автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Человек и мир в романах С.А. Клычкова и традиции русской литературы XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Человек и мир в романах С.А. Клычкова и традиции русской литературы XIX века"

На правах рукописи

КУДРЯВКИНА Наталья Владимировна

ЧЕЛОВЕК и МИР в РОМАНАХ С.А. КЛЫЧКОВА и ТРАДИЦИИ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Х1Х ВЕКА

Специальность 10.01.01-русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тамбов2005

Работа выполнена в Тамбовском государственном университете имени Г.Р. Державина.

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор

Михеев Юрий Эдуардович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор

Попова Ирина Михайловна

кандидат филологических наук Карпова Василнна Валерьевна

Ведущая организация:

Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина

Защита состоится « Л У» сыьр^ 2005 года на заседании диссертационного совета Д.212.261.03 в Тамбовском государственном университете имени Г.Р. Державина по адресу: 392622, Тамбов> ул. Советская, 93, институт филологии ТГУ имени Г.Р. Державина. А. ■'/£ •

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина (ул. Советская, 6).

Автореферат разослан

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук,

профессор

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Сергей Антонович Клычков - замечательный русский поэт и писатель первой трети XX столетия. Его наследие составляют несколько лирических сборников и три завершенных романа - «Сахарный немец» (1925), «Чертухинский балакирь» (1926) и «Князь мира» (1927). Все они должны были войти в качестве частей в единое эпическое полотно из девяти романов (трилогию трилогий), но этому замыслу, к сожалению, не было суждено осуществиться.

Большинство словарей и учебных пособий1 относят поэзию и прозу С.А Клычкова к новокрестьянскому направлению в литературе. Продолжая традиции «крестьянской поэзии» XIX века, - поэзии А.В. Кольцова, И. С. Никитина, И.З. Сурикова - новокрестьянская школа в начале века ХХ-го была представлена именами С.Д. Дрожжина, НА. Клюева, А.В. Ширяевца, П.В. Орешина. Со школой, несомненно, самым тесным образом связан и С.А Есенин, но признание этого факта исследователями чаще всего подразумевает не более чем генетическую связь: значимость художественного наследия поэта выходит далеко за рамки какого-либо направления. Творчество С.А Клычкова представляет собой аналогичное явление: идейно-художественное содержание лирики и прозы этого писателя, с одной стороны, имеет все основания рассматриваться как часть новокрестьянской литературы, с другой - оно обладает несомненными ценностью и значением и вне этого направления.

Н.М. Солнцева, наиболее авторитетный на сегодня специалист по творчеству С.А Клычкова, рассматривает прозу писателя и как начало мифологической школы в русской художественной литературе XX века, и как «пролог» ее философского течения2.

Серьезные и глубокие литературоведческие работы, предметом которых стало наследие писателя, имели место еще при жизни С .А. Клычкова. ПА. Журов в статьях (не опубликованных до сей поры) «Блок и Клычков», «Основной миф Клычкова», «Лесная тропа»3 оставил ряд ценных наблюдений над особенностями поэтики и идейного содержания лирики и

1 См.: Гордович, К.Д. История отечественной литературы XX века: Пособие для гуманитарных вузов / К.Д. Гордович. - СПб.: СпецЛит, 2000. - 320 с; Мусатов, В.В. История русской литературы первой половины XX века / В.В. Мусатов. - М: Высш. шк.; Изд. центр Академия, 2001. - 310 с; Соколов, А.Г. История русской литературы конца XIX- начала XX века: Учеб. / А.Г. Соколов. - М.: Высш. шк.; Изд. центр Академия, 1999. - 432 с; Фатюшенко, В.И. Клычков Сергей Антонович / В.И Фатюшенко // Русские писатели 20 века: Биографический словарь / Гл. ред. и сост. ПА. Николаев. - М: Большая Российская энциклопедия; Рандеву - А.М. 2000. - С.343-345 с.

См.: Солнцева, Н.М. Последний Лель: О жизни и творчестве С. Клычкова / Н.М. Солнцева. - М: Московский рабочий, 1993. - 222 с.

3 Журов, ПА Блок и Клычков / ПА Журсв. - РГАЛИ - Ф.2862. - оп.1. - ед.хр.6; Журов, ПА. Лесная тропа / ПА Журов. - РГАЛИ. - Ф.2862. - оп. 1. - ед.хр.9; Журов, ПА. Основной миф Клычкова / ПА. Журов. - РГАЛИ. - Ф.2862. - оп. 1. - ед.хр. 10.

романа «Сахарный немец». Наиболее концептуальное положение названных статей заключается в утверждении апокалиптичности как ведущей идеи клычковского творчества.

После гибели писателя его наследие надолго выпало из поля зрения читателей и литературоведов. «Возвращение» произошло благодаря книгам Н.М. Солнцевой, которым предшествовала ее же диссертация, посвященная прозе С. А. Клычкова.1 В определении идейного стержня романов писателя Н.М. Солнцева принципиально не расходится с ПА. Журовым и

видит его в «бесконечной ностальгии» по утрачиваемой гармонии мира и

2

человека.

Практически одновременно с диссертацией Н.М. Солнцевой появились диссертационные исследования по творчеству С.А Клычкова З.Я. Селицкой, НА Киселевой и Ю.А Изумрудова.3 В первых двух работах, наряду с лирикой, предметом анализа становится проза С.А Клычкова. Привлекая широкий контекст современной литературы, авторы диссертаций сосредоточиваются на выявлении идейного и художественного своеобразия романов писателя.

Попытки определить место С.А Клычкова в литературном процессе современности соседствуют в перечисленных работах с фиксацией более или менее очевидных параллелей творчества писателя с русской классической литературой.

Так, в диссертации Л.А. Киселевой в разделе, посвященном прозе С.А Клычкова, явный акцент сделан на анализе типа героя-мечтателя как наиболее выразительного и постоянного в романах писателя. При этом обозначены некоторые ассоциации с героями И.С. Тургенева и Н.С. Лескова, намечена связь с персонажами романов П.И. Мельникова-Печерского.

На многочисленные параллели идейного корпуса и поэтики романов С.А Клычкова с литературой XIX века указано в работах Н.М. Солнцевой. Тема железной дороги в романе С.А Клычкова «Сахарный немец» перекликается с постановкой и решением этой темы НА. Некрасовым и

1Солнцева, Н.М. Китежский павлин: Филологическая проза. Документы. Факты. Версии / Н.М Солнцева. - М: Скифы, 1992. - 431 с; Солнцева, Н.М. Последний Лель: О жизни и творчестве С. Клычкова / ИМ. Солнцева. - М: Московский рабочий, 1993. -222 с; Солнцева, Н.М. Проза Сергея Клычкова (Из истории идейных и художественных исканий в литературе 20-х годов): Дис.... канд. филол. наук / Н.М. Солнцева. - М, 1989. -191 с.

2Солнцева, Н.М. Последний Лель. - С. 103.

3Селицкая, З.Я. Творчество Сергея Клычкова (черты творческой индивидуальности художника): Дис. ... канд. филол. наук / З..Я. Селицкая. - Л., 1989. - 154 с; Киселева, ЛА Особенности художественного мышления новокрестьянских писателей (Н. Клюев, С. Клычков, А. Ширяевец): Дис. ... канд. филол. наук / ЛА Киселева. - Киев, 1990. -218 с; Изумрудов, ЮА Лирика Сергея Клычкова: Дис. ... канд. филол. наук / ЮА Изумрудов. - Нижний Новгород, 1993. - 254 с.

Л.А. Меем. Антивоенная направленность этого же романа позволяет наметить соответствующие аналогии с рассказом В.М Гаршина «Четыре дня». Идея губительного влияния человека на природу задолго до романов Клычкова («Сахарный немец», «Чертухинский балакирь»), по мнению Н.М Солнцевой, нашла свое выражение в лирике М.Ю. Лермонтова («Три пальмы», "Валерик"). «В «Князе мира» зазвучит, - полагает исследователь, - некрасовский мотив, решетниковская тема мрачного, забитого крестьянского мира...». В этом же романе - «разоблачающий пафос Гоголя, Щедрина, Герцена...»1.

В названной выше диссертации Л А. Киселевой отмечено присутствие традиции Н.В. Гоголя в решении С.А. Клычковым темы родины. Н.М. Солнцева в своих исследованиях уделяет рассмотрению гоголевской традиции особо пристальное внимание. Влияние «Невского проспекта» Н.В. Гоголя очевидно в трактовке городской темы в «Сахарном немце» и в изображении С.А. Клычковым эпизода встречи Зайчика с красавицей, превращающейся в блудницу. Мотив оборотничества связывает петербургскую сцену С.А. Клычкова с гоголевским «Вием». Образ мечтателя Зайчика, показывает НМ. Солнцева, сопоставим с идеалистом-мечтателем Пискаревым.

Традиции И В. Гоголя в «Чертухинском балакире» рассмотрены Н.М. Солнцевой менее подробно. И все же их присутствие в описании подводного царства Дубравны, в мотиве поиска богатырем настоящих людей среди сброда «харь» отмечены исследовательницей.

Вместе с тем Н.М. Солнцева подчеркивает и самобытность С.А Клычкова: его мифы - русские, в отличие от малороссийских мифов Гоголя, к тому же, в любом мифе писателя - «сермяжный дух»2.

Неомифологические аспекты поэтики романа «Чертухинский балакирь» стали предметом диссертации Е.В. Лыковой.3 Одну из четырех глав этой работы составили наблюдения над бытованием гоголевской традиции в романе. Анализируя понимание человека С.А Клычковым и Н.В. Гоголем сквозь призму триады лик - лицо - личина, соответствующей христианской концепции человека, Е.В. Лыкова доказывает обусловленность человеческой сущности «определенной волевой направленностью, устремленной к одному из полюсов - лику или личине»4. Картина человека в произведениях обоих писателей заключает идею его изначальной гармоничности, нарушаемой не только активным вторжением дьявольщины, но и добровольным приятием мира зла самим человеком.

1 Солнцева, НМ Указ. дис. - С. 15.

2Там же.-С. 108.

3Лыкова, ЕВ. Неомифологические аспекты поэтики и гоголевская традиция в творчестве СА Клычкова: на материале романа «Чертухинский балакирь»: Дис.... канд. фи-лол. наук / Е.В. Лыкова - М, 2004. - 234 с.

4Там же.-С. 183.

Приведенный краткий обзор существующей литературы о творчестве С.А. Клычкова свидетельствует о несомненной ни для кого из исследователей органичности художественного наследия писателя русской литературе XIX столетия. Вместе с тем подробное рассмотрение получило лишь бытование в романах С.А. Клычкова традиции Н.В. Гоголя (в названных выше работах Н.М. Солнцевой, Е.В. Лыковой). Идейно-тематические и художественные пересечения с другими классиками только обозначены, а немалый ряд правомерных сопоставлений (например, с произведениями Ф.М. Достоевского и 1Ш. Толстого) остался вообще за рамками названных исследований в силу иных целей, ставящихся их авторами.

Кроме того, несмотря на неоспоримые широту и глубину монографии Н.М. Солнцевой и диссертационных исследований других литературоведов, изучение наследия С.А. Клычкова не только не завершено, но явно находится в начальной стадии. Как и творчество великих предшественников писателя из "золотого" века русской литературы, поэзия и проза С.А. Клычкова настолько многогранны, что будут еще долгое время привлекать исследователей, не лишая их при этом возможности сказать новое слово.

Актуальность данной диссертации, таким образом, обусловлена 1) возросшим в последние полтора десятилетия интересом к творчеству С.А. Клычкова, 2) неполной изученностью идейно-художественного содержания романов этого автора и 3) относительной непрослеженностью бытования традиций русской литературы XIX века в прозе писателя.

Материалом исследования стали, с одной стороны, три завершенных романа С.А. Клычкова с привлечением его лирики, а также литературно-публицистических статей; с другой, - произведения русских поэтов и писателей XIX века: А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, ПИ. Мельникова-Печерского, Н.С. Лескова, А.А. Фета, Ф.И. Тютчева, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова-

Романное наследие С.А. Клычкова и широкий спектр русской классики XIX столетия составили собой объект изучения предлагаемой диссертации, а предметом исследования стали особенности проблематики и идейного содержания романов «Сахарный немец», «Чертухинский бала-кирь» и «Князь мира» в свете традиций отечественной литературы XIX века.

Целью диссертационного исследования стала попытка выявления оригинального и традиционного начал в подходе С.А. Клычкова-прозаика к постановке и решению центральных проблем (человека и мира) его романов в сопоставлении с идейным наполнением классических произведений русской литературы XIX века

Достижение заявленной цели требует решения следующих задач в их совокупности:

• идейно-художественного и мотивного анализа романов С.А Клыч-кова «Сахарный немец», «Чертухинский балакирь» и «Князь мира»;

• обозначения круга проблем произведений русской литературы XIX века, близких проблематике романов С.А Клычкова;

• анализа идейно-художественных и мотивных сближений прозы С.А. Клычкова с произведениями русской классики XIX века;

• выявления особенностей бытования традиций писателей и поэтов XIX века в романном творчестве С.А. Клычкова на идейно-художественном и мотивном уровне.

Идейно-художественное содержание романов С.А. Клычкова, таким образом, предполагается рассматривать в контексте отечественной классики XIX века. В современном литературоведении контекст определяется как «осмысленные воспринимающим сознанием текстовые связи и соотношения, позволяющие судить о стилистических, содержательных, эстетических и иных особенностях произведения как в пределах данного текста, так и в сопоставлении с другими текстами в синхроническом и диахроническом <...> аспектах»1. Автор настоящей диссертации полностью разделяет дополнение к приведенному определению: «Контекст находится в непосредственной зависимости от индивидуальных способностей воспринимающего, его концептосферы»2. В то же время большинство текстовых связей и соотношений, позволяющих судить о содержательных особенностях романов С.А. Клычкова в сопоставлении с другими текстами в диахроническом аспекте (то есть классическими текстами XIX века), являются ничем иным, как литературной традицией.

Правомерность того, что многочисленные параллели между прозой С.А Клычкова и русской литературой XIX века носят не случайный характер, а представляют собой проявление литературной традиции, подтверждают факты глубокого знания автором отечественной классики и постоянного интереса к ней. Брат писателя АА Сечинский в хранящихся в РГАЛИ подробных воспоминаниях о С.А Клычкове дважды отмечает его увлеченность литературой предшествующего века3. Основательное знакомство с русской литературой могло начаться для С.А Клычкова в период обучения на историко-филологическом факультете Московского университета (1908 - 1910). О том, насколько широк и разносторонен был спектр литературы, предлагаемой студентам к изучению (от древнерусской до новейшей, включающей произведения Ф.М. Достоевского и Л.Н.

'Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н. Николюкина. - М.: НПК «Интелвак», 2003. - СТБ.392. 2 Там же.

3См.: Сечинский, А.А. Воспоминания о браге / А.А. Сечинский. - РГАЛИ. - ф. 1684. -оп.1.-ед.хр. 63.

Толстого), свидетельствуют университетские программы обучения того i

периода.

Литературно-публицистические статьи С.А Клычкова «Лысая гора» (1922-1923) и «О зайце, зажигающем спички» (1929) также содержат неоднократные ссылки на А.С. Пушкина, Ф.И. Тютчева, Н.С. Лескова, Л.Н. Толстого. Дневники П.А Журова, фиксировавшие в том числе и беседы с С.А. Клычковым на литературные темы, позволяют к указанным именам добавить имя Ф.М. Достоевского, не без влияния которого создавался образ Недотяпы в романе «Князь мира».

