Двустадийная погребальная обрядность Японии и Окинавы как культурная модель

Бакшеев, Евгений Сергеевич

автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Двустадийная погребальная обрядность Японии и Окинавы как культурная модель

Год: 2005
Автор научной работы: Бакшеев, Евгений Сергеевич
Ученая cтепень: кандидата культурологии
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 24.00.01

Диссертация по культурологии на тему 'Двустадийная погребальная обрядность Японии и Окинавы как культурная модель'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Двустадийная погребальная обрядность Японии и Окинавы как культурная модель"

На правах рукописи

БАКШЕЕВ Евгений Сергеевич

ДВУСТАДИЙНАЯ ПОГРЕБАЛЬНАЯ ОБРЯДНОСТЬ ЯПОНИИ И ОКИНАВЫ КАК КУЛЬТУРНАЯ МОДЕЛЬ

специальность 24.00.01 - теория и история культуры (культурология)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата культурологии

Москва, 2005 г

Работа выполнена в Секторе «Языки культур» Российского института культурологии

Научный руководитель:

доктор исторических наук А.Н.Мещеряков

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук Т.П. Григорьева

доктор культурологии Т.В. Мордовцева

Ведущая организация - Санкт-Петербургский государственный университет

Защита состоится 28 декабря 2005г. в 15:00 на заседании диссертационного совета Д 210.015.01 в Российском институте культурологии по адресу: 119072 Москва, Берсеневская набережная, д.20.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российского института культурологии.

Отзывы на автореферат можно присылать по адресу: 119072 Москва, Берсеневская набережная, д. 18-20-22, стр.3.

Автореферат разослан ноября 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета:

кандидат философских наук

$H3o6

2149?£7

1. Общая характеристика работы

Обоснование темы. В большинстве исследований, посвященных проблемам смерти, она рассматривается как одномоментное событие, а обрядность, связанная с ней, как единовременное действие. Между тем, в Японии, на Окинаве, в других традиционных культурах считалось, что необходим особый переходный период между моментом биологической смерти и актом ее общественного признания. Такой переходный1 период особенно ясно демонстрируется в случае двустадийной погребальной обрядности.

В русскоязычной научной литературе2, прежде всего археологической, рассматриваются примеры первичных (первых) и вторичных (повторных) захоронений в различных культурах3, а в отечественных работах по истории и культуре Японии говорится о «временном захоронении» и «повторных захоронениях» (см. работы А.Н.Мещерякова), однако комплексного понятия для системы, состоящей из этих двух последовательные стадий, не выработано, и обобщающего термина не имеется. Поэтому нам представляется оправданным ввести в научный оборот понятие «двустадийная погребальная обрядность», под которой понимается целостный комплекс погребально-поминальной обрядности, включающий в себя первичное и вторичное захоронения и сопутствующую им обрядность. Итак, двустадийная погребальная обрядность - это погребально-поминальная обрядность, которая представляет собой не единовременное (первое и окончательное) захоронение, а два последовательных захоронения, разделенных некоторым, иногда весьма продолжительным, промежутком времени, - т.е. предварительное (временное) и постоянное (окончательное)

1 Иначе, промежуточный, пограничный, лиминальный _________

2 В японской науке в значении «двустадийное захоронение» используются TcfftiHif^i нидзю:со: и фукусо", в англоязычной литературе - «double burial»

3 См. Смирнов Ю А Лабиринт. Морфология преднамеренного погребения М.,1997, с 25-

6, 156, 171,241-2.

захоронения. Представленная работа посвящена исследованию двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы4 как культурной модели

Актуальность исследования

В Японии с глубокой древности существует мощная и разнообразная традиция, связанная с проблемой конечности человеческой жизни и ее инобытия. В настоящее время в Японии различные аспекты этой проблематики активно исследуют представители многих научных направлений - археологи, историки, этнографы, культур-антропологи, философы, социологи, филологи, психологи и др. На Западе в последнее время эта тема также привлекла внимание японоведов. В отечественной науке она до сих пор специально не рассматривалась. Между тем, игнорируя эту важную тему, которая, по мнению японских исследователей, в силу ее влиятельности и одновременно ее сокрытости, неявленности, составляет особую «антикультуру», невозможно адекватно понять культуру Японии во всей ее целостности. Т.В.Мордовцева, специалист в области философской танатологии, указывает, что в любой культуре «культ мертвых выступает в качестве устойчивой социокультурной модели, в которой закрепляются представления о жизни, смерти и бессмертии, выраженные в специфических отношениях к мертвым»5.

Исследование двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы выявляет новые подходы к изучению японской культуры и позволяет полнее понять концепцию человека и его посмертной участи, представления о духовных сущностях («душа», «божество» и их взаимосвязь), картину мира, т.е. те аспекты, которые составляют основу любой культуры, а также многие обычаи и ритуалы, культ предков, процесс формирования традиционной религии синто и развития буддизма.

4 Культуры Японии и Окинавы - два варианта развития одной этнокультурной общности

5 Т В.Мордовцева Трансформация феномена культа в контексте отечественной танатологии. Рук. докт. дисс. М., 2004. С. 88.

В двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы (например, в обрядах могари и сэнкоцу) основные компоненты погребального обряда, свойственные любой культуре, получили четкое, концентрированное выражение, поэтому она является идеальной моделью так называемых «обрядов перехода» и обрядов жизненного цикла. Таким образом, изучение двустадийной погребальной обрядности Японии представляется актуальным с точки зрения понимания погребального обряда и ритуала как такового.

Объектом исследования являегся двустадийная погребальная обрядность Японии и Окинавы как культурная модель.

Предметом исследования являются культурно-исторические типы и формы двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы и процессы их изменения и взаимодействия с древнейших времен и до нашего времени, их духовный (представления, верования и культы), материальный и культурно-художественный комплексы, а также связанные с ними социально-политические аспекты.

Цель и основные задачи исследования. Целью исследования является анализ культурно-антропологических, культурологических и социокультурных аспектов двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы. Достижение этой цели предполагает решение следующих исследовательских задач:

- определить структуру и содержание понятия «двустадийная погребальная обрядность» на материале Японии и Окинавы;

- рассмотреть эволюцию такой обрядности в истории культуры этих регионов; выявить ее преемственность между историческими периодами;

- определить роль такой обрядности в структуре жизненного цикла населения и ее место в социуме Японии и Окинавы;

- выявить специфику двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы и ее общность с подобной обрядностью Восточной и Юго-Восточной Азии;

- рассмотреть ритуально-театральные, танцевально-драматические и песенно-музыкальные формы и ритуальные тексты двустадийной погребальной обрядности;

- изучить механизмы функционирования такой обрядности в качестве социо-культурной модели;

- систематизировать данные по такой обрядности и связанным с ней культам и верованиям.

Степень изученности проблематики и научная новизна диссертации

В отечественной науке до последнего времени не было специальных исследований ни погребально-поминальной обрядности Японии и Окинавы в целом, ни двустадийной в частности, но в работах ведущих японоведов Л.М.Ермаковой и А.Н.Мещерякова высказано ряд ценных соображений.

На Западе обряду могари (род двустадийной погребальной обрядности) посвящены специальные исследования Ф.Масэ и Дж.Эберсола, где он рассматривается, однако, изолированно - вне предшествующей и последующей традиции такой обрядности в Японии и вне важного континентального контекста (Китай, Корея), оказавшего непосредственное влияние на Японию.

В Японии проблематика двустадийной погребальной обрядности имеет богатую историю изучения и обширную литературу. В XX в. в японской науке сложилось несколько направлений изучения погребально-поминальной обрядности Японии в целом и двустадийной, в частности (например, обряда могари): этнографо-антропологическое (Оригути Синобу, Горай Сигэру), историческое (Вада Ацуму, Мори Коити), археологическое (Вакамацу Рёити), специализированное «танатологическое» (Хага Нобору, Инокуги Сёдзи, Иваваки Син, Дои Такудзи, Танака Хисао, Синтани Таканори), литературоведческое (Икэда Гэнта, Уэно Макото), мифологическое (Уэда Масааки, Акима Тосио), компаративистское (Обаяси Таре), философско-культурологическое (Ямаори Тэцуо).

Проблема двустадийной погребальной обрядности и обряда могари в различных аспектах и степени затрагивалась во многих других исследованиях: по формированию японской государственности (Иноуэ Мицусада), японскому и окинавскому шаманизму (Сакураи Токутаро), духовной культуре и религии Японии (Умэхара Такэси), «императорским» ритуалам (Мацумаэ Такэси), формированию синтоизма (Такатори Macao), по истории японского театра (Сува Харуо), истории костюма (Масуда Ёсико).

В японской науке также активно исследовались другие типы и формы двустадийной погребальной обрядности Японии: «система двух могил» (Могами Такаёси, Синтани Таканори), культ хранения кремированных останков в буддийских храмах (Танака Хисао, Ямаори Тэцуо).

Вопросы погребально-поминальной обрядности Окинавы и особенно двустадийной (например, обряд сэнкоцу) затрагивались во многих работах по погребально-поминальной обрядности Японии и были всесторонне рассмотрены в специальных исследованиях ученых второй половины XX в. (Сакураи Токутаро, Акаминэ Масанобу, Уэмацу Акаси, Фудзии Macao, Накама Гисё, Сакай Усаку). Они также частично освещались западными исследователями (Э. Канэко, К.Оуэханд, Б.Алам, В.Лебра, А.Роккум).

Для настоящего исследования большую важность представляют погребально-поминальной обрядности Китая и других стран Тихоокеанского региона (Дальний Восток, ЮВА, Океания). В работах русских китаеведов XIX в. содержатся точные описания такой обрядности, но в отечественной науке мало специальных обобщающих исследований по этой тематике; проблема двустадийной погребальной обрядности не сформулирована и не получила осмысления. На Западе эта проблематика освещена в работах по китайской погребально-поминальной обрядности (Я. де Грот, П.Эбри, Д. Китли).

Методологические и теоретические основы настоящего исследования.

В основе работы лежат сравнительно-исторический метод исследования, целостный системный подход, связанный с

междисциплинарным сравнительным анализом, использующим данные различных наук (археология, этнография, культурная антропология, история, фольклористика). Применительно к теме исследования эти основы разрабатывались такими учеными, как ван Геннеп, Герц, Леви-Брюль, Тэрнер, Лич, что выразилось в их идеях о первых и вторых похоронах, о переходном периоде между смертью и концом траура, о троичной структуре «обрядов перехода» (отделение-маргинальность-приобщение), о феномене лиминальности, о символике смерти и возрождения во всех «обрядах перехода». Исследование также опирается на философско-культурологическое осмысление погребально-поминальной обрядности, проблем смсрт и и бессмертия в работах российских ученых (А.К.Байбурин, Т.В.Мордовцева, В.Л.Рабинович, Ю.А.Смирнов).

Научная новизна диссертации обусловлена новым для отечественной науки подходом к изучению культуры Японии и Окинавы:

а) впервые в отечественной науке осуществлено специальное исследование погребально-поминальной обрядности Японии;

б) впервые в отечественном и западном востоковедении проведено специальное исследование погребально-поминальная обрядности Окинавы и связанных с ней культов и верований;

в) впервые в отечественной науке (после исследований А.Н.Невского 20-х годов XX в.) предпринято изучение важнейших аспектов традиционной культуры Окинавы, опирающееся на данные полевых этно-культурологических изысканий диссертанта;

г) впервые в мировой науке (в том числе японской) проблема двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы рассматривается в широких хронологических рамках (с древнейших времен до нашего времени), пространственно-культурных границах (айнский ареал, Япония, Окинава, Корея, Китай, ЮВА, Океания), в многообразии типов и форм этой обрядности (от простейших до классических и пережиточных), с

привлечением разнообразных материалов (археологические данные, этнографические материалы, полевые изыскания, письменные источники);

д) впервые в мировой науке поставлена проблема двустадийной погребальной обрядности как культурной модели Японии и Окинавы; пограничный период между предварительным (временным) и постоянным (окончательным) захоронениями рассматривается как важнейший в структуре жизненного цикла индивида и социума;

е) в отечественный научный дискурс вводится понятие «двустадийная погребальная обрядность»; выдвигается гипотеза, что такая обрядность - не исключение, а закономерность для традиционных культур, что позволяет предложить новый подход к их изучению.

Научно-практическая ценность исследования состоит в том, что сформулирован новый для отечественной науки подход к изучению японской культуры - подход, который одновременно может представлять и общетеоретический интерес. Впервые в отечественной науке систематизированы данные по погребально-поминальная обрядности Японии и Окинавы и связанным с ней культам и верованиям. В научный оборот введен большой объем новых материалов по культуре этих регионов, которые могут быть использованы в учебных курсах и подготовке учебных пособий. Материалы диссертации могут быть включены в культурологическую разработку философской танатологии. Работа также представляет интерес для специалистов по культуре Китая, Кореи и других стран Азии.

Апробация работы. Автор неоднократно излагал основные положения диссертации в докладах и выступлениях в России и за рубежом, которые обсуждались, в частности, на: ежегодных научных конференциях «История и культура Японии» (ИВ РАН, организатор А.Н.Мещеряков), семинаре Европейской ассоциации японоведения (Кембридж, 7.07.2000), заседании исследовательской группы по проекту «Представления японцев об Ином мире» (Международный научный центр японоведения, Киото, 20.11.2004).

Диссертация обсуждалась, одобрена и рекомендована к защите в Российском институте культурологии.

Основные результаты исследования отражены в многочисленных публикациях (книжные и журнальные статьи, электронные публикации общим объемом более 10 пл.).

Пространственные границы исследования определены культурно-исюрическими ареалами обитания народов, родственных по происхождению, языку и культуре: а) собственно японцев; б) окинавцев, т.е. населения Юго-западных островов6. Погребально-поминальная обрядность - как и вся фалиционная культура Окинавы - «лежит на перекрестке» культур Японии, Китая, ЮВА и Океании и во многом сходна с древнеяпонской. Культура Окинавы еще в большей степени, чем Японии, - «культура изолята», сохранившая до последнего времени «законсервированные» культурные формы Тихоокеанского региона различных исторических эпох.

Погребальная обрядность айнов, исторически населявших северо-восток о.Хонсю и о.Хоккайдо не является предметом исследования и использована в качестве сравнительного материала.

Временные рамки исследования охватывают период от глубокой древности (эпоха Дзёмон=неолит) до современности. Это обусловлено а) характером предмета исследования - погребальной обрядности, которая обладает большой временной устойчивостью, и б) задачами и методами исследования, включающими в себя полевые этнографические изыскания диссертанта.

Положения, выносимые на защиту

1. Двустадийная погребальная обрядность является одним из основных типов погребально-поминальной обрядности населения Японии и Окинавы

6 О-ва Нансэй - острова между о.Кюсю и о Тайвань архипелаги Сацунан, Окинава и Сакисима.

(о-вов Нансэй) на протяжении всей их истории7. Модель такой обрядности воспроизводилась в различных формах в каждую историческую эпоху; буддизм, пришедший с континента, был включен в эту общую парадигму.

2. Двустадийная погребальная обрядность занимает важное место в ритуальной, социальной и культурно-художественной практике Японии. Период и место временного захоронения в древней Японии - первой стадии двустадийной погребальной обрядности - как показано на примере обряда могари VI-VII в., являлись одним из центром ритуальной, художественной и политической активности. Как видно в случае обряда могари и его ранних аналогов, она стали архетипом для японской мифологии, определившей художественную, идеологическую и политическую культуру страны.

3. Тело и останки, которыми манипулируют в процессе двустадийной погребальной обрядности (при перезахоронениях), - символы культурных систем Японии и Окинавы: судьба тела - модель судьбы души. Костные останки усопшего в Японии и на Окинаве символизируют концепты личности и социальной идентичности

4. В японской культуре основным является принцип ритуальной «чистоты»/«иечистоты», т.е. оппозиция «сквсрна»/«священное». В процессе двустадийной погребальной обрядности скверна смерти физически устраняется и ритуально преобразовывается и «переформулируется» в образы, символы и понятия «священного» (предки и божества); двустадийная погребальная обрядность тем самым выступает культурной моделью трансформации «скверны» в «священное».

5. Религиозно-идеологический комплекс синтоизма, который часто отождествляется со всей японской культурой, налагает табу на смерть, и она выводится из культурного контекста. На самом же деле, в японской культуре, как и в других культурах, смерть является источником сакрального.

7 Это справедливо и для всей Восточной и Юго-Восточной Ачии, где широко распространены различные двустадийные погребальные обряды, а ее погребально-поминальная обрядность имеет много общего с Японией и Окинавой.

Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии (более 800 наименований на четырех языках) и 14 приложений.

2,Основное содержание работы

Во Введении представлены обоснования постановки проблемы исследования и актуальность ее рассмотрения, характеристика целей и задач исследования, его теоретической и практической значимости, научной новизны, а также сформулированы основные положения, выносимые на защиту, выполняется обзор научной и справочной литературы по теме диссертации.

ГЛАВА 1. «Историко-культурные формы и типы двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы» состоит из семи разделов.

В Разделе 1.1. «Двустадийная погребальная обрядность соседних с Японией и Окинавой народов (айны, аборигены Тайваня, ЮВА, Океания, Китай)» рассматриваются примеры многократного захоронения, которые до последнего времени наблюдались у этих народов. Показано, что двустадийная погребальная обрядность Японии и Окинавы, особенно в своих архаичных и простонародных формах, весьма схожа с этими обрядами. Особое внимание уделено Китаю, где с древности существовала устойчивая традиция двустадийной погребальной обрядности8. Для целей настоящего исследования рассмотрен погребальный обряд бинь, который представляет собой первую стадию двустадийной погребальной обрядности и стал прототипом японского обряда могари - царско-аристократического погребального обряда VI-VII в.

В Разделе 1.2. «Древнейшие формы двустадийной погребальной обрядности Японских островов (по археологическим данным)», состоящем из трех параграфов, рассматриваются древнейшие, относящиеся к

8 О конкретных формах такой обрядности Китая см ПРИЛОЖЕНИЕ «Двустадийная погребальная обрядность Китая».

периодам Дзёмон, Яёй и Кофун 9 , местные формы двустадийного погребального обряда Японских островов в контексте раннерелигиозных и культурных представлений.

В параграфах 1.2.1 и 1.2.2 анализируются археологические данные о том, что, по крайней мере, со Среднего Дзёмон по Яёй на Японских лстровах в погребальном обряде существовала стадия предваряющих действий в отношении усопшего в различных формах (экспонация, иш-умация и др.), которая соответствует стадии могари в царско-аристократическом погребальном обряде VI-VII в. Автор приходит к выводу, что в двустадийном погребальном обряде отмечается преемственность между периодами Дзёмон и Яёй; некоторые его элементы сохранились до периодов Кофун и Нара (710794 гг). В период Дзёмон начал формироваться «культ костей» -представления о том, что духовная сущность («душа») человека после смерти заключена в наиболее трудноразрушимых костных останках, освобожденных от мягких тканей, легко подверженных тлению. К середине I тысячелетия до н.э. (к концу периода Дзёмон) у насельников Японских островов уже сложилась развитая система верований (культы мертвых и плодородия, магия). Представления о переходе от жизни к смерти, о посмертном существовании человека, его возрождении особенно проявились в двустадийном погребальном обряде. В период Яёй начинает формироваться культ предков.

В параграфе 1.2.3 приведены новейшие данные японских археологов о проведении двустадийных погребальных обрядов (с предваряющей стадией могари) в период Кофун10, о чем до последнего времени имелись только письменные свидетельства.

Рассмотренные в Разделе 1.2 археологические данные свидетельствуют о глубокой древности истоков двустадийной погребальной обрядности. Эти

9 Дзёмон - неолит (X -1 тысячелетие до н.э ), Яёй - энеолит (сер 1 тысячелетия до н.э нач. I тысячелетия н э); Кофун (курганный период) - железный век (сер.Ш в - сер VII в.) '"См. также ПРИЛОЖЕНИЕ «Формы двустадийного погребальной обрядности Японских

островов в периоды Дзёмон, Яёй и Кофун».

фактор сыграл решающую роль в том, что обряд могари занял столь важное место в ритуальной, художественной и социальной культуре Японии VI-VII вв. н.э. Традиции предваряющих действий в отношении усопшего и вторичных захоронений типа сэнкоцусо: и сайсо.бо периодов Дзёмон-Яёй получили развитие в практике предварительного выставления усопшего (могари) и его окончательного захоронения периодов Кофун-Асука".

Раздел 1.3. «Архаичные и народные формы двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы» состоит из трех параграфов. В параграфе 1.3.1. «Наземное захоронение Японии и Окинавы (оставление тела под открытым небом)» указывается, что древности в Японии основными были два способа: наземное захоронение (оставление тел усопших под открытым небом) и ингумация (погребение в земле). При этом наземное захоронение было особенно распространено среди простого народа (практиковалось вплоть до начала XIV в), а у знати оно имело вид временного выставления тела (предварительного «захоронения» могари), за которым следовало постоянное погребение в земле. Подобные архаичные погребальные обряды до последнего времени сохранялись на о-вах Окинавы. В японской культуре погребальный обряд с оставлением тела под открытым небом стал предметом философско-религиозной рефлексии.

В параграфе 1.3.2 «Наземное захоронение с покрытием («травяная могила»)» рассмотрен обычай сооружения временного погребального сооружения (из соломы или травы) над телом усопшего. Он был широко распространен в зоне вокруг Восточно-китайского моря: островная часть Южной Кореи и Китая, Япония (напр., о. Цусима), острова Окинавы (с древности и до 90-х it. XX в.). Диссертант обнаруживает коннотации этого обычая в образах древнеяпонской поэзии.

В параграфе 1.3.3 «Захоронение в пещере» рассмотрен этот древнейший обычай, который в Японии сохранялся до средневековья, а на

" Как отмечает А Н.Мещеряков «сама идея повторного захоронения еще долго сохраняла свое значение» (А.Н Мещеряков. Древняя Япония // История Японии. Т 1 М , 1998. С 51)

Окинаве - до наших дней. Мифологема «пещеры» широко представлена как в раннеяпонских текстах, так и в мифах, легендах, народных верованиях и культах Окинавы. Подобная практика древности могла стать одним из элементов «Великого мифа» о сокрытии Аматэрасу в «Небесном гроте».

Раздел 1.4. «Двустадийная погребальная обрядность Окинавы» состоящий из трех параграфов. В параграфе 1.4.1 «Погребально-поминальная обрядность Окинавы» дается общий обзор такой обрядности, которая во многом сохранялась еще во 2-й половине XX в. Отмечено, что погребально-поминальная обрядность Окинавы сходна с древнеяпонской.

