автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Басмаческое движение в Средней Азии (1918-1934). Общие черты и региональные особенности

Полный текст автореферата диссертации по теме "Басмаческое движение в Средней Азии (1918-1934). Общие черты и региональные особенности"

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи '

ПЫЛЕВ

003052643

АЛЕКСАНДР ИГОРЕВИЧ

/

БАСМАЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В СРЕДНЕЙ АЗИИ (1918-1934). ОБЩИЕ ЧЕРТЫ И РЕГИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история (новое время)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Санкт-Петербург 2007

003052649

Работа выполнена на Кафедре Центральной Азии и Кавказа Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета

Научный руководитель:

академик РАН, доктор филологических наук,

СТЕБЛИН-КАМЕНСКИЙ Иван Михайлович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук ИВАНОВ Сергей Михайлович доктор исторических наук БУГАЙ Николай Федорович

Ведущая организация: Институт стран Азии и Африки при МГУ имени

М.В.Ломоносова

на заседании Диссертационного Совета Д 212.232.43 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу:

199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, дом 11, ауд. 167.

С диссертацией можно ознакомиться в Библиотеке им. Горького Санкт-Петербургского государственного университета (199034, Санкт-Петербург, Университетская наб. 7/9).

Автореферат разослан " V х / ;'-^2007 г.

Защита состоится

часов

Ученый секретарь Диссертационного совета

доцент Н.Н.Телицин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.

Актуальность исследования. В настоящий момент басмаческое движение продолжает оставаться одной из наиболее дискуссионных тем в новейшей истории Средней Азии. Многие аспекты данной темы, как, например, истоки движения, его социальная база и движущие силы, региональная специфика, этноконфессиональные особенности, идеология, сегодня нельзя считать полностью изученными. С другой стороны, на советскую, зарубежную историографию, отчасти и на современные работы наложила солидный отпечаток политическая конъюнктура. Многие аспекты темы по сей день освещаются весьма односторонне. Следует также учитывать, что целый ряд важных источников стал доступен отечественным исследователям сравнительно недавно. В настоящий момент существует необходимость непредвзятого и объективного изучения истории басмаческого движения в Средней Азии, с учетом всех доступных источников и материалов.

Если говорить об актуальности исследуемой темы в более широком плане, то теоретическое переосмысление роли и места басмаческого движения в истории народов Средней Азии поможет нам, как представляется, дать научную оценку событиям политической жизни и в современных центральноазиатских республиках.

Степень разработанности проблемы. Проблемы истории басмаческого движения в Средней Азии 20-х - 30-х годов XX в. начали привлекать внимание исследователей достаточно давно. Это обусловлено, несомненно, большим геополитическим значением среднеазиатского региона. Публикации самых первых работ по басмачеству советских и зарубежных авторов приходятся на то время, когда борьба с басмаческим движением в Средней Азии еще не была закончена, т.е. на середину 20-х годов прошлого века. Эти работы писались в основном непосредственными участниками борьбы с движением (с советской стороны), а также дипломатами, разведчиками, журналистами зарубежных государств. Басмаческое движение продолжало активно изучаться и позднее уже профессиональными учеными-историками. Вопрос относительно степени изученности проблемы подробно рассматривается отдельно, в Первой главе исследования. Необходимость вынесения данного вопроса в отдельную главу обоснована рядом обстоятельств: 1) достаточно большое количество вышедших к настоящему моменту работ на данную тематику, но вместе с тем, односторонняя и тенденциозная подача материала как в отечественной, так и в западной литературе; 2) использование впервые в контексте тематики данного исследования целого ряда источников и материалов. К последним принадлежат недавно изданные на русском

языке работы (монографии, письма, статьи, опубликованные выступления, доклады) по басмаческому движению З.В.Тогана, известного востоковеда, в прошлом - одного из видных участников и идеологов басмаческого движения. Сюда же относится большая группа работ, изданная в Турции на турецком языке и написанная как другими бывшими участниками (или очевидцами) движения, выходцами из Средней Азии, впоследствии эмигрировавшими в Турцию (Я.Ваузип, $.8.Ауёегшг, Т.£а§агау и др.), так и турецкими учеными (А.ЕЫепкп, Э.Эопуе!, А.Тепнг, Б.АусЬпиг и пр.), в распоряжении которых имелись письменные источники и устные свидетельства, недоступные ранее для отечественного исследователя.

Предмет исследования. Предметом нашего исследования стало социальное явление в новейшей истории Средней Азии, получившее в исследовательской литературе название басмачество1 или басмаческое движение. Поскольку данное явление представляло собой вооруженное сопротивление значительной части автохтонного среднеазиатского населения2 нововведениям советской власти в политической, экономической, религиозной сферах, в сфере народного образования и культуры, то это обстоятельство и определило хронологические рамки нашей работы: 1918-1934 гг.

Постановка научной проблемы. Основные положения предлагаемой в исследовании современной концепции басмаческого движения сформулированы и вынесены нами на защиту в следующем виде:

- басмаческое движение следует рассматривать как явление, связанное с особенностями политического мировоззрения традиционной элиты среднеазиатского общества; конкретно-исторически это выявилось в стремлении традиционной элиты сохранить свои социально-политические и экономические позиции как путем борьбы с советской властью (в иных же случаях - путем компромисса с последней);

1 Термин басмач (отсюда басмачество) в русском языке является ориентализмом тюркского происхождения (искаженное кыпчакско-карлукское «басмачи»). Общепризнанным считается следующее этимологическое толкование слова «басмачи»: оно образовано от тюркского глагола с основой «бас-», имеющего довольно широкий спектр значений: нажимать, давить; печатать; наступать, топтать; совершать налет, неожиданно нападать, нападать ночью (чаще всего с целью грабежа) и т.д. [Л.З.Будагов. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий... Санкт-Петербург, 1869. Т.1, С.229-230]. От данной глагольной основы образовано и имя деятеля, в большинстве тюркских языков звучащее как чбасмачт (или "басмаджи"), одно из значений которого - «тот, кто совершает нападение, набег» (с целью грабежа). В настоящее время это общепринятый в научной литературе термин, который в истории народов Средней Азии обозначает особое социальное явление, зародившееся еще до присоединения региона к России и позднее (после 1917 г.) принявшее форму вооруженного сопротивления политике советской власти.

2 Термин «автохтонное население» в данном случае означает «местное», «коренное» население, постоянно проживавшее в регионе к моменту распада Российской империи и провозглашения в конце 1917 г. в Туркестане советской власти (с образованием Туркестанской автономной советской социалистической республики).

- в исследовании доказывается, что движение басмачества носило скорее центробежный, а вовсе не центростремительный характер; оно не могло в результате привести к появлению на территории Средней Азии какого-либо нового государственного образования с устойчивой политической системой (на основе предлагавшегося некоторыми идеологами движения лозунга «национальной независимости Туркестана»);

- научно обосновывается региональный характер басмаческого движения, при котором региональные силы и центры движения действовали в зависимости прежде всего от местных политических, экономических, этнических условий, присущих конкретной области или очагу движения (Фергане, Хиве или Бухаре); в связи с этим доказывается, что среднеазиатское басмачество нельзя считать единым движением (как в военно-политическом, так и в идеологическом плане);

Цели и задачи работы. Основная цель диссертационной работы - в комплексном плане исследовать эволюцию среднеазиатского басмачества в 20-е - начале 30-х годов XX в., без "привязки" к каким-либо политико-идеологическим ориентирам.

Для более полного и объективного освещения сложного социально-политического явления в истории Средней Азии, автором ставятся следующие задачи: определить состояние исследуемой проблемы в историографии (отечественной, зарубежной, в том числе и современной историографии среднеазиатских республик), выявить нераскрытые к настоящему моменту аспекты проблемы, рассмотреть социальную и политическую эволюцию басмаческого движения в Средней Азии в 20-е - начале 30-х гт. XX в. При этом автор исследования останавливается на освещении ряда специфических вопросов:

- выявление особенностей зарождения и эволюции басмачества в 3-х его основных очагах: Фергана, Бухара (подразделявшаяся еще на два субрегиона - Западную и Восточную Бухару), Хорезм (Хива)3;

- определение социальных групп, как составлявших основу (организационное ядро) басмачества, так и примыкавших к движению на разных этапах его развития;

- изучение идеологического содержания басмаческого движения, а также методов и приемов, использовавшихся басмачами для достижения своих целей (методы пропаганды, агитации и т.п.);

3 Фергана (Ферганская область) до 1924 г. являлась в административном плане частью Туркестанской АССР, тогда как Бухара и Хорезм (Хива) образовывали с 1920 по 1924 г. соответственно Бухарскую и Хорезмскую народные советские республики, а позднее составляли части Узбекской, Туркменской, а с 1929 г. и Таджикской советских социалистических республик.

- исследование всего спектра взаимоотношений лидеров басмачества и органов советской власти в регионе (от вооруженного противостояния до мирных переговоров), проблемы "советских басмачей" (басмачей, переходивших на службу в Красную Армию);

- определение характера взаимоотношения басмачей и мирного коренного населения (какие факторы определяли отношение среднеазиатского населения к басмачам на разных этапах его развития, и наоборот);

- изучение влияния этнического фактора на развитие басмаческого движения в упомянутых основных очагах его развития (проблемы отношений между различными племенами, причины и суть межэтнических противоречий);

Характеристика источников. Руководствуясь заявленной целью исследования и поставленными в связи с ней задачами, автор работы произвел отбор источников, необходимых для объективного освещения избранной темы.

Прежде всего была использована большая группа материалов из российских и среднеазиатских архивохранилищ. Особое значение придавалось материалам фондов Российского государственного военного архива (РГВА, г. Москва), немалая часть которых посвящена борьбе с басмачеством. Что касается документации архивохранилищ Средней Азии, то в ходе исследования удалось подробно ознакомиться с материалами Областного архива политической документации г. Ош (Кыргызстан). Данный архив содержит много неопубликованного на настоящий момент материала по басмачеству и борьбе с ним на юге Киргизии. Это документы и воспоминания комсомольского и партийного актива г. Ош, служащих городской милиции и ЧК, служащих погранвойск и т.д.4

Следующая группа источников, отражающих историю борьбы с басмачеством -материалы, содержащиеся в одном из главных (в начале 20-х г. XX в.) периодических изданий Туркестанской автономной советской социалистической республики (ТАССР), газете "Известия" (печатный орган ЦК Коммунистической партии Туркестанской республики). Еще один важный разряд источников составили мемуары и сборники воспоминаний участников борьбы с басмачеством, которые начали издаваться в конце 20 -начале 30-х годов, когда басмаческое движение в ряде областей еще не было окончательно подавлено. К их числу принадлежат работы П.Алексеенкова, Д.И.Манжары, А.Майера, а также публиковавшиеся позднее сборники воспоминаний «участников Гражданской войны в

< РГВА, Фонд 110 (Управление армиями Туркестанского фронта, 1919-1926 г.), фонд 272 (Управление Бухарской группы войск Туркестанского фронта, 1922-1923 гг.); Областной архив политической документации г. Ош (Кыргызстан), «Фонд активных участников революционного движения, войны и труда в городе и области".

Средней Азии». Следует заметить, что для подобных источников характерна определенная субъективность в оценках, так как они основаны на личных воспоминаниях авторов и поэтому требуют к себе соответствующего отношения со стороны исследователя. Однако и они имеют достаточную ценность как первичный источник информации. К этому же разряду источников следует отнести также большое число публикаций, авторами которых являлись известные военные специалисты Красной Армии, представители командования различных участков Туркестанского фронта, принимавшие активное участие в подавлении басмаческого движения в Ферганской области (Д.Зуев), Хорезме и Бухаре (Н.Какурин, И.Кутяков), а также партийные и советские работники советских среднеазиатских республик (Ф.Ходжаев, Ф.Ильютко, Г.Сафаров, Г.Скалов,). Данные работы впервые увидели свет также в 20-е - 30-е годы XX столетия и многие из них позднее не переиздавались.

Кроме того, в качестве источников были использованы записки и воспоминания иностранных журналистов, разведчиков и дипломатов, также являвшихся свидетелями изучаемых событий.5

Особо значимая для нашего исследования группа источников - это письменные свидетельства оппозиционных советской власти политических деятелей, сначала выступавших в качестве идеологов сопротивления советской власти в Средней Азии, затем вынужденных эмигрировать за переделы СССР - в страны Европы либо республиканскую Турцию. В их числе - сочинения, переписка, статьи и воспоминания двух наиболее видных представителей среднеазиатской политической оппозиции - М.Чокаева и А.-З.Валидова (3. В. Тогана). В последнее время усилиями российских исследователей подготовлен перевод и первые публикации этих ценных источников в России на русском языке6.

