автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Е.П. Гребенка как литературный феномен

Полный текст автореферата диссертации по теме "Е.П. Гребенка как литературный феномен"

004610746

На правах рукописи

Косицин Андрей Александрович

Е. П. ГРЕБЕНКА КАК ЛИТЕРАТУРНЫЙ ФЕНОМЕН

10.01.01 - Русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 1 ОКТ 20Ю

Самара-2010

004610746

Работа выполнена в Самарском государственном университете.

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Карпенко Геннадий Юрьевич

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Кривонос Владислав Шаевич

кандидат филологических наук, доцент Кузнецова Елена Робертовна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Южно-Уральский государственный

университет»

Защита состоится « и » _ 2010 года на заседании диссер-

тационного совета Д212.218.07 при Самарском государственном университете по адресу: 443011, г. Самара, ул. Академика Павлова, 1, зал заседаний. —

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Самарского государственного университета.

/А

Автореферат разослан « » сентября 2010 года.

Ученый секретарь _ „ /

диссертационного совета ¡¿^^ // к ^ Карпенко Г. Ю.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Работа посвящена изучению творчества русско-украинского писателя первой половины XIX века Евгения Павловича Гребенки (1812-1848).

Гребенка пришел в литературу как поэт, опубликовавший в первое пятилетие творчества (1831-36) несколько русскоязычных стихотворений, перевод на малороссийский язык пушкинской поэмы «Полтава» и сборник басен «Малороссийские приказки». На протяжении последующих двенадцати лет вышли в свет десятки его очерков, рассказов, повестей и романов на страницах тогдашней периодики: в «Утренней звезде» (1833), «Сыне Отечества» (1837), «Северной пчеле» (1837), «Современнике» (1837-1848), «Библиотеке для чтения» (1837, 1843-44, 1848), «Литературных прибавлениях к Русскому Инвалиду» (позже переименованному в «Литературную газету», 1837-44), «Детской библиотеке» (1838), «Отечественных записках» (1839-44), «Киевлянине» (1840), «Финском вестнике» (1845-47), а также в альманахах «Осенний вечер» (1835), «Физиология Петербурга» (1845), «Картины русской живописи (1846) и др.

Масштаб личности Гребенки, ее органичность и значимость для истории литературы в целом, со временем вырисовывается все четче, и общее развитие научной мысли, актуализирующее ранее не привлекавшие внимание ученых аспекты, побуждает нас обратиться к всестороннему изучению жизни и творческого наследия писателя. Тем более что с некоторых позиций Гребенка - terra incognita. В предыдущие эпохи исследователей мало интересовала его биография, творчество рассматривалось в идеологическом ключе, а текстологическое изучение его наследия не производилось вовсе (в некоторых случаях применялось лишь текстологическое описание отдельных рукописей). Долгие годы гре-бенковедение копило и множило пробелы различного характера, не затрагивался ряд проблем изучения как биографии и литературной (творческой) деятельности писателя, так и - шире - существования писателя (и его произведений) в культурном пространстве его (и нашего) времени. Тем не менее нельзя сказать, что гребенковедение совсем не развивалось: была проведена большая собирательская работа, был сформирован архив писателя (однако его изучение велось несистемно). Целенаправленным изучением творческого наследия Гребенки занималось лишь несколько ученых (в разное время к нему обращались Г. А. Коваленко, А. М. Путинцев, С. Д. Зубков, П. Г. Клепатский, Е. П. Кири-люк, А. И. Лучник, Н. Н. Павлюк, Б. А. Деркач, Л. В. Селиванова, О. С. Цыба-нева, Л. М. Задорожная, А. В. Брайко, Ю. А. Сирота и др.). Для большинства же исследователей обращение к фигуре Гребенки носило случайный характер. Как правило, жизнь и творчество писателя становились объектом внимания в связи с изучением более широких научных проблем: теоретической борьбы в украинской литературе первой половины XIX в. (П. К. Волынский), украинской романтической прозы 20-60-х гг. XIX в. (Е. К. Нахлик), словообразования в украинской литературе конца XVIII - середины XIX вв. (А. П. Билых), образа Украины в литературе первой половины XIX века (В. И. Мацапура), образа «маленького человека» в произведениях писателей «натуральной школы»

(Е. М. Застрожнова), становления поэтики «натуральной школы» (А. В. Красушкина) и т. д.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью комплексного рассмотрения целого ряда проблем биографии и творчества Гребенки, а также -текстологического изучения его наследия. Обращение к Гребенке и его произведениям актуально еще и потому, что писатель представляет собой распространенный в XIX веке, но до сих пор малоизученный и не до конца осмысленный тип «столичного провинциала», а его творчество - удивительный феномен художественного высказывания, соединяющего различные типы ментальности - украинский и русский, провинциальный и столичный.

Научная новизна работы и теоретическая значимость. Впервые при изучении жизни и творчества Гребенки привлекаются неопубликованные материалы, сбор которых осуществлялся в архивах России и Украины - Российском государственном архиве литературы и искусства, Рукописном отделе Института русской литературы, Отделе рукописных фондов и текстологии Института литературы им. Т. Г. Шевченко HAH Украины, Центральном державном архиве-музее литературы и искусства Украины и архивном фонде Национального художественного музея Украины. Привлечение широкого круга источников позволило охватить практически все литературное наследие Гребенки, рассмотреть эволюцию литературных и эстетических взглядов писателя, обратиться к нерешенным проблемам его биографии и текстологического изучения творческого наследия. Проведенное исследование позволяет не только выявить самоценность литературного феномена Гребенки, но и уточнить характеристику процессов, которые происходили в русской литературе 1830-1840-х годов.

Объектом изучения в настоящей работе является жизненный и творческий путь Гребенки.

Предмет исследования — нерешенные проблемы биографии писателя, поэтики его творчества и текстологического изучения его литературного наследия.

Материалом исследования являются сочинения Гребенки, а именно: русскоязычная одноактная комедия «В чужие сани не садись» (1827), украиноязычный сборник басен «Малороссийские приказки» (1834), опыт «вольного перевода» поэмы А. С.Пушкина «Полтава» на малороссийский язык (1829-36), русскоязычный сборник «Рассказы пирятинца» (1837), физиологические очерки и заметки, опубликованные в петербургской периодике 1840-х годов, эпистолярное наследие и материалы архива писателя. В качестве источников привлекаются также биографии Гребенки, созданные в разные годы М. JI. Михайловым (1859), Г. А. Коваленко (1899, 1914), А. П. Сурожев-ским (1898-99), О. С. Цыбаневой (1972), Б. А. Деркачем (1974), Л.М.Задо-рожной (2000) и др.

Цель исследования - комплексное изучение творческой биографии и произведений Гребенки.

Для достижения этой цели необходимо решение следующих задач:

1) рассмотреть «поэтику» общеизвестной биографии писателя в соотношении со сложившимся в культуре опытом биографического повествования:

• выявить принципы составления биографии писателя,

• раскрыть мифологическую основу «биографического текста» о писателе;

2) проанализировать поэтику произведений писателя и принципы эволюции его творчества:

• выявить художественные принципы писателя на разных этапах творческого развития;

• проанализировать категории художественного мира писателя (определить специфику хронотопа, образности, мотивов, художественного конфликта, фигуры рассказчика);

• выделить особенности эволюции художественной системы писателя;

3) сопоставить обнародованные (опубликованные) писательские материалы (письма и художественные сочинения) с архивными (рукописными) источниками:

• выявить искажающие авторский замысел несоответствия, допущенные в публикациях сочинений писателя.

Цель и поставленные задачи определяют методологический подход, который можно охарактеризовать как комплексный (сочетание биографического, сравнительно-сопоставительного, историко-функционального, структурно-семантического, типологического принципов исследования).

Теоретико-методологической базой диссертационного исследования являются работы по теории жанра биографии (Г. В. Казанцевой, С. В. Панина, М. Б. Плюхановой, Е. В. Ушаковой, А. А. Холикова и др.), теории стихосложения (В. М. Жирмунского, Б. В. Томашевского, В. Е. Холшевникова, JI. Я. Гинзбург, М. М. Гиршмана и др.), теории перевода (JI. С. Бархударова, В. С. Виноградова, Ю. А. Сорокина, А. В. Федорова, Ю. М. Лотмана и др.), теории басни (Л. С. Выготского, А. А. Потебни, М. Л. Гаспарова, В. Ф. Нестерен-ко, Вяч. Вс. Иванова, А. А. Скакуна и др.), теории «петербургского текста» (В. Н. Топорова). В области текстологии мы руководствовались принципами, разработанными Б. В. Томашевским, Д. С. Лихачевым, С. А. Рейсером, Е. И. Прохоровым.

Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы в преподавании истории литературы первой половины XIX века, в изучении «пограничных» литературных феноменов, соединяющих в себе разные типы культуры и творческого высказывания.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Биография Гребенки является научной проблемой. Исследователи жизни и творчества писателя создавали его биографию, ориентируясь на непроверенные источники и художественное (вымышленное) alter ego сочинителя, не всегда имеющее под собой реальную основу. Установлено смешение фактов и вымыслов в «биографическом тексте» о писателе, созданном первым его биографом - М. Л. Михайловым, опыт которого впоследствии был учтен большинством исследователей-гребенковедов (Ап. Залесским, П. Г. Клепатским, Г. А. Коваленко, Б. Д. Гринченко, С. Д. Зубковым, Б. А. Деркачем, Л. М. Задо-

рожной). Две установки - художественная-романтическая, отсылающая к чужим свидетельствам, и научная, заставляющая исследователей делать соответствующие оговорки, - сосуществуют в «биографическом тексте» о Гребенке.

2. Художественная логика творческого развития Гребенки поддерживается принципом тематической дифференциации. Наследие писателя делится на два крупных массива, каждый из которых связан с определенной тематикой (ранние произведения актуализируют тему украинского уклада, прорисовывают национальный колорит; в произведениях позднего времени разворачивается тема столичного - петербургского - быта). Эти два массива по-разному художественно организованы; если ранние произведения, объединенные украинской тематикой, написаны в романтическом духе, то в произведениях поздних лет, созданных на петербургском материале, просматриваются реалистические («натуралистические») принципы изображения.

3. Творческая эволюция писателя обусловлена изменением таких составляющих художественной системы, как хронотоп (градация образов Украины и Петербурга как 'своего' и 'чужого' пространств; осмысление пространства и времени в оппозиции 'природное'-'искусственное'), художественный конфликт (изменение типов конфликта - движение от внешнего к внутреннему), мотивный комплекс (градация «оппозиционных» мотивов ''провинциальное' и 'столичное').

4. Опубликованные тексты сочинений Гребенки являются серьезной текстологической проблемой, поскольку в них наличествует ряд ошибок в виде неверных употреблений (а в некоторых случаях - пропусков) дат, слов, словоформ, выражений, а также искажений, связанных с некорректной трансляцией знака, отсутствием или вставкой предлога при местоимении. Установлены случаи несоответствия текстов публикации и списка пьесы «В чужие сани не садись», свидетельствующие о наличии погрешностей в опубликованном тексте пьесы (всего — 83 разночтения).

5. В творчестве Гребенки находит отражение синтез различных типов культур - столичного и провинциального, украинского и русского, христианского и языческого. Существенными чертами художественного мира писателя являются оппозиции: мнимое - действительное, природное - искусственное, подобное - неподобное, Рай - ад, здоровье — болезнь, жизнь - смерть. Образ «чужого» (столичного) пространства (Петербурга) в его произведениях строится как минус-модель (антимодель) «своего» (украинского) пространства. Украинский компонент, включенный Гребенкой в описание Петербурга, представляет новую возможность рассмотрения и оценки смысловой нагрузки субстратных элементов природно-культурного синтеза и специфик «петербургского», «провинциального», «украинского» и прочих «текстов», сложившихся в русской литературе и художественной культуре в целом.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования прошли широкое обсуждение: излагались в докладах на Первой Международной научной конференции «Коды русской классики: проблемы прочтения, считывания и актуализации» (Самара, 2005), на VI Международном форуме «Русистика Украины» (Ялта, 2006), Международной научно-практической конфе-

ренции «Литература и театр» (Самара, 2006), на Всероссийской научной конференции «Фантастика и технологии» (Самара, 2007), на Международном научном форуме «Земля студентов: жизнь, наука, творчество» (Самара, 2007), на Всероссийском фестивале «Учитель русской словесности» (Москва, 2007), на Второй международной научной конференции «Коды русской классики: "провинциальное" как смысл, ценность и код» (Самара, 2007), на Открытом региональном молодежном научном форуме «Межкультурная дистанция и межкультурный диалог в истории и современности» (Самара, 2008), на XXX Кирилло-Мефодиевских чтениях «Славянский мир: вера и культура» (Самара, 2008), на Пятой Международной Летней школе на Карельском перешейке по русской литературе (Уусикирко, 2008), на Междисциплинарной научной конференции молодых ученых и специалистов «Социум и культура в процессе международной интеграции: изменение феноменов культуры» (Самара, 2008), на Международной научно-практической конференции «Литература и театр» (Самара, 2008), Первой международной конференции молодых исследователей «Современный методы исследования в гуманитарных науках» (Санкт-Петербург, 2008), Международном форуме «Мир глазами молодых исследователей» (Самара, 2008), на Научно-творческой конференции «Н. В. Гоголь и языки культуры» (Самара, 2009), на Международной научной конференции «Гоголь и мировая культура: психологические аспекты понимания» (Самара, 2009), а также на заседаниях аспирантского семинара кафедры русской и зарубежной литературы Самарского государственного университета. По теме диссертации опубликовано 20 статей (общим объемом 8 п.л.).

Цель и характер выдвигаемых задач определяет соответствующую структуру работы. Работа состоит из введения, основной части (двух глав), заключения, списка использованных источников и литературы, включающего 378 наименований, и приложения. Общий объем работы - 242 машинописные страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность работы, ее новизна, формулируются цель и задачи, определяются объект, предмет и методы исследования, раскрывается теоретическая и практическая значимость, а также дается обзор работ, отражающих степень изученности поставленной проблемы.

