автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Апология войны в истории западноевропейской мысли

Полный текст автореферата диссертации по теме "Апология войны в истории западноевропейской мысли"

На правах рукописи

ПИСАРЕНКОВ Александр Анатольевич

АПОЛОГИЯ ВОЙНЫ В ИСТОРИИ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ МЫСЛИ (ОТ АНТИЧНОСТИ ДО НЕМЕЦКОЙ КЛАССИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ)

09.00.03. - история философии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Краснодар 2005

Работа выполнена на кафедре философии Кубанского государственного университета.

Научный руководитель: кандидат философских наук, профессор

Щербаков Анатолий Иванович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Гриценко Василий Петрович

кандидат философских наук, доцент:

Роговенко Николай Валерьевич

Ведущая организация: Краснодарская академия МВД России

Защита диссертации состоится «16» июня 2005 г. в_часов на

заседании диссертационного совета К.212.101.01 по присуждению ученой степени кандидата философских наук в Кубанском государственном университете по адресу: 350040, г.Краснодар, ул. Ставропольская, 149, ауд.231

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кубанского государственного университета

Автореферат разослан « ¡У » 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета Г)

кандидат философских наук, профессор _Гостищев А.К.

¡.Общая характеристика работы.

Актуальность темы исследования. На протяжении всего XX века философское осмысление войны, ее исторической роли и ее воздействия на социум находилось в состоянии неустанного обновления и поиска. Осмысление феномена войны разделило мыслителей на ее защитников и пацифистов. Интеллектуальная война по своему накалу отражала и отражает ожесточенность борьбы, явленной в двух мировых войнах прошлого века и бесчисленных локальных войнах разной интенсивности, которые не затихают и сегодня. В ситуации, когда две философские позиции характеризуются крайней критической настроенностью по отношению друг к другу, возникает необходимость проведения глубокого сравнительно-исторического анализа той философской позиции, которая закрепляет за войной определенные положительные качества. В дихотомии война-мир, первый феномен представляется исходным для наиболее полного осмысления и в какой-то степени преодоления нарочито позитивных определений второго, каковые на наш взгляд, слишком упрощают суть проблемы. Попытки преодоления сложных проблем с помощью простых решений, как показывает практика, приводят к весьма печальным результатам. Достаточно вспомнить разнообразные пацифистские движения и теории, которые, получая свое зримое воплощение в политике различного рода «умиротворений» приводили к великим катастрофам. Этими факторами объясняется актуальность предпринимаемого исследования, которое посвящено анализу философской и исторической состоятельности апологии войны в рамках европейской философской традиции вообще, а также, ее позитивного осмысления в немецкой классической философии в частности.

Степень разработанности проблемы. Философское осмысление феномена войны имеет долгую историю. Попытки объяснения и нахождения логико-конструктивного места этого феномена в жизни общества и человека начались практически с самого зарождения спекулятивного мышления. Европейская философия особенно много и продуктивно занималась проблемами войны и мира, что нашло свое выражение во множестве трактатов о государстве, о войне и мире, в историософских теориях.

В России, история, которой, полна войнами и конфликтами, проблеме войны в дореволюционное время уделялось самое пристальное внимание. Достаточно сказать, что к этой теме, в той или иной степени, обращались практически все крупные мыслители и писатели России. Феномен войны получил свое освещение в трудах Н.Я. Данилевского, B.C. Соловьева, Л.Э. Тихомирова, Л.П. Карсавина, С.Н. Булгакова, Д.С. Мережковского, ИА Ильина, Н.А Бердяева, В.Ф. Эрна и многих других. Русские мыслители пытались понять философский смысл войны, ее сущность и историческое значение. Во многом анализ войны и оправдание ее исторической значимости базировалось на основе допущения неизбежности конфликта с Европой в лице германизма. Поэтому с особым вниманием исследовался опыт немецкой философской мысли. Это привело к тому, что вольно или невольно методологической базой русской апологии войны служила немецкая философия. Наиболее наглядно это проявилось в трудах русских философов, опубликованных в годы первой мировой войны. Суммировав опыт «Великой войны» НА Бердяев подвел символический гегельянский итог под всем предыдущим философским осмыслением феномена в России, объявив, что в войне выражается действие «сверхчеловеческих, провиденциальных сил, которыми управляется и направляется

жизнь человеческая» (Бердяев Н.А. О дремлющих силах человека // Утро России. 1914.).

В СССР, вплоть до конца 50-х годов, феномен войны изучался в рамках господствующей идеологии, потому и совокупность теоретических знаний в этой области носила название - «марксистско-ленинское учение о войне, мире и армии». Следует заметить, что марксистско-ленинская апология классовой войны, в своей основе, опиралась на немецкую классическую философскую традицию. Однако, осмысление феномена войны проходило только с точки зрения обоснования, апологии и реализации военных вариантов классовой борьбы пролетариата, революционного перехода от капитализма к социализму, защиты социалистического Отечества.

Во второй половине XX века зарубежная философия, политология, социология испытывали настоящий ренессанс в изучении проблематики войны и мира. Над этими вопросами много и плодотворно работали Э. Брайтман, М.Колкинс, У. Хоккинг; Р. Нибур, Р. Арон, Д. Бедерман, Д. Элтинг, Б. Лиддел-Гарт, Д. Фуллер, В. Галли, Д. Фюре и многие другие. Сложность самого феномена войны обусловила методологическое разнообразие исследовательской деятельности и ее результатов.

В 60-70 годы, согласно идеологическим установкам того времени, в основе внешней политики СССР лежала концепция «мирного сосуществования держав с различным общественным строем». Поэтому в советской философии особое внимание уделялось проблемам поиска мира, а непредвзятое философское осмысление войны оказалось вне поля зрения. Тем не менее, специфика темы диктовала необходимость изучения отправной точки любого мироискательства, то есть

войну. Данная тематика получила определенное освещение в трудах В.Ф. Асмуса, И.С. Андреевой, А.В. Гулыги, Т.И. Ойзермана.

Начиная с конца 80-х годов и вплоть до настоящего времени можно констатировать значительное повышение исследовательского интереса к феномену войны. Это связано с возникновением большого количества военных конфликтов разной интенсивности, которые охватили не только страны третьего мира, но и впервые после Второй мировой войны коснулись территории Европы. К настоящему времени можно говорить о значительном расширении философского поля в исследовании феномена, а также о дисциплинарном взаимопроникновении и взаимовлиянии. Современный теоретический анализ источников и причин войны, ее сущности и типологии проводится с использованием идей философии истории, экзистенциальной философии, философской антропологии, философии позитивизма, постмодернистских воззрений, политологии, культурологии. Наиболее значимые и интересные концепции были представлены в трудах С. Хантингтона, Ф. Фукуямы, Д. Кигэна, Э. Тоффлера, Ш. Авинери, Д. Кола, П. Паре, М. Ван Кревельда, Р. Глоссопа, М. Харриса, А. Гэта. В современной России в работах А. Г. Дугина, В.Л. Цымбурского, О.Ю. Сумина, Н.С. Розова, АА Кокошина, В.М. Сергеева. Необходимо отметить, что вышеперечисленные авторы, не являясь явными апологетами войны и по-разному объясняя ее причины, в одинаковой степени утверждают ее неизбежность, тем самым, допуская ее логическую и историческую обусловленность. Используя различные методологические основания, они довольно точно объясняют причины войны и делают верные выводы о том, что война ещё долго будет спутником человека. Однако, на наш взгляд, проблематика самой идеи войны, ее становление и развитие как философской категории еще не достаточно исследованы в

современной философской литературе, и требуют своего осмысления. Такое осмысление предполагает проникновение в природу предмета, определение его смысла, логики и места в историческом процессе, что и обусловливает в конечном итоге выбор научной позиции в исследовании войны - её апологию.

Объектом исследования является история западноевропейской философии (от античности до немецкой классической философии).

Предметом исследования: идея войны как неотъемлемая определенность социального бытия.

Цель и задачи исследования: показать развитие идеи войны в истории западноевропейской мысли, что собственно и составляет ее «теодицею», ее апологию.

Методологической основой исследования является диалектический метод в его классической интерпретации, данной в философии Гегеля, а также культурно-исторический и компаративный подходы.

В рамках избранной методологии история представляет собой становление всеобщей идеи, проходящей основные этапы своего развития. Сначала это идея в ее непосредственности, каковая есть космос, природа, временным коррелятом каковой является античность. Сознание идеи в античности есть только непосредственное сознание, то есть чувственное, эстетическое. В связи с чем, первой задачей является показать то, каким образом идея войны воплощается в эстетическом сознании античности.

Идея, знающая себя как саму же себя, знает себя как дух. Сознание идеи своей духовности составляет определенность нового мировоззрения, лежащего в основе нового мира. Поэтому на место

эстетического становится сакральное, священное. Здесь идея знает себя как саму себя, то есть он уже знает, что она вообще есть дух, мыслящее себя мышление, но такое, которое мыслит себя в форме непосредственности (т.е. только по содержанию). Поэтому его основная форма есть пока еще внешняя форма представления, каковое, будучи развитым в систему, образует форму религиозного сознания, чья реализация во времени составляет эпоху средневекового христианства. Отсюда вытекает постановка второй задачи - показать, каким образом идея войны осуществляется в религиозном сознании средневековья.

