автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Динамика перевыражения экзистенциальных евангельских смыслов в художественном тексте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Динамика перевыражения экзистенциальных евангельских смыслов в художественном тексте"

На правах рукописи

ШАХИН Ольга Владимировна

ДИНАМИКА ПЕРЕВЫРАЖЕНИЯ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫХ ЕВАНГЕЛЬСКИХ СМЫСЛОВ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ (на материале идеологически маркированных текстов А Фадеева)

10 02 19 - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тверь - 2008

003446547

Работа выполнена на кафедре английской филологии ГОУ ВПО «Тверской государственный университет»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор,

Заслуженный деятель науки РФ

Богин Георгий Исаевич

доктор филологических наук, профессор Крюкова Наталья Федоровна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Харченко Вера Константиновна

кандидат филологических наук, доцент Перелыгина Елена Михайловна

Ведущая организация Институт языкознания РАН

Защита состоится ^'"¿'/^//з^ 2008 г в /час З^шт на заседании диссертационного совета'Д 212 263 03 в Тверском государственном университете по адресу Россия, 170000, г Тверь, ул Желябова, 33, зал заседаний

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тверского государственного университета по адресу г Тверь, ул Володарского, 42

Отзывы можно направлять по адресу г Тверь, Желябова 33, Тверской государственный университет, ученому секретарю

Автореферат разослан «

^ »ЛУ;¿У/АСу 2008 г

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 212 263 03 кандидат филологических наук, доцент

Настоящее исследование посвящено изучению закономерностей опредмечивания экзистенциальных смыслов художественными средствами текстопостроения на материале ранних произведений Александра Фадеева Обращение к текстам А А Фадеева в рамках данной проблематики закономерно, поскольку факты его биографии позволяют говорить об аккумуляции в его творчестве основных духовных и социальных идей периода революционных преобразований в России начала XX века, а его проза обладает таким качеством, как истинная художественность, выводящая реципиента к экзистенциальным смыслам

Объектом реферируемого исследования являются закономерности опредмечивания экзистенциальных религиозных смыслов средствами художественного текстопостроения

Предметом данного исследования является специфика способов, форм и моделей перевыражения онтологических религиозных конструкций языковыми средствами художественного текста

Целью работы является изучение структуры закономерностей опредмечивания смыслов базовых онтологических христианских истин средствами построения идеологически маркированного художественного текста Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи

• определить онтологические аспекты культуры в русской традиции как части европейской антропоцентрической модели,

• определить языковые способы опредмечивания бытийственных смыслов и выхода к значащему переживанию при их распредмечивании,

• выявить закономерности смыслового перевыражения основ христианского мировосприятия в текстах ранних произведений А Фадеева как образца творчества переломной эпохи и определить специфику динамического взаимодействия двух взаимоисключающих парадигм мировосприятия в пределах единого текста,

• выявить особенности авторского опредмечивания и последующего распредмечивания читателем экзистенциальных евангельских смыслов в художественном тексте

Для решения заявленных задач применялись методы, основанные на универсальных принципах организации текста и в целом мыследействова-ния индивидуума, такие как герменевтический и лингвостилистический анализ В качестве конкретных методологических схем использовались основные положения теории речевой деятельности и структуры системо-мыследеятельности (СМД), разработанные ГП Щедровицким, а также представления о субстанциональных и процессуальных основах понимания художественного текста и герменевтических техниках понимания, предложенные Г И Богиным

Материалом исследования являются идеологически маркированные художественные тексты советской литературы периода первого десятиле-

тия Советской власти, а именно ранние произведения Александра Фадеева повесть «Разгром» (1923 - 1924 гг) и роман «Разлив» (1927 г)

Теоретическую базу исследования составили труды Тверской герменевтической школы и предложенные в ее русле концептуальные и методологические подходы

Основным концептуальным положением исследования является идея о том, что в отечественной культуре, в том числе в культуре советского периода, безусловно усматривается концептуализация базовых евангельских понятий и переход их в предельные понятия, что неизменно реализуется при рецепции художественного текста, так же как и при его производстве

На защиту выносятся следующие положения

• базовые онтологические конструкции, нашедшие адекватное содержательное выражение в евангельских истинах, являются исходными упорядочивающими структурами, определяющими возможность целостного мировосприятия и единого духовного бытия социума Эти базовые конструкции имманентны культуре и с необходимостью воспроизводятся в любом имеющем эстетическую ценность и порождающем духовное движение тексте (художественном тексте культуры), в том числе и в идеологически маркированных текстах русской литературы советского периода,

• чем более тщательно разработан элемент текста (формальный, содержательный, стилистический), чем более весомое значащее переживание заложено в текстовую структуру для распредмечивания, тем более очевиден выход и продуцента, и реципиента к внешне отрицаемым онтологически значимым евангельским смыслам,

• пространство смыслопостроения ранних произведений А А Фадеева характеризуется взаимопроникновением двух противоположных тенденций, соответствующих двум типам мировосприятия - религиозного (христианского) и секулярно-идеологизированного (намеренное снижение и отрицание евангельских смыслов и их восстановление и возвышение через многократное перевыражение в глубинных пластах текста),

• при опредмечивании авторских предпочтений (в данном случае -декларации атеистический позиции) средствами текста выстраивается определенная парадигматическая структура исходная оппозиция «старое негодное (религиозное) - новое желаемое (безбожное)» в результате растягивания смыслов в процессе схемопостроения приводит к опрокидыванию изначально заложенных аксиологических конструкций базовых смыслов текста (фальшь и ненужность «божественного» в новой жизни в антитезе «земное - небесное») и возвращению к присущей отечественной культуре христианской парадигме, что усматривается при лингвостилистическом анализе текста

Научная новизна исследования состоит в рассмотрении вопроса функ-

ционирования языковых средств, позволяющих выходить к усмотрению и переживанию экзистенциальных смыслов через взаимоисключающие социальные реальности, проводится поиск оснований для сохранения текстов великих советских авторов в российской культуре нового времени

Теоретическая значимость работы связана прежде всего с обще-культуральной значимостью данной проблематики и необходимостью ее теоретического осмысления в меняющемся мире Язык является одной из базовых человеческих экзистенций, постижение глубинных процессов и тенденций культуры адекватно раскрывается в изучении имманентных культуре сущностей языка Теоретическая значимость работы определяется также вкладом в филологическую герменевтику как дисциплину, посвященную изучению глубинных структур производства и рецепции текстов, результаты исследования раскрывают некоторые новые пласты смыслообразования в художественном тексте, которые, по нашему мнению, являются определяющими и подлежат обязательному распредмечиванию при рецепции текста с установкой на его полноценное понимание Данное исследование продолжает традиции Тверской герменевтической школы и предложенных ею концептуальных и методологических подходов

Практическая значимость исследования связана с возможностью использования его результатов в различных видах герменевтической деятельности - филологической, литературоведческой, историографической, педагогической

Апробация результатов исследования проводилась в форме докладов на Международной научно-практической конференции «Детская литература и воспитание» (Тверь, 2004), на IX Международной герменевтической конференции «Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании» (Тверь, 2006), на X Международной герменевтической конференции «Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании» (Тверь, 2007), на II научно-практической конференции «Язык для специальных целей система, функции, среда» (Курск, 2008)

По теме диссертации опубликовано 8 работ общим объемом 2,8 п л , две из них - в рецензируемых изданиях

Цели и задачи исследования определили объем и структуру работы Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка цитируемой литературы (150 наименований на русском и английском языках), списка источников примеров, списка лексикографических источников (10 наименований)

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обозначается объект и предмет исследования, формулируются цель и основные задачи, обосновываются актуальность, теоретиче-

екая и практическая значимости настоящей работы

В первой главе «Онтологические аспекты культуры в европейской и русской традиции» рассматриваются особенности лингвокультурологиче-ского подхода к определению понятия онтологической структуры индивида как продуцента и реципиента текста Теоретическую основу исследования данного аспекта составили труды по семантике (А Вежбицка, Е С Кубрякова) и семиотике (Б А Успенский, Ю M Лотман, H А Хренов), работы, связанные с проблемами этнологии (С В Лурье, Е С Яковлева, И А Стернин, Ю Е Прохоров, H Д Арутюнова) и социологии религии (В И Гараджа, H Б Мечковская, Р H Белла), а также исследования, посвященные выявлению религиозной составляющей в идеологии и искусстве социализма (А В Луначарский, А А Богданов, С H Булгаков, M M Дунаев, А А Глотов)

В пределах определенной культуры выстраиваются и упорядочиваются онтологические миры ее носителей, составляя картину мира как «систему интуитивных представлений о реальности» [Руднев 2005 164] Картина мира определяется также как «совокупность представлений о мире и месте в нем человека, которые регулируют жизнедеятельность индивида определенным для данной культуры образом» [Лурье 2001 16] Структура картины мира представляет собой комплекс оппозиций ценностного - когнитивного, устойчивого - неустойчивого, рационального - иррационального, архаического - современного, сознательного - бессознательного, ядерного - поверхностного [Ibid] Ядро картины мира, по С В Лурье, есть определенные системы правил восприятия, мышления, действия, называемые автором социокультурными константами или установками Ядерные структуры рассматриваются в качестве фундаментальных опор существования человека и включают базовые бессознательные образы «локализацию источника зла, локализацию источника добра и представление о способе действия, при котором добро побеждает зло» [Op cit 23] Данное исследование посвящено изучению закономерностей опредмечивания предельных смыслов культуры в художественных текстах на рубеже двух эпох - старой, построенной на православии, и новой, декларирующей атеизм в качестве государственной политики

