автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Благотворительность в России как механизм взаимодействия общества и государства

Полный текст автореферата диссертации по теме "Благотворительность в России как механизм взаимодействия общества и государства"

Санкт-Петербургский государственный университет

На правах рукописи

СОКОЛОВ Александр Ростиславович

БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ В РОССИИ КАК МЕХАНИЗМ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ОБЩЕСТВА И ГОСУДАРСТВА (начало XVIII — конец XIX века)

Специальность: 07.00.02 — Отечественная история

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Санкт-Петербург — 2006

Работа выполнена на кафедре истории России с древнейших времен до XX в. исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Барышников Михаил Николаевич (г. Санкт-Петербург);

доктор исторических наук, профессор Маловичко Сергей Иванович (г. Москва);

доктор исторических наук, профессор Тот Юрий Викторович (г. Санкт-Петербург).

Ведущая организация:

Северо-Западная Академия государственной службы.

Защита состоится « 20 » сентября 2006 г. в « 15 » часов на заседании диссертационного совета Д 212.232.57 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Менделеевская линия, д. 5, ауд. 70.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. А.М.Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан ^ с-С**- _

Ученый секпетапь

Петров А. В.

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования определяется прежде всего потребностями развития российского общества на современном этапе. В постсоветский период россиянам пришлось заново открывать для себя многие аспекты социальной жизни, существовавшие как в России до 1917 г., так и успешно функционирующие в условиях современной западной цивилизации. Одним из таких аспектов в сегодняшней социально-экономической ситуации в России является создание системы оказания частной и общественной помощи «социальным неудачникам», то есть неблагополучным в социальном отношении общественным слоям. Однако, оценить, насколько эффективны те или иные институты подобной помощи, проанализировать, на кого она должна быть направлена, какие формы принимать, невозможно, не проследив, как подобные вопросы решались на различных этапах российской истории. Особый интерес в этой связи представляет период XVIII - XIX вв. Именно в это время происходили коренные изменения в отношении государства и общества к проблеме благотворительности, складывались и развивались основные механизмы системы государственного призрения и частной благотворительности, действовавшие в дореволюционной России, формировался в общественном сознании комплекс взглядов на место и роль благотворительности, во многом определяющий взгляды на это явление и в современной России.

В современной общемировой историографии существует устоявшееся понимание благотворительности как одного из механизмов взаимодействия общества и государства, благодаря которому происходило и происходит осознание широко круга задач современного государства, не сводимого лишь к его полицейским и контролирующим функциям, но уже с середины XIX века включающим в себя функцию заботы о гражданах и разнообразные попытки борьбы с бедностью, которая расценивается как источник множества трудностей: от протестных движений беднейших слоев до физического вырождения населения. Под несомненным воздействием этого механизма сформировалась концепция «государства всеобщего благоденствия», реализуемая в практике наиболее развитых государств Запада.

Такой взгляд на формирование и роль светских форм благотворительности (в отличие от христианского «нищелюбия», в котором подача милостыни была прежде всего «дополнительным актом богослужения» и заботой подающего о собственной душе, а не социальным творчеством), установившийся еще в классических работах У. К. Джордана, позволяет понять и не затухающую, а

возрастающую роль благотворительности в тех развитых обществах, где задачи борьбы с бедностью отходят на второй план ввиду сокращающихся масштабов самой бедности. Оставаясь одним из важнейших механизмов взаимодействия общества и государства, благотворительность здесь переадресует свои усилия, воздействуя прежде всего на такие важнейшие «точки роста» всякого общества как культура, наука, медицина и общее развитие человеческой личности, намечая тем самым будущие задачи государства и опробуя на практике различные формы и методы их решения.

Такой подход к благотворительности, к сожалению, не стал еще господствующим в нашей историографии, где многие исследователи все еще ставят знак равенства между светскими формами благотворительности и церковным «ни-щелюбием», да и самое благотворительность рассматривают лишь как дополнительный источник средств для решения государственных задач. Возможно, это связано с некоторыми особенностями развития благотворительности в российском обществе, которые, на наш взгляд, восходят к трем причинам: а) православной религиозной традиции, б) несколько замедленном (в сравнении с Западом) развитии городов и городской культуры, в) гипертрофированной ролью государства1.

Таким образом, специальное исследование, посвященное развитию российской благотворительности как особой деятельности и одного из механизмов взаимодействия общества и государства в хронологических границах начала XVIII - конца XIX в. и в географических границах Российской империи, представляется нам необходимым и актуальным по следующим соображениям.

Во-первых, несмотря на значительное количество работ, посвященных благотворительности, появившихся как в дореволюционный период, так и за последние 15 лет, они носят в основном фрагментарный характер и не вышли за пределы первичного накопления и освоения материала. До сих пор отсутствуют научные исследования, в которых проблема благотворительности в дореволюционной России подвергалась бы рассмотрению как относительно самостоятельное историческое явление. До сих пор точно не определена необходимая для таких исследований терминология. В различных исследованиях по-разному трактуются даже такие понятия, как «благотворительность», «призрение», «общественное призрение» и т.п.

Во-вторых, исследование данного круга проблем, в которых так тесно переплетаются и взаимопроникают интересы государства и общества, государственная регламентация и личный благородный порыв, могут, на наш

1 Подробно особенности российской благотворительности и ее роль развитии некоторых сторон жизни общества рассмотрены в монографиях: Соколов А.Р. 1) Благотворительность в народном образовании и ее роль в трансформации российского общества. СПб.: Лики России, 2005; 2) Российская благотворительность в русском общественном сознании. СПб.: Гиперион, 2005. А так же в статьях: Соколов А.Р. 1) Российская благотворительность в Х\НШ-Х1Х веках (к вопросу о периодизации и понятийном аппарате) Н Отечественная история. 2003. Кг 6; 2) Российская благотворительность: традиции и тенденции П Милосердие и душевная щедрость: Сб. ст. - СПб.: Ин-т соитологии, 2005. С. 8-78.

взгляд, дать богатейший фактический материал для решения общетеоретических вопросов взаимодействия государства и общества, границ их компетенции и эффективности, которые входят сегодня в круг самых горячих общественных интересов.

В-третьих, конкретные государственные и общественные интересы и нужды, формировавшие как правительственные решения, так и общественное к ним отношение — необходимость поддержки и реабилитации раненых и увечных защитников Отечества, отставных военных, членов их семейств, сирот и вдов, помощи вынужденным переселенцам, опережающее развитие образовательной системы, не говоря уже о борьбе с криминализованным нищенством и ряде других вопросов — все это крайне аюуально и для сегодняшней России. А потому историческое обозрение применявшихся способов решения этих проблем и полученных результатов может иметь интерес отнюдь не только теоретический.

В-четвертых, необходимость появления общей истории российской благотворительности, охватывающей все или почти все этапы ее развития, диктуется также и тем, что только в рамках такого исследования, рассматривающем это сложное явление в его становлении и развитии, возможно выявить подлинную роль и место благотворительности в жизни общества.

Исходя из вышесказанного, автор избрал объектом диссертационного исследования благотворительность, как конкретное историческое явление, и характеристику российского исторического процесса, а его предметом — конкретно-историческое изучение роли и места государственных и общественных институтов и частной инициативы в становлении и развитии системы «социального призрения» в России XVIII - XIX в. При этом основные усилия диссертанта направлены на выявление сложившихся в ходе этого процесса основных тенденций и особенностей, социальных устремлений российской благотворительности.

Хронологические рамки исследования. Нижняя хронологическая граница исследования определена первой четвертью XVIII в., когда, после восшествия на престол Петра I, когда в ходе петровских реформ была сформирована система государственного призрения, и государство (впервые в российской истории) приняло на себя основные усилия по поддержанию слабейших членов общества. Верхней границей исследования определена последняя четверть XIX в. Именно в это время, в годы правления Александра III и Николая II, сложившаяся в России система государственного призрения и частной благотворительности как основных механизмов помощи «социальным неудачникам», став на общеевропейский уровень, в чем-то и опережая его, выявила вместе с тем свою ограниченность и недостаточность для решения проблем социальной стабильности в эпоху модернизации. В то же время необходимо отметить, что в силу невозможности изучать избранную для исследования проблему изолированно, автор при рассмотрении некоторых сюжетов выходит за установленные им хронологические рамки, обраща-

ясь как к предшествовавшему опьггу общественной взаимопомощи, так и последующему опыту развития российской благотворительности.

Географические рамки исследования. Материалы предлагаемого диссертационного исследования охватывают как территорию современной России, так и некоторые регионы (Украина, Белоруссия, Прибалтика, Польша), вошедшие в состав российского государства в XVIII в. Поэтому территориальные границы исследования автор очертил как территорию Российской империи. Такой подход позволил ему провести сравнительный анализ эффективности функционирования различных форм призрения и благотворительности как в российских губерниях, так и у их ближайших соседей.

Цель и задачи исследования. Опираясь на широкий круг источников и работы предшественников, диссертант поставил перед собой следующую цель: раскрыть основные особенности, сложившихся в России в ХУШ — XIX вв. институтов социального призрения и благотворительности, роль и место благотворительности в дореволюционном российском обществе. В соответствии с целью исследования определен ряд задач:

- проследить степень научной разработанности темы;

- рассмотреть основные взгляды и подходы к проблеме благотворительности, сложившиеся в социально активной части российского дореволюционного общества;

- выработать основной категориально-понятийный аппарат и периодизацию для изучения истории российской благотворительности;

- изучить, какое место занимали проблемы призрения в средневековом российском обществе;

- установить, как повлияли на ситуацию с социальным призрением в России реформы Петра I;

- проанализировать, как функционировали и видоизменялись механизмы государственного призрения в условиях общественных перемен в России в XVIII — XIX вв., как сказалась на нем реформаторская деятельность преемников Петра I, Екатерины II, Александра I и Александра II;

- выявить, какие приоритеты выдвигало государство в осуществлении деятельности «по призрению» социально неблагополучных слоев, механизмы и степень эффективности их реализации;

- проследить, как изменилась в XVIII — XIX вв. роль церкви в осуществлении мероприятий по социальному призрению и благотворительности;

- рассмотреть причины возникновения, динамику развития и масштабы частной благотворительности в указанный период;

- проанализировать развитие отношений между государством и благотворительной общественностью на протяжении XVIII — XIX вв., механизмы как сотрудничества, так и конфронтации между ними.

Методология данного диссертационного исследования основана на принципах объективности, диалектики, историзма и системного научного

анализа. Эти принципы позволили соискателю рассмотреть изучаемые проблемы в динамике, во взаимосвязи с другими событиями на общеисторическом фоне с учетом конкретно-исторических условий и в хронологической последовательности. При написании работы использовались общенаучный, проблемно-исторический, историографический, статистический, социальный подходы и другие методы.

Научная новизна исследования, по мнению диссертанта, состоит в том, что в нем впервые подвергаются научному анализу проблемы становления и развития в России в XVIII — XIX вв. механизмов государственного призрения, общественной и частной благотворительности. В работе изучены цели, характер и результаты мер, применяемых правителями, и органами центрального управления Российской империи по формированию системы государственного призрения. Изучены действия властей и различных общественных структур по социальному обеспечению бывших военнослужащих, борьбе с нищенством, развитию сети учреждений благотворительного характера.

На материалах архивов проанализирована на протяжении всего их исторического существования деятельность таких важнейших учреждений, как приказы общественного призрения, воспитательные дома, учреждения Мари-инского ведомства, военно-сиротские заведения, Императорское Человеколюбивое общество и и.д., прослежена сложная динамика их развития. Впервые прослежено также возникновение и функционирование таких общественных институтов как система общественных банков, система именных благотворительных' стипендий и иных форм помощи народному образованию, дана типология возникавших во второй половине XIX века благотворительных обществ по их целям, задачам и методам работы. Впервые рассматриваются такие ранее не исследованные проблемы, как отношение государства к проблеме частной благотворительности, различные векторы общественных устремлений и взглядов на данную проблему с начала XVIII — до конца XIX в.

В научный оборот впервые введено значительное число новых источников, ранее недоступных для широкого круга исследователей.

На основе анализа архивных и опубликованных материалов сделаны новые, принципиального характера выводы и обобщения, дающие возможность более глубоко понять характер развития России в имперскую эпоху, характер взаимоотношений государства и общества в данный период, место, которое занимала благотворительность в российской повседневности XVIII -XIX вв.

Формируются приоритеты научных исследований и авторских работ по вопросам истории благотворительности в России, взаимодействия государственных и общественных институтов в вопросе оказания социальной помощи малообеспеченным слоям населения.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в постановке новых теоретико-методологических проблем изучения исто-

рии государственного призрения и благотворительности в России, которые могут быть использованы в последующих работах. Полученные результаты исследования могут применяться также при создании обобщающих трудов по истории Отечества, благотворительности и социальной защите населения. Содержащийся в диссертации материал может стать основой для разработки учебных пособий, специальных курсов и лекций по истории благотворительности и государственных органов социального, обеспечения, социальной работы.

Помимо этого, положительный и негативный опыт деятельности государства, общественных институтов и частных благотворителей в оказании социальной помощи бедным слоям общества в дореволюционной России необходимо учитывать и сегодня при разработке общегосударственных и региональных программ социальной защиты и помощи. Изучение функционирования государственных и общественных механизмов призрения и благотворительности в XVIII - XIX вв. может облегчить решение таких вопросов, как взаимоотношения частных благотворителей и меценатов с местной и центральной администрацией, оценка эффективности и гласности в деятельности органов социальной защиты, привлечения к проблеме благотворительности внимания общественности и т.д.

Апробация работы. Положения диссертации в наиболее полном и завершенном виде опубликованы в итоговой монографии,2 отражены в монографиях и научных статьях автора за 1997-2005 гг. Кроме того, отдельные положения диссертации докладывались на международных научных конференциях и публиковались в виде научных тезисов докладов, (список публикаций автора прилагается). Диссертация была обсуждена, получила высокую оценку и рекомендована к защите на кафедре истории России с древнейших времён до XX в. исторического факультета Санкт-Петербургского университета.

II. СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Диссертация состоит из введения, шести глав, разделенных на параграфы, заключения, списка использованных источников и литературы и четырех приложений, включающих 26 таблиц аналитического содержания.

Во введении обосновывается актуальность темы, ее территориальные и хронологические рамки, определяются предмет и объект исследования, формируются цели и задачи работы, раскрываются научная и практическая значимость диссертации, апробация результатов исследования.

В первой главе «Научные основы изучения проблемы», разделенной на четыре параграфа (§1. Проблема благотворительности в общественной мысли XV XIX вв.; §2. Изучение истории российской благотворитель-

' Соколов А. Р. Благотворительность в России как механизм взаимодействия общества и государства (начало ХУШ - конец XIX века). СПб.: Изд-во «Лики России», 2006. - 40 п.л.

ности в постсоветскую эпоху; §3. Источниковая база исследования; §4. Понятийный аппарат и периодизация), раскрывается степень научной разработанности темы исследования, анализируется ее источниковая база, вырабатывается понятийный аппарат диссертации.

Научное осмысление проблемы благотворительности и ее историческое изучение развивалось параллельно самой благотворительности. Ее началом можно считать осмысление начавшегося в ХУГ-ХУИ вв. в общественном сознании большинства европейских народов поворота от традиционного христианского нищелюбия к осознанию благотворительности как особого рода рациональной социальной и общественной деятельности. На Руси первыми документами, зафиксировавшими данный поворот в отношение к нищенству и бедности, стали постановления Стоглавого собора (1551 г.)3 и поучения «Домостроя». В них осуждалось криминализованное нищенство, рекомендовались учреждение светских богаделен и социально целесообразные пожертвования.

Наиболее интересное и богатое по мысли сочинение, отражающее интересующий нас поворот в общественном сознании от нищелюбия к пониманию необходимости рациональной социальной помощи, появилось в России в последней четверти XVII в. Это «Слово о милости», автором которого считается инок Чудова монастыря Евфимий4. Он призывает оказывать помощь людям действительно в ней нуждающимся, а не потворствовать греху «лен-ности», создавать «общими силами дома милосердия, общие союзы или братства в образец другим».

После сочинения Евфимия в российской публицистике о благотворительности следует громадный, более чем вековой перерыв, вызванный как тем, что в XVIII в. социальная помощь считается заботой не общества и церкви, а государства, так и длительным отвлечением материальных и духовных сил общества на иные задачи.

Лишь в начале XIX в. в связи с резким подъемом частной благотворительности, она вновь становится предметом публичного обсуждения. Активное участие в благотворительном движепии начинает принимать периодическая печать, но участие это пока ограничивается организационно-практическими начинаниями. Так, в ряде изданий («Русский вестник», «Сыны Отечества», «Северная почта») регулярно появляется информация о благотворительности, эффективности тех или иных методов ее мы не видим. Первым, кто сделал такую попытку в издании «Русский инвалид» (созданном именно для сбора пожертвований в пользу раненых) был его редактор П. П. Пезаровиус. В целом историографический анализ позволяет утверждать, что в первой половине XIX в. делаются лишь первые шаги в исследовании проблемы благотворительности и призрения. Литература на эту тему, вышедшая в первой

3 Стоглав. СПб., 1863.

4 Как думали русские люди о милосердии двести лет назад. Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1897.

половине XIX в., составляет менее 0,5% от общего объема дореволюционной литературы по данному вопросу.

На наш взгляд, следует отметить несколько сочинений, затрагивавших проблемы призрения и благотворительности, появившихся в этот период. Это труды А. Е. Измайлова, Г. И. Вилламова, А. Д. Стога, Н. В. Варадинова, И. Снегирева и т.д.5

Гораздо более многообразны и разносторонни работы, посвященные благотворительности и призрению, появившиеся во второй половине XIX -начале XX в. Небольшие размеры историографического анализа не позволяют нам подробно рассмотреть все эти работы, однако исследование их позволило составить своего рода классификацию работ, затрагивающих данную тему. Это, во-первых, публицистические сочинения, пытавшиеся с разных политических позиций осмыслить современные автору проблемы благотворительности и призрения, их задачи, практику, эффективность. Здесь можно назвать работы таких авторов, как И. Прыжова, М. Курбановского, А. Му-шинского, В. Щепкина, П. Обнинского, В. Козлова и др.6 Во-вторых, очерки, посвященные истории отдельных благотворительных и призрительных учреждений и обществ, а также работы, посвященные отдельным благотворителям7. В-третьих, обзоры различных типов существующих видов благотворительности, для характеристики которых привлекался значительный исторический материал8. В-четвертых, это исследования, посвященные религиозным или региональным особенностям организации благотворительности и социальной помощи9.

При всем разнообразии публикаций, затрагивающих-тему социальной помощи, постепенно все более четко проявляются два взгляда на проблему благотворительности. Согласно первому организация социальной помощи

5 Измашов А. Е. Рассуждение о нищих, каким образом можно у нас России уменьшить великое число оных и доставить всем прочим безнуждное пропитание без всякого иждивения от казны. СПб., 1804; Вилламов Г, И. Хронологическое начертание деяний блаженной памяти государыни императрицы Марии Федоровны в пользу состоявших под ее высочайшим покровительством заведений. СПб.: Тип. А. Плюшара, 1836; Стог А. Д. О общественном призрении в России: [В 4 ч.]. Изд. при М-ве полиции, 1818-1831; Вара-динов И. В. История Министерства внутренних дел: [В 3 ч.]. СПб.: Тип. М-ва внутр. дел, 1859; Труды и записки Общества Истории и Древностей Российских. СПб., 1826. Ч. П1. Кн. 1; и др.

' Прыжов И. Г. Нищие на святой Руси. Материалы для истории собственного и народного быта в России. М., 1862; Курбановский М. И. Нищенство и благотворительность II Современник. 1860. № 9; Л/у-шинский К. А. и др. Устройство общественного призрения в России. СПб., 1862; Щепкин В. И. Голода в России. Исторический очерк // Исторический вестник. 1886, июнь; Обнинский П. Н. Чего не достает нашей благотворительности // Русская мысль. 1899, январь; Козлов В. Благотворители и переселенцы. СПб., 1892.

7 Пятковский А. П. С.-Петербургский воспитательный дом под управлением И. И. Бецкого: Истори-

ческое исследование по архивным источникам. СПб, 1875; Ордин К. Ф. Попечительский совет заведений

общественного призрения в Санкт-Петербурге. Очерк деятельности за 50 лет;" Боцяновскт В. Ф. Исторический очерк деятельности Российского Общества Красного Креста. СПб., 1896; Жирное О. М. Вятский городской общественный Федора Веретенникова банк. Обзор деятельности банка за 50 лет (1862-1912). Вятка, 1913 и др.

" Андреевский И. Е. Новейшие попытки к лучшему устроению бедных. СПб., 1874; Победоносцев К. П. Организация общественного призрения в России. СПб., 1898 и др.

® Кудрявцев А.Н. Исторический очерк христианской благотворительности. Одесса, 1883; Яновский С. Я. Еврейская благотворительность // Трудовая помощь. 1902, декабрь; Оказьский А. С. Общественное призрение в Польше // Варшавские губернские ведомости. 1878. >& 14 и др.

есть дело общественности и местного самоуправления, порождаемое искренними чувствами и желаниями людей. Этой позиции придерживались авторы либеральной направленности, большинство частных благотворителей. Вторую позицию отстаивали авторы, так или иначе связанные с государственной системой призрения, консервативно настроенные публицисты. Они исходили из того, что функции по оказанию социальной помощи по-прежнему должны оставаться исключительно в руках государства. Общество же рассматривалось лишь как источник средств для призритсльных нужд.

Данная дискуссия не могла не отразиться и на содержании работ по истории благотворительности. Вообще авторы большинства публикаций на тему частной благотворительности и социального призрения достаточно широко привлекали в свои работы исторический материал, для подтверждения собственных практических выводов. Однако некоторая их политическая ангажированность и стремление подогнать факты под близкие им концепции заставляют относиться к их работам с осторожностью. Тем не менее, в огромном кругу лиц, пишущих о благотворительности на рубеже Х1Х-ХХ вв., выделяется ряд весьма авторитетных исследователей, обративших свои научные интересы в область изучения истории российской благотворительности и призрения. Это Е.Д. Максимов и В.Е. Евгеньев-Максимов10, В.И.Герье11, С.КТогель12, А.Д.Стог, Е.С.Шумигорский13 и др. Эти исследователи соединяли научную деятельность с практической работой в сфере благотворительности и призрения. Именно их труды позволили перейти в вопросе изучения благотворительности, как социального и исторического феномена, от накопления материала и его освоения к обобщающему анализу.

В конце XIX — начале XX в. были предприняты попытки создать целостную обобщающую картину исторического развития государственного, общественного призрения и благотворительности в России. Прежде всего, здесь обращает на себя внимание книга НЛ.Воскобойникова14. Автор этой работы предстает убежденным сторонником жесткой государственной регламентации и бюрократического управления призрением. Даже екатерининскую попытку привлечь к управлению приказами общественного призрения представителей городов и сословий он категорично оценивает как неудачную, утверждая, что следствием этих изменений стало снижение их эффективности и рост злоупотреблений. Несмотря на явную заидеологазированность, приводящую в ряде случаев к искажению фактов, книга Воскобойникова стала

ш Максимов Е.Д. I) Происхождение нищенства и меры борьбы с ним. СПб., 1901; 2) Особые благотворительные ведомства и учреждения. СПб., 1903; Евгеньев-Максимов В.Е. Очерки по истории общественных работ в России. СПб., 1905 и др.

" Герье В.И. 1) Русская благотворительность на всемирной выставке // Вестник Европы. 1900, август; 2) Русские Дома Трудолюбия, состоящие под Августейшим попечительством Ея Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны. М., 1900 и др.

13 Гогель С.К. Объединение и взаимодействие частной благотворительности. СПб., 190S и др.

13 Шумигорский Е.С. 1) Ведомство учреждений императрицы Марии (1797-1897). СПб., 1897; 2) Императорское женское патриотическое общество (1812-1912): Исторический очерк. СПб., 1912.

14 Воскобойников Н.Я. Материалы по истории призрения бедных и неимущих в России. СПб., 1894.

большим шагом вперед - впервые был систематизирован громадный материал и создана цельная история развития системы призрения и благотворительности. Впрочем, Н. Воскобойников никак не разграничивал частную благотворительность и государственное призрение и всячески проводил мысль о ведущей роли государства в деле социальной помощи.

Следующей попыткой создания истории благотворительности стала коллективная монография «Благотворительная Россия» , под редакцией П.И.Лыкошина. В ней была предпринята попытка разграничить деятельность в данной области общества и государства, подчеркивая, что в развитии институтов призрения оба этих субъекта сыграли одинаково важную роль. Авторами «Благотворительной России» была разработана и первая периодизация истории российского государственного призрения и благотворительности. Они выделяют четыре этапа: 1) от начала русского государства до принятия христианства (862-988 гг.); 2) от начала христианства до конца XVII в.; 3) от 1682 г. (указ Федора Алексеевича о государственной помощи в деле призрения) до 1775 г. (создание Екатериной II системы приказов общественного призрения); 4) от 1775 г. до создания земств в 1864 г. Данная периодизация была основана на государственных актах и не учитывала изменений, происходящих в обществе. Тем не менее, несмотря на данный недостаток, данная периодизация (с некоторыми вариациями) считается общепризнанной среди исследователей российской благотворительности.

Наиболее интересной из работ общего характера представляется нам монография Е.Д.Максимова16. Он первым из российских авторов подчеркивает значение, которое имела для развития благотворительности и призрения смена мотивации, происходившая при переходе от традиционного нище-любия к современной социальной помощи. Максимов отмечает, что с петровской эпохи «начинается более или менее последовательное проведение в жизнь системы государственного призрения и более или менее сильное влияние на испокон веку существовавшие рядом с ней системы личной благотворительности и земско-приходской помощи нуждающимся"» оценивая это влияние как довольно противоречивое, он подчеркивает, однако, то гуманизирующее значение, которое имело «признание обязанности государства по призрению некоторых категорий нуждающихся, особенно солдат, а отчасти детей и далее больных и дряхлых»1 . К сожалению, в своей работе Е. Максимов уделил основное внимание развитию призрения и благотворительности до начала XIX в., осветив последующий период лишь эпизодически. Это, однако, никоим образом не умаляет значение данного исследования, по сути дела заложившего основы современных научных представлений о развитии российской благотворительности.