В первой главе «Тайное versus Явное: общеизвестное и неизданное о Е. П. Гребенке (материалы к творческой биографии писателя)» с опорой на существующие исследовательские опыты о жизни и творчестве писателя, а также - на архивные материалы, показывается противоречивость сложившейся (общеизвестной) биографии Гребенки.

В параграфе «1.1. "Зерна" и "плевелы": к проблеме соотношения факта и вымысла в биографии писателя», разделенном на две части (по хронологическому принципу), анализируется художественная ткань первых жизнеописаний Гребенки как общепринятого «биографического текста», сориентированного

исследователями (в разное время писавшими о Гребенке) на сложившийся в культуре опыт биографического повествования.

Первая часть главы - параграф «1.1.1. Первый опыт жизнеописания Е. П. Гребенки (М. Л. Михайлов)» - посвящена поэтике первой работы о Гребенке - очерку М. Л. Михайлова о жизни и творчестве писателя в книге «Лицей князя Безбородко» (1859), изданной к сорокалетию Нежинского лицея.

Интерес к работе М. Л. Михайлова закономерен, поскольку именно он первым собрал воедино и сопоставил воспоминания о Гребенке его коллег и друзей, воспроизвел хронологию событий его жизни. Все, что описал М. Л. Михайлов, стало первым словом в изучении Гребенки, своеобразной «документальной» основой гребенковедения. Однако, как нетрудно заметить, содержание Михайловской статьи - на редкость двусмысленное. М. Л. Михайлов неоднократно указывает на вероятность сообщаемых им фактов: его текст пестрит модальными конструкциями, очерчивающими дистанцию между фактом и указывающим на него словом, и такими «вставками», которые не только позволяют автору снять с себя ответственность за сообщаемое, но даже намеренно ставят под сомнение констатируемый факт. Существенным недостатком первой статьи о Гребенке являются многочисленные попытки ее автора «подогнать» художественный текст сочинений писателя под сообщаемые биографические сведения или даже выдать первое за второе. М. Л. Михайлов соединяет «неслиянное единство» - поэтическую и житейскую биографии. Интересно, что при этом он признает автобиографизм и вымысел в сочинениях Гребенки (об этом свидетельствует авторское замечание: «Мы пропускаем несколько подробностей сбора, в которых нельзя наверное отличить автобиографические черты от вымысла»), но не приводит критерия их различения. Таким образом, не всякое проявление творчества Гребенки М. Л. Михайлов расценивает как факт отражения его бытовой жизни, однако в конструируемом им «биографическом тексте» граница между художественным вымыслом и фактом действительности разрушается. М. Л. Михайлов необоснованно сменяет цитату из повести Гребенки цитатой из письма его к родителям, смешивая тем самым биографического автора и конципированного.

Еще одна важная сторона гребенковской биографии, созданной М. Л. Михайловым, - ее «литературность», ориентированность на устоявшуюся в культуре жанровую форму, свойственную повествованию о жизни прославившегося человека. Возможно, биограф, находящийся в традициях русской культуры, отчасти ориентировался на привычный для нее жанровый канон жития (хотя вопрос о «привычности» здесь весьма спорный - у него есть как сторонники, так и противники). Помимо такой жанровой задачи жития, как похвала славному деятелю (в чем, кстати, сказывается ореол юбилейной книги, для которой была написана первая биография Гребенки), в статье М. Л. Михайлова можно обнаружить и другие житийные «атавизмы». Так, из нее мы узнаем о раннем развитии ребенка, о том, что Гребенка, «будучи пяти лет, любил чертить мелом на полу разные фантастические буквы и изображения, а шести лет уже очень порядочно читал»; узнаем о его примечательных наставниках - безымянной няне-украинке и домашнем учителе П. И. Гуслистом; смерть Гребен-

ки, согласно агиографическому канону, показана как благочестивая, а в сообщении о перевозе тела покойного на родину угадывается аллюзия на повествование о святых мощах праведника. Заключительные слова биографа о писателе выдержаны в похвальном тоне, свойственном изображению святости, при котором уже одно только бездействие (в данном случае - молчание, отсутствие слова) героя выступает в качестве показателя его высокого достоинства: «...полное изображение его милого и прекрасного характера было бы не только интересно, но и поучительно даже в таком случае, если б он не написал ни одной строки для печати».

Так, сообразуясь с устоявшимися в культуре формами биографического повествования, сомнительными слухами и воспоминаниями, а также теми законами, по которым сам писатель создавал свой художественный мир, была скроена первая его биография. Так как М. Л. Михайлов стал первым биографом Гребенки, то ни один из последователей не мог не учитывать его опыт: содержание созданного им жизнеописания пересказывалось в работах Ап. Залесского, П. Г. Клепатского, С. Д. Зубкова, Л. М. Задорожной и др., а заданные им принципы (смешение житейской и поэтической сфер, ориентация на сложившийся в культуре опыт биографического повествования и т. д.) в дальнейшем использовались Г. Коваленко, Б. Гринченко и др.

Во второй части первой главы - «1.2.2. "Варианты" развития биографии Е. П. Гребенки: стратегии изучения писателя как литературного феномена на рубеже XIX - XX веков (Г. А. Коваленко, А. П. Сурожевский, В. В. Лесе-вич) - дается характеристика и оценка трех работ о писателе, заложивших - так же, как и предыдущая работа М. Л. Михайлова - основные направления развития изучения Гребенки; работы рассматриваются как в разной степени продолжающие традиции, утвержденные М. Л. Михайловым, так и по-новому открывающие писателя как литературный феномен.

Гребенковедение получает свое развитие на рубеже XIX - XX веков в работах Г. А. Коваленко, А. П. Сурожевского и В. В. Лесевича. Г. А. Коваленко, располагавший несколькими письмами Гребенки, стал родоначальником нового типа писательской биографии (этот тип следует назвать «архивным»). Свой «вариант» биографии писателя исследователь выстраивал преимущественно на основе фактов, изложенных М. Л. Михайловым, а также — на имеющейся у него в распоряжении части эпистолярного наследия Гребенки. Так же, как и его предшественник, Г. А. Коваленко смещал поэтическую биографию в сферу житейской, но делал это сознательно, формируя тем самым новый тип взаимосвязи жизни и творчества писателя. Без труда можно заметить, что текст Г. А. Коваленко грешит замечаниями в М. Л. Михайловском «духе»: биографический и конципированный авторы выступают в нем как единое целое, поэтическая и житейская биографии оказываются неразделимы. Однако если у М. Л. Михайлова цитирование сочинений Гребенки замещает изложение биографических сведений, то у Г. А. Коваленко цитата получает иную функциональную роль: авторское слово исследователь истолковывает как ключ к пониманию внутреннего мира писателя. Таким образом, Г. А. Коваленко, в отличие от М. Л. Михайлова, пытается построить «духовную» биографию Гребенки,

обусловить содержательный план его творчества биографическими предпосылками, увидеть в нем (творчестве) «отголоски» жизненных обстоятельств («Несмотря на добродушный, веселый, увлекающийся до ребячества, характер, -Гребинка уже в то время сознавался, что ему тяжела "глупая радость безжизненных дней", что он сдружился с грустью [курсив Г. А. Коваленко - искаженная цитата гребенковского стихотворения «Печаль» (1837). - А. Л]. В душе юноши как будто жило смутное предчувствие печальной и ранней кончины. Впоследствии (в 1837 г.) он писал: "Я дружен с печалью, как с нежной сестрою, / Не помню, когда я ее полюбил..."», - так на основе биографических фактов Г. А. Коваленко строит концепцию жизненных настроений Гребенки, объясняет ведущие мотивы его творчества).

Две другие работы о Гребенке - статьи мемуариста А. П. Сурожевского и критика-позитивиста В. В. Лесевича - содержат в себе иные подходы к изучению писателя и, в отличие от работ Г. А. Коваленко, не ориентированы на Михайловский текст.

A. П. Сурожевский, приходящийся писателю учеником по 2-му Кадетскому корпусу, привносит в гребенковедение ряд ценных замечаний и сведений о педагогической деятельности Гребенки, его характере, круге общения, личных и общественных интересах. К наибольшим фактографическим заслугам мемуариста следует отнести словесный портрет писателя: А. П. Сурожевский впервые соотнес живой, знакомый ему образ Гребенки с образами, известными общественности по живописным, графическим работам, и словесным описанием, предпринятым О. Н. Вересаем и И. С. Тургеневым.

B. В. Лесевич, в отличие от мемуариста, воплотившего в своих воспоминаниях образ умного и талантливого Гребенки, опроверг таланты покойного, сделал попытку (по всей видимости, вполне удавшуюся, судя по сложившемуся в русской культуре образу Гребенки как посредственного беллетриста) развенчать миф о гении писателя. На основе произведений писателя критик показал, что успех ему обеспечивал в свое время вовсе не талант, а связи, устанавливаемые им путем посвящения литературных сочинений определенным лицам. Однако наряду с «разоблачительным» взглядом на писателя работа В. В. Лесевича, появившаяся в эпоху критики источников и господства социологического метода, имела и положительную сторону: в ней (работе) Гребенка впервые был сопоставлен с другими - известными и неизвестными - именами, и рассматривался не столько как литератор, сколько как художественное явление определенной эпохи.

Все три работы, рассматриваемые во второй части первой главы, расцениваются нами как значительные «вехи» гребенковедения, поскольку каждая из них представила определенную стратегию освоения Гребенки как литературного феномена: стало возможным исследовать Гребенку как сочинителя, в чьем творчестве отразилась его индивидуальная судьба (Г. А. Коваленко), как общественно-деятельного человека - педагога, редактора, издателя и т. д. (А. П. Сурожевский), как «литературно-социальный тип» - явление, рожденное временем (В. В. Лесевич).

В параграфе «1.2. "Непрочтенное наследие": текстологическое изучение творческого наследия Е. П. Гребенки как ключ к пониманию авторского мира писателя» характеризуется состояние гребенковского архива на сегодняшний день. Параграф содержит краткий обзор разночтений, обнаруженных в результате сверки рукописных архивных и общеизвестных (опубликованных) текстов. Показывается, что в опубликованном наследии Гребенки наравне с «безобидными искажениями», возникшими вследствие некорректной трансляции знака, пропуска или вставки предлога при местоимении (ср., напр.: «Один экземпляр при сем прилагаемый...» - в публ. и «1 экз. при сем прилагаемый...» -в рукописи; «Я кончаю тебе письмо...» — в публ. и «Я кончаю ктебе письмо...»

- в рукописи), существуют также случаи несоответствия оригиналу, которые искажают смысл авторского текста (так, в приведенном в академическом издании письме отцу - П. И. Гребенке - от 19 июня 1829 года студент-Гребенка сообщает, что ему «остался только [один] предмет - арифметика, который кончится 22-го числа сего месяца поутру»; в оригинале же указан совсем иной предмет - этика-, в другом случае - указана неверная датировка письма). Приводится ряд несоответствий рукописных архивных текстов и текстов общеизвестных, опубликованных.

Во второй главе «Проблемы поэтики творчества Е. П. Гребенки (от традиции к новаторству)» исследуется поэтика творчества писателя; поочередно

- в хронологической последовательности - рассматриваются его важнейшие сочинения, каждое из которых знаменует определенный этап творческой биографии.

Параграф «2.1. История создания и поэтика первого художественного опыта: комедия "В чужие сани не садись"» посвящен юношескому опыту сочинения Гребенки, представляющему яркий «образец» «ученического письма», где от самого автора еще очень мало, в ходу - известные ему формы, способы организации художественного текста; осмысливается, как и - главным образом

- из чего Гребенка в пятнадцатилетнем возрасте создавал свое драматургическое произведение.

Анализ пьесы «В чужие сани не садись» (1827) показывает, что художественное мышление Гребенки на этом этапе несет отпечаток классицистической школы. Комедия выполнена в духе классицистического театра XVIII века, включает элементы комической оперы, перекликается с комедиями М. И. Попова («Анюта»), Я. Б. Княжнина («Хвастун»), Д. И. Фонвизина («Недоросль»). Создавая свой первый художественный опыт, начинающий «художник слова» Гребенка отчетливо понимал и сознательно использовал принципы построения, свойственные драматическому жанру. Однако интересно то, что уже в этом произведении Гребенка задает «координаты» художественной коллизии, которая определяется конфликтом менталъностей, с одной стороны, и конфликтом между мнимым (иллюзией, создаваемой героем) и действительным (тем, чем мир оборачивается в итоге, открывая герою свои законы и показывая, что же он есть на самом деле), с другой.

Из этого следует, что уже в первом своем произведении Гребенка формулирует тот принцип оппозиции, который в дальнейшем будет определяющим в его

творчестве. Все его последующие произведения на идейном уровне могут рассматриваться как поле столкновения героев (а точнее — сознаний героев), воспитанных в различных «культурных климатах», со свойственными им специфическими представлениями об онтологических ценностях.

Далее - в параграфе «2.2. Пьеса "В чужие сани не садись": публикация и архивный список (текстологические разыскания)» - общеизвестный текст пьесы «В чужие сани не садись» рассматривается «сквозь» ранее не привлекаемый к исследованию список комедии, хранящийся в РГАЛИ.

На основании сопоставления текстов публикации и списка - выявляется ряд разночтений (всего - 83), классификация которых в процентном соотношении дает такую картину: разночтения, связанные с ошибками запоминания, составляют 78,3% от общего числа текстовых несоответствий, оставшиеся 21,7% распределяются между разночтениями, вызванными ошибками внутреннего диктанта (3,6%), письма (9,6%), прочтения (2,4%), а также случаями «расхождения» текстов, находящимися вне этой классификации (6,1%).

