга «Повелитель мух».

Предмет исследования - антиутопический мир, созданный У. Голдингом.

Цель работы заключается в выявлении специфических жанровых черт произведения У. Голдинга «Повелитель мух» как антиутопического романа.

Достижение поставленной цели предполагает решение ряда частных задач:

• рассмотреть общие истоки утопии и антиутопии как литературных жанров;

• проследить накопление в классической утопии (на материале «Утопии» Т. Мора) негативных характеристик, позже ставших жанрообразующи-ми признаками антиутопии;

• проследить эволюцию и выявить основные тенденции развития жанра антиутопии в английской литературе XX века;

• определить особенности изображения "мира детства" и детских образов в романе У. Голдинга;

13 Беседы Уильяма Голдиига. Сост., пер. с англ. и вступ. Левидовой И. // Иностранная литература. 1973. № 10.

• выявить особенности антиутопического мира в романе У. Голдинга «Повелитель мух» в целом и его пародийной составляющей в частности.

Научная новизна исследования определяется предпринятой попыткой более глубокого осмысления структуры антиутопии, ее природы и функции, что позволило уточнить уже имеющиеся в литературе определения жанра антиутопии в связи с романом, находящимся в центре нашего внимания.

Несмотря на достаточно широкое распространение жанра антиутопии, в литературоведении нет его исчерпывающего анализа. Труды А. Зверева, В.П. Шестакова, В. Чаликовой посвящены частным аспектам антиутопии (их авторы делают акцент на личности, на месте и роли человека в тоталитарном обществе14) и потому не дают целостного представления о её художественном мире. Основная же масса имеющейся критической литературы сводится к рецензиям и журнальным статьям общего характера, имеющим ярко выраженную идеологическую окраску.

Антиутопическое сознание так же естественно для человека, как и сознание утопическое. Авторы антиутопических произведений вступают в полемику с утопиями, и, пользуясь приемами сатиры, фантазии, гротеска, иронии, высмеивают идеализированное общественное устройство и порождаемые им человеческие качества.

Если утописты предлагали человечеству рецепт спасения от всех социальных и нравственных бед (Т. Мор «Утопия», 1516; Т. Каммпанелла «Город Солнца», 1602; Ф. Бэкон «Новая Атлантида», 1627 и др.), то антиутописты, как правило, предлагают читателю самому разобраться в том, как и чем расплачивается простой обыватель за всеобщее счастье (Дж.

14 Зверев А. Когда пробьет последний час природы: Антиутопия XX века // Вопросы литературы. 1989. №1. - С.26-69; Шестаков В. Социальная антиутопия Олдоса Хаксли - миф и реальность // Новый мир. 1969. Т.7. - С.230-247; Чаликова В.А. Крик еретика// Вопросы философии. 1991. №1. - С. 16-27.

Свифт «Путешествия Гулливера», 1726; Г. Уэллс «Остров доктора Моро», 1896). Основным жанровым признаком антиутопии является художественная репрезентация антиномии двух миров: реального - как злого и ужасающего, и альтернативного - идеального как благого, доброго. В антиутопических романах всегда присутствует проблема экзистенциального выбора, совершаемого главным героем произведения, ибо в любой антиутопии сохраняется установка на идеал. С обострением трагичности мироощущения европейского человека внутри жанра происходят неизбежные трансформации, и антиутопическая составляющая в первой половине XX века становится доминирующей.

Повелитель мух» У. Голдинга - роман, характерный для эпохи ядерной угрозы; его отличает особое внимание к внутреннему миру человека в контексте кризиса цивилизации, к сложившейся ситуации нравственного выбора в условиях девальвации моральных ценностей. Роман занимает особое место среди множества мрачных, безысходных антиутопий, современных апокалипсических видений, романов — изоляций, антиробинзонад (Дж. Оруэлл «Скотный двор», О. Хаксли «О дивный новый мир»).

Антиутопический роман «Повелитель мух» построен по следующему принципу: читателя вводят в воображаемое общество и предлагают ему лично убедиться в том, какая кошмарная жизнь ожидала бы его, будь проекты утопистов реализованы на практике. Личность в антиутопическом обществе Голдинга практически разрушена. Эволюционирует несвобода человека.

Одним из жанрообразующих признаков является и то, что антиутопия - персоналистична, так как окружающий мир познается через чувства и мысли героя. Антиутопия приводит к заключению, что потребность человека к росту, творчеству, изменению является универсальной, она призвана способствовать историческому самопознанию. Регресс мира антиутопии приводит к деградации личности, отсутствию стремления к литературе и искусству. Отсутствие культуры в целом ведет к саморазрушению личности через ее порабощение.

Повелитель мух» наглядно демонстрирует социально-этические и политические формы проявления антиутопического конфликта. По мнению писателя, изначальная дисгармония человеческой природы, трагически усугубленная развитием цивилизации, порождает такие явления, как тоталитаризм. В романе представления о власти ассоциируются с подавлением и уничтожением инакомыслящих (охотники во главе с Джеком). Трагическая двойственность человеческой природы, приводит к слабости, обреченности, отсутствию взаимопонимания (Ральф, Хрюша, Саймон).

Одной из антиутопических черт романа Голдинга является то, что в нем противопоставлены два мира - тоталитарный и естественный. Свободный мир постепенно сужается, тоталитарный мир поглощает его в прогрессии.

В «Повелителе мух» Голдинг пародирует буржуазно-идиллическую литературу викторианской эпохи («Коралловый остров» P.M. Баллантайна, 1858 ("The Coral Island", R.M. Ballantyne)15. Писатель отвергает идею исключительности нации, представление об англичанах как единственных миссионерах прогресса и христианской морали. Он не придерживается точки зрения о поступательности прогресса, игнорирующего сложность человеческой природы и делающего ставки либо на разумное изменение общества, либо на эволюцию науки и техники.

Постановка означенного круга задач послужила основанием ограничения исследуемого материала. В частности, вне пределов нашего внимания остались произведения Уильяма Голдинга, не менее значимые в художественном и мировоззренческом отношении - «Шпиль», «Наследники» и другие.

15 Беседы Уильяма Голдинга. Сост., пер. с англ. и вступ. Левидовой И. // Иностранная литература. 1973. № 10 - С.215.

В основу методологии исследования положен метод системного анализа, включающий в себя:

• метод контекста в сочетании с литературно-исторической реконструкцией;

• типологический метод;

• метод сравнительного анализа;

• метод текстологического анализа.

Круг задач, решаемых в исследовании, определил структуру работы, которая состоит из Введения, двух глав - «От «Утопии» Т. Мора к антиутопии У. Голдинга: генезис и эволюция э/санра антиутопии в английской литературе» и «Особенности антиутопического мира в романе У. Голдинга «Повелитель мух», Заключения и Библиографии.

Положения, выносимые па защиту. Проведенный историко-литературный анализ романа-антиутопии У. Голдинга «Повелитель мух», а также критический обзор литературоведческих работ, посвященных творчеству писателя, позволяет сформулировать ряд концептуально значимых положений:

1. В утопических произведениях эпохи Возрождения (Т. Мор «Утопия», Ф. Бэкон «Новая Атлантида») мы наблюдаем, кроме позитивных утопических элементов, накопление элементов негативных, ведущих к появлению в XX веке нового литературного жанра - антиутопии. Жанры утопии и антиутопии тесно связаны друг с другом. В «Утопии» Т. Мора реализована идея обобществления средств производства, господствует коммунистический труд и распределение по потребностям. Наряду с этим появляется такая антиутопическая черта, как отсутствие семьи, основанной на кровном родстве. Утопические труды Платона, Т. Мора, Ф. Бэкона и их многочисленных последователей послужили моделью для формирования жанра антиутопии, так как провозглашенный в них идеал сопровождался отказом от традиционных гуманистических и демократических ценностей.