Теоретико-методологическую базу исследования составили труды из области 1) теории литературы, 2) истории литературы и 3) сочинения философского и этико-психологического направлений. К первой группе относятся работы МБ. Храпченко, А.С. Бушмина, Д.С. Лихачева, В.Е. Ха-лизева, Е.А Цургановой.2 Вторая группа образована наиболее значительными монографиями, посвященными творчеству русских писателей XIX века - НВ. Гоголя, И.С. Тургенева, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, и немногочисленными исследованиями творчества С.А Клычкова: наиболее концептуальный характер из последних имеют работы Н.М. Солнцевой и записи П.А Журова. Определенную ценность для настоящего исследования представляют также диссертации Л. А. Киселевой, З.Я. Селицкой и Е.В. Лыковой. В третью группу вошли философские и этико-психологические опыты Н.А Бердяева, С.Н. Булгакова, Н.О. Лосского, Б.П. Вышеславцева.3

Основными методами диссертационного исследования стали истори-ко-генетический, структурно-поэтический и сравнительно-типологиче-

1См.: [Программа] Историко-филологического факультета Московского университета на 1908 -1909 г. -РГАЛИ. - Ф.464. - Оп 2. - ед. хр. 258.

2См.: Бушмин, АС. Преемственность в развитии литературы / А.С. Бушмин. - Л.: Ху-дож. лит., 1978. - 280 с; Хализев, В.Е. Жизненный аналог художественной образности: (опыт обоснования понятия) // Принципы анализа литературного произведения. - М.: МГУ, 1984. - С. 32-41; Лихачев, Д.С. Искусство памяти и память искусства // Лихачев, Д.С. Прошлое - будущему: статьи и очерки / Д.С. Лихачев. - Л.: Наука, 1985. -С.63-70; Храпченко, М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы / М.Б. Храпченко. - М.: Худож. лит., 1970. - 446 с; Цурганова, ЕА Два лика герменевтики / Е.А Цурганова // РЛЖ. - 1993. - №1,

3См.: Бердяев, НА Царство Духа и царство Кесаря / НА. Бердяев. - М.: Республика, 1995. - 383 с; Бердяев, НА Русская идея. Судьба России / НА. Бердяев. - М.: ЗАО «Сварог и К», 1997. - 542 с; Бердяев, НА Опыт парадоксальной этики / НА. Бердяев. - М: ООО «Издательство ACT»; Харьков: «Фолио», 2003. - 701 с; Булгаков, С.Н. Тихие думы / С Н. Булгаков. - М.: Республика, 1996. - 509 с; Лосский, НО. Условия абсолютного добра: Основы этики; Характер русского народа / И.О. Лосский. - М.: Политиздат, 1991. - 368 с; Лосский, НО. Бог и мировое зло / НО. Лосский. - М: Республика, 1994. - 432 с; Вышеславцев, Б.П Этика преображенного эроса / Б.П. Вышеславцев. - М.: Республика, 1994. - 368 с.

ский; имеет место также частичное применение методик нарратологиче-ского и герменевтического анализа.

Научная новизна диссертации состоит в углублении представлений о творческом своеобразии романного наследия С.А Клычкова, выявлении особенностей идейного решения ряда проблем романистики писателя (русского национального характера, человека и войны, познания мира, смерти, времени, теодицеи, деградации мира) в свете традиций русской литературы XIX века. Идейно-художественные пересечения прозы С.А Клычкова с произведениями И.С. Тургенева, П.И. Мельникова, Л.Н. Толстого впервые стали предметом подробного рассмотрения. В преломлении традиций иных классиков XIX столетия в романах С.А Клычкова также обнаружен ряд принципиальных моментов, ранее не отмечавшихся.

Научная новизна определила и суть рабочей гипотезы, выдвигаемой в данном диссертационном исследовании: идейно-тематические сближения прозы СА Клычкова с произведениями русских классиков XIX века в большинстве случаев есть проявление традиции, что доказывает органичность писателя и художественного мира его романов всему идейному корпусу русской литературы, а не ограниченность их рамками новокрестьянского направления первой трети XX столетия.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В антропологии С.А. Клычкова существенное место занимает проблема русского национального характера, понимание которого сводится к идее одновременного сочетания в нем разнополярных свойств. В таком решении со всей очевидностью прослеживаются как традиции русских писателей XIX века (от АС. Пушкина до Ф.М. Достоевского) в оценке качеств народа, так и параллели со взглядами на обозначенный предмет русских философов XX столетия.

2. При несомненной синтетичности социального и природного начал в героях С.А Клычкова, взаимоотношения с природой оказываются определяющими. Разрушение связей с последней чревато духовной деградацией человека. Война - одно из следствий утраченной органичности с миром природы. Антивоенный пафос и ряд особенностей в решении военной темы в романе С.А Клычкова «Сахарный немец» свидетельствуют о присутствии в нем традиций Л.Н. Толстого.

3. Решая проблему постижения мира негативно, так же, как и классики XIX века ЕА Боратынский, Ф.М. Достоевский и Л.Н. Толстой, среди факторов, доказывающих принципиальную невозможность адекватного познания действительности, С.А. Клычков особенно выделяет двусмысленность бытия, а также амбивалентность времени и смерти. В своем художественном исследовании названных факторов писатель оказывается созвучен А. С. Пушкину, И. С. Тургеневу, П.И. Мельникову.

4. Важным фактором непознаваемости мира выступает его дисгармо-низм. Проявлениями мировой дисгармонии С.А. Клычков полагает несоответствие сущего и явного, диалектическое переплетение святого и бе-

совского, добра и зла. Идейно-художественное решение перечисленных оппозиций в романах писателя лежит не только в русле традиций Н.В. Гоголя, но и (в не меньшей степени!) традиций Ф.М. Достоевского.

5. Идея современной деградации мира доказывается С. А. Клычковым с помощью оппозиции "прошлое - настоящее". Обращение именно к такой оппозиции и с той же целью имело место в романной дилогии ПИ. Мельникова «В лесах» и «На горах» примерно за полвека до работы С.А. Клычкова над «трилогией трилогий».

6. Теоретическую возможность приближения к истине (познанию мира), равно как и путь преодоления деградации, С.А. Клычков видит в единении добрых людей под знаменами веры. Идея необходимости духовного самосовершенствования для правильной жизни и правильного понимания жизни была хрестоматийна для верующих вообще, но нашла свое наиболее характерное выражение в наследии Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого и Н.С. Лескова.

7. "Традиционность" прозы С.А. Клычкова не означает полного тождества ее идейно-художественного содержания с произведениями русской литературы XIX века. В большинстве случаев пересечения СА Клычкова и классиков предшествующего ему столетия означают, согласно законам геометрии и логики, дальнейшее расхождение их творческих векторов. Иначе, при всей верности традициям литературы золотого века, С.А. Клычков обнаруживает те более или менее принципиальные отличия в подходе к той или иной проблеме, которые и делают его ярким и самобытным классиком века ХХ-го.

Теоретическая значимость диссертации связана с определением в ней роли традиций русской классической литературы в романном творчестве С.А. Клычкова,

Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее результатов в курсах лекций по истории русской литературы XX века, в спецкурсах и спецсеминарах на филологических факультетах, при разработке тематики дипломных и курсовых работ, на факультативных занятиях в школе.

Апробация материалов исследования осуществлялась на Международной научной конференции «Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века» (Московский государственный областной университет, 2003); на Второй Всероссийской научной конференции «Русская литература и философия: постижение человека» (Липецкий государственный педагогический университет, 2003); на Международной научной конференции «Филология в XXI веке: проблемы и методы исследования» (Ленинградский государственный университет им. А.С. Пушкина, 2004); на IV Международной научно-практической конференции «Проблемы моделирования в развивающихся образовательных системах» (Мичуринский государственный педагогический институт, 2004); на Международной научной конференции «Русская литература XX века. Типологические аспекты изучения» (Московский педагогический го-

сударственный университет, 2005); на заседаниях кафедры литературы Мичуринского государственного педагогического института; на заседаниях кафедры истории русской литературы Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина; на занятиях аспирантского объединения.

По теме диссертации опубликовано 7 статей.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Объем диссертации - 192 с. Список использованной литературы включает 217 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, формулируются основные положения работы, ее цель и задачи, указываются методы исследования, его теоретическая и практическая ценность, обозначается методологическая база.

Первая глава работы «Постижение человека: социальное и природное в героях романов СА. Клычкова и контекст русской литературы XIX века» включает в себя несколько разделов.

Первый из них - «Парадигмарусского национальногохарактера», -в свою очередь, содержит такие параграфы, как «Терпеливость и бунтарство», «Прагматизм имечтательство», «Связь с землей и странничество» и «Аксиология героев Клычкова».

Решая проблему русского национального характера, СА Клычков следует прежде всего пушкинской традиции: этот характер многомерен и неоднозначен, в нем выделяются удаленные друг от друга полюс непокорности, мятежности и полюс бесконечной терпеливости. Но СА Клычков вносит в решение проблемы и значительную новизну. И по АС. Пушкину (Пугачев из «Капитанской дочки»), и по М.Ю. Лермонтову (Вадим из одноименного романа), и по Н. А Некрасову (Савелий из «Кому на Руси жить хорошо»), мятежность героев напрямую связывалась со стихийным, природным началом, присущим человеку. Терпеливость же для русских классиков была синонимом покорности и смиренности, к которой одни из них относились с сочувствием (А.С. Пушкин к Савельичу в «Капитанской дочке), другие с чувством открытого раздражения и досады (Н.А Некрасов хотя бы к Якову Верному в «Кому на Руси жить хорошо»). С А Клычков же, не отрицая стихийного начала в русском человеке (писатель, напротив, явно акцентирует внимание на природном корне жестокости), видит его проявления и в терпеливости простого народа, отождествляя её с выносливостью и силой, а не слабостью.

Однако С.А Клычков понимает, что любому терпению положен известный предел. Любопытно, что протест героев романа «Князь мира» также по-своему полярен. В нем звучат грозовые раскаты, сближающие героев романа (Буркан) с перечисленными героями А С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова и НА Некрасова. В нем же проявляется и беспомощность ге-

роев, не находящих ничего лучшего, как отомстить барам самоубийством (Аленка). В своем отношении к крестьянам-самоубийцам Клычков ближе М.Е. Салтыкову-Щедрину (Мавруша-Новоторка в «Пошехонской старине»), чем Н.А Некрасову (Яков Верный в «Кому на Руси жить хорошо»): он сочувствует, а не осуждает.

Вместе с Н.А Некрасовым, М Е. Салтыковым-Щедриным, И.С. Тургеневым С.А Клычков убежден в трудолюбии русского народа. Подобно JLH. Толстому, Клычков считает это качество гарантией нравственности, праздность же ведет к деградации человека вообще, а крестьянина прежде всего. В то же время великий труд крестьянина искупает и многие его мелкие прегрешения: это мнение разделяет С.А Клычков, это мнение разделяет и В.Г. Короленко («Сон Макара»).

Если трудолюбие и верность земле - одна сторона характера русского крестьянина, то ее противоположность - тяга к странничеству - также отмечается С.А Клычковым. Писатель принимает эту особенность русского мужика, не осуждая ее, а потому совпадая во взглядах с такими классиками, как И. С. Тургенев («Записки охотника») и ME. Салтыков-Щедрин («Губернские очерки» и «Пошехонская старина»).

Подчеркивает С.А. Клычков и живущее в русском человеке чувство прекрасного. Подчеркивает вслед за Н.С. Лесковым («Очарованный странник») и И.С. Тургеневым («Записки охотника»).

В романе «Князь мира» достаточно ярко выписаны С.А Клычковым и образы бар, в частности, помещицы Рысаковой (Рысачихи), ее умершего мужа Содержание этих образов позволяет находить очевидные сближения с щедринскими образами Арины Петровны («Господа Головлевы») и Анны Павловны («Пошехонская старина»), а также с образом Владимира Михайловича Головлева («Господа Головлевы») соответственно. Как и великий русский сатирик, С.А Клычков убежден в пагубном влиянии крепостного права прежде всего на крепостников, деградирующих в условиях праздности и неограниченной власти над своими людьми. Идея свободы, как главнейшей наивысшей отметки на шкале человеческих ценностей, -одна из основных в романах СА Клычкова, как и в подавляющем большинстве произведений русских писателей XIX века.

Исследуя аксиологию русского мужика, С.А Клычков еще одну её вершинную отметку видит в детях как продолжателях рода вообще и конкретного человека в частности, что близко аналогичным взглядам АС. Пушкина

Второй раздел первой главы диссертации «Homo socialis: герои Клычкова в системе социальных отношений» состоит из двух параграфов: «Проблема взаимоотношений народа и дворян» и «Человек и война».

Традиционная для русской литературы XIX века проблема отношений народа и интеллигенции в романах С.А Клычкова нашла лишь косвенное отражение. Правомернее вести речь об интересе писателя к проблеме народа и дворянства, так как клычковские герои из привилегированного

класса не отвечают в полной мере требованиям понятия интеллигентности как феномена прежде всего духовно-нравственного, а не социального.

Оппозиция народ - дворяне параллельна оппозиции трудолюбие -праздность. Типичность этой параллели подтверждается ее наличием, например, в творчестве А.С. Пушкина, Н.А. Некрасова, Л.Н. Толстого. Но у последнего оппозиция народ - дворяне представляется более многозначной. Она параллельна также оппозиции естественный — неестественный (образ жизни). Господа живут неестественной, неправильной жизнью, противоречащей не только нравственным меркам, но и законам природы (биологическим ритмам), нарушающей правила общения с Богом. Тот же принцип противопоставления господ и крестьян и ту же схему начала дня простолюдина мы находим и у СА Клычкова (различие город Толстого -деревня Клычкова в данном случае несущественно): подъем с зарей, обращение к Богу («лоб на утренний свет перекрестить») и затем работа.

Изображая отношения крестьян и бар, С.А. Клычков демонстрирует полное отсутствие взаимопонимания между сторонами. Их основа — обман, недоверие, зло и жестокость. Но, по С.А. Клычкову, зло и жестокость лежат и в основе отношений крестьян между собой. Зло тем самым перерастает социальные рамки, перестает быть свойством только человеческого характера, но становится свойством бытия, основой мироздания. На эту пессимистическую идею указывает название одного из романов («Князь мира»), представляющего наиболее богатый материал для изучения темы народа в творчестве С.А. Клычкова.

Гуманистическая линия в романе С.А. Клычкова берет свое начало в произведениях Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого. С последним автора «Сахарного немца» сближает прежде всего антивоенный пафос. С.А. Клычков, подобно ЛН. Толстому, смотрит на войну глазами патриархального крестьянина и выступает убежденным пацифистом, отдающим предпочтение тяжелому крестьянскому труду перед трудом ратным. Общностью точки зрения обусловлено и обращение С.А. Клычкова вслед за Л.Н. Толстым к приему остранения.

Общей цели - достижению большей внушительности идеи бесчеловечности войны - подчинена и натуралистичность изображения событий, встречающаяся порой в произведениях Л.Н. Толстого и С.А Клычкова. Вместе с тем в ответе на вопрос о порождающих войну причинах писатели не схожи.