К последней группе письменных источников принадлежат опубликованные сборники документов, научные статьи и исследования, затрагивающие интересующие нас вопросы и базирующиеся преимущественно на архивных материалах, оказавшихся недоступными для диссертанта в настоящий момент. Цель использования источников подобного рода -восполнить недостаток документов с непосредственных мест событий.

Помимо указанных источников, при разработке данной темы автором было использовано свыше 70 монографий и публикаций в периодической печати, как советских (а также

5 Bailey F.-M. Mission to Tashkent. London, 1946; Kunitz J. Dawn over Samarkand. The rebirth of Central Asia. New-York, 1936; Aydemir §.S. EnverPasa. Istanbul, 1999.

6 A.-3. Валидов (Тоган), М.Чокаев. Из истории российской эмиграции 1924-1932 гг. Письма З.Валидова и М.Чокаева. М.1999; Тоган З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана и других восточных тюрок за национальное существование и культуру. М., 1997; Чокаев М. Отрывки из "Воспоминаний о 1917 годе." Токио-Москва, 2001 г.

российских), так и зарубежных ученых (преимущественно на английском, а также на турецком и узбекском языках).

Среди перечисленных выше групп и подгрупп источников нужно особо отметить те, которые впервые вводятся в научный оборот в данном исследовании. К таковым относятся: 1) документация Архива историко-политической документации г. Ош (Кыргызстан); 2) ряд работ иностранных исследователей, находившихся в Средней Азии в качестве разведчиков, дипломатических работников, журналистов зарубежных государств и оказавшихся свидетелями басмаческого движения на разных его этапах7; 3) материалы турецкой периодической печати, содержащие свидетельства непосредственных участников басмаческого движения и его бывших идеологов, пребывавших в Турецкой Республике в эмиграции8.

Методология. Тема настоящей диссертационной работы предполагает исследование и научный анализ новых данных, полученных на основе ознакомления с малоизвестными ранее источниками и архивными материалами, а также переосмысление некоторых фактов, уже известных исторической науке. В связи с этим автор в качестве методологической основы работы руководствуется следующими постулатами:

- метод научного объективизма, в рамках которого необходимо избегать политико-идеологических клише при анализе фактического материала и воздерживаться от каких-либо однозначных оценок двух противоборствующих политических лагерей (басмаческого движения и боровшейся с ним советской власти);

- метод сравнительно-сопоставительного аначиза, при котором выявляется соотношение этнических, социальных, религиозно-культурных факторов, влиявших на эволюцию басмаческого движения в целом, рассматривается специфика басмаческого движения в различных регионах; при этом сопоставляются все объективные выводы и оценки, которые к настоящему моменту уже накоплены современной наукой;

- конкретно-исторический метод, позволяющий учитывать весь комплекс факторов, влияющих на поведение личности и социальных групп в конкретно-исторический момент.

7 Aydemir ?.S. Enver Ра$а. Istanbul, 1999; Caroe О. The Turks of Central Asia and Stalinism. London, 1957; Hostler C.W. Turkism and the Soviets. The Turks of the World and their political objectives. London, 1957; Maclean F. Eastern Approaches. London, 1949.

s Наиболее известные периодические издания (научно-популярного и пропагандистского характера), издававшиеся в Турции и публиковавшие подобные материалы, введенные в научный оборот в нашем исследовании - "Tiirkistan sesi" (тур. - «Голос Туркестана») и "Ya? Ttirkistan" (узб. - «Молодой Туркестан»).

Научная новизна. Автор диссертационной работы рассматривал среднеазиатское басмачество как явление в контексте среднеазиатской социально-политической и этнической истории, а не только в связи с событиями Гражданской войны на территории бывшей Российской империи, как это изображалось в большинстве предыдущих исследований.

В целом, появившиеся в распоряжении диссертанта новые источники и материалы позволили трактовать басмаческое движение как борьбу традиционной элиты среднеазиатского общества против радикальной модернизации (происходившей в регионе в форме "советизации") с целью сохранить свои социально-политические и экономические позиции.

Социально-политическое явление, названное в литературе «басмачеством», в данном исследовании рассматривается с учетом особенностей социально-экономической и политической обстановки, сложившейся в среднеазиатском регионе еще до 1917 г. (в результате присоединения его к России и проникновения в него капиталистических отношений). Многие истоки движения следует искать именно в этом периоде. Это обстоятельство также отнесено диссертантом к элементам научной новизны настоящего диссертационного исследования.

Теоретическая значимость работы. На основании привлеченных к исследованию источников и нового массива материала, опубликованного в России, странах Европы и Средней Азии, в диссертационном исследовании предпринята попытка сформировать концепцию басмаческого движения, отвечающую новым геополитическим условиям, сложившимся в изучаемом регионе после распада СССР, и отличающуюся подходом к басмачеству как социально-политическому явлению, тесно связанному с региональными особенностями политической, социально-экономической и этнической жизни.

Практическая значимость. Представленные в исследовании материалы и выводы могут использоваться при подготовке спецкурсов и чтении лекций по проблемам новой и новейшей истории Средней Азии, а также для написания комплексных исследований, затрагивающих военно-политические, социально-экономические, этнические аспекты истории центральноазиатского региона. Кроме того, данное исследование может представлять практический интерес при анализе и прогнозе дальнейшей политической эволюции независимых среднеазиатских республик.

Апробация исследования. Апробацией настоящего исследования стали публикации соискателя, связанные с тематикой диссертационной работы (всего опубликовано 7 статей и тезисов докладов на научных конференциях, а также 2 монографии). Кроме того, важнейшие

положения и результаты исследования докладывались автором в научных сообщениях на следующих конференциях: 1) XXII научной конференции по историографии и источниковедению истории стран Азии и Африки (2003 г.); 2) научной конференции "Школа молодого востоковеда" (Санкт-Петербургский государственный университет, Восточный факультет, 2004 г.); 3) международной конференции «Тюрко-согдийский синтез и развитие проблемы культурного наследия», (г. Ош, Кыргызстан, 2004 г.); 4) научной конференции «Войны на Востоке», проводившейся на Восточном факультете Санкт-Петербургского государственного университета в 2005 г., а также на традиционных ежегодных Ломоносовских чтениях в МГУ (Москва, 2006 г.). Концептуальные положения исследования были использованы автором при чтении курса лекций по истории народов Средней Азии в Гуманитарно-педагогическом институте г. Ош (Кыргызстан).

Структура и объем исследования. Диссертация состоит из вводной части, четырех глав, заключения, списка использованных источников и исследований, списка сокращений, применяемых в работе, а также приложения. Общий объем диссертации с приложениями составляет 184 машинописных страницы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Во Введении отмечается актуальность темы, ее научная новизна, устанавливаются цели, задачи, методология исследования, классифицируются группы использованных нами источников и материалов. Отдельно обозначается группа постулатов (положений), выносимых диссертантом на защиту.

Глава I («Проблема басмаческого движения в отечественных и зарубежных источниках и научной литературе») носит историографический характер. Она кратко характеризует основные источники по теме, научную литературу, содержит следующие подразделы: Отечественная историография басмаческого движения, Басмаческое движение в зарубежной историографии (стран Запада), Проблема басмаческого движения в историографии зарубежного Востока, Басмаческое движение в современной историографии среднеазиатских государств СНГ Подробно анализируются концепции и выводы, сделанные в научно-исследовательской литературе, написанной на русском, европейских и некоторых восточных языках, начиная с 20-х годов прошлого столетия вплоть до настоящего момента; отмечаются достоинства и недостатки, содержащиеся в исследованиях. В особом разделе главы впервые рассматриваются выводы современной среднеазиатской историографии (изданной в среднеазиатских республиках на протяжении последних 15 лет, после распада СССР).

В разделе Проблема басмаческого движения в историографии зарубежного Востока) систематизирован и проанализирован весь массив турецкой историографии по данной тематике, опубликованный в Турецкой республике на протяжении более чем семи десятилетий. В связи с этим отмечена особая роль и значение Турции для среднеазиатского региона. Работы, изданные в Турции, при всей их значимости для изучения феномена среднеазиатского басмачества, прежде не были предметом историографического анализа в научных исследованиях.

По результатам критического анализа всего массива литературы, автором сделаны следующие выводы. На концепции, появлявшиеся как в западной, так и в советской научной литературе, большое влияние оказывала политическая конъюнктура. Это в значительной степени препятствовало тому, чтобы дать объективную оценку обсуждаемым явлениям. Определенной «идеологизации» оказались подвержены и выводы большинства турецких авторов, рассматривавших события, главным образом, с позиций «тюркоцентричности». Движение басмачей описывалось ими как часть «национально-освободительного движения»

всех тюркских народов Средней Азии против «красного империализма» и «оккупации» региона Советской Россией. Вместе с тем отмечается, что в турецких источниках и литературе приводится ценный фактический материал по истории басмаческого движения, отсутствовавший у советских и западных авторов (или замалчиваемый ими).

После образования на территории бывших советских среднеазиатских республик независимых государств-участников СНГ, «новые» концепции, выдвинутые научной общественностью данных государств, нередко имели большую степень «политизированности» (так, к примеру, в Узбекистане, с одной стороны, движение рассматривается как борьба, целью которой было создание «независимого туркестанского государства», с другой - борьба басмачей подается как движение за освобождение именно узбекского народа). Басмачество стало рассматриваться большинством среднеазиатских историков как «национально-освободительное», «общенародное» движение, возникшее как противодействие на территории Туркестанского края «русскому колониализму», после 1917 г. сменившемуся колониализмом «советским».

Делается итоговый вывод о том, что полная, непредвзятая и объективная реконструкция истории басмаческого движения в Средней Азии, с учетом доступных на настоящий момент источников и материалов, продолжает оставаться задачей исследователя.

Глава II («Военно-политическая эволюция и специфика среднеазиатского басмачества в 20-30-е годы XX в.»1 показывает ход военно-политической эволюции басмаческого движения в Средней Азии на протяжении 20-30-х годов XX в. (в период установления в Туркестане, Хиве и Бухаре советской власти). В разделе 1 раскрываются особенности первого, «предварительного» этапа басмаческого движения, хронологически предшествовавшего 2030 гг. XX вв. Показывается, что истоки басмачества уходят еще в дореволюционный период; они связаны с особой социальной действительностью региона, сложившейся к 1917 г., после присоединения его к России. После 1917 г. басмаческое движение развивалось, во многом, под влиянием именно этих особенностей.

В разделе 2 анализируются региональные особенности басмаческого движения, присущие разным его географическим очагам: Ферганской области, Западной и Восточной Бухаре, Хорезму. Помимо первого этапа, выделяются еще 4 этапа, которые прошло в своей эволюции среднеазиатское басмачество. На 2-м этапе, охватывавшем период 1918-1920 гг., движение антисоветской направленности фактически имело место только в Ферганской долине;

поводом к нему стал разгром Красной Армией «Кокандской автономии»9. Причины же лежали в накопившихся социальных противоречиях (нередко осложненных национальными) и в диспропорциях экономического развития Туркестанского края (и особенно Ферганы), наличествовавших еще до революции 1917 г. К этим причинам и противоречиям добавились условия экономического кризиса (связанного с Первой мировой войной) и безработицы, возникшей в результате полной остановки хлопковой промышленности (основой экономики области), а также действия органов советской власти, в первые годы отнюдь не решившей все социальные и экономические проблемы края и не улучшившей реальное положение трудового населения. Первоначально идеологическое лидерство в басмаческом движении стремилась захватить национальная буржуазия и интеллигенция, выдвинувшая лозунг «борьбы за независимость Туркестана от России» и образования на месте Туркестанского края «федеративной республики». Но в итоге позиции лидеров захватили представители традиционных слоев среднеазиатского общества: местная аристократия, главы родов и племен и представители местного духовенства. Что касается двух государств, бывших протекторатов Российской империи (Хивинское ханство и Бухарский эмират), то они, получившие, в соответствии с «Декларацией прав народов России», полную независимость, предпочитали скорее пассивно наблюдать за событиями в Фергане, нежели оказывать какую-либо поддержку ферганскому басмачеству.

Для 3-го этапа (1921-1924 гг.), связанного в основном, с деятельностью в Средней Азии Энвер-паши и его последователей, характерна попытка националистически настроенной местной интеллигенции (представлявшей нелегальную организацию «Туркестанское национальное объединение», созданную в 1921 г.) придать басмаческому движению характер политического и идеологического единства, объединить все очаги среднеазиатского басмачества под единым командованием, а также сформировать в регионе свою собственную "госструктуру" в противовес уже созданным советским10. Попытка эта закончилась, как известно, неудачей. Лозунги национального единства на основе «тюркизма» в реальных социально-политических и этнических условиях Средней Азии (главным образом, в условиях отсутствия этнически и культурно единого Туркестана, к которому нередко апеллировали идеологи движения) не имели под собой достаточной почвы. 4-й этап басмачества (середина

9 Вскоре после установления советской власти в Ташкенте, в Коканде Чрезвычайный краевой мусульманский съезд, используя провозглашенное большевиками право наций на самоопределение, объявил Туркестан автономной республикой. В правительство «Кокандской автономии» вошли в основном представители национального капитала хлопковой промышленности региона.

