автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.04
диссертация на тему: Дефицит воды как фактор современных международных отношений

Полный текст автореферата диссертации по теме "Дефицит воды как фактор современных международных отношений"

На правах рукописи

Лихачева Анастасия Борисовна

Дефицит воды как фактор современных международных отношений

Специальность 23.00.04 - Политические проблемы международных отношений, глобального и регионального развития.

АВТОРЕФЕРАТ 8 АПР 2015

диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Москва-2015

005566727

005566727

Работа выполнена на кафедре мировой политики Федерального государственного образовательного бюджетного учреждения высшего профессионального образования «Национальный исследовательский университет Высшая школа экономики»

Защита состоится «Ь> июня 2015 г. в «14» часов в ауд. 442 на заседании диссертационного совета Д 209.002.02 (политические науки) на базе Московского государственного института международных отношений (университета) МИД России по адресу: 119454, г. Москва, проспект Вернадского, 76.

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в научной библиотеке им. И.Г. Тюлина МГИМО (У) МИД России и на сайте: www.mgimo.ru.

Автореферат разослан «27» марта 2015 г.

Научный руководитель: Бордачев Тимофей Вячеславович

кандидат политических наук, доцент Официальные оппоненты: Данилов-Данильян Виктор-

Иванович

Доктор экономических наук, член-корреспондент РАН, директор Института водных проблем РАН

Петровский Владимир Евгеньевич

Доктор политических наук, профессор, главный научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН

Ведущая организация:

Институт востоковедения РАН

Ученый секретарь диссертационного совета

ИСТОМИН И.А.

к.полит.н.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность. Россия обладает вторыми в мире запасами пресной воды и одновременно граничит со странами и регионами, остро в них нуждающимися1. Но только весной 2014 г. впервые в новейшей истории России водный вопрос был поднят на самый высокий уровень: проблема зависимости Крыма от поставок воды с украинской территории заставила высшее руководство и широкую общественность обратить самое пристальное внимание на такие вопросы как водная безопасность, эффективное управление водными ресурсами, развитие альтернативных источников пресной воды, производство и торговля водоемкой продукцией.

Эти вопросы, которым многие развитые страны уделяют самое пристальное внимание уже последнюю четверть века, в России были крайне слабо интегрированы в выработку национальной стратегии, концепции внешней политики, национальной безопасности. Отсутствие острых водных конфликтов на российских границах и изобилие воды в большей части страны привели к тому, что такие важнейшие сюжеты, как повышение относительной силы (или международной конкурентоспособности) государства, его вклад в укрепление многополярности, способность России противостоять глобальным вызовам, ее новая роль в Азиатско-Тихоокеанском регионе или российско-китайские отношения крайне слабо, или вообще никак, увязывались с развитием уникального водного потенциала.

Одновременно в течение последних десятилетий в мире нарастал дефицит пресной воды. В результате эффективное использование водных ресурсов, вопрос изначально экономический и экологический, превратилось в один из важнейших стратегических источников укрепления силы любого государства на международной арене. Более эффективное использование воды стало повышать международную конкурентоспособность стран, а географические особенности

1 Если не указано иное, то в данной работе речь идее именно о пресной воде

/

позволили ряду государств прямо ограничивать доступ соседних стран к водным ресурсам или использовать такую возможность как рычаг политического давления. Водный фактор стал, таким образом, непосредственно влиять на расстановку сил и характер отношений между государствами.

В связи с появлением этих вызовов, политиками, учеными и журналистами была названа возможная новая главная причина для войн в XXI веке: борьба за пресную воду. Важнейший вопрос всей теории международных отношений, вопрос войны и мира, казалось бы, всесторонне изученный, был поставлен остро и по-новому.

В значительной степени водный вызов стал «платой за развитие». Глобализация мировой экономики в последние двадцать лет привела к формированию единого рынка сбыта. Параллельно человечество переживало беспрецедентные темпы роста населения, урбанизации, миграции. Миллионы людей получили средства и возможности для того, чтобы изменить рацион, с которым их предки жили тысячелетиями. В этом новом мире вода стала рассматриваться государствами как ценный ресурс, и конкуренция за него перешла с регионального на мировой уровень. Возникло понятие глобального дефицита воды. То есть дефицита относительного, не связанного напрямую с региональной нехваткой или даже кризисом дефицита пресной воды2.

Влияние водного фактора уже создало новые формы международных взаимодействий: возникли рынки технологий, позволяющие увеличить или перераспределять запасы воды; сформировалась концепция торговли виртуальной водой, или водоемкой продукцией, когда стало ясно, что учет воды, вложенной в производство того или иного товара - эффективный инструмент и экономического развития, и повышения уровня международной безопасности.

2 В данной работе мы неоднократно используем понятия глобального и регионального водного кризиса и дефицита воды. Уточним, что кризисы - понятие объективное: региональные кризисы существуют и их оригинальная классификация представлена в данной работе, глобального водного кризиса пока нет. Степень и виды региональных дефицитов воды объективны, поддаются количественной оценке и остаются преимущественно экономическим понятием. Глобальный дефицит воды - дефицит относительный и связан с ограниченностью водных ресурсов в мире и их растущей ценностью.

Аренда Китаем, Индией, Южной Кореей, Саудовской Аравией и другими странами, ощущающими локальный дефицит пресной воды, земель на других континентах ради доступа к воде и пахотным землям, развившаяся уже в 2000-е гг., так называемая «квази-колонизация» - также одно из проявлений влияния глобального дефицита воды на международные отношения.

То, что главными конкурентами оказались государства, объясняется тем, что водные ресурсы составляют неотъемлемую часть территории, а территория, в свою очередь, является основой суверенитета. Логично было бы в этой связи предположить, что конкурируя за ценный, редкий и исключаемый ресурс, страны могут рассматривать, в том числе и силовые решения. И чем ценнее будет ресурс, тем быстрее страны перейдут к войнам за него. Именно такой подход изначально определил развитие всех исследований о влиянии водных ресурсов на международные отношения.

Степень научной разработанности темы. Глобальный водный вызов невозможно рассматривать изолировано от фундаментальных международно-политических процессов и эволюции региональных подсистем международных отношений, и здесь такие академики РАН как Е.М. Примаков и A.B. Торкунов, выдающиеся ученые А.Д. Богатуров, П.А. Цыганков, М.М. Лебедева, Т.А. Шаклеина, Д.М. Фельдман, С.А. Караганов, H.A. Косолапов, А.Д. Воскресенский,3 исследующие эволюцию силы в международных отношениях,

3 Богатуров А.Д. «Принуждение к партнерству» и изъяны неравновесного мира / А.Д. Богатуров // Россия в глобальной политике. - 2010. -Т.9. - №6.; Примаков Е.М. Мир без сверхдержав / Е.М. Примаков // Россия в глобальной политике. - 2003. - № 3; Цыганков П.А. Международное общество с позиций системного подхода: Оран Р. Янг о "разрывах" в международных системах / П.А. Цыганков // Социально-гуманитарные знания. — 2000. - № 2; Торкунов A.B. Мир становится другим/A.B. Торкунов // Мир и политика. - 2009,- №1; Лебедева М.М. Ресурсы влияния в мировой политике / М.М. Лебедева // Полис. - 2014. - № 1. - С. 99-108; Шаклеина Т.А. Великие державы и региональные подсистемы / Т.А. Шаклеина // Международные процессы. - 2011. - Том 9. № 2. - С. 2939; Фельдман Д.М. Международный конфликт и будущее системы международных отношений / Д.М. Фельдман // Власть. - 2010. - № 11. - С. 39-44; Лики силы. - под ред. С.А.Караганов, Т.Е. Бордачев. - М.: Международные отношения, 2013; Караганов С.А. Возвращение геополитики прошлого не отменяет будущего / С.А. Караганов // Ведомости, 10 апреля 2013; Косолапов H.A. Конфликт как инструмент стабильности в международных отношениях // Богатуров А.Д., Косолапов H.A., Хрусталев М.А. / Очерки теории и политического анализа

развитие международной системы, многополярность и регионализацию, создают благотворную почву для развития непосредственно водных исследований.