Русской культуре свойственна специфическая черта переходности инверсионного типа, приводящая к периодическим сменам образцов культуры и вытеснению старого на дно коллективной памяти при актуализации извлекаемого из нее образца в качестве нового, однако в действительности являющегося повторением уже известного При этом чем разрушительнее перемены, тем активнее возрождается архаика Следовательно, для полноценного понимания текстов, созданных в период смены культурного образца, необходимо искать устойчивые смысловые парадигмы национальной культуры

В отечественной культуре безусловно усматривается концептуализация базовых евангельских понятий и переход их в предельные понятия, что неизменно проявляется при рецепции художественного текста, так же как и при его производстве Предельное понятие культуры, по определению ТН Снитко, это «абстрактное понятие, являющееся базовым для культуры, своей природой указывающее на основной тип присущего ей мышления, способное собрать максимальное число кучьтурных смыслов» [Снитко 1999 13] Христианские смыслы являются предельными и в онтологическом, и в экзистенциальном плане, поскольку они абсолютизируют смысл существования как индивидуального, так и социального Очевидно, что при сосуществовании различных культурных полей в рамках европейской метакультуры возникает своеобразная интерференция христианской и языческой, античной и западноевропейской традиций [Кузнецов, Некрасов 2006 4] Однако не подлежит сомнению, что концептуальная последовательность культурных констант, сложившаяся под влиянием христианства, для европоцентричной культуры является определяющей

Что касается атеистической картины мира, то при безусловном подчинении ее идее отсутствия Бога индивидуум, позиционирующий себя как атеист, в качестве члена социума вынужден существовать в рамках определенной культурной парадигмы с заданной онтологической структурой смыслов, что заставляет его имплицитно принимать систему ценностей, в данном случае основанную на христианских смыслах

Динамика взаимодействия старой (религиозной, христианской) и новой (атеистической, социалистической) парадигм на сломе эпох имеет определяющее значение в контексте данного исследования Поскольку данная работа посвящена изучению текстов европейской культурной традиции, неизбежно обращение в первую очередь к христоцентричной иерархической структуре смыслов (см рис 1) Метаметасмыслом последней является смысл «Бог», удерживающий в надежно устойчивом состоянии всю последующую структуру метасмыслов Жизнь, Смерть, Любовь, Добро, Зло, Истина, Свобода, Красота и смыслов нижнего уровня, более ситуативных, конкретных, предельно индивидуализированных Распределение смыслов по уровням задает вполне устойчивую аксиологическую картину Аксиологические конструкты входят необходимым элементом как в онтологическую, так и в экзистенциальную структуру

Революционные преобразования, происшедшие в начале прошлого века, не могли не затронуть старую картину и выявили парадигматику, выстроенную на ином основании (см рис 2) Здесь роль удерживающего метаметасмысла выполняет конструкт «общественное благо, счастье для всех», основной мотив преобразований в России В нем есть определенное сходство с религиозным началом - переживание данного метаметасмысла представителем русской культурной парадигмы вызывает ощущение

Добро

высшее благо (от Бога и во имя Бога)

добродетели

как исполнение

заповедей

Бога

внешнее расценивается как результат попущения Богом действия дьявольских сил в природе, обществе и человеке внутреннее грехи против заповедей Бога (гордость, осуждение, неблагодарность, леность, неверие в Бога, сомнения в вере, самомнение, отчаяние, уныние, мстительность, зависть, гнев, равнодушие, тщеславие, ложь и т п )

внешняя как отражение внутренней, следовательно, источник гармонии и красоты — Бог

внутренняя духовная, как отражение Божественной гармонии

по замыслу Божьему человек свободен в выборе, но более всего он свободен в Боге если он не раб греха, то, принадлежа Богу, способен к творчеству как высшему выражению свободы духа

любовь человека к Богу

греховная (без Бога)

Добро

направленность на благо человека и общества 1

относительно евангельских ■заповедей

соответствует им (милосердие, сострадание, трудолюбие и т п)

1рот иворечит им (отрицание Бога, смирения, принципа неосуждения и др )

внешнее то, что враждебно Родине и пролетариату

внутреннее некоторые грехи в христианском понимании (самомнение, жестокосердие, леность и т п ), классовые «грехи» (неверие в коммунизм доброта к классовому врагу, смирение, непротивление злу)

внешняя как выражение внутренней гармонии мира или человеческой натуры

\

внутренняя (духовная) в старом понимании (большинство христианских добродетелей) и в новом понимании («Человек - это звучит гордо'»)

как возможность предельного самопожертвования ради тот о, что дорого

„физическая (жизнь заканчивается со смертью тела)

духовная (как потеря совести)

близким общему благу торжеству справедливости

соответствие предлагаемому образцу

ограничивается

юридическим

правом

приобщения к высшему, когда сущность человека ставится выше его существования, что соответствует чувству единения с высшей силой в религиозном сознании (примером может служить пафосная революционная и постреволюционная литература - М Горький, Н Островский, В Маяковский, А Фадеев и т п ) Однако несмотря на предельно точное копирование первой структуры, вторая не выдерживает проверки временем Причиной тому является изменение исходной иерархии смыслов, когда на место ме-таметасмысла помещается смысл нижнего уровня, неспособный удержать в незыблемости всю структуру Последнее приводит к дисгармонизации новой парадигмы смыслов, смешению разноуровневых единиц и как следствие - к разрушению всей иерархии и смысловому хаосу (период перестройки в России), в котором все более очевидно проявляется экспортируемая система смыслов европейской постхристианской цивилизации

На рис 3 показана иерархия смыслов в условиях духовного кризиса постхристианского протестантского мира Западной Европы, исследованию которого посвящены блестящие работы многих исследователей, в числе которых X Ортега-и-Гассет, Э Фромм, О Шпенглер, К Ясперс, А Тойн-би, М Вебер, П Тейяр де Шарден, С Н Булгаков, Н О Лосский и В Н Лосский, К Н Леонтьев, И А Ильин, С Л Франк, В С Соловьев и другие В отличие от предыдущей схемы, изначально ставящей общественное служение в качестве метаметасмысла, здесь во главу угла поставлен индивидуализм, катастрофически быстро приводящий к омассовлению и деградации культуры Необходимо отметить, что мы ставим своей целью проиллюстрировать на представленных рисунках только структуры, относящиеся к христианскому миру, не затрагивая построенные на иных принципах иерархии онтологические смыслы буддизма и ислама

Нетрудно заметить, что первые две схемы (см рис 1 и рис 2) объединены присутствием трансцендентных смыслов, выводящим к внешним мирам (таинственный мир веры или, согласно второй схеме, постигаемый мир общественного блага), в то время как последняя схема обнаруживеает лишь набор имманентных антропоцентричных смыслов Старая, отвергнутая новым временем система смыслов (рис 1) выступает как основа новой (рис 2) В художественных текстах нового, социалистического времени двуслойность смысловой структуры картины мира очевидна Литература и искусство советского периода играли важнейшую роль в создании новой идеологии, претендующей на замену христианской религии В большинстве произведений советского искусства нет явного упоминания о Боге и религии, однако в них обязательно присутствуют христианские смыслы

Вторая глава «Методологические основы исследования процессов перевыражения онтологических смыслов в художественном тексте» посвящена проблемам понимания и интерпретации текста

Теоретической основой исследования послужили труды по психолингвистике, трактующие язык как достояние пользующегося им человека (А А Залевская), работы в области герменевтики (П Рикер, Ф Шлейер-махер, Г Г Шпет, В Г Кузнецов) и филологической герменевтики (Г И

Богин, 11Ф Крюкова, Н Л Галеева, И В Соловьева, М В Оборина, Е М Перелыгина, К А Фролов, Н О Гучинская, Б Н Соваков, П В Пихнов-ский, Т Е Заботина, Ю А Львова, А А Богатырев), работы, описывающие структуры системомыследеятельности (Г П Щедровицкий, В П Литвинов), исследования в области феноменологии (Э Гуссерль, М М Бахтин, В Н Волошинов), работы в области стилистики (Ю М Скребнев, Ю М Лотман) Выбор конкретной методологии в рамках данного исследования основан на концепции феноменологии речевого сообщения ГП Щедро-вицкого, разработке представления о субстанциональных и процессуальных основах и герменевтических техниках понимания Г И Богина

Под текстом в широком смысле понимается любой след целенаправленной человеческой деятельности, способ воспроизведения информации с помощью знаков и знаковых системам, «пространство смыслопостроения» [Богатырев 2001 53] - то, что подлежит освоению и пониманию реципиентом В самом широком смысле мир в восприятии человека предстает как текст, а культура является суммой основополагающих текстов Поскольку понять можно лишь то, над чем можно рефлектировать, рефлексия есть родовое понятие по отношению к пониманию, а понимание есть одна из организованностей рефлексии Пониманием текста называется «обращение опыта человека на текст с целью освоения тех частей его содержательности, которые не удается освоить посредством привычных действий смыслового восприятия» [Богин 1997 3] Понимание выступает как активный процесс Оно происходит там, где возникает знаковая ситуация и начинается рефлектирование над нею Рефлексия выступает в качестве связки между извлекаемым прошлым опытом и представленной в тексте для освоения ситуацией В этой ситуации рефлексия есть «обращение сознания на свой опыт, повторение прохождения уже пройденного мысленного пути» [Ор С11 18] Согласно Гуссерлю, прошлый опыт забывается, но не исчезает совершенно, при пробуждении рефлексии он восстанавливается и реализуется, но не так, как это случилось бы во время появления этого опыта Благодаря рефлексии осваиваемый образ ситуации получает некоторые признаки уже усвоенных ситуаций, т е окрашивается уже имеющимся опытом, а отношение к старому опыту изменяется, что дает новый опыт, ведущий к пониманию «Элементы нового опыта в акте понимания образуют организованности, т е некоторое целое, содержательно не совпадающее с суммой своих частей, благодаря чему акт понимания текста и может приводить к чему-то новому» [Богин 1997 4]

