автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Частицы в системе метатекстовых операторов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Частицы в системе метатекстовых операторов"

На правах рукописи

ЛОСЕВА Светлана Владимировна ЧАСТИЦЫ В СИСТЕМЕ МЕТАТЕКСТОВЫХ ОПЕРАТОРОВ

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Владивосток 2004

Диссертация выполнена на кафедре современного русского языка Института русского языка и литературы Дальневосточного государственного университета.

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Стародумова Е. А.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Чаплыгина И. Д. кандидат филологических наук, доцент Петрова Т. И.

Ведущая организация: Сахалинский государственный университет

Защита состоится 7 октября 2004 г., в часов, на заседании диссертационного

совета ДМ 212.056.04 при Дальневосточном государственном университете по адресу: 690600, г. Владивосток, ул. Алеутская, 56, ауд. 422.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дальневосточного государственного университета по адресу: Владивосток, ул. Мордовцева, 12.

Авторефератразослан «/Л августа 2004 г.

Ученый секретарь ученого совета, кандидат филологических наук, доцент

Е. А. Первушина

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Внимание лингвистов, как зарубежных, так и отечественных, с 70-х гг XX в. привлечено к различным сторонам метатекста. Работы таких языковедов, как Ю. Д. Апресян, Н. Д. Арутюнова, А. Вежбицка, Е. В. Падучева, Л. А. Орлова, Т. В. Шмелева, А. Н. Баранов, посвящены исследованию метатекста в аспекте его содержания, М. В. Ляпон, Н. К. Рябцева, А. Н. Ростова, Т. В. Шмелева, А. А. Шаймиев, - в аспекте его выражения.

Актуальность работы определена тем, что исследования. явления метатекста и метатекстовых средств ведутся разрозненно. Различные подходы к изучению метатекста не только параллельны, но порой и противоречивы. Метатекст как сфера синтезирования коммуникативного аспекта и модусных смыслов требует детального изучения с как содержательной стороны, так и со стороны плана выражения. Установление взаимосвязи отдельных компонентов должно представить явление метатекста как систему и структуру, подтверждая соссюровское «Язык - система знаков». Выявление отношений синонимии между вербальными и графическими метатекстовыми операторами (как и среди -вербальных операторов) докажет или опровергнет универсальность метатекстовой категории текста любого стиля, структуры, диалогической/монологической формы речи.

На современном этапе возникла необходимость обобщить уже полученные результаты в изучении этого явления и наметить перспективы дальнейшего изучения; в частности - разграничение метатекстовых и неметатекстовых употреблений частиц в тексте. Морфологическое и графическое разнообразие проявления метатекстовых смыслов создало проблему классификации этих средств. Однако без унификации определения метатекста и выявления особенностей проявления метатекста в языке изучение явления метатекста представляется сложным.

Объектом исследования являются три стороны метатекста: содержание, структура и форма выражения.

Предмет исследования - образование метатекста с помощью различных языковых средств, в особенности частиц русского языка, выявление условий выполнения/невыполнения метатекстовых функций некоторыми единицами класса частиц.

Цель исследования - определить особенности функционирования частиц как метатекстовых операторов. Осуществление поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1. Уточнить понятие метатекста с точки зрения структуры и содержания.

2. Соотнести понятие метатекста с модусом и коммуникативным аспектом. Охарактеризовать отличительный признак метатекста и обозначить сферу его функционирования.

3. Определить значения, передаваемые метатекстовыми операторами, и представить их списком.

4. Составить сводную классификацию метатекстовых средств по степени эксплицированности метасмыслов.

5. Выявить круг частиц, способных выполнять метатекстовую функцию.

6. Описать семантические группы частиц-МТО, установить возможность постоянности метатекстовой функции частиц, определить факторы, влияющие на метатекстовую нагрузку частиц.

РОС. НАЦИОНАЛ «^ПОТЕКА

Методологической основой данной работы послужили концептуальные системы, в которых синтезированы коммуникативная и модальная аспектность метатекстовых феноменов. В процессе анализа метатекстовых средств использовались следующие методы исследования: традиционный описательный метод, компонентный и трансформационный анализ, метод сопоставлений, интроспективно-индуктивный метод (от наблюдения текстовых факторов к выведению закономерностей).

Научная новизна работы заключена в том, что:

1. Выведено собственное определение метатекста. Метатекст представлен как система и структура (для структурной характеристики введены понятия «черной», «серой» и «белой» зон). Выявление частиц и других метатекстовых средств, выражающих синонимичные значения, позволило представить метатекст не только как структуру, но и как систему.

2. Разработана классификация метатекствых средств. В арсенале метатекстовых средств находятся вербальные единицы и невербальные показатели. Проблема метаграфемики решается таким образом: графика способна выполнять метатекстовую функцию, которая, не была ранее объектом исследования в лингвистике. Вербальные метатекстовые средства, являющиеся представителями частеречной системы русского языка, используют свой синтаксический (текстовый) потенциал в метатексте. Среди вербальных средств частицы играют значительную роль в образовании метатекста.

3. Обоснована метатекстовая функция частиц, установлено 5 групп частиц, выражающих различные метасмыслы.

4. Дано t описание представителей метатекстовых частиц в различных контекстах и установлено, что метатекстовость может проявляться или не проявляться у одной и той же частицы.

Теоретическая значимость исследования заключается в систематизации сведений и разработке сводной классификации метатекстовых средств русского языка; в обосновании метатекстовых функций частиц. Теоретическая значимость обусловлена возможностью использования ее результатов при дальнейшем изучении проблемы метатекста в текстах различных дискурсов. Обоснование метатекстовых функций частиц, предложенное в работе, основано на теоретическом анализе различных концепций (А. Вежбицкой, Т. В. Шмелевой, М. В. Ляпон, М. Г. Щур).

Практическая значимость исследования. Результаты исследования можно использовать в лексикографии, в практике преподавания дисциплин лингвистического цикла (синтаксис текста, стилистика), в спецсеминарах и спецкурсах, в научно-исследовательской работе по изучению идиостиля.

Материалом для исследования послужили факты употребления различных метатекстовых средств, полученные методом сплошной выборки (в том числе компьютерной) из произведений художественной литературы Х1Х-нач.ХХ1вв. (произведения Н. Гоголя, Ф. Достоевского, Л. Толстого, А. Чехова, В. Астафьева, А. Бека, Вен. Ерофеева, В. Набокова, В. Пелевина), научных и публицистических текстов, и факты, собранные в результате наблюдения над устной речью (всего примерно 3000 фактов). В диссертации использовались материалы картотеки кафедры современного русского языка ДВГУ.

Апробация. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры современного русского языка ДВГУ, на заседании аспирантского объединения ДВГУ, на методическом

семинаре кафедры русского языка ХГПУ. Отдельные положения работы были отражены в докладах на научно-практических конференциях по проблемам русистики в г. Владивостоке (ДВГУ, 2002), г. Уссурийске (УГЛИ, 2004), г. Хабаровске (ХГПУ, 2002).

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Метатекст - явление структурно-семантическое, представляющее собой иерархию метатекстовых компонентов.

2. Имплицированный метатекст опирается на свои операторы - служебные единицы языка. Наличие метатекста можно выявить только при анализе контекста.

3. Класс частиц является одним из основных метатекстовых средств, но не все его представители и не в любых условиях способствуют образованию метатекста.

4. При разнообразии метатекстовых смыслов, характерных для частиц, выделяются два основных: введение номинации и отстранение от номинации (ксенопоказатели).

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографического списка, включающего около 200 наименований, Списка источников материала.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, определяются цель и задачи исследования, указываются методы анализа языкового материала.

В первой главе «Проблемы метатекста» сделан обзор специальных работ о метатексте с точки зрения его содержания и структуры.

1. Для достижения поставленных задач первоочередным пунктом хода исследования стало сравнение использования слова «метатекст» в различных сферах интеллектуальной деятельности человека. В литературоведении метатекст понимается как информационно-культурная сфера, окружающая писателя, реализуемая писателем через композицию, художественные приемы и влияющая на восприятие всего текста и отдельных его частей. Слово «метатекст» стало очень популярно в журналистской практике. После «открытия» термина «метатекст» в лингвистической литературе началось изучение явления метатекста на различном материале, различными приемами и методами.

2. Обозначив проблему широты/узости лингвистического понятия метатекста, для выявления лингвистической характеристики этого понятия нами предложено сопоставление исследований различных аспектов метатекста зарубежными и отечественными учеными-лингвистами.

В многообразии теоретических определений этого явления обнаруживаются противоположные тенденции - к сужению или расширению понятия метатекста. Установление контакта говорящего с языковой материей является общим признаком метатекстовых организаторов как в «широком», так и в «узком» понимании.

Расширение или сужение понятия происходит по различным критериям (набор смыслов или набор средств выражения). Поэтому однозначно широким (как и однозначно узким) ни одно определение назвать нельзя

3. В следующей части исследования проясняется статус метатекста в синтаксисе, то есть метатекст соотносится с единицами синтаксиса - предложением (высказыванием) и текстом, понимаемым как последовательность высказываний в речевом произведении.

Рассматривая метатекст как проекцию текста, приходим к выводу, что форма метатекста - различные репрезентации (как вербальные, так и невербальные), значение метатекста - контроль над языковыми средствами, используемыми в речевом произведении. Функционально-стилистическая реализация заключается в том, что при создании метатекста прагматический потенциал отдельных метатекстовых элементов положен в основу функционирования всего метатекста в сфере дискурса.

Дискурс определяет рамки метатекста. Из всего многообразия метатекстовых средств говорящий имеет право использовать только те, которые сообразны данному метадискурсу (типу дискурса). В широком смысле метатекст в дискурсе можно понимать как языковые поступки на уровне текста, которые удерживают подобные тексты в группах (сериях). Далее метатекст рассмотривается как структура, обладающая линейными и уровневыми зонами.

В нашей работе рассматривается лишь один вид метатекста - иннективный метатекст (композиционная разновидность метатекста), который образуется посредством вплетения метатекстовых нитей в ткань информативной части.

4. Соотношение метатекста, модуса и коммуникативного аспекта вносит ясность в определение границ сферы функционирование метатекста. В первую очередь стоит указать на важный факт, что мы используем термин «модус» шире, в значении Ш. Балли, отличном от значения термина «модальность».

Модальный план высказывания является благодатной почвой для метатекста. Квалификативные категории модуса (авторизация, персуазивность и оценочность) выражают авторскую позицию. Эта позиция характеризуется и со стороны метатекста, поскольку метатекст репрезентирует все пресуппозиции.

Метатекст содержит комплекс прагматических смыслов, что означает направленность на адекватное восприятие адресатом комментирванного текста. Если в свете коммуникативного акта в область метатекста включено поддержание контакта, обеспечение успешности понимания передаваемого смысла, то в области модуса в высказывании может иметь место метатекст, при условии, что модальная рамка заключает диктум, который содержит обращение к языковому коду. Если диктум не затрагивает акт речепроизводства, метатекст не образуется. Т.В.Шмелева рассматривает модус в соотношении с метатекстом и коммуникативным аспектом. Это соотношение представляем в таблице, составленной на основе работы Т. В. Шмелевой «Семантический синтаксис» с нашими дополнениями.

Сравнение плана содержания и плана выражения метатекста, модуса и _коммуникативного аспекта._

Критерии сравнения Коммуникативный аспект Модус Метатекст

Характер субъективности в интересах слушающего в интересах говорящего в интересах слушающего и говорящего*

Минимальная единица для проявления авторства предложение (высказывание) Предложение (высказывание) текст (высказывание)

Содержание установление и поддержание контакта Выражение отношения к пропозиции «оправдание авторского поведения» выражение отношения к своему тексту

* ячейки таблицы с курсивом заполнены мной - С. Л.

Модальная рамка высказывания. может содержать метасмысл достоверности/недостоверности. Метатекстовый компонент трансформирует этот мета-смысл как я говорю, потому что это моя точка зрения или я неуверен, потому что это чужая точка зрения:

(1) Как будто бы он уехал (РР)1. Употребление как будто бы в моду сном плане квалифицирует авторство как иной источник («не говорящий»). В плане метатекста мы отмечаем демонстрацию отстранения говорящего от воспроизводимых слов, выражающих чужое мнение, к которому автор не решается присоединиться: как будто бы = Говорю, повторяя за другими.

(2) Опять же, нет худа без добра и добра без худа - насмотришься на реку, братца с приятелем наслушаешься. Зовут они себя хануриками, и слово это звуком ли, боком ли каким подходило к ним, укладывалось, будто кирпич в печной кладке. (В.П.Астафьев. Царь-рыба). Элемент слово добавляет метатекстовый смысл: 'Я говорю, обращая внимание на значение языковой единицы как таковой'.

Отрицательная оценка проявляется в метатекстовых операторах, благодаря их семантике. Так, частицаякобы употребляется при выражении недоверия, неприязни к словам других, отрицания того, что говорящий цитирует (ср.: частица будто (бы), которая часто употребляется при цитировании или передаче смысла такого высказывания говорящим, с которым он согласен или склонен поверить этому сам).

Высказывания с метатекстом имеют иллокутивную силу интерпретации. Связь прагматической ситуации и собственно коммуникативной (связь говорящего и адресата) воплощается в высказывании в виде метатекстового компонента, который удерживает нить восприятия.

