автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.06
диссертация на тему: Этнонационализм как культурная доминанта модернизации традиционного общества

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Дударов, Алихан Нажмудинович

Введение.

Глава 1. Теоретико-методологические проблемы формирования этнонационализма как социокультурного феномена.

1.1. Методологические подходы к анализу этнонационализма в условиях глобализации.

1.2. Культурно-исторические условия становления субъекта этнонационализма (на примере ингушей).

1.3. Институционализация этнического самосознания как социокультурного феномена в постсоветской России.

Глава 2. Социальные детерминанты конструирования индивидуального имиджа.

2.1.Специфика бюрократии как условия становления государственности в Ингушетии.

2.2. Культурные нормативы администрирования: доминирование ценностей над рационализмом.

Глава 3. Духовно-идеологические факторы формирования практики этнонационализма в Ингушетии.

3.1. Идеологическое обоснование этногосударственности.

3.2. Противоречие правового сознания ингушской молодежи как фактор воспроизводства этнонационализма.

Введение диссертации2004 год, автореферат по социологии, Дударов, Алихан Нажмудинович

Актуальность темы. Важнейшим направлением трансформации российского общества в постсоветский период являются преобразования во всех сферах социального функционирования. Одна из главных проблем преобразовательной деятельности - реорганизация административно-территориального деления в связи с формированием новых культурных норм взаимодействия центра и регионов. Они были выдвинуты как необходимые принципы защиты специфики этнических культур автохтонных народов в условиях межкультурного взаимодействия в рамках одного социально-политического пространства. Движение в этом направлении вызвало формирование новых республик, в частности, на Юге России в 90-е гг. были учреждены Адыгея, Ингушетия и Карачаево-Черкесия.

Широко известен тот факт, что только некоторые из северокавказских народов до Октябрьской революции имели протогосударственные формы организации. Само государственное строительство в этом регионе — явление новейшей истории XX в. и осуществлялось оно не естественно-историческим, стихийно-эволюционным образом, а с помощью сознательного проектирования и использования социальных технологий для воплощения выдвинутых проектов при их ресурсном обеспечении российским (советским) властным центром. Этот и ряд других факторов макроуровня объясняют доминирующую роль в данном процессе не столько самих кавказских обществ, сколько российской власти. Даже ретроспективное реконструирование этого процесса показывает доминирование в нем не эндогенного культурного потенциала автохтонных народов, а интенций, привнесенных извне, со стороны центральной власти. Такое проектирование положило начало социокультурным сдвигам в традиционных социумах на Юге России.

Государство как социальный институт не возникает в течение краткого исторического периода — нескольких десятилетий. Его формирование является результатом культурного развития .общества в течение многих столетий.

Поэтому создание в настоящее время на основе культурных инициатив пред3 ставителей автохтонных народов новых государственных образований в рамках России позволяет сделать предметом анализа процесс становления государственности как культурного феномена в социальной жизни народов, сохранивших традиционные основы организации. Постановка проблемы социокультурной экспертизы институционального строительства в важнейшей сфере культурной динамики - формировании государственности - обладает практической и теоретической актуальностью. Ее анализ давно востребован управленческой практикой как на мезо- (на уровне республики), так и на макроуровне, поскольку дает возможность обнаружить системные связи развития культуры как способы социальной организации того или иного этноса и его социально-экономической и политической сфер функционирования.

Не менее важен теоретический аспект анализа поставленной проблемы. Наиболее широко распространенными методами анализа современных политических процессов в современной социологии являются теории неоинститу-ционализма, бихевиоризма и рационального выбора1. Но за их пределами остается рассмотрение социокультурных детерминантов, определяющих динамику социальных, в том числе и политических, трансформаций. Применение социокультурного подхода позволяет расширить методологический арсенал современной социологии применительно к исследованию выделенных процессов. Для социологии культуры эта проблематика также обладает эвристическим потенциалом, поскольку показывает объективные пределы волевого целерационального действия политика по отношению к реальному культурному состоянию социума.

Степень разработанности темы. Особенно активно проблемой эт-нонационализма в отечественной науке в 90-е гг. стали заниматься этнологи. Ведущий академический институт России - Институт этнологии и антропологии РАН — создал специальное исследовательское подразделение, изучающее специфику этносоциальных и этнополитических процессов, субъекты

1 Политический процесс: основные аспекты и способы анализа: Сб. учеб. материалов / Под ред. Е.Ю. Мелешкиной. М.,2001. которых отстаивали необходимость легитимизации и защиты культурной самобытности народов России. Эта исследовательская деятельность нашла отражение в специальном бюллетене "Исследования по прикладной и неотложной этнологии", выпускаемом под руководством М.Н. Губогло.

Вместе с тем анализ концепта этнонационализма как идеологии и практики формирования особого типа государства имеет обширную традицию, восходящую к идеям представителей австрийской марксистской школы (Р.Шпрингер, О.Бауэр) и российских социал-демократов (В.И Ленин, И.В.Сталин). Таким образом, уже на рубеже XIX-XX вв. детальному научному анализу, к тому же проводимому активно действующими политиками, были подвергнуты проблемы сепаратизма, национально-государственного строительства, национальных (этнических) движений как политических сил.

Всемирно-историческими стимулами дальнейшего развития научных изысканий в сфере обоснования принципа государственной защиты этнической культуры выступили в послевоенный период (после Второй мировой войны) два процесса. Во-первых, распад мировой империалистической системы, выразившийся в появлении на политической карте мира десятков новых государственных образований на месте бывших колоний, обострил интерес западных авторов не только к проблеме поликультурности и демократии (А.Лейпхарт ), но и к изучению природы самой этничности как социокультурного конструкта (Б.Андерсон3, Э.Геллнер4, Э.Хобсбаум5).

Во-вторых, важным фактором, обусловившим настоящий бум исследований по данной проблематике в отечественной гуманитаристике, явились распад Советского Союза и деструктивные процессы в новообразовавшихся на месте советских республик суверенных государствах. За непродолжительное время вышло огромное количество публикаций, предметом которых явился, прежде всего, конфликтный потенциал межэтнических отношений в

2 Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. М., 1997.

3 Андерсон Б. Воображаемые сообщества. М., 2001.

4 Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1993.

5 Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 г. СПб., 1998. поликультурных обществах. Однако с начала 90-х гг. в поле пристального внимания исследователей попадают и собственно социокультурные предпосылки суверенизационных процессов, которые в этот период охватывают значительное пространство РФ. Так, работы М.Н.Губогло, Л.Дробижевой посвящены анализу динамики этнокультурных и этносоциальных процессов в различных республиках России6. В фокусе исследования оказываются социально-политические ожидания различных социальных групп населения поли-этничных республик, культурно-политическая активность этнонациональных интеллектуалов (ЛДробижева), реальный государственный потенциал субъектов Федерации. Иначе говоря, уже работы 90-х гг. продемонстрировали невозможность анализа развивающихся этнонациональных процессов на территории РФ исключительно в рамках политологии и необходимость учета целого ряда их социокультурных характеристик.

Особенно ярко этот исследовательский императив проявился в наиболее сложном в этническом и конфессиональном отношении регионе России, каковым является Северный Кавказ (Юг России), на территории которого расположена и Республика Ингушетия. Суть социокультурного подхода к анализу этих проблем в работах В.А. Авксентьева, Г.С. Денисовой7, В.А. Тишкова8,Л.Л. Хоперской заключается в концентрации внимания не столько на типичных чертах конкретных разновидностей этнополитических процессов, сколько на тех особенностях, которые определяются спецификой социокультурных характеристик этнических общностей, участвующих в этих процессах. Причиной акцентирования исследований на социокультурных аспектах стало многообразие форм этногосударственного строительства на Северном Кавказе в 90-е гг. XX в., что явилось прямым следствием специфики характеристик такого "коллективного актора" этих процессов, как этническая общность.

6 Социальная и культурная дистанция: Опыт многонациональной России / Автор проекта Л.М. Дробижева. М, 1998; Губопло Mil Мобильность и мобилизация. М., 2002.

7 Денисова Г.С, Радовель М.Р. Эгносоциология. Ростов н/Д, 2000. Тишков В А Общество в вооруженном конфликте: Этнография чеченской войны. М., 2001.

Социокультурный подход к проблеме этнонационализма должен основываться на учете целого ряда факторов, которые в предыдущий период нередко оказывались на периферии внимания исследователей. Во-первых, развитие процессов глобализации обусловливает рассмотрение локальных этно-политических процессов в контексте дихотомии "центр - периферия" миро-системы. Концепция миросистемы И.Валлерстайна, раскрывающая структуру современного мира-экономики, позволяет установить место в ней конкретного субъекта этнонационального развития в случае реализации его государственного потенциала. Причем, если в работах И.Валлерстайна9 делается упор на объективные (собственно структурные) характеристики миросистемы, то труды А.С.Панарина10 раскрывают социокультурный контекст глобализации, т. е. ее предпосылки, содержащиеся в символических универсумах участников глобализационных процессов. Таким образом, работы данных авторов дают инструментарий для анализа генезиса ингушской государственности в контексте процессов глобализации, взятых как в объективном, так и в субъективном планах. Это тем более важно, что акторы суверениза-ционных процессов традиционно претендуют на автоматическое получение новым государственным образованием статуса субъекта мировой истории, который сегодня может быть осознан только в контексте процессов глобализации.

Следующим важным моментом, который должен быть учтен при осуществлении социокультурного анализа практики этнонационализма, является кардинальное переосмысление отечественными исследователями событий конца 80-х - начала 90-х гг. XX в. (перестройка, распад СССР, тенденция дезинтеграции РФ). В интересующем нас плане речь идет о появлении работ, скрупулезно анализирующих динамику дезинтеграционных процессов в этот период и, в частности, активную роль сначала союзного, а затем и российско

9 Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001.

10 Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2002. го центров в подталкивании элит и населения регионов к выдвижению и поддержке суверенизационных лозунгов11.

Между тем постепенно становилось очевидным, что национально-государственные образования на Северном Кавказе не смогли вытеснить из своих кратических систем значимые элементы клановой структуры общества, подобно тому, как это не удалось сделать в период Кавказской войны Шамилю. Учитывая двойственную природу властных отношений в новообразовавшихся северокавказских субъектах Федерации, отношений юридически формальных, но фактически функционирующих на базе "теплых" традиционных (этнических, клановых) связей, можно считать данные республики раннегосударственными образованиями.

При этом дефицит формализации кратической структуры северокавказских обществ должен восприниматься не как нечто отрицательное, свидетельствующее об их цивилизационной отсталости, а как их органический социокультурный атрибут. В отечественной и западной науке существует богатая традиция исследования альтернативных западному путей построения государственных и протогосударственных структур. Эта традиция, ориентированная прежде всего на изучение обществ Востока, представлена работами

Ч J 1 I f

Д.М.Бондаренко , Л.С.Васильева , А.А.Казанкова , Р.Карнейро , Х.Дж.М.Классена16, А.В.Коротаева, Н.Н.Крадина, В.АЛынша17,

1Я 10 ^л

Ю.В.Павленко , Э.Саутхолла , Ч.Спенсера ,

Следует добавить также, что в настоящее время имеется большой массив комплексных исследований ингушского общества учеными XIX в., а У

11 Мяло К.Г. Россия и последние войны XX века. К истории падения сверхдержавы. М., 2002; Фроянов ИЛ. Погружение в бездну. М., 2001.

12 Бондаренко Д.М. "Гомологические ряды" социальной эволюции и альтернативы государству в мировой истории // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

13 Васильев JLC. Восток и Запад в истории (основные параметры проблематики) // Там же.

14 Казанков АЛ. Особенности адаптации охотников-собирателей в полупустынных зонах: эгалшаризм как эволюционная альтернатива // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

15 Карнейро Р. Процесс или стадия: ложная дихотомия в исследовании истории возникновения государств // Там же.

16 Классен Х.ДЖ.М. Проблемы, парадоксы и перспективы эволюционизма // Там же.

17 Коротаев А.В., Крадин H.R, Лынша В А Альтернативы социальной эволюции (вводные замечания) // Там же.

18 Павленко ЮБ. Происхождение цивилизации: альтернативные пути // Там же. Саутаолл Э. О возникновении государств // Там же.

20 Спенсер Ч. Политическая экономия становления первичного государства// Там же. также советского периода. Особенно интенсивно подобные изыскания проводились в период существования ингушской автономии в 20-30-е гг. XX в. В это время создавались ингушская письменность, печать, литература и ис-торико-этнографическая наука. Здесь следует назвать имена Ч.Ахриева21, Г.Вертепова22, Н.Ф.Грабовского23, Г.К.Мартиросиана24, Б.В. Скитского25, А.Х.Танкиева26, МЛндиевой27.

Особенно важное место среди этих работ занимает системное исследование выдающегося русского лингвиста Н.Ф.Яковлева "Ингуши" . В нем ценности политического развития и государственнический потенциал ингушского народа, роль идеи государства в символическом универсуме ингушей рассмотрены в контексте экологических, экономических, родоплемен-ных характеристик ингушского общества. Этот подход чрезвычайно важен, поскольку позволяет рассматривать этнонационализм в процессуальном аспекте, не только со стороны формирования его учреждений, но и с позиции анализа вызревания ценностей государственного развития. Разработка данного подхода позволяет высветить статус государственнической идеи в символическом универсуме конкретного социума и ответить на вопрос о ее легитимации на уровне индивидуального сознания.

Несмотря на актуальность поставленной проблемы, в отечественной науке она разработана крайне слабо. Среди проблем изучения социокультурных предпосылок этнонационального развития в Ингушетии следует упомянуть слабый интерес, проявляемый российскими учеными к идущим в республике процессам. Создание Ингушского университета лишь в 1994 г. и сложности с финансированием научных исследований обусловили также медленный рост числа публикаций ингушских авторов по этой теме. Тем не

21 Ахриев Ч. Ингуши (их преданья, верования и поверья) // Ингуши. Саратов, 1996.

22 Вертепов Г. Ингуши. Историко-сгатистический очерк// Там же

23 Грабовский Н.Ф. Экономический и домашний быт жителей Горского участка Ингушского округа // Там же.

24 Мартиросиан ПК. Нагорная Ингушетия: Социально-экономический очерк // Там же.

23 Скитский Б.В. К вопросу о феодальных отношениях в истории ингушского народа // Там же.

26 Танкиев AJC Духовные башни ингушского народа. Саратов, 1997.

27 Концепция и составление сборника "Ингушетия и ингуши". Назрань; М., 1999.

28 Яковлев Н.Ф. Ингуши// Ингуша Саратов, 1996. менее в области изучения ингушской культуры в настоящее время успешно работают Х.Боков, А.Мальсагов, М.Мужухоев, Т.Муталиев, Ф.Оздоев, С.Хачиев. Следует выделить также разработку теоретико-методологических основ изучения социокультурных аспектов становления ингушского социума М.М.Зязиковым , систематизацию обширного эмпирического материала по культуре ингушей и изучение генезиса их символического универсума, результаты которого изложены в объемном труде А.Х. Танкиева "Духовные башни ингушского народа". Метатеоретический анализ процесса самоопределения народов осуществлен в работе И.М. Сампиева30, которому принад

11 лежат также работы и по более узкой проблематике .

Таким образом, накопленный к настоящему времени материал, а также разработанные методологические подходы позволяют выдвинуть проблему изучения культурных оснований и пределов этнонационализма как идеологии и практики в конкретных условиях функционирования определенного этноса.

Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является анализ культурных факторов, определивших утверждение доминирования и реализацию ценностей этнонационализма в условиях модернизации традиционных обществ.

Задачи исследования:

1) систематизировать теоретические обоснования ценности этнонационализма и выделить причины его популярности;

2) выявить в идеологии этнонационализа базовые ценности, направленные на консервирование традиционных социальных практик, и определяющие формирование культурной модели общества;

29 Зязиков М.М. Традиционная культура ингушей: истоки и характерные черты: Автореф. дис. канд. филос. наук. Ростов н/Д., 2003.

30 Сампиев И.М. Самоопределение народов: социально-философское исследование. Ростов н/Д , 2000; Он же. Народы как субъекты национально-государственного самоопределения // Науч. вести. ИнгГУ (Магас). 2002. № 1.

11 Сампиев И.М. О некоторых аспектах противостояния религиозному экстремизму в Северокавказском регионе // Ислам и политика на Северном Кавказе. Ростов н/Д 2001; Он же. Рецензия на книгу ГЗ-Анчабадзе "Вайнах и чеченцы и ингуши" // Науч. вести. ИнгГУ (Магас). 2002. № 1.

3) изучить факторы практической реализации идеи этнонационализма в Ингушетии;

4) проанализировать объективные причины закрепления этнонационализма как практики управленческой деятельности в настоящих условиях Ингушетии;

5) выделить духовно-идеологические причины закрепления этнонационализма как принципа социальной организации общества.

Объектом исследования выступает этнонационализм как система ценностей и практика самоорганизации общества в современном социуме.

Предметом исследования избран анализ культурных факторов, определяющих формирование идеи этнонационализма и ограничивающих практику его реализации на примере Республики Ингушетия.

Методология исследования. Исследование феномена этнонационализма осуществляется в диссертации в рамках методологии инструментализма, которая опирается одновременно и на концепцию этнонации, трактуемую конструктивистами (Б.Андерсон, В.Тишков) как культурный артефакт, и на трактовку этнонации как социальной общности, вырастающей из приморди-альных корней. Важным методологическим основанием исследования является также концепция миросистемного анализа КВаллерстайна, которая позволяет анализировать теорию и практику этнонационализма в контексте тенденции глобализации. Анализ перспектив практической реализации идеологии этнонационализма осуществлялся с опорой на концепцию институционального анализа.

Информационной базой диссертационной работы выступили этнографические и исторические исследования формирования культуры ингушей, результаты различных опросов населения Ингушетии, которые были подвергнуты автором вторичному анализу, данные социально-экономической и социально-демографи че ской статистики. Наряду с этим использовались также результаты прикладного социологического исследования, проведенного автором в 2001 г. среди учащихся выпускных классов Ингушетии. Мето

11 дами стандартизированного интервью были опрошены 112 человек (60 юно шей и 52 девушки).

Научная новизна исследования. В содержательном плане научная но визна исследования заключается в следующем:

• показаны инициирование и заинтересованность экономически развитых го сударств в поддержании ценностей этнонационализма, который используется как механизм закрепления отсталости традиционных народов;

• выявлены базовые ценности идеологии этнонационализма и аргументирована их альтернативность ценностям открытого современного гражданского общества;

• аргументирована позиция, показывающая навязанность практики этнонационализма ингушскому обществу внешними по отношению к нему фактами конъюнктуры политического развития российского общества в постсоветский период;

• исследованы объективные причины развития практики этнонационализма, коренящиеся в несформированности экономических условий для развития современной рациональной бюрократии;

• проанализированы духовно-идеологические причины закрепления практики этнонационализма, к которым отнесены идеологическое обоснование ценностей государственной организации правом коллективного субъекта и недооценка необходимости практики формирования правовой культуры населения со стороны государственных органов.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Распространение и популярность идеи этнонационализма в XX в. следует рассматривать в контексте тенденции глобализма, расколовшей мир на экономически развитый "центр" и экономически отсталую "периферию". Концепт этнонационализма стал использоваться идеологами "центра" как эффективный механизм перевода внутренних для развйтых стран социально-классовых противоречий в сферу межгосударственных отношений для установления культурного и экономико-политического доминирования над странами экономически отсталого Юга России. Идеологами стран "периферии", сохранивших традиционную структуру общества и неразвитые классовые отношения, этнонационализм рассматривается как механизм мобилизации масс на достижение масштабных социальных целей.

2. В идеологии этнонационализма имплицитно содержится переосмысление базовых ценностей Просвещения: идеи прогресса, задающей целевую направленность историческому развитию; принципа гомогенности человечества, который позволяет сделать утверждение о проницаемости культурных границ и взаимопонимании народов различных культур; а также принципа однонаправленного социального процесса, который задает ориентиры качественной оценки социально-экономического и политического развития народов, позволяя сравнивать их и выдвигать масштабные проекты социального развития или переустройства. Вместе с тем этнонационализм утверждает принцип плюрализма культур, отрицающий единые основания для сравнения социального развития различных народов; принцип многовариантности и уникальности социальной динамики, которые позволяют консервировать архаичные традиции и на практике препятствовать развитию автономизации личности, утверждая культурную модель закрытого общества.

3. Анализ социокультурного и экономического развития ингушей к моменту их присоединения к России показывает отсутствие необходимых эндогенных условий для реализации практики этнонационализма. Развитие этой тенденции в социокультурной сфере конца XX в. было обусловлено внешними по отношению к ингушскому социуму факторами: спекуляцией лидеров советского (россий ского) политического центра интересами региональных политических элит; ослаблением властной вертикали и втягиванием ингушей в два наиболее тяжелых в постсоветской России открытых этнопо-литических конфликта; необходимостью защиты общества от претензий религиозного радикализма (ваххабизма), стремившегося поглотить светские институты его самоорганизации.

4. Уровень социально-экономического развития ингушского общества определяет на сегодняшний день культурные пределы, стоящие на пути преобразования практики этнонационализма в современное рациональное государственное управление. К ним можно отнести: индустриальную неразвитость общества, препятствующую формированию рациональной бюрократии; защиту материальных интересов управленческого слоя посредством перераспределения федеральных ресурсов, что обусловливает формирование "команды" управленцев, исходя из аскриптивных характеристик кандидатов; недостаток профессионализма управленцев, который определяет главную цель их деятельности - удержание властных полномочий лидером путем использования иррациональных, этномобилизационных технологий.

5. Духовно-идеологическими факторами закрепления практики этнонационализма в государственной организации ингушского общества выступают:

1) идеологическое обоснование ценности государственности с опорой не на утверждение норм позитивного права и ценностей гражданского общества, а в рамках концепции этнонационализма. Данный подход воспроизводит этнические стереотипы коллективного права и поддерживает противоречия когнитивного и аксиологического аспектов общественного сознания, в котором совмещены знание норм индивидуальных гражданских прав и отстаивание ценностей коллективных субъектов;

2) игнорирование официальными органами власти Ингушетии задачи формирования правовых ценностей и внедрения правовых моделей социальных взаимодействий на уровне массовых сознания и поведения, что, в свою очередь, приводит к поддержанию ценностей патернализма и авторитаризма.

Практическая значимость работы определяется потребностью в осмыслении вектора трансформации социетальной сферы российского общества в полиэтничных регионах, в частности, в республиках Северного Кавказа.

Социальное значение работы состоит в том, что проведенный анализ позволяет выделить главные направления профессионально-образовательной

14 и воспитательной деятельности, направленной на различные социальные группы для сознательного проектирования институтов и культурных норм становления общества современного типа. В этом плане положения и выводы диссертационного исследования могут быть полезны для органов управления и учреждений образования при организации правового воспитания молодежи; а также для представителей СМИ при освещении актуальных социокультурных и социально-полити чес ких проблем современной жизни республик.

Материалы диссертации могут быть использованы также в преподавании стандартных курсов социальных наук (социологии, политологии), для разработки спецкурсов и спецсеминаров по проблемам социологии культуры и этносоциологии.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на научной конференции "Проблемы управления межэтническими отношениями на Дону в контексте ситуации на Юге России" (Ростов-на-Дону, 19 ноября 2003 г.), III Международной конференции "Глобализм и традиционализм как конкурирующие векторы в развитии этнических культур Кавказа" (г. Москва, 24-28 декабря 2003 г.) и опубликованы в научных работах общим объемом 3,2 п.л.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав (включающих 7 параграфов), заключения, списка литературы и приложения. (44 статистические таблицы).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Этнонационализм как культурная доминанта модернизации традиционного общества"

Выводы:

Проведенный анализ предпосылок становления ингушской государственности позволяет выявить важнейшие факторы, обусловившие ее возникновение именно как этнократической.

1. В первую очередь, этот процесс был обусловлен резким ослаблением властной вертикали российского государства и стремление значительной части политической элиты в силу разных причин устраниться от решения региональных проблем. Наряду с этим, не менее важным является тот факт, что в острой борьбе ведущих политических лидеров центра, оба они прибегли к спекуляции интересами региональных политических элит, оба нуждались в поддержке регионов, и спровоцировали тем самым запуск механизма этнической мобилизации.

130 Сампиев И.М. Указ. соч. С.81.

131 Кола Д. Указ соч. С291.

2. Не менее важным фактором формирования этнической государственности ингушей выступила динамично меняющаяся этнополитическая ситуация в регионе. Она втягивала ингушский народ одновременно в два наиболее тяжелых в постсоветской России насильственных конфликта - с одной стороны, в движение чеченских сепаратистов, с другой стороны - в упреждающие силовые меры, предпринимаемые руководством Северной Осетии для закрепления за собой территорий Пригородного района.

3. И, наконец, стремительная политизация ваххабизма на территории Северного Кавказа с его претензиями на вытеснение светской организации власти потребовала ее укрепления и стабилизации для защиты населения.

Одновременное действие всех этих факторов в начале 90-х годов позволяет утверждать, что процесс этногосударственного строительства фактически был навязан ингушам.

Глава 2.

Культурные особенности администрирования как фактор формирования практики этнонационализма

2.1. Специфика бюрократии как условия становления государственности в Ингушетии.

Описанные социокультурные условия, характеризовавшиеся системообразующей ролью институтов патриархально-родового строя, затрудняли решение задачи построения государственности у ингушей. Вместе с тем, ее решение осознавалось как необходимость уже в первой трети XX в., когда советской властью была выдвинута цель создания индустриально развитого государства.

В.И. Ленин, который с точки зрения сегодняшнего времени рассматривается "в первую очередь как индустриализатор, и лишь во вторую - как коммунист"132, считал построение социализма в СССР неразрывно связанным с созданием у советских народов рабочего класса и, следовательно, со строительством в национальных районах мощной индустриальной базы. Между тем эта задача могла быть решена только в условиях стандартизированного, рационального управления обществом и государством.

Как отмечает в одной из своих работ М. Вебер, "конечное содержание социально-политической проблемы - это не вопрос об экономическом положении подвластных, а, скорее, вопрос о политической квалификации классов господствующих и находящихся на подъеме"133. В свою очередь, эта политическая квалификация, или чиновничья (управленческая, бюрократическая) культура, напрямую связана с социально-экономической структурой общества.

Формирование управленческой культуры Нового времени Вебер напрямую связывает с развитием в европейских обществах капиталистических отношений; с приходом, говоря словами Э.Т оффлера, "второй волны" - вол

132 Выдающаяся своим максимализмом формулировка взята из работы Э.Тоффлера "Третья волна". Москва, 2002. С.95.

133 Вебер М. Национальное государство и народнохозяйственная политика. Предварительное замечание//Вебер М. Политические работы. M., 2003. С37. ны индустриализма: "Подобно тому, как так называемое прогрессивное продвижение к капитализму, начиная со Средневековья, служило недвусмысленным критерием модернизации общества, так и продвижение к бюрократическому чиновничеству, основанному на постоянных местах работы, на жалованье, пенсиях, служебной карьере, профессиональной выучке и разделении труда, непоколебимой компетенции, документальном протоколировании, иерархической упорядоченности чинов, служит аналогичным недвусмысленным критерием модернизации государства, как демократического, так и монархического. Во всяком случае, если это государство - не небольшой кантон с управлением, идущим своим чередом134, а крупное демократическое государство. Ведь демократия совершенно так же,, как и абсолютистское государство, исключает управление с помощью феодальной, родовой, патрицианской или другой почетной или наследственной знати, используя для этого назначаемых на должность чиновников. Назначаемые чиновники принимают решения относительно наших всевозможных повседневных потребностей и жалоб" .

Подобно тому, как индустриальное общество резко увеличивает требовательность к знаниям и навыкам индивидуума, современное государство ужесточает критерии отбора своих служащих даже по сравнению" со странами "полного и исключительного господства бюрократии", но бюрократии иррациональной, патримониальной (Китай, Египет, в меньшей степени поздняя Римская империя и Византия): "Современная бюрократия выделяется на фоне всех этих стародавних примеров одним свойством, благодаря которому ее неминуемость оказалась существенно прочнее, чем неизбежность прочих ее видов: она выделяется профессиональной специализацией и обученно-стью. Так, мандарин в старом Китае являлся не профессиональным чиновником, а, наоборот, литературно-гумманистически образованным джентльменом. Египетский же, позднеримский и византийский чиновник был сущест

134 Как к примеру, в "роде-государстве", основанном на кровной или территориальной близости.

135 Вебер М. Парламент и правительство в новой Германии//Вебер М. Политические работы. M., 2003. С.126-127. венно более бюрократом в нашем смысле. Но государственные задачи, подлежавшие его компетенции, оказывались более простыми и скромными, чем современные, а его поведение являлось частью связанным традициями, частью же - патриархально, то есть иррационально, ориентированным. Подобно ремесленнику прошлого, он был чистым эмпириком. А современный чиновник - соответственно рациональной технике современной жизни - постоянно и неизбежно становится все более профессионально вышколенным и специализированным. Стоит лишь воцариться современному вышколенному чиновнику, как его власть становится вообще нерушимой, так как вся организация элементарнейшего жизнеобеспечения в таких случаях приспосаб

11/5 ливается к результатам его работы" .

Мы не будем подробно касаться в данном случае проблемы водораздела между политиком и бюрократом. Отметим лишь, вслед за К.Манхеймом, что если рассматривать социальное управление как типичный общественный процесс, делящийся "на застывшие компоненты, "рационализированные" сферы, и на "иррациональную среду", которая их окружает"137, то политическая деятельность будет тяготеть ко второму, а бюрократическая - к первому из указанных полюсов. Тенденция к "цезаризму", проявившаяся на Северном Кавказе в ходе суверенизационных процессов, представляет собой замыкание обоих этих полюсов на одну личность. Это многое объясняет в том факте, что выходцы из республик Северного Кавказа весьма успешно занимаются экономическими делами, тогда как сами республики осуществляют свой суверенитет лишь благодаря многомиллионным дотациям из федерального центра. Одна из причин этого в том, что при "цезаристской" форме правления обладающие организаторскими способностями представители того или иного северокавказского общества скорее предпочтут экономический путь для реализации своего потенциала, нежели политико-управленческий, что, конечно, не исключает использование ими государственных рычагов в своих

136 Вебер М. Парламент и правительство™ С.141-142.

137 Манзейм К. Идеология и утопия // Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994. С.99. интересах. Аналогичная ситуация сложилась, к примеру, в Германии в результате авторитарной деятельности Бисмарка: ".у нас человек с мощным инстинктом власти и прочими аналогичными качествами вследствие политической структуры государства (что означает просто-напросто: вследствие бессилия парламента и связанного с этим чисто чиновничьего характера министерских постов) должен быть прямо-таки идиотом, чтобы залезть в эту жалкую систему коллегиальной зависти и ступить на скользкий путь интриг на высочайшем уровне, тогда как его умению и стремлениям открывается поле деятельности, какую представляют гигантские фабрики, картели, банки и предприятия оптовой торговли. Его собратья предпочитают финансировать общегерманские газеты, давая возможность литераторам предаваться своей болтовне. Туда, на службу частнокапиталистическим интересам, путем того негативного отбора, какой, если называть вещи своими именами, практически является сущностью нашего так называемого "монархического правления", оттеснены все лидерские таланты нации"138.

Итак, укажем на три основные причины, мешающие структурированию на Северном Кавказе вообще и в Ингушетии, в частности, современной рациональной бюрократии.

Во-первых, как уже отмечалось, развитие "бюрократии эпохи модерна" возможно только в условиях индустриального общества. Поскольку же "Ингушетия - аграрно-индустриальная, преимущественно сельская, республика"139, то ее социально-экономическая структура выступает первым системным препятствием на пути формирования рациональной бюрократической прослойки.

Передаточный механизм между экономической структурой общества и стилем управления им достаточно прост. К. Поланьи указывает на первое существеннейшее отличие индустриального общества от аграрного: "Поскольку сложные машины стоят дорого, то окупаются они лишь при гругтт.гу пб-ьрмяу гтрпичрюгтгтдя Они МОГуТ ПРИНОСИТЬ Прибыль ТОЛЬКО ТОГДа,

Вебер К. Парламент и правительство.» С.163. 139 Северный Кавказ. Социально-экономический справочник. М., 1999. С.101 объемах производства. Они могут приносить прибыль только тогда, когда есть твердая гарантия последующего сбыта товаров, а процесс их производства не приходится останавливать из-за отсутствия необходимого для машин сырья. Все элементы процесса должны быть в открытой продаже. Если же это условие не выполняется, то производство с помощью специализированных машин будет слишком рискованным - как для (того, кто) вкладывает в него деньги, так и для общества в целом, которое начинает зависеть от непрерывного производства в отношении заработка, занятости и снабжения продуктами питания"140.

Усложнение социальной дифференциации в индустриальную эпоху порождает, говоря словами Э. Тоффлера, потребность в интеграторах. В результате в обществах "второй волны" "президенты и премьер-министры стали считать себя в первую очередь менеджерами, а потом общественными и политическими лидерами"141. Такими образом, воспроизводящаяся с каждым днем существования индустриального общества потребность в интеграции его бесчисленных элементов-подсистем (экономической, образовательной и тд.), каждая из которых в свою очередь дробится на бесчисленное количество элементов, причем потребность в интеграции, обеспечивающей рост данной социальной системы - вот главный макросоциальный источник формирования рациональной бюрократии, который не может быть заменен ни "экзаменами на чин", ни командировками за границу в целях обучения опыту управления.

Однако само по себе функционирование индустриального сектора также является недостаточным для формирования рациональной бюрократии. Вебер отмечает, что рационализм государственной бюрократии представляет собой политико-административный аналог "подсчету рентабельности на буржуазном рациональном предприятии в мирное время" . Подобно тому, как гигантски возрастающие из-за войны "случайные и грабительские шансы

140 Поланьи К. Великая трансформация. Политические и экономические истоки нашего времени. СПб., 2002. С.53.

141 Тоффлер Э. Указхоч. С. 124.

141 Вебер М. Избирательное право и демократияв Германии // Вебер М. Политические работы. М., 2003. С.52. живого капитализма и его авантюрных доходов и рисков"143 вытесняют из экономической сферы рационально-капиталистическую производственную этику, так и государство в обстановке широкомасштабного политического кризиса, имеющего военный аспект, лишено возможности последовательно формировать в своих служащих рациональную культуру управления. Как ни парадоксально, но люди, привыкшие к управлению обществом в экстремальной обстановке, не всегда могут оказаться на высоте в аппаратных играх мирного времени (достаточно указать на то, что "законы военного времени" значительно повышают исполнительность нижестоящих структур, осознающих, что в случае "проколов" с ними никто "церемониться" не будет). Очевидно, что постоянные конфликты, в которые оказывается втянута Игушетия, мешают формированию у ее бюрократической прослойки современной рациональной культуры управления.

Так, в военной обстановке возрастает доля решений, несущих прежде всего эмоциональную функцию, своего рода "эффектных жестов", представляющих собой не что иное, как попытку лидеров выйти из перегрузок, обрушивающихся на социальную систему в результате военных действий, "не потеряв лица" и психологически отмобилизовав на преодоление конкретной проблемы максимально возможное число членов общества. В качестве примера напомним еще раз о том, как президент Р.Аушев взял на Ингушетию "практически неподъемную для экономики и социальной сферы республики задачу неограниченного, неконтролируемого и безо всяких условий приема почти такого же количества беженцев, сколько и коренных жителей", когда, как указывает автор, никто не просчитал последствия "резкого ухудшения социально-экономической, криминальной и психологической обстановки, в том числе и в плане численного усиления ваххабитской общины, для бесспорного расширения социальной базы религиозного и иного экстремиз

143 Там же.

144 Сампиев ИМ. О некоторых аспектах.» С.80.

Третий аспект связан с проблемой дефицита ресурсов как фактором рационализации бюрократии. Показателен в этом отношении анализ М.Вебером системы "дележа добычи", существовавшей в США в XIX- нач. XX вв. Системы, когда конкурирующие партии пускались на все возможные авантюры, беспринципно записывали в свои программы любые пункты, лишь бы они имели достаточно популистский характер - и все это для того, чтобы продвинутый на руководящий пост лидер обеспечил государственными должностями чиновничий и бюрократический аппарат партии. То, что президент держал в своих руках распределение федеральных должностей, несмотря на коррупцию, порождаемую такой системой назначений, устраивало общество, поскольку препятствовало бюрократизации управления, едва ли полностью обновляя ряды управленцев после смены президентов с разной партийной принадлежностью.

Однако сама по себе подобная система формирования управленческих кадров в связи с малой компетентностью подавляющего большинства получающих свою долю партийной "добычи" функционеров нуждалась в наличии у общества мощной базы "даровых" ресурсов, которые могли бы компенсировать просчеты дилетантов - соратников победившего в президентской гонке партийного лидера: "Технически. эта система оказалась возможной, поскольку и до тех пор, пока она была способна вынести даже наихудшую дилетантскую экономику из-за неограниченного избытка экономических возможностей. Растущая необходимость заменять лишенных всякого образования партийных протеже и временно работающих чиновников на профессионально образованных чиновников, исполняющих свои обязанности в качестве жизненного призвания, все в большей степени лишает эти партии "теплых местечек" и неизбежно способствует и здесь возникновению бюрократии европейского типа"143.

Итак, необходимость в рациональном управлении может быть прочувствована обществом по мере усиления дефицита ресурсов. Между тем данная

145 Вебер M. Парламент и правительство.Сю135-136. проблема в Ингушетии (как и по Северному Кавказу да и России в целом) во многом теряет свою остроту из-за дотаций Федерального Центра.

Показательны в этом плане результаты попытки по созданию на территории Ингушетии льготных условий для развития производства. В республике был создан единственный на территории России оффшорный центр -Центр международного бизнеса "Ингушетия". Уровень минимального уставного капитала для международных компаний был установлен крайне низкий. Не взирая на масштабы деловых операций компании, регистрационный и годовой сборы были фиксированы и составляли 700 и 400 долларов соответственно. Регистрирующиеся в "Ингушетии" компании никаких налогов, кроме данных сборов, не платили, пользовались принципами валютной автономии, анонимности владельцев и конфиденциальности операций (Закон "Об инвестиционной деятельности в Республике Ингушетия")146.

Каковы же были результаты функционирования Центра международного бизнеса на территории самого молодого субъекта РФ? "В рейтинге российских регионов по инвестиционному потенциалу республика занимала: в 1996 году - 75-е, в 1997 г. - 79-е и в 1998 г. - 77-е места. Рейтинг инвестиционного риска резко ухудшился за последние годы: Ингушетия переместилась с 45-го места в 1996 г. и 41-го - в 1997 г. на 87-е место в 1998 г. (более рискованными для инвестиций в РФ признаны только Дагестан и Чечня). По оценке журнала "Эксперт", Ингушетия относится к группе регионов России с самым неблагоприятным инвестиционным климатом: низкий инвестиционный потенциал сочетается с экстремальными рисками. Республика занимает 77-е место в рейтинге регионов РФ по потенциалу и 88-е место по рискам (1999 г.)"147.

Причины того, что создание невиданных в истории демократической России льготных условий для занятия предпринимательством на территории Ингушетии не смогло переломить тревожную экономическую ситуацию в

146 Северный Кавказ.С.112.

147 Там же. С.113. республике имеют, конечно, объективный характер: близость Чечни, поток

1 /16 беженцев, слабое развитие инфраструктуры . Однако нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что динамичное развитие промышленности зависит не только от притока значительного объема финансов, но и от наличия кадров, обладающих соответствующей производственной компетенцией. Речь идет об, говоря словами Э. Тоффлера, интеграторах - тех, кто оркеструет или интегрирует производственную систему в масштабах всего общества (в данном случае в масштабах Ингушетии). Функции интеграторов Э. Тоффлер описывает следующим образом: "Они определяли роли и распределяли работу, решали, кто какое получит вознаграждение, составляли планы, разрабатывали критерии, давали или нет рекомендации. Они устанавливали связи между производством, распределением, транспортом и средствами коммуникамции. Они определяли правила, по которым взаимодействовали организации. Словом, они прилаживали части общества, чтобы они подходили одна к другой. Именно они обеспечивали развитие формаций Второй волны"149.

В ситуации, когда экономическое развитие всей России свидетельствует об отсутствии в общероссийском масштабе продуманной индустриальной политики, финансовые потоки, отводимые в Ингушетию согласно закону "Об инвестиционной деятельности." могли дать социально-экономически значимый результат только при наличии в самой республики мощного слоя профессионалов - производственников. Между тем вот как характеризуют профессиональную структуру населения Ингушетии авторы социально-экономического справочника "Северный Кавказ": "Невозможность найти работу многими жителями республики связана не только с нехваткой рабочих мест по причине слабого развития промышленности и инфраструктурных отраслей, но и во многом с тем, что большинство ищущих работу либо вообще не имеют никакой специальности, либо имеют крайне низкую квалификацию. Деформации на рынке труда привели к тому, что при огромном числе

141 Там же.

149 Тоффлер Э. Указ.соч. С.118. безработных остро не хватает квалифицированных рабочих, энергетиков, электросварщиков, радио- и телеинженеров, техников, учителей, программистов, электронщиков, полиграфистов и многих других специалистов для создаваемых в республике новых современных производств"130.

Только выполняя функции менеджера национальной экономики, то есть решая системный ряд вопросов, связанных с воспроизводством современного общества, начиная от поиска сырья и заканчивая здравоохранением и просвещением, управленческий слой может трансформироваться в рациональную бюрократию. Однако, в аграрно-индустриальном регионе, каковым является Северный Кавказ, макросоциальные условия для такого преобразования в основном отсутствуют.

Анализ проблем молодой ингушской государственности, связанных с обеспечением реального экономического суверенитета республики, не может быть полон без учета социокультурных характеристик ингушского общества и тех преобразований, которым его попытались подвергнуть в 90-е годы. Надо четко оговориться, что падение производства в Ингушетии, как и в целом по России, было связано не с абстрактными, а с капиталистическими реформами. К концу 1997 года практически вся промышленность Ингушетии перешла в негосударственный сектор. Однако, как замечают авторы социально-экономического справочника "Северный Кавказ", сам факт приватизации почти всех предприятий перерабатывающей промышленности "существенно не повлиял на улучшение работы этой отрасли. Поэтому основное внимание на данном этапе уделяется вопросам управления госсобственностью, а также акционерной собственностью, в которой есть доля государства"131. Неудача с буржуазными реформами в ингушской промышленности не повлияла на решимость республиканских властей провести аналогичные преобразования в поземельных отношениях: "Существует необходимость законодательного введения в республике частной собственности на землю, передача всей земли

150 Северный Кавказ.С.101.

151 Северный Кавказ.С.110-111. сельскохозяйственного назначения частным товаропроизводителям. Планируется создать в республике Земельный банк с филиалами в районах, где разрешается использование земли как залогового имущества"132.

То, что в Ингушетии, как и в России в целом, процесс приватизации совпал с процессом падения производства, представляет собой катастрофу, аналогичную той, которую терпели общества периферии в результате втия-гивания их в рыночное пространство мира-экономики. Анализируя результат приобщения к мировому рынку народов периферии, К. Поланьи писал: "Постигшая туземные общества катастрофа есть прямое следствие стремительного и безжалостного разрушения их фундаментальных социальных институтов. Эти институты терпят крах уже вследствие того простого факта, что рыночную экономику навязывают обществам, имеющим принципиально другую организацию; что труд и землю превращают в товар, или, если выразиться более пространно, что все без исключения культурные институты органического общества ликвидируются. Изменения же уровня доходов и динамики народонаселения не способны адекватно отразить подобный процесс, будучи ему явно несоизмеримы"133.

Иначе говоря, деградацию органического общества, подвергшегося действию рыночных реформ, не способны остановить рост денежной массы у населения, равно как и увеличение числа его членов вовсе не свидетельствует о том, что процесс деградации остановился: "Можно утверждать, что, по крайней мере в некоторых случаях, механизм разрушительного культурного контакта был запущен, так сказать, прямой противоположностью эксплуатации. Если судить по нашим, денежным, критериям, то принудительное наделение североамериканских индейцев землей (1887) каждому из них в отдельности принесло пользу. Данная мера, однако, практически уничтожила расу в целом с точки зрения физических условий ее существования - самый, пожалуй, поразительный из известных нам примеров культурного вырождения.

132 Там же.

133 Поланьи К. Указ. соч. С. 178.

Антропологические исследования подтверждают и тот факт, что даже рост населения - еще один экономический показатель - отнюдь не исключает возможность культурной катастрофы. В действительности темпы естественного прироста населения могут указывать как на внутреннее здоровье, полноту сил культуры, так и на ее упадок и деградацию. Исконное значение слова "пролетарий", в котором связаны воедино понятия плодовитости и нищеты, служит поразительным символом этой амбивалентности"134.

Иллюстрацией словам Поланьи могут служить такие факты: несмотря на создание в Ингушетии свободной экономической зоны, приватизацию чуть ли не всей промышленности, в республике в 1999 году был "самый низкий уровень денежных доходов на душу населения среди субъектов РФ, входящих в Северо-Кавказский регион, и самый низкий уровень жизни. Ингушетия "лидирует" среди российских территорий с высоким процентом общей заболеваемости (здесь она на 20-25% выше, чем в среднем по стране), а заболеваемость туберкулезом в республике на 50-60% выше, чем в других регионах России"135. О социальной деградации ингушского общества в результате рыночных преобразований свидетельствует и упоминавшаяся выше нехватка квалифицированных промышленных кадров в республике.

Причина особой деструктивности рыночных реформ в условиях ингушского общества, на наш взгляд, объясняется повышенным коммунитаризмом ингушей. Под коммунитаризмом в концепции инстиутциональных матриц понимается доминирование коллективных форм социальных взаимодействий, преобладание в экономике общества нерыночных институтов, тяготение к централизму в политической сфере, а также наличие коллективистских установок у его рядовых членов. Такие установки складываются под влиянием высокой степени хозяйственных рисков, которой отличается экологическая ниша данного общества. Как же отразились условия жизни ингушского этноса на характере мировоззрения его представителей?

154 Там же. С180.

155 Северный Кавказ.С.Ю8.

Известно, к примеру, что, по мнению Р.Ханаху, кавказцы по сравнению с русскими в период рыночных преобразований "зачастую легче приспосабливаются к изменениям среды и способны достигать больших богатств и власти, чем другие народы"156. Среди причин такого положения вещей автор называет групповую сплоченность и солидарность, взаимовыручку и взаимопомощь, развитость отношений родства и землячества, удаленность от аскетизма "православного типа" и прочего бессеребничества"157. Очевидно, что последняя характеристика северокавказского этоса является в предложенной Р.А.Ханаху перечне определяющей предшествующие ей: именно нацеленность на поиск ресурсов для обеспечения демонстративного потребления, как антитезы аскетизма, служит камертоном по отношению к различным формам кооперации северокавказцев, перечисляемым ученым с помощью близких по смыслу понятий. Как же обстоит дело с этой характеристикой в традиционных социокультурных воззрениях ингушей?

В годы Гражданской войны ингуши активно выступили на стороне Советской власти - пришедшей на Северный Кавказ с ярко выраженными ком-мунитаристскими лозунгами. Недаром ингушская и чеченская беднота (а также красные казаки) получили 98 тысяч десятин пашни после депортации 1 ^fi казачьих станиц . А согласно первому пятилетнему плану в Ингушетии должно было быть построено 17 крупных промышленных предприятий -больше, чем в какой-либо из остальных автономных областей, входивших поначалу в Горскую республику159.

136 Ханаху РА Указ. соч. С123. Нам уже приходилось отмечать, как уникальность Северного Кавказа как экологической ниши обусловила слабый колонизационный потенциал северокавказских народов. В приводимой цитате проявляется коррелирующая с этим явлением определенная "локальность" их мышления. Ведь при буквальном прочтении этой фразы, получается, что кавказцы обладают наибольшими материальными богатствами и наивысшей властью в современном мире. Странно это слышать от регионального земляка людей, интересы которых в Государственной Думе РФ представлял Б А Березовский Там же

158 Полян П.М., Поболь HJL Первые советские депортации и плановые переселения на Северном Кавказе в 1920-е годы/+/Расселение, этнокультурная мозаика, геополитика и безопасность горных стран. Москва • Ставрополь, 2001. С.237.

139 Гарданов B.K. Социально-экономические преобразования // Культура и быт нардов Северного Кавказа. М^ 1968. С29.

Наличие таких традиционных установок в ингушском обществе объясняет как неудачный ход в ингушском обществе рыночных преобразований, так и декларируемое руководством Ингушетии стремление создать "социальную рыночную экономику", равно как и повышенное внимание к управлению госсобственностью160.

Попав в рыночную ситуацию традиционно-коммунитаристское общество использует коллективистские стратегии для адаптации в новых условиях. Однако в силу онтологического несходства института рынка, с его установками на индивидуальную мобильность и индивидуальный успех, и принципа коммунитаризма, утвердившегося как позитивная практика в социумах с минимальным объемом прибавочного продукта, данные коллективистские стратегии обретают другой характер, девиантный по отношению к базовой форме. Коммунитаристские практики уходят в «тень» социальных отношений, а в видимом спектре проявляются как индивидуальная успешность того или иного индивидуального субъекта рыночных отношений. Так, например, именно ингушское криминальное сообщество является самой богатой и одной из самых крупных группировок в Москве161. Причина богатства ингушского преступного сообщества объясняется автором следующим образом: "Группировка тяготеет к банковским структурам и стремится в них внедриться, поставив на пост вице-президента или главного бухгалтера "своего" человека. Этот интерес связан с тем, что Ингушетия представляла собой "свободную экономическую зону", в которой действовали льготные условия для предпринимательства. В результате ингуши весьма преуспели в банковских махинациях, и в этом деле они успешно конкурируют с чеченцами"162.

Учитывая, что на благосостоянии самой Ингушетии этот "успех" никак не отражается, мы можем заключить, что этос криминального предпринимательства слабо связан с рационально-капиталистической производственной этикой. Поэтому успех на поле делинквентных практик, представляющий со

160 Северный Кавказ. С. 110-111.

161 Мухин АЛ. Российская организованная преступность и власть. История взаимоотношений. М., 2003. С. 124.

162 Там же. С. 123-124. бой реакцию традиционного общества на внедрение в его ткани рыночных институтов (преступление представляет собой наиболее простой вид коллективной мобилизации с чисто экономической целью), вовсе не является гарантией выстраивания легитимных экономических практик современного типа в ингушском обществе, равно как и появления в нем рациональной бюрократии.

Внедрение в ткань солидаристского по своим базовым характеристикам социума рыночных отношений, исходящих из индивидуалистической парадигмы163, имеет своим объективным следствием проецирование индивидуалистических характеристик на этнос как коллективный субъект. Результатом может быть проведение этнонациональной политики, приводящей к выезду за пределы конкретной национальной республики иноэтничного населения.

Учитывая специфику Ингушетии (небольшое количество титульной нации, традиционно слабо развитая индустриальная инфраструктура), следует указать на негативные результаты превращения ее в моноэтничное государственное образование. Во-первых, обострение межнациональных отношений приводило к выезду за пределы Ингушетии прежде всего русского населения. Учитывая тот факт, что приезд русских на Северный Кавказ в советское время был связан прежде всего с созданием в национальных образованиях индустриального сектора, моноэтнизация республики закономерно привела к отмеченной выше нехватке на ее предприятиях квалифицированных рабочих, инженеров, равно как и специалистов в сфере образования и здравоохранения.

Во-вторых, нужно иметь в виду, что русские на Северном Кавказе традиционно выступали как сила, играющая на повышение социального капитала небольших народов, защищавшая их от более крупных по численности соседей. В связи с этим закономерно, что выселение казаков из станиц, земель

163 Субъект рынка - индивидуум, атом социума, полновластный хозяин самого себя как сгустка рабочей силы, абстрагированный от всех социальных отношений, кроме экономических)

Субъект рынка - индивидуум, атом социума, полновластный хозяин самого себя как сгустка рабочей силы, абстрагированный от всех социальных отношений, кроме экономических. ный фонд которых передавался прежде всего ингушской и чеченской бедноте, в ближайшей перспективе не смогло кардинально изменить линию социального развития ингушского народа: в 1934 году, спустя 14 лет после депортации терских казаков, самостоятельному развитию ингушской государственности был положен конец. Можно предположить, что сохранение на Северном Кавказе мощной казачьей прослойки способствовало бы созданию более адекватной формы государственного развития ингушей, нежели двуединая чечено-ингушская государственность.

Таким образом, только нахождение Ингушетии в едином российском экономическом, политическом, социокультурном пространстве является достаточной гарантией воспроизводства самобытности и самодостаточности ингушского этноса.

2.2. Культурные нормативы администрирования: доминирование ценностей над рационализмом

Поскольку центром политической проблематики являются властные отношения, то изучение социокультурного контекста государственности заключается в определении положительных предпосылок или ограничений, существующих в данном обществе для складывания эффективной социально-политической - в широком смысле слова - деятельности: "Что мы понимаем под политикой? Это понятие имеет чрезвычайно широкий смысл и охватывает все виды деятельности по самостоятельному руководству"164. Или, если исходить из формулировки Т.Парсонса, наделившего политическую подструктуру общества целедостиженческой функцией, анализ политического поля подразумевает выяснение способности общества определять свои перспективы и пути их реализации.

Политико-административная деятельность, рассматриваемая в социокультурном контексте, предполагает учет ее ценностной направленности. Распространенная фраза о "профессиональной команде" политиков не имеет

164 Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. С.644. никакого смысла вне выяснения того, насколько ценности, отстаиваемые этой "командой" соответствуют базовым аксиологическим характеристиками того общества, которым эта команда собралась руководить. Вопрос "как?", касающийся целерациональной составляющей политико-административной деятельности, должен идти только в связке с ценностнорациональным вопросом "ради чего?".

М.Вебер, обосновавший принцип бюрократического рационализма, сформулировал этот "иррациональный" императив следующим образом: "Исключительно верно именно то, и это основной факт всей истории., что конечный результат политической деятельности часто, нет - пожалуй, даже регулярно, оказывается в совершенно неадекватном, часто прямо-таки парадоксальном отношении к ее изначальному смыслу. Но если деятельность должна иметь внутреннюю опору, нельзя, чтобы этот смысл - служение делу - отсутствовал. Как должно выглядеть то дело, служа которому, политик стремится к власти и употребляет власть, - это вопрос веры. Он может служить целям национальным или общечеловеческим, социальным и этическим или культурным, внутримирским или религиозным, он может опираться на глубокую веру в "прогресс" - все равно в каком смысле - или же холодно отвергать этот сорт веры, он может притязать на служение "идее" или же намереваться служить внешним целям повседневной жизни, принципиально отклоняя вышеуказанное притязание, - но какая-либо вера должна быть в наличии всегда. Иначе - и это совершенно правильно — проклятие ничтожества твари тяготеет и над самыми, по видимости, мощными, политическими успехами"163.

Ради чего может бороться за власть политик и стремиться к оптимизации своей деятельности бюрократ? Очевидно, что главной их целью должно стать улучшение качества жизни членов того общества, которым они вызвались руководить. Качество жизни, как комплексная характеристика, учитывающая уровень потребления и степень безопасности граждан, "инвестиции в

165 Вебер М. Пшштика.С.692. будущее" (здоровье, образование, культура) и поступательность социального развития, выраженная на уровне индивидуальной психики как уверенность в завтрашнем дне, - является той фундаментальной целью управления обществом, которая всячески затушевывается политиками в современных странах на рубеже XIX - XX веков. Эта цель должна быть присуща и деятельности представителей политико-административного слоя Ингушетии. Однако ее достижение в современных условиях кране затруднено.

Переход России к принципам рыночной экономики таил в себе реорганизацию отлаженных социально-экономических связей, в том числе, и изменение принципа взаимодействия центра и регионов. Для северокавказских республик этот подход имел крайне негативные следствия. В частности, в период модернизации Северного Кавказа, проведенной в советское время, у народов региона была искусственно создана система потребностей и достигнут уровень жизни, которые не могли появиться естественным путем в столь короткий срок. В начале 20-х годов Северный Кавказ становится регионом широкомасштабного вливания дотаций. Так, за 1924/25 г. разница между доходами и расходами (в скобках) на душу населения была следующей: Адыгейская область - 8 р. 10 коп. (14р. 80 коп.), Ингушская - 8 р. 70 коп. (15 р. 70 коп.), Кабардино-Балкарская - 4 р. 70 коп. (19 р. 00 коп.), Карачаево-Черкесская — 5 р. 90 коп. (11 р. 40 коп.), Северо-Осетинская - 7 р. 70 коп. (10 р. 70 коп.), Чеченская - 3 р. 20 коп. (5 р. 20 коп.)166. Похожая ситуация была и в Дагестане: по разным отраслям хозяйства из союзного и федеративного бюджета республика получила в 1926 году 6 млн. 106 тыс. рублей167, тогда как шесть автономных областей Северного Кавказа получили за 1925/26 г. 7 млн. 668 тыс. рублей дотации . Неудивительно, что если в целом по России к началу первой пятилетки уровень промышленного развития по сравнению с

166 Гарданов B.K. Социально-экономические преобразования//Культура и быт народов Северного Кавказа. М., 1968. С27.

167 Булатов А.Г. Индустриализация Дагестана: история, опьгг, проблемы (1926-1932 гг.). Махачкала. 2001. С27.

164 Их расходы составили за этот период 10,5 млн. рублей при доходах в 2 млн 832 тыс. рублей (|6* Гарданов B.K. Социально-экономические преобразования // Культура и быт народов Северного Кавказа. М., 1968. С27). довоенным (1913 г.) был превзойден на 32%169, то в Дагестане он был, как уже отмечалось, превзойден в три раза.

В период системных реформ 90-х годов фактически произошел отказ российского центра от активной созидательной политики на Северном Кавказе (например, отказ от строительства здесь индустриального сектора экономики), который обусловил откат региона по целому ряду показателей далеко назад: характерно, к примеру, что с начала 90-х годов происходит "слом"170 линии урбанизации; количество населения, живущего в городах и занятого в промышленности, сокращается. Но падение затрагивает не только современные отрасли экономики, но и сельскохозяйственное производство.

К примеру, районы ЧИАСССР, вошедшие в состав Ингушетии, в основном специализировались, как уже отмечалось, на производстве сельскохозяйственной продукции. Однако с 1994 по 1999 гг. основная часть используемой в республике продукции начала ввозиться из-за ее пределов. Продажа продуктов питания все время идет на убыль, не взирая на увеличение числа проживающих в республике людей, что объясняется не только тенденцией к натурализации сельского хозяйства, но и снижением масштабов производства. Эффективное сельскохозяйственное производство требует мощной государственной помощи (как это и происходит в странах Запада); а функционирование предприятий, выпускающих нужную селу технику, - стабильного и низкого уровня цен на ГСМ и удобрения. Требуется, наконец, проведения эффективной социальной политики на селе.

Поскольку все эти условия республики Северного Кавказа обеспечить, как правило, не в состоянии, потребности, сформированные у населения республик в период их модернизации, вступают в противоречие с наличным уровнем развития хозяйства. Выход из этого противоречия ищется на путях

169 Борисов Ю.С. Эти трудные 20-30-е годы/Страницы истории советского общества. Факты, проблемы, люди. М, 1989. С138

170 Если к 1991 году количество городского населения на Северном Кавказе приближалось к 45%, то уже к 1998 году оно упало до 40% (См.: Город и деревня в европейской России: сто лет перемен: М^ 2001. С.165). А ведь на этот период приходится euie и приток в города региона значительного количества мигрантов из Закавказья и других бывших регионов СССР. наименьшего сопротивления, которые позволяют индивидам достигать быстрого экономического эффекта, но лишают общество перспектив развития. Ярким примером выступает практики представителей сельской молодежи Ингушетии, ориентированных на коммерческую деятельность: организация поставок сельскохозяйственной продукции из других регионов РФ в Ингушетию обеспечивает коммерсантам скорую прибыль, которую не может обеспечить труд на земле. В результате растет прослойка людей, выполняющих в обществе важную функцию, но в силу своих занятий ориентированных на скорейшее получение прибыли, а не на работу в аграрном секторе экономики, которая менее выгодна, но имеет большую перспективу для общества., Помимо этого в обществе постоянно растет прослойка людей, привыкших к определенному уровню и качеству жизни, но в результате экономических преобразований в одночасье лишившихся возможности их поддерживать. К примеру, закрытая в 1998 году трикотажная фабрика, в здании которой сейчас расположился ОАО «Универсальный крытый рынок», а также завод «Электроинструмент», закрытый в 2000г., обеспечивали рабочими местами по отдельности от полутора до двух тысяч человек. В результате «.в Ингушетии малый процент промышленных предприятий и самый высокий процент предприятий торговли и общественного питания. Это есть основание того, что в Ингушетии необходимо развивать предприятия промышленного производства, т.е. предоставить предприятиям этой отрасли дополнительные налоговые льготы".171. Число малых предприятий постоянно сокращается, равно как и сокращается количество рабочих вакансий, о чем свидетельствует сохраняющаяся безработица.

Заключение

Попытаемся обобщить полученные в ходе нашего исследования результаты. Что собой представляет в контексте нынешней ситуации этнона-циональное строительство: победу реальной демократии или распад жизнеспособных национальных государств на деградирующие, в экономическом, политическом, культурном плане этнические анклавы?

События 90-х гг. на Северном Кавказе наглядно продемонстрировали народам региона, что суверенизация и тем более сецессионные амбиции вовсе не являются аналогом или фактором прогресса и процветания. Закономерно, что именно политические лидеры Чечни, которые наиболее последовательно попытались претворить в жизнь курс на отделение от России, в последние годы опираются на идеологическое обоснование практики самоопределения чеченцев в рамках негосударственных, общинно-родовых образований.

Речь идет о «плане Нухаева», полевого командира в период кампании 1994-1996 гг., предложившего чеченскому народу разделиться на живущих в горах «варваров» (нохчи) и проживающих на равнине «гражданских чеченцев». Если жители равнинной Чечни будут представлены той частью ныне формально единого чеченского народа, которая не мыслит себя вне институтов модерна, светской культуры и т.д., то традиционалисты займутся воссозданием и укреплением тейпово-тукхамной структуры народа нохчи, выстраивая при этом свои практике на основе норм чистого (несовместимого с государственным механизмом) коранического шариата и обычаев (адатов). с

Поскольку религиозные императивы и политические реалии любой государственной структуры взаимоисключают друг друга, постольку нохчи, принципиально отказываясь от попыток создать в горах даже подобие государства, не будут представлять угрозу суверенитету и государственной целостности РФ. Согласно «плану Нухаева», жизнь в естественных условиях через некоторое время восстановит адекватные этим условиям индивидуальные и социальные механизмы жизнедеятельности233.

Насколько данный план вызван чеченской, а, точнее, ичкерийской спецификой государственного строительства, а насколько отвечает реалиям функционирования практически всех северокавказских субъектов федерации, характеризующихся чрезвычайно низким уровнем жизни и нередко высоким уровнем социальной напряженности, кризисом светской (высокой) и традиционной культур, политической нестабильностью? Может быть «великий отказ» от этногосударственных амбиций назрел не только в среде чеченцев?

На наш взгляд, программы, подобные нухаевской, отличаясь безусловно грандиозными целями, одновременно характеризуются расплывчатым описанием самого социального идеала, точнее, реальных механизмов его воспроизводства, его ресурсной базы. В этом случае большое видится на расстоянии, не позволяющем рассмотреть детали проекта и, что особенно важно, «рельеф» пути, ведущего к его осуществлению. Величию цели предлагаемые методы ее достижения по степени своей разработанности явно не адекватны. Расчет делается на «животворящую силу традиции», которая сама собой отрегулирует как следует повседневные практики нохчи.

Однако история России 90-х гт. XX в. уже неоднократно продемонстрировала утопичность такого «естественно-регуляторного» типа социально-политического мышления. Возвращение в начале XXI в. в «идеальное прошлое» путем деления чеченцев на «варваров» и «современных» с последующим погружением нохчи в естественно-шариатскую жизнь на лоне природы, на наш взгляд, столь же проблематично, сколь проблематичным оказался для всего российского общества перенос в сообщество цивилизованных государств на «невидимой руке рынка» в конце века двадцатого. Мы попытались показать в работе, что именно наличие либерально-демократических иллюзий (и прагматических буржуазных интересов) в 90-е гт. породило социально-политический хаос в стране, обусловивший необходимость создания ин

231 См.: Россия и Чечня. Поиски выхода СПб., 2003. гушской государственности. Отказ центральной власти от своих «прав и обязанностей» по отношению к регионам единой страны породил в случае с Ингушетией такие «государственнические» факторы, как конфликт вокруг Пригородного района, необходимость дистанцирования от чеченского сепаратизма, потребность в противостоянии экстремисткой деятельности ваххабитов и т.д.

Безусловно: государственное строительство вряд ли когда начинало осуществляться в тепличных условиях; появление нового государства, как правило, является ответом на чреватые разрушением того или иного общества внешние и внутренние вызовы. В то же время создание государства, в случае адекватности его институтов деструктивным вызовам, должно привести к стабилизации, а затем и очевидному улучшению ситуации.

Однако в случае с ингушским государственным строительством (равно как и со всей РФ в целом) стабильность больше напоминает стагнацию, чреватую новыми кризисными срывами. На наш взгляд, в данной ситуации далеко не все зависит от самих ингушей.

Единственно успешный опыт государственного строительства в отечественной истории XX в. был осуществлен в советский период. При этом деятельность советского руководства представляла собой оригинальный вариант социо-инженерной деятельности западных «менеджеров модерна» - интеграторов, говоря словами Э.Тоффлера, добившихся невиданных в истории темпов социального развития путем усиления и оптимизации взаимодействия различных сфер и сред жизни общества. Данный опыт позволяет сделать следующие выводы относительно результатов и перспектив ингушского государственного строительства.

В условиях Республики Ингушетии отсутствует макросреда для генерирования слоя рационально мыслящих субъектов государственного управления, а именно институт современной индустриальной экономики, доминантный по отношению к другим экономическим укладам. Вместе с тем мы не можем оценивать ситуацию в Ингушетии, исходя из органицисткой пара

158 дигмы, приписывающей тому или иному обществу характеристики автономной системы: «Функционализм и натурализм склонны принимать и поддерживать необоснованные определения обществ, как безусловно разграниченных образований, и социальных систем - как внутренне высоко интегрированных объединений. Подобная точка зрения имеет тенденцию к тесной взаимосвязи с биологическими концепциями, даже в тех случаях, когда мы отказываемся от прямых аналогий с органическим миром; таким образом, речь идет о внутренне целостных сущностях, очевидно «вырванных» из кон

Alt i текста собственного окружения» . Иначе говоря, изучая условия государственного строительства в Ингушетии, нельзя забывать, что речь в данном случае идет об элементе интерсоциетальной системы, называемой РФ.

Конкретные нерациональные действия ингушского руководства нередко представляют собой в данном контексте единственно возможную реакцию на иррациональные (с точки зрения общегосударственных интересов) действия российского центра, оперирующего абсолютным большинством ресурсов всей нашей страны. Отказ демократического российского руководства от выполнения интегративной функции в экономической, политической, культурной сферах социума обусловил бурный рост иррационализма масс, вызванный их обнищанием, политической нестабильностью, деградацией культурной сферы. В такой обстановке политики в регионах для того, чтобы контролировать конфликтогенную ситуацию, бывают вынуждены прибегать к популизму, неэффективным, но эффектным мерам социальной защиты и т.д.

Таким образом, развитие ингушского общества, связанное с повышением качества жизни его членов, уровня их культурных запросов может быть достигнуто лишь при условии действенной интеграционной политики в масштабе всей России. В работе было показано, что проблемы, свойственные Ингушетии как региону РФ, были лишь усугублены при переводе их в ранг проблем «суверенного государства». Стимулирование суверенизационных амбиций региональных элит, как известно, целенаправленно осуществлялось

234 Гидденс Э. Устроение общества. Очерк теории структурации. М., 2003. С23. российским центром в период его борьбы с союзным руководством. Помимо чисто популистких целей, подталкивание региональных управленцев и политиков к этнонациональному строительству представляло собой важный элемент либеральной догмы, выражавшей стремление федерального центра пустить все дела в регионах (особенно дотационных) на самотек. В нашем исследовании была продемонстрирована иллюзорность либерального взгляда на перспективы государственного строительства, характерной чертой которого является абстрагирование от реальных ресурсов «самоопределяющихся народов» при акцентировании правовой стороны процесса. Создание атрибутов суверенной государственности, апелляции к международному праву и т.д. могут, безусловно, способствовать разрушению интерсоциетальной системы РФ, но вовсе не являются гарантией вхождения «самоопределившегося народа» в миросистему на правах ее полноправного члена.

Что ожидает ингушскую (да и российскую в целом) государственность в случае развития дезинтеграции как на общероссийском, так и на региональном уровнях, мы попытались понять, обратившись к анализу правового сознания ингушской молодежи. Исследование показало высокую степень заинтересованности молодежи в сильном государстве, ее неприятие социального хаоса, продолжающейся нестабильности. Вместе с тем молодое поколение будет воспринимать любого политика-«государственника», как и любую «социальную инициативу», исходя прежде всего из своих прагматических соображений. После жизненной катастрофы, которую потерпели в результате реформ представители советского общества среднего и старшего возрастов, их дети и внуки вовсе не склонны жертвовать своими сиюминутными интересами ради более «высоких» целей.

Иначе говоря, важнейшим свидетельством рационализма государственной политики может стать ее реальная забота о молодых, не сводимая к декларациям, «не требующим значительных финансовых затрат», но якобы могущим дать «ощутимый социально-экономический эффект» . Отказ от обеспечения молодым людям макросоциальных условий для их всестороннего развития означает выдавливание молодежи из гражданского пространства конституционных прав и обязанностей в пространство аскриптивных общностей, действия которых непредсказуемы для находящихся за их пределами лиц и организаций.

Таким образом, проблема государственного строительства в Ингушетии представляет собой проблему восстановления традиционной российской государственности на всем пространстве РФ. Решение данной проблемы возможно лишь на базе обеспечивающей интеграцию регионов и различных сфер российского общества модернизации экономики по типу советской. Такая интеграция не только будет способствовать развитию рационального мышления управленцев, но и создаст эффективные системы легитимации существующего государственного порядка, а также будет способствовать воспроизводству гражданского сознания у молодого поколения россиян.

235 Концепция охраны здоровья населения Российской Федерации до 2005 г. Цит. ростков: социологический анализ. М^ 2002. С.7. по: Журавлева И.В. Здоровье под

Список научной литературыДударов, Алихан Нажмудинович, диссертация по теме "Социология культуры, духовной жизни"

1. Авксентьев В.А. Феномен этнопрофессионализма и этнические процессы на Северном Кавказе // Проблемы населения и рынки труда России и Кавказского региона. Москва-Ставрополь, 1998.

2. Айрапетов О. Кавказская война: прошлое России или ее будущее // Московские новости. 1992. № 1.

3. Александренков Э.Г. «Этническое самосознание» или «этническая идентичность»?// Этнографическое обозрение. 1996. № 3.

4. Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

5. Андерсон Б. Воображаемые сообщества. М., 2001.

6. Андреев А. Этническая революция и реконструкция постсоветского пространства//Общественные науки и современность. 1996. № 1.

7. Арутюнян Ю.В. О национальных отношениях в постсоветских обществах: межличностный аспект// Соц. исследования. 1999. № 4.

8. Арутюнян Ю.В., Дробиженова Л.М., Сусоколов А.А. Этносоциоло-гия. М., 1998.

9. Ахриев Ч. Ингуши (их преданья, верования и поверья)//Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Составитель А.Х.Танкиев. Саратов, 1996.

10. Ю.Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. Берман Гарольд Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М., 1994. С.75

11. Блиев М.М., Дегоев В.В. Кавказская война. М., 1994.

12. Болотоков В.Х., Суншев 3 Ш. Этнопсихологические теории в России. Нальчик, 1997.

13. Бондаренко Д.М. "Гомологические ряды" социальной эволюции и альтернативы государству в мировой истории// Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

14. М.Борисов Ю.С. Эти трудные 20-30-е годы//Страницы историй советского общества. Факты, проблемы, люди. М,, 1989.

15. Бромлей Ю. В. Теория этноса. М., 1989.

16. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М., 1983.

17. Булатов А.Г. Индустриализация Дагестана: история, опыт, проблемы (1926-1932 гг.). Махачкала. 2001.

18. Бурдье П. Социальное пространство и генезис "классов'У/Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

19. Бьюкенен П. Дж. Смерть Запада. М., 2003.

20. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001.

21. Валлерстайн И. Концепция национального развития, 1917-1989:эле-гия и реквием // Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001.

22. Валлерстайн И. Рождение и будущая кончина капиталистическоймиросистемы: концептуальная основа сравнительного анализа // Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001.

23. Валлерстайн И. Рождение и будущая кончина капиталистической миросистемы: концептуальная основа сравнительного анали-за//Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб., 2001.

24. Васильев JT.C. Восток и Запад в истории (основные параметры проблематики) // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

25. Вебер М. Избирательное право и демократия в Германии // Вебер М. Политические работы. М., 2003.

26. Вебер М. Национальное государство и народнохозяйственная политика. Предварительное замечание // Вебер М. Политические работы. М., 2003.

27. Вебер М. Основные социологические понятия // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

28. Вебер М. Парламент и правительство в новой Германии // Вебер М. Политические работы. М., 2003.

29. Вебер М. Политика как призвание и профессия // Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

30. Вертепов Г. Ингуши. Историко-статистический очерк // Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Составитель А.Х.Танкиев. Саратов, 1996.

31. Гарданов В.К. Социально-экономические преобразования // Культура и быт народов Северного Кавказа. М., 1968.

32. Гелленр Э. Нации и национализм. М., 1993.

33. Город и деревня в европейской России: сто лет перемен. М., 2001.

34. Грабовский Н.Ф. Экономический и домашний быт жителей Горского участка Ингушского округа // Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Составитель А.Х.Танкиев. Саратов, 1996.

35. Губогло М.Н. Мобильность и мобилизация. М., 2002.

36. Губогло М.Н.Мобильность и мобилизация. М., 2002.

37. Денисова Г.С. Этнический фактор в политической жизни России 90-х годов. Ростов н/Д., 1996.

38. Денисова Г.С., Радовель М.Р. Этносоциология. Ростов-на-Дону, 2000.

39. Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Составитель А.Х.Танкиев. Саратов, 1996.

40. Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Составитель А.Х.Танкиев. Саратов, 1996.

41. Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 1996.

42. Казанков А.А. Особенности адаптаций охотников-собирателей в полупустынных зонах: эгалдитаризм как эволюционная альтернатива // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

43. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М., 2001.

44. Карнейро Р. Процесс или стадия: ложная дихотомия в исследовании истории возникновения государств// Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

45. Каспэ С. Империя и модернизация: общая модель и российская специфика. М., 2001.

46. Классен X. Дж. М. Проблемы, парадоксы и перспективы эволюционизма// Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

47. Ковалевски С. Циклические трансформации в северо-американской доистории //Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

48. Когда же заработают телефоны?// Ингушетия. 23 апреля 2002.

49. Кола Д. Политическая социология.

50. Концепция и составление сборника "Ингушетия и Ингуши". Назрань Москва. 1999.

51. Коротаев А.В. Племя как форма социально-политической организации сложных непервобытных обществ//Альтернативные пути к цивилизации. М.2000.

52. Коротаев А.В., Крадин Н.Н., Лынша В.А. Альтернативы социальной эволюции // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

53. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. М., 1997.

54. Лурье С.В. Историческая этнология. М., 1997.

55. Лурье С.В. Национализм, этничность, культура. Категории науки и историческая практика // Общественные науки и современность. 1999. №4.

56. Макаренко В.В. Неравномерность развития создает империю, изживание неравномерности ведет империю к кризису//3акат империй. Семинар. Восток. 1991. № 4.

57. Максимов Б.И. Рабочие в период реформ//Мир России. Том XI.

58. Мальцев Г.В. Очерк теории обычая и обычного прав // Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. Ростов-н/Д., 1999.

59. Мальцев Г.В. Право и политика в контексте теории власти//Право и политика современной России. М., 1996.

60. Манхейм К. Идеология и утопия//Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994

61. Мартиросиан Г.К. Нагорная Ингушетия. Социально-экономический очерк//Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Составитель А.Х.Танкиев. Саратов, 1996.

62. Мацнев А.А. Регион и формирование федеративных отношений в России//Социально-политический журнал. 1998.

63. Мейбери-Льюис JI. Демократия, тоталитаризм и этнический плюрализм // Расы и народы. Вып. 24. М., 1998.

64. Методология и опыт исследования межнациональных отношений (Под общей ред. Предвечного Г.П.). Ростов-на-Дону, 1993.

65. Музаев Т., Тодуа 3. Новая Чечено-Ингушетия. М., 1992.

66. Мухин А.А. Российская организованная преступность и власть. История взаимоотношений. М., 2003.

67. Мяло К.Г. Россия и последние войны XX века. К истории падения сверхдержавы. М., 2002.

68. Наумова Н.Ф. Рецидивирующая модернизация в России: беда, вина, ресурс человечества? М., 1999.

69. Национальная политика России: история и современность. М., 1997.

70. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.75.0ффе К. Этнополитика в восточно-европейском переходном про-цессе//Полис. 1996. №2. С.28.

71. Павленко Ю.В. Происхождение цивилизации: альтернативные пути // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

72. Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2002.

73. Панарин А.С. О Державнике-Отце и либеральных носителях "эдипова комплекса'7/Завтра. 2003. № 17.

74. Панарин А.С. Север Юг//Наш современник. 1995. №5.

75. Панеш Э.Х. Этническая психология и межнациональные взаимоотношения. Взаимодействие и эволюция. СПб. 1996.

76. ПаркР.Э. Конкуренция и конфликт//Вопросы социологии, 1994. Вьш.5.

77. Г1арсонс Т. Новый аналитический подход к теории социальной стра-тификации//Парсонс Р. О структуре социального действия. М., 2000.83 .Поланьи К. Великая трансформация. Политические и экономические истоки нашего времени. СПб., 2002.

78. Политический процесс: основные аспекты и способы анализа: Сборник учебных материалов / Под ред. Мелешкиной Е.Ю. М.: Издательство «Весь мир», 2001.

79. Полян П.М., Поболь H.JI. Первые советские депортации и плановые переселения на Северном Кавказе в 1920-е годы. Москва Ставрополь, 2001.

80. Полян П.М., Поболь H.JI. Расселение, этнокультурная мозаика, геополитика и безопасность горных стран. Москва Ставрополь, 2001.

81. Пути мира на Северном Кавказе. Под ред. В.А.Тишкова.М.,1999.

82. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация. М., 1995.

83. Релятивистская теория нации. М., 1998.

84. Роль духовно-нравственных ценностей ингушского народа в социально-экономическом развитии республики. // Материалы республиканской научно-практической конференции. Саратов. 1997.

85. Савва В.М. Этнический статус (конфликтологический анализ социального феномена). Краснодар. 1997.

86. Савва В.Н. Этнический статус: анализ социально-политологического феномена. Автореф. на соиск. доктора полит.н. М., 1999.

87. Сампиев И.М. Народы как субъекты национально-государственного самоопределения//Научный вестник ИнгГУ. №1. Магас. 2002.

88. Сампиев И.М. О некоторых аспектах противостояния религиозному экстремизму в северокавказском регионе//Ислам и политика на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону. 2001.

89. Сампиев И.М. Рецензия на книгу Анчабадзе Г.З. "Вайнахи (чеченцы и ингуши)" // Научный вестник ИнгГУ. №1. Магас. 2002.

90. Сампиев И.М. Самоопределение народов: социально-философское исследование. Ростов-на-Дону. 2000.

91. Саутхолл Э. О возникновении государств// Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

92. Северный Кавказ. Социально-экономический справочник. М., 1999.

93. Северный Кавказ: этнополитические и этнокультурные процессы в XX веке. М., 1996.

94. Семенов Л.П. Чах Ахриев первый ингушский краеведа/Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Составитель А.Х.Танкиев. Саратов, 1996.

95. Сикевич З.В. Социология и психология национальныхотно-шений. СПб.: Изд-во Михайлова, 1999.

96. Скворцов Н.Г. Проблема этничности в социальной антропологии. СПб., 1996.

97. Скитский Б.В. К вопросу о феодальных отношениях в истории ингушского народа//Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Составитель А.Х.Танкиев. Саратов, 1996.

98. Скитский Б.В. К вопросу о феодальных отношениях в истории ингушского народа // Ингуши.

99. Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992.

100. Социальная и культурная дистанция.Опыт многонациональной России // Авт.проекта Л.М.Дробижева. М., 1998.

101. Спенсер Ч. Политическая экономия становления первичного государства// Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

102. Старостин А.М. Эффективность деятельности административно-политических элит: критерии оценки и анализ состояния в современной России. Ростов н/Д., 2003.

103. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М., 1999.

104. Тавадов Г.Т. Этнология. Словарь-справочник. М., 1998.

105. Танкиев А.Х. Духовные башни ингушского народа. Саратов, 1997.

106. Тишков В.А. Забыть о нации//Бюллетень Центра социальных и гуманитарных исследований Владикавказского института управления и Владикавказского центра этнополитических исследований Института этнологии и антропологии РАН. 1999. №2.

107. Тишков В.А. Общество в вооруженном конфликте. Этнография чеченской войны. М., 2001.

108. Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в Российской Федерации. М., 1997.

109. Тощенко Ж.Т. Этнократия: история и современность (социологические очерки). М., 2003.

110. Туроу Л. Будущее капитализма. Новосибирск, 1999.

111. Филипов А.Ф. Наблюдатель империи (империя как социологическое понятие и политическая проблема) //Вопросы социологии. Т.1.№ 1.1992.

112. Фроянов И. Погружение в бездну. М., 2001.

113. Фроянов ИЛ. Погружение в бездну. М., 2001.

114. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы. М., 1999.

115. Ханаху Р.А. Традиционная культура Северного Кавказа: вызовы времени (социально-философский анализ). Майкоп. 1997.

116. Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 г. СПб., 1998.

117. Цит. по: Сампиев И.М. О некоторых аспектах противостояния религиозному экстремизму в северо-кавказском регион // Ислам и политика на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону, 2001.

118. Цуциев А. А. Перспективы урегулирования осетино-ингушского конфликта // Бюллетень. 1998. №1.

119. Цуциев А.А., Дзугаев Л.Б. Национальная идея как ядро концепции национального развития // Бюллетень. 1998. №1.

120. Шадже А.Ю. Национальные ценности. Майкоп. 1997.

121. Шэдел Р., Робинсон'Д. Становление государства в доколумбо-вой Америке // Альтернативные пути к цивилизации. М., 2000.

122. Щербакова Н.В. Проблемы правовой личности. Ярославль 1993.

123. Э.Тоффлер "Третья волна". Москва, 2002.

124. Этнокультурные процессы. Традиции и современность. Л, 1991.

125. Этнопсихологический словарь / Под ред. В.Г.Крысько. М., 1999.

126. Эфендиев Ф.С. Этнокультура и национальное самосознание. Нальчик. Изд-во «Эльфа», 1999.

127. Яковлев Н.Ф. Ингуши // Ингуши. Сборник статей и очерков по истории и культуре ингушского народа. Составитель А.Х.Танкиев. Саратов, 1996.

128. Линейные распределения социологического опроса на тему: «Правовое сознание молодежи Ингушетии: ценностные ориентации и факторы формирования». Весна-лето 2001г. Общее количество анкет в подмассиве (O.K.А.) =112.

129. Вопрос № 1. На что опираются люди, решая, как им поступить в какой-либо ситуации?

130. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.0

131. Законы страны 43 38,39 24,16

132. Традиции российского общества 5 4,46 2,81

133. Обычаи своего народа 58 51,79 32,58

134. Обычаи своего круга, друзей, семьи 26 23,21 14,61

135. Собственные представления 42 37,50 23,606 Другое 0 0,00 0,00

136. Затрудняюсь ответить 4 3,57 2,25

137. Реальное количество ответов 178 158,93 100,0

138. Вопрос № 2. Когда надо соблюдать законы?

139. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

140. Когда законы согласуются с традициями народа 53 47,32 32,12

141. Когда они соответствуют представлениям вашего круга, семьи, друзей 13 11,61 7,88

142. Когда они соответствуют вашим личным убеждениям 18 16,07 10,91

143. Когда за несоблюдение закона могут наказать 34 30,36 20,61

144. При всех обстоятельствах 41 36,61 24,856 Другое 3 2,68 1,82

145. Затрудняюсь ответить 2 1,79 1,21

146. Реальное количество ответов 165 147,32 100,00

147. Вопрос № 3. Если человеку не нравится закон, но он подчиняется — почему?

148. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

149. Потому что законы не принято нарушать 49 43,75 25,79

150. Потому что боятся наказания 68 60,71 35,79

151. Они думают: если все будут нарушать, жизнь станет опасней 30 26,79 15,79

152. Боятся осуждения своего поведения людьми, обществом 40 35,71 21,055 Другое 0 0,00 0,00

153. Затрудняюсь ответить 3 2,68 1,58

154. Реальное количество ответов 190 169,64 100,00

155. Вопрос № 4. Почему в любом обществе существуют наказания для нарушителей з конов?

156. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

157. Наказывая, люди показывают, что сами уважают законы 22 19,64 12,09

158. Наказания перевоспитывают нарушителей законов 27 24,11 14,84

159. Наказание это защита других людей от преступников 67 59,82 36,81

160. Наказания служат предостережением другим гражданам 33 29,46 18,13

161. Наказание это кара, воздаяние за нарушение закона 27 24,11 14,846 Другое 1 0,89 0,55

162. Затрудняюсь ответить 5 4,46 2,75

163. Реальное количество ответов 182 162,50 100,00

164. Вопрос № 5. Какое наказание должно применяться за кражу личного имч ^щества?

165. Текст ответа Р.К.О. % от О.КЛ % от Р.К.О.

166. Возмещение ущерба потерпевшему в размере украденного 22 19,64 19,82

167. Возмещение ущерба потерпевшему в увеличенном размере 25 22,32 22,52

168. Тюремное заключение 33 29,46 29,73

169. Отрубание руки как в древности 19 16,96 17,125 Другое 1 0,89 0,90

170. Затрудняюсь ответить 3 2,68 2,70

171. Моральное осуждение, отторжение обществом 8 7,14 7,21

172. Реальное количество ответов 111 99,11 100,00

173. Вопрос № 6. Какое наказание должно применяться за умышленное убийство?

174. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

175. Штраф или тюремное заключение на срок до пяти лет 7 6,25 6,31

176. Тюремное заключение на срок от пяти до пятнадцати лет 14 12,50 12,61

177. Пожизненное заключение 56 50,00 50,45

178. Смертная казнь 32 28,57 28,835 Другое 1 0,89 0,90

179. Затрудняюсь ответить 1 0,89 0,90

180. Реальное количество ответов 111 99,11 100,00

181. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

182. Это традиционный способ решения всех проблем 26 23,21 20,00

183. Это благодарность, оказание уважения 8 7,14 6,15

184. Это вынужденная необходимость, вымогательство 22 19,64 16,92

185. Это общественный порок, от которого нужно избавляться 30 26,79 23,08

186. Это преступление 44 39,29 33,85

187. Реальное количество ответов 130 116,07 100,00

188. Вопрос № 8. Какое наказание должно применяться за получение взятки?

189. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.Д %от Р.К.О.

190. Штраф, в размере, в несколько раз превышающем взятку 44 39,29 39,64

191. Тюремное заключение на срок до трех лет 22 19,64 19,82

192. Тюремное заключение на срок от трех до десяти лет 13 11,61 11,71

193. Тюремное заключение на срок свыше десяти лет 5 4,46 4,505 Другое 9 8,04 8,11

194. Затрудняюсь ответить 18 16,07 16,22

195. Реальное количество ответов 111 99,11 100,00

196. Вопрос № 9. Если ужесточить наказание, как это отразится на уровне преступности?

197. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

198. Количество преступлений уменьшится 54 48,21 48,56

199. Количество преступлений не изменится 46 41,07 41,44

200. Количество преступлений увеличится 9 8,04 8,114 Другое 2 1,79 1,80

201. Реальное количество ответов 111 99,11 100,00

202. Вопрос № 11. Если смягчить наказание, как это повлияет на уровень преступности?

203. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А %от Р.К.О.

204. Количество преступлений уменьшится 11 9,82 10,00

205. Количество преступлений не изменится 19 19,96 17,27

206. Количество преступлений увеличится 78 69,64 70,914 Другое 2 1,79 1,82

207. Реальное количество ответов 110 98,21 100,00опрос № 11. Каково твое мнение о применении смертной казни?

208. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

209. Необходимо снять мораторий на ее применение 9 8,04 8,33

210. Необходимо добиться отмены смертной казни 23 20,54 21,30

211. Оставить ее применение в исключительных случаях 49 43,75 45,37

212. Продлить мораторий 15 13,39 13,89

213. Расширить количество статей УК по которым допускается ее применение 12 10,71 11,11

214. Реальное количество ответов 108 96,43 100,00

215. Вопрос № 12. Какое из приведенных утверждений совпадает с твоим мнением?

216. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

217. Люди не должны прибегать к вмешательству государства, а должны решать проблемы между собой, опираясь на традиции общества 19 16,96 16,52

218. Законы — это идеал, к которому стремятся, но в жизни он не всегда выполним 28 25,00 24,353" Законы должны соблюдаться всегда, поскольку установлены государством для управления обществом и людьми 42 37,50 36,52

219. Законы устанавливаются государством на основе традиций и люди должны их соблюдать 26 23,21 22,61

220. Реальное количество ответов 115 102,68 100,00

221. Вопрос № 13. Насколько законы РФ совпадают с традициями твоего народа?

222. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

223. Полностью совпадают 2 1,79 1,80

224. Большей частью совпадают 25 22,32 22,52

225. Большей частью не совпадают 47 41,96 42,34

226. Не совпадают 14 12,50 12,61

227. Не задумывался об этом 23 20,54 20,72

228. Реальное количество ответов 111 99,11 100,00

229. Вопрос № 14. С чем у тебя ассоциируется понятие «государство»?

230. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

231. Сообщество людей, нация, культура 27 24,11 22,31

232. Политическая организация, правовые институты 23 20,54 19,01

233. Аппарат управления и подавления 31 27,68 25,62

234. Отечество, Родина 16 14,29 13,22

235. Место, где я живу 10 8,93 8,26

236. Это то, что позволяет мне чувствовать себя в безопасности 13 11,61 10,747 Другое 1 0,89 0,83

237. Реальное количество ответов 121 108,04 100,00

238. Вопрос № 15. Какое государственное устройство лучше всего для людей?

239. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

240. Конституционная монархия 9 8,04 8,18

241. Во главе государства религиозный лидер 18 16,07 16,36

242. Во главе государства небольшая группа людей, обладающая неограниченной властью 7 6,25 6,36

243. Во главе государства президент с ограниченной парламентом властью 60 53,57 54,55

244. Во главе государства парламент 8 7,14 7,27

245. Нет никакой власти 7 6,25 6,367 Другое 1 0,89 0,91

246. Реальное количество ответов 110 98,21 100,00

247. Вопрос № 16. С чем у тебя ассоциируется понятие «право»?

248. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

249. Права человека, выбор, свобода личности, свобода, мои права 34 30,36 41,46

250. Человек, люди, личность 0 0,00 0,00

251. Привилегия, возможности 3 2,68 3,664 Политика 0 0,00 0,00

252. Оказание человеку помощи, защита 3 2,68 3,66

253. Не знаю, затрудняюсь ответить 15 13,39 18,297 Право 1 0,89 1,22

254. Закон, конституция, кодекс 6 5,36 7,32

255. Справедливость, равенство, правовое государство 0 0,00 0,00

256. Обязательность 2 1,79 2,44

257. То, что разрешено законом, разрешение 12 10,71 14,63

258. Обязательность, ответственность, соблюдение 2 1,79 2,44

259. Соблюдение прав других людей 0 0,00 0,00

260. Свобода человека, ограниченная законом, не запрещенные действия 0 0,00 0,00

261. Самостоятельность 1 0,89 1,22

262. Запрет, лишение 0 0,00 0,0017 Желание, воля 1 0,89 1,22

263. Допущение определенных норм 0 0,00 0,00

264. То, чего в России практически нет 2 1,79 2,44

265. Реальное количество ответов 82 73,21 100,00

266. Вопрос № 17. Право какого субъекта РФ является наиболее важным?

267. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

268. Право государства 18 16,07 16,22

269. Право конкретного народа (этноса) 30 26,79 27,03

270. Право личности 53 47,32 47,75

271. Затрудняюсь ответить 10 8,93 9,01

272. Реальное количество ответов 111 99,11 100,00

273. Вопрос № 18. Основными признаками правового государства являются:

274. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

275. Сильная армия 12 10,71 9,23

276. Верховенство закона 24 21,43 18,46

277. Множество законов, регламентирующих мельчайшие акты человеческой жизни 13 11,61 10,00

278. Развитая система прав и свобод граждан и развитая система их защиты 43 38,39 33,08

279. Разделение ветвей власти 8 7,14 6,15

280. Преобладание права над моралью в общественной жизни 2 1,79 1,54

281. Преобладание морали над правом 3 2,68 2,31

282. Суровость наказания за преступления 9 8,04 6,92

283. Сильная судебная власть 13 11,61 10,00

284. Единство прокуратуры и адвокатуры 3 2,68 2,31

285. Реальное количество ответов 130 116,07 100,00

286. Вопрос № 19. Какие права наиболее важны для нормальной человеческой жизни?

287. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

288. Свобода совести: право иметь свои взгляды, верить, во что хочется 62 55,36 19,44

289. Свобода слова 62 55,36 19,44

290. Свобода информации 16 14,29 5,02

291. Свобода выезда из своей страны и въезда в нее 30 26,79 9,40

292. Свобода избирательного права 17 15,18 5,33

293. Равенство прав мужчин и женщин 21 18,75 6,58

294. Равенство независимо от расовой и национальной принадлежности 58 51,79 18,18

295. Право на защиту национальной культуры 29 25,89 9,09

296. Свобода от унизительного или оскорбительного отношения 22 19,64 6,9010 Другое 2 1,79 0,63

297. Реальное количество ответов 319 284,82 100,00

298. Вопрос № 20. Когда допустимо ограничение прав человека?

299. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

300. Если это нужно для защиты прав другого человека 21 18,75 16,03

301. Если это нужно для поддержания порядка и стабильности 35 31,25 26,72

302. Если это нужно для улучшения экономического положения людей 6 5,36 4,58

303. Если это нужно при расследовании преступлений 10 8,39 7,63

304. Если это нужно при борьбе со стихийными бедствиями 14 12,50 10,69

305. Если это нужно при военных действиях 5 4,46 3,82

306. Права человека не могут быть ограничены ни при каких условиях 40 35,71 30,538 Другое 0 0,00 0,00

307. Реальное количество ответов 131 116,96 100,00

308. Вопрос № 21. Что ты знаешь о депортации народов в 40-е годы 20-го века?

309. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

310. Я ничего не слышал об этих событиях 7 6,25 6,25

311. Я что-то слышал об этом, но не припомню, что именно 2 1,79 1,79

312. Я знаю об этих событиях и считаю, что все было правильно 4 3,57 3,57

313. Я считаю, что в основном все было правильно, но было много жертв 2 1,79 1,79

314. Я считаю, что насильственное переселение было преступлением 96 85,71 85,716 Другое 1 0,89 0,89

315. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00

316. Вопрос № 22. Имеет ли государство право в какой-либо ситуации осуществлять депортацию — массовое переселение каких-то групп населения в своей или другой стране?

317. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

318. В пользу население, по государственной необходимости 2 1,79 1,82

319. Возможно, такие ситуации существуют, но я не могу их назвать 14 12,50 12,73

320. Не допустимо ни в какой ситуации 77 68,75 70,00

321. Затрудняюсь ответить 10 8,93 9,09

322. Если им угрожает опасность (стихийные бедствия, война) 5 2,86 2,91

323. При массовых нарушениях закона 2 1,14 1,16

324. Реальное количество ответов 110 98,21 100,00

325. Вопрос № 23. Как должна относиться местная власть к желающим переселиться?

326. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

327. Запретить въезд 13 11,61 12,50

328. Ограничить въезд 19 16,96 18,27

329. Разрешить въезд, но брать за это плату 8 7,14 7,69

330. Разрешить въезд и не вмешиваться в их жизнь 30 26,79 28,85

331. Разрешить въезд и оказывать им помощь 33 29,46 31,736 Другое 1 0,89 0,96

332. Реальное количество ответов 104 92,86 100,00

333. Вопрос № 24. Какие группы обладают правами или нуждаются в социальной защ. те?

334. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.1 Подростки 31 27,68 21,992 Старики 24 24 21,433 Женщины 13 11,61 9,22

335. Этносы (народы) 18 16,07 12,775 Инвалиды 46 41,07 32,626 Другое 5 4,46 3,55

336. В обществе таких групп нет 4 3,57 2,84

337. Реальное количество ответов 141 125,89 100,00

338. Вопрос № 25. Какие это права?

339. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

340. Материальная помощь от государства, социальные выплаты, обеспечение 7 6,25 10,29

341. Бесплатное образование, право на образование 3 2,68 4,41

342. Уважение, уважение их мнения, чтобы с ними считались 2 1,79 2,944 Льготы 13 11,61 19,12

343. Права личности 0 0,00 0,006 Нормальные 0 0,00 0,00

344. Затрудняюсь ответить, не знаю 15 13,39 22,06

345. Медицинская помощь, медицинское обслуживание 1 0,89 1,479 Помощь в питании

346. Защита прав человека, граждан, право на помощь 5 4,46 7,35

347. Право на мнение, иметь свои взгляды

348. На личную жизнь 0 0,00 0,0013 Имущественные права

349. Их много, все, кроме преступлений, все предусматривает конституция 6 5,36 8,8215 Право народа 4 3,57 5,88

350. Никакие, подростки незащищены ни отчего

351. Бесплатный проезд 6 5,36 8,82

352. Чтоб милиция не приставала19 На свободу 3 2,68 4,41

353. Право на свободу слова 1 0,89 1,4721 Право на свободу религии

354. Все потребности 1 0,89 1,4723 Равноправие 1 0,89 1,47

355. Реальное количество ответов 68 60,71 100,00

356. Вопрос № 26. Целесообразно ли изучение в учебном заведении правоведения?

357. Текст ответа Р.К.О. % от О.КЛ % от Р.К.О.

358. Его изучать незачем 7 6,25 6,19

359. Его надо изучать факультативно 37 33,04 32,74

360. Его надо изучать обязательно 64 57,14 56,64

361. Затрудняюсь ответить 5 4,46 4,42

362. Реальное количество ответов 113 100,89 100,00

363. Вопрос № 27. Какие вопросы ты считаешь наиболее важными в этом курсе?

364. Текст ответа Р.К.О. °/о от О.К.А. % от Р.К.О.

365. История права и его роль в жизни людей 17 15,18 10,97

366. Право зарубежных стран, международное право 8 7,14 5,16

367. Современное российское конституционное право 5 4,46 3,23

368. Права человека и их защита 66 58,93 42,58

369. Семейное право 19 16,96 12,26

370. Уголовное право, закон, наказание 21 18,75 13,55

371. Гражданское право, трудовое право 18 16,07 11,618 Другое 1 0,89 0,65

372. Реальное количество ответов 155 138,39 100,00

373. Вопрос № 28. Зачем нужно изучать правоведение?

374. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

375. Чтобы лучше понимать людей 10 8,93 7,69

376. Чтобы лучше понимать жизнь общества 17 15,18 13,08

377. Чтобы знать и уважать права других людей 8 7,14 6,15

378. Чтобы знать свои права и уметь их отстоять 77 68,75 59,23

379. Чтобы общество изменялось к лучшему 14 12,50 10,776 Другое 0 0,00 0,00

380. Затрудняюсь ответить 4 12,50 10,77

381. Реальное количество ответов 130 116,07 100,00

382. Вопрос № 29. Нужна ли образовательная деятельность в СМИ?

383. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А %от Р.К.О.

384. Такая деятельность нежелательна 12 10,71 10,71

385. Она не повредит, но и проку от нее не будет 17 15,18 15,18

386. Эта образовательная деятельность желательна 50 44,64 44,64

387. Она обязательно нужна 33 29,46 29,46

388. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00

389. Вопрос № 30. С какими утверждениями ты мог бы согласиться?

390. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

391. Изучение права бесполезно 4 3,57 3,15

392. Изучать права человека незачем реальная жизнь устроена иначе 6 5,36 4,72

393. Изучать историю нарушений прав человека не нужно важно, что происходит сейчас 6 5,36 4,72

394. Изучать нарушения прав человека в других странах бесполезно важно, что происходит здесь 17 15,18 13,39

395. Для хорошей жизни людей важно не соблюдение прав человека, а реальные доходы 7 6,25 5,51

396. Соблюдение прав человека улучшится само по себе, когда будет построено богатое общество 9 8,04 7,09

397. Зная историю права и ситуацию в других странах, люди понимают, что надо делать 22 19,64 17,32

398. Богатое общество не может быть построено, если в нем не соблюдаются права человека 56 50,00 44,09

399. Реальное количество ответов 127 113,39 100,00

400. Вопрос № 31. На какой срок человека может задержать человека без предъявления обвинения?

401. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

402. Вообще не может 49 43,75 43,752 На 3 часа 17 15,18 15,183 На 1 сутки 25 22,32 22,324 На 3 суток 6 5,36 5,365 На месяц 4 3,57 3,57

403. Затрудняюсь ответить 11 9,82 9,82

404. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00

405. Вопрос № 32. Наказывает ли закон за отказ от дачи показаний?

406. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

407. Не наказывает никого 25 22,32 22,12

408. Наказывает подозреваемого 22 19,64 19,47

409. Наказывает подсудимого 6 5,36 5,31

410. Наказывает свидетеля 10 8,93 8,85

411. Наказывает пострадавшего 1 0,89 0,88

412. Затрудняюсь ответить 49 43,75 43,36

413. Реальное количество ответов 113 100,89 100,00

414. Вопрос № 33. Куда бы ты обратился, если бы были нарушены твои права?

415. Текст ответа Р.К.О. % от О.КЛ % от Р.К.О.

416. В органы управления образования (района, города) 10 8,93 7,872 В милицию 14 12,50 11,023 В суд 47 41,96 37,01

417. К родителям 24 21,43 18,905 К друзьям 6 5,36 4,72

418. По сути дела обратиться не к кому 12 10,71 9,457 Не знаю 14 12,50 11,02

419. Реальное количество ответов 127 113,39 100,00

420. Вопрос № 34. Откуда ты в основном узнаешь о праве, законах?

421. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

422. От учителей 80 71,43 30,77

423. От родителей 53 47,32 20,38

424. От правоохранительных органов 12 10,71 4,62

425. Из газет, книг 55 49,11 21,15

426. Из телевидения, радио 52 46,43 20,006 От товарищей 6 5,36 2,317 Другое 1 0,89 0,38

427. Реальное количество ответов 260 232,14 100,00

428. Вопрос № 35. На экзамене твоему соседу задали вопрос, выходящий за рамки школьной программы, и он не может ответить, а ты ответ знаешь. Что ты считаешь правильным сделать:

429. Текст ответа Р.К.О. % от O.KJS % от Р.К.О.

430. Ничего не сделаешь, промолчишь 3 2,68 2,73

431. Попытаешься подсказать соседу ответ 31 27,68 28,18

432. Попытаешься сообщить соседу, что ему задали вопрос, выходящий за рамки программы 17 15,18 15,45

433. Сказать экзаменатору, что вопрос выходит за рамки программы 58 51,79 52,735 Другое 1 0,89 0,91

434. Реальное количество ответов 110 98,21 100,00

435. Вопрос № 36. Ты идешь по улице, видишь драку и останавливаешься. Подходят милиционеры и собираются забрать дерущихся в отделение. Ты знаешь, кто виноват.

436. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.Д %от Р.К.О.

437. Нет, ни при каких обстоятельствах не стану объяснять 25 22,32 22,32

438. Стану, если шел не один и мой спутник готов подтвердить все, что я говорю 29 25,89 25,89

439. Стану, если я единственный свидетель 18 16,07 16,07

440. Да, стану объяснять им при любых условиях 24 21,43 21,435 Другое 1 0,89 0,89

441. Затрудняюсь ответить 15 13,39 13,39

442. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00

443. Вопрос № 37. Преподавалось ли в вашем классе правоведение?

444. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

445. Преподавалось как отдельный предмет 80 71,43 71,43

446. Преподавалось в рамках другого предмета 14 12,50 12,50

447. Ничего не преподавалось 4 3,57 3,57

448. Затрудняюсь ответить 14 12,50 12,50

449. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00

450. Вопрос № 38. Кто твои любимые исторические личности?

451. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

452. Авторитарные правители России: Петр 1, Иван Грозный, Николай 1, Павел 1. 29 25,89 23,97

453. Либералы-реформаторы: Екатерина 2, Горбачев, Столыпин, Александр 1,2, декабристы 6 5,36 4,96

454. Зарубежные авторитарные правители: Гитлер, Мао, Бисмарк, Муссолини, Пиночет, С. Хуссейн 5 4,46 4,13

455. Зарубежные либералы: Кеннеди, Гувер, Рузвельт, Кеннеди, де Голль 4 3,57 3,31

456. Политики советского периода: Брежнев, Хрущев, Молотов 1 0,89 0,83

457. Современные российские политики: Жириновский, Ельцин, Немцов, Дудаев 6 5,36 4,96

458. Полководцы: Суворов, Кутузов, Наполеон, Жуков, А. Невский, Багратион, Чингисхан 39 34,82 32,23

459. Национальные герои: Пугачев, Иван Сусанин, Минин и Пожарский 4 3,57 3,31

460. Деятели классической культуры и ученые: Моцарт, Л. Толстой, Д. Бруно, Руссо, Платон 16 14,29 13,22

461. Деятели массовой культуры и спорта: Шварценеггер, Пеле, Шумахер, Джексон 4 3,57 3,31

462. Затрудняюсь ответить 7 6,25 5,79

463. Реальное количество ответов 121 108,04 100,00

464. Вопрос № 39. Как ты относишься к религии?

465. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А %от Р.К.О.

466. Не считаю себя религиозным человеком и не интересуюсь религией 0 0,00 0,00

467. Я интересуюсь религией, но религиозным себя не считаю 15 13,39 13,39

468. Считаю себя религиозным человеком 65 58,04 58,04

469. Я регулярно участвую в религиозной жизни 24 21,43 21,435 Другое 2 1,79 1,79

470. Затрудняюсь ответить 6 5,36 5,36

471. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00

472. Вопрос № 40. К какому социально-профессиональному слою можно отнести Вашу семью?

473. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

474. Служащие с высшим образованием 29 25,89 25,89

475. Служащие со средним образованием 21 18,75 18,753 Рабочие 16 14,29 14,29

476. Предприниматели 15 13,39 13,395 Управленцы 4 3,57 3,57

477. Работающие в сельском хозяйстве 9 8,04 8,04

478. Безработные 18 16,07 16,078 Другое 0 0,00 0,00

479. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00

480. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.

481. До 1000 рублей 14 12,50 12,50

482. От 1001 до 3000 36 32,14 32,14

483. От 3000 до 5000 30 26,79 26,794 Свыше 5000 32 28,57 28,57

484. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00

485. Вопрос № 42. Укажи свой пол:

486. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.1 Мужской 60 53,57 53,572 Женский 52 46,43 46,43

487. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00

488. Вопрос№43. Укажите тип поселения.

489. Текст ответа Р.К.О. % от О.К.А % от Р.К.О.1 Город 21 18,75 18,752 Село 91 81,25 81,25

490. Реальное количество ответов 112 100,00 100,00