автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Башкирско-монгольские языковые связи

Полный текст автореферата диссертации по теме "Башкирско-монгольские языковые связи"

На правах рукописи

□03053Т58

Вахитова Айсыду Галинуровна

Башкирско-монгольские языковые связи (на материале лексики)

Специальность 10.02.02 - Языки народов Российской Федерации (башкирский язык)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Уфа -2007

003053758

Работа выполнена на кафедре башкирского и общего языкознания ГОУ ВПО "Башкирский государственный университет"

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Ишбердин Эрнст Файзрахманович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор, член-корреспондент АН РБ Галяутдинов Ишмухамет Гильмутдинович

кандидат филологических наук, доцент Бухарова Гульнур Харуновна

Ведущая организация:

Институт истории, языка и литературы УНЦ РАН

Защита состоится 2007 г. в часов на заседании

диссертационного совета Д 212.013.06 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при ГОУ ВПО "Башкирский государственный университет" по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Фрунзе, 32.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО "Башкирский государственный университет".

Автореферат разослан среб^/иил. 20071

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор

А.А.Федоров

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Процесс развития и формирования лексики происходит в языке за все периоды его функионирования. При этом ведущую роль играет своя исконная лексика, которая пополняется путем развития внутренних языковых ресурсов и путем заимствования слов из других языков. Так называемая «исконная лексика» башкирского языка оказывается неоднородной и делится на две группы: 1) собственно тюркский или общетюркский пласт 2) лексика, общая для тюркских и монгольских языков.

Начиная с XVIII века перед алтаистами стоит вопрос о характере родства алтайских языков, в частности, тюркских и монгольских. До сих пор нет единого мнения относительно происхождения родства алтайских языков. Одни ученые (Б.Я.Владимирцов, Г.И.Рамстедт, Н.А.Баскаков, Дж.Г.Киекбаев) на основании общих черт в фонетике, грамматике и лексике тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских языков приходят к выводу об их генетическом родстве, т.е. у всех этих языков в древнейший период был один язык-источник. Другие (А.М.Щербак, Д.Дечи) категорически отвергают генетический характер родства, а общие моменты в фонетике и грамматике (сингармонизм, суффиксальное словообразование, агглютинация) объясняют языковой типологией, а определенные лексические совпадения - их длительным многовековым контактом между собой. Третьи же (Л.Лигети, Г.Д.Санжеев, В.Л.Котвич) признают родство алтайских языков гипотетическим, а их общность типологической.

Для выяснения отдельных проблем алтаистики большое значение имеют и исследования, посвященные изучению отдельных языков, входящих в эту общность. По поводу вопроса лексических взаимосвязей башкирского и монгольского языков были написаны ряд статей и исследований башкирских языковедов: Дж.Г.Киекбаева, Э.Ф.Ишбер-дина, Н.Х.Максютовой, В.Ш.Псянчина и др. Но в этих исследованиях объектом описания была вся совпадаюшаяся лексика двух языков. Известно, что наряду с количеством общих совпадающих лексем, определенное значение имеет и их «качество».

Возможность использования слова в роли своеобразного орудия познания мира и средства выражения этого познания практически лежит в основе выделения в словарном запасе лексических серий, или тематических групп, поскольку в такие ряды включаются слова, служащие для обозначения отдельных разновидностей каких-либо предметов. В связи с этим в области сравнительно-исторического исследования следует признать полезным обзор лексики по устойчивым лексическим разрядам, таким как обозначения простых и десятичных

числительных, местоимения, названия частей тела человека и животных, частей растений, названия основных цветов, явлений природы (обозначения времен года, суток, осадков, основных объектов рельефа) и т.д.

Реконструкция лексики алтайских языков по лексико-семантическим группам и сравнительно-историческое изучение лексических единиц в соответствии с их грамматическими, семантическими и структурными признаками во многом способствует пониманию общности этих языков. Всем этим и определяется актуальность выбранной темы.

Цель и задачи исследования. Основной целью настоящей диссертационной работы является сравнительно-историческое изучение устойчивых лексических групп и выяснение исконного или заимствованного фонда в соответствующих разрядах на основе анализа реальных фактов как тюркских, так и монгольских языков, исходя из общности фонетических законов их развития, общности грамматических элементов и лексем, характеризующих строй и происхождение этих языков.

В соответствии с обшей поставленной целью в диссертации решаются следующие конкретные задачи:

1) исследовать башкирские и монгольские лексические параллели в соответствующих устойчивых разрядах лексики;

2) установить и применить в исследовании критерии выделения монголизмов в лексике башкирского языка, и наоборот, тюркизмов в монгольском языке: фонетический, морфологический, семантический, внутренней реконструкции и этимологии слова;

3) определить степень распространения общих лексических единиц в башкирских говорах, в современных тюркских языках, а также в древних письменных памятниках.

Методологической и теоретической основой исследования явились достижения современной лингвистики, труды ученых, посвященные проблемам лексикологии и грамматики. В ходе исследования были изучены труды Г.И.Рамстедта, В.Л.Котвича, Л.Лигети, Л.З.Будагова, Б.Х.Тодаевой, В.И.Цинциус, О.П.Суника, Дж.Г.Киекбаева, В.М.Иллич-Свитыча, Н.А.Баскакова, Э.В.Севортяна, Х.И.Суюнчева, Э.Ф.Ишбердина и т.д.

В диссертации использован комплекс методов и приемов анализа фактического материла в соответствии с поставленной целью и задачами работы: описательный, сравнительно-исторический, сопоставительно-типологический.

Научная новизна. В данной диссертации впервые в башкирском языкознании общие лексические единицы башкирского и монгольского языков подвергаются сравнительному системному исследованию на материале устойчивых лексических разрядов. Установлены критерии' выделения поздних монголизмов в башкирской лексике, выявлены исконные и заимствованные пласты лексики и характерные им маркирующие признаки.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что сравнительное изучение общих лексических единиц является определенным вкладом в историческую лексикологию не только башкирского и монгольского языков, но и в систему исследования лексики алтайских языков в целом.

Результаты диссертационной работы могут быть использованы для последующего развернутого сравнительного исследования общности алтайских языков, в частности, тюркских и монгольских языков.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты и материалы исследования могут быть использованы при составлении учебников и учебных пособий по лексикологии, при разработке лекционных курсов, семинаров по изучаемой проблеме; фактический материал может быть полезным на практических занятиях по сравнительному изучению алтайских языков. В лексикографии материалы исследования могут быть использованы при составлении двуязычных, параллельных и этимологических словарей.

Материал исследования включает более 100 сравниваемых лексических единиц и множество их производных (наименования явлений природы, частей тела человека и животных, частей растений, обозначения чисел и местоимений), полученных методом сплошной выборки из двуязычных, параллельных и толковых словарей. На защиту выносятся следующие положения: о Тюрко-монгольские лексические единицы распадаются минимум на три дифференцированные группы: 1) поздние монгольские лексические заимствования в тюркских языках; 2) поздние тюркские лексические заимствования в монгольских языках; 3) тюрко-монгольские элементы, которые с одной стороны, являются общетюркскими, с другой - представлены в монгольских языках и являются в то же время общемонгольскими.

• Словарный состав башкирского языка представляет собой собственно тюркский пласт и лексику, общую для тюркских и монгольских языков.

• Анализ общих лексических единиц позволяет выделить несколько моментов, способствующих выявлению заимствований: 1) основной критерий; 2) фонетический критерий; 3) морфологический критерий; 4) семантический критерий; 5) этимологический критерий и внутренняя реконструкция.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры башкирского и общего языкознания Башкирского государственного университета, отдельные положения в виде докладов и сообщений обсуждались на региональных научно-практических конференциях: «Актуальные проблемы башкирской, русской и тюркской филологии» (Уфа, 2004); «Актуальные проблемы башкирского, тюркского и сопоставительного языкознания» (Уфа, 2005); «Актуальные проблемы изучения и преподавания башкирского языка и литературы» (Стерлитамак, 2004); «Башкирская филология: достижения, актуальные проблемы» (Уфа,

2005); «Язык и литература в поликультурном пространстве» (Бирск,

2006) . Материал исследования опубликован в научных журналах «Ядкяр», «Вестник Башкирского университета».

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, 4 глав, заключения, библиографии, приложения (словарь башкирско-монгольских лексических параллелей, список принятых сокращений и условных обозначений).

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются цели и задачи исследования в соответствии со степенью научной разработанности данной проблемы. Обсуждаются наиболее важные теоретические положения, констатируется научная новизна работы.

В первой главе «Проблема изучения алтайских языков» дается обзор лингвистической литературы по исследуемой проблеме в отечественном и зарубежном языкознании, алтаистике в целом и башкирском языкознании в частности, приводится история изучения алтайских языков и различные взгляды ученых по поводу проблемы изучения этих языков.

Урало-алтайская теория, которая считает генетически родственными не только алтайские, но и уральские языки, появилась в XVIII веке: Ф.И.Страленберг дал первую классификацию уральских (угро-финских, самодийских) и алтайских (тюркских, монгольских, тунгусских языков). Несмотря на это, в настоящее время в большей степени является доказанным родство языков лишь внутри каждой группы.

Обобщая и синтезируя существующие в алтаистике классификации основных групп, Н.А.Баскаков представил их развитие в следующей последовательности.

Алтайская семья языков

I. Тюрко-монголъская ветвь А. Тюркские языки:

1) западнохуннские,

2) восточнохуннские, Б. Монгольские языки: 1 )ойрато-калмыцкие

2) халха-монгольские

3)бурятские

4) монгольские.

II. Тунгусо-маньчжурская ветвь А. Тунгусские языки:

1) эвенкийские,

2) нанайско-гольдские, Б. Маньчжурские языки:

1) маньчжурские,

2) чжурчженский.

III. Японо-корейская ветвь

1)корейский,

2) японский.'

Необходимо отметить, что до сих пор нет единого мнения относительно родства этих языков, хотя проблеме изучения общности алтайских языков как в отечественном, так и в зарубежном языкознании посвящено немало исследований.

Как показал анализ имеющегося материала, актуальность проблемы изучения общности алтайских языков представлена наличием противоположных концепций. В этом отношении известно 2 подхода: 1) сравнительно-исторический, исходящий из генетического родства данной семьи языков; 2) историко-типологический, не признающий родство этих языков.

Одним из наиболее ярких сторонников генетического родства алтайских языков является Г.И.Рамстедг. Обширное исследование Г.И.Рамстедта «Введение в алтайское языкознание» представляет собой по существу законченную сравнительно-историческую фонетику и грамматику алтайских языков, в котором не только устанавливаются основные процессы фонетического и грамматического развития алтайских языков, но и реконструируется их древнейшая фонетическая и грамматическая структура2.

Большого внимания достойны работы крупного монголиста Б.Я.Владимирцова - он дает характеристику фонетического строя, исследует типы различных чередований звуков в монгольских языках, разрабатывает методику определения фонемного состава морфем,

1 Баскаков H.A. Алтайская семья языков и ее изучение. - М.: Наука, 1981. - С. 15.

2 Рамстедт Г.И. Введение в алтайское языкознание. - М.: изд-во иностр.лит-ры, 1957.

раскрывает специфику морфонологических процессов, сопровождающих словоизменение и словообразование в конкретных монгольских языках.

В области грамматики алтайских языков необходимо учитывать и огромный вклад профессора Башкирского государственного университета Дж.Г.Киекбаева, разработавшего программу и читавшего специальный курс лекций по урало-алтайскому языкознанию. В трудах Дж.Г.Киекбаева основой исторической грамматики урало-алтайских языков является теория определенности и неопределенности в языке, которая построена на логическом фундаменте. Понятие определенности является морфологической категорией и имеет свои формальные показатели или аффиксы, называемые показателями определенности.

Впервые в башкирском языкознании Дж.Г.Киекбаевым были включены в разряд исконно башкирской лексики слова, общие для башкирского, монгольских и тунгусо-маньчжурских языков, исследованы семантико-структурные изменения в словарном составе башкирского языка.3

Последователем сторонников теории генетического родства алтайских языков также можно считать Х.И.Суюнчева. В результате своего исследования над карачаево-балкарскими и монгольскими лексическими параллелями Х.И.Суюнчев приводит более 800 лексических параллелей, которые строго распределены по лексико-семантическим группам: названия частей тела человека и животных, продуктов питания, болезней, растений, местностей и населенных пунктов, металлов и т.д. Хотя приведенные лексические параллели недостаточно изучены им внутри каждой группы в сравнении с родственными языками, его работа, на наш взгляд, имеет большое значение в изучении личных местоимений, где дается их четкая дифференциация на праформ4.

Второе направление в алтаистике, связанное с изучением типологических сходств алтайских языков, представлено концепциями Л.Лигети, В.Л.Котвича, Дж.Клосона, Г.Д.Санжеева и др.

Гипотеза В.Л.Котвича уделяет внимание структуре знаменательных слов и аффиксов в алтайских языках. Ученый признает, что в большинстве случаев алтайские корни были односложными, однако путем нормальной эволюции они превращались в двухсложные и даже трехсложные. По мнению автора, слово в алтайских языках представляет

'.Киекбасв Дж.Г. Введение в урало-алтайское языкознание. - Уфа: башк..киижное изд-во, 1972; Киекбасв Дж.Г, Основы исторической грамматики урало-алтайских языков. - Уфа: Китап, 1996;.Киекбасв Дж.Г. Избранные статьи. -Уфа: РИО БашГУ, 2002.

4 Суюнчев Х.И. Карачаево-балкарские и монгольские лексические параллели. - Черкесск: Карачаево-балкарское книжное изд-во, 1977.

собой не простое сочетание корня и суффикса, а сложное сочетание морфем со строго закрепленными за ними лексическими и грамматическими корнями5.

В целом суть концепции Котвича заключается в том, что благодаря постоянному передвижению различных по языку этнических групп и часто возникающих языковых контактов можно с уверенностью говорить о тюркских заимствованиях в монгольских и маньчжурских языках, равно как и значительном влиянии этих языков на тюркские.