В параграфе 1.4.2 «Погребальные сооружения» описаны сооружения для двустадийной погребальной обрядности Окинавы. В параграфе 1.4.3 «Обряд «омывания костей» (сэнкоцу)» рассматривается такое обращение с телом на о-вах Окинавы, когда после нескольких лет временного захоронения проводили экскарнацию: останки очищали, омывали и повторно хоронили. Этот обряд важен тем, что имеет много аналогов в Ю.Китае, Ю. Корее и ЮВА и реконструируется для древнейших эпох (Дзёмон, Яёй и Кофун) Японских островов. На основе сравнительного анализа делается вывод, что цель подобных обрядов - в очищении души покойного, находящейся в костных останках, чтобы она смогла «легко уйти» в иной мир.

Раздел 1.5 «Двустадийная погребальная обрядность и трансформация погребально-поминальной обрядности Японии в VI-VIII вв. н.э.», состоящий из трех параграфов, - один из центральных в ГЛАВЕ 1.

Параграф 1.5.1. «Обряд могари - «классическая» форма двустадийной погребальной обрядности Японии (VI -VII вв.)» состоит из трех пунктов. Показано, что классическая система обрядов могари включала: целительные магические обряды на предсмертном одре; временное (до нескольких лет) ритуальное выставление покойного в специальном сооружении; изоляцию в этом помещении вместе с телом усопшего его ближайших родственников (женщин); проведение сложного комплекса

обрядов внутри и вне сооружения. Обряд могари завершался погребением останков в каменной гробнице под насыпным курганом.

В пункте 1.5.1.1 «Формирование «классического» (царско-аристократического) обряда могари У1-УН вв.» диссертант приходит к выводу, что обряд могари в его классической форме сформировался по китайской (конфуцианской) модели, но на архаичной местной основе (традиционные представления о жизни и смерти и погребальный культ) и в рамках верований в местные божества ками\ позднее в него был внесен буддийский компонент, а сам обряд был инкорпорирован в складывающуюся систему царского синтоизма.

В пункте 1.5.1.2 «Регулирование погребально-поминальной обрядности (обряда могариУказ о погребениях от 646 г. и свод законов «Тайхо рицурё:» анализируется, как эти законоустановления стали важным выражением централизации политической власти в Японии VII-VIII вв. Этот анализ опирается на соображение А.Н Мещерякова о том, что «вместе с усилением китайского влияния и иерархическим упорядочением государственной жизни усилилась регламентация и единообразие погребального обряда» (там же, с.58). Диссертант заключает, что с середины VII в. обряд могари официально стал привилегией «императора» Японии и его родственников, т.е. особым статусным социо-культурным маркером.

В пункте 1.5.1.3 «Продолжительность временного выставления (могари) как социо-культурный и политический фактор» показано, как продолжительность таких обрядов являлась показателем социального статуса. Так, архаичные обряды могари в Японии у всех категорий населения длились около десяти дней; после внедрения «цивилизованных» форм могари с континента в начале VI в. архаичные формы сохранились в среде простолюдинов, а для знати был принят срок в три года.

Диссертантом также высказано предположение, что изначально траурные церемонии совпадали с обрядами временного ритуального выставления или захоронения, которые начинались сразу после смерти и

продолжались длительное время; после окончательного погребения все обряды быстро прекращались, и траур снимался. В Японии после деградации системы обрядов могари, время между первичным захоронением (выставлением) и вторичным (окончательным погребением) сократилось, и они слились в один обряд. В результате этого, обряды, которые ранее проводились на стадии первичного захоронения или выставления, были перенесены на период после окончательного погребения - период, который также стал считаться трауром.

Параграф 1.5.2 «Двустадийная погребальная обрядность и социально-политическая практика: обряд могари и наследование верховной власти в древней Японии» состоит из трех пунктов.

Пункт 1.5.2.1 «Роль и место обряда могари в борьбе за власть в Японии VI-VII вв.» касается пограничного периода безвластия, сразу после смерти государя, когда разворачивалась борьба претендентов за царский трон. В условиях, когда правитель имел несколько сыновей от разных матерей, за которыми стояли соперничающие кланы, стремящиеся посадить на трон своего кандидата, пространство вокруг «погребального дворца» покойного правителя превращалось в арену острой политической борьбы. Переход в конце VII в. к системе отречения государя от престола и воцарения нового правителя при здравствующем устранял саму возможность лиминального периода хаоса, вызванного смертью правителя.

В пункте 1.5.2.2 «Могари и обряды на могильных насыпях (Яёй) и курганах (Кофун)» показано, что в Японии связь погребально-поминальной обрядности с социально-политической практикой наблюдается с древнейших времен. Приводится реконструкция Вада Ацуму тайного обряда «восхождения на престол» (сокуи) нового правителя, который совершался на курганах царей. При этом обряды на курганах периода Ранний Кофун имеют сходство с сакральным ритуалом интронизации правителя Дайдзёсай («Великий обряд пробы первин»).

В пункте 1.5.2.3 «Могари и Дайдзёсай» рассмафивается гипотеза Оригути-Ямаори о «смерти и рождении» в обрядах престолонаследия древней Японии: «властную харизму» (=душу), которая пребывала в телах государей многих поколений, «перемещают» из тела усопшего правителя, выставленного в «погребальном дворце», в тело его преемника; так «рождается» новый государь. Такой единый обрядовый цикл, соединяющий похороны и рождение, был начальной формой исконного японского ритуала интронизации Дайдзёсай.

Анализируются две основных модели наследования царской власти в древней Японии. Модель А (изначальная и основная; 76% случаев): смерть прежнего правителя - могари - его погребение - «восхождение на престол» (сокуи) нового правителя - перенос царской ставки. По модели Б «восхождение на престол» нового правителя происходит, когда прежний правитель еще не погребен (находится в стадии могари). Эта модель («воцарение у гроба покойного правителя») характерна для Китая и Кореи; в Японии она реализовалась, когда политическая обстановка при наследовании царской власти обострялась.

Во 2-й половине VII в. при системе отречения государя от престола и новом государственном устройстве, основанном на законах, заимствованных из Китая (рицурё.) похороны государя («скверна») и ритуал Дайдзёсай («священное») разнесли по времени; Дайдзёсай превратился из простого обряда в величественный государственный ритуал.

Параграф 1.5.5. «Погребально-поминальная обрядность Японии и буддизм» состоит из трех пунктов. В пункте 1.5.3.1 «Кремация и ингумация как культурно-исторические категории» сравнивается распространение обряда кремации на раннем этапе в Японии ^1-Х вв.) и Китае; при этом отчетливо видно культурно-антропологические различия между ними соматического характера. В Китае верили в необходимость длительного сохранения тела усопшего, поэтому кремация не получила широкого распространения. В Японии же к мертвому телу относились как к великой

скверне, что особенно культивировалось складывающимся синтоистским культом. Вследствие этого сама идея кремации, в целом, была воспринята в Японии относительно легко. Традиционные японские представления, что экскарнация (освобождение тела от тканей) означает очищение от скверны смерти, стали основой для быстрого усвоения обычая кремации.

В Японии изначально буддизм не был связан с погребениями, но уже на раннем этапе одной из его функций были поминальные обряды для умерших.

В пункте 1.5.3.2 «Распространение кремации в Японии» отмечено, что в начальный период после проникновения в VI в. буддизма в Японию кремация получила распространение в среде переселенцев с континента и буддийского монашества. До эпохи Камакура (1185-1333) она имела ограниченное применение: в первую очередь, в императорской семье и аристократических родах, и только небольшое количество рядового населения подвергалось кремации. Но с XII в. она стала все шире распространяться среди простого народа вместе с «народным буддизмом»; наземное захоронение было вытеснено, а практика ингумации сохранялась в некоторых местностях до последнего времени.

Процесс кремации также служил «педагогическим» целям. Если кремированные костные останки наделялись определенной степенью «бессмертия», то сжигаемые тела иллюстрировали буддийское учение о непостоянстве всего сущего (мудзё. )12. Огонь был источником духовной трансформации, когда преодолевались границы жизни и смерти.

Пункт 1.5.3.3 «Буддизм и обряд могари» посвящен тому, как в VII в. в ходе обряда могари шло освоение буддийской обрядности, воспринятой в магическом аспекте, что в целом характерно для раннего периода буддизма в Японии. При этом происходило взаимодействие и слияние традиционной («синтоистской») и буддийской обрядности.

12 Это положение было позже сформулировано в известном суждении Кэнко-хоси в его «Записках от скуки» (XIV в).

Раздел 1.6. «Двустадийная погребальная обрядность и трансформация погребально-поминальной обрядности в Японии с IX в. н.э.» состоит из трех параграфов. В параграфе 1.6.1. «Погребально-поминальная обрядность периода Хэйан и трансформация двустадийной погребальной обрядности (обряда могари)» отмечается, что традиции прежней двустадийной погребальной обрядности (обряда могари) оказались очень стойкими: его пережитки продолжали существовать в рамках буддийского погребального обряда, по крайней мере, до конца XII в. В период Хэйан (794-1185 гт.) широко сохраняются различные формы выставления останков усопших - как до, так и после кремации. Традиция сокрытия ближайших родственников вместе с телом усопшего в «погребальном домике/дворце», характерная в VI-VII вв., в хэйанском придворном обществе трансформировалась в обычай их уединения на период траура в ритуальной постройке или в доме усопшего.

Параграф 1.6.2 «Амидаизм: самадхи и нэмбуцу» посвящен роли, какую сыграли течение буддизма амидаизм и его практики саммай (снкр.самадхи; «медитация») и нэмбуцу (возглашение имени будды Амида) в трансформации погребально-поминальной обрядности - в частности, двустадийной - в эпоху Хэйан. Ритуалы Хоккэ-дзаммай (самадхи на основе «Сутры лотоса»), которые совершались в павильонах саммайдо ('«Залы медитации») имели своей целью упокоение душ покойных предков; поэтому там стали выставлять кремированные останки усопших. Таким образом, они превратились храмы для хранения кремированных останков около родовых кладбищ. Номбуцу-дзаммай стала поминальной службой для упокоения душ усопших; монахи, практикующие нэмбуцу, стали заниматься похоронными обрядами и поминальными службами.

В параграфе 1.6.3 «Культ хранения останков в храмах (но:коцу синко:) как двустадийная погребальная обрядность», состоящем из трех пунктов, отмечается, что распространение в древней Японии погребальной обрядности с оставлением тел усопших под открытым небом показывает, что

степень привязанности к индивидуальным останкам человека была слабой. С внедрением буддизма и распространением кремации развился культ их хранения в буддийских храмах, что связано с быстрым распространением учения о «Чистой земле» и веры в загробный мир.

В пункте 1.6.3.1 «Обычай кремации и буддийский «культ мощей» (сяри су:хай): уничтожение останков или их сохранение», ссылаясь на Ямаори Тэцуо, диссертант подчеркивает, что кремация, сопровождающаяся сбором и хранением костных останков, как еще одна форма двустадийной погребальной обрядности, предполагает и разрушение их, и сохранение. Такая форма погребальной обрядности испытала влияние культа буддийских реликвий («мощей», яп. сяри), который в Японии был сначала воспринят высшими классами в VI в. и постепенно стал распространяться по стране.

В пункте 1.6.3.2 «Начало почитания останков среди знати» отмечается, что в течение XI в. произошли коренные изменения концепции кремации и кремированных останков в погребальной обрядности знати. Это изменение представляло собой переход от минимальной заботы о костных останках - к их почитанию. Вслед за этим в XI и XII вв. в среде аристократии распространилась практика почитания костных останков и обычай их выставления на горе Ко:я13.

В пункте 1.6.3.3 «Распространение практики хранения кремированных останков в буддийском храме на горе Ко:я» говорится, что такая практика стала свидетельством новой тенденции: кремация заставила людей понять, что смерть - действительно конец жизни, что наполнило их надеждами на перерождение в загробном мире. Обычай хранить волосы и кремированных останки на г.Ко:я довольно быстро получил распространение в народной среде благодаря деятельности странствующих монахов с г.Ко:я. Они собирали кости, оставшиеся после оставления тел усопших, а также принимали у верующих останки их родственников, и

13 Гора Ко:я была центром эзотерического буддизма Сингон и священным местом в особом «культе гор» (сангаку синко), в котором после смерти предполагалось возрождение в буддийском «рае» - «Чистой земле».

относили их на г.Ко:я, что позволяло усопшему возродиться в «Чистой земле». Идея сохранения и почитания останков после кремации овладевала все большим количеством людей.

В пункте 1.6.3.4 «Ослабление чувствительности к скверне смерти» рассматривается, как осознания смерти как осквернения (сиэ), присущее знати с середины периода Хэйан, стало меняться с конца Хэйан по Камакура (1185-1333). Диссертант показывает, что такое изменение было вызвано распространением обычая хранения кремированных останков в буддийских храмах. Передача костей в буддийский храм приобрела форму отношений обмена, что предполагало коммуникацию между этим и потусторонним мирами, а это породило идею и обряды посюстороннего утилитарного культа останков. Эти процессы означали переход от сверхчувствительности к скверне смерти в эпоху Хэйан (негативная трактовка бренности бьпия) к культу кремированных останков в эпоху Камакура (позитивная трактовка).

Раздел 1.7 «Двустадийная погребальная обрядность и трансформация погребально-поминальной обрядности Японии в новое и новейшее время» состоит из трех параграфов.

Параграф 1.7.1 «Система двух могил» посвящен т.н. «системе двух могил» (яп. рё:босэй), которая существовала в Японии вплоть до нашего времени: могила-захоронение, в которой погребено тело, но которую не посещают, и мемориальная «могила», которая не содержит останков, но на которой совершаются поминальные обряды. Диссертант рассматривает несколько гипотез о ее истоках. 1). Система двух могил - сокращенная версия древней практики двустадийных захоронений; позже она была редуцирована до «обычной» практики одной могилы (Янагида Кунио). 2). Эта система -производное концепции скверны смерти. Посещения мест захоронений ограничивались похоронами и 49-дневным периодом траура, а мемориальная «могила» считалась ритуально чистой. Так, она стала главным местом почитания предков. 3). Ее генез объясняется взглвдами японцев на посмертный процесс: с ходом времени душа покойника трансформируется в

предка. Могилы-захоронения используются для приношений духам новоумерших, а мемориальные могилы - для отправления культа предков.

Таким образом, смысл мемориальной «могилы» в том, что живые «извлекают выгоду» из ускорения процесса трансформации «оскверненных» душ новоумерших в чистых духов предков.

В параграфе 1.7.2 «Практика перезахоронения» рассмотрен обычай, по которому останки переносили из первичной могилы-захоронения после того, как они превращались в скелет, и перезахоранивали на новом месте, где после этого так же проводили поминальные службы. Пережитки этой практики перезахоронений наблюдалась еще до середины XX в. по всей Японии14. Практика перезахоронений имеет общие характеристики как с системой двух могил (рё.босэй) Японии, так и с двустадийной погребальной обрядностью Окинавы, а именно, обычаем экскарнации (сэнкоцу - «омывание костей») после первичного захоронения и их перезахоронением. При этом если в обычае сэнкоцу принцип двустадийности, т.е. разделение «оскверненного» (труп) и «священного» (дух предка), выражен через временной фактор, то в системе двух могил - через фактор пространства.

Параграф 1.7.3 «Двустадийиая погребальная обрядность (обряд могари) и синтоистский погребальный обряд» состоит из двух пунктов. В пункте 1.7.3.1 «Императорский погребальный обряд» рассмотрен - в связи с церемониями престолонаследования японских императоров в конце XIX - начале XX в. - погребальный обряд императорской фамилии, который был «восстановлен» в конце XIX века на основе древних текстов.

В пункте 1.7.3.2 «Современный синтоистский погребальный обряд» описывается этот обряд, который смоделирован по подобию буддийского в конце XIX в. При этом в нем есть элементы, воспринятые из древней «исконной» двустадийной обрядности: «доклад» божествам коми и/или предкам о смерти, подношения пищи усопшему («еще живому»), ритуалы

м См современную практику: ПРИЛОЖЕНИЕ «Погребально-поминальной обрядность современной Японии».

омовение рук, ритуал переноса души усопшего в поминальную табличку, обряд очищения охараи.

ГЛАВА 2. «Структура и содержание двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы» состоит из пяти разделов. Раздел 2.1. «Погребально-поминальная обрядность Японии и представления о духовном строении человека и мира» состоит из трех параграфов. Параграф 2.1.1. «Двустадийная погребальная обрядность и «магия возрождения» состоит из четырех пунктов. В рамках двустадийного погребального обряда с глубокой древности совершались особые магические действия, которые являлись выражением представлений о жизни, смерти и бессмертии и которые диссертант характеризует как «магию возрождения».

Как показано в пункте 2.1 Л. 1 «Двустадийный погребальный обряд и «магия возрождения» архаики и древности», такая магия выступала в виде родильной магии, захоронения детских останков внутри глиняных женских фигурок, магии воскрешения усопших (останки, очищенные в результате первичного захоронения, окрашивались красной охрой). Это означало, что представления о смерти и плодородии были взаимосвязаны; позднее это нашло отражение в мифах. Диссертант интерпретирует человеческие личины на оссуариях как изображения духа покойника или предка; погребальные маски могли использоваться в действиях по восстановлению тела усопшего.

Пункт 2.1.1.2 «Обряды души» Японии как «магия возрождения». Под «обрядами души» понимается комплекс обрядов, направленных на обеспечение контроля за «свободной душой» (тома). В древней и средневековой Японии представления о подвижности «свободной души» (тома) являлись существенным фактором быта, культуры и социума.

В пункте 2.1.1.3 «Миф о сокрытии богини Аматэрасу и царский ритуал тинконсай» проводится сравнительный анализ мифа о сокрытии солярного божества Аматэрасу и царского ритуала тинконсай. Миф изображал болезнь, смерть и воскрешение Аматэрасу. Ритуал тинконсай был

ежегодным обрядом солярного культа при царском дворе во время зимнего солнцестояния. Целью ритуала было как воскрешение Аматэрасу, так и призыв «блуждающей» души государя и ее закрепление в его теле ради здоровья и долголетия; государь идентифицировался с Аматэрасу.

В пункте 2.1.1.4 «Магия возрождения» как природный код японской культуры» показано, что сезонное увядание живой природы (флоры) стало моделью, по которой формировались представления и образы человеческой смерти и бессмертия.

В параграфе 2.1.2 «Структура духовной сущности человека, правителя и божества в традиционной японской культуре» диссертантом сформулирована теория тернарной (троичной) структуры духовной сущности. Базовая структура слагается из тома («душа», свободная душа), иноти («жизнь», телесная душа) и кокоро («сердце», «сознание-чувство», эмоциональное сознание). При этом иноти дает биологическую жизнь, тама - энергию, духовность, а кокоро - личность («воля-замысел» у божества).

Раздел 2.2 «Сооружения двустадийной погребальной обрядности и их персонал (на примере обряда могари)» состоит из двух параграфов. В параграфе 2.2.1 «Сооружения для обряда могари» описаны такие сооружений разных эпох и рассмотрена их культурная символика. Параграф 2.2.2 «Персонал «погребального дворца» могари-но мия» посвящен служителям временного царского «погребального дворца».

Раздел 2.3. «Структура и содержание двустадийной погребальной обрядности Японии: ее участники и их ритуальные действия (на примере обрядов могари правителя)» состоит из трех параграфов.

Параграф 2.3.1 «Обряды на грани жизни и смерти» состоит из двух пунктов: 2.3.1.1 «Обряды на пред- и смертном одре» и 2.3.1.2 «Смерть н первые посмертные действия»; в них анализируются обряды, которые особенно ясно выражают представления о переходе от жизни к смерти.

Параграф 2.3.2 «Ритуальные действия (обряды могари) внутри и снаружи «погребального дворца» правителя и их участники» состоит из

восьми пунктов. В пунше 2.3.2.1 «Подношения угощений» описаны виды угощений в обрядах могари, определяемые посмертным статусом усопшего («живой», новоумерший, «настоящий покойник», предок-божество)15.

В пункте 2.3.2.2 «Время суток проведения обрядов могари» показано, что это - ночное время; это характерно для современного синтоистского погребального обряда в отличие от буддийского.

В пункте 2.3.2.3 «Особые ритуальные действия при оплакивании в обрядах могари: ползание по земле» раскрываются социо-культурные смыслы такого специфического поведения.

Пункт 2 3.2.4 «Женщины внутри «погребального дворца» и их ритуальные действия» посвящен особой роли родственниц усопшего, которая частично сохраняется у современных шаманок Японии и Окинавы.

В пункте 2.3.2.5 «Исполнители обряда могари и их символика» на примере обряда могари рассмотрен орнитологический код погребальной обрядности, который присущ японской культуре в целом.

В пунктах 2.3.2.6 «Ритуальное действо асоби и его исполнители (iасоби-бэ)», 2.3.2.7 «Нэги и ёси» и 2.3.2.8 «Хафури» диссертантом предпринята попытка реконструировать древнеяпонское погребальное действо, которое имеет типологическое сходство с аналогичными явлениями в различных культурах - с китайским обрядом «чествования усопшего», с «покойницкой игрой» русского фольклора.

В параграфе 2.3.3 «Музыкально-художественный комплекс двустадийной погребальной обрядности» показано как в ходе обрядов могари складывались и развивались различные ритуально-театральные, танцевально-драматические и песенно-музыкальные формы. В этом комплексе обнаруживаются те тенденции, которые определили развитие японской художественной культуры в последующие века.

Раздел 2.4 «Ритуальные тексты двустадийной погребальной обрядности (на примере обряда могари)» состоит из двух параграфов. В

15 См также 2.5 3. «Ритуальный процесс посмертной деификации на Окинаве»

параграфе 2.4.1 «Классификация погребальных текстов могари»

анализируется такая ритуальная деятельность участников обряда могари как «плач» («оплакивание») и делается вывод, что ее можно разделить на два типа, присущих любой традиционной культуре: 1). бессловесный плач, крик, вопль, ритуальный возглас (наки/исатиру/, орабу, минэсу - «рыдать»); 2). причитания, словесные плачи, имеющие ритм и напев (канасибу/канасиму, синобу - «причитать»). Ритуальные тексты, которые генерировались в рамках двустадийной погребальной обрядности, формировали ранний корпус японской литературы.

В пункте 2.4.1.1 «Погребальные песни» банка» рассматривается этот жанр, который сложился к VII в.; сам термин заимствован из Китая («ваньгэ») и вошел в употребление в VIII в. при составлении антологии «Манъёсю». Песни особого поджанра (хинюо банка) исполнялись внутри и снаружи «погребального дворца» во время обряда могари.

