автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Эстетическое функционирование лексики, обозначающей артефакты, в поэзии Серебряного века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эстетическое функционирование лексики, обозначающей артефакты, в поэзии Серебряного века"

На правах рукописи

Шадрина Анна Александровна

Эстетическое функционирование лексики, обозначающей артефакты, в поэзии Серебряного века

(на материале лирики А. Ахматовой, Н. Гумилева, М. Цветаевой, И. Северянине)

Специальность 10.02.01 - русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Саратов - 2006

Работа выполнена на кафедре теории, истории языка н прикладной лингвистики Саратовского государственного университета им. НГ. Чернышевского

Научный руководитель -

доктор филологических наук, профессор Мара Борисовна Борисова

Официальные оппоненты -

доктор филологических наук, профессор Юлия Сергеевна Язнкова

кандидат филологических паук, доцент Оксана Сергеевна Чумак

Ведущая организация -

Удмуртский государственный университет

Зашита состоится диссертационного совета филологических наук

часов на заседании

21 декабря 2006 года в '_

Д 212. 243. 02 по присуждению ученой степени кандидата при Саратовском государственном университете имени

И.Г.Чернышевского (XI корпус СГУ, ул. Астраханская, 83).

Отзывы на автореферат можно присылать по адресу: 410026, г. Саратов, ул. Астраханская, 83, СГУ, факультет филологии и журналистики.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Саратовского государственного университета им. Н Г. Чернышевского.

j/* Автореферат разослан и представлен для размещения на сайге wwvv.sgu.ru «'О» ноября 2006 года.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, профессор

ЮН. Борисов

В художественной системе писателя одной из составляющих является характер изображения той совокупности предметов, среди которых происходит жизнь человека и вне которых она невозможна. Каждая литературная эпоха создает «сколь фшюсофско-ццеологический, столь и вещный свой облик» (А.П. Чудаков).

Своеобразие индивидуальных стилей поэтов начала XX века во многом определяется тем, как в их поэзии отражен предметный мир (H.A. Кожевникова). В отечественной науке существует давняя традиция изучения предметной лексики (лексики вещного мира), однако до последнего времени она исследовалась преимущественно в лексикологическом аспекте. Важным и теоретически значимым представляется изучение и анализ данной группы слов в стилистическом плане.

Особую значимость предметная лексика приобрела в пределах эстетики акмеизма. Категория предметности в поэзии акмеистов реализуется, в первую очередь, в употреблении предметной лексики, которая имеет в качестве доминирующего признак «искусственно созданный» и обозначает предметы, созданные и используемые человеком, или артефакты.

Актуальность работы обусловлена тем, что в исследованиях, посвященных функционированию в художественных текстах отдельных лексем, анализу, в основном, подвергаются многозначные лексемы или традиционно используемые как основы метафор природные наименования. В данной работе исследуются эстетические возможности предметной лексики, обозначающей артефакты^ которые, как правило, номинативны в языке, однако, становятся семантически осложненными в поэтическом тексте и оказываются очень важными в реализации художественных идей автора.

Предметом исследования стали семантические изменения лексики, обозначающей артефакты, в художественном тексте.

Объектом исследования является функционирование данного класса лексики в произведениях поэтов-акмеистов на фоне поэзии Серебряного века.

Цель работы — выявить типы эстетических трансформаций семантики лексических единиц, обозначающих артефакты, определить роль данной лексики в реализации авторского восприятия мира как проявление идиостилей поэтов Серебряного века.

Материалом исследования послужили поэтические тексты четырех представителей серебряного века — А, Ахматовой, Н, Гумилева, М. Цветаевой и И. Северянина Объем анализируемого материала — более 2 ть&яч словоупотреблений.

Цель исследования обусловила постановку следующих задач:

1. установить общие и индивидуальные черты функционирования слов-артефактов в их номинативном употреблении в поэтических текстах акмеистов и других поэтов Серебряного века;

2, выявить роль слов-артефактов в создании и реализации поэтических образов в лирике акмеистов и других представителей Серебряного века:

а) определить особенности функционирования слов-артефактов в составе метафорических конструкций в текстах изучаемых поэтов;

б) установить тенденции символизации слов-артефактов;

3. определить особенности функционирования артефактов в роли ключевых слов в текстах поэтов-акмеистов (А. Ахматовой и Н. Гумилева) и других представителей Серебряного века;

4. выявить в использовании лексики, обозначающей артефакты, как общие особенности поэтического словоупотребления, так и специфику ее эстетической трансформации & пределах литературного течения акмеизма и идиостилей поэтов.

Методы предопределены целью н задачами исследования. В качестве основных выступают семантико-стилистический, описательный и сопоставительный анализы в их сочетании, используются элементы компонентного и статистического анализа.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что в работе представлен комплексный подход к изучению особенностей эстетического функционирования слов-артефактов, учитывающий реализацию как их номинативных и переносных, так и образных употреблений в идиостилях поэтов. Выявлены модели и механизмы реализации метафорических переносов, особенности актуализации символических ассоциаций. Определена специфика функционирования слов-артефактов в творчестве поэтов-акмеистов на фоне особенностей словоупотребления других поэтов Серебряного века: показано общее и индивидуальное в идносгиле поэтов-акмеистов, выявлено своеобразие их творческого метода.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что на примере функционирования артефактов показано общее, присущее поэтическому языку вообще, и своеобразное, предопределенное спецификой идиостилей поэтов. Полученные выводы позволяют уточнить семантико-сгилистическую динамику слова а поэтическом тексте Серебряного века. При этом проблема индивидуального и общего уточняется на уровне художественной семантики не только в пределах обще поэтических закономерностей и их преломления в идиостилях, но и в аспекте закономерностей, связанных со стилем акмеизма как литературного течения.

Практическая ценность работы заключается в возможности применения результатов исследования в спецкурсах и спецсеминарах по стилистике русского языка, лингвистическому и литературоведческому анализу художественных текстов, по проблемам акмеизма как литературного течения Серебряного века. Кроме того, материалы исследования могут быть использованы при составлении словарей метафор и символов поэзии, а также словарей языка писателя.

Положения, выносимые на защиту:

I. Своеобразие функционирования лексики, обозначающей артефакты, в эстетической системе акмеизма заключается в . особой активности употребления этого класса слов, при котором слово-артефакт выступает в своем номинативном значении, осложненном «семантическими приращениями».

2. При реализации метафорических значений привычные ассоциации в произведениях акмеистов выражаются новыми, часто — сложными по структуре и семантике, дистрибутивными структурами со словами-артефактами.

3. Тенденция к символизации в лирике акмеизма имеет свои особенности как в отношении лексического состава символизируемых единиц (употребление наравне с книжными и предметно-бытовых лексем), так и в механизме символизации (реализации не устойчивых символических значений, а, преимущественно, осложняющих слово символических ассоциаций).

4. Традиционные поэтические образы в эстетических системах разных представителей Серебряного века реализуются путем актуализации в словах-артефактах индивидуальных эстетических приращений, своеобразие которых обусловливает специфику ндиостилей,

5. В поэзии Серебряного века слова-артефакты активно выступают в роли ключевых слов, претерпевающих эстетическую трансформацию. При этом проявляется органическая связь с характером сгнля как литературного направления и с природой идиостиля поэта.

6. Варьирование семантического наполнения слова-артефакта в целостной структуре творчества поэта играет важную роль в идиостиле и свидетельствует о значительном эстетическом потенциале данного класса лексики в поэтическом языке.

Апробация работы. Основные положения диссертации был» изложены на ежегодных научных конференциях молодых ученых Саратовского государственного университета и Саратовского государственного технического университета в 2003, 2004 и 2005 годах, а также на международной конференции в Ростовском государственном педагогическом университете в 2004 году. По материалам диссертации опубликовано 5 статей.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, примечания и библиографического списка, включающего 333 наименования. Общий объем исследования составляет 310 страниц.

Основное содержание диссертации Во Введении обосновывается актуальность темы, характеризуется объект и предмет исследования, определяются цели и задачи работы, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, методы и материал исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Проблема семантического своеобразия слова в поэтическом тексте как отражения идиостиля автора», состоящей из шести параграфов, содержится анализ научной литературы по проблемам поэтической семантики и формулируются основные теоретические положения диссертации.

В первом параграфе рассматриваются основные подходы к изучению семантики слова, среди которых наиболее традиционными считаются структурно-семантический (Ю.Д. Апресян, В.Г. Гак, И.В. Арнольд, P.C. Гинзбург, И.А. Стернин и др.) и функционально-стилистический

(Б.А. Ларин, B.B. Виноградов, H.A. Кожевникова, Л .С. Ковтун, М.Б. Борисова, Ю.С. Язикова, Д.М. Поцепня, Л.В. Зубова, Н.И. Бахмутова, Л.Г. Хижняк и др.).

Сторонники первого направления рассматривают значение с позиции семного состава составляющих его компонентов. И.А. Сгернин толкование значения слова осуществляет путем компонентного анализа сем, входящих в его семантическую структуру, выделяя при этом денотативный, коннотативный и семантико-стнл истин еский компоненты значения.

Исследователи, относящиеся ко второму направлению, опираясь на данные писательских словарей и собственно художественные тексты, рассматривают значение слова как особую отрасль семантики, основанную на семантических сдвигах и приращениях, которые претерпевают слова в художественных текстах и которые формируют важнейшую категорию творческого метода писателя — шшостиль. В основу этого подхода к семантике слова, являющегося для нас основополагающим, положена теория Б .А. Ларина об эстетической трансформации слова в художественном тексте (ЕЛ. Ларин 1974), нашедшая свое развитие в работах его последователей (М.Б. Борисова, Д.М. Поцепня, Л.Г, Хижняк и да.). Эту группу ученых объединяет понимание каждого компонента художественного произведения как эстетически ценного и семантически осложненного.

Важным в этой теории для нас представляется вопрос о соотношении общего и индивидуального в идиостиле писателя. В трактовке этого вопроса следуем за положениями вышеперечисленных ученых и определяем каждое писательское употребление как отдельное, частное проявление общего национального языка (Л.С. Ковтун, М.Б. Борисова).

В последнее десятилетие среди исследователей художественного текста активно развивается теория коммуникативной стилистики. Н.С. Болотова анализирует лексический уровень художественного текста, опираясь на три главные составляющие коммуникативного акта — автора, адресата (читателя) и соединяющего их звена — самого текста произведения. Текст, с коммуникативных позиций, осознается в аспекте взаимосвязей «язык (код) — сообщение (текст) - референт (действительность)» (Н.С. Болотнова 1992).

Во втором параграфе основное внимание уделяется особенностям семантики поэтического слова. Приводятся основные подходы к определению специфики поэтического слова (В, Гумбольдт, A.A. Потебня, Г.О. Винокур, В.В. Виноградов и др.). Вслед за исследователями поэтического текста выделяются такие формальные и содержательные его признаки, как ритм (Ю.Н. Тынянов); метр (Б.М. Томашевский); обусловленность языкового знака в поэтическом тексте семантикой и «несмысл оразличительными признаками означающего, его способностью занять определенную позицию в строке» (В.П. Григорьев 1990); большое резонирование поэтического слова в тексте; «доминирование концептуально обусловленных ассоциативных связей лексических элементов»; «наличие оригинальных, индивидуально-авторских ассоциативно-семантических связей и ослабление стандартных ассоциаций»; «усиление прагматической обусловленности ассоциативно-семантических связей лексических единиц»; «выдвижение узловых звеньев ассоциативно-

семантической сети, являющихся «смысловыми вехами» в процессе интерпретации текста» (Н.С. Болотнова 1992); важная роль иносказаний (A.A. Потебня 1976), «нечеткость содержательно-концептуальной информации»; «высокая степень энтропии» (И.Р. Гальперин 1974); большая роль «авторской субъективной интерпретации отрезка реальной действительности» (И.Я. Чернухина 1987).

Поэтический текст рассматривается как одна из возможных форм реализации поэтического языка. Исследователями поэтического языка в качестве его основной характеристики выделяется способность реализации эстетической функции языка, которая проявляется в особой нагружен ноет, осложненности всех элементов языка художественного произведения и направленности всей его словесной структуры к воплощению эстетических замыслов автора (В.В. Виноградов, Б.А. Ларин, Л.И. Донецких, Д.М. Поцепня и ДР-).

В третьем п^раграф^ рассматривается соотношение понятий ачысл и значение как реализация индивидуального и общего в семантике слова. Смысл слова в художественном тексте обусловлен контекстом, однако, характер этой обусловленности различен. При анализе семантических возможностей слов в художественном тексте используется особая единица, прочно вошедшая в научный обиход исследователей поэтической семантики, - художественное значение, в основе которого общенародный язык, отражающий объективные представления об окружающем мире («язык — мышление») с позиции «социальных, этических и эстетических устремлений писателя» (Д.М. Поцепня 1997).

В четвертом параграфе рассматриваются особенности образного словоупотребления в аспекте развития поэтической семантики.

Один из возможных подходов к поэтической семантике, опирающийся на понятие художественной образности слова, связан с именем A.A. Потебни. В основе значения, по мысли A.A. Потебни, — «чувственный образ», субъективный по своему характеру, «потому что есть результат нам исключительно принадлежащей деятельности и в каждой душе слагается иначе», и в то же время объективный, «потому что проявляется при таких, а не других внешних возбуждениях и проецируется душою» (A.A. Потебня 1976).

Г.О. Винокур развивает мысль A.A. Потебни относительно образности слова в поэтическом тексте и говорит о способности поэтического языка реализовать «более широкое» или «более далекое» содержание (Г.О. Винокур 1959).

В.В. Виноградов выдвинул и обосновал положение о семантической и эстетической трансформации слова в поэтическом тексте как «первоэлемента» художественной литературы и целенаправленном изменении значений языковых единиц в рамках художественного и в особенности поэтического контекста (В.В. Виноградов 1963).

Для данной работы значимым является положение об особом характере слова в поэтическом тексте, заключающемся в особом типе его значения, отличного как от номинативного и переносного, так и от символического, но

соотносимого с ними, а также связанного с индивидуально-авторским пониманием мира. Поэтическое слово — носитель не только семантической, но и эстетической, переживаемой, а не просто понимаемой информации (Л.Г. Барлас, Л.И. Донецких). В трактовке этих особенностей поэтического текста опираемся на позицию Б.А. Ларина, который четко заявил о семантической осложнености слова в художественном тексте и ввел в исследовательский обиход важную единицу — эстетическое значение слова - как проявление нвдивидуапьно-авторского взгляда на мир через смысловую призму (Б.А. Ларин 1974).

Пятый и шестой параграфы главы посвящены основным тенденциям словоупотребления в поэтических текстах Серебряного века, в качестве одной из которых рассматривается тенденция к особой активности использования слов-артефактов, участвующих в реализации номинативных и образных контекстов.

Особую актуальность категория предметности приобрела в пределах акмеистической эстетики в противовес символистской абстрактности (H.A. Кожевникова 1986). Несмотря на возросший к началу 90-х годов XX века интерес исследователей к акмеизму, вопрос о сущности и границах этого литературного направления остается открытым. Традиционно считается, что акмеизм как литературное направление просуществовал с 1912 по 1914 год. К акмеистам относят А. Ахматову, Н. Гумилева, О. Мандельштама, С. Городецкого, М. Зенкевича, В. Нарбуга. Однако в последнее время в исследовательской литературе сложилась традиция, согласно которой «полноправными» акмеистами считают А. Ахматову, О. Мандельштама (М.Л. Гаспаров 1995, O.A. Лекманов 2000) и с небольшими оговорками Н. Гумилева, подчеркивая его возвращение к позициям символизма в последний период творчества (H.A. Афанасьева 2004).