2. Жанр утопии эволюционировал от описаний совершенного общественного строя, восходящих к легендам о «золотом веке», «земном рае» и «блаженных островах», обнаруженных мореплавателями в эпоху великих географических открытий XV - XVIII веков. Современный утопизм отличается от утопизма эпохи Возрождения, поскольку название этого жанра служит для обозначения всех сочинений, содержащих нереальные планы радикального переустройства общества. Возрождение жанра утопии происходит в XX веке, в период интенсивного пополнения собственно научных знаний о социуме, но при этом утопия утрачивает ф свою познавательную роль. Технический прогресс и социальные катаклизмы становятся причиной рождения жанра антиутопии, роль которой определяется стремлением защитить традиционные гуманистические и демократические ценности от рационализированной технократической цивилизации. Исторически антиутопия восходит к сатирическим традициям Ф. Рабле и Дж. Свифта, а также к романам-предостережениям Дж. Лондона и Г. Уэллса. Яркими примерами антиутопий являются произведения О. Хаксли «О дивный новый мир» и Дж. Оруэлла «1984».

3. В антиутопическом романе «Повелитель мух» У. Голдинг ставит эксперимент, имеющий целью доказать, что человеку угрожает социальный и Л w нравственный регресс в отрыве от цивилизации; автор пытается выявить условия, при которых разрушительные инстинкты обостряются. В рамках проведенного исследования доказывается, что общество несет на себе отпечаток человеческой натуры.

4. Роман У. Голдинга «Повелитель мух» является отражением антиутопического сознания. К антиутопическим жанрообразующим признакам романа можно отнести обнаруживаемую негативную эволюцию художественного мира, в котором присутствует скудный материальный мир.

Бездуховность героев ведет к их деградации. Однополость, отсутствие семьи, незнание своих фамилий предполагает унификацию субъектов в антиутопическом обществе. Нежелание нести личную ответственность приводит к снятию чувства вины, эволюционирует личная несвобода. В романе противопоставляются тоталитарный и естественный миры, причем мир естественный постепенно поглощается миром тоталитарным.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Антиутопический роман У. Голдинга "Повелитель мух": своеобразие жанра"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Завершая исследование, необходимо еще раз остановиться на его основных положениях и выводах.

Роман «Повелитель мух» Уильяма Голдинга является характерным примером антиутопического романа своего времени - середины 50-ых годов прошлого столетия. В ходе исследования мы выяснили, что в эпоху ядерной угрозы автор исследуемого произведения уделяет особое внимание внутреннему миру человека. Кризис цивилизации, девальвация моральных ценностей приводят личность к проблеме нравственного выбора.

Антиутопический роман «Повелитель мух» занимает особое место среди антиутопий XX века (О. Хаксли «О дивный новый мир», Дж. Оруэлл «1984»), ибо его автор выражает надежду на то, что люди станут лучше, что произойдет нравственный скачок и «зверь», находящийся в цивилизованном индивидууме, исчезнет.

Специфические черты жанра антиутопии появляются одновременно с жанром утопии. Архетипические признаки этих литературных жанров мы находим уже в произведениях Платона «Государство» и «Законы». Классическим образцом жанра утопии, давшим название жанру и ставшим исходной моделью для формирования утопического и антиутопического жанров, стала «Утопия» Томаса Мора (1516 г.). Общей точкой отсчета для построения всей повествовательной конструкции в названных жанрах является допущение того факта, что счастье отдельного индивидуума может и должно быть реализовано принудительно.

В «Утопии» Мора «счастливая жизнь» утопийцев подчинена суровому порядку и дисциплине, в общественной и личной жизни господствует симметрия и всеобщая гармонизация, переходящая в антиутопическом мире в деперсонификацию личности.

В итоге, вера во всесилие и непобедимость разума, с помощью которого человек стремится построить гармоничное общество, способное обеспечить материальные потребности всех и, в конечном итоге, осчастливить каждого, превратилась в утопию. Из истории развития общества мы знаем, что социальная несправедливость была и остается характерной чертой любого общества. Это способствует развитию литературы, диаметрально противоположной утопической,- литературы антиутопической.

Анализируя классификацию утопий и антиутопий прошлого столетия, мы пришли к выводу, что утопия XX века представляет собой контробраз реальности, она является позитивным отпечатком с реального негатива. Классические утопии отличаются от утопий XX столетия тем, что -они являлись, прежде всего, утопиями места (описывали города, острова и страны). Современная утопия игнорирует перечисленные моменты вследствие переориентации целей, что связано с психологизацией утопии.

Мы отмечаем, что в утопии, с самого момента зарождения жанра, присутствуют негативные черты (вопрос об уравнивании всех членов общества, об исполнении тяжелой и «грязной» работы, об экономическом обеспечении материального благоденствия, о подчинении всех единой воле и т.п.) Эти моменты не являются для утопии принципиальными и по-разному решаются авторами. Иначе говоря, они отодвинуты на задний план. Но, постепенно накапливаясь, они со временем разрушают гармонию утопического мира.

Реальность XX столетия дала мощный толчок развитию негативных тенденций. Заставила по-новому взглянуть на то, что преподносилось утопией как идеал совершенного общества. Складывается новый жанр - антиутопия. Утопия и антиутопия - жанры, родственные по предмету изображения (социальные образования, созданные по воле человека); по средствам и способам изображения. Невозможно четко определить границу между двумя жанрами. Для этого необходимо видеть и знать намерения автоpa, внимательно изучать контекст, в котором существуют данные идеи, и исследовать дидактическую цель, поставленную автором.

Утопия прошлого столетия бросала вызов человеку реальному - во имя человека, преобразованного в заданном направлении. В связи с этим английская утопия вписывалась в систему ценностей традиционного европейского гуманизма, восходящего своими истоками к эпохе Возрождения, где ценностным отсчетом являлось счастье человека.

Антиутопия пародийно, полемически направлена против утопии и утопического сознания в целом. Это особая, некомическая пародийность, является одним из жанрообразующих признаков антиутопии. Используя приемы художественной репрезентации, свойственные утопии, антиутопия осмысливает мир под иным углом зрения и приводит читателя к противоположным выводам.

Можно сказать, что в антиутопии мы тоже наблюдаем антиномию двух миров: реального - как злого и ужасающего, и альтернативного - как идеального и благого. Характерной чертой антиутопического романа является проблема экзистенциального выбора, стоящая перед главным героем. Проблематика антиутопического романа состоит в том, чтобы по-своему осмыслить социальный и духовный процесс с целью отказаться от утопий, указать тупики и облегчить способ их преодоления.

Уильям Голдинг смоделировал ситуацию «дети на острове», в которой рассматриваются истоки человеческой жестокости. В качестве места действия автор выбрал остров, что является характерным для «утопии места» и «антиутопии места и времени» в литературе Британии XX века. Наличие пространственной замкнутости, отсутствие влияния внешних обстоятельств и течения времени дает ряд преимуществ. Цель литературного эксперимента заключалась в том, чтобы проверить, насколько свободна от зла душа цивилизованного индивида. «Повелитель мух» - роман о дуальной природе человека, где конфликт между здравым смыслом и животным инстинктом является доминирующим.

Единственным способом защититься от мира для детей является деструктивное поведение, основанное на экзистенциальном страхе. Голдинг рассматривает своих героев в различных связях со злом и ищет пути преодоления зла.