В целом духовный мир можно представить как рефлективную реальность, состоящую из трех поясов, а понятие рефлексии и рефлективности оказывается особенно важным в системе человеческой системомыследеятельности (СМД) Последняя представлена в трех поясах

пояс мыследействования мД - пояс реальной действительности (сфера «образности», здесь репрезентирован опыт бытия в мире предметных представлений, в нем происходит их реактивация),

пояс мысли-коммуникации М-К (репрезентирована коммуникативная действительность, представляющая собой опыт действова-ния с текстовым материалом, представлены прямые или интерпретированные средства текстопостроения),

- пояс чистого мышления М (в котором репрезентирована действительность чистого мышления в невербальных схемах, парадигмах и т п , здесь возможны прямые усмотрения метасмыслов вне зависимости от их вербализации)

Усмотрение и освоение идеальных сущностей, опредмеченных в художественном тексте, т е понимание, возможно только при выходе реципиента в рефлективную позицию, что означает осознанную остановку в ходе практической деятельности для целей понимания Понимание через рефлексию приобретает важное значение в условиях исключительного многообразия и информационной перегруженности современного мира, когда именно самостоятельное освоение действительности и принятие самостоятельных решений становится особенно значимым

Способами, обеспечивающими целостное понимание текста, являются разнообразные техники понимания текста, включающие в себя как основополагающий компонент схемы понимания Схемы действования позволяют реципиенту не только усмотреть смысловую парадигматику текста, но и выйти к его значащему переживанию это схемы развития, помогающие реципиенту «пережить развитие содержательности текста» [Богин 1997 75] Схемы действования помогают преодолеть разбросанность и разрывность элементарных смыслов, увидеть целостность текста В процессе схемообразования взаимодействуют данные осваиваемого материала (текста) и данные рефлективной реальности По мнению Г И Богина, понимание «без схемы», без рациональных категоризации невозможно, в данном случае оно становится всего лишь процедурой (в отличие от действования), лишенной такого признака действия, как нормативность Самотечная ассоциативная процедура не охватывает всех сторон распредмечивания заложенных в тексте смыслов, в отличие от нее рациональная категоризация в рамках схемопостроения есть упорядоченное действование, позволяющее преодолеть дефектное понимание или непонимание текста Основной распредмечивающей техникой герменевтики является техника герменевтического круга, при которой луч рефлексии совершает движение в направлении от онтологической конструкции человека через рефлективную реальность, возвращаясь к онтологической конструкции

Дискурсивное и интуитивное начала понимания имеют общую методологическую основу, их взаимодействие является условием выхода к полноценному усмотрению смысловой структуры текста Нерефлективное восприятие текста и три вида рефлексии - над опытом памяти (при семантизирующем понимании), над опытом знания (при когнитивном понимании) и над опытом значащих переживаний (при распредмечивающем понимании) составляют инструментарий дтя полноценного освоения действительности и текстов как фрагмента действительности В ходе распред-

мечивания смыслов («феноменов сознания») происходит их узнавание, освоение новых и подведение тех и других под категорию -те обращение к собственной онтологической конструкции как источнику и конечной цели рефлексии Художественный текст есть текст для распредмечивающего понимания, дающий наиболее богатые и сложные метасвязи и выводящий к множеству значащих переживаний

Третья глава «Герменевтический анализ текстов А Фадеева» посвящена практической интерпретации художественного текста в традициях филологической герменевтики В результате исследования мы пришли к выводу, что герменевтический анализ представленных текстов ранних произведений А Фадеева выявляет сложное взаимопроникновение двух противоположных тенденций смыслопостроения, соответствующих двум типам мировосприятия - религиозного (христианского) и секулярного, что является исчерпывающей иллюстрацией к парадигматике смыслов и ме-тасмыслов, предложенной нами на рис 2 В рамках отношений указанных типов важным представляется время написания данных текстов как время перехода от одной относительно устойчивой ценностной парадигмы к другой

В повести и романе А Фадеева опредмечены такие евангельские смыслы, как Бог, Любовь, Истина, Красота, Жизнь, Свобода, Добро В тексте актуализируются не только евангельские смыслы, но и сюжеты В качестве примера интересна сцена организации спасения застигнутых стихией людей - беспомощные, безвольные, издавна привыкшие полагаться не на себя, а на Бога и перекладывать на Него всякую ответственность за свою жизнь, сельчане «сняли шапки и истово закрестились» [Фадеев 1979 315] Равнодушные не только к новой власти, но и к собственной судьбе, крестьяне справедливо противопоставлены завоевывающим авторитет энергичным, понимающим и благородным новым героям - большевикам, а их нарочито откровенное отношение к «божественному» выставлено в коротком диалоге

«Лодка рванулась, а за ней, как утки, поползли другие

- Спаси вас Бог' — закричали на берегу

- Сами спасемся, - проворчал под нос Горовой» [Ор с^ 317]

Происходит приращение ранее усмотренного в тексте метасмысла «пустоты и фальшивости божественного», средствами прямой номинации автором утверждается смысл «отделенность от Бога», «вера в себя вместо веры в Божий промысел» При попытке осмысления читателем всей сцены отправления лодок данный смысл растягивается до усмотрения символических категорий, что происходит следующим образом Неожиданно для всех в селе появляется новый лидер Иван Нерета (по рождению здешний, но до того давно живший где-то в других краях), на которого только и возлагаются надежды попавших в беду и устремлены взоры всех собравшихся, словам которого внимают оставшиеся на берегу, как когда-то народ внимал стоявшему в лодке Христу Вместо выполнения своих иных обя-

занностей несколько человек под руководством Ивана идут на лодках спасать людей Через фиксацию рефлексии в поясе предметных представлений мД возможен выход читателя в пояс действительности чистого мышления М сопоставление происходящего в повести «Разлив» и евангельского сюжета призвания рыбаков к христианскому служению, а также известного обращения Христа к своим ученикам «Я сделаю вас ловцами че-ловеков» [Мф 4, 19] приводит к усмотрению параллельных смыслов «долгожданное обретение бесценной истины», «бесспорная правота лидера», «признание ее народом» Выход же реципиента в пояс коммуникативной действительности М-К усматривает наряду с другими и такое средство текстопостроения, как говорящая фамилия «нерета - рыболовный снаряд, верша , плетеная из лозы, кошель на обручах, вязеный, из сети» [Даль 2004 877], что возвращает рефлексию читатетя в пояс М, закрепляя уже созданный автором образ Учителя, обладающего правом и истиной Однако рефлексия выводит реципиента не только к евангельским реминисценциям, но и к сюжету, общему для житийной литературы будущий святой/учитель в юности покидает родной дом, поскольку привычная среда не удовлетворяет потребностям его ищущего духа, становится учеником мудрого наставника и обретает истину, возвращается в родные места, чтобы нести свет этой истины людям Все названные выше смыслы встраиваются в парадигму христианских онтологических структур, экзистенциальную основу русской культуры

При сопоставлении текстов повести «Разлив» 1923 года и романа «Разгром», написанного четыре года спустя, достаточно ясно прослеживается усиление идеологической определенности, что сопровождается сужением спектра смыслов при их большей эксплицированности В повести при изобилии опредмеченных экзистенциальных смыслов, таких как Жизнь, Смерть, Истина, Любовь, Милосердие, Зло и т д, усматривается полнота бытия «старого» мира, одним из которых является метасмысл «"новое" как один из вариантов многообразия жизни, ожидание и появление начала нового мира и попытка утверждения его в качестве истинного в среде старой жизни» В романе указанные выше экзистенциальные смыслы не рядоположены, а подчинены одному метасмыслу - «безусловный примат нового над старым, безусловная подчиненность земного существования высшей цели», при этом указанный метасмысл перевыражается в развертывании метасмысла «жертвенность во имя счастья людей» именно на смысловой нагрузке категории жертвенности выстроена оппозиция положительных (Метелица, Морозко, Левинсон, весь отряд) и отрицательных героев романа (Мечик, попик, лавочник) Очевидно, что метасмысл «жертвенность» - один из ведущих в евангельском повествовании

В Заключении формулируются выводы по итогам проведенного исследования, а также указываются некоторые направления дальнейших исследований

Основное содержание работы отражено в следующих публикациях

А Публикации в рецензируемом издании

1 Шахин О В Динамика перевыражения евангельских смыслов в художественном тексте литературы советского периода // Дом Бурганова Пространство культуры -Москва, 2008 -№ 1 -С 196-205

2 Шахин О В Перевыражение евангельских смыслов в художественном тексте (на материале ранней повести А Фадеева «Разлив») // Библиотековедение - Москва Российская государственная библиотека, 2008 -№2 - С 68-71

Б Другие публикации

3 Шахин О В Снижение евангельских смыслов как один из способов его возвышения (на материале романа M Шолохова «Поднятая целина») // Hermeneutics m Russia -http //www tversu ru/Science/Hermeneutics/, 1999

4 Шахин О В Реминисценции Священного писания в художественной литературе для детей // Детская литература и воспитание Сб науч тр - Тверь Твер гос ун-т, 2004 - С 207-210