А.М.Щербак свою отрицательную позицию обосновывает тесными контактами тюрков и монголов в 1У-УП вв. в Китае (возвышение тюркского племени табгач, основавшего династию Северная Вэй, 386-535 гг.), в УШ-ХН вв. в Прибайкалье (частичная ассимиляция тюрками северных монгольских племен), в ХШ-Х1Увв. в Туркестане (уйгуро-монгольские культурные связи в Восточном Туркестане), общие тюркские и тунгусо-маньчжурские элементы - контактами тюрков и тунгусов в УН-Хвв. (период существования государства Бохай), и монгольские и тунгусо-маньчжурские - в Х-ХН вв. (эпоха существования Киданьской империи Ляо), в ХП-ХШвв. (возвышение чжурчжений)6.

Таким образом, сопоставление тюркских и монгольских материалов привело ученого к определенному выводу: речь может идти только о языковой общности, образовавшейся в результате длительного взаимодействия неродственных языков.

Настойчивый противник гипотезы генетического родства алтайской языковой семьи Г.Дёрфер приводит различие между культурным и базисным слоями лексики. При рассмотрении темы ученым выделены два принципа: 1) для доказательства родства языков в основном важна базисная лексика, потому что культурная лексика легко и часто заимствуется; 2) названия частей тела входят в состав базисной лексики. Они не заимствуются и, следовательно, являются весьма доказательными при выявлении родственных связей.

Для изучения данной проблемы Г.Дёрфер исследовал слова базисного слоя, которые обычно никогда не заимствуются или заимствуются очень редко (ядерные базисные слова). Ученый же не находит ни одного надежного случая, в котором бы тюркское ядерное слово имело свое соответствие в монгольском, скорее всего, имеются случаи, когда тюркские и монгольские языки имеют общие периферийные базисные слова.

5 Котвич B.JI. Исследования по алтайским языкам. - М.: Изд-во ииостр.лит-ры, 1968.

6 Щербак A.M. Ранние тюрко-монгольские языковые связи (VIII-XIVbb.) - С.-П.: ИЛИ PAH, 1997.-С.12-14.

Одним из перспективных направлений в поисках решения проблемы было признано исследование лексики и лексических связей в пределах разных тематических групп.

В.И.Цинциус впервые высказала мысль о возможности реконструкции лексики алтайских языков по лексико-семантическим группам7.

Э.Ф.Ишбердин, изучивший словарный состав башкирского языка и указавший на большое количество лексем, имеющих соответствия в монгольских и тунгусо-маньчжурских языках и относящихся к устойчивым разрядам лексики, выделил несколько критериев, способствующих выявлению заимствований8. В.И.Рассадин так же отмечает несколько критериев определения относительно поздних монголизмов в тюркских языках9. А.В.Дыбо впервые разработала методику семантической реконструкции наименований частей тела (плечевой пояс), суть которой состоит в том, что реконструкция лексики праязыка должна включать в реконструкцию первоначальных значений слов и объяснение изменений этих значений10. В связи с трудными проблемами в разграничении общего наследия и древних заимствований А.Рона-Таш приводит следующие аргументы: 1 )этимологический; 2) семантико-исторический; 3) аргумент основного словарного фонда; 4) культурно-исторический аргумент и т.д." Н.У.Халиуллина исследует на фонологическом, морфонологическом, семантическом уровнях моносиллабы, составляющие базисную часть лексического богатства татарского, башкирского, чувашского, а также монгольских и тунгусо-маньчжурских языков12.

На наш взгляд, вопрос об объеме лексических соответствий между отдельными алтайскими языками ещё по-настоящему не освещен. Выявленные общие моменты между монгольскими и тюркскими языками - во многих случаях результат взаимодействия уже обособившихся алтайских языков в довольно позднее время их контактного развития. И поэтому факты для доказательства

'Цинциус В.И. Проблемы сравнительно-исторического изучения лексики алтайских языков // Исследования в области этимологии алтайских языков. -Л.: Паука, 1979. -С.5.

8 Ишбердин Э.Ф. Историческое развитие лексики башкирского языка -М.: Паука, 1986. -С.30-31.

9 Рассадин В.И. Монголо-бурятские заимствования в сибирских тюркских языках. -М.: Наука, 1980.

1(1.Дыбо A.B. Семантическая реконструкция в алтайской этимологии. -М.: Языки русской культуры, 1996,

" Рона-Таш А. Общее наследие или заимстовования // Вопросы языкознания. 1974. № 2. С.31-45.

12 Халиуллина Н.У. Тюркские языки Урало-Поволжья в контексте алтайского языкового сообщества. 4.1. -Уфа: Восточн.унив-т, 2003. -С.10-11.

генетического родства данных языков не лежат на поверхности наблюдаемых явлений, а уходят в глубь доисторических эпох.

В настоящее время трудности в исследовании алтайских языков в целом обусловлены отсутствием большой и высококвалифицированной работы и поисков новых общих элементов в этих языках в области лексики, морфологии и фонетики. Тем более, на основе одних лингвистических данных невозможно установить что из себя представляет общность алтайских языков - генетическое родство или языковой контакт? Исследования требуют приложения общих усилий историков, археологов, этнографов, фольклористов.

Во второй главе «Названия, обозначающие явления природы» рассматривается реконструкция лексики по лексико-семантическим группам в сравнительно-историческом аспекте.

В первом параграфе тюрко-монгольские лексические единицы, относящиеся к названиям метеорологических явлений, распадаются на три строго дифференцированные группы:

1) поздние монгольские лексические заимствования в тюркских языках, имеющие четкие маркирующие их характеристики;

2) поздние тюркские лексические заимствования в монгольских языках, также характеризующиеся довольно четкими признаками;

3) тюрко-монгольские элементы, которые с одной стороны, являются общетюркскими, с другой - представлены в монгольских языках и являются в то же время общемонгольскими.

По итогам нашего исследования получен следующий список башкирских и монгольских общих лексических единиц:

Монгольские лексические заимствования в башкирском языке: башк. монар «мгла, дымка; иней», монг. манан «туман»; башк. (зыргак «буран; пронизывающий ветер», монг. шигурган «метель, пурга».

Тюрксике лексические заимствования в монгольском языке: башк. боз, монг. мес(ен) «лед»; башк. керт «сугроб, занос», монг. хер «сугроб»; башк. кырау, монг. хяруу «иней»; башк. ысык «роса», монг. чийг «влажность, сырость».

Тюрко-монгольские элементы, которые этимологизируются по языковым данным обоих языков: башк. буран «метель, буря», монг. бороо(н) «дождь», башк. "кырпа'к «первый снег, пороша», монг. хармаг «пороша».

Во втором параграфе рассматриваются названия, обозначающие гидрографические и орографические явления.

Башкирский язык из монгольских языков заимствовал следующие слова: башк. бурата «подножье горы; порог (у двери), монг. босго «порог (у двери)»; башк. мерен «дождевой поток; поток талой воды»,

монг. мерен «большая река», башк. дала «степь», монг. тал(а) «степь, поле»; башк. капсал «ущелье, теснина»; монг. хавцал «ущелье, теснина, горный проход»; башк. капсагай «ущелье, теснина», монг. хабцагай «узкое ущелье; падь; крутая скала»; башк. тугай «урема, пойменный луг», монг. токой «локоть, часть руки от локтя до кисти; излучина, изгиб, лука (реки)»; башк. уба «холм, курган», монг. овоо(н) «груда, куча, курган», обон «возвышенность, насыпь».

В свою очередь, из тюркских языков в монгольские языки проникли такие лексемы: башк. болатс «ручей, родник», монг. булаг «родник, ключ»; башк. дицге?, монг. тэнгэс // тангис «море»; башк. кул «ложбина, лог; рукав (реки)», монг. ГОЛ «река; долина реки» башк. тулкын, монг. долгио(н) «волна, вал»; башк. узэн «русло (реки); долина», монг. уса(н) «вода; река»; башк. аклан «поляна», монг. аглаг «безлюдное место, пустынная местность»; башк. арал «небольшой остров (на реке)», монг. арал «остров, полуостров»; башк. бил «седловина (горы)», монг. бэл «косогор, подножье»; башк. ер «земля», монг. шорой «земля; почва; пыль»; башк. кая, монг. хад(ан) «скала, утес»; башк. кыр «поле; край», монг. хээр «открытое поле, степь», хяр «гребень (возвышенности)»; башк. суя, монг. цел «пустыня»; башк. тау «гора», монг. таг «плоская вершина горы, плато»; башк. туба «холм, вершина; макушка головы»; монг. дов «холм»; башк. уй «открытое место, овраг, ложбина», монг. ой «лес, бор, роща», башк. балсык «глина», монг. балчиг «болото, трясина»; башк. ком «песок», монг. хумхи «пылинка», башк. тузан «пыль», монг. тоос(он) «пыль, пылинка»; башк. тарлауык «ущелье; узкое место реки с быстрым течением», монг. таргил «перекат реки».

Общие для тюркских и монгольских языков лексические единицы: башк. йылга «река», монг. жалга «овраг, сухое русло»; башк. тупрак «почва, земля», тоброг // товрог «пыль, прах».

В третьем параграфе сравниваемые лексические параллели, относящиеся к небесной сфере, этимологизируются по языковым данным обоих языков: башк. кук «небо», монг. хех // хухэ «синий, голубой, зеленый, серый; смуглый, темный (о цвете лица)»; башк. тэнре «небо», монг. тэнгэр «небо, небеса; гром; погода; бог, гений».

В четвертом параграфе лексика, относящаяся к названиям отрезков времени, распределена по следующему.

Монгольские лексические заимствования в башкирском языке:

башк. сак «время, пора», монг. цаг «время, период, срок».

Тюркские лексические заимствования в монгольском языке: башк. иртэ «утро; рано, утром», монг. эрт(эн) «утром; рано; ранний; раньше»;

башк. йыл, монг. жил «год»; башк. кис «вечер», монг. кечи «давно, раньше»; башк. теш «полуденное время», монг. дули «середина (дня, ночи)».

Для башкирского и монгольского языков общим является слово: башк. тен «ночь», монг. туне «мрачный, темный».

В результате исследования устойчивых лексических разрядов выяснилось, что основные обозначения явлений природы не совпадают. Ср.: башк. HMFbip, общетюрк. йамгур, монг. бороо, хур «дождь»; башк. кар, общетюрк. кар, монг.цас «снег»; башк. йэшен, общетюрк. йашын, монг. цахилгаан, аянга «молния»; башк. бо?, борсак, общетюрк. буз, монг. мендер «град»; башк. ел, общетюрк. йеел, монг. салхи(н), жавар «ветер»; башк. кукрэу, общетюрк. кекрэкэ, монг. агаар «гром»; башк. дауыл, общетюрк. дауул, монг. тунсаа «буря»; башк. быу, 609, общетюрк. буг, бус, монг. уур «пар»; башк. болот, общетюрк. булут, монг. уул(эн) «облако, туча»; башк. бэр, общетюрк. бэс, монг. цан(г) «иней», башк. ысык, общетюрк. чыым, монг. шуудэр «роса»; башк. ялагай, монг. гялбаа «зарница»; башк. кул, общетюрк. кел, монг. нуур «озеро»; башк. йылга, общетюрк. жылга, монг. гол «река »; башк. йырын, йь^анак, монг. жалга «овраг»; башк. яр, общетюрк. йар, монг. эрэг «берег», башк. hag, общетюрк. саз, монг. намаг, балчиг «болото»; башк. узэн, уй, общетюрк.езен, ой, монг. хоолой, хендий «долина»; башк. ком, общетюрк. кум, монг. элс(эн) «песок»; башк. ер, общетюрк. йер, йир, монг. газар, хере «земля»; башк. тау, общетюрк. Taf , монг. уул(ан) «гора»; башк. бил, общетюрк. бел, монг. нахид «седловина (горы)»; башк. сокор, общетюрк. чукур, монг. ерх «яма»; башк. урман, общетюрк. орман, монг. ой «лес»; башк. таш, общетюрк. таш, монг. чулуу(н) «камень»; башк. кояш, общетюрк. куйаш, кун, монг. нар(ан) «солнце»; башк. ай, общетюрк. ай, монг. cap «луна»; башк. иртэ, общетюрк. эртэ, монг. еглее, еглегуур «утро»; башк. теш, общетюрк. туш, монг. уд «полдень»; башк. кен, общетюрк. кун, монг. едер «день»; башк. кис, общетюрк. кеч, монг. орой, удэш «вечер»; башк. тен, общетюрк. тун, монг. шене «ночь»; башк. я?, общетюрк. йаз, монг. хавар «весна»; башк. йэй, общетюрк. йай, монг. зун, наир «лето»; башк. кед общетюрк. куз, монг.намар «осень»; башк. кыш, общетюрк. кыш, монг. евел «зима» и т.д.

Во второй главе «Названия, относящиеся к анатомии человека, животных и растений» тюрко-монгольские лексические единицы также рассматриваются в сравнительно-историческом плане.

В первом параграфе устойчивый лексический разряд включает в себя названия частей тела человека и животных.

Башкирский язык, по нашему мнению, заимствовал такие монгольские слова: башк. манлай «лоб», монг. магнай // манлай «лоб; авангард; передовой, лучший; глава, вождь; головной»; башк. танлай «нёбо», монг. тагнай «нёбо; рисунок, напоминающий поверхность твердого нёба»; башк. танау «нос», монг. танага «носовая перегородка»; башк. кумэй «глотка, язычок», монг. хеемий «зев, горло»; башк. кукрэк «грудь», монг. хех(ен) «женская грудь»; башк. кабырга, монг. хабирга «ребро, бок»; башк. кары «предплечье», монг. rap «рука», башк. сикэ «висок; щека», монг. чих(эн) «ухо»; башк. бурбай «икры (ног)», монг. борви «ахиллесово сухожилие, пяточное сухожилие»; башк. Ьакап «борода», монг. сахал «борода, усы»; башк. аланам, монг. алага «ладонь»; башк. бутэгэ, монг. бетеге «зоб (птицы)»; башк. кауырИын, монг. гуурс(ан) «перо (птичье)»; башк. "койка, монг. хуйх «опаленная кожа»; башк. месэ «часть тела, член; кусок; телосложение», монг. меч «конечность; член тела»; башк. мунда, монг. мундаа «холка»; башк. he6a «мясо на ложных ребрах (вручаемое победителю на состязаниях)», монг. сувээ(н) «боковая часть грудной клетки», суврэг «ложные ребра»; башк яурын, монг. зуур «плечо»; башк. елен, монг. дэлэн(г) «вымя».