Социальные связи и отношения, устанавливающиеся на острове, выступают урезанной, частичной, бледной мини-проекцией нашего современного общества, происходит деструкция «робинзонов». Герои оказываются в сюрреалистической ситуации замкнутой системы, которая не имеет контакта с внешним миром. Происходит постепенная потеря порядка до нового достижения равновесного состояния, причем на более низком уровне системности и целостности сообщества и составляющих его индивидуумов в сравнении с исходными.

Антиутопический мир Голдинга - мир, в котором обитатели лишены возможности ориентироваться на высшие духовные запросы: в результате такие извечные человеческие ценности, как истина, добро, красота отсутствуют. Они подавлены деспотией физических потребностей, субъективными (витальными) ценностями.

В антиутопическом обществе Голдинга невозможно подлинное нравственное сознание, так как человек, социализированный лишь внешне, легко утрачивает способность к свободному нравственному выбору, и следовательно, не может нести личной нравственной ответственности.

В антиутопическом романе «Повелитель мух» жанровое своеобразие тесно связано с этической программой Голдинга: с его представлением об обществе и человеке, с его толкованием таких понятий, как добро, зло, страх.

Характерной чертой антиутопии является отрицание высокой культуры. Применительно к роману «Повелитель мух» мы можем сказать, что воплощение идеалов гуманистов эпохи Возрождения в реально сформировавшихся социальных институтах не привело автоматически к самоуничтожению раздирающих мир противоречий. Более того - породило новые, которые воспринимались не как следствие сковывающих человека обстоятельств, но как следствие несовершенства природы человека - лично свободного, но по-прежнему одержимого корыстью и иррационально жестокого. Отсюда - повышенное внимание культуры конца XIX - XX веков к изначальному, природному «зверю» в человеке, как на уровне научного изучения, так и на уровне философского осмысления и художественного воплощения.

Мир Голдинга воспринимается как страшная, но спасительная альтернатива полному уничтожению цивилизации через уничтожение человеческих начал в ребенке, который разрушает сам себя посредством взаимоотношения с другим человеком и природой. Человек, оказавшийся в условиях антиутопического общества (дети на острове), не может воспользоваться своим счастьем (теплый, благоприятный климат, пресная вода, фрукты, растущие на деревьях в изобилии, полное отсутствие взрослых, отдаленность военных действий - все атрибуты райского острова; «Утопия» Томаса Мора), но формы его жизни оказываются непригодными для возведения нового общественного здания. Ибо диалектика развития такова, что если нужно кого-то осчастливить, то его нужно в корне переделать. Создавая мини-общество на острове, автор делает акцент на том, что центральной проблемой антиутопического общества являются способы установления тоталитарного режима, приемы и методы его поддержания. Для этого достаточно предоставить иллюзию свободы.

Действие классической антиутопии разворачивается на фоне войны или завершается ею. Роман Голдинга, находящийся в центре нашего исследования - не исключение. Война выступает как машина разрушения цивилизации, уничтожения значительной части населения с последующей деградацией оставшейся части.

В своей работе мы рассматриваем героев романа и их соотнесенности со страхом, который является неотделимой частью человеческой природы, в итоге рождающим тоталитарные режимы. Страх ломает нравственный стержень человека и глушит все чувства, кроме инстинкта самосохранения.

В антиутопическом романе У. Голдинга прослеживается, насколько возможен социальный и нравственный регресс в отрыве от цивилизации, при каких условиях обостряются разрушительные инстинкты. Обитатели антиутопического острова, на котором Джек - представляет власть при тоталитарном режиме, Ральф - демократические выборы, свободу или несвободу нравственного выбора, Хрюша - бесполезную науку и «слепой» рационализм, Роджер - растущие темные силы при тоталитарном режиме, обеспечивающие безопасность, легко утрачивают способность к нравственному выбору и не могут нести личной ответственности за развивающиеся в ускоренном темпе трагические события. Дети, чей возраст составляет от шести до двенадцати лет, лишены возможности ориентироваться на высшие духовные запросы по той причине, что они прошли лишь первичную социализацию в обществе.

Очередность смертей героев несет в себе символичный смысл. Она отражает процесс утраты общечеловеческих ценностей в тоталитарном обществе, отраженный антиутопическим сознанием и выраженный в художественной символической форме. Сначала гибнет Саймон, олицетворяющий собой совесть и постигающий страшную тайну мифического Зверя, — Зверь находится в душе самих мальчиков. Затем гибнет Хрюша - знаток идей технического прогресса, не могущий применить их на практике. Далее - очередь за Ральфом. Охота за ним - это попытка уничтожить самостоятельность мышления и независимость. Джек и его приспешники с помощью грубой силы и страха пытаются реализовать диктаторскую власть.

Повелителем мух представлена голова убитой свиньи, посаженной на кол и облепленной мухами. Иное название «Повелителя мух» - Сатана. Он является символом примитивной страсти, которая находится, по мнению У. Голдинга, в душе каждого человека.

Роман Голдинга насыщен культурными аллюзиями, несущими символический смысл. Это образы острова-корабля, зверя и т.п. Но наиболее ярко этот роман перекликается с романом Баллантайна «Коралловый остров». Тем не менее, роман У. Голдинга далеко выходит за рамки пародийно-полемического романа. Это антиутопический роман, в котором социальные проблемы рассматриваются сквозь призму психологии личности.

Психологизм является одной из особенностей антиутопического романа Голдинга. Попытка построить свое общество на острове по законам цивилизации - означает рациональный контроль. Он расширяется за счет осознанного или бессознательного вклада в объекты окружающего мира символических ценностей. В романе это - раковина-рог и очки Хрюши - с одной стороны, палки, заостренные с обоих концов, - с другой стороны.

Психология каждого героя раскрывается в испытаниях. Хрюша сражается, чтобы спасти очки (символ демократии), терпит поражение и слепнет. Автор показывает, что при борьбе за власть то же самое происходит и с представителями цивилизации. Их интеллект, доброта и знания становятся ненужными и даже лишними. Представители тоталитарного режима (Джек и его компания) устанавливают и поддерживают власть, основанную на страхе (мифический зверь) и на витальных потребностях (жареная свинина).

Герой Голдинга по имени Саймон является проводником идей автора. Саймон - трагический герой, он погибает, но в тоже время он наилучшим образом показывает оптимизм Уильяма Голдинга. На фоне общего регресса, Саймон достигает высот самосознания, он понимает, что зло находится внутри нас.

Антиутопический роман У. Голдинга «Повелитель мух» имеет непреходящее значение для английской и мировой литературы. Великий английский писатель считает несостоятельными традиционные рационально-гуманистические концепции человека и общества, которые в английской литературе нашли отражение в «Коралловом острове» Баллантайна, символизирующем модель Англии XIX века.

Антиутопия как литературный жанр и как особое мировоззрение выполняет следующие функции, которые нашли свое преломление и в романе «Повелитель мух»:

• критическая функция по отношению к миру, окружающему человека; она направлена против чрезмерных ожиданий, против иррациональных проявлений социализации;

• пародийная функция, когда исполнение пародийного замысла значительно перерастает первоначальный план; Голдинг полемически переосмыслил традицию английской утопии, в частности, роман Баллантайна «Коралловый остров», результатом этого переосмысления стало рождение новой жанровой формы - антиутопии;

• нормативная функция присуща антиутопии в меньшей степени, чем утопии, и она проявляется в отрицательной форме;

• социально-конструктивная функция антиутопии проявляется в негативной форме;

• когнитивная функция антиутопии, которую мир открыл для себя после тоталитарных режимов Муссолини, Гитлера и Сталина;

• генерализирующая функция предостережения, с ее помощью мы обращаем внимание на реальные или мнимые аспекты социально-исторической перспективы, которых следует избегать; она предупреждает о том, к чему, с точки зрения антиутописта, может привести попытка реализовать утопический идеал.