Акмеизм возник на фоне господства символизма в русской лирике н в противовес ему. Это проявилось, в первую очередь, на уровне семантики слов и в различии эстетических взглядов авторов. Если идея символизма — «через слово выйти за пределы знакового мира» (Ю. Линник 1994), то поэтическое слово акмеистов перестает быть только символом. Основа эстетики акмеизма, по определению многих исследователей, — осмысленное слово (П. Нерлер 1991). Предметы, окружающие героев, уже не играют роль декораций, в которых разворачивается жизнь персонажей, они сами становятся действующими лицами (Л.Г. Кихней 1997). По определению О. Мандельштама, не предмет как таковой, а «очеловеченный» предмет, который является «воплощенным равновесием между мистическим и бытовым», стал центром поэтического изображения жизни у акмеистов (О. Мандельштам 1990).

Вторая глава «Функционирование артефактов как знаков номннацнп в поэтических текстах Серебряного века» посвящена закономерностям реализации номинативного значения слов-артефактов. В главе анализируются возможности слов-артефактов в рамках номинативного употребления реалнзовывать смысловые приращения. В определении границ номинативного употребления опираемся на теорию C.B. Вековой о трех типах номинативности слова в поэтическом тексте — номинативное™ нейтральной, номинативности со специфическим авторским заданием, номинативности эстетической (C.B. Бекова 1973).

В первом .параграфе исследуются семантические возможности слов-артефактов в поэзии акмеистов — А. Ахматовой и Н. Гумилева.

Главной особенностью лирики А. Ахматовой, позволяющей по праву относить ее к акмеизму, является обилие в ней предметной лексики. Эмоциональное понимание душевной жизни, перемены настроения и передаются ею непосредственно, и отражаются в явлениях внешнего мира (В.В. Виноградов 1923, В.М. Жирмунский 2001). Слова-артефакты в номинативных контекстах ее стихов обнаруживают разную степень семантической трансформации — почти нулевую н реально воспроизводимую. Но даже при первом типе выбор конкретного артефакта не случаен. Стихотворение «Прогулка» начинается строкой Перо задело о верх экипажа, которая, на первый взгляд, может показаться нейтральной по отношению к следующему контексту (ср. далее: Я поглядела в глаза его. / Томилось сердце, не зная даже/Причины горя своего). Это бытовая деталь вполне в духе акмеизма: артефакт перо является аксессуаром, украшением дамской шляпы и, кажется, не имеет ничего общего с эмоциями героини. Однако именно эта деталь, задает тон всему стихотворению: сердце героини еще не знает причины своего волнения, а читатель уже эмоционально подготовлен к этому.

Большая часть артефактов в творчестве А. Ахматовой, функционирующих в прямых, номинативных значениях, обозначает то же, что и в реальной жизни, - трубку для курения, хлыстик и перчатку, стал и камин, дам и мельницу. Но и в этих случаях номинатив ность артефактов осложнена. В лирическом контексте слово-артефакт приобретает новые оттенки, реализуя свои семантические валентности. Так, в контексте На стаде забыты /Хлыстик и перчатка артефакты хлыстик и перчатка, выступая в номинативном значении, обрастают рядом коннотаций, развиваемых строками: Отчего ушел ты? /Я не пониманию.../ Сердце, будь же мудро. / Ты совсем устало. Слова-артефакты окутываются «сложной сетью ассоциаций» (В.В. Виноградов 1976), в результате которых хлыстик и перчатка воспринимаются не только как принадлежности для верховой езды, но и как участники любовной драмы -свидетели разлуки.

В характеристике лирической ситуации и лирических героев большая роль принадлежит цветовым номинациям, конкретизирующим артефакты. Как отмечает Л. И Донецких, «цветообозначение в произведениях любого писателя является одним из элементов его стиля и мировосприятия» (Л.И. Донецких 1980). Особенно ярко это проявляется на примере лексики, называющей предметы одежды: Сжала руки под темной вуалью.../ «Отчего ты сегодня бледна?» / — Оттого, что я терпкой печалью / Напоила его допьяна; И всегда, всегда распахнут / Ворот куртки голубой, / И рыбачки только ахнут, / Закрасневшись пред тобой. В первом из приведенных примеров героиня не случайно представлена в темной вуали - это связано с ее желанием скрыть лицо. Возникают два ряда ассоциаций: одни отсылают к теме похорон, но похорон не человека, а любви героини к герою (черный цвет вуали ассоциируется с трауром); благодаря другим возникает ощущение, что героиня хочет спрятаться от обвиняющих взглядов окружающих и от своего

собственного чувства стыда. Сюжет стихотворения можно интерпретировать как ситуацию суда героини над самой собой: она отвечает на вопросы своей совести («Отчего ты сегодня бледна7»), Сочетание темная вуаль вне контекста не несет в себе никакой эмоциональной информации, однако в рамках всего стихотворения оно семантически обогащается, в том числе, и за счет контрастной детали — бледность героини — черная вуаль. Во втором случае в стихотворении рисуется образ рыбака - пленительный и красивый. Эта красота для героини заключается в простоте и естественности его внешнего облика; Руки голы выше локтя, /А глаза синей, чем лед. / Едкий, душный запах дегтя, / Как загар тебе идет. / И всегда, всегда распахнут / Ворот куртки голубой, / И рыбачки только ахнут, / Закрасневшись пред тобой. Голубая куртка с распахнутым воротам также естественно вписывается в облик героя-рыбака: во-первых, голубой ассоциируется с цветом воды, во-вторых, такая деталь, как распахнутый ворот, не вызывает ассоциации с небрежностью в одежде, а, скорее, наоборот, подчеркивает индивидуальность героя — его открытость, свободный, непокорный дух.

По мнению некоторых исследователей, лирика А. Ахматовой слишком проста, и за перечислением предметов, обстановки, описанием внешности и занятий героев не скрывается никакого дополнительного смысла (Л.О. Гинзбург 1974). Но это кажущаяся простота. Лирика А. Ахматовой тем и сложна, а, точнее, индивидуальна и неповторима, что даже прямое значение слов требует дополнительной расшифровки. Слова-артефакты употребляются не в переносных значениях, они не составляют ближайший образный контекст, однако в сочетании с широким контекстом (в основном, с контекстом всего стихотворения) реализуют новые приращения и тем самым способствуют созданию образа. С данными особенностями ахматовской лирики соотносится мысль Б.А. Ларина о концептуальных различиях в значениях слов, которые обусловлены «различиями не в мире бытия, а в мире сознания»: «слова относятся к тому же предмету или явлению, но соответствуют разным точкам зрения, разным представлениям» {Б.А. Ларин 1974).

Тематическая принадлежность артефактов в номинативных конструкциях в стихотворениях Н. Гумилева отвечает внутренним исканиям и характеру автора. Чаще всего в его стихах встречается наименование холодного и огнестрельного оружия: И потом целый час волновался и фыркал / И раскрашенным дротиком бил по земле', Врукопашную/ Помни, отравлены стрелы, Мчатся всадники, длинные копья бросая, / Из винтовок стреляя на полном ходу, Я бельгийский ему подарил пистолет / И портрет моего государя'. Слава нашему хозяину европейцу, / У него такие дальнобойные ружья, / У него такая острая сабля; В Шоа воины сильны, свирепы и грубы, / Курят трубки и пьют опьяняющий тедж, / Любят слышать одни барабаны н трубы, / Мазать маслом ружье да оттачивать меч\ Кто добудет в битве больше ружей, / Кто зарежет больше итальянцев. Слова-артефакты в подобных контекстах делают более яркими и реальными картины сражений и битв, описания разных стран и их'жителей.

Одна из особенностей функционирования слов-артефактов в номинативных конструкциях в творчестве Н. Гумилева заключается в сочетании в одном контексте жизненных реалий с высокими поэтическими образами. В первую очередь, это проявляется в номинативном употреблении артефактов — наименований предметов быта : Улыбнулась и вздохнула, / Догадавшись о покое, / И последний раз взглянула / На ковры и на обои. / Красный шарик уронила / На вино в узорный кубок / И капризно помочила / В нем кораллы алых губок. /..У На ковре она трепещет, / Слоено белая голубка, / А отравленная блещет / Золотая влага кубка. Использование артефактов ковер и кубок в метафорических контекстах (блещет золотая влага кубка\ на ковре она трепещет) во второй части стихотворения дает возможность предполагать их семантическую осложненность в первой части, где они употреблены в номинативном значении. Не случайно и такое соединение разговорных и книжных лексем в описании обстановки: нейтральные (ковер, ¿бои) связаны с бытовой зарисовкой, книжные {кубок, трепещет) соотносятся с эмоциями героини. Трагические события второй части определяют тон повествования н формы употребления артефактов. При этом образность создается также и за счет стилистической окраски как предметных существительных, так и других лексических единиц: это либо книжные, либо приобретающие в данном контексте книжный характер разговорные и нейтральные лексемы.

Эстетическую номинативность реализуют слова-артефакты, в семантике которых соединяется прямое значение с символическими ассоциациями. Н.Гумилев дает своеобразную философскую трактовку ряда предметов окружающей обстановки. К таким моментам нами отнесены употребления слов скамья (скамейка), беседка в некоторых случаях. Так, в контексте А потом, охвачена истомой, / Я мечтать уселась на скамью сама избранная автором книжная форма (скамья) стилистически соотносится с ближайшим контекстным окружением (ср.: охвачена истомой, мечтать, уселась). Таким образом, через отдельные лексемы прослеживается настроение героини и отношение к ней. Чем выше характер испытываемых героиней эмоций, тем более книжный оттенок приобретает лексика стихотворения.

Подобные ассоциации связаны с лексемой скамья в другом примере: Скамью я знаю в парке; мне сказали, / Что он любил сидеть на ней, / Задумчиво смотря, как сини дали / Б червонном золоте аллей. Стихотворение посвящено памяти поэта И. Анненского. Скамья здесь ассоциируется с местом отдыха не просто человека, а поэта. Она, возможно, является местом творческого вдохновения, достижения эмоционального равновесия. Таким образом, в данных отрывках имеет место контекстная номинативность, реализующаяся в новых смысловых опенках, что объясняет и выбор книжной формы.

Другим местом, связанным с выражением чувств и мечтаний героинь-стихотворений Н. Гумилева, является беседка'. Она любила свои мечтанья, / Беседку в чаще камыша. Беседка для героини служит местом, где вдали от чужих глаз (не случайно, она расположена в «чаще камыша») она может думать и мечтать о своих тайных желаниях.

Второй параграф посвящен особенностям номинативного употребления слов-артефактов в лирике М. Цветаевой. В ее произведениях в номинативных значениях они называют, в основном, предметы обстановки, окружающей героиню: предметы быта, посуду, одежду (одеяло, лампа, блюдо, кружки, берет, пальто): Эта мама совсем баловница! / Сдернет, смеясь, одеяло с плеча; И пейте, как резвые дети шаля, / Из кружек больших молоко; «Надень берет!» - «Не раскрывай пальто!»; О, почему средь старых книг / Опять за лампой не уснуть бы?; Звон колокольный и яйца на блюде / Радостью душу согрели. С помощью таких деталей естественно и ярко воссоздаются сцены, ассоциирующиеся у героини с атмосферой детской жизни.

Контекстно осложняет слово-артефакт и позволяет по-новому его оценить согласующееся с ним прилагательное. В подобных сочетаниях совмещаются два плана - предметное существительное выступает в функции номинатива, однако при сочетании с прилагательным возникают новые смысловые оттенки. Подобное явление наблюдаем в поэзии М. Цветаевой, в которой, как и у А. Ахматовой, особая роль отведена прилагательным цвета: Хлопочет мама л платье голубом, / Мелькает Лея с Карлом там, у ивы. Образ матери в поэтическом сознании Цветаевой всегда связан с ее собственным счастливым детством. Детство в стихах М.Цветаевой ассоциируется со светлыми оттенками голубого и розового. Так и здесь — казалось бы, малозначительная, как будто не играющая большой роли деталь одежды — голубое платье матери — говорит об отношении героини: она боготворит свою маму, наделяя ее неземными внешними и внутренними чертами. Происходит сближение земного и божественного - вполне обычная деталь одежды в связи с возвышенным восприятием ее обладателя окружается поэтическим ореолом. Голубой цвет одежды создает символическую связь с цветом неба — возникает новая ассоциация: помимо божественности, героиня подчеркивает атмосферу тишины, спокойствия и мира в доме, которая создается н поддерживается матерью.

Себя в детстве героиня рисует в светлом платье: В светлом платьице, давно-знакомом, / Улыбнулась я себе из тьмы. Она не наделяет себя божественностью (как свою мать), но противопоставляет себя, свое светлое детство темноте окружающего мира. Причем контекст, основанный на цветовом контрасте, как бы связывает ее тогдашнюю и сегодняшнюю — и тогда и сейчас героиня, ее детство, ее семья — это свет; все, что противостоит тому, что не укладывается в рамки ее понимания и детского восприятия жизни, — тьма.

Эстетическая номииативность представлена в творчестве М.Цветаевой словами-артефактами, соединяющими номинативное значением и видоизмененные узуальные метафорические образы, как, например, в следующем контексте: Решено за поездом погнаться, / Все цветы любимой кинуть вслед. С одной стороны, представлена вполне конкретная ситуация -героиня уезжает на поезде, герой стремится ее догнать. С другой стороны, безличная конструкция предложения дает право предполагать, что речь идет не только о конкретной ситуации, но и возможном ее более широком понимании:

ушедший поезд может быть воспринят и по ассоциации с неиспользованным шансом в любви, а желание героя вернуть его — с осознанием этой потери (ср. узуальный метафорический образ «поезд ушел»).

В третьем параграфе анализируются возможности семантического осложнения номинативных контекстов со словом-артефактом в лирике И. Северянина. Его творчество многими исследователями относится к эгофутуризму, однако, в стихах И. Северянина много черт, сближающих его как с поэзией символистов, так и с акмеистскими принципами.

Нейтральная номинативность в творчестве И. Северянина представлена в конструкциях с артефактами, называющими предметы внешней, окружающей героя обстановки: Ореховые клавесины, / И отраженная в трюмо/ Фигурка маленькой кузины, / Щебечущий на них Рамо.../ В углу с подушкою качалка/ Воздушнее затей Дидло./На ней засохшая фиалка,/ Которой сердце отцвело,,./ Оплывшие чуть жалят свечи,/ Как плечи — розу, белый лобУ Окно раскрыто в сад. Там вечер./ С куртин плывет гелиотроп. Лирически окрашенный интерьер с точки зрения употребления артефактов представлен вполне в традициях Л.Ахматовой, наделяющей предметы способностью соответствовать внутренним настроениям героев.

Часть контекстов со словами-зртефактами в лирике И. Северянина соединяет чисто номинативный план с символическими приращениями и ассоциациями: Кто это ходит по улице в саке/Плюшевом желтом, беседуя с прачкой/ О происшедшей на ярмарке драке?/ - Знатная дама, дама с собачкой./ Кто это день наполняет свой целый/ Руганью, картами, храпом и жвачкой?/ Кто это ходит все с ношею белой?/ - Знатная дама, дама с собачкой. За счет использования ярких деталей при воссоздании конкретной картины времяпровождения знатной дамы у читателя складывается вполне определенное отношение к героине. Иронический тон автора подчеркивает нелепую претенциозность ее внешнего облика, бессмысленность и пустую бесполезность дел, совершаемых ею. И многочисленные разноплановые детали в соотношении с вопросно-ответной структурой текста говорят о том, что это образ не одной конкретной женщины, а обобщенный типаж знатной представительницы современного автору «высшего» общества.

Такое смешение номинативности и символичности наблюдаем и в следующем контексте: Мне сказали однажды:/ «Изнывая от жажды/ Просвещенья, в России каждый, знай, гражданин/ Тонко любит искусство, / Разбираясь искусно/ Средь стихов, средь симфоний, средь скульптур и картин/ Чтобы слух сей проверить, / Стал стучаться я в двери: / «Вы читали Бальмонта, — Вы и Ваша семья?» / «Энто я-то? Аль он-то?/ Как назвали? Бальмонта?/ Энто что же такое? Не пойму что-то яр. Артефакты скульптура и картина в контексте со стихами, симфониями с вязанье с реализацией обобщенного значения искусства вообще. Автор всем тоном стихотворения и стилизацией неграмотной речи утверждает мысль, противоположную заявленной героем в начале стихотворения, — искусства в России не знают. Это уже не ирония, а сатира на культурный облик России, и смысловая осложненность слов-артефактов играет в ней важную роль.