А в монгольские языки из тюркских проникли следующие лексемы: башк. арка «спина; хребет», монг. ар(а) «спина; зад; задняя спина», башк. белэк «предплечье», п.-монг. билэ «запястье»; башк бил «поясница, талия», монг. бэлхуус «талия»; башк. 6ofag «горло; глотка», монг. богорла- «перерезать горло; задушить» (<тюрк. бога? II богуз «горло, глотка»); башк. быуын «сустав», монг. бугуй «предплечье; дистальный конец предплечья»; баш. ин(баш) «плечо», монг. эгэм «ключица»; башк. ирен «губа», монг. эруу(н) «подбородок, нижняя челюсть», монг. уруул «губа»; башк. Йодротс «кулак», монг. нударга(н) «кулак; сила, опыт»; башк. йед «лицо», монг. зус(эн) «вид, внешность», монг. нуур «лицо»; башк. йерэк, монг. зурх(эн) «сердце»; башк. киншерек «переносица, полость носа», монг. ханшаар «переносица»; башк. колак «ухо», монг. хулхи «внутреннее ухо; ушная сера»; башк. кыуык «пузырь (мочевой)», хуух «мошонка; кожа головы»; башк. табан «ступня, стопа, подошва», монг. таваг // тавхай «ступня; лапа»; башк. умрау «ключица», монг. омруу «верхняя часть груди; ключица»; башк. урай «вихор (на макушке)», монг. орой «темя; верхушка, макушка»; башк. аяк «нога», монг. адаг «конец; устье»; башк. богак, монг. бахуу «зоб (у птиц)»; башк. кыл «волос, щетина; шерсть», монг. хялгас(ан) «волос (конский)»; башк. меге? «рог», монг. мегеес(ен) «хрящ»; башк. тояк, монг. туур II туурай «копыто»; башк. елкэ «затылок», монг. дэл «грива».

И все же, неясной остается этимология нескольких слов: башк. а?ау, монг. араа(н) «коренной зуб»; башк. бейер, монг. беер «почка, бок»; башк. кимек «губчатая кость», монг. хим «губчатое вещество костей, сахарная кость»; башк. талан, монг. дэлуу(н) «селезенка»; башк. ял, монг. дэл «грива».

Среди исследуемых лексем всего несколько слов имеет иноязычное происхождение: башк. сырай «лицо», монг. царай // чарай «лицо; физиономия; лик, облик»; башк. тамыр, монг тамир «кровеносный сосуд», башк. кикел, монг. гехел «челка (у лошади)» - заимствования из персидского.

Во втором параграфе основу лексической группы составляют названия частей растений, в основном, тюркские заимствования, характеризующиеся особенностью образования присоединением к тюркским глагольным и именным основам различных аффиксов: башк. afac «дерево», монг. агч «клен»; башк. ботак «ветвь», монг. бута «кустарник, заросли», бут «куст, заросль»; башк. дунгэк «пень», монг. тунгке «нижняя часть дерева; самая нижняя часть растения»; башк. емеш «плод, фрукт», монг. жиме «плод, плоды, фрукты»; башк. кыяк «лист злаковых и травянистых растений», монг. хияг «вострец; пырей»; башк. орлок, монг. ур «семя, зерно»; башк. сэскэ, монг. цэцэг «цветок, соцветие»; башк. улан «трава», монг. епен(г) «осока»; башк. Ьабак «стебель, ботва, плеть», монг. саваа «палка, прут»; башк. борсак «горох», монг. бурцаг «горох; горошина», башк. тары «просо», монг. тариа(н) «хлеб; зерно; урожай».

Совпадающие в башкирском и монгольском языках слова из разряда частей тела человека, животных и частей растений больше всего обозначают второстепенные, периферийные области органов. Обозначения же основных частей, без которых не может обходиться язык, в основном не совпадают: башк. баш, общетюрк. баш, монг. толгой.тэргуун «голова»; башк. куэ, общетюрк. кез, монг. нуд, мэлмий «глаз»; башк. ауыз, общетюрк. агыз, монг. ам «рот»;башк. теш, общетюрк. тиш, монг. шуд «зуб»; башк. колак, общетюрк. кулак, монг. чих «ухо»; башк. танау, морон, общетюрк. бурун, монг. хамар «нос»; башк. каш, общетюрк. каш, монг. хемсег «брови»; башк. сэс, общетюрк. сач, монг. ус «волосы»; башк. керпек, общетюрк. кирпик, монг. анисга «ресницы»; башк. тубэ, общетюрк. тепу, тепе, монг. зулай, орой «темя, макушка»; башк. муйын, общетюрк. бойун, монг. хузуу «шея»; башк. кул, общетюрк. кол, монг. гар «рука»; башк. бармак, общетюрк. бармак, монг. хуруу «палец»; башк. тырнак, общетюрк. тырнак, тырнак, монг. хумс «ноготь»; башк. терИэк, общетюрк. тиреэк, монг. тохой «локоть»;

башк. бил, общетюрк. бел, монг. харцага «поясница»; башк. аяк, общетюрк. аяк, адак, монг. хел «нога»; башк. бот, общетюрк. бут, монг. гуя, сууж «бедро»; башк. бауыр, общетюрк. багыр, монг. элэг, элгэн «печень»; башк. упкэ, общетюрк. епке, монг. душгиин «легкие»; башк. эс, карын, общетюрк. ич, карын, монг. гэдэс, ходоод, хэвэл «живот»; башк. тел, общетюрк. дил, монг. хэл «язык»; башк. канат, общетюрк. канат, монг. даль, жигуур «крыло»; башк. кауырИын, йен, общетюрк. йун, монг. гуурс, ед «перо»; башк. томшок, общетюрк. тумшук, монг. хошуу «клюв»; башк. меге?, общетюрк. мугуз, муйуз, монг. эвер «рог»; башк. йен, общетюрк. йун, монг. ноос, унгас «шерсть»; башк. койрок, общетюрк. куйрук, кудурук, монг. суул «хвост»; башк. япрак, общетюрк. йапыргак, йалбыргак, монг. навч «лист»; башк. сэтлэуек, монг. самар, шид «орех»; башк. бере, общетюрк. бур, монг. цоморлог, гелег «почка»; башк. удэк, общетюрк. езэк, езек, монг. гол «сердцевина (дерева)»; башк. олон, общетюрк. олун, монг. гол, иш «ствол»; башк. Иабак, общетюрк. сабак, сап, монг. иш, шилбэ «стебель»; башк. ботак, общетюрк. бутак, монг. найлзуур, мечир «ветка»; башк. тамыр, общетюрк. тамыр, монг. ундэс(эн) «корень»; башк. ту?, общетюрк. тоз, монг. уйс «береста»; башк. кайыр, кабык, общетюрк. кадыз, кабык, монг. гадар, хальс, холтос «кора» и т.д.

В третьей главе «Числительные и личные местоимения» числительные тюркских и монгольских языков рассматриваются по структурно-семантическим признакам: первичные (количественные числительные) и производные (порядковые, собирательные, разделительные и т.д.); общность алтайских личных местоимений исследуется в связи с реконструкцией архетипа каждой формы.

В первом параграфе задачей является сравнение первичных числительных: единиц, десятков, сотни и других более высших разрядов числительных.

Расхождение в наименованиях числительных в алтайских языках Г.И.Рамстедт объясняет культурно-историческими и социальными предпосылками. Различные народы сталкивались в своих торговых операциях с подсчетом самых разнообразных предметов и пользовались при этом выражениями и условными знаками, имевшими тайный смысл13. Дж.Г.Киекбаев выдвигает свою точку зрения: числительные имеют предельно отвлеченное значение и в отличие от других частей речи не наделены предметностью - они развивались крайне медленно и связаны с мыслительной деятельностью человека больше, чем существительные. Тем самым ученый указывает на случаи генетической

13 РачстедтГ.И. Указ.работа. -С.64.

связи числительных в разных группах алтайских языков14. По мнению академика В.А.Гордлевского, числительные в тюркских языках развивались по этапам в соответствии с постепенным расширением числового представления у человека. В своих исследованиях он обнаружил, что первоначально число «пять» было «потолком счета». Потом выступают в строй десятки: один десяток - десять, двойня десятков - двадцать, т.е. счет двадцатиричный. Последующие высшие десятки показывают рост счета: три десятка - тридцатиричный, пять десятков - пятидесятиричный счет1 .

Дж.Г.Киекбаев, исходя из работы академика Гордлевского, объясняет наличие различных числительных для передачи числового понятия 30,40, 50, 60 в пределах тюркских языков.

Так в башкирском и монгольском языках количественные числительные структурно не совпадают. Башк. ДУрт, скорее всего, имеет общую основу ду- с монг. до- (дерв(ен)//дерев). Возможно, то же самое можно сказать об элементе кы- в башк. нырк «сорок» и хо- в монг. хорь «двадцать». Ср. таблицу:

Башкирский язык Древнетюркский язык Монгольский язык Перевод

бер бир нэг один

ике ЗКИ//ИКИ//ИККИ хоэр два

ее уч гурав//гурван три

ДУРТ терт дерев//дерв(вн) четыре

бит беш//биш тав(ан) пять

алты алты зургаа(н) шесть

ете йети//йити долоо(н) семь

1пигеэ секиз//секкиз найм(ан) восемь

туты? тогуз//токуэ//тоиыз ес(он) девять

УН он арав десять

егерме йегирмэ//йегирми хорь двадцать

уты? отуз гуч(ин) тридцать

кырк кырк//хырык двч(ин) сорок

илле эпиг тавин//тавь пятьдесят

аптмыш алтмыш жар(ан) шестьдесят

етмеш йетмиш дал(ан) семьдесят

ЫкРюн сексун ная(н) восемьдесят

тукГшн токсун ер(эн) девяносто

йе? йуз зуу(н) сто

меч бин мянга(н) тысяча

туман тумэн тумэн десять тысяч

14 Киекбаев Дж.Г.Введение в Урало-алтайское языкознание. -Уфа: Башкирское книжное издательство, 1972. -С.40.

15 Гордлевский В.А. Избранные сочинения. - М.: Изд-во восточн. литературы, 1961. -С. 124.

Башк. мен, монг. мянга(н) «тысяча», башк. тумэн, монг. тумэн «десять тысяч» заимствованы из китайского языка.

Во втором параграфе рассматривается образование собирательных, порядковых, разделительных и приблизительных числительных в тюркских и монгольских языках.

В тюркских языках для образования порядковых числительных используется окончание - (ы)нчы//нчы: тур. алтынджы, аз. алтынчы, башк. алтынсы «шестой». Исключением являются афф. -меш в чувашском языке и афф. -ыс - в якутском.

Аффикс - меш можно рассматривать как фонетический вариант -(ы)нч, аффикс -ыс также исторически восходит к -(ы)нч: звук н выпал, звуку с соответствует ч16.

В монгольских же языках порядковые числительные образовались от основы определенности на -д при опускании неустойчивого элемента -н. К основе на -Д наращивался элемент -у//-у, и элемент -а//-Э в большинстве других монгольских языков.

В монгольском языке к афф. -ду//-ду присоединяется еще афф. -гаар//-гээр: хоэрдугаар «второй».

Аффиксом собирательных числительных в памятниках является афф. -агу: тертэгу «четверо». В современных тюркских языках собирательные числительные образуются с помощью различных аффиксов: башк. унау, кум. онав «десятеро», узб. икков, хак. иккиэ «двое» - все эти аффиксы восходят к - агу.

В монгольских языках собирательные числительные произошли от основы на -у//-у, -уу//-уу: монг- гурвуул(ан) < гурв-уу-л(ан) «втроем, трое».

Г.И.Рамстедт допускает возможность сравнения древнетюркского аффикса -агу с п.-монг. агулжа- «совпадать»'7.

Во многих тюркских языках числительные на согласную основу образуют разделительную форму от основы на -а//-Э, к которой наращивается показатель множественного числа -р.: башк. унар «по десять», тур. бирер «но одному», др-тюрк. тертэр «по четыре».

В монгольских языках разделительные числительные образовались по общей модели путем присоединения афф. -аад//-оод//-еед, -ад//-эд: монг. хошоод «по два», монг. дервеед «по четыре».

В башкирском языке имеются еще так называемые кратные числительные, которые образуются от основы на - л, являющейся показателем множественного числа. К основе - л присоединяется

""Кондратьев В.Г. Очерк грамматики древнетюркского языка. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1970. -С.22.

17 Рамстедт Г.И. Указ.работа. -С.67.

лемент -а//-э по общей модели, затем афф. -та//-тэ: башк. икелэтэ «¿двойке, двукратно».

Также в тюркских языках к афф. -ла//-лэ наращивался -п, -ган//-гзн, которые образуют приблизительные числительные: башк. менлэп, мецлэгэн «тысячи». Аффикс -п является глагольным, другими словами, можно предположить, что некогда существовали глаголы ес-лэ-, ун-ла18. То же самое можно сказать и об афф. -ган//-ган.

В третьем параграфе рассматриваются модели образования личных местоимений в тюркских и монгольских языках.

Профессор Н.К.Дмитриев делает короткий, но очень важный экскурс об историческом развитии личных местоимений в своей книге «Грамматика башкирского языка»19. При рассмотрении личных местоимений в урало-алтайских языках Дж. Г. Киекбаев обнаруживает поразительное единство как по модели образования, так и по типу склонения. И тем самым, допускает существование тесных связей, которые их объединяют20.

Модели образования личных местоимений:

1) мин < бэн, а бэн, в свою очередь, разлагается на бэ- и -Н. Здесь бэ возводится к бе, образующему множественное число с помощью архаичного показателя двойственного или множественного числа II-з: башк. б&З «мы». Ср. : монг. би «я» и би + д «мы», где -Д - такой же показатель.

