автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Археология и палеогеография палеолита Северо-Западного Алтая

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Шуньков, Михаил Васильевич

Введение

Глава 1 . Геологическая история Северо-Западного плейстоцене Алтая в

1.1. Геоморфологическое строение

1.2. Развитие рельефа

Глава 2. Денисова пещера: палеолитические комплексы центрального зала

2.1. Стратиграфия и литология

2.2. Фауна крупных млекопитающих

2.3. Фауна мелких млекопитающих

2.4. Орнитофауна

2.5. Палинологическая характеристика

2.6. Палеогеография

2.7. Геохронология

2.8. Антропологические материалы

2.9. Петрография каменных артефактов

2.10. Археологические материалы

Глава З.Денисова пещера: палеолитические комплексы предвходовой площадки

3.1. Стратиграфия и литология

3.2. Фауна крупных млекопитающих

3.3. Фауна мелких млекопитающих

3.4. Орнитофауна

3.5. Палинологическая характеристика

3.6. Палеогеография

3.7. Геохронология

3.8. Петрография каменных артефактов

3.9. Археологические материалы

Глава 4. Многослойный геоархеологический объект Усть-Каракол

4.1. Стратиграфия и литология

4.2. Фауна крупных млекопитающих

4.3. Фауна мелких млекопитающих

4.4. Фауна моллюсков

4.5. Палинологическая характеристика

4.6. Палеогеография

4.7. Геохронология

4.8. Петрография каменных артефактов

4.9. Археологические материалы

Глава 5.Многослойный геоархеологический объект Ануй

5.1. Стратиграфия и литология

5.2. Фаунистические находки

5.3. Палинологическая характеристика

5.4. Геохронология

5.5. Петрография каменных артефактов

5.6. Археологические материалы

Глава 6.Многослойный геоархеологический объект Ануй

6.1. Стратиграфия и литология

6.2. Фауна мелких млекопитающих

6.3. Геохронология

6.4. Петрография каменных артефактов

6.5. Археологические материалы

Глава 7. Природный комплекс Северо-Западного Алтая в плейстоцене

7.1. Эволюция природных условий

7.2. История развития растительности

7.3. Динамика изменения палеоклимата

Глава 8.Общая характеристика и региональные особенности палеолита Северо-Западного Алтая

Введение диссертации2001 год, автореферат по истории, Шуньков, Михаил Васильевич

Среди основных тематических направлений, связанных с изучением древнейших этапов заселения человеком территории Северной и Центральной Азии, одно из главных мест занимают исследования многослойных палеолитических объектов Горного Алтая. За последние годы на этих объектах получен значительный объем археологических, литолого-стратиграфических и палеонтологических данных, позволяющих успешно решать вопросы хронологии и динамики культурно-исторических процессов, моделировать природную обстановку и условия жизни первобытного населения. Особое значение алтайским палеолитическим комплексам придает их географическое положение. Находясь на границе северной и центральной частей Азии, древнейшее население Алтая играло принципиально важную роль в формировании первобытной ойкумены этого обширного региона.

В настоящее время наиболее интересные результаты получены при изучении палеолитических стоянок, расположенных в северо-западной части Алтая, в долине верхнего течения р. Ануй (рис. 1). Здесь на относительно небольшой территории сосредоточены пещеры Денисова, Окладникова, Каминная, стоянки открытого типа Усть-Каракол-1, Ануй-2, Ануй-3 и другие многослойные объекты. На этих объектах изучены мощные толщи плейстоценовых отложений, сформированные последовательным наслоением древних уровней обитания первобытного человека от эпохи раннего мустье до заключительной стадии верхнего палеолита. Помимо собственно археологических данных в этих отложениях отмечена высокая концентрация пыльцы и спор растений, костей крупных и мелких млекопитающих и других органических остатков, отражающих длительный процесс изменения природных условий на различных палеогеографических этапах четвертичного периода.

Краткая история исследований. Первые сведения о палеолитических находках в северо-западной части Алтая связаны с пещерой Искра, расположенной в долине р. Ануй, напротив одноименного села. В 1959 г. научный сотрудник, а впоследствии директор Бийского краеведческого музея Б.Х. Кадиков обнаружил в этой пещере несколько отщепов палеолитического облика и фрагментов фоссилизованых костей крупных млекопитающих [Лапшин, 1982].

Целенаправленные поиски палеолита в пещерах Ануя начались в 1977 г. по инициативе академика А.П. Окладникова. По его поручению палеонтолог Н.Д. Оводов провел разведочное зондирование Денисовой пещеры. Два шурфа, пройденные на глубину 4 м, дали массовый археологический и фау-нистический материал, датированный эпохой среднего палеолита [Окладников, Оводов, 1978].

Планомерное изучение палеолита Северо-Западного Алтая развернулось в 1980-е годы в рамках долгосрочной научной программы археологических исследований на Алтае Института истории, филологии и философии Сибирского отделения Академии наук. Наиболее полно в 1984 - 1987 гг. была исследована пещера Окладникова у с. Сибирячиха [Деревянко, Маркин, 1992]. Из семи выделенных в ней литологических подразделений пять содержали культурные остатки эпохи мустье. Отложения с первого по третий горизонт датированы радиоуглеродным методом в хронологическом диапазоне от 32 до 43 тыс. лет. Археологический материал всех пяти культурных горизонтов отражает развитие традиции мустье типичного. Для каменной индустрии характерны леваллуазский, радиальный и параллельный принципы расщепления, большой процент сколов укороченных пропорций, преобладание среди орудий продольных и угловатых скребел. В слоях 7, 3 и 2 пещерных отложений обнаружен уникальный для североазиатского палеолита антропологический материал. Фаунистический комплекс пещеры состоит из костных остатков 34 видов мелких млекопитающих, 20 видов крупных животных и 63 таксонов птиц.

Стационарные исследования плейстоценовых отложений Денисовой пещеры в 1984 г. позволили изменить ранее сложившееся представление о едином леваллуа-мустьерском характере ее индустрии [Деревянко и др., 1985; Маркин, 1987]. В плейстоценовой толще пещеры выделено 13 культурных горизонтов, отвечающих различным этапам мустье и позднего палеолита. Нижний отдел пещерных отложений содержал мустьерский инвентарь: леваллуазские остроконечники, скребла разных типов, ножи с естественным обушком, зубчато-выемчатые и клювовидные орудия, поперечный резец и тронкированные изделия. Культурный комплекс средней части отложений в целом имел мустьерский облик. Для него характерно постепенное уменьшение вверх по разрезу доли леваллуазских сколов и мустьерской группы орудий. В кровле плейстоценовых осадков залегал материал с ярко выраженными позднепалеолитическими свойствами. Среди изделий из камня присутствуют скребки, резцы и призматические микропластины с притуплённым краем. Вместе с ними получена выразительная коллекция костяных изделий, в том числе иглы, пронизки, штырьки, подвески. Помимо новых археологических материалов важным событием явились антропологические находки, представленные двумя зубами палеоантропов. Кроме того, в процессе раскопок Денисовой пещеры были получены многочисленные фаунистические остатки, значительно пополнившие видовой состав плейстоценового териокомплекса. Список млекопитающих увеличился до 37 видов, обитателей преимущественно горно-степных и лесных ландшафтов [Оводов, Ивлева, 1986].

Рядом с Денисовой пещерой были обнаружены и предварительно изучены две новых палеолитических стоянки. В 0,5 км выше по течению реки, в нижней части пологого террасоувала, формирующего левобережный склон долины, на отметке 8 - 10 м над урезом зафиксировано местонахождение Ануй-1. В 1987 и 1988 гг. на этом месте проведены стационарные раскопки. В толще склоновых отложений мощностью до 6 м помимо малочисленных невыразительных находок голоценового времени отмечено два уровня залегания массового археологического материала эпохи мустье и верхнего палеолита [Деревянко, Зенин, 1990].

Ниже Денисовой пещеры, у подножья правобережного склона долины в 1988 г. началось изучение стоянки Ануй-2. В разрезе вскрытых раскопом отложений мощностью до 5 м было выделено девять литологических слоев, два из которых (слои 5 и 6) содержали верхнепалеолитический материал. В верхнем горизонте собрана небольшая коллекция каменных артефактов, включавшая нуклеусы, скребла и скребки. Основное количество находок получено из второго культурного горизонта. В коллекцию входили одно- и двуплощадочные ядрища, скребла и скребки, долотовидные и клювовидные формы, зубчатые и выемчатые орудия, чоппер, ретушированные отщепы и пластины [Археология., 1990].

Следующий пункт концентрации палеолитических находок зафиксирован в 1,5 км выше по долине, при впадении в Ануй р. Каракол. В 1986 г. в ходе раскопочных работ на стоянке Усть-Каракол-1 выявлено три палеолитических слоя, залегавшие в отложениях 9-метровой террасы. Верхний слой содержал малочисленный материал, состоящий из единичных нуклеусов, небольшой группы сколов и нескольких орудий. Большинство находок обнаружено в пределах среднего слоя стоянки. В составе каменных изделий присутствуют нуклеусы с негативами пластинчатых снятий на торцовой плоскости, серия двусторонне обработанных орудий - бифасов, ретушированные пластины и пластины с вентральной обработкой основания. По древесному углю из углубленных в поверхность слоя очагов получены радиоуглеродные даты в интервале 29 - 31 тыс. лет. В нижнем культурном слое стоянки залегали артефакты мустьерского облика, в том числе леваллуазские остроконечники и типологически выразительный листовидный бифас [Де-ревянко, Молодин, Маркин, 1987].

Выше по склону от раскопа Усть-Каракол-1 в 1988 - 1990 гг. проведены исследования на участке с отметками 13 - 15 м над урезом Каракола. В строении вскрытого разреза выявлено несколько уровней палеолитических находок, залегавших в иной стратиграфической ситуации. Новый объект получил наименование Усть-Каракол-2.

Необходимо отметить, что с начала 1980-х годов изучение палеолитических стоянок в долине Ануя носило комплексный характер с участием представителей гуманитарных и естественных дисциплин. Общее руководство и научную координацию исследований осуществлял академик А.П. Деревянко. Раскопочные работы на объектах проводили археологи В.И. Молодин, В.Т. Петрин, С.В. Маркин, А.Н. Зенин, В.Н. Зенин, А.И. Соловьев. Вместе с ними в полевых и лабораторных исследованиях принимали участие специалисты по различным направлениям естественной истории: антропологии

B.П. Алексеев и К. Тернер (США), четвертичной геологии А. М. Малолетко,

C.В. Николаев, Г.Я. Барышников, B.C. Зыкин; палеозоологии - Н.Д. Оводов, Н.Г. Ивлева, Н.Ф. Мартынович, А.И. Николаева, В.И. Назаров; палеоботаники - B.C. Волкова, Е.В. Жадина, палеопедологии М.И. Дергачева, радиоуглеродного датирования - В.А. Панычев, JI.A. Орлова, петрографии - В.А. Врублевский, трассологии - Н.А. Кононенко.