Продолжение темы и воплощение стилистических возможностей слов-артефактов наблюдаем в другом контексте: Все едят — это очень естественно, / И тепло в наше время существенно - /С этим спорить не будет никто,/ Но ведь, кроме запросов желудочных / И телесных, есть ряд мозгогрудочных,/ Кроме завтраков, дров и пальто./Есть театр, есть стихи, есть симфонии./ Есть картины, и, если в Эстонии/ Ничего нет такого для вас,/ Соотечественники слишком русские,/ Виноваты вы сами, столь узкие, / Что теряете ухо и глаз. ... / Но куда вам такие занятия,/ Вызывающие лишь проклятия/Лучше карты, еда и разврат. Дрова и пальто ассоциируются с материальной жизнью; карты в общем ряду с едой и развратом символизируют примитивность и пошлость интересов; театр, картины, стихи выступают символами духовности. Сатирическая же инвектива в адрес соотечественников создается приращениями контрастных обобщенных смыслов. Эстетическая роль слов-артефактов подчеркивается их грамматической формой - употреблением существительных во множественном числе.

Третье глава «Образное употребление предметной лексики, обозначающей артефакты, в текстах поэтов Серебряного века» посвящена анализу образного словоупотребления артефактов. Глава состоит из нескольких параграфов. В первом, втором и третьем параграфах прослеживается функционирование метафорических и сравнительных конструкций с артефактами в творчестве поэтов-акмеистов - А. Ахматовой и Н. Гумилева, привлекаются поэтические образы, реализующиеся в метафорических конструкциях М. Цветаевой и И. Северянина.

Метафора как способ образной реализации конструкций с артефактами выделяется нами как наиболее продуктивный в поэзии Серебряного века в целом и в частности в творчестве поэтов-акмеистов. В конструкциях с артефактами реализуются традиционные для поэзии мотивы и образы - жизни, смерти, любви. Однако для каждого автора характерны свои приемы и методы. Наиболее регулярным способом образования метафор является антропоморфный тип метафоризацни (Г.Н. Скляревская 1993, Л.В. Балашова 1998).

Среди поэтов Серебряного века акмеисты выделяются своим особым отношением к слову, значение которого варьируется на грани номинативного и метафорического (H.A. Афанасьева 2004). Образные контексты, в реализации которых участвуют слова-артефакты, в поэзии акмеизма связаны с активизацией двух разновидностей контекстов - собственно метафорических, переносность значения которых создается индивидуально-авторскими или видоизмененными языковыми метафорами (плащ раскаяния, подол осени, скатерть воды, чаша смерти, веер ивы. флаги осени, осколок месяца, ворота Невы, шатер тополей, подвал памяти и др.), и случаев, когда артефакты не образуют переносного значения в малом контексте, но в перспективе художественного целого приобретают образный смысл. Так, предикативное сочетание, не являющееся метафорой и выступающее в номинативном значении (горят свечи), распространяется простой именной метафорой

(сочетание существительного С эпитетом - туманный взор). В результате этого создается сложная метафорическая структура горят в туманном взоре свечи, которая эстетически обогащаясь в более широком контексте Только третий (призрак - прим. А.Ш.) - самый настоящий: / Если сердце замирает чаще / И горят в туманном взоре свечи, / Это значит — вечер новой встречи, -участвует в реализации образа свет — любовь. В других контекстах; Из тюремного вынырнув бреда, / Фонари погребально горят; Путник милый, ты далече, / Но с тобою говорю. / В небесах зажглися свечи / Провожающих зарю, — основу метафор составляют сочетания артефакта с глаголом, которые без третьего компонента не составляли бы метафорическую конструкцию или являлись бы стертыми метафорами - горят фонари, зажглися свечи, горят свечи. Внедрение в такое сочетание третьего компонента образует ицдивидуально-авторскую метафору.

В творчестве А. Ахматовой привычные ассоциации, принятые в узусе, реализуются посредством новых лексических единиц (вместо «гладь воды» — скатерть воды, вместо «белизна платочка» - снег платочка). Метафорические конструкции в творчестве А. Ахматовой и Н. Гумилева объединяются общностью формальной и семантической структуры, членами которой становятся три и более компонента. Большая часть таких метафор в лирике А.Ахматовой основана на индивидуальных мироощущениях поэтессы и соответствует ее личным представлениям о важнейших жизненных категориях. Артефакты в данных конструкциях часто реализуют свои эстетические значения (весь ты сыгранный на шарманке; притащится слава — погремушкой над ухом стучать; на чистой белизне страниц я отречение писала).

В творчестве Н. Гумилева наиболее продуктивны олицетворения как тип реализации метафорических значений и способ создания образа (Был факел горящий и лютня, где струны / Твердили одно непонятное имя; В полутемном строгом зале / Пели скрипки, вы плясали; Вечно надо петь и плакать этим струнам, звонким струнам, / Вечно должен виться, биться обезумевший смычок; И близок бой, рога завыли, / Сверкнули золотом щиты).

Как регулярный тип реализации образного словоупотребления артефактов у акмеистов выступает сравнение. Слова-артефакты во многих конструкциях семантически преображают сравнение, делают его эстетически значимой единицей поэтического текста

Слова-артефакты в сравнительных конструкциях у А.Ахматовой реализуют свои семантические приращения в двух типах контекстов: 1) когда артефакт является предметом, с которым идет непосредственное сравнение другого предмета или явления (Лишь голос мой, как флейта, прозвучит / И на твоей безмолвной тризне; Надо мною свод воздушный,/Словно синее стекло; Молния блеснула, точно спичка, / И на тусклом небе умерла./В белом платье ласковая птичка / На кровати у меня спала; «Брат, эта грусть - как кинжал остра, / Отчего ты словно далеко?»; А к колосу прижатый тесно колос / С змеиным свистом срезывает серп. / И стройных жниц короткие подолы,/Как флаги в праздник, по ветру летят. / Теперь бы звон бубенчиков веселых, /• Сквозь пыльные ресницы долгий взгляд; Я живу, как кукушка в часах,/ Не

завидую птицам в лесах', Как соломинкой, пьешь мою душу; Еще струится холодок, / Но с парников снята рогожа. / Там есть прудок, такой прудок, / Где тина на парчу похожа; 2) когда артефакт является предметом, с которым происходит сравнение ие непосредственно, а в рамках сложной фразеологизированной индивидуально авторской метафоры (Ты как будто проигран в карты / За твои роковые марты / И за твой роковой апрель; Только утром снова я, покорная, / Таю, словно тонкая свеча.../ И тогда сползает лента черная / С низко обнаженного плеча; Ты давно перестала считать уколы - / Грудь мертва под острой иглой. / И напрасно стараешься быть веселой - / Легче в гроб тебе лечь живой; Мое благословение / Я вам сегодня дам, / Войдете вы в забвение, / Как люди входят в храм; И брат мне сказал: «настали /Для меня великие дни. / Теперь ты наши печали / И радость одна храни»./ Как будто ключи оставил /Хозяйке усадьбы своей, t А ветер восточный славил / Ковыли приволжских степей.

Однако и в первом и во втором случае сравнения необходимо воспринимать в рамках более широкого контекста, чем тот оборот, который грамматически ограничен сравнительной конструкцией.

В отличие от А. Ахматовой, у которой не встречается в одном контексте двух разных (по форме выражения) сравнений (одно из них заменяется приемом параллелизма), в творчестве Н, Гумилева в одном контексте может присутствовать два разновыраженных сравнения. Так, в примере Я увидел там деву, больную, как сон. /Ее голос был тихим дрожаньем струны — сравнение девы строится на двух характеристиках - внешнего вида (больная) и слуховых ощущений. В первом случае используется союзный способ выражения сравнения, во втором — бессоюзный.

Кроме того, у А. Ахматовой детали внешней обстановки сравниваются чаще всего с внутренними душевными переживаниями героини (т.е., преобладают, используя терминологию А.Е.Шевченко, сравнения, сопоставляющие действия, состояния, процессы (А.Е. Шевченко 2003); то в творчестве Н. Гумилева преобладают контексты, сравнивающие предметы.

Главное же различие в функционировании артефактов в сравнительных конструкциях заключается в реализации разных тем и мотивов: у А. Ахматовой это, прежде всего любовная тема, у Н.Гумилева помимо любовной представлены также и другие мотивы и образы — жизни (Человеческая жизнь настоящая, / Словно лодочка на реке, / К цели ведомой уходящая; Жизнь ведешь, как под уздцы коня), природы (Спокойно маленькое озеро, / Как чашка, полная водов), животных (Вдали он подобен цветным парусам корабля (о жирафе - прим. мои - А.Ш.).

В четвертом параграфе артефакты рассматриваются с позиции реализации ими символических ассоциаций и приращений

Символ как одна из категорий поэтического языка стал предметом пристального изучения филологов, начиная с XIX века (A.A. Потебня, А.Н. Веселовский, Б.А. Ларин, В.В. Виноградов и др.). С позиции функционально-стилистического подхода к тексту символ рассматривается нами как поэтический образ, выраженный чаще всего в виде отдельной лексемы,

характеризующийся наличием абстрактного символического содержания, которое эксплицируется контекстом; невозможностью буквального толкования образа; стремлением к имплицитной ассоциативности с фольклором, легендой, мифом (И.В. Абрамец 1998; К.А. Свасьян 1980; Н.А. Шабанова 2000; Е.В.Шелестюк 1999,0.С. Чумак 2004).

В качестве артефактов-символов в творчестве поэтов могут выступать единицы фразеологизмов и устойчивых сочетаний (что в большей степени проявляется в символическом использовании слов-артефактов, связанных с христианскими мотивами) - чаще в измененной, реже - в исконной форме, обогащенные новыми эстетическими смыслами.

Применительно к употреблению предметных существительных в роли слов-символов в рамках поэзии Серебряного века в большинстве случаев следует говорить о реализации традиционных для классической поэзии образов путем актуализации как традиционных, так н новых индивидуально-авторских символических ассоциаций. Так, например, крест традиционно используется в поэзии как символ веры. В творчестве А. Ахматовой крест практически во всех контекстах (связанных с верой, любовью, жизнью и смертью) символически ассоциируется со страданием (реализуется символическая ассоциация крест -страдание). Этот образ восходит к библейскому тексту о страданиях на кресте Иисуса Христа: Я только крест с собой взяла, / Тобою данный в день измены, -/Чтоб степь полынная цвела, /А ветры пели, как сирены. /II вот он на пустой стене /Хранит меня от горьких бредней, / И ничего не страшно мне / Припомнить, - даже день последний. Контекст дает возможность и для более конкретного восприятия данной символической ассоциации; крест является символом любовного страдания, страдания от измены любимого .Подобное осмысление артефактов-символов наблюдается и в другом контексте: Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом / Окаянной души не коснусь, / Но клянусь тебе ангельским садом, / Чудотворной иконой клянусь, / И ночей наших пламенным чадом - /Як тебе никогда не вернусь. В контексте соединяется земное, порой бытовое, (И ночей наших пламенным чадом) и религиозное {...клянусь тебе ангельским садам, / Чудотворной иконой клянусь) звучание. Это обычная для верующего человека клятва, но ее употребление в любовном контексте создает особую лирическую атмосферу. Степень традиционности / индивидуальности ассоциаций у разных поэтов различна. Она напрямую связана с выбором конкретной лексемы в качестве основы образа, реализующей символическое звучание. Среди контекстов, включающих артефакты-символы, выделяются как традиционные, повторяющиеся у всех представленных поэтов, лексемы, так и индивидуальные, характерные только для одного автора (кольцо у А. Ахматовой, зурна у Н. Гумилева, мяч у M Цветаевой).

Специфика функционирования артефактов-символов в поэзии А. Ахматовой и Н. Гумилева заключается и в разном отношении к самой категории символа, в разном формальном его воплощении. Если в поэзии А. Ахматовой артефакт выступает как символ, связанный с идейными позициями автора в отношении того или иного понятия и не имеет вербального указания,

то в поэзии Н. Гумилева часто возникают конструкции, сигнализирующие о символическом наполнении, — они включают артефакт и определяющую его конструкцию — саму лексему символ и другое, чаще всего, абстрактное существительное в родительном падеже (Крест <...> — символ власти).

Выявлена и общая для акмеистов тенденция символизации слов, отличная от собственно символистской позиции: если символисты в качестве символов использовали абстрактные понятия (любовь, душа, жизнь и т.д.) и соответствующую им абстрактную лексику (тайна, сон, сказка, чара, греза, видение, тень, призрак и др.) или конкретную лексику книжного характера (чаша, посох, кубок и др.) (H.A. Кожевникова 1986), то у акмеистов в качестве слов-символов выступает и лексика более конкретного и бытового характера: названия музыкальных инструментов (барабан, погремушка, зурна, гитара), аксессуары (кольцо, веер), предметы одежды и т.п. Кроме того, если у символистов приемы символизации слов приводят в итоге к формированию символического значения, то у акмеистов (за исключением некоторых символов в поэзии Н. Гумилева последнего периода), процесс символизации, как правило, не приводит к реализации символических значений, а останавливается на стадии актуализации символических ассоциаций.

В пятом параграфе анализируются артефакты, выступающие в творчестве рассматриваемых поэтов в роли ключевых слов, раскрывается их семантическая динамика, играющая важную роль в реализации идиоспшей поэтов. Ключевые слова в данной работе рассматриваются как один из способов выражения художественных идей и эстетических взглядов писателя, способных наравне с абстрактной лексикой, которая традиционно выступала в этой функции, и традиционными образами - артефактами (парус, корабль, чаша и др.), раскрывать авторское понимание мира. В роли ключевых слов в творчестве А. Ахматовой, Н. Гумилева, И. Северянина, М. Цветаевой выступают слова дам н окно. Это общие в семантнко-стилистическнх системах поэтов Серебряного века актуальные лексемы. Однако характер семантических приращений, которыми осложнены эти артефакты в творчестве каждого из рассматриваемых поэтов, дают основания по-разному оценить их роль в идиостиле писателей.

Большая часть контекстов связана с реализацией образного употребления данного артефакта дом.

Для героини стихов А.Ахматовой дам обладает двумя противоположными свойствами: с одной стороны, — это ее собственный дом, где она чувствует себя спокойно и уютно (ср. с фразеологизмом «быть, чувствовать себя, как дома»), В этом смысле дом наделен положительными коннотациями и, участвуя в оппозиции «свое — чужое», рассматривается как разновидность личного пространства героини, (Вошла я в тихий дом; Цветов и неживых вещей / Приятен запах в этом доме; И плакать грешно, и грешно томиться / В милом, родном дому. / Подумай, ты можешь теперь молиться / Заступнику своему. Такое отношение к дому подчеркивается рядом эпитетов - тихий, милый, родной. Возникает ощущение, что героиня говорит о живом существе, а не о неодушевленном предмете.

В подобном отношении к дому, разграничивающем свое и чужое пространство, проявлено противопоставление, наблюдаемое в традициях русской литературы, например, в повестях Н.В, Гоголя (сборник «Миргород»), у которого «свое, малое, внутреннее», соотносящееся с образом Миргорода, приходит в столкновение с «чужым, огромным», «гибельным для малого», соотносящееся с образом Петербурга (Н.С. Болкунова 1999).

С другой стороны, тишина и спокойствие дома — явления временные и не абсолютные, стены жилища не способны изолировать героиню от опасностей внешнего мира. Отсюда сочетание мотивов дома и нарушения покоя, которое испытывает героиня, уходя н выходя в широкий мир. Тишина воспринимается как предгрозовая. Естественное состояние героини в этом пространстве быть «дома как не дома»: Ты в этот дом вошел и на мет глядишь. / Страшна моей душе предгрозовая тишь; Ах, я дома, как не дома / Плану V грущу.