Одно из самых влиятельных направлений исследований водной проблематики сегодня находится на стыке международных отношений и мировой экономики. Что касается российской школы водных исследований, то неоценимый вклад в актуализацию исследований глобальных водных проблем, торговли виртуальной водой, трансграничного регулирования и перспектив водных рынков внесли фундаментальные труды В.И. Данилова-Данильяна, директора Института водных проблем РАН4. Среди зарубежных ученых пионерами в данной области стали Дж. Аллан, А. Хоекстра, А. Чапагейн, М. Зейтун, Дж. Уорнер, чьи работы способствовали теоретическому осмыслению роли воды как экономического ресурса в мировой политике5.

Самые первые работы по международной водной проблематике были посвящены концептуальному осмыслению трансграничных водных ресурсов как объекта международных взаимодействий. Доктрины, определяющие отношение государств к международным водным ресурсам наиболее полно рассмотрены в статьях и книгах С. МакКафри, Ф.Бербера, Дж. Барандата и А. Каплана, Д. Лазервица, П. Бирни, М. Фалькенмарк, С. Киндлбергера и Р. Жилпина6.

международных отношений. - М., НОФМО, 2004. - С. 172-189; Северо - Восточная и Центральная Азия. Динамика международных и межрегиональных взаимодействий / Под ред. А.Д. Воскресенского. М., 2004.

4Данилов-Данильян В.И. Глобальный водный кризис и роль России в его разрешении / В.И. Данилов-Данильян // Геополитические исследования. - 2009. - Т.1. - №1; Данилов-Данильян В.И. Потребление воды. Экологический, экономический, социальный и политический аспекты / В.И. Данилов-Данильян, К. С. Лосев. -Москва. - 2006.; Данилов-Данильян В.И. Дефицит пресной воды и мировой рынок / В.И. Данилов-Данильян // Водные ресурсы. - 2005. - № 5.

5 Allan J.A. The Middle East water question: Hydropolitics and the global economy / J.A.Allan. - I.B.Tauris, London. - 2001; Allan J.A Fortunately there are substitutes for water otherwise our hydro-political futures would be impossible/ J.A. Allan Priorities for water resources allocation and management. ODA, London. -1993. - C. 13-26; Hoekstra A.Y. Water footprints of nations: Water use by people as a function of their consumption pattern/ A.Y.Hoekstra, A.K.Chapagain. - 2005; Zeitoun M. Applying hegemony and power theory to transboundary water analysis / M.Zeitoun, J. A. Allan // Water Policy. - 2008. - 10 Supplement 2. - C. 3-12; Zeitoun M. Hydro-hegemony - a framework for analysis of trans-boundary water conflicts /M.Zeitoun, J.Warner // Water Policy. - 2006. - №8.- C.435^160.

6 Berber F. J. Rivers in international law / F. J. Berber. - Stevens, 1959. - №.46; Lazerwitz D. J. The Flow of International Water Law: The International Law Commission's Law of the Non-Navigational Uses of International

Вопросы международных водных конфликтов остаются одним из наиболее острых аспектов глобальной водной проблемы, и значительный вклад в исследовании по данному направлению внесли такие ученые как Ф. Фрей, М. Лови, С. Жильцов, И. Зонн, С. Шеманн и С. Шиффлер, А. Вульф, Дж. Аллан, Н. Клиот, А. Соффер, Дж.Калпакиан, А. Теклаф, П. Глик7 и др.

Международное сотрудничество в водной сфере стало предметом исследования таких ученых как С. Садофф, Д. Грэй, Дж. Бластер, А. Джиордано, И. Домбровски, Дж. Хамнер и др.8 В 2000-е гг. данная тематика вызвала интерес и у российского академического сообщества: новаторские разработки были предложены в части международного права водных ресурсов и сотрудничества на

Watercourses / D. J. Lazerwitz // Indiana Journal of Global Legal Studies. - 1993. - C. 247-271; McCaffrey S. C. Harmon Doctrine One Hundred Years Later: Buried, Not Praised / S. C. McCaffrey //The Nat. Resources J. - 1996. - T. 36. - C. 549; Birnie P. W. International law and the environment / P.W. Birnie, A.E. Boyle. - Oxford University Press. - 1994; Barandat J. International water law: Regulations for cooperation and the discussion of the International Water Convention / J.Barandat, A. Kaplan // Water in the Middle East. - Springer Berlin Heidelberg, 1998. - C. 11-30; Falkenmark M. Fresh water: Time for a modified approach / M. Falkenmark // Ambio. - 1986. - C. 192-200; Falkenmark M. Balancing water for humans and nature: the new approach in ecohydrology / M.Falkenmark, J.Rockstrom — Earthscan, 2004.

7 Frey F. W. The political context of conflict and cooperation over international river basins / F.W. Frey //Water International. - 1993. - T. 18. - №. 1. - C. 54-68; Lowi M. R. Water and power: The politics of a scarce resource in the Jordan River basin / M. R. Lowi. - Cambridge University Press, 1995. - T. 31; Жильцов С. Битва за воду / С. Жильцов, И. Зонн // Индекс безопасности. - 2008. - №8; Water in the Middle East: potential for conflicts and prospects for cooperation. M. Schiffler (ed.). - Springer, 1998; Allan J. A. The Middle East water question: Hydropolitics and the global economy / J. A.Allan. - lb Tauris, 2002. - T. 2; Kliot N. Water resources and conflict in the Middle East / N.Kliot. -Routledge, 2005; Soffer A. Rivers of fire: the conflict over water in the Middle East / A.Soffer, M.Rosovsky, N.Copaken. -Rowman & Littlefleld Publishers, 1999; Kalpakian J. Identity, conflict and cooperation in international river systems / J.Kalpakian. - Ashgate Publishing Ltd., 2003; Wolf A. T. Conflict and cooperation along international waterways / A.T. Wolf //Water policy. - 1998. - Т. 1. - №. 2. - C. 251-265; Gleick P. H. Water and conflict: Fresh water resources and international security / P. H. Gleick // International security. - 1993. - C. 79-112; Houdret A. The water security nexus: challenges and opportunities for development cooperation / A.Houdret, A.Kramer, A.Carius. - GTZ, 2010.

! Sadoff C.W. Beyond the river: the benefits of cooperation on international rivers / C. W. Sadoff, D. Grey // Water policy. - 2002. - T. 4. - №. 5. - C. 389-403; Giordano M.A. Sharing waters: Post-Rio international water management / M.A. Giordano, A.T. Wolf//Natural Resources Forum. - Blackwell Publishing Ltd, 2003. - T. 27. - №. 2. -C. 163-171; Blatter J. Reflections on water: New approaches to transboundary conflicts and cooperation / J.Blatter, H. M. Ingram (ed.). - MIT Press, 2001; Dombrowsky I. Integration in the management of international waters: economic perspectives on a global policy discourse / I. Dombrowsky //Global Governance: A Review of Multilateralism and International Organizations. - 2008. - T. 14. - №. 4. - C. 455-477; Hamner J. H. Until the well is dry: International conflict and cooperation over scarce water resources / J. H. Hamner. - дис. - Emory University, 2008.

