автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Архитектоника философско-культурологического мировоззрения: методологический аспект теоретико-множественного представления

Полный текст автореферата диссертации по теме "Архитектоника философско-культурологического мировоззрения: методологический аспект теоретико-множественного представления"

На правах рукописи

ГАНИЕВ РОБЕРТ МАЛИКОВИЧ

АРХИТЕКТОНИКА ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ТЕОРЕТИКО-МНОЖЕСТВЕННОГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ

Специальность 09.00.01 - онтология и теория познания

Автореферат

диссертации на соискание учёной степени доктора философских наук

Уфа-2004

Работа выполнена на кафедре философии Башкирского государственного университета.

Научный консультант - доктор философских наук,

профессор Галимов Б.С.

Официальные оппоненты — доктор философских наук,

профессор Суркова Н.А. —доктор философских наук,

профессор Хазиев B.C. —доктор философских наук, профессор Рахматуллин Р.Ю.

Ведущая организация — Уфимский государственный авиационный

технический университет

Защита состоится « 24 » декабря 2004 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета Д.212.013.05 в Башкирском государственном университете по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Фрунзе 32, БГУ, главный корпус, ауд. 01.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета.

Автореферат разослан «Л^¡¡¡_» ноября 2004 г.

Учёный секретарь диссертационного совета, доктор социологических наук, профессор Курлов А.Б.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность диссертации обусловлена потребностью нового мировоззренческого синтеза современности в условиях разобщённого существования философии, духа, культуры и нравственности. Данный синтез задает «трансцендентальный субъект», требующий единства связи видов познания, так что отказ от этой идеи приводит к утрате философской значимости изучать объекты познания в их целостности и саморазвитии. Бережное обращение с мыслительным материалом различных эпох и народов - важнейшая предпосылка развития в направлении духа гуманности. Выработать принципы данного обращения — актуальнейшая задача современности, дух которой, как нам кажется, пришёл в упадок благодаря тому, что оказалась утраченной регулирующая познание функция, которую выполняет идея «трансцендентального субъекта». Ведь философия и занимается идеями,1 а не занимается тем, что обычно называют понятиями.

Обращение к анализу архитектоники философско-культурологического мировоззрения связано, по мнению автора, с проблемой сохранения культуры, её фундаментальных оснований, скрывающихся за вербальной и символической оболочкой, с проблемой обновления мыслительной культуры, новационными воздействиями на генетический «код» культуры. В связи с этим особой актуальностью обладает задача выявления базисных структур мышления, которые ответственны за сохранение и передачу культурного опыта, изучения факторов, расшатывающих саму систему философских идей, которая, как духовная жизнь, конституирует достойную для человека жизненную перспективу. Сегодня необходимо понять то, как силы, приводящие в движение сознание в культурном процессе, исконно и сущностно оказываются силами, основополагающими человечность и дух абсолютного общения.

1 См.: Гегель Г.В.Ф. Философия права/Пер. с нем. - М.: Мысль, 1!

Актуальность обращения к самой дефиниции философско-культурологического мировоззрения вызвана социально-исторической, а в конечном счёте космической сущностью сознания. В настоящее время космические силы, или потенции, вновь поднимаются из самых глубин сознания и раскрываются как универсальные космические потенции. Сущностные силы человека, силы его сознания, вероятнее всего, не могут быть абсолютно иными, чем те, что привели к возникновению мира. И именно в тот момент, когда они вновь появляются на поверхности сознания, они из субъективных снова становятся объективными, т.е. космическими или универсальными силами (к их числу можно отнести стремление к бытию, стремление к небытию и то, что их опосредствует).1

Актуальность диссертации обусловлена необходимостью разработки методологии, связанной с исследованием «картографии» океана философских, социально-политических и культурологических высказываний, группирующихся вокруг таких фундаментальных идей, как «справедливость», «свобода», «совесть», «любовь» и т.д. При этом необходимо минимизировать неопределённость в способах духовной ориентации и индивида, и сообществ индивидов.

Осознавая ту мысль, что действительность полностьюне охватывается логической системой понятий, диссертант основывается на том, что силы, действующие в сознании, и силы, действующие в природе, имеют некую родственную основу, которая может быть выражена в системе инвариантов, к обнаружению которых всегда стремились крупные философы. Можно поэтому сказать, что актуальность диссертации обусловлена в первую очередь проблемой достижения соответствия формы и содержания сознания форме и содержанию мира. Многие высказывания разрушают мир, поскольку не соответствуют тем универсальным силам, воплощающимся в

1 См. подр.: Лукьянов А.В. Историко-критическое введение в философию естествознания. - Уфа: РИО Баш ГУ, 2003.

идеях, благодаря которым мир достигает устойчивого и гармоничного развития. Архитектоника философско-культурологического мировоззрения связана, прежде всего, по мнению автора, с теми силами, которые не позволяют философской идее изнурить себя в историческом и социокультурном бытии. На роль такой активной силы может претендовать «трансцендентальный субъект», играющий функцию генератора культуры. Такой «субъект» есть факт той подлинной культуры, которая не уничтожается и не потребляется до конца, а вечно осваивается.

Степень научной разработанности проблемы» Философско-культурологическое мировоззрение, по мнению автора, есть один из основополагающих видов мировоззрения. Мировоззрение, как понятие, по своему логическому объёму шире, чем философия, которая в своей содержательно-практической ипостаси есть наука о сохранении базисных оснований культуры мышления.

Надо сказать, что концепция «инвариантов» культуры сыграла, по мнению А.Ф. Лосева, главенствующую роль в становлении и развитии научного способа мышления уже в период античности: именно на стадии ранней классики такие идеи, как соразмерность, порядок, ритмичность, вселенская цикличность начинают приобретать в различных сферах жизни «субъекта» всё большее значение, приводя в итоге к возникновению математики, натурфилософии, космологии и вообще — расцвету многих орнаментальных искусств.

Мысль о единстве структуры сознания и структуры мира не нова. Об этом много писал Б. Спиноза. Ещё античные философы (Пифагор, Гераклит, Протагор, Платон, Аристотель) осознавали важность целостного подхода при раскрытии сущности вещей. Они интуитивно понимали, что порядок и связь вещей задаёт порядок и связь «идей». Это нашло своё отражение в известной мысли Ф. Энгельса: «Над всем нашим теоретическим мышлением господствует с абсолютной силой тот факт, что наше субъективное мышление и объективный мир подчинены одним и тем же законам, а значит

именно поэтому они не могут противоречить друг другу в своих результатах, то есть должны согласовываться между собой...»1

Дж. Вико развивал ту мысль, что необходимо отыскать первую человеческую мысль, «в которой непосредственно присутствует знание естественных начал науки...»2 Данный тезис не означает, что Дж. Вико отрицает культуру; под последней он понимает фундаментальную человеческую мысль, которую можно рассматривать в качестве истинного источника знания как бытия свободного творчества, направленного на развитие сущностных сил индивида.

Выдвижение на историческую авансцену моделирования сложных систем, связанных с «субъект-объектными» отношениями, - характерная черта современного естествознания. По мнению В.А Стеклова, математика всегда являлась и является богатым и неисчерпаемым источником философских мыслей.3 Сама философия есть системное преобразование совокупно накопленных, рационально-логически трансформированных идей, наличных знаний и опыта в контексте исторической ретроспективы, в ракурсе встроенности её в «теоретико-групповую» или «симметрийно-инвариантную» парадигму.

Несмотря на всю сложность окружающего мира, мы всё же можем проследить в природных явлениях определённые связи и закономерности. И это можно отнести не только к сфере естествознания, но и к фактам сознания. Л. Витгенштейн даёт своеобразную интерпретацию этого тезиса. «Структура наших мыслей изоморфна структуре высказывания об этих мыслях ».4 Таким образом, в этих словах можно увидеть и проявление трансцендентального

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. - С. 581.

2 Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. - Л., 1940. - С. 77.

3 Стеклов В.А. Математика и её значение для человечества. - Берлин - Петроград, 1923. -С. 31.

4 Грязнов А.Ф. Аналитическая философия: проблемы и дискуссии последних лет //Вопросы философии. - 1997.- № 9. - С. 83.

метода, согласно которому строение объекта, по поводу которого выстраивается знание, непосредственно зависит от самого способа мышления, которое созидает данный объект.

Выбор такого способа мышления - чрезвычайно актуальная задача, и существующие суждения должны пройти проверку правилом трансцендентальности (в том числе и суждение К. Вайцзеккера о том, что «...сознание и материя являются по существу различными аспектами одной и той же реальности»}

Чтобы философия по своей природе оставалась уникальным видом рационального и объективного познания, она должна находиться в состоянии динамичного поиска новых, наиболее адекватных мировоззренческих ориентиров; смыслом же своих исследований она призвана считать прояснение устоявшихся мировоззренческих структур, «инвариантных универсалий» - категорий бытия и не-бытия. Именно такая программная установка и была аргументированно озвучена B.C. Стёпиным на XIX Всемирном философском конгрессе в Москве (август 1993 год). В этой связи необходимо выделить оригинальный, творческий подход В. В. Налимова, который в подвижническом духе отстаивал философскую концепцию, выстроенную в контексте теоретико-вероятностных представлений в теории познания, считая её достойной «экипировкой учёных для контакта и взаимодействия с миром».2 Его коллега и современник - Р. Пенроуз, убеждённый в том, что окружающий мир имеет ту же природу, что и математика, чуть ранее и не менее оригинально утверждал: «Моя философская концепция основана на теоретико-квантовых представлениях о

1См : Грязнов А.Ф. Там же.

2 Налимов В.В. Размышления на философские темы //Вопросы философии. - 1997. -№ 10. - С. 72.

познании...»1 Импульсом для появления таких концепций, по всей видимости, послужила та мысль, что природа и математически мыслящий ум человека «работают по одним и тем же объективным законам».2

Надо сказать, что проблема генезиса философского мировоззрения анализируется как в трудах наших отечественных, так и зарубежных философов. Это - работы Аверинцева С.С., Автономовой Н.С., Алексеева П.В., Библера B.C., Бубера М., Вильданова У.С, Гуревича А.Я., Гайденко П.П., Галимова Б.С., Гваттари Ф., Гиренок Ф.И., Зотова А.Ф., Кагана М.С., Когана Л.Н., Кувакина В.А., Кудряшева А.Ф., Лекторского В.А., Лойфмана И.Я., Лукьянова А.В., Микешиной Л.А., Нуриева Д.А., Нарского И.С., Стёпина B.C., Селиванова А.И., Соколова В.В., Финогентова В.Н., Хазиева B.C., Чанышева А.Н., Швейцера А. и других.

В условиях современной России тема мировоззрения получила, так сказать, второе рождение. Она рассматривается под самыми разнообразными углами зрения: мировоззрение и картина мира (Галимов Б.С., Дышлевый П.С., Кудряшев А.Ф., Лойфман И.Я., Мостепаненко М.В., Мамчур Е.А., Рахматуллин Р.Ю., Стёпин B.C., Финогентов В.Н., Чудинов Э.М., Чанышев А.Н.); мировоззрение в диалоге культур (Кузнецова Т.Ф., Морозов С.Б., Степанянц М.Т., Тарасова О.И. и другие); аксиологические аспекты мировоззрения (Герасимов Д.Н., Фотиева И.В., Ширяев Л.А.); мировоззрение как основа человеческой субъективности (Дрёмина М.И., Кувакин В.А., Хазиева Е.В.), мировоззрение и классическая философия с её центральным понятием «трансцендентального субъекта» (Виндельбанд В., Громыко Н.В., Ильин В.В., Суркова НА, Тузова Т.М.).

1 Penrose R. Emperor's New Mind: Concerning Computers, Mind and Law ofPhysics. - Oxford: University Press, 1989; Penrose R. Shadow's of the Mind. A Search for Missing of Conscieness. -Oxford, 1994.

2 Налимов В.В. Размышления о путях развития философии //Вопросы философии. -1993. - № 9 . - С.37.

Проблема онтологических и гносеологических оснований системно-плюралистического мировоззрения успешно разрабатывается, например, в работах Синицына А.С. Истоки исследования данных оснований можно обнаружить уже в размышлениях Протагора, Сократа, Платона, Аристотеля, Эпикура, Секста Эмпирика. При этом основу для будущих исследований подготовили Г.В. Лейбниц, И. Кант, Ф. Шлейермахер, Ф.В.Й. Шеллинг, Г.В.Ф. Гегель.

Алексеев В.П., Григорьев Г.П., Леви-Брюль Л., Тэйлор Э.Б., Файнберг А.А. посвятили свои труды анализу специфики мировоззрения людей на ранних этапах развития человечества. А. Маслоу, Божович Л.И., Карпетов Г.Б., Пашков Ф.Е., Хьелл Л., Шубин В.И., Шустова A.M. - исследуют педагогические и психологические аспекты формирования мировоззрения.

Имеются оригинальные работы, в которых предпринимаются попытки исследовать взаимосвязь мировоззрения с ценностями (Анисимов С.Ф., Каган М.С.), с техникой и технологиями (Кузнецов Л.Ф., Розов М.А.), с синтезом традиций и современности (Рейснер Л.И.), с игрой (Хейзинга Й., Розин В.М., Ильясов Р.Р.), с искусством (Сурно Э.), со смыслом жизни и человеческой смертью (Мухамедьянов С.А., Трубецкой Е.Н., Франк С.Л., Хабибуллина З.Н.).

Сформировавшийся на заре философии интерес к теме «мировоззрение» не угасает и сегодня. Здесь появляются новые проблемы, связанные с выявлением архитектоники философского мировоззрения, которое формируется в процессе рефлексии над основаниями культуры, проблемы, связанные с исследованием места человека в структуре мировоззрения, с анализом взаимосвязи внутреннего и внешнего, интенсивного и экстенсивного аспектов развития мировоззренческих систем, наконец, с исследованием соотношения понятия и идеи, идеи и высказывания, что очень важно, поскольку сегодня не достаёт как раз идей, как сил созидающих и формообразующих.

Следствием недопонимания необходимой взаимосвязи данных аспектов единой общей проблемы генезиса философского мировоззрения является то, что за фасадом исследований остаётся сама архитектоника мировоззрения и, главным образом, философско-культурологического мировоззрения как системы основополагающих идей, составляющих результатрефлексии над предельными основаниями культуры.

Объектом диссертационного исследования является мировоззрение во всём богатстве его проявлений в истории культуры.

Предметом исследования выступает архитектоника философско-культурологического мировоззрения как совокупность таких культурных инвариантов или идей, которые можно рассматривать как силы созидающие и формообразующие.

Целью настоящей диссертации является исследование онтологических и гносеологических проблем архитектоники философско-культурологического мировоззрения, проблем, которые рождаются из осознания внутренней природы человека и мира. Реализация данной цели предполагает решение следующих взаимосвязанных между собою задач:

• исследование сущности и структуры понятия философско-культурологического мировоззрения;

• рассмотрение теоретико-множественной, групповой и вариационной концепции как «золотого сечения» культурологического пространства;

• анализ архитектоники философско-культурологического мировоззрения как множества философских, социально-политических, культурологических и педагогических идей, связывающих коллективные «события» в одно единое целое, включающее прошлое, настоящее и будущее.

В качестве методологической основы диссертационного исследования выступает понимание идеи, как силы созидающей и формообразующей. Диссертант исходит из динамичного понимания идей.

Они проникают в жизнь, являются источником её силы. Идея есть также развёртывающееся в диалектическом процессе мышление, а не просто передача, воспроизведение в словесной форме тех или иных обстоятельств дела (или высказывание). Диссертант опирался в своём исследовании на мысль о всесистемном полиморфизме (или системном различии философских идей), на мысль о дополнении неоплатоновской идеи «всеединства» идей о единой внутренней природе всех фундаментальных идей. Автор исходил в своём исследовании из мысли о перспективности экстраполяции теорий «групп» и «вариаций» на пространственно-временное множество философско-мировоззренческих «событий», рассмотренных в парадигме синергетической системы «объект-субъект-познание».

Диссертант учитывал также и следующую мысль К. Поппера и И. Лакатоса: все продукты познания типа идеи, системы теорий и концепций, научные парадигмы, исследовательские программы, их эволюция - все они жили, живут и развиваются в недрах так называемого «третьего мира» (платоновский мир объективного «духа», мир идей; мир книг и журналов во всех библиотеках; мир диаграмм и таблиц; мир компьютерной информации). При этом автор не сводит платоновский мир идей к системе инвариантов социального поведения, а осуществляет интеграцию разрозненных мировоззренческих «событий», так что не только природа, но и культура, дух, нравственность - включаются во всеобъемлющий смысловой мир. Он исходит из того тезиса, что фундаментальные понятия «теории множеств» должны рассматриваться в качестве ключевых понятий для познания генезиса как пространственно-временных представлений индивидуума, так и его действий, связанных с практическим разумом.

Методологическую базу диссертации составили оригинальные концептуальные разработки классиков мировой мысли в философской, естественно-научной и гуманитарных сферах, особенно - в русле принципов единства человека, сознания и физического мира, исторического и логического, системного и теоретико-группового подходов, расширения и

усиления спектра аргументов по онтологизации поля познания как реального объекта.1 За основу развитой в диссертации концепции взят трансцендентальный подход, который позволяет обнаружить единство философского, социально-политического и педагогического познания. Это единство задаёт «трансцендентальный субъект», требующий в свою очередь теоретико-множественного (группового и вариационного)разнообразия.

Научная новизна диссертации заключается в исследовании архитектоники философско-культурологического мировоззрения как формы целостного освоения субъектом разрозненных процессов и «событий», так что в результате не только природа, но и всё общество включается во всеобъемлющий смысловой мир. Эта новизна может быть конкретизирована в виде следующих результатов, выносимых на защиту:

• обосновано, что архитектоника философско-культурологического мировоззрения определяется множеством философских, социально-политических, культурологических и педагогических идей, или инвариантов, остающихся неизменными в различных культурных формах, в различных исторических эпохах;

• обнаружено, что массив философско-культурологических идей, как сил созидающих и формообразующих, представляет собой группу инвариантов, отличающуюся концептуальной целостностью;

• выявлено, что архитектоника философско-культурологических идей задаётся, с одной стороны, сознанием в его чистой существенности (т.е. тем, что сущностно положено в нём) и сознанием в его осуществлённости или культурным, экзистенциальным миром;

1 См.: Сознание и физический мир /Под ред. А.Е. Акимова. - М., 1995. - 147 с. Альтернативные миры знания /Под ред. В Н. Поруса и Е.Л. Чертковой. - СПб.: РХГИ, 2000.-325 с.

• доказано, что философия только в том случае будет способствовать преодолению неестественной тенденции, связанной с «усушением культуры» в объятиях цивилизации, если будет выполнять предвосхищающую функцию, которая реализуется в процессе рефлексии над инвариантами культуры;

• обосновано, что философско-культурологическое мировоззрение конституирует смыслообразующие формы духовного бытия, определяя сферу социально-политического, культурологического и педагогического (воспитательного) в данной иерархии; оно упорядочивает историю, связывая коллективные «события» в одно единое целое, включающее прошлое, настоящее и будущее;

• выявлено, что философско-культурологическое мировоззрение -это интегральная совокупность продуктов трансцендентального мышления, т.е. мышления, которое объединяет в единое целое не только объекты мысли, но и представление о самом способе их построения; такое мировоззрение есть духовная система, развивающаяся путём самовоспроизводства своего смыслового содержания и, следовательно, представляет собой «живое знание», определяющееся способностью конституировать инвариантные духовные структуры;

• обнаружено, что архитектоника философско-культурологического мировоззрения задаётся «трансцендентальным субъектом», который не только требует для мыслимого разнообразия философских, социально-политических и педагогических идей единства, но и для единства - разнообразия, проявляющегося в теоретико-множественном (групповом и вариационном) представлении, образованном, в свою очередь, трансцендентальными идеями Абсолюта, свободы и абсолютного общения;

• обосновано, что массив философско-культурологических идей определяется подгруппами эпистемологических, социально-политических и педагогических мыслей с единой архитектоникой ближнего и дальнего порядка инвариантности. При этом весь массив идей выступает как онтологизированный образ, концентрирующий в себе инварианты культуры и опосредствующий фундаментальные философские принципы и картину мира на этапе её формирования;

• доказано, что философская мысль, сконцентрированная в теоретико-множественной, групповой и вариационной концепции, характеризует не столько альтернативные друг другу идеи и различные «символические формы» сознания,1 сколько -инвариантные формы, без которых знание и опыт не могут оказаться вписанными в культурологическое пространство или «символический Универсуум», интегрирующий самые различные значения, существующие в повседневной жизни.

Теоретическое и практическое значение диссертации определяется, в первую очередь, тем, что экстраполяция теоретико-множественной, групповой и вариационной концепций на мировоззрение способствует созданию более эффективной философской практики, вхождению философов в поле активного воздействия на образ жизни людей.

При переходе от «линейного» мышления и образа действия к «нелинейному», или целостно-системному, синергетическому познающий разум дополняет традиционные мыслительные алгоритмы искусным «скольжением смыслов» по матрицам мировоззренческих «событий»; тем

1 Кассирер Э. Философия символических форм: введение и постановка проблемы //Культурология. XX век. Антология. - М.: Мысль, 1995. - С. 209; Он же. Опыт о человеке: введение в философию человеческой культуры //Проблема человека в западной культуре. - М: Мысль, 1988. - С. 25.

самым культурный и духовный прирост обеспечивается инвариантами бытия и познания.

Результаты и выводы диссертации найдут своё применение в

процессе разработки таких разделов философии, как «генезис философии», «виды и уровни мировоззрения», в создании следующих спецкурсов: «архитектоника философско-культурологического мировоззрения»; «функциональное поле мировоззренческих универсалий культуры и их роль в трансляции исторического, социального, культурного и педагогического опыта».

Основные идеи диссертации и её концептуальный замысел изложены автором в семи монографиях, в целом ряде материалов, опубликованных в журналах и философских сборниках научных трудов. Общий объём опубликованных работ составляет не менее 75 печатных листов.

Апробация диссертации получила реализацию в докладах на II Международной конференции по экологии горных регионов (Владикавказ 25-30 сентября 1995 г.); на III Межвузовской конференции «Проблемная ситуация в культурно-образовательной сфере» (Владикавказ, 19 апреля 1994 г.); на Второй региональной научно-технической конференции «Гуманизация и гуманитаризация высшего образования» (Владикавказ, 11-13 октября 2001 г.); на Международной конференции «Фихте, Платон, Макиавелли и идея правового общества» (Уфа, 26-31 мая 2004 г.)

Диссертация была обсуждена на заседании кафедры истории философии и науки Башкирского государственного университета.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и списка литературы, включающего в себя 493 наименования.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во «Введении» дано обоснование темы исследования, раскрыты её актуальность, степень научной разработанности, определены объект и предмет исследования, сформулированы его цель и задачи. Определяется методологическая основа исследования, раскрывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся данные об апробации и структура работы.

В первой главе «Философско-культурологическое мировоззрение: сущность понятия. Философия как рефлексия над универсалиями (категориями) культуры» решается задача обоснования архитектоники философско-культурологического мировоззрения как формы целостного освоения субъектом разрозненных событий, которые предстают в виде отрефлексированных фактов, так что в результате не только природа, но и всё общество включается во всеобъемлющий смысловой мир.

Автор исходит из той мысли, что такое мировоззрение есть совокупностьрезультатов трансцендентальногомышления, причём данное мышление понимается как наука, которая объединяет в единое целое фундаментальные формы познаниямира: 1)различные виды мировоззрения, связываемые с эпохой, народом и т.д.; 2) философию, стремящуюся достичь трансцендентального знания или знания, которое включает в себя не только объект мысли, но и представление о самом способе построения объекта, т.е. сам фрагментмышления; 3) обобщениерезультатов конкретныхнаук.

Диссертант исходит из той мысли, что мировоззрение скрывает в себе философию, но, чтобы оно было действенным, философия должна выступать как рефлексия над самими основаниями культуры, дабы мировоззрение стремилось к целостному, универсальному, предельному охвату оснований бытия и познания и включало бы, таким образом, не только знание о

космосе, но и оценки, ценностные ориентации, исходящие из осознания инвариантов, а также переживаемые формы жизни.