Однако по своей логике идея должна знать себя как саму себя не только по содержанию, но также и по форме. Это означает, что идея, знающая себя как мышление, должна знать себя таковой в форме мышления собственно, то есть в форме понятия, которое, развившись в систему, составляет философское сознание. Такая идея, покидая область религиозного представления, сначала утрачивает свою прежнюю форму всеобщности и раскалывается на особенные определенности рассудка как «здравого смысла». Это самоотрицание идеи необходимо для того, чтобы восстать в разуме - в этой всеобщей форме всеобщности, единственно адекватной для ее знания себя как всеобщей по содержанию. Эта последняя определенность идеи реализуется в эпоху Нового времени. Следовательно, третья задача исследования заключается в том, чтобы показать каким образом идея войны получает свое абсолютное осуществление в философском сознании Нового времени.

Научная новизна исследования определяется следующими положениями:

1. На уровне постановки проблемы предпринимается исследование, имеющее своей целью вскрыть логику историче-

ских воззрений на природу войны, существовавших в западноевропейской философии от античности до немецкой классической философии.

2. Детальному рассмотрению подвергается апология войны как ее «теодицея», осуществляющаяся в трех этапах ее развития: оправдание войны в эстетическом мировоззрении античности, оправдание войны в боге в эпоху средневековья, рациональное оправдание войны через идею мирового порядка как условия свободы в немецкой классической философии.

3. Война - основная динамическая характеристика исторического процесса, придающая ему непрерывность и логику, а милитаризм - средство приобщения конечного духа индивидуума к «деяниям мирового духа».

4. В работе указывается, что апология войны и миротворческие проекты выступают в единстве, логически дополняя и обусловливая, друг друга.

Положения, выносимые на защиту:

1. Историческое развитие идеи войны представляет собой развертывание, осуществление особенных определенно-стей ее всеобщего содержания.

2. Последовательность исторического развития идеи войны является отражением последовательности этапов исторического развития самой западноевропейской философской мысли.

3. Историческая форма философской апологии войны в античности есть идея войны в определенности искусства, эс-

тетического, отчего сама война в античном сознании рассматривается как художественное произведение.

4. Историческая форма философской апологии войны в средневековье представляет собой идею войны в определенности религии, в связи с чем в средневековом сознании христианства сама война мыслится как необходимейший момент теофании, а участие индивида в войне как хри-стомимезис.

5. Историческая форма философской апологии войны в Новое время представляет собой идею войны в определенности философского сознания, вследствие чего сама война представляется механизмом обретения истины, поскольку только в борьбе доказывается историческая правота и состоятельность наций и государств.

Теоретическая и практическая значимость исследования определяется обозначенными актуальностью и новизной работы. Результаты и выводы диссертационного исследования могут быть использованы в учебном процессе в рамках курсов по истории философии, философии истории, политологии, полемологии, истории религии. Основные выводы диссертации могут использоваться при составлении учебных и учебно-методических пособий, а также рекомендованы вниманию специалистов в области немецкой классической философии.

Апробация результатов исследования. По теме диссертации было опубликовано пять работ, в которых были отражены основные положения исследования. Важнейшие результаты и теоретические положения диссертационного исследования обсуждались на международной, общероссийской и региональных конференциях.

Структура работы. Текст диссертации состоит из введения, трех глав, девяти параграфов, заключения и библиографического списка.

П. Основное содержание работы.

Во введении к работе обосновывается актуальность исследования, рассматриваются степень разработанности темы исследования, формулируются цели и задачи работы, положения новизны и тезисы, выносимые на защиту, обозначаются методологические основания исследования и формы ее апробации.

В первой главе «Апология войны в эстетическом сознании античности» излагаются античные воззрения на феномен войны.

В первом параграфе «Мифологические основания идеи войны» указывается, что в мифологии мир интерпретируются как «поле битвы», жизнь - как война (или борьба). Война рассматривается как необходимый элемент присущий миру природы, человек же, будучи неотделимой частью этой природы, не может избегнуть общего универсального закона. Мифологическое сознание не придает человеческим действиям и человеческому миру самостоятельной онтологической ценности. Все что делает и переживает человек, уже делалось и переживалось божеством, поэтому вся жизнь человека представляется воспроизведением божественных действий, использованием уже существующего высшего опыта. В архаическом мифологическом сознании реальность приобретает онтологически нагруженную значимость в результате преднамеренного повторения действий совершенных богами или героями. Поэтому «битвы, конфликты, войны носят, чаще всего, ритуальный характер, они всегда знаменуют собой какой-либо эпизод из космической или сакральной драмы» (Элиаде М. Миф о вечном возвращении. 2000.).

В греческой мифологии хранителем высшего военного искусства предстает Зевс. Он сам является оппозицией война-мир и воплощает в себе всю полноту ее определений. Война для него является мощным инструментом установления своей власти и мира. С помощью войны он низвергает хтонический хаос и устанавливает разумный миропорядок.

Афина и Арес воплощают в себе особенные определения войны. Уделом Паллады является война разумная и благая, она - рациональное созидательное средство преодоления конфликта, искоренения хаоса и достижения мира, лучшего чем довоенный. Война Ареса -слепой хаос разрушения, безусловное зло, отрицающее какой либо смысл или устроение. Два противоположных лика войны сливаются в одно диалектическое целое, взаимно дополняют и проясняют свою суть, ибо и то, и другое, составляют части универсального разума.

Во втором параграфе «Идея войны в «прекрасной индивидуальности» греческого сознания» рассматриваются воззрения античных греческих мыслителей на природу и смысл войны. Для греческих мыслителей война - вечный, неуничтожимый элемент Вселенной, обычный порядок вещей, который гармонизирует и объединяет все проявления бытия, выстраивая их в систему (Гераклит, Эмпедокл). Сознание того, что все драматические коллизии, которыми полна человеческая история, несут в себе некий метафизический смысл, было общим для античного мировоззрения. Каждое историческое событие воспринималось как метаисторическое и превращалось в экзистенциальную категорию. Война, как историческое событие, приобретала онтологический статус, что исключало ее восприятие в качестве трагической случайности.

Для античного человека война - откровение норм бытия, modus vivendi, явленный вселенским законом. Война - самый справедливый и беспристрастный суд, суд истории, который является одновременно и моральным судом. Чем совершеннее человек, тем более охотно он вступает в полемос, ибо только в борьбе определяются качества наилучшего, решается кто раб, а кто господин. Война дает возможность человеку максимально приблизиться к божественному статусу, искусственно закрепив свое имя во времени, явив подвиг или добыв славу. Слава, добытая на войне, совершение подвига это уже не скрытое ото всех качество, это «явление», манифестация истинного бытия. Подвиг и слава придают жизни человека характер упорядоченной завершенности и возможности существования в своем славном имени.

Идея войны у большинства греческих мыслителей (Платон, Аристотель) напрямую связана с понятием справедливости, поскольку в войне порядок, исходящий от качества, берет верх над неопределенностью, а значит и над несправедливостью. Осуществление принципа справедливости, считает Платон, возможно лишь постольку, поскольку человек есть член государства, а справедливость в ее реальности и истине существует только в идеальном государстве. Справедливое государство - законченное гармоничное произведение, оно не может выродиться, потому что оно не подвержено изменениям, которые вызываются пороками. Создание и сохранение такого государства есть высшее искусство. Труд мудреца и воина - труд искусства, он требует мастерства, старания, остроты чувств, мужества и гнева. Война призвана продуцировать изменения, но она же является и наиболее действенным средством способным задержать эти изменения. С помощью войны можно защитить идеальное «политическое художественное произведение» от исторических катаклизмов, и «нарушить железный

закон предназначения и избежать упадка, задержав все изменения» (Поппер К. Чары Платона. 2004.)

Война у Аристотеля - искусство, а те, кто преуспел в этом искусстве, являются творцами гармоничного политического порядка. Однако война для Стагирита не самоцель, воинское искусство и сама война лишь средство достижения благого мира, который может даровать человеку досуг. «Досуг открывает возможность для истинной добродетели, он заключает в самом себе и наслаждение, и счастливую жизнь» (Асмус В.Ф. Античная философия. 1976.).

В третьем параграфе «Апология войны в «абстрактной всеобщности» римского сознания» устанавливается, что война являлась основным жизненным принципом существования римского государства.

Убежденность в моральном превосходстве Римского государства питала миф о превентивном, оборонительном характере римских войн, их исключительно справедливом характере. Полибий указывает, что римляне, начиная войну, всегда искали предлог, оправдывающий их действия и гарантирующий «чистую и честную войну», в которой римляне могут отстаивать справедливость своих требований. Тит Ли-вий упоминает, что за 400 лет постоянных войн Рим не проиграл ни одной войны и в этом он усматривает судьбоносный знак, божественную санкцию, подтверждающую правоту деяний, осуществляемых Римом.

Культ Вечного Рима - основа религиозной жизни, в которой воплотилась суровая непреклонность в единстве индивидуумов с государством. Сам объект поклонения воплощенный в лозунг «как сладостно пасть за отечество!» определял жесткую иерархию ценностей, в которой община (civitas) и общее дело (res publica) мыслились осново-

полагающими. Личная доблесть (virtus) представлялась необходимой для достижения почета и славы. Личная слава, обретенная ради «общего дела», - лучший итог жизни и лучшая награда для гражданина, ибо «всем людям, стремящимся отличаться от остальных, - утверждает Саллюстий, - следует всячески стараться не прожить жизнь безвестно, подобно скотине» (Саллюстий Крисп. О заговоре Каталины/ Историки античности. 1989.). Именно жажда славы часто являлась основной движущей силой войн Рима. Нельзя не согласиться, в этой связи, с замечанием Хейзинги: «Победы, лавры, бранная слава - суть цели сами по себе. Атональный идеал просвечивает во всем грандиозном здании Римской империи через всю ее историю» (Хейзинга Й. Homo Ludens. 2004.).

