автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.02
диссертация на тему: Буряты: этногенез и этническая история

Полный текст автореферата диссертации по теме "Буряты: этногенез и этническая история"

РГ6 ОД

На правах рукописи

Нимаев Даба Дамбаевич

КУРЯТЫ: ЭТНОГЕНЕЗ И ЭТНИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ

Специальность 24.00.02 - историческая культурология 07.00.07 - этнология, антропология

Л в т о [) с ф с |) а г диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Улан-Удэ - 2000

Диссертация выполнена в Отделе истории, этнологии и социологии Института монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН

Официальные оппоненты - доктор исторических наук

Батуев Бато Бадмаевич

доктор исторических наук Гемуев Исмаил Нухович

Ведущая организация -

доктор исторических наук Гоголев Анатолий Игнатьевич Институт этнологии и антропологии

РАИ

Защита состоится 26 июня 2000 г. в 10 часов на заседании Диссертационного совета Д 003.26.03 в Институте монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН (670047. Республика Бурятия, г. Улан-Удэ. ул. Сахьяновой. 6)

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Бурятского научного центра СО РАН.

Автореферат разослан 25 мая 2000 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета.

кандидат исторических наук

Т- Б

'К? — Би) о

б У )

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Этногенез бурят - одна из наиболее важных и сложных проблем современного бурятоведения. Несмотря на значитель-ныс успехи в разработке проблемы в делом, многие ее стороны все еще остаются не до конца изученными и спорными. К тому же постоянное накопление новых пиний по рассматриваемой тематике, переоценка отдельных методологических установок предполагает необходимость пересмотра некоторых, уже казалось бы. устоявшихся положений.

Важность и необходимость этногенстических изысканий обусловлена также гем, что с их результатами в немалой степени связано положительное решение ряда других вопросов в области материальной и духовной культуры того или иного этноса. Очевидно также, что территория формирования бурят - Прибайкалье - издавна являлась своеобразной контактной зоной между центральноазиатской степью и сибирской тайгой, где на протяжении многих веков находились в сложном взаимодействии различные по происхождению племена и народы, разворачивались важные этнические и политические события, имевшие влияние далеко за пределами данного региона. Поэтому исследование этногенеза бурят выходит ■5а рамки проблем бурятоведения и представляет интерес для разработки отдельных вопросов этнокультурной истории и ряда других народов Сибири н Центральной Азии.

Сокрсмеппое сосгошше шучегшосгн проблемы. Первые гипотезы о происхождении бурят появились еще в XVIII в. (Миллер. Фишер. Паллас. Георги). Они положили начало так называемой "миграционной теории", соыасно которой буряты рассматривались лишь как простое ответвление монголов (или калмыков), появившееся в Прибайкалье из Центральной А ¡пн примерно в Х1-Х1V вв. Эта концепция в различных формах сохранялась в нау чной литературе почти до конца 30-х годов ХХв.

Наиболее обстоятельному пересмотру эта теория была подвергнута Л.П.Окладниковым в 1937 г. в "Очерках истории западных бурят-монголов". Сопоставив данные источников, прежде всего фольклора и археологии, он пришел к выводу об автохтонном происхождении основного ядра бурятской народности.

За послевоенные годы проблема получила дальнейшую разработку в трудах А.П.Окладникова, С.А.Токарева. Б.О.Долгих. Г.Н Румянцева и др. Вполне естественно, что в исследованиях по этногенезу бурят основное внимание уделялось вопросу о происхождении монголоязычного ядра народности и времени его появления возле оз. Байкал. К настоящему времени по данному вопросу наметились 3 основные точки зрения.

Наиболее последовательно теорию об автохтонном положении монголоязычных племен в Прибайкалье, начиная с неолита, отстаивал Г.Н.Румянцев, высказываясь также за монголичм хунну. дунху, сяньби, жужаней. курыкан и байырку. В 1980-ых годах идею автохтонности монголов поддержал Н.П.Егунов. по мнению которого, далекие предки бурят - [фотомонголы - являлись обитателями верхнепалеолитических поселений Мальта и Буреть.

В 195()-\ годах А.П.Окладников, несколько видоизменив свою прежнюю точку зрения, высказался о том. что первые монголоязычные племена появились в Прибайкалье примерно в XI в., приурочив это событие к возвышению ища ней. С.А.Токарев появление первых монголов в Прибайкалье связывал с образованием империи Чингис-хана. Схожей точки зрения придерживался Б.О.Долгих, также некоторые из последующих исследователей (И.В. Асеев. Б.Б. Дашибалов).

Промежуточной к названным двум можно назвать версию Ц.Б.Цыдендамбаева. связывавшего происхождение двух основных гру пп современных бурят - булагатов и хори - с протомонголами сяньбийского времени. Причем, как он подчеркивал, формирование этих двух протобу-рятских племен происходило в условиях доминирования над ними тюрков в период всеобщего господства последних в просторах Центральной Азии.

1980-е года отмечены дальнейшей активизацией исследований, связанных с разработками различных вопросов древней и средневековой истории народов Центральной Азии и Южной Сибири.

Тезис о вероятности проживания монголоязычных племен в Прибайкалье где-то со второй половины I тыс. н.э. получил дальнейшее развитие в трудах археологов (В.В.Свинин. П.Б.Коновалов. Н.В. Именохоев), этнографов (Д.Д.Нимаев). историков (Б.Р.Зориктуев).

Велись также разработки по выявлению ранних этнических истоков монголоязычных народов. Согласно концепции, например. П.Б. Коновалова. становление современных народов Южной Сибири и Центральной Азии можно рассматривать как результат длительного и тесного взаимодействия древнетюркских и древнемонгольских племен начиная, по крайней мере, с ранних этапов бронзы. Предложены новые версии по локализации прародины монголов. По гипотезе С.Ш.Чагдурова. этим местом могли быть, скорее, пределы Саяно-Алтайского нагорья и верховьев Селенги.

Появилась серия работ, в которых дана характеристика этнической ситуации в Южной Сибири и Центральной Азии в ХП-ХУП вв.. рассматривались вопросы развития этического самосознания монголов и бурят.

обосновывались идея о том. что Прибайкалье в это время составляла часть Монгольского государства, а местное население - часть единого монгольского "суперэтноса" (Т.М.Михайлов).

Ряд исследований посвящен также вопросам происхождения отдельных этнических подразделений бурят, в которых раскрыты некоторые важные стороны взаимоотношений тюрко-монгольских племен в прошлом. (Г.Д.Санжсев. Д.С.Дугаров).

Отдельные аспекты рассматриваемой нами проблемы, в частности, характер и особенности языковых контактов между предками бурят и эвенков, тюрками и монголами в прошлом, рассматривались в работах лингвистов (Ц.Б.Цыдендамбаев. И.Д.Бураев. В.И.Рассадин).

Спорным остается вопрос о времени сложения бурятских племен в единую народность. Одни исследователи высказывались о том. что этот процесс свершился еще до прихода русских (С.А.Токарев), по мнению других, соответствующие условия для этого начали складываться только после присоединения Бурятии к России (Б.О. Долгих, Е.М,Залкинд, Т.М.Михайлов).

Цели н задачи исследования. Наметить основные вехи процесса этногенеза и этнической истории бурят на основе комплексного использования различных видов источников, начиная с его стартовых моментов вплоть до начала XX в. Поставленная цель предопределяет выполнение следующих конкретных задач:

- выяснение вопроса о происхождении монголоязычного ядра бурят и времени их появления на территории Прибайкалья:

- выявление некоторых ранних истоков основных компонентов этногенеза бурят:

- характеристика этнической ситуации в Центральной Азии и Южной Сибири Х1-ХШ вв.:

- анализ этнического состава и карты расселения бурят ко времени прихода русских в Восточную Сибирь:

- оценка и анализ этнических процессов в Бурятии в XVII - нач. ХХв.

- определение вопроса о времени окончательной консолидации бурятских племен в единую народность.

Источники. Работа выполнена на основе комплексного использования данных различных видов источников.

Одним из важнейших источников для нашего исследования послужили материалы археологических раскопок на территории Прибайкалья и сопредельных регионов. Усилиями нескольких поколений отечественных археологов к настоящему времени накоплен богатый и разнообразный

материал, который, правда, хронологически и территориально распределен весьма неравномерно. В целом рассмотренный материал еще требует окончательного осмысления и интерпретации, особенно в этническом плане.

Следующий важный источник - результаты антропологических исследований. Если соматологический материал по современным бурятам собран в достаточной мере, все еще весьма скудными остаются палеоантро-пологические серии, что затрудняет воссоздание более-менее полной картины преемственности между древним и современным населением. Необходимо также отмстить отсутствие данных по одонтологии и дерматоглифике буряг.

В работе активно использованы сведения из различных письменных источников - китайских династийных хроник, древнетюркских эпитафий, таких известных сочинений собственно монгольского времени, как "Сокровенное сказание". "Сборник летописей", монгольских и бурятских летописей XV11-X1X вв. Все они очень разные и по хронологии описываемых событий, и по характеру, полноте, достоверности сведений, потому требуют весьма критического отношения при их использовании.

В диссертации достаточно полно использованы данные богатейшего фольклорного наследия бурят. К настоящему времени все основные варианты генеалогических легенд и преданий, родословных таблиц уже опубликованы. Вопрос заключается, главным образом, в необходимости их объективного отбора и анализа.

В качестве лажного дополнительного источника в работе впервые целенаправленно применены материалы по ономастике.

Наконец, существенной основой нашего исследования явились материалы полевых работ автора, начатые в 1970-х годах. Исследованием были охвачены практически все регионы этнографической Бурятии, также некоторые районы Монголии, Хакасии. Якутии.

С 1997 г. совместно с сотрудниками Института общей и экспериментальной биологии СО РАН. Института общей генетики им Н.И.Вавилова РАН. Института биологических проблем севера ДВО РАН начаты исследования по выявлению рестрикционного полиморфизма митохондриаль-ной ДНК бурят. Получены предварительные результаты по итогам обследования более 100 чел. из различных регионов этнографической Бурятии.

Научная мопшпа работы заключается в том. что она представляет собой первый опыт целостного монографического исследовании истории формирования и становления бурятского этноса, начиная с ее истоков до новейшего времени. Автором, в частности, обоснован вывод о том. что исконное этническое ядро бурят составили лесные монголоязычные плс-

мена, появившиеся в Прибайкалье где-то в середине I тыс. н.э. Разработано положение, что эти лесные монголоязычные племена имеют непосредственную генетическую связь с предками современных хори-бурят. По-новому рассмотрен вопрос о так называемом хори-туматском племенном союзе. Дана авторская оценка характера присоединения Бурятии к России, и этнических последствий этого события. Рассмотрены некоторые принципы эгнонимообраювания среди тюрко-монгольских племен.