Суть историософских взглядов Л.Н. Толстого сводится к двум положениям: 1) вектор истории зависит от воль и хотений абсолютно всех людей, участвующих в событии; 2) воли и хотения всех людей определены Богом («хозяином»). Таким образом, в конечном итоге движение истории определяется Богом. Исторический фатализм Л.Н. Толстого возлагает ответственность за войны на «хозяина», которому одному лишь известно, для какой высшей справедливой цели они необходимы.

В системе философских взглядов С.А. Клычкова человеку отводится более активная роль. Он сам движет историю, а его устремления носят ис-

ключительно эгоистический характер. Как говорится в одном из вставных эпизодов («рассказке» Прохора Пенкина о селе Праведном), правда у каждого своя, и потому эгоистична Конфликт столь разных «правд» неизбежен и допускает в том числе и военное решение. Бог же С. А. Клычкова занимает стороннюю позицию, «всякому мирволит», признавая за каждым право на его правду и ложь, и, в сущности, «сквозь пальцы смотрит» на происходящее.

В третий раздел «Homo naturatis: человек и природа в романах Клычкова» входят такие параграфы, как «Соприродное бытие героев Клычкова» и « Человек и смерть».

Природность выступает у СА Клычкова базовым и объединяющим компонентом характера русского человека, что придает ему большую целостность и свидетельствует также о несомненной близости человека природе.

Проблема взаимоотношений человека и природы занимает в романах С.А. Клычкова одно из центральных мест. Автор исходит из убеждения о былой однородности миров: человеческого и природного. Следуя в русле идейного решения проблемы природы за АА Фетом и Ф.И. Тютчевым, С.А. Клычков не устает подчеркивать единство и взаимопроникновение обозначенных миров, одушевленность и разумность природы.

Однако естественное, по С.А Клычкову, положение вещей нарушилось, человек, «доверив уму, вдался в суету изысканий, и сердце природы закрылось ему...». Приведенная цитата из стихотворения Е.А Боратынского «Приметы» указывает и на то, каким видит развитие отношений человека с природой С.А. Клычков, и на то, чьим традициям он при этом следует. Но если Е. А. Боратынский видит в утрате человеком связей с природой опасность гносеологического характера, то для С.А. Клычкова чрезвычайно важен, помимо этого, и моральный аспект: человек теряет не только способность познания тайны природы, но и становится безнравственнее.

К смерти герои С.А. Клычкова относятся как к естественному (природному) явлению и тем самым наиболее близки героям из народа Л.Н. Толстого. Солдаты и крестьяне СА Клычкова настолько заняты своим делом (войной или землей), что им некогда рефлектировать и вдумываться в значимость смерти как явления.

Вместе с тем СА Клычков раскрывает и противоположное отношение. Неспособность живого человека до конца свободно и естественно согласиться со смертью имело место еще в мировосприятии лирического героя лермонтовской поэзии, теоретически отдававшего приоритеты небесному счастью, но практически предпочитавшего счастье земное.

Стремление человека табуировать страх перед смертью внешне может проявляться порой не только в спокойном, но в циничном и даже кощунственном к ней отношении. Показательны соответствующие «шутки» свя-

1 Клычков, СА Собр. соч.: В 2 т. / СА Клычков. - Т.1. - М: Эллис Лак, 2000. - С.438.

щенника о. Никанора («Сахарный немец»). Неприятие смерти героями романа «Чертухинский балакирь» находит порой своеобразное отражение в их лексике. «Да в нашем деревенском обиходе и всегда так бывает: подчас весь век собачатся друг с дружкой, а как кто задерет коряжки, так к нему не находятся люди...».1

Аналогичной природы и ироничная реплика повествователя из «Сахарного немца»: «Недолго промаялась старая Мавра, в неделю исхудала в щепу и скоро перешла жить на кладбище...».2 Вместе с тем в последней фразе прочитывается не только насмешливое отношение к смерти. Герой повести А. П. Чехова «Степь» Егорушка, проезжая мимо кладбища, вспоминает свою бабушку, которая «до своей смерти ... была жива и носила с базара мягкие бублики...»3 [7; 14-15]. Чеховский юмор в данном примере подчеркивает наивно непосредственное мировосприятие ребенка. Психологически детскую непосредственность восприятия окружающего мира, событий, в нем происходящих, жизни и смерти сохранили и многие герои Клычкова.

В работе русского философа Б.П. Вышеславцева «Вечное в русской философии» (1955) есть параграф с симптоматичным заглавием «Подсознание не верит в смерть».4 Егорушка Чехова тоже не верит в смерть, она непонятна и странна для него. Не верят в смерть и герои Клычкова И это неверие находит порой выражение в остранении смерти как явления (как и войны).

Стержень философской проблематики романов С. А. Клычкова - проблема мироустройства, в свою очередь, связанная с проблемой познания. Их анализу посвящена вторая глава исследования «Познание мира: гносеология романов СЛ. Клычкова и традиции русской классики XIX века». В решении писателем проблемы познания прослеживаются параллели с идейным содержанием некоторых произведений Е.А Боратынского («Истина»), Я.П. Полонского («Ответ»), ЛИ. Толстого и Ф.М Достоевского. Мир непознаваем для человека; обладание истиной не только невозможно, но и нежелательно, так как истина заставляет человека видеть слишком много отрицательного.

В определении причин непознаваемости мира С.А Клычков сближается со своим любимым писателем Н.В. Гоголем: в дисгармоничном мире явное находится в противоречии с сущим. Кроме того, невозможность проникнуть в тайну мира обусловлена его двойственностью (бинарностью, амбивалентностью). Соответственно в первом разделе второй главы «Проблема познания мира: факторы негативного решения» обозначены параграфы «Двусмысленность действительности», «Амбивалентность времени» и «Амбивалентность смерти».

1 Клычков, С .А. Собр. соч.: В 2 т. / С.А. Клычков. - Т.2. - М: Эллис Лак, 2000. - С. 195.

2 Клычков, С .А. Собр. соч. - Т. 1. - С.346.

3 Чехов, А.П. Сочинения: В18 т. / АП. Чехов. - Т.7. -М.: Наука, 1985. - С.14-15.

См.: Вышеславцев, Б.П. Указ. раб.

В прозе С. А. Клычкова мир природы отражается в человеческом мире, а мир человека удваивается миром природы. Это очень близко восприятию мира лирическим героем А.А. Фета, но все же несколько отлично от него: человеческий и природный миры СА Клычкова существуют и как единое целое, и как независимые параллели.

Так же, то независимо друг от друга, то друг в друга проникая, сосуществуют реальный и ирреальный миры. Эта особенность мироздания вызывает в действительности такое явление, как двусмысленные ситуации или ситуации, предполагающие двоякую трактовку. На существование за миром реальным, миром явлений мира ирреального, мира сущностей в своих произведениях указывали почти все русские романтики. На этом основано и идейное содержание многих произведений Н.В. Гоголя. Но в особенностях восприятия неоднозначности бытия, возможности объяснения событий различными причинами, в том числе и мистическими, С.А. Клыч-ков более близок И.С. Тургеневу («Бежин луг», «Живые мощи», «Стучит!» из «Записок охотника») и П.И. Мельникову.

Двояко в романах С.А Клычкова и отношение к текущему времени, а, может быть, двойственно и само это течение: одновременно быстрое и медленное. Эта особенность времени хрестоматийна на бытовом уровне обывательского восприятия, но одну из концептуальных идей литературного произведения она составляла не часто. В настоящей работе отмечена параллель со стихотворением А.А. Фета «Непогода - осень - куришь...».

Двойственно и отношение героев романов С.А Клычкова к смерти. Все они боятся смерти и не скрывают этого. В «Сахарном немце», например, решая проблему геройства как отсутствия страха перед смертью, СА Клычков оказывается безаппеляционнее Л.Н. Толстого: живых людей, не боящихся смерти, не существует, таковых «выдумали генералы».

Но параллельно со страхом герои клычковских романов способны проявлять и равнодушие к феномену смерти, в объяснении которого может быть выделено несколько аспектов. Логический аспект: смерть естественна, «дело простое», «для того и живем». В таком взгляде на смерть герои СА Клычкова наиболее близки героям из народа Л.Н. Толстого (например, Герасиму из повести «Смерть Ивана Ильича»). Социальный аспект: солдаты и крестьяне настолько заняты своим делом (войной или землей), что им некогда рефлектировать и вдумываться в значимость смерти как явления. Нечто подобное наблюдается у того же Л.Н. Толстого (Наталья Савишна из повести «Детство») и в некоторых произведениях И.С. Тургенева (стихотворение в прозе «Щи»). Психологический аспект заключается в стремлении человека табуировать страх перед смертью и внешне проявляется в не только спокойном, но циничном и даже кощунственном к ней отношении. Такова реакция солдат в романе «Сахарный немец» на гибель однополчан, таковы диалоги отца Никанора и Пелагеи, Пелагеи и Трифона во время похорон старика Акима. Религиозный аспект способен трактовать отсутствие пиетета перед смертью иначе: в народе пошатнулась вера.

В романе «Чертухинский балакирь» вопрос об отношении к смерти переведен из плоскости боязнь-равнодушие (в «Сахарном немце») в плоскость приятие - неприятие. СА Клычков признает равноправными оба варианта отношения как «два закона одного естества». Однако акцент делается все же на моменте неприятия смерти. Возможно выделить несколько аспектов, обусловливающих именно такое отношение.

Логический аспект: смерть зачеркивает жизнь, стирает память об умершем и тем самым делает жизнь бессмысленной. В такой постановке проблемы С.А Клычков приближается к тургеневскому Базарову, но не самому И.С. Тургеневу, не разделяющему полностью мнения своего героя, что после смерти от человека ничего не остается, кроме лопуха на могиле. Интересно, что убеждение С.А Клычкова в бессмысленности земной жизни существует параллельно с его верой в загробное бытие. Необычность такого сочетания особенно видна на фоне мировоззренческой позиции Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского. Для этих писателей и мыслителей жизнь приобретала какой-либо смысл только в случае бессмертия души.

Социальный аспект неприятия смерти: смерть вовсе не устраняет социальное неравенство, по мнению С.А Клычкова и некоторых его героев, крестьяне и в загробной жизни (только в силу своего положения!) не будут допущены в рай, а только на окраину его.

Двойственность отношения к смерти С.А Клычков связывает с прогрессом. Цивилизация превращает такое естественное явление, как смерть, в явление противоестественное (антиприродное). Одна из осевых идейных оппозиций романистики С.А Клычкова - противопоставление двух синонимических рядов: Человек - Природа - Жизнь - Золотой век (он же - потерянный рай) оказываются противопоставленными Войне - Цивилизации - Апокалипсису современности, скрепленным Смертью и базирующимся на ней.

Двойственность человека и мира выступает в романах С.А. Клычкова едва ли не как главный закон мироустройства. Исходя из принципа полярности, писатель согласен и с присутствием зла в мире наряду с добром. Главное, чтобы существовало равновесие между ними, как и между остальными полюсами. Нарушение баланса ведет к мировой дисгармонии. «Дисгармония мира и виды ее проявления» - таков предмет исследования во втором разделе второй главы. Писатель акцентирует внимание на трех основных типах проявления дисгармонического начала: на противоречии сущего и явного (параграф «Сущее и явное: идейная значимость категориальной оппозиции»), на проникновении бесовского в святое (параграф «Переплетение святого и бесовского») и подмене добра злом (параграф «Диалектика добра и зла в романе «Князьмира»).

Трагизм настоящего момента для Клычкова заключается в том, что равновесие нарушилось: жестокость преобладает над смиренностью, зла несравненно больше добра. Данное убеждение не может не вывести писателя на одну из мучительных для русского сознания проблем, решаемую во многих и многих произведениях литературы, - проблему теодицеи. В ее решении СА Клычков оказался последователем Ф.М. Достоевского: Бог

дал человеку свободу, и потому человек в ответе за свои поступки, в том числе и за зло.

Человек романов С.А. Клычкова отвернулся от Бога; Бог, как следствие, отвернулся от человека; и дьявол, таким образом, получил полную свободу действий. Показывая в своих творениях абсурдность настоящего, его дисгармонизм, СА Клычков, вслед за Н.В. Гоголем и Ф.М. Достоевским, связывает происходящее с активизацией дьявольского, бесовского начала в жизни. Именно демоны и черти, как представители и выразители идеи мирового зла, спутали и смешали ясную и стройную картину мира

В результате, по мнению писателя, человек и мир катастрофически деградируют. Проблема деградации мира рассматривается в последнем разделе второй главы диссертации с тождественным заголовком. Раздел включает два параграфа: «Оппозиция "прошлое - настоящее ": эсхатологи -ческие мотивы» и «Пути возрождения мира и приближения к истине».

Дисгармоничной современности С.А. Клычков противопоставляет гармоничное прошлое. Соответствующая оппозиция (прошлое - настоящее) решается в романах как в нравственном, так и в религиозном ключах: вере предков (языческой и затем христианской) противостоит отсутствие веры современников. Последнее выступает в гносеологии С.А. Клычкова как важнейший фактор непознаваемости мира. С другой стороны, обретение веры (возвращение к ней) даст надежду не только избежать грядущего апокалипсиса, но и приблизиться к истине. Такая позиция С.А. Клычкова («чтобы раскрыть что-либо в мире, надо просветленную душу!...»1) предельно близка позиции Н.В. Гоголя, занятой им в период написания «Выбранных мест из переписки с друзьями», и точке зрения НС. Лескова, выраженной им в повести «Запечатленный ангел».

В Заключении содержатся основные выводы, вытекающие из диссертационного исследования. Идейно-художественный анализ романов С.А. Клычкова «Сахарный немец», «Чертухинский балакирь», «Князь мира» подтвердил их органичную связь с русской литературой XIX века Были обнаружены многочисленные параллели в постановке и решении проблем в прозе писателя и творчестве таких классиков, как Н.В. Гоголь, МЕ. Салтыков-Щедрин, Ф.М. Достоевский и ЛИ. Толстой в первую очередь, а также в произведениях АС. Пушкина и И.С. Тургенева, А.А. Фета и Н.А. Некрасова, А.П Чехова, В.Г. Короленко и многих других.

Выступая продолжателем гуманистических традиций русской классической литературы, развивая магистральные темы и идеи своих великих предшественников, С.А. Клычков сумел заявить о самобытности своей художественной позиции, обусловленной временем и принадлежностью социально и духовно к новокрестьянскому направлению в русской литературе. В свою очередь рассмотрение особенностей бытования традиций русских писателей XIX века в творчестве СА Клычкова помогает глубже и точнее понять идейно-художественное содержание произведений этого писателя, не занявшего ещё должного места в истории отечественной литературы.

1 Клычков, СА Собр. соч. - Т.2. - С.81.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Кудрявкина, Н.В. СА Клычков и Л.Н. Толстой: непересекающиеся параллели /Н.В, Кудрявкина // Труды Тамбовского филиала Московского университета МВД России 2002 года. Вып. 6. - Тамбов, 2003. -С.183-192.-0,7п.л.

2. Кудрявкина, Н.В. Традиции Н.В. Гоголя в романе СА Клыч-кова «Сахарный немец» / Н В. Кудрявкина // Вестник Тамбовского университета Серия: Гуманитарные науки. - 2003. - Вып.4 (32). - С. 91-97. -0,6 п.л.