Еще одна положительная функция римских войн - нравственная, т.е. единение нации перед лицом внешней угрозы, когда «могущество, богатство, слава, достигнутые римлянами благодаря этим войнам, равно как и вызванная ими нужда, поддерживали внутреннюю связь между римлянами» (Гегель Г.Ф. Философия истории. 1993.). Войны с внешним врагом питали искусственное единство, позволявшее преодолевать опасность и укреплять государство. Однако, отсутствие серьезной угрозы существованию единого целого в эпоху могущества «Вечного города» приводило к тому, что война теряла свою положительную, конструктивную функцию, превращаясь в средство достижения особых, партикулярных целей политики.

Целью любой войны является мир, что видно из самого названия римской цивилизации «Pax Romanae» и, соответственно, цель государства, используя военное искусство, последовательно и неуклонно стремиться к нему. По мнению римских авторов, власть, богатство и величие, обретенные Римом в войнах - вознаграждение, за неуклон-

ную приверженность справедливости, за мир и закон, дарованный им народам, которые этого его не знали. Таким образом, целью войны может быть только справедливый, рациональный мир под сенью Великого Рима.

Война в античности осмысливается как непреложный и суровый закон космоса, иерофания, условие успешного существования и развития государства, установления справедливости, способ достижения величия и славы, потому милитаризм в античности является основой идеального, высшего порядка. Но, вместе с тем, целью любой войны вселенской или мирской является достижение мира. Именно в войне ее хаотическая непредсказуемая стихия преодолевается разумом -логосом, который искусственно направляет разрушительную силу войны на нее саму, тем самым, рождая упорядоченный и потому логически постигаемый мир. Однако, античное восприятие как природы, так и истории не предполагает возможности установления вечного мира. Вечный мир - статика, в которой останавливаются все жизненные процессы, отсутствуют становление и развитие, а, следовательно, невозможна и история, другими словами, это небытие, чем идеал к которому следует стремиться.

Во второй главе «Апология войны в религиозном сознании средневековья» рассматривается идея войны в определении религиозного рассудка. В параграфе первом «Религиозные основания идеи войны» анализируется доктринальные предпосылки христианской средневековой апологии войны.

В христианской картине мира война занимает важное место. Война в Ветхом Завете - это в первую очередь положительное или отрицательное богоявление, проявляемое в конкретном историческом событии. Ветхозаветная война - проявление активного присутствия

Бога, его участия в истории, причем каждая новая война имеет свою ценность, поскольку имеет свой собственный исторический, а следовательно и сакральный урок. Любая война угодна Богу, поскольку она ведет либо к заслуженному благому миру, либо преподает урок тем, кто пошел против заветов и воли Творца. Таким образом, каждая последующая война Ветхого Завета, поощряя или наказуя избранный народ, делает мир лучше, приближая его к божественному идеалу.

Несмотря на ярко выраженный пацифизм первых христиан, логика самого христианства не отвергает войну как средство достижения благих целей, а воинское служение признается в качестве типологической модели поведения. Христиане считали, что верующие должны соблюдать заветы Евангелия так же, как римские солдаты соблюдали воинскую дисциплину. Однако в центре внимания раннего христианства оказывается, в первую очередь, духовное борение за христианские добродетели и их претворение в жизнь. Поэтому образ истинного христианина отождествляется с образом воина, воинствующего во Христе и вовлеченного в непрекращающуюся битву со злом. Эта борьба идет и в мире, и в душе. Для христианина личная борьба - образ брани, ведущейся на более высоких уровнях. Воинство небесное, возглавляемое архангелом Михаилом, ведет непрекращающуюся войну с бесовскими полчищами. Эта битва проявляется и в человеческой истории. Человеку постоянно приходится делать выбор между добром и злом, поскольку его душа - такое же поле боя между ангелами и бесами, как и весь окружающий мир. Поэтому многие христианские писатели средневековья неизбежно оценивали свои поступки с помощью военной терминологии и очень часто прибегали к военным образам и сравнениям при описании какого-либо религиозного акта или чувства.

Согласно христианской эсхатологии, борьба со злом завершится в конце времен полной победой сил добра. Таким образом, вся человеческая история для христианина - непрерывная война, а конец в ней представляется военной победой.

Однако для раннего христианства было нехарактерно переносить учение о войне духовной на государственную историю. Христианство подчеркивало безусловный приоритет мира над войной, и лишь получив государственное признание было вынуждено учитывать и реалии светской жизни, в которой война традиционно занимала одно из самых почетных мест. Начиная с императора Константина, христианизация военной функции завершилась своеобразной сакрализацией войны, возрастанием престижа воина и военного ремесла. Кроме этого, в условиях постоянной угрозы вторжения варваров христианское государство уже не могло безоглядно следовать пацифистским традициям первых христиан, и в этой связи вооруженная борьба и воинская доблесть стали восприниматься как вполне похвальное деяние.

В параграфе втором «Апология войны в христианской концепции справедливой войны» рассматривается идея войны в контексте средневековой религиозно-правовой доктрины справедливой войны. Амвросий Медиоланский - один из первых отцов церкви, кто оправдывал войну и даже освящал ее, если она восстанавливала попранную справедливость. Амвросий искренне осуждает убийство, однако при этом оправдывает любое действие государства направленное на самосохранение и установление спокойствия в обществе. Справедливыми он считает внешние войны, способствующие восстановлению мира, и войны, ведущиеся во имя спасения отечества от варваров.

Слово «война» довольно часто встречается в трудах Августина Блаженного, и он пользуется этим словом и в прямом смысле, и мета-

форически. Для него война между плотью и духом, описанная им в «Исповеди», есть самая жестокая и бескомпромиссная. Она ведется за установление божественного порядка в душе человека. Порядок в душе - мир в человеке, его благоволение. Когда человек благоволит, т.е. исполняет единую абсолютную волю, он приближается к подлинному бытию.

Что касается войны физической, то для Августина очевидно, что стремления построить вечный мир на земле тщетны, поэтому человек обречен воевать и силой добиваться недолгого мира. Война необходима, говорит он, для защиты Града Божьего от врагов, но война еще есть часть Божьего замысла. С помощью войны Бог контролирует и вмешивается в дела града земного. Война выступает в виде кары и урока, а также в виде очистительной миссии для воюющих. Если человек погибает в битве за правое дело, то он получает моментальное вознаграждение, попадая на небеса. Выжившим достается высокая честь продолжать служение Господу на земле. Августин считает, что Господь инициирует и контролирует войны. Он же определяет их продолжительность и ожесточенность. Августин допускает, что жестокость может иметь божественную цель и должна в конечном итоге облагодетельствовать тех, кто испытывает ее на себе. Война, по Августину, - проявление греховности, но в то же время человек, который принял учение Христа, ведомый церковью, может вести справедливую войну, которая находит свое оправдание в восстановлении попранной справедливости. Поэтому перед Августином возникла проблема определения четких критериев, в соответствии с которыми можно было бы провести различие между «справедливыми» и «несправедливыми» войнами.

Война для отца церкви справедлива и желательна, если она направлена на установление справедливого порядка. Понятие «естественного порядка», у Августина, одно из ключевых в определении функциональной необходимости войны, поскольку греховная сущность человека постоянно приводит к возникновению и нарастанию хаоса, восстаниям против установленного Богом порядка, против авторитета власти и церкви. Война, ведомая ради установления порядка и уменьшения хаоса, безусловно, справедлива и необходима, ибо уменьшает зло. Таким образом, война в учении Августина приобретает черты ранее ей не свойственные в рамках христианской доктрины. Он трактует войну как абсолютно легитимное средство расширения операционного поля политики христианских государств не только по отношению к внешнему миру, но и внутри христианского мира.

Свое окончательное доктринальное выражение концепция справедливой войны получила в трудах Фомы Аквинского. Аквинат считает, что главным предметом теологии является сам Бог, а если теология рассматривает, что-либо другое, то этот предмет изучается в его отношении к Богу. Теология выступает главным критерием в установлении четких дистинкций между добром и злом. Аквинат выступает защитником войны, но только войны справедливой, соответствующей всем этическим нормам, определенным в священных текстах Справедливая война, считает Аквинат, должна соответствовать следующим критериям: правомочная власть, справедливая цель и правильное намерение. Первому соответствует законный суверен, второму и третьему - отмщение за зло, наказание вражеского государства, возвращение несправедливо захваченного. Фома рассматривает вопрос о войне также и через понятие любви к Богу. Он утверждает, что война не является пороком, противоречащим этой любви. Напротив, участие в справед-

ливой войне является формой любви, поскольку война может быть средством достижения справедливого мира, а также, что немаловажно, средством нарушения мира несправедливого. И справедливый мир, и справедливая война есть деяния милосердия. Отсюда военная служба на стороне правды есть то, к чему обязывает христианина любовь к Богу и ближнему.

В параграфе третьем «Апология войны в христианской концепции священной войны» рассматривается комплекс причин приведших к трансформации в целом реститутивной концепции «справедливой войны» в сакрально-маргинальную идею «священной войны». Возникновение этой концепции в христианстве и ее закрепление в учении церкви напрямую связаны с постоянной опасностью уничтожения христианских государств, которая реально существовала на протяжении всего раннего средневековья. Набеги норманнов, венгров, экспансия арабов и религиозная экзальтация создали питательную почву для появления идеи крестоносного движения, которое, по словам Гегеля, стало «кульминационным пунктом этого периода». Возникновению концепции «священной войны» также способствовал тот факт, что все прежние христианские земли, которые, как считалось, принадлежали св. Петру, проповедовавшему там, находились под владычеством мусульман. Благодаря этому война христианского мира с миром ислама, причем именно на спорной территории, получала свое толкование исключительно в положительном смысле.

