автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Австрийский просвещенный абсолютизм и подготовка венгерского дворянства к государственной службе во второй половине XVIII века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Австрийский просвещенный абсолютизм и подготовка венгерского дворянства к государственной службе во второй половине XVIII века"

На правах рукописи

ХАВАНОВА Ольга Владимировна

Австрийский просвещенный абсолютизм и подготовка венгерского дворянства к государственной службе во второй половине XVIII века

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история

Автореферат диссертации па соискание ученой степени доктора исторических наук.

Москва - 2006

Работа выполнена в Отделе истории славянских народов Центральной Европы о Новое время Института славяноведения РАН

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук Величко Ольга Ивановна

доктор исторических наук

Виноградов Владилен Николаевич доктор исторических наук Парамонова Марина Юрьевна

Ведущая организация:

Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова, Исторический факультет,

Кафедра новой и новейшей истории стран Европы и Америки

Защита состоится 20 июня 2006 г в 15.00 час. на заседании диссертационного совета Д 002.248.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук в Институте славяноведения РАН по адресу: 119334 Москва, Ленинский проспект, д. 32-а, корпус «В», 9 этаж, ауд. 901-902

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном совете Института славяноведения РАН

Автореферат разослан 25 апреля 2006 г.

Учёный секретарь диссертационного совета доктор исторических наук

С.И. Данченко

О Институт славяноведения РАН

Актуальность темы. Вторая половина XVIII в. в монархии Габсбургов стала временем, когда австрийский просвещенный абсолютизм все более осознанно и активно начинал вмешиваться в регулирование, изменение и усовершенствование различных сторон общественной жизни, будь то экономика, судопроизводство, военное дело, администрация или народное просвещение. Власть осознала, что лишь высвобождение творческих сил индивида даст государству возможность поставить их на службу «общему благу», поэтому приступила к созданию таких условий, когда труд крестьянина на земле или ремесленника в мастерской приносил достаток ему и доход государству, а феодальные привилегии господствующего класса в идеале должны были если не отменяться, то «обмениваться» на полезную обществу деятельность. В этой связи особое значение приобретали, если воспользоваться термином немецкого историка Г. Эстрайха, механизмы «социального дисциплинирования», когда регламентирующее вмешательство государства во все новые сферы человеческой деятельности, помноженное на сознательное, дисциплинированное поведение человека, становилось созидательной силой, позволявшей не просто системно упорядочивать жизнь общества, но созидательно ее преобразовывать.

Дисциплинирующее начало в политике австрийского просвещенного абсолютизма становится особенно очевидно в тех случаях, когда реформы касались воспитания индивида, готового стать как инициатором реформ, так и их грамотным исполнителем. Едва ли не впервые в истории власть поняла, что проведение столь масштабных преобразований требует качественно иного типа личности и ее углубленной профессиональной подготовки. Система воспитания чиновничьих кадров по мере расширения государственного присутствия в различных сферах общественной жизни становилась в полном смысле этого слова инструментом социальной политики просвещенного абсолютизма: она транслировала формулируемые властями идеалы и ценности, готовила новые поколения политической элиты, использовалась как филантропический институт, в котором разные слои господствующего класса через образование получали возможность сохранить или повысить социальный статус, обретая общественную полезность. По мере того как ряды бюрократии в центре и на местах пополняли воспитанники лучших школ монархии, взращенные

на просвещенческих идеалах служения общему благу, реформы обретали необходимые динамизм и необратимость.

Изучение истории просвещенного абсолютизма в Европе вообще и в монархии Габсбургов в частности зародилось как попытка либеральных историков XIX в. установить генетическое родство современного им государства с политикой абсолютных монархов раннего Нового времени, преуспевших в развитии внутреннего рынка, централизации администрации, создании регулярной армии, единых стандартов народного образования и пр. Изучение, в частности, XVIII века ограничивалось описанием соответствующих распоряжений центральной власти, без внимания к социальному и культурному контексту реформ, учета готовности и подготовленности к ним общества. Американский историк Дж. В. X. Мелтон справедливо отметил, что историки абсолютизма нередко представляют поразительно одностороннюю картину своего объекта исследования, сводя содержание политики XVIII в. к относительно узкому миру правителей и их бюрократических аппаратов В диссертации предлагается анализ социальной политики австрийского просвещенного абсолютизма в сфере подготовки дворянско-чиновничьих кадров в соотнесении с реакцией на эту политику со стороны различных слоев общества.

Между тем, история подготовки дворянства к государственной службе долгое время трактовалась как институциональная история отдельных учебных заведений или как история педагогической мысли. Если факт включения образования в XVIII столетии в сферу государственных интересов признавался историками давно, то традициям целенаправленного изучения взаимозависимости и взаимовлияний школы и общества не многим более тридцати лет. При этом ни в венгерской, ни в австрийской историографии нет такого рода работ по истории эпохи просвещенного абсолютизма. В начале 1980-х годов немецкий историк Н. Конраде в классическом труде о рыцарских академиях XVI-XVII вв. констатировал, что ученым известно крайне мало о содержании учебного процесса, посещаемости этих школ, социальном и географическом происхождении их дворянских воспитанников 2. Диссертация помогает восполнить лакуны в изучении истории монархии Габсбургов и предлагает возможную методологическую основу для подобных исследований на материале иных стран и эпох.

1 Melton J. V. Н. Origins of Compulsory Schooling in Prussia and Austria. Cambridge, 1988. P. XVII.

2 Conrads N. Ritterakademien der frühen Neuzeit. Bildung als Standesprivileg im 16. und 17. Jahrhundert. Göttingen, 1982. S. 21.

Целый ряд аспектов социально-политической и культурной истории Венгрии второй половины XVIII в. до сих пор недостаточно разработан в национальной и, как следствие, мировой историографии. То обстоятельство, что именно в это время интенсифицировались процессы интеграции королевства во владения Габсбургского дома, произошло примирение политической элиты с династией, долгое время служило причиной и оправданием отсутствия интереса или предвзятого отношения венгерских историков к этой эпохе. Австрийская историография, потеряв в XX в, базовые коллекции архивных документов по истории XVIII в., сосредоточилась на периоде после 1780 г. Как венгерские, так и австрийские историки нередко игнорируют дошедшую до наших дней источниковую базу по причине ее слабой систематизации и лингвистического плюрализма коллекций (латинский, немецкий, венгерский языки). Диссертация исследует малоизученный период в истории монархии Габсбургов на впервые вводимых в научный оборот документах.

Наконец, именно Венгрия с ее многочисленным и политически четко структурированным дворянством, будучи страной, в которой традиции сотрудничества с династией еще не имели глубоких корней, а часть господствующего класса по-прежнему исповедовала протестантизм, представляет исключительный интерес с точки зрения заявленной темы. (Впрочем, современных обобщающих работ о дворянстве Венгрии также нет.) В королевстве, где дворяне бдительно охраняли свой налоговый иммунитет, располагали равными с королем правами в сфере законодательства и контролировали администрацию в центре и на местах, судьбы реформ просвещенного абсолютизма зависели от того, удастся ли превратить привилегированные школы в инструмент социального контроля. Смогли ли Габсбурги заинтересовать дворянское сословие возможностью получить востребованное в обществе образование, внушить им столь необходимое государственному служащему чувство социальной ответственности, продемонстрировать преимущества принадлежности к католической церкви? Ответы на эти вопросы может дать сопоставительный анализ биографий выпускников привилегированных школ, их карьеры и круга общения, политических убеждений и культурных запросов.

Научная разработанность проблемы. Актуальность темы, если не определяется, то тесно связана с ее недостаточной разработанностью и необходимостью апробировать исследовательские методики, успешно зарекомендовавшие себя на материале иных стран и эпох, применительно к монархии Габсбургов. При этом относительная новизна избранной проблематики и невысокий интерес современной венгерской и австрийской

историографии к эпохе Марии Терезии, к социальным и культурным последствиям реформ просвещенного абсолютизма не позволяют говорить о направлениях или научных школах, исследующих эти и подобные сюжеты, но скорее о накопленном предшествующими поколениями историков фактическом материале, важном с точки зрения заявленной темы, и об идейно-теоретических импульсах, исходящих от авторов работ по сходной или смежной тематике.

Круг вопросов, связанных с политикой просвещенного абсолютизма в сфере подготовки дворянства к государственной службе, стоит в центре внимания историков относительно давно. Еще в XIX в. ученые детально описали, как образование привилегированного сословия из ведения церкви перешло в сферу политическую, т.е. подконтрольную исключительно светским властям. В то же время данная проблематика на протяжении XX столетия постоянно обогащалась новыми методологическими подходами, что позволяет связать задачу подготовки дворянства для несения государственной службы с превращением доступа к образованию в инструмент социальной политики просвещенного абсолютизма, рассмотреть процесс превращения части феодальной элиты в современную бюрократию в контексте изменения социальных функций, культурных запросов и интеллектуальных горизонтов дворянского сословия.

Мощный импульс социальной истории, ориентированной на исследование крупных социальных групп, их экономического положения, общественного статуса, культурной однородности, помог обнаружить на фоне большого количества фактографических публикаций существенные лакуны: не хватало работ, анализировавших социальный состав крупнейших университетов, карьеру их выпускников, влияние демографических процессов на посещаемость учебных заведений разных ступеней. Все это привело к расширению исследовательской проблематики, формулировке новых задач, поиску применимых при их решении методик.

Другой импульс шел от исторической антропологии и микроистории. Представители этих школ и течений не желали мириться с прямолинейностью марксизма, методологическими и тематическими ограничениями, налагавшимися классической социальной историей. На смену аксиоматическим формулировкам шло осознание множественности трактовок и амбивалентности значений одного и того же события, интерес к неповторимо-индивидуальному и субъективному. Изучение символической стороны вещей, действий и слов, анализ вербального моделирования личности и события, поиск точек соприкосновения внешне не связанных явлений, - все это постепенно распространялось на понимание

истории образования, расширяло границы дихотомии «школа-общество».

Таким образом, для успешного решения задач, связанных с дальнейшим изучением дворянского сословия, реформ просвещенного абсолютизма или формирования современной бюрократии, необходимы специальные исследования о социальной функции образования, последствиях регулируемого доступа к нему и степени готовности общества поддержать или скорректировать инициативы властей.

Тема и задачи диссертаиионного исследования. Подготовка дворянства к государственной службе и, как следствие, изменение социального облика (все больший удельный вес профессиональной бюрократии), идеологии, автостереотипов привилегированного сословия - это проблема, сотнями нитей соединенная с историей отдельных семейств и судьбами целых социальных групп, государственной политикой и повседневной жизнью, коллективным и индивидуальным сознанием, перед современными историками открывает широкое поле для исследования, результаты которого значимы для понимания изменений в структуре и идеологии общества на протяжении поколений.

В диссертации на примере политики просвещенного абсолютизма в сфере подготовки дворянского сословия в Венгрии второй половины XVIII в. к государственной службе предпринята попытка рассмотреть механизмы превращения образования в инструмент социальной политики. Это позволит приблизиться к пониманию более общих закономерностей взаимодействия государства и общества в процессе реформ, поставить вопрос о школе как институте, ускоряющем социальную мобильность, о готовности различных слоев дворянства принять новые условия сохранения привилегированного статуса, о роли устойчивых связей между патронами-аристократами и их клиентелой из среды королевского чиновничества или провинциальных (комитатских) элит; о взаимосвязи между принадлежностью к политической нации (т. е. сословной корпорации коронной земли) и формированием национального самосознания.

В диссертации решаются следующие исследовательские задачи.

Во-первых, рассмотреть политику австрийского просвещенного абсолютизма и венгерских властей, направленную на подготовку новых поколений дворян к несению государственной службы. Такой подход позволит рассмотреть изменение социального и культурного облика дворянства в контексте объективных задач социального дисциплинирования, повышения общественной полезности и политической лояльности элит

монархии. Это особенно важно и интересно в случае венгерского дворянства, еще недавно сражавшегося против Габсбургов, бдительно охранявшего государственно-правовую автономию королевства и свои сословно-феодальные привилегии.

Во-вторых, установить взаимосвязь между повышением требований к профессиональной подготовке бюрократии, вытекавшей из этого необходимостью изменить принципы, организационные формы и декларируемые цели образования для дворянства, с одной стороны, и спектром семейных образовательно-профессиональных стратегий у различных его слоев — с другой. Сопоставление официальной политики с бюрократическими карьерами аристократов и дворян позволит ответить на вопрос, в какой мере привилегированное сословие приняло и поддержало политику властей и включило профессиональную подготовку к государственной службе в перечень своих культурных приоритетов, как, с какими особенностями протекали эти процессы на протяжении нескольких поколений.

В-третьих, создать коллективную биографию (просопографию) воспитанников привилегированных школ, где дворянское юношество получало необходимые для успешной бюрократической карьеры знания и умения. Это позволит установить, из каких слоев дворянства рекрутировались квалифицированные бюрократы, какова была степень социальной мобильности в чиновничьей среде разных уровней, в какой мере к ним применимо определение социальной группы (наличие родственных, профессиональных, патронатно-клиентарных связей между ними), а следовательно определить вклад реформ австрийского просвещенного абсолютизма в изменение социального профиля бюрократии последующих эпох.

В диссертации использованы материалы следующих архивных фондов:

1) Венгерский национальный архив, Будапешт (Magyar Orszâgos Levéltâr, Budapest): фонды Венгерской королевской канцелярии, Венгерского королевского наместнического совета, Трансильванской канцелярии, семейных архивов Балашша, Батгяни, Брунсвиков, Дежёфи, Фекете, Фештетичей, Халлеров;

2) Пештский областной архив, Будапешт {Pest Megyei Levéltâr, Budapest) протоколы дворянских собраний комитата Пешт-Пилиш— Шольт;

3) Центральный архив венгерского ордена пиаристов, Будапешт (Magyar Piarista Rend Központi Levêltâra, Budapest): распоряжения Наме-

стнического совета относительно политико-экономического коллегиума в Сенце;

4) Рукописный отдел Национальной библиотеки им. Сечени, Будапешт (Orszägos Szechenyi Körtyvtär Kezirattära, Budapest): ученические тетради, рукописные формулярии (сборники образцов составления документов различного назначения) и письмовники;

5) Австрийский государственный архив, Вена (österreichisches Staatsarchiv, Wien; Haus-, Hof und Staatsarchiv): протоколы Государственного совета, акты обер-камергерского ведомства и Тайного казначейства;

6) Архив Придворной казенной палаты, Вена (Österreichisches Staatsarchiv, Wien, Hoßcammerarchiv): фонды Тайного казначейства, «Kamerai Österreich», «Kamerai Ungarn»,

7) Архив Венского университета, Вена (Archiv der Universität Wien, Wien): матрикулы и «архив университетских наций»;

8) Словацкий национальный архив, Братислава (Slovensky Närodny Archiv, Bratislava): семейные архивы Эрдёди, Брунсвиков;

9) Государственный областной архив в Братиславе (Stdtny Oblastny Archiv v Bratislave): протоколы дворянских собраний комитата Прес-бург '.

Методы исследования. Современную историческую науку отличает сочетание различных методологических подходов в рамках одного исследования для решения задач разного характера и интерпретации источников разного происхождения и содержания. Данная работа, основывается на общенаучных принципах историзма. В качестве предмета исследования избрана классическая для социальной истории социальная группа - дворянство, и метод ее изучения - коллективная биография. Для того, чтобы более точно определить место реформ австрийского просвещенного абсолютизма в контексте европейской истории, общее и особенное в его политике, в диссертации применяется сравнительно-исторический метод (сопоставление Венгрии с другими землями монархии Габсбургов, Германией, Францией, Россией). Для интерпретации мировоззрения дворянства, форм вербального выражения взглядов и ценностных установок, а также для реконструкции социальных связей внутри сословия используются методы исторической антропологии. Эт-нонациональные аспекты самосознания дворянства рассматриваются с точки зрения и в категориях социальной антропологии. Экстраполяция индивидуального опыта отдельных дворян и дворянских семей на кол-

1 Пресбург- совр. г. Братислава в Словакии.

лективные практики сословия в целом осуществляется с помощью методов микроистории.

Хронологические рамки исследования. Для более детального рассмотрения социальной политики австрийского просвещенного абсолютизма в сфере регулирования доступа к элитарному образованию выбраны пять дворянских школ, открытых в эпоху правления Марии Терезии, а именно: две в Вене - Терезианский коллегиум Общества Иисуса (17461784 гг., в 1773 г. переименован в Терезианскую академию) и Лёвенбур-говский конвикт (1748—1782 гг.); и три в Венгрии— политико-экономический коллегиум в Сенце (1763-1780 гг., в 1776 г. переведен в город Тата), Терезианский коллегиум в Ваце (1767-1784 гг.) и Терезиан-ская академия в Буде (1777-1784 гг.). При них были созданы государственные, или точнее королевские стипендиальные фонды, из средств которых принимались воспитанники на полный пансион.

История названых учебных заведений, основанных в разное время и для разных социальных групп внутри господствующего класса, позволяет проследить развитие и эволюцию системы привилегированного образования во второй половине XVIII в. в монархии Габсбургов в целом и в особенности в Венгрии. Верхняя граница исследования, 1746 год, - это год основания первой дворянской школы при прямом участии государства. Общая для ряда этих школ дата закрытия, 1784 год, связанная с кардинальным пересмотром принципов организации народного образования при Иосифе II, стала нижней границей исследования.

Историография: основные направления и тенденции. С точки зрения темы и задач диссертации, фактографический и методологический интерес представляют работы по социальной природе и историческим формам абсолютизма, просопографические исследования различных сегментов политических элит, любые попытки связать изменения в обществе с официальной политикой в сфере образования и реакцией общества на эти изменения, равно как труды по институциональной истории и истории педагогики, вспомогательным историческим дисциплинам (архон-тологии и генеалогии).

Если феномену просвещенного абсолютизма более двух столетий, то история термина «просвещенный абсолютизм» насчитывает около полутора веков. За это время и мера «просвещенности», и доля «абсолютности» не раз подвергались сомнениям. Историческая наука проделала сложную эволюцию от поиска генетического родства абсолютистских государств раннего Нового времени с либеральными режимами XIX в. до

отрицания правомерности употребления этого понятия применительно к изучаемой эпохе: ведь сословия на самом деле не лишились самостоятельности, бюрократия не подменила собой феодальные элиты, а монархи далеко не всегда разделяли идеалы просветителей, обращавшихся к ним со своими проектами реформ.

Современные историки склонны признавать, что термином «абсолютизм» описывается период европейской истории, когда структурный кризис сословных монархий преодолевался через поиск новой системы властных отношений и их идеологического оформления. Под просвещенным абсолютизмом понимают соединение уникальной духовной атмосферы, созданной Просвещением, с прагматическим стремлением европейских правителей достичь экономического процветания, социального мира, прочных позиций на международной арене с помощью новых, ранее не использовавшихся методов во внутренней политике. Это в полной мере справедливо для монархии Габсбургов.

Ведущий специалист по истории монархии Габсбургов Ф. Сабо полагает, что идеологи реформ терезианской эпохи ставили перед собой великую цель — освободить людей от «оков», будь то власть церкви или сословное неполноправие, мечтали придать обществу более совершенную форму и наделить его соответствующей этой форме системой ценностей '. Создание новой образовательной инфраструктуры, повышение требований к профессиональной подготовке тех, кто претендовал на руководящие посты в государстве, свидетельствовало об осознании властью той истины, что, решение все усложнявшихся задач в области экономики и управления, судопроизводства и военного дела требовало качественно иного типа личности.

Этими обстоятельствами и Ф. Сабо, и Г. Клннгенштайн2 объясняют особое внимание венского двора к образованию как важнейшему инструменту формирования грамотного, ответственного и общественно полезного индивида, способного включиться в процесс преобразований. Не желая и далее замыкать на семье и уступать церкви дело воспитания подрастающего поколения, с середины XVIII в. власти вели борьбу за перевод вопросов, связанных с образованием (сначала высшим, в пер-

1 Szabo F. A. J. Kaunitz and Enlightened Absolutism, 1753-1780. Cambridge, 1994. P. 5-6.

2 Klingenstein G. Bildungskrise: Gymnasien und Universitäten im Spannungsfeld theresianischer Aufklärung H Maria Theresia und ihre Zeit. Zur 200. Wiederkehr des Todestages / Hrsg. von W. Koschatzki. Wien, 1980.

спективе - средним и начальным) в разряд не подконтрольных церкви. Отсюда год от года усиливавшийся верховный надзор за состоянием учебных заведений, их учебными планами, социальным составом учащихся, их соответствием формальным критериям получаемого образования.

Автор новейшей на сегодняшний день обобщающей работы по истории Австрии XVIII в. К. Воцелка синтезируя достижения науки в этой области, предложил в качестве методологического ориентира выбрать понятие «социальное дисциплинирование» или «социальный контроль», восходящее к Г. Эстрайху и развитое М. Фуко. По мнению Во-целки, этот термин наиболее точно описывает суть процессов, прежде обозначавшихся термином «абсолютизм», и цели (пусть побочные), которые преследовали австрийские власти, проводя военную, правовую или, что в данном контексте особенно важно, школьную реформу. Как и большинство современных ученых, он связывает начало эпохи просвещенного абсолютизма в монархии Габсбургов с 1765 г. Принимая оговорки, мешающие признанию Марии Терезии просвещенной государыней, Воцелка настаивает, что ее правление составляет целостный период вместе с правлением ее сына Иосифа II.

В венгерской историографии изучение эпохи просвещенного абсолютизма начиная с XIX в. сопровождалось дискуссиями о формах инкорпорации королевства в монархию Габсбургов. Традиционное противопоставление мягкой ассимиляции при Марии Терезии жестким и бескомпромиссным методам Иосифа II немало способствовало созданию положительного образа императрицы (X. Марцали), но и не избавляло ее от упреков в стремлении «приручить» венгерскую нацию, в том числе и с помощью новых образовательных возможностей, открывавшихся в имперской столице (Д. Корниш). Современная венгерская историография ищет пути объективного, непредвзятого анализа положительных и отрицательных сторон интеграции, ее методов, движущих сил, сторонников и противников реформ (Д. Кошари, Э. Балаж) 2.

Неоспоримой заслугой историков педагогики стало доскональное изучение и подробное описание истории терезианских реформ образования: от университетской (начиная с 1752 г.) до введения всеобщего на-

1 Vocelka K. Glanz und Untergang der höfischen Welt. Repräsentation, Reform und Reaktion im Habsburgischen Vielvölkerstaat. Wien, 2001.

2 KosäryD. Müvelödös a XVIII. szäzadi Magyarorszägon. Bp., 1980; IL Baläzs E. Hungary and the Habsburgs, 1765-1800: an Experiment in Enlightened Absolutism. Bp., 1997.

чального образования в Наследственных землях в 1774 г. и реформирования школьной системы в Венгрии в 1777 г. Венгерский историк XIX в. Э. Финаци 1 (преимущественно на венгерском материале) и современный немецкий историк Г. Гримм 2 (на материале австрийском) дали наиболее подробную хронологию событий, охарактеризовали цели властей, показали расхождения и разногласия между идеологами реформ, проанализировали содержание соответствующих декретов и описали этапы введения новых норм в действие.

Институциональная история отдельных учебных заведений — это прочный фундамент любых обобщающих и проблемно-теоретических исследований. В работе использованы труды по истории венского Тере-зианума, Л&венбурговского конвикта, Савойской академии, политико-экономического коллегиума в Сенце, вацского Терезианского коллегиума, Трнавского и Венского университетов и пр. В то же время, поскольку, например, Терезианская дворянская академия в Буде не принадлежала ни одному из учительствующих орденов (ни иезуитам, ни пиаристам) и просуществовала менее 10 лет, у нее до сих пор не нашлось историографа.

Старая историография, называя образование зеркалом эпохи, описывала историю тех или иных учебных заведений «изнутри», не стремясь вписать школу в современное ей общество, установить взаимосвязь между господствующими моделями образования и культурными запросами элит или обнаружить сложные механизмы превращения педагогических идей в социальные практики. В работах последних десятилетий школа предстала институтом, зависящим от изменений в демографической ситуации и экономике, в социальной структуре и политической системе, наконец, в представлениях о природе и назначении человеческой жизни. Одновременно ученые сходятся во мнении, что образование не только зависело от перечисленных факторов, но и само, прямо и косвенно, влияло на них.