5 Шахин О В Отражение евангельских смысл в романе А Фадеева «Разгром» // Вестник Тверского государственного университета - 2006 - № 3 (20) - Серия «Филология» - Выпуск 6 «Лингвистика и межкультурная коммуникация» - С 191-196

6 Шахин OB О динамике снижения и возвышения евангельских истин в художественном тексте // Вестник Тверского государственного университета - 2007 - № 29 (57) - Серия «Филология» - Выпуск 11 «Лингвистика и межкультурная коммуникация» - С 297303

7 Шахин О В Методологические основы исследования процессов перевыражения онтологических смыслов в художественном тексте // Иностранные языки лингвистические и методологические аспекты Межвуз сб науч тр -Тверь Твер гос ун-т, 2008 - С 159-163

8 Шахин OB О методологии исследования динамики перевыражения экзистенциальных смыслов в художественном тексте // Язык для специальных целей система, функции, среда Сб мат-лов II конф / Курск Курск гос техн ун-т, 2008 -С 221-225

Подписано в печать 25 08 08 Формат 60x84 1/16 Бумага типографская №1 Печать офсетная Уел печ л 1,0 Тираж 70 экз Заказ №254 Тверской государственный университет Редакционно-издательское управление Адрес Россия, 170000, г Тверь, ул Желябова, 33 Тел РИУ (4822) 35-60-63

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Шахин, Ольга Владимировна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ КУЛЬТУРЫ В ЕВРОПЕЙСКОЙ И РУССКОЙ ТРАДИЦИИ

1.1. Онтология в' лингвокультурологическом аспекте.

1.2. Фиксация глубинных онтологических смыслов в пластах 23 культуры.

1.3. Воспроизведение онтологических смыслов в культуре 29 переходного периода.

1.4. Выводы по главе 1.

ГЛАВА 2. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ПРОЦЕССОВ ПЕРЕВЫРАЖЕНИЯ ОНТОЛОГИЧЕСКИХ СМЫСЛОВ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ

ТЕКСТЕ

2.1. Понимание и рефлексия как категории 41 герменевтики.

2.2. Схемы понимания текста.

2.3. Схемообразование как основа понимания.

2.4. Выводы по главе 2.

ГЛАВА 3. ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ТЕКСТОВ

А.ФАДЕЕВА

3.1. Онтологические христианские метасмыслы в повести «Разлив»

3.2. Смысловое перевыражение основ христианского 111 мировосприятия в романе «Разгром».

3.3. Выводы по главе 3.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Шахин, Ольга Владимировна

Настоящее исследование посвящено изучению лингвистических закономерностей опредмечивания экзистенциальных смыслов художественными средствами текстопостроения на примере ранних произведений Александра Фадеева.

Обращение к текстам А.Фадеева в рамках данной проблематики закономерно, поскольку факты его биографии позволяют говорить об аккумуляции в его творчестве основных духовных и социальных идей периода революционных преобразований в России начала XX века, а его проза обладает таким качеством, как истинная художественность, выводящая реципиента к экзистенциальным смыслам.

Особенную значимость в русле данного исследования приобретает хронологическая отнесенность текстов А.Фадеева к 20-м годам прошлого века (повесть «Разлив» 1923 года и роман «Разгром» 1924 — 1927 годов), времени становления «новой социалистической литературы», являющемуся также временем перехода в контексте специфических ритмов функционирования русской культуры; нам также представляется важным отметить принадлежность текстов авторству активного участника движения по преобразованию старого (дореволюционного) мира в новый, социалистический, с его «новыми» истинами и героями. На протяжении последних 20 лет происходит переосмысление феномена советского искусства, несомненно, внесшего огромный вклад в культуру России.

Исследование направлено на выявление способов перевыражения онтологических религиозных смыслов в текстах А.А.Фадеева, в связи с чем необходимо определить категорию онтологичности.

Онтологическая картина мира складывается из набора базовых онтологических истин, выступающих в качестве средства, упорядочивающего индивидуальную картину мира.

В рамках данной работы определения «онтологический» и «экзистенциальный» в отношении религиозных христианских смыслов часто используются синонимически, что следует из особенностей предмета исследования. Евангельские истины являются смысловыми структурами, которые обосновывают предельные и исчерпывающие основания индивидуального бытия, то есть являются экзистенциальными смыслами. Что касается определения евангельских истин в качестве онтологических, то мы вправе называть их таковыми, поскольку они являются базовыми смысловыми основаниями современной европоцентричной культуры. В Библии в мифологической форме опредмечены онтологические смыслы, которые подвергаются экзегезе: попадая в пласты художественного произведения, они получают статус экзистенциальных смыслов, присущих именно этому произведению.

В период средневековья единые принципы миропонимания определяли религиозное, философское, художественное сознание. Гносеологическая, аксиологическая и социально-регулятивная система христианства определяла картину мира во всех аспектах духовной деятельности. В продолжение одиннадцати столетий европейская цивилизация развивалась как христианская цивилизация. Этот процесс набирал силу; соперничество восточного и западного течений в христианстве, Никейский Собор и последующее разделение конфессий не смогло ему воспрепятствовать. Приобщение к христианству вовлекло и Россию в орбиту европейского цивилизационного развития.

Новое Время характеризуется распадом целостности онтологической картины, которая уступила место «дробному множеству специализированных, относительно истинных построений» [Гачев 1991: 5]. В этот период намечается тенденция построения «объективированной» картины мира, из которой устранен познающий субъект, что явилось первым шагом к распаду целостности восприятия и переживания мира; возникает иллюзия свободного от нравственного начала знания, что постепенно приводит к утверждению логики позитивизма, в том числе и на онтологическом уровне. Как результат, в современном секуляризованном обществе религиозные истины воспринимаются как часть «плюралистической» онтологической картины мира, наряду с остальными составляющими; > присутствие их в системе индивидуального миропонимания не считается обязательным. Таким образом, в современном массовом сознании евангельские истины вытеснены в этическую сферу и не присутствуют на онтологическом уровне в явном виде.

В рамках настоящей работы мы придерживаемся принципа целостной онтологической парадигмы. Подобная позиция базируется на двух основных идеях, первая из которых лежит на поверхности: очевидно, что даже при декларировании индивидом полного отрицания присутствия веры в его жизни он, несомненно, разделяет поле культуры социума; в социуме же религиозный компонент занимает видное место. Вторая идея связана с признанием факта врожденного обладания индивидуумом, базовой онтологической структурой (духа), упорядочивающей его личный опыт в течение жизни и таким образом позволяющей упорядочивать соответствующие конструкты его рефлективной реальности (души). Изначальная наделённость подобной структурой каждого индивидуума есть свидетельство его непосредственной жизненной связи с исходной сущностью, продуцирующей названую базовую онтологическую структуру. Целостность мировосприятия, гармонизирующая отношения субъекта с действительностью, представляется нам чрезвычайно ценной; поскольку она имеет последствиями практические действования субъекта во всех сферах жизни, то и результаты этой деятельности вынужденно разделяются всем социумом.

Фрагментизация картины мира в сознании индивидуума, присутствие в ней взаимоисключающих начал приводят к размыванию нравственных ориентиров в сфере культуры, искажению культурных моделей, в частности, художественного способа освоения мира. Секуляризация, глобализация и взаимопроникновение культур имеют своим результатом распад традиционных национальных картин миропонимания, что может привести современную цивилизацию на грань культурального кризиса. В пределах нецелостной, эклектичной картины мира становится возможным всё, в том числе негативное и разрушительное, когда «общество распадается на несогласованные фрагменты и теряет свои интегрирующие и координирующие функции» [Кузнецов, Некрасов 2008: 7]. В подобной ситуации актуальным становится возвращение к утраченной целостности мировосприятия и задействование для этого всех возможных способов. Предлагаемое диссертационное исследование представляет собой попытку внести вклад в решение указанной задачи.

Настоящее исследование выполнено в рамках филологической герменевтики в традициях, разработанных заслуженным деятелем науки Российской Федерации, доктором филологических наук, профессором Г.И.Богиным (1929 — 2001), основателем Тверской герменевтической школы.

Основной задачей герменевтики как научной дисциплины является усмотрение предельных значений культуры, представленных в текстовых формах.

Текст в широком смысле означает то, что подлежит освоению и пониманию читателем, зрителем, слушателем — т.е. реципиентом, в роли которого постоянно оказывается каждый индивидуум. Поскольку объектом герменевтики является понимание через рефлексию, то есть понимание в качестве активного процесса мыследеятельности, необходимо определить данную категорию.

Понимание возможно только там, где есть ситуация непонимания, подлежащая преодолению — в ином случае мы имеем дело с автоматическим восприятием привычного. Понимание чего-либо достигается через рефлексию, которая по определению есть обращение сознания на свой опыт, повторение прохождения уже пройденного мысленного пути. Предложенный Дж. Локком термин «рефлексия» есть «наблюдение, которому ум подвергает свою деятельность и способы её проявления» [Локк 1960: 129], и именно рефлексия позволяет человеку в отдельном акте познания отвлечься от практического действования и увидеть себя со стороны. Рефлексия есть центральное понятие антропоцентрического изучения и освоения мира, и прежде всего искусствознания; она лежит в основе процессов понимания любого уровня, в том числе понимания художественного текста.

Художественность предполагает оптимальную наполненность материала для освоения в рамках предложенного текста, она есть оптимум пробуждения рефлексии. Художественная полноценность текста обеспечивает стимуляцию рефлексивного процесса как выхода к смыслам высшего порядка, то есть экзистенциальным смыслам и схемам невербального чистого мышления, а высказанная рефлексия выступает как интерпретация.