Доктринальное оформление идея священной войны получила в учении Бернара Клервосского, который проповедовал, что походы в Святую землю есть исполнение пути покаяния и отпущения грехов. Развивая учение Августина, Св. Бернар преобразует концепцию справедливой войны в концепцию справедливейшей, священной войны. В

«Похвале новому рыцарству» св. Бернар признает за новым рыцарством (рыцарями ордена Храма) неотъемлемое право на войну, поскольку война, ведомая крестоносцем, в корне отличается от любой другой мирской войны, ибо подобна войне против «духовного воинства зла на небесах». Священная война, в понимании Бернара Клервосского, ведется от имени Бога и под непосредственным его руководством. Те же, кто осуществляют ее, обретают особые духовные привилегии. Необходимо отметить что, обретая статус справедливейшей и священной, сама война становится тотальной. Св. Бернар прямо указывает на тотально карающую и исправляющую санкцию священной войны: «Убивать за Христа не грех, а напротив могучее притязание на славу». Такая война ведется за божественную, высшую справедливость, она вдохновлена магией имени, она является отражением небесной войны со злом, поэтому в ней отсутствуют какие либо ограничения, свойственные правилам мирских войн.

В третьей главе «Апология войны в философском сознании Нового времени» рассматриваются этапы развития рационального осмысления идеи войны в европейской философии. В параграфе первом «Ренессанс и Реформация: начальный этап рационализации идеи войны» указывается, что апология войны в эпоху Ренессанса и Реформации складывалась на основе двух противоположных методологических схем, что было обусловлено, с одной стороны, живейшим интересом к природе человека и попытками устроить его жизнь согласно рациональным основаниям, с другой - обостренным вниманием к вопросам веры и поиском национальной идентичности.

Идея войны в эпоху Возрождения все больше и больше эмансипируется от религиозного духа и становится исключительно делом людей - государей, со всеми их страстями и пороками. Поэтому веду-

щим мотивом творчества авторов, затрагивающих проблему войны, явилось оказание влияния на монарха, апелляция к его здравому смыслу. Война в системе Никколо Макиавелли - неотъемлемый инструмент социально-политического взаимодействия, «primus inter pares» политического инструментария, которым обязан пользоваться любой государь или человек, желающий добиться власти или удержать ее.

Религиозная реформация, будучи, по словам Гегеля, «результатом испорченности церкви», вызвала целый ряд войн. Эти войны, с одной стороны, знаменовали пик религиозного универсализма, с другой, - одновременное его крушение. Реформаторское движение, которое обрело право на свое существование в горниле религиозных войн, по необходимости должно было дать толкование феномену войны и определить его место в своей конфессиональной системе ценностей. Как отмечает А. МакГрат, «взгляды ведущих реформаторов, таких, как Мартин Лютер и Жак Кальвин, во многом повторяют точку зрения академического августианства» (МакГрат А. Богословская мысль реформации. 1993.), что нашло свое отражение во взгляде реформаторов на смысл и природу «справедливой войны».

Мартин Лютер считал, что государственная власть совершенно необходима для поддержания устойчивых общественно-политических отношений внутри и вне христианского общества. Государственная власть неотделима от понятия физической силы, силы способной поддерживать порядок внутри общества и противодействовать внешней угрозе, духовная же сила нисходит от Бога, ее функция заключается в нравственной защите человека и общества от внешнего и внутреннего зла. Поэтому в общей системе христианского государства, любое служение (светское или духовное) одинаково значимо. Реформатор четко следует положениям Августина, который призывает

поддерживать и защищать государственную власть, пресекать зло, в том числе и с оружием в руках, но не забывать, что основное поле битвы со злом находится в душе человека.

Кальвин рассматривает войну, как одно из проявлений божественной воли, как наказание или урок. Защита всякого правого дела причисляет христианина к Божьему воинству и дает ему возможность пострадать за правду. Кальвин уточняет, что страдания за правду есть не только гонения за приверженность Евангельскому Учению, но также и защита всякого правого дела, причем не только духовная схватка со злом, но и физическое участие в восстановлении справедливости есть долг христианина, знак его избранности. Кальвин учит, что праведная военная служба - обуздание зла во имя любви к ближнему - акт подражания Богу, поскольку сам Господь из любви к своим созданиям обуздывает зло. Женевский реформатор настаивает, что долг праведного правителя браться за оружие, если на общину, которую он возглавляет, совершено нападение, но воевать не следует ни, в гневе, ни для того, чтобы излить свои страсти.

Апология справедливой войны, представленная в трактате Гуго Гроция «О праве войны и мира», является ярким примером того, как религиозные и рациональные начала выступают в виде единой фи-лософско-правовой концепции. В отличие от Макиавелли, Гуго Гро-ций четко разделяет военные конфликты на справедливые и несправедливые. Он пытается показать, как возможна справедливость в войне и как возможна справедливая война через глубокое обобщение правовых положений, выдвинутых за два тысячелетия, от античности до Нового времени. Обосновывая возможность применения силы, Гроций пытается вывести универсальные законы, которые бы исключили вольную трактовку принципа справедливости и справедливого воздая-

кия в международных отношениях. Он считает, право войны - сфера, в которой невозможно сыскать «общих судей» и «общих судов», и в этих условиях естественное право, основанное на законе талиона, является единственным, рационально обоснованным средством решения проблем. Принцип применения силы, считает Гроций, отнюдь не противоречит принципам справедливости и не умаляет значимость их соблюдения.

Самое главное, что хочет донести мыслитель, это то, что естественное право есть основополагающий фактор общественного и международного порядка. Оно внеидеологично и не противоречит библейским заповедям, а потому его действенность сохраняется даже при полном отсутствии общности воззрений противоборствующих сторон.

В параграфе втором «Эпоха Просвещения: идея войны в определенности рассудка (как здравого смысла)» рассматриваются взгляды мыслителей Просвещения на природу и смысл войны.

Большая часть мыслителей Эпохи Просвещения считала, что история - это «хаос» событий, каждое из которых вызвано определенной, разумно постигаемой причиной, но связь этих причин не подчинена никакой закономерности. Войны, будучи историческими явлениями, также имеют свою причину, которую можно рассудочно обосновать, но все эти причины вызваны либо отсутствием разума, либо религиозными предрассудками и дикостью. Просвещение, давая объяснение причин войн, отказывает им в легитимности, считая, что справедливая война между государствами логический и правовой абсурд, т.к. право войны основывается лишь на законе сильного.

Иммануил Кант наиболее полно выразил взгляды Эпохи Просвещения на смысл и место феномена войны в человеческой истории.

Размышления о всеобщей истории приводят Канта к мысли о неизбежности, и даже необходимости конфликтного существования. Природа, считает Кант, не может допустить «безотрадную случайность», поэтому все, что происходило в истории, в том числе и войны, включено в замысел природы по воспитанию и преобразованию человека. Война - часть «воспитательного процесса» направленного на полное развитие человеческих способностей, на стимулирование восхождения человека от животного существования до высот рационального существования. Данная функция войны абсолютно оправдана и необходима, считает философ. Однако, анализируя конфликты недалекого прошлого, он приходит к выводу, что современные войны заканчиваются с мизерным или нулевым результатом и представляют собой лишь демонстрацию слабостей и пороков власть предержащих. Все это давало основания считать, что война исчерпала свой положительный смысл и уже противоречит здравому рассудку, а с точки зрения нравственности она просто преступна. Поэтому, считает Кант, настало время рациональных поисков построения бесконфликтного устройства мира.

В параграфе третьем «Идея войны в определенности разума (абсолютная апология войны)» рассматриваются взгляды на природу и смысл войны в философии Фихте и Гегеля.

Фихте полагает, что истинная цель существования человека заключается в разумном становлении через свободу, а не просто в разумном бытии. Разумное бытие лишь необходимое условие первого. Исходя из этого, он приходит к выводу, что в начале истории существовал разумный, народ, в окружении абсолютной дикости. Война -основная форма взаимоотношений между дикостью и культурой, которую воплощает в себе «нормальный народ». Рациональные мотивы

самосохранения направляют государство на настоящую борьбу с дикостью. Война культуры с дикостью - мощнейший двигатель истории, полагает Фихте. Таким образом, первоначальная роль войны в философии Фихте определяется довольно четко, она предстает рациональным инструментом распространения того, что мыслитель называет культурой.

Однако с расширением ареала культуры не уменьшается область войны, а государства не теряют своей воинственности. Этот фаю-Фихте объясняет в терминах политики, подчеркивая, что «всякое самостоятельное государство Европы, насколько возможно, настойчиво стремиться к своему усилению и в этом общем состязании сил необходимо не упускать из рук никаких выгод, ибо их тотчас захватят соседи». Состояние соперничества - одна из главных черт современной эпохи, уверен Фихте.

Необходимо отметить, что современная эпоха не ассоциировалась у Фихте с высшей стадией исторического развития, история у него далека от завершения. Поэтому войны остаются неотъемлемым позитивным элементом развития, поскольку способствуют движению истории, а также являются показателем нерационального государственного устроения, показателем несовершенства. Совершенное государство, считает Фихте, может считаться таковым, если оно достигло своих «естественных границ» с последующим замыканием в себе. В арсенале средств, необходимых для достижения этой цели, война -одно из самых действенных. Всякая война, направленная на достижение государством своих естественных границ, определяется Фихте как разумная и справедливая. Справедливость такой войны оправдывается высшими мотивами: достижением мира и жизненным благосостоянием граждан, стремящегося к автаркии государства.