Другое эстетическое наполнение лексемы дом связано с любовной темой. В этом отношении разграничивается личный дом героини (реализует положительные коннотации) и дом ее спутника, избранника (наделен отрицательными коннотациями). В Его доме — неуютно и неспокойно, причем эти эмоции героини вызваны не внешними оценками дома героя, они связаны с любовными переживаниями, с чувствами (любви или ненависти), которые испытывает героиня по отношению к герою. Чаще всего героиня стихов А .Ахматовой переживает чувство дискомфорта в доме своего избранника. В таких случаях возникает ощущение недосягаемости героя: (1) Но запомнится беседа, / Дымный полдень, воскресенье / В доме сером и высоком / У морских ворот Невы, — которое подчеркивается соответствующими настроению героини эпитетами — серый, высокий.

Состояние героини связано с существованием в пространстве лирического героя: (2) Мне муж - палач, а дом его - тюрьма; Прирученной и бескрылой / Я в дому твоем живу. Героиня лишается одного из главных, необходимых ей в жизни моментов — свободы. Возникает ассоциативная связь дома героя с ощущением героини в этом доме как в ограниченном пространстве, тесном для нее в моральном плане. Она лишается своего личного пространства, взамен которому ей предлагают другое — чужое для нее, поэтому и ее жизнь в доме избранника сравнивается с пребыванием в тюрьме.

Так, через образ дома автор раскрывает причину одинокой жизни героини и нестабильности в ее отношениях с избранниками. Возникает ощущение безвыходности, — либо избранник недосягаем для нее (1), либо им становится тот человек, с которым она не сможет быть счастлива, она задыхается в его доме, ощущая свою несвободу и зависимость (2).

В творчестве А. Ахматовой дом связан и с реализацией военной тематики. После пережитой войны, оставившей глубокие раны в сердце поэтессы, в ее стихах появляются образы домов, изуродованных фашистами: Что ни дом — в болото щель. / Под дырявом крышей стынем, /А в подвале шепот вод; Семь дней любви, семь грозных лет разлуки, / Война, мятеж,

опустошенный долг, / В крови невинной маленькие руки, / Седая прядь над розовым виском.

В стихах А.Ахмагговой последнего периода артефакт дам участвует в реализации поэтического образа дом - экзистенциальное в виде конкретных метафорических моделей дам — одиночество, дом — отчужденность, дом — смерть: Мне безмолвие стало домом / И столицею — немота; Беспамятна лишь окизнъ, - / Такой не назовем/ Ее сестру, - / Последняя дремота / В назначенный вчера, сегодня входит « дом, / И целый день стоят открытыми ворота; И по собственному дому / Я иду, как по чужому. Если в ранних стихах А.Ахматовой собственный дом воспринимается героиней как место, способное защитить ее от внешних опасностей, то в более поздних стихах дом оценивается совершенно иначе; Здесь все то же, что и прежде, / Здесь напрасным кажется мечтать. / В доме, у дороги непроезжей, /Надо рано ставни запирать. / Тихий дом мой пуст и неприветлив, / Он на лес глядит одним окном. Возникает ощущение забытости, заброшенности героини в этом маленьком мирке, закрытом от и для других.

Характеристика дома соотносится с наличием окон и их количеством: Течет река неспешно по долине, / Многооконный на пригорке дом. / А мы живем, как при Екатерине: / Молебны служим, урожая ждем', Город сгинул, последнего дома / Как живое взглянуло окно. Чем больше окон в доме, тем светлее, добрее и спокойнее жизнь в нем. Таким образом, ключевое слово окно как составная часть дома участвует в реализации антропоморфной метафорической конструкции дом—живое существо, окна - глаза.

Для поэтического сознания М.Цветаевой, немалую часть жизни проведшей в эмиграции, Родина, дом имеют прямую ассоциацию с Москвой: Москва! Какой огромный / Странноприимный дам. Через образ России ключевое слово дом в составе метафорических контекстов участвует в реализации образа дом - детство (юность); Из-под нахмуренных бровей/Дом — будто юности моей /День.

У Н. Гумилева помимо традиционного образа дом — родина, дом имеет и другую, противоположную значимость. У поэта, всю жизнь тяготевшего к путешествиям, не было своего постоянного дома как такового; домом для него и его героев, скорее временным, чем постоянным, были те места (порой экзотические и непригодные для жилья), где они останавливались на время путешествия. Поэтому аксессуарами домашнего быта и уюта часто становятся те предметы и явления, которые в сознании обычных людей не вызывают подобных ассоциаций, а в роли дома выступают бескрайние просторы далеких стран: Я поставил палатку на каменном склоне / Абиссинских, сбегающих к западу гор / И недели смотрел, как пылают закаты / Над зеленою крышей далеких лесов, Бамбук совсем похож на хижины, / Деревья — словно море крыш.

В стихах И.Северянина образные контексты с ключевым словом дом реализуют значения, обобщающие реальные и символические пласты. Одно из них связано с представлением о доме как о большой родине — России. Речь может идти о каком-то определенном доме, который соотносится с образом

своей страны: Была у тебя страна/ И был у тебя свой дом,/ Где ты со своей семьей / Лелеял побеги роз. Автор чередует конкретное и обобщенно-символическое значения ключевого слова дам. Конкретный план создается за счет использования личного местоимения, воспринимаемого как обращение к кому-то конкретному (ты), и притяжательного местоимения свой в роли определения - уточнения ключевого слова. В обобщенно-символическом плане в реализации образа дом — Россия преобладает ассоциативная доминанта дом ~ богатство, противопоставленная в стихотворении четко не заявленной, но предполагаемой ассоциации чужбина — бедность: Свой дом не сумев сберечь/ И мало любя семью,/ Ты все потерял — был день./ Зачем же теперь видна/ Во взоре тоска твоем/ И в чуждом краю зимой/ Ты бродишь и наг и бос. Категории бргатстар и бедность рисуются автором в том же реально-символическом плане: конкретные материальные ценности переплетены с моральными. Человек, потерявший свой дом, свою родину ощущает себя духовно нищим. Для него возможность вернуться на родину, вновь построить дом осознается как шанс начать жизнь сначала: И ждешь не дождешься дня/ Услышать родную речь/ И\ сев на свою скамью/ Смотреть на сгоревший пень?../ И снова сажать ростки/И снова стругать бревно,/И, свадьбу опять сыгравУ У неба молить детей.

В более узком, но также реально-символическом значении, слово дом представлено и в другом контексте: // здесь - где поле, лес и книги,/И Богом озаренный дом -/ Тем отвратительней интриги,/ Столиц Гоморра и Содам. Если предыдущему отрывку символическое звучание придавала ассоциация дома с родной страной, и в этом смысле дом противопоставлялся жизни в другой стране как существованию без дома, то в данном случае рисуется образ дом — малая родина (деревня), в реализации которого актуализируются символическая ассоциация дом — божественное. В обобщенно-символическом плане деревня представлена как чистый и святой дом, что контрастирует С пошлостью и грязью столичной городской жизни,

В связи с этим возникает еще одна образная реализации ключевого слова дам; Сверни же к морю, в дом позта./ Что ехать в город? Он — как волк. При противопоставлении сельского и городского уклада жизни, автор подчеркивает привлекательность последнего близостью к природе. Поэтому и свое пристанище, свой дом - дом поэта — расположен близко к природе, к началу жизни, к ее естественности и истинности. В данном контексте снова соединяется в одном употреблении два оттенка значения слова: речь идет и о конкретном доме, в котором живет герой, и о месте, исключительном, — месте, где принимают непонятых и отвергнутых миром, где создается свой мир, для избранных - мир поэзии.

Однако, несмотря ни на что, автор признается в любви своей родине, своей стране, ассоциируя ее с единственным домом на земле; Осуждая войну, осуждая погром,/ Над народностью каждой насилье,/ Я Россию люблю - свой родительский дом - /Даже с грязью со всею и пылью.

В Заключении содержатся основные выводы, полученные в ходе исследования. Предметная лексика, обозначающая артефакты, анализируется с позиции семантической осложненности слова в поэтическом тексте.

Слова-артефакты нашли наиболее активное применение в творчестве поэтов-акмеистов, В основу их поэзии, пришедшей на смену символизму, легло не только идейное разобщение с символистами, но и особое отношение к слову как к конкретному и реальному. Явления окружающей действительности стали играть в произведениях акмеистов такую же важную роль, как и сами переживания героев.

Сравнение особенностей функционирования слов-артефактов в поэзии представителей акмеизма и других течений Серебряного века позволяет точнее определить своеобразие стиля акмеистов. Исследование расширяет и углубляет представления об эстетических свойствах и возможностях лексики, обозначающей артефакты, в поэтических текстах различных представителей Серебряного века и тем самым позволяет утвердить ее значительный эстетический потенциал в поэтических идиостилях вообще.

Артефакты в творчестве рассматриваемых поэтов представлены лексическими группами, включающими наименования бьттовых предметов, предметов одежды и аксессуаров, морских и военных реалий и др.

Лексемы, составляющие эти группы, реализуют два типа контекстов — номинативные и образные.

Широта применения, многоаспектносгь семантической динамики и экспрессивная нагруженность слов-артефактов в поэтических системах разных направлений, свойственных поэзии Серебряного века, свидетельствуют о продуктивности этой лексической группы в реализации образных контекстов изучаемых поэтов и демонстрируют ее богатый эстетический потенциал в поэтическом языке вообще. Наряду с традиционными образами и концептуальной лексикой артефакты проявляют свои потенциальные возможности служить типологической приметой стиля как литературного направления и выражением индивидуального своеобразия идиостилей поэтов.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Шадрина, A.A. Лексика, обозначающая артефакты, в ндиостиле АЛ. Ахматовой / А. А. Шадрина // Язык. Дискурс. Текст : труды и материалы международной научной конференции, посвященной юбилею В.П. Мапащенко. - Ростов на Дону: Изд-во Ростов, педагогич. ун-та, 2004. - Ч. 2. — С. 203-206.

ЦШадрина, A.A. Анализ художественного текста на занятиях по русскому языку и культуре речи (на материале поэзии Серебряного века) / А. А. Шадрина //Социальные и духовные основания общественного развития: межвузовский научный сборник. — Саратов: Изд-во «Научная книга», 2004. — С. 239 - 243.

3 .Шадрина, A.A. Лексика, обозначающая артефакты, в идиостиле Н.Гумилева (в аспекте эстетики акмеизма) / А. А. Шадрина // Филологические этюды: Сборник научных статей молодых ученых, — Саратов: Изд-во Сарагг. унта, 2005, -Вып. 8. - Ч. III. - С. 198 - 201.

4.Шадрина, A.A. К проблеме эстетической функции языка и формах ее реализации в текстах художественного стиля / А. А. Шадрина // Основания и парадигмы современного общественного развития: Сборник научных статей. ~ Саратов: Изд-во «Научная книга», 2005. - Ч. 1. - С. 266-269.

5.Шадрина, A.A. Эстетическое функционирование лексики, обозначающей артефакты, в поэзии Серебряного века (символический аспект) / А.А.Шадрина // Вестник Саратовского госагроуниверситета им. Н.И. Вавилова; ВГОУ ВПО «Саратовский ГАУ». - Саратов, 2006. - Вып. 3. - 5, - С. 158-162.

Подписано в печать 14.11.06, Формат 60xS4 1/16. Объем 1.0 п. л. Тираж 100 экз. Заказ 188.

Типография Издательства Саратовского университета. 410012, Саратов, Астраханская, 83.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Шадрина, Анна Александровна

Введение

1. Проблема семантического своеобразия слова в поэтическом тексте как отражения идиостиля автора

1.1. Основные подходы к изучению поэтической семантики

1.1.1. Структурный подход к изучению семантики

1.1.2. Функционально-стилистический подход к изучению 14 семантики

1.2. Теория поэтического языка и специфика семантики 19 поэтического слова

1.3. Соотношение понятий смысл и значение как реализация индивидуального и общего в семантике слова

1.4. Поэтический текст как реализации образного словоупотребления

1.5. Основные тенденции словоупотребления в поэтических текстах Серебряного века

1.6. Предметная лексика в поэтическом языке Серебряного

2. Функционирование артефактов как знаков номинации в поэтических текстах Серебряного века

2.1. Номинативное функционирование лексики, обозначающей артефакты, в творчестве поэтов-акмеистов

2.1.1. Функционирование слов-артефактов в творчестве А. Ахматовой

2.1.2. Функционирование слов-артефактов в творчестве Н. Гумилева

2.2. Функционирование слов-артефактов в творчестве М. Цветаевой

2.3. Функционирование слов-артефактов в творчестве И. Северянина

3. Образное употребление предметной лексики, обозначающей артефакты, в текстах поэтов

Серебряного века

3.1. Эстетическое функционирование слов-артефактов в составе метафорических конструкций

3.1.1. Структурные типы метафорических наименований в творчестве А. Ахматовой

3.1.2. Особенности метафорического употребления слов-артефактов в творчестве А.Ахматовой

3.1.3. Соотношение языковых и художественных метафорических сочетаний в творчестве А. Ахматовой

3.1.4. Реализация эстетического значения слов-артефактов в составе метафорических конструкций творчестве А. Ахматовой

3.2. Сравнительные конструкции со словами- артефактами в творчестве А. Ахматовой и II. Гумилева

3.3. Основные образы, реализующиеся в метафорических конструкциях со словами-артефактами, в текстах поэтов

Серебряного века

3.4. Эстетическое функционирование артефактов-символов в текстах поэтов Серебряного века

3.5. Артефакты в функции ключевых слов в идиостилях поэтов Серебряного века

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Шадрина, Анна Александровна

В художественной системе писателя одной из составляющих является характер изображения той совокупности предметов, среди которых происходит жизнь человека и вне которых она невозможна. По отношению к вещи оформляются целые литературные направления. Каждая литературная эпоха создает «сколь философско-идеологический, столь и вещный свой облик» [Чудаков 1986:253].

Специфика «индивидуальных стилей поэтов начала XX века» во многом определяется тем, как в их поэзии отражен предметный мир [Кожевникова 1986: 8]. В отечественной науке существует давняя традиция изучения предметной лексики (лексики вещного мира), однако до последнего времени она исследовалась в лексикологическом аспекте. Актуальным и теоретически значимым представляется изучение и анализ данной группы слов в стилистическом плане.

Особую значимость предметная лексика приобрела в пределах эстетики акмеизма. Категория предметности в поэзии акмеистов реализуется, в первую очередь, в употреблении предметной лексики, которая имеет в качестве доминирующего признак «искусственно созданный» и обозначающей предметы, созданные и используемые человеком, или артефакты.

Актуальность работы обусловлена тем, что в исследованиях, посвященных функционированию в художественных текстах отдельных лексем, анализу, в основном, подвергаются многозначные лексемы или традиционно используемые как основы метафор природные наименования. В данной работе исследуются эстетические возможности предметной лексики, обозначающей артефакты, которые, как правило, номинативны в языке, однако, становятся семантически осложненными в поэтическом тексте и оказываются очень важными в реализации художественных идей автора.

Предметом исследования стали семантические изменения лексики, обозначающей артефакты, в художественном тексте.

Объектом исследования является функционирование данного класса лексики в произведениях поэтов-акмеистов на фоне поэзии других представителей Серебряного века.

Цель работы - выявить типы эстетических трансформаций семантики лексических единиц, обозначающих артефакты, определить роль данной лексики в реализации авторского восприятия мира как проявлении идиостилей поэтов Серебряного века.

Материалом исследования послужили поэтические тексты четырех представителей Серебряного века - Л. Ахматовой, II. Гумилева, М. Цветаевой и И. Северянина. Объем анализируемого материала - более 2 тысяч словоупотреблений.

Цель исследования обусловила постановку следующих задач:

1. установить общие и индивидуальные черты функционирования слов-артефактов в их номинативном употреблении в поэтических текстах акмеистов и других поэтов Серебряного века;

2. выявить роль слов-артефактов в создании и реализации поэтических образов в лирике акмеистов и других представителей Серебряного века: а) определить особенности функционирования слов-артефактов в составе метафорических конструкций в текстах изучаемых поэтов; б) установит тенденции символизации слов- артефактов;

3. определить особенности функционирования артефактов в роли ключевых слов в текстах поэтов-акмеистов (Л.Лхматовой и И.Гумилева) и других представителей Серебряного века;

4. выявить в использовании лексики, обозначающей артефакты, как общие особенности поэтического словоупотребления, так и специфику ее эстетической трансформации в пределах литературного течения акмеизма и идиостилей поэтов.