3. Кудрявкина, Н.В. Ф.М. Достоевский и СА Клычков: поиски параллелей / Н.В. Кудрявкина // Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века: Материалы научной конференции: Москва, МГОУ, 24-25 июня 2003 г. Вып. 2: Русская литература в советской и постсоветской России, - М.: ИКФ "Каталог", 2003. - С.43-48. -0,5 п.л.

4. Кудрявкина, Н.В. Человек и смерть в романе СА Клычкова «Сахарный немец» / Н.В. Кудрявкина // Русская литература и философия: постижение человека: Материалы Второй Всероссийской научной конференции (Липецк, 6-8 октября 2003 г.). Часть 2. - Липецк: ЛГПУ, 2004. -С.48-53.-0,5п.л.

5. Кудрявкина, Н.В. Смерть как феномен повседневности в прозе С.А. Клычкова / Н.В. Кудрявкина // Пушкинские чтения - 2004. Повседневность как текст культуры: Материалы между нар. науч. конф. «Филология в XXI веке: проблемы и методы исследования», Санкт-Петербург 6 июня 2004 года. - СПб.: Ленинградский государственный университет им. А С. Пушкина, 2004. - С.95-101. - 0,4 п л.

6. Кудрявкина, Н.В. Проблема смерти в романе СА Клычкова «Чертухинский балакирь» / Н.В. Кудрявкина // Известия ТулГУ. Серия: Язык и литература в мировом сообществе. Вып.6. - Языкознание. Методика преподавания русского языка и литературы. - Тула: Изд-во ТулГУ, 2004.-СП 1-120.-0,6 п.л.

7. Кудрявкина, Н.В. Оппозиция прошлое - настоящее в творчестве П.И. Мельникова-Печерского и С.А. Клычкова / Н.В. Кудрявкина // Проблемы моделирования в развивающихся образовательных системах: Материалы IV Международной научно-практической конференции (г. Мичуринск, 20 - 21 октября 2004 г.). - Мичуринск: МГПИ, 2004. -С.246-250.-0,4п.л.

Отпечатано в типографии ГОУ ВПО «МичГАУ» Подписано в печать 7.03.05. г. Формат 60x84 /16, Бумага офсетная № 1. Уел .печ.л. 1НЮ экз Ризограф

ГОУ Н1Ю «'Мичуринский государственный аграрный университет» 393760, Тамбовская обл., г.МЬо^инсх^ Интернациональная, 101,

I

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кудрявкина, Наталья Владимировна

ВВЕДЕНИЕ

Глава 1. ПОСТИЖЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА: СОЦИАЛЬНОЕ и ПРИРОДНОЕ в ГЕРОЯХ РОМАНОВ С. А. КЛЫЧКОВА и КОНТЕКСТ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX века

1.1. ПАРАДИГМА РУССКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА

1.1.1. ТЕРПЕЛИВОСТЬ и БУНТАРСТВО

1.1.2. ПРАГМА ТИЗМ u ME lITA ТЕЛЬСТВО

1.1.3. СВЯЗЬ с ЗЕМЛЕЙ и СТРАННИЧЕСТВО

1.1.4. АКСИОЛОГИЯ ГЕРОЕВ КЛЫЧКОВА

1.2. HOMO SOCIALIS: ГЕРОИ КЛЫЧКОВА в СИСТЕМЕ СОЦИАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ

1.2.1. ПРОБЛЕМА ВЗАИМООТНОШЕНИЙ НАРОДА и ДВОРЯН

1.2.2. ЧЕЛОВЕК и ВОЙНА

1.3. HOMO NATURALIS: ЧЕЛОВЕК и ПРИРОДА в РОМАНАХ КЛЫЧКОВА

1.3.1. СОПРИРОДНОЕ БЫТИЕ ГЕРОЕВ КЛЫЧКОВА

1.3.2. ЧЕЛОВЕК и СМЕРТЬ

§ Глава 2. ПОЗНАНИЕ МИРА: ГНОСЕОЛОГИЯ РОМАНОВ СЛ. КЛЫЧ

КОВА и ТРАДИЦИИ РУССКОЙ КЛАССИКИ XIX ВЕКА

2.1. ПРОБЛЕМА ПОЗНАНИЯ МИРА: ФАКТОРЫ НЕГАТИВНОГО РЕШЕНИЯ

2.1.1. ДВУСМЫСЛЕННОСТЬ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ

2.1.2. АМБИВАЛЕНТНОСТЬ ВРЕМЕНИ

2.1.3. АМБИВАЛЕНТНОСТЬ СМЕРТИ

2.2. ДИСГАРМОНИЯ МИРА и ВИДЫ ее ПРОЯВЛЕНИЯ

2.2.1. СУЩЕЕ и ЯВНОЕ: ИДЕЙНАЯ ЗНАЧИМОСТЬ КАТЕГОРИАЛЬНОЙ ОППОЗИЦИИ

2.2.2. ПЕРЕПЛЕТЕНИЕ СВЯТОГО и БЕСОВСКОГО

2.2.3. ДИАЛЕКТИКА ДОБРА и ЗЛА

2.3. ПРОБЛЕМА ДЕГРАДАЦИИ МИРА

2.3.1. ОППОЗИЦИЯ «ПРОШЛОЕ-НАСТОЯЩЕЕ»: ЭСХА ТОЛОГИЧЕСКИЕ МОТИВЫ

2.3.2. ПУТИ ВОЗРОЖДЕНИЯ МИРА и ПРИБЛИЖЕНИЯ к ИСТИНЕ

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Кудрявкина, Наталья Владимировна

Сергей Антонович Клычков — замечательный русский поэт и писатель первой трети XX столетия. Его наследие составляют несколько лирических сборников и три завершенных романа - «Сахарный немец» (1925), «Черту-хинский балакирь» (1926) и «Князь мира» (1927). Все они должны были войти в качестве частей в единое эпическое полотно из девяти романов (трилогию трилогий), но этому замыслу, к сожалению, не было суждено осуществиться.

Большинство словарей и учебных пособий1 относят поэзию и прозу С.А. Клычкова к новокрестьянскому направлению в литературе. Продолжая традиции «крестьянской поэзии» XIX века - поэзии А.В. Кольцова, И.С. Никитина, И.З. Сурикова - новокрестьянская школа в начале века ХХ-го была представлена именами С.Д. Дрожжина, Н.А. Клюева, А.В. Ширяевца, П.В. Орешина. Со школой, несомненно, самым тесным образом связан и С.А. Есенин, но признание этого факта исследователями чаще всего подразумевает не более чем генетическую связь2: значимость художественного наследия поэта выходит далеко за рамки какого-либо направления. Творчество С.А. Клычкова представляет собой аналогичное явление: идейно-художественное содержание лирики и прозы этого писателя, с одной стороны, имеет все основания рассматриваться как часть новокрестьянской литературы, с другой - оно обладает несомненными ценностью и значением и вне этого направления.

По совершенно справедливому утверждению Н.М. Солнцевой, крупнейшего на сегодня специалиста по творчеству С.А. Клычкова, его проза -«это не только начало мифологической школы в советской художественной литературе, но и пролог, зачин ее философского течения»3.

Романами С.А. Клычкова живо интересовался A.M. Горький. Поэзию чрезвычайно высоко ценили друзья-поэты, исповедующие, порой, различные художественные принципы: С.А. Есенин, Н.А. Клюев, А.А. Ахматова, П.Н. Васильев, М.И. Цветаева, О.Э. Мандельштам4. Имели место при жизни С.А. Клычкова и серьезные и глубокие литературоведческие работы, предметом которых стало наследие писателя. П.А. Журов в статьях (не опубликованных до сей поры) «Блок и Клычков», «Основной миф Клычкова», «Лесная тропа» оставил ряд ценных наблюдений над особенностями поэтики и идейного содержания лирики и романа «Сахарный немец»5. Наиболее концептуальное положение названных статей заключается в утверждении апокалип-тичности как ведущей идеи клычковского творчества («Сквозь девические всплески и нежность переполненной почувствованной красоты мира любви, сквозь выпавшую в слове тайную жизнь, настойчиво и неотступно звучит в мире С.А. Клычкова одна весть о неизбежной, неотвратимой гибели этой радости и любви, о гибели всего весть»6). Ощущение этой апокалиптичности П.А. Журов связывал с «мужской героической обреченностью и гибелью, мужским сознанием на фоне как бы не преходящей, не хотящей знать о конце, радостно и полно цветущей женственности, женской души (Лада, Дуб-равна)» .

После гибели писателя его наследие надолго выпало из поля зрения читателей и литературоведов. «Возвращение» произошло благодаря работам Н.М. Солнцевой «Китежский павлин: Филологическая проза. Документы. Факты. Версии» (1992)8, в которой творчеству Клычкова посвящена одна из глав, и монографии «Последний Лель: О жизни и творчестве С. Клычкова» (1993)9. Книгам предшествовала диссертация 1989 года (на соискание ученой степени кандидата филологических наук) «Проза Сергея Клычкова (Из истории идейных и художественных исканий в литературе 20-х годов)»10. В определении идейного стержня прозы писателя Н.М. Солнцева в своих трудах принципиально не расходится с П.А. Журовым. «Идея гармонии мира и человека, идея российского лада заложена во всех героях Клычкова. Они испытывали бесконечную ностальгию по согласию. Это была доминанта прозы писателя»11.

Практически одновременно с диссертацией Н.М. Солнцевой появились еще три диссертационных исследования по творчеству С.А. Клычкова (все -на соискание ученой степени кандидата филологических наук): в 1989 году диссертация З.Я. Селицкой «Творчество Сергея Клычкова (черты творческой индивидуальности художника)»; в 1990 - JI.A. Киселевой «Особенности художественного мышления новокрестьянских писателей (Н. Клюев, С. Клыч-ков, А. Ширяевец)» и в 1993 - Ю.А. Изумрудова «Лирика Сергея Клычкова»12. В первых двух работах, наряду с лирикой, предметом анализа становится проза С.А. Клычкова. Привлекая широкий контекст современной литературы, авторы диссертаций сосредоточиваются на выявлении идейного и художественного своеобразия романов писателя.

Попытки определить место С.А. Клычкова в литературном процессе современности соседствуют в перечисленных работах с фиксацией более или менее очевидных параллелей творчества писателя вообще и его прозы в частности с русской классической литературой.

Так, в диссертации JI.A. Киселевой в разделе, посвященном прозе С.А. Клычкова, явный акцент сделан на анализе типа героя-мечтателя как наиболее выразительного и постоянного в романах писателя. При этом обозначены некоторые ассоциации с героями И.С. Тургенева и Н.С. Лескова, намечена связь с персонажами романов П.И. Мельникова-Печерского13.

На многочисленные параллели идейного корпуса и поэтики романов С.А. Клычкова с литературой XIX века указано в книге и диссертации Н.М. Солнцевой. Тема железной дороги в романе С.А. Клычкова «Сахарный немец» перекликается с постановкой и решением этой темы Н.А. Некрасовым и Л.А. Меем14. Антивоенная направленность этого же романа позволяет наметить соответствующие аналогии с рассказом В.М. Гаршина «Четыре дня». Идея губительного влияния человека на природу задолго до романов Клычкова («Сахарный немец», «Чертухинский балакирь»), по мнению

Н.М. Солнцевой, нашла свое выражение в лирике М.Ю. Лермонтова («Три пальмы», «Валерик»)15. «В «Князе мира» зазвучит, - полагает исследователь, — некрасовский мотив, решетниковская тема мрачного, забитого крестьянского мира.»16. В этом же романе - «разоблачающий пафос Гоголя, Щедрина, Герцена.»17.

В названной выше диссертации JI.A. Киселевой отмечено присутствие

1 ft традиции Н.В. Гоголя в решении С.А. Клычковым темы родины . Н.М. Солнцева в своих исследованиях уделяет рассмотрению гоголевской традиции особо пристальное внимание. Влияние «Невского проспекта» Н.В. Гоголя очевидно в трактовке городской темы в «Сахарном немце» и в изображении С.А. Клычковым эпизода встречи Зайчика с красавицей, превращающейся в блудницу. Мотив оборотничества связывает петербургскую сцену С.А. Клычкова с гоголевским «Вием». Образ мечтателя Зайчика, показывает Н.М. Солнцева, сопоставим с идеалистом-мечтателем Пискаревым19.

Традиции Н.В. Гоголя в «Чертухинском балакире» рассмотрены Н.М. Солнцевой менее подробно. И все же их присутствие в описании подводного царства Дубравны (балакирю оно «открывалось так же, как Левко из «Майской ночи, или Утопленницы»20), в мотиве поиска богатырем нормальных людей среди сброда «харь» отмечены исследовательницей.

Стилистическая традиция Н.В. Гоголя совершенно определенно проявила себя в ритмизованной прозе С.А. Клычкова. «Созданию «Вечеров на хуторе близ Диканьки» сопутствовала тоска Н.В. Гоголя по Малороссии. Она стала для него идеальной, гармоничной, как Чертухино - для Леля. Именно ритмизованной прозой было выражено это чувство»21, - замечает Н.М. Солнцева. Образные, сюжетные и стилевые переклички романов С.А. Клычкова с творчеством Гоголя основаны на близости мироощущения обоих писателей по форме (мифологизированность) и сути (идея дисгармоничности действительности).

Вместе с тем Н.М. Солнцева подчеркивает и самобытность С.А. Клыч-кова: его мифы - русские, в отличие от малороссийских мифов Гоголя, к тому же, в любом мифе писателя - «сермяжный дух»22.

Мифологическая основа романа «Чертухинский балакирь» в преломлении гоголевской традиции стала предметом еще одного (на данный момент самого недавнего) исследования — диссертации 2004 г. Е.В. Лыковой «Неомифологические аспекты поэтики и гоголевская традиция в творчестве С.А. Клычкова: на материале романа «Чертухинский балакирь» . Собственно наблюдения над бытованием гоголевской традиции в романе «Чертухинский балакирь» составляют одну из четырех глав этой диссертации («Мифопоэти-ка мотивов произведений Н.В. Гоголя в романе С.А. Клычкова «Чертухинский балакирь»). Анализируя понимание человека С.А. Клычковым и Н.В. Гоголем сквозь призму триады лик - лицо - личина, соответствующей христианской концепции человека, Е.В. Лыкова доказывает обусловленность человеческой сущности «определенной волевой направленностью, устремленной к одному из полюсов - лику или личине»24. Картина человека в произведениях обоих писателей заключает идею его изначальной гармоничности и целостности, нарушаемых не только активным вторжением дьявольщины, но и добровольным приятием мира зла самим человеком. К такому выводу исследователь приходит на основе тщательного сопоставления ряда мотивных комплексов, характеризующих картину человека в творчестве Н.В. Гоголя и С.А. Клычкова (мотив обмана и оборотничества, добра и зла, судьбы и одежды).

Приведенный краткий обзор существующей литературы о творчестве С.А. Клычкова свидетельствует о несомненной ни для кого из исследователей органичности художественного наследия писателя русской литературе XIX столетия. Вместе с тем подробное рассмотрение получило лишь бытование в романах С.А. Клычкова традиции Н.В. Гоголя (в названных выше работах Н.М. Солнцевой, Е.В. Лыковой). Идейно-тематические и художественные пересечения с другими классиками только обозначены, а немалый ряд правомерных сопоставлений (например, с произведениями Ф.М. Достоевского и JI.H. Толстого) остался вообще за рамками названных исследований в силу иных целей, ставящихся их авторами.