5. В рамках данной работы мы рассматриваем метатекст иннективного образования, то есть представляющий собой переплетение метатекстовых фрагментов с эпитекстом. Метатекстовые элементы, "вплетаясь" в текст и создавая "каркас" авторского видения, ситуации, очень разнообразны как по конкретным функциям, так и по средствам выражения.

Имея в виду скоординированность текста и метатекста, можно утверждать, что структура метатекста будет открыта до завершения текста. Структура метатекста имеет векторную направленность от начала к концу текста и временную соотнесенность с началом текста.

Здесь следует остановиться на таком свойстве метатекстовых компонентов, как «текстовость». Это свойство лингвисты понимают и учитывают по-разному. По нашему мнению, текстовость как способность связи присуща не всем метатекстовым элементам. Многие выполняют метатекстовую функцию в пределах одного высказывания. Такие элементы выполняют частную функцию толкования или «отмежевания» (по А.Вежбицкой»). Например:

(3) После этого Мокер не то чтобы стал лентяем. Но ему категорически претили будничные административные заботы (С. Довлатов. Ремесло).

Таким образом, мы можем выделить два вида метатекстовых операторов: служащих исключительно для толкования и служащих для связи одного описанного явления с другим (заданный порядок, значимость, противопоставленность, включение и под.). Метатекстовый смысл может проявляться в рамках одного высказывания или за его рамками. В синтаксической записи мы выделяем метатекстовый компонент, элемент структуры всего метатекста.

1 Здесь и далее фрагмент, содержащий метасмысл, выделяем жирным шрифтом, метатекстовый оператор подчеркиваем.

Метатекст представляется как некая структура, членимая на определенные фрагменты (метатекстовые фрагменты), обладающие своей микротемой, своим подтекстом, тем, что нуждается в толковании или оговорке.

Далее уточняются понятия метатекстовый фрагмент и метатекстовый элемент (метатекстовый оператор).

Условно ограничим фрагмент одним толкованием, то есть одно толкование — один фрагмент. Стержнем метатекстового фрагмента (МТФ) является метатекстовый оператор (далее - МТО) или метатекстовый элемент. Это эксплицитный языковой знак, сигнализирующий о наличии метатекста

Рассматривая метатекст как структуру, можно обозначить структурно-уровневые метатекстовые операторы (организуют связь предыдущей части метатекста с последующей) и структурно-линейные операторы (служат для толкования). Таким образом, структура метатекста представляет собой сложную многомерную систему.

Прежде всего, система членима по вертикали (по ходу развития темы текста) на МТФ. Сам же МТФ представляет собой линейную (горизонтальную) связь МТО. Линейная связь осуществляется между МТО в трех зонах метатекста. Условно назовем их «черная», «серая» и «белая». В «черной» зоне находятся МТО, связывающие МТФ, выполняющие функцию иерархизации остальных МТО. Это структурно-уровневые операторы. Они связываются между собой, тогда как в «серой» зоне связи между несколькими МТО, как правило, отсутствуют. «Серая» зона - МТО второго порядка — сигнал о толковании. Это структурно-линейные операторы. «Белая» зона - это тот текст, который сопровождается метатекстом, «эпитекст». В белой зоне нет МТО, это само толкование. Структурная вертикаль представляет собой два и более равнозначных МТО черной зоны, обозначающие этапы создания речевого произведения (название речевых действий: Начну.., Продолжу.., Заключаю...; порядок изложения: во-первых.., во-вторых...). Структурная горизонталь -градация МТО от черной до серой зоны, то есть содержит МТО, который обслуживает белую зону.

6. На основании изученных работ и анализа материала мы выделяем следующие функции метатекстовых операторов:

1) Указание на логический субъект высказывания (выражения типа: Если речь о..., Что касается ...). Этим метатекстовым оператором задается тема целого фрагмента текста. Говорящий обозначает предмет всего речевого произведения или его фрагмента.

2) Введение номинации (буквально, именно, будто (бы), просто, попросту, своего рода, какой-то, некий и др.): Это своего рода преступление. Метаязыковая операция, происходящая в сознании говорящего, эксплицируется как подбор номинации для явления действительности. Экспликация этого процесса происходит произвольно в момент подбора слова (ср. заменители пауз).

3) Оценочность: Он довольно худой = «Я говорю, что он худой» или Он скорее плотный, чем полный= 'Другие могут назвать его полным, а я скажу «плотный».

4) Ксенопоказатели или «отмежевание» по А.Вежбицкой (будто, якобы, дескать, мол и др.): Явился этот якобы ревизор = 'Он ревизор, но я не согласен с тем, кто его так назвал'. Чужая речь прерывает повествование, а если вводится чужая номинация, то говорящий не только вьщеляет ее как инородную, но и сопровождает ее своей оценкой (согласен или не согласен с приводимой номинацией).

5) Подтверждение сказанного, введение иллюстрации (вон, вот, например, см выше, пример из...): Наши из молодых да ранние. Вон мой техникой увлекается. =

'Скажу точно: мой еще так молод, а уже техникой увлекается. Введение

иллюстрации или примера задерживает темп повествования, говорящий дает сигнал об остановке повествования для введения подтверждения того, о чем было сказано или что произошло ранее.

6) Пояснение сказанного ранее (то есть, другим словом, словом, так, тогда и др.): А ресторан зажил своей обычной ночной жизнью и жил бы ею до закрытия, то есть до четырех часов утра, если бы не произошло нечто уже совершенно из ряду вон выходящее М. А. Булгаков). Говорящий возвращает повествование на некую точку, чтобы раскрыть более подробно некое утверждение.

7) Направление хода мысли

а) проспекция/ретроспекция, заданная автором (сперва скажу, далее, следующие, цитация и др.): Начну освещать этот вопрос с высказывания известного философа. Присутствовали следующие лица: X. У, X Задание проспекции или ретроспекции речевого произведения позволяет говорящему рассчитывать на адекватность восприятия его мыслей в логической последовательности, которая не всегда совпадает с последовательностью изложения. Ретроспективный характер (я говорил об этом раньше, подтверждаю свою мысль) и проспективный характер (тот-то говорил об этом так...) имеет цитата. .В плане содержания цитата связана с темой, но не связана с контектом.

б) отклонение в сторону от основной темы (кстати, да): Мне нужно подготовиться к его приезду. Кстати, он должен привезти письмо от X. Метатектовый оператор соединяет два фрагмента текста, связанные контекстуально, но не связанные общей темой.

8) Сокращение - подробностей (короче, одним словом, словом): Он вовсе не отказался от начертаний Сперанского, о которых слышал, но все хотел ввести в русло скромное и практическое. Короче - он желал счастья воспитанникам. Луч же этого счастья озарил бы и его, директора-отца. (Ю.Тынянов. Пушкин). Единицы специального метаязыкового назначения сигнализируют адресату речи о том, что объем речевого произведения сокращен.

9) Функция привлечения внимания слушателя (повторы): <...> Но застрелился шг мосту, - кто же стреляется на мосту? как же это на мосту? зачем шг мосту? глупо на мосту! - и потому, несомненно, дурак (Н.Г. Чернышевский. Что делать?). Внимание говорящего сосредоточено на важном факте, важность этого момента задерживает повествование, задает ему ретроспективную направленность с целью передать адекватно смысл, который должен воспринять слушатель.

Это не исчерпывающий список функций, и можно продолжить ряд общих и более частных функциональных значений метатекстовых операторов.

7. Представленное в конце первой главы определение метатекста стало результатом анализа, проведенного в этой части работы, и отправной точкой в дальнейшем исследовании системы метатекстовых средств.

Метатекст - функционально-семантическая категория текста, означающая присутствие говорящего в тексте, имеющего цель передачи авторского отношения к языковому коду своего высказывания (речевого произведения).

Это определение означает:

1. Появление метатекстовых нитей вызывается некими условиями (неуверенность говорящего в том, что ход его мыслей будет понят правильно, что его объяснение не имеет определенной, закрепленной номинации).

2. Структурирование текста вызвано стремлением говорящего отграничить равнозначные и неравнозначные части текста, необходимые для адекватного

понимания, показать их порядок в логике речевого произведения по значимости имежфрагментные отношения в тексте.

3. Средства метатекста разнообразны как в вербальном, так и невербальном (графическом) плане.

4. Критерием присутствия метатекста в тексте является семантическая запись высказывания, содержащая семантический компонент «я говорю/скажу» не только в модальной рамке, но и в пропозициональной части.

На этом этапе исследования представлена система смыслов, отражающих метатекстовую природу языковых средств в фокусе наших научных интересов.

Глава вторая - МЕТАТЕКСТОВЫЕ СРЕДСТВА: ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА И КЛАССИФИКАЦИЯ - содержит семь разделов.

Границы группы метатекстовых средств настолько прозрачны, что назрела необходимость разграничить коституенты метатекста и понятия дискурсивных слов, текстовых скреп. Сопоставление этих единиц представлено в первых двух разделах главы соответственно. Совпадения этих функциональных единиц заключаются в плане выражения, отличия - в плане содержания (конкретной функциональной значимости).

С точки зрения эксплицитного, редуцированного или имплицитного выражения, возможна и такая классификация метатекстовых средств. Они представляют собой две крупные группы: эксплицитные/редуцированные и имплицитные средства.

В первую могут входить исключительно метаплеоназмы, так как они содержат сему 'говорить' в своем значении: иначе говоря, короче говоря, откровенно говоря, собственно говоря, проще говоря, между нами говоря, по правде говоря, вернее сказать, лучше сказать, так сказать, сказать по чести, сказать по совести, нечего сказать, слухи, название и проч.

Во вторую группу войдут остальные МТО. Они способны обозначить говорящего только в семантической записи. Все представители этой группы в своем словарном толковании имеют лишь косвенное упоминание акта говорения: Например: «Употребл. для подчеркивания количественного признака меры, степени», или 'чужая информация + не уверен в ее достоверности'.

Далее нами представлена сводная классификация метатекстовых средств русского языка, которую здесь приводим в виде схемы.

СВОДНАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ МЕТАТЕКСТОВЫХ СРЕДСТВ РУССКОГО

ЯЗЫКА

Метатекстцвые средства

графические

эксплицитные

имплицитные

(1) глаголы

(2) существительные

(3) предлоги

(5) анафорические местоимения

[ (10) абзацный отступ

(11) кавычки

(12) шрифтовые выделения

(13) нумерация и маркеры (14)вставки (тире, скобки, запятые)

(6) частицы (7) союзы (4) предлоги

(8) модальные слова (9) слова-гибриды

1) Глаголы говорить, рассказывать, подчеркнуть (в высказывании), изложить, называть, согласиться, уточнить, оговориться, остановиться (в знач. рассказать побробно), промяукать и т.п. образуют предикативный центр высказывания, который имеет цель - описание акта воспроизведения речевого произведения как факта действительности:

В народе говорили, что место то нехорошее (РР). Об этом человеке стоит рассказать подробнее (С. Довлатов. Ремесло). Однако мы забежали вперед (С. Довлатов. Ремесло).

2) Такие существительные, как слово,речь, название, резюме, вывод, итог и под., способны организовать метатекстовые фрагменты. В семантике этих слов также присутствует сема 'говорю':

В народе ходили таинственные слухи о страшном преступлении, будто бы совершенному их корня... (И. С. Тургенев. Рудин). Или другой пример: <...> (лекция).

3) Производные предлоги реализуют метатекстовые функции благодаря семантике производящего существительного. Таковы предлоги: в смысле, в результате, в итоге и под.

В смысле знаний она "не блещет " (РР).

4) Некоторые предлоги являются показателями имплицитного метатекста, поскольку слова производящих основ не восходят к металексике. Таковы: в виде, в оправдание, в противовес, на предмет и др.

Это Александру просите, по части танцев онау нас мастер (РР).

5) Анафорические местоимения (этот, тот, один, так, такой и др.) являются показателями связи между фрагментами текста, указывая направление хода мысли говорящего в прогрессивную (последующую) или регрессивную (предшествующую) часть текста.

При инверсионном алфавитном порядке используется тот же принцип, с тем единственным отличием, что сравнение двух слов начинается не с начальных букв, а с конечных, и далее продолжается от конца слова к началу (АЗализняк).

6) К метатекстовым частицам мы относим: будто (бы), буквально, вот, вон, де, дескать, мол, именно, почти, какой-то, этакий, якобы и др. Сравнение различных контекстов анализируемых частиц позволили выяснить особенности некоторых частиц, функционирующих как в высказывании, так и за его пределами (в тексте). Частицы, как и другие (синонимичные) средства метатекста служат экспликации процесса контроля говорящим над использованием средств языка для создания положительного результата в достижении цели точного понимания смысла, передаваемого говорящим.

Теперь, когда я стал почти инвалидом, женщины окружили меня вниманием. Они буквально сражались за право лечить мой глаз (С. Довлатов. Чемодан). Ведь эта тревога, эта грусть, ведь это просто своего рода голод (И.С.Тургенев. Накануне). Явился этотякобыревизорЩ. В. Гоголь. Ревизор).

7) Метатекст может редуцироваться до своего элемента-союза, толкование базируется на частных функциях союза (пояснительные, градационные, причинные отношения).

Влучшем случае эта работа растянулась бы на годы. Ичто тогда? Тогда было бы еще хуже. То есть не тогда, а сейчас. Сейчас я вот так же шел бы и терзался тем, что кто-то опередил меня и четыре года работы пропали даром. (Б.Бондаренко. Пирамида).

8) Модальные слова в широком понимании (точка зрения В В.Виноградова): во-первых, во-вторых, кстати, например и др. в качестве метатекстовых операторов могут

1 Нумерация соответствует нумерации в классификации.