В пионерской для австрийской историографии работе Г. Клингенштайн «Расцвет дома Кауницев: исследование о происхожде-

1 Finäczy E. A magyarorszägi közoktatäs törtdnete Märia Terdzia koräban. Bp., 1899.1-2. köt.

2 Grimm G. Die Schulreform Maria Theresias, 1747-1775. Das österreichische Gymnasium zwischen Standesschule und allgemeinbildender Lehranstalt im Spannungsfeld von Ordensschulwesen, theresianischem Reformabsolutismus und Aufklärungspädagogik. Frankfurt a. M. etc., 1987.

нии и образовании государственного канцлера Венцеля Антона» 1 было со всей убедительностью показано, как забота о качестве образования па протяжении нескольких поколений стала залогом блестящей карьеры будущего канцлера. К сожалению, у исследования о том, как повышение образовательного уровня дворянства стало инструментом сохранения социальной исключительности и монополии на власть, когда усложнение задач, сопряженных с военной и гражданской службой, заставляли феодальные элиты монархии Габсбургов вступать в неравное соперничество с образованными иностранцами на императорской службе или предприимчивыми и удачливыми недворянами, до сих пор нет достойного продолжения. Эту книгу часто цитируют, но ей редко методологически подражают. Современные историки предпочитают писать об отдельных аристократах и дворянах. Им не хватает теоретических обобщений и широкого социального контекста, когда изучаемое семейство связано со своей социальной группой, а люди с эпохой, в которую они жили.

К вопросам образовательной инфраструктуры для дворян вынуждены обращаться историки, изучающие бюрократии раннего Нового времени. Связь реформы образования с повышением и формализацией требований к профессиональной подготовке чиновничьих кадров остается перспективным направлением исследований. В то же время ощущается потребность в работах, не просто затрагивающих проблему образовательных практик чиновничества, как это сделала В. Хайндль в книге «Покорные бунтари: бюрократия и чиновники в Австрии с 1780 по 1848 г.» 2, но ставящих ее в центр исследования, как в монографии немецкого историка В. Блека «От обучения камеральным наукам до привилегии для юристов: учеба, экзамен и образование высшего чиновничества для административной службы в Германии в ХУШ-Х1Х веках» 3.

Таким образом, выводы историков о правомерности термина «просвещенный абсолютизм», определение его социальной политики как дисциплинирующей современное общество служат теоретической базой для

1 Klingenstein G. Der Aufstieg des Hauses Kaunitz. Studien zur Herkunft und Bildung des Staatskanzlers Wenzel Anton. Göttingen, 1975.

2 Heindl W. Gehorsame Rebellen. Bürokratie und Beamte in Österreich 1780 bis

1848. Wien-Köln-Graz, 1991.

3 Bleek W. Von der Kameralausbildung zum Juristenprivileg. Studium, Prüfung und Ausbildung der höheren Beamten des allgemeinen Verwaltungsdienstes in Deutschland im 18. und 19. Jahrhundert. Berlin, 1972.

дайной диссертации, в которой эти тезисы апробируются на материале подготовки дворянских элит монархии к несению государственной службы.

Классификация источников. Диссертация основана на (главным образом) впервые вводимых в научный оборот архивных материалах и источниках, ранее не использовавшихся для решения заявленного круга проблем. В работе сочетаются источники венгерского и австрийского происхождения из архивов Венгрии, Австрии и Словакии. В тексте диссертации источники на латинском, немецком и венгерском языках цитируются в русском переводе, выполненном автором диссертации.

По формальным признакам эти источники можно разделить на десять групп.

1) Источники официального происхождения (законодательные акты и делопроизводственные бумаги) — документы центральных органов управления Венгерского королевства (Королевская канцелярия, Наместнический совет, Казенная палата), Трансильванского княжества (Трансильванская канцелярия, Губерниум), владений Габсбургского дома (Государственный совет, Придворная казенная палата). Делопроизводство в рамках означенных ведомств — подробные аннотации, сопровождавшие заявление каждого просителя, детальные протоколы заседаний, когда то или иное предлагаемое монарху на утверждение решение детально обосновывалось, проекты императорско-королевских резолюций и пр. - позволяет восстановить критерии отбора кандидатов, принципы формирования списка претендентов, механизмы принятия решений. Этот тип источника широко известен, но крайне редко используется для изучения социально-культурной проблематики.

2) Протоколы комитатских собраний показывают прецеденты зачисления в королевские стипендиаты в ином, нежели актовые источники, ракурсе, а именно: с точки зрения дворянского сообщества, к которому принадлежала семья соискателя. Использованные в диссертации материалы комитата Пресбург достаточно богаты и репрезентативны, чтобы судить о механизме взаимодействия (случаях разногласий) между центральной королевской и местной комитатской властями при отборе кандидатов на королевские стипендии. Этот источник пока чаще используется в работах по локальной истории, чем в трудах, посвященных государственной политике.

3) Документы финансовой отчетности — расходные книги Придворной казенной палаты — содержат имена тех, чья учеба, минуя королевские фонды, оплачивалась лично монархом. Использование подобного источника не только помогает установить факты обучения тех или

иных юношей в привилегированных школах, но и позволяет реконструировать социальный состав адресатов государевых милостей, систематизировать образовательные стратегии отдельных дворянских семейств.

4) Матрикулы и списки воспитанников, часть из которых опубликована (венский Терезианум, студенты из Венгрии в Венском университете), часть— сохранилась в копиях в архиве Наместнического совета (для вацского Терезианского коллегиума и будайской Терезнанской академии) содержат информацию о возрасте юношей, именах их родителей, территориальной и (или) этнической принадлежности (что в случае дворянства можно назвать членством в политической нации), о форме образования (стипендиат или платный студент), для школ закрытого типа - о месте проживания (в конвикте или «дома»). В последние десятилетия матрикулы все чаще используются при просопографических исследованиях.

5) Прошения и ходатайства родителей и опекунов о зачислении детей и подопечных в стипендиаты королевских фондов представляют большой научный интерес, но пока по достоинству не оценены ни в венгерской, ни в австрийской историографии. В силу своей многочисленности и формализованной структуры они могут с полным основанием быть отнесены к разряду массовых источников. Степень достоверности содержащейся в них информации достаточно высока. При использовании соответствующей исследовательской методики и привлечении контрольных групп источников (от представлений на высочайшее имя до личной переписки) они могут быть с успехом использованы как для установления фактов биографии (состав семьи, послужной список родителей), так и для анализа господствовавших в обществе (и дворянском сообществе) представлений и ценностей, сопряженных с образованием и карьерой. Особенности вербального моделирования личности и восприятия подобных идеологических конструкций властью и обществом, рассмотренные сквозь призму прошений, позволяют лучше понять закономерности в официальной социальной политике, определить степень готовности и меру способности венгерского дворянства адаптироваться к инициативам двора.

6) Эпистолярные источники удачно сочетаются с источниками официального происхождения. Коллекции писем в семейных архивах государственных деятелей второй половины XVIII в. позволяют осветить такие сюжеты, как содействие в получении королевской стипендии или денег на оплату учебы одного или нескольких сыновей мелких дворян. Комитатские служащие, чиновники центральных органов власти, военнослужащие - все они, как правило, были обязаны продвижением по службе своим начальникам. Использованная в диссертации корреспонденция позволяет реконструировать и сравнить клиентелы отдельных аристокра-

тов, выявить роль патрона в карьере зависимых от него семейств. Не многие родители сохраняли ученические письма детей. Счастливыми исключениями можно считать коллекции писем Иштвана Дежёфи к отцу и матери, написанные из венского Терезианума в 1750-е годы, или графа Йожефа Каройи, обучавшегося в Терезианском коллегиуме в Ваце в 70-е годы XVIII в. Их удачно дополняют дошедшие до наших дней отдельные письма воспитанников. Путем системного анализа писем детей, родителей, наставников и опекунов в диссертации исследуется отношение молодых дворян к своему пребыванию в стенах привилегированного учебного заведения, необходимости получать знания и социализироваться при дворе, их отношение к деньгам, нарядам, еде, собственному здоровью.

7) Формулярии и письмовники XVIII и XIX вв. используются в диссертации в сопоставлении с реальными прошениями и личными письмами для установления господствовавших в этой области стилистических и композиционных приемов, что позволяет определить меру индивидуального в источнике, в основе которого, начиная со средних веков, лежало следование или подражание норме.

8) Материалы публичных экзаменов — силабусы с кратким содержанием курса и вопросов к нему — помогают объяснить, как менялись взгляды на функции образования для разных слоев дворянского сословия или даже для отдельных семейств на протяжении нескольких поколений, как карьерные предпочтения этого сословия отражались в наборе изучаемых дисциплин.

9) Риторические сочинения воспитанников, перепечатанные газетой «Wienerisches Diarium» или подшитые к книгам, презентации которых проходили в стенах учебных заведений, позволяют исследовать официально декларируемые цели дворянского воспитания, описать риторические и стилистические приемы, с помощью которых ораторы выражали верность правящему дому, заверяли в своем искреннем желании постигать основы наук и рисовали картину своего будущего служения государю и отечеству. Наконец, особого внимания заслуживает круг воспитанников, удостоенных чести выступления с публичными речами.

10) Пресса, а именно: газета венских придворных кругов «Wienerisches Diarium», по частоте упоминаний и характеру сообщений позволяет судить о том, как дворянские столичные школы начинают занимать все более заметное положение в придворном церемониале и общественном мнении. Сообщения о публичных экзаменах, публикация имен успешно их сдавших аристократов были призваны сформировать уважительное отношение к дворянскому превосходству, подкрепленному отличными оценками на экзаменах.

Итак, в диссертации сочетание разных по типу и содержанию источников, большинство из которых впервые вводится в научный оборот, раскрывает взаимоотношение властей и дворянского сообщества по поводу доступа к образованию и продвижения по службе, во-первых, как реальную политику правительственных ведомств разного уровня по отношению к дворянам — соискателям стипендий и чиновничьих должностей, во-вторых, как реакцию венгерского сословного общества на социальную политику австрийского просвещенного абсолютизма и ее последствия и, в-третьих, как идеальные представления дворянства о предназначении своего сословия.

Структура диссертаиии. Диссертация построена по проблемно-хронологическому принципу. Выбранный для рассмотрения период-вторая половина XVIII в. — условно разделен на три этапа. В то же время ряд проблем, выходящих за пределы того или иного временного отрезка, рассматриваются в рамках периода (и части диссертации), с которой они логически связаны с точки зрения возникновения или максимально яркого проявления. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка сокращений и географического приложения. Текст сопровождается постраничными примечаниями со сквозной нумерацией в рамках глав.

Во введении дается постановка проблемы, формулируются исследовательские задачи, обосновывается методика работы с источниками. В обзоре историографии предлагается комплексное рассмотрение работ по кругу проблем, имеющих отношение к теме диссертации. В обзоре источников дана характеристика их основных групп с преимущественным вниманием к новизне и значению для решения исследовательских задач.

Глава I. Австрийский просвещенный абсолютизм и выработка принципов подготовки дворян к государственной службе, середина 1740-х— 1750-е годы. Глава I охватывает период с середины 40-х до начала 60-х годов XVIII в., когда венский двор — в поисках путей консолидации владений Габсбургского дома и в стремлении преодолеть отставание монархии от более развитых держав Европы — впервые включил требование улучшения качества подготовки чиновничьих кадров в число неотложных мер по преобразованию государства и общества, а доступ к образованию в привилегированных дворянских школах превратил в инструмент социальной политики в отношении дворянского сословия. Контроль за содержанием учебных программ, поиск оптимальных формы управления и финансирования, совершенствование механизмов зачисления в королевские стипендиаты распространялись пока главным образом

на столичные коллегиумы и академии, однако именно там отрабатывались приемы, требования, модели, нашедшие впоследствии (после удачной апробации) широкое применение в землях монархии.

В параграфе 1 в контексте развития других европейских государств воссоздается общая картина подготовки дворянско-чиновничьих кадров в Габсбургских землях в первой половине XVIII в., описываются принципы, методы и цели образования в школах ордена иезуитов, его содержание (основы христианской веры, языки, риторика, философия, начала математики). В параграфе характеризуются попытки венских и венгерских властей создать привилегированную школу, отвечающую требованиям «рыцарской академии» и объясняются причины их временных неудач.

Параграф 2 посвящен истории создания первой рыцарской академии в монархии — Терезианского дворянского коллегиума Общества Иисуса в Вене, формирования учебного плана, включавшего как традиционные предметы из учебного плана иезуитов, так и необходимые государственному служащему экономику, различные отрасли права, иностранные языки, историю и географию. В параграфе рассматриваются поиск источников финансирования, разногласия между венским двором и руководством ордена по поводу организационных форм, содержания и конечных целей образования, призванного подготовить высококвалифицированных чиновников для разных уровней государственного аппарата.

Параграф 3 на впервые введенных в научный оборот материалах (родительские прошения, сопроводительные документы, представления Венгерской и Трансильванской канцелярий на высочайшее имя, королевские резолюции) рассматривается эмпирический поиск идеологами просвещенного абсолютизма критериев отбора кандидатов и отработка механизма зачисления в королевские стипендиаты венгерских и трансильванских дворян, особенности социального состава соискателей из Венгерского королевства и Трансильванского княжества.

Параграф 4 знакомит читателя с малыми (по сравнению с Терезиа-нумом) столичными учебными заведениями, где существовали стипендиальные квоты для выходцев из Венгрии — Хаосовским фондом и Лёвен-бурговским конвиктом. Эти материалы позволяют по достоинству оценить усилия венского двора «напитать более здоровыми принципами и нравами» дворянство еще недавно мятежной страны и отдать должное активности адресата этой политики - мелких служилых дворян, следивших за вновь открывающимися образовательными и карьерными возможностями.

В параграфе 5 на примерах из переписки воспитанников привилегированных школ с родителями реконструируется внутренний мир учеников, сравнивается круг их интересов и повседневных забот, отношение к занятиям, здоровью, питанию, деньгам, внешнему виду. Письма воспитанников разных лет позволяют говорить об общих принципах подготовки дворянства к государственной службе, путях усвоения молодыми людьми идеалов служения государству.

В параграфе 6 раскрывается суть конфликта венгерских властей с венским двором по поводу распределения и перераспределения стипендиальных квот. В условиях, когда престиж обучения в столице с каждым годом возрастал, австрийский абсолютизм столкнулся с проблемой: принимать на королевские стипендии венгерских дворян (при том, что в придворных кругах на венгров по-прежнему смотрели с плохо скрываемой враждебностью) или отдавать зарезервированные для них стипендии более лояльным выходцам из итальянских владений или немцам из монархии и Священной Римской империи, упуская тем самым шанс цивилизовать «мятежное королевство».

В параграфе 7 системно описывается спектр карьерных возможностей, ожидавших выпускников престижных школ, рассматриваются преимущества и недостатки военной и гражданской карьеры, анализируются причины, по которым отдавалось предпочтение первой или последней, приводятся наиболее типичные образовательные и карьерные семейные стратегии и тактики аристократов и дворян.

Таким образом, учебные заведения, появившиеся в монархии Габсбургов в конце 40-х — начале 60-х годов XVIII в., не были частью заранее составленного плана, однако каждый шаг, связанный с созданием и управлением школами для дворян, во избежание ошибок обдумывался и взвешивался. Власти, по всей вероятности, не имели ясной стратегии, как воспитать дворянское юношество для полезной государю и государству службы, поэтому сделали ставку на богатый педагогический опыт обучающих религиозных орденов — иезуитов и пиаристов. Для этого периода пока еще вряд ли применим термин «новая система» привилегированных учебных заведений, в то же время с полным правом можно говорить о системе требований, предъявлявшихся к соискателям, формальных критериях отбора, объявленных властями и стандартном наборе обоснований, усвоенных самим дворянством.

Стремление австрийского просвещенного абсолютизма к социальному контролю над венгерской политической элитой путем регулирования доступа к образованию ярко проявлялось в установлении прямой зависимости между верностью и полезными службами, с одной стороны,

и нмператорско-королевскнми милостями — с другой. К началу 60-х годов стало очевидным, что приближенная ко двору венгерская аристократия и ее мелкая дворянская клиентела чутко уловили новые тенденции и с завидным прагматизмом включились в борьбу за королевские стипендии.

Глава II. Использование венского опыта для подготовки чиновничества в Венгрии, 1760-е — начало 1770-х годов. Глава II посвящена периоду, когда видение школы как института, взращивающего будущих полезных государству граждан, подвигло австрийский просвещенный абсолютизм перейти к построению образовательной инфраструктуры по венскому образцу на всей территории монархии. Ужесточение требований к профессионализму чиновничьего аппарата всех уровней диктовало ориентацию учебных заведений на воспитание новых поколений просвещенных бюрократов. В этот период молодые дворяне - будущие королевские и комитатские служащие - начали изучать основы управления, экономики и финансов. В Венгрии были созданы учебные заведения для мелкого и среднего дворянства, готовившие молодежь к государственной службе. Для успешного решения этой задачи постепенно изменялись требования к соискателям стипендий, а в сознании дворянства закреплялся императив, что образование стало важной составляющей успешной карьеры.

Параграф 1 посвящен институциональной истории венского Тере-зианума в эпоху его наивысшего расцвета, когда доступ в него низших слоев дворянства все более жестко ограничивался. Сочетание уникального, разностороннего учебного плана и близости ко двору как источнику монарших милостей сделало эту школу привлекательной для элит разных земель и провинций монархии. В главе дан социально-культурный коллективный портрет венгерских и трансильванских воспитанников коллегиума, рассмотрено влияние лет, проведенных в столице, на дальнейшую карьеру и политические убеждения выпускников, многие из которых стали опорой просвещенного абсолютизма в Венгрии.

В параграфе 2 показываются механизмы социализации дворянского юношества при венском дворе. Уходящий корнями в феодальную эпоху этос верного вассала предполагал регулярные личные контакты с сувереном, демонстрацию героических поступков в его присутствии. Напоминанием об этом служили регулярные императорско-королевские аудиенции для воспитанников столичных рыцарских академий. Особое символическое значение приобрело присутствие коронованных особ на публичных экзаменах. Будущие первые лица монархии, блистая познаниями по имперскому праву, всеобщей истории или военной инженерии, убедительно пропагандировали - в духе просвещенного абсолютизма-

соединение врожденного благородства с превосходством, основанном на образованности.

Параграф 3 посвящен особой социальной функции, которую приобрело преподавание дисциплины «политические и камеральные науки», сочетавшей классический меркантилизм, отдельные постулаты физиократов и учение о «полиции», т. е. о современных техниках управления и осуществления целей государства. По поручению двора курс был разработан экономистом, юристом, писателем и политическим мыслителем Й. Зонненфельсом и преподавался им в Венском университете, а его учениками— в целом ряде учебных центров монархии. За короткое время курс превратился для просвещенного абсолютизма в инструмент социального дисциплинирования: овладение им открывало возможности быстрой чиновничьей карьеры, прослушавшие курс использовали это обстоятельство в качестве аргумента при поступлении на королевскую службу.

В параграфе 4 рассказана история двух наиболее удачных инициатив 1760-х годов в Венгерском королевстве: создание политико-экономического коллегиума в Сенце и Терезианского коллегиума в Ваце. Первый был адресован небогатым служилым дворянам и ориентировал юношество на изучение точных и естественных наук, необходимых для проведения социально-экономических преобразований в стране. Второй стал уменьшенной моделью своего венского прототипа: на венгерскую почву из Вены были перенесены учебные программы и принципы пропорционального распределения стипендиальных квот между политическими нациями.

В параграфе 5 рассматриваются группы в рамках дворянского сословия, которые стали адресатами филантропической помощи государства и церкви в эпоху Контрреформации: конвертиты (обращенные в католичество), сироты и отпрыски заслуженных, но обедневших дворянских родов. Эти категории редко встречались в чистом виде, поскольку сирота мог оказаться отпрыском обедневшего рода, конвертит- в недавнем прошлом лишиться одного из родителей, а потомок бедных, но заслуженных дворян был сиротой, недавно перешедшим в католичество. Но в каком бы сочетании ни соединялись указанные обстоятельства в судьбах отдельных дворян, всякий раз наделение их королевской стипендией или принятие на службу становилось одновременно политическим и филантропическим актом, демонстрировавшим заботу властей о приверженцах истинной веры, покровительство тем, кто в силу невзгод и лишений нуждался в заботе и внимании.

Параграф 6 посвящен ключевым понятиям кадровой политики эпохи просвещенного абсолютизма- «служба» и «заслуги». Терезиан-ская эпоха знала меритократию особого рода. В отличие от современной социологии, которая этим термином обозначает систему, где карьера открыта талантливым, образованным и квалифицированным индивидам, в монархии Габсбургов это было общественное устройство, когда личные заслуги (похвальные качества, опыт, служебное соответствие), подобно дворянской доблести, могли быть накоплены, завещаны и унаследованы. Эти свойства «заслуг» позволили использовать механизмы распределения королевских стипендий как один из инструментов социального контроля: воспроизводимая в поколениях политическая лояльность родителей вознаграждалась тем, что их дети зачислялись в престижные школы, при этом объем милостей уравновешивался размером заслуг.

Параграф 7 уточняет представления о непроницаемости сословных границ и пределах социальной мобильности в эпоху просвещенного абсолютизма. Возведение в дворянское достоинство способных и усердных чиновников-разночинцев было широко распространенной практикой. На типичных примерах дворян в первом поколении рассматривается, как качественно менялись возможности получения образования для их детей, но и ужесточалась конкуренция с другими дворянами. Нововведением эпохи были стипендиальные квоты для детей «камеральных служащих» -чиновников Венгерской казенной палаты и подчиненных ей ведомств. В серии микроисторических исследований о коллизиях, сопровождавших распределение камеральных квот, дана характеристика политики властей и тактики родителей.

Параграф 8 знакомит с правилами составления прошений, оформившимися к середине XVIII в. В тексте приводятся наиболее типичные примеры ходатайств и разбираются особенности их содержания и стиля с точки зрения социального положения автора (заказчика): аристократ, комитатский дворянин, офицерская вдова, лейб-гвардеец, ребенок, престарелый опекун и т. п. В параграфе дается характеристика новых правил составления прошений, разработанных Зонненфельсом и введенных Иосифом II в январе 1782 г. В диссертации показано, как прошения могут использоваться при изучении истории бюрократии.

Рубеж 60-70-х годов XVIII в. стал временем коренных реформ бюрократического аппарата в Венгрии, инициированных австрийским просвещенным абсолютизмом и поддержанных венгерским дворянством. Ужесточение требований к делопроизводству, отчетности и соблюдению прочих бюрократических формальностей косвенно предполагало, что чиновники обладают соответствующей квалификацией. Для определения

должностного соответствия вводилась процедура экзамена. Так назначение на все более широкий круг должностей оказывалось в прямой зависимости от образовательного уровня. В контексте рассмотренных выше устремлений дворянства, из рядов которого рекрутировались кандидаты на чиновничьи должности, можно констатировать, что нововведения начались не ранее, чем вступили во взрослую жизнь первые поколения (пока еще немногочисленных) выпускников венских привилегированных школ, Трнавского университета, политико-экономических коллегиумов или мобилизованных офицеров дворянской лейб-гвардии, располагавших необходимыми познаниями и кругозором.

Глава III. Австрийский просвещенный абсолютизм и внедрение единых стандартов подготовки чиновничества, середина 1770-х — первая половина 1780-х годов. В этой главе рассматривается период, когда школьная автономия Венгрии была закреплена законодательно, что нашло свое выражение в разработке специальной, отличной от Наследственных земель «Системы воспитания и образования» 1777 г. В этот период задача подготовки чиновничьих кадров из дворян отступила на второй план перед масштабом реформ народного образования в монархии в целом и в Венгерском королевстве в частности. Раньше привилегированные школы защищали социальный статус и общественный вес дворянского сословия за счет преподавания эксклюзивного набора предметов, необходимых в том числе для успешной бюрократической карьеры. Теперь элитарным школам было отведено почетное, но довольно скромное место в спектре учебных заведений королевства. В них абсолютизм помогал дворянству вписаться в меняющееся общество путем попадания в защищенный от соприкосновения с простолюдинами сегмент образования, но не гарантировал: дальнейшей успешной конкуренции с разночинцами на государственной службе.