" Благотворительная Россия. История государственной, общественной и частной благотворительности в России. СПб., 1901.

Максимов Е.Д. Очерк исторического развития и современного положения общественного призрения в России // Общественное и частное призрение в России. СПб., 1907.

' 17 Максимов ЕЛ Указ. соч. С. 11-12, 16.

Дореволюционной истории благотворительности не удалось выработать целостную систему научных воззрений на свой предмет, во многом вследствие того, что роли государства, местного самоуправления и общества не были достаточно разграничены. Процесс научного осмысления благотворительности (как и само ее развитие в России) было прервано событиями 1917 г.

Семь советских десятилетий ничего не дали для изучения российской благотворительности. Попутные и довольно глухие упоминания о некоторых ее разновидностях мы находим лишь в работах, посвященных тем областям внутренней политики российских монархов, которые были тесно связаны с поощрением благотворительности или функционированием системы государственного призрения. В 80-е гг. появился ряд работ, посвященных истории благотворительности и призрения западных авторов (Д.Рэнсел «Матери нищеты. Брошенные дети в России», (1988); Дж.Брэдли «Московский работный дом и реформы городского призрения в России» (1982), ряд статей Адель Линдемайер), но они не оказали, к сожалению, существенного влияния на отечественные исследования.

Изучение истории благотворительности и призрения в России возобновилось практически лишь в последнем десятилетии XX в. Только за 19902003 гг. появилось более 300 публикаций, посвященных исследованию этой стороны общественной жизни. Вызван был этот лавинообразный процесс, по мнению автора, следствием бурных экономико-социальных и общественно-политических процессов, происходящих в эти годы. Рост частнопредпринимательской деятельности, с одной стороны, нарастающее социальное расслоение, рост нищенства и его криминализация, с другой стороны, заставили общество в поисках путей смягчения этих проблем «вспомнить» об опыте дореволюционной благотворительности.

Рост общественного интереса к проблеме предопределил и возрастание научного интереса к данной теме. Анализ литературы показывает, что если в 1991-1993 гг. пик интереса к истории благотворительности приходится на популярные издания, то в дальнейшем все более заметен рост научных изданий по данной теме.

Логика научного познания привела к тому, что значительный перерыв в изучении российской благотворительности, как феномена общественной жизни, заставил исследователей несколько отступить назад, вернувшись к сбору и введению в научный оборот основной суммы фактов, уже освоенных дореволюционной историографией.

Основной массив публикаций, появившихся в 90-е гг., был, как и на рубеже Х1Х-ХХ вв., посвящен истории отдельных благотворительных и при-зрительных учреждений и институтов и деятельности отдельных благотворителей. Так, весьма большой интерес представляет работа В. Громова18, по-

111 Громов В.П. Культурно-просветительская деятельность екатерининского благотворительного общества в 60-90-е гг. XIX в. // Проблемы историографии и культурного наследия народов Кубани дореволюционного периода. Сборник научных статей. Краснодар, 1991.

священная исследованию Екатеринодарского благотворительного общества, статьи ивановских историков К.Болдина, Г.Солнцевой и ярославского исследователя М.Мейеровича, исследовавших социальные программы местных предпринимателей19, тульской исследовательницы А.Гавриловой20, рассматривающей благотворительную деятельность графинь Бобринских и т.д.

В вышеперечисленных и многих не названных здесь работах накоплен достаточно богатый фактический материал, высказан ряд интересных предположений о характере российской благотворительности, мотивах деятельности благотворителей.

В последнем вопросе при разнообразии взглядов и мнений выделилось две точки зрения. Так, если одни исследователи (такие, как А.Н. Боханов) делают упор на стремление русских меценатов-капиталистов получить за свои благотворительные деяния почетные звания, награды или дворянство21, то другие (например, Б.В. Ананьич) делают вывод о становлении в России слоя «просвещенных коммерсантов» с присущими ему сложными повсденчсски-ми стереотипами, включавшими не только погоню за внешними признаками респектабельности, но и искреннее служение культуре, науке, просвещению22.

Среди работ, посвященных отдельным благотворителям, заведениям, хотелось бы отметить еще многие и многие. Причем появляются работы, посвященные истории развития призрительных институтов и благотворительности не только в центральной России, но и на окраинах империи, таких, как статьи С.Горохова (исследовавшего благотворительную деятельность торговца пушниной - якута Н.О.Кривошапкина)23, Н. и Т. Лавреневых (о городском голове г. Мурома А.В.Ермакове)24, Е.Калсбакиной (рассмотревшей на материалах местного архива вопроса о доходах Архангельского приказа общественного призрения)25 и т.д.

Однако при попытках историков перейти от частных исследований к общероссийским то и дело приходится сталкиваться со спорными утвержде-

" См. сборник: Буржуазия и рабочие России во второй половине XIX - начале XX в. XIX зональная межвузовская конференция Центрального промышленного района. Иваново, 1994.

30 Гаврипина А.Н. Благотворительность и Тульский край в XIX - начале XX в. // Дискуссионные проблемы мировой истории. Межвузовский сборник научных работ аспирантов и соискателей. М., 1999.

31 Боханов А Н. Крупная буржуазия России Конец XIX века - 1914 г. М., 1992. С. 84.

53 Ананьич Б.В. Банковские дома в России 1860-1914 гг. Очерки истории частного предпринимательства. Л., 1991.

31 Горохов С.Н. Традиции и благотворительности у якутян (досоветский период) // Благотворительность в России. 200!. Социальные и исторические исследования. СПб., 2001. С. 394-396.

24 Лаврентьева H.A., Лаврентьева Т.Е. Благотворительность в г. Муроме XIX-XX вв. Традиции и современность//Там же. С. 362-367.

" Калебакина Е.Ю. Источники доходов Архангельского приказа общественного призрения (из истории городской благотворительности середины XIX в.) // Свеча-99. Экология духа. Вып. 1. Архангельск, 1999. С. 159-164.

ниями и фактическими ошибками. Так, например, пестрят ими статья Е. Абросимовой26 и монография В. Прохорова27

Частные ошибки и промахи отдельных исследователей являются, на наш взгляд, следствием одной причины — почти полного отсутствия работ общего плана, охватывающих всю историю благотворительности и общественного призрения, прослеживающих логику развития этих социальных систем на протяжении длительного времени. К той же причине восходит и крайне неудовлетворительное качество большинства исторических разделов учебников по социальной работе. Некоторым шагом вперед стал учебник В.Хоревой и М.Сущинской 8. В нем предлагается периодизация российской благотворительности и сделана попытка выявить основные признаки каждого из этих этапов. Однако нужно признать, что предложенная периодизация в точности повторяет периодизацию, разработанную еще в 1910 г. авторами «Благотворительной России». Кроме того, периодизация эта опирается на тот же принцип абсолютной подчиненности благотворительности, как общественной деятельности, государственному регулированию, который был подвергнут основательному сомнению уже на рубеже Х1Х-ХХ вв.

Фрагментарность, дробность, локальность большинства исследований постепенно привели ученых, занимающихся историей благотворительности, к осознанию необходимости разработки ориентиров, позволяющих исследователям, разрабатывающим конкретные, частные вопросы, находиться в русле общего научного процесса. Расширение поля исследования, появление работ общего плана становится насущной необходимостью общего движения вперед. Значительное влияние на работы современных историков оказали исследования Я.Щапова29 и Г.Ульяновой30. Благодаря научному авторитету этих авторов, их работы оказали громадное стимулирующее воздействие, дав их молодым коллегам некоторые ориентиры и впервые обозначив необходимость и важность многоаспектного изучения истории благотворительности..

На первой конференции «Социальные исследования благотворительности в современной России», проводившейся 26-28 июня 2001 г. в Санкт-Петербурге, секция «История благотворительности» наметила основные на-

15 Абросимова Е.А. Исторические аспекты законодательного регулирования деятельности российских благотворительных организаций // Благотворительность в России 2001. Социальные и исторические исследования. СПб., 2001.

37 Прохоров 8Л. Российское предпринимательство и благотворение: неизвестные страницы (XIX — начало XX в.). М., 1998.

28 Хорева Л.В., Сущинская С.Д. История благотворительности в России. СПб., 1999.

29 Щапов Н.Я. Благотворительность в дореволюционной России. Национальный опыт и вклад в цивилизацию // Россия в XX веке. Историки мира спорят. М., 1994. С. 84-88.

30 Ульянова Г.Н. 1) Специальная периодика по благотворительности в России (1870-1907) // Вопросы историографии и источниковедения дооктябрьского периода. М., 1992; 2) Изучение социальных аномалий, благотворительности и общественного призрения в России // Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. М., 1996; 3) Исследование истории российской благотворительности: реконструкция национального опыта и возможность ее применения в новых условиях // Благотворительность в России 2001. Социальные и исторические исследования. СПб., 2001; 4) Благотворительность и общественное призрение в России XIX - начала XX в. Институциональное развитие в контексте формирований гражданского общества // Труды историков российской истории РАН. М., 2000 и др.

правления дальнейших исследований в сфере истории российского государственного и общественного призрения, частной благотворительности: «...Необходимо уделять больше внимания истории становления и развития благотворительных институтов, изучению форм (механизмов) и экономике благотворительности, социально-экономическому контексту (так, например, очень интересна для рассмотрения ось «централизованная — земская благотворительность»). Представляет интерес выявление материалов публицистики и мемуаристики для уяснения взглядов на проблему в бюрократических кругах в обществе»31.

Обзор современной литературы по истории российской благотворности хотелось бы закончить, обратившись к тем работам последних лет, в которых взят курс на более углубленное изучение интересующих нас проблем. Отмеченный нами прогресс связан в основном с переходом от изучения персоналий и фактов к изучению явлений и институтов.

Во-первых, благотворительная деятельность все чаще понимается и изучается как важная часть общегражданского развития, проявление формирующихся или господствующих в обществе социальных устремлений. Так, О.Хасбулатова в своей монографии убедительно показала, что именно благотворительные организации занимали ведущее место в женском движении32.

Л.Рогушина как в статьях33, так и в своей диссертации рассматривает деятельность благотворительных обществ (Императорского Человеколюбивого, Женского патриотического и Попечительского о тюрьмах) в общем ряду с деятельностью Вольного экономического, Российского библейского и других как характерное явление общественной жизни столицы указанного периода. Это позволяет ей убедительно обосновывать ряд важных выводов и, в частности тот, что власть, санкционируя и поддерживая подобные организации, пыталась создать необходимую для нее общественную среду, которая была бы удобной и которой можно было бы легко управлять34.

Во-вторых, все более пристальное внимание исследователей вызывает благотворительная деятельность в тех областях, которые выходят за рамки понятия «общественного призрения», с одной стороны, и «меценатства», с другой, в частности, в области народного просвещения и профессионального образования. Ранее этот род благотворительности, в некоторые периоды истории становившийся одним из самых приоритетных для российской общественности, был на периферии исследовательского внимания. Статьи В.Логиновой и О.Лысиковой, помещенные в саратовском сборнике «Благотворительность и милосердие», являются, на наш взгляд, существенным вкладом в

" Благотворительность в России 2001. Социальные и исторические исследования. СПб., 2001. С. 823.

32Хасбулатова O.A. Опыт и традиции женского движения в России 1860-1917. Иваново, 1994.

55 Рогушина Л.Г. 1) Деятельность Императорского человеколюбивого общества в Санкт-Петербурге в первой четверти XIX в. // Психология Петербурга и петербуржцев за три столетия. СПб., 1990; 2) Императорское человеколюбивое общество // Благотворительность в России. 2002. Исторические и социально-экономические исследования. СПб., 2003.

и Логинова B.C. Общественная и частная инициатива в деле профессионально-технического образования в России конца XIX - начале XX в. // Благотворительность и милосердие. Саратов, 1997. С. 135.

изучение такого рода благотворительности. На основе детальной проработки дореволюционной специальной периодики и некоторых архивных фондов министерства народного просвещения В.Логинова убедительно доказывает, что в становлении системы профессионального и ремесленного образования лишь «регулятивная, надзорно-контролирующая функция принадлежала государству, функция же инициирования, организации, финансирования и содержания учебных заведений брала на себя общественность в лице обществ, организаций и частных лиц»35. О.Лысикова посвятила свою работу времени более дальнему и менее изученному - началу XIX в., когда России за короткий период удалось сделать важные шаги в развитии народного образования и роль благотворительности в этих успехах была огромна. По подсчетам О.Лысиковой, за период с 1802 по 1804 гг. «на учреждение учебных заведений разного статуса было передано свыше трех миллионов рублей» благотворительных средств36.

В-третьих, 2002 год отмечен двумя диссертационными исследованиями, посвященными такому важному для развития благотворительной деятельности на протяжении всего XIX века институту, как городские общественные банки. Однако новосибирский исследователь А.Кириллов рассматривает эти банки лишь как «особый вид кредитных учреждений, принципиально отличный от других банков»37.

О значительных противоречиях в деятельности общественных банков — между благотворительными целями и коммерческим характером этих учреждений говорит также и автор второго диссертационного исследования Б.Иванов38.

Интересный подход заявлен в диссертации Т.Катциной: «Исследование благотворительности как результата человеческой деятельности предполагает применение деятельностного подхода, позволяющего выявить субъективные аспекты (мотивы, ценностные ориентации, социальные установки) и их реализацию в преобразовании социальной действительности»39. Однако, ценность этого диссертационного исследования снижают фактические неточности и довольно спорные утверждения (в частности, о том, что главные задачи приказов общественного призрения государство определяло как финансовые, а не благотворительные и т.д.).

2002 год оказался весьма богатым на диссертационные исследования в интересующей нас области: 8 кандидатских и одна докторская. Однако и они

33 Логинова B.C. Общественная и частная инициатива в деле профессионально-технического образо-

вания в России конца XIX - начала XXв. //Благотворительность и милосердие. Саратов, 1997. С. 135.

3<" Лысикова О.В. Государственная и частная благотворительность в народном просвещении начала

XIX века // Там же. С. 178.

37 Кириллов А.К. Городские банки западной Сибири во второй четверти XIX — начале XX в. Авто-реф. дис.... канд. ист. наук. Новосибирск, 2002. С. 13.

38 Иванов Б.А. Городские общественные Санки тверской губернии 1861-1913. Автореф. дис____канд.

ист. наук. Тверь, 2002.

39 Катцина Т.А. Общественное призрение в Енисейской губернии (1828-1917). Автореф. дис.

...канд. ист. наук. Красноярск, 2002. С. 12.

не обошлись без весьма сомнительных утверждений, таких, как: «благотво-

40

рительность является частью системы призрения» или «государственная целенаправленная политика по улучшению уровня образования на территории Восточной Сибири поддерживалась преимущественно за счет инициатив общества и добровольных пожалований частных лиц»41.

Что касается докторской диссертации Ю.С.Ерохина42, то ее тема лишь отчасти пересекается с проблематикой данного исследования, так как область «социальной работы» охватывает более широкий круг человеческой деятельности, нежели «благотворительность» и «государственное или общественное призрение». Однако ряд положений и разработанная им периодизация истории «социальной работы», несомненно, должны быть учтены и при исследовании истории благотворительности.

Таким образом, анализ историографии проблемы позволяет сделать вывод о том, что избранная для исследования тема разработана недостаточно. По существу имеющиеся исследования рассматривают лишь отдельные вопросы в истории призрения и благотворительности, в основном освещают деятельность тех или иных учреждений, благотворителей, региональные особенности социального призрения ХУШ-Х1Х вв. и т.д. В имеющихся публикациях, претендующих на освещение проблемы в целом, скорее лишь обозначены основные проблемы и направления дальнейших исследований. В повестке дня стоит необходимость широкоформатного исследования, охватывающего несколько этапов развития благотворительности, государственного и общественного призрения. Этой цели и служит данная работа.

В главе дается также характеристика источниковой базы исследования. Главная трудность при работе с источниками по избранной теме состояла не столько в объеме документации, которые необходимо изучить, сколько в ее чрезвычайной разбросанности и фрагментарности. Ввиду этого, автору было необходимо выделить из массы источников основной, хранящий хотя бы основные вехи развития интересующей нас системы. Таковым стало «Полное собрание законов Российской империи», около 3 тыс. документов которого непосредственно связано с интересующим нас кругом проблем. Именно здесь исследователь обнаружил сведения обо всех поворотах государственной политики, как в отношении системы государственного призрения, так и частной благотворительности, а также сведения о многих конкретных пожертвованиях, на принятие которых до 60-х гг. XIX в. требовалось высочайшее соизволение. Это позволило четко определить объем тех архивных фондов, которые подлежали изучению, вычленению интересующих нас вопросов.

'' Мокроносова О.М. Благотворительные организации во II половине XIX — начале XX в, (на материалах Южного Урала). Автореф. дис— канд. ист. наук. Оренбург, 2002. С. 17,

" Иагаицева Н.Д. Благотворительность в Забайкалье в XIX в. исторический аспект. Автореф. дис— канд. ист. наук. Улан-Удэ, 2002. С. 11-15.

42 Ерохин Ю.С. Технология социальной работы: история и современность. Автореф. дис. ... докт. филофос. наук. М., 2002.

Основным архивным источником при написании работы стал Российский государственный исторический архив (РГИА), в котором сосредоточено большинство фондов 16 центральных учреждений Российской империи, в той или иной степени занимавшихся делом призрения. Так, систематическому просмотру и проработке были подвергнуты фонды Департамента экономии Госсовета (Ф. 1152) и хозяйственного Департамента МВД (Ф. 1287), Департамента общих дел МВД (Ф. 1284), Земского отдела МВД (Ф. 1291), Собственной Е.и.в. Канцелярии по учреждениям императрицы Марии (Ф. 759), Опекунского ведомства (Ф. 758), Попечительского совета заведений общественного призрения (Ф. 760), Императорского Человеколюбивого общества (Ф. 768), Женского патриотического общества (Ф. 1101), Министерства финансов (Ф. 560, 561, 563), Комиссии статс-секретаря К.К. Грота (Ф. 1405) и др. Исключительно важным и плодотворным оказалось также наше обращение к документам канцелярии Синода (Ф. 769). Притом для рассмотрения каждого из вопросов исследования требовалось обращение к материалам целого ряда фондов. Так, материалы для анализа проблемы благотворительности периода Отечественной войны 1812 г. (способы мобилизации благотворительных средств, степень добровольности, способы распределения и эффективность использования, мотивы благотворителей) соискателем были обнаружены в фондах хозяйственного Департамента МВД, «Сословия призрения разоренных от неприятеля» (Ф. 1309 РГИА), «Экспедиции о государственных доходах» Министерства финансов (Ф. 557), Первого Департамента Сената (Ф. 1341) и ряде личных фондов. Так, в фонде Головина и Фед-ро (Ф. 1076) были обнаружены документы возглавляемой Н. И. Головиным московской комиссии по рассмотрению прошений разоренных. В фонде Не-болсиных (Ф. 1001), один из которых был известным деятелем профессионального образования, обнаружены ценные документа об участии благотворителей в формировании этой части российской образовательной системы.

Архивные исследования показали, что заинтересовавшие диссертанта документы обнаруживались зачастую в личных фондах и фондах ведомств, казалось бы, не имевших прямого отношения к интересующему его кругу проблем. Так, частное дело о лакее Демидовых Спирине, хранящееся в бумагах Комитета охранения общей безопасности в Госсовете (Ф. 1163 РГИА), позволило проследить связь поворота в политике Александра I в отношении частной благотворительности с беспокоившими правительство оппозиционными настроениями части дворянства, а бумаги В. И. Васильчикова (Ф 651) по-новому увидеть работу Славянского благотворительного общества и т.д.

Также в работе использовались документы фонда Комитета о раненых (Ф. 16070) Российского государственного Военно-исторического архива (РГВИА), которые позволили более полно раскрыть динамику частных пожертвований в пользу этого Комитета. Использован также ряд документов Центрального государственного архива литературы и искусства (ЦГАЛИ).

К документам республиканских и областных архивов автор обращался, чтобы составить более полное представление о работе приказов общественного призрения, земств, местных благотворительных обществ. Им были использованы документы из фондов Национального архива республики Татарстан (НАРТ), Национального архива республика Калмыкия (НАРК), Государственного архива Красноярского края (ГАКК), Объединенного государственного архива Челябинской области (ОГАЧО), Государственного архива Архангельской области (ГААО), Государственного архива Костромской области (ГАКО), Государственного архива Омской области (ГАОО), Государственного архива Пермской области (ГАПО), Государственного архива Смоленской области (ГАСО), Государственного архива Тверской области (ГА-ТО), Государственного архива Ярославской области (ГАЛО). Обращение к фондам вышеперечисленных архивов позволило уточнить вопросы, не находившие достаточного освещения в документах центральных ведомств. Наряду с документами отечественных архивов, в работе использовались данные из зарубежных архивохранилищ — Государственного исторического архива Литвы и Archiwum Panstwowe M.S.T. Warszawy. Таким образом, всего использованы документы шестнадцати архивов.

В ходе исследования было выявлено и введено в научный оборот несколько сотен ранее не известных широкому кругу исследователей документов, посвященных общественному призрению и благотворительности. Они позволили проверить и уточнить многие данные, содержащиеся в работах рубежа XIX-XX в. (авторы которых обычно не ссылались на источники своих сведений).

Другим, вполне сравнимым, на наш взгляд, по важности с архивными материалами, источником является периодическая печать, в том числе провинциальная. Только в периодических изданиях находим мы уникальную информацию о конкретных благотворительных мероприятиях, в том числе проводимых вне рамок благотворительных обществ, по инициативе отдельных личностей. Работа с прессой позволяет проследить, какое место занимала благотворительность в сознании современников, какие методы мобилизации благотворительных средств пользовались поддержкой в тех или иных слоях населения, какие приемы и методы административной поддержки или, наоборот, давления использовались в отношении тех или иных видов благотворительности и т.д.

Наиболее широко данные периодической печати использовались автором при рассмотрении следующих вопросов. Во-первых, изучение материалов «Сына Отечества», «Северной пчелы» и в особенности «Русского инвалида» позволило ему составить более точное представление о методах и размахе благотворительной помощи раненым воинам, беженцам и населению разоренных областей в ходе войны 1812 г. Во-вторых, систематическая проработка «Официальной газеты Царства Польского» за 1832-1857 гг., «Варшавского дневника», «Варшавских губернских ведомостей», а также еще се-

ми периодических изданий Царства Польского позволила достаточно адекватно представить себе уровень развития благотворительности и общественного призрения на польских территориях, вошедших в состав Российской империи в конце XVIII — начале XIX в.

Также довольно широко в качестве источников в работе использованы материалы значительного массива мемуаров известных благотворителей и отчетов о работе различных благотворительных и призрительных учреждений. При всей субъективности такого рода источники являются ценным дополнением для источниковой базы исследования.

Одним из основных препятствий, тормозящих дальнейшие исследования по истории благотворительности, является, на взгляд автора, неопределенность и путаность терминологии, доставшаяся нам от историков, работавших на рубеже Х1Х-ХХ в. В их работах соответствующая терминология еще не вполне была выработана в силу того, что в общественном сознании еще не произошло разграничение между государственными, общественными и личными усилиями в сфере социальной помощи. В последние годы неудобство расплывчатой терминологии, путаница между такими понятиями, как благотворительность, призрение, государственная политика по контролю за благотворительностью и тому подобное были столь ясно осознаны, что многие авторы сочли необходимым предложить собственное определение этих терминов. Но это только усилило путаницу. Так, А. Клецина и А. Орлова собрали десять понятий термина «благотворительность», но, не признав ни одного из них удовлетворительным, смогли только «выделить пять осей, по которым удобно проследить различия в позициях этих и других определений» . В связи с этим автор считает важнейшей задачей в деле дальнейшего исследования истории российской благотворительности разработку понятийного аппарата и периодизации, которые были бы приемлемы для большинства исследователей и способствовали выявлению закономерностей развития таких многослойных, переплетающихся и взаимопроникающих (особенно в российской действительности XVII — начала XX вв.), но отнюдь не совпадающих друг с другом социальных механизмов, как благотворительность, государственное призрение, рассматриваемое как элемент социальной политики, «общественное призрение» и ряд других.

В главе сделана попытка, проанализировав различные подходы, предложить свое видение основных понятий, относящихся к истории благотворительности в дореволюционной России и ее периодизации. Автор предлагает следующие формулировки:

Благотворительность - добровольная факультативная социальная деятельность, связанная с безвозмездной передачей материальных ценностей, в

41 Клецина А.А., Орлова А.В. Современные социальные исследования благотворительности в России: трактовки и подходы // Благотворительность в России. Социальные и исторические исследования. СПб., 2001. С. 10.

том числе созданных трудом в процессе самой благотворительной деятельности, и направленная на достижение большего социального благополучия.

Общественная благотворительность — деятельность местных обществ и самоуправлений, преследующая цели вне их лежащие, например, пожертвования городов, купеческих и иных обществ на помощь пострадавшим в войне 1877-1878 гг., отличая ее, таким образом, от социальной деятельности местных самоуправлений, финансировавшейся за счет так называемых «складок», то есть обязательного самообложения.

Общественное и государственное призрение. В XVIII в. призрением именовались все формы социальной помощи, а так как согласно господствовавшим тогда воззрениям ответственность за такую помощь возлагалась лишь на местные сословные «общества», то чаще говорилось об «общественном призрении». На рубеже XIX в. в связи с увлечением благотворителей, а отчасти и администрации гамбургской системой, базирующейся на идее превентивной помощи бедным, такую помощь стали называть попечением.