структурировать текст как «единство нескольких аргументов», или задерживать темп развертывания основной темы.

Но в просьбе вашей сообщить мое мнение собственно об этой идее должен вам решительно отказать: во-первых, на письме не уместится, а во-вторых - и сам не готов к ответу, имне надо еще это переварить (Достоевский Ф.М. Подросток).

9) Среди метатекстовых средств отмечаются слова-гибриды (к слову, в среднем, в дальнейшем, к примеру, в результате и др.) Говорящий использует эти операторы для экспликации субъективного отношения к тому, что говорит (в плане материи речевого произведения).

В идеале спектакль должен был стать трагиферсом, на деле оке получилась комедия (газ. «Владивосток»).

Метаграфические средства - невербальные знаки, которые наряду с вербальными участвуют в смысловой организации текста.

10) Функция абзацного отступа - подать сигнал не только о материальном членении текста, но и о выделении смысловых отрезков. Членение текста на фрагменты с нарушением правил графики имеет особую метатекстовую основу, то есть автор привлекает внимание читателя к смысловым отрезкам, заданному порядку смысловых частей, поделенных для эпатажной демонстрации важных фактов.

Все фракции, от кадетов и налево от края, отказались даже обсуждать правительственную программу по ее сути. Тщетно какие-то темные депутаты-крестьянепредлагали

прежде всегоработать и работать вместе с правительством. Россия, посылая нас сюда, приказывала не взирать не революционные меры, а старатьсямирным путем облегчить нужды народа, утолить его голод, дать ему свет (А. И. Солженицын. Архипелаг «Гулаг»).

11) Кавычки как пунктуационный знак всегда были знаком цитации. Заключая в кавычки слово или выражение, говорящий отстраняется от номинации.

Я согласился бы жить на земле целую вечность, если бы мне прежде показали уголок, где не всегда есть место подвигам. «Всеобщее малодушие» - да ведь где это спасение ото всех бед, эта панацея, этот предикат величайшего совершенства! (Вен. Ерофеев. «Москва-Петушки»).

12) Шрифтовые выделения позволяют остановить внимание на языковой единице, значение которой надо воспринимать идеально, без контекстных наслоений.

У нас не приняты бесстрастные комментарии и голая информация, которая нуждается в осмыслении, нам нужна эдакая помесь барина с Робин Гудом, который всерастолкует и разжует [АиФ]

13) Маркеры, используемые автором письменного текста, позволяют расценивать информационные отрезки в пунктах как равноценные, а заданная нумерация эксплицирует важный порядок, который можно представить вербальными средствами во-первых, во-вторых и т.д.

(Членение на части всего текта) Л, Что такое «Итак» ? (Членение на части первой части текста) Л, Термин «скрепа» не

относится к числу общепринятых... (Подпункты, членящие предыдущую часть на составляющие ее в логической последовательности) /./. Существует множество способов оформления текстовой связи... Пл Что касается служебного слова... (А. Ф. Прияткина).

(14) Вставные конструкции используются с целью передачи авторского отношения как ремарки, попутного замечания.

Приходится всю жизнь толкать передсобойпроклятую тару,на которой к тому же (позор! позор!) выведена большая желтая надпись, восхваляющая непревзойденные качества автомобильного масла «Грезы шофера» (И. Ильф, Е. Петров. Золотой теленок).

Сравнение текстов научного, публицистического стилей и текстов художественной литературы позволило выявить особенности набора метатекстовых средств.

Арсенал вербальных и невербальных метатекстовых средств текстов научного стиля качественно отличается от МТО других стилей. Разница между МТО научного стиля и художественной литературы будет лишь в различных лексических средствах: в научном стиле - Начиная лекцию, Первое, второе...; Например и характерное только для разговорной речи - Ямолодой - это _ раз, уменя жена - это два: Вот мой сын: в восьмом классе компьютер собирает...

В текстах научного стиля более уместны другие лексемы. Приведение примеров вводится другими операторами (например, пример 1, и проч.)

<... > Можно сформулировать следующие общиеположения.

Тезис!....

Тезис 2. ...

ТезисЗ. <...>(Е В. Падучева)

Лингвистической характеристики требуют- постоянные конструктивные элементы басни — «мораль» и «рассказ». При всем их конкретно-содержательном и формальном различии эти два конструкта всегда вступают во взаимодействие. Оно протекает, во-первых, в условияхпринципиального басенноголаконизма (что отличает басню от многих литературных жанров). Во-вторых, предполагается активное читательское присутствие. В-третьих, активная роль автора-рассказчика, ибо изначально басня есть особогородамонологическаяречь, призванная целенаправленно воздействовать на читателя-слушателя сточки зрения некихморально-нравственных установок. Отсюда следует,чтолингвистическаяхарактеристика образа автора, его языковыхсредствявляетсяодной изцентральныхзадачметаязыковойхарактеристики басни (Е. М. Касьянова). Заключительный оператор отсюда следует, что... выводит весь комплекс метатекстовых средств за пределы разговорной речи, и позволяет охарактеризовать всю структуру метатекста как специфически научную.

Если тексты различных стилей различаются выбором синонимичных метатекстовых средств, ориентированных на стилистические особенности, то монологическая и диалогическая формы речи имеют другое существенное различие. Диалогический текст обретает метатекстовую рамку в том случае, когда нарушается понимание и один из говорящих требует пояснения. В монологической речи говорящий более предупредителен: он пытается предупредить все случаи, когда может быть не понят, неверно понят, либо внимание слушающего может обойти важные факты, неверно соотнести составляющие текста.

Пояснение в диалоге вызывается вопросными репликами слушающего «То есть?», «Что ты имеешь в виду?», «Как это?», «Почему это?»

ОднаждыШвейцерпришел в редакцию и говорит: «Вырасходуете слишкоммного фотобумаги. Она дорогая. Что, если делать снимки на обычном картоне?» Мы изумились: «То есть как?!» «Попробовать-то можно», - настаивал Швейцер (С. Довлатов. Ремесло). Первый говорящий (Швейцер) считает, что его высказывание логично и понятно. Для его оппонентов изложенное не является логичным (верным). Противоречие, возникшее в столкновении коммуникативных установок, требует ясности ситуации.

Третья глава ЧАСТИЦЫ КАК МЕТАТЕКСТОВЫЕ посвящена представителям класса частиц, способных выполнять метатекстовые функции.

1. Основой выявления круга метатекстовых частиц послужили работы А. Вежбицки, Е. В. Падучевой, М. Г. Щур, М. В. Ляпон и других. Для определения значения и условий функционирования частиц в качестве метатекстовых операторов привлекались данные различных словарей. Для достижения поставленной цели (определить особенности функционирования частиц как метатекстовых операторов) возникла необходимость тщательного изучения явления метатекста, что представлено в первой главе, и классификация метатекстовых средств, выяснение места в этой классификации частиц, чему посвящена вторая глава. Таким образом, третья глава является логическим завершением продолжительного хода исследования, невозможным без предшествующих двух шагов.

В «Словаре русских частиц» Э.Шимчук, М.Щур (Europaischer Verlag der Wissenschaften, Peter Lang, 1999) метатекстовые частицы представлены как один из разрядов. Выделение этого разряда авторы словаря обосновывают способностью названных частиц указывать на особенности хода авторской речи и мысли (манеру и способ изложения, характер выбора номинаций, некоторые коммуникативные намерения говорящего). Разряд этих частиц представлен одиннадцатью единицами. В реферируемой работе этот разряд отличается как количественно (двадцать одна частица), так и качественно.

2. Классификация частных метатекстовых функций частиц базируется на конкретных метатекстовых смыслах, которые воплощаются в высказывании с помощью частиц:

1) привлечение внимания к номинации: (буквально, даже, как бы, как будто, просто, попросту, то есть, именно, какой-то, некий, этакий) идр.

Но самыми яркими фигурами, лучшими воспитателями, на которых держалась вся школа, являлись два халдея: Сашкец и Костей, дядя Саша и дядя Костя, Алникпоп и Косталмед, а попросту Александр Николаевич Попов и Константин Александрович Меденников (Г. Белых, А.Пантелев. Республика ШКИД).

2) отстранение от чужой речи (ксенопоказатели) (де, дескать, мол, будто (бы), якобы).

Он якобы кровь проливал, а мы неблагодарные. А я ему, мол, не пойду дальше (РР).

Функции 1 и 2 основные, ими охватывается довольно широкий круг частиц и частицеподобных единиц. Выполнение следующих функций (3, 4, 5) отмечено у отдельных частиц.

3) введение иллюстрации, примера {вон, вот, тоже)

Вот взять табак тоже. Знаю, что вредно, а бросить не могу. (СРЧ). Вон Янка — от горшка два вершка, а туда же - дискотека! (РР).

4) ремарка, автокоррекция (вообще, собственно) Вообще это странно, но в наше время бывает (РР).

5) поворот в теме разговора (да, так) Ковалев! Ты мешаешь! Так о чем мы с вами говорили? (РР).

3. При характеристике метатекстовых частиц первым шагом стало описание группы, затем проводится описание конкретных частиц, представителей названных групп. В рамках автореферата не представляется возможным дать полное описание отдельных частиц, поэтому мы ограничимся характеристикой групп.

3. 1. В процессе речи говорящий эксплицирует языковые знаки, сигнализирующие об определенных трудностях в номинации предмета, явления, признака, действия и др. Коннотат имени, в который могут входить и экспрессивные признаки, в живой речи часто сопровождается метатекстовыми элементами - сигналами о субъективности, позволяющими обратить внимание реципиента на особенности номинации.

Нами установлено, что отмеченные метатекстовые смыслы, вносимые частицами, не являются постоянными для частиц, а зависят от контекста употребления, когда частица акцентирует слово как конституент языка, реализуя метаязыковую функцию. Такое функционирование отмечено у частиц буквально, даже, именно (примеры 1, 3, 6 -неметатекстовое употребление, 2,4,5,7 - метатекстовое).

(1) Сидящие на стульях, и на столах, и даже на двух подоконниках в комнате Правления МАССОЛИТа серьезно страдали от духоты. (М А. Булгаков. Мастер и Маргарита). Частица даже акцентирует в ряду однородных предметов один, который не вписывается в этот ряд (неоднородный). Акцентирование денотата, а не языковой единицы (номинации) вне области метатекста.

(2) В нем было что-то театральное, даже что-то оккультное. (И.Одоевцева. На берегах Невы). Подбирая точную номинацию, говорящий эксплицирует процесс контроля над вербализацией.

(3) Я видел его буквально на прошлой неделе (РР). Отрезок времени объективно равен неделе, акцентирование конкретного факта действительности не связано с языковым воплощением.

(4) Буквально на всех, практически на всех кинофестивалях фильм получил высокие оценки (ТВ). Говорящий делает оговорку о том, что фактов невысокой оценки было мало, поэтому уместно сказать, что на всех кинофестивалях оценки были высокие.

(5) За последние десять лет Москва преображается буквально на глазах (РР). Говорящий акцентирует факт, сообщая, что вводимая номинация должна восприниматься так, а не иначе.

(6)Из всех претендентов на эту роль Гайдай выбрал именно свою жену (ТВ). Среди возможных претендентов выбирается конкретный и только один. Именно выделяет предмет действительности из ряда возможных. Область функционирования не затрагивает высказывание как объект речи.

(7) Это ничего, что я громко говорю; тех, которые не с нею говорят, она тотчас оке перестает слушать и тотчас же бросается мечтать про себя; именно бросается (Достоевский. Бесы). Акцентируя номинацию, говорящий настаивает на выбранном слове, останавливая внимание читателя на значении этой номинации.

В реферируемой работе описаны представители этой группы частиц: буквально, будто(бы), даже, именно, как бы, просто, попросту, то есть, какой-то, некий, этакий. В рамках реферата мы приведем в качестве иллюстрации одну частицу - даже.

Значение неожиданности у частицы даже описано многими исследователями (Ю. Д. Апресян, Н. Ю. Шведова, А. Н. Ростова и др), а также в словарях. Более того, в Словаре служебных слов русского языка (Владивосток, 2001) отмечается тонкая градация смысловых отношений, выражаемых частицей даже, на фоне неожиданности', градационные, градационно-уточнительные, общего и частного, значение степени проявления признака, значение противопоставления, уступительное значение (в условиях обособления).

Функционирование этой частицы очень разнообразно. Для нашего исследования эта частица интересна тем, что она выполняет метатекстовую функцию, но это возможно не во всех контекстах.

Как отмечает АЮ.Чернышева, частица даже выражает метатекстовые отношения включения, основанные на сужении - включении в «общее» «частного» [Чернышева 1993: 129].

Но со времени "случая с генералом", как выражался Коля, и вообще с самого замужества сестры, Коля почти совсем .у них отбился отрук и до того дошел, что в последнее время дажередко являлся и ночевать в семъю(Ф. М.Достоевский. Идиот).

Он добр к нашему семейству и даже... принимал участие, но собственно я, я лично, яникогда не брал денег. (Ф.М.Достоевский. Подросток).

Отношения включения, на наш взгляд, не всегда являются базой образования метатекста. В семантических записях приведенных выше примеров мы не обнаружим элемента 'говорю/скажу", который бы акцентировал форму высказывания (номинации), а не его содержание.