Комплексные исследования 1980-х годов продемонстрировали большой научный потенциал палеолитических стоянок Северо-Западного Алтая. В культурных отложениях многослойных объектов были обнаружены первые на территории Северной Азии останки неандертальского человека, найдены тысячи каменных артефактов, собрана представительная коллекция орудий и украшений из кости и зубов животных, зафиксирован большой объем палеогеографических данных о развитии природных условий плейстоцена [Археология., 1990; Деревянко, Маркин, 1992; Комплексные., 1990].

С начала 1990-х годов изучение палеолита Северо-Западного Алтая было сосредоточено на опорных геоархеологических объектах долины Ануя, в число которых вошли Денисова пещера, Усть-Каракол-1, Ануй-2 и Ануй-3. В это время под руководством А.П. Деревянко сложился стабильный исследовательский коллектив. Его основу составили археологи М.В. Шуньков, А.А. Анойкин, А.В. Постнов, палинолог Е.М. Малаева, палеозоологи А.К. Агаджанян и Г.Ф. Барышников, геоморфолог В.А. Ульянов, петрограф Н.А. Кулик. Лабораторное изучение полевых материалов проводили палеонтолог А.В. Пантелеев, специалисты в области физических и радиологических методов датирования - О.А. Куликов, З.Н. Гнибиденко, JI.A. Орлова. Кроме того, в различные годы в полевых исследованиях активное участие принимали археологи А.К. Кривошапкин и Е.П. Рыбин; геолог С.А. Лаухин, палинолог Г.А. Левковская, палеопедолог И.К. Феденева, фотографы П.П. Лабецкий, А.И. Глотов, видиоинженеры Ю.Ш. Иванов и A.M. Павлов, сотрудники ИАЭТ СО РАН А.В. Абдульманова и Н.М. Шунькова. Всем коллегам по совместным исследованиям автор выражает глубокую признательность за сотрудничество, научную и организационную поддержку полевых работ.

Комплексный характер исследований привлекает к изучению многослойных археологических объектов на северо-западе Алтая внимание специалистов из многих стран мира. В разные годы с раскопками в долине Ануя ознакомились известные исследователи: Г. Бозинский (Германия), М. Отт, П. Хаззертс, М. Жермонпре (Бельгия), А. Ронен (Израиль), Н. Пежо (Франция), И-Х. Хван, Я-Ж. Ли (Республика Корея), А. Секия, X. Кадзивара, X. Кимура (Япония), К. Тернер и Д. Айгнер (США) и многие другие. В итоге за последнее десятилетие палеолитические стоянки в долине Ануя посетило более 100 ученых из стран Европы, Азии и Америки.

Актуальность темы. Исследования многослойных объектов алтайского палеолита ведутся на междисциплинарной основе с участием широкого круга специалистов гуманитарного и естественнонаучного профиля, что позволяет активно внедрять новейшие методы фиксации и интерпретации культурных и естественнонаучных материалов, эффективно применять точные методы датирования и корреляции плейстоценовых отложений. Комплексный подход в изучении многослойных объектов является одним из наиболее актуальных направлений современных исследований палеолита. Только на уровне интеграции данных археологии и различных естественнонаучных дисциплин возможно выяснение основных закономерностей взаимодействия природы и общества в плейстоцене, изучение влияния изменений природной среды на процессы древних миграций, определение соотношения природно-экологических и социальных факторов в первоначальном заселении человеком новых территорий.

Цели и задачи исследования. Основная цель диссертации - путем всестороннего анализа материалов многослойных геоархеологических объектов определить условия формирования и динамику развития культуры первобытного населения и окружающей природной среды в эпоху палеолита на территории Северо-Западного Алтая. Достижение основной цели предполагает решение следующих задач:

- комплексный анализ палеолитических материалов, их геологической позиции в системе плейстоценовых отложений, данных биостратиграфии и геохронологии;

- характеристика основных вариантов развития палеолитических культурных традиций и выявление ареалов их распространения;

- разработка периодизации и хронологии культурно-исторических процессов в палеолите Северо-Западного Алтая;

- создание региональной геохронологической шкалы палеолита;

- выяснение основных закономерностей развития культуры первобытных сообществ и их взаимодействия с окружающей природной средой;

- изучение влияния изменений природной среды плейстоцена на особенности расселения палеолитических людей на территории СевероЗападного Алтая;

- рассмотрение процесса первоначального заселения человеком Горного Алтая в контексте общей истории палеолита Северной и Центральной Азии.

Методика исследований. Изучение палеолитических объектов СевероЗападного Алтая ведется в трех основных направлениях - культурно-историческом, хронологическом и палеогеографическом. Всестороннее изучение топографии и структуры палеолитического культурного слоя методами планиграфии и планиметрии позволяет достаточно подробно моделировать характер производственно-хозяйственной деятельности и образа жизни первобытного населения региона. Детальный статистический и типологический анализ каменных артефактов с учетом последовательности основных этапов утилизации камня древним человеком - техники первичного расщепления, приемов вторичной обработки и типологического состава орудий -обеспечивает культурную атрибуцию алтайских индустрий, определяет их место среди палеолитических комплексов сопредельных территорий.

Хронология, периодизация и корреляция основных культурно-исторических и палеогеографических событий палеолита Северо-Западного

Алтая опирается на данные относительной и абсолютной геохронологии. Относительный возраст оценивается с помощью литологических и биостратиграфических характеристик плейстоценовых отложений. Для точных методов датирования используются показатели радиоуглеродного, геомагнитного и термолюминесцентного тестирования ископаемых остатков и горных пород.

Палеогеографический раздел включает широкий спектр работ по изучению условий рельефообразования и седиментогенеза, эволюции растительного и животного мира, процесса формирования палеоландшафтов и динамики развития палеоклиматов. Основой этих исследований служат различные виды анализов, применяемые в геоморфологии, палеонтологии, палинологии и других естественнонаучных дисциплинах.

Научная новизна работы. Диссертация обобщает археологические и ес-тественноисторические материалы одного из ключевых районов изучения азиатского палеолита. В научный оборот в полном объеме вводятся обработанные по единой методике материалы опорных геоархеологических объектов Северо-Западного Алтая. Впервые в палеолите Северной и Центральной Азии удалось проследить непрерывное развитие палеолитических культурных традиций и эволюцию природной среды в полном хронологическом диапазоне верхнего плейстоцена. На основе корреляции археологических и естественнонаучных данных создана наиболее подробная и наполненная содержанием хроностратиграфическая схема основных культурных и палеогеографических событий палеолита среди известных в настоящее время в сопредельных регионах Азии.

Практическая ценность работы. Материалы и основные выводы, представленные в диссертации, широко используются специалистами для написания обобщающих монографических работ по древнейшей истории Северной и Центральной Азии, при чтении лекционных курсов в вузах по археологии и геологической истории четвертичного периода. Палеогеографические материалы алтайских палеолитических комплексов являются одним из основных источников информации для реализации интеграционной программы фундаментальных исследований СО РАН «Изменение климата и природной среды Сибири в голоцене и плейстоцене в контексте глобальных изменений». Часть палеолитических коллекций используется в музейных экспозициях, в том числе на выставках за рубежом. Многослойные палеолитические стоянки Северо-Западного Алтая становились объектами проведения двух международных симпозиумов с участием более 100 ученых из стран Европы, Азии и Америки.

Источниковедческая база. Эмпирическую основу диссертации составили материалы экспедиционных исследований автора на опорных палеолитических комплексах Северо-Западного Алтая - Денисова пещера, Усть-Каракол-1, Ануй-2 и Ануй-3. В обобщающих разделах привлечены данные палеолитических коллекций и архивные материалы из научных учреждений и музеев Санкт-Петербурга, Новосибирска, Барнаула, Бийска, Красноярска, Иркутска, Улан-Удэ, Читы. Другим важным источником для диссертации явились данные междисциплинарных исследований разрезов плейстоценовых отложений, полученные специалистами в области естественных наук: Е.М. Малаевой (палинология), А.К. Агаджаняном (микрофауна), Г.Ф. Барышниковым (макротериофауна), А.В. Пантелеевым (орнитофауна), В.А. Ульяновым (геоморфология, литология), Н.А. Кулик (петрография), О.А. Куликовым (РТЛ), З.Н. Гнибиденко (ПМ), Л.А. Орловой (14С).

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации представлены в 94 научных работах на русском и иностранных языках, в том числе в 6 монографиях. Результаты исследований изложены в докладах на конгрессах, симпозиумах и конференциях международного, всероссийского и регионального уровней в Москве (1982), Санкт-Петербурге (1979, 1982, 1984, 1986, 1998), Новосибирске (1981, 1983, 1985, 1990, 1998), Барнауле (1988, 1992, 1998-2000), Томске (1999, 2000), Красноярске (1984, 1992, 2000), Иркутске (1979, 1982, 1987), Улан-Удэ (1986, 2000), а также регулярно обсуждались на заседаниях сектора палеолита Института археологии и этнографии СО РАН.

Географическое положение и природные особенности изучаемой территории. Район исследований расположен в южной низкогорно-среднегорной зоне Северо-Западного Алтая, в бассейне верхнего течения р. Ануй с абсолютными отметками 600-700 м для дна долины (рис. 2). Его географические координаты находятся в пределах: 51°23'48" - 51°22'50"северной широты и 84°40'35" - 84°41'20" восточной долготы. С запада и востока он ограничен линейно вытянутыми с северо-запада на юго-восток водоразделами Баще-лакского (а.в. 2000-2200 м) и Ануйского (а.в. 1200-1500 м) хребтов. С юга бассейн Ануя отделен от Канской межгорной впадины серией субмеридиональных хребтов (Чичке, Усунбут, Лешикту) с абсолютными отметками 1200-1600 м, разделенных низко-высотными перевалами. На севере долина Ануя открывается на возвышенную Предалтайскую равнину, где река впадает в Обь ниже г. Бийска. С запада долина Ануя граничит с бассейном р. Ча-рыш (левый приток Оби), с востока - с бассейном р. Песчаная (левый приток Катуни).

В климатическом отношении эта часть Горного Алтая входит в Салаиро-Алтайскую климатическую провинцию [Атлас., 1991]. Климат района имеет умеренно континентальный характер, отличается суровой продолжительной зимой и довольно жарким летом. Средняя температура января составляет -16°С при абсолютном минимуме -56°С, средняя температура июля 18°С при максимуме 39°С. Продолжительность безморозного периода составляет на низких долинных уровнях 105-120 дней.