площадках международных организаций такими специалистами как О.Н. Барабанов, В.В. Голицын, С.С. Жильцов, И.С. Зонн, С.И.Чернявский, Ю.С. Куденеева, P.C. Хасиев и др.9 Плодотворным стало сотрудничество российских специалистов Ю.В. Шикломанова и С.С. Виноградова с ООН в рамках механизма «ООН-Водные ресурсы» . В итоге сегодня стало возможным говорить о формировании отечественной школы гидрополитики.

Международные взаимодействия в водной сфере неразрывно связаны с вопросами правового регулирования и создания международных режимов водопользования. На данном направлении особенно стоит отметить работы таких российских и зарубежных авторов как А.Н. Вылегжанин, Ф. Бербер, А. Теклафф, Д. Капонера, М. Рахаман, С. Линдерман, Д. Жиганщина11.

При анализе отдельных водных бассейнов представляется целесообразным обращаться к региональным исследованиям, в частности, работам Б.Чаллани, С. Снедцона, С. Фокса, С.Кунцера - для Юго-Восточной Азии, академика РАН A.M. Васильева, B.C. Ягья, И.Е. Нестеровой, Э.М. Фазельянова, П. Хоуэлла, Ф. Хегази

' См., например, Барабанов О.Н. Глобальное управление / О.Н. Барабанов, В.А. Голицын, В.В. Терещенко.

- МГИМО-Универсигет, М.: - 2006; Чернявский С. И. Россия и современная гидрополитика / С. И. Чернявский // Вестник МГИМО университета. - 2011. - №2; Куденеева Ю. С. Деятельность международных организаций в сфере использования чистой питьевой воды / Ю. С. Куденеева //Вестник МГИМО Университета. - 2011. - №. 2; Джамалов Р.Г. Современная водная дипломатия / Р.Г.Джамалов, Р.С. Хасиев// Природа. - 2011. - № 9. - С. 44-51.

10 World water resources at the beginning of the twenty-first century. Shiklomanov I. A. (ed.). - Cambridge : Cambridge University Press, 2003. - T. 13; Vinogradov S. Can the Dragon and Bear Drink from the Same Well? Examining Sino-Russian Cooperation on Transboundary Rivers Through a Legal Lens / S.Vinogradov, P.Wouters // Journal of Water Law. - 2013. - № 4. - Vol.23. - C. 95-107.

" Управление водными ресурсами России: международно-правовые и законодательные механизмы. Под ред. Вылегжанин А. Н,- М.: МГИМО-Университет, 2008.; Berber F. J. Rivers in international law / F. J. Berber -Stevens, 1959. - №. 46; Teclaff L. A. The river basin in history and law / L. A. Teclaff. - Martinus Nijhoff, 1967; Caponera D.A. Principles of Water Law and Administration: National and International 2°" edition / D.A. Caponera, M.Nanni. - CRC Press, 1992. - T.l; Rahaman M. M. Principles of international water law: creating ef&ctive transboundary water resources management / M.M. Rahaman //International Journal of Sustainable Society. - 2009. - Т. 1

- №. 3. - C. 207-223; Lindemann S. Understanding water regime formation—a research framework with lessons from Europe / S. Lindemann //Global Environmental Politics. - 2008. - T. 8. - №. 4. - С. 117-140; Ziganshina D. Rethinking the concept of the human right to water / D. Ziganshina //Santa Clara J. Int'l L. - 2008. - T. 6. - С. 113-128.

- для Африки12. Что касается экспертизы по водным проблемам Центральной Азии, то помимо отечественных ученых, занимающих лидирующие позиции на данном направлении, в частности, К.П. Боришполец, С.И. Чернявского, И.Д.Звягельской, А.А.Куртова, интерес представляют и работы зарубежных экспертов - С.Смита, С. Пейроуза и др.13

Несмотря на столь разностороннее изучение российским и международным научным сообществом таких вопросов как глобальная проблема воды, природа и история водных конфликтов, механизмы их предотвращения и урегулирования, развитие водного права и водной дипломатии, в области изучения влияния дефицита воды на международные отношения остается немало исследовательских вопросов.

В первую очередь, сложившееся в «водных» исследованиях противопоставление международных конфликтов и сотрудничества привело к тому, что взаимосвязь между новой ролью пресной воды и таким

12 См., например: Васильев А.М. Африка и вызовы XXI века / А.М. Васильев М.: Институт Африки РАН, 2012; Гладкий Ю.Н. Природные ресурсы Африки: по странам и континентам / Ю.Н. Гладкий, В.С. Ягья. - М.: Знание, 1986; Фазельянов Э. Вода как фактор мира и стабильности: проблемы Нила в зеркале международного права / Э. Фазельянов // Азия и Африка сегодня. - 1999. - №11; Нестерова И.Е. Межгосударственное взаимодействие по проблеме трансграничных рек в контексте глобального управления (на примере Африки) / И.Е. Нестерова.: дис. - Санкт-Петербург, 2013; Howell P.P. The Nile: Sharing a Scarce Resource: A Historical and Technical Review of Water Management and of Economical and Legal Issues / P.P. Howell., J.A. Alian (ed.). - Cambridge University Press, 1994; Hegazi F. F. Cooperation Over Water in the Eastern Nile Basin: Obstacles & Opportunities/ F.F. Hegazi.: дис. - Duke University, 2011. и др.

" Боришполец К.П. Водохозяйственные проблемы стран Центральной Азии и российская внешняя политика/ Боришполец К.П. В кн. Центральная Азия: актуальные акценты международного сотрудничества / Под ред. В.И. Шанкиной. Сборник докладов — М. : МГИМО — Университет, 2010. - Т. 17; Куртов А.А. Водные ресурсы как причина конфликтов в Центральной Азии / А.А. Куртов // Свободная мысль. - 2013. - №3-4 (1639); Чернявский С.И. Российские приоритеты в Центральной Азии / С.И. Чернявский // В кн. Центральная Азия: актуальные акценты международного сотрудничества / Под ред. В.И. Шанкиной. Сборник докладов — М. : МГИМО — Университет, 2010. - Т.17; Звягельская И.Д. Угрозы, вызовы и риски «нетрадиционного ряда» в Центральной Азии / И.Д. Звягельская, В.В. Наумкин // Азиатско-Тихоокеанский регион и Центральная Азия: контуры безопасности. М., 2001; Smith D. R. Environmental security and shared water resources in post-Soviet Central Asia / D. R. Smith //Post-Soviet Geography. - 1995. - T. 36. - №. 6. - C. 351-370; Peyrouse S. The hydroelectric sector in Central Asia and the growing role of China / S. Peyrouse //China and Eurasia Forum Quarterly. - 2007. - T. 5. - №. 2. - C. 131-148.

фундаментальным н многогранным понятием международных отношений как сила не получило комплексного осмысления. Более того, узкая концентрация на водных конфликтах не позволяла исследователям оценить структурное влияние дефицита воды на международную безопасность и комплексное развитие международных отношений.

В данном исследовании были применены два теоретических допущения, позволяющих значительно расширить традиционные подходы к исследованию глобальной проблемы дефицита воды. Во-первых, признавая конкурентный характер отношений внутри международной системы, мы допускаем, что эта конкуренция не всегда ведет к прямому конфликту. Во-вторых, в том случае, если выгода от международного сотрудничества значительно превосходит выгоды от конфликтного поведения, мы считаем, что сотрудничество возможно и вероятно. Научная школа, чьи концептуальные основы в наибольшей степени помогают раскрыть природу этих наблюдаемых феноменов - это оборонительный неореализм (defensive neorealism), относящийся к группе системных теорий.