Семантика частицы даже в работе А.Вежбицкой описывается как «модальная рамка», которая, помимо эксплицитных перефразировок (семантических записей) высказывания, включает модальность я полагаю (знаю, считаю), что ты знаешь (полагаешь, думаешь). Метатекстовые частицы «не избегают соседства» с модальными словами, напротив, такое употребление с модальными словами встречается достаточно часто:

Вечер был обыкновенным, даже, скорее, скучным (И.С. Тургенев. Рудин).

На месте Наташи оказался Николай Иванович. Он приобрел свой прежний человеческий облик, но был чрезвычайно мрачен и даже, пожалуй, раздражен (М. А. Булгаков. Мастер и Маргарита).

В семантической записи примеров мы увидим компонент замены номинации: 'Вечер был обыкновенным, но скорее всего его можно было бы назвать скучным'и 'Мрачный вид Николая Ивановича вернее всего можно назвать раздраженным'.

А друзья уезжают. И я их не отговариваю, хотя знаю, что у каждого есть своя причина на столь решительный и, может быть, даже трагический шаг (В. Некрасов).

Название это произошло от вида гриба или даже, вернее, от ощупи (В. Солоухин).

Во всем остальном она была девчонка и даже скорее — «свой парень» (В. Солоухин).

Введение модальных слов значительно «облегчает» интерпретацию реципиентом при семантическом сближении двух номинаций, поскольку модальные слова содержат экспликацию поиска номинации. Смысловой компонент семантической структуры частицы даже, обозначаемый как «неожиданность», сочетаясь с экспликацией поиска, создает ситуацию, при которой переход от одной номинации к другой совершается более естественно.

Таким образом, метатекстовая частица сближает две различньи номинации, а вводно-модальный компонент «помогает» стереть границы семантических полей этих номинаций при описании чувства, ощущения, восприятия.

Иногда этот компонент эксплицирован, как в следующих примерах:

Мы увидим лиц, объем власти которых в свое время был чрезвычайно велик. Но, право, как подумаешь о том, насколько микроскопически малы их возможности по сравнению с возможностями того, в чьей свите я имею честь состоять, становится смешно и даже, я бы сказал, грустно. Да и потом вы сами — королевской крови (М. А. Булгаков).

Двадцать пять лет я прожил в Пассаже. О нем стоит поговорить особо, так как огромный дом этот — один из наиболее ярких образчиков нелегкой, я бы даже сказал, трагической судьбы «фасаднической архитектуры» (В. Некрасов).

Однако и без модальных слов и других эксплицитных МТО частица даже способна сохранять метасмысл 'вернее/точнее/лучше сказать.

Кроме употребления частицы даже в сочетании с модальным словом, для метатекстовой частицы примечательно и употребление в противительных конструкциях. Противопоставление двух номинаций возникает на фоне повтора, когда номинация утверждается, а затем отрицается и уточняется (поправка в речи говорящего):

Отвергая более или менее очевидный факт в части высказывания с компонентом даже не...а, говорящий уточняет, эксплицирует субъективное видение ситуации, передает более тонкие нюансы:

<...> Смотреть кино - трудно. Не легче, чем слушать сложную музыку. Из сыплющихся на тебя с экрана, мелькающих перед глазами подробностей надо все время вычитать что-то одно. Впрочем, даже не вычитать..., а скорее интергировать...(В. Турбин).

На пороге стояла моя жена. Вернее, бывшая жена. - И даже не жена, а -как бы лучше выразиться — первая любовь (С. Довлатов. Финал).

Подводя итоги, обозначим общие особенности частицы даже как метатекстового оператора. Пределы функционирования этого оператора варьируются от высказывания до структуры речевого произведения. Однако текстовость частицы даже не всегда сопровождается выполнением метатестовых функций. Метасмысл особой номинации ярко виден в контекстах, где слова вводимых номинаций семантически далеки и субъективно-авторские причины обусловливают сближение семантических полей слов (отношения включения) посредством введения метатекстовой даже. Даже нередко сочетается с модальными словами, что позволяет говорящему эксплицировать поиск более точных номинаций. Частица даже входит в комплекс даже не...а, внося метасмысл автокоррекции.

Вопрос о принадлежности то есть к разряду частиц решается не однозначно. В «Словаре русских частиц» Э.Шимчук, М.Щур (Europaischer Verlag der Wissenschaften, Peter Lang, 1999) отмечается, что частица то есть имеет значение пояснения в позиции начала высказывания (вопроса).

- Я извиняюсь, - заговорил ошеломленный этим внезапным нападением

Андрей Фокич, - я не по этому делу, и осетрина здесь ни при чем.

- То есть как это ни при чем, если она испорчена!

- Осетрину прислали второй свежести, - сообщил буфетчик (М.А.Булгаков. Мастер и Маргарита)

При рассмотрении употребления метаорганизатора в ответной реплике диалога можно выделить раздвоение смысла номинации. Метаорганизатор то есть позволяет определить то субъективное, что закладывает говорящий при использовании знака номинации. Субъективное не имеет своей номинации, индивидуальность и необычность явления, с точки зрения слушающего, требует оговорки.

-Немогу, - говорю, - есть объективные причины.

- То есть?

У меня нет костюма. Для театра нужна соответствующая одежда. (С.

Довлатов. Чемодан).

Метатекстовая частица, употребленная в качестве вопросительной реплики, сигнализирует о том, что говорящий требует пояснения смысла сказанного. «Объективные причины» - общая, неконкретная аргументация, которая недостаточна для слушающего, что и вызывает ответную реплику с просьбой пояснить, возможно, подобрать более конкретные аргументы.

При метатекстовом функционировании частицы то есть отмечается важная особенность. Образование метатекста этой частицей происходит в репликах диалога. В монологической речи говорящий предупреждает возможную реплику слушателя с то есть и сам использует операторы этой функции пояснения, но уже другие: союзы (то есть, а именно), метаплеоназмы (л поясню/объясню) и некоторые другие.

Итак, частицы, объединенные в группу введения, номинации, обладают общим качеством: все они сопровождают слова, выбираемые (выбранные) говорящим для номинации. Их общая метатекстовая значимость заключается в выделении, акцентировании внимания при работе с материей языка. В то же время каждая * из частиц этой группы обладает своей индивидуальной значимостью, обусловленной специфичными метасмыслами, закрепленными за конкретной единицей-оператором метатекста.

3. 2. Группа ксенопоказателей выделена нами на основании работ А.Вежбицкой, Н.Д.Арутюновой, М.Г.Боговой. Метатекстовая функция операторов этой группы - установление авторства номинации, включение показателей чужой речи.

Среди операторов «отмежевания» А.Вежбицка указывает частицы «будто» и «якобы». Значения, приводимые в словарях, убеждают нас в том, что эти частицы способны выполнять метатекстовую функцию. Например, в [БТС] значение частицы будто толкуется так: «выражает сомнение, недоверие к сказанному кем-л.: разве, неужели, так ли; 3. выражает уверенность в обратном тому, что утверждается будто (бы) = якобы».

В «Словаре русских частиц» выделяется разряд метатекстовых частиц, но именно «будто» и «якобы» в этот разряд не включены, хотя описание значения позволяет отнести их к этому разряду: «Будто» выражает неуверенное предположение о возможности сообщаемого. Будто бы я вас где-то встречал. Это высказывание может означать: 'А/ом голос (а не я) говорит мне, что я вас уже встречал, но я ему не вполне доверяю'.

Неосознанность употребления этих частиц отличает их от прочих средств выражения авторства. В большинстве отмеченных употреблений будто (бы) выражает ссылку на положительное или нейтральное отношение говорящего к отстраненному мнению. Для ссылки на отрицательное отношение говорящего к отстраненному мнению предпочтительно употребление «якобы», хотя возможны случаи замещения якобы частицей будто.

А другой сон был и того страшнее: стояла она будто бы в полдень в жаркой пустой избе, припертая кем-то снаружи, замирала, ждала чего-то - и вот выпрыгнул из-за печки громадный серый козел, вскинулся на дыбы и прямо к ней... (И. Бунин. Суходол). Описание сна ведется со слов человека, его видевшего, и слабая уверенность в достоверности виденного может быть передано так: 'Не берусь утверждать, что так было, потому что понимаю, что это сон. Это приснилось мне, а я пересказываю более или менее достоверно'.

Антон Антонович сначала пытался участвовать в веселье, однако очень мучился явной своей излишностью, удалялся якобы для неотложных дел и потом

мучился еще больше в тиши кабинета...(Б. Акунин. Пелагея и белый бульдог). Мета-оператор вводится говорящим с целью убедить читателя, что, по словам самого Антона Антоновича, неотложные дела не следует считать таковыми.

Эти метаоператоры встречаются в одном контексте со словами и выражениями, лексически указывающими на ошибочность номинации:

Известно, что более всего мы любим не тех, кто сделал нам благо, а тех, кого облагодетельствовали сами и кто, по вечному нашему заблуждению, якобы должен испытывать к нам беспредельную признательность. (Б.Акунин. Пелагея и белый бульдог). Говорящий задает метасмысл: «Есть утверждение, я говорю об обратном».

После того, как Настасья с Егором остались совсем одни (два сына не пришли с войны, третий утонул, провалившись с трактором под лед, дочь умерла в городе от рака), начала Настасья малость чудить, наговаривать на своего старика, и все жалобное, болезненное: то будто угорел до смерти, едва отводилась, то всю ночь криком кричал, потому что кто-то изнутри душил его, то плачет, «вторые дни пошли, плачет, слезьми умывается», хотя, знали все, дед Егор не вдруг пустит слезу (В.Распутин. Прощание с Матерой). Интересно, что в этом же примере используется и еще один ксенопоказатель, указывающий на цитацию слов Настасьи, - кавычки.

Отмечены случаи, где метаоператор включается в высказывание с метасмыслом противопоставления:

В тропиках хоть стакан сухаря [сухого вина] ежедневно полагается. Якобы медицински, для здоровья, на деле оке — чуток поднять дух (М.Веллер. Легенда о теплоходе). Метаоператор якобы позволяет толковать первую часть высказывания как 'говорят, но я не скажу так', чтобы раскрыть мнение автора, используется еще один оператор на деле же.

В «Словаре русских частиц» частица якобы не относится к метатекстовым, хотя именно авторы этого словаря впервые выделили разряд метатекстовых частиц. Тем не менее предлагаемая характеристика позволяет теоретически отнести частицу якобы к метатекстовым: «Выражает сомнительность, недостоверность чужого-мнения, утверждения или неадекватность наименования» - (выделено мной С. Л.).

В некоторых высказываниях отсутствует упоминание источника, в других он назван более или менее конкретно.

На следующее утро проститутка Любка (Екатерина Маслова) продала своей хозяйке, содержательнице дома терпимости свидетельнице Китаевой, брильянтовый перстень Смелькова, якобы подаренный ей Смельковым. (Л. Толстой. Воскресенье). То, что перстень был подарен, мы узнаем из слов говорящего, который ссылается на свидетельские показания хозяйки дома, которая услышала это от Любки. Так, через несколько инстанций до нас дошли сведения, которым, по мнению говорящего, можно не доверять. В данном примере говорящий указывает нам источник сообщения и, передавая чужие слова, демонстрирует отстраненность от этих слов, которым и сам не решается поверить.

Говорил он [Ленин] якобы благодушно. Когда-то был почти влюблен в ум, таланты и ученость Плеханова, затем разочаровался и разошелся с ним. (М. Алданов. Самоубийство). Описывая поведение Ленина, автор умышленно использует метатекстовый оператор якобы. Выражения говорить благодушно и говорить якобы благодушно различаются тем, что во втором случае добавляется значение приблизительной номинации: Я скажу благодушно, потому что внешне

походило на это, так считалось, но я не могу сказать это как свое мнение, потому так не считаю4. Здесь также синтезированы две функции - особой номинации и отстраненности от приводимой номинации, которую надо понимать почти в противоположном значении.

В театрах и кино публику выпускают небольшими партиями, якобы во избежание затора (И. Ильф, Е. Петров. Двенадцать стульев). Существует всем известная установка: 'То, что делается имеет свою известную причину'. Говорящий, пользуясь оператором якобы, сообщает, что он это общепринятое мнение не разделяет или придерживается иного мнения.

Характеризуя частицы де, дескать и мол, авторы словарей отмечают две важных общих черты - происхождение и сфера употребления: образование этих слов в своем истоке имело глаголы говорения. А этот факт уже сам по себе свидетельствует об отнесенности этих слов к метаоператорам.

Введение ксенопоказателей возможно, когда говорящий цитирует кого-то, но встречаются и случаи самоцитации. Это конструкции с несобственно прямой речью.

На одной стороне скалы, на той, что страницей открыта в глубь материка, древним ли художником, силами ль природы, вырисовано лицо человека — носатое, двуглазое, со сжатым кривым ртом: когда проходишь близко, оно плаксиво, а как отдалишься - ухмыляется, подмигивает. Живем, дескать, творим, ребята.. (В.Астафьев. Царь-рыба)

А я села, не пойду, мол, дальше! (РР).

Ты мне не указывай! Я-де сама знаю, как обед варить! (РР).

Менее эксплицированный, чем другие способы передачи чужой речи (несобственно прямая речь), мыслей, мнений, метаорганизатор этой группы включает в высказывание ссылку на субъект (носителя некоторого мнения).

Как видно из примеров высказываний с частицами этой группы, их отнесение к одной группе ксенопоказателей вполне правомерно, однако, среди представителей этой группы мы обнаруживаем различие: частицы де, дескать, мол в силу своего происхождения тяготеют к эксплицированному метатексту, тогда как для выявления метатекстовости частиц будто (бы) и якобы необходимо представить семантическую запись высказывания. Кроме того, частицы будто (бы) и якобы способны вносить не только мета-смысл цитации, но и смысл введения номинации, синтезируя в себе эти смыслы.