Таким образом, говорить об «общественном призрении» можно в отношении заведений закрытого типа, финансируемых за счет различных местных обществ и самоуправлений, а о «государственном призрении» в отношении заведений, финансируемых из казны или за счет обязательных платежей. Так, петровская система распределения военных инвалидов по монастырям была, безусловно, государственной системой призрения, ибо монастыри несли, таким образом, государственную повинность.

В понятие государственной политики по регулированию частной и общественной благотворительности мы включаем не только финансовую поддержку ряда благотворительных учреждений и обществ и законодательное регулирование их деятельности, методы государственного поощрения наиболее крупных пожертвований (представление чинов, наград, особых знаков, дворянства), но и способы административной поддержки одних и негласного ограничения других благотворителей в вопросах мобилизации средств и пропаганды своей деятельности, а также методы использования благотворительной деятельности для улучшения имиджа власти.

В основу предлагаемой периодизации автор вынес не столько те или иные властные решения, сколько подвижки в общественном сознании. Это дало возможность выделить следующие этапы в развитии призрения и благотворительности.

Первый. Предыстория благотворительности до середины ХУ1 в. Взаимоотношения власти и общества с социальными группами, требующими помощи, регулируются почти исключительно традициями крестьянской общины и церковного нищелюбия.

Второй. С середины XVI до начала XVIII в. Данный период характеризуется нарастающим обмирщением благотворительной деятельности. Церковь сама выступает инициатором вмешательства в эту сферу как государства, так и частной инициативы. Однако наступивший затяжной социальный

кризис надолго отодвинул комплекс вопросов социальной помощи на периферию общественного сознания^

Третий этап. С начала XVIII до 1760-х гг. Петровская попытка создать единую систему призрения методами жесткого государственного принуждения и регулирования. Подавление церковной и частной инициативы. Жесткие антинищенские законы. Вместе с тем законодательное признание обязанностей государства по социальной поддержке некоторых групп, требующих помощи (отставных и увечных воинов, незаконнорожденных) и укрепление традиций частной благотворительности, там, где цели государства и общества совпадают.

Четвертый этап. С 1760 -х гг. до конца XVIII в. Екатерининские реформы как попытка государственного интегрирования не только средств частной благотворительности, но и ее инициатив. Смягчение полицейского преследования нищих, признание социальной ответственности государства, а также обязанности владельцев и общин по поддержанию всех, впавших в нищету.

Пятый этап. С начала XIX по 1816-1817 гг. Резкий подъем частной благотворительности, связанный со стремлением к гармоничному сотрудничеству общества и власти, а затем с патриотическим подъемом, вызванным Отечественной войной 1812 г. Создание первых благотворительных обществ и осознание особой роли прессы в развитии благотворительности.

Шестой этап. 1816-1817 - конец 1830-х гг. Глубокий спад благотворительной деятельности, вызванный экономическими трудностями послевоенного времени и обеднением дворянства, спадом патриотических настроений, усилением государственной регламентации благотворительности и нарастанием кризисных явлений в деятельности Приказов общественного призрения.

Седьмой этап. С начала 40-х до начала 60-х гг. XIX в. Развитие благотворительности при нарастающем несовпадении целей государства и благотворительной общественности. Включение в благотворительную деятельность новых социальных слоев. Смена социальных приоритетов благотворителей (выход на первые позиции благотворительной поддержки народного образования и здравоохранения). Выработка новых форм организации и финансирования благотворительности.

Восьмой этап. С начала 60-х гг. до начала 80-х гг. XIXв. Резкий подъем благотворительности на основе государственного признания социальных приоритетов и форм благотворительной деятельности, выработанных на предыдущем этапе, а также связанный с патриотическим подъемом во время русско-турецкой войны.

Девятый этап. С 1880 по 1892 гг. Некоторый спад благотворительной деятельности (в основном в области поддержки образования и призрения отставных воинов), вызванный общественной неудовлетворенностью итогами пореформенного развития.

Десятый этап. С 1892 по 1917 гг. Резкий подъем благотворительности (с небольшой паузой, пришедшейся на годы первой русской революции), вызванный осознанием голода 1892 г. как национальной катастрофы, справиться с которой власть оказалась не в состоянии. На этом этапе большинство благотворителей, действовавших в рамках земских и частных учреждений, осознает свою деятельность как оппозиционную. Вместе с тем выделяются виды и области благотворительности, участие в которых осознается и воспринимается как поддержка власти (Дома трудолюбия, Императорское Человеколюбивое общество, Общества народной трезвости). Некоторые благотворительные акции приобретают явный оттенок пропаганды.

Подробному обоснованию, характеристике и анализу данных этапов и посвящены остальные главы диссертационного исследования.

Во второй главе «Формирование петровской системы государственного призрения», разделенной на четыре параграфа (§1. Церковно-об-щинное попечение и нищенство; §2. Петровская система государственного призрения; §3. Система государственного призрения при приемниках Петра I; §4. Первые частные благотворители), анализируется характер государственной политики в отношении призрения и благотворительности в первой половине XVIII в., эволюция и особенности функционирования государственной системы призрения, сформировавшихся в ходе петровских реформ.

Изучение широкого круга источников позволило автору утверждать, что проблемы милосердия, оказания помощи социально не благополучным слоям населения занимали важное место в системе общественных отношений в допетровской Руси. В условиях средневековья функции общественного призрения находились в руках общин и церкви. Однако уже в ХЛТ-ХЛШ вв. в процессе социально-экономических изменений (рост городского населения, социальной дифференциации, укрепление крепостного права) эти институты оказались не в состоянии приспособиться к новым условиям. Сокращение свободного населения в сельской местности, с одной стороны, и рост нищенства, вызванный социальными катаклизмами и его криминализация, с другой, подорвали основы общинно-приходской взаимопомощи, организуемой церковью. Еще в середине XVI в. на Стоглавом соборе церковь фактически признала свою неспособность самостоятельно без участия государства и частных благотворителей решать вопросы социальной помощи. Однако, и государство, и общественность еще были не готовы взять на себя данные функции. Лишь к концу XVII в., когда в сознании образованной части общества окончательно произошел перелом во взглядах на проблемы милосердия и социальной помощи, можно говорить о складывании условий для формирования полноценной системы государственного призрения и развития благотворительности. Суть этого перелома заключалась в перенесении духовной ценности подаяния с молитвы нищего на сам акт помощи и его социальную целесообразность, отказ от традиционного взгляда на нищего как на «украшение церкви». Государство постепенно (разновременно и бессистемно) приступи-

ло к созданию системы государственного призрения. В основном эти попытки были продиктованы полицейскими задачами наведения порядка и борьбы с нищенством. Характерным примером таких попыток является проект указа царя Федора Алексеевича от 1682 г.44 Однако формирование светской системы призрения в рамках средневековой государственной и общественной структуры оказалось невозможным. Ее создание стало следствием реформ Петра I.

Петровские преобразования, затронувшие все сферы общественной жизни, не могли миновать и сферу призрения. Как показывают материалы исследования, основой петровской политики в данном вопросе, как и других реформ, стали насущные потребности, связанные с формированием регулярной армии. Поэтому и система государственного призрения, сложившаяся в первой четверти ХУП в., была ориентирована на нужды выбывающих из службы воинов и членов их семей. Ее основными элементами стали борьба с нищенством карательными полицейскими методами, возложение на монастыри государственной повинности по призрению отставных солдат и офицеров, создание системы местных богаделен, подчиненных городским магистратам.

Система государственного призрения была сформирована на основе общих для Петра I принципов государства - регулярности, камерализма и воинской дисциплины. Ее влияние на общественную жизнь было противоречивым. С одной стороны, безусловно, положительным фактором было то, что государство впервые официально, на законодательном уровне, признало свои обязанности по призрению ряда категорий нуждающихся. С другой стороны, стремление огосударствить сферу социальной помощи и регулировать ее привели к тому, что чиновничий произвол вытеснил и подменил собой необходимую в данном деле частную и общественную (сословную) инициативу. На практике петровская система призрения работала крайне не эффективно. Так, в 1718 г. на 4 тысячи призреваемых в московских богадельнях было отпущено всего 12 тыс. руб., значительная часть которых была разворована43. Петровской призрительной системе были присущи недостатки, характерные для его государственной модели в целом — бюрократическая жесткость, и бездушно-механический подход к человеку как к вещи, принадлежащей государству и обязанной ему служить.

Несмотря на ставшие очевидными еще при жизни Петра недостатки данной системы, она просуществовала без серьезных изменений до 60-х гг. XVIII в. Усилия правителей России во второй четверти XVII в. были направлены не на реформирование, а лишь на поддержание петровской системы государственного призрения в рабочем состоянии (создание новых богаделен за счет монастырей, расселение отставников на пустующих землях Повол-

44 Историческое обозрение мер правительства по устройству общественного призрения в России. СПб., 1X74. С. 32-34.

45 Благотворительная Россия. Т. 1.4.1. СПб., 1901. С. 119-121.

жья, наведение порядка в призрительных учреждениях, усиление репрессий против нищих и т.д.). Однако эти частные меры не могли разрешить главное противоречие данной модели, поскольку жесткие бюрократические структуры могли успешно работать лишь в условиях авторитарного руководства со стороны харизматического лидера. Поэтому при преемниках Петра I созданная при нем государственная машина и ее составная часть — система призрения постепенно деградировали. Государственная система призрения обнаружила полную неспособность к развитию, а в военные и голодные годы она захлебывалась под наплывом нуждающихся в помощи. Правительство спасало ситуацию жесткими, даже бесчеловечными полицейскими мерами. Церковь и монастыри не признали роль, навязанную им Петром в системе государственного призрения. Не решаясь на открытое сопротивление, они скрытым противодействием разрушали данную систему изнутри. Рост числа категорий, имеющих, по общему мнению, право на поддержку общества и государства, также требовал пересмотра действовавшей системы.

Возникшая вследствие петровских реформ система призрения не только не способствовала развитию частной благотворительности, но и, наоборот, подавила ее. Традиционное нищелюбие и индивидуальная милостыня, признанные на государственном уровне вредными, вследствие культурного отрыва образованного слоя от народной массы надолго укрепились в ней как единственная возможная модель поведения. Однако и в среде культурной элиты до середины XVIII в. господствовали идеалы христианского нищелю-бия. Рациональные благотворительные акции (создание частных школ, богаделен, больниц) были в этой среде не правилом, а исключением Счет заметных благотворителей до середины XVIII в. идет на единицы (помещица Ульяна Усорьина, патриарх Филарет, боярин Ф. Ртищев, митрополит Иов, князь Б. Куракин и еще несколько других).

К середине XVIII в. стала очевидной необходимость глубокой реформы системы призрения и развития частной благотворительной инициативы. Необходимыми условиями этого были изменение в стране политических реалий, стабилизация государственной власти и распространение в элите российского общества идей Просвещения. Комплекс этих обстоятельств реализовался в годы правления Екатерины II.

Третья глава «Екатерининские реформы и их воздействие на развитие системы государственного призрения и частной благотворительности», разделенная на семь параграфов (§1. Секуляризация церковных имений как итог функционирования петровской системы государственного призрения; §2. «Учреждение» 1764 года. Новые принципы, положенные в его основу; §3. Политика Екатерины II по минимизации нищенства; §4. Воспитательный дом. Его значение для развития в России частной благотворительности; §5. Приказы общественного призрения; §6. Павловское четырехлетие. Реакция и прогресс в сфере благотворительности; §7. У западных соседей),

посвящена анализу преобразований в сфере социальной помощи в 60-90-е гг. XVIII в. и их влиянию на развитие российского общества.

Как показывают результаты исследования, к началу царствования Екатерины II вопросы государственного призрения вошли в круг важнейших и неотложных забот власти. Анализ законодательства показывает, что данная проблема в той или иной степени затрагивалась за первые два гола правления более чем в 40 законодательных актах Екатерины. Важнейшими целями екатерининских преобразований в сфере социальной помощи стали: снижение государственных расходов на нужды призрения, снижение бюрократического контроля и расширение роли общественности в управлении призрительными учреждениями, привлечение частной инициативы на нужды социальной помощи (под контролем государства) и урегулирование вопроса использования церковных доходов па нужды призрения. Важнейшими элементами реформы стали Манифест о секуляризации церковных имений и «Учреждение ... о содержании отставных штаб- и обер-офицеров и рядовых, также остающихся после убитых и умерших в службе жен и детей их», подписанные императрицей 26 февраля 1764 г.

Секуляризация церковных имений позволила обратить значительную часть их доходов на нужды призрения (115 тыс. руб. в год), сломив упорное сопротивление духовенства в данном вопросе. «Учреждение» 1764 г. провозгласило ряд новаторских принципов в деле призрения отставных военнослужащих, жен и детей погибших офицеров и солдат. Впервые были введены пенсии для отставных офицеров, вдов и детей погибших, перевод престарелых солдат не в богадельни, а на поселение в города и сельскую местность или на облегченную службу. Однако, как показало исследование, значение «Учреждения» было достаточно велико, но не столько как документа, реально регулирующего практическое обеспечение отставников, сколько как акта, оказавшего мощное гуманистическое воздействие на общественное сознание и заложившего новые стандарты отношения к военнослужащим, получившие развитие уже в XIX в. На практике «Учреждение» 1764 г. коснулось только солдат и офицеров, ставших непригодными к службе в результате Семилетней войны (4 тыс. чел.). В дальнейшем оно практически не применялось. Призрение неслужебноспособных воинов шло в основном за счет «прокорма» в рамках системы, созданной внутри военных структур, гораздо менее гуманной, чем предполагалось «Учреждением». По материалам архивов, из числа воинов, признанных непригодными к военной службе в 70-80-е гг. ХУШ в., около 12,5 тыс. чел. были поселены в городах, 31,3 — в сельской местности, более 100 тыс. - оставлены на военной службе в инвалидных командах.

В сфере борьбы с нищенством в годы правления Екатерины при сохранении полицейских мер основным направлением политики стал переход от карательных к предупредительным мерам. Создавалась система страховки на случай неурожаев, перед провинциальной администрацией ставились задачи

недопущения крестьян в города для сбора милостыни. Существенной чертой этой политики стало стремление минимизировать государственные расходы и возложить основные усилия по предупреждению нищенства на плечи помещиков и местных сельских общин.

Значительную роль политика Екатерины II сыграла в развитии благотворительности. Именно в годы ее правления государство изменяет свой подход к частной благотворительной инициативе. .Государство уже не смотрит на нее как на нечто ненужное, а начинает поощрять (в рамках государственно-общественных учреждений). Каналами выхода социального творчества стали созданный в 1771 г. И. Бецким Воспитательный дом и Приказы общественного призрения (далее — ПОП).

Воспитательный дом сыграл значительную роль в развитии социального призрения и благотворительности. По сути дела он стал лабораторией, где рождались и апробировались па практике способы мобилизации и использования благотворительных средств. В связи с его деятельностью в практику вошло создание «вечных капиталов» в благотворительных учреждениях, соединение в деятельности одного учреждения функций государственного призрения, частной благотворительности и кредитно-финансовой деятельности как источника средств для его функционирования. Методы финансирования, апробированные в работе Воспитательного дома, легли в основу деятельности созданных в 1775 г. ПОП.

Приказы общественного призрения (которые управлялись совместно губернаторами и представителями местного сословного самоуправления) стали основой смешанной государственно-общественной системы призрения, охватившей почти всю империю и вполне успешно действовавшую на протяжении более полувека. В основу идеологии ПОП была положена концепция, в соответствии с которой для каждой государственной службы или местного общества призрение нетрудоспособных, относящихся к данной службе или обществу, становилось обязанностью. Данная система в основном сумела интегрировать в себя и усилия частной благотворительности. Частные благотворительные пожертвования в последнюю четверть XVIII в. не только перекрыли все расходы ПОП на просвещение или общественное призрение, но и обеспечили рост их капиталов более чем на 1 млн. руб.

Достаточно противоречивой, на наш взгляд, в вопросах социального призрения (как, впрочем, и во всех других сферах) была политика Павла I, С одной стороны, вновь были усилены карательные меры против нищенства и государственный контроль за ПОП, с другой - были заложены основы деятельности новых элементов системы призрения — Военно-сиротских домов и Мариинского ведомства - системы призрительных учреждений в XIX в., привлекшей значительные объемы частной благотворительности. Положения «Учреждения» 1764 г. были распространены еще на 18 тыс. отставников и

46 Полное собрание законов Российской империи. Вып. 1. № 19052. Т. 25. С. 737-738.

Анализ екатерининско-павловской эпохи позволил автору говорить о том, что к концу XVIII в. в России сложилась развитая система социального призрения, основанная на передовых общественных представлениях, не уступающая по уровню развития ее соседям и достаточно надежно обеспечивающая прожиточный минимум в первую очередь для ветеранов войны, их вдов и сирот. Устойчивость данной системы придавало не столько государственное финансирование, сколько нарастающий поток частных пожертвований и инициатив. В то же время в данной системе заметную роль играли такие черты, как сословный характер, совмещение в органах призрения функций социальной помощи с функциями финансово-кредитных учреждений, исключение из сферы государственного призрения всего не свободного населения (то есть подавляющего большинства страны), стремление контролировать и регулировать благотворительность. Негативные последствия данных факторов стали очевидными уже в начале XIX в.

В четвертой главе «Развитие системы государственного призрения и частной благотворительности в первой четверти XIX в.», разделенной на три параграфа (§1. Призрение и благотворительность в эпоху общественного подъема; §2. Частная благотворительность и государственное призрение в период Отечественной войны 1812 г.; §3. Спад благотворительной деятельности во второй половине царствования Александра I: причины и следствия), рассматриваются основные направления государственной политики в сфере социальной помощи в годы правления Александра I, оцениваются ее результаты, положительные и отрицательные стороны во взаимоотношениях власти и частных благотворителей.

Анализ источников позволяет утверждать, что бурные события первой четверти XIX в. способствовали протеканию многих общественных процессов, в том числе и развитию государственной системы призрения и частной благотворительности. По мнению автора, в этот период можно выделить три этапа в развитии институтов социального призрения: 1) энтузиазма и надежд (1801-1811 гг.); 2) патриотического подъема и жертвенности, связанных с Отечественной войной, заграничными походами русской армии и ликвидацией негативных последствий вражеского нашествия (1812-1816 гг.); 3) спада частной благотворительности (1817-1825 гг.).

Первое десятилетие правления Александра характеризуется прежде всего мощным общественным подъемом, вызванным влиянием Французской революции и распространением идеалов гуманизма в образованном слое российского общества. Этот подъем выразился в том числе в развитии частной благотворительности. Одним из двигателей этого процесса стала политика Александра I, являвшегося поклонником гамбургской модели социальной защиты. Основными направлениями политики государя в сфере социальных вопросов были обеспечение военнослужащих и их семей, поощрение частной благотворительности и развитие системы ПОП. Достаточно новаторскими стали Указы (1802, 1803, 1807 гг.), посвященные положению офицеров и

солдат, отставленных от службы по инвалидности и престарелому возрасту, вдов и сирот военнослужащих. Согласно им, отставным солдатам и офицерам выплачивалась пенсия в размере жалованья. Резко возрастала степень свободы отставных нижних чинов, они получали паспорта, сами выбирали место жительства и не возвращались в «крепостное состояние».

В политике минимизации нищенства упор был сделан на профилактических мерах — усилении ответственности той службы, к которой принадлежал человек. Владельцы имений, заводов были обязаны кормить своих людей в неурожайные годы. Значительно увеличилось количество военно-сиротских отделений, улучшилось их финансирование. Расширился круг их воспитанников. Фактически сюда могли приниматься представители всех сословий, кроме крепостных. Активизировалось и Мариинское ведомство, значительно расширив сферу своей деятельности. В его рамках действовали учебные заведения, вдовьи дома, больницы и т.д.

В отношении ПОП политика Александра заключалась в снятии с них ограничений, введенных в павловское четыпехлетие, поощрении частных пожертвований в них, расширение источников их финансирования за счет коммерческой деятельности и т.д. За 10 лет было принято 47 законодательных актов, посвященных работе ПОП. Только в 1815 г. в учреждениях ПОП призревалось 40750 чел.47

Характерная для первого десятилетия александровского правления атмосфера сотрудничества власти и общества положительно влияла на развитие благотворительности. Власть обращается к обществу, поощряя его к самодеятельности в области просвещения, здравоохранения, призрения нетрудоспособных и общей гуманизации нравов. Эти призывы находили мощный отклик в общественном сознании. Усилия общества получили свое выражение в многомиллионных благотворительных пожертвованиях (по подсчетам соискателя, свыше 9 млн. руб.).

Благотворительная активность привела как к началу самоорганизации (создание первых благотворительных обществ, в частности, в 1802 г. Медико-филантропического комитета), так и установлению более высоких, нежели государственные, стандартов призрения и расширению гуманистических задач общества за пределы, официально признаваемые государством (например, больницы для крепостных крестьян) и т.д.

Эти тенденции вызвали некоторую настороженность и противодействие правительства, что стало одной из причин, приведших к начавшемуся в конце десятилетия повороту всей внутренней политики — от либеральных тенденций к консервативному ужесточению и окостенению сословной структуры общества. Это сказалось и на частной благотворительности. Ее свободу правительство уже не только поощряло, но и ограничивало (не признавало благотворительными акции, выходящие за сословные рамки, стремилось направить благотворительные средства исключительно в органы государствен-

47 Благотворительная Россия. С. 245.

ного призрения). Подобный же поворот произошел в области обеспечения и призрения отставных и раненых воинов. Отставка и инвалидность фактически превратились в облегченный вариант продолжения службы в инвалидных командах и подразделениях корпуса внутренней стражи.

Как показали материалы исследования, пик расцвета частной благотворительности пришелся на период Отечественной войны 1812 г. и заграничных походов русской армии. Война на собственной территории, не ведшаяся Россией с петровских времен, вызвала высокий патриотический, жертвенный порыв всего населения, одним из форм выражения которого стала многообразная благотворительная деятельность. Эта деятельность позволила, если не решить, то существенно смягчить многие проблемы, порождаемые неповоротливостью государственной машины в деле снабжения армии, формирования ополчения, помощи раненым воинам и инвалидам, беженцам, людям, возвращающимся к разрушенным жилищам. В этот период были апробированы и получили развитие многообразные формы благотворительности, в том числе совершенно новые (такие, например, как создание газеты «Русский инвалид», поставившей перед собой цель оказания помощи увечным воинам, проведение благотворительных вечеров, спектаклей и т.д.).

Атмосфера жертвенности и патриотизма позволила обеспечить единение общества и власти, ощущение общенационального дела, обеспечила успешную практику государственного регулирования частной благотворительности. Самым характерным примером такой практики являлась деятельность «Сословия призрения разоренных от неприятеля» — общественного органа, созданного в рамках государственной системы, для оказания помощи жителям территорий, разоренных вторжением.

Однако в целом итоги работы системы государственного призрения в условиях войны оказались достаточно противоречивы. С одной стороны, центральная и местная администрация сумела саккумулировать огромные средства, позволившие облегчить положение тысяч людей всех сословий, с другой — бюрократическая медлительность, отсутствие инициативы, стремление к уравнительному характеру помощи, применение мер административного давления для сбора пожертвований, злоупотребления чиновников значительно снизили эффективность данной помощи.

После победы и даже в период заграничного похода в действиях правительства ведущее место занимает стремление к сохранению и ужесточению сословной структуры, в жертву которому приносится плодотворное сотрудничество с благотворительной общественностью. Результатом стало глубокое недовольство общества и заметный спад благотворительности.

Спад благотворительной активности общества имел сложную природу. Основными причинами этого процесса явились: общая усталость общества и неудовлетворенность результатами благотворительных акций, изменения в политике правительства как общие, так и собственно в области частной благотворительности, выразившиеся в настойчивых попытках подчинить се го-

сударственному контролю. На словах поощряя частную благотворительность, власть на практике стремилась не просто подчинить ее государственным задачам (она других и не преследовала), но и полностью интегрировать ее в систему государственного призрения, превратив благотворителей в придаток государственных призрительных учреждений. Основными элементами данной политики стали огосударствление инвалидных капиталов в рамках «Комитета 18.08.1814 г.», установление контроля губернаторов за пожертвованиями в богоугодные заведения и создание Императорского Человеколюбивого общества (1816 г.). Перед этим обществом ставилась задача подчинить беспокойную стихию благотворительности государственному регулированию и канализировать ее средства на собственные цели, создать государству имидж крупнейшего подателя любых благ. Данный поворот завершился, по мнению исследователя, к 1818 г.

Спад благотворительности отрицательно сказался на всей системе государственного и общественного призрения. Чем больше снижался уровень частной инициативы, тем большее место в системе государственного и общественного призрения занимала бюрократическая составляющая и тем менее эффективной становилась ее работа. Результаты исследования позволяют утверждать, что правительство оказалось не в силах без помощи общества справиться с ликвидацией отрицательных последствий войны. По свидетельству Е. Д. Максимова, самой популярной и выгодной легендой для нищенства, вплоть до 60-х гг., был участник войны 1812 г. Только во второй половине XIX в. его вытеснила фигура «севастопольца»48. Нерациональность и неэффективность системы государственного призрения, ее неспособность найти приемлемые для обеих сторон условия взаимопонимания с частной благотворительностью стали еще более очевидными в николаевскую эпоху.

Пятая глава «Государственная система призрения и частной благотворительности в николаевскую эпоху», разделенная на семь параграфов (§1. Политика николаевского правительства в области минимизации нищенства; §2. Военно-сиротские отделения в николаевскую эпоху; §3. Положение воинов-инвалидов, отставных и бессрочно отпускных солдат в николаевскую эпоху; §4. Обеспечение и призрение раненых и отставных офицеров; §5. ПОП и Мариинское ведомство как основные структуры государственной системы призрения; §6. Частная благотворительность в николаевскую эпоху. Сотрудничество и противостояние общества и государства; §7. Общественное призрение и благотворительность на окраинах империи. Особенности развития), посвящена исследованию функционирования в период с декабря 1825 г. до начала Крымской войны институтов государственного призрения и их взаимодействия с частной благотворительностью.