Атмосферное увлажнение в предгорьях Алтая достигает 650 мм, однако колеблется от года к году (от 490 до 730 мм). С увеличением высоты количество осадков растет, но распределение их в пределах горной территории Алтайского края крайне неравномерно, зависит от ориентировки склонов хребтов по отношению к направлению влагонесущих воздушных масс и достигает 1500 мм [Ресурсы., 1969]. Северо-западное низкогорье можно считать одной из наиболее хорошо увлажненных областей Горного Алтая, поскольку на лежащей к северу Предгорной равнине выпадает около 450 мм осадков в год (Барнаул), а в пределах лежащих к югу межгорных котловин

Центрального Алтая - около 250-300 мм в год. Более двух третей годового количества осадков выпадает в теплое время года, причем основная масса осадков приходится на конец весеннего и летний периоды (май - август). Довольно часто выпадающие осадки приобретают ливневый характер, в отдельные годы бывает более 30 дней с осадками, превышающими 10 мм. Однако ливни со слоем воды более 30 мм случаются редко. Распределение ливней по месяцам также неравномерно. Максимум их приходится на июль (30-40%), меньше всего ливней в октябре (2-5%). Май, июнь, август и сентябрь по количеству ливней мало отличаются друг от друга (10-15% от общего числа ливней приходится на каждый из этих месяцев).

Осадки холодного периода (ноябрь - март) составляют в среднем 2030% годового количества. Устойчивый снежный покров на рассматриваемой территории формируется в первой декаде ноября, хотя в отдельные годы кратковременные снегопады происходят на абсолютной высоте до 600 м в начале июня и в середине июля. Высота снежного покрова, который сохраняется в течение 150-160 дней, сильно варьирует от места к месту и от года к году. В окрестностях с. Солонешное она составляет в среднем 74 см, несколько увеличиваясь в сторону среднегорья. Прослеженная тенденция нарушается при движении к высокогорью. Здесь связи более сложные, и распределение снежного покрова, в частности, его мощность, зависит от экспозиции и крутизны склонов горных хребтов, их высоты, характера залесенно-сти, ветровой концентрации твердых осадков [Тронов, 1981].

Одной из особенностей климата района является господство юго-западных ветров на протяжении значительной части года. Значение ветровой деятельности как фактора современного рельефообразования неодинаково в разных ландшафтных обстановках. Если на равнине роль эолового переноса весьма значительна, о чем свидетельствует довольно большое число дней с пыльными бурями (метеостанция Алейск: в среднем 57 дней в году), то в пределах горного обрамления частота пыльных бурь значительно падает (метеостанция Солонешное: в среднем 1 день с пыльной бурей за 5 лет).

Северо-Западный Алтай дренируется серией сравнительно некрупных рек, выходящих на. Предалтайскую равнину - Каменка, Песчаная, Ануй, Ча-рыш. Эти реки весьма схожи по своим гидрологическим характеристикам. Средний многолетний объем стока рек Песчаная, Ануй, Чарыш составляет 0,9; 1,4; 7,7 км3 соответственно, а модуль стока 6; 7 и 12 л/(с-км2) [Демин, 1993]. Для сравнения, у рек Бия, Катунь и Обь (у поста Камень-на-Оби) средний многолетний объем стока равен соответственно 13; 22 и 56 км3/год, а модуль стока 11; 11 и 8 л/(с-км ).

В питании рек основная роль принадлежит талым водам (от 40 до 60% годового стока); подземные воды составляют 15-50% годового стока; дождевые воды 8-30% [Демин, 1993]. Ледникового питания реки описываемого района не имеют. Основной объем годового стока приходится на весенний и летний периоды. На период весеннего половодья приходится 10% годового стока, а на летне-осенний период - от 10 до 20%. Сток в зимнюю межень составляет всего 1-10%). Для небольших горных рек (Ануй, Песчаная и др.), не имеющих ледникового питания, характерен паводочный режим. Половодье, связанное с весенним снеготаянием, длится на них 30-50 суток и составляет 20-40%о годового стока.

Комплексные исследования современных природных условий позволяют дать картину высотной поясности и структуры растительности и населения млекопитающих в бассейне Ануя, их приуроченности к различным типам растительных ассоциаций. От участков, приуроченных к днищу долины, до высокогорья Бащелакского хребта выделяются следующие биотопы: пой-менно-луговые ассоциации; лугово-степные ассоциации; лиственнично-березовые леса; березово-сосновые леса; кедровые леса; мохово-кустарничковые субальпийские ассоциации; горно-степные петрофильные ассоциации; нивальные осоково-злаковые ассоциации. Территориально распределение перечисленных типов растительности связано с абсолютной высотой над уровнем моря, с положением в рельефе, склоновой экспозицией, почвенным покровом и другими факторами.

Пойменно-луговые ассоциации в районе исследований расположены преимущественно по левому берегу Ануя от устья р. Каракол до устья р. Шинок. Это связано с тем, что ниже устья Шинка уклоны днища долины резко увеличиваются и Ануй на протяжении нескольких десятков километров течет в каньоне с почти вертикальными стенами. Выше устья Каракол а долина Ануя находится в зоне интенсивной сельскохозяйственной эксплуатации и здесь практически полностью уничтожена естественная пойменная растительность. Помимо самой долины Ануя пойменно-луговые ассоциации хорошо представлены в нижнем течении Шинка (а.в. 647 м) и по долине Ка-ракола, вплоть до впадения руч. Пещерский (а.в. 955 м). На этих участках речные долины имеют близкий к корытообразному поперечный профиль. Аллювиальные галечники и песчаные отложения перекрыты слоем суглинков, проработанных интенсивным почвообразовательным процессом. Гумусовый горизонт пойменных почв достигает мощности 0,5-0,7 м. В древостое пойменно-луговых ассоциаций преобладает ива, присутствуют черемуха, береза, реже - лиственница. Кустарниковые заросли слагают курильский чай и красная смородина. Очень характерно для этой ассоциации густое осоко-во-злаковое разнотравье. Высота травянистого покрова достигает 1-1,5 м и более.

Лугово-степные ассоциации занимают древние террасовые уровни по долине Ануя и Каракола в интервале высот 680-800 м над уровнем моря, а также приподнятые плато и межгорные понижения в верховьях руч. Чина-лык на высотах 1020-1100 м и по р. Шинок в интервале высот 750-950 м. В основании древних террас по Аную и Караколу залегают галечниковые толщи. Они перекрыты мощным слоем делювиальных суглинков и лессов, проработанных почвообразовательными процессами. Мощность гумусового горизонта черноземовидных почв достигает 0,4-0,5 м. Травянистая растительность образует сплошной сомкнутый покров, высота которого достигает 0,7-1 м. В травостое преобладают злаки с участием ковыля, по влажным понижениям - осоки. Значительная часть площадей, занятых лугово-степной растительностью, в долине Ануя и Каракола в настоящее время распахана. На приподнятых плато она используется для выпаса скота.

Лиственнично-березовые леса широко распространены по верхнему течению Ануя. Они занимают преимущественно затененные склоны северозападной, северной и северо-восточной экспозиции в интервале высот 7001300 м. Эти склоны, как правило, более увлажненные. Их почвенный покров имеет хорошо выраженный гумусовый горизонт, особенно в нижней части склонов. В древостое преобладают примерно в равном количестве береза и лиственница. В подлеске повсеместно встречается спирея, которая часто образует сплошные массивы. Травянистый покров разрежен, но достигает значительной высоты - 1,5-2 м и более.

Березово-сосновые леса распространены повсеместно в бассейне верхнего течения р. Ануй и его притоков. Они покрывают главным образом хорошо освещенные и прогреваемые склоны юго-восточной и юго-западной экспозиции в интервале высот 650-1200 м над уровнем моря. Леса этого типа занимают крутые склоны, на которых скальные породы лишь слегка прикрыты делювиальными суглинками. На таких склонах не образуется хорошо выраженного гумусового горизонта. В древостое помимо березы и сосны иногда встречается лиственница, а в привершинной части склонов - изредка ель и кедр. Кустарники представлены караганой, спиреей. В травостое преобладают злаки и полыни.

Кедровые леса в бассейне Ануя занимают интервалы высот 1500-2000 м. Кедровые насаждения встречаются как по долинам ручьев, так и на склонах. Они произрастают на участках, занятых аллювиальными и делювиальными отложениями, а также на каменистых россыпях. В кедрачах незначительную примесь составляют ель, лиственница, пихта. В подлеске обычны ива, жимолость, смородина. Травянистый покров относительно бедный.

Мохово-кустарничковые субальпийские ассоциации распространены на высотах, близких 2050 м. Они приурочены к субгоризонтальным поверхностям привершинных участков склонов на дренированных мелкоземах выше границы леса. Основной фон растительности определяют зеленые мхи и заросли карликовой березы. Повсеместно в этой зоне встречается стелющаяся форма ивы, реже - можжевельника. Из трав в мохово-кустарниковых субальпийских ассоциациях обычны бадан, осоки, злаки, лук, черника.

Горно-степные петрофильные ассоциации распространены на крутых, хорошо дренированных склонах южной экспозиции. Они встречаются на высоте 900 м и выше. На таких склонах скальные породы, преимущественно известняки, едва прикрыты мелкоземом и гравийным материалом. Выраженный почвенный покров здесь отсутствует. Травянистый покров, представленный злаками, низкий (0,1-0,2 м) и очень разреженный. Местами встречаются заросли карликовой березки.

Нивальные осоково-злаковые ассоциации распространены на крутых склонах и субгоризонтальных плато на высоте 2100 м и выше на тех участках, где скальные породы прикрыты мелкоземом. Источник мелкозема может быть различным. На Бащелакском хребте мелкозем является продуктом выветривания гранитов, которыми сложена центральная часть этого массива. На подвершинных склонах Бащелакского хребта в июле-августе на высоте 2100-2200 м еще сохраняются снежники и небольшие массивы льдов выше карового озера Потайное. В этих условиях на крутых склонах злаково-осоковые ассоциации не образуют сплошного покрова, в то время как на субгоризонтальных поверхностях травостой сомкнут и формируется сплошная дерновина. В состав травостоя входят злаки и осоки. На горизонтальных увлажненных участках растет карликовая березка. Общая высота растительного покрова не превышает 0,2-0,3 м.

Бассейн Ануя в настоящее время представляет собой природную территорию хорошо освоенную человеком. Вне хозяйственного использования находятся лишь гольцовые участки сложенных гранитами хребтов. Однако в силу специфики жизненного уклада населения Горного Алтая эксплуатация природных ресурсов не приводит к серьезным нарушениям биоценотиче-ской структуры региона. Это обуславливает экологическую гармонию человека и природы, сохраняет почти в первозданном виде многие природные комплексы, обеспечивает сохранение животного мира.