Гегелевское понимание войны основывается на тезисе о разумности исторического процесса. Он неоднократно подчеркивает, что «разум господствует в мире», следовательно, и «всемирно-исторический процесс совершается разумно». Данная мысль не оставляет сомнения в том, что все перипетии исторического процесса, в том числе подпадающие под определение зла, несут на себе печать разума. Историческое зло и насилие не являются чем-то случайным. Работа мирового духа, его самопознание требует жертв, борьба за философскую истину не обходится без крови - основной мотив философии немецкого мыслителя. Гегель твердо закрепляет за войной прогресс человеческой истории, а за миром застой. Его логика ясна: если история не стоит на месте, то установить вечный мир - значит, остановить историю, а это дело практически безнадежное и бессмысленное.

Гегелевская история - череда смысловых пространств последовательно отрицающих друг друга, а война - механизм, с помощью которого это отрицание осуществляется. Непосредственно участвуя в историческом процессе, война (ее идея) должна принимать соответствующие формы, отражающие текущие определенности соответствующей исторической реальности. Итог этой деятельности - идея как полнота и завершенность всех определений, то есть целостность. В учении Гегеля идея войны получает свой философский категориальный статус, и, следовательно, свое полное историческое оправдание.

В заключении подводятся итоги проведенному исследованию, обозначаются новые проблемы, вытекающие из его результатов и намечаются перспективы дальнейшей разработки темы.

Основные положения диссертации нашли свое отражение в ряде публикаций:

1. Писаренков А.А. «Вечный мир» Иммануила Канта// Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия: материалы Третьего Российского Философского конгресса (16-20 сентября 2002г.) в 3 т. Т.З., Ростов- на - Дону. 2002. с.268-269.

2. Писаренков А.А. Фразеология войны в политических текстах второй половины XX в.// Современные направления в обучении иностранным языкам в неязыковом вузе: Материалы региональной научно-практической конференции 24 января 2003. Краснодар. 2003. С.75-77.

3. Писаренков А.А. Война и миф // Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения: Материалы второй межвузовской докторантско-аспирантской конференции 26 апреля 2003 г. Часть 2. Краснодар. 2004. с. 163-166.

4. Писаренков А.А. Апология войны в русской философии конца XIX начала XX вв.// Русская философия и Православие в контексте мировой культуры: Сборник статей Международной научной конференции 20-23 октября 2004г. Краснодар: Изд-во Кубан. Гос. ун-та, 2005.

5. Писаренков А.А. Почему древние греки не верили в вечный мир//СЭНИ «Totum» (философский журнал).2004. №2. Режим доступа в Интернет: [http:// korfo. kubsu. ги/ totum/ rus/ 022004/ pisarenkov. htm]

09 И.'СЛ 2005

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Писаренков, Александр Анатольевич

ВВЕДЕНИЕ.3-11.

Глава 1.АПОЛОГИЯ ВОЙНЫ В ЭСТЕТИЧЕСКОМ СОЗНАНИИ АНТИЧНОСТИ .12

1.1. Мифологические основания идеи войны.12

1.2. Апология войны в «прекрасной индивидуальности» греческого сознания.19

1.3. Апология войны в «абстрактной всеобщности» римского сознания.33

Выводы.

Глава 2.АПОЛОГИЯ ВОЙНЫ В РЕЛИГИОЗНОМ СОЗНАНИИ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ.40

2.1. Религиозные основания идеи войны (в Ветхом и Новом Заветах).40

2.2. Апология войны в христианской концепции справедливой войны.50

2.3. Апология войны в христианской концепции священной войны.66

Выводы.70

Глава 3. АПОЛОГИЯ ВОЙНЫ В ФИЛОСОФСКОМ СОЗНАНИИ НОВОГО ВРЕМЕНИ.72

3.1. Ренессанс и Реформация: начальный этап рационализации идеи войны.72

3.2. Эпоха Просвещения: идея войны в определенности рассудка (как здравого смысла).83

3.3. Идея войны в определенности разума. Абсолютная апология войны в немецкой классической философии.103

Выводы.

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Писаренков, Александр Анатольевич

Актуальность темы исследования. На протяжении всего XX века философское осмысление войны, ее исторической роли и воздействия на социум находилось в состоянии неустанного обновления и поиска. Осмысление феномена войны развело философов по разные стороны баррикад: на ее защитников и пацифистов. Интеллектуальная война по своему накалу отражала и отражает ожесточенность борьбы, явленной в двух мировых войнах прошлого века и бесчисленных локальных войнах разной интенсивности, которые не затихают и сегодня. В ситуации, когда две философские позиции характеризуются крайней критической настроенностью по отношению друг к другу, представляется необходимым провести логико-исторический анализ той интеллектуальной позиции, которая определяет себя в качестве «защитника дьявола». В дихотомии война-мир первый феномен представляется исходным для наиболее полного осмысления и в какой-то степени преодоления нарочито позитивных определений второго, каковые, на наш взгляд, слишком упрощают суть проблемы. Попытки преодоления сложных вопросов с помощью простых решений, как показывает практика, приводят к весьма печальным результатам. Достаточно вспомнить интеллигентские движения толстовского толка и разнообразные пацифистские теории, которые, получая свое зримое воплощение в политике различного вида «умиротворений», приводили к великим катастрофам. Этими факторами объясняется актуальность предпринятого исследования, которое посвящено анализу логической состоятельности апологии войны в рамках европейской философской традиции вообще, а также, ее позитивного осмысления в немецкой классической философии в частности. Именно в немецкой классике с особой категориальной четкостью и системностью были проартикулированы основные историософские, этические и правовые положения, легшие в основу, практически всех последующих как апологий войны, так и инвектив в ее адрес.

Степень разработанности проблемы. Философское осмысление феномена войны имеет долгую историю. Попытки объяснения и нахождения логико-конструктивного места этого феномена в жизни общества и индивидуума начались с момента зарождения рефлективного мышления. Европейская философия особенно много и продуктивно занималась проблемами войны и мира, что нашло свое выражение в различных историософских теориях, изложенных во множестве трактатов о государстве, войне и мире.

В России, история которой полна войнами и конфликтами, проблеме войны в дореволюционное время уделялось самое пристальное внимание. Достаточно сказать, что к этой теме, в той или иной степени, обращались практически все крупные мыслители и писатели России. Феномен войны получил свое освещение в трудах Н.Я. Данилевского, B.C. Соловьева, Л.Э. Тихомирова, Л.П. Карсавина, С.Н. Булгакова, Д.С. Мережковского, И.А. Ильина, Н.А. Бердяева, В.Ф. Эрна и многих других. Русские мыслители пытались постичь философский смысл войны, ее сущность и историческое значение. Во многом анализ войны и оправдание ее исторической значимости базировались на основе допущения неизбежности конфликта с Европой в лице германизма. Поэтому с особым вниманием исследовался опыт немецкой философской мысли. Это привело к тому, что вольно или невольно методологической базой русской апологии войны служила немецкая философия. Наиболее наглядно это проявилось в трудах русских философов, опубликованных в годы Первой мировой войны. Суммировав опыт «Великой войны» Н. А. Бердяев подвел «гегельянскую» черту под всем предыдущим философским осмыслением феномена, объявив, что в войне выражается действие «сверхчеловеческих, провиденциальных сил, которыми управляется и направляется жизнь человеческая» [12, с. 198].

После революции и гражданской войны проблемы войны и мира рассматривались в нашей стране с позиций жесткого идеологического противостояния двух политических систем. Советские исследователи того периода занимались в основном или инструментализацией военного опыта, полученного на полях Мировой и гражданской войн, или углублением и изучением марксистско-ленинского наследия. Таковая специфика предопределила узкую прикладную направленность трудов, в которых рассматривались или чисто военные, или военно-идеологические аспекты проблемы. Тем не менее, в 20-30 годы были опубликованы труды таких военных авторов, как А.А. Свечина, A.M. Зайончковского, А.Е. Гутора, В.К. Триандафилова, Б.М. Шапошникова, Е.А. Разина. В этих трудах наряду с прикладными моментами были представлены важные философские наблюдения о смысле и природе войны.

В СССР, вплоть до конца 50-х годов, феномен войны изучался в рамках господствующей идеологии, и потому совокупность теоретических знаний в этой области носила название «марксистско-ленинского учения о войне, мире и армии». Философское осмысление феномена войны проходило с точки зрения обоснования, апологии и реализации военных вариантов классовой борьбы пролетариата, революционного перехода от капитализма к социализму, защиты социалистического Отечества. Теоретический анализ проблемы войны и ее места в истории в значительной мере был ограничен возможностями государственной идеологии, что и предопределило его чрезмерную политизацию и идеологизацию. Все это привело к узости мировоззренческих и методологических ориентиров, преувеличению роли социально-классовых антагонизмов на базе частной собственности, экономическому и политическому детерминизму, абсолютизации концепции революционной войны и революционного насилия. Однако следует заметить, что марксистско-ленинская апология войны в своей основе также опиралась на немецкую классическую философскую традицию.

Вторая мировая война и ее итоги заставили радикально пересмотреть причины происхождения войны и ее роль в историческом процессе. В 50-60 годы зарубежная философия, политология, социология испытывали настоящий ренессанс в изучении дихотомии война-мир. Над вопросами войны и мира много и плодотворно работали Э. Брайтман, М. Колкинс, У. Хоккинг, Р.

Нибур, Р. Арон, Д. Бедерман, Д. Элтинг, Б. Лиддел-Гарт, Д. Фуллер, В. Гал-ли, Ф. Фюре и многие другие. Сложность самого феномена войны обусловила методологическое разнообразие исследовательской деятельности и ее результатов.