В период правления Николая I интерес государства к проблемам призрения и благотворительности значительно уменьшается. Об этом свидетельствует количество актов, регулирующих деятельность государственной сис-

48 Максимов Е.Д. Происхождение нищенства и меры борьбы с ним. СПб., 1901. С. 38-39.

темы призрения и благотворителей. По подсчетам автора, за первое николаевское десятилетие их число составило 269 — около 3% от общего объема законодательства. По-прежнему незыблемым для правящей элиты остается принцип пожизненной принадлежности человека определенной службе, общине и сословию и вытекающие из этой принадлежности взаимные права и обязанности человека и той службы, общины, сословия, к которому принадлежал.

В то же время в практической жизни все более заметной становится коррозия этого принципа, становление в обществе новых традиций, основанных на бессословности и гуманизме. Данные тенденции проявляются практические во всех направлениях государственной политики в области призрения. Так, в сфере борьбы с нищенством правительство Николая I по сути вернулось к екатерининской системе профилактики и минимизации нищенства. Несмотря на обилие неурожайных лет и эпидемий, правительство почти не прибегало к введению новых полицейских строгостей (кроме краткого периода середины 30-х гг.). Меры по минимизации нищенства строго соответствовали принципу пожизненной принадлежности человека владельцу, обществу или службе и их ответственности за призрение человека в случае потери им трудоспособности или иных чрезвычайных обстоятельствах (голод, эпидемии). В то же время становится все более очевидным неспособность частных владельцев и служб справиться с этой проблемой без централизованного вмешательства. Формами такого вмешательства стали выдаваемые Комитетом министров продовольственные кредиты и организация общественных работ в неурожайных губерниях. Гуманизации отношения к нищим и обращения с ними способствовало создание в Петербурге и Москве Комитетов по разбору нищих — органов общественного призрения, в состав которых, наряду с чиновниками, входили представители общественности, занимавшиеся размещением задержанных полицией нищих и существовавшие за счет средств городских Дум, Императорского Человеколюбивого общества, Синода и частных пожертвований. В 1894 г. в Санкт-Петербургском комитете числились церковь, богадельня на 26 человек, больница для женщин и детей на 34 места, два училища - ремесленное для мальчиков и рукодельное для девочек49.

Серьезную трансформацию пережили в николаевскую эпоху все основные элементы системы государственного призрения. Так, военно-сиротские заведения под давлением проходящих социальных процессов по сути дела полностью утратили свою роль части государственной системы призрения и превратились в органы бесплатного военного образования для обедневших дворян. Все больше в состояние деградации впадала и созданная ранее система государственного призрения инвалидов и отставных воинов, построенных на признании пожизненной принадлежности службе. Чтобы справиться с

49 Воскобоштков Н. Я. Материалы по истории призрения бедных и неимущих в России. СПб., 1594.

С. 73.

задачами в этой области, военное ведомство было вынуждено пойти на сокращение сроков службы, что позволяло отставникам проще интегрироваться в общественную жизнь и не зависеть от казенной помощи. Наиболее дальновидные деятели (такие, как граф Киселев) признавали необходимость отказа от принципа пожизненной принадлежности солдата воинской службе и построение взаимоотношений армии и общества на новых принципах (временность службы, позволявшая не допускать .разрыва военнослужащего с общиной, совместная ответственность государства и общины за обеспечение солдатских семей и устройство отставников). Однако практического воплощения эти принципы в николаевскую эпоху не получили.

В отличие от нижних чинов, в отношении отставных и раненых офицеров государство проявляло гораздо большую заботу. Николаевское правительство сумело добиться удовлетворительного обеспечения раненых офицеров за счет принудительного перераспределения части доходов правящего слоя. Основным инструментом данной политики стал Комитет 18 августа 1814 г., который к концу николаевской эпохи окончательно трансформировался в часть государственной системы призрения инвалидов, в основном офицеров (на поддержку нижних чинов шло менее 20% средств Комитета). Частные пожертвования в деле обеспечения военных инвалидов и отставников играли в 30-50-е гг. незначительную, вспомогательную роль.

Все более заметными становятся в николаевскую эпоху кризисные явления в работе ПОП и отчасти Мариинского ведомства. Это явилось следствием глубинных процессов в обществе, связанных с перераспределением его богатств, размывом сословной структуры и возрастающим недовольством общества политикой государства. Частные благотворители все менее охотно участвуют в деятельности этих институтов. Причиной было как недоверие частных благотворителей к существующим структурам социального призрения, так и возрастающее расхождение в понимании целей и методов благотворительности обществом и государством.

В отличие от основных частей системы государственного призрения, переживавших в николаевскую эпоху застой, частная благотворительность сумела в начале 30-х гг. преодолеть кризис и во второй половине николаевской эпохи переживала новый подъем. Были опробованы новые методы сбора пожертвований и обеспечения финансовой стабильности благотворительных проектов (такие, как создание общественных банков), отвечавшие потребностям жизни. Новый подъем благотворительной деятельности был связан, во-первых, с развитием новых социальных сил — буржуазии, не заинтересованной в сохранении сословно-служебной структуры общества, а во-вторых, с осознанием обществом новых широких целей и приоритетов развития. Благотворительные средства все чаще направляются на такие цели, как развитие образования, в том числе женского и профессионального, здравоохранения, борьбу с детской беспризорностью и т.д. Практика государственного регулирования благотворительной деятельности, «придания» ей оп-

ределенных моделей и форм (в первую очередь через структуры Человеколюбивого общества) формировали у благотворительной общественности психологию противостояния государству, убежденность в том, что поставленных целей можно добиться лишь противостоянием бюрократической машине.

Новый подъем благотворительного движения отражал не преодоление разлада государства и общества, который наметился во второй половине царствования Александра I, а наоборот, его усугубление, единственным исключением из которого стало создание сети детских приютов, необходимость которых признавали и государство, и общество. Попытка разрешить данное противоречие была предпринята в годы правления Александра II.

Шестая глава «Государственное, общественное иризрения и частная благотворительность в годы великих реформ и пореформенные десятилетия», разделенная на девять параграфов (§1. Крымская война и благотворительная помощь армии; §2. Модернизация системы государственного и общественного призрения как элемент общей модернизации общества; §3. Развитие системы общественных банков и их роль в усилении благотворительной деятельности в 60-ые - начале 70-х годов; §4. Благотворительные общества как способ самоорганизации и выражение общественных настроений; §5. Именные стипендии и другие формы благотворительного содействия образованию в пореформенные десятилетия; §6. Социально ориентированные предприятия и общественные организации как «пограничные явления» благотворительной деятельности; §7. Новая организация благотворительной помощи больным и раненым воинам: «Красный Крест»; §8. Развитие благотворительности и на окраинах империи в последней трети XIX века. Национальные и региональные особенности; §9. Конец XIX века: расцвет или кризис? Дискуссия 90-х годов о системе общественного призрения и частной благотворительности в России), раскрывает основные особенности эволюции этих институтов во второй половине XIX в., влияние, которое оказали на них общественно-политические изменения в российском обществе.

Как свидетельствуют источники, Крымская война ввергла все механизмы государственной российской машины в состояние глубокого кризиса. Не являлась исключением и сфера социального призрения. Следствием той национальной катастрофы, в которую превратилась для России эта война, стало проведение глубоких реформ, направленных на модернизацию всей государственной системы. Эти реформы неизбежно затронули и институты государственного и общественного призрения. Происходившие здесь изменения были органично связаны с логикой и задачами общей модернизации страны.

В земских губерниях были ликвидированы ПОП, а задачи, ранее возлагаемые на них, переданы органам местного самоуправления, что привело к резкому улучшению ситуации с призрением. В неземских же губерниях ПОП были преобразованы в Советы общественного призрения, сохранившие все

недостатки приказов. Роль и масштабы деятельности таких полугосударственных образований, как Мариинское ведомство и Императорское Человеколюбивое общество, не только не сократились, но и возросли. За 10 лет (18661876 гг.) вспоможением Человеколюбивого общества воспользовалось более миллиона человек (за 50 предыдущих лет - 920 тыс.)!0. Перед этим обществом и Мариинским ведомством уже не ставились задачи руководства частной благотворительностью.

В ходе военной реформы 60-70-х гг. была создана новая всеохватывающая система обеспечения и устройства нижних чинов, полностью соответствующая новым принципам формирования армии. Введение 6-летнего срока службы освободило государство от заботы об отставниках. Демобилизованные солдаты из крестьян сохраняли права членов общины. Отставники, поселявшиеся на государственных землях, получали пособие в размере 40 руб. на обзаведение и т.д.

Заботы государства теперь ограничивались призрением военнослужащих, утративших в результате службы способность к личному труду. В соответствии с Положением 1867 г. они получали пожизненные пенсии в размере 3 руб. в месяц.

Реформы 60-70-х гг. оказали значительное влияние и на развитие благотворительности. Новый толчок к ее развитию обеспечило, на наш взгляд, развитие слоя зажиточных горожан, в общественном сознании которых благоустройство городов, развитие образования и борьба с нищенством воспринимались как триединая задача, решить которую было возможно только комплексно. Разрешение этих задач связывалось с созданием в 60-е гг. системы общественных банков, которая сыграла заметную роль в развитии частной благотворительности и общественного призрения в городах (в 1860-1973 гг. было учреждено 223 общественных банка с суммарным уставным капиталом в 4,5 млн. руб., причем 97% их обязано было расходовать на благотворительность зафиксированную в их уставах часть прибыли. В целом, получив в пореформенное десятилетие относительную свободу самоорганизации и хозяйствования, российские благотворители проявили не только высокую активность и щедрость, но и умение определять те потребности общества, участие в удовлетворении которых могло дать наиболее положительный эффект для общего развития страны.

Освобождаясь от навязываемых полугосударственными структурами «образцов и правил», они не только вырабатывают новые «технологии» благотворительной деятельности, но и меняют, в соответствии с потребностями жизни, спектр ее целей. Большинство благотворительных обществ, созданных в 60-70-е гг. как универсальные, с течением времени обрели ту или иную специализацию. Наиболее типичными стали: а) общества, деятельность которых связывалась с местными нуждами; б) общества сословной, корпора-

50 Очерк деятельности Совета Императорского Человеколюбивого общества за 100 лет. 1816-1916. Петроград, 1916. С. 185-188.

тивной или земляческой взаимопомощи; в) общества для решения локальных задач, обусловленных ходом развития страны или местного хозяйства; г) приходские и другие церковно-организованные благотворительные общества; д) общества при медицинских и образовательных учреждениях, имеющие целью повышение социальной эффективности их работы; е) многопрофильные общества, имеющие целью минимизацию нищенства.

В атмосфере напряженной общественной борьбы и острых дискуссий пореформенного периода идеологическую окраску неизбежно приобрели и некоторые формы благотворительности. В 60-80-е гг. XIX в. эта «окраска» наиболее ярко проявилась в приходской и в целом в церковно-организован-ных формах благотворительности, что отнюдь не способствовало их успеху. Позже в 80-90-е гг. идеологическая направленность распространилась и на другие формы благотворительности.

Одной из эффективнейших сторон развития благотворительности в пореформенные десятилетия был резкий рост участия благотворительной общественности в деле народного образования. За три пореформенных десятилетия, по данным исследователя, в России было учреждено 2800 именных стипендий и сделано около 150 иных крупных пожертвований на общую сумму 10 млн. руб.51 Основные направления благотворительности в народном образовании шли в русле развития технического образования, поддержки способной молодежи из малоимущих слоев населения и улучшения быта учителей.

Однако в 80-е гг. после «похолодания» общественной атмосферы общество в лице своей интеллектуальной и бизнес-элиты явно разошлось с правительством в оценке образовательных нужд страны. Если Министерство народного просвещения добивалось укрепления сословной структуры общества, то благотворительная общественность стремилась усилить социальную мобильность общества, облегчить выход наиболее способных представителей податных сословий к вершинам образования и успехов. Благотворители не могли не ощущать свое дело, в необходимости которого они были убеждены, как неугодное власти. На место стремления к сотрудничеству с властью в среде благотворителей приходит господство оппозиционных настроений.

Благотворительная деятельность в 60-80-е гг. XIX в., как и всякое широкое общественное движение, породила ряд побочных и смешанных явлений, в которых находили свое отражение различные общественные потребности и интересы. К ним следует отнести кассы взаимопомощи, общества взаимного кредита, общества взаимной помощи, меры фабрикантов по улучшению положения рабочих на своих предприятиях, общества представления дешевого жилья и т.д. В деятельности подобных учреждений и методов органически переплетались коммерческие и благотворительные мотивы, экономический расчет и явная социальная направленность.

51 Соколов А. Р. Благотворительность в народном образовании. СПб., 2005.

По мнению исследователя, во второй половине XIX в. по многим показателям уровень развития общественного призрения и благотворительности в России не уступал общеевропейскому. Характерным показателем этого процесса стало создание российских структур международного общества Красного Креста. Российский «Красный Крест» стал ядром становления оптимальной и самой эффективной (за все время существования российского законодательства) системы взаимодействия государственных структур и частных благотворителей... в деле минимизации негативных последствий военных конфликтов. Именно эта система позволила довольно безболезненно для страны ликвидировать отрицательные явления, ставшие следствием русско-турецкой войны 1877-1878 гг.

Своего рода рубежным в отношении государства и благотворительности стал голод 1891-1892 гг. Его последствия оказались не менее тяжелы для общества, чем поражение в Крымской войне. Он показал, что власть, продолжающая воспринимать свою деятельность в социальной сфере как благотворительность, т.е. как дело не обязательное и факультативное, оказалась не в состоянии решить все более усложняющиеся социальные проблемы в обществе. Не в состоянии оказалась решить их и частная благотворительность, так как на стадии модернизации общества, распада его общественно-сословной структуры эти проблемы принципиально неразрешимы средствами частной благотворительности и общественного призрения, вне зависимости от того, действовали они в сотрудничестве или в конфронтации с властью. На рубеже Х1Х-ХХ вв. проблемы благотворительности и призрения становятся все более «политическими». Поэтому благотворительная деятельность на рубеже веков и в первые десятилетия XX в. может быть рассмотрена только в неразрывной связи с нарастанием революционных настроений и общероссийского кризиса власти, что заслуживает, на наш взгляд, самостоятельного исследования.

В «Заключении» обобщаются основные результаты исследования, определяются перспективы дальнейшего изучения темы и даются некоторые рекомендации.

Изучение истории частной благотворительности, общественного государственного призрения подтвердило актуальность и новизну избранной темы.

Проанализированные автором источники позволили ему выявить основные особенности российской дореволюционной благотворительности. К ним, по мнению диссертанта, необходимо отнести:

1. Развитие частной и общественной благотворительности в Российской империи шло преимущественно в рамках общественно-государственных структур, к каковым, по нашему мнению, относятся не только созданные при Екатерине II приказы общественного призрения и Воспитательные дома, но и выросшие из этой системы на основе доходов Сохранной и Ссудной казны Мариинское ведомство, созданное при Александре I Императорское Челове-

колюбивое общество и появившиеся уже в конце XIX в. системы-Домов трудолюбия и Попечительств о народной трезвости.

2. Использование кредитно-финансовой и торговой деятельности в качестве обеспечения благотворительных заведений, а благотворительности как религиозного и общественного оправдания этих видов деятельности. Характерно в этом отношении, что в 1860-1870-е гг., когда была прекращена деятельность созданных Екатериной ПОП и Ссудной казны, общество создало целую сеть из сотен небольших общественных банков, которые расходовали от трети до двух третей своей прибыли на благотворительные цели.

3. Тесная связь благотворительных проектов с желательными социальными преобразованиями, образом «лучшего будущего», частичным движением к которому представлялся благотворителю его проект. Это вело к неизбежной «политизации» благотворительных устремлений и расколу к концу XIX в. благотворительности на две труппы: проправительственную (Мариин-ское ведомство, Императорское Человеколюбивое общество, Комитет о раненых, Общества Синего и Белого креста, Дома трудолюбия, Попечительства о народной трезвости, приходские попечительства и церковные братства), выполнявшую функции поддержки правительственной политики и создания благоприятного имиджа власти, и оппозиционную (земское призрение, общества по поддержке учащейся молодежи, народной грамотности, борьбе с голодом, система «народных ясель», бесплатных столовых и т.д.), которая не пользовалась административной поддержкой и считала свою работу деятельностью по исправлению ошибок и преступлений власти.

НАУЧНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ОПУБЛИКОВАНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПЕЧАТНЫХ РАБОТАХ

АВТОРА:

Основная монография:

1. Соколов А. Р. Благотворительность в России как механизм взаимодействия общества и государства (начало XVIII - конец XIX века). СПб.: Изд-во «Лики России», 2006. — 40 п.л.

Монографии:

2. Афанасьев В. Г., Соколов А. Р. Благотворительность в России. Историографические аспекты проблемы. СПб., 1998. - 6,4 п.л.

3. Соколов А. Р. Благотворительность в народном образовании и ее роль в трансформации российского общества. СПб.: Изд-во «Лики России», 2005. - 16 п.л.

4. Соколов А. Р. Российская благотворительность в русском общественном сознании. СПб.: Гиперион, 2005. — 14,3 п.л.

5. Соколов А. Р. Российская благотворительность. Исторические исследования. СПб.: Гиперион, 2005. - 12,6 п.л.

6. БоШою А. Я. Козу1зка с1оЬгагуппо$е \у гичеуа'асИс ЫвГогп. Эапк!-РйегЬиг^ - \Varszawa, 2002. - 7,3 п.л.

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах:

7. Соколов А. Р. Помощь населения России армии в 1812 г. // Вопросы истории. 1998. № 9.-1,0 п.л.

8. Соколов А. Р. Сословие призрения разоренных от неприятеля. Государственная и частная помощь беженцам в войне 1812 г. Н Военно-исторический журнал. 2003. № 3-4. - 1,5 п.л.

9. Соколов А. Р. Российская благотворительность в XVII1-XIX вв. (к вопросу о периодизации и понятийном аппарате) // Отечественная история. 2003. № 6 — 0,7 п.л.

10. Соколов А.Р. Благотворительная деятельность Императорского Человеколюбивого общества в XIX веке // Вопросы истории. 2003. № 7.-1,0 п.л.

11. Соколов А.Р. Роль Министерства внутренних дел в развитии российской благотворительности // Известия высших учебных заведений. Серия «Правоведение». 2005. № 5. — 1,1 п.л.

12. Соколов А.Р. История и перспектива создания и усовершенствования научно-справочного аппарата к фондам Мариинского ведомства // Отечественные архивы, 2005. № 6. — 0,3 п.л.

Статьи и тезисы выступлений в научных изданиях:

13. Синицына О. И„ Соколов А. Р. Источники РГИА по истории российской благотворительности // Культура России в переломную эпоху. Материалы международной научно-практической конференции. СПб., 1997. - 0,2 пл.

14. Соколов А. Р. Приказы общественного призрения в последней четверти XVIII века // Английская набережная, 4. Ежегодник С-Петербургского научного общества историков и архивистов. СПб., 2000. - 1,0 п.л.

15. Соколов А. Р. Издатель газеты «Русский инвалид» П. П. Пезаравиус // Английская набережная, 4. Ежегодник С-Петебургского научного общества историков и архивистов. СПб., 2001. — 1,0 п.л.

16. Соколов А.Р. Система общественных банков. Ее происхождение и роль в развитии благотворительной деятельности и местного хозяйства в пореформенные десятилетия // Клио. Журнал для ученых. 2002. № 4 (19) -1,1 п.л.

17. Соколов А. Р. Роль частной, общественной благотворительности и государственного призрения в России в конце XIX века // Петербургская историческая школа. Приложение к журналу «Клио». СПб., 2002. - 1,2 п.л.

18. Sokolov A. R. Philanthropy in Peoples Education and its Role in the Transformation of the Russian Society. 1760-1890 // The Northeast Asia Studies Annul Report N 10, 2003 March/ Niigata site, Japan (1,5 п.л. На японском и английском языках).

19. Соколов А. Р. Приходская и другие около церковные формы благотворительности в пореформенные десятилетия // Клио. Журнал для ученых. 2003. №2 (21).-1,0 п.л.

20. Соколов А.Р. Приказы общественного призрения. История полувековой деградации // Клио. Журнал для ученых. 2003. № 3 (22). — 0,9 п.л.

21. Соколов А. Р. Благотворительность в становлении и развитии функций дореформенного МВД // Проблемы истории государственного управления: государственный аппарат и реформы в России. Материалы международной научной конференции. Ч. 2. СПб., 2004. — 0,3 п.л.

22. Соколов А.Р. Государство и общественная благотворительность в развитии народного образования в России XIX века Н Дела и дни. Научные труды РГИА. СПб., 2004. -1,5 п.л.

23. Соколов А.Р. Российская благотворительность: традиции и тенденции // Милосердие и душевная щедрость: Сб. ст. - СПб.: Ин-т соитологии, 2005. С. 8-78. (11,2 п.л.)

Подписано в печать 10.05.2006 Формат 60x84 1,16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 2,45. Тираж 100 экз. Заказ № 346

Отпечатано в ООО «Издательство "ЛЕМА"»

199004, Россия, Санкт-Петербург, В.О., Средний пр., д. 24, тел./факс: 323-67-74 e-mail: izd_lema@mail.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Соколов, Александр Ростиславович

Введение.5

ГЛАВА I. Научные основы изучения проблемы.

§ 1. Проблема благотворительности в общественной мысли XV-XIX вв.14

§ 2. Изучение истории российской благотворительности в постсоветскую эпоху.58

§ 3. Источниковая база исследования.76

§ 4. Понятийный аппарат и периодизация.82

ГЛАВА II. Формирование петровской системы государственного призрения.

§ 1. Церковно-общинное попечение и нищенство. 96

§ 2. Петровская система государственного призрения.114

§ 3. Система государственного призрения при преемниках Петра I .134

§ 4. Первые частные благотворители. 148

ГЛАВА III. Екатерининские реформы и их воздействие на развитие системы государственного призрения и частной благотворительности.

§ 1. Секуляризация церковных имений как итог функционирования петровской системы государственного призрения.155

§ 2. "Учреждение" 1764 года. Новые принципы, положенные в его основу.166

§ 3. Политика Екатерины II по минимизация нищенства.176

§ 4. Воспитательный дом. Его значение для развития в России частной благотворительности.181

§ 5. Приказы общественного призрения.194

§ 6. Павловское четырехлетие. Реакция и прогресс в сфере благотворительности.203

§ 7. У западных соседей.209

ГЛАВА IV. Развитие системы государственного призрения и частной благотворительности в первой четверти XIX века.

§ 1. Призрение и благотворительность в эпоху общественного подъема.213

§ 2. Частная благотворительность и государственное призрение в период Отечественной войны 1812 г.235

§ 3. Спад благотворительной деятельности во второй половине царствования Александра I: причины и следствия.300

ГЛАВА V. Государственная система призрения и частная благотворительность в николаевскую эпоху.

§ 1. Политика николаевского правительства в области минимизации нищенства.327

§ 2. Военно-сиротские отделения в николаевскую эпоху.338

§ 3. Положение воинов-инвалидов, отставных и бессрочно отпускных солдат в николаевскую эпоху.341

§ 4. Обеспечение и призрение раненых и отставных офицеров.347

§ 5. ПОП и Мариинское ведомство как основные структуры государственной системы призрения.351

§ 6. Частная благотворительность в николаевскую эпоху.

Сотрудничество и противостояние общества и государства.368

§ 7. Общественно призрение и благотворительность на окраинах империи. Особенности развития.396

ГЛАВА VI. Государственное, общественное призрение и частная благотворительность в годы великих реформ и пореформенные десятилетия.

§ 1. Крымская война и благотворительная помощь армии.404

§ 2. Модернизация системы государственного и общественного призрения как элемент общей модернизации общества.416

§ 3. Развитие системы общественных банков и их роль в усилении благотворительной деятельности в 60-ые - начале 70-х годов .428-

§ 4. Благотворительные общества как способ самоорганизации и выражения общественных настроений.439

§ 5. Именные стипендии и другие формы благотворительного содействия образованию в пореформенные десятилетия.484

§ 6. Социально ориентированные предприятия и общественные организации как "пограничные явления" благотворительной деятельности.516

§ 7. Новая организация благотворительной помощи больным и раненым воинам: "Красный крест".520

§ 8. Развитие благотворительности на окраинах империи в последней трети XIX века. Национальные и региональные особенности.532

§ 9. Конец XIX века: расцвет или кризис? Дискуссия 90-х годов о системе общественного призрения и частной благотворительности в России. 554

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Соколов, Александр Ростиславович

Актуальность темы исследования определяется прежде всего потребностями развишя российского общества на современном этапе. В постсоветский период россиянам пришлось заново открывав для себя многие аспекты социальной жизни, существовавшие как в России до 1917 г., так и успешно функционирующие в условиях современной западной цивилизации. Одним из таких аспектов в сегодняшней социально-экономической ситуации в России является создание системы оказания частной и общественной помощи «социальным неудачникам», то есть неблагополучным в социальном отношении общественным слоям. Однако оценить насколько эффективны те или иные институты подобной помощи, проанализировать, на кого она должна быть направлена, какие формы принимать, невозможно, не проследив, как подобные вопросы решались на различных этапах российской истории. Особый интерес в этой связи представляет период ХУШ -XIX вв. Именно в это время происходили коренные изменения в отношении государства и общества к проблеме благотворительности, складывались и развивались основные механизмы системы государственного призрения и частной благотворительности, действовавшие в дореволюционной России, формировался в общественном сознании комплекс взглядов на место и роль благотворительности, во многом определяющий взгляды на это явление и в современной России.

