автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: "Человек" как объект фразеологической репрезентации

Полный текст автореферата диссертации по теме ""Человек" как объект фразеологической репрезентации"

На правах рукописи

ЮЙ Шэнбо

«ЧЕЛОВЕК» КАК ОБЪЕКТ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКОЙ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ

(на материале русского и китайского языков)

10.02.19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ на соискание ученой степени кандидата филологических наук

004605661

Белгород 2010

004605661

Работа выполнена на кафедре русского языка и методики преподавания ГОУ ВПО «Белгородский государственный университет»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Алсфиренко Николай Федорович

доктор филологических наук, профессор Седых Аркадий Петрович (Белгородский государственный университет)

доктор филологических наук, доцент Дубкова Ольга Владимировна (Новосибирский государственный технический университет)

Ведущая организация:

Бииский государственный педагогический университет

(кафедра восточных языков)

Защита состоится «02» июля 2010 года в 12 часов на заседании диссертационного совета Д 212.015.03 по присуждению ученой степени доктора филологических наук в Белгородском государственном университете по адресу: 308015, г. Белгород, ул. Победы, 85, корп. 17, Зал заседаний диссертационного совета.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Белгородского государственного университета.

Автореферат размещен на сайте http:www.bsu.edu.ru Автореферат разослан «01» июня 2010 года

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор филологических наук, доцент

Е.Н. Михайлова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования обусловлена креативностью в лингвистике конца XX - начала XXI в.в. идей антропоцентрической репрезентации действительности, необходимостью осмыслить сущность базовых категорий антрополингвистики, среди которых доминирует концепт «Человек». Его репрезентация - одна из глобальных и сложных проблем теоретической фразеологии (В.М. Мокиенко, Стефка Георгиева, Л.Г. Золотых, H.H. Кириллова, Т.Г. Никитина, Т.Е. Помыкалова, Л.И. Степанова, С.Г. Шулежкова). Неслучайно в философии он относится к числу наиболее трудноопределимых понятий. Для решения проблемы фразеологической репрезентации данного феномена следует учитывать неоднородность существующих подходов, в рамках которых сформировались четыре взаимосвязанные, но, тем не менее, разные направления. Первое направление ориентировано на исследование языка с точки зрения «отражения в нем» человека. Для решения такого рода задачи используется т понятие языковой картины мира. При этом выясняется роль языковые единиц в репрезентации её базовой категории - концепта «Человек». Второе направление, на основе данных смежных наук, изучает роль языка в познавательных процессах, формирующих культурно-когнитивный статус человека. Третье направление антропоцентрической лингвистики стремится выяснить, каким образом язык существует в самом человеке. Четвёртое направление, развиваясь в русле идей коммуникативной лингвистики, интересуется человеком как субъектом и объектом межкультурной коммуникации. В данной работе предпринимается попытка интегрировать первые три направления в единый когнитивно-культурологический подход.

«Человек» относится к категории фундаментальных концептов когни-тивно-культурологическиой фразеологии. Его изучение актуально потому, что именно благодаря его фразеологической репрезентации выражается чувственно-образная доминанта любой этноязыковой картины мира, система наиболее важных жизнесмыслов, сформированных тем или иным социокультурным сообществом. Это одна из самых масштабных и вместе с тем сложнейших тем когнитивно-культурологического исследования фразеологического состава любого языка. Однако этнокультурное своеобразие концепта «Человек» можно выявить только на основе сопоставлению фраземики разнострукт/рных языков, таких, как русский и китайский. Несмотря на достаточно широкую разработанность данной проблемы на монолингвистическом материале, фразеологическая репрезентация свойств и качеств человека в разнострукт/рных языках остается «белым пятном» теоретической фразеологии.

«Человек» является системообразующим элементом любой языковой картины мира, и исследование различных языковых средств его выражения является, несомненно, актуальным, тем более исследование механизмов репрезентации концепта «Человек» фраземами разноструктурных русского и китайского языков, представляющих две самобытные лингвокультуры, сформированные европейским и восточным пониманием мироустройства.

Объектом изучения является биполярный феномен «Человек в языке -язык в человеке». В качестве предмета исследования избрана фразеологическая репрезентация концепта «Человек» в русском и китайском языковом сознании.

Цель данного исследования - исследовать особенности репрезентации «человека» русской и китайской фраземикой в контексте когнитивно-культурологического содержания национальных картин мира. Для достижения поставленной цели в диссертации решаются следующие задачи:

1) раскрыть когнитивно-культурологическую сущность «человека» как базового концепта русской и китайской лингвокультуры; показать особенности его фразеологической репрезентации;

2) показать специфику фразеологической репрезентации внутреннего и внешнего мира человека в русской и китайской лингвокультурах;

3) выявить лингвокультурные универсалии и этноязыковые уникалии в репрезентации концепта «Человек» в русской и китайской фраземике.

Научная новизна исследования заключается в том, что в работе предпринимается лингвокультурологический анализ феномена «человек» с точки зрения его фразеологической репрезентации в разносистемных языках (русском и китайском). С одной стороны, исследования подобного рода еще только "набирают силу", поскольку сам лингвокультурологический подход в лингвистике ещё находится в стадии своего становления, а с другой - несомненно «пионерским» является лингвокультурологическое исследование внешнего и внутреннего мира человека на фоне европейской и восточной лингвокультур. В результате проведенного исследования выделены разряды фразеологических единиц русского и китайского языков, смыслообразую-щим ядром которых служит концепт «Человек»; проанализированы когнитивно-культурологические особенности фразеологического фрагмента кон-цептосферы каждого из сопоставляемых языков, выявлены истоки их универсальных и специфичных признаков.

Материалом исследования являются фразеологические единицы, служащие средством косвенно-производной номинации человека, его внутреннего и внешнего мира. Фраземы извлекались методом сплошной выборки из различных лексикографических и фразеологических источников:

• русского языка: 1) «Фразеологический словарь русского языка» (А.И. Молотков); 2) «Русская фразеология: историко-этимологический словарь» (А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова); 3) «Толковый словарь живого великорусского языка в 4-т.» (В.И. Даль); 4) «Крылатое слово: справочник цитаты и афоризма» (С.Г. Займовский); 5) «Русская фразеология: словарь-справочник» (Р.И. Яранцев); 6) «Словарь образных выражений русского языка» (Под ред. В.Н. Телии); 7) «Словарь оценок внешности человека» (В.М. Богославский); 8) Алефиренко Н.Ф., Золотых Л.Г. «Фразеологический словарь: Культурно-познавательное пространство русской идиоматики»;

• китайского языка: 1) №]$*>> (Русско-китайский фразеологический словарь); 2) ФтяЩ» (Малый русско-китайский фра-

зеологический словарь); 3) ( Большой русско-китайский сло-

варь ) ; 3) «ЯШгйЩ» ( Китайско-русский словарь ); 4) (Китайско-русский фразеологический словарь) 5) «/XffifiXi« is] Й» (Китайско-русский словарь идиоматических выражений); 6) «/ХЩ^С®^;^^!!» (Китайский фразеологический тематический словарь); 7) «/ЯШЙЯЗШЙЙ» (Китайский словарь гуаньюньюй); 8) «Ф (Большой китай-

ский словарь сехоуюй); 9) «Ф^ЬЬ^^Й» (Китайско-иностранный метафорический словарь); 10) (Словарь суюй);

• других языков: 1) Мальцева Д.Г. «Германия: страна и язык. Лингвост-рановедческий словарь» / Д.Г. Мальцева. - М.: ACT.: Астрель, 2000; 2) Муравлева Н.В. «Австрия: Лингвострановедческий словарь». - М.: Русский язык-Медиа, 1997; 3) Рум А. Великобритания. Лингвострановедческий словарь / А. Рум - М.: Русский язык-Медиа, 2002. Всего реестр фразем составляет по 624 фраземы русского и китайского языков.

Основными методами исследования являются описательный, концептуальный и сопоставительный.

Методологической и теоретической базой исследования явились труды ученых, занимающих проблемой антропоцентрической концепции языка (Н.Ф. Алефиренко, Н.Д. Арутюнова, Ю.Д. Апресян, Д.С. Лихачев, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, и др.). С опорой на существующую методологическую литературу, нами предпринята попытка представить целостную концептуальную картину теории человека в языковедческих исследованиях последних лет и создать системную характеристику «человека» во фраземике разных лингвокультурных сообществ, прежде всего русского и китайского.

Теоретическая значимость исследования обусловлена исключительной важностью ключевого культурного концепта «Человек» для изучения взаимной детерминированности языка и культуры и определения доминантных признаков русского и китайского языкового сознания.

Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы исследования можно использовать в прикладных целях при составлении учебно-методических разработок и пособий по проблемам фразеологии, в учебном процессе (в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам лингво-культурологии), а также при составлении идеографических словарей национальных языков.

На защиту выносятся следующие положения:

1, Феномен «Человек» относится к категории базовых культурных концептов, определяющих специфику языковой картины мира, и представляет собой дихотомическое единство внутреннего и внешнего мира человека. Его когнитивное содержание восходит к социально-историческому опыту, универсальным и национально-специфическим ценностным ориентирам.

2. Универсальным для исследуемых лингвокультур является иерархическая структуризация концепта «Человек», базовыми компонентами которого выступают представления о внутреннем и внешнем мире людей, содержащие субконцепты «интеллектуальный человек», «эмоциональный человек», «социальный человек» и т. д.

3. Образы «внешнего» и «внутреннего» человека создаются путем интегрированного отражения чувственного и рационального познания среды бытования человека и его отражения в смысловом содержании оязыковлён-ного концепта «Человек».

4. Несмотря на наличие универсапий в семантике фразем, репрезентирующих концепт «Человек» в русской и китайской языковой картине мира, отдельные свойства и качества человека, а также средства их фразеологической репрезентации в каждом из языков, являются специфичными как в лексическом составе фразем, так и в их семантике.

5. Фразеологическая концептуализация внутреннего человека в русском и китайском языках обусловлены соответственно принципами православного и буддийского понимания мироустройства и тем местом, которое занимает в нём человек.

Структура диссертации обусловлена поставленными выше целями и задачами. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографии и 3-х приложений.

Во Введении обосновывается выбор темы диссертации, её актуальность, теоретическая и практическая значимость исследования, формулируются его цель и задачи, методы исследования, положения, выносимые на защиту.

В первой главе даеггся авторская интерпретация существующих в ан-трополингвистике подходов к исследованию человека; характеризуются основные тенденции изучения «человека» в лингвокультурологии, осуществляется когнитивно-культурологическая адаптация базовых для настоящего исследования понятий: «языковая картина мира», «концептуальная картина мира», «концепт», «этноязыковое сознание» в связи с продолжающейся в науке дискуссией по осмыслению их природы и сущности.

Во второй главе предлагается лингвокультурологический анализ фра-земики, представляющей в соответствующем этноязыковом сознании феномен «Человек». Описываются особенности фразеологической репрезентации внешнего и внутреннего мира человека.

В третьей главе выявляются лингвокультурологические особенности репрезентации концепта «Человек» в русской и китайской фраземике, раскрывается структурное своеобразие русской и китайской фраземики, ведётся поиск этнокультурных истоков когнитивно-прагматической специфики фраземики сопоставляемых языков. В Заключении обобщены результаты проведенного исследования и подведены итоги.

Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены и обсуждались на следующих научных конференциях: 1) междунар. научно-практ. конференции «Фразеология и когнитивистика» (Белгород, 4-6 мая 2008 г.); 2) мевдунар. науч. конференции «Триста лет русскому языку в

Китае» (КНР, г. Шанхай, 25-29 октября 2008 года); 3) XVIII междунар. науч. конференции «Проблемы сопоставительной семантики» (г. Киев, 24-26 сентября 2009 года); 4) V Междунар. конференции «Язык, культура, общество» (г. Москва, 24-27 сентября 2009 года); 5) Междунар. конференции «Язык и культура» (г. Белгород, 25 марта 2010 г.).

По теме диссертации опубликовано 7 работ, одна из них - в издании, рекомендованном ВАК РФ.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается выбор темы диссертационного исследования, формулируются её актуальность, определяются объект и предмет исследования, теоретическая и практическая значимость, освещаются её цель работы и задачи, материал и методов исследования, а также формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе диссертации «Фразеологическая репрезентация концепта «Человек» в ценностно-смысловом пространстве этнолингвокуль-туры» рассматриваются теоретические вопросы исследования: с разных точек зрения рассматриваются антропологические подходы в современной лин-гвокультурологии, феномен «Человек» интерпретируется как системообразующий элемент «фразеологической» картины мира, даётся авторское понимание структурных особенностей «фразеологического» концепта «Человек», раскрывается его креативный потенциал для формирования концептосфер европейских и восточных лингвокультур. В параграфе 1.1. «Антропологические векторы в лингвокультурологии» обосновывается понимание языка как категориального свойства человека. Впервые эта мысль была сформулирована и разработана В. фон Гумбольдтом. Учёным была выдвинута идеи создания науки о языке на антропологических основаниях. Эта идея берётся нами в качестве исходного тезиса антропологической фразеологии, в рамках которой анализируются особенности фразеологической репрезентации концепта «Человек» в ценностно-смысловом пространстве русской и китайской лин-гвокультур.

Повышенный интерес к теме человеческого фактора в языке означает окончательный переход лингвистики (и фразеологии в том числе) от имманентной науки к лингвистике антропоцентрической, где картина мира является базисной категорией. Содержательная сущность известной формулы «человек в языке», осознание места человека в окружающем мире продолжает волновать человеческое сознание. Но «человека в языке» нельзя рассматривать вне его мира, ведь он сам представляет собой целый мир и одновременно является его неотъемлемой частицей. «Невозможно вообразить человека без языка и изобретающего себе язык. В мире существует только человек с языком, человек, говорящий с другим человеком, и язык, таким образом, необходимо принадлежит самому определению человека» (БенвенистЭ. 1974).

С позиций антропоцентрической фразеологии человек познает мир через осознание самого себя, своей речемыслительной деятельности. Идея ан-тропоцентричности считается ключевой не только во фразеологии, но и в других дисциплинах, изучающих соответствующие подсистемы языка. По

мнению большинства ученых, целью лингвистического исследования уже не может считаться просто выявление различных характеристик фразеологической или какой-либо иной языковой подсистемы. Делается акцент на необходимости создания единой теории языка и человека, в том числе и антропоцентрической (лингвокультурологической по сути своей) теории фразеологии. В свете сказанного на первый план антропоцентрической фразеологии выдвигаются следующие проблемы: 1) фраземика и духовная активность человека; 2) фраземика, мышление и сознание человека; 3) фраземика и физиология человека; 4) фраземика и психика индивида; 5) фраземика и культура; 6) фраземика и поведение человека; 7) фраземика и коммуникация; 8) фраземика и общество; 9) фраземика и духовные ценности человека; 10) фраземика и познание и др. Несомненным является тот факт, что введение антропологического принципа исследования фраземики позволит теоретически связать разнообразные моменты бытия языка, которые при других подходах изучались изолированно или вообще исключались из области научного рассмотрения.

В параграфе 1.2. предпринимается попытка показать, почему человек является центральным и системообразующим концептом «фразеологической» картины мира». При этом нами учитывается достигнутое в XX веке понимание того факта, что феномен человека может быть осмыслен не только через гуманитарные и естественные науки, искусство, но и через язык (его фразеологический состав), который является репрезентантом не только реальности, но и самого человека в том чувственно-образном фрагменте картины мира, который условно называют фразеологическим. Под «фразеологической» картиной мира, вслед за проф. Н.Ф. Алефиренко, понимаем выраженную с помощью фразеологических средств, системно упорядоченную, социально значимую модель фразеологических знаков, содержащую информацию об окружающем человека мире. При описании человека в составе фразеологической картины мира учитываются экстралингвистические факторы её формирования. Во фразеологической картине мира этнический менталитет актуализируется в «ключевых» культурных концептах, вербализованных в символических образах русской и китайской фраземики, отражающих ментальное представление носителей языка о человеке и окружающем его мире. Ср.: рус. синяя птица - 'символ счастья, прекрасная, но недостижимая мечта (фразема произошла от названия пьесы М. Метерлинка, в которой дети ищут

синюю птицу, «Тайна вещей и счастья»)'; кит. лань чин гуанъ хуа (ШШЖШ) (от синего до светло-синего цвета) - 'мандаринское наречие'.

Сложились две точки зрения, отражающие отношение к «человеку» в европейском и восточном языковом сознании. Одно из таких воззрений исходит из того, что Восток рассматривается как нечто вторичное по отношению к Западу. Поэтому делаются попытки доказать, что повышенное внимание к человеку и сама идея личности и гуманизма сложились исключительно в европейской лингвокультуре. Восток же оценивается в этой системе как мир тотальной зависимости человека от безличных сил. Согласно другой точки зрения, напротив, утверждается, что именно в восточной лингвокуль-

туре впервые появились такие концепции человека, которые намного превзошли западные толкования человека как социокультурного существа. Как показало наше исследование, такого рода полемика бесперспективна: фразеологическая репрезентация тех или иных сторон сущности человека всецело зависит от тех архетипов, которые сложились (а) в европейской культуре под влиянием христианского миропонимания, а в (б) восточной - под воздействием буддизма. Сущность человека, репрезентируемая фраземикой, раскрывается через общественные условия его жизни, в течение которой человек оказывается и предпосылкой, и продуктом общественной деятельности. Во фраземике любого языка человек предстаёт в следующих ипостасях:

1. Человек и уникален, и универсален. С одной стороны, во фраземике любого языка образ человека воспринимается как некий венец природы, которому нет равных, он обладает уникальными с точки зрения ментальности данного народа способностями. С другой стороны, выявленные фразеологические эквиваленты показывают, что человек универсален, ему ничего не чуждо: ни космос, ни грубые инстинкты, ни утонченная, возвышенная деятельность. Ср.: кит. жен шоу нянь фэн (букв, люди долго живут, урожаи обильны) - 'богата жизнь'.

2. В русской и китайской фраземике человек раскрывается через соотношение его внутреннего состояния и внешних условий жизнедеятельности. Духовный мир человека - это его внутренняя доминанта, она символизируется в фраземах разных фразео-семантических групп, отражающих различные формы его деятельности, человека в игре, труде и отношениях с другими

людьми. Ср.: кит. жен янь кэ вэй (Л ШШШ) (букв, надо бояться людских сплетен) - 'людская молва страшна, больше всего бойся людских сплетен';

3. Человек как целостное единство чаще всего представлен во фраземике русского и китайского языков метонимически. Обычно фраземы-соматизмы (фраземы, в состав которых входят названия частей тела) обозначают различные свойства и черты характера человека. При этом в разных языках названия одних и тех же частей тела имеют разную коннотацию, представляя в соответствии с данной этнокультурной ментальностью человека биологического, действующего, разумного, чувственного, рационального, этического. Ср.: рус. голова на плечах у кого - 'кто-л. умен, сообразителен и

т. д.'; кит. тоу нау цзинмин {¿ЬВЙШШ) (букв, голова с мозгами) - 'обладающий практический смёткой; догадливый; сметливый; сообразительный'.

4. Человек в зеркале русской и китайской фраземики не может избежать «бремени ответственности» перед самим собой. Поэтому большая часть фраземики раскрывает внутренний мир человека. Ср.: рус. не укладывается в голове [в сознании] что-л. - 'трудно осмыслить, осознать, трудно поверить';

кит. у тоу у нао (букв, без головы, нет ума) - 'безпорядочный,

сумбурный; трудно осознать, трудно верить'.

В силу этого с лингвокультурологической точки зрения функциональными свойствами концепта «Человек», выражаемого фраземикой русского и китайского языков, являются:

1. Постоянная эволюция смыслового содержания данного концепта, что не могло не отразиться на развитии фразеологической семантики, на развёртывании внутренней формы фраземы до логического предела в границах данной лингвокультуры - символа или мифа. Так, в некоторых русских фра-земах внутренняя форма 'недостача, нехватка чего-либо' образно переосмыслена до предела - как выражение умственной неполноценности человека: у него не все дома, у него одного винтика не хватает. Эволюция смыслового содержания субконцепта «Умственная неполноценность», выражаемого немецкой фраземой nicht alle Tassen im Schrank haben, привела к появлению таких её синонимических разновидностей, как nicht alle Töne auf der Flöte haben (букв, иметь не все тоны на флейте), nicht alle Töne auf der Zither haben (букв, иметь не все тоны на цитре), nicht alle im Koffer haben (букв, иметь не все в чемодане). Совсем недавно, в 70-е годы XX века, этот ряд пополнился неофраземой nicht alle Daten im Speicher haben (букв, иметь не все данные в запоминающем устройстве).

2. Этнокультурная образность. Имеется в виду сохранение постоянной связи (по однозначному «смысловому корню») этимологического смысла фраземы с производным фразеологическим значением. Ср. русские и китайские фразеологические образы: рус. из грязи (да) в князем (вылезти, выйти и т.п.) - 'неожиданно достичь высокого положения в обществе или богатстве'

(противопоставление образа князя и грязи); кит. тянь ма си кун (букв, небесный скакун мчится по воздуху) - 'о стремительном полёте мысли, фантазии человека или о живости изложения' (образ небесного скакуна).

3. Сохранение в результате такого синкретизма «смыслового корня» (внутренней формы) фраземы как семантического инварианта всей фраземо-образовательной парадигмы. Ср.: «смысловой корень» во фраземах с компонентом-символом серый: рус. некто в сером - 1) загадочная, неопределенная личность, 2) символ рока, судьбы; англ. grey area (букв, серая область) - 'об- • ласть неопределенности в знаниях'; англ. grey eminence - 'человек, который находится «в тени», но в руках которого сосредоточена фактическая власть'; рус. серая кость (о человеке низкого аристократического происхождения). Как цвет праха, этот цвет (серый) иногда ассоциируется со смертью, трауром

и душой. В христианской культуре он символизирует отречение. Ср.: кит. хуй

синь (R'£>) (букв, сердце серого цвета) - 'падать духом; впасть в уныние; унывать; потерять веру'.

4. «Встроенность» фразеологического концепта «Человек» в систему идеальных компонентов ценностно-смыслового пространства русской и китайской лингвокультур. Облигаторность связи фразеологического концепта «Человек» со всей системой антропоцентрических концептов, используемых членами того или иного лингвокультурного сообщества, так как представленность всей системы концептов в ментальности того или иного народа составляет существо обыденного этнокультурного сознания. Ср., напр., антропонимы в составе фра-зем: рус. Иван Иванович и Иван Никифорович - книжн. ирон. или презр. - 'о людях, длительное время находящихся в мелочной ссоре'; кит. антропоним в

фраземах: Дун-uiu сио пинъ ( ) (букв. Дун-ши подражает движение

бровей) - 'жалкое подражание, неумелое копирование; обезьянничать'; британский антропоним Robin Hood, который ассоциируется с «благотворительностью, несправедливостью, великодушием» в фраземах Robin Hood and his merry men, Robin Hood policies, round Robin Hood's barn.