Пункт 2.4.1.2 «Плачи по умершему» минэ» посвящен одному из двух видов ритуальныхе текстов, которые произносились у «погребального дворца» усопшего правителя в VII в. (согласно «Нихон сёки»). Диссертант определяет их жанр как «причитания, словесные плачи»; они исполнялись коллективно, но при этом требовалось личное участие скорбящего, а не его представителя. В манере их исполнения преобладала эмоционально-ритуальная сторона. Такие характеристики указывают на их архаичные корни и связь с родовым началом.

Традиция «плачей по умершему» минэ (ай/аварэ), «песен скорби» -«погребальных песен» (банка, канасими-ута), «печальный» (канасии) дух «Манъёсю» позже - в период Хэйан (IX-XII в.) - внесли вклад в формирование основной эстетической категории классической культуры Японии - аварэ («печальное очарование»).

В пункте 2.4.1.3 «Траурные речи» синобикото» анализируется другой вид ритуальныхе текстов, которые произносились у «погребального дворца» усопшего правителя. Этот жанр сформировался под влиянием китайского

«надгробного слова» лэй, традиция которого была воспринята в Японии вместе с обрядом бинь. «Траурные речи» обязательно исполнялись во время обрядов могари государя и членов царского рода; манера их исполнения была совсем иной, чем «плачей» минэ: ораторы поодиночке выходили вперед и произносили речь строго по старшинству от имени высокого сановника, какого-либо ведомства или профессиональной группы.

В параграфе 2.4.2 «Траурные речи» синобикото и формирование летописной традиции» рассмотрен процесс, как с развитием обрядов могари возглашение сановниками и представителями кланов их родовых историй, генеалогий и рассказов о верной службе государю в «траурные речах» синобикото стали частью публичных обрядов у «погребального дворца» покойного правителя. В заключительных обрядах в «траурных речах» перечислялись предки покойного государя, т.е. царские родословные (хицуги). Подразумевалось, что в ходе обряда хицуги наследный принц наследовал царскую харизму (душу царского рода). Генеалогические предания царского рода, содержащиеся в «траурных речах» синобикото, послужили прототипом важнейших для японской культуры ранних текстов -первых летописей (мифо-летописных сводов).

Раздел 2.5 «Двустаднйная погребальная обрядность и традиционные культы Японии и Окинавы» состоит из четырех параграфов. Параграф 2.5.1 «Погребально-поминальная обрядность и культы японских божеств (коми)» состоит из пяти пунктов. В пункте 2.5.1.1 «Погребальная обрядность и культ божеств (I тысячелетие н.э.)» прослеживается (по археологическим данным) их обособление и становление религиозного культа на рубеже VI-VII вв.

Пункт 2.5.1.2 «Смерть богов» показано, что в мифах о смерти богов сохранилась архаичная форма культа божеств коми, бытовавшая до официальных канонов «Кодзики» и «Нихон сёки».

Пункт 2.5.1.3 «Души усопших, предки и японские божества (коми)» посвящен взаимосвязи между этими понятиями, которая составляет саму

основу японской культуры. По традиционным воззрениям, через обряды очищения и с ходом времени душа умершего (сирэй) естественной смертью, становится душой предка (сорэи), а та - богом-предком (содзин).

В пункте 2.5.1.4 «Традиционные культы коми (синто), буддизм и погребально-поминальная обрядность» анализируется связь между ними в историческом развитии. Обряды жизненного цикла у основной массы населения Японии с древности и вплоть до Нового времени - а на Окинаве до наших дней - были делом семьи, рода и общины и не предполагали участие религиозных специалистов. История развития погребально-поминальной обрядности в Японии прямо связана с процессами усвоения буддизма и с формирования религиозно-идеологического комплекса синтоизма (2-я половина 1-го тысячелетия н.э.). Эти процессы сопровождались разделением сфер культа между ними и четкой специализацией, которая достигла своего апогея в эпоху Токугава (XVII-XIX вв.). Феномен «табуирования смерти», изначально присущий традиционной японской культуре, получил гипертрофированное развитие в официальном синтоизме, который устранил из сферы своей деятельности погребально-поминальную обрядность, монополизированную буддизмом.

В пункте 2.5.1.5 «Культ «вредоносных духов мертвых» (онрё: и горе:)» показано, что истоки этого культа, который получил массовое распространение в Японии X-XI вв.16 и сыграл важную роль в японской культуре, обнаруживаются уже в VI-VIII вв. в обряде могари.

В параграфе 2.5.2 «Двустадийная погребальная обрядность, «культ костей» и культ предков», состоящем из двух пунктов 2.5.2.1 «Культ костей» и культ предков» и 2.5.2.2 «Механизм «передачи духа» (рэй уцуси)», показано, что «культ костей» не был почитанием самих останков. Кости являлись вместилищем для «переноса духа» из нечистого тела покойного или же «священной субстанцией» для совершения обрядов

16 См. подробнее: ПРИЛОЖЕНИЕ «Культ «вредоносных духов мертвых» (онрё- и горе ) периода Хэйан (IX-XII в.)».

упокоения его души; как и ветки вечнозеленых растений, они также служили вместилищем духа божества. Таким образом, «культ костей» был еще одним выражением культа предков. Оборотной стороной таких верований были представления о том, что если в нечистом трупе содержится оскверненная душа покойника, то в костях, освобожденных от плоти, пребывает очищенный дух предка.

Параграф 2 5 3 «Ритуальный процесс посмертной деификации на Окинаве» состоит из семи пунктов: 2.5.3 1 «Внутреннее пространство погребального сооружения и посмертный статус покойника», 2.5 3 2 «Первичное захоронение», 2.5.3.3 «Обряды 49-го дня», «Вторичное захоронение и другие обряды», 2.5.3.5 «Обряды 33-го года», 2.5.3.6 «Обряды с поминальными табличками», 2.5.3.7 «Типы посмертной деификации». В параграфе 2.5.3 показано как изменение положения останков в склепе и положения поминальной таблички на домашнем алтаре соответствует изменению посмертного статуса покойника. Во всех качествах (останки, табличка, статус) усопший проходит три фазы: новоумерший («нынешний человек», яп. има-но хито), индивидуальный «предок» (букв, «родитель-человек», яп. ояхитд) и анонимное «божество-предок» {оягами). Принципиальное различие между 2-й и 3-й фазами в том, что обряды для «предка» - это семейный и родовой «культ мертвых», а обряды для «божества-предка» - это общинные аграрные ритуалы всей деревни.

Согласно народной соматологии Окинавы, плоть и кровь считаются унаследованными от матери, а кости являются символом «семени» (яп. санэ), воспринятым от отца; таким образом, тело редуцировано до костей, служащих символом патрилинейности.

Параграф 2.5.4. «Места захоронений как святилища («священные рощи»)» рассматривается гипотеза о том, что святилища утаки Окинавы, эквивалент древнеяпонских святилищ мори («священная роща»), восходят к местам древних двустадийных захоронений. Святилища типа мори существуют в наше время в Японии на территории синтоистских храмов; они

также сохраняются в многочисленных местных народных культах мори/морияма (в некоторых святилищах обнаружены останки людей). В Японии в древности божества-предки почитались на том же священном участке, где и души мертвых; на таких местах высаживались деревья, чтобы образовать рощу, которая потом становилась святилищем {мори).

В ЗАКЛЮЧЕНИИ подведены итоги исследования и сформулированы основные выводы. ПРИЛОЖЕНИЯ

I .Двустадийная погребальная обрядность Японии в письменных источниках 2.Краткий словарь основных понятий и терминов сакрального и нуминозного 3 .Основная терминология обряда могари и ее перевод

4.Погребально-поминальные сооружения и инвентарь Японии

5.Разделение погребальной обрядности и культа божеств в Японии (I тысячелетие н.э.; по археологическим данным о.Окиносима)

6. Представления о душе в традиционной японской культуре

7. Японские «песни души»

8. Культ «вредоносных духов мертвых» (онрё: и горе ) периода Хэйан (1Х-ХП в.)

9. Погребальная обрядность Японии XX в.

Ю.Погребально-поминальная обрядность и музыкально-художественная культура Японии

II .Культ святилищ утаки на Окинаве

12.Двустадийная погребальная обрядность Китая

13.Традиция погребальных текстов в Китае

14.Порядок престолонаследия на Дальнем Востоке (Вьетнам)

Результаты исследования яашли отражение в работах автора:

1 .Бакшеев Е.С. Традиционный японский погребальный обряд могари: структурно-типологические аспекты // Вестник МГУ. Сер. 13 «Востоковедение», 2000, №3. (1 пл.).

2.Бакшеев Е.С. Понятия «души», «жизни» и «сердца» в раннсяпонской духовной культуре // Ежегодник «Япония» 2000/2001. М., 2001 (1 п л.)

3.Бакшеев Е.С. Древнейшие истоки погребального обряда могари по археологическим данным периодов Дзёмон и Яёй // История и культура Японии. М., 2001. (1,125 п.л.)

4 Бакшеев Е С. Обряд могари в истории японской культуры // Японский феномен: взгляд из Европы. М, 2001 (на англ.яз.); http-'/mw iapan-assoc rulpuh\icslconfcrencesílextsftl5/index.html (на рус.яз.)

5.Бакшеев Е.С. Погребальная обрядность современной Японии -Япония: путь кисти и меча. 2002, №2. (0,75 п л),

6.Бакшеев Е.С. Ритуальная система обряда могари: основная терминология и ее перевод // Труды ИДВ РАН. М., 2003. (1,125 п.л )

7.Бакшеев Е.С. Крылатые девы, пернатые одежды: орнитологический код ранней японской культуры // Человек и Природа в духовной культуре Востока (сб. работ участников семинара) М., 2004. (1,5 п.л.)

8. Бакшеев Е.С. ОТ УСОПШЕГО К БОЖЕСТВУ - Ритуальный процесс посмертной деификации на Окинаве - // Сб. тезисов конференции «Теоретические и методические подходы к изучению погребального обряда» (Институт Археологии РАН). М., 2005. (0,125 пл.).

9.Бакшеев Е.С. Архетип и ритуальная практика «бога-пришельца» в Японии и на Окинаве // Языки культур, Вып.2. М., 2005 (в печати). (0,5 п.л).

Ю.Бакшеев Е.С. От усопшего к божеству - Погребально-поминальная обрядность Окинавы и лиминальный период между жизнью и смертью -(Сися кара ками э - Окинава-но сися гирэй то сэй то си но кё:кай кикан) // Представление японцев об Ином мире- его структура и смыслы (Нихондзин-но икайкан - соно ко:дзо: то ими - ). Международный научный центр японоведения (Нитибункэн), Киото, 2006 (на яп.яз.; в печати) (1,5 п.л)

423939

РЫБ Русский фонд

2006-4 27306

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Бакшеев, Евгений Сергеевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Историко-культурные тины и формы двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы.

1.1 Двустадийная погребальная обрядность соседних с Японией и Окинавой народов (айны, аборигены Тайваня, ЮВА, Океания, Китай).

1.2 Древнейшие формы двустадийной погребальной обрядности Японских островов (по археологическим данным).

1.3 Архаичные и народные формы двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы.

1.4 Двустадийная погребальная обрядность Окинавы.

1.5 Двустадийная погребальная обрядность, и трансформации погребально-номинальной обрядности Японии в VI-VIII вв. н.э.

1.5.1. Обряд могари - «классическая» форма двустадийной погребальной обрядности Японии (У1-УП вв.).

1.5.2 Двустадийная погребальная обрядность и социально-политическая практика: обряд могари и наследование верховной власти в древней Японии.

1.5.3 Погребально-поминальная обрядность Японии и буддизм.

1.5.3.1 Кремация и ингумация как культурно-исторические категории

1.5.3.2 Распространение кремации в Японии

1.5.3.3 Буддизм и обряд могари

1.6 Двустадийная погребальная обрядность и трансформация погребально-номинальной обрядности в Японии с Ж в. н.э.

1.6.1. Погребально-поминальная обрядность периода Хэйан и трансформация двустадийной погребальной обрядности (обряда могари).

1.6.2 Амидаизм: самадхи и нэмбуцу.

1.6.3 Культ хранения останков в храмах (ножоцу синко:) как двустадийная погребальная обрядность.

1.7 Двустадийная погребальная обрядность и трансформация погребально-номинальной обрядности Японии в новое и новейшее время.

1.7.1 «Система двух могил».

1.7.2 Практика перезахоронения.

1.7.3 Двустадийная погребальная обрядность (обряд могари) и синтоистский погребальный обряд.

Японии и Окинавы.

2.1 Погребально-номинальная обрядность Японии и представления о духовном строении человека и мира.

2.1.1 Двустадийная погребальная обрядность и «магия возрождения».

2.1.2 Структура духовной сущности человека, правителя и божества в традиционной японской культуре.

2.2 Сооружения двустадийной погребальной обрядности и их персонал (на примере обряда могари).

2.3 Структура и содержание двустадийной погребальной Японии: ее участники и их ритуальные действии (на примере могари правителя).

2.3.1 Обряды на грани жизни и смерти.

2.3.2 Ритуальные действия (обряды могари) внутри и снаружи «погребального дворца» правителя и их участники.

2.3.3 Музыкально-художественный комплекс двустадийной погребальной обрядности.

2.4 Ритуальные тексты двустадийной погребальной обрядности (на примере обряда могари).

2.4.1 Классификация погребальных текстов могари.

2.4.2 «Траурные речи» синобикото и формирование летописной традиции.

2.5 Двустадийная погребальная обрядность и традиционные культы Японии и Окинавы.

2.5.1 Погребально-поминальная обрядность и культы японских божеств.

2.5.2 Двустадийная погребальная обрядность, «культ костей» и культ предков.

2.5.3 Ритуальный процесс посмертной деификации на Окинаве.

2.5.4. Места захоронений как святилища («священные рощи»).

Введение диссертации2005 год, автореферат по культурологии, Бакшеев, Евгений Сергеевич

0.1 Японская культура и проблема смерти ш бессмертия

Известно, что в человеческой культуре отношение к усопшим, к самому явлению смерти амбивалентно. В традиционной японской культуре, особенно, в религиозно-идеологическом комплексе синтоизма, и, как следствие, в части научного культурологического дискурса присутствует феномен «табуирования смерти», «сегрегации мертвых» 1 . Многие исследователи сходятся в том, что самое важное обстоятельство - страх японцев перед смертью, но не перед ней самой, а перед ее ритуальной нечистотой2.

Традиционные культуры можно классифицировать по той роли, какое место занимает в них проблематика смерти и бессмертия. Так, древнеегипетская и тибетская культуры широко известны как «культуры смерти» («культуры смерти и возрождения»), В японской культуре нет таких обширных и концентрированных собраний заупокойных текстов, как тибетская и древнеегипетская «Книги мертвых», если не считать корпуса погребальных песен в поэтической антологии «Манъёсю» (VIII в. н.э.) (см. 44). Однако при внимательном рассмотрении становится ясно, что в Японии с глубокой древности существует мощная и разнообразная традиция, связанная с проблемой конечности человеческой жизни и ее инобытия. В настоящее время в Японии различные аспекты этой проблематики активно исследуют представители многих научных направлений - археологи, историки, этнографы, культур-антропологи, философы, социологи, филологи, психологи и пр. На Западе в последнее время эта тема также привлекла внимание ученых-японоведов. В отечественной науке она до сих пор фактически не удостоилась специального исследования. Между тем, игнорируя эту важную тему, которая, по мнению японских исследователей, в

1 О «сегрегации мертвых» в современной западной культуре см. 366, с.5, 303.

2 Хориока Бункити «Дайдзё:-э сики то нампо додзоку сикэн» («Личное мнение о ритуале Дайдзё:-э и обычаях народов южной части Тихого океана») (по: 739, с. 116). силу ее влиятельности и одновременно ее сокрытости, неявленности, составляет особую «антикультуру», невозможно адекватно понять культуру Японии во всей ее целостности.

Исследователями неоднократно отмечались консервативность и устойчивость погребального обряда в культуре разных народов. В силу своей традиционности погребальный обряд и связанные с ним верования являются самой информативной сферой для изучения представлений о человеке. Погребальный обряд отражает всю совокупность религиозных представлений народа. Пигер Меткалф отмечает, что представления о смерти - это проблема универсального масштаба (794, с.35). Специалист в области философской танатологии Т.В.Мордовцева указывает, что в любой культуре «культ мертвых выступает в качестве устойчивой социокультурной модели, в которой закрепляются представления о жизни, смерти и бессмертии, выраженные в специфических отношениях к мертвым» (366, с. 88).

Некоторые исследователи истории и культуры Японии, например, А.Н.Мещеряков, также отмечают, что «для понимания психологического климата эпохи чрезвычайно большое значение имеют представления о рождении и смерти.» (353, с. 117). Видный японский исследователь культуры и религии Горай Сигэру прямо говорит, что «истоки японской религиозной культуры лежат в погребальной обрядности» (511, с.49).

Общая характеристика работы. Обоснование темы. Актуальность, исследования

Представленная работа посвящена исследованию двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы как культурной модели.

Цель и основные задачи исследования. Целью исследования является анализ культурно-антропологических, культурологических и социокультурных аспектов двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы, которая представляет собой не единовременное (первое и окончательное) захоронение, а два последовательных захоронения,

разделенных некоторым, иногда весьма продолжительным, промежутком времени, - т.е. предварительное (временное) и постоянное (окончательное) захоронения. Достижение этой цели предполагает решение следующих исследовательских задач:

- изучить механизмы функционирования такой обрядности в качестве социокультурной модели;

- соотнести материальную среду различных исторических периодов с духовной в тех категориях, которые формулируются самой народной культурой; понять, как традиционные представления накладываются на существующие реалии, выраженные в материальных остатках;

- систематизировать данные по такой обрядности и связанным с ней культам и верованиям.

Пространственные границы исследования определены культурно-историческими ареалами обитания народов, родственных по происхождению, языку и культуре: а) собственно японцев; б) окинавцев, т.е. населения Юго-западных о-вов3. Культуры Японии и Окинавы - два варианта развития одной

3 О-ва Нансэй - острова между о.Кюсю и о.Тайвань: архипелаги Сацунан, Окинава и Сакисима. этнокультурной общности. Погребально-поминальная обрядность - как и вся традиционная культура Окинавы - «лежит на перекрестке» культур Японии, Китая, ЮВА и Океании и во многом сходна с древнеяпонской. Культура Окинавы еще в большей степени, чем Японии, - «культура изолята», сохранившая до последнего времени «законсервированные» культурные формы (особенно, погребальной обрядности) Тихоокеанского региона различных исторических эпох.

Степень изученности проблематики

В последнее время двустадийная погребальная обрядность Японии, главным образом, обряд могари привлек внимание ученых, как в самой Японии, так и за рубежом (см. 507; 718.). Исследование этого обряда выявляет новые подходы к изучению японской культуры и оказывается особенно плодотворным для понимания основ японской культуры, процессов формирования традиционной религии синто, в частности, возникновения такого понятия как «душа» (яп. тама), его взаимосвязи с понятием «божества» (яп. коми), многих ритуалов, культа предков. В отечественной науке до последнего времени не было специальных исследований по этой теме, но в работах ведущих японоведов Л.М.Ермаковой и А.Н.Мещерякова высказано ряд ценных соображений.

При этом вокруг проблем погребально-поминальной обрядности Японии и Окинавы, в частности двустадийной, продолжается интенсивная научная дискуссия. Еще в 2000 г. видный специалист Иногути Сёдзи отмечал, что в изучении погребально-поминальной обрядности Японии остается много нерешенных проблем, и обряд могари - одна из них (526, с.233).

На наш взгляд, в двустадийной погребальной обрядности Японии (например, в обряде могари) основные компоненты погребального обряда, свойственные любой культуре, получили четкое, концентрированное выражение, поэтому он является идеальной моделью так называемых «обрядов перехода» и обрядов жизненного цикла. Таким образом, изучение двустадийной погребальной обрядности Японии представляется актуальным с точки зрения понимания погребального обряда и ритуала как такового.

С другой стороны, у некоторых авторов, например, у А.К.Байбурина, пишущих о теоретических аспектах изучения ритуала, встречаются положения, которые важны для понимания сущности двустадийной погребальной обрядности. Действительно, во время двустадийного погребального обряда Японии (в частности, обряда могари) в течение весьма продолжительного времени покойник пребывает в маргинальном состоянии, уже, не будучи живым, но и не став еще окончательно мертвым. Оказывается, что физическая смерть не равносильна социальной. Для того чтобы человек стал мертвым и в социальном плане, необходимо совершить специальное символическое преобразование, что и является целью погребального ритуала (164, с.101-6).

Научная новизна диссертации обуславливается новым для отечественной науки подходом к изучению культуры Японии и Окинавы: а) впервые в отечественной науке осуществлено специальное исследование погребально-поминальной обрядности Японии; б) впервые в отечественном и западном востоковедении проведено специальное исследование погребально-поминальная обрядности Окинавы и связанных с ней культов и верований; в) впервые в отечественной науке (после исследований Н.А.Невского 20-х годов XX в.) предпринято изучение важнейших аспектов традиционной культуры Окинавы, опирающееся на данные полевых этнокультур о логических изысканий диссертанта; г) впервые в мировой науке (в том числе японской) проблема двустадийной погребальной обрядности Японии и Окинавы рассматривается в широких хронологических рамках (с древнейших времен до нашего времени), пространственно-культурных границах (айнский ареал, Япония, Окинава, Корея, Китай, ЮВА, Океания), в многообразии типов и форм этой обрядности (от простейших до классических и пережиточных), с привлечением разнообразных материалов (археологические данные, этнографические материалы, полевые изыскания, письменные источники); д) впервые в мировой науке поставлена проблема двустадийной погребальной обрядности как культурной модели Японии и Окинавы; пограничный период между предварительным (временным) и постоянным (окончательным) захоронениями рассматривается как важнейший в структуре жизненного цикла индивида и социума; е) в отечественный научный дискурс вводится понятие «двустадийная погребальная обрядность»; выдвигается гипотеза, что такая обрядность - не исключение, а закономерность для традиционных культур, что позволяет предложить новый подход к их изучению.

Апробация работы. Автор неоднократно излагал основные положения диссертации в докладах и выступлениях в России и за рубежом, которые обсуждались, в частности, на: ежегодных научных конференциях «История и культура Японии» (ИОВ РАН, организатор А.Н.Мещеряков), семинаре Европейской ассоциации японоведения (Кембридж, 7.07.2000), заседании исследовательской группы по проекту «Представления японцев об Ином мире» (Международный научный центр японоведения, Киото, 20.11.2004). Диссертация обсуждалась, одобрена и рекомендована к защите в Российском институте культурологии.

Основные результаты исследования отражены в многочисленных публикациях (книжные и журнальные статьи, электронные публикации общим объемом более 10 п.л.).

Положения, выносимые на защиту

1. Двустадийная погребальная обрядность является одним из основных типов погребально-поминальной обрядности населения Японии и Окинавы (о-вов Нансэй) на протяжении всей их истории4. Модель такой обрядности воспроизводилась в различных формах в каждую историческую эпоху; буддизм, пришедший с континента, был включен в эту общую парадигму.