Таким образом, специальное исследование, посвященное развитию российской благотворительности как особой деятельности и одного из механизмов взаимодействия общества и государства в хронологических границах начала ХУШ - конца XIX в. и в географических границах Российской империи, представляется нам необходимым и актуальным по следующим соображениям.

Во-первых, несмотря на значительное количество работ, посвященных благотворительности, появившихся как в дореволюционный период, так и за последние 15 лет, они нося г в основном фрагментарный характер и не вышли за пределы первичного накопления и освоения материала. До сих пор 01сутствую1 научные исследования, в которых проблема благотворительности в дореволюционной России подвергалась бы исследованию как относительно самостоятельное историческое явление. До сих пор точно не определена необходимая для таких исследований терминология. В различных исследованиях по-разному трактуются даже такие понятия, как «благотворительность», «призрение», «общественное призрение» и т.п.

Во-вторых, исследование данного круга проблем, в которых так тесно переплетаются и взаимопроникают интересы государства и общества, государственная регламентация и личный благородный порыв, могут, на наш взгляд, дать богатейший фактический материал для решения общетеоретических вопросов взаимодействия государства и общества, границ их компетенции и эффективности, которые входят сегодня в круг самых горячих общественных интересов.

В-третьих, конкретные государственные и общественные интересы и нужды, формировавшие как правительственные решения, так и общественное к ним отношение — необходимость поддержки и реабилитации раненых и увечных защитников Отечества, отставных военных, членов их семейств, сирот и вдов, помощи вынужденным переселенцам, опережающее развитие образовательной системы, не говоря уже о борьбе с криминализованным нищенством и ряде других вопросов — все это крайне актуально и для сегодняшней России. А потому историческое обозрение применявшихся способов решения этих проблем и полученных результатов может иметь интерес отнюдь не только теоретический.

В-четвертых, необходимость появления общей истории российской благотворительности, охватывающей все или почти все этапы ее развития, диктуется также и тем, что только в рамках такого исследования, рассматривающем это сложное явление в его становлении и развитии, возможно выявить подлинную роль и место благотворительности в жизни общества.

Исходя из вышесказанного, автор избрал объектом диссертационного исследования благотворительность, как конкретное историческое явление, и характеристику российского исторического процесса, а его предметм — конкретно-историческое изучение роли и места государственных и общественных институтов и частной инициативы в становлении и развитии системы «социального призрения» в России ХУШ — XIX в. При этом основные усилия диссертанта направлены на выявление сложившихся в ходе этого процесса основных тенденций и особенностей, социальных устремлений российской благотворительности.

Хронологические рамки исследования. Нижняя хронологическая граница исследования определена первой четвертью ХУШ в., когда, после восшествия на престол Петра I, когда в ходе петровских реформ была сформирована система государственного призрения, и государство (впервые в российской истории) приняло на себя основные усилия по поддержанию некоторых категорий слабейших членов общества. Верхней границей исследования определена последняя четверть XIX в. Именно в это время, в годы правления Александра III и Николая II, сложившаяся в России система государственного призрения и частной благотворительности как основных механизмов помощи "социальным неудачникам", став на общеевропейский уровень, а в чем-то и опережая его, выявила вместе с тем свою ограниченное! ь, недостаточность для решения проблем социальной стабильности в эпоху модернизации. В то же время необходимо отметить, что в силу невозможности изучать избранную для исследования проблему изолированно, автор при рассмотрении некоторых сюжетов выходит за установленные им хронологические рамки, обращаясь как к предшествовавшему опыту общественной взаимопомощи, так и последующему опыту развития российской благотворительности.

Географические рамки исследования. Материалы предлагаемого диссертационного исследования охватывают как территорию современной России, так и некоторые регионы (Украина, Белоруссия, Прибалтика, Польша), вошедшие в сослав российского государства в ХУШ в. Поэтому терриюриальные границы исследования автор очертил как территорию

Российской империи. Такой подход позволил ему провести сравнительный анализ эффективности функционирования различных форм призрения и благотворительности как в российских губерниях, так и у ближайших соседей России.

Цель и задачи исследования. Опираясь на широкий круг источников и работы предшественников, диссертант поставил перед собой следующую цель: раскрыть основные особенности, сложившихся в России в ХУШ — XIX вв. институтов социального призрения и благотворительности, роль и место благотворительности в дореволюционном российском обществе. В соответствии с целью исследования определен ряд задач:

- проследить степень научной разработанности темы;

- рассмотреть основные взгляды и подходы к проблеме благотворительности, сложившиеся в социально активной части российского дореволюционного общества;

- выработать основной категориально-понятийный аппарат и периодизацию для изучения истории российской благотворительности;

- изучить, какое место занимали проблемы призрения в средневековом российском обществе;

- установить, как повлияли на ситуацию с социальным призрением в России реформы Петра I;

- проанализировать, как функционировали и видоизменялись механизмы государственного призрения в условиях общественных перемен в России в ХУШ — XIX вв., как сказалась на нем реформаторская деятельность преемников Петра I, Екатерины II, Александра I и Александра II;

- выявить, какие приоритеты выдвигало государство в осуществлении деятельности «по призрению» социально неблагополучных слоев, механизмы и степень эффективности их реализации;

- проследить, как изменилась в ХУШ — XIX вв. роль церкви в осуществлении мероприятий по социальному призрению и благотворительности;

- рассмотреть причины возникновения, динамику развития и масштабы частной благотворительности в указанный период;

- проанализировать развитие отношений между государством и благотворительной общественностью па протяжении ХУШ — XIX вв., механизмы как сотрудничества, так и конфронтации между ними.

Методология данного диссертационного исследования основана на принципах объективности, диалектики, историзма и системного научного анализа. Эти принципы позволили соискателю рассмотреть изучаемые проблемы в динамике, во взаимосвязи с другими событиями на общеисторическом фоне с учетом конкретно-исторических условий и в хронологической последовательности. При написании работы использовались общенаучный, проблемно-исторический, историографический, статистический, социальный подходы и другие методы.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые подвергаются научному анализу проблемы становления и развития в России в ХУШ — XIX вв. механизмов государственного призрения, общественной и частной благотворительности. В работе изучены цели, характер и результаты мер, применяемых правителями, и органами центрального управления Российской империи по формированию системы государственного призрения. Изучены действия властей и различных общественных структур по социальному обеспечению бывших военнослужащих, борьбе с нищенством, развитию сети учреждений благотворительного характера.

На материалах архивов проанализирована на протяжении всего их исторического существования деятельность таких смешанно-государственных учреждений, как приказы общественного призрения, воспитательные дома, учреждения Мариинского ведомства, военно-сиротские заведения, Императорское Человеколюбивое общество и и.д. Впервые прослежено возникновение и функционирование таких важных общественных институтов как система общественных банков, система именных благотворительных стипендий и иных форм помощи народному образованию, дается типология возникавших во второй половине XIX века благотворительных обществ по их целям, задачам и методам работы. Впервые рассматриваются такие ранее не исследованные проблемы, как отношение государства к проблеме частной благотворительности, различные векторы общественных устремлений и взглядов на данную проблему с начала ХУШ - до конца XIX в.

В научный оборот впервые введено значительное число новых источников, ранее недоступных для широкого круга исследователей.

На основе анализа архивных и опубликованных материалов сделаны новые, принципиального характера выводы и обобщения, дающие возможность более глубоко понять характер развития России в имперскую эпоху, характер взаимоотношений государства и общества в данный период, место, которое занимала благо 1ворительность в российской повседневности ХУШ —XIX вв.

Формируются приоритеты научных исследований и авторских работ по вопросам истории благотворительности в России, взаимодействия государственных и общественных институюв в вопросе оказания социальной помощи малообеспеченным слоям населения.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в постановке новых теоретико-методологических проблем изучения истории государственного призрения и благотворительности в России, которые могут быгь использованы в последующих работах. Полученные результаты исследования могут применяться также при создании обобщающих трудов по истории Отечества, благотворительности и социальной защите населения. Содержащийся в диссертации материал может стать основой для разработки учебных пособий, специальных курсов и лекций по истории благотворительности и государственных органов социального обеспечения, социальной работе.

Помимо этого, положительный и негативный опыт деятельности государства, общественных институтов и частных благотворителей в оказании социальной помощи бедным слоям общества в дореволюционной России необходимо учитывав и сегодня при разработке общегосударственных и региональных программ социальной защиты и помощи. Изучение функционирования государственных и общественных механизмов призрения и благотворительности в ХУШ — XIX вв. может облегчить решение таких вопросов, как взаимоотношения частных благотворителей и меценатов с местной центральной администрацией, оценка эффективности и гласности в деятельности органов социальной защиты, привлечения к проблеме благотворительности внимания общественности и т.д.

Апробация работы. Результаты работы апробированы в выступлениях автора на научных и научно-практических конференциях. В том числе на:

Международной научно-практической конференции "Культура России в переломную эпоху". СПб., 25-26 ноября 1997 г. Доклад: Источники РГИА по истории российской благотворительности (в соавторстве с Л. И. Сини-цыной) // Культура России в переломную эпоху. Материалы международной научно-практической конференции. СПб., 1997. (0,2 пл.).

Международной научно-практической конференции "Проблемы истории государственного управления: государственный аппарат и реформы в России" (К 200-летию министерской системы управления в России). Доклад: Деятельность учреждений МВД в области благотворительности // Проблемы истории государственного управления: государственный аппарат и реформы в России (К 200-летию министерской системы управления в России). Материалы международной конференции 24-25 октября 2002 г. Часть II. СПб., 2004. (0,3 пл.).

Международной научно-практической конференции "Информационное обеспечение законодательного процесса и государственного управления: история и современность" (К 100-летию со дня основания 1-ой Государственной Думы). СПб., 24 марта 2006 г. Доклад "Роль Государственной Думы в Российском законодательстве по благотворительности".

Содержание, основные положения и результаты исследования нашли отражение в следующих статьях и монографиях, опубликованных автором в последние годы:

Монографии:

Благотворительность в России как механизм взаимодействия общества и государства: (Начало XVIII — конец XIX века). СПб.: "Лики России",

2006 г. (40 пл.)

Благотворительность в России. Историографические аспекты проблемы (в соавторстве с В. Г. Афанасьевым). СПб., 1998. (6,4 пл.).

Rosyiska dobroczynnosc w zwierciacdle historii. Sankt Peterburg - War-szawa, 2002. (7,3 пл.).

Благотворительность в народном образовании и ее роль в трансформации российского общества. СПб., "Лики России", 2005. (16 п. л.).

Российская благотворительность в русском общественном сознании. СПб., Типерион", 2005. (15 пл.).

Российская благотворительность. Исторические исследования. СПб., Типерион", 2005. (12,6 пл.).

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах:

Помощь населения России армии в 1812 году// Вопросы истории. 1998, №9.(1,0 пл.)

Сословие призрения разоренных от неприятеля. Государственная и частная помощь беженцам в войне 1812 года // Военно-исторический журнал. 2003, №3-4. (1,5 пл.).

Российская благотворительность в XVIII-XIX веках (к вопросу о периодизации и понятийном аппарате) // Отечественная история. 2003, № 6. (0,7 пл.).

Благотворительная деятельность "Императорского человеколюбивого общества" в XIX веке// Вопросы истории. 2003, № 7. (1,0 пл.).

Статьи в других изданиях:

Приказы общественного призрения в последней четверти XVIII в. // Английская набережная, 4. Ежегодник С.-Петербургского научного общества историков и архивистов. СПб., 2000. (1,0 пл.)

Издатель газеты "Русский инвалид" П. П. Пезаровиус // Английская набережная, 4. Ежегодник С.-Петербургского научного общества историков и архивистов. - СПб., 2001. (1,0 пл.)

Система общественных банков. Ее происхождение и роль в развитии благотворительной деятельности и местного хозяйства в пореформенные десятилетия 11 Клио. Журнал для ученых. 2002, № 4 (19). (1,1 п.л.).

Роль частной, общественной благотворительности и государственного призрения в России в конце XIX века // Петербургская историческая школа. Приложение к журналу "Клио". СПб., 2002. (1,2 пл.).

Philanthropy in Peoples Education and its Role in The Transformation of the Russian Society, 1760-1890 // The North-East Asia Studies Annul Report N 10, 2003 March/ Niigata site, Japan. (1,5 пл. На японском и английской языках).

Приходская и другие околоцерковные формы благотворительности в пореформенные десятилетия // Клио. Журнал для ученых. 2003, № 2 (21). (1,0 пл.).

Приказы общественного призрения. История полувековой деградации // Клио. Журнал для ученых. 2003, № 3 (22). (0,9 пл.).

Государство и общественная благотворительность в развитии народного образования в России XIX века // Дела и дни. Научные труды РГИА. СПб., 2004. (1,5 пл.).

Роль Министерства внутренних дел в развитии российской благотворительности // Известия высших учебных заведений. Серия "Правоведение". №5, 2005.

История и перспектива создания и усовершенствования научно-справочного аппарата к фондам Мариинского ведомства // Отечественные архивы. № 6, 2005. С. 56-62.

Российская благотворительность: традиции и тенденции // Милосердие и душевная щедрость: Сб. ст. - СПб.: Ин-т соитологии, 2005. С. 8-78. (11,2 пл.)

Струкгура работы. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, списка источников и литературы и 4 приложений, в которые включены 26 таблиц аналитического содержания.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Благотворительность в России как механизм взаимодействия общества и государства"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение истории частной благотворительности, общественного и государственного призрения в России начала XVIII — конца XIX в. полиостью подтвердило актуальность и новизну избранной темы исследования. В ходе работы над диссертацией был проанализирован значительный объем литературы и архивных источников.

Анализ историографии по данной теме показывает, что она изучена недостаточно. В современной исторической литературе поставлены лишь самые общие вопросы по данной тематике. Большинство имеющихся публикаций касается частных аспектов этой темы. Практически не изученной остается такая проблематика, как причины возникновения, цели функционирования, формы осуществления и этапы развития системы государственного призрения в ХУШ-Х1Х вв., ее взаимоотношения с частной благотворительностью, динамика развития благотворительности и место, кою-рое она занимала в сознании общества, особенности функционирования наиболее влиятельных учреждений, политическая, социальная роль и функции государственной системы призрения, влияние, которое оказывала она на эволюцию частной благотворительности, законодательные и политические методы регулирования последней на протяжении длительного временного отрезка с начала XVIII — по конец XIX в. и т.д. Данная диссертация посвящена анализу этих вопросов.

В ходе работы над диссертацией автор использовал материалы фондов Российского государственного исторического архива, Военно-исторического и 11 архивов республик, краев и областей РФ, периодической печати, «Полного собрания законов Российской империи», других специальных и справочных изданий. Часть архивных документов впервые введена в научный оборот. Они позволяют по-новому раскрьпь такие проблемы, как степень эффективности деятельности тех или иных институтов призрения и благотворительности, принципы взаимоотношений между государством и благотворителями, принципы и методы работы тех или иных благо i ворительных учреждений, специфику функционирования системы призрения и благотворительности в те или иные исторические периоды и др.

На основе анализа использованных в диссертации научных работ и источников автор пришел к следующим выводам.

Круг прочно связанных и взаимопроникающих проблем нищеты, нищенства, благотворительности, многообразных систем общественного и государственного призрения занимает человечество с самых древнейших, поистине незапамятных времен. Однако благотворительность как особый вид социальной деятельности возникает и институализируегся в европейских обществах сравнительно поздно — вследствие, с одной стороны, роста городов и сопутствующей ему криминализации нищенства, а с другой — под воздействием мощной протестантской критики традиционного христианского «нищелюбия» как крайне нерационального расходования общественных сил и средств. Определенным рубежом, признанием происходящего в общественном сознании поворота можно считать постановление Кеть-нского (1536 г.) собора, в котором признается, что способные к труду нищие не могут быть предметом попечения и благотворения: «несравненно лучше, если юлодающий по своей беспечности будет лишен хлеба, чем снабжен ы-ковым и еще более укрепится в своей беспечности»', а также Бордосско1 о (1583 г.) собора, в котором выражалось требование, чтобы способные к труду нищие были принуждаемы светскими властями к занятию ремеслами и другими работами2.

Именно утрата нищим социальной роли «лучшего украшения церкви» (св. Иоанн Златоуст) и лучшего молельщика за чужие грехи, а также новый взгляд на нищенство как на язву больших городов позволяют благотворительности институализироваться как особый вид светской, социально ответственной общественной деятельности. Вторым условием это! о процесса

1 Цш. по. Кудрявцев А. Н. Нищенство как предмет попечения церкви, общества и i осударства: Речь, проншесенная в торжественном собрании имп. Новороссийскою университета 30 августа 18851 /АН, Кудрявцев. - Одесса Тип "Одес. вести ", 1885. С. 8 Цш по. Кудрявцев А. Н. Нищенство как предмет попечения церкви, общества и государства. Речь, нрошнесепная в юржествеппом собрании имп. Новороссийск»! о упиверсшста 30 aBiycia 18851 /А Н Кудрявцев. - Одесса Тип "Одес. вести ", 1885. С. 8. является «угасание общины», ослабление ее вследствие развишя крепостною права. Таким образом, историю благотворительности в большинстве европейских стран следует вести с середины XVI в., когда сформировались оба названных условия.

В это же время, то есть в середине XVI в. названный комплекс вопросов впервые становится предметом публичного обсуждения и на Руси. В 1551 г. им занимается Стоглавый собор, созванный Иваном IV «во исправление церковного благочиния, государственного управления и всякого земского строения». 13 царский вопрос поставил перед собором проблему увечных и престарелых, которые умирают по городам «без покаяния и причастия, никем не берегомы»3.

Таким образом, можно говорить, что основные условия появления благотворительности как особого вида социальной деятельности возникли в Западной Европе и на Руси почти одновременно. Однако в силу последующих исторических обстоятельств (переход Ивана IV к шраническои политике, неудачные войны и последовавшая вскоре длительная гражданская война, замедленное, в сравнении с Западной Европой, развитие российских городов и др.) решения Стоглавого собора в интересующей нас области не получили практического воплощения и о благотворительности в России еще достаточно долго, вплоть до середины XVIII в., можно говорить лишь в качестве оценки деяний отдельных людей (помещицы Ульяны Осорьиной, боярина Федора Ртищева, митрополита Иова и др.), отдельных примеров, «вкрапленных» в общую стихию традиционного нищелюбия.

Система государственного призрения (в основном для не служебно-способных воинов) и полицейского подавления нищенства, созданная Пегром I, так же не только хронологически опередила в России, в отличие от других европейских стран, рождение частной благо!ворительности, но и подавила ее еще на несколько десятилетий, предопределив ряд особенностей ее развития в будущем.

Формирование петровской системы государственного призрения ста

3 СIOI ш. СПб : д. Е. Кожанчпхов, 1863. С. 226-228. ло логичным следствием проводимых им реформ. Попытка императора воплош1ь в жизнь идею «регулярного государства», основанного на принципах воинской дисциплины и жесткой регламешации, не могла не повлиять на область социальной защиты. Основными чертами сформировавшейся в результате деятельности Петра I системы призрения являлись огосударствление всей сферы призрения, подчинение государственным чиновникам как магистратских, так и монастырских богаделен, передача функции «благочиния» в руки полиции и минимизация нищенства преимущественно репрессивными методами. Частная инициатива в петровской системе вообще не предусматривалась и оценивалась, скорее, как негативное явление. На пракшке это выразилось в росте чиновничьего произвола, злоупофеб-лениях, бюрократизме. В то же время несомненным достоинством преобразований Петра I было то, что при нем государство впервые признало свою ответственность по социальной защите определенных категорий населения: отставных воинов, калек, детей-сирот и т.д.

Хотя недостатки петровской системы призрения были очевидными еще в годы его правления, она с небольшими (косметическими) изменениями просуществовала до 60-х гг. XVIII в. Преемники Петра I не уделяли ей серьезного внимания, ограничиваясь частичными реформами, не меняющими систему как таковую. В условиях постоянных войн, полишческой нестабильности ни Петр II, ни Анна Иоанновна, ни Елизавета Петровна, ни 11етр III так и не смогли приступить к преобразованиям в данной области.

Серьезные изменения в системе государственного и общественного призрения связаны со временем правления Екатерины II, которая попыталась привести ее в соответствие с реалиями страны. Большое влияние на осуществленные правительством императрицы реформы оказали идеи европейского Просвещения. Основные преобразования Екатерины в сфере призрения и благотворительности развернулись по следующим направлениям: гуманизация порядка призрения отставных воинов, переход в минимизации нищенства от репрессивных к предупредительным мерам, рационализация государственных расходов на нужды призрения и расширение участия в нем общественной и частной инициативы. Именно в правление Екатерины II складывается смешанная, объединяющая как государственные, гак и ча- -стные структуры, система социальной помощи, основу которой составили приказы общественного призрения. Данная система действовала с небольшими изменениями до 60-х гг. XIX в. Система оказалась столь живуча, что без особых негативных последствий пережила непродуманные и противоречивые реформы Павла.

Дальнейший толчок к развитию институты социальной помощи получили в правление Александра I. В начале его царствования власть впервые активно пошла навстречу общественной самодеятельности в области здравоохранения, просвещения и призрения нетрудоспособных (в рамках существующей сословно-государственной системы). При том, что эш шаги правительства были зачастую не последовательными и во второй половине того же царствования сменились стремлением власти поставить частную благотворительность под свой полный контроль, они все же оказали положительное влияние.

Таким образом, проанализированные автором материалы позволяю! утверждав, в XVIII — начале XIX в. сформировалась специфическая система социальной помощи, в которой (при заметной роли частной благотворительности) руководящая роль принадлежала государственным институтам, которые руководствовались следующими приоритетами: 1) обеспечение уволенных из армии по старости и инвалидности солдат и офицеров, 2) минимизация нищенства, 3) безусловный контроль за общественной и част- у ной благотворительностью, 4) строгое ограничение тех форм частной благотворительности, которые могли служить социальными лифтами и вести к нарушению сословной структуры общества.

Анализ материалов, архивных и опубликованных источников позволяет утверждать, что российская государственная политика в области призрения и благотворительности в течение XVIII в. в целом изменялась в сторону большей гуманизации и меньшей регламентации. Если при Петре I главной целью призрения отставных солдат были недопущение их бродяжничества и "безделия" путем размещения их под надзором в государственных и монастырских богадельнях, то в Уложении 1764 г. уже предусма!-ривалось более свободное расселение отставных военнослужащих и наделение их пенсией. В царствование же Александра I обеспечение военных инвалидов и семей погибших приняло более разнообразные формы.

Решить проблему нищенства государство пыталось двумя путями: полицейским — поимка нищих и их «разбор» (то есть разделение килек и нищих-профессионалов и распределение их по работным домам и богадельням) и предупредительными (общественными работами в голодающих местностях, введение ответственности помещиков и общины за нищенство крестьян и т.д.). Однако если при Петре I безусловный приоритет отдавался репрессиям, то во второй половине XVIII — XIX в. на первое место выходят меры предупреждения нищенства (хотя от репрессий в отношении профессионального нищенства государство никогда не отказывалось).

В отношении общественной (сословной) и частной благо гворжель-ности российское государство, вплоть до реформ Александра II, проводило политику ограничения и регламентации, стремясь интегрировав ее в систему государственного призрения в качестве дополнительного финансо-вою ресурса. Однако и здесь происходили заметные подвижки. Если при Петре I и его преемниках эти требования были абсолютными, то во времена Екатерины 11 и Александра I фактически признается право частного благотворителя на социальную инициативу и контроль за функционированием собственного пожертвования; воепшательные дома, приказы общественного призрения, а позже Мариинское ведомство и Императорское Человеколюбивое общество пытаются интегрировать благотворительность не юль-ко как финансовый ресурс, но и как выражение социальных устремлении и инициашв экономически наиболее успешной части общества. Факшчески они становятся структурами полугосударственными, важную роль в которых играют представители сословий и частные благотворители. Объем и характер этой роли в каждой из этих структур менялся с 1ечением времени. В одних (например, Императорское Человеколюбивое общество) он во фастал, обеспечивая развитие, в других (приказы общественною призрения) сокращался, что оборачивалось деградацией всей структуры.

Как убедительно подтверждают материалы исследования, не следуei преувеличивать и гуманизм российской системы призрения XVIII-X1X вв. Она основывалась на принципах феодальной общественной системы, главным из которых было представление о пожизненной принадлежности человека к какой-либо общине, сословию, даже ведомству. Даже для просвещенных екатерининских и александровских бюрократов человек, нуждающийся в помощи, был ценен не как личность, а как часть того или иного сегмента государственного механизма. Проявлением этого принципа стали такие характерные особенности российской системы призрения, как привлечение к службе в составе инвалидных команд, подразделений внутренней стражи и т.д., отставных солдат и офицеров, фактическое исключение и) объектов благотворительности крепостного крестьянства, прикрепление детей в воспитательно-сиротских учреждениях к тем или иным видам занятий и i.ri.

Еще одной особенностью российского социального призрения XVIII-XIX вв. стало постепенное сокращение участия в нем церковной ортани-зации. Если в XVI-XVII вв. церковь являлась главным организатором социальной помощи, то в XVIII в. ситуация меняется. Петр I попьпался включить монастыри в государственную систему призрения, а Екатерина II, используя низкую эффективность церковно-монастырского призрения в качестве идеологического прикрытия, секуляризировала церковные земли. В результате традиционные церковные институты призрения окончательно деградировали. Показательна ситуация 1812 г., когда попытка привлечь церковь к организации помощи беженцам и жителям территорий, пострадавших от нашествия Наполеона, закончилась полной неудачей.

Не достигла своей цели и попытка возродить церковно-приходскую благотвори 1ельность, предпринятая во второй половине XIX в. Несмотря на впечатляющие примеры самоотверженности со стороны благотворителей из числа духовенства, в целом доля церковной благотворительное! и оставалась, как свидетельствуют материалы исследования, ничтожной.