Актуальность настоящей работы обусловлена соответствием предмета исследования насущным проблемам современного онтологического знания и связана с необходимостью сознательного возвращения культуры в парадигму целостного и гармоничного мировосприятия.

Объектом данной работы являются закономерности опредмечивания экзистенциальных религиозных смыслов средствами художественными средствами текстопостроения. Предметом данного исследования является специфика способов, форм и моделей перевыражения онтологических религиозных конструкций языковыми средствами художественного текста.

Целью работы является изучение структуры закономерностей опредмечивания смыслов базовых онтологических христианских истин средствами построения художественного текста.

Для достижения заявленной цели в ходе исследования были поставлены следующие задачи:

1. определить онтологические аспекты культуры в русской традиции как части европейской антропоцентрической модели;

2. определить языковые способы опредмечивания бытийственных смыслов и выхода к значащему переживанию при их распредмечивании;

3. выявить закономерности смыслового перевыражения основ христианского мировосприятия в текстах ранних произведений А.Фадеева как образца творчества переломной эпохи и определить специфику динамического взаимодействия двух взаимоисключающих парадигм мировосприятия в пределах единого текста;

4. выявить особенности авторского опредмечивания и последующего распредмечивания читателем экзистенциальных евангельских смыслов в художественном тексте.

Теоретическую базу исследования составили элементы теории речевой деятельности и концепция структуры мыследеятельности, разработанные Г.П. Щедровицким; представления о субстанциональных и процессуальных основах понимания художественного текста и герменевтических техниках понимания (Г.И. Богин), а также работы в области филологической герменевтики в рамках Тверской герменевтической школы (Н.Ф. Крюкова, H.JI. Галеева, И.В. Соловьева, М.В. Оборина, Е.М. Перелыгина, К.А. Фролов, Н.О. Гучинская, Б.Н. Соваков, П.В. Пихновский, Т.Е. Заботина, Ю.А. Львова, А.А. Богатырев).

Материалом исследования являются идеологически маркированные художественные тексты советской литературы периода первого десятилетия Советской власти, а именно ранние произведения Александра Фадеева: повесть «Разгром» 1923 - 1924 гг. и роман «Разлив» 1927 г.

Методы исследования определены спецификой изучаемого предмета и поставленными задачами. Для решения заявленных проблем нам представляется оправданным применение методов, основанных на универсальных принципах организации текста и в целом мыследействования индивидуума, таких как герменевтический и лингвостилистический анализ, обобщение теоретических положений и данных практической интерпретации текста.

В результате выполненного исследования были выдвинуты и выносятся на защиту следующие теоретические положения.

1. Базовые онтологические конструкции, нашедшие наиболее адекватное содержательное выражение в евангельских истинах, являются исходными упорядочивающими структурами, определяющими возможность целостного мировосприятия и единого духовного бытия социума. Эти базовые конструкции имманентны культуре и с необходимостью воспроизводятся в любом имеющем эстетическую ценность и порождающем духовное движение тексте (художественном тексте культуры), в том числе и в идеологически маркированных текстах русской литературы советского периода;

2. Чем более тщательно разработан элемент текста (формальный, содержательный или стилистический), чем более весомое значащее переживание опредмечено в данном элементе текстовой структуры, тем более очевиден выход и продуцента, и реципиента к внешне отрицаемым онтологически значимым евангельским смыслам; данное невольное возвращение определено существованием глубинных структур культуры, в которых хранятся исходные образцы смыслов и которые проявляются в языковых формах как одном из способов бытования социума;

3. Пространство смыслопостроения ранних произведений А.А. Фадеева характеризуется взаимопроникновением двух противоположных тенденций, соответствующих двум типам мировосприятия - религиозного (христианского) и секулярно-идеологизированного (намеренное снижение и отрицание евангельских смыслов в явно эксплицированной форме и их восстановление и возвышение через многократное перевыражение в глубинных пластах текста); при опредмечивании авторских предпочтений (в данном случае — декларация атеистический позиции) средствами текста выстраивается определенная парадигматическая структура: исходная оппозиция «старое негодное (религиозное) - новое желаемое (безбожное)» в результате растягивания смыслов в процессе схемопостроения приводит к опрокидыванию изначально заложенных аксиологических конструкций базовых смыслов текста (фальшь и ненужность «божественного» в новой жизни в антитезе «земное - небесное») и возвращению к присущей отечественной культуре христианской парадигме, что усматривается при лингвостилистическом анализе текста.

Научная новизна исследования состоит в рассмотрении вопроса функционирования лингвистических средств, позволяющих выходить к усмотрению и переживанию экзистенциальных смыслов через взаимоисключающие социальные реальности; проводится поиск оснований для сохранения текстов великих советских авторов в российской культуре нового времени.

Теоретическая значимость работы связана прежде всего с общекультуральной значимостью данной проблематики и необходимостью ее теоретического осмысления в меняющемся мире. Язык является одной из базовых человеческих экзистенций и постижение глубинных процессов и тенденций культуры наиболее адекватно раскрывается в изучении имманентных культуре сущностей языка. Теоретическая значимость работы определяется также вкладом в филологическую герменевтику как дисциплину, посвященную изучению глубинных структур производства и рецепции текстов; результаты исследования раскрывают некоторые новые пласты смыслообразования в художественном тексте, которые, по нашему мнению, являются определяющими и подлежат обязательному распредмечиванию при рецепции текста с установкой на его полноценное понимание. Данное исследование продолжает традиции Тверской герменевтической школы и предложенных ею концептуальных и методологических подходов.

Практическая значимость исследования связана с возможностью использования его результатов в различных видах герменевтической деятельности - филологической, литературоведческой, историографической, а также педагогической. Поскольку производство и рецепция художественного текста является лишь одной из сторон онтологического освоения действительности, а в рамках филологической герменевтики возможно адекватное освоение доступного фрагмента мира, представленного в виде текста, то научение способам не только содержательного, но и более обобщенного смыслового восприятия действительности делает понимание универсальным путём приобщения к гармонии мира, и хотя бы в одном аспекте делает возможным обеспечение успешного понимания во всех остальных сферах приложения человеческой деятельности.

Апробация результатов исследования. Основные положения исследования излагались в виде докладов и сообщений на Международной научно-практической конференции "Детская литература и воспитание" (Тверь, 2004), Девятой Международной герменевтической конференции "Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании" (Тверь, 2006), Десятой Международной герменевтической конференции "Понимание и рефлексия в коммуникации, культуре и образовании" (Тверь, 2007), Второй научно-практической конференции «Язык для специальных целей: система, функции, среда» (Курск, 2008 г).

По теме работы имеется 8 публикаций общим объемом 2,8 п.л. Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и приложения. Список литературы содержит 150 наименований источников на русском и английском языках.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Динамика перевыражения экзистенциальных евангельских смыслов в художественном тексте"

3.3. ВЫВОДЫ ПО 3 ГЛАВЕ

Поскольку любой художественный текст опредмечивает предельные смыслы культуры, при рецепции текста неизбежен выход к конструкциям онтологических миров автора как социокультурной единицы.

Биография А. Фадеева типична для партийного функционера начала советской власти: предки его были из разного сословия, в том числе из духовенства, родители — профессиональными революционерами; духовная организация А. Фадеева представлявляла собой соединение исконных православных смыслов бытия, критического отношения к действительному положению дел и идей о переустройстве общества на новый справедливый лад. В 17 лет А.Фадеев вступил в РКП(б), служил агитатором в партизанском отряде, воевавшем против Колчака и интервентов на Дальнем Востоке, был ранен, отличился в боях, войну закончил комиссаром бригады. Вернувшись с Дальнего Востока, принимал участие в подавлении Кронштадского мятежа, работал в партийной системе. С 25 лет по предложению партийных органов возглавлял писательские организации, проводя в жизнь идеологические требования к литературе, сначала в Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП), затем в Союзе писателей СССР. Несомненна исключительная художественная одаренность А.Фадеева: его проза занимает прочное место в историко-литературном процессе 1920-х годов.

Герменевтический анализ представленных текстов ранних произведений А.Фадеева выявляет сложное взаимопроникновение двух противоположных тенденций смыслопостроения, соответствующих двум типам мировосприятия - религиозного (христианского) и секулярного. В рамках отношений указанных типов важным представляется время, написания данных текстов как время перехода от одной относительно устойчивой ценностной парадигмы к другой. В повести и романе А.Фадеева, выполненных в европейской художественной русской традиции, опредмечены такие евангельские смыслы, как Бог, Любовь, Истина, Красота, Жизнь, Свобода, Добро и т.д. Опредмечивание происходит с помощью определенных средств текстопостроения и соответствует парадигме, которая заключается в следующем: намеренно разделены смыслы старой веры, в которой «новые люди» не видят пользы для себя и мира, и нарождающейся «новой веры», которую они обрели сами и несут в мир; имплицитно и эксплицитно выражено противоречие между указанным «старым» и «новым»: прямое, эксплицитное отрицание прежней веры и в противоположность этому предложение смыслов «вера в себя, в справедливость, в новую хорошую жизнь»;

- имплицитное указание на вырождение предреволюционной, традиционной религиозности и ее смыслов и в целом на пустоту и надуманность всего «божественного» и его ложную, фальшивую, устаревшую значимость (при распредмечивании указанных смыслов обеспечивается выход реципиента к трем уровням СМД, продуцирующим множество фиксаций рефлексии и метасвязей между метаединицами и метасмыслами); указание на духовную «слабость» и «силу» приверженцев старого и нового мира, начиная от опредмечивания перевыражения библейских смыслов в смыслы жизни нейтральной к переменам крестьянской массы и до опредмечивания контраста между выразителями старого ненадежного мира и носителями истинных «новых» смыслов имплицитно опредмечены две стороны присутствия отвергнутого автором библейского бытования смыслов: во-первых, сюжеты обоих произведений несут в себе следы библейских преданий и характеров; во-вторых, при рецепции текста неизбежно распредмечиваются и осваиваются реципиентом в качестве значащих переживаний знакомые евангельские смыслы, невольно опредмеченные автором: покаяние, жертвенность, любовь к ближнему, готовность отдать жизнь за него, сострадание, смирение, милосердие, прощение и т.п.