10 Речь идет прежде всего о проекте так называемой "Туркестанской Тюркской исламской республики" и его "Временном правительстве".

20-х гг.) связан с относительным (в военном плане) затишьем и характеризовался попытками отдельных лидеров басмачества, «формально» перешедших на сторону советской власти и «встроившихся» в новую социально-политическую реальность региона, продолжать преследовать свои цели "мирными средствами". С другой стороны, в данный период отдельные «непримиримые» лидеры басмачей, бежавшие с территории СССР, поддерживая связи с оставшимися на территории советской Средней Азии соплеменниками, продолжали совершать различные антисоветские акции; кроме того, бежавшие с территории СССР басмачи принимали активное участие в различных политических неурядицах и сепаратистских движениях, возникавших в 20-30-е гг. XX в. на территории государств, сопредельных с СССР (Иран, Афганистан, Китайский Туркестан). И последний, 5-й этап, охватывающий конец 20-х - 30-е годы, связан с очередным всплеском активности движения в период коллективизации в сельском хозяйстве и затем с окончательным его подавлением. На данном этапе басмачи постепенно утрачивали свое былое влияние на широкие массы населения; связано это было с тем, что в целом среднеазиатская мусульманская община приспособилась к новым формам «советской» организации общества. В постепенном суживании социальной базы движения сыграли свою роль и перемены позитивного характера, привнесенные политикой советской власти в общественную жизнь региона.

Данная глава рассматривает еще два вопроса, тесно связанные, и в значительной степени влиявшие на эволюцию басмаческого движения в Средней Азии, - взаимоотношения басмачей с местным (мирным) населением" (раздел 3) и советской властью (соответственно, раздел 4). Фактологическое содержание данных проблем демонстрирует, что они не могут быть интерпретированы в однозначных категориях, как это нередко имело место в исследовательской литературе прежде.

Весь массив источников, документов, воспоминаний и свидетельств участников событий говорит о "двойственном" отношении к движению местного мирного населения. С одной стороны, население, заинтересованное в мирном труде, активно помогало Красной Армии в борьбе с басмачеством. С другой стороны, есть масса свидетельств противоположного характера (в том числе в советских источниках и литературе). В исследовании подчеркивается, что важным фактором, влиявшим на отношение к басмачеству местного населения, была тесная родственная и племенная связь мирного населения с басмачеством, игравшая гораздо более важную роль, чем связь «идеологическая». Кроме того, население,

привыкшее подчиняться традиционным авторитетам, нередко продолжало воспринимать распоряжения нынешних лидеров басмачества (а в прошлом представителей влиятельных слоев среднеазиатского общества - племенных вождей, аристократии, духовенства) как нечто законное и естественное.

Что касается вопроса о взаимоотношениях басмаческих лидеров и советской власти, то его содержанием стали не только военные операции и акты жестоких расправ (с обеих сторон), но также длительные (нередко закулисного характера) переговоры представителей советского командования с лидерами басмачей; последние пытались таким образом добиться желаемых целей (возврат утерянной собственности, право собирать с населения налоги (на содержание бывших беков и эмирской администрации) и пр.) мирным путем. Нередко наблюдались и переходы целых отрядов басмачей с оружием в руках на сторону советской власти; часто басмаческие курбаши12 шли на это только с целью отдыха и пополнения боеприпасов; но в некоторых случаях курбаши со своими отрядами реально сражались на стороне Красной Армии, преследуя при этом личные, клановые или узкогрупповые интересы. Связано это с тем, что для многих предводителей басмачества вопрос о форме власти (будь она традиционная племенная, авторитарная ханская, советская или принадлежащая местной буржуазии) оказался не так уж важен; они готовы были идти на компромисс и с советской властью, если она даст им возможность жить за счет труда местного населения, которое также готово считаться с ними в силу привычек и традиций.

Глава III («Этносоциальный срез басмаческого движения в Средней Азии») в наибольшей степени основана на источниках и материалах, прежде неизвестных отечественному исследователю. Они были составлены и изданы, главным образом, в Турции среднеазиатскими эмигрантами - либо непосредственными участниками, либо идеологами движения. Глава рассматривает те вопросы, которые ранее получали в научных исследованиях тенденциозное толкование: социальное содержание движения, его политическая и идеологическая направленность, этническое содержание (его особенности в разных регионах Средней Азии). Следует заметить, что последний вопрос ранее комплексно не изучался.

11 В данном разделе речь идет о той части мирного населения, которая не принимала прямого участия в борьбе басмачей против Красной Армии (и, соответственно, советской власти), а лишь периодически оказывала поддержку какому-либо из двух противоборствующих лагерей.

1г Курбаши - предводители отдельных отрядов басмачей (узб. «курбоши», т.е. «начальник военного лагеря» в бывшем Кокандском ханстве).

При исследовании проблемы социальной сущности басмачества (раздел 1) в диссертации четко разграничиваются два момента: участие конкретных общественных слоев в движении и заинтересованность в нем определенных социальных групп. Как свидетельствуют источники, существовало определенное «ядро» басмаческого движения13, которое играло заметную роль в социально-политической жизни региона еще до революционных событий 1917-1920 гг. В изменившейся социально-политической и экономической ситуации в Средней Азии после 1917 г., к этому «ядру полупостоянного типа» присоединились и широкие массы населения. Наряду с ними, в басмаческом движении не менее активное участие приняли те слои населения, чьи экономические и социальные позиции пострадали в результате политики советской власти. Сюда относятся прежде всего бывшая феодальная аристократия Ферганы, потерявшая свои привилегии частично еще во времена разгрома российскими войсками Кокавдского ханства, бывшие беки и чиновничество Хивинского ханства и Бухарского эмирата, лишившееся, после установления советской власти возможности жить за счет системы «кормления», новая «хлопковая» сельская буржуазия, т.н. «байство», утратившее основы своего благополучия в результате национализации советской властью хлопковых плантаций и промышленности.

Политическая направленность и идеология басмаческого движения в нашем исследовании {раздел 2) анализируется как отражение (производная) его социальной сущности. На основе таких источников, как переписка лидеров движения, листовки и «воззвания к населению», выпускаемые басмачами, свидетельства очевидцев, в работе доказывается, что движение не имело какой-либо единой политической направленности (несмотря на усилия отдельных его лидеров или антисоветского подполья, близкого к басмачеству). Реальная борьба басмачей, с одной стороны, и выдвигаемые ими лозунги, с другой, нередко находились в противоречии друг с другом. Отдельные курбаши не выдвигали никаких политических лозунгов, добиваясь лишь возвращения утраченной собственности и возможности по-прежнему быть хозяином в «своей» области или районе.

Так или иначе, те лидеры басмачества, которые ставили перед собой политические задачи, как и те, которые вообще не имели никакой идеологии, применяли определенный

13 Так, в Фергане к данному «ядру профессионального басмачества» принадлежали разбойничьи отряды, возникшие в результате резкого падения уровня жизни населения, причиной чему стало форсированное развитие в регионе капитализма в начале XX в.; в Восточной Бухаре "ядро" состояло из отрядов кочевых локайских племен, традиционно находившихся в состоянии конфликта с земледельческим населением; в Хорезме (Хиве) это были силы феодальных вождей туркменских кочевых или полуоседлых племен, для которых басмачество (опять же в силу специфических условий региона) стало своего рода «выгодным

комплекс методов и пропагандистских приемов, с целью привлечения к себе большего числа сторонников. Подобные приемы, по нашему мнению, достаточно отчетливо характеризуют степень традиционных «межклассовых» связей и определенного «надклассового» характера басмаческого движения.

Этнический фактор басмаческого движения рассматривает раздел 3 Главы III. Как известно, в истории народов Средней Азии племена и межклановые отношения всегда играли заметную роль в любых политических конфликтах. В разделе показано, как этнические особенности того или иного географического очага движения (Фергана, Хорезм, Бухара) влияли на его военно-политическую эволюцию. Автор анализирует отличительные черты ферганского узбекского «долинного» и киргизского «горного» басмачества, локайского14 басмачества Восточной Бухары, басмачества Хорезма, «укомплектованного», главным образом, туркменскими кочевыми и полукочевыми племенами. Первоначально этнический фактор во всех основных очагах басмачества способствовал консолидации различных родов и племен в борьбе против советской власти15. В дальнейшем обнаруживались разные экономические интересы разных племен, и на этой почве - межплеменные противоречия, приводившие к тому, что лидер одного племени переходил в итоге на сторону советской власти, стремясь таким образом укрепить свое экономическое и политическое влияние в борьбе с другим племенем. В итоге данный фактор также послужил тому, что басмачество стало движением с центробежным, а не центростремительным характером и не создало основу для всеобщего национально-освободительного движения в Туркестане, как того хотелось отдельным представителям национальной интеллигенции (буржуазного и полубуржуазного происхождения).

Глава IV («Политика зарубежных государств в Средней Азии и басмаческое движение») рассматривает проблемы, связанные с влиянием на басмаческое движение внешнего фактора. Важный в геополитическом и стратегическом отношении среднеазиатский регион еще со второй половины XIX столетия превратился в зону борьбы интересов крупнейших мировых держав. После 1917 г., как известно, советская власть на территории Средней Азии была установлена не только в бывших владениях Российской империи (Туркестанское генерал-

промыслом полупостоянного типа»; в распоряжении туркменских вождей всегда были отряды вооруженных джигитов, имевших «зачатки военной организации и привыкшие владеть оружием» [Кутяков, 1930. С.9, 37-39].

14 Локайцы - самоназвание узбекского населения, проживавшего на территории Локайской долины

(современный Таджикистан) в окружении преимущественно таджикского населения, и сохранявшего родовое деление и эндогамный тип брака; локайцы жили обособленно от других узбеков и таджиков, считая их смешанными народами, а себя «чистокровными узбеками».

губернаторство), но и на территориях, ранее непосредственно в нее не входивших (таких как Бухара и Хива, государства-протектораты, имевшие до 1917 г. полунезависимый статус). Несомненно, это противоречило интересам государств, традиционно являвшихся соперниками России (позже СССР) на международной арене. Прежде всего это относится к Британской империи. Однако свои интересы в среднеазиатском регионе преследовали (используя, в частности, и фактор басмачества) не только крупные мировые державы, но и соседние государства (в первую очередь, Турция и Афганистан), имевшие с давних пор экономические и этнокультурные связи с регионом. В главе рассматривается (в соответствующих разделах) политика в отношении среднеазиатского басмачества таких государств, как Англия, Германия, Турция и Афганистан.

В главе подчеркивается, что вопрос относительно влияния зарубежных государств на военно-политическую эволюцию басмаческого движения следует истолковывать с большой долей осторожности. Что касается соседних со среднеазиатским регионом государств (в первую очередь речь идет об Иране и Афганистане), то для них в итоге важнее стабильные отношения с СССР. Басмаческое движение обладало сильным центробежным потенциалом и могло способствовать развитию сепаратистских тенденций и в соседних со Средней Азией государствах. Крупные державы, геополитические противники СССР (Англия, Германия) стремились нанести ущерб позициям России в геополитически важном регионе, но так, чтобы не нанести вред собственному престижу и влиянию. Так, когда возникла реальная угроза антиколониального восстания мусульманского населения на территории индийских колоний, активность Великобритании в среднеазиатском регионе заметно снизилась. Германское правительство (в годы Второй мировой войны) тоже очень долго рассматривало вопрос, насколько целесообразным будет вооружение и использование в войне с Советским Союзом бывших военнопленных-мусульман, «выходцев из Туркестана». Турция, как государство-лидер тюркского мира, традиционно играла свою особую роль в борьбе за сферы влияния в Средней Азии. Еще со времен существования Османской империи султанское правительство нередко оказывало непрямую поддержку различным движениям антироссийского характера в регионе; особенно это стало заметно в годы Первой мировой войны и в ходе т.н. "Восстания 1916 г.", когда не последнюю роль в придании восстанию антирусской направленности сыграла турецкая внешняя разведка. Однако политическая линия правительства Турецкой республики в отношении «туркестанской проблемы» и

" В ряде регионов (Хорезм, Восточная Бухара) борьбе с советской властью предшествовала борьба тех же племен против центральной власти хана или эмира.

среднеазиатской эмиграции уже в более поздний период, когда на политической карте региона появились советские республики, не выглядела столь однозначно. Правительство К.Ататюрка не желало, из-за интересов среднеазиатской эмиграции и выдвигаемых ею лозунгов иллюзорного содержания, жертвовать добрососедскими отношениями с СССР, который оказал Турции весомую военную и политическую поддержку в годы т.н. Национально-освободительной войны. После смерти К.Ататюрка политическая ситуация несколько изменилась, но в годы Великой Отечественной войны отношение турецкого правительства к «туркестанскому вопросу» и к политической среднеазиатской эмиграции также неоднократно менялось в зависимости от положения на Восточном фронте.