3. 3. Употребления частиц группы введения иллюстрации, примера становятся сигналом для слушающего, то есть говорящий контролирует успешность понимания его речевого произведения. В эту группу включаются частицы: вон, вот, тоже.

Всеобуч, всеобуч... Да нету всеобуча давно! Вон дети вшиваются по помойкам грязные, мокрые...ваш всеобуч (РР). Всегда слева от метаоператора находится общая номинация, справа - пример.

Мне переезд что! Цветы вот — отдать их, что ли?(РР). Из всех хлопот, связанных с переездом, частный случай - проблема с цветами. Введение этой темы как частного проявления заявленной темы (переезда) осуществляется метатекстовым оператором. Этот оператор не является необходимым, в данном контексте его можно опустить, но встречаются и высказывания, где потребность в таком операторе велика.

Молодежь сейчас умная, вот Николай тоже, еще в школе, а уже компьютеры собирает, меняется с друзьями запчастями какими-то... (РР). Введение примера, иллюстрации необходимо для демонстрации верности, для

подкрепления общего суждения. Говорящий совершает эту операцию так же, как и приводит теоретический аргумент в пользу своего рассуждения.

3. 4. Выделяя группу автокоррекции, мы используем этот термин широко, понимая под ним авторские ремарки, обобщения, имеющие субъективный характер.

Сказать в точности, когда именно это было, я не смогу. Вообще не умею вспоминать и определять года цифрами (Теффи. Оборотни). Лексический компонент, который занимает препозицию по отношению к вообще, обозначает частное проявление ситуации: «Не смогу (- гл. сов.вида) сказать, когда это было». Общее положение, объясняющее частное, находится в правом контексте вообще: «не умею» (гл. несов. вида). В позиции начала фразы вообще выступает показателем модуса авторизации. Чтобы выделить лицо говорящего для опреления авторизации, мы эксплицируем метатекстовый смысл - говорящему «необходим антиконкретизатор». Это усеченный речевой комментарий к сообщаемому.

Введение метатекстового оператора собственно обеспечивает выделение частных сем в семантическом поле акцентируемого компонента, и при соотнесении с обычным положением дел создается особое восприятие всего контекста.

Я не знаю, в чем собственно причина такого поведения вашего сына, но факты просто вопиющие ...(ТВ). Метатекстовый оператор собственно указывает на предмет, признак или ситуацию, которые имеют отношение к сообщаемому и объясняют поведение или высказывание говорящего или другого лица.

3. 5. Поворот в теме разговора происходит, когда говорящий, отвлекшись от основной темы своего сообщения, снова к ней возвращается, отмечая* «возвращение» мета-операторами - частицами да, так.

Иногда говорящий использует частицу да, прерывая себя самого, чтобы рассказать о том, что внезапно вспомнил.

<...>Представляешь, уехали на полгода в Германию и ни слуху, ни духу!Да, тебе привет от Анютки. Она бабушке письмо прислала [из Германии], всем привет передает, говорит, что школа нравится, друзей завела новых. Разговор об уехавших прерывается высказыванием о еще одной уехавшей, и тема как бы расслаивается, раздваивается после мета-оператора да.

Ты всегда делаешь так: сначала делаешь, потом думаешь... Так, значит завтра у вас встреча? Не пойти нельзя...(РР). Разговор о характере (поступках) человека плавно сменил тему, которая была начата раньше, но разговор ушел в сторону, и теперь первоначальная тема разговора продолжается.

Таким образом, мы выделяем разряд модусно-метатекстовых, функционирующих в высказывании и тексте с различными целями.

Проводимые сравнения различных контекстов анализируемых частиц позволили выяснить особенности некоторых частиц, функционирующих как в высказывании, так и за его пределами (в тексте). Предпринята попытка описания частиц с точки зрения их участия в образовании метасмысла. Частицы, как и другие средства метатекста, служат экспликации процесса контроля говорящим над использованием средств языка. Для создания положительного результата в достижении цели точного понимания смысла, передаваемого говорящим, используются различные частицы.

В Заключении содержатся основные результаты работы.

1. Образование метатекста возможно в модусе при условии, что эта рамка содержит указание на акт говорения субъекта, а заключенное в эту рамку есть обращение

к самому речевому произведению или его части (слову номинации, части текста в логической последовательности, приведение чужих слов и т. д.). Возникновение метатекстовых смыслов продиктовано интуицией говорящего, который использует специальные сигналы-путеводители, не только позволяющие ориентироваться в проспекции и ретроспекции речевого произведения,- но и запрещающие иначе толковать излагаемое событие.

2. Дискурсивное /недискурсивное употребление отдельных лексем, с одной стороны, и метатекстовое/неметатекстовое употребление лексем, с другой стороны, определяются по критерию отношения. Характер этих отношений различается. В первом случае - это отношение между «действующими лицами» дискурса, а во втором - между говорящим субъектом и его высказыванием.

3. В соотношении понятий «метатекстовый оператор» и «текстовая скрепа» есть тонкие нюансы между чисто конструктивной функцией (функция скрепы) и функцией семантической, поскольку цель метатекста - передать смысл, значение. Конструктивная. функция не исключает семантической нагрузки, это позволяет обозначить текстовые скрепы как метатекстовые операторы, функционирующие как в высказьюании, так и в тексте, создающие вертикальную ось метатекста, «черную зону», позволяющую выделить части текста, соотносимые по смыслу с целым речевым произведением.

4. Сводная классификация метатекстовых средств позволила объединить эти разнородные единицы метатекста. Основные принципы, положенные в основу нашей классификации, - вербальность и эксплицированность метатекстовых смыслов различными метатекстовыми операторами. Эксплицированность метатекстовых смыслов объединила в одну группу так называемые метаплеоназмы. Мы расширили термин «метаплеоназм» А. Вежбицки, понимая под ним не только глаголы-перформативы, грамматически выраженные 1 л. ('я говорю'), но и другие возможные формы глаголов, металексику в оболочке существительных и производных предлогов, как в случаях: Мне говорили, что она колдунья и Снился сон, якобы иду я по дороге — смысл отмежевания от приводимых слов (метасмысл) имеет разные формы выражения: глагол и союз.

5. Среди разнообразных метатекстовых средств выделяется группа частиц, способных выступать в роли метатекстовых операторов. Не все употребления частиц, способных к метатекстовому функционированию, можно связать с метатекстовой функцией, то есть частицы способны функционировать как метатекстовые операторы не в любых (произвольных) контекстах. Выделенные группы мета-смыслов, вносимых частицами, не являются специфичными для этой частеречной группы. Среди обозначенных нами частных метатекстовых функций частиц выделяются две группы: привлечение внимания к номинации и ксенопоказатели. Эти группы самые многочисленные, по сравнению с остальными. При передаче этих метасмыслов частицы занимают лидирующее положение, представители других групп синонимичны в выражении метатекстовых смыслов. Потребность говорящего в подобных операторах обусловливает и частотность их употребления в различных стилях речи.

6. Исходя из теоретических установок, сформулированных в первой главе работы, были достигнуты некоторые практические результаты.

А) Проанализированы конкретные языковые единицы, включающиеся в круг метатекстовых частиц;

Б) Выявлены особенности функционирования некоторых метатекстовых частиц в текстах различных стилей (дискурсов);

В) Описание частиц проведено как комплексно (по группам), так и индивидуально;

Г) Установлены синонимичные средства выражения некоторых метатекстовых смыслов (частицы - союзы, частицы - метаплеоназмы).

Смысл проделанной работы заключается в систематизации лингвистических теорий метатекста, модуса, коммуникативного аспекта, текста и описании ярких представителей метатекста в тексте на уровне метаязыкового абстрагирования.

Изучение природы метатекстовых образований в ткани речевого произведения открыло новые пути исследования поведения говорящего субъекта в фокусе лингвистики. Управление процессом адекватного восприятия своего речевого произведение позволяет говорящему не только передавать субъективное видение ситуации. Контролируя восприятие субъективного, адресант способен управлять и процессом мышления, направляя внимание адресата в нужное русло. Возможно, это дает лингвистам шанс исследовать различные виды дискурса (политический, религиозный, научный и др.) как систему формирования понятий, управления мышлением в определенных речевых произведениях, влияющих на индивидуальную и народную языковую (и не языковую) картину мира.

Дальнейшие исследования метатекстовых средств позволят овладеть методологией создания метатекста мастеров русского слова, что открывает новые перспективы в преподавании родного русского языка. Употребление в речи частиц свидетельствует о владении живым языком, следовательно, подробное исследование сферы функционирования метатекстовых частиц позволит вывести обучение русскому языку как иностранному на иную стезю преподавания.

Для приближения этих перспектив к реальной жизни следует решить первостепенную задачу - тщательная разработка методики выявления метатестовых операторов различных уровней и формы выражения.

Основные положения реферируемой диссертации опубликованы в следующих работах:

1. Метатекст и метатекстовая функция частиц // «И новое младое племя...» Сб. трудов молодых ученых Дальнего Востока. - Хабаровск, 2001. - С. 120-125.

2. К вопросу о метатекстовых средствах. Частица даже I Материалы IV международной научно-практической конференции «Проблемы славянской культуры и цивилизации». - Уссурийск, 2004. - С. 79-82.

3. К вопросу о метатекстовых средствах. Частица «Буквально» / Сб. науч. Ст. по материалам международной научной конференции «Лингвистика и межкультурная коммуникация: история, современность, перспективы». -Хабаровск, 2004. - С. 32-35.

4. Классификация метатекстовых средств по форме выражения // Вопросы филологических наук, № 3(7), 2004. - С. 68-73.

04 - 1 50 13

Лосева Светлана Владимировна

ЧАСТИЦЫ В СИСТЕМЕ МЕТАТЕКСТОВЫХ ОПЕРАТОРОВ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Подписано в печать 10.08.2004 Формат 60x84/16

Уч. изд. л. 1.4 Усл. печ. л. 1,6. Тираж 100 экз. Заказ /06

Отпечатано в ИПК МГУ им. адм. Г.И. Невельского 690059 г. Владивосток, ул. Верхнепортовая, 50а

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Лосева, Светлана Владимировна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ПРОБЛЕМЫ МЕТАТЕКСТА

1. О термине «метатекст»

2. Проблема широты/узости лингвистического понятия метатекста

3. Соотношение понятий «текст» и «метатекст» г

4. Соотношение понятий «метатекст», «модус» и «коммуникативный аспект»

5. Структура метатекста

6. Классификация метатекстовых фрагментов

7. Сводная классификация функций (значений) метатекстовых операторов

8. Определение метатекста

ГЛАВА II. МЕТАТЕКСТОВЫЕ СРЕДСТВА: ОБЩАЯ

ХАРАКТЕРИСТИКА И КЛАССИФИКАЦИЯ 1. Соотношение понятий «метатекстовые операторы» и 44 «дискурсивные слова»

2. Соотношение понятий «метатекстовые операторы» и «текстовые скрепы»

3. Эксплицированность метатекстовых операторов

4. Классификация метатекстовых средств по форме выражения

4. 1. Группа вербальных МТО

4. 1. 1. Эксплицитные МТО f 50 4.1.2. Имплицитные МТО

4. 2. Графические МТО

5. Характеристика» метатекстовых средств

5. 1. Вербальные МТО

5. 1. 1. Глаголы-метаплеоназмы 56 5. 1.2. Существительные-метаплеоназмы

5. 1. 3. Предлоги-метаплеоназмы

5. 1.4. Анафорические местоимения

5. 1. 5. Частицы

5. 1.6. Частицеподобные слова и выражения

5. 1.7. Союзы

5. 1.8. Модальные слова г

5. 1. 9. Слова-гибриды

5. 1. 10. Повторы

5. 2. Графические МТО

5. 2. 1. Абзацный отступ

5. 2. 2. Кавычки

5. 2. 3. Шрифтовые выделения в тексте

5. 2. 4. Маркеры

5. 2. 5. Вставка

6. Функционирование метатекстовых средств в текстах различных стилей

6. 1. Научный стиль 81 6. 2. Стиль художественной литературы 83 6. 3. Публицистический стиль

7. Метатекст в диалогической и монологической речи

ГЛАВА III. ЧАСТИЦЫ КАК МЕТАТЕКСТОВЫЕ ОПЕРАТОРЫ

1. Метатекстовый потенциал частиц

2. Классификация частных метатекстовых функций частиц

3. Характеристика групп метатекстовых частиц 96 3. 1. Характеристика группы привлечения внимания к номинации

Буквально»

Даже»

Как бы»

Как будто»

Просто»

Попросту»

Именно»

Каюой-то»

Некий»

Этакий» («эдакий») «То есть» 3. 2. Ксенопоказатели

Будто (бы)» и «якобы» «Де», «дескать», «мол» 3.3. Введение иллюстрации (примера)

Вон», «вот» и «тоже» 3. 4. Автокоррекция «Вообще» «Собственно» 3. 5. Поворот в теме разговора Выводы ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Лосева, Светлана Владимировна

Антропоцентрическая тенденция современной лингвистики определяет направления новых исследований в области языка. Все больший и больший интерес вызывает речевое поведение говорящего субъекта. «Нужда в операторах, осуществляющих семантический сдвиг, вызвана обилием в природной и социальной жизни «неклассических» промежуточных явлений, сочетающих в себе черты разных категорий объектов и разных типов ситуаций» [Арутюнова 1999: 851].