Взаимосвязь декларируемого и имплицитно существующего, двух начал текста А.Фадеева - отрицание евангельских смыслов и возвращение к ним, необычайно тесно переплетены. Первое перевыражается во последнем, последнее - в первом, что дает возможность ввести термин «опрокидывание смысла».

Таким образом, происходит распредмечивание метасмысла «за внешне очевидным разрушением и распадом религиозной (христианской) составляющей бытия тем не менее в ней содержится неизменный внутренний стержень совести, категории, выходящей к концепту «Бог» и переживанию экзистенциальных христианских истин». Именно фоновая онтологическая структура (см. рис.1), отрицаемая автором, дает возможность продуценту успешно выстроить смысловую структуру текста, а реципиенту адекватно ее прочесть.

При сопоставлении текстов повести «Разлив» 1923 года и романа «Разгром», написанного четыре года спустя, достаточно ясно прослеживается усиление идеологической определенности, что сопровождается сужением спектра смыслов при их большей эксплицированности. В повести при изобилии опредмеченных экзистенциальных смыслов, таких как Жизнь, Смерть, Истина, Любовь, Милосердие, Зло и т.д., усматривается полнота бытия «старого» мира, одним из которых является метасмысл «"новое" как один из вариантов многообразия жизни; ожидание и появление начала нового мира и попытка утверждения его в качестве истинного в среде старой жизни». В романе указанные выше экзистенциальные смыслы подчинены метасмыслу «безусловный примат нового над старым, безусловная подчиненность земного существования высшей цели», при этом указанный метасмысл перевыражается в развертывании метасмысла «жертвенность во имя счастья людей»: именно на смысловой нагрузке категории жертвенности выстроена оппозиция положительных (Метелицы, Морозка, Левинсона, целого отряда) и отрицательных героев романа (Мечик, попик, лавочник). Остается напомнить, что метасмысл «жертвенность ради высокой цели» — один из ведущих в евангельском повествовании, он же является основным удерживающим смыслом в парадигматике социоцентрической модели (см. рис. 2).

Общая тенденция смыслопостроения в ранних произведениях А. Фадеева может быть обозначена как взаимное перевыражение концептов «небесное» и «земное»: поскольку в старом (дореволюционном) мире нет определяющей человеческое бытие небесной власти, ее полномочия законно переходят к власти земной, появляются новые лидеры (большевики Неретин, Левинсон). Те же, кто связан с «божественным» (отец Тимофей, попик из романа «Разгром») и по определению должен пребывать в высших, духовных сферах земного бытия, охотно спускаются с высот и уступают место новым апостолам, буквально переходя на землю, к земледельческому труду (отец Тимофей) или просто прячась от новой власти (безымянный попик из «Разгрома»), Это новое время несет в себе евангельские смыслы в отсутствии главного («Я — Господь Бог твой» [Исх. 20: 2-3]), бог спускается на землю - так же, как было предугадано А. Блоком в поэме «Двенадцать».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Идея творчества заключена в самом существе христианства: как у художника, так и у реципиента есть возможность производства творческих актов, поскольку изначально и тот, и другой наделены даром творчества свыше - будучи созданными по образу и подобию Творца, они несут в себе эту Его отраженную в их человеческой природе силу. В православной христианской традиции лишь человек, будучи носителем двух начал — плотского и духовного (в отличие от носителей только плотского — животных, и только духовного — ангелов) способен к творчеству. Именно этот феномен имеется в виду, когда в культуре возникает тема обмена (продажи) души художника духовной сущности зла за те или иные блага (Фауст Гёте, Мастер Булгакова или легенды о Скрябине, Вагнере и т.д. — в каждом случае имеет место попытка сил зла вовлечь одаренную личность в процесс творчества, непосильный для них самих).

Вопрос о содержательности творчества с позиций воплощения в нем экзистенциальных смыслов выводит к необходимости краткого определения основных понятий добра и зла в их христианском понимании. Бог, Любовь, Истина, Гармония, Добро и Красота определены как существующие в полноте, то есть без обязательного наличия своих теневых противоположностей (зла, безобразия и лжи), в отличие от них последние проявляются в мире только как недостаток или искажение первых. Н.О.Лосский различает в связи с этим два вида творчества - абсолютно индивидуальное - осуществление в произведениях искусства носимого в себе образа Божия как высшей положительной ценности или нормативной сущности; и творчество относительно индивидуальное - реализацию кроме названного собственной замутненной грехом природы и, следовательно, искаженных ценностей [Лосский 1994: 283].

В любом случае возможен диссонанс между источником творчества, дающим импульс к выражению прекрасного (названный источник есть дар Божий — дар мастерством выражать красоту и гармонию) и искажением человеком самой идеи прекрасного (по своей собственной воле). Известно откровенное любование злом, становящимся прекрасным и неудержимо притягательным в силу воздействия на реципиента авторской позиции восхищения им (например, «Полет валькирий» Вагнера); а также приписывание злу свойств красоты — приписывание его внутренним смыслам, скрывающимся за красотой формы, от которой заведомо ожидается чистое и доброе (язык «Лолиты» Набокова). Однако более широко распространено ненамеренное искажение первоначальных евангельских истин, просто в силу традиций достаточно автономного, считающего себя независимым от христианства секулярного искусства.

Как было указано выше, разгармонизированная картина мира, приведшая к фрагментарности миропонимания, приводит к утере цельности в образцах искусства, что несет весьма печальные последствия. Образцы ценны наполненностью гармонией, а переживание этой гармонии (красоты, добра, любви) соединяет человека с самим источником гармонии в мире, Богом; обращение к образцам восстанавливает данную определяющую в жизни человека связь, и даже если это происходит временно, всего лишь на протяжении чтения художественного текста и его интерпретации, значение такого опыта для выхода к целостному пониманию мира и себя в мире несомненно велико. Именно поэтому мы говорим о педагогической значимости герменевтической работы.

Мы считаем необходимым формирование рефлексивных готовностей всех уровней, определяющих возможность полноценного воспроизводства и развития культуры и научение школьников и студентов практическому применению техник распредмечивания художественного текста, готовности к усмотрению имплицитно выраженных сущностей чистого мышления, равно как готовности к выходу в самостоятельную герменевтическую рефлективную позицию для выполнения умственной работы, независимой от навязанных штампов.

Поскольку работа по защите интеллекта и духовного мира человека от агрессии искусственной среды массовой культуры не выполняется государственными структурами, то она неизбежно становится задачей педагогов, причастных к формированию социокультурных установок молодежи.

В связи с резким сломом общественного устройства и распадом советской системы многочисленные высокохудожественные образцы искусства советского времени были отвергнуты современной педагогикой и культурой в целом, будучи обвиненными в том, что несут в себе коммунистическую идеологию. На примере проведенного исследования и анализа текстов было показано, что идеологическая составляющая может иметь весьма неоднозначное понимание. Советская идеология существовала как попытка замены христианской веры и религии — неудачная попытка, поскольку основной элемент системы (Бог) был отвергнут и на его место был поставлен человек. За исключением указанного остальные элементы религиозной системы были скопированы с христианской модели очень точно. Кроме того, воспитание во время существования советского государства имело своими корнями тысячелетнюю российскую культурную традицию, что обеспечило передачу прямо не названных христианских ценностей новым поколениям. Поэтому представляется напрасным безоговорочно отвергать произведения художественной культуры, выполненные в советский период, и представляется необходимым вернуть их в актуальный культурный пласт, единственным критерием оценки оставив меру художественности. Тем более интересным может быть освоение художественного текста как памятника определенного времени отечественной истории.

В рамках данного исследования показано, что в отечественной культуре безусловно усматривается концептуализация базовых евангельских понятий и переход их в предельные понятия, что неизменно реализуется при рецепции художественного текста, так же как и при его производстве.

Использованный метод исследования бытийствования текста в онтологической парадигме продуцента и реципиента открывает значительные возможности по распредмечиванию имплицитно указанных смыслов, что представляет определенный интерес для дальнейших работ над герменевтическим пониманием художественной прозы достаточного уровня сложности.

Список научной литературыШахин, Ольга Владимировна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Алпатов В.М. Волошинов, Бахтин и лингвистика. М.: Языки славянских культур, 2005. - 432 с.

2. Арутюнова Н.Д. Национальное сознание, язык, стиль / Тезисы международных конференций. -М.: Моск.гос.ун-т, 1995. 40 с.

3. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. - 424 с.

4. Белла Р.Н. Социология религии / Американская социология: Перспективы, проблемы, методы. М.: Прогресс, 1972. — С. 265-281.

5. Бергер П.Л. Приглашение в социологию: Гуманист, перспектива. — М.: Аспект Пресс, 1996. 166 с.

6. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. — М.: Наука, 1990.-220 с.