Кроме того, несмотря на неоспоримые широту и глубину монографии Н.М. Солнцевой и диссертационных исследований других литературоведов, изучение наследия С.А. Клычкова не только не завершено, но явно находится в начальной стадии. Как и творчество великих предшественников писателя из "золотого" века русской литературы, поэзия и проза С.А. Клычкова настолько многогранны, что будут еще долгое время привлекать исследователей, не лишая их при этом возможности сказать новое слово.

АКТУАЛЬНОСТЬ настоящей диссертационной работы, таким образом, обусловлена 1) возросшим в последние полтора десятилетия интересом к творчеству С.А. Клычкова25, 2) неполной изученностью идейно-тематического содержания романов этого автора и 3) относительной непро-слеженностью бытования традиций русской литературы XIX века в прозе писателя.

МАТЕРИАЛОМ данного исследования стали, с одной стороны, три завершенных романа С.А. Клычкова с привлечением текста глав из его неоконченного романа «Серый барин», лирики, а также литературно-публицистических статей; с другой, - произведения русских поэтов и писателей XIX века: А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, П.И. Мельникова-Печерского, Н.С. Лескова, А.А. Фета, Ф.И. Тютчева, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова.

Романное наследие С.А. Клычкова и широкий спектр русской классики XIX столетия составили собой объект изучения предлагаемой диссертации, а ПРЕДМЕТОМ исследования стали особенности проблематики и идейного содержания романов «Сахарный немец», «Чертухинский балакирь» и «Князь мира» в свете традиций отечественной литературы XIX века.

ЦЕЛЬю диссертационного исследования стала попытка выявления оригинального и традиционного начал в подходе С.А. Клычкова-прозаика к постановке и решению центральных проблем (человека и мира) его романов в сопоставлении с идейным наполнением классических произведений русской литературы XIX века.

Достижение заявленной цели требует решения следующих ЗАДАЧ в их совокупности:

• идейно-художественного и мотивного анализа романов С.А. Клычкова «Сахарный немец», «Чертухинский балакирь» и «Князь мира»;

• обозначения круга проблем произведений русской литературы XIX века, близких проблематике романов С.А. Клычкова;

• анализа идейно-художественных и мотивных сближений прозы С.А. Клычкова с произведениями русской классики XIX века;

• выявления особенностей бытования традиций писателей и поэтов XIX века в романном творчестве С.А. Клычкова на идейно-художественном и мотивном уровне.

Идейно-тематическое содержание романов С.А. Клычкова, таким образом, предполагается рассматривать в контексте отечественной классики XIX века. В «Литературной энциклопедии терминов и понятий» контекст определяется как «осмысленные воспринимающим сознанием текстовые связи и соотношения, позволяющие судить о стилистических, содержательных, эстетических и иных особенностях произведения как в пределах данного текста, так и в сопоставлении с другими текстами в синхроническом и диахроническом <.> аспектах»26. Автор настоящей диссертации полностью разделяет дополнение к приведенному определению: «Контекст находится в непосредственной зависимости от индивидуальных способностей воспринимающего, его концептосферы»27. В то же время большинство текстовых связей и соотношений, позволяющих судить о содержательных особенностях романов С.А. Клычкова в сопоставлении с другими текстами в диахроническом аспекте (то есть классическими текстами XIX века), являются ничем иным, как литературной традицией.

Та же «Литературная энциклопедия терминов и понятий», вслед за предшествующими ей академическими изданиями подобного рода28, трактует традицию как «избирательное и инициативное овладение наследием (прошлого. - Н.К.) во имя его обогащения и решения вновь возникающих задач (в т.ч. художественных)»29. Фонд преемственности относительно литературной традиции могут составлять словесно-художественные средства, а также мировоззрения, концепции, идеи. Все это, преломляясь в новых произведениях, прямо или косвенно в них присутствует.

Литературный энциклопедический словарь» отмечал также принципиальную возможность стихийности традиции, ее интуитивного вхождения в литературное творчество писателя30. Но данное положение, думается, не имеет практического отношения к художественному наследию С.А. Клычкова. Правомерность того, что многочисленные параллели между прозой С.А. Клычкова и русской литературой XIX века носят не случайный характер, а представляют собой проявление литературной традиции, подтверждают факты глубокого знания автором отечественной классики и постоянного интереса к ней. А.А. Сечинский в хранящихся в РГАЛИ подробных воспоминаниях о С.А. Клычкове дважды отмечает его увлеченность литературой предшествующего века: «.вся наша семья всегда с большим увлечением слушала брата Сергея, когда он читал купца Калашникова Лермонтова, «Сказку о царе Салтане» - Пушкина, «Нос», «Тараса Бульбу» Гоголя и другие. Читал он артистически и мы не раз просили его что-нибудь еще и еще прочитать. Эта задушевная родственность относилась к годам с 1908 до 191 б»31. Несколько ниже А.А. Сечинский при аналогичном перечислении упомянет и «Вий» Н.В. Гоголя32.

Основательное знакомство с русской литературой могло начаться для С.А. Клычкова в период обучения на историко-филологическом факультете Московского университета (1908 - 1910). О том, насколько широк и разно-сторонен был спектр литературы, предлагаемой студентам к изучению (от древнерусской до новейшей, включающей произведения Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого), свидетельствуют университетские программы обучения33.

Литературно-публицистические статьи С.А. Клычкова «Лысая гора» (1922-1923) и «О зайце, зажигающем спички» (1929) также содержат неоднократные ссылки на А.С. Пушкина, Ф.И. Тютчева, Н.С. Лескова, Л.Н. Толстого. Дневники П.А. Журова, фиксировавшие в том числе и беседы с С.А. Клычковым на литературные темы, позволяют к указанным именам добавить имя Ф.М. Достоевского, не без влияния которого создавался образ Недотяпы в романе «Князь мира»34.

ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКУЮ БАЗУ исследования составили труды из области 1) теории литературы, 2) истории литературы и 3) сочинения философского и этико-психологического направлений. К первой группе относятся работы по проблемам традиции и новаторства М.Б. Храп-ченко, А.С. Бушмина, Д.С. Лихачева, В.Е. Хализева, Е.А. Цургановой35. Вторая группа образована наиболее значительными монографиями, посвященными творчеству русских писателей XIX века - Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова36, и немногочисленными исследованиями творчества С.А. Клычкова: наиболее концептуальный характер из последних имеют, как уже отмечалось, работы

7 -эо

Н.М. Солнцевой и лаконичные, но глубокие записи П.А. Журова . Определенную ценность для настоящего исследования представляют также диссертации Л.А. Киселевой, З.Я. Селицкой и Е.В. Лыковой39. В третью группу вошли философские и этико-психологические опыты Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, Н.О. Лосского, Б.П. Вышеславцева40.

Основными методами диссертационного исследования стали историко-генетический, структурно-поэтический и сравнительно-типологический, имеет место также частичное применение методик нарратологического и герменевтического анализа.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА диссертации состоит в углублении представлений о творческом своеобразии романного наследия С.А. Клычкова, выявлении ряда особенностей проблематики романов писателя, не отмеченных другими исследователями, и последующем детальном анализе их идейного решения в свете традиций русской литературы XIX века. Идейно-художественные пересечения прозы С.А. Клычкова с произведениями И.С. Тургенева, П.И. Мельникова-Печерского, JI.H. Толстого впервые стали предметом подробного рассмотрения. В преломлении традиций иных классиков XIX столетия в романах С.А. Клычкова также обнаружен ряд принципиальных моментов, ранее не отмечавшихся.

Научная новизна определила и суть РАБОЧЕЙ ГИПОТЕЗЫ, выдвигаемой в данном диссертационном исследовании: идейно-тематические сближения прозы С.А. Клычкова с произведениями русских классиков XIX века в большинстве случаев есть проявление традиции, что доказывает органичность писателя и художественного мира его романов всему идейному корпусу русской литературы, а не ограниченность их рамками новокрестьянского направления первой трети XX столетия.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ, ВЫНОСИМЫЕ на ЗАЩИТУ:

1. В антропологии С.А. Клычкова существенное место занимает проблема русского национального характера, понимание которого сводится к идее одновременного сочетания в нем разнополярных свойств. В таком решении со всей очевидностью прослеживаются как традиции русских писателей XIX века (от А.С. Пушкина до Ф.М. Достоевского) в оценке качеств народа, так и параллели со взглядами на обозначенный предмет русских философов XX столетия.

2. При несомненной синтетичности социального и природного начал в героях С.А. Клычкова, взаимоотношения с природой оказываются определяющими. Разрушение связей с последней чревато духовной деградацией человека. Война - одно из следствий утраченной органичности с миром природы. Антивоенный пафос и ряд особенностей в решении военной темы в романе С.А. Клычкова «Сахарный немец» свидетельствуют о присутствии в нем традиций Л.Н. Толстого.

3. Решая проблему постижения мира негативно, так же, как и классики XIX века Е.А. Боратынский, Ф.М. Достоевский и JI.H. Толстой, среди факторов, доказывающих принципиальную невозможность адекватного познания действительности, С.А. Клычков особенно выделяет двусмысленность бытия, а также амбивалентность времени и смерти. В своем художественном исследовании названных факторов писатель оказывается созвучен А.С. Пушкину, И.С. Тургеневу, П.И. Мельникову-Печерскому.

4. Важным фактором непознаваемости мира выступает его дисгармо-низм. Проявлениями мировой дисгармонии С.А. Клычков полагает несоответствие сущего и явного, диалектическое переплетение святого и бесовского, добра и зла. Идейно-художественное решение перечисленных оппозиций в романах писателя лежит не только в русле традиций Н.В. Гоголя, но и (в не меньшей степени!) традиций Ф.М. Достоевского.

5. Идея современной деградации мира доказывается С.А. Клычковым с помощью оппозиции "прошлое - настоящее". Обращение именно к такой оппозиции и с той же целью имело место в романной дилогии П.И. Мельнико-ва-Печерского «В лесах» и «На горах» примерно за полвека до работы над «трилогией трилогий» С.А. Клычкова.

6. Теоретическую возможность приближения к истине (познанию мира), равно как и путь преодоления деградации, С.А. Клычков видит в единении добрых людей под знаменами веры. Идея необходимости духовного самосовершенствования для правильной жизни и правильного понимания жизни была хрестоматийна для верующих вообще, но нашла свое наиболее характерное выражение в наследии Н.В. Гоголя, Ф.М. Достоевского, Н.С. Лескова и Л.Н. Толстого.

7. "Традиционность" прозы С.А. Клычкова не означает полного тождества ее идейно-художественного содержания с произведениями русской литературы XIX века. В большинстве случаев пересечения С.А. Клычкова и классиков предшествующего ему столетия означают, согласно законам геометрии и логики, дальнейшее расхождение их творческих векторов. Иначе, при всей верности традициям литературы золотого века, С.А. Клычков обнаруживает те более или менее принципиальные отличия в подходе к той или иной проблеме, которые и делают его ярким и самобытным классиком века ХХ-го.

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ диссертации связана с определением в ней роли традиций русской классической литературы в романном творчестве С.А. Клычкова.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ работы заключается в возможности использования ее результатов в курсах лекций по истории русской литературы XX века, в спецкурсах и спецсеминарах на филологических факультетах, при разработке тематики дипломных и курсовых работ, на факультативных занятиях в школе.

АПРОБАЦИЯ материалов исследования осуществлялась на Международной научной конференции «Малоизвестные страницы и новые концепции истории русской литературы XX века» (Московский государственный областной университет, 2003); на Второй Всероссийской научной конференции «Русская литература и философия: постижение человека» (Липецкий государственный педагогический университет, 2003); на Международной научной конференции «Филология в XXI веке: проблемы и методы исследования» (Ленинградский государственный университет им. А.С. Пушкина,

2004); на IV Международной научно-практической конференции «Проблемы моделирования в развивающихся образовательных системах» (Мичуринский государственный педагогический институт, 2004); на Международной научной конференции «Русская литература XX века. Типологические аспекты изучения» (Московский педагогический государственный университет,

2005); на заседаниях кафедры литературы Мичуринского государственного педагогического института; на заседаниях кафедры истории русской литературы Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина; на занятиях аспирантского объединения.

По теме диссертации опубликовано 7 статей.

СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ определена обозначенными выше целью и задачами работы, а также полученными в ходе исследования результатами. Проблематика романов естественным образом делится на две части: это круг проблем, связанных с авторским пониманием человека, и группа проблем, касающихся особенностей постижения писателем общих основ мироустройства. В соответствии с этим обозначились главы - «Постижение человека: социальное и природное в героях романов С.А. Клычкова и контекст русской литературы XIX века» и «Познание мира: гносеология романов С.А. Клычкова и традиции русской классики XIX века». Кроме названных глав в структуру работы входят введение, заключение и список использованной литературы, состоящий из 217 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Человек и мир в романах С.А. Клычкова и традиции русской литературы XIX века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Идейно-художественный анализ романов С.А. Клычкова «Сахарный немец», «Чертухинский балакирь», «Князь мира» подтвердил их органичную связь с русской литературой XIX века. Были обнаружены многочисленные параллели в постановке и решении проблем в прозе писателя и творчестве таких классиков, как Н.В. Гоголь, М.Е. Салтыков-Щедрин, Ф.М. Достоевский и Л.Н. Толстой в первую очередь, а также в произведениях А.С. Пушкина и И.С. Тургенева, А.А. Фета и Н.А. Некрасова, А.П. Чехова, В.Г. Короленко и многих других.

Решая проблему русского национального характера, С.А. Клычков следует прежде всего пушкинской традиции: этот характер многомерен и неоднозначен, в нем выделяются удаленные друг от друга полюс непокорности, мятежности и полюс бесконечной терпеливости. Но С.А. Клычков вносит в решение проблемы и значительную новизну. И по А.С. Пушкину (Пугачев из «Капитанской дочки»), и по М.Ю. Лермонтову (Вадим из одноименного романа), и по Н.А. Некрасову (Савелий из «Кому на Руси жить хорошо») мя-тежность героев напрямую связывалась со стихийным, природным началом, присущим человеку. Терпеливость же для русских классиков была синонимом покорности и смиренности, к которой одни из них относились с сочувствием (А.С. Пушкин к Савельичу в «Капитанской дочке), другие с чувством открытого раздражения и досады (Н.А. Некрасов хотя бы к Якову Верному в «Кому на Руси жить хорошо»). С.А. Клычков же, не отрицая стихийного начала в русском человеке (писатель, напротив, явно акцентирует внимание на природном корне жестокости), видит его проявления и в терпеливости простого народа, отождествляя её с выносливостью и силой, а не слабостью.

Однако С.А. Клычков понимает, что любому терпению положен известный предел. Любопытно, что протест героев романа «Князь мира» также по-своему полярен. В нем звучат грозовые раскаты, сближающие героев романа (Буркан) с перечисленными героями А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова и Н.А. Некрасова. В нем же проявляется и беспомощность героев, не находящих ничего лучшего, как отомстить барам самоубийством (Аленка). В своем отношении к крестьянам-самоубийцам Клычков ближе М.Е. Салтыкову-Щедрину (Мавруша-Новоторка в «Пошехонской старине»), чем Н.А. Некрасову (Яков Верный в «Кому на Руси жить хорошо»): он сочувствует, а не осуждает.