Исследование функционального поля мировоззренческих универсалий культуры, их роли в трансляции исторического опыта и особенностей цивилизационного развития имеет огромное значение, поскольку позволяет проанализировать соотношение универсалий культуры и философских категорий, выявить механизмы генерации в культуре новых категориальных структур. Анализу всех этих проблем посвящены труды B.C. Стёпина,1 который отстаивает ту мысль, что система культурных универсалий («природа», «время», «пространство», «причинность», «свобода», «совесть», «добро» и т.д.) выступает своего рода генетическим кодом каждого вида и типа цивилизации. Философия составляет при этом продукт рефлексии над универсалиями культуры. Философские категории превращают мировоззренческие универсалии в теоретические понятия предельной степени общности.2 Однако с помощью оперирования данными понятиями философская мысль оказывается способной порождать новые идеи или универсалии, выходящие за грани культуры своей эпохи. Такие идеи могут становиться мировоззренческими ориентирами на будущих этапах развития цивилизации и культуры.

Мировоззрение, в отличие от мировидения, включает в себя и систематически воспроизводимое деятельностное отношение человека к самому себе и к миру. Его архитектоника сложна и многогранна; образы данной архитектоники - не только ощущение, восприятие, созерцание,

1 См.: Стёпин B.C. Философия и образы будущего //Вопросы философии. -№ 6,1994; Философия на рубеже веков (Генетически-конструктивный путь построения теории) //Вестник РАН. -№ 5,1997; Наука, религия и современные проблемы диалога культур //Разум и экзистенция. - СПб., 1999; Теоретическое знание (структура, историческая эволюция). - М., 2000.

2 Алексеев П.В. Философы России XIX-XX столетий. Биографии, идеи, труды. 4-е изд., перераб. и доп. - М.: Академический Проект, 2002. - С. 932.

представление, понимание, но и фундаментальные, базисные высказывания, в которых мир и человек как бы «светятся» друг в друге.

Хотя бытие и мышление отличны друг от друга, в то же время они пребывают в диалектическом единстве друг с другом. Данный тезис и составляет, на наш взгляд, исходное основоположение философско-культурологического мировоззрения как системы фундаментальных философских и культурологических идей, в которых аккумулирован как теоретический, так и практический опыт, т.е. сам мыслящий и действующий индивид.

Решение задачи - что есть мировоззрение, - безусловно упирается в исследование «картографии» океана философско-мировоззренческих идей. Но поскольку философия есть рефлексия над предельными или последними основаниями культуры, то речь идёт об архитектонике тех мыслей, где человек и мир объединяются в неком высшем служении, а именно в том, чтобы культура содействовала прогрессу человечности. Но для этого нам приходится сделать акцент не на всём грандиозном массиве философских и культурологических идей, а на таких мировоззренческих универсалиях, которые, выходя за пределы универсалий культуры своей эпохи, направлены в конечном счёте на развитие нравственного духа.

В настоящем разделе диссертации автор останавливается на Эрлангенской программе Ф. Клейна, обсуждает идею «геометризации» философии и связанные с этим методологические трудности. Тот факт, что мировоззрение - это сложная, открытая, нелинейная или синергетическая система, стал очевидным для философской общественности ещё во второй половине XIX века. Так, например, об этом чётко и недвусмысленно было заявлено Л.Б. Баженовым,1 высоко оценившим методологическую значимость пионерских исследований И.Р. Пригожина и его коллег.

1 Баженов Л Б Редукционизм в научном познании //Природа. - 1987. -№ 9. - С. 85-87.

Массив «элементов» мировоззренческих идей - это тот эпитаксиальный субстрат, на котором разворачивается кристаллизация «картины бытия» или сущностной сердцевины общечеловеческой культуры. Как известно, человеку свойственно всегда задаваться одними и теми фундаментальными, научно-философскими проблемами типа. «как устроен окружающий мир?»; «что есть сам человек?»; «каково место и назначение человека в мире?»; «откуда язык и каким образом он возник для человека?»; «откуда та сила, которая творит этот инструмент, творит непосредственно самим духом?». Затем человек бросает взгляд на внешние, окружающие его предметы природы, обретает созерцания и понятия всеобщих явлений природы, познаёт законы тяготения, давления, толчка, прозревает действия света, тепла, магнетизма, электричества, слабые и сильные взаимодействия, слышит объяснения данных феноменов. «Но если я, — пишет Шеллинг, — признаю все эти силы и все эти вещества, если я даже признаю, что эти вещества, эти силы действительно объясняют явления... для меня все-таки остается неразрешимым один вопрос: откуда и для чего сами эти силы и вещества, какова необходимость их существования, почему именно такие силы и вещества?..»1

Как раз ответы, прежде всего, именно на эти поистине сакральные и иные близкие к ним вопросы предопределяют суммарно-итоговый вектор эволюции всего идейного мировоззренческого массива, в особенности -уровень, глубину, характер и емкость интеллектуально-методологической его мощности, как и диапазон спектров саморазвития и самодостаточности индивида и социума в каждое конкретно-историческое время и место обитания, а также - условия гармонизации и востребованности информационно-коммуникационных технологий как базовых факторов ресурса стабильности экосистем.

1 Шеллинг Ф В Й Философия откровения. Т 1. - СПб Наука, 2000 - С 32-33

В настоящее время философия уделяет повышенное внимание сопоставлению предмета философии и предмета культуры, делая в ряде случаев вывод об их единстве. Отталкиваясь от своей предвосхищающей природы, она рефлексирует над последними основаниями культуры. Как нам представляется, одной из основных черт предмета философии является существование философии в той же сфере духовной деятельности, в которой культура выстраивает свои субъект-объектные отношения. При этом надо учесть, что культура по самой своей сути ориентирована как на дифференциацию, так и на синтез объектов или мира в целом, на что, собственно, и ориентированы основные философские категории.

Одним из свойств философии, как известно, является её обобщающий характер, поскольку философия обобщает и природу, и материальную и духовную культуру, выступает общим по отношению к ней понятием, заключающим в себе метод исследования культуры. В то же время сама философия выступает формой духовной культуры, одним из её видов, заключающим в себе в сконцентрированном виде все особенности культуры.

Существует несколько подходов к выявлению взаимосвязи философии и культуры. Их можно рассматривать на основе онтологического подхода, аксиологического, метафизического и других. Одним из плодотворных аспектов изучения данной проблемы нам представляется категориальный анализ. На основе понятий и категорий философии можно исследовать законы движения культуры, и в то же время на основе анализа категорий, понятий, суждений культуры можно выявить не только общие, но и специфические свойства и культуры, и философии. Такой подход позволяет вести речь о философско-культурологическом мировоззрении как теоретическом и духовно-практическом синтезе философии и культуры.

Ещё Гегель анализировал категории как «прочные узлы», опираясь на которые можно постичь предметные отношения между изучаемыми объектами. Тем самым он указал на одну возможность сопоставления предметных областей двух феноменов. Вполне естественно, что такие

общефилософские категории, как жизнь и смерть, пространство и время и т.д. выступают и в качестве категорий культуры. Кроме того, культура сама по себе связана с такими категориями, как сознание, материальное, духовное, деятельность и т.д. Данные категории также носят общефилософский характер и не могут претендовать на роль специфических категорий культуры.1 Однако существует целый ряд категорий, которые выступают как фундаментальные в науках, изучающих различные виды культуры. Так, правовая культура оперирует понятием «справедливость», эстетическая культура — категориями «прекрасное», «трагическое» и т.д. Разумеется, данные категории привязаны к какой-то одной области культуры или к нескольким областям. В то же время категории «прекрасное», «справедливость», «добро» и т.д. связаны с категориями «духовное», «творчество» и не могут не стать предметом философского осмысления.

Итак, культура в силу своей обобщающей сущности не может не оперировать философско-категориальными формами. Именно в силу вышеуказанного обстоятельства и можно вести речь о неотделимости философии и культуры друг от друга не только с позиций общности их предметов, но и категориального аппарата.

Как известно, любая система в целом всегда предрасположена к серии фазовых переходов или изменений - закономерных, либо спонтанных.2 Однако при этом некоторые её характеристические свойства остаются «инвариантными», и поэтому целый ряд принципиальных выводов о такой системе, которая может даже беспрерывно изменяться, тем не менее, остаются неизменно истинными. Вот почему через все смысловые или содержательно-знаковые слова типа «устойчивость систем» проходит обычно одна и та же ключевая идея - симметрия «инвариантов».

1 См.: Гуткин О.В. К анализу категорий философии и культуры //Человек - философия -гуманизм: Тезисы докладов и выступлений Первого Российского философского конгресса. В 7 томах: Т. 6. - СПб., 1997. - С.41.

2 Эшби У.Р. Введение в кибернетику. - М.: Наука, 1959. - С. 109.

Методологический импульс, заданный Эрлангенской программой, быстро распространился и на философские проблемы, связанные с «пространством» как одной из универсалий (категорий) культуры: были изменены сами основы представления о нём, поскольку они стали напрямую связываться с понятиями концепции «групп преобразований». Например, эта связь была уже чётко обозначена самим А. Пуанкаре: «Пространство есть «группа», язык же пространственных отношений - язык симметрии».1 Таким образом, «группы преобразований» становятся лидирующим и наиболее глубоким, адекватным элементом при описании или интерпретации «картины мира».2

Диссертант обсуждает далее ту мысль, что понимание механизма осуществления преемственности и трансформации «инвариантов» мировоззрения - важнейший фактор объективного познания.

Надо сказать, что мировоззренческая информация не адекватна компьютерной информации, ипостаси её целостности. Речь идёт о содержании и структуре доктрин, идей, взглядов. Их интерпретация генетически связана с родовыми понятиями о «понятиях», герменевтика которых, по словам М. Монтеня, - дело более важное, чем истолкование «объектов» окружающего мира.3

Как известно, гносеологическая концепция И. Канта, согласно которой формирование категориальных понятий о внешнем мире происходит на основе априорных представлений, в первую очередь пространственно-временных, т.е. геометрических представлений в терминах аксиоматики Евклида, в настоящее время выглядит столь же революционной и в то же время промежуточной, как и «атомная доктрина» Э. Резерфорда - Н. Бора (1911-1913 гг.) в сравнении с квантово-релятивистской моделью,

1 См.: Петухов С.В. Биомеханика, бионика и симметрия. - М.: Наука, 1981. - 239 с.

2 Визгин В.П. Эрлангенская программа и физика. - М.: Наука, 1975. - С. 4.

3 Микешина Л.А. Специфика философской интерпретации //Вопросы философии. - 1999. -№11.-С.8.

являющейся сложной знаково-абстрактной системой, в основе которой лежит аксиоматика «геометрии» Г. Минковского. И это вполне естественно, поскольку философия, согласно теории Девидсона-Даммета, есть «теория смыслов».

Что же касается сознания, то оно, по мнению И. Канта, «систематизирует окружающий мир и подобно этому миру», а по Г. Гегелю, - «постигает окружающий мир, ибо само есть этот мир». Отсюда понятно, почему философия - слишком важная и ответственная наука в общей судьбе цивилизованного развития, чтобы отдать ее всецело лишь узким специалистам, работающим только в отдельных сферах философского знания.

Чтобы философия сохранила свою функцию «Ариадниной нити», она должна учитывать и обобщать не только достижения всех наук, но, главным образом, переосмыслить сам принцип системности. Видимо, в процессе философского исследования различных объектов следует исходить из той мысли, что старая неоплатоновская идея «всеединства» должна быть сегодня дополнена идеей всесистемного полиморфизма или идеей системного различия «всего от всего». Не только каждый объект в природе уникален, но уникальна и каждая мысль, которая обнаруживает свою диалектическую силу во взаимодействии с другими мыслями. При этом взаимодействие не должно носить силового характера. Так, противоположность детерминизма и индетерминизма снимается в диалектическом принципе всеобщей связи, который допускает связь, несводимую к силовому взаимодействию (кооперативные эффекты в синергетике, ЭПР-эффект в квантовой теории, интерперсональные взаимодействия и т.д.).

Ключевое проблемное звено в цепи любого научного исследования — это трансформация имеющейся совокупности фактов с инвариантными неопределённостями в систему с инвариантной определённостью: выделение в объекте исследования класса предметов с общим структурным основанием, высвечивание родства или единства частей в целостной системе. Именно

«принцип инвариантности» есть атрибутивное и имманентное свойство отношений всех компонент в системной парадигме «субъект-объект-познание». Об инвариантных отношениях мы говорим в том случае, когда «инварианты» присутствуют в определённых формах движения, превращений, преобразований, модификаций исследуемых объектов; они являются основополагающим или актуальным предметом подлинно философско-культурологического поиска, независимо от предметной специфики объектов исследований. Выход на поисковый «галс инвариантностей» является, несомненно, естественной и исторической необходимостью и даже предопределённостью для всякой серьёзной доктрины, свидетельством функционального качества науки, высшей корректности её продукции.

В разделе подводятся итоги. Отмечается, что «принцип инвариантности» естественным образом выдвинулся на передовые позиции в методологическом арсенале философии; становится более отчётливым пониманием того, что поиск гармонических соотношений между различными философскими идеями не может не лежать в русле доктрины целостного, устойчивого саморазвития мировоззренческой системы, гомологичной парадигме «объект-субъект-познание» и изоморфной определённой «группе преобразований». Эта система имеет свою фиксированную структуру, а значит — адекватную групповую симметрию.

Обсуждая теорию В.В. Налимова, диссертант считает перспективным введение и для философии единой «полевой природы» сознания, давая тем самым математическую интерпретацию такому течению, как «платонизм». И тогда, продолжая эту тенденцию, возникает достаточно корректная надежда на возможность уже и конструирования «сверхъединой теории поля», которая охватила бы как физическую, так и семантическую реальность.

Развитие онтологического и гносеологического аспектов теоретической философии сдерживает достаточно слабая разработка

представления о мире в целом как определенной системе взаимодействия космических, природных сил и сил, поднимающихся из самой глубины сознания. Архитектоника философско-культурологического мировоззрения задаётся, с одной стороны, сознанием в его чистой существенности, или философским сознанием того, что сущностно положено в нём, и сознанием в его осуществлённости, результатом которого выступает культурный мир. Между данными моментами, на наш взгляд, и простёрся мир. Человеческая мысль воспроизводит, в конечном счёте, внутренние структуры самого мира. В своей философской ипостаси она не только обобщает эти структуры, но и выступает духовным источником их бытия.

Философские универсалии возникают при этом как рефлексия над культурными универсалиями (категориями), которые, наряду с общими, инвариантными для разных культур признаками, включают в себя и исторически особенное содержание, являющееся в свою очередь обобщением онтологических, гносеологических, социально-политических,

культурологических и педагогических идей. Данный идейный массив определяется, с одной стороны, потребностью не только мировоззренческого, но и духовного, нравственного синтеза современности, а с другой -достижением того решающего пункта, где надлежит встречать всякое философское учение, чтобы увидеть то, на что способно оно и какого оно типа.

Сегодня человечество стоит перед тем вопросом, в котором наиболее велика опасность произвольных измышлений, перед вопросом, который теперь должен показать, что философия не позволяет сущим вещам изнурить себя в бытии, так, чтобы они перестали выступать его источником. Философско-культурологическое мировоззрение, как сконцентрированное осознание инвариантов культуры, можно сравнить со своеобразным фокусом, в котором сходятся основные стратегии миропонимания и мироотношения.

Во второй главе «Теоретико-множественная концепция

культурологического пространства: философско-методологический

аспект» отмечается, что в настоящее время мы живём в непрерывно

сжимающемся пространстве, в котором возникают принципиально новые

тенденции. Необходим новый философско-культурологический

инструментарий их оценки, которого не было в прошлом. Следует учитывать

также и то, что целое видоизменяет части путём определённого порабощения

системой подсистем и её структур. Целое «предполагает установление

единой системной конфигурации и единого темпа развития (Подч. мной. -

Р.Г.) для множества темпомиров и разновозрастных структур системы через

согласование всех её частей. При объединении разных структур

синхронизация и согласование снимают или ослабляют локальные

i

неоднородности этих структур».

Как известно, при адекватном изучении любого наперёд заданного «объекта» информация о нём считается корректной, если она вписывается в универсально-концептуальный синтез парадигмы «объект-субъект-познание». Первоначальный вектор эволюции познания был a priori выбран в парадигме соизмеримо-рациональных отношений или «противостояний» друг другу «объекта» и «субъекта», что, естественно, вело к жёсткой детерминации ядра общечеловеческой культуры рамочной концепцией рационального расчленения любого «объекта» исследования на его части. Но учёный при этом сначала изгонял дух этой культуры, затем расщеплял её на части, так что исчезала всякая духовная связь её элементов. Последующий этап познания связан, во-первых, с расширением этих отношений ещё и до несоизмеримо-иррациональных или «ортогональных», во-вторых, с актуализацией проблемы синтеза - творения «целого» из его частей,

1 Павлов Ю М. Мир как целостность //Материалы Второго Российского философского конгресса В 4-х т.: Т. 1. Ч. 2 - Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1999. - С. 111.

оказавшимся сложным и достаточно «интимным» предметом синергетических исследований.

Не случайно, что центр тяжести подавляющего большинства современных научных изысканий последних десятилетий XX века сместился с проблематики «чистой субстанциональности» на просветление природы онтологических отношений или связей в универсальной системе «объект-субъект», на концентрацию усилий ведущих философов, математиков и физиков вокруг проблем «опространствления времени» и «овременения пространства», вокруг динамики сложных, открытых, неравновесных и необратимых систем, вокруг вопросов, связанных с восхождением к предельным основаниям знания.

Такие универсалии (категории) культуры, как «пространство» и «время» функционируют как формы трансляции социально-исторического и социокультурного опыта, как предельно обобщённая картина «жизненного мира» людей, посредством которой формируется представление о человеке и мире, а также фиксируется шкала ценностей, принятая в определённом типе культуры. В данном отношении представляет собой значительный интерес исследование архитектоники и динамики культурного пространства России, где сходятся и взаимодействуют между собой различные духовные магистрали. Кроме того, культурное пространство может стать соединительной тканью идущего процесса интеграции.

Пространство представляет собой жизненную и социокультурную сферу общества, «вместилище» идущих культурных процессов. В нём очерчены контуры культурных центров и периферии, городских мегаполисов и сельских поселений. Культурное пространство включает в себя ареалы распространения национально-этнических языков общения, традиционные формы быта, архитектурные и религиозные памятники, природные заповедники и историко-культурные ландшафты, города-музеи и университеты, места памятных исторических событий и т.д.

Существуют разные подходы к картографированию инфраструктуры культуры. Можно предположить, что в будущем возникнет топографическая культурология, анализирующая генезис исторических форм культуры и архитектонику культурного пространства России и других стран.1

Культурное пространство может выполнять собирательную функцию, способствовать объединению нации и всех социальных сил. Но оно может также уменьшать степень притяжения между регионами. Эта «рассеивающая» функция значительно ослабляет возможность интеграции. Эту функцию мы прослеживаем в истории, когда, например, слабая в экономическом отношении Германия XVIII века играла, тем не менее, «первую скрипку» в философии. При этом Германия была расколота на огромное множество герцогств, и в каждом жили свои философы и музыканты. Человек всегда воображает себя повелителем бесконечных пространств, когда ограничивается крышей своего дома.

Каждое культурное пространство представляет собой органическое целое, где все составные части взаимозависимы и объединены общими ценностями. Само слово «пространство» несёт в себе мифопоэтическую выразительность. Оно совпадает по своему значению со словами «вширь», «простор», «открытость». Архетип нашей отечественной ментальности заключает в себе представления о бескрайности земли, красоте пейзажа. Пространственный архетип образует устойчивую картину мира, формирует чувство патриотизма. Архаические символы, присутствующие в былинах, пословицах, поговорках и т.д., вполне современны; они концентрируют в себе тысячелетний опыт человечества.

В разделе обсуждается концепция С.Н. Иконниковой, раскрывающая продукт взаимодействия двух находящихся на разной высоте культур, отмечается, что в этой концепции не учитываются инвариантные истины и

1 Иконникова С.Н. Архитектоника и динамизм культурного пространства России //Человек - Философия - Гуманизм: Тезисы докладов и выступлений Первого Российского Философского конгресса. - СПб., 1997. В 7 т.: Т. 6. - С. 57.

ценности. Диссертант полагает, что культурное пространство - это всегда некий «дом», среда повседневного обитания человека. «Дом» может быть богатым или бедным, желанным и нежеланным, уютным и чуждым. Но всегда у всех народов культурное пространство защищает человека от невзгод. Каким бы ни было культурное пространство, функция «семейного гнезда» оказывается инвариантной относительно всех систем, где мы сталкиваемся с культурой.

В настоящей диссертации - во второй главе - автор рассматривает фундаментальную категорию - «мировоззрение» в качестве объекта исследования, который, по его мнению, целесообразнее всего представлять в форме множества, состоящего из идей или мировоззренческих «событий» -{B(x,y,z,t)}, обладающих общими характеристическими свойствами представлений, как «алгебры логики», так и «теории групп». Данное множество идей {B(x,y,z,t)}, в свою очередь, адекватно четырёхмерному пространственно-временному «псевдоконтинууму» или «второму миру».

Данная мысль до некоторой степени обоснована тем обстоятельством, что философия, как высшая музыка мыслей, занимает определённое место в системе мироздания. В поисках сущности философского мышления сегодня в науке вновь возрождаются идеи о единстве мира, о становлении порядка из хаоса, об изоморфизме человека и Космоса.

На протяжении ХУ1-ХУШ вв. в европейской культуре выделились две самостоятельные области: гуманитарная и естественнонаучная, между которыми образовалась граница, обусловленная углубляющейся специализацией. В конце XIX века и особенно в последние десятилетия наметились тенденции к сближению этих культур. Ведь без взаимного влияния невозможно говорить о целостности и единстве мира. В этом плане рассмотрение философии не только как вида искусства, но и как потенции, силы универсума позволяет исследователям более глубоко понять структуру Вселенной. Верно и другое - без естественнонаучной картины мира гуманитарная, философско-культурологическая картина мира будет

неполной, и мы будем далеки от постижения самой сущности философии как музыкального «сияния» мира (если воспользоваться известным платоновским термином).

Объективный мир, существующий в пространстве и во времени, видимо, не может быть принципиально иным, чем тот, который поднимается из самой глубины нашего духа. Но законы существования последнего глубоко специфичны (например, эта специфика проявляется в том, что «время» здесь оказывается первичным по отношению к «пространству»)

На базе анализа историко-культурной ситуации в развитии физики (особенно за последнее столетие), психологии, автор, учитывая теории Г. Гельмгольца и А. Пуанкаре, а также сочинения Э. Кассирера, развивает ту мысль, что аналоговость между «инвариантами» в психологии и философии с «инвариантами» в геометрии и физике вовсе не означает нивелирование специфических и важных различий этих «инвариантов». Так, например, «инвариантные» или «групповые построения» в геометрии представляют собой как бы идеальные формы, которые претерпевают специфические искажения в преломлениях психологических и философских реалий.

В данном разделе проводится та мысль, что всякое объективное знание в любой науке - это всегда и прежде всего системное знание с включением «групповой симметрии» или «принципов инвариантности». Другими словами, «инвариантность» научных знаний пропорциональна развитию интеллекта, а физические и нефизические законы - соответствуют таким фундаментальным «правилам сохранения», как «идентичность» и «транзитивность». Например, во всех естественных науках такой всеобщий принцип, как «закон сохранения энергии», является по существу лишь воплощением всеобщего априорного или гносеологического требования принципа «чистого Я», на котором основываются многие последующие выводы. Это - «постулат инвариантности», т.е. за всеми трансформациями, происходящими в окружающей природе, в системной парадигме «объект-

субъект-познание», скрываются «принципы инвариантности»; именно в них заключена корректность разработки любой новой концепции.