Отсюда следует вывод, что в тюркских языках элемент -Н, присоединяясь к архетипу бэ-, начал выражать одну личность, а аффикс -3 II -з в составе мн.ч. 1 и 2л. - несколько личностей. Если же -?//-з с читается показателем множественности, то -н принимает роль показателя единичности.

Таким образом, -н не относится к корню, а представляет собой суффикс, получивший название Н местоименного, который в монгольских языках появляется только в косвенных падежах.

2) Ьин < Ии и Н, где -Н такого же происхождения, как и в МИН. Ср.: монг. чи «ты».

Дж. Г. Киекбаевым монгольское местоимение 2 лица ед.ч. относится к более древней форме бурятского местоимения ши «ты»21. Рассмотрим несколько функций элемента ш-:

|Я Дмитриев Н.К. Баижорт теленен грамматикаИы. - бфе: Башгосиздат,1950. -С. 100.

"Дмитриев Н.К. Указ.работа. -С. 100.

м.Киекбаев Дж. Г. Основы исторической грамматики урало-алтайских языков. -Уфа:

Китап. 1996. -С.320.

21 Киекбаев Дж.Г. Указ. работа -С.245.

а) элемент ш- является аффиксом сказуемости 2 л.: бурят, багша «учитель» и багша-ш «ты учитель»;

б) элемент ш- входит в состав аффикса принадлежности 2 л.: бурят, аха «брат» и аха-ш-ни «твой брат»;

в) элемент ш- выступает также как личный аффикс глаголов 2 л. ед.ч. всех времен: бурят, ши харана-ш «ты видишь» и т.д.

Элемент же т- 2 л. мн.ч. является аффиксом сказуемости и личным аффиксом глаголов 2 л. уже мн.ч.: бурят, багша-т «вы учителя», таанар харана-т «вы видите». Отсюда следует, что от элемента т- путем наращивания показателя определенности -а или -аа образовалось мн.ч. местоимений 2 л. та или таа «вы».

Вот откуда происхождение монгольского местоимения 2 л. мн.ч. та (нар), а не чи + д по аналогии с би + д.

3) ул < у + л, другими словами, тюркские личные местоимения ол//ул//ал, восходят к древним показателям определенности или указательным частицам о//у//а, к которым в некоторых тюркских языках наращивался показатель определенности -л, как и другим указательным местоимениям (бы-л «этот», шу-л «тот известный»).

Форма мн.ч. личных местоимений делится на следующие элементы: у-л-а-р, где -а образует вторичную основу и р- является общеалтайским показателем мн.ч.

В монгольском языке нет самостоятельного личного местоимения 3 л.:3 лицо как единственного, так и множественного числа заменяется указательными местоимениями: энэ «этот, это», тэр «тот» - ед.ч., и эд «эти», тэд «те» - мн.ч.

Монг. энэ «этот» является сложным образованием, развившимся из древнейшего указательного местоимения э (ср.: п.-монг. и) при помощи основообразующего элемента -и. Элемент -д в форме мн.ч. эд «эти», на наш взгляд, такой же показатель множественности как и в бид «мы». Форма мн.ч. монг. тэр «он, тот» образовалась по модели э-д: тэ-д «они, те».

Монгольское древнее местоимение э//и можно сопоставить с тюркским местоимением а//о//у «он».

Такие ученые как Н.А.Баскаков, В.Л.Котвич и Г.И.Рамсгедт обнаруживают материальную общность соответствующих грамматических формантов выражения объектных отношений -категории склонения в падежной системе тюркских, монгольских и тунгусо-маньчжурских языков. Ср.: схему склонения в башкирском и монгольском языках:

Языки осн.п. род.п. дат.п. вин.п. мест.п. исх.п.

1. Башк. мин «я» минец МИНЭ мине миндэ минэн

Монг. би «я» миний над. намайг над, надаас

надад надад

2. Башк. 1пин «ты» Ьмнен Иица Иине Иинда 11ИНЭН

Монг. чи «ты» чиний чамд чамайг чамд чамаас

3. Башк. ул «он» уныц уга уны унда унан

Монг. тэр тууний туунд туунийг туунд туунээс

«он, тот»

Монг. эне УУНИЙ уунд уунийг УУНД уунээс

«он,этот»

4. Башк. без «мы» беззец без га беззе беззо беззэн

Монг. бид «мы» бидний, бидэнд, биднийг бидэндм биднээс

манай манд манайг анд манаас

5. Башк. 1пе? «вы» Ьеззек Ье?гэ Ьез?е Ие?зэ Иеззан

Монг. танар «вы» танарын танарт танарыг танарт танараас

6. Башк. улар «они» уларзын уларга уларзы уларза уларзан

Монг. тэд «те» тэдний тэдэнд тэднийг тэдэнд тэдээс

Монг. эд «эти» эдний эдэнд зднииг эдэнд эднээс

На наш взгляд, наличие - н во всех формах тюркских личных местоимений 1, 2, 3 лиц и появление его в основах вин.п., род.п. монгольских местоимений, дает основание полагать, что в монгольских языках -н есть аффикс или часть аффикса, сросшийся с историческими основами личных местоимений с той лишь особенностью, что в монгольских языках процесс сращения прошел менее последовательно, чем в тюркских.

В заключении излагаются основные выводы исследования; приводятся критерии относительно поздних монголизмов: 1) основной; 2) фонетический; 3) морфологический; 4) семантический; 5) этимологический и внутренняя реконструкция.

Основные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях:

1. К вопросу о монголизмах в башкирском языке // Вестник Башкирского университета. - 2006. №4. - С. 87-88.

2. Башкирские и монгольские лексические параллели, относящиеся к растительному миру // Актуальные проблемы изучения и преподавания башкирского языка и литературы. Материалы региональной научно-практической конференции. - Стерлитамак, 2005. - С.250-253.

3. Лексические параллели в башкирском и монгольском языках // Ядкяр. 2005. № 1. С.137-140.

4. Монголизмы в лексике башкирского языка // Актуальные проблемы башкирского, тюркского и сопоставительного языкознания. Сборник научных статей. - Уфа, 2005. - С.274-277.

5. Личные местоимения в башкирском и монгольском языках // Башкирская филология: достижения, актуальные проблемы. Материалы региональной конференции аспирантов. - Уфа, 2005. -С,142-144.

6. Морфологический критерий относительно выделения моиголизмов в башкирском языке // Язык и литература в поликультурном пространстве. Материалы региональной научно-практической конференции "Язык и литература в поликультурном пространстве". Выпуск 3. -Бирск: Бирск. Гос. соц.-пед. акад., 2006. - С. 22-23.

7. Некоторые заметки к башкирским и монгольским лексическим параллелям // Актуальные проблемы башкирской, русской и тюркской филологии. Материалы научно-практической конференции. - Уфа, 2004. - С.54-57.

Подписано в печать 06.02.2007. г. Гарнитура «Times». Печать на ризографе с оригинала. Формат 60x84 7|<,. Усл.-печ.л. 1,22. Уч.-изд.л. 1,00. Бумага писчая. Тираж 100 экз. Заказ №11. _Цена договорная._

452450, Республика Башкортостан, г.Бирск, ул. Интернациональная, 10. Бирская государственная социально-педагогическая академия. Отдел множительной техники БирГСПА

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Вахитова, Айсылу Галинуровна

Глава1. Проблема изучения алтайских языков.

Глава II. Названия, обозначающие явления природы.

§ 1. Названия метеорологических явлений.

§2. Названия гидрографических и орографических явлений.

§3. Названия, относящиеся к небесной сфере.

§4. Названия отрезков времени.

Глава III. Названия, относящиеся к анатомии человека, животных и растений.

§1. Названия частей тела человека и животных.

§2. Названия частей растений.

Глава IV. Числительные и личные местоимения.

§1. Количественные числительные.

§2. Порядковые, собирательные, разделительные числительные.

§ 3. Личные местоимения.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Вахитова, Айсылу Галинуровна

Актуальность исследования. История языка, в особенности история его лексики, тесно связана с историей народа - носителя данного языка. В процессе своего развития язык формирует все свои элементы, в том числе и словарный состав. При этом ведущую роль играет своя исконная лексика, которая пополняется путем развития внутренних языковых ресурсов и путем заимствования слов из других языков. В башкирском языке встречаются заимствования из самых различных языков: арабского, персидского, русского и т.д. В то же время так называемая «исконная лексика» оказывается неоднородной и делится на две группы: 1) собственно тюркский или общетюркский пласт 2) лексика, общая для тюркских и монгольских языков.

Начиная с XVIII века перед алтаистами стоит вопрос о характере родства алтайских языков, в частности, тюркских и монгольских. Основатель Урало-алтайской теории Ф.И.Страленберг на основании собранного им фактического материала дал первую классификацию уральских (угро-финских и самодийских) и алтайских (тюркских, монгольских и тунгусских) языков.1

Позже урало-алтайская теория в различных её вариантах получила признание у многих исследователей уральских и алтайских языков. В настоящее время в большей мере признается родство языков лишь внутри каждой группы.

До сих пор нет единого мнения относительно происхождения родства алтайских языков. Одни ученые (Б.Я.Владимирцов, Г.И.Рамстедт, Н.А.Баскаков, Дж.Г.Киекбаев) на основании ' общих черт в фонетике, грамматике и лексике тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских языков приходят к выводу об их генетическом родстве, т.е. у всех этих языков в древнейший период был один язык-источник. Другие (Л.М.Щербак, Д.Дечи) категорически отвергают генетический характер родства, называя алтаистику «антиисторичной». А общие моменты в фонетике и грамматике (сингармонизм,

1 Баскаков Н.А. Алтайская семья языков и ее изучение. - М.: Наука, 1981. - С.29 суффиксальное словообразование, агглютинация) объясняют языковой типологией, а определенные лексические совпадения - их длительным многовековым контактом между собой. Третьи же (Л.Лигети, Г.Д.Санжеев, В.Л.Котвич) признают родство алтайских языков гипотетическим, а их общность типологической.

Такие исследователи, как Е.Д.Поливанов, Г.И.Рамстедт несколько расширили рамки алтайской группы языков, включив в ее состав корейский и японский языки.1

После общественно-политических переустройств в России во мбнго раз сократилось количество работ, посвященных этой проблеме. Силы тюркологов, монголоведов были разобщены, вследствие чего в области сравнительно-исторического исследования алтайских языков появились трудности и объективного, и субъективного характера. За последние два десятилетия в этой работе какого-либо заметного продвижения вперед не наблюдается.

Для выяснения отдельных проблем алтаистики большое значение имеют и исследования, посвященные изучению отдельных языков, входящих в эту общность. По поводу вопроса лексических взаимоотношений башкирского и монгольского языков были написаны ряд статей и исследований башкирских языковедов (Дж.Г.Киекбаева, Э.Ф.Ишбердина, Н.Х.Максютовой, В.Ш.Псянчина и др.). Но в этих исследованиях объектом описания была вся совпадающаяся лексика двух языков. Известно, что наряду с количеством общих совпадающих лексем, определенное значение имеет и их «качество».

Лексика является самым подвижным, т.е. постоянно изменяющимся уровнем языка по сравнению с фонетикой и грамматикой. В словарном составе любого языка постоянно происходят семантические, структурные, лексические преобразования. Но в языке имеются отдельные лексические группы или разряды, в которых изменения происходят намного замедленно. К устойчивым лексическим разрядам, например, относятся обозначения простых и

1 Рамстедт Г.И. Введение в алтайское языкознание. - М.: изд-во иностр. литер. 1957; Поливанов Е.Д. Статьи по общему языкознанию. - М.-. Наука, 1968; Поливанов Е.Д. Труды по восточному с общему языкознанию. - М.: Наука, 1991. десятичных числительных, местоимения, названия частей тела человека и животных, частей растений, названия основных цветов, явлений природы (обозначения времен года, суток, осадков, основных объектов рельефа и т.д.), названия направлений сторон по отношению к человеку, основных признаков предметов, названия действий и движения и т.д. То есть к ним относятся названия тех реалий, действительно окружающих человека и имеющих основной признак постоянства.

Все изложенное относительно сравнительного исследования названных устойчивых лексических разрядов башкирского (тюркских) и монгольского языков может быть резюмировано по следующему:

- проблема сравнительно-исторического изучения лексики, общей для башкирского и монгольского языков, заслуживает самого пристального внимания;

- созданные основы сравнительно-исторического изучения лексикологии (грамматики) данных языков требует дальнейшего развития.

Цель и задачи исследования. Основной целью настоящей диссертационной работы является сравнительно-историческое изучение устойчивых лексических групп и выяснение исконного или заимствованного фонда в соответствующих разрядах на основе анализа реальных фактов как тюркских, так и монгольских языков, исходя из общности фонетических законов их развития, общности грамматических элементов и лексем, характеризующих строй и происхождение этих языков.

В соответствии с общей поставленной целью в диссертации решаются следующие конкретные задачи:

1) исследовать башкирские и монгольские параллели в соответствующих устойчивых разрядах лексики;

2) установить и применить в исследовании критерии выделения монголизмов в лексике башкирского языка, и наоборот, тюркизмов в монгольском языке: фонетический, морфологический, семантический, внутренней реконструкции и этимологии слова;

3) определить степень распространения общих лексических единиц в башкирских говорах, в современных тюркских языках, а также в древних письменных памятниках.

Методологической и теоретической основой исследования явились достижения современной лингвистики, труды ученых, посвященные проблемам лексикологии и грамматики. В ходе исследования были изучены труды Г.И.Рамстедта, В.Л.Котвича, Л.Лигети, Л.З.Будагова, Б.Х.Тодаевой, В.И.Цинциус, О.П.Суника, Дж.Г.Киекбаева, В.М.Иллич-Свитыча, Н.А.Баскакова, Э.В.Севортяна, Х.И.Суюнчева, Э.Ф.Ишбердина и т.д.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в башкирском языкознании общие лексические единицы башкирского и монгольского языков подвергаются сравнительному системному исследованию на материале устойчивых лексических разрядов; установлены критерии выделения поздних монголизмов в башкирской лексике, выявлены исконные и заимствованные пласты лексики и характерные им маркирующие признаки.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что сравнительное изучение общих лексических единиц является определенным вкладом в историческую лексикологию не только башкирского и монгольского языков, но и в систему исследования лексики алтайских языков в целом.