В 60-70 годы, согласно идеологическим установкам того времени, в основе внешней политики СССР лежала концепция «мирного сосуществования держав с различным общественным строем». Поэтому в советской философской науке особое внимание уделялось проблемам поиска мира, хотя идеологически непредвзятое философское осмысление феномена оставалось вне поля зрения. Тем не менее, специфика темы диктовала необходимость изучения отправной точки любого мироискательства, то есть войну. Данная тематика получила освещение в трудах В.Ф. Асмуса, И.С. Андреевой, А.В. Гулыги, Т.И. Ойзермана. Однако значимость идей рассматривалась на предмет соответствия господствующей идеологии, в которой существование частной собственности являлось главной существующей причиной военных конфликтов. Такой методологический подход неизбежно суживал исследовательское поле проблемы.

Начиная с конца 80-х годов и вплоть до настоящего времени, можно констатировать значительное повышение исследовательского интереса к феномену войны. Это связано в первую очередь с возникновением большого числа военных конфликтов разной интенсивности, которые охватили не только страны третьего мира, но и впервые после Второй мировой войны, затронули территорию Европы. К настоящему времени можно говорить о значительном расширении философского поля в исследовании феномена, а также о дисциплинарном взаимопроникновении и взаимовлиянии. Современный теоретический анализ источников и причин войны, ее сущности и типологии проводится с использованием идей философии истории, экзистенциальной философии, философской антропологии, философии позитивизма, постмодернистских воззрений, политологии, культурологии. Наиболее интересные и значимые концепции были представлены в трудах С. Хантингтона,

Ф. Фукуямы, Д. Кигэна, Э. Тоффлера, Ш. Авинери, Д. Кола, М. Паре, М. Ван Кревельда, Р. Глоссопа, М. Харриса, А. Гэта. В современной России - в работах А.Г. Дугина, B.JI. Цымбурского, О.Ю. Сумина, Н.С. Розова, А.А. Ко-кошина, В.М. Сергеева. Необходимо отметить, что вышеперечисленные авторы, не являясь явными апологетами войны и по-разному объясняя ее причины, в одинаковой степени утверждают ее неизбежность, тем самым, допуская ее логическую обусловленность. Хантингтон видит основную причину и неизбежность военных конфликтов в различии онтологических платформ, существующих цивилизаций. Тоффлер доказывает, что основных антагонистов наступившего столетия будет разделять уровень технического развития, а социальные, экологические и другие последствия этого различия станут причиной войн между странами индустриального и постиндустриального развития. Фукуяма предсказывает, что война в постисторическом обществе еще долгое время будет выполнять роль «механизма подтягивания провинций» исторического мира до должного уровня, маркирующего постисторическую, бесконфликтную фазу. Сумин считает, что война неизбежна, ибо только в ней очередной всемирно-исторический народ может доказать что за ним стоит «правота духа» философского разума. Кигэн утверждает, что источники войны коренятся в особой культуре некоторых народов (казаки императорской России, самураи и т.д.).

На наш взгляд, вышеперечисленные авторы, используя различные методологические основания, довольно точно объясняют частные или ситуативные формы проявления феномена и делают верные выводы о том, что война еще долго будет спутником человека. Однако, на наш взгляд, проблематика идеи войны, ее становление и развитие как философской категории еще не достаточно исследованы в современной философской литературе, и требуют своего осмысления. Такое осмысление предполагает проникновение в природу предмета, определение его смысла, логики и места в историческом процессе, что и обусловливает в конечном итоге выбор научной позиции в исследовании войны - её апологию.

Объектом исследования является история западноевропейской философии (от античности до немецкой классической философии).

Предметом исследования - идея войны как неотъемлемой определенности историко-социального бытия.

Цель исследования заключается в том, чтобы показать развитие идеи войны в истории западноевропейской мысли, что собственно и составляет ее «теодицею», ее апологию.

Прежде, чем перейти к определению задач, посредством решения которых мы достигаем поставленную цель, необходимо пояснить, какое содержание мы вкладываем в понятие истории. Для этого необходимо указать, что основным научным методом нашего исследования является диалектический метод в его классической интерпретации (данной в философии Гегеля), а также культурно-исторический и компаративный подходы. В рамках избранной методологии история представляет собой становление всеобщей идеи, проходящей основные этапы своего развития. Сначала это - идея в ее непосредственности, каковая есть космос, природа, временным коррелятом каковой является античность. Сознание идеи в античности есть только непосредственное сознание, то есть чувственное, эстетическое. В этой связи, первой задачей является показать то, каким образом идея войны воплощается в эстетическом сознании античности.

Идея, знающая себя только как природу, знает себя в определенности иного, внешнего себе самой. Идея же, знающая себя как саму же себя, знает себя как дух. Сознание идеи своей духовности составляет определенность нового мировоззрения, лежащего в основе нового мира. Поэтому на место эстетического становится сакральное, священное. Здесь идея знает себя как саму себя, то есть она уже знает, что она вообще есть дух, мыслящее себя мышление, но такое, которое мыслит себя в форме непосредственности (т.е. только по содержанию). Поэтому его основная форма есть пока еще внешняя форма представления, каковое, будучи развитым в систему, образует форму религиозного сознания, чья реализация во времени составляет эпоху средневекового христианства. Отсюда вытекает постановка второй задачи - показать, каким образом идея войны осуществляется в религиозном сознании средневековья.

Однако по своей логике идея должна знать себя как саму себя не только по содержанию, но также и по форме. Это означает, что идея, знающая себя как мышление, должна знать себя таковой в форме мышления собственно, то есть в форме понятия, которое, развившись в систему, составляет философское сознание. Такая идея, покидая область религиозного представления, сначала утрачивает свою прежнюю форму всеобщности и раскалывается на особенные определенности рассудка как «здравого смысла». Это самоотрицание идеи необходимо для того, чтобы восстать в разуме - в этой всеобщей форме всеобщности, единственно адекватной для ее знания себя как всеобщей по содержанию. Эта последняя определенность идеи реализуется в эпоху Нового времени. Следовательно, третья задача исследования заключается в том, чтобы показать каким образом, идея войны получает свое абсолютное осуществление в философском сознании Нового времени.

Научная новизна исследования определяется следующими положениями:

1. На уровне постановки проблемы предпринимается исследование, имеющее своей целью вскрыть логику исторических воззрений на природу войны, существовавших в западноевропейской философии от античности до немецкой классической философии.

2. Детальному рассмотрению подвергается апология войны как ее «теодицея», осуществляющаяся в трех этапах ее развития: оправдание войны в эстетическом мировоззрении античности, оправдание войны в боге в эпоху средневековья, рациональное оправдание войны через идею мирового порядка как условия свободы в немецкой классической философии.

3. В исследовании указывается, что война - основная динамическая характеристика исторического процесса, придающая ему непрерывность и логику, а милитаризм - средство приобщения конечного духа индивидуума к «деяниям мирового духа».

Теоретическая и практическая значимость исследования определяется обозначенными актуальностью и новизной работы. Результаты и выводы диссертационного исследования могут быть использованы в учебном процессе в рамках курсов по истории философии, философии истории, политологии, полемологии, истории религии. Основные выводы диссертации могут использоваться при составлении учебных и учебно-методических пособий, а также рекомендованы вниманию специалистов в области немецкой классической философии.

Результаты проведенного исследования могут быть представлены в следующих положениях, выносимых на защиту:

1. Историческое развитие идеи войны представляет собой развертывание, осуществление особенных определенностей ее всеобщего содержания.

2. Последовательность исторического развития идеи войны является отражением последовательности этапов исторического развития самой западноевропейской философской мысли.

3. Историческая форма философской апологии войны в античности есть идея войны в определенности искусства, эстетического, отчего сама война в античном сознании рассматривается как художественное произведение.

4. Историческая форма философской апологии войны в средневековье представляет собой идею войны в определенности религии, в связи с чем в средневековом сознании христианства сама война мыслится как необходимейший момент теофаиии, а участие индивида в войне как христомимезис.

5. Историческая форма философской апологии войны в Новое время представляет собой идею войны в определенности философского сознания, в следствие чего сама война представляется механизмом обретения истины, поскольку только в борьбе доказывается историческая правота и состоятельность наций и государств.

Апробация результатов исследования. По теме диссертации было опубликовано пять работ, в которых были отражены основные положения исследования. Важнейшие результаты и теоретические положения диссертационного исследования были предметом обсуждения на международной, общероссийской и региональной конференциях.

Структура работы подчинена логике решения поставленных, перед исследованием задач и служит последовательному рассмотрению исторически обусловленных форм апологий, демонстрирующих логику становления философской апологии войны в немецкой классической философии. Текст диссертации состоит из введения, трех глав, девяти параграфов, заключения и библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Апология войны в истории западноевропейской мысли"

Заключение.

Философское мышление начинается с признания всеобщего состояния войны, ибо поиск истины всегда предполагает насилие или над собой, или над своим оппонентом. Перефразируя Клаузевица, можно сказать, что поиск истины включает в себя акт насилия, имеющий целью заставить противника признать нашу точку зрения единственно верной. Эта имманентная сущность войны никак не затрагивается ни сферой конфликта, ни культурным прогрессом, ни религиозными представлениями. Однако если абстрактная сущность войны достаточно ясна, то ее перманентное присутствие в истории всегда вызывала и вызывает вопросы. Этим и обусловлена актуальность проблематики данного исследования, изучения апологии войны.