Практическое значение работы. Основные положения диссертации могут быть использованы при написании учебных пособий, подготовке лекционных курсов, методических разработок, рекомендаций для общеобразовательных школ, специальных средних и высших учебных 'заведении. музейных учреждений историко-этно графического профиля. Отдельные выводы работы могут послужить также источниковой базой для исследователей ряда других смежных научных дисциплин.

Мегодо.нн ил исследования основана на принципах историзма, когда все процессы н явления рассматриваются в тесной взаимосвязи, в виде последовательного и всестороннего развития. Для реконструкции конкретных исторических событий, фактов необходимо применение ретроспективного анализа, сравнительно-исторического метода. В своем исследовании мы опирались также на важнейшие положения работ отечественных этнографов и историков в области теории и методологии этноса и биогенетических изысканий.

Апробация исследовании. Работа обсуждалась на заседании отдела истории, этнологии н социологии ИМБиТ СО РАН. Основные положения диссертации докладывались на Международных - Улан-Батор (1983г.). Москва (1984г.) Ташкент (1986г.). Улан-Удэ (1996г.. 1999г.): Всесоюзных - Черновцы (1984г.). Алма-Ата (1988г.). Бишкек (1990г.). Иркутск (1У8Чг.. 1993г.). Якутск (1991 г.). Омск (1992г.). Чита (1997г.): региональных научных конференциях.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение содержит обоснование темы, в нем изложены цели и задачи исследования, даны характеристика использованных источников и историография проблемы.

Глава первая РАННИЕ ЭТНИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ.

В нерном параграфе рассматривается вопрос о происхождении и времени появления возле оз.Байкал монголоязычного ядра бурятской на-

родности. Этот вопрос - один из важнейших в этногенезе бурят, и остается вместе с тем не до конца решенным и дискуссионным.

Анализ имеющихся материалов позволяет нам достаточно определенно высказаться о недостаточной обоснованности существующей точек "»рений о возможности пребывания монголоязычных племен в Прибайкалье еще с эпохи неолита (Г.Н.Румянццев). или тем более верхнего палеолита (Н.П.Егунов). Есть значительно больше оснований рассматривать в качестве древнейших аборигенов края далеких предков современных тунгусо-маньчжурских народов (А.П.Окладников, Г.М.Василевич).

С другой стороны, многие исследователи считали монголоязычные племена в Прибайкалье относительно поздними пришельцами. Если одни приурочивали это событие к началу ХШ в.. т.е. к эпохе завоевательных походов Чингиса (С.А.Токарев), то другие (А.П.Окладников) появление первых монголов относили к Х1в. Основанием для этого послужили материалы Сэгэнутского могильника, открытого им в верховьях Лены. Сравнивая их с известными к тому времени материалами Курумчинской культуры, он пришел к выводу, что Сэгэнутский могильник является своеобразным свидетельством произошедшей здесь смены местных, тюр-коя зычных аборигенов монголоязычными племенами, вышедшими, вероятно. с берегов Оно на и Керулена, близ оз.Буир-Нор.

Однако с тех пор с появлением новых данных, наши представления об археологических памятниках региона не только значительно расширились. но и усложнились. Пересмотрен, в частности, взгляд на так называемые "шатровые могилы" как на памятники, связанные с обрядом тру-посожжения. Выявлены новые погребения курумчинского времени с тру-поположением. конструктивно мало отличные от захоронений сэгэнутского типа.

Кроме того, имеется еще одно обстоятельство, оставленное А.П. Окладниковым без специального внимания - это наличие в Сэгэнуте захоронения лошади целиком. Могильники с аналогичным погребальным обрядом обнаружены также в некоторых других районах Предбайкалья и Забайкалья. По мнению большинства исследователей, обряд захоронения с конем характерен прежде всего для тюрских племен (И.В. Константинов. А.И. Гоголев и др.). Поэтому предложенная датировка времени появления монголов в Прибайкалье началом II тыс. н.э. во многом утрачивает свою доказательную основу.

В последующем, по мере накопления новых материалов, дальнейшее развитие получило представление о памятниках монгольского времени. Археологами было обосновано положение о так называемой раннемон-гольской археологической культуре, датируемой в настоящее время VII-

Х/Увв. (П.Б. Коновалов. Н.В. Именохоев. С В. Данилов. Е В. Ковычсв и др.) Территориально они охватывают довольно 'значительный ареал в лесостепной зоне Прибайкалья и Монголии и обнаруживают довольно большое разнообразие в типах над- и внутримогильных конструкций и способах захоронений умершего. Общим объединительным признаком указанной культуры считается наличие в погребениях берцовой или бедренной кости барана.

Вместе с тем. на наш взгляд, вопрос именно в отношении этого стержневого признака ку льтуры выглядит не до конца проработанным. Поэтому погребальный обряд с костыо бараньей ноги не следует рассматривать как своеобразный этнический определитель культуры, традиционно связанно!! именно с монголоязычными племенами.

Как видно из сказанного, удовлетворительное решение вопроса о времени появления монголоязычных племен в Прибайкалье на основании только археологических материалов пока не представляется возможным.

В последние годы этот вопрос получил освещение в работах других исследователей. Б.Р.Зориктусв. в частности, связывал появление первых монголов около оз.Байкал с племенем Буртэ-чино, которое появилось здесь после распада Жужанского каганата. При этом он исходит из того, что под известным по монголо-бурятским летописям именем Бургэ-чино "подразумевается название одноименного племени буртэ-чино. почитавшего в качестве своего предка волка". Возле оз.Байкал это племя вошло в соприкосновение с местными порскими племенами, олицетворением которых выступает Гоа-марал. супруга Буртэ-Чино. т.е. олень, вероятный тотем тюрков.

Однако в целом тезис о пребывании в прошлом в Баргузинской долине гипотетического племени Буртэ-чино мы считаем недостаточно аргументированным. Нельзя не отмстить, что пребывание в Западном Забайкалье такого крупного племени, положившего начало монголизации края и впоследствии ставшего основой так называемых "коренных монголов", должно было бы найти отражение в письменных источниках того периода. получить более соответствующий данному событию резонанс в устных народных преданиях.

Специального рассмотрения требует вопрос об идентификации названия Тэнгис. По мнению некоторых исследователей, так в средневековье называлось оз.Байкал. (Н.П. Щастина. С.А. Гурулев, Б.Э. Зориктуев). Мы же в своем исследовании ¡¡сходим из того, что данный термин не обязательно должен быть идентифицирован с каким-либо из ныне известных географических объектов, а мог быть обозначением некоего препятствия вообще, которое пришлось преодолевать древним монголам в район Мон-

гольского Урехречья. Не исключено, что в древности, особенно на уровн эпического сознания, это слово вбирало в себя более широкий спект] понятий и значений.

Такая идея может быть подтверждена некоторыми сведениями деген дарно-исторического характера. Как извесгно, важнейшим этапом 1 древней истории монгольских племен является период их пребывания 1 местности Эргунэ-кун. подробно описанный у Рашид-ад-дина. Исследова тели неоднократно обращались к этой теме, пытаясь определить местона хождение легендарного Эргунэ-кун и возможное время пребывания та.\ предков монголов. К настоящему времени большинство ученых согласш с тем. что под этой местностью подразумевается бассейн р.Аргунь. Мене! определенной выглядит ситуация с определением хронологических рамо! описываемых там событий.

Необходимо отметить, что при установлении хронологии тех или ины: событий в ранней этнической истории тюрко-монгольских народов ело жилась некая традиция их вычисления на основании генеалогическш таблиц чингисидов. В частности, неоднократно предпринимались попыт ки установления времени рождения мифического предка монголов Буртэ чино. Причем, что удивительно, эта дата определялась с абсолютно? точностью - 758 г. н.э.(Х. Пэрлээ, Д. Гонгор). Нередко таким же образол определялись хронологические рамки многих других приметных событий из ранней истории народов Центральной Азии.

Однако, но справедливому замечанию академика Ш. Бира. "Сокровенное сказание" и другие примерно синхронные по времени произведения создавались в такое время, "когда собственно история полностью еще не отделилась от устного народного творчества, она еще теснс переплеталась с легендой и преданием, что придавало ей вид более или менее вольною повествования, где живая фантазия искусного сказителя порою ценилась еще выше, чем точность хрониста". Поэтому не случайно Ш.Бира, говоря о реальных исторических событиях и персонажах в хронике. предпочел ограничить нижние хронологические рамки родословной линии чингисидов личностью Бодончара.

В целом солидарны с такой постановкой проблемы Г. Сухбаатар, Г.И. Михайлов, которые высказывались за вероятную мифологичность таких персонажей, как Добун-мэргэн, Дува-сохор, Алан-гоа.

Вероятную мифологичность некоторых других имен в родословной чингисидов молено усмотреть и в том. что они имеют явную этионимиче-скуга основу, например. Хоричар-мэргэн. Боржигадай-мэргэн. Монгол-жин-гоа и т.д. Имя Боржигадай сопоставимо с известным этнонимом боржигин. Последний, как доказано . разложим на две части бори_-

олк" и шегин - "принц" (А.Очир). т.е. имеет в своей основе тотемное юисчождение. Иначе говоря, выявляется определенная закономерность том. что не имя человека становится этнонимом, а скорее, наоборот.

Поэтому становится очевидным, что сюжеты, связанные с теми или нлми легендарными персонажами, нет необходимости строго приурочить к конкретным датам и определенным территориям, а рассматривать к отголоски очень древних событий, фактов, этнических традиций.

Рассмотренный нами материал позволяет высказать некоторые сообщения относительно предполагаемого времени пребывания древних энголов б местности Эргунэ-кун. Ориентировочно этот период можно шурочить ко второй половине 1 тыс. до н.э.. связывая его с эпохой дун. Последних, как известно, большинство исследователей рассматривает качестве одного из ранних предков монголоязычных племен.

Имя дунху впервые появляется в китайских династийных хрониках, по ;ним данным - с 307 г. до н.э.. по другим - несколько ранее, с 454 г. до з. Что же касается значения данного термина, то большинство синоло-в расшифровывают его как "восточные ху". По определению еще ран-хмньского историка Фу Цяня. такое название возникло в результате го. что дунху жили к востоку от .чу и ну (еюнну). Судя по этим данным. н\у совместно с шаньжу нами (горными жуками) обитали в то время к веру от царства Янь и восточнее от владений Чжао и "все они были рас-яны по горным долинам". Если территория царства Янь занимала в ссматриваемый период центральную и восточную части современной ювинции Ляонин , то вероятной областью расселения дунху могли быть лысо предгорья Большого Хингана.(Г.Сухбаатар)

Известно, что в момент прихода на престол шаныоя хунну Маодуня. :>кду ними и дунху "пролегала брошенная земля, на которой на расстоя-п 1000 ли никто не жил: и тс и другие жили по се краям, образуя оуто". ли верить китайским летописям, именно раздор из-за этого участка эрошенной земли послужил поводом к войне между ними, в результате го д\ нху потерпели новое, еще более сокрушительное поражение, после го они перестали фигурировать как этническое или политическое целое.