Именно книги, — сказал Уильям Голдинг в речи при вручении ему Нобелевской премии, - могут заставить человека подумать о необходимости создания такой ситуации, когда у мира будет хотя бы относительная гарантия мира, а сами люди будут серьезнее относиться к собственным поступкам, понимая, какие зловещие последствия они могут иметь. В своем неведении, повторяю, мы должны быть добрее и человечнее. Ведь мы -чудо творения».

Список научной литературыКузнецова, Алена Владимировна, диссертация по теме "Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)"

1. Golding, William. Lord of the Flies. New York Capricon Books. 1959.249 p.

2. Golding, William. "On the Crest of the Wave" // The Writer's Dilemma. London, 1961. P. 12-36.

3. Golding, William. Lord of the Flies as Fable // Readings on Lord of the Flies. Ed. Bruna Leone. Sand Diego : Green Haven Press, 1997. P. 88-97.

4. Golding, W. : Some critical considerations (David Anderson. Lexington : The Univ. press of Kentucky. 1978. 54 p.

5. Golding, William: A Structural Reading of His Fiction / Philip Redpath. L., 1987.-59 p.

6. Golding, William: Some Critical Considerations / J. I. Biles and R.D. Evans. L., 1978. 142p.

7. William Golding, in reply to a literary magazine's questionary // The Writer in His Age, Some critical considerations (David Anderson. Lexington : The Univ. press of Kentucky, 1978. 47 p.

8. Брэдбери, P. 451° по Фаренгейту / P. Брэдбери // Брэдбери P. О скитаниях вечных и о земле. М. : Правда, 1987. - С. 7-155.

9. Бэкон, Ф. Новая Атлантида / Ф. Бэкон // Утопический роман 16-17 веков. -М. : Худож. лит., 1971. С. 193-224.

10. Войнович, В. Москва 2042 / В. Войнович // Утопия и антиутопия XX века. М„ 2004. - 384 с.

11. Голдинг, У. Наследники / У. Голдинг // Голдинг У. Шпиль и другие повести.-М. : Прогресс, 1981.-С. 167-310.

12. Голдинг, У. Повелитель мух: повесть / У. Голдинг; пер. с англ. Е.А. Суриц. М.: Русская книга. 1994. - 240 с.

13. Голдинг, У. Чрезвычайный посол / У. Голдинг // Новый мир. 1984. - № 1. - С. 144-176.

14. Голдинг, У. Повелитель мух. Пирамида. Чрезвычайный посол : сб. сост. М. М. Зинде. М. : Прогресс, 1982. - С. 468.

15. Дефо, Д. Жизнь, необыкновенные и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка. / Д. Дефо // Дефо Д. Избранное. М. : Правда, 1971.-С. 5-278.

16. Дидро, Д. Добавление к «Путешествию» Бугенвиля / Д. Дидро // Соч. -М.; Л., 1935.-Т.2.-С. 11-78.

17. Достоевский, Ф. М. Записки из подполья / Ф. М. Достоевский // Полн. собр. соч. Л., 1973. - Т.5 - 407 с.

18. Замятин, Е. Мы / Е. Замятин // Знамя. 1990. - №4. - С. 130-177; №5. -С.104- 154.

19. Камю, А. Посторонний / А. Камю // Камю А. Посторонний. Чума. Падение : рассказы и эссе. М. : Радуга, 1990. - С.39-96.

20. Мор, Т. Золотая книга столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопии / Т. Мор; пер. и комментарии А. И. Малеина; предисл. В. П. Волгина. М.; Л., 1935. - 239 с.

21. Ницше, Ф. Так говорит Заратустра / Ф. Ницше // соч. : в 2 т. / пер. с нем., сост., ред. и авт. прим. К. А. Свасьян. М., 1990. - Т. 2. - 829 с.

22. Оруэлл, Дж. «1984» и эссе разных лет / Дж. Оруэлл. М., 1989. - 269 с.

23. Оруэлл, Дж. 1984 / Дж. Оруэлл // Новый мир. 1989. - № 2. - С.132-172; № 3. - С. 140-189; № 4. - С.92-128.

24. Платон. Государство. Законы. Политик / Предисл. Е. И. Темнова. -М.: Мысль, 1998.-798 с.

25. Рабле, Ф. Гаргантюа и Пантагрюэль / Ф. Рабле. М., 1981. - 282 с.

26. Сартр, Ж. П. Затворники Альтоны / Ж. П. Сартр // Сартр Ж. П. Пьесы. М. : Искусство, 1967. - С.429-538.

27. Сартр, Ж. П. Тошнота / Ж. П. Сартр // Иностранная литература. -1989. -№ 7. С.5-127.

28. Свифт, Дж. Путешествия в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей / Дж. Свифт. М.: Худож. лит., 1967. - 390 с.

29. Уэллс, Г. Люди как боги / Г. Уэллс // Собр. соч. : в 15 т.- М. : Правда, 1964. -Т.5. -С.133-380.

30. Хаксли, О. О дивный новый мир / О. Хаксли. СПб., 2005. - 237с.

31. Aldridge, J.W. William Golding // New York Times Book Review. 10 December. 1961. P. 37-41.

32. Aware of Utopia. / Ed. By Plath D. W. // Urbana. Chicago. L., 1971.248 p.

33. Baker, James R. Why It's No Go. Critical Essays on William Golding / Ed. James R. Baker. Boston. G.K. Hall and Co. 1988. 67 p.

34. Baker, James R. William Golding: A Critical Study. New York // St. Martin's Press., 1965. 189 p.

35. Baker, J.R. Critical essays on William Golding. Boston (Mass.) // Hall. 1988. VIII. 197p. (Critical essays on British literature) Bibliogr. : P. 195-197

36. Ballantyne, R. M., The Coral Island. London and Glasgow. Collins Ltd. New York, 1952. 167 p.

37. Bloch, E. Prinzip Hoffnung. Frankfurt am Suhrkamp, 1978. 669 p.

38. Bowen, J. "Bending over Backwards". London // Times Literary Supplement, 3,008 (October 23, 1959), 608p.

39. Bowen, J., "One Man's Meat. The Idea of Individual Responsibility in Golding's Fiction"// London Times Literary Supplement. August 7, 1959, p. xii.

40. Boyd, S.J. The novels of William Golding, Brighton; N.Y. // Harvester pres : St' Martin's press. 1988. XIII. 215 p. Bibliogr.; p.206-210. Ind.; p.211-215.

41. Bowen, J. "One Man's Meat. The Idea of Individual Responsibility in Goldings Fiction" // London Times Literary Supplement, August, 1959, p.xii

42. Brinton, C. Utopia and democracy. Daedalus, 1965, vol.94, ISM, P. 364.

43. Brown, E. An exquisite platform: Utopia interpretation // J.Soc.Philos., 1972, vol.3. P.20-31.

44. Browning, W.G. Toward a Set of Standards for Anti-Utopian Fiction // Cithara. 1070. №10. P.20.

45. Brzezinsky, Z. America in the technotronical age // Utopia. Ed. By Kateb. N.Y., 1971 P.127-148.

46. Burnet, W. Jr. Basic Cristian Beliefs // Philadelphia : The Wesminster Press. 1957. P.89-91.

47. Campbell, Joseph, The Hero With A Thousand Faces // The Bollingen Series XVII. New York. Pantheon Books. 1949. P. 387-391.