7. Богатырев А.А. Схемы и форматы индивидуации интенционального начала беллетристического текста / Монография. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2001.-198 с.

8. Богатырев А.А. Текстовая эзотеричность как средство оптимизации худождественного воздействия: автореф. . канд. филол. наук. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 1996. — 24 с.

9. Богатырев А.А. Элементы неявного смыслообразования в художественном тексте. Учебное пособие для студентов филологических факультетов. -Тверь: Твер. гос. ун-т, 1998. 101 с.

10. Ю.Богданов А.А. Неизвестный Богданов / под. ред. Г.А. Бордюгова; РЦХИДНИ. АИРО-ХХ. М.: Аиро-ХХ, 1995. - 248 с.11 .Богин Г.И. Герменевтический круг как техника понимания текста // Текст: структура и анализ. М.: Ин-т языкозн. РАН, 1989. - С. 18-31

11. Богин Г.И. Интерпретация текста. — Тверь: Твер.гос.ун-т, 1995 — 38 с.

12. Богин Г.И Модель языковой личности в ее отношении к разновидное- тям текстов. Автореф. дис. .докт. филол. наук. Л.: ЛГУ, 1984. -30 с.

13. Богин Г.И Обретение способности понимать. Рукопись <www/auditorium.ru>

14. Богин Г.И Представление Л.Н.Толстого об идеальном художественном текстопроизводстве // Понимание как усмотрение и построение смыслов. Ч. 1. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 1996. — С. 45-59.

15. Богин Г.И. Субстанциональная сторона понимания текста. — Тверь: Твер. гос.ун-т, 1993. 137 с.

16. Богин Г.И. Типология понимания текста. — Калинин: Калин, гос. унт, 1986.-86 с.

17. Богин Г.И Уровни и компоненты речевой способности человека. — Калинин: Калинин, гос. ун-т, 1975. — 106 с.

18. Богин Г.И. Филологическая герменевтика. — Калинин: Калин, гос. унт, 1982.-86 с.

19. Богин Г.И Явное и неявное смыслообразование при культурной рецепции текста // Hermeneutics in Russia, 1998: 2 <http//www.tversu.ru/Science/hermeneutics>

20. Булгаков С.Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения. — М.: Республика, 1994. 415 с.

21. Вебер М. Избранное: Образ общества. М.: Юрист, 1994. - 702 с.

22. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. — Ивано-Франковск: Ист-Вью, 2002. 350 с.

23. Волошинов В.Н. Марксизм и философия языка. Основные проблемы социологического метода в науке о языке / Бахтин под маской. Выпуск 3. -М.: Лабиринт, 1993.-189 с.

24. Гадамер Г.-Г. Семантика и герменевтика // Актуальность прекрасного. М.: Искусство, 1991. - С. 60-71

25. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. -М.: Прогресс, 1988. 700 с.

26. Галеева Н.Л. Параметры художественного текста и перевод: Монография. Твер. гос. ун-т, 1999. - 154 с.

27. Гараджа В.И. Социология религии. М.: ИНФРА-М, 2005. - 344 с.

28. Гачев Г.Д. Книга удивлений, или Естествознание глазами гуманитария, или Образы в науке. М.: Педагогика, 1991. - 272 с.

29. Гачев Г.Д. Национальные образы мира: Курс лекций. — М.: Academia, 1998.-430 с.31 .Глотов А. . .Иже еси в Марксе: Русская литература XX века в контексте культового сознания. — Зелена Гура, 1995. 148 с.

30. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология: введение в феноменологическую философию. СПб.: Владимир Даль, 2004. - 400 с.

31. Гуссерль Э. Соб.соч. М.: Гнозис, 1994. - Т. 1 - 162 с.

32. Гучинская Н.О. Универсалии филологической герменевтики // Понимание и рефлексия: материалы 3-й тверской герменевтической конференции. Часть 2. Тверь, 1994. - С. 17-24

33. Гучинская Н.О. Универсалии филологической герменевтики// Понимание и рефлексия: Материалы 3-й Тверской герменевтической конференции Тверь: Твер. гос. ун-т, 1994. - Ч. 1. - С. 11-16

34. Дунаев М.М. Православие и русская литература: В 6-х чч. — М.: Правда, 2004 4.VI/I - 512 с.

35. Знаков В.В. Духовность человека в зеркале психологического знания и религиозной веры // Вопросы психологии. 1998. - №3. - С. 104— 114.

36. Ильин И.А. Кризис безбожия. М.: Даръ, 2005. - 495 с.

37. Ильин И.А. Одинокий художник: статьи, речи, лекции. — М.: Искусство, 1993.-350 с.

38. Карсавин Л.П. Религиозно-философские сочинения. Т.1./ Сост. И вступ. Ст. С.С.Хоружего. — М.: Ренессанс, 1992. 325 с.

39. Конт О. Курс положительной философии. — СПб.: 1899. — 128 с.

40. Крюкова Н.Ф. Метафорика и смысловая организация текста. Монография. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2000. - 162 с.

41. Крюкова Н.Ф. Средства метафоризации и понимание текста. Тверь: Твер. гос.ун-т, 1999. - 128 с.

42. Кубрякова Е.С. О тексте и критериях его определения. // Текст. Структура и семантика. Т. 1. М., 2001. - С. 72-81.

43. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М.: Изд-во Московского ун-та, 1991.-191 с.

44. Кузнецов В., Некрасов С. Лики России и ментальные миры Юрия Степанова, <http://exlibris.ng.ru/kafedra/2001-07-05culture.html>

45. Кузьменко Л.А. Национально-культурная специфика функционирования религиозного знания в языковом сознании русских и американцев. Дис. . канд. филол. наук. Курск, 2003. — 170 с.

46. Культурология : История мировой культуры: Учебник МГУ для вузов. / Под ред. Проф. А.Н.Марковой. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2005. -600 с.

47. Кунарев А. Победителей не судят? О романе А. Фадеева «Разгром» < http://www.hrono.info/text/2002/kunarev01 .html>

48. Кураев А. Неамериканский миссионер. Саратов:. Издательство Саратовской епархии, 2005. - 464 с.

49. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики: Учеб. пособие для вузов. -М.: «Смысл», 1997. 287 с.

50. Леонтьев К.Н. Избранное. М.: Рарогъ, Московский рабочий, 1993. -400 с.

51. О.Литвинов В.П. Мышление по поводу языка в традиции Г.П.Щедровицкого // Познающее мышление и социальное действие (наследие Г.П.Щедровицкого в контексте отечественной и мировой философской мысли). М.: Ф.А.С.-медиа, 2004. - С. 249-305

52. Литвинов В.П. Работа логоса — Пятигорск: Изд. Пятигорской гос. фармацевтической акад., 2007. — 155 с.

53. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Изв. АН РФ. Сер. лит. и яз.- 1993.-Т. 52.-№ 1.-С. 3-9

54. Локк Дж. Опыт о человеческом разуме // Локк Дж. Избранные философские произведения: В 4-х тт. М.: Соцэкгиз, 1960. Т.1 - 129 с.

55. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф: Труды по языкознанию. -М.: Изд-во Московского ун-та, 1982. — 479 с.

56. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991-525 с.

57. Лосский Н.О. Бог и мировое зло/ Сост. А.П. Поляков, П.В. Алексеев, А А. Яковлев. М.: Республика, 1994. - 432 с.

58. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек Текст - Семи-осфера - История / Предисл. Иванова В.В.; Тартус. ун-т. - М.: Яз. рус. культуры, 1998. - 448 с.

59. Лотман Ю.М. Семиосфера: культура и взрыв. Внутри мыслящих миров. СПб.: Искусство-СПб, 2000. - 703 с.

60. Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. — СПб.: Академический проект, 2002. — 543 с.

61. Лотман Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М.Лотман. -Искусство, 1970. 384 с.

62. Лукман Т., Бергер П. Социальное конструирование реальности. М.: Academia-Центр: Медиум, 1995. - 332 с.

63. Луначарский А.В. Диалог об искусстве. Всероссийский Совет Пролеткульта. — М.: Пролетарская культура, 1919. 67 с.

64. Луначарский А.В. Идеализм и материализм. Культура буржуазная, переходная и социалистическая. М.: Л.: Красная новь, 1924. - 209 с.

65. Луначарский А.В. Литература нового мира: Обзоры. Очерки. Теория. / Сост., вступ. статья, примеч. Н.П. Машовца. -М.: Сов. Россия, 1082. -320 с.

66. Лурье С.В. Историческая этнология: Учеб. Пособие для вузов. — М.: Аспект Пресс, 1997. 445 с.

67. Лурье С.В. Метаморфозы традиционного сознания. СПб.: Тип. им. Котлякова, 1991. - 286 с.

68. Львова Ю.А. Функции дидаскалий в освоении содержательности драматургического текста. Дис. .канд. филол. наук. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2006. — 136 с.

69. Мамардашвили М.К. Сознание и цивилизация. — М.: Логос, 2004.-271 с.

70. Маркс К. Экономико-философские рукописи 1844 года // Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956. - 480 с.

71. Маслова В.А. Лингвокультурология. Учебное пособие для студентов вузов. М.: Academia, 2001. - 204 с.

72. Маяковский В.В. Сочинения в 2-х томах. Т.1. М.: Правда, 1987. -768 с.

73. Мень А. Истоки религии. М.: Фонд им. А.Меня, 2001. - 428 с.83 .Мечковская Н.Б. Язык и религия: лекции по филологии и истории религий. М.: Гранд, 1998. - 350 с.

