автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Дефектные парадигмы склонения существительных в современном русском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Дефектные парадигмы склонения существительных в современном русском языке"

о

На правах рукописи УДК: 811.161.1

Дешеулина Лариса Николаевна

Дефектные парадигмы склонения существительных в современном русском языке

Специальность 10.02.01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 2 ОКТ 2009

Санкт-Петербург

2009

003480455

Работа выполнена на кафедре русского языка государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Сидоренко Константин Павлович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, доцент

Заика Владимир Иванович

кандидат филологических наук, доцент Мальцев Игорь Викторович

Ведущая организация:

Институт лингвистических исследований Российской академии наук (ИЛИ РАН)

Защита состоится 29 октября 2009 в 17 часов 30 мин. на заседании совета Д 212.199.04 по защите докторских и кандидатских диссертаций в Российском государственном педагогическом университете им. А. И. Герцена по адресу: 199053, Санкт-Петербург, 1-я линия В.О., д. 52, ауд. 47.

С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке РГПУ им. А. И. Герцена (СПб., наб. р. Мойки, д. 48, корп. 5).

Автореферат разослан « сИ » сентября 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

Сидоренко Константин Павлович

Общая характеристика работы

Функциональная и структурная неоднородность словоформ одной части речи привлекала внимание многих исследователей русской грамматики и получала широкое лингвистическое осмысление. Категориальный подход к грамматическому строю языка, основанный на выявлении фактов аналогичных, закономерных, системных, лежит в основе современных знаний о русском языке. Выбор и употребление того или иного слова обусловлены, с одной стороны, возможностями языковой системы и действующими в ней нормативными установками, с другой стороны, - прагматическими целями говорящего. /

Диссертационное исследование обращено к рассмотрению дефектных парадигм склонения - формальному выражению грамматической категории падежа существительных.

Изучение морфологического строя языка связано с анализом семантического взаимодействия морфологической формы и лексемы, различными аспектами самих формальных средств.

Теоретические исследования, так или иначе затрагивающие эту проблематику, представлены работами A.B. Бондарко, В.В. Виноградова, М.М. Гухман, A.A. Зализняка, A.B. Исаченко, В.В. Лопатина, И.А. Мельчука, М.И. Откупщиковой, Г.И. Пановой, В.А. Плунгяна, П.А. Соболевой и других авторов.

В исследованиях, грамматиках, учебных пособиях морфологические категории рассматриваются в плане их формального выражения (В.В.Виноградов 1955; A.B. Исаченко 1954, 1960; Русская грамматика 1980; И.Г. Милославский 1981 и др.), однако специальных исследований, посвященных проблеме дефектных парадигм, нет.

Актуальность работы обусловлена тем, что в условиях современной языковой ситуации представляет интерес общая тенденция развития языковой системы, дифференциация «неправильностей» по отношению к литературной норме. Между нормой и реальным функционированием языка всегда имеются расхождения, которые зависят от этапа развития общества, его социальной структуры, от особенностей языковой ситуации. Непрерывное изменение, сохранение старых и возникновение новых элементов обусловливают взаимодействие и взаимопроникновение слов, обслуживающих различные сферы языка. Это, в свою очередь, вызывает различные колебания при употреблении в речи. Комплексный анализ и систематизация дефектных парадигм склонения существительных позволит не только выявить и описать уже существующие типы, но и прогнозировать продуктивность новообразований.

Объектом исследования являются морфологические дефектные парадигмы склонения существительных в современном русском языке, отраженные в лексикографических изданиях и в различных типах дискурса.

Материалом исследования послужили данные «Грамматического словаря русского языка» A.A. Зализняка (далее - ГС), в котором слова,

имеющие дефектные парадигмы склонения снабжены специальными пометами. Выборки из ГС дополнены материалами Картотеки словаря современного русского языка Словарного отдела Института лингвистических исследований РАН, позволяющие достоверно судить об употреблении падежных форм в произведениях русских писателей XIX - XX вв. Кроме этого, в работе использованы: 1) данные нормативных толковых словарей, лингвистических справочников, академических грамматик, представляющих всё разнообразие грамматических форм русского слова; 2) словоупотребления, выбранные автором из современной периодики; 3) записи устной речи студентов. Всего собрано около 2000 примеров употребления слов с дефектными парадигмами.

Цель данного исследования - проведение комплексного анализа дефектных парадигм существительных в современном русском языке. В соответствии с этим в работе решались следующие задачи:

1. Анализ лингвистических подходов к интерпретации парадигмы с целью определения теоретических ориентаций исследования.

2. Изучение лексикографического представления существительных с дефектными парадигмами и на этой основе - выявление специфики их грамматической характеристики.

3. Исследование особенностей функционирования существительных с дефектными парадигмами на материале текстов XIX - XXI вв.

4. Систематизация данных опроса, проведенного в студенческой аудитории, с целью выявления особенностей функционирования существительных с дефектными парадигмами в речи.

5. Классификация дефектных парадигм существительных в современном русском языке.

6. Установление причин и факторов, влияющих на отсутствие или избыточность словоизменительных форм.

Научная новизна проведенного исследования состоит в том, что оно является первым опытом полного описания дефектных парадигм имен существительных в современном русском языке. Обосновано новое понимание дефектности парадигмы. Принципиально новым является понимание дефектности как проявления вариантности в широком смысле. Это не только наличие так называемых «пустых клеток» при словоизменении, но и существование конкурирующих падежных вариантов. В работе вскрыты основные причины и факторы, влияющие на отклонения от стандартной матрицы форм и значений; дана классификация типов дефектных парадигм, включающая в себя неполную, избыточную и нестандартную (нерегулярную) парадигмы.

Положения, выносимые на защиту:

1. Дефектность парадигмы рассматривается как проявление вариантности в широком смысле, т.е. как способа функционирования языкового явления.

2. Под дефектной понимается такой тип морфологической парадигмы, в котором набор представленных форм не совпадает со стандартным образцом, характерным для словоформы данного словоизменительного типа. Дефектная

парадигма представлена неполной, нестандартной (нерегулярной) и избыточной парадигмами.

3. Среди причин появления дефектных парадигм наиболее важными являются системная и узуальная. Отклонения от стандартной матрицы словоизменения обусловлены также историческими традициями, влиянием древних морфологических и акцентологических процессов, потенциальными возможностями системы языка, с одной стороны, с ее реализованными образцами - с другой.

4. Наиболее продуктивной группой слов с дефектными парадигмами является группа существительных с избыточными формами.

5. Малочисленной и непродуктивной является группа существительных с недостающими формами. Восстановление таких форм по правилам русского словоизменения возможно в окказиональном употреблении.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что в нем на основании данных словарей, фрагментов различных текстов и опроса предложен и осуществлен комплексный анализ дефектных парадигм существительных, позволяющий определить отношения между системой, нормой и узусом. Узус, постоянно изменяющийся, оказывает влияние на традиционную норму, вызывает появление дефектных парадигм разных типов.

Практическая значимость. Многие положения диссертации могут быть использованы в общем курсе и спецкурсах по русской морфологии, а также в лексикографической практике при разработке словарных статей имен существительных в толковых и ортологических словарях современного русского языка, при создании учебных словарей. Результаты исследования, связанные непосредственно с формальным выражением падежа существительных, актуальны для практики преподавания русского языка как иностранного.

Методы и приёмы исследования. При выявлении словоизменительного потенциала имён существительных применялся описательный метод изучения языка. Существенную роль в работе играют такие приёмы, как количественный и сравнительный анализ. При рассмотрении избыточных падежных форм проводился опрос.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры русского языка РГПУ им. А.И. Герцена, представлены в докладах на научно-практической конференции в РГПУ им. А.И. Герцена «Русский язык в современной науке и образовании: Герценовские чтения» - Санкт-Петербург, 2007г.; научно-методической конференции «Инновационный вуз в образовательной системе региона: Шестые Герценовские чтения в г. Волхове» - Волхов, 2007. Результаты исследовании использовались в ходе практических занятий со студентами филиала РГПУ им. А.И. Герцена в г. Волхове. По теме диссертации опубликовано 11 работ.

Структура работы. Диссертация общим объемом 226 страниц состоит из введения, трех глав, заключения, списка используемой литературы, включающего 226 наименований (включая словари), и приложения.

Основное содержание диссертации

Во введении обоснованы тема исследования, ее актуальность, научная новизна, выбор материала исследования, сформулированы цели и задачи работы.

Глава 1 «Дефектные парадигмы склонения и критерии их выделения» посвящена теоретическим основам проблемы дефектности парадигмы существительных в современном русском языке. В ней рассматриваются критерии определения дефектной парадигмы, устанавливаются типы таких парадигм.

В рамках системно-структурной классификации (Маслова 2008) парадигма рассматривается как любой ряд лингвистических единиц, каждый член которого определяется отношениями к другим членам ряда -отношениями противопоставленности, тождества.

Неоднозначная трактовка термина «парадигма» в морфологии определяется различным пониманием границ слова и частей речи, связи формообразования со словоизменением и словообразованием. Большое значение для изучения форм слова и теории формообразования имеют работы A.B. Бондарко, В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, М.М. Гухман, A.A. Зализняка, В.В. Маркова, А.И. Смирницкого, JI.B. Щербы, H.A. Янко-Триницкой. Однако в научной практике вопросы формообразования рассматриваются до сих пор только в связи с характеристикой частей речи.

Широкое понимание парадигмы как комплекса морфологических форм, охватывающего всю систему формообразования данной части речи, изложено в исследованиях A.B. Бондарко.

Узкое понимание, обусловленное представлением о парадигме как о системе форм словоизменения, содержится в работах М.М. Гухман, A.A. Зализняка, Е.С. Кубряковой, Т.П. Соболевой.

В диссертационном исследовании в качестве базового рассматривается понятие парадигмы как системы форм словоизменения, т.е. «совокупности организованных определенным образом словоформ, реализующих одно слово» (Е.С. Кубрякова, П.А. Соболева 1979). Морфологическая парадигма понимается как матрица форм, в левой части которой записаны грамматические значения, а в правой обозначены соответствующие им средства выражения. Схемы построения парадигмы, или словоизменительные типы, различаются составом форм и формальными показателями, т.е. средствами выражения морфологических значений (конкретными флексиями и словоизменительными аффиксами).

Дефектность парадигмы является проявлением вариантности в языке в широком смысле, т.е. одним из условий существования и функционирования языка и системы в целом. Как писал Косериу, «...система языка - это система возможностей, которая охватывает идеальные формы реализации определенного языка, эталоны для соответствующей языковой деятельности. Возможности, содержащиеся в системе языка, реализуются в его структуре» (Косериу 1963).

Возможности системы непосредственным образом связаны с нормой. Внимание лингвистов привлекают теоретическое осмысление самого понятия литературной нормы, ее устойчивости и подвижности, историчности и изменчивости, типы языковой нормы, критерии нормативности грамматических явлений (С.И. Виноградов, Г.О. Винокур, К.С. Горбачевич, Л.К. Граудина, В.А. Ицкович, Л.П. Крысин. A.M. Пешковский, Ф.П. Филин и др.). Под современным русским в работе понимается язык различных жанров, функционирующий с 50-х гт. XX в. вплоть до наших дней. При этом наибольший интерес представляет язык последних десятилетий. В качестве образцов литературной речи првлекались тексты произведений XIX века.

Норма не может быть сведена только к той части структуры, которая узаконена традицией; наряду с ней норма включает «внемодельные образования» (Ицкович 1967), которые не могут быть отнесены к реализации системы, но являются элементами, закрепившимися в литературной традиции. Нормы, определяемые структурой языка, связаны с ограничениями, накладываемыми на возможности, предоставляемые системой. Нарушения норм - употребление того, что гипотетически может быть в языке, заполнение «пустых клеток». Дефектность, в частности, неполнота парадигмы - это не что иное, как возможность восполнить в речи отсутствующие в языке формы {Подаю банщику веревку - не хочет. - По веревке, - говорит, каждый гражданин настрижет веревок - полып не напасешься (М.Зощенко... Баня). Продажа полып (Объявление на рынке). В третьей палате Дмитрию Ивановичу отворила дверь полная женщина со свирепым выражением лица и в бигуди (Т.Луганцева. Молчание в тряпочку). Ходить в бигудях (Из устной речи)). Такая возможность проявляется в том числе и в окказиональном творчестве, языковой игре.

Речь - это функционирование языка, которое может быть стандартным воспроизведением нормы, но может и не соответствовать общепринятому образцу. Реализация инвариантной парадигмы существительных, таким образом, может представлять следующие варианты:

• Наличие полной парадигмы у существительных. В этом случае каждой единице плана содержания соответствует единица плана выражения. При этом, по мнению Ю.Н. Караулова, «не существует такого ассоциативного словаря или тезауруса, который содержал бы в качестве реакций полную парадигму хотя бы одной лексемы» (Караулов 1993). При существовании многопадежной системы склонения наиболее частотными оказываются только несколько падежей. Следовательно, наличие полной парадигмы является не существенным при функционировании слова в речи.