Самыми распространенными ошибками, вызывающими разночтения, являются ошибки запоминания, среди которых есть случаи:

• синонимической подмены: Ах, и в самом деле. Ах, я старая дура! (п.), Ах, точно так, какая же я старая дура! (е.); Воскликнула душа моя! (п.), Восхищена душа моя! (с.) и др.;

• перестановки слов: Что ж может быть приятней этого для сына? (п.), Что ж может этого приятней быть для сына? (с.)', Вообрази себе, что он вздумал было меня обманывать, выдавая себя за стихотворца (п.) и

др-;

• несоответствия форм слов: Незнаева и Доброе га благословляют (п.), Незнаева и Доброе их благословят (с) и др.;

• замены/добавки/опущения союза/местоимения: Пиши, трудись целый день, целую ночь, и пяти стихов не выходит (п.), Пиши, трудись целый день, целую ночь, а пяти стихов не выходит (е.); Напротив, вот вам доказательство (п.), Напротив того, вот вам доказательство (е.); И, Марфа Сидоровна, полноте (п.), И, Марфа Сидоровна, полноте вам (с.) и др.;

• модернизации текста: Дорогому родителю (п.), Дражайшему родителю (е.).

Разночтения, связанные с ошибками внутреннего диктанта, встречаются в тексте пьесы редко. К ним чаще всего относится отражение на письме звукового состава слов (в разговорной форме) и диалектного варианта употребления словосочетаний типа 'глагол предлог + местоимение': Кажется, пора моей дружбе разрушиться, ибо деньги у него все вышли и мне нечем будет поживиться (п.), Кажется, пора моей дружбе разрушиться, ибо деньги у ево все сошли и мне нечем будет поживиться (е.); Экой басурман! (п.), Экой бусур-ман! (с.) и др. Как правило, ошибки такого рода содержатся в списке, свободном от литературной и языковой грамотности.

В тексте публикации при сравнении ее со списком выявлена также одна ошибка внутреннего диктанта, а именно - влияние глагола-ремарки на пред-

шествующий глагол-реплику: Но мне пора уходить. (Уходит) (п.), Но мне пора одеваться. (Уходит) (е.).

Разночтений, вызванных ошибками письма, немного. Это случаи гаплогра-фии и диттографии. Причем, пропуск слов обнаруживается только в публикации, а повтор, наоборот, представлен только списком.

Два разночтения связаны, по всей видимости, с ошибками прочтения. Обе они содержатся в тексте публикации и, вероятно, были допущены либо в тексте, послужившем основой для публикации, либо непосредственно в процессе ее подготовки. Основания считать варианты разночтений в публикации ошибочными - их неоправданность внутритекстовой логикой самого произведения. Сходство начертаний на письме комбинации знаков, образующих слова «Неужели» и «Шутили» послужило тому, что в тексте рукописи, легшей в основу публикации, или непосредственно в самой публикации (при наборе) была допущена вследствие неверного прочтения ошибка, и частица «Неужели» была воспринята и записана как глагол «Шутили». Ср.: Как? Шутили? Что говорят? (п.), Как? Неужели? Что говорят? (е.). То же самое, вероятно, произошло и с отрицательным местоимением «никаких», преобразованном в тексте публикации во вводное слово «наконец». Ср.: Я не боюсь, наконец, чар (п.), Я не боюсь никаких чар (е.). Варианты списка представляются более подходящими и соответствующими тексту произведения.

Обзор разночтений, полученных при сопоставлении опубликованного текста произведения с текстом архивного списка, дает право предполагать, что в обнародованном (опубликованном) тексте пьесы Гребенки наличествуют ошибки: пропуски слов, неверные употребления слов и словоформ. Полученные результаты помогают уточнить картину авторского замысла.

Параграф «2.3. Переложение "Полтавы" А. С. Пушкина на малороссийский язык: стратегия переводчика» посвящен первому опубликованному и снискавшему похвалу сочинению Е. П. Гребенки - опыту переложения на малороссийской язык пушкинской «Полтавы»; рассматривается идиоматика (совокупность идиом), сформировавшаяся в производном тексте Гребенки, а также образный строй переводной поэмы, сложившийся вследствие неполноты синонимического «равновесия» слов и словосочетаний оригинала и их аналогов другого языка.

В качестве ключевого положения в решении стратегических задач переводчика определяется смена «точки зрения» автора на происходящие в «Полтаве» события, не только обозначившая смену «ориентиров повествования», но и повлекшая за собой ряд семантических изменений в переложенном тексте, так что стало возможным говорить о - своего рода - «смещенной географии» перевода. Освещая события «Полтавы» с позиции автора-малоросса, Гребенка прежде всего актуализирует русские реалии, реалии другого пространства (там, где Пушкин говорит 'наш', Гребенка переводит 'Москалев', т. е. 'их', 'чужой").

Все языковые (лексические, стилистические, синтаксические, метафорические и проч.) сдвиги, выявляемые при сопоставлении оригинального текста и перевода, иллюстрируют главный принцип, которым руководствуется Гребенка, — принцип упрощения и конкретизации. Проявлением этого принципа в син-

таксисе является употребление переводчиком конструкций с прямой речью вместо конструкций с внутренней речью, наблюдаемых в тексте оригинала; характерной чертой стилистического несоответствия оригинального и переводного текстов является бурлескность производной поэмы, употребление в ней соответствующих лексем из «развлекательных» побуждений ('москалики', 'поганщ'). Интересны предпринимаемые Гребенкой попытки изображения психических состояний героев посредством синтаксических и пунктуационных приемов (так, волнение и гнев Марии в сцене разговора ее с Мазепой Гребенка подчеркивает соответствующей синтаксической структурой, ставя местами изображающее молчание многоточие; таким способом - через «спутанную» речь - переводчик воплощает расстроенное состояние героини; в тексте Пушкина использование синтаксиса в подобных целях практически не наблюдается).

Как нетрудно заметить, в тексте Гребенки отсутствуют церковнославянизмы, столь характерные для языка пушкинской «Полтавы». Связано это с тем, что в поэтической системе Пушкина они выполняют определенную роль - несут эмоционально-психологическую нагрузку, характеризуют действия, поступки героев. Поэтому у Гребенки, строящего поэму «без личностей и индивидуальностей», они неуместны (по крайней мере - в той функции, какую им отводит Пушкин). По этой же причине мы видим в переложенном тексте Гребенки предельно сжатые характеристики описываемых действий, несвойственные пушкинским строфам.

Если Пушкин выводит из зоны ожидаемого (вместо ожидаемой номинации 'кони' мы встречаем у него поэтические означающие конный строй', 'восемь подков' и т. д.), то Гребенка, напротив, все сводит к ожидаемому (типическому). Используя народную типизацию как художественный прием, упрощая и конкретизируя, переводчик находит национальное своеобразие в языке поэмы и — таким образом — расширяет границы языковых возможностей.

Параграф «2.4. Стихотворение "Романс" в свете одного пушкинского сюжета» посвящен проблеме творческого диалога Гребенки и Пушкина; с учетом контекста пушкинского творчества, а также следов «пушкинофилии» в художественном и эпистолярном наследии Гребенки, - анализируется стихотворение «Романс» (1834) и раскрывается его связь с пушкинским стихотворением «Певец» (1816).

«Романс» - «пушкиноцентричное» произведение, его ориентация на стихотворение «Певец» очевидна с первой строки (ср.: «Слыхали ль вы, когда в дубраве темной...» и «Слыхали ль вы за рощей глас ночной...»). По справедливому замечанию В. С. Баевского, «первый стих в лирическом стихотворении играет совершенно особую и исключительную роль. В известном смысле он представляет все стихотворение, сигнализирует об особенностях его метрики, языкового строения и содержания, являясь своеобразной моделью целого». Однако сопоставление этих двух стихотворений показывает, что наравне с видимой общностью содержательно-синтаксического плана первых строф (так, ключевые слова первой строфы «Романса» имеют проекцию на ключевые смыслы первой строфы «Певца»), в них (стихотворениях) есть и существенное

структурно-семантическое различие. Так, принципиально важное для пушкинского произведения слово 'печаль ', заключающее генеральный смысл «Певца» и встречающееся во всех его строфах, а также порождаемые им смыслы отсутствуют в «Романсе» Гребенки.

Анализ ритмической, образной систем, а также фонетической архитектуры стихотворений выявляет не только подражательную сторону произведения Гребенки, но, главным образом, показывает, что эти два произведения, имеющие некоторую формальную (структура вопрошания) и содержательную (тема любви) общность, антонимичны друг другу: автор «Романса» (Гребенка) выступает в своем художественном сочинении не только в качестве «подражателя и продолжателя», но и в качестве оппонента Пушкина. Находясь в своеобразном творческом диалоге со своим «учителем», «полемизируя» с ним, Гребенка уточняет заданные Пушкиным постулаты, «корректирует» их и утверждает в своем творчестве.

Параграф «2.5. «Малороссийские приказки»: поэтика авторской басни»

посвящен развитию в творчестве Гребенки басенной традиции; рассматривается поэтика гребенковских басен; производится классификация басенных произведений по структурно-композиционному принципу (результаты представляются в виде таблицы).

Всего в басенном творчестве Гребенки выделяется три структурно-композиционных типа - классические и дифабулированные (среди басен с прописанной моралью), а также басни с непрописанной моралью.

Композиция гребенковских басен довольно традиционна, двучастна. Каждая басня состоит из истории (префабуляции) и морали (аффабуляции). Однако мораль у Гребенки не всегда текстуально замыкает басенное произведение, и раскрытие сути аллегорического рассказа происходит порой вопреки классической модели 'префабуляция-аффабуляция'. Басен, имеющих типичную («классическую») структуру, согласно которой текстуально прописанная мораль становится в некотором смысле «изъятым», концентрированно выраженным (подчеркнуто обозначенным) подтекстом рассказанной истории, среди басенного наследия Гребенки большинство. К ним относятся как построенные по «классической» модели (такие, где к фабуле присоединяется обособленная, текстуально выраженная мораль) произведения, так и не вполне «классические», которые справедливо следует называть «дифабулированными» (di - приставка, означающая «дважды», «двойной»; fabula - рассказ), поскольку в них мораль существует лишь на уровне подтекста и выражена только как намек. «Дифабу-лированные» басни включают две взаимосвязанные — в моральном плане - истории: «классическую», «сказочную», где герои (или герои) действуют, и ситуативную, бытовую «зарисовку».

Басни с «классической» фабулой и прописанной, текстуально обособленной моралью заканчиваются иначе. Мораль в них приписывается к истории в качестве «общего положения» (открыто, не иносказательно прописанного «нравоучения»). Как правило, в завершении басен такого типа мы видим фигуру рассказчика, являющийся в своеобразных «прибавлениях от себя» лирический персонаж (напр., речь о своем отце («Мш батько...») в басне «Вовк i Огонь» про-

износит тот же, кто и рассказывает историю, случившуюся с волком). Такой тип рассказа (история + мораль, «вскрывающая» фигуру рассказчика, ставя его «в отношение» к рассказываемой им истории) считается классической по форме басней. Фигура рассказчика таким способом стремится стать сюжетообразую-щим элементом художественного мира, одной из его определяющих (это явление просматривается не только в ряде басен Гребенки, но в его творчестве в целом). Но есть в творчестве Гребенки басни, формально не завершающиеся прописыванием морали.

В процентном соотношении типы басенных конструкций в творчестве Гребенки дают следующую картину: басни с прописанной моралью (текстуально выраженным подтекстом) составляют 58 % от общего числа (всего у Гребенки 27 басен), среди которых 11,2 % составляют басни «дифабулированные» («Млрошник», «Рибалка», «Утята да Степ») и 44,4 % - «классические» («Будяк да Коноплиночка», «Вш», «Вовк I Огонь», «Ворона 1 Ягня», «Зозуля и Сшгир», «Маивка», «Могилиш родини», «Пшениця», «Соловей», «Хлопщ», «Цап», «Школяр Денис»); басни с текстуально невыраженной моралью составляют 44,4 % («Дядько на дзвониш», «Ведмежий суд», «Верша та Болото», «Гай да Сокири», «Горобщ да Вишня», «Гршшик», «Злий кшь», «Лебедь 1 Гуси», «Рожа да Хмшь», «Сонце да В ¡тер», «Сонце да Хмари», «Ячмшь»),

Сюжеты гребенковских басен просты, не требуют расшифровки аллегорий; все предельно просто и понятно. В основу басни Гребенка вкладывает общеизвестную суть, сводящуюся к одному-единственному указанию типа «не ври!», «не суй нос не в свои дела!», «не пожелай чужого!» и т. д. Эти указания, отчасти напоминающие библейские заповеди (нравственные предписания), представляют собой воплощение народной мудрости. Примечательно, что сам Гребенка называл свои басни «поговорками», а значит — его басенные произведения в таком случае являются развернутыми в пределах конкретной истории общими указаниями; таким образом, принцип конкретизации, какой мы наблюдали в работе Гребенки с пушкинскими сочинениями, действует и здесь.

В параграфе «2.6. Проблема гармонии: художественный мир в ранней прозе Е. П. Гребенки» рассматриваются категории художественного мира (пространство, время, мотивы, образы, фигура рассказчика) в ранней прозе Гребенки; уточняется место жанра предания, его специфика в творчестве писателя.

Ранним прозаическим произведениям Гребенки - сочинениям 1830-х - начала 1840-х гг. - присущ своеобразный жанровый синкретизм. В это время в творчестве Гребенки особое место занимает жанр предания или были. Причем, писатель самостоятельно отмечает жанр произведения в качестве подзаголовка: «Страшный зверь. Народное предание» (1835), «Двойник. Быль» (1837) и т.д. Находящаяся в положении подзаголовка жанровая характеристика произведения определяет правила подхода читателя к тексту. Художественное высказывание, таким образом, представляет парадоксальное явление, которое разрушает привычное отношение автор-произведение, придавая сочинению статус вне-авторского происхождения. К тому же жанр предания устанавливает границы аутентичного повествования, за которым, на первый "взгляд, не может стоять

вымысел. Однако, с другой стороны, именно благодаря подзаголовку произведения, отмечающему его (произведения) жанровый характер предания, автор замаскировывает вымысел под действительность, выдает его за таковую. Писатель сознательно смещает границы между жанровыми структурами, вводя в художественную ткань элементы, совсем не свойственные преданию. Его произведения представляют собой не «чистую» структуру народного предания, а «гибрид» предания и сказки с вкраплением инородных элементов, присущих притче, песне, причету и др.