Внимание лингвистов, как зарубежных, так и отечественных, с 70-х гг XX в. привлечено к различным сторонам метатекста. Работы таких языковедов, как А. Вежбицка, Ю. Д. Апресян, Н. Д. Арутюнова, А. Н. Баранов, Е. В. Падучева, JI. А. Орлова, Т. В. Шмелева, посвящены исследованию метатекста в аспекте его содержания; Т. В. Шмелева, М. В. Ляпон, Н. К. Рябцева, А. Н. Ростова, А. А. Шаймиев - в аспекте его выражения.

Актуальность работы определена тем, что исследования явления метатекста и метатекстовых средств ведутся разрозненно. Различные подходы к изучению метатекста не только параллельны, но порой и противоречивы. Метатекст как сфера синтезирования коммуникативного аспекта и модусных смыслов требует детального изучения как с содержательной стороны, так и со стороны плана выражения. Установление взаимосвязи отдельных компонентов должно представить явление метатекста как систему и структуру, подтверждая соссюровское «Язык - система знаков». Выявление отношений синонимии между вербальными и графическими метатекстовыми операторами (как и" среди вербальных операторов) докажет или опровергнет универсальность метатекстовой категории текста любого стиля, структуры, диалогической/монологической формы речи.

На современном этапе возникла необходимость обобщить уже полученные результаты в изучении этого явления и наметить перспективы дальнейшего изучения, в частности - разграничение метатекстовых и неметатекстовых употреблений частиц в тексте. Морфологическое и графическое разнообразие выражения метатекстовых смыслов создало проблему классификации этих средств. Однако без унификации определения метатекста и выявления особенностей проявления метатекста в языке изучение этого явления представляется сложным.

Три вопроса в определении понятия метатекста: содержание, структура и форма выражения - стали объектом исследования настоящей работы.

Предмет исследования - образование метатекста с помощью различных языковых средств* в особенности частиц русского языка, выявление условий выполнения/невыполнения метатекстовых функций некоторыми единицами класса частиц.

Цель исследования - определить особенности функционирования частиц в системе метатекстовых операторов. Осуществление поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1. Уточнить понятие метатекста с точки зрения структуры и содержания.

2. Соотнести понятие метатекста с модусом и коммуникативным аспектом» Охарактеризовать отличительный признак метатекста и обозначить сферу его функционирования.

3. Определить значения, передаваемые метатекстовыми операторами, и представить их списком.

4. Составить сводную классификацию метатекстовых средств по степени эксплицированности метасмыслов.

5. Выявить круг частиц, способных выполнять метатекстовую функцию.

6. Описать семантические группы. частиц-метатекстовых операторов, установить постоянность метатекстовой функции частиц, определить факторы,*влияющие на метатекстовую нагрузку частиц.

Научная новизна работы заключена в том, что впервые сопоставлены исследовательские труды, посвященные метатексту. В данной работе метатекст представлен как структура и как система средств, которыми располагает говорящий для адекватного приема/передачи смысла. Предпринята попытка классификации метатекстовых средств по общему принципу экспликацированности/неэксплицированности метасмыслов. Предлагаемая классификация не претендует на универсальность, мы предложили возможное решение проблемы, стоящее на стыке традиционной грамматики и сематического синтаксиса. В арсенале метатекстовых средств находятся вербальные единицы и невербальные показатели. Среди вербальных средств частицы играют не малую роль в образовании метатекста. Сравнение функционирования частиц в различных контектах позволило выяснить особенности образования метатекста с помощью частиц. Выявление частиц и других метатекстовых средств, выражающих синонимичные значения, позволило представить метатекст не только как структуру, но и как систему.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Метатекст — явление структурно-семантическое, представляющее собой иерархию метатекстовых компонентов.

2. Имплицированный метатекст опирается на свои операторы — служебные единицы языка. Наличие метатекста можно выявить только при анализе контекста.

3. Класс частиц является одним из основных метатекстовых средств, но не все его представители и не в любых условиях способствуют образованию метатекста.

4. При разнообразии метатекстовых смыслов, характерных для частиц, являются два основных: введение номинации и отстранение от номинации (ксенопоказатели).

Теоретическая значимость исследования заключается в систематизации метатекстовых средств и разработке их сводной классификации; в обосновании метатекстовых функций частиц; в описании метатекстового функционирования частиц буквально, будто (бы), как бы, то есть, именно, этакий, какой-то, просто, попросту, даже, собственно, вообще, де, дескать, мол, якобы в семантических группах и пословно.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования можно использовать в лексикографии, в практике преподавания дисциплин лингвистического цикла (синтаксис текста, стилистика), в спецсеминарах и спецкурсах, в научно-исследовательской работе по .изучению идиостиля.

Материалом для исследования послужили факты употребления различных метатекстовых средств, полученные методом сплошной выборки (в том числе компьютерной) из произведений художественной литературы XIX-нач.ХХ1вв., научных и публицистических текстов, и факты, собранные в результате наблюдения над устной речью (всего примерно 3000) фактов. В диссертации использовались материалы картотеки кафедры современного русского языка ДЁГУ (6% общего количества).

Методологической основой данной работы послужили анализ и синтез коммуникативной и модальной аспектности метатекстовых явлений. В работе использовался описательный метод, основанный на непосредственном наблюдении. Частично использовался метод трансформации и семантическая запись.

Апробация. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры современного русского языка ДВГУ, на заседании аспирантского объединения ДВГУ, на методическом семинаре кафедры русского языка ХГПУ. Отдельные положения работы были отражены в докладах на научно-практических конференциях: по проблемам русистики ДВГУ (г. Владивосток), октябрь .2003; Ежегодная научно-педагогическая конференция, ХГПУ (г. Хабаровск), февраль 2004 г.; VI международная научно-методическая конференция «Проблемы славянской культуры и цивилизации», УГПИ (г. Уссурийск), май. 2004 г.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографического списка, включающего около 200 наименований и Списка источников материала.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Частицы в системе метатекстовых операторов"

ВЫВОДЫ.

Частицы как особый, достаточно неоднородный класс служебных слов способны выполнять наряду с уже более или менее изученными функциями (модальными, указательными, выделительными и др.) функцию метатекстовую.

Выделение метатекстовых частиц способствует решению современной проблемы изучения метатекстовых средств. Однако считаем важным, что при выделении разряда метатекстовых частиц необходимо исходить из комплексного определения метатекста, в частности его отношение к модусу и коммуникативному аспекту синтаксиса.

Как показало исследование, не все частицы могут участвовать в организации метатекстового каркаса текста. Кромз того, рассмотренные нами метатекстовые частицы подтвердили тот установленный факт, что выполнение метатекстовых функций частицами напрямую зависит от их окружения.

Выделяя метатекстовый тип частиц, мы не противопоставляем его модальному, так как метатекстовая функция частиц возможна только на фоне категорий модуса. Другими словами, выделенный нами тип следует считать модусно-метатекстовым.

При выполнении общей метатекстовой функции (толкования) частицы- играют роли частные: сигнализируют об особенной номинации, вводят иллюстрацию, примеры, цитаты, задают параметра смены или поворота темы. Классифицируя метатекстовые частицы таким образом, мы исходили из принципа проведения разграничений между отмеченными значениями частиц и семантикой контекста.

Метатекстовые частицы способны осуществлять сдвиг в семантическом поле слов, используемых для номинации нетипичных, необычных явлений. Именно с этой целью, целью передачи субъективного видения мира, когда обычных слов недостаточно, говорящий обращается к метаязыку.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ '

Проведенное исследование позволило проанализировать, углубить и уточнить определение метатекста. Метатекст - выделение в модальном плане высказывания особой сферы, которая позволяет синтезировать коммуникативные интенции говорящего.

В рамках данной работы мы рассмотрели метатекст иннективного образования. Позииля говорящего проецируется на его речевое произведение, создавая сигналы для слушающего о начале произведения, о продолжении, о приведении чужих слов, о введении примеров, о подведении итогов, об автокоррекции говорящего при выборе номинации и проч. В рамках успешной коммуникации говорящий заботится о правильном понимании своего речевого произведения. Продиктованные субъективным замыслом, правильностью или логической поел дозательностью, возникают конкретные высказывания, тексты, а также тг л;: текстов, функционирующих в особом ментальном мире, подчиняясь тому или иному дискурсу. Решение задач, поставленных нами в рамках исследован ;м, привело нас к ряду выводов.

1. Исследуя метатекст в содержательном плане, мы соотнесли это явление с модусом и коммуникативным аспектом высказывания, вследствие чего выяснили, что метатекст является частью модальной рамки. Образование метатекста возможно в модусе при условии, что эта рамка содержит указание « на акт говорения субъекта, а заключенное в эту рамку есть обращение к самому речевому произведению или его части (слову номинации, части текста в логической последовательности, приведении чужих • слов и т. д.). Возникновение метатекстовых смыслов продиктовано интуицией говорящего, который использует специальные сигналы-путеводители, не только позволяющие ориентироваться в проспекции и ретроспекции речевого произведения, но и запрещающие иначе толковать излагаемое событие.

2. Синтез прагматики с семантикой определил соотношение метатекстовых операторов и дискурсивных слов. Черты сходства этих категорий обусловлены прагматической природой тех и других.

Дискурсивное /недискурсивное употребление отдельных лексем, с одной стороны, и метатекстовое/неметатекстовое употребление лексем, с другой стороны, определяются по критерию отношения. Характер этих отношений различается. В первом случае — это отношение между «действующими лицами» дискурс^, а во втором — между говорящим субъектом и его высказыванием.

3. Соотношение понятий «метатекстовый оператор» и «текстовая скрепа» позволило выявить тонкие нюансы между чисто конструктивной функцией (функция скрепы) и функцией семантической, поскольку цель метатекста — передать смысл, значение. Конструктивная функция не исключает семантической нагрузки, это позволяет обозначить текстовые скрепы как метатекстовые операторы, функционирующие как в высказывании, так и в тексте, создающие вертикальную ось метатекста, «черную зону», позволяющую выделить части текста, соотносимые по смыслу с целым речевым произведением. Так, текстовая скрепа/метатекстовый оператор таким образом не только присоединяет логическое завершение произведения, но и сигнализирует о логической семантическЬй связи.

4. Средства метатекста разнобразны, разноплановы по форме выражения и представляют собой богатый арсенал русского языка. Разноплановость метатекстовых средств, проявляющаяся как разноуровневость языковых единиц (представляющих собой слова и самостоятельных и служебных частей речи и синтаксические построения, например деепричастные обороты, скрепы-фразы), способных вносить метатекстовые смыслы в высказывание и текст, является одной из серьезных проблем изучения метатекста. Сводная классификация средств позволила объединить эти разнородные единицы метатекста. Основные принципы, положенные в основу нашей классификации, - вербальность и эксплицированность метатекстовых смыслов различными метатекстовыми операторами. Эксплицированность метатекстовых смыслов объединила в одну группу так называемые метаплеоназмы. Мы расширили термин «метаплеоназм» А. Вежбицки, понимая под ним не только глаголыперформативы, грамматически выраженные 1 л. ('я говорю'), но и другие возможные формы глаголов, металексику в оболочке существительных и производных предлогов. Противопоставление метаплеоназмов А. Вежбицки и группы МТО «отмежевания» от приводимых слов, на наш взгляд, есть противопоставление метатекстовых смыслов, тогда как противопоставлять смысл форме выражения не считается удачным, как в случаях: Мне говорили, что она колдунья и Снился сон, якобы иду я по дороге — смысл отмежевания от приводимых слов (метасмысл) имеет разные формы выражения: глагол и союз.

5. Среди разнообразных метатекстовых средств выделяется группа частиц, способных выступать в роли метатекстовых операторов. Не все употребления частиц, способных к метатекстовому функционированию, можно связать с метатекстовой функцией, то есть частицы способны функционировать как метатекстовые операторы не в любых (произвольных) контекстах. В описании частиц, выступающих в роли метатекстовых операторов, мы опирались на исследования отечественных и зарубежных лингвистов, и нам удалось классифицировать употребления частиц, представляющих предмет исследования, по их частным метатекстовым функциям. Выделенные группы метасмыслов, вносимых частицами, не являются специфичными для этой частеречной группы. Однако выделение метатекстового значения позволяет обозначить тонкие нюансы контекстного поведения частиц на фоне их модального значения. По данным [СРЧ] разряд метатекстовых частиц представлен 11 единицами. В нашем исследовании этот разряд отличается как количественно (21 частица), так и качественно. ; t

Метатекстовые операторы группы введения номинации способны сигнализировать об ослаблении истинности оценки, семантическом сдвиге при формировании концепта, выделении не ядерных, а периферийных признаков, несвойственных этому понятию, например: В нем было что-то театрмьное, даже оккультное. Выявляя подобного рода «сдвиг» в семантическом поле слова-номинации, вызванного метатекстовыми операторами, можно установить факты манипулирования сознанием слушающего, поскольку говорящий дает особые номинации, которые, по его мнению, лучше подходят для называния фактов действительности.

К операторам — ксенопоказателям, описанным в данной работе, говорящий прибегает, выбирая из всего спектра средств передачи этого метасмысла тот элемент, который наиболее точно подходит для текста данного дискурса (в научных текстах - вводное, - по словам кого-либо, в разговорной речи - Ходят слухи, будто (бы), якобы, дескать и под.). Семантика несоответствия (разделения) двух мнений в высказывании, свойственная некоторым служебным единицам языка, в частности частицам будто, будто бы, якобы, де, дескать, мол, диктует способность к выполнению метатекстовых функций на одной ступени с самостоятельными частями речи — глаголами {говорят, врут и т. д.) и существительными {слухи, толки и т. д.).