48. Campbell, Joseph, The Masks of God // Primitive Mythology. London. 1959. P.30-34.

49. Chambers, R.W. Thomas More. London, J.Cape, 1925. P. 157-159.

50. Clark, Grahame "Before the beginning", a review of World Prehistory // The Spectator, May 26, 1961, P.76-89.

51. Colby, Vineta «William Golding» // Wilson Library Bulletin, XXXVII. L. February, 1963.48 р.

52. Сох, С. B, "Lord of the Flies" // Critical Quartery, 11 (1960). P.l 15-231.

53. Dahrendorf, R. The new liberty : survival and justice in a changing world. Ed. R.Dahrendorf. Stanford (Cat) Stanford Univ. Press. 1975. 162 p.

54. Davis, D.M. Conversation with Golding // New Republic. 4 May. 1963. P. 27.

55. Davis, J.C. Utopia and the ideal society // A study of English Utopian writing 1516-1700. Cambridge. 1981. P.37-54.

56. Dick, B.F The Novelist is a displaced person // College English. XXVI. March 1965. P.31-45.

57. Dicken-Fullea, Nicola. William Golding's use of symbolism. Lewes, 1990. 98 p.

58. Epstein, E.L. Notes on Lord of the Flies // Lord of the Flies. N.Y., 1959. 250 p.;

59. Epstein, E.L. Note on Lord of the Flies. USA // Puntnum Publishing Group. 1954. P. 185-190.

60. Finley, M. Utopianism ancient and modern // Critical Spirit: Essay in honor of Herbert Marcuse. Boston, 1967. P.4-13.

61. Freedman, Ralf. "The New Realism : The Fancy of William Golding" // Perspective, X, 1958. Summer-Autumn, P.l 18-28.

62. Freud, Sigmund, The Standard Edition of the Complete Psychological Works, Vol. XIII, Totem and Taboo. London : The Hogarth Press, 1955, P. 140143.

63. Frye, N. Varieties of Literary Utopias // Manuel F.E. Utopias and Utopian Thought. Boston, 1967. P. 31-51.

64. Gindin, J. William Golding. Basingstoke; L. // Macmillan, 1988. IX, 124 p. (Macmillan mod. novelists) Bibliogr.: p. 119-120. Ind. : p. 121-124

65. Goodvin, B. Social science and Utopia // Nineteenth century models of social harmony. Hassocks : Hennester press. 1978. IX. 220 p. Bibliogr.: p.208-214.

66. Green, Martin, "Distaste for the Contemporary"// The Nation. CXC (May 21). 1960. P.451-454.

67. Gregor, Jan & Kinkead-Weekes, Mark. "The Strange Case of Mr. Golding and His Critics"// The Twentieth Century, CLXVII (February 1968). P. 115-125.

68. Hunter D., Hunter H. "Siddharta" and "A Clockwork orange" : Two images of man in contemporary literature and cinema. // Utopia? Dystopia? Ed. by E. Regton. Cambridge, 1975, P. 125-140.

69. Huxley, A. Brave new world. N.Y.: Bantam books. 1958. XIV. 176 p.

70. Hynes, S. William Golding // Critical Essays on William Golding. New York London, Columbia univ. press, 1964. 48 p.;

71. Hynes, Sam. «Novels of a Religious Man» // Commonweal. LXXI (March 18,1960). P.673-675.

72. Jauss, H. R. Literaturgeschichte als Provocation der Literaturwissenschaft, Konstanz, Universitats-Druckerei. 1968. // Perche la storia sella letteratura? Di A. Varvaro. Napoli, Guida, 1969. 56 p.

73. Kateb, G. Utopia and its Enemies. N.Y., 1963. 312 p.

74. Kateb, G. Utopias and Utopianism // Encyclopedia of Philosophy. N.Y., 1972. V.8. P. 212-213.

75. Kermode, F. The Meaning of it all // Books and Bookmen. V. October 1959. 77 p.

76. Kinkead-Weekes, Mark, and Gregor, Jan. William Golding: A critical study. London : Faber and Faber, 1967. 257p.

77. Legris, M. Recensio. // Intern. Fiction rev. Frederiction, 1988. Vol. 15, №2 P. 184-186. Rec.ad.op.; Critical essays on William Golding // Ed. By Baker J.R. Boston, 1988. 197p.

78. Mailer, N. Barbary shore. N.Y.: Rinepart, 1951. 312 p.

79. Manheim, Karl von. Ideologic und Utopie // Verlag von Friedrich Cohen in Bonn. 1929, S. 169-250.

80. Manuel, F. Toward a psychological history of Utopias // Daedalus. 1965. Vol.94. №1. P.293-323.

81. Manuel, F.E., Manuel F.P. Utopian thought in the western world. Cambridge (Mass.) Beacon press, 1979. X. 896 p.

82. Maravall, Jose Antonio. Utopia у reformismo en la Espania de los aus-trias//Madrid. 1982. P. 27-55.

83. Mead, M. Toward More Vivid Utopias. // Kateb G. (red.). Utopia, 144 p.

84. Molnar, Th. Utopia, the Perennial Heresy. N.Y., 1967. 215 p.

85. Monter, R. William Golding : reaction against rationalism // New humanist. L., 1994. Vol. 109, №1. P.12-13.

86. Moody, Philippa. Golding : Lord of the Flies, a critical commentary. London // Macmillan. 1964. 263 p.

87. Morgan, A. Nowhere was somewhere : How history makes Utopias and how Utopias make history // Chapll Hill: Univ.N.C. Press. 1946. 234 p.

88. Morris, W. News from Nowhere L., 1891. Руе. пер.: Моррис В. Вести ниоткуда или эпоха счастья. СПб., 1906. 237 р.

89. Morson, G. The Boundaries of Genre. Dostoevsky's Diary of a Writer and the traditions of Literary Utopia. University of Texas Press. Fustin, 1981, 142 p.

90. Mumford, B. The Story of Utopias. N.Y., 1922. 220 p.

91. Mumford, L. Utopia : the city and the machine // Daedalus. 1965. Vol. 94. №1. P.271-283.

92. Neusus, A. The Open Society and its Enemies // Utopia у violencia London. 1966. P. 147-178.

93. Niemeyer, Carl. "The Coral Island Revisited"// College English, XXII (January, 1961). P.241-245.

94. Oldsey, Bernard S., Weintraub, Stanley. The Art Of William Golding // Harcourt, Brace & World, Inc.-third Avenue. New York, 1961. P.22.

95. Rooney, Ch. Dreams and Visions: A Study of American Utopias, 18691917. Westport. L., 1985. 244 p.

96. Rosenfield, Claire. "Men of a Smaller Growth : A Psychological Analysis of William Golding's Lord of the Flies"// Literature and Psychology, XI (Autumn, 1961). P.83-101.

97. Rousseau, Jean Jacques, The Social Contract and Discourses // Everyman's Library (New York : E. P. Dutton, 1950). 145 p.

98. Russel, B.Przedmowa // Themerson, S.Wiklad pofesora Mmma. War-shawa, 1958. 251 s.

99. Ruyer, R. L'utopie et les Utopias, Paris, P.U.F., 1950, 193 p.

100. Sargent, L.T. British and American Utopian Literature, 1516-1975. N.Y., 1980.380 р.

101. Servier, J. Historie de l'utopie. Paris, 1967. 316 p.

102. Shklar, J. After Utopia : the decline of political faith. Princeton // Princeton Univ.Press, 1957. 308 p.

103. Shklar, J. The political theory of Utopia : from melancholy to nostalgia // Daedalus. 1965. Vol. 94. ISM. P. 293-323.