Важнейшим концептуальным элементом, недопустимым для структуры волшебной сказки, в предании Гребенки выступает понятие греха. Грех осмысляется писателем как «излом», момент отклонения от истины, выводящий мир из сферы мистического содержания и сопровождающийся переживанием героем чувства вины (что несвойственно сказке). Так, изображение событий, развивающихся сначала по схеме сказочной горизонтали, затем переориентируется на христианскую вертикаль. При этом финал гребенковского предания, примиряя фантастический сюжет с действительностью, обнажает изначально скрытый (но потенциально заложенный) в структуре произведения притчевый механизм. Художественный мир гребенковского предания притчеобразен и строится «по мотивам» евангельского мира. Характерная для притчи ситуация религиозно-поучительного содержания просматривается в структуре многих произведений Гребенки («Рассказ», 1833; «Страшный зверь», 1835; «Мачеха и панночка», 1838 и др.).

Поиск гармонии в мире обращает писателя к постановке проблемы веры, относящейся к сфере сверхъестественного. Гребенку интересует живой мир, живая природа, т. е. мир, как он дан в народных мифах. В своих произведениях Гребенка посредством народных образов объясняет читателю мир, как он есть сегодня. Мир сегодняшний, по Гребенке, - это мир во грехе, мир, переживающий распад гармонии. Потому Гребенку интересует определенный круг тем, с которыми он работает в своих произведениях. Прежде всего, это человеческие пороки, маркированные в Священном Писании как «смертные грехи»: братоубийство, зависть, корыстолюбие и т. п. Гармония мира, по мысли Гребенки, находится в мифе, поскольку только в нем устанавливается равенство между всеми элементами действительности. Герой в таком (гармоничном) мире - порождение природы, ее элемент; он кровно причастен к ней (напр., в «Путевых записках зайца» полевой сверчок, повстречавшийся зайцу). Природный (естественный) мир понимается Гребенкой как идеальный, целостный, все элементы которого согласуются друг с другом. Человек же, образовавшись, отделился от природы и установил в ней пределы, создал свой, противоестественный, мир. Примечательно, что в «Путевых записках зайца» все звери говорят на общем универсальном зверином языке, который понятен практически всем, кроме людей. Заяц не поедается волком, так как может с ним договориться (т. е. язык его спасает среди своих), но погибает от руки человека. «Заячий» (сакральный) мир «Путевых записок...» оказывается своеобразным «зазеркальем» действительного, человеческого, мира. Характерно обыгрывание Гребенкой понятий «дикий» и «образованный»: образованным в «ПЗЗ» называется дурак, а дикость является

признаком ума. С этим связана историософия Гребенки: человек поступает правильно, когда не вступает в спор с природой. Отсюда - языческих характер образов в произведениях Гребенки, прослеживаемый в поведении и роде деятельности героев (так, в «Путевых записках...» волк ест перед боем землю, чтобы набраться от нее силы [культ земли]', полевой сверчок поет «нелепую песнь», обращенная к солнцу [культ солнца]). Но что самое интересное, так это фигура рассказчика в произведениях Гребенки, представляющая собой своеобразный элемент их «языческой поэтики». Повествование у Гребенки, как правило, передается персонифицируемому лицу, одному из героев рассказываемой истории. Гребенка как автор преданий в этом случае идентифицирует себя с языческим волхвом-кощуном, осознавая повествование как свою творческую задачу.

В параграфе «2.7. Петербург глазами провинциала: "другое" творчество Е. П. Гребенки» исследуется творчество последних лет жизни писателя, рассматривается специфика очерков, написанных в русле становящихся традиций «натуральной школы» и обозначивших актуальную для писателя проблему соотношения столицы и провинции, которой посвящен целый пласт его произведений - «Записки студента», «Искатель места», «Петербургская сторона», «Иерусалим», «Дальний родственник», «Перстень» и др.; в них Гребенка воспроизводит сознание провинциальных героев, описывает их внутренний мир и духовные ценности.

Для Гребенки времени 1840-х годов (Гребенки-реалиста) характерно стремление раскрыть образ провинциала с наибольшей достоверностью. Предметом изображения в это время для писателя становятся типичные ситуации (случаи, «ежедневно происходящие» на улицах города), через которые может быть «схвачен» нужный ему образ. Столичное пространство (Петербург) представляется в произведениях Гребенки этих лет как «злой город», враждебный провинциалу, «надсмехающийся» над ним и стремящийся подавить в нем исконное (провинциальное) начало. Своего апогея раскрытие образа провинциала достигает в очерке с характерным названием - «Провинциал в Петербурге» (1846), в котором Гребенка предлагает набор ситуаций, обыкновенно происходящих с провинциалом в столице: удивление столичному свету, покупку модных недорогих вещей в лавках, посещение столичных знакомых и т. д. Следует отметить, что провинциальность в творчестве Гребенки имеет процессуальный характер, поскольку провинциал в его произведениях - не тот, кто неродственен столичному пространству, не тот, кто к нему не приобщен, а тот, кто к нему приобщается-, только в приобщении к столичному пространству (в «общении» с ним) проявляется провинциализм героя, обыкновенно ищущего нечто «общее» в себе и в пространстве, ищущего то, что его с пространством «роднит». Таким образом, именно поиск «общего» делает возможным разглядеть в герое провинциала (что исключено в творчестве писателя 1830-х годов).

Описывая столичные явления в оппозиции всему провинциальному, Гребенка создает негативный образ Петербурга, однако само определение провинциального в его творчестве также имеет отрицательный оттенок (даже сами провинциалы не желают проецировать это определение на себя: «Почти все про-

винциалы решительно не признают себя провинциалами; они наперекор здравому смыслу говорят: «Какие мы провинциалы?!» - и очень сердятся, если кто станет им в этом противоречить»). Герои-провинциалы, при-(за-, пере-)ехавшие в столицу, как правило, обнаруживают свою несостоятельность перед ней, характеризующуюся как «неправильно» привитые человеку качества (результат «неподобающего» - провинциального - воспитания). Провинциальное осмысливается писателем как своеобразная «уродливость культуры», «уродливость воспитания». Однако «неправильные» качества героя-провинциала проявляются только в столице, и они не проявляются вовсе, если контакта со столичным пространством не происходит. Столичное, по Гребенке, также способно «уродовать» человека, заставляя его «раствориться» в своем - столичном - пространстве, разорвав все родственные и дружеские связи (примечательна концовка рассказа «Дальний родственник», где герой - Нил Феофилактович - на глазах читателя превращается из «нашего знакомого» в чужого, неизвестного и неузнаваемого человека: «Очень трудно в Ниле Феофилактовиче узнать прежнего нашего знакомого дальнего родственника. Теперь он в ходу, богат, лезет в знать. Того и гляди, в углу его гостиной явится новый дальний родственник»). Характеристика, которой писатель наделяет провинциалов в своих произведениях, включает как определения с отрицательным значением (отсталый, грубый, необразованный, неопытный), так и с положительным (доверчивый, деловитый, по-своему неглупый).

Произведения писателя, рассказывающие историю с провинциалом и представляющие его в типичных ситуациях, обнаруживают внутреннее сюжетное единство; выделяются конструкты сюжета о посещении провинциалом столицы: убеждение (предвзятое отношение к столице), удивление, порицание, аналогичность (столичное явление и его «провинциальный аналог»), недоверие (подозрение), неопытность (необразованность), надувательство (само-обман, крах иллюзии), возвращение /смерть.

В Заключении формулируются основные итоги проведенного исследования, а также намечаются перспективы дальнейшего развития темы.

В качестве Приложения к работе приводятся «Стихотворение, посвященное В. И. Далю», служебные документы и материалы частной переписки из неопубликованного наследия Е. П. Гребенки, а также стихотворения А. С. Пушкина и стихотворения-подражания Е. П. Гребенки («Деревня» (П.)- «Опять передо мной знакомые поля...» (Г.), «Цветок» (П.) - «Курган» (Г.)).

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

I. Статьи, опубликованные в реферируемых научных журналах, входящих в перечень ВАК:

1. Физиология Петербурга в сборнике-манифесте писателей «натуральной школы» // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. -2008. -№1 (60).-С. 118-123 (0,3 пл.).

2. Преображение действительности: Фантастическое в творчестве Е. П. Гребенки И Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. - 2008. - №5/1 (64). - С. 10-16 (0,5 п.л.).

II. Публикации в других изданиях:

3. О первом художественном опыте Евгения Гребенки: комедия «В чужие сани не садись» // Литература и театр: материалы Международной научно-практической конференции, 13-15 ноября, г. Самара / отв. ред. Э. Л. Финк, Л. Г. Тютелова. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2006. - С. 165-173 (0,4 п.л.).

4. Физиология украинского пространства в «петербургском тексте» Евгения Гребенки // Научный молодежный ежегодник. Выпуск II: Межвузовский сборник научных трудов. - Самара: СНЦ РАН, 2007. - С. 91-96 (0,4 п.л.).

5. Периодизация творчества Евгения Гребенки (Комплексный подход в изучении творчества писателя) // Научные труды молодых ученых-филологов: Сборник статей студентов и аспирантов, преподавателей по материалам научной конференции Всероссийского студенческого фестиваля «Учитель русской словесности», 16-19 октября 2007 г. / науч. ред. И. Г. Минералова. - М.: Ml 11 У, 2007.-С. 218-221 (0,2 п.л.).

6. Петербург глазами провинциала: Петербургский текст в творчестве Е. П. Гребенки // Земля студентов: Жизнь. Наука. Творчество: Сборник научных статей студентов - участников международного студенческого форума -2007. - Часть II. - Самара: Изд-во МГПУ, 2007. - С. 177-182 (0,3 п.л.).

7. Столица и провинция: межкультурный диалог и межкультурная дистанция // Межкультурная дистанция и межкультурный диалог в истории и современности: материалы открытого регионального молодежного научного форума. - Самара, 2008. - С. 225-233 (0,4 п.л.).

8. «Провинциальный текст» в творчестве Е. П. Гребенки // Коды русской классики: «провинциальное» как смысл, ценность и код: материалы II Международной научно-практической конференции (Самара, 29-30 ноября 2007 года). - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2008. - С. 119-124 (0,3 п.л.).

9. «Свое VS чужое» в творчестве Е. П. Гребенки // Социум и культура в процессе международной интеграции: изменения феноменов культуры: сборник материалов междисциплинарной научной конференции молодых ученых и специалистов. - Самара: ООО «Офорт», 2008. С. 345-351 (0,6 п.л.).

10. Еще раз о первом художественном опыте Е. П. Гребенки - комедии «В чужие сани не садись»: текстологические разыскания // Литература и театр: сборник научных статей. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2008. -С. 141-150 (0,6 п.л.).

11. На пути к истине (О духовных исканиях Е. П. Гребенки) // ХХХ-е Ки-рилло-Мефодиевские чтения «Славянский мир: вера и культура» (Самара, 22-24 мая 2008 г.): Материалы Международной научно-практической конференции преподавателей истории, языков и культуры славянских народов / Под ред. Л. Б. Карпенко. - Самара: Издательство СНЦ РАН, 2008. - С. 185-191 (0,5 п.л.).

12. Комплексный подход в изучении творчества «забытых» писателей (об опыте и перспективах исследования наследия Е. П. Гребенки) // Современные методы исследования в гуманитарных науках: Материалы научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. Санкт-Петербург, 16-17 декабря 2008 г. / Под ред. Д. М. Ильиной, А. А. Панченко. - СПб., 2008. - С. 8184 (0,2 п.л.).

13. Евгений Гребенка: эволюция творчества писателя // Озерная школа / Труды пятой Международной летней школы на Карельском перешейке по русской литературе; под ред. А. Балакина, А. Долинина, А. Кобринского, О. Лекманова, М. Люстрова, Г. Обатнина. - Пос. Поляны (Уусикирко) Лен. обл., 2009. -С. 154-167 (0,6 п.л.).

14. "Слыхали ль вы...": «Певец» А. С. Пушкина и «Романс» Е. П. Гребенки // Материалы международного молодежного научного форума «Мир глазами молодых ученых». - Самара: Издательство СНЦ РАН, 2009. - С. 24-31 (0,3 п.л.).

15. Природа фантастического в прозе Е.П.Гребенки // Фантастика и технологии: материалы Межвузовской научной конференции памяти Станислава Лема, 29-31 марта 2007 г. Самара / Редакционная коллегия: А. Ю. Нестеров, Е. Р. Кузнецова. Самара, 2009. С.226-234 (0,5 п.л.).

16. «Малороссийские приказки» Е. П. Гребенки: поэтика авторской басни // Вестник Института печати. Вып. 1. Самара: Издательство СГАУ, 2009. С. 23-27 (0,4 п.л.).

17. Н. В. Гоголь и Е. П. Гребенка // Гоголевский сборник. Вып. 3 (5): Материалы международной научной конференции «Н. В. Гоголь и мировая культура», посвященной двухсотлетию со дня рождения Н. В. Гоголя. Самара, 29-31 мая 2009 г. - Санкт-Петербург; Самара: ПГСГА, 2009. С. 189-199 (0,3 пл.).

18. «Петербургский текст» в творчестве Евгения Гребёнки // Коды русской классики: «дом», «домашнее» как смысл, ценность и код: материалы III Международной научно-практической конференции, посвященной 90-летию со дня основания и 40-летию со дня возрождения первого классического Самарского государственного университета в Самарском крае (Самара, 19-20 ноября 2009): В 2-х частях / Отв. редактор Г. Ю. Карпенко. - Самара: Изд-во «СНЦ РАН», 2010. - Ч. 1. С. 230-236 (0,3 п.л.).

19. «Полтава» А. С. Пушкина в «перекладе» Е. П. Гребенки: стратегия переводчика // Научный молодежный ежегодник. Выпуск V. - Самара: Изд-во «СНЦ РАН», 2010. - С. 158-167 (0,4 п.л.).