Элегантность и высшая корректность философско-культурологического мировосприятия - это видение и оценка многообразия четырёхмерной «картины мира» в ракурсе таких единых или первичных категорий, как «инварианты» (одним из таких «инвариантов» выступает понятие «трансцендентального субъекта»), которые являются, в свою очередь, «виртуальными мостиками» Универсуума, который как бы сдавливает со всех сторон конечный мир. В результате всего этого последний вынужден непрерывно двигаться, пока не исчерпает все уровни своего развития.1 Весь же процесс познания, в котором концепция «групповой симметрии» играет доминирующую роль, как сущностное становление интеллекта, при котором царствуют «операции преобразований», в известном смысле, задаёт вектор эволюции общечеловеческой культуры: будет ли спираль цивилизации восходящей или нисходящей. Таким образом, в глубокомысленное замечание И. Гёте о существовании неизвестной регулярности в «объекте» исследования, которая адекватна столь же неизвестной регулярности в «субъекте» познания, современная наука внесла принципиальную коррекцию: между «объектом» и «субъектом» не только нет каких-либо жёстких барьеров, но они концептуально едины, у них один адекватный «язык» - геометрический для выражения их структурных систем. Сделать это философия смогла прежде всего благодаря тому, что не выпустила из рук незримую «нить Ариадны» - так называемую «стрелу преемственности», вектор направленности которой был придан ещё такими великими предшественниками, как древние мыслители Китая, Индии и Греции; именно они через свои «вселенские идеи» продолжают жить вечно в научной и культурной ауре. При этом следует также заметить следующее: в

1 Хазиев B.C. Философская онтология и истина //XXI век: будущее России в философском измерении: Материалы Второго Российского философского конгресса. В 4-х т.: Т. 1. -Екатеринбург, 1999. - С. 114.

условиях сложившейся неестественной тенденции - «усушения культуры» в тесных объятиях цивилизации той или иной формации большинству подвижников истинной науки приходится всегда «грести» не в меру против течения «агрессивно-послушного», конформистского большинства, чтобы тем самым добраться до берега, где светятся «сполохи истины».

Известно, что в этих своих сакральных усилиях интеллектуалы нередко испытывают трагические последствия, подвергаются остракизму. Философия в этом отношении всегда остаётся идеалом подобных примеров подвижнического характера, но чтобы её уникальный мировоззренческий «потенциал зарядовости» оставался адекватным уровню «know how best», она обязана более решительно и уверенно выйти и завершить тот «транзит», который так успешно реализовали её «дочерние науки» — математика и физика Именно тогда и появится широкое методологическое поле для систематизации грандиозного массива «смыслообразов» или философских эйдосов. Такой массив в форме философско-культурологических идей представлен в качестве «подгрупп преобразований» с единой архитектоникой ближнего и дальнего порядка инвариантности

Итак, автор исходит из той мысли, что теоретико-множественное представление, возникающее в ходе рефлексии над универсалиями (категориями) культуры, представляет собой гармоническое соответствие двух планов бытия - космического и духовного - теоретически выраженное в той идее, согласно которой силы, поднимающиеся сегодня из глубины сознания, оказываются до некоторой степени родственными тем, что привели к становлению природного и социокультурного мира. Автор полагает, что философия - одно из проявлений одухотворённого Космоса, одна из форм Универсума.

В третьей главе «Архитектоника философско-культурологнческого мировоззрения как множество философских, социально-политических, культурологических и педагогических идей» акцентируется внимание на том тезисе, что идеи лишь тогда приобретают характер сил созидающих и

формообразующих, когда достигают значения трансцендентальности. Согласно Канту, трансцендентальная идея имеет свой источник в стремлении рассудка превзойти то, что ему дано; идея формально превышает возможность опыта, но является необходимой в качестве регулятивного принципа, упорядочивающего понятия и знания в некую совершенную науку. В качестве трёх трансцендентальных идей у Канта выступает Бог, свобода и бессмертие.

Это - очень важный для развития авторской концепции момент. Ведь идея - это прежде всего понятие совершенства, которого ещё нет в реальном опыте (например, идея справедливо управляемого государства). Однако к этому совершенству человек должен стремиться всеми силами, в то же время никогда не полагая, что достиг его, если не захочет стать Богом. Бог, свобода и бессмертие - это ипостаси трансцендентального субъекта, три главных вектора, которые уходят от него (как из «картезианского нуля») в бесконечность.

В настоящем разделе рассматривается также и фихтевская идея «трансцендентального субъекта». Подлинная наука о человеке и о месте этого человека в мире ещё не создана. Во-первых, как нам думается, дальнейшая задача философии состоит в углублении вопроса о субстанции, затем о человеческой свободе, её сущности и природе. Во-вторых, отношение людей и мироздания, видимо, в полной мере нельзя представить как взаимоотношение субъекта и объекта (например, в коммуникативных отношениях «лицо» оказывается больше, чем «субъект», если следовать принципу интерперсональности, а не принципу трансцендентальной интерсубъективности, представленному в работах Э. Гуссерля). В-третьих, философ должен стремиться, по возможности, охватить всё и не исключать из своего поля зрения ничего. Только в этом случае философия выступает как чистая наука разума. В-четвёртых, философ-мыслитель должен отрефлексировать громадные массивы человеческой мысли, выделить определённые группы идей, разработать теоретико-множественное

зз <НЯ22*5* I .. }

(групповое и вариационное) представление о них и привести их не только в соответствие со своей эпохой, но и с современностью, которую мы определяем как время, задерживающее как бы на одном месте такую совокупность идей, которая обладает эвристической и прогностической ценностью.

Философско-теоретическое значение идеи «трансцендентального субъекта» как раз и заключается в том, что этот «субьект» представляет собой идею, синтезирующую различные виды познания и с помощью этого проникающую в дух эпохи. По мнению К.Л. Рейнгольда, «идеи не производят познания, а только регулируют его, они требуют: во-первых, для всякого мыслимого разнообразия единства, стало быть, однородности субъектов или закона гомогенности; во-вторых, для каждого единства — разнообразия, то есть закона спецификации и, наконец, в-третьих, единства связи видов познания, беспрерывного перехода, закона непрерывности».1 Если следовать К.Л. Рейнгольду, замечает Н.А. Суркова, то можно выделить три особенные идеи: «абсолютного субъекта», «абсолютной причины» и «абсолютного общения».2 Именно эти «идеи» и являются своеобразным преломлением трансцендентальных идей Абсолюта, свободы и бессмертия, взятых уже в духовно-практической плоскости. Данные «идеи» как раз и задают архитектонику философско-культурологического мировоззрения, которое исходит из определяющего для жизни человека значения «идей» как «трансцендентального субъекта», так и «свободы» и «абсолютного общения».

Массив идей {В (х, у, z, t)}, по мнению диссертанта, в определённой мере можно рассмотреть как адекватный четырёхмерному пространственно-временному миру. При этом мы исходим из той мысли, что человек прежде

1 См.: Reinhold K.L. Versuch einer neuen Theorie des menschlichen Vortellungsvermogen (2 Aufl. 1790. Vorrede, S. 51 flgd).

2 См.: Суркова Н.А. «Трансцендентальный субъект» и проблема его философской концептуализации: Монография /Издание БашГУ. - Уфа, 2003. - С. 54.

всего должен уметь мыслить (это означает, что он должен задаваться вопросом о том, что он может знать, а также о границах своего знания и т.д.), социализировать себя (т.е. развить в себе богатые человеческие силы и потребности) и, наконец, достичь определённого уровня воспитания и образования, чтобы в целом способствовать прогрессу общительности, а тем самым и прогрессу всего рода. Вся эта совокупность деяний и мыслей и составляет, на наш взгляд, архитектонику философско-культурологического мировоззрения.

Исходя из сказанного, в качестве базисных подмножеств у нас выступают следующие вектора развития человека: 1) его познавательная активность (групповое подмножество философских идей - 01 - или «X»); 2) его социально-политическая активность (групповое подмножество социально-политических идей - 02 - или «У»); 3) его образовательная и воспитательная активность (групповое подмножество культурологических и педагогических идей - 03 - или «2»). Все эти базисные идеи, соотносимые нами не просто с эпохой, в которую они возникли, но и с современностью, составляют архитектонику такого мировоззрения, которое можно определить как философско-культурологическое.

Автор даёт схему развития идей как философских и культурных инвариантов, но в то же время действующих на различных участках исторического времени. Так, в разделе рассматривается теоретико-множественное подмножество философских идей (01), соотносимое с эпохой Древнего мира (01 1), с эпохой средневековья (012), а также эпохами Возрождения (013) и Нового и Новейшего времени (014). Несмотря на то, что мыслители этих времён были озабочены разными проблемами, их всегда интересовала идея субстанции, вокруг которой группировались поиски идеала справедливого общества, смысла бытия и другие фундаментальные стремления.

Философия, подчёркивает диссертант, должна адекватно отражать не только единство природных и космических явлений, но и гармонию в

динамизме частей мирового целого. Гармонизация фактов культурологического плана впервые началась в математике, затем эту эстафету подхватили другие науки. Это даёт нам основание выдвинуть ту гипотезу, согласно которой космический и культурный Универсуум развивается по тем же законам красоты и свободы, которая бытийствует в математике. В данном отношении А. Эйнштейн и развивал ту мысль, что мир разума и физический мир движутся по конвергентным линиям. Нарушение меры сходства в человеческих и космических взаимоотношениях приводит к разрушению гармонии (об этом говорит весь мыслительный опыт Древнего Китая, Индии, Греции и других очагов великой культуры).

Философствование вытекает лишь из его соотнесённости с идеей целостности мира и человека, с идеей красоты, которая является фундаментальным проявлением феномена симметрии. «Теория групп» как бы «уничтожает» границы между математикой, физикой, логикой и теорией познания» (Г. Вейль). В основе любого крупного учения лежат некие «вечные истины» духовного порядка, инвариантные относительно различных эпох и народов. Об этом говорит и философский анализ самого феномена человеческой любви, который выступает прежде всего как анализ формальных, «чистых» условий любви - вообще как человеческой способности, «как инварианта, остающегося неизменным в различных культурных формах, в различных исторических эпохах»' Анализ такого рода инвариантов и составляет суть рассматриваемого нами философско-культурологического мировоззрения.

Приведённый в диссертации массив философских идей, разумеется, далеко не исчерпывает всё их множество. И, тем не менее, уже сейчас можно сделать следующие выводы. По мере расположения философов в хронологическом времени мы видим, что неисчерпаемая потенция познания,

1 См.: Губин В.Д. Любовь. Творчество и мысль сердца //Философия любви. Ч. 1. - М.: Политиздат, 1990. - С. 232.

достигшая наивысшего самовыражения в учениях Платона и Аристотеля, постепенно гаснет или изнуряет себя в мыслительном материале. Философская мысль человека, с одной стороны, стремится к надвременности, а с другой — практически погружается во временность. Философствование Плотина - это уже «крик души», достигшей наивысшего мысленного выражения. Мысль, достигшая своего предела, покидает сферу разума и снова уходит в чувство, но на этот раз в чувство метафизической боли. Однако это не следует воспринимать как негацию. Наша эпоха снова должна вернуться к осознанию глубины той идеи, что человек лишь тогда живёт подлинным настоящим, когда стремится к справедливости, истине, благоразумию и понимает, что для этого нужно гражданское и интеллектуальное мужество.

Анализируя группы 011, 012, 013, 014, содержащие идеи онтологического и гносеологического характера, автор указывает на следующие элементарные принципы архитектоники философско-культурологического мировоззрения:

Равноправие «Я» и мироздания. Мы способны сообщаться лишь «с теми мирами во Вселенной, которые имеют адекватный ход «стрелы времени». Самое высшее благо - это обладать чувством Вселенской гармонии и чувством природных пропорций. Общечеловеческие и вселенские «идеи» имеют в сущности своей одну и ту же архитектонику. Симметрично взаимоотношение силы познания и силы эволюции общечеловеческой культуры. Разум и воспринимаемый им окружающий мир оказываются адекватно включёнными в единый космический порядок. Отражение общего в частном-это величайшее из искусств.

В философско-культурологическом мировоззрении основной акцент делается на том, что уровень целостности философского мировоззрения задаёт и уровень общечеловеческой культуры. При этом мы исходим здесь из той мысли, что философия пользуется категориями (универсалиями) культуры. Однако философия - это прежде всего системно-

рационализированное мировоззрение. Общество никогда бы не возникло, если бы не было рефлексии. Когда человек думает над тем, что он думает, рождается культура. Язык как бы «оплотняет» мысль, наделяя её тонкой телесностью [Гадамер] или способностью надстраивать над телом физическим и антропологическим особое культурное тело.

Философско-культурологическое мировоззрение достигает своего осмысления через «принцип инвариантности». Этот принцип наделяет структурной целостностью законы, позволяет нам установить внутреннюю связь между ними. Другими словами, поиск инвариантов, выделение групп фундаментальных философских идей направлены на исследование архитектоники философско-культурологического мировоззрения. В данном отношении основной вопрос этого мировоззрения есть вопрос о взаимоотношении классических констант в физическом мире и мире «смыслообразов», открываемых нашим сознанием.

В настоящем разделе анализируется в указанной выше последовательности теоретико-множественное подмножество социально-политических идей (02). Известно, что мировоззрение вырабатывается с помощью методологии, а методологические формы корректируются мировоззренческими установками, включая сюда и важнейшие социально-политические идеи.

В классической философии вопрос о связи мировоззрения с обобщением различных форм культурного и социального опыта, с его методологической переработкой, с его последующим включением в практику и теорию ставится не раз. Предметным полем философии всякий раз оказывались итоги человеческих усилий. Философия вольно или невольно оказывалась в роли пророка, переносящего в настоящее и будущее формы воплотившегося социального опыта. При этом из истории исчезал процесс,

из человеческой реальности - её движущие силы, из деятельности людей - её проблемность, неопределённость, открытость.1

Поэтому сегодня перед учёными и философами возникает задача создания, выработки картины (модели или совокупности моделей), в которой основные структуры социального бытия будут представлены как формы деятельности, самореализации людей. Эта задача соответствует ориентации социально-политических идей на выявление схем воспроизводства социально-политического бытия, на проблемно-смысловое поле деятельнорти людей, на силы и условия их самореализации. Именно поэтому философско-культурологическое мировоззрение (схема-картина) сегодня больше тяготеет к методологии, а эта последняя имеет тенденцию к сближению с формами самореализации индивидов. При этом отмечается, что массив социально-политических идей позволяет обеспечить идею мировоззренческого (в своей духовной ипостаси) синтеза современности. Почему диссертант именно так подходит к этому вопросу? Дело в том, что Кант, если придерживаться трансцендентального метода, изгоняет «дух» из естественных наук и из логики в сферу социально-эстетического, а также и в сферу политики, где деятель должен напрягать свою волю. Вместе с тем автор не противопоставляет духовный синтез современности синтезу философскому. Вводимая 0-«группа» откристаллизовывает в данном случае место «свободы» и связанных с ней предметов в социальном и культурном мире.

У всех мыслителей (не только древних) есть идеи, которые несут на себе печать времени (в данном случае мы имеем дело только с высказываниями) или такие высказывания, с которыми не может согласиться здравый ум. Мы их не рассматриваем. Наша цель заключается в том, чтобы обнаружить позитивное, т.е. то, что служит прогрессу человечности. Поэтому дело заключается не в том, что те или иные «инварианты» или

1 Кемеров В.Е. Введение в социальную философии. - М.: Аспект Пресс, 1996. - С. 38.

группы высказываний входят в противоречие с реальной жизнью, а в том, что духовная жизнь, заключающаяся в служении «идеям» или их «инвариантам», сама как бы конструирует социальную реальность. Здесь уже не человек владеет или обладает «идеей», а сама эта «идея» завладевает им, так что никакой дискредитации концепции идеального не происходит. Наоборот, «система инвариантов» человеческого бытия позволяет развить нам чувство идеальной основы личности.

По мнению B.C. Соловьёва, в нормальном социуме нет дисгармонии для личности: в нём есть объективно осуществляемое содержание сути личности, он как бы является дополнением и расширением личности; сама же личность - это не только как данная в разуме и воле возможность осуществления неограниченной действительности, но и особая данность формы с бесконечным содержанием. Личность - это как бы «сжатое общество»; она в истории человечества выступает в роли «динамического начала», тогда как общество есть нечто «статическое или косноохранительное начало». Степень подчиненности личности обществу должна быть адекватна степени подчинённости общества общечеловеческим или естественным ценностям — истинам вселенной.

Этнос, будучи более могущественной, физически долговечной «единицей» вселенского организма, нежели личность или индивидуальность, тем не менее уступает последней в динамизме духа и интеллекта. Однако необходимо при этом отметить, что на уровне этноса территориальность как инвариант социальной организации сохраняет своё значение и выступает, в частности, в качестве основы для формирования этнической идентичности. Чувство своей территории в масштабах этнической общности позволяет удерживать уровень социального стресса в приемлемых (недеструктивньгх)

границах. Этнос - это не только субъект человечества - «международная единица», но и непреходящая ценность или святость.1

Рассматривая же последнее и заключительное групповое подмножество культурологических и педагогических идей (G3), диссертант соотносит их с трансцендентальной идеей бессмертия, которая в конечном счёте выводит нас на идею мировоззренческого синтеза в его нравственной и культурной ипостасях.

При этом диссертант останавливается на точке зрения планетарно-вселенского сознания. И.Г. Фихте концентрирует всё своё внимание на будущем человеческого рода. Он призывает к тому, чтобы человек создал самого себя. «Я, — говорит он, - весь — это своё собственное создание... Я не хотел быть частью природы, но хотел стать собственным созданием, и я стал им, потому что хотел этого. Я мог чрезмерными умствованиями затемнить и сделать сомнительным естественное мировоззрение моего духа. Я свободно предался этому воззрению, потому что я хотел предаться ему. Мировоззрение, которого я сейчас придерживаюсь, я выбрал с осмотрительностью, сознательно и после размышлений из всех других возможных мировоззрений, потому что только это мое мировоззрение признал я подходящим к моему достоинству и моему назначению».2 Таким образом, Фихте по существу ведёт речь о таком мировоззрении, которое вырастает из веры в творческую силу культурного бытия. Такая вера означает своего рода моральную силу, которая предполагает душевную стойкость. Эта вера выступает как основа доверия. Оправданием этой веры является чувство нравственной ценности другой личности. Поскольку же данное чувство может ошибаться, то вера всегда есть некий риск. Она в своей основе есть «слепая вера», поскольку та вера, которая имеет

1 См.: Соловьёв B.C. Сочинения: В 2-хт. Изд. II. Т. 1. -М.: Мысль. 1990; Он же. Сочинения: В 2-х т. Изд. II. Т. 2. - М.: Мысль, 1990.

2 Фихте И.Г.Соч.в 2-х т.:Т.2.-СПб.:Мифрил, 1993.-С. 159-160.

объективную гарантию, — не настоящая вера, в ней отсутствует решающий момент риска собственной личностью. И. Фихте исходит из той мысли, что вера в личность должна пройти стадии сомнения и знания (науки), чтобы достичь действенных результатов в области воспитания.

Человечество вступило сегодня в стадию системного кризиса духа, культуры и нравственности. Нравственность, т.е. то, что считается добром, -это основа основ выживания человечества. Добро не является ни добром по отношению к чему-нибудь (ошибка утилитаризма), ни добром для кого-нибудь (ошибка эвдемонизма). Оно и не есть «высшее благо», т.е. нечто сравнительное, а простая позитивность. Личность не является ни доброй, ни злой; она, скорее, одинаково способна на добро и зло. Добро - это не идеальное бытие ценностей, а также не просто реальное существование ценного, а единственно телеология ценностей в реальном мире. Телеология сама по себе (т.е. способность делать целью и реализовать, осуществлять то, что не является реально существующим, например, ценности) уже ценна. Добрым или злым является лишь человек как целенаправленно действующее, наделённое силой стремления существо.

Философско-культурологическое мировоззрение предполагает деятельное отношение к миру, а деятельность немыслима вне сохранения своей жизни и соответственно - здоровья. Последнее - многопланово. Это не только физическое здоровье, но и воспитание в себе человеколюбия как главной добродетели.

Мыслители Нового и Новейшего времени в своих трудах отмечают, что образование представляет собой переходный пункт к уже не природной, а духовной, «поднятой до образа всеобщности» нравственности. Образование - это тяжкий труд, направленный на преодоление чувственных страстей и

1 См.: Философский словарь: Основан Г. Шмидтом. - 22-е, новое, переработ. изд. под ред. Г. Шишкоффа /Пер. с нем. /Общ. ред. В А. Малинина. - М.: Республика, 2003. - С. 141.

произвола наших желаний. В силу этого образование обладает бесконечной ценностью.

Однако одно только образование ещё не делает нас совершенно законченными людьми; такими мы становимся, когда благодаря своей заботе

0 собственных насущных интересах выходим на дорогу свободы.

Настоящее образовательное знание всегда знает то, что оно не знает. М. Шелер даёт достаточно интересное определение данного понятия: «Образовательное знание - это приобретённое на одном или немногих хороших, точных образцах и включённое в систему знания сущностное знание, которое стало формой и правилом схватывания, «категорией» всех случайных фактов будущего опыта, имеющих ту же сущность».1

Задача образования - поднять культуру воления до добродетельного образа мыслей. Добродетель - не прирождённое качество; она внушается педагогом. Добродетели «можно и должно учить», начиная это дело с наставления ребёнка в «моральном катехизисе».2 Жизнь, однако, вносит свои коррективы, начиная со страха подвергнуться всевозможным невзгодам - от потери житейского благополучия и до физических мучений, грозящих подрывом здоровья и смертью. Но всё равно человек не должен оказаться подвергнутым искушению нарушить свой долг. Долг - это важнейший элемент архитектоники философско-культурологического мировоззрения, как и сомнение, принадлежащее к глубинному пласту архитектоники жизни. В долге, как и в сомнении, человек бытийствует, т.е. полнокровно живёт и мыслит. Однако нравственный долг может развиваться лишь благодаря свободному взаимодействию всех живущих и при постоянном внимании к тому, что осталось и что известно нам от прошлого. Поэтому наука о воспитании как бы снимает в целостном виде все исторические, социально-политические и другие мысли. Анализируя группы 031, 032, 033 034,

1 Шелер М. Формы знания и образования //Избр. произведения. - М, 1994. - С. 31-32.

2 Кант И. Соч. в 6 т. - М, 1963-1966. - Т. 4. - ч. 2. - С. 423.

диссертант отстаивает ту мысль, что образовательное знание есть сущностный элемент всей архитектоники нашего мировосприятия. Образование предполагает обязательное усвоение существующей в культуре системы легитимаций - объяснения и оправдания институционального порядка, различных его ступеней. Легитимация - это вопрос не только ценностей, но и знания. Она не только предписывает, как поступать и действовать, но и объясняет, почему вещи являются такими, каковы они есть. Различные уровни легитимации, как замечает Л.А. Микешина, «включают систему языковых объективаций человеческого опыта, теоретические утверждения и развитые теории, наконец, что особенно значимо, - «символические Универсуумы»...1

Легитимация выводит нас, таким образом, на архитектонику философско-культурологического мировоззрения, с помощью которого осуществляется интеграция разрозненных процессов и событий, так что не только природа, но и все общество включается во всеобъемлющий смысловой мир.

Научное знание, зафиксированное в теориях, может быть передано, но знание бытия - иное; оно переживается каждый раз заново. Поэтому философско-культурологическое мировоззрение, в отличие только от философского, ориентировано на смысловую, содержательную сторону познания и бытия. Оно предполагает признание факта события в бытии и человеческого поступка, выводящего нас в сферу смысла, духа.

Очевидно, что одно из фундаментальных следствий философско-культурологического мировоззрения - это приобщение к таким уровням легитимации, как «объяснение» и «понимание», т.е. к смыслополаганию и интерпретации. «Подъём ко всеобщему» (Гегель) в образовании предстаёт, тем самым, как восхождение к Универсууму смыслов. Символический же Универсуум нами понимается как «группа» всех социально объективированных и объективно реальных значений. Этот Универсуум

1 Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. - М., 2001. - С. 236.