В Заключении, в соответствии с поставленными общими и частными задачами диссертационного исследования, сформулирован ряд основополагающих выводов. В обобщенном виде они могут быть изложены следующим образом.

Басмаческое движение, как в социальном плане, так и в политико-идеологическом, представляло собой разнородное явление. Оно охватило самые широкие слои населения как в силу тех особенностей развития региона, сложившихся на 1917 г., так и в результате социально-экономических условий и процесса «советизации» региона, имевших место позднее. Для низших социальных слоев басмачество оказалось единственным выходом на фоне разрухи в социально-экономической жизни региона, а также резкого ухудшения условий жизни основной массы населения на протяжении первых 2-х десятилетий XX в. Помимо этих категорий населения, придавших движению характер массовости, имелось также организованное вооруженное «ядро» басмаческого движения, т.е. те общественные группы, непосредственно в интересах которых и шла борьба.

Широкий разброс участвующих в басмачестве социальных групп существенным образом повлиял и на его идеологию и политическую направленность. Одни лидеры движения считали целью своей борьбы провозглашение «демократической» или «исламской республики», независимой от большевиков и Советской России, другие (как главным образом в Бухаре) - восстановление «законной власти» свергнутого эмира; отдельные предводители добивались только «независимости» своей области, с целью «свободно» эксплуатировать «свое» население. Большинство басмаческих лидеров использовало лозунги националистического или религиозного содержания, либо просто возврата к традиционному патриархальному прошлому, которое «кануло» в вечность с приходом в регион России, а вместе с ней - с распространением капиталистических отношений, наемного труда и товарного производства. Говоря об идеологической направленности басмачества,

необходимо заметить, что она вовсе не была однозначно «антисоветской», как это не раз подчеркивалось в отечественной и отчасти зарубежной литературе. Для идеологов движения, представлявших собой среднеазиатскую интеллигенцию, первоначально игравшую не последнюю роль в установлении в регионе советской власти, было характерно стремление придать движению не сколько антисоветский, сколько антироссийский (антирусский) характер. В то же время нельзя утверждать, что абсолютно все басмаческие курбаши и военные предводители, которые вели реальную, а не «идеологическую» войну с советской властью в Средней Азии, представляли себе цели движения именно так, как некоторые его идеологи. Для традиционных вождей и лидеров чисто местные, локальные интересы были нередко важнее каких-то абстрактных идей, обоснованных необходимостью «борьбы за независимый Туркестан».

Какова бы ни была направленность басмачества, оно так и не стало единым движением, ни в военно-политическом отношении (отсутствовал единый лидер или организация, которая оказалась бы способна возглавить движение в целом), ни в смысле идеологии. В каждом очаге движения каждый лидер преследовал прежде всего свои интересы. В результате характер движения определяли центробежные, а не центростремительные силы. Эти обстоятельства и предопределили итоговое поражение басмачества. Буржуазные националисты, как оказалось в реальности, имели слабое влияние на массы (более слабое, чем консерваторы и даже большевики). Но и консервативные силы (представители традиционной племенной и феодальной аристократии) также оказались в итоге неспособными быть долгосрочными лидерами движения по ряду причин: низшие социальные слои среднеазиатского населения, некогда находившиеся в подчинении у традиционной аристократии, в итоге оценили позитивные перемены, привнесенные в регион советской властью; во-вторых, и сами басмаческие курбаши, в изменившихся социально-экономических и политических условиях, уже не надеялись на достижение своих целей путем вооруженного сопротивления и предпринимали попытки «мирным путем» интегрироваться в новый общественный порядок, создаваемый в регионе советской властью.

Основные результаты проведенного исследования, приводимые в Заключении, по нашему мнению, помогут оценить сущность последних событий, происходящих в политической жизни современных среднеазиатских государств16, а также дать прогноз дальнейшей социально-политической эволюции среднеазиатских республик СНГ.

16 Например, так называемую «революцию», повлекшую за собой смену власти в Киргизии в 2005 г.

Современные реалии социально-политической действительности этого региона во многом напоминают те, которые имели место и в 20-30-е годы XX в. (т.е. в период басмаческого движения). Данное исследование предлагает трактовать басмаческое движение как борьбу традиционной элиты среднеазиатского общества с целью сохранения своих социально-политических и экономических позиций. Возродившаяся в новых формах, но по сути та же традиционная элита стремится завоевать господствующее положение в современной политической жизни. В идеологическом плане эта борьба может сегодня вестись под разными лозунгами - от призывов к государственному перевороту с целью «демократизации» политической системы среднеазиатских республик до борьбы за «справедливое общественное переустройство» государства на основе исламских ценностей. Главенствующая роль в любом протестном движении останется за той же традиционной элитой.

Работа содержит также Список использованных источников и литературы, Список сокращений и Приложение. В последнем помещена сводная хронология басмаческого движения, список основных специфических терминов (с переводом и комментариями), связанных с историей среднеазиатского басмачества и употреблявшихся самими участниками движения, а также биографические справки об основных региональных лидерах басмаческого движения.

По теме исследования автором опубликованы следующие работы:

1) Пылев А.И. Об идеологических течениях басмаческого движения в Средней Азии (в период 1918-1920 гг.) // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2. Вып. 2 (№10). СПБ, 2003. С.29-36. (0,3 пл.).

2) Социально-политическая жизнь кыргызов в XIX - нач. XX вв. (Тезисы) // Тезисы докладов международного форума студентов и молодых ученых "Кыргызская государственность в системе государственности тюрко-язычных государств и степной зоны в целом". Ош, 2003. С.104—105. (0,05 п. л.)

3) Пылев А.И. Энвер-паша и среднеазиатское басмачество: различные интерпретации в исследовательской литературе (тезисы) // Материалы научной конференции «Школа молодого востоковеда». СПб., 2004. С. 101-103. (0,14 пл.).

4) Пылев А.И. Энвер-паша и среднеазиатское басмачество: различные интерпретации в исследовательской литературе (статья) // Востоковедение. Codex juvenalis: Сборник материалов научной конференции «Школа молодого востоковеда». СПб, 2004. С.130—136. (0,3 п. л.).

5) Пылев А.И. Политическое положение Бухарского эмирата и Хивинского ханства в 1917-1920 гг. Выбор путей развития. СПб, 2005. (5 п.л.).

6) Пылев А.И. Война с басмачеством на юге Киргизии (1920-1930-е гг.) и ее региональные особенности (по материалам Ошского областного архива) // Афганистан и безопасность Центральной Азии. Выпуск 2. Под ред. А.А.Князева. Бишкек, 2005. С.81-87. (0,3 пл.)

7) Пылев А.И. Политическая борьба и басмаческое движение в Средней Азии в первой половине XX в. (по материалам турецких источников и историографии) // Востоковедение и африканистика в университетах Санкт-Петербурга, России, Европы. Актуальные проблемы и перспективы. Международная научная конференция. 4-6 апреля 2006: Тезисы докладов. Отв. ред. H.H. Дьяков. СПб., 2006. С. 311-312. (0,1 пл.).

8) Пылев А.И. Басмаческое движение в Средней Азии (20-30-е гт. XX в.) и его международный резонанс // Материалы XIII международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов-2006» (12-15 апреля 2006 г.). Востоковедение и африканистика. М., 2006. С.62-65. (0,15 п.л.)

9) Пылев А.И. Басмачество в Средней Азии: этносоциальный срез (взгляд из XXI века). Бишкек, 2006. (10,6 пл.).

Формат бумаги 60*90 1/ 16. Бумага офсетная. Усл. Печ. л. 2,88. Печать ризографическая. Тираж 100 экз. Подписано в печать 16.01. 2007. Отпечатано в ПК «Объединение Вента» с оригинал-макета заказчика. 197198, Санкт-Петербург, Большой пр. П.С., д. 29а, тел.718-4636.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Пылев, Александр Игоревич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ПРОБЛЕМА БАСМАЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ

В ОТЕЧЕСТВЕННЫХ И ЗАРУБЕЖНЫХ ИСТОЧНИКАХ И

ЛИТЕРАТУРЕ.

1. Источники.

2. Научная литература.

ГЛАВА 2. ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ

И СПЕЦИФИКА СРЕДНЕАЗИАТСКОГО БАСМАЧЕСТВА В 20-30-Е ГОДЫ XX В.

1. Истоки и региональные условия возникновения басмаческого движения.

2. Военно-политическая эволюция басмаческого движения в Ферганской области, Бухаре и Хорезмском оазисе

1918-серед.30-х гг. XX в.

3. Взаимоотношения басмачества и мирного населения.

4. Советская власть и басмаческое движение. Взаимоотношения басмачей и советской власти в среднеазиатском регионе.

ГЛАВА 3. ЭТНОСОЦИАЛЬНЫЙ СРЕЗ БАСМАЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ В СРЕДНЕЙ АЗИИ.

1. Социальная сущность (база) басмаческого движения.

2. Политическая направленность и идеология басмаческого движения в Средней Азии.

3. Влияние этнополитического фактора на среднеазиатское басмачество.

ГЛАВА 4. ПОЛИТИКА ЗАРУБЕЖНЫХ ГОСУДАРСТВ И БАСМАЧЕСКОЕ ДВИЖЕНИЕ

В СРЕДНЕЙ АЗИИ.

Введение диссертации2007 год, автореферат по истории, Пылев, Александр Игоревич

Актуальность темы. Проблемы истории басмаческого движения в Средней Азии 20-х - 30-х годов XX в. начали привлекать внимание исследователей достаточно давно, что обусловлено, несомненно, большим геополитическим значением среднеазиатского региона. Публикации самых первых работ по басмачеству советских специалистов приходятся на то время, когда борьба с басмаческим движением в Средней Азии еще пе была закопчена, т.е на середину 20-х годов прошлого века. Басмаческое движение продолжало активно изучаться советскими историками и позднее. Собственно истории среднеазиатского басмачества в советской историографии посвящено свыше 40 исследований и сборников материалов. В значительном количестве опубликованы также и сборники воспоминаний участников событий, посвященных истории Гражданской войны и басмаческого движения, как по Средней Азии в целом, так и в среднеазиатских республиках и отдельных административных районах и т.д. Зарубежная историография (па английском, немецком, французском, а также турецком и персидском языках) также накопила большое количество работ, монографий и статей, посвященных в целом истории "советизации Средней Азии", и рассматривающих, как один из частных вопросов, басмаческое движение.

Однако в силу ряда причин политического характера, идеологической борьбы, развернувшейся между СССР и странами Запада в годы «холодной войны", история басмаческого движения получила одностороннее освещение в советской и зарубежной научной литературе. Советские ученые сосредотачивались на изучении проблем не собственно басмаческого движения, а истории борьбы с ним Советской власти в регионе, тогда как западные специалисты стремились обосновать тезис о "национально-освободительном" характере басмачества. Современные работы российских и среднеазиатских авторов написаны в основном в духе пересмотра, ревизии прежних концепций, господствовавших ранее в советской исторической пауке, и потому им также присуща некоторая "идеологизированиость".

Таким образом, при кажущемся многообразии работ па тему басмачества в отечественной и зарубежной литературе, они все же далеко не исчерпывающе раскрывают проблему. На советскую, зарубежную историографию, отчасти и на современные работы, накладывала отпечаток политическая конъюнктура.1 Басмаческое движение и сегодня продолжает оставаться одной из наиболее дискуссионных проблем новейшей истории Средней Азии. Целый ряд вопросов, с ним связанных, как например,

1 Об этом, в частности, см.: Пылев, 2003. С.29-36. вопрос об истоках движения, его социальной базе и движущих силах, региональной специфике, этноконфсссиопальпых особенностях, идеологии, и сегодня нельзя назвать изученными всесторонне. Следует также учитывать, что ряд важных источников, помогающим, по словам современного турецкого исследователя, "взглянуть на басмаческое движение изнутри"2, стал доступен отечественному исследователю сравнительно недавно (подробнее о них см. Главу I настоящей работы).

Таким образом, в научном плане актуальность исследования заключается в наиболее полной, непредвзятой и объективной реконструкции истории басмаческого движения в Средней Азии, с учетом доступных на настоящий момент источников и материалов.