Основываясь на теоретических подходах, выработанных в рамках школы оборонительного неореализма, ведущими представителями которой являются американские исследователи Ст.Уолт, Р.Джарвис, Д.Снайдер, К. Уолтц, Ч. Глэйзер и С. ван Эвера, а также охарактеризованных выше российских и зарубежных исследованиях, автор данной диссертации определяет в качестве объекта исследования комплекс международных взаимодействий, возникающих в связи с влиянием глобального дефицита воды на внешние политики государств и международные отношения. В качестве предмета исследования выступают виды и формы взаимодействий в рамках объекта.

Цели и задачи исследования. Цель исследования заключается в том, чтобы определить содержание и результат системного влияния нарастающего относительного дефицита воды на внешнюю политику отдельных государств и международные отношения. Достижение этой цели предполагает решение следующих основных задач:

— Определить уникальные особенности пресной воды как объекта международных отношений в современных условиях.

— Классифицировать региональные водные кризисы по их природе и степени влияния на международные отношения;

— Выявить основные подходы государств к роли и значению водных ресурсов в формировании структуры системы международных отношений;

— Систематизировать порядок регулирования водопользования договорным международным правом;

— Определить особенности влияния дефицита воды на международную безопасность;

— Рассмотреть способы использования государствами фактора доступа к ресурсам пресной воды, для увеличения своей относительной силы на международной арене;

— Выявить основные закономерности структурного влияния дефицита воды на международные политико-экономические процессы;

— Проанализировать влияние проблемы дефицита воды на международные отношения на региональном уровне на примере трех бассейнов: Меконга, Нила и рек Центральной Азии;

— Сформулировать рекомендации для российских органов государственной власти в отношении политики в сфере водных ресурсов.

Хронологические рамки исследования. Целью исследования является рассмотрение влияния дефицита воды на международные отношения на современном этапе, характеризующемся отсутствием жесткой структуры международной системы, глобальной экономикой, интенсивной международной торговлей, новой ролью Азии в мире и, в целом, высокой степенью взаимозависимости ведущих игроков на международной арене. Это ограничивает хронологические рамки исследования периодом последней четверти века, с начала 1990-х гг. В ряде случаев, когда особенности водопользования в определенных международных бассейнах были определены или международно-

правовые акты, действующие сегодня, были заключены на более ранних этапах, необходимая информация о подобных событиях приводится справочно.

Гипотеза, которую мы проверим в данной работе, состоит в том, что хотя человечество всегда сталкивалось с проблемой дефицита воды, она приобрела общемировой характер в связи с подъемом Азии, глобализацией и сопутствовавшими ей процессами. Сейчас дефицит пресной воды оказывает структурное влияние на л{еждународные отношения не только через растущую конкуренцию государств за данный ресурс, но и через его использование для получения альтернативных выгод, что может объективно способствовать относительному снижению конфликтности в международной среде. Оказывая, таким образом, качественное влияние на конфигурацию структуры международной системы и способы взаимодействия между государствами.

При этом структурный фактор понимается как фактор, который оказывает влияние на способы организации элементов внутри системы международных отношений, главными элементами которой остаются государства. В силу воздействия водного дефицита возникают упомянутые выше новые способы взаимодействия между государствами внутри международной системы14. Международные отношения рассматриваются как совокупность взаимодействий государств в рамках международной системы, что предполагает анализ выбранной проблемы в рамках системного подхода с использованием методологии школы структурного реализма.

Структурный реализм, несколько утративший популярность на фоне либерального подъема после падения Советского Союза и окончания холодной войны15, тем не менее, оказывается наиболее эффективным инструментом анализа: он позволяет абстрагироваться от алармистских прогнозов и рассматривать проблему не только в части порожденного ей конфликтного

14 Vukovic M. The identification of water conflict and its resolution / M. Vukovic //FACTA UNTVERSITATIS-Series Philosophy, Sociology, Psychology and History. - 2008. - №. 01. - C. 81-93.

15 Glaser С. L. Structural Realism in a more complex world / C. L Glaser //Review of International Studies. -2003. - T. 29. - №. 03. - C. 403-414.

потенциала, но и через альтернативные формы межгосударственных взаимодействий. В то же время, исследование нового структурного фактора в данной работе в определенной мере будет способствовать и актуализации теории.

Источниковедческая база исследования. Комплексный подход к поставленным проблемам обуславливает использование данных и источников из таких областей как международное право, международные конфликты, глобальное управление и региональное регулирование, мировая экономика, демография, социология и др.

Так, основным источником статистического материала послужили отчеты программы «ООН-Водные ресурсы», материалы Института водных проблем РАН, Международного стокгольмского института воды (SIWI). Для исследования международных водных конфликтов очень ценными стали исследования Университета штата Орегон (Корваллис, США) и Тихоокеанского института (Окладн, США). Данные исследования содержат как уникальный фактологический материал, так и предлагают полноценные методологические подходы к изучению данной проблематики.

При подготовке разделов, посвященных международному регулированию водопользования, использовались многочисленные официальные материалы международных встреч и конференций по водной тематике, рассматривались международно-правовые акты и соглашения. Экономическая статистика по внешнеторговому обороту между странами, экспорту технологий, экспорту водоемкой продукции приводится из различных источников, прежде всего, статистических баз Международного валютного фонда, Всемирного банка, Euromonitor International, FAO AQUASTAT. Также в работе использованы материалы отраслевых отчетов (Global Water Intelligence: Global Water Market, International Desalination Association, Всемирной организации здравоохранения, ОЭСР и др.).

Методологическая база исследования. Важнейшую роль в построении методологии исследования играла сама теория международных отношений: подходы, выработанные в рамках школы оборонительного неореализма, были

дополнены некоторыми положениями теории режимов в ее неореалистской интерпретации. В этой теоретической рамке уже применялись частные методы исследования: на начальном этапе использовался метод сводных данных, который состоял в анализе официальных документов (докладов программ «ООН-Водные ресурсы», национальных доктрин, международных договоров), научных публикаций по данной тематике, сборе статистических данных. Затем применялся проблемно-логический метод анализа данных. В третьей главе теоретические выводы тестировались на региональных примерах в рамках метода кейсов (case-study). В целом, и это - главное, работа методологически была построена в рамках системного подхода.

Важная роль метода кейсов обусловлена значительным влиянием особенностей региональных отношений на место водной проблемы во внешней политике государства. В данной работе три региона были отобраны по принципу географического расположения стран бассейна: кейс реки Меконг иллюстрирует случай, когда государство-гегемон находится вверху по течению, кейс Нила -пример гегемона в нижнем течении, а кейс Центральной Азии примечателен отсутствием гегемона внутри бассейна и сильной зависимостью региона от внешних региональных игроков - России и Китая. Для изучения особенностей структурного влияния дефицита воды на международные отношения метод кейсов дополнялся историко-описательным и политико-описательным методами, а также статистическим и сравнительным анализом.

Научная новизна данной работы заключается в комплексном рассмотрении влияния дефицита воды на современные международные отношения, указании на основные закономерности этого влияния и их систематизации. В частности:

1. В работе удалось полноценно интегрировать экономическую компоненту водной проблемы в международно-политический контекст через использование концепции относительной силы. До этого в российской традиции преимущественно проводилось разделение между экономическим анализом водной проблемы и международно-политическими аспектами, такими как

безопасность, международное сотрудничество, создание режимов в широком теоретическом смысле.

2. Разработаны и апробированы универсальные инструменты для анализа глобальной водной проблемы: новая классификация водных кризисов и матрица оценки структурного влияния дефицита воды на международные отношения.