интегрирует самые различные значения, существующие в повседневной жизни; классифицирует феномены в определенных категориях иерархии бытия, определяя сферу социально-политического и культурно-педагогического в данной иерархии, упорядочивает историю, связывая коллективные события в единое целое, включающее прошлое, настоящее и будущее. Такова, если говорить кратко, архитектоника философско-культурологического мировоззрения, представляющего собой целостную систему философских, социально-политических, культурологических и педагогических идей.

В заключении в сжатой форме сформулированы основные идеи, обоснованию которых посвящено настоящее исследование, обозначены перспективы дальнейшей разработки данной проблематики.

Перспективным, по мнению автора, является анализ философско-культурологического мировоззрения в ракурсе идеи «трансцендентального субъекта», который приводит к гармонизации всего континуума идей Абсолюта, свободы и абсолютного общения. В результате чего сам этот континуум, как интегральный духовный феномен и одновременно открытая система, саморазвивающаяся за счёт воспроизводства своего смыслового содержания, определяется в конечном итоге способностью конституировать инвариантные структуры в контексте вектора действия принципа «групп преобразований» и вариаций и стремится к состоянию упорядоченного динамического равновесия.

Таким образом, философско-культурологическое мировоззрение, заданное идейными массивами 01, 02 и 03 с единой архитектоникой ближнего и дальнего порядка инвариантности (при этом под «дальним» автор понимает и «дух» как бытие, устремлённое в грядущее, а под ближним - существование как экзистенциальную основу личности и мира), предстаёт как такой мировоззренческий синтез современности, который вырастает из самой идеи объединения философии, духа и нравственности.

Другое перспективное направление состоит в обнаружении глубинных мировоззренческих пластов системы трёх кантовских трансцендентальных идей и «трансцендентального субъекта», выступающего в качестве условия рассмотрения горизонта нашего знания о мире и человеке.

Итак: суммирование выделенных «векторов движения» в многомерном концептуальном пространстве философско-культурологического

мировоззрения позволит свободному разуму и его творческой практике ещё больше воспарить к высотам целостно-инвариантного освоения в нём широкого и сложного спектра «событий», а принятие за основу объединения методологии теоретико-множественных, групповых и вариационных подходов ускорит выход философии на адекватный уровень «всеобщего синтетического основоположения»; философское понимание феноменов «мировоззрение» и «культура» невозможно без поднятия их «смыслообразов» на гносеологический уровень доказательных обобщений в терминах таких фундаментальных и гомологических императивов Универсума, как «содержание» «форма», «причина» «следствие», «принцип

инвариантности» «теория относительности», и тогда исчезнет кажущаяся ретроспективная мозаичность элементов системы «мировоззрение -культура», а на «аванпост» выдвинутся целостно-упорядоченные и концептуально-нагруженные характеристические (инвариантные) отношения.

Основное содержание диссертации нашло отражение в 13 публикациях автора, общим объёмом 75 печатных листов, в том числе:

1. Ганиев P.M. Инварианты в образовательных программах начальных классов //Депонент ИНИОН. - Москва. Серия «Школа и педагогика». - № 7494 от 5/Х-1994.

2. Ганиев P.M. Философско-культурологические инварианты //Тезисы Второй Международной конференции по экологии горных регионов. -Владикавказ. 25-30 сентября, 1995. - С. 117-118.

3. Ганиев P.M. Инвариантные аспекты в социо-политологии и педагогике //Тезисы Второй Международной конференции по экологии горных регионов. - Владикавказ: 25-30 сентября 1995. - С. 211-212.

4. Ганиев Р.М. Преемственность и трансформация мировоззренческих инвариантов. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 1993. - 195 с. (в соавт. с Ганиевой-Арчеговой О.Р.).

5. Ганиев P.M. Ретроспекция педагогических инвариантов. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 1994. - 360 с. (в соавт. с Ганиевой-Арчеговой О.Р.).

6. Ганиев P.M. Сполохи мыслей со ступеней времени. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 1996. - 339 с. (в соавт. с Ганиевой-Арчеговой О.Р.).

7. Ганиев P.M. Филиация аксиологических мировоззрений. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 1999. -352 с. (в соавт. с О.Р. Арчеговой).

8. Ганиев Р.М. К диалектической филиации концепций устойчивого развития. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 1999 . -96 с. (в соавт. с Ганиевой-Арчеговой О.Р.).

9. Ганиев Р.М. Групповая симметрия во множестве мировоззренческих высказываний. - Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2001. -133 с.

10.Ганиев P.M. Принципы калибровочной ковариантности мировоззренческого пространства в парадигме «Субъект-объект-познание» //Депонент ИНИОН. — Москва. Серия «Наука и высшая школа». № 56486 от 17-V - 2001. (в соавт. с Ганиевой-Арчеговой О.Р.).

11.Ганиев P.M. Концепция «холизма» в мировоззренческом пространстве //Тезисы региональной научно-технической конференции «Гуманизация и гуманитаризация высшего образования». - Владикавказ: изд-во «Терек» СКГМИ, 2001.-С. 20-23.

12.Ганиев Р.М. Архитектоника философского мировоззрения: теоретико-множественное представление. - Уфа: РИО БашГУ, 2003. - 214 с.

13.Ганиев P.M. К вопросу об архитектонике философско-культурологического мировоззрения //Актуальные проблемы социогуманитарного знания. Сборник научных трудов кафедры философии МПГУ. Вып. XXV. - М.: «Прометей», 2004. - С. 33-41. (в соавт. с Б.С. Галимовым, А.В. Лукьяновым).

Ганиев Роберт Маликович

АРХИТЕКТОНИКА ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ: МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ТЕОРЕТИКО-МНОЖЕСТВЕННОГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Лицензия на издательскую деятельность ЛР № 021319 от 05.01.99 г.

Подписано в печать20.09.2004г. Бумага офсетная. Формат 60x84/16. Гарнитура Times. Отпечатано на ризографе. Усл. печ. л. 2,76. Уч.-изд. л. 2,44. Тираж 100 экз. Заказ 600.

Редакционно-издательский отдел Башкирского государственногоуниверситета 450074, РБ, г.Уфа, ,ул.Фрунзе, 32.

Отпечатано на множительном участке Башкирского государственногоуниверситета 450074, РБ, г.Уфа,ул.Фрунзе, 32.

1124229

323

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора философских наук Ганиев, Роберт Маликович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ:

СУЩНОСТЬ ПОНЯТИЯ. ФИЛОСОФИЯ КАК РЕФЛЕКСИЯ НАД

УНИВЕРСАЛИЯМИ (КАТЕГОРИЯМИ) КУЛЬТУРЫ.

§ 1.1. К сущности понятия: «философско-культурологическое мировоззрение».

§ 1.2. К проблематике понятия: философия как рефлексия над категориями культуры.

ГЛАВА 2. ТЕОРЕТИКО-МНОЖЕСТВЕННАЯ КОНЦЕПЦИЯ

КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА: ФИЛОСОФСКО

МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ.

§ 2.1. Целостный или множественно-композиционный подход к философско-культурологическому мировоззрению.

§ 2.2. Философско-культурологическое мировоззрение как концептуальнофазовое пространство.

ГЛАВА 3. АРХИТЕКТОНИКА ФИЛОСОФСКО

КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО МИРОВОЗЗРЕНИЯ КАК МНОЖЕСТВО

ФИЛОСОФСКИХ, СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ,

КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИХ и ПЕДАГОГИЧЕСКИХ ИДЕЙ.

§ 3.1. Групповое подмножество философских идей (Gi). Идея мировоззренческого (философского) синтеза современности.

§ 3.2. Групповое подмножество социально-политических идей (G2). Идея мировоззренческого (духовного) синтеза современности.

§ 3.3. Групповое подмножество культурологических и педагогических идей (G3). Идея мировоззренческого (нравственного и культурного) синтеза современности.

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Ганиев, Роберт Маликович

Актуальность настоящего диссертационного исследования может быть обоснована целым рядом следующих аргументов:

1. Потребность философского исследования архитектоники философско-культурологического мировоззрения, как системы идей, в которых аккумулированы источники человеческого развития, обусловлена, в первую очередь, необходимостью философско-культурного синтеза современности, который «черпает собственную новую жизнь именно из верного и точного понимания чужих культур».1 Этот феномен — синтез — задаёт «трансцендентальный субъект», требующий единства видов познания, так что отказ от этой «идеи» приводит в конечном счёте к утрате философской значимости изучать объект познания в их целостности и саморазвитии, т.е. и в контексте теоретико-множественного, группового или вариационного представления. Осторожное обращение с мыслительным материалом различных эпох и народов — важнейшая предпосылка развития в направлении духа гуманности. Выработать принципы данного обращения - актуальнейшая задача современности, дух которой, как нам думается, пришёл в упадок благодаря тому, что оказалась утраченной регулирующая познание функция, которую выполняет идея «трансцендентального субъекта». Ведь философия и

•у занимается идеями, а не занимается тем, что обычно называют понятиями. И здесь важна попытка прояснить - является ли наличие градиента потенциала в пространственно-временном континууме «смыслообразов» предпосылкой напряжённого противостояния между концептами «системность» и «проблемная ситуация».

1 Трёльч Э. Историзм и его проблемы. /Пер.с нем. - М.: Юрист, 1994. - С. 151.

2 См.: Гегель Г.В.Ф, Философия права /Пер. с нем. - М.: Мысль, 1990. - С. 59.

2. Современная научная общественность в основном оказалась ориентированной на «процессы дифференциации» предметов исследования, т.е. - на парадигму «фрагментаризма».1 Адекватно не отреагировать на такую тенденцию, когда философия есть саморазвивающееся системное мировоззрение, означало бы рост дефицита методологического компонента, связанного с «процессами синтеза», т.е. со структурно-целостными, системно-кибернетическими подходами. Не преодолев такую диспропорцию на основе философско-методологического дискурса, даже при динамизме мировоззренческого компендиума, сомнительно было бы ожидать развития темпоральных тенденций во фронтальной трансформации фундаментального «принципа объективности».

3. Анализ архитектоники философско-культурологического мировоззрения связан, на наш взгляд, с проблемой сохранения культуры, её фундаментальных оснований, скрывающихся за вербальной и символической оболочкой, с проблемой обновления мыслительной культуры, новационными воздействиями на генетический «код» культуры. В связи с этим особой актуальностью обладает задача выявления базисных структур мышления, которые ответственны за сохранение и передачу культурного опыта, изучения факторов, расшатывающих саму систему философских идей, которая, как духовная жизнь, конституирует достойную для человека жизненную перспективу. Благодаря существованию природного инстинкта самосохранения живой субстанции, суммарный вектор мировосприятия человеческого рода в среднем длительное время оставался антиколлинеарным силам регресса; причём данная тенденция до сих пор оставалась связанной с корифеями мысли и титанами духа, которых давала сама жизнь. В результате возникала ситуация, когда личность мыслителя

1 Каган М.С. Философия как мировоззрение //Вопросы философии. - 1997. - № 9. - С. 38. л

См.: Кунафин М.С. Принцип объективности: современная неклассическая интерпретация. Авт-т дисс. док-ра филос. наук. - Уфа, 1999. оказывалась тем своеобразным методом, посредством которого идея являла себя к жизни. В недрах последней сформировалась так называемая «палеомировоззренческая матрица», конформно отображающая генетическое и социальное прошлое — «архетипы». Эта «матрица» структурировалась не только со сменой парадигм в мышлении, но и оказывалась изоморфной, структуроподобной всему Универсууму.1 Ведь человеческое сознание - не менее, чем природа, есть нечто созданное, и оно - как бы крайняя граница взаимодействия космических сил. Сегодня эти силы вновь поднимаются из самых глубин сознания и раскрываются как универсальные космические потенции. Сущностные силы человека, силы его сознания, вероятнее всего, не могут быть абсолютно иными, чем те, что привели к возникновению мира. И именно в тот момент, когда они вновь появляются на поверхности сознания, они из субъективных снова становятся объективными, т.е. космическими или универсальными силами.2

4. Учитывая вышеизложенное, представляло бы, на наш взгляд, научный интерес посмотреть то, каким образом существующие философские идеи способствуют расшатыванию, или, напротив, сохранению культурного и природного мира. Необходимо увидеть, как силы, приводящие в движение сознание в культурном процессе, исконно и сущностно оказываются силами, основополагающими человечность и дух абсолютного общения.

5. Ключевое понятие настоящей темы диссертационного исследования понятие «мировоззрения», которое безусловно образует капитал культурологических ценностей, наработанных и выстраданных лучшими представителями человеческого рода. По меткому замечанию одного из них

Г.В.Ф. Гегеля: «Вся история философии показывает ряд благороднейших умов, целую галерею мыслящего разума, которые силою этого разума, духа и

1 См.: Каган М.С. Системный подход и гуманитарное знание. - JL: Изд-во ЛГУ, 1991.

См. подр.: Лукьянов A.B. Историко-критическое введение в философию естествознания.

Уфа: РИО БашГУ, 2003. воли смогли проникнуть в сущность природы и духа, в сущность Бога, и тем самым добыли для потомков величайшее сокровище - сокровище разумного познания.»1 Однако, по мнению М.М. Бахтина, «никому не дано укротить «стрелу времени» или ускорить рождение нового философского удивления». Человеку для гармоничного, бесконфликтного вхождения в мир и оптимального функционирования в нём необходимо обладать опорным стержнем базовых, реперных ценностей; в противном случае возникает сложная и критическая ситуация. Эта система базисных ценностей возникает, на наш взгляд, при условии, если структурные «единицы» методологического аппарата философии как науки начинают соответствовать природным сущностям — «единицам» человеческого рода, особенностям человеческого мировосприятия.

Актуальность решения такой задачи отмечена JI.A. Микешиной: «Для философии, вступившей в III тысячелетие, всё более насущным и значимым становится соотношение абстракций, категорий, системы рассуждений и обоснований с самим человеком — мыслящим и познающим, а также действующим и чувствующим, — то есть в целостности всех его ипостасей и проявлений.» Продолжая эту мысль дальше, необходимо, видимо, придать накопленному мировоззренческому массиву философских и культурологических идей форму, гармонирующую с содержанием, свести этот массив к такой системе устойчивого развития, которая органично вписывалась бы в сам контекст единых фундаментальных законов или основополагающих принципов, органично вытекающих из имманентных свойств самого Универсуума. Другими словами, мы акцентируем внимание на космической сущности сознания (именно исследование этой сущности и составляет архитектонику философско-кулътурологического

1 Гегель Г.В.Ф. Лекции по истории философии. Кн. 1. — СПб.: Мысль, 1993. - С. 69.

2 См.: Бахтин М.М. Pro et contra.Антология. Т. 1. - СПб.: Изд-во РХГИ, 2001.

3 Микешина JI.A. Философия познания. Полемические главы. - М.: Прогресс, 2002. — С. 13. мировоззрения), стремление к познанию которой сопряжено с анализом духовной и материальной субстанции.

6. Указанная проблематика предполагает разработку методологии, связанной с исследованием «картографии» океана философских, социально-политических и культурологических идей. При этом необходимо минимизировать неопределённость в способах духовной ориентации и индивида, и сообществ индивидов. Унификация же такой методологии неизбежно приведёт, на наш взгляд, к оптимизации всего идейного массива. Резонность и плодотворность такой методологии чувствовали давно и многие философские подвижники. Так, например, согласно фундаментальной концепции М.М. Бахтина, философия по своей сути есть искусство построения целого из многообразия понятий мировой истории, из «смыслообразов» или архитектоники идей, а продукты идеологической деятельности или произведения культурологического профиля, различные научно-исследовательские разработки, разнообразные религиозные мифы, символы, обряды и прочее являются при этом особого рода вещами и ценностями.

С философских позиций существующие системы мировоззрения вполне резонно и корректно представлять в формате характеристического подмножества, составляющего универсальное множество всех элементов Универсуума. Это подмножество гомологично суперсистеме «субъект-объект-познание», а отношение его «элементов» подчинено фундаментальному закону - «тождеству противоположностей». Именно этот закон привносит порядок в Мироздание, гармонию между всеобщим «движением» и «покоем», между «общим» и «частным», проявляет себя через красоту «золотых сечений» между «целым» и «частями».1

1 См.: Шевелёв И., Марутаев М., Шмелёв И. Золотое сечение. Три взгляда на природу гармонии. - М.: Стройиздат, 1990.

Идея философско-культурологического синтеза современности как раз и сопряжена с разработкой такого мировоззрения, которое берёт данную идею в её отношении к индивидуальному и общему. Подлинные проблемы происходят не из современного религиозного кризиса, не из того, что религии стремятся обладать абсолютным авторитетом, т.е. претендуют на всеобщность. Они происходят и не из ориентации Запада на индивидуальность. Проблемы рождаются из внутренней природы самой человеческой истории, осознание которой как раз и должно быть достигнуто в философско-культурологическом мировоззрении, как сложной, нелинейной и синергетической системе.

В среде философов, особенно после работ Л.Б. Баженова и И.Р. Пригожина, заметно усилилось понимание того, что та гармонизация научной фактуры, которая произошла в математике и физике, должна случиться и на их «поле». Путь, который вывел эти науки в процессе их перманентной борьбы с энтропией «хаоса» на универсальную стезю их устойчивого развития, является магистральным для всей культурологии, а значит и для философии с её системой идей познания. Такая экстраполяция методологии единства целого и его частей применительно к системе идей познания, ко всему массиву философских идей лишь расширяет горизонты предметного единства Бытия. Именно в этой связи и выдвигается в настоящем диссертационном исследовании следующий тезис: единство фундаментальных законов устойчивого развития общечеловеческой культуры находит своё преломление в такой философской реальности, как множество характеристических, динамично сформировавшихся «концептов», ответственных за «форму мира» в сознании человека. Сам же образ мира («картина мира») - результат модуляции парадигмы осмысления бытия теми «инвариантами», которые извлекаются из геометрии пространства мировоззренческих «событий».

Итак, актуальность настоящего диссертационного исследования обусловлена, в первую очередь, проблемой достижения соответствия формы и содержания сознания форме и содержанию мира. Многие высказывания разрушают мир, поскольку не соответствуют тем универсальным силам, воплощающимся в идеях, благодаря которым мир достигает устойчивого и гармоничного развития. Однако необходимо различать сознание во всей его существенности от сознания в его осуществлённости, случайности. Между этими моментами и простёрся весь мир. Поэтому архитектоника философско-культурологического мировоззрения связана прежде всего, на наш взгляд, с теми силами, которые не позволяют философской идее изнурить себя в историческом и социокультурном бытии. Но это и есть факт той подлинной культуры, которая не уничтожается и не потребляется до конца.

Степень научной разработанности проблемы. Философско-культурологическое мировоззрение, на наш взгляд, есть один из видов мировоззрения. Мировоззрение по своему логическому объёму шире, чем философия, которая есть наука о сохранении базисных оснований культуры мышления.

Отношение человека к природе многообразно. Оно может быть мнимым, магическим и реальным. Человеческая культура указывает прежде всего на сферу взаимоотношения природы и людей. Цивилизация, напротив, означает сферу взаимоотношения только людей. Поэтому главнейшим компонентом архитектоники философско-культурологического мировоззрения является такая сущностная потенция человека, как стремление находиться в симметричных отношениях с природой, чувство симметрии. Так, В.И. Вернадский утверждает: «Чувство симметрии и реальное устремление воплотить это уникальное и вселенское чувство в быту и окружающей жизни существовало у человечества ещё со времён палеолита.»1 Что касается концепции композиционной симметрии «инвариантов», то, по мнению А.Ф. Лосева, она сыграла главенствующую роль в становлении и развитии научного способа мышления уже в период античности: именно на стадии ранней классики такие идеи, как соразмерность, порядок, ритмичность, вселенская цикличность начинают приобретать в различных сферах жизни «субъекта» всё большее значение, приводя в итоге к возникновению математики, натурфилософии, космологии и вообще — расцвету многих орнаментальных искусств.

Если сегодня не направить усилия на формирование системно-целостного, «инвариантно-множественного» или композиционного мировоззрения, то философии, как мы полагаем, будет трудно удержать высоту «элитно-царской» науки и способствовать преодолению духовной раздробленности современной эпохи.

Устройство человеческого бытия, - пишет Шеллинг, - в целом сравнимо с тем образом, который видел во сне царь вавилонский: голова его была из чистого золота, грудь и руки - из серебра, чрево и бёдра — были из бронзы, голени - из железа, а его стопы — были частично из железа, частично - из глины. Когда же стопы были раздроблены, тогда раскрошились и железо, и глина, и бронза, и серебро, и золото, - они стали подобно мякине на току, и ветер развеял этот прах, так что от него не осталось и следа. Если бы когда-либо стало возможно изъять из государства и общественной жизни всё то, что в них составляет метафизику, то они развалились бы аналогичным образом.» Ведь истинная метафизика — это не только рассуждения о предельных основаниях бытия и познания, но и честь, добродетель, почтение к закону, любовь к отечеству. Это — система предельно общих философских идей, позволяющих связать в одно единое целое архитектонику сознания и

1 Вернадский В.И. Химическое строение Земли и её окружение. — М.: Наука, 1965. — С. 274.

Лосев А.Ф. История античной эстетики. - М.: Искусство, 1992. — Т. 2. - С. 56.

3 Шеллинг Ф.В.Й. Философия откровения. Т. 1. - СПб.: Наука, 2000. - С. 58. архитектонику мира. Не случайны следующие глубоко проницательные слова, высказанные Б. Спинозой ещё в XVII веке: «Порядок и связь философских идей - тот же, что и порядок, связь вещей в Универсууме. Математично не только само наше мышление, но математичны все вещи и процессы, более того — все человеческие страсти, и сам Бог: именно в этом они как раз и все едины, а отношения между этими понятиями имеют характер дедуктивного вывода. Тот, кто хочет в отношении своих знаний стоять выше мнений толпы, математический метод, при помощи которого из определений, постулатов или аксиом выводятся следствия, должен при исследовании окружающего мира и передаче знаний считать лучшим и надёжным средством на пути поиска и сообщения истин.»1

Фундаментальная наука стремится в наблюдаемых фактах выявить объективную гармонию. При этом нельзя недооценивать саму фундаментальность восприятия окружающего мира и человека в нём как единого гармоничного целого. Ещё античные философы (Гераклит, Протагор, Платон, Аристотель) осознавали важность целостного подхода при раскрытии сущности вещей. Они интуитивно понимали, что порядок и связь вещей задаёт порядок и связь «идей», как и наоборот. Это нашло своё отражение в известной мысли Ф. Энгельса: «Над всем нашим теоретическим мышлением господствует с абсолютной силой тот факт, что наше субъективное мышление и объективный мир подчинены одним и тем же законам (Подч. мной. — Р.Г.), именно поэтому они не могут противоречить друг другу в своих результатах, то есть должны согласовываться между собой.»

Осознание актуальности процессов социальной и культурной трансформации «инвариантов» мировоззрения — важнейший фактор

1 Спиноза Б. Основы философии Р. Декарта, доказанные геометрическим способом //Он же. Избр. произв. - М: Политиздат, 1957. - Т. 1. - С. 175.

2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20. - С. 581. объективного познания. Поэтому крайне необходимо, во-первых, максимально возвысить философию как науку целостно-системного мировоззрения, раскрывающую структурно-сущностные особенности Бытия в его «ближних» и «дальних» порядках; во-вторых, чтобы многие философские концепции, связанные с проблематикой «субъект-объектных» отношений, оставались не только органически связанными с «предметом истории мысли»,1 но и обладали как потенциалом просветительско-педагогического, культурного заряда, так и «возможностью для ознакомления с философскими изысканиями лучших умов человеческого рода, как ничем не заменимым способом ориентации в нашем столь неопределённом и постоянно усложняющемся мире. .»2

Если мышление - это «становление смысла» для любой вещи как из физического мира, так и «семантического» или «тексто-языкового» миров,4 то философия есть «интеграл» знаний об этих мирах. Однако, по мнению Б. Паскаля: «Достоинство разума не столько в том, что он многое способен познавать, сколько в том, что он способен постигнуть существование многих вещей или феноменов, ему в принципе, казалось бы, недоступных.»5 Эта глубокая мысль, озвученная в XVII веке, сегодня стала очевидной: математика, как оптимальная и эффективная модель «тексто-языковой» системы, прочно завоевала лидирующее место в арсенале методологических средств исследований не только физического мира, но и в конструкциях системно-множественных элементов, то есть «идей» философско-мировоззренческого характера.