Результаты диссертационной работы могут быть использованы для последующего развернутого сравнительного исследования общности алтайских языков, в частности, тюркских и монгольских языков.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты и материалы исследования могут быть использованы при составлении учебников и учебных пособий по лексикологии, при разработке лекционных курсов, семинаров по изучаемой проблеме, фактический материал может быть полезным на практических занятиях по сравнительному изучению алтайских языков. В лексикографии материалы исследования могут быть использованы при составлении двуязычных, параллельных и этимологических словарей.

Материал исследования включает более 100 сравниваемых лексических единиц (наименования явлений природы, частей тела человека и животных, частей растений, обозначения чисел и местоимений) и множество их производных, полученных методом сплошной выборки из двуязычных, параллельных и толковых словарей.

Методы исследования. В диссертации использован комплекс методов и приемов анализа фактического материла в соответствии с поставленной целью и задачами работы: описательный, сравнительно-исторический, сопоставительно-типологический.

На защиту выносятся следующие положения:

• Тюрко-монгольские лексические единицы распадаются минимум на три дифференцированные группы: 1) поздние монгольские лексические заимствования в тюркских языках; 2) поздние тюркские' лексические заимствования в монгольских языках; 3) тюрко-монгольские элементы, которые с одной стороны, являются общетюркскими, с другой - представлены в монгольских языках и являются в то же время общемонгольскими.

• Словарный состав башкирского языка представляет собой собственно тюркский пласт и лексику, общую для тюркских и монгольских языков.

• Анализ общих лексических единиц позволяет выделить несколько моментов, способствующих выявлению заимствований: 1) основной критерий; 2) фонетический критерий; 3) морфологический критерий; 4) семантический критерий; 5) этимологический критерий и внутренняя реконструкция.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры башкирского и общего языкознания Башкирского государственного университета, отдельные положения в виде докладов и сообщений обсуждались на региональных научно-практических конференциях: «Актуальные проблемы башкирской, русской и тюркской филологии» (Уфа, 2004), «Актуальные проблемы башкирского, тюркского и сопоставительного языкознания» (Уфа, 2005), «Актуальные проблемы изучения и преподавания башкирского языка и литературы» (Стерлитамак,

2004), «Башкирская филология: достижения, актуальные проблемы» (Уфа,

2005), «Язык и литература в поликультурном пространстве» (Бирск, 2006). Материал исследования опубликован в научных журналах «Ядкяр», «Вестник Башкирского университета».

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, 4 глав, заключения, библиографии, приложения (словарь башкирско-монгольских лексических параллелей, список принятых сокращений и условных обозначений).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Башкирско-монгольские языковые связи"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сравнительное исследование словарного состава любого языка имеет большое значение для современной лингвистики. Так, при сравнительном исследовании лексики башкирского языка с монгольским выяснилось следующее: во-первых, словарный состав башкирского языка представляет собой собственно тюркский пласт и лексику, общую для тюркских и монгольских языков - заимствования в обоих языках претерпели такие структурные и семантические изменения, что иногда невозможно отличить их от исконных слов без специального исследования; во-вторых, задачу затрудняет невозможность установления строгого критерия выделения исконно общих слов и заимствований. Трудности обусловлены также отсутствием древних источников как по тюркским, так и по монгольским языкам. Имеющиеся памятники письменности довольно поздние: тюркские датируются У1-УШ веками, монгольские - XIII веком. О более древнем состоянии этих языков приходится судить лишь гипотетически.

Тем не менее, не следует упрощать проблему и рассматривать вместе тюрко-монгольские параллели, представляя их как нечто однородное. Тюрко-монгольские лексические единицы распадаются минимум на три дифференцированные группы:

1. относительно поздние монгольские лексические заимствования в тюркских языках, имеющие чёткие маркирующие их характеристики;

2. относительно поздние тюркские лексические заимствования в монгольских языках, также характеризующиеся довольно чёткими признаками;

3. тюрко-монгольские элементы, которые с одной стороны, являются общетюркскими, с другой - представлены в монгольских языках и являются в то же время общемонгольскими.

Итак, в данной диссертационной работе сделана попытка сравнительного изучения таких устойчивых лексических разрядов: 1) названия, обозначающие явления природы (метеорология, гидрография и орография, небесная сфера и небесные тела, время, отрезки времени); 2) названия, относящиеся к анатомии человека, животных и растений (части тела человека и животных, части растений); 3) числительные и личные местоимения.

В ходе работы не только приводятся, но и на основе общепринятых критерий фонетического, морфологического, семантического характера исследуются более 100 общих для башкирского и монгольского языков лексических единиц и множество их производных.

По результатам исследования, большинство выявленных общих лексем -наименования явлений природы, частей тела человека и животных. Как следует из обзора исследуемых лексических разрядов, большинство названий явлений природы, частей тела человека и животных носит характер взаимных заимствований - тюркизмов в монгольских языках и монголизмов в тюркских.

Наименьшее число общих слов имеет лексика, относящаяся к названиям частей растений. Основу этой лексической группы составляют, в основном, тюркизмы, характеризующиеся особенностью образования присоединением к тюркским глагольным и именным основам различных аффиксов.

По итогам нашего исследования получен следующий список башкирских и монгольских общих лексических единиц:

- Монгольские лексические заимствования в башкирском языке: 1) названия явлений природы: мопар «мгла, дымка; иней», ЬырБак «буран; пронизывающий ветер»; бу^а «подножье горы», мерен «дождевой поток; поток талой воды», дала «степь», капсал «ущелье, теснина, дебри», тсапсагай «ущелье, теснина», тугай «урема, пойменный луг», уба «холм, курган»; сак «время; пора»; 2) названия частей тела человека и животных: мацлай «лоб», тацлай «нёбо», танау «нос», кумэй «глотка, язычок», И акал «борода», кукрэк «грудь», кабырга «ребро», бурбай «икры ног», кары «предплечье», сикэ «висок; щека», алакан «ладонь», кауырЬын «перо (птичье)», бутэгэ «зоб», койка «опаленная кожа», месэ «часть тела, член», Ъебэ «мясо на ложных рёбрах», мунда «холка».

-Тюркские лексические заимствования в монгольском языке:

1) названия явлений природы: мвсвн «лёд», хер «сугроб; мёрзлый снег на траве», хяруу «иней», чийг «сырость, влажность»; булаг «родник, ключ», тэнгэс // тангис «море», гол «река; долина реки», долгио(н) «волна, вал», уса(н) «вода; река», аглаг «безлюдное место, необитаемая местность», арал «остров, полуостров», бэл «косогор; подножье», шорой «земля, почва; пыль», хад(ан) «скала, утёс», хээр «поле, степь», цел «пустыня», таг «плоская вершина горы, плато», дов «холм», ой «лес, бор, роща», балчиг «болото, трясина», хумхи «пылинка», тоос(он) «пыль» ; жил «год», эрт(эн) «утром; рано», кечи «давно ; раньше», дули «середина (дня, ночи)»; 2) названия частей тела человека и животных: ар(а) «спина, зад», п.- монг. билэ «запястье», бэлхуус «талия», богорла- «перерезать горло (< тюрк. 6oFa3//6oFy3 «горло, глотка»)», бугуй «предплечье; дистальный конец предплечья», эгэм «ключица», эруун «подбородок, нижняя челюсть», пударга(п) «кулак», зусэн «внешность, цвет кожи», нуур «лицо», зурх(эн) «сердце», ханшаар «переносица», хулхи «внутреннее ухо», хуух «мошонка; кожа головы», таваг // тавхай «ступня ; лапа», омруу «ключица; верхняя часть груди», орой «темя, макушка», адаг «конец; устье (< тюрк, адате «нога» )», бахуу «зоб», хялгас(ан) «конский волос», мегеес(ен) «хрящ», туур//туурай «копыто»; 3) названия частей растений : агч «клён», бута «кустарник», бут «куст, заросль», тунгке «нижняя часть дерева, растения», жиме «плод; фрукты», хиаг «вострец, пырей», ур «плод, семя, зерно», цэцэг «цветок, соцветие», елен(г) «осока», саваа «палка, прут», бурцаг «горох, горошина», тариа(н) «зерно; хлеб; урожай».

- Тюрко-монгольские элементы, которые этимологизируются по языковым данным обоих языков: 1) названия явлений природы: буран «вьюга, буря, метель» - бороо(н) «дождь», кырпак «первый снег, пороша» -хармаг «пороша», Йылга «река» - жалга «овраг, сухое русло»; тупратс«почва, грунт, земля» - тоброг//товрог «пыль,прах», кук «небо» - хех//хухэ «синий, голубой и т.д.», тэцре «небо» - тэнгэр «небо; гром; погода», гея «ночь» - туне «мрачный, тёмный»; 2) названия частей тела человека и животных: а?ау «коренной зуб» - араа(н) «коренной зуб», бейер «почка,бок» - бввр «почка», кииек «губчатая кость» - хим «сахарная кость», талая «селезёнка» - дэлуу(н) «селезёнка», яурын «плечо» - зуур «плечо», елей «вымя» - дэлэн(г) «вымя», ял «грива» - дэл «грива».

Среди исследуемых лексем всего несколько слов имеет иноязычное происхождение: Ъил «плоскогорье; ровное сухое место; островок на реке» -шил «гребень горного хребта; плоскогорье» (финно-угорское); сырай «лицо» -г{арай//чарай «лицо, лик», тамыр «кровеносный сосуд» - талшр, кикел «чёлка (у лошади)» - гвхвл (персидское); квсвк «почка, сережка (у ивовых)» - гвлвг «почка; зародыш; росток» (персидское).

Имена числительные и личные местоимения также составляют часть основного словарного фонда.

По некоторым данным известно, что личные местоимения относятся к непроницаемым частям речи, т.е. они не заимствуются из других языков. Тем не менее обнаруживаются тесные совпадения в личных местоимениях башкирского и монгольского языков:

1. чередование согласных в начале местоимений 1 -2 лиц;

2. форма мн.ч. 1 лица;

3. членимость местоимения 3 лица на отдельные элементы;

4. совпадение местоимения 3 лица с указательными местоимениями;

5. наличие звука и в падежных основах местоимений и неустойчивость этого звука.

На основе этих изложений можно было считать, что личные местоимения родственны генетически, т.е. они происходят из одного и того же источника и вместе составляют результат развития каких-то изначальных форм на тюркской и монгольской почве. Однако прежде чем утверждать о генетическом родстве, необходимо обратить внимание и на факт, что у тюркских и монгольских числительных обнаруживается крайне незначительное количество общих черт и практически нет соответствий. Обычно, в простых и десятичных числительных в неродственных языках структурных совпадений не наблюдается.

Исходя из исследуемого материала диссертации по числительным следует вывод: числительные указанных разрядов в башкирском и монгольском языках структурно не совпадают, кроме числительного «четыре» (башк. дурт, монг. дврвв//дврв(вн). Числительные: башк. мец, монг. мяпга(н) «тысяча», башк. (уст.) тумэн, монг. тумэн - заимствования из китайского языка.

Таким образом, исследование данного лексического разряда башкирского и монгольского языков свидетельствует о почти полном их несовпадении и противоречит генетическому родству этих языков.

В ходе исследования работа велась как в общем сравнительном плане, так и путем исследования словарного состава отдельных языков из двух языковых семей - тюркской и монгольской.

Анализ общих лексических единиц в башкирском и монгольском языках позволяет выделить несколько моментов, способствующих выявлению заимствований. Относительно поздних монголизмов в башкирском языке были использованы следующие критерии:

- Основной критерий - совпадение звуковой оболочки и семантики соответствующего башкирского слова с монгольским при условии отсутствия этого слова в древнетюркском, при ограниченном его распространении в современных тюркских языках, системе башкирских говоров и широком бытовании в монгольских языках. Необходимо учитывать, что при адаптации заимствований произошла некоторая субституция звуков, определяемая особенностями фонологической системы заимствующего языка, так как заимствование проникало в древности устным путем. Таковыми явными монголизмами являются: монар «мгла, марево», мерен «поток дождевой воды», буфря «подножье горы», капсал, капсаБай «теснина, дебри», тугай «урема, пойменный луг», уба «холм, курган», бурбай «икры ног», кумэй «глотка, язычок», кабырга «ребро», мацлай «лоб», танау «нос», тацлай «нёбо», бутэгэ «зоб», кауырЬын «перо», мулда «холка», месэ «часть тела, член», койка «опаленная кожа». Такие слова как мунда, Ьебэ, месэ, кумэй, мерен, бурбай, капсал, капсагай не получили повсеместного распространения в диалекте башкирского языка и их собственно тюркские параллели отсутствуют.