Типичными характеристиками российской системы призрения в XVIII-XIX вв. являлись бюрократизм, низкая эффективность, злоупотребления, расхищения средств. Все это вызывало недоверие к системе государственного призрения со стороны частных благотворителей.

Пережив резкий спад со второй половины 1810-х гг., частная благотворительность с конца 1830-х начинает новый подъем, коюрыи характеризуется стремлением значительной ее части эмансипироваться oi влияния полугосударственных структур даже тогда, когда цели ее вполне совпадают с целями государства. Но даже в эпоху "великих реформ", когда система социальной помощи существенно модернизируется, а контроль за частной благотворительностью постепенно снижается, влияние указанных полугосударственных структур остается очень значительным. И все же можно утверждать, что резкий подъем благотворительности 60-70-х гг. вызван как совпадением основных целей государства и благотворительной общественности, так и относительной "гармонией" их взаимоотношении, утверждением права благотворителей на свободу социального творчества. В 80-ые гг., когда эта гармония нарушается, а цели государства и благотворительного движения в некоторых областях (народное образование, призрение детства и др.) существенно расходятся, благотворительность обнаруживает способность к саморазвитию, не только без руководства, но и в противостоянии с государством. Именно в эти годы благотворительностью создаются многие социальные институты, без которых функционирование цивилизованного общества невозможно.

Но именно в десятилетия своего расцвета частная российская бтат-творительность обнаруживала и принципиальную неспособность к решению тех масштабных социальных проблем, которыми в любом обществе отмечена эпоха модернизации и справиться с которыми под силу юлько государству.

Анализ широкого круга источников, относящихся к различным историческим эпохам, позволил автору выявить основные особенности российской благотворительности.

Первое. Развитие частной и общественной благотворительности по преимуществу в рамках общественно-государственных структур, к каковым мы относим не только созданные при Екатерине II приказы общественною призрения и систему Воспитательных домов, но и выросшее из эюй системы на основе доходов Сохранной и Ссудной казен Мариинское ведомство, и созданное при Александре I Императорское Человеколюбивое общество, и появившиеся уже в конце XIX в. системы Домов трудолюбия и Попечительств о народной трезвости.

Вюрое. Стремление использовать кредитно-финансовую и юрювую прибыль в качестве надежного обеспечения благотворительных заведений, а благотворительность — в качестве религиозного и общественного оправдания указанных видов деятельности. Характерно в этом отношении, чю именно в 1860-1870-е гг., когда правительством была прекращена кредитно-финансовая деятельность созданных Екатериной приказов и ссудной казны, общество создало целую сеть из сотен небольших «общественных» банков, 97% которых обязаны были от трети до двух третей своей прибыли расходовать на благотворительные цели.

И, наконец, третьей характерной чертой российской благотворительности является тесная связь благотворительных проектов (иногда лишь во/ ображаемая) с желательными социальными преобразованиями, с тем образом «лучшего будущего», частичным движением к которому преде 1авляе1ся благотворителю его проект. При этом социальное 1ворчество россиискич благотворителей в целом отнюдь не носило утопический, мечтательный характер, не было своего рода маниловщиной. Достаточно сказать, чю бесплатное начальное образование, ремесленное образование, детские ясли и другие учреждения для дошкольного воспитания, амбулаторная и скорая медицинская помощь, перевоспитание и социальная реабилитация малолетних преступников, специальное обучение слепых и глухих, продажа ремесленникам оборудования в лизинг, бесплатные библиотеки, а шкже множество других социальных механизмов и институтов, без которых невозможно представить современную жизнь, первоначально родились и десятилетиями существовали исключительно как благотворительные проекты и учреждения.

Разумеется, такое сочетание изначальных устремлений, быстро ставших традициями российской благотворительности, не раз становилось причиной ее конфронтации с государственными структурами. Причем явные и неявные конфликты между личными социальными замыслами благотворителей и государственной оценкой их целей характерны как для периодов подъемов благотворительного движения, обычно связанных с реформаторскими надеждами российского общества, так и в еще большей степени для периодов его спада.

Отношения государства и частной благотворительности в России всегда складывались достаточно противоречиво. Об этом свидетельствую i. и материалы данного диссертационного исследования.

По мнению автора, противоречия между властью и частой благотворительностью были вызваны разным пониманием места частной инициативы в системе социальной помощи. С одной стороны, государство было заинтересовано в притоке частных инвестиций в социальную сферу, росте числа благотворительных учреждений. С другой, оно старалось сохранить благотворительность в рамках сословной структуры и под своим контролем, включив частную инициативу в существующую государственную систему. Имперская бюрократия расценивала благотворительные устремления, имеющие преимущественно внесословный характер, как потенциальную угрозу существующему общественному порядку.

В свою очередь благотворительная общественность критически относилась к действующей системе государственного призрения, оценивая ее как не распорядительную и забюрократизированную. Частные благотворители стремились избавиться от чиновничьей опеки. По существу блаю1вори-тельность не раз становилась одним из проявлений оппозиционных настроений в обществе, что не могло не беспокоить власть. Однако, несмотря на все эти противоречия, российская благотворительность в XIX в. активно развивалась. К концу века российская благотворительность, развитие которой в сравнении с другими странами Европы началось с солидным запаздыванием, вышла на уровень наиболее развитых стран как по характеру решаемых задач, разнообразию форм и методов социальной работы, 1ак и по размеру средств, для этой работы мобилизуемых и используемых.

В конце XIX в. в России действовало свыше 5000 благотворительных обществ и учреждений, суммарный капитал которых превышал 250 млн. руб., и которые располагали недвижимостью общей стоимостью свыше 66 млн. руб. (и это еще без учета недвижимости в Санкт-Петербурге, по которому у нас нет данных). Они ежегодно собирали свыше 1,2 млн. руб. членских взносов и около 8 млн. руб. пожертвований, что позволяло им оказывать разнообразную и масштабную помощь различным слоям населения империи. Свыше 1,2 млн. детей и взрослых ежегодно пользовались той или иной помощью благотворительных организаций4.

Опираясь на эти цифры, ряд исследователей считает возможным характеризовать состояние российской благотворительности на рубеже XIX-XX вв. как необыкновенный расцвет. Но, на наш взгляд, благотворительность слишком сложное явление социальной жизни, чтобы расценивать его состояние только по количественным показателям. Тем более, что, начиная с 1891 г., отмеченного неслыханным неурожаем и голодом, унесшим сотни тысяч человеческих жизней, а к концу 90-х все явственней намечается сепарация российской благотворительности на два самостоятельных и почти враждебных течения. К одному из них можно отнести сохранившиеся учреждения смешанного общественно-государственного характера (Мари-иттское ведомство, Императорское Человеколюбивое общество, Комитет о раненых), а также ряд новых структур — Общества Белого и Синего креста, систему Домов трудолюбия, Народные попечительства о трезвости, боль

4 Сборник сведении о б mi огворнтельиосли в России с краткими onqikamu б iai отворше 1ьны\ учреждении в С.-Петербурге и Москве Составчен по распоряжению ыавпоу прав шоще! о Собственною Е и в. Канце 1ярпею по у чреждениям HMnq)aTpnm>i Марии по данным, собранным к 1896 i. - СПб I пп М ДЛомковскот, 1899. С. У111. Ошегим, кспаш, еще раз неполногу otoi о справочника, в коюром не фигурирует несколько десятков б ттотворшельпыч обществ п заведении, известных нам по дру1 им ист очникам. шинство церковных братств и приходских попечительств (к концу XIX в. их было уже свыше 18000)5. Одной из своих важнейших задач все эти организации считали поддержку правительственной политики и создание благоприятного имиджа власти. С течением времени многие их кампании все больше обретали черты проправительственно1 о пиара.

К другому течению следует отнести деятельность земств в облает и общественного призрения, почти все общества по поддержке учащейся молодежи, народной грамотности, благотворительные организации, активно работавшие в эти годы «на голоде» (за исключением Красного креста), формировавшуюся во многих городах систему «народных яслей», дешевых или бесплатных столовых и т.д. Эти организации почти не пользовались административной поддержкой, финансовые ресурсы их были ограничены, но за счет энтузиазма своих работников и активной поддержки интеллигенции они 1акже были способны решать масштабные задачи, в возникновении большинства из которых считали виновным правительство, а свою деятельность — деятельностью по исправлению ошибок и преступлений власти.

Идеологизация благотворительности вела к активизации в благотворительных учреждениях оппозиционных элементов. Благотворительность второго направления стала питательной средой для формирования и деятельности политических группировок либеральной и радикальной направленности, сыгравших значительную роль в политических катаклизмах начала XX века.

Изучение материалов об истории социального призрения и благотворительности в России имеет важное научное, практическое и воспитательное значение. С научной точки зрения необходимо отметить, чго рассмотрение вопросов, связанных с эволюцией институтов социального призрения в дореволюционной России, позволит ученым-историкам более всесторонне и полно изучить состояние общества на том или ином этапе его развития, характер государственной системы, взаимоотношения государствен

5 Максимов F Д Особые бчаппворше п>ные ведомства и учреждения / Е Д Максимов, СПб • Гос шп , 1903 С 109. пых, общественных и частных институтов в деле оказания социальной помощи неблагополучным гражданам в ту или иную историческую эпоху и i .д.

На взгляд автора, дальнейшего изучения заслуживают следующие вопросы:

- участие в развитии благотворительности органов местного самоуправления;

- влияние, оказанное на развитие благотворительных институтов тех или иных политических идей в ХУШ-Х1Х вв.;

- изменения в общественном сознании отношения к проблеме призрения и благотворительности на различных исторических этапах;

- участие, принимаемое в развитии благотворительности масонскими ложами;

- функционирование механизмов социального призрения в рамках крестьянской общины, сословных корпораций;

- особенности реализации программ социального призрения в тех или иных регионах страны, социальных группах;

- связь тех или иных благотворительных проектов с политической ситуацией в стране;

- участие в благотворительных акциях членов царской семьи и влияние, оказываемое ими на общий уровень развития благотворительности;

- влияние, оказанное на положение с государственным призрением и благотворительностью, политическими потрясениями начала XX в.;

- попытки органов общественной и частной благотворительности наладить контакты с советским режимом и их участие в борьбе с голодом 1921-1922 гг.;

- развитие институтов церковно-приходского, общинного и государственного призрения в средневековой Руси.

Результатом исследования этих проблем должно стать создание пол- ^ • ной картины взаимодействия государственных институтов и общества в деле оказания социальной помощи неблагополучным слоям населения, о i ношение общества к «сирым и убогим» на разных этапах российской исюрии.

Не менее важное значение имеет и воспитательный аспект. Изучение истории развития государственного призрения и благотворительности положительно повлияет на нравственное развитие новых поколений, поможет им лучше понять, как развивался менталитет российского человека, какое место в морали общества в тех или иных исторических условиях шнимало оказание помощи своим неблагополучным согражданам Д и достижения этой цели необходимо:

- подготовить для преподавания в вузах спецкурсы по темам «История развития социального призрения в России», «Частная благотворительность в российском обществе: этапы развития и традиции», «Нищенство в России: прошлое и настоящее»;

- на базе центральных и провинциальных архивов подготовить к изданию сборники документов: «Благотворительность и благотворители в царской России», «Церковь и социальное призрение в российской истории»;

- используя материалы данного исследования, подготовить к выпуску работу «Благотворители Санкт-Петербурга: лица и деятельность».

Кроме того, уроки истории развития государственных и общественных механизмов социальной помощи могут быть использованы и сегодня в практической деятельности органов социальной защиты и обеспечения.

Все вышесказанное доказывает, что проблема развития государственного призрения и частной благотворительности занимает важное место в истории российского общества. Она оказала серьезное влияние на его развитие в XVIII-XIX вв. и остается актуальной и на сегодняшний день.

Полтора десятилетия, прошедшие после краха советского режима, со всей наглядностью выявили, что свободное и нормальное общество не мо- жет существовать как без частной благотворительности, так и без налаженной системы социальной помощи со стороны государства, так как и то. и другое являются элементами нормального взаимодействия общества и государства. Возрождение традиций частной благотворительности есть >же не только необходимость и предположение, но и достаточно выявившаяся тенденция сегодняшней жизни России, не говоря уже о том, что нищенство, и притом в наиболее уродливых, криминальных формах его, вновь пало / одной из язв наших городов.

Список научной литературыСоколов, Александр Ростиславович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Архивные фонды Российский государственный исторический архив (РГИА)

2. Фонд Васильчиковы, князья (651). On. 1, д. 893.

3. Фонд Головин и Фредо (1076). On. 1, д. 45-46.

4. Фонд Департамент Герольдии Сената (1343). Оп. 52, д. 453.

5. Фонд Департамент государственного казначейства Министерства финансов (565). On. 1. Д. 1174-1195,5205,5109,8297.

6. Фонд Женское патриотическое общество (1101). On. 1, д. 311.

7. Фонд Императорское Человеколюбивое общество (768). Оп. 2, д. 6, 7, 11, 20, 22,52,71,74,93,97,104,107,115,124,134,139,142,144,149,154,155,161.

8. Фонд Канцелярия Его Императорского Величества по принятию прошений, на "высочайшее" имя приносимых (1412). Оп. 252, д. 51-57.

9. Фонд Канцелярия Синода (796). Оп. 93, д. 844; оп. 94, д. 87.

10. Фонд Комиссия Статс-Секретаря К. К. Грогга (1405). Оп. 542, д. 1123.

11. Фонд Комитет сохранения общей безопасности при Государственном совете (1163). Оп. 14,д. 12.

12. Фонд Неболсины (1001). Оп. 1,дц. 205,311,327,328.

13. Фонд Общая канцелярия министра Министерства финансов (560). Оп. 10, д. 110.

14. Фонд Опекунский совет Ведомства учреждений императрицы Марии (758).1. On. 1, д. 124,405,1946.

15. Фонд Особое совещание об общественных работах в местностях, пострадавших от неурожая (1891-1895) (1225). On. XVI, д. 1.

16. Фонд Петроградский комитет по делам печати (Петербургский цензурный комитет) при Главном управлении по делам печати Министерства внутренних дел (777). Оп., 1,д. 147.

17. Фонд Первый департамент Сената (1341). On. 14, д. 7,39.

18. Фонд Сословие попечителей призрения разоренных от неприятеля (18121817) (1309). On. 1, дц. 42,49,67,54,92.

19. Фонд Хозяйственный департамент Министерства Внутренних дел (1287). Оп. 1, кн. 112, д. 702, 703; оп. 3. дц. 22, 24-28, 33, 35, 66, 80, 98, 166, 1000, 1016, 10,42,1062,1076.

20. Фонд Экспедиция о государственных доходах Сената (1723-1821 гг.) (557). Оп. 2, д. 177.

21. Фонд Документы разных лиц, хранившиеся в сейфах частных банков кредитных, находившихся в Петрограде (1102). On. 1, д. 783.

22. Фонд Кабинет Его Императорского Величества (468). Оп. 43, д. 457.

23. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА) 1.23 Фонд Александровский Комитет о раненых (16070). On. 1, дц. 66, 70, 79, 83, 85,87,88,93,104,106,109,124,126,127,1584,1589,4518.

24. Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ)

25. А. П. Чехова (549). On. 1, д. 297.

26. Государственный архив Архангельской области (ГААО)

27. Фонд Архангельский приказ общественного призрения (93). Оп. 2, дц. 714, 736,740,744,753.

28. Государственный архив Костромской области (ГАКО)

29. Фонд Общий отдел губернского правления (47). On. 1, д. 705.

30. Фонд Костромское губернское попечительство о детских приютах (400). Оп. 1, Д. 4.

31. Фонд Новая Костромская льняная мануфактура (444). On. 1, д. 98

32. Фонд Большая Костромская мануфактура (137). On. 1, дд. 1613,1927.

33. Государственный архив Красноярского края (ГАКК)

34. Красноярская городская управа (161). Оп. 2, дд. 544,546,555,823,695,2222.

35. Государственный архив Омской области (ГАОО)

36. Фонд Омское жандармское управление (270). On. 1, д. 3161.

37. Фонд Канцелярия городской управы (76). On. 1. д. 1.

38. Фонд Акмолинский областной комитет попечительного о тюрьмах общества (93). Оп. 1,д. 2,12.

39. Государственный архив Пермской области (ГАЛО)

40. Фонд Пермский приказ общественного призрения (83). On., 1, д.З.

41. Государственный архив Смоленской области (ГАСО)

42. Фонд Канцелярия губернатора (1).Оп. 1 (1813), д. 199. Оп. 6(1843), д. 133.

43. Государственный архив Тверской области (ГАТО)

44. Фонд Тверской приказ общественного призрения (511). On. 1, д. 4842.

45. Фонд Канцелярия губернского правления (953). On. 1, д. 7.

46. Государственный архив Ярославской области (ГАЯО)

47. Фонд Ярославский приказ общественного призрения (83). On. 1, дд. 1745, 3684,4142. Оп. 2, д. 1.

48. Фонд Канцелярия губернатора (73). On. 1, дд. 1904,5418,6400.

49. Фонд Ярославское общество содействия народному образованию (79). On. 1, д. 3161.

50. Национальный архив республики Калмыкия (НАРК)

51. Отдел исторический, Фонд главного калмыцкого и трухменского народов пристава (И-1). On. 1, д. 181,182.

52. Национальный архив республики Татарстан (НАРТ)

53. Фонд Канцелярия губернатора (1). Оп. 2, дд. 424.580,1059.

54. Фонд Казанская городская дума (114). On. 1, д. 1162.

55. Фонд Казанское местное управление общества Красного Креста (98). Оп. 6, д. 102.

56. Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО)

57. Отдел исторический. Фонд Канцелярия челябинской городской думы (И-1). On. 1, д. 6185. Оп. 3, д. 403.

58. Archiwum Panstwowe М. St. Warszawy

59. Фонд Komitet Pan przy Rosyiskim Towarzystwie Dobroczynnosci. Sygu 1.

60. Фонд Warszawskie Towarzystwo Dobroczynnosci. Sygu 381.

61. Государственный исторический архив Литвы

62. Фонд Канцелярия городской управы (СА), д. 896.

63. Полное собрание законов Российской империи1. Собрание первое (ПСЗ-1):

64. Том 10. СПб., 1830. № 7558 О бытии Коллегии Экономии под ведением

65. Том 16. СПб., 1830. № 11617 Об отсылке отставных солдат, определяемых в

66. Том 21. СПб., 1830. № 15115 именной указ, данный правящему должность

67. Пермского и Тобольского Генерал-Губернатора Генерал-Поручику Кашкину, с.22.27; № 15402 именной указ графу Миниху от 24.03.1782, с. 505; № 15417 - именной указ графу Миниху от 31.05.1782, с. 574.

68. Том 24. СПб., 1830. № 17906 Учреждение об Императорской фамилии, с. 525-569; № 17952 - О принятии плавного начальства над Воспитательными домами Императрице Марии Федоровне, с. 604.

69. Том 34. СПб., 1830. № 26870 О дополнительных правилах Ярославского дома Призрения ближнего, с. 315.1. Собрание второе (ПСЗ-П)

70. Ковыляй пожертвованного в пользу оной княжною Бибарсовою дома с землею и капитала, и о учреждении в сем доме богадельни для женщин, с. 3-4.

71. Том 27. СПб., 1853. № 26503 О мерах по уменьшению нищенства в столицах, с. 498-499; № 26602 - О мерах для устройства детей бедных дворян, обер-офицеров и других лиц свободного состояния, с. 562-563.

72. Том 30. СПб., 1856. № 28980 О новом пожертвовании Действительного Статского Советника Олсуфьева, с. 81; № 29079 - О приостановлении высылки солдатских детей в заведения военных кантонистов, с. 182.

73. Том 31. СПб., 1857. № 30098 О прикомандировании к военно-учебным заведениям тяжелораненых в настоящую войну штаб- и обер-офицеров, с. 51-52; № 30555 - О помещении в существующий в городе Осташкове Тверской губернии

74. Том 32. СПб., 1858. № 31704 Правила о производстве от казны денежного пособия солдатским и матросским детям, с. 284-288; № 32345 - О пожертвовании почетного гражданина Иркутска Ефима Кузнецова, с. 865-866;

75. Том 36. СПб., 1864. № 377704 Высочайше утвержденный Устав Общественного братьев Михаила и Павла Милютиных банка в городе Калуге, с. 574-588.

76. Том 42. СПб., 1871. № 44092 Об учреждении общественного Банка в г. Воронеже, с. 7-8; № 44172 - Об учреждении общественного Банка в городе Ме-зелинске, Уфимской губернии, с. 61; № 44198 - Об учреждении общественного

77. Собрание третье (ПСЗ-111):

78. Сборники и публикации документов

79. Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией: В 5 т.. / Акад. наук. Археогр. комис. СПб.: Тип. Экспедиции заготовления гос. бумаг, 1842. - Т. 5:1676-1700. - 567 с.

80. Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией: Дополнения: В 12 т./ Акад. наук. Археогр. комис. СПб.: Тип. 2-го отд-ния Собств. Е.и.в. канцелярии, 1867. - Т. 10. - 504 с.

81. Архив князя Воронцова: В 40 кн.. / Ред. П.И.Бартенев. М.: Тип. А.И. Мамонтова, 1888. - Кн. 34: Бумаги разного содержания. - 504 с.

82. Ассонов В.И. В тылу армии: Калужская губерния в 1812 году: Обзор событий и сб. док. / В.И.Ассонов. М.: Изд-во П.И.1Дукина, 1912.-50,166 с.

83. Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 года, собранные и изданные П.И.Щукиным: В 10 ч.. М.: Тип. А.И.Мамонтова, 1899. - Ч. 4. - 359 с.

84. Внешняя политика России XIX и начала XX века: Документы Рос. мин-ва иностр. дел: Серия I (1801-1815 г.): В 8 т.. М.: Политиздат, 1965. - Т. 4: июль 1807 г. - март 1809 г. - 783 с.

85. Дубровин Н.Ф. Отечественная война в письмах современников, (1812-1815гг.) СПб.: Тип. Имп. АН, 1882. - 691 с. - (Зап. Имп. АН; Т. 43; Прил.).

86. Журналы Комитета Министров: Царствование императора Александра I: В 2 т.. СПб., 1891.-Т. 2: 1810-1812.-758 с.

87. Крымская война, XIX в.: Сб. / Сост., предисл. С.Семенова. М.: Вече, 1999.- 638 с. (Великие войны).

88. М. И. Кутузов: Сб. документов: В 5 т. / Под ред. Л.Г.Бескровного. М.: Воен-издат, 1955. - Т. 4, ч. 2: окт.-дек. 1812 г. - 851 с.

89. Милютин Д.А. Дневник: В 4 т. / Д.А.Милютин; Ред. биогр. очерка и примеч. П.А.Зайончковского; Текст подгот. к печати А.В.Аскарянц; ГБЛ. Отд. Рукописей. М.: Тип. журн. «Пограничник», 1947.

90. Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года: Сб. док. / АН СССР. Ин-т истории, Глав. арх. упр. Центр, гос. воен.-ист. архив. М.: Изд-во. Акад. наук СССР, 1962.-547 с.

91. Остафьевский архив князей Вяземских: В 5 т.. СПб.: Шереметев, 1899. - Т. 1: Переписка князя П.А.Вяземского с А.И.Тургеневым. - 729 с.

92. Отечественная война 1812 г.: Сб. док. и материалов / Сост. А.В.Предтечен-ским, А.И.Васильевым, Б.Б.Фраткиным; Под ред. Е.В.Тарле; Отв. ред. А.В. Предтеченский; АН СССР. Ин-т истории. Ленингр. отд-ние. Л.: Изд-во Акад. наук, 1941.-200 с.

93. Сборник документов и материалов по истории Псковского края, (IX — XX вв.): Учеб. пособие / Псков, гос. пед. ин-т им. С.М.Кирова; Авт.-сост. И.О. Колосова. Псков: ПГПИ, 2000. - 626 с.

94. Собрание писем сестер Крестовоздвиженской общины попечения о раненых.- СПб.: Мор. тип., 1855. 91 с.

95. Урал в Отечественной войне 1812 года: Сб. док. / Под ред. В.В.Данилевского.- Свердловск.: Свердлгиз, 1945. 227 с.

96. Харкевич В.И. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников: Материалы Воен.-учен. архива Главного штаба: В 4 вып. / В.И.Хар-кевич. Вильна: Изд. при содействии штаба Вилен. воен. окр., 1904. - Вып. 3:

97. Корпус Витгенштейна. 217 с.4. Мемуары и воспоминания

98. Абаза Н.С. Красный Крест в тылу действующей армии в 1877-1878 гг.: Отчет плавноуполномоченного О-ва попечения о раненых и больных воинах: В 2 т. / Н.С.Абаза. СПб.: Рос. о-во Краен, креста, 1880-1882.

99. Булгарин Ф.В. Воспоминания / Ф.Булгарин. М.: Захаров, 2001. - 782 с.

100. Вигель Ф.Ф. Записки: В 7 ч. / Ф.Ф.Вигель; Изд. «Рус. архива», дополн. с подлин. рукоп. М.: Унив. тип., 1892. - Ч. 3. - 189 с.

101. Волконский С.Г. Записки Сергея Григорьевича Волконского (декабриста) / Изд. и послесл. М. С. Волконского 2-е изд., испр. и доп. СПб.: [Б.и.] 1902. -548 с.

102. Глинка С.Н. Записки о 1812 годе / С.Н.Глинка. СПб.: Тип. Рос. акад., 1836. -401 с. с разд. пап.

103. Греч Н.И. Записки о моей жизни / Н.И.Греч. М.: Захаров, 2002. - 463 с.

104. Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника / В.И.Гурко. М.: Новое лит. обозрение, 2000. - 808 с. (Россия в мемуарах).