Параграф 1 посвящен дискуссиям в венских придворных кругах о необходимости дифференциации образовательных моделей для различных категорий населения, о возможности (и потенциальной опасности) введения обязательного начального образования. В главе рассматриваются последствия роспуска ордена иезуитов и процесс секуляризации собственности Общества Иисуса. Особое внимание уделяется проблеме формирования австрийским просвещенным абсолютизмом профессионального и лояльного чиновничества.

В параграфе 2 описывается постиезуитский этап в истории объединенной Терезианско-Савойской дворянской академии, когда педагогический опыт бывших иезуитов и приглашенных в Терезианум пиаристов начал служить делу светского образования и воспитания полиэтничных

элит монархии, а сама школа перешла под фактический контроль государства.

Парафаф 3 характеризует эпоху введения в Венгрии новой школьной системы «Ratio educationis», впервые провозгласившей образование и воспитание подданных всех сословий и вероисповеданий предметом особой заботы государства. Централизованная система школьных округов, единые учебные планы, преемственность отдельных ступеней, ужесточение контроля за академической успеваемостью, — все это свидетельствовало о консолидирующей функции создаваемой национальной школы. В рамках реформы скромное, но достойное место занял проект будайской Терезианской академии - сословного учебного заведения, инкорпорированного во всесословный Будайский университет.

В параграфе 4 рассмотрено действие принципа «регнализма» (термин С. Рейнольде) в системе распределения стипендий в монархии Габсбургов, когда базовой идентификацией членов дворянских сообществ монархии оказывалась принадлежность к политической нации той или иной коронной земли. В то же время в условиях конкуренции за ограниченные ресурсы стипендий, при широко распространенной практике членства в нескольких политических нациях, государственно-правовая и этнокультурная идентичности иногда мирно сосуществовали, иногда же оказывались в конфликте.

В параграфе 5 показано, как нормализация системы образования и доступа к нему вела к ужесточению контроля со стороны австрийского просвещенного абсолютизма за распределением стипендий исключительно между достойными кандидатами с отличной успеваемостью. Если ранее аттестаты и дипломы интересовали преимущественно директоров школ, то отныне на первый план выходит понятие «талант» как обобщающий термин, обозначающий соответствие соискателя искомой стипендии и (впоследствии) должности.

В параграфе 6 исследуется широко распространенная в раннее Новое время практика патронатно-клиентарных отношений в сфере образования. На примере двух аристократов, имевших непосредственное отношение к организации школьного дела (графов Ф. Балашша и А. Каройи) и их мелкодворянской клиентелы реконструируются родительские стратегии устройства детей в привилегированные школы, на примерах отдельных семейств показана роль патроната в карьерах мелких дворян. В главе высказывается предположение, что венский двор широко использовал институт патроната в процессе реформ, перепоручая своим доверенным лицам заполнение ответственных должностей в бюрократическом аппарате и армии лояльными и профессиональными кадрами.

В параграфе 7 рассматриваются побудительные мотивы, инструменты и последствия реформ Иосифа II в сфере образования. Противник феодальных практик и враг сословных привилегий, император вознамерился лишить сословные школы их привилегированного статуса, а воспитанников закрытых пансионов вернуть в лоно семьи. Терезианские реформы последних лет, позволившие аккумулировать необходимые финансы, централизовать управление школой и поставить доступ к образованию в зависимость от таланта и его документального подтверждения, стали основой для йозефинских реформ: все дети школьного возраста получили доступ к средствам Учебного фонда, откуда стипендии разного размера централизованно распределялись в зависимости от академической успеваемости ребенка.

Таким образом, и Мария Терезия, и Иосиф II разными, порой диаметрально противоположными, методами стремились поставить подготовку венгерского дворянства к королевской и комитатской службе под государственный контроль и подчинить учебные программы элитарных школ нуждам воспитания высококвалифицированной бюрократии. В то же время очевидны принципиальные расхождения в методах двух монархов. В правление Марии Терезии, несмотря на все большее внимание, уделявшееся способностям и склонностям молодых дворян, доступ в престижные учебные заведения и на государственную службу в большинстве случаев диктовался соображениями признания заслуг предков. При Иосифе — не всегда на практике, но всегда в официально провозглашаемых меритократических принципах — государственная служба становилась уделом тех, кто обладал талантами и необходимыми для чиновника знаниями и умениями.

После смерти Иосифа II терезианская система не была восстановлена в полном объеме. Объяснение связано прежде всего с организационными и финансовыми трудностями, но и с тем обстоятельством, что дворянство, зарезервировав элитарную модель образования в форме венского Терезианума для высших слоев господствующего класса, уже могло реапизовывать свои потребности по подготовке к государственной службе в учебных заведениях, лишенных атрибутов сословной исключительности.

Заключение. Сопоставительный анализ истории коллегиумов, конвиктов, академий, возникших в годы правления Марии Терезии, убеждает, что во второй половине XVIII в. венский двор и венгерские власти эмпирически искали оптимальные модели подготовки дворянства к государственной службе, удовлетворяющие целям проведения экономических и политических преобразований в монархии и учитывающих соци-

альные практики, культурные запросы и духовные потребности различных слоев привилегированного сословия. Содержание учебных программ в привилегированных школах всех типов диктовалось необходимостью воспитания грамотных и лояльных служащих для различных уровней королевской администрации и органов сословного самоуправления, а организационные формы свидетельствовали об особом, предначертанном лишь благородному юношеству, пути к знаниям. Реформы австрийского просвещенного абсолютизма, сопровождавшиеся все расширявшимся вмешательством государства в школьное дело, поставили перед властями проблему четкого определения критериев отбора кандидатов на стипендии и открыли перед дворянским сообществом возможности карьерного роста, в основе которого лежало бы образование.

Неполнота дошедшей до наших дней источниковой базы не позволяет подсчитать точное число молодых дворян, прошедших через школы, которым венский двор придал функцию воспитания новых поколений государственных служащих. Спектр образовательных возможностей далеко не ограничивался заведениями и программами, рассмотренными в диссертации. Но даже по самым скромным подсчетам выходит, что созданная буквально с нуля система подготовки дворянства к государственной службе за 38 лет дала стране не менее тысячи выпускников — потенциальных королевских и комитатских служащих. Не всем из них удалось сделать бюрократическую карьеру, не для всех из них год-два в той или иной школе прошли с пользой, повысили интеллектуальный уровень и социальную мобильность, однако эта когорта стала существенным подспорьем просвещенному абсолютизму в осуществлении программы реформ.

При оценке социальной и культурной роли дворянских школ монархии во второй половине XVIII в. следует отметить следующее.

Во-первых, стипендиальная политика австрийского просвещенного абсолютизма во второй половине XVIII в. дает примеры сочетания старого и нового. Государство не могло обходиться без помощи учительствующих орденов, но всемерно стремилось взять школьное дело вообще и подготовку государственных служащих в особенности под свой контроль. Зачисление в королевские стипендиаты превращалось (что подтверждает современные теории о дисциплинирующем характере политики просвещенного абсолютизма), в форму поощрения лояльности и исполнительности дворянских подданных и, в конечном итоге, в инструмент социального контроля над ними. Венский двор со всей очевидностью демонстрировал некогда мятежному венгерскому дворянству преимущества вхождения во владения Габсбургского дома, сотрудничества с династией, принадлежности к католической вере. Дворяне, в свою оче-

редь, с удивительным прагматизмом откликались на подобные, сулившие в будущем немалые выгоды, инициативы, активно конкурировали за доступ к образованию, точно выбирали аргументацию и стиль в ходатайствах о выделении стипендий, умело задействовали доступные им корпоративные механизмы для попадания в престижные школы.

В то же время достижение государством своих социальных и политических целей становилось возможным благодаря уходящим корнями в феодальное прошлое структурам вассалитета и патроната. Тесное взаимодействие венского двора и венгерских властей, ответственных за распределение стипендий, с патронами и посредниками, мнению которых о тех или иных соискателях доверяли и к чьим рекомендациям прислушивались, особенно ярко иллюстрирует живучесть старых социальных механизмов и практик, поставленных на службу государственным интересам и подчиненных задачам реформирования общества. Семейственность, или, говоря словами австрийского социолога Г. Штиммера, корпоративный непотизм, тесно связанный со средневековыми обычаями передачи рода профессиональной деятельности по наследству, становился то формой филантропической поддержки (например детям и сиротам камеральных служащих), то инструментом служебного поощрения (как в случае наделения королевскими стипендиями «достойных сыновей заслуженных отцов»). Такие непрямые формы использования власти по причине своей объективной выгодности всем заинтересованным сторонам сохранялись даже на фоне введения новых, более жестких формальных требований к соискателям, будь то предоставление диплома, справки об успеваемости и прилежании, вступительные экзамены и пр.

Во-вторых, «национальные» стипендиальные квоты в различных учебных заведениях монархии объективно вносили вклад в консолидацию национальных и наднациональных сообществ. Однако политика венского двора в этом вопросе была противоречивой и вела порой к непредсказуемым последствиям. С одной стороны, необходимость поиска общего языка с политической элитой королевства и решение этой проблемы путем воспитания в новых поколениях дворянства верности династии и стремления к знаниям как залога успешного исполнения своего сословного долга обусловили уникальную ситуацию, когда (в сравнении с другими землями монархии) дворянскому юношеству из Венгерского королевства и Трансильванского княжества, развитию их кругозора и формированию у них правильных политических убеждений, было уделено несоразмерно больше внимания, чем выходцам из Наследственных земель, итальянских владений Габсбургов или германских княжеств. С другой стороны, неприязнь к мятежному венгерскому дворянству (а

именно таким его по-прежнему видели в Вене) побуждала без сожаления отдавать зарезервированные для венгерских дворян стипендии представителям более лояльных «наций».

С одной стороны, этнически пестрый состав дворянских школ свидетельствует, что дорога к знаниям вела дворян из различных земель монархии к более тесной интеграции в будущую общеимперскую элиту и одновременно консолидации в находившиеся в стадии формирования национальные сообщества. Представительство (нередко формально квотированное) выходцев из различных коронных земель Габсбургского дома было продиктовано стремлением гарантировать равные возможности для земель монархии. Отдаленной задачей такого «плавильного котла» было воспитание культурно гомогенизированной и политически лояльной элиты для обретавшей черты централизованного государства монархии. Не случайно в венгерском массовом сознании в XIX в. венский Те-резианум (не всегда справедливо) представлялся в образе питомника лишенной национальных чувств и слепо преданной династии Габсбургов аристократии. Стипендиальные места для выходцев из Венгрии и Тран-сильванйи, Нижней Австрии и Моравии, Австрийских Нидерландов и Тироля, Штирии и Крайны, распределяемые с целью соблюдения баланса между «нациями», мыслились как центростремительный фактор в единой монархии. С другой стороны, совместное обучение не только создавало уникальную среду для культурного взаимодействия и взаимообогащения будущих первых лиц при дворе и в администрациях коронных земель, но и объективно способствовало формированию у учащихся национального самосознания и просвещенного патриотизма: сначала в рамках сословных наций, но в перспективе — в рамках национальных сообществ Нового времени.

В-третьих, привилегированные учебные заведения с успехом выполняли функцию социализации элит, придавали больший динамизм последующей карьере воспитанников. Удачное сравнение двора раннего Нового времени с «биржей» или «ярмаркой» патроната, принадлежащее немецкому историку Р. Ашу, можно с полным правом применить к привилегированным школам монархии. Обучение в дворянских коллегиумах и конвиктах, особенно в столице, как и служба в рядах венгерской дворянской лейб-гвардии, предоставляли шанс завести полезные знакомства, проявить таланты и способности перед потенциальными патронами. Королевские стипендии, сохраняя свой филантропический характер (вспомоществование несчастным сиротам и впавшим в бедность дворянским родителям), все отчетливее обретали, как говорилось выше, функцию социального контроля: получение стипендии становилось для «накопив-

шего заслуги» отца поощрением, а для подающего надежды сына - шансом с ранних лет обратить на себя внимание монарха или начальника, подтвердить свое право на достигнутое предками общественное положение и, возможно, превзойти их на ниве служения государю и отечеству. Пусть не все, кто попадал на эту «ярмарку», смогли в будущем дослужиться до высоких должностей, важно, что венский двор и венгерские власти в середине XVIII в. включили доступ к образованию в число механизмов, регулирующих вступление в элиту и до известной степени повышающих социальную мобильность.

В-четвертых, расширяя интеллектуальные горизонты дворянства и повышая его культурные запросы, австрийский просвещенный абсолютизм постепенно менял функции и облик этого сословия. Развитие и расширение системы новых учебных заведений шли параллельно с важными, до поры подспудными сдвигами во взаимоотношениях государя и его дворянских подданных. Место эмоционально окрашенной вассальной верности и милости сюзерена, уходивших корнями в феодальную политическую культуру, занимали рациональные, четко сформулированные властями требования к компетентности и исполнительности. В таких условиях особое значение приобретала школа, где аристократов и сыновей мелких дворян в разных уголках монархии учили осознанному и ответственному служению общественному благу и пониманию дворянства как олицетворения превосходства, основанного исключительно на личных достоинствах. Современные историки склонны признавать, что преобразования в сфере культуры относятся к тому роду социальных процессов, результаты которых становятся ощутимыми лишь годы, если не десятилетия спустя. Реформы Иосифа II в 80-е годы XVIII в. были бы невозможны, не окажись в рядах их многочисленных сторонников не только когорта протестантов, которые посещали лучшие университеты Европы, но и католиков, получивших образование, в дворянских школах монархии, где учили служить общему благу. Общественный подъем «эпохи реформ» во второй четверти XIX в. имел в качестве одного из источников своих успехов осознание массой дворянства прагматической необходимости учиться и, как следствие, постепенное изменение социального и культурного облика политической элиты. В современной венгерской историографии акцент нередко делается на сословном эгоизме и узости кругозора подавляющей массы провинциального дворянства, и все-таки именно благодаря реформе образования ширились ряды тех, кто жаждал экономических и социальных преобразований.

В-пятых, несмотря на очевидные расхождения в методах проведения реформ между Марией Терезией и Иосифом И, их объединяло стрем-

ление повысить общественную отдачу образования и одновременно, если не минимизировать, то оптимизировать затраты на него. В конечном итоге многое из того, что радикально, в течение нескольких лет, осуществил Иосиф, подспудно десятилетиями готовилось в правление его матери. Так, централизация финансов и управления ими не были бы возможны без создания Учебного фонда и распоряжающейся его средствами Учебной комиссии при Наместническом совете. С другой стороны, двух монархов характеризовали противоположные подходы к образованию для дворянского сословия как таковому: Мария Терезия пыталась изменить облик феодальной элиты с помощью привилегированных учебных заведений, Иосиф же, напротив, хотел построить современное общество, в котором нет места элитарному образованию. Нельзя утверждать, что уходившая корнями в эпоху Контрреформации, медленно эволюционировавшая и постепенно усовершенствовавшаяся терезианская модель противоречила основным принципам просвещенческих реформ или что жестко централизованная йозефинская модель была единственным способом постановки школы на службу нуждам государства и общества. Сведение к минимуму юридически гарантированного, исключительного права дворян на доступ к элитарному образованию в длительной перспективе вело к тому, что в XIX в. привилегированные учебные заведения в Венгрии так и не возродились в своем былом великолепии, и те, кто не мог или не желал давать детям дорогостоящее домашнее образование, направляли их учиться в смешанные школы, гимназии, университеты, в силу чего преодолевалась былая сословная замкнутость венгерского общества. Таким образом, именно Иосиф II, правда ценой отказа от многих успешных практик предшествующего правления, ускорил внедрение ме-ритократических критериев и ценностей, когда попадание в элиту уже не определялось правом рождения, но могло быть заслужено через образование, где школьная система, расширенная до границ национального сообщества, сама становилась инструментом его создания.

В заключение подчеркнем длительность процесса приобщения венгерского дворянства к профессиональной государственной службе. Плоды сдвигов в социальных практиках и их идеологическом оформлении, произошедших на протяжении второй половины XVIII в., в эпоху просвещенного абсолютизма, общество смогло почувствовать лишь десятилетия спустя. Новые - обезличенные, не зависящие от происхождения и семейно-корпоративных связей — требования к уровню подготовки, профессионализму, компетентности не могли восторжествовать в одночасье, но куда более важным представляется то обстоятельство, что начавшиеся в эпоху просвещенного абсолютизма процессы в XIX в. не про-

сто не прервались, но стали доминирующими. Современные историки отмечают, что на рубеже Х1Х-ХХ вв. при определении места чиновников в бюрократической иерархии, оценке их служебного соответствия принадлежность к дворянскому сословию не играла практически никакой роли. Продвижение по служебной лестнице, вне всякого сомнения, определялось качеством образования, выслугой лет и обладанием, по мнению начальства, необходимыми профессиональными качествами. Превращение этих практик в широко распространенное явление было бы невозможно без колоссальных усилий терезианской и йозефинской эпохи.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монографии:

1. Нация — отечество — патриотизм в венгерской политической культуре: движение 1790 г. М.: Логос, 2000. 191 с.

2. Заслуги отцов и таланты сыновей: венгерские дворяне в учебных заведениях монархии Габсбургов, 1746-1784. СПб.: Алетейя, 2006. 439 с.

Коллективный труд:

1. Европейский мир на рубеже эпох: конецXVIII века - 1815 год// История Европы. Т. 5. От Французской революции конца XVIII века до Первой мировой войны. М.: Наука, 2000. С. 102—131 (в соавторстве с Т.М. Исламовым, Л.А. Кирилиной, Е.В. Котовой).

Статьи:

1. Дворянские академии в монархии Габсбургов во второй половине XVIII в. // Ученые степени в России и Западной Европе в средние века и новое время. М., 1998. С. 63-67.

2. Истоки венгерского национализма в политической культуре XV11I в. // Вопросы истории. 1998. № 6. С. 65-75.

3. Elite Education and Politics: Hungarian Nobles at the Viennese Theresianum in the Eighteenth Century // Sic itur ad astra. Budapest, 2000. 4. sz. P. 77-90.

4. Венгрия в составе монархии Габсбургов во второй половине XVIII в.: «имперская» и «национальная» идентичность // Европейские монархии в прошлом и настоящем. СПб., 2001. С. 14-20.

5. Hungarian Applicants to Noble Academies of the Theresian Age: Background, Motivations, Career Opportunities // Das achtzehnte Jahrhundert und Österreich: Jahrbuch der österreichischen Gesellschaft zur Erforschung des 18. Jahrhunderts. Wien, 2001. Bd. 16. S. 3-59.

6. Реформа элитарного образования в монархии Габсбургов в эпоху Марии Терезии и Иосифа II: общие цели — взаимоисключающие принципы// Европейский альманах: История — традиции - культура 2001. М., 2002. С. 66-73.

7. From the Theresianum in Vienna to the Theresian Academy in Buda: an Interrupted Reform of Noble Education, 1740-1780 // The First Millennium of Hungary in Europe / Eds. Papp K„ Barta J. Debrecen, 2002. P. 264-268.

8. Этничность, нация, «любовь к стране» в Европе раннего Нового времени // Политическая наука. 2002. № 4. С. 5—26.

9. Этнический аспект конкуренции за доступ к образованию в монархии Габсбургов в XVIII в. // Исторические корни этноконфессиональ-ных конфликтов в странах Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы (Средние века - начало Нового времени). М., 2003. С. 86-90.

10. «Хунгарская» и «мадьярская» проекции венгерской нации в общественной жизни и системе образования в конце XVIII века// Славяноведение. 2003. Ks 4. С. 3-13.

11. Longing for Modern Education or Desire of Social Prestige? Hungarian Nobles in Vienna, 1750s - 1780s// Hatalom és kultûra. Az V. Nemzetközi Hungarolögiai Kongresszus (Jyväskylä, 2001. augusztus 6-10.) elöadäsai / Szerk. Jankovics J., Nyerges J. Bp., 2004. II. köt. 918-925. old.

12. К знаниям и национальному единству поверх политических границ: Трансильванские дворяне в учебных заведениях монархии Габсбургов в XVIII веке // Венгры и их соседи по Центральной Европе в средние века и Новое время / Отв. ред. А. С. Стыкалин. М., 2004. С. 162-181.

13. Materinskâ starostlivost' a Slachtické vsdelâvcie inätitücie // 2ena a prâvo. Prâvne spoloCenské postvenie 2ien v minulosti / Ed. T. Lengyelovâ. Bratislava, 2004. S. 244-255.

14. Дворянские академии на службе государства в Российской империи и монархии Габсбургов во второй половине XVIII века // Государственность, дипломатия, культура в Центральной и Восточной Европе в X 1-ХVIII веках / Отв. ред. О. В. Хаванова. М., 2005. С. 207-218.

15. Az apai ¿rdemeket a fiukban jutalmazni... Az iskoldztatds privildgiuma Mdria Тегёг1а uralkoddsa idejdn // Szdzadok. 2005. 135. 6vf. 5. sz. 1105-1129. old.

Рецензии:

1. [Рецензия] H. Balazs Eva. Hungary and the Habsburgs, 1765-1800: an Experiment in Enlightened Absolutism. Budapest, 1997// Вопросы истории. 1999. №9. С. 81-83.

2. [Рецензия] Magyar leveleskOnyv / Szerk. Balogh J., T6th L.; kiadja H. Baldzs Ё. Bp., [2001]. I—II. k6t. // Славяноведение. 2005. № 1. С. 95-97.

Подписано в печать 14,03.2006 г. Обьсм 2 п.л. Тираж 100 экз. КомпьютсриыП центр ИСл РАН. rillcn@mail.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Хаванова, Ольга Владимировна

Введение.3

Постановка проблемы.3

Историография проблемы: основные направления и тенденции.2

Классификация источников.6

Глава 1. Австрийский просвещенный абсолютизм и выработка принципов подготовки дворин к осударственной службе, середина 1740-х -1750-е годы. 8

§ 1. Ор] анизационные формы подготовки дворянства к государственной службе в середине XVIII века. 8

§ Венский Герезианум и задача подготовки бюрократических кадров в монархии. 1

§ Критерии отбора и механизмы зачисления в венский Терезианум.1

§ Вешерские дворяне в малых учебных заведениях Вены.1

§ 5. Письма воспитанников как исторический источник.1

§ 6. Этнический аспект взаимоотношений между бюрократическими элитами монархии. I

§ 7. Венгерское дворянство: выбор между бюрократической и военной карьерой.1!

Глава И. Использование венского опыта для подготовки чиновничества в Венгрии, 1760-е - начало 1770-х годов.1

§ 1. Ограничение доступа в венский Терезианум для низших слоев дворянства.1'

§ Социализация молодых аристократов при венском дворе.2

§ 3. Повышение уровня профессиональной подготовки чиновников из мелкого и среднего дворянства в Венгрии. 2'.