- Фонетический критерий - несколько иной звуковой облик слов, характерный для монгольских языков по сравнению с фонетическим оформлением сходных исконно тюркских слов. Сравнение общих с монгольскими языками слов башкирского языка обнаруживает некоторые фонетические соответствия: з-р (ротацизм): во многих монгольских словах, относимых обычно к числу тюрко-монгольских параллелей, на месте тюркского з представлен р. Например, алт. боро, тув. бора, хак. пора «серый» (в сибирских тюркских языках в своих исконно тюркских словах отсутствует ламбдаизм и ротацизм) относятся к монголизмам, так как в тюркских языках обычно представлен з. Соответствие тюркского з монгольскому р в таких словах как башк. йе? «лицо» (др-тюрк., тур. йуз, каз, кирг. жуз и т.д.) - монг. нуур «лицо», меге? «рога» (др-тюрк. мунуз//муйуз, турк., аз. бушуз, ккалп, кирг. муйуз и т.д.) - п.-монг.мегэрсун «хрящ» , бога? «горло» (др.-тюрк. богаз, тур. боаз, ног. богаз, кирг. богос и т.д) - монг. богорла- «перерезать горло» говорит об обратном характере заимствования; й-д: башк. ял «грива» (др-тюрк. йал, тур.,аз. йал, каз., ккалп., кирг. жал и т.д.) - монг. дэл «грива», елен «вымя» (др-тюрк. йелин, турк., аз. йелин, каз., кирг. желин, алт. дьелин, хак. челип) - монг. дэлэн(г), кая «скала» (др-тюрк. кайа, тур. кайа, каз., кирг. кыйа, як. хайа и т.д.) - монг. хад(ан) «скала»; й-з: башк. йерэк «сердце» (др-тюрк. йурэк; тур., турк. йурек, каз. журэк, як. сурэк и т.д.) - монг. зурхэн «сердце», яурын «плечо» (др-тюрк. йагыр, тур. йагрип, каз. жаурын, хак. чарын, як. сарын и т.д.) - монг. зуур «плечо»; й-ж: башк. йыл «год» (др-тюрк. йыл, тур., аз. йыл, ккалп., каз. жыл, хак. чыл) - монг. жил «год», емеш «ягода, плод» (др-тюрк. йемиш, тур., аз. йемиш, каз. жемис, кирг. джемиш и т.д.) - монг. жиме «плод, фрукт», Йылга «река» турк. жулге, аз. чылта, каз., ккалп. жылга, чув.$ырма и т.д.) - монг. жалга «овраг, сухое русло»; й-н: башк. йо?рок «кулак» (др-тюрк. йузрук, тур. йумрук, ккалп. жудырык, каз. жуумырык, алт. дьудрук, як. сутурук) - монг. нударга(н) «кулак».

Как следует из примеров, в монгольских языках анлаутному й соответствуют: ж, д, п. В тюркских языках анлаутный й по языкам имеет строго дифференцированное системное соответствие. Возможно, это свидетельствует о том, что монгольский язык заимствовал слова из разных источников.

Ь-ш: башк. ЬырБак «буран, пронизывающий ветер» (турк. сыркын, ккалп. сыран, алт., тув. шургап - монг. ишгурган «метель, пурга», ср.: башк. Иалйа- монг. шалз(ан) «клещ» и т.д.;

Ь-с: башк. Иебэ «мясо на ложных рёбрах» (каз. субе, кирг. субвв) - монг. сувээ(н) «боковая часть грудной клетки», 11 акал «борода» (др-тюрк. сакал, тур. сакал, каз., кирг. сакал, алт., хак. сагал) - монг. сохал «борода, усы»; с-ц: башк. капсал «ущелье, теснина» (алт. капчал) - монг. хабцал «ущелье, теснина», сак «время, пора» (др-тюрк. чак, тур., аз. таг, каз. шак, кирг., алт. чак) - монг. цаг «время, период»; ш-л (ламбдаизм): башк. теш «полуденное время» (др-тюрк. туш, ккалп., каз. туе, кирг., алт. туш) - монг. дули «середина (дня, ночи)», ср.: башк. курташ, кирг. коргошун, алт. корголйып «свинец» - монг. хорголжин «свинец»; тс-х: башк. койка «опаленная кожа» (др-тюрк. куйка, як. куйаха) - монг. хуйх «опаленная кожа, кожа головы», кабырга «ребро» (тур. кабурга, аз. габырга, каз., кирг. кабы рта, хак. хабырБа) - монг. хабирга «ребро, бок» к-х: башк. кумэй «глотка; язычок» (кирг. кемегей, як. куемэй) - монг. хеемий «горло; зев», кукрэк «грудь» (др-тюрк. кекуз, турк. кукрек, каз. кекрек, кирг. кекурек) - монг. хехен «женская грудь»; тс-г: башк. кары «предплечье» (др-тюрк. кары, турк. гары, каз., ккалп. кар, як. хары ) - монг. гар «рука», алакан (уст.) «ладонь» (тур. алакан, каз., ккалп., кирг., алт. алакан) - монг. алага «ладонь»; f-x: башк. богак «зоб (у птиц)» (др-тюрк. бокук//богук, турк. букак, кирг., алт. 6ofok, хак. лого) - монг. бахуу «зоб», тугай «урема» (каз., ног. гагая, кирг. токой, алт. токой, як. тогой) - монг. moxoii «излучина, изгиб, лука (реки)»; т-ц: башк. тулкын «волна» (тур. долга, ног. долкын, алт. тулкун, узб. тулкин) - монг. 1}алгиа «волна, плеск», ср.: башк. туцэрэк «круглый» - монг. 11агариг «обруч, кольцо» и т.д.

Однако, исходя только из звукового состава, невозможно отличить собственно тюркские слова от монгольских. Подобные чередования и переходы звуков характерны для башкирского языка и по сравнению с некоторыми тюркскими языками.

- Морфологический критерий - срабатывает тогда, когда слово не этимологизируется на тюркской почве и морфологическая структура его неясна, в то время как в монгольских языках представлена производящая основа и иные морфологические элементы. Например, башк. ейэнсэр «внучка» < монг. зээпцэр «правнук, правнучка» < зээ «внук, внучка» + монг. -пцар.

Здесь могут быть сделаны возражения, что основа слова и аффикс также существовали в тюркском языке, но были там утрачены. Однако, чётко выявленный в монгольском языке характер оформления второобразных основ (оформления корня аффиксами) способствует выделению монголизмов. В то же время известно, что морфемы отдельно от слов обычно не заимствуются. Ср.: монгольские словообразовательные аффиксы: -сун, -л, -жин, -т(ай), -гана, -нцар//-цар, -тан, -лт и т.д.

Например, к монголизмам относятся следующие лексемы:

1.башк. капсал«ущелье, теснина» < монг. хавцал.

В качестве производящей основы для создания этого монгольского слова выступает глагол хавчл- «ущемлять, жать, зажимать». Модель с афф.

-л является традиционной для монгольского языка. Афф. -л образует имена действия от глагольных основ. При помощи этого аффикса образуются слова с отвлеченным значением, отсюда, монг. хавцал буквально означает «ущемление, сжатие».

2) башк. йакалтай «бородатый, бородач» < монг. сахалтай «бородатый, усатый».

Афф. -т(ай), образующий прилагательные от существительных, является продуктивным для монгольского языка. В башкирском языке в данном случае употребляется афф. -лы: наряду с монгольским словом Ьакалтай функционирует собственно тюркская форма Ьакаллыъ том же значении.

3) башк. конажын«трехлетняя кобыла (корова)» < монг. гунж(ин) «самка трех лет»; башк. дунэжен «четырехлетняя кобыла (корова)» < монг. двнж(ин) «четырехлетняя (о самке животных)».

В словах гунж(ин), двнж(ин) выделяется афф. -ж(ин), который, по некоторым данным, считается реликтом выражения категории грамматического рода в монгольском языке.

Также морфологический анализ помогает выявить грамматические показатели монгольских языков, имеющих общее происхождение с тюркскими. Например:

1) башк. -льгк, монг. -лага//-лог//-лег и т.д.: башк. ялгаулык «наставка, вставка; кусок материи для вставки»; монг. будлага «покраска» (от буда-«красить»). Модель с основой глагола и афф. -лага в монгольском языке производит термины разных отраслей производственной деятельности человека.

2) башк. -льгк, монг. лаг//лог и т.д.: башк. ашлык «зерно, хлеб» (от аш «пища, еда»), тышлытс «оболочка» (от тыш «внешняя, наружная сторона»); монг. твмврлвг «металл» (от твмвр «железо»), тослог «жирность, маслянистость» (от тос(он) «масло»),

3) башк. -уыс, монг. -вч: башк. калкауыс «поплавок» (от калк-«подниматься, вздыматься»), бщэуес «украшения» (от бщэ- «украшать»); монг. талхивч «кожемялка» (от талхи(н) уст. «орудие пытки»). В монгольском языке модель происходит от основы имени и глагола. На ее основе образуются термины, являющиеся наименованиями различного рода небольших устройств, приборов, мелких предметов, изделий и принадлежностей хозяйственно-бытового назначения.

4) башк. -сы, монг. -ч(ин): башк. тимерсе «кузнец» (от тимер «железо»), аусы «охотник» (от ау «охота»); монг. темерч(ин) «кузнец», авчин «участник облавной охоты» и т.д.

По данной модели образуются наименования лиц по какому-либо роду занятий, профессиям и специальностям.

- Семантический критерий - он свидетельствует о монгольском происхождении слова тогда, когда в тюркские языки слово вошло в каком-либо одном, зачастую переносном значении, в то время как в монгольских языках это слово имеет все свои основные прямые и переносные значения. Например, башк. тугай «урема, пойменный луг» < монг. тохой «локоть, часть руки от локтя до кисти; перен. излучина, изгиб, лука (реки)»; башк. уба «холм, курган» < монг. обо//ово «одинокая горка, холм, отдельная вершина в хребте, куча камней; пограничный знак»; башк. бурбай «икры (ног)» < монг. борви «ахиллесово сухожилие, пяточное сухожилие»< п.-монг. «голень; сухожилие в коленной части ног; сухая жила выше пятки»; башк. мацлай «лоб» < монг. магнай//манлай «лоб, чело; перенос, авангард, передовая часть; передовой, лучший; глава, вождь; головной, главенствующий» и т.д.

- Этимологический критерий и внутренняя реконструкция - имеет важнейшее значение для определения заимствований из монгольского языка. Если слово не этимологизируется на тюркской почве, то есть вероятность, что оно является монголизмом.

В башкирском языке слово саскау «изморозь, иней» является заимствованием из монгольского языка. Башк. саскау < монг. цас «снег», корневая морфема которого вычленяется в следующих монгольских словах: ца-л «седой», ца-га-ан «бельмо», ца-й-ра- «белеть, светлеть», ца-га-с «бумага», ца-й-вар «беловатый, светлый», ца-н(г) «изморозь». Здесь все эти слова имеют общую семантическую основу - значения слов исходят от основного значения «белый».

Отношения между тюркскими и монгольскими языками очень сложные: за тысячелетия вследствие самостоятельного развития в каждом из языков произошли колоссальные изменения как в структурном, так и в семантическом плане.

Иногда в каком-либо из языков по ряду причин могут быть утрачены звенья в цепи развития слов. Например, в башкирском языке от слова кукрэк «грудь» корневая основа кук- отсутствует, в то время как в монгольских языках она имеется: п.-монг. кеке-//квку-, монг. хех&-, бур. хухэ- «сосать грудь».

Тем более, в тюркских языках наименование женской груди представляет другой глагольный корень эм- с аналогичным значением.

Важнейшее звено может быть утраченным и в цепи развития значения. Так, монг. тохой «излучина, изгиб, лука (реки)» развивался на основе анатомического термина «локоть; часть руки от локтя до кисти». Т.е. для возникновения значения «изгиб (реки)» послужила изогнутость. В этом случае важнейшее звено в цепи развития значения, которое указывает на мотивированность переноса, в тюркских языках не обнаружено.

Подведя итог, можно сказать, что имеются определенные признаки, по которым из всей массы общих для тюркских и монгольских языков можно выделить поздние заимствования. Кроме перечисленных заимствований имеются общие с монгольскими языками слова, которые не отвечают этим признакам. Одним словом, они распространены во всех монгольских и тюркских языках, по их структурным и семантическим особенностям невозможно судить об их принадлежности тому или иному из двух языков, этимологизируются они по языковым данным как тюркских, так и монгольских языков.

С этой точки зрения, приходится говорить лишь о гипотетическом происхождении этих слов:

1) или эти слова возникли в тюркских и монгольских языках вследствие их общего генетического родства;

2) или являются результатом древнейшего контактного развития.

Чтобы решить этот вопрос, необходимо вести сравнительно-исторический анализ на уровне праформ, а также привлечь данные археологии, истории, сравнительно-исторической этнографии и фольклористики, антропологии и топонимики.

160

Список научной литературыВахитова, Айсылу Галинуровна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Книги, монографии

2. Актуальные проблемы башкирского, тюркского и сопоставительного языкознания. Уфа: Рио БашГУ, 2005. -414с.

3. Алиев Ф.Ф. Очерки по лексике языка турок Казахстана. Алма-Ата: Наука, 1978.-100с.

4. Алтайские этимологии / Под ред. В.И.Цинциус, Л.В.Дмитриевой. Л.: Наука, 1984. -222с.

5. Антонов Н.К. Лекции по тюркологии. Якутск: государственный университет, 1976.-63с.

6. Археология и этнография Башкирии. Уфа, 1971. -358с.

7. Ахметьянов Р.Г. Сравнительное исследование татарского и чувашского языков. М.: Наука, 1978. -246с.

8. Баскаков H.A. Алтайская семья языков и ее изучение. М.: Наука, 1981.-134с.

9. Баскаков H.A. Введение в изучение тюркских языков. М.: Высшая школа, 1962.-322с.

10. Баскаков H.A. Диалект кумандинцев. М.: Наука, 1972. -280с.

11. Баскаков H.A. Историко-типологическая фонология тюркских языков. -М.: Наука, 1988.-208с.

12. Баскаков H.A. Тюркская лексика в «Слове о полку Игореве». М.: Наука, 1985.-187с.

13. Бертагаев Т.А. Лексика современных монгольских литературных языков. -М.: Наука, 1974.-381с.

14. Бертагаев. Т.А. Сочетания слов и современная терминология. М.: Наука, 1971.-150с.

15. Бикбулатов Н.В. Башкирская система родства. М.: Наука, 1981.121с.

16. Биткеев П.Ц. Языки и письменные системы монгольских народов. М.: Элиста, 1995. -200с.

17. Благова Г.Ф. «Бабур-наме»: Язык, прагматика текста, стиль. М.: Восточная литература, 1994. -404с

18. Будаев Ц.Б. Лексика бурятских диалектов в сравнительно-историческом освещении. Новосибирск: Наука, 1978. -301с.

19. Буранов Д.Б. Сравнительная типология английского и тюркских языков. М.: Высшая школа, 1983. -267с.

20. Вопросы грамматики и лексикологии современного калмыцкого языка. -М.: Наука, 1976.-237с.