1 Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. - Т. 1. — М.: Наука, 1930. — С. 3.

2 Лекторский В. А. Вопросы философии. - 1997. - № 9 - С. 3.

3 Лосев А.Ф. Логическая теория чисел //Вопросы философии. - 1994. —№ 11. — С. 82.

4 См.: Налимов В.В. В поисках иных смыслов. - М.: Прогресс, 1993. - 260 с.

5 См.: Паскаль Б. Мысли. - СПб., 1888. - 217 с.

В древнеиндийских «Ведах» ставился вопрос — «из чего и каким всё-таки образом сотворено Мироздание?» Уже сама по себе постановка данного вопроса говорит о существовании развитого и альтернативного мировосприятия того времени и места.1 В книге Конфуция - «Исправление имён» — присутствует идея существования во Вселенной таких пяти вечных и неизменных «первоначал», как вода, огонь, дерево, металл и земля.2 Именно такая «седая» идея, как «неуничтожимость» или «несотворимость» первоначал, явилась своеобразным продуктивным фактором для систематизации конструктивных доктрин типа теоретико-множественных или модельных. Методология, базирующаяся на «принципе сохранения», послужила стимулом для введения в арсенал философских исследований «математических форм», что позволило вразумительно и успешно интерпретировать широкий спектр разнообразных свойств многих природных объектов. Такое же произошло и в отношении методологии «атомизма» Демокрита. Что касается философии Анаксимена, то в ней всё бесконечное разнообразие вещей в мире увязывалось с влиянием пространственного расположения такого субстанциального «первоначала», как «воздух». Гераклит развивал идею, согласно которой при взаимодействиях тел между собой происходит процесс-обмен такой первоначальной субстанцией, как «огонь», подобно классическому обмену рыночных товаров на «золото».3 Платон, придерживаясь той же концепции «первоначал», предпринял - в ракурсе парадигмы «субъект-объект-познание» принципиально иной — новаторский и качественный подход к проблеме: его «первоначала» уже выступают как абстрактно-идеальные формы.4

1 Антология мировой философии. — Т. 1. — М.: Мысль, 1969. - С.69.

2 См.: Древнекитайская философия. - Т. 1. — М.: Мысль, 1972. - 363 с. Л

Антология мировой философии: В 2-х т. - Т. 1. — М.: Мысль, 1969. - С. 275.

4 Платон. Сочинения. - Т. 3. - М.: Мысль, 1971. - С. 469.

Если, к примеру, Кратил, ученик Гераклита, отказываясь от идеи постоянства «первоначал», тем самым устранял познаваемость мира объектов, то Платон, выводя эти «первоначала» на новый уровень рассмотрения, а именно - на уровень абстрактно-идеальных форм, открыл тем самым альтернативный путь познания и своей рациональной концепцией впервые признал и утвердил автономность человеческого мышления, связывая его прогресс с открытием и использованием «математической формы»,1 поскольку это приводит к обнаружению истоков гармонии, цикличности, симметрии бытия.

Знаменательным событием в истории философской мысли стало утверждение Аристотеля о том, что если допустить «атомизм» Демокрита в качестве «первоначала», то тогда это означает следующее: существует не только бытие «атомов», но и не-бытие «атомов» — пустота, и поэтому «атом», изначально приведённый в движение, должен двигаться бесконечно, если только ему, конечно, не помешает нечто более сильное. Этим самым Аристотель высветил более глубокие потенциальные возможности методологии доктрины «атомизма» как генезиса «принципа инерции»: это стало той почвой, на которой произрос исторически первый фундаментальный плод философской науки - «закон сохранения» движения материи.2

Спустя две тысячи лет, И. Кеплер, опираясь на исследования Т. Браге, постулирует следующее утверждение: «.материя имманентно обладает свойством «инерции покоя» и именно этим можно объяснить все различия в периодах обращения известных планет Солнечной системы по своим

1 Овчинников Н.Ф. Принцип сохранения //Методологические принципы физики. История и современность. -М.: Наука, 1975 - С. 236. у

См.: Аристотель. Физика. 215А. — М.: Соцэкгиз, 1937. эллиптическим орбитам».1 Позднее Р. Декарт заметит: «Материя по своей природе не является косной, а её суть - в протяжённости, что же касается движения и покоя, то это — «модусы» движущегося тела, причём перемещение совершается из соседства не любых соприкасающихся тел, но только тех из них, которые рассматриваются как находящиеся в состоянии покоя» По существу, этим утверждением Р. Декарт «реанимировал» идею Лао-Цзы, согласно которой «покой есть главное в движении». И только, как известно, Г. Галилею3 удалось выйти на новый, поистине революционный методологический рубеж; именно Галилей осознал, что «принцип инерции» и «принцип относительности» - это, по сути, проявление одного и того же фундаментального принципа - «закона сохранения движения», и именно это как раз и стало той ключевой вехой, после чего поиск глубинных основ движения материи начал происходить в традициях методологии «сохранения движения». Последнее означало, что на первый план выдвинулась главная задача — выявление «инвариантов» в движении материи. Последователь Галилея, Дж. Вико, утверждал: «Понять природу - это значит реконструировать истинные «первоначала» вещей в контексте истории их становления. Природа же самих вещей - не что иное, как их возникновение в определённые времена и при определённых условиях. Мы должны научиться устранять нагромождения человеческой фантазии и своекорыстной памяти — «культуру», чтобы тем самым овладеть искусством отыскания первой человеческой мысли, в которой непосредственно присутствует знание естественных начал науки.»4 Данный тезис не означает, что Дж. Вико отрицает культуру; под последней он понимает фундаментальную

1 Джеммер М. Понятие массы в классической и современной физике. - М.: Наука, 1967. — С. 62.

2 Декарт Р. Избранные произведения. - М.: Госполитиз, 1950. - С, 485.

3 Галилей Г. Избранные труды. В 2-х т.: Т. 1. - М.: Наука, 1964. - С. 129.

4 Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. - Л., 1940. - С. 77. человеческую мысль, которую можно рассматривать в качестве истинного источника знания как бытия свободного творчества, направленного на развитие сущностных сил индивида.

Упорядоченность бытия не может не сказаться и на упорядоченности познания. Поэтому при анализе системности парадигмы «субъект-объект-познание» корректно, на наш взгляд, её изучение в понятиях «теории информации», «теории вероятности», «теории групп».1 Философское мировоззрение, его информационный массив подчинён, как нам думается, «золотому правилу» теории информации - «принципу У.Ф. Эшби»: при трансформации любой информации в канале связи парадигмы «субъект-объект-познание» имеет место «диссипация». Что же касается онтологического аспекта мировоззренческой информации, то, хотя процессы устойчивого «порядка» менее вероятны, чем процессы роста неупорядоченности, тем не менее, такие системообразующие элементы культуры, как идеи, мысли, смыслы всегда обладают определённой структурированностью базовых форм. Именно с этим последним обстоятельством как раз и связано то обстоятельство, что «изоморфизм» законов разных наук, всего спектра ведущих аспектов культурологии даёт возможность создания единой модели для многочисленных и разнообразных феноменов бытия.2

Выдвижение на историческую авансцену моделирования сложных систем, связанных с «субъект-объектными» отношениями, - характерная черта современного естествознания. По мнению В.А. Стеклова, математика всегда являлась и является богатым и неисчерпаемым источником

1 Земан И. Познание и информация. Гносеологические проблемы кибернетики. - М.: Прогресс, 1966.-С. 66.

2 Bertalanfy L., Rapoport A. General system. - Michigan, 1956. - P. 8. философских мыслей.1 Сама философия есть системное преобразование совокупно накопленных, рационально-логически трансформированных идей, наличных знаний и опыта в контексте исторической ретроспективы, в ракурсе встроенности её в «теоретико-групповую» или «симметрийно-инвариантную» парадигму. Это и понятно, поскольку в Универсууме царствует принцип системного единообразия.

Человечество изначально или имманентно обречено жить, чувствовать и мыслить в ментально-интеллектуальном «прокрустовом ложе», пределы которого жёстко откалиброваны и настроены на определённые «правила игры», вписанные в партитуру для «оркестра» вселенской структуры. Несмотря на всю поразительную сложность окружающего мира, мы всё же можем проследить в природных явлениях определённые связи и закономерности. И это можно отнести не только к сфере естествознания, но и к фактам сознания. Л. Витгенштейн углубляет эту мысль: «Структура наших мыслей изоморфна структуре высказывания об этих мыслях (Подч. мной. л

Р.Г.)». Далее он справедливо, на наш взгляд, утверждает, что в мире нет ничего более удивительного, чем подлинные фундаментальные проблемы философии; поэтому философию, по сути дела, можно лишь творить, поскольку она — форма жизни, идея как жизнь; что же касается человеческого разума, то он всегда и везде развивался по одним и тем же законам природы. Мировоззренческий компендиум философской науки должен быть системой понятий, функционирующих в формате парадигмы «субъект-объект-познание», где разум и объект исследования являются включёнными в единый космологический порядок. По мнению К. Вайцзеккера, «.сознание

1 Стеклов В.А. Математика и её значение для человечества. - Берлин - Петроград, 1923. — С. 31.

2 Грязнов А.Ф. Аналитическая философия: проблемы и дискуссии последних лет //Вопросы философии. - 1997 - № 9. - С. 83. и материя являются по существу различными аспектами одной и той же реальности (Подч. мной - Р.Г.)».1

При рассмотрении теории познания в рамках классической парадигмы «субъект-объект-познание» как универсальной модели упорядоченной и сложной системы, становится очевидным следующее: философия и естественные науки, выражающие структурные особенности отношений в таких подсистемах, как «объект=>субъект» и «субъект=>объект», по своим структурным характеристикам должны быть «изоморфными» с этими подсистемами, следовательно, в их мировоззренческих системах содержатся свойства, связанные с «законом сохранения» или «принципом симметрии», то есть гармония ритмов и регулярность в расположениях структурных базисных элементов идей. При таком подходе становится понятно, почему, по Н.Ф. Овчинникову, «принцип симметрии» предстаёт как выражение единства двух законов природы - «сохранение» и «изменение».2

Чтобы философия по своей природе оставалась уникальным видом' рационального и объективного познания, она должна находиться в состоянии динамичного поиска новых, наиболее адекватных мировоззренческих^ ориентиров; смыслом же своих исследований она призвана считать прояснение устоявшихся мировоззренческих структур, «инвариантных универсалий» — категорий бытия и не-бытия. Именно такая программная установка и была аргументированно озвучена B.C. Стёпиным на XIX Всемирном философском конгрессе в Москве (август 1993 год). В этой связи необходимо выделить оригинальный, творческий подход В.В. Налимова, который в подвижническом духе отстаивал философскую концепцию, выстроенную в контексте теоретико-вероятностных представлений в теории познания, считая её достойной «экипировкой учёных для контакта и

1 См.: Грязнов А.Ф. Там же.

2 См.: Овчиников Н.Ф. Тенденция к единству науки. — М.: Наука, 1988. взаимодействия с миром».1 Его коллега и современник - Р. Пенроуз, убеждённый в том, что окружающий мир имеет ту же природу, что и математика, чуть ранее и не менее оригинально утверждал: «Моя философская концепция основана на теоретико-квантовых представлениях о познании.»2 Импульсом для появления таких концепций, по всей видимости, послужила та мысль, что природа и математически мыслящий ум человека «работают по одним и тем же объективным законам».3

Надо сказать, что проблема генезиса философского мировоззрения анализируется как в трудах наших отечественных, так и зарубежных философов. Это - работы Аверинцева С.С., Автономовой Н.С., Алексеева П.В., Библера B.C., Бубера М., Вильданова У.С., Гуревича А.Я., Гайденко П.П., Галимова Б.С., Гваттари Ф., Гиренок Ф.И., Зотова А.Ф., Кагана М.С., Когана JI.H., Кувакина В.А., Кудряшева А.Ф., Лекторского В.А., Лойфмана И.Я., Лукьянова А.В., Микешиной Л.А., Нуриева Д.А., Нарского И.С., Стёпина B.C., Селиванова А.И., Соколова В.В., Финогентова В.Н., Хазиева B.C., Чанышева А.Н., Швейцера А. и других.

В условиях современной России тема мировоззрения получила, так сказать, второе рождение. Она рассматривается под самыми разнообразными углами зрения: мировоззрение и картина мира (Галимов Б.С., Дышлевый П.С., Кудряшев А.Ф., Лойфман И .Я., Мостепаненко М.В., Мамчур Е.А., Рахматуллин Р.Ю., Стёпин B.C., Финогентов В.Н., Чудинов Э.М., Чанышев А.Н.); мировоззрение в диалоге культур (Кузнецова Т.Ф., Морозов С.Б.,

1 Налимов В.В. Размышления на философские темы //Вопросы философии. — 1997. — № 10. - С. 72.

2 Penrose R. Emperor's New Mind: Concerning Computers, Mind and Law of Physics. - Oxford: University Press, 1989; Penrose R. Shadow's of the Mind. A Search for Missing of Conscieness. -Oxford, 1994.

3 Налимов В.В. Размышления о путях развития философии //Вопросы философии. — 1993. — №9.-С. 37.

Степанянц М.Т., Тарасова О.И. и другие); аксиологические аспекты мировоззрения (Герасимов Д.Н., Фотиева И.В., Ширяев JI.A.); мировоззрение как основа человеческой субъективности (Дрёмина М.И., Кувакин В.А., Хазиева Е.В.), мировоззрение и классическая философия с её центральным понятием «трансцендентального субъекта» (Виндельбанд В., Громыко H.A., Ильин В.В., Суркова H.A., Тузова Т.М.).

Проблема онтологических и гносеологических оснований системно-плюралистического мировоззрения успешно разрабатывается, например, в работах Синицына A.C. Истоки исследования данных оснований можно обнаружить уже в размышлениях Протагора, Сократа, Платона, Аристотеля, Эпикура, Секста Эмпирика. При этом основу для будущих исследований подготовили Г.В. Лейбниц, И. Кант, Ф. Шлейермахер, Ф.В.Й. Шеллинг, Г.В.Ф. Гегель.

Алексеев В.П., Григорьев Г.П., Леви-Брюль Л., Тэйлор Э.Б., Файнберг A.A. посвятили свои труды анализу специфики мировоззрения людей на' ранних этапах развития человечества. А. Маслоу, Божович Л.И., Карпетов Г.Б., Пашков Ф.Е., Хьелл Л., Шубин В.И., Шустова A.M. - исследуют« педагогические и психологические аспекты формирования мировоззрения.

Имеются оригинальные работы, в которых предпринимаются попытки исследовать взаимосвязь мировоззрения с ценностями (Анисимов С.Ф., Каган М.С.), с техникой и технологиями (Кузнецов Л.Ф., Розов М.А.), с синтезом традиций и современности (Рейснер Л.И.), с игрой (Хейзинга Й., Розин В.М., Ильясов P.P.), с искусством (Сурно Э.), со смыслом жизни и человеческой смертью (Мухамедьянов С.А., Трубецкой E.H., Франк С.Л., Хабибуллина З.Н.).

Сформировавшийся на заре философии интерес к теме мировоззрения не угасает и сегодня. Здесь появляются новые проблемы, связанные с выявлением архитектоники философского мировоззрения, которое формируется в процессе рефлексии над основаниями культуры, с исследованием места человека в структуре мировоззрения, с анализом взаимосвязи внутреннего и внешнего, интенсивного и экстенсивного аспектов развития мировоззренческих систем.

Следствием недопонимания необходимой взаимосвязи данных аспектов единой общей проблемы генезиса философского мировоззрения является то, что за фасадом исследований остаётся сама архитектоника мировоззрения и, главным образом, фшософско-кулътурологического мировоззрения как системы основополагающих идей, составляющих результат рефлексии над предельными основаниями культуры.

Объектом диссертационного исследования является мировоззрение во всём богатстве его проявлений в истории культуры.

Предметом исследования выступает архитектоника философско-культурологического мировоззрения или такие идеи, которым соответствует, прежде всего, сам человек во всей целостности своих ипостасей и проявлений.

Целью настоящей диссертации является исследование онтологических и гносеологических проблем архитектоники философско-1 культурологического мировоззрения, проблем, которые рождаются из осознания внутренней природы человека и мира. Реализация данной цели предполагает решение следующих взаимосвязанных между собою задач:

• исследование сущности и структуры понятия философскокультурологического мировоззрения;

• рассмотрение групповой концепции как «золотого основания» культурологического пространства;

• анализ архитектоники философско-культурологического мировоззрения как множества философских, социально-политических, культурологических и педагогических идей, связывающих коллективные «события» в одно единое целое, включающее прошлое, настоящее и будущее.

В качестве методологической базы диссертационного исследования выступает идея всесистемного «полиморфизма» (или системного различия философских идей), дополненная неоплатоновской идеей «всеединства» (мыслью о единой внутренней природе всех фундаментальных идей). Автор исходит в своём исследовании из мысли о перспективности экстраполяции «теории групп» на множество философско-мировоззренческих «событий», рассмотренных в парадигме синергетической системы «объект-субъект-познание».

Диссертант учитывает также следующую мысль К. Поппера и И. Лакатоса: все продукты познания типа идеи, системы теорий и концепций, научные парадигмы, исследовательские программы, их эволюция — все они жили, живут и развиваются в недрах так называемого «третьего мира» (платоновский мир объективного «духа», мир идей; мир книг и журналов во ^ всех библиотеках; мир диаграмм и таблиц; мир компьютерной информации). При этом автор не сводит платоновский мир идей к системе инвариантов > социального поведения, а осуществляет интеграцию разрозненных мировоззренческих «событий», так что не только природа, но и культура,^ дух, нравственность - включаются во всеобъемлющий смысловой мир. Он исходит из того тезиса, что фундаментальные понятия «теории групп» должны рассматриваться в качестве ключевых понятий для познания генезиса как пространственно-временных представлений индивидуума, так и его действий, связанных с практическим разумом.

Методологическую базу диссертации составили оригинальные концептуальные разработки классиков мировой мысли в философской, естественно-научной и гуманитарных сферах, особенно - в русле принципов единства человека, сознания и физического мира, исторического и логического, системного и теоретико-группового подходов, расширения и усиления спектра аргументов по онтологизации поля познания как реального объекта.1

За основу развитой в диссертации концепции взят трансцендентальный подход, который позволил обнаружить единство философского, социально-политического и педагогического познания. Это единство задаёт «трансцендентальный субъект», требующий, в свою очередь, теоретико-множественного (группового и вариационного) разнообразия.

Научная новизна диссертации заключается в исследовании архитектоники философско-культурологического мировоззрения как формы целостного освоения субъектом разрозненных процессов и «событий», так что в результате не только природа, но и всё общество включается во всеобъемлющий смысловой мир. Эта новизна может быть конкретизирована в виде следующих результатов, выносимых на защиту: я

• обосновано, что архитектоника философско-культурологического мировоззрения определяется множеством философских, социально-политических, культурологических и педагогических идей, или инвариантов, остающихся неизменными в различных культурных« формах, в различных исторических эпохах;

• обнаружено, что массив философско-культурологических идей как сил созидающих и формообразующих, представляет собой группу «инвариантов», отличающихся концептуальной целостностью;

• выявлено, что архитектоника философско-культурологических идей задаётся, с одной стороны, сознанием в его чистой существенности (т.е. тем, что сущностно положено в нём) и сознанием в его осуществлённости или культурным, экзистенциальным миром;

1 См.: Сознание и физический мир /Под ред. А.Е. Акимова. - М., 1995. - 147 е.; Альтернативные миры знания /Под ред. В.Н. Поруса и Е.Л. Чертковой. - СПб.: РХГИ, 2000. - 325 с.

• доказано, что философия только в том случае будет способствовать преодолению неестественной тенденции, связанной с «усушением культуры» в объятиях цивилизации, если будет выполнять функцию «Ариадниной нити», которая, реализуется в процессе рефлексии над «инвариантами» культуры;

• обосновано, что философско-культурологическое мировоззрение конституирует смыслообразующие формы духовного бытия, определяя сферу социально-политического, культурологического и педагогического (воспитательного) в данной иерархии; его архитектоника, заданная «трансцендентальным субъектом», упорядочивает историю, связывая коллективные «события» в одно единое целое, включающее прошлое, настоящее и будущее;

• выявлено, что философско-культурологическое мировоззрение — это интегральная совокупность продуктов трансцендентального мышления, т.е. мышления, которое объединяет в единое целое не только объекты мысли, но ещё и представление о самом способе его построения; такое мировоззрение есть духовная система, развивающаяся путём самовоспроизводства своего смыслового содержания и, следовательно, представляет собой «живое знание», определяющееся способностью конституировать инвариантные духовные структуры;

• обнаружено, что архитектоника философско-культурологического мировоззрения задаётся «трансцендентальным субъектом», который не только требует для мыслимого разнообразия философских, социально-политических и педагогических идей единства, но и для такого единства — ещё и разнообразия, проявляющегося в теоретико-множественном (групповом и вариационном) представлении, образованном, в свою очередь, трансцендентальными идеями Абсолюта, свободы и абсолютного общения;

• обосновано, что массив философско-культурологических идей определяется подгруппами эпистемологических, социально-политических и педагогических мыслей с единой архитектоникой ближнего и дальнего порядка инвариантности. При этом весь массив идей выступает как онтологизированный образ, концентрирующий в себе инварианты культуры и опосредствующий фундаментальные философские принципы и картину мира на этапе её формирования;

• доказано, что философская мысль, сконцентрированная в теоретикомножественной, групповой и вариационной концепции, характеризует не столько альтернативные друг другу идеи и различные «символические формы» сознания,1 сколько — инвариантные формы, без которых знание и опыт не могут оказаться вписанными в культурологическое пространство или «символический Универсуум», интегрирующий самые различные значения, существующие в повседневной жизни.

Теоретическое и практическое значение диссертационного исследования определяется, в первую очередь, тем, что экстраполяция теоретико-множественной, групповой и вариационной концепции на мировоззрение способствует созданию более эффективной философской практики, вхождению философов в поле активного воздействия на образ жизни людей.

При переходе от «линейного» мышления и образа действия к «нелинейному», или целостно-системному, синергетическому познающий разум дополняет традиционные мыслительные алгоритмы искусным «скольжением смыслов» по матрицам мировоззренческих «событий»; тем

1 Кассирер Э. Философия символических форм: введение и постановка проблемы //Культурология. XX век. Антология. — М.: Мысль, 1995. - С. 209; Он же. Опыт о человеке: введение в философию человеческой культуры //Проблема человека в западной культуре. - М.: Мысль, 1988. - С. 25. самым культурный и духовный прирост обеспечивается инвариантами бытия и познания. Согласно нашего тезиса, философско-культурологическое мировоззрение - это структурированная рефлексия форм онто-гносеологического порядка совокупностей инвариантных связей, обеспечивающих не только «холизм» и тождественность функционального характера движений процессов информационной природы, в парадигме «субъект-объектных» отношений, но и широту спектра в динамике проявления таких принципов, как «дуализм», «симметрия», «относительность», «соответствие», «дополнительность». Т.е. его архитектоника - это концепт структурной целостности «архетипов» мифологии, религии, культуры и «событий», происходящих в самоорганизующейся системе, где «аттракторы», как гносеообразы феноменов движения (трансляция и поворот) - субстрат для проявления законов «преемственности», «принципа инвариантности».

Результаты и выводы диссертации найдут своё применение в процессе разработки таких разделов философии, как «генезис философии», «виды и уровни мировоззрения», в создании следующих спецкурсов: «архитектоника философско-культурологического мировоззрения»; «функциональное поле мировоззренческих универсалий культуры и их роль в трансляции исторического, социального, культурного и педагогического опыта».