Если говорить об актуальности исследуемой темы в более широком плане, то нельзя не обратить внимание на важное геополитическое и геостратегическое значение среднеазиатского региона, имеющего с Россией непосредственные границы. По целому комплексу причин, Россия (СССР) и Центральпоазиатский регион находятся в тесной исторической и геополитической взаимосвязи. Благодаря этому обстоятельству, среднеазиатская цивилизация является сегодня уникальной, содержащей, по оценке современных исследователей, признаки "традиционно-восточного начала, черт третьего мира и современных структур" [Развивающиеся страны и Россия., 2001. С.319-320]. Теоретическое переосмысление роли и места басмаческого движения в истории среднеазиатской цивилизации поможет нам, во-первых: провести параллели с недавними событиями политической жизни региона (причины политического переворога 2004 г. в Киргизии, общая нестабильная социально-политическая обстановка в Ферганской долине Узбекистана, регионализация интересов современной политической элиты в Таджикистане) и дать этим событиям верную научную оценку; во-вторых, выработать прогноз возможного сценария дальнейшего социально-политического развития региона.

Постановка научной проблемы. Па основании привлеченных к исследованию нашей темы источников и нового массива материала, опубликованного в России, странах Европы и Средней Азии, в диссертационном исследовании мы предполагаем сформировать концепцию басмаческого движения, отвечающую новым геополитическим условиям, сложившимся в изучаемом регионе после распада СССР, и опиичсиощуюея подходом к басмачеству как социально-политическому явлению, тесно связанному с особенностями и закономерностями развития среднеазиатской цивилизации. Как показал анализ отечественных и зарубежных исследований по данной тематике, такой подход прежде не применялся при рассмотрении басмаческого движения; рассматриваемое

2 Paksoy II.В. Basmachi movement from within: Account of Zeki Velidi Togan // Nationalities Papers, Vol. 23, No 2. June 1995. Pp. 373-399 // w\vw.lib.bvii.edu/~rdh/\vwi/conimeiit/togan.litlin явление описывалось в однозначных, политико-идеологических категориях. В связи с отмеченным, автором исследования выносятся па защиту следующие положения:

- басмаческое движение следует рассматривать как явление, тссно связанное с особенностями среднеазиатского социума и его политического менталитета; конкретно-исторически это выявилось в стремлении традиционной элиты среднеазиатского общества сохранить свои социально-политические и экономические позиции как путем борьбы с советской властью, так и путем компромисса с последней;

- движение басмачества носило скорее центробежный, а не центростремительный характер; оно не могло в результате привести к появлению на территории Средней Азии какого-либо нового государственного образования с устойчивой политической системой (на основе предлагавшегося некоторыми идеологами движения лозунга «национальной независимости Туркестана»);

- для подтверждения предыдущего положения, в настоящей диссертации подробно рассматривается и анализируется региональный характер басмаческого движения, при котором местные силы и центры движения действовали в зависимости прежде всего от политических, экономических, этнических условий, присущих конкретной области или очагу движения (Фергане, Хиве или Бухаре); в связи с этим будет показано, что среднеазиатское басмачество нельзя считать единым движением (как в военно-политическом, так и в идеологическом плане);

Цели п задачи исследования. В связи с поставленной по-повому научной проблемой басмаческого движения мы выдвигаем основную цель диссертационной работы - в комплексном плане изучить эволюцию среднеазиатского басмачества в 20-е - начале 30-х годов XX в., его глубинные истоки и причины, рассмотреть и проанализировать особенности дальнейшего подъема басмачества, его общих черт и региональной специфики. Таким образом, общий результат исследования - формирование современной, научной концепции истории басмаческого движения в Средней Азии, без "привязки" к каким-либо политико-идеологическим ориентирам; для достижения указанной цели автором привлекался более широкий круг источников, архивных материатов, мачоизвестных отечественной науке.

В соответствии с указанной общей целыо, для более полного и объективного освещения сложного социально-политического явления в истории Средней Азии, автором ставятся следующие задачи: определить состояние исследуемой проблемы в историографии (отечественной (советской), зарубежной, современной историографии среднеазиатских республик), выявить недостаточно раскрытые к настоящему моменту аспекты проблемы, затем рассмотреть социальную и политическую эволюцию басмаческого движения в Средней Азии в 20-е - начале 30-х гг. XX в. При этом автор исследования остановится на освещении ряда специфических вопросов:

- выявление особенностей зарождения и эволюции басмачества в 3-х основных очагах его развития: Фергана, Бухара (подразделяющаяся еще на два субрегиона -Западную и Восточную Бухару), Хорезм (Хива)3;

- определение социальных групп, как составлявших основу (организационный элемент) басмачества, так и примыкавших к движению па разных этапах его развития;

- выявление целей, которые ставились и провозглашались лидерами басмачества, а также методов и приемов, использовавшихся ими для достижения своих целей (пропагандистские методы и т.п.);

- изучение характера взаимоотношений лидеров басмачества и органов советской власти в регионе (от вооруженного противостояния до мирных переговоров), проблемы гак называемых "советских басмачей" (басмачей, переходивших на службу в Красную Армию);

- определение характера взаимоотношений басмачей и коренного населения (какие факторы определяли отношение среднеазиатского населения к басмаческому движению на разных этапах его развития);

- изучение влияния этнического фактора па развитие басмаческого движения в упомянутых основных очагах его развития (отношения между различными племенами, межэтнические противоречия, чем они определялись и т.д.).

Методологические оснопм исследования. Тема настоящей диссертационной работы предполагает исследование и научный анализ новых данных, а также переосмысление некоторых уже известных исторической пауке фактов. В связи с этим автор в качестве методологической основы работы руководствуется следующими постулатами: метод научного объективизма, при котором следует, при осмыслении уже известных проблем, а также тех вопросов, которые прежде мало освещались в исследованиях, избегать каких-либо политико-идеологических клише или же "идеологической заданное™"; при исследовании полученных фактов следует стремиться, по выражению одного из современных среднеазиатских ученых, избегать "идеализации" вместо прежней "идеологизации"4;

3 Фергана (Ферганская область) до 1924 г. являлась в административном плане частью Туркестанской АССР, тогда как Бухара и Хорезм (Хива) образовывали с 1920 по 1924 г. соответственно Бухарскую и Хорезмскую народные советские республики, а позднее составляли части Узбекской, Туркменской, а с 1929 г. и Таджикской советских социалистических республик.

4 http://cc.host.net.kg/vol 1/1 junushaliev.htm метод сравнительно-сопоставительного анализа, при котором выявляется соотношение этнических, социальных, религиозно-культурных особенностей, влиявших на эволюцию басмаческого движения в целом, рассматривается специфика басмаческого движения в различных регионах; при этом сопоставляются и творчески используются все объективные выводы и оценки, которые к настоящему моменту уже накоплены советской и зарубежной историографией; конкретно-исторический метод, позволяющий, воздерживаясь от каких-либо однозначных оценок двух противоборствующих политических лагерей (басмаческого движения и боровшейся с ним советской власти), изображать процессы в политической жизни региона во всей их сложности и неоднозначности, учитывать весь комплекс факторов, влияющих па поведение личности и социальных групп в конкретно-исторический момент.

Руководствуясь вышеуказанными постулатами, автор работы стремился, не отказываясь от социально-экономических (в т.ч. классовой) концепций, использовать также некоторые иные подходы, применяющиеся в современной науке.

Хронологические и территориальные рамки исследовании. Автор ограничил исследование в хронологическом плане 20-ми - началом 30-х годов XX столетия, поскольку именно в этот период басмачество получило распространение по всему среднеазиатскому региону (когда советская власть была установлена, помимо Туркестана, также и в бывшем Бухарском эмирате и Хивинском ханстве); именно применительно к этому периоду басмачество можно назвать среднеазиатским. Однако истоки движения во всех его трех основных очагах следует искать в более ранний период, на что автор будет постоянно делать оговорки в соответствующих главах работы.

Территориальные рамки исследования заключают в себе три среднеазиатских субрегиона, которые традиционно считаются очагами басмаческого движения -Ферганская область, Бухара (Восточная и Западная) и Хорезмский (Хивинский) оазис. Автор исследования рассматривает и сопоставляет эволюцию (проблемы истоков, подъема и разгрома) басмачества во всех трех регионах, выделяет общее и особенное в истории басмаческого движения, в указанных его основных очагах.

Краткая характеристика источников. Руководствуясь заявленной целыо исследования и поставленными в связи с ней задачами, автор работы произвел отбор источников, необходимых для объективного освещения избранной нами темы. Круг источников оказался довольно широк.

Прежде всего сюда вошла большая группа материалов из российских и среднеазиатских архивохранилищ.

Другая значительная группа источников, отражающих историю борьбы с басмачеством - материалы, содержащиеся в одном из важнейших (в начале 20-х гг. XX в.) периодических изданий Туркестанской Автономной Советской Социалистической республики (ТАССР), газете "Известия" (печатный орган ЦК Коммунистической партии Туркестанской республики). Еще одну важную группу использованных нами источников составляют мемуары и сборники воспоминаний участников борьбы с басмачеством, которые начали издаваться еще в конце 20-х - начале 30-х годов. Кроме того, в качестве источников нами использовались записки и воспоминания иностранных журналистов, разведчиков и дипломатов.

Следующая особо значимая для нашего исследования группа источников - это различные письменные свидетельства представителей оппозиционного советской власти политического лагеря, выступавших в качестве идеологов сопротивления советской власти в Средней Азии.

К последней группе письменных источников относятся тс, которые использовались нами с целыо восполнить недостаток документов с непосредственных мест событий -опубликованные сборники документов, научные статьи и исследования, основанные преимущественно на архивных материалах, недоступных для пас в настоящий момент.

Помимо указанных групп источников, при разработке данной темы автором было использовано свыше 70 монографий и публикаций в периодической печати, как советских (а также российских), так и зарубежных ученых (преимущественно па английском, а также на турецком и узбекском языках). Поскольку автором исследования выявлен целый пласт пс использованной ранее литературы, извлечен и проанализирован обширный массив нового материала, который должен быть введен в научный оборот (особенно это касается литературы, написанной па турецком и узбекском языках), возникла необходимость поместить в текст настоящего исследования отдельную главу5, содержащую подробный анализ концепций, содержащихся в данной литературе, с точки зрения интересующих нас вопросов.

Паучнаи новизна исслсдоиаини. Научная новизна работы заключается в том, что в пей рассматриваются, главным образом, недостаточно изученные прежде аспекты истории басмаческого движения в Средней Азии, такие как его социальная сущность и политико-идеологическая направленность, взаимоотношения басмачей и автохтонного среднеазиатского населения, вопросы тактики действий басмачей в отношении советской власти6, влияние этнической ситуации в различных регионах Средней Азии (Фергана,

5 Речь идет о Главе / диссертационного исследования. Как подтверждается фактами, содержание взаимоотношения басмачей и органов советской власти в Средней Азии - это не только вооруженное противостояние, но и попытки обеих сторон использовать друг

Восточная Бухара, Хорезм) на басмаческое движение. В этой связи следует особо отметить источники, которые впервые вводятся в научный оборот в пашем исследовании. К таковым относятся: 1) документация Архива историко-политической документации г. Ош (Кыргызстан); 2) ряд работ иностранных исследователей, находившихся в Средней Азии в качестве разведчиков, дипломатических работников, журналистов зарубежных государств и оказавшихся свидетелями басмаческого движения на разных его этапах7; 3) материалы турецкой периодической печати, содержащие свидетельства непосредственных участников басмаческого движения и его бывших о идеологов, пребывавших в Турецкой Республике в эмиграции .

Социально-политическое явление, названное в дальнейшем в литературе «басмачеством», в пашем исследовании рассматривается с учетом особенностей социально-экономической и политической обстановки, сложившейся в среднеазиатском регионе еще до 1917 г. (в результате присоединения его к России и проникновения в пего российского капитатизма). Как будет показано в исследовании, многие истоки движения следует искать именно в этом периоде. Это обстоятельство также отнесено нами к элементам научной новизны настоящего диссертационного исследования.

Автор диссертационной работы стремился рассмотреть внутреннюю специфику среднеазиатского басмачества, его "этносоциальный срез", показать его как явление в контексте среднеазиатской социально-политической и этнической истории, а не только в связи с событиями Гражданской войны на территории бывшей Российской империи, как это изображалось в большинстве предыдущих работ.

Пще одним из существенных элементов научной новизны исследования является стремление автора осветить историю басмаческого движения как социально-политического явления, с учетом всех основополагающих принципов и подходов, выработанных отечественной (русской, советской) школой историков-востоковсдов. Следует в этой связи заметить, что ранее, в силу специфики развития советского востоковедения и исторической науки вообще, к изучению основных проблем новейшей истории стран Средней Азии комплексно не подходили; исследования проводились научными коллективами отдельных среднеазиатских республик, главным образом, в друга в своих целях, и стремление таким образом изменить военно-политическую обстановку в регионе в свою пользу.

7 Aydemir §.S. Enver Ра$а. istanbul, 1999; Caroe О. The Turks of Central Asia and Stalinism. London, 1957; Hostler C.W. Turkism and the Soviets. The Turks of the World and their political objectives. London, 1957; Maclean F. Eastern Approaches. London, 1949.