Вместе с Н.А. Некрасовым, М.Е. Салтыковым-Щедриным, И.С. Тургеневым С.А. Клычков убежден в трудолюбии русского народа. Подобно Л.Н. Толстому С.А. Клычков считает это качество гарантией нравственности, праздность же ведет к деградации человека вообще, а крестьянина прежде всего. В то же время великий труд крестьянина искупает и многие его мелкие прегрешения: это мнение разделяет С.А. Клычков, это мнение разделяет и В.Г. Короленко («Сон Макара»).

Если трудолюбие и верность земле - одна сторона характера русского крестьянина, то ее противоположность - тяга к странничеству — также отмечается С.А. Клычковым. Писатель принимает эту особенность русского мужика, не осуждая ее, а потому совпадая во взглядах с такими классиками, как И.С. Тургенев («Записки охотника») и М.Е. Салтыков-Щедрин («Губернские очерки» и «Пошехонская старина»).

Подчеркивает С.А. Клычков и живущее в русском человеке чувство прекрасного. Подчеркивает вслед за Н.С. Лесковым («Очарованный странник») и И.С. Тургеневым («Записки охотника»).

В романе «Князь мира» достаточно ярко выписаны С.А. Клычковым и образы бар, в частности, помещицы Рысаковой (Рысачихи), ее умершего мужа. Содержание этих образов позволяет находить очевидные сближения с щедринскими образами Арины Петровны («Господа Головлевы») и Анны Павловны («Пошехонская старина»), а также с образом Владимира Михайловича Головлева («Господа Головлевы») соответственно. Как и великий русский сатирик, С.А. Клычков убежден в пагубном влиянии крепостного права прежде всего на крепостников, деградирующих в условиях праздности и неограниченной власти над своими людьми. Идея свободы как главнейшей наивысшей отметки на шкале человеческих ценностей - одна из основных в романах С.А. Клычкова, как и в подавляющем большинстве произведений русских писателей XIX века.

Исследуя аксиологию русского мужика, С.А. Клычков еще одну её вершинную отметку видит в детях как продолжателях рода вообще и конкретного человека в частности, что близко аналогичным взглядам А.С. Пушкина.

Изображая отношения крестьян и бар, С.А. Клычков демонстрирует полное отсутствие взаимопонимания. Их основа — обман, недоверие, зло и жестокость. Но, по С.А. Клычкову, зло и жестокость лежат и в основе отношений крестьян между собой. Зло тем самым перерастает социальные рамки, перестает быть свойством только человеческого характера, но становится свойством бытия, основой мироздания. На эту пессимистическую идею указывает название одного из романов («Князь мира»), представляющего наиболее богатый материал для изучения темы народа в творчестве С.А. Клычкова.

Природность выступает у С.А. Клычкова базовым и объединяющим компонентом характера русского человека, что придает ему большую целостность и свидетельствует также о несомненной близости человека природе.

Проблема взаимоотношений человека и природы занимает в романах С.А. Клычкова одно Из центральных мест. Автор исходит из убеждения о былой однородности миров: человеческого и природного. Следуя в русле идейного решения проблемы природы за А.А. Фетом и Ф.И. Тютчевым, С.А. Клычков не устает подчеркивать единство и взаимопроникновение обозначенных миров, одушевленность и разумность природы.

Однако естественное, по С.А. Клычкову, положение вещей нарушилось, человек, «доверив уму, вдался в суету изысканий, и сердце природы закрылось ему.». Приведенная цитата из стихотворения Е.А. Боратынского «Приметы» указывает и на то, каким видит развитие отношений человека с природой С.А. Клычков, и на то, чьим традициям он при этом следует. Но если Е.А. Боратынский видит в утрате человеком связей с природой опасность гносеологического характера, то для С.А. Клычкова чрезвычайно важен, помимо этого, и моральный аспект: человек теряет не только способность познания тайны природы, но и становится безнравственнее.

Гуманистическая линия в романе С.А. Клычкова берет свое начало в произведениях не только Н.В. Гоголя и Ф.М. Достоевского, но и Л.Н. Толстого. С последним автора «Сахарного немца» сближает прежде всего антивоенный пафос. С.А. Клычков, подобно Л.Н. Толстому, смотрит на войну глазами патриархального крестьянина и выступает убежденным пацифистом, отдающим предпочтение тяжелому крестьянскому труду перед трудом ратным. Общностью точки зрения обусловлено и обращение С.А. Клычкова вслед за Л.Н. Толстым к приему остранения.

Общей цели - достижению большей внушительности идеи бесчеловечности войны - подчинена и натуралистичность изображения событий, встречающаяся порой в произведениях Л.Н. Толстого и С.А. Клычкова. Вместе с тем, в ответе на вопрос о порождающих войну причинах писатели не схожи.

Суть историософских взглядов Л.Н. Толстого сводится к двум положениям: 1) вектор истории зависит от воль и хотений абсолютно всех людей, участвующих в событии; 2) воли и хотения всех людей определены Богом («хозяином»). Таким образом, в конечном итоге движение истории определяется Богом. Исторический фатализм Л.Н. Толстого возлагает ответственность за войны на «хозяина», которому одному лишь известно, для какой высшей справедливой цели они необходимы.

В системе философских взглядов С.А. Клычкова человеку отводится более активная роль. Он сам движет историю, а его устремления носят исключительно эгоистический характер. Как говорится в одном из вставных эпизодов («рассказке» Прохора Пенкина о селе Праведном), правда у каждого своя, и потому эгоистична. Конфликт столь разных «правд» неизбежен и допускает в том числе и военное решение. Бог же С.А. Клычкова занимает стороннюю позицию, «всякому мирволит» [1; 439], признавая за каждым право на его правду и ложь, и, в сущности, «сквозь пальцы смотрит» на происходящее [1; 438].

Стержень философской проблематики романов С.А. Клычкова - проблема мира, мироустройства, в свою очередь связанная с проблемой познания. В решении последней прослеживаются параллели с идейным содержанием некоторых произведений Е.А. Боратынского («Истина»), Я.П. Полонского («Ответ»), JI.H. Толстого и Ф.М. Достоевского. Мир непознаваем для человека; обладание истиной не только невозможно, но и нежелательно, так как истина заставляет человека видеть слишком много отрицательного.

В определении причин непознаваемости мира С.А. Клычков сближается со своим любимым писателем Н.В. Гоголем: в дисгармоничном мире явное находится в противоречии с сущим. Кроме того, невозможность проникнуть в тайну мира обусловлена его двойственностью (бинарностью, амбивалентностью).

В прозе С.А. Клычкова мир природы отражается в человеческом мире, а мир человека удваивается миром природы. Это очень близко восприятию мира лирическим героем А.А. Фета, но все же несколько отлично от него: человеческий и природный миры С.А. Клычкова существуют и как единое целое, и как независимые параллели.

Так же, то независимо друг от друга, то друг в друга проникая, сосуществуют реальный и ирреальный миры. Эта особенность мироздания вызывает в действительности такое явление, как двусмысленные ситуации или ситуации, предполагающие двоякую трактовку. На существование за миром реальным, миром явлений, мира ирреального, мира сущностей, в своих произведениях указывали почти все русские романтики. На этом основано и идейное содержание многих произведений Н.В. Гоголя. Но в особенностях восприятия неоднозначности бытия, возможности объяснения событий различными причинами, в том числе и мистическими, С.А. Клычков более близок И.С. Тургеневу («Бежин луг», «Стучит!» из «Записок охотника») и П.И. Мельникову-Печерскому.

Двояко в романах С.А. Клычкова и отношение к текущему времени, а, может быть, двойственно и само это течение: одновременно быстрое и медленное. Эта особенность времени хрестоматийна на бытовом уровне обывательского восприятия, но одну из концептуальных идей литературного произведения она составляла не часто. В настоящей работе отмечена параллель со стихотворением А.А. Фета «Непогода - осень - куришь.».

Двойственно и отношение героев романов С.А. Клычкова к смерти. Все они боятся смерти и не скрывают этого. В «Сахарном немце», например, решая проблему геройства как отсутствия страха перед смертью, С.А. Клычков оказывается безаппеляционнее J1.H. Толстого: живых людей, не боящихся смерти, не существует, таковых «выдумали генералы».

Но параллельно со страхом герои клычковских романов способны проявлять и равнодушие к феномену смерти, в объяснении которого может быть выделено несколько аспектов. Логический аспект: смерть естественна, «дело простое», «для того и живем». В таком взгляде на смерть герои С.А. Клычкова наиболее близки героям из народа Л.Н. Толстого (например, Герасиму из повести «Смерть Ивана Ильича»). Социальный аспект: солдаты и крестьяне настолько заняты своим делом (войной или землей), что им некогда рефлектировать и вдумываться в значимость смерти как явления. Нечто подобное наблюдается у того же Л.Н. Толстого (Наталья Савишна из повести «Детство») и в некоторых произведениях И.С. Тургенева (стихотворение в прозе «Щи»). Психологический аспект заключается в стремлении человека табуи-ровать страх перед смертью и внешне проявляется в не только спокойном, но циничном и даже кощунственном к ней отношении. Такова реакция солдат в романе «Сахарный немец» на гибель однополчан, таковы диалоги отца Ни-канора и Пелагеи, Пелагеи и Трифона во время похорон старика Акима.

Религиозный аспект способен трактовать отсутствие пиетета перед смертью иначе: в народе пошатнулась вера.

В романе «Чертухинский балакирь» вопрос об отношении к смерти переведен из плоскости боязнь-равнодушие (в «Сахарном немце») в плоскость приятие — неприятие. С.А. Клычков признает равноправными оба варианта отношения как «два закона одного естества». Однако акцент делается все же на моменте неприятия смерти. Возможно выделить несколько аспектов, обусловливающих именно такое отношение.

Логический аспект: смерть зачеркивает жизнь, стирает память об умершем и тем самым делает жизнь бессмысленной. В такой постановке проблемы С.А. Клычков приближается к тургеневскому Базарову, но не самому И.С. Тургеневу, не разделяющему полностью мнения своего героя, что после смерти от человека ничего не остается, кроме лопуха на могиле. Интересно, что убеждение С.А. Клычкова в бессмысленности земной жизни существует параллельно с его верой в загробное бытие. Необычность такого сочетания особенно видна на фоне мировоззренческой позиции Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского. Для этих писателей и мыслителей жизнь приобретала какой-либо смысл только в случае бессмертия души.

Социальный аспект неприятия смерти: смерть вовсе не устраняет социальное неравенство, по мнению С.А. Клычкова и некоторых его героев, крестьяне и в загробной жизни (только в силу своего положения!) не будут допущены в рай, а только на окраину его.

Двойственность отношения к смерти С.А. Клычков связывает с прогрессом. Цивилизация превращает такое естественное явление, как смерть, в явление противоестественное (антиприродное). Одна из осевых идейных оппозиций романистики С.А. Клычкова — противопоставление двух синонимических рядов: Человек - Природа - Жизнь - Золотой век (он же - потерянный рай) оказываются противопоставленными Войне - Цивилизации - Апокалипсису современности, скрепленным Смертью и базирующимся на ней.

Двойственность человека и мира выступают в романах С.А. Клычкова едва ли не как главный закон мироустройства. Исходя из принципа полярности, писатель согласен и с присутствием зла в мире наряду с добром. Главное, чтобы существовало равновесие между ними, как и между остальными полюсами. Нарушение баланса ведет к мировой дисгармонии.

Трагизм настоящего момента для Клычкова заключается в том, что равновесие нарушилось: жестокость преобладает над смиренностью, зла несравненно больше добра. Данное убеждение не может не вывести писателя на одну из мучительных для русского сознания проблем, решаемую во многих и многих произведениях литературы, - проблему теодицеи. В ее решении С.А. Клычков оказался последователем Ф.М. Достоевского: Бог дал человеку свободу, и потому человек в ответе за свои поступки, в том числе и за зло.

Человек романов С.А. Клычкова отвернулся от Бога; Бог, как следствие, отвернулся от человека; и дьявол, таким образом, получил полную свободу действий. Показывая в своих творениях абсурдность настоящего, его дисгар-монизм, С.А. Клычков, вслед за Н.В. Гоголем и Ф.М. Достоевским, связывает происходящее с активизацией дьявольского, бесовского начала в жизни. Именно демоны и черти, как представители и выразители идеи мирового зла, спутали и смешали ясную и стройную картину мира.

Дисгармоничной современности С.А. Клычков противопоставляет гармоничное прошлое. Соответствующая оппозиция (прошлое — настоящее) решается в романах как в нравственном, так и в религиозном ключах: вере предков (языческой и затем христианской) противостоит отсутствие веры современников. Последнее выступает в гносеологии С.А. Клычкова как важнейший фактор непознаваемости мира. С другой стороны, обретение веры (возвращение к ней) даст надежду не только избежать грядущего апокалипсиса, но и приблизиться к истине. Такая позиция С.А. Клычкова («чтобы раскрыть что-либо в мире, надо просветленную душу!.» [2; 81]) предельно близка позиции Н.В. Гоголя, занятой им в период написания «Выбранных мест из переписки с друзьями», и точке зрения Н.С. Лескова, выраженной им в повести «Запечатленный ангел».

Выступая продолжателем гуманистических традиций русской классической литературы, развивая магистральные темы и идеи своих великих предшественников, С.А. Клычков сумел заявить о самобытности своей художественной позиции, обусловленной временем и принадлежностью социально и духовно к новокрестьянскому направлению в русской литературе. В свою очередь рассмотрение особенностей бытования традиций русских писателей XIX века в творчестве С.А. Клычкова помогает глубже и точнее понять идейно-художественное содержание произведений этого писателя, не занявшего ещё должного места в истории отечественной литературы.

Список научной литературыКудрявкина, Наталья Владимировна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Клычков, С.А. Песни / С.А. Клычков. М.: Альциона, 1911. - 64 с.

2. Клычков, С.А. Потаенный сад / С.А. Клычков. М.: Альциона, 1913. -91 с.

3. Клычков, С.А. Потаенный сад / С.А. Клычков. М.: Московская трудовая артель художников слова, 1918. - 58 с.

4. Клычков, С.А. Бова / С.А. Клычков. М.: Московская трудовая артель художников слова, 1918. — 52 с.

5. Клычков, С.А. Кольцо Лады / С.А. Клычков. М.: Московская трудовая артель художников слова, 1919. - 62 с.

6. Клычков, С.А. Дубравна / С.А. Клычков. М.: Московская трудовая артель художников слова, 1919. - 60 с.

7. Клычков, С.А. Домашние песни / С.А. Клычков. М.: Круг, 1923. -54 с.

8. Клычков, С.А. Гость чудесный / С.А. Клычков. М.: Госиздат, 1923. -79 с.

9. Клычков, С.А. Лысая гора / С.А. Клычков // Красная Новь. 1923. -№ 5. — С.385-394.

10. Клычков, С.А. Двенадцатая рота / С.А. Клычков. М.: Недра, 1925. -63 с.

11. Клычков, С.А. Сахарный немец / С.А. Клычков. М.: Современные проблемы, 1925.-303 с.

12. Клычков, С.А. Чертухинский балакирь / С.А. Клычков // Новый мир. -1926.-№№ 1,3-9.

13. Клычков, С.А. Чертухинский балакирь / С.А. Клычков. М.: ГИЗ,1926.-371 с.

14. Клычков, С.А. Последний Лель / С.А. Клычков. Харьков: Пролетарий, 1927.-329 с.