В параграфе 1.3 раскрываются структурные особенности «фразеологического» концепта «Человек». Кроме обычно выделяемых компонентов в структуре концепта, во «фразеологическом» концепте «Человек» важное место занимает его символическая составляющая. Восприятие символического смысла фраземы, репрезентирующей концепт «Человек», предполагает наличке двух условий:

Первое условие - контекст интерпретации, в котором эмпирический объект способен вызывать в сознании воспринимающего ассоциацию с концептом, содержащем символизируемый образ,. Иными словами, необходима своеобразная «настройка» сознания субъекта на этнокультурную «волну» восприятия, например, на восприятие образа кит. фраземы тянъ ма си кун (З^Ц'-ГТ^Е.) (букв, небесный скакун мчится по воздуху).

Второе условие - этнокультурная пресуппозиция, т.е. наличие у субъекта восприятия достаточного объема фоновых знаний, обеспечивающих эту настройку языкового сознания. Фразеологическая символика обеспечивает интенциональное вбрасывание концепта «Человек» в структуру эмпирически явного фрагмента «фразеологической» картины мира и установлеием функциональной связи между эмпирической сущностью данного концепта, и абстрактными понятиями национального менталитета. Ментальная структура антропологической фразеологии приобретает вид двухъярусного образования: на нижнем ярусе располагаются концепты как базовые единицы человеческого сознания, на втором уровне они объединяются в концептосферу того или иного языка.

Итак, послойная модель фразеологического концепта представляется нам следующим образом.

Такая модель, являясь, конечно, исследовательским конструктом, отражает статичное понимание фразеологического концепта как элемента когнитивной системы человека.

В параграфе 1.4. обосновывается значимость фразеологического концепта «Человек» для концептосферы европейских и восточных языков».

В языковом сознании «фразеологический» концепт «Человек» вырисовывается как совокупность материалистических и идеалистических, предметно-обиходных и образных, реалистических и наивных представлений, включающих различные смыслы - субъектно-оценочные, образные и экспрессивные, накопленные соответствующей этнокультурной общностью в процессе всего своего существования. Целостность образа человека, представленного в русской и китайской лингвокультурах, тем выше, чем из большего числа представлений, мыслей, чувств и идей, разделенных во времени, он состоит. Именно благодаря такому ценностно-смысловому пространству, рождается гармония в понимании и интерпретации «фразеологического» концепта «Человек».

Целостность образа человека в китайской фраземике обусловливается многовековой верой в то, человек - это всего лишь материал, который приобщается к высшим, внеличНостным ценностям. Сознание такого типа, естественно, тяготеет к власти, в которой и выражает себя, как предполагается, сущность человека. Власть понимается как безоговорочная ценность, как наиболее полное выражение тайны бытия. Она возникает независимо от человека как отражение духа Вселенной. Человек же должен сознательно подчиниться этой власти, даже не претендуя на постижение её смысла.

Поскольку в индуизме и буддизме личность отрицается, китайской фра-земикой индивид вообще не рассматривается как ценность. Ср.: тянъ

цзао ди шэ - 'природа творит всё; уготованный самой природой,

природой предназначенный; естественный, готовый, не требующий дополнительной обработки'. Напротив, всякая уникальность человека оценивается как зло, как помеха. Эти качества индивида противоречат общему настрою восточной культуры, призванной обнаружить безличные абсолюты. Это относится к фразеологической репрезентации любого аспекта концепта «Человек»: (а) связанном неким верховным началом бытия или (б) с конфуцианским пониманием общества как иерархически организованного общежития

людей. Ср.: тин тянъ юй минь (УгЯШ'щз) (букв, оставить кого-л. на произвол судьбы) - 'предоставить события их естественному развитию, не вмешиваться, не прилагать усилий к их направлению, пусть будет как суждено'.

Следует отметить, что хранимые в недрах фраземики смыслы отражают некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательного мировосприятия всем носителям языка. Свойственный фраземике способ концептуализации действительности (взгляд на мир) отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители русского и китайского языков видят своеобразно, через призму этноязыковых стереотипов. С другой стороны, во многих суще-

ственных деталях он отличается от научной картины мира. При этом наивные представления не примитивны. Во многих случаях они не менее сложны и интересны, чем научные. Таковы, например, наивные представления о внутреннем мире человека. Ср.: рус. как (словно) гора с плеч свалилась у кого

и кит. жу ши чжун фу (букв, как снять тяжёлую ношу) - 'словно

избавиться от тяжкого бремени'.

Антропоцентрические «фразеологические концепты» - это особые мыслительные единицы человеческого сознания. Их оязыковление в русской и китайской лингвокультурах происходит избирательно, что обусловлено их этнокультурной релевантностью, системой ценностей кодирующих их людей. В отличие от понятий они представляют собой более широкое когнитивное образование. Помимо понятий фразеологические концепты включают в себя ценностный и, как правило, образный компоненты.

Фразеологические концепты, рассмотренные в аспекте их взаимосвязи друг с другом, представляют собой комплексные когнитивные структуры. В силу этого концептосфера языка обретает вид двухъярусного образования: на первом ярусе располагаются концепты как базовые единицы индивидуально-авторского сознания, на втором ярусе они объединяются в когнитивные структуры этнокультурного сознания.

Вторая глава диссертации посвящена своеобразию фразеологической репрезентации внешнего и внутреннего мира человека.

Фразеологическая репрезентация внешнего мира человека обусловливается своеобразным (для той или иной лингвокультуры) способом ценностно-смыслового восприятия и организации мира, отражением в этноязыковом сознании разной природы, быта, истории, ценностей, что, собственно, и составляет своеобразие той или иной этноязыковой модели мира. Например, в

китайском языке: тиань чжан ти цзюй (^-íxtikA) ( букв. Небо длинное, земля длительная.) - 'во веки веков; на веки веков; на веки вечные'. Жу сиан

суй шу (букв, вступая в чужую страну, соблюдай ее обычаи) -

'уважать обычаи тех мест, где приходится бывать; с волками жить -- по-волчьи выть'. Жо жоу чан ши (букв, мясо слабого - пища сильно-

го) - 'сильный пожирает слабого; закон джунглей; у сильного всегда бессильный виноват'. Айуцзиу (SMM~¡) ( букв. Любовь к дому распространить и на ворон, садящихся на крышу.) - 'распространить свою любовь к

одному человеку на всё его окружающее.' Шуи ди ши цуанъ (букв, капля за каплей и камень точит) - 'терпение и труд все перетрут'. По фу чен чжоу (ШШЖЙ) (букв. Разбить котелки, потопить лодки) - 'отрезать себе путь к отступлению; решить сражаться до конца; сжигать мосты'.

Фразеологическая репрезентация внешнего мира человека

Во фраземах, репрезентирующих внешний мир человека, большое значение имеет эстетическая оценка людей. Красота в русской и китайской духовной культуре воспринимается как часть Великой Триады и взаимодействует с Истиной и Добром. В основе фразеологической репрезентации понятия человеческая красота сформированного по канонам православной культуры лежит идея противоположности «божественного» и «земного». Понятие «божественная красота» в русской фраземике соотносится с категориями «добра», «великого» и «благого», которые являются сущностными атрибутами Бога, поскольку красота в православии осмысляется как религиозный идеал, а понятие «земная красота» понимается как наслаждение в жизни. Эта красота украшает жизнь и благоустраивает её и тем самым приносит радость (святыня красоты). Представления о божественной и земной красоте своими корнями уходят в древнерусскую лингвокультуру и в исконно русские эстетические представления.

Красота в китайской фраземике представлена в другой «координатах». Китайская фраземика представляет иную, систему воззрений на взаимоотношения природы и человека. Китайцы рассматривают природу и человека не как противостоящие друг другу, а как «единую целостность», более важную, чем её составляющие части. В русской же фраземике противопоставлены природа и человек. Красота природы и красота человека выражаются в равновесии и взаимной адаптации.

Специфика выражения красоты в русской и китайской фраземике состоит в том, что в русском языке наглядное представление о красивом человеке моделируется когнитивной метафорой, причем такие метафорические образы, как правило, заимствуются из растительного и животного мира. В разных лингвокультурах имеется немало фразем, возникших путем уподобления красивой внешности (особенно женской) красоте природы. Например:

цу шуй фу жун (букв, только что поднявшийся из воды лотос) -

'свежий, прекрасный (человек)'. Немецкие фраземы ein frecher Spatz и scheu wie ein Reh характеризуют, одновременно черты внешнего облика и внутренние качества человека: ein frecher Spatz (как бойкий воробей) - 'маленькая, но дерзкая и смелая, находчивая девушка'; ein scheues Reh (как пугливая и грациозная косуля) - 'хрупкая и застенчивая девушка'.

Сопоставление русских и китайских фразем ФСГ «молодой/старый» выявляет следующее их национально-языковое своеобразие. С одной стороны, в обоих языках такие единицы содержат общий для них смысловой компонент 'указание на возраст'. С другой стороны, в русском языке преобладают смыслы возрастного характера, а в китайском языке они являются фоновыми: здесь важнее оценочная информация о данном состоянии. Ср.: цэн лао

ай юй (букв, уважать старших и любить маленьких) - 'увгжать

старших по возрасту и с любовью относиться к детям'.

К фраземам, выражающим внутренний мир человека, мы отнесли фраземы, выражающие характер, умственные способности, психологическое состояние человека.

Образ человека «изнутри» в народной культуре тесно связан с понятиями «дух», «душа» и «тело». Эти понятия создают нераздельное органическое единство. Важность компонента душа во фразеологическом фрагменте русского языкового сознания объясняется, вероятно, тем, что душа, занимая промежуточное положение между духом и телом и в то же время, буду чи сопричастной тому и другому, с наибольшей полнотой выражает идею внутренней целостности и, следовательно, должна бьггь предметом наибольшей заботы каждой личности.

В русской фраземике не все лексические компоненты в равной мере несут информацию о характере и мировоззрении русских. Одним из наиболее информативных оказывается слово душа. Фраземы с компонентом душа широко известны и активно используются в речи носителей русского языка. Они отличаются большой продуктивностью, что объясняется их семантической емкостью и наличием большого количества переносных значений. В христианском мировоззрении бесплотная душа противопоставляется материальному телу. Если в русской речи слово душа широко распространено, то обыденное китайское языковое сознание как будто его избегает. Оно чаще всего встречаются в научном стиле или в терминологии (например, медицинской). Причина этого, может быть, кроется в том, что значение этого слова является для носителей китайского языка более абстрактным. Душа невидима, неконкретна и имеет окраску сакральности. В христианской же традиции

человек мыслится в три единстве духа, души и тела. На фоне таких религиозных представлений, нельзя не заметить в русской фраземике сильного контраста между духовным и материальным началами человека.

Фразеологическая репрезентация внутреннего мира человека

В третьей главе диссертации - «Лингвокультурологические особенности репрезентации концепта «человек» в русской и китайской фразе-

мике» - рассматриваются культурно-когнитивные особенности фразем, репрезентирующих в русском и китайском языках концепт «Человек». Выяснилось, что наиболее эффективным средством репрезентации фраземикой духовной этнокультуры является концепт «Человек», архетипические смыслы которого, отражая модели мироустройства, сформированы под глубинным воздействием основных идей религиозной культуры — соответственно русского православия и китайского буддизма.