§ 4. Роль политико-камеральных наук в подготовке новых поколений чиновничества.Ъ

§ 5. Полтика просвещенного абсолютизма в отношении дворян-сирот, дворян-конвертитов и обедневших дворян .257

§ 6. Понятия «служба» и «заслуги» в политике властей и сознании дворян-чиновников.274

§ 7. Размывание сословных границ: дети камеральных служащих.287

§ Прошения о стипендиях и зачислении на службу: информативность и достоверность.301

Глава III. Австрийский просвещенный абсолютизм и внедрение единых стандартов подготовки чнновничес1ва, середина 1770-х - первая половина 1780-х годов. 317

§ I. Профессиональная под1 отовка чиновничества в контексте реформы национальной системы образования .317

§ 2. Переподчинение венского Терезианума государству.328

§ 3. Национальной элите - национальную систему образования.343

§ 4. Членство в политической нации и роль этнического самосознания у бюрократии раннего Нового времени.363

§ 5. Понятие «талант» в контексте оценки профессиональной пригодности . 373

§ Патронатно-клиентарные отношения в бюрократической среде.383

§ 7. Внедрение меритократических принципов в общественное сознание при Иосифе II.408

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Хаванова, Ольга Владимировна

ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ

Вторая половина XVIII в в монархии Габсбургов стала временем, когда центральная впасть все более осознанно и широко начала вмешиваться в peí улирование, изменение и усовершенствование различных сторон общественной жизни, будь то экономика, судопроизводство, военное дело, административная система или народное просвещение Эпоха, на которую пришлись столь масштабные реформы, в исторической пауке принято называть просвещенным абсолютизмом Дискуссии вокру1 самого ¡ермипа рассматриваются ниже, здесь же процитируем французскою историка Роже Шартье, который в полемичном исследовании «Культурные исюки Французской революции» (на французском я*ыке опубликовано в 1990 г) писал «То новое, что принесла с собой эпоха Просвещения, заключас1ся в разнообразных видах деятельности, в основе которых лежит забота о пользе и процветании, которые направлены на то, чтобы благоустраивать миры и народы, и строятся (и в плане интеллектуальном, и в плане ор-1анизациоипом) ык, что требуют совершенно нового взишда на общество и полного ею переустройства» И далее «Такая тракювка позволяет . дать новую оценку отношениям между деятелями Просвещения и монархическим юсударством, поскольку последнее, являясь главной мишенью философских речей и трактатов, безусловно, вы-ci упало самым деятельным реформатором Вдобавок, преде 1авляя себе Просвещение как совокупность действии, а не высказываний . мы получаем возможность утверждать, что между идеологическими заявлениями и „обычной практикой", существуют расхождения и даже противоречия» 1

1аким образом, под термином «просвещенный абсолютизм» в диссертации понимается соединение уникальной духовной атмосферы, созданной Просвещением, и прашатическою стремления европейских правителей достичь экономического процветания, социальною мира, прочных пошции на международной арене с помощью новых, ранее не использовавшихся меюдов во внутренней политике Власть осознала, что лишь высвобождение творческих сил индивида даст юсударству возможность поставить нос тедние на службу «общему бла!у», поэтому приступила к созданию таких ус

1 Шартье Р Культурные истоки Французской революции. М , 2001. С. 27 ловии, когда фуд крестьянина па земле или ремесленника в мастерской приносил достаток ему и доход государству, а феодальные привиле1ии господствующею класса отменялись или сохранялись исключи 1елыю в обмен на полезную обществу деятельность В монархии Габсбургов просвещенный абсолютизм инициировал растянувшееся на годы составление земельною кадастра и законодательное ре1улирование крестьянских повинностей, поощрял передовые методы хозяйствования и внедрение новых сельскохозяйственных культ>р В духе учения итальянскою юриаа Чезаре Беккариа (1738-1794) власти последовательно смягчали наказания, вводили запрет на пытки, улучшали условия содержания в иорьмах Если в середине столетия школьное дело находилось под контролем каюлическои церкви и в руках ордена иезуитов, то уже в 1770-е годы государство сосредоточило в своих руках руководство образованием, начало определять и даже ре1ламентировать его содержание и доступ к нему отдельных социальных групп В 1774 I императрица Мария Терезия (1740-1780 гг.) провозгласила1 «Образование молодежи обоего пола составляет важнейшую основу истинного бла-2 годенствия народов»

Поиск новых методов управления в Габсбургской монархии был до известной с1епспи мерой вынужденной и объясняется критическими обстоятельствами последних лет Семи 1етпей воины (1756-1763 гг)3, принесшей немалые человеческие жертвы и котоесальные финансовые затраты Гели учесть, что ей предшествовало изгнание османов из Среднего Подунавья в конце XVII в., войны за испанское (1700-1714 гг.), польское (1734-1735 1г.) и австрийское наследство (1740-1748 п.) в первой половине века ХУШ-го, ю становится понятно, почему венский двор особенно нуждался в новых меюдах восстановления людских и ма!ериальных ресурсов и принципиально иных формах оринизации управления, налогообложения, социальной защиты населения, воспишния новых поколений подданных При этом, как и повсюду в Европе, француз

2 Ци1 по Митрофшюь II II Деятельность Иосифа 11, ее сторонники и Bpai и СПб , 1907. С 729

3 О войнах, которые в XVIII в вела монархия Габсбуртв, см • Hochedlinger М Austria's Wars of Emergence War, State and Society in the Habsburg Monarchy, 1683-1797. London-New York, 2003 ское Просвещение не бьио единственным идейным источником, питавшим реформы второй половины XVIII в 4

Для монархии Габсбургов, наряду с французской поли гической и экономической мыслью, значительную роль играл немецкий камерализм. Его теоретики в Германии, раюреннои в ходе Тридцатилетней войны (1618-1648 п.), искали пути увеличения производительных сил общества и максимизации вклада индивида в боытство и про-цвеиние страны Полагая, что залогом сильного юсударства являегся счастье подданных, камералисты видели достижение такого идеала в требовании детальной регламентации всех сторон общественной и частной жизни Попытка применить камералис1ские теории на практике связана с именем министра Фридриха Вильгельма Хаугвица (Гау1-вица, 1702-1765) В 17491 он объединил финансовое и администрашвное управление Австрийским 1ерцогством и Чешским королевством (они составляли наряду с сохранявшей автономию Всшрией основу владений Габсбургского дома) в центральном правительственном органе - Директории по делам управления и финансов (ОкесШпит т риЬПаь е! сатегаИЬиБ) Очень скоро в ее ведении оказались промышленность и торгов™, культура и образование 5

Для пополнения пустой казны Хаугвиц обязал привиле1 ированные сословия На-счедственных провинции (РгЬ1апс1е), как все чаще в противовес Венгрии называли Австро-Чешские земли, платить нало1 (правда, весьма умеренный) и существенно увеличит сумму юдовою налога, уплачиваемого коронными землями в центральную казну, который, как и прежде, надлежало вотировав на ландтаых В историческои литературе долгое время I осподствовало мнение, чю после реформ Хаугвица сословия Наследственных земель потеряли административную и финансовую самостоятельность, однако основу подобных выводов составляют скорее принятые на веру декреты и распоряжения центрального правительства, чем анализ того, в какой мере сословия в рамках со

4 Scott Н Enlightened Despotism // Fncyclopaedia of the Enlightenment / Fd. by A. Ch Kors Oxford, 2003 Vol 1 P 417

5 Подробнее об экономической политике в эпоху Марии Терезии см. фундаментальный фуд Dickson Р G М Tinance and Government under Maria Theresa 1740-1780. Oxford, 1987 2 Vols хранившихся у них привиле1ий и властных механизмов защищали свои корпоративные интересы перед лицом двора 6

Др>гим важным идейно-теоретическим источником авсфийского просвещенною абсолютизма стало еаественнос право, и прежде всего труды ею немецких теоретиков Самуэчя Пуфепдорфа (1631-1694), Христиана 1омазиуса (1655-1728) и Христиана Вопьфа (1679-1754) 7, в которых развивалась идея общественного договора между сувереном и подданными, обещающими хранить верность и выказывать покорность государю в обмен на обязательство оберегать их интересы и неусинно заботиться об общем благе Государство, согласно теориям названных авторов, не только имело право, но бычо обязано контролировать все аспекты общественной жизии Во имя социалыю-ю мира ему пола1алось следить за приростом населения, единообразным отправлением правосудия, возведением школ и церквей, соблюдением религиозною мира и сохранением добрых нравов Из этою следовало требование все возрастающего вмешательства абсолютистского юсударства в мельчайшие детали не юлько общее I венной, но и частной жизни, поскольку подданные, которых, правда, все чаще именовали «гражданами», в глазах власти оставались «несовершеннолетними», не способными без подсказки или опеки сверху делать грамотный выбор или совершать правильные иоетунки Одновременно государь проникался верой в то, что правш от имени и в интересах всех подданных, и преисполнялся, пусть преимущественно в официальной риторике, чувством от8 ветственности перед своим народом .

Государственная философия X Вольфа, соединенная с современными идеями западно! ерманского Просвещения, ориентированного на практические вопросы управле

6 См , например MuellerCh I The Fstates of Styria, 1740-1848. A Century of Transition Charlouesville (Va), 1980

7 На русском языке см , например Пуфендорф С О должпос1ях человека и гра>вданина. СПб, 1724, ВтьфХ Разумные мысли о силах человеческою разума и их исправном упофебтснии в познании правды СПб, 1765 См также- Staatsdenker im 17 und 18 Jahrhundert / Hrsg von M Stolleis Frankfurt а M,1977.

8 WolfF Das Problem der Naturrechtslehre Karlsruhe, 1964, Bruckner J Staatswissenschaften, Kameralismus und Naturrecht Ein Beitrag zur Geschichte der Politischen Wissenschaft im Deutschland des spaten 17 und frühen 18 Jahrhunderts. München, 1977. ния, была превращена идеологами австрийскою просвещенного абсолютизма - Иоанном Генрихом Гоглобом Юсти (1720-1771) и Йозефом Зонненфельсом (1732-1817)- в теоретическое обоснование своей реформаторской политики В их эклектичных, компилятивных концепциях оказались суммированы основные принципы взаимоотношений вчасги и общества На первом месте для них сюяла идея «юсударства всеобщею бчаюденсгвия» (Wohlfahrtsstaat), заботящегося об «общем благе» Профессор камеральных паук Юсги, считающийся первым систематизатором науки о «полиции» или «полицейском праве» (Polizeiwissenschaft), т. е учения о способах управления и осуществления целей государства, определял «общее благо» как конечную цель и, в отличие от Вольфа, полагал, чю ради этой цели монарх обязан поступаться частью своих пре-poi ашв и интересов 9

Не меньшую известность как теоретик просвещенного абсолютизма получил Й Зонненфельс (подробнее см Главу II, §4), тракювавший «пауку о полиции» как учение о всеобщей безопасности и требовавший от юсударства во имя обеспечения «общего блага» подавлять партикулярные интересы отдельных граждан и сословий, подчинять их коллективным ишересам Важное место во взглядах Зонпенфельса также занимали теории народонаселения (его прирост ученый считал залогом процветания), ибо от численности населения в то время зависела обороноспособность страны, развитие ремесел и торговли, наконец, внутренняя безопасность |0. Не случайно деятель

9 JustiJ Н (7, von Staatswirtschaft oder Systematische Abhandlung aller ökonomischen und Kameralwissenschaften die /ur Regierung eines 1 andes erfordert werden. Leipzig, 1758 I 1-2 Труды И Г. Г. Юсти были хорошо известны в России конца XVIII - начала XIX в в русских переводах. См , например Юсти И Г Г Торгующее дворянство / Пер Д Фонвизина СПб, 1766, Он же Существенное изображение еаества народных общее i в и всякого рода законов / Пер А С.Волкова СШ,\170,Онже Основание силы и бчаюсосгояния царств, или Подробное начертание всех знании, касающихся до государственного благочиния / Пер И Боиевскою СПб , 1772-1778

10 Dannenfels ./, von Grundsat/e der Pohcey, Handlung und Finanzwissenschaft. Wien, 1765. См также- Osterloh К H Joseph von Sonnenfels und die österreichische Reformbewegung im Zeitlater des aufgeklarten Absolutismus Lubeck-IIamburg, 1970; Kann R A Study in Austrian Intellectual History brom the Late Baroque to Romanticism. New York, 1960 ность Юс1И и Зониенфельса была тесно связана с Венским университетом и престижной школой для дворян - венским 1ерезианумом, а их труды и учебные пособия получили широкое распространение в монархии Габсбурюв.

Австрийский просвещенный абсолютизм в сравнении с абсолютистскими (в том чиспе просвещенно-абсолютистскими) режимами в других германских государствах второй половины XVIII в "обладал рядом уникальиых черт. Канадский историк Ф Сабо - автор био1рафическою исследования о государственном канцлере Венцеле Антоне Каунице-Ритберге (1711-1794)- справедливо отмечает, что восходящие к ка-мералисгам эвдемонисшческие идеалы проявились в монархии Габсбургов несравненно ярче и обрели очевидную самостоятельную ценность Идеологи и проводники экономических, социальных, политических и культурных реформ сшвили перед собой великую цепь освободи 1ь людей от оков, некогда наложенных па их предков, будь то впасть церкви или сословное неполноправие, мечтали придать обществу новую, более совершенную форму и надели 1ь соответствующей этой форме системой ценностей За очень короткий промежуток времени реформы привели в движение силы, которые расширили крут областей, нуждавшихся в реформировании 12. Эта особенность реформ австрийскою просвещенного абсолютизма во всей полноте проявилась в преобразованиях, направленных на усовершенствование механизмов осуществления власти и напрямую затронувших подготовку новых поколений чиновников и военнослужащих -тех, кому в мирное и военное время предстояло вершить государственную политику и защищать юсударство от внешних угроз

В последней трети XX в в исследованиях, посвященных раннему Новому времени, широкое признание и применение получила теория немецкого историка I. Эстрайха о «социальном дисциплинировании». Он полагал, что этот идеально-типическии термин (тем более, что в изучаемую эпоху слово «дисциплина» было широко распространено) иаибопее полно характеризует суть базовых изменений, охвативших власть и общество, коснувшихся политической практики и ее идеологическою оформления С одной стороны, ранняя стадия индустриализации сопровождалась диверсификацией форм

11 Cp. RaeffM The Well-Ordered Police State Social and Institutional Change Through Law in the Gennanies and Russia, 1600-1800 New Haven-London, 1983

12 Szabo F A J Kaunitz and Enlightened Absolutism, 1753-1780 Cambridge, 1994 P. 5-6. производства и потребления, вела к появлению новых социальных и профессиональных групп С другой сюроны, общество раннею Новою времени сотрясали религиозные воины и вооруженные выступления сословных «фронд». В этих условиях возникала объективная потребность как в дисциплинирующем вмешательстве государства в разнообразные сферы человеческой деятельности, так и в сознательно дисциплинированном поведении индивида, в переносе «точки принуждения» внугрь человека Таким образом, дисциплинированное поведение чиновника и офицера, крестьянигга и ремесленника становилось созидательной силои, позволявшей не просто системно упорядочи

11 вать жизнь общества, но созидательно ее преобразовывать

Дисциплинирующее начало в политике австрийскою просвещенного абсолютизма становится особенно очевидно в тех случаях, ко1да реформы касались воспитания индивида, готовою сгагь как инициатором реформ, так и их грамотным исполнителем 14 Рдва ш не впервые в истории власть поняла, что решение все усложнявшихся задач в области экономики и управления, судопроизводства и военного дела требует качественно иною типа шчпости и ее углубленной профессиональной подготовки Система воспиыния чиновничьих кадров по мере расширения государа венного вмешательства становилась в потном смысле этого слова инструментом социальной политики просвещенного абсочютизма: она транслировала формулируемые государством идеалы и ценности, служила питомником новых поколений политической элиты, ис-попьзовалась как филантропический институт, в котором разные слои общества через образование получали возможность сохранить или повысить социальный статус, обретая общественную полезность По мере того как ряды бюрокрагии в центре и на местах пополняли воспитанники лучших школ монархии, взращенные на просвещенческих п См • Oestreich G Geisl und Gestalt des fruhmodernen Staates Ausgewählte Aufsatze. Berlin, 1969, Idcm Slrukturproblcme der frühen Neuzeit Ausgewählte Aufsatze. Berlin, 1980. О критическом анализе концепции Эстрайха см.: Schulze W Gerhard Oestreichs Begriff «So/ialdis/iphnierung in der frühen Neu/eit» // ZHF. 1987. Bd 14 Heft 1/4. S 265-302; Lottes G Disziplin und Fmanzipation. Das Sozialdisziphnierungskonzept und die Interpretation der Iruhneu/eitlichen Geschichte//Westfälische Forschungen 1992. Bd 42 S 63-74

14 Cp • Mellon J V H Ongins of Compulsory Schooling in Prussia and Ausina Cambridge, 1988 P XIX идеалах служения общему благу, реформы обретали необходимые динамизм и необратимость

Дочгое время историки, изучавшие эпоху просвещенного абсолютизма, ограничивались описанием соответствующих распоряжений центральной власти, без внимания к социальному и культурному контексту реформ, учета готовности и подготовленности к ним общества. В то время как история этого процесса «сверху», как он отражен в декретах, рескриптах и законодательных актах, относительно хорошо описана и изучена, характер и формы взаимодействия власти и общества, далеко идущие социокультурные посчедствия этих реформ требуют применения новых исследовательских методик и вовлечения прежде не использовавшихся источников В этой связи вопросы, каким образом властям удалось повысить образовательный уровень чиновничества, как и почему дворянство включило в систему прагматических целей и нравственных ценностей образование (прежде всего, образование, позволявшее сохранять ведущие позиции в центральной и местной администрации) заслуживает особо! о рассмотрения

Новые исследовательские методики при изучения процесса превращения образования в инструмент государственной политики начали применяйся относительно недавно Еще в начале 1970-х годов круг подобный вопросов считался уделом историков педаюгики, которые (в силу специфики данной дисциплины) ограничивались институ-циональнои историей отдельных учебных заведении и развитием педаюгической мысли 1ем не менее историки мо1ут и должны формулировать и решать задачи, направленные на выявчепие роли образования в государственной полишке и общественной жизни, искать взаимосвязь между намерениями реформаторов и реакцией на них различных социачьных групп Не случайно мно1ие выдающиеся реформаторы, задававшиеся целью преобразования общества, так или иначе были вынуждены обращаться к образованию, ею содержанию и организационным формам как к инструменту преобразования общества, эмпирически или целенаправленно использовать школу в целях достижения желаемого результата реформ.

Озабоченность уровнем профессиональной подготовки дворянства к несению государственной (точнее - королевской, княжеской) службы, сходится во мнении большинство историков, возникла в ею рядах в раннее Новое время в ответ на все возраставшее число представителей третьею сословия Последним универсшетскии диплом открывал путь к королевской (княжеской) службе. Государи - в пику сословиям, от коюрых зависети финансово и с кем вели изнурительные споры по вопросам о размерах налогов, правах конфессий или сферах своей компетенции, - охотно нанимали высокообразованных простолюдинов, чьи знания и опыт находили применение в органах управления, системе судопроизводства и армии В отве1 на эту вынужденную конкуренцию дворянство выработало во многом уникальный стиль образования, позволявший им, получая необходимые знания «не для школы, а для жизни», держаться обособленно и оставаться недосягаемыми для массы простолюдинов с университетскими ди-п томам и 15

Американский историк М. Могли, автор монофафии о французской арисюкратии раннею Нового времени, называет элитарное образование компромиссом между верой в дворянство как особое наследуемое качество и конкретными требованиями политического, социальною, культ>рного и профессионального контекста, определявшего аристократическое превосходство в ту эпоху и включавшею в себя наследственные титулы, земельную собственность, карьеру при дворе, в армии и высшем духовенстве и i п 16 К сходным по сути выводам пришла И. де Мадариага, автор классическою исследования об эпохе Екатерины II «1ам [в Кадетском корпусе - О Х\, - пишет историк, - старались насадить дворянские нормы поведения . и внушали кадетам, что только природный дворянин способен всесторонне оценивать любую проблему и ситуацию, в то время как простолюдины, движимые повседневными нуждами, способны преследовать лишь свои насущные интересы Поэтому только дворянин обладает правом на власть, но при этом его долг - самосовершенствоваться и вести общество вперед, будучи самым передовым его представителем» 17.

Симво юм особой доро1 и к знаниям, что, правда, мог позволить себе не каждый европейский дворянин, стал так называемый grand lour или «большое путешествие»,

15 Сот ads N Ritterakademien der frühen Neuzeit Bildung ab Standesprivileg im 16 und 17. Jahrhundert Gottingen, 1982 Той же точки зрения придерживается К. Макхарди См.: MacllardyK J War, Religion and Court Patronage in Habsburg Austria The Social and Cultural Пнпепыопь of Political Interactions, 1521-1622 London, 2003.

16 Motley M Becoming a French Aristocrat The Education of the Court Nobility 1580-1715. Princeton (NJ), 1990 P 7

17 Мадариага И, de Россия в эпоху Екатерины Великой М , 2002 С 142 которое с XIX в в немецкой историографии было больше известно как «Kavalierstour»

1X путешествие моподого дворянина») . Хотя пути юных аристократов пролегали через крупные унивсрсите1ские центры, их конечной целью было, по мнению современников, развитие имманентно присущих благородному сословию способностей к мудрости, смелосш, уюнченному вкусу - всего, что позволяло в будущем верой и правдой служить своему государю Во время grand tour молодые дворяне нередко посещали иностранные дворы, i дс приобретали изысканные манеры и заводили важные знакомства Через несколько месяцев, а порой и через пару лет, они возвращались домой с неоценимым ку штурным капиталом, необходимым для дальнейшей успешной карьеры

Но даже те, кому скромные средства позволяли всего лишь записаться на одип-два семестра в ближайший университет, не желали смешиваться с основной массой студентов - детьми местных бюр1еров. Этот процесс, удачно названный немецким ученым РА Мюллером «аристократазацией учебы», заключался в том, что в течение XVII в дворянаво, включив в число непременных условий привилегированного сыту-са базовое гимназическое и поверхностное университетское образование, как правило, на юридическом факультете, тем самым фактически блокировало пути социального pocia для талантливых выходцев из третьет сословия Однако, не желая, чтобы приобщение к знаниям протекаю для дворянских детей так же, как и для сыновей сельских священников или городских лавочников, дворяне придали учебе «арисгокрашчсскии» характер Молодые люди жили на широкую hoi у, были освобождены от уплаты обяза-те1ьных дтя «неблагородного» юношества городских налогов, отказывались носить непременную для студиозусов многих немецких университеюв сутану 19. Наконец, они питали непреодолимое отвращение к экзаменам и дипломам, поскольку в отличие от

18 Leibetseder М Die Kavalierstour. Adelige Erziehungsreisen im 17 und 18 Jahrhundert Koln-Weimar-Wien, 2004. Cp • Колов С А Русский путешественник эпохи Просвещения СПб,2003 I 1

14 Muller R А Aristokratisierung des Studiums9 Bemerkungen zur Adelsfrequenz an suddeutschen Universitäten im 17 Jahrhundert // Geschichte und Gesellschaft 1984. № 10. S. 31^6 просто 1юдинов им не нужно было документально подтверждав то, что пола1алось им по праву рождения 20

Закономерно, чю, с1ремясь избежать участия в уравншельнои конкурентной борьбе с образованным бюрюрством, дворянство в конце концов возвело барьер между собой и талантливыми просюлюдииами в виде особых привиле1 ированных учебных заведении - рыцарских академий (ЯШегакаёегше) Эти элитарные школы для подгоюв-ки дворянского юношества к военной и государственной службе получили в конце XVI - XVII в распространение во Франции и в особенности в Германии. Формально, чтобы соогве1ствовать статусу рыцарской академии, в учебном заведении по единому плану должны были преподаваться языки и основы истории, географии, физики, мате-машки ит д , в сочемнии с неизменными «дворянскими упражнениями» - фехтованием, верховой ездой и ынцами «Полезные» науки и искусства позволяли дворянам гра-мошо руководив подчиненными - образованными выходцами из третьего сословия, а упражнения ютовили к появлению при дворе, где необходимо было демонстрировать грациозное владение собственным телом и твердую волю в управлении своими эмоциями 1ак сословие, защищенное старыми привилегиями как элита по рождению, спасало свои оказавшийся в опасности в меняющемся обществе социальный и экономиче

21 ский статус через монополизацию особенною пути образования .

Рыцарские академии и иные привилешрованные учебные заведения возникали, как правило, при королевских и княжеских дворах и служили важным связующим звеном между новыми поколениями феодальной элиты и сувереном Образование для дворянскою сословия, как и вообще школьное дело, в раннее Новое время находились в исключительном ведении церкви Даже в первой половине XVIII в в любом из больших или малых государств Европы верховный правитель, пожелай он улучшить систему образования, был бы вынужден ограничиться 1еми (зачастую немногочисленными) школами, которые сам основал Характерно, что начало попыток усовершенствовать эту систему, поставить ее под государственный контроль и заставить служить нуждам юсударства наблюдалось не в экономически и социально более развитых Англии или

2" MacHardy K J Cultural Capital, Family Strategies and Noble Identity in Early Modern

Habsburg Austria, 1579-1620//Past and Present 1999 №163 P. 52 21 Com ads A' Op cit S 17

Франции, но на «европейской периферии» - в Речи Посполитой 22, Пруссии 23, владениях Габсбургского дома, и было тесно связано с решением крупномасштабных задач реформирования экономики, общественных отношении, политических институюв, культурной инфраструктуры. Наиболее впечатляющих успехов в данной области добилась Австрия, 1де в середине 70-х юдов XVIII в государство (пусть отчасти в качестве оставшет ося на бумаге принципа) провозгласило образование сферой своей исключительной компетенции и взяло на себя ответственность за организацию учебного процесса для подданных всех сословии и вероисповедании.