Имеется основание для утверждения, что данное сообщение китайских оиик по характеру и содержанию более чем соответствует красочно юрмленному рассказу Рашид-ад-дина. в котором говорится, что рнмерно за две тысячи лет до настоящего времени... над монголами ержали верх другие племена и у чинили такое избиение среди них. что кнвых осталось не более двух мужчин и двух женщин. Эги две семьи в рахс перед врагом бежали в недоступную местность... Название этой .СТНОСТ» Эргунэ-кун.".

л

Отнюдь не абсолютизируя предполагаемые Рашид-ад-дином некоторые хронологические рамки, вместе с тем нельзя не отметить их вполне приемлемую сопоставимость с некоторыми действительными историческими фактами. Например, четыреста лет пребывания древних монголов в Эргунэ-куне вполне согласуется с периодом господства хунку в Центральной Азии, после которых на исторической арене появляются сяньби. с возвышением которых мы связываем начало всеобщего расселения монголов из верховьев Амура.

Во в юром параграфе настоящей главы дана характеристика этнических процессов в Центральной Азии в древности, начиная со II тыс. до н.э. Хотя детальный анализ особенностей этнических процессов, протекавших на столь ранних стадиях, выходит за пределы хронологических рамок наших исследований, в интересах целостности восприятия излагаемого материала считаем целесообразным вкратце остановиться на них.

В древней истории племен и народов Центральной Азии выдающееся место, бесспорно, занимает культура плиточных могил. Очевидно, что с решением проблемы этнической принадлежности носителей названной ку льтуры тесно переплетены многие вопросы, проливающие свет на характер и направленность этногенетических процессов в регионе в последующие периоды.

Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что именно этнические аспекты проблемы исследования ранних археологических культур остаются одними из наименее разработанных. В силу ряда объективных, возможно, и субъективных причин, многие исследователи касались этих вопросов попутно, ограничиваясь порой лишь некоторыми соображениями умозрительного характера. При этом одни ученые рассматривали плиточников в качестве далеких предков современных тюрков (H.H. Диков. А.П. Окладников. Л.Н .Гумилев. И.И. Кириллов), другие же высказывались за их монголизм (В.В .Волков. Э.А. Новгородова. Л.Л. Викторова. П.Б. Коновалов).

Ситуация, которая складывается в связи с разработкой рассматриваемой проблемы, обусловлена, безусловно, вполне очевидными причинами. Как констатирует, например, автор недавно вышедшей обобщающей монографии по культуре плиточных могил А.Д.Цыбиктаров. "несмотря на многочисленность имеющейся ло ней литературы, в том числе нескольких обобщений, нет ни одной хотя бы относительно общепризнанно решенной проблемы, если не считать вопросов реконструкции хозяйства и некоторых черт мировоззрения..."

А. Д. Цыбиктаров. в свою очередь, предложил свою, новую датировку этих памятников - XIII-VI вв. до н.э. На первый взгляд, в предлагаемой

им датировке нет что-либо принципиально нового, поскольку она укладывается в пределы уже существующих хронологических рамок. Однако, суть дела заключается в том. что согласно прежним периодизациям, плиточные могилы хронологически последовательно менялись памятниками эпохи чунну. А по новой версии, самые поздние плиточные могилы датируются V! в. до н.э.. а наиболее ранние памятники хунну - Ш-П вв. до н.э. Поэтом> А.Д.Цыбнктаров считает неправомерными попытки сопоставления памятников плиточных могил и хунну с целыо выявления между ними культурно-генетических связей, так как они разделены промежутком времени около трех веков.

Как нередко слу чается, с накоплением новых фактов возникает больше вопросов, нежели ответов. Тем не менее, исходя из совокупности имеющихся материалов, с учетом результатов изыскании наших предшественников. считаем возможным предложить свое видение этнической ситуации в регионе в то время в следующих общих чертах.

Установлено, что где-то к концу Ш тыс. до н.э. на территории Монголии складывается две отчетливо выраженные культурные зоны. В западной части начинается развитие культурных традиций, имеющих близкие аналогии на территории Тувы. Алтая и Восточного Туркестана. Зарождение этих традиций обычно связывается с появлением населения индоиранского происхождения. Подтверждением этому служат и антропологические данные, свидетельствующие о преимущественном европеоидном облике носителей рассматриваемой культуры.

Восточные границы основного ареала распространения этой культуры проходили преимущественно по котловине Великих озер. Однако сказанное не исключает вероятности того, что отдельные группы населения, представляющие данный культурно-антропологический тип. продвинулись гораздо восточнее. Антропологи, в частности, давно ставили вопрос о возможности появления европеоидного населения на территории Прибайкалья и более восточных районов Монголии, начиная с эпохи неолита. (В.П.Алексеев. Н.Н.Мамонова. И.И.Гохман).

О пребывании в Прибайкалье в прошлом ираноязычных племен свидетельствует топонимика, Хотя рассматриваемый материал не может быть использован для установления абсолютной хронологии тех или иных событий, по мнению специалистов, ираноязычный топонимический пласт в Южной Сибири и Центральной Азии - один из наиболее древних. К числу иранизмов может быть отнесен, в частности, субстратный компонент нр- (Про. Иркут, Иреть. Иртыш и т.д.). который удовлетворительно не расшифровывается средствами ни одного из других известных в per ноне языков

Наиболее ощутимо последствия культурной экспансии индоиранцсв отразились в языке местных племен. По мнению, например, Д.Е. Еремеева. значительная часть скотоводческой терминологии, некоторые названия ку льтурных растений, слова и понятия, связанные с градостроительством. также и некоторые числительные ( беш -"пять" шумен -"десять тысяч; тьма") являются в тюркском ираноязычными по происхождению. Примем заимствования косну лись не только словарного пласта, но и некоторых сторон религиозно-мировоззренческой системы древних тюрков. К примеру, приобретенным оказалось не только название волка - бери. но и сам культ этого животного. Предание о колке-прародителе попало через тюрков и в монгольскую мифологию.

По всей вероятности, и истоки культа оленя восходит к этно- культу рным традициям западного происхождения, привнесенным в степи Центральной Азии племенами индоиранского происхождения. (Э.А.Новгородова. Ю.С.Худяков). Если учесть тот общеизвестный факт, что многие религиозно-мифологические персонажи современных народов Восточной Сибири и Центральной Азии также связаны своим происхождением с индоиранским этническим миром, то вырисовывается довольно полная картина тесных и всесторонних взаимосвязей в прошлом между носителями двух разных этнокультурных традиций на территории Монголии. (С. Ш.Чагдуров, Т.М.Михайлов, Д.С.Дутаров)

Наиболее интенсивный этап этих контактов, приходится, по-видимому. на конец 11 тыс. - нач. 1 тыс. до н.э. Примерно этим хронологическим отрезком датируется расположенные на территории Южной Бурятии и Центральной Монголии курганы-керексуры. которые по характеру погребального обряда совершенно идентичны аналогичным сооружениям на территории Западной Монголии. Тувы. Алтая.(П.Б.Коновалов. C.B.Данилов. А.ДЦыбиктаров)

Следовательно, длительное, на протяжении нескольких веков, совместное проживание на одной территории представителей двух разных культурных традиций привело в конечном итоге к своеобразному этническому симбиозу.

В восточной и юго-восточной части Центральной Азии в это время полу част развитие ку льтура плиточных могил. Границы ее распространения в настоящее время определяются примерно следующим образом. Северные пределы в Монголии ограничиваются хребтами Восточных Саян, в Бурятии, кроме отдельных, обособленных очагов распространения в Предбайкальс. они проходят севернее г. Улан-Удэ. частично охватывая территорию современных Прибайкальского и Баргузинского районов. далее на восток по долине р. Уда. по линии Чита - Сретенск вплоть

до хребтов Большого Хингана. Южные и юго-восточные границы, как уже отмечалось, пока могут быть очерчены лишь приблизительно. Достаточно полно плиточные могилы представлены во всех южногобийских аймаках Монголии, охватывая, возможно, в какой-то мере территории вплоть до предгорий Наньшаня. На западе ареал распространения пли-iочных могил доходит до котловины Великих озер.

На s i о и огромной территории на протяжении многих веков (ХШ-VIbb. ¡о н з. по последней классификации) проживало едино культурное пли монолитное в этническом плане население, так как каких-либо заметных локальных вариантов в культуре не выявлено. В настоящее время большинство исследователей согласно с тем. что культура плиточных могил возникла на местной основе, уходящей корнями в эпохи ранней бронзы и неолита. Правда, остается в силе известная оговорка о слабой изученности предшествующих культуре плиточных могил этапов. Точка зрения В Е.Ларичева о вероятной общности культуры плиточных могил с культу рой каменных ящиков в Маньчжурии, поддержанная П.Б.Коноваловым. полу чила обоснованные возражения со стороны дру гих специалистов. (В.В.Волков. Ю.С.Гришин. А.Д.Цыбиктаров).

Вместе с тем. спорным остается вопрос о дальнейшей исторической судьбе населения культуры плиточных могил. По мнение одних, на основе культуры плиточных могил сложилась культура хунну (Г.П.Сосновский, Л.Н.Гумилев, Ц.Доржсурен. Д.Наваан, ") А Новгородова). Другие не усматривают культурно-генетической связи между названными культурами (А.П.Окладников. Н.Н.Диков. \ В.Давыдова, Л.Р.Кызласов. С.С.Миняев). Третьи не столь категоричны ii своих выводах. Например. В.В.Волков, допуская, что плиточники явились одним из источников формирования культуры северных хунну. склонен всс же считать, что этих (¡¡актов недостаточно, чтобы говорить об этническом родстве носителей этих культур. Ю.С. Гришин считал, что в разных районах распространения культуры плиточных могил судьбы ее населения могли быть различными. Например, плиточники Восточного Забайкалья, смешавшись с пришлым населением, дали начало бурхотуй-ской ку льту ре железного века. Сходную позицию в этом вопросе занимали Е В.Ковычев и И.И Кириллов.