Методы предопределены целью и задачами исследования. В качестве основных выступают семантико-стилистический, описательный и сопоставительный анализы в их сочетании, используются элементы компонентного и статистического анализа.

Научная новизна исследования обусловлена тем, что в работе представлен комплексный подход к изучению особенностей эстетического функционирования слов-артефактов, учитывающий реализацию как их номинативных и переносных, так и образных употреблений в идиостилях поэтов. Выявлены модели и механизмы реализации метафорических переносов, особенности создания и актуализации символических ассоциаций. Определена специфика функционирования слов-артефактов в творчестве поэтов-акмеистов на фоне особенностей словоупотребления других поэтов Серебряного века: показано общее и индивидуальное в идиостиле поэтов-акмеистов, выявлено своеобразие их творческого метода.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что па примере функционирования лексики, обозначающей артефакты, показано общее, присущее поэтическому языку, и своеобразное, предопределенное спецификой идиостилей поэтов. Полученные выводы позволяют уточнить семантико-стилистическую динамику слова в поэтическом тексте Серебряного века. При этом проблема индивидуального и общего уточняется, таким образом, на уровне художественной семантики не только в пределах общепоэтических закономерностей и их преломления в идиостилях, но и в аспекте закономерностей, связанных со стилем акмеизма как литературного течения.

Практическая ценность работы заключается в возможности применения результатов исследования в спецкурсах и спецсеминарах по стилистике русского языка, лингвистическому и литературоведческому анализу художественных текстов, по проблемам акмеизма как литературного направления Серебряного века. Кроме того, материалы исследования могут быть использоваться при составлении словарей метафор и символов поэзии, а также словарей языка писателя.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Своеобразие функционирования лексики, обозначающей артефакты, в эстетической системе акмеизма заключается в особой активности употребления этого класса лексики, при котором слово-артефакт выступает в своем номинативном значении, осложненном «семантическими приращениями».

2. При реализации метафорических значений привычные ассоциации в произведениях акмеистов выражаются новыми, часто - сложными по структуре и семантике, дистрибутивными структурами со словами-артефактами.

3. Тенденция к символизации в лирике акмеизма имеет свои особенности как в отношении лексического состава символизируемых единиц (употребление наравне с книжными и предметно-бытовых лексем), так и в механизме символизации (реализации не отдельных символических значений, а, преимущественно, осложняющих слово символических ассоциаций).

4. Традиционные поэтические образы в эстетических системах разных представителей Серебряного века реализуются путем актуализации в словах-артефактах индивидуальных эстетических приращений, своеобразие которых составляет специфику идиостилей.

5. В поэзии Серебряного века артефакты активно выступают в роли ключевых слов, претерпевающих эстетическую трансформацию. При этом проявляется органическая связь с характером стиля как литературного направления и с природой идиостиля поэта.

6. Варьирование семантического наполнения слов-артефактов в целостной структуре творчества поэта играет важную роль в идиостиле и свидетельствует о значительном эстетическом потенциале данного класса лексики в поэтическом языке.

Структура диссертационной работы

Поставленные задачи реализуются в структуре диссертации, содержащей введение, три главы и заключение.

Во Введении обосновывается актуальность темы, характеризуется объект и предмет исследования, определяются цель и задачи работы, се научная новизна, теоретическая и практическая значимость, методы и материал исследования, формулируются основные положения, выносимые на защиту.

В Главе 1, включающей шесть параграфов, содержится анализ научной литературы по проблемам поэтической семантики, формулируются основные теоретические положения диссертации.

Глава 2 состоит из нескольких параграфов. В первом параграфе исследуются семантические возможности слов-артефактов в их номинативных значениях в поэзии акмеистов - А. Ахматовой и Н. Гумилева. В следующих параграфах прослеживаются реализации номинативного значения слов-артефактов в творчестве других представителей Серебряного века - И. Северянина и М. Цветаевой.

Глава 3 посвящена анализу образного словоупотребления артефактов. Глава состоит из нескольких параграфов. В первых трех параграфах прослеживается функционирование метафорических и сравнительных конструкций со словами-артефактами в творчестве поэтов-акмеистов - А. Ахматовой и II. Гумилева, привлекаются поэтические образы, реализующиеся в метафорических конструкциях М. Цветаевой и И. Северянина. В четвертом параграфе артефакты рассматриваются с позиции реализации ими символических ассоциаций и приращений. В пятом параграфе анализируются некоторые артефакты, выступающие в творчестве рассматриваемых поэтов в роли ключевых слов, раскрывается их семантическая динамика, играющая важную роль в реализации идиостилей поэтов.

В Заключении содержатся основные выводы, полученные в ходе исследования.

Список использованной литературы приводится в разделе Библиография.

Диссертация снабжена Приложением, включающим тематически классифицируемый список артефактов с конкретными примерами их употребления в лирических текстах поэтов Серебряного века.

Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены на ежегодных научных конференциях молодых ученых Саратовского государственного университета и Саратовского государственного технического университета в 2003, 2004 и 2005 годах, а также на международной конференции в Ростовском государственном педагогическом университете в 2004 году. По материалам диссертации опубликовано 5 статей.

10

Заключение научной работыдиссертация на тему "Эстетическое функционирование лексики, обозначающей артефакты, в поэзии Серебряного века"

Заключение

Проблема функционирования особой лексической группы, обозначающей предметы созданные и используемые человеком, или артефакты, рассматривается аспекте соотношения индивидуального и общего в системе идиостилей поэтов Серебряного века. На фоне традиционного подхода к исследованию предметной лексики, который предполагает способность развития у данных лексических единиц переносных метафорических значений, нами артефакты рассматриваются с позиции семантической осложненности слова в поэтическом тексте.

Слова-артефакты нашли наиболее активное применение в творчестве поэтов-акмеистов. В основу их поэзии, пришедшей на смену символизму, легло не только идейное разобщение с символистами, но и особое отношение к слову как к конкретному и реальному. Явления окружающей действительности стали играть в произведениях акмеистов такую же важную роль, как и сами переживания героев. По определению О.Манделыитама, не предмет как таковой, а «очеловеченный» предмет, который является «воплощенным равновесием между мистическим и бытовым», стал центром поэтического изображения жизни у акмеистов [Мандельштам 1990:182]. Разница между этими направлениями заключалась не только в структуре образов, но и в различии семантико-стилистической приуроченности лексем - основ образности в связи с разницей эстетических взглядов авторов. Вместе с тем, принадлежность поэтов к одному направлению не означала абсолютного подобия их поэтических систем. Так, с позиции функционирования артефактов, которыми наполнена лирика А. Ахматовой и Н. Гумилева - типичных представителей эстетики акмеизма, их поэзию, при сходстве основных тенденций, нельзя назвать одноплановой. Она отражает личные представления поэтов о мире и потому - индивидуальна. Специфичность образности акмеистов становится более явной при сопоставлении тенденций функционирования артефактов в их лирике с функционированием этого класса лексики в поэзии других представителей

Серебряного века - М. Цветаевой и И. Северянина, творчество которых отражает не меньшую активность артефактов и либо столь своеобразно, что творчество его не укладывается в рамки отдельного литературного направления (М. Цветаева), либо отражают специфику другого литературного течения (И. Северянин). Сравнение особенностей функционирования артефактов в поэзии представителей акмеизма и других направлений Серебряного века позволяет точнее определить своеобразие стиля акмеистов. Исследование расширяет и углубляет представления об эстетических свойствах и возможностях артефактов в поэтических текстах различных представителей Серебряного века и тем самым позволяет утвердить их значительный эстетический потенциал в поэтических идиостилях вообще.

Слова-артефакты в творчестве рассматриваемых поэтов представлены лексическими группами, включающими наименования бытовых предметов, предметов одежды и аксессуаров, морских и военных реалий и др.

Лексемы, составляющие эти группы, реализуют в поэзии акмеистов два типа контекстов - номинативные и образные.

Номинативные контексты с артефактами по-разному проявили себя в творчестве акмеистов и других представителей Серебряного века. Общим для этого типа номинации является способность артефактов - слов, как правило, не имеющих узуальных переносных значений и потому не подвергающихся двуплаповому осмыслению в языковой системе, - занимать активную позицию в реализации художественных идей писателя.

В творчестве А. Ахматовой, Н. Гумилева, М. Цветаевой и И. Северянина артефакты широко представлены в номинативных контекстах, большую часть которых составляют единицы семантических групп «Предметы быта», «Одежда», «Атрибуты словесного искусства», «Военные реалии», соотносящиеся с основными темами творчества авторов - жизнь и смерть, любовь и искусство, вера и патриотизм.

Номинативное значение рассматривается с позиции разной степени семантической осложненности - почти нулевой и реально воспроизводимой, характеризующейся наличием текстовых сигналов, «подсказывающих», «сигнализирующих» о развитии контекстной семантики и эмоциональных коннотаций слова. Для акмеистов наиболее характерно последнее. В творчестве А. Ахматовой наиболее активны артефакты семантических групп «Предметы быта» и «Одежда», не вызывающие в малых контекстах никаких ассоциаций. При восприятии же целостного текста стихотворения выявляется сложная семантика, участвующая в передаче чувств и настроений героев, подчеркивающая черты их характеров, манеру поведения и тем самым причастная к реализации содержательного плана произведения. За перечислением предметов обстановки, описанием природы, внешности, занятий, одежды героев скрываются смыслы, гораздо более сложные, чем те, которые реализуются в прямых номинативных значениях.

Для лирики Н. Гумилева семантическая осложненность номинативных конструкций связана с объединением в одном контексте бытовых реалий с высокими размышлениями поэта и поэтическими образами. Подобная тенденция связана с символическими ассоциациями, которыми осложняется прямое номинативное значение артефактов. В этом проявляется одна из характерных черт поэзии Н. Гумилева, стоящей на стыке акмеизма, с его особым вниманием к предметному миру, и символизма, отразившегося в типе ассоциаций - в их большей отдаленности, абстрактности и неожиданности.

Лирика И. Северянина соотносится с общей идеей эгофутуризма как составной части литературного направления - футуризма - скорее по лозунгам и заявлениям, чем по самой поэтической форме, традиционной в своей основе [Иванюшина 2003:43]. Развиваясь в противовес предшествующим литературным направлениям, футуризм И. Северянина в то же время соотносим с эстетикой символизма (противопоставление рациональному знанию тайны мира и души человека) и акмеизма овеществление абстрактных понятий, внимание к предметам), что выражается, в том числе, и в ряде традиционных образов, тем и мотивов его поэзии. Поэтому номинативное употребление артефактов в его стихах реализуется чередованием нулевого типа номинативности с близкой Н. Гумилеву осложнением слова символическими ассоциациями абстрактного характера.

В лирике М. Цветаевой осложнение прямого значения слов-артефактов связано, прежде всего, с особой активностью прилагательных - цветовых номинаций, имеющих закрепленные символические значения. Цветовые эпитеты участвуют в реализации контекстов, воссоздающих картины детства, родины и вносящих в поэтический текст повышенную эмоциональную тональность. Кроме того, артефакты в лирике М. Цветаевой способны соединять номинативное значение и видоизмененные узуальные метафорические образы.

Слова-артефакты проявляют себя как активные средства реализации и во втором типе эстетической трансформации семантики артефактов -образных контекстах.

Образные контексты, в реализации которых участвуют артефакты, в поэзии акмеизма связаны с активизацией двух разновидностей контекстов -собственно метафорических, переносность значения которых создается индивидуально-авторскими метафорами, и случаев, когда слова-артефакты не образуют переносного значения в малом контексте, но в перспективе художественного целого приобретают образный смысл. В творчестве А. Ахматовой привычные ассоциации, принятые в узусе, реализуются посредством новых лексических единиц. Метафорические конструкции в творчестве А. Ахматовой и Н. Гумилева объединяются общностью формальной и семантической структуры, членами которой становятся три и более компонента. Большая часть таких метафор в лирике А. Ахматовой основана на индивидуальных мироощущениях поэтессы и соответствует ее личным представлениям о важнейших жизненных категориях. Артефакты в данных конструкциях часто реализуют свои эстетические значения (весь ты сыгранный на шарманке; притащится слава - погремушкой над ухом стучать; на чистой белизне страниц я отречение писала). В творчестве Н. Гумилева наиболее продуктивны олицетворения как тип реализации метафорических значений и способ создания образа. Подобные метафорические сочетания отражают представление автора о мире и предназначении человека. Характер переноса в таких конструкциях индивидуальный, модели, на основании которых построен перенос значения, не продуктивны для других поэтов

Как регулярный тип реализации образного словоупотребления артефактов у акмеистов выделяется сравнение. Различие в функционировании сравнительных конструкций в творчестве А. Ахматовой и Н. Гумилева заключается в самом характере объекта и образа сравнения. Если у А. Ахматовой детали внешней обстановки сравниваются чаще всего с внутренними душевными переживаниями героини, то в творчестве Н. Гумилева преобладают контексты, сравнивающие предметы.

В качестве артефактов-символов в творчестве поэтов могут выступать единицы фразеологизмов и устойчивых сочетаний (что в большей степени проявляется в символическом использовании артефактов, связанных с христианскими мотивами) - чаще в измененной, реже - в исконной форме, но обогащенные новыми эстетическими смыслами.

Применительно к употреблению предметных существительных в роли слов-символов в рамках поэзии серебряного века в большинстве случаев следует говорить о реализации традиционных для классической поэзии образов путем актуализации как традиционных, так и новых индивидуально-авторских символических ассоциаций.

Степень традиционности / индивидуальности ассоциаций у разных поэтов различна. Она напрямую связана с выбором конкретной лексемы в качестве основы образа, реализующей свое символическое звучание. Так, среди контекстов, включающих артефакты-символы, выделяются как традиционные, повторяющиеся у всех представленных поэтов, лексемы, так и индивидуальные, характерные только для одного автора (кольцо у Л. Ахматовой, зурна у Н. Гумилева, мяч у М. Цветаевой).

Специфика функционирования артефактов-символов в поэзии А. Ахматовой и Н. Гумилева заключается и в разном отношении к самой категории символа, в разном формальном его воплощении: если в поэзии А. Ахматовой артефакт определяется как символ, связанный с из идейными позициями автора в отношении того или иного понятия и не имеет вербального указания, то в поэзии II. Гумилева часто возникают конструкции, сигнализирующие о символе, - они включают артефакт и определяющую его конструкцию - саму лексему символ и другое, чаще всего, абстрактное существительное в родительном падеже (Крест <.>-символ власти).

Выявлена и общая для акмеистов тенденция символизации слов, отличная от собственно символистской позиции: если символисты в качестве символов использовали абстрактные понятия (любовь, душа, жизнь и т.д.) и соответствующую им абстрактную лексику (тайна, сон, сказка, чара, греза, видение, тень, призрак и др.) или конкретную лексику книжного характера (чаша, посох, кубок и др.), то у акмеистов в качестве слов-символов выступает и лексика более конкретного и бытового характера - названия музыкальных инструментов (барабан, погремушка, зурна, гитара), аксессуары (кольцо, веер), предметы одежды и т.п. Кроме того, если у символистов приемы символизации слов приводят в итоге к формированию символического значения, то у акмеистов (за исключением некоторых символов в поэзии Н. Гумилева последнего периода), процесс символизации, как правило, не проводит к реализации символических значений, а останавливается на стадии актуализации символических ассоциаций.