Основные идеи диссертации и её концептуальный замысел изложены автором в семи монографиях, в целом ряде материалов, опубликованных в журналах и философских сборниках научных трудов. Общий объём опубликованных работ составляет не менее 75 печатных листов.

Апробация диссертации получила реализацию в докладах на Второй Международной конференции по экологии горных регионов (г. Владикавказ, 25-30 сентября 1995 г.); на Третьей Межвузовской конференции «Проблемная ситуация в культурно-образовательной сфере» (г. Владикавказ,

19-20 апреля, 1994 г.); на Второй региональной научно-технической конференции «Гуманизация и гуманитаризация высшего образования» (г. Владикавказ, 11-13 октября 2001 г.); на Международной конференции «Фихте, Платон, Макиавелли и идея правового общества» (г. Уфа, 26-31 мая 2004 г.).

Диссертация была обсуждена на заседании кафедры истории философии и науки Башкирского государственного университета.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и списка литературы, включающего в себя 493 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Архитектоника философско-культурологического мировоззрения: методологический аспект теоретико-множественного представления"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Философско-культурологическое мировоззрение, отталкиваясь, во-первых и прежде всего, от принципа диалога различных мировоззренческих систем, представляет собой продукт рефлексии над теми фрактальными объектами структуры — «инвариантами», которые извлекаются из всего пространства мировоззренческих «событий»; к тому же, как известно, при рефлексии не только сознание, но и весь человеческий универсум может выступать в качестве «объекта». Во-вторых, внутренний динамизм его архитектоники наглядно выступает в контексте принципа «комплементарности» или «контрапунктности» с «биогенетическим законом»: онтогенез есть рекапитуляция филогенеза.

Философы всегда стремились адекватно реагировать на все «пространственно-временные» вызовы окружающего бытия соответствующим философско-культурологическим образом мыследействия». С высоты сегодняшнего дня видно, что мыслители различных эпох подвижнически несли «бремя» забот и ответственности за человеческий род, за целостность и вселенскую красоту общечеловеческой культуры. Они изначально осознавали, что философия, как никакая иная наука, исторически обречена не только на перманентное прояснение своего понятийно-категориального инструментария, но и призвана минимизировать на всём мировоззренческом поле массив фундаментальных идей, внося в них элемент упорядоченности и тем самым превращая их в символический Универсуум. Попутно на них лежал и груз большой ответственности за прогресс в отношении аккумуляции и систематизации фактологического материала, за поиск такого языка интерпретации, при котором философская мысль, или фундаментальная концепция, недвусмысленно выявляла бы свою специфическую, тонкую телесно-онтологическую «уплотнённость», не стремясь при этом «без нужды увеличивать число сущностей».

Большинство исследователей в процессе анализа мировоззрения ставят на первый план субъект-объектные отношения в системе взаимодействия человека с миром во всём его многообразии, противоречивости и целостности. Мировоззрение — это сложное явление; оно связано со многими сторонами жизнедеятельности человека: социальной и биологической, общественной и индивидуальной, духовной и чувственно-предметной. Ориентируя сознание человека в системе общественных отношений, мировоззрение в перманентно-динамичном «потоке идей» ещё и задаёт совокупность исходных ценностей и установок. Это тем более важно, поскольку целостная гармония или объективность имеют не только наивысший ранг эстетичности: чем адекватней организован «каркас идей», тем выше его дидактический потенциал и он лучше подвержен продуктивной критике, возможностям замены иными концептуальными системами.

Однако к мировоззрению следует относиться не только как к нечто сложному, но и трудному. Оно даётся с трудом. И дело здесь заключается не только в разнообразии подходов к его познанию (генетического, хронологического, идеологического, аксиологического, стратегического и т.д.), но и в вычленении общего критерия структуризации мировоззрения. Дело в том, что философские мысли или идеи «создали» свою действительность, которая приблизилась не только к искусствоведческо-художественной, но и многомерно-концептуальному пространству, а поэтому адекватно постичь этот мир невозможно, не вводя теоретико-множественный (групповой) подход, что было и предпринято в настоящем исследовании.

Такой критерий можно обнаружить, если оттолкнуться от той мысли, что философия выступает как рефлексия над универсалиями (категориями) культуры (точка зрения B.C. Стёпина). При таком подходе в поле зрения исследования попадают все структурные аспекты мировоззрения.

Философско-культурологическое мировоззрение выступает как интегративное целое, через которое человек отражает и оценивает действительность. При этом общим критерием структуризации мировоззрения выступает отношение человека к самому себе (так образуется подмножество элементов базисных культурологических и педагогических идей), к социальной организации (подмножество элементов основополагающих фундаментальных философских и социально-политических идей). Все эти подмножества входят, в свою очередь, в единое множество фундаментальных идей, составляющих архитектонику философско-культурологического мировоззрения как формы целостного освоения субъектом разрозненных процессов и «событий», так что не только природа, но и всё общество включается во всеобъемлющий смысловой мир.

Основными вопросами философско-кулътурологического мировоззрения выступают следующие: как связать воедино мир культуры и мир человека? как сделать общезначимое моментом индивидуального «бытия-события»? как вменить человеку ответственность не только за всё происходящее, но и за свои мысли?

В этом плане, в иерархии ценностей, провозглашаемой философско-культурологическим мировоззрением, самое высокое место занимает человек. Однако, учитывая то, что многие мысли разрушают мир (например, если философскую мысль превратить в орудие глобальных изменений в реальной жизни, культуре, социуме в целом), это мировоззрение рассматривает человека как крайнюю границу взаимодействия космических сил. Сущностные силы человека, вероятно, не могут быть абсолютно иными, нежели те, что привели к возникновению мира. В своей сущности они выступают как космические потенции. Отсюда автор диссертации делает вывод о том, что архитектоника философско-культурологических идей задаётся, с одной стороны, сознанием в его чистой существенности, и сознанием в его осуществлённости или культурным миром.

В основе философско-культурологического мировоззрения лежит принцип «персонализма». Поиск «инвариантов», или системы предельных философско-культурологических оснований, позволяющих связать в одно единое целое архитектонику сознания и архитектонику мира, направлен на поддержание личностных форм бытия человека, на обнаружение таких сил, которые выступают в качестве внутреннего источника бытия в хрупком бытии современного человека.

В ходе исследования главное внимание было направлено на поиск таких фундаментальных идей, которые, сочетая требование от человека в его критической самооценке со стремлением к мудрости и познанию предельных начал бытия, учили бы человека достойно жить, утверждали бы право на достойную жизнь. Такой фундаментальной идеей выступает как раз идея «трансцендентального субъекта», которая не производит познания, а только регулирует его. Как установлено нами, такая идея — это исходный принцип архитектоники философско-культурологического мировоззрения, поскольку позволяет объединить в одно целое базовые идеи Абсолюта, свободы и абсолютного общения. И именно отсюда, т.е. из осознания данного единства, как раз и вырастает то удивительное разнообразие идей, которые мы отрефлексировали в категориях познания, социальной политики и педагогики. «Трансцендентальный субъект» позволяет вскрыть единство связи видов познания и тем самым дать вполне адекватное современной эпохе мировоззрение.

Дело в том, что в богатейшем многообразии философско-культурологических идей, в которых недвусмысленно и объективно просматриваются как «группы преобразований», так и «конвергенция» мира разума и мира физического, суммарный вектор мыслительных усилий субъекта не генерализовывался или не смог сконцентрироваться по такому «фронту» поисков, как аксиоматико-инвариантное или теоретико-множественное представление. Это всё же произошло (как вариант диссертационная концепция), несмотря на то, что на сегодняшний день мы ещё далеко не располагаем всеми фундаментальными представлениями о мире и человеке, которые представляют собой продукт рефлексии над главнейшими универсалиями, или категориями, культуры. Если собрать воедино мысли философов о мире, человеке и его предназначении, то можно обнаружить, что структура сознания и структура мировоззрения — «изоморфны» и обладают универсальной преемственностью и пульсацией «инвариантов», как об этом писал М.К. Мамардашвили.

Философия - это искусство, во-первых, построения цельного мировосприятия из определённых понятий, во-вторых, конструирования мировой истории из «смыслообразов», наконец, - это «архитектоника» общечеловеческоих и вселенских идей. События в физическом мире и события в мире идей — все они есть события одного единого бытия.1

В терминах «групп преобразований» возможен у всех наук единый язык; ведь само единство наук уже есть отражение системной целостности Вселенной. Ещё М. Планк усматривал в этом широкую методологическую перспективу.

Высшая задача философии — это задача выхода на концептуальное единство и целостность мировоззренческого множества идей. Это и понятно, поскольку в основе любого научного учения лежат, так называемые, «вечные начала» духовного порядка — единые для всех времён, народов и культур.

Разум и воспринимаемый им мир оказываются адекватно включёнными в единый вселенский порядок. Об этом писал и В. Паули. Определённым основанием этой идеи выступает та мысль, что «симметрия» и «структура» любых систем — неразрывны. Ведь и сам принцип развития, как замечает Б.С. Галимов, находит своё яркое выражение в категориях «симметрия» и «антисимметрия».

1 См.: Бахтин М.М. Pro et contra. Антология: В 2-х т.: Т. 1. — СПб., 2001.

Этот продемонстрированный в работе массив философско-культурологических идей подгруппы свидетельствует не только в пользу того тезиса, что архитектоника сознания и архитектоника мира представляют собой одно единое целое, но и позволяет обратить внимание исследователей на тот принципиальный момент, что идея поиска «инвариантов» играет главенствующую роль в становлении и развитии философии и науки.

Это обосновывается самим подходом к определению философии как особой формы культурологического сознания, гомоморфной архитектонике концептуального пространства универсалий «субъект-объектных» отношений, выраженных в терминах такого «единого языка», как «инвариант групп движения» - по типу классических преобразований Галилея—Ньютона.

Исследование особенностей массива идей С2 и Оз также показывает, что существуют «инварианты» как социального поведения и действия, так и «инварианты» социальной политики, направленной, в конечном счёте, на гармонизацию отношений человека с природой и социумом. Такие идеи, как соразмерность, порядок, ритмичность, вселенская цикличность начинают сегодня приобретать в различных сферах социальной и культурной жизни субъекта всё большее значение, приводя к выработке адекватной стратегии деятельности.

Отметим здесь наиболее фундаментальные идеи из указанного массива, которые, в конечном счёте, оказываются симметричными массиву подгруппы эпистемологических идей - Оь

Так, несправедливое устройство общественной жизни, как говорил Лао-Цзы, - это вызов, брошенный царству природной гармонии. Нет худшего правителя, чем тот, у которого отсутствует чувство меры (Гораций). Чувство меры — это основа любого гармоничного устроения жизни. Ведь людские беды и природные катастрофы имеют общую причину — нарушение ритма или соразмерности Бытия (Плутарх).

Идея о том, что общественная жизнь без частной собственности — несправедливое общество, также, на наш взгляд, относится к числу фундаментальных. Без постулата частной собственности нет государства, как нет геометрии Евклида без пяти её постулатов (Дж. Локк). Но в любом случае, человек должен руководствоваться следующим императивом: поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства (Кант). Причём данный императив оказывается дополнительным правилу интерперсональности: действуй так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своём лице, и в лице всякого другого также как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству (Кант). При этом необходимо учитывать, что идея не есть «мёртвая утварь»; великая «идея», будучи ассоциирована с великим характером, способна порождать феномен, который будет изумлять, говорил Гёте, человечество многие века. Самая великая идея - это идея личности. Это — та ось, вокруг которой вращается весь человеческий род (Кьеркегор). При этом степень подчинённости личности обществу должна быть адекватна степени подчинённости общества общечеловеческим или естественным ценностям — истинам вселенной (Соловьёв).

Идеи, образующие массив вз, выводят нас на идею нравственного синтеза современности. При этом диссертант уходит от суетливого и поспешного использования термина «современность», понимая под последним время действия культурных «инвариантов», связывающих коллективные «события» в одно целое, включающее прошлое, настоящее и будущее.

Из этого понятия современности должны выводиться все явления современности, как его необходимые следствия. Отсюда ясно, что для того, чтобы верно охарактеризовать хотя бы одну только эпоху (в том числе и свою), мы должны как можно глубже проникнуть во всю совокупность времени, которую нам как раз характеризуют культурные инварианты.

Данное понимание всей совокупности времени предполагает, в свою очередь, идею единства этого времени. Несомненно, что любая эпоха познаётся только в тех индивидуумах, которые находятся на вершине культуры своего времени. Но поскольку «культура странствует от народа к народу», то одна и та же эпоха также переселяется от народа к народу, при всех переменах в климате и местности, всегда оставаясь неизменной в своём принципе».1 Этим и объясняется действие культурных инвариантов, связывающих события эпох в одно единое целое.

Понятно, что под понятием «вершина культуры» нами понимается прежде всего нравственный дух, т.е. способность человека или нации возвыситься до идеи свободы, что предполагает самостоятельное мышление, а, следовательно, перспективу выхождения к общечеловеческой нравственности (Б. Паскаль).

Сегодня совершенно противоположные миры не только соприкасаются и борются один с другим, но и медленно стремятся к равновесию. Сама тенденция единства личностного, социального и планетарно-вселенского уровней сознания свидетельствует о том, что современный индивидуум пытается как бы «задержать» на одном месте всю массу времени.

Человек в настоящее время пытается рефлексировать над тем, как лучше спрашивать всемирную историю и что в ней следует искать. Отсюда наше обращение к культурным инвариантам позволяет заключить, что вопрос состоит не в том, отражало ли бы наше суждение действительность, если бы оно было высказано несколько столетий назад или, наоборот, несколькими столетиями позднее, а в том, соответствует ли наша мысль ей теперь.

Критерием такого соответствия как раз и выступает культура мышления как система универсалий «дальнего порядка», с точки зрения

1 Фихте И.Г. Соч. в 2-х т.: Т. 2. - СПб.: Мифрил, 1993. - С. 378. которой сама личность рассматривается как «крупная мысль самой вселенной» (М.К. Мамардашвили).

Все вышеприведённые в диссертации идеи образуют архитектонику философско-культурологического мировоззрения, которое политические, социальные, образовательные доктрины рассматривает в унисон с естественным развитием духа и интеллекта. В этом плане в философско-культурологическом мировоззрении заложены такие богатейшие смысловые возможности, которые всё ещё остаются во многом нераскрытыми и неосознанными. Это мировоззрение исходит из идеи приобщения человека к вечным ценностям, с которыми должны гармонировать потоки людских мыслей и действий и без которых невозможна прогрессивная поступь общечеловеческой культуры.

Выход научного познания на стадию осмысления «инвариантов» приводит, по мнению автора, к гармонизации всего идейного философско-культурологического континуума, в результате чего сам этот континуум, как интегральный духовный феномен и одновременно открытая система, развивающаяся за счёт воспроизводства своего смыслового содержания, определяется способностью конституировать инвариантные структуры и стремиться к состоянию упорядоченного динамического равновесия.

Таким образом, философско-культуро логическое мировоззрение, заданное идейными массивами - подгруппами Оь С2 и С3 с единой архитектоникой ближнего и дальнего порядка инвариантности (при этом под «дальним» автор понимает и «дух» как бытие, устремлённое в грядущее, а под ближним — существование как экзистенциальную основу личности и мира), предстаёт как такой мировоззренческий синтез современности, который вырастает из самой трансцендентальной идеи объединения философии, духа и нравственности.

Список научной литературыГаниев, Роберт Маликович, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Абеляр П. История моих бедствий. — М.: Республика, 1992. 311 с.

2. Августин. Исповедь. М.: Республика, 1992. - 237 с.

3. Айзенк Г.Д. Коэффициент интеллекта. Киев: Аверс, 1994. — 112 с.

4. Алексеев П.Ф. Философы России XIX-XX столетий. Биографии, идеи, труды. 4-е изд., перераб. и доп. — М.: Академический Проект, 2002. -1152 с.

5. Альтернативные миры знания /Под редакцией В.Н. Поруса и Е.Л. Чертковой. СПб.: Изд-во РХГИ, 2000. - 325 с.

6. Амосов Н.М. Детство как будущее человека //Известия- 1987. -№ 104.-с. 3

7. Ананьев Б.Г., Дворяшина М.Д., Кудрявцева H.A. Индивидуальное развитие человека и константность восприятия. — М.: Наука, 1968.-С. 111/132.

8. Антология мировой философии. В 4-х т.: Т. 1. Ч. 1. -М.: Мысль, 1969. — 576 с.

9. Антология мировой философии. В 4-х т.: Т. 2. Ч. 2. - М.: Мысль, 1969. -947 с.

10. Аристотель. Политика. VIII Книга. 4.1339А. 21—26.

11. Аристотель. Физика. 215. М.: Соцэкгиз, 1937. - 228 с.

12. Аристотель. Сочинения: В 4-х томах. М.: Мысль, 1976-1978.

13. Аристотель. Физика: Книга VIII //Философы Греции. Основы основ: логика, физика, этика. Харьков: ЭКСМО-ПРЕСС, 1999. - 397 с.

14. Аристотель. Метафизика //Сочинения: В 4-х т.: Т. 1. М.: Мысль, 1976.

15. Аристотель. О душе. Книга 3, глава 8. М., 1937.

16. Баженов Л.Б. Редукционизм в научном познании //Природа. 1987. — №9.-С. 85-91.

17. Бахтин М. PRO ЕТ CONTRA. Антология. В 2-х томах: Т. 1. СПб.: РХГИ, 2001.-551 с.

18. Белякин Н.В., Прилоус Б.И. Геометрический подход к методологии науки //Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия: Материалы Третьего Российского Философского конгресса. В 3-х т.: Т. 1. Ростов н/Д: Изд-во СКНЦ ВШ, 2002. - С. 12-13.

19. Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1990.

20. Библер B.C. Кант — Галилей Кант: Разум Нового времени в парадоксах самообоснования.- М.: Мысль, 1991. - 317 с.

21. Бирюков Б.В. О работах Фрёге по философии математики //Философские вопросы естествознания. М., 1959. - С. 141-157.

22. Блаватская Е.П. Из пещер и дебрей Индостана. М.:ЭКСМО-ПРЕСС, 2001.-832 с.

23. Блаватская Е.П. Новый Панарион. — М.: «Дюма», 1994. 511 с.

24. Блаватская Е.П. Тайная Доктрина: В 3-х томах. — М.: «Сиринъ», 1993. -899 с.

25. Бор Н. Избранные научные труды. В 2-х томах: Т. 2. М.: Наука, 1971. -583 с.

26. Борн М. Эйнштейновская теория относительности. М.: Наука, 1972. -397 с.

27. Борн М. Физика в жизни моего поколения. М.: ИЛ, 1963. — 327 с.

28. Борн М. Моя жизнь и взгляды. М.: ИЛ, 1973. - 273 с.

29. Борн М. Избранные научные труды. В 2-х томах: Т 1. М.: Наука,1970.-583 с.

30. Борн М. Избранные научные труды. В 2-х томах: Т. 2. М.: Наука,1971.-675 с.

31. Бриллюэн Л. Новый взгляд на теорию относительности. — М,: Мир,1972. 142 с.

32. Бриллюэн JI. Научная неопределённость и информация. М.: Мир, 1966.-211 с.

33. Бруно Дж. Диалоги. М.: Госполитиздат, 1949. - 550 с.

34. Бруно Дж. О бесконечности вселенной и мирах. М.: Соцэкгиз, 1936. — 256 с.

35. Бруно Дж. О причине, начале и едином. М.: Госполитиздат, 1949. — 171 с.

36. Бруно Дж. Изгнание торжествующего зверя. — СПб., 1914.

37. Буданов В.Г. Синергетическая алгебра гармонии//Синергетическая парадигма. — М.: Прогресс — Традиция, 2000. 535 с.

38. Бурбаки Н. Архитектура математики /Очерки по истории математики. — М.: Наука, 1963. С. 257-267.

39. Бэкон Ф. Новый Органон. М.: Соцэкгиз, 1938. - 243 с.

40. Бэкон Ф. Сочинения. В 2-х томах: Т. 1. М.: Мысль, 1977. - 566 с.

41. Бэкон Ф. Сочинения: В 2-х томах: Т. 2. М.: Мысль, 1978. - 575 с.

42. Вариационные принципы механики. М.: Наука, 1959. - 317 с.

43. Васильев H.A. Воображаемая логика. М.: Наука, 1989. - 264 с.

44. Вейль Г. Симметрия. М.: Наука, 1968. - 191 с.

45. Вейль Г. Математическое мышление. М.: Наука, 1989. - 401 с.

46. Вейль Г. Теория групп и квантовая механика. М.: Наука, 1986. — 496 с.

47. Вейль Г. К вопросу о философии математики. — М.: Соцэкгиз, 1934. — 277 с.

48. Вернадский В.И. Химическое строение биосферы Земли и её окружение. М.: Наука, 1965. — 276 с.

49. Вернадский В.И. Избранные труды по истории науки. М.: Наука, 1981.-219с.

50. Вернадский В.И. Биосфера и ноосфера. М.: Рольф, 2002. — 576 с.

51. Вигнер Е.П. Этюды симметрии. М.: Наука, 1971.-318с.

52. Вигнер Е.П. Симметрия и законы сохранения //Успехи физических наук. Т. 83. - Вып. 4. - 1964. - С. 728; 731.

53. Вигнер Е.П. Теория групп и её приложения в квантово-механической теории атомных спектров. -М.: ИЛ, 1961. 443 с.

54. Визгин В.П. Развитие взаимосвязи принципов инвариантности в классической физике. М.: Наука, 1972. - 291 с.

55. Визгин В.П. Эрлангенская программа и физика. М.: Наука, 1972. — 271 с.

56. Визгин В.П. Эпистемология Г. Башлера и история науки. М.: Наука, 1996.-217 с.

57. Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. Л., 1940. - 237 с.

58. Винер Н. Кибернетика или связь в животном и машине. М.: Наука, 1983.-297 с.

59. Винер Н. Кибернетика. М.: Наука, 1958. - 299 с.

60. Винкельман И. Избранные произведения. — М.: Госполитиздат, 1935. — 321 с.

61. Витгенштейн Л. Философские работы. М.: Гнозис, 1994. - 612 с.

62. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. — М.: Мысль, 1958. — 317 с.

63. Витгенштейн Л. О достоверности //Вопросы философии. — 1991. — № 2. -С. 67-124.

64. Витгенштейн Л. Человек и мыслитель. — М.: Прогресс, 1993. — 340 с.

65. Витгенштейн Л. Философские исследования //Философские работы. Часть 1.-М.: Гнозис, 1994.-С. 126-128.

66. Вольтер Философские сочинения. — М.: Мысль, 1988. — 750 с.

67. Гадамер Г. Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. — 367 с.

68. Гадамер Г. Истина и метод. М.: Прогресс, 1988. - 704 с.

69. Гадамер Г. Диалектическая этика Платона. СПб., 2000. - 256 с.

70. Галилей Г. Беседы и математические доказательства, касающиеся двух новых наук //Избранные труды. В 2-х томах: Т. 1. М.: Наука, 1964. — С. 127-293.

71. Галилей Г.Пробирных дел мастер. — М.: Наука, 1987. — 272 с.

72. Галимов Б.С. Принцип развития в основаниях научной картины природы. Саратов: Изд-во СГУ, 1981. - 247 с.

73. Галимов Б.С., Мусин Г.Х. Биосоциосистема: опыт потребностного подхода. Уфа: Изд-е Башкирск.ун-та, 2000. - 284 с.

74. Галимов Б.С. Концепция мозаичной философии //Материалы Третьего РоссийскогоФилософского конгресса. В 3-х т.: Т. 1. Ростов н/Д: Изд-во СКНЦВШ, 2002.-С. 110-111.

75. Гегель Г. Сочинения. Т.4. - М.: Мысль, 1959. - 317 с.

76. Гегель Г. Лекции по истории философии. Книга 1. — СПб.: Мысль, 1993.-С. 69-127.

77. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук //Сочинения. В 3-х томах: Т. 3. М.: Мысль, 1977. - 471 с.

78. Гегель Г. Наука логики. СПб.: Лань, 1997. - 800 с.