В параграфе 3.1 «Культурно-когнитивные особенности фразем, репрезентирующих в русском и китайском языках концепт «Человек»» описываются закономерности лингвокреативного мышления того и другого народа, которые, собственно, и являются первопричиной возникновения национально-культурного своеобразия русской и китайской фраземики. Когнитивный подход к выявлению национально-культурного своеобразия фразем, репрезентирующих концепт «Человек», предполагает осмысление национально-языковых особенностей ценностно-смыслового членения мира.

Национально-культурная специфика русской и китайской фргиемики обусловливается как экстралингвистическими, так и собственно языковыми

факторами. Система образов, закрепленных во фраземике того или иного языка, неразрывно связана с материальной, социальной и духовной культурой данной языковой общности, а потому может свидетельствовать о её когнитивно-креативном опыте и культурных традициях. Основной причиной различного членения объективной действительности в русском и китайском языках является то, что определенные предметы, явления имеют большее значение для одного народа, чем для другого. В целом когнитивная лингво-кулЕ.турология способствует лучшему пониманию особенностей изучаемых языковых явлений, глубже освоить семантическое пространство языка, более предметно представлять своеобразие концептосферы каждого из исследуемых языков.

В параграфе 3.2 рассматривается структурное своеобразие русской и китайской фраземики, выражающей концепт «Человек». Методологическим основанием сопоставительного исследования фразем, выражающих концепт «Человек», служит понимание сущности фразеологической деривации, опирающееся на внутриструкггурное моделирование фраземы. «Внешние» же по отношению к фразеологической деривации признаки выступают её экстралингвистическим фоном, разумеется, важным фактором возникновения фраземы, но всё же являющимся внеязыковым стимулом образования фраземы.

Традиционно в решении вопросов фраземообразования русского языка некоторые авторы ограничиваются общей теоретической трактовкой отдельных процессов фраземообразования (переосмысления, лексического ослабления значений компонентов, архаизации, эллиптирования, народноэтимоло-гического переоформления или искажения). Наряду с этими процессами сопоставительное изучение фраземообразования в русском и китайском языках позволяет осуществлять более тщательный анализ (а) закономерностей образования фразем, выражающих концепт «Человек», (б) сущности таких процессов, как первичная и вторичная транспозиция, вскрывающих специфику формирования фраземы в каждом из сопоставляемых языков. Следует, на наш взгляд, исходить из того, что механизм фраземообразования в русском и китайском языках отличается разной этапностью и наличием как общих, так и частных транспозиционных схем. Они универсальны по своей природе только в рамках системы одного языка (например, все фраземы русского языка образуются в соответствии с одними схемами, а фраземы китайского языка образуются по другим транспозиционным схемам).

В процессах транспозиции слова-компоненты русских фразем, обозначающих человека, в отличие от китайского фраземообразования, характеризуются константностью компонентного состава фраземы, его ограниченной вариантностью и избирательностью лексико-грамматической сочетаемости. Сопоставление значений многих первичных фразем русского языка даёт возможность выделить в первичной транспозиции такие формы, как видовую и гнездовую транспозицию. Под видовой транспозицией понимается существование коррелятивных пар первичных вербальных фразем (плевать в глаза

кому н плюнуть в глаза кому - 'выражать (выразить) крайнюю степень презрения, неуважения к кому-либо'). Широта подобного подхода даёт возможность относить к видовой транспозиции вербальные фраземы, называющие разные стадии действий или процессов. Другой распространенной формой первичной транспозиции является гнездовая транспозиция, охватывающая преимущественно субстантивные фраземы. Например: ветреная голова -'легкомысленный, несерьезный, непостоянный человек'; буйная голова -'удалой, бесшабашный человек'; голова еловая - 'о глупом, бестолковом человеке'; голова садовая - 'несообразительный, нерасчетливый или рассеянный человек'; дубовая голова - 'о недалеком, тупом человеке'; дырявая голова - 'о глупом, тупом человеке'; забубённая голова - 'бесшабашный, разгульный, отчаянный человек'; пролётная голова - 'человек, много испытавший, побывший в различных переделках'; пустая голова - 1) 'глупый человек'; 2) 'кто-л. не умен, не сообразителен груб'. Некоторые фраземы, репрезентирующие концепт «Человек», формируются на основе переменных сочетаний, обязательно включающих один объединяющий их компонент, что и обусловливает само название — «гнездовая транспозиция». Видовая и гнездовая формы транспозиции характерны именно для первичной транспозиции, так как семантический аспект является основным при реализации перехода переменных сочетаний во фраземе. Существование названных форм первичной транспозиции подтверждает упорядоченность этого процесса в русском фраземообразовании, его системный характер и показывает основные тенденции развития фразеологических подсистем русского и китайского языков в явлении преобразования переменных сочетаний.

В процессах транспозиции слова-компоненты русских фразем характеризуются константностью компонентного состава фраземы, его ограниченной вариантностью и избирательностью лексико-грамматической сочетаемости.

В отличие от русского языка, для антропоцентрического фраземообра-зования китайского языка свойственны двучленные структуры, где:

1) оба звена строятся по правилам параллелизма (основой является грамматическая, семантическая и фонетическая парность): ку цзинь ганъ лай

(Ё&ЖЖ) (букв, горькое иссякнет, сладкое придет) - 'на смену неудаче приходит удача', ку (/£) - подл, (сущ.), цзинь (М-) - сказ, (гл.), гань (И)- подл.

(сущ.),лай (Ж)-сказ.(гл.);

2) структура фразем китайского языка не подчиняется лексико-грамматическим ограничениям: допускаются самые разнообразные построения по синтаксической структуре и лексическому составу, возможно использование служебных слов: чжао бу бао си (букв, утром не думают о вечере) - 'жить сегодняшним днем, не думать о будущем'.

В параграфе 3.3. рассматривается речевые акты, которые содержат фраземы, репрезентирующие концепт «Человек» и выражающие восхищение,

одобрение, похвалу, негодование, пренебрежение, оскорбление, запугивание и т. п. Такие фраземы формируют коммуникативный смысл, превращая его в речевое действие и/или в аксиологическую реакцию. Наиболее частотной и эмоционально-экспрессивно выраженной является сфера употребления фра-зем, характеризующих моральные качества человека. Эмоционально-экспрессивная оценка приведенных фразем характеризуется иллокутивным зарядом и способна реализовать иллокутивные намерения говорящего. Фраземы как прагматические знаки обладают минимальной информативностью в прямом смысле (что, по-видимому, снижает их информативную функцию), но характеризуются максимальным эмотивно-оценочным потенциалом, что усиливает их иллокутивные возможности. Эмотивно-оценочная природа коннотации является результатом чувственного отражения действительности. Это позволяет ей стать полноправным (наряду с сигнификативно-денотативным) макрокомпонентом семантической структуры фразем и даже занять господствующее положение в номинативном ядре смысловой архитектоники фразем.

Итак, национально-культурная специфика фраземики, выражающей концепт «Человек», обусловливается как экстралингвистическими, так и собственно языковыми факторами. Система образов, закрепленных во фраземи-ке того или иного языка, неразрывно связана с материальной, социальной и духовной культурой данной языковой общности, а потому может свидетельствовать о её культурно-национальном опыте и традициях. Основной причиной различного членения объективной действительности в русском и китайском языках является то, что определенные предметы, явления имеют большее значение для одного народа, чем для другого. В целом когнитивная лин-гвокультурология способствует лучшему пониманию особенностей изучаемых языковых явлений, глубже освоить семантическое пространство языка, более предметно представлять своеобразие концептосферы каждого из исследуемых языков.

Сопоставление китайского и русского фраземосбразования показало не только его неразрывную связь с системными особенностями каждого конкретного языка, но и связь языка с культурой, способность фразем косвенно отражать материальную и духовную жизнь народа-носителя языка. Всё это позволяет лучше понять закономерности и особенности изучаемых явлений, глубже проникнуть в структуру сопоставляемых языков, изучить и осмыслить особенности фразеологической репрезентации концепта «Человек» каждым из сопоставляемых языков. Когнитивное содержание анализируемых фразем, как правило, влияет и на их прагматическое содержание - на соотнесенность отражаемого факта с данным речевым актом и его компонентами. Иными словами, прагматический аспект фразем, репрезентирующих концепт «Человек», смещается в сторону когнитивных аспектов косвенно-производной номинации.

Заключение представляет собой обобщения и выводы, полученные в результате сопоставительного исследования.

Современная фразеология активно разрабатывает направление, в котором фраземы рассматриваются как единицы культурного кода нации, а не как просто средство коммуникации и познания. Лингвокультурологическая фразеология призвана изучать фраземику, обозначающую человека, в не<лрыв-ной связи с культурой, как средство особого видения мира и отражения национальной ментальности.

Концепт «Человек» - единица коллективного знания/сознания (отправляющая к высшим духовным ценностям), имеющая многоликую фразеологическую репрезентацию в структурном и этнокультурном отношении. Концепт «Человек» относится к категории фундаментальных культурных концептов, и изучение его неисчерпаемо, так как именно в важнейших культурных концептах выражается национальная картина мира, система наиболее общих принципов мироустройства в представлениях носителей разных лин-гвокультур.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях: а) в издании, рекомендованном ВАК:

1. Юй Шэнбо. Фраземообразование как проблема теоретической дери-

ватологии (на материале русского и китайского языков) // Известия ВГПУ, серия «Филологические науки». № 2. 2010. - С. 78-83.

б) в других научных изданиях:

2. Юй Шэнбо. Когнитивно-культурное своеобразие русской и китайской фраземики // Идиоматика и когнитивная лингвокультурология: Материалы 1-ой Междунар. науч. конф. Т.2. Белгород: Изд-во БелГУ, 2008. - С. 300-305.

3. Юй Шэнбо. Структурно-семантическое и культурологическое своеобразие китайской идиоматики // Язык, культура, общество: V Междунар. науч. конф. (Москва, 24-27 сентября 2009 г.). - М., 2009. - С. 145-146.

4. Юй Шэнбо. Этноязыковое пространство: проблемы методологии на фоне сопоставления фраземики русского и китайского языков // Проблеми зютавноТ семантики: Зб1рник наук, статей / Вщп. ред. Тараненко О.О. -Вип. 9. - Кшв: Вид. Центр КНЛУ, 2009. - С. 29-33 (соавт. Н.Ф. Алефиренко).

5. Юй Шэнбо. Концепт «Возраст» во фраземике русского и китайского языков // Язык и культура: Материалы Междунар. науч. конф. (Белгород, 25 марта 2010 г.). - Белгород: Изд-во БелГУ, 2010. - С. 77-80.

6. Юй Шэнбо. К проблеме когнитивно-сопоставительного исследования фраземики русского и китайского языков // Мова 1 культура: XVIII М1жнаро-дна наукова конференщя (Кшв, 21-25 червня 2009 р.). - Киев, 2010. -С.65-88.

7. Юй Шэнбо. Концепт «Человек» как объект фразеологической репрезентации // Фразеология, познание и культура. - Белгород, 2010. - С. 93-97.

Подписано в печать 28.05.2010. Гарнитура Times New Roman.