3. Проведен сравнительный анализ влияния дефицита воды на региональном уровне на примере бассейнов Меконга, Нила и рек Центральной Азии, выявивший ряд общих закономерностей данного влияния в различных регионах.

4. Осуществлен сравнительный анализ региональных примеров позволил расширить концепцию гидро-гегемонии в части исследования роли внешних акторов: в случае бассейна без ярко-выраженного гегемона или при изменении баланса сил в бассейне решающим становилось не внутреннее распределение силы в различных ее проявлениях, а влияние внешних акторов, расположенных вне бассейна и не контролирующих сток напрямую. Но обладающих достаточными ресурсами для принуждения сторон к диалогу либо к самостоятельному решению проблемы.

5. Сформулированы рекомендации для международной компоненты российской водной стратегии с учетом структурного воздействия водного фактора на современные международные отношения.

6. В научный оборот введены новые методологические подходы, которые применительно к исследуемой в работе проблематике до сих пор комплексно не использовались.

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования.

Теоретическая значимость данной работы состоит, прежде всего, в исследовании таких аспектов влияния дефицита воды как влияние водообеспеченности и эффективности использования водных ресурсов на международную конкурентоспособность стран, иначе говоря - на относительную

силу государств. Полученные в ходе работы выводы ориентированы на исследование актуальной сегодня проблемы относительной силы государств и дают целостное представление о многостороннем воздействии глобальной водной проблемы на международные отношения. Предложенные автором на основе структурной теории аналитические инструменты могут применяться при проведении дальнейших региональных исследований, поскольку представляют собой универсальный аналитический инструмент. Развитие автором концепции гидро-гегемонии можно отнести к теоретически значимым результатам исследования, поскольку для ряда стран и регионов включение в анализ фактора внешних гегемонов позволило резко увеличить объясняющую силу данной концепции и способствовало более эффективному анализу.

Практическая значимость работы, в первую очередь, состоит в подготовке рекомендаций относительно российской стратегии использования водных ресурсов во взаимодействии с партнерами на международной арене, которые могут быть использованы на практике органами государственной власти, в т.ч. профильными ведомствами (МИД РФ, Минвостокразвития РФ, Минрегион РФ). Помимо этого, результаты диссертационного исследования могут быть использованы в учебном процессе как в бакалавриате, так и в магистратуре. В 2011 - 2013 гг. на основе материалов диссертационного исследования проведены семинары для магистрантов 1 года обучения программы «Международные отношения: европейские и азиатские исследования» и программы «Мировая экономика: глобальные проблемы и устойчивое развитие» факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ. Возможно дальнейшее использование материалов диссертационного исследования в обучающих программах для магистров и бакалавров, создание специализированного курса. В частности, материалы работы уже были использованы при подготовке программы курса для летнего университета НИУ ВШЭ «Политика, управление и экономика глобальной водной проблемы» в 2014 году.

Положения, выносимые на защиту

На основе проведенного в работе анализа была подтверждена исходная гипотеза, что хотя человечество всегда сталкивалось с проблемой дефицита воды, она приобрела общемировой характер в связи с подъемом Азии, глобализацией и сопутствовавшими ей процессами. Сейчас дефицит пресной воды оказывает структурное влияние на международные отношения не только через растущую конкуренцию государств за данный ресурс, но и через его использование для получения альтернативных выгод, что может объективно способствовать относительному снижению конфликтности в международной среде. Оказывая, таким образом, качественное влияние на конфигурацию структуры международной системы и способы взаимодействия между государствами.

Шесть тезисов, сформулированных на разных этапах исследования, указывают на основные особенности этого структурного влияния, определение которых имеет, по нашему мнению, теоретическое и прикладное значение:

1. Переход водной проблемы в сферу межгосударственной конкуренции обусловлен ресурсной функцией воды, ее неисключаемостью и незаменимостью при развитии сельского хозяйства, энергетики, промышленности, повышении темпов урбанизации и качества жизни граждан. Таким образом, эффективное использование ресурсов пресной воды стало одним из ключевых факторов международной конкурентоспособности стран, и важность этого фактора будет прогрессивно возрастать по мере нарастания относительного дефицита воды.

2. Влияние дефицита пресной воды на международные отношения имеет структурный характер, несмотря на наличие или отсутствие международных режимов водопользования или договоров, регулирующих межгосударственное взаимодействие в водных бассейнах, подверженных стрессу.

3. Согласование международного водопользования вероятно только в случаях, когда данное закрепление выгодно гегемону в бассейне. Соответственно, для «верхних» государств - маловероятно, для «нижних» - вероятно. Для

бассейнов без регионального лидера вероятно только при наличии внешнего гегемона.

4. Экономический и дипломатический инструментарий уже сегодня предоставляет достаточно способов урегулировать конфликты в международных бассейнах, но в случаях, когда этого не делается, речь идет о рассмотрении водного вопроса в плоскости национальной безопасности. При этом вызов безопасности (выживания) имеет приоритетный характер по сравнению с объективным стремлением государств к одностороннему усилению.

5. В условиях ужесточения конкуренции между государствами за водные ресурсы на мировом рынке, более вероятно сотрудничество на уровне бассейнов, нежели нарастание конфликтности и понижение уровня региональной безопасности.

6. Ресурс без покупателей теряет ценность, поэтому при увеличении водозабора для производства экспортного водоемкого товара развитие гидроэнергетики более вероятно приведет к региональному сотрудничеству, чем развитие сельского хозяйства.

Апробация результатов исследования

Апробация была проведена на 11 научных мероприятиях, в т.ч. 9 международных и всероссийских конференциях (ко всем конференциям были подготовлены рецензируемые тезисы): на международной конференции «Глобальное управление в неустойчивом мире» (20!3 г., НИУ ВШЭ, Москва, Россия); на Круглом столе «Климатические изменения и инвестиции в устойчивое развитие энергетики» (2013, Пекинский университет, Пекин, КНР), на ежегодных международных конференциях Королевского географического общества (2011, 2012 г., 2014 г. Великобритания), на III Всероссийской научной конференции «Россия 2030 глазами молодых ученых» (2012, ИНИОН РАН Москва, Россия); на XII и XIII Апрельской конференции НИУ ВШЭ по проблемам экономики и общества (2011, 2012); на 4-ой Ежегодной конференции «Конкуренция и регулирование в сетевых отраслях» (2011 г., Брюссель, Бельгия).

В рамках апробации исследования были представлены два научных доклада в Гарвардском университете (Кембридж, США) в 2012 г.: на семинаре рабочей группы «Центральная Азия и Кавказ», Центр российских и евразийских исследований им. Дейвиса (доклад «Водная проблема Центральной Азии: роль России, Китая и Ирана»); и на семинаре рабочей группы «Право человека на воду и санитарию», Центр Kappa, Школа управления им. Кеннеди (доклад «Китай, Россия и водная политика: пщро-гегемония в 21 веке»).

По теме диссертационного исследования опубликовано девять научных работ общим объемом 10,3 п. л., в том числе четыре статьи объемом 5,2 п. л. в ведущих рецензируемых научных изданиях, указанных в перечне ВАК РФ («Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика», «Россия в глобальной политике»16, «Экономический журнал ГУ-ВШЭ», «Азия и Африка сегодня»).

Объем и структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, включающего 275 наименований, и 2 приложений. Основная часть работы изложена на 181 странице, содержит 8 таблиц и 9 рисунков.