2. Двустадийная погребальная обрядность занимает важное место в ритуальной, социальной и культурно-художественной практике Японии. Период и место временного захоронения в древней Японии - первой стадии двустадийной погребальной обрядности - как видно в случае обряда могари VI-VII в., являлись одним из центров ритуальной, художественной и политической активности. Как видно на примере обряда могара и его ранних аналогов, она стали архетипом для японской мифологии, определившей художественную, идеологическую и политическую культуру страны.

3. Тело и останки, которыми манипулируют в процессе двустадийной погребальной обрядности (при перезахоронениях), - символы культурных

4 Это справедливо и для всей Восточной и Юго-Восточной Азии, где широко распространены различные двустадийные погребальные обряды, а ее погребально-поминальная обрядность имеет много общего с Японией и Окинавой. и систем Японии и Окинавы: судьба тела - модель судьбы души. Костные останки усопшего в Японии и на Окинаве символизируют концепты личности и социальной идентичности.

4. В японской культуре основным является принцип ритуальной «чистоты»/«нечистоты», т.е. оппозиция «скверна»/«свягценное». В процессе двустадийной погребальной обрядности скверна смерти физически устраняется и ритуально преобразовывается и «переформулируется» в образы, символы и понятия «священного» (предки и божества); двустадийная погребальная обрядность тем самым выступает реальной культурной моделью трансформации «скверны» в «священное».

0.2 Проблема двустадийной шогребалышой обрадмостм? «обряды перехода» и лиминальность

Большинство исследований, в том числе культурологических, априори рассматривают смерть как одномоментное событие, а обрядность, связанную с ней, как некий единовременный акт. Между тем, в Японии и на Окинаве, как и в других традиционных культурах, считалось, что после смерти душа может быть возвращена в тело, поэтому смерть не считалась мгновенным, полным и постоянным разрывом с миром живых, необратимым или конечным состоянием, т.е. между жизнью и смертью не было четкой границы. Как следствие - необходимость в особом переходном периоде между моментом биологической смерти и актом ее общественного признания5 . Такой

5 Например, в Океании также бытовали верования, что «настоящая полная смерть наступает по прошествии определенного времени после фактической смерти». (96, с. 6345; 205, с. 67). У меланезийцев покойники считаются живыми в течение определенного времени: это живые несколько иного рода, чем обычные люди; некоторые «связипереходный (промежуточный, пограничный, лиминальный) период особенно ясно демонстрируется в случае двустадийной погребальной обрядности.

Понятие «двустадийная погребальная обрядность» вводится нами впервые; обычно в научной литературе говорят о «вторичных захоронениях». В археологии термин «вторичное захоронение» используется «для обычая собирать кости скелета после разложения тела и помещать их в особый сосуд типа оссуария» (5, с.85). В японских археологических и этнографических работах наряду с термином «первичные захоронения» (итидзимайсо:) широко используются не только «вторичные» (нидзимайсо:), но и «двустадийные» (нидзю:со;) и даже «полистадийные захоронения» (фукусо:) (в значении «двустадийные»), В англоязычной литературе наряду с термином «secondary burials» («вторичные захоронения»), принят термин «double burials» - буквально «двойные захоронения»6 (в значении «двустадийные»),

В русскоязычной научной литературе, особенно археологической, рассматриваются примеры первичных (первых) и вторичных (повторных) захоронений в различных культурах - как в форме ингумации (погребения в земле), так и экспонации (выставления) (см. 442, с. 25-6, 156, 171, 241-2). Однако обобщающего термина для системы, состоящей из первичного и вторичного захоронений, не имеется.

Ю.А. Смирнов установил, что стандартный процесс посмертного обращения с телом умершего представляет собой трехчленную композицию, в которой все действия распадаются на три относительно самостоятельные и в то же время взаимосвязанные «стадии»: 1). «Предваряющие» обрядовые действия (сохранение или уничтожение тела); 2). «Завершающие» обрядовые действия (погребение или выставление); 3). «Последующие» обрядовые действия (поминание или непоминание). При этом в конкретных ситуациях прохождение этих «стадий» может осуществляться как последовательно, так партиципации» с ними ослабели или прервались, однако они лишь мало-помалу перестают принадлежать к своей общественной группе (329, с. 309).

6 Термин «двойное захоронение» в русском языке имеет значение «захоронение останков двух индивидов». и одновременно (442, с. 24, 92). Действительно, например, на Окинаве поминание (3) начинается уже на стадии «предваряющих» действий (1) стадии предварительного захоронения; таким образом, все действия фактически сводятся к двум стадиям.

О «временном захоронении» и «повторных захоронениях» говорится и в отечественных работах по истории и культуре Японии, однако обобщающего понятия, охватывающего эти две последовательные стадии, не выработано. Поэтому нам представляется оправданным ввести в научный оборот термин «двустадийная погребальная обрядность», под которым понимается целостный комплекс погребально-поминальной обрядности, включающий в себя первичное и вторичное захоронения и сопутствующую им обрядность.

Методологические и теоретические основы исследования. В основе работы лежат сравнительно-исторический метод исследования, целостный системный подход, связанный с междисциплинарным сравнительным анализом, использующим данные различных наук (археология, этнография, культурная антропология, история, фольклористика). Применительно к теме исследования эти основы разрабатывались такими учеными, как ван Геннеп, Герц, Леви-Брюль, Тэрнер, Лич, что выразилось в их идеях о первых и вторых похоронах, о переходном периоде между смертью и концом траура, о троичной структуре «обрядов перехода» (отделение-маргинальность-приобщение), о феномене лиминальности, о символике смерти и возрождения во всех «обрядах перехода». Наше исследование также опирается на философско-культурологическое осмысление различные аспектов погребально-поминальной обрядности, проблем смерти и бессмертия в работах российских ученых (Ю.А.Смирнов, А.К.Байбурин, В.Л.Рабинович, Т.В.Мордовцева).

Так, автор теории «обрядов перехода», ван Геннеп, выделял в похоронных церемониях лиминальные, или промежуточные, обряды, содержание которых выражается в достаточно продолжительном предварительном временном выставленный или захоронении. Он отмечал, что из всех «обрядов перехода» погребальная обрядность наиболее тесно связана с главными жизненными ценностями (по: 794, с.38).

Леви-Брюль также рассматривал, как особо важный в жизненном цикле (см. 329, с.243) индивида, период от его смерти до окончательного погребения. Он выделял в жизненном цикле несколько этапов; два первых из них: 1). Смерть и более или менее долгий промежуток времени между последним вздохом и похоронами. 2). Промежуток времени между похоронами и концом траура, т.е. церемонией, которая окончательно обрывает отношения между покойником и теми, кто был с ним связан. Смерть начинается с первого этапа и кончается лишь после церемонии, заканчивающей второй. Таким образом, смерть - это не одномоментный, а «длящийся процесс». При этом, перед тем как: достигнуть сравнительно определенного состояния, новоумерший проходит через ряд переходных состояний (329, с. 318).

Герц привел множество примеров из обихода аборигенов Индонезии, из которых вытекает, что смерть происходит в два приема и рассматривается как завершенная лишь только после второго (329, с.252). «Герц прекрасно осветил, почему церемония, завершающая траур, отделяется от первых погребальных обрядов различным по продолжительности, но, в общем, п довольно длинным промежутком времени . Для того чтобы могла быть совершена заключительная церемония и покойник удалился безвозвратно, отправился жить с другими духами. важно, чтобы он сам целиком обесплотился. Необходимо, чтобы плоть совершенно исчезла с его костей, чтобы закончился процесс разложения» (329, с.253). Теория Герца, по мнению Леви-Брюля, подтверждается весьма распространенными верованиями в Китае и других стран об опасных привидениях; чтобы

7 Период, протехсающий между первыми погребальными обрядами и церемонией, завершающей траур, имеет разную продолжительность: он длится то несколько недель, то несколько месяцев, а то и много дальше (329, с.250). избавиться от них, выкапывают их трупы, и оказывается, что те совсем не подверглись процессу разложения8 (329, с.254).

Немецкий историк религии Карл Клемен обратил внимание на то, что у многих народов есть представления, что после смерти (даже после разложения плоти) некоторое время продолжает жить не одна душа, но весь человек (298, с.21). Об этом, по его мнению, свидетельствовали жертвы мертвым, которые первоначально служили для поддержания их жизни. «Представления о длительности посмертной жизни неразрывно связаны с воззрениями на форму такой жизни». У некоторых племен говорится о «второй или многократной смерти9» (298, с.24).

Исследователями признано, что проблеме перезахоронения человеческих костных останков, вторичного обращения с ними или сознательной манипуляции до сих пор не уделялось широкого внимания (845, с. 77). Между тем, несмотря на кажущееся очевидное преобладание «обычной», т.е. одностадийной, погребальной обрядности, статистические исследования выявили у 75% обществ наличие вторичных, или окончательных погребальных обрядов10 (см. 837).

Современные исследователи, оценивая открытие Герца, отмечают, что и ранее ученым было, конечно, известно, что у некоторых народов существовали ритуалы вторичного захоронения. Но лишь только, когда Герц проработал массу информации, ученые окончательно поняли, что имеют дело не со случайными или спорадическими, а с комплексными и повсеместно распространенными явлениями (488, с.218). Герц на материале племен Борнео (о.Калимантан), Индонезии (даяки) и Меланезии обратил внимание на

8 «Покойник, труп которого не разлагается аномален, ибо не может достигнуть полной смерти, которая окончательно отделила бы его от живых. Когда разложение закончено то законченной, завершенной становится и смерть, т.е. окончательно разрывается связь между личностью и ее общественной группой» (329, с.254). Аналогичные верования есть на Окинаве.

9 Выражение «вторая смерть» было переосмыслено и в и ином значении встречается в Новом Завете («Откровение Иоанна Богослова» 2:11, 20:6).

10 Вторичные погребальные обряды более характерны для оседлых обществ, чем для кочевых (845, с.88). то, что длительные обряды захоронения, эксгумации и перезахоронения непосредственно относятся к представлениям о посмертном существовании человека (по: 794, с.38). У многих народов этого региона есть представление

0 «периоде, когда человек ни жив, ни окончательно мертв», который Герц назвал «промежуточным периодом». Окончание этого периода отмечено «большим празднеством», во время которого останки извлекаются, «ритуально обрабатываются» и переносятся на новое место. Продолжительность этого периода может быть увеличена из-за нескольких факторов (экономических и прочих), но его минимальный срок - время, необходимое для освобождения и очищения костей от плоти («сухие» кости). Герц увидел, что на Борнео «судьба тела - это модель судьбы души». Во время промежуточного периода тело бесформенно и отталкивающе11 - так же и душа покойника «бесприютна» и вызывает страх (по: 794, с.33-34). При этом Герц отвергает упрощенное объяснение о том, что причина и суть погребального обряда состоит в ужасе перед покойником, в стремлении избежать «отталкивающего этапа разложения тела». Напротив, «вызывающий отвращение этап разложения тела намеренно выставляется на всеобщее обозрение, а вовсе не скрывается или сопровождается «страхом», ибо переход души в «счастливые края»12 должен быть зафиксирован всеми. Изменение состояния тела приводит к изменению настроения наблюдателей» (488, с.217). Герц также показал, что погребально-поминальная обрядность («обряды смерти») представляет собой переход из одного состояния в другое не только для тела и души усопшего, но и для живых (по: 794, с.35). Герц доказал, что тело и останки, которыми манипулируют при перезахоронениях, - символы той культурной системы, в которой проводятся такие обряды. Дж. Гудейл, развивая эту тему, рассмотрела, как на Новой Гвинее костные

11 Ср. с японским мифом, в котором бог Идзанаги шокирован разлагающимся телом своей супруги в «месте могари».

1 «Некоторые первобытные народы верят что душа (одна из душ) остается связана с трупом, пока тот продолжает смердеть; тораджи на о.Сулавеси (Индонезия) говорят о самой душе что она некоторое время смердит» (298, с.21). останки усопшего символизируют концепты персоны, личности и социальной идентичности (по: 845, с.81).

Герц отмечал, что в «промежуточный период» душа покойника, будучи не в состоянии войти в сообщество мертвых, должна вести «жалкое» существование на «периферии человеческой жизни». Испытывая дискомфорт, она может в раздражении наслать болезни на живых; чтобы отразить ее враждебность, требуются разработанные в деталях обряды 13. «Большое празднество», сопровождающее вторичное захоронение, прекращает этот «жалкий» период посредством почитания теперь уже сухих костей, что является подтверждением достижения душой страны предков и свидетельством восстановления норм отношений между живыми14 (по: 794, с.33-34).

Парадигма, предложенная Герцем, имеет общекультурное значение, но не все ученые согласны с ней, утверждая, что она построена на единичных примерах. Настоящее исследование показывает, что двустадийная погребальная обрядность является одним из основных типов погребально-поминальной обрядности населения Японии и Окинавы (о-вов Нансэй) на протяжении всей их истории. При этом общность погребально-поминальной обрядности населения Японии и Окинавы, с одной стороны, и Восточной и Юго-Восточной Азии, с другой, позволяет распространить это положение и на эти регионы.

Российские теоретики ритуала, такие как А.К. Байбурин, указывают, что в течение жизни человека несколько раз возникает необходимость устранения несоответствия между его биологическим состоянием и социальным статусом: «человек рождался и умирал только в рамках ритуала. Для культуры и человека без ритуала и вне ритуала нет и события. Событие существует лишь поскольку оно воплощено в ритуале». При этом ритуал в

1 ^

Ср. культ вредоносных духов покойников {горе:) в Японии (см. пункт 2.5.1.5)

14 Ср. обряд экскарнации останков на Окинаве как условие деификации усопшего (см. параграф 2.5.3). архаическом и традиционном обществе стремится поглотить событие: биологическая смерть - только эпизод в структуре погребально-поминальной обрядности; ритуальная подготовка к смерти начинается иногда задолго до старости. Смерти обычно предшествуют различные ритуальные действия. Окончательно умершим человек считается через много лет после биологической смерти. Одна из основных функций ритуала состоит в том, что с его помощью абсолютные, безусловные биологические процессы (такие, как смерть и рождение) преобразуются в условные категории. По этой причине появляется возможность «растягивать» во времени смерть и рождение. Перевод биологических процессов в сферу условного (безусловные - биологические - процессы преобразуются в условные -символические категории) позволяет «управлять» ими с помощью ритуала (164, с.38-9). Исходная ситуация похорон может быть охарактеризована как нарушение соответствия между социальным и биологическим состоянием человека. Физическая смерть не равносильная социальной. Для того чтобы человек стал мертвым и в социальном плане, необходимо совершить специальное преобразование, что и является целью и смыслом погребального ритуала» (164, с. 101). Приход смерти и кончина человека (свершившаяся на биологическом уровне) отнюдь не означали еще перехода умершего в разряд мертвецов, а тем более в разряд предков. У славян окончательный переход совершается минимум через год после кончины. В течение весьма продолжительного времени, измеряемого всегда нечетным количеством лет (1, 3, 5, 7, 9), покойник пребывает в маргинальном состоянии, уже не будучи живым, но и не став еще окончательно мертвым. Ритуал призван обеспечить этот переход, придать ему необратимый характер (164, с. 105-6).

0.3 Обзор источников и литературы

Основными письменными источниками для изучения двустадийной погребальной обрядности Японии (обряд могари) являются такие раннеяпонские тексты как «Кодзики», «Нихон сёки», «Сёку нихонги»,

Манъёсю», «Рё-но сюгэ», «Тайхорё», «Фудоки», а также китайские источники «Вэйчжи», «Суйшу»15. Основными письменными источниками по китайской погребально-поминальной: «И ли», «Чжоу ли», «Лицзи»16.

В отечественной науке дл последнего времени не было специальных исследований ни погребально-поминальной обрядности Японии и Окинавы в целом, ни посвященных особо проблеме двустадийной погребальной обрядности. Наличие двустадийной погребальной обрядности (вторичных захоронений) отмечается для эпох Дзёмон и Яёй в археологических работах П.Деревянко и Р.С.Васильевского с коллегами. Некие аналоги двустадийной погребальной обрядности у айнов (без указания на такое сходство) осписаны в книгах Ч.М.Таксами и В.Д.Козырева, а также С.А.Арутюнова и В.Г.Щебенькова.

Погребальная обрядность могари - «классическая» форма двустадийной погребальной обрядности Японии У1-УП вв. н.э. - кратко рассматривается в некоторых работах по истории и культуре древней Японии, в основном в историко-культурных и филологических аспектах. Так, ценные соображения имеются в трудах А.Н.Мещерякова, где проблематика могари затрагивается в различных аспектах: формирование ранннеяпонской государственности, функции и взаимодействие синтоистского и буддийского религиозных комплексов и ритуалов. Л.М.Ермакова упоминает об этом обряде в связи с культом предков и касается его роли в создании первого мифо-летописного свода «Кодзики».

Одна из первых на Западе работ о погребально-поминальной обрядности Японии - статья А.Лэй (кон. XIX в.). Древнейшие формы двустадийной погребальной обрядности затрагиваются в работах по археологии Японии такими авторами как В.Елисеев, Дж.Киддер, Дж.Барнс, М.Хадсон. Обряду могари посвящены специальные исследования Ф.Масэ и

15 Подробнее см. ПРИЛОЖЕНИЕ «Двустадийная погребальная обрядность в письменных источниках».

16 Подробнее см. ПРИЛОЖЕНИЕ «Двустадийная погребальная обрядность в Китае».

Дж.Эберсола, где он рассматривается, однако, изолированно - вне предшествующей и последующей традиции двустадийной погребальной обрядности в Японии и вне богатого континентального контекста такой обрядности (Китай, Корея), оказавшей непосредственное влияние на Японию. Некоторые аспекты Японии, в частности, обряда могари, были затронуты в западных исследованиях погребально-поминальной обрядности Японии, в том числе посвященных культу предков (А.Смит, А.Майер, Э. Кенни, В. Ньюуэл, Э.Гилдэй).

В Японии проблема двустадийной погребальной обрядности Японии и, особенно, обряда могари, который называют одним из видов такой обрядности (часто они отождествляются) имеет богатую историю изучения и обширную литературу. В XX в. в японской науке сложилось несколько направлений изучения погребально-поминальной обрядности Японии в целом и двустадийной погребальной обрядности в частности (например, обряда могари): этнографо-антропологическое (Оригути Синобу, Горай Сигэру), историческое (В ада Ацуму, Мори Коити), археологическое (Вакамацу Рёити), специализированное «танатологическое» (исследования ППО: Хага Нобору, Инокути Сёдзи, Иваваки Син, Дои Такудзи, Танака Хисао, Синтани Таканори), литературоведческое (Икэда Гэнта, Уэно Макото), мифологическое (Уэда Масааки, Акима Тосио), компаративистское (Обаяси Таре), философско-культурологическое (Ямаори Тэцуо). Проблема двустадийной погребальной обрядности и обряда могари в различных аспектах и степени затрагивалась во многих других исследованиях: по формированию японской государственности (Иноуэ Мицусада), японскому и окинавскому шаманизму (Сакурай Токутаро), духовной культуре и религии Японии (Умэхара Такэси), «императорским» ритуалам (Мацумаэ Такэси), формированию синтоизма (Такатори Macao), по истории японского театра (Сува Харуо), истории костюма (Масуда Ёсико).

В японской науке также активно исследовались другие типы и формы двустадийной погребальной обрядности Японии: «система двух могил»

Могами Такаёси, Синтани Таканори), культ хранения кремированных останков в буддийских храмах (Танака Хисао, Ямаори Тэцуо).

Вопросы погребально-поминальной обрядности Окинавы и особенно двустадийной (например, обряд сэнкоцу) затрагивались во многих исследованиях по погребально-поминальной обрядности Японии и были всесторонне рассмотрены в работах таких исследователей (вторая половина XX в.) как Сакураи Токутаро, Акаминэ Масанобу, Уэмацу Акаси, Фудзии Macao, Накама Гисё, С акай Усаку. Они также получили некоторое освещение в немногих работах западных исследователей (Эрика Канэко, К.Оуэханд, Б.Алам, В.Лебра, А.Роккум).

Для настоящего исследования большую важность представляют погребально-поминальной обрядности Китая и других стран Азиатско-Тихоокеанского региона (Дальний Восток, ЮВА, Океания). В работах русских китаеведов XIX в. содержатся точные и подробные описания погребально-поминальной обрядности (Бичурин Н.Я., Георгиевский С.), но в отечественном китаеведении мало специальных обобщающих исследований по этой тематике (работы Васильева Л.С.; Крюкова В.М. с коллегами; Алимова с коллегами); проблема двустадийной погребальной обрядности не была сформулирована и не получила осмысления. На Западе китайской погребально-поминальной обрядности посвящены работы Я. де Грота, П.Эбри, Д. Кит ли и др.

Ценные факты о двустадийной погребальной обрядности различных народов Азиатско-Тихоокеанского региона содержатся в следующих работах: Дальний Восток (Штернберг Л.Я.), Кореи (Ионова Ю.В.), Тайваня (Чигринский М.Ф.), Океании (Путилов Б.Н., Бутинов H.A.).

Практика первичных (первых) и вторичных (повторных) захоронений в различных культурах - как в форме ингумации (погребения в земле), так и экспонации (выставления) - была обобщена в виде особой отрасли знаний «тафологии» в энциклопедическом труде Ю.А.Смирнова (см. 442). Различные аспекты погребально-поминальной обрядности, проблемы смерти и бессмертия получили философско-культурологическое осмысление в работах А.К.Байбурина, В.Л.Рабиновича, Т.В.Мордовцевой и др.

В качестве этнографических и археологических источников погребально-поминальной обрядности Японии и Окинавы в подготовке работы использованы отчеты о раскопках и полевых исследованиях японских ученых, а также такие капитальные издания как: серия «Исследования по культуре периода Яёй» в 8-ми томах (Токио, 1996) и серия «Исследования похорон и погребений» в 5-ти томах (Токио, 1979).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Двустадийная погребальная обрядность Японии и Окинавы как культурная модель"

Выводы, полученные в ходе проведенного нами исследования, заключаются в следующем:

1. Собранные материалы позволяют говорить о большом многообразии типов и форм и широком распространении дв у стадийной погребальной обрядности на островах Японии и Окинавы (о-ва Нансэй) на протяжении всей их истории; это обстоятельство, а также наличие ее архаичных и простонародных форм, указывают на глубокую укорененность этого обряда в японской культуре. Двустадийная погребальная обрядность является одним из основных типов погребально-поминальной обрядности населения Японии и Окинавы. Это справедливо и для всей Восточной и Юго-Восточной Азии, где различные двустадийные погребальные обряды также широко распространены, а ее погребально-поминальная обрядность имеет много общего с Японией и Окинавой.