20. Мих. Михайлов - первый биограф Е. П. Гребенки: к проблеме соотношения факта и вымысла в биографии писателя // Научный молодежный ежегодник. Выпуск V. - Самара: Изд-во «СНЦ РАН», 2010. - С. 195-205 (0,5 пл.).

Подписано в печать 20 сентября 2010 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать оперативная. Объем 1 п.л. Тираж 100 экз. Заказ 443011 г. Самара, ул. Академика Павлова, 1 Отпечатано УОП СамГУ

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Косицин, Андрей Александрович

Введение.:.

Глава 1. Тайное versus Явное: общеизвестное и неизданное о Е. П. Гребенке (материалы к творческой биографии писателя).

Введение в проблему. —

1.1. «Зерна» и «плевелы»: к проблеме соотношения факта и вымысла в биографии писателя.

1.1.1. Первый опыт жизнеописания Е. П. Гребенки (М. Л. Михайлов).

1.1.2. «Варианты» развития биографии Е. П. Гребенки: стратегии изучения писателя как литературного феномена на рубеже XIX - XX веков (Г. А. Коваленко, А. П. Сурожевский, В. В. Лесевич)

1.2. «Непрочтенное наследие»: текстологическое изучение творческого наследия Е. П. Гребенки как ключ к пониманию авторского мира писателя.

Итоги.

Глава 2. Проблемы поэтики творчества Е. П. Гребенки (от традиции к новаторству).

Введение в проблему. —

2.1. История создания и поэтика первого художественного опыта: комедия «В чужие сани не садись».

2.2. Пьеса «В чужие сани не садись»: публикация и архивный список (текстологические разыскания).

2.3. Переложение «Полтавы» А.С.Пушкина на малороссийский язык: стратегия переводчика.

2.4. Стихотворение «Романс» в свете одного пушкинского сюжета

2.5. «Малороссийские приказки»: поэтика авторской басни.

2.6. Проблема гармонии: художественный мир в ранней прозе

Е. П. Гребенки.

2.7. Петербург глазами провинциала: «другое» творчество Е. П. Гребенки 172 Итоги.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Косицин, Андрей Александрович

История русской литературы знает разных писателей. Среди них есть имена, знакомые всякому соотечественнику (Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Достоевский, Толстой, Чехов, Есенин), — причем, они настолько крепко вошли в наше сознание, наш кругозор, что стали своего рода собирательным образом русского писателя, его абстракной характеристикой, которой мы порой можем наделять своих - сочиняющих стихи или прозу - друзей. Есть имена полузабытые, такие, что назови их - и в голову придет лишь одно-два известных произведения (А. Дельвиг, П. Ершов, П. Бажов), но что-то большее -будь то сведения о творчестве или подробности биографии писателя - назовет только искушенный читатель. А есть имена и вовсе забытые, открытие которых еще только предстоит отечественному литературоведению.

Постепенно поле научных исканий литературоведов ширится, в него входит все больше и больше имен, ранее остававшихся за пределами исследовательского внимания. В последнее время интерес к фигурам второстепенным, некогда участвовавшим в литературном процессе и составившим в нем так называемую «периферию», заметно возрос. Появился ряд работ, посвященных О. И. Сенковскому, Ф. В. Булгарину, Н. А. Полевому, Н. В. Кукольнику, А. В. Дружинину и др.; наравне с Пушкинскими, Гоголевскими, Толстовскими, Ахматовскими и т. п. чтениями - сегодня также проходят Ознобишинские, Ершовские, Кондратьевские чтения; вводятся в научный оборот новые сведения о жизни известных и забытых писателей, их творчестве, литературных связях и т. д. Обращение к писателям «второго» ряда позволяет более объемно и объективно представить культуру ушедших эпох (необходимость такого обращения подчеркивал Ю. Н. Тынянов в статье

О литературной эволюции»). Каждый раз, выводя из тени забытую фигуру, исследователи шаг за шагом восстанавливают современный ей контекст, возвращая вместе с тем частицу «отжившего» времени, часть' нашей «потерянной» истории.

На пути возвращения минувшего в. день сегодняшний еще много неоткрытых страниц. Одна из них связана с именем Евгения Павловича Гребенки (1812 - 1848), сыгравшим в свое время значительную роль в двух родственных культурах.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью комплексного рассмотрения целого ряда проблем биографии и творчества Гребенки, а также - текстологического изучения его наследия. Гребенка -особый феномен из числа «ускользающих» явлений отечественной культуры, обращение к которым позволяет выявить не только их самоценность, но и более объемно и объективно представить культуру XIX века. Небезынтересно положение, занимаемое Гребенкой в культуре - в «двух» литературах, русской и украинской, последняя из которых зачислила его в ряды своих классиков, а первая - забыла, несмотря на то, что подавляющая часть сочинений писателя — на русском языке. Это обстоятельство побуждает обратиться к личности Гребенки как к уникальному феномену двуязычия, своеобразному «пограничью» двух национальных культур, исторически близких друг другу, но все же различных. Гребенка имел дело, с одной стороны, с еще только формирующейся украинской литературой (и он был нужен ей как «специалист по словесности», как «мастер своего дела»), с другой — с литературой русской, для которой процессы, волновавшие тогда украинскую литературу, являлись уже «вчерашним днем» (поэтому русская культура вполне оправдано отвела писателю скромное место посредственного беллетриста). Интерес к Гребенке и его произведениям не случаен еще и потому, что писатель представляет собой распространенный в XIX веке, но до сих пор малоизученный и не до конца осмысленный тип «столичного провинциала», а его творчество - удивительный феномен художественного высказывания, соединяющего различные типы ментальности - украинский и русский, провинциальный и столичный.

В России Гребенка сегодня — забытый писатель. Несмотря на то, что на его стихи написан едва ли не самый популярный — ныне ставший народным — романс «Очи черные» (что подтверждает укорененность автора в русской культуре), творчеству его в отечественном литературоведении до сих пор не уделялось должного внимания.

История литературы знает случаи, когда писатели сумели вместить в рамки своего творчества самые разные языковые практики; выступив яркими представителями сразу нескольких национальных литератур и успешно заняв в них прочные места. Такие личности-гиганты (к примеру — Н. В. Гоголь, В. В. Набоков, И. А. Бродский) обычно находятся в почете не только в «своей среде», у себя на родине, но и за ее пределами. Однако в отношении Гребенки приходится не без сожаления заметить, что исследовательским вниманием его практически не жалуют ни в России, ни в Украине. В связи с этим его жизнь и творческое наследие остаются изученными недостаточно. Недостаточность выражается в первую очередь в том, что мы сегодня обладаем фрагментарным знанием о писателе, нам известны лишь некоторые, отдельные, факты его жизни и творчества. Это несправедливо в отношении столь многогранной фигуры, какой является Гребенка. Масштаб этой личности, ее органичность и значимость для истории литературы в целом, со временем вырисовывается все четче, и общее развитие научной мысли, актуализирующее ранее не привлекавшие внимание ученых аспекты, побуждает нас обратиться теперь к изучению Гребенки как целостного, органичного, художественного явления отдаленной от нас, недоосмысленной эпохи. Тем более что с некоторых позиций Гребенка - terra incognita1. В предыдущие эпохи (в частности, в

1 Так как творчество Гребенки во многом - terra incognita, то имеет смысл в настоящей работе, говоря о тех или иных текстах авторских сочинений, приводить и сведения внетекстового характера - условия создания, время написания, публикации и т. д. Такой принцип описания творческого наследия Гребенки поможет полнее сформировать советское время) исследователей мало интересовала его биография, творчество рассматривалось в идеологическом- ключе, а текстологическое изучение его наследия не производилось вовсе (в некоторых случаях применялось лишь текстологическое описание отдельных рукописей). Долгие годы гребенковедение копило и множило пробелы различного характера. Не затрагивался ряд проблем'изучения как биографии и литературной (творческой) деятельности писателя, так и - шире - существования писателя (и его произведений) в культурном пространстве его (и нашего) времени.

На сегодняшний день не написано книги; которая могла бы полноценно представить фигуру Гребенки. Корпус исследовательской литературы о писателе настолько невелик, что легко поддается счету. Всего ему посвящено около пятидесяти работ (среди них - статьи, заметки, несколько брошюр и книг), говорить о достоинствах которых - а тем более давать им взвешенную оценку — сегодня очень непросто.

За последние полтора века неоднократно издавались книги сочинений о ♦

Гребенки (дважды - ПСС ) с обзорными вступительными статьями. Их авторами в разное время выступали М. Михайлов (1862, 1902), Е. Кирилюк (1930, 1931), Н. Новицкий (1935), А.Дьяченко (1949, 1954), С. Зубков (1957, 1959, 1980, 1988) и др. Отдельные исследования проведены И. И. Гуриным, Л1. В. Селивановой, С. Д. Зубковым, Б. А. Деркачем (среди исследований последних лет - работы Л. М. Задорожной, А. В. Брайко, Ю. А. Сироты). Материалы биографического характера в разное время публиковали М. Михайлов, А. Сурожевский, Г. Коваленко, В. Дорошенко, О. Пчилка, П. Зайцев, А. Залесский, П. Клепатський, В. Доманицкий, П. Ефремов, А. Лучник, Л. Стеценко, О. Цыбанева, М. Литвин, В. Шандра, И. Фомина, представление как о его произведениях, так и о том времени, в которое они появились, и -вместе с тем - представить самого писателя как творческую фигуру своего времени.

2 См. «Примечания» в изд.: Гребінка Є. П. Твори: У 3 т. Київ, 1980-1981. Т. 1. С. 527-555; Т. 3. С. 630-689.

3 В 1902 г. - в России, в нач. 1980-х гг. - в Украине. См.: Гребінка Є. П. Сочинения: В 10 т. СПб., 1902; Гребінка Є. П. Твори: У 3 т. Київ, 1980-1981.

Е. Евтушенко4. Несколько любопытных свидетельств, имеющих отношение к Гребенке, упомянуто в литературных воспоминаниях и переписке его современников (И. И. Панаева, В. Г. Белинского, Д. В. Григоровича, П. А. Плетнева, И. С. Тургенева, Ю. К. Арнольда, Т. Г. Пащенко, В. И. Любич-Романовича и др.)3

Жанровое разнообразие художественного наследия писателя мешало исследователям рассматривать его творчество как единое целое. Гребенку изучали то как «байкаря» (П. Г. Клепатский), то как лирического поэта (А. М. Путинцев), то как романтического прозаика (Е. К. Нахлик).

Для большинства исследователей обращение к фигуре Гребенки носило случайный характер. Как правило, писатель (его жизнь и творчество) становился объектом внимания в связи с изучением- более широких научных проблем - теоретической борьбы в украинской литературе первой половины XIX в. (П. К. Волынский), украинской романтической/Прозы 20-60-х гг. XIX в. (Е. К. Нахлик), словообразования в украинской литературе конца XVIII — середины XIX вв. (А. П. Билых), образа Украины в литературе первой половины XIX века (В. И. Мацапура), образа «маленького> человека» в произведениях писателей «натуральной школы» (Е. М. Застрожнова), становления поэтики «натуральной школы» (А. В. Красушкина) и т. д.

Мерить Гребенку количеством написанного о нем - тоже непросто. С одной стороны, полсотни работ о посредственном беллетристе - более чем достаточно. С другой стороны, такая цифра для интереснейшей фигуры своего времени, укоренившейся в двух родственных культурах и ставшей в одной из них классиком литературы, - ничтожно мала.

4 Работы названных исследователей будут указаны в дальнейшем по мере необходимости.

5 См. в кн.: Панаев И. И. Литературные воспоминания. М., 1988. С. 95, 132-134, 142, 293, 320; Григорович Д В. Литературные воспоминания. М., 1987. С. 96; Переписка Я. К. Грота с П.А.Плетневым, п/р. К. Я. Грота. Петербург, 1896. Ч. II. С. 700; Арнольд Ю. К. Воспоминания. М., 1892. Вып. II. С. 202; Вересаев В. В. Гоголь в жизни: Систематический свод подлинных свидетельств современников: В 2 кн. Книга первая. СПб., 1995. С. 89, 162.

В целом можно выделить два направления, по которым развивалось гребенковедение: собирание и описание. За долгие годы была проведена большая собирательская1 работа, был сформирован архив писателя, но его изучение велось несистемно. В результате — накоплен разнородный и противоречивый материал. Большинство описательных работ, посвященных Гребенке, во многом «копируют» друг друга (вплоть до нелепых и- ныне очевидных ошибок). Но самое главное, чего удалось достигнуть гребенковедам, так это уберечь личность писателя от всеобщего забвения, удалось собрать пусть мелкие, но «штрихи» к его - пока еще не написанному — творческому портрету.

Самая первая работа о Гребенке, — очерк его жизни и творчества объемом в четырнадцать журнальных страниц, о достоинствах и недостатках которого далее будет сказано отдельно, - появилась еще в 1859 году6, через одиннадцать лет после смерти писателя (остававшаяся единственной работой о нем на протяжении'сорока последующих лет, она, - как мы позже увидим, - и по сей день не утратила своей актуальности).

Переломным, сказавшимся на дальнейшем развитии гребенковедения, стал 1899 год, в который увидели свет три работы, по-разному • оживившие образ писателя в общественно-культурном сознании (все три теперь можно расценить как значительные «вехи» гребенковедения, поскольку каждая из них представила определенную стратегию освоения Гребенки как литературного феномена): стало возможным исследовать Гребенку как сочинителя,, в чьем творчестве отразилась его индивидуальная судьба (Г. А. Коваленко), как общественно-деятельного человека - педагога, редактора, издателя и т. д. (А. П. Сурожевский), как «литературный тип» - явление, рожденное временем (В. В. Лесевич). Таким образом, на рубеже XIX - XX веков обозначилось несколько векторов развития гребенковедения.

6 Михайлов М Л. Е. П. Гребенка//Лицей князя Безбородко. СПб, 1859. Отдел второй. С. 6476.