104. Skinner, B. Beyond freedom and dignity. N.Y.: Knopf, 1971. 255 p.

105. Skinner, B. Walden Two / Macmillan. N.Y.; L., 1948. 320 p.

106. Skylar, Hamilton Burris. What makes things break up like they do? Alternative Explanation For the Societal Breakdown in W.Golding's Lord of the Flies. London: Copyright, 1999. Ill p.

107. Subbarao, V.V. William Golding. L., 1987. 144 p.

108. Talmon, J.L. The origins of totalitarian democracy. N.Y. : Praeger, 1960. 183 p.

109. The American Experience // Metuchen (N.Y.) L., 1980. 289 p.

110. Tiger, Virginia. William Golding : The Dark Field of Discovery. 1974. 158 p.

111. Toffler, A. The Third Wave. N.Y. // Morrow. 1980. 544p.

112. Voelker, J. The spirit of non-place : elements of classical ironic Utopia in D.H.Lawrence's "Lady Chatterley lover"// Mod. Fiction studies. 1979. Vol. 25. №2. P.223-239.

113. Walsh, Ch. From Utopia to Nightmare. London, 1962. 217 p.

114. Walters, Margaret. "Two Fabulists: Golding and Camus"// Melbourne Critical Review, IV (1961). P. 18-29.

115. Watts, H. Aldous Huxley. N.-Y. // Twayne Publishers, 1969.182 p.

116. Webster, O. Living with chaos // Books and Art. March 1958. P.45-69.

117. Young, M. The rise of the meritocracy, 1870-2033 : An essay on education and equality. L : Thames and Hudson. 1958. 160 p.

118. Августин. О граде Божием / Августин // Антология мировой философии : в 4 т. М„ 1969. - 602 с.

119. Айзерман, JI. С. Русская классика накануне XXI века : Утопии и антиутопии в снах героев русской литературы / JI. С. Айзерман // Литература в школе. 1996. -№ 6. - С. 95-101.

120. Айзерман, Л. С. Русская классика накануне XXI века : Утопии и антиутопии в снах героев русской литературы / Л. С. Айзерман // Литература в школе. 1997. -№ 2. - С.90-94.

121. Акимов, В. Человек и единое государство. (Возвращение к Евгению Замятину) / В. Акимов // Перечитывая заново. Л., 1989. - С. 106-134.

122. Алеева, Е. А. Семантика острова в творчестве Уильяма Голдинга / Е. А. Алеева // Учен. зап. Казан, гос. ун-та. Казань, 1998. - Т. 135. - С. 248252.

123. Алексеев, М. П. Славянские источники «Утопии» Томаса Мора / М. П. Алексеев. М., 1955. - 137с.

124. Ален, У. Традиция и мечта / У. Аллен. М. : Прогресс, 1971. - 424 с.

125. Английская литература (1945-1980).-М. : Наука, 1987.-512 с.

126. Аникин, Г. В. История английской литературы / Г. В. Аникин, Н. П. Михальская. М. : Высшая школа, 1975. - 528 с.

127. Анненков, Ю. Дневник моих встреч / Ю. Анненков. М., 1991. -С. 3-16.

128. Араб-Оглы, Э. А. Антиутопия / Э.А. Араб-Оглы // Философский энциклопедический словарь. М., 1989. - С. 31-32.

129. Араб-Оглы, Э. А. Утопия / Э. А. Араб-Оглы // Философский энциклопедический словарь. М., 1989. - С. 679-680.

130. Араб-Оглы, Э. А. В лабиринте пророчеств: Социальное прогнозирование и идеологическая борьба. М.: Мол. гвардия, 1973. - 304 с.

131. Баллестрем, К. Г. Апории теории тоталитаризма / К. Г. Баллестрем // Вопросы философии. 1992. - №5. - С. 16-28.

132. Барбасов, А. Р. Утопия и теоретическое исследование будущего / А. Р. Барбасов // Философские науки. 1990. - № 4. - С.23-31.

133. Баталов, Э. Я. Путь к идеалу / Э. Я. Баталов // Э. Я. Баталов. В мире утопии.-М, 1989. С. 100-112.

134. Баталов, Э. Я. Социальная утопия и утопическое сознание в США / Э. Я. Баталов. М., 1982. - С.28.

135. Баткин, J1. М. Ренессанс и утопия / JL М. Баткин // Баткин JI. М. Итальянское Возрождение : проблемы и люди. М., 1995. - Ч. 4. - С.363-385.

136. Бахтин, М. М. Вопросы литературы и эстетики : Исследования разных лет / М. М. Бахтин. М. : Худож. лит., 1975. - 504 с.

137. Бахтин, М. М. К методологии литературоведения / М. М. Бахтин // Контекст-М. : Наука, 1975. С. 203-212.

138. Бахтин, М. М. Эпос и роман : О методологии исследования романа / М. М. Бахтин // Бахтин М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. -С. 447-483.

139. Бахтин, М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса / М. М. Бахтин. М., 1965. - 543 с.

140. Бахтин, М. М. Автор и герой в эстетической деятельности / М. М. Бахтин // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М. : Искусство, 1986. - С.9-191.

141. Безансон, А. Извращение добра. Соловьев и Оруэлл / А. Безансон. -М., 2002.- 168 с.

142. Белый, А. Аргонавты / А. Белый // Грезы о Земле и небе : Антология русского космизма. М., 1995. - С.425-440.

143. Бент, М. И. Три путешествия во времени : заметки о немецкой антиутопии XX века // Национальная специфика произведений зарубежной литературы XIX-XX веков. Иваново, 2001. - Ч. 1. - С.78-87.

144. Бердяев, Н. Духовный кризис интеллигенции / Н. Бердяев, (сост. и коммент. Сапов В.В.) М. - 1998.- 400 с.

145. Бердяев, Н. Новое средневековье / Н. Бердяев. Берлин, 1924. - 172с.

146. Бердяев, Н.А. Откровения о человеке в творчестве Достоевского //О Достоевском: Творчество Достоевского в русской мысли 1881 — 1931 гг. -М.,- 1990,-С. 215-233.

147. Бестужев-Лада, И. В. Окно в будущее / И.В. Бестужев-Лада. М., 1970.-361 с.

148. Блох, Э. Принцип надежды / Э. Блох // Утопия и утопическое мышление.-М., 1991.-С. 78-106.

149. Большая Советская энциклопедия. М., 1977, ст. 415-418.

150. Борисенко, Ю. А. Риторика власти и поэтика любви в романах-антиутопиях первой половины XX века (Дж.Оруэлл, О.Хаксли, Е.Замятин): автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю. А. Борисенко. Ижевск, 2004. - 26 с.

151. Васильева, Е. К. 50 знаменитых английских романов / Е. К. Васильева, Ю. С. Пернатьев. Харьков : Фолио, 2004. - 510 с.

152. Веселовский, А. Н. Историческая поэтика / А. Н. Веселовский. М. : Высш. шк., 1989.-404 с.

153. Взгляд сквозь столетия. Русская фантастика XVIII столетия и 1-й половины XIX в. / сост. и автор комм. В. Гуминский; предисл. А. Казанцева. -М., 1977.-374 с.

154. Войнович, В. Антисоветский Советский Союз / В. Войнович // Октябрь. 1991. -№ 7. - С. 65-109.

155. Войнович, В. Идолы смутного времени : Беседа с писателем В. Вой-новичем. Записал М. Левин. / В. Войнович // Новое время. 1991. - № 3. -С.46-57.

156. Гаджиев, К. С. Тоталитаризм как феномен XX века / К. С. Гаджиев // Вопросы философии. 1992. - №2. - С.3-25.