8 Наиболее известные периодические издания (научно-популярного и пропагандистского характера), издававшиеся в Турции и публиковавшие подобные материалы, введенные в научный оборот в нашем исследовании - "Tiirkistan scsi" (тур. - «Голос Туркестана») и "Ya$ Turkistan" (узб. - «Молодой Туркестан»), рамках своего региона, в то время как центральные востоковедные школы СССР сосредотачивалось на изучении истории зарубежных стран Азии и Африки.

Структура исследования. Настоящая диссертационная работа состоит из вводной части, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, а также приложения. В Первой главе подробно рассматривается степень изученности проблемы в советской, зарубежной и современной научной литературе. Вторая глава освещает проблемы причин возникновения басмачества, рассматривает военпо-политичсский аспект истории басмаческого движения в 20-х - начале 30-х годов и борьбы с ним советской власти; одновременно в ней обращается внимание па региональные особенности басмаческого движения в его основных очагах на территории Средней Азии - Ферганской области, Бухаре и Хиве (Хорезмском оазисе). Третья глава подробно раскрывает специфику басмаческого движения "изнутри", анализирует внутренние закономерности его генезиса, с точки зрения его этнического и социального содержания. Четвертая глава освещает влияние и роль внешнего фактора в басмаческом движении, отношение и использование фактора среднеазиатского басмачества в своих интересах политической элитой зарубежных государств. Заключение содержит основные выводы по исследованию, с точки зрения решенное™ основных задач, поставленных автором во вводной части. В приложении представлены ряд данных справочног о характера к настоящему исследованию.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Басмаческое движение в Средней Азии (1918-1934). Общие черты и региональные особенности"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Подводя итоги, мы можем, в соответствии с поставленными общими и частными задачами настоящего исследования, сделать ряд основополагающих выводов.

Басмачсскос движение в Средней Азии, в ходе своей военно-политической эволюции, прошло, по нашему мнению, 5 этапов. В ходе исследования нами был выделен «предварительный» этап, который охватывал период приблизительно с конца XIX по начато XX в.(см. С.47-53 наст. раб.). Хотя этот этап выходит за хронологические рамки нашего исследования, не охарактеризовав его, было бы невозможно в полной мере раскрыть и объяснить все особенности последующей военно-политической эволюции басмаческого движения. Именно па этом этапе, который можно назвать первым, возникли истоки и сложились те социально-экономические и этнополитическис особенности, которые в дальнейшем привели к подъему басмачества во всех 3-х его очагах. После 1917 г. басмачсскос движение развивалось, во многом, под влиянием именно этих особенностей. На втором своем этапе (1918-1920 гг.) оно представляло собой в основном стихийное восстание против советской власти, пс имевшее четко оформленного политико-идеологического содержания. Оно было обусловлено специфическими особенностями экономической и этпокоифессиопалыюй обстановки в его основных очагах (Ферганская область, Хивинское ханство и Бухарский эмират, впоследствии - Хорезмская и Бухарская народные советские республики). Истоки этих специфических особенностей и форм его проявления проистекали, в значительной степени, из условий социально-политической жизни региона, сложившихся еще до установления па территории Средней Азии советской власти. Для его третьего этапа (1921-1924 гг.), связанного, в основном, с деятельностью в Средней Азии Энвер-паши и его последователей, характерна попытка националистически настроенной местной интеллигенции (представленной сформированной в 1921 г. нелегальной организацией «Туркестанское национальное объединение») придать басмаческому движению характер политического и идеологического единства, объединить все очаги среднеазиатского басмачества под единым командованием. Попытка эта, как свидетельствуют факты, представленные в равной степени обеими из противоборствующих сторон, закончилась неудачей. Лозунги национального единства па основе «тюркизма» в реальных социально-политических и этнических условиях Средней Азии не имели под собой достаточной почвы. Четвертый этап басмачества (середина 20-х гг.) связан с относительным (в военном плане) затишьем, характеризовался, с одной стороны, попытками отдельных лидеров басмачества, формально перейдя па сторону советской власти и «встроившись» в новую социально-политическую реальность региона, продолжать преследовать свои интересы и свои цели. С другой стороны, данный период характеризуется попытками «непримиримых» басмачей, бежавших с территории СССР, поддерживая связи с оставшимися на территории советской Средней Азии соплеменниками, продолжать совершать различные антисоветские акции; кроме того, эмигрировавшие с территории СССР басмачи в данный период принимали также активное участие в различных политических неурядицах и сепаратистских движениях, возникавших в 20-30-с гг. XX в. на территории государств, сопредельных с СССР (Иран, Афганистан, Китайский Туркестан). И последний, пятый этап, охватывающий конец 20-х - 30-е годы, связан с очередным всплеском активности движения, пришедшегося на период коллективизации в сельском хозяйстве, и затем окончательным его подавлением. В этот же период советская власть была реально установлена в отдаленных труднодоступных сельскохозяйственных районах Бухарской и Хорезмской республик (после национального размежевания, соответственно, вошедших в 1924 г. в состав Туркменской, Узбекской и с 1929 г. Таджикской ССР). Па данном этапе басмачи постепенно утрачивали свое былое влияние па широкие массы населения; связано это с тем, что в целом среднеазиатский мусульманский социум приспособился к новым формам «советской» организации общества, поскольку они пс слишком противоречили традиционным коллективистским структурам среднеазиатской общины.

В силу ряда причин исторического и социально-экономического характера басмаческое движение имело довольно широкую социальную базу. По этому поводу еще в 1920 г. М.В.Фруизе (в свою бытность командующим Ферганским фронтом) писал: «Басмачи - это не просто разбойники. Если бы это было так, то с ними давно было бы покончено. Главные силы басмачества составили сотни и тысячи тех, коих так или иначе задела или обидела прежняя власть» [Цит. по: Котспсв, 1987. С.63]. Другой участник-борьбы с басмачеством несколько позднее характеризовал басмачество как явление, «всецело основанное па причинах экономических и социальных»; и именно по этой причине «немалую часть басмаческих отрядов составляло множество разоренных и обнищавших дехкан» [Гражданская война, 1924. С.72]. Помимо этих категорий населения, придавших движению характер массовости, имелось также организационное вооруженное ядро басмаческого движения, т.е. те общественные группы, непосредственно в интересах которых и шла борьба. В Ферганском очаге басмачества это «ядро» представлял собой бай-манапский элемент, традиционно имевший влияние па массы, в Восточной Бухаре - племенная аристократия Локая, в Хиве (Хорезме) -туркменские племенные вожди, имевшие постоянную вооруженную силу из числа своих соплеменников, готовых сражаться исключительно по призыву своих вождей; для них исторически басмачество «стало частью выгодного промысла» [Кутяков, 1930. С.9, 37].

В политико-идеологическом плане басмаческое движение представляло собой весьма разнородное явление. Различные участвующие в нем социальные группы (равно как и лидеры движения) преследовали разные цели. Одни лидеры движения считали целыо своей борьбы провозглашение «демократической» или «исламской республики», независимой ог большевиков и Советской России, другие (как главным образом в Бухаре) - восстановление «законной власти» свергнутого эмира; отдельные предводители (племенная аристократия или бывшее крупные землевладельцы - беки) добивались только «независимости» своей области, с целыо «свободно» эксплуатировать «свое» население. Большинство лидеров басмаческих лидеров эксплуатировало лозунги националистического или религиозного содержания, либо просто возврата к традиционному патриархальному прошлому, которое «кануло» в вечность с приходом в регион России и вслед за этим, специфики капиталистических отношений, наемного труда и товарного производства.

Продолжая подводить итоги по идеологической направленности басмачества, необходимо констатировать, что она вовсе пс была однозначно «антисоветской», как это не раз подчеркивалось в отечественной и отчасти зарубежной литературе. Для идеологов движения, представлявших среднеазиатскую интеллигенцию (из бывших прогрессистов-джадидов), многие из которых первоначально играли пс последнюю роль в установлении в регионе советской власти134, было характерным стремление придать движению не столько антисоветский, сколько сштироссийский (антирусский) характер. В то же время нельзя утверждать, что абсолютно всс басмаческие курбаши и военные предводители, непосредственно сражавшиеся с Красной Армией, представляли себе пели движения именно так, как некоторые его идеологи. Для них чисто местные, локальные интересы были нередко важнее каких-то абстрактных идей, обоснованных необходимостью «борьбы за независимый Туркестан». Ради достижения своих целей басмаческие вожди, представлявшие местную аристократию, готовы были смириться и с советской властью (как и прежде, до 1917 г., с царской), па том условии, если им будет предоставлена возможность остаться хозяевами в «своем» районе и контролировать экономическую и социальную жизнь «своего» населения.

Однако какова бы пи была направленность басмачества, оно так и пе стало единым движением, пи в воснио-политическом отношении (отсутствовал единый лидер или организация, которая оказалась бы способна возглавить движение в целом), пи в смысле

Ь9 Особенно это относится к ситуации с провозглашением Хорезмской и Ьухарской народных советских республик (Об этом см.: Пылёв, 2005, С.140-173). идеологии. Попытки придать движению организационное единство и объединить всех лидеров под единым командованием пе получили успеха. В каждом очаге движения каждый лидер преследовал прежде всего свои интересы. В результате в движении доминировали центробежные, а пе центростремительные силы. Буржуазные националисты, как оказалось в реальности, имели слабое влияние па массы (более слабое, чем традиционные лидеры и даже большевики). Консервативные силы (представители традиционной племенной и феодальной аристократии) также потерпели в итоге иоражепне. Во-первых, среднеазиатский социум в целом оказался способным к трансформации, приспособившись к новому социалистическому общественному устройству. Низшие социальные слои среднеазиатского населения в конечном итоге оцепили позитивные перемены (по сравнению с прежним традиционным образом жизни), произошедшие после установления в регионе советской власти. Особенно эти перемены затронули сферу развития инфраструктуры и народного образования, которые уже несколько веков оставались в неизменном состоянии. Во-вторых, и сами басмачсскнс курбаши, представлявшие консервативные силы, пс надеялись па полную реализацию провозглашаемых ими лозунгов (как нередко показывала тактика их действий). Они также неоднократно предпринимали попытки приспособиться, «мирным путем» врасти в новый общественный организм, создаваемый в регионе советской властью. Им была не так уж важна организация верховной власти, они готовы были прекратить с пей борьбу, пойти на переговоры, если «эта самая власть даст им возможность жить за счет населения» [Гражданская война, 1924. С.64].

Что касается вопроса о влиянии зарубежных государств на военпо-политическую эволюцию басмаческого движения, то, как свидетельствуют факты, оно действительно имело место; как крупные европейские и мировые державы, так и соседние с регионом государства стремились использовать движение в целях укрепления в регионе своих собственных позиций. Но этот вопрос опять же нельзя трактовать однозначно, как это нередко происходило в прежних исследованиях. Что касается соседних со среднеазиатским регионом государств (в первую очередь речь идет об Иране и Афганистане), то оказалось, что для них в и тоге важнее стабильные отношения с СССР. Басмаческое движение обладало сильным центробежным потенциалом и могло способствовать развитию сепаратистских тенденций и в соседних со Средней Азией государствах (в чем, естественно, не было заинтересованы правительства Афганистана и Ирана). Крупные державы, геополитические противники СССР (Англия, Германия) стремились нанести ущерб позициям России в геополитически важном регионе, по так, чтобы пе нанести вред собственному престижу и влиянию. Гак, когда возникла реальная угроза антиколониального восстания мусульманского населения па территории индийских колоний, активность Великобритании в среднеазиатском регионе заметно снизилась. Германское правительство тоже очень долго рассматривало вопрос, насколько целесообразным будет вооружение и использование в войне с Советским Союзом бывших военпоплеппых-мусульмап, «выходцев из Туркестана». Что касается политической линии правительства Турецкой Республики в отношении «туркестанской проблемы» и среднеазиатской эмиграции, то она, как мы видели, неоднократно менялась. Правительство К.Ататюрка пе желало жертвовать добрососедскими отношениями с СССР, который первым дипломатически признал Турецкую Республику и оказал ей военно-нолитическую поддержку в годы национально-освободительной войны, в пользу интересов среднеазиатской эмиграции и выдвигаемых ею лозунгов иллюзорного содержания. После смерти К.Ататюрка политическая ситуация несколько изменилась, в связи с «прогерманской» ориентацией нового турецкого правительства. Однако в годы Великой Отечественной войны отношение турецкого правительства к «туркестанскому вопросу» и к политической среднеазиатской эмиграции неоднократно менялось в зависимости от положения па Восточном фронте. Таким образом, ни одна из крупных мировых держав, имевшая интересы в среднеазиатском регионе (включая и Турцию), пе была так сильно озабочена судьбами «покоренных советским империализмом народов Туркестана», как того хотелось бы среднеазиатской политической элите в эмиграции.