В XX веке изучение феномена Гребенки было в некоторой степени-результатом синтеза стратегий, оформившихся в XIX - начале XX веков. Появление гребенковедческих работ, как правило, являлось следствием «празднеств» различных юбилейных дат.

Выход в свет ряда публикаций в 1910-е годы был ознаменован столетием со дня рождения писателя7.

В 1912 году увидели свет статьи О. Пчилки и В. Дорошенко, а также была издана на украинском, языке брошюра Г. Коваленко (причем, ее содержание не было заимствовано из работы 1899 года; это была другая работа -преследующая попытку создания историко-литературного портрета писателя на фоне эпохи).

В конце 1910-х годов на основе публикаций Г. Коваленко и П. Зайцева8 вышло еще две брошюры о Гребенке9, но заметного вклада,, в развитие гребенковедения они не сделали. Это были пересказы известных достижений, в которых не было намечено новых подходов в изучении феномена писателя. Брошюра А. Залесского «Є. П. Гребінка. Життєписний нарис та розгляд творів», изданная в Пирятине в 1918 году, сочетает в себе рассказ о жизни

7 См.: Пчілка О. Євген Гребінка і його час // Рідний край. 1912. № 2. С. 1-6; № 3. С. 20-23; №4. С. 15-23; № 5. С. 14-18; Дорошенко В. Євген Гребінка (3 нагоди столітніх роковин народження) // Літературно-науковий вістник. 1912. Т. ІЛХ (липень-вересень). С. 63-78; Коваленко Г. А Про Євгена Гребінку (У столітні роковини його нарождення). Київ, 1912; Зайцев П К биографии Е. П. Гребенки // Русский библиофил. 1913. № 7. С. 5-22.

8 Статья Павла Зайцева, вышедшая в ноябрьском номере «Русского библиофила» в 1913 году, содержит несколько авторских комментариев к отдельным письмам Гребенки. Любопытно одно недоразумение, допущенное автором. В одном из комментариев он сообщает, что «женская половина семьи — мать поэта и сестра его, Людинька, влияли на чувствительную сторону его восприимчивой натуры. Первое из писем Гребенки, входящих в наше собрание, адресовано сестре» (С. 7). Далее П. Зайцев цитирует письмо Гребенки к сестре Людиньке от 1 сентября 1826 года. Оплошность исследователя заключается в том, что сестра Гребенки - Людмила Павловна — родилась лишь в 1824 году. Получается, что Гребенка писал своей двухлетней сестре вполне серьезное письмо (чего, разумеется, быть не могло). П. Зайцев не учел тот факт (и даже не предположил?!), что у Гребенки была еще и другая - старшая - сестра (Анна); это было серьезным (хотя и оправданным) недоразумением с его стороны.

9 См.: Залесский А. Є. П. Гребінка. Життєписний нарис та розгляд творів. Пирятин, 1918; Юіепатськиіі П.Г. Український байкар Євген Гребінка (1812-1848). Кам'янець-Подільський, 1919. писателя и эстетический анализ некоторых его произведений. Аналогично построена1 и работа П. Г. Клепатского, в которой, несмотря на специфическое название- - «Український байкар Євген Гребінка», внимание уделяется не только басенному творчеству Гребенки, но и произведениям иных жанров (по всей видимости, свое название эта работа получила благодаря сложившемуся на тот момент в украинской культуре образу Гребенки-«байкаря»: имя писателя ассоциировалось прежде всего с его басенным наследием).

Эпоха новых открытий в изучении феномена Гребенки начинается с формирования в литературоведении советского - идеологического — подхода к исследованию литературных явлений. Интересы гребенковедов советского периода, особенно- - довоенных лет, были обращены, прежде всего, к творческому наследию писателя; его биография? внимания исследователей не привлекала или рассматриваласылишь как фактор, сопутствующий творчеству.

Пионером советского гребенковедения можно назвать Е. П. Кирилюка. Первая его работа о Гребенке увидела свет на страницах февральского выпуска ежемесячного журнала «Життя й революція» в 1930 году10, будучи незадолго до этого (13 января) представленной в качестве доклада на заседании кафедры «по шевченківскої літератури Інституту Шевченка»11, а через год, в- 1931-м; она - в несколько расширенном* виде — была помещена в качестве вступительной'

1 О статьи в том избранных сочинений Гребенки . Е. П. Кирилюка волновала писательская биография в той степени, в какой она должна была волновать исследователя 1930-х годов. Свое пренебрежение к ней сам исследователь объясняет так: «Чи потрібно давати біографію письменникову? Це питання складне й досі в марксистському літературознавстві принципово не розв'язане. Ми не прихильники біографічного методу, властивого буржуазній клясі, що завжди на перше місце ставила не коллектив, а індивіда, особу, і тому, досліджуючи літературні явища, наголос робила на біографії письменниковій,

10 Кирипюк Є. П. Проза Є. П. Гребінки // Життя й революція. 1930. Кн. II (лютий). С. 130-150.

11 Гребінка Є. Вибрані твори. Харьків-Київ, 1931. С. 5.

12 См.: Кирилюк Е. П. Проза Євгена Гребінки // Гребінка Є. П. Вибрані твори. Харьків-Київ, 1931. С. 5-29. витлумачуючи на цьому хисткому грунті всю'його творчість. Ми вважаємо,- що й у марксистському літературознавстві біографія-, конче потрібна, коли її використовувати, як допомічний засіб, коли перед неюі поставити точно окреслені завдання. Не біографія ради самої біографії, не сухий; безконечний перелік усіх фактів, не «житіє», а вибір фактів, щоб з'ясувати не так особу письменникову, як належність його до певного соціяльного кола, до- певної кляси, простежити всі зв'язки його зі своєю клясою, щоб створити цим»базу для дальнейшего визначення стилю, яко соціальної категорії, вже тільки на підставі самих творів. Тільки такий шлях досліду, на нашу думку, дасть справді науково-об'єктивну марксистську аналізу письменникової творчости»13. Поэтому только время от времени, сосредоточившись на изучении тематики гребенковской прозы, Е. П. Кирилюк делает проекцию на биографические сведения, изъятые из статьи М. Л. Михайлова, первой публикации о > писателе.

В послевоенные годы внимание к творчеству Гребенки возросло. В связи с юбилейной датой — 300-летием воссоединения Украины с Россией — к Гребенке как двуязычному писателю был проявлен закономерный интерес. К его творчеству в это время обратились А. Дьяченко14 и С. Д. Зубков15, написавшие предисловия к различным изданиям* сочинений писателя, а также <г і »у

Н. Е. Крутикова и А. Р. Мазуркевич . Все эти работы посвящены стилю, тематике, образности и т. п.; биографическая составляющая в них вниманием обделена.

В 1962 году состоялась межвузовская научная конференция, посвященная 150-летию со дня рождения Гребенки, на которой «наметился сдвиг в поисках

13 Киргшюк Е. П Проза Євгена Гребінки //Гребінка С. П. Вибрані твори. Харьків-Київ, 1931. С. 6.

14 Дьяченко О. Євген Павлович Гребінка // Гребінка Є. П. Вибрані твори. Київ, 1949. С. 3-14; Дьяченко А. Евгений Павлович Гребенка // Гребенка Е П. Избранные произведения. Киев, 1954. С. 3-18.

15 См.: Гребінка Є. П. Твори: У 5 т. / Передмова, примітки С. Д. Зубкова. Київ, 1957.

16 Крутикова Н. Є. Гоголь і Гребінка // Гоголь і українська література XIX ст. Київ, 1954; Крутикова Н. Є. Гоголь та українська література (30-40 рр. XIX сторіччя). Київ, 1957.

Мазуркевич О. Р. Велична тема братніх літератур. Дружба двох великих народів в російській і украинській дожовтневих літературах. Київ, 1954. С. 26-28. новых архивных данных, характеризующих Е. Гребенку как писателя, редактора, критика, педагога и общественного деятеля, расширяющих

1 о биографические сведения о нем» . На конференции, по свидетельству Л. В. Селивановой, были прочитаны интересные доклады П: К. Волынским, И. И. Пильгуком, А. В. Недзвицким, М. И. Поводом, Г. Яг. Недилько,

B. Л. Микитасем, В. С. Бородиным, А. А. Биланом, М: И. Кругляком,

C. И. Дигтяром и др.19 Тезисы большинства докладов впоследствии были изданы отдельной брошюрой20.

В юбилейный год была также издана объемная монография С. Д. Зубкова о жизни и творчестве Гребенки, посвященная главным образом историческим 1 произведениям писателя . Непосредственное внимание С. Д. Зубков уделил прозаическому наследию Гребенки, ранее не привлекавшему должного внимания исследователей. Автор монографии не ставил своей* задачей реконструкцию биографии* писателя, однако, сфокусировав свой взгляд на рассмотрении его сочинений, расширил сведения о его критиках и их отзывах, выявил и ввел в оборот литературные связи писателя с творчеством современников (Т. Г. Шевченко, Г. Ф. Квиткой, В. И. Григоровичем, Н. И. Гречем, №. В. Кукольником и др.).

Значительный вклад в изучение биографии Гребенки сделала харьковская исследовательница Л.В.Селиванова (в 1950-60-е гг.). Она оказалась первой, кто обратил внимание на ранее никем не замеченные факты, упоминающиеся в «Литературных воспоминаниях» В. И. Даля (как теперь известно, В. И. Даль в 1844 году путешествовал в сопровождении Гребенки по Украине и был у него в родовом имении Убежище); изучив архивы и рукописные фонды библиотек

18 Селиванова Л. В. Е. П. Гребенка и процесс развития литературы и искусства 30-40-х гг. XIX столетия: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Харьков, 1964. С. 7.

19 Селиванова Л. В. Е. П. Гребенка и процесс развития литературы и искусства 30—40-х гг. XIX столетия: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Харьков, 1964. С. 7.

20 См.: Тези доповідей міжвузівськой науковоі конференції (До 150-річчя з дня народження Є.П. Гребінки). Ніжин, 1962.

21 Зубков С. Д. Євген Павлович Гребінка: Життя і творчість. Київ, 1962. Под руководством С. Д. Зубкова в начале 1980-х гг. было подготовлено трехтомное академическое издание сочинений Гребенки. См.: Гребінка Є. П. Твори: У 3 т. Київ, 1980-1981.

Харькова, Киева, Москвы, Ленинграда, Алма-Аты, Софии, она обнаружила два десятка неизвестных писемс Гребенки. Ф^ А. Кони; В; И: Далю, В. Ф; Одоевскому, П. А. Плетневу, Н. А. Степанову, Н. А. Маркевичу, Ю. С. Сулиме (Ловцовой) и др. По содержанию этих писем стало возможным уточнение писательской биографии.

Для взгляда Л. В'; Селивановой и последующих исследователей характерным было то, что все они- смотрели на писателя- как на фигуру, поднявшуюся на пьедестал классика украинской-литературы с «замахом» на литературу русскую, и, соответственно, делали упор на личности писателя, актуальной не только для истории украинской литературы.

Л. В. Селиванова верифицировала ряд положений, бытовавших в гребенковедении «на правах» легенд, и на основании документально зафиксированных сведений подтвердила или опровергла ряд биографических фактов (например, исследовательница доказала- «недавнее» дворянство Гребенок, ведущее начало от отца писателя, и опровергла факт принадлежности

99 будущему отцу писателя 50-ти душ крепостных ). Ей также принадлежит любопытное предположение, что известная картина В. В. Пукирева «Неравный брак» (1862) является иллюстрацией к произведению Гребенки «Лука Прохорович» (1838)- .

Действительно, то, как описывает петербургскую свадьбу богача и молодой девушки Гребенка, во многом напоминает работу В. В. Пукирева:

Видали ли вы свадьбу в Петербурге? Не знаю, как для вас, а на меня всегда наводит она грустное чувство. Я помню великолепно освещенную церковь; у подъезда много щегольских экипажей, толпа ливрейных услуг;

22 Подробнее см.: Селиванова Л. В. Е. П. Гребенка и процесс развития литературы и искусства 30-40-х гг. XIX столетия: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Харьков, 1964. С. 9-12.

23 Селиванова Л. В. З матеріалів до біографії Є. П. Гребінки (30-40-і роки XIX ст.): Окремий відбиток // Наукові записки Харьківського педагогічного інстітуту ім. Г. С. Сковороди. «Філологічна серія». Харьків, 1958. Т. XXX. С. 94. внутри торжественное пение; в блеске и бриллиантах венчают J молодую пери с каким-то богачом. Он был бодр и беспрестанно поправлял свой парик и вставные зубы; а вдали между колоннами, в темном углу, сверкали, как две искры, глаза молодого человека и неподвижно белело, как мертвое лицо; он был весь в черном, темные кудри беспрестанно осеняли1 его лоб, его руки были скрещены на груди. а вокруг рой заказных улыбок и приветствий; а невеста шаловливо играет бриллиантовым браслетом24.

Однако сам факт, что пукиревский «Неравный брак» - иллюстрация двух-трех предложений «Луки Прохоровича», представляется маловероятным, тем^ более что подобные свадьбы<в.Петербурге в то. время были не редкостью (о чем говорит и сам Гребенка). Тем не менее, у- этой — имеющей свое право на существование — версии взаимодействия двух художников есть сторонники25.

Примечательный опыт художественного жизнеописания Гребенки был представлен в 1972 году в виде книги серии биографических произведений «Життя славетних» (украинский аналог отечественной« серии «ЖЗЛ»). Явившись результатом научного внимания исследователя — О. С. Цыбаневой — к биографии писателя, он не состоялся как таковой. О. С. Цыбанева, подробно исследовавшая писательский архив, создала художественное произведение, «повість про талановитого поета і видатного організатора літературного руху передшевченківського періоду» , основанную на документальном материале — с одной стороны, и авторских допущениях и домыслах - с другой. Отделить вымысел от исторической правды в таком сочинении не представляется возможным. Образ писателя в нем — результат романтизации, свойственной художественной повести 1960-70-х годов. О. С. Цыбанева «по-художественному», слишком вольно обходится с биографическими сведениями

24 Гребінка Є. П. Твори: У 3 т. Київ, 1980-1981. Т. 1. С. 307.