21. Вопросы тюркской филологии / Под ред. В.Ш.Насилова. М.: Изд-во Московского университета, 1966. -273с.

22. Гарипов Т.М. Кыпчакские языки Урало-Поволжья. М.: Наука, 1979.293с.

23. Гаркавец А.Н. Кыпчакские языки: куманский и армяно-кыпчакский. Алма-Ата: Наука, 1987. -215с.

24. Гордлевский В.А. Избранные сочинения. М.: изд-во восточной литературы, 1961. -558с.

25. Горцевская В.А. Характеристика говора баргузинских эвенков. М.-Л., 1936.-103с.

26. Грамматические исследования по отдельным алтайским языкам / Под ред. О.П.Суник. -Л.: Наука, 1989. -195с.

27. Гузев В.Г. Очерки по теории тюркского словоизменения: Имя. Л.: изд-во Ленинградского университета, 1987. -143с.

28. Дмитриев Н.К. Баш-корт теленен, грамматикаЬы. 0фе: Башгосиздат, 1950.-2296.

29. Дмитриев Н.К. Строй тюркских языков. М.: Изд-во восточной литературы, 1962.-607с.

30. Дмитриев Н.К. Турецкий язык. М.: Изд-во восточной литературы, 1960.-95с.

31. Дыбо A.B. Семантическая реконструкция в алтайской этимологии. -М.: Языки русской культуры, 1996. -369с.

32. Зарубежная тюркология. Вып. I. -М.: Наука, 1986. -384с. Иллич-Свитыч В.М. Опыт сравнения ностратических языков. -М.: Наука, 1971.-172с.

33. Исследования в области этимологии алтайских языков / Под ред.

34. B.И.Цинциус. Л.: Наука, 1979. -256с.

35. Исследования по грамматике и лексике тюркских языков / Под ред.

36. C.Ибрагимова, Э.Фазылова. Ташкент: Наука, 1965. -204с. Исследования по исторической диалектологии татарского языка / Подред. Д.Б.Рамазановой. Казань, 1982. -68с.

37. Исследования по исторической лексикологии чувашского языка. -Чебоксары, 1983.-110с.

38. Исследования по лексике и грамматике тюркских языков / Под ред. Ш.Шукурова. Ташкент: Фан, 1980. -133с.

39. Исследования по лексикологии и фразеологии чувашского языка / Под ред. И.П.Павлова. Чебоксары, 1982. -132с.

40. Исследования по монгольской филологии. М.: Наука, 1978. -152с. Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. II. - М.: Изд-во АН СССР, 1956. -336с.

41. Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. IV. Лексика. М.: Изд-во АН СССР, 1962. -128с.

42. Историко-лингвистический анализ старописьменных памятников /Под ред. Ф.С.Хакимзянова. Казань, 1983. -160с.

43. Источниковедение и история тюркских языков. / Под ред. Э.Р.Тенишева. Казань: ИЯЛИ им. Г.Ибрагимова, 1978. -151с.

44. Ишбердин Э.Ф. Историческое развитие лексики башкирского языка. -М.: Наука, 1986.-149с.

45. Камалов A.A. Башкирская топонимика. Уфа: Китап, 1994. -303с.

46. Камалов A.A. Башкирские географические термины и топонимия. -Уфа: Китап, 1997. -383с.

47. Камалов A.A. Топонимика Республики Башкортостан. Уфа: Изд-во БГПУ, 2002. -72с.

48. Кара Д. Книги монгольских кочевников (семь веков монгольской письменности). -М: Наука, 1972. -195с.

49. Касьяненко З.К. Современный монгольский язык. JL: Изд-во Ленинградского университета, 1968. -109с.

50. Киекбаев Дж.Г. Введение в урало-алтайское языкознание. -Уфа: Башкирское книжное издательство, 1972. -151с.

51. Киекбаев Дж.Г. Избранные статьи. -Уфа: РиоБашГУ, 2002. -200с.

52. Киекбаев Дж.Г. Основы исторической грамматики урало-алтайских языков. -Уфа: Китап, 1996. -354с.

53. Кондратьев В.Г. Грамматический строй языка памятников древнетюркской письменности VIII-XI вв. Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1981.-182с.

54. Кондратьев В.Г. Очерк грамматики древнетюркского языка. Л.: Изд-во ЛГУ, 1970. -65с.

55. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка.-М.-Л., 1956.-230с.

56. Кононов А.Н. Грамматика языка тюркских рунических памятников VII-IX вв. -Л.: Наука, 1980. -255с.

57. Котвич В.Л. Исследование по алтайским языкам. М.: Изд-во иностранной литературы, 1962. -368с.

58. Краткие сообщения института народов Азии. -М.: Наука, 1964. -189с.

59. Латыпов Ф.Р. Исследование этрусского и минойского языков на основе фоноэволюционной пратюркской гипотезы и комбинаторно-частотных методов. Уфа: Китап, 1999. -272с.

60. Лингвистическая типология и восточные языки / Под ред. Л.Б. Никольского. -М.: Наука, 1965. -312с.

61. Лингвогеография, диалектология и история языка. -Кишинев: «ШТИИНЦА». -265с.

62. Mongolica: К 75-летию «Сокровенного сказания» / Под ред. В.М.Солнцева. -М.: Наука, 1993

63. Максютова Н.Х. Башкирские говоры, находящиеся в иноязычном окружении. -Уфа: Китап, 1996. -288с.

64. Малов С.Е. Памятники древнетюркской письменности Монголии и Киргизии. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1959. -109с.

65. Малов С.Е. Памятники древнетюркской письменности. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1951.-451с.

66. Мейе А. Сравнительный метод в историческом языкознании. -М.: Изд-во иностранной литературы, 1954.-88с.

67. Миржанова С.Ф. Северо-западный диалект башкирского языка. -Уфа: Башкирское книжное изд-во, 1991. -296с.

68. Миржанова С.Ф. Южный диалект башкирского языка. -М.: Наука, 1979. -272с.

69. Мурзаев Э.М. География в названиях. -М.: Наука, 1979. -168с. Мусаев K.M. Лексика тюркских языков в сравнительном освещении. -М.: Наука, 1975.-355с.

70. Мусаев K.M. Лексикология тюркских языков. -М.: Наука, 1984. -225с. Насилов В.М. Язык тюркских памятников уйгурского письма XI-XV вв.-М.: Наука, 1974.-101с.

71. Некоторые вопросы лексики и грамматики тюркских языков / Под ред. Н.А.Баскакова.-М., 1973.-146с.

72. Некоторые вопросы урало-алтайского языкознания / Под ред. Дж.Г.Киекбаева. -Уфа: Башкирский государственный университет, 1970. -68с.

73. Нигматов Х.Г. Функциональная морфология тюркоязычных памятников XI-XIIbb. Ташкент: ФАН, 1989. -192с.

74. Орловская М.Н. Язык «Алтан тобчи». -М.: Наука, 1984. -225с.

75. Очерки сравнительной лексикологии алтайских языков / Под ред. В.И.Цинциус. -Л.: Наука, 1972. -353с.

76. Панфилов В.З. Грамматика нивхского языка. чЛ. -М.-Л., 1962. -262с.

77. Поливанов Е.Д. Статьи по общему языкознанию. -М.: Наука, 1968. -373с.

78. Поливанов Е.Д. Труды по восточному и общему языкознанию. -М.: Наука, 1991.-613с.

79. Проблема общности алтайских языков / Под ред. О.П.Суник. -Л.: Наука, 1971.-399с.

80. Проблемы лингвистической типологии и структуры языка /Под ред. В.С.Храковского. -Л.: Наука, 1977. -186с.

81. Проблемы тюркологии и истории востоковедения / под ред. М.З.Закиева. -Казань: Изд-во Казанского университета, 1964. -275с.

82. Пюрбеев Г.Ц. Современная монгольская терминология. -М.: Наука, 1984.-119с.

83. Рамстедт Г.И. Введение в алтайское языкознание. -М.: Изд-во иностранной литературы, 1957. -254с.

84. Рассадин В.И. Монголо-бурятские заимствования в сибирских тюркских языках. -М.: Наука, 1980. -114с.

85. Самойлович А.Н. Тюркское языкознание. Филология. Руника. -М.: восточная литература, 2005. -1053с.

86. Санжеев. Г.Д. Современный монгольский язык. ~М.: Изд-во восточной литературы, 1960.-100с.

87. Севортян Э.В. Аффиксы именного словообразования в азербайджанском языке. Опыт сравнительного исследования. -М.: Наука, 1966. -437с.

88. Севортян Э.В. Пробные статьи к «этимологическому словарю тюркских языков. М, 1966. -98с.

89. Серебренников Б., Гаджиева Н. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Баку: Маариф, 1979. -304с.

90. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика / Под ред. Э.Р.Тенишева. М.: Наука, 1997. -800с.

91. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Региональные реконструкции / Под ред. Э.Р.Тенишева. М.: Наука, 2002. -767с.

92. Структура и история тюркских языков / Под ред. Э.В.Севортян. М.: Наука, 1971.-301с.

93. Суюнчев Х.И. Карачаево-балкарские и монгольские лексические параллели. -Черкесск: Карачаево-черкесское отделение Ставропольского книжного издательства. 1977. -174с.

94. Теория и практика этимологических исследований / Под ред. К.М.Мусаева. -М.: Наука, 1985. -102с.

95. Теория и практика этимологических исследований / Под ред. Л.С.Левитской. -М.: Наука, 1981. -55с.

96. Тодаева Б.Х. Дагурский язык. -М.: Наука, 1986. -189с.

97. Тодаева Б.Х. Монгольские языки и диалекты Китая. -М.: Изд-во восточной литературы, 1960. -137с.

98. Тодаева Б.Х. Монгорский язык. -М.: Наука, 1973. -391с.

99. Тюркизмы в восточно-славянских языках. -М.: Наука, 1974. -289с.

100. Тюркологические исследования / Под ред. А.К.Боровкова. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1963.-294с.

101. Тюркологический сборник: 1974 / Под ред. А.Н.Кононова. -М.: Наука, 1978.-303с.

102. Тюркологический сборник: 1977 / Под ред. А.Н.Кононова. -М.: Наука, 1981.-295с.

103. Тюрко-монгольское языкознание и фольклористика / Под ред. Г.Д.Санжеева. М.: Изд-во восточной литературы, 1960. -350с.

104. Тюркская лексикология и лексикография / Под ред. Н.А.Баскакова. -М.: Наука, 1971.-304с.

105. Урало-алтаистика. Археология. Этнография. Язык / Под ред. Е.И.Убрятовой. Новосибирск: Наука, 1985. -214с.

106. Федотов М.Р. Чувашский язык в семье алтайских языков. Чебоксары: Чувашское книжное изд-во, 1980. -172с.

107. Хайду Петер. Уральские языки и народы. -М.: Прогресс, 1985. -425с. Хакимзянов Ф.С. Язык эпитафий волжских булгар. М.: Наука, 1978. -206с.

108. Халикова Р.Г. Язык башкирских шежере и актовых документов XVIII-XIX вв.-М.: Наука, 1990.-198с.

109. Халиуллина. Тюркские языки Урало-Поволжья в контексте алтайского языкового сообщества. чЛ. Уфа: Восточный университет, 2003-171с.

110. Хелимский Е.А. Древнейшие венгерско-самодийские языковые параллели. М.: Наука, 1982. -157с.

111. Чувашский язык и алтаистика. -Чебоксары, 1995.-109с. Шайхулов А.Г. История и диалектная лексика тюркоязычных народов Волго-камско-уральского региона. Уфа, 1988. -81с.

112. Щербак A.M. Введение в сравнительное изучение тюркских языков. -Санкт-Петербург: Наука, 1994.-192с.

113. Щербак A.M. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков. -Л.: Наука, 1987.-151с.

114. Щербак A.M. Ранние тюрко-монгольские языковые связи (VIII-XIV). -Санкт-Петербург: ИЛИ РАН, 1997. -292с.

115. Щербаков В. Все об Атлантиде. -М. 1990. -220с. Этимология: 1979 / Под ред. О.Н.Трубачева. -М.: Наука, 1981. -199с. Языки и топонимия Алтая / Под ред. И.А. Воробьева-Барнаул: АГУ, 1981.-120с.

116. Языки и фольклор народов Сибирского Севера / Под ред. В.А.Аврорина. -М.-Л.: Наука, 1966. -219с.

117. Языки коренных народов Сибири. Вып. I. / Под ред. М.И.Черемисиной. -Новосибирск, 1995.-136с.

118. Языки народов СССР. Индоевропейские языки, т.1. -JL: Наука, 1966. -658с.

119. Языки народов СССР. Монгольские, тунгусо-маньчжурские и полеазиатские языки. t.IV. -JI.: Наука, 1968. -524с.

120. Языки народов СССР. Тюркские языки. Т.Н. -JL: Наука, 1967. -531с2. Статьи

121. А?набаев A.M. Оло каИармаилы-к // Ватандаш. 1998. № 6. С.124-130.

122. Азербаев Э.Г. Сравнение лексики японского и тюркских языков, связанной с названиями частей тела человека // Советская тюркология. 1985. № 1. С.75-89.

123. Асланов В. О путях установления первичных корней слов с непродуктивными аффиксами в тюркских языках // Исследования по грамматике и лексике тюркских языков. -Ташкент: Наука, 1965. -С. 119125.

124. Андреев Н.Д., Суник О.П. О проблеме родства алтайских языков и методах ее решения // Вопросы языкознания 1982. № 2. С.26-36.

125. Ахметьянов Р.Г. Принципы этимологических исследований в области татарской лексики / Вопросы тюркологии. -Казань, 1970. -С.93-101.

126. Базен JI. Концепция возраста у древних тюркских народов // Зарубежная тюркология. Вып. I. -М.: Наука, 1986. -С.362-367.

127. Бертагаев П.А. Внутренняя реконструкция и этимология слов в алтайских языках / Проблема общности алтайских языков. -JI.: Наука, 1971. -С. 100-105.

128. Габен А. Местоименные основы в современном уйгурском языке // Советская тюркология. 1976. № 3. С. 25-30.