Последний момент, о котором следует сказать в «Заключении» - еще раз подчеркнуть актуальность тематики басмаческого движения в связи с современной общественно-политической обстановкой в среднеазиатских республиках СИГ. Здесь хотелось бы обратить внимание па два обстоятельства. Во-первых, можно констатировать, что проявления националистических тенденций сегодня в научных работах и периодике, издающихся в среднеазиатских республиках, имеют, прежде всего, антироссийскую направленность (особенно в толковании событий, связанных с присоединением региона к России и последующим вхождением его в состав СССР). Имеются факты использования националистических тенденций и в формировании государственной идеологии. С этой целью предпринимаю гея попытки придать националистической идеологии «научную форму», провести параллели е историческим прошлым региона; в качестве одной из иллюстраций используется трактуемая определенным образом история басмаческого движения. Это обстоятельство еще раз подчеркивает особую значимость и актуальность проводимого нами исследования в интересах противодействия политически ангажированной идеологии (в определенном смысле опасной для позиций России в регионе).

Во-вторых, основные выводы и результаты проведенного исследования помогут понять сущность последних событий в политической жизни современных Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана (в особенности, в связи с так называемой «революцией» и последующей смене власти в Киргизии в 2005 г.), а также дать прогноз дальнейшей социально-политической эволюции среднеазиатских республик СНГ. Современные реалии социально-политической действительности региона (общий низкий уровень жизни основной массы населения, зависимость ее от той же традиционной аристократии и религиозных авторитетов, восстановивших свои позиции после распада СССР, влияние родового начала) во многом напоминают те, которые имели место и в 20-30-е годы XX в.(т.е. в период басмаческого движения). Данное исследование предлагает трактовать басмаческое движение как борьбу традиционной элиты среднеазиатского общества с целью сохранить свои социально-политические и экономические позиции. Аналогичный сценарий развития событий вполне вероятен и в настоящее время (когда возродившаяся в новых формах, по но сути та же традиционная элита стремится завоевать господствующее положение в современной политической жизни). В идеологическом плане эта борьба может принимать разные формы - от призывов к государственному перевороту с цслыо «демократизации» политической системы среднеазиатских республик до борьбы за государственное устройство на основе исламских ценностей. Главенствующую роль и любом протестном движении с большой вероятностью возьмет в свои руки все та же традиционная элита, эксплуатируя весьма устойчивую для среднеазиатского политического менталитета традицию восхваления всего традиционалистского, представления о прошлом как о «золотом веке» (в условиях резко усилившегося социального неравенства в современных среднеазиатских республиках СНГ).

В данном исследовании нам удалось привлечь к раскрытию пашей темы новый, пе использованный прежде в отечественных исследованиях, материал. Прежде всего, сюда относится мемуарная литература и работы, изданные в контексте нашей тематики в Турции. С другой стороны, факты, извлеченные из этого материала, мы сопоставили с теми данными, которые содержатся в аналогичной литературе и архивных документах, находящихся в России. На основе сравнительно-сопоставительного анализа как впервые привлеченного, так и уже известного науке фактического материала и источников мы смогли представить современную трактовку социального и этнического содержании басмаческого движения в Средней Азии, комплексно охарактеризовать его политико-идеологическую направленность (как и его различные направления, представленные разными политическими силами и лидерами движения).

Список научной литературыПылев, Александр Игоревич, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Архивные фонды Архив РГВА (Российский Государственный военный архив):

2. Архив нсторнко-нолнтнчсской документации, г.Ош (Кыргызстан)

3. Фонд активных участников революционного движения, войны и труда (Ошскаяобласть):

4. Автобиография С.А.Скрииочкина (1899 г.р.);

5. Воспоминания Г.М.Музипова (схватка пограничной заставы Кашка-Су с басмачами Джанибека Казы);

6. Воспоминания Д.Д.Чуракова, красноармейца, сотрудника ЧК (о революционной деятельности 1917-1930 гг.);

7. Воспоминания комиссара милиции II ранга Э.А.Алиева (о ликвидации басмачества па юге Киргизии, в период 1929-1933 гг.);

8. Добрынин А.К. Воспоминания о революционной деятельности периода 1917-1930 гг.; Нестсрспко Б.И. Воспоминания о партийпо-комсомольской дружине г. Ош, 1917-1920 гг.;

9. Стенограмма совещания участников революционного движения и Гражданской войны иа юге Киргизии (6-9 июня 1956 г., г. Ош).1. Газеты

10. Известия. Орган ЦИК ЦККП Туркестанской республики, 1921 г.

11. Известия., 1921. 14 апреля. № 80.

12. Известия., 1921. 21 апреля. № 86.

13. Известия., 1921. 1 мая. № 94.

14. Известия., 1921. 5 мая. № 96.

15. Известия., 1921. 7 июня. № 124.

16. Известия., 1921. 11 июня. № 126.

17. Известия., 1921. 29 июня. № 166.

18. Известия., 1921. 31 июля. № 167.

19. Известия., 1921. 16 сентября. № 207.

20. Известия., 1921. 12 октября. № 229.

21. Известия., 1921. 20 декабря. № 287.

22. Источники на английском языке Bailey F.-M. Mission to Tashkent. London, 1946.

23. К u n i t z J. Dawn over Samarkand. The rebirth of Central Asia. New York, 1936. S k r i n с C.P. Chinese Central Asia. New York, 1971.

24. Источники на русском языке

25. Боевые эпизоды. Басмачество в Бухаре. Сост. А.Майер. М.-Ташкент, 1934. Боевые эпизоды. Басмачество в Фергане и Хорезме. Сост. А.Майер. М.-Ташкент, 1934.

26. Валидов А.З., М.Чокасв. Из истории российской эмиграции 1924-1932 гг. Письма А.З.Валидова и М.Чокаева. М.,1999. (письма А.З.Валидова и М.Чокаева польским разведчикам и дипломатам).

27. Воспоминания участников Гражданской войны в Андижанской области. Андижан, 1957. Вып.1.

28. Гражданская война. Военно-историческая комиссия. М., 1924 г. Т.З. Материалы по истории Ферганского басмачества и боевых операций в Бухаре. Д.Д.Зусв Ферганское басмачество: опыт исторического исследования. Н.Е.Какурип. Боевые операции в Бухаре. 1922 г.

29. И л ыо т к о Ф. Басмачество в Локае. М.-Л., 1929.

30. История Хорезмской народной советской республики (1920-1924 гг.). Сборник документов. Ташкент, 1976.

31. Май ж ара Д.И. Революционное движение в Средней Азии. 1905-1920 гг. (Воспоминания). Ташкент, 1934.

32. О р и ш с в А.Б. Документы архива МИД РФ о политике нацистской Германии в отношении Афганистана накануне и в годы Второй Мировой войны / Снесаревекие чтепия'96, сост. Т.Н.Загородпикова, А.А.Колесников. Душанбе, 1997.

33. Разгром контрреволюционных сил в Киргизии в годы иностранной военной интервенции и Гражданской войны. Сборник документов. 1918-1920. Фрунзе, 1982.

34. С а ф а р о в Г. Колониальная революция (опыт Туркестана). М., 1921.

35. Стенограмма I Учредительного съезда Компартии Таджикистана, 6-15 июня 1930 г. // Коммунист Таджикистана. 1989. №12. С.79-85.

36. Т о г а н З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана и других восточных тюрок за национальное существование и культуру. М., 1997.

37. Т о г а 11 З.В. Воспоминания. Борьба мусульман Туркестана и других восточных тюрок за национальное бытие и сохранение культуры. Уфа, 1998. Кп.2.

38. Чокаев М. Отрывки из "Воспоминаний о 1917 годе." Токио-Москва, 2001 г.

39. Источники на турецком языке

40. А 1 t а у 1 1 A. Bir Turkmen reisinin Anadolu soyda§larina sclann // Turkistan scsi, 1956. S.32.

41. E n v e r Pa?a'nin §ehit edilmesi // Turkistan'in Bagimsizligina IIizmct eden "Yeni Tiirkistan"dan setflmi? makalclcr (1927-1931). istanbul, 2005. S.443-448.

42. К а у о g 1 u S. Turkistan Istiklal Harekatina kar§i Buhara Emiri // Turkistan'in Bagimsizligina Ilizmet eden "Yeni Tiirkistan"dan sc^ilmi? makaleler. (1927-1931). Istanbul, 2005. S.76-89.

43. К а у о g 1 u S. Turkistan Istiklal Harekatina kar§i Buhara Emiri // Yeni Turkistan mecmuasimn 5-6 sayilarindan ayri basim. istanbul, 1927.

44. N i у а г i, M. Fergana'da Basmacilik Harcketi // Turkistan'in Bagimsizligina Hizmet eden "Yeni Tiirkistan"dan se^'ilmi? makalclcr. S.69-71.

45. T с v с к к ii 1 A. Tiirkistan Milli Miicadelesi tarihine giri§ "Basmacilik Fergana Miicahitleri"// Tiirkistan'in Bagimsizligina Hizmet eden "Yeni Tiirkistan"dan se^lmi? makaleler. S.41-49.

46. Tiirkistan'in Bagimsizligina Hizmet eden "Yeni Tiirkistan'Ylan se9ilmi§ makaleler (1927-1931). Istanbul, 2005.

47. T О г к i s t a n Milli Miicadelesi tarihine giri$. "Ilemrahkul Bey'in Mucadclc Hatiralan" // Tiirkistan'in Bagimsizligina Hizmet eden "Yeni Tiirkistan"dan sc9ilmi$ makaleler. S.50-55.

48. Turkmen. Ozbek Ulkesinde Moskof Rczalcti // Tiirkistan'in Bagimsizligina Hizmet eden "Yeni Tiirkistan"dan sefilmi? makaleler. S.20I-207.

49. Источники па французском языке

50. Castagnc J. Les Basmatchis. Le movement national des indcgcncs d'Asic Central (depuis la Revolution d'Octobrc jusqu'en Octobrc 1924). Paris, 1925.

51. Исследования На английском измке

52. Afghanistan. History, Current Affairs, Literature and Linguistics // Central Asian Review. 1956. Vol.IV. № 2. P. 161-200.

53. A 1 1 w о r t h E. The modem Uzbeks. From the Fourteenth Century to the Present. A cultural history. Stanford, California, 1990.

54. The В a s m а с h i s. The Central Asian Resistance Movement, 1918-1924 // Central Asian Review. 1959. Vol. VII. № 3. P.236-250.

55. Becker S. Russia's protectorates in Central Asia: Bukhara and Khiva, 1865-1924. Cambridge, Massachusetts, 1968.

56. Benningsen A. Lemercier-Quelquejay Ch. Islam in the Soviet Union. London, 1967.

57. Benningsen A. Soviet strategy and Islam. Macmillan, 1989.

58. В г о x u p M. The Basmachi // Central Asian Survey. Oxford, 1983.Vol.2. № 1. P.57-81.

59. С a г о с О. The Turks of Central Asia and Stalinism. London, 1957.

60. С a r r e r e D'Encause, Н. Islam and the Russian Empire. Reform and revolution. London, 1988.

61. Central Asia. 130 years of Russia's dominance / Ed. by E. Allworth. London, 1994. С h о к а с v M. The Basmachi movement in Turkestan // The Asiatic review. 1928. Vol. XXIV. P.273-288.

62. С о a t с s W.P. & Coates Z. Soviets in Central Asia. Bombay, 1952. Dzhunaid-Khan. King of the Karakum-Desert // Central Asian Review. 1965. Vol. XIII. №3. P.216-226. E t h e r t о n P.T. In the heart of Asia. London, 1925.

63. F r a s e r G. Basmaehi-I // Central Asian Survey. 1987, Oxford. Vol.6, № 1, P. 1-73; Basmachi-II // № 2. P.7-42. Fraser-Tytler W.F. Bukhara-Afghanistan Relations, 1920-1924 // Central Asian Review. 1961. Vol. IX. № 1. P.90-94.

64. Hostler C.W. Turkism and the Soviets. The Turks of the World and their political objectives. London, 1957. Maclean F. Eastern Approaches. London, 1949.

65. Park A. Bolshevism in Turkestan. 1917-1927. New York, 1957. Pipes R. The formation of the Soviet Union. Communism and nationalism. 1917-1923. Cambridge, Massachusetts, 1954.