В контексте постановки и решения австрииским просвещенным абсолютизмом столь с южных задач создание образовательной инфраструктуры для дворянского сословия в монархии I абсбургов во второй половине XVIII в. представляет интерес по ряду причин

Во-первых, открытие дворянских школ, сравнимых по престижу и качеству образования с немецкими рыцарскими академиями, началось во владениях Габсбургского дома со значительным опозданием, лишь в середине XVIII в , когда в Германии задачу профессиональной подготовки дворянства к исполнению им своих социальных функции уже успешно выполняли реформированные университеты Галле или Геттингена Именно ввиду более позднею возникновения привилегированным учебным заведениям монархии доаалась сложнейшая задача подготовки новых поколении элиты, ютовых поддержать программу преобразований венского двора и способных ciaib ее проводниками на всех влааных уровнях По замыслу идеолоюв Просвещения и теоретиков педагогики учебные заведения, от начальной школы до университета, должны были воспитывать новый тип граждан (Mitbürger), чей сознательный выбор заключался в служении общеавенному бла1у и принесении пользы общеаву Говоря словами Й Зонненфельса, «любовь к Отечеству проявляется через деятельную к нему привя

22lipiakS Zur Praxis von Fr/iehiing und Wissenschaft: Wandlungen im polnischen Schulwesen im 18. Jahrhundert //1 ormen der europaischen Aufklarung Untersuchungen zur Situation von Christentum, Bildung und Wissenschaft im 18 Jahrhundert / Hrsg von F Lngel-Janosi, G Klingenstein, II I utz Wien, 1976 S 96-125.

2' Jeismcmn K -E Friedrich der Große und das Bildungswesen im Staat des aufgeklärten Absolutismus ///HL 1987 Beiheft4 S.91-113 занность, наемником которой являася прочное и неразрывное соединение блага индивида с процветанием родной страны» 24.

Во-вторых, необходимость коренных изменений в обществе, его экономической и почитическои системе (их в исторической литературе традиционно именуют «модернизацией») сдечала требование единообразною образования, содержание которого определяюсь тсударствеипыми нуждами, залогом успеха реформаторской дея1ельности цешральных властей В трудах крупнейшего австрийского специалиста по истории XVIII столетия Г Клишенштаин убедительно показано, как постепенное введение же-С1ких, диктуемых государством стандартов университетского образования (содержание и дчшельность обучения, обязательность квалификационных экзаменов и пр.) и, как ыедстие, подготовка обладающего сходными знаниями и навыками, а также до известной степени вл чядами и убеждениями бюрократического аппарата (в том числе судеиских, муниципальных и дру1их служащих) готовило почву для фактической гомогенизации втдепии Габсбурюкого дома25. Она же справедливо заметила, что «функциональная бесполезность» дворянства в обществе, где для занятия руководящих до гжностеи все настоя1ельиес требовались знания и профессиональная подютовка, иредопредечича повышенную озабоченность венского двора сосюянием системы обрал/ зования в целом Ишсресно, какое месю отводилось специальным школам для при-вичегированною сословия и насколько успешно они справлялись с возложенными на них задачами, если учесть, чю в землях монархии дворянское сословие по-прежнему удерживало ведущие позиции в органах управления и суде Не менее важно, возможно ли проследить, в какой мере директивные указания властей соблюдались на практике при приеме на службу

В-гретьих, инстигуциопальное и содержательное усовершенствование обучения дворянских дегей проходило одновременно с реформой всех ступеней образования, оба

24 Sonnenfeh J, von Uber die I icbe des Vaterlandes Wien, 1771 S 13.

25 Klingenstein G. Despotismus und Wissenschaft Zur Kritik norddeutscher Aufklärer an der österreichischen Universität 1750-1790 II Formen der europaischen Aufklarung. S 126-157.

26 Klingenstein G Vorstufen der theresianischen Studienreformen in der Regierungszeit Karls VI II Mitteilungen des Instituts für Osterreichische Geschichtsforschung 1968. Bd. 76. S 354. процесса были взаимообусловлены Привилегированные учебные заведения развива-шсь в тесной связи с находившимися в процессе реформирования университетами, приглашая дня своих воспитанников лучших профессоров по дисциплинам, которые не преподавались более нигде в монархии, будь г о естественное или имперское право, камеральные науки (Катега^ззепБсИаНеп)21, современная история и ньютоновская физика С другой стороны, можно с уверенностью говорить как о качественном усложнении (по сравнению с началом XVIII в) требовании к образованному дворянину, избравшему чиновничью или военную карьеру, так и известном влиянии методик, применявшихся в дворянских учебных заведениях, на складывавшуюся национальную систему образования Достаточно упомянуть, что ряд учебных пособии, в том числе по истории и географии, написанных в 80-е годы XVIII в бывшим ректором Савоиской рыцарской академии Грациапом Марксом, при всей той критике, которую традиционно

Л р обрушиваюг на них современные историки педагогики , с незначительными изменениями использов&чись в Авсгрииской империи вплоть до 1848 г Иными словами, дворянские учебные заведения нередко становились своеобразным экспериментальным почем дчя поиска огпимальных организационных форм, выгодных схем финансирования, отвечавших современным требованиям учебных программ

Педагог ический аспект реформ австрийского просвещенного абсолютизма в сфере воспитания и образования, как уже отмечалось выше, изучен весьма детально и имеет внуши 1ечьную историографию Вместе с тем ученый, далекии от узких, специфических проблем истории учебных заведений или педагогической мысли, испытывает острый недостаток в трудах, посвященных сложной, многоплановой связи школы и общества Не секрет, что культурные и образовательные возможности и потребности общества не всегда совпадают с проектами политиков-реформаторов и педагог ов

27 Камеральные науки (от позднелагинскою camera - палага) - совокупность знаний, необходимых ,игя надлежащего и успешного управления так называемыми камеральными или государственными имугцесгвами В европейских университетах XVII—XVIII нв в рамках камеральных наук изучали экономию (сельское хозяйство, торное дело, торювлю) и основы I осударственнот о управления

28 • • • •

См , например. Grimm G Elitäre Bildungsinstitution oder «Bürgerschule»9 Das österreichische Gymnasium zwischen Tradition und Innovation, 1773-1819. Frankfurt a. M etc., 1995. теоретиков Концентрируя свое внимание на сочинениях идеолоюв, выражавших интересы тех или иных общественных 1рупн, историк рискует принять пожелания и на-сфоения социально активных и нередко политически ашажированных авторов за коллективную волю того сословия, 01 имени которою они говорили Изучая педаюгиче-ские ¡ракиты в отрыве от результата применения их постулатов на практике, ученый не в состоянии установить обрашую связь между практикой и теориеи Наконец, труды по исюрии отдельных учебных заведений строятся, как правило, вокруг неглавных для социальной истории вопросов педаго1 ического состава, учебных программ, внутренних реорганизации и т п , оставляя за скобками детальный анализ социального состава учащихся, престижа такого рода образования в обществе или карьеры выпускников

Итак, если считать образование ие специфическим предметом исследования, зарезервированным для историков педагогики, по явлением общественной жизни, сотнями нитей соединенным с историей отдельных семейств и судьбами целых социальных 1рупп и категории населения, юсударственной политикой и повседневной жизнью, коллективным и индивидуальным сознанием, то перед историком открывается широкое поле для исследования, результаты которого значимы для понимания изменений в Сфуктуре и идеологии общества на протяжении поколений В диссертации предпринята попьпка на примере реформы образования для дворянского сословия в Венгрии второй половины XVIII в рассмотреть механизмы превращения образования в инструмент социальной политики просвещенного абсолютизма

Такая постановка проблемы интересна по ряду причин.

Вюрая половина XVIII в стала для Венгерского королевства временем важных социальных и культурных изменении. В начале XVIII в Вен1рия- это мятежная страна, ответившая на уси шние I абсбургского абсолютизма широкомасштабным восстанием - освободительной войной под предводительством ФеренцаП Ракоци (17031711 п ) Она же в сетиябре 1741 I., после 30 лет поисков компромисса между сословиями и династией, оказала Марии Терезии военную и финансовую помощь в критический для Габсбургов момент войны за австрийское наследство, когда против них объединились Франция, Пруссия, Бавария и восставшая Чехия. Императрица, буквально спасенная венграми, сохранила к нации благодарность и особую приязнь В годы тере-зианскою правления удалось укрепить лояльную династии аристократию, показать мелкому дворянству преимущества мирною сосуществования с Веной, перейти к мягким, ненасильственным формам Контрреформации, заключавшимся в демонстрации преимуществ принадлежности к истинной вере. Образование служило здесь инару-менюм, с помощью которого Габсбурги, сначала интуитивно, а со временем все более осознанно, пьп&шсь в ходе рааянувшегося на десятилетия эксперимента изменить во многом еще феодальный облик королевства и его политической элиты

Преимущественное внимание к дворянству как основному объекту исследования объясняется прежде всею тем, что в отличие от многих стран Европы венгерский юс-подсгвуютций класс оставался многочисленным (уступая только Речи Посполитой)- в

29 среднем 4,5-5% , был политически четко структурированным и обладал ярко выраженным коллективным самосознанием 30 Вполне обоснованно утверждать, что судьбы реформ просвещенного абсо потизма в Венгрии, где дворянство с ею бдительно охраняемым налоговым иммунитетом, равными с королем правами в сфере законодательства, не претерпевшей существенных изменении практикой вотировать суммы налогов и число рекрутов на Государственном собрании, наконец, местным управлением, находившимся целиком и полностью в руках провинциальною дворянства, напрямую зависели от юго, удайся ли превратить привилегированные школы в инструмент социальною социального дисциплинирования дворянского сословия, чтобы еще на ученической скамье привить благородному юношеству необходимые венскому двору нравственные принципы и политические идеалы, завербовать сторонников и сознательных исполнителей программы преобразовании 31.

24 Benda К Embcrbarat vagy hazafi'; Tanulmanyok a felvilagosodas koranak magyarorszagi tortenetebol Bp, 1978 23 old

3n Венгерский господствующий класс изначально включал в себя дворянство не только вентерского, но и немецкого, хорватского, словацкого, сербского, валашскою происхождения. Членов эюи общности консолидировало сознанием принадлежности к naliu

Ihmgurica - политической (или сословной) нации королевства Далее в тексте диссертации под «всшерским дворянством» понимается именно эта нолиэшичная общность

31 К сожалению, несмотря на определяющую роль, которую дворянство играло в Венгрии в Новое время, до сих нор не создано отвечающего требованиям и потребностям современной истрическои науки комплексного исследования по истории венгерскою юсподствуюгцего класса. Наряду со ставшим классическим обобщающим трудом (Ма

В диссертации решаются следующие исследовательские задачи.

Во-первых, рассмотреть политику австрийского просвещенного абсолютизма (венскою двора) и венгерских властей, направленную па подготовку новых поколении вешерских дворян к несению государственной службы, что нашло свое выражение в создании образовательной инфраструктуры для различных слоев привилегированною сословия 1акой подход позволит проследить в развитии, как гю мере проведении реформ менялся (и менялся ли) социальный облик и культурный уровень дворянства, удаюсь ли просвещенному абсолютизму повысить общественную полезность сословия, по-прежнему обладавшего налоговым иммунитетом, добиться политической лояльности 01 сыновей и внуков тех, кто еще недавно сражался прошв Габсбургов, убедить в необходимости постепенного реформирования юсударствепно-правовой системы королеве 1ва и сословно-феодальпою статуса ею властной элиты

Во-вторых, установить взаимосвязь (возможно, непрямую) между, с одной сюро-ны, повышением требовании к профессиональной подгоювке бюрократии и вытекавшей из этою необходимостью изменить принципы, организационные формы и декларируемые цели образования для дворянства и, с друюй стороны, спектром семейных образовательно-профессиональных сграте1ий (если таковые имели место) у различных ею слоев Сопоставление официальной полшики с бюрократическими карьерами аристократов и дворян позволит ответить на вопрос, в какой мере привилегированное соgyarorszag tortenete 1686-1790/ Szerk EmberGy, IleckenastG Bp, 1989), читателю можно порекомендовать статью крупнейшею эксперта по истории монархии Габсбур-юв в раннее Новое время, английского историка Роберта Эваиса (См • Evans R J W Der Adel Ungarns in der Habsburgermonarchie im 18 Jahrhundert // Der europaische Adel im Ancien Regime Von der Krise der standischen Monarchien bis Revolution (ca. 1600— 1789) / Hrsg von R G.Asch Köln-Weimar-Wien, 2001. S. 345-362), а также статью

II Шимерга в двухтомнике, посвященном европейскому дворянству, иод редакцией X Скотта (См Schimert Р The Hungarian Nobility in the Seventeenth and Eighteenth Centimes // The Furopean Nobilities in the Seventeenth and Eighteenth Centuries / Ed by H Scott London, 1995. Vol.2. P 144-182. Для более раннею периода см.: Гусарова Г II ДворянеIво Венгрии в XVI—XVII вв. // Европейское дворянство XVI—XVII вв.: границы сословия/От в ред В А Ведюшкин М,2000 С 171-192 словие приняло и поддержало политику властей и включило профессиональную подю-товку к государственной службе в перечень своих культурных приоритетов, как, с какими особенностями и, возможно, трудностями протекали эти процессы на протяжении нескольких поколений во второй половине XVIII в

В-третьих, создать коллективную биографию (просопографию) воспитанников привилегированных школ, где дворянское юношество получало необходимые для успешной бюрократической карьеры знания и умения. Это позволит установить, из каких слоев дворянства рекрутировались квалифицированные бюрократы, какова была степень социальной мобильности в чиновничьей среде разных уровней, в какой мере к ним применимо определение социальной группы (наличие родственных, профессиональных, пафонатно-клиентарпых связей между ними), а следовательно определить вклад реформ австрийского просвещенною абсолютизма в изменение социального профиля бюрократии последующих эпох

Современную историческую науку отличает сочетание различных методологических подходов в рамках одною исследования для решения задач разного характера и интерпретации источников разного происхождения и содержания. В качестве предмета исследования избрана классическая для социальной истории социальная группа-дворянство, и метод ее изучения - просопография Для решения поставленных исследовательских задач в диссертации рассматривается стипендиальная политика австрийских и вешерских властей в привилегированных учебных заведениях, возникших во второй половине XVIII столетия в Вене и Вешрии специально для подготовки квалифицированных бюрократических кадров Рели старые стипендиальные фонды, созданные во времена Контрреформации (во второй половине XVI - XVII в ), находились под патронатом церкви или принадлежали частным лицам, ю в 1751 I. был основан первый собственно государственный фонд, т е. такой, в котором государство контролировало распределение стипендии и, соответственно, оказывало непосредственное влияние на доступ тех или иных семей, социальных и ре1 иопалытых групп к образованию Вопрос о выделении стипендий тем или иным соискателям позволяет приблизиться к пониманию более общих вопросов взаимодействия государства и общества в процессе реформ, будь ю использование доступа к образованию в качестве инструмента социальной политики, меняющей конфшурацию и культурный уровень политической элиты, или готовносгь различных слоев дворянства принять новые условия сохранения привилегированною с ытуса или улучшения общественного положения путем образования

Дчя того, чтобы более ючно определить место реформ австрийского просвещенного абсолютизма в контексте европейской истории, общее и особенное в ею политике по превращению образования в инструмент социальной политики, в диссертации применяется сравни 1ельно-исторический метод Реформа дворянского образования в Венгрии сравнивается с другими землями Габсбургского дома, а также Германией, Францией и Российской империеи В международном контексте особое внимание уделяется степени активности, с которой государство формулировало новые требования к уровню подютовченности дворянского сословия к несению юсударственной службы, тем целям, коюрые оно преследовало, схожести семейных стратеги у дворянских сообществ разных с фан В рамках монархии Габсбургов интересно проследить, какими преиму-щеавами пользовались венгерские дворяне по сравнению с дворянами других коронных земель, с какими трудностями сталкивались в вынужденной конкурентной борьбе с выходцами из других земель

Для ишерпретации мировоззрения дворян-чиновников и форм его выражения в диссерыции используются методы исторической антрополо1ии. Современные исследо-ва1ели справедливо ошечают, что во второй половине XX в историками в Европе, США, а с конца 1980-х годов и в СССР/России 32 все отчетливее ощущалась потребность в обновлении меюдики и проблематики, и знакомство с досшжсниями социальных наук (прежде всего социологии, антропологии) оказалось одним из средств этого обновления в рамках собственно исторической дисциплины. Пожалуй, наиболее точно суть этого метода выразил выдающийся французский историк Ж Ле-Гофф в беседе с А >1 Гуревичем «Исюрическая антрополо1ия представляет собой общую июбальную концепцию истории объединяя изучение менталитета, материальной жизни, повседневности вокру1 поня I ия антропологии» 33 Такой подход сущеавеппо раздвинул традиционные рамки исторического исследования, позволив наряду с событийной историЛ См , например Гуревич А Я Историческая наука и историческая антропология // Вопросы фичоеофии 1988 №1 С 56-70.

33 Цит по Гуреьич А Я Исторический синтез и Школа «Анналов». М , 1993. С 297. ей изучав все многообразие и человеческой деятельности в социуме и субъективные формы отражения мои деятельносш в индивидуальном и коллективном сознании34

Примепшельно к диссертации эти методы использую 1ся при решении задачи соотнесения официальной политики венскою двора, направленной на повышение профессионального уровня бюрократии всех уровней, с индивидуальными и семенными с грациями различных слоев дворянства Рассмотрение особенностей вербального моделирования личности в ходатайствах и часIной переписке (представления о службе и заслуых, мотивирование просьб о стипендиях и приеме на службу) позволяет точнее сопоаавшь данные о социальном составе чиновничества (сытус, образование, карьера) с тем образом, коюрый члены этою сословия создавали о себе при контакых с властями С Э1 им 1есно связана задача определения той роли, которую в чиновничье-дворяпскои среде играл иисштуг патроната - непрямой формы влас I и, когда «патрон» влияет на поведение зависящих от нею «клиентов», вознаграждая за верность или лишая благоволения за небла1 одарность Исследование о формах связей, зависимостей и взаимных влияний в рамках дворянского сословия, рассмотренное в кошексте социальных связей, их символического оформления и субъективного восприятия, позволит воссоздать некоюрые из юсподствовавших в чииовничьеи среде коллективных практик и представлении Важно подчеркнуть, что подобных исследований, написанных на венгерском или австрийском материале, на сегодняшний день практически нет35.

Эшонациональные аспекты самосознания дворянства рассматриваются с точки зрения и в катеюриях социальной антропологии Современные ученые, изучающие на-циообразовательные процессы и формирование национального самосознания, сходятся в юм, что несмофя на некоторые расхождения в определении Iочной даты рождения национализма, представителям социолоти (Э. I еллнер, Э Д Смит, Ь. Андерсон) и ис

Id

На русском языке об исторической антрополотии подробнее см.: Крои М М Историческая антропология СПб, 2004.

5 Примером подобною исс ¡едования на материале Франции раннего Новою времени может служить KetienngSh Patrons, Brokers, and Clients in Seventeenth-Century France Oxford-New York, 1986 О критическом анализе социально-исторических подходов к изучению института патроната см • Droste II Patronage in der Frühen Neuzeit - Institution und Kulturform // /HF. 2003. № 30 S 555-590 торикам, применяющим их выводы в своих исследованиях 36 представляется очевидным национализм - это современное движение и оформляющая его идеология, которые возникли во второй половине XVIII века в Западной Европе и Америке37 Таким образом, в цешре диесерыции стоит эпоха, когда из этнических идентичности и государственно-политических лояльиостей раннего Новою времени постепенно вырастали и обретали устойчивые конфигурации современные нации. Эти процессы находили прямое и косвенное выражение в дворянско-чиновничьей среде, где представители разных Э1 носов и члены различных политических наций соприкасались и конкурировали за возможности получения образования или карьерного роста.

Микроиегория является еще одним (относительно новым) методом, помогающим раскрыть сформулированные в диссертации задачи. В последнее время под этим направлением нередко понимают и событийную историю «крупным планом», и «локальную исюрию», однако правильнее было бы видеть в микроистории такой метод, когда исследователь, присматриваясь к индивидуальным стратегиям людей, ищет ранее не

1(1 замеченные тенденции или явления в жизни изучаемой эпохи Один из классиков эюго направления итальянский историк К Гинзбурт видит в микроистории «поиск доказательств для схожих явлений при отсутствии между ними прямых контактов», когда историк «вынужденно преодолевает разрыв между фрагментарными и искаженными следами собьпия и самим событием» . Этот метод в контексте исследовательских задач диссертации применятся при создании коллективного портрета бюрократов эпохи Марии Терезии и заключается в рассмотрении типичных и атипичных случаев карьер дворян-чиновников, когда по отрывочным сведениям о послужном списке соискателя,

36 Подробнее см Хавапова О В Этничность, нация, «любовь к стране» в Европе раннею

Повою времени//Политическая наука №4 2002 С 5-26 ,7 Подробнее см Смит Э Д Национализм и модернизм Критический обзор современных теории нации и национализма М , 2004; см также. Коротеева В В Теории национализма в зарубежных социальных науках М , 1999.

-50

В качестве удачною примера применения методов микроистории в российской и зарубежной историографии см • Казус Индивидуальное и уникальное в истории. 1996. М., 1997

39 Гипзбург К Мифы - эмблемы - приметы морфология и история М , 2004. С 307. кру!е его знакомств, упоминаниям об обстоятельствах, возможно, способствовавших ею успехам или неудачам, воссоздаются наиболее общие принципы политики венских впастеи и стратегий привилегированного сословия

Дчя более детального рассмотрения выбраны пя1ь дворянских школ, открытых в люху правления Марии Терезии, а именно: две в Вене - Терезианский коллегиум Общества Иисуса (1746-1784 гг, в 1773 г. переименован в Герезианскую академию) и Ле-венбурговский конвикт40 (1748-1782 гг.); и три в Венгрии - политико-экономический котлегиум в Сенце (1763-1780 п , в 1776 г переведен в юрод Гага), 1ерезианский кол-чет иум в Ваце (1767-1784 гг) и Терезианская академия в Буде (1777-1784 п ). При них были созданы государственные, или, точнее, королевские стипендиальные фонды, из средств которых воспитанники на полном пансионе получали образование, жилье, пропитание, одежду История названных учебных заведении, основанных в разное время и дня разных социальных групп внутри юсподствующею класса, позволяет проследить развитие и эволюцию системы привилегированною образования в монархии Габсбургов в целом и в особенности в Венгрии, в терезиапскую и иозефинскую эпоху. Общая для ряда этих школ дата закрытия - 1784 год - связана с кардинальным пересмотром принципов ортаиизации народного образования в период правления Иосифа II (17801790 Ы ) Сохранение сословной исключительности в обществе, 1де таланI и профессионализм становичись мерилом социальной состоятельности личности, превращалось в анахронизм, и решение, принятое знаменитым своим радикализмом императором, заключалось в упразднении элитарных школ и создании общенациональной системы с единообразным и централизованным финансированием

Диссертация построена по проблемно-хронолотическому принципу. Выбранный для рассмотрения период с 1746 по 1784 г условно разделен на три этапа В то же время ряд перечисленных выше проблем, выходящих за рамки того или иного временного отрезка (попишка вчаетеи в области распределения королевских стипендий, этнический аспект конкуренции за доступ к образованию, клиенирно-пафонатные отношения и т п ) рассматриваются в рамках того периода (и той части диссертации), с кото

40 Копвикг (от лаг сопУ1Уеге- совместно проживать) - тип закрытого учебного заведения, в коюром воспитанники жили вместе, пользуясь всем гоювым- помещением, сто том и т д рои они логически связаны с точки зрения возникновения или максимального яркою проявтения

Заключение научной работыдиссертация на тему "Австрийский просвещенный абсолютизм и подготовка венгерского дворянства к государственной службе во второй половине XVIII века"

Заключение

Роже Шартье писал1 «Если у Французской революции действительно есть культурные истоки, их следует искать не в I армоническом - осознанном или неосознанном- единстве действий, которые предвещали Революцию, и идеологии, которая ими руководила, а в разногласиях, существовавших между высказываниями (весьма противоречивыми), которые, описывая общество, предлагали пути его преобразования, и действиями (весьма непоследовательными), которые самим своим осуществлением по-новому структурировали и членили мир» Это наблюдение представляется справедливым и в отношении политики просвещенного абсолютизма, направленной на профессионализацию бюрократических элит во владениях Габсбуртского дома. Из разногласии и противоречивых высказываний политических и культурных деятелей, вовлеченных в ее формулирование и осуществление, из их не всегда последовательных и редко со1ласовапиых действий рождались социальные практики и идеологические императивы, которые по-новому структурировали современное общество.