15. Клычков, С.А. Талисман / С.А. Клычков. М.: ГИЗ, 1927. - 150 с.

16. Клычков, С.А. Чертухинский балакирь / С.А. Клычков. М.: Круг, 1928.-352 с.

17. Клычков, С.А. Темный корень / С.А. Клычков. Молодая гвардия.1927.-№9-12.

18. Клычков, С.А. Князь мира / С.А. Клычков. -М.: Круг, 1928.-406 с.

19. Клычков, С.А. Сахарный немец / С.А. Клычков. М.: Федерация, 1929. -400 с.

20. Клычков, С.А. В гостях у журавлей / С.А. Клычков. М.: Федерация, 1930.- 103 с.

21. Клычков, С.А. Сахарный немец / С.А. Клычков. М.: Советская литература, 1934.-309 с.

22. Клычков, С.А. Чертухинский балакирь / С.А. Клычков. Варшава, 1961.-327 с.

23. Клычков, С.А. Живот и смерть / С.А. Клычков. Париж, 1983. - 520 с.

24. Клычков, С.А. Стихи / С.А. Клычков. М.: Худож. лит., 1985. - 253 с.

25. Клычков, С.А. В гостях у журавлей / С.А. Клычков. М.: Современник, 1985.-254 с.

26. Клычков, С.А. Чертухинский балакирь / С.А. Клычков. М.: Сов. писатель, 1987.-686 с.

27. Клычков, С.А. Сахарный немец; Князь мира: Романы / С.А. Клычков. -М.: Правда, 1989.-511 с.

28. Клычков, С.А. Стихотворения / С.А. Клычков. М.: Сов. Россия, 1991. -368 с.

29. Клычков, С.А. Собр. соч.: В 2 т. / С.А. Клычков. М.: Эллис Лак, 2000.

30. Баратынский, Е.А. Стихотворения. Поэмы. / Е.А. Баратынский. М.: Наука, 1983.-720 с.

31. Бунин, И.А. Собр. соч.: В 6 т. / И.А. Бунин. М.: Худож. лит., 1987.

32. Гаршин, В.М. Сочинения / В.М. Гаршин. М.: ГИХЛ, 1955. - 440 с.

33. Гоголь, Н.В. Собр. соч.: В 6 т. / Н.В. Гоголь. М.: ГИХЛ, 1959.

34. Григорович, Д.В. Повести и рассказы / Д.В. Григорович. М.: Правда, 1980.-416 с.

35. Достоевский, Ф.М. ПСС: В 30 т. / Ф.М. Достоевский. Л.: Наука, 19721988.

36. Короленко, В.Г. Собр. соч.: В 5 т. / В.Г. Короленко. Л.: Худож. лит., 1989-1991.

37. Лермонтов, М.Ю. Собр. соч.: В 4 т. / М.Ю. Лермонтов. М.-Л.: АН СССР, 1958-1959.

38. Лесков, Н.С. Собр. соч.: В 11 т. / Н.С. Лесков. М.: ГИХЛ, 1956-1958.

39. Мельников, П.И. Собр. соч.: В 8 т. / П.И. Мельников. М.: Правда, 1976.

40. Некрасов, Н.А. Избранные произведения: В 2 т. / Н.А. Некрасов. М.: Худож. лит., 1966.

41. Полонский, Я.П. Лирика. Проза. / Я.П. Полонский. М.: Правда, 1984. - 608 с.

42. Пушкин, А.С. Собр. соч.: В Ют. / А.С. Пушкин. М.: ГИХЛ, 19591962.

43. Салтыков-Щедрин, М.Е. Собр. соч.: В 12т./ М.Е. Салтыков-Щедрин. -М.: Правда, 1951.

44. Толстой, Л.Н. Собр. соч.: В 12т./ Л.Н. Толстой. М.: ГИХЛ, 19581959.

45. Тургенев, И.С. Собр. соч.: В 10 т. / И.С. Тургенев. М.: ГИХЛ, 19611962.

46. Тютчев, Ф.И. Стихотворения. / Ф.И. Тютчев. М.: Сов. Россия, 1986. -288 с.

47. Фет, А.А. Стихотворения. Проза. / А.А. Фет. Воронеж, 1978. - 496 с.

48. Чехов, А.П. Полн. собр. соч.: В 18т./ А.П. Чехов. М.: Наука, 19831988.

49. Гордович, К.Д. История отечественной литературы XX века: Пособие для гуманитарных вузов / К.Д. Гордович. СПб.: СпецЛит, 2000. — 320 с.

50. Журов, П.А. Блок и Клычков / П.А. Журов. РГАЛИ. - Ф.2862. - оп.1. - ед.хр.6.

51. Журов, П.А. Встречи с Сергеем Клычковым / П. Журов // Рус. лит. -1971. — № 2. С. 152-153.

52. Журов, П.А. Лесная тропа / П.А. Журов. РГАЛИ. - Ф.2862. - оп.1. -ед.хр.9.

53. Журов, П.А. Основной миф Клычкова / П.А. Журов. РГАЛИ. -Ф.2862. - on. 1. - ед.хр. 10.

54. Изумрудов, Ю.А. Лирика Сергея Клычкова: Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / Ю.А. Изумрудов. -Нижний Новгород, 1993. 254 с.

55. Киселева, Л.А. Особенности художественного мышления новокрестьянских писателей (Н. Клюев, С. Клычков, А. Ширяевец): Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / Л.А. Киселева. Киев, 1990. - 218 с.

56. Клюев Николай в последние годы жизни: письма и документы. По материалам семейного архива Клычкова // Новый мир. — 1988. № 8. — С.165-201.

57. Лыкова, Е.В. Неомифологические аспекты поэтики и гоголевская традиция в творчестве С.А. Клычкова: на материале романа «Чертухин-ский балакирь»: Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / Е.В. Лыкова. М., 2004. - 234 с.

58. Любимов, Н. Народная речь / Н. Любимов // Новый мир. 1987. — № 6. -С.232-237.

59. Мусатов, В.В. История русской литературы первой половины XX века / В.В. Мусатов. М.: Высш.шк.; Изд. центр Академия, 2001. - 310 с.

60. Неженец, Н. Поэтическая мифология Сергея Клычкова / Н. Неженец // Рус. речь. 1987. - № 1с Л19-126.

61. Пискунов, В.М. Тема о России. / В.М. Пискунов. М.: Сов. писатель, 1983.-375 с.

62. Программа. Историко-филологического факультета Московского университета на 1908 1909 г. - РГАЛИ. - Ф.464. - Оп.2. - ед. хр. 258.

63. Селезнев, Ю.И. Глазами народа. / Ю.И. Селезнев. М.: Современник, 1986.-371 с.

64. Селицкая, З.Я. Творчество Сергея Клычкова (черты творческой индивидуальности художника): Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / З.Я. Селицкая. — Л., 1989. 154 с.

65. Сергей Клычков: переписка, сочинения, материалы к биографии / Публикация Н.В. Клычковой и С.И. Субботина // Новый мир. 1989. - № 9.-С. 193-224.

66. Сечинский, А.А. Воспоминания о брате / А.А. Сечинский. РГАЛИ. -ф.1684.-оп.1.-ед.хр. 63.

67. Скороспелова, Е.Б. Русская проза XX века: от А. Белого («Петербург») до Б. Пастернака («Доктор Живаго») / Е.Б. Скороспелова. М.: Теис, 2003.-358 с.

68. Соколов, А.Г. История русской литературы конца XIX начала XX века: Учеб. / А.Г. Соколов. - М.: Высш. шк.; Изд. центр Академия, 1999. -432 с.

69. Солнцева, Н.М. Еще мной не промолвлено слово./ Н.М. Солнцева // Подъем. 1987. - № 4. С. 105-120.

70. Солнцева, Н.М. От звезды свечу затеплю. / Н.М. Солнцева // Книжное обозрение. 1987. - № 4. - С.8-9

71. Солнцева, Н.М. Гость чудесный / Н.М. Солнцева // Москва. 1988. -№2.-С. 198-200.

72. Солнцева, Н.М. Китежский павлин: Филологическая проза. Документы. Факты. Версии / Н.М. Солнцева. М.: Скифы, 1992. - 431 с.

73. Солнцева, Н.М. Последний Лель: О жизни и творчестве С. Клычкова / Н.М. Солнцева. М.: Московский рабочий, 1993. - 222 с.

74. Солнцева, Н.М. Проза Сергея Клычкова (Из истории идейных и художественных исканий в литературе 20-х годов): Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / Н.М. Солнцева. -М., 1989.- 191 с.

75. Солнцева, Н.М. Сорочье царство Сергея Клычкова / Н.М. Солнцева // Клычков, С.А. Собр. соч.: В 2 т. -Т.1. -М.: Эллис Лак, 2000. С.7-56.

76. Фатюшенко, В.И. Клычков Сергей Антонович / В.И. Фатюшенко // Русские писатели 20 века: Биографический словарь / Гл. ред. и сост. П.А. Николаев. М.: Большая Российская энциклопедия; Рандеву -A.M. 2000. - С.343-345.

77. Базанова, В.И. «Сказки» М.Е. Салтыкова-Щедрина / В.И. Базанова. -М.-Л.: Худож. лит., 1966. 103 с.

78. Белов, С.В. Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»: Комментарий. М.: Просвещение, 1984. - 240 с.

79. Белый, А. Мастерство Гоголя: Исследование / А. Белый. М.: МАЛП, 1996.-351 с.

80. Бердников, Г.П. А.П. Чехов. Идейные и творческие искания / Г.П. Бердников. М.: Худож. лит., 1984. - 511с.

81. Билинкис, Я. «Война и мир» Л. Толстого: частный человек и история / Я. Билинкис//Лит. в шк. 1980. -№ 6. - С. 10-15.

82. Бочаров, С.Г. О художественных мирах: Сервантес, Пушкин, Баратынский, Гоголь, Достоевский, Толстой, Платонов / С.Г. Бочаров. — М.: Сов. Россия, 1985.-296 с.

83. Бочаров, С.Г. Роман Л.Толстого «Война и мир» / С.Г. Бочаров. М. Худож. лит, 1987.- 155 с.

84. Бушмин, А.С. Художественный мир Салтыкова-Щедрина / А.С. Бушмин. Л.: Наука, 1987. - 368 с.

85. Бялый, Г.А. В.Г. Короленко / Г.А. Бялый. Л.: Худож. лит.,1983. — 350 с.

86. Бялый, Г.А. Чехов и русский реализм: Очерки / Г.А. Бялый. Л.: Сов. писатель, 1981.-400 с.

87. Вайскопф, М. Птица тройка и колесница души: Работы 1978 2003 годов / М. Вайскопф. - М.: Новое литературное обозрение, 2003. — 576 с.

88. Ветловская, В.Е. Роман Ф.М. Достоевского «Бедные люди» / В.Е. Вет-ловская. Л.: Худож. лит., 1988. - 208 с.

89. Винникова, Г.Э. Тургенев и Россия / Г.Э. Винникова. М.: Сов. Россия, 1986.-411 с.

90. Виноградов, И.А. Гоголь художник и мыслитель: Христианские основы миросозерцания / И.А. Виноградов. - М.: Наследие, 2000. - 448 с.

91. Волков, Г.Н. Мир Пушкина: личность, мировоззрение, окружение / Г.Н. Волков. М.: Мол. гвардия, 1989. - 269 с.

92. Гаркави, A.M. Поэма Некрасова «Саша» / A.M. Гаркави // Некрасовский сборник. Т.2. - М.-Л.: АН СССР, 1956. - С. 151 -170.

93. Герасименко, М.В. Структурно-смысловая организация зоологических образов-символов в поэзии Н.А. Клюева: Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук / М.В. Герасименко. — Краснодар, 2003. 156 с.

94. Гиппиус, В.В. Гоголь / В.В. Гиппиус. М.: «Аграф», 1999.-464 с.

95. Глянц, В.М. Гоголь и апокалипсис / В.М. Глянц. М.: Изд-во ЭЛЕКС-КМ, 2004.-328 с.

96. Гоголь как явление мировой литературы. Сб. ст. по материалам международной научной конференции, посвященной 150-летию со дня смерти Н.В. Гоголя / Под ред. Ю.В. Манна. М.: ИМЛИ РАН, 2003. - 400 с.

97. Гудзий, Н.К. Лев Толстой / Н.К. Гудзий. М.: ГИХЛ, 1960. - 212 с.

98. Днепров, В.Д. Искусство человековедения. Из художественного опыта Льва Толстого / В.Д. Днепров. Л.: Сов. писатель, 1985. - 288 с.

99. Дыханова, Б.С. «Запечатленный ангел» и «Очарованный странник» Н.С. Лескова / Б.С.Дыханова. М.: Худож. лит., 1980. - 174 с.

100. Евнин, Ф.И. О поэме «Мороз, Красный Нос» / Ф.И. Евнин // Некрасовский сборник. Т.З. - М.-Л.: АН СССР, 1960. - С.59-85.

101. Есаулов, И.А. Категория соборности в русской литературе / И.А. Есаулов. Петрозаводск, 1995. — 288 с.

102. Еремин, М.П. П.И. Мельников (Андрей Печерский). Очерк жизни и творчества / М.П. Еремин // Мельников, П.И. Собр. соч.: В 8 т. / П.И. Мельников. Т. 1. - М.: Правда, 1976. - С.3-52.

103. Ефимова, Е.С. Страх и дерзновение Хомы Брута / Е.С. Ефимова // Лит. в школе.- 1994.-№1. -С.40-47.

104. Земляковская, А.А. «Стихотворения в прозе» И.С. Тургенева как лирический дневник последних лет: Учебное пособие / А.А. Земляковская. Воронеж, 1989. - 80 с.

105. Золотусский, И.П. Гоголь / И.П. Золотусский. М.: Мол. гвардия, 1984.-527 с.

106. Иваницкий, А.И. Гоголь: Морфология земли и власти /

107. A.И. Иваницкий. М.: Изд-во РГГУ, 2000. - 188 с.

108. Кантор, В.К. Карнавал и бесовщина: (философское осмысление романа Ф.Достоевского «Бесы») / В.К. Кантор // Вопросы философии. — 1997. — № 5. С.44-57.

109. Карякин, Ю.Ф. Достоевский и канун XXI века / Ю.Ф. Карякин. -М.: Сов. писатель, 1989. 656 с.

110. Карасев, JLB. Гоголь и онтологический вопрос («Шинель», «Портрет», «Нос», «Женитьба», «Ревизор») / JI.B. Карасев // Вопросы философии. 1993. -№ 8. С.84-96.

111. Касаткина, В.Н. Поэзия Ф.И. Тютчева / В.Н. Касаткина. М.: Просвещение, 1978.- 175 с.

112. Кирпотин, В .Я. Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин: Жизнь и творчество / В.Я. Кирпотин. М.: Сов. писатель, 1956. - 722 с.

113. Кожинов, В.В. Книга о русской лирической поэзии XIX века /

114. B.В. Кожинов. М.: Современник, 1978. - 303 с.

115. Кондратьев, Б.Е. Мифопоэтика снов в творчестве Ф.М. Достоевского: Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук / Б.Е. Кондратьев. Арзамас, 2002. - 302 с.

116. Корепова, К.Е. Крестьянские писатели Творчество на фольклорных традициях. / К.Е. Корепова // Русская литература и фольклор: (Вторая половина XIX в.) JL: Наука, 1982. - С.347-369.