Днища долин и все террасовые уровни используются под посевы сельскохозяйственных культур. Животное население крупных млекопитающих представлено здесь только домашним скотом, преимущественно молочными породами коров. Склоны гор, занятые разнотравьем, вплоть до гольцовой зоны эксплуатируются как пастбища, а в пологой их части - как сенокосные угодья. Основное население крупных млекопитающих составляют выпасаемые здесь овцы, лошади и коровы. Умеренная эксплуатация угодий обеспечивает сохранение пастбищ, растительный покров которых мало отличается от естественных лугов. Общий облик современной биоты открытых склонов, видимо, мало отличается от позднеплейстоценовой, когда основное население крупных млекопитающих здесь составляли первобытный зубр Bison priscus, лошади Equus caballus L. и мелкие полорогие Ovis и Сарга.

Очень своеобразно состояние таежного комплекса животных в бассейне Ануя. В Северо-Западном Алтае одной из ведущих отраслей сельского хозяйства является пантовое мараловодство. Сотни квадратных километров таежных склонов изъяты из традиционного землепользования^ находятся в ведении мараловодческих хозяйств. На этих площадях поддерживается режим охраны животных не менее строгий, чем в государственных заповедниках. И хотя эти площади находятся формально в хозяйственном обороте, фактически их растительность и животное население соответствует естественным природным комплексам таежной зоны Горного Алтая. Преобладает здесь, как и на протяжении всего позднего плейстоцена марал, алтайский подвид благородного оленя Cervus elaphus maral. В настоящее время марал является самым крупным и самым массовым видом травоядных алтайской тайги. Второй, не менее обычный вид долины Ануя - косуля Capreolus ру-gargus. Этот вид обитает на склонах в лиственнично-березовых лесах. Третий элемент травоядных таежной фауны - кабарга Moschus moschiferus. Места ее обитания приурочены к выходам горных пород, к скалам и каменным навесам. Из диких полорогих в современной фауне встречается лишь сибирский козел Сарга sibirica. Места обитания этого вида - выходы горных пород, на открытых, остепненных склонах, подвершинные части хребтов. Из

20 крупных хищников обычным является волк Canis lupus L. Медведь Ursus arctos L., являясь типичным представителем таежной фауны Горного Алтая, в бассейне Ануя достаточно редок, вероятно, это связно с высокой степенью хозяйственного освоения территории. Из мелких куньих обычными в таежных биотопах являются соболь Martes zibelina L. и куница Martes martes L. В поймах рек и на каменных россыпях живут горностай Mustela erminea L. и ласка Mustela nivalis L. Повсеместно на лесной территории обитает барсук Meles meles L., который часто становится добычей местных охотников. В целом в составе населения крупных млекопитающих бассейна Ануя в настоящее время преобладают виды таежной фауны. Меньшую роль играют нивальные виды. Степные виды крупных млекопитающих практически отсутствуют, что обусловлено, прежде всего, воздействием человека. Их экологическую нишу занимает домашний скот.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Археология и палеогеография палеолита Северо-Западного Алтая"

Заключение

Планомерное изучение многослойных палеолитических объектов на северо-западе Горного Алтая комплексом археологических, литолого-стратиграфических и палеонтологических методов позволило проследить процесс становления и пути развития палеолитических культурных традиций, провести реконструкцию условий обитания первобытного человека в широком хронологическом диапазоне четвертичного периода (табл. 10).

К наиболее древнему этапу проникновения палеолитического человека на эту территорию, видимо, относится комплекс коррадированных артефактов из кровли аллювиальных отложений среднего плейстоцена, выполняющих основание разреза Усть-Каракол-1. Согласно палеогеографическим данным, эпоха формирования этих осадков отличалась заметным сокращением лесных биотопов и расширением площадей степных и луговых ассоциаций в условиях умеренно прохладной климатической обстановки. В составе сред-неплейстоценовых коррадированных материалов выделены небольшие, но типологически устойчивые серии изделий, которые по своей морфологии и стратиграфической позиции, скорее всего, принадлежат раннемустьерскому времени.

В качестве технологического субстрата алтайского мустье можно рассматривать раннепалеолитические индустрии из сопредельных районов Азии, для которых характерны достаточно развитые приемы параллельного и леваллуазского расщепления и серийное изготовление каменного инвентаря определенных стандартов. Широкое распространение на пограничных с Алтаем территориях раннепалеолитических индустрий леваллуазского профиля послужило основой автохтонного развития алтайского мустье в рамках центральноазиатских палеолитических традиций.

Активное заселение палеолитическим человеком северо-западной части Горного Алтая относится к началу верхнего плейстоцена - к эпохе казанцевского межледниковья. Согласно комплексу данных относительной и абсолютной геохронологии, с этой эпохой, видимо, связано формирование слоя

22 внутренней части Денисовой пещеры и слоя 10 на ее предвходовой площадке. Состав пыльцевой флоры и фауны мелких млекопитающих из этих отложений указывают на условия достаточно теплого и умеренно влажного климата. Вместе с тем, данные этих анализов свидетельствуют о климатических флюктуациях, которые выражались преимущественно в большей или меньшей увлажненности. Для наиболее древних палеолитических индустрий Денисовой пещеры характерны леваллуазские приемы расщепления, использование отщепов для производства орудий, различные модификации скребел, которые являлись основной категорией каменного инвентаря. Общий технологический облик индустрий, а также их положение в системе плейстоценовых осадков отвечают, скорее всего, одному из ранних этапов развития мустьерских традиций.

Дальнейшее развитие алтайского мустье связано с ермаковским временем, отличавшимся сложной динамикой климата. По данным спорово-пыльцевого анализа и показателям фауны мелких млекопитающих в нем выделяется прохладная влажная и холодная влажная фазы, относительно теплая сухая, холодная сухая и две фазы переходного характера. Прохладная и холодная влажные фазы, которые зафиксированы в начале и во второй половине ермаковского периода, характеризуются некоторым расширением лесов и луговых ассоциаций на фоне высокой численности нивальных и низкой численности степных видов. Относительно теплая сухая фаза связана с уменьшением доли ели и кедра и увеличением удельного веса сосны и березы в лесных сообществах, сокращением площади нивальных биотопов. Наиболее холодная и сухая фаза была, вероятно, кратковременной. Ей соответствовали усиление солифлюкционных процессов, сокращение обилия сосны и некоторое увеличение доли ели и кедра в древостое, полное исчезновение млекопитающих подземного образа жизни и появление в их составе боре-альных видов.

Археологические материалы из мустьерских слоев 21-12 центрального зала и слоев 9 и 8 предвходовой площадки Денисовой пещеры, а также из слоев 7, 6, 3-1 пещеры Окладникова объединены в денисовский вариант алтайского мустье. Среди общих характерных признаков этих индустрий следует отметить ведущую роль в процессе первичного расщепления приемов параллельного и радиального снятия заготовок, большой удельный вес орудий на сколах средних и укороченных пропорций, преобладание в составе орудий скребел различных модификаций, включая диагональные и угловатые формы, присутствие в составе инвентаря выразительных леваллуазских изделий.

Иной технико-типологический облик имеют материалы из нижней части разреза стоянки Усть-Каракол-1, которые вместе с мустьерскими комплексами Центрального Алтая образуют кара-бомовский вариант алтайского мустье. Для первичной обработки камня в этих индустриях использовалось главным образом леваллуазское расщепление, в основном техника пластинчатого скола. Типологический облик инвентаря определяют остроконечники леваллуа и леваллуазские сколы удлиненных пропорций, которые группируются с разнообразными зубчато-выемчатыми формами и орудиями верхнепалеолитической группы. В целом мустьерские индустрии СевероЗападного Алтая обладают набором близких взаимосвязанных технических и типологических признаков, что позволяет рассматривать оба технических варианта в рамках развития единой культурной традиции.

Начальная ступень верхнего палеолита принадлежит каргинскому времени. Эта эпоха отмечена смягчением климатической обстановки, интенсификацией почвообразовательных Процессов, увеличением площади лесов, восстановлением численности землероев. Она включает две фазы - раннюю, более гумидную и позднюю, относительно сухую, которые разделены кратким эпизодом усиления склоновых процессов.

Наиболее отчетливо ранняя пора верхнего палеолита представлена материалами многослойных комплексов в пещерах Денисова (слой 11 центрального зала, слой 7 на предвходовой площадке) и Страшная (слой 3), а также стоянки открытого типа Усть-Каракол-1 (слои 11-8). В составе этих индустрий пропорционально сочетаются мустьерские и верхнепалеолитические компоненты. Наряду с леваллуазскими и простыми площадочными нуклеусами, появляются образцы призматических, конусовидных и торцовых форм, в том числе предназначенные для микропластинчатого расщепления. Среди типологически выраженного инвентаря вместе с разнообразными скреблами и зубчато-выемчатыми формами начинают активно использоваться концевые скребки на пластинах; скребки высокой формы, образованные микропластинчатыми снятиями, крупные удлиненные пластины с ретушью продольных краев и микропластины с притуплённым краем. Другой важной особенностью палеолитических коллекций этого культурно-хронологического этапа является представительный набор орудий и украшений из кости.

Средний этап верхнего палеолита на северо-западе Алтая соответствует концу каргинского - началу сартанского времени. Самые многочисленные материалы этой эпохи получены из нижних культурных горизонтов многослойной стоянки Ануй-2. Основные технические показатели этой индустрии находятся в границах параллельного расщепления, предназначенного для скалывания пластин небольших и средних размеров с плоскостных, призматических и торцовых нуклеусов. В орудийном составе инвентаря ведущее положение занимают скребла различных модификаций - от достаточно простых форм до специфических изделий типа лимасов, а также зубчатые и выемчатые орудия, оформленные, как правило, ретушированными анкошами. Не менее разнообразную группу орудий формируют верхнепалеолитические типы, в том числе концевые скребки и скребки высокой формы, срединные асимметричные и угловые резцы, ножи с ретушированным обушком и обушком-гранью, различные виды острий и долотовидных орудий. Однако наиболее выразительный компонент индустрии, определяющий ее индивидуальный характер, представляет набор очень выразительных миниатюрных изделий - острия граветтийского типа, микроскребки и микропроколки, микропластины усеченные ретушью и микропластины с притуплённым краем.

На заключительном этапе верхнего палеолита прогрессирующее похолодание сартанского времени привело к наиболее ощутимому ухудшению природно-климатической обстановки. Об этом свидетельствуют увеличение коо личества ели при общей низкой залесенности территории, рост численности степных и альпийских видов и сокращение лесных форм мелких млекопитающих. В этот период произошли необратимое обеднение дендрофлоры и перестройка вертикально-поясной структуры биоценозов по современному типу. Исчез подпояс смешанных лесов с участием широколиственных пород и ольшаников вдоль долин. Появился новый эдификатор зональных лесов -лиственница сибирская. Возможно, как последствие сартанского похолодания усилилась деструкция почвенного покрова. Об этом свидетельствует резкое увеличение цикориевых и других пионерных видов, массовое расселение которых происходит при нарушении дерновинного слоя почвы. Не исключено, что этому процессу способствовала активизация человеческой деятельности.