16 На момент публикации статьи

II. СТРУКТУРА И СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Главная предпосылка данной работы состояла в том, что ценность воды будет прогрессивно возрастать. Решающими факторами повышения ценности воды останутся демографический бум, масштабная урбанизация и экономический рост в развивающихся странах. Все эти процессы окажут прямое и существенное воздействие на природу и содержание международных взаимодействий в водной сфере.

Можно с уверенностью говорить и о дальнейшем росте спроса и ограничении предложения, что, в свою очередь, приведет к ужесточению конкуренции за этот ценный ресурс17. Но если о нарастании глобального дефицита воды можно говорить как об объективном процессе, то его влияние на сферу международных отношений весьма неоднозначно и требует более пристального изучения.

Глава 1 Водная проблема в международных отношениях.

Развитие исследований глобальной проблемы пресной воды претерпело глубокую эволюцию за прошедшие двадцать лет: от упрощенного реалистского алармизма до крайне либерального энтузиазма. Помимо внешних обстоятельств, на развитие дискуссии о роли дефицита пресной воды в международных отношениях влияли новые методы исследований, усиление междисциплинарности в исследовании водных проблем. Одним из главных выводов из противостояния различных концепций стало понимание того, что закономерности международных отношений в водной сфере определяются уникальными особенностями водных ресурсов. Определению этих уникальных особенностей водных ресурсов, глобальной водной проблемы, классификации причин и форм локальных водных кризисов посвящена первая глава.

17 Sophocleous M., Global and Regional Water Availability and Demand: Prospects for the Future / M. Sophocleous // Natural Resources Research, Vol. 13, No. 2, June 2004

Параграф 1.1 Водный вызов в XXI веке.

Каковы причины водного стресса? С одной стороны, это факторы, повышающие спрос на воду, с другой - это явления, сокращающие запасы доступных водных ресурсов, т.е. условное «предложение» воды в мире. К факторам, повышающим спрос на воду, относятся рост населения; изменение рациона питания больших групп населения; развитие промышленности и энергетики; урбанизация; популяризация биотоплива. К факторам «предложения» относятся: неэффективное/хищническое водопользование; загрязнение воды, что в крайних случаях делает воду непригодной даже для нужд сельского хозяйства; климатические изменения.

Параграф 1.2.Водные кризисы

В XX веке потребление воды увеличилось в шесть раз, более чем в 2 раза превысив темпы роста населения. Эффективное использование водных ресурсов стало фактором международной конкурентоспособности для всех стран. Возник относительный глобальный дефицит воды, резкий скачок спроса при практически неизменных ресурсах привел к появлению ряда выраженных противоречий, которые воспринимаются как региональные кризисы. При этом глобальный дефицит воды имеет различные региональные проявления: от острых засух Африки до резкого увеличения производства водоемкой продукции в Бразилии. В параграфе 1.2. предложена новая классификация региональных водных кризисов, доказывающая важность не только и не столько острого дефицита в том или ином районе, а относительного глобального дефицита: кризисы отсталых засушливых регионов, кризисы индустриализации, азиатский кризис (аграрно-урбанистический).

Параграф 1.3 Концептуальные подходы к влиянию дефш{ита воды на современные международные отношения: между «водными войнами» и наднациональным управлением международными бассейнами

В данном параграфе рассмотрена эволюция теоретических подходов к изучению водной проблемы. Хотя изначально водная проблематика вошла в международно-политическую повестку через «водные войны», уже в начале 2000-

х гг. было предложено рассматривать влияние дефицита воды более комплексно и многогранно, а не только через возможность порождения вооруженных конфликтов18. Постепенно «водные войны» сменились такими понятиями как «международные конфликты», «конфликты разной степени интенсивности», «международные разногласия», а в научных работах стала ставится под вопрос исходная предпосылка об объективной неизбежности водных войн.

«Экономизация» водной проблемы, теснейшая связь водопользования с вопросами устойчивого развития, международной конкуренции, балансом сил привели к тому, что трактовка водного вызова значительно расширилась. За более чем 20 лет, прошедших с Международной конференции по водным ресурсам и окружающей среде в Дублине (МКВРОС) и Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (КООНОСР) в 1992 г., дебаты о водной проблеме и международная реальность по-прежнему расходятся в ключевых понятиях. Водный кризис пока связан с вопросами неравномерного распределения воды, плодородных земель, человеческих, энергетических и финансовых ресурсов, а не абсолютного дефицита.

Однако дискуссии о влиянии водного вызова на развитие и безопасность по-прежнему часто ведутся в понятиях физического дефицита воды19, что сильно ограничивает внешнеполитический инструментарий того или иного государства и снижает эффективность государственной политики в данном направлении. Несмотря на внимание политической элиты, экспертного сообщества и бизнеса как в развитых, так и в развивающихся странах, проблему не удается даже купировать, не говоря уже о ее решении. Проблема значительно шире, главным образом, в силу незаменимости пресной воды для жизни людей, их безопасности, развития экономики и, таким образом - функционирования самих государств. Из этого возникает ряд особенностей управления водными ресурсами, которые

18 Furlong К. Hidden theories, troubled waters: International relations, the 'territorial trap', and the Southern African development community's transboundary waters / K. Furlong // Political Geography. - №25.- 438-458.-2006.

19 Priscoli J. D. Reflections on the nexus of politics, ethics, religion and contemporary water resources decisions / J. D. Priscoli II Water Policy 14. - № Sl:21. - 2012.

определяют характер межгосударственной конкуренции за воду на современном этапе.

Параграф 1.4 Вода как уникальный объект международных отношений

В данном параграфе проанализированы границы «водного рынка» на глобальном уровне с учетом социальных, экологических и сугубо международно-политических аспектов. Именно наличие подобных границ объясняет центральную роль государства в водной проблематике. Данные границы определяются такими факторами как право человека на воду; национальная безопасность; трансграничное регулирование (для стран, находящихся в международных водных бассейнах); местом, которое занимает вода в этике и религии.

Параграф 1.5. Международно-политическая трактовка проблемы водных ресурсов

Международно-политическая сторона глобальной проблемы воды выражена во взаимоисключающих концепциях, на которых государства опираются в своей внешней политике в водных вопросах. В зависимости от того, вверху или внизу по течению расположены государства это могут быть, соответственно, доктрина абсолютного территориального суверенитета и доктрина абсолютной целостности реки. Постепенно разрабатываются компромиссные концепции, основанные на приведении обеих доктрин к некоему общему знаменателю, а именно, относительному ограничению суверенных прав. Однако пока нельзя говорить о широком признании данных подходов на уровне всего международного сообщества. Сохраняющиеся принципиальные противоречия на межгосударственном уровне отражаются и в международном праве.

Параграф 1.6. Международное регулирование водопользования

Приведенный в работе анализ позволяет сделать вывод, что на сегодня отсутствует достаточно развернутое международное право водных ресурсов. Подавляющая часть заключенных международных договоров - двусторонние, многосторонних соглашений пока значительно меньше, и они в массе своей не покрывают основные проблемные зоны, а именно распределение воды,

гидроэнергетику и совместное управление. Свидетельством растущей политической конкуренции государств за пресную воду служит тот факт, что, несмотря на более чем полувековые усилия, международные акторы так и не смогли принять ни одного рамочного документа о несудоходном использовании международных водных ресурсов.

Глава 2 Структурное воздействие дефицита воды на международные политико-экономические проиессы

Параграф 2.1. Дефицит воды и международная безопасность

В последние десятилетия становится все больше потенциально конфликтных регионов, преимущественно в развивающихся странах. При этом в зонах потенциальных конфликтов оказываются также страны, обладающие значительной военной силой и даже ядерным оружием, как, например, Китай, Индия, Пакистан, Израиль.