157. Гальцева, Р. Помеха человек : Опыт века в зеркале антиутопии / Р. Гальцева, И. Роднянская // Новый мир. - 1988. - № 12. - С.217-230.

158. Геллер, Л. Фантазии и утопии Федора Сологуба : замечания по поводу «Творимой легенды» / Л. Геллер // Русская литература. 2000. - № 2. -С. 119-126.

159. Голубков, М. М. Платонов А. : амплуа юродивого, или В поисках «Третьей» культуры / М. М. Голубков // Голубков М. М. Русская литература XX в. После раскола : учеб. пособие для вузов. М., 2001. - Гл.II. - С.90-106.

160. Давыдов, Ю. Бегство от свободы / Ю. Давыдов. М.: Худож. лит., 1978.-365 с.

161. Давыдов, Ю. Интеллектуальный роман и философское мифотворчество / Ю. Давыдов // Вопросы литературы. 1976. - № 1. - С. 35 - 44.

162. Данилина, Т. М. Притча как жанр фольклора и «книжной» литературы : Притчевость повести Уильяма Голдинга «Повелитель мух» / Т. М. Данилина // Юдинские чтения. 2000. Фольклор и национальная культура. Курск, 2000.-Ч. 1. - С.74-76.

163. Делекторская, И. Б. Будущее наступило внезапно: Утопия и антиутопия в русской литературе / И. Б. Делекторская // Литература в школе. -1998. №3. - С.55-61.

164. Дубровина, И. М. Прогностическая образность : возвращенная и современная литература / И. М.Дубровина // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1997. -№ 6. - С.39-52.

165. Замятин, Е. Иго разума / Е. Замятин // Избр. произв. : в 2 т. М., 1990. - Т. 2. - С.366-378.

166. Замятин, Е. О литературе, революции, энтропии / Е. Замятин // Лица. Нью-Йорк, 1967. - С.241 -254.

167. Ивашева, В. В. Современная английская литература / В. В. Ивашева. -М. : Изд-во Московского университета, 1963. 124 с.

168. История английской литературы : в 3 т. / Ан СССР. Ин-т мировой лит.; редкол. И. И. Анисимов, А. А. Елистратова и др. М. : АН СССР, 1953. -Т. 2.-Вып. 1.-392 с.

169. История английской литературы : в 3 т. / Ан СССР. Ин-т мировой лит.; редкол. И. И. Анисимов, А. А. Елистратова и др. М. : АН СССР, 1955. -Т. 2.-Вып. 2.-443 с.

170. История английской литературы : в 3 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит.; редкол. И. И. Анисимов, А. А. Елистратова и др. М. : АН СССР, 1958. -Т. З.-Вып. 2.-732 с.

171. История всемирной литературы : в 9 т. / под ред. П. Б. Бердникова -М.: Наука, 1988. Т. 6. - 928 с.

172. Ковтун, Е. Н. Поэтика необычайного : Художественные миры фантастики, волшебной сказки, утопии, притчи и мифа / Е. Н. Ковтун. М. : МГУ им. М. В. Ломоносова, 1999. - 306 с.

173. Кольцова, Н. Роман Евгения Замятина «Мы» и «петербургский текст» русской литературы / Н. Кольцова // Вопросы литературы. 1999. -№ 4. - С.65-76.

174. Королев, С. Поглощение пространства : Геополитическая утопия как жанр исторического действия / С. Королев // Дружба народов. 1997. - № 12. — С. 126-138.

175. Кошелев, С. Л. Философская фантастика в современной английской литературе : (Романы Дж. Р. Р. Толкина, У. Голдинга и К.Уилсона 50-60-х гг.): автореф. дис. . канд. филол. наук / С. Л. Кошелев. -М., 1983. 16 с.

176. Кравченко, И. И. Политическая мифология: вечность и современность / И. И. Кравченко // Вопросы философии. -№1. 1999. - С. 3-17.

177. Краткая литературная энциклопедия : в 9 т. / гл. ред. А. А. Сурков. -М.: Сов. Энциклопедия, 1968. Т. 5. - 975 с.

178. Кузнецов, С. 1994: Юбилей неслучившегося. К десятилетию «года Оруэлла» / С. Кузнецов // Иностранная литература. 1994. - № 11. - С. 244248.

179. Кузнецова, А. Ю. Зарубежная литература второй половины XX века : учеб.-метод. пособие / Кузнецова А. Ю. 2004. - 368 с.

180. Лазаренко, О. Вперед смотрящие / О. Лазаренко // Подъем. 1991. — №9. - С. 233-239.

181. Ландор, М. Олдос Хаксли : попытка диалога с советской стороны / М. Ландор // Вопросы литературы. 1995. - Вып. 5. - С. 211-229.

182. Ланин, Б. А. Антиутопия / Б. А. Ланин // Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А. Н. Николюкина. М. : НПК «Интелвак», 2001.-С. 38-39.

183. Левидова, И. Беседы Уильяма Голдинга / И. Левидова // Иностранная литература. 1973. -№ 10. - С. 204-219.

184. Леонов, С. А. Роман Н. Г. Чернышевского «Что делать?» в современной школе / С. А. Леонов, Н. А. Соснина // Литература в школе. 1999. - №2. -С.66-75.

185. Литературная энциклопедия терминов и понятий / под ред. А. Н. Николюкина. М.: НПК «Интелвак», 2001. - 1600 стб.

186. Литературная энциклопедия : в 10 т. / под ред. А. В. Луначарского. -- М. : Госуд-е словарно-энциклопедическое изд-во «Советская энциклопедия», 1934.-Т. 8.-736 с.

187. Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред. В. М. Кожевникова, П. А. Николаева; редкол. : Л. Г. Андреев, Н. И. Балашов, А. Г. Бочаров и др. М.: Сов. энциклопедия, 1987. - 752 с.

188. Луговской, Ю. Верю в замысел России / Ю. Луговской // Эхо планеты. 1996.-№ 26. - С.31-32.

189. Луков, В. А. Теоретические основы истории литературы / В. А. Луков // История литературы : Зарубежная литература от истоков до наших дней. М.: Академия, 2003. - С. 3-17.

190. Луков, В. А. История литературы. Зарубежная литература от истоков до наших дней / В. А. Луков. М. : Изд. центр «Академия, 2003. - 434 с.

191. Мангейм, К. Идеология и утопия. Диалог времени / К. Мангейм. -М., 1994.-165 с.

192. Медведев, П. Н. Формальный метод в литературоведении / П. Н. Медведев, М. М. Бахтин // Критическое введение в социологическую поэтику.-Л., 1928.-С. 175-191.

193. Минц, Б. А. Проблема нравственного прогресса в философско-алле-горических романах Г. Уэллса и У. Голдинга / Б. А. Минц // Национальная специфика произведений зарубежной литературы XIX-XX веков. Иваново, 1988. - С.97-107.

194. Минц, Б. А. Роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух» как образец английской философско-аллегорической прозы: дис. . канд. филол. наук / Б. А. Минц. Л., 1988. - 242 с.

195. Минц, Б. А. Роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух» как образец английской философско-аллегорической прозы: автореф. дис. . канд. филол. наук / Б. А. Минц. Л., 1988. - 16 с.

196. Михальская, Н. П. История английской литературы / Н. П. Михаль-ская, Г. В. Аникин. М. : Изд. центр «Академия», 1998. - 516 с.

197. Мортон, А. Л. История Англии / А. Л. Мортон; под ред. А. Самойло. — М. : Изд-во иностранной литературы, 1950. 462 с.

198. Мортон, А .Л. Английская Утопия / А. Л. Мортон; пер. с англ. О. В. Волкова; под ред. и со вступ. ст. В. Ф. Семенова. М., 1956. - 256 с.