Среди достоверных позднепалеолитических комплексов СевероЗападного Алтая наибольшей полнотой отличаются материалы слоя 9 в центральном зале и слоев 5 и 6 на предвходовой площадке Денисовой пещеры, а также толщи плейстоценовых слоев 11-14 в пещере Каминная. В целом эти индустрии сохраняют основные параметры технокомплексов предшествующего этапа. Для первичной обработки камня в основном использовалось параллельное скалывание заготовок, включавшее микропластинчатое расщепление. В составе каменного инвентаря мустьерские формы скребел и зубчато-выемчатых орудий соседствуют с концевыми скребками на пластинах, срединными разновидностями резцов и другими типично позднепалеолити-ческими изделиями, а также с образцами обработанной кости. В то же время здесь, по сравнению с более ранними индустриями, заметно увеличивается доля заготовок-пластин, появляются вкладышевые орудия и сопутствующие им геометрические микролиты.

Таким образом, археологический комплекс плейстоценовых отложений Северо-Западного Алтая является в настоящее время одним из наиболее полно изученных разделов четвертичной истории Северной и Центральной Азии. В этом районе исследованы геоархеологические объекты с наиболее протяженной во времени, практически непрерывной стратиграфической ко

281 лонкой среднего и верхнего плейстоцена, с которой связано развитие культуры первобытного человека и окружающей природной среды от ранних этапов эпохи мустье до заключительной стадии палеолитического времени. Археологические материалы этих памятников, отражая длительный процесс постепенной эволюции каменных индустрий, свидетельствуют о преемственности технологических традиций древнейшего населения Алтая на основных культурно-хронологических этапах палеолитического времени.

В природном отношении территория Северо-Западного Алтая представляла рефугиальную зону, которая, благодаря контрастному строению горного рельефа, была защищена от активного влияния плейстоценовых оледенений, развивавшихся высоко в горах. На этой территории на протяжении верхнего плейстоцена сохранялись относительно стабильные и многокомпонентные природные условия, которые откладывали свой отпечаток на историю становления и развития палеолитических культурных традиций.

Список научной литературыШуньков, Михаил Васильевич, диссертация по теме "Археология"

1. Абрамова ЗА. Археологические культуры в верхнем палеолите Северной Азии и южно-сибирская культурная область // Соотношение древних культур Сибири с культурами сопредельных территорий. Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1975. - С. 19-30.

2. Абрамова З.А. Палеолит Енисея. Афонтовская культура. Новосибирск: Наука, 1979а.-158 с.

3. Абрамова З.А. Палеолит Енисея. Кокоревская культура. Новосибирск: Наука, 19796.-200 с.

4. Абрамова З.А. Мустьерский грот Двуглазка в Хакасии (предварительное сообщение) // Каменный век. Краткие сообщ. Ин-та археологии АН СССР. -1981.-№ 165.-С. 74-78.

5. Абрамова З.А. Мустьерский грот в Хакасии // Каменный век. Краткие сообщ. Ин-та археологии АН СССР. 1985. - № 181. - С. 92-98.

6. Абрамова З.А. Палеолит Северной Азии // Палеолит Кавказа и Северной Азии. Л.: Наука, 1989. - С. 145-254.

7. Абрамова З.А. Палеолит Северного Китая // Палеолит Центральной и Восточной Азии. СПб: Наука, 1994. - С. 63-135.

8. Абрамова З.А., Матющенко В.И. Новые данные о Томской палеолитической стоянке // Из истории Сибири. Томск: Изд-во Томск, унта, 1973.-Вып. 5.-С. 16-23.

9. Агаджанян А.К. Фауна мелких млекопитающих Денисовой пещеры // Палеоэкология плейстоцена и культуры каменного века Северной Азии и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998. - Т. 1. - С. 34-41.

10. Адаменко О.М. Предалтайская впадина и проблемы формирования предгорных опусканий. Новосибирск: Наука, 1976. - 184 с.

11. Алпысбаев Х.А. Памятники нижнего палеолита Южного Казахстана. -Алма-Ата: Наука Каз. ССР, 1979. 208 с.

12. Амирханов Х.А. Палеолит Юга Аравии. М.: Наука, 1991. - 344 с.

13. Аникович М.В. Некоторые итоги раскопок Ачинской палеолитической стоянки // Сибирь, Центральная и Восточная Азия в древности. -Новосибирск: Наука, 1976. С. 155-169.

14. Анисюткин Н.К., Астахов С.Н. К вопросу о древнейших памятниках Алтая // Сибирь и ее соседи в древности. Новосибирск: Наука, 1970. - С. 27-33.

15. Астахов С.Н. Открытие древнего палеолита в Туве // Хроностратиграфия палеолита Северной, Центральной и Восточной Азии и Америки. -Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1990. С. 40-43.

16. Астахов С.Н. Палеолит Тувы. Новосибирск: Наука, 1986. - 174 с.

17. Астахов С.Н. Палеолит Тувы // Древние культуры Центральной Азии и Санкт-Петербург. СПб: Изд-во Культ-информ-пресс, 1998. С. 109-114.

18. Астахов С.Н., Ямских А.Ф. Новые данные о палеолите Тувы // Южная Сибирь в древности. Археологические изыскания. СПб, 1995. - Вып. 24. -С. 4-9.

19. Асташкин А.В., Деревянко А.П., Милов А.Д., Николаев С.В., Петрин В.Т., Цветков Ю.Д. ЭПР-датирование: сравнение данных по датированию костных остатков на археологическом памятнике Орхон-7 (Монголия) методом ЭПР и См // Altaica. 1993. - № 3. - С. 9-16.

20. Атлас Алтайского края. М.: Комитет Геодезии и картографии СССР, 1991.-35с.

21. Базаров Д.Б., Константинов М.В., Иметхенов А.Б., Базарова Л.Д., Савинова В.В. Геология и культура древних поселений Западного Забайкалья. Новосибирск: Наука, 1982. - 163 с.

22. Барышников Г.Ф. Палеоэкология древнейших обитателей Горного Алтая // Палеоэкология плейстоцена и культуры каменного века Северной Азии и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998. - Т. 1. - С. 42-49.

23. Барышников Г.Я. Развитие рельефа переходных зон горных стран в кайнозое (на примере Горного Алтая). Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1992. -181с.

24. Безрукова Е.В. Растительность и климат юга Восточной Сибири в позднем неоплейстоцене и голоцене по данным непрерывных байкальских разрезов: Автореф. дис. . .докт. геогр. наук. Иркутск, 2000, - 45 с.

25. Богачкин Б.М. История тектонического развития горного Алтая в кайнозое. М.: Наука, 1981. - 132 с.

26. Бутвиловский В.В. Палеогеография последнего оледенения и голоцена Алтая: событийно-катастрофическая модель. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1993.-252 с.

27. Васильев С. А. Поздний палеолит Верхнего Енисея. СПб.: Петербургское Востоковедение, 1996. - 224 с.

28. ИИФиФ СО АН СССР, 1990. С. 76-79.

29. Волошин B.C. Ашельские бифасы из местонахождения Вишневка 3 (Центральный Казахстан) // Советская археология. 1988. - № 4. - С. 199-203.

30. Геоморфологическое районирование СССР и прилегающих морей / С.С. Воскресенский, O.K. Леонтьев, А.И. Спиридонов, С.А. Лукьянова, Н.С. Ульянова, Г.С. Ананьев, Т.С. Андреева, С.И. Варущенко, И.И. Спасская. -М.: Высш. шк., 1980. 343 с.

31. Гладилин В.Н. Проблемы раннего палеолита Восточной Европы. Киев: Наукова Думка, 1976. - 232 с.

32. Григорьев Г.П. Франсуа Борд и проблемы развития мустьерской культуры // Проблемы интерпретации археологических источников. -Орджоникидзе: Изд-во Северо-Осетинского ун-та, 1987. С. 5-18.

33. Гудошников С.В. Неморальный элемент во флоре листостебельных мхов высокогорий Алтая и Западного Саяна // Новые данные о фитогеографии Сибири. — Новосибирск: Наука, 1981. С. 52-60.

34. Девяткин Е.В. Кайнозойские отложения и неотектоника юго-восточного Алтая // Тр. Геол. Ин-та. М.: Наука, 1965. - Вып. 126. - 244 с.

35. Демин А.Г. Динамика и строение эрозионной сети Алтайского региона. -Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1993. 144 с.

36. Деревянко А.П., Аубекеров Б.Ж., Петрин В.Т., Таймагамбетов Ж.К., Артюхова О.А., Зенин В.Н., Петров В.Г. Палеолит Северного Прибалхашья (Семизбугу пункт 2, ранний-поздний палеолит). Новосибирск: Ин-т археологии и этнографии СО РАН, 1993. - 114 с.

37. Деревянко А.П., Васильевский Р.С., Молодин В.И., Маркин С.В. Исследование Денисовой пещеры. Описание плейстоценовых осадков. Слои 9-22. Новосибирск, 1985. - 249 с.

38. Деревянко А.П., Гнибиденко З.Н., Шуньков М.В. Среднеплейстоценовые экскурсы геомагнитного поля в отложениях Денисовой пещеры (Горный Алтай) // Докл. АН. 1998. - Т. 360, № 4. - С. 511-513.

39. Деревянко А.П., Зенин А.Н. Палеолитическое местонахождение Ануй-1 // Комплексные исследования палеолитических объектов бассейна р. Ануй. -Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1990. С. 31-42.

40. Деревянко А.П., Зенин А.Н. Верхнепалеолитические комплексы пещеры Страшная // Проблемы охраны, изучения и использования культурного наследия Алтая. Барнаул: Изд-во Алтайск. ун-та, 1995. - С. 24-26.

41. Деревянко А.П., Зенин В.Н., Лещинский С.В., Мащенко Е.Н. Особенности аккумуляции костей мамонтов в районе стоянки Шестаково в Западной Сибири // Археология, этнография и антропология Евразии. -2000ж. № 3. - С. 42-55.

42. Деревянко А.П., Лаухин С.А., Куликов О.А., Гнибиденко З.Н., Шуньков М.В. Первые среднеплейстоценовые датировки палеолита Горного Алтая // Докл. АН. 1992а. - Т. 326, № 3. - С. 497-501.

43. Деревянко А.П., Лаухин С.А., Шуньков М.В. Стратиграфия плейстоцена северо-запада Горного Алтая // Докл. АН. 1993. - Т. 331, № 1. - С. 78-81.

44. Деревянко А.П., Малаева Е.М., Шуньков М.В. Развитие растительности низкогорного пояса Алтая в плейстоцене // Проблемы реконструкции климата и природной среды голоцена и плейстоцена Сибири. Новосибирск:

45. Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2000. Вып. 2. - С. 162-174.