Важный метатекстовый смысл - введение иллюстрации или примера -обеспечивает решение мыслительной задачи, поставленной говорящим перед слушающим - ведение рассуждения от общего к частному (или наоборот).

Поворот в теме разговора может быть вызван внезапным воспоминанием говорящего либо прагматической ситуацией. В данном случае слушающему просто необходим сигнал как залог успешного коммуникативного акта.

Среди обозначенных нами частных метатекстовых функций частиц выделяются две группы: привлечения внимания к номинации и ксенопоказатели. Эти группы самые многочисленные, по сравнению с остальными. При передаче этих метасмыслов частицы занимают лидирующее положение, представители других групп выступают как синонимичные средства выражения метатекстовых смыслов. Потребность говорящего в подобных операторах обусловливает и частотность их употребления в различных стилях речи.

6. Исходя из теоретических установок, сформулированных в первой главе работы, были достигнуты некоторые практические результаты.

1) Проанализированы конкретные языковые единицы, включающиеся в круг метатекстовых частиц;

2) выявленц особенности функционирования некоторых метатекстовых частиц в текстах различных стилей (дискурсов);

3) проведено описание частиц как комплексно (по группам), так и индивидуально;

4) установлены синонимичные средства выражения некоторых метатекстовых смыслов (частицы — союзы, частицы — метаплеоназмы).

Смысл проделанной работы заключается в систематизации лингвистических теорий метатекста, модуса, коммуникативного аспекта, текста и в описании ярких представителей метатекста в тексте на уровне метаязыкового абстрагирования.

Изучение природы метатекстовых образований в ткани речевого произведения открыло :. .->ые пути исследования поведения го горячего субъекта в фокусе лингвистики. Управление процессом адекватного восприятия своего речевого произведения позволяет говорящему не только передавать субъективное видение ситуации. Контролируя восприятие субъективного, адресант способен управлять и процессом мышления, направляя внимание адресата в нужное русло. Возможно, это дает лингвистам шанс исследовать различные виды дискурса (политический, религиозный, научный'и др.) как систему формирования понятий, управления мышлением в определенных речевых произведениях, влияющих на индивидуальную и народную языковую (и не языковую) картину мира.

Дальнейшие исследования метатекстовых средств позволят овладеть методологией создания метатекста в произведениях мастеров русского слова, что открывает новые перспективы в преподавании русского языка. Употребление в речи частиц свидетельствует о владении живым языком, следовательно, подробное исследование сферы функционирования метатекстовых частиц позволит вывести обучение русскому языку как иностранному на ^иную стезю преподавания.

Для приближения этих перспектив к реальной жизни следует решить первостепенную задачу - тщательно разработать методику выявления метатекстовых операторов различных уровней и формы выражения.

Список научной литературыЛосева, Светлана Владимировна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Арутюнова 1976: Арутюнова Н. Д. Предложение и его смысл. М.: «Наука», 1976- 383 с.

2. Арутюнова 1988: Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений. Оценка.

3. Событие. Факт./Отв. ред. Г. В. Степанов. М.: «Наука», 1988 - 338 с. Арутюнова 1992: Арутюнова Н. Д., Булыгина Т. В., Кибрик А. А. и др. Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис. - М., 1992 -280 с.

4. Арутюнова 1999: Арутюнова Н. Д. Модальная неопределенность «как бы» /

5. Язык и мир человека. М., 1999. - С. 851-862 Арутюнова 2000: Арутюнова Н. Д. Показатели чужой речи де, дескать, мол: К проблеме интеграции речеповеденческих актов.//Язык о языке. — М., 2000.-С. 437-448

6. Асмус 1961: Асмус В. П. Чтение как труд и как творчество.// Вопросы литературы. 1961, № 2. - С. 28-37

7. Балл и 1955: Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. -М.: Изд-во иностран. литер., 1955. 416 с.

8. Баранов 1994: Баранов Н. П. Заметки о «дескать» и «мол» // Вопросы языкознания. 1994, № 4. - С. 114-124

9. Баранов, Кобозева 1988: Баранов А. Н. Кобозева И. М. Модальные частицы в ответах на вопрос // Пракматика и проблемы интенсиональности. М.: «Наука», 1988.- С.45-69

10. Баранов, Паршин 1990: Баранов А. Н., Паршин П. Б. Процедурный метаязык в лингвистической семантике //Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. 1990, №1 - С. 16-30

11. Бахтин 2000: Бахтин М. М. (Волошиноз В. И.). Марксизм и философия языка / Фрейдизм. Формальный метод в литературоведении. Марксизм и философия языка. М., 2000. - С. 349-486

12. Белошапкова 1997: Белошапкова В. А. Современный русский язык: Синтаксис. М.: «Азбуковник», 1997. — 318 с.

13. Бенвенист 1974: Бенвенист Э. Общая лингвистика./Под ред., со вступит.ст. и ком. Ю.С. Степанова. М.: «Прогресс», 1974. - 477. с.

14. Богуславский 1996: Богуславский И. И. Сфера действия лексических единиц. М.: «Школа «Языки русской культуры», 1996. — 451 с.

15. Бондарко 1968: Бондарко А. В. Система времен русского глагола: (в связи с проблемс!й функционально-семантических и грамматических категорий)/ Автореф. дисс. док. филол. н. Д., 1968.-36 с.

16. Борисова 1998: Борисова П. Г. Принципы описания служебных слов // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. — 1998, № 2 -С. 71-86

17. Булыгина, Шмелев 1997: Булыгина Т. В. Шмелев А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: «Школа «Языки русской культуры», 1997.- 574 с.

18. Вежбицка 1978: Вежбицка А. Метатекст в тексте.// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. 1978. - С. 402-421

19. Виноградов 1975: Виноградов В. В. О категории модальности и модальных словах в русском языке // Виноградов В. В. Избранные труды: Исследования по русской грамматике. М.: «Наука», 1975 — С. 53-87

20. Виноградов 1986: Виноградов В. В. Русский язык (Грамматическое учение о слове).- М.: «Наука». 1986-639 с.

21. Волкодав 'VJ's 'o: Волкодав В. А. Метаязыковая аспектность художественного текста (на материале прозы Ф. М. Достоевского) Дис. . канд филол.наук. Краснодар, 199S. — 195 с.

22. Вольвак 2002: Вольвак Н. П. Фактор адресата в публицистическом тексге/Автореф. дис.канд. филол. н. Владивосток, 2002. - 196 с.

23. Вопросы.: Вопросы коммуникативно-функционального описания синтаксического строя русского языка./Под ред. М. В. Всеволодовой и С. А. Шуваловой. М.: Изд. МГУ, 1989. - 183 с.

24. Гавриленко 2002: Гавриленко И. И. Функции и типы вставных конструкций в научных текстах.//Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 2002, № 6. - С. 80-91

25. Гак 1998: Гак В. Г. Языковые преобразования. М.: «Школа «Языки русской культуры», 1998. - 763 с.

26. Гальперин 1981: Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: «Наука», 1981. - 139 с.

27. Гатинская 2002: Гатинская Н. В. Портрет лексемы вообще. Опыт функционально-семантического описания. //Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 2002, № 5 - С. 122-130

28. Гловинская 2003: Гловинская М. Я. Словарная статья «фактически 2, по существу, по сути, практически 2».// Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Третий вып. /Под общ. рук. акад. Ю. Д. Апресяна. М., 2003. - С. 415-421

29. Горчакова 1998: Горчакова И. Г. Роль метатекстового комментария в синонимическом перефразировании// Филологический ежегодник. — Омск, 1998. Вып. 1. С. 94-97

30. Дедова 2002: Дедова О. В. Графическая неоднородность как категория гипертекста.// Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 2002, № 6. — С. 9199

31. Диалектика текста: Диалектика текста. / Отв.ред А. И. Варшавская. Том I. СПб.: Изд. СпбГУ, 1999. 328 с.

32. ДС 1998: Дискурсивные слова русского языка: опыт контекстно-семантического описания / Под ред. К. Киселевой и Д. Пайара. — М.: «Метатекст», 1998. 447 с.

33. ДС 2003: Дискурсивные слова русского языка: контекстное варьирование и семантическое единство. Сб. ст. /Сост. К. Киселева, Д. Пайар. М.: «Метатекст», 2003. — 458 с.

34. Дулатова 2001: Дулатова М. Р. Современное употребление частицы «буквально». Дипломная работа. Владивосток, ДВГУ, 2001. — 54 с.

35. Дымарский 1999: Дымарский М. Я. Проблемы текстообразования и худежестЬенный текст /Науч.ред. С. Г. Ильенко. СПб.: Изд.СпбГУ, -1999.-284 с.

36. Дьяченко 1996: Дьяченко И. Ю. Метаязыковая аспектность семантико-синтаксичесхих параметров текстовой модальности (на материале русского и немецкого языков). /Автореф. Дис. канд. филол. н. — Краснодар, 1996. 22 с.

37. Жукова 2002: Жукова Т. А. Материалы к словарной статье «в идеале».//Отсловаря В. И. Даля к лексикографии XXI века. Науч. сб. —

38. Владивосток, 2002. С. 160-165

39. Жукова 2003: Жукова О. В. Никак/не иначе как: Сравнительный анализ двухдискурсивных слов. Дискурсивные слова русского языка:контекстное варьирование м семантическое единство. Сб. ст. /Сост. К.

40. Киселева, Д. Пайар. М.: «Метатекст». 2-О 03. - С. 131-142

41. Зайченко 1997: Зайченко Н. Д. Прагматический потенциал категориимодальности. Хабаровск, 1997. - 78 с.

42. Золотова 1982: Золотова Г. А. Коммуникативные аспекты русскогосинтаксиса- М.:УРСС, 2001.-368 с.

43. Иванова 1997: Иванова Е. М. Текстовый аспект лексической номинацииноминативные цепочки)./ Актуальные пробьлемы функциональнойлексикологии. СПб., 1997. - С. 187-193

44. Ильенко 1989: Ильенко С. Г. Синтаксические единицы в тексте: Учеб.пособие к спецкурсу. JL, 1989. 82 с.

45. Иорданская, Мельчук 2002: Иорданская Л. Н., Мельчук И. А. Текс товыеконнекторы в разных языках: французское en effet vs. русское в самомделе.//Семиотика и информатика. Вып 37. М., 2002 — С. 78 — 89

46. Казакова 1990: Каказкова Н. Н. Влияние прагматического фактора на tреферентную отнесенность эгоцентрических слов // Прагматический аспект предложения в тексте: Межвуз. сб. науч. тр. Л., 1990 — С. 4149

47. Казаковская 1996: Казаковская В. В. Способы выражения авторства в структуре предложения. /Дис. . канд. филол. наук. М., - 1996. — 274 с. 1

48. Касьянова 1996: Касьянова Е. М. Метаязыковая субстанциональность языка басен (На материале произведений И. А. Крылова). /Автореф. дис. канд. филол. н. Краснодар, 1996. - 25 с.

49. КГ: Болотова Г. А., Онипенко Н. К. , Сидорова М. Ю. . Коммуникативная грамматика русского языка./Под общ. ред. Г. А. Золотовой. — М.: Изд. МГУ, 1998.-528 с.

50. Кельманова 2000: Кельманова О. В. Метатекстовые категории модуса в древнеславянских гомилиях: риторика и прагматика./Автореф. дис. канд.филбл.н. СПб, 2000. - 22 с.

51. Кириллова 1988: Кириллова И. А. Метаэлементы научной речи// Взаимодействие социальных и структурных факторов в языке и речи. Саратов, 1988. - С. 22-26

52. Колшанский 1980: Колшанский Г. В. Контекстная семантика. М.: «Наука», 1980.- 149 с.

53. Копытов 2003: Копытов О. Н. Взаимодействие квалификативных модусных смыслов в тексте. /Дисс. канд. филол. наук. Владивосток, 2003. -216с.

54. Кормилицына 2003: Кормилицына М. А. Усиление личностного начала в русской речи последних лет//Русский язык сегодня-2: Активные языковые процессы конца XX века. М., 2003. С. 465-475

55. Котков 1967: Котков С. И. Именно об «именно»/Сказки о русском слове. М., 1967.-С. 16-18

56. Крейдлин 1975: Крейдлин Г. Е. Лексема дажеП Семиотика и информатика. Вып.6. -М., 1975.-С. 102-114

57. Крылова 2002: Коммуникативно-прагматические свойства служебного слова как часть его лексикографического представления // От словаря В. И. Даля к лексикографии XXI века. Науч. Сб. Владивосток, 2002. — С. 235-240

58. Кудрявцева 1988: Кудрявцева Т. Ю. Деепричастная конструкция как одно из средств организации метатекста в устной научной речи./ Ин-т рус. яз. им. А. С. Пушкина. М., 1988. - 12 с.

59. Лекант 1995: Краткий справочник по современному русскому языку/ Под ред. П. А. Леканта. М., 1995.- 382 с.

60. Лосева 1980: Лосева Л. М. Как строится текст. М.: «Прогресс», 1980. - 87 с.