Не углубляясь в суть этой довольно сложной и специфической полемики. где у каждой из сторон имеются свои определенные доводы, можно высказать следующие соображения. Как представляется, смена хозяйственно-культурного уклада на той или иной территории далеко не всегда может служить основанием для вывода о появлении здесь новых групп населения. Имеющиеся факты достаточно убедительно свидетельствуют о

том. что изменение, например, обряда погребений может быть вызвано крупными изменениями не только этнического, но и социально-политического. религиозного характера. Сказанное хорошо иллюстрируется на примерах того же Забайкалья и Восточной Монголии. Так. с началом бронзового века здесь повсеместно утверждается новая форма погребения - восточная ориентировка и вытянутое положение покойного вместо обычного для предшествующего времени скорченного или сидячего положения костяков с различной ориентировкой. (А.П.Окладников. И.И.Кириллов)

Иначе говоря, широкое внедрение производства изделий из металла, а также начало повсеместного распространения скотоводства, ознаменовавшего собой "первое крупное общественное разделение труда", повлекли за собой существенные изменения в экономике, и следовательно, в мировоззрении местного населения.

Таким образом, появление на исторической арене хунну. основавших первое в Центральной Азии государство раннеклассового типа, закономерным образом совпало с наступлением новой эпохи - эпохи железа, повлекшей за собой новые революционные преобразования во всех сферах общественной жизни.

Для разрешения рассматриваемого вопроса важное значение могли бы иметь археологические материалы с территории Ордоса, с которой, согласно китайским известиям, тесно связан ранний период истории хунну. Однако имеющаяся информация в археологических раскопках во Внутренней Монголии и Ордосе "настолько схематична, что не позволяет составить даже самого общего представления о погребальном обряде, конструкции погребальных сооружений этих памятников". (А.Д.Цыбиктаров). Тем не менее, считаем возможным сослаться на одного из ведущих специалистов по данной проблеме Тянь Гуанцзиня, который считает, что "районы распространения различных периодов ор-досской к\льтуры бронзового века в основном соответствуют районам обитания (племен) гуйфан. сяньюнь и белых ди", которых он относит к предкам еюнну.

Исходя из характера имеющихся данных, допустимо предположить, что своеобразие культуры хунну во многом обусловлено и тем. что становление их будущего этнического ядра происходило преимущественно в пределах южной и юго-восточной периферии культуры плиточных могил, где они. находясь в тесном соприкосновении с Китаем, испытали с его стороны мощное этнокультурное воздействие.

Данные письменных источников также не позволяют говорить о каких-либо значительных перемещениях среди населения Центральной

А ¡пи в эпохи бронзы н раннего железа. Известно, что в китайских хрониках для обозначения окружающих их "варваров" с древнейших времен использовались различные племенные названия, разобраться в которых подчас весьма затруднительно. Здесь ограничимся лишь указанием о том, что большинство современных синологов разделяет мнение известного китайского историка Ван Говэя (1877-1927 гг.) о том. что встречающиеся в источниках племенные названия гуйфан. хуньи, сяныой, сяныонь. жун. ди и х\ обозначали один и тот же народ, вошедший позднее в китайскую историю под именем еюнну.

Не подлежит сомнению, что в этом перечне названий упомянуты и вероятные носители культуры плиточных могил. Следовательно, основные положения китайской историографической традиции также подтверждают отстаиваемый нами тезис о том. что в степных и лесостепных районах Центральной и Восточной Монголии и Забайкалья с незапамятных времен обитали этнически родственные племена, которых мы склонны рассматривать в качестве предков позднейших тюркоязычных народов.

При такой расстановке, естественно, возникает вопрос о расселении лротомонгольских племен. Прежде всего необходимо у казать, что исследователи, независимо от их взгляда на вопрос об этнической принадлежности плиточников и хунну. на редкость единодушны в своем стремлении видеть в группе племен дунху одного из вероятных предков монголоя-зычны.х народов. Исходя из предполагаемой территории обитания дунху. некоторые склонны у смотреть в них носителей археологической культуры Верхнего слоя Сяцзядянь, занимающей северную часть провинции Ляонин и прилегающие районы Внутренней Монголии. Датируется эта культура примерно 1Х-!\/ вв. до н.э.(С.А.Комиссаров)

Вместе с тем. высказывалось мнение о протосюннуской принадлежности культуры Верхнего слоя Сяцзядянь и прилегающих рай-онов.(С.С.Миняев).

Как видим, вопрос об археологической привязке культуры дунху не может быть решен однозначно. Как представляется, для его обоснования необходимо разобраться с некоторыми другими вопросами. Прежде всего окончательно не определены какие-либо устойчивые этнодифференци-рующпс индикаторы в рамках древнетюркских и древнемонгольских культур, и каждый исследователь, в зависимости от конкретно поставленных целей и задач, действует по своему усмотрению.

Как показал анализ рассмотренных нами материалов по тотемным культам, традиционной системе ориентации и некоторым другим разделам материальной культуры тюрко-монгольских народов, ни один из не может служить в качестве надеисного этнического индикатора.

Отмеченную ситуацию, очевидно, следует объяснить тем, что мы в действительности не имеем никаких данных о реальном этническом облике ни древних тюрков, ни древних монголов. Характерные особенности так называемой древнетюркской культуры, по мнению большинства у ченых. сложились к VII в. н.э. О специфических чертах собственно монгольской культуры мы можем судить в основном по материалам Х1-ХШ вв. И эти сведения как бы проецируются при определении этнической принадлежности населения более ранних эпох. Конечно, такой исследовательский прием вполне допустим в определенных пределах, но не является абсолютно корректным. В частности, при этом не полностью учитываются тс вероятные изменен™ в хозяйственно-бытовом укладе населения вследствие важнейших преобразований в социально-экономической сфере общества, происшедших на протяжении многих столетий.

Положение осложняется также тем, что в китайских источниках практически нет подробностей об особенностях хозяйственно-бытового уклада собственно дунху. на основании которых молено было бы провести некоторые этнографические параллели с хунну. Таковые в определенной мере имеются в отношении их так называемых потомков - ухуаней и сяньби. Однако этих данных явно недостаточно для проведения каких-либо конкретных этноразличительных граней между племенами группы дунху и хунну.

Имеющиеся данные дают основание для заключения, что разделяемое в настоящее время большинством исследователей мнение о монгольской этнической принадлежности дунху и их преемников, нуждается в определенных коррективах. Необходимо признать, что под упоминаемыми в китайских источниках дунху и считающимися их непосредственными потомками ухуанями и сяньби подразумевались различные по этническому составу и хозяйственно-бытовому укладу племена, расселенные на довольно обширной территории - от северных границ Китая до верховьев Амура.

Для решения проблемы территориально-этнической дифференциации тюрко-монгольских племен в древности принципиально важное значение приобретает, на наш взгляд, следующее обстоятельство. По мнению целого ряда исследователей, монголоязычные племена лишь относительно

поздно переместились из лесной зоны в степную, и многие элементы материального быта и терминология, связанные с условиями обитания в степи и разведением домашнего скота.(С.И.Вайнштейн, Л.Р.Кызласов, А.М.Щербак. Е.И.Кычанов. В.И.Рассадин)

В целом не приходится сомневаться в том. что характер взаимоотношений тюрко-монгольских племен было достаточно сложным и неодно-

значным в разные периоды их этнической истории. Лингвисты уже обратили внимание на то. что в древнейшем пласте лексики тюркских языков монголизмы почти совершенно отсутствуют, тогда как в идентичном пласте монгольской лексики количество тюркизмов, огром-но.(Дж.Клоусон.Г.Д.Санжеев, А.М.Щербак). Отсюда напрашивается вполне определенный логический вывод - вплоть до начала II тыс. н.э процесс заимствования был односторонним: из тюркских языков в монгольские.

Поддерживая теорию об относительно позднем появлении монголоя-¡ычных племен в степной зоне, в то же время мы не можем согласиться с тем. чю монголы еще за столетие-два до образования империи Чингисхана продолжали обитать в лесах.(Л.Р.Кызласов). Нет никаких оснований для утверждения, что таежные племена находились в состоянии некоей изоляции от своих степных соседей. Имеющиеся материалы, наоборот, свидетельствуют о существовании весьма тесных и разносторонних связей межд> ними. Начало широкого расселения монголоязычных племен в стенных просторах Центральной Азии .мы склонны связывать с периодом возвышения сяньби. Однако сказанное не означает, что усиление последних и замена ими хунну на политической арене Центральной Азии повлекло за собой повсеместное вытеснение тюркоязычных племен из данного региона. По всей вероятности, почти до конца I тыс. н.э. монголоя-зычные племена продолжали находиться в пределах северной периферии цеитралыюазиатских степей.

Глава II. НАСЕЛЕНИЕ ПРИБАЙКАЛЬЯ В ЭПОХУ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ.

В первом параграфе данной главы рассматриваются вопросы, свя->>анные с этнической принадлежностью населения Прибайкалья в древне-поркское время. В этот период здесь получают распространение памятники гак называемой курумчинской культуры, представляющие собой цельный археологический комплекс - поселения, городища, могильники, номинальные сооружения, наскальные рисунки. Границы распространения памятников в настоящее время совпадают с основной территорией расселения современных бурят: низовья Селенги, долина Баргузина, Тун-кннский край, бассейн Ангары до Балаганска и несколько ниже, верховье Лены до Жигалова.

Ставшие достоянием научной общественности еще с конца прошлого столетия, памятники этой культуры к настоящему времени предстают достаточно хорошо изученными. Создателями курумчинской культуры, согласно китайским летописям и древнетюркским руническим пись-

менам, являлись гулигани или курыканы. Относительно их этнической принадлежности существуют две основные теории - монгольская и тюркская. Если не считать тех. кто касался этой проблемы лишь попутно, не приведя при этом каких-либо конкретных доказательств (П.Пельйо. А.Н. Бернштам. Ю.Д. Талько-Грынцевич и др.), наиболее обстоятельно монгольская теория обоснована в работах Г.Н.Румянцева, Т. А. Бертагасва. В.В.Свинина и некоторых других. Следует отметить, что доводы сторонников данной теории основаны, главным образом, на лингвистических материалах.

Доводы сторонников тюркизма курыкан-курумчинцев следующие. Во-первых. обращалось внимание на тот факт, что курыканы. согласно сообщениям "Таншу" и некоторых других китайских летописей, входили в состав телеской (уйгурской) этнической конфедерации. Во-вторых, у куру мчинцев обнаружены образцы рунической письменности енисейского типа. Причем, по мнению исследователей, об этнокультурной общности курумчинцев с остальными тюркоязычньши народами того времени свидетельствует не только наличие у них единого типа рунической письменности. но и весь культурный облик народности.(А.П.Окладников).