46. Деревянко А.П., Маркин С.В. Палеолит Чуйской котловины. Горный Алтай. Новосибирск: Наука, 1987. - 113 с.

47. Деревянко А.П., Маркин С.В. Мустье Горного Алтая. Новосибирск: Наука, 1992. - 225 с.

48. Деревянко А.П., Молодин В.И. Денисова пещера. Новосибирск: Наука, 1994.-Ч. I.-262 с.

49. Деревянко А.П., Молодин В.И., Маркин С.В. Археологические исследования на Алтае в 1986 г. Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1987.-78 с.

50. Деревянко А.П., Николаев С.В., Петрин В.Т. Геология, стратиграфия,палеогеография палеолита Южного Хангая. Новосибирск: Ин-т археологии и этнографии СО РАН, 1992. - 91 с.

51. Деревянко А.П., Олсен Д., Цэвээндорж Д., Кривошапкин А.И., Петрин

52. B.Т., Брантингхэм П.Д. Многослойная пещерная стоянка Цаган Агуй в Гобийском Алтае (Монголия) // Археология, этнография и антропология Евразии. 20006. - № 1. - С. 23-36.

53. Деревянко А.П., Петрин В.Т. Комплекс каменной индустрии с южного фаса Монгольского Алтая // Археология, этнография и антропология Монголии. Новосибирск: Наука, 1987. - С. 5-27.

54. Деревянко А.П., Петрин В.Т. Стратиграфия палеолита Южного Хангая (Монголия) // Хроностратиграфия палеолита Северной, Центральной и Восточной Азии и Америки. Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1990а.1. C. 161-173.

55. Деревянко А.П., Петрин В.Т. Своеобразная каменная индустрия ссеверного побережья Долины озер // Археологические, этнографические и антропологические исследования в Монголии. Новосибирск: Наука, 19906. -С. 3-39.

56. Деревянко А.П., Петрин В.Т. К проблеме раннепалеолитических индустрий Центральной Азии. По материалам памятников долины р. Уэнч (Монгольский Алтай) // Раннепалеолитические комплексы Евразии. -Новосибирск: Наука, 1992. С. 3-27.

57. Деревянко А.П., Петрин В.Т., Рыбин Е.П. Комплексы каменной индустрии палеолитического памятника Сопка Урожайная. — Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1992. 53 с.

58. Деревянко А.П., Петрин В.Т., Рыбин Е.П. Характер перехода от мустье к позднему палеолиту на Алтае (по материалам стоянки Кара-Бом) // Археология, этнография и антропология Евразии. 2000. - № 2. - С. 33-52.

59. Деревянко А.П., Петрин В.Т., Рыбин Е.П., Чевалков JI.M. Палеолитические комплексы стратифицированной части стоянки Кара-Бом (мустье — верхний палеолит). Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998в. -280 с.

60. Деревянко А.П., Петрин В.Т., Таймагамбетов Ж.К. Феномен микроиндустриальных комплексов Евразии // Археология, этнография и антропология Евразии. 2000д. - № 4. - С. 2-18.

61. Деревянко А.П., Петрин В.Т., Таймагамбетов Ж.К., Исабеков З.К., Рыбалко А.Г., Отт М. Раннепалеолитические микроиндустриальные комплексы в травертинах Южного Казахстана // Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2000г. 300 с.

62. Деревянко А.П., Ульянов В.А., Шуньков М.В. Развитие рельефа речных долин северо-запада Горного Алтая в плейстоцене // Докл. АН. 1999. - Т. 367, № 1. - С. 112-114.

63. Деревянко А.П., Шуньков М.В., Лаухин С.А., Гнибиденко З.Н., Левковская Г.М., Орлова Л.А. Возраст алтайского мустье в свете новейших данных // Палеоэкология и расселение древнего человека в Северной Азии и Америке. Красноярск, 1992в. - С. 83-86.

64. Дроздов Н.И., Артемьев Е.В. Этапы палеолита Средней Сибири // Палеоэкология плейстоцена и культуры каменного века Северной Азии и сопредельных территорий. Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 1998. - Т. 1. - С. 345-354.

65. Дроздов Н.И., Лаухин С.А., Чеха В.П., Кольцова В.Г., Бокарев А.А., Викулов А.А. Куртакский археологический район. Красноярск, 1990а. -Вып. 1.-88 с.

66. Дроздов Н.И., Лаухин С.А., Чеха В.П., Кольцова В.Г., Артемьев Е.В. Куртакский археологический район. Красноярск, 19906. - Вып. 2. - 114 с.

67. Дроздов Н.И., Чеха В.П., Артемьев Е.В., Хазартс П., Орлова Л.А. Четвертичная история и археологические памятники Северо-Минусинской впадины. Красноярск: Изд-во Краен, педагог, ун-та, 2000. - 77 с.

68. Епова Н.А. Реликты широколиственных лесов в пихтовой тайге Хамар-Дабана // Изв. Биол.-геогр. НИИ. Иркутск, 1956. - Т. 16, вып. 1-4. - С. 25-61.

69. Жермонпре М. Предварительные результаты тафономии Денисовой пещеры (по материалам раскопок 1992 г.) // Altaica. 1993. - № 2. - С. 11-16.

70. Задонин О.В. Палеолитическое местонахождение Алексеевск-1 // Археологическое наследие Байкальской Сибири: изучение, охрана и использование. Иркутск: Центр сохранения историко-культурного наследия, 1996. - Вып. 1. - С. 23-27.

71. Зенин А.Н. Палеолит южного фаса Гобийского Алтая (по материалам Кремневой долины): Автореф. дис. . канд. ист. наук. Новосибирск, 1996. -22 с.

72. Ивата К., Сенников Н.В., Буслов М.М., Обут О.Т., Шокальский С.П., Кузнецов С.А., Ермиков В.Д. Позднекембрийско-раннеордовикский возраст базальтово-кремнисто-терригенной засурьинской свиты // Геология и геофизика. 1997. - Т. 38, № 9. - С. 1427 - 1444.

73. Ильин М.М. Третичные реликтовые элементы в таежной флоре Сибири и их возможное происхождение // Материалы по истории флоры и растительности СССР. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1941. - Вып. 1. - С. 257292.

74. Исламов У.И., Зубов А.А., Харитонов В.М. Палеолитическая стоянка Сельунгур в Ферганской долине // Вопросы антропологии. М.: МГУ, 1988. -Вып. 80.-С. 38-49.

75. Исламов У.И., Крахмаль К.А. Палеоэкология и следы древнейшего человека в Центральной Азии. Ташкент: Фан, 1995. - 219 с.

76. Исламов У.И., Крахмаль К. А. Комплексные исследования древнепалеолитической пещерной стоянки Сельунгур // Раннепалеолитические комплексы Евразии. Новосибирск: Наука, 1992. - С. 49-59.

77. Кадиков Б.Х., Лапшин Б.И. Каратурук новая стоянка каменного века Горного Алтая // Древние культуры Алтая и Западной Сибири. -Новосибирск: Наука, 1978. - С. 3-10.

78. Каменный век Монголии: Палеолит и неолит Монгольского Алтая / А.П. Деревянко, Д. Дорж, Р.С. Васильевский, В.Е. Ларичев, В.Т. Петрин, Е.В. Девяткин, Е.М. Малаева. Новосибирск: Наука, 1990. - 646 с.

79. Карасев В.В., Колосов В.К., Крушевский В.В. Палеолитическоеместонахождение Приисковое // Новые палеолитические памятники Забайкалья. Чита: Изд-во Читинск. педагог, ин-та, 1996. - С. 70-97.

80. Касымов М.Р. Многослойная палеолитическая стоянка Кульбулак в Узбекистане (предварительные итоги исследований) // Палеолит и неолит. -1972. Т. 7. - С. 111-119. - (Материалы и исследования по археологии СССР; № 185).

81. Касымов М.Р. Проблемы палеолита Средней Азии и Южного Казахстана: Автореф. дис. . докт. ист. наук. Новосибирск, 1990. -47 с.

82. Касымов М.Р., Тетюхин Г.Ф., Годин М.Х., Хусанбаев Д.И. К вопросу о комплексном исследовании многослойной палеолитической стоянки Кульбулак в Узбекистане // Каменный век. Краткие сообщ. Ин-та археологии АН СССР. 1985. -№ 181.-С. 102-109.

83. Кириллов И.И., Каспаров А.К. Археология Забайкалья. Проблемы и перспективы (эпоха палеолита) // Хроностратиграфия палеолита Северной, Центральной и Восточной Азии и Америки. Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1990.-С. 194-198.

84. Клапчук М.Н. Позднеашельское местонахождение Жаман-Айбат 4 в Центральном Казахстане // Советская археология. 1976. - № 3. - С. 176-190.

85. Колосов В.К. Коврижка стратифицированный мустьерский памятник Юго-Западного Забайкалья // 100 лет гуннской археологии. Номадизм прошлое, настоящее в глобальном контексте и исторической перспективе. -Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1996. - Ч. II. - С. 6-8.

86. Комплексные исследования палеолитических объектов бассейна р. Ануй / Отв. ред. Р.С. Васильевский, Ю.П. Холюшкин. Новосибирск, 1990. - 190 с.

87. Константинов М.В. Первый мустьерский памятник Забайкалья Усть-Менза-5 // Корреляция отложений, событий и процессов антропогена. -Кишинев: Штиинца, 1984. - С. 235-236.

88. Константинов М.В. Каменный век восточного региона Байкальской Азии. Улан-Удэ - Чита: Изд-во Ин-та обществ, наук БНЦ СО РАН и Читинск. педагог, ин-та, 1994. - 180 с. (86 илл.).

89. Куминова А.В. Телецкий рефугиум третичной растительности // Изв. Восточных филиалов АН СССР. 1957. - № 2. - С. 104-108.

90. Кунгуров A.JL Палеолит Солтона // Северная Азия в эпоху камня. -Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1987. С. 52-70.

91. Кунгуров A.JI. Палеолитическая стоянка Усть-Куюм // Археологические и фольклорные источники по истории Алтая . Горно-Алтайск: Горно-Алт. научно-исслед. ин-т истории, языка и литературы, 1994. - С. 3-9.

92. Кунгуров A.JT. Мальтинский культурный слой поселения Ушлеп-6 // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. Барнаул: Изд-во Алтайск. ун-та, 1996. - С. 45-50.

93. Кунгуров A.JI. Итоги изучения многослойной палеолитической стоянки Ушлеп-6 // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края. -Барнаул: Изд-во Алтайск. ун-та, 1998а. Вып. IX. - С. 31-35.

94. Кунгуров A.JI. Палеолитические памятники р. Тыткескень (средняя Катунь) // Древности Алтая. Известия лаборатории археологии. Горно-Алтайск: Изд-во Горно-Алт. ун-та, 19986. - № 3. - С. 3-13.