61. Лукин 1999: Лукин В. А. «Ключевое слово» числа и число как «ключевое слово» текста// Предложение и слово. Саратов, 1999. — С. 197-201

62. Лукин http: Лукин В. А. Метатекст в тексте// http:www.gramota.ru/ lukinhtml? glava2-03.htm

63. Ляпон 1986: Ляпон М. В. Смысловая структура сложного предложения и текст. М., 1986.-200 с.

64. Мажарова 1990: Мажарова А. Г. Формирование межфразовых скреп градационной семантики // Сложное предложение и диалогическая речь: Сб. науч. тр. Тверь, 1990. - С. 55-65.

65. Мазур 1994: Мазур А. В. Служебные единицы с семантикой несоответствия в высказывании. Дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1994. - 197 с.

66. Маркасова 1999: Маркасова О. А. Группа речевого сопровождения как элементы высказывания и текста. Дис. . канд. филол. наук. -Новосибирск, 1999. 198 с.

67. Матвеева 1990: Матвеева Т. В. Функциональные стили в аспекте текстовых категорий. Свердловск, 1990. - 168 с.

68. Мельчук 1999: Мельчук И. А. Опыт теории лингвистических моделей

69. Лыкова. Киев, 1993 .- 126с. Николаева 1986:* Николаева Т. М. Функции частиц в высказывании. - М., 1986.-168 с.

70. Вып. 12. Воронеж, 1999. - С. 117-129 Орлова 2003: Орлова А. Л. К вопросу о сущности металексики (научно-аналитический обзор). // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. - 2003 № З.-С. 153- 174

71. Стародумова 2002: Стародумова Е. А. Частицы русского языка.

72. Разноаспектное описание. Владивосток, 2002. - 292 с.

73. Степанов 1981: Степанов Ю. С. Имена. Предикаты. Предложения. М.: v1. Наука», 1981.-360 с.

74. Степанова 1999: Степанова Н. С. Текст и метатекст В.Набокова: проблемыинтерпретации// Текст как единица анализа и единица' обучения. 1. Курск, 1999.-С. 71-73

75. Стрнженко, Кручинина 1985: Стриженко А. А., Кручинина Л. И. Обособенностях организации текстов, относящихся к разнымфункциональным стилям. Иркутск, 1985. - 176 с.

76. Токарчук 2002: Токарчук И.Н. Частицы в языковом и речевом аспектах (наматериале частиц просто и прямо). Дисс. .канд. филол. наук. -\

77. Владивосток, 2002. 200 с. Труфанова 2003: Труфанова И. В. Фатика( и фатика2: разграничение метатекста и фатической речи2 // Грамматические категории и единицы: синтагматический аспект. Материалы науч. конф. Владимир, 2001. - С. 174-177

78. Чернышева 1993: Чернышева А. Ю. Метатекстовые смыслы в романах

79. Л.Н.Толстого// Слово и мысль Льва Толстого. Казань, 1993. - С. \123.132

80. Шаймиев 1996: Шаймиев В. А. Метатекст и некоторые его признаки// Лингвистический семинар: Межвуз. сб. ст. Вып.1. -СПб., 1996- С. 79-84

81. Ширяев. 1982: Ширяев Е. Н. Структура разговорного повествования // Русский «язык: Текст как целое и компоненты текста. М., 1982.- С. 106-121

82. Шмелева 1983: Шмелева Т. В. Смысловая организация предложения и проблема модальности.//Асткальные проблемы синтаксиса. М.: МГУ. 1983.-С. 78-95

83. Шмелева 1988а: Шмелева Т. В. Семантический синтаксис. Курс лекций. — Красноярск, 1988. 54 с.

84. Шмелева 19886: Шмелева Т. В. Модус и средства его выражения в высказывании. / Идеографические аспекты русской грамматики./Под ред. В. А. Белошапковой и И. Г. Милославского. М.: МГУ. — 1988. — С. 168-201

85. Шмелева 2001: Шмелева Т. В. Берлинский словарь русских частиц. //Вестник Московского Университета. Сер. 9. Филология. 2001, № 2. - С. 161164

86. Шубина 1997: Шубина Н. Л. Паралингвистические средства в письменном тексте и их функции.//Художественный текст: аспекты сверхфразовоп организации. Сб. ст.ЛТод ред. С. И. Ильенко. СПб., 1997. - С. 36-47

87. Шубина 2000: Шубина Л. Н. Невербальная сфера коммуникации в русском тексте.//Язык. Функции. Жизнь. Сб. ст. в честь проф. А. В. Бондаркс -СПб., 2000. С. 180-194

88. Щерба 1974: Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. Л. 1974.-428 с.

89. Щур 1999: Щур М. Г. Словарное представление русских частиц, их классификация и функционирование. /Дис. . канд. филол. наук. М., 1999 .-3,13 с.

90. Юганов 1978: Юганов В. И. К вопросу об актуальном членении текста. М., 1978.- 178 с.

91. Якобсон 1985: Якобсон Р. О. О лингвистических аспектах перевода//Якобсон Р. О. Избранные работы М., 1985. - 455 с.

92. Яковлев 1991: Яковлев С. В. Типы языковых представлений. Жанры метатекста. М., 1991. - 24 с.

93. Яковлева 1994: Яковлева Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М., 1994. -343 с.1. Словари и энциклопедии

94. БТС: Большой толковый словарь / Гл.ред. Кузнецов С. А. РАН. Институтлингвистики. СПб., 1998

95. ИЭС: Историко-этимологический словарь современного русского языка. В 2-хт. М.: «Русский язык». - 1999

96. КЭС: Н. М. Шанский, В. В. Иванов, Т. В. Шанская. Краткий этимологическийсловарь русского языка. М., 1975

97. ЛЭС: Лингвистический энциклопедический словарь. /Ред. Ярцева. М., 1990

98. MAC: Словарь русского языка в 4-х т. / Гл. ред. Евгеньева А. П. РАН.

99. Институт русского языка. М., 1984 \

100. Азбуковник». 1998 РТС: Лопатин В. В. Лопатина, Л. Е. Русский толковый словарь М.: «Русский язык». - 1998.

101. РЯЭ: Русский язык. Энциклопедия. /Гл. ред. Караулов.- М., 1997

102. СО: Ожегов С. И/Толковый словарь русского языка. М., 1987

103. СОШ: С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. Толковый словарь русского языка. РАН,

104. Институт русского языка им. В.В.Виноградова. М:, 2002 СРЧ: Э. Шимчук, М.Щур. Словарь русских частиц. - Europiiischer Verlag der Wissenschaflen, Peter Lang, 1999

105. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ЯЗЫКОВОГО МАТЕРИАЛА

106. Корпус текстов художественной литературы: ~

107. Акунин Б. Азазель. М., 2002. — 235 с.

108. Акунин Б. Пелагея и белый бульдог. М., 2002. - 286 с.

109. Алданов М. Самоубийство. СПб., 1996. - 314 с.

110. Роковые яйца. Спб., 1996. - 238 с. Булгаков М. Мастер и Маргарита. - Минск, 1988. — 670 с. Булгаков М. Роковые яйца / М. Булгаков. Дьяволиада. Собачье се^г- г.

111. Роковые яйца. Спб., 1996. - 238 с. Булгаков М. Собачье сердце. / М. Булгаков. Дьяволиада. Собачье сердце.

112. Роковые яйца. Спб., 1996. — 238 с. Булгаков М. Ханский огонь / М. Булгаков. Избранное. - М., 1988. - С. 451478

113. Бунин И. Антоновские яблоки. / Иван Бунин. Собрание сочинений в 4-хтомах. М., 1988. Т. 3. - С. 87-189 Бунин И. Легкое дыхание. / Иван Бунин. Собрание сочинений в 4-х томах.

114. М., 1988. Т. 1.-С. 56-78 Бунин И. Суходол. / Иван Бунин. Собрание сочинений в 4-х томах. М.,1988. Т. З.-С. 17-86 Быков В. Сотников. / Василь Быков. Рассказы. М., 1989. - С. 67-112.

115. Гоголь Н. В. Тарас Бульба. / Н. В. Гоголь. Повести. Л., 1987. - С. 103-409

116. Гоголь Н.В. Ревизор. / Н. В. Гоголь. Повести. Ревизор. М., 1984. — С. 267346

117. Гоголь Н.В. Коляска / Н. В. Гоголь. Повести. Л., 1987. - С. 87-102 '

118. Гоголь Н.В. Мертвые души. — М., 1985. 368 с.

119. Гоголь Н.В. Нос / Н. В. Гоголь. Повести. Л., 1987. - С. 6-39

120. Гоголь Н.В. Портрет/ Н. В. Гоголь. Повести. Л., 1987. - С. 49-86

121. Гоголь Н.В. Старосветские помещики. / Н. В. Гоголь. Повести. М., 1979. -С. 114-368

122. Гончаров И.А. Обломов. М., 1985. - 447 с.

123. Гончаров И.А. Обрыв. М., 1983. - 448 с.

124. Гончаров И.А. Обыкновенная история / Гончаров И. А. Обыкновенная история. Обломов. Письма столичного друга к провинциальному жениху. М., 2000. - С. 5- 86.

125. Довлатов С. Ремесло. / Сергей Довлатов. Чемодан Сборник. Л., 1991. С. 37- 74

126. Довлатов С. Чемодан/ Сергей Довлатов. Чемодан Сборник. Л., 1991. — С. 3-36

127. Достоевский Ф.М. Бесы. — М.: «Согласие», 1996. 752 с.

128. Достоевский Ф.М. Идиот. М., Харьков: «АСТ», «Фолио», 2000. - 638 с.

129. Достоевский Ф.М. Подросток. — М.: «Современник», 1985. 544 с.

130. Достоевский Ф.М. Преступление и наказание. М.: ЗАО «Изд-во ЭКСМО-Пресс», 1998. - 592 с.

131. Достоевский Ф.М. Униженные и оскорбленные. Л.: «Художественна.-: литература», 1981. - 376 с.

132. Ерофеев Вен. «Москва-Петушки». -М.: «Вагриус», 2000. -575 с.

133. Ефремов И. Лезвие бритвы. Хабаровск: Кн. изд., 1986. - 637 с.

134. Иванов Вс. Возвращение Будды. -М.: «Правда», 1991. 476 с.

135. Лесков Н.С. Дурачок/ Лесков Н. С. Повести и рассказы. Воронеж: Изд-во Воронеж ун-та, 1979. - С. 115-148

136. Набоков В. Дар./ В. Набоков. Романы и рассказы. М.: «Слово», 1999. — С. 218-518

137. Набоков В. Защита Лужина./ В. Набоков. Романы и рассказы. М.:

138. Слово», 1999.-С. 9-217 Набоков В. Лолита./ В. Набоков. Романы и рассказы. — М.: «Слово», 1999.1. С. 519-714 Нагибин

139. Одоевский В. Ф. Русские ночи. М.: "Наука", 1975. - 213 с.

140. Островский А. Н. Гроза/ А. Н. Островский. Пьесы. М.: «Художественнаялитература», 1982. С.7-54 Островский А. Н. Свои люди - сочтемся./ А. Н. Островский. Пьесы. - М.:

141. Художественная литература», 1982. — С.55-78 Пелевин В. Generation «П». М.: «Феникс» - 1999. - 265 с. Платонов А. Усомнившийся Макар. / А Платонов. Избранное. - М.:

142. Детская литература», 1998. С. 47-99 Распутин В. Прощание с Матерой. /В. Распутин. Рассказы. - Киев, 1988. -С. 68-213

143. Толстой Л. Н. Анна Каренина. М.: «Художественная литература:;. ' fJ /-342 с.

144. Тургенев И.С. Ася. / И. С. Тургенев. Избранное. — Хабаровск, «Хабаровскоекн. изд-во», 1978. С. 12- 46

145. Тургенев И.С. Гамлет Щигровского уезда. / И. С. Тургенев. Избранное.

146. Хабаровск, «Хабаровское кн. изд-во», 1978. С. 47- 69

147. Тургенев И.С. Накануне. / И. С. Тургенев. Избранное. Хабаровск,

148. Хабаровское кн. изд-во», 1978. С. 70-190

149. Тургенев И.С. Отцы и дети. / И. С. Тургенев. Избранное. Хабаровск, \

150. Хабаровское кн. изд-во», 1978. С. 191-314 Тургенев И.С. Рудин. / И. С. Тургенев. Избранное. - Хабаровск, «Хабаровское кн. изд-во», 1978. - С. 315-516

151. Тургенев И. С. Фауст. / И. С. Тургенев. Избранное. Хабаровск, «Хабаровское кн. изд-во», 1978. - С. 517-579

152. Тынянов Ю. Пушкин. — М.: «Слово», 1999. — 114 с.

153. Фадеев А. А. Разгром./ А. А. Фадеев. Разгром. Рассказы. М.: «Оникс», 1992

154. Фадеев А. А. Молодая гвардия. М.: «Советский художник», 1978. - 617 с.2. Корпус научных текстов:

155. Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка: Словоизменение. — М., 2003.-800 с.

156. Золотова Г. А\ Коммуникативные аспекты русского синтаксиса. М.: УРСС, 2001.-368 с.

157. Прияткина А. Ф. Текстовые скрепы и «скрепы-фразы» (о расширении категории служебных единиц русского языка)//Предложение. Текст. Речевое функционирование языковых единиц. Межвуз.сб.науч.тр. — Елец, 2002.-С. 90-100

158. Корпус публицистических текстов:

159. ЛГ: «Литературная газета». 2002

160. Наука и жизн!>: журнал «Наука и жизнь». 1999-2002

161. Газета «Владивосток». 2004

162. Газета «Комсомольская правда». 2002-2003