Как один из способов выражения художественных идей и эстетических взглядов писателя в идиостилях поэтов выделяется функционирование артефактов как ключевых слов, способных наравне с абстрактной лексикой, которая традиционно выступала в этой функции и традиционными образами - артефактами (парус, корабль, чаша и др.), раскрывать авторское понимание мира. В роли ключевых слов в творчестве А. Ахматовой, Н. Гумилева, И. Северянина, М. Цветаевой выступают слова дом и окно. Это общие для поэтов Серебряного века актуальные лексемы в семантико-стилистической системах. Однако характер семантических приращений, которыми осложнены эти артефакты в творчестве каждого из рассматриваемых поэтов, дают основания по-разному оценить их роль в идиостиле писателей.

Широта применения, многоаспектность семантической динамики и экспрессивная нагруженность артефактов в поэтических системах разных направлений, свойственных поэзии Серебряного века, свидетельствуют о продуктивности этой лексической группы в реализации образных контекстов изучаемых поэтов и демонстрируют ее богатый эстетический потенциал в поэтическом языке вообще. Наряду с традиционными образами и концептуальной лексикой артефакты проявляют свои потенциальные возможности служить типологической приметой стиля как литературного направления и выражением индивидуального своеобразия идиостилей поэтов.

Список научной литературыШадрина, Анна Александровна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Ахматова А.А. Стихотворения и поэмы / А.А. Ахматова / Сост., подгот. текста и примеч. В.М. Жирмунского. - J1., 1976. (Б-ка поэта. Большая серия).

2. Ахматова А.А. Автобиографическая проза. Соч. / А.А. Ахматова. -М., 1990.

3. Ахматова А.А. «Я стала песней и судьбой .»: Стихотворения и поэмы / А.А. Ахматова. Саратов, 1991.

4. Ахматова А.А. Ветер лебединый: Стихотворения и поэмы / А.А. Ахматова. М., 1998. (Ахматова 1998а)

5. Ахматова А.А. Собр. соч .: В 6 т. Т. 1: Стихотворения 1901-1941 гг. / А.А. Ахматова. М., 1998. (Ахматова 19986)

6. Ахматова А.А. Собр. соч .: В 6 т. Т. 2. Кн. 2: Стихотворения 1959 -1966 гг. / А.А. Ахматова. М., 1999.

7. Гумилев Н. Собр. соч.: В 4 т. Т. 1 / Н. Гумилев. Вашингтон, 1962.

8. Гумилев.Н.С. Избранное / Н. Гумилев. М., 1989.

9. Гумилев Н.С. Сочинения: В 3 т. Т. 1 / Н. Гумилев. М., 1990. Ю.Гумилев Н.С. Конквистадор: Стихотворения / Н. Гумилев. - М., 1997.1. Мир поэзии).

10. Северянин И. Стихотворения / И. Северянин. М., 1989.

11. Северянин И. Стихотворения и поэмы. 1918 1941 / И. Северянин / Сост., послесл. и примеч. Ю. Шумакова. - М., 1990. (Феникс. Из поэтического наследия XX века).

12. З.Северянин И. Поэзы и прозы / И. Северянин. Екатеринбург, 2005. М.Цветаева М. Сочинения: В 2 т. / М. Цветаева / Сост., подгот. текста и коммент. А. Саакянц. - М., 1980.

13. Цветаева М. Избранные произведения / М. Цветаева. Минск, 1984.

14. Цветаева М. Собр. соч.: В 7 т. Т. 1 / М. Цветаева. М., 1994.

15. Цветаева М. Поручаю ветру: Стихотворения / М. Цветаева. М., 1998. (Мир поэзии).

16. Список использованной литературы

17. Абрамец И.В. Символ «круг» в лирике Александра Блока / И.В. Абрамец// Филологические науки. 1984.-№6.

18. Аверинцев С.С. Символ / С.С. Аверинцев // Кр. литерат. энц-дия. Т.6. -М., 1971.

19. Адрианова-Перетц В.П. Очерки поэтического стиля Древней Руси / В.П. Адрианова-Перетц. М. - Л, 1947.

20. Азнаурова Э.С. Очерки по стилистике слова / Э.С. Азпаурова. -Ташкент, 1973.

21. Айзенштейн Е.О. Символика «стекла» в творчестве М.Цветаевой / Е.О. Айзенштейн // Научн. докл. высшей школы. Филол. науки. -1990.- №6.

22. Александров В.Ю. Фольклоризм М.Цветаевой: (Стихотворная поэтика, жанровое своеобразие): Автореф. дисс. на соиск. уч. степ, канд. филолог, наук / В.Ю. александров. М., 1989.

23. Александров В.Ю. О некоторых тенденциях построения «фольклорного» стиха: М.Цветаева / В.Ю. Александров // Литература и фольклор: Вопросы поэтики. Волгоград, 1990.

24. Алефиренко Н.Ф. Спорные проблемы семантики / Н.Ф. Алефиренко. -Волгоград, 1999.

25. Ю.Аникина А.Б. Образное слово в тексте / А.Б. Аникина. М., 1985.

26. П.Аникина А.Б. Значение и смысл художественного слова / А.Б. Аникина // Значение и смысл слова: Художественная речь и публицистика.-М., 1987.

27. Арутюнова Н.Д. Номинация, референция, значение / Н.Д. Арутюнова //Языковая номинация. Общие вопросы.-М., 1977.

28. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора: (Синтаксис и лексика) / Н.Д. Арутюнова // Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979.

29. Н.Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры. М.,1990.

30. Арутюнова Н.Д. Истина: фон и коннотации / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка: Культурные концепты. М., 1991.

31. Афанасьева Н.А. Традиционные поэтические образы в лирике А.Ахматовой, Н.Гумилева, О.Манделынтама: Дис. на соиск. уч. степени капдид. филол. наук / Н.А. Афанасьева. СПб., 2004.

32. Бабенко Л.Г. Функциональный анализ глаголов говорения, интеллектуальной и эмоциональной деятельности (на материале художественной речи А.Платонова): Автореф. дис. на соиск. уч. степени канд. филол. наук/ Л.Г. Бабенко. Ростов-на-Дону, 1980.

33. Бабенко Н.Г. К вопросу о коммуникативном потенциале слова и его реализации в поэзии и прозе М.И.Цветаевой / Н.Г. Бабенко // Коммуникативные аспекты слова в текстах разной жанровой ориентации.-Томск, 1995.

34. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А.П. Бабушкин. Воронеж, 1996.

35. Балашова Л.В. Глаголы и существительные жизни и смерти в истории русского языка / Л.В. Балашова // Актуальные проблемы исторической лексикологии. Днепропетровск, 1988.

36. Балашова Л.В. Военная лексика в русском и польском языках / Л.В. Балашова // Язык и общество Саратов, 1993. Вып. 9.

37. Балашова JI.B. Метафорическая номинация «вещного мира» в истории русского языка / JI.B. Балашова // Филология. Саратов, 1998. Вып 2.

38. Балашова JI.B. Метафора в диахронии / Л.В.Балашова. Саратов, 1998.

39. Балли Ш. Французская стилистика / Ш. Балли / Пер. с франц. К.А.Долинина / Под ред. Е.Г.Эткинда. М, 1961.

40. Баранов А.Н. Очерк когнитивной теории метафоры / А.Н. Баранов // Баранов А.Н., Караулов Ю.И. Русская политическая метафора (материалы к словарю) / А.Н. Баранов. М., 1991.

41. Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Метафора общественного диалога: война или согласие / А.Н. Баранов // Знание сила. - 1991. - № 10.

42. Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Русская политическая метафора (материалы к словарю) / А.Н. Баранов. М., 1991.

43. Барашкина Е.А. Об образных моделях языковой характеристики мышления / Е.А. Барашкина // Семантическая системность языковых единиц: Сб. науч. статей. Самара, 1996.

44. Барлас Л.Г. Специфика художественно-речевой семантики и ее анализа / Л.Г. Барлас //Основные понятия и категории лингвистики -Пермь, 1982.

45. Бахмутова Н.И. Лексико-семантическая группа как путь изучения метафоры языка и метафоричности мышления / Н.И. Бахмутова // Язык и общество. Саратов, 1993. Вып 9.

46. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики / М.М. Бахтин. М., 1975.

47. Бекова С.В. К проблеме идеологического словаря писателя: (Семантико-стилистический анализ слов со значением цвета у М. Горького): Автореф. канд. дис на соиск. уч. степени канд. филол. наук /С.В. Бекова.-Л., 1973.

48. Белодед И.К. Символика контраста в поэтическом языке А.Ахматовой / И.К. Белодед // Поэтика и стилистика русской литературы.-J1., 1971.

49. Белякова И.Ю. Об одном подходе к толкованию слова в индивидуально-авторском поэтическом словаре / И.Ю. Белякова // Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы: Материалы международной научной конференции (Москва, 8-10 июня 2002). -М., 2003.

50. Бессабарова Н.Д. Метафора как языковое явление / Н.Д. Бессарабова // Значение и смысл слова. М., 1987.

51. Блэк М. Метафора / М. Блэк // Теория метафоры. М., 1990.

52. Блинова О.И. Явление мотивации слов (лексикологический аспект): Учеб. пособие/О.И. Блинова.-Томск, 1984.

53. Богомолов Н.А. Оккультные мотивы в творчестве Н.Гумилева / Н.А. Богомолов // Н.Гумилев и русский Парнас. СПб., 1992.

54. Болкунова Н.С. Мотивы дома и дороги в художественной прозе Н.В.Гоголя: Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / Н.С. Болкунова.-Саратов, 1999.

55. Болотнова Н.С. Образная перспектива глагольного слова в рассказах Ю.М. Нагибина (на материале семаптико-стилистической группы языковых единиц, соотносящихся с речью): Автореф. дис. на соиск. уч. степени канд. филол. наук / Н.С. Болотнова. Томск, 1983.

56. Болотнова Н.С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня / Н.С. Болотнова. -Томск, 1992.

57. Болотнова Н.С. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте / Н.С. Болотнова. Томск, 1994.

58. Борисова М.Б. Индивидуальное в семантике слова и отражение его в Словаре М.Горького: (На материале языка драматургии) / М.Б.

59. Борисова // Очерки по русскому языку и стилистике: Памяти А.Ф.Ефремова. Саратов, 1967.

60. Борисова М.Б. Слово в драматургии М.Горького / М.Б. Борисова. -Саратов, 1970.

61. Борисова М.Б. Еще раз об «общей образности», «упаковочном материале» и их отражении в словаре писателя / М.Б. Борисова // Вопросы стилистики. Вып. 6. Саратов, 1973.

62. Брюсов В.Я. Статьи / В.Я. Брюсов // Брюсов В.Я. Собр. соч.: В 7 т. Т. 6/В.Я. Брюсов.-М., 1975.

63. Бутырин К.М. Проблема поэтического символа в русском литературоведении / К.М. Бутырин // Исследования по поэтике и стилистике. J1., 1972.

64. Вандриес Ж. Язык / Ж. Вандриес. М., 1937.

65. Вартазян С.Р. От знака к образу / С.Р. Вартазян. Ереван, 1973.

66. Варюхина Е.И. Смысловая структура символов растений в польской поэзии: Автореф. дис. на соиск. уч. степени канд. филол. наук / Е.И. Варюхина. СПб., 1977.

67. Васильев J1.M. Семантика русского глагола / JI.M. Васильев. М., 1981.

68. Васильев J1.M. Современная лингвистическая семантика / J1.M. Васильев. М., 1990.

69. Васильченко С.М. Название приспособлений для сидения, лежания и сна в современном русском литературном языке / С.М. Васильченко // Семантика языковых единиц. -М., 1996. Т.1.

70. Вежбицка А. Сравнение градация - метафора / А. Вежбицка // Теория метафоры. - М., 1990.

71. Верли М. Общее литературоведение / М. Верли. М., 1957.

72. Веселовский А.Н. Историческая поэтика / A.II. Веселовский. М.; Л., 1940.

73. Веселовский А.Н. Историческая поэтика / А.Н. Веселовский. М., 1989.

74. Винофад Т. К процессуальному пониманию семантики / Т. Виноград //Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12. М, 1983.

75. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова / В.В. Виноградов // Вопросы языкознания. 1953. - № 5.

76. Виноградов В.В. О языке художественной литературы / В.В. Виноградов. -М., 1959.

77. Винофадов В.В. К вопросу о слове и образе / В.В. Виноградов // Вопросы литературы 1960. - № 5.

78. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика / В.В, Виноградов. -М., 1963.

79. Виноградов В.В. О теории художественной речи / В.В, Виноградов. -М., 1971.

80. Виноградов В.В. О поэзии Анны Ахматовой (Стилистические наброски) / В.В. Виноградов // Виноградов В.В. Поэтика русской литературы / В.В. Виноградов. М., 1976.

81. Вино1радов В.В. Об основных типах фразеологических единиц / В.В. Виноградов // Виноградов В.В. Лексикология и лексикография / В.В. Виноградов. М., 1977.

82. Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова / В.В. Виноградов // Лексикология и лексикография. Избранные труды. -М., 1977.

83. Виноградов В.В. История слов / В.В. Виноградов. М., 1994.

84. Виноградов B.C. Лексические вопросы перевода художественной прозы: Автореф. дис. на соиск. уч. степени докт. филол. наук / B.C. Виноградов.-М., 1979.

85. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку / Г.О. Винокур. -М., 1959.

86. Вольф Е.М. Метафора и оценка / Е.М. Вольф // Метафора в языке и тексте.-М., 1988.71 .Воспоминания о Марине Цветаевой: Сб. М., 1992.

87. Гавранек Б. Задачи литературного языка и его культура / Б. Гавранек //Пражский лингвистический кружок.-М., 1967.

88. Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическое / В.Г. Гак // Метафора в языке и тексте. М., 1988.

89. Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английского языка / И.Р. Гальперин.-М., 1958.

90. Гальперин И.Р. Информативность единиц языка: Пособие по курсу общего языкознания / И.Р. Гальперин. М., 1974.

91. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования / И.Р. Гальперин. М., 1981.

92. Гальперин И.Р. Относительно употребления терминов «значение», «смысл», «содержание» в лингвистических работах / И.Р. Гальперин // Филологические науки. 1982. - № 5.

93. Гаспаров M.JI. Марина Цветаева: от поэтики быта к поэтике слова / МЛ. Гаспаров // Гаспаров МЛ. Избранные статьи / МЛ. Гаспаров. -М., 1995.

94. Гаспаров M.J1. Поэт и культура. Три поэтики О.Мандельштама / M.J1. Гаспаров // О.Мандельштам. Полное собрание стихотворений. СПб., 1995.

95. Гаспаров М. О русской поэзии / М. Гаспаров. СПб., 2001.81 .Гегель Г.В.Ф. Эстетика: В 4-х т. Т. 2 / Г.В.Ф. Гегель. М., 1969.

96. Гей П.К. Художественность литературы. Поэтика. Стиль / Н.К. Гей. -М., 1975.

97. Герасимова Н.М. Энергетика цвета в цветаевском «Молодце» / П.М. Герасимова // Имя. Сюжет. Миф. СПб., 1995.

98. Гинзбург Л. О лирике / Л. Гинзбург. Л., 1974.

99. Гинзбург Л. О старом и новом / Л. Гинзбург. Л., 1982.

100. Глушкова М.В. Эстетическая актуализации слова в контексте художественного произведения (на материале трилогии А. Толстого «Хождение по мукам») / М.В. Глушкова // Вопросы стилистики. -1975-Вып. 9.

101. Григорьева А.Д. Судьба поэтической фразеологии в русской поэзии 19-начала 20 века / А.Д. Григорьева // Очерки по стилистике художественной речи. М., 1979.

102. Григорьева А.Д. Слово в поэзии Тютчева / А.Д. Григорьева. М., 1980.

103. Григорьева А.Д., Иванова Н.Н. Традиционные и индивидуально-авторские символы / А.Д. Григорьева // Язык поэзии 19-20 века: Фет. Современная лирика. М., 1989.

104. Григорьев В.П. Поэтика и лексикография / В.П. Григорьев // Тезисы докл. межвузовского симпоз. составителей «Словаря М. Горького». -Киев, 1966.

105. Григорьев В.П. Введение / В.П. Григорьев // Поэт и слово: Опыт словаря.-М., 1973.