199. Народы и религии мира : энциклопедия / гл. ред. В. А. Тишков; ред-кол. : О. Ю. Артемонова, С. А. Арутюнов, А. Н. Кожановский и др.. М. : Большая Российская энциклопедия, 1999. - 928 с.

200. Нянковский, М. А. Антиутопия : К изучению романа Е. Замятина «Мы» / М. А. Нянковский // Литература в школе. 1998. - № 3. - С. 97-107.

201. Нянковский, М. А. Антиутопия: к изучению романа Е. Замятина «Мы» / М. А. Нянковский // Литература в школе. 1998. - №4. - С. 94-101.

202. Оцет, Г. Миры Уильяма Голдинга / Г. Оцет // Голдинг У. Повелитель мух. -М., 1990.-С. 3-12.

203. Переходные эстетические явления в литературном процессе XVIII-XX веков : сб. науч. тр. МГПИ им. В.И. Ленина.-М., 1981. 168 с.

204. Петров, Д. С. Некоторые проявления авторской рефлексии в произведении Уильяма Голдинга «Повелитель мух» / Д. С. Петров // Филол. этюды : сб. ст. молодых ученых. Саратов, 2000. - Вып. 3. - С.87-89.

205. Плахтиенко, О. П. Роман-притча Уильяма Голдинга «Повелитель мух» и его интерпретация / О. П. Плахтиенко // Классика и современность. — Архангельск, 1999.-С. 186-204.

206. Пуришев, Б. И. Литература эпохи Возрождения : курс лекций / Б. И. Пуришев. М., 1996. - 366 с.

207. Рабинович, В. С. Олдос Хаксли : эволюция творчества / В. С. Рабинович. Екатеринбург, 2001. - 448 с.

208. Радзиновский, В. А. Почему мы не дошли до «1984» года? / В. А. Радзиновский // Философские науки. 1990. -№ 12. - С.71-81.

209. Ранние романы У Голдинга / Ученые записки МОПИ им. Н. К. Крупской. М., 1970. - Т. 268. - Вып. 27. - С. 144-156.

210. Реале, Д. Западная философия от истоков до наших дней : в 2 т. / Д. Реале, Д. Антисери. СПб., 1994. - Т. 1.

211. Самарцева, О. В. Послевоенный кризис гуманизма и роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух» / О. В. Самарцева // Культура и текст : Литературоведение. СПб., 1998. - Ч. 2. - С.207-212.

212. Свентоховский, А. История утопии / А. Свентоховский. М., 1910. -410 с.

213. Сен-Симон,, А. де. Собрание сочинений / А. де Сен-Симон; пер. с фр. Святловского В. В. М., Пг., 1923. XXI. - 364 с.

214. Сиземская, И. Социалистическая утопия как архетип русской мысли / И. Сиземская // Свободная мысль. XXI. 2201. - № 8. - С.78-92.

215. Скороденко, В. Притчи Уильяма Голдинга / В. Скороденко // Голдинг У. Шпиль и другие повести. ~ М., 1981.

216. Слепец и его поводырь: Отрывок из английского писателя «Возвращение в «Прекрасный новый мир». // Новое время. 1993. - № 34. -С. 56-58.

217. Современное зарубежное литературоведение: энциклопедический справочник: Страны Зап. Европы и США : Концепции, школы, термины. -М.: Интрада ИНИОН, 1999. - 319 с.

218. Современный словарь-справочник по литературе / сост. и науч. ред. С. И. Кормилов. М. : Олимп : ООО «Издательство ACT», 2000. - 704 с.

219. Сократ. Платон. Аристотель. Сенека. М., 1995. - 284 с.

220. Сорель, Ж. Размышление о насилии / Ж. Сорель; под ред. В. И. Фри-че. М.; Польша, 1907. - 163 с.

221. Спивак, М. Лазурное блаженство забытья / М. Спивак // Детская литература. 1989. - № 9. - С. 19-24.

222. Стилевые особенности жанровых разновидностей английского и американского романа / Л. А. Кузнецова и др.. Львов, 1987.

223. Стояновская, Е. Уильям Голдинг, сочинитель притч / Е. Стояновская // Иностранная литература. 1968. - № 2. - С.250-261.

224. Струкова, Т. Г. Феномен социальной власти языка в творчестве Уильяма Голдинга / Т. Г. Струкова // Эссе о социальной власти языка. Воронеж, 2001.-С. 160-168.

225. Сухих, И. О Городе Солнца, еретиках, энтропии и последней революции «Мы» Замятина / И. Сухих // Звезда. 1999. - № 2. - С. 105-146.

226. Токарев, В. Забытые рецепты доктора Гулливера / В. Токарев // Юность. 1996. -№ 7. - С. 24-30.

227. Тынянов, 10. Н. Литературный факт / Ю. Н. Тынянов // Тынянов 10. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977. - с.255-270.

228. Философский энциклопедический словарь / редкол. : С. С. Аверин-цев и др.. 2-е изд. - М. : Сов. энциклопедия, 1989. - 815 с.

229. Форстер, Э. М. Машина останавливается / Э. М. Форстер // Утопия и антиутопия XX века. М.: Прогресс, 1990. - Вып. 1. - С. 35-76.

230. Харитонов, Е. Миры дворянина-философа / Е. Харитонов // Уральский следопыт. 1997. -№ 10. -С.55-58.

231. Харитонова, О. Н. Золотой век мечта самая невероятная из всех, какие были. : О русской социальной утопии / О. Н. Харитонова // Литература в школе. - 1998. - № 4. - С.89-93.

232. Хейзинга, Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня : пер. с нидерл. / Й. Хейзинга; общ. ред. И послесл. Г. М. Тавризян. М., 1992. -464 с.

233. Хеллер, Дж. Вообрази себе картину / Дж. Хеллер // Иностранная литература. 1998. -№ 2. - С.5-161.

234. Хренов, Н. А. Игровые проявления личности в переходные эпохи истории культуры / Н. А. Хренов // Общественные науки и современность. -2001.-№2.-С. 167-180.

235. Чаликова, В. Настоящее и будущее сквозь призму утопии / В. Чали-кова // Современные буржуазные теории общественного развития. М., ИНИОН, 1984.-С. 75-°°86.

236. Чаликова, В. Неизвестный Оруэлл / В. Чаликова, В. Недошивин // Иностранная литература. 1992. - № 2. - С. 215-225.

237. Чаликова, В. А. Крик еретика / В. А. Чаликова // Вопросы философии.- 1991.-№ 1.-С. 16-27.

238. Черткова, Е. JI. Метаморфозы утопического сознания (от утопии к утопизму) / Е. JI. Черткова // Вопросы философии. 2001. - № 7. - С.47-58.

239. Чучин-Русов, А. Е. Прошлое обречено стать будущим / А. Е. Чучин-Русов // Звезда. 2000. - № 1. - С.210-220.

240. Шайтанов, И. О. Зарубежная литература эпохи Возрождения : учеб. пособие / И. О. Шайтанов. М., 1997. - 400 с.

241. Шацкий, Е. Утопия и традиция / Е. Шацкий. М., 1990. - 456 с.

242. Шестаков, В. П. Социальная антиутопия Олдоса Хаксли миф и реальность / В. П. Шестаков // Новый мир. - 1969. - № 7. - С. 230-247.

243. Шкловский, В. Потолок Евгения Замятина / В. Шкловский // Шкловский В. Гамбургский счет. М., 1990. - С. 240-259.

244. Шохина, В. Восемнадцатое брюмера генерала Букашева / В. Шохина //Октябрь. 1992.-№3.-С. 198-201.