• Неполнота парадигмы, т.е. отсутствие каких-либо форм слова, например, отсутствие родительного падежа множественного числа у существительных мечта, мулла, которые, тем не менее, могут быть образованы. Кроме того, «пустыми» оказываются не только отдельные «клетки», но и полностью «строки». В этом случае речь идет о предельной дефектности, т.е. слово имеет только одну неизменяемую форму, как например, щец или неизменяемые слова с компонентом пол- (полстакана, полшага).

• Нестандартность, нерегулярность форм (образование форм множественного числа существительных женского рода (сходни - сходней).

• Избыточность парадигмы, которая заключается в наличии у слова дублетных форм. Это разные способы формального выражения одних и тех же категорий, т.е. единице плана содержания соответствуют две единицы плана выражения. К ним относятся, например, формы именительного падежа множественного числа существительных мужского рода, называющих лиц по профессии или роду деятельности, а также называющих различные приспособления (инспекторы - инспектора, клапаны - клапана).

В современном языкознании отклонения от системы словоизменения рассматриваются с использованием терминов «дефектная», «морфологически недостаточная», «ущербная», «неполная», «некомплектная» парадигма слова (Маркарян 1970; Зализняк 1967; Колесников 1988; Откупщикова 1995). Традиционно под дефектной парадигмой понимается «отсутствие закономерных, обязательных для имен словоформ» (Зализняк 1967), появление «аномальных пустых клеток» (Плунгян 2003), например, отсутствие формы родительного падежа множественного числа у слова башка. «Грамматика современного русского литературного языка» (1970) предлагает различать неполноту парадигмы и неупотребительность отдельных форм или групп форм.

Большинство исследователей отождествляет дефектность парадигмы с ее неполнотой. Это связано с тем, что дефектности в «чистом виде» практически не существует. Она может быть только в тех случаях, когда невозможность образования каких-либо форм определяется принадлежностью слова к тому или иному лексико-грамматическому разряду. В остальных случаях «нестандартные» образования имеют свое содержание, в том числе и коннотативное.

При формальном рассмотрении понятие дефектности парадигмы должно рассматриваться шире, чем ее недостаточность, неполнота. В случае с избыточной парадигмой также наблюдается отклонение от общей системы: для выражения одного грамматического значения используются две словоформы, не несущие различий.

С.О. Карцевский указывал на то, что «природа лингвистического знака должна быть неизменной и подвижной одновременно» (Карцевский 1965). В то же время формальный показатель того или иного грамматического значения должен характеризоваться относительной стабильностью и регулярностью (Бондарко 2005). Таким образом, под дефектной понимается такая парадигма, в которой набор представленных грамматических значений не совпадает с «ожидаемым», возможным (Зализняк 1967), т. е. проявляет любые отклонения от стандартной для русского языка матрицы форм и значений. В работе представлена классификация дефектных парадигм существительных, основанная на лексикографическом материале.

I. По принципу системности / асистемности:

Системная (закономерная) / случайная парадигма (Мельчук 1997). Закономерная обусловлена несогласованностью лексического значения с морфологическим значением каких-либо форм данной части речи (например,

отсутствие форм множественного числа у существительных singularia tan tum. абстрактных существительных). Случайная (узуальная) вызвана традиционным запретом на образование отдельных словоформ (отсутствие форм родительного падежа множественного числа у слова тахта).

II. По наличию / отсутствию форм:

избыточная, нестандартная, недостаточная. В ней представлены:

1. Слова с избыточными формами: 1) существительные, имеющие дублетные формы именительного падежа множественного числа (прожекторы

- прожектора)', 2) существительные, имеющие второй родительный падеж (чай

- чая/чаю)\ 3) существительные, имеющие второй предложный падеж (отпуск

- в отпуске / в отпуску); 4) существительные с дублетными формами творительного падежа единственного числа (стеной - стеною).

2. Слова с нерегулярными, нестандартными формами:

1) существительные, имеющие нестандартные, нерегулярные формы именительного падежа множественного числа (ребенок - ребенки)\ 2) существительные, имеющие нестандартные, нерегулярные формы родительного падежа множественного числа (гусар - гусаров; барышня -барышень).

3. Слова с недостающими формами:

I) существительные, не имеющие форм родительного падежа множественного числа (кума, корма); 2) существительные, не имеющие форм, кроме родительного падежа множественного числа (дровец); 3) существительные, не имеющие словоформ, кроме именительного и винительного падежей (огнь, пламень, порося). IV. Существительные с предельной дефектностью: слова, имеющие только одну форму - состоящие из начального пол- и родительного падежа существительных (типа полдороги).

III. По продуктивности / непродуктивности. Наиболее продуктивной является группа существительных с избыточными формами, наименее продуктивной - с недостающими.

Среди причин, определяющих неупотребительность той или иной формы, основной следует назвать системную. К системной относится и фонетическая, или морфонологическая (Еськова 1989), обусловленная акцентным сдвигом и, вследствие этого, неупотребимостью форм (кочерёг). В первом случае неполнота парадигмы не является недостаточной для реализации функциональных возможностей слова, во втором случае она для этого необходима, и здесь парадигма рассматривается как недостаточная.

Глава 2 «Типы дефектных парадигм в лексикографическом представлении» посвящена выявлению специфики грамматической характеристики существительных с дефектными парадигмами в «Грамматическом словаре русского языка» A.A. Зализняка (ГС) и современных словарях (с 1995 года) разных типов: «Большом грамматическом словаре» под ред. А.Н. Тихонова (БГС), «Большом толковом словаре русского языка» под. ред. С.А. Кузнецова (БТС), «Словаре трудностей современного русского языка» под ред. К.С. Горбачевича (CT). Помимо них использовались и другие словари русского языка.

В классификацию не включены существительные, дефектность которых вызвана системной причиной. В силу своей многочисленности и разнородности они могут быть предметом другого комплексного исследования. В работе также не рассматривались дублетные формы творительного падежа единственного числа, так как в современных словарях отсутствуют пометы, свидетельствующие об образовании таких форм. Типы дефектных парадигм предстают в следующем виде.

I. Слова с избыточными формами.

1. Существительные, имеющие дублетные формы именительного падежа множественного числа (инженеры - инженера).

В форме именительного падежа множественного числа у существительных мужского рода выступает вариантное окончание -а, у существительных среднего рода - -ы/-и. Основной приметой слов, имеющих дублетные формы, является их акцентная характеристика. Флексия -а в отличие от -ы/-и всегда ударна.

В истории языкознания вопрос о происхождении у существительных мужского рода форм на -а в их соотношении с формами на -ы/-и был поставлен в исследования A.A. Шахматова. Исследователь изложил историю происхождения форм именительного падежа множественного числа, связав возникновение форм на -а с утратой именами на -о категории двойственности. В наши дни идеи A.A. Шахматова и С.П. Обнорского получили широкое распространение в работах К.С. Горбачевича 1973, JI.K. Граудиной 1964, Т.А. Ивановой 1967,3.Н. Литвиной 1969, A.C. Фидровской 1961. Каждый из исследователей рассматривает существование вариантных форм мн.ч. в определенном аспекте.

Наиболее многочисленными среди существительных с вариантными формами именительного падежа множественного числа являются группы слов со значением лица (инструктор) и слов, называющих машины, механизмы, инструменты, приспособления и их части. Большинство слов данного разряда являются заимствованными.

Проникновение заимствованных слов в состав литературного языка происходит, в первую очередь, из профессиональной речи. В «Грамматическом словаре отмечено» 15% слов, имеющих помету «проф.». Безусловно, некоторые из них употребляются в разговорной речи, например, слова соус, плинтус, шофер, штурман. Однако флексия -а в этих словах характерна преимущественно для профессиональной речи, тогда как в обычной используется, как правило, окончание -ы/-и (соусы, плинтусы). Для остальных слов данной группы традиционно окончание -а/-я, хотя оно и отмечено в словаре как вариантное. В ряде слов в основном значении у общелитературного слова отсутствует форма множественного числа (сахар, торф), в то же время сохраняясь в профессиональной речи. Тем самым «профессиональная форма» сохраняется в составе современного русского литературного языка.

Заимствования, которые приняли флексию -а, относятся к XVII - Х1Хв. Это вторичный период распространения данной формы. Отличает его от раннего периода то, что формы на -а оказались возможными для одушевленных существительных, как русских, так и заимствованных. По внешнему облику это

слова, оканчивающиеся на сонорный или плавный согласный (мастер, токарь, вензель, купол, шомпол, трюфель).

Среди существительных, имеющих вариантные формы именительного падежа множественного числа, отмечены производные и непроизводные. В группе производных, в первую очередь, выделяются суффиксальные образования с аффиксами субъективной оценки: -ищ-, -ишк-(-ышк-), -ечк-, -очк-, -к-, -ушк-(-юшк-), -ик-. Как правило, это слова, связанные с обиходно-бытовой сферой общения (названия предметов домашнего обихода, хозяйственных построек, животных, людей по характерным качествам). Формы на -а у существительных мужского рода и на -и у существительных среднего рода данной группы являются принадлежностью разговорной речи и просторечия.

Большую часть слов анализируемой группы представляют существительные с ударением на первом слоге (53%). Среди них значительную долю составляют двусложные слова {парус, плинтус, мастер, сторож) (41,9%). Преимущественно это заимствования и некоторые русские слова с сонорным звуком в конце основы. Сравнительно небольшой процент слов приходится на односложные существительные (год, век, дом). В односложных словах варьирование или постепенно угасает (стога), или сохраняется в профессиональной речи (супа). Одной из причин угасания вариантности у односложных слов служит «активное развитие перемещающегося ударения в форме единственного числа» (Горбачевич 1973).

Среди многосложных существительных форма на -а получила наименьшее распространение в группе существительных с ударением на срединном слоге. Как правило, такая форма мало употребляется в речи, хотя потенциально возможна. Многосложные слова сравнительно редко образуют формы на -а вследствие тенденции к «ритмическому равновесию» (Горбачевич 1973).

1. Существительные, имеющие так называемый второй родительный падеж (сахар - сахара /сахару).

Наличие и развитие вариантных окончаний родительного и предложного падежей объясняется историческими причинами. В результате длительного сосуществования и взаимодействия древнерусских типов склонения произошло смешение форм и установление единого типа.

Основным фактором, влияющим на способ выражения родительного падежа, является семантический. Второй родительный падеж возможен только у существительных, которые обозначают предметы, не поддающиеся счету. Слова, имеющие -у, употребляются преимущественно в разговорной речи.

Наиболее многочисленные группы составляют существительные с вещественным значением, называющие пищевые продукты (19,7%) и напитки (13%), различные вещества и составы (12,8%), а также слова, обозначающие физические характеристики человека (10,6%). Последняя группа представлена в основном отглагольными существительными.

По своему происхождению слова с избыточной формой родительного падежа относятся преимущественно к заимствованным из других языков, освоенных русским и не воспринимаемым как иностранные (например, лак, крахмал, сахар, суп). Имеются среди них и слова, сохраняющие иноязычное

звучание: крепдешин, рокфор, бекон, джин. Исконно русская лексика представлена в значительно меньшем объеме: окорок, песок, уголек, холодец. При этом, однако, иноязычные по происхождению слова принимают вариантную форму на -у по аналогии с русскими.

В данной группе существительных выделяется незначительное количество слов, у которых второй родительный падеж создает эффект сниженности. Чаще всего это слова, обозначающие абстрактные понятия {гонор, гвалт, храп) и слова со значением нерасчлененной множественности {хлам, бурьян).

Среди устойчивых сочетаний следует выделить: сочетания с существительными, не функционирующими вне его, и сочетания, в которых существительные представлены как в свободном употреблении, так и в составе фразеологических единиц. Форма на -у оказывается характерной для фразеологических единиц. В устойчивых сочетаниях различных типов форма на -у является вариантной наряду с формой на -а, однако при этом она, несомненно, служит для усиления экспрессии (- Как я знаю, ты еще черту не переступил, иначе бы и разговора не было, но у самого края топчешься (Н.Леонов. Деньги или закон). Ср.: - И думать не стану, и разговору не будет, начальник (Н.Леонов. Деньги или закон). ...Прежних, почитай, и нет..., а с нынешними голубчиками, с нами то есть, того разговору уж не заведешь (Т. Толстая. Кысь). Но мне было не до смеха. (М. Серова. Похищение века)).

3. Третья по продуктивности - группа существительных, имеющих форму второго предложного падежа. Наряду с нормативной флексией -е у таких существительных присутствует форма, отличная от нее - -у.

В ГС отмечено 110 слов с пометой П2, в БТС- 121. Среди них существительные преимущественно мужского рода 1-го типа склонения (75%).

Словоформы предложного падежа могут быть дифференцированно связаны с разными значениями: в словосочетании быть в цеху предложный падеж имеет местное значение, в сочетании говорить о цехе - значение косвенного объекта речи. Ср.: (Нейромаркетинг - это сочетание науки о человеческом мозге и экономики (Огонек. 2005. №5). ...мысль «случись что-нибудь - погибнем в одну минуту» не угасала в мозгу (КП. 5.05.05). В кругу друзей. В следующем круге им предстоит встретиться с испанским клубом «Вальядолид» (Калейдоскоп 1997. № 43). Формы типа в лесу - о лесе следует считать вариантными, т.е. формами выражения разных значений предложного падежа, но нельзя считать избыточными.