105. Данилов М.В. Записки Михаила Васильевича Данилова, артиллерии майора, написанные им в 1771 году, (1722-1762) // Безвременье и временщики: Воспоминания об эпохе дворцовых переворотов (1720-1760-е гг.). JL, 1991. - С. 281-350.

106. Зотов P.M. Записки Рафаила Михайловича Зотова // Ист. вестн. 1896. - Т. 64, июнь. - С. 762-797; июль - С. 26-50; авг. - С. 301-321; сент. - С. 593-611; окт. -27-53; нояб. - 400-427; дек. - С. 765-796.

107. Клепиков К.И. Воспоминания вятского старожила К.И.Клепикова. Вятка: Тип. и хромолит. Маишеевой, бывш. Куклина и Красовского, 1901. - 9 с.

108. Князь Сергий Михайлович Голицын: Воспоминания о пятидесятилетней службе его в звании почетного опекуна и председательствующего в Московском опекунском совете. М.: Тип. В.Готье, 1859. - 160 с.

109. Козлов B.C. Благотворители и переселенцы: О направлении деятельности Общества для вспомоществования нуждающимся переселенцам / В.С.Козлов. СПб.: Тип. т-ва «Общест. польза», 1892. - 67 с.

110. Коленкур А. де. Мемуары: Поход Наполеона на Россию: Пер. с фр. / А. де Коленкур. М.; Таллин: АО «Скиф Алекс», 1994. - 460 с. - (Рус. ист. б-ка: РИБ).

111. Общество посещения бедных (Из записок В.А. Инсарского) // Рус. Архив. -1870.-Год седьмой: 1869.-С. 1006-1046.

112. Россия первой половины XIX века глазами иностранцев: Сб.. Д., Лениздат, 1991. - 717 с. - (Б-ка «Страницы истории отечества»),

113. Семенов-Тян-Шанский П.П. Мемуары / П.П.Семенов-Тян-Шанский. Пг.: Изд. семьи, 1917.-Т. 1: Детство и юность (1827-1855 гг.).-322 с.

114. Шаховский Я.П. Записки князя Якова Петровича Шаховского. Полицмейстера при Бироне, обер-прокурора Св. Синода, генерал-прокурора и конференц-ми-нистра при Елисаветее, сенатора при Екатерине II. 1705-1777. СПб.: Рус. Старина. 1872.325 с.

115. Отчеты и другие материалы благотворительных обществ, учреждений и ведомств

116. Бородин Д. Инвалидный дом графов Зубовых / Д.Бородин. Пг.: Петроград, коммер. типо-литогр. М.Виленчик, 1915. - 24 с.

117. Вилламов Г.И. Хронологическое начертание деяний блаженной памяти государыни императрицы Марии Федоровны в пользу состоявших под ее высочайшим покровительством заведений / Г.И.Вилламов. СПб.: Тип. А.Плюшаpa, 1836.-74 с.

118. Вятский городской общественный Федора Веретенникова банк: Обзор деятельности банка за 50 лет: (1862-1911)/ Сост. О.МЖирнов. Вятка: Тип. и хромолитогр. Шкляевой, бывш. Маишеева, Куклина и Красовского, 1913. -235 с.

119. Гагемейстер Е.А. Благотворительные капиталы, стипендии и учреждения С.-Петербургского дворянства: Сб. / Сост. Е.А.Гагемейстер. СПб.: Тип. М.Д.-Ломковского, 1913. - 156 с.

120. Гаген П. Благотворительные общества и учреждения, основанные в Москве иностранцами и иноверцами / П.Гаген. М.: Тип. Л. и А.Снегиревых, 1887. -8 с. - (Отг. из журн.: Детская помощь; 1887).

121. Гогель С.К. Объединение и взаимодействие частной и общественной благотворительности / С.К.Гогель. СПб.: Состоящее под августейшим покровительством ея вел. Государыни имп. Александры Феодоровны попечительство о трудовой помощи, 1908. - 146,92 с.

122. Григорьев Н.И. Русские общества трезвости, их организация и деятельность в 1892-93 гг.: Список иностр. о-в трезвости / Сост. Н.И.Григорьев. СПб.: Тип. П.П.Сойкина, 1894.-79 с.

123. Данилов П. Краткий исторический очерк возникновения и устройства Елиса-ветинской богадельни Елисеевых: По поводу пятидесятилетия со дня ее учреждения, 1856-1906/П.Данилов.-СПб.: Тип. Д.И.Шумахер, 1906.- 15 с.

124. Двадцатипятилетие Общества вспомоществования бывшим и настоящим воспитанникам гимназии императорского Человеколюбивого общества, 1888-1913.-СПб.: Типо-литогр. А.А.Каспари., 1914.-63 с.

125. Двадцатипятилетие Общества вспомоществования приходским бедным в С.Петербурге при Благовещенской, на Васильевском острове церкви, 1862-1887. СПб.: Тип. Дома призрения малолет. бедных, 1887. - 120 с.

126. XXV-летие существования общества попечения о бедных военного духовенства состоящего под Высочайшим покровительством Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны. 1879-1903. СПб., 1904.-48 с.

127. Детские приюты Ведомства учреждений Императрицы Марии, (1839-1889): К пятидесятилетию со времени издания Положения о детских приютах 27 декабря 1839года.-СПб.: Б.и., 1889.-391 с.

128. Десятилетие отделения снабжения бедных пищею, учрежденного при Демидовском доме призрения трудящихся в Санкт-Петербурге, 1839-1849. -Б.м.иб.г.- 14 с.

129. Жеденев Н. Детские сельскохозяйственно-кустарные приюты самопомощи: История их, устройство и жизнь / ШКеденев. СПб.: Кн. магазин Н.Фену и К0,1896.-212 с.

130. Иванцов А.А. Историческая записка о деятельности Общества для пособия нуждающимся студентам Императорского Московского университета за 25 лет его существования, (1874-1898) / Сост. А.Иванцов. М.: Типо-литогр.1. В.Рихтер, 1899.- 115 с.

131. Ильяшевич Н.П. Краткий исторический очерк пятидесятилетней деятельности приюта принца Петра Георгиевича Ольденбургского, 1846-1896 / Н.П.Иль-яшевич. СПб.:Б.и., 1896.-420,130 с.

132. Истомин Ф.М. Краткий очерк деятельности С.-Петербургского Славянского благотворительного общества за 25 лет его существования, 1868-1893 гг. / Ф.М.Истомин. СПб.: С.-Петерб. слав, благотвор. о-во, 1893. - 80 с.

133. Историческая записка о Московской Мариинской больнице для бедных. М.: Типо-литогр. И.Н.Кушнерева и К0,1880. - 265 с.

134. Исторический очерк двадцатипятилетней деятельности общества вспомоществования студентам С.-Петербургского университета, основанного 4 ноября 1873 года.-СПб.: Б.и., 1899.- 103 с.

135. Исторический очерк развития деятельности Колпинского частного благотворительного общества за первые 25 лет существования, с 1860 по 1885 год. -СПб.: Б.и., 1885.-41 с.

136. К двадцатипятилетию учреждений имени с.-петербургских 1-й гильдии купцов Ф. М. Садовникова и С.Герасимова, 1883-1908: Краткий обзор деятельности.-СПб.: Б.и., 1908.-23 с.

137. Костарев С.В. Историческая записка об организации и деятельности. Попечительства о бедных в Москве, (1844-1877) / Сост. по имеющимся в канцелярии Совета попечительства документам С.В.Костаревым. М.: Б.и., 1878. - 97 с.

138. Красуский В.А. Краткий исторический очерк императорского воспитательного дома / В.А.Красуский. М.: Тип. БЛ.Барбей, 1878. - 239 с.

139. Краткая история дома Императрицы Александры Федоровны для призрения бедных с 1824 по 1878 год. СПб.: Б.и., 1878. - 35 с.

140. Краткий исторический очерк двадцатипятилетней деятельности общества вспомоществования нуждающимся студентам Императорского Московского технического училища, 1889-1914.-М.: Б.и., 1914.-124 с.

141. Краткий исторический очерк действий С.-Петербургского женского патриотического общества со времени основания (1812 г.) и сведения о способах общества, членах его и частных школах. СПб.: Тип. Глав. упр. путей сообщения и публ. зданий, 1848.-46 с.

142. Краткий обзор 25-летнего существования богадельни общества вспоможения бедным Пантелеймоновского прихода в С.-Петербурге, (1869-1894): Сост. на основании годовых отчетов журн. Совета о-ва. СПб.: Б.и., 1894. - 15 с.

143. Краткий обзор деятельности Московского попечительного о бедных комитета за последнее 25-летие, (1855-1880) // Моск. ведомости. 1880. - 28 мая (№ 146).-С. 4.

144. Краткий очерк об учреждениях с.-петербургского купеческого сословия. -СПб.: Тип. СПб. градоначальника, 1908. 159 с.

145. Краткий очерк деятельности состоящего под августейшим Ея Императорского

146. Величества Государыни Императрицы покровительством Общества попечительства о воспитательницах и учительницах в России за первое двадцатипятилетие его существования, 1866-1891 гг. / Сост. А.П.Шуйская. СПб.: Б.и., 1892.-21 с.

147. Краткий очерк истории Императорского Человеколюбивого общества. СПб.: Тип. И Отд-ния Собств. Е.и.в. канцелярии, 1875. - 172 с.

148. Крестовоздвиженский А.В. Краткий обзор 6-летней деятельности Братства при Богоявленской, на Елохове, церкви в Москве / А.В.Крестовоздвиженский. М.: Унив. тип., 1877.-55 с.

149. Мамаев Я.В. Исторический очерк возникновения и деятельности Общества благотворения в память 19 февраля 1861 года под девизом «Чти в памяти, благодари в сердце царя-освободителя» за 1901-1911 гг. / Я.В.Мамаев. СПб.: Тип. А.С.Суворина, 1911.-42 с.

150. Маслов В.М. Двадцатипятилетие Христорождественского братского приюта при Христорождественской на Песках в С.-Петербурге церкви: Ист. очерк / В.М.Маслов. СПб.: Тип. А.С.Суворина, 1883. - 77 с.

151. Матвеев И. К. Исторический очерк двадцатипятилетней деятельности общества вспоможения бедным Сампсониевского прихода / Н.К.Матвеев. СПб.: Тип. Е.А.Поздняковой, 1899. - 55 с.

152. Назаревский С.В. Благотворительная деятельность рода Демидовых / С.В.На-заревский. СПб., 1893. - 24 с. - (Отт. из газ.: Правительств, вестн.; 1893).

153. Обзор деятельности состоящего под покровительством Ея Императорского Величества Общества попечения о больных и раненых воинах с начала нынешней войны. СПб.: Тип. Траншеля, 1877. - 49 с.

154. Никитин В.Н. Обзор деятельности попечительства над арестантами С.-Петербургской исправительной тюрьмы за одиннадцать лет, (1871-1882 года) / В.Н.Никитин.-СПб.: Б.и., 1883.- 100,136с.

155. Никольский Д.П. Детские летние колонии как санатории / Д.П.Никольский. -Воронеж: Типо-литогр. В.В.Юркевича, 1898. 9 с.

156. Образцов И.Я. Общество вспоможения бедным при Спасосенновской церкви за первые 25 лет существования: Ист. зап. / ИЛ.Образцов. СПб.: Тип. Шредера, 1899.-72 с.

157. Обухов, благотвор. о-во. 1. Обзор деятельности Общества. 2. Дом призрения детей. 3. Отчет. 4. Список членов., 1868-1872.-СПб.: [Б.и.], 1872.-48 с.

158. Особое городское присутствие по разбору и призрению нищих в С.-Петербурге: История его возникновения и задачи, им выполняемые. СПб.: Тип. ред. период, изд. Мин-ва финансов, 1911. - 6 л.

159. Отчет Архангельского местного управления общества попечения о больных и раненых воинах за 1877 год. Архангельск: Тип. губ., 1878. - 51 с.

160. Отчет Комитета общества для пособия нуждающимся сибирякам и сибирячкам, учащимся в учебных заведений Москвы, за полугодие с 1-го октября 1889 г. по 1-е апреля 1890 г. -М.: Б.и., 1890. 15 с.

161. Отчет Комитета, состоящего под Высочайшим покровительством Ея Императорского Величества Государыни Императрицы виленского благотворительного общества «Доброхотная копейка», основанного Е.В.Потаповою. Вильно: Б.и., 1878.- 14 с.

162. Отчет Комитета «Христианская помощь» больным и раненым воинам, состоящего под августейшим покровительством государыни императрицы. М.: Тип. А.Торлецкого, 1877. - 15 с.

163. Отчет Кронштадтской богадельни, находящейся за городом, у кладбищенской церкви, за 1848 год. Кронштадт: Тип. Василия Керра, 1849. - 13 с.

164. Отчет Кронштадтской богадельни, находящейся за городом, у кладбищенской церкви, за 1849 год. Кронштадт: Тип. Василия Керра, 1850. - 14 с.

165. Отчет Кронштадтской богадельни, находящейся за городом, у кладбищенскойцеркви, за 1850 год. Кронштадт: Тип. Василия Керра, 1851. - 13 с.

166. Отчет московского попечительного комитета для оказания пособий выздоравливающим раненым и больным воинам, состоящего под августейшим покровительством Государыни Императрицы. М.: Тип. СЛковлева, 1878. - 10 с.

167. Отчет общества вспоможения бедным в приходе Преображенского всей гвардии собора за 1891 г. СПб.: Б.и., 1892. - 20 с.

168. Отчет общества вспоможения бедным в приходе Преображенского всей гвардии собора за 1893 г. СПб.: Б.и., 1894. - 28 с.

169. Отчет общества вспоможения бедным в приходе Преображенского всей гвардии собора за 1898 г. СПб.: Б.и., 1899. - 49 с.

170. Отчет общества вспомоществования бедным учащимся в средних учебных заведениях г. Москвы за 1885 г. М.: Б.и., 1886. - 12 с.

171. Отчет общества вспомоществования бедным учащимся в средних учебных заведениях г. Москвы за 1886 г. М.: Б.и., 1887. - 15 с.

172. Отчет общества вспомоществования недостаточным слушателям Московского археологического института за 1913 год: 2-й отчетный год. М.: Б.и., [1914].-8 с.

173. Отчет общества вспомоществования нуждающимся студентам Московского инженерного училища за 1905 год: 2-й отчетный год. М.: Б.и., 1906. - 16 с.

174. Отчет о действиях Варшавского губернского и уездных Советов общественного призрения в 1870-1871 гг. Варшава: Губ. тип., 1872. - 52 с.

175. Отчет о действиях Варшавского губернского Совета и уездных Советов общественного призрения по управлению благотворительными заведениями Варшавской губернии за 1872 г. Варшава: Губ. тип., 1873. - 24 с.

176. Отчет о действиях Варшавского губернского и уездных Советов общественного призрения по управлению благотворительными заведениями Варшавской губернии за 1873 г. Варшава: Губ. тип., 1874. - 24 с.

177. Отчет о деятельности Ижевского общества вспомоществования учащимся в высших учебных заведениях с 2 февраля 1915 года по 2-е февраля 1916 г.1. Вятка: Б.и., 1916.-39 с.

178. Отчет о деятельности российского общества Красного креста во время русско-японской войны. СПб.: Гл. упр. рос. о-ва Красного креста, 1911. - Т. 1. - 922 с.

179. Отчет о деятельности Комитета для оказания пособия вдовам и сиротам пострадавших на войне за 1877 год. СПб.: Б.и., 1878. - 39 с.

180. Отчет о состоянии общественного призрения в Плоцкой губернии с 1 января 1881 по 1 января 1882 г. Плоцк: Б.и., 1882.- 16 с.

181. Отчет правления Общества вспомоществования бедным ученикам Московской 2-й гимназии за 1892-1893 гг. М.: Б.и., 1893. - 20 с.

182. Очерк двадцатипятилетней деятельности Крестовоздвиженской общины сестер милосердия. СПб.: Тип. В.И.Грацианского, 1879. - 86 с.

183. Очерк деятельности бесплатной библиотеки-читальни, учрежденной В.А.Морозовой в память И.С.Тургенева, за 25 лет ее существования, (с 28-го января 1885 г. по 28 января 1910 г.).-М.: Б.и., 1910.-49 с.

184. Очерк деятельности бесплатной библиотеки-читальни, учрежденной в память А.Н.Островского, за 25 лет ее существования, (со 2-го марта 1888 г. по 2 марта 1913 г.).-М.: Б.и., 1915.-35 с.

185. Очерк деятельности за пятьдесят лет: 1837-1887 / Высочайше утвержд. Ком. для разбора и призрения нищих в С.-Петербурге. СПб., 1887. - 23 с.

186. Очерк деятельности Совета императорского Человеколюбивого общества за сто лет, 1816-1916 гг.-Пг.: Гос. тип., 1916.-209 с.

187. Первое десятилетие Общества для пособия нуждающимся сибирякам и сибирячкам, учащимся в учебных заведениях г. Москвы: Обзор деятельности О-ва за 1884-1894 г. М.: Б.и., 1895. - 88 с.

188. Петербургский попечительный совет заведений общественного призрения:

189. Очерк деятельности за пятьдесят лет, 1828-1878 / Сост. и изд. К.Ордин. -СПб.: Б.и., 1878.-456.63 с.

190. Питомцам Императорского С.-Петербургского воспитательного дома в воспоминание столетнего юбилея этого заведения / Пятковский А. П.. СПб.: Тип. 11 Отд-ния Собств. Е.и.в. канцелярии, 1873. - 39 с.

191. Попов Н.А. Из истории Славянского благотворительного комитета в Москве / Н.АЛопов.-М.: Моск.ун-т., 1871-1872.-Вып. 1-2.

192. Проект благотворительного заведения под именем Патриотического женского общества. СПб.: Б.и., 1812. - VII с.

193. Пятидесятилетие высочайше утвержденного Московского благотворительного общества 1837 года, (1837-1887): Ист. зап. М.: Тип. ИГ.Чуксина, 1887. - 65 с.

194. Пятидесятилетие С.-Петербургского патриотического женского общества, 12 ноября 1812-1862 гг.: Задачи о-ва и списки членов. СПб.: [Б.и.], 1862. - 21 с.

195. Пятидесятилетний юбилей Демидовского дома призрения трудящихся, 18391889: Памятная записка, составленная конторою заведения. СПб.: Б.и., 1889.-42 с.

196. Пятилетний отчет Елизаветинской бесплатной лечебницы, с 26 ноября 1873 г. по 26 ноября 1878 г. М.: Б.и., 1879. - 10 с.

197. Рункевич С.Г. Приходская благотворительность в Петербурге: К вопросу о приходе: Из лекции в Гатчинском благотвор. о-ве / С.Г.Рункевич. СПб.: Синод, тип., 1914. - 19 с. - (Отт. из журн.: Приход, чтение; 1914).

198. Светлов П.И. Историческая записка, изданная ко дню 50-летия Мари-инской учительской семинарии . в г. Павловске, состоящей при С.-Петербургском

199. Воспитательном доме, 1864 6 марта 1914 г. / Сост. инспектор Мариинской учительской семинарии П.И.Светлов. - СПб.: Тип. наел. А.М.Менделевича, 1914.-138,8,73 с.

200. Скульский А.В. Исторический очерк столетнего существования дома призрения ближнего в Ярославле, 21 апреля 1786-1886 / Сост. А.В.Скульским по документам, собранным и разработанным В.И.Лествицыным. Ярославль: Б.и., 1886.-108 с.

201. Смирнов-Платонов Г. П. Статистика приходской благотворительности в Москве / Г.П.Смирнов-Платонов. М.: Тип. Л.Ф.Снегирева, 1885. - 36 с.

202. Соколов И.Я. Краткий очерк о деятельности Общества вспоможения бедным Спасобочаринского прихода в С.-Петербурге за XXV лет его существования с 1-го октября 1873 г. по 1-ое 1898 г. / И.Я.Соколов. СПб.: Паровая скоропе-чатня Г.П.Пожарова, 1898. - 33 с.

203. Список членам-блашгворителям Человеколюбивого общества. СПб.: Б.и., 1881.-256 с.

204. Специальная и региональная пресса изучаемого периода Специальные издания по благотворительности:

205. Вестник благотворительности / Ведомство учреждений имп. Марии. СПб., 1897-1900.

206. Журнал императорского Человеколюбивого общества, издаваемый Комитетом оного по Ученой части. СПб., 1817-1826.

207. Журналы Московской городской думы. М., 1885-1900.

208. Прибавления к Русскому инвалиду. СПб., 1813-1815.

209. Русский Инвалид.-СПб., 1813-1815.

210. Трудовая помощь. СПб., 1897-1901. Общие издания:а) Журналы:

211. Вестник Псковского губернского земства. Псков, 1891.

212. Русская старина. СПб., 1870-1893.

213. Русский архив, издаваемый Петром Бартеневым. М., 1893-1899.

214. Русский вестник/Изд. С.Глинка. -М., 1814-1815.

215. Сын Отечества: Ист., полит, и лит. журн. СПб., 1816.

216. Тюремный вестник. СПб., 1893-1900.

217. Христианское чтение, издаваемое при С.-Петербургской Духовной Академии. -СПб., 1869.б) Газеты:

218. Архангельские губернские ведомости. Архангельск, 1849.

219. Варшавские губернские ведомости. Варшава, 1872-1896.

220. Владимирские губернские ведомости. Владимир, 1853.

221. Калишские губернские ведомости. Калиш, 1868,1878.

222. Келецкие губернские ведомости. Кельцы, 1869.

223. Костромские губернские ведомости. Кострома, 1898.

224. Ломжинские губернские ведомости. Ломжа, 1880,1895.

225. Люблинские губернские ведомости. Люблин, 1876-1887,1888,1896.

226. Официальная газета Царства Польского. Варшава, 1838-1842.

227. Плоцкие губернские ведомости. Плоцк, 1873,1882,1882,1898.

228. Православное обозрение. М., 1863.

229. Прибавления к Русскому инвалиду. СПб., 1813-1815.

230. Псковский городской листок: Лит. и полит.-обществ. газ. Псков, 1890.

231. Радомские губернские ведомости. Радом, 1874,1883.

232. Русский инвалид.-СПб., 1814-1816,1901.

233. Северная почта или Новая Санктпетербургская газета. СПб., 1813-1816.

234. Седлецкие губернские ведомости. Седлец, 1875.

235. Петроковские губернские ведомости. Петроков, 1899.

236. Правительственный вестник. СПб., 1899.65011. Справочная литература

237. Благотворительные общества при С.-петербургских городских больницах, родильных приютах и начальных училищах. СПб.: Тип. Шредера, 1892. - 92 с.

238. Благотворительные учреждения Российской империи: Сост. по высочайшему повелению собственною Е.и.в. канцеляриею по учреждениям императрицы Марии: В 3 т. СПб.: Тип. СПб. акц. о-ва печ. дела в России Е.Евдокимов, 1900.-Т. 1.-6., 34, [294], 16с.

239. Календарь для врачей всех ведомств на 1916 год. Пг.: Б.и., 1916. - Ч. 1 -2.

240. Левашова З.П. Русская военная периодическая печать, (1792-1916): Библиогр. указ. / З.П.Левашова, К.В.Синицына; Гос. б-ка СССР им. В.И.Ленина. Воен. отд. М.: Б.и., 1959.-241 с.

241. Новый энциклопедический словарь / Ф.А.Брокгауз и И.А.Ефрон. Пг.: Б.и., б.г.. — Т. 23: Котошихин-Ламберт. - 960 стб.

242. Обзор Костромской губернии за 1910 г. Кострома: Губ. тип., 1911. - 11, 54, 26. с.

243. Обзор Смоленской губернии за 1900 год. Смоленск: Губ. тип., 1901. - 4., 71, [54] с.

244. Сборник сведений о капиталах Ведомства учреждений императрицы Марии. СПб.: Б.и., 1884. - Т. 1 -2. - 897 с.

245. Сборник сведений о специальных капиталах учебных учреждений и учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения: (Отд. IV: Сметы специальных средств). СПб.: М-во нар. просвещения, 1909. - Вып. 1: Оренбургский учебный округ. - 148 с.

246. Сборник сведений о специальных капиталах учебных учреждений и учебныхзаведений ведомства Министерства народного просвещения: (Отд. IV: Сметы специальных средств). СПб.: М-во нар. просвещения, 1910. - Вып. 2: Рижский учебный округ. - 204 с.

247. Сборник сведений о специальных капиталах учебных учреждений и учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения: (Отд. IV: Сметы специальных средств). СПб.: М-во нар. просвещения, 1916. - Вып. 7: Восточная Сибирь. - 69 с.

248. Сборник сведений о специальных капиталах учебных учреждений и учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения: (Отд. IV: Сметы специальных средств). СПб.: М-во нар. просвещения, 1911. - Вып. 3: Казанский учебный округ. - 374 с.

249. Сборник сведений по общественной благотворительности: В 7 т.. СПб.: Человеколюбивое о-во, 1880-1883.-Т. 1-3.

250. Сведения о приказах общественного призрения: По распоряжению министра внутренних дел сост. и изд. Хоз. деп. М-ва внутр. дел. СПб.: [Б.и.], 1860. -Т. 1: Состояние капиталов в 1857 году. - 605 с.

251. Указатель пожертвованных капиталов по Министерству народного просвещения.-СПб.: Б.и., 1912.-481 с.111. Исследования8. Диссертации, авторефераты

252. Азизбаева Р.Е. Призрение сирот и незаконнорожденных в России XVIII в.: Автореф. дис. канд. ист. наук / Р.Е.Азизбаева; Ин-т рос. истории РАН. М., 2003.-32 с.

253. Власова А.В. Благотворительность на Урале во второй половине XIX начале XX в.: Автореф. дис. . канд. ист. наук / А.В.Власова; Юж.-Урал. ун-т. -Челябинск, 2004. - 22 с.

254. Дьячков СЛ. Благотворительные общественные организации российской провинции во второй половине XIX начале XX веков: Опыт изучения:

255. Автореф. дис. канд. ист. наук / С.Л.Дьячков. Ставрополь, 2005. - 16 с.