25 См.: Хохлачев В. У истоков «Неравного брака» // Прометей: Т. 7. М., 1969. С. 467.

26 Цибанъова О. С Євген Гребінка. Київ, 1972.

27 Там же. С. 4. * о Гребенке: без обоснований знакомит его с Гоголем и Кукольником, * придумывает «красивую» историю его первой, несчастной любви и т. д.

Гораздо обоснованнее и убедительнее выглядят факты биографии Гребенки, описанные Б. А. Деркачем28. Его книга, вышедшая в научно-популярной серии «Літературний портрет», представляет собой системное описание жизни и творчества писателя. Исследователь строит биографию Гребенки на основе уже бывших в обороте фактов, введенных ранее - главным образом - М. Михайловым, Г. Коваленко и П. Зайцевым. Подспорьем для характеристики творческого наследия писателя Б. А. Деркачу служат работы С. Д. Зубкова (1962), Н. Е. Крутиковой (1957), Ф. М. Неборячка и др. Новых открытий в гребенковедении исследователь не сделал, он лишь систематически изложил обнародованные и уже известные факты.

Подобным образом построено и исследование современного ученого, профессора Киевского национального университета им. Т. Г. Шевченко, Л. М. Задорожной . В 2000 году была издана ее работа «Євген Гребінка: Літературна- постать», в которой биография писателя сконструирована на основе устаревшей статьи М. Л. Михайлова с учетом сведений, ставших теперь общеизвестными по поздним биографическим наработкам исследователей (так, например, сообщая о хлопотах Гребенки, ставших причиной осложнения его здоровья и приведших к смерти, Л. М. Задорожная называет фамилию коллеги, бывшего объектом этих хлопот; фамилию Корнева впервые называет А. П. Сурожевский30, но Л. М. Задорожная не делает ссылки на его свидетельство). В целом монография Л. М. Задорожной представляет для

28 Деркач Б. А. Євген Гребінка. Київ, 1974.

29 Задорожна Л. М. Євген Гребінка: Літературна постать. Київ, 2000.

30 Ссылаясь на слова дочери Гребенки, Надежды Евгеньевны, А. П. Сурожевский сообщает, что «будучи сам болен, он [Гребенка. — А. К] в сырую и ветреную петербургскую погоду, выехал из дома по делу Корнева (преподавателя словесности в младших классах корпуса) и, при переезде по льду через Неву, простудился, слег в постель и вскоре умер от воспаления легких» (см.: С<урожев>ский А. П. К воспоминаниям об Е. П. Гребенке // Исторический вестник. 1900. № 12. С. 1013). Так в биографии Гребенки было скорректировано высказывание М. Л. Михайлова о том, что писатель «выехал из дому по делу одного знакомого» (см.: Михайлов М. Л. Е. П. Гребенка // Лицей князя Безбородко. СПб., 1959. С. 76): у безымянного «знакомого» появилось имя. гребенковедения значительный интерес:: в ней); отражена; итоговость полуторавекового изучения жизни и творчества писателя. В отдельных.статьях-посвященных басенным; поэтическим, прозаическим, эпистолярным сочинениям» Гребенки, его биографию и философским основам' творчества31, исследуется, литературный контекст первой- половины XIX . века, отмечается связь, выраженных в творчестве писателя идей с философией: Сенеки, М. Аврелия и др. Рассматривая басни Гребенки как начальный этап его творчества, Л. М. Задорожиая отмечает внимание автора к проблеме соотношения морали и воли^ выбора, и- необходимости, вписывает его художественные замыслы в сопутствующую им; эпоху, философские импульсы которой получали тогда свое выражение в трудах А. Шопенгауэра: : «У байці Є. Гребінка ставить, у складні, взаємостосунки волю і мораль, вибір і необхідність, - те,: що А. Шопенгауер визначає так: «Одне слово; людина завжди робить лише те, що; хоче, і робить це- все-таки- за необхідністю; А це залежить від того, що вона [тобто, людина] вже є такою, якою-вона хоче, бо з того, що вона є, з необхідністю випливає все, що вона кожного разу робить»*2. Справедливо замечание Л. Мі Задорожной, основанное на изучении обширных писательских материалов, что «своєю творчістю Є. Гребінка перейшов шлях від заявленого в його байках просвітницького: пантеїзму - до; наявного» в прозі' романтика, есхатологічного індивідуалізму» . 1 '

Таким образом; книга Л: М. Задорожной подводит своеобразный итог многолетней работе, проделанной гребенковедами в отношении биографии и творчества писателя; а также углубляет культуроносный потенциал- их изысканий.

Научная новизна работы и теоретическая значимость.

Впервые при изучении жизни и творчества Гребенки привлекаются

31 Классификация предметов исследования сделана Л. М. Задорожной и приводится здесь в соответствии с названиями отдельных статей, составляющих книгу «Євген Гребінка: Літературна постать».

32 ЗадорожнаЛ. М. Указ. соч. С. 146.

33 Там же. С. 142. неопубликованные: материалы; сбор которыхосуществлялся вархивахРоссишш Украины - Российском государственном- архиве литературы и искусства, Рукописном отделе Института русской литературы, Отделе рукописных-фондов и текстологии; Института литературы? имгТГ. Шевченко* ПАИ Украины, Центральном державном архиве-музее . литературы, и искусства Украины и архивном фонде Национального художественного музея Украины. Привлечение широкого круга источников позволило охватить практически все литературное наследие Гребенки, рассмотреть эволюцию литературных и эстетических взглядов писателя, обратиться к нерешенным' проблемам его биографии и текстологического изучения творческого*1 наследия; Проведенное исследование позволяет не только выявить самоценность литературного феномена Гребенки; но и уточнить характеристику процессов; которые происходили;в русской литературе 1830-1840-х годов.

Объектом; изучения? в настоящей работе является, жизненный и творческий путь Гребенки.

Предмет исследования - нерешенные проблемы биографии писателя, поэтики его творчества и текстологического изучения' его литературного наследия.

Материалом исследования в работе служит:

-первый и единственный драматургический художественный опыт, оставшийся* непризнанным самим писателем и потому опубликованный; более чем! через, полвека после его смерти — русскоязычная одноактная комедия «В чужие сани не садись» (1827); украиноязычный сборник басен «Малороссийские приказки» (1834), являющийся первой представленной общественности художественной книгой в творческой биографии Гребенки и вписавший его имя в историю украинской словесности; опыт «вольного перевода» поэмы А. С. Пушкина «Полтава» на малороссийский язык, работу над которым Гребенка начал еще в годы студенчества и закончил в середине11830-х гг., пред ставив читающей публике в виде отдельного »издания;в1836 году;

-русскоязычный сборник «Рассказы пирятинца» (1837), представленный прозаическими произведениями:, в жанре предания и принесший Гребенке известность среди российской культурной общественности- в конце 1830-х годов;

- физиологические очерки и заметки; опубликованные в петербургской периодике 1840-х годов;

- эпистолярное наследие писателя.

Привлечение эпистолярного наследия делает возможным в ходе исследования увидеть зависимость между эволюцией художественных принципов писателя и его биографической судьбой (в случае с Гребенкой это позволяет понять мировоззренческую концепцию Гребенки-реалиста и оценить его подходы к реалистическому изображению: действительности). К тому же, в письмах могут содержаться сведения, помогающие датировать художественные тексты и понять сюжетно-композиционные решения писателя.

В качестве источников привлекаются также биографии Гребенки, созданные в разные годы М. J1. Михайловым (1859), Г. А. Коваленко (1899, 1914), А. П. Сурожевским (1898-99), О. С. Цыбаневой (1972), Б. А. Деркачем (1974), Л. М. Задорожной (2000) и др.

В современном литературоведении наметилась тенденция «возвращения» неизвестных сторон жизни и творчества крупных и второстепенных; фигур. В своих работах ученые, как правило, восполняют комплекс разносторонних - со временем накопившихся - пробелов, обращаются не только к творчеству писателей, но также пересматривают сведения об их жизни, составляют динамические транскрипции и текстологические комментарии к их произведениям (В. А. Воропаев34, И. А. Виноградов35, Н. Б. Алдонина36, И. А. Гунин37).

Настоящая работа призвана устранить часть имеющихся на сегодняшний день в гребенковедении пробелов:

• в изучении биографии писателя;

• в текстологическом изучении писательского наследия (с целью уточнить — там, где это представляется возможным - аутентичность общеизвестных текстов авторскому замыслу путем сопоставления публикаций и архивных источников);

• в изучении художественного наследия писателя.

Таким образом, цель исследования - комплексное изучение творческой биографии и произведений Гребенки.

Для достижения этой цели необходимо решение следующих задач:

1) рассмотреть «поэтику» общеизвестной биографии писателя в соотношении со сложившимся в культуре опытом биографического повествования:

• выявить принципы составления биографии писателя,

• раскрыть мифологическую основу «биографического текста» о писателе;

2) проанализировать поэтику произведений писателя и принципы эволюции его творчества:

• выявить художественные принципы писателя на разных этапах творческого развития;

34 Воропаев В. А. Гоголь в последнее десятилетие его жизни: Новые аспекты биографии и творчества: Дисс. д-ра филол. наук. М., 1997.

35 Неизданный Гоголь / Изд. подг. И. А. Виноградов. М., 2001.

36 Алдонина Н. Б. А. В. Дружинин (1824 - 1864): Малоизученные проблемы жизни и творчества. Самара, 2005.

37 Гунин И. A. A.M. Добролюбов в 1890-е годы. Жизнь и творчество в контексте раннего русского символизма: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Нижний Новгород, 2009. проанализировать категории художественного мира писателя^ (определить специфику, хронотопа; образности, мотивов, художественного-конфликта, фигуры рассказчика);,

• выделить особенности эволюции-художественной системы писателя; 3) сопоставить обнародованные (опубликованные) писательские материалы (письма и художественные' сочинения) с архивными (рукописными) источниками:

• выявить искажающие авторский замысел несоответствия, допущенные в публикациях сочинений писателя.

Цель и поставленные задачи» определяют методологический подход, который можно охарактеризовать как комплексный (сочетание биографического, сравнительно-сопоставительного, историкофункционального, структурно-семантического, типологического принципов исследования). Такой подход дает ряд преимуществ: он позволяет не только увидеть основополагающие моменты творчества писателя, но также выявить взаимосвязь разносторонних элементов художественного целого, которая без применения такого подхода в исследовании, безусловно, осталась бы в тени. Так, проследив изменения- мировоззрения Гребенки, манеры его письма и художественных принципов, мы можем говорить только об эволюции его творчества. Однако при выделении этапов этой эволюции и определении их хронологических границ работы исследователя с творчеством писателя оказывается недостаточно и неизбежным становится обращение к биографическому, историко-функциональному, структурно-семантическому и другим принципам исследования, позволяющим, глубже осмыслить как творчество писателя, так и его самого как творческую фигуру.

Прежде всего, изучение творчества писателя как литературного явления в контексте современной ему эпохи не должно сводиться к односторонности. Использование различных методологических принципов позволит нам рассмотреть творчество писателя как на «внутреннем» (то есть собственно творчество), так и на «внешнем»38 уровнях его организации. Ведь каждый раз, смотря на.один и тот же объект по-новому, мы можем видеть в, нем, знакомом, что-то'новое, ранее не замеченное, потому как «игра зависима от правил».

На «внутреннем» уровне важно выяснить, как со временем модифицируется авторская картина мира, что она постепенно утрачивает и что приобретает, а также важно определить ядро авторской поэтики — константу художественной системы, не изменяющуюся на протяжении всего творческого пути писателя. На «внешнем» уровне нам интересно выявить взаимосвязь творчества писателя и литературного движения сопутствующей ему эпохи.

38 Под «внешним» уровнем мы имеем в виду внетворческие моменты литературного процесса, а именно - бытие авторских замыслов (произведений) в литературной среде, их публикацию на страницах периодики и выход в виде самостоятельных книг. Следует иметь в виду, что в эпоху 1830—40-х годов публикация сочинений в периодике и издание их в виде отдельной книги имела различное значение и заключала в себе разные смыслы. Литература этих десятилетий была наиболее чувствительна к содержательности форм. Можно даже сказать, что сама книга в это время воспринималась читателем как целостный организм и считалась особым, самостоятельным жанром. Об этом свидетельствует факт общей направленности (т. е. художественная установка) сочинений, заключаемых под одну обложку. Книга обычно представляла ряд произведений, объединенных под тем или иным жанровым началом (книга басен, преданий, очерков, стихотворений и т. п.). Собрание произведений, ранее появлявшихся на страницах периодической печати, под обложкой менее всего воспринималось как «случайное» (этот смысл имел место быть только в том случае, если речь шла об издании собрания сочинений автора). Изданная книга была отдельным произведением (произведением-в-себе), целостностью, дробящейся на составляющие ее художественные опыты, часть которых могла быть ранее обнародована (апробирована) на страницах периодической печати. Поэтому публикации в периодике нередко сопровождали характерные заглавия и подзаголовки. Так, например, свою - на тот момент еще недописанную — повесть «Записки студента» Гребенка впервые опубликовал в 1838 году в журнале «Детская библиотека» под заголовком «Отрывок из "Записок студента .го лицея"». Таким образом, книга в ту эпоху понималась как сотворенная автором органическая целостность, а не как механическая сборка разнородных компонентов (произведений). В связи с этим большую смысловую роль имела тогда композиция: материал, полученный в результате комбинирования различных компонентов, понимался как стержень и ключ к прочтению всей целостности. Таким образом, учитывая все «оттенки» литературной жизни и быта применительно к творческой деятельности писателя, следует подчеркнуть, что при изучении его творческой биографии в целом, мы имеем дело сразу с несколькими сторонами истории литературы: одну сторону в этом случае составляет «момент» написания произведения и факторы, его породившие, другую - «момент» публикации произведения (т. е. апробация) и, наконец, третью, специфическую, сторону составляет «момент» выхода произведения (или ряда произведений) под обложкой (т. е. издание книги). При исследовании писателя как феномена эпохи необходимо балансировать между этими тремя «моментами» единой истории литературы, поскольку все они принимают непосредственное участие в его формировании.