Важным моментом при решении вопроса об этнической принадлежности курыкан является определение истоков ьурумчинской культуры. Подтверждается тезис об участии в формировании этой культуры плиточников. Достаточно отчетливо проявляются связи курыкан с культурами гун-но-сарматского времени и с собственно хуннскими традициями, (Б.Б.Дашибалов. А.И.Бураев) хотя на территории Предбайкалья еще не обнаружены могильники и поселения хунну Безусловно, одним из решающих компонентов генезиса курумчинской культуры явился южносибирский (саяно-алтайскмй) пласт, который прослеживается начиная с таштыкского времени (И.Е.Зыков, Б.Б.Дашибалов). Доводы сторонников тюркизма курыкан представляются более основательно аргументированными.

Симбиоз этих культурных традиций, развившихся на местной основе, у ходящей корнями в эпохи бронзы и неолита, привел к образованию глубоко самобытной культуры, оказавшей существенное воздействие на процесс этногенеза ряда современных народов Восточной Сибири, прежде всего бурят и якутов.

В источниках того периода примерно в пределах рассматриваемой нами территории, т.е. Прибайкалья, упоминается еще одна группа племен. Это байегу китайских летописей, которые сопоставимы с байырку из орчонских эпитафий. Это было довольно крупное племенное объединение. способное выставить до 10 ООО чел. строевого войска.

Не до конца остается определенным ареал их расселения. Г.Н. Румянцев ограничивал территорию расселения байырку приблизительно в рамках современной Баргузинской долины и низовьев Селенги.

Некоторые склонны видеть владения байырку в пределах всего Западного Забайкалья.(Б.Р.Зориктуев, П.Б.Коновалов)

Имеется и более расширенное представление о территории расселения байырку - от оз.Хубсугул и верховьев Селенги на западе до Хэнтэя и верховьев Шилки и Аргуни на востоке.(Ю.С.Худяков)

Границы владений банегу, очевидно, не оставались неизменными на протяжении всей их политической истории. В источниках рассматриваемого периода они неоднократно упоминаются в числе племен, принимавших активное участие в событиях, имевших важные последствия для военно-политической обстановки в Центральной Азии и сопредельных регионах. В источниках, например. Уйгурского периода упоминается о "девяти байырку". что можно рассматривать как свидетельство их возросшей мощи и влиянии к этому времени. Как подтверждение тому можно рассматривать и титул "великий иркин", употребленный в отношении предводителя байырку в памятнике в честь Кюль-тегина (732 г.). Однако подчеркиваем, что исконная территория байегу-байырку располагалась в основном в пределах современной Баргузинской долины, возможно, простираясь на юг до бассейна р.Уда и на запад до низовьев Селенги. В противном случае при ином территориальном раскладе попросту не остается места для других представителей "пятнадцати поколений" теле. Причем многие из них по численности нисколько не уступали байсгу. Например, племя пугу. обитавшее к северу от р.Тола, также располагало войском в 10 тыс. чел.

Не решенным остается вопрос об этнической принадлежности байыр-к\. Как и в отношении курыкан. одни исследователи считали их монголами по языку, другие - тюрками. Хотя необходимо указать, что многие касались этой проблемы лишь попутно, исходя, главным образом, из сообщений источников о том. что байегу входили в состав конфедерации теле и токуз-огузов.

Мы склонны предполагать, что отнесение к объединению теле могло означать не только этническую, но и политическую принадлежность племен, Теле - одно из древних племенных образований в Центральной Азии восходящее своими истоками, вероятно, к легендарным динлинам или днлн. В постхуннуско-сяньбийский период, где-то с IV в н.э. теле как достаточно крупная и самостоятельная этническая группа начинает упоминаться в источниках под названием Гао-пой или Чилэ. "Тйелэ... есть искажение этого слова."(Н.В.Кюнер) Весьма вероятно, что состав

названного этнополитического образования с самого начала был этнически неоднородным.

Анализ содержаний некоторых источников дает основание для заключения. что байегу находились в несколько обособленном положении по отношению к др>тим племенам группы теле. Согласно "Таншу", обычаи байегу "по большей части сходствовали с тйелескимн, в разговоре была небольшая разница". "Тун-дянь" также констатирует, что язык байегу "немного отличается". Судя но всему, их хозяйственно-бытовой уклад был также заметно отличен от ХКТ кочевников-скотоводов. По свидетельству "Таншу". байегу "страстно любили звериную ловлю, землепашеством мало занимались". Что касается скотоводства, есть только указание о существовании у них коневодства. Правда, по данным упомянутой выше "Тун-дянь". хлебопашество играло не второстепенную, а ведущую роль в жизни байегу. что. в общем-то . не очень противоречит нашим представлениям о хозяйственно-культурном типе последних.

Определенное своеобразие культурного облика байырку в известной степени может быть подтверждено на базе археологических данных. Бар-гузннская долина и низовья Селенги, как отмечалось, входят в ареал распространения курумчинской культуры. Следует сказать, что в целом археологические памятники этого региона выглядят менее изученными, чем тс. которые расположены на противоположной стороне Байкала. При нынешнем состоянии их изученности в глаза бросается то обстоятельство, что основной археологический комплекс, характеризующий данную ку льтуру - поселения, городища, погребально-поминальные сооружения, писаницы, образцы предметов с древнетюркской рунической письменностью - представлен преимущественно на предбайкальской части. По южному лее побережью пока обнаружены только погребения, временные стоянки и некоторые типы сооружений ритуально-поминального характера. Кроме того, локальные особенности проглядываются в устройстве самих погребений. По внешней архитектуре захоронения куру мчи некого типа подразделяются на две основные группы: курганные, т.е. обозначенные на поверхности каменной насыпью, и грунтовые, без надмогильной конструкции. При этом выясняется, что вторая группа погребений сосредоточена только в пределах Баргузина. Следующая отличительная особенность могильников из этой территории - отсутствие в погребениях костей домашних животных (Е. А.Хамзина. Б.Б.Дашибалов). что вполне соотносится с сообщениями процитированных выше письменных источников.

Таким образом, выявляется определенная этнокультурная специфика населения, проживавшего во второй половине I тыс. н. э. в Баргузинской долине. Это можно рассматривать как результат воздействия на процесс

его формирования некоторых других, помимо тюркских, этнических компонентов. вероятнее всего, монгольского и. возможно, тунгусского происхождения.

На возможность достаточно раннего пребывания монголоязычных племен в Прибайкалье свидетельствует ряд косвенных фактов. Так. анализ языковых материалов допускает предположение о том. что у предков якутов во время соприкосновения с северной таежной природой не было необходимости создавать свою собственную "лесную" терминологию, они восприняли ее в готовом виде у монголоязычных народов. А эти контакты. как считает В.И.Рассадин, могли иметь место в то время, "когда предки якутов очутились в Прибайкалье и смешались частично с местными тунгусо-маньчжурскими племенами, на эту же территорию проникали монголоязычные протобурятские племена и. видимо, тоже подверглись влиянию однотипного субстрата". Не исключено также, что некоторые монголизмы "вошли в якутский язык еще в то время, когда предки нынешних якутов жили на юге. по соседству с саяно-алтайскими 'порками".

По всей вероятности, монголоязычные племена, обитавшие на территории Прибайкалья в период всеобщего господства тюрков в Центральной Азии, оказались в подчиненном, зависимом положении от последних. "Создастся впечатление. - писал, в частности, якутский лингвист ! 1.К. Антонов. - что в обществе древних якутов с родовым строем богатую. господствующую прослойку населения составляли тюркоязычные племена, а бедная, тру дящаяся, подчиненная сторона была преимущественно монголоязычной".

Эти выводы хорошо согласуются с результатами исследований бурятских ученых. Ц.Б.Цыдендамбаев. гак известно, в своих изысканиях также исходил преимущественно из той предпосылки, что формирование основных этнических групп протобурят происходило в условиях господства над ними тюрков, что выразилось, в частности, в заимствовании ими у последних одного из тотемных культов - лебедя.

По мнению большинства специалистов, байырку вполне сопоставимы с бар гута ми монгольского времени. Как выясняется, тюркское байырку имеет примерно то же значение, что и монгольское баргут - "грубый, примитивный; первобытный, стародавний". Очевидно, этноним байырку - баргут первоначально представлял собой обобщенное наименование различных племен, обитавших в относительно отдаленных, труднодоступных горнотаежиых районах Прибайкалья, чему не противоречит и семантика этнонима.

Есть основание предполагать, что монголоязычную основу этнической общности байырку-баргутов составляли хори. О происхождении хори нет единства мнений. Не поддается удовлетворительной расшифровке и сам этноним. Думается, нет достаточных оснований для сопоставления этнонимов хори и курыкан. Последний более близок современному бурятскому хурхад (хурхуд).

Мы считаем, что существование у хоринцев тотема лебедя, наличие в их составе тюркских по происхождению родовых групп еще не является основанием для отрицания их исконно монгольского этнического корня. Согласно устной традиции хоринцев, старшими или наиболее древними у них считаются роды галзут и шарайт. Весьма вероятен факт существования у них в прошлом тотемного культа - собаки, название которой могло быть заменено ее эпитетами: гаизуу - "яростная, бешеная", шара -"рыжий, желтый". Такой вывод подтверждается, в частности, тем. что среди эхиритов имеется род нохой-галзут. Часть шарайтов также считает своим предком некоего Шара-Нохой (Ц.Б.Цыдендамбаев).

Судя по имеющимся данным, к концу I тыс. н.э. в качестве ведущего этнического имени в регионе Прибайкалья начинает фигурировать этноним "хори". Во всяком случае, часто упоминающееся в различных источниках название байсгу-байырку к этому времени исчезает. Вместе с тем. в ряде работ этого периода, прежде всего средневековых мусульманских авторов, встречается имя "фури". Так. согласно анонимному "Худуд ал-алам" (982-983гг.). "это название народа также из хырхызов: они поселяются к востоку от хырхызов... их языка другие хырхызы не понимают ". В сочинении Гардизи "Зайн ал-ахбар" (1050-1033 гг.) также говорится о "большом племени фури". к которым из страны киргизов вели две дороги: "одна через степь 3 месяца идти, другая - на левую сторону - 2 месяца. но эта дорога трудна, надо идти все время по лесам, по узкой тропинке и узкому пространству: по дороге много воды, постоянно встречаются реки". О том. что этноним фури соответствует кори (хори), высказывались многие ученые.(В.В.Бартольд. Г.Д.Санжеев)

При определении вопроса об этнической принадлежности кори очень важное значение приобретает единодушное указание различных письменных источников об их языке, который был для кыргызов не понятен. Выдвюкение на первый план названия хоринцев связано, очевидно, с появлением в районе оз.Байкал новых групп монголов, благоприятные условия для чего начинают возникать, на наш взгляд, после падения Уйгурского. затем Кыргызского каганатов. Допустимо предположить, что по крайней мере, часть новых пришельцев могла быть носителями имени хори (хоро). В этой связи заслуживает внимания факт широкого распро-

странения рассматриваемого этнонима в Якутии. Судя по данным местных генеалогических преданий, часть якутских хоролоров появилась иесь не только из пределов Прибайкалья, но и непосредственно из Востока. Как считают лингвисты, ко времени появления предков якутов на Средней Лене здесь уже обитало какое-то монголоязычное население (В. И.Рассадин).