Развитие самой идеи войны в истории отражает определенные этапы развития философской мысли. Необходимо признать, что история и война - неразделимые понятия, поэтому осмысление развития идеи войны должно базироваться на осмыслении исторического процесса, учитывая все его фазы. Исходя из постулата о разумности исторического процесса, можно придти к выводу о конструктивности и логичности исторических событий, конституирующих ход всемирной истории. Война, как наиболее яркое историческое явление, таким образом, по необходимости должна обладать собственным смыслом и внутренней логикой. Формы апологии войны, ее категориальная база как раз и раскрывают понимание предназначения войны и ее роль в осуществлении исторического процесса.

Античная апология выражается в том, что духовное всеобщее содержание выражает себя в единичной форме. Художественный разум последовательно реализуется в духе одного народа (древние греки, римляне). Война становится основным способом манифестации духа данных народов в истории. Но если греки, отразив нашествия варваров, вследствие своей разобщенности, демонстрировали его большей частью в войнах между собой, то римляне явили силу своего всемирно-исторического духа, создав мировую империю.

Война в античности - космический закон, который регулирует все жизненные процессы, искусство закрепления в вечно текущем времени образа духа народа в виде государства. По мнению древних, милитаризм является витальной основой идеального порядка, устанавливающего гармонические, справедливые отношения между людьми и государствами. Только в полемосе человек может до конца познать себя и определить и закрепить свой статус либо в качестве господина, либо в качестве раба. Война - основной способ достижения величия и личной славы, уникальная для человека возможность остаться в истории, создать своими руками немеркнущий образ, своеобразный духовный шедевр, пример для подражания. Жертвуя собой в войне, являя доблесть, человек обнаруживает себя в истории, искусственно закрепляет в ней свое имя.

Мир, для античного сознания, состояние, логически вытекающее из войны. Именно война становится главным генератором упорядоченного, справедливого мира. Поэтому для древних не стоял вопрос о необходимости вечного мира, поскольку таковой мир - это отмена законов космоса, прекращение движения, невозможность познания и творения, то есть небытие.

Христианская история - период раскрытия разума в форме религиозного представления, поэтому средневековая апология войны это в первую очередь апология деяний бога. В христианской картине мира война - необходимый инструмент божественной воли, с помощью которого систематизируется и упорядочивается дольний мир. Справедливость необходимый критерий апологии войны средневековья, поскольку она демонстрирует участие бога в земных делах и возможность приобщения человека к его деяниям. Долг христианина стать добровольным инструментом для достижения объективных целей бога. Война отражает на человеческий манер акт творения справедливого порядка. Теория справедливой войны и концепция священной войны представляют собой апологию действий бога, а исторический процесс реализация божественных целей.

Дольний мгр по определению лишен мира, поскольку в нем разворачивается жизнь человека, который греховен по своей природе. Поэтому война единственный способ существования человека. Человек обязан воевать с собой, с внешним злом и несправедливостью, не участие в войне - недеятельное потворство злу.

Апология войны Нового времени это попытка рационализации всемирно-исторического процесса. Немецкая классическая философия определяет войну как не только неизбежный, но и необходимый элемент исторической жизни. В философии Канта война - инструмент природы, способствующий развитию человека, с помощью которого она воспитывает и культивирует человеческий разум. «Вечный мир» Канта результат войн, в ходе которых человек находит и преобразовывает себя. Мир - последний высший этап развития человека, царство разума в котором он окончательно познает себя.

Для Фихте война, в первую очередь, механизм устранения дикости и насаждения культуры. Дикость - главная опасность существования цивилизации, поэтому цель самосохранения диктует необходимость применения войны.

Философская позиция Гегеля представляется последним кульминационным пунктом развития идеи войны и обоснования ее исторической и этической значимости. Историческое зло и насилие не являются чем то случайным. Работа мирового духа, его самопознание требует жертв, борьба за философскую истину не обходится без крови - основной рефрен философии немецкого мыслителя. История - череда смысловых пространств последовательно отрицающих друг друга. Война - механизм, с помощью которого это отрицание осуществляется. Непосредственно участвуя в смене «декораций» идея войны должна принимать соответствующие формы, отражающие текущие определения реальности. Таким образом, развитие идеи войны должно представлять собой развертывание всех возможных ее определений. Итог этой деятельности - идея как полнота и завершенность всех определений, то есть целостность. В учении Гегеля о войне достигнута абсолютная полнота определений, и она получает свой философский категориальный статус, и, следовательно, свое полное историческое оправдание.

Список научной литературыПисаренков, Александр Анатольевич, диссертация по теме "История философии"

1. Августин Блаженный. О граде Божьем. В 4-х Т.: Репринт с изд. 19061910гг. М.: 1994.

2. Аверинцев С.С. Два рождения европейского рационализма // Вопросы философии.—1998.№3.

3. Аквинский Ф. О правлении государей. Политические структуры эпохи феодализма в Западной Европе VI-XVIIbb. Л.: Наука, 1990.

4. Апресян Р.Г. Jus Talionis в трактате Гуго Гроция "О праве войны и мира"// Этическая мысль. Вып.З. М.: ИФ ИАН 2002. www.iph.ras.rti/--ethics

5. Апресян Р.Г. Метанормативное содержание принципов справедливой войны// Полис. 2002. >3. - с.57-71.

6. Аристотель. Никомахова этика. М.: Эксмо-Пресс, 1997.

7. Аристотель. Политика. М.: «АСТ», 2002.

8. Асмус В.Ф. Диалектика необходимости и свободы в философии истории Гегеля// Вопросы философии. 1995. №1. - С. 52-69.

9. Асмус В.Ф. Античная философия. М.: «Высшая школа», 1976. Ю.Бадентэр Э.Р. Кондорсе. М.: «Ладомир», 2001.

10. Беовульф. Старшая Эдда. М.: «Наука», 1975.

11. Бердяев Н.А. Философия неравенства: Письма к недругам по социальной философии. Л.: «Лениздат», 1991.

12. Блоссар Ф. Война и упадок осмысления морали, www.christ ianitv.org. rii/uoafide.s/blosser war

13. Булл M. История крестовых походов. М.: «Ладомир», 1998.

14. Вейль С. "Илиада", или поэма о силе// Новый мир. 1990. №6. - С.250.

15. Вольтер Ф.М. Философские сочинения. М.: «Наука», 1996.

16. Война и геополитика. Альманах современных исследований по теоретической истории. «Время мира» № 3 / Под. Ред. Н.С. Розова. Новосибирск, НГУ, 2003.

17. Гаджиев К.С. Политическая философия. М.: «Экономика», 1999.

18. Гегель Г.В.Ф. Философия истории. СПб.: «Наука», 1993.

19. Гегель Г.В.Ф. Иенская реальная философия./Работы разных лет: в 2-х томах. Т.1. М.: «Наука», 1972.

20. Гегель Г.В.Ф. Философия права. М.: «Мысль», 1990.

21. Гертых В. свобода и моральный закон у Фомы Аквинского.//Вопросы философии -1994. №1.

22. Геродот. История. Историки античности: В 2-х томах. Т. 1./ Сост. М.Томашевской. -М.: «Правда», 1989.

23. Герье В.И. Августин Блаженный. М., 1910.

24. Горелик М.Е. О Бальмунге, Дюрендале и их хозяевах, www.xiegio.rn/ pubs/ knights

25. Гроций Г. О праве войны и мира. М.: «Ладомир», 1994.

26. Грейвс Р. Мифы Древней Греции. М.: «Прогресс», 1992.

27. Гулыга А.В. немецкая классическая философия. М.: «Айрис пресс», 2001.

28. Дугин А.Г. Философия политики. М.: «Арктогея-Центр», 2004.

29. Дьяконов И.М. Пути истории. М.: «Восточная литература», 1994. ЗГДешнер Криминальная история христианства. М.: «Терра», 1996. 32.Дюмезиль Ж. Верховные боги индоевропейцев. М.: «Наука», 1986. 33.Заборов М.А. Крестоносцы на востоке. М.: «Наука», 1980.

30. История философии права./ Под ред. Керимова Д.А. СПб., 1998.

31. Кащеев В.И. Война и понятие справедливости у греков в эпоху эллинизма// АМА. Саратов Вып.9. 1993. - С 23-50.

32. Кант И. Идея всеобщей истории во вемирно-гражданском пла-не./Сочинения. Трактаты и статьи (1784-1796). М.: «Ками», 1994.

33. Кант И. Предполагаемое начало человеческой истории. / Сочинения. Трактаты и статьи (1784-1796).

34. Кант И. К вечному миру./ Сочинения. Трактаты и статьи (1784-1796).

35. Кант И. Ответ на вопрос: что такое просвещение?/ Сочинения. Трактаты и статьи (1784-1796).

36. Кальвин Ж. О христианской жизни. М.: «Протестант», 1995.

37. Кессиди Ф.Х. Сократ. Ростов н\Д.: «Феникс», 1999.

38. Кессиди Ф.Х. Гераклит. СПб.: «Алетейя», 2004.

39. Клаузевиц К. О войне. М.: «АСТ», 2001.

40. Клервосский Б. Похвала новому рыцарству. h}tp://w\vw.roerich.coni/ vestnic/n 18/р24-25

41. Кнабе Г.С. Рим Тита Ливия образ, миф и история // Тит Ливий. История Рима от основания Города. Т. 3. М.: 1994.

42. Кожев А. Введение в чтение Гегеля. Идея смерти в философии Гегеля. М.: «Логос», 1998.

43. Коллингвуд Р. Идея истории. М.: «Наука», 1980.

44. Кондорсе Ж.А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. М.: «Соцэкгиз», 1936.