Сопоставительный анализ истории институтов, возникших в годы правления Марии Терезии и предназначенных для подютовки новых поколений дворянства к государственной службе, убеждает, что, приступив к созданию соответствующей инфраструктуры для привилегированною сословия, венский двор и венгерские власти эмпирически искали оптимальные модели, удовлетворяющие целям проведения экономических и политических преобразований в монархии и учитывающих социальные практики, культурные запросы и духовные потребности различных слоев дворянства Содержание учебных протрамм в школах всех типов диктовалось необходимостью воспитания грамотных и лояльных служащих для различных уровней королевской администрации и органов сословного самоуправления, а организационные формы свидетельствовали об особом, предначертанном лишь благородному юношеству, пути к знаниям. Реформы, сопровождавшиеся все расширявшимся вмешательством государства в школьное дело (прежде находившееся в ведении католической церкви), поставили перед властями проблему четкого определения критериев отбора кандидатов на стипен

1 Шартье Р Культурные истоки Французской революции М , 2001. С. 28. дии и открыли перед дворянским сообществом невиданные ранее возможности карьерного роста, в основе которого лежало бы образование.

На первом этапе реформ, с середины 40-х и до начала 60-х годов XVIII в , венский двор решал задачу создания классической рыцарской академии. Следуя проверенным и великолепно зарекомендовавшим себя немецким образцам, власти позволили Обществу Иисуса создать дворянский Терезианский коллегиум, в котором наставление по стандартному учебному плану иезуитов дополнялось бы лекциями по экономике, праву, занятиями языками, совершенствованием в непременных для благородного юношества «дворянских упражнениях». Герезианум и другие столичные элитарные школы пропагандировали в среде аристократии и дворянства уникальное сочетание врожденного благородства с превосходством, основанным на высокой образованности. Особое покровительство, оказываемое данным учебным заведениям венским двором, заставляло родителей во всех владениях Габсбургскою дома и даже Священной Римской империи направлять туда своих детей. Юные же воспитанники, блистая на торжественных пубпичных экзаменах по имперскому праву, всеобщей истории или военной инженерии в присутствии императрицы и первых лиц государства, служили лучшим доказательством того, что дворянин обязан овладеть началами наук. В результате дворянские сообщества монархии обрели несколько приближенных ко двору центров подготовки к государственной службе новых поколений элиты, которым с юных лет внушали идеалы спужения общему благу и передавали необходимую для этого сумму знаний

К 60-м годам XVIII в явственно обнаружилась необходимость качественного улучшения профессиональной подготовки широких слоев служилого дворянства, поэтому на втором этапе реформ образовательной инфраструктуры - вплоть до середины 1770-х- еще большее значение приобрели инициативы, направленные на обеспечение доступа к образованию для тех слоев дворянства, которые на протяжении поколений занимали ключевые должности в комигатских администрациях или служили в таких центральных правительственных органах, как Венгерская или Трансильванская канцелярия, Наместнический совег, Казенная палата и т. п Наиболее заметными вехами на пути административной и культурной интеграции Венгрии в монархию Габсбургов стачи Сенцский политико-экономический коллегиум (замышлявшийся как единое для всей монархии специализированное учебное заведение по подготовке управленцев и финансистов), повсеместное преподавание двухгодичного стандартною курса политико-камеральных наук и вацскнй Терезнанскнй коллегиум (он перенес на венгерскую почву методики, зарекомендовавшие себя в его венском про I о типе)

Просвещенческие приоритеты в образовании, ориентированном на подготовку духовно совершенных и интеллектуально развитых индивидов, сочетались с решением задачи создания в орынах управления всех уровней прослойки лояльных профессионалов Стремление аристократии и дворянства вписаться в меняющиеся реалии общественной жизни с особой очевидностью проявилось в юювносги воспринять любые инициативы властей, если участие в них влекло за собой улучшение социальною статуса, повышение общественного веса Внедрение в дворянскую среду политико-камеральных наук, внушавших будущим чиновникам центральных и местных органов власIи базовые принципы администрирования и финансового управления, демографической, социальной и культурной политики, становилось действенным инструментом социального дисциплинирования, поскольку овладение курсом оказывалось лучшей рекомендацией при приеме на службу. В результате высокий конкурс на стипендиальные места, а также неуклонный рост числа вольных слушателей этих дисциплин свиде-¡ельсгвовал об озабоченности венгерского дворянства сохранением своего ведущего положения в обществе, умелом использовании всех доступных ему механизмов, не исключая и структур патроната, для попадания в когорту «полезных», ценимых властями подданных через получение профилированною образования

1ретий этап, с середины 70-х и до середины 80-х годов XVIII в, ознаменовался коренными изменениями в системе образования в целом Роспуск ордена иезуитов, секуляризация их собственности позволили на высвободившиеся средства провести крупномасштабную школьную реформу, направленную на систематизацию и стандар-шзацию содержания образования (при учете и сохранении региональной специфики), обеспечение нреемавенносш ею отдельных ступеней, постановку школы под все более жеакий контроль властей и на службу интересам государства Целый ряд дисциплин, прежде доступный лишь в 1рнавском университете и нескольких специализированных дворянских учебных заведениях (например политико-камеральные науки), вошли в обязательные про1раммы целою ряда 1имназий Раньше привилаированные школы защищали социальный статус и общественный вес дворянского сословия за счет преподавания эксклюзивною набора предмеюв. Теперь эти школы, занимавшие все бочее скромное месю в спектре учебных заведений королевства, помогали дворянам не только получить знания (к этому времени с подобной задачей справлялись университеты и иные всесословные школы), сколько подчеркнуть свой исключительный статус через попадание в заведение, в названии которого было прилагательное «дворянский». Наконец, из-за разногласий в венских придворных кругах Венгрия получила свою, отличную от Наследственных провинций школьную систему, и это обстоятельство впоследствии сыграло важную роль в консолидации национального сообщества, точнее: национальных сообществ королевства, формирования у них национального самосознания

Неполнота дошедшей до наших дней источниковой базы не позволяет подсчитать точное число молодых дворян, прошедших через школы, которым венский двор придал функцию воспитания новых поколений государственных служащих В случае венского 1ерезианума проблема заключается не столько в установлении точною числа воспиЛ танников (М. Геммель-Флишбах опубликовал их полный список ), сколько в определении доли iex, кою по праву можно называть венграми Наличие венгерского дворянскою г и гула у членов других политических наций, а также поступление на венгерскую службу дворян, принадлежавших сообществам иных коронных земель, не позволяет дать однозначного ответа, сколько из 1128 воспитанников, посещавших венский Тере-зианум с 1746 по 1784 г, были «венграми» Пожалуй, максимально точным ответом будет такой в этот период из стен Терезианума вышло около 200 дворян из Венгрии и Трансильвании, жизнь и карьера которых (как и их семей) так или иначе оказалась связана с Вешерским королевством. В Левенбурговском конвикте, но всей вероятности, за 30 лет, с 1752 по 1782 г, вряд ли насчитывалось более 30 венгерских пансионеров О судьбе 12 хаосовских стипендиатов было достаточно подробно рассказано в Главе 1. В Сснцском политико-экономическом коллегиуме, просуществовавшем около 17 лет, с 1763 по 1780 г., каждые два года сменялись новые двадцать пансионеров (если не считать платных воспитанников) Следовательно, можно предположить, что образование гам получили примерно 150-180 юношей. За те же 17 лет существования Терезианско-ю коллегиума в Ваце (с 1767 по 1784 г.), если предположить, что число пансионеров в течение одного учебного составляло опять-таки 20 человек, но срок их обучения не был жестко ограничен двумя годами, выходит (опираясь в том числе па далеко неполный

2 Album S 19-162 список Я Кишпарти3), что это учебное заведение приняло около 200 юношей из Венгрии, Хорватии-Славонии и Трансильвании. Наконец, за семь лег работы Терезианской дворянской академии в Буде, куда по уставу полагалось принимать 50 пансионеров и столько же платных воспитанников, судя по отчетам Учебной комиссии, к полезным наукам приобщились как минимум 150-200 юношей. К ним следует добавить 100-150 слушателей курса Зонненфельса в Вене, Трнаве, Вараждине, Надьвараде, а также, по меньшей мере 100 лейбчвардейцев4, которые после службы в Вене были приняты на разные должности в королевской и комитатской администрации.

Спекгр образовательных возможностей далеко не ограничивался школами и курсами, рассмофенными в диссертации В задачи исследования не входило, например, изучение истории всесословного Трнавского университета или образовательных стратегий венгерских дворян, католиков и протестантов, в зарубежных учебных центрах Но даже по самым скромным подсчетам выходит, что созданная буквально с нуля система иодюювки дворянства к государственной службе за 38 лет дала стране более тысячи выпускников - потенциальных королевских и комитатских служащих. Не всем из них удалось сделать бюрократическую карьеру, не для всех из них тд-два в той или инои школе прошли с пользой, повысили интеллектуальный уровень и социальную мобильность, однако эта когорта стала существенным подспорьем просвещенному абсолютизму в осуществлении программы реформ.

Итог терезианско-йозефинских преобразований был двояким. С одной стороны, социальная значимость учебных заведений, восходивших к классическим рыцарским академиям раннего Нового времени, резко упала Если во второй половине XVIII столетия в закрытых сословных школах им преподавались науки, знание которых возвышало дворянство над простолюдинами, то плодами реформ 1770-х годов стало включение многих из этих предметов в обязательные программы всесословных гимназий и

3 Авюр называет поименно 163 воспитанника и оговаривает, что о представителя кщк 10-12 семей можег с уверенностью сказать только то, что их дети посещали вацский Терезианум. См KispartiJ A vaci rheresianum tortenete. Vac, 1914. 65-67. old.

4 Подсчитано на основании биофафических данных, собранных К. Хеллебронтом. При этом не учитывались iвардейцы-аристократы, занимавшие посты в силу своего происхождения, а не пребывания в рядах лейб-гвардии. См.: Testorseg. 61-404. old университетов С друюй стороны, элиты монархии по-прежнему нуждались в привилегированном учебном заведении, где юные аристократы заводили бы дружбу, делали первые самостоятельные шаги при дворе, совершенствовались в полезных будущим государственным мужам науках Именно поэтому осенью 1797 г. началась вторая жизнь венского Терезианума, и как прежде родители прилагали все усилия, чтобы их сын был зачислен в прославленную школу. Иными словами, о реставрации системы учебных заведений для дворян в прежнем виде речь уже не шла, но их сохранение в XIX в символически напоминало о том, что дворянство по-нрежнему занимает ведущие позиции в обществе

При оценке последствии политики австрийского просвещенного абсолютизма в сфере образования дворянского сословия во второй половине XVIII в следует отметить счедующее

Во-первых, стипендиальная политика властей во второй половине XVIII в. дает примеры сочетания старого и нового. Зачисление в стипендиаты, обещавшее отцам избавление от части материальных забот и дававшее сыновьям шанс обрести профессиональную и социальную состоятельность, превращалось (что подтверждает современные теории о дисциплинирующем характере политики просвещенного абсолютизма), в форму поощрения лояльности и исполнительности дворянских подданных и, в конечном итоге, в инструмент социального контроля над ними. Венский двор со всей очевидностью демонстрировал некогда мятежному венгерскому дворянству преимущества вхождения во владения Габсбургского дома, сотрудничества с династией, принадлежности к католической вере. Доступ к востребованному в обществе образованию становился важной формой поощрения послушания (старая венгерская историография использовала гермин «приручение») Дворяне, в свою очередь, с удивительным прагматизмом откликались на подобные, сулившие в будущем немалые выгоды, инициативы, активно конкурировали за доступ к образованию, точно выбирали аргументацию и стиль в ходатайствах о выделении стипендий, умело задействовали корпоративные механизмы для попадания в престижные школы

В то же время достижение юсударством своих социальных и политических целей становилось возможным благодаря уходящим корнями в феодальное прошлое структурам вассалитета и патроната 1есное взаимодеиствие венского двора и венгерских властей, ответственных за распределение стипендий, с патронами и посредниками, мнению которых о тех или иных соискателях доверяли и к чьим рекомендациям прислушивались, особенно ярко иллюстрирует живучесть старых социальных механизмов и практик, посивленных на службу государственным интересам и подчиненных задачам реформирования общества Семейственность, или, юворя словами австрийского социолога Г Штиммера, корпоративный непотизм (КогрогаПопзперо^зтиз), тесно связанный со средневековыми обычаями передачи рода профессиональной деятельности по наследству, становился то формой филантропической поддержки (например детям и сиротам камеральных служащих), то инструментом служебного поощрения (как в случае наделения королевскими стипендиями «достойных сыновей заслуженных отцов»). Такие непрямые формы использования власти по причине своей объективной выгодности всем заинтересованным сторонам сохранялись даже на фоне введения новых, более жестких формальных требовании к соискателям, будь то предоставление диплома, справки об успеваемости и прилежании, вступительные экзамены и пр.

Во-вторых, «национальные» стипендиальные квоты в различных учебных заведениях монархии объективно вносили вклад в консолидацию национальных и наднациональных сообществ Однако политика венского двора в этом вопросе была противоречивой и вела порой к непредсказуемым последствиям. С одной стороны, необходимость поиска общего языка с политической элитои королевства и решение этой проблемы пу1ем воспитания в новых поколениях дворянства верности династии и стремления к знаниям как залога успешного исполнения своего сословного долга обусловили уникальную ситуацию, когда (в сравнении с друтими землями монархии) дворянскому юношеству из Венгерского королевства и Трансильванского княжества, развитию их кругозора и формированию у них правильных политических убеждений, было уделено несоразмерно больше внимания, чем выходцам из Наследственных земель, итальянских владений Габсбургов или германских княжеств С другой стороны, неприязнь к мятежному вешерскому дворянству (а именно таким его по-прежнему видели в Вене) побуждала без сожаления отдавать зарезервированные для венгерских дворян стипендии представителям более лояльных «наций».

С одной стороны, этнически пестрый состав дворянских школ свидетельствует, что дорога к знаниям вела дворян из различных земель монархии к более тесной интеграции в будущую общеимпсрскую элиту и одновременно консолидации в находившиеся в стадии формирования национальные сообщества Представительство (нередко формально квотированное) выходцев из различных коронных земель Габсбургского дома было продиктовано стремлением гарантировать равные возможности для земель монархии (Удаленной задачей такою «плавильною котла» было воспитание культурно гомоюнизированной и политически лояльной элиты для обретавшей черты централизованною государства монархии 5. Не случайно в венгерском массовом сознании в XIX в венский Терезианум (пе всегда справедливо) представлялся в образе питомника аристократии, лишенной национальных чувств и слепо преданной династии Габсбургов Стипендиальные места для венгров и трансильванцев, богемцев и мораван, бельгийцев и тирольцев, шгирийцев и карниольцев, распределяемые с целью соблюдения баланса между «нациями», замышлялись как центростремительный фактор в единой монархии С другой стороны, совместное обучение не только создавало уникальную среду для культурного взаимодеиствия и взаимообогащения будущих первых лиц при дворе и в администрациях коронных земель, но и объективно способствовало формированию у учащихся национального самосознания и просвещенного патриотизма: сначала в рамках сословных наций, но в перспективе - в рамках национальных сообществ Нового времени Наиболее известный (но далеко не единственный) пример - основание в 1802 г Национальной библиотеки, пожалуй, самым прославленным выпускником венского Терезианума графом Ференцем Сечени.

В-третьих, привиле! ированные учебные заведения с успехом выполняли функцию социализации элит, придавали больший динамизм последующей карьере воспитанников Удачное сравнение двора раннего Повою времени с «биржеи» или «ярмаркой» патроната, принадлежащее немецкому историку Р. Ашу, можно с полным правом применить к привилегированным школам монархии Обучение в дворянских коллегиумах и конвиктах, особенно в столице, как и служба в рядах венгерской дворянской лейб-пзардии, предоставляли шанс завести полезные знакомства, проявить таланты и способности перед потенциальными патронами. Королевские стипендии, сохраняя свой филантропический характер (вспомоществование несчастным сиротам и впавшим в

5 По оценкам Г Штиммера около половины высших должностных лиц Австрийской империи во второй половине XIX в. были выпускниками Терезианской, Военной, Восточной или Инженерной академий. См : Stimmer G Eliten in Österreich 1848-1970. Wien-Koln-Graz, 1997. Bd 1. бедность дворянским родителям), все отчетливее обретали, как творилось выше, функцию социальною контроля получение стипендии становилось для «накопившего заслуги» отца поощрением, а для подающего надежды сына - шансом с ранних лет обрати 1ь на себя внимание монарха или начальника, подтвердить свое право на достигнутое предками общественное положение и, возможно, превзойти их на ниве служения юсударю и отечеству. Пусть не все, кто попадал на эту «ярмарку», смогли в будущем дослужиться до высоких должностей, важно, что венский двор и венгерские власти в середине XVIII в включили доступ к образованию в число механизмов, регулирующих вступление в элиту и до известной степени повышающих социальную мобильность

В-четвертых, расширяя интеллектуальные горизонты дворянства и повышая его культурные запросы, дворянские учебные заведения постепенно меняли функции и облик этого сословия. Развитие и расширение системы новых учебных заведений шли параллельно с важными, до поры подспудными сдвигами во взаимоотношениях государя и его дворянских подданных. Место эмоционально окрашенной вассальной верности и милости сюзерена, уходивших корнями в феодальную политическую культуру, занимали рациональные, четко сформулированные властями требования к компетентности и исполнительности В таких условиях особое значение приобретала школа, где аристократов и сыновей мелких дворян в разных уголках монархии учили осознанному и ответственному служению общественному блату и пониманию дворянства как олицетворения превосходства, основанною исключительно на личных достоинствах. Современные исюрики склонны признавать, что преобразования в сфере культуры относятся к тому роду социальных процессов, результаты которых становятся ощутимыми лишь годы, если не десятилетия, спустя 6 Реформы Иосифа II в 80-е годы XVIII в были бы невозможны, не окажись в рядах их многочисленных сторонников не только когорта нротестнюв, коюрые посещали лучшие университеты Европы, но и католиков, получивших образование в дворянских школах монархии, где учили служить общему благу 7 Общественный подъем «эпохи реформ» во второй четверти XIX в. имел в качестве

6 SzaboF A J Kaunit/ and Enlightened Absolutism, 1753-1780. Cambridge, 1994. P. 185186; lngrao Ch The Habsburg Monarchy 1618-1815 P. 167.

7 Balazs E Hungary and the Habsburgs, 1765-1800 An Experiment in Enlightened Absolutism Bp, 1997 одною из источников своих успехов осознание массой дворянства прагматической необходимости учиться и, как следствие, постепенное изменение социального и культурного облика политической элиты В современной вешерской историографии акцент нередко делается на сословном эгоизме и узости кругозора подавляющей массы провинциального дворянства8, и все-таки именно благодаря реформе образования ширились ряды iex, кто жаждал экономических и социальных преобразований.

В-пя гых, несмотря на очевидные расхождения в методах проведения реформ между Мариси I ерезисй и Иосифом II, их объединяло стремление повысить общественную отдачу образования и оптимизировать затраты на нею В конечном итоге многое из юг о, что радикально, в течение нескольких лет, осуществил Иосиф, подспудно десятилетиями готовилось в царствование его матери. Гак, централизация финансов и управления ими не были бы возможны без создания Учебного фонда и распоряжающейся ею средствами Учебной комиссии при Наместническом совете С другой стороны, двух монархов характеризовали противоположные подходы к образованию для дворянского сословия как таковому Мария Терезия пыталась изменить облик феодальной элиты с помощью привилегированных учебных заведений, Иосиф же, напротив, xoieJi построить современное общество, в котором нет места элитарному образованию. Нельзя утверждать, что уходившая корнями в эпоху Контрреформации, медленно эволюционировавшая и постепенно усовершенствовавшаяся терезианская модель противоречила основным принципам просвещенческих реформ или что жестко централизованная иозефипская модель была единственным способом постановки школы на службу нуждам государства и общества Сведение к минимуму юридически гарантированною, исключительною нрава дворян на доступ к элитарному образованию в длительной перспективе вело к тому, что в XIX в. привилегированные учебные заведения в Венгрии так и не возродились в своем былом великолепии, и те, кто не мог или не желал давать детям дороюстоящее домашнее образование, направляли их учиться в смешанные школы, гимназии, университеты, в силу чего преодолевалась былая сословная замкнутость венгерского общества Таким образом, именно Иосиф II, правда ценой отказа от MHoi их успешных практик предшествующего правления, ускорил внедрение меритократических критериев и ценностей, когда попадание в элиту уже не определяем , например PoörJ Adök, katonak, orszaggyulesek, 1796-1811/12 Bp,2003. лось правом рождения, но могло быть заслужено через образование, где школьная система, расширенная до границ национального сообщества, сама становилась инструментом сю создания.

Наконец, подчеркнем длительность процесса приобщения вешерского дворянства к профессиональной I осударственной службе Плоды сдвиюв в социальных практиках и их идеологическом оформлении, что произошли на протяжении второй половины XVIII в, общество смогло почувствовать лишь десятилетия спустя Новые - обезличенные, не зависящие от происхождения и семейно-корпоративных связей - требования к уровню подютовки, профессионализму, компетентности не могли восторжествовать в одночасье, но куда более важным представляется то обстоятельство, что начавшиеся в эпоху просвещенною абсолютизма процессы в XIX в не просто не прервались, но стати доминирующими Современные венгерские историки утверждает, что на рубеже Х1Х-ХХ вв при определении места чиновников в бюрократической иерархии, оценке их служебною соответствия принадлежность к дворянскому сословию не играла практически никакой роли. Продвижение по служебной лестнице, вне всякого сомнения, определялось качеством образования, выслугой лет и обладанием, по мнению начальства, необходимыми профессиональными качествами 9. Превращение этих практик в широко распространенное явление было бы невозможно без колоссальных усилий терезиапской эпохи.

9 См , например, Оуат О, Коуёг Су К^уагогь/ац 1агзас1а101п1011ёпе1е. а гей)гшко11б1 а таэоейк У11аё1гаЬог1^. Вр., 1998.115. оМ.