Однако проведенный в данном параграфе анализ показал, что международные войны за воду как таковую со второй половины XX века не велись и даже вооруженные столкновения, в ходе которых установление контроля над объектами водоснабжения было целью, всегда происходили в рамках общего политического противостояния между странами. Тем не менее, есть веские основания опасаться, что уже в ближайшие годы интернационализация ряда бассейнов (например, Нила в связи с разделением Судана) и сепаратистские тенденции во многих странах резко усилят международное «звучание» водных проблем.

Односторонние решения государств по строительству плотин или каналов, резко меняющие распределение воды в бассейне, также будут учащаться - для развития вододефицитных территорий странам все чаще приходится перебрасывать большие объемы воды на дальние расстояния. Все эти факторы будут негативно сказываться на уровне региональной безопасности.

Снижение же конфликтности в международных водных бассейнах напрямую связано с повышением альтернативной стоимости водных ресурсов и

встраивании водной проблематики в широкий контекст региональной интеграции и международной конкуренции. Для «нижних» государств это заключается в возможности влиять на водозабор «верхних» стран, предлагая им не только плату за воду как таковую, но и целый пакет взаимообязывающих инициатив. Страны, расположенные выше по течению априори оказываются в более выгодной позиции, однако и для них создание и укрепление определенного международного режима создает политический ресурс, значительно более важный, чем угрозы перекрытия или ограничения стока.

Тем более что долгосрочной проблемой для международных отношений станут ситуации, когда к изменению распределения воды в бассейне приводят не конкретные действия «верхних» государств, а объективные, плохо поддающиеся контролю процессы: рост населения, изменение его привычек потребления, урбанизация, рост водозабора в сельском хозяйстве. В подобных случаях у государств не останется выбора кроме коллективной адаптации, поскольку даже военными действиями указанные тенденции крайне сложно переломить. Параграф 2.2. Адаптация к глобальному водному вызову По нашему мнению основа взаимовыгодного взаимодействия - это ресурсная функция воды, которая нужна не столько сама по себе, сколько для развития сельского хозяйства, энергетики, экономики в целом. Отсюда и возникают возможности для бартера, что позволяет государствам вести продолжительный торг, не вступая в конфликт. В сфере экономических интересов мы выделили три типа международных взаимодействий: торговля физической водой в разных формах, торговля технологиями и торговля виртуальной водой. Все эти альтернативы позволяют участникам международных взаимодействий добиваться цели увеличения собственной относительной силы (конкурентоспособности) не вступаю в прямые конфликты за ценнейший ресурс. Это, в свою очередь, оказывает влияние на способ организации элементов международной системы и формы их взаимодействия.

Торговля виртуальной водой и технологиями позволяет государствам укреплять свое влияние и наращивать относительную силу в глобальном

масштабе, экспорт виртуальной воды через энергетику - оказывать значительное влияние на региональном уровне, а реализация проектов по физической транспортировке воды в исключительных случаях - приобрести источник «жесткой» силы и значительного политического давления, от которого зависимая страна будет стремиться избавиться, внедряя новые технологии, наращивая торговлю виртуальной водой и ориентируя экономику на менее водоемкие отрасли.

Параграф 2.3 Относительная ценность воды и относительная сила государств

В данном параграфе мы раскрываем связь между эффективным использованием водных ресурсов, конкурентоспособностью экономики и относительной силой государства. Эта взаимосвязь является ключевой для определения структурного влияния дефицита воды на международные отношения. Система эффективного водопользования может выстраиваться как на региональном уровне (когда река или озеро воспринимаются как единый объект), так и на национальном. В этой связи логично было бы предположить, что страны, расположенные вверху по течению должны не только не стремиться к выстраиванию региональных режимов управления международными водными ресурсами, но и противиться этому, дабы не допустить увеличения влияния своих «нижних» соседей. Однако у этой стратегии есть достаточно четкие пределы, и определяются они выгодами от регионального сотрудничества.

Альтернативы, которые «нижние» государство может предложить в обмен на взаимовыгодную региональную систему водопользования, множатся по мере того, как мировой рынок становится все более динамичным. В связи с этим ценность таких выгод, как создание зон свободной торговли, облегченный выход на национальны рынки труда и капитала, доступ к новым технологиям эффективного водопользования и объектам гидроэнергетики постоянно растет.

Помимо «бартерного» обмена и продовольственной безопасности, важнейшую роль играет построение водно-энергетического баланса, как на национальном, так и на региональном уровне. Хотя в отличие от

продовольственных, рынки сбыта электроэнергии региональные, эта сфера имеет потенциал для урегулирования конфликта интересов и регионального сотрудничества. Строительство объектов гидроэнергетики позволяет стране, расположенной ниже по течению получить доступ к источнику энергии и в то же время высвободить собственные водные и территориальные ресурсы на производство водоемкой продукции. А «верхнее» государство получает возможность вместе с определенными уступками со стороны соседей, полноценно реализовывать свой гидроэнергетический потенциал, который у «верхних» стран в силу географических особенностей обычно выше, чем у «нижних», более равнинных государств, и усилить зависимость последних уже не только от поставок воды, но и электроэнергии.

Именно поэтому возведение гидроэнергетических объектов на паритетных началах становится очень существенным источником для углубления региональной интеграции. В данном случае страны продают опять же ресурс, но уже более ценный, и, главное, использующийся для производства промышленных продуктов. Соответственно, вода в конечном итоге приобретет еще большую добавленную стоимость по сравнению с её использованием в сельском хозяйстве.

Параграф 2.4. Структурное влияние дефицита воды на международные отношения

Нами определяется структурная природа влияния относительного дефицита пресной воды на международные отношения, выходящая далеко за пределы порожденного им конфликтного потенциала. В результате проведенного анализа мы можем предложить оригинальную матрицу критериев оценки структурного воздействия дефицита воды на международные отношения, которую протестируем на трех региональных примерах в следующей главе.

Глава 3 Региональные примеры структурного воздействия дефицита воды

Наконец в третьей главе мы проанализировали влияние дефицита воды на международные отношения в трех бассейнах: в Юго-Восточной Азии (Меконг), в Африке (Нил) и в Центральной Азии. Матрица сочетает в себе критерии А. Вульфа и выделенные во второй главе форматы альтернативных «борьбе за воду»

взаимодействий на водном рынке: торговлю виртуальной водой, технологиями и «сырой» водой.

Параграф 3.1. Кейс Меконга: несмотря на очевидный конфликтный потенциал у стран бассейна нет желания «углубляться» в конфликт. Наоборот, страна-гегемон, Китай, расположенная в верховьях реки, заинтересована в росте своего влияния внизу по течению. А «нижние» страны не в состоянии обострять конфликт и более того, нацелены на более интенсивные отношения с Китаем. Это приводит к тому, что роль ограниченности воды в региональных отношениях будут стараться если не нивелировать (что невозможно), то ограничить сферой взаимных интересов. Сегодня это проявляется в совместных гидроэнергетических проектах и создании зон свободной торговли, с первоочередным снятием ограничений на торговлю сельскохозяйственной продукцией. Важным индикатором укрепления регионального сотрудничества стало резкое обоюдное увеличение доли Китая и «нижних» стран Меконга во внешнеторговом обороте друг друга.