45. Коноплев И.А. Два града Блаженного Августина (онтологические основания философии истории). // Человек. 1998. №1-2

46. Контамин Ф. Война в средние века./Пер. с фр. Ю.П. Малинина, А.Ю. Карачинского, М.Ю. Некрасова; под ред. Ю.П. Малинина. СПб.: «Ювен-та», 2001.

47. Коул Д. Благие войны, http://4vww.Christianilv. org.ru/ unafides/ colewar. htm

48. Коннолли П. Греция и Рим. Энциклопедия военной истории/ Перевод с англ. С. Лопуховой, А. Хромовой. М.: «ЭКСМО-Пресс», 2000. Ксенофонт. Греческая история. СПб.: «Алетейя», 1993.

49. Куренной В. Философия войны на закате Просвещения.// Отечественные записки. 2002. №8.

50. Ле ГоффЖ. Средневековый мир воображаемого. М.: «Наука», 2001.

51. Ле ГоффЖ. Цивилизация средневекового Запада. М.: «Прогресс», 1992.

52. Лазарев В.В. Этическая мысль в Германии и России: Кант Гегель - Вл. Соловьев. М.: «Наука», 1996.

53. Лиддел-Гарт Б. Стратегия непрямых действий (Энциклопедия военного искусства). М.: «АСТ», 1999.

54. Лосев А.Ф. Античная философия истории. СПб.: «Алетейя», 2001.

55. Лурье С.Я. Геродот. М.: «Наука»,1974.

56. Макиавелли Н. Государь: Сочинения. М.: «Эксмо-Пресс», 1998.

57. Макиавелли Н. Первая декада Тита Ливия: Сочинения. М.:«Эксмо-Пресс», 1998.

58. Максапетян А.Г. Языки описания и модели мира.// Вопросы философии. -2003. №2.-с. 53-65.

59. Маяк И.Л. Рим первых царей: генезис римского полиса. М.: изд-во МГУ, 1983. С.31-45.

60. Мамардашвили М.К. Философские чтения. Спб.: «Азбука-классика», 2002.

61. Меринг Ф. История войн и военного искусства. СПб.: «Полигон», 2000.

62. Мелетинский Е.М. Происхождение героического эпоса. Ранние формы и архаические памятники. М.: «Издательство восточной литературы», 1975.

63. Мотус А.А. Цицерон и Саллюстий в их отношениях к гражданским войнам Древнего Рима // Саратов.: АМА. Вып. 5. 1983. - с. 33-46.

64. Нефедкин А.К. К вопросу о происхождении фаланги гоплитов.//Жебелевские чтения. Тезисы докладов научной конференции. СПб., 1998. - с.22-25.

65. Никулин Д.А. Афина и Арес.//НЛО. 2002 №55 - с. 13-19. 70.0йзерман Т.И. Проблема долженствования в философии Геге-ля.//Вопросы философии. - 1995 №5 - с.98-107.

66. Саллюстий Крисп. О заговоре Каталины ./Историки античности: Т.2. пер. М. Томашевской; М.: «Правда», 1989.

67. Тит Ливий. История от основания Рима./Историки античности: Т.2. М.: «Правда», 1989.

68. Паяр К. Возможен ли вечный мир? // Логос. 2003. №1.

69. Переслегин С.Б. Самоучитель игры на мировой шахматной доске. М.: «АСТ», 2005.

70. Платон. Государство/ Диалоги. М.: «Фолио», 2003.

71. Прокопьев А.Ю. Тридцатилетняя война в современной и немецкой историографии.// Альманах "Университетский историк".- СПб.:2002. Вып.1. -с. 126-147.

72. Поппер К. Р. Чары Платона. М.: «Культурная инициатива», 2004.

73. Разин Е.А. История военного искусства. СПб.: «Полигон», 1999.

74. Рассел Б. История западной философии. М.: «Феникс», 2003.

75. Роттердамский Э. Жалобы мира.//Вопросы философии. 1955.№5

76. Руссо Ж.Ж. Сочинения. М.: «Янтарный сказ», 2001.

77. Стасюлевич М.М. История средних веков. СПб.: «Полигон», 1999.

78. Саунина Е.В. Политико-правовые учения о войне в эпоху средневековья и Нового времени и роль Г.Гроция в становлении правовой доктрины справедливой войны: Автореферат дис. канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2000.

79. Соловьев В. Оправдание добра. Сочинения в 2-х томах.Т.1. М.: «Мысль», 1988.

80. Сумин О.Ю. Гегель как судьба России. София.: «Малвина», 1997.

81. Тертулиан. Об идолопоклонстве. Избранные сочинения. М.: «Прогресс-культура», 1994.

82. Трубецкой Е.Н. Миросозерцание Блаженного Августина. http://www. humanities.edu. ru/db/m s i? -'4 3351

83. Тойнби А. Цивилизация перед судом истории: Сборник. М.: «Айрис-пресс», 2003.

84. Тоффлер Э. Война и антивойна. М.: «АСТ», 2004.

85. Утченко С.Л. Политические учения древнего Рима. М.: «Наука», 1973.

86. Фихте И.Г. Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане./ Сочинения в 2х томах. Т.2., СПб.: «Мифрил», 1993.

87. Фихте И.Г. Назначение человека./ Сочинения в 2х томах. Т.2.

88. Фихте И.Г. Замкнутое торговое государство./ Сочинения в 2х томах. Т.2.

89. Фома Кемпийский. Подражание Христу./ Богословие в культуре средневековья. Киев.: «Путь к истине», 1992.

90. Франк С. Боевая книжка мира./ Трактаты о вечном мире.М.: «Издательство социально-экономической литературы», 1963.

91. Фукидид. История./ Историки античности: В двух томах. Т.1. Древняя Греция: Пер. М. Томашевской. М.: «Правда», 1989.

92. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М.: «АСТ», 2002.

93. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: «АСТ», 2003.

94. ХейзингаИ. Осень средневековья. М.: «Наука», 1988. ЮО.ХейзингаЙ. Homo Ludens. М.: «АСТ», 2004.

95. Цицерон Марк Туллий. Диалоги: О государстве; О законах. М.: «Наука», 1994.

96. Цымбурский В.Л. Сверхдлинные военные циклы и мировая политика. www.russ.ru/politics/meta/20010720-tzim.html

97. ЮЗ.Честертон Г.К. Франциск Ассизский.// Вопросы философии. -№1.1989 с.83-128.

98. Ю4.Штаерман Е.М. Социальные основы религии древнего Рима. М.: 1983. 105.Шурбелев А.П. Мартин Лютер как политический мыслитель. Автореферат. дис. канд. фил. наук. СПб., 1998. 20 с. Юб.Элиаде М. Миф о вечном возвращении. М.: «Ладомир», 2001.

99. Addington, Larry Н. Patterns of War since the Eighteenth Century. 2nd ed. Bloomington, IN, University Press, 1994.

100. Aron, Raymond. Clausewitz: Philosopher of War. Englewood Cliffs, NJ, Prentice-Hall, 1985.

101. Atiya A.S. The Crusade: Historiography and Bibliography. Blomington, 1962.

102. Bederman D.J. Reception of the Classical Tradition in International Law. NY. 1968.

103. Calvin J., Institutions de la religion crestienne. Publ. J.D. Benoit. P., 19571963, V. 1-5.

104. Elting, John R. The Superstrategists: Great Captains, Theorists, and Fighting Men Who Have Shaped the History of Warfare. N.Y., Scribner's Sons, 1985.

105. Frederic le Grand. Les principes generaux de la guerre. P. 1983.

106. Gallie, W. B. Philosophers of Peace and War: Kant, Klausewitz, Marks, Engels and Tolstoy. Cambridge University Press, 1978.

107. Gat, Azar. The Origins of Military Thought from the Enlightenment to Clausewitz. Oxford, Clarendon Press, 1989.

108. Gerson J. Euvres completes. Paris, 1966.

109. Glossop, R. Confronting War: An Examination of Humanity's Most Pressing Problem. McFarland and Co, Inc., 1987.

110. Haggenmacher, P., Grotius et la doctrine de la guerre juste. P.,1983.

111. Harris W.V. War and Imperialism in Republican Rome. Oxford, 1979.

112. Hobsbaum, Eric. The Age of Extremes. A History of the World, 1914-1991. N.Y. Vintage Books, 1996.

113. Kirk G.S. War and the Warrior in the Homeric Poems// Problemes de la guerre en Grece ancienne. Paris. 1985.

114. Makers of Modern Stategy: From Machiavelly to the Nuclear Age. Edited by Peter Paret. Princeton, NJ, Princeton University Press, 1986.

115. Montrose, Lynn. War Through the Ages. 3rd ed. NY, Harper and Row, 1960.

116. Momigliano A. Some Observations of Causes of War in Ancient Historiography// Stadies in Historiography. L., 1966.

117. Syvan E. L'Islam et la croisade. Ideologic et propaganda dans les reactions musulmanes aux croisades. Paris, 1968.

118. Shlomo Avineri Hegel and the Modern State. Cambridge University Press, 1972.

119. Schilling, H. Aufbruch und Krise. Deutschland 1517-1648. 4.Aufl. Berlin, 1998.

120. St.ThomasAquinas.TheSummaTheologica,I-II,Q.40.w\vvv.Newacivenf.()r;?y'V.unima/20400I .htm.

121. Vlaston G. The Theory of Social Justice in the Polis in Plato's Repab-lik//Interpretations of Plato. L., 1977.

122. Van Creveld, M. Supplying War: Logistics from Wallenstine to Patton. Cambridge University Press, 1977.

123. Willemart P. Les croisades. Mythe et realite de la guerre saint. Paris, 1972.

124. Williames J. Les croisades, apogee de la chevalerie. Paris, 1963.