О доминирующем когда-то положении носителей этнонима хори, свидетельствует. возможно, то обстоятельство, что позднейшее население приписывало многие памятники собственно курумчинской культуры к неким хари- или .тора-монголам.

В хозяйственно-культурном отношении эти этнические группы представляли из себя преимущественно полуоседлых охотников и рыболовов, такомых также с навыками земледелия. Небезынтересно в этой связи отметить, чго. например, в одежде современных хоринцев сохранились отдельные детали, сближавшие их с исконными обитателями таежной юны Сибири- поршневндная обу вь (у детей), короткая охотничья куртка из ровдуги и г.д.(Р.Д.Бадмаева).

Втором параграф главы посвящен анализу этнических процессов в Прибайкалье и Центральной Азии в период возвышения монголов. Рубеж 1-П тыс, н.э. обозначен важными событиями в истории Центральной Азии Прежде всего существенно меняется этнокультурный облик региона. I. с начался процесс сплошной монголизации края. По единодушному мнению специалистов, важную определяющую роль в этом деле сыграло вошышение киданей. которые в начале X в. образовали свое государство, вошедшее в историю под названием Ляо. Империя просуществовала более двух веков (до 1125г.). В период наибольшего могущества границы ее простирались на западе до Хангайского нагорья, на востоке - до Желтого моря Северные границы проходили примерно по южным районам Забайкалья.

Среди северных народов, с которыми Китаю пришлось вести борьбу на протяжении всей предыдущей истории, кидани занимают особое место. Дело в том. что до киданей воэди враждовавших с Китаем племен либо пришивали превосходство китайского императора, либо считали себя равными ему . Кидани же в результате военных побед сами возвели на китайский престол угодного им императора, который официально признал их отцом, а себя сыном, что выражает, по китайским понятиям, отношения подданства.(В.С.Таскин).

13 результате приобретения китайских земель под властью киданей оказалось шачитсльное количество оседлого населения, поэтому для их управления потребовались другие формы, методы. Накопленный киданя-

ми опыт борьбы с Китаем и выработанные методы управления оседлым населением были широко использованы последующими завоевателями. Не случайно одним из главных придворных советников у монголов являлся киданей Елюй чу -цай.

Вместе с тем многие важные моменты - ранние этапы этнической истории киданей. их родоплсмснной состав, их конкретная роль в этнических судьбах последующего населения - остаются практически невыясненными.

Наиболее ранние упоминания о них содержатся в "Вэй-шу" и относятся ко второй половине IV в. н.э. Первоначально их территория располагалась к северу от современной провинции Гирин, в долине р.Хуаншуй (совр. Ляохэ или Шара-Мурэн). В танское время границы их кочевий на западе соприкасались с владениями сисцэв, на востоке доходили до Гаоли (т.е. Коре), на севере - до земель мохэ и шивэйцев, на юге - до области Инчжоу. В ранних источниках нет каких-либо сведений о родословной киданей. Таковые начинают появляться в китайских хрониках X-XI вв., в которых одни авторы выводили этнические корни киданей от хунну, другие - от дун.ху.

Первые итоги дешифровки киданьского письма (В.С.Стариков), результаты исследований отдельных сохранившихся киданьских глосс в китайской транскрипции подтвердили мнение о принадлежности языка киданей к монгольской группе. Вместе с тем, очевидно нельзя отрицать вероятности участия в формировании киданей. особенно на ранних стадиях. довольно значительных по численности этнических компонентов тунгусо-маньчжурского и тюркского происхождения. Преобладание z конечном счете монгольской этнической струи у киданей явилось закономерным итогом постепенного усиления роли монголоязычных племен г Центральной Азии, которое началось со времени выхода на историческук арену сяньби.

Нет сколько-нибудь подробных сведений об этническом составе киданей; известно лишь, что они в прошло.м делились на восемь подразделений (переводимых то как "племя", то как "кочевье"). Есть также основа ние предполагать, что до возвышения рода Елюй главным у киданей бы; род Дахэ. Это имя сопоставимо с этнонимом дахур(дагур). В целом ж< кидани. очевидно, не сыграли сколько-нибудь существенной роли в этни ческой судьбе последующего населения, в том числе бурят.

В Xil-XJjJ вв. вырисовывается более детальная картина родоплемен ного состава и расселения народов Центральной Азии и Южной Cnonpi благодаря появлению собственно монгольских письменных сочинений

прежде всего таких, как "Сокровенное сказание монголов" и "Сборник летопиееп" Рашид-ад-дина.

Бассейн Селенги в ее среднем течении, примерно от слияния Хилка до Уды. можно рассматривать как владения иеркитов. Меркиты как этническая общность начинают фигурировать в источниках ("мэйлицзи") еще с конца XI в.. т.е. гораздо раньше, чем многие из известных народов и племен ХП-ХШ вв.

Делились меркиты на три ветви: увас (хоас). хаат и удуит. Последние. с\дя по уделенным им в источниках вниманиям, представляли, по-видимому. наиболее многочисленную и боеспособную часть племенного объединения. Удуит-мсркиты делились в свою очередь на следующие подразделения: уйкур. мудан, тудаклин и джинж.

Вопрос об этнической принадлежности меркитов решался по-разному. Выска и.шалось мнение об их самодийской этнической принадлежности (Л.Н.Гумилев). Другие считали их тунгусами (В.А.Туголуков). третьи -порками (А.В.Тиваненко)

Однако имеющиеся данные, в частности, антропонимический материал. позволяют высказаться о том. что в рассматриваемый период меркиты являлись по языку преимущественно монголами. Вероятной представлялся связь между хоринским родом хуасай и хоас (увас)-меркптами.

По мнению ряда исследователей, в ХП-ХШ вв. в Прибайкалье существовало три основных племенных объединения: Гхори-туыаты. 2 баргуты. 3 буряты, в состав которых входили булагачины. керемучины п. возможно, икиресы.(Г.Н.Румянцев. Ц.Б.Цыденда.мбяев)

Если в отношении баритов ситуация выглядит более-менее определенной. то в отношении двух других названных объединений далеко не все ясно По мнению, например Б.Р.Зориктуева. хори и туматы - это два совершенно разных племени. Последние в начале ХШ обитали в верховьях Енисея, и именно к ним относятся описываемые в источниках вооруженные столкновения с войсками Члнгиса. Хоринцы же в это время проживали в Баргуджин-Т\к\ме. куда никакого вторжения войск Чингиса не было

Имеются и другие точки зрения. Г.Д.Санжссв считал, что ту мат является. скорее, каким-либо военно-административным термином. В целом соглашаясь с высказанной позицией, мы склонны полагать, что никакого хори-т>матского племенного союза не было. Хори и туматы - это как бы этнонимы - синонимы, обозначающие одно этническое целое.

Конечно, само по себе, вне контекста, сочетание типа "хори-туматское племя" может быть истолковано двояко, т.е. не может быть исключена возможность того, что речь идет о двух народах: Однако более близкие и

Т7

известные нам варианты, как хори-бурят, бурят-монгол и т.д. мы естественным образом воспринимаем как одно этническое целое. Первая часть в данном случае выступает как определитель - "хоринские буряты" или "буряты хорннского происхождения". В таком случае сочетание "хори-тумат" может быть истолковано как "хоринские ту маты". Развивая эту мысль, допустимо предположить, что вполне могли быть и другие тума-шы (туманы), скажем, баргутские. урянхайские и т.д. Термин тумет. первоначально выступавший как обозначение воинского соединения, со временем стал восприниматься и как этническое наименование. Примеров такого рода множество.

Хоринцы (хори-туматы). независимо от того, как бы мы ни растолковывали это понятие, являлись одним из крупных племенных объединений Прибайкалья в ХШ в. Однако после жестокого подавления их восстания они перестали существовать как этническое целое, по крайней мере, как сколько-нибудь значительное. Судя по имеющимся данным, они были отданы во владение ойратов.

Передача хоринцев во владение ойратских правителей привела, очевидно. и к изменению их места обитания. По некоторым данным . в последующем они стали кочевать в пределах Хангайского нагорья, куда основная масса ойратов перебралась после разгрома найманов.

Сказанное, конечно, не означает, что хоринцы были целиком у ведены за пределы Прибайкалья. Какая-то их часть, обитавшая в более отдаленных горно-таежных районах, видимо, осталась по северной периферии ранее занимаемых ими же земель. Так. в верховьях Лены, среди эхиритов встречаются хоринские роды галзу д. шарайт. гучит и хуасай.

По всей вероятности, некоторая часть хоринцев ушла еще дальше на север, войдя со временем в состав будущей якутской народности. Как известно, среди якутов встречается род ногот, что является ничем иным, как искаженным вариантом монголо-бурятского тхоО (110x011) - "собака". Весьма вероятна их связь с верхоленскими нохой-галзутовцами. Примечательно и то. чю в Якутии они оказались вместе в одном. Усть-Янском улусе с тумэтами (Г.В.Ксснофонтов).

Небезынтересно также отметить, что в пантеоне некоторых якутских родов важное место занимает тотем орла - хотой. И точно также - Хан-Хото-баабай - называли местные шаманисты хозяина острова Ольхон. царя птиц, повелителя огня и солнца. Известно, что во многих вариантах легенд и преданий о хоринцах именно остров Ольхон и оз.Байкал фигурируют в качестве их исконного места обитания.

Как уже отмечалось, исследователи выделяли существование еще одного крупного племенного объединения ХШ в. в Прибайкалье, именуемо-

о бурятами. При этом предполагалось, и впрочем, вполне справедливо, то именно эта этническая группа составила основное ядро будущей бу-■ятской народности, поэтому вопросам, связанным с ее происхождением . особенно, этимологии названия "бурят", уделено значительное внима-не в бурятовсдческой литературе.

Высказывалось, в частности, предположение о том. что к началу XIII . буряты находились в положении вассальной зависимости по отноше-1ию к ойратам. А после подчинения "лесных народов" Чингису. буряты. :ак и хори-ту .маты, были отданы в полное владение ойратского Худуха-юкн. Таким образом, ранний период истории носителей имени "бурят" называется тесно связанным с ойратами. Отсутствие этого этнонима у 'ашид-ад-дина. видимо, можно объяснить как результат усиления над »урятами политической власти ойратов.