74. Михайлович Т.А., Оборина М.В. Локальная герменевтическая ситуация как ситуация организации понимания: работа сознания // Понимание и рефлексия: Материалы I и II Тверских герменевтических конференций. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 1992. Ч. 1. - С. 75-76

75. Перелыгина Е.М. Катартическая функция текста. Дис. .канд. филол. наук. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1998. - 171 с.

76. Питирим Сорокин. Жизнеописание, мировоззрение, цитаты. Спб. : Невский проспект; Вектор, 2007. - 176 с.

77. Пихновский П.В. Риторико-герменевтическое описание языка как системы средств общения. Дис. .канд. филол. наук. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2004. 138 с.

78. Попова З.Д., Стернин И.А. Язык и национальная картина мира / Попова З.Д., Стернин И.А. Воронеж, 2002. - 200 с.

79. Попович Иустин. Достоевский о Европе и славянстве. М., Сретенский монастырь, 2002. — 288 с.

80. Пришвин М.М. Собр. соч.: В 8 Т. М.: Худож. Лит., т. 1., 1992. - 757 с.

81. Прохоров Ю.Е., Стернин И.А. Русские: Коммуникативное поведение. М.: Флинта: Наука, 2007. - 328 с.

82. Рикёр П. Герменевтика и психоанализ. Религия и вера / Пер. С фр., предисл. и примеч. И.С.Вдовина М.: Искусство, 1996. - 270 с.

83. Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике / Пер. с фр. М.: Академия-Центр; Медиум, 2002. - 416 с.

84. Россия это сама жизнь / Сост. Р. Балакшин. - М.: Сретенский монастырь, 2004. - 543 с.

85. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. 1997. -<http://lib.ru/CULTURE/RUDNEW/slowar.txt.>

86. Святое Евангелие. — Клин: Христианская жизнь, 2006. 590 с.

87. Семенова Е.С. Деформация значения библеизмов в поэзии пролетарских писателей // Психолингвистические исследования слова и текста: Сб. науч. тр. Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. — С. 109-117.

88. Ю1.Снитко Т.Н. К вопросу о рефлексии. 1998http ://www.tversu.ru/Science/Hermeneutics/1998-1/1998-1-63 .pd£>

89. Соваков Б.Н. Стимулирование значащих переживаний средствами текста. Дис. .канд. филол. наук. Тверь: Твер.гос.ун-т, 2001. — 199 с.

90. Соловьев B.C. Оправдание добра. — М.: Республика, 1995. 480 с.

91. Соловьева И.В. Типология герменевтических ситуаций в действиях реципиента текста. Дис. . канд. филол. наук. Тверь: Твер. гос. ун-т, 1999.-186 с.

92. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка / Степанов Ю.С; отв. ред. В.П. Нерознак М.: Наука, 1985. — 336 с.

93. Юб.Тиллих П. Избранное: Теология культуры. Пер. с англ. М.: Юрист, 1995.-479 с.

94. Тейяр де Шарден П. Феномен человека. — М.: Главная редакция изданий для зарубежных стран издательства «Наука», 1987. 240 с.

95. Тойнби А.Дж. Постижение истории. М.: Айрис-пресс, 2002. — 631 с.

96. Туркова-Зарайская М.О. Особенности понимания библеизмов современными носителями языка. Дисс. . канд. филол. наук. — Тверь: Твер. гос. ун-т, 2002. 202 с.

97. Успенский Б. А. Крест и круг: Из истории христианской символики / Б.А. Успенский. М.: Языки русской культуры, 2006. - 488 с.

98. Ш.Успенский Б.А. Избранные труды / Б.А. Успенский. М.: Школа «Языки русской культуры». - ( Язык. Семиотика. Культура). Т. 1: Семиотика истории. Семиотика культуры. - 1996. - 607 с.

99. Успенский Б.А. Избранные труды / Б.А. Успенский. М.: Школа «Языки русской культуры». - ( Язык. Семиотика. Культура). Т.2: Язык и культура. - 1996. - 780 с.

100. Уфимцева Н.В. Этнический характер, образ себя и языковое сознание русских //Языковое сознание: формирование и функционирование. Сборник статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. М., 1998. - С. 135-170.

101. Уфимцева Н.В. Языковое сознание и образ мира славян // Языковое сознание и образ мира. Сборник статей / Отв. ред. Н.В. Уфимцева. -М., 2000.-С. 207-219.

102. Ф. Шлейермахер Герменевтика. Пер. С нем. — СПб.: Европейский дом, 2004. 242 с.

103. Фадеев А.А. О литературе. М.: Современник, 1982. - 335 с.

104. Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. М.: ACT, 2007. — 640 с.

105. Франк C.JI. Духовные основы общества. — М.: Республика, 1992. -510 с.

106. Франк C.JI. Предмет знания. Душа человека / Франк C.JI. Мн.: Хар-вест, М.: ACT, 2000. - 992 с.

107. Франк C.JI. Реальность и человек. — М.: Республика, 1997. 478 с.

108. Фролов К.А. Языковая специфика текстов художественной прозы для детей /Дис. . .канд. филол. наук. Тверь: Тверс.гос.ун-т, 2003. — 159с.

109. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности: Перевод / Авт. вступ. ст. П.С.Гуревич. — М.: Республика, 1994. 447 с.

110. Хренов Н.А. Воля к сакральному. СПб.: Алетейя, 2006. - 571 с.

111. Хренов Н.А. Культура в эпоху социального хаоса / Хренов Н.А.; Рос. Акад. Наук, Гос. ин-т искусствоведения М-ва культуры РФ. М.: Эдиториал УРСС, 2002. - 446 с.

112. Шифферс E.JI. Русские // Научно-практическая конференция «Антропологические матрицы XX века. JI.C. Выготский — П.А. Флоренский: несостоявшийся диалог». Тезисы докладов. Москва, 22-24 ноября 2002 г. / М., 2002. С. 468-481.

113. Шмелев Д.А. Русская языковая модель мира. — М.: Языки славянской культуры, 2002. 224 с.

114. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Т. 1. М.: Мысль, 1993. - 667 с.

115. Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию / Г.Г.Шпет. СПб.: Изд. Дом «П.Э.Т.». Алетейя, 1996. — 153 с.

116. Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы / Шпет Г.Г. Сочинения. М.: Наука,-1989, С. 300-381.

117. Шубарт В. Европа и душа Востока. М., Эксмо, 2003. — 480 с.

118. Щедровицкий Г.П. Избранные труды. М.: Шк. культ, политики, 1995.-800 с.

119. Щедровицкий Г.П. Онтология и онтологическая работа // Вопросы методологии (Москва) № 3-4, 1996. - С.65-122.

120. Щедровицкий Г.П. Смысл и значение // Проблемы семантики. М., 1974.-127 с.

121. Щедровицкий Г.П. Схема мыследеятельности — системно-структурное строение, смысл и содержание // Системные исследования: методологические проблемы: Ежегодник. — М.: Наука, 1987. С. 124-146.

122. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: Гнозис, 1994. - 344 с.

123. Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер. с нем. М.: Республика, 1994.-527 с.

124. Cultural models in language and thought / D. Holland and N. Quinn (Eds.) -New York Cambridge University Press, 1987. 400 p.

125. Key Concepts in Cultural Theory/ Edited by A. Edgar and P. Sedgwick. -Routledge. London, 1999. 506 p.

126. Lacoff G., Johnson M. Metaphors we live by. Chicago; London: Univ. of Chicago Press, 1980. - 280 p.

127. Lossky V.N. Orthodox theology: An Introduction. Crestwood (N. Y.): St. Vladimir's Seminary Press, 1978. - 131 p.

128. Merleau-Ponty M / Phenomenology of Perception. — London, New York., Routledge, 2006. 554 p.

129. Miller G.A. Some Psychological Studies of Grammar // Readings in the psychology of language. New York: English Cliffs, 1967. - P. 65-97.

130. Peer W. van Stylistics and Psychology. Investigations of Foregrounding. — London: Groom Helm Ling. Series, 1986. — 220 p.

131. Ricoer P. The Rule of Metaphor. London: Oxford Univ. Press, 1978. -350 p.

132. Schleiermacher F. Hermeneutic. Heidelberg, 1968. — 244 p.

133. Schweder Richard A. Cultural Psychology What Is It? - Amsterdam, 1990.-240 p.

134. Searle J. Metaphor and Thought. Cambridge: Cambridge Univ.Press, 1993. — P.83-111.

135. ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

136. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 570 с.

137. Библейская энциклопедия. М.: Российское Библейское Общество, 1995.-352 с.

138. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Современная версия. М.: Эксмо, 2003. - 672 с.

139. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: Современное написание: В 4 т. Т.2. / В.И.Даль. -М.: ACT: Астрель, 2004. -1278 с.

140. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева. -М.: Советская энциклопедия. 1990. - 685с.

141. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.: Советская энциклопедия, 1972. - 898 с.

142. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1997.824 с.

143. Философский словарь /под ред.И.Т.Фролова. М.: Изд-во политической литературы, 1987. - 592 с.

144. Христианство : словарь/ Под общ.ред. Л.Н.Митрохина и др. М.: Республика, 1994. - 559 с.

145. Ю.Языкознание. Большой энциклопедический словарь. — Гл.редактор В.Н.Ярцева. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. — 686 с.

146. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ПРИМЕРОВ

147. Фадеев А. Соб. соч.: В 4-х тт. М.: Правда, 1979. - Т. 1 - 512 с.

148. Фадеев А. Соб. соч.: В 4-х тт. М.: Правда, 1979. - Т. 2 - 512 с.