79. Гегель Г. Философия духа //Сочинения. В 3-х томах: Т. 3. — Ч 3. — М.: Мысль, 1956.-371 с.

80. Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое. М.: Наука, 1989. -400 с.

81. Гейне Г. Избранные произведения. — М.: Прогресс, 1980. — 639 с.

82. Гейне Г. Избранные сочинения. — М.: Худлитиздат, 1989. 701 с.

83. Гельвеций К. Сочинения. В 2-х томах. М.: Мысль, 1974. - 1336 с.

84. Гельмгольц Г. О фактах, лежащих в основаниях геометрии. — М.: Гостехиздат, 1956. 417 с.

85. Гельмгольц Г. О сохранении силы. М.-Л., 1934. - 291 с.

86. Генон Р. Язык птиц. Традиция и бессознательное. Влияние исламской цивилизации на Европу //Вопросы философии. 1991. - № 4. — С. 43-57.

87. Генон Р. Царство количества и знамения времени. — М.: Беловодье, 1994.-304 с.

88. Гердер И.Г. Избранные сочинения. М.: Госполитиздат, 1959. — 392 с.

89. Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М.: Наука, 1977.-703 с.

90. Герцен А.И. Письма об изучении природы. М.: Госполитиздат, 1949. -137 с.

91. Герцен А.И. Собрание сочинений: В 30-ти томах. — М.: Изд-во АН СССР, 1954-1964.

92. Герцен А.И. Полное собрание сочинений: В 22-х томах. — Петербург, 1919-1925.

93. Герцен А.И. Избранные сочинения. — М.: Худлитиздат, 1987. — 541 с.

94. Гёте И. Избранные произведения: В 2-х томах. М: Правда, 1985. — 1405 с,

95. Гёте И.В. Избранные сочинения по естествознанию. — М.: Изд-во АН СССР, 1957.-556 с.

96. Гёте И.В. Собрание сочинений. В 10 т.: т. 8. М.: Худлит, 1979.

97. Голдсмит О. Гражданин мира, или письма китайского философа. — М.: Наука, 1974.-383 с.

98. Гольбах П. Избранные произведения. В 2-х т.: Т. 1. М.: Соцэкгиз, 1963.-714 с.-Т. 2.-М.: Соцэкгиз, 1963.-563 с.

99. Голубев А.В. Социально-культурный контекст реидентификации российской цивилизации. Проблемы этнического паритета. — Самара: Издательство «Самарский университет», 2000. — 240 с.

100. Го-Юй. Речи царства. М.: Мысль, 1987. - С. 290-299.

101. Грассман Г. О линейных протяжённостях. Берлин, 1878.-211 с.

102. Гроссман И. Группы и их графы. М.: Наука, 1971. - 297 с.

103. Гроф С. За пределами мозга. М.: МТЦ, 1993. - 497 с.

104. Грязнов А.Ф. Аналитическая философия: проблемы и дискуссии последних лет //Вопросы философии. 1997. - № 9. - С. 83.

105. Грязнов Б.С. Логика, рациональность и творчество М: Наука, 1982. — 256 с.

106. Грязнов Б.С.Теория и её объект М.: Наука, 1973- 248 с.

107. Губин В.Д. Любовь, творчество и мысль сердца //Философия любви. Часть 1 /Под общ. ред. Д.П. Горского; Сост. A.A. Ивин. М.: Политиздат, 1990.-С. 231-253.

108. Гумбольдт В.Язык и философия культуры.- М.: Искусство, 1985. — 321 с.

109. Гуссерль Э. Кризис европейской науки и трансцендентальная философия //Вопросы философии. 1992. - № 7. - С. 136-176.

110. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. — М.: Лабиринт, 1994. 110 с.

111. Гуссерль Э. Лекции. Берлин, 1904. - 297 с.

112. Гуткин О.В. К анализу категорий философии и культуры //Тезисы докладов и выступлений Первого Российского философского конгресса. В 7 т.: Т. 6. СПб., 1997. - С. 41.

113. Гюйгенс X. Трактат о свете //Творцы физической оптики. М.: Наука, 1973. — С. 20-31.

114. Гюйгенс Г. Три мемуара по механике. М.: Изд-во АН СССР, 1951. -379 с.

115. Данте Алигьери. Божественная комедия /Пер. с итал. М. Лозинского. — СПб., 1998.

116. Дао гармония мира. - М.: ЭКСМО-ПРЕСС, 1999. - 861 с.

117. Декарт Р. Сочинения: В 2-х томах. М.: Мысль, 1989. — 654 с.

118. Декарт Р. Рассуждения о методе. Геометрия. С приложением «Диоптрика», «Метеоры». М.: Наука, 1953. — 517 с.

119. Декарт Р. Избранные произведения. — М.: Госполитиздат, 1950. — 597 с.

120. Делёз Ж., Гваттари Ф. Что такое философия. СПб.: Алетейя, 1998. — 286 с.

121. Депман И. Первое знакомство с математической логикой. — М.-Л.: Наука, 1965.-57 с.

122. Джеммер М. Понятие массы в классической и современной физике. — М.: Прогресс, 1967. 297 с.

123. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. — М., 1979.

124. Дирак П. Принципы квантовой механики. М.: Физматгиз, 1960. — 434 с.

125. Дирак П. Эволюция взглядов физиков на картину мира //Вопросы философии. 1963. -№ 12. - С. 83-94.

126. Дирак П. Эволюция картины мира //Над чем думают физики: элементарные частицы: Выпуск 3. М.: Наука, 1965. - С. 123-139.

127. Дистервег А. Руководство об учительском образовании. М., 1849. — 219 с.

128. Дистервег А. Избранные педагогические сочинения. М.: Учпедгиз, 1956.-374 с.

129. Древнекитайская философия: В 2-х томах:-Т. 1. М.: Мысль, 1972. — 363 с.

130. Дьюи Д. Психология и педагогика мышления. М.: Просвещение, 1919.-271 с.

131. Заморзаев A.M. Система, симметрия, гармония. — М.: Наука, 1988.— 217 с.

132. Земан И. Познание и информация. Гносеологические проблемы кибернетики. М.: Прогресс, 1966. - 299 с.

133. Зинченко В.П. Современные проблемы образования и воспитания //Вопросы философии 1973. - № 11. - С. 42-57.

134. Зубов В.П. Историко-математические исследования: Вып.11. М.: Наука, 1958.- С.608-652.

135. Иконников С.Н. Архитектоника и динамизм культурного пространства России //Тезисы докладов и выступлений. Первый Российский философский конгресс. В 7 т.: Т. 6. СПб., 1997. - С.57.

136. Ильин И.А. Русский учитель //Опыт православной педагогики. — М.: Педагогика, 1993. С. 204-217.

137. Ильичёв Л.Ф. О соотношении философских и методологических проблем //Вопросы философии. — 1976. — № 4. С. 71-82.

138. Иониди П.П. Мировоззрение Д.И. Менделеева. М.: Наука, 1959. -267 с.

139. История философии: Энциклопедия. Минск, 2002.

140. Каган М.С. Философия как мировоззрение //Вопросы философии — 1997.-№9. -С. 36-45.

141. Каган М.С. Системный подход и гуманитарное знание. Л.: Изд-во ЛГУ, 1991.-383 с.

142. Каган В.Ф. Геометрические идеи Римана и их современное развитие. — М.: Гостехиздат, 1933. 239 с.

143. КампанеллаТ. Город Солнца. М.: Учпедгиз, 1954. - 217 с.

144. Кант И. Критика чистого разума //Сочинения в 6-ти томах: Т. 3. — М.: Мысль, 1964.-831 с.

145. Кант И. Мысли об истинной оценке живых сил //Сочинения. Т.1. — М.: Мысль, 1963.-429 с.

146. Кант И.Сочинения: В 6-ти томах: Т. 6. М.: Мысль, 1966. - 312 с.

147. Кант И. Сочинения. В 6 т.: Т. 6. М., 1963-1966.

148. КантИ. Сочинения. В 6 т.-Т. 4.4. 2.-М., 1963-1966.

149. Кантор Г. Труды по теории множеств. М.: Наука, 1985. — 430 с.

150. Каплан А.Б. Жан Мелье и Жан-Жак Руссо. М.: Наука, 1989. - 188 с.

151. Карлейль Т. Исторические и критические опыты. — СПб., 1878. — 277 с.

152. Карлейль Т. Французская революция: история. М.: Мысль, 1991575 с.

153. Карнап Р.Философские основания физики. М.: Прогресс, 1971. -390 с.

154. Карпович В.Н. Системность теоретического знания: Логический аспект Новосибирск: Изд-во НГУ, 1984. — 125 с.

155. Кассирер Э. Философия символических форм: введение и постановка проблемы //Культурология. XX век. Антология. — М.: Мысль, 1995. — С. 38-209.

156. Кассирер Э. Опыт о человеке: введение в философию человеческой культуры //Проблема человека в западной философии. — М.: Мысль, 1988. -С. 20-31.

157. Кассирер Э. Избранное. Опыт о человеке. М.: Гардарика, 1998. — 700 с.

158. Кемеров В.Е. Введение в социальную философию. М.: Пресс, 1996.

159. Кеплер И. О шестиугольных снежинках. М.: Наука, 1982. - 192 с.

160. Клейн Ф. Об основах геометрии. М.: Наука, 1950. - 371 с.

161. Клейн Ф. Лекции о развитии математики в XIX столетии: В 2-х т.: Т. 1. -М.: Наука, 1989.-459 с.

162. Клейн Ф. Элементарная математика с точки зрения высшей: В 2-х томах: Т. 1.-М.: НКШ, 1935.-215 с.

163. Клиффорд В. Здравый смысл точных наук, начала учения о числе и пространстве. Петроград, 1922. -277 с.

164. Клиффорд В. Эйнштейн и теория относительности. — М.: Мир, 1975. — 273 с.

165. Ключерёв Г.А., Кузнецова JI.C. Идея симметрии: её обоснование и развитие в частных науках //Философские науки. 1990. — № 4. - С. 34-41.

166. Койре А. Очерки истории философской мысли. М.: Прогресс, 1985. -286 с.

167. Кольман Э. Значение символической логики //Сборник: Логические исследования. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - С. 15-21.

168. Коменский Я.А. Избранные педагогические сочинения: В 2-х томах: Т. 1.-М.: Педагогика, 1982. 1232 с.

169. Коменский Я.А. Великая дидактика //Избранные педагогические сочинения. — М.: Учпедгиз, 1939. С. 55-314.

170. Коменский Я.А. Сочинения. М.: Изд. Дом Ш.Амонашвили, 1996. — 224 с.

171. Кондильяк Э. Сочинения: В 3-х томах: Т. 3. М.: Мысль, 1983. - 388 с.

172. Конфуций и его школа. М.: Изд. Дом Ш.Амонашвили, 1996. — 176 с.

173. Конфуций. Беседы и суждения. СПб.: Кристалл, 1999. — 1120 с.

174. Коран: Научное издание. Перевод и комментарий академика И.Ю. Крачковского. - М.: МПО «Волокнур», 1990. - 727 с.

175. Куайн У.В. Слово и объект. -М.: Логос, 2000.-386 с.

176. Кудряшев А.Ф. Единство наук: основания и перспективы. — Свердловск: изд-во Урал, ун-та, 1988. 184 с.

177. Кузанский Н. О предположениях //Сочинения: В2-х томах: Т. 1. — М.: Мысль, 1979.-517 с.

178. Кузанский Н. Избранные философские сочинения. М.: Госполитиздат, 1937.-С. 11-17.

179. Кузин A.M. Духовное начало во Вселенной //Вопросы философии. -1998.-№8.-С. 167-170.

180. Кузнецов Б.Г. Альберт Эйнштейн. М.: Наука, 1963. - 421 с.

181. Кун Т. Структура научных революций. М.: Наука, 1977. - 300 с.

182. Кунафин М.С. Эволюция принципа объективности. — Уфа: Изд-во БГУ, 1998. — 316 с.

183. Кунафин М.С. Принцип объективности: современная неклассическая интерпретация: Авторефер.докт.дисс. по философии. — Уфа, 1999. 39 с.

184. Кунафин М.С. Эволюция принципа объективности. Уфа: БГУ, 198. -316с.

185. Куприн А.И. Избранные сочинения. — М.: Худлитиздат, 1985. — 655 с.

186. Лагранж Ж.-А. Аналитическая механика: В 2-х томах: Т. 1. — М.-Л.: ГИТТЛ, 1950.-371 с.

187. Лауэ. История физики. М.: Гостехиздат, 1956. - 230 с.

188. Лауэ М. Статьи и речи. М.: Наука, 1969. - 397 с.

189. Лейбниц Г. Сочинения: В 4-х томах: Т. 1. М.: Мысль, 1982. - 636 с.

190. Лейбниц Г. Сочинения: В 4-х томах: Т. 2. М.: Мысль, 1985. - 559 с.

191. Лейбниц Г. Сочинения: В 4-х томах. Т. 3. -М.: Мысль, 1988. 669 с.

192. Лейбниц Г. Письма к С. Шарлотте //Философские науки. 1973. - № 4. -С. 159-163.

193. Лекторский В.А. Субъект-объект-познание. М.: Наука, 1980. - 359 с.

194. Лекторский В.А. Научное познание как феномен культуры //Культура, человек и картина мира. М.: Наука, 1987. - С. 28-36.

195. Лекторский В.А. Рационализм, критицизм и принципы либерализма (взаимосвязь социальной философии и эпистемологии К.Поппера) //Вопросы философии. 1995. - № 10. - С. 27-36.

196. Лекторский В.А. Теория познания (гносеология и эпистемология) //Вопросы философии. 1999. -№ 8. С. 72-80.

197. Лекторский В.А., Садовский В.Н. О принципах исследования систем //Вопросы философии. 1960. - № 8. - С. 63-69.

198. Лекторский В.А., Швырёв B.C. Диалектика практики и теории //Вопросы философии. 1981. —№ 11. —С. 12-25.

199. Лекторский В.А. Принципы воспроизведения объекта в знании //Вопросы философии. 1967. - № 4. - С. 44-54.

200. Лекторский В.А., Садовский В.Н. Основные идеи «генетической эпистемологии» Жана Пиаже //Вопросы психологии. 1961. — № 4. — С. 167-178.

201. Лекторский В.А. О преподавании философии (материалы «круглого стола») //Вопросы философии. 1997. — № 9. - С. 3.

202. Ленин В.И. Философские тетради. М.: Госполитиздат. - 1947. — С. 297.

203. Леонтьев А.Н. Мир человека, мир языка. М.: Наука, 1984. - 187 с.

204. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М.: Изд-во МГУ, 1981. -584 с.

205. Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: В 2-х томах: Т. 2. М.: Наука, 1983. - 572 с.

206. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Наука, 1975. — 317 с.

207. Лихачёв Д.С. Гомосфера термин наших дней //Огонёк. - 1984. - № 36.-С. 17-19.

208. Лихтенберг Г. Афоризмы. М.: Наука, 1965. - 344 с.

209. Лобачевский Н.И. Новые начала геометрии. Казань, 1835. - 237 с.

210. Лобачевский Н.И. Новые начала геометрии с полной теорией параллельных //Полное собрание сочинений: В 5-ти томах: Т. 2. — М.: Наука, 1949.-С. 135-588.

211. Лобачевский Н.И. Избранные труды по геометрии. М.: Изд-во АН СССР, 1956.-596 с.

212. Лобачевский Н.И. Научно-педагогическое наследие. М.: Наука, 1976- 664с.

213. Ломоносов М. Сочинения. М.: Современник, 1987. — 444 с.

214. Локк Дж. Сочинения: В 3-х томах: Т. 1. -М.: Мысль, 1985. 621 с.

215. Локк Дж. Сочинения: В 3-х томах: Т. 2. -М.: Мысль, 1985. — 559 с.

216. Локк Дж. Сочинения: В 3-х томах: Т. 3. — М.: Мысль, 1988. — 669 с.

217. Локк Дж. Избранные философские произведения: В 2-х томах: Т. 1. -М.: Наука, 1960.-317 с.

218. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Аристотель и поздняя классика. -М.: Искусство, 1975. — 776 с.

219. Лосев А.Ф. История античной философии в конспективном изложении.- М.: Мысль, 1989. 204 с.

220. Лосев А.Ф. Логическая теория чисел //Вопросы философии. 1994. -№ 11.-С. 80-85.

221. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль, 1978. - 623 с.

222. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. М.: Изд-во МГУ, 1982. - 479 с.

223. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии: В 2-х томах. — М.: Мысль, 1993.-960 с.

224. Лосев А.Ф. История античной эстетики: В 2-х томах: М.: Искусство,1992.-656 с.

225. Лосев А.Ф. Античный космос и современная наука. М.: Мысль, 1927. -573 с.

226. Лосев А.Ф. Основной принцип мышления и вытекающие из него логические законы мышления //Вопросы философии.— 1998. — № 8. — С. 144-152.

227. Лосев А.Ф. Философия имени //Бытие имя - космос. — М.: Мысль,1993.

228. Лукьянов A.B. Философия Иоганна Готлиба Фихте (1762-1814). -Оренбург, 1997. 252 с.

229. Лукьянов A.B. Идея метакритики «чистой» любви (Философское введение в проблему соотношения диалектики и метафизики). — Уфа: РИО БашГУ, 2002. 232 с.

230. Лукьянов A.B. И.Г. Фихте о проблеме критериев духовного «Я» //Философские науки. 2002. - № 3. - С. 81-89.

231. Лукьянов A.B. Историко-критическое введение в философию естествознания. Уфа: РИО БашГУ, 2003. - 200 с.

232. Лукьянов A.B. Идеальное и духовное бытие //Бытие: коллективная монография. Отв.ред. А.Ф. Кудряшев. УЮИ МВД РФ. -Уфа, 2001.

233. Луначарский A.B. О воспитании и образовании. — М.: Просвещение, 1976.-215 с.

234. Лурье C.B. Историческая этнология. М.: Аспект-Пресс, 1998. — 448 с.

235. Любутин К.Н., Пивоваров Д.В. Диалектика «субъекта» и «объекта». — Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. унив.,1993. 415 с.

236. Любутин К.Н., Пивоваров Д.В. Проблема научности философии и «контрфилософия» //Философские науки. 1989. -№ 6. - С. 61-68.

237. Ляпунов A.M. Общая задача об устойчивости движения. М.: Наука, 1892.-277 с.

238. Ляпунов A.A. Некоторые особенности строения современного теоретического знания //Вопросы философии. 1966. - №5. - С. 31-42.

239. Макаренко A.C. Собрание сочинений: В 4-х томах. М.: Правда, 1987-1988.-1337 с.

240. Макиавелли Н. Избранные сочинения. — М.: Худлит, 1982. 503 с.

241. Макиавелли Н. Государь. М.:ЭКСМО-ПРЕСС, 1999. - 656 с.

242. Макиавелли Н. Избранное. М.: РИПОЛ-КЛАССИК, 1998. - 800 с.

243. Маковельский А.О. Древнегреческие атомисты. Баку, 1946.

244. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию: Второе издание — М.: Прогресс, 1992.-414 с.

245. Мамардашвили М.К. Кантианские вариации. М.: Аграф, 2000. — 320 с.

246. Марк Аврелий. Наедине с собой. Размышления. Кн. 3. Разд. 33. — М., 1914.

247. Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года //Сочинения. 2-е изд. - Т. 42.

248. Маркс К., Энгельс Ф. Собрание сочинений: Второе издание. — Т.20. -М.: Политиздат, 1981. 793 с.

249. Мах Э. Механика. СПб., 1909. - 273 с.

250. Мах Э. Научно-популярные очерки. — СПб., 1909. 211 с.

251. Мах Э. Познание и заблуждение. СПб., 1909. - 517 с.

252. Мелье Ж. Завещание: В 2-х томах: Т. 1. М.: Мысль, 1954. - 219 с.

253. Мёбиус А. Барицентрическое исчисление. Берлин, 1827. - 317 с.

254. Менделеев Д.И. Основы химии. СПб., 1906. - 297 с.

255. Менделеев Д.И. Жизнь и труды. М.: Изд-во АН СССР, 1957. - 256 с.

256. Методологические принципы физики. История и современность. — М.: Наука, 1975.-511 с.

257. Микешина Л.А. Специфика философской интерпретации //Вопросы философии.- 1999.-№Ц.-с. 7-18.

258. Микешина Л.А. Детерминация естественнонаучного познания: методологические аспекты. Л.: Изд-во ЛГУ, 1977. — 244 с.

259. Микешина Л.А., Опенков М.Ю. Новые образцы познания и реальности. М.: РОССПЭН, 1997. - 240 с.

260. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. — М.: Прогресс-Традиция, 2002. 624 с.

261. Минковский Г. Принципы относительности. — М.-Л.: Наука, 1935. — 231 с.

262. Монтень М. Опыты: В 3-х книгах. Книга 1. — М.: Голос, 1992. — 383 с.

263. Монтень М. Опыты: В 3-х книгах. Книга 2. М.: Голос,. 1992. — 559 с.

264. Монтень М. Опыты: В 3-х книгах. Книга 3. — М.: Голос, 1992. — 415 с.

265. Моисеев H.H. Современный антропогенез и цивилизационные разломы //Вопросы философии. 1995. - № 1. - С. 3-30.

266. Моисеев H.H. Человек и ноосфера. М.: Изд-во МГУ, 1990. — 351 с.

267. Монтескье Ш. Избранные произведения. М.: Госполитиздат, 1955. -800 с.

268. Мостепаненко A.M. Проблема универсальности основных свойств пространства и времени. Л.: Наука, 1969. - 292 с.

269. Найдыш В.М. Концепция современного естествознания. — М.: Гардарика, 1999. 476 с.

270. Налимов В.В. Критика исторической эпохи: неизбежность смены культуры в XXI веке //Вопросы философии. — 1996. — № 11. С. 65-74.

271. Налимов В.В. В поисках иных смыслов. М.: Прогресс, 1993. — 260 с.

272. Налимов В.В. Размышления на философские темы //Вопросы философии. 1997. - № 10. - С. 58-76.

273. Налимов В.В. Размышления о путях развития философии //Вопросы философии. 1993. - № 9. - С. 85-93.

274. Нётер Э. Вариационные принципы механики. М.: ИЛ, 1959. — 677 с.

275. Никифоров А.Л. Является ли философия наукой? //Философские науки. — 1989. — № 6. С. 52-62.

276. Николаев Г.А. Человечный инженер //Известия. 1983. — № 52.

277. Николис Г., Пригожий И. Самоорганизация в неравновесных системах. -М.: Мир, 1979.-512 с.

278. Новиков Н.И.Избранные педагогические сочинения. — М. :Учпедгиз, 1959.-256 с.

279. Нуриев Д.А. Понятие материи в философии (системный анализ). — Уфа, 1995.- 156 с.

280. Нуриев Д.А. Гносеологическое и методологическое основание категории «материя». Уфа, 1995. - 182 с.

281. Нуриев Д.А. Историческое, логическое и мировоззренческое основания категории «материя». Уфа, 1996. - 186 с.

282. Нуриев Д.А. Логические отношения понятий. — Уфа, 1997. 62 с.

283. Нуриев Д.А. Логика. В соавт. с В.В. Кашиным. Уфа, 2001. - 209 с.

284. Нуриев Д.А. Проблема начала в методе //Материалы Третьего Российского Философского конгресса. В 3 т.: Т. 1. — Ростов н/Д: Изд-во СКНЦ ВН, 2002. С. 69-70.

285. Ньютон И. Математические начала натуральной философии. М.: Наука, 1989. - 688 с.

286. Ньютон И. Оптика. М.-Л.: Наука, 1927. - 331 с.

287. Овчинников Н.Ф. Принципы сохранения. М.: Наука, 1966. -331 с.

288. Овчинников Н.Ф. Тенденция к единству наук. — М.: Наука, 1988. — 272 с.

289. Овчинников Н.Ф. Об интеллектуальной биографии К.Поппера //Вопросы философии. 1995. - № 12. - С. 35-38.

290. Оккам У. О терминах //Антология мировой философии. Т. 2. - Ч. 2. — М.: Мысль, 1969. - С. 900-907.