2. Двустадийная погребальная обрядность (особенно в виде обряда могари и его ранних аналогов) стала архетипом для японской мифологии, определившей политическую, идеологическую и литературно-художественную культуру Японии. Так, она стала элементом или даже структуробразующей моделью основных мифов и легенд: сокрытие Аматэрасу и других богов (Оо-намути-но ками), посещение Идзанаки мира мертвых, буйство (плач) Сусаноо, похороны Амэ-но вакахико, смерти Ямато-такэру и государя Тюай и др.

3. Двустадийная погребальная обрядность занимает важное место в ритуальной, социальной-политической, духовной, материальной и культурно-художественной культуре Японии. Период и место ее проведения в древней Японии являлись одним из центров ритуальной, политической и художественной активности. Это особенно хорошо видно на примере обряда могари (в его классической форме) - царско-аристократического погребального обряда VI-VII вв. Этот обряд, представлявший собой временное ритуальное выставление (первая стадия двустадийной погребальной обрядности) тела правителя в «погребальном дворце», занял едва ли не центральное место в социально-политической структуре японской государственности в эпоху ее становления. Обряды могари стали исполнять чрезвычайно важную функцию в престолонаследии; оглашение в ходе обряда «траурных речей» синобикото, содержащих царские генеалогии, играло главную роль при смене правителя, обосновывая право наследника на престол.

4.Обряд могари У1-УП вв. стал местом взаимодействия традиционной и зарубежной (главным образом, китайской) культур, автохтонного (культа местных божеств коми) и заимствованного (буддийского) религиозных культов. Этот обряд был также одним из источников формирования многих культов и религиозных систем Японии (культа предков, синтоизма, японского шаманизма). Из среды обрядовых служителей, проводивших обряд, и его участников, вышли культовые служители (некоторые типы синтоистских жрецови и деятели шаманистского толка), а также первые профессиональные ораторы, поэты, актеры.

5. Ритуальные тексты, которые генерировались в рамках двустадийной погребальной обрядности, формировали ранний корпус японской литературы. К VII в. сложился особый жанр «погребальных песен» (банка), которые составили специализированные разделы антологии «Манъёсю», причем песни особого поджанра (хинкю банка) исполнялись внутри и снаружи «погребального дворца». Генеалогические предания царского рода, содержащиеся в «траурных речах» синобикото, которые оглашались у «погребального дворца» покойного правителя, послужили прототипом важнейших для японской культуры ранних литературных текстов - первых японских летописей (мифо-летописных сводов). В ходе обрядов могари и других видов двустадийной погребальной обрядности складывались и развивались различные ритуально-театральные, танцевально-драматические и песенно-музыкальные формы.

6.В Японии в древности (до распространения буддизма) основными были два способа захоронения: наземное захоронение (оставление или выбрасывание тела в горах или другой безлюдной местности) и ингумация (погребение в земле). При этом наземное захоронение было особенно распространено среди простого народа, а у знати оно имело вид временного выставления тела усопшего (предварительного «захоронения», называвшегося могари), за которым следовало постоянное захоронение -погребение в земле.

7. Кремации и ингумация выступают в Японии как культурно-исторические категории. В начальный период после проникновения в Японию буддизма только небольшое количество рядового населения подвергались кремации; одновременно сохранялась практика ингумации. При этом у большинства населения по-прежнему практиковалось оставление тел усопших под открытым небом (вплоть до начала XIV в.). Кремация в Японии вначале получила распространение в среде переселенцев с континента, буддийского монашества, а также аристократии. Затем, с распространением буддизма в народных массах, «воздушное захоронение» постепенно было почти полностью вытеснено, а практика ингумации сохранялась в некоторых местностях Японии до последнего времени.

8. Распространение обряда кремации на раннем этапе в Японии (У1-Х вв.) отчетливо демонстрирует культурно-антропологические особенности ее культуры (в соматическом плане - по отношению к телу). В Японии к мертвому телу относились как к великой скверне, что особенно культивировалось складывающимся синтоистским культом; вследствие этого сама идея кремации, в целом, была воспринята в Японии относительно легко. Так традиционные японские представления, что экскарнация (освобождение тела от тканей) означает очищение от скверны смерти и т.н. «культ костей» ускорили процесс восприятия обычая кремации и стали основой для усвоения этого обычая.

9. «Культ костей» - культ хранения кремированных костных останков в буддийских храмах в средневековой Японии - не был почитанием самих останков. Кости являлись вместилищем для «переноса духа» из нечистого трупа или же «священной субстанцией» для совершения обрядов упокоения души усопшего. Они, как и ветки вечнозеленых растений, также служили вместилищем божества. Таким образом, «культ костей» был еще одним выражением культа предков.

Оборотной стороной таких верований было сложившиеся представления о том, что если в нечистом трупе содержится оскверненная душа покойника, то в костях, прошедших процесс разложения и освобождения от плоти, пребывает очищенный дух предка. Неразрушимые кости, в которые тело усопшего «сконденсировано» до максимальной степени, стали объектом обрядов в качестве амулета, который в сжатой форме символизирует процесс продвижения невидимой сущности («духа») от скверны к сакральной чистоте.

10.Тело и останки, которыми манипулируют в процессе двустадийной погребальной обрядности (при перезахоронениях), служат символами культурных систем Японии и Окинавы: судьба тела становится моделью судьбы души. Японцы сознательно использовали фактор исчезновения плоти, благодаря чему души усопших освобождались. Костные останки усопшего в Японии и на Окинаве символизируют концепты личности и социальной идентичности.

И. В японской культуре важнейшей является не оппозиция «мирское»/«священное», а оппозиция «скверна»/«священное», т.е. принцип ритуальной «чистоты»/«нечистоты». В процессе двустадийной погребальной обрядности скверна смерти физически устраняется, ритуально преобразовывается и «переформулируется» в образы, символы и понятия «священного» (предки и божества); двустадийная погребальная обрядность тем самым выступает реальной культурной моделью трансформации «скверны» в «священное».

12. Религиозно-идеологический комплекс синтоизма, который часто отождествляется со всей японской культурой, налагает табу на смерть, и она выводится из культурного контекста. На самом же деле, в японской культуре, как и в других культурах, смерть является источншсом сакрального.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Список научной литературыБакшеев, Евгений Сергеевич, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Абэ Тшсэси и др. (ред.) Нихон кодайси кэшао дзитэн (Энциклопедический словарь по изучению истории древней Японии). Т., 1999.191

2. Бинурин Н.Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т.2. М.-Л., 1950.

3. Бичурин И. О шаманстве. Обп.;ественная и частная жизнь китайцев. // Религия и культ китайцев. Гл.5,24. Всё о Китае. Т.1. М., 2003.

4. Большой японско-русский словарь. 1-2 тт. М., 1970.

5. Брейд У., Трамп Д. Археологический словарь. М., 1990.

6. Буддизм. Словарь /Под ред. Жуковской H.JI., Игнатовича А.Н., Корнева В.И. М., 1992.

7. Ван Янь-сю. Предания об услышанных мольбах. Лю И-цин. Подлинные события. Ван Янь. Вести из потустороннего мира. Хоу Бо. Достопамятные происшествия. Тан Линь. Загробное воздаяние.Пред., пер. и прим. М.Е.Ермакова. СПб., 1998.

8. Гань Бао. Записки о поисках духов (Coy шэнь цзи). СПб., 1994.

9. Георгиевский Храмы предков. Формы служения усопшему. // Принципы жизни Китая. Гл.7-8. Всё о Китае. Т.1. М., 2003.

10. Георгиевский Представления китайцев о душе. Верования в продоюкение суш;ествования души человека после смерти. Духи в жизни китайцев. // Мифические воззрения и мифы китайцев. Гл.20-22.Всё о Китае. Т.1. М., 2003.

11. Грубе В. Религиозные воззрения китайцев. Народная религия. // Религия и культ китайцев. Гл.4, 6. Всё о Китае. Т.1. М., 2003.

12. Гуляка и волшебник. Танские новеллы (VII-IX вв.). Пер. И.Соколовой и О.Фишман. М., 1970. 12-а. Две старинные японские повести. Пер. В.Марковой. М., 1976.

13. Дзидайбэ11у кокуго дайдзитэн. Дзёдай хэн (Большой энциклопедический словарь японского язьпса по эпохам. Древность). Т., Сансёдо, 1967.

14. Документы по истории японской деревни. 4.1. К. XVII - 1-я пол.ХУШ в.Пер., пред. и прил. О.С.Николаевой. М., 1966.

15. Древние фудоки (Хитати, Харима, Бунго, Хидзэн). Пер., комм, и предисл. К.А.Попова. М., 1969.

16. Древнекитайская философия. Т.1-2. М., 1972-73. 17.Ёкёку - ютассическая японская драма. М., 1979.17-а. Жили-были... Русская обрядовая поэзия. СПб., 1998.

17. Идзумо-фудоки. Пер., комм, и предисл. К.А.Попова. М., 1966.

18. Из книг мудрецов. Проза древнего Китая. М., 1987. 2О.Исигами Катаси. Нихон миндзокуго дайдзитэн (Большой словарь японской фольклорнойтерминологии). Т., 1992.

19. История цветов. Корейская класссическая проза. Л., 1991.

20. Исэ-моногатари. Пер., ст. и прим. Н.И.Конрада. М., 1979.

21. Канкосо:сай дзэнсё: (Полное собрание обрядов лсизненного цикла). Т., 1982 (1964).

22. Ким Бусик. Самгук саги (Исторические записи трех государств). Т.1. Летописи Силла. Пер., вст.ст. и комм. М.Н.Пака. М., 1959.

23. Ким Бусик. Самгук саги (Исторические записи трех государств). Т.2. Летописи Когурё. Летописи Пэкче. Пер., вст.ст. и комм. М.Н.Пака. М., 1995.192

24. Киси Юдзи. Тэ-ни тору ё:ни мидзокугаку га вакару хон (Настольная книга по этнографии). Т., 2002.

25. Китайская ютассическая проза в переводах ак. В.М.Алексеева. М., 1958.

26. Конфуциева летопись «Чуньцю» («Весны и осени»). Пер. и прим. Н.И.Монастырева. Иссл. Д.В.Деопика и А.М.Карапетьянца. М., 1999.

27. КОДЗИКИ. Под ред. Курано Кэндзи. Токио, 1991.

28. Кого дзитэн (Словарь старояпонского языка). Под ред. Сато Кэндзо и др. Токио, 1994.

29. Когосюи. Дополнение к древним сказаниям в одной ionire с предисловием. Пер. Н.А.Невского, комм. Л.М.Ермаковой. - Петербургское востоковедение. Вьш.8. СПб.,1996.

30. Кодама Ко;та (ред.). Сирё-яи ёру нихон-но аюми (Поступь Японии в источниках). Кодай-хэн (Древность). Т., I960.32-а. Кодзики. Под ред. Курано Кэндзи. Токио.ЗЗ.Кодзики. Записи о деяниях древности. Св. 1-й. Пер и комм. Е.М.Пинус. СПб, 1994.

31. Кодзики. Записи о деяних древности. Св. 2-й и 3-й. Пер., предисл. и комм. Л.М.Ермаковой и А.Н.Мещерякова. СПб, 1994.34-а. Кодзиэн (Толковый словарь «Великий сад слов»). Под ред. Симмура Идзуру. Т., 1979.

32. Кокинвакасю. Собрание старых и новых песен Японии. Пер. А.Долина. Т.1-3. М., 1995. Зб.Кокуго дзитэн (Словарь японского язьпса). Под ред. Нисио Минору и др. Токио, 1975.

33. Кофун дзитэн (Словарь курганов). Оцука Хацусигэ и др.(ред.). Токио, 1982.

34. Краткая история Вьета (Вьет П1Ы лыок). Пер., вст. ст. и комм. А.Б.Полякова. М., 1980.

35. Кэшсо-хоси. Записки о скзтси. М., 1970. 4О.Кюнер Н.В. Китайские сведения о народах Южной Сибири, Центральной Азии и ДальнегоВостока. М., 1961.

36. Малые народы Пндонезии, Малайзии и Филиппин. М., 1982.

37. Мацумото Юкшсо. Икону су:хай (Культ костных осташсов) // Нихон миндзоку сю:кё: дзитэн (Энциклопедия народной религии Японии). Т., 1998.

38. Манжигеев И.А. Бурятские шаманистические и дошаманистические термины. М., 1978.

39. Манъёсю. Собрание мириад листьев. Пер., вст.ст. и комм. А.Е.Глусгшной. Т. 1-3. М., 1971-72.

40. Митицуна-но хаха. Дневник эфемерной жизни (Кагэро: ншаш). Пер., предисл. и комм.В.Н.Горегляда. СПб, 1994.

41. Миклухо-Маклай Н.Н. Статьи и материалы по антропологии и этнографии народов Океании. СС. Т.З. М., 1993.

42. Мифы, предания и легенды острова Пасхи. М., 1978.

43. Мифы, предания и сказки Западной Полинезии. Сер. «Сказки и мифы народов Востока». М., 1976.

44. Мифы, сказки и легенды индейцев. Сер. «Сказки и мифы народов Востока». М., 1997.

45. Мифы, предания и сказки фидясийцев. Сер. «Сказки и мифы народов Востока». М., 1989.

46. Могари II Кокуси дайдзитэн (Большая энциклопедия японской истории). Т.13. Ёсикава кобункэн. Т., 1979.

47. Мураками Сигэёси. Нихон сю:кё: дзитэн (Энциклопедический словарь религий Японии). Т., 1988. 193

48. Мурасаки Сшсибу. Повесть о Гэндзи. В 4-х кн. с прил. Пер. с яп., предисл. и комм.Т.Л.Соколовой- Делюсиной. М., 1991-93.

49. Мурасаки Сикибу. Дневник. Пер. с яп., предисл. и комм. А.Н.Мещерякова. СПб, 1996.

50. Накама Гисё. Окинава-но дзинсэй гирэй то хака (Обряды жизненного цикла и захоронения Окинавы). Наха, 2002.5б.Нидзё. Непрошенная повесть. Пер. и прим. И.Львовой.- Солнце в зените. Восточный альманах.Вып.10. М., 1982.

51. НИХОН кокогаку кодзитэн (Краткий археологический словарь). Эсака Тэруя и др. (ред.). Токио, 1983.

52. Нихонкокуго дайдзитэн (Большая энциклопедия японского язьпса). Т. 13, 19. Т., 1986.

53. Нихон миндзоку дайдзитэн (Большой энциклопедический словарь по японскому фольклору). Т.2. Т., 2000.

54. Нихон миндзоку сю:кё: дзитэн (Энциклопедия народной религии Японии). Т., 1998. 61 .Нихон рёики. Японские легенды о чудесах. Пер., предисл. и комм. А.Н.Меш;ерякова. М., 1995.

55. Нихон секи. Под ред. Сакамото Таро и др. Т.1-5. Токио, 1994.

56. Нихон секи (Анналы Японии). Из св. 19-30. Пер. и комм. А.Н.Игнатовича. - Буддизм в Японии. М., 1993.

57. Нихон секи. Анналы Японии. Пер., предисл. и комм. Л.М.Ермаковой и А.Н.Меш;ерякова. Т. 1-2. СПб, 1997.

58. Нихон сякай миндзоку дзитэн (Энциклопедия фолыслора японского обш;ества). Т.1-4. Т., 1957. бб.Норито. Сэммё. Пер., иссл. и комм. Л.М.Ермаковой. М., 1991.

59. Окинава ко:го дайдзитэн (Большой словарь древнего язьпса Окинавы). Кадокава сётэн. Т., 1995.

60. Окинава хякка дзитэн (Энциклопедия Окинавы). Т., 1991.

61. Окинава бункаси дзитэн (Энциклопедический словарь по истории культуры Оюшавы). Т., 1972.

62. Окинава канконсо:сай-но тэбики (Руководство по обрядам жизненного цикла Окинавы). Наха, 2003.74.0ригути Синобу. Манъёхю: дзитэн (Словарь «Манъёсю»). СС Оригути Синобу, т.6. Т., 1976.

63. Переломов. Конфуций. «Луньюй». М., 1978.

64. Пионовый фонарь. Японская фантастическая проза. Сост., предисл. Г.Б.Дуткиной. Комм. Г.Б.Дуткиной и В. Н. Марковой. М., 1991.

65. Повесть о прекрасной Отикубо. //Две старинные японские повести. М., 1976.

66. Повесть о доме Тайра. Пер. И.Львовой. М., 1982.

67. Пурпурная яшма. Китайская повествовательная проза I-VI веков. М., 1980.

68. Путь к заоблачным вратам. Старинная проза Китая. М., 1989.

69. Рассказы о необычайном. Сборник дотанских новелл. М., 1977. 194

70. Рассказы у светильника. Китайская новелла. XI-XVI веков. М., 1988.

71. Рюкю го дзитэн (Словарь языка Рюкю). Под ред. Ханда Итиро. Т., 1999.

72. Сайто Тадаси. Гэнси бидзюцу (Первобытное искусство). Токио, 1972.

73. Сайто Тадаси. Фумбо (Захоронения). Нихонси сёхяшса (Малая энциклопедия по истории Японии), Т.4. Токио, 1978.

74. Сакаи Усаку. Рюкю рэтто миндзоку гои (Словарь фольклорных терминов архипелага Рюгао). Т., Даитисёбо, 2002.

75. Сарасина никки. Одинокая луна в Сарасина. Пер. с яп., предисл. и коммент. И.В.Мельншсовой. СПб., 1999.

76. Сахара Макото, Кураку Ёсиюки (ред.) Тамбо: Яёй-но исэки. Кинай Хигаси Нихон (Описание памятников периода Яёй. Кинай и Восточная Япония). Т., 1989.

77. Свод законов «Тайхорё». Бет. ст., пер. и комм. К.А.Попова. Т.1-2. М., 1985,

78. Свод законов «Тайхо рипурё». 702-718 гг. Рицу (Уголовный кодекс). Вст.ст., пер., комм, и словарь К.А.Попова. М., 1989.

79. Свод этнографичес1шх понятий и терминов. Народные знания, фольклор, народное искусство. Вып. 4. М., 1991.

80. Синсо:сай дайдзитэн (Большой словарь по синтоистской погребальной обрядности). Т., 1997.

81. Синсэн вакасю. Вновь составленное собрание японских песен. Пер. И.Борониной. СПб., 2001.

82. Синтани Таканори. Миндзокугаку га вшсару дзитэн (Словарь-справочник по этнографии). Т.,2000.

83. Синто ДЗИТЭН (Энциклопедия синтоизма). Токио, 1999.

84. Сказки и мифы Океании. Сер. «Сказки и мифы народов Востока». М., 1970.

85. Сказки и мифы папуасов кивай. Сер. «Сказки и мифы народов Востока». М., 1977.

86. Соколова-Делюсина Т.Л. // Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Кн..5 Приложение. М.,1992.

87. Ткаченко Г.А. Культура Китая. Словарь-справочник. М., 1999.

88. Традиционное искусство Востока. Терминологический словарь. М., 1997

89. Тэнно (Император). Нихонси сёхяиса (Малая энциклопедия по истории Японии). Т.8. Токио, 1978.

90. Умэда Есихико и др. Синто дзитэн (Энциклопедия синтоизма). Токио, 1995. 195111 .Хаккуцусарэта Нихон рэтто. '97-синхаккэн коко сокухо (Раскопки на Японском архипелаге.Отчеты о новейших археологических от1фытиях 1997 г.). Токио, 1997.

91. Халеоле. Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи. М., 1987. ПЗ.Ханива. Нихон-но гэнси бидзюцу (Хагшва, глиняная пластика. Древнее искусство Японии), т.6.1979.

92. Хо:гэн моногатари. Сказание о годах Хогэн. Пер. со старояп., пред. и комм. В.Н.Горегпяда. СПб, 1999.

93. Хрестоматия по истории древнего Востока. 4.2. М., 1980.

94. Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй. Т.1-2. М., 1986.

95. Цзи Юнь. Заметки из хшкины «Великое в малом», М., 1974. аз.Цыхай (Толковый словарь «Море слов»). Шанхай, 1979.

96. Черенаховый суп. Корейские рассказы XV-XVII вв. Л., 1970. 12О.Чжуан-цзы. Ле-цзы. Б-ка «Философское наследие», т.123. Пер., вст.ст., прим. иук. В.В.Малявина.М., 1995.121 .Шпажников Г.А. Религии стран Юго-Восточной Азии. Справочник. М., 1980.

97. Юань Мэй. Новые записи Ци Се (Синь Ци Се). Пер., предисл., комм, и прил. О.Л.Фишман. М., 1977.

98. Ямато-моногатари. Пер., иссл. и комм. Л.М.Ермаковой. М., 1982.

99. Янагида Кунио (ред.) Миндзокугаку дзитэн (Фольклористический словарь). Т., 1955 (1966).

100. Японские легенды о чудесах. IX-XI вв. Пер., предисл. и комм. А.Н.Мещерякова. М., 1984.

101. Японские народные сказки. Пер. В.Н.Марковой. Предисл. и прим. В.Н.Марковой и А.Р.Садоковой. М., 1991.

102. Японские народные сказки. Десять вечеров. Пер., предисл. и комм. В.Н.Марковой. М., 1991.

104. Bocldng В. A Popular Dictionary of Shinto. Richmond, 1996.

105. Bowring R., Komicki P., eds. The Cambridge Encyclopedia of Japan. Cambr., 1993. 131 .Brannen N.S., Elliott W.L Isles of the Dragonfly. Songs They Sang in Ancient Japan. Т., 1995.

106. Kojiki. Records of Ancient Matters. Translated by Basil H. Chamberlain. Rutland-Tokyo, 1982.

107. Kojiki. Translated by Donald J. Fhilippi. Tolcyo, 1989.

108. Man'yo:shu: . Tr. by I.H.Levy. V.I. Princeton-T., 1982.

109. Miraculous Tales of the Lotus Sutra from Ancient Japan: Tlie Dainihonkoku HokekyokenJd of Priest Chingen. Tr. by Y.K.Dykstra. Honolulu, 1983.

110. Tsunoda Ryusaku, Goodrich L.C., trans. Japan in the Chinese Dynastic Histories. S.Pasadena, 1951.

111. Tsunoda Ryusaloi, de Bary W.T., Keene D. Sources of Japanese Tradition. V. 1 -2, NY, 1964.

112. A Waka Anthology. V.I: The Gem-Glistening Cup. (Cranston E.A., trans., comm. and notes). Stanford, 1993.Литературапа русском языке

113. Абдуллоев Д. Пережитки зороастризма в среднеазиатском мусульманском погребальном обряде // Кунсткамера. Этнографические тетради. Вып. 10. СПб., 1996.