256. Егорова Л.А. Благотворительность в российской провинции: (Костромская губерния, вторая половина XIX начало XX веков): Автореф. дис. канд. ист. наук / Л.А.Егорова; Рос. гос. гуманитар, ун-т. - М., 2002. - 26 с.

257. Ерохин Ю.С. Технология социальной работы: История и современность: Автореф. дис. д-ра ист. наук / Ю.С.Ерохин; Моск. социал. ун-т. М., 2002. - 56 с.

258. Жданова И.С. Меценатство как социальный феномен и проблемы его развития в современной России: Автореф. дис. . канд. ист. наук / И.С.Жданова; Моск. социал. ун-т. М., 1997. - 28 с.

259. Иванов Б.А. Городские общественные банки Тверской губернии, 1861-1913 гг.: Автореф. дис. канд. ист. наук / Б.А.Иванов; Твер. ун-т. Тверь, 2002. - 24 с.

260. Калебакина Е.Ю. Общественное призрение и благотворительность в Архангельской губернии, (конец XVIII — начало XX вв.): Автореф. дис. . канд. ист. наук / Е., Калебакина; Помор, гос. Ун-т им. М. В. Ломоносова. Архангельск, 2002. - 22 с.

261. Катцина Т.А. Общественное призрение в Енисейской губернии, (1822-1917 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук / Т.А.Катцина; Краснояр. торг.-экон. ин-т. -Красноярск, 2002. 33 с.

262. Кириллов А.К. Городские банки Западной Сибири во второй четверти XIX — начале XX века): Автореф. дис. . канд. ист. наук / А.К.Кириллов; Ин-т истории СО РАН. Новосибирск, 2002. - 27 с.

263. Кононова Т.Б. Благотворительность Императорского дома, XIX в.: Ист.-куль-тур. аспект: Автореф. дис. д-ра ист. наук / Т.Б.Кононова; Моск. гос. социал. ун-т.-М., 2004.-51 с.

264. Мокроносова О.М. Благотворительные организации во II половине XIX — начале XX веков: (На материалах Южного Урала): Автореф. дис. канд. ист. наук / О.М.Мокроносова; Оренбург, гос. пед. ун-т. Оренбург, 2002. - 22 с.

265. Нагайцева Н.Д. Благотворительность в Забайкалье в XIX веке: Ист. аспект: Автореф. дис. канд. ист. наук / НДНагайцева; Бурят, гос. ун-т. Улан-Удэ,2002.-23 с.

266. Павлова O.K. Предпринимательство, призрение и благотворительность в Санкт-Петербурге, (вторая половина XIX начало XX в.): Автореф. дис. д-ра ист. наук / О.К.Павлова; С.-Петерб. гос. политехи, ун-т. - СПб., 2005. - 36 с.

267. Рогушина Л.Г. Благотворительные и просветительские общества Санкт-Петербурга в первой четверти XIX века: Автореф. дис. канд. ист. наук / Л.Г.Ро-гушина; Рос. гос. пед. ун-т им. А.И.Герцена. СПб., 2002. - 26 с.

268. Рождественская Н.Ю. Нищенство и благотворительность в Костромской и Ярославской губерниях в конце XIX — начале XX в.: Автореф. дис. канд. ист. наук / Н.Ю.Рождественская; Яросл. гос. пед. ун-т им. К.Д.Ушинского. -Ярославль, 2004. 24 с.

269. Рылова Н.Е. Благотворительность на Дону во второй половине XIX — начале XX в.: Автореф. дис. канд. ист. наук / Н.Е.Рылова; Рост. пед. ун-т. Ростов н/Д., 2004.-25 с.

270. Темникова Л.А. Благотворительность в контексте духовного развития общества: Автореф. дис. . канд. социол. наук / Л.А.Темникова; Белгород, технол. акад. строит, материалов. Белгород, 1996. - 20 с.

271. Ульянова Г.Н. Благотворительность в Российской империи: Конец XVII -начало XX века: Автореф. дис. . д-ра ист. наук / Г.Н.Ульянова; Ин-т рос. Истории РАН. Москва, 2006. - 53 с.

272. Хайруллина А.Д. Казанские газеты как исторический источник изучения благотворительности: (1861-1895 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук/ А.Д. Хайруллина; Казан, гос. ун-т им. В.И.Ульянова-Ленина. Казань, 1993. - 20 с.

273. Хспемова Л.В. Система социального призрения детей на Европейском Севере России: (Последняя четверть XVII начало XX в.): Автореф. дис. канд. ист.наук / Л.В.Хотемова; Сыктывкар, ун-т. Сыктывкар, 2004. - 19 с.

274. Щеглова А.С. Становление основных теоретико-методологических и организационных направлений общественного призрения в Российской империи на рубеже XIX-XX вв.: Авгореф. дис. канд. ист. наук / А.С.Щегаова; Моск. гос. социал. ун-т. М., 2005. - 25 с.

275. Монографии, книги, статьи, брошюры дореволюционных отечественных авторов

276. Адамович Б. Из первых дней Русского инвалида // Рус. инвалид. 1900. - 1 июня (№117).-С. 2-3.

277. Апушкин Вл. К столетию Русского инвалида // Витязь. 1913. - № 305. - С. 83-85.

278. Андреевский И.Е. Новейшие попытки к лучшему устроению призрения бедных / И.Е.Андреевский. СПб.: Тип. В.Безобразова и К0,1874. - 30 с.

279. Ассонов В.И. 1812 год в Калужской губернии / В.И.Ассонов. Калуга: Типо-литогр. Губ. правления, 1911. - 64 с.

280. А.Т.Б. Памяти основателя «Русского инвалида»: (1813-1903 г., 1 февр.) // Воен. сб.- 1903.-№2.-С. 38-58.

281. Барсов Т.В. Синодальные учреждения прежнего времени / Т.В.Барсов. СПб.: Скоропечатня и литогр. И.Ф.Пухира, 1897. - 249 с.

282. Бережков Д.М. Александровский Комитет о раненых: Ист. очерк. / Д.М.Бе-режков; Гл. ред. Д.А.Скалон. СПб.: Тип. т-ва М.О.Вольф, 1902. - 122 с. -(Столетие Воен. м-ва, 1802-1902; Т. 13, кн. 1).

283. Благотворительная Россия: История гос., обществ, и частной благотворительности в России / Под ред. П.И.Лыкошина. СПб.: О.Ф.Имеретинская и П.И. Лыкошин, 1901. - Т. 1, ч. 1: Благотворительность государственная. - 330 с.

284. Бобровский П.О. История лейб-гвардии Преображенского полка: С портретами, планами, изображениями, автографами: В 2 т. / Сост. П.О.Бобровский. -СПб.: Экспедиция заготовления гос. бумаг, 1900. Т. 1. - 380 с.

285. Боцяновский В.Ф. Исторический очерк деятельности Российского общества Красного креста / Сост. под ред. М.М.Федорова В.Ф.Боцяновским. СПб.: Гос. тип, 1896.- 148 с.

286. Боцяновский В.Ф. Князь В.Ф.Одоевский и Общество посещения бедных в С.Петербурге / В.Ф.Боцяновский. СПб.: Гос. тип, 1899. - 35 с.

287. Варадинов Н.В. История Министерства внутренних дел: В 3 ч. / НВ.Вара-динов. СПб.: Тип. М-ва внутр. дел, 1859. - Ч. 2, кн. 1: [Период преобразования министерств с 1810 по 19 ноября 1825 г.]. - 635 с.

288. Воззвание к благотворителям г. С.-Петербурга о преобразовании частной благотворительности. СПб.: Типо-литогр. А.Винеке, 1893. - 36 с.

289. Воробьев Г. Благотворительность в Древней Руси // Рус. архив. 1892. - Т. 30, кн. 1.-С. 481-486.

290. Воскобойников Н.Я. Материалы по истории призрения бедных и неимущих в России / Н.Я.Воскобойников. СПб, 1894. - 94 с. - (Отг. из журн.: Тюрем, вестн.; 1893-1894).

291. Гаген В.А. Новая организация помощи бедным и борьбы с нищенством в С.Петербурге / В.А.Гаген. СПб.: Гос. тип, 1906. - 133 с. - (Отг. из журн.: Трудовая помощь; 1905).

292. Ганзен П. Советы и указания работникам в области благотворения // Трудовая помощь. 1915.-№9.-С. 311-333; № 10.-С. 425-447; 1916.-№ 1.-С. 731; № 2. - С. 107-133.

293. Герцен А.И. Былое и думы: В 3 т.. / А.И.Герцен; [Вступ. ст. Э.Г.Бабаева; Примеч. Н.П.Ждановского]. М.: Худож. лит, 1967. - [Т. 1], ч. 1-3. - 389 с.

294. Герье В.И. Русская благотворительность на всемирной выставке // Вестн. Европы. 1900. - Т. 4, кн. 8. - С. 483-518.

295. Герье В.И. Русские Дома трудолюбия, состоящие под августейшим попечительством Ее Величества государыни императрицы Александры Феодоровны: (По данным 1900 года) / В.И.Герье. М.: Гор. тип, 1900. - 25, 11. с.

296. Гоголь Н.В. Соб. соч.: В 6 т. / Н.В.Гоголь; Под общ. ред. С.И.Машинского идр.. ML: Гослитиздат, 1959. - Т. 5: Мертвые души: Поэма / Подгот. текста АЛ.Слонимского и Е.И.Прохорова; Прим. А.Л.Слонимского]. - 575 с.

297. Горовцев A.M. Трудовая помощь как средство призрения бедных / А.М.Горов-цев. СПб.: Тип. М.М.Стасюлевича., 1901.-438,47 с.

298. Горчаков М.И. Монастырский приказ (1649-1725): Опыт ист.-юрид. исслед. / М.И.Горчаков. СПб.: Тип. А.Траншеля, 1868. - 296,159 с.

299. Григорьев В.А. Реформа местного управления при Екатерине II: (Учреждение о губерниях 7 ноября 1775 г.) / В.А.Григорьев. СПб.: Рус. скоропечатня, 1910.-387 с.

300. Гюббенет Х.Я. фон. Слово об участии народов в попечении о раненых воинах и несколько воспоминаний из Крымской кампании: Речь, произнесенная 27-го окт. 1868 г. на годовщине О-ва киевских врачей / Х.Я. фон Гюббенет. Киев: Унив. тип., 1868.-20 с.

301. Дерюжинский В.Ф. Общественное призрение у крестьян // Антология социальной работы: В 5 т. / Ин-т психосоциал. работы; Сост. М.В.Фирсов. М., 1994. - Т. 1: История социальной помощи в России. - С. 49-54.

302. Дриль Д. Бродяжничество и нищенство и меры борьбы с ними / Д.Дриль. -СПб.: Я.А.Канторович, 1899. 47 с. - (Отг. из журн.: Трудовая помощь; 1898).

303. Духовской М.В. О налоге в пользу бедных // Трудовая помощь. 1899. - № 3. -С. 222-243.

304. Евгеньев-Максимов В.Е. Очерки по истории общественных работ в России / В.Е.Евгеньев-Максимов. СПб.: Типо-литогр. Р.С.Вольпина, 1905. - 260 с.

305. Евфимий, инок. Как думали русские люди о милосердии двести лет назад: слово чудовскош инока Евфимия «О милости». Свято-Троицкая Сергеева лавра, 1897.-96 с.

306. Ефименко П. Шпитали в Малороссии // Киевская старина. 1883. - Т. 5, апр. -С. 709-727.

307. Жуковский Э.А. Ведомство учреждений Императрицы Марии: Ист. очерк / Э.А.Жуковский. СПб.:Б.и., 1884. - 30 с.

308. Забелин А.Р. Вековые опыты наших Воспитательных домов / А.Р.Забелин. -СПб.: Тип. кн. В.П.Мещерского, 1891. 93 с.

309. Завьялов А. Вопрос о церковных имениях при императрице Екатерине II: Исследование / А.Завьялов. СПб.: Тип. А.П.Лопухина, 1900. - 400 с.

310. Иван Сергеевич Аксаков в его письмах: В 2 ч.. М.: Тип. М.Г.Волчанинова, 1892. - Ч. 1, т. 3 и последний: Исследование украинских ярмарок. Ополчение. Путешествия за границу. Письма 1851 -1860 годов. - 514,166 с.

311. Историческое обозрение мер правительства по устройству общественного призрения в России. СПб.: Тип. М-ва внутр. дел, 1874. - 186 с. - (Отт. из газ.: Правительств, вестн.; 1874).

312. К истории газеты «Русский инвалид» // Воен. сб. 1871. -№ 3. - С. 197-213.

313. Клепиков К.И. Сборник статей вятского старожила К. И. Клепикова. Вятка: Тип. И хромолит. Маишеевой, бывш. Куклина и Красовского, 1899. - 19 с.

314. Ключевский В.О. Добрые люди Древней Руси / В.О.Ключевский. 3-е изд., печат. без перемен с 1-го. - М.: А.Д.Ступин, 1902. - 31 с.

315. Ковалевский П.И. Трудовая помощь душевно-больным // Трудовая помощь. -1899.-№ 2.-С. 101-113.

316. Кони А.Ф. Задачи трудовой помощи / А.Ф.Кони. СПб.: Гос. тип., 1897. - 15с. (Отт. из журн.: Трудовая помощь; 1897).

317. К столетию Русского инвалида // Разведчик. 1913. - № 1161. - С. 64-66.

318. Кудрявцев А.Н. Исторический очерк христианской благотворительности / А.Н.Кудрявцев. Одесса, 1883. - 34 с. - (Огг. из газ.: Новорос. телеграф; 18831884).

319. Кудрявцев А.Н. Нищенство как предмет попечения церкви, общества и государства: Речь, произнесенная в торжественном собрании имп. Новороссийского университета 30 августа 1885 г. / А.Н.Кудрявцев. Одесса: Тип. «Одес. веста.», 1885.-89 с.

320. Курбановский М.Н. Нищенство и благотворительность // Современник. -1860.-Т. 83,№9.-С. 249-304.

321. К юбилею газеты «Русский инвалид» // Офицер, жизнь. 1913. - № 7 (357). -С. 109-110.

322. Левенстим А.А. Профессиональное нищенство, его причины и формы: Бытовые очерки / А.А.Левенстим. СПб.: Тип. М.М.Стасюлевича, 1900. - 161 с.

323. Линев Д.А. Причины русского нищенства и необходимые против них меры: Докл. имп. Вольному экон. о-ву в заседании 16-го февраля 1891 г. / Д.АЛи-нев. СПб.: Тип. В.Демакова, 1891. - 44 с. - (Огг. из журн.: Тр. имп. Вольн. экон. о-ва; 1891).

324. Лутковский В.В. О домах трудолюбия в России / В.ВЛутковский. СПб.: Б.и., 1898.-48 с.

325. Максимов Е.Д. Начало государственного призрения в России // Трудовая помощь.- 1901.-№1.-С. 40-58.

326. Максимов Е.Д. Происхождение нищенства и меры борьбы с ним / ЕДМак-симов. СПб.: Тип. В.Киршбаума, 1901. - 136 с.

327. Максимов Е.Д. Общественное попечение о недостаточном трудящемся населении / ЕДМаксимов. СПб.: Гос. тип., 1905. - 43 с.

328. Максимов Е.Д. Особые благотворительные ведомства и учреждения / Е.Д. Максимов. СПб.: Гос. тип., 1903. - 137 с.

329. Максимов Е.Д. Очерк исторического развития и современного положения общественного призрения в России // Общественное и частное призрение в России: Сб. ст. СПб., 1907. - С. 1-68.

330. Максимов Е.Д. Очерк земской деятельности в области общественного призрения / Е.Д.Максимов. СПб.: Тип. Правительствующего Сената, 1895. - 105 с.

331. Максимов Е.Д. Сословное призрение в России // Вестн. благотворительности. 1898. - № 3. - С. 31 -41; № 4. - С. 30-37.

332. Максимов Е.Д. Трудовая помощь в России // Общественное и частное призрение в России: Сб. ст. СПб., 1907. - С. 127-140.

333. Менделеев Д.И. Заветные мысли: Поли. изд. (впервые после 1905 г.) / Д.И. Менделеев. М.: Мысль, 1995. - 414 с. - (Ист. россыпи).

334. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3 ч. / П.Н.Милюков. -2-е изд., испр. и доб. СПб.: Ред. журн. «Мир божий», 1903-1904. - Ч. 3: Национализм и общественное мнение: (Вып. 1 -2).

335. Милютин В.А. О недвижимых имуществах духовенства в России: Исследование / В.А.Милютин. М.: Унив. тип., 1862. - 571 с.

336. Мушинский К.А. Устройство общественного призрения в России: С прил. / К.А.Мушинский. СПб.: Тип. М-ва внутр. дел, 1862. - 64 с.

337. Неходовский А.Ф. К характеристике сельского нищенства в Калужской губернии // Трудовая помощь. 1898. - № 6. - С. 177-181.

338. Никольский Н.А. Об общественной благотворительности и ее органах — приходских попечительствах // Православное обозрение. 1876. - Т. 2, май. -С. 81-127.

339. H.O.JI. Русский инвалид и Военный сборник: К 50-летию Военного сборника //Рус. старина. 1908.-Т. 134, №5.-С. 283-287.

340. Новые данные о нищенстве в России / М.С-ин. СПб.: Тип. Правительствующего сената, 1899. - 24 с. - (Отг. Из: Журн. М-ва юстиции; 1899).

341. Обнинский П.Н. Чего не достает нашей благотворительности? // Рус. мысль. -1899.-Янв.-С. 86-113.

342. Общие отметки по Сретенской части в Москве касательно бедных // Чтения в Имп. о-ве истории и древностей рос. при Моск. ун-те. 1861. - Кн. 1. - С. 225-232.

343. Окольский А.С. Общественное призрение в Польше // Варшав. губерн. ведомости. 1878. - 2/14 апр. (№ 14). - С. 54-55; 9/21 апр. (№ 15). - С. 59.

344. Окольский А.С. Эльберфельдская система призрения бедных // Варшав. унив. изв.- 1896.-№4.-С. 1-16 (разд. паг.);№5.-С. 17-38 (разд. паг.).

345. Островский П.Ф. Исторические записки о Костроме и ее святыне, благочестночтимой в доме Романовых / П.Ф.Островский. Кострома: Тип. Андроникова, 1864.-247 с.

346. Папков А.А. Братства: Очерк истории западно-русских православных братств / А.А.Папков. Сергиев Посад.: Свято-Троицкая Сергиева Лавра, Собств. тип., 1900.-429 с.

347. Пезаровиус П. Красткая истрория газеты «Русский инвалид» / Сост. основатель ея П.Пезаровиус. СПб.: Воен. Тип., 1843. - 37 с.

348. Петропавловский И.Д. Исторический очерк благотворительности и учения о ней в языческом мире, в Ветхом Завете, и в древней церкви христианской / И.Д.Петропавловский. М.: Унив. тип., 1895. - 108 с.

349. Организация общественного призрения в России / К.П.Победоносцев. -[СПб.: Б.и., 1898].-53 с.

350. Попов М.С. Арсений Мацеевич и его дело: Исследование / М.С.Попов. -СПб., 1912.-592, 88с.

351. Попов Н.А. Очерки религиозной и национальной благотворительности на Востоке и среди славян / Н.А.Попов. СПб.: Печатня В.И.Головина, 1871.1. Вып. 1.- 140 с.

352. Призрение семейств нижних чинов запаса и ратников: (1111-1167) // Земский ежег. за 1877 г. СПб, 1879. - С. 140-148. - (XII: Военная повинность; 4: Распоряжения по поводу войны).

353. Проходцев И.И. Рязанская губерния в 1812 году преимущественно с бытовой стороны: Материалы для истории Отечественной войны: В 2 ч. / И.И.Про-ходцев. [Рязань]: Рязан. губ. учен, архив, комис, 1915. - Ч. 2. - 633 с.

354. Посошков И.Т. Сочинения: В 2 ч. / И.Т.Посошков; Изд. на иждивение Моск. о-ва истории и древностей рос. М.Погодиным. М.: Тип. Н.Степанова, 18421863.

355. Прыжов И.Г. Нищие на святой Руси: Материалы для истории общественного и народного быта в России / И.Г.Прыжов. М.: Тип. М.И.Смирновой, 1862. -139 с.

356. Путерен М.Д. Исторический обзор призрения внебрачных детей и подкидышей и настоящее положение этого дела в России и в других странах / М.Д.Пу-терен. СПб.: Тип. В.Ф.Киршбаума, 1908. - 668,87 с.

357. Пятковский A.II. С.-Петербургский Воспитательный дом под управлением И.И.Бецкого: (Ист. исслед. по арх. источникам): Гл. 1-3 / А.П.Пятковский. -СПб, 1875. 52 с. - (Отт. из журн.: Рус. старина; 1875).

358. Раевский А.А. Общественные работы, их понятие, современное положение и возможная роль в будущем / А.А.Раевский. Харьков: Тип. фирмы «Адольф Дарре», 1913.-93 с.

359. Рункевич С.Г. История русской церкви под управлением Святейшего Синода / С.Г.Рункевич. СПб.: Тип. А.П.Лопухина, 1900. - Т. 1: Учреждение и первоначальное устройство святейшего правительствующего Синода, 1721-1725 гт. -429 с.

360. Селиванов А. Императорское женское патриотическое общество // Вестн. благотворительности. -1898. № 10. - С. 80-88.

361. Семевский В.И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II: В 2 т. / В.И.Семевский. СПб.: Тип. Ф.С.Сущинского, 1901. - Т. 2. - 865 с.

362. Соколовский М.К. Благотворительность в Древней Руси // Трудовая помощь. -1901.-№ 1.-С. 53-76.

363. Соколовский М.К. К вопросу о благотворительности в России в XVIII веке // Трудовая помощь. 1903. - Окт. - С. 358-382.

364. Соловьев С.М. Соч.: В 18 кн. / С.М.Соловьев; Отв. ред. Н.А.Иванов. М.: Голос, 1999.-Кн. 11: История России с древнейших времен, т. 21-22. -666 с.

365. Сперанский С.В. К истории нищенства в России // Вестн. Благотворительности. 1897. - № 1. - С. 34-41; № 2. - С. 40-50; № 3. - С. 30-39; № 4. - С. 4349; № 6. - С. 40-46; № 7. - С. 44-47; № 9. - С. 49-54.

366. Сперанский С.В. О проекте реформы общественного призрения в России // Трудовая помощь. 1898. -№ 7. - С. 26-44.

367. Сперанский С.В. Труды правительственной комиссии по реформе действующего законодательства о призрении бедных: Ист.-критич. обзор // Вестн. благотворительности. 1897. - № 3. - С. 71 -94.

368. Степанов В.В. Нищенство // Общественное и частное призрение в России: Сб. ст. / Гл. упр. по делам местного хозяйства. СПб., 1907. - С. 156-160.

369. Стог А.Д. О общественном призрении в России: В 4 ч. / АДСтог. СПб.: Изд. при М-ве полиции, 1818-1831.

370. Алешкин П.Я., Головников В. К. Московское народное ополчение в Отечественной войне 1812 года // Вопр. истории. 1962. - № 9. - С. 22-33.

371. Ананьич Б.В. Банкирские дома в России, 1860-1914 гг.: Очерки истории частного предпринимательства / Б.В.Ананьич; АН СССР. Ин-т истории СССР. Ле-нингр. отд-ние. Л., Наука. Ленингр. отд-ние, 1991. - 198 с.

372. Андреев П.Г. Смоленская губерния в Отечественной войне 1812 года / П.Г.Андреев. Смоленск: Кн. изд-во, 1959. - 115 с.

373. Андреев П.Г. Ярославские ополченцы: Из истории Отечественной войны 1812 года // П.Г.Андреев. Ярославль: Кн. изд-во, 1960. - 64 с.

374. Анисимов Е.В. Время петровских реформ XVIII в., 1-я четверть / Е.В.Анисимов. Л.: Лениздат, 1989. - 495 с. - (Ист. б-ка «Хроника 3 столетий: Петербург-Петроград-Ленинград).

375. Афанасьев В.Г. Благотворительность в России. Историографические аспекты проблемы: Учеб.-метод. работа. / В.Г.Афанасьев, А.Р.Соколов. СПб.: Нестор, 1998.-102 с.

376. B.Балязина. М.: Воениздат, 1992. - 303 с.

377. Труды иностранных авторов:

378. Bradle J. The Moscow workhouse and urban welfare-reform in Russia // Russian Review. 1982. - Vol. 41, № 4. - P. 427-444.

379. The Future of foundations / Ed. F.F.Heimann. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, [1973].-278 p.

380. Cornil G L'assurance municipale contre le chomage involontaire / GCornil. -Bruxelles: Imprimerie J.-H.Moreau, 1898.- 181 p.

381. Florian E. I vagabondi: Studio sociologico-giuridico / E.Florian, GCavaglieri. -Torino: Fratelli Bocca, 1897. Vol. 1. - 593 p. - (Biblioteca antropologico-giuridica. Ser. 1; 25).

382. Godefridi de Fontibus. Quodlibetis I-XIII et Quodlibetum XIV. 1031 . // Codices

383. Vaticani Latini / Bibliothecae Apostolicae Vaticanae. 1931. - T. 2, p. 1: Codices 679-1134.-P. 535-538.

384. Jordan W.K. Philanthropy in England, 1480-1660: A study of the changing pattern of English social aspirations / W.K.Jordan. N.Y.: Russell Sage Foundation, 1959. -410 p.

385. Jordan W.K. The Charities of London, 1480-1660 / W.K.Jordan. N.Y.: Russell Sage Foundation, 1960. -463 p.

386. Jordan W.K. The Charities of rural England, 1480-1660 / W.K.Jordan. L.; N.Y.: GAllen & Unwin, 1961 . - 484 p.