95. Кунгуров A.JI. Костяные изделия третьего культурного слоя стоянки Ушлеп-6 // Сохранение и изучение культурного наследия Алтая. Барнаул: Изд-во Алтайск. ун-та, 2000. - Вып. XI. - С. 69-71.

96. Кунгуров A.JI., Кадиков Б.Х. Многослойное поселение Усть-Сема // Алтай в эпоху камня и раннего металла. Барнаул: Изд-во Алтайск. ун-та, 1985.-С. 29-50.

97. Кучера С. Древнейшая и древняя история Китая: Древнекаменный век.

98. М: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1996. 432 с.

99. Лапшин Б.И. История исследования алтайского палеолита // Археология и этнография Алтая. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 1982. - С. 3-17.

100. Лапшин Б.И., Кадиков Б.Х. Позднепалеолитическая стоянка у села Майма в Горном Алтае (по материалам Бийского краеведческого музея) // Проблемы западносибирской археологии. Эпоха камня и бронзы. -Новосибирск: Наука, 1981. С. 9-21.

101. Ларичев В.Е. Открытие рубил на территории Восточной Азии и проблема локальных культур нижнего палеолита // Проблемы археологии Евразии и Северной Америки. М.: Наука, 1977. - С. 22-34.

102. Лбова Л.В. Палеолит северной зоны Западного Забайкалья. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2000. - 240 с.

103. Лисицын Н.Ф. Средний этап позднего палеолита Сибири // Российская археология. 1995. - № 4. - С. 5-17.

104. Лисицын Н.Ф. Поздний палеолит Чулымо-Енисейского междуречья. -СПб.: Петербургское Востоковедение, 2000. 232 с.

105. Любин В.П. Нижний палеолит // Каменный век на территории СССР. -М.: Наука, 1970.-С. 19-42.

106. Любин В.П. Мустьерские культуры Кавказа. Л.: Наука, 1977. - 224 с.

107. Любин В.П. Ашельская эпоха на Кавказе. Санкт-Петербург: Петербургское Востоковедение, 1998а. - 192 с.

108. Любин В.П. Проблемы первоначального заселения человеком Кавказа и Евразии // Археологические вести. 19986. - № 5. - С. 15-41.

109. Малаева Е.М. Об изменчивости климатического режима Горного Алтая в позднем плейстоцене и палеогляциологических реконструкциях // Геоморфология. 1995. - № 1. - С. 51-60.

110. Малолетко A.M. Уровни долин и заполнение пещер Алтая // Карст Алтае-Саянской горной области и сопредельных горных стран. Барнаул, 1989. -С. 13-15.

111. Маркин С.В. Палеолитические памятники бассейна реки Томи. -Новосибирск: Наука, 1986. 176 с.

112. Маркин С.В. Многослойный археологический разрез Денисовой пещеры // Древности Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск: Наука, 1987. С. 11-20.

113. Медведев Г.И. Домустьерские культуры Байкальской Сибири (к постановке проблемы) // Проблемы археологии и этнографии Сибири и Дальнего Востока. Красноярск: Краен, педагог, ин-т, 1991. - С. 8-11.

114. Медведев Г.И. Палеолит Южного Приангарья: Автореф. дис. . докт. ист. наук. Новосибирск, 1983а. - 44 с.

115. Медведев Г.И. Палеолитические обитатели юга Сибирского плоскогорья и древние культуры Северной Америки // Позднеплейстоценовые и раннеголоценовые культурные связи Азии и Америки. Новосибирск: Наука, 19836.-С. 36-41.

116. Медоев А.Г. Стоянка-мастерская у озера Кудайколь // Новое в археологии Казахстана. Алма-Ата: Наука Каз. ССР, 1968. - С. 128-134.

117. Медоев А.Г. Ареалы палеолитических культур Сары-Арка // По следам древних культур Казахстана. Алма-Ата: Наука Каз. ССР, 1970.- С. 200216.

118. Медоев А.Г. Радиальная система изготовления нуклеусов леваллуа в древнем палеолите Сары-Арка и Мангышлака // Поиски и раскопки в Казахстане. Алма-Ата: Наука Каз. ССР, 1972. С. 139-153.

119. Медоев А.Г. Геохронология палеолита Казахстана. Алма-Ата: Наука Каз. ССР, 1982.-64 с.

120. Оводов Н.Д., Ивлева Н.Г. Плейстоценовая териофауна Денисовой пещеры (Алтай) по материалам раскопок 1982-1984 гг. // Четвертичная геология и первобытная археология Южной Сибири. Улан-Удэ: Изд-во Бурятск. филиала СО АН СССР, 1986. - Ч. 1. - С. 88-90.

121. Окишев П.А. Динамика оледенения Алтая в позднем плейстоцене и голоцене. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1982. - 209 с.

122. Окишев П.А. Алтай в аспекте изучения древнего оледенения гор Южной Сибири // Гляциология Сибири. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1993. - Вып. 4(19).-С. 3-9.

123. Окладников А.П. Исследование мустьерской стоянки и погребения неандертальца в гроте Тешик-Таш, Южный Узбекистан (Средняя Азия) // Тешик-Таш. Палеолитический человек. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1949. - С. 7-85.

124. Окладников А.П. Итоги и узловые проблемы изучения палеолита в СССР за 40 лет // Советская археология. 1957. - № 4. - С. 12-27.

125. Окладников А.П. Древние связи культур Сибири и Средней Азии // Бахрушинские чтения 1966 г. Новосибирск: НГУ, 1968. - Вып. 1. - С. 144-157.

126. Окладников А.П. Улалинка древнепалеолитический памятник Сибири // Палеолит и неолит. - 1972. - Т. 7. - С. 7-19. - (Материалы и исследования поархеологии СССР; № 185).

127. Окладников А.П. Палеолит Центральной Азии. Мойльтын ам (Монголия). Новосибирск: Наука, 1981. - 460 с.

128. Окладников А.П. Палеолит Монголии в свете новейших исследований // Позднеплейстоценовые и раннеголоценовые культурные связи Азии и Америки. Новосибирск: Наука, 1983. - С. 8-21.

129. Окладников А.П. Палеолит Монголии. Новосибирск: Наука, 1986. - 232 с.

130. Окладников А.П., Абрамова З.А. Палеолит Центральной Азии -Монголии // Палеолит Центральной и Восточной Азии. СПб.: Наука, 1994. -С. 7-60.

131. Окладников А.П., Владыкин В.А. Древнее поселение на р. Куюме (Алтай) по раскопкам 1964-1965 гг. // Известия лаборатории археологических исследований. Кемерово: Кем. кн; изд-во, 1967. - Вып. 1. -С. 66-79.

132. Окладников А.П., Муратов В.М., Оводов Н.Д., Фриденберг Э.О. Пещера Страшная новый памятник палеолита Алтая // Материалы по археологии Сибири и Дальнего Востока. - Новосибирск, 1973. - Ч. 2. - С. 3-54.

133. Окладников А.П., Оводов Н.Д. Палеолитическая стоянка в Денисовой пещере на Алтае // Археологические открытия 1977 года. М.: Наука, 1978. -С. 266-268.

134. Окладников А.П., Рагозин JI.A., Поспелова Г.А., Гнибиденко З.Н., Шлюков А.И. К вопросу о возрасте Улалинского местонахождения галечной культуры на Алтае // Изв. АН СССР. Сер. геолог. 1985. - № 7. - С. 74-82.

135. Пержаков С.Н. Новое палеолитическое местонахождение Игетейский лог III. Раннепалеолитические комплексы Евразии. - Новосибирск: Наука, 1992.-С. 119-124.

136. Пержаков С.Н. Палеолитическое местонахождение Шишкино-8 (новый этап исследований) // 275 лет Сибирской археологии. Красноярск: Краен, педагог, ун-т, 1997. - С. 18-19.

137. Петрин В.Т. Палеолитические памятники Западно-Сибирской равнины. -Новосибирск: Наука, 1986. 144 с.

138. Петрин В.Т. Палеолит Западной Монголии: Автореф. дис.докт. ист. наук. Новосибирск, 1991. - 54 с.

139. Положий А.В., Крапивкина Э.Д. Реликты третичных широколиственных лесов во флоре Сибири. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1985. - 157 с.

140. Постнов А.В. Метод леваллуазского расщепления, реконструированный на основе ремонтажа артефактов стоянки Усть-Каракол-1 (Горный Алтай) // Гуманитарные науки в Сибири. 1999. - № 3. - С. 16-20.

141. Постнов А.В., Анойкин А.А., Кулик Н.А. Критерии отбора каменного сырья для индустрий палеолитических памятников бассейна реки Ануй (Горный Алтай) // Археология, этнография и антропология Евразии. 2000. -№3.- С. 18-30.

142. Равский Э.И. Осадконакопление и климаты Внутренней Азии в антропогене. М.: Наука, 1972. - 336 с.

143. Ранов В.А. О возможности выделения локальных культур в палеолите Средней Азии // Известия АН Тадж. ССР. Отд. обществ, наук. 1968. - Вып. 3 (53).-С. 3-11.

144. Ранов В.А. О восточной границе мустьерской культуры // Хроностратиграфия палеолита Северной, Центральной и Восточной Азии и Америки. Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1990. - С. 262-268.

145. Ранов В.А. Ранний палеолит Китая (изучение и современные представления). М.: ИНКВА, 1999. 110 с.

146. Ранов В.А., Лаухин С.А. Стоянка на пути миграции среднепалеолитического человека из Леванта в Сибирь // Природа. 2000. -№ 9. - С. 52-60.

147. Ранов В.А., Несмеянов С.А. Палеолит и стратиграфия антропогена Средней Азии. Душанбе: Дониш, 1973. - 162 с.

148. Резанов И.Н., Коломиец B.JL, Лбова Л.В., Перевалов А.В., Резанова В.П. Геология, геоморфология и хроностратиграфия Онинского геоархеологического района // Палеоэкология человека Байкальской Азии. -Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 1999. С. 8-17.

149. Ресурсы поверхностных вод СССР. Алтай и Западная Сибирь. Горный Алтай и Верхний Иртыш. Л.: Гидрометеорологическое изд-во, 1969. - Т. 15. Вып. 1.-Ч. 1.-318 с.

150. Руденко С.И. Усть-Канская пещерная палеолитическая стоянка // Палеолит и неолит. 1960. - Т. 4. - С. 104-125. - (Материалы и исследования по археологии СССР; № 79).

151. Рудой А.Н. Четвертичная гляциогидрология гор Центральной Азии: Автореф. дис. . д-ра г. н. Томск, 1995. - 35 с.

152. Свиточ А.А. Палеогеография плейстоцена. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987.-192 с.

153. Сосновский Г.П. Палеолитическая стоянка у с. Сростки на р. Катуни //

154. Материалы и исследования по археологии СССР. 1941. - № 2. - С. 109-125.