114. Алексеев В.М. Китайская литература. М., 1978.

115. Алимов И.А, «Жизнь после смерти» в сюжетной прозе старого 1Ситая // Петербургское востоковедение. Вьш.4. СПб., 1993.

116. Алимов И.А. Вслед за кистью. Материалы к истории сунских авторских сборников бицзи. 4.1.СПб., 1996.

117. Алимов И.А., Ермаков М.Е., Мартынов А.С. Срединное государство. Введение в традиционную культуру Китая. М., 1998.

118. Андреева Ж.В. Приморье в эпоху первобытнообщинного строя. Железный век (1 тысячелетие до н.э.-VIII в. н.э.). М., 1977.

119. Анисимов А.Ф. Представления эвенков о душе и проблема происхождения анимизма. - Родовое общество. Этнографические материалы и исследования. М., 1951.

120. Античные гимны. М., 1988.

121. Античная поэтика. Риторическая теория и литературная пршстика. М., 1991.

122. Арутюнов А., Джарылгасинова Р.Ш. Японцы. // Джарыягасинова Р.Ш., Крюков М.В. (ред.). Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Новый год. М., 1985.

123. Аругюнов А., Сергеев Д.А., Таксами Ч.М. Этнокультурные связи коренных народов прибрежной Северо-Восточной Азии. // Этническая история народов Азии. М., 1972.

124. Арутюнов А., Щебеньков В.Г. Древнейший народ Японии. Судьбы племени айнов. М., 1992.

125. Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. М., 1992.

126. Афанасьева Е.Н. Духи, демоны и гении в тайском фолышоре и литературе. - Восточная демонология. От народных верований к литературе. М., 1998.

127. Археологический сборник. Погребальный обряд. М., 1997.

128. Археология зарубежной Азии. М., 1986.

129. Ассман Я. Египет. Теология и благочестие ранней цивилизации.М., 1999.

130. Бад>к У. Путеществие души в царстве мертвых. Египетская Книга Мертвых. М., 1995.

131. Бшаиеев Е.С. «Понятия «души», «ншзни» и «сердца» в раннеяпонской духовной культуре» // Ежегодник «Япония» 2000\2001. М., 2001

132. Бакшеев Е.С. Древнейшие истоки погребального обряда могари по археологическим данным периодов Дзёмон и Яёй. // История и культура Японии. М., 2001.

133. Погребальная обрядность современной Японрш // Япония: путь кисти и меча. 2002, N22.

134. Бакшеев Е.С. «Мотив хагоромо в контексте континентальных влияний» // Ежегодник «Япония» 2001\2002. М., 2002.

135. Бакшеев Е.С. Чудо-птицы Японии // Япония: путь 1систи и меча. 2002, Х^З.

136. Ба1ааеев Е.С. Обряд могари в истории японской культуры. // Японский феномен: взгляд из Европы. М, 2001 (на англ.яз.); hUp://www. japan-assoc.ru/piiblics/conferences/texts/tl5/index.html (нарусс.яз.).

137. Бакшеев Е.С. Погребальная обрядность современной Японии // Япония: путь кисти и меча. 2002, №2.

139. Бакшеев Е.С. «От войны к ррпуалу: ритуальные бронзы периода Яёй» // Ве1ць в японской культуре. М., 2003.

140. Бакшеев Е.С. Терминология обряда./•иогорм и ее перевод//Зншсомьтесь//Япония. М., 2003.

141. Ба1Ш1еев Е.С Священные птицы в раннеяпонской культуре и синто - Японская культура и синто (на япон. и англ.яз.). Токио, 2003.

142. Бакшеев Е.С. Святилиш,а утаки островов Мияко (Оюшава) (Этно-визуальный наз^ный проект) // сайт РИК (1 п.л., 80 фото).

143. Бакшеев Е.С. «Редкие гости» из Иного мира // Япония: путь кисти и меча. 2004, №.4.

144. Ба1аиеев Е.С. ОТ УСОПШЕГО К БОЖЕСТВУ - Ритуальный процесс посмертной деификации на Окинаве — // Сб. тезисов конференции «Теоретические и методические подходык юучению погребального обряда» (Институт Археологии РАН). М., 2005.

145. Бакшеев Е.С. Архетип и ритуальная праютшса «бога-пришельца» в Японии и на Окинаве // Язьпш культур, Вьш.2. М., 2005 (в печати).

146. Баранов И.Г. Верования и обычаи китайцев. М., 1999.

147. Басилов В.Н. Шаманство у народов Средней Азии и Казахстана. М., 1992.

148. Беллвуд П. Покорение человеком Тихого океана. Юго-Восточная Азия и Океания в доисторичскую эпоху. М., 1996.

149. Берндг P.M., Берндт К.Х. Мир первых австралийцев. М., 1981.

150. Блюмхен СИ. Локализация «царства мертвых» в древнем Китае. // ОГК-24, часть 1. М., 1993.

151. БОЙС М. Зороастрийцы. Верования и обычаи. СПб., 1994.

152. Боронина И.А. Поэтика классического японского стиха (Vni-XIII вв). М., 1978. 19б.БоронинаИ.А. Классический японский роман. М., 1981.

153. Боронина И.А. Мифология и японская литература на рубеже древности и раннего средневековья. // Мифология и литературы Востока.М., 1995.

154. Боронина И.А. Духи зла моно-но кэ в японской литературе эпохи Хэйан (IX-XII вв). // Восточная демонология. От народных верований к литературе. М., 1998.

155. Брагинская Н.В. Эпитафия как письменный фольклор. // Текст: семантика и структура. М., 1983.

156. Бутинов Н.А. Пища, родство, инцест. // Культура народов Индонезии и Океании. Сб. МАЭ ШЪ9. СПб., 1984.

157. Васильевский Р.С. Древние культуры Тихоокеанского Севера. Новосибирск, 1973.

158. Ю.Васильевский Р.С. По следам древних культур Хоккайдо. Новосибирск, 1981.

159. Васильевский Р.С, Лавров Е.Л., Чан Су Бу. Культуры каменного века Северной Японии. Новосибирск, 1982.

160. Велецкая Н.Н. Языческая символшса славянских архаических ритуалов. М., 1978.

161. Вельгус В.А. Средневековый Китай. М., 1987.

162. Воробьев М.В. Древняя Япония. Историко-археологический очерк. М., 1958.

163. Воробьев М.В. Япония в Ш-УБ вв. М., 1980.

164. Воробьев М.В. Рабство в Японии в VIII-XI вв. // Рабство в странах Востока в средние века. М., 1986.

165. Воробьев М.В. Японский кодекс «Таёхо Ёро рё» (VIII в.) и право раннего средневековья. М., 1990.

166. Воробьев М.В. Корея до второй трети VII века: этнос, общество, культура и окружающий мир. СПб., 1997.

167. Воробьев М.В., Соколова Г.А. Очерки но истории науки, техники и ремесла в Японии. М., 1976.

168. Гаер Е.А. Традиционная бытовая обрядность нанайцев. М., 1991.

169. Галданова Г.Р.Доламаистские верования бурят. Нвсб., 1987.

170. Геннеп, ван А. Обряды перехода. М., 1999.

171. Герасимова К.М. Традиционные верования тибетцев в культовой системе ламаизма. Нвсб., 1989.

172. Глускина А.Е. Проблема авторства в «Маньёсго». - Историко-филологические исследования. Сб. статей к 75-летию ак. Н.И.Конрада. М., 1967.

173. Глускина А.Е. От переводчика. // Манъёсю. Собрание мириад листьев. Пер., вст.ст. и комм. А.Е.Глускиной. Т. 1. М., 1971.

174. Глускина А.Е. Заметки о японской литературе и театре. М., 1979.

175. Глускина А.Е. К вопросу об изучении и толковании древних японских текстов (о префиксе ма в ранней японской поэзии). - Японское языкознание. М., 1979.

176. Голыгина К.И. Новелла средневекового Китая. М., 1980. 231 .Голыгина К.И. Китайская проза на нороге средневековья. М., 1983.

177. Гольн'ина - Голыгина К.И. Жанр в теории и литературе средневекового БСитая. - Теория жанров литератур Востока. М., 1985.

178. Голыгина К.И. «Великий предел». Китайская модель мира в литературе и культуре (I-XIII вв.). М., 1995.

179. Горегляд В.Н. Начало «самурайского эпоса». // Хотэн моногатари. Сказание о годах Хогэн. Пер. со старояп., пред. и комм. В.Н.Горегляда. СПб, 1999.

180. Деревянко Е.И. Древние жилища Приамурья. Нвсб., 1991.

181. ДжарьшгасиноваР.Ш. Древние когурёсцы (к этнической истории корейцев). М., 1972. 200

182. Джарьшгасинова Р.Ш., Крюков М.В. (ред.). Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Новый год. М., 1985.

183. Джарьшгасинова Р.Ш., Крюков М.В. (ред.). Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. М., 1989.

184. Джарылгасинова Р.Ш., Крюков М.В. (ред.). Календарные обычаи и обряды народов Юго- Восточной Азии. Годовой цикл. М., 1993.

185. Домусульманские верования и обряды в Средней Азии. М., 1975.

186. Древние культуры Сибири и Тихоокеанского басссейна. Нвсб., 1979.

187. Дьяконова В.П. Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник. Л., 1975.

188. Дьяконова Е.М. Мифология в японской и китайской литературе. Современные исследования. М., 1984.

189. Дьяконова Е.М. Древняя Япония. // История древнего мира. Упадок древних обществ. М., 1989.

190. Дьяконова Е.М. О:кагами - великое зерцало. История средневековой Японии в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. - О:кагами. Великое зерцало. Пер., иссл. и комм. Дьяконовой Е.М. СПб,. 2000.

191. Евсюков В.В. Представления протокитайцев о душе. // ОГК-14, часть 2. М., 1983.

192. Ермаков М.Е. Мир 1штайского буддизма. По материалам коротких рассказов IV-VI вв. СПб, 1994.

193. Ермакова Л.М. Ямато-моногатари как литературный памятник. -Ямато-моногатари. Пер., иссл. и комм. Л.М.Ермаковой. М., 1982.

194. Ерма1сова Л.М. «Душа слова», «сердце» и «имена вещей» в раннеяпонской словесности // Восток, 1993, №2.

195. Ермасова Л.М. Предисловие /ко 2-му свитку «Кодзики»/ // Кодзики. Записи о деяних древности. Св. 2-й и 3-й. Пер., предисл. и комм. Л.М.Ермаковой и А.Н.Мещерякова. СПб, 1994.

196. Ермакова Л.М. Становление концепции стиля в японской поэзии (первые двести лет литературной истории). /АГеория стиля литератур Востока. М., 1995.201

197. Ермакова Л.М. Три типа ритуальньк текстов древней Японии. // Религии древнего Востока. М., 1995.

198. Ермакова Л.М. Речи богов и песни людей. Ритуально-мифологические истоки японской литературной эстетики. М., 1995.

199. Ермакова Л.М. Н.А.Невский-этнограф // Петербургское востоковедение. Вып.8. СПб.Д 996.

200. Ершова Г.Г. Заупокойные надписи майя. - Древние системы письма. Этническая семиотика. М., 1986.

201. Жуков А.Е. (ред). История Японии. Т.1. М., 1998.

202. Иванов В.В., Невская Л.Г. (ред). Исследования в области балто-славянской культуры. Погребальный обряд. М., 1990.

203. Иванова Л.А. Утварь к ритуалам культа ямса у абелам Новой Гвинеи в коллекции фонда Н.Мишутушкина - А.Пилиоко. // Мифы, культы, обряды народов зарубежной Азии. М., 1986.

204. Игнатович А.Н. Буддизм и даосизм в Японии (к проблеме отношений и оценок). // Дао и даосизм в Китае. М., 1982.

205. Игнатович А.Н. Буддизм в Японии. Очерк ранней истории. М., 1987.

206. Ионова Ю.В. Пережитки тотемизма в религиозных обрядах корейцев. // Религия и мифология народов Восточной и Южной Азии. М., 1970.

207. Ионова Ю.В. Представления 1сорейцев о душе // Мифология и верования народов Восточной и Южной Азии. М., 1973.

208. Ионова Ю.В. Обряды и обычаи и их социальные функции в Корее. М., 1982.

209. Ионова Ю.В. О культе деревьев в Корее. // Мифы, культы, обряды народов зарубежной Азии. М., 1986.

210. Иофан Н.И. Культура Древней Японии. М., 1974.

211. Исида Эйитиро. Мать Момотаро. Исследование некоторых аспектов истории культуры. СПб., 1998.

212. История и культура эвенов. Исторшсо-этнографические очерки. СПб., 1997. 202291 .Историко-филологические исследования. Сб. статей к 75-летшо ак. Н.И.Конрада. М., 1967.

213. Историко-филологические исследования. Сб. статей памяти ак. Н.И.Конрада. М., 1974.

214. История и культура ульчей в XVII-XX вв. Историко-этнографические очерки. СПб., 1994.

215. Иэнага Сабуро. История японской культуры. М., 1972.

216. Иэрхарт Х.Б. Религиозные традиции Японии//Религиозные традиции мира. Т.2. М., 1995. 29б.Кин Д. Странники в веках. М., 1996.

217. КинкХ.А. Древнеегипетский храм. М., 1979.

218. Клемен К. Жизнь мертвых в религиях человечества.М., 2002.

219. Конрад Н.И. Очерки японской литературы. М., 1973.

220. Конрад Н.И. История. //Избранные труды. М., 1974.

221. Конрад Н.И. Литература и театр. // Избранные труды. М., 1978.

222. Конрад Н.И. Японская литература в образцах и очерках. М., 1991.

223. Коростовцев М.А. Религия древнего Египта. М., 1976.

224. Кравцов Н.И. Похоронный обряд и причитания. // Кравцов Н.И. Славянский фольклор. М., 1976.

225. Кравцова М.Е. Поэзия древнего Китая. Опыт культурологического анализа. СПб., 1994.

226. Кравцова М.Е. История культуры Китая. СПб., 1999. ЗЮ.Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни. М., 1982.

227. Крюков В.М. Погребальный обряд в архаическом Китае и проблемы формирования ранговой иерархии. //ОГК-15. 4.1. М., 1984.

228. Крюков В.М. Эволюция погребального обряда в архаическом Китае: социальные и этнические аспекты. // Этническая культура: динамика основных элементов. М., 1984.

229. Крюков В.М. Ритуальная коммуникация в древнем Китае. М., 1997.

230. Крюков В.М. Текст и ритуал. Опыт интерпретации древнекитайской эпиграфики эпохи Инь- Чжоу. М., 2000.

231. Крюков М.В. Китай. Эпоха Цинь-Хань. // Источниковедение истории Древнего Востока. М., 1984.31б.Крюков М.В., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы. Проблемы этногенеза. М.,1978.

232. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос на пороге средних веков. М., 1979.

233. Крюков М.В., Переломов Л.С., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М., 1983.

234. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос в средние века (VII - ХШ вв.). М., 1984.203

235. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М., 1987.

236. Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Этническая история китайцев в Х К - начале XX века. М., 1993.

237. Крюкова В. Ю. Смерть и похоронный обряд в зороастризме. // Хисматулин А.А., Крюкова В. Ю.Смерть и нохоронный обряд в исламе и зороастризме. СПб., 1997.

238. Куделин А.Б. Образ восхваляемого в средневековом арабском панегирике. // Поэтика средневековых литератур Востока. Традиция и творческая индивидуальность. М., 1994.

239. Кузнецов Ю.Д., Навлицкая Г.Б., Сырицын И.М. История Японии. М., 1988.

240. Курбанов СО. Тицы, порядок совершения и сзщность церемоний жетвоприношений духам предков в Корее. // Вестник Центра корейского язьша и культуры. Под ред. А.Г. Васильева. Вып.2.СПб., 1997.

241. Кучера Китайская археология. М., 1977.

242. Кьгчанов Е.И. Основы средневекового китайского права (VII - XIII вв.). М., 1986.

243. Лацтев В. Китайско-японские отношения с глубокой древности до VI в. н.э. (Рук.канд.дисс). М., 1998.

244. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мьпплении. М., 1994. ЗЗО.Левин М.Г. Этническая антронология Японии. М., 1971.

245. Леви-Строс Л. Печальные тропики. М., 1984.

246. Лесков A.M. Курганы: находки, проблемы. Л., 1981. ЗЗЗ.Лисевич И.С.Древняя китайская поэзия и народная песня. М., 1969.

247. Лич Э. Культура и коммуникация. Логика взаимосвязи символов. М., 2001.

248. Литвинский Б.А. Курганы и курумы Западной Ферганы. Раскопки. Погребальный обряд в свете этнографии. М., 1972.ЗЗб.Малиновский Б. Магия, наука и религия. М., 1998.

249. МалявинВ.В. Китайская цивилизация. М., 2000.

250. Маретин Ю.В. Батаки - народность Северной Суматры (Этнографический очерк). // Страны и народы бассейна Тихого Океана. СПВ. Вып.6. 1968.

251. Маретина А. Балийцы (Этнографичесюш очерк). // Страны и народы бассейна Тихого Океана. СНВ. Вып.6, 1968.

252. Мартьшов А.И. Археология. М., 1996. 341 .Мартынов А. Представления о природе и мироустроительных функциях власти китайскихимператоров в официальной традиции. // ПАА, 1972, №5.

253. Мартьшов А.С. Сила дэ монарха. // ППВ. Историко-филологические исследования. Ежегодншс 1971. М., 1974.

254. Мартынов А.С. Статус Тибета в XVII-XVIII веках в традиционной китайской системе политических представлений. М., 1978.

255. Мартьшов А.С. Официальная идеология императорского Китая. - Государство в докапиталистических обш;ествах Азии. М., 1987.204

256. Машкина И.Н. Китай и Вьетнам (Ш-ХШ вв.). М., 1978.

257. Медведев В.Е. Приамурье в конце I - начале II тысячелетия. Ч?курчжэнъская эпоха. Нвсб., 1986.

258. Мейтарчиян М.Б. Погребальный обряд зороастрийцев. М., 1999.

259. Мещеряков А.Н. Изображение человека в раннеяпонской литературе. - Человек и мир в японской культуре. М., 1985.

260. Мещеряков А.Н. Древняя Япония: буддизм и синтоизм. Проблемы синкретизма. М., 1987.

261. Мещеряков А.Н. Древняя Япония: культура и текст. М., 1991.

262. Мещеряков А.Н. Герои, творцы и хранители японской старины. М., 1988.

263. Мещеряков А.Н. История как метаязьпс раннеяпонской словесности // Дискуссионные проблемы японской истории. М., 1991.

264. Мещеряков А.Н. Японское общество и ранний буддизм // Буддизм в Японии. М., 1993.

265. Мещеряков А.Н. Предисловие /к 3-му свитку «Кодзики» // Кодзики. Записи о деяних древности. Св. 2-й и 3-й. Пер., предисл. и комм. Л.М.Ермаковой и А.Н.Мещерякова. СПб, 1994.

266. Мещеряков А.Н. Религия Японии. Введение в этнокультзфную текстологию // Религии древнего Востока. М., 1995.

267. Мещеряков А.Н. Предисловие // Нихон рёики. Японские легенды о чудесах. Пер., предисл. и комм. А.Н.Мещерякова. М., 1995.

268. Мещеряков А.Н. Ямато и Япония: процессы формирования государственной идентичности в период Нара (международный аспект) // Восток. 1999, №3.ЗбЗ.Мещеряков А.Н., Грачев М. История древней Японии. СПб, 2002.

269. Мещеряков А.Н. Японский император и русский царь. Элементная база. М., 2004.

270. Мороз И.Н. Этногенетический аспект исследования легенд народов Юго-Восточной Азии (работы В.В.Голубева). // Этническая история и фольклор. М., 1977.

271. Мыльников В.П. Погребальные сооружения и погребальные ложа из дерева. // Сибирь в панораме тысячелетий. Т.1. Нвсб., 1998.

272. Накорчевский А.А. Синто. СПб., 2000.

273. Народные знания. Фольклор. Народное искусство. Свод этнофафических понятий и терминов. Вьш.4. М., 1991.

274. Невский Н.А. Айнский фольклор. М.,1972.

275. Невский Н.А. Фольклор островов Мияко. М.,1978.

276. Невский Н.А. Мики. // Кунсткамера. Этнографические теради. Вып.4. СПб., 1994.

277. НевскийН.А. Мунаи. //Кунсткамера. Этнографические теради. Вып.4. СПб., 1994.

278. Невский Н.А. Заметки о похоронных обрядах в селении Тоёнага-го. // Петербургское востоковедение. Вьш.8. СПб.,1996.

279. Невский Н.А. Краткий отчет о занятиях в Японии с 1-го декабря 1915-го но 1-е декабря 1916 года, представленный Императорскому Петроградскому университету. // Петербургское востоковедение.Вып.8. СПб.,1996.

280. Невский Н.А. Культовая поэзия древней Японии. // Петербургское востоковедение. Вып.8. СПб.,1996.

281. Невский Н.А. Роль танцев и обрядовых игрищ утагаки для полового подбора и заключения браков. // Петербургское востоковедение. Вьш.8. СПб.,1996.

282. Невский Н.А. Письма. // Петербургское востоковедение. Вып.8. СПб.,1996.

283. Нечаева Л.Г. Осетинские погребальные склепы и этногенез осетин. // Этническая история народов Азии. М., 1972.

284. Никитина М.И. Древняя корейская поэзия в связи с ритуалом и мифом. М., 1982.

285. Никулин Н.И. Мифо-эпические сказания Вьетнама. // Специфика жанров в литературах Центральной и Восточной Азии. М., 1985.

286. НОВИК Е.С. Маньчжурское сказание «Предание о Нишанской шаманке» в сопоставлении с обрядовым фолышором Сибири. // Литературы стран Дальнего Востока. М., 1979.

287. Общество и государство в Китае. М., 1981. 394.0дежда народов Азии. Сб. МАЭ№32. Л., 1977.206

288. Окладникова А.П. Древнейшие культуры Приморья в свете исследований 1953-1956 гг. // Сборник статей по истории дальнего Востока. М., 1958.

289. Орлова Е.П. Ительмены. Историко-этнографический очерк. СПб., 1999. 397.0т магической силы к моральному имнеративу: категория дэ в китайской культуре. М., 1998.398.0черки общей этнографии. Зарубежная Азия. М., 1959.

290. Пак М.Н.Очерки ранней истории Кореи. М., 1979. 4ОО.Пандей Р.Б. Древнеиндийские домашние обряды. М., 1982.

291. Пасков С. Япония в раннее средневековье. VII-XII века. М., 1987.

292. Петрзошн В.Я. Погребальная ладья викингов и «корабль мертвых» у народов Океании и Индонезии (опыт сравнительного анализа). - Символика культов и ритуалов народов зарубежнойАзии. М., 1980.