66. The Red Army in Turkestan, 1917-1920 // Central Asian Review. 1965. Vol. XIII. № 3. P.31-43.

67. Revaluation of Bourgeois Nationalism // Central Asian Review. 1956. Vol. IV. № 4. P.341-351.

68. Soviet Central Asia. The failed transformation / Ed. by W. Fierman. San-Francisco, 1991.

69. Tajikistan. The Basmachi. // The Library of Congress. Country Studies // http://workmall.com/wfb2001/tajikistan/tajikistanhistorythebasmachi.html

70. Togan Z.V. Problems of Turkestan // Central Asian Survey. 1990, Oxford. Vol.9. № 2. P.95-I01.

71. V a i d у a n a t h R. The formation of the Soviet Central Asian Republics. 1917-1936. New Dehli, 1967.

72. Zenkovsky A. Serge. Panturkism and Islam in Russia. Cambridge, Massachusetts, 1960.1. На персидском языке

73. К l у a m-e Basmaijiyan. Zeki Velidi Togan. Miitercim Ali Katebi. Tahran, 1998. Ahmad Paketchi. Basmachiyan // The Great Islamic Encyclopaedia, vol.XI. Tahran, 2003. P.176-180.1.a русском языке

74. Абдуллаев К.Н. Газеты советского Туркестана как исторический источник по истории разгрома басмачества в Ходжсптском уезде(1918-1924 гг.) // Известия АН Таджикской ССР, серия: востоковедение, история, филология. 1988. №1. С.33-40.

75. Абдуллаев К.Н. Из истории бухарской послереволюционной эмиграции (к историографии проблемы) // Общественные науки в Узбекистане. 1990. №4.

76. Абдуллаев P.M., Агзамходжасв С.С., Алимов И.А. и др. Туркестан в начале XX в. К истории истоков национальной независимости. Ташкент, 2000.

77. Алексее и ко в П. Крестьянское восстание в Фергане. Ташкент, 1927. А л и м о в а Д. История без ретуши. Сегодняшний взгляд па недавнее прошлое // http://iahon.mra.uz/inodules.plip

78. Алла и и я з о в Т.К. Красные Каракумы. Очерки истории борьбы с антисоветским повстанческим движением в Туркменистане (март-октябрь 1931 г.). Алматы, 2006.

79. Назарбаева М. (ЦГА Таджикской ССР). Навечно в памяти народной // Коммунист Таджикистана. 1989. №12. С.74-78.

80. Базаров М. Советская религиозная политика в Средней Азии. 1918-1930 гг. // Этнические и региональные конфликты в Евразии. Книга 1: Центральная Азия и Кавказ. Общ. ред. А.Малашепко и др. М., 1997.

81. Б а р т о л ь д В.В. Киргизы. Исторический очерк // Бартольд В.В. Сочинения. Т.2, чЛ. М., 1963.

82. Басмачество. Социально-политическая сущность. Ташкент, 1984. Борьба с басмачами в Средней Азии. 1918-1938 гг. // Войны и военные конфликты XX века. Сост. С.Пискунов. Ред. В.Румянцев / http://www.hrono.ru/sobyt/1918basm.html

83. Василевский К. Рецензия иа книги Ф.И.Ильютко " Басмачество в Локае. М.-Л., 1929" и И.Кутякова " Красная конница и воздушный флот в пустынях, 1924. М.-Л.,1930." // Новый Восток, кп. 29,1930. (Раздел "Критика и библиография") С. 254-256.

84. Василевский К. Фазы басмаческого движения в Средней Азии // Новый Восток. 1930. Кн. 29. С.126-141.

85. Виноградова А. Хорезмская народная советская республика // Жизнь национальностей. М., 1923. №1. С. 181-194.

86. Г а п к о в с к и й 10. Персонажи с "той стороны". Ибрагим-бек Локай (1889-1932 гг.) // Азия и Африка сегодня. 1994. №4. С. 60-64.

87. Г а п к о в с к и й Ю. Персонажи с "той стороны". Энвер-паша среди басмачей // Азия и Африка сегодня. М., 1994. № 5. С. 59-61.

88. Г е п и с В. "С Бухарой надо кончать." К истории бутафорских революций. М., 2001.

89. Д ж а л и л о в Ш. Борьба с басмачеством в Ходжептском уезде (1917-1923 гг.). Душанбе, 1968.

90. Иска и даров Б.И. Борьба за установление советской власти в Таджикистане (1920-1922 гг.). Душанбе, 1986.

91. И с м а и л о в X. Туркестан в эпоху 2-х революций // История СССР. 1990. №5. С. 211-219.

92. Ислам. Словарь атеиста/Под ред. М.Б. Пиотровского и др. М., 1988. История Гражданской войны в Узбекистане. Ташкент, 1964,1970. Т.1,2. К а к у р и н Н.Е. Операции па отдаленных своеобразных театрах пустыни. М.-Л., 1930.

93. К а к у р и н II.E. Стратегический очерк Гражданской войны. М.-Л., 1926. К е л ь д и с в Т.Х. Разгром контрреволюции в Ферганской и Самаркандской областях Туркестанской АССР. Ташкент, 1959.

94. Ким П., Хасанов М. Басмачество: 1921-1924 гг. Что рассказывают о нем документы, хранящиеся в архивах.//Звезда Востока. 1989. №6. С. 141-150.

95. К о б и щ а и о в 10. Этнические аспекты гражданской войны в Таджикистане. // Азия и Африка сегодня. 1994. №3. С. 20-24.

96. К о к а н б а с в А. Борьба с басмачеством и упрочение советской власти в Фергане. Ташкент, 1958.

97. К о т с п е в А.А. О разгроме басмаческих банд в Средней Азии // Военно-исторический журнал. 1987. №2. С.59-64.

98. Кузьмина Е.М. Влияние Афганистана и Великобритании па изменение геостратегических интересов России в Центральной Азии в 1917-24 годах // РОССИЯ -ИНДИЯ: перспективы регионального сотрудничества. М.: Институт востоковсдсипя РАН, 2000.

99. К у п и п Л.И. Южная Киргизия в годы Гражданской войны (1918-1920). Фрунзе, 1981.

100. Кутяков И. Красная конница и воздушный флот в пустынях, 1924. M.-J1.,1930.

101. JI а п д а Р.Г. Ислам в истории России. М., 1995.

102. Медведев В. Басмачи обреченное воинство // Дружба пародов. 1992. №8. С. 122158.

103. Н и к и ш о в П.П. Борьба с басмачеством на юге Киргизии. Фрунзе, 1957.11 о л я к о в С.П. Историческая этнография Средней Азии и Казахстана. Хозяйство, социальная организация, этническая история. М., 1980.

104. П ы л с в А.И. Эивср-паша и среднеазиатское басмачество: различные интерпретации в исследовательской литературе // Материалы научной конференции «Школа молодого востоковеда». СПб., 2004. Ред. кол.: И.М. Стеблин-Каменский и др.

105. П ы л ё в А.И. Политическое положение Бухарского эмирата и Хивинского ханства в 1917-1920 гг. Выбор путей развития. СПб, 2005.

106. Развивающиеся страны и Россия. Исторические судьбы и перспективы взаимодействия. Под ред. Р.М.Авакова, М.А.Чсшкова. М., 2001.

107. С с Енг Чел. Проблемы борьбы народов Туркестана против советской власти в южнокорейской историографииhttp://history.uzsci.net/Publications/2002%20%204/SeEngChel.doc

108. Системная история международных отношений. В 4-х т. 1918-1991. Под ред. А.Д.Богатурова. М.,2000 //www.obraform.ru/lib/bookl

109. Скалов Г. Хивинская революция 1920 г. // Новый Восток. 1923. №3. С.241-257. Сиссарсв А.Е. Афганистан. М., 2002. Снесарев Г.П. Под небом Хорезма. М., 1973.

110. Т и м о hi к о в С.П. (генерал-майор, Академия РККА). Борьба с интервентами, белогвардейцами и басмачеством в Средней Азии. М., 1941.

111. Хаит Б. Басмаческое движение // Звезда Востока. 1992. №1. С.97-105. X а р ю к о в JI.II. Англо-русское соперничество в Центральной Азии и исламизм. М., 1995.

112. X о д ж а е в Ф. К истории революции в Бухаре и национального размежевания в Средней Азии // Ходжаев Ф. Избранные труды. Ташкент, 1970. Т.1., ч.2. X о д ж а с в Ф. Сочинения. Ташкент, 1970. Т.1.

113. Шамагдиев Ш.А. Очерки истории Гражданской войны в Узбекистане. Ташкент, 1961.

114. I у к у р о в Р. Бухара. Сентябрь 1920 г. Необходимость нового видения // Известия АН Таджикской ССР, серия: востоковедение, история, филология. 1990. №4. С.74-77. Юсупов Э.Ю., Лунин Б.В. Басмачество орудие реакции. Ташкент, 1981.1. Па турецком языке

115. Abdullah Rccep Baysun Hakkinda // Tiirkistan sesi. 1957. №8-9. S.36-40. А у d с m i r §.S. Enver Pa§a. Istanbul, 1999. Cilt 3.

116. В a d e m с i A. 1917-1934 Turkistan Milli Isliklal Hareketi ve Enver Pa?a. istanbul, 1975. В a s m а с 11 a r // Turk Ansiklopedisi. Ankara, 1952. 5. Cilt. S.364. В а у k a r a T. Zeki Velidi Togan. Istanbul, 1989.

117. В а у m i r z a Ilayit'in Eserleri ve Faaliyeti hakkinda bildircn fikirlcr (Eski Soviyct Birligi). Ilazirlayan A.Kaynar. Ankara, 2000.

118. Baysun Rccep A. Turkistan Istiklal Hareketi ve Enver Pa$a. Hazirlayan Cihangir Erol. Istanbul, 2001.

119. В e n n i n g s e n A., Lcmcrcier-Quclquejay Ch. Step'de azan sesleri. Sovyet rejimi altindaki islam'in 400 yili. (LTslam en Union Sovietique). £ev. Nezih Uzel. istanbul, 1981.

120. Benningsen A., Lcmercier-Quelquejay Ch. Sufi ve Komiser. Rusya'da islam Tarikatlan. £ev. Dr. Osman Tiircr. Ankara, 1988.

121. В u g r a M.E. Rahmctli A.Rcccp Baysun. // Turkistan sesi. 1956. №5. S.24. Q a g a t а у Т. Kizil impcryalizm // Ya$ Turkistan. Ankara, 1975. Yayin № 24.

122. С a g а 1 а у Т. Turkistan kurlulu? hareketiylc ilgili olaylardan sahnclcr // Ya? Turkistan. Istanbul, 1959.Yayini № 16.

123. D о n u к A. Basmaci Hareketi // Islam Ansiklopcdisi. Istanbul, 1992. 5.Cilt. S.107-108.

124. В r ? a h i n S. Tiirkistan'da Islam ve Miislumanlar. Soviet donemi. Ankara, 1999.1. а у i t B. Basmacilar. Turkistan Milli Miicadclc Tarihi (1917-1934). Ankara, 1997.

125. К о 9 a r Turkistan ile ilgili Makaleler. Ankara, 1991.

126. Kavuneu O. Turkiye universitesinde pali^nn? olan Tiirkistanli ilim adamlan // Turkestan als historischcr Faktorund politische Idee. Koln, 1987.

127. P а к s о у H.B. "Basmaci" ve 1916-1924 Turkistan bagimsizlik sava?i //http://\v\v\v.ukans.edu/~ibetext/texts/paksoy-3/turk 12.html

128. S a г а у M. Dogumunun 65. yilinda Dr. Baymirza Hayit, hayati ve escrleri. istanbul, 1983.

129. S о n у e 1 S. Enver Pa§a ve Orta Asya'da ba?gostcrcn "Basmaci" akimi // Bcllctcn. Atatiirk kultiir, dil ve tarih yiiksek kurumu. Ankara, 1990. LIV. Cilt. S.l 179-1208.

130. S u m с r F., Albayrak N. Koroglu // islam Ansiklopedisi, Ankara, 2002. 26.Cill. S.268-270.

131. T emir A. Turkliik ve Sovyet Rusya // Tiirk diinyasimn clkitabi. Ankara, 1976. S.1304-1316.

132. T о g a n Z.V.Bugiinku Turkili Turkistan ve yakin tarihi. Cilt 1. Bati ve Kuzey Turkistan. istanbul, 1942-1947.

133. T о g a n Z.V. 1929-1940 seneleri arasinda Turkistan Vaziyeti // Turkistan Bilik. istanbul, 1940.4.

134. Turkistan' da Ycnilik Harckctlcri ve ihtilallcr. 1900-1924. Osman Iloca amsina incelemelcr. Haz. T.Kocaoglu. Ankara, 2001.

135. Y a г к l n J. Bali Turkistan. // Tiirk diinyasimn elkitabi. S.l 160-1216.1. На узбекском языке

136. Карим И. Мадаминбск. Ташкент, 2000.

137. Р а д ж а б о в К. Истиклолчилик харакати в Ферганской долине: сущность и основные этапы развития (1918-1923 гг.). Автореф. дисс. канд. ист. паук. Ташкент, 1995.

138. Р а д ж а б о в К.К. Мустакил Туркистон фикри учун муджодалалар.Ташкент, 2000.1. Интернет-ресурсы

139. Магерик. Информационно-аналитический портал постсоветского пространства. // hllp://\vw\v.matcrik.rii/print.php