Изучение в этом направлении!даст возможность» уточнить, положение и роль: писателя; в культуре, что позволит нам* сделать заключение: о том, в-, какой степени он был выразителем своей эпохи, а в какой шел с. ней «вразрез».

При изучении? творчества писателя? важно также соотнести; результаты* художественного творчества с условиями^ их породившими: Так, например^ очень многое могут сказать о художественном творчестве писателя факты его биографии: где будущий автор учился, какое образование получил, где служил, где печатался, с кем дружил, с кем враждовал; с кем* вел переписку — все это, непременно, в значительной^мере оказывает влияние,-на его творчество. Стоит также учитывать,. что» в ходе формирования; личности писателя немаловажная роль принадлежит стилю эпохи, в которую он жил, традициям, почерпнутым им из предшествующих эпох, и влияниям, которые они на него оказали.

Теоретико-методологической базой? диссертационного исследования; являются- работы по: теории жанра-биографии (Г.В. Казанцевой;. С. В. Панина, М. Б. Плюхановой, Е. В; Ушаковой; А. А. Холикова и др.), теории стихосложения (Б. М. Эйхенбаума, В. М. Жирмунского, Б. В. Томашевского, В. Е. Холшевникова, Л. Я. Гинзбург, М. М. Гиршмана и др.); теории перевода (Л. С. Бархударова, . В: С. Виноградова; Ю. А. Сорокина, А. В. Федорова; 10. М; Лотмана и. др.), теории басни (Л: С^ Выготского; А. А. Потебни, М.' Л. Гаспарова, В: Ф. Нестеренко, Вяч. Вс. Иванова; А. А. Скакуна и др.), теории, «петербургского текста» (В. Н: Топорова); В области текстологии; мы руководствовались принципами, разработанными Б. В; Томашевским, Д. С. Лихачевым, С. А. Рейсером, Е. И. Прохоровым.

Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы в преподавании истории литературы первой половины XIX века, в изучении «пограничного» феномена — соединения разных типов культур в авторском сознании;

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Биография Гребенки является научной проблемой. Исследователи жизни и творчества писателя создавали его биографию, ориентируясь на непроверенные источники и художественное (вымышленное) alter ego сочинителя, не всегда имеющее под собой реальную основу. Установлено смешение фактов и вымыслов в «биографическом тексте» о писателе, созданном первым его биографом - М. JL Михайловым, опыт которого впоследствии был учтен большинством исследователей-гребенковедов (Ап. Залесским, П. Г. Клепатским, Г. А. Коваленко, Б. Д. Гринченко, С. Д. Зубковым, Б. А. Деркачем, JL М. Задорожной). Две установки — художественная-романтическая, отсылающая к чужим свидетельствам, и научная, заставляющая исследователей делать соответствующие оговорки, — сосуществуют в «биографическом тексте» о Гребенке.

2. Художественная логика творческого развития Гребенки поддерживается принципом тематической дифференциации. Наследие писателя делится на два крупных массива, каждый из которых связан с определенной тематикой (ранние произведения актуализируют тему украинского уклада, прорисовывают национальный колорит; в произведениях позднего времени разворачивается тема столичного — петербургского - быта). Эти два массива по-разному художественно организованы; если ранние произведения, объединенные украинской тематикой, написаны в романтическом духе, то в произведениях поздних лет, созданных на петербургском материале, просматриваются реалистические («натуралистические») принципы изображения.

3. Творческая эволюция писателя обусловлена изменением таких составляющих художественной системы, как хронотоп (градация образов Украины и Петербурга как 'своего' и 'чужого' пространств; осмысление пространства и времени в оппозиции 'природное'-'искусственное'), художественный конфликт (изменение типов конфликта — движение от внешнего к внутреннему), мотивный комплекс (градация* «оппозиционных» мотивов 'провинциальное' ич 'столичное')^

4. Опубликованные тексты сочинений Гребенки являются' серьезной5 текстологической«проблемой, поскольку в них наличествует ряд ошибок в виде неверных употреблений (а в некоторых случаях — пропусков)* дат, слов, словоформ, выражений, а также искажений, связанных с некорректной трансляцией знака, отсутствием или вставкой, предлога при местоимении. Установлены случаи- несоответствия текстов публикации-и списка пьесы «В чужие сани не садись», свидетельствующие о наличии погрешностей в опубликованном"тексте пьесы (всего — 83 разночтения).

5. В творчестве Гребенки находит отражение синтез различных типов культур - столичного и провинциального, украинского и русского, христианского и языческого. Существенными чертами художественного' мира писателя являют-ся оппозиции: мнимое — действительное, природное — искусственное,- подобное — неподобное, Рай - ад, здоровье - болезнь, жизнь — смерть. Образ «чужого» (столичного) пространства (Петербурга) в его произведениях строится как минус-модель (антимодель) «своего» (украинского) пространства. Украинский компонент, включенный Гребенкой в описание Петербурга, представляет новую возможность рассмотрения и оценки смысловой нагрузки субстратных элементов природно-культурного синтеза и специфик «петербургского», «провинциального», «украинского» и прочих «текстов», сложившихся в русской литературе и художественной культуре в целом.

Цель и характер выдвигаемых задач определяет соответствующую структуру работы. Работа состоит из введения, основной части (двух глав), заключения, списка использованных источников и литературы, включающего 378 наименований, и приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Е.П. Гребенка как литературный феномен"

Заключение

Проблема «Евгений Гребенка как литературный феномен», которую мы обозначили в начале настоящего исследования, весьма многогранна по своей сущности, поэтому и разрешение ее в ходе работы - чрезвычайно разностороннее. Отвечая на главный вопрос (о своеобразии творческой фигуры писателя), в данном исследовании мы затронули комплес самых разных проблем общего и частного характеров — от степени изученности биографии Гребенки и возможностей ее исследования до вопросов влияния конкретных исследовательских опытов на последующие работы ученых-гребенковедов, от состояния рукописного архивного фонда писателя до разночтений, вкравшихся в отдельные тексты автора, от подражательности в манере письма Гребенки на том или ином этапе творчества до подражательности отдельных его произведений и т. д. Однако предпринятые нами шаги в осмыслении феномена Гребенки этим не исчерпываются, как не исчерпываются и перспективы дальнейшего его изучения. С одной стороны, очевидно, что писатель, стоящий в одном ряду с такими «забытыми» и «полузабытыми» фигурами, как Н. В. Кукольник, П. П. Ершов, В. И. Даль, И. И. Панаев, Д. В. Григорович и т.п., органично вписывается в культурную атмосферу 1830-40-х годов, занимает свою нишу в литературном процессе первой половины XIX века. С другой стороны, сопоставление его с «литературными генералами» (Н. В. Гоголем, А. С. Пушкиным, М. Ю. Лермонтовым, И. А. Крыловым, Д. И. Фонвизиным и т. д.) позволяет осмыслить феномен Гребенки иначе — свозь призму посредственности и подражательности. Но и в этом также заключена специфика исследуемого литературного явления.

Обратившись кгребенковедению как к «специфической линии» в науке.о литературе, мы выяснили; что немаловажную - роль, в нем играют традиции; заложенные: разными исследователями; на предыдущих этапах осмысления феномена писателя;. Опыт ученых-предшественников, как, мы увидели, оказывает непосрественное влияние на исследователей, занимающихся как изучением* творческого; наследия писателя, гак и вопросами его биографии. В частности, «красной» нитью» сквозь гребенковедение проходит специфический опыт М. Л; Михайлова; заданные в нем художественная-романтическая и научная установки продолжают жить, в «канонической» биографии» писателя — от работ Г. А. Коваленко, и Ап. Залесского до трудові О: С. Цыбаневой и Л. М. Задорожной; .

Анализ произведений Гребенки, относящихся к разным «вехам» его творческой биографии, показал, что на протяжении всей? литературной деятельности* в творчестве: писателя осуществлялся: закономерный; переход, от подражания традиционным? художественным- формам; к «модным» литературным тенденциям современности. На разных этапах творческого» развития писателем задействуются различные литературные жанры? - от традиционной басни: до- физиологического очерка. Эволюция; творчества Гребенки обусловлена изменениями, происходящими в методе конструированиям художественной реальности, тематике сочинений; , мотивно-образных комплексах, идейно-философском плане произведений. Качественные изменения: в художественной системе писателя происходили на рубеже 1830-40-х годов; это время можно считать «границей» между двумя различными художественными практиками в его творчестве: до нее творчество Гребенки сочетает в себе стремление к образцовости и приверженность традициям литературы, после — отказ от них.

Исследование также показало, что в гребенковедении существует целый комплекс проблем, связанных как с неопубликованным (архивным), так и с опубликованным творческим наследием писателя. Проблемы неопубликованных текстов заключаются главным образом в сложности их расшифровки, связанной с проблемой чтения рукописных текстов как в силу их нечитабельности (из-за чисто графических проблем), так и в'силу ветхости их носителей (бумаги). Если трудность прочтения существующих рукописных текстов еще может быть преодолена, то восстановление текстов, местами уже переставших существовать, невозможно. Проблемность опубликованных текстов — в том, что они содержат погрешности (пропуски слов, некорректное употребление в тексте дат или — вовсе — их отсутствие, неверные употребления выражений, отдельных слов и словоформ). Некоторые из таких погрешностей были устранены в ходе нашего исследования с помощью технологий, выработанных текстологией343. Так, в результате текстологической сверки нами был обнаружен ряд несоответствий рукописных (архивных) текстов и текстов общеизвестных (опубликованных). В некоторых случаях удалось не только обнаружить неточности в текстах публикаций, но № найти достаточные основания для аутентичного, приближенного к авторскому тексту, прочтения сочинений Гребенки. Стоит отметить важность проведенной нами текстологической работы и необходимость ее продолжения, поскольку, во-первых, процент погрешностей в опубликованных текстах Гребенки достаточно весом, а во-вторых — такая работа не только помогает уточнять конкретные авторские замыслы писателя, но и его творческую биографию в целом.

Проведенное исследование, направленное на осмысление одной из интереснейших фигур в истории литературы, Е. П. Гребенки, вместе с тем позволяет уточнить концептуальную характеристику процессов, которые происходили в русской литературе 1830-1840-х годов.

343 Подробно об этом см.: Лихачев Д. С., при участии А. А Алексеева и А Г. Боброва Текстология (на материале русской литературы X - XVII вв.). СПб., 2001.

Список научной литературыКосицин, Андрей Александрович, диссертация по теме "Русская литература"

1. РГАЛИ (Российский государственный архив литературы и искусства). Ф. 1047.

2. ОРФ ИЛ HAH (Отдел рукописных фондов и текстологии Института литературы им. Т. Г. Шевченко Национальной академии наук Украины). Ф. 65, 75-77, 131, 115, 157, 159.

3. Архив НХМ (Архив Национального художественного музея Украины). Ф. 25.

4. ЦДАМЛИ (Центральный державный архив-музей литературы и искусства Украины). Ф. 435.

5. РО ИР ЛИ (Пушкинский Дом). Ф. 134. Оп. 5. № 53, 137; Ф. 234. Оп. 3. № 177, 178; Ф. 256. Оп. 2. № 783; Ф. 488. № 76. Л. 10.1.. Литература

6. Гребенка Е. 77. Сочинения. СПб., 1862.

7. Гребінка Є. 77. Приказки. Чернігів, 1897.

8. Гребінка Є. П. Сочинения: В 10 т. СПб., 1902.

9. Гребінка Є. 77. Вибрані твори. Харьків-Київ, 1931.

10. Гребінка Є. П. Вибрані твори / Передмова і редакція М. Новицкого. Київ, 1935.

11. Гребінка Є. 77. Вибрані твори / Передмова, примітки О. Дяченка. Київ, 1949.

12. Гребенка Е. 77. Избранные произведения. Киев, 1954.

13. Гребінка Є. 77. Твори: У 5 т. / Передмова, примітки С. Д. Зубкова. Київ, 1957.

14. Гребінка Є. П. Поетичні твори. Киев, 1959.

15. Гребенка Е. П. Чайковский.«Киев, 1959.

16. Гребінка Є. П. Чайковський. Романи та повісті. Київ, 1966.

17. Гребінка Є. П. Твори: У 3 т. Київ, 1980-1981.

18. Аверинцев С. С. Плутарх и античная биография. М., 1973.

19. Агранович С. 3., Саморукова И. В. Гармония-цель-гармония: Художественное сознание в зеркале притчи. М., 1997.

20. Азбелев С. Н. Отношение предания, легенды и сказки к действительности // Славянский фольклор и историческая действительность. М.: Просвещение, 1965. С. 5-25.

21. Айхенвалъд Ю. Реализм и натурализм // Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т. М.-Л., 1925. Т. 2. П-Я. Стб. 697-701.

22. Актуальные проблемы теории художественного перевода: В 2 т. М.: Союз писателей СССР, 1967.

23. Алдонина Н. Б. А. В. Дружинин (1824- 1864): Малоизученные проблемы жизни и творчества. Самара, 2005.

24. Алякринский О. А. Поэтический текст и поэтический смысл (о двух переводах одного стихотворения Дилана Томаса) // Тетради переводчика: Научно-теоретический сборник. Вып. 19. М., 1982. С. 19-42.

25. Анализ одного стихотворения: Межвузовский сборник / Под ред.

26. B. Е. Холшевникова. Л., 1985.

27. Анастасъев А. Оспаривая Островского // Вопросы литературы. 1980. № 9.1. C. 217-225.

28. Аникин В. П., Круглое Ю. Г. Русское народное поэтическое творчество. Л, 1987.

29. Аникин В. П. Русское устное народное творчество. М., 2001.

30. Анненков В. П. Литературные воспоминания. М., 1989.

31. Анненков П. В. Материалы для биографии A.C. Пушкина. М., 1984.

32. Анциферов Н. 77. Непостижимый город. СПб., 1991.27.