293. Погребенные царства Китая. М., 1998.

294. Позднеева Л.Д., Померанцева Л.Е. Древнекитайская литература. - И.Б.Пикитина, Е.В.Паевская, Л.Д.Позднеева, Д.Г.Редер. Литература древнего Востока. М., 1962.

295. Попов К.А. Восемь песен Хитати. // Историко-филологические исследования. Сб. статей к 75- летию ак. Н.И.Конрада. М., 1967.

296. Попов К.А. Законодательные акты средневековой Японии. М., 1984.

297. О.Потапов Л.П. Очер1си народного быта тувинцев. М., 1969. 411 .Потапов Л.П. Алтайский шаманизм. Л., 1991.

298. Похоронная обрядность. // Семейная обрядность народов Сибири. Опыт сравнительного изучения. М., 1980.

299. Похороны. // Жили-были... Русская обрядовая поэзия. СПб., 1998.

300. Почагина О.В. Похоронная обрядность и связанные с ней верования горных народов Северного Лусона. // Мифы, культы, обряды народов зарубежной Азии. М., 1986.

301. Проблемы истории обш;ественного сознания аборигенов Сибири. Л., 1981.

302. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. Л., 1986.

303. Пу Сун-лин. Рассказы Ляо Чжая о чудесах. М., 1973.

304. Путилов Б.П. Миф-обряд-песня Повой Гвинеи. М., 1980.

305. Рабинович В.Л. Исповедь книгочея, который учил букве, а укреплял дух. М., 1991.

306. Рабинович В.Л. Зеркало и смерть. // Демичев А.В., Уваров М.С., ред. Фигуры Танатоса: Искусство умирания. СПб., 1998.421 .Ранняя этническая история народов Восточной Азии. М., 1977.

307. Ревунешсова Е.В. Пароды Малайзии и Западной Индонезии (Некоторые аспекты духовной культуры). М., 1980.207

308. Ревуненкова Е.В. Образ риса в обрядах лечения и погребения у дашсов племени нгаджу (Южный Калимантан). // Мифы, культы, обряды народов зарубежной Азии. М., 1986.

309. Ревунешсова Е.В. Миф, обряд, религия. Некоторые аспекты проблемы на материале народов Индонезии. М., 1992.

310. Рэдклифф-Браун А.Р. Структура и функция в примитивном обществе. М., 2001.

311. Рю Хакку. Проблемы ранней истории Кореи в японской историографии. М., 1975. 43О.Рязанцев Философия смерти. СПб., 1994.

312. Сагалаев A.M., Октябрьская И.В. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Знак и ритуал. Нвсб., 1990.

313. Садокова А.Р. Религиозно-мифологические образы в японской обрядовой поэзии. // Мифология и литературы Востока.М., 1995.

314. Садокова А.Р. Японская народная демонология. // Восточная демонология. От народных верований к литературе. М., 1998.

315. Светлов Г.Е. Путь богов (Синто в истории Японии). М., 1985.

316. Светяов Г.Е, Колыбель японской цивилизации. Нара : история, религия, культура. М., 1994.

317. Свиридов Г.Г. Японская средневековая проза сэцува, М., 1981.

318. Седакова О.А. Поэтика обряда. Погребальная обрядность восточных и южных славян. М., 2004.

319. Семейная обрядность народов Сибири. Опыт сравнительного изучения. М., 1980.

320. Серошевский В.Л. Якуты. Опыт этнографического исследования. М., 1993.

321. Сидихменов В.Я. Китай: страницы прошлого. М., 1987.

322. Сидихменов В.Я. О культе предков в Китае. // ПДВ, 1993, №4. 442,Сила-Новицкая Т.Г. Культ императора в Японии. М., 1990.

323. Смирнов Ю.А. Лабиринт. Морфология преднамеренного погребения. М., 1997.

324. Смолин Г.Я. Источниковедение древней истории Китая. Л., 1987.

325. Смоляк А.В. Шаман: личность, функции, мировоззрение (народы Пижнего Амура). М., 1991.

326. Сондерс Э.Д. Японская мифология. // Мифология древнего мира.М., 1977.

327. Спеваковский А.Б. Духи, оборотни, демоны и божества айнов. М., 1988.

328. Стингл М. Таинственная Полинезия. М., 1991.

329. Стратанович Г.Г. Народные верования Индоюггая. М., 1978.

330. Строители погребальных холмов и обитатели пещер. М., 1997.

331. Сурхаско Ю.Ю. Семейные обряды и верования карел. Л., 1985.

332. Сычев Л.П., Сычев В.Л. Китайский костюм. Символика, история, трактовка в литературе и искусстве. М., 1975.

333. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.

334. Тэрнер В. Символ и ритуал. М., 1983. 208

335. Таксами Ч.М., Косарев В.Д. Кто вы, айны? Очерк истории культуры. М., 1990.

336. Тихонов В.М. История каяских протогосударств (вторая половина V в. - 562 г.). М., 1998.

337. Токарев А. Религия в истории народов мира. М., 1976.

338. Токарев А. Ранние формы религии. М., 1990.

339. Токарчик А. Мифы о бессмертии. Потусторонний мир. М., 1992. 4бО.Торчинов Е.А. Даосизм. СПб., 1993.

340. Традиционная обрядность монгольских народов. Нвсб., 1992.

341. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Человек. Общество. Нвсб., 1989.

342. Труфанов И.П. Население Гонконга (Сянгана). (Этнографический очерк). // Страны и народы бассейна Тихого Океана. СИВ. Вып.6. 1968.

343. Фан Данг Нят. Мифо-эпические сказания народов Вьетнама и ранняя средневековая новелла. // Роль фольклора в развитии литератур Юго-Восточной и Восточной Азии. М., 1988.

344. Федорова И.К. Материальная культура тонганцев (по коллекции МАЭ). // Культура народов Индонезии и Океании. Сб. МАЭ №39. СПб., 1984.

345. Федорова И.К. О происхолсдении портретной скульптуры в Полинезии (на материале погребальной практики островитян). // Культура народов Океании и Юго-Восточной Азии. Сб. МАЭ№46. СПб., 1995.

346. Фесюн А.Г. Буддийский эзотеризм // Кзтсай. Избранные труды. М., 1999.

347. Фрэзер Д.Д. Золотая ветвь. Исследование магии и религии. М., 1986.

348. Фэй Сяотун. Китайская деревня глазами этнографа. М., 1989. 47О.Хамзина Е.А., Именохоев Н.В. Два шаманских погребения из Кижинги. // Буддизм итрадиционные верования народов Центральной Азии. Нвсб., 1981.

349. ХанинЗ.Я. Социальные группы японских париев. М., 1973.

350. Ханин З.Я. Низшие социальные группы японского общества в IX-XVI вв. // Рабство в странах Востока в средние века. М., 1986.

351. Целлар К. Архитеюура страны фараонов. Жилище живых, усопших и богов. М., 1990.

352. Чернецов В.Н. Представления о душе у обских угров. // Исследования и материалы по вопросам первобытных религиозных верований. М., 1959.

353. Чеснов Я.В. Историческая этнография стран Индокитая. М., 1976.

354. Чигринский М.Ф. Из истории религии аборигенов Тайваня. // Страны и народы Востока. Вьш. XX. Кн.4. М., 1979.

355. Чигринский М.Ф. О верованиях аборигенов Тайваня. // Страны и народы Востока. Вьш. ХУ. М., 1987.

356. Чистов К.В. Причитания у славянских и финно-угорских народов (некоторые итоги и проблемы). // Обряды и обрядовый фольклор. М., 1982.

357. Чистя1сов В.А. Представления о дороге в загробный мир в русских похоронных причитаниях XIX- XX вв. // Обряды и обрядовый фольклор. М., 1982.

358. Шавкунов Э.В. Государства Бохай и памятншси его тсультуры в Приморье. Л., 1968. 209

359. Шнирельман В.А. Классобразование и дифференциация 1сультуры (по океанийским этнографическим материалам). // Этнографические исследования развития хсуяыуры. М., 1985.

360. Штернберг Л.Я. Гиляки, орочи, гольды, негидальцы, айны. Хабаровск, 1933. 485 .Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии. Л., 1936.

361. Шэнь Фу. Шесть записок о быстротечной жизни. М., 1979.

362. Эберхард В. Китайские праздники. М., 1977.

363. Эванс-Причард Э. История антропологической мысли. М., 2003.

364. ЭЙДЛИН Л. Тао Юань-мин и его стихотворения. М., 1967. 49О.Элиаде М. Космос и история. М., 1987.

365. Элиаде М. Аспекты мифа. М., 1995.

366. Эпичес1ше сказания народов Южного Китая. Пер., ст. и комм. Б.Б.Вахтина и Р.Ф.Итса. М-Л,, 1956.

367. Этническая история народов Восточной и Юго-Восточной Азии в древности и средние века. М., 1988.

368. Яншина Э.М. Формирование и развитие древнекитайской мифологии. М., 1984. на японском языке

369. Абэ Кадзуэ. Ё:кайгаку ню:мон (Введение в демонологию). Ю:дзанкаку буккусу №19. Т., 1997.

370. Акаминэ Масанобу. Си то гисики то сшситари (Смерть, ритуал и обычай). // Агсаминэ Масанобу. Окинава-но ками то сёку-но бунка (Боги и пищевая 1сультура Окинавы). Т., 2003.

371. Акасака Норио. То:сэй/намбоку ко: - Икуцумоно нихон-э - («Восток-Запад»/«Юг-Север»: Сколько есть Японии? Т., 2000.

372. Асукадиа : кофун-но мори (Страна Асука: «лес» курганов). Каталог постоянной выставки музея Тикапу Асука. 1994.

373. Вакоку мидарэру (Смута в стране ва). Война в Японии П в. н.э. Т., 1996-7. 51О.Ватанабэ Сё:ко:. Ннхон-но буккё: (Япопсютй буддизм). Т., 1984.

374. Горай Сигэру. Со: то куё: (Похороны и поминовение). Т., 1992.

375. Гото Хадзимэ. Нихон гэйноси нюмон (Введение в историю японского театра). Токио, 1978.

376. Дои Такудзи. Кодай со:сэй-но могари-ни цуйте (О древней погребальной системе могари) II Со:со: гирэй (Погребальная обрядность). Со:со: босэй кэнкю сю:сэй (Сер. «Исследования похорон изахоронений). Т.2. Т., 1979. 377. Иваваки Син. Могари (Могари) // Со:со: гирэй (Погребальная обрядность). Со:со: босэй кэнкю сю:сэй (Сер. «Исследования похорон и захоронений). Т.2. Т., 1979.Рюити. Кодай-но окимитати то дзёсэйтати (Великие цари и женщины древности).Преф. Адшта, 1991.

378. Икома Нагаю1си. Кодай-но ута то дзёдзи бунгэйси (Песни древности и история эпической литературы). Токио, 2003.

379. Икэда Дзиро. Нихондзин-но кигэн (Происхождение японцев). Т., 1982.

380. Икэда Суэнори. Асука тимэй кико (Путешествие по топонимам Асука). Токио, 1990.

381. Икэда Ясабуро. Маньёбито-но иссэй (}Кизнь людей «Манъёсю»). Т., 1978. 211. 525.Иногути Сёдзи (ред.) Со:со: гирэй (Погребальные обряды) // Со:со: босэй кэнкю сюсэй (Сер.«Исследования похорон и захоронений). Т.2. Т., 1979. 382. Иногути Сёдзи. Со:ги-но миндзокугшсу (Этнография погребальной обрядности). Т., 2000. ф 527.Иноуэ Мицусада. Нихон кокка-но кигэн (Происхождение японского государства). Т., 1960 (1972).

383. Иноуэ Мидусада (ред.) Гэнси-кодай сякай (Первобытное и древнее общество). Курс лекций «Нихон-но сякайбунка си». (История социальной культуры Японии). Токио, 1973.

384. Иноуэ Мицусада. Нихон кодай-но окэн то сайси (Власть государя и обряды в Японии в древности). Токио, 1985.

385. Иноуэ Сёити, Мориока Масахиро. Тинкон-но кэйфзтаку (Генеалогия обряда «упокоения души») // Нихон кэнкю (Исследования по Японии). Киото, 1992, №7.

386. Иноуэ Тацуо. Кодай окэн то катарибэ (Власть государя в древности и гильдия сказителей). Т., 1979.

387. Инукаи Такаси. Манъё-но хитобито (Люди «Маньёсю»). Т., 1981.

388. Иэнага Сабуро (ред.). Нихон рэкиси (История Японии). В 23 тт. Кодай (Древность). Т. 1-4. Т., 1962.

389. Кавадзоэ Нобору. Тами то ками то сумаи (Народ, божества и жилища). Т., 1979.

390. Канасэки Хироси, Сахара Макото (ред). Мацури то хака то ёсоои (Празднества, могилы и украшения). Сер. «Яёй бунка-но кэшсю» (Исследования но культуре периода Яёй), т.8. Т., 1996.

391. КИСИ Тосио (ред.) Окэн-о мэгуру татакаи (Борьба за царскую власть). Сер. «Нихон-но кодай» (Древность Японии). Т.1. Toifflo, 1986.

392. Киси Тосио, Мори Коити, Обаяси Таре (ред.) Нихондзин-то ва нани ка (Кто тшше японцы). Сер. 1^ «Нихон-но кодай» (Древность Японии)». Доп. том. Токио, 1997.

393. Китадзава Масакуни. Нихондзин-но синватэки сико (Мифологическое мьппление японцев). Т., # 1979.212

394. Китаяма Сигэо. Нихон кодай сэйдзиси-но кэнкю (Исследования по политической истории древней Японии). Т., 1963.

395. Китаяма Сигэо. Дзинсин-но найран (Смута года Дзинсин). Т., 1978.

396. Кобаяси Юкио. Кофун-но ханаси (01сурганах). Токио, 1974.

397. Кодай Идзумо бункатэн (Выставка культуры древнего Идзумо). Т., 1997. 551 .Кодай нихондзин-но синко то сайси (Верования и обряды древних японцев). Т., 1997.

398. Кодай-но сохэй - Кофун дзидай (Погребальная обрядность древности - эпоха курганов). // Абэ Такэси и др. (ред.) Нихон кодайси кэнкю дзитэн (Энциклопедический словарь по изучению историидревней Японии). Т., 1999.

399. Кодза нихон рэкиси. Кодай (Лекции по истории Японии. Древность). Т.П-2. Изд-во Токийского университета. Т., 1984.

400. Кодзима Кэндзиро. Ся:манидзуму то тинкон сайги (Шаманизм и ритуал тгткон). II Нихон кодайси «камигами»-но исан - синва кара рэкиси э (Наследие богов в древней истории Японии: отмифа к истории). Т., 1997.

401. Кондо Наоя. Хараи-но ко.дзо: (Структура ритуального очищения). Осака., 1984. 55б.Коноси Такамицу. Кодзики то нихон секи. Тэнно синва-но рэкиси («Кодзики» и «Нихонсё1ш».История «императорского мифа»). Т., 1999.

402. Масуда Ёсико. Нихон мофукуси (Кодай) - Со:со: гирэй то ёсоои - (История траурного костюма Японии. Древний период. Погребальная обрядность и украшения). Т., 2002.

403. Мадумаэ Такэси. Идзумо синва (Мифы Идзумо). Т., 1976 (1994). 5бО.Мацумаэ Такэси. Нихон синва-но надзо (Загадка японских мифов). Т., 1987.561 .Мацудзаки Хисакадзу. Вадзин-дэн («Вожэнь-чжуань»). Т., 1971.

404. Маюми Цунэтада. Дайдзёсай (Ритуал дайдзёсай). Т., 1988.

405. Маюми Цунэтада. Нихон-но мацури то дайдзёсай (Японские праздники и дайдзёсай). Ocaica, 1990.

406. Мидзуно Ю. Магатама. (Переработанное и расширенное издание). Т., 1992.

407. Минамото Такэо. Оюннава. Нихон миндзокзтаку (Префегсгура Окинава. Сер. «Этнография Японии»), Т.47. Т., 1972.5б6.Мия Сюдзи, Такаяма Рэйдзи. Манъё ямато-но таби (Путешествие по Ямато \времен\ «Манъёсю»).Осака, 1974.

408. Мия1сэ Хитоси. Нихон-но миндзоку сюкё (Народные верования Японии). Т., 1994.

409. Мията Нобору. Ками-но миндз01суси (Калт. Этнографические записки). Т., 1979.

410. Мията Нобору. Канконсо-сай (Обряды жизненного цикла). Т., 1999.

411. Мори Коити (ред.) Рэтто-но тиики бунка (Региональные культуры Японского архипелага). Сер. «Ннхон-но кодай» (Древность Янонии). Т.2. Токио, 1986.

412. Мориока Масахиро. 1980 нэндай-но «иноти» рон (Теории «жизни» 1980-х). // Нихон кэнкю (Исследования по Японии). Кокусай нихон бунка кэнкю сэнта киё (Труды Международногоисследовательского центра японской культуры). 1991, №4.

413. Накама Гисё, Эбара Ёсимори. Окинава Амами-но со:со: босэй (Похороны и захоронения Окинавы иАмами). Т., 1983.

414. Накама Гисё. Окинава-по со:со: гирэй (Погребальная обрядность Окинавы). // Сосэн сайси (Обряды почитания предков). Под ред. Ватапабэ Ёсио. Кантю:гокукай-но миндзоку то бунка (Сер.«Этнография и культура циркумкитайскоморского региона), т.З. Т., 1989. 415. Накамацу Ясю. Ко:со:-но мура. Окинава миндзоку бунка рон (Древняя деревня. Теория этнической культуры Окинавы). Наха, 1979.58О.Накамура Хиротоси. Син Кодзики моногатари (Новое слово о «Кодзики»). Токио, 1987.

416. На1саяма Таро. Манъёсю-но миндзокугакутэки кэнкю (Фольклористическое исследование «Манъёсю»). Т., 1962.

417. Наоки Кодзиро. Кодай кокка-но сэйрицу (Становление древнего государства). Сер. «Нихон-но рэкиси (История Японии)». Т.2. Т., 1973 (1988).583,Нао1си Кодзиро. Нихон синва то кодай кокка (Японские мифы и древнее государство). Т., 1990(1995).

418. Ниинамэ кэнкюкай (Общество по изучению обряда первин) (ред.) Ниинамэ-но кэнкю (Исследования обряда первин). Т.1-3. Т., 1988.

419. Обаяси Таре. Обаяси Таре (ред.) Уми-о коэтэно корю (Культурный обмен через море). Сер. «Нихон-но кодай (Древность Японии)». Т.З. Токио, 1986.

420. Окано Т. Кэнсэцу кодзики (Записи о древних делах: строительство). Т., 1962 (1981).

421. Окано Хирохшсо. Мононофу-но ута-но кэйфу то Сайге (Генеалогия песен мононофу и поэт Сайге). // Нихон-ни окэру сюкё то бунгаку (Религия и литература в Японии). Киото, 1999.

422. Оно Сусуму. Нихонго-о саканобору (Восхождение к истокам японского языка). Т., 1975.

423. Риноиэ Масафуми. Дайдзёсай-но надзо-о сагуру (Разгадывая загадку дайдзёсай). Т., 1992.

424. Са1сураи Токутаро. Сяманидзуму: Нихон то Канкоку-но хико (Шаманизм: сравнение Японии и Кореи). // Сяманидзуму то Канкоку бушса (Шаманизм и корейская культура). Сер. «Кодай-но Нихонто Канкоку» (Древняя Япония и Корея). Т.9. Токио, 1989.

425. О.Сахара Макото. Нихондзин-но тандзё (Рождение японского народа). Сер. «Нихон-но рэкиси» (История Японии). Т.1. Токио, 1987.611 .Сахара MaicoTO, Харунари Хидэдзи (ред.) Дота1су-но би (Красота domaicy) Т., 1995-6.

426. Саэки Арикиё. Гиси вадзиндэн-о ему (Читая «Вожэнь чжуань» из «Вэй чжи»). Т. 1-2. Т., 2000.

427. Со:со: босэй кэнкю сю.сэй (Сер. «Исследования похорон и захоронений). Т. 1-5. Т., 1979. б19.Со:со: гирэй (Погребальная обрядность). - Со;со: босэй кэнкю сюхэй (Сер. «Исследованияпохорон и захоронений). Т.2. Т., 1979. 428. Сосэн куё; (Поминовение предков). - Со:со: босэй кэнкю сюхэй (Сер. «Исследования похорон и захоронений). Т.З. Т., 1979.

429. Сосэн сайси (Обряды почитания предков). Под ред. Ватанабэ Ёсио. Кантю:гокукай-но миндзоку то бунка (Сер. «Этнография и культура циркумкитайскоморского региона), т.З. Т., 1989.

430. Сува Харуо. Нихон-но юрэй (Японские призраки). Токио, 1988.

431. Сува Харуо (ред.). Вадзоку то кодай нихон (Народность ва и древняя Япония). Т., 1993.

432. Сува Харуо (ред.). Адзиа саммин каймин-но миндзоку то гэйно (Фольклор и театральные формы у горных и морских народов Азии). Токио, 1996.

433. Судзуки Хндэо. О:-но ута. Кодай каё:рон (Царские песни. Теория древней песни). Т., 1999.

434. Суто Исао. Сохики. Аноё:-э-но миндзоку (Похороны. Этнография путей в Иной мир). Т., 1997.

435. Суэда Сигэюки. Химэрарэта банка - Какиномото Хитомаро то Та1сэти-мико (Тайная погребальная песня: Какиномото Хитомаро и принц Такэти). Т., 1977.б28.Такасаки Масахидэ. Котэн то миндзокугаку (Классические тексты и этнография). Т. 1-2. Токио,1978.

436. Такатори Macao. Синто-но сэйрицу (Формирование синтоизма). Токио, 1990.

437. Такахаси Тору. Гэндзи-моногатари-но моно-но кэ то синтэки эшашхо (Духи люно-но кэ в «Гэндзи-моногатари» и психологическая перспектива) // // Нихон-ни окэру сюкё то бунгаку(Религия и литература в Японии). Киото, 1999.

438. Тана1са Мигаку. Вадаин соран (Смута у вожэнь). Сер. «Пихон-но рэ1сиси» (История Японии). Т.2, 1991.

439. Танака Хисао. Араки-но мня ко: (О храме для ритуального выставления). // Танака Хисао. Буккё миндзоку то сосэн сайси (Буддийский фольклор и культ предков). Гл.З, ч.2. Кобэ, 1986.

440. Танака Хисао. Удзигами синко то сосэн сайси (Верования типа удзигами и культ пред1сов). Кобэ, 1991.

441. Танака Хисао. Кодай-но со;сэй - Нара Хэйан дзидай (Погребальная обрядность древности - эпохи Нара и Хэйан). // Абэ Такэси и др. (ред.) Нихон кодайси кэнкю дзитэн (Энциклопедический словарьпо изучению истории древней Японии). Т., 1999.