В этой связи заслуживает внимания тот факт, что буряты нередко фи-у риру гот в составе четырех поколений ойратов. Так. в "Истории о четы->сх ту мсн-ойратах" указан следующий состав ойратских туменов: Гэлет. !. хонт и батут. 3. баргу и бурят, 4. дорбет, джунгар. хошоут и торгоут.

Что же касается вопроса об этимологиии этнонима "бурят", то мы фидержпвасмся мнения, что удовлетворительного ответа на него пока 1то не найдено.

Глава третья. БУРЯТИЯ В СОСТАВЕ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА

В первом параграфе данной главы содержится характеристика фоцесса присоединения Бурятии к России. Анализ происходивших в

0 время событий убеждает в том. что они имели весьма сложный

1 противоречивый характер, и потому их трудно оценить однознач-то Говорить в целом о добровольном присоединении не приходится. Дело в том. что само понятие "добровольность" представляется неуместным применительно к подобного рода событиям. В истории, то всей вероятности, единичны случаи.- когда какое-либо государство или народ добровольно приняли на себя все "прелести" чужого, иноземного покровительства. Его к этому можно только принудить. Кажущаяся лояльность или заинтересованность в этом какой-то части общества может быть обусловлена лишь конкретно складывающейся ситчацисй. когда приходится выбирать из двух зол меньшее.

Во втором параграфе рассматриваются вопросы, связанные с расселением и родоплеменным составом бурят к началу X УП в.

К началу XVII в. этническая карта в регионе выглядела примерно следующим образом. В долине Ангары и ее притокам, также Верхней Лены

проживали хонгодоры. булагаты. эхириты и отдельные родовые группы западномонголъского происхождения - И1сннаты. еэгэнуты. эунгары и т.д. В Забайкалье кочевали хоринцы и многочисленные группы собственно монгольского происхождения. В верховьях Оки обитала небольшая часть сойотов-тюрков, впоследствии почти полностью ассимилированных бурятами. Кроме того. на. р.Витим и в районе Еравнинских озер проживали дауры. О том. что они говорили на одном из диалектов монгольского языка, свидетельствует тог факт, что их язык "с якутским и тунгусским не сходится". Однако в источниках последующего времени дауры уже не у поминаются как этническое целое.

Среди западных бурят ведущее место занимает, безусловно, объединение булагатов. Большинство исследователей согласно с тем. что именно они (наряду с эхмритами и. вероятно, некоторой частью хонгодоров) составили основу этнической общности, известной как буряты ("браты"). В то же время в ранней истории бу лагатов остается немало моментов, требующих окончательного выяснения или уточнения. Так, нуждается в дополнительных разработках вопрос о том. с какого времени и в каких источниках начинает упоминаться этноним булагат, поскольку издавна сложившаяся традиция безоговорочного отождествления булагатов с бу-лагачинами Рашид-ад-дина отвергнута.

Анализ имеющихся версий по этимологии этнонима булагат дал основание высказаться о его топонимическом происхождении. При этом отнюдь не обязательной представляется его связь с апеллятивом булган -"соболь".

Говоря о булагатах. да и вообще о западных бурятах в целом, прежде всего необходимо отметить значительную роль тюркских элементов в их формировании. Весь облик их материальной культуры ( жилище, одежда, лшца и т.д.). особенности языка служат ярким тому подтверждением. В генеалогических легендах, мифах, шаманских призываниях содержатся дост аточно четкие указания на существование у них в прошлом тотемного культа быка.

Тотем быка (огуз). как и звестно, считается характерным для тюркских народов. Бык. в частности, считался тотемным предком одного из самых знатных родов хунну - Хуянь.

Имя Бу дан. несомненно, восходит к древнетюркекому слову ЬосКш -"народ, население". Иначе говоря, имя Будан-хатан можно трактовать как "госпожа из тюркского племени".

Устная традиция бу лагатов возводит их родословную к легендарному первопредкх Булагату или Бухл-нойону. В целом содержание родословной ветви булагатов довольно сильно варьирует по разным территориально-

родовым группам, что можно рассматривать как лишнее свидетельство о весьма сложном характере формирования этой этнической общности.

В качестве сына Булагата обычно называется Тоглог (Тугалак). Семантика этого имени остается не выясненной. По некоторым сведениям. Ту га лак - "популярнейший герой - родоначальник некоторых тгорко-язычных этнических групп и народов".(Д.С.Дутаров)

Тугалак имел семерых сыновей, от которых, якобы, и произошло многочисленное племя булагатов. Необходимо подчеркнуть, что в разных вариантах родословных преданий по-разному передаются не только порядковые номера, но и имена семерых сыновей.

В сравниваемых нами 5-6 вариантах родословных везде фигурирует, причем неизменно в качестве старшего сына. Алагуй. Его почетное место в иерархической системе булагатских родов получило отражение в соответствующих эпитетах: .ira ex-j.l.ia<yii (т.е. "старший и почтенный"). Лма сатан . 1 :киуй - букв, "белоротый". Поэтому есть основание рассматривать алагусв род как одно из основных или коренных в составе булагатов. В основе имени, можно предположить, лежит тюркское или тюрко-монгольскос а.ча(г) - "пестрый, пегий".

Следуя логике родословных преданий. Хурхут также можно отнести к числу древнейших булагатских родов. Это имя. как и Алагуй. встречается со всех рассмотренных нами вариантах родословных. Очевидно, они же. как хурхаты. у поминаются среди аларских бурят. Хурхуты встречаются также в Ту икс. Согласно преданиям последних, первоначальная их родина располагалась по долине Ангары. Хурхуд (хурхад). как отмечалось, вполне сопоставим с этнонимом курыкан. Тот факт, что какая-то часть курыкан после распада их объединения приняла участие в формировании западных бурят, хорошо согласуется с исконным положением хурхутов среди бу лагатских родов.

Безусловно, одним из старейших в составе булагатов является готоль-ский род. Неясной остается этимология имени. Его необычная для монгольских этнонимов внешняя форма предполагает, скорее, тюркское или ту нгусское прошлое основного ядра носителей данного имени.

По 3-4 раза встретились имена Сагаан. Боржон(м) Дал.хай (Дэлхэй). С последними не связаны конкретные названия каких-либо этнических групп, поэтому трудно что-то говорить причинах появления данного имени в родословной булагатов. В отношении же названия Сагаан можно предполагать следующее. Как выясняется, у хонгодорского рода тайбжин имеется второе название - Сагаан. У хоринцев есть также родовое иод-разделение с аналогичным названием. И те. и другие, по мнению исследователей. восходят к древним урасутам (уруснутам). Названный этно-

ним. в свою очередь, сопоставим с древнетюркским иши - "белый, свет лый".(Д.С. Дутаров) Следовательно, имя Сагаан является своеобразный свидетельством о характере былых этнических связей между булагатами хоринцами и хонгодорами. В этой связи можно также вспомнить, чп среди основных персонажей родословных таблиц эхиритов присутствуе' имя Ьуудаг Сагаан.

Практически во всех вариантах родословных преданий в качеств« седьмого сына Тугалака упоминается Ашабагат. Про них еще говорят Ашаанда ерэкэн Аша-абгад - "В обозе пришедший Ашабагат". На осно вании этих фактов можно предположить, что последние появились в cg ставе булагатов относительно поздно. В отличие от названий большинсг ва дру гих основных булагатских родов, этимология рассматриваемой имени довольно прозрачна и легко объяснима средствами монгольски: языков-букв "внуки-дяди".

Большинство остальных родовых подразделений, если судить по со держанию тех же родословных ветвей, возникло, по-видимому, в рсзуль тате последующих ответвлений или появились в составе булагатов позд нее.

Родословная эхиритского племени начинается обычно с Эхирита. Бу ха-носн в качестве прародителя племени упоминается, в отличие от була гатов. очень редко и включение его имени в генеалогическую таблиц носит чисто символический характер. Имя эхирит (икирес. икирас). ка известно, неоднократно упоминается в "Сокровенном сказании' "Сборнике летописей". Оно по своему "морфемному составу может быт признано тюркизмом", так как производящая основа состоит из тюркскс го нки -"два" или икиз - "близнец.(Г.Д.Санжеев)

Икиресы. как явствует из источников, были "одного корня с Кунгира тами". входили в состав коалиции Джамухи . Поэтому предполагаете? что какая-то часть эхиритов после их разгрома решила "бежать в трудне доступные места обитания лесных племен".

Эхирит. согласно родословным преданиям, имел одного сына - Зот хи. которого можно рассматривать как своеобразного прототипа Тугал; ка. У Зонхи было четверо сыновей (иногда называется и пятый - Малза) 1\уудаг Сагаан, Шоно. Абзай, Ьэнгэлдэр (порядок их расположения так» варьирует).

Далее, говоря о булагатах и эхиритах в целом, нельзя не отметит существование между ними длительных и разнообразных связей, в р< зультатс чего произошло тесное переплетение их исторических судеб, чт порой бывает не просто определить бу ла татскую или эхиритскую прина; лежность отдельных родовых групп. Данное обстоятельство нашло соо

ветств\ ющее отражение в легендах и преданиях западных бурят, в которых эхириты и б\лагаты нередко изображены как родные братья.

У хонгодоров. в отличие, например, от эхиритов. булагатов и хорин-иев. не имеется относительно четкой племенной структуры и развитой системы родословных преданий, что является признаком еще окончательно не завершившегося процесса объединения разных родоплеменны.х гр\ ни в одно самостоятельное целое.

По мнению некоторых исследователей, хонгодоры являются относительно поздними выходцами из Монголии. (Г.Н.Румянцев. Ш.Б.Чимитдоржиев) Другие отстаивали положение об автохтонности хонгодоров в Прибайкалье, рассматривая вышедшие из Монголии в Х\Т1в. группы как "реэмигрантов".(Ц.Б.Цыдендамбаев. К.М.Герасимова. Ж.А.Зимин) За тюркское этническое прошлое хонгодоров высказывался ДС.Дугаров. Предпринимались тагоке попытки проведения параллелей межд\ этнонимами хонгодор и хонгират.(Г.Р.Галдапова) В целом такая :вязь представляется весьма вероятной. Во время бурных событий первой половины ХШ в. какая-то часть хонгиратов-хонгодоров. по-видимому. 5ыла вынуждена переселиться из Предбайкалья в районы северо-¡ападной Монголии. Саяно-Алтая. Затем они отдельными группами начали возвращаться на "породные" земли. Причем начало процесса реэмиграции. очевидно, можно отнести не только к XVII в. Нестабильная политическая обстановка, установившаяся в Монголии после распада единой империи, вполне способствовала перманентному оттоку населения в окраинные земли. В состав возвращенцев, естественно, периодически включались этнические группы и иного происхождения.