155. Стратиграфия, палеогеография и археология юга Средней Сибири / Г.И. Медведев, Н.А. Савельев, В.В Свинин. Иркутск: Иркут. ун-т, 1990. - 167 с.

156. Сулейманов Р.Х. Статистическое изучение культуры грота Оби-Рахмат. -Ташкент: Фан, 1972. 170 с.

157. Таймагамбетов Ж.К. К вопросу о палеолите Казахстана // К истокам древнекаменного века Средней Азии. Ташкент: Фан, 1996. - С. 53-60.

158. Ташак В.И. Палеолитическое поселение Подзвонкая // Новые палеолитические памятники Забайкалья. Чита: Изд-во Читинск. педагог, ин-та, 1996.-С. 48-69.

159. Тронов М.В. О географическом значении ледниковых исследований // Гляциология Алтая. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1981. - Вып. 15. - С. 17-22.

160. Ульянов В.А. Основные этапы развития малых долин Северо-Западного Алтая и расселение человека (на примере бассейна р. Ануй): Автореф. дис. . канд. г. наук. М., 1999. - 16 с.

161. Цыкин Р.А. Пещеры Алтае-Саянской Горной области // Пещеры. Итоги исследований. Пермь, 1993. - Вып. 23-24. - С. 59-70.

162. Цыкин Р.А., Цыкина Ж.Л., Черняева К.П. Пещеры Алтае-Саянскойгорной области / Мин-во высш. и средн. спец. образов. РСФСР. Краен., ин-т цветных металлов. Красноярск, 1979. - 163 с. - Деп. в ВИНИТИ 1979, № 1875-79.

163. Чайко А.В. История развития Юго-Восточного Алтая в кайнозое // Время и возраст рельефа. Новосибирск: Наука, 1994. - С. 85-93.

164. Шейнкман B.C. К проблеме древнего оледенения в горах Сибири // Гляциология Сибири. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1993. - Вып. 4(19). - С. 57-69.

165. Шпакова Е.Г., Деревянко А.П. Интерпретация одонтологических особенностей плейстоценовых находок из пещер Алтая // Археология, этнография и антропология Евразии. 2000. - № 1. - С. 125-138.

166. Шуньков М.В. Изучение палеолита Северо-Восточного Алтая // Археологические открытия 1985 года. -М.: Наука, 1987. С. 296.

167. Шуньков М.В. Мустьерские памятники межгорных котловин Центрального Алтая. Новосибирск: Наука, 1990. - 159 с.

168. Шуньков М.В., Агаджанян А.К. Палеогеография палеолита Денисовой пещеры // Археология, этнография и антропология Евразии. 2000. — № 2. -С. 2-19.

169. Щукин И.С. Общая геоморфология. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1960. - Т. 1.-615 с.

170. Щукина Е.Н. Геология отложений кайнозоя и геоморфология Горного Алтая и его предгорий. М.: Библиотека Отделения наук о Земле АН СССР, 1953.-Т.2.

171. Alekseev V. The Physical Specificities of Paleolithic Hominids in Siberia // The Paleolithic of Siberia. Urbana and Chicago: University of Illinois Press, 1998.-P. 329- 335.

172. Bar-Yosef O. The Lower Palaeolithic of the Near East // Journal of World Prehistory. 1994. - Vol. 8. - N 3. - P. 211-265.

173. Bar-Yosef O. The Low and Middle Paleolithic in the Mediterranean Levant: chronology and cultural entities // Man and environment in the Paleolithic. Etudes et recherches Archeologiques de L'Universite de Liege (ERAUL). Liege:

174. Universite de Liege, 1995. N 62. - P. 247-263.

175. Bar-Yosef O., Meignen L. Insights into Levantine Middle Paleolithic cultural variability // The Middle Paleolithic: adaptation, behavior, and variability. -Philadelphia: University of Pennsylvania University Museum Monographs, 1992. -N72.-P. 163-182.

176. Binford L., Binford S. A preliminary analysis of functional variability in the Mousterian of Levallois facies // American Anthropologist. 1966. - Vol. 68. -N 2, pt. 2.-P. 238-295.

177. Binford S.R., Binford L.R. Stone tools and human behavior // Scientific American. 1969. - Vol. 220. - N 4. - P. 70-84.

178. Bordes F. Typologie du Paleolithique Ancien et Moyen Bordeaux: Delmas. Pablications de l'lnstitut de Prehistoire de l'Universite de Bordeaux, 1961a. -Mem. 1.-103 p.

179. Bordes F. Mousterian cultures in France // Science. 1961b. - Vol. 134, N 3482.-P. 803-810.

180. Bosinski G. The transition Lower/Middle Paleolithic in North-Western Germany // The transition from Lower to Middle Paleolithic and the origin of Modern Man. Oxford: BAR, 1982. - P. 165-177.

181. Copeland L. The Middle and Upper Paleolithic industries of the Lerbanon and Syria in the light of recent research // Problems in Prehistory: North Africa and the Levant. Dallas: Southern Methodist Univ. Press, 1975. - P. 317-350.

182. Derevianko A.P., Petrin V.T. The Levallois of Mongolia // The definition and interpretation of Levallois technology. -Madison: Prehistory Press, 1995. P. 455 - 471. - (Monographs in World Archaeology; № 23).

183. Derevianko A., Petrine V. Variante de la transition du Mousterien au Paleolithique tardif a l'Altai. Novosibirsk: Instiyute of Archaeology and Ethnography, 1997. - 32 p.

184. Derevianko A.P., Zenin A.N. The Mousterian to Upper Paleolithic transition though the example of the Altai cave and open air site // Suyanggae and Her Neighbours. Chungju, 1997. - P. 241-254.

185. Gao X. Core reduction at Zhoukoudian Locality 15 // Archaeology, Ethnology & Anthropology of Eurasia. 2000. -N 3. - P. 2-12.

186. Goebel T. & Aksenov M. Accelerator radiocarbon dating of the initial Upper Palaeolithic in southeast Siberia // Antiquity. 1995. - Vol. 69. - P. 349-357.

187. Hours F. The Lower Paleolithic of Lebanon and Syria // Problems in Prehistory: North Africa and the Levant. Dallas: Southern Methodist Univ. Press 1975.-P. 249-271.

188. Jaubert. J. Chasseurs et artisans du Mousterien. Paris: La maison de roches, editeur, 1999. - 125 p.

189. Jelinek A.J. The Middle Palaeolithic in the Southern Levant from the perspective of the Tabun Cave // Prehistoire du Levant. Paris: CNRS Press,1981.-P. 265-280. ■

190. Jelinek A.J. The Tabun Cave and Palaeolithic man in the Levant // Science.1982.-Vol. 216.-P. 1369-1375.

191. Jelinek A.J. Problems in the chronology of the Middle Paleolithic and the first appearance of Early Modern Homo Sapiens in Southwest Asia // The Evolution and Dispersal of Modern Humans in Asia. Tokyo: Hokusen-sha, 1992. - P. 253-275.

192. Jia Lanpo, Huang Weiwen. The Late Palaeolithic of China // Paleoanthropology and Paleolithic Archaeology in the People's Republic of China. Orlando: Academic Press, 1985. - P. 211-223.

193. Modern Man. Oxford: BAR, 1982. - P. 131-137.1.n S.L. A comparison on technological modes between Chinese and western Paleolithic cultures // Acta Anthropologica Sinica. 1996. - Vol. 15(1). - P. 1-20.

194. Marks A. Typological variability in the Levantine Middle Paleolithic // The Middle Paleolithic: adaptation, behavior, and variability. Philadelphia: University of Pennsylvania University Museum Monographs, 1992. - N 72. - P. 127-142.

195. Marks A.E. The early Upper Paleolithic: the view from the Levant // Before Lascaux: the complex record of the early Upper Paleolithic. Boca Raton: CRC Press, 1993.-P. 5-22.

196. Mellars P.A. The chronology of Mousterian industries in the Perigord region of south-west France // Proceedings of the Prehistoric Society. 1969. - Vol. 35. -P. 134-171.

197. Mercier N., Valladas H., Valladas G., Reyss J.-L., Jelinek A., Meignen L., Joron J.-L. TL Dates of burnt flints from Jelinek's excavations at Tabun and their implications // Journal of Archaeological Science. 1995. - Vol. 22. - P. 495-509.

198. Pei Wen-chung. Palaeolithic industries in China // Early Man. Philadelphia, 1937.-P. 221-232.

199. Qui Zhonglang. The Middle Palaeolithic of China // Paleoanthropology and Paleolithic Archaeology in the People's Republic of China. Orlando: Academic Press, 1985.-P. 187-210.

200. Ranov V.A. The Paleolithic industries of Central Asia: a revision // Le Paleolithique inferieur et moyen en Inde, en Asi Central, en Chine et dans le sud-est Asiatique, U.I.S.P.P. IXe Congres, Colloque VII. Nice, 1976. - P. 91-129.

201. Ranov V.A., Davis R.S. Toward a new outline of the Soviet Central Asia Palaeolithic // Current Anthropology. 1979. -V. 20. -N 2. - P. 249-262 & 268279.

202. Roe D. The transition from Lower to Middle Paleolithic, with particular reference to Britain // The transition from Lower to Middle Paleolithic and the origin of Modern Man. Oxford: BAR, 1982. - P. 177-193.

203. Rust A. Die Hohlenfunde von Jabrud (Syrien). Neumiinster: Karl Wachholtz, 1950.- 154 S.

204. Seonbok Yi. Towards an explanation of Northeast Asian Palaeolithic // Хроностратиграфия палеолита Северной, Центральной, Восточной Азии и Америки. Новосибирск: Ин-т археологии и этнографии, 1992. - С. 191-198.

205. Seonbok Yi, Clark G. Observations on the Lower Palaeolithic of Northeast Asia // Current Anthropology. 1983. - Vol. 24. - N 2. - P 181 -190.

206. Teilhard de Chardin P. Les Recents Progres de la Prehistoire eu China // L'Anthropologic. 1935. - T. 45. -N 5-6. - P. 735-740.

207. Tuffreau A. The transition Lower/Middle Paleolithic in Northern France // The transition from Lower to Middle Paleolithic and the origin of Modern Man. -Oxford: BAR, 1982.-P. 137-151.

208. Turner Ch. G. II. Physical anthropology in the U.S.S.R. today. Part II // Quarterly Review of Archaeology. 1988. - Vol. 8, N 3. - P. 4-6.

209. Turner C.G. Paleolithic Siberian Dentition from Denisova and Okladnikov Caves, Altaiskiy Kray, USSR // Current Research on the Pleistocene. 1990b. - № 7. - P. 65-66.

210. Yamanaka I. L'industrie lithique du site de Shuidonggou (Choei-tong-keou) dans l'Ordos en Chine // Research Summary, Kyoto University College of Literature.- 1995.-N32.-P. 105-154.