Географическое приложение

Арва - совр Орава в Словакии

Беетерцебаня (в немецкой традиции Нойзоль) - совр Банска Быстрица в Словакии

Бонцхида - совр Бонцида в Румынии

Брюнн - совр Брно в Чехии

Кашша - совр Кошице в Словакии

Кекке - совр Модры Камень в Словакии

Кешмарк - совр Кежмарок в Словакии

Кишсебсн - совр Сабинов в Словакии

Коложвар - совр Клуж-Напока в Румынии

Коромпа - совр Дольна Крупа в Словакии

Лайбах - совр Любляна в Словении

Лече - совр Левоча в Словакии

Лигниц - совр Ле1 ница в Польше

Марамарош - совр Марамуреш-Сигет в Румынии

Медеш - совр Медиаш в Румынии

Надьварад - совр. Орадя-Маре в Румынии

Падькарой - совр Карей в Румынии

Падьсомбаг (в немецкой традиции Тырнау) - совр. Трнава в Словакии

Пежидер - совр Нойзидль-ам-Зс

Пикольебру1 - совр Микулов в Чехии

Ольмюц - совр Оломоуц в Чехии

Римасомбат - совр Римавска Собота в Словакии

Рожахедь (в немецкой традиции Розенберг) - совр Ружомберок в Словакии Сатмар - совр Сату-Маре в Румынии Септанна - совр Сынтапа в Румынии Сенц - совр Сенец в Словакии

Сепеш (в немецкой традиции Ципс) - совр. Спиш в Словакии Пепау-совр Птуи в Словении Привидье - совр. Пръевизда в Словакии

По/конь (в немецкой традиции Пресбург) - совр. Братислава в Словакии

1 емешвар - совр. 1 имишоара в Румынии Тренчен - совр Тренчин в Словакии Уйвидек - совр Нови Сад в Югославии Унгвар - совр Ужгород на Украине Фелторонь - совр Хальбтурн в Австрии Фиуме - совр Риека в Хорватии Чернек - совр Черник в Словкаии

Шельмецбаня (в немецкой традиции Шсмниц) - совр Банска Штявница в Словакии Эперьеш - совр Прешов в Словакии

Список научной литературыХаванова, Ольга Владимировна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. АРХИВНЫЕ И РУКОПИСНЫЕ ИСТОЧНИКИ

2. Magyar Országos Levéltár, Budapest

3. A» szekcio Magyar Királyi Kancellaria Leveitara A 1 Originales referadae.

4. A 6 Insinuata Cancellariae Bohemieae et Cancellariae Bohemico-Austriacae. A 7 Insinuata Directiom in publicis et cameralibus A 34 Conceptus referadarum A 35 Conceptus expeditionum A 39 Acta generaba A 57 Libn Regii

5. A 79 Index individuorum Cancellariae. «B» szekcio hrdelyi Kancellanai Leveltar: В 2 Acta generalia.

6. F» szekcio Gubernium Transylvanicum Levéltára: F 46 Ugyiratok

7. F 305 A Gubernium leveltari hivatalanak iratai «P» szekcio Családi levéltárak P 68 Brunszwick család leveitara

8. P 86. Dessewffy család levéltára A család altal lajstromozott iratok.- Dessewffy Istvan kiskoru fíainak az elszámolasai D I 61.- Dessewffy Samuelhe/ intezett levelek. DI 101. P 91 Dessewffy esalád leveltara. Missiles.

9. P 245 Festetics Pal levéltára P 259 Festetics Paine leveltara P 398 Karolyi esalad leveltara Missiles P 507. Nadasdy esalad leveltára- Nadasdy Lipotnéhez cimzett levelek.- Nadasdy Ferenc horvat bánhoz cimzett levelek.

10. P 527 Orczy esalad leveltara Missiles II Correspondentia familiaris et oeconomica Samuelis Haller

11. P 1314 Batthyányi esalád levéltára Missiles. P 1503 Károlyi Antal leveltára. P 1765 Balassa Terene leveltara1.. Megyei Levéltár, Budapest1.-l-a Pest-Pilis-Solt Vármegye Kozgyulesi Jegyzokonyvek. IV-l-c/1 Kiralyi és Helytartotanaesi Rendeletek

12. Fol Lat 1853. Formularia styli judicialis in foris inelyti regni Hungariae usitati, et familiaris ae epistoliei.

13. Fol lat 1855 Formularium siue stylorum, qui in diversis negotiis publicis vel privatis per dicasteria política, fora íudiciaria, ecclesiastica, académica, comitatensia, civitatensia, etc. Hungariae expedin consueverunt, formulae.

14. Fol Lat 1858 Formulare styli juridici et politici 1720-1730.

15. Quart I at 2887 Exertitia correcta primi et secundi anni humanistarum.

16. Quart I at 2964. Exertitia correcta per diversos conscripta

17. V. Österreichisches Staatsarchiv, Wien; Haus-, Hof und Staatsarchiv

18. Staatsratsprotokolle Vol 1-70 Kabinettsarchiv: Alte Kabinettsakten Handbillettenprotokolle Oberstkammereramf

19. Geheimes Kammerzahlamt. Bd. Hauptbucher, 1763-1769 6 Reihe betreffend Kammerer-Ernennungen.

20. VI. Österreichisches Staatsarchiv, Wien, Hofkammerarchivsterreichische Gedenkbucher. Hungarische Expedition

21. VII. Archiv der Universität Wien, Wien

22. Matricula Umversitatis Viennensis IX 1716-1746

23. Archive der akademischen Nationen Ungarische Nation Bd 2.1632-1772

24. VIII. Slovensky Närodny Archiv, Bratislava

25. Rod Erdody. Korrespondencia. Juraj Leopold Erdody. Rod Brunsvik-Chotek. Korespondencia.1.. Stätny Oblastny Archiv v Bratislave, Bratislava

26. Zupa Bratislavskä. Dekretalni protokol 1758-1780. Zupa Bratislavskä. Kongregacne pisomnosti. 1761-1770.1. ОПУБЛИКОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ

27. А/ 1738/39. evi orszagos diakosszeiräs / Gyujtotte, szerkesztette es a bevezeto tanulmanyt irta Fallenbuchl 7 Bp ,1985.

28. Actus publicus oder öffentliche Übungen aus denen militärischen Wissenschaften, welche in dem Freyherrl Chaosischen Stift sich befindenden Ingenieur-Scholaren zum erstenmal^ gehalten werden Wien, 1739.

29. Allgemeine Schulordnung fur die deutschen Normal-, Haupt- und Trivialschulen im sammtlichen kayserl konigl Hrblandern Wien, 1774.

30. Bognär К, KissJM, VargaJ A Nagyszombati Egyetem fokozatot szerzett hallgatöi, 1635-1777 Bp., 2002 (Fejezetek az Eotvos Lorand Tudomanyegyetem tortenetebol 25)

31. Brunswick A Questiones ex Quinquaginta Libns Digestorum ad quas penllustns Dominus Antonius a Brunswick in Collegio Regio Theresiano sub examine publico respondebit, et adjectas ex jure civili ac canonico assertiones propugnabit. Vindobonae, 1765

32. Corpus Juris Hungarici Magyar Torvenytär, 1000-1895. Bp., 1899.

33. Bonbardi M Iopographia magni regni Ilungariae. Viennae, 1750.

34. Burokracia es kozigazgatäsi reformok Magyarhonban / Kozreadta Csizmadia A. Bp, 1979

35. Denis M Die Merkwürdigkeiten der к к. garellischen offentl. Bibliothek am Theresiano Wien, 1780

36. Draskovics M Matena tentaminis publici. in Collegio Theresiano Societatis Jesu. Viennae Austriae, 1754

37. Ehrenfels С, von Satze aus der allgemeinen Einleitung in die Staatswissenschaft, aus der Polizey, und Handlungswissenschaft. lyrnau, 1771.

38. Fazekas I A becsi Pazmaneum magyarorszagi hallgatöi, 1623-1918 (1951). Bp , 2003. FeketeJ Materia tentaminis publici in Collegio Regio Theresiano Societatis Jesu Vindobonae, 1756

39. Gemmell-Flischbach M Album der k. k. Iheresianischen Akademie (1746-1913). Verzeichnis samtlicher Angehörigen der k k. Theresianischen Akademie (ehemals k. k. Theresianische Ritterakademie). mit kurzen biographischen Daten. Wien, 1913.

40. GeusauA Geschichte der Stiftungen, Erziehungs- und Unterrichtsanstalten in Wien von den ältesten Zeiten bis auf gegenwartiges Jahr. Wien, 1803.1.adikA Ientamen quod ex praelectionibus matematicis tum publicis quam privatis . Vindobonae, 1779.

41. Huszty I Junsprudentia practica seu commentarius novus in jus Hungaricum. Libri III. Tyrnavie, 1766

42. Jugend-fruchte des k k Theresianum. Erste-Zweite Sammlung. Wien, 1770-1772. Justi J H G, von Staatswirtschaft oder Systematische Abhandlung aller ökonomischen und Kameralwissenschaften die zur Regierung eines Landes erfordert werden Leipzig, 1758. T 1-2

43. Justi J H G, von Der Grundnss einer guten Regierung in fünf Buchern. Frankfurt; Leipzig, 1759

44. Justi J H G, von Anweisung zu einer guten deutschen Schreibart und allen in den Geschallten und Rechtsachen vorfallenden schriftlichen Ausarbeitungen zu welchen Ende allenthalben wohlausgearbeitete Proben und Beyspiele beygefuget werden. Wien, 1774.

45. Kälnoky L Materia tentaminis publici. in Collegio Regio Theresiano. Vindobonae, 1761

46. Kassits 1 Praxis politica civilis et stylare politicorum Latino-Hungaricum. Posonii,1841

47. KercselichBA Scnptores Annuae 1748-1767 Zagrabiae, 1901 (Monumenta Spectantia Historiam Slavorum Mendionalium Vol XXX).

48. Khevenhuller-Metsch J ./ . Aus der Zeit Maria Theresias Tagebuch des Fürsten Johann Josef Khevenhuller-Metsch, Kaiserlichen Obersthofmeisters / Hrsg von R. Khevenhuller-Metsch, H Schiitter. Wien; Leipzig 1907-1972. Vol. I—VIII.

49. Kiss J M Magyarorszagi diakok a becsi egyetemen, 1715-1789. Bp , 2000.

50. Klobusiczky A Materia tentaminis publici. in Collegio Theresiano Societatis Jesu. Vin-dobonae, 1758

51. Madocsänyi A Propositiones ex geometria et ex physica experimentall quas in Ducali Sabaudica Nobilium Academia publice penclitationi exponunt penllustres Domini Florianus de Madocsanyi et Antonius de Madocsänyi Vindobonae, 1761

52. Madocsänyi A Questiones e quatuor libris instit Justin ad quas. in Collegio Regio Theresiano suo tentamine publico respondebit. Vinodbonae, 1762

53. Magyar leveleskonyv / Szerk Balogh J., Töth L ; kiadja Balazs E Bp , 2001. I—II. kot.

54. Magyar nevelestorteneti szoveggyujtemeny / Szerk. Meszäros I. Bp , 1974.

55. Magyarorszagi piarista iskolai szinjätszäs forrasai es irodalma 1799-ig / Sajtö alä rend ess/erk Kilian I Bp , 1994

56. Martini C A Ordo historiae juris civilis praclcctionibus institutionum praemissus atque in usum auditorn vulgatus quem . in Regia Nobilium Academia propugnavit illustrissimus respondens Fraciscus L B. Balassa de Balassa Gyarmath Viennae Austriae, 1755.

57. Die Matrikel der Universität Wien. Im Auftrag des Akademischen Senats herausgegeben vom Archiv Universität Wien. VI. Band. 1689/90- 1714/15 / Bearbeitet von K Muhlberger, W Schuster Wien-Koln-Weimar, 1993.

58. MednyänszkyJ Fragen aus dem ganzen teutschen Staatsrechte woraus der adeliche Herr Johann Freyherr von Mednyanszky vor einer adelich- und gelehrten Versammlung in der k. k. Theresianischen Ritterschule sich öffentlich prüfen laßt. Wien, 1768.

59. Merkur von Ungarn, oder Litterarzeitung Pur das Königreich Ungarn und dessen Kronlander Herausgegeben von einer Gesellschaft patriotischer Liebhaber der Litteratur. Pest, 1786-1788

60. Mitterpacher L . Entwurf der oekonomischen Kenntnisse, welche in dem k. k. Theresianum der adeligen Jugend beygebracht werden Wien, 1773.

61. Mitterpacher /, . Fntwurf der ökonomischen Studien in der k. k. I heresianischen Akademie Wien, 1775

62. Nachricht von der kaiserl konigl. theresianisch-savoyschen Ritterakademie in Wien. Wien, 1783

63. Perenyi I Matena tentaminis publici in Academia Regia Theresiana Vindo-bonae, 1775

64. Pray G Annales veteres Hunnorum, Avarum et Hungarorum. Vindobonae, 1761.

65. Pray G Annales Regum Hungariae ab anno Christi CMXCVII ad annum MDLXIV de-ducti ac maximam partem ex scriptonbus coaevis, diplomatibus, tabulis publicis, et ld genus litterarns instrumentis congesti Vindobonae, 1766-1767. Pars I-IV.

66. Ratio educatioms Az 1777-1 es az 1806-i kiadäs magyar nyelvu forditäsa / Forditotta, jegyzetekkel es mutatokkal ellätta Meszaros I Bp , 1981.

67. Regium Theresianum Collegium nobilium anno 1770. Viennae, 1770.

68. Rettegi Gy Emlekezetre melto dolgok, 1718-1784 / Bevezeto tanulmäny es jegyzetek JakoZs Bukarest, 1970

69. Sammlung aller k. k Verordnungen und Gesetze vom Jahre 1740 bis 1780, die unter der Regierung Kaiser Josephs II (theils noch ganz bestehend, zum I heile abgeändert sind) / Hrsg. von J Kropatschek Wien, 1785-1790 5 Bde

70. Soarius C Cypnani Soarii e Societate Jesu artis rhetoricae Libri III. . Orationes Ciceronis majores, ac Virgilii, Horatn, Juvenalis, etc selecta, quae in Gymnasiis Soc. Jesu praelegi solent in schola rhetoricae Tyrn , 1763.

71. Sonnenfels J, von Grundsatze der Policey, Handlung und Finanzwissenschaft. Wien, 1765.

72. Sonnenfels J, von Das Bild des Adels Eine Rede womit in der k k. savoyischen Ritterakademie am 4. November 1767 das Studium angefangen worden Wien, 1767.

73. Sonnenfels J, von Uber die Liebe des Vaterlandes Wien, 1771

74. Sonnenfels J, von Uber den Gesehaftsstil. Die ersten Grundlinien für angehende osterreichische Kanzleybeamten Wien, 1784

75. StaudG A magyarországi jezsuita iskolai szinjátékok forrásai I. köt. 1561-1773. Fontes ludorum sccnicorum in scolis S J. Hunganae Pars Prima. Bp , 1984.

76. Schwartner M Scnptores rerum Hungaricarum veteres ac genuini Vindobonae, 17661768 Pars 1-3

77. Szabó M, íonkS Erdelyiek egyetemjarása a korai újkorban 1521-1700 / Szerk Keseru B Szeged, 1992 (Fontes Rerum Scholasticarum IV)

78. Szabó M, Szogi L Erdelyi pengnnusok 1701-1849. Marosvasarhely, 1998.

79. Urményi J Beszédje, mellyet a' nagy méltóságú grófhoz, nagy-károlyi Károlyi Antal urhoz Szent János Havanak XIII-dik napján mondott Nagy-Váradon, 1782.

80. Versuch über Grundsatze des Stils in privat, und öffentlichen Geschäften Wien, 1782

81. Vorschriften für die Prafekten in der Theresianischen und Savoyischen Akademie Wien, 1780.

82. Wienerisches Diarium 1746-1784

83. Zsoldos A Matricula Universitatis Iyrnaviensis, 1635-1701 (A Nagyszombati egyetem anyakonyve, 1635-1701) Bp, 1991.1. БИБЛИОГРАФИЯ

84. Весечаго Ф Очерк истории Морского кадетского корпуса С приложением списка воспитанников за 100 лет СПб , 1852.

85. Двор монарха в средневековой Европе: явление, модель, среда / Отв. ред Н А Хачатурян СПб, 2001

86. Европейское дворянство ХУ1-ХУП вв : границы сословия / Отв ред. В. А. Ве-дюшкии М , 2000

87. История Венгрии: В 3-х т / Под ред Т М. Исламова, А И. Пушкаша, В П. Шуша-рина М, 1971-1972. Г. 1-2.

88. КобекоД Ф Императорский Царскосельский лицей. Наставники и питомцы, 1811-1843 СПб, 1911.

89. Королевский двор в политической культуре средневековой Европы теория, символика, церемониал / Отв ред. Н.А. Хачатурян М., 2004

90. Краткая история Венгрии с древнейших времен до наших дней / Отв. ред ТМ Исламов М, 1984

91. Кузьмин М И Школа и образование в Чехословакии (конец XVIII- 30-е годы XX в )М, 1971

92. Датчан Ю М Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII начало XIX века) СПб , 1997

93. Мадариага И, де Россия в эпоху Екатерины Великой. М , 2002.

94. Марашюча Е Н Пеихолошя элиты российского дворянства последней трети ХУШ века М., 1999

95. История Словакии / Под ред. Э. Маниовой Перев. со словацк. и англ. Научн. ред. русск перев К) В Бо!данов М,2003.

96. Медушеоский А // Утверждение абсолютизма в России. Сравнительно-историческое исследование М , 1993.

97. Митрофанов II Г1 Оппозиция реформам Иосифа II в Венгрии СПб , 1905.

98. Митрофанов П П Политическая деятельность Иосифа II, ее сторонники и враги. СПб, 1907

99. Митрофанов П П История Австрии, с древнейших времен до 1792 г. СПб., 1910.

100. МычьниковА С Народы Центральной Европы: Формирование национального самосознания XVIII-XIX вв СПб, 1997.

101. Освободи ильные движения народов Австрийской империи Возникновение и развише Конец XVIII в.- 1849 г. / Под ред Т. М. Исламова, В И. Фрейдзона, И И. Лещиловской М., 1980

102. Очерки истории русской культуры XVIII века. М., 1986-1988. Ч. 1-3.

103. Троицкии С М Русскии абсолютизм и дворянство. М., 1974

104. Фаизова И В «Манифест о вольности» и служба дворянства в XVIII столетии. М,1999.

105. Федосов И А Социальная сущность и эволюция российского абсолютизма // Вопросы истории 1971 №7

106. Фрейдзон В И История Хорватии: Краткии очерк с древнейших времен до образования республики СПб, 2001.

107. Хаваиова О В Нация, отечество, патриотизм в венгерской политической культуре движение 17901 М,2000

108. ХавановаО В Венгрия в соааве монархии Габсбургов во второй половине XVIII в «имперская» и «национальная» идентичность // Европейские монархии в прошлом и настоящем. СПб, 2001.

109. Хаваиова О В Реформа элитарного образования в монархии Габсбургов в эпоху Марии Терезии и Иосифа II общие цели взаимоисключающие принципы // Европейский альманах Исюрия - традиции - культура 2001. М., 2002. С. 66-73.

110. Хаванова О В «Хуигарская» и «мадьярская» проекции вешерской нации в общественной жизни и системе образования в конце XVIII века // Славяноведение 2003 №4

111. Эluac Н Придворное общество Исследование по социологии короля и придворной аристократии М, 2002

112. Allgemeine deutsche Biographie Vol 1-56. Leipzig, 1875-1912.

113. ArnethA , von Geschichte Maria Theresias. Vol. 1-10. Wien, 1863-1879.

114. Aufklärung, Absolutismus und Burgertum in Deutschland / Hrsg. von F. Kupitsch. München, 1976

115. Der Aufgeklarte Absolutismus / Hrsg von K.O. von Aretin Köln, 1974.

116. The Austrian Enlightenment and Its Aftermath / Ed by R Robertson, E Timms Edinburgh, 1972

117. Balâzs É. Berzeviczy Gergely a reformpolitikus (1763-1795) Bp., 1967.

118. Balâzs E Freimaurer, Reformpolitiker, Girondisten // Beförderer der Aufklarung in Mittel- und Osteuropa: Freimauer, Gesellschaften, Clubs / Hrsg. von Balâzs E, L Hammermayer et al Berlin, 1979

119. Balùzs E Latinitat als Charakteristikum des Adels in Osteuropa II Opuscula finnougrica Gottingensia 1983 №1.

120. Balâzs E Bées és Pest-Buda a régi szâzadvégén. Bp , 1987.

121. Balâzs E Egy forras margöjära II Europa vonzâsâban. Emlekkonyv Kosâry Domokos 80 szuletesnapjara/Szerk. GlatzF Bp, 1993.

122. Balâzs E Hungary and the Habsburgs, 1765-1800 An Experiment in Enlightened Absolutism Bp, 1997

123. Ballagi A A magyar kiralyi testorség torténete kulonos tekintettel irodalmi mukodésére Pest, 1872

124. Bayer V Politicko-kameralm studij u Hrvatskoj u XVIII stoljec (1769-1776) //Zbornik pravnog fakulteta Zagreb, 1967. XVII Br 2

125. Beales D Joseph II In the Shadow of Maria Iheresa Cambridge, 1987

126. Beales D Enlightenment and Reform in Eighteenth-Century Europe London-New York, 2005

127. Beidtel I Geschichte der österreichischen Staatsverwaltung 1740-1848. Vol. 1. 17401792 Innsbruck, 1896

128. Benda K Emberbarât vagy hazafi9 Tanulmânyok a felvilâgosodas korânak magyarors-zagi torténetebol. Bp, 1978

129. Benda K A magyar koznemesség muvelodési torekvései a XVIII szâzadban II A Nograd megyei muzeumok évikonyve. 1981 7. évf. Sâlgotarjân, 1981.

130. Benda K. Maria Terezia kirâlyno a magyar torténetirâsban II 1 Sz. 1981. 24. évf. 3 sz.

131. Berkeszi 1 A grôf Haller fiûk iskolâztatâsa a XVIII. szazad elso feleben Bp , 1883.

132. Bernard P Trom the Enlightenment to the Police State The Public Life of Johann Anton Pergen. Chicago, 1991

133. Bezerédj I Rosty Terenc levelei 1764-1765. évi pozsonyi orszâggyulésbol // Dunântûli Szemle Szomathely, 1943 (Dunantuli Szemle Konyvei. 205. sz )

134. Blro F A felvilagosodas koranak magyar irodalma. I3p , 1998. Bitskey I Hungariaböl Römaba A römai Collegium Germanicum Hungancum es a magyarors/agi barokk muvelodes Bp , 1996.

135. Brendler A Das Wirken P P. Piaristen seit Ansiedelung in Wien im Collegium in der Josefstadt, zu St Thekla auf der Wienden und im Lowenburg'sehen Convicte Wien, 1896.

136. Bruckner J Staats Wissenschaften, Kameralismus und Naturrecht Ein Beitrag zur Geschichte der Politischen Wissenschaft im Deutschland des spaten 17. und frühen 18 Jahrhunderts München, 1977

137. CicalekTh Beitrage zur Geschichte des Theresianums Wien, 1872. Conrads N Ritterakademien der frühen Neuzeit Bildung als Standesprivileg im 16. und 17 Jahrhundert Gottingen, 1982.

138. Conrads N Bildungswege zwischen Schlesien und Wien Ein historischer Überblick vom Mittelalter bis zur Aufklarung // Archiv für schlesische Kirschengeschichte. 1992. № 50.

139. CorethA Pietas Austriaca Ursprung und Entwicklung baroker Fromigkeit in Osterreich Wien, 1956.

140. Csetri E Fndvaldszky Janos A koz hasznara az eg kegyelmevel. Fridvaldszky Jänos ajezsuita es feltalalo, 1730-1784. Bp , 2003.

141. CsökaJ L Maria Terezia iskolareformja es Kollär Adam. Pannonhalma, 1936 (A pannonhalmi foiskola konyvei 5)

142. CsökaJ L A Ratio edicationis korszaka // Magyar muvelodestortenet / Szerk. Do-manovszky S IV kot Barokk es felvilagosodas s a et 1. Csorba S Bcssenyei Gyorgy viläga Bp , 2000.

143. Czeke M Gröf Brunszvik Ierez osei es oldalägi rokonsäga Adatok a grofi Brunszvik-csalad tortenetehez Bp , 1935 (Magyar noi szemle künyvtära 1)

144. Daroczy Z Csaladtorteneti aprosägok Grassalkovich Jänos// lurul 1931 XLV kot.

145. DemelW Europaische Geschichte des 18 Jahrhunderts Standische Gesellschaft und europaisches Machtsystem im beschleunigten Wandel (1689/1700-1789/1800). Stuttgart, 2000

146. DewaldJ The European Nobility, 1400-1800. Cambridge, 1996

147. Dickson P G M Finance and Government under Maria Theresa 1740-1780. Oxford, 1987 Vol 1-2

148. Dickson PGM Monarchy and Bureaucracy in Late Eighteenth-Century Austria // Fnglish Historical Review 1995. April.

149. DittrichC-F, Weingartner I , Schwippel C Geschichte des deutschen Staats-Ober-Gymnasiums in Brunn von der Gründung desselben im Jahre 1578 bis zum Jahre 1878. Festschrift zur Jubel-Feier seines 300-jahrigen Bestandes Brunn, 1878.