Формат 60x84/16. Усл. п. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ 99. Оригинал-макет подготовлен и тиражирован в издательстве Белгородского государственного университета 308015, г. Белгород, ул. Победы, 85

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Юй Шэнбо

Введение

Глава 1. ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКАЯ РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ «ЧЕЛОВЕКА» В ЦЕННОСТНО-СМЫСЛОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ ЭТНОЛИНГВОКУЛЬТУРЫ

1.1. Антропологические векторы в лингвокультурологической фразеологии

1.2. «Человек» как системообразующий элемент «фразеологической» картины мира

1.3. Структурные особенности «фразеологического» концепта «Человек»

1.4. Креативный потенциал фразеологического концепта «Человек» для концептосферы европейских и восточных лингвокультур

Выводы

ГЛАВА 2. СВОЕОБРАЗИЕ ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКОЙ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ ВНЕШНЕГО И ВНУТРЕННЕГО МИРА ЧЕЛОВЕКА

2.1. Фразеологическая репрезентация внешнего мира человека

2.2. Фразеологическая репрезентация внутреннего мира человека

Выводы

Глава 3. ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РЕПРЕЗЕНТАЦИИ КОНЦЕПТА «ЧЕЛОВЕК» В РУССКОЙ И КИТАЙСКОЙ ФРАЗЕМИКЕ

3.1. Культурно-когнитивные особенности фразем, репрезентирующих в русском и китайском языках концепт «Человек»

3.2. Структурное своеобразие русской и китайской фраземики, выражающий концепт «Человек»

3.3. Когнитивно-прагматическое своеобразие фраземики русского и китайского языков

Выводы

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Юй Шэнбо

Актуальность темы исследования обусловлена креативностью в лингвистике конца XX — начала XXI в.в. идей антропоцентрической репрезентации действительности, необходимостью осмыслить сущность базовых категорий антрополингвистики, среди которых доминирует концепт «Человек». Его репрезентация — одна из глобальных и сложных проблем теоретической фразеологии (В.М. Мокиенко, Стефка Георгиева,

Л.Г. Золотых, Н.Н. Кириллова, Т.Г. Никитина, Т.Е. Помыкалова,

Л.И. Степанова, С.Г. Шулежкова). Неслучайно в философии он относится к числу наиболее трудноопределимых понятий. Для решения проблемы фразеологической репрезентации данного феномена следует учитывать неоднородность существующих подходов, в рамках которых сформировались четыре взаимосвязанные, но, тем не менее, разные направления. Первое направление ориентировано на исследование языка с точки зрения «отражения в нем» человека. Для решения такого рода задачи используется понятие языковой картины мира. При этом выясняется роль языковые единиц в репрезентации её базовой категории — концепта

Человек». Второе направление, на основе данных смежных наук, изучает роль языка в познавательных процессах, формирующих культурно-когнитивный статус человека. Третье направление антропоцентрической лингвистики стремится выяснить, каким образом язык существует в самом человеке. Четвёртое направление, развиваясь в русле идей коммуникативной лингвистики, интересуется человеком как субъектом и объектом межкультурной коммуникации. В данной работе предпринимается попытка интегрировать первые три направления в единый когнитивно-культурологический подход.

Человек» относится к категории фундаментальных концептов когнитивно-культурологическиой фразеологии. Его изучение актуально потому, что именно благодаря его фразеологической репрезентации выражается чувственно-образная доминанта любой этноязыковой картины мира, система наиболее важных жизнесмыслов, сформированных тем или иным социокультурным сообществом. Это одна из самых масштабных и вместе с тем сложнейших тем когнитивно-культурологического исследования фразеологического состава любого языка. Однако этнокультурное своеобразие концепта «Человек» можно выявить только на основе сопоставлению фраземики разноструктурных языков, таких, как русский и китайский. Несмотря на достаточно широкую разработанность данной проблемы на монолингвистическом материале, фразеологическая репрезентация свойств и качеств человека в разноструктурных языках остается «белым пятном» теоретической фразеологии.

Человек» является системообразующим элементом любой языковой картины мира, и исследование различных языковых средств его выражения является, несомненно, актуальным, тем более исследование механизмов репрезентации концепта «Человек» фраземами разноструктурных русского и китайского языков, представляющих две самобытные лингвокультуры, сформированные европейским и восточным пониманием мироустройства.

Объектом изучения является биполярный феномен «Человек в языке — язык в человеке». В качестве предмета исследования избрана фразеологическая репрезентация концепта «Человек» в русском и китайском языковом сознании.

Цель данного исследования — исследовать особенности репрезентации «человека» русской и китайской фраземикой в контексте когнитивно-культурологического содержания национальных картин мира. Для достижения поставленной цели в диссертации решаются следующие задачи:

1) раскрыть когнитивно-культурологическую сущность «человека» как базового концепта русской и китайской лингвокультуры; показать особенности его фразеологической репрезентации;

2) показать специфику фразеологической репрезентации внутреннего и внешнего мира человека в русской и китайской лингвокультурах;

3) выявить лингвокультурные универсалии и этноязыковые уникалии в репрезентации концепта «Человек» в русской и китайской фраземике.

Научная новизна исследования заключается в том, что в работе предпринимается лингвокультурологический анализ феномена «человек» с точки зрения его фразеологической репрезентации в разносистемных языках (русском и китайском). С одной стороны, исследования подобного рода еще только "набирают силу", поскольку сам лингвокультурологический подход в лингвистике ещё находится в стадии своего становления, а с другой — несомненно «пионерским» является лингвокультурологическое исследование внешнего и внутреннего мира человека на фоне европейской и восточной лингвокультур. В результате проведенного исследования выделены разряды фразеологических единиц русского и китайского языков, смыслообразующим ядром которых служит концепт «Человек»; проанализированы когнитивно-культурологические особенности фразеологического фрагмента концептосферы каждого из сопоставляемых языков, выявлены истоки их универсальных и специфичных признаков.

Материалом исследования являются фразеологические единицы, служащие средством косвенно-производной номинации человека, его внутреннего и внешнего мира. Фраземы извлекались методом сплошной выборки из различных лексикографических и фразеологических источников: русского языка: 1) «Фразеологический словарь русского языка» (А.И.

Молотков); 2) «Русская фразеология: историко-этимологический словарь»

А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова); 3) «Толковый словарь живого великорусского языка в 4-т.» (В.И. Даль); 4) «Крылатое слово: справочник цитаты и афоризма» (С.Г. Займовский); 5) «Русская фразеология: словарь-справочник» (Р.И. Яранцев); 6) «Словарь образных выражений русского языка» (Под ред. В.Н. Телии); 7) «Словарь оценок внешности человека» (В.М. Богославский); 8) Алефиренко Н.Ф., Золотых

Л.Г. «Фразеологический словарь: Культурно-познавательное пространство русской идиоматики»;

• китайского языка: 1) « Ш Ы in" i^J Й- » (Русско-китайский фразеологический словарь); 2) « Ш Ш <Ь i^l И » (Малый русско-китайский фразеологический словарь); 3) (Большой русско-китайский словарь) ; 3) «iJCHcisJ^» (Китайско-русский словарь) ; 4) i^in^-hШ] А» (Китайско-руссьсий фразеологический словарь) 5) «Ы in-!&]].%» (Китайско-русский словарь идиоматических выражений); 6) in1 in- ft Ш тШ Jft » (Китайский фразеологический тематический словарь); 7) «ЖЯЗ ir№J Л» (Китайс1сий словарь гуаньюньюй); 8) «ФШ ^C/pip'^vS^I^» (Большой китайский словарь сехоуюй); 9) «Ф^ЬЬЬ'ШтДЛ!» (Китайско-иностранный метафорический словарь); 10) « isj JjtL » (Словарь суюй);

• других языков: 1) Мальцева Д.Г. «Германия: страна и язык. Лингвострановедческий словарь» / Д.Г. Мальцева. — М.: ACT.: Астрель, 2000; 2) Муравлева Н.В. «Австрия: Лингвострановедческий словарь». — М.: Русский язык-Медиа, 1997; 3) Рум А. Великобритания. Лингвострановедческий словарь / А. Рум.— М.: Русский язык-Медиа, 2002. Всего реестр фразем составляет по 624 фраземы русского и китайского языков.

Основными методами исследования являются описательный, концептуальный и сопоставительный.

Методологической и теоретической базой исследования явились труды ученых, занимающих проблемой антропоцентрической концепции 8 языка (Н.Ф. Алефиренко, Н.Д. Арутюнова, Ю.Д. Апресян, Д.С. Лихачев, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, и др.). С опорой на существующую методологическую литературу, нами предпринята попытка представить целостную концептуальную картину теории человека в языковедческих исследовашмх последних лет и создать системную характеристику «человека» во фраземике разных лингвокультурных сообществ, прежде всего русского и китайского.

Теоретическая значимость исследования обусловлена исключительной важностью ключевого культурного концепта «Человек» для изучения взаимной детерминированности языка и культуры и определения доминантных признаков русского и китайского языкового сознания.

Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы исследования можно использовать в прикладных целях при составлении учебно-методических разработок и пособий по проблемам фразеологии, в учебном процессе (в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам лингвокультурологии), а также при составлении идеографических словарей национальных языков.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Феномен «Человек» относится к категории базовых культурных концептов, определяющих специфику языковой картины мира, и представляет собой дихотомическое единство внутреннего и внешнего мира человека. Его когнитивное содержание восходит к социально-историческому опыту, универсальным и национально-специфическим ценностным ориентирам.

2. Универсальным для исследуемых лингвокультур является иерархическая структуризация концепта «Человек», базовыми компонентами которого выступают представления о внутреннем и внешнем мире людей, содержащие субконцепты «интеллектуальный человек», «эмоциональный человек», «социальный человек» и т. д.

3. Образы «внешнего» и «внутреннего» человека создаются путем интегрированного отражения чувственного и рационального познания среды бытования человека и его отражения в смысловом содержании оязыковлённого концепта «Человек».

4. Несмотря на наличие универсалий в семантике фразем, репрезентирующих концепт «Человек» в русской и китайской языковой картине мира, отдельные свойства и качества человека, а также средства их фразеологической репрезентации в каждом из языков, являются специфичными как в лексическом составе фразем, так и в их семантике.

5. Фразеологическая концептуализация внутреннего человека в русском и китайском языках обусловлены соответственно принципами православного и буддийского понимания мироустройства и тем местом, которое занимает в нём человек.

Структура диссертации обусловлена поставленными выше целями и задачами. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографии и 3-х приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему ""Человек" как объект фразеологической репрезентации"

Выводы

1. Национально-культурная специфика фраземики, выражающей концепт «Человек», обусловливается как экстралингвистическими, так и собственно языковыми факторами. Система образов, закрепленных во фраземике того или иного языка, неразрывно связана с материальной,

201 социальной и духовной культурой данной языковой общности, а потому может свидетельствовать о её кулыурно-национальном опыте и традициях. Основной причиной различного членения объективной действительности в русском и китайском языках является то, что определенные предметы, явления имеют большее значение для одного народа, чем для другого. В целом когнитивная лингвокультурология способствует лучшему пониманию особенностей изучаемых языковых явлений, глубже освоить семантическое пространство языка, более предметно представлять своеобразие концептосферы каждого из исследуемых языков.

2. Сопоставление китайского и русского фраземообразования показало не только его неразрывную связь с системными особенностями каждого конкретного языка, но и связь языка с культурой, способность фразем косвенно отражать материальную и духовную жизнь народа-носителя языка. Всё это позволяет лучше понять закономерности и особенности изучаемых явлений, глубже проникнуть в структуру сопоставляемых языков, изучить и осмыслить особенности фразеологической репрезентации концепта «Человек» каждым из сопоставляемых языков.