291. Павлов Ю.М. Мир как целостность //Материалы Второго Российского философского конгресса. В 4-х т.: Т. 1. Ч. 2. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1999.-С. 111.

292. Паркинсон С.Н. Закон Паркинсона. М.: Панорама, 1992. - 61 с.

293. Паркинсон С.Н. Законы Паркинсона. — М.: Прогресс, 1989. 448 с.

294. Паскаль Б. Мысли. СПб., 1888. - 217 с.

295. Паскаль Б. Мысли. М.: Мысль, 1995. - 480 с.

296. Паули В. Законы сохранения в теории относительности и атомной физике //Физика проблемы, история, люди. — JL: Наука, 1986. -С. 221-277.

297. Паули В. Теория относительности. М.: Наука, 1991. — 324 с.

298. Песталоции И. Педагогическое наследие. М.: Просвещение, 1989. -411 с.

299. Петров М.К. Историко-философские исследования. — М.: РОССПЭН, 1996.-512 с.

300. Петухов C.B. Биомеханика, бионика и симметрия. — М.: Наука, 1981. -239 с.

301. Пиаже Ж. Избранные психологические труды. Психология интеллекта. Генезис числа и ребенка. Логика и психология. М.: Просвещение, 1969. -659 с.

302. Пиаже Ж., Инельдер Б. Генезис элементарных логических структур. Классификация и сериации. М.: ИЛ, 1963. — 448 с.

303. Пиаже Ж. Речь и мышление ребёнка. М.: Педагогика-Пресс, 1999. -528 с.

304. Пиаже Ж. Хрестоматия по общей психологии. Психология и мышление. М.: Изд-вр МГУ, 1981.- 400 с.

305. Пирогов Н.И. Избранные педагогические сочинения. — М.: Педагогика, 1985.-496 с.

306. Писарев Д.И. Избранные педагогические сочинения. — М.: Педагогика, 1984.-367 с.

307. Писарев Д.И. Полное собрание сочинений: В 6-ти томах. — СПб., 19091913.- 1277 с.

308. Пискунов А.И. Хрестоматия по истории зарубежной педагогики. — М.: Просвещение, 1981. 528 с.

309. Планк М. Единство физической картины мира. — М.: Наука, 1966. -311 с.

310. Планк М. Избранные труды. М.: Наука, 1975. - 788 с.

311. Платон. Государство. Законы. Политика. М.: Мысль, 1998. - 798 с.

312. Платон. Сочинения: В 3-х томах: Т. 1.-М.: Мысль, 1968. 571 с.

313. Платон. Сочинения: В 3-х томах: Т. 3. Ч. 1. - М.: Мысль, 1971. -617 с.

314. Плутарх. Застольные беседы. — Л.: Наука, 1990. 592 с.

315. Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Трактаты и диалоги. — М.: РИПОЛ КЛАССИК, 1998. 669 с.

316. Плутарх. Избранные биографии. — М.-Л.: Соцэкгиз, 1941. — 490 с.

317. Пойа Д. Математика и правдоподобные рассуждения. В 2-х т. — М.: Изд-во ИЛ, 1957. 535 с.

318. Полак Л., Визгин В. Теорема Э.Нётер в истории физики //История и методология естественных наук: Выпуск 22. Физика. — М.: Изд-во МГУ, 1979.-С. 99-109.

319. Полемика Г.Лейбница и С.Кларка. — М.: Мысль, 1960. 137 с.

320. Поппер К. Логика исследования. Вена, 1935. — 219 с.

321. Поппер К. Логика научного открытия. М.: Наука, 1959. - 173 с.

322. Поппер К. Логика и рост научного знания //Избранные работы. — М.: Прогресс, 1983.-605 с.

323. Поппер К. Объективное знание: эволюционный подход. М.: УРСС, 2002.-384 с.

324. Порус В.Н. Эпистемология: некоторые тенденции //Вопросы философии. 1997. -№ 2. - С. 93-111.

325. Порус В.Н. Тенденция развития общей методологии и философии науки //Вопросы философии. — 1988. № 6. - С. 26-39.

326. Поршнев Б.Ф. Жан Мелье: Завещание. М.: ЖЗЛ, 1961. - 317 с.

327. Предводителев A.C. Учение о пространстве и времени в современной науке //История и методология естественных наук. Выпуск 2. Физика. — М.: Изд-во МГУ, 1963. С. 31-67.

328. Предводителев A.C. О римановых многообразиях //История и методология естественных наук. Выпуск 22. Физика. М.: Изд-во МГУ , 1979.-С. 32-50.

329. Пригожин И.Р., Стенгерс И. Время. Хаос. Квант. М.: Прогресс, 1994. -417 с.

330. Пригожин И, Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986. - 432 с.

331. Пригожин ИР. От существующего к возникающему. М.: Прогресс, 1985.-326 с.

332. Пригожин И.Р., Николис Г. Познание сложного. М.: Наука, 1990. — 342 с.

333. Пуанкаре А. О науке. М.: Наука, 1990. - 736 с.

334. Пуанкаре А. Наука и гипотеза. М.: Мысль, 1904. - 321 с.

335. Пуанкаре А. Ценность науки. — М.: Мысль, 1904. 237 с.

336. Пуанкаре А. Об основных гипотезах геометрии. Париж, 1887. — 411 с.

337. Рассел Б. Человеческое познание, его формы и границы. — М.: Прогресс, 1957. 555 с.

338. Рассел Б. Мудрость Запада: Историческое исследование западной философии в связи с общественными и политическими обстоятельствами. М.: Республика, 1998. - 479 с.

339. Рассел Б. Введение в математическую философию. М.: ИЛ, 1996. — 289с.

340. Раушенбах Б.В. Геометрия картины и зрительное восприятие. — М.: Интерпракс, 1994.— 235 с.

341. Рахматуллина З.Я. Башкирская традиция (социально-философская традиция). Уфа: Изд-е Башкирск.ун-та, 2000. - 304 с.

342. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 4. Санкт-Петербург: ТОО ТК «Петрополис», 1997. - 880 с.

343. Риман Б. Об основаниях геометрии. — М.: Гостехиздат, 1956. 519 с.

344. Риман Б. О гипотезах, лежащих в основаниях геометрии. — Берлин, 1865.-297 с.

345. Риман Б. Сочинения. М.: Гостехиздат, 1948. - 637 с.

346. Ростовцев А.Н. Содержание общего образования как философско-методологическая проблема: Диссерт. докт. филос. наук. Екатеринбург, 1992.-306 с.

347. Рубинштейн C.JI. Бытие и сознание. — М.: Наука, 1957. 328 с.

348. Румер Ю., Фет А. Теория унитарной симметрии. М.: Наука, 1970. — 377 с.

349. Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения: В 2-х т. М.: Госполитиздат, 1961.

350. Руссо Ж.-Ж. Сочинения. Калининград, 2001. - 416 с.

351. Руссо Ж.-Ж. Педагогические сочинения. В 2-х т. М.: Педагогика, 1981.

352. Руткевич JI.M. Об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии.- 1988.-№ 1.-С. 124-133.

353. Рыбаков Н.С. Факт. Бытие. Познание. — Екатеринбург: УИФ «Наука», 1994. 323 с.

354. Салам А. Фундаментальные теории материи //УФН. Т. 99. - Вып. 4. — 1969.-С. 69-617.

355. Сальников В.П., Сандулов Ю.А. и другие. Философия для аспирантов. СПб.: Лань, 2001. - 510 с.

356. Сантаяна Д. Прогресс в философии //Вопросы философии. — 1992. — № 4. С. 124-131.

357. Сенека JI.А. Нравственные письма к Луцилию: Трагедии. — М.: Худлитиздат, 1986. — 544 с.

358. Сенека Л.А. Если хочешь быть свободным. — М.: Госполитиздат, 1992. -381с.

359. Сен-Симон К. Мемуары: В 2-х томах: Т. 1. — М.: Прогресс, 1976. -380 с.

360. Сен-Симон К. Мемуары: В 2-х томах: Т. 2. М.: Прогресс, 1976. -422 с.

361. Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произведения. -М.: Гостехиздат, 1947. 417 с.

362. Синг Дж. Беседы о теории относительности. М.: Мир, 1973. - 168 с.

363. Синергетическая парадигма. М.: Прогресс—Традиция, 2000. — 535 с.

364. Синицын A.C. Онтологические и гносеологические основания системно-плюралистического мировоззрения. Авт-т дисс. канд. филос. наук.-Уфа, 2003.-20 с.

365. Сковорода Г.С. Сочинения: В 2-х томах: Т. 1. Киев: Изд-во АН УССР, 1961.-640 с.

366. Сковорода Г.С. Сочинения: В 2-х томах: Т. 2. Киев: Изд-во АН УССР, 1961.-624 с.

367. Смит А. Исследования о природе и причине богатств народов: В 2-х томах. М.: Наука, 1993 .-518с.

368. Соколов В.В. От философии Античности к философии Нового времени. М.: Эдиториал УРСС, 2000. - 336 с.

369. Соколов В.В. Средневековая философия: Учебное пособие. 2-е изд., испр. и доп. — М.: Эдиториал УРСС, 2001.

370. Соловьёв B.C. Сочинения: В 2-х томах: Т. 1. М.: Мысль, 1990. - 894 с.

371. Соловьёв B.C. Сочинения: В 2-х томах: Т. 2. М.: Мысль, 1990. - 824 с.

372. Соловьёв B.C. Чтение о богочеловеке //Спор о справедливости. — Харьков: Фолио; М.: ЭКСМО-ПРЕСС, 2000.

373. Сознание и физический мир — Вып. 1 /Под ред. А.Е. Акимова. — М.: Наука, 1995.- 147 с.

374. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество /Пер. с англ. — М.: Политиздат, 1992. — 543 с.

375. Сороко Э.М. Структурная гармония систем. Минск: Наука, 1984. -264 с.

376. Спенсер Г. Ассоциативная психология. — М.: ACT-ЛТД, 1998. — 560 с.

377. Спенсер Г. Сочинения: В 2-х томах. М., 1898. — 877 с.

378. Спенсер Г. Воспитание: умственное и физическое СПб., 1986. — 297 с.

379. Спенсер Г. Автобиография: В 2-х томах. СПб., 1914. - 477 с.

380. Спенсер Г. Грядущее рабство. СПб., 1884. - 217 с.

381. Спиноза Б. Основы философии Р. Декарта, доказанные геометрическим способом //Избранные произведения: В 2-х томах: Т. 1. — М.: Политиздат, 1957.-631 с.

382. Спиноза Б. Избранные произведения: в 2-х томах. — Т. 2. — М.: Госполитиздат, 1957. 727 с.

383. Стёпин B.C. Философия и образы будущего //Вопросы философии. — 1994.-№ 6.-С. 10-21.

384. Стёпин B.C., Кузнецова Л.Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. М.: Изд-во РАН ИФ, 1994. - 274 с.

385. Стёпин B.C. Философия на рубеже веков (генетически-конструктивный путь построения теории) //Вестник РАН. — 1994. — № 5.

386. Стёпин B.C. Наука, религия и современные проблемы диалога культур //Разум и экзистенция. СПб., 1999.

387. Стёпин B.C. Теоретическое знание (структура, историческая эволюция). — М., 2000.

388. Стеклов В.А. Математика и её значение для человечества. — Берлин — Петроград, 1923.-271 с.

389. Сто шесть философов. Жизнь, судьба, учение. Т. 1. Симферополь: Таврия, 1995.-463 с.

390. Сто шесть философов. Жизнь, судьба, учение. Т. 2. Симферополь: Таврия, 1995.-511 с.

391. Судзуки Д., Кацуки С. Основы Дзэн-Буддизма. Практика Дзэн. -Бишкек: МП «Одиссей», 1993. 672 с.

392. Суркова H.A. «Трансцендентальный субъект» и проблема его философской концептуализации: Монография /Изд-е БашГУ. — Уфа, 2003. -232 с.

393. Сухомлинский В.А. Избранные произведения: В 4-х томах: Т. 4. -Киев: Педагогика, 1979. 670 с.

394. Тамм И.Е. Проблема элементарных частиц //Природа. 1960. — № 8, 9. -С. 7-9; С. 11-13.

395. Таннери П. Первые шаги древнегреческой науки. Приложения. — СПб., 1902.-291 с.

396. Толстой J1.H. Полное собрание сочинений. — Т. 23. — М.: Госполитиздат, 1957. 537 с.

397. Толстой JI.H. О жизни. Мысли о новом жизнепонимании. М., 1911.211 с.

398. Трёльч Э. Историзм и его проблемы /Пер.с нем. М.: Юрист, 1994. -719 с.

399. Уайтхед А. Прогресс и реальность. Избранные работы по философии. -М.: Прогресс, 1990. 717с.

400. Урманцев Ю.А. «Девять плюс один этюд о системной философии». -М.: Современные тетради, 2001. — 168 с.

401. Ушинский К.Д. Педагогические сочинения: В 6-ти томах. Т. 1. — М.: Педагогика, 1988. 414 с.

402. Ушинский К.Д. Педагогические сочинения: В 6-ти томах. Т. 2. — М.: Педагогика, 1988. 492 с.

403. Ушинский К.Д. Педагогические сочинения: В 6-ти томах. Т. 3. — М.: Педагогика, 1989. 510 с.

404. Ушинский К.Д. Педагогические сочинения: В 6-ти томах. Т. 4. — М.: Педагогика, 1989. 525 с.

405. Ушинский К.Д. Педагогические сочинения: В 6-ти томах. Т.5. — М.: Педагогика, 1990. 526 с.

406. Ушинский К.Д. Педагогические сочинения: В 6-ти томах. Т.6. — М.: Педагогика, 1990. 527 с.

407. Фейербах JI. Лекции о сущности религии //Избранные философские произведения. В 2-х т. М.: Мысль, 1955. - 897 с.

408. Фейнман Р., Лейтон Р., Сэндс М. Фейнмановские лекции по физике. — М.: Мир, 1977.-496 с.

409. Фейнман Р. Характер физических законов. М.: Мир, 1968. - 232 с.

410. Физика: проблемы, история, люди. М.-Л.: Наука, 1986. - 311 с.

411. Философский словарь: Основан Г. Шмидтом. 22-е, новое, перераб. изд. под ред. Г. Шишкоффа. - М.: Республика, 2003. - 575 с.

412. Финогентов В.Н. «.И ропщет мыслящий тростник». Уфа: Изд-во БГУ, 2000.

413. Финогентов В.Н. Принципы современного мировоззрения //Материалы Второго Российского философского конгресса. В 4-х т.: Т. 1. Ч. 2. -Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1999. С. 14-15.

414. Фихте И.Г. Избранные сочинения. — Т. 1. — М., 1916.

415. Фихте ИГ. Сочинения. В 2-х т.: Т. 2. СПб., 1993.

416. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. Т. 1. - Кн. 1. — М., 1990.

417. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. В 2-х т.: Т. 2. — М.: Мысль, 1990.-С. 130-133.

418. Фрагменты ранних греческих философов: В 2-х т. М.: Мысль, 1989. — 613 с.

419. Фрёге Г. Смыслы и денотат //Семиотика и информатика. — Выпуск 8. — М.: Мысль, 1977.-С. 181-211.

420. Хабибуллина З.Н. Мировоззренческая природа человека (социально-философский анализ). Уфа, 2000. - 20 с.

421. Хайдеггер М. Бытие и время. — М.: Ad Marginet, 1997. 451 с.

422. Хайдеггер М. Положения об основании. Статьи и фрагменты. — СПб.: Алетейя, 1999.-292 с.

423. Хайям О. Рубайят. М.: Русти-Рости, 1995.

424. Хазиев B.C. Философская онтология и истина //Материалы Второго Российского философского конгресса. В 4-х т.: Т. 1. Ч. 2. — Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1999. С. 114.

425. Хазиева Е.В. Философское мировоззрение как субъективная реальность. — Авт-т дисс. канд. филос. наук. Уфа, 2002. — 30 с.

426. Хакен Г. Информация и самоорганизация. М.: Наука, 1991. - 240 с.

427. Хакинг Я. Представление и вмешательство. Начальные вопросы философии естественынх наук. М.: Логос, 1998. - 296 с.

428. Хаммермеш М. Теория групп и её применение в физике. — М.: Мир, 1996.-587 с.

429. Холл М. Теория групп. М.: ИЛ, 1962. - 468 с.

430. Холтон Дж. Тематический анализ науки. М.: Прогресс, 1981. — 383 с.

431. Хюбнер К.Истина мифа. М.: Республика, 1996. - 448 с.

432. Чанышев А.Н. Философия Древнего мира: Учебное пособие для вузов. — М.: Высшая школа, 2001.

433. Черняк B.C. О природе научной теории //Вопросы философии. — 1977. -№ 6.-С. 71-81.

434. Чиллингуорт Д. Структурная устойчивость математических моделей: Значение методов теории катастроф //Математическое моделирование. -М.: Наука, 1979.-249 с.

435. Шамфор С. Максимы и мысли. Характеры и анекдоты. М.: Наука, 1993.-290 с.

436. Швейцер А. Культура и этика. М.: Прогресс, 1973.-317с.

437. Шевелёв И., Марутаев М., Шмелёв И. Золотое сечение. Три взгляда на природу гармонии. М.: Стройиздат, 1990. - 343 с.

438. Шелер М. Формы знания и образования //Избранные произведения. -М., 1994.

439. Шеллинг Ф.В.Й. Философия откровения. В 2-х т.: Т. 1. — СПб.: Наука, 2000.

440. Шиллер Ф. Жизнь и творчество. М.: Политиздат, 1955. - 430 с.

441. Шиллер И. Избранное. М.: Искусство, 1955. - 263 с.

442. Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости. М.-.ЭКСМО-ПРЕСС, 1999.-736 с.

443. Шопенгауэр А. Избранные произведения. — Ростов н/Д, 1997. — 544 с.

444. Шостакович Д.Д. Музыка и её время //Музыка и современность.-Выпуск 10. М.: Искусство, 1976. - С. 11-17.

445. Шрёдингер Э. Новые пути в физике. М.: Наука, 1971. - 321 с.

446. Шрёдингер Э. Избранные труды по квантовой механике. — М.: Наука, 1976.-377 с.

447. Шрёдингер Э. Что такое жизнь? С точки зрения физика. — М.: Атомиздат, 1972. — 88 с.

448. Штайнер Р. Духовное обновление педагогики. — М.: Парифаль, 1995. — 256 с.

449. Шубников A.B., Копцик В.А. Симметрия в науке и искусстве. — М.: Наука, 1972.-339 с.

450. Шубников A.B. Симметрия и антисимметрия конечных фигур. — М.: Изд-во АН СССР, 1951. 276 с.

451. Эддингтон А. Природа физического мира. Лондон, 1919.-273 с.

452. Эддингтон А. Селективный субъективизм //Вопросы философии. —v1997. — № 9. С. 126-132.

453. Эйнштейн А. Физика и реальность. М.: Наука, 1965. - 359 с.

454. Эйнштейн А. Сущность теории относительности //Собрание научных трудов: В 4-х томах: Т. 2. М.: Наука, 1966. - С. 2-82.

455. Эйнштейн А. Геометрия и опыт //Собрание научных трудов: В 4-х томах. Т. 2. М.: Наука, 1966. - С. 83-94.

456. Эйнштейн А. Пространство и время //Собрание научных трудов: В 4-х томах. Т. 2. М.: Наука, 1966. - С. 234-243.

457. Эйнштейн А. Проблема пространства, эфира и поля в физике //Собрание научных трудов: В 4-х томах. Т.2. М.: Наука, 1966. — С. 275281.

458. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. СПб.: Петрополис, 1998. - 432 с.

459. Эстетика Ренессанса: В 2-х т. Т. 1. -М.: Мысль, 1981. 817 с.

460. Эшби У.Р. Введение в кибернетику. М.: Наука, 1959. — 311 с.

461. Юм Д. Сочинения: В 2-х томах. Т.1. М.: Мысль, 1966. - 847 с.

462. Юм Д. Сочинения: В 2-х томах. Т.2. М.: Мысль, 1966. - 928 с.

463. Юнг К. Дух и жизнь. М.: Практика, 1996. - 560 с.

464. Юнг К. Психологические типы. М.: ЭКСМО-ПРЕСС, 2001. - 480 с.

465. Юнг К. Собрание сочинений. Дух Меркурий. М.: Канон, 1996. — 384 с.

466. Юнг К. Об архетипах коллективного бессознательного //Вопросы философии. -1988. -№ 1.-С. 133-152.

467. Яглом И.М. Принцип относительности Галилея и неевклидова геометрия. — М.: Наука, 1969. 303 с.

468. ЛИТЕРАТУРА НА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКАХ

469. Akishige Y. Studies on constancy problems in Japan. Psyhologia, 1958, Vol.1, pp. 143/157.

470. Akishige Y. Perceptual space and law of conservation of perceptual information. — In.: XVIII Intern. Congr. Psychol. Symp. 19: Perception of Space and time. Moscow, 1966, pp. 42-49.

471. Akishige Y. Perceptual space and law of conservation of perceptual information.-Ztschr. Psychol., 1967, Vol. 173 (3-4), pp. 153/158. f

472. Akishige Y. Studies on constancy problem in Japan: II B. — Psyhologia, 1968, Vol. 11, №1-2, pp. 43-55; №3-4, pp. 127-138.

473. Bacon F. Novfi organon. Praha, 1974, s. 56.

474. Bertalanfy L., Rapoport A. General system. Michigan, 1956, pp.4-78.

475. Bridgmen P.W. The Logue of Modern Physics. N.-Y., 1985. - p. 5

476. Cambell L., Garnet W. The life of James Maxwell. Oxford, 1882, 471 p.

477. Cassirer E. The concept of group and the theory of perception. Philos. and Phenomenol. Res., 1944, №1, №5, pp. 1-36; pp. 7-17.

478. Deregibuc A, Whitehead, in Questioni, cit., Vol. V, pp. 125-126.

479. Fichte J.G. Sflmmtliche Werke, hrsg. von I.H. Fichte. Berlin o.J. (18451846). Bd. 1-8.

480. Fichte J.G. Werke. Auswahl in sechs Bünden, hrsg. von F. Medicus. Leipzig, 1809-1911.

481. Hagelin I.S. Modern Science and Vedic Science. Vol.3, №1, 1989, pp. 3-72.

482. Kienle G. Experiments concerning the non-euclidian structure of the visual space. — In.: Bioastronautics. — N.Y.; L., 1964, pp. 386-400.

483. Lakatos J. Criticism and the Growth of Knowledge. Cambridge, 1970. -297 p.

484. Leibniz G.W. Illustratio ulterior objection contra Cartesianam natural legem. Leibnizens mathematische Schriften, Hrsg, von C.J. Gerhardt, Abt. 2, Bd. II, H.W. Schmidt, Hall, 1860, s.127.

485. Lüneburg R. Mathematical analyses of binocular vision. Princeton: Univ. Press, 1947, pp. 104-129.

486. Lüneburg R. Metric methods in binocular visual perception. In.: Studies and essays. N.Y. Yntersci. Publ., 1948, Courant anniv., pp. 215-239.

487. Lüneburg R. The metric of binocular visual space. I. Opt. Soc. Amer., 1950, vol. 40, №io, pp. 627-642.

488. Penrose R. Experor's New Mind: Concerning Computers, Mind and Law of Physics. Oxford: University Press, 1989. - 297 p.

489. Penrose R. Shadows of the Mind. A Search for Missing of Conciseness. -Oxford: University Press, 1994. 317 p.

490. Piaget J. La psychologic de l'intelligence. Paris, 1947. — 307 p.

491. Piaget J. Introduction a' l'epistemologie genetique. Paris, 1950. — 273 p.

492. Reinhold K.L. Versuch einer neuen Theorie des menschlichen Vortellungsvermijgen (2 Aufl. 1970. Vorrege. S. 51 flgd).

493. Vogel C.T. De Greek Philosophy. Vol. III, 1959, p. 17.

494. Whitehead A. The Concept of Nature. Cambridge, 1920. - 291 p.