II. Существительные с нерегулярными, нестандартными формами.

К данному типу дефектных парадигм принадлежат существительные, у которых набор представленных словоформ не совпадает со стандартным. В мужском роде субстантивного склонения у некоторых слов в родительном падеже множественного числа наблюдается нестандартное нулевое окончание вместо окончания -ое; в женском роде -ей вместо нулевого; в среднем —ий вместо -ьев, с основой на -ц - -ев вместо нулевого.

1. Родительный падеж множественного числа существительных сохранил все флексии, унаследованные из праславянского языка в отличие от других

падежных форм, в истории которых четко прослеживается тенденция к сокращению флексий.

Закрепление родительного падежа множественного числа с нулевой формой оказалось возможным и в сфере заимствованных слов (апельсин, гранат, драгун). В одних случаях такое употребление объясняется недостаточной освоенностью заимствований в русском языке, так как более глубокое освоение приводит их к нормам обычного склонения. В других случаях функционирование отдельных слов определяется двойственностью их родовой принадлежности (клипс - м.р. //клипса - ж.р.).

Грамматические признаки существительных, имеющих неустойчивые формы родительного множественного, обусловлены их лексико-семантическими особенностями: обычно они используются при назывании определенного количества предметов и лиц; измеряемых парных предметов; собирательных понятий, для обозначения которых используется только форма множественного числа. Наиболее многочисленные группы составляют существительные, называющие единицы измерения (18%); людей по национальной принадлежности или по принадлежности к воинским соединениям (21%); парные предметы или предметы, состоящие из двух или нескольких частей.

Немаловажную роль в утверждении продуктивных форм играют и экстралингвистические факторы (новизна и малая употребительность термина, существование слова в рамках узкого профессионального коллектива, отсутствие нормализаторских запретов), способствующие ускорению языкового процесса.

Устойчивую группу слов с нулевой формой родительного падежа множественного числа составляют существительные со значением принадлежности к национальным группам. Некоторые существительные имеют второе наименование, образованное при помощи суффикса -ец (балкар/ балкарец). В этом случае при образовании родительного множественного закономерно появляется флексия -ев. Та же флексия наблюдается практически у всех существительных, называющих лиц по национальной принадлежности и образованных при помощи суффикса -ец (вьетнамцев, американцев). И напротив, нулевая флексия отмечается у слов, образованных при помощи суффикса -ин (славян, самаритян, армян, англичан и т.п.).

Неустойчивость флексий в группе существительных, обозначающих фрукты, плоды, овощи, отражает зависимость форм от значения родительного падежа множественного числа. Нулевая форма, употребляемая обычно в устной речи, как правило, используется в количественных сочетаниях со словами, обозначающими единицы измерения веса. При подсчете отдельных предметов характерно употребление формы на -ов (пять апельсинов). Современные словари и справочники рекомендуют в качестве нормативной флексию -ов. Нулевая форма является стилистически маркированной и сохраняется в разговорной речи.

2. Подавляющее большинство существительных среднего рода принимают в родительном падеже флексию -ий. Распространение форм на -ов и

-ев происходило одновременно с распространением аналогичных флексий у существительных женского рода с середины XVIIIb. Прочно удерживают старую форму на -ев некоторые существительные: всполье, жнивье, дреколье, окосье, отребье, переносье, платье, подстолье, устье (предустье), платье (по ГС). Вариантные формы сохраняют существительные верховье, мостовье, низовье, подполье, полудурье, разводье (ГС).

3. Дублетность образований от существительных женского рода на -ня объясняется наличием параллельных форм именительного падежа единственного числа баснь - басня, песнь - песня, принадлежащих разным типам парадигм и оформлявшихся поэтому разными флексиями. Окончание -ей устойчиво сохраняется в словах с основой, оканчивающейся несколькими согласными (бредни) в силу того, что сочетания с беглым гласным являются непривычными и неудобопроизносимыми для носителей русского языка.

В целом же в современном русском языке наблюдается тенденция к выравниванию основы и утверждение в качестве нормативных более коротких и экономичных форм с нулевым окончанием.

III. Существительные с недостающими формами.

1. Существительные, не имеющие форм родительного падежа множественного числа (кайма, кума). Формы родительного падежа множественного числа отсутствуют или затруднены преимущественно у слов женского рода (71%). Очевидно, в этом случае большую роль играет акцентологический фактор, т.к. существительные женского рода имеют ударение на окончании, и неясно, по какому акцентологическому типу будут построены формы множественного числа, в том числе и родительного падежа данных существительных. О том, что они потенциально возможны, свидетельствуют окказиональные образования. (За осуществление всех наших мечт (А. Ургант. Программа «Смак». 1. 11. 1997)). Однако такие формы малоупотребительны в речи.

34% всех существительных составляют заимствования из тюркских языков. Это касается таких слов как, например, кайма, айва, тахта, чалма, хурма, башка и т.п. Хотя эти существительные уже достаточно давно вошли в состав русского языка, однако нельзя с уверенностью утверждать, что все они последовательно вовлекаются в систему русского словоизменения. Как правило, кроме отмеченной словарем формы родительного падежа множественного числа, малоупотребительна в речи также и форма именительного падежа множественного числа, хотя некоторые примеры свидетельствуют о возможном ее образовании (Мебель от изготовителя (уголки, диваны, тройки, тахты) (Асток. 1988. №46)).

В некоторых случаях невозможность образования словоизменительной формы объясняется семантикой имени. Так, слова пакля, пенька, майя, камка относятся к группе существительных с вещественным значением; слова мгла, полумгла, тьма, полутьма, мга - к группе существительных, обозначающих явления и состояния природы. Следовательно, в силу своего значения они не могут образовывать формы множественного числа.

2. Существительные, не имеющие словоформ, кроме именительного и винительного падежей (огнь, пламень, порося).

Отсутствие падежных форм существительного порося с древней основой на оканчивающееся в именительном падеже на -я, во многом обусловлено историческими процессами, происходившими в языке. Из слов данной категории в современном русском языке сохранилось только существительное дитя. В разговорной речи употребление слова порося достаточно редко и закреплено обычно в пословицах и поговорках (Не было у бабы хлопот, так купила порося).

3. Существительные, не имеющие форм, кроме родительного падежа множественного числа. Существительные щец, дровец в современном русском языке употребляются только в партитивном значении как часть по отношению к целому и сохранились только в форме родительного падежа множественного числа. Слово щи в древнерусском языке имело полную парадигму склонения от исходной формы щечки. Очевидно, в силу того, что более стойким и употребительным оказалось именно партитивное значение, то эта форма и закрепилась в языке.

Существительное дрова в современном русском языке употребляется во множественном числе. В древнерусском же языке оно бытовало как дровы. Остается предположить, что оно имело «промежуточную» уменьшительную форму дровцы, от которой и образовалась форма родительного падежа множественного числа, сохранившаяся в настоящее время. Все остальные формы утратились в силу тех же причин, что и у существительного щец.

IV. Существительные с предельной дефектностью.

Среди существительных, имеющих только одну форму выделяются словообразовательные дериваты с приставкой пол-, исторически представляющей собой существительное полъ, употреблявшееся в значении «половина» и родительным падежом существительных (типа полдороги). В ГС отмечено 29 существительных с пол-, в СНС - 7. Большинство из них мужского рода (74%). 15% приходится на существительные среднего рода и 11% - на существительные женского рода.

У многих существительных вторым компонентом сложения является название единиц измерения или какие-либо понятия (пространственные, временные и т.п.), которые так или иначе могут быть использованы как средство измерения чего-либо (пол-очка). Реже они имеют значение половины чего-либо (полбуханки).

Сложения типа полдень, полночь склоняются по общим правилам, как и опорные существительные, входящие в их состав. Парадигмы данных существительных полные, но формы косвенных падежей множественного числа сравнительно редки в употреблении.

Существительные, имеющие абстрактное значение, а также слова, второй компонент которых обозначает географическое понятие или одушевленный предмет, относятся к несклоняемым (полжизни, пол-Москвы, полбыка). Неупотребительность форм косвенных падежей в данном случае связана с тем, что «не возникают ситуации, требующие их образования» (Русецкая 1989).

Формы множественного числа таких существительных потенциально возможны, но редки вследствие их семантики. В целом же в русском языке «наметилась тенденция к сокращению парадигмы склонения существительных с начальным пол-» (Русецкая 1989).

В подаче существительных с дефектными парадигмами в «Грамматическом словаре» A.A. Зализняка и современных словарях наблюдаются существенные расхождения. A.A. Зализняк приводит предположительные, потенциально возможные формы. Построенная таким образом форма воспринимается как нежелательная. В обычной речи носители языка, как правило, заменяют такие формы синонимичными. Среди причин подобных затруднений A.A. Зализняк отмечает прежде всего тот факт, что в «таких формах ударение или вид основы слишком сильно отклоняются от остальных форм парадигмы» (Зализняк 1987). В некоторых случаях основания для выделения таких помет достаточно спорны. Современные толковые словари, напротив, следуют «за употреблением», используя в качестве иллюстративного материала уже существующие словоформы. Об этом, в частности, свидетельствует тот факт, что БТС приводит с формами -а и -у такие «экзотические» существительные, как ерофеич (название водки) и магарыч.

Наибольший диапазон помет представлен в «Словаре трудностей современного русского языка» К. С. Горбачевича. Кроме вариантных форм и рекомендательных указаний («не рек.», «доп.»), в нем приводятся пометы, указывающие на временной отрезок функционирования слова («уст.», «уст-щее»); на социальную маркированность слова («в проф. р.», «в прост.», «в разг. р.»),

В главе 3 «Дефектные парадигмы склонения в речевом представлении» рассматривается функционирование существительных с такими парадигмами на материале данных Картотеки, позволяющих достоверно судить о словоупотреблении форм в произведениях писателей XIX-XX вв. (вплоть до 60-х гг.); фрагментов текстов художественных произведений и публицистики последних десятилетий.

Для того чтобы выяснить частотность употребления словоформ указанных падежей в живой речи, был проведен опрос. В нем участвовали студенты Санкт-Петербургского педагогического колледжа № 1 им. H.A. Некрасова, лингвистически ориентированные. Средний возраст опрашиваемых - 20 лет. Опрос проводился в аудитории, в очной форме с использованием анкеты. В первой части анкеты, содержащей сведения об информанте, указывались возраст и образование, не учитывались данные о месте рождения и жительства, родителях и т.п. Вторая часть вопросника представляла собой произвольно составленный список из 50 слов для каждого указанного падежа. Респондентам следовало выбрать предпочтительный, по их мнению, вариант падежной формы. Подсчет результатов производился вручную, в процентном отношении от количества словоформ определенного падежа. Всего было проанализировано 100 опросных листов.

Грамматики и словари строятся в основном на данных, собираемых из «авторитетных источников книжно-литературного языка» (Истрина 1948), и

подтверждаются примерами. Однако такие образцы в силу многих причин не всегда безоговорочны. Произведения художественной литературы фиксируют языковые средства в конкретную историческую эпоху и, вследствие неизбежной изменчивости и смены одной нормы другой, не могут служить образцами в иные исторические периоды.

В силу своей многочисленности в работе рассматриваются преимущественно существительные с избыточными формами.

1. Существительные с избыточными формами именительного падежа множественного числа. Данные опроса показывают, что формы на -ы составляют 44%, формы на -а - 55,8%. Такое процентное соотношение свидетельствует о значительном распространении формы на -а в устной речи. Для слов с суффиксами субъективной оценки предпочтительной оказалась флексия -и /ы. Единственная форма - форма на -а - зафиксирована в существительных дом (4,5%), пиджачишко (5,6%), снег (4,5%), окорок (4,5%). Данные опроса не позволяют говорить о подавляющем распространении формы на -а среди существительных с определенной семантикой. Даже в пределах одной тематической группы соотношение вариантных форм получилось различным. Так, например, в группе существительных, называющих людей по профессии, роду деятельности в словах мастер, профессор, унтер наиболее частотна флексия -я, а в словах мичман, редактор, штурман - флексия -ы, В слове инструктор соотношение вариантных форм является практически равноправным.

В группе существительных среднего рода подавляющее большинство примеров приходится на «нестандартное» (Зализняк 1967) окончание -и 91% и только 8,8% - на -а. Форма -и отмечена в существительных с суффиксами субъективной оценки блюдечко (10%), ведерко (10%), гнездышко (10%), окошко (10%), яблочко (12%). В других случаях колебания падежных форм практически не наблюдается.

По данным Картотеки, зафиксировано 1462 примера словоупотреблений существительных именительного падежа мужского рода. Из них 80% составляют примеры из произведений XX в. Цифровое соотношение форм таково (от общего кол-ва форм):

Ы А

XIX 167 (11,4%) 104 (7,1%)

XX 436 (29,8%) 755 (51,6%)

Следует отметить, что общее количество зафиксированных примеров в письменной речи Х1Хв. гораздо меньше, чем в письменной речи ХХв. По-видимому, это объясняется тем, что некоторые слова, как, например, бампер, договор, инструктор, катер, танкер и др., широкое распространение получили только в ХХв. в связи с научно-техническим процессом и, следовательно, с большим вхождением этих слов в употребление.