442. Танигава Кэньити. Идзумо-но камигами (Божества Идзумо). Т., 1978. 64О.Танигава Кэньити. Нихон-но камигами (Японские божества). Т., 1999.641 .Тацуми Кадзухиро. «Ёми-но куни»-но ко:ко:гаку (Археология «Страны мрака»). Т., 1996.

443. Тоёда Кунио. Нихондзин-но котодама сисо (Представления янонцев о «душе слова»). Токио, 1980.

444. Торигоэ Кэндзабуро. Рюкю сюкёси-но кэнкю (Исследования по религии Рюкю). Т., 1965.

445. Тэнно-но хон (Книга императора). Нихон-но рэйтэки кигэн то фуин-но хиси-о сагуру (Духовные истоки Японии и расследования тайной истории печати). Т., 1999.

446. Тэрао Исаму. Асука рэкиси сампо (Прогулка по истории Асука). 1972 (1996).

447. Умэхара Такэси. Горё-но кэйфу (Происхождение вредоносных духов мертвых). - Studies on Japanese Culture. V.2. Т., 1973.

448. Умэхара Такэси. Камигами-но рудзан (Изгнание богов). СС, т. 8. Т., 1981.

449. Умэхара Такэси. Би то сюкё-но хаккэн (Открытие 1фасоты и веры). СС, т. 3. Т., 1982.

450. Уэда Масааки. Нлхон синва (Японские мифы). Токио, 1970.

451. Уэда Масааки. Кодай бунка-но танкю (Разыскания по древней культуре). Токио, 1977.

452. Уэда Масааки. Нихон-но синва-о кангаэру (Размьппления о японских мифах). Токио, 1991.

453. Уэда Масааки. Синто то хигаси адзиа-но сэкай (Синтоизм и мир Восточной Азии). Нихон-но бунка то ва нани ка (Что такое японская культура). Токио, 1996.

454. Уэмацу Акаси. Сися сосэн - Окинава, Тайван (кавдзин сякай)-но дзирэй кара (Усопшие и предки - на примере Оюинавы и Тайваня (китайская община). // Оюинава бунка кэнкю (Исследования покультуре Окинавы), Вьш.14, 1988.

455. Уэмацу Алсаси. Ками каннэн-но мондай (Проблемы представлений о божествах Окинавы). // Минпаку кэшоо хококу. Бэисан, №3 (Haj^Hbie сообп.;ения этнографического госмузея. Спецвыпуск,т.З). Киото, 198J&. .

456. Уэмацу Акаси. Тарама-дзима-но со:босэй ни цуйтэ (О практике похорон и захоронений на о.Тарама). // Окинава бз^ пса кэнкю (Исследования по культуре Окинавы), Вып. 19, 1993.217

457. Ханихара Кадзуро (ред.) Дзёмондзин-но тиэ (Ум дзёмонца). Т., 1985.

458. Ханихара Кадзуро. Нихондзин синкигэнрон (Новая теория происхождения японцев). Т., 1990.

459. Харада Дайроку. Манъёсю тэнсэй (Последний штрих к «Маньёсю»). Т. 1. Т., 1974. ббб.Харада Дайроку. Дотаку-эно тёсэн (Вызов дотаку). Т. 1 -5. 1980.

460. Харасима Рэйдзи. Яматай-коку кара кофун-но хассэй а (От государства Яматай к возршкновению курганов). Т., 1987.

461. Хасимото Тэцудзи. Тэннорё: сампо: - ямато-но кофунгун-э-но сасои (Прогулка по царским гробницам: приглашение к курганам Ямато). Т., 1974.

462. ЮЙ Вэйчао.Хокэй сюкобо (Квадратные могильные насыпи со рвом). // Кикан кокогаку (Archaeology Quarterly), №54,1996.

463. ЯмадзиХэсиро, Кубота Сёитиро. Кодзики. Т., 1987.

464. Ямао Юкихиса. Нихон коюса-но кэйсэй (Формирование японского государства). Т., 1977,

465. Ямаори Тэцуо. Си-но мидзокугаку. Нихондзин-но сисэйкан то со:со:гирэй (Этнография смерти. Представления японцев о жизни и смерти и погребальная обрядность). Т., 2002.

466. Янагида Кунио. Со:сэй-но энкаку ни цуйтэ (О развитии погребального обряда). // Янагида Кунио- сю: (СС Янагида Кунио), т. 14. Т., 1975 (1925).

467. Янагида Кунио. Сэндзо-но ханаси (О предках). // Янагида Кунио-сю: (СС Янагида Кунио), т.14. Т., 1975 (1946).

468. Akima Toshio. The Origin of the Grand Shrine of Ise and the Cult of the Sun Goddess Amaterasu 0:mikami.//JR,N4,1993.

469. Alam, Bachtiar. Culture of Southern Ryulcyus. Doc. Diss. Univ. of Stanford, 1993.

470. Amal'catsu Ken. The Significance of the Formation and Distribution of Kofim. IIAA, 1977, N31. 685 .Ancestors. W.H.Newell, ed. Mouton, 1976.

471. Andreassen E. Popular Buddhism in Japan. Shin Buddhist Religion&Culture. Richmond, 1998.

472. Antoni Idaus. Death and Transformation: The Presentation of Death in East and Southeast Asia. // AFS, 1982, Vol. 41, N2.

473. Aoki Michiko. Ancient Myths and Early History of Japan. NY, 1974.

474. Bargen D.G. A Woman's Weapon. Spirit Possession in the Tale ofGenji. Honolulu, 1997. 69O.Bames G.L. Jiehao, tonghao : peerrelations in East Asia. // C.Renfrew & J.Cherry (ed.) Peer PolityInteraction and Socio-Political Change. Cambr., 1986.

475. Barnes G.L. The role of the be in state formation. // E.Brumfiel & T.Earle (ed.) Production, Exchange and Complex Societies. Cambr., 1987.

476. Bames G.L. Haniwa Funerary Sculptures. // The Studio Potter. 1987, V. 16, N1. 693 .Barnes G.L. Protohistoric Yamato. Archaeology of the First Japanese State. Ann Arbor, 1988.

477. Bames G.L. The Rise of Civilization in East Asia. The Archaeology of China, Korea and Japan. L., 1999.

478. Ban:ow T. Maori Art of New Zealand. Aucldan4 1978.

479. Beardsley R.K., Hall J.W., Ward R.E. Village Japan. Chicago, 1960.

480. Befu Harumi. Japan. An Athropological Introduction.T., 1985.

481. Bernstein A. Fire and Earth. The Forging of Modem Cremation in Meiji Japan // JJRS, 2000 27/3-4.

482. Bock F.G. The Enthronement Rites. // MN, 1990, V. 45, N3.

483. Boot W.J. The Death of a Shogun : Deification in Early Modem Japan. // Breen J., Teeuwen M.J. Shinto in History. Ways of the Kami. Richmond, 2000.

484. Borgen R. Sugawara no Michizane and the Early Heian Court. Honolulu, 1994.

485. Bownas G. Japanese Rainmalcing and Other Folk Practices. L., 1963. 7O6.Breen J., Teeuwen M.J. Shinto in History. Ways of the Kami. Richmond, 2000.

486. Brown D.M. Kami, Death, and Ancestral Kami. II Синто кэнкю кокусай кайги киё (Материалы международной конференции по изучению синто). Т., 1968

487. Brown D.M. (ed.). The Cambridge History of Japan. V. 1 .Ancient Japan. Cambridge, 1993.

488. Brower R.H., Miner E. Japanese Court Poetry. Stanford, 1997 (1961).

489. Ch'oe Kil-Song. Community Ritual and Social Structure in Village Korea. - Asian FoUdore Studies, Vol.41, 1982.711 .Covell A.C. FoUc Art and Magic. Shamanism in Korea. Seoul, 1993.219

490. D'AllevaA. ArtofthePacific.L., 1998.

491. Davis W. Dojo. Majic and Exorcism in Modem Japan. Stanford, 1980.

492. Doemer D. Comparative Analysis of Life after Death in Follc Shinto and Christianity. // JJRS, V.4, N2-3.

493. Dorson R., ed. Studies in Japanese Folklore. New York, 1980.

494. Earhart H.B. A Religious Study of the Mount Haguro Sect of Shugendo. An Example of Japanese Mountain Religion. N., 1970.

495. Earhart H.B. Japanese Religion. Unity and Diversity. Beknont (Cal), 1982.

496. Ebersole Gary L. Ritual Poetry and the Politics of Death in Early Japan. Princeton, 1992.

497. Ellwood R.S. The Feast of Kingship: Accession Ceremonies in Ancient Japan. Т., 1973.

498. Elisseeff Vadime. Japan (Archaeologia mundi series). Geneva, Paris, Munich, 1973.

499. Ethnic Groups of Insular South East Asia. LeBarF.M., ed. V.1-2, 1972-5.

500. Fan:is W.W. Sacred Texts and Buried Treasures. Issues in the Historical Archaeology of Ancient Japan. Honolulu, 1998.

501. Follc Cultures of Japan and East Asia. (MN Monographs, N25). Т., 1966.

502. Folk Religion and the Worldview in the Southvi^ estern Pacific. Matsumoto N. and Mabuchi Т., ed. Т., 1968.

503. Gilday E.T. Bodies of Evidence. Imperial Funeral Rites and the Meiji Restoration. // Mortuary Rites in Japan. JJRS, Fall 2000, V.27, N3-4.

504. Grapard A.G. The Economics of Ritual Power. // Breen J., Teeuwen M.J. Shinto in History. Ways of the Kami. Richmond, 2000.

505. Guisso R., Yu C.-s., ed. Shamanism: the Spirit World of Korea. Berkeley, 1988.

506. Hanihara Кагадго. Emishi, Ezo and Ainu: An Anthropological Perspective. // JR, 1990, N1.

507. Hanihara Kazuro. Dual Structure Model for the Population History of the Japanese. // JR, 1991, N2.

508. Hara Takeshi. Review of «N. Field. In the Reaka of a Dying Emperor: Japan at the Century's End. NY, 1993». // Social Science Japan Journal. 1998, V. 1, N1.

509. Harada Toshialci. Origin of Rites of Worship within the Local Community. // Matsuri. Festival and Rite in Japanese Religion. Contemporary Papers on Japanese Religion (1). Т., 1988.

510. Herbert J. Shinto. At the Fountain-head of Japan. L., 1967.

511. Hirota Dennis. Plain Words on the Pure Land Way // Tanabe G., ed. Religion of Japan in Practice. Princeton, 1999.

512. Holtom D.D. The Japanese Enthronement Ceremonies. Т., 1972. 220

513. Honda Katsuichi. Hamkor. An Ainu Woman's Tale. Berkeley-LA-L., 2000. 74LHori Ichiro. Folk Religion in Japan. Chicago, 1983.

514. IwataKeiji. The Evolution of Kami Cult.//AA, 1991,N61.

515. Japanese Religion. A Survey by the Agency for Cultural Affairs. T.-Palo Alto, 1972.

516. Kamstra J.H. Encounter or Syncretism. The Initial Growth of Japanese Buddliism. Leiden, 1967.

517. Kanaseki Hiroshi, Sahara Makoto. The Yayoi Period. // Japanese Prehistory, Asian Perspectives, 1978, V. 19, N1.

518. Kaneko Erika. The Death Ritual. // Ryukyuan Culture and and Society: A Survey. Smith A.H., ed. Honolulu, 1964.

519. Kato Shuichi. A History of Japanese Literature. The First Thousand Years. V. 1, T-NY-L., 1990.

520. Kawakami Mitsuyo. The View of Spirits as Seen in the Bon Observances of the Shima Region. // JЖS, 1988, 12/2-3.

521. Keightley D.N. The Quest for Eternity in Ancient China: the Dead, their Gifts, their Names. //Ancient Mortuary Traditions in China. L.A., 1991.

522. Kenny E. Shinto Mortuary Rites in Contemporary Japan. // Cahiers d'Extreme-Asie 1996-7, V.9, Т.П. 76O.Kenny E. Shinto Funerals in the Edo Period. // Mortuary Rites in Japan. JJRS, Fall 2000, V.27, N3-4.

523. KenrickD.M. Jomon of Japan. The World's Oldest Pottery. L-NY, 1995.

524. Kidder J.E. Japan Before Buddhism. L., 1959.

525. Kidder J.E., Jr. The Birth of Japanese Art. L., 1965.

526. Kidder J.E., Jr. Haniwa : The Origin and Meaning of the Tomb Sculptures. // TASJ, May 1966,3d Ser., V.9.

527. Kidder J.B., Jr. The Fujinold Sarcofagus. - MN, 1989, V.44, N4;

528. Kidder J.E., Jr. Saddle Bows and Rump Plumes: More on the Fujinold Tomb. - MN, 1990, V. 45, N1.

529. Kim J.-K. Korean Art Seen Through Museums. Seoul, 1979.

530. KimW.-Y. Art and Archeology of Ancient Korea. Seoul, 1986.

531. Kimura Noritsugu. FoUc Religion in the Ise-Shima Region - The Takemairi Custom at Mount Asama - // JJRS, 1988, 12/2-3.22177O.Kitagawa J.M. Religion in Japanese History. NY, 1966.771 .Kitagawa J.M. On Understanding Japanese Religion. Princeton, 1987.

532. Kitagawa J.M. Preface. // Norito. A Translation of the Ancient Japanese Ritual Prayers by D.L.Philippi. Щ Princeton, 1990.773 .Kitagawa J.M. Some Reflections on Japanese Religion and Its Relationship to the Imperial System. //JJRS, 1990, 17/2-3.

533. Kito Kiyoald. Some Questions Concerning Ancient Japanese History; With Reference to State Theory. // А Д . 995, N69.

534. Koschmann J.V. et all, eds. International Perspectives on Yanagita Kunio and Japanese Folklore Studies. NY, 1985.

535. Konishi Jin'ichi. A History of Japanese Literature. Vol. 1. Princeton, 1984.

536. Thought and Religion. Korean Cultural Heritage. V.2.Seoul, 1996.

537. Lay A. H. Japanese Funeral Rites. - TASJ, Vol.19. Tokyo, 1891.

538. LebraW.P. Okinawan Religion. Honolulu, 1966. 78O.Lee K.-B. A New History of Korea. Seoul, 1984.^ 781 .Loewe M. Chinese Ideas of Life and Death. L., 1982.

539. Loewe M. The Imperial Way of Death in Han China. - State and Court Ritual in China. Cambr., 1999.

540. Mabuchi Toichi. Space and Time in Ryukyuan Cosmology. // AFS, 1980, V.39. N1.

541. Mace Francois. La Mort et les Funerailles dance le Japon Ancien. Paris, 1986. #

542. Malni W. P. Japanese Music & Musical Instruments. Rutland-T., 1990.

543. Mason R.H.P. and Caiger J.G. A History of Japan. Tokyo, 1992.

544. Matsumoto Shigeru. Motoori Nodnaga. 1730-1801. Cambr. (Mass.), 1970.

545. Matsudaira Narimitsu. The Concept of Tamashii in Japan. // Studies in Japanese FoUdore, ed. by R.Dorson. New York, 1980.

546. McCullogh W.H. Spirit Possession in the Heian Period. // Studies on Japanese Culture. V. 1. Т., 1973.

547. McMullen D.L. The Death Rites of Tang Daizong. // State and Court Ritual in China. Cambr., 1999.

548. Metcalf, Peter and Huntington, Richard. Celebrations of Death; the Anthropology of Mortuary Ritual. Cambridge, 1991.

549. Mild Fumio. Haniwa. The clay sculpture of protohistodc Japan. Rutland-Tolcyo, 1960.

550. Miller R.J. Ancient Japanese Nobility. The Kabane Ranking System. Berkeley-LA-L., 1974.

551. Miner E. An Introduction to Japanese Court Poetry. Stanford, 2000 (1968).

552. Mogami Talcayoslii. The Double Grave System. - Studies in Japanese FoUdore, ed. by R.Dorson. New Щ York, 1980.

553. Mogi Salcae. Religious Space in the Village as Seen tlirough Festival and Legend. // Matsuri. Festival and Щ Rite in Japanese Religion. Contemporary Papers on Japanese Religion (1).T., 1988.

554. Moore A.C. Arts in the Religions of the Pacific. L., 1995. 222801 .Mortuary Rites in Japan. JJRS, Fall 2000, V.27, N3-4.

555. Morioka Masahiro. The Concept of Inochi : A Philosophical Perspective on the Study of Life. // JR, 1991, N2.Щ' 803.Munro N.G. Ainu. Creed and Cult. NY, 1963.

556. Nitschke G. Daijosai and Shikimen Sengu - First Fruits Twice Tasted. // From Shinto to Ando. L., 1993.

557. Nitschlce G. Shime - Binding, Building and Occup3dng. // From Shinto to Ando. L., 1993.

558. Olmo Susumu. Worldview: The Three-level Univerce in Japanese and Tamil Cultures. // Worldview and Rituals among Japanese and Tamils. Tokyo, 1985.

559. Ohnuki-Tiemey Emilco. Rice as Self Japanese Identities through Time. Princeton, 1993. 821 .Okada Shoji. The Development of State Ritual in Ancient Japan. // AA, 1987, N51.

560. ОПО Sokyo. Shinto : the Kami Way. Rutland-T., 1991.

561. Payne R.K. Shingon Services for the Dead. - G.J.Tanabe, ed. Religions of Japan in Practice. Princeton, 1999.

562. Pearson R., ed. Windows on the Japanese Past. Ann Arbor, 1986. 223

563. Picken S. Essentials of Shinto: an analitical guide to principal teachings.Westport, 1994.

564. Piggot J. Sacral Kingship and Confederacy ia Early Izumo. // MN, 1989, V.44, N1.

565. Piggot J. The Emergence of Japanese ICingship. Stanford, 1997.

566. Plutschow H.E. Chaos and Cosmos. Ritual in Early and Medieval Japanese Literature. Leiden, New York, 1990

567. Plutschow H.E. Matsuri. The Festivals of Japan. Richmond, 1996.

568. Posonby-Fane R.A. Imperial Cities: the Capitals of Japan from the Oldest Times until 1229. Wash., 1979.

569. Rees D. Death and Bereavement. The psychological, religious and cultural interfaces. L., 1997.

570. Reader I. et.al. Japanese Religions: Past & Present. Sandgate, 1993.

571. Ruppert B.D. Jewel in the Ashes. Buddha Relics and Power in Early Medieval Japan. Cambr. (Mass.)&L., 2000.

572. Sansom G.B. A History of Japan: to 1334. V.I. Т., 1990.

573. Sansom G.B. Japan. A Short Culuiral History. Т., 1991.

574. Sasalci Ko:mei. The Wa People and Their Culture in Ancient Japan: The Cultures of Swidden Cultivation and Padi-Rice Cultivation. // AA, 1991, N61.

575. Schroeder, Sissel. Secondary Disposal of the Dead: Cross-Cultural Codes. // World Cultures 2001,12(l):77-93.

576. Senda Minoru. Japanese Culture and the Ocean People. // Interdisciplinary Perspectives on the Origin of the Japanese. International Symposium, IRCJS, 1996.

577. Shanianism: the Spirit World Comes to Life. Koreana. Korea Art&Culutre. 1992, V.6, N2.

578. Sioris G.A. Two Characteristic Similarities in Japanese and Greek Mythology. Amaterasu and the Cave, Persephone and the Underworld-Demeter. // Studies on Japanese Culture. V.2. Т., 1973.

579. Suenari Michio. Continuity and Change of Ancestor Worship in East Asia: A Comparative Study of Memorial Tablet. - S.-B.Han, ed. Asian Peoples and Their Cultures. Seoul, 1986.

580. Sugimoto M, Swain D.L. Science & Culture in Traditional Japan. Rutland-T., 1989. g54, Suzulci, Шсаш. The Price of Death. The Fwieral Industry in Contemporary Japan. Stanford, 2000.

581. Talcamitsu Konoshi. The Land of Yomi: On the Mytliical World of the Kojiki. IIJJRS, V.I 1, N1. 224

582. Tanabe G.J., ed. Religions of Japan in Practice. Princeton, 1999.

583. Transactions of the bitemational Conference of Orientalists in Japan. Toho Galdcai (The Institute of Eastern Culture). 1987, N 32.

584. Tsuboi Kiyotari (ed). Recent Archaeological Discoveries in Japan. Paris-Tolcyo, 1987.

586. Tubielewicz Y. Superstitions, Magic and Mantic Practices in the Heian Period. Warszawa, 1980. 863.2000 Year Anniversary of Tsubald Grand Shrine International Symposium, 2000.

587. Ueda Kenji. The Monotheistic Tendency in Shinto Faith. // JR, 1991, N2.

588. Umehara Talceshi. The Religion View of the «Other World»: Japanese Religion in World Perspective. // JR,1997,N8.

589. Vargo L. Social and Economic Conditions for the Formation of the Early Japanese State. Stocldiolm, 1982.

590. Vulliamy C.E. Immortality. Funerary Rites & Customs. L., 1997.

591. Wada Atsumu. The Origins of Ise Shrine. //AA, 1995, N69.

592. Wijayaratna Mohan. Funerary Rites in Japanese and Other Asian Buddhist Societies. - JR, 1997, N8. 87O.Williams Yoko. Tsiimi - Offence and Retribution in Early Japan. L-NY, 2003.

593. Yokoyama Koichi. Early Historic Archaeology in Japan. - Japanese Prehistory, Asian Perspectives, 1978, V. 19, N1.

594. Yalai Masao. The Kojild in the Life of Japan. Т., 1969.

595. Yamaori, Tetsuo. Wandering Spirits and Temporarye Coipses. Studies in the Histoiy of Japanese Religious tradition. Kyoto, 2004.

596. Yanagita Kunio. About Our Ancestors (Sosen-no hanashi). The Japanese Family System. Т., 1970.

597. Young J. The Location of Yamatai: A Case Study in Japanese Historiography (720-1945)/ Baltimore, 1958.

598. Yu Ying-shih. Life and Immortality in the Mind of Han China. - HJAS, 1964-65, V.25, N...

599. Yu Ying-shih. New Evidendce on the Early Chinese Conception of Afterlife (A Review Article). // HJAS, 1981, V.41,N1.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Двустадийная погребальная обрядность Японии и Окинавы как культурная модель"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата культурологии Бакшеев, Евгений Сергеевич

Введение диссертации2005 год, автореферат по культурологии, Бакшеев, Евгений Сергеевич

Заключение научной работыдиссертация на тему "Двустадийная погребальная обрядность Японии и Окинавы как культурная модель"

Список научной литературыБакшеев, Евгений Сергеевич, диссертация по теме "Теория и история культуры"

Похожие темы диссертаций