129. Дерфер Г. Можно ли проблему родства алтайских языков разрешить с позиций индоевропеистики? // Вопросы языкознания. 1972. № 3. С.50-66.

130. Дмитриева Л.В. Из этимологий названий растений в тюркских, монгольских и тунгусо-маньчжурских языках // Исследования в области этимологии алтайских языков. -Л.: Наука, 1979. -С.135-192.

131. Дмитриева Л.В. Монголизмы в тюркской растительной лексике // Советская тюркология. 1976. № 3. С.37-40.

132. Дмитриева Л.В. Названия растений в тюркских и других алтайских языках // Очерки сравнительной лексикологии алтайских языков. -Л., 1972. -С. 159-223.

133. Дмитриева Л.В. Словообразование и некоторые семантические модели названий, относящихся к анатомии растений в тюркских языках // Проблема общности алтайских языков. -Л.: Наука, 1971. -С. 152-160.

134. Иванов Вяч.Вс. К проблеме тохаро-алтайских лексических связей // Вопросы языкознания. 1988. № 4. С.99-103.

135. Иванов Вяч.Вс. К типологии числительных первого десятка в языках Евразии // Проблемы лингвистической типологии и структуры языка. -Л.: Наука, 1977. -С.37-41.

136. Исхаков Ф.Г. Местоимения // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. II. -М.: Изд-во АН СССР, 1956. -С.201-215.

137. Исхакова Х.Ф. Грамматические показатели в личных именах // Семантика. Лингвистика. Поэтика: К 100-летию со дня рождения А.А.Реформатского. -М., 2004. -С.407-411.

138. ИбраИимов Р.Д. Башкорттарза ете Ианы // Актуальные проблемы башкирской, русской и тюркской филологии. -Уфа: РиоБашГУ, 2004. -С.71-73.

139. ИбраЬимов Р.Д. Ьандарзы ейрэнеу тарихы II Актуальные проблемы башкирского, тюркского и сопоставительного языкознания. -Уфа: РиоБашГУ, 2005.-С.310-312

140. Ишбердин Э.Ф. К вопросу о тюрко-монгольских лексических взаимоотношениях // Актуальные проблемы башкирского, тюркского и сопоставительного языкознания. -Уфа: РиоБашГУ, 2004. —С.130-133

141. Ишбердин Э.Ф. Монгольские заимствования в башкирском языке // Советская тюркология. 1979. № 1. С.20-29.

142. Кара Д. Монгольский «дэрэсун» тюркский jez // Советская тюркология. 1976. № 3. С.41-43.

143. Колесникова В.Д. К этимологии мер протяжения, связанных с названиями руки // Исследования в области этимологии алтайских языков. -Л.: Наука, 1979.-С.193-196.

144. Колесникова В.Д. Название частей тела человека в алтайских языках // Очерки сравнительной лексикологии алтайских языков. -Л.: Наука, 1972. -С.71-102.

145. Колесникова В.Д. О названиях частей тела в алтайских языках // Проблема общности алтайских языков. -Л.: Наука, 1971. -С. 139-150.

146. Л.Лигети. Монгольские элементы в диалектах хазара в Афганистане // Краткие сообщения института народов Азии. -М.: Наука, 1964. -С.7-20.

147. Максютова Н.Х. Башкирско-монгольские языковые связи (на материале салжотского говора башкирского языка) // Лингвогеография, диалектология и история языка. -Кишинев «ШТИИНЦА». -С.243-246.

148. Мурзаев Э.М. Два топонимических сюжета // Советская тюркология. 1977. №2. С.47-52.

149. Обзоры. XXIX сессия постоянной международной алтаистической конференции//Вопросы языкознания. 1988. №4. С.91-99.

150. Орловская М.Н. О непроизводных наречиях в монгольском языке // Краткие сообщения института народов Азии. -М.: Наука, 1964. -С.23-28.

151. Рассадин В.И. Роль контактов в образовании тюрко-монгольской языковой общности //Вопросы языкознания. 1988. № 4. С. 103-108.

152. Рона-Таш А. Общее наследие или заимствования? // Вопросы языкознания. 1974. № 2. С.31-45.

153. Рясянен М. Об урало-алтайском языковом родстве // Вопросы языкознания. 1968. № 1. С.43-50.

154. Сыромятников H.A. Как отличить заимствования от исконных общностей в алтайских языках? // Вопросы языкознания. 1975. № 3. С.50-61.

155. Татаринцев Б.И. Заимствования или исконная лексика? (К проблеме древних слов иноязычного происхождения в тюркских языках) // Вопросы языкознания. 1993. № 2. С.83-95.

156. Татаринцев Б.И. О реконструкции мотивирующего семантического признака в процессе этимологизации // Теория и практика этимологических исследований. -М.: Наука, 1985. -С.36-41.

157. Тенишев Э.Р. Тюркские «1», «2», «3» // Тюркологический сборник. 1974. -М.: Наука, 1978. -С.110-113.

158. Ураксин З.Г., Ишбердин Э.Ф. Некоторые моменты лексической связи башкирского языка с монгольским // Археология и этнография Башкирии. -Уфа, 1971.-С.275-277.

159. Фасеев Ф.С. Некоторые уточнения этимологий // Историко-лингвистический анализ старописьменных памятников. -Казань, 1983. -С. 108-117.

160. Федотов М.Р. Работы З.Гомбоца о булгарско-тюркских заимствованиях в венгерском языке // Исследования по исторической лексикологии чувашского языка. -Чебоксары: НИИЯЛИЭ, 1983. -С.53-59.

161. Харькова С.С. К вопросу о монголо-тюркских лингвистических контактах// Чувашский язык и алтаистика.-Чебоксары, 1995.-С.5-8.

162. Чанышев Я.А. К этимологии тюркских числительных первого десятка // Теория и практика этимологических исследований. -М.: Наука, 1985. -С.78-81.

163. Шервашидзе И.Н. Фрагмент общетюркской лексики. Заимствованный фонд // Вопросы языкознания. 1989 № 2. С.67-84.

164. Щербак A.M. О характере лексических взаимосвязей тюркских, монгольских и тунгусо-маньчжурских языков // Вопросы языкознания. 1966. № 3. С.21-35.

165. Эрнитс Э.К. К происхождению тюркского числительного «один» // Советская тюркология. 1987. № 2. С.77-79.3. Авторефераты, диссертации

166. Аврутина A.C. Опыт реконструкции фонологии языка древнетюркских рунических памятников: Автореф.дис. . канд.филол.наук. -Санкт-Петербург, 2005.-21с.

167. Ахметзянов И.Г. Историко-лингвистическое исследование тюрко-татарских географических названий в русских летописях (IX-XVII вв.): Автореф.дис. .канд.филол.наук. -Казань, 2004. -26с.

168. Басырова Ф.А. Контрастивный анализ коррелятивных корневых слов в индоевропейских и тюркских языках: Дис. .канд.филол.наук. -Уфа, 2000. -198с.

169. Баярсайхан Е. Лексика современного монгольского языка, отражающая этнокультурные реалии: Автореф.дис. .канд.филол.наук. -М., 1998. -29с.

170. Булгаков P.M. Филологическая интерпретация памятников старотюркской письменности Башкортостана: Автореф.дис. .канд.филол.наук.-Уфа, 1998. -31с.

171. Дамбаа О.В. Лексические средства в тувинском языке в сопоставлении с южносибирскими тюркскими, монгольскими и древнетюркскими языками: Автореф.дис. .канд. филол.наук. -Новосибирск, 2005.-20с.

172. Доброгост A.A. Структура и семантика гомогенных глагольно-именных корней в индоевропейских языках: Автореф.дис. .канд.филол.наук. -Уфа, 2000.-19с.

173. Ерленбаева H.B. Бытовая лексика алтайского языка: Автореф.дис. .канд.филол.наук. -Уфа, 2005. -23с.

174. Заксор Л.Ж. Способы номинации растений в нанайском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. -Санкт-Петербург, 2005. -21с.

175. Ибрагимова Г.Д. Отношение башкирского языка к древнетюркским и старотюркским памятникам письменноси (на материале имен числительных): Дис. .канд.филол.наук. -Уфа, 2002. -150с.

176. Клопова Е.А. Соматическая лексика енисейских языков в синхронии и диахронии: Автореф.дис. .канд.филол.наук. -Томск, 2003. -22с.

177. Крылов С.А. Теоретическая грамматика современного монгольского языка и смежные проблемы общей лингвистики (морфемика, морфонология, элементы фонологической трансформаторики): Автореф.дис. .д-ра филол.наук. -М., 2005. -58с.

178. Одемиш Зейнел. Тюрко-монгльские элементы в турецком и тюркских языках Южной Сибири: Афтореф.дис. .канд.филол.наук. -М., 2005. -28с.

179. Тараканова И.М. Образование имен существительных в хакасском языке (в сопоставительном аспекте): Автореф.дис. .канд.филол.наук. -Новосибирск, 2005. -22с.

180. Хабибуллина З.А. Лексика современного башкирского языка в сравнении с языком древнетюркских письменных памятников: Автореф.дис. .канд.филол.наук. -Уфа, 2004. -22с.

181. Хизбуллина Д.И. Лексика, отражающая растительный мир в башкирском и английском языках: Дис. .канд.филол.наук. -Уфа, 1999. -180с.

182. Хусаинова Л.М. Башкирская микротопонимия: структура, семантика, этимология: Автореф.дис. .канд.филол.наук. -Уфа, 2002. -28с.

183. Широбокова H.H. Отношение якутского языка к тюркским языкам Сибири: Автореф.дис. .д-ра филол.наук. -Якутск, 2000. -47с.

184. Яруллина А.Г. Заимствованная лексика в «Татарском энциклопедическом словаре» Нисари. -Казань, 2005. -23с.4. Словари

185. Баштсорт теленен, Ьузлеге. т.1. -М: Русский язык, 1993. -8616. Бапгкорт теленен, Иузлеге. Т.Н. -М.: Русский язык, 1993. -8146. Башкирско-русский и русско-башкирский словарь. Башкирско-русский разговорник / Под ред. Усмановой М.Г. -Уфа, 2003. -157с.

186. Башкирско-русский словарь / Под ред. З.Г.Ураксина. -М.: Дигора, Рус.яз., 1996.-884с.

187. Большой турецко-русский словарь. -М.: Русский язык, 1998. -966с. Будагов JI.3. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий, т.1. -Санкт-Петербург, 1869.-810с.

188. Будагов JI.3. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий. т.Н. -Санкт-Петербург, 1871. -416с.

189. Диалектологический словарь башкирского языка. -Уфа: Китап, 2002.432с.

190. Древнетюркский словарь. -JL: Наука, 1969. -676с. Жамбал Т. Русско-монгольский словарь для учащихся. -Улан-Батыр, 1964.-238с.

191. Монгольско-русский словарь / Под ред. А.Лувсандэндэва. -М.: Госуд.изд-во иностранных и национальных словарей, 1957. -715с.

192. Наджип Э.Н. Историко-сравнительный словарь тюркских языков XIVb.: на материале «Хосрау и Ширин». -М.: главная редакция восточной литературы, 1979.-479с.

193. Ногайско-русский словарь / Под ред. H.A. Баскакова. -М.: ГИС, 1963.562с.

194. Очирбат Г., Пэлжид Т. Русско-монгольский учебный словарь. -М.: Русский язык, 1989. -347с.

195. Русско-азербайджанский словарь / под ред. Г.Гусейнова. t.IV. -Баку: Изд-во АН Азерб. ССР, 1946. -1084с.

196. Русско-башкирский словарь по анатомии и физиологии человека. -Уфа: Башкирское книжное издательство, 1981. -131с.

197. Русско-казахский словарь / Под ред. М.Балакаева. -Алма-Ата, АН Каз.ССР, 1946.-804с.

198. Русско-каракалпакский словарь / Под ред. Н.А.Баскакова. М.: Советская энциклопедия, 1967. -1124с.

199. Русско-кумыкский словарь / Под ред. З.З.Бамматова. М.: ГИС, 1960.

200. Русско-монгольский словарь / Под ред. Ц.Б.Цыдендамбаева. М.: госуд.изд-во иностранных и национальных словарей, 1954. -750с.

201. Русско-монгольский словарь по общественно-политической лексике. -Иркутск, 1973.-47с.

202. Русско-туркменский словарь. -Ашхабад: Туркменгосиздат, 1929. -452с.

203. Русско-узбекский словарь / Под ред. Р.Абдурахманова. -М.: госуд.изд-во иностранных и национальных словарей, 1954. -1046с.

204. Русско-чувашский словарь / Под ред. И.А.Андреева, Н.П.Петрова. -М.: Советская энциклопедия, 1971. -893с.

205. Русско-якутский словарь / Под ред. Л.Н.Харитонова. -М.: Советская энциклопедия, 1968.-720с.

206. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на букву «Б». -М.: Наука, 1978. -349с.

207. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на букву «В», «Г» и «Д». -М.: Наука, 1980.-395с.

208. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на гласные. -М.: Наука, 1974. -767с.

209. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на букву «Ж,», «Ж», «Й». -М.: Наука, 1989.-292с.

210. Словарь топонимов Башкирской АССР. -Уфа: Башкирское книжноеиздательство, 1980.-199с.

211. Турецко-русский словарь / Под ред. Е.Т.Рыбальченко. -М.: Русский язык, Медиа, 2005. -692с.

212. Хакасско-русский словарь / Под ред. Н.А.Баскакова. -М.: гос.изд-во иностранных и национальных словарей, 1953. -488с.

213. Черемисов K.M. Бурят-монгольско-русский словарь. -М.: гос.изд-во иностранных и национальных словарей, 1951. -852с.

214. Черемисов K.M., Румянцев Г.Н. Монгольско-русский словарь. -JT.: Восточный институт, 1937. -562с.

215. Экба З.Н. Башкирско-русский словарь слов арабского и персидского происхождения. -Уфа, 2004. -208с.

216. Юдахин Н.К. Киргизско-русский словарь. -М.: Советская энциклопедия, 1965.-973с.177