Анализ данных показывает, что большее число словоупотреблений в XIX в. приходится на форму -ы, и, напротив, в XX - на форму -а. В XIX флексия -ы

наиболее частотной оказалась в существительных год (18%), дом (23,3%), тополь (15%), редактор (10,7%). Однако в XX веке в словах дом (1:3), тополь (1:3) резко возрастает количество форм на -а. То же наблюдается и у слова стог. В XIX веке флексия -а наиболее частотна в словах профессор (26,9%), мастер (14,4%), перепел (12%). Эта же флексия оказывается предпочтительной в данных словах и в письменной речи XX века.

Наибольшее количество примеров словоупотреблений формы на -ы в XX веке приходится на слова ветер (22,2%), год (23,3%), инструктор (7,5%). Флексия -ы в данных словах преобладает над -а практически в соотношении 1:2.

В словарях до последнего времени в качестве нормативной рекомендовались формы на -ы/-м, формы на -а получали указание на функциональную ограниченность. Несмотря на нормализаторскую практику, сегодня в повседневной жизни мы встречаем довольно много колебаний в употреблении форм именительного падежа как в устной речи, так и в произведениях печати (И какие штемпеля стоят на вашей почте? (АиФ, 1996, № 5). Требуются кондуктора. (Из объявления в троллейбусе). Жителям Петербурга и Ленинградской области помощь оказывается бесплатно, и страховые медицинские полисы действительны в обоих субъектах федерации (КП. 23.06.05). Полиса ОСАГО (Из объявления). Потом редактора пытались ее (песню) убрать (Телеканал «Россия». 3.06.08). Ни иностранные байеры, ни редакторы глянцевых журналов... не могут вырвать из своего рабочего графика две недели ради удовольствия приехать в Россию (КП. 8-15.11.07). Более поздние заимствования имеют флексию - ы: В агенстве Рейтер подделку не заметили, а обнаружили ее блоггеры (КП. 17.08.06). Настоящие флеш-моберы пишут мне письма с проклятиями (КП. 18-25.10.07). Требуются промоутеры для распространения листовок у метро (АиФ. 2008. № 15). Эспейперы - мое поколение (КП. 12.11.04). Но в то же время; Юзера всех стран объединяйтесь! (КП. 25.02.01).

Анализ данных опроса и Картотеки позволяет сделать вывод о том, что как в устной речи, так и в письменных источниках разных стилей и жанров, более употребительной является форма именительного падежа множественно числа для существительных мужского рода -а (57,6%), для существительных среднего рода - -и (92%). Колебания падежных форм в словах среднего рода наблюдаются только в существительных с суффиксами субъективной оценки.

2. Существительные с избыточными формами родительного падежа единственного числа.

В ходе опроса, для которого использовались слова из «Грамматического словаря», были получены следующие результаты. Форм на -у в сочетании с отрицанием отмечено - 2,5%, форм на -а - 97,5%. В сочетаниях со словом немного форм второго родительного падежа - 8,6%, форм на -а - 91,4%. Такое процентное соотношение позволяет утверждать, что в устной речи подавляющее большинство слов имеет, как правило, окончание -а.

Наибольшее количество вариантов зафиксировано в словах, сочетающихся со словом немного. Форма -у в сочетании со словом нет

встречается лишь в отдельных словах: чаек, коньячок, шелк, сырок, кофей, крем, чай, песочек.

Вариантные окончания отмечены участниками опроса далеко не во всех словах. 54% примеров обнаруживают обе формы. Среди них наиболее частотна форма на -у в словах чаек (18%), сырок (9,7%), коньячок (9%), песочек (сахар -6,1%), чай (6,1%), кофей (6,1%), лук (4,3%). Как видно из списка, это слова, называющие продукты питания и напитки.

В разговорной речи форма на -у отмечается в словах с выраженной экспрессивной оценкой, в частности, с уменьшительно-ласкательными суффиксами (песочек, коньячок, сырок и т.п.). В словах, принадлежащих к нейтральной лексике, преобладающим является окончание -а.

По данным Картотеки, (всего 1428 примеров) общее количество зафиксированных словоупотреблений на -а в произведениях писателей XIX века - 151 (10:5%), форм на -у - 128 (8,9%); в произведениях XX века соответственно - 765 (53,5%) / 384 (26,8%).

В письменной речи XX века количество форм на -у заметно уменьшается, а количество форм на -а возрастает в два раза.

Формы на -у встречаются не только в произведениях классической литературы, но и современных СМИ и литературных произведениях (Девчонки покатились со смеху (КП. 26.05.06). Получив паспорт, Вяльцев сбежал из дома (Д. Донцова. Мачо чужой мечты). Тем временем, гр. Миляев вышел из дому, и после долгих усилий удалось вызвать наряд милиции, которая открыла стрельбу по грабителям... (24 часа 2005. № 23)). Это происходит и в словах, которые сравнительно недавно вошли в употребление: Много воды, много слов и снова много пиара (КП. 13-20.10.05) - Задать пиару\ (М. Кронгауз. Русский язык на грани нервного срыва). В данном случае следует говорить о фразеологической модели, которая строится по аналогии с сочетанием «задать перцу».

Несмотря на то, что употребление форм на -у в устойчивых словосочетаниях признается обязательным, современные авторы не всегда следуют предложенным рекомендациям. Например: -Черт бы вас побрал, господин полковник, с какого бока к вам подъехать? - искренне воскликнула Нина...(Н. Леонов. Наемный убийца). Но в тех же текстах: Сколько жильцы ни писали, ни ходили по инстанциям, все без толку...(М. Серова. Похищение века). ...Боже, я погибну с голоду! (Д. Донцова. Мачо чужой мечты). Среди «новых русских», конечно, много идиотов встречается, но Лешка-то тут с какого боку? (М. Жукова-Гладкова. Амазонки для бизнес-леди).

Таким образом, в текстах различных жанров и стилей более употребительным является окончание так называемого второго родительного падежа -у (76%);

Общее количество зафиксированных словоупотреблений предложного падежа в письменной речи - 1595. На произведения XIX века приходится 290 примеров (18%), на произведения XX - 1305 (81,8%). Форм на -е зафиксировано - 52 (17,9%) / 331 (25,3%) (соответственно XIX / XX века), форм

на -у - 238 (82%) / 974 (74,6%). Подавляющее большинство слов имеет окончание -у.

Примеров словоупотреблений форм предложного падежа в произведениях XX века зафиксировано в 4,5 раза меньше, чем в произведениях XIX. Но и по этим данным можно сделать вывод, что преобладающим в них является окончание второго предложного падежа -у (82%). На флексию -е приходится 17,9% словоупотреблений. Как и в произведениях XX века основную часть словоупотреблений формы П2 составляют сочетания с предлогом в - 45,5%. Форма на -у отмечается в произведениях разных жанров и стилей:

В целом же следует сделать вывод о том, что количество форм на -у предложного падежа в произведениях XX века не уменьшается, а, напротив, возрастает. Об этом же свидетельствует и тот факт, что вариантную флексию Пг последовательно принимают не только существительные традиционные, давно вошедшие в состав русской лексики, но и слова, возникшие на их базе в XX веке, как, например, слова аэропорт, детсад, горсад (СНС).

По данным опроса, в котором использовались те же слова, результаты определились следующим образом. Форм на -у в сочетании с предлогом в отмечено 48,9%, форм на -е - 51%. В сочетании с предлогом на форм второго предложного падежа - 60,4%, форм на -е - 39,5%. Процентное соотношение позволяет сделать вывод о практически равноправном функционировании форм предложного падежа в устной речи. В деминутивах отмечены примеры вариантных форм -у и -е. При этом наиболее частотной является флексия -у. Эти данные совпадают с данными анализа письменной речи.

3. Наименее продуктивной оказывается группа существительных с недостающими формами. Отчасти это объясняется тем, что большая их часть не входит в активный словарь, и в современной коммуникации не возникает ситуаций для воспроизведения отсутствующих форм. Однако восстановление таких форм по общим правилам русского словоизменения потенциально возможно, о чем свидетельствуют окказиональные образования (Одна из самых больших мечт - стоять на этой сцене (ТВ- церемония вручения театральной

премии «Чайка»). Сбыча мечт. И. Павская. 2006.....можно объяснить, почему

несколько десятков сельских и городских мулл Чечни сотрудничавших с ними, были в конце концов убиты (КП. 10.09.04.). Продажа кроватей и тахт (Асток. 1989. № 54)).

В заключении подводятся основные итоги исследования.

В отличие от полной парадигмы, являющейся «нормой словоизменительной системы слова», дефектная парадигма проявляет различные отклонения от традиционной матрицы форм и значений. Дефектность парадигмы может рассматриваться как проявление вариантности в широком смысле, как один из способов существования языка, выражение его возможностей.

Дефектность парадигмы - явление смежное. За избыточной или недостающей формой стоит стремление языка обозначить что-то новое. Дефектность преодолевается либо за счет появления другой формы, либо за

счет изменения значения, и в этом случае следует говорить о лексико-грамматической деривации.

Типология дефектности должна быть представлена по разным классификационным признакам.

Дефектность парадигмы - явление динамичное. В условиях речевой деятельности происходит постоянное взаимодействие между устоявшимися образцами и новыми языковыми фактами. Появление новых единиц связано, в свою очередь, как с потенциальными возможностями системы языка, с одной стороны, так и с реализованными образцами с другой.

Приложения содержат сопоставительные таблицы подачи существительных с дефектными парадигмами склонения в современных словарях разных типов.

Основные положения и научные результаты диссертации отражены в следующих публикациях:

I. Работы, опубликованные в ведущих рецензируемых научных изданиях и изданиях, определенных Высшей аттестационной комиссией РФ:

1. Дешеулина JI. Н. Дефектность парадигмы как проявление вариантности в языке // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. JV» 34 (74): Научный журнал. - СПб., 2008. - С. 155 -160 (0,4 пл.).

2. Дешеулина JI. Н. Дефектная парадигма и причины ее появления // Мир русского слова. - СПб., 2008. № 3 - С. 37 - 40 (0,3 п.л.).

II. Работы, опубликованные в других изданиях:

3. Дешеулина JI. Н. К вопросу о грамматических вариантах в нормативно-стилистическом аспекте // Давлетшинские чтения. Язык, культура, традиции, новаторство. Материалы межвузовской научной конференции (30 - 31 мая 1997). - Бирск, 1997. - С. 82 - 84 (0,2 п.л.).

4. Дешеулина JI. Н. О так называемом втором родительном падеже // Поиск молодых. Сборник научных статей аспирантов. - Уссурийск, 1998. - С. 90-96 (0,35 п.л.).

5. Дешеулина JT. Н. Функционирование грамматической категории падежа: норма и варианты II Инновационный вуз в образовательной системе региона: Материалы научно-методической конференции (Шестые Герценовские чтения в г. Волхове).- СПб.: Университетский образовательный округ Санкт-Петербурга и Ленинградской области, 2007. - С. 111 - 114 (0,2 п.л.).

6. Дешеулина JL Н. Демократизация нормы в словарном представлении (на материале «Словаря трудностей современного русского языка» К.С. Горбачевича) // Русский язык в современной науке и образовании: Материалы научно-практической конференции (Герценовские чтения - 2007). - СПб.: САГА, 2007. - С. 43 - 46 (0,2 п.л.).

7. Дешеулина Л. Н. Функционирование существительных с нестандартными, нерегулярными формами (на основе данных словарей) // Сборник научных трудов кафедры русского языка и литературы. Выпуск 3.

СПб.: Университетский образовательный округ Санкт-Петербурга и Ленинградской области, 2007. - С. 24 - 27 (0,3 п.л.).

8. Дешеулина Л. Н. Проявление дефектности парадигмы существительных в языке и речи // Диалог культур - 2008: новый имидж России: сб-к научных статей к VII Международной практической конференции. - СПб.: Астерион, 2008. - С. 331 - 334 (0,3 п.л.).

9. Дешеулина Л. Н. Падежная вариантность в устойчивых оборотах // Фразеология в прошлом и настоящем: Материалы XXXVII междунар. филол. конф. Фак. филологии и искусств СПБГУ (11-15 марта 2008 г.). - СПб.; Грайфсвальд, 2009. - С. 59 - 63 (0,3 п.л.).

10. Дешеулина Л. Н. Дефектность парадигмы существительных и культура речи // Русский язык в современной науке и гуманитарные технологии в образовании: Материалы научно-практической конференции (Герценовские чтения - 2008). - СПб.: САГА, 2008. - С. 77 - 79 (0,2 п. л.).

11. Дешеулина Л. Н. Существительные с дефектной парадигмой склонения в словарном представлении // Слово. Словарь. Словесность (к 225-летию основания Российской академии): Материалы Всероссийской научной конференции. Санкт-Петербург, 12 - 14 ноября 2008 г. - СПб.: Сага, 2009. -С. 64 - 67 (0,3 п. л.).

Подписано в печать 24.09.2009 г. Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,3. Тираж 100 экз. Заказ № 1296.

Отпечатано в ООО «Издательство "ЛЕМА"»

199004, Россия, Санкт-Петербург, В.О., Средний пр., д.24, тел./факс: 323-67-74 e-mail: izd_lema@mail.ru http://www.lemaprint.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Дешеулина, Лариса Николаевна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ДЕФЕКТНЫЕ ПАРАДИГМЫ СКЛОНЕНИЯ И КРИТЕРИИ ИХ ВЫДЕЛЕНИЯ

1. 1. ВОПРОС О ПАРАДИГМЕ В ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ

1. 2. СКЛОНЕНИЕ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ

1.3. ДЕФЕКТНЫЕ ПАРАДИГМЫ СКЛОНЕНИЯ

1. 4. ДЕФЕКТНОСТЬ ПАРАДИГМЫ И ВАРИАНТНОСТЬ 24 1.5. НОРМАТИВНЫЙ АСПЕКТ ДЕФЕКТНОСТИ

1. 6. ТИПОЛОГИЯ ВАРИАНТОВ

1. 7. ВАРИАНТНОСТЬ И ИЗБЫТОЧНОСТЬ

1.8. ПРИЧИНЫ И ФАКТОРЫ, ВЛИЯЮЩИЕ НА ДЕФЕКТНОСТЬ ПАРАДИГМЫ

1.9. КЛАССИФИКАЦИЯ ДЕФЕКТНЫХ ПАРАДИГМ

ВЫВОДЫ ПО I ГЛАВЕ

ГЛАВА II. ТИПЫ ДЕФЕКТНЫХ ПАРАДИГМ В ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКОМ ПРЕДСТАВЛЕНИИ

2. 1. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ С ИЗБЫТОЧНЫМИ ФОРМАМИ

2. 1. 1. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, ИМЕЮЩИЕ ДУБЛЕТНЫЕ ФОРМЫ ИМЕНИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА МНОЖЕСТВЕННОГО ЧИСЛА

2. 1. 2 СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, ИМЕЮЩИЕ ВТОРОЙ РОДИТЕЛЬНЫЙ ПАДЕЖ

2. 1. 3. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, ИМЕЮЩИЕ ВТОРОЙ ПРЕДЛОЖНЫЙ ПАДЕЖ

2. 2. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, ИМЕЮЩИЕ НЕСТАНДАРТНЫЕ, НЕРЕГУЛЯРНЫЕ ФОРМЫ

2. 2. 1. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, ИМЕЮЩИЕ НЕСТАНДАРТНЫЕ ФОРМЫ ИМЕНИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА МНОЖЕСТВЕННОГО ЧИСЛА

2. 2. 2. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ МУЖСКОГО И СРЕДНЕГО РОДА, ИМЕЮЩИЕ НЕСТАНДАРТНЫЕ ФОРМЫ РОДИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА МНОЖЕСТВЕННОГО ЧИСЛА

2. 2. 3. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ ЖЕНСКОГО РОДА, ИМЕЮЩИЕ НЕСТАНДАРТНЫЕ ФОРМЫ РОДИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА МНОЖЕСТВЕННОГО ЧИСЛА

2. 3. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ С НЕДОСТАЮЩИМИ ФОРМАМИ

2. 3. 1. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, НЕ ИМЕЮЩИЕ ФОРМ РОДИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА МНОЖЕСТВЕННОГО ЧИСЛА

2. 3. 2. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, НЕ ИМЕЮЩИЕ СЛОВОФОРМ, КРОМЕ ИМЕНИТЕЛЬНОГО И ВИНИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖЕЙ

2. 3. 3. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, НЕ ИМЕЮЩИЕ СЛОВОФОРМ, КРОМЕ ИМЕНИТЕЛЬНОГО, ВИНИТЕЛЬНОГО И ТВОРИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖЕЙ ЕДИНСТВЕННОГО ЧИСЛА

2. 3. 4. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, НЕ ИМЕЮЩИЕ СЛОВОФОРМ, КРОМЕ РОДИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА МНОЖЕСТВЕННОГО ЧИСЛА

2. 4. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, ИМЕЮЩИЕ ТОЛЬКО ОДНУФОРМУ

ВЫВОДЫ ПО II ГЛАВЕ

ГЛАВА III. ТИПЫ ДЕФЕКТНЫХ ПАРАДИГМ В РЕЧЕВОМ ПРЕДСТАВЛЕНИИ

3.1. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ С ИЗБЫТОЧНЫМИ ФОРМАМИ

3. 1. 1. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ С ИЗБЫТОЧНЫМИ ФОРМАМИ ИМЕНИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА МНОЖЕСТВЕННОГО ЧИСЛА

3. 1. 2. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, ИМЕЮЩИЕ ИЗБЫТОЧНЫЕ ФОРМЫ РОДИТЕЛЬНОГО ПАДЕЖА ЕДИНСТВЕННОГО ЧИСЛА

3. 1 .3. СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫЕ, ИМЕЮЩИЕ ИЗБЫТОЧНЫЕ ФОРМЫ ПРЕДЛОЖНОГО ПАДЕЖА ЕДИНСТВЕННГО ЧИСЛА

ВЫВОДЫ ПО III ГЛАВЕ

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Дешеулина, Лариса Николаевна

Функциональная и структурная неоднородность слов и словоформ одной части речи привлекала внимание многих исследователей русской грамматики и получала различное теоретическое осмысление. Для теоретического языкознания представляет интерес разработка общих принципов описания морфологических систем; это одна из важных предпосылок для успешных исследований в области морфологии, а также для сравнительного изучения структуры разных уровней внутри одного языка. В грамматическом строе языка выделяются два вида языковых явлений: явления аналогичные и аномальные, закономерные и случайные. Категориальный подход к грамматическому строю языка, основанный на выявлении фактов аналогичных, закономерных, системных лежит в основе современных знаний о русском языке. Полная классификация и основанные на этой классификации правила синтеза именных парадигм дают возможность построить в соответствии с существующей литературной нормой систему форм словоизменения любого существительного. Однако далеко не все слова современного русского языка по тем или иным причинам имеют «правильную», стандартную парадигму склонения. Систематизация дефектных парадигм позволяет не только выявить и описать уже существующие типы отклонений, но и прогнозировать продуктивность новообразований. Выбор и употребление того или иного слова обусловлены рядом факторов: с одной стороны, возможностями языковой системы и действующими в ней нормативными установками, с другой стороны, — прагматическими целями говорящего или пишущего. Состояние русской речи, изменения, происходящие в языке, обусловили обращение лингвистов к таким речевым фактам, которые являются продуктом непосредственного взаимодействия людей -в первую очередь, в сфере устной речи. В связи с этим представляет интерес проявление общей тенденции развития языковой системы, дифференциация уже существующих и вновь возникающих «неправильностей» по отношению к литературной норме.

Специальных исследований, посвященных проблеме дефектной парадигмы, нет. Существует ряд работ, затрагивающих самые разнообразные аспекты морфологического строя языка. В исследованиях, грамматиках, учебных пособиях по морфологии системы морфологических категорий рассматриваются в плане их формального выражения (В. В. Виноградов 1955; Н. В. Исаченко 1954, 1960; Русская грамматика 1980; И. Г. Милославский 1981 и др.). Предприняты некоторые попытки описания дефектной парадигмы глаголов. Так, анализируя материал, выбранный из «Словаря русского языка» С. И. Ожегова, в котором глаголы с дефектной личной парадигмой снабжены соответствующими пометами «в таком-то лице не употр.», Е. В. Филякова рассматривает парадигмы, «имеющие хотя бы одну пустую клетку» (Филякова 1986: 55-59).

В общетеоретических исследованиях по грамматике (М. М. Гухман 1968; В. М. Солнцев 1971; В. Н. Ярцева 1971) подчеркивается сложность отношений и отсутствие изоморфизма между планом содержания и планом выражения морфологических единиц прежде всего во флективных языках, к которым относится русский язык.

В последние десятилетия уделяется большое внимание проблемам грамматико-лексического взаимодействия морфологической формы и лексемы (Е. А. Шендельс 1972; Р. А. Маркарян 1974; И. Г. Милославский 1981; П. А. Соболева 1980; А. В. Бондарко 1976, 1983; А. А. Колесников 1982, 1988 и др.). Варианты «совмещаемости» планов выражения морфологической формы и лексемы рассматриваются с позиции их взаимодействия в пределах словоформы.

Существуют специальные исследования, посвященные анализу плана выражения морфологических категорий. Это прежде всего монография А. А. Зализняка, отражающая . «внешнее выражение грамматических противопоставлений в русских именных парадигмах»

Зализняк 1967) и работы В. В. Лопатина «Морфологические категории в плане их формального выражения (Лопатин 1984), в которой автор, с одной стороны, излагает интерпретацию системы морфологических средств (словоизменительные и несловоизменительные аффиксы, аналитические средства, лексическая основа слова, состав словоизмененительной парадигмы и синтаксические средства), а с другой стороны, определяет с этих позиций формальное выражение каждой морфологической категории. В работе «Слово и грамматические законы языка. Имя» (1989) В. В. Лопатин рассматривает схемы построения парадигмы, различающиеся составом форм, а также формальными показателями. Среди различий между словоизменительными типами автор выделяет неполноту и избыточность парадигмы.

В работах более частного характера исследуются разные аспекты самих формальных средств, в частности, проблема их вариантности (Горбачевич 1973; Граудина 1980; Вариативность 1982; Головина 1983; Граудина, Ицкович, Катлинская 1976, 2001).

В некоторых работах наряду с анализом других явлений затрагивается проблема дефектности парадигмы, хотя формальное определение самого понятия дефектности не дается (Зализняк 1967; Маркарян 1970; Откупщикова 1995; Чеснокова 1995).

Сказанное свидетельствует об актуальности комплексного изучения дефектности парадигм для современной русистики.

Актуальность обозначенных проблем обусловливает цель данного исследования - проведение комплексного (системного) анализа дефектных парадигм существительных в русском языке. В соответствии с целью в работе поставлены следующие задачи:

1. Анализ лингвистических подходов к интерпретации парадигмы с целью определения теоретических ориентаций исследования.

2. Описание лексикографического представления существительных с дефектными парадигмами и выявление специфики их грамматической характеристики в «Грамматическом словаре русского языка» А. А. Зализняка и в современных словарях русского языка.

3. Исследование особеннойстей функционирования уществительных с дефектными парадигмами на материале текстов XIX - XXI вв.

4. Систематизация материалов опроса, проведенного в студенческой аудитории с целью выявления особенностей особенностей функционирования существительных с дефектными парадигмами в речи .

5. Классификация дефектных парадигм существительных в современном русском языке.

6. Установление причин и факторов, влияющих на отсутствие или избыточность словоизменительных форм.

Предметом диссертационного исследования являются морфологические дефектные парадигмы существительных современного русского языка, отраженные в лексикографических изданиях, в различных типах дискурса.

Материалом исследования служат данные «Грамматического словаря русского языка» А. А. Зализняка (далее - ГС), в котором слова с дефектными парадигмами снабжены специальными пометами. Выборки из словаря дополнены материалами Картотеки «Словаря современного русского языка» Словарного отдела Института Лингвистических исследований Российской Академии наук, позволяющие достаточно достоверно судить об употреблении падежных форм в произведении русских писателей XIX-XXI вв. Кроме того, в работе использованы: 1) данные нормативных толковых словарей, лингвистических справочников, академической грамматики (1980), представляющих все разнообразие грамматических форм русского слова; 2) словоупотребления, выбранные автором из современной периодики, произведений художественной литературы последних десятилетий; 3) записи устной речи. Всего проанализировано ~ 2000 существительных с дефектной парадигмой.

Научная новизна работы состоит в том, что она является первым опытом полного описания дефектных парадигм существительных в современном русском языке. Обосновано новое понимание дефектности парадигмы. Принципиально новым является понимание дефектности как проявления вариантности в широком смысле. Это не только наличие так называемых «пустых клеток» при словоизменении, но и существование конкурирующих падежных вариантов. В работе вскрыты основные причины и факторы, влияющие на отклонения от стандартной матрицы форм и значений; дана классификация типов дефектных парадигм, включающая в себя неполную, избыточную и нестандартную (нерегулярную) парадигмы.

Практическая ценность работы. Многие положения диссертации могут быть использованы в общем курсе и спецкурсах по русской морфологии, а также в лексикографической практике при разработке словарных статей имен существительных в толковых и ортологических словарях современного русского языка, при создании учебных словарей. Результаты исследования, связанные непосредственно с формальным выражением падежа существительных, актуальны для практики преподавания русского языка как иностранного.

Методы и приемы исследования. При выявлении словоизменительного потенциала имен существительных применялся описательный метод изучения языка. Существенную роль в работе играют такие приемы как количественный и сравнительный анализ. При рассмотрении избыточных падежных форм проводился опрос.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры в РГПУ им. А. И. Герцена, Герценовских чтениях. По теме диссертации опубликовано 11 работ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка используемой литературы и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Дефектные парадигмы склонения существительных в современном русском языке"

Выводы по 3 главе

Таким образом, на основании рассмотренных примеров словоупотреблений существительных с избыточными формами, можно сделать следующие выводы:

1. Анализ данных опроса и Картотеки показывает, что, как в устной речи, так и в письменных источниках разных стилей и жанров, более употребительной является форма именительного падежа множественного числа для существительных мужского рода на -а (57,6%), для существительных среднего рода —и (92%). Колебания падежных форм в словах среднего рода наблюдаются только у существительных с суффиксами субъективной оценки.

2. Несмотря на нормализаторскую практику, сегодня в повседневной жизни мы встречаем довольно много колебаний в употреблении форм именительного падежа множественного числа как в устной речи, так и в литературных произведениях и в средствах массовой информации

3. В текстах различных жанров и стилей более употребительным является окончание так называемого второго предложного падежа -у (76%).

4. Форма на -у чаще встречается в сочетаниях с предлогом в в письменной речи (68,4%).

5. Как правило, форма на -у отмечается в стилистически маркированных словах: существительных, сохраняющих профессиональное, узкоспециальное значение (цех, плац, лад, форт, грунт)', имеющих просторечный статус (зад, воз); диалектных (шлях, яр); словах народно-поэтического стиля (лужок, берелсок, бочок).

6. Между формами второго родительного и второго предложного падежа имеются существенные различия: а) В родительном падеже употребление того или иного окончания является факультативным (шоколада / шоколаду). В предложном падеже, как правило, оно является обязательным {заблудиться в лесу, но знать толк в лесе); б) Окончание -у в родительном падеже выступает как в формах существительных с односложной основой, так и в формах существительных с неодносложной основой, в предложном падеже — за редким исключением, у существительных с односложной основой; в) Форма Р 2 возможна в сочетании со всеми предлогами, тогда как форма П 2 — исключительно с предлогами в и на; в сочетаниях с другими предлогами в данном случае выступает флексия -е .

5. Если у деминутивов окончание -у родительного падежа является обязательным, то в предложном падеже эта форма факультативна: на лужку // на лужке, в уголку / /в уголке, на бережку // на бережке.

6. Существительные с недостающими и нестандартными формами в современных текстах представлены достаточно бедно. Очевидно, это происходит по причине того, что в реальности не возникают ситуации, в которых эти формы были бы востребованы. Наиболее употребительной является форма мечт. Она появляется как в устной, так и в письменной речи {«Сбыча мечт» — название передачи на МузТВ; «Сбыча мечт» -название произведения И. Павской).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В отличие от полной парадигмы, являющейся «нормой словоизменительной системы слова», дефектная парадигма проявляет различные отклонения от традиционной матрицы форм и значений. Дефектность парадигмы может рассматриваться как проявление вариантности в широком смысле, как один из способов существования языка, выражение его возможностей. Это не только наличие так называемых «пустых клеток» при словоизменении, но и как существование конкурирующих падежных вариантов.

Типология дефектности должна быть представлена по разным классификационным признакам.

По принципу системности / асистемности дефектность может быть случайной и закономерной. При случайной дефектности невозможность словоизменения обусловлена формальными и узуальными причинами. Закономерная же вызвана семантическими причинами - невозможностью образования форм у существительных определенных лексико-грамматических разрядов.

По наличию / отсутствию форм в разряд дефектной парадигмы включаются: а) существительные с избыточными формами; б) существительные, имеющие нестандартные, нерегулярные формы; в) существительные с недостающими формами; г) существительные, имеющие только одну форму.

По продуктивности / непродуктивности. В этом смысле наиболее продуктивными оказываются существительные с избыточными формами, наименее продуктивными — слова с недостающими формами. Восстановление таких форм по общим правилам русского словоизменения потенциально возможно, о чем свидетельствуют окказиональные образования;

Дефектность парадигмы - явление динамичное. В условиях речевой деятельности происходит постоянное взаимодействие между устоявшимися образцами и новыми языковыми фактами. Появление новых единиц связано, в свою очередь, как с потенциальными возможностями системы языка, с одной стороны, так и с реализованными образцами с другой.

Состояние современного русского языка (разрушение норм, появление массовых речевых ошибок) способствует проявлению тенденций развития, заложенных в системе. Новообразования пополняют уже существующие разряды дефектных парадигм, не создавая новых. Следует также отметить, что существительные, проявляющие отклонения в одном типе дефектности, нередко проявляются в списке слов другого типа. Так, некоторые существительные, имеющие избыточные формы родительного падежа единственного числа, принимают и избыточную форму предложного падежа единственного числа. Существительные с нестандартными, нерегулярными формами именительного падежа множественного числа проявляют нестандартные формы родительного падежа множественного числа.

Дефектность парадигмы — явление смежное. За избыточной или недостающей формой стоит стремление языка обозначить что-либо новое. Дефектность преодолевается либо за счет появления другой формы, либо за сет изменения значения, и в этом случае следует говорить о лексико-грамматической деривации.

Колебания в словоизменении характерны для определенных тематических групп слов, причем при избыточности парадигмы эти группы во многом оказываются тождественными. Так, существительные, называющие пищевые продукты и напитки; состояния природы, сохраняют вариантные формы во всех трех списках. Существительные, называющие части живого организма; приспособления; рельеф местности и местоположение на ней объектов; сооружения и постройки, совпадают в списках существительных с избыточными формами предложного и именительного падежей. Среди существительных, имеющих нерегулярные, нестандартные формы наиболее многочисленными являются разряды слов, называющих людей по принадлежности к национальным группам и воинским соединениям, а также различные меры. Невозможность образования некоторых форм множественного числа непосредственно связана с семантикой имени. Так, не имеют форм множественного числа слова с абстрактным значением, хотя потенциально такие формы возможны.

Происхождение слов, имеющих дефектные парадигмы склонения, различно. Колебания в словоизменении проявляют как русские слова, так и заимствованные в разное время и разных языков. Многие заимствования прочно вошли в состав русской лексики и не воспринимаются как иностранные. Среди существительных, сохранивших иноязычное звучание, устойчивую группу составляют слова из профессиональной сферы, обозначающие мир техники. Большинство из них имеют избыточную форму именительного падежа множественного числа. При этом они принимают дефектность парадигмы по аналогии с русскими существительными.

По своему морфемному составу существительные с дефектной парадигмой склонения представлены непроизводными (преимущественно русскими по происхождению односложными и заимствованными многосложными) и производными словами. Среди производных, в первую очередь, выделяются суффиксальные образования с аффиксами субъективной оценки: -шик- // -ышк-, -ушк- // -юшк-, -ищ-, -ечк-, -к-, а также с суффиксом -jb. Среди приставочных выделяются, в первую очередь, образования с опорным компонентом, равным самостоятельному слову, принятыми в международной терминологии (названия различных мер). Слова, проявляющие те или иные отклонения в словоизменении, могут включать наряду с исходным и несколько словообразовательных дериватов. Таким образом, форма распространяется нередко на все словообразовательное гнездо. Незначительный процент производных слов составляют сложные и сложносоставные слова. Все они последовательно проявляют колебания вслед за исходным словом.

Подавляющее большинство слов, имеющих дефектную парадигму, входят в основной пласт русской лексики и являются общеупотребительными. В меньшем объеме представлены профессионализмы, они отмечаются лишь в типе существительных с избыточными формами именительного падежа множественного числа. Существительные с избыточными формами родительного и предложного падежа единственного числа включают в свой состав слова, стилистически маркированные, являющиеся принадлежностью разговорной речи и просторечия, относящиеся к обиходно-бытовой сфере общения.

Дефектность парадигмы во многих случаях вызвана историческими причинами, преимущественно взаимодействием и унификацией древнерусских типов склонения. Это повлекло за собой существование вариантных форм именительного, родительного и предложного падежей; проявление нерегулярности, а также отсутствие закономерных падежных форм.

Немаловажную роль в данных образованиях сыграл акцентологический фактор. Так, среди существительных с избыточными формами стали акцентологически невозможны новообразования от слов с неподвижным ударением на основе или окончании и, напротив, возможны новообразования от подвижно ударяемых. При этом всегда ударяемыми оказались нестандартные формы -у в предложном падеже единственного числа, -а в именительном падеже множественного числа, бывшие исконно восходяще-долгими.

На сосуществование вариантных форм оказывает влияние стилистическая маркированность слов. Так, форму -а именительного падежа множественного числа принимают на себя многие существительные, имеющие в словаре помету «проф.» Вариантные формы родительного и предложного падежей единственного числа, именительного падежа множественного числа имеют слова, преимущественно употребляемые в разговорной речи.

Отсутствие определенной словоизменительной формы определяется также семантикой имени. Не могут иметь форм множественного числа существительные с абстрактным или вещественным значением.

Утверждению продуктивных форм способствуют и экстралингвистические факторы (расширение сферы спонтанного общения, новизна и малая употребительность слова, существование слова в рамках узкого коллектива, отсутствие нормализаторских запретов).

Принципом нормативных словарей до последнего времени является указание на функциональную ограниченность нестандартных форм. Анализ отобранного материала позволяет сделать следующие выводы:

1. Как в устной речи, так и в письменных источниках разных жанров и стилей более употребительной является форма именительного падежа множественного числа у существительных мужского рода с флексией -а (57,6%), у существительных среднего рода - -и (92%);

2. Среди существительных с избыточными формами родительного падежа единственного числа подавляющее большинство имеет нормативное окончание -а (95%);

3. Употребление формы П2 является и в устной, и в письменной речи преимущественным и обязательным;

4. У деминутивов окончание -у родительного падежа единственного числа является обязательным, а в предложном падеже эта форма факультативна;

5. У существительных, имеющих нерегулярные, нестандартные формы наблюдается общая тенденция к выравниванию основы и утверждение в качестве нормативных более коротких и экономичных форм;

Дальнейшими перспективами исследования выступает углубленное изучение типов дефектных парадигм в средствах массовой информации, возможное прогнозирование пополнения уже существующих и появления новых типов дефектности, а также предупреждение речевых ошибок.

Список научной литературыДешеулина, Лариса Николаевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Адмони В. Г. Грамматичесский род как система построений и общая теория грамматики. - Л.: Наука, 1988. — 239 с.

2. Адмони В. Г. Морфологическая структура слова в языках различных типов. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1963.- 105 с.

3. Азарх Ю. С. Словообразование и формообразование существительных в истории русского языка М.: Наука, 1984. - 274 с.

4. Апресян Ю. Д. Морфологическая информация для толкового словаря // Словарные категории. -М.: Наука, 1988. С. 7-44.

5. Апресян Ю. Д. Трактовка избыточных аспектуальных парадигм в толковом словаре // Избранные труды. Т. II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М.: Языки русской культуры, 1995. - С. 102— 104.

6. Бабайцева В. В. Явление переходности в грамматике русского языка. М.: Дрофа, 2000. - 640 с.

7. Бельчиков Ю. А. О нормах литературной речи // Вопросы культуры речи. Вып. 6. М.: Наука, 1965. - С. 6-16.

8. Богданов С. И. Форма слова и морфологическая форма. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2001.-123 с.

9. Бодуэн де Куртенэ И. А. Избранные труды по общему языкознанию. М.: Изд-во АН СССР, 1963.- 190 с.

10. Бондарко А. В. Теория значения в системе функциональной грамматики: на материале русского языка. М.: Языки славянских. Культур. 2002. - 736 с.

11. Бондарко А. В. Теория морфологических категорий и аспектологические исследования // Теория морфологических категорий. Ч. 1. М.: Языки славянских культур, 2005. - С. 9-46.

12. Бондарко А. В. Теоретические проблемы русской грамматики. -СПб.: Изд-во СПб ГУ, филолог.факультет, 2004. 204 с.

13. Бондарко А. В. Формообразование, словоизменение и классификация морфологических категорий // Вопросы языкознания. 1974. №2.-С. 3-14.

14. Бондарко А. В. Функциональный анализ грамматических категорий и единиц. — Л.: Изд-во ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1976. 138 с.

15. Борковский В. И., Кузнецов П. С. Историческая грамматика русского языка. М.: Едиториал УРСС, 2004. -511 с.

16. Булаховский JI. А. Курс русского литературного языка. Т. 2 Исторический комментарий. Киев, Рад. школа, 1953. - 436 с.

17. Булаховский JI. А. Исторический комментарий к русскому литературному языку. 5-е изд., перераб. - Киев: Рад. Школа, 1952 - 448 с.

18. Булыгина Т. В. Проблемы теории морфологических моделей. -М.: Наука, 1977. -286 с.

19. Вариативность в языке и речи. Архангельск: Изд-во Карел, гос. ун-та, 2001.-187 с.

20. Вариантность как свойство языковой системы: Тезисы докладов. М.: Наука, 1982.- 146 с.

21. Веселитский В. В. Норма и вариант // Русский язык в школе. 1967. №5. -С. 30-37.

22. Виноградов В. В. О формах слова // Исследования по русской грамматике: Избранные труды М., 1975. - С. 35-50.

23. Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М.: Высшая школа, 1972. 614 с.

24. Виноградов В. В. Современный русский язык. Морфология (курс лекций). М.: Изд-во МГУ, 1952. - 519 с.

25. Виноградов В. В. Проблемы культуры речи и некоторые задачи русского языкознания // Вопросы языкознания. 1964. № 3. С.З - 19.

26. Винокур Г. О. Из бесед о культуре речи // Русская речь. 1967. № З.-С. 10-15.

27. Винокур Г.О. Культура языка. — М.: УРСС: Комкнига, 2006.346 с.

28. Волохина Г. А. Морфологическая парадигматика русского языка. / Г. А . Волохина, 3. Д. Попова Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1983. -226 с.

29. Вопросы культуры речи. М.: Изд-во АН СССР, 1965-1957. - С. 262-272.

30. Востоков А. X. Русская грамматика Александра Востокова по начертанию его же Сокращенной грамматики, полнее изложенная. СПб.: Тип. И. Глазунова, 1831. - 408 с.

31. Востоков А. X. Грамматика церковно-славянского языка, изложенная по древнейшим оного письменным памятникам. — СПб.: Тип. Имп. Акад. Наук, 1863. 135 с.

32. Гарбузова Е. П. Из истории форм Р.п. ед. ч. на -у в русском языке (по памятникам письменности XY-XYIII вв.) // Ученые записки ЛГПИ им. А. И. Герцена. Л.: Изд-во ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1958. - С. 172- 175.

33. Гвоздев А. Н. Роль исторических чередований в современном русском языке // Русский язык в школе. 1954. № 1. С. 8-20.

34. Гимпелевич В. С. Об одной группе несклоняемых существительных в русском языке // Вопросы грамматики русского языка (Функциональный анализ синтаксических структур). Вып. 2. Иркутск, 1976.-С. 213-220.

35. Головина Э. Д. К типологии языковой вариантности // Вопросы языкознания. 1983. № 2. С. 58-62.

36. Горбачевич К. С. Вариантность слова и языковая норма. — JL: Наука, 1978.-238 с.

37. Горбачевич К. С. Нормы современного русского литературного языка. Изд. 3-е, испр. М.: Просвещение, 1989. - 208 с.

38. Граудина JI. К. Вопросы нормализации русского языка. Грамматика и варианты. М.: Наука, 1980. - 288 с.

39. Граудина JI. К. Проблемы нормирования русского языка: реальность и прогнозы // Культура русской речи и эффективность общения. М.: Наука, 1996. - С. 177-199.

40. Граудина JI. К. Грамматическая правильность русской речи. Опыт частотно-стилистического словаря вариантов / JI. К. Граудина, В. А. Ицкович, JI. П. Катлинская М.: Наука, 1976. - 453 с.

41. Граудина JI. К. Грамматическая правильность русской речи. Стилистический словарь вариантов./ Л. К. Граудина, В. А. Ицкович, Л. П. Катлинская . 2 -е изд., испр. и доп. - М.: Наука, 2001. - 555 с.

42. Грамматика русского языка. Т. 1. Фонетика и морфология. М.: Изд-во АН СССР, 1952. - 720 с.

43. Грамматика современного русского литературного языка. М.: Изд-во АН СССР, 1970. - 767 с.

44. Грамматика и норма. М.: Наука, 1977. - 268 с.

45. Грачева О. А. Система флексий современного русского литературного языка (морфологический и функциональный анализ) // Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1982. - 20 с.

46. Гридина Т. А. Онтолингвистика. Язык в зеркале детской речи: учеб. пособие. М.: Наука: Флинта, 2006. — 152 с.

47. Грот Я. К. Филологические разыскания. Т. 1. СПб.: Тип Акад. наук, 1885.-668 с.

48. Гухман М. М. Грамматические категории и структура парадигм // Исследования по общей теории грамматики. М.: Наука, 1968. - С. 117175.

49. Динамика структуры современного русского языка. Л.: Изд-во ЛГУ, 1982.- 135 с.

50. Домин Я. Существительные мужского рода на -а (-я) в И.п. мн.ч. // Русский язык в школе. 1967. № 5. С. 72-76.

51. Домин Я. К вопросу о вариантных формах падежей имен существительных // Русский язык в школе. 1963. № 5. С. 18-23.

52. Дурново Н. Н. О склонении в современном великорусском языке. //Вопросы языкознания. 1971. № 4. С. 90-104.

53. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностр. литры, 1958.-404 с.

54. Еськова Н. А. Механический акцентный сдвиг как причина дефектности парадигм в русском литературном языке // Проблемы структурной лингвистики 1985-1987 гг. М.: Наука, 1989. - С. 96-103.

55. Жирмунский В. М. О границах слова // Вопросы языкознания. 1961. №3,-С. 3-21.

56. Жуков В. П. Русская фразеология: учеб. пособие. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Высшая школа, 2006. - 408 с.

57. Жуков В. П. Семантика фразеологических оборотов. М.: Просвещение, 1978. - 160 с.

58. Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка. М.: Рус. яз., 1987.-880 с.

59. Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка. 4-е изд, исп. и доп. - М.: Рус. слов., 2003. - 794 с.

60. Зализняк А. А. Русское именное словоизменение. М.: Наука, 1967.-370 с.

61. Зализняк А. А. «Русское именное словоизменение» с приложением из работ по современному русскому языку и общему языкознанию. М.: Языки славянских культур, 2002. - 748 с.

62. Зализняк А. А. Структурно-типологические исследования в области грамматики славянских языков. М.: Наука, 1973. - 262 с.

63. Зализняк А. А. Древненовгородский диалект. М.: Языки славянских культур, 2004. - 740 с.

64. Земская Е. А. Русский язык конца XX столетия (1985-1995) // Введение. М.: Языки русской культуры, 1996. - С. 9-31.

65. Земская Е. А. Современный русский язык. Словообразование. -М.: Флинта: Наука, 2008. 328 с.

66. Иванов В. В. Историческая грамматика русского языка. М.: Просвещение, 1990. - 398 с.

67. Иванова И. П. Структура слова и морфологические категории // Вопросы языкознания. 1976. № 1. С. 55-61.

68. Иванова Т. А. Развитие русского языка после Великой Октябрьской социалистической революции. Л.: Изд-во ЛГУ, 1967. - 176 с.

69. Ильенко С. Г. Русистика: Избранные труды — Спб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2003. 674 с.

70. Исаченко А. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким. Морфология. Часть I. — Братислава: Изд-во Словацкой Академии наук, 1954. 386 с.

71. Исаченко А. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким. Морфология. Часть II. Братислава: Изд-во Словацкой Академии наук, 1960. - 577 с.

72. Исаченко А. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким. Морфология. Ч. I—II. М.: Языки славянской культуры, 2003. - 874 с.

73. Истрина Е.С. Нормы русского литературного языка и культура речи. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948. - 32 с.

74. Ицкович В.А. Языковая норма. М.: Просвещение, 1968. - 94 с.

75. Ицкович В. А. Норма и ее кодификация // Актуальные проблемы культуры речи. М., 1970. - С. 9 - 40.

76. Катлинская Л. П. Варианты флексий творительного падежа имен женского рода в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1969. — 23 с.

77. Караулов Ю. Н.Ассоциативная грамматика русского языка. М.: Русский язык, 1993. - 330 с.

78. Караулов Ю. Н.О некоторых особенностях состояния современного русского языка и науки о нем // Русистика сегодня. 1995. №1.-С. 5-23.

79. Карцевский С. Об асимметричном дуализме языкового знака // История языкознания 19-20 вв. в очерках и извлечениях: хрестоматия / сост. В. А. Звегинцев. -М.: Просвещение, 1965. С. 103-110.

80. Кацнельсон С. Д. Содержание слова, значение и обозначение. -М.: Едиториал УРСС, 2004. 108 с.

81. Клобуков Е.В. Семантика падежных форм в современном русском литературном языке. М.: Изд-во МГУ, 1986. - 117 с.

82. Колесников А. А. О типах морфологической недостаточности слова в связи с вопросом о семантических формах мышления // Семантика грамматических форм. Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. гос. пед. ин-та, 1982.- 151 с.

83. Колесников А. А. Семантическое обеспечение грамматических форм имен существительных русского языка. Киев: Выща шк., 1988. -137 с.

84. Колесов В. В. Культура речи культура поведения. - JL: Лениздат, 1988.-281 с.

85. Колесов В. В. История русского языка. Л.: Академия, 2005.480 с.

86. Копецкий Л. В. Склонение существительных в современном русском литературном языке. Прага, 1973.

87. Копецкий Л. В. Типы склонения русских существительных мужского рода // Вопросы языкознания. 1970. № 3. С. 15-26.

88. Косериу Э. Синхрония, диахрония и история // Новое в лингвистике. Вып. III. М.5 1963. - С. 143 - 343.

89. Косериу Э. Синхрония, диахрония и история (Проблема языкового изменения). М.: Едиториал УРСС, 2001. - 204 с.

90. Костомаров В. ГЛзыковой вкус эпохи: из наблюдений над речевой практикой масс-медиа. — М.: Педагогика-пресс, 1994. 247с.

91. Краснова И. Е. О некоторых проблемах профессиональной речи в социолингвистическом освещении / И. Е. Краснова, А. Н. Марченко // Теоретические проблемы социальной лингвистики. / Редкол.: Ю. Д. Дешериев (отв. ред.) и др. М.: Наука, 1981. - С. 324-344.

92. Крысин JI. П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. М.: Наука, 1989. — 186 с.

93. Крысин JI. П. Владение языком: лингвистический и социокультурный аспекты // Язык. Культура. Этнос. М., 1994. - С. 66-78.

94. Крысин JI. П. Русский язык сегодня: Сб. докладов, прочитанных на Международной конференции «Русский язык в его функционировании» в рамках 3-х Шмелевских чтений в Москве 22-23 февраля 1998. М.: Азбуковник, 2000. - 595 с.

95. Крысин JI. П. Русское слово: свое и чужое. Исследования по современному русскому языку и социолингвистике. М.: Языки славянской, культуры, 2004. - 883 с.

96. Крысин Л. П. Современный русский язык. Социальная и функциональная дифференциация. М.: Языки славянской, культуры, 2003.-565 с.

97. Кубрякова Е. С. О формообразовании, словоизменении и словообразовании // Изв. АН СССР, отделение яз. и лит-ры. Т. 35. 1976. № 6.-С. 514-526.

98. Кубрякова Е. С., Соболева П. А. О понятии парадигмы в формообразовании и словообразовании // Лингвистика и поэтика. -М., 1979.-С. 5-23.

99. Кузнецов П. С. Очерки исторической морфологии русского языка. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 274 с.

100. Кулагина О. С. Морфологический анализ русских именных словоформ. М.: Наука, 1986. - 26 с.

101. Курилович Е. Очерки по лингвистике. М.: Изд-во иностр. литры, 1962.-456 с.

102. Лаптева О. А. Узус как арена языкового изменения // Коммуникативно-смысловые параметры грамматики и текста. М.: Едиториал УРСС, 2002. - С. 345-354.

103. Лапыгин М. А. Вариантность как норма развития современного русского языка: на материале генитива существительных. Елец, ЕГУ им. И.А. Бунина, 2003. - 127 с.

104. Лики языка: к 45-летию деятельности Е. А. Земской: Сб. статей М.: Наследие, 1998. - 437 с.

105. Лопатин В. В. Морфологические категории в плане выражения // Русский язык. Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст. М., 1984. - С. 5-12.

106. Лопатин В. В. Рождение слова. Неологизмы и окказиональные образования. -М.: Наука, 1973. 152 с.

107. Лопатин В. В. Слово и грамматические законы языка. Имя. — М.: Наука, 1989.-352 с.

108. Ломоносов М. В. Российская грамматика // Ломоносов. ПСС. Т. 7. Труды по филологии. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1957. - С. 389 - 579.

109. Лукин М. Ф. Принципы классификации типов склонения именных частей речи в современном русском языке // Филол. науки. 1993. № 1. С. 93-104.

110. Лыков Н. А. О границах между словоизменением, формообразованием и словообразованием // Филол. науки. 1981. № 3. С. 48-54.

111. Мадоян В. В. Очерки по теории и истории русского субстантивного словоизменения. М.: ИРЯ, 2000. - 104 с.

112. Мадоян В. В. Содержание и выражение русского падежа в коммуникации и грамматике // Филол. науки. 1986. № 6. С. 48-55.

113. Малаховский JI. В. Теория лексической и грамматической омонимии. Л.: Наука, 1990. - 238 с.

114. Маркарян Р. А. Типы семантического противодействия в сфере формообразования и словообразования. — Ереван: Изд-во Ереван, ун-та, 1970.-416 с.

115. Марков В. М. Историческая грамматика русского языка. Именное склонение. М.: Высш. шк., 1974. - 143 с.

116. Маслов Ю. С. Избранные труды: Аспектология. Общее языкознание. -М.: Языки славянской культуры, 2004. — 839 с.

117. Маслова А. Ю. Введение в прагмалингвистику: учеб. пособие. 2-е изд. М.: Флинта: Наука, 2008. - 152 с.

118. Маслова Е. С. О критерии обязательности в морфологии // ИАН СЛЯ. Т. 53. 1994. № 3. С. 44-50.

119. Мельчук И. А. Курс общей морфологии. Т. 1. М.-Вена: Языки русской культуры, 1997. - 416 с.

120. Милославский И. Г. Об идеографической морфологии русского языка // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. Т. 38. 1979. №> 5. с. 414-424.

121. Милославский И. Г. Морфологические категории современного русского языка. М.: Просвещение, 1981. - 254 с.

122. Морфология и синтаксис современного русского литературного языка. Русский язык и советское общество. Социолого-лингвистическое исследование / под ред. М. В. Панова. М.: Наука, 1968. - 367 с.

123. Мурясов Р. 3. К теории парадигматики в лингвистике // Вопросы языкознания. 1980. №6. -С. 109-121.

124. Мучник И. П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке. -М.: Наука, 1971. 298 с.

125. Немченко В. Н. О сложных существительных с начальным компонентом «пол- (полу-)» в современном русском языке // Русский язык в школе. 1978. №> 6. С. 84-90.

126. Никитевич В. М. Грамматические категории в современном русском языке. М.: Учпедгиз, 1963. - 264 с.

127. Норман Б. Ю. Игра на гранях языка. М.: Наука, 2006. - 344 с.

128. Обнорский С. П. Именное склонение в современном русском языке. Вып. 2. М.: Изд. АН СССР, 1931.-650 с.

129. Обнорский С. П. Избранные работы по русскому языку. М.: Просвещение, 1960. — 355 с.

130. Общее языкознание и теория грамматики. Материалы чтений, посвящ. 90-летию со дня рожд. С. Д. Кацнельсона. СПб.: Наука, 1998. -144 с.

131. Ожегов С. И. Очередные вопросы культуры речи // Вопросы культуры речи. Вып. 1. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - С. 6 - 15.

132. Откупщикова М. И. Общая парадигматика в морфологии. -СПб.: Изд-во СПб ГУ, 1995. 90 с.

133. Панов М. В. О грамматической форме // Грамматика современного русского языка. Учен. зап. МГПИ им. В. П. Потемкина. Т. LXXIII. Вып. 6.-М.: Изд-во МГПИ, 1959. С. 5-39.

134. Панов М. В. Позиционная морфология русского языка. М.: Наука, 1999.-275с.

135. Панов М. В.Русский язык // Языки народов СССР. Т. 1. Индоевропейские языки. М.: Наука, 1966. - С. 55-122.

136. Панов М. В.Типология и грамматика. М., Наука, 1990. - 191 с.

137. Панов М. В Труды по общему языкознанию и русскому языку. Т. 1. М.: Языки славянской . культуры, 2004. - 562 с.

138. Панова Г. И. Морфологические категории в современном русском языке: аспекты формального выражения глагольного вида и рода существительных. Абакан: Изд-во Хакас, гос. ун-та, 1996. - 160 с.

139. Панова Г. И. Общие вопросы русской морфологии. Абакан, 1991.- 105 с.

140. Панова Г. И. Современный русский язык. Морфология: словарь-справочник. Часть 1. 2-е изд., исп. и доп. — Абакан: Изд-во Хакас, гос. унта. 2003.-264 с.

141. Перцов Н. В. Инварианты в русском словоизменении. М. Языки русской культуры, 2001. - 279 с.

142. Пешковский А. М. В чем же, наконец, сущность формальной грамматики // Избранные труды. М.: Учпедгиз, 1959. - С. 74-101.

143. Пешковский А. М. Грамматика в новой школе // Избранные труды. М.: Учпедгиз, 1959. - С. 112-131.

144. Пешковский А. М. Объективная и нормативная точка зрения на язык // Избранные труды. М.: Учпедгиз, 1959. - С. 50-63.

145. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. -8-е изд. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 450 с.

146. Плунгян В. А. Общая морфология: Введение в проблематику: учебное пособие. Изд. 2-е, испр. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 384 с.

147. Плунгян В. А. Именная классификация: грамматический аспект // ИАН СССР СЛЯ. Т.53. 1990. № 3. С. 231-247.

148. Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. М.: Учпедгиз, 1958.-536 с.

149. Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. Т. 3. М.: Просвещение, 1968. - 550 с.

150. Пражский лингвистический кружок. М.: Прогресс, 1967. - 559с.

151. Проблема нормы и социальная дифференциация языка. Тезисы докладов. М.: АН СССР: Ин-т языкознания, 1967. — 20 с.

152. Проблемы функциональной грамматики. Семантическая инвариантность / вариативность. СПб.: Наука, 2003. - 398 с.

153. Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. СПб.: Наука, 2000. - 346 с.

154. Ревзин И. И. Понятие парадигмы и некоторые спорные вопросы грамматики славянских языков // Структурно-типологические исследования в области грамматики славянских языков. М.: Наука, 1973. - С. 11-32.

155. Ревзина О. Г. Общая теория грамматических категорий // Структурно-типологические исследования в области грамматики славянских языков. М.: Наука, 1973. - С. 5-38.

156. Рогожникова Р. П. Варианты слов в русском языке. М.: Просвещение, 1966. — 160 с.

157. Рогожникова Р. П. Практическая лексикография. М., 1989. —126 с.

158. Русакова М. В. О возможности применения принципов парадигматического описания к падежной семантике // Вестник Московского ун-та. Сер. 9. Филология. 1988. № 3. С. 54-55.

159. Русецкая В. Ф. Грамматические категории рода, числа и падежа имен существительных с пол- (полу-) // Семантика и стилистика грамматических категорий русского языка. — Днепропетровск, 1989. — С. 86-90.

160. Русская грамматика. Т. 1. М.: Наука, 1980. - 783 с.

161. Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М., 1993. - 224 с.

162. Русский язык: Энциклопедия. М.: Сов. энцикл., 1979. - 431 с.

163. Семенюк Н. Н. Литературный язык и культурная традиция. -М.: Стелла, 1994.-282 с.

164. Сиротинина О.Б. Типы речевых культур и проблема кодификации // Словарь и культура русской речи. К 100-летию С.И. Ожегова. М.: Индрик, 2001. - С. 315 - 324.

165. Скворцов Л. И. Норма. Литературный язык. Культура речи // Актуальные проблемы культуры речи. М., 1970. — С. 53-61.

166. Скворцов JI. И. Системное и нормативное в грамматике (На материале русской морфологии) // Вопросы языкознания. 1964. № 3. — С. 13-24.

167. Скворцов JI. И. Современные отечественные и зарубежные исследования в области культуры речи (в нормативном и коммуникативном аспектах) // Культура русской речи и эффективность общения. М.: Наука, 1996. - С. 40-65.

168. Смирницкий А. И. Лексическое и грамматическое в слове // Вопросы грамматического строя. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - С. 11-56.

169. Смирнов И. Н. Вариативность ситуаций гномичности в современном русском языке // Проблемы функциональной грамматики. Семантическая инвариантность / вариативность. СПб.: Наука, 2003. - С. 119-134.

170. Смирнова Г. А. Вариативность как общее свойство языковой системы // Вопросы языкознания. 1984. № 2. С. 31-42.

171. Соболева П.А. Дефектность парадигмы и семантическое тождество слова // Вопросы языкознания 1979. 5. С. 37 - 48.

172. Соболева П. А. Словообразовательная полисемия и омонимия. — М.: Наука, 1980.-294 с.

173. Современный русский язык. Анализ языковых единиц. Учебное пособие для студентов филол. фак-тов пед. ун-тов и ин-тов. В 3-х частях. Ч. 2. Морфология / сост. Л. Д. Чеснокова, В. С. Печникова; под. ред. Е. И. Дибровой. М., 1995.- 192 с.

174. Соболевский А. И. История русского литературного языка / изд. подг. А. А. Алексеев Л.: Наука, 1980. - 194 с.

175. Солнцев В. М. Язык как системно-структурное образование. — М.: Наука, 1971.-292 с.

176. Солнцев В. М. Вариативность как общее свойство языковой системы // Вопросы языкознания. 1984. № 2. С. 31-42.

177. Станишева Д. С. Второй родительный в падежной системе русского языка // Вопросы языкознания. 1971. № 6. С. 88-99.

178. Типология грамматических категорий: Мещаниновские чтения. -М.: Наука, 1975.-219 с.

179. Тихонов А. Н. Члены видовой корреляции грамматические формы одного слова // Филол. науки. 1965. № 2. - С. 93-104.

180. Традиционное и новое в русской грамматике: Сб. статей памяти В. А. Белошапковой. М.: Индрик, 2001. - 327 с.

181. Успенский В. Г. К определению падежа по Колмогорову // Бюллетень объединения по проблемам машинного перевода. 1957. №.5. С. 11-18.

182. Фидровская А. С. Имена существительные мужского рода с формами на -а в И. п. мн. ч. (опыт нормативного изучения). Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1961. - 77 с.

183. Филин Ф. П. Несколько слов о языковой норме и культуре речи // Вопросы культуры речи. 1966. № 7. С. 5 - 22.

184. Филякова Е. В. Дефектные личные парадигмы глаголов в современном русском литературном языке // Филол. науки. 1986. № 4. С. 55-59.

185. Хабургаев Г. А. Очерки исторической морфологии русского языка. Имена. М.: Изд-во МГУ, 1990. - 296 с.

186. Царенко Е. И. О принципах разграничения флексий и аффиксов // Изв. АН СССР. Сер. лит-ры и яз. Т. 38. 1979. № 5. С. 425- 435.

187. Цейтлин С. Н. Окказиональные морфологические формы в детской речи // учебное пособие к спецкурсу. Д.: Изд-во ЛГПИ им. А. И. Герцена, 1988.-78 с.

188. Цейтлин С. Н. Язык и ребенок: Лингвистика детской речи: учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. М., 2000. -240 е.

189. Шапошников В. П. Русская речь 1990-х. Современная Россия в языковом отображении. М.: КомКнига, 2006. - 288 с.

190. Шарандин A. JI. Проблемный курс современного русского языка: учеб. пособие. Тамбов: Изд—во ТГУ, 1999. — 216 с.

191. Шахматов А. А. Историческая морфология русского языка. -М.: Учпедгз, 1957.-400 с.

192. Шахматов А. А. Очерк современного русского литературного языка. М.: Учпедгз, 1941. - 287 с.

193. Шульга М. В. Унификация русского субстантивного склонения с точки зрения структуры родовых и числовых противопоставлений // Вопросы языкознания. 1983. № 2. — С.118-122.

194. Щерба JI. В. О частях речи в русском языке // Избранные работы по русскому языку. Т. I. М.: Учпедгиз, 1957. - С. 62-84.

195. Язык — система. Язык — текст. Язык способность. - М.: ИРЯ, 1995.-287 с.

196. Якобсон Р. О. К общему учению о падеже // Избранные работы. -М.: Прогресс, 1985.-С. 113-175.

197. Якобсон P.O. Морфологические наблюдения над славянским склонением (состав русских падежных форм) // Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. - С. 176 - 196.

198. Янко-Триницкая Н. А. Русская морфология. М.: Рус.яз., 1992. -236 с.

199. Ярцева В. Н. Взаимоотношение грамматики и лексики в системе языка // Исследования по общей теории грамматики. — М.: Наука, 1968. — С. 5-57.

200. Яцкевич JI. Г. Морфологическая парадигма как комплексная единица формообразования // Вопросы языкознания. 1992. № 4. С. 35 -48.1. Словари:

201. Большой грамматический словарь / под ред. А. Н. Тихонова: в 2 т. -М.: Флинта, 2006.

202. Большой толковый словарь русских существительных: Идеографическое описание. Синонимы. Антонимы / под ред. Л. Г. Бабенко- М.: АСТ-Пресс, 2007. 864 с.

203. Большой толковый словарь русского языка. / сост. и гл.ред. С. А. Кузнецов. СПб: Норинт, 1998. - 1536 с.

204. Говорят дети: словарь справочник. / сост. С. Н. Цейтлин, М. Б. Елисеева. - СПб: Нива, 1996. - 152 с.

205. Горбачевич К.С. Словарь трудностей современного русского языка. СПб.: Норинт, 2003. - 512 с.

206. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М.: Рипол классик, 2002.

207. Дети о языке / сост. С. Н. Цейтлин, М. Б. Елисеева, Т. В. Кузьмина. СПб.: Нива, 2001.- 160 с.

208. Крысин Л. П. Толковый словарь иностранных слов. М.: ЭКСМО, 2005.-944 с.

209. Лингвистический энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия, 1995. 685 с.

210. Новые слова и значения: словарь-справочник по материалам прессы и литературы 1980-х годов / под ред. Е. А. Левашова. СПб.: Изд-во Дмитрий Буланин, 1997. - 904 с.

211. Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. -М.: АЗЪ, 1995.-928 с.

212. Русская речевая культура, учебный словарь-справочник. СПб.: САГА, Азбука-классика, 2006. - 224 с.

213. Словарь иностранных слов. М.: Русский язык, 1983. - 608 с.

214. Словарь новых слов русского языка (cep.50-x-cep.80-x г.) / под ред. Н. 3. Котеловой. СПб.: Изд-во Дмитрий Буланин, 1995. — 876 с.

215. Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. — М,-Л.: Изд-во АН СССР, 1948-1965.

216. Словарь современного русского литературного языка: в 20т. T.I-VI.-2-е изд.-М.: Рус.яз., 1991-1996.

217. Толковый словарь русского языка к. XX в. Языковые изменения / под ред. Г. Н. Скляревской. СПб: Фолио Пресс, 1998. — 700 с.

218. Толковый словарь современного русского языка. Языковые изменения конца XX столетия / под ред. Г. Н. Скляревской. — М.: ACT, 2001.-944 с.

219. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / Перевод с нем. и доп. О. Н. Трубачева. Т. III. СПб.: Азбука, 1996.

220. Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Т. I—II. -М.: Рус. яз., 1999.

221. Философский энциклопедический словарь. М.: Сов. энцикл., 1989.-814 с.

222. Харченко В.К. Словарь тезаурус детской речи. - Белгород: Изд-во Белгород, гос. ун-та, 2001. - 216 с.