Третий параграф главы посвящен характеристике этнодемографи-неских процессов в Бурятии в XVIII- нач.XX вв. Совершенно очевидно. по появление русских в Восточной Сибири и последовавшее за этим присоединение Бурятии к России придало совершенно иные направленность и характер происходящим в регионе этническим процессам. Установление Россией устойчивых пограничных рубежей с Монголией и Китаем привело к обособлению бурятских племен от остального монголоя-$ычного мира, к разрыву их традиционных хозяйственно-культурных свя-;ей с народами Центральной Азии. Китая, и дальнейшее их этническое развитие шло под непосредственным влиянием русскоязычного населения.

Вторжение нового и весьма могущественного этноса не могло не ска-;аться на привычном образе жизни и расселении местного населения. Прежде всего необходимо отметить усиление миграционного движения среди аборигенов, которые и до этого вели достаточно подвижный образ

жизни. Оно было вызвано несколькими причинами - и стремлением уклониться от уплаты ясака, и лихоимством местной русской администрации. и хозяйственной деятельностью переселенцев и т.д.

Об юр этнодемографических и этнокультурных процессов в Бурятии в ХУ11-Х1Х вв. свидетельствует об их достаточно сложном и порой противоречивом характере. На основании их анализа представляется возможным более определенно высказаться, в частности, по вопросу о времени сложения бурят в единую народность.

В настоящее время большинство исследователей согласно с тем. что процесс формирования бурятской народности завершился после прихода русских. Действительно, не приходится сомневаться в том. что именно в результате прихода русских и последовавшего за этим присоединения Бурятии к России возникли условия, которые в конечном счете подготовили почву для завершения процесса консолидации бурят в едину ю народность.

При этом необходимо указать, что такие важнейшие этнообразующие факторы, как общность территории и языка, у предков бурят начали складываться еще задолго до прихода русских. Однако как можно убедиться. консолидирующая роль названных факторов начинает приобретать особу ю значимость только в сочетании с другими сопутствующими условиями.

Анализ и оценка выявленных факторов позволяет прийти к выводу, что формирование бурятской народности в основном завершилось в первой половине XIX в.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Микротопошшия с.Ташир Селенгинского района Бурятской АССР //Исследования по топонимике. - М ..1974. - С .33-36.

2. К проблеме этногенеза бурят. //Советская этнография. - 1979,- №4,-С. 80-90.

3. Историю-этнографичсские исследования в Бурятии. //Полевые исследования Института этнографии. -М. 1979. - С.71-77.

4. О некоторых вопросах этногенеза бурят //Этногенез и этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий. -Омск, 1979,-С. 166-167

5. Микротопонимия Селенгинского района //Быт бурят в настоящем и прошлом. - Улан-Удэ. 1980,- С. 132-138

6. Об этнической принадлежности древнего населения Прибайкалья //Этическая история и культурно-бытовые традиции в Бурятии. - Улан-Удэ.1984,- С.3-19.

7. Об ойратско-бурятских этнических связях //Проблемы этногенеза калмыков. - Элиста. 1984,- С.74-84

8 Некоторые итоги новейших исследований по этногенезу бурят //Тезисы Всесоюзн. сессии по итогам полевых этнограф, работ за 198283гг. - Черновцы. 1984,- С.89-90.

9 Числительные в тюрко-монгольской этнонимии //Тезисы докл. Всесоюзн. конф.. посвяш. 100-летию со дня рождения акад. В Я.Владимирова. - М.. 1984. - С. 109-110.

10. Современные этнические процессы у бурят//Этнокультурные процессы у народов Сибири и Севера. - М..1985 - С. 11-29 (совместно с К.Д.Басаевой)

I I. Монголоязычньге племена в Прибайкалье и их этнокультурные связи //Историко-культурные контакты народов алтайской языковой общности (XXIX сессия Р1АС).-Ташкент.1986. -Т.1 - С.53-55.

12. Этнический состав древнего населения Центральной Азии /конец 1лыс. до н.э. - 1 пол. I тыс.н.э. //Исследования по истории этнографии монгольских народов. - Улан-Удэ. 1986. - С.56-70.

13. Этногенез бурят: Основные итоги и задачи исследования, //Археологические и этнографические исследования в Восточной Сибири: итоги п перспективы. - Иркутск.1986. - С.150-152.

14. Становление и развитие бурятской социалистической нации //Великий Октябрь и развитие бурятского народа. - Улан-Удэ. 1987. -С 72-84.

15. О вопросах тюрко-монгольской этнонимии. //Исследования по ономастике Бурятии. - Улан-Удэ. 1987. - С.87-97.

16. Этнодемографические процессы в Бурятии в ХУ11-Х1Хвв. //Актуальные проблемы истории Бурятии. - Улан-Удэ. 1987,- С.34-40.

17. Дреннстюрские племена в Прибайкалье и их роль в этногенезе бурят //Тюркология-88. Тезисы докл. и сообщ. V Всесоюзн. тюркологической конф-Фрунзе. 1988. - С.512-514.

18. Социалистически]! образ жизни и национальное самосознание бурят //Проблемы социалистического образа жизни, потребностей, бюджета времени населения. - Улан-Удэ, 1988,- С.5-8. (совместно сТ.М. Михайловым.)

19. Проблемы этногенеза бурят. - Новосибирск, 1988 - К) п.л.

20. Из истории этимологии одного топонима //Ономастика юга Восточной Сибири и Монголии. Тезисы регион, научной конф. - Иркутск. 1989. - С.25-26.

21 О роли тунгусского компонента в этногенезе бурят //'Этнокультурные процессы в Юго-Восточной Сибири в средние века. -

Новосибирск, 1989. - С.98-104.

22. Этнодемографичесские процессы в Бурятии в XIX - на.х.ХХв. //Бурятия XVII - нач. ХХв. Новосибирск, 1989."- С.69-84

2"). Об основных этапах формирования бурятской народности //Цибиковскис чтения. Тезисы докл. и сообпд. - Улан-Удэ. 1989. - С.98-100.

24. О сойотах Бурятии //Тезисы Всесоюзн. сессии по итогам полевых этнограф, исследований 1988-89гг. - Алма-Ата. 1990.- 4.2- С.36-38.

25. Об интерпретации некоторых сюжетов из "Сокровенного сказания" //Актуальные проблемы истории Бурятии. - Улан-Удэ,1990. - С.25-

27.

26. Средневековые источники по истории народов Центральной Азии //Источники по средневековой истории Кыргызстана и сопредельных областей Средней и Центральной Азии. - Бишкек.1991. - С.88-90.

27. Некоторые вопросы истории селенгинских бурят //Банзаровские чтения, посвященные ! 70-летию со дня рождения Д.Банзарова. - Улан-Удэ. 1992. - С.51-53.

28. Из истории традиционного жилшца бурят //Этническая история тюрских народов Сибири и сопредельных территорий (по данным этнографии). Матер. Всероссийской конф. - Омск. 1992. - С.96-98.

29. Присоединение Бурятии к России (к характеристике некоторых особенностей данного процесса).//Проблемы истории Бурятии. Тезисы и докл. научно-практ. конф.. посвящ. 70-летию со дня образования Республики Бурятия. - Улан-Удэ. 1993. - С.33-35.

30. Страна Баргуджин-Тукум и ее обитатели //Цибиковские чтения. Проблемы истории и культуры монгольских народов. - Улан-Удэ. 1993. -С. 16-18.

31. Б.Барадин как исследователь этнической истории бурят. //Базар Барадии: жизнь и деятельность. - Улан-Удэ. 1993. - С.52-53.

32. Население Бурятии и формирование его национального состава //Республике Бурятия - 70лет. - Улан-Удэ, 1993. - С.41-49.

33. Этнокультурные процессы у бурят //Этносоциальные общности в регионе Восточной Сибири и их социально-культурная динамика. - Улан-Удэ. 1993. - С. 18-21.

34. О средневековых хори и баргутах //Этническая история народов Южной Сибири и Центральной Азии. - Новосибирск, 1993. - С.144-165.

35. Очерки по истории Бурятии. Часть 1,11, Учебное пособие для старших классов средней школы. 1"л. 1.111,IV.У.1Х. - Иркутск,1993. - С.7-19.34-54.

36.Особенности современного этапа развития национального образо-

вания //Современные проблемы развития национально-региональной сетсмы образования. /Тезисы докл. регион, конф. - Улан-Удэ. 1994. -

37. Из истории формирования бурятской народности. Учебное пособие для студентов. - Улан-Удэ. 1994. - 40 с.

38. О генезисе исконного этнического ядра бурят //Аборигены Сибири: проблемы изучения исчезающих языков и культур: Тезисы Между нар. научи, конф. Т.Н. Археология, этнография. - Новосибирск.[995. - С. 192195.

39. Этимологические заметки (по материалам тюрко-монгольской этнонимии) //Монголо-бурятские этнонимы. - Улан-Удэ. 1996 - С.77-82

40. Древние тюрки к монголы: проблема этнокультурного взаимодействия //100 лет гуннской археологии. Номадизм: прошлое, настоящее в глобальном контексте и исторической перспективе. Тезисы докл. Между-нар. конф. Часть !. - Улан-Удэ.1996 - С..134-136.

41. Бу ряты: диалектика этнического и государственного //Народы Сибири. права и возможности. - Новосибирск. 1997 . - С.8-20.

42 Барга и Баргуты. //Цыбиковские чтения-7. Матер, научн. конф. -Улан-Удэ. 1998. - С,44-46.

4.3. Этнодсмографическая ситуация в Бурятии: Некоторые особенности и тенденции развития //Проблемы традиционной культуры народов Байкальского региона. Матер, междунар. научн. конф. - Улан-Удэ. 1999. -

44. История и культура бурятского народа. Учебное пособие. Главы 1.11.111. Улан-Удэ. 1999.

45. О принципах номинации этнических общностей. //Актуальные проблемы бурятского языка, литературы, истории. /Матер, регион, научн. конф. - Иркутск.2000. - С.71-73.

46. Буряты: этногенез и этническая история. - Улан-Удэ. 2000. 12.5

п. л.

47. О генезисе монголоязычного ядра бурят. - 0.25 п.л.(в печати)

48. Mitochondrial gcnc pool diversilv in Buryats and ils implication to llieir cvolulioiiary. hislory. (в соавторстве с И.К.Дамбуевой и др.). -0.2 п.л.(в печати).

С. 41 -43

С.39-41.