150. Duchhardt H Das Zeitalter des Absolutismus München, 1998

151. DuindamJ F J Vienna and Versailles: the Courts of Europe's Dynastie Rivals 15501780 Cambridge, 2003

152. Eble G A cserneki es tarkoi Dessewlfy csalad. Genealogiai tanulmany Bp., 1903.

153. Eble G A nagykarolyi grof Karolyi csalad leszärmazäsa a leanyägi ivadekok feltuntete-sevel Bp, 1913

154. Eckhart F A jog- es allamtudomanyi kar tortenete, 1667-1935. Bp , 1936 (A Kirälyi Magyar Pazmany Peter-Tudomänyegyetem tortenete II kot)

155. Ember Gy Der Osterreichische Staatsrat und die ungarische Verfassung 1761-1768 // Acta Historica 1932

156. Ember Gy. A M Kir. Helytartotanäcs ugyintezesenek tortenete, 1724-1848. Bp., 1940.

157. Encyclopaedia of the Enlightenment / Ed by A. Ch Kors Oxford, 2003. Vol 1-4.

158. Engelbrechl H Geschichte des österreichischen Bildungswesens Erziehung und Unterricht auf dem Boden Österreichs Bd 3. Von der frühen Aufklärung bis zum Vormärz. Wien, 1984.

159. Engelbrechl H Zum Wirken des Piaristenordens in Osterreich II Retrospektiven in Sachen Bildung Klabenfurt, 1998. R. 2 (Studien) № 22

160. Enlightened Absolutism Reform and Reformers in Later Eighteenth-Century Europe / Fd by II M.Scott London, 1990.

161. Evans R J W Joseph 11 and Nationality in the Habsburg Lands // Enlightened absolutism Reform and Reformers in Later Eighteenth-Century Europe / Ed by H Scott London, 1990

162. Evans R J W Der Adel Ungarns in der Habsburgermonarchie im 18. Jahrhundert // Der europaische Adel im Ancien Regime Von der Kriese der Standischen Monarchien bis Revolution (ca 1600-1789)/Hrsg. von R G Asch Koln-Weimar-Wien, 2001.

163. FallenbuchlZ A Szepesi Kamara tisztviseloi XVII-XVIII. szazadban // LK. 1968. 38 evf. 2 sz

164. Fallenbuchl Z A Magyar Kamara tisztviseloi a XVII szâzadban // LK 1969 39. évf.2 sz

165. Fallenbuchl Z A Magyar Kamara tisztviseloi a XVIII. szazadban II LK. 1970 41. évf. FallenbuchlZ A söugyi hivatalnoksâga Magyarorszâgon a XVIII. szazadban II LK 1979 2. sz.

166. Fallenbuchl Z A Magyar Kamara tisztviseloi II Jozseftöl a polgäri forradalomig 1780-1848//LK 1972 43. evf.

167. FallenbuchlZ Ungarische Staatswissenschaft und Beamtenausbildung im 18. Jahrhundert II Wissenschaft und Recht der Verwaltung seit dem Ancien Régime lus Commune. Sonderheft 21. Frankfurt a M, 1984

168. FallenbuchlZ Maria Ierezia magyar dikaszteriahs tanacsosai 1740-1780 //Orszâgos Szechényï Konyvtar Evkonyve Bp., 1984-1985.

169. FallenbuchlZ Maria Ierezia magyar hivatalnokai. Bp., 1989. FallenbuchlZ Allami (kirâlyi és csâszari) tisztviselok a 17. szâzadi Magyarorszâgon. Adattar. Bp, 2002

170. Felhö I, VorosA A helytartotanâcsi levéltâr. Bp , 1961.

171. Fertig L Die Hofmeister Ein Beitrag zur Geschichte des Lehrerstandes und der bürgerlichem Intelligenz Stuttgart, 1979

172. FinäczyE. A magyarorszägi kozoktatas tortenete Maria Terezia koraban. Bp., 1899 12 kot

173. FinäczyE Az ujkon neveles tortenete (1600-1800) Vezerfonal egyetemi eloadasokhoz Bp, 1927.

174. Fraknöi V Grof Szechenyi Ferenc, 1754-1820. Bp, 1902 (Magyar Tortenelmi Eletraj-zok 18)

175. Gäl E Az Orezy-csaläd tarsadalmi es gazdasagi felemelkedese a 18 szäzadban es a 19. szazad elso feieben // Matrai Tanulmanyok. Gyöngyos, 1993.

176. Galos R Bessenyei Gyorgy eletrajza Bp , 1951.

177. Gatti F Geschichte der к к Ingenieur- und к. k. Genie-Akademie, 1717-1869. Wien, 1901

178. Gecsenyi I Magyar diakok a becsi tartomanyi iskoläban а 16. szä/ad mäsodik feieben //TS/ 1992.34 evf 1-2 sz

179. Geschichte der Universität in Europa Bd 2. Von der Reformation zur Franzosichen Revolution (1500-1800)/Hrsg von W. Ruegg München, 1996

180. Godsey W D ,jr Quarterings and Kinschip: The Social Composition of the Habsburg Aristocracy in the Dualist Era//The Journal of Modern History. 1999 (March). Vol. 71. № 1.

181. Grimm G Elitare Bildungsinstitution oder «Burgerschule»7 Das österreichische Gymnasium zwischen Tradition und Innovation, 1773-1819 Frankfurt a. M. u. a, 1995.

182. Guglia L Das Theresianum in Wien. Wien, 1912

183. Hammerstein N Aufklarung und katholisches Reich. Untersuchungen zur Universitats-reform und Politik katholischer Territorien des Heiligen Romischen Reichs deutscher Nation im 18 Jahrhundert Berlin, 1977 (Historische Forschungen Bd 12).

184. Hammerstein N Die deutschen Universitäten im Zeitalter der Aufklärung // Zeitschrift Pur Iiistorische Forschung. 1983. Bd 10

185. Hanük P The Garden and the Workshop- Essays on the Cultural History of Vienna and Budapest. Pnnceton, 1998

186. Hegedus L A Theresianum magyar alapitvanyai tortenetehez// Sz XII. evf. 1878.

187. HegyiF A szenci piarista kozgazdasägi foiskola (1763-1776) // A Magyar Kegyestanitörend Debreceni Calasanci Szent Jözsef Intezete Kereskedelmi Kozepiskoläjanak Fvikonyve Debrecen, 1941

188. HegyiF A Szenci Collegium Oeconomicum, 1763-1776-1780 // Irodalmi Szemle. Pozsony, 1983. 26 sz

189. Hegyi F A szenci piarista Collegium Oeconomicum konyvtära // Magyar Konyvszemle 1978

190. Hegyi F IJj adatok a Tatai Piarista Kollegium XVIII. szazadi tortenetehez // Piaristäk Magyarorszagon 1642-1992 Rendtorteneti tanulmänyok / Szerk Holl B. Bp., 1992.

191. HeindlW Gehorsame Rebellen. Bürokratie und Beamte in Osterreich 1780 bis 1848. Wien-Kol n-Graz, 1991

192. Herrmann U Aufklarung und Erziehung Studien zu Funktion der Erziehung im Konstitutionsprozeß der bürgerlichen Gesellschaft im 18. und frühen 19. Jahrhundert in Deutschland Weinheim, 1993

193. A History of University in Europe Vol II. Universities in Early Modern Europe (1500-1800)/Ed byH de Ridder-Symones Cambridge, 1996.

194. Hochedlinger M Austna's Wars of Emergence. War, State and Society in the Habsburg Monarchy, 1683-1797. London-New York, 2003.

195. Hof U Das Europa der Aufklarung München, 19951.grao Ch The Problem of «Enlightened Absolutism» and the German States // The Journal of Modern History. 1986 Vol 58 (Supplement)1.grao Ch The Ilabsburg Monarchy 1618-1815. Cambridge, 2000.

196. Jeimann К -E Friedrich der Große und das Bildungswesen im Staat des aufgeklarten Absolutismus//Analecta Pndenciana / Hrsg von J. Kunisch et al Berlin, 1987 (ZHF Beiheft 4)

197. Jogi professzorok emlekezete. A Pazmâny Péter tudomânyegyetem jogi kari szeminâri-umainak emlekheten az egyetem alapitasanak hâromszazéves jubileuma alkalmâbol Bp,1935

198. Joseph von Sonnenfels / Hrsg von H Reinalter, Wien, 1988

199. Kann R A Study in Austrian Intellectual History. From the Late Baroque to Romanticism. New York, 1960.

200. Kârolyi A Nemesi akademia terve a mult szâzad elso felebol // Sz XVII. évf. 1884.

201. Kelle J Die Jesuiten-Gymnasien in Österreich. Vom Anfange des vorigen Jahrhunderts bis auf die Gegenwart Prag, 1873.

202. Kelle J Die Jesuiten-Gymnasien in Oesterreich München, 1876.

203. Khavanova О From I heresianum in Vienna to the Theresian Academy in Buda: an Interrupted Reform of Noble Education, 1740-1780 // I he First Millennium of Hungary in burope / Eds Papp К, Barta J Debrecen, 2002

204. KispartiJ A Vaci Theresianum tortenete Väc, 1914.

205. Kleinau E, Opitz C Geschichte der Madchen-und Frauenbildung Bd 1. Vom Mittelalter bis zur Aulklarung. Frankfurt a M -New York, 1996.

206. Klingenstein G Vorstufen der theresianischen Studienreformen in der Regierungszeit Karls VI // Mitteilungen des Instituts für Osterreichische Geschichtsforschung 1968. Bd. 76

207. Klingenstein G Der Aufstieg des Hauses Kaunitz Studien zur Herkunft und Bildung des Staatskanzlers Wenzel Anton Gottingen, 1975.

208. Klingenstein G Bildungsknse Gymnasien und Universitäten im Spannungsfeld theresi-anischer Aulklarung II Maria Theresia und Ihre Zeit. Zur 200. Wiederkehr fes Iodestages / Hrsg von W Koschatzki Wien, 1980

209. Koltai A A Palffyak es a piaristäk A bajmöci uradalom katolizäciöja es a privigyei pia-nsta kollegium elso evei // Pälfiovci v novoveku Vzostup vyznameho uhorskeho slachickeho rodu. Bratislava-Bp, 2004

210. Kosäry D Muvelodes a XVIII. szäzadi Magyarorszägon. Bp., 1980.

211. Kosary D Die ungarische Unterrichtsreform von Mil II Ungarn und Osterreich unter Maria Theresia und Joseph II. Neue Aspekte im Verhältnis beider Lander. Wien, 1982.

212. Kowalska E Theresianische und josephimsche Schulreformen und deren Bedeutung für die Entwicklung der slowakischen Nation II Die mana-theresinischen und josephinischen Reformen und ihre Bedeutung fur die Entwicklung der Slowakei. Bratislava, 1998.

213. Kowalska E Pro bono publico: Enlightenment, Religion, Education and the State in Northern Hungary II Human affairs Bratislava, 1992. № 1 Vol. 2.

214. Madzsar I Elso tankeruleti beosztäsunk keletkezése II Magyar Pedagögia. A Magyar Pedagogiai Tarsasag havi folyoirata Bp , 1922 XXXI evf 6. sz

215. Madzsar I Voros Antal a budai tankerulet elso foigazgatöja (1728-1802) II A Budapesti Tankerulet3 szamu ertesitoje 1921-1922. Bp , 1922.

216. Magânsok, birtokosok, cimerlevelesek / Szerk Odor I, Palmâny B., I'akacs P. Debrec-zen, 1997 (Rendi Tarsadalom Polgän Târsadalom. 9).

217. Magyarorszâg tortenete 1686-1790 / Szerk Ember Gy., Heckenast G. Bp , 1989.

218. Mairbaurl G Die Familie als Werkstatt der Erziehung Rollenbilder des Kindertheaters und soziale Realitat im spaten 18 Jahrhundert. München, 1983.

219. Mcilyusz E Magyarorszâg tortenete a felvilâgosodâs korâban / Szerk., az utöszöt és a je-gyzetelet irta Soos I. Bp , 2002.

220. Marczali H Maria Terezia tanugyi reformjai II Budapesti Szemle. Bp., 1882. 34. kot.68. sz

221. Marczah H Magyarorszag tortenete II Jözsef koräban. Bp , 1885-1888 I—III« kot.

222. Marczah H A katonai Maria Terezia-rend korul. Bp., 1934 (Frtekezesek a torteneti tudomanyok korebol XXV 2 sz)

223. Mayer A Die standische Akademie in Wien // Blatter des Vereins fur Landeskunde von Nieder Osterreich Wien, 1888. Jg 22.

224. Mazohl-Wallnig B Österreichischer Verwaltungsstaat und administrative Eliten in Königreich Lombardo-Venetien, 1815-1859. Mainz, 1993.

225. Mellon J V H Origins of Compulsory Schooling in Prussia and Austria. Cambridge, 1988.

226. Meszäros I Az iskolaugy tortenete Magyarorszägon 996-1777 kozott. Bp , 1981.

227. Meszäros 1 A magyar neveles- es iskolatortenet kornolögiaja, 996-1996. Bp, 1981.

228. Meszäros I Magyarorszag iskolatipusok, 996-1990 Bp., 1995 (A magyar nevelesto-tenet forrasai VI)

229. Miskolczy I A kegyes-tanitorendiek privigyei kollegiumänak tortenete. Vac, 1907 (Mu-velodestorteneti ertekezesek 26 sz)

230. Molnär A A kozoktatäs tortenete Magyaroszägon a 18. szäzadban Bp , 1881.

231. MorvayGy Galanthai grof Tekete Jänos, 1741-1803. Bp , 1903.

232. Molley M Becoming a French Aristocrat. The Education of the Court Nobility 15801715 Princeton (NJ), 1990

233. Mueller Ch LI he Estates of Styria, 1740-1848. A Century of Transition. Charlottesville (Va), 1980

234. MunckTh Ihe Enlightenment. A Comparative Social History, 1721-1794. London, 2000

235. Muller R A Anstokratisierung des Studiums? Bemerkungen zur Adelsfrequenz an suddeutschen Universitäten im 17 Jahrhundert// Geschichte und Gesellschaft. 1984. № 10.

236. Muller R A Der Furstenhof in der Truhen Neuzeit. München, 1995.

237. Nagy I Magyarorszag csaladai czimerekkel es nemzedekrendi tabläkkal Pest, 18571865 1-12 kot

238. Neugebauer W Absolutischer Staat und Schulwirklichkeit in Brandenburg-Preußen. Berlin, 1985

239. Osterloh K H Joseph von Sonnenfels und die österreichische Reformbewegung im 7eitalter des aufgeklarten Absolutismus Lubeck-IIamburg, 1970

240. Osterreich in Europa der Aufklarung / Hrsg. von G Klingenstein, R.G. Plaschka. Wien, 1985. Bd 1-2

241. Pälffy G A magyar nemesseg becsi integraciöjänak s/interei a 16-17. szäzadban II Ta-nulmänyok Szakäly Ferenc emlekere / Szerk Fodor P., Palffy G , Töth I. Gy. Bp , 2002.

242. Pauhen F Geschichte des gelehrten Unterrichts auf den deutschen Schulen und Universitäten vom Ausgang des Mittelalters zur Gegenwart. Leipzig, 1919. Bd. 1-2.

243. Pfudel E Die Geschichte der Konigl. Ritter-Akademie zu Liegnitz. Faks -Nachdr des Sonderh 1908 Hofheim/Taunus, 1994.

244. Plettenbacher O Uber Uniformen und Degen Theresianischer Zöglinge II Jahresbericht 1979/80 im Gedenkjahr unserer Stifterin Kaiserin Maria Theresia. Wien, 1980

245. Polen B Geschichte des Militar-Erziehungs- und Bildungswesens in den Landen deutscher 7unge Bd 3. Osterreich Berlin, 1893 (Monumenta Germaniae Paedagogica Bd. XV).

246. Press V «Denn der Adel bildet die Grundlage und die Säulen des Staates». Adel im Reich, 1650-1750 II «Der ganzen Welt ein Lob und Spiegel»: Das Fürstenhaus Liechtenstein in der frühen Neuzeit / Hrsg v E Oberhammer. Wien-Munchen, 1990.

247. Quellenkunde der Habsburgermonarchie (16-18. Jahrhundert) / Hrsg von J. Pauser, M. Scheitz, 1 Winkelbauer Wien, 2003 (Ergänzungsband 44. der Mitteilungen des Instituts für Osterreichische Geschichtsforschung)

248. Rechberger von RechkronJ Das Bildungswesen im österreichischen Heere vom Dreißigjährigen Kriege bis zur Gegenwart Wien, 1882.

249. Reichenbach C Geschichte des Gymnasiums zu Iglau. III. Teil Gesch. d. Gymn. von seiner Übernahme in die Staatsverwaltung 1773 bis zur Reorganisation 1848. Iglau, 19011903.

250. Religion und Religiosität im 7eitalter des Barock / Hrsg. von Dieter Breuer. Wiesbaden, 1995. Bd. 1-2.

251. Schimert P The Hungarian Nobility in the Seventeenth and Eighteenth Centuries II The Furopean Nobilities in the Seventeenth and Eighteenth Centuries / Ed. by H. Scott. London, 1995. Vol. 2.

252. SchindlingA Bildung und Wissenschaft in der frühen Neuzeit 1650-1800. München, 1994

253. Schlecht L Gratian Marx, Studien-Reformator in Osterreich // Neues Archiv für Geschichte, Staatenkunde, Literatur und Kunst. II. (XXI.) Jahrgang. 89. Wien, 1830.

254. Schloß E Baugeschichte des Theresianums in Wien. Wien etc , 1998.

255. Schröder W H Kollektive Biographien in der historischen Sozialforschung Eine Einfuhrung // Lebenslauf und Gesellschaft Zum Einsatz von kollektiven Biographien in der historischen Sozialforschung / Hrsg. von W. H. Schröder. Stuttgart, 1985.

256. Schuppener G, MacäkK Prager Jesuiten-Mathematik von 1600 bis 1740. Leipzig, 2002

257. Schwarz J Geschichte der к к Theresianischen Akademie von ihrer Gründung bis zum Curatonum Sr Excellenz Anton Ritter von Schmerling, 1746-1865. Wien, 1890.

258. Schwarz J Geschichte der Savoy'schen Ritter-Akademie in Wien vom Jahre 1746 bis 1778. Wien, 1897

259. Schwarz.) Die niederen und höheren Studien an der k.k. Theresianischen Akademie in Wien Teil I-II // Jahresbericht über das Gymnasium an der k.k Theresianischen Akademie. Wien, 1903-1904.

260. A Selmeczi M К Bänyäsz- es Erdesz-Akademia evszazados fennällitäsänak emlekko-nyve, 1770-1871. Selmecz, 1871.

261. Shek Brnardic 7 I he Enlightened Officer at Work' The Educational Projects of the Bohemian Count Franz Joseph Kinsky (1739-1805) A Dissertation in History. 2004 (рукопись)

262. Smith J M The Culture of Ment Nobility, Royal Service, and the Making of Absolute Monarchy in France, 1600-1789 Ann Arbor, 1996

263. Staatsdenker im 17 und 18 Jahrhundert / Hrsg von M. Stolleis Frankfurt а M,1977.

264. Staatskanzler Wenzel Anton von Kaunitz-Rietberg, 1711-1794. Neue Perspektiven zu Politik und Kultur der europaischen Aufklärung / Hrsg. von G. Klingenstein, F A J. Szabo Graz, 1996

265. Stekl H Österreichs Aristokratie im Vormarz. Herrschaftsstil und Lebensformen der Fürstenhäuser Liechtenstein und Schwarzenberg Wien, 1973.

266. Stimmer G Zur Herkunft der höchsten österreichischen Beamtenschaft Die Bedeutung des Theresainums und der Konsularakademie II Student und Hochschule im 19. Jahrhundert.

267. Studien und Materialen / Hrsg von O. Neuloh, W Ruegg Gottingen, 1974 (Studien zum Wandel von Gesellschaft und Bildung im Neuzehnten Jahrhundert Bd 12).

268. Stimmer G Eliten in Osterreich 1848-1970. Wien-Koln-Graz, 1997. Bd. 1-2 (Studien zu Politik und Vervassung Bd. 57)

269. Schooling and Society Studies in the History of Education / Ed by L Stone. Baltimore (Md), 1976

270. StocklJ Zur Geschichte der Stadt und des Piaristengymnasiums in Kremsier. Festschrift aus Anlaß des 200-jahrigen Bestandes des Gymnasiums. Kremsier, 1887.

271. SvobodaJ Die Theresianische Militar-Akademie zu Wiener-Neustadt und ihre Zöglinge von der Gründung der Anstalt bis auf unsere I age Wien, 1894-1897. Bd 1-3.

272. Szabö D A herceg Festetics-csaläd tortenete. Bp , 1928

273. Szabo F A J Kaunitz and Enlightened Absolutism, 1753-1780. Cambridge, 1994.

274. Szabo M A Szentgyorgyi piansta kollegium tortenete. Szeged, 1910 (Muvelodestort-eneti ertekczesek 38 sz )

275. Szädeczky L A Haller grofok nemzetiseg-konyve // Turul 1886 IV. kot.

276. Szalay Gy A kiralyi egyetemi katolikus gimnazium tortenete, 1687-1937. Bp , 1937.

277. Szantay A Regionalpolitik im alten Europa. Die Verwaltungsreformen Josephs II. un Ungarn, in der I ombardei und den österreichischen Niederlanden, 1785-1790 Bp , 2005.

278. Szentpeteryl A bolcseszettudomänyi kar tortenete, 1635-1935. Bp, 1935 (A Kiralyi Magyar Pazmäny Peter-Tudomänyegyetem tortenete. IV. kot.)

279. Takäls S A foväros alapitotta Budapesti piarista kollegium tortenete. Bp , 1895.

280. Töth I Gy Bildung und adelige Hofhaltung in Westtransdanubien im 17 und 18. Jahrhundert // Adelige Hofhaltung im Österreichisch-Ungarischen Grenzraum (vom Ende des 16. bis zum Anfang des 19. Jahrhunderts). Eisenstadt, 1998.

281. Töth 1 Gy Literacy and Written Culture in Early-Modern Central Europe. Bp , 2000.

282. Udvardy L Az egri erseki jogliceum tortenete, 1740-1896 Cger, 1898 Varga K Godolloi kastely evszäzadai. Bp , 2000.

283. Vavrovä-Stibranä I A pozsonyi Notre Dame-zärda nemesi novendekeinek portrei a 18. szazad harmadik negyedebol // Muveszettorteneti Ertesito 2001. LI. 1-2. sz

284. Vocelka K Glan/ und Untergang der höfischen Welt Repräsentation, Reform und Reaktion im Habsburgischen Vielvölkerstaat Wien, 2001 (Osterreichische Geschichte 1699— 1815 /Hrsg. von H Wolfram)

285. Wallner J Geschichte des Convictes in Olmutz von der Gründung bis zur Vereinigung mit der k k I heresianischen Akademie in Wien, 1566-1782. Brunn, 1903

286. Walter F Aufklärung und Politik am Beispiel Österreichs II Osterreich in Geschichte und Literatur. 1965 Jg 9.

287. Wandruszka A Maria Theresia und der österreichische Staatsgedanke II Mitteilungen des Instituts fur Osterreichische Geschichtsforschung 1968. Vol. 75.

288. Wolf II Das Schulwesen des Temesvarer Banats im 18. Jahrhundert. Gründung und Ausbau in Geiste des Aufgeklarten Absolutismus. Baden bei Wien, 1935. (Veröffentlichungen des Wiener Hofkammerarchivs / Hrsg. von J. Kallbrunner)

289. Wunder B Privilegierung und Disziplinierung Die Entstehung des Berufsbeamtentums in Bayern und Württemberg, 1780-1825 Munchen-Wien, 1978 (Studien zur modernen Geschichte 21)

290. Wunderlich H Studienjahre der Grafen Salm-Reifferscheidt (1780-1791) Ein Beitrag zur Adelserziehung am Ende des Ancien Regime. Heidelberg, 1984 (Beitrage zur Geschichte der Literatur und Kunst des 18. Jahrhunderts Bd 8).

291. Wurzbach C, von Biographisches Lexikon des Kaiserthums Oesterreich, enthaltend die Lebensskizzen der denkwürdigen Personen, welche 1750 bis 1850 im Kaiserstaate und in seinen Kronlandern gelebt haben Bd 1-60 Wien, 1856-1891.

292. Zävodszky L Viczay Mihaly, a mugyujto es Pray Gyorgy barätsäga // Katolikus Szemle. 46 kot I felev. Bp, 1932.

293. Zävodszky L Grassalkovich-ok//Turul. 1931 XLV. köt