106. Григорьев В.П. Поэтика слова. На материале русской советской поэзии / В.П. Григорьев. М., 1979.

107. Григорьев В.П. К эстетике неологизма / В.П. Григорьев // Русский язык: Языковые значения в функциональном и эстетических аспектах. -М., 1987.

108. Грицютенко И.Е. Эстетическая функция художественного слова в свете ленинской теории отражения / И.Е. Грицютенко. Львов, 1976.

109. Грякалова Н.Ю. Акмеизм. Мир. Творчество. Культура / Н.Ю. Грякалова // Русские поэты «Серебряного века»: Т.2. 1991. - С.

110. Грякалова Н.Ю. Н.С.Гумилев и проблемы эстетического самоопределения акмеизма / Н.Ю. Грякалова // Николай Гумилев. Исследования и материалы. СПб., 1994.

111. Гудмен Н. Метафора работа по совместительству / Н. Гудмен // Теория метафоры. - М., 1990.

112. Гуковский Г.Л. Русская литература XVIII века / Г.А. Гуковский. -М., 1939.

113. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию / В. Гумбольдт. -М., 1984.

114. Гурьева Т.Н. Концепция творчества в художественном сознании Марины Цветаевой: Автореф. дисс.на соик. уч.степени канд. филол. наук / Т.Н. Гурьева. Саратов, 1998.

115. Денисов ГШ. Лексика русского языка и принципы ее описания / П.Н. Денисов. М., 1993.

116. Долгополов Л.С. На рубеже веков / Л.С. Долгополов. Л., 1985.

117. Донецких Л.И. Условия реализации эстетических возможностей прилагательных в текстах художественных произведений: Автореф. дисс. на соиск. уч. степени д-ра филол. наук / Л.И. Донецких. М, 1981.

118. Донецких Л.И. Эстетические функции слова / Л.И. Донецких. -Кишинев, 1982.

119. Дробин Е.С. Поэзия Анны Ахматовой / Е.С. Дробин. Л., 1966.

120. Дударева А.А. Особенности идиостиля прозы М. Цветаевой: Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / А.А. Дударева. Тверь, 2002.

121. Елисеева М.Б. Семантический объем слова сад в культурно-историческом контексте: Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / М.Б. Елисеева. СПб., 1991.

122. Емельянова О.Н. Ассоциативное поле существительных с семантикой чувства / О.Н. Емельянова // Русский язык в школе. -1993.-№6.

123. Жирмунский В.М. Творчество А. Ахматовой / В.М. Жирмунский. -Л., 1973.

124. Жирмунский В.М. Поэтика русской поэзии / В.М. Жирмунский. -СПб., 2001.

125. Жоль К.К. Мысль, слово, метафора. Проблемы семантики в философском освещении / К.К. Жоль. Киев, 1984.

126. Загоровская О.В. О семантических различиях образных и экспрессивных единиц языка / О.В. Загоровская // Экспрессивность на разных уровнях текста. Новосибирск, 1987.

127. Залевская А. А. Слово в лексиконе человека: психолингвистичсекое исследование / А.А. Залевская. Воронеж , 1990.

128. Зарицкий Н.С. Составление Словаря М. Горького и проблема соотношения слов, понятия и значения / Н.С. Зарицкий // Великий родоначальник социалистической литературы. Киев, 1968.

129. Зобнин Ю.В. Миропонимание Гумилева-акмеиста и «Письма о русской поэзии» / Ю.В. Зобнин // Писатели как критики. Материалы вторых Варзобских чтений «Проблемы писательской критики». -Душанбе, 1990.

130. Зобнин Ю. Николай Гумилев поэт православия / Ю. Зобнин. -СПб., 2000.

131. Зобнин Ю.В. Странник духа / Ю.В. Зобнин // Н.С.Гумилев : pro et contra. СПб., 2000.

132. Золотова Г.А.Синтаксический словарь. Репертуар элементарных единиц русского синтаксиса / Г.А. Золотова. М., 1988.

133. Зубова Л.В. Поэзия М. Цветаевой. Лингвистический аспект / Л.В. Зубова.-Л., 1989.

134. Зубова Л.В. Язык поэзии М.Цветаевой (фонетика, словообразование, фразеология) / Л.В. Зубова. СПб., 1999.

135. Иванов Вяч.Вс. Звездная вспышка (Поэтический мир Н.Гумилева) / Вяч.Вс. Иванов // Гумилев Н. Стихи. Письма о русской поэзии / Н. Гумилев. М., 1989.

136. Измайлов P.P. Время и пространство в поэзии И. Бродского: Автореф. дисс. на соиск. уч. стен. канд. филолог, наук / P.P. Измайлов. Саратов, 2004.

137. Илюхина И.А. Образ в лексико-семантическом аспекте / Н.А. Илюхина. Самара, 1998.

138. Илюхина Н.А. Образ как объект и модель семасиологического анализа: Дис. на соиск. уч. степ, д-ра филол. наук / Н.А. Илюхина. -Уфа, 1999.

139. Ингарден Р. Исследования по эстетике / Р. ингарден. М., 1962.

140. Исаева JI.A. О лингвистических и несобственно лингвистических способах представления имплицитной национально-культурной информации в русском художественном тексте конца XIX начала XX века / Л.А. Исаева // Русистика на пороге XXI века. - М., 2003.

141. Исследования по поэтике и стилистике. Л.: Наука, 1972.

142. Кабакова С.В. Образное основание идиом (психолингвлкультурологические аспекты): Автореф. дис на соиск. уч. степ. канд. филол. наук / С.В. Кабакова. М., 1999.

143. Казмирова О.П. Языковые средства в организации смысловой структуры художественного текста (мотивный анализ романа Л.Н.Толстого «Воскресение»): Автореф. дисс. на соиск. уч. степ, канд. филолог, наук / О.П. Казмирова. СПб., 1996.

144. Карасик В.И. Культурные доминанты в языке / В.И. Карасик // Языковая личность: культурные концепты. Волгоград, Архангельск, 1996.

145. Карташова Ю.А. Функционально-семантическое цвето-световое поле в лирике И. Северянана: Автореф. дисс. на соиск. уч. стен. канд. филолог, наук / Ю.А. Карташова. Барнаул, 2002.

146. Кассирер Э. Сила метафоры / Э. Кассирер // Теория метафоры. -М., 1990.

147. Кацнельсон С.Д. Общее и типологическое языкознание / С.Д. Кацнельсон. М., 1986.

148. Кихней Л.Г. философско-эстетические принципы акмеизма и художественная практика А.Ахматовой и О.Манделыитама: Автореф. дис. на соиск. уч. степ. д-ра. филол. наук / Л.Г. Кихней. М., 1997.

149. Ковалевская Е.Г. Эстетические возможности слов с коннотативным значением / Е.Г. Ковалевская // Семантические и эстетические модификации слов в тексте. Л., 1988.

150. Коваленко Ю.Д. Когнитивная категория художественного пространства и ее репрезентация в романе М.А.Булгакова «Белая гвардия»: Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / Ю.Д. Коваленко. Омск, 2002.

151. Ковтун Л.С. О значении слова / Л.С. Ковтун // Вопросы языкознания. 1955. - № 5.

152. Ковтун Л.С. О специфике словаря писателя / Л.С. Ковтун // Словоупотребление и стиль М. Горького. Л., 1962.

153. Ковтун Л.С. Словарь М. Горького: (Лексикография в университетах страны) / Л.С. Ковтун // Вестник Ленинградского университета. 1966. - № 2.

154. Ковтун Л.С. Словарное описание семантико-стилистической системы писателя: (О словаре М.Горького) / Л.С. Ковтун // Словоупотребление и стиль М. Горького. Л., 1968.

155. Ковтун Л.С. соотношение эстетического и логического компонентов в лексической номинации / Л.С. Ковтун // Языковая номинация: (Общие вопросы). М., 1977.

156. Кожевникова Н.А. Словоупотребление в русской поэзии начала XX века/Н.А. Кожевникова. М., 1986.

157. Кожевникова Н.А. Метафора в поэтическом тексте / Н.А. Кожевникова // Метафора в языке и тексте. М., 1988.

158. Кожина М.Н. Стилистика и некоторые ее категории: (К постановке вопроса)/ М.Н. Кожина.-Пермь, 1961.

159. Кожина М.Н. Стилистика русского языка / М.Н. Кожина. М., 1977.

160. Козловская Н.В. Лексика предметного мира в организации лексической структуры текста произведения В.Набокова «Другие берега»: Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / Н.В. Козловская.-СПб., 1995.

161. Колодкина Е.Н. О специфике психолингвистической трактовки параметров конкретности, абстрактности, образности и эмоциональности значения существительных / Е.Н. Колодкина // Психолингвистические проблемы семантики и понимания текста. -Калинин, 1986.

162. Колшанский Г.В. Контекстная семантика / Г.В. Колшанский. -М., 1980.

163. Копнин П.В. Идея как форма мышления / П.В. Копнин. Киев, 1963.

164. Костюк Н.А. Слово в научной и художественной речи: (Функциональный аспект лексического значения): Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / Н.А. Костюк. Л., 1988.

165. Кривченко Е.Л. Классификация предметного мира, отраженная в свойствах лексики / Е.Л. Кривченко. Саратов, 1998.

166. Крючков В.П. Русская поэзия XX века: Очерки поэтики. Анализ текстов: Уч. пособие для старшеклассников и абитуриентов: В 2-х ч. 4.1 / В.П. Крючков. Саратов, 2002.

167. Кузнецова Э.В. О статусах слова / Э.В. Кузнецова // Исследования по семантике. Уфа, 1983.

168. Кузьмина Н.А. Концептуальные метафоры в риторическом поле языка / Н.А. Кузьмина // Фатическое поле языка. Пермь, 1998.

169. Куликова И.С. О соотношении узуального и окказионального в эстетическом значении слова / И.С. Куликова // Узуальное и окказиональное в тексте художественного произведения. JI., 1986.

170. Купина Н.А. Смысл художественного текста и аспекты лингвистического анализа / Н.А. Купина. Красноярск, 1983.

171. Курланд Р., Матус Л. Символическое значение слова в поэзии (На материале слов «черный» и «белый» у М.Цветаевой и слова «зима» у А.Тарковского) / Р. Курланд // Современные проблемы русской филологии. Саратов, 1985.

172. Кухаренко В.А. Интерпретация текста / В.А. Кухаренко. М., 1979.

173. Лакофф Д., Джонс М. Метафоры, которыми мы живем / Д. Лакофф // Теория метафоры. М., 1990.

174. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя / Б.А. Ларин. Л., 1974.

175. Лебедева Н.В. К вопросу о семантических полях (на материале стилистических явлений) / Н.В. Лебедева // Вопросы стилистики. -Саратов, 1976.

176. Левин Ю.И. Структура русской метафоры / Ю.И. Левин // Труды по знаковым системам. Кн. 2. Тарту, 1965.

177. Лекманов О.А. Книга об акмеизме и другие работы / О.А. Лекманов. Томск, 2000.

178. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность / А.Н. Леонтьев. М., 1975.

179. Леонтьев А.А. Психолингвистический аспект языкового значения / А.А. Леонтьев // Принципы и методы семантических исследований. -М., 1976.

180. Линник Ю. Предисловие / Ю. Линник // Владимир Марков. О свободе в поэзии. СПб., 1994.

181. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачев // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. 1993. - Т. 52. - № 1.

182. Ломов Б.Ф. Когнитивные процессы как процессы психического отражения / Б.Ф. Ломов // Когнитивная психология: Материалы финско-советского симпозиума. М., 1986.

183. Лосев А.Ф. Диалектика символа и его познавательное значение / А.Ф. Лосев // Изв. АН СССР: Серия лит-ры и языка. Т. XXXI. -1972.-Вып. 3.

184. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство / А.Ф. Лосев.-М., 1976.

185. Лосев А.Ф. Диалектика мифа / А.Ф. Лосев // Миф. Число. Сущность. М., 1994.

186. Лотман М.Ю. О разграничении лингвистического и литературоведческого понятия структуры / М.Ю. Лотман // Вопросы языкознания. 1963.-№3.

187. Лотман Ю.М. Стихотворения раннего Пастернака и некоторые вопросы структурного изучения текста / Ю.М. Лотман // Труды по знаковым системам. Уч. зап. Тартуского ун-та. 1969. - IV. - Вып.

188. Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. Статьи и исследования. Рецензии. Выступления / Ю.М. Лотман. -СПб., 1999.

189. Лукьянова Н.А. О соотношении понятий экспрессивность, эмоциональность, оценочность / Н.А. Лукьянова // Актуальные проблемы лексикологии и словообразования. Вып. 5. Новосибирск, 1976.

190. Лукьянова Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления / Н.А. Лукьянова. Новосибирск, 1986.

191. Лукьянова Н.А. Экспрессивность в системе, языке и речи / Н.А. Лукьянова // Человеческий фактор в языке. Языковые механизмы экспрессивности. М., 1991.

192. Лурия А.Р. Язык и сознание / А.Р. Лурия. М., 1979.

193. Ляпон В.М. Судьба метафоры и национально-культурный контекст / В.М. Ляпон // Филологический сборник (к 100-летию со дня рождения академика В.В.Виноградова). М., 1995.

194. МакКормак Э. Когнитивная теория метафоры / Э. МакКормак // Теория метафоры. М., 1990.

195. Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений / М.М. Маковский.-М., 1989.

196. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и образы миров / М.М. Маковский. М., 1996.

197. Мамалыга А.И. Лексика труда и профессий в языке М.Горького: Автореф. дис. на соиск. уч. степени канд. филол. наук / А.И. Мамалыга. Киев, 1969.

198. Мамардашвили М.К., Пятигорский A.M. Символ и сознание: Метафизические размышления о сознании, символике и языке / М.К. Мамардашвили. М., 1997.

199. Масленникова А.А. Скрытые смыслы и их лингвистическая интерпретация: Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. д-ра. филолог, наук /А.А. Масленникова. СПб, 1999.

200. Мезенин С.М. Образность как лингвистическая категория / С.М. Мезенин // Вопросы языкознания. 1983. -№ 6.

201. Миллер Дж. Образы и модели, уподобления и метафоры / Дж. Миллер // Теория метафоры. М., 1990.

202. Мокиенко В.М. Образы русской речи / В.М. Мокиенко. Л., 1986.

203. Москвин В.П. Классификация русских метафор / В.П. Москвин // Языковая личность: культурные аспекты. Волгоград; Архангельск, 1996.

204. Москвин В.П. Русская метафора: Семантическая, структурная, функциональная классификация / В.П. Москвин. Волгоград, 1997.

205. Мукаржовский Я. Литературный язык и поэтический язык / Я. Мукаржовский // Пражский лингвистический кружок. М., 1967.

206. Н.Н. Найман А.Г. Рассказы об Анне Ахматовой / А.Г. Найман. -М., 1989.

207. Невская Л.Г. Балто-славянское причитание: Реконструкция семантической структуры / Л.Г. Невская.-М., 1993.

208. Нерлер П. «За гремучую доблесть грядущих веков» / П. Нерлер // О. Мандельштам. Избранное. М., 1991.

209. Новиков Л.А. Значение как эстетическая категория / Л.А. Новиков // Русский язык: языковые значения в функциональном и эстетическом аспектах. М.,1987.

210. Ныпадымка А.С. Ключевые слова «боль», «любовь», «юность» в идиолекте Ю.В. Друнинной: Дисс. на соиск. уч. степени канд. филолог, наук / А.С. 11ыпадымка. Ижевск, 2002.

211. Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. -М., 1970.

212. Огольцев В.М. Устойчивые сравнения в системе русской фразеологии / В.М. Огольцев.-Л., 1978.

213. Опарина Е.О. Концептуальная метафора / Е.О. Опарина // Метафора в языке и тексте. М., 1988.

214. Ортони Э. Роль сходства в уподоблении и метафоре / Э. Ортони // Теория метафоры. М., 1990.

215. Осипов Б.И. Метафора и символ: (Терминологический аспект) / Б.И. Осипов // Человек. Культура. Слово: Мифопоэтика древняя и современная. Омск, 1994.

216. Очерки истории языка русской поэзии XX века. Поэтический язык и идиостиль: Общие вопросы. Звуковая организация текста. -М., 1990

217. Очерки истории языка русской поэзии 20 века: Тропы в индивидуальном стиле и поэтическом языке. -М., 1994.

218. Ощепкова В.В. Образность в семантической системе языка (опыт исследования национальных вариантов английского языка): Учеб. пособие по спецкурсу / В.В. Ощепкова. М., 1989.

219. Панова Л.Г. Герменевтика на пороге XXI века: Разбор стихотворения М. Кузмина «Базилид» / Л.Г. Панова // Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы: Материалы международной научной конференции (Москва, 8-10 июня 2002). -М., 2003.

220. Пешковский A.M. Принципы и приемы стилистического анализа и оценки художественной прозы / A.M. Пешковский // Пешковский A.M. Вопросы методики родного языка, лингвистики и стилистики / A.M. Пешковский. М.; Л., 1930.

221. Пищальникова В.А. Проблема идиостиля. Психолингвистический аспект / В.А. Пищальникова. Барнаул, 1992.

222. Платонова О.В. Механизмы смыслообразования в метафоре / О.В. Платонова // Системные семантические связи языковых единиц. -М., 1992.

223. Погодина Е.В. Специфика речевого функционирования категорий «пространство» и «время» в автобиографической прозе (на материале произведений М.Осоргина и И.Бунина): Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / Е.В. Погодина. СПб., 2002.

224. Попова З.Д. Фразеология и символике вещей / З.Д. Попова // Проблемы русской фразеологии. Тула, 1979.

225. Попова З.Д. Лексическое значение слова в аспекте знаковой теории языка / З.Д. Попова // Аспекты лексического значения. -Воронеж, 1982.

226. Потебня А.А. Из записок по теории словесности / А.А. Потебня. -Харьков, 1905.

227. Потебня А.А.Эстетика и поэтика. / А.А. Потебня М., 1976.

228. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике / А.А. Потебня. -Харьков, 1988.

229. Потебня А.А. Полное собрание трудов: Мысль и язык, 1999.

230. Поцепня Д.М. Проза А. Блока: Стилистические проблемы / Д.М. Поцепня.-Л., 1976.

231. Поцепня Д.М. Образ мира в слове писателя / Д.М. Поцепня. -СПб., 1997.

232. Радбиль Т.Б. Языковая аномалия как принцип организации идиостиля (Платонов, Введенский, Хармс) / Т.Б. Радбиль // Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы: Материалы международной научной конференции (Москва, 8-10 июня 2002). -М., 2003.

233. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость / Е.В. Рахилина. М., 2000.

234. Резанова З.И. Метафорическое моделирование концептосферы русского языка / З.И. Резанова // Язык в пол и культурном пространстве: теоретические и прикладные аспекты. Томск, 2001.

235. Резанова З.И., Мишанкина Н.А., Катунин Д.А. Метафорический фрагмент русской языковой картины мира: ключевые концепты. Часть 1 / З.И. Резанова. Воронеж, 2003.

236. Рикер П. Живая метафора / П. Рикер // Теория метафоры. М., 1990.

237. Рикср П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение / П. Рикер // Теория метафоры. М., 1990.

238. Рослый Л.С. Данте в эстетике и поэзии акмеизма: система концептов (на материале творчества А.Ахматовой, Н.Гумилева, О.Мандельштама): Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / А.С. Рослый. Ростов-на-Дону, 2006.

239. Рут М.Э. Образная номинация в русском языке / М.Э. Рут. -Екатеринбург, 1992.

240. Рыньков JI.H. Метафорические сочетания в языке художественной литературы XIX века: Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. докт. филолог, наук / JI.I I. Рыньков. Л., 1981.

241. Рябцева Н.К. «Вопрос»: Прототигшческое значение концепта / Н.К. Рябцева // Логический анализ языка: Культурные концепты. -М., 1991.

242. Сарабьянов Д. Русская живопись конца 1900-х начала 1910-х годов / Д. Сарабьянова. - М., 1971.

243. Свасьян К.А. Проблема символа в современной философии / К.А. Свасьян. Ереван, 1980.

244. Серебренников Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка / Б.А. Серебренников. М., 1983.

245. Серебренников Б.А. Как происходит отражение мира в языке? / Б.А. Серебренников // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира. М., 1988.

246. Серль Дж. Метафора / Дж. Серль // Теория метафоры. М., 1990.

247. Сидоров Е.В. Проблемы речевой системности / Е.В. Сидоров. -М., 1987.

248. Сиротинина В.А. О видах семантической двуплановости в сатирических произведениях М.Горького и приемах ее отражения в словаре писателя / В.А. Сиротинина // Словоупотребление и стиль М. Горького. Л., 1968.

249. Скляревская Г.Н. Языковая метафора в словаре. Опыт системного описания / Г.Н. Скляревская // Вопросы языкознания. 1987. -№ 2.

250. Скляревская Г.Н. Категория образности и толковый словарь литературного языка / Г.Н. Скляревская // Советская лексикография. -М., 1988.

251. Скляревская Г.Н. Метафора в системе языка / Г.Н. Скляревская. -М., 1993.

252. Славин Л.В. Наглядный образ в структуре познания / А.В. Славин. -М., 1971.

253. Смирнов И.П.К изучению символики А.Ахматовой (раннее творчество) / И.П. Смирнов // Поэтика и стилистика русской литературы. -J1., 1971.

254. Смирнов И.П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем / И.П. Смирнов. М., 1977.

255. Соколова Н.К. Слово в русской лирике начала 20 века / Н.К. Соколова. Воронеж, 1980.

256. Солганик Г.Я. К проблеме классификации функциональных стилей на интралигвистической основе / Г.Я. Солганик // Основные понятия и категории лингвостилистики. Пермь, 1982.

257. Соссюр Ф. Труды по языкознанию / Ф. Соссюр. М., 1977.

258. Степанов Ю.С. Французская стилистика / Ю.С. Степанов. М., 1965.

259. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / Ю.С. Степанов. М., 1985.

260. Стернин И.А. Проблемы анализа структуры значения слова / И.А. Стернин. Воронеж, 1979.

261. Стернин И.А. Системное значение слова и его реализация в речи / И.А. Стернин // Экспрессивность на разных уровнях языка. -Новосибирск, 1984.

262. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи / И.А. Стернин. Воронеж, 1985.

263. Столович Л. Философия. Эстетика. Смех / Л. Столович. СПб.; Тарту, 2001.

264. Сулименко Н.Е. О соотношении и эстетических качеств слова в тексте / Н.Е. Сулименко //Семантические и эстетические модификации слов в тексте. Л., 1988.

265. Сухоцкая Е.Б. Метафора и лексическая организация поэтического текста (на материале поэзии метафористов) / Е.Б. Сухоцкая // Человек. Культура. Слово: Мифопоэтика древняя и современная. -Омск, 1994.

266. Телия В.Н. Вторичная номинация и ее виды / В.Н. Телия // Языковая номинация. Виды наименований. -М., 1977.

267. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц/В.Н. Телия. -М., 1985.

268. Телия В.Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В.Н. Телия. -М., 1996.

269. Томашевский Б.В. Стих и язык / Б.В. Томашевский. М.; Л., 1959.

270. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифипоэтического / В.Н. Топоров. М., 1995.

271. Тынянов Ю.Н. Проблемы стихотворного языка / ЮЛ I. Тынянов. -Л., 1924.

272. Тынянов Ю. Проблема стихотворного языка: Статьи / Ю. Тынянов.-М., 1965.

273. Уилрайт С. Метафора и реальность / С. Уилрайт //Теория метафоры. М., 1990.

274. Ульман С. Семантические универсалии / С. Ульман // Новое в лингвистике.-М., 1970. Вып. 5.

275. Уфимцева А.А. Роль лексики в познании человеком действительности и в формировании языковой картины мира / А.А. Уфимцева // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира.-М., 1988.

276. Франкл В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. М., 1990.

277. Харченко В.К. Функции метафоры / В.К. Харченко. Воронеж, 1992.

278. Хейт А. Анна Ахматова. Поэтическое странствие. Дневники. Воспоминания. Письма А. Ахматовой / А. Хейт.-М., 1991.

279. Хохулина А.Н. Лингвопоэтика Иннокентия Анненского (динамический аспект описания): Автореф. дисс. на соиск. уч. степ, канд. филолог, наук / А.Н. Хохулина. СПб., 1997.

280. Червинский П.П. Семантика слова в системе стихотворного целого (на материале поэзии С. Есенина и Д. Кедрина): Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / П.П. Червинский. -Ростов-на-Дону, 1981.

281. Черкасова Е.Т. Опыт лингвистической интерпретации тропов: (метафора) / Е.Т. Черкасова // Вопросы языкознания. 1986. -№ 2.

282. Чернейко Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени / Л.О. Чернейко. М., 1997.

283. Чернухина И.Я. Очерк стилистики художественного прозаического текста / И.Я. Чернухина. Воронеж, 1977.

284. Чернухина И.Я. Общие особенности поэтического текста / И.Я. Чернухина. Воронеж, 1987.

285. Чернухина И.Я. Поэтическое речевое мышление / И.Я. Чернухина. Воронеж, 1993.

286. Черных В.А. Летопись жизни и творчества А.Ахматовой. 4.1 / В.А. Черных.-М., 1998.

287. Чижик-Полейко И.А. Стилистика русского языка / И.А. Чижик-Полейко. Воронеж, 1962. 4.1.

288. Чудинов А.П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000) / А.П. Чудинов. -Пермь, 2001.

289. Чуковская JI.K. Записки об Анне Ахматовой. Т.2 / JI.K. Чуковская. М., 1997.

290. Чумаков Г.М. Синтаксис конструкций с чужой речью / Г.М. Чумаков. Киев, 1975.

291. Шабанова Н.А. Традиционное и индивидуальное в семантической структуре символа: Дис. на соиск. уч. степени канд. филолог, наук / Н.А. Шабанова. Саратов, 2000.

292. Шаховский В.И. К типологии коннотации / В.И. Шаховский // Аспекты лексического значения. Воронеж, 1982.

293. Шевченко А.Е. Сравнение как компонент идиостиля писателя-билингва В. Набокова (на материале русско- и англоязычных произведений автора): Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук/ А.Е. Шевченко. Саратов, 2003.

294. Шелестюк Е.В. О лингвистическом исследовании символа / Е.В. Шелестюк // Вопросы языкознания. 1997. -№ 4.

295. Шенделева (Юрина) Е.А. Полевая организация образной лексики и фразеологии / Е.А. Шенделева (Юрина) // Фразеология в контексте культуры. М., 1999.

296. Шенделева (Юрина) Е.А. Категория образности: проблемы лексикологической интерпретации и перспективы исследования / Е.А. Шенделева (Юрина) // Вестн. Томск, гос. пед. ун-та. 2000. - Вып. 3 (19).-Серия: Гуманитарные науки (спецвыпуск).

297. Шкловский В.Б. За и против: Заметки о Достоевском / В.Б. Шкловский.-М., 1957.

298. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики / Д.Н. Шмелев.-М., 1973.

299. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика / Д.Н. Шмелев. -М., 1977.

300. Шмелев Д.Н. Способы номинации в современном русском языке. Введение / Д.Н. Шмелев. М., 1982.

301. Шмидт С.Г. Структура символа и номинативные ряды / С.Г. Шмидт// Функционирование языкового знака в тексте: Сб. науч. тр. -Ташкент, 1992.

302. Штайн К.Э. Язык. Поэзия. Гармония / К.Э. Штайн. Ставрополь, 1989.

303. Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии (1940) / Л.В. Щерба // Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность / Л.В. Щерба.-Л., 1974.

304. Эйхенбаум Б.М. Анна Ахматова. Опыт анализа / Б.М. Эйхенбаум. -СПб., 1923.

305. Юнг К.Г. Архетип и символ / К.Г. Юнг. М., 1991.

306. Юрина Е.А. Образность лексических единиц (К вопросу о месте образности в структуре лексического значения слова) / Е.А. Юрина // Русские говоры Сибири. Семантика. Томск, 1995.

307. Юрина Е.А Образный строй языка / Е.А. Юрина. Томск, 2005.

308. Язикова Ю.С. Анализ метафор стиля повести М. Горького «В людях» / Ю.С. Язикова // Уч. зап. Дальневосточ. ун-та. 1962. - Вып. 5.

309. Язикова Ю.С. Семантическое своеобразие слова в художественной речи / Ю.С. Язикова. Poznan, 1977.

310. Язикова Ю.С. Слово в языке М. Горького: Смысловая структура слова в семантико-стилистической системе писателя / Ю.С. Язикова. -Горький, 1985.

311. Языковая номинация. Виды наименований. М., 1977.

312. Якобсон Р. Работы по поэтике / Р. Якобсон. М, 1987.

313. Якобсон Р. Два аспекта языка и два типа афатических нарушений / Р. Якобсон // Теория метафоры. М., 1990.

314. Яцуга Т.Е. Ключевые концепты и их вербализация в аспекте регулятивности в поэтических текстах 3. Гиппиус: Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. канд. филолог, наук / Т.Е. Яцуга. Томск, 2006.

315. Black М. More about metaphor / М. Black // Metaphor and thought. -Cambridge, ets., 1979.

316. Cook A. Myth and language / A. Cook. Bloomington, 1980.

317. Pavelka J. Anatomic metafory / J. Pavelka. Brno, 1982.

318. Turbayne C. The mysh of metaphor / C. Turbayne. New Haven, 1962.

319. Frye N. Symbol / N. Frye // Encyclopedia of poetry and poetics. Princeton (New Jersey), 1965.

320. Справочные издания и их сокращенные наименования

321. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова. М., 1966. (СЛТ).

322. Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Словарь русских политических метафор / А.Н. Баранов. М., 1994. (СПМ).

323. Белякова И.Ю., Оловянникова И.П., Ревзина О.Г. Словарь поэтического языка Марины Цветаевой: В 4 т. Т.1 А-Г / И.Ю. Белякова. М., 1996. (СПЯЦ).

324. Блинова О.И., Мартынова С.Э., Юрина Е.А. Словарь образных слов и выражений народного говора / О.И. Блинова / Ред. О.И.Блинова-Томск, 2001. (СОСВ).

325. Галынский М.С. Словарь крылатых слов и выражений / М.С. Галынский. М., 2005. (СКС).

326. Горбачевич К.С., Хабло Е.П. Словарь эпитетов русского литературного языка / К.С. Горбачевич. Л., 1979. (СЭ).

327. Краткая литературная энциклопедия. Т.6. М., 1971. (КЛЭ).

328. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.(КСКТ).

329. Краткий словарь современных понятий и терминов / Под ред. Н.Т. Бунимович, Г.Г. Жаркова, Т.М. Корниловой. М., 1995. (КСПТ).

330. Ю.Краткий словарь традиционных символов русской поэзии //

331. Русский язык в школе. 1977. -№ 4. (КСТС). 11.Мифы народов мира: Энциклопедия. Т.2. - М., 1982. (МНМ). 12.0жегов С.Н., Шведова Н.Ю.Толковый словарь русского языка /

332. С.Н. Ожегов. М., 1997. (ТС). 1 З.Павлович Н.В. Словарь русских поэтических образов / Н.В.

333. Павлович.-М., 1996. (СПО). Н.Словарь СРЛЯ: В 17 т.-М.-Л., 1961. (СРЛЯ).

334. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т / М, Фасмер. М., 1986. (ЭС).

335. Шанский Н.Т., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка / Н.Т. Шанский. М., 1971. (КЭС).

336. Шейнина Е.Я. Энциклопедия символов / Е.Я. Шейнина. М., 2002. ОС).

337. Христианство: Энциклопедический словарь: В 3 т. Т.1.- М., 1993. (ХС).

338. Христианство: Энциклопедический словарь: В 3 т. Т.2 М., 1993. (ХС).

339. Эстетика: словарь. М., 1989. (Э).