3. Когнитивное содержание анализируемых фразем, как правило, влияет и на их прагматическое содержание — на соотнесенность отражаемого факта с данным речевым актом и его компонентами, иными словами, прагматический аспект смещается в сторону когнитивных аспектов коммуникации. Из этого следует, что информативность фраземы заключена не столько в ее текстовой данности, сколько в выборе и использовании данной фраземы в определенной коммуникативной ситуации.

Когнитивный подход к фраземам позволяет рассматривать их как когнитивные знаки, служащие для аккумуляции, хранения и передачи информации разной степени содержательности в определенной ситуации общения и влияющие на прагматику языка в целом.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Современная фразеология активно разрабатывает направление, в котором фраземы рассматриваются как единицы культурного кода нации, а не как просто орудие коммуникации и познания.

Лингвокультурологическая фразеология призвана изучать фраземику, обозначающую человека, в неотрывной связи с культурой, как средство особого видения мира и отражения национальной ментальности.

Концепт является важнейшей категорией лингвокультурологии. Это единица коллективного знания/сознания (отправляющая к высшим духовным ценностям), многоликую фразеологическую репрезентацию в структурном и этнокультурном отношении.

Концепт «Человек» относится к категории фундаментальных культурных концептов, и изучение его неисчерпаемо, так как именно в важнейших культурных концептах выражается национальная картина мира, система наиболее общих принципов мироустройства в представлениях носителей разных лингвокультур.

Концепт «Человек» представляет собой сложнейшую фреймовую макросистему, которая, в свою очередь, состоит из множества частей, микросистем, имеющих каждая свою собственную структуру и взаимодействующих друг с другом внутри этой системы. Концепт «Человек» в его фраземной репрезентации состоит из субконцептов внутренний мир человека» и «внешний мир человека».

Универсальность физического облика человека предполагает наличие общих черт в образном наименовании внешности человека: и в русском, и в китайском языке присутствуют фраземы, описывающие бинарные оппозиции «красивый — некрасивый», «молодой - старый», «добрый - злой». В изучаемых лингвокультурах фраземами чаще всего номинируется эталон внешности. Фразем, выражающих отрицательную оценку внешности, гораздо меньше, за исключением подгруппы со значением «некрасивый». Большинство фразем, выражающих внешность человека, легко узнаваемы и понятны для представителей другой национальности, однако часть фразем содержат в своей структуре этноспецифичные реалии, вследствие чего их распознавание осложнено и отсылает нас к исследованию культуры и истории этноса.

Субконцепт «внутренний мир человека» на фразеологическом уровне моделируется по образу внешнего (материального) человека. Во фразеологических единицах, описывающих внутренний мир человека, чаще всего содержатся лексемы, обозначающие части и органы тела человека. По наивным представлениям, отраженным в образном наименовании человека, наличием или отсутствием определенной части тела, органа, выражается наличие, отсутствие и степень проявления тех или иных свойств характера, интеллекта или эмоциональных переживаний человека.

Образ человека в русской и китайской народных культурах тесно связан с понятиями «дух», «душа» и «тело». Эти понятия создают нераздельное органическое единство. Важность компонента душа во фразеологическом фрагменте русского языкового сознания объясняется, вероятно, тем, что душа, занимая промежуточное положение между духом и телом и в то же время будучи сопричастной тому и другому, с наибольшей полнотой выражает идею внутренней целостности и, следовательно, должна быть предметом наибольшей заботы каждой личности.

В русской фраземике не все лексические компоненты в равной мере несут информацию о характере и мировоззрении русских. Однако слово душа оказывается одним из наиболее информативных. Фраземы с компонентом душа широко известны и активно используются в русской речи. Они отличаются большой продуктивностью, что объясняется их семантической емкостью и наличием большого количества переносных значений.

В христианском мировоззрении бесплотная душа противопоставляется материальному телу. Если в русской речи слово душа широко распространено, то обыденное китайское языковое сознание как будто его избегает. Оно чаще всего встречаются в научном стиле как термин (например, медицинской). Причина этого, может быть, кроется в том, что значение этого слова является для носителей китайского языка более абстрактным. Душа невидима, неконкретна и имеет окраску сакральности. Поэтому китайцы используют это слово намного реже, чем русские.

В русской фраземике, хранительнице христианской традиции человек мыслится в единстве духа, души и тела. На фоне таких религиозных представлений нельзя не заметить в русской фраземике сильного контраста между выраженным духовного и материального начала в смысловом поле концепта «Человек».

Национальная специфика проявления эмоций получает также выражение через объекты фразеологической номинации, которые своими предметными значениями вызывают те или иные чувства. Вследствие этноспецифичности выбора способа фразеологического освоения эмоционального мира человека, соответственно, выявляются различия и в системе культурных предпочтений разноязычных этносов, одни и те же эмоции ассоциируются с разными предметами (явлениями). Китайской культуре, например, присуще неодобрительное отношение к слишком бурному выражению эмоций, тогда как русская культура видит в вербальном выражении эмоций одну из важнейших функций речи.

Китайская фраземика более сдержана в выражении негативных оценок качеств и свойств личности. Китайские фраземы менее привязаны к ежедневному быту человека, чем русские, более дидактичны, в меньшей степени насыщены юмором или иронией.

Проведенный в диссертационном исследовании анализ показывает, что механизм восприятия мира и логико-понятийные процессы его фразеологической репрезентации являются в целом одинаковыми для всех людей независимо от их принадлежности к той или иной этнокультурной общности.

Количество и содержание фразем, выражающих положительную или отрицательную оценку тех или иных человеческих качеств, является, на наш взгляд, показателем нравственных, этических и социальных норм, отношения этноса через его лингвокультуру к миру, другим народам и культурам.

В ходе лингвокультурологического анализа фразем русского и китайского языков, семантически ориентированных на человека, выяснилось, что наиболее эффективным средством репрезентации фраземикой духовной этнокультуры является концепт «Человек», архетипические смыслы которого, отражая модели мироустройства, сформированы под глубинным воздействием основных идей религиозной культуры - соответственно русского православия и китайского буддизма.

Список научной литературыЮй Шэнбо, диссертация по теме "Теория языка"

1. Алексеева С.Г. Фразеологизмы с компонентом «сердце» и «душа» в современном русском языке. Дис. . канд. филол. наук / С.Г. Алексеева. М., 1996.

2. Аленькина Е.В. Концепт и символ как категории авторского сознания / Е.В. Аленькина, И.А. Тарасова, Н.А. Шабанова // Автор. Текст. Аудитория: Межвуз. сб. научн. трудов. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2002. -С. 148-151.

3. Алефиренко Н.Ф. Значение в парадигме языкового сознания / Н.Ф. Алефиренко // Язык и национальное сознание. Вып.2.—Воронеж, 1999. С. 14 - 20.

4. Алефиренко Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры / Н.Ф. Алефиренко. — М.: Academia, 2002. — 394 с.

5. Алефиренко Н.Ф. Современные проблемы науки о языке: Учебное пособие / Н.Ф. Алефиренко. — М.: Флинта, 2005. — 416 с.

6. Алефиренко Н.Ф. Спорные проблемы семантики: Монография / Н.Ф. Алефиренко. -М.: Гнозис, 2005(a). 326 с.

7. Алефиренко Н.Ф. Фразеология и паремиология: Уч. пос. / Н.Ф. Алефиренко, Н.Н. Семененко. — М.: Флинта: Наука, 2009. 344 с.

8. Алефиренко Н.Ф. Принципы коммуникативно-прагматического исследования фраземики / Н.Ф. Алефиренко // Коммуникативно-прагматические аспекты фразеологии. — Волгоград, 1999. С. 3 - 5.

9. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания / Ю.Д. Апресян // Вопр. языкознания. — М., 1995. № 1. С. 37 - 67.

10. Арсентьева Е.Ф. Коннотативный макрокомпонент фразеологического значения / Е.Ф. Арсентьева // Учен. зап. Казан, гос. ун-та. Казань, 1998. Т. 135. С. 24 - 29.

11. Арутюнова Н.Д. Введение / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Ментальные действия. — М., 1993. — С. 3 10.

12. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. — М.: «Языки русской культуры», 1999. — 896 с.

13. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора (синтаксис и лексика) / Н.Д. Арутюнова // Лингвистика и поэтика. — М., 1979. — С. 147 173.

14. Архангельский В.Л. Устойчивые фразы в современном русском языке. Опыт теории устойчивых фраз и проблемы общей фразеологии / В.Л. Архангельский. — Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовск. ун-та, 1964.- 314 с.

15. Бабушкин А.П. Общеязыковые концепты и концепты языковой личности / А.П. Бабушкин // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Воронеж, 1997. Вып. 2.-С. 114-118.

16. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма / Н.А. Бердяев. -М.: Наука, 1990. 220 с.

17. Большая Советская Энциклопедия. (В 30 томах) / Гл. ред. A.M. Прохоров. Изд. 3-е. — М.: «Советская энциклопедия», 1976. Т. 24. Собаки-струна. 1976. 608 с. С илл., 30 л. илл. 5 л. карт. — С. 619.

18. Булдагов В.А. Коннотативные потенции терминологической лексики / В.А. Булдагов // Коннотативные аспекты семантики в немецкой лексике и фразеологии. — Калинин, 1987. — С. 29 35.

19. Булыгина Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев. — М.: Языки русской культуры, 1997. — 576 с.

20. Бурина Т.Г. Семантико-тематические отношения в системе объективной фразеологии русского языка / Т.Г. Бурина // Семантика языковых единиц: Ч. 2. Фразеологическая семантика. -М., 1994. -С.15 19.

21. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. — М. :

22. Русские словари, 1996. — 411 с.

23. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов / А. Вежбицкая. — М.: Языки славянской культуры, 2001. — 287 с.

24. Верещагин Е.М. Национально-культурная семантика русских фразеологизмов / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров // Словари и лингвострановедение. — М., 1982. С. 89 98.

25. Виноградов В.В. Из истории русской лексики и фразеологии / В.В. Виноградов // Доклады и сообщения Ин-та языкознания АН СССР. Вып. 6. 1954. С. 3-22.

26. Витгенштейн JI. Философские работы. Ч. 1. Перев. с нем. / Перевод М.С. Козловой и Ю.А. Асеева. — М.: изд. «Гнозис», 1994. — 612 с.

27. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки / Е.М. Вольф. М.: Наука 1985. - 226 с.

28. Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С.Г. Воркачев // Филологические науки. — 2001. — С. 64 71.

29. Гак В.Г. Беседы о французском слове / В.Г. Гак. М.,1966. — 334 с.

30. Гак В.Г. Национально-культурная специфика меронимических фразеологизмов / В.Г. Гак // Фразеология в контексте культуры. — М., 1999. -С. 260-265.

31. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология / В.Г. Гак. —

32. М.:Междунар. Отношения, 1977. — 264 с.

33. Геляева А.И. Человек как объект номинации в языковой картине мира. Дисс. . д-ра филол. наук / А.И. Геляева. — Нальчик, 2002. — 307 с.

34. Герц Г. Три картины мира / Г. Герц // Новые вехи в философии. — СПб, 1914.-№ 11. С. 65 123.

35. Гудков Д.Б. «Кровь» в соматическом коде культуры (по данным русской фразеологии) / Д.Б. Гудков // Язык. Сознание. Коммуникация. Вып. 23. — М.: Макс.: Пресс, 2003. — С. 15-28.

36. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию / В. фон Гумбольдт. — М.: Прогресс, 1984. — 397 с.

37. Гусельникова О.В. Динамика фреймовой структуры фразеологизмов с семантикой количества в обыденном сознании носителей русского языка. Автореф. дис. .канд. филол. наук / О.В. Гусельникова. — Барнаул, 2007. 23 с.

38. Добровольский Д.О. Типология идиом / О.Д. Добровольский // Фразеология в машинном фонде русского языка. — М., 1990. — С. 58.

39. Долгополов Ю.А. Сопоставительный анализ соматической фразеологии (на материале рус., англ. и нем. яз.): Автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю.А. Долгополов. — М., 1973. — 15 с.

40. Дубровин Д.А. Трудные вопросы классической китайской медицины / Д.А. Дубровин. Ленинград: ACTA ПРЕСС, 1991.-498 с.

41. Ермакова О.П. Пространственные метафоры в русском языке / О.П. Ермакова // Логический анализ языка. Языки пространств / Отв. ред.

42. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М.: Языки русской культуры, 2000. — С. 289 - 298.

43. Жуков В.П. Семантика фразеологических оборотов / В.П. Жуков. — М.: Просвещение, 1978. — 160 с.

44. Жуков В.П. Русская фразеология / В.П. Жуков. — М.: Высшая школа, 1986.— 303 с.

45. Залевская А.А. Введение в психолингвистику / А.А. Залевская.

46. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2000. — 382 с.

47. Зализняк А.А. Заметки о метафоре / А.А. Зализняк // Слово в тексте и словаре. Сб. ст. К семядисетилетию академика Ю.Д. Апресяна. -М.: Языки русской культуры, 2000. — С. 82 90.

48. Ивицкая О.Д. К вопросу о национальной языковой личности и различиях в номинативных картинах мира (на примере Великобритании) / О.Д. Ивицкая // Юбилейный сборник статей. — М.: Научно-образов. центр. «Школа Китайгородской». 2000. С. 122 - 142.

49. Иорданская Л.Н. Сердце / Л.Н. Иорданская // Толково-комбинаторный словарь русского языка. — Вена, 1984. — С. 731- 746.

50. Карасик В.И. Коммуникативная среда / В.И. Карасик // Функционирование языковых единиц в разных речевых сферах. — Волгоград:Перемена, 1995. С. 22 - 23.

51. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке / В.И. Карасик //

52. Языковая личность: культурные концепты. — Волгоград; Архангельск,

53. Перемена, 1996. С. 3 - 16.

54. Карасик В.И. Прагматические функции фразеологизмов / В.И. Карасик // Коммуникативно-прагматические аспекты фразеологии. — Волгоград: Перемена, 1999. — С. 5 7.

55. Карасик В.И. О категориях лингвокулыурологии / В.И. Карасик // Языковая личность: проблема коммуникативной деятельности. Сб. научных трудов. Волгоград: Перемена, 2001. — С. 3 - 16.

56. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография / Ю.Н. Караулов. — М.: Наука, 1976. 354 с.

57. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность / Ю.Н. Караулов. М.: Наука, 1987. - 261 с.

58. Климкова JI.A. Ассоциативное значение слов в художественном тексте / JI.A. Климкова // Филологические науки. 1991. № 1. С. 45 - 54.

59. Ковшова M.JI. К вопросу о культурной интерпретации фразеологизмов / M.JI. Ковшова // С любовью к языку. Сб. науч. тр. — Москва-Воронеж: ИЯ РАН, Воронежский гос. ун-т, 2002. С. 311 - 315.

60. Ковшова M.JI. Как с писаной торбой носиться: принципы когнитивно-культурологического исследования идиом / M.JI. Ковшова // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999. — С. 164 - 173.

61. Ковшова M.JI. Культурно-национальная специфика фразеологизмов (когнитивные аспекты): дис. канд. филол. наук / M.JI. Ковшова. М., 1996. - 22 с.

62. Кожевникова Н.А. Материалы к словарю метафор и сравнений русской литературы XLX-XX вв. Выпуск 1: «птицы» / Н.А. Кожевникова, З.Ю. Петрова. М.: Языки русской культуры, 2000. — С. 52 — 54.

63. Кольцова Ю.В. Концепт пути в произведении Н.С. Лексова «Очарованный странник» / Ю.В. Кольцова // Вестник МГУ. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2000. №2. С. 58 - 69.

64. Кравченко А.В. Знак, значение, знание. Очерк когнитивной философии языка / А.В. Кравченко. Иркутск, 2001. — 261 с.

65. Красных В.В. Человек умелый. Человек разумный. Человек. «говорящий»? (некоторые размышления о языковой личности и не только о ней) / В.В. Красных // Функциональные исследования. — М., 1997. Вып. 4. — С. 50 56.

66. Кругликова Л.Е. Структура лексического и фразеологического значения / Л.Е. Кругликова. — М.: Московского гос. пед. ун-та. 1988. 84 с.

67. Кубрякова Е.С. Концепт / Е.С. Кубрякова // Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. — М., 1996.- С. 3-9.

68. Кубрякова Е.С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Е.С. Кубрякова. — М.: Язык славянской культуры, 2004. — 555 с.

69. Лакофф Дж. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М.216

70. Джонсон II Язык и моделирование социального взаимодействия. — М.: Прогресс, 1987. С. 39 - 52.

71. Лебедева Л.Б. Высказывания о мире: содержательные и формальные особенности / Л.Б. Лебедева // Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста. — М.: Наука. — 1990. — С. 52 63.

72. Мальцева Д.Г. Германия: страна и язык: Лингвострановедческий словарь / Д.Г. Мальцева. — М.: Русские словари, 1998. — 393 с.

73. Малявин В.В. Сумерки ДАО / В.В. Малявин М.: Астрель; Дизайн, Информация. Картографии, 2000. — 436 с.

74. Межуев В.М. Человек как предмет науки / В.М. Межуев // Человек в системе наук. — М.: Наука, 1989. — С. 49 58.

75. Мелерович A.M. Проблема семантического анализа фразеологических единиц современного русского языка / A.M. Мелерович. — Ярославль: Ярославский гос. педагог, институт, 1979. — 78 с.

76. Мелерович А. М. Фразеологизмы в русской речи. Словарь / A.M. Мелерович, В.М. Мокиенко. — М.: Русские словари, 2001. — 853 с.

77. Мокиенко В.М. Идеография и историко-этимологический анализ фразеологии / В.М. Мокиенко // Вопр. языкознания. — М., 1995. № 4. — С. 3 -13.

78. Мокиенко В.М. О тематико-идеографической классификации фразеологизмов / В.М. Мокиенко // Словари и лингвострановедение. — М., 1982.- С. 108-121.

79. Мокиенко В.М. Славянская фразеология / В.М. Мокиенко. М.: Высшая школа, 1989. — 287 с.

80. Мокиенко В.М. Фразеология в контексте субкультуры (фразеология в жаргоне и жаргон во фразеологии) / В.М. Мокиенко, Т.Г. Никитина // Фразеология в контексте культуры. — М.: Языки русской культуры, 1999. С. 80 - 85.

81. Молдованова Л.И. Лингвопрагматическая характеристика русских фразеологизмов (газетно-публицистический стиль): Автореф. дис. канд. филол. наук / Л.И. Молдованова. Краснодар, 1994. — 22 с.

82. Молотков А.И. Основы фразеологии русского языка / А.И. Молотков. Л.: Наука. 1977. - 258 с.

83. Молотков А.И. Фразеологизмы русского языка и принципы их лексикографического описания / А.И. Молотков // Фразеологический словарь русского языка. — М.: Сов. ентсеклопедия, 1986. — С. 7 23.

84. Муравлева Н.В. Австрия: Лингвострановедческий словарь / Н.В. Муравлева. М.: Русский язык-Медиа, 1997. — 415 с.

85. Нагайцева Е.В. Концептуальная символическая модель (на материале творчества А. Грина): Автореф. . канд. филол. наук. Барнаул, 2002.-21 с.

86. Надеждин Н.И. Об этнографическом изучении народности русской / Н.И. Надеждин // Записки русского географического общества. — СПб, 1847, кн. 2. С. 61 - 115.

87. Нечипоренко В.Ф. Пути развития лингвистики и еёперспективы (от В. Гумбольдта до Г. Гийома) / В.Ф. Нечипоренко // Проблема социолингвистики и многоязычия. — М.: Московский Лицей, 1997. -С. 15-21.

88. Никитиным М.В. Основы лингвистической теории значения / М.В. Никитин. — М.: Высшая школа, 1988. — 271 с.

89. Никитина С.Е. Устная народная культура и языковое сознание / С.Е. Никитина. М.: Наука, 1993.-187 с.

90. Николау Н.Г. Греция: Лингвострановедческий словарь / Н.Г. Николау. М.: УРСС, 1995. - 288 с.

91. Овсянико-Куликовский Д.Н. Психология национальности / Д.Н. Овсянико-Куликовский. — М.: Время, 1922. — 38 с.

92. Одинцова М.П. Человек как вселенная: образ «целого» и «части» в языковой картине мира / М.П. Одинцова // Человек. Культура. Слова. Мифопоэтика древняя и современная. — Омск, 1994. Вып. 2. — С. 73 80.

93. Ольшанский И.Г. Лингвокультурология в конце XX века: итоги, тенденции, перспективы / И.Г. Ольшанский // Лингвистические исследования в конце XX века. Сб. обзоров. — М.: ИНИОН РАН, 1998. — С. 26-55.

94. Павилёнис Р.И. Проблемы смысла. Современный логико-философский анализ языка / Р.И. Павилёнис. — М.: Мысль, 1983. — 286 с.

95. Павлович Н.В. Парадигмы образов в русском поэтическом языке

96. Н.В. Палович // Вопросы языкознания. 1991. № 3. С. 104 - 117.

97. Петров В.В. Идеи современной феноменологии и герменевтики в лингвистическом представлении знаний / В.В. Петров // Вопросы языкознания. 1990. - № 6. - С. 104.

98. Пищальникова В.А. Психопоэтика / В.А. Пищальникова. -Барнаул: Изд-во Алтайского ун-та, 1999. — 176 с.

99. Попова З.Д. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях / З.Д. Попова, И.А. Стернин. Воронеж, 1999. — 30 с.

100. Потебня А.А. Теоретическая поэтика / А.А. Потебня. — М.: Высшая школа, 1990. 342 с.

101. Рум А. Великобритания: Лингвострановедческий словарь / А. Рум.-М., 1999.-560 с.

102. Седов К.Ф. О природе художественного слова / К.Ф. Седов // APT. Альманах исследований по искусству. Вып. 1. — Саратов, 1993. С. 5 - 15.

103. Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе / Г.Г. Слышкин. М.: Academia, 2000. - 128 с.

104. Слышкин Г.Г. К проблеме составления лингвокультурологического концептуария / Г.Г. Слышкин // Языковая личность: проблемы когниции и коммуникации. Волгоград: «Колледж», 2001.-С. 27-31.

105. Солодуб Ю.П. Национальная специфика и универсальные свойства фразеологии как объекта лингвистического исследования / Ю.П.

106. Солодуб // Фил. науки, 1990. № 6. С. 58.

107. Соссюр де Ф. Труды по языкознанию / Ф. де Соссюр.—М., 1977. —108 с.

108. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры / Ю.С Степанов. — М.: Языки русской культуры, 1997. — 824 с.

109. Стернин И.А. Концепты и лакуны / И.А. Стернин, Г.В. Быкова // Языковое сознание: формирование и функционирование. — М.: Изд-во Ин-та языкознания РАН, 2000. С. 56 - 58.

110. Стернин И. А. Проблемы анализа структуры значения слова / И. А. Стернин. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1979. - 154 с.

111. Столович JI.H. Красота. Добро. Истина: Очерк истории эстетич. аксиологии / JI.H. Столович. — М.: Республика, 1994. — 464 с.

112. Столович JI.H. Прекрасное в жизни и искусстве / JI.H. Столович. М., 1966.-69 с.

113. Страны Соединенного Королевства: Лингвострановедческий справочник / Сост. Г.Д.Томахин. — М.: Просвещение, 1999. — 79 с.

114. Тейяр де Шарден П. Феномен человека / П. Тейяр де Шарден. — М.: Наука, 1987. 240 с.

115. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц / В.Н. Телия. -М.: Наука, 1986. 143 с.

116. Телия В.Н. О лингвокультурологических аспектах исследования семантики фраземных знаков / В.Н. Телия // Фразеология-2000. — Тула: Изд-во Тул. гос. пед. ун-та, 2000. С. 90-93.

117. Телия В.Н. О термине «фразема» / В.Н. Телия // Проблемы лингвистического анализа. — М.: Наука, 1966. — С. 186 199.

118. Телия В.Н. Основные особенности значения идиом как единиц фразеологического состава языка / В.Н. Телия // Словарь образных выражений русского языка. — М., 1995. —С. 10- 16.

119. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В.Н. Телия. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. — 288 с.

120. ИЗ. Телия В.Н. Фразеологизм / В.Н. Телия // Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1990.

121. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация: учеб.пособие / С.Г. Тер-Минасова. М.: Слово/ Slovo, 2000. - 624 с.

122. Токарев Г.В. Компонент рука в русских фразеологизмах как одно из ключевых слов культурного концепта «труд/безделье» / Г.В. Токарев // Фразеология-2000. Тула: Изд-во Тул. гос. пед. ун-та, 2000. - С. 111 - 113.

123. Токарев Г.В. К вопросу о культурном слое концепта / Г.В. Токарев // Языковая личность: проблемы когниции и коммуникации. — Волгоград: «Колледж», 2001. — С. 16-21.

124. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике / Н.И. Толстой. — М.: Индрик, 1995. Изд-е 2-е, серия «Традиционная духовная культура славян» (Современные исследования). 509 с.

125. Томахин Г.Д. США: Лингвострановедческий словарь / Т.Д. Томахин. М.: Рус. яз., 1999. - 576 с.

126. Урысон Е.В. Душа и сердце / Е.В. Урысон // Русский язык. Еженедельное приложение к газете «Первое сентября». 1996. - Вып. 41. — № 17.-С. 35 -40.

127. Урысон Е.В. Душа, сердце и ум в языковой картине мира / Е.В. Урысон // Путь. Международный философский журнал. — 1994. — № 6. — С. 219-231.

128. Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А. И. Молоткова. — М.: Рус. яз., 1986. — 543 с.

129. Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции / 3. Фрейд М.: Наука, 1990. 456 с.

130. Фромм Э. Душа человека: Перевод / Э. Фромм М.: Республика, 1992. - 430 с.

131. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления: пер. с нем / М. Хайдеггер. -М.: Республика, 1993. — 447 с.

132. Хайруллина Р.Х. Картина мира в русской фразеологии (в сопоставлении с башкирскими параллелями). Пособие по спецкурсу / Р.Х. Хайруллина. -М.: Прометей, 1996. —.147 с.

133. Чарыкова О.Н. Концептосфера и система языка / О.Н. Чарыкова // Проблемы вербализации концептов в семантике языка и текста: Материалы Международного симпозиума: в 2 ч. Ч. 2. Тезисы докладов. — Волгоград: Перемена, 2003. С. 46 - 47.

134. Шабанова Н.А. Концепт и символ в художественном тексте / Н.А. Шабанова // Материалы XXXI Всероссийской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов. Вып. 13. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 2002. С. 8 - 14.

135. Шелестюк Е.В. О лингвистическом исследовании символа / Е.В. Шелестюк // Вопросы языкознания. 1997. № 4. С. 125 - 142.

136. Шаховский В.И. Эмотивный компонент значения и методы его описания / В.И. Шаховский — Волгоград: Изд-во Волгогр. гос. пед. ин-та, 1983.-94 с.

137. Юнг К.Г. Человек и его символы / К.Г. Юнг. СПб.: Б.С.К., 1996. -454 с.

138. Fodor J. A. The Modularity of mind: An essay on faculty psychology. Cambridge, MA: The MIT Press, 1983. - P.23 - 95.

139. ВанИ. liC^^lfi^)) /ШвШ^, 1961 ^ 10 ЯЦ, Ж 44-58.

140. Ван Шаочжоу. Цао Голинь ЗЕ^^Н, ШШШ, SM&if^ft, £ it, 1984.

141. Дун СюФан ШШ, Ю&ЖШПШ&ЯЛЖМ, $1. Ш-. ШПРШШМЬ 2002.

142. ГоШаоюй ^ЗШтб, #$§: Х^ФШ, 1963.136. ГоШаоюй Ж, ШШ: 1963.137. жани ш- mm, Шт, шш, /шх^1. Л, 1958 Щ- 1 ^35

143. Линь Вэньцзинь / ■fSi^C, 1959^2 76.139. люшусян 1963 Ж 10-22

144. МаГофань ЗД/L, ЯШШФШ^ЗС, 1958 Ж 477-478.

145. Ма Гофань, Гао Гэдун, ЗДЛ, MWM,1979.

146. Пань Гун №Ж, /ЩЗС№Д, 1956 ^ 12 Щ, ^ 7-10.

147. СиньСян/fcft, ((МЙ'Ш) /ФШШС, 1958^10-^: Ж 474-476.

148. Сунь Лунцзи ^ШХШШШ^Ш, ±М, Sit,1998.

149. Тун Чжихэ ШШ, /ШХШЯ, 1957 ^ 9 39: Ж 14-19.

150. УЦзяньян ШМ, 1тШ&Ш№ШЖШЪ /ФШЩЗС, 1959 42 ВЦ, Ж 77.147. Фу Вэйкан, У Хунчжоу ШШШ,введение Канона о внутреннем Желтого Императора Хуан Ди), ДЙ^Р, 1988.

151. Хуан Цзайчунь «ЙШШ'Ш||£» / ФИ1958 ^10 Ж 478-480.225

152. Чан Цюань, Цюань цзи «тбШ^» / ФЙМ, 1958 ^г 10 -Щг, J/I 471-474.

153. Чжан Гунгуй ШШ, «ЙШФЙ^Й^Э 19523 Л 26 0 6 №.

154. ЧжанШоукан Ук^Ш, «ШШё^ЗСЗИГш? » / ФШ in-jt, 1954^5 П, Ж 8-9.

155. Чжан Шилу Щ:Ш /i&fc^, 1959^3 Л-t. Ж 23-25.153. Чжао Юаньжэнь1994

156. Чжоу Цзумо МШШ, Д^ЗС^Л!, 1955 ^ 1 Л Ч, Ж 33-38.155. ЧжуЦзяньман ШШШЙШ/ФШт^ЗС, 1955 ^ 2 Л-t: 32-334.

157. ЧжэньФу МГ Ш^ЙШШ /ФЩг^, 1965 Ж 463-466.

158. ЯньЛян М& ((АМ'Ь^Ш)) /Ш: 1993^о 328 Ж.

159. Ян Синьань ffijftg ШЮ /ФИт^З^, 1961 ^ЗЛ"^: Ж 31-33.

160. Yu, N. Figurative uses of "finger" and "palm" in Chinese and English // Metaphor a.symbol. Mahwah (N. J.); L., 2000.Vol.15, N3. - P. 159 - 1751. Словари (русского языка)

161. Англо-русский лингвострановедческий словарь / Под ред. Н.В.Чернова. — Смоленск, 1996.

162. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова. — М.: Сов. энциклопедия, 1985. — 607 с.

163. Бирих А.К. Русская фразеология: историко-этимологический словарь / А.К. Юирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова. — М.: Астрель, 2005. — 926 с.

164. Богуславский В.М. Словарь оценок внешности человека / В.М. Богуславский. — М.: Языки русской культуры, 1994. 387 с.

165. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка в 4-х тт. — М.: Рус. яз, 1989.

166. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. / В.И. Даль.-М., 1999.

167. Краткая философская энциклопедия. — М.: Прогресс, 1994. — 576 с. (КФЭ)

168. Краткий словарь когнитивных терминов / Под общ. ред. Е.С. Кубряковой. -М., 1996.-248 с. (КСКТ)

169. Кубрякова Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов / Е.С. Кубрякова, В.Г. Демьянков, Ю.Г. Панкратов, Л.Г. Музина. М.: Изд-во МГУ, 1996. - 245 с.

170. Словарь русского языка / В 4-х томах. — М.: Русский язык, 1981-1984. (MAC).

171. Словарь образных выражений русского языка. М., 1995.

172. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры / Ю.С. Степанов — М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. — 824 с.

173. Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А.И. Молоткова. — М.: Русский язык, 1986. — 543 с.

174. Яранцев, Р.И. Русская фразеология: словарь-справочник / Р.И. Яранцев. — М.: Рус. яз., 2001. — 845 с.

175. Ж^тШЛ (Китайско-русский словарь) it Ж: 1999.6. ^Ш/^я/Ь isj Й-(Китайско-русский фразеологический словарь) ШШ, ±Ш: 1980.

176. Ш tn Ш, irV i^I ift ( Китайско-русский словарь идиоматических выражений) ШШЛйЖШЬ 1998.8. {^Ш^^^ЖЯ^Тта (Китайско-русские тематические обиходные выражения) ЙГ^^ЖШЬ 1998.

177. ЙШ^'Й^Й—■ Ж (Большой китайский словарь 1-12 тт.)шш, Ш-. wmxm&tomk, 1993.10. in ^f^ci^JМ (Китайский фразеологический тематический словарь) Rf^ШШШ, ±М-. 1987. •

178. ШЖ11Ш i?H5J Л (Китайский словарь гуаньюньюй) ,тш> т^&т. ш-. о Ш5.

179. Щ(Словарьязыкознания) ШШШШ, Нй 1989.13. (Словарь синонимов), ЮШ,тштшо ±м-.

180. Ш^in-^i^.(Современный китайский тематический словарь) , жШ^М, 1999.

181. ФИ^Ш^^^^Л (Большой китайский фразеологический тематический словарь) , 1989.

182. Ф I : % ^ ( Большая китайская энциклопедия: язык, письменность) Ф ИЙ ^Ж IK> 1988.21. (Словарь суюй) , ЖЖ-. Ш&ЯР^Ш, 1998.23022. гёШШ^А (Словарь идиом) , ШЙШ, Ш, 1992.

183. ЖЛЗЛ^Л(Словарьдяньгу), ТЯШ, 1985.24. шттшш (Словарь гуаньюньюй) » 1986.25. (Словарь пословиц) ШкШШ, ±М-. ±ЖШ 1987.

184. Щ^^ТтаЖР^тйЩ (Современный китайский словарь обратных слов) , ШНШй, ШНЛйШШЬ 1984.