117. Крюков, В.М. Гоголя зрящий глаз: (Философское осмысление творчества Гоголя) / В.М. Крюков // Вопросы философии. — 1996. -№ 9. С.23-38.

118. Кулешов, В.И. Жизнь и творчество Ф.М. Достоевского / В.И. Кулешов. М.: Дет. лит., 1979. - 206 с.

119. Лебедев, Е.Н. Тризна. Книга о Е.А. Боратынском / Е.Н. Лебедев. -М.: Современник, 1985.-301 с.

120. Лебедев, Ю.В. Л.Н. Толстой на пути к «Войне и миру». Севастополь и «Севастопольские рассказы» / Ю.В. Лебедев // Рус. лит. 1976. -№ 4. — С.61-82.

121. Лермонтовская энциклопедия / Под общ. ред. В.А. Мануйлова. -М.: Советская энциклопедия, 1981. 784 с.

122. Лотман, Ю.М. Пушкин / Ю.М. Лотман. СПб.: "Искусство -СПБ", 2003.-847 с.

123. Маймин, Е.А. Лев Толстой / Е.А. Маймин. М.: Наука, 1978. -192 с.

124. Максимов, Д.Е. Русские поэты начала века: Очерки / Д.Е. Максимов. Л.: Сов. писатель, 1986.-408 с.

125. Манн, Ю.В. Поэтика Гоголя. Вариации к теме / Ю.В. Манн. М.: "Coda", 1996.-474 с.

126. Маркович, В.М. Петербургские повести Н.В.Гоголя / В.М. Маркович. Л.: Худож. лит., 1989. - 208 с.

127. Мережковский, Д.С. В тихом омуте: Статьи и исследования разных лет / Д.С. Мережковский. М.: Сов. писатель, 1991. - 496 с.

128. Мережковский, Д.С. Л. Толстой и Достоевский / Д.С. Мережковский. М.: Наука, 2000. - 588 с.

129. Мочульский, К.В. Гоголь. Соловьев. Достоевский / К.В. Мочуль-ский. — М.: Республика, 1995. 607 с.

130. Наседкин, Н.Н. Достоевский. Энциклопедия / Н.Н. Наседкин. -М.: Алгоритм, 2003. 800 с.

131. Недзвецкий, В.А. От Пушкина к Чехову / В.А. Недзвецкий. М.: Изд-во МГУ, 1999.- 192 с.

132. Непомнящий, B.C. Пушкин. Русская картина мира / B.C. Непомнящий. М.: Наследие, 1999. - 544 с.

133. Николаев, Д.П. М.Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество: Очерк / Д.П. Николаев. М.: Дет. лит., 1985. - 222 с.

134. Опульская, Jl.Д. Роман-эпопея Л.Н. Толстого «Война и мир»: Кн. для учителя / Л.Д. Опульская. М.: Просвещение, 1987. - 174 с.

135. Основин, В.В. Драматургия Л.Н. Толстого / В.В. Основин. М.: Высш. шк., 1982.- 176 с.

136. Отрадин, М.В. Первый идеалист Гончарова / М.В. Отрадин // Рус. лит. 1992.-№3.-С. 17-24.

137. Партэ, К. Метаморфоза смерти у Л.Н. Толстого: Ст. из США. / К. Партэ // Рус. лит. 1991. - № 3. - С. 107-112.

138. Петров, С.М. И.С. Тургенев: Творческий путь / С.М. Петров. -М.: Худож. лит., 1979. 542 с.

139. Пицкель, Ф.Н. Поэт-диалектик: о своеобразии поэзии Ф.И. Тютчева / Ф.Н. Пицкель // Рус. лит. 1986. - № 2. - С.93-109.

140. Прийма, Ф.Я. Некрасов и русская литература / Ф.Я. Прийма. Л.: Наука, 1987.-264 с.

141. Пушкин в русской философской критике: Конец XIX первая половина XX в. - М.: Книга, 1990. - 527 с.

142. Розанов, В.В. Мысли о литературе / В.В. Розанов. М.: Современник, 1989.-607с.

143. Сабуров, А.А. «Война и мир» Л.Н. Толстого. Проблематика и поэтика / А.А. Сабуров. М.: Госиздат, 1959. - 599 с.

144. Салим, А. Тургенев как художник-философ: Проблемы философии и их художественное выражение в романах И.С. Тургенева. Статья из Ирака. / А. Салим // Вопр. лит. 1982. - № 4. - С.56-78.

145. Сахаров, В.И. Финалы тургеневских романов / В.И. Сахаров // Лит. учеба. 1985. -№ 3. - С. 176-180.

146. Скатов, Н.Н. Далекое и близкое. Литературно-критические очерки / Н.Н. Скатов. М.: Современник, 1981.-351 с.

147. Соколов, Б.В. Гоголь. Энциклопедия / Б.В. Соколов. М.: Алгоритм, 2003.-544 с.

148. Столярова, И.В. В поисках идеала / И.В. Столярова. Л.: ЛГУ, 1978.-231 с.

149. Тойбин, И.М. Тревожное слово: О поэзии Е.А. Баратынского / И.М. Тойбин. Воронеж, 1988. - 200 с.

150. Храпченко, М.Б. Николай Гоголь. Литературный путь. Величие писателя / М.Б. Храпченко. М.: Современник, 1984. - 653 с.

151. Шестов, Л. Избранные сочинения / Л. Шестов. М.: Ренессанс, 1993.-512 с.

152. Шкловский, В.Б. Лев Толстой / В.Б. Шкловский. М.: Мол. гвардия, 1963. - 862 с.

153. Эпштейн, М.Н. Ирония стиля: демоническое в образе России у Гоголя / М.Н. Эпштейн // Новое литературное обозрение. 1996. — № 19. — С.129-147

154. Эпштейн, М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной.»: Система пейзажных образов в русской поэзии / М.Н. Эпштейн. М.: Высш. шк., 1990.-303 с.

155. Александрова, З.Е. Словарь синонимов русского языка: Ок. 9000 синонимических рядов / З.Е. Александрова. М.: Русский язык, 1986. — 600 с.

156. Афанасьев, А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. / А.Н. Афанасьев. М.: Современный писатель, 1995.

157. Бахтин, М.М. Время и пространство в романе / М.М.Бахтин // Вопр. лит.-1974. -№ 3. С.133-179.

158. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин. -М.: Искусство, 1986.-445 с.

159. Бердяев, Н.А. Опыт парадоксальной этики / Н.А. Бердяев. — М.: ООО «Издательство ACT»; Харьков: «Фолио», 2003. 701 с.

160. Бердяев, Н.А. Русская идея. Судьба России / Н.А. Бердяев. М.: ЗАО «Сварог и К», 1997. - 542 с.

161. Бердяев, Н.А. Философия творчества, культуры, искусства. В 2 т. / Н.А. Бердяев. М.: Искусство, 1994.

162. Бердяев, Н.А. Царство Духа и царство Кесаря / Н.А. Бердяев. -М.: Республика, 1995.-383 с.

163. Булгаков, С.Н. Тихие думы / С.Н. Булгаков. М.: Республика, 1996.-509 с.

164. Бушмин, А.С. Преемственность в развитии литературы / А.С. Бушмин. Л.: Худож. лит., 1978. - 280 с.

165. Воробьева, Н.Н. Принцип историзма в изображении характера. Классическая традиция и советская литература / Н.Н. Воробьева. — М.: Наука, 1978.-264 с.

166. Вышеславцев, Б.П. Этика преображенного эроса / Б.П. Вышеславцев. М.: Республика, 1994. - 368 с.

167. Гадамер, Г.-Г. Актуальность прекрасного / Г.-Г. Гадамер. — М.: Искусство, 1991. 367 с.

168. Гачев, Г.Д. Национальные образы мира: курс лекций / Г.Д. Гачев. М.: Академия, 1998. - 430 с.

169. Гинзбург, Л .Я. О психологической прозе / Л.Я. Гинзбург. М.: INTRADA, 1999.-410 с.

170. Глушкова, Т.М. Традиция совесть поэзии / Т.М. Глушкова. -М.: Современник, 1987.-411 с.

171. Гуревич, П.С. Жница с косой (Жизнь после смерти) / П.С. Гуре-вич // О смерти и бессмертии. -М.: Знание, 1991. С.3-37.

172. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. / В.И. Даль. М.: Рус. яз., 1991.

173. Евангельский текст в русской литературе XVIII XIX веков: Цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр. - Петрозаводск, 1994. -311с.

174. Жаров, A.M. Проблема времени и неопределенность / А.М.Жаров. Ростов на/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 1987. - 160 с.

175. Ильин, И.А. Одинокий художник / И.А. Ильин. М.: Искусство, 1993.-348 с.

176. Ильин, И.П. Постмодернизм. Словарь терминов / И.П. Ильин. -М.: ИНИОН РАН INTRADA, 2001. - 384 с.

177. Камю, А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство /А. Камю.-М.: Политиздат, 1990.— 415 с.

178. Каган, М.С. Время как философская проблема / М.С. Каган // Вопросы философии. 1982.-№10.-С. 117-124.

179. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред.

180. A.Н. Николюкина. М.: НПК «Интелвак», 2003. - 1600 стб.

181. Литературный энциклопедический словарь / Под ред.

182. B.М. Кожевникова. М.: Сов. энциклопедия, 1987. - 752 с.

183. Лихачев, Д.С. Искусство памяти и память искусства / Д.С. Лихачев // Лихачев, Д.С. Прошлое будущему: статьи и очерки. -Л.: Наука, 1985. - С.63-70.

184. Лихачев, Д.С. Очерки по философии художественного творчества / Д.С. Лихачев. — СПб.: «Русско-балтийский информационный центр БЛИЦ», 1999.- 190 с.

185. Лосский, Н.О. Бог и мировое зло / Н.О. Лосский. М.: Республика, 1994.-432 с.

186. Лосский, Н.О. Условия абсолютного добра: Основы этики; Характер русского народа / Н.О. Лосский. М.: Политиздат, 1991. - 368 с.

187. Лотман, Ю.М. Семиосфера / Ю.М. Лотман. СПб.: "Искусство -СПБ", 2001.-704 с.

188. Максимов, С.В. Нечистая, неведомая и крестная сила /

189. C.В. Максимов. С.-Пг.: Товарищество Р.Голике и А.Вильборг, 1903. -332 с.

190. Манн, Ю.В. Динамика русского романтизма / Ю.В. Манн. М.: Аспект-Пресс, 1995.-323 с.

191. Маргвелашвили, Г.Т. Сюжетное время и время экзистенции / Г.Т.Маргвелашвили. Тбилиси: Мецниереба, 1976. - 73 с.

192. Мелетинский, Е.М. О литературных архетипах / Е.М. Мелетинский. М.: Изд-во РГГУ, 1994. - 134 с.

193. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский. — М.: Наука, 1971.-407 с.

194. Мельников, Ф.Е. Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви / Ф.Е. Мельников. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1999. -557 с.

195. Михеев, Ю.Э. Художественное время в литературном произведении: Научно-методическое пособие для студентов факультета русского языка и литературы / Ю.Э. Михеев. Тамбов: Изд-во ТГПИ, 1993. -20 с.

196. Мусатов, В.В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX века / В.В. Мусатов. М.: Российский гос. гуманит. ун-т, 1998.-484 с.

197. Пумпянский, J1.B. Классическая традиция: Собр. тр. по истории рус. лит. / JI.B. Пумпянский. М.: Языки русской культуры, 2000. -864 с.

198. Ремизов, A.M. Огонь вещей: Сны и предсонье // Ремизов, A.M. Весеннее порошье / A.M. Ремизов. М.: СЛОВО/SLOVO, 2000. -С.429-603.

199. Розанов, В.В. Люди лунного света: Метафизика христианства / В.В. Розанов. -М.: Дружба народов, 1990. -304 с.

200. Рыбаков, Б.А. Язычество древней Руси / Б.А. Рыбаков. М.: Наука, 1987.-430 с.

201. Сказания русского народа, собранные И.П. Сахаровым: Сборник / Вступ. статья, подгот. текста В. Аникина. — М.: Худож. лит., 1990. — 398 с.

202. Творческая индивидуальность писателя и литературный процесс: Межвуз. сб. научн. тр. / Вологодский ГПИ. Вологда, 1987. — 169 с.

203. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное / В.Н.Топоров. М.: Издательская группа «Прогресс» - «Культура», 1995. - 624 с.

204. Топоров, В.Н. Петербургский текст русской литературы: Избранные труды / В.Н. Топоров. СПб.: «Искусство - СПБ», 2003. - 616 с.

205. Традиции и новаторство русской литературы: Сборник трудов / Ред. кол. Н.В. Осьмаков, Г.Л. Абрамович, Н.С. Гродская. М.: МОПИ им. Н.К. Крупской, 1980. - 134 с.

206. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. М.: Политиздат, 1991.-560 с.

207. Фрезер, Дж.Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Дж.Дж. Фрезер. М.: ООО «Издательство ACT»; ЗАО НПП «Ермак», 2003.-781 с.

208. Фрейд, 3. Толкование сновидений / 3. Фрейд. М.: Изд-во Эксмо-Пресс; Харьков: Изд-во «Фолио», 2001. - 624 с.

209. Хайдеггер, М. Время и бытие: Статьи и выступления / М. Хайдегер. М.: Республика, 1993. - 447 с.

210. Хализев, В.Е. Жизненный аналог художественной образности: (опыт обоснования понятия) // Принципы анализа литературного произведения: Сб.ст. / Под ред. П.А. Николаева, А .Я. Эсалнек. М.: Изд-во МГУ, 1984. - С.32-41.

211. Хализев, В.Е. Теория литературы / В.Е. Хализев. М.: Высш. школа, 1999.-398 с.

212. Ханзен-Лёве, А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Мифопоэтический символизм. Космическая символика / А. Ханзен-Лёве. СПб.: «Академический проект», 2003. - 816 с.

213. Хейзинга, Й. Осень средневековья / Й. Хейзинга. М., 1988. -456 с.

214. Храпченко, М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы / М.Б. Храпченко. М.: Худож. лит., 1977. - 446 с.

215. Цурганова, Е.А. Два лика герменевтики / Е.А. Цурганова // РЛЖ.- 1993. -№1.

216. Шкловский, В.Б. Конвенция времени / В.Б.Шкловский // Вопр. лит. 1969. -№ 3. - С. 115-127.

217. Шкловский, В.Б. Тетива: О несходстве сходного / В.Б. Шкловский. М.: Сов. писатель, 1970. - 376 с.

218. Шкловский, В.Б. Энергия заблуждения: Кн. о сюжете / В.Б. Шкловский.-М.: Сов. писатель, 1981.-351 с.

219. Экзегетика снов. Европейские хроники сновидений. М.: Изд-во Эксмо, 2002.-464 с.

220. Эсалнек, А.Я. Типология романа (теоретический и историко-литературный аспекты) / А.Я. Эсалнек. М.: Изд-во МГУ, 1991. -159 с.

221. Эткинд, А. Хлыст (Секты, литература и революция) / А. Эткинд.- М.: Новое литературное обозрение, 1998. 688 с.

222. Юнг, К.Г. Очерки по аналитической психологии / К.Г. Юнг. — Мн.: ООО «Харвест», 2003. 528 с.