Параграф 3.2. Кейс Нила: Если в 1990-е и 2000-е гг. эксперты призывали к углублению сотрудничества и развитию наднациональных бассейновых инициатив Нила, то сегодня перед регионом стоят вызовы, выходящие за рамки повестки устойчивого развития и эффективного управления водными ресурсами. Главная причина, конечно же, так называемый экономический ренессанс Африки и экономический рост даже в самых бедных странах бассейна Нила. Этот рост в значительной мере «оплачен» инвестициями развивающихся стран в сельскохозяйственные угодья. Сегодня интерес к региону проявляют уже и западные компании, набирают силу и африканские финансовые институты, например, Африканский банк развития. Помимо всего прочего, на фоне политической нестабильности в Египте, его соседи, расположенные выше по течению, становятся относительно привлекательнее, чем были в эпоху стабильного Египта второй половины XX века. Растет и их политическая самоуверенность.

Рассмотренный пример доказывает, что дефицит воды в Китае, Саудовской Аравии, Индии и других странах, расположенных за тысячи километров от Нила, ощутимо влияет не только на обеспеченность Египта или Уганды водой, но приводит к очень быстрому перераспределению силы в бассейне. Эфиопия и Судан получают новые рычаги политического влияния, которых не могли добиться семь тысяч лет, а наиболее развитая и могущественная в военном отношении страна региона, Египет, стремительно утрачивает свои лидерские позиции и контроль над Нилом.

Параграф 3.3. Кейс Центральной Азии: Пример Центральной Азии доказывает, что при отсутствии регионального лидера или устоявшегося баланса сил в регионе решающим становится влияние внешних акторов. Можно с высокой долей вероятности прогнозировать, что чем сильнее будет зависимость стран Центральной Азии от инвестиций, кредитов, экспортных доходов, получаемых от России и Китая, тем слабее будет потенциал эскалации водных конфликтов в регионе. И, одновременно, более широкий спектр адаптационных стратегий будет применяться при решении «водной» проблемы всеми государствами Центральной Азии.

Параграф 3.4. Потенциал использования водных ресурсов для внешней политики России

В заключении работы проведен анализ влияния структурной природы фактора дефицита пресной воды на относительную силу России и потенциал ее взаимодействия с ключевыми региональными партнерами, на основе которого автор сформулировал ряд рекомендаций по учету «водного» фактора в российской внешней политике.

Во-первых, императивом должно быть обеспечение полного суверенитета над российскими территориями к востоку от Урала, которое также становится в современных условиях фактором поддержания региональной стабильности. На этой территории расположено озеро Байкал, в котором содержится более 20% запасов мировой пресной воды, протекают сибирские реки, впадающие в Северный Ледовитый океан, наконец, река Амур, самая длинная речная граница в

мире, разделяющая Россию и Китай, течет именно там. Обеспечение суверенитета над водными объектами Сибири и Дальнего Востока - стратегический приоритет. Таким образом, становится необходимостью борьба с распространением представления о Байкале как мировом достоянии и, соответственно, размывании российского суверенитета.

Во-вторых, колоссальный международно-политический потенциал имеет торговля виртуальной водой, прежде всего, на рынках региона Восточной и Юго-Восточной Азии: сейчас Россия закупает виртуальную воду из этих регионов, никак не используя свое явное конкурентное преимущество. И, соответственно, нельзя допустить начало торговли физической водой, т.е. реализацию проектов по повороту сибирских рек, водопроводу из Байкала в Китай и прочим сомнительным с научной и международно-политической точки зрения инициативам.

Наконец, необходимо уделить особое внимание минимизации отрицательных внешних эффектов от использования международных водотоков, в которых Россия расположена ниже по течению или имеет общее русло (Амур). При этом качество воды, т.е. стратегического российского ресурса, должно обеспечиваться не только в международных, но и во внутренних водах.

III. ОПУБЛИКОВАННЫЕ РАБОТЫ, ОТРАЖАЮЩИЕ ОСНОВНЫЕ НАУЧНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ДИССЕРТАЦИИ

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора общим объемом 10,3 п.л. Все публикации по теме диссертации.

Список публикации по теме диссертационного исследования

В журналах из списка, рекомендованного ВАК России:

1. Лихачева А. Б. Российско-европейские отношения в урегулировании водно-энергетической проблемы Центральной Азии в среднесрочной перспективе [Текст] / Лихачева А. Б. // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. — 2014. — Т.9. — № 3. — С.47-67. — Объем 1,7 пл.

2. Лихачева А. Б. Водная проблема Центральной Азии: роли России, Китая и Ирана [Текст] / Лихачева А. Б. // Азия и Африка сегодня. — 2014. — № 3. — С.56-62. — Объем 0,8 п.л.

3. Лихачева А. Б. Проблема пресной воды как структурный фактор мировой экономики [Текст] / Лихачева А. Б. //Экономический журнал Высшей школы экономики. — 2013. — № 3. — С.497-524. — Объем 2 п.л.

4. Лихачева А. Б., Макаров И. А., Савельева А. В. На хлеб и воду [Текст] / Лихачева А. Б. Макаров И. А., Савельева А. В. // Россия в глобальной политике. — 2010. — № 4.— С. 82-93. — Объем 0,7 п.л., авторский вклад — 0,2 п.л.

В прочих изданиях:

5. Likhacheva A., Makarov I., Virtual water of the Russian Far East for Asia-Pacific: Local Efficiency Vs Regional Sustainability [Электронный ресурс] / Likhacheva A., Makarov I.// WP BRP Series: International Relations. - 2014. №10/IR/2014. - c. 1-28. — Объем 1,7 п.л., авторский вклад - 0,8 п.л. Режим доступа: http://www.hse.ru/data/2014/12/ll/1104913899/10IR2014.pdf

6. Лихачева А. Б. Проблема пресной воды как структурный фактор мировой экономики [Текст] / Лихачева А. Б. // В кн.: Мировая экономика в начале

XXI века / Рук.: Л. М. Григорьев; отв. ред.: В. С. Автономов, А. Е. Бугров, С. А. Караганов, Е. С. Хесин; науч. ред.: Л. М. Григорьев. М.: Директ-Медиа. — 2013.

— Гл. 25. — С. 638-672. — Объем 2 п.л.

7. Лихачева А. Б. Мировая экономика - площадка для решения водных проблем [Текст] / Лихачева А. Б. // В кн.: XII Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества. В четырех книгах. Книга 2. / Отв. ред.: Е. Г. Ясин. Кн. 2. М.: Издательский дом НИУ ВШЭ. — 2012.

— С. 95-105. — Объем 0,5 п.л.

8. Лихачева А. Б. Глобальный дефицит воды как фактор внешней политики России [Текст] / Лихачева А. Б. // В кн.: Россия 2030 глазами молодых ученых. Сборник материалов III Всероссийской научно-практической конференции. М.: Научный эксперт, 2012. — Гл. 3.2. — С. 261-264. — Объем 0,4 п.л.

9. Караганов С.А., Барабанов О.Н., Бордачев Т.В., Лихачева А.Б., Макаров И.А., Савельева A.B. Через гармоничное развитие к региональной стабильности. Россия и Китай в новой мировой архитектуре [Текст] / Караганов С.А., Барабанов О Н., Бордачев Т.В., Лихачева А.Б., Макаров И.А., Савельева

с A.B. // В кн.: Россия: стратегия для нового мира. Сборник докладов Международного дискуссионного клуба "Валдай" / Под общ. ред.: С.А. Караганов. М.: Национальный исследовательский университет "Высшая школа экономики", 2011, —С. 117-129,— Объем 0,5 п.л., авторский вклад-0,1 п.л.

Тираж 100 экз. Заказ № 315

Издательство «МГИМО-Университет» 119454, Москва, пр. Вернадского, 76

Отпечатано в отделе оперативной полиграфии и множительной техники МГИМО(У) МИД РФ 119